Бесплатный фрагмент - Зайка и Хозяйка

Моим дочерям Даше и Алёне посвящаю

Глава I. Тени

Целую неделю шёл дождь, и все дети, жившие в доме №49 на Бульварной улице, сидели дома. Они скучали по своему двору, по детской площадке под высокими соснами.

Какой-то добрый человек поставил в тени деревьев хорошие скамейки, с удобными спинками из покрытых тёмным лаком дощечек, а по бокам были ажурные завитушки из чёрного железа — очень красиво. И вот на такой красивой скамейке, под благородными соснами, сидел мокрый и грязный плюшевый заяц. Когда-то он был оранжевый, но теперь было непонятно, какого он цвета. Никто не замечал, какой он жалкий и несчастный, потому что мимо проходили только взрослые, а взрослые вообще мало что замечают.

Они словно спят и видят сны про всякие скучные взрослые вещи: про работу, про домашние заботы, про машины и дачи. Иногда они видят красивые сны про дальние страны, моря и океаны, но это тоже неправда, потому что в самые дальние-предальние страны взрослые привозят с собой полные чемоданы скуки.

Скука всё обесценивает, всё делает ненастоящим. «Это и есть та самая Эйфелева башня? — думает взрослый, глядя на непонятную железяку, непонятно зачем торчащую в небо. — Зачем я сюда приехал?»

«Сидеть на скамейке интересно! — думал заяц. — Например, можно увидеть небо, а небо всегда красивое. Особенно когда оно совершенно пустое, как сейчас, ясное и чистое. Тогда я начинаю ощущать два неба: одно — очень высоко, а второе — очень глубоко, внутри меня. А это самое интересное…»

Так успокаивал себя маленький зайчишка и весь день просидел, совсем не скучая и не жалуясь. Хотя он и промок до последней ниточки. Хотя приближалась тёмная дождливая ночь. Никто не видел, как взаправду страшно сидеть зайчику под дождём и ждать неизвестно чего. Он ждал, ждал и дождался: Неизвестно Что пришло и спросило из-под скамейки:

— Ну что, бросила тебя хозяйка, да? Этого и следовало ожидать! — зайчик молчал. Он не знал что ответить.

— Эй, Дырка От Бублика, посмотри на него! Со скамейки слезть не смог, весь до ниточки промок! — под скамейкой раздалось мерзкое хихиканье Неизвестно Чего.

Кто-то спросил голосом маленького мальчика:

— Над чем смеётесь, дураки?

— Не хами, Вчерашний День, а лучше послушай! — неизвестно какой голос пересказал всю историю зайчика с самого начала. Вчерашнему Дню история понравилась, и он позвал родню.

Пришли Позавчерашний День, Позапозавчерашний День, и ещё куча никому не нужных теней выползла из Небытия. Припёрся даже Прошлогодний Снег, хотя его никто не звал. Теперь в густой тени от скамейки, на которой сидел маленький мокрый зайка, началось настоящее веселье.

— Ей, ты, заяц! — пробасил многоуважаемый Прошлый Век. — Времена меняются, а люди всё те же. Всё так же бросают свои игрушки. Совести у них не прибавилось!

— Может быть, моя хозяйка ещё вернётся… — попробовал возразить зайка. Эти его слова подскамеечная компания встретила громкими криками и руганью:

— Держи карман шире!

— Закатай губу, плюшевый!

— Твоя хозяйка про тебя забыла! Теперь я твоя хозяйка! — когда остальные услышали это — стало тихо.

Видимо, даже тени боялись эту стильную даму, одетую в длинное чёрное платье с кружевами, траченными молью. На зайчика упала тень от большого и дырявого чёрного зонтика, который раскрыла над скамейкой госпожа Смерть.

Маленькому плюшевому зайцу показалось, что тень, которая пряталась в складках мокрого зонтика, очень глубокая. Бездонная, как холодный сумрак колодца, когда наклоняешься через край и стараешься разглядеть дно, но не видишь ничего, и от этого становится особенно страшно и зябко. От неизвестности.

«Бр-р-р! Нет там никакого колодца. Это просто очередная туча закрыла солнце!» — попробовал сам себя успокоить зайчик. Но всё же постарался отодвинуться подальше от края скамейки. Не тут-то было, он не мог даже пошевелиться, так он продрог и замёрз. «А вот и мой конец!» — подумал он, завидев на детской площадке старого дворника. Старик подбирал бумажки и другой мусор и неумолимо приближался к скамейке. «Сейчас меня выкинут в мусорное ведро, отправят на свалку, и там мои мучения закончатся!» — эта мысль показалась зайчику утешительной.

Всё ближе подходит своей шаркающей походкой старик с грязным ведром в руке…

И тут вдруг словно солнышко выглянуло из-за тучи. Над зайчиком наклонилось улыбающееся лицо маленькой девочки. Веснушки на щёчках, курносый нос и сияющие серые глазки. Вокруг зрачков есть немного жёлтенького, как будто одуванчики цветут.

— Ой, какой маленький! Какой хорошенький! И какой мокрый и грязный!.. Ну, ничего… Я тебя отмою… — худенькая высокая девочка с волосами цвета спелых каштанов и в голубой ветровке взяла зайчика и спрятала в карман.

— У-ф-ф… — облегчённо вздохнул зайчик в кармане дождевика.

— Э-э-э! Ы-ы-ы! А-а-а! — раздались нечленораздельные вопли под скамейкой. И быстро смолкли. Только дождик продолжал негромко шуметь в сосновой хвое. А ветер неутомимо гнал по земле полупрозрачные тени от туч.

Глава II. Фамилия

Девочка выбралась на асфальтовую дорожку, которая пересекала небольшой сосновый скверик по диагонали. Здорово, что дорожка вела прямо к её подъезду! Аля понеслась вприпрыжку, перескакивая через серые лужи на сером асфальте. По дороге домой девочка ещё успела заглянуть в карман и сказать:

— Имя тебе я потом придумаю, давай с фамилии начнём. Я знаю, как подкидышам фамилии дают. Найдут ребёнка, например, в траве — значит, Травкин, если под ёлкой — Ёлкин, а я тебя нашла под сосной — значит, ты Соскин… Нет, что-то не то получается. Давай по-другому. Вот если ребёнок лежал в корзинке — можно Корзинкиным его назвать, если в коляске — Коляскиным, а тебя я на скамейке нашла — значит, тебя можно назвать Скамейкиным!

Девочка остановилась, восхищённая своей выдумкой. Достала из кармана зайца и спросила:

— Хорошую я тебе фамилию придумала, Скамейкин?

— Солидная фамилия! — согласился заяц. — А тебе какую фамилию придумали?

— Ты ещё и разговариваешь? — удивилась девочка. Удивительно было не только то, что вообще плюшевый заяц разговаривал, но и то, как он это делал. Он не раскрывал рта, и Алина не слышала его голоса. Сначала она почувствовала, что ему понравилась выдумка с фамилией, потом она почувствовала, что у этого маленького зайчика должен быть солидный и уверенный в себе голос. Такой, как у её папы, или даже ещё уверенней. И потом, она как будто услышала этот голос, хотя, конечно, это была только игра воображения, но какая интересная игра!.. Впрочем, долго размышлять было некогда, нужно было на вопрос отвечать.

— Это имя придумывают. Вот мне родители придумали имя Алина, а фамилия — она заранее есть или всегда была, не знаю, как сказать… — Алина поняла, что не знает, откуда берутся фамилии у тех, кого никто никуда не подкидывал. — Ладно, сейчас у папы спрошу. Он как раз дома!

Они подошли к многоэтажному дому, сложенному из белого кирпича, где жила Алина. Осталось только подняться на десятый этаж на лифте. В лифте, где одна из стен была зеркальной, Алина состроила рожицу своему отражению. В зеркале отражалась худенькая и конопатая девчонка в голубой ветровке на вырост, трогательная цыплячья шея торчала из воротника, и Алина с досадой подумала: «Разве я такая? Почему в зеркале я похожа на цыплёнка из морозилки, если я уже взрослая, сильная и самостоятельная?».

— Врёт это зеркало, — отозвался заяц на её мысли, — и все они врут. Зачем только люди делают зеркала? Сначала зеркало показывает человеку, что он слишком маленький, недостаточно взрослый и солидный, а потом, когда он становится взрослым, — что он слишком старый, усталый и грустный. На самом деле душа человека вечно юная, не бывает неразвитая или старая, не бывает мала или велика, а всегда как раз впору, но лживые зеркала никогда не показывают человека вечно юным. Но я тебя научу, как избежать обмана: когда смотришь в зеркало — смотри в свои глаза, и тогда увидишь правду.

— Значит, если перебить все зеркала, то люди станут счастливыми? — для своего возраста Алина была очень деловой девочкой. Когда она узнавала что-то новое, она сразу же думала о том, что с этим делать, прямо как её папа. А вот мама у неё не была деловой, что ужасно злило папу. Поэтому Алина сразу решила, что будет очень серьёзной и деловой. Она не хотела, чтобы на неё всю жизнь кричали.

— Ничего не выйдет. На земле миллионы зеркал. Все не перебьёшь.

— А я стану Президентом всей Земли и запрещу все зеркала!

— Тогда люди станут прятать зеркала и будут глядеть в них ещё чаще, чем раньше, потому что они любят делать то, что запрещено.

Когда они выходили из лифта и звонили в дверь, Алина вспомнила, как ей всегда хочется сделать то, что папа запрещает, и постучала ногой в дверь. На двери остался след от грязного ботинка, и Аля поняла, что заяц Скамейкин говорит правду.

— Привет, пап! А давай выкинем зеркало, чтобы мама больше не расстраивалась! А ещё расскажи, откуда наша фамилия взялась?

— Нет, Алина. Мне самому это зеркало надоело, мама перед ним по два часа каждый день сидит. Но если мы его выкинем, то мама очень расстроится. Зато насчёт фамилии всё просто. Наш далёкий предок был мельником, и поэтому его детей называли мельниковы дети, а позже просто — Мельниковы. Вот откуда наша фамилия взялась!

— Ну, всё понятно тебе насчёт фамилии? — поинтересовалась Аля, когда они остались с зайцем одни.

— Ничего не понятно. У этого далёкого предка какая была фамилия до того, как он мельником стал? — поинтересовался дотошный заяц.

— Какой же ты глупый! Что значит «до того»? Я думаю, он всегда был мельником, он же Предок, с большой буквы, понимаешь!

— А почему тогда «был», если он Предок с большой буквы? Наверно, он и сейчас есть!

— Наверно! — охотно согласилась девочка. — Вот бы на него посмотреть! Только где он живёт?

— Я примерно знаю, где его можно найти, — уверенно отозвался Скамейкин. — Только ты у папы больше не спрашивай об этом. А то его ответ тебя огорчит…

Все эти умные разговоры происходили в ванной, где девочка купала Скамейкина в тазике. Когда плюшевый заяц перестал выделять чёрную воду, он был прищеплен за уши к бельевой верёвке на балконе. Алина уселась рядом на табуретке, любуясь чистым и пригожим заячьим видом.

Ей понравился солнечный оранжевый цвет шубки и красивый зелёный мешочек, который обнаружился в лапках. Заяц чем-то отдалённо напоминал Деда Мороза, хотя вид у него был летний. Девочка долго думала о том, что может быть у него в мешочке и будет ли красиво спросить об этом напрямую. Совсем некрасиво и даже глупо спрашивать у Деда Мороза: «Что у тебя в мешке?». Понятно же, что это тайна. Девочка решила: пусть и у зайца будет своя маленькая тайна.

Заяц болтался на верёвке, очень довольный тем, что он такой чистый. Алина посмотрела на его довольную мордочку и рассмеялась.

— И почему у тебя такие уши удобные, словно специально для прищепок!

— Ничего смешного, — солидно ответил зайчик. — Большие уши — это признак мудрости.

— Да ну! — удивилась девочка. Она перестала смеяться и схватилась за свои уши. — Значит, ты меня умнее?

— Значительно! — уверенно заявил зайчик, покачиваясь на ветерке и поглядывая на Алину сверху вниз. — Но не умнее, а мудрее. А это важнее.

— А в чём разница между умностью и мудростью?

— Вот сама подумай. Некоторые десять лет учатся в школе, а всё равно дураки дураками. Почему так?

Алина вспомнила некоторых старшеклассников, которые курят за углом школы и отнимают деньги у маленьких, и согласилась:

— Правда. Но почему так, не знаю… Наверно… ну… потому что они злые.

— Точно! От того, что ты выучишь таблицу умножения, не станешь счастливее или лучше. А вот если у тебя прибавится мудрости, то от этого станет лучше и тебе, и всем вокруг.

Девочка посмотрела внимательно на зайчика: не шутит ли с ней Скамейкин?

— Ну, давай. Делись, что ли, мудростью, если она у тебя есть.

— Поделюсь. Но не сейчас. Подходящий момент нужен. Понимаешь? Когда ты сможешь почувствовать мудрость. Мудрость — это ощущение, а не знание.

— А я думала, мудрость из книжек берут.

— Нет. В книжках только знания, а мудрости нет. Вся мудрость в жизни. Поэтому самый мудрый не тот, кто много прочёл, а тот, кто много прожил.

— Правильно говорить не «много прожил», а «долго прожил».

— Я правильно говорю. Можно долго прожить и мудрости не нажить. Жизнь пройдёт мимо, и всё.

— А как же надо жизнь жить, чтобы она мимо не прошла?

— А так, как мы, зайцы, живём. Надо быть чутким, надо уметь прислушиваться ко всему вокруг. И не только вокруг, но и внутри себя.

— А я думала, вы, зайцы, хуже всех в лесу живёте. Всех боитесь, всю жизнь прячетесь. Грустно вам жить!

— Да, пожалуй, волку и лисе живётся веселее. Да только веселье их злое и грубое, и мало в нём радости. Радость — это нежное чувство…

Алина глубоко задумалась. Здорово быть мудрым, слышать то, что происходит глубоко внутри тебя, и нежно радоваться жизни…

Но неужели этому может научить заяц? Она впервые в жизни о таком слышала! До чего же необычный друг у неё появился! Эти мысли не оставляли её весь день, и даже ночью ей приснился Скамейкин. Хорошо, что он больше ничего умного не говорил, просто улыбался со своей скамейки. Странно, что во сне на детской площадке тоже была ночь. Практически ничего не было видно, только маленькое ушастое пятнышко света в полной тьме.

И Алина подумала о том, что зайчик очень смелый, если просидел целую ночь один в темноте и не стал злым, не сердился на тех, кто его там бросил. «Значит, он действительно мудрый!» — подумала девочка и решила его слушаться.

Глава III. День защиты Меня

Заяц просыхал долго. И если бы не кончился дождь, то и за неделю бы не высох. А на жарком летнем солнышке высох за день, пока Алины дома не было. Она ездила с мамой и папой в парк на праздник 1 июня. Это был её первый по-настоящему счастливый день с той поры, как её семья переехала из Украины в Россию. Они бежали от войны, им пришлось бросить всё, к чему привыкла Алина: дом, игрушки, школу, друзей. Поначалу ей казалось, что рухнул целый мир, что уже никогда не будет нормальной жизни и она не сможет беззаботно смеяться и радоваться жизни. К счастью, она ошибалась.

Постепенно почти всё наладилось, у мамы появилась хорошая работа, они нашли постоянное жильё и больше не стесняли бабушку с дедушкой. Правда, папа пока не нашёл новую работу, и в новой школе Алина пока не смогла найти новых друзей. Но главное, что солнце светило в небе по-прежнему, радостно и беззаботно, а не так, как в те страшные дни, когда солнце было похоже на тусклую лампочку в бомбоубежище.

Приехали они домой уже поздно вечером. Алина сидела на кухне вся усталая и полная до краёв впечатлениями. Ничего уже не хотелось делать. Она была уверена, что после зоопарка и детского кафе сегодня ничего интересного в её жизни уже не произойдёт. Здорово и смешно было пить чай с кусочком яблочного пирога и незаметно сползать со стула, засыпая.

Слишком много было впечатлений за день. Они не помещались в голове, и некоторые уже начинали превращаться в сновидения. Это очень ловко кто-то придумал: делать сны из того, что мы стараемся получше запомнить. Даже в маленькую детскую голову помещается огромное количество снов, целые тысячи! А в каждом сне может оказаться всё что угодно: любое, самое яркое и большое воспоминание или даже целый воображаемый мир!

И вдруг Алина подпрыгнула на стуле. Сон как рукой смахнуло с её лица. Она увидела висящего на балконе на бельевой верёвке оранжевого Скамейкина. Её новый друг явно просох, приободрился, распушился, и был готов играть! Она быстро сбегала на балкон, пока родители не видели, а то мало ли что они скажут. И понесла Скамейкина знакомиться с другими игрушками, которые очень удачно сидели все в рядок на спинке дивана.

Алина представила Скамейкина всем по очереди. Все вежливо здоровались, но было заметно, что почти все игрушки здороваются не очень охотно и воротят нос от нового знакомого. Только медведь с очень оригинальным именем Мишка не стал воображать из себя важную персону и обрадовался Скамейкину. «Вот они будут дружить!» — решила Алина и посадила их вместе. Чтобы помочь Скамейкину подружиться со всеми, Алина решила устроить праздничное чаепитие.

Она достала игрушечный чайный сервиз и стала накрывать на стол. Попутно она рассказывала игрушкам про праздник День защиты детей. Все игрушки сидели, раскрыв рты от удивления, они никогда не слышали про такой праздник, и только Скамейкин смотрел хитро и недоверчиво. Наконец Алина не выдержала:

— Скамейкин, что тебе не нравится?

— Глупый праздник.

— Почему?

— Все и так знают, что детей надо защищать. У каждого человека и так есть инстинкт защиты детей, заложенный самой Природой.

— Наверно, не у всех. Некоторые обижают детей.

— Значит, они не люди, если у них не работает один из основных человеческих инстинктов. Надо их всех просто переловить и выяснить, кто они такие: инопланетяне или мутанты. А не праздники устраивать.

— Значит, праздник не нужен? — разочаровано протянула Алина.

— Нужен! — успокоил её Скамейкин. — Но немножко другой. Давай праздновать День защиты Меня!

— День защиты тебя? — уточнила Аля насмешливым тоном.

— Нет, не только. И день защиты меня, и тебя, и всех других детей, и взрослых, и всех, у кого есть самосознание.

— Тогда это будет День защиты всех.

— День защиты всех — никого не защитит, — покачал головой зайчик. — Так же, как никого не защитил День защиты детей. Потому что это всё обо всех, а значит, ни о ком. Нужно с одного человека начинать, а лучше всего с самого себя — вот тогда будет толк!

Зайчик так воодушевился, что, кажется, даже стал больше. А ведь был всего лишь с детскую ладошку. Не только Алина, но и все игрушки слушали его с удивлением. Мишка даже упал на спину.

— День защиты меня, но не Скамейкина. И день защиты тебя, но не Алины Мельниковой. Потому что не имена главное в нас и даже не то, что ты человек, а я — плюшевый заяц.

— Как это неважно, что я человек! — запротестовала Алина. — Ещё как важно! Это самое главное! Вот и в школе всё время говорят, и мама тоже, что самое главное — стать человеком.

— А что сейчас в школах говорят о том, как стать человеком? Я вот помню, очень давно жил я у одной девочки, и она меня в школу таскала в портфеле, хотя уже училась в шестом классе. В школе на уроке обществознания я услышал, что главное — «воспитать в человеке советский патриотизм и пролетарский интернационализм».

— Чего-чего? Что это такое?

— Не знаю. Я у своей хозяйки спрашивал, но она не смогла мне толком объяснить. Я вижу, что она и сама не понимает, и говорю ей: «Как же ты будешь жить, если сама не знаешь, кто ты, и не понимаешь, какой ты должна стать? Тебе не страшно?». А она рассердилась и сказала что я глупый и злой. А потом вообще меня младшей двоюродной сестре отдала. Ты меня никому не отдашь, Алина, если я буду тебе задавать вопросы, на которые ты ответа не знаешь?

— Нет, конечно, я люблю отвечать на вопросы, — неуверенно проговорила Алина. — Но ты объясни мне, зачем задавать такие противные вопросы, особенно друзьям?

— А затем, что ты хочешь стать настоящим человеком. Правильно? И родители твои хотят. Но, скажу тебе по секрету, они сами не знают, кто такой человек, хотя постоянно об этом говорят. Поэтому я хочу у тебя спросить: кто такой человек?

— Как же я отвечу, если даже взрослые не знают?

— Как раз тебе легче ответить, Алина! Взрослые не знают, кто они такие, потому что они потеряли себя. Они отправились на поиски, и чем дольше они ищут, тем дальше уходят от ответа, потому что ответ находится дома и никуда ходить не надо.

— Ну, это просто! — обрадовалась Алина. — Я просто никуда не пойду и не потеряюсь.

— Ты уже потерялась! — ошарашил Скамейкин девочку.

— Когда? — испуганно спросила Алина.

— Когда ты задумалась, кто ты такая, ты уже вышла из себя. Ты подумала: «Вот она Я!». А значит, уже появилось две Тебя. Одна говорит: «Вот она Я!», а вторая — это та, на которую ты показываешь, когда это говоришь.

— Ничего себе! — удивилась Алина. — А это даже здорово, что появилось две меня. Я теперь могу играть сама с собой!

— Да, это, конечно, здорово, потому что никогда не будет скучно. И все люди на свете вот так живут, всю жизнь играют сами с собой в прятки, ищут себя всю жизнь и делают вид, что не могут найти. Но некоторые люди так увлекаются этой игрой, что когда им становится плохо, они хотят вернуться домой, но уже не могут. Они страдают и плачут, потому что потерялись! Я не хочу, чтобы ты, Алина, потерялась. Поэтому хорошенько запомни, где твой Дом и где ты настоящая, и не теряй себя окончательно, когда вырастешь и будешь играть в прятки.

— Спасибо, что предупредил! — с чувством произнесла Аля. — Я теперь не потеряюсь. Но ты меня прости, Скамейкин, я так и не поняла: что такое человек?

— Ты вот сама подумай: все люди разные, но во всех есть что-то главное, общее, что их делает людьми. Это не может быть что-то очень сложное. Это что-то очень простое, то, что есть у каждого, и то, что в каждом человеке сразу же видно… Подумай, это есть и в тебе. Ты ведь тоже человек?

— Ну, не знаю. Я, наверно, ещё не совсем человек, вот когда вырасту, тогда точно отвечу!

— Я не хочу, чтобы ты точно отвечала. Это открытый вопрос, такой вопрос, на который никто и никогда не сможет дать окончательный ответ. Ты ответь так, как ты сама понимаешь. Это и будет правильный ответ на сегодняшний день, и другого не нужно.

— Главное во мне — это Я! Я есть, я живу — вот что самое главное-преглавное! — предположила Алина.

— Я тебя поздравляю, Алина! Это и есть то самое качество, которое делает тебя человеком. Оно называется самосознание, и это то, что отличает человека от животного.

— Так просто?

— Да, так просто. Это взрослые всё усложняют…

— Алина! Быстро иди мыться и спать! И попытайся хоть раз в жизни почистить зубы по-человечески! — раздался голос из кухни. Мама как будто услышала Скамейкина и решила подтвердить его слова.

Как всегда совершенно не вовремя пришло время спать.

— Сейчас, мамочка! — отозвалась Аля и заторопилась. — Пойду чистить зубы, а то не стану человеком! — шепнула она зайцу, и Скамейкин засмеялся так, что его длинные уши затряслись:

— Смешно, конечно! Но и грустно, потому что взрослые тебя могут так запутать, что ты и не заметишь, как навсегда потеряешь себя. Ну, ничего. Я тебе постараюсь во сне ещё показать, что такое сознание. А Мишка мне поможет, мы с ним уже подружились.

Алина быстро пересадила Скамейкина и Мишку на свою кровать, за подушку. Как они будут дружить и о чём будут говорить во сне, ей было очень интересно.

Как только её голова коснулась подушки, она провалилась в сон, где её ждали плюшевые друзья. Скамейкин с Мишкой не подвели — сразу же ей приснились!

Глава IV. Брус Ни

Заяц и медведь сидели на краю пустой белоснежной равнины, которая уходила вдаль, на сколько хватало взгляда. И где-то там, вдали, равнина соединялась с таким же пустым светло-голубым небом. Скамейкин остался таким же, каким был наяву — маленьким оранжевым зайцем. А вот Мишку было не узнать, он стал огромным, ростом почти с Алину. Но, главное, Алина сразу поняла, он теперь очень сильный и ловкий, наверное, потому, что он совершенно невозмутимо стоял на голове. Глаза его были закрыты, а на мордочке светилась спокойная улыбка.

— Мишка, ты чего? — удивилась девочка.

— Не Мишка, а мастер восточных единоборств Брус Ни, — пояснил заяц. — Прими, пожалуйста, привычное для нашей гостьи положение, друг! — уважительно обратился он к медведю. Тот немедленно упал на бок, как мешок, вся белоснежная поверхность заколыхалась и загудела от такого падения. Мастер не торопясь перевалился с бока на ноги и принял вертикальное положение, при этом он не прекращал непрерывно улыбаться.

Алина осторожно потрогала белую штуку, на которой сидели друзья. Только казалось, что она холодная как снег, на самом деле штуковина была приятная на ощупь, как лист бумаги в новой школьной тетрадке ребёнка-великана. Она уселась рядом с друзьями и спросила у Скамейкина:

— Что за странное имя ты дал Мишке? Я не поняла.

— Я ничего не давал, его всегда так звали. Помнишь, у него раньше был берёзовый туесок, который он держал в лапах, пока ты его не оторвала? Что на нём было написано?

Алина отлично помнила, что было написано на «кастрюле», которую она не отрывала, она сама как-то отвалилась.

— «Брусника» было там написано!

— Ты, Алина, невнимательная. Мишка, дай посмотреть твою берестяную кастрюлю!

Алина взяла туесок и принялась рассматривать. На узком цилиндре помещались только четыре буквы кряду, поэтому было написано в два ряда:

БРУС

НИ

Последние две буквы куда-то подевались, и действительно получалось: Брус Ни! И как Алина раньше не заметила? Ей стало стыдно за свою глупость. Она стала извиняться:

— Прости, Мишка! То есть, прости, уважаемый Брус Ни!

— Брус Ни дал обет молчания, поэтому я за него отвечу, — заяц продекламировал с большим чувством:

Достаточно сказать: «Прости!»,

Чтоб тень обиды не смогла расти,

Но вовсе ни к чему сидеть в тени,

На солнце лучше выходи!

Непросто всё и всех прощать,

И проще просто упрощать!

— Здорово он меня упростил! — восхитилась Аля. — Все бы так! А при чём здесь обед молчания? — девочка вспомнила, как мама всё время говорит за обедом: «Когда я ем — я глух и нем!». «Может быть, это и есть обед молчания?» — подумала Аля, а вслух сказала: — Брус Ни вроде ничего не ест.

— Ошибаешься. Он непрерывно всё поглощает и поэтому не может отвлекаться на слова.

— Что поглощает?

— Всё, что видит вокруг. Брус старается понять, и когда он полностью что-то понимает, это оказывается как бы внутри него. Это могут быть и вещи, и люди, и природные явления — всё ему интересно.

— Ам! — неожиданно сказал мишка. Он сидел неподвижно как статуя и с закрытыми глазами. — Аум! — повторил Брус Ни очень низким басом.

— Поэтому он такой большой стал? И много он уже съел? — уточнила Алина, на всякий случай отодвигаясь от медведя подальше.

— Много. Конфету, которую ты спрятала за диваном два года назад, любимый носок в мелкий цветочек, розовый чайник от детского сервиза, старую школу и старых друзей, и всё хорошее, что было на Украине.

— Ах вот куда всё пропадает?! Ах ты негодник! — воскликнула Алина. И, возмущённая, вскочила на ноги.

— Да ты не волнуйся! — успокоил её Скамейкин. — Скоро и ты там будешь. Цель практики Брус Ни — познать всю Вселенную! Однажды ты заметишь, что медвежонок куда-то пропал. Это будет означать, что ты оказалась внутри него, поэтому и не можешь его видеть.

Алина хотела ещё повозмущаться, но потом посмотрела на медвежонка. Какой он упитанный, надёжный и добрый. Как приятно отливает золотом гладкая шёрстка. И решила, что совсем неплохо будет жить внутри такого медведя. Тем более что сейчас они живут внутри пустоты. Как объяснил папа, Вселенная — это вакуум, пустота. А за пределами Вселенной вообще ничего нет. Даже пустоты. Лучше уж медведь, чем непонятное Ничто…

— Ну ладно, — согласилась Алина, — пусть ест, если он такой жадина.

— Это нормально для мужчины — быть жадным, особенно к знаниям. Понимаешь?

— Нет, — призналась девочка.

— Да это просто, сейчас объясню, — махнул лапой Скамейкин. — Мужчина — это тот, кто хочет стать самым большим, больше всех, а для этого он должен много знать, быть смелым и сильным.

— Я тоже хочу много знать! Наверно, я мужчина, — сокрушённо вздохнула Аля.

— Нет! — засмеялся заяц. — У тебя тоже есть мужское качество: жажда знаний. Но оно не главное и не делает тебя мужчиной.

— А что у меня главное?

— А вы, женщины, не хотите быть больше всех, но хотите быть самыми нужными. Это очень хитро! Мужчина хочет построить дом, и для него главное, чтобы он был красивый и большой! А женщина хочет жить в доме, и для неё главное — чтобы в доме было уютно. Мужчина похож на огромное дерево, а женщина — на сочное яблоко, ради которого сажали и растили это дерево. Без мужчины не было бы этого мира, но без женщины ни к чему было бы и создавать этот мир!

— Я всё-таки не понимаю, быть нужной — это что за качество?

— Это тысяча разных качеств и умений. Всё не перечислишь. Но чтобы всему этому научиться — жизни не хватит. Поэтому у женщины есть интуиция. Она схватывает на лету. Ещё минуту назад ничего не умела, а вот уже поймала что-то за хвост и научилась. Уже что-то хорошее делает: пирог, салат или причёску — и смеётся, и поёт, и танцует…

Алина вспомнила, как её мама обычно что-то готовит на кухне и часто, бывает, напевает и пританцовывает…

— Скажи, а на чём мы сидим? Что это за белая штуковина?

— Это твоё Сознание, Алина. И это — самое важное, что есть в человеке. Эта штуковина есть и у животных, но только человек может стать хозяином своего Сознания. Когда ты станешь Хозяйкой своего Сознания, тогда ты станешь настоящим человеком.

— А что нужно делать с этим Сознанием?

— Да что угодно! Оно словно пластилин. Ты можешь вылепить из него то, что тебе нравится. Но не торопись, ведь ты станешь тем, что ты вылепишь… Ну что, есть у тебя пожелания?

— Есть! Нельзя ли попрыгать на этой белой штуке, как на батуте?

Зайчонок удивлённо уставился на медвежонка:

— Ты слышал? Как мы раньше сами не догадались! Ай да Алина! — Скамейкин уже вскочил и тянул за руку медведя. — Пойдём, попрыгаем!

Они шли довольно долго, пока Алина не увидела, что во все стороны, на сколько хватало взгляда, расстилается белоснежная ровная поверхность.

— Чистое Сознание, — произнёс Скамейкин, оглядываясь вокруг. И с таким почтением и робостью произнёс он эти слова, что и Аля заробела и стала тревожно оглядываться. — Оно всегда поначалу такое безупречно чистое и гладкое. Но это скучно, правда? Как зимой без Нового года, — продолжил заяц. — Давайте пошалим? А?

И они стали шалить, прыгать и бегать и постепенно расшатали белую поверхность, и повсюду пошли волны, и над белым морем поднялся белый ветер. И в какой-то момент Алина поняла, что они переборщили и слишком сильно возмутили Сознание, но было уже слишком поздно: огромный белый вал поднялся и захлестнул её белым сновидением без снов. Потом она долго плыла в этом океане, наверное, тысячу лет.

А потом она заметила, что очередная волна несёт что-то разноцветное. Каких-то червячков. Это были звуки человеческой речи:

— Алина! Будь человеком! Вставай и умывайся. Уже очень поздно! — раздался мамин голос посредине белого безмолвия. И было очень странно видеть звуки, плавающие в прозрачном молоке Сознания. Она рассмотрела их получше. Они были похожи на разноцветных гусениц, покрытых густыми волосами, которые извивались и переплетались.

Алина хотела уже было испугаться, но потом увидела, что на волне, прямо среди червяков, невозмутимо сидит Брус Ни, и они даже не смеют прикоснуться к нему. Тут Алина поняла, что такое обет молчания. Это не связано с едой. Это магический ритуал, который даёт власть над словами. «Я тоже дам обет молчания, если слова меня будут обижать!» — решила Алина.

Словосочетание «будь человеком» показались Алине особенно противными. У слова «будь» были сверху такие крючки, которые за что-то всё время цепляли, и от этого возникало неприятное тянущее чувство в животе. А вот имя «Алина» оказалось розового цвета и всё такое гладкое, приятное. Слово «Алина» почувствовало внимание девочки и от этого стало разбухать, пока не лопнуло пополам. Получилось два червячка, потом из двух — четыре, а из четырёх — восемь. Скоро всё вокруг было заполнено её именем. Червячки-слова питались её вниманием и размножались.

Аля могла бы ещё долго ими любоваться. Но тут выплыли три новых слова: «Я что сказала?» — и зацепили Алину особенно противными крючками, которые вытащили её на поверхность. Она мгновенно проснулась в своей кровати. И всё, что она увидела, ещё мгновение колебалось волнами. Но потом всё успокоилось и стало привычным. И Алина подумала, что чистое Сознание очень приятная вещь, и есть у него только один недостаток — это то, что в белой пустыне может стать скучно.

Впрочем, этот недостаток легко исправить. И это здорово… И только одна странная мысль застряла у Алины в голове и некоторое время не давала ей покоя: «Если бы мы не раскачали Сознание — не было бы волн. Тогда и меня, мамы, школы и всего этого огромного мира тоже не было бы?».

Глава V. Птичий фьорд

Алина никак не могла проснуться, хотя понимала, что сейчас терпение у мамы кончится. Скамейкин тоже почувствовал, что надвигается гроза:

— Алина, вставай скорей, а то получишь от мамы!

— Не могу, я глаза открываю, а они сами назад закрываются, — пожаловалась Алина. Она пыталась понять, где она разговаривает со Скамейкиным, во сне или наяву.

— А уши у тебя не закрываются? — уточнил Скамейкин.

— Нет, конечно. Я всё слышу.

— Отлично, — обрадовался заяц. — И нос у тебя не закрывается, и рот у тебя хорошо открывается. Алина, ты можешь слышать, нюхать, говорить! Вот сколько всего в тебе уже проснулось, и только глаза не хотят просыпаться. Ну, это ерунда! Ты давай вставай и ощупью иди в ванную умываться. Вот! Ещё забыл про осязание. Ты же можешь щупать? Значит, осязание тоже проснулось!

Алина послушалась Скамейкина и побрела в ванную с полузакрытыми глазами. А он по дороге успокаивал её:

— Это ничего, что ты сейчас плохо видишь. Вот у свиней вообще зрение плохое, и ничего. Вот слушай стишок про то, как Нюша просыпается:

Ох, малы глаза у хрюши!

Нюша будет лучше слушать,

Нюша будет больше нюхать

И, конечно, громче хрюкать,

И щетинку мыть под душем,

С аппетитом завтрак кушать!

От такого смешного стишка Алина сразу проснулась. Она тоже с аппетитом позавтракала, не стала отлынивать, как обычно, а сразу села за уроки. И тут она вспомнила, что ей задали выучить английский алфавит.

Она открыла учебник и увидела картинку. Рядом английской буквой «А» был нарисован муравей, рядом с буквой «В» кровать, потом кошка, собака, яйцо…  Бред сумасшедшего! Это могло запросто испортить настроение, но Алина решила с этим не спешить — испортить себе настроение никогда не поздно — и сначала спросила:

— Скамейкин, а ты английские буквы знаешь?

— Конечно!

— Здорово! А как ты их выучил?

— Да это просто: A, B, C, D (Эй, Би, Си, Ди)…

— А кто такой Би и почему он должен сидеть?

Скамейкин уставился на Алину удивлённо.

— Действительно, я никогда не задумывался, кто такой этот Би… Давай-ка сюда учебник.

— А, понял! Би — это тот монах, который в 1011 году придумал английский алфавит, его звали Бёртферт. Он был очень наблюдательным и любопытным, всё вокруг его поражало и удивляло. Это только кажется, что в монастыре не на что посмотреть. Бёртферт наблюдал за трудолюбивыми муравьями (муравей по-английски Ant), за кошкой (Cat), которая жила в его келье, за собакой (Dog) во дворе. Обо всём интересном ему хотелось написать книжку, но у английского языка, на котором он говорил, не было своего алфавита.

Люди в Англии тогда пользовались скандинавским алфавитом и записывали звуки речи рунами.

— Рунами?

— Да. Руны — это такие буквы, которые удобно вырезать на дереве или на камне, но ими совсем не удобно писать на бумаге, потому что они ужасно угловатые! Ну вот, Бёртферт решил придумать английский алфавит, а это совсем не так просто. Ему мог бы помочь скандинавский бог Один, который в своё время создал скандинавский алфавит Футарк. Но даже богу это было сделать нелегко: целых девять дней и ночей он провисел на дереве вниз головой, без пищи и воды, пока его не осенило! Монахи тоже умеют поститься и преодолевать другие трудности, а что конкретно нужно сделать, чтобы призвать Одина, Бёртферт знал от своего отца, который был родом из страны викингов. Об этом можно судить по фамилии монаха, которая произошла от слов Bird fjord (Птичий фьорд). Фьорд — это такой скалистый узкий морской залив в скандинавских странах.

— E, F, G, H (И, Эф, Джи, Эйч) — прочитал Скамейкин продолжение алфавита. –Нужно было взять любое яйцо (Egg), можно куриное, и созерцать его неподвижно, пока не откроется проход в мир богов Асгард, который охраняет Один. Бёртферт так и сделал и сидел в своей келье безвылазно девять месяцев, уставившись на яйцо, пока не отчаялся. Он взял яйцо, которое уже давно протухло и жутко воняло, подошёл к окну, чтобы выкинуть его вон, и увидел, что флаг (Flag) на колокольне аббатства развевается вертикально вверх. Такое могло произойти только в одном случае — если поблизости находился конь Одина по имени Слейпнир, у которого было восемь ног, потому что он летал на всех восьми ветрах сразу. И тут монах услышал за спиной голос Одина:

— Чего ты хочешь, смертный? Говори, но не медли, потому что бог не будет ждать!

Монах обернулся и увидел старика в голубой мантии, широкополой шляпе, которая скрывала половину лица, на плечах у него сидели два ворона. Бёртферт был научен отцом, что просьба к богу должна быть приготовлена и заучена заранее, потому что многие ничего не получили от Одина только потому, что растерялись в самый ответственный момент. Он не растерялся и сказал:

— Дай мне попить, Один! — и протянул богу специально приготовленный стеклянный (Glass) стакан, который он всё это время предусмотрительно носил в кармане рясы. Сосуд из любого другого материала не годился. В тот же момент Один исчез, не попрощавшись, а в стакане обнаружилось немного странной прозрачной жидкости без вкуса, цвета и запаха. Монах не стал пить эту жидкость, так как знал, что это легендарный «мёд поэзии», другого питья во фляжке Одина и не могло быть, но смертному человеку нельзя его пить, так как это его мгновенно убьёт. Он добавил жидкость в чернила и начал писать свой алфавит. Он не знал, что везде, где появляется бог Один, обязательно будет и его зловредный спутник, бог шуток и проказ Локи. А это значит, всё пойдёт не совсем так, как запланировал Один, что уж говорить о людях!

— А какой он, Локи? — поинтересовалась Алина.

— Он всегда разный, так как принимает обличие других богов, людей и даже животных, чтобы половчее обделывать свои делишки. Ну вот, я так и думал: I, J, K (Ай, Джей, Кей).

— Ты сказал «Ай»? Что-то случилось?

— Да, волшебные чернила (Ink), которые сделал монах, упали в кувшин (Jug) с какой-то жёлтой жидкостью. Нечего делать, пришлось ему писать дальше жёлтыми чернилами. Но когда чернила высохли, написанные буквы начали исчезать! Всего из английского алфавита в разное время исчезло более десяти букв, в основном скандинавского происхождения. И подстроил это какой-то кенгуру (Kangaroo). Ну, ты понимаешь, кто это такой на самом деле?

— А зачем Локи мешал монаху? И что он сделал?

— Сейчас мы разберёмся. Вслед за кенгуру в алфавите появились буквы L, M, N (Эл, Эм, Эн). Ничего тебе не напоминает?

— Напоминает слово «лимон» без гласных.

— Точно! Вот тебе и отгадка. Буквы исчезли, потому что были написаны лимонным соком. А кенгуру этот шпион, потому что только шпионы пишут лимонным соком!

— Чей же этот шпион?

— Думаю, что Локи работал в пользу кого-то из древнеславянских богов! Скорее всего, он решил помочь своему приятелю Симарглу, огнебогу. Ведь эти буквы точно такие, как в русском алфавите. Да и те, что дальше, тоже очень похожи на русские: O, P, Q (Оу, Пи, Кью)! Все, кроме буквы Q, с которой начинается слово «королева» (Queen).

— Видно, английская королева пыталась остановить нашествие русских букв.

— И у неё это получилось. Она взяла апельсин (Orange), проткнула его булавкой (Pin) и добавила апельсиновый сок в кувшин с чернилами. Локи добавил в алфавит ещё три буквы, похожие на русские: R, S, T (Ар, Эс, Ти), это было волшебное заклинание, русское слово «расти». Из апельсина королевы выросло дерево (Tree), но это оказалось апельсиновое дерево. Королева добавила ещё апельсинового сока, и лимонный сок перестал действовать. Русское нашествие было остановлено и последние шесть букв английского алфавита были спасены.

— Жаль, — сказала Алина, рассматривая буквы U, V, W, X, Y, Z (Ю, Ви, Дабл-ю, Экс, Уай, Зет). — Очень странные буквы. Как я их запомню?

— Первые три буквы похожи: это всё галочки, сначала круглая, потом заострённая, а потом двойная. Это потому что в алфавите Бёртферта была только буква V, но, видно, на неё подействовало заклинание Локи, и она стала расти. Сначала из неё выросла буква U (Ю), а потом U удвоилась, и получилась W (Дабл-Ю).

Все эти буквы — легкомысленные девчонки. Одна романтическая особа любила гулять под дождём с зонтиком (Umbrella), у другой на уме только модные маечки (Vest), а третья только и делает, что сидит у окна (Window) и мечтает. А вот последние три буквы — это серьёзные ребята, которые занимаются математикой. У вас уже были уравнения на уроке математики, в которых встречаются переменные Х и Y?

— Да, мы уже решали уравнения, и там был Х.

— Это потому что уравнения у вас с одним неизвестным, а когда будут с двумя, тогда появится переменная Y, а потом и Z… Но не только в решении уравнений помогают X, Y и Z. Они ещё помогают начертить систему координат.

— Это ещё что такое?

— Дело было так. Юный Х (Экс) влюбился в U (Ю) и преподнёс ей подарок в красивой коробочке (Box), которую он склеил своими руками. Но идеальная U даже не открыла подарок, она критически посмотрела и сказала: «Фи! Коробочка кривая!».

— Очень мне эта вредная девушка напоминает Мэри Поппинс!

— Да, наверное, это была она. И наш герой решил сделать идеально ровную коробочку, но для этого нужно было, чтобы длина, ширина и высота коробочки были совершенно одинаковыми. Тогда он придумал обозначить длину буквой X, ширину — Y, а высоту — Z. Начертил все эти линии в системе координат, то есть так, чтобы можно было потом вырезать, склеить, и получилась коробочка. Всё точно отмерил, ровно вырезал, аккуратно склеил, и вот она: идеальная коробочка для идеального подарка идеальной девушке. Но U не стала дожидаться X, она открыла свой зонтик и улетела в далёкие края.

— Интересно, а какой идеальный подарок приготовил Х?

— Не могу тебе сказать. Это неизвестно.

— Жаль. Какая грустная история! А что было с остальными девушками?

— С V (Ви) всё было хорошо, потому что она была девушка простая. Она больше всего любила красивую одежду и могла переодеваться сто раз на день. Юноша Z (Зет) придумал специальную застёжку для быстрого переодевания, молнию (Zip), V это очень понравилось, и они поженились.

— Здорово. А что было с девушкой W (Дабл-Ю)?

— Эта история тоже немного грустная, но со счастливым концом. Дело в том, что W недаром всё время сидела у окна: она была больна, и ей нельзя было выходить на улицу. Но юноша Y (Уай), которому она нравилась, построил очень красивый, комфортабельный и безопасный корабль с огромными окнами, через которые можно было увидеть весь мир, не выходя из каюты. Такой корабль называется яхта (Yacht).

— Они тоже поженились?

— Нет. W не хотела быть обузой молодому, красивому и богатому Y. Она говорила: «Зачем тебе жена-инвалид? Может быть, ты ещё встретишь молодую и красивую девушку и полюбишь её!». Поэтому они не поженились. Но они всё равно были счастливы, потому что счастье — не в женитьбе, Алина.

— А я думала, что обязательно надо жениться, если люди любят друг друга.

— Это, конечно, нужно, но не обязательно, потому что в жизни случается всякое, и люди не всегда могут стать мужем и женой, но это не должно мешать им любить друг друга.

Алина на это ничего не ответила, потому что ей не понравились слова Скамейкина, но и спорить она не хотела. Она только подумала про себя: «Если люди уж действительно любят, то они найдут способ, как им пожениться!». Скамейкин это заметил и сменил тему:

— Между прочим, ты почти выучила английский алфавит!

— Нет, я ничего не выучила! — стала протестовать Алина.

— А ты вспоминай историю, которую я тебе рассказал, подглядывай на картинку и начинай рассказывать.

— Ладно, попробую, — согласилась Алина и начала рассказывать: «Эй, Би, сиди!». Удивительно, но она действительно рассказала весь алфавит почти без ошибок. Всё-таки Скамейкин был настоящим волшебником!

Глава VI. Скамейкинг

Вот удивительное дело! Алина даже не заметила, как пролетел учебный год. Может быть, поэтому ещё и недели не прошло, как начались летние каникулы, как вдруг Алине захотелось в школу поиграть. Что за напасть? Она решила посоветоваться со Скамейкиным:

— Слушай, Скамейкин! Я вот хочу для всех игрушек школу устроить. Неужели я уже по школе соскучилась? А ещё три месяца ждать!

— Ничего страшного, давай школу устроим! И знаешь какую? Всем на зависть! Такую, как много тысяч лет назад была в Древней Греции, где слово «школа» означало отдых. Тогда учились сидя на скамейках в красивом саду, под открытым небом.

— Школа для отдыха? — удивилась Аля. — В такой школе ничему не научишься!

— Почему ты думаешь, что учёба должна быть тяжёлой?

— Ну, папа говорит, что мозги надо напрягать, чтобы в голове что-то застряло.

— Мозги нельзя напрячь: в них мышц нет. А запоминает человек только то, что ему интересно, что вызывает положительные эмоции. Если человека наказывать и ругать, сознание постарается поскорее избавиться от информации, которая причиняет боль. Человек запоминает то, что ему нравится, что ему по сердцу. Поэтому древние говорили, что мудрость живёт в сердце и входит туда только с красотой!

— Ну ладно, убедил. И что нужно для занятий в твоей школе?

— Только открытое небо и скамейка.

— И всё? Это получается какой-то «скамейкинг», а не школа! — Алина вспомнила, что её мама занимается в супермаркете маркетингом. — И что нужно делать?

— Для начала нужно научиться ничего не делать. Но это очень сложно.

— Скамейкин, ты всё-таки издеваешься! Это же проще простого!

— А ты пробовала ничего не делать хотя бы пять минут?

Алина хотела сказать «Конечно, пробовала!», но потом решила подумать и вспомнила, что когда они с мамой сидели в очереди в поликлинике, мама её ругала постоянно, что она «не может спокойно посидеть даже пять минут», и решила промолчать.

— Нет. Не пробовала… Ну, хорошо, предположим я просижу пять минут. И что?

— Ничего. Просто сидишь и очень внимательно ждёшь. Внимательно смотришь, внимательно слушаешь и всё делаешь внимательно. И увидишь, что будет.

— И я буду такой же мудрой, как ты?

— Будешь. Конечно, не через пять минут, но будешь рано или поздно.

— Не верю я тебе, Скамейкин! Чтобы стать мудрой, надо книжки читать!

— А я разве говорю, что книги не нужны? Книги очень, очень нужны… — заяц замолчал, восхищённо глядя куда-то поверх головы Алины.

Алина проследила за его взглядом, но ничего не увидела, кроме телевизора: «Нет, не то!». Она попробовала ещё раз и увидела то, на что смотрел Скамейкин. Это была сияющая книга, висящая в воздухе. Она попробовала прочесть надпись на обложке, но не смогла понять ни слова.

— Скамейкин! Чего там написано? — спросила она шёпотом, стараясь не спугнуть видение.

— Откуда я знаю? Это же твоя книга. Вернее, книга, которую ты должна написать.

— Ничего я не собираюсь писать. Я танцевать буду или рисовать, а книги писать я точно не буду! — рассердилась Алина и сказала эти слова так громко, что книга сразу же исчезла.

— Ничего-то ты не знаешь! — сокрушённо вздохнул Скамейкин. — Ну, садись, расскажу! И всех остальных сажай рядом.

Алина пересадила на диван все игрушки, сама уселась рядом и стала слушать.

— Это ты свою Книгу случайно увидела. Каждый человек её пишет. Но не обычными словами, а внутренними. Теми, что нельзя увидеть. Эти слова человек только внутри себя может услышать. У танцора эти слова скажутся во время танца, художник — «говорит» красками. И даже самый обычный человек может много чего сказать молчаливой внутренней речью. Помнишь, как ты гладила и кормила бездомную кошку? Вот тогда ты «говорила» на этом языке.

Алина вспомнила, как зимой папа пришёл с работы и сказал, что в их подъезде прячется от холода бездомная кошка. Они положили в коробочку колбасы, в крышечку налили молока и пошли угощать гостью. Что-то тогда в её сердце происходило необычное, но что? Она не запомнила…

А Скамейкин продолжал:

— И даже писатель словами пишет Книгу, только если его слова правдивые. А если он враньё в книжках пишет, тогда не слова в книгу пойдут, а его настоящие дела. То, что в его сердце отпечаталось. Можно сказать, что сердце каждого человека — это и есть Книга, в которой он пишет на языке любви или ненависти…

— А если что-то не то написал, можно потом стереть или страничку вырвать? — спросила Аля, но потом сама поняла, что глупость сказала. Это же сердце! Оно же такое нежное и ранимое, как же можно что-то рвать или ластиком тереть? Больно будет… Она поторопилась задать ещё один вопрос, чтобы Скамейкин забыл про её оплошность: — А зачем она вообще нужна, эта Книга? Кто её будет читать?

— Сама и прочтёшь, когда… время будет. Ну, когда жизнь твоя закончится. И другие тоже будут читать, если интересно будет написано. Книга эта в Библиотеке Жизни будет стоять.

— На букву «А»? — Але было бы приятно оказаться в самом начале Библиотеки.

— Нет. У тебя потом будет новое имя на том языке, что ты видела в Книге.

— Как это странно… А если я не захочу, чтобы мою Книгу Жизни все руками трогали?

— Попросишь Библиотекаря, он твою Книгу уберёт с полки.

— Библиотекаря? А он какой? Добрый?

— Нет. Зачем Библиотекарю быть добрым? Это в Его обязанности не входит. Он должен быть аккуратным, любить и знать свои Книги. Знаешь сколько уже у Него Книг?

— Сколько?

— Ты, наверно, и чисел таких ещё не знаешь: больше 100 миллиардов! В самой большой библиотеке на Земле всего лишь 100 миллионов книг, а это в тысячу раз меньше. Это в библиотеке Конгресса США, и там работают более 3 тысяч библиотекарей, а в Библиотеке Жизни — несколько миллионов библиотекарей, целый огромный город, и за всё отвечает один главный Библиотекарь.

Алина представила себе огромный город, похожий на Москву. Вместо домов на улицах огромные книжные шкафы, и когда библиотекарям нужно достать книгу с верхней полки, они подъезжают на пожарной машине с раздвижной лестницей. Алина решила, что не будет просить убирать её Книгу с полки. Ей стало жалко гонять библиотекарей. А что, если её Книга совсем потеряется в этой невообразимо огромной библиотеке, и потом ещё миллион лет все будут её искать? Нет, пусть лучше стоит там, где положено…

— Алина! — позвал её заяц. — Опять ты размечталась и не слушаешь меня.

— Прости, Скамейкин! А как же сделать так, чтобы в Книге всё было красиво? — Аля была аккуратная девочка. Но она не была уверена, что стоит об этом спрашивать Скамейкина. Наверняка скажет, что это очень непросто и надо учиться десять лет или даже сто… Но, к её удивлению, Скамейкин сказал совсем другое:

— Это несложно. Просто всегда будь честной сама с собой. И всё.

— И всё? А я и так честная. Зачем мне саму себя обманывать?

— Нет, неправда. Ты всё время обманываешь себя. Вот прямо сейчас ты обманула себя, когда сказала: «А я и так честная!». И ты всё время так делаешь, чтобы было проще или чтобы не было страшно. Ты думаешь: «Подумаю об этом потом!». Но это «потом» никогда не наступает. И в твоей Книге появляется ещё одна неряшливая, брошенная на середине страничка.

— Ладно! — сказала Аля задумчиво. — Я постараюсь ничего не бросать больше. Просто бывают такие мысли сложные, как начнёшь их думать — так просто не знаешь, куда дальше думать! Кажется, всей жизни не хватит, чтобы понять, куда! Вот и мама всё время говорит: «Жизнь прожить — не поле перейти!».

— Почему же это «не поле»? — удивился заяц. — Именно поле. И совсем небольшое поле: утром вышел, а вечером уже конец виден. Понимаешь? Тебе не надо сразу всю твою жизнь жить. Ты проживи один день, перейди это небольшое поле или, скорее, полянку в лесу, и всё! И на следующий день — то же самое!

— Ну, один день несложно прожить, — согласилась Аля, — школа, домашка, кружок… Не успеешь поиграть, а вот уже и спать пора! Хотя это сейчас, а вот когда вырасту — мама говорит, что жизнь в сто раз сложнее будет!