Знает Сашка Васильев…
Любой обманчив звук,
Страшнее — тишина,
Когда в самый разгар веселья
падает из рук бокал вина…
Александр Васильев
«Сплин»
«Романс»
На пергаментных свитках рассыпались прахом слова.
Никогда и никто не поднимет со дна Атлантиду.
Не выходит четыре в ответ на вопрос: «Дважды два?»
А любовь превращается в глупую злость и обиду.
Жизнь должна быть, как зебра — из чёрных и белых полос,
Но «должна» и «является» — слишком уж разные факты.
Вместо поезда мир за секунду слетит под откос.
Обесценятся даты, события и артефакты.
Усмехнётся Фемида, склонившись над чашей весов.
Я взираю на мир сквозь тоски и отчаянья призму.
А в дремучей и сумрачной чаще бескрайних лесов
Собираются волки на пир, на кровавую тризну.
На Парнасе ведут хоровод по ночам мотыльки.
Музы канули в Стикс, а Эрот увлекается тиром.
Гаснут вспышками в небе один за другим огоньки.
Исчезают моря, чьи границы на карте пунктиром.
Так смешно, что безумия искры танцуют в глазах!
Даже вечные книги на полках становятся пылью.
Дело, правда, не в книгах, не в датах и не в полюсах…
Друга два у меня есть — гитара и Сашка Васильев.
А поток моих слез превратился вчера в водопад…
Почему-то об этом ни спеть, ни сказать не могу я —
Что над морем противные чайки так гнусно кричат,
Что впервые ошиблась из Сашкиной песни колдунья.*
Маршируют солдаты, попавшие в замкнутый круг.
Перепуталось всё, неизвестно, где ваши, где наши.
Будет в деке гитарной уныло вибрировать звук.
На ракетах врага будет надпись стоять: «Made in Russia.»
На войне победителей нет, побеждённые лишь.
Каждый гимн на войне превращается в марш похоронный.
И не вырастет добрым в сиротском приюте малыш.
Для него одного мир вокруг будет слишком огромным.
На заборе выводит ребенок неверной рукой
То, что можно прочесть даже в школе на стенах и партах.
А кому-то смешно, кто-то думает, он не такой,
Слепо верит, что с Севера можно уехать на нартах.
Кто бы слышал, как стынет и мёрзнет в предгорьях весна,
Как лавина ревёт, повторяясь грохочущим эхом…
Знает Сашка Васильев — страшнее всего тишина…
Та, во время которой ты давишься собственным смехом…
17—21.07.07г. (21.10.11г.)
*В эту ночь дивным цветом распустится папоротник,
В эту ночь домовые вернутся домой…
Тучи — с севера, ветер — с запада,
Значит, скоро колдунья махнёт мне рукой…
«Будь моей тенью»
Лучший друг…
У неё трагедия — разошлись, показалось, что завершилась жизнь. Непослушное сердце то вверх, то вниз… Ну а рядом был только ты… Не пытался даже мораль читать, проверял, во сколько ложится спать, сигареты в мусор — «Твою ж ты мать!» Лучший друг, без тебя кранты…
Задрожали губы — ты тут, как тут. Любопытным строго — «Пусть все уйдут!» Как ребёнка тешил… тебе на суд отдала персональный ад… Чтобы ей отвлечься — «Кого-нибудь, — говорил, — найди, а того забудь!» Но она лишь фыркала — «Что за муть?!» А потом отводила взгляд…
Поменялись маски — одна для всех. Истеричным стал прежде звонкий смех, и в сердечном ритме среди помех потерялось желанье жить… Ты звонил «ноль-три» — «Приезжайте!.. чёрт…» Красный крест венчал грязно-белый борт… Ты в пути ладошки ей нежно тёр и шептал — «Ничего… держись!..»
Постепенно выиграли войну… Но теперь она у тебя в плену, это ты не дал ей пойти ко дну, уничтожил хандру и сплин… У тебя есть доступ ко всем замкам — к дневнику и к почте, к её стихам… А вот этот крест выбирал ты сам — лучший друг у неё один…
11.11.11г.
Мой друг, мы с тобой сумасшедшие… оба…
Звонок неожиданный… пятница… вечер…
«Ну как ты?..» — «Нормально… давай, заходи…»
«А кофе нальёшь?» отвечаю — «Конечно…»
Да только сказать мы не это хотим…
Бессмысленность фраз… отстранённые взгляды…
Выходим курить на балкон в темноту.
Минута, другая — и больше не надо
Слова подбирать и ловить на лету…
Так властно и ласково руки по телу!..
Ещё поцелуй, и прерывистый вздох…
Открытое в холод окно запотело…
Твой запах на вкус ощущаю… мой Бог!..
Ладонь на груди — электрической вспышкой,
И разум отправился в дальний полёт…
То самое… даже немножечко слишком…
Вот здесь и сейчас!.. и весь мир подождёт…
Но миру плевать на безумие страсти —
Ребёнок не спит, зазвонил телефон.
Мы знали заранее, правда, отчасти…
«Мне надо…» — «Иди!..» разговоры потом…
И сладкая боль — поцелуй у порога…
Осталось тепло на ладошках моих…
Мой друг, мы с тобой сумасшедшие… оба…
Я кофе остывший допью за двоих:)
16.09.2011г.
Истерика. Мысли вслух…
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.