Бесплатный фрагмент - Жизель

И я живу,

Живу тогда, когда перо бежит по белизне бумаги…

Мне видеться пришлось

Один

лишь раз,

Как пестр он,

огонь их всех, огонь горящих глаз.

И я живу, и я пишу тогда, когда я вижу вас

,пускай затронутых, бездушных и,

Может, грешных даже и ненужных, но я скажу:

«Поэту —

человек есть больше

собственного Я!»

Я вам доверил, но, признаться, снова предан,

Я исписал,

отдал своё единственное небо…

Я не пожалел куска бумаги, но,

увы, огонь судьбу его решил… на веки…

И вот кончаю я писать, поскольку белый стал не белым.

Я подарить вам смог не всё, хотя сгорел внутри

бесследно.

Я оставляю вас надолго, но знаю, что было всё не зря.

Я жил,

писал,

любил,

пытался,

Пытался вас не потерять…

Она — стремящаяся всё время к свету. Она — «стрела», пронзающая атмосферные волны и рушащая все преграды перед собой. Казалось бы, она рождена, чтобы жить и никогда не терять надежду в завтрашний день, не терять источник вдохновения и жизненные силы, которые всегда были глубоко спрятаны от посторонних глаз, но они и твёрдо знали, когда им нужно будет «выстрелить». Она не имела определенных целей на жизнь, у её занятий не было даже никаких имён и четких направлений, она просто писала и творила, что ей взбредало в голову время от времени, и это всегда получалось, но однажды «твёрдо знающие силы» стали появляться всё реже и начинали всё чаще заставлять Жизель сомневаться в завтрашнем дне. Что же произошло?

Скамейка. Господин. Диалоги.

Этот мужчина долгое время не давал и не даёт покоя хрупкой душе Жизели, но она знает, что нужно стремиться, что нужно верно ждать. К сожалению, усталость от этого «ждать» стала навещать её всё чаще: господин посещал парк каждое пятницу, собственно, как и Жизель. Он слушал стихи, письма и записи девушки, из-за которых иногда тихо плакал, хоть и совсем не любил показывать своих слёз… но творчество её остальными людьми никак не воспринималось. Почему не воспринималось? Девушка писала живо, не разбавляя предложения «каплями воды», чтобы читатель не потерял суть и не искал скрытый смысл — он был всегда открыт. Тексты были «милые и нелепые», как он говорил, и понимались они им легко. Ей нравилось, что мужчина отличался от всех, кто жаждал вечного смеха и слов без смысла. Он мыслил шире и всегда помогал ей не переставать быть той самой «стрелой». Конечно, стрелой назвал её именно он, и с тех пор, в один день, он просто исчез. Сначала девушка озадачилась, поскольку именно в этот день, когда он пропал, они обещались снова встретиться — Жизель дописала свою первую книгу. С этим успехом она, конечно, в первую очередь хотела поделиться именно с ним. Но, к её удивлению, он не явился. Она перепроверила время, дату, в конце концов, погоду — всё было правильно. «Он не мог обмануть, нет-нет, это не мой господин», — проговаривала постоянно Жизель. Она прождала до позднего вечера в пустующем парке, но он не пришёл. Опечаленная, она поплелась домой в надежде, что в следующий раз он вернётся. В этот момент её книга перестала казаться ей успехом: на фоне пропажи господина потерялась значимость. Скамейка стала пустовать. Удар был сильным: писать становилось всё тяжелее. Рай потерялся вовсе. Через некоторое время Жизель приняла решение: пока она вновь не встретит своего потерявшегося господина, она будет пытаться заинтересовать и читать свои светлые записки и стихи хотя бы двум людям. И вот, следующая пятница, как она и планировала, вновь пришла, чтобы ровно в три часа дня в пятницу ждать его. Подошёл и сел первый человек лет тридцати, смуглый, с серым от тусклых глаз лицом. В нём не было ничего привлекательного, поскольку он походил на остальных. Тупое выражение пустых глаз и кривая улыбка, иногда сменяющаяся облизыванием губ. Несмотря на это, Жизель решилась заговорить с ним. — Извините, я не знаю, что значил сегодня этот день… Но определённо мне хочется поделиться с вами своими мыслями и идеями. Я пишу. И я желаю вам прочесть, — с некой робостью произнесла Жизель, потупив глаза.

— Извольте, я не возражаю, хотя и немного спешу, — ответил мрачным и неестественным голосом человек. В это время девушка, как будто передумав читать, нашла в себе силы продолжить, так как не любила бросать слова на ветер. Она начала свой новый рассказ, который недавно начала писать.

— «Старания нужны отнюдь не для себя самой, а для вас всех. Я заполняю буквами просторы и поднимаю важные вопросы. А жизнь? А вечные скитания в поисках себя и принятие общества, которое судит за неправильно выросшее зерно внутри тебя? Любить, пытаться, хотеть и неотверде…», — на этом моменте человек перебил Жизель.