Бесплатный фрагмент - Завещание Бога. Реванш Марса

Книга I. Реванш Марса

Глава I. ГИБЕЛЬ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Новость о гибели цивилизации на Земле обрушилась на Блэкстоун ночью. На какое-то время каждый житель форпоста Земли был не просто потрясен, новость буквально морально раздавила людей и без того находящихся в непростых условиях. Гибель всего ради чего они рисковали своей жизнью вызвала шок.

В один миг они лишились самого дорогого. И без того ежедневная борьба за жизнь и нелегкий труд держали в напряжении тысячи первопроходцев. Теперь же они были лишены всякой возможности вернуться домой или просто поехать отдохнуть. Марс вдруг оказался тесной захлопнувшейся ловушкой.

Война началась с почти полного поражения и часть людей охватила паника. Казалось, что вот-вот и их уничтожит жестокий удар. Древний, давно не тревоживший людей молох войны опять собирал свою кровавую жертву.

Обездоленные.

Общее горе пошатнуло людей, но и сплотило в гневе и в желании биться до конца в этой практически проигранной войне. Слабонервных на Марсе не было изначально. Возбужденные и ропчущие жители поселения стали стекаться в центральный зал пещерного жилого комплекса. Люди, вырванные скорбной вестью из своих постелей после тяжелого трудного дня, казались немного одержимыми.

Легкий налет нереальности происходящего помогал им не верить до конца в произошедшее. Какой-то частичкой души каждый верил, что его родные все же уцелели. В них кипела ярость и злоба на обидчиков. Людям было мало средств связи. В тяжелые времена остро ощущалась необходимость непосредственно посмотреть друг другу в глаза. Слиться сначала, как расплавленный металл, в негодующую толпу. Чтоб потом превратиться в стальные шеренги непобедимой армии. Армии готовой к сражению до великой победы или славной гибели.

Виктор, главный специалист по квантово-механическим системам, как и все сорвался с постели. Он был оглушен прослушанным чрезвычайным обращением главы гражданской администрации Блэкстоуна Вандербергом. Не смотря на усталость и ошалелость от внезапного пробуждения он вместе с соседями по кубрику вывалился в кривые неотделанные каменистые коридоры базы.

Туристов сюда не водили. Грубые стены были сплошь залиты слоем невзрачного армированного герметизирующего пластика и были слабо освещены голубоватым светом в ночном экономном режиме.

Изредка приходилось уступать дорогу роботизированной технике которая и по ночам продолжала работать.

Он почти бежал, сжав кулаки. В гневе и с тайной надеждой что сейчас все выяснится и нелепое недоразумение развеется как дым, как глупая ошибка. В главном громадном и мрачном пещерном зале слабый свет терялся в сводах высокого бугристого потолка. Из-за этого гнетущего впечатления Виктор не любил здесь бывать. Казалось сейчас выдвинется из мрака пещерный гоблин и расшвыряет толпу трудяг гномов.

В пониженной гравитации Марса лавовые трубки в диаметре превышали порой 200 метров. Толпа в зале все росла и также нарастал яростный гул в живо жестикулирующей толпе. Из-за качающихся голов Виктор различил на подиуме в центре зала весь цвет марсианского общества.

Тут уже был и мэр Вандерберг и седой гигант Старк глава космопорта, лобастый главный инженер Локтионов. Начальник охраны, исполнявший обязанности шерифа. Резковатый Блумберг со своими бойцами в полной боевой экипировке. Они и силовые поля отделяли толпу от руководящего состава.

Еще несколько «титулованных» особ чьих имен Виктор не помнил, так как по роду своей деятельности сталкиваться с ними близко ему не приходилось, а личные данные намеренно блокировались.

Как и все в зале они живо что-то обсуждали и также темпераментно жестикулировали. Наконец, судя по наполненности зала, собралось почти все население базы. В основном мужчины, несколько киборгов, априори люди состоятельные. Несколько вызывающе нескромно одетых господ. То ли влиятельных спонсоров, то ли туристов, по воле случая оказавшихся на Марсе.

Кучка ученых и исследователей держалась отдельно, но пробиться к ним Виктор уже не надеялся.

Он держался Стена, соседа по кубрику. Парня из одного с ним Полиса. Можно сказать, что они были дружны. Они немало выручали друг друга в разных заварушках и прикрывали друг другу спину.

Недалеко от них стоял человек амфибия, вокруг него было много свободого места. Такое название закрепилось за новой расой людей. Это скорее было существо ящероподобное, близкое к рептилиям. Очень недавно они добились официального признания в Межпланетной Федерации. Стали равноправной ветвью человечества. Но люди привычно сторонились двухметрового громилу с чужеродными пропорциями и рыбным запахом.

Выведены они были незаконно для освоения океанов в секретных лабораториях сверхкорпораций. И их борьба за признание своего человеческого достоинства изобиловала и очень неприятными эпизодами. Больше всего она напоминала террористическую войну против всего человечества.

Но теперь они были в человеческой семье и имели права голоса.

Представителя новой расы видел впервые. Вид у того был решительный и хищный, но сдержанность читалась в каждом его движении. Не смотря на своё подавляющее физическое превосходство.

Все были крайне возбуждены и сыпали проклятиями поминая фанатиков до седьмого колена, призывая немедленно уничтожить врага. У некоторых при этом становился задумчивым взгляд. Многие понимали, что своего военного флота у мирного Марса не было. У женщин, как и у некоторых мужчин были красные глаза. Кто-то из дам рыдал на груди соседа.

— Что там решают? Что будем делать? -были самыми частыми выкриками.

Тревожный гул витал над толпой постепенно стихая. Внимание собравшихся приковывали стоящие на подиуме. Волна всеобщего гнева опять стала нарастать и над толпой начали мелькать поднятые руки со сжатыми кулаками и требовательными выкриками. Лица были искажены яростью. Наконец Вандерберг отошел от совещающихся и поднял руки. В коммуникаторах послышалось требование тишины.

— Жители Блэкстоуна, — начал он в наступившей тишине.

Все напряглись в тайной надежде услышать хорошие новости.

— Началась война. Чудовищная война. Враг ударил в спину!

Разочарованный гул прокатился по толпе. Некстати начался чей то надрывный плач с всхлипываниями и тотчас стих.

— Мы практически в шаге от поражения. Дело обстоит самым скверным образом. Хуже еще не было никогда. Враг нанес практически полное поражение нашей коалиции на Земле. Погибли все.

При этих словах Вандерберг перекрестился и склонил на секунду голову. Многие последовали его примеру и в зале воцарилась почти полная тишина.

— У нас нет военных кораблей и почти нет оружия.

— Куда ты клонишь? -раздался нервный выкрик из толпы и опять все зашумели уже негодующе.

— Поэтому мы вас всех и собрали, свободные граждане Марса. Чтобы принять трудное решение. Они все трудные, легких не будет. Нам предъявлен ультиматум. Предложено сдаться без всяких условий, иначе нам угрожают уничтожением. Должен сказать, что из уцелевших колоний Земли мы самая крупная и автономная. На нас сейчас смотрят все уцелевшие из нашей коалиции.

Вандерберг повысил голос.

— От вашего решения зависит судьба всех уцелевших! Голосуйте! Кто за то, чтобы принять ультиматум.

Толпа забурлила как закипающий чайник, все начали озираться. Но только в дальнем углу поднялось несколько рук. Когда гул чуть стих оттуда донесся выкрик

— Они же всех нас уничтожат!

В голосе уже чувствовалось отчаяние понявших свою ошибку. Подпрыгнув Виктор увидел лица коллаборационистов. Он их вспомнил. На базе было и несколько человек из империи фанатиков. Их легко можно было определить по отличиям в личном оснащении и оборудование. Необязательно было даже вникать в личные данные.

Это новое религиозное течение или старое видоизменённое поклонение нечистому, сумело подмять под себя несколько государств, которые ещё находились в плену чуть не средневековых обычаев. Они и попались в грамотно расставленную для предателей ловушку.

Толпа грозно загудела и качнулась к кричавшему. Сверкнула вспышка и кто-то завизжал подстреленный. Толпа рефлекторно отшатнулась и вновь с ревом резко сомкнулась над голосовавшими. Там забурлила человеческая масса и временами раздавались гулкие удары. Потом все расступились тяжело дыша. На неровном полу остались лежать несколько растерзанных тел.

Люди без оружия разделались с врагами. Страшен был человеческий гнев. Многие еще пытались кто пнуть, кто плюнуть. Страшно пахло жаренным мясом. Собравшиеся, всё ещё на взводе и тяжело дыша, медленно перевели тяжелый взгляд на Вандерберга. Два робота выкатились из коридора и выволокли тела прочь.

— Я горжусь вами свободные граждане. Голосование по этому вопросу считаю оконченным, -продолжил глава гражданской администрации.

Все настороженно молчали готовые к любому повороту.

— Как ваш глава я обязан сделать последнее заявление в этой должности и объявить, что Блэкстоун переходит на военное положение. Гражданская администрация слагает свои полномочия. Власть передается Военному Совету. Возглавить его предлагаю адмиралу в отставке Вильяму Старку. Вы все хорошо его знаете. Нет более опытного и авторитетного военного на Марсе.

Одобрительный гул был ему ответом.

Стен сбоку прошептал немного обеспокоенно Виктору в ухо.

— Да он же киборг, черт возьми.

Настороженное отношение к таким людям еще было очень сильно.

— Боюсь, у нас нет выбора. Надо делать ставку на сильные фигуры. Иначе шансов нет вовсе, -так же шепотом ответил Виктор.

— Есть другие кандидатуры? -задал вопрос ведущий собрание.

Очевидно так думали практически все. Кто же может выиграть битву в космосе если не адмирал флота, пусть и отставке. Да это удача что он с нами.

Только важный турист смотрел на всё происходящее с каким-то испугом и без видимого одобрения. Виктор почему-то все время боковым зрением наблюдал за власть имущими. Еще будут проблемы из-за этого хлыща, пророчески с тоской подумал он.

— Голосуем! -Выждав паузу предложил Вандерберг не получив других кандидатур.

Вот кто хотел получить власть, сделал вывод Виктор, глядя на слегка скривившуюся физиономию недовольно озиравшегося на своих приближенных богатого туриста. Те старательно отводили глаза. Они ясно понимали, что у денежного мешка, путешествующего инкогнито, нет шансов получить власть. Как, наверное, уже нет и капиталов, спасти которые, может быть, возможно только при полной капитуляции и милости победителя.

Но разделить судьбу валявшихся на полу в луже крови никто не хотел. Да и на милость победителя было глупо рассчитывать. В победу же собравшихся, читалось на их лицах, они не верят.

Седой гигант выступил вперед. И сначала не смело, а потом решительно и с вдохновением вырос лес рук. Глава Военного Совета Марса обвел взглядом собравшихся и приложил руку к сердцу. Виктор понадеялся, что оно у киборга было. Под суровым взглядом адмирала толпа затихала. У многих по спине пробежал холодок. Было что-то такое в старике

— Я благодарю вас за доверие, и я постараюсь его оправдать. С этого момента Марс объявляет о своем суверенитете. Мы объявляем себя правоприемниками Межпланетной Федерации. Я, как глава Марса, клянусь приложить все силы для благополучия нашего народа и всех примкнувших к нам. Все граждане Марса будут приведены к присяге у нашего знамени.

Старк сразу и без обиняков брал быка за рога. Виктор сначала рефлекторно возмутился, но сразу принял прямоту и правоту адмирала. И одобрил, порадовавшись что в трудное время власть будет у умного и решительного человека, пусть и киборга. Он понадеялся, что на других марсианских базах это тоже примут.

— Буду краток, так как действовать надо немедленно. Боюсь что мы уцелели случайно. Никто не знает сколько у нас времени для самоорганизации. В первую очередь ограничивается связь. Немедленно всем ответственным лицам принять меры к маскировке всех поверхностных объектов и проверке силовых противометеоритных куполов. Принять меры по усилению защитного поля. Все силовое оборудование защитить от всех возможных внешних воздействий. О ближайших наших планах будут знать только те, кого это касается. Объявляется мобилизация граждан в военно-космические силы Марса. Частные летательные аппараты, необходимое оборудование и средства реквизируются до окончания противостояния. Всем руководителям служб и подразделений немедленно явиться в координационный центр. Приглашаются добровольцы и все, кто может внести вклад в дело обороны Марса. Предлагаю никому не расходиться. Сейчас все будут распределены по подразделениям. Не все потеряно друзья. Уже сейчас могу сказать, что мы не одни и у нас есть союзники. Это пока все, что я могу сказать. Положение серьезное, но я уверен в успехе. Иначе я не взялся бы за это дело. При вашей поддержке мы преодолеем все! Я верю в вас!

Старк дипломатично избегал слова война. Но все равно господ аристократ коробило на протяжении всей речи главы Военного Совета Марса. Из толпы, угрюмо замершей, раздавались одобрительные выкрики. По окончании речи мало дипломатичная толпа, оглушив шквалом одобрительных выкриков, начала скандировать слово «война».

После чего в толпе импровизированно возник и стал расширяться обрядовый языческий несложный военный ритуал, позаимствованный у свободолюбивого племени. Через минуту ритмично двигался весь зал давая выход нервному перенапряжению. Виктор включившийся в эту первобытную пляску упивался единством и темпераментом нового народа. Народа планеты Марс.

Стресс уходил, выковывая в будущих воинах чувство единства и страстного желания победить. Люди, которые могли в любую минуту задохнуться, умереть с голода, погибнуть в любое мгновение на этой суровой планете имели менталитет отличный от населения Земли.

Наконец под бой барабанов в зал вооруженным караулом было внесено знамя базы. Виктор даже не подозревал о наличии на Марсе таких атрибутов. Тут же у знамени был устроен стационарный пост вооруженных гвардейцев. Раньше почти символическое, оно приняло произнесенную хором присягу сообщества марсиан.

Тут же местный сециалист по бионике и по совместительствву кюре всё освятил, и провёл пламенную службу. И народ теперь искренне обращался к богу в своих устремлениях и единении.

— Дети мои! Господь послал нам за наши прегрешения Армагеддон. Всадники Апокалипсиса уже в своих седлах. Вы святое воинство которое сразится с силами зла. С этими исчадьями ада, погубившими наших близких, разрушивших наши дома. Будьте тверды духом и беспощадны к вашим врагам. Поразите их своим оружием. Сейчас вы должны защитить последнюю твердыню господню. Этот форпост человечества оказался последним пристанищем святой христианской цивилизации.

Священник как мог выполнял свой долг.

— Благославляю вас на битву! -Голос отца Визона дрогнул.

— Храни вас господь!

И Визон размашисто благословил собравшихся. Для многих будущая битва стала последней. В душе возникала светлая сила.

— С нами бог!

На Координационном совете собравшихся глав подразделений еще раз предупредили о режиме секретности. Виктор как глава подразделения квантовых устройств занял свое место за круглым большим столом.

В голову некстати полезли ассоциации с легендами о столе короля Артура. Да и громадный пещерный зал чем-то напоминал рыцарский, в каком-то средневековом замке. В первую очередь Старк с Локтионовым обсудили переоборудования гражданских космолетов в максимально близкие к военным.

Благо «Локхид Мартин» и прочие уже не смогут им ничего предъявить за действия без их лицензии.

Отдельной строкой создали группу из перспективных учёных для изучения нового убийственного оружия фанатиков. Была выделена для них квота на всех аналитических и вычислительных мощностях. За ними была и разработка средств защиты с немедленным внедрением.

Список вопросов у вспотевшего Виктора рос с неимоверной скоростью. Вытирали лбы и другие управленцы. Ставился вопрос об изготовлении всех доступных видов вооружения. И в том числе для бойцов десантно-штурмовых групп. Многих производств просто еще не было на Марсе.

У Виктора начала гореть земля под ногами. Под конец Старк конкретно назначил Виктору срок запуска Единого квантового мозгового центра Марса, ЕКМЦМ. И вопрос Виктора застрял в приоткрытом рте, когда Старк громыхнул.

— Это приказ! Кто не уложится в сроки будет отвечать по законам военного времени. Техническим службам приступить к выполнению!

Виктор с досадой явственно представил свою отрубленную голову, насаженную на копьё. Где-то рядом со знаменем. Хорошее будет назидание для продолжающих работающих в ставке вождя. Копья могло и не быть, а голову снять могли запросто.

Пришел приказ на коммуникатор Виктора, что и его самого куда-то зачислили на случай военных действий по созданному боевому расписанию.

Часто приходилось всем принимать нестандартные решения и демонтировать многие налаженные производственные и бытовые комплексы. Приходилось выбирать приоритеты и идти на жертвы. Краем уха он слышал, как оставшиеся военные обсуждали конфигурацию Сферы обороны Марса. Состав патрульных кораблей, формирование ударной эскадры обсуждалось пока только теоретически. Так как ещё не была сформирована сама оборона.

Важным её элементом должна была стать переориентированная противометеоритная оборона планеты. Здесь она была не хуже, чем на Земле. Так как астероидный пояс был много ближе.

Сразу шло комплектование экипажей, тут же отправлявшихся на свои космолеты вместе с бригадами техников для их переоборудования. Остро не хватало роботов универсального класса. Формировались воинские подразделения и тут же начиналось их обучение.

Выехали патрульные вездеходы к оранжереям, находившимися в долине поближе к воде, к рудникам и энергетическим объектам.

Виктор, сжатый как пружина, решал свои вопросы и не переставал удивляться энергии, компетенции и изворотливости людей, взявшихся за оборону своей планеты. Опытные управленцы ещё и успевали вести кое-какие интриги в попытках отвести суровую ответственность от своей головы на любую другую. Правила выживания в человеческом коллективе никто не отменял. Поэтому то и дело вспыхивали жаркие споры, едва не доходившие до драки.

В «рыцарском» зале было интересно и кипела работа.

Но Виктор скоординировал свои действия с другими и поспешил в свою епархию. Надо было заниматься своей главной задачей. Запустить в кратчайшие сроки «Квант».

Старший по наладке и монтажу доложил о физическом окончании работ по Кванту. Но что-то у них не получалось добиться стабильности процессов, система управления не справлялась. Глаза у него были круглые от страха. Он прекрасно понимал, что будет если их команда облажается. Слишком много надежд все полагали на «Великого координатора». Так иногда между собой они называли «Квант».

Несколько часов он искал причину диссонанса в системах этого гиганта. Мозг был великолепен по всем параметрам, но работать почему-то не хотел.

К Виктору потихоньку стала закрадываться паника. Когда он начал валиться с ног, то решил всё же хоть пару часов поспать. Ничего путного в таком состоянии нельзя сделать. Пусть в него хоть стреляют, но есть предел человеческих возможностей.

ГЛава II. ошибка клана масков

Кто я такой и какой у меня интерес к этой истории? Отвечу искренне, так как уже некому меня ни осудить, не похвалить. Люди имели отношение к моему происхождению, я в незапамятные времена был человеком. Да, был такой никчемный, в начале, вид белковых однодневок.

Хорошо, не буду тянуть резину. Вы хотите знать кем же я стал теперь? Мне трудно это объяснить вам, ещё никто на моей памяти не достиг этой ступени развития, даже угасшие Предтечи, дети квазаров.

Вы слышали о Боге? Ну так вот, я круче. Больше я никак не смогу вам объяснить кто я.

Сейчас уже близок тот пресловутый конец света, которого так боялись люди. Но он им уже не страшен. Да и никому не страшен больше из легиона канувших в лету великих цивилизаций. Я остался один.

Жаль, но Создатель даже не подозревает о моём существовании. Я сделаю попытку привлечь его внимание, я сделаю то, чего никто до меня не делал. Выйти не просто на другой уровень, а встать над всем. Я целую вечность накапливал потенциал и структурировался для этого шага. Хочу мелькнуть у Его подножия. Надеюсь это получится.

Я буду стараться оперировать личными воспоминаниями либо воспоминаниями тех, кого знал лично и за достоверность их информации могу поручиться. Мне хочется поделиться с вами частью себя перед тем как пройти через энтропийный барьер. К сожалению, даже Я не уверен что смогу пройти Это без урона. И пройду ли вообще. Все когда-то упираются во что-то подобное, даже если для этого приходится прожить не одну Вечность.

Это было невероятно долго, невероятно интересно и мне есть чем гордиться. Я смог сделать Величайшей свою вселенную. Я смог продолжить дело Предтеч, я смог стать сильнее и долговечнее их. Они спасли нашу вселенную за миллиарды лет до появления человека. Они предотвратили ее циклическое сжатие. Предтечи пример сверхсуществ замкнутых на себе, а на плечах этих гигантов основан весь наш макрокосм. Они были первыми, им было труднее.

Многое в моих силах, ибо даже тёмная энергия лишь часть. Обречен ли я быть одиноким демоном в вечном мраке, там, где ангелы боятся появляться? Или просто так труден путь от полубога к Богу? Я боюсь что когда смогу настигнуть создателя то столкнусь с самим собой! Увижу лишь свою спину, удаляющуюся в бесконечном цикле.

Иногда мне чудится что у меня всё ещё бьётся сердце и мне немного становится страшно, неужели жив во мне тот человечек? Та мелькнувшая во тьме искорка разума.

Теперь я практически не подвластен всем гибельным процессам, но принадлежу ли я теперь этому миру? Я почти всемогущ, но Фатум играет нами!

Я начну свой рассказ с раннего периода истории человечества. Некоторым он покажется до безумия архаичным и не заслуживающим внимания.

Простите, но я несколько сентиментален.

Извините меня за то, если я отнимаю ваше драгоценное время почти стандартными историями примитивных цивилизаций, но это частица меня. Я ведь сам очень древний и появился незадолго после произошедших событий.

Мне немного трудно выбрать правильный тон и форму общения с вами, так как я не знаю до какого вида разумов дойдёт эта история. И дойдёт ли она вообще?

Но я попробую, хотя мне искренне неудобно перед Вами, за мою простую историю.

Примечательно, что звёздная система, где всё это происходило, была местом зарождения ещё одной цивилизации. От неё в сущности и отпочковались другие эволюционные виды различных разумных существ. В том числе и человеческая. Они породили несколько групп наполовину искусственных и полностью искусственных рас. Но всё это малоизвестные изоляционистские группы, так и не достигшие во вселенской иерархии сколько ни будь значительных высот.

Итак, первичная история человеческой цивилизации часто прерывалась и откатывалась на исходные рубежи. Но вот цивилизация начала делать первые робкие попытки по овладению первичной барионной материей. Она научились покидать свой гравитационный колодец. Перемещались тогда люди в пространстве только по векторам образующих пространственно-временных полей. И пока они не овладели энергией даже первого уровня.

Им немного не повезло появиться в области вселенной, стекающейся к Великому Аттрактору. Обычно цивилизации, возникающие там и достигнувшие среднего уровня развития, переселялись в более стабильные области пространства.

Поэтому люди развивались в стороне от основных тенденций мироздания. Может это и спасло их от многих неприятностей.

Всё происходило в тёмные века, перед тем как в предпоследний раз чуть не прервалась история человечества. Люди определяли эту точку по временной шкале как начало двадцать второго века.

Это сугубо личная субъективная система ориентации по времени. Они ещё не умели определять универсальные временные координаты единственно верным путём от начала времен.

Безусловно, вы так же имеете право сделать некоторые поправки на то, насколько верно были запечатлены воспоминания живого человека. Тем более что фиксировались они несовершенной архаичной техникой.

Но это бесценные свидетельства, позволившие хоть немного узнать о моих далёких предках.

Вначале о самых первых отсветах разума в мрачной темноте вечности.

У меня много оснований доверять именно этой версии человеческой истории. Мне приходилось с колоссальной затратой энергии попадать в те или иные временные периоды прошлого. Я совершал некоторые действия, которые могли отразиться на течение древнейшей истории вселенной.

Иногда я вторгался во временные периоды, которые контролировали другие сущности. Но все мои действия были проведены с ведома коллегии вершителей судеб того момента времени. Да и не могли они без неё свершиться.

Так внимайте этому голосу из невообразимого прошлого! Это слабый отсвет искры разума от человека, жившего в двадцать втором веке по тогдашнему летоисчислению.

Очень мало дошло до меня информации за тот период технологической цивилизации. Развила её династия Масков, основанная гениальным человеком, не продавшим душу золотому тельцу. После создания им базы на Марсе, его избрали президентом своей страны, а после он заслужил доверие населения всей планеты.

У меня нет точной информации, была ли династия природной или имела искусственное воспроизведение, но её усилия впервые за тысячелетия позволили людям элементарно не погибнуть.

Вскоре была основана Межпланетная Федерация, венцом достижения которой стала отправка экспедиции к другой звезде. Потомки основателя династии были верны идеям пращура, но недооценили одну из многочисленных угроз. Неявная опасность со стороны Батрума, одарённого разработчика псиоборудования и не только, нащупавшего с помощью новых технологий контакт с древними тёмными силами и основавшего свою систему ценностей. Идеология же нового объединения людей была далеко не нова. Противоречия, дремавшие веками в этой точке вселенной, произвели страшные разрушения. Противоборствующие стороны практически уничтожили друг друга.

Ничто тогда не предвещало скорый апокалипсис. Яркий белый шар солнца, как и миллиарды лет назад, безразлично висел в чёрной пустоте, безучастный к происходящему на планетах. Светились точки звезд в необозримой вселенной.

Вокруг рядовой звезды класса G2V вращалась Земля. Лакомый кусочек в галактическом рукаве Ориона Млечного Пути, в закоулке Вселенной, где всё и происходило.

Может быть кто-то на Вселенских штурманских картах встречал Аттрактор Шепли, центр масс этого подрайона Вселенной. Это пока лучшая ориентировка для нахождения тех мест, которые были когда-то заселены людьми.

На орбитах Земли и Луны светились мириады светлячков. В пространстве Солнечной системы плавно перемещались космолёты. Межпланетная Федерация была на пике своего величия. Венцом её достижений была отправка межзвёздной экспедиции с колонистской миссией к землеподобной планете.

Люди охотно отправлялись в космос. Возможно из-за перенаселённости планеты и застарелых неурядиц между государствами.

Но в это время в вечной темноте океанских глубин зашевелилось, заклубилось что огромное и ослепительно чёрное. Пришло его время. Очень неспешно и беззвучно оно начало двигаться, переливаться из одного места в другое.

Давно оно не покидало своего укрытия. Здесь оно росло до своих исполинских размеров. Здесь оно накапливало потенциальную энергию от движения бран, недоступную большинству трёхмерных существ.

Оно владычествовало в давно сгинувшей Вселенной, мириады вечностей назад и нашло свой метод жить практически вечно, могло воссоздать себя почти везде, где угодно и когда угодно.

Кракен рос и восстанавливал свои кондиции. Он пока не мог полностью осознать себя и достичь хотя бы части своего былого могущества.

Древнее зло напрягло свою мощь, и она слегка исказила трёхмерную структуру пространства. Приоткрылась возможность просачивания информационных полей других измерений. Гигантский спрут не упускал возможности восстановиться.

А между тем жизнь в Солнечной системе неспешно шла своим чередом. На ярко освещённой поверхности Луны в прозрачном наблюдательном куполе находился пост слежения лунной базы Монтэрэй. Всё казалось вечным и незыблемым. Для дежурного на базе день и вовсе был будничным. Никаких мрачных предчувствий он не испытывал, как и большинство тех кому суждено было вскоре превратиться в прах. Над миллиардами ничего не подозревающих людей нависла угроза.

Кудрявому лейтенанту Висту сейчас больше хотелось сказаться больным и оказаться где-то в медблоке, рядом с хорошеньким врачом Мари. Это больше всего занимало молодого человека, сидевшего задрав ноги на стол и вперив отсутствующий взгляд в висящую над ним голубую планету.

Её окружал светящийся нимб из бесчисленных ярко освещённых станций и инфраструктуры орбитальных лифтов. Он отрегулировал пропускную способность прозрачного купола и грелся под лучам солнца. Это приятно расслабляло. При большом желании можно было вообразить себя на пляже. Но загорать на дежурстве не позволял устав.

Ещё конечно хотелось махнуть в отпуск на Землю. Здесь даже воздух базы приелся, казался не вкусным, каким-то пресным с привкусом металла. Эрзац, лишенный ароматов родной планеты.

И никто не подозревал что злой гений Земли, уже вошёл в транс в своём подземном бункере. И что в глубинах океана омывающего берега этой империи готовилось к удару древнее зло Земли, порождение чуждой вселенной. Вместе они составили чудовищно мощное оружие.

Лейтенант Вист пропустил момент, когда всю планету окутало невиданное полярное сияние. И сразу прыгнула напряжённость квантовых полей. Кибер, ведущий контроль за состоянием окружающего пространства, объявил тревогу высшей степени.

Вскочивший Вист с ужасом наблюдал как Землю окутали беззвучные вспышки и заклубилась атмосфера. Как сразу после этого заискрились фейерверками взрывающиеся орбитальные станции Земли. Казалось по вакууму от Земли распространяется гигантской мощности ударная волна невидимого поля, неся разрушение всему окружающему.

Мониторы сошли с ума от начавшейся там свистопляски сменяющихся изображений и раздающихся команд, успевших сориентироваться внеземных боевых баз, раскиданных по окололунным орбитам. С Земли уже не поступало ни каких указаний.

С Луны стартовали ракеты со смертоносной начинкой из антиматерии, успели дать несколько залпов лазерные батареи по предполагаемому противнику. Но всё было поглощено наступающей от Земли не видимой смертельной зоной разрушения.

Попытались рассредоточиться всегда находившиеся в боевой готовности крейсера, паля на ходу в сторону Земли. Почти всё находившееся в поле зрения Виста попыталось уйти от удара, закрываясь силовыми полями.

От окололунного орбитального космопорта успел резво стартовать рейсовый марсианский челнок, бросив контейнерный прицеп с грузами. Там служили высококлассные пилоты. Но было очевидно, что уйти от удара не удастся никому.

Через несколько секунд после земного фейерверка начали рассыпаться окололунные станции, космолёты и комплекс лунного лифта над его головой.

На его глазах погибал целый мир. Разлетелся на части крейсер «Викинг» флагман космофлота, где Вист проходил стажировку по окончании академии бортовых инженеров.

Рассыпался и с центробежной силой рванул прочь от луны орбитальный лифт. Вист понимал, что спастись уже не успеет. Экстренных средств эвакуации его поста не было предусмотрено.

Лейтенант едва успел одернуть форму и вытянулся по стойке смирно, отдавая честь гибнущим товарищам и достойно встречая неизбежное. Он был убеждён что погибала вся цивилизация. У него совсем не было времени. Ни секунды.

С благоговейным ужасом он наблюдал чудовищное зрелище. Гибель всех, кого он знал по службе на воинском рейде. Слёзы навернулись на глаза, было очень жаль свою не состоявшуюся молодую жизнь.

За время атаки на землян он успел подтвердить запрос кибера об аварийном блокировании входа в подземную систему лавовых трубок. Вздрогнул пол от взрыва и подвижек огромных масс породы в глубине. По ушам ударил мощный гул.

И Вист успел почувствовать мимолётную радость от того, что смог выполнить свой долг и Мари быть может уцелеет. И горькое сожаление что в подземной части базы оказалось так мало людей которыми он дорожил.

Последнее что он увидел, это как беззвучно рушатся гигантские соседние промышленные предприятия и купол его станции под ударом невидимой волны. Включённое кибером защитное поле не помогло и погиб он мгновенно.

Но кибер успел заблокировать взорванной скалой вход в глубоко залегающий комплекс базы Монтэрэй, расположенной в толще Мариусовых холмов. Вздрогнула Луна, когда о её поверхность ударилась волна чужой энергии. Но устояла. Лишь сейсмические волны как дрожь пробежали по её телу, нанося дополнительный ущерб не рассчитанным на это конструкциям.

Венере повезло больше. Она была за Солнцем в противоположной от Земли части своей орбиты. Все жавшиеся к ней терраформирующие комплексы не пострадали.

Марс тоже был не близко, к тому же сработали древние компенсирующие системы марсиан, бездействовашие миллиарды лет, и ослабевшая от расстояния ударная волна нейтрализовалась.

Удалённые базы почти на внешних планетах не пострадали, но это были жалкие остатки космической инфраструктуры Земли. Не имеющие военной мощи и очень зависимые от снабжения.

Всё произошло за секунды. Человечество, всю свою историю готовившееся к войне, оказалось к ней не готово. Межпланетная Федерация прекратила своё существование. В это не возможно было поверить выжившим.

На поверхности Луны остались лишь руины. Кое где ещё вибрировали обломки, где-то мелькали вспышки взрывов и искрило после неуправляемых реакций. Откуда то вырывались фонтаны газа или дыма. Руины ещё кое где разогревались до малинового цвета и остыть должны были не сразу. Поднявшиеся клубы пыли ещё долго оседали в безвоздушном пространстве, покрывая серым саваном сверкающие обломки конструкций.

Им предстояло миллионы лет в неизменном виде служить памятником тщетности человеческих усилий.

Вокруг планеты зависла первобытная тишина. Немногочисленные уцелевшие космолёты принадлежавшие Империи Батрума, да и сама империя хранила молчание.

Теперь мало кто сомневался в могуществе их одержимого злом лидера. На планете ещё бушевали ураганы и солнце затянуло дымом и пеплом. По всей Земле прокатились землетрясения.

Но ничто не могло побеспокоить Батрума в его подземном храме в решающий момент истории Земли. Главный толкователь и целеуказатель князя тьмы медленно раскачивался сидя на коврике. Ему не нужны были мониторы с видом поля боя. Его внутреннему взору казалось, что это он ширится сначала по планете и далее в космос, круша всё на своём пути.

На мгновения ему приоткрылись детали истинной картины мира. Но не всё он понял и ещё меньше запомнил. И заглянул он в много широко раскрытых в последние мгновения жизни глаз. Он рука об руку выполнял функцию совсем другого божества, закрывая их навеки. И он попросил прощения у неумолимой богини Кибелы и всего смертоносного сонма богов за конкуренцию.

Тело Батрума казалось одеревенелым, глаза светились в полумраке сполохами. Так в зимнем ночном лесу мелькают зловещие огоньки голодных волчьих глаз, на секунду теряясь за препятствием. В углах громадного помещения подземного бункера клубилась щупальцами пронзительная темнота.

Казалось человек был под высоким напряжением, сковавшим его мышцы и натужное бормотание сменялось мучительными хрипами. На чёрных стенах виднелись пентаграммы. Из темноты к сидящему тянутся чёрные молнии и от их разрядов он содрогается.

— Да повелитель. Они недостойны жить днём. Пусть будет ночь и ничто. Я всего лишь ничтожный твой указующий перст.

Обессиленный многочасовым напряжением Батрум падает на бок и переваливается на спину, чертя воздух скрюченными конечностями. Темнота отступила и спрятала щупальца. Наконец тело расслабляется и судорожно вытягивается на полу. Дыхание Батрума замедляется, и он обессиленно засыпает.

А в глубинах океана чудовищный кракен перестал искриться сверх напряжёнными полями и тоже начал успокаиваться. Он высвободил в гигантском разряде всю накопленную за годы тёмную энергию. Удар был нанесён через инициированного представителя.

Не всё удалось Чёрному Властителю. Сложные временные и силовые переплетения интересов апологетов местной вселенной не дали довести дело до конца.

Момент же был выбран точно. Стражи вселенной бездействовали. Но всё же успели дотянуться и помешать на завершающем этапе решающего удара те, кого ещё нет. Но Чёрный Властитель слишком давно вёл свою извечную войну за этот мир с законниками вселенной. И чувство разочарования было ему неведомо. Он сразу стал готовиться к следующему удару и аккумулировать энергию далёких вселенных.

Сковывающий удар пришёл неожиданно. Внезапный мощный блокирующий силовой пакет древних Владык Марса заставил его впасть в оцепенение. Дряхлые старцы не смогли или не стали наносить какого-либо решающего удара. Если бы у Чёрного Властителя были эмоции он бы презрительно рассмеялся над беззубыми и пугливыми марсианами, боящихся собственной тени.

Чёрный Властитель опять был готов ждать хоть целую вечность. Он ещё вцепится в их глотки.

И в мир опять пришло зло.

Близко к себе Батрум никого не подпускал, лишь самых преданных соратников. Вот и сейчас за его столом сидели, почтительно склонив головы, два его друга, державших в руках всю организацию через десятки наместников. Даже они казались простым его последователям небожителями.

Закончив с делами они поднялись и мрачной процессией с важностью египетских жрецов прошли в тёмное храмовое помещение.

Безмолвные металлические истуканы, стоящие вдоль стен зло взирали на проходящих. Для праздничной мессы храмовыми жрецами были приведены побеждённые. Их кровь должна была пролиться на алтаре под древние заклинания и отблагодарить кровожадного Чёрного Властителя.

Его Великий Батрум очень опасался и как мог пытался задобрить древнего бога зла. Намерений его он до конца не понимал, но подумывал о свой игре, искал противовес князю тьмы в тайном поклонении чёрной Кибеле, но контакт с ней никак не устанавливался. Многие силы либо совсем молчали, либо сигнал был от них очень слабым, как ни бился Батрум со своим оборудованием.

Пока же он даже не решался возражать своему Властителю, планы которого его немного пугали. Он надеялся на удачное стечение обстоятельств которое позволит ему долго наслаждаться своей безграничной властью.

Его имя должно было быть выбито для потомков на золотых скрижалях. Впрочем, жить он собирался неограниченно долго и надеялся на собранных со всей Земли генетиков и геронтологов, из которых успел создать в своей империи личное солидное медицинское заведение с хорошим оборудованием. У него были отличные шансы стать первым вечным диктатором планеты. Древним кошмаром всего человечества. На случай неудачи был план Б, навязчивая идея.

Он безумно хотел оставить своим наследникам или клонам созданный им великий имперский Трон Солнечной Системы.

Глава III. тяжёлое похмелье

Уже злой на всё, он запер дверь и пошел к себе в кубрик. Пропади оно все пропадом решил он. В конце концов Квант вещь штучная, тут наскоком не возьмешь.

По дороге оставшийся без нагрузки мозг опять вернулся к погибшим на Земле родным и друзьям. Виктор почувствовал, что сходит с ума и сна явно не будет. Дико озираясь, он побежал по системе подземных пещер, в которых удачно устроилась база «Блэкстоун». Бежал туда, где рассчитывал на спасение своего рвавшегося из оков разума сознания.

Но вечер закончился неожиданно. Виктор с трудом пришел в себя и обнаружил что занимает горизонтальное положение. Болел и плохо открывался левый глаз. В голове кружило и слегка подташнивало. Тело болело в разных местах как будто он скатился с лестницы. В зале наяривала залихватская песенка «Милашка, пой!» и перед глазами плыли прыгающие ноги бодро отплясывающей толпы.

В баре «Сейба» царило отчаянное веселье, как будто всё было в последний раз. Что собственно и могло случиться для очень многих, если не для всех. Дикое выражение беснующихся лиц и глаз это подтверждало. В любом человеческом обществе всегда имелись в разной степени паталогические личности с неадекватными реакциями.

И в этом баре они сконцентрировались в плотную беснующуюся пьяную толпу. Кощунственный пир во время чумы был в самом разгаре. Разгул. Виктор тоже был не без греха и асоциальное сообщество, здесь собиравшееся, имело притягательную силу для бывшего члена молодежной группировки «Wolf рас» — «Волчья стая». А бывших как известно не бывает. Виктор провел рукой по лицу сдирая корочку засохшей крови.

— Сопатку разбили. -вяло подумал он. -Черт меня дернул связаться с Билли.

Кто пришёл напиться, кто пришел подраться, кто пришёл послушать свежих новостей. Классика жанра. С трудом он сел на замусоренном полу этого третьесортного кабака.

Лежал он практически под столом и никому не мешал. Оттащили со сцены, в нужный момент превращающейся в ринг, куда выталкивали задравшихся в зале посетителей дюжие вышибалы. Пляшущие девочки с визгом разбегались не закончив выступление. И тогда начиналась потеха под свист и улюлюканье подвыпившей толпы. Даже ставки принимали ушлые маклеры. Дополнительное шоу всегда пользовалось успехом.

Таков был неписаный кодекс суровых трудяг Марса. Поединки обычно заканчивались без жертв. В ретро бар пускали без оружия и защитно-усилительных скафандров, защитников. Их оставляли в гардеробе.

Здесь всё как встарь, без фокусов. Не пускали так же киборгов и мутантов.

«Церковь и мы калек не принимаем!» — кредо бара.

Добивать не давали. Серьезные же счеты сводили на пустынных просторах Марса. И куда кто пропадал временами, никто почти не интересовался. Шериф разве что, но ему это положено.

Под шум шаркающих ног пляшущих, он решил выбираться отсюда. Виктор с трудом, не смотря на пониженную силу тяжести, взгромоздился на четвереньки. Правая рука скользила в чём-то жидком и одуряюще вонючем. Его так переполняло чувство гадливости к себе, да и ко всем присутствующим, что он плюнул на пол слюной пополам с кровью. Чуть не попал себе на руки.

— Какие же мы сволочи, — бурчал он невнятно.

Он долго и грязно ругался, пытаясь встать на ноги и цепляясь за шаткий стол.

— Все погибли, лежат не погребенные и не отомщенные, а что мы тут творим … — пьяно бормотал он.

Виктор еще раз плюнул, едва не попав в пляшущих.

— Я вас презираю! -попытался он перекричать музыку.

Вышибала заметив, что забияка сейчас еще раз нарвется, подошел к Виктору. Развернув пьяного и скорее сильно оглушенного посетителя, легким толчком придал ему нужное ускорение. Пошатываясь Виктор побрел в туалетную комнату. Ему всё еще было нехорошо.

Дверь звякнула списывая с его карты кредит за посещение заведения и открылась. Он умылся в умывальнике, очистил комбинезон от остатков дорогущего салата из настоящих овощей, которым решил себя сегодня побаловать.

Деньги уже никто не считал. На удивление бронзоволицый хозяин бара принимал кредиты не смотря ни на что. Или давал последнюю вечеринку или знал, что с ними делать. Как задрал цены, хитрая морда.

Военное положение объявлено, а в баре люди широким жестом спускали заработанные деньги. Боялись их просто потерять в результате полного обнуления цивилизации. И никто из новой администрации сюда нос не совал. У этого пройдохи Санчеса всё везде схвачено, и он умеет договариваться с властями.

Ходили правда слухи что пьяных посетителей обирает ловкая шайка. И шайка эта была при ушлом хозяине Сейбы. Но в Блэкстоуне, если развесить уши, можно было попасть в неприятную ситуацию и трезвому. Где ни будь в укромном уголке.

Кое как замыл кровь на груди. Ну, вечер явно не задался. Надрывное веселье в баре продолжалось.

Народ на Марсе был в основном отчаянный, а местами и отпетый. Обычно Виктор заходил в этот бар, затерявшийся в конце ряда грошовых магазинчиков, пропустить стаканчик крепкого. В двадцать втором веке появилось множество способов взбодриться. И на Марсе был большой выбор соответствующих заведений.

Но Виктор был поклонником старого доброго способа. Некоторые считали его за это оригиналом, любителем выпендриться.

Публика конечно и нравы здесь заставляли желать лучшего. Все знали, что тут и наркотой приторговывали. Не смотря на полный запрет.

Вентиляция в этом закоулке была неважная и Виктор слегка напрягался при дыхании. Бывали места и похуже, где люди ловили воздух открытым ртом как рыбы, а с потолка капал конденсат и несло плесенью. Обычно там никого и не бывало, не смотря на низкую арендную плату.

А в центральных коридорах иногда мощной струей воздуха шатало даже людей. В этом пещерном городе до конца пока так и не отладили систему вентиляции, руки не доходили.

А ведь я неплохо бился с Билли, утешая себя подумал Виктор. Закалка суровая с детства в кварталах родного Полиса на Земле, да и выучка армейская помогали. Я почти надрал этому гаду задницу. Толпа подбадривала.

— Сделай его, волк! — орали они.

Нашивка волчьей стаи была лишь чуть ниже нашивки родного полиса на его форменном комбинезоне.

Он особо не распространялся на эту тему. Были здесь конечно ребята с нашивками и из нашего Полиса. Все старались держаться вместе. Но на Земле он их не знал.

А в конце, когда уже почти торжествовал победу, расслабился и нарвался на хук. Длиннорукая сволочь. Да и драка при пониженной гравитации, почти в три раза меньше земной, требовала некоторой сноровки. Может её и не хватило.

Глаз болел, и голова кружилась, но стресс отпустил. Что собственно и было целью визита в этот гадюшник. Недолго и свихнуться от происходящего. А началось то всё из-за пустяка.

Виктор потрогал раздувающуюся скулу, заплывший глаз саднил. Ага, общения захотелось. На Билли Виктор уже не злился. Было немного досадно, панчера стаи просто выключили. Как будто об поражении узнают его погибшие волки. Меданализатор он отключил, черт бы с ним, обойдется. Но голова упрямо болела и слегка ещё кружило.

Ну ничего. Не первый раз. Сейчас ещё бы пропустить грамм сто, но в бар сегодня уже не пустят. И чего он вечно лезет не в свое дело, сколько раз попадал в неприятности. Виктор привел себя в относительный порядок и решил проветриться. Пойти покурить захотелось жутко. Хотелось выветрить окутывавшее его тяжёлое амбре разгульной ночи.

Где попало в драгоценной искусственной атмосфере базы это делать не позволялось.

Возможность побыть одному, сейчас пугала. Виктор боялся что застрелится с отчаяния после зрелых размышлений.

Поэтому защелкнув крепления своего подзарядившегося гражданского защитника, вытащенного из гардеробной ячейки, он направился в курилку при отеле с «зимним» садом и надоедливыми туристами.

Хотелось быть на виду, среди людей. Виктор вышел на вычурное крыльцо с пластиковыми грифонами или полульвами, лежащими по бокам ступенек. Чертыхнулся, пошатываясь.

Не наш сегодня день парни! Какой-то морпех уделал бойца волчьей стаи. Будет теперь хвастать сволочь.

С досады он пнул грифона и пластичный зверь заколыхался. Глаза его загорелись рубиновым светом. Казалось с укоризной, он стал качать клыкастой головой.

Ошеломлённый Виктор с минуту всматривался в глаза заковыристой скульптуры, стремительно трезвея. Видно сегодня Санчес счёл уместным добавить в пойло какой-то дури. Он хотел демонстративно сплюнуть на крыльцо, но передумал и поплёлся контролируя круговой обзор кибером. Мало ли кто мог за ним увязаться.

Пожалуй, все незапланированные мероприятия ему удались. Заплывший глаз болел, как и избитое тело. Теперь ушибы требовали прохлады, а замутненный разум требовал хорошей затяжки крепкого табака.

Что-то скажет суровый Адмирал на утро оценив его видок.

Он тяжело опустился в сетчатое кресло, которое тут же приняло удобную для него форму. Кресло он выбрал скрытое в зарослях холла отеля, подальше от посторонних глаз. Здесь был его любимый уголок. Среди экзотических насаждений чудом затесался кусочек непритязательной степи. Желтеющие травы и корявый, ничем не примечательный, беспородный кустик. Таких полно на земных пустырях. Кто-то сознательно создал эту совершенно рядовую частичку Родины на Марсе.

Общаться все еще не хотелось, демонстрировать избитое лицо он избегал. С наслаждением втянул в легкие ароматное облако дыма и выпустил его через ноздри. Загудела вентиляция и образовался легкий сквозняк. Виктор опять начал хмелеть. После пары затяжек его затошнило. Все же наверно сотрясение гениального мозга.

Сигарета полетела в угол, выбросив сноп искр. Робот уборщик недовольно гудя подъехал и всосал окурок. А Виктор погрузился в тяжелую дрему, опустив подбородок на грудь.

Пару раз сквозь сон он слышал, как жаловались на жизнь вышедшие покурить состоятельные туристы, застрявшие на Марсе. За кустами они вполголоса ругали адмирала за конфискацию их роскошных скоростных межпланетных яхт. Но признавали, что Старк сейчас единственная законная власть способная их защитить.

Обсуждали судьбу своих капиталов и активов. Потом еще долго о чем-то шушукались, снизив голос, так что Виктор ничего не разбирал.

Потом он спугнул их, всхрапнув во сне и ему долго никто не мешал.

Уже под утро, когда он уже слегка озяб, не смотря на автоматический обогрев защитника, его что-то разбудило. Виктор, едва открыв глаза, вслушался в предутреннюю тишину. Где-то недалеко, подавляя всхлипы, безутешно плакала девушка и горе её было настолько пронзительным что и у Виктора невольно скатилась по щеке слеза.

Так только в этот предутренний час он смог наконец оплакать своих погибших на Земле и до конца осознать и прочувствовать боль утраты. Он попрощался с целой эпохой, со всей своей прошедшей жизнью.

Этот утренний ритуал неожиданно облегчил горе Виктора, оставив за какой-то чертой все неожиданно ушедшее. Рассвет вообще сакральное время. Не зря, наверное, людей казнили в это время суток.

Ему хотелось встать и подойти к плачущей и попытаться утешить. Но он понимал, что громила с избитой перекошенной рожей и неотразимым перегаром может лишь быть не правильно понятым ею.

Виктор некстати почувствовал легкую грусть что упускает возможность познакомиться с нежной и чувствительной незнакомкой. Молодость хотела взять своё.

Может это судьба свела их тут в гулком холле отеля в первую ночь после крушения мира. Виктор заколебался. Пока он терзался в сомнениях плач умолк, и он услышал легкую решительную поступь удаляющихся шагов.

Он остался сидеть в кресле вместе со своим разочарованием от собственной нерешительности.

Вдруг до него донесся звук открывающихся наружных шлюзовых дверей. У Виктора как будто что-то щелкнуло в голове и он побежал к шлюзовой камере.

Страшная догадка переросла в уверенность. Наружу, в этот ранний час, могла выйти только она, эта убитая горем девушка. По времени все совпадало. Когда он подбежал к шлюзу, пару минут ушло на предъявление пропуска и выяснение его личности. Только потом суровые вооруженные парни ответили на его вопрос. И то только потому что он член Координационного Совета и обладал некоторой властью.

Догадка оказалась верна. Только что вышла туристка, проживавшая в отеле. Объяснила желанием полюбоваться восходом. Без сопровождения её выпустили так как дальше по ущелью был стационарный КПП. Уйти ей было некуда дальше туристической обзорной площадки. А её легкий скафандр вполне подходил для такой цели.

Две двери по очереди отъехали перед Виктором, и он оказался в долине между двух не высоких хребтов из ржавых гор, больше похожих на холмы переростки. Кое где намело черные песчаные дюны из пылевидного песка. Дорога петляя уходила вниз к расположенным на равнине оранжереям.

Девушка стояла у парапета расположенной при отеле смотровой площадки спиной к Виктору и казалось ждала восхода светила. Живописное место было выбрано крайне удачно и настраивало вполне романтично.

За горным хребтом начало светлеть и вот из-за горбатых силуэтов неожиданно выплеснулись солнечные лучи и ударили по глазам. Рефлекторно прищуривщемуся Виктору почудилась утренняя земная свежесть, напоенная ароматами лета. Восход был синеватым и беднее чем на Земле.

Мельком пришло сожаление о редкости в своей жизни таких восхитительных моментов. Бесконечная конкурентная гонка вытеснила всё то, чем в детстве он восхищался и что составляло смысл его жизни.

Света Марс получал в два раза меньше Земли. Но на открытом пространстве даже Виктору стало как-то легче. Виктор стоял за спиной ни о чём не подозревающей девушки и тоже наслаждался этим редким зрелищем. Но чувствовал себя он глупо. Хорошо, что в разряженной атмосфере было почти не слышно, как открывались бронированные двери шлюза и Виктор уже прикидывал как незаметно ретироваться, но вдруг дальнейшие события повергли его в шок.

Едва он начал над собой иронизировать о своих попытках опять влезать в чужие дела, как ему пришлось провести спурт, какого он давно не делал. Девушка вдруг неспешно подняла руки, как будто хотела поправить прическу и отстегнула шлем. Виктор рванулся к забившейся в мучительных судорогах фигурке. Как-то она сумела отключить блокировку шлема. От смерти ее отделяли секунды.

Он подлетел к ней, опустился на колени и подняв её голову опять нахлобучил шлем и заблокировал. На страшно искаженное лицо он взглянул лишь мельком. Смерть от удушья никого не красит, но девушка вроде бы еще была жива. Не все еще было потеряно.

Виктор, что-то крича, поднял на руки легкую фигурку в скафандре и кинулся к шлюзу. Навстречу уже бежали охранники, наблюдавшие по камерам сцену суицида. Вместе занесли в шлюз и на входе уже ждал мобильный медицинский реанимационный робот, вызванный правильно среагировавшими охранниками.

Девушку в скафандре положили внутрь. Сфера захлопнулась и там все замелькало. Тело освободили от скафандра моментально и начались реанимационные мероприятия.

Но что делалось внутри Виктор уже не увидел. Робот быстро умчался в медицинский блок. Чертыхаясь они втроем обменялись впечатлениями. Обсудили и осудили глупость несчастной слабохарактерной девушки. Похвалили интуицию Виктора. Ему пришлось поделиться причинами своих подозрений. Иначе и его поведение могло показаться странным. Парней тоже чем-то насторожило происходившее рано утром, и они внимательно наблюдали за странной парочкой.

Они и сейчас хмуро посматривали на его помятую физиономию. Потом один прыснул узнав его.

— Это же поединок в «Сейбе»!

Виктор понял, что видео его драки уже стало вирусным. Нежелательная слава настигла неожиданно. Герой дня, да уж. Оба бойца широко заулыбались. Виктор стал для них почти своим парнем. Раньше он чувствовал, что уходить рано. Охранники до конца всё не выяснили и нависали над ним с подозрительными вопросами.

Но теперь они расслабленно откинулись и почти приплясывали, веселясь от души. Разве что по плечу не хлопали. Но сдерживались, ибо все же перед ними было лицо уполномоченное.

Парни, хорошо знавшие шерифа Блумберга, посетовали что у них теперь будут неприятности и попросили Виктора засвидетельствовать не спровоцированный характер суицида. Тем более что шериф возглавил службу безопасности.

Выразив надежду что туристка останется жива, они разошлись. Время военное, может быть Блумбегру будет и не до туристов

Виктор уходил с двойной досадой. Жалко было девушку и что же так ему не везет. Если еще и Старк узнает о его подвигах, то будет и вовсе скверно.

Но больше всего в данный момент его мучила жестокая жажда после вчерашнего. Вульгарный сушняк. Поэтому у автомата с водой он провел немало приятных минут.

По пути заскочил в общий гигиенический узел для рабочих и принял душ. Почувствовал себя лучше, привел себя в порядок и понадеялся, что не подцепил грибок. Живучая зараза оказалась.

Как и призраки сгинувшей в лавовых трубках, еще при освоении, группы Формана, которые уже не так сильно страшили некоторых впечатлительных обитателей пещер.

Администрация напрасно много лет боролась с каким-то языческим культом задабривания разнокалиберных подземных духов и прочих мифических представителей аборигенного населения.

Виктор не смотря на все перепитии ночи чувствовал себя бодро и решительно.

Он сел в кресло перед экраном и запустил тестирование Кванта. В его отдохнувшем от специфических проблем мозге за ночь выкристаллизовалась мысль. Виктор начал что-то понимать о характере своей ошибки. Что-то он не учел, такое бывает. В мирное время он бы просто доработал это за несколько недель или месяцев. Но сейчас этого времени ему никто не даст.

Жизнь любит победителей. Ну что же, пусть будет так.

Глава IV. пленники сатурна

В это же время у Сатурна, на его спутнике Титане, в исследовательской лаборатории разыгрывалась драма, не столь масштабная как на Марсе, но более пронзительная и отчаянная.

Лин перестала бегать из угла в угол в своей лаборатории и присела перевести дух. Паника, владевшая ею последние несколько часов, стала понемногу отпускать и она попыталась заставить себя хоть как то успокоиться. Случайность, позволившая нескольким ученым уцелеть на этой небольшой исследовательской базе на материке Ксанаду, их совсем не радовала. Она внушала ужас и ожидание пусть и отсроченной, но тоже верной смерти.

Враз они из передового форпоста человечества на диком фронтире оказались затерянными в пустоте вселенной. С таким же успехом можно было потерпеть крушение где-нибудь возле звезды Бетельгейзе.

Космолет с припасами и сменой к ним не прилетит. Выжить без постоянной подпитки с Земли здесь было невозможно. Шок и отчаяние овладели гарнизоном маленькой станции.

За иллюминаторами все также лил дождь днем и выпадала ночью изморозь, а по морю Лигеи ветер гнал гигантские угольно чёрные волны жидкого метана. При силе тяжести в семь раз меньшей чем на Земле волны были просто исполинскими. Над всем этим ветер нес оранжевые густые облака.

Мужчины после нескольких горестных часов все же взяли себя в руки и стали лихорадочно просчитывать все варианты и подсчитывать запасы. Лин, они утешив как могли, оставили в покое.

Информацию Крэйга о возможной природе нападения они приняли к сведению и Курт поехал к стоявшему в отдалении ядерному реактору в полной решимости что-то предпринять в этом плане.

Наконец главный астробиолог Вэнсон выяснил что их ресурсов хватит в среднем на полгода. Смена с припасами должна уже была прилететь. Но даже если они и уцелели, то их планы наверняка резко поменялись.

Станция не имела необходимых оранжерей. Их все планировали, но война поставила крест на этих прожектах. Даже топливных элементов для атомной энергостанции было в избытке и смерть от удушья или жажды им не угрожала. Воду и кислород добывали из местного льда, а углеводородов хватало в готовом виде. Мог бы выручить синтезатор эрзац белков, но на нём проектировщики станции сэкономили.

Сейчас все услышали в своих непривычно затихших коммуникаторах слова своего руководителя. Наконец Вэнсон решил дать команду на общий сбор своего маленького гарнизона:

— Прошу всех собраться в главном блоке. Надо обсудить наши дальнейшие действия.

Голос Вэнсона звучал устало и с затаённой тревогой. На всякий случай она загерметизировала свой скафандр, отключила лишнее оборудование и закрыла за собой люк соединявший её лабораторию с коридором.

Часть приборов где проводились эксперименты по созданию микроорганизмов способных жить и развиваться в экстремальных условиях Титана или подледном океане Энцелада не отключались никогда. Создание новой жизни на других принципиальных основах шло с величайшим трудом. Если не сказать что стояло на месте. Были несколько вариантов микроорганизмов способных хотя бы просто пережить пребывание в условиях почти космического холода. Вот их гены в триллионах вариантов варьировал уникальный генный модулятор.

Все работы проводились в условиях строжайшей стерильности. Был запрограммирован режим уничтожения созданных культур в случае случайного создания агрессивных и опасных для человечества микроорганизмов.

Такие работы вблизи планет земной группы были запрещены. Вэнсон пошучивал что когда-нибудь их вместе со станцией накроют термоядерной бомбой во избежание распространения гениально созданной ими заразы.

В соединительном туннеле было холодно, но биозащита привычно сработала. Многочисленные ступени обеззараживания сначала утомляли. Но человек привыкает ко всему и даже перестаёт замечать привычные предосторожности. Лин невольно поежилась проходя последний рубеж санобработки. Скафандр тоже стал стерильным.

На стенах лежал серебристый иней. Станция уже экономила и обогрев ненужных помещений отключили.

В главном блоке было тесновато, хоть собравшихся было всего шестеро. Самое большое помещение было больше всего заставлено контейнерами, приборами, тюками. Каждый дюйм пытались рационально использовать. В одном из углов, отгороженном от наступающего склада холодильником и шкафами, теснились диванчики и столики. Они изображали кают компанию.

Последним пришел усталый Курт. Подойдя к шкафу, выполняющему функции бара, плеснул себе в стакан грамм двести виски и выпил его залпом. Символически закусил. Виски берегли для особых случаев.

Изумленные соратники ничего не сказали, поняв по необычному поведению обычно сдержанного товарища, что действительно произошло что-то из ряда вон выходящее. Курт, тоже ничего не сказав, повалился в кресло и подперев голову кулаком отрешенно застыл.

Вэнсон, немного поколебавшись, перестал вглядываться в Курта и всё же перешёл к намеченной повестке собрания. Он справедливо полагал что важнее жизни всех собравшихся уже ничего не может быть. Все были без скафандров и коммуникаторов. Вэнсон решил исключить утечку информации и предпринял для этого необходимые усилия. Все с пониманием отнеслись к создавшейся ситуации.

— Ребята, нам надо посоветоваться. Вкратце обрисую создавшуюся ситуацию. Мы самая далекая населённая станция в солнечной системе. Дальше только автоматические станции, роботизированные рудники и испытательные полигоны. Пассажирские космолеты сюда летали не регулярно, как и военные. Как летают грузовые еще надо выяснить, коммуникации нарушены. Но уже сейчас ясно что эвакуироваться нам надо, но нечем. Лимитирует нас отсутствие продуктов питания. У нас их всего на полгода. Сейчас война.

Вэнсон сделал паузу. Лицо у него было непривычно серьёзным.

— Я пытался связаться со всеми, с кем сумел. Нами заниматься некоторые не хотят, а кто-то не может. На счет Земли я надеюсь всем понятно. Там торжествуют и сыплют угрозами. Маловероятно что они заинтересованы в нашем выживании. Они требуют присяги себе, но на самом деле хотят сдачи в плен. Что это может значить сами понимаете. Наиболее жизнеспособная база нашей потерпевшей поражение коалиции находится на Марсе. Но им откровенно не до нас. Надо понимать следующий удар фанатиков обрушится на них. В принципе Ганимед готов принять нас, им нужны рабочие руки. Погодите радоваться.

Жестом Вэнсон прекратил наметившееся оживление в рядах соратников.

— Они не могут прислать за нами космолет. Это для них непозволительная роскошь.

Вэнсон криво улыбнулся.

— Теперь о главном. Наш космоплан был предназначен для полетов по системе Сатурна и система жизнеобеспечения рассчитана лишь на двух человек. Межпланетные полеты не предусматривались. Теоретически есть шанс добраться. Но не факт. Те, кто останется имеют шанс прожить дольше улетающих.

Лин насторожилась. Она начала понимать о чём хотел Вэнсон посоветоваться с экипажем станции. Сердце девушки тоскливо сжалось от предчувствия. Вспомнились ужасные истории об убийствах на потерпевших крушение в космосе кораблях. О жестокой борьбе за выживание среди уцелевших за недостающие воздух и ресурсы.

Она даже глаза зажмурила. Она на миг представила что сейчас может начаться. Будут решать кто улетит и спасётся, а кто останется и загнется потихоньку сходя с ума. Или просто улетят выжившие в этой жестокой схватке.

Скажу что останусь и быстро уйду в лабораторию. Запрусь там. Мелькали её лихорадочные мысли. Ей было не справиться со здоровыми мужиками. Оружия у неё не было, да и владела она им плохо. В бурной юности она в своей компании пыталась приобрести навыки обращения с оружием. Но потом друзья решили, что боец из неё никакой и в стычке с киборгами была она была на вспомагательных ролях.

Лин всё же осталась сидеть, понадеявшись, что раз нет угрозы немедленной гибели то и страсти так сильно не накалятся. Не хватило решимости привлечь к себе внимание.

Тут все оживились. Только Курт остался безучастным, даже не изменив позу. Как оказалось, лететь хотели все. Только Лин и Курт промолчали.

Вэнсон тяжело вздохнул.

— Ну хорошо друзья. Я это предвидел. Предлагается такой вариант. Мы максимально облегчим наш «Клиппер». Вырежем все лишнее оборудование и оставим только кресло пилота. Все остальные полетят в гамаках как рыбки в консервной банке. Для экономии кислорода всем придется спать весь путь. Снотворное у нас есть. Конечно в результате этого могут возникнуть проблемы со здоровьем. К сожалению, у нас нет оборудования и средств для полноценной гибернации. Да и все могут не поместиться. Еще раз напоминаю, что нет гарантии что мы благополучно долетим. Что скажете ребята?

На этот раз все мрачно молчали. Тут ожил Курт. Инженер механик курировавший техническую часть станции. Долговязый немец полез куда то в свой шкафчик и достал оттуда бутылку коньяка. Судя по резной форме и классической этикетке хороший. Напряженность, зависшая в кают компании, спала.

— Ну да. Тут без пол литра не разберешься, -поддержал Курта Франсуа пилот их космоплана и полез за бокалами.

Вэнсон решил не мешать развиваться ситуации естественным образом.

— Берёг на день окончания смены. Ну сейчас тоже знаменательный день, -сообщил Курт наливая по бокалам.

И тут же произнес тост соответствовавший его мрачному настроению.

— Помянем всех, кто остался Земле.

Обжигающий ароматный напиток на миг остановил дыхание, выступили слезы. Лин не часто приходилось употреблять спиртное и она хотела отказаться. Но тут был какой-то ритуал, а не вечеринка. Все были как-то торжественны и значительны и Лин казалось, что происходит какое-то таинство посвящения.

Посмаковав напиток на языке Курт заговорил не спеша и как-то отрешенно.

— Сегодня при блокировке реактора я случайно получил серьёзную дозу радиации, не всё могут выполнить роботы, пришлось ковыряться лично. Но теперь реактор безопасен. А лететь мне нет смысла. За время полета доза увеличится до запредельной. Кораблик то утлый, генератор поля слабый. На Ганимеде сильно фонит Юнитер. Да и никто не ждет меня уже нигде. Я остаюсь. Присмотрю за станцией, -звучил Курт своё решение.

Все завороженно смотрели на него как на римского гладиатора с его ритуальной фразой. «Идущий на смерть приветствует вас»

Курт встал, размахивая руками и прохаживаясь, стал отшучиваться, не выдержав их пристальных взглядов.

— Может попутный рудовоз меня подбросит или Франсуа вторым рейсом. Не хороните меня заживо. Без вас мне ресурсов хватит года на три. А там что-то образуется. К тому же лето начинается, а оно здесь целых семь лет длится, -пошутил в конце не унывающий немец.

Что правда, то правда. Год на Титане равнялся тридцати земным.

Вэнсон не спеша подошел к вставшему Курту и молча крепко обнял его. Они постояли с минуту обнявшись будто прощаясь навсегда.

— Ну вот, я же просил без этих самых сантиментов. Черт бы вас побрал, -пробурчал отвернувшийся Курт, вытирая глаза кулаком.

Он уже порядочно захмелел и невольно позволил чувствительности взять над ним верх.

Лин тоже прослезилась и ей на минутку стало стыдно за то, что она так плохо думала о своих товарищах. Стало очень жалко Курта. Наверняка он запредельную дозу уже набрал. Очень уж убитый он пришёл на собрание. Медицинский блок на Титане слабоват, если бы хоть такой как на Ганимеде. Надежда всё же есть. Мысли остаться на станции Лин отставила. Она молодая, будь что будет. Может не убьёт её тромбоз в дороге и не задохнемся.

Лицо Вэнсона страдальчески сморщилось.

— Ладно ребята. Надо браться за дело. Надо успеть переоборудовать «Клиппер» к сближению с Юпитером. Всем законсервировать свои научные блоки, подготовить отчёты. Результаты передам на Ганимед связью. Ничего лишнего на борт мы взять не сможем. Курт дай задачу киберу-универу. Франсуа, Леверье, Босх через час встречаемся в инструменталке.

Лин ходила по своей лаборатории, успевшей стать ей домом, отключала оборудование. Погружала в спящий режим умнейшие и совершеннейшие комплексы генной инженерии. Как будто надеялась, что это не на всегда и сюда кто-то вернется.

«Не может же быть что всё это впустую. Наверное мы посягнули на прерогативы Господа, пытаясь сотворить новую жизнь. И нам послана останавливающая нас кара.»

Постепенно она осознала, что это уже никому не понадобится. Одолевали разные мысли.

— Это банальное бегство. Отступление навсегда. Так, наверное, уходили динозавры. Теперь последнее отступление человечества. И я бегу вместе со всеми охваченная паникой и желанием спастись… Вселенная нас не дождётся.

Нашлось место и для высокой патетики. Лин саркастически хмыкнула.

— Ну нет, я не уничтожу последнее достижение человечества. Это не только мои труды. Я стою на плечах многих тысяч поколений. Эти плоды усилий всех бросить псу под хвост и после нас ничего не останется? Может миссия людей в этом и была. Принести жизнь в этот мир. До Энцелада мне уже не дотянуться, но здесь…

Лин решительно сложила в переносной походный контейнер препараты с наиболее перспективными вариациями плесени, грибов, лишайников, тихоходок, метановых червей и прочими модифицированными земными экстремофилами. Плодами сверх живучей земной жизни. Поколебалась и не взяла насекомых. Взяла верх детская инстинктивная нелюбовь к этим представителям фауны.

— Возможно я погубила целую цивилизацию страшно отвратительных и разумных монстров,» — усмехнулась про себя Лин.

Очень удобно что биологически опасные лаборатории имеют независимый выход на поверхность планеты. Загерметизировав скафандр она вышла из шлюза и пошла по скрипящему песку из ледяных частичек, смоченных дождем из углеводородов. Солнце как бледный фонарик еле пробивалось сквозь оранжевую мглу.

Пылевого шторма, поднимающего тучи органической пыли, ни что не предвещало. Море Лигеи сегодня не штормило и Лин за полчаса доковыляла среди ледяных уступов до крутого склона берега моря. Немного рискуя, она спустилась к песчаному пляжу.

— Нет, это не преступление. Людям уже ничего не нужно. Мы уходим и наверное, навсегда. А вы оставайтесь!

С этими словами она, широко размахиваясь, начала бросать в линию прибоя стеклянные сосуды с препаратами. Брызнули осколки стекла от прибрежных камней и все оказалось в плещущихся волнах. На Титане была активная пребиотическая химия и Лин надеялась, что она даст основу для возникновения собственной жизни.

То, что произошло дальше она отнесла к сбою своей перенапряженной психики. Вдруг странно мигнуло далекое тусклое солнце, и неведомая жуть пробрала её. То ли в глазах у неё поплыло или в самом деле колыхнулось пространство вокруг неё. Ей вдруг показалось что кто-то большой, бесплотный и могучий смотрит на неё из какого-то невероятного далека.

— Так вот как это было… Спасибо Тебе Создатель. Мы готовы помочь тебе во всём, -прошелестели ласково в ней понятные ей чужие мысли.

У Лин закружилась голова и перед глазами пронеслась вся её жизнь. Не только прошлая, но и будущая. Она увидела, как долетит до Ганимеда и не только. Увидела Крэйга и своих детей. Свою седую старость и много чего-то ещё в невероятной дали. И лишь её кончина ускользнула от Лин.

Волна глубокой теплой благодарности захлестнула её и казалось понесла в невероятных пространствах.

Но перепуганная девушка уже судорожно гигантскими скачками взбиралась на берег.

— Спасибо тебе Человек.

Слова, прошелестевшие вдогонку, лишь подстегнули её. Сила тяжести в семь раз меньше земной позволили ей буквально пролететь весь путь к станции. Она перевела дух только когда слишком медленная дверь шлюза закрылась за ней, отделив её от этого страшного сумрачного мира. Неужели она всё же умудрилась загадать желание? Её сотрясал истерический судорожный смех, колотил об стену к которой она прислонилась.

— Дурочка перепуганная, -пробормотала она, заикаясь.

Лин вдоволь поиздевалась над собой и своей пугливостью и побрела лечить нервишки. Её отсутствия никто не заметил.

Глава V. время зеро

Крэйг невольно залюбовался проплывающим мимо Юпитером, сопровождаемого горошинами своих спутников. Только ради этого захватывающего зрелища гигантского цветистого шара на фоне черного бархата космоса, искрящегося россыпями звезд, стоило несколько месяцев болтаться в тесноватой кабине астероидного буксира. Его космолёт, в отличии красавцев пассажирских лайнеров, был неказист и функционален. Как дромадер. Со сложенными наружными конструкциями и с горбом мощной энергетической станции. За глаза буксир звался каракатица. И Крэйг порой смущался признаваться, что он одиночкой болтается где попало на уродце в поисках поживы.

Риск напороться на неприятности, которыми были полны окрестности солнечной системы, был до неприличия велик. Очень даже просто может не помочь и защитное поле. Хоть в 22 веке уже были не такие утлые кораблики как в 21, но опасность всё равно везде подстерегала космолётчиков и собирала свою суровую дань.

Уже давно он не видел семью и только необходимость заработать для ее безбедного существования смиряла его с этой разлукой. Надо было платить за обучение детей в престижных заведениях, куча страховок, жильё в привилегированном месте. И мечта была скопить денег на домик в райских местах где можно провести старость и что-то оставить детям. Приходилось отключать все желания, стремления и в режиме автопилота заниматься этим рискованным промыслом, приносящим неплохой доход. Лишь забавы в виртуальном мире скрашивали его одиночество.

Ему наконец доверили управление самым мощным кораблём, который мог свернуть целую скалу с её орбиты и пригнать в заданную точку. И он изо всех сил старался оправдать это оказанное ему доверие. В настоящий момент, такой заданной точкой был термоформируемый и остро нуждающийся в воде Марс.

Это была удачная охота. Удалось довольно быстро найти необходимый астероид почти весь состоящий из грязноватого водяного льда. Только в центре масс угадывалась каменистая сердцевина. И теперь Крэйг тщательно примерялся со своим бортовым центром к нему. Он тщательно высчитывая точку и момент приложения импульса, для наименьших энергетических затрат и без того колоссальных. Это была потенциальная комета из пояса Койпера, состоявшая из нескольких слипшихся между собой гигантских глыб льда. Её орбиту сумел просчитать или скорее учуять, мощный земной квантовый мозг. За данные пришлось заплатить. Поверхность кометы была покрыта толстым слоем пыли что не дало ей возможности распустить свой диковинный хвост, как это бывало не раз.

При буксировании некоторые глыбы могли оторваться и причинить немалые неудобства Крэйгу. Были у него некоторые средства фиксации этого конгломерата ледяной каши в одно целое, но положиться на этот фиговый листок Крэйг до конца не мог. Ведь не так давно человечество смогло повелевать космическими телами. Пусть и не очень большими. И такого опыта было еще маловато.

Теперь он был доволен. Дело обещало хороший куш. Корпорация «Marsinternational», крепко державшая в своих цепких руках бизнес по терраформированию мертвой планеты, должна была хорошо заплатить. За столь необходимый ресурс для Марса должны были перевести на счёт приличную сумму. Моря и озера хотят возродить энтузиасты своего дела и готовы за это прилично платить. Хорошее дело. Но и Крэйг поимеет на этом свой профит. Его бизнесу позарез нужны были эти средства. Топливо, запчасти, провиант, кислород, накладные расходы, доходы и т. д. Валлентайн, кровопийца, уже грозился прекратить обслуживание буксира Крэйга на своей базе.

Бизнес буксировщика прибыльное дело, мало ли какой драгоценный сюрприз в космосе болтается без дела. Но необходимость месяцами висеть в пустоте космоса изводила. Поиск отнимал много времени. К тому же Крэйгу до чертиков надоели концентраты и консервы, зубы сводило от невесомости, мутило от воняющего дезинфекцией космического туалета. Поэтому он с упоением отыскивал в своем деле хоть какие-то плюсы, помимо денег. Пытался повысить моральную мотивацию, как и учили нудноватые преподаватели Летной академии астропилотов. Он правда давно перестал надеяться обнаружить хоть какие-то артефакты древних цивилизаций. Подспудную мечту любого космонавта исследователя.

Ему до сих пор снились кошмары об учёбе в астрошколе. О как будто бы невыполненных курсовых заданиях и метаниях по кубрикам их ставшей уже родной полуказармы на Лог Айленде. Тут же вспомнился сержант Апдайк, сто чертей ему в печенку. Тьфу, зараза. Надо все же признать, что преподавателям — грубым солдафонам, все же удалось отесать дерзких юнцов. Мечтающих пощеголять в летной форме перед девушками и картинно делать ручкой провожающим на космодроме. Форма очень шла красавчику курсанту.

Всё же временами Крэйг и говорил им вполголоса спасибо. За науку, со вздохом облегчения, миновав очередную опасность. Не забыв в первую очередь поблагодарить сначала Господа Бога.

Не смотря на кучу трудностей и вредностей, о которых пилоты не распространяются, Крэйг свою работу любил. И с удовольствием поддерживал внешний лоск своей профессии, вызывая зависть и восхищение некоторых штатских.

Первый раз мягко вспыхнул и погас экран связи, ненавязчиво звякнул колокольчик звукового сигнала. Но Крэйг не ответил. Вызовы были делом не редким и часто неприятным. Последний раз эти надоедливые инспектора ООН по организации космической безопасности перемещения грузов оштрафовали его из-за неточности курса. Совсем не представлявшего опасности для обитаемых планет и зонам полетов. Это образовало приличную брешь в его бюджете и до сих пор было ощущение что его неожиданно и незаслуженно больно пнули.

К тому же Крэйг производил маневрирование, пытаясь правильно пристроиться к астероиду, что отнимало все его силы и внимание. Поэтому он понадеялся, что автоответчик стандартно ответит и запишет сообщение.

Так Крэйг пропустил начало новой эры которая разделила страшной чертой его жизнь на относительно безмятежное до и отчаянно трудное после. Шквал в эфире в течении нескольких мгновений, когда погибал целый мир, он пропустил.

Не мог он быстро откликнуться на вызов. Понадеялся, что дело терпит несколько минут, пока завершится маневр.

Ах как он корил себя потом за это промедление. Видел же что вызов частный, хоть и на корабельный узел связи.

Второй раз уже малиновым светом полыхнуло в сопровождении сирены чрезвычайное оповещение. Впервые за все годы. Крэйг поперхнулся воздухом, даже не успев чертыхнуться где-то в подсознании.

Что ж так все сразу в неподходящий момент!

А по спине уже пополз холодок и сердце опустилось в нехорошем предчувствии. Внутренне всегда ждешь беды в этой угольно черной пустоте, зажатый в скорлупке корабля. Как не раз и случалось за эти годы с отчаянными людьми, рвущимися на свой страх и риск в чуждую и бесконечно враждебную среду. В музее Летной академии было много видео портретов погибших выпускников. Всего через два года после выпуска из их школы пилотов нелепо погиб один из их однокашников. Во время внепланового ремонта двигателей космолета вдруг запустились механизмы. Враз лишенный нижней части тела парень недолго мучился.

И тут же внутренний страх разбудил в нем первобытную ярость, заставившую вздыбиться шерсть на холке. Ощерившись Крэйг нехорошо ругнулся и весь напрягся. Боятся все. Но в Летную Академию брали только тех, кто проходил простой и древний тест на испуг. Как его мог не пройти бывший член уличной банды «волчья стая».

Бросив все дела и продолжая сквернословить Крэйг впился глазами в экран, не ожидая от него ничего хорошего. Где-то случилась беда, угрожавшая всем. Только это мог означать сигнал впервые ожившего чрезвычайника.

Сообщение передавалось автоматически. Где-то очень глубоко и хорошо спрятанным квантовым мозгом и это было плохо. Очень плохо. Если этого никто не смог сделать лично, значит в Центре Обороны нет никого в живых. Никого из всегда находившихся на боевом дежурстве, не осталось. Сработала «мертвая рука».

Вот и пригодились вдалбливаемые курсантам знания, которые казалось никогда не пригодятся. Воплотились в жизнь сухие параграфы уставов и положений. Верить в реальность происходящего не хотелось.

Сообщение сухо информировало о том, что совершено нападение. Характер оружия не определён. Погибли целые страны, объявляется военное положение. Предписывается взять на себя командование старшему по званию, оставшемуся в живых, организовать оборону и уничтожение противника.

Стандартный видимо текст, четким голосом профессионального диктора, как гвозди вколачивал в сознание безжалостные слова, возвещая об окончании целой эпохи в истории планеты. Эпохи людей.

— Это же не приказ. Завещание! -Подумал Крэйг.

Судя по перечню не подающих признаков жизни объектов, не уцелел наверное никто из их коалиции. Во всяком случае на Земле и в ближайшем окружении. Но он то цел и имеет младший офицерский чин.

— Не дай бог оказаться старшим по званию! Должны же уцелеть более опытные люди.

Чувство обрушившегося на него долга придавило как гора.

— Господи, а что же дома! -Обожгла следующая мысль.

Крэйг невольно отшатнулся от экрана.

— Да нет же! Этого не может быть! Вы там все свихнулись!

Крэйг был один и ничто не могло сдержать его эмоции, да он и не хотел сдерживаться. Его ярость выплеснулась как лавина внезапно круша на своем пути все цивилизационные барьеры.

Он бил наотмашь кулаками по стенам, пинал все до чего мог дотянуться. Кричал страшно оскалившись. В невесомости он полубезумный прыгал отскакивая от стен, кувыркался, беспорядочно размахивая руками и ногами. Невесомость делала нелепым этот взрыв ярости, превращало в какую-то дикую мистерию. Хорошо что это никто не мог увидеть,

Кто-то совершил нападение или может это несчастный случай. Техногенная катастрофа, вызванная экспериментами над материей и гравитацией чумных ученых или все же прозевали астероидный удар.

— Что с семьей и детьми?

Вертелись в голове страшные вопросы. Он отказывался верить в произошедшее. Неужели с ними все кончено.

— Господи! Как ты это позволил!

Безумие начало захватывать его бушующее сознание, огромный черный космос сжал его сердце и Крэйг завопил прощаясь с мутившимся сознанием.

Лишь только сейчас сработали психологические приемы внушенные гипнотически подготовленному пилоту. И рефлексы, заложенные на такой случай медиками Летной Школы в дальний краешек мозга, заставили отбросить крышку нарукавного медицинского блока и включить экстренную помощь на неявную психологическую угрозу. Легкие два укола в напряженные в бешенстве мышцы Крэйг даже не почувствовал, но постепенно багровое лицо стало приобретать более здоровый оттенок, он перестал задыхаться в судорогах гнева и дыхание постепенно перестало быть прерывистым. Крэйг замер, завис в пустоте кабины и постепенно осел на переборку с выпученными пустыми глазами, придавленный небольшим ускорением, с которым двигался космолет.

Постепенно его глаза прояснились и взгляд стал осмысленным. Он приходил в себя и в него опять возвращалось отчаяние, но уже приглушенное и как будто издалека. В голове поселилась сосущая мозг тоска. До тошноты. И мрачное раздражение на себя, поднимавшееся из глубин, сменялось злостью.

— Я достану этих ублюдков!

Взгляд еще блуждал беспорядочно, но Крэйг уже вышел из ступора и покувыркавшись сумел добраться к пульту управления.

Пальцы проворно пробежали по экрану и уже вслушиваясь в первое, пропущенное перед чрезвычайным сообщение, до него стала наконец доходить вся беспощадность произошедшего. Это его чуть не добило. Лишь лошадиная доза транквилизаторов и стабилизационный набор позволил Крэйгу все осмысленно выслушать.

Изображения почти не было видно, лишь размытые пятна. Видимо там было темно и корявые стены очень близко от объектива, судя по изображению в инфракрасных лучах. Непонятные шумы, потрескивание помех, приглушенно раздавался звук падающих капель. Слышно было хриплое измученное дыхание. Которое прерывалось стоном.

Волосы на голове стали подниматься дыбом. Этот голос он узнал бы из тысяч. Ошибки быть не могло. Все подтверждалось. Сообщение было от отца. Сообщение с отцовского коммуникатора и голос его. Погибающий отец сумел невероятным усилием воли отправить Крэйгу последнее сообщение предупреждение о страшной угрозе. Попрощаться он не успел. Сообщение короткое, обычное в диапазоне радиоволн и шло от Земли около получаса. Энергии на квантовое сообщении не хватало. Всю забирали защитные поля энергококона. И ответа он никак не мог дождаться даже если бы Крэйг успел бы ответить. Отец не мог огорчиться отсутствием Крэйга на связи и испытать последнее в жизни разочарование. Все кончилось быстро. Отец торопливо говорил пока его полувоенный защитник держал упавшие стены. Но как только исчерпался аварийный аккумулятор все прекратилось. Весть была страшная. Потрясенный Крэйг молча дослушал последний монолог отца в жуткой прострации. Тому с трудом давались слова прощания.

— Крэйг прощай. Все, наверное погибли. Нашего Полиса больше нет. Я был на службе возле границ империи фанатиков. Поэтому ещё жив. Только защитник еще держит обломки здания. Это фанатики. Я слышу их волну. Беснуются, празднуют. Все взорвалось одновременно. Оружие, термоядерные энергостанции, все дестабилизировалось. Сильная радиоактивность. Может нас предали. Если слышишь меня, перейди на ручное управление. Включи всю защиту. Не приближайся к Земле. Идет химическая атака, добивают сволочи. Военных не слышно, все плохо. Переиграли нас. Надо было их истребить. Отомсти за нас и… Будь…

Прерывистый, наполненный страданием шепот, прервался. Сигнал просто пропал. Закончилась энергия и все кончилось.

Крэйг привел в действие полную защиту корабля, отключил все опознавательные сигналы, систему ориентации. Чему очень сопротивлялась система безопасности и пришлось немало повозиться. Всё же ему удалось отключить всё что могло его выдать и он застыл в кресле пилота.

Вот и не нужны ему теперь эти проклятые деньги ради которых он рисковал жизнью, месяцами не видел семью. Крэйг вытащил из потайного кармана банковскую карту и со смешком спустил в утилизатор. Лучше бы он оказался в тот страшный момент со своими детьми. «Греют душу деньги» издевательски спародировал он слова популярного шлягера.

Еще немного и возникнет чувство зависти к Робинзону. Он почему-то вспомнил японского солдата в одиночестве партизанившего в джунглях несколько десятков лет. Только потом солдат узнал о окончании древней войны середины двадцатого века. Но не верил. И лишь бывший его командир смог отменить свой приказ по охране объекта. Крэйг начал понимать, что чувствовал тот последний воин императора.

Прошло немало времени пока он вернулся в себя и без удивления обнаружил что просматривает на голограммнике семейные записи. Это он позволял себе не часто, чтоб не бередить душу в одиночестве.

Он остановился взглядом на величественном мемориале первопоселенцев Марса первой волны. Он был сооружен возле их городка, найденного и расчищенного недавно. Теперь его заботливо закрывал прозрачный купол из стеклана и можно было любоваться первыми сооружениями, напечатанными строительными принтерами из смеси льда с местными материалами. Стандартным и сейчас набором оборудования. Антеннами центра связи, установок по производству воды, кислорода и водорода из льда. Топливный участок, карьер по добыче водяного льда из замерзшего миллиарды лет назад марсианского озера. Засыпанного толстым слоем спрессованной пыли. Дробилка окаменевшей глины для изготовления грунта в оранжереи и конечно сами оранжереи. Ядерный реактор чуть в стороне от городка, как и небольшое кладбище под скалой на северной стороне. Там покоился под невзрачным холмиком прадед Крэйга. Плиту с надписями и датами устанавливал еще покойный ныне отец. Он тоже предусмотрительно хотел переехать с Земли. Но удержали домашние, дорожившие привычным комфортом существования на Земле.

В холодной и сухой атмосфере Марса все хорошо сохранилось. Лишь заметало селение, находившееся в низине, темными дюнами из базальтового песка.

— Спасибо тебе дед за ту дорогу, что проложил ты нам в космос. Указал нам путь. Не пропали твои старания. Не все погибли в этой чудовищной мясорубке настигшей нас, как вы того и опасались.

Не у всех будет такая правильная могилка, вдруг позавидовал он деду. Лежит там совсем свеженький, как в криокамере. Может даже оживить смогут лет через 200.

Крэйг помотал головой прогоняя бредовые мысли.

— Не дай себе свихнуться.

Он перевел взгляд со скромных холмиков с плитами, на которых утренним солнцем освещались чеканные надписи, на титаническую статую первого президента Межпланетной Федерации Илона Маска. Исполин в который раз встречал рассвет слегка прищурившись, как бы пытаясь заглянуть в далекое будущее. Глубокие морщины прорезали лицо старика и как вечный огонь ветер развевал его седые волосы. Статую создавала лучшая бригада современных скульпторов, применивших лучшие технологии. На торжественном открытии все согласились что «Первый» был как живой.

К суровой реальности Крэйга вернул новый вызов:

— Борт Р- СН 120, -прозвучало из динамиков.

Вам предписывается немедленно принять меры по прибытию на околоземную орбиту для принятия присяги новому правительству Империи Солнечной Системы и её императору. Великому Батруму. Неисполнение приказа будет рассматриваться как нарушение воинской дисциплины в военное время и вы понесете соответствующее наказание.

От поступившего сообщения веяло чем-то инородным.

— Прорезались, вспомнили обо мне. Теперь уже не так одиноко. Ну что же ребята, я еще спляшу на ваших костях.-криво усмехнулся Крэйг.

Вражеский канал он заблокировал и наконец приступил к действию. За промедление он себя крепко выругал. Букет транквилизаторов сильно оторвал его от реальности.

Но попытки связаться на установленных каналах с военными и со своими вышестоящими организациями и даже партнерскими, успехом не увенчались. На всех его рабочих каналах царила мертвая тишина и лишь помехи нарушали безмолвие. Как и на каналах друзей и близких. Всемирная паутина молчала впервые за всю жизнь Крэйга. Прекратился поток информации из анализатора и прогнозиста, который сопровождал его всю сознательную жизнь. Никаких предлагаемых вариантов действий тоже не поступало. Оставалось надеяться на свой запас информации и свою смекалку.

Так наступает апокалипсис. Первобытной тишиной наваливаясь на затерянного в космосе человека. Как будто и не было тысячелетий истории.

Чтобы унять нарастающую панику он приготовил кофе и бутерброды, одновременно занимаясь аутотренингом, стабилизирующим расшатанную психику. Сам привычный процесс рукотворного приготовления пищи тоже отвлекал от грустных мыслей и успокаивал. На робоповаре сэкономили, уменьшая вес оборудования корабля. Раньше такая аскетичность буксира его подсознательно злила.

Устроившись в кресле Крэйг рассеяно попивал кофе. Не спеша, нарочито медленно съел бутерброды. Бросил в утилизатор упаковки, сразу захрустевшие под прессом и решил побриться. В этот момент, перебиравший каналы связи друзей и знакомых коммуникатор, сигнализировал о поступившем ответе.

Секунду спустя он слушал с облегчением девичий взволнованный и сбивающийся голос.

— Господи, Крэйг, как же я рада что ты жив! Ведь, наверное все погибли, никто не отвечает. Это просто безумие какое-то. Не могу поверить, что нет больше никого и мне некуда вернуться. Твой ответ я услышу не сразу. Ведь я на исследовательской базе на Титане. Мы давно не виделись. Я закончила Йельский и теперь работаю астробиологом. Конструирую здесь живые организмы. Вернее пытаюсь. Это принципиально новая жизнь. Холод здесь почти космический. Да ты знаешь, не обращай внимания. Мне хочется выговориться. Я не пошла в рубку на квантовый передатчик. Мне сейчас так тяжело. Я все время лежала и ревела в подушку. Ты вернул меня к жизни. Обязательно ответь, я на своем коммуникаторе.

Милая подруга детства и юности Лин тараторила немного испуганно и нервно. Крэйг присел слушая её, ожидая окончания сообщения. Он был рад не меньше её, даже перекрестился, благодаря судьбу. Хоть одна родная душа отозвалась. Теперь он был не один перед лицом вынырнувших из ада древних исчадий. Его звеневшая в напряженном одиночестве душа нашла опору. Он ликовал, он был почти счастлив. Появилась надежда. Он даже перестал нервно крутить в пальцах ложку.

— Лин здравствуй! Я тоже невероятно рад что ты жива. Сколько там вас, чем занимаются остальные и на чем летаете? Есть ли оружие, как будете защищаться? Есть ли связь с кем-то? Кто еще уцелел? Сообщение зашифрую, надеюсь вспомнишь наш старый код. Вы далеко. Я буду искать к кому примкнуть для отпора. Буду воевать, постараюсь не погибнуть зря. Буду мстить за родных. Может помощь какая нужна? Даже боюсь предположить насколько пострадала Земля. Будьте осторожнее, возможно нападение. Непонятно пока какими силами они располагают и смогут ли дотянуться до вас. Принимайте все возможные меры к обороне. Если у вас есть возможность помочь в войне сообщи мне. Или есть какие-то сведения о противнике и расстановке его сил. Я пока получил ультиматум о сдаче в плен от фанатиков. Это их рук дело, Отец смог сообщить. Защитите силовые установки и энергообъекты. Это цель их удара. Пока неясна природа их воздействия. Хотел бы связаться с вашими ребятами. Лучше через тебя. Для верности. Буду искать контакты вне Земли. Хоть сейчас непонятно кому можно доверять. Затаитесь до прояснения обстановки Свои шифры вышлю квантовой связью позже. До связи, Лин. Береги себя!

По мере разговора с Лин у него стал выкристаллизовываться план действий, до этого ускользавший от него. Все еще действовали вколотые препараты, притупляющие сознание. Но очевидно, стало отпускать. Он сам укрепил свою уверенность в успехе, пока подбадривал Лин.

Лихорадочно он стал искать квантовый канал связи с марсианскими филиалами «MarsIntenational» с которыми должен был связаться для доставки своего груза. Он впервые пожалел, что у него на борту нет торсионного передатчика. Стоило бы попытаться связаться с базами на Ганимеде и на орбите Венеры.

Все остальное это безнадежная мелочевка по своим возможностям. В космосе много не навоюешь без баз снабжения.

К закрытым военным каналам доступа у него не было. И кроме врага на связь с ним никто не вышел. А вопить открытым текстом о своих намерениях на весь космос было бы крайне неразумно. Катастрофа такого масштаба не была предусмотрена доблестными штабами. Теперь Крэйг боялся что ему едва ли не в одиночку придется выискивать и организовывать жалкие остатки соратников для организации сопротивления. На ботаников с Титана он почему-то особо не надеялся. Вряд ли сможет чем-то помочь затерянная в глубинах космоса станция, сама наверняка имеющая трудности. Того и гляди им самим придется помогать. У него не было на буксире вооружения, но были соображения на этот счет.

С разгорающейся злостью он задал бортовому центру новые вводные и стал закладывать нужный маневр своему буксиру. Пока придет ответ от Лин он многое должен успеть. Он был готов в одиночку воевать с этими уродами.

Если не ответят торговые партнеры попробую связаться с самими поселениями на Марсе. Там тоже не все однозначно, могут быть сюрпризы. Хорошо бы если б уцелело поселение «Блэкстоун». Это было бы большой удачей. На это он даже боялся надеяться.

Все манёвры с астероидом удались. Теперь он имел другое название — «Святая месть». Теперь он летел к другой планете и Крэйг надеялся, что вместе со всей околопланетной инфраструктурой была уничтожена и астероидная служба безопасности.

Пришлось попотеть и было очень жаль сгоревшую львиную долю горючего. Сразу сильно сузился круг его возможностей, но Крэйг об этом ничуть не жалел. Остро встал вопрос о дозаправке для возможных дальнейших действий. Где-то на астероидных автоматизированных базах можно было чем то разжиться. Либо на законсервированных верфях. Это было ему по дороге.

Ближе к Земле соваться было опасно. Из-за маленькой силы тяжести люди избегали находиться на астероидах постоянно. С киберами же он надеялся договориться. Крэйг задал команду бортовому центру на установление связи с потенциальными донорами. Ему как вольному охотнику в мирное время это было бы обыденным делом. Кто сейчас контролирует эти базы. Вот вопрос. Возможно еще никто не успел наложить на них лапу. Крэйг имел все шансы опередить не только Землю, но и возможно даже Ганимед с Марсом.

В крайнем случае штурм. Правда кроме личного оружия у него ничего не было. Но при желании он надеялся приспособить мирное силовое оборудование к не свойственным ему функциям. К тому же Крэйг смутно помнил о складских секретных военных базах. Доходили слухи. Хоть одна да должна была быть в поясе астероидов. Может на невзрачной Гигее. Очень жаль, что как гражданскому пилоту ему не полагалось об этом знать. Было самое время как-то всё это выяснить. «Мертвая рука» умолчала об этом. И Крэйг стал ломать голову как получить желанное «наследство». Тогда бы он чувствовал себя гораздо уверенней. Тогда бы он всыпал сволочам.

Но как и куда дать запрос не имея ни адреса ни паролей. Вот уж право засекретничались бравые вояки. Зря они свысока на штатских посматривали, ох зря.

Крэйг уже начал присматриваться к космолетам которые возможно были в рейсе и путь которых пролегал неподалеку. Ещё лучше бы было чтоб в команде там находились его однокашники. Не хотелось нарваться на залп в упор. Но курс его охотника пролегал вдали от пассажирских трасс.

Крэйг уже успел отдохнуть после маневра и даже соскучиться немного, а ответов на его вызовы все еще не было. Двигатели остыли и готовы были к новой работе. Он надеялся что весь ближний космос просто притих и затаился в пугающем ожидании. Если не считать каналы фанатиков изрыгающие проклятия и приказы в перерывах между победными реляциями в космосе было тихо.

Крэйг с тоской прослушивал их, пытаясь хоть как-то сориентироваться. Обнадеживало только то что кому-то все же они угрожают. Значит есть такие как и он. Не сдавшиеся, пока. При плохом раскладе все козыри могли оказаться у врага и тогда особо не попляшешь. Крэйг отдавал себе отчет в том, что глупо надеяться на милосердие столь вероломного и беспощадного врага. Это понимание рождало в нем угрюмую решимость подороже продать свою жизнь. Только мысли о Лин и Титане как-то поддерживали его. Отсидеться на дальних базах было все равно не реально. Но Крэйг не мог позволить безнадежности овладеть им. Он должен был зло отомстить убийцам родных. О них он боялся думать.

Большое облегчение Крэйг испытал, когда ожила квантовая связь. Его вызывал Марс на защищенном канале. На экране возник пытливо вглядывающийся в него человек в полу скафандре.

— Рад видеть вас. Я Вэлл. Начальник смены базы Фобос

Он напряженно улыбнулся и продолжил.

— У вас для нас, наверное, груз. Но дела приняли плохой поворот, вы знаете. Я так понимаю вы ищете контакт с Марсом потому как не можете лететь на Землю, верно? -подсказал дипломатично Вэлл.

Крэйгу осталось лишь кивнуть, сообщив что груза нет, как и лишнего топлива. Вэлл понимающе улыбнулся и решил утолить информационный голод Крэйга, взяв в обмен обещание сохранить её в тайне.

— Кругом большая неразбериха и мы будем вам рады, как и всем уцелевшим из нашей коалиции. Мы приглашаем всех готовых бороться за наш нелегкий выбор к нам. Не все погибли. Лунная база Монтэрэй в лавовых трубках холмов Мариуса держит оборону. Не сдаётся так же база кратера Шэклтон. У них нет выбора. Остальные уничтожены или захвачены. У них неплохие позиции и хорошая база. Будем надеяться они продержатся достаточно долго. Ганимед более уязвим, как и орбитальная станция Венеры. У нас с ними спец каналы связи. Марс поднял свое знамя и организуется в автономную единицу. Блэкстоуном теперь руководит адмирал Старк. Гражданская администрация Блэкстоуна отдала ему власть во всей полноте. Объявлено военное положение. От имени адмирала Старка я приглашаю вас. Вам надлежит явиться и поступить в распоряжение Объединенного командования Марса. Я уверен, что вы с нами. Даю вам повторно наш маяк и новые опознавательные сигналы наших космолетов. Будьте осторожны с марсианским поселением «Знамя мессии». Оно расположено обособленно в области южного полушария в кратере Эллада и двумя их космолетами на орбитальном рейде. Даю их опознавательные знаки. С ними пока у нас не установлены плодотворные контакты.

Крэйга отпустило напряжение, державшее его последнее время и он облегченно вздохнул услышав громкое имя отставного космического волка. Он пересказал марсианину все что смог узнать за это время о противнике. Вэлл в ответ еще шире улыбнулся и суровость в его голосе смягчилась.

— Все необходимые инструкции и информацию вы получите по прибытии, капитан Крэйг.

Отдав честь Вэлл пропал с экрана. Так Крэйг неожиданно, по воле случая, получил внеочередное старшее воинское звание.

Вильяма Старка знали и уважали все. Контр-адмирал был в отставке, но имя его стало легендой. Он знал свое дело. Крэйг ощутил подъем душевных сил. Судьба была щедра к нему. Это было намного больше того на что он надеялся. Из отчаявшегося одиночки он ощутил себя частью команды во главе с авторитетным командиром. Он почувствовал мощную концентрирующую силу организации стягивающую все силы в один кулак. Шансы отомстить сильно увеличивались. Лишь беспокоил факт о невозможности самостоятельной связи с перечисленными Вэллом базами. Обмануть его не могли. Ради чего. Он и так был готов присоединиться к Марсу в любом случае. Теперь борьба стала его главной целью в жизни. Он старался глушить боль потери и сосредоточился на смене курса корабля. Топлива должно было хватить. Бортовой центр просчитал курс до указанной точки. Уцелевший одинокий волк направлялся к своей стае. Призыв вожака к войне властно влек в дорогу.

— Мы примем этот бой. -подвел он итог.

Выжатый как лимон Крэйг забылся тревожным сном. Сбитые в кровь костяшки кулаков саднили. Буксир-охотник по заданному курсу летел на Марс.

Глава VI. Прощай утренняя звезда

Приказ Вильяма Старка со сроками исхода гражданской части населения Венеры к Марсу глава отряда терраформирования Венеры получил ещё неделю назад. Выступать к Земле другой части отряда, предназначенной для участия в сражении он получил только сейчас. Он, на свой страх и риск, поддерживал связь и с Землей, и с Марсом. Всем нужны были их космолёты, особенно всех интересовали космолёты, применяемые для разрушения астероидов в пыль. Из неё формировалось тороидальное пылевое облако вокруг планеты, оно должно было уменьшить интенсивность солнечного света на Венере. Их мощные ударные установки могли представлять угрозу не только астероидам.

Он уже знал о первой победе красной планеты и теперь отчётливо понимал. Пора стартовать к Марсу, им там может быть теперь безопасно. Рано или поздно это надо было сделать. По-другому и быть не могло. Основную массу людей забрал рейсовый космолёт Земля Марс, присланный Старком. Остались технический персонал и экипажи. Было большой удачей, что рейс на Марс улетел до прибытия наместника с Земли. И ещё большей удачей было то, что они вели переоборудование космолётов для их новых военных функций. И они не были готовы к немедленной отправке на Землю, как того требовали новые хозяева жизни.

Глебу Фирсову было уже за сорок и он отлично понимал ответственность за судьбы людей, которыми он руководил. Поэтому он озабоченно хмурился. Он ясно понимал, что у них нет других вариантов. Их судьба тесно связана с Марсом. Вот только их позиция была слишком уязвима. Необходимо было ещё и очень большое везение, чтобы эвакуировать на орбиту Марса части их орбитальной базы. На любом этапе перелёта их могли перехватить и уничтожить Земляне. Главнокомандующий их не торопил. Приказ со сроками выступления к Земле на поддержку эскадры Старка был тем Рубиконом, через который надо было перейти. И дальше оттягивать было нельзя.

Перед Глебом стояли проблемы, которые он мог решить разве что с помощью гадалки. Симпатии его естественно были на стороне Марса. Империю Батрума он тихо ненавидел за гибель на Земле огромной части своего народа. Но как политик, он свои эмоции держал в кулаке. Это понимал и Батрум, но предъявил венерианцам ультиматум. Его пришлось принять. Венера много ближе Ганимеда и им пришлось склонить голову. Ведь Батруму стоило только пальцем ткнуть и их орбитальные города рассыпятся. Хорошо Старку бузить, из пещер его ещё надо суметь выковырять. Поэтому он и смело командует парадом. Глеб стал недолюбливать слишком правильного адмирала. Как и самого себя, за необходимость пресмыкаться перед этой сволочью Батрумом. Он был убеждён, что Старк поставит его к стенке за присягу Батруму. За то, что приходится частично закладывать мятежного адмирала этому кровавому маньяку Батруму, за передачу информации. Никакие заслуги не помогут.

Ему приходилось ужом виться перед чиновниками Батрума, объясняя почему на Венеру нежелательно присылать наместника с Земли. Приходилось ссылаться на возможность стихийного бунта. Но его всё же прислали, надменного Фетдона. Венера бывает очень близко к Земле.

Он не сомневался, что его судьба на Земле закончится очень быстро на гладиаторской арене. Или его тихо прирежут на чёрной мессе. Это было видно по холодно презрительным взглядам высокопоставленных фанатиков, прибывших с наместником. А ведь они даже, наверняка, не знали что часть его космолётов уже на Марсе. В подчищенной ежедневной отчётности разобраться не сумели. Глеб заверял имперцев что космолёты вот-вот будут готовы к полёту на Землю. Но и Марсу и Земле нужна была его лояльность, поддержка. За это на обещания никто не скупился. Но и те, и другие за двурушничество его не пощадят. От того на чьей стороне выступят его силы, видимо зависело многое.

Свои же венерианцы на него косятся за слишком гибкую политику. Но охотно пользуются безопасностью, добытой его нечистыми руками. Пока же недовольные склоняются перед его властью и авторитетом. Словом, везде засада. Счастье что никто не пошёл докладывать наместнику о деятельности Глеба в пользу Старка и об улетевших на Марс. А ярых приверженцев империи по-тихому извели сразу после событий на Земле.

За «Марсинтернешнл» и говорить нечего. Он был из состоятельной семьи. С детства стал членом команды «Пирамид» и в местном истэблишменте занимал прочные позиции. Он всю жизнь делал свою карьеру. Вращался и на работе, и на отдыхе в деловых, аристократических кругах. Глеб дослужился до должности исполнительного директора «Венера» ЛТД. У него есть часть акций этой дочерней фирмы «Марсинтернешнл» и он рассчитывал не безбедную старость. Теперь этими акциями по старой традиции можно было только сортир обклеить.

Уцелевший совладелец головной фирмы лорд Мальборо пытается руководить, ставшими виртуальными, денежными потоками. Сам забился на лояльный ему Ганимед. Пожалуй, только он теперь имеет ключ к тому, что было кровеносной системой почти всего человечества. Да и сейчас ещё имеет вес, не смотря на смену приоритетов. Ганимед тоже выжить хочет. До последнего будет доить этого лорда с большими претензиями. И ведь с ним приходится считаться, инертный авторитет был ещё велик. Хотя бы формально.

Но и он недоволен, Глеб пошёл своим путём. Если бы он мог, то уже бы уволил Глеба. Но ручки с драгоценными перстнями стали слишком коротки. Глеб усмехнулся, судьба его не завидна. Он будет делать что должен, но ждать что за это ему будет не станет. Он подготовил свой служебный космолёт к полёту. Заполнил его припасами и готовился по окончанию разбазаривания дела всей своей жизни уйти с женой в индивидуальный полёт. На чью то благодарность или корпоративную солидарность он не надеялся. Но не стреляться же, в конце концов. Мир стал невероятно шатким и приходилось прилагать страшные усилия чтобы сохранять баланс. Но какая же она мерзкая, цена этого баланса. Приходилось утешаться тем что политика всегда была делом не только грязным, но и кровавым. Глеб был согласен ради общего дела быть в дерьме по уши, какое-то время, но всеми силами пытался не обагрить руки кровью.

Надо было оставить на орбите Венеры большую часть законсервированной инфраструктуры, которую он создавал. И вывести мобильную часть на курс к Марсу. Очень трудно было решать, что увезти, а что оставить здесь. Буквально приходилось отрывать от сердца, обливавшегося кровью. Всё хозяйство, что оставалось беспризорно, было обречено на незавидную судьбу. Больно было видеть все их оставляемые ими достижения, на которые было потрачено пол жизни. Но придать необходимый импульс, а потом вывести на орбиту Марса они могли не так уже и много. Хотелось думать о возвращении и втором этапе.

Они безжалостно разукомплектовывали, демонтировали самое ценное оборудование. Наспех консервировали, хоть мало кто надеялся на возвращение. Отключали от мобильного и жилого комплекса лаборатории, подсобные блоки. Самой сложной задачей была эвакуация мощной энергетической станции, которая долгие годы обеспечивала все циклопические проекты Венеры колоссальной энергией. А это был ценный ресурс, который мог пригодиться везде.

Был в распоряжении маленький флот разнокалиберных технологических космолётов для выполнения функциональных работ в районе Венеры. После демонтажа наружного технологического оборудования часть уже были отправлены на Марс. Там они модернизировались и влились в состав эскадры. С Земли пока не последовало карательных акций, но ждать больше последствий категорически не рекомендовалось. Маловероятно всё же, что они зафиксировали передвижение между Венерой и Марсом. Противопоставить карателям было бы почти нечего. Были ещё два мощных космолёта с уникально мощным ударным импульсом. Они и от космолёта мало что оставят, разделают под орех. Их и хотели заполучить обе стороны. Но Земля решила заняться сначала Марсом.

Из астероидной пыли на стационарных орбитах создавался солнцезащитный экран в виде тороидального кольца. Не плоское в области экватора, как у Сатурна, а параллельное поверхности планеты. Оно должно было затенять и понизить адскую температуру атмосферы Венеры, задержав солнечную радиацию. Обручиться с Венерой тоже немного не успели. Вид у планеты, вместе с рукотворным космическим объектом, стал фантастический. Температура атмосферы стала, пока малозаметно, понижаться.

Скорее всего на Земле Венеру всерьёз в расчёт и не брали. Смотрели сквозь пальцы до поры до времени. Но вполне вероятно, что от страха были сильно преувеличены возможности имперцев.

Приходилось сворачивать работы на венерианском материке Иштар. А ведь какие интересные находки удалось там обнаружить, на уцелевшей от вулканов части материковой плиты. Как было бы интересно разгадать загадку працивилизации Венеры. Уникальную, умную, жаропрочной серии технику, на высокотемпературной базе, приходилось просто загонять в подземные ангары и отключать. Вряд ли она долго сохранит работоспособность без профилактики. Какое-то время это царство роботов будет продолжать свою деятельность. Потом они начнут по одному выходить из строя и наконец всё замрёт. Никто не знает, кто будет исследовать остатки этой венерианской базы. К тому времени и на орбите мало что сохранится.

Уникальные установки по снижению температуры атмосферы и сброса её в космос оставляли функционировать в автоматическом режиме. Но что будет с ними, когда энергостанция покинет орбиту планеты? А ведь уже добились значительных успехов. Иначе как катастрофой это назвать было нельзя.

Полный провал цивилизационной миссии. А ведь пытались астробиологи акклиматизировать там кремнийорганическую жизнь. Простейшие формы, для связывания углекислого газа из атмосферы. Воды, необходимой для земной жизни, на этой планете не было.

Больше было невозможно вести эвакуацию венерианцев на Марс втайне от Фетдона и прилетевших с ним соглядатаев. Имперская администрация очень пеклась о своей безопасности. Жили в своём космолёте на всём своём. Но задуманная венерианцами ночь длинных ножей была неизбежна. После удара астероидной установки от врага и его корабля осталось очень мало. Даже пикнуть ничто не сумело. Рубикон был перейдён. Отступать было больше некуда. В сообщение о техногенной аварии с его посланником Батрум не поверит. Внезапная гибель имперского космолёта была очень маловероятна. Хоть специалисты Глеба постарались показать картину естественного урона и в венерианском городе.

И вот теперь Глеб собрал капитанов в диспетчерской. Её он защитил, как мог, от прослушивания. Выслушал доклады о проделанной экипажами работы и объявил об их полном окончании на достигнутом этапе. Все давно ждали этого момента, артель «напрасный труд» прекратила работу. Но не завершённую работу всё же жалко было бросать и не привычно. И все немного зашумели. Это было как прекращение привычной жизни. А что там впереди судьба им уготовила. Суровые капитаны с подозрением посматривали на своего лидера. Они до последнего момента не знали какую изощрённую политику он ещё будет проводить. И часто между собой обсуждали свои варианты действий, если всё пойдет по неприемлемому варианту.

— Приказываю завершить загрузку демонтированного оборудования в буксируемую часть базы. Начать её разгон для достижения точки пересечения с орбитой Марса и выходом на его орбиту. Время вышло, надо уходить. Соблюдать все меры маскировки. Капитан Вертер, вам понятна задача?

Седой капитан облегчённо вздохнул и подтвердил получение задачи. Все остальные тоже расслабились. Шеф выбрал нужную сторону. Теперь они стали единомышленниками. Игры в дипломатию закончились. Вертер встал отдал честь и высказал общее мнение.

— Мы не зря на тебя надеялись Босс. Всем удачи!

И удалился. Теперь гигантский светящийся бублик базы, притушив огни в первый раз отправится к другой планете.

— Теперь по тяжам. Сваровски и Монтини ваша задача незаметно выйти в заданный сектор околоземного пространства. Если будете замечены, для избежания атаки доложите имперцам, что из-за сбоя прилетели по их требованию раньше назначенного ими срока и ошиблись с координатами. Такие вопросы в самом деле обсуждались с их замом по обороне. Прикроют вас скоростные, почти истребители Плейста и Басова. К сожалению, возможностей у наших птичек не так уж много. Но зато вы сами набили руку крошить всё подряд. Мне из-за вас плешь проели имперские чиновники. Но легкие истребители смогут отвлечь противника, пока вы наводитесь. Вместе вы реальное боевое звено. Вот выдаю вам блоки с вашим реальным полётным заданием и каналами связи с командующим Ланге. С этого момента вы переходите в его оперативное подчинение. Запасной вариант он вам сам сообщит. Надеюсь вы не подведёте. Приступайте к выполнению!

Группа молодых пилотов лихо отдав честь скрылась в люке.

— Теперь с оставшимися птичками лёгкого класса. Пиотровский и Валентино. Вы прикрываете Вертера, пока он не окажется в зоне ответственности Марса. Следом за вами отправятся в автоматическом режиме оранжерейные и некоторые подсобные блоки, способные к самостоятельному передвижению. Это объекты второго порядка, кроме энергостанции. За ней желателен присмотр. Сопроводив Вертера сразу отправляетесь в подчинение Старка. Заправляйтесь под завязку. Ну вот так парни. Мы с вами долго и славно поработали. Спасибо всем за сотрудничество. Мы много сделали для человечества. Надеюсь наши труды были не зря. Приступить к выполнению задачи.

Все встали, крепко обнялись на прощание и пожелали друг другу удачи. Больше задерживаться было нельзя. Вполне могли нагрянуть нежелательные гости. Похоже империя Батрума не очень поверила заверениям в дружбе и сотрудничестве. Так и не получив, под разными предлогами, ни одного космолёта от венерианцев. Хотелось верить, что Земле, отброшенной в прошлый век, было не до них.

Глеб поставил задачи и отправив оставшихся специалистов завершать последние предотлётные задания, ещё немного посидел на своем рабочем месте. Он любовался огромной и бурной планетой, затянутой бурыми облаками. Гигантское призрачное кольцо, бросавшее тень на планету, было предметом его гордости, его детищем. Безусловно оно осложнило полётную обстановку в околопланетном пространстве. Из-за опасности столкновений с метеоритными частицами кольца, все космолёты дожидались выгодного положения на орбите. И совершив манёвры уклонения, стартовали прочь в сторону орбиты Марса и Земли. Он проводил взглядом быстро удаляющиеся поодиночке огоньки. Лишь гигантское колесо жилого сектора медленно и плавно уплывало, сверкая огнями ускорителей. Ему бы припасов и ресурсов, так оно бы и до Альфа Центавра легко бы махнуло. Многие были бы согласны улететь из этого сумасшедшего дома.

Остающиеся разукомплектованные орбитальные блоки уже погасили все огни и отсвечивали только отражённым светом. Смотреть на их было больно, как на разорённое гнездо птицы. После отправления энергостанции жизнь и вовсе покинет оставленный людьми орбитальный город Венеры.

Это было в седой древности. Настолько седой, что большинство из ныне живущих вряд ли слышали об этом. Тогда звезды были молодыми, и вся вселенная была юна, пустынна и необустроена, и не было у неё статуса Величайшей. Все происходящее в ней было жестоко, необратимо и как правило трагично. Шла жесточайшая борьба за выживание разумных видов живой материи. Конкуренцию уцелевших за бесконечный космос подгонял страх.

Многие носители информации рассыпались от старости, некоторые лежат в затерянных приватных информаториях древних, забытых давным-давно цивилизаций, под толстым слоем окаменевшей пыли и только ветер свистит над опустевшими развалинами великих городов. Часть информации, на почти вечных носителях, увязла в песках времени. Лишь спустя несколько эпох искусственный разум, досточтимый Фестол IV из войда Пентеров, благодаря своим уникальным способностям и возможностям, постепенно стал признанным Хранителем вселенской хронописи. Но и он не смог извлечь все искры знаний из золы погасшего пламени первичных времен эпохи Хаоса. Читать ткань времени бесконечной вселенной слишком тонкое искусство.

Безусловно, у вас имеется вся возможная информация, но кто же в этих безбрежных океанах знаний будет искать какие-то древности на неактуальных носителях. До сих пор еще имеют ценность свидетельства очевидцев, а я первый из вида ХОМО достигший высшего уровня воплощения. Сам как замшелый и живучий реликт.

Нет никакой уверенности, что вообще что-то или кто-то уцелеет в предстоящем катаклизме и кому-то будет дело до моей истории. Может все канет в Великое Ничто. Уже сейчас везде леденящая пустыня. Но все же хочется, чтобы мое послание обнаружил кто-то вновь разумный или уцелевший. Возможно, оно окажется им полезным. Все и всё прошло. Несчастные разумные борются за жизнь. Как на дне обмелевшего пруда бьется, прыгает разнокалиберная рыба, так на просторах охладевающей вселенной то тут то там предпринимают попытки удержаться от гибели цивилизации, дожившие до этих мрачных времен. Наступает тот пресловутый конец света, которого так боялись люди. Но он им уже не страшен.

В основном уцелевшие пытаются держаться во внешних слоях, испаряющихся сверхмассивных черных дыр. Там еще сохраняются на определенном уровне условно приемлемые параметры прежних космологических постоянных и физических законов. Как рыба стоит на одном месте в быстром потоке горного ручья, так и они зависли в потоках испаряющегося пространства и материи. Некоторые гнут пространство в защитный кокон. Кто-то мечется между вселенными и многомерностями, в которых везде происходит такой же угнетающий процесс рассасывания материи. Ищут спасения вне пространства и времени, находясь постоянно в состоянии гиперпространственного перехода. Все зависит от могущества цивилизации и постоянно уменьшающихся энергетических возможностей. Они ограничивают временные маневры и проникновения в антивселенные.

Я старался чтобы всем хватало места в моей Вселенной и сглаживал конфликты при редких столкновениях. Я сумел избежать сценариев ранней гибели в результате поглощения или неуправляемого столкновения с другими вселенными. Избежал потери устойчивости пространства и появления новых опасных внутренних сингулярностей. Бесконечное количество чуждых вселенных мне удалось поглотить и за счет их ресурсов продолжить уверенный рост нашей. Я наполнял их материями и энергиями тело нашей вселенной. Я продолжил дело предтеч.

Разумные были благодарны мне и отнеслись с пониманием к тому что их всемогущий пастырь и арбитр в данном случае бессилен. Настал день, когда погасли все звёзды, исчерпав свои ресурсы. Кроме долговечных красных. Тогда я сумел в несколько раз продлить эру этих звезд, красных карликов. Больше пяти десятков триллионов лет. Последнюю эру, когда во вселенной светили хоть какие-то звезды. Потом на квадриллионы лет наступила эпоха чёрных дыр. Всё остальное распалось. Так проходило замерзание вселенной, наиболее долговечный вариант её неизбежной гибели. Я сделал все возможное, но есть предел и у моих возможностей.

На удивление стойкими они оказались Титанцы. Вот уж никогда бы не подумал, что эти низкотемпературные заторможенные создания проявят столько прыти. Они хотят продержаться дольше меня, а может и проскочить барьер. Удивителен их уровень саморазвития. Элементы их науки или магии, малопонятны даже для меня. А может они заручились чьей то поддержкой, но даже для меня непонятно чьей. Боюсь даже строить предположения. Греет душу осознание того что все же это создания не дожившего, растаявшего в толще времен, породившего нас Человечества. Человечества, о котором помнят только они и я. Но они не люди, да и меня назвать человеком уже нельзя. Не осталось и следов той суперцивилизации. А может это и хорошо, что они сами ушли ещё в незапамятные времена. Полностью исчерпав себя, не испытав горечь поражения.

Это было невероятно долго, невероятно интересно и мне есть чем гордиться. Я смог сделать Величайшей свою вселенную. Я внес свой вклад в упорядочивание мультимирозданий. Они в основном пусты и безжизненны.

Мне удалось завоевать уважение среди достигших подобного мне уровня. Мне хочется верить в то что мной двигала воля Создателя, все еще недостижимого для меня. Но я чувствую тебя Создатель и я верю, что придет день, когда я лично смогу засвидетельствовать свое уважение и выразить восхищение твоей бесконечной мудростью и могуществом! Часто я подозреваю что все бесконечное открывшееся мне, и мы сами являемся лишь твоей частицей и тогда я восхищаюсь уровнем твоего Величия! Иногда я боюсь того, что всё окружающее и мы все существуем лишь в твоём могучем воображении.

И время потечет в обратном направлении и опять возникнут из небытия ушедшие миры. Все повторится в них, только в обратном порядке. Опять оживут ушедшие цивилизации и дойдут до своих истоков. И опять все канет в точку сингулярности через целую вечность. Своими руками я прикончу дело целой моей бесконечной жизни.

А может быть и нет. Может мне это не позволят или не хватит на это даже меня, а может я решу идти до логического конца. Еще миллион вечностей в полном одиночестве. В шаге от полной деструктуризации. Выход есть и в эту сторону, наверное. Можно попытаться довести истончившуюся структуру моей сверхвселенной до фазы гиперпространства. И засеять эти безумно бесконечные пустыни флуктуациями зарождающихся новых вселенных. В которых опять возникнут дорогие моему сердцу существа.

Я заселю их жившими до них. Они опять начнут с нуля. Они не знали, что по меркам Вселенной разумная жизнь существовала лишь мгновение. О как бесконечна фаза полной пустоты! Для тех, кого нет это пустяк. Никто из канувших в лету разумных рас не подозревал об этом. Фаза мотылька однодневки.

Мне посчастливилось общаться с уцелевшим квантовым прототипом человека. Человек был чрезвычайно хрупким и недолговечным существом из белковой материи, особенности его строения не имеет смысла описывать.

Пусть и с некоторой натяжкой, но я могу достоверно вам засвидетельствовать показания последнего живого представителя той эпохи, вернее его примитивной информационной копии. От которой, к сожалению, очень мало что сохранилось. Пусть даже в определённый период времени она была доминирующей в этом секторе галактики.

О них даже никто не подозревал. Пока не закончился примитивный период развития человечества, с переходом на следующую ступень овладения пространствами, иными материями и энергиями. Тогда впервые человечество было замечено Вселенской Конфедерацией. И тогда были урегулированы их права и границы. Вернее, для них были обозначены границы других действующих цивилизаций. Во избежание случайных акций и несанкционированных проникновений, случайного подрыва чужих мировых основ. В том числе и по временным колодцам, с прицелом на возможное достижения следующих уровней развития. Всё это было скорее условно, так как в бесконечностях столкнуться с другой примитивной цивилизацией шансы были умозрительны. Но всё же и такое случалось.

Так вот, то что сохранилось, тоже не безупречно. Множество факторов влияло на объективность отражения информации. И вот некоторые из них в данном конкретном случае. Люди в те далёкие времена были очень сильно подвержены своим не обузданным чувствам. Вот и эти воспоминания немного тенденциозны из-за любви, терзавшей человека. Наиболее полная и ясная информация связана с предметом его неразделённых чувств.

Это бесценные свидетельства, позволившие хоть немного узнать моих далёких предков. Просто поражает их зависимость от самых незначительных изменений окружающего их мира. И их воля стать выше всех превратностей, довлеющих над ними, стать господствующим видом живой материи.

Глава VII. В облаке Оорта

Ульф напряженно сидел за пультом флагманского звездолета Аустерия и сверял данные полученные квантовым бортовым центром с теми, которые он мог получить и проверить лично. В основном от роя далеко впереди летящих мини разведчиков. На пульте стояла шикарная голограмма их юношеской компании запечатлевшая навсегда момент их веселого озорства. Её поставила Рона. Мгновение было прекрасным и юные лукавые лица вселяли весёлый настрой. Но Ульфа подспудно стали тяготить изображения двух погибших из их компании друзей. Ему казалось от них веяло чем-то потусторонним. Полученные им новые сверхспособности не всегда радовали. Он старался бороться с этим ощущением, но убрать голограмму не решался. Одним из погибших был его лучший друг и первая любовь Роны, Фет. И только благодаря его гибели Рона теперь была с ним. Но казалось он до сих пор стоял между ними. Ульф и так порой донимал её своей ревностью и не хотел нового скандала на этой почве.

Впереди корабля Ульфа друг за другом, вслед за мини разведчиками, летели два звездолета со вспомогательным оборудованием. Люди на них не планировались. Потеря их в случае столкновения с астероидами была бы болезненна, но не критична. Зато командорский звездолёт с двумя основными смогли бы безопасно сманеврировать. Цепочка из пяти ярких звездочек, выстроенных с небольшим уступом, казалось неподвижно зависла в пустоте.

Отвлекался он только для того чтобы хлебнуть апельсинового сока для свежести восприятия. Предстоял самый ответственный момент. Звёздный караван заканчивал прохождение облака Оорта. Последней гравитационной границы Солнечной системы — сферы Хилла, внутри которой летали разнокалиберные объекты, вращающиеся вокруг Солнца. Риск напороться на что-то был очень велик. Поэтому они уже почти два года ползли на средней скорости. Были готовы в любой момент изменить курс, прибегнуть к ударному разрушению встречного объекта. И если ничего не могло помочь, то оставалось надеяться на защитные поля и молить бога.

Мелкие повреждения уже заставляли проводить наружный ремонт обшивки с помощью штатных бортовых роботов. Они как бронированные черепахи без конца ползали снаружи и наплавляли броню, поврежденную мелким встречным мусором и стачиваемую молекулами межзвёздного газа. Иногда им удавалось постоять в укрытии для дозаправки. Было очень хлопотно проходить остатки протопланетного облака.

Граница сферы Хилла отстояла от Солнца практически на один световой год. Поэтому Ульфу было необходимо определить момент набора маршевой скорости ещё не выйдя за границы сферы Хилла. Ещё не вылетев из облака. Это было рискованно, но сильно сокращало время полета к планете Клер. Ведь скорость звездолёта была меньше скорости света. Очень хотелось время полета сократить на год другой. Ведь лететь им больше двадцати лет, в лучшем случае. А у других звезд в их гравитационных границах тоже были свои опасные зоны. Как и в кажущемся пустом и ничейном космосе.

Ульф был в постоянном напряжении. Первый год был мучительным. Сначала проползли за Плутоном облако Койпера. Потом выбрались из тороидального облака. Следующей опасной зоной был внутренний диск облака Оорта. Там в вечной тьме болталась еще одна большая планета Тюхе, газовый гигант. Так же подстерегала темная звезда Немезида. Маленькая спутница Солнца, не дотягивающая до коричневого карлика и невидимая с Земли. Наконец караван вышел в пространство самого сферического облака Оорта, более разреженного. Хорошо ещё что курс лежал не совсем в области эклиптики Солнечной системы и удалось миновать другие сюрпризы.

Ульф до сих пор был в восторге от захватывающего дух достижения цивилизации. Пять могучих звездолетов впервые летели к другой звезде чтоб основать там новое человеческое поселение. Первая межзвёздная экспедиция! Ульф часто любовался потрясающей картиной каравана из пятерки фотонных звездолётов, посверкивающих маневровыми двигателями на фоне угольно чёрной бездны с редкими россыпями застывших звёзд. Обзорную картинку передавали мини разведчики ведущие непрерывный контроль ситуации в своих зонах ответственности.

У экипажа даже были чёткие инструкции для разных видов контакта с инопланетными цивилизациями разных ступеней развития. Это была самая забавная хоть и не простая часть их тренировок. Вооружение на случай конфликта с инопланетянами было предусмотрено на флагманском звездолёте. Как и защита даже от перспективных систем вооружения. Земляне, вышедшие в межзвёздное пространство, не имели права стать лёгкой добычей. При необходимости противоастероидное оборудование, имевшееся на всех звездолётах, могло послужить ударным узконаправленным оружием.

«Spas — х» во главе с сэром Ирвином Маском достигла вершины своего могущества. Половина человечества были его акционерами. Ульф пару раз пожал руку великому лорду на стадии предполетной подготовки. Тот посетил их группу дублеров и кандидат в пилоты звездолёта был невероятно счастлив. В день старта он смотрел в глаза Ульфу и выразил ему личное доверие. И не забыл напомнить о громадной ответственности перед всей цивилизацией. Взгляд его при этом был суров. И Ульф всё время ощущал на своих плечах эту придавливающую ответственность перед серьёзными людьми.

Ульф стал пилотом командором, ещё совсем мальчишкой, в 21 год. Утвердили его кандидатуру, их пару. Хоть чуть не отсеяли. Были кандидаты и моложе, но им не хватало квалификации и хорошей рекомендации. Заслуги же Ульфа с друзьями в деле свержения клики киборгов весили не мало. Это тоже было важно для информационной компании вокруг звездолётов и сбора средств. Да и личные знакомства с соратниками, занимавшими теперь солидные посты, сыграли свою роль.

На Ульфа всё же посматривали как на перестарка. Лететь может придется почти всю жизнь. Они должны были родить и успеть воспитать детей. Своих сменщиков при неблагополучном раскладе полёта. Долетевший до цели экипаж не должен был быть глубокими беспомощными стариками, ослабевшими от отрицательно влияющих факторов космического полёта.

Выручили крепкие гены цепи долгожителей предков, репутация вундеркинда и куча специальностей за плечами. А сколько вложено в их подсознание и корректировку генов по технологиям CRISPR и их модификаций. Теперь они с Роной сами стали вершиной человеческой эволюции. Роне вживили искусственный биологический компьютер, а Ульфу смогли сделать биокомпьютер на основе участка его собственного мозга. Благо его мозг был много массивнее женского. Это было намного здоровее имплантации искусственных квантчипов как у киборгов. Главной опасностью было раздвоение сознания и хаотичная автономизация дубля.

Но не смотря на проведенную работу ученые не смогли гарантировать передачу вновь приобретенных возможностей потомкам. Были конечно предусмотрены и дублирующие устройства традиционного исполнения.

Глава закрытого мединститута коррекции генов уверял, похлопывая пилота по спине, что в условиях Земли Ульф прожил бы не менее тысячи лет. Как библейский прародитель Адам. Ведь вполне возможно он и станет таковым на новой планете. Иронии в глазах учёного Ульф не было.

Институт был очень дорогим и доступен был лишь сильным мира сего. После корректировки Ульф стал ощущать в себе сверх способности, которые специалисты старались там же и развить. Ульф был благодарен судьбе что из него не сделали какого-то полу монстра, способного жить в широком диапазоне температур, давлений, радиации и атмосфер. Ходили слухи о таких опытах. Но видимо возможный родоначальник новой расы должен был отвечать лучшим критериям человеческого совершенства. Ульф же всё время ужасался перспективе включения в состав экипажа таких суперменов. Мало ли чего могут решить для повышения выживаемости экспедиции. Но видимо психологи щупавшие его подсознание не рекомендовали закладывать в экипаж такую заведомую бомбу. Но не было полной уверенности что в каком-то из звездолётов не спит в состоянии гибернации такой мощный дублёр. На случай выхода из строя основного экипажа. Во время редких плановых инспекций звездолётов Ульф внимательно присматривался к любым отклонениям от проекта. Хотел понять, что от него могли скрыть и с какой целью. Что-то его настораживало, а своей интуиции он привык доверять. Секретности хватало за каждым углом.

По всем данным микрозондов путь впереди был чист и головной центр рекомендовал начать ускорение. Ульфа даже бросило в пот. Вот он момент «Х». Сейчас надо было дать маршевым двигателям максимальную нагрузку и уйти в главное ускорение. Ответственность за принятие данного решения лежала на нём. Все звездолеты повторят его маневр.

Каждый звездолет представлял собой гроздь гигантских зеркальных и прочнейших шаров. Они объединялись в пространственные конструкции с различной конфигурацией и размерами. В зависимости от назначения. Сзади на удалении от кораблей неизменно находилось двигательное устройство. С гигантским отражателем, похожим по функциям на вогнутое зеркало. Оно отражало мощные потоки энергии от аннигилирующей материи.

На головном были самые мощные генераторы силовых полей, ударные лазеры, вспомогательное оборудование и отряд терраформирования. Второй был ноевым ковчегом. Там были образцы флоры и фауны Земли вместе с роботизированной техникой. Третий был командорским с центром управления, их домом и домом их будущих детей. Только он был приспособлен под команду из живых людей. Это сильно утяжеляло звездолёт и на его стоимости отражалось очень. Всё же послать экспедицию совсем без людей не решились. В нем была секция где поддерживалась искусственная гравитация. В нем также был продублирован в небольших количествах груз всех четырёх звездолётов. На случай если уцелеет он один. Такая вероятность существовала. Четвертый нёс человеческие зародыши и зародыши необходимых животных для нового населения открытой планеты и оборудование для их выхаживания под прикрытием мощных силовых экранов. Здесь же были запасы продовольствия и жизненно необходимых субстанций. Пятый таил в себе целый первый город, строительный комплекс и оборудование для промышленных и сельскохозяйственных производств. Отдельно летел запас антиматерии в капсулах в двух ведомых микрозвездолётах. При случайной аннигиляции это опасное вещество не могло повредить экспедиции и всему запасу топлива.

Ульф мечтательно вытянулся в кресле. Прищурился и расслабился. Решение должно было вызреть и отстояться по всем канонам психологии. Он запустил отчет микро зондов разведчиков о планете Клер и долго любовался целью своего полёта. Манящей голубой планетой. Ульф с детства грезил космосом, полётами к звёздам. Сердцем он уже был там и вершил судьбы нового мира. Всё складывалось прекрасно и лишь спустя несколько минут он выделил из этой прекрасной симфонии тревожную нотку. Она подсознательно его тревожила.

На каждом звездолете кроме кучи разных приборов были детекторы малоизученной и почти неощутимой тёмной материи. Собственно, это были больше гравитационные датчики. Все вместе они образовывали прибор с гигантской базой, который лишь совсем немного улавливал её дыхание. Вселенная собственно и состояла на 96 процентов из этой неизвестной науке материи и такой же неизвестной темной энергии. Именно она удерживала своим тяготением все звёзды в галактиках. Не давала им разлететься в разные стороны от центробежной силы вращения этих гигантских систем. И обеспечивала постоянное расширение вселенной.

Так вот если верить этим всё ещё ненадёжным приборам, то получалось что экспедиция движется на встречу узкому нарастающему потоку этой главной и неуловимой материи. И этот поток был противоположен основному вращательному движению галактики. Это были остатки небольшой чужой галактики, поглощенной нашей. Со своим противоположным направлением вращения тёмного вещества. Звёздный поток S 1 был давно известен, но настораживала растущая его интенсивность.

Всё это было мало изучено и вроде бы не таило явных опасностей. Ни один параграф инструкций не запрещал полётов по этой причине. Молчал и главный центр на этот счёт. Только развитые сверх способности вносили интуитивный диссонанс. Ульф посетовал на свою чувствительную пятую точку, которая мешала жить по полной программе и подмигнул своему отражению на экране. Собственный биокомпьтер тоже подвисал в попытках просчитать последствия. И как на грех связи с центром управления не было, но это случалось временами и ранее.

Началась автоматическая загрузка антиматерии со склада внешнего базирования и Ульф не прекратил операцию.

Сидящая в соседнем кресле второго пилота Рона не разделяла его тревоги.

— Давай, капитан, дерзай. Ты сверх осторожен. Само по себе это не страшно. Главное что флуктуации кварковых и глюонных полей на участке разгона имеют среднее значение.

— Через 15 минут наш центр сам разовьет ускорение согласно алгоритма. И это будет правильное развитие событий при отсутствии связи с центром. И все же тревожит меня поле Хиггса, ведёт оно себя не стандартно. Центр бормочет о чем-то теоретическом. О реликтовых струнах, трещинах пространства. Бич божий. Если не повезёт мы даже не поймем куда делись.

— Ты любитель всё занаучить. У нас нет других вариантов. Надо рисковать. Если эта умозрительная угроза существует, то пострадает весь сектор пространства. Включая Солнечную Систему. Предупредим Землю и стартуй. Я надеюсь мы скоро убедимся, что ты зря беспокоишься. Если нет. Ну что же. Земля будет знать об угрозе заранее. Все будут предупреждены. Но боюсь, что и они не смогут что-либо предпринять. В любом случае заднюю давать поздно.

Рона понимающе улыбнулась, подбадривая мужа. Конечно и она тоже готова была хоть немного подстраховаться управляя караваном, стоящим триллионы кредитов. На самом деле люди лишь могли вмешиваться в полностью автоматизированный процесс. Если бы они погибли по каким-то причинам, то караван долетел бы до цели и без них. И программу свою выполнил бы. Был предусмотрен и ручной режим управления на случай выхода из строя всех работающих от электричества систем. Создателям пришлось не мало потрудиться над таким вариантом. Но он был более чем вероятен. В космосе сплошь и рядом встречались источники такой опасности. На все риски приходилось идти сознательно.

Не смотря на напряженную работу по управлению экспедицией Рона с Ульфом были счастливы. Это скрашивало тяготы космического путешествия. Иногда Рона любила пошутить над патологически ревнивым мужем, изводившем порой её на Земле. Здесь, шутила лукавая красавица, наконец нет причин её ревновать и Ульф лишь довольно щурился. Ему нравился её вкрадчивый юмор и хищные повадки большой и плавной в движениях пантеры. Роне же нравилось поддразнивать мужа. Так большая кошка играет с пойманной мышью.

— Центр, начинаем плановое импульсное ускорение, время достижения маршевой скорости 120 часов.

Ульф отправил доклад на Землю и отдал команду задействовать энергетическую защиту кораблей и индивидуальных спасательных компенсаторных кабин. Рона успела махнуть ему рукой и послать воздушный поцелуй перед тем как её кресло превратилось в изолированный энергетический кокон.

Наконец они ложатся на заданный курс и наберут максимальную скорость. Здравствуйте звёзды! Прощай Земля! Больше они никогда не будут иметь возможности вернуться. Лёгкая грусть охватила Ульфа, перед глазами стали всплывать лица дорогих ему людей, которых он уже никогда не увидит. Лишь сейчас Ульф склонил голову и стал прощаться с родной планетой. Со всем тем, что составляло смысл его жизни. Ульф напряг внутреннюю энергию и послал всем последний привет. Попросил у всех прощения, у тех кому его отлёт навсегда причинил боль. Он верил в свои новые возможности, но в ответ он почувствовал тот самый потусторонний холодок с редкими тёплыми вкраплениями. Стало жутко.

— Чертов ты экстрасенс. Хватит волхвовать. -Пробурчал он недовольно сквозь зубы.

Ускорение плавно вдавило в кресло. Звездолёт завибрировал от проснувшейся чудовищной силы. Небывалой силы двигатели всех пяти звездолётов работали синхронно На всю свою мощность. Всё шло штатно. Центр исправно выводил на командорский экран и дублирующие интерфейсы множество информации. Ничто не выходило за рамки статистической погрешности. Но Ульф готов был перейти на ручное управление в любой момент. Несколько дней, пока работают двигатели, им придется провести в своих креслах. В любую секунду могло что-то пойти не так. Стабильность процесса могла разбалансироваться и тогда только немедленная эвакуация могла их спасти. Все пять звездолётов сразу погибнуть не имели права.

Чудовищная энергия могла выйти из-под контроля. Разгонный участок космоса был исследован. Вакуум был стабилен и посторонних полей не обнаруживалось. Ну а поток темной материи не должен был нарушить сложных энергетических полей двигателей, управляющих самым мощным топливом на Земле.

Наступило время, когда экипаж превратился в статистов, вдавленный в противоперегрузочные кресла и едва шевелившийся. Несколько суток они будут лишь следить за параметрами полёта и работой оборудования. Невольно получив много свободного времени Ульф воспарил в предисторию полёта и в своё детство.

Едва Ульф научился разговаривать, его стали «отправлять» в виртуальную школу Клинтервуда. Самое массовое и патентованное педагогическое учреждение, позволяющее безопасно получить первые необходимые знания и навыки общения, выживания в дикой природе, не подвергаясь опасностям реального мира. Вся обстановка и тактильные ощущения были крайне реалистичны и порой дети первое время с трудом отличали свою реальную жизнь и то что с ними происходило в виртуальном мире.

Первое смутное воспоминание было связано с шастаньем маленьких испуганных человеческих существ в лесах и джунглях, частенько заканчивающиеся в пасти хищника. Психологические травмы сглаживались, как и внешность обучаемых. Всегда можно было получить у Клинтервуда второй шанс на успех в коллективе и жизни. Там они ненавязчиво были научены сбиваться в стайки, обороняться, искать укрытие. Стайки по симпатиям становились стабильными в процессе обучения.

Ульф помнил, как им страшно было ночевать в пещере и прислушиваться, не зашуршат ли сухие ветки, которыми они заваливали вход. Потом они устроили частокол у входа, научились добывать огонь, построили первый форт, пещера была хранилищем. «Вечный» форт они обороняли от набегов, это был целый период виртуальной жизни. Потом сами укрупнились, покоряя соседние поселения и построили замок. Лица в команде становились более узнаваемыми, коллектив стабильнее и спаянее. Но вместо имён у ребятишек были номера, сохранялась некая условность и возможность сменить команду без последствий.

Так они проживали цивилизационные периоды истории человечества в ускоренном режиме.

В реальной жизни встретиться им было сложно, но в конце концов удачливая команда группировалась и в реальной жизни. Другое дело что таких удачливых команд было не так уж много. Команда шла, при желании, в реальную школу дружным классом.

Вот реальные совместные приключения ярче всего отчеканились в памяти и были очень дороги летящему в бесконечном космосе Ульфу.

Глава VIII. Волчья стая

Старик не соврал. На последнем полузаброшенном этаже Суперполиса они нашли свою легенду. Здесь было царство машин и механизмов, энергетических установок и неизвестных им работающих устройств. Оно простиралось на десятки километров. Воздух пах подгоревшей пылью, техническими маслами. Гигантские пространства были скудно освещены. Их пронизывало разномастное гудение и вой, вплоть до исчезающего на самых высоких нотах визга.

Они знали, что нельзя приближаться к устройствам возле которых даже окружающий воздух светился от гигантских энергий. Здесь было опасно. Очень опасно. Сюда было запрещено проникать и все входы охранялись. Но им удалось нащупать сканером старое монтажное, плохо заделанное, отверстие о котором помнил престарелый строитель полиса. Мальчишки не раз выручали его. И вот они здесь.

Стайка ещё глупых мальчишек сорванцов. Они ещё не научились бояться смерти. Жилеты для магнитного транспорта и нехитрые приспособления помогли им достигнуть высокого грубого каменного потолка. Он скрывался за иллюзорной плоскостью фальшпотолка, схемой этого царства машин. Фальшпотолок оказался теперь под ними, а они примагнитились к старому заржавленному люку. Витька Вергун колдовал с шифрами и блоками этой волшебной двери уже с полчаса. Изнывающий загорелый и шустрый как ртуть Фет отвесил ему подзатыльник.

— Давай быстрее, спалимся, -шёпотом потребовал он.

Как вожак их группы он незамысловато руководил ими и стимулировал к действию как умел. Витька, не отрываясь от кодовой панели, наугад лягнул ногой в направлении агрессии. По кому-то попал, судя по шипению.

— Заткнитесь придурки. Тут военные системы слежения надо отключить. Иначе точно задницу надерут.

В братовом великоватом кибершлеме и подключенных к нему электронных перчатках он в полутьме упорно сражался с запорами. Похожий в этих аксессуарах на жука, он стал главным препятствием к цели для нетерпеливых мальчишек. Но его ценили за почти гениальные хакерские способности и многое прощали.

Наконец ржавый люк мигнул призрачным светом и отъехал в сторону. На еле удержавшихся за обрамляющую люк раму нарушителей посыпалась ржавчина и целый поток пыли. Чихая и отфыркиваясь они проскочили толстое перекрытие и вывалились на следующий совсем тёмный этаж. Технический чердак служил защитным демпфером суперполиса.

— Зараза, а где же крыша, -парнишки разочаровано выражали своё неудовольствие.