Бесплатный фрагмент - Золотари

ЗОЛОТАРЬ (устар.)

1.Золотых и серебряных дел мастер

2.Профессионал по очистке отхожих мест, ассенизатор

Толковый словарь Д. Н. Ушакова

ДРУГОЙ МИР

Передышка

Два человека сидят в полумраке. Удобные кожаные кресла располагают к задушевной беседе. Тот, что постарше, курит сигару. Приятный дым дорогого табака стелется по комнате, обволакивая мебель, стеллажи с книгами и пирамиду с оружием, пылящуюся в углу просторного кабинета.

Два закаленных в боях друга подводят итоги последних дней. Неделька выдалась абсолютно спокойная, и последующий месяц не сулил серьезных забот. Со стороны могло было показаться, что они отдыхают.

Два самых могущественных на Земле человека вспоминают дела минувших дней и обсуждают планы на ближайшее будущее.

За окнами раздается оглушительный взрыв. Громкое эхо волной прокатывается по улицам города, погружающегося в вечернюю полумглу. В кабинете завибрировали бронированные окна, голосами невиданных птиц заверещали сигнализации машин, оказавшихся поблизости.

— Балуют? — спросил первый, мельком взглянув в угол.

— Нет, это мотоцикл. Некачественный бензин, — спокойно ответил второй, даже не посмотрев в окно.

В подтверждение его слов, за окном продолжились хлопки «очередями», взвыл мотор и мотоцикл покатил дальше, пугать редких прохожих на обезлюдивших улицах.

Минуло три нелегких года. После.

Да, они победили пандемию, но какой ценой!

Сотни миллионов зараженных, миллионы погибших. Человеческие жизни, которых уже не вернуть. Полуразрушенная экономика до сих пор в параличе, тысячи обанкротившихся предприятий и мелких фирм. Чудовищная безработица. Мародерствующие банды по всему миру. Серия революций в странах третьего мира, которым пришлось совсем туго. В самый первый момент ситуация сильно смахивала на голливудский фильм-катастрофу. Сначала — толпы людей, мечущихся в панике и пытающиеся любыми средствами защититься от заболевания. Затем — отмена сотен мероприятий, улицы городов опустели. Самоизоляция любой ценой!

И теперь они, оглядываясь назад, пытаются проанализировать допущенные ошибки. Наступила долгожданная передышка. Как будто ничего и не было. Не было этой чудовищной эпидемии, бунтов, революций, мародерства, голода и крови. Ничего, справились. Наступил хрупкий мир.

— Джон, но ведь мы отработали все сценарии. И остановились на самом реальном из них — вооружённый конфликт. Учли каждую мелочь. Кто же знал, что может произойти такое?

— Всего не учтешь. Нашим врагам понадобился всего лишь один человек. И сейчас уже совершенно неважно, кто первым спустил курок.

— Смертник из фанатиков? И как я полагаю, сильно мотивированный деньгами. К тому же весьма недалекий, если не смог предугадать последствий своего поступка.

— А вот я в этом не уверен. Ты помнишь, были же сигналы о том, что готовится что-то очень мерзкое. Все эти нелепые слухи, заставившие людей строить бомбоубежища по всему миру. «Грядет третья мировая война», — орали фейки. Вот мы с тобой и повелись на эти ложные фактики. Отвлекли нас, Сережа, от нынешнего кошмара очень умело. Не сразу мы поняли, что убежища нужны были не для защиты от вторжения врага, а для защиты от мародерствующих банд. Своих банд, злых и голодных.

— Согласитесь, но ведь с оружием–то мы, так или иначе, успешно разобрались. Уничтожили все вчистую. Бомбы и пулеметы. Иначе последствия могли быть намного страшнее.

— Ты прав, но при этом забыли о ловко притаившемся враге. Рано, очень рано мы тогда «сползли» с основной нашей темы. Отложили ее решение на потом.

— Вы не правы, Шеф. Что значит забыли? А запущенная нами мощнейшая программа по противодействию биотерроризму? Обидно даже. Столько я сил на нее потратил! Перессорился тогда со всеми главами правительств…

— Ничего я не забыл. Ты был на высоте! Ведь это я потом перед ними оправдывался: за твою настойчивость, переходящую в угрозы. Но в том-то и дело, что только запустили. А время на раскачку враги нам с тобой не оставили. Прав был мой немецкий приятель, ох как прав! Жив он, не знаешь?

— Фред? Еще как жив, и я с Друзьями ему в этом помогли. Навещал недавно старика. Забыл вот только привет вам от него передать. Замотался, извините.

— Твою загрузку я знаю, не оправдывайся. Ты хоть спишь по ночам? Точно? Обязательно Насте позвоню и проверю. Если узнаю, что соврал, найду способ заставить тебя это делать. Сам знаешь как. Ладно, помнишь, что еще твои фейки орали? А вот я помню. Про надвигающуюся пандемию!

— Не спорю. Версий существовало много, но все они в основном — конспирологические. Например, что спецслужбы США готовятся применить биологическое оружие против амбициозного Китая. Активно гуляла по телевидению и интернету тема о необходимости защиты населения от возможной пандемии. Масса бесполезных лекарств навязывалась обывателям как панацея от любой вирусной угрозы. Понятно, что это была очередная агрессивная реклама фармакологических компаний, ведь деньги в этой сфере крутятся огромные, но нет, как говорится, дыма без огня. Откуда-то должна была просочиться к ним информация о возможной эпидемии.

— Понимаешь, Сергей, страшна не сама болезнь, как бы бесчувственно это сейчас не звучало. Страшна нагнетаемая при этом паника. С ее помощью что-то пытались от нас скрыть, — повторил свое предположение мудрый Шеф. — И до сих пор пытаются. Не выходит эта мысль у меня из головы. Давай, крестоносец, собирайся в новый поход. Разберись с этим, и как можно быстрее.

— У меня не заржавеет. Кстати, некоторые моменты уже всплыли. Например, что многие финансисты списали свои липовые кредиты. Похоже, что они заранее знали, что на мировом финансовом рынке грядет апокалипсис.

— Погоди, ты считаешь, что они решили разогнать свои проблемы коронавирусом? Хотя,…рухнули цены на нефть, а за ними и биржа. Банкротство предприятий, с последующей их покупкой банками. Правильно, это можно рассматривать как отвлекающий маневр. Когда все люди озабочены своим здоровьем, им некогда думать об экономике. Очень логично… Но как же можно быть таким жестоким, чтобы для достижения своей цели целый мир заразить!

— А наши Друзья только «руками разводили», не в силах нам помочь. Сами, говорят, в своих бедах виноваты. Давно надо было свой иммунитет подтянуть.

— Не кажется ли тебе, Сергей, что это было своеобразным предупреждением нам? Одумайтесь люди, а то будете стерты с лица Земли. Навсегда. А мы ее заселим другими, более разумными существами.

— Вряд ли… Нет, не хочу даже думать об этом! Хотя, … это можно рассматривать как рабочую гипотезу. Будем разбираться.

— Разбирайся, а мне пора, — Шеф поднялся. — У тебя хорошо, но пора и честь знать, тем более что тебя за дверью гость дожидается. Только вы с ним недолго. Договорились?

— Я же обещал.

Не успело кожаное кресло принять свою исходную форму, а в нем уже устроился очередной посетитель.

Предчувствие

— Что Шеф? Сгенерировал для нас новую идею? — без вступления спросил посетитель.

— Не без этого. Будем отрабатывать, а пока чисти латы. Скоро в поход.

Друзья задумались. Каждый о своем.

— Вчера мы прикрыли очередное производство пластикового оружия. Цепочка сбыта, ликвидирована, — прервал молчание гость.

Было видно, что он хочет сказать что-то еще, но не решается.

— Я должен срочно уехать, — через пару секунд продолжил он, — на два дня.

— Не спрашиваю даже куда. Просто интересуюсь. Куда? Имею же я на это право, или нет? — спросил с улыбкой на лице другой.

— Имеешь. В Челяковицы, это в Чехии. Там у меня намечено неотложное дело.

— Дело чести? Моя помощь тебе нужна, Вергилий?

— Нет, Сергей. Это всего лишь чествование друзей. Память об усопших. На время моего отсутствия за главного будет, если ты не возражаешь, Эмпусас.

— Не возражаю. Поезжай к своим друзьям, сын короля Ужаса.

— Сколько уже можно, Сергей?! Прекрати! Ты же прекрасно знаешь, что к королю Ужаса, как люди именуют Влада Цепеша, более известного как Дракула, я никакого отношения не имею! Да и вампиром он никогда не был. Я имею в виду не литературного персонажа, а Господаря Валахии.

— Шучу я, шучу, дружище. Поезжай с миром, а для Эмпуса у меня припасено небольшое дельце. Я давно заметил, что в последнее время он мается без реальной работы.

Последние слова Сергея заставили Вергилия насторожиться.

— Стоп, стоп. Давай-ка поподробнее с этого самого места. Я должен был заранее знать об этом «дельце»! Сергей, я считал, что мы с тобой обо всем давным-давно договорились. Безопасность — это я. Так какое такое «дельце»?

— Не кипятись. Речь не идет о безопасности, тем более, моей. Речь идет о небольшой проверке. Стыдно было тебе вообще этим голову морочить, а сейчас еще и говорить. Черт меня за язык дернул, дурака! Езжай уже, что ли.

— Я принял решение. Я никуда не еду. Будь так любезен, расскажи мне все четко. И, пожалуйста, без вранья.

— Ну, это же все говно вопрос!

— Не выражайся, я этого, как ты знаешь, не люблю. И ничего от меня не скрывай. Давай, давай, начинай.

— Ух, какие мы нежные! Твою же психику берегу, нежить! Про детей тема. Про детей, которых у тебя, как я понимаю, быть просто не может. Понял, дубина!

— Про детей я все понял, а вот почему я дубина, пока еще нет. И имей хоть немного уважения к человеку, который старше тебя лет на пятьсот.

— Ну, извини меня, извини. Зачем я вообще тебе сказал об этом, дурень! Не твое это. Нет предмета для обсуждения!

— Если уже начал, то будь любезен, продолжить.

— Хорошо… Дело касается нашего потомства.

— Речь идет о твоем сыне?

— В том числе и моем… Понимаешь, друг, началась серьезная охота на мутантов.

— Ты меня не удивил. Такая охота всегда планомерно велась. Во все времена и особенно церковью. И причем здесь твое потомство?

— Притом! Не каждый человек может признаться в том, что его ребенок — мутант!

— Твой Иван — мутант?!

Вергилий смущенно замолчал. Посмотрел на своего растерянного друга и извиняющимся тоном продолжил:

— Ну, сморозил я чушь, извини за необдуманный вопрос! Собственно, я ничего иного и не ожидал от вашего с Настей потомства. Но в этом определении нет ничего оскорбительного!

— Не извиняйся, будь добр. Принимать извинения от тебя — это как будто осознавать подспудно свою вину. Да, он — мутант, но не совсем. Он, как я понимаю, индиго. Знаешь что это?

— Знаю. Это — посланец Бога!

— Не все, к сожалению, так думают. Так было раньше, лет двадцать тому назад.

— Настя догадывается?

— Догадывается. Она от него в последнее время никуда не отходит. Вергилий, перестань, отстань уже от меня!

— Нет, Сергей. Ты и Настя — это моя семья! Семья, которой у меня никогда не было. Ваши проблемы — это и мои проблемы.

— Хорошо, родственничек, слушай! Ты знаешь, что приписывается им главной миссией? Переоценку духовных ценностей! Детям! Я в это до сих пор не могу поверить!

— Церковь в это тоже не верит.

— Я знаю. Но вот, что сегодня твоя церковь по этому поводу говорит: «Не может Бог дать благодать такому ребенку — непослушному, злому, раздражительному, подминающему под себя родителей. А это значит, что „дары“ эти не от Бога, а от сатаны». Такая вот фигня.

— Ерунда все это. Во все времена рождались и гении, и злодеи. Я не думаю, что дети Индиго — это исключение. Хотя, конечно, очень сложно оспаривать религиозные догмы. А какой твой Иван? Злой и непослушный? Бред.

— Вижу, что ты уже все понял. Вот поэтому-то мне и нужен был не ты, а другой. Не обремененный своим негативным общением с церковью человек, а другой, не находящийся у них на виду. Но, чистый душой и помыслами, свой, в доску! Понял, наконец?

— Понял я, все уже понял. Ты, как всегда, прав. Сложные у меня с попами отношения. Но я все равно останусь рядом. Даже не возражай! Да и Эмпусас уже давно торчит за дверью. Я всегда чувствую его присутствие. Доброго «человека» он нашел!

— Не ворчи. Зови лучше нашего демона. Я буду говорить, а ты пока помолчи. Потом, если пожелаешь, то, пожалуйста, накачивай его своими наставлениями. Хотя для меня до сих пор непонятно, как ты это делаешь. Твои угрозы ему — смеху подобны. Вампир угрожает демону! Гы!

— Сергей, прошу тебя, прекрати ронять мой авторитет перед подчиненными!

— Я же шутки ради, без всякого умысла.

— Даже смеха ради! Не надо. Это мои проблемы.

— Извини!

Сергей рассказывал общеизвестные истины, а двое других, не перебивая, внимательно его слушали.

— Дети Индиго — это будущее нашей Земли. Современное человечество уже исчерпало все свои возможности. Говорю я это вам как специалист. Да, они — это наше будущее. Я тому пример, хотя уже далеко не ребенок и во мне все это создано искусственно. Вы знаете, что мозг современного человека использует менее десяти процентов своего потенциала? И как нам с этим жить дальше? Наша цивилизация достигла своего предела и по всем законам эволюции должна исчезнуть. И по этим же законам, должна возникнуть другая раса, более продвинутая. Они уже среди нас, но пока еще очень маленькие. Они неотличимы от нас, но обладают сверхчеловеческими способностями, которые вынуждены пока скрывать. Не муравьи же, со своим сверхразумом, должны прийти нам на смену, а такие же как мы — люди, но немного другие. Хотя вариант с муравьями, как я полагаю, наши Друзья еще окончательно не исключили. Но это немного лучше, чем вариант с грибами, хотя есть и такой. Ведь грибы — это первые путешественники во вселенной.

— Это что, Конец Света, Сергей? — спросил умудренный опытом вампир.

— Конец Света? Да! Но не для всех. Мы — люди, должны освободить на планете место для новой разумной жизни. Ученые называют это сменой цивилизаций. Но мы с вами должны при этом выступать дирижерами! Вы поняли, о чем я?

— Ты уже делился своими мыслями с Шефом и Отцами?

— Естественно. У них аналогичные выводы. Сливаемся, друзья. Начинаем потихоньку вымирать. Тебе, кстати, по этому вопросу, Вергилий, переживать абсолютно не о чем! Тем более, Эмпусасу.

— О твоей судьбе я тоже особенно не переживаю, бессмертный! Но как ты мог мне ничего не рассказать о своем сыне?! Тоже мне, друг!

«Разбередил я свой муравейник, — подумал Сергей, когда за его товарищами закрылась дверь, — хотя может, это к лучшему. Как говорится, одна голова хорошо… Бог ты мой, меня же Настя дома ждет!»

Через три дня после этого разговора он встретился со своим другом — добрым и могущественным Его Преосвященством. Сергей и до этого частенько бывал у него в гостях, подолгу просиживая в знаменитой библиотеке. Один и с Настей. Можно было бы давно перевести все знания Церкви на доступные носители, но Сергей видел, как бережно относится к библиотеке его друг и у него даже язык не поворачивался, чтобы намекнуть ему об этом. Сейчас он хотел покопаться в ней, надеясь найти ответ на тревожащий его вопрос.

— Сереженька, здравствуйте дорогой. А где же ваша супруга? Я по ней крайне соскучился! Такая веселая и жизнерадостная, одним только своим присутствием она разгоняет всю нечистую силу в самых темных углах моего замка. Спасибо, что не забываете старика.

— Здравствуйте, Ваше Высокопреосвященство. Супруга моя сейчас крайне озабочена нашим сыном и буквально не отходит от него. Почему? Да потому, что он у меня — индиго. Вы понимаете, что я имею в виду?

— Давно об этом знаю, а зачем ей волноваться? Это же очень хорошо, что он у вас тянется к знаниям, впитывая их как губка.

— Согласен, но у меня складывается впечатление, что ни всем это в радость. Я имею в виду сам факт существования данного феномена. Много негатива сейчас льется на них, особенно со стороны Церкви.

— Я знаком с этой тенденцией и всецело ее осуждаю. Сделаем так: изложи мне все ваши тревоги, а затем будем думать.

Вечер подходил к концу, когда Томáс задумчиво произнес:

— Вы мне очень дороги. Ты и Настенька. Я люблю вас как собственных детей, которых у меня никогда не было. А Ванечка — просто жемчужина вашего счастливого союза, — он ненадолго задумался. — Я очень обеспокоен твоей информацией, Сергей, и предприму все необходимые меры. Прежде всего, в отношении твоего сына. Пощиплю немного наших оппонентов.

«Немного пощиплю», — Сергей улыбнулся про себя.

Безобидные слова в устах его решительного друга прозвучали очень нежно, но он-то прекрасно знал своего визави. На секунду даже померещились в его руках раскаленные щипцы для пыток непокорных. Однако он мог только догадываться о том зловещем плане, который, видимо, родился сейчас в голове Великого Инквизитора.

Немного поговорили об общих делах, но Сергей уже видел, как нервно подергиваются руки собеседника, стремящегося немедленно начать реализацию задуманного, и поспешил откланяться.

Прим.: в романе читатель еще не раз встретится с этими словами — «Друзья» или «наши Друзья». В контексте — это весьма порядочные жители микромира, очень дружелюбные к человеку персонажи. Если не вдаваться в их родословную — бактерии. В отличие от других — вирусов, назвать которых «дружелюбными» даже язык не поворачивается. Все это наследство досталось читателю из первой книги трилогии. Не спорю, можно было бы называть их собственными именами, например: «Улей 1/23—2 Кишечной палочки из клана Эшерихии». Но тогда бы вы непременно запутались и к концу прочтения этого опуса слегли с сильнейшей головной болью.

Сын

Настя сидела за журнальным столом и копалась в интернете. Сергей же, развалившись рядом на диване, изредка бросал взгляды на открываемые женой страницы.

«Бедная, только и читает, что о мутантах. Которую уже неделю!»

Стараясь подбодрить супругу, он заметил:

— Настя, они полностью похожи на нас, ты же видишь. Интернет тебе не поможет, феномен таких детей по-настоящему не изучен. Учёные вряд ли смогут уверенно сказать — кто на самом деле индиго. Они просто талантливые дети с богатой фантазией… или посланники высших сил.

— Я все понимаю, Сережа, но это же наш сын! Я не домашняя клуша, я просто хочу оценить их возможности. Знаешь, что говорят о них в интернете? Что они могут свободно перемещаться во времени, за доли секунды преодолевать тысячи километров и жить бесконечно долго. Другие говорят, что они знакомы с ангелами и другими мирами, помнят, кем были в прошлой жизни и знают, зачем пришли в этот мир. Что все они связаны между собой телепатически, могут передать мысли и энергию друг другу через тысячи километров. И что самое главное: они выполняют какую-то таинственную миссию на Земле. Сережа, что же нам делать? — Настя тихо заплакала.

— Настенька, успокойся! Возможно то, что мы сейчас считаем аномалией — это вполне нормальное их развитие. По моим данным на Земле уже более 60 миллионов детей-индиго. Если их объединить, то можно создать целое государство, которое может стать будущим нашей планеты!

— Ты хоть немного следишь за развитием Ивана?! — перешла она в нападение. — Ты погряз в своей работе и не видишь, что творится в доме. Знаешь, где находятся все дареные ему игрушки? В шкафу! Он их сразу отвергает, лишь слегка пощупав. Он же совсем еще маленький, но уже давно обогнал своих сверстников в умственных способностях и запасу знаний. Знаешь, что он хотел вчера со мной обсудить: о своей миссии на Земле!

— Почему ты мне раньше об этом не рассказала? Это же очень важно!

— События происходит так быстро, что я просто не успеваю их осознать. А ты мне совсем не помогаешь!

— Ошибаешься. Недавно навещал нашего испанского гранда, озадачил его. Сейчас он занимается исключительно нашим сыном, а с Эмпом и Виром мы планомерно ликвидируем ошибочные мнения некоторых церковных авторитетов о действиях индиго.

— Вы работаете над этим вместе с Вергилием? Тогда я немного спокойна за Ивана. Вы, надеюсь, их не убиваете? Ты сказал — ликвидируете. Привет, кстати, ему от меня!

— Обязательно передам. Он будет очень доволен. Никого мы не убиваем, будь спокойна. Знаешь, что он мне сказал сегодня? Что будет лично оберегать нашего сына, волнуется он за него. А демон наш ничего не сказал, но что-то задумал.

— Правильно волнуется, крестник! Почему ты мне раньше об этом ничего не говорил? Понимаешь, у твоего друга за несколько веков сложилось свое представление о добре и зле. По его разумению, если человек дрянной и представляет собой угрозу для окружающих, то его необходимо как можно быстрее уничтожить. И он их уничтожает! Он мне много об этом рассказывал… И я его, почему-то, совсем за это не виню.

— Правильно делаешь. Что касается нашего Ивана, то он пока не попадает ни под какую категорию. Он же хороший, наш с тобой сын! И ты это прекрасно знаешь! Ты его воспитываешь, поэтому он просто не может быть плохим. Не надо отчаиваться, милая. Нашего Ивана все прекрасно знают, любят и защищают. Думается мне, что не один только Вергилий.

Индиго

«Первое. Что мы имеем? — думал Сергей. — А имеем мы Индиго. И что в этом слове плохого? Они — дети наши, нацеленные на свою конечную цель и знающие, как им надо действовать в экстремальной ситуации. И это хорошо! Мы знаем, что они знают о том, что мы это знаем. А мы знаем еще и их тактику».

«Второе. Что мы знаем об их противниках? Практически, ничего. И это плохо. Стократно хуже, если мы будем действовать одни, — Сергей ощерился. — К счастью, мы не одни! Сгорите, вы все в адском огне су… и, если я не подключу против вас весь свой потенциал! Мутанты — это вы, бросившие мне свой вызов!»

Сергей несколько раз сделал глубокий вдох и выдох, успокаиваясь. Продолжил.

Для достижения своей высокой цели индиго не останавливаются ни перед чем. Они безжалостны и жестоки. Они убивают без всякого мотива. Они неуправляемы и одержимы…

«Как с этим бороться, кто и зачем навешивает на индиго такие ярлыки?» — размышлял Сергей.

Вся наша сегодняшняя цивилизация — это беспрерывный технологический процесс, беспощадный, основанный на том, что одни люди делают свои деньги, забирая их у других. Промышленная революция принесла парадигму, в которой деньги зарабатываются за счет торговли, а не грабежа. Важность этого сдвига трудно переоценить. У человечества возник оптимизм и уверенность. Но вдруг люди обнаруживают себя в ситуации Алисы в стране чудес, когда им надо бежать всё быстрее и быстрее, то есть, работать всё дольше и больше, только для того, чтобы оставаться на одном месте. Вертикальный прогресс. В прежнем виде существование нашей планеты уже невозможно. Что делать? Использовать на все сто наш мозг! Но!

— Мы подошли к пику развития мозга, — говорил профессор нейробиологии Кембриджского университета. — Использование его более чем на десять процентов сегодня невозможно — иначе он погибает от недостатка кислорода. Таким образом, наша цивилизация достигла предела и по всем законам эволюции должна исчезнуть.

«Конец света наступит, но не для всех», — пытался он себя успокоить.

На самом деле, как считают многие ученые, планета освобождает место для новой разумной жизни. Одна цивилизация сменяет другую. Это — дети-индиго, поколение нового тысячелетия. Будущее принадлежит им — тем, кто подвергся особой мутации. А обычные люди просто выпадут из биологической цепочки как более слабое звено.

Как часто случалось до этого, люди, почувствовав себя ущемленными, начали бояться. Если изначально дети Индиго были олицетворением гениальности и духовной чистоты, то со временем мир заговорил о них, как об «антииндиго», об «исчадиях ада». И навешивает им эти ярлыки церковь.

«Нет дыма без огня, — размышлял Сергей, фильтруя известные факты. — Итак, дети индиго знают о своей особой миссии, и если при ее выполнении на их пути возникают препятствия, они их просто убирают. Для достижения своей высокой цели они не останавливаются ни перед чем и эти факты неоспоримы».

Таких детей-злодеев становится все больше. Недаром во многих странах забили тревогу. Их безжалостность и жестокость совершенно невозможно объяснить, она не знает границ. Расстрелы сверстников, а затем самоубийства, не дающие тем самым прояснить мотивы их поведения. Впрочем, как показали исследования, чаще всего убивают они без всякого мотива.

«Очень это смахивает на какую-то программу, — подумал он. — Вот она — зацепка! Программа! Церковь может быть и права… Но если это программа, то ее можно просто остановить или стереть! Надо срочно посоветоваться с Отцами!»

Отцы

Аргументированно обосновав Шефу свою «ненужность» присутствия на рабочем месте, Сергей испросил у него дозволения съездить в Шотландию. Джон не возражал.

Диалог длился давно. Речь шла о вопросах, постоянно мучивших его в последнее время. Именно за ответами на них он прилетел сейчас сюда, на землю скоттов.

— Большинство людей от необдуманных роковых шагов останавливают общечеловеческие принципы. Нравственные или библейские запреты.

— Я это понимаю. Вы предлагаете бороться с индиго-злодеями воспитанием? — Сергей уже более двух часов пытался найти приемлемый план дальнейших действий.

— Нет, конечно. Этот метод может быть применим только с самого раннего возраста. Со сложившейся к четырем годам сверхличностью, это не пройдет.

— Извините за бестактность, но можно мне ненадолго поменять тему. Эта тема меня просто разрывает изнутри. А потом продолжим. Можно мне с вами поговорить о вас? Я давно ждал подходящего момента, чтобы задать вам вопрос: Кто вы?

— Мы тоже ждали момента, когда ты нам его задашь. Он вполне закономерен, ведь ты сейчас один из нас. Задавай свои вопросы, а я попытаюсь на них ответить. Не забывай только, что мы сами ждем ответа на вопрос — кто мы?

— Биологическую сторону вопроса я трогать не буду, здесь все очевидно. Меня и вас, как я понимаю, волнует моральная сторона ситуации. Я прав?

— Абсолютно. Существует мнение, что бессмертие — это хорошо. Но прежде всего, надо разобраться, о каком бессмертии идет речь. О старении плоти, или о старении души? С вопросом о плоти мы уже давно разобрались. Остается бессмертная душа. Вот здесь все непонятно даже для нас. Современная религия не дает нам на это ответа: очень все в нашем случае противоречиво. Современная же наука рассуждает только о старении организма.

— Замкнутый круг.

— Вы правы, Сергей. У нас накопилось масса вопросов к своим создателям. Но мы не торопимся. У других намного меньше времени, а им также не терпится получить ответы на свои вопросы.

— А что, я тоже обречен на долголетие?

— Несомненно. Ты же получил Дар, а долголетие его неотъемлемое свойство. Тогда мы тебе передали лишь те знания и опыт, которыми владеем сами, не более того. В твоем случае все немного по-другому, ты особенный. Понимаешь, Сергей, ты, каким-то непостижимым для нас способом, имеешь сегодня выход на всю накопленную ими информацию, сам этого еще не осознавая. Они передали тебе свою генетическую память и усовершенствовали, если так можно сказать, до предела. Гораздо больше чем нас.

— Я не понял. Когда это произошло?

— Мы не знаем. Одно истинно: ты у них — любимчик, которого они будет оберегать бесконечно долго… Ты у них — новый эксперимент. Что это? Опять не знаем. Быть может, для них важен только ты, а может быть они хотят посмотреть, что получится из твоего потомства. Ты за этим и пришел к нам?

— Долголетие я переживу, даже немного свыкся с этим фактом, хотя ничего особенного за собой пока не замечаю, но все остальное! Да, я за этим пришел. За той информацией, которую вы мне сейчас сообщили: о моем потомстве. Это и был главный вопрос к вам. Эксперимент! Вот черт!

— Да, Сергей, это радикально. Между прочим, человечество такими вещами тоже грешило: изменением человеческой природы посредством «прогрессивных» в то время технологий. Знаете, как они хотели назвать долгожителей? Человеко-богами. Хотите, расскажу вам один из самых жутких рецептов долголетия, придуманных людьми? Почему нет? Послушайте, это познавательно: «Надо взять человека, рыжего и веснушчатого, и кормить его плодами до тридцати лет, затем опустить в каменный сосуд с медом и другими составами, заключить этот сосуд в обручи и герметически закупорить. Через сто двадцать лет его тело обратится в мумию». Содержимое сосуда предписывалось принимать по определенным правилам, гарантирующим продление жизни. Это как, гуманно?

— Жутковато звучит. Я тоже читал об одном рецепте, родом из Китая. Там есть маленький заводик по производству крепкого рисового вина. Готовят они его только по-особенному. В рецептуру входит масса различных трав, ящерицы, змеи и высушенные собачьи и оленьи пенисы. Пьют по два стакана в день и утверждают, что это и есть эликсир долголетия. Причем многие из них чувствуют себя бодренько уже более восьмидесяти лет.

— Немного напоминает вашу Россию с ее бесконечными рецептами самогона, но вполне человеколюбивыми методами. Вот в Европе, похоже, беда. Там сейчас самым перспективным путем к долголетию считается генная инженерия. Вот с чем можно сильно заиграться!

Собеседник Сергея ненадолго замолчал, а затем продолжил:

— Давайте вернемся к главному. Понимаете, перекраивать планету и ее историю для наших Друзей сейчас малоэффективно. Легче попытаться пересотворить самого человека. Вы говорили мне о травле детей-индиго. Это гладко вписывается в схему. Затравить и изолировать, чтобы затем взять их под свой контроль.

— Полностью с вами согласен. Можно мне напоследок задать один бестактный вопрос? Он связан с нашей темой. Что вы думаете о смерти? Логичен ли этот феномен?

— Несомненно. Краткосрочное пребывание человека в этом мире — это процесс эволюции мыслящих существ, позволяющий получать за небольшой промежуток времени разнообразный генетический материал. Извините, что это звучит немного жестковато. Тем более что об этом говорю вам я. Но это — жестокая правда нашей с вами цивилизации. Не стоит забывать при этом и проблему перенаселения в условиях ограниченных биоресурсов, что чревато кризисами, войнами, революциями и так далее. Хотите услышать наше личное мнение? Так вот, сначала человечеству необходимо заняться биосферой, а лишь затем думать о своем долголетии.

— Спасибо, я все понял. Вернемся к основному вопросу. С чего, собственно, мы сегодня начали. Это программа?

— Мы думаем, что ты прав, Сергей. Все основные признаки налицо.

— Что мы можем в связи с этим предпринять? Вы мне поможете?

— Уже работаем над этим. Мы же одна команда. За своего Ивана даже не переживай. Он ежедневно находится под нашим пристальным контролем. И не только нашим. Эмпусас для его охраны был выбран вами тоже неспроста. Почему? Потом поймете. Он всем нам еще поможет, мы это предвидим. И еще. Для общего блага, мы забираем вашего сына к себе. Поговорите со своей женой, хотя мы не думаем, что она будет против. У нас ему будет безопаснее и решит многие проблемы.

«И имя мое, и дело мое переживут века! — пошутил он с благоговением. — Аминь!»

Бог

— Так есть Бог, или нет? — вопрос был задан Сергеем в тот редкий момент, когда Шеф ненадолго расслабился после бешеного дня, насыщенного у него, как всегда, под завязку.

— Ты же сам об этом знаешь, — Шеф улыбнулся. — Какими такими делами ты сейчас занят, если спрашиваешь меня об этом? А если без шуток, то поговори с одним ученым ульем из Древних. Может у тебя это получится. У меня пока не получилось, так как мы с ним постоянно скатываемся на другие, более насущные проблемы. Пообщайся с ним, если у тебя случится такой момент. У них знания, непостижимые даже для меня. Как они их получили — загадка. Ничего, загадки и существуют, чтобы их когда-нибудь разгадать.

Подходящий момент представился Сергею, когда он работал с ними над очередным проектом.

— Твой руководитель говорил нам о волнующем тебя вопросе и попросил нас ответить на него. С его стороны это очень этично, поскольку среди людей обсуждение его в данный момент запрещено. Ваши предки — это Адам и Ева, если вы имеете в виду это, появились на нашей с вами Земле около ста тридцати тысяч лет назад. Почему — около? Потому, что более древних среди нас уже давно нет. Собственно, человечество и само пришло сейчас к аналогичному выводу. Где? В вашем Эдеме, конечно, на берегу южно–африканской реки Кунене — второго нашего дома, взамен разрушенного. Именно там и началась ваша история, немного корректируемая нами. Отчего так? Просто до вашего появления у нас существовали определенные штампы, инструкции и условности. Вы же были у нас не первыми. Продолжать далее не имеет смысла.

— Хорошо! Тогда развейте мою безграмотность. О самом себе я уже все понял! А что вы сами думаете о самом сотворении мира? Не обо мне, а о вас самих? Вы же были у самых истоков сотворения нашего с вами мира.

— Насколько мы знаем, в вашем затянувшемся и пока равном споре креационистов и эволюционистов наметился серьезный перевес в пользу первых. Одни, как известно, придерживаются теории сверхъестественного вмешательства в процессы мироздания. Верят, что Вселенная — это дело рук Бога. Вторые стоят на позициях материализма. И доказывают, что Бога нет, а Вселенная появилась сама по себе в результате так называемого Большого взрыва.

— А что вы сами об этом думаете? — нетерпеливо перебил собеседника Сергей.

— Обе идеи абсолютно равнозначны в силе своей аргументации. Ни та ни другая сторона не находят пока стопроцентно убедительных доводов. Разве что эволюционисты чуть-чуть опережают противников. «Хорошо, — говорят они, — Бог сотворил все кругом. А кто сотворил Бога?» На что противники задают им встречный вопрос: «А что было до Большого взрыва?»

— Таким образом, одни по-прежнему не знают, кто сотворил Бога, а другие так и не поняли, что было до Большого взрыва?

— Мы считаем, что мироздание циклично. Многие из ваших ученых доказывают, что Вселенная сначала расширяется, а потом сжимается. И проблемы начала просто нет. Поскольку Вселенная проходит один и тот же цикл. Схлопывается и сразу же восстанавливается. А другие делают выводы, что материя многих галактик летит в одну сторону. В район, расположенный у обозримых границ нашей Вселенной, притягиваемая огромной массой. По их расчетам выходит, что наши галактики засасывает другая Вселенная, расположенная рядом. Но если вселенных несколько, то, как быть с Богом в этом случае? В каждой вселенной он свой? Или все-таки один на всех? Все это только предположения. Да, мы создали вас, а кто создал нас? И с какой целью? Это для нас загадка. В одной вашей древней индусской легенде говорится, что в начале всех начал был единый океан сознания, который однажды решил разделиться на бесчисленные частички, чтобы познать самое себя. Может быть это о нас?

— По-вашему, мы никогда не узнаем, как устроена Вселенная?

— Дерзайте, люди. Мы дали вам гигантский потенциал. Вера или атеизм — интуитивные понятия. Нельзя здесь ничего доказать математически. Но не надо считать, что вера в Бога несовместима с наукой. Только нужно четко различать религию и веру во «что-то такое вне нас, что не сводится к природе». Этого ничем нельзя опровергнуть. Это не проверяемо и ничего не дает. К тому же у вас существуют разные конфессии. В христианстве, иудаизме и мусульманстве полагают, что Бог активный, повседневно вмешивающийся в дела людей. А это, извините, частично наша работа. Христианство верит в чудеса противоречащие науке. Ваш Эйнштейн говорил, что верит не в Бога, который управляет делами людей, а во что-то высшее, в Бога Спинозы, а это — природа. Ну и назовите бога Природой, это же вопрос терминов. А если есть Бог, почему же он допускает у вас такие дикие вещи — геноцид, насилие и убийства? Где логика? Я не понимаю, как человек может верить во всемогущего Бога, который с этим со всем мирится. Я немного завидую вам. Быть верующим намного легче, чем каждодневно думать о болезных, муках и смерти. Это счастье для верующего человека.

— Предполагаю, что у вас существует в запасе альтернативный вариант. Не человеческий.

— Вы имеете в виду цивилизацию муравьев? Я не ошибся? Да, мы долго не решались с конечным результатом. Их мы создали одновременно с вами. Согласитесь, неплохой вариант? В отличие от вас у них могучий механизм самосохранения. Поэтому у них нет неповиновения и тем более саморазрушительных действий. И по многим своим качествам они значительно превосходят человека. Они не менее разумны, чем человек, хотя их разум немного отличается от человеческого. Он немного похож на наш, коллективный.

— Так чего же вы тогда мучаетесь с нами?! Взяли бы, да и поменяли свое пристрастие. И как я понимаю, это можно сделать практически мгновенно. Почему?

— Потому, что мы еще верим в вас.

Время

Минуло десять лет, долгих лет побед и поражений. Самое удивительное состоит в том, что человечество все еще живо.

УЧИЛИЩЕ

Комната 127

Ивану снится сон.

Его переводят в Училище. В Россию. Спустя десять лет. На Родину, о которой он толком ничего не знает. Не знает он и людей, которые там живут. С семи лет он учился в Шотландии. В полном неведении о том, что у него есть своя Родина. Нет, не так. Он, конечно, все знал. И помнил чуть не с рождения практически все подробности, но тщательно прятал свои нежные чувства о ней в самой глубине своей души. Учился он в закрытом колледже, на чем когда-то настояли его отец и мать. Учеба в полной изоляции от остального мира. Ему часто вспоминались детские годы, когда все они жили вместе. Странные рассказы родителей, из которых Иван практически ничего не понимал, а до этого сказки, когда он был совсем еще маленьким. Отец, имеющий обыкновение говорить загадками, а мама чувствами. Тогда они ему сказали: так нужно, сынок, и он смирился. И вот, наконец, он летит домой.

Везет его в Училище самолет. Его и еще человек двадцать таких же подростков, как и он сам. Лет по пятнадцать-семнадцать. Они — курсанты.

Самолет приземляется, и всем прибывшим дают команду: бежать до корпуса Училища. Метров двести. И указывают направление.

Иван бежит. Бежит быстро, но как всегда бывает во сне, у него это не очень-то получается. Он бежит. Бежит налево от места посадки самолета. Все же остальные бегут направо. Дорога ведет его в гору и неожиданно заканчивается пропастью. Стоп. Слева и справа — скалы. Прямо — пропасть.

Секунды растягиваются в вечность. Иван разбегается и прыгает в неизвестность. Лишь через несколько долгих секунд он начинает понимать, что летит. Он летит! Летит как птица. Далеко внизу земля. Ему по душе то, что он видит с высоты: бескрайние зеленые леса, пустынные луга. На краю леса раскинулось громадное здание, огороженное по периметру.

«Это, верно, и есть мое училище», — вяло думает он, заходит на посадку и приземляется точно там, где находится вход. Раньше всех.

Один быстрый сон Ивана прерывается и начинается другой.

Идет он по Училищу и ищет свою комнату. Он почему-то знает, что должен жить в комнате номер 127. Спрашивает встречных, где она находится. Юноши и девушки его возраста смотрят на него весьма настороженно, и когда он называет номер комнаты, то многие стараются или скрыться, или прикидываются, что не расслышали вопроса. Все остальные же говорят, что это дальше.

Училище огромное. Иван разглядывает по пути комнаты. Уютные, они ему нравятся. Мелькают номера. Сто двадцать пятая, сто двадцать шестая, сто двадцать восьмая. Сто двадцать седьмой между ними нет.

Сто двадцать седьмой комнаты нет!

Иван начинает задавать вопросы: почему, как такое может быть? И получает ответ, что она дальше и странный взгляд вслед. Идет дальше. Двести,…триста,…

И неожиданно — 127!

Обыкновенная, добротная деревянная дверь. Правда, много хуже тех, которые он до этого видел. Немного архаичная, что ли. Он ее открывает. Перед ним — огромный зал, уставленный тренажерами и какими-то механическими устройствами. Пять с лишним метров высотой. Здесь нет кроватей и, похоже, здесь никто не живет.

На входе стоят трое. Верзила, лет семнадцати и двое невзрачных, пятнадцатилетних.

— Новенький? И какого хрена ты сюда приперся? Дверью не ошибся? — верзила решительно подступает вплотную к Ивану.

Справа в зале сидят на скамейке и хихикают, глядя на него, две девицы в спортивной одежде. Одна черноволосая, другая огненно-рыжая. Очень красивая. Почему-то, смутно ему знакомая.

— Мне сказали, что я должен здесь жить, — говорит Иван. — Мне так сказали.

— А можно мне полюбопытствовать, кто? — верзила еще ближе придвигается к Ивану и у того не остается ничего другого, как немного отстранить его.

— Он мне еще и хамит! — возмущается тот, улыбаясь. — А ну, ребята, ату его!

Несколько последующих за этими словами действий, Иван просто не осознал головой.

Автоматически, вспоминая полученные в Шотландии уроки, он мгновенно укладывает на пол верзилу, а потом еще одного. Третий убегает.

— Ты чего? — ошеломленный парень поднимается с пола, сильно обескураженный неожиданным отпором. — Я же просто хотел познакомиться. Как тебя зовут?

— Иван.

— Меня Игорь. Для своих, я — Гоша. Будем знакомы, Иван. Добро пожаловать в наш лагерь. Пошли, покажу тебе, где мы живем. И спим. А это, — он делает размашистое движение рукой, — наш зал для тренировок, в том числе боевых.

Он многозначительно кивает на своего, все еще бесчувственного сопровождающего. Покидая зал, Иван ощущает на себе взгляд понравившейся ему рыжеволосой девицы, которая, конечно же, видела все произошедшее. Их взгляды сталкиваются, и сердце Ивана сначала резко подпрыгивает, а затем сжимается от необъяснимой тоски.

Калейдоскоп сна резко менялся.

И вот уже рыжеволосая оказывается возле него и, глядя прямо в глаза, говорит:

— Здрасьте. Я — Лиз, а тебя зовут Иван? Да? Можно мне тебя поцеловать?

Необъяснимо как, но их губы соприкасаются в долгом, очень долгом поцелуе. И оторваться от этих губ Иван просто не может!

Тут он окончательно просыпается.

«Хотелось бы знать, почему все сны обрываются на самом интересном месте?!»

Иван

Сигнал вызова просто надрывался. Ранним утром, с несвойственным для обычного телефона звонком: невыносимо громко, ненормально долго и явно настойчиво.

Вставать ужасно не хотелось. К тому же отчего-то болело правое плечо.

«Я вчера, кажется, дрался», — вспомнил Иван, массируя плечо.

И тут же воспоминания, которые только этого и ждали, начали бесцеремонно долбить его мозг фактами.

«Но это же был просто сон — моя вчерашняя драка. И все потом».

Телефон продолжал звонить.

— Слушаю. О, привет, папа. Доброе утро!… Да, я уже давно проснулся и встал… Что делал? Умылся и почистил зубы.

Иван вскочил, включил громкую связь и быстренько сделал все то, о чем только что сказал отцу.

— Я все слышу. Ну, и как тебе на новом месте, сын?

— Нормально! Обживаюсь. А как там наша мама?

— Наша мама в порядке. Только о тебе сегодня и говорит. Непрерывно у меня спрашивает, как ты добрался? Позвонил ли я тебе, то да се. Давай, докладывай! Успел уже с кем-то познакомиться? С Гошей, встретился?

С Ивана мгновенно спала утренняя дрема.

— С Гошей? Откуда ты о нем знаешь?

— Не комплексуй, сынок. Все узнаешь в свое время! А как тебе понравилась Лиз?

— …?!

— Понятно. Не отвечай! Хорошая девчонка, правда? Ее волосы — просто блеск! Родители ее, между прочим, мои близкие друзья.

— …?!

— Что молчишь? Успел уже в нее влюбиться? Если да, то молодец! Я бы очень хотел, чтобы вы с ней поладили.

— …?!

— Ладно, сынок, устраивайся. У нас с мамой все в порядке. Если что, то ты нам обязательно звони. Привет Лиз и Гоше. Их родители за тебя тоже переживают и передают привет.

«Shit! Ничего не понимаю! То ли меня растили полным дурнем, то ли все вокруг с крыши съехали, а вместе с ними я».

— Опять молчишь, сын. Ошарашен? Ничего, это пройдет. Ты просто очень долго учился в Шотландии. Лизавета — это дочь моего друга — Савелия… Михайловича, а Игорь — сын другого, Тимофея Владимировича.

«Ничего не понимаю! Про дочь — это понятно. Но почему она регулярно снится мне во сне? И при чем тут Гоша, с которым я обменялся во сне виртуальными ударами. А может быть совсем не виртуальными? И еще этот странный сон, где я летал. Потом непонятная чехарда с номером комнаты! Надо будет сонник Нострадамуса поизучать».

От безмерных переживаний он снова завалился в кровать и впал в полудрему.

Училище

Иван вторично за сегодняшнее утро проснулся. На этот раз от грубого тычка в больное плечо.

— Вставай, новичок! На зарядку!

— Гоша?

— Для кого Гоша, а для кого Игорь Тимофеевич! Подъем, тело!

— Стоп! Мы же вчера с тобой познакомились. Ты что, забыл? Ты же сын Тимофея Владимировича, так ведь?

— То, что ты знаешь имя моего отца, не дает тебе никакого права пропускать зарядку! Встать и за мной!

Совсем уже слабо понимая ситуацию, Иван оказался в тренировочном зале. Зал этот Иван запомнил еще со вчерашнего дня. Высокий. С множеством тренажеров и мишеней.

Зал этот сейчас заполняли подростки, нестерпимо жаждущие заняться утренней зарядкой. Гошиной комплекции.

— Народ! — посреди зала стоял Гоша. — Среди нас объявился новичок. Зовут его — Иван. У него огромный опыт английской борьбы и он хочет сегодня вам его преподать. Покажите ему нашу технику, только не калечьте, пожалуйста. Вперед. Давай, Иван, защищайся!

И на Ивана повалила злая, не выспавшаяся толпа. Через неполных три минуты он почувствовал, что соперников больше нет.

— Стоп, стоп, Иван. Достаточно! — Гоша стоял перед ним, потирая ушибленный лоб. — Как ты это делаешь? Не понимаю. И вот, вчера. Я, честно говоря, так и не понял, как ты меня завалил. Поделишься техникой?

— Вчера? Это же было во сне, — Иван перевел дух.

— У тебя это было, может быть, во сне, а у меня до сих пор бока болят! — Гоша задрал свою майку и показал Ивану пару свежих синяков. — Бугай, блин! Буду рад принять тебя в свой боевой отряд, из которого, кстати, ты сейчас выбил человек двенадцать!

— Извини, я не виноват, как-то само собой получилось. Я раньше вообще ни с кем не дрался.

— Шутишь?! Такие приемы как у тебя — это вышка! Ты вообще-то кто, кроме того, что Иван?

— Иван Сергеевич. Красавцев.

— Так ты это чего?! Сын что ли нашего Шефа? Сергея Ивановича?

— Сын.

— Блин! А я — Игорь. Игорь Тимофеевич. Ну, сын друга твоего отца. Врубайся, дубина английская! Ну, по общей их Родине, по Рязанке! Ты что, ничего об этом не знаешь? Во, даешь! Ни хрена себе! Нехило наши отцы законспирировались! Для меня это большой сюрприз! Я вот о тебе практически все знаю от своих родителей, и от твоего отца со всеми его странными знакомыми. Вот только никогда не видел тебя воочию, даже фоток. Поэтому и не узнал. По моим данным, ты уехал из России лет так десять тому назад. Учился у Отцов, как я знаю. Жесть! Извини, хрень несусветную несу. Давай, что ли снова знакомиться? Я — Гоша.

— А я — Иван. Привет, Гоша. Отец с утра передал тебе привет. И твоим родителям. Странно все это!

— Странно будет потом. Ты же ничего толком не знаешь, хоть и посвященный!… Вот и Лизавета к нам идет. Помнишь, наверное?…

— Здравствуй, Иван.

— Здравствуй, Лиз.

«У нее действительно шикарные волосы! Прав был мой отец!»

— Сергей Иванович звонил?

— Звонил. С самого утра.

— От моего отца ничего мне не передавал?

— Нет.

— Обо мне говорили? — Лиз внимательно посмотрела Ивану в глаза.

— Нет.

— Врешь! Зачем ты мне врешь, Иван? Я же все чувствую! Не смей больше этого делать!

— Хорошо! Говорили о тебе и твоих волосах. Они у тебя действительно — чудо! И ты не стыдись этого, пожалуйста. Ты же должна сейчас «подсмотреть» мои мысли. Ну, что я не вру.

— Я чувствую это. Спасибо тебе… Ты сказал отцу, что мы вчера… целовались?… Не надо, не отвечай.

— Ребята, я здесь что — лишний? Нет, не обращайте на меня никакого внимания! Вы, общаетесь в своих высших материях, однако я их совсем не понимаю. Иван! Можно попросить тебя передать мне немного своего дара, чтобы я смог подкатить к подружке Лиз — Мэй? А то я к ней и так, и сяк, а она как айсберг!

— Дурачина ты, Гоша! Не пробовал ее куда-нибудь пригласить, кроме кафе? — Лиз улыбнулась, сделавшись при этом еще красивее.

— Куда? А, понятно! Да уж, конечно, мы же не снимся с ней годами друг другу. В местах, о которых даже подумать невозможно. Куда мне до вас!

— Гоша! — Лиз густо покраснела, от чего стала просто прекрасна, резко повернулась и ни с кем не попрощавшись, ушла.

— Гоша! Так это был сон вчера или что?

— Не парься, Вань! Девчонки они все такие!

— Так это был сон, или нет?

«Опять я ничего не понял!»

Лизавета

По непонятной ей самой причине, своего имени Елизавета стеснялась с самого детства и требовала от знакомых и друзей называть ее Лиз. Однако вопреки ее желанию, все приятели, звали ее за глаза — Лизавета.

Росла она в дружной семье вечно занятых родителей, работающих в какой-то секретной организации. Испробовала все виды спорта: дайвинг, яхтинг, лыжи, скейт, ролики, теннис. Играла на гитаре и фоно, писала стихи. Впрочем, все перепробовала. На седьмом году жизни, отец определил ее в это закрытое заведение. Училище. Для таких же, как она, необычных подростков.

И вот сейчас ей семнадцать. Невеста! И что? С подругами не удалось, с ребятами — то же самое. Каждый раз, когда она хотела с кем-то познакомиться, внутренний голос жестко говорил ей: «Нет!»

И вдруг сегодня! Она не знала, что с ней может произойти такое! Неожиданно перед ней возник принц… Принц из ее снов. Тот, кто снится ей уже несколько лет. Появился, но ее почему-то не узнал! А потом он ее поцеловал. Вернее, она его.

«Какая же я уродина! А эти мои волосы — сущий ад. Страшные, рыжие, не поддающиеся никакой укладке! Ну как такую страшилищу можно полюбить?»

Лиз ещё раз посмотрела на себя в зеркало и горько заплакала.

Гоша

Гоша не был ожидаемым родителями ребенком. Быть может из-за этого он и стал таким, какими были порознь его родители — активными, изобретательными, очень необычными. Собственно, его отцом являлся Тимофей, закадычный друг Сергея, а мамой — красивая сотрудница из технического отдела Центра, оборонного, напрямую связанного с реальными делами и очень, в связи с этим, воинственного.

Официально его родители свой брак долго не оформляли по двум причинам. Первая — Тимофей был гражданином России, разведен. Его подруга — неизвестно откуда. Дело в том, что являлась она, что ни есть, реально практикующей ведьмой, не имеющей определенного гражданства. Жила в свое время в Европе, Америке, Азии, на Ближнем Востоке и имела в своем активе несколько открытых судебных дел. Точнее, по десятку и более в каждой стране, где до этого находилась. По линии государств и Церкви. Многие дела на нее были за давностью лет закрыты, другие пока еще нет. Умная и воинственная ведьма, любящая и защищающая справедливость, особенно, если это касалось детей-сирот. По большей части дела являлись уголовными, поскольку своих врагов она безжалостно уничтожала, дрянных людей без чести и совести: убийц, насильников, коммерсантов и государственных деятелей, погрязших в коррупции. Короче, всех тех, кого мы с вами не любим по телевизору и хотим немедленно расстрелять. Она же уничтожала их там, где в данный момент жила и делала это по совести и справедливости. Просто так, безо всякой корысти. Двадцать лет назад прибилась по наитию к Центру. Без рекомендаций и резюме, совсем незаметно для бдительного отдела кадров, она вписалась в их дружный коллектив и оставалась в нем до определенного момента незамеченной.

Судьба свела ее с Тимофеем и неожиданно довела до замужества. Уже потом, после небольшого прецедента, она полностью перешла в актив Сергея. Не сразу, но совершенно осознанно, без какого-либо принуждения.

«Очень красивая, — сделал ей Сергей на свадьбе мысленный комплимент, — только слегка пожилая».

Мгновением позже он согнулся пополам, получив виртуальный удар в живот. Несильный, но неожиданный.

— Серега, кланяться совсем не обязательно! — Тимофей счастливо засмеялся. — Хотя, я этому доволен! Впрочем, у тебя есть на то причина, ведь она, по ее словам, дальняя родственница самой Бабы Яги! Будь с ней немного почтительней и воздержись от своего обычного ехидства.

«Понял, виноват. Извините»! — мысленно извинился Сергей перед дамой. И тут же его погладили по голове невидимые, но очень нежные руки.

— Мое имя Лада, достопочтенный Руководитель. И я действительно пра-пра-правнучка моей бабушки — йогини.

— Я только теперь узнал вас, Великая. Любезно приветствую вас, хранительница мудрости и тайн путей просвещения, вечно прекрасная и любящая.

— Серега, ты сам-то понял, что сейчас сказал?! Сбрендил! Это же моя невеста!

— Тимофей, ты у нас очень недалекий в житейском плане, но тебе почему-то всегда крупно везет. Если бы ты только знал, какое чудо берешь себе в жены! Твоя невеста — это третье воплощение Великой Славянской Богини Лады, олицетворяющей Силу Матери Земли. Не обижай ее никогда и ждет тебя бесконечная любовь, нежность и преданность. Извините моего друга, Лада. Я слышал о вашем приходе в наш мир, но не знал, что красивейшая в мире женщина — это подруга, а сейчас почти супруга моего непутевого друга! И то, что я вас сейчас воочию вижу, это счастье для меня!

Совсем скоро все они сдружились. Немного погодя у счастливой пары родился сын. Игорь, Гоша. Почти тогда же, когда и Иван. Очень, заметьте, странное стечение обстоятельств. Чуть позже на свет появилась Лизавета.

«Надо мне в этом поподробнее разобраться», — подумал тогда Сергей, но потом, из-за каждодневного дефицита времени, напрочь забыл об этом консперологическом факте.

Повзрослев, дети отправились учиться. Гоша в немецкий технический колледж, Иван в Англию. Руководство Центра приняло тогда решение о том, что им не рекомендуется оставаться в России и обрезало все их совместные контакты. Сделано это было исходя из вопросов безопасности самих детей и общего дела. И их раскидало по миру. Кроме Лиз, которую решили оставить жить в России. «Не отпущу ее никуда», — ультимативно заявила ее мать.

Немного погодя Центр сформировал Училище и дети тех, кто был связан с его глобальной программой, начали стекаться в него со всех уголков Земли. Училище мощнейшей в мире организации, очень защищенное всеми возможными способами, заведение, созданное лишь для того, чтобы учить и воспитывать новое поколение так, как это было оговорено с иными. Отбор в группы по возрасту не практиковался, основным критерием их формирования являлся только один — знания.

Так в Училище попали Иван и Игорь, молодые люди, которых долго прятали за рубежом. И вот сейчас все они встретились. Встреча их была предрешена.

Гоша сразу для себя понял, что Иван — это его друг навсегда. Душа же его кипела: Лиз, его Лиз, которую он любит давно и безнадежно, предпочла его Ивану.

«Блин, но ведь он же отличный парень, этот Иван. И к тому же сын друга моего отца! Что же мне делать?» — противоречивые мысли не давали ему покоя.

Душа

— Что такое душа? Чукчи считают, что человеческое тело — это просто оболочка, а все остальное — душа. А как думаете вы?

Год пролетел почти незаметно. В Училище шел очередной урок, и учитель втягивал своих учеников в диалог. Заводил их, заставляя мыслить самостоятельно, раскрепощая мозги. Шел поначалу обычный, ничем не примечательный семинар.

— Каково происхождение души? В чем ее сущность? Как душа связана с Богом? Когда она вселяется в человека и куда девается после смерти тела?

— Быть может, в этом нам поможет тибетская «Книга мертвых»? — подала голос Лиз.

— Молодец, Елизавета. Мир вспомнил об этой книге только тогда, когда появились первые результаты исследований околосмертных состояний, полученных современными реаниматологами. И оказалось, как ни странно, что эти состояния уже давно и весьма точно описаны в «Книге мертвых»! Совершенно непонятно, откуда ее авторы черпали информацию об этапах умирания, которые досконально стали известны лишь сейчас.

— Лично я полагаю, — неожиданно заявил Гоша, — что душа расположена у человека в голове. Там, где в подкорке у каждого хранится память веков. У нашего Ивана она, несомненно, там! Надо ее только аккуратно извлечь у него с помощью психоанализа или гипноза и предъявить нам для ознакомления.

— Правильно, Игорь, и у тебя она есть, но всегда проявляется случайно. Она не позволяет тебе забыть, кто ты есть на самом деле, и где она была раньше, — аудитория дружно прыснула.

Учитель, не поняв двусмысленности своих слов, продолжил:

— Стало быть, в головном мозге она находит только свое промежуточное пристанище. Хотя, быть может, у вас есть другие мнения?

— Есть вопросы, профессор. Что есть жизнь и без чего ее быть не может? Ведь у нас вокруг масса примеров, которые никак не вяжутся с базовой теорией.

— Этот сложный вопрос, Иван, и мы его обязательно рассмотрим, но позже. Я приглашу на наш семинар ряд известных персонажей, и они сами ответят на ваши вопросы. У нас же сегодня другая тема: душа. Хотя вы правы, все это неразрывно связано между собой. Человек всегда хотел понять то, что делает его живым. Дыхание? Ведь мертвые люди не дышат. Поэтому многие размещали душу в область живота и груди, которые участвуют в дыхании.

— А без крови есть жизнь? — вступил в диалог другой слушатель. — Многие считают, что кровь — это носитель души. Об этом говорят, например, некоторые праповедники христианства, ссылаясь на Библию: «Ибо душа всякого тела есть кровь его». Они до сих пор верят в то, что переливание крови ведет к тому, что вместе с ней в человека вливается часть души донора.

— Многие народы место души определяли по разному, — продолжал «заводить» слушателей учитель, — это и позвоночник и уши. Другие отвечали на этот вопрос просто — «везде».

— Профессор, вы нас заинтриговали! Какая ваша личная версия?

— «Пламенный мотор», но это не моя версия. Так говорят наши создатели, и я с ними полностью согласен, так как проверил это на себе. Они говорят, что все наши мысли, чувства, мечты и страхи закодированы на клеточном уровне в нашем основном органе — сердце. Собственно, это и есть душа.

— А как быть с экспериментом по взвешиванию души, профессор? Известные четыре грамма? — задал вопрос Гоша.

— Интересный эксперимент, молодой человек. Но он был проведен в начале двадцатого века и не позволил ученым сделать окончательные выводы, поскольку погрешность эксперимента была очень высока.

— Профессор, вы можете нам рассказать о книге, которую упомянула Лиз?

— «Книга мертвых» необычная книга, загадочная. Написана она знаменитым тибетским проповедником в восьмом веке. По преданиям, книга учит человека уходить из жизни правильно, готовит его к переселению души в ожидании им нового тела. Процесс этот длится в течение сорока девяти дней.

— Профессор, вы хотите сказать, что те, кто нас закодировал, ждут почти два месяца для того, чтобы понять: плохой ты человек или хороший? А потом решают, нужно ли тебя переселять в кого-либо или нет? Они, по существу, и есть на это время «носители нашей души»?

— Ты прав, Иван. Сохранить свою душу хотели бы многие. Встретиться со светозарными существами без страха и с радостью подойти чистыми к Суду.

— А как вы относитесь к тому, что по той же Библии душа человека сотворена бессмертной, поскольку не умирает подобно телу. Она разумна и свободна, ибо обладает своей силой и свободой воли, и что она может быть разлучена с телом только вследствие грехопадения. Вы сами в это верите, профессор?

— Я верю в то, что видел сам. Но то, о чем мы сегодня говорим, видеть нельзя. В это можно только верить. Или не верить. Выбор существует всегда.

— Хорошо. А как быть с тем, что на американском государственном долларе написано: «В Бога мы веруем!», а вместе с тем, в позапрошлом веке они отделили Церковь от государства? Это лицемерие или что-то значительно большее.

Профессор подбирал нужные слова, а Иван продолжил:

— Извините, сэр, но я вас немного не понял. Вы сделали вывод на вере о том, что душа — это закодированная информация о личности человека, записанная на каком-то носителе. На каком? Неважно. Программистов мы с вами уже знаем. Вы говорите, что в перерожденных людей каким-то непостижимым образом закладывается не информация, а некая программа, способная к самообучению и совершенствованию. И называется она — душа. Так? Она у тебя может сохраниться, а может быть принудительно изъята, если ты окажешься полным негодяем. Я вот о чем: накопленная тобою информация при этом сохранится, передаваемая более достойному носителю, не исчезнет бесследно? Правильно ли я понимаю суть вопроса, профессор?

— Иван Сергеевич! Вы не будете возражать, если мы на время отложим наш диалог?

АРХИТЕКТОР

Промысел божий

— Иван, ты смутил своего профессора, и он срочно запросил помощи у Отцов. Он в замешательстве и не знает, что с тобой делать.

Встревоженный Сергей сидел за столом напротив сына. Гоша шумно сунулся было в дверь, но увидев отца Ивана, мгновенно ретировался. Друзья жили теперь вдвоем в одной комнате. Игорь быстро все устроил, усмирив по ходу недовольных.

— Я не понимаю, отец, как можно рассуждать о предмете, если ты не уверен в том, о чем говоришь.

— Хочешь сказать, что ты всегда уверен в своих суждениях?

— Да, я уверен, но не могу понять причины и слегка побаиваюсь этого. Поэтому у меня возникли неудобные вопросы к учителю.

— Понятно. Я ожидал этого.

Помолчали.

— Завтра полетим к Отцам, будем с ними говорить. Ты готов?

— Готов, отец. Я только не понял одного: как ты так быстро здесь оказался? Можно подумать, что ты все время стоял под дверью аудитории, сам инициируя этот урок.

— Это все мое предчувствие, сын. Я тебе уже говорил, что давно ожидал прорыва и всегда был наготове. Ты сейчас — это что-то, а я, ко всему прочему, еще и твой отец.

Затем у них состоялся разговор с Отцами. Говорили неспешно.

— Относительно зарождения жизни, многие ученые отсылают нас к догадкам, несмотря на то, что у них имеется масса неопровержимых научных данных, которые, однако, запрещено публиковать.

Старший из Отцов сидел напротив Ивана, пытаясь его разговорить. Здесь же незримо присутствовали Друзья и Древние. Разговор понемногу приблизился к главной теме встречи.

Иван ощутил, что этот момент наступил и задал давно волновавший его вопрос.

— Понимаешь, Иван, новая информация не возникает сама по себе. У нее нет самопроизвольного начала и зависит она лишь от разума. Это люди сами доказали, сформулировав второй закон термодинамики. «Из винтиков не может родиться машина, сколько их не насыпай в кучу». Как-то так. Это не эволюционный прогресс — это накапливание информации. Относится, кстати, к любой информации, накапливаемой, но не расфасованной. Хаотично накопленная информация — это свалка, если она без хозяина, рачительного, последовательного и экономного. Над всем этим богатством нужен руководитель.

— И чей разум будет владеть этими богатствами? Тот, который все это придумал, или другой, более изощренный? Кто… нет, чья душа будет этим заниматься по продуманной кем-то программе, бесконечно совершенной и независимой от нас?

Отцы, Сергей и Джон пристально смотрели на Ивана. Их было двенадцать. Сидели, смотрели на него, не мигая и молчали.

Иван не выдержал их изучающего взгляда:

— Но это же — промысел божий! Не жалейте меня, говорите все как есть. У меня есть сила, чтобы справиться. Отбросьте ненужную жалость! Я, давно анализировал смысл своего существования. И сделал для себя неутешительный вывод о том, что смысл моей жизни — это кем-то хитро задуманная комбинация. Но кем? Я не знаю ответа на этот вопрос. Видимо, это какая-то очень большая «тайна», которая кроется за библейской «Истиной». Кто, если не вы можете взять на себя ответственность ответить мне на этот вопрос. Почему вы молчите?

— Извини, Иван, за наше долгое молчание. Просто у нас сейчас прошло небольшое мысленное совещание. До сих пор нам никогда не встречался собеседник столь юного возраста, с которым мы бы дискутировали на столь серьезные темы. Сегодня больше не будет разговоров на теологические темы. Ты во всем прав, сделав собственные выводы. Это очень удивительно, но предсказуемо. Этого момента мы ждали давно. Говоря — мы, я имею в виду Джона, твоего отца и нас, наставников, воспитывающих тебя с раннего детства.

Он сделал длинную паузу.

— Дела обстоят так, что этим человеком должен стать ты.

— Кем?! Богом? Вы шутите! Я не Бог, я только учусь.

— Нет, Иван. Не Богом, но Архитектором. Абсолютная власть. Безжалостная. Это есть цена. Можешь отказаться, мы поймем. Но мы уверены, что ты к ней готов!

— Ни слова из того, что вы мне сейчас сказали, я не понял, простите.

— Сбор, накопление и систематизация информации. Выбор пути. Одним человеком. Мы их называем Архитекторами. Их было немного. Это большая власть и огромная ответственность за избранный ими путь. Мы в тебе нисколько не сомневаемся. Ты пока всего не понимаешь, но мы тебе поможем. Эта власть очень жестока. Не забывай только одного, что часто люди, принимая навязываемые им роли, настолько сильно увлекаются собственной властью, что грань дозволенного порой стирается у них стремительно быстро. Бери пример со своего отца. Всегда будь мудр и справедлив.

— Теперь я все понял. Согласен. Обещаю всегда помнить ваши слова.

Друзья

— Камрад, ты серьёзно веришь во все эти сказки? В драконов и тому подобное, — Гоша иронично посмотрел на Ивана. — Змеи-Горынычи, золотые рыбки, Кощеи Бессмертные и прочую чушь! Они никогда не существовали, а если и так, то давно уже вымерли.

Друзья сидели в удобных креслах и говорили на вольные темы, неспешно смакуя традиционное местное пойло: клюкву в сахаре. Готовились ко сну.

— Гоша, а вот сейчас ты не прав! Я много беседовал с Древними, и они меня напичкали массой, может быть и ненужных, но неоспоримых фактов. Ты же знаешь, что в отличии он нас, они никогда не врут.

— Знаю и что? Какие такие факты?

— У меня есть хорошие задатки к анализу. Вот послушай к чему я пришел, обработав полученную от них информацию. Если, конечно, ты готов слушать, а не залечь немедленно спать.

— Спокойно! Я все понял, прекрати свои штучки. Не гипнотизируй меня, а то после этого всегда голова болит. И говори со мной как с нормальным человеком, а не как с дебилом!

— Если ты все понял, то слушай, друг. Опускаю сам факт создания Земли, чтобы не отвлекаться и сразу приступаю к физике, а точнее — метафизике.

Иван пристально посмотрел на своего друга. Друг быстро моргнул два раза и потер лоб. Поняв, что тот внимательно его слушает, продолжил:

— Как было раньше? Над поверхностью Земли висел так называемый пароводный купол, создающий сильный парниковый эффект. Очень теплый и влажный климат, росла обильная растительность, росли животные. Купол защищал нашу Землю от губительных космических лучей, поглощая излишнюю радиацию, губительную для гигантских животных и человека. Поэтому человеки жили в то время значительно дольше. Углеводы сгорали быстрее, а метаболизм, основанный на усвоении растительной пищи, работал немного по-другому.

— Ну и что! Почему всему этому пришел конец?

— Да. Наши древние маленькие Друзья полагают, что причиной послужил большой астероид, вторгшийся к нам. Привел он к мгновенной конденсации влаги в земной атмосфере и сегодня его принято называть Всемирным потопом. После него климат резко изменился, и у человека возникла резкая потребность в увеличении потребления белка. В связи с этим, продолжительность его жизни резко пошла на убыль.

— Логическую цепочку твоих рассуждений я понял. А причем тут динозавры? Ну, с чего мы сегодня начали?

— С этим все просто. Мы с тобой удивляемся их громадными размерами. А все дело в плотности атмосферы! Все эти наши Змеи-Горынычи имели возможность подниматься в воздух только в условиях очень плотной атмосферы, то есть до момента падения на Землю нашего с тобой астероида, вызвавшего конденсацию воздушного пара в атмосфере. Затем наши змеи долго мучились от изнеможения, не позволяющего им летать как прежде. И начали поедать более доступные жертвы — всех встречных, о чем нам с тобой донесли сказки. Их бесчинства и тому подобное. От чрезмерного веса и отсутствия доступной пищи, они быстро выдохлись и их, к тому времени слабых и уязвимых, постреляли из луков наши богатыри и рыцари.

— И как все это связать по времени?

— Помнишь слова из Библии? Вижу, что не очень. Так вот, там сказано: «И сказал Бог: да соберется вода, которая под небом, в одно место, и да явится суша. И стало так. И назвал Бог сушу землею, а собрание вод назвал морями…»

— Ты путаешь библейские причину и следствие. Сначала была суша, а потом был Адам, Ева, этот, Каин, Авель, а потом уже Ной и потоп.

— А есть ли у тебя, мой начитанный собеседник, данные о том, что в это время на Земле жили динозавры?

— Нет, кажется, в Библии о динозаврах ничего не говорится.

— А почему? И когда это все произошло, помнишь? Этот самый потоп?

— Ну, не менее десяти тысяч лет назад. Это явление можно найти в истории шумеров.

— А динозавры когда жили? Правильно, миллионы лет назад. А наши с тобой прозорливые историки, если их так можно назвать, когда появились на свет? Те, в правдивость рассказов которых мы с тобой более или менее верим? Верно, примерно десяти тысяч лет назад. Получается, что они у нас с тобой современники потопа. Много позже появились религии и новые истории, в которые мы с тобой, несомненно, верим значительно больше. Сначала античные, затем христианские. Сколько им лет? От четырех до двух тысяч. Так как, в какую правду можно сейчас верить? Делай свои выводы сам, я уже устал.

— Усвоил, понятно. Выходит, что потопов было несколько. И как в эту схему вписываются твои монстры?

— Гоша, не буду я тебе больше длинные лекции читать! Ты быстро теряешь логическую нить. Прошу тебя, думай сам. А монстры мои, как они жили, так и сейчас еще живут. Вымерло их, правда, много. Но те, кто выжил, тщательно скрываются от нового супер хищника на Земле — человека. Времени же прошло совсем немного.

— А у тебя есть знакомый монстр?

— Есть. Совсем ручной. Это — ты!

Отец

— Отец, мне страшно!

— Что случилось?

— Я обнаружил присутствие высшего Разума. Более совершенного, чем наш.

— Где?

— Пока не знаю, но он неземной. Я в этом уверен.

— Ух ты! Сегодня же посоветуюсь с шефом!

— Отец, ты и есть Шеф. Прекрати свои отсрочки в принятии решений. Я прекрасно знаю, что дядя Джон давно передал тебе все дела. Решай сам.

— Поймал меня. И что? Что этот разум тебе передал?

— Он настойчиво спрашивает мой путь познания добра и зла. Не понимаю почему, но он меня назвал кем-то вроде правителя.

— Это очень серьёзно, сын.

— Я догадываюсь об этом, поэтому и обратился к тебе за советом.

— Что ты ответил?

— Дал ему понять, что не оставляю свой народ во тьме неведения. Туманно, но ничего другого в голову не пришло, слишком все неожиданно. Больше ничего не «сказал», тем более того, что человек у нас сам выбирает свой путь. И ничего об истоках мироздания.

— Молодец, сын. Я все понял. Начался контакт, о чем нас давно предупреждали. Требуется мобилизация общих сил. Я немедленно организую общий сбор. Будем совместно решать.

— Отец, только не забывай о том, что люди сильно зависят от мнения группы, в которой находятся. Даже если это мнение противоречит здравому смыслу или их убеждениям. И пока существует хотя бы призрачная угроза осуждения их со стороны окружающих, людям бывает намного легче заглушить свой внутренний голос, чем отстаивать свою позицию. Люди могут с удивительной легкостью отказываться от своего мнения, когда им это выгодно.

— Ты стал очень мудрым, сын. И рассуждать стал слишком по-взрослому. Как-то скачкообразно с тобой это произошло. Но меня это радует. Твое мнение я учту. Маме ничего не говори, я сам ее постепенно подготовлю.

Общий сбор

— Большинство людей удивительно легко идут на поводу у авторитетов, даже если это влечет за собой разрушительные или трагичные последствия, — начал свою речь руководитель Центра. — Никто из нас не вправе сейчас взять на себя персональную ответственность в принятии сегодняшнего решения, хотя если рядом есть еще кто-то — Главный, толпа с радостью перекладывает на него ответственность за происходящие. Но не в данном случае. Сейчас у нас с вами возникла общая проблема. А может быть совсем не проблема, а благо! Сегодня от всех нас требуется принятие решения, совместно осознанного.

Сергей Иванович пристально оглядел аудиторию. Все известные участники Центра присутствовали. Взгляды присутствующих, с которыми он планомерно сталкивался, говорили ему о максимальной готовности помочь общему делу.

— Вы, конечно, прекрасно помните программу наших Друзей — Переделыши. Так вот, ее выводы как минимум наполовину неверны! Большинство наших результатов не совпали с данными, полученными от наших Друзей и Древних. Они много из того, что им приписывалось, для нас не делали! Я говорю сейчас о техническом прогрессе.

— Что ты имеешь в виду, Сергей? — в первом ряду сидел экс-руководитель Центра Джон, весьма взволнованный вступительным словом Сергея.

— Извините, шеф, не успел вам заранее доложить о своих тревогах. Очень быстро все происходит, уже сейчас времени нет! Совсем. Если говорить коротко, то мой сын получил вчера послание Извне, которое мы сейчас и должны обсудить.

— Понятно, я всегда предполагал, что во Вселенной существует другой разум, причем более совершенный, чем наш, и был уверен в том, что этот Некто дал нам толчок в развитии интеллекта. По отношению к нам он, конечно — Бог и вполне возможно, создал нас по своему образу и подобию. А наши Друзья были его орудиями. Кропотливыми, послушными и исполнительными. Извините, если я кого-то непроизвольно обидел.

— Спасибо, Джон. Вы как всегда попали в точку. Так оно, видимо, и есть. Продолжу. Наша цивилизация — это результат последовательной цепочки открытий и изобретений, сделанных человеком на протяжении многих тысячелетий. Это и изобретение колеса, и последствие яблока, свалившегося на голову Ньютону, и приснившаяся Менделееву периодическая таблица элементов, и так далее. Это что — чудо, везение или закономерность? Многие изобретения приходили к нам раньше своего времени — радиоактивность, рентгеновские лучи, электрон, электрический ток, атомная энергия. Многие скажут, что они случайные, неожиданные. Хорошо, возьмем, например, Атлантиду. Ведь тогда произошел первый и уже проверенный нами факт передачи знаний извне, весьма печально закончившийся. Это — преждевременные открытия, скажете вы и будете правы. Существовал хаос. Отсутствовал координатор, архитектор, который смог бы спланировать своевременную подачу готовых к употреблению знаний в нужное время и место. Передачу, без негативных для человечества последствий.

— Так вы считаете случайностью или закономерностью те результаты, к которым долго шли алхимики, механики и ученые? Ведь недаром говорится, что «Ложный шаг не раз приводил к открытию новых дорог». Закономерность, в основе которой лежит упорное стремление расширить горизонты познания?

— Многие открытия — это случайность. Не как в случае открытия Колумбом Америки, движущую силу которого мы недавно узнали, а, например, открытия химических веществ? Изобретение йода, да и многое другое. Разбились бутылки, все смешалось, и вот — готов результат. С другими наоборот. Как нам расценить то, что большинство фундаментальных открытий практически одновременно сделали сразу несколько ученых? Той же таблицы Менделеева, теории относительности и эволюции? Наконец, создание пенициллина, микроволновой печи, бренди, картофельных чипсов, булочек с изюмом, резины, скотча, подзорной трубы, телефона, радио, пороха, вертолета, лазера, ЛСД, Виагры. Давайте больше не будем перечислять все открытия, сделанные человечеством неожиданно за последние две тысячи лет, а вернемся к нашему вопросу. Чего ещё?

— Машины времени пока нет, — в зале заметно развеселились, разряжая обстановку и готовясь к основному обсуждению.

— Силу тяготения тоже не сразу открыли! И кислородную теорию горения. «Ничто так не отвлекает ученых, как преждевременное открытие», тонко подметил когда-то один мой знакомый, — вставил Джон.

— Абсолютно верно. Любое существующее в природе явление рано или поздно будет открыто, а изобретение, непременно свершится. О чем это говорит? О том, что изобретательство развивается в соответствии с определенными закономерностями. Вот на этом мы сейчас все вместе и сконцентрируемся, — Сергей Иванович бросил в зал взгляд. Нашел того, кого искал, одобрительно кивнул ему и продолжил:

— Среди нас присутствует сейчас человек, который начал общаться с иным разумом. Предположительно с теми, кто планомерно подбрасывает нам свои прогрессивные идеи. Это мой сын. Зовут его Иван. Многие о нем уже слышали, другие знакомы лично. Не смотрите на то, что он молод. Прошу, сын, расскажи, что ты хотел до нас донести.

Очень взволнованный всеобщим вниманием, Иван вышел вперед. И как можно было не волноваться, когда перед тобой две сотни глаз умудренных знаниями и жизненным опытом людей, каждый из которых старше тебя десятикратно. И не только людей, но и других. Современных и древних.

Выступление Ивана упредил один из Отцов, старший среди равных:

— Дорогие друзья! Я уполномочен сделать срочное заявление. На основании положения о Центре со всеми изменениями и дополнениями, и по результатам тайного голосования руководителей Центра, Иван Сергеевич Красавцев представлен нами на должность Архитектора. Прошу вас, Иван Сергеевич.

По залу пронесся легкий шепоток.

— Здравствуйте. Я здесь человек новый, молодой, поэтому прошу вас называть меня просто Иван. Так будет проще для взаимного общения. Мой актив сегодня — безграничная возможность приема информации обо всем, что происходит на Земле. Эта информация поступает в мой мозг ежечасно и из всех доступных источников. Я ее уже давно непроизвольно получаю, фильтрую и проверяю. Интуитивно догадываясь о темах, их достоверностью и востребованностью человечеством. Пока что не сошел с ума. До вчерашнего дня я с этой информацией сделать ничего не мог, просто накапливал. Вчера мне предложили должность Архитектора. Я в этом пока ничего не смыслю, но догадываюсь, что могу ей соответствовать. Надеюсь, что справлюсь. Ваше право сейчас утвердить или сместить меня с нее.

Иван передохнул, сделав паузу. Зал внимательно ждал продолжения, многие ободряюще улыбались.

— Вчера я получил вопрос Извне. Не информацию, а именно, вопрос. В свой адрес. Я должен уже сейчас как-то на него реагировать, действовать. Вчера я немного растерялся и попросил своего отца вас сегодня созвать, чтобы обсудить полученный мною вопрос и посоветоваться, какой дать ответ. Вопрос звучал так: «что для вас есть добро, а что есть зло?»

Иван немного замешкался.

— Моя задача сегодня — это продолжение контакта. Можно, конечно, отмахнуться от всего этого. Смолчать и забыть. Но я предполагаю, что это событие самое важное во всей истории человечества. Если вы со мной согласны, я вынужден сейчас просить у вас помощи для выполнения возложенных на меня функций и следовать моим рекомендациям, если они понадобятся для нашего общего дела.

— Не рекомендациям следовать, Иван. Не рекомендациям, а твоим требованиям, приказам. Ты же сейчас — Архитектор. И теперь в твоей власти находится все страны с их правительствами и армиями, Церковь, силы Центра. Тебе что, никто ничего не рассказал о твоих полномочиях? Сергей Иванович, как так?

— Я этого не знал, — смутившись, сказал Иван. — Хорошо, допустим, что так оно и есть. Но мне нужна будет еще и ваша добрая воля. Я не могу приказывать тем, кто выступит против, кто будет не согласен с тем, что я советую делать.

— А кто осмелится выступить против тебя? Не было еще такого в истории! Ты что, со вчерашнего дня так ничего и не понял? Архитекторов до этого момента на Земле не было более двух тысяч лет! Никто с тех пор не взял на себя такую ответственность, силу и власть. Так что врагов и конкурентов у тебя попросту быть не может! А если они вдруг и появятся, то им до тебя будет непросто добраться. Один только Эмпусас превратит их мгновенно в пыль лишь при неожиданно возникшей у них мысли навредить тебе.

— Поскольку новый Архитектор представлен, давайте решать саму проблему — контакт, — Сергей заметно расслабился, улыбнувшись сыну. — Извините, Джон, просто у меня со вчерашнего дня не было ни минуты свободного времени, чтобы просветить Ивана,… простите, Архитектора, относительно его прав и обязанностей.

— Я считаю, что миссию по осуществлению контакта необходимо поручить одному человеку, — Джон обвел пристальным взглядом присутствующих, мысленно советуясь с ними. — Пусть он единолично озвучивает нашу коллективную позицию. Зачем путать наших «собеседников» человеческим плюрализмом с его множеством независимых начал. Неконструктивно и крайне опасно.

Получив одобрительные кивки, он для формальности произнес вслух:

— Я считаю, что этим человеком должен быть Иван Сергеевич Красавцев. Кто за и против? Голосуем.

— Все за, — подвел итог голосования Сергей. — Против и воздержавшихся нет.

— Иван Сергеевич, вам, как вновь назначенному Архитектору, поручается выступить переговорщиком по контакту с иным разумом. Звучит это, правда, для меня очень и очень странно. Нереально… Одновременно с этим, молодой человек, вам предоставлено абсолютное право решать все земные вопросы единолично… Вот так… Давай, Ваня, не подведи нас!

— Спасибо за доверие, дядя Джон. Спасибо отец. Спасибо воспитатели. Спасибо вам всем. Я вас не подведу!

— На этом сегодняшнее собрание считаю закрытым. Вся информация о ходе выполнения миссии у меня, — Сергей Иванович встал и быстро вышел из зала.

Отец и сын

«Конец земной истории печален для всех людей-разумных, кроме Homo Indigo».

Иван вспомнил предыдущие беседы с Отцами. Со своим родным и воспитателями.

«Архитектор! Какой он к черту архитектор в свои неполные двадцать лет! Хорошо, давай вспомним историю, Великий! Все альтернативные версии человека разумного успешно вымерли. В этом им помогли, без сомнения, их последователи. Мои, собственно, предки. Но, как и почему были уничтожены эти люди? Люди с развитой культурой, прекрасно приспособленные к среде обитания, успешно заселявшие мир сотни тысяч лет. Загадка. И здесь еще много загадок и противоречий, начиная с ДНК наших предполагаемых предков. Древние тоже путаются, пытаясь воссоздать нашу эволюцию. Все же два миллиона лет, нетрудно все забыть и перезабыть!

Итак, копнем известные науке факты. Несколько миграций из Африки. Сначала это был человек прямоходящий, который приручил огонь, охотился, освоил азы мореплавания. Потом появились неандертальцы и денисовцы, активно занимающиеся межвидовым сексом. Это был мир, полный орков, эльфов и гномов — альтернативных вариантов человека. Затем в Африке из-за повышенной солнечной радиации родился первый человек разумный. Он покинул свою Родину и стал стремительно расселяться по миру. Было это примерно 50–100 тыс. лет назад. И тогда начались межвидовые войны. Наши предки воевали, поедали врагов и друг друга, спаривались с другими видами, обменивались технологиями и женами. Так прошло несколько десятков тысяч лет и теперь уже ему — Homo sapience, приходит конец».

Иван надолго задумался, вспоминая слова, произнесённые его переговорщиком.

«Кого он имел в виду, говоря о моей пастве? Или это я тогда сказал?»

«Решай вопросы единолично. Молодцы, круто меня загрузили. А сейчас еще и это»!

— Отец, найдешь для меня время?

— Конечно, мой Великий Архитектор!

Отец и сын сидели за столом, и пили чай. Два самых влиятельных сейчас на Земле человека.

— Почему ты такой озабоченный, отец, что-то случилось?

— У меня постоянно что-то случается, сынок. Сейчас, например, решаю две очередные проблемы. Первая — что делать с найденным в Хранилище гигантским псевдо вирусом, непохожим на все известное нам. Что от него ждать, не знаю. Не знаю ни я, ни Друзья наши, ни Древние. Не знают, а делать при этом что-то уже надо.

— Ясно, а вторая?

— Вторая намного серьезнее. Мина замедленного действия! Выходит так, что мы давно и изощренно кем-то закодированы. Спящий вирус пока не активен, но может неожиданно стать таковым. Им сейчас инфицирована более половины человечества. Сейчас он нам не опасен, но при определенных условиях, вроде команды «фас», может вполне реально сдетонировать так, что мама не горюй! — ответил усталый человек, погруженный в свои мысли.

Через пару секунд он продолжил:

— Еще какой-то активный паразит атакует наш мозг, как наименее уязвимое для него обиталище. С его точки зрения, это позволяет ему оперативно управлять поведением хозяина. Нами с тобой, собственно. Ну да ладно. С чем ты пришел? Догадываюсь, что это что-то очень серьёзное.

— Отец, ты веришь в жизнь после смерти?

— Да! Я сам задавался этим вопросом, и он привел меня тогда к Отцам. Получил от них ответ, но он посеял во мне массу новых вопросов. С ними я позже пришел к нашим ученым, которые дали свои ответы, породившие новые вопросы. Теперь я просто в это верю. Другой альтернативы нет. Ради… всех нас.

— Ради собственной жены? Той, которая была у тебя до мамы? Да?

— В том числе. И своих родителей, близких и друзей, тебя, мамы. Почему ты сейчас об этом меня спрашиваешь? Это и была тема нашей встречи?

— Сегодня я получил данные из медицинской школы Университета Северной Каролины. Из них вытекает, что смерть является иллюзией, которую создает наше сознание. Они утверждают, что после смерти человек переходит в параллельный мир.

— Но Библия говорит нам о том же. Параллельный мир или Царствие Божие — это ведь одно и то же. Ты не находишь?

— Согласен. Еще они говорят, что жизнь человека похожа на многолетнее растение, которое всегда возвращается, чтобы снова зацвести в другой вселенной. И то, что мы в данный момент видим, существует лишь благодаря нашему сознанию.

— Все правильно. Об этом говорят восточные религии, из которых и берет свои корни христианство. Люди верят в смерть, потому что так их этому учит религия. И часто они ассоциирует смерть, как с окончание функционирования внутренних органов. У нас, мой любимый Архитектор, давно бытует теория о бесконечном числе Вселенных со всевозможными вариантами развития ситуации и людей. Как говорил один известный ученый: «Все, что может случиться, уже где-то уже происходит». Какой напрашивается вывод? Что смерть не может существовать в принципе, да?

— Спасибо, отец. У меня больше нет вопросов, и я благодарен тебе за потраченное время. Хотел еще спросить об исследованиях твоей знакомой. О динозаврах. Просто для общего развития.

— Твою теорию она подтвердила. Я имею в виду связь динозавров и атмосферных осадков. Откуда ты ее вообще взял? Уточнила примерную дату их вымирания — семьдесят миллионов лет назад. И это, кстати, совпадает со сроком прохождения орбиты Земли через зону черной материи в нашей галактике. Как выяснилось, это явление периодически повторяется. Тогда же повышается вероятность столкновения Земли с астероидами. Я удовлетворил твой информационный голод? Отлично! Так о чем ты все-таки хотел со мной поговорить?

— Извини, отец, но я сейчас не готов к этому.

Третий глаз

«Сначала попробую сам во всем разобраться, — думал Иван. — У отца самого проблем немерено, а здесь еще я со своими болячками».

«Что мы сейчас имеем? А имеем мы у себя третий глаз! Классно для индийцев, менее романтично звучит у медиков — шишковидная железа. По-научному еще хуже — эпифиз. Отцы об этом догадываются на все сто, но на то они и Отцы. Во время общего сбора я, хотя и был крайне взволнован, но пару раз обратил внимание на их взгляды и соответствующие жесты. Сначала не понял, сейчас вот прозрел».

Иван надолго задумался, взъерошил на голове волосы.

«Офигенная все-таки у меня наследственность! Вдобавок ко всему еще и третий глаз!»