Бесплатный фрагмент - За ней

1

Лёша

Удар. Перед глазами звёздочки. Пошатывает.

Не могу я тренироваться нормально, когда Поля стоит прямо напротив и смотрит. Эти серые глаза когда-нибудь окончательно сведут меня с ума, ей богу. Невыносимая девица, и вот ведь надо было мне так влипнуть. Пацаны уже ржут, все говорят, мол, я с ней голову потерял и бои стал хуже проводить и тренировки ни к черту, а я все отмахиваюсь, хотя понимаю: так оно и есть.

— Лех, заебал уже пялиться на нее, — негодующе возмутился тренер. — Чтоб больше ни ноги ее на тренировке! И на бои тоже! Всю статистику себе попортил из-за бабы какой-то, ещё один промах, и не будет тебе больше никаких выступлений. Спорт у нас, конечно, любительский, но раз вступил в наш бойцовский клуб, то не делай так, чтобы наша репутация упала ниже плинтуса.

Тяжело вздохнув, сделал вид, что принял к сведению, но не мог же я сказать Полине, чтоб не ходила ко мне на тренировки и бои. Она не поймет, да и мне как-то не так будет, привык я уже к этой русоволосой девчушке в зале, держащей вечно плакаты со словами поддержки и кричащей, что есть мочи. Без нее не то будет.

— Понятно все с тобой сегодня, — щелчок пальцев перед глазами, и я обратил внимание на тренера.

Он нагнулся и шепотом добавил:

— Разберись со своими соплями, а потом приходи на тренировки. Временно отстранён, пока не увижу прежнего тебя.

Расстройства я не обнаружил у себя, мне как-то фиолетово было. Мысли заняты совершенно другими делами. Она снова это делала. Она снова флиртовала с моими пацанами прямо на моих глазах, а эти придурки ей отвечали, прекрасно зная, что я готов любого разорвать, если он хоть пальцем к ней прикоснется.

— Чё, Лех, Василич разнёс тебя?

Димон почесал затылок, ехидно растянув губы. Его взгляд переместился с меня на декольте Полины, и я невольно сжал кулаки. Говорил ей, не надевать сюда эти красивые платья, у них же только одно на уме, когда видят ее в коротком и открытом.

— Отстранил, — накинул на шею полотенце. — Поль, подождёшь меня минут десять? В душ сгоняю.

— Почему тебя отстранили? — она обеспокоенно осмотрела меня с головы до ног, недовольно покачав головой, когда заметила очередную ссадину на щеке. — И да, подожду.

Ответил я ей только на улице. Пришлось сказать, что, мол, устал, и усталость сильно сказывается на моем качестве боя, поэтому тренер принял решение временно меня отстранить. Не мог же я ей сказать, что это из-за нее и по причине того, что я в нее влюблен уже почти три года, как идиот.

— Зато целых несколько недель будешь ходить без ссадин на лице, — улыбнувшись, Поля поднялась на поребрик и протянула мне руку. — Чего ты раскис?

Действительно, и чего это я? Хорошая летняя питерская погода: прохладный ветерок приятно обдувает со всех сторон, с Невы веет еще большей прохладой, и душный дневной воздух совсем не ощутим. Белые ночи в самом разгаре, отчего на улочках полно людей, весело прогуливающихся по прекрасным и волшебным местам города, когда-то возведенного Петром Первым.

— Да так, — мы остановились у Аничкова мостика, — какие планы на этот вечер?

Поля посмотрела время на смартфоне и загадочно улыбнулась. Я знал ее этот взгляд. Она всегда так смотрела с хитрецой, когда ей предстояло идти на свидание. Очередное. Не со мной.

— И кто новый счастливчик? — сделал вид, словно очень за нее рад.

На самом деле мне хотелось придушить новобранца, хоть я и не видел его еще ни разу.

— Влад, двадцать семь. Бизнесмен. У него своя риэлторская контора, а еще очень крутая машина. В общем, он пригласил меня в «Мансарду», а после пообещал невероятную прогулку по ночному городу в сопровождении с уличными музыкантами.

Пафос. Пафос. И еще раз пафос.

Мало того, что в Мансарду ее позвал, в место, где цены, кажется, сами в ахуе от себя, так еще и прогулка с уличными музыкантами. Чего? Мы, что, в Италии? Или в кино? Что за пафосные выходки? Не понимаю, к чему весь этот фарс. Не этим девушку надо завлекать, уж точно не этим. Это на короткое время может произвести впечатление, а потом сойдет на нет, и все — станет не интересно.

— Тебе не кажется все это каким-то пафосным?

Решил аккуратно поинтересоваться, вдруг она одумается и никуда не пойдет. Что-то мне подсказывает, что вся эта мишура ради секса и утреннего: «Детка, все было супер. Спасибо, до встречи. Я позвоню, такси ждёт во дворе».

Было. Проходили. И звонила она мне вся в слезах с очередным: «Леша, я ему доверилась, а он… *звуки, не поддающиеся распознаванию* Ненавижу! Больше ни ногой на такие свидания! Можешь меня забрать?».

И Леша, быстро собравшись, выезжал и забирал это горе луковое, успокаивая несколько часов подряд. Потом она неделю все ходит грустная, ничего не хочет, со мной тусуется, а через неделю снова находит себе нового парня, и так по кругу. Кругу, в котором ей пользуются, пока она пытается найти достойного, но в упор его не видит.

— Вот вечно тебе кажется, что все вокруг меня пытаются обмануть, да и, вообще, все такие плохие. С этим не ходи, с тем — тоже. Леш, ты вот чего этим добиваешься?

Поля настолько распсиховалась, что даже выпустила мою руку и чуть не свалилась с поребрика. Пришлось ее удерживать. Она, конечно, слабо улыбнулась, но вырвалась из моих рук и спустилась обратно на асфальт.

— А разве я не бывал всегда прав? Просто вспомни, чем все кончалось. — специально сделал паузу, дав ей возможность подумать. — Слезами и соплями, потому что все твои «классные парни» оказывались полными мудаками, которые тупо хотели секса. Некоторые его получали и на утро говорили тебе: «Аривидерчи, бейба». Этого было мало? Тебе нравится набивать себе шишки? Если да, то дерзай, но зуб даю, этот расфуфыренный хмырь окажется таким же ничтожным мудаком с членом вместо мозгов.

— Да пошел ты! Друг еще называется! — ладошки Полины уперлись мне в грудь, после чего она меня сильно оттолкнула. — Нет бы порадоваться за меня… Не ожидала от тебя такого, Ефимов!

— Я рад, но не слишком, — поймал ее за руку, притянув к себе. — Поль…

Отвернулась, надув губы. Обиделась, дуреха.

Я ж только добра ей желаю. Ну вот зачем ей эти пафосные чуваки? Любовь ведь не размерами кошелька измеряется, она отношением друг к другу должна измеряться, заботой. Нежностью. И почему девчонки ведутся на красивую картинку богатого паренька? Что хорошего в том, что у человека есть миллиард, но при этом замашки, как у Наполеона, да и нарциссизм такой же.

— Просто я не хочу, чтобы на твоем красивом личике вновь появлялись слезы. Чтобы хоть кто-то расстраивал тебя или обижал. Ты достойна всех цветов мира, но уж точно не слез в придачу к психологической травме.

— Влад не такой, — тихонько возразила она, — мы уже месяц общаемся. Ни одного намека!

Не думаю я, что он настолько долбаеб, чтобы намекать девушке в переписке на секс. Все-таки как-то свои бабки заработал. Хотя, кто его знает, может, у него батя богатый, а этот понтуется за счет его средств. Как говорится, когда ниже пояса чешется, и не так извертишься, чтобы девку уломать.

— Ну-ну, — погладил малышку по голове, крепко прижав к себе.

Даю сто процентов на то, что этот богач придумал выебистое свидание только ради секса с Полей. Видимо, спать сегодня я спокойно не смогу. Надо будет заранее приготовить одежду, чтобы быстро выскочить из дома и забрать рыдающий комочек с улицы. Мне не привыкать.

— Во сколько у вас свиданка?

— Не свиданка, — передразнила меня, — а свидание. Через десять минут подъедет к вон той улице. Проводишь меня?

— Конечно, хоть погляжу на твоего не такого Влада.

Полина закатила глаза, тяжело вздохнув. Да, я не хотел ее отпускать. Между прочим, я ревную эту прекрасную девчонку к каждому столбу, а тут еще какой-то богатенький хмырь нарисовался. И вот как мне нормально отпустить ее? Не могу. Хочется самому забрать на свидание и долго-долго целовать.

Вот только есть проблема. Ей не нравятся такие как я. Я не ношу костюмы, не люблю весь этот дорогой фарс, тачки, золотые часы и прочую фигню, которая внешне привлекает девчонок. Мне нравится простота и искренность. Признания в любви от всего сердца, ночные прогулки за руки с шавухой из забегаловки, поцелуи на лавочке перед подъездом, нелепые ситуации, когда ведешь себя как счастливый ребенок, потому что любишь. Я люблю чувства и верю в то, что в любви нет места деньгам и прочему пафосу. Любовь — это про искренность, а где деньги, там фальшь.

Полина воспринимает меня только как друга, даже как брата. Сама так говорила мне много раз. Полгода назад, помнится, напившись, признался ей в любви, на что получил ответ: «Я тебя тоже, котик, как друга люблю. Сильно-сильно». Однако котик нихрена не хочет быть другом. Ему хочется большего.

— Твой хмырь опаздывает, — заметил я по прошествии пятнадцати минут.

— Леша! — кулак уперся мне в грудь. — Он написал, что подъезжает.

— Наверное, презики покупать заезжал, — продолжил острить, потому что, черт возьми, закипал от ревности.

— Ефимов, мать твою, прекрати так себя вести!

Накричала. Злилась, такая смешная, когда психует. Не могу. Прямо хочется злить ее еще больше в такие моменты. Но наше время истекло, я увидел спортивную ауди и выходящего из нее хмыря. С ебать каким огромным букетом. М-да. Пафос зашкаливал, у меня сейчас глаза вывалятся из орбит от того количества роз, которые в букете. Да Поля не удержит его даже, он же тяжелее нее будет.

— Ну, как тебе? — шепнула она, улыбаясь переходящему дорогу парню.

— У парня деньги в голову ударили, но внешне ничего. Хотя внутренне, мне кажется, ему пятнадцать, и он пытается развести девочку большим букетиком. Но не мне судить, удачи.

Полина покачала головой, слегка улыбнулась мне на прощание и побежала обниматься с хмырем, пока я, как придурок, смотрел на это и проклинал тот день, когда влюбился в нее. Никогда не думал, что окажусь во френдзоне, все ржал с друзей, что попадали в нее. Оказывается, зря. Нихрена это не смешно, а только грустно. И ведь я все перепробовал, но так и не нашел верного рецепта к ее сердцу.

Есть ли он вообще?

2

Поля

Все было хорошо ровно до того момента, когда мы с Владом оказались в его машине. Тут я почувствовала что-то неладное. Какой-то не такой взгляд. Мы ехали уже десять минут, а я все никак не могла успокоиться и понять, куда мы вообще едем. На все вопросы я получала уклончивый ответ: «Сюрприз».

Что за чертов сюрприз?

— Влад, в чем дело? Куда мы едем? Может, ответишь уже наконец? Или останови машину!

Тяжело вздохнув, он всё-таки послушал меня и остановился. Мы съехали на обочину на Садовой, и я осмотрелась. Двери не были заперты. Уже хорошо, если что, можно убежать. Недалеко метро, там смогу затеряться в толпе. Сейчас как раз девять вечера, народу будет тьма. Пути отступления есть.

— Что не так, Полин? Свидание тебе понравилось? — я кивнула. — Тогда, в чем проблема? Поедем ко мне, продолжим начатое. У меня есть бутылочка вкусного вина, а ещё огромная плазма. Ты какие фильмы любишь? Глянем что-нибудь.

— Мы не договаривались на продолжение в твоей квартире. Я не соглашалась на это, я приличная девушка.

Влад рассмеялся так искренне, будто бы я сказала что-то действительно смешное.

— Видел я таких приличных, — ухмыльнулся он, — все так говорили сначала, а потом сами ноги раздвигали. Не думаю, что тебя можно считать исключением.

А вот это уже перебор. Меня аж затрясло от злости. Мне хотелось высказать ему все, что я думаю, но я не решилась. Выглядит он довольно плотным, если ему что-то из моих слов не понравится, то есть вероятность, что я окажусь с пробитым черепом.

— Тогда ты ошибся, — дернула за ручку авто, и та быстро поддалась. — Больше не пиши мне.

— Зря ты, конечно, — Влад недовольно покачал головой. — Тебе бы понравилось. Уверен, у тебя такого еще не было.

Было.

Я не ответила ему ничего и покинула машину, что со свистом колес отъехала от меня, оставив после себя пыль дороги.

В голове зачем-то вспыхнула картинка далекого прошлого. Губы, горячие прикосновения, влажные тела, стоны и слова, полные нежности. Его зеленые глаза и бархатный голос, до сих пор крутящиеся перед глазами, как только становится плохо. Мне все еще стыдно за тот вечер, но оно того стоило.

На глаза навернулись слезы. Черт, меня снова пытались использовать, как и говорил Леша. Он всегда прав. Всегда. И почему я такая дура?

Леша

Я доедал вчерашнюю пиццу, когда зазвонил телефон. Не надо было смотреть на экран, чтобы понять, кто меня побеспокоил. Поднял трубку, попутно одеваясь.

— Откуда тебя забрать?

— Ниоткуда, я почти у твоего дома, — хлюпала носом Поля. — У тебя есть вино?

— Для тебя всегда есть бутылочка, — я все равно оделся. — Все-таки я на всякий случай выйду из дома и встречу тебя.

Отключился и помчался на улицу. Знаю я ее, она в таком состоянии любит на свою милую пятую точку неприятностей притянуть. Только вышел из подъезда, а Поля уже стояла у двери. Грустная. Плакала. Не сказав ни слова, прижал ее к груди. Она разревелась еще сильнее.

Желание набить морду этому Владу возросло в геометрической прогрессии.

— Почему ты всегда прав?

Потому что я тебя люблю.

Так я хотел ответить, но сказал совсем другое.

— Потому что я твой лучший друг, — аккуратно стер подушечками больших пальцев слезы с ее щек.

Мы не остались надолго на улице, поднялись в квартиру. Полина переодевалась в спальне, пока я тщетно пытался отыскать в холодильнике что-то, кроме пиццы и молока. Не нашел. Не то чтобы мне не хватало денег на еду, просто я не любил готовить. Зачем? Все равно живу один, покупаю еду быстрого приготовления и ем, особо долго не находясь у плиты.

— Снова пицца?

Поля была красива. Ужасно. Мне нравилась она при параде, но в домашнем всегда нравилась больше. Когда у нее были распущены волосы, чуть взлохмаченные ниспадали по плечам. Расслабленные черты лица, на губах такая простая, но родная улыбка. И футболка. Моя футболка поверх голого тела, это выдавали две горошины, видневшиеся через довольно тонкую ткань.

Я сглотнул, вспомнив совершенно другую Полину, что до сих пор фантомно появляется перед глазами. Ее идеальное для меня тело без всего и стоны. Сладкие стоны. Лучше любой музыки.

— И пустой холодильник, — горько заметила она. — Горе ты мое луковое, когда уже станешь нормально кушать?

Пожав плечами, обнял ее за талию сзади. Вдохнул аромат кожи, едва коснувшись губами выемки на шее.

— Можем заказать суши, — отстранился, остерегаясь реакции своего тела. — К бутылке вина.

Через полчаса приехали суши, и мы, распив половину бутылки, плотно поужинали, обсуждая все подряд, стараясь не отвлекаться на произошедшую с Полей неудачу. Она много смеялась над моими шутками, а я, как дурак, откровенно пялился на нее. Порозовевшие щечки от выпитого алкоголя придавали ей еще более девчачий вид, и мне это нравилось до безумия. Я пытался сохранить в памяти каждый чертов момент, понимая, что завтра все вернется на круги своя. Она снова начнет искать себе нового парня, а я снова буду ее просто другом.

Лучшим другом.

Всю ночь напролет я просидел над дипломным проектом, пока Поля сладко спала в моей кровати. Даже не заметил с утра, как эта хитрая малышка проснулась и почти полчаса увлеченно наблюдала за тем, что я делал. Пока она громко не спросила:

— Как ты понимаешь что-то в этих цифрах и буквах? Они же такие… большие и непонятные.

Ладони Полины опустились мне на плечи. Я обернулся через плечо, улыбнувшись ей.

— Долгие годы обучения, — доделал последний алгоритм. — Как думаешь, что из этого выйдет?

— Не знаю, но я бы хотела приложение, которое распознает мудаков за миллиард километров. Сможешь такое придумать?

Уже. Готов быть этим приложением и вообще единственным в ее жизни не мудаком.

— Программисты, конечно, далеко продвинулись, но не настолько. — рассмеялся. — Завтракать будешь?

Что-то изменилось в Полине за ночь. Во-первых, она была не в моей футболке, а при параде. Одетая. На губах загадочная улыбка. От расстройства не осталось и капли. Что произошло?

— Не-а, — помотала головой, — мы с Кириллом договорились встретиться в кафе через пятнадцать минут.

Надеюсь, мне послышалось. Если нет, то я, черт возьми, совершенно не понимаю ее. Этот Кирилл как какой-то бич, всегда появляется в тот момент, когда ей плохо. Тот самый бывший, с которым никак не разорвать отношения, который чувствует жопой, когда надо появиться, чтобы снова попользоваться.

— Скажи мне, что это не тот самый Кирилл, — встал из-за стола настолько угрожающе, что Полина даже назад двинулась. Судя по ее виноватому лицу, это тот самый Кирилл. — Поль, ты серьезно? Сколько раз вы уже расставались и мирились?

— Мы вчера миленько поболтали, пока я к тебе шла. В общем, обсудили все, он понял свои ошибки, и мы решили возобновить отношения. Нам было хорошо вместе.

Жест рука-лицо непроизвольно вырвался из меня. Я разговаривал с этим идиотом, нихуя он не понимает. Ему Полина нужна только для хорошего секса, он сам мне так сказал. Ну, вот куда она снова на те же грабли?

Дура, блин. Вот, ей богу, других слов нет.

— У меня слов нет, — честно признался я. — Не могу никак тебя понять, то ты от него как ошпаренная бежишь и говоришь, что ненавидишь. То снова к нему бежишь, будто бы он медом намазан.

— Я, вроде как, все еще что-то к нему чувствую, — мое сердце сейчас разорвется на части. — А вдруг в этот раз выгорит?

Ага, выгорит твое сердце только, идиотка. Неужели непонятно, что человек, столько раз забивавший на тебя хуй, не станет лучше? Только нервы себе потрепит, сердце снова разобьется, и доверие к мужчинам сойдет на нет.

— Мир не заканчивается одним Кириллом, Поль, — съязвил, — есть и другие — более достойные.

— Козлы все остальные, — обиженно надула губы. — Только ты у меня самый лучший.

Пауза.

— И любимый друг, — поцеловала в щеку, обратив внимание на висевшие позади меня часы. — Ой, мне уже пора. Спасибо тебе за все!

Убежала, даже не удостоив меня ещё одним взглядом. Иногда я не понимаю, почему я ее люблю. За что? Она всячески надо мной измывается, не может никак понять, что она мне нужна не как друг, а как моя спутница по жизни. Но как только она рядом, я рассудок теряю. Не могу перед ней устоять, готов сделать всё ради ее смеха и счастливых глаз. Страшная сила — любовь к женщине, ужасно страшная. Никогда не знаешь, как она тебя вновь подставит под удар.

***

Всю неделю я провел перед компьютером, завершая свой дипломный проект. Полина изредка приходила, чаще созваниваясь со мной. Как она сама мне сообщила, у них с Кириллом все отлично. Прямо медовый месяц какой-то. Из постели не вылезают, гуляют и ходят счастливые. Аж бесит. И всюду он за ней таскается.

Сегодня такой важный день, а я психую из-за парня Полины, который портит мне все настроение, а все потому, что она собралась идти с ним на мою защиту.

В СПбГУ защита дипломных проектов специалистов, связанных с айти-технологиями, происходит в открытом формате. Можно приходить всем, но только строго по приглашению. Гости заранее должны быть внесены в список, чтобы хватило места разместить всех. Полину я внёс ещё месяц назад, а ее Кирилла пришлось вносить вчера. Деканат и кафедра смотрели на меня как на дурака, когда я всячески умолял их записать кого-то другого на его свободное место. Но они записали Кирилла.

Пришлось впервые за последние пять лет надевать костюм. Чувствовал я себя в нем неуютно. Казалось, что все сжимается и, вообще, будто бы я выгляжу как клоун. Чувствовал, по крайней мере, я себя уж точно клоуном. Хотел провести вечер после защиты с девушкой, что вызывает во мне ураган из бабочек, а проведу в полном одиночестве или еще того хуже — в компании с Полиной и ее мудаком. Перспектива так себе.

Успел заскочить перед мероприятием за букетом гипсофилов для крошки, уж больно она их любит. Вообще, на такие мероприятия принято дарить подарки выступающим, но как можно не подарить что-то Поле? Нравится мне ее улыбка в такие моменты, да и небось ее Кирилл даже не додумается до того, чтобы купить ей цветов. У него с соображалкой плохо, это я уже заметил еще полгода назад, когда пытался доходчиво ему объяснить, чтобы от Полины отвалил.

Как показала практика, не понял. Снова привалило это «счастье» на мою голову.

— Ле-е-е-е-е-еша, — со своими мыслями не заметил, как Полина оказалась прямо передо мной, явно восхищенная моим внешним видом. — Ты такой сегодня красивый!

А я думал, я всегда красивый.

— Ты все равно красивее, — вручил ей букет.

— Неожиданно, — поцеловала меня в щеку, и лишь тогда я увидел позади Кирилла.

Метр девяносто. Худощавый. Веснушки украшают добрую половину лица вдобавок к огненным волосам. Да, выглядел он замечательно. С внешностью парню повезло. Взгляды зависти от девчонок можно было ловить каждые пять минут. Хотя, думаю, знали бы они о его содержимом головы, не стали бы и смотреть в его сторону.

— Здорова, — протянул руку, собираясь обменяться рукопожатиями. Кирилл недовольно на меня покосился, демонстративно прижав Полину к себе за талию.

— И тебе не хворать, — все-таки пожал мою руку. — Че, готов?

— У Леши очень классный проект, — вмешалась Поля. — Он придумал какую-то крутецкую защиту от кибератак. Надеюсь, что твой проект станет лучшим, и ты получишь работу в Ростехе.

— А че у вас и такая возможность есть?

Не, я, конечно, не был великим литератором, да и не пытался им никогда быть, но даже меня раздражало его вечное «че». Как только Полина с ним общается? Она же умная и грамотная девушка.

— У нас много возможностей есть, если учишься. Хотя… Думаю, ты не понимаешь, о чем я.

Полина смерила меня недовольным взглядом.

— Леш, не начинай. Прошу тебя.

Я послушался, но только потому что она просила. На Кирилла мне было плевать. Единственное, что мне хотелось, — врезать ему хорошенько. Кулаки чесались не по-детски. Он лапал ее за задницу. При всех. Черт возьми, в приличном месте. Еще и прямо у меня на глазах. Я хотел быть спокойным, честное слово, но у меня не получалось.

Не знаю, как успокоился и выступил. Все время выступления думал не о том, как бы впечатлить представителей из различных компаний, занимающих ведущее место в нашей стране по разработке айти, а о том, как бы не сорваться и не дать по морде Кириллу. Они с Полиной сидели в первых рядах. Поля улыбалась мне все выступление, а Кирилл пытался ее целовать и обнимать, тем самым отвлекая. Чертов идиот. Почему Полина ведется на полных придурков?

В обеденный перерыв мы с Полиной должны были остаться вдвоем, но она убежала говорить по телефону со старшей сестрой. Компанию мне составил Кирилл.

Не лучший собеседник, а, если честно, то худший.

— Все спросить хотел, — неожиданно для меня заговорил он. — Ты почему с Полей все носишься? В чем загвоздка? Нравится тебе?

— Кушай и пей, пожалуйста, а в наши с ней отношения не лезь.

Огрызнулся я, крепко сжав в руке стакан с водой. Так сильно, что мне показалось, словно он сейчас треснет. Было бы идеально. Мог бы влететь в рожу Кириллу. Да, я чертовски ревновал.

— Так я и думал, она тебя френдзонит, — усмехнулся он, чем вывел меня из себя. — Представляю, как тебе больно, когда она со мной обжимается. А если бы ты знал, какая она горячая в постели, то вообще бы рухнул от обиды.

Сделал глубокий вдох, пытаясь не обращать внимания на его провокацию. Он пытался вывести меня из себя, насолить, но я не стану вестись. Не стану.

— А ты знал, — продолжил Кирилл, откровенно надо мной потешаясь, — что она любит сверху и жестко? Бля, точно, ты же просто друг, откуда у тебя могут быть такие поз…

Кулак впечатался в лицо Кирилла. С меня достаточно. Стерев с пальцев его кровь, я развернулся, чтобы отойти в сторону, но Кирилл решил, что ему мало. Он грубо схватил меня за рукав пиджака, да так сильно, что тот треснул по швам.

Сука, а вот это зря.

Мы сцепились в драке.

3

Поля

Таня всегда звонила так не вовремя. Она будто бы чувствовала, что без меня в этот момент времени может что-то произойти, и поэтому отвлекала меня. Знаю я Лешу и Кирилла, в прошлый раз они чуть не подрались. Надеюсь, сегодня обойдется.

— Ну, что, как у вас с Лешей? — с интересом спросила Таня, настойчиво намекая на то, что наши отношения переросли в больше, чем просто дружба.

Они с Лешей учились в одном классе в школе. Собственно, по этой причине я и подружилась с ним. Он хорошо общался с Таней, объяснял ей математику в пятом классе, и мы тогда впервые с ним пересеклись на кухне. Еще с детства Леша не любил все эти официальные наряды. На нем были несменяемые футболка и джинсы, изредка меняющиеся на толстовку или на ветровку. Помню, я тогда подумала: «Какой интересный и красивый мальчик». Завидовала Тане, что она общается с таким, и все умоляла ее познакомить нас.

Так и началась дружба второклашки Полины с двумя милыми хвостиками и пятиклассника Леши с самой красивой улыбкой в школе. Много лет прошло с тех пор, а мы все еще общались, и мне нравилось именно это общение. Я не хотела разменивать его на что-то большее. Нам и так хватило тех раз, когда я по глупости попросила Лешу научить меня целоваться и не только. И не только, правда, было намного позже, чем просто целоваться. Но зато в памяти сохранилось слишком яркое воспоминание.

— Мы дружим, нам хорошо и так, — запротестовала я.

— Ну и глупая же ты, Полин, — горько ответила сестра, чем расстроила меня. — Где ты еще найдешь парня, который будет ради тебя готов пожертвовать всем? Я бы присмотрелась к нему на твоем месте.

— Вот и смотри сама, — упрямилась я. — Только Глебу не забудь рассказать, что у тебя есть виды на другого мужика.

— Упрямая до жути, — тяжело вздохнула она на том конце трубки. — Ладно, беги уже. Леше привет. И подумай всё-таки.

Сделав вид, что приняла к сведению слова сестры, убежала обратно в здание университета. Я надеялась и искренне верила в то, что Лёше и Кириллу хватит ума не устроить балаган, но зря. Уже на подходе к нужному коридору, я услышала, как толпа гудит, разнимая кого-то. Хотя почему кого-то? Моих двух оболтусов.

Леша оттирал с порванного рукава пиджака кровь, судя по всему, кровь была Кирилла. Кирилл же, держась за нос, тяжело дышал. Идиоты. Слов нет.

Встав между ними, смерила строгим взглядом сначала одного, а потом другого. Оба виновато опустили глаза.

— Меня не было десять минут, что вы тут устроили?

— Спроси у своего друга-придурка, разбившего мне нос, — практически рыча, выплюнул Кирилл.

— Твоя версия? — перевела взгляд на Лёшу.

Он выглядел разбитым. Пытался сделать хоть что-то с пиджаком, но ему не удавалось. В итоге просто снял и швырнул в сторону, раздосадовано посмотрев на меня.

— Да пусть он лесом катится, — бросил Ефимов и, развернувшись, ушел прочь из коридора.

Меня разрывало на две части. С одной стороны, я должна была помочь Кириллу с его носом, ведь он мой парень, а с другой — пойти за Лёшей и узнать, что его так расстроило. И я не знала, как поступить правильно. Они оба мне были дороги.

Но я всё равно пошла за Лёшей. Найти его было не сложно. В такие моменты он всегда шел в безлюдное место, а, учитывая то, что в СПбГУ безлюдный только задний двор, то искать его долго не пришлось. Он сидел прямо на пиджаке на земле и выкуривал сигарету.

Я села рядышком. Леша молча двинулся и освободил мне большую часть пиджака. Положила голову ему на плечо и легко погладила на спине. Он бросил сигарету на землю, затушив ботинком.

— Это был мой единственный костюм, на который я вчера отгрохал последние выигранные в боях деньги. На костюм, который уже точно не подлежит восстановлению, да и как теперь идти на объявление результатов защиты?

Он расстроился. Сильно расстроился.

У Леши никогда не было много денег. Родители — простые работяги, мама — повар в школьной столовой, а отец — строитель. Они всегда жили от зарплаты до зарплаты, пока Леша, чуть повзрослев, не стал принимать участие в боях, а параллельно на допотопном компьютере писать программы на заказ и продавать. Все было прекрасно, пока через неделю после его восемнадцатилетия не скончался отец, упав с подъемного крана на стройке. А через — месяц мать, не выдержав душевных переживаний.

Строительная компания, в которой работал его отец, выплатила ему большую компенсацию, однако этих денег не хватило даже на полгода. Счета за коммунальные услуги оказались так велики, что Леше пришлось работать по ночам тщательнее. Сейчас у него были постоянные клиенты, требующие разработку игр или программ, а еще были бои.

Вот только от боев его отстранили, а учебы ради он приостановил временно написание программ на заказ. Купил костюм на последние, ну вот что за человек? Почему не попросил в долг, я бы дала. У моих родителей свой бизнес, они не жалеют денег на меня, и мне было бы не жалко для Леши. К тому же, они очень хорошо его знают, и сами бы согласились дать ему в долг. Но он ведь не возьмет, гордый.

— Почему ты не попросил у меня денег в долг? — хотелось очень сильно с ним ругаться.

— Поль, я бы в жизни у тебя в долг не попросил, — отрезал он. — Ладно, уже ничего не вернёшь назад. Не получу сегодня работу — нахрен продам все оборудование, связанное с разработкой программного обеспечения, и пойду, как отец, в строители. Там плевать — есть у тебя образование или нет, главное, чтоб силы было достаточно. Этого у меня не отнять.

Поднялся с земли, я хотела пойти за ним, но Леша выставил ладонь вперёд, преграждая мне путь.

— Иди к своему, — настойчиво попросил он. — Уже шестой раз тебе звонит.

Бросил он взгляд на телефон, на котором уже в шестой раз высветилось фото Кирилла, а потом надпись: «Пропущенный вызов».

Леша

Меня раздражало абсолютно все. Эта идиотская драка, мое отсутствие денег, и равнодушие ко мне Полины. Нет, она пришла, уже на том спасибо, но это не то. Совсем не то, что мне нужно. Я не хочу быть на втором месте, мне необходимо быть первым и знать, что из-за меня она бежит домой раньше, улыбается и светится, подобно звезде с неба. А не из-за какого-то там Кирилла.

Что ей вообще нравится в этом Кирилле? То, что он старше меня на три года? Или то, что у него есть деньги? Может, ей рыжие просто нравятся? Хотя, нет, этот первый и последний рыжий у нее. Что мне надо изменить в себе, чтобы ей понравиться?

А зачем вообще себя менять? Я нравлюсь себе таким, какой я есть. Не хочу быть стереотипным или банальным, но искренность и настоящность — лучшее, что есть в человеке. Не хочу притворяться, казаться другим. Я такой, какой есть, и другим становиться не собираюсь.

Подышав воздухом полчаса, вернулся в университет. Как раз ко времени объявления результатов. С пиджаком сделать ничего не вышло, поэтому просто аккуратно расправил все складки на рубашке и пригладил волосы, чтобы казаться хотя бы каплю презентабельным. А вдруг мне удастся получить работу? Вероятность, конечно, мала, но чем черт не шутит?

— Пс, — услышал я сзади, обернулся и увидел Полину. — На минуточку.

Больше она ничего не сказала и накинула мне на плечи пиджак. И где уже успела взять? Виновато улыбнулась, зная, что я буду ругаться, потому что ненавижу, когда она задаривает меня подарками. Сегодня ругаться не хотелось.

— Спасибо, — крепко обнял ее и оставил на щеке поцелуй. — Обожаю тебя.

Результаты объявляли ужасно долго. Я успел несколько раз почти задохнуться. Никогда не был трусом, но в такие моменты дыхание останавливалось, а сердце почти выпрыгивало из груди. Хуже бывало лишь тогда, когда мы были вместе с Полиной. Тогда в моем организме начиналась атомная война. Правда, войну, начинающуюся по причине появления Полины, останавливать не хотелось, а ту войну в организме, что происходила сейчас, я мечтал уже закончить.

У нас шли от обратного. Если в других университетах начинают с объявления отличных оценок, то в нашем — с удовлетворительных. В троечниках меня не было, уже хорошо, значит, не зря сидел ночами перед ноутбуком. Согласен даже на «хорошо», в принципе, я на него и рассчитывал. Однако с хорошистами покончили и начали объявлять отличившихся по полной, в один прекрасный момент дойдя и до меня.

Что?! У меня пять? Ни нихрена себе! Вот это я могу.

С гордостью приняв поздравление от завкафедры, я расплылся в широкой улыбке, поймав на себе взгляд Полины. Радостный и горделивый, она гордилась мной и моим успехом, и для меня это было лучше всякой похвалы.

После объявления результатов слово дали представителю Ростеха, собственно, ради которого все из нас и старались сделать свои проекты. Он долго говорил о своей компании, о том, как высоко ценятся их работники и разработки, какие у них далеко идущие планы, и что им нужен человек, который сможет также шагать с ними в ногу со временем. Как ему было сложно среди практически четырех десятков студентов — перспективных и амбициозных — выбрать трех самых лучших, проекты которых подходят под будущее компании. Что этих счастливчиков ждет работа в лучшей компании России, связанной с программированием и технологиями. И что он очень сожалеет о том, что не смог выбрать всех.

— Третьим счастливым обладателем билета в работу мечты становится, — долгая пауза. Я заметил, как все ребята напряглись. Кажется, я один не верил в то, что могу стать тем самым. — Студент, чья работа, пожалуй, впечатлила меня сегодня больше всех. Очень актуальная тематика в связи с обострившимся кибер-атаками в нашей стране. Безопасность использования интернет-соединений превыше всего, и я очень горд, что в нашей стране готовят специалистов, способных придумать ПО, не только отражающее такого рода атаки, но и предвидящее их. Думаю, этот студент уже догадался, что речь идет о нем.

Я не просто догадался. Я пребывал в диком шоке. В таком, что не мог даже шевельнуться. В смысле я? Как это я мог получить работу? Этого не может быть. Похоже, я сплю. Видимо, уснул перед экраном ноута, пока доделывал последние штрихи в своей речи для защиты. Надо хорошенько себя ущипнуть.

Ущипнул. Мир не пропал, картинка не развеялась. Я действительно получил работу своей мечты.

— Алексей, поднимайтесь наверх, пусть все на вас посмотрят, — представитель Ростеха смотрел прямо на меня, и я, пошатываясь от удивления и неверия в происходящее, поднялся на импровизированный пьедестал. — Поздравляю вас, вы огромный молодец.

— Спасибо, — наконец-то расслабленно улыбнулся, пожав протянутую мужчиной руку. — Не могу выразить словами своей радости. Для меня огромная честь — попасть к вам на работу.

— Талантливые люди должны быть достойно вознаграждены, — дружелюбно произнес он.

После окончания церемонии объявления результатов защиты, представитель Ростеха, как выяснилось позже — Филимонов Филипп Борисович, пригласил меня и двух моих одногруппников на маленький инструктаж. Объяснил, каким образом происходит рабочий процесс в их компании, и когда мы сможем в него влиться. Начнем с понедельника, то есть через два дня. К девяти утра нужно будет приехать к Лахта-Центру. Они сейчас снимают там один из офисов, в будущем собираясь перенести туда еще два других, разбросанных по Питеру. Нам там покажут наши рабочие места, далее проведут инструктаж по технике безопасности и пожарной безопасности, после чего мы познакомимся со всеми сотрудниками, и нас введут в стратегически важные цели компании и ближайшие планы на работу. И уже после этого мы сможем приступить непосредственно к работе, а именно — к внедрению наших разработок.

Звучало замечательно, да, и в целом, перспектива была радужная. Я уже не расстраивался порванному пиджаку. Теперь меня радовало почти все. Все, кроме рожи Кирилла, целующего на прощание Полину. Ему нужно было срочно отъехать по делам, и они очень долго прощались.

— Я так за тебя рада, — неустанно повторяла Полина, пока мы шли ко мне.

— Ты повторила это уже раз десять, если не больше, — сжал в ладони ее ладонь сильнее. — Я понял, что ты сильно рада. Мне очень приятно.

Остановившись у подъезда, я поймал себя на мысли, что мне нравится Полина в полутьме. В этом белом платье. С ее распущенными волосами и легким румянцем на щеках. И невинным взглядом. Она всегда красивая лично для меня. Но моменты, когда мы вдвоем, и свет от фонаря озаряет ее лицо так романтично и таинственно, я любил больше всего. В такие моменты она была особенно красива. Как-то иначе.

— У тебя листик в волосах, — протянула ладонь к моей голове и аккуратно сняла листик. Я поймал ее руку. — Ты чего?

Оставил легкий поцелуй на запястье. Сердцебиение резко участилось. Снова внутри началась атомная война. Или ядерная. Я уже не разбирал. Сглотнув, второй рукой обнял Полину за талию, легким движением подтянув к себе. Расстояние сократилось. Ее глаза были на уровне моего подбородка, и я невольно наклонил голову, чтобы смотреть в два серых омута. Омуты, затягивающие на дно сильнее и быстрее любых зыбучих песков или болота. Омуты, в которых я видел все: ее душу, ее характер, ее сердце. Омуты, которые могут по ночам блестеть от страсти и возбуждать. Омуты, которые так манили, но не были моими.

— Вечно бы смотрел в твои глаза, — сделал глубокий вдох.

— Леш, — Поля попыталась отстраниться, хотела сделать шаг назад. — Не смотри на меня так, пожалуйста. И пойдем дальше.

Большим пальцем правой руки провел от щеки до подбородка Полины незамысловатую линию, не в силах сдерживать себя. Опустил взгляд на губы, ощутив, как Поля напряглась всем телом. Я ничего не мог с собой поделать. Я хотел ее поцеловать. Чертовски хотел. У меня участилось сердцебиение, а по телу разлилось приятное тепло, которое хотело вырваться наружу. Я хотел поделиться этим теплом с ней.

Уже представил, что коснулся этих манящих губ, как по щеке электрическим разрядом прошлась резкая боль. Это меня отрезвило.

— Сам виноват, — на мое непонимание разъяренно ответила Полина. — Я тебя очень люблю, Леш, но мы друзья, а не пара, чтобы ты мог такое себе позволять. Если тебе не хватает женского внимания, найди себе девушку!

Отступив, я мысленно дал себе оплеуху. Идиот. Она так меня бояться начнет.

— Прости, — оправдываться не хотелось, однако Полина ждала причины, по которой я так поступил. — Это все стресс. Перенервничал, забылся и сглупил. Ты права, мы просто друзья. Мы не можем так прикасаться друг к другу. Это… неправильно.

Хотя сказать мне хотелось иначе. Неправильно было предлагать мне стать ее первым мужчиной, неправильно было учиться целоваться на мне. Неправильно — делать вид, что я ей просто друг. Слишком много неправильных «неправильно», от которых я изрядно устал.

Эти «неправильно» подстерегали нас на каждом углу. Даже сейчас. Она снова взяла меня за руку, пока мы поднимались по лестнице в мою квартиру. Мы снова шли ко мне, и в то время как я откупоривал бутылку вина и грел макароны с сыром, Полина переодевалась в моей спальне. Снова поступая неправильно, потому что надевала мою футболку, словно мы были парой.

Я ненавидел это «неправильно» всем своим сердцем. А еще ненавидел себя за то, что так глупо втрескался по самые уши, не зная, что с этим делать. И понимая, что вероятность в нашей с ней ситуации близится не к плюс бесконечности, а — к минус.

Хотелось напиться. И я решил, что сегодня был отличный повод для того, чтобы немного перебрать с алкоголем. На пьяную голову я всегда был смелее, авось и Полине в голову алкоголь ударит. Быть может, мы оба только и ждем момента, когда напьемся, чтобы раскрыть свои чувства?

Я очень в это верил, и поэтому уже через пару минут наливал себе первый бокал. Чем черт не шутит?

4

Поля

Меня разбудил солнечный свет, ярко осветивший край подушки, где лежала моя голова, которая ужасно трещала. Такое ощущение, будто бы я вчера выпила вагон вина, хотя мы выпили всего лишь две бутылки. А, может, я просто не помню, сколько мы выпили после того, как распили те две.

Вставать не хотелось, но я решила сделать своему другу приятное и приготовить завтрак. Всё-таки он не в первый раз так заботливо принял меня у себя дома. Да и вообще, почему бы нет? Он часто готовит мне завтраки.

Я заерзала на простыни и ощутила странное чувство. Будто бы на мне не было белья. Вообще.

Что за херня?

Откинув край одеяла, увидела, что футболка Лёши, надетая на меня, приподнялась вверх, демонстрируя отсутствие нижней части белья.

Нет, у нас не было секса. Пожалуйста.

Ловким и осторожным движением руки приподняла одеяло со стороны Лёши, чтобы убедиться в том, что он одет. И я просто пьяная сняла трусы, потому что… Просто потому что. Я же была пьяная, и это все могло бы объяснить.

Зажмурив глаза, открыла их резко, расстроившись. На нем были только белые боксеры, а на их резинке — моя помада. Этого просто не может быть. Нет, мы не могли. Не могли, потому что Леша не стал бы. Да и я тоже. У меня Кирилл…

Рассмотрела спальню. Мое белье аккуратно лежало на стуле. Если бы мы это сделали, то явно бы не сложили белье аккуратно на стул. Выглядит довольно странно. Может, мы все-таки не спали? Но откуда тогда у Леши на белье моя помада?

Я ничего не понимала. Совершенно ничего. Хотелось плакать. Почему я вечно попадаю в такие ситуации?

— Зачем меня раскрыла?

Голос Лёши вырвал меня из мыслей. Надо сделать вид, что все хорошо, иначе я сгорю от стыда.

Хотя нихера не хорошо.

— Лёш, — хотела было спросить, какого черта у него на трусах моя помада, но передумала.

— М?

Схватила трусы со стула и сбежала в ванную, закрывшись. Так и не ответила ему. Черт. Это провал. Полный провал. Хуже быть не может.

— Ты чего сбежала? Поль?

Леша постучал в дверь, и я вновь ощутила себя дурой. Перед глазами появилась картинка нашего с ним давнего секса, и я невольно сглотнула. Это был лучший секс в моей жизни. Еще ни с кем мне не было так хорошо, как тогда с ним. И если мы снова… Я тогда не смогу смотреть на него спокойно, я всегда буду думать о том, как его губы касались моих, а я выкрикивала в момент наступления удовольствия его имя, прерывисто дыша. Как кусала его плечи, царапала спину, пока он нежно целовал меня везде: где можно и где нельзя.

Это будет пыткой.

Пришлось успокоиться и привести себя в порядок. Переоделась обратно в свое, освежила лицо и прическу, покинув ванную. Сделаю вид, что ничего не было. Что все прекрасно, и я совершенно не волнуюсь.

Леша стоял у стола, наливая в чашки кофе. Ароматные булочки так и манили меня, поэтому я доверилась своим инстинктам и села напротив Лёши, желая поскорее что-нибудь съесть. Он улыбнулся. Ничего не помнил или наоборот?

— С тобой все хорошо? Молчишь, совсем не улыбаешься, с утра сбежала. Все из-за вчерашнего?

КАКОГО ВЧЕРАШНЕГО?

Я чуть не подавилась.

— А что было вчера? — удивлённо на него посмотрела.

— Мы праздновали мою сдачу диплома, танцевали и много говорили. А ещё много пили. Кто-то слишком много, — красноречивый взгляд Лёши остановился на мне. — Совсем ничего не помнишь?

Отрицательно помотала головой.

— Не уверен, что тебе стоит это вспоминать, — ухмыльнулся он.

— Вот теперь точно рассказывай, — настояла я. — Я должна знать, стоило ли это моих утренних переживаний.

Ухмылка так и не сползла с лица Лёши, пока он рассказывал мне наши вчерашние приключения. Алкоголь мне пить больше нельзя. Это я поняла в то время, когда Леша в очередной раз рассмеялся с моего лица, полного стыда.

Оказывается, мы вчера изрядно выпили. Оба. И если на Лёшу алкоголь подействовал расслабляющим образом, то я наоборот выпустила всех своих внутренних демонов. Зачем-то полезла танцевать на кухонный стол, пыталась показать стриптиз, а в довесок ко всему этому — приставала к Лёше. И не просто приставала, а пыталась сделать ему минет, при этом причитая, что наш с ним секс был лучшим в моей жизни. Ну, хоть не соврала.

А без белья я оказалась, потому что в тот момент мне показалось, что если я разденусь, то Леша не сможет передо мной устоять. Спасибо, что устоял. Надеюсь, он нигде не соврал, и все действительно было именно так. Иначе я точно сгорю от стыда прямо в эту секунду, мне и так уже кажется, словно я вчера сошла с ума. Совершенно на меня не похоже. Обычно я так себя не веду даже под алкоголем.

— Извини… — пробурчала себе под нос, надеясь, что я не красная, как помидор. — Не знаю, что вчера на меня нашло.

— Забей, — отмахнулся он, — у меня только один вопрос.

Я знала, что он спросит, поэтому ответила сразу.

— Да, я говорила вчера правду, — не дала и слова ему сказать. — Про наш с тобой… Ну, ты понял.

Леша ничего не ответил, но я заметила в его глазах странный блеск. И этот блеск явно не был счастливым. Весьма странная реакция, учитывая то, что мы с ним никогда ранее не обсуждали наш с ним секс. Мы просто закрыли эту тему на утро после произошедшего, словно и не было ничего. Хотя, как мне показалось сейчас, мы оба помнили ту ночь, и оба помнили ее как-то особенно.

Леша

Всего за неделю нас с парнями ввели в курс дела. Мне выделили шикарное рабочее место возле панорамного окна с видом на Зенит-Арену, и я каждую свободную минуту мог наслаждаться этой причудливой инопланетной тарелкой. Не особо был фанатом футбола, но эта арена не оставляла меня равнодушным. Было в ней что-то особенное и манящее.

Может, это все воспоминания, связанные с Полиной? Они повсюду. Просто везде. Даже тут уже есть воспоминание. Она приходила позавчера. Принесла мне мое любимое пирожное картошку и с интересом рассматривала пространство, где я создавал то, что она называла «вселенский кошмар из цифр».

Чувствовать себя идиотом в последнее время было моим кредо. У них с Кириллом все просто прекрасно, каждый день — свидания. Она ходила счастливая и светилась ярче солнышка. И меня, как бы это ужасно не звучало, расстраивало ее счастье с Кириллом. Я хотел делать ее счастливой. Я. А это делал Кирилл, будь он проклят. Будь проклят вообще тот день, когда я влюбился в свою лучшую подругу. Верно говорят, что надо быть либо друзьями, либо никак иначе. Потому что иначе кто-то обязательно влюбляется.

— А мы когда вырастем, тоже сможем с тобой держаться за ручки и целоваться, как те взрослые?

Полина, смешно болтая ногами, сидя на качели, окинула завистливым и одновременно восхищенным взором парочку. Им было где-то по двадцать. Нам было намного меньше. Мне тринадцать, а ей — десять.

— Думаю, да, — не стал говорить ей, что уже как-то держался за ручки с девочками, а с одной даже целовался. — А ты бы хотела держаться за ручки именно со мной?

— Угу, — ее причудливые хвостики запрыгали в такт с движением головы. — Ты классный, и, я думаю, мы были бы красивой парой.

Если бы она только знала, что через десять лет все обернется так, как есть сейчас. Что это я буду хотеть держать ее за руку и целоваться с ней, а она будет делать это с другими, пока мои мысли будут заняты представлениями о том, какой бы красивой парой мы были.

Слава богу, что сегодня у меня первая за долгий перерыв тренировка. Я смог поговорить нормально с тренером, и мы решили, что я могу вернуться на ринг. Так я хотя бы нервы свои буду успокаивать через мордобой. Иначе я точно сойду с ума.

После работы быстро забежал домой и, переодевшись, направился в храм исцеления моей души. Тут я обычно успокаивался, размышлял обо всем происходящем и просто расслаблялся не только мысленно, но и физически, как бы странно это не прозвучало. Тренировка, пусть и отнимала силы, но дарила при этом незабываемые ощущения в мышцах. Они горели приятной болью, я ощущал каждую из них, и это было невероятно прекрасным чувством. Лучше только… Полина.

Которая снова влезла в мои мысли. Даже сейчас. Когда я спарринговал с моим оппонентом. Глаза. Губы. Волосы. Изящные изгибы тела. Тела, которое трогал кто-то другой с ненавистным лицом, покрытым веснушками. Перед глазами появился Кирилл. Сам по себе. И я не смог больше сдерживать себя.

Удар был слишком сильным. Сильнее, чем того позволяли правила, установленные нашим тренером. А за ударом последовало еще несколько. Не менее сильных, чем предыдущий. Я не слышал и не видел ничего другого, кроме морды Кирилла, которую хотелось расквасить. И лишь в тот момент, когда меня не хило так приложили по лицу, понял, что натворил.

Рустам — мой коллега по боям — лежал на полу ринга, все его лицо было в крови от той сумасшедшей серии ударов, которой я его одарил. Я однозначно поехал крышей. Это уже ненормально. Так не может продолжаться.

Я кинулся извиняться, но было поздно. Ребята и тренер оттащили меня от Рустика, а один из парней вообще ударил под дых. Согнувшись пополам, я не сопротивлялся, ожидая решения тренера, одарившего меня самым суровым из всех взглядов, который я когда-либо видел у него.

— Больше не приходи сюда, — только и выдавил он, стараясь сдерживать эмоции, что рвались наружу.

— Скажи спасибо, что не сделали с тобой то же, что и ты с Рустамом, — огрызнулся и угрожающе обвел меня взглядом Игорь.

Лучше бы сделали. Быть может, мне стало бы легче.

Понятное было дело, что оправдываться не стоило, но мне так хотелось, чтобы меня выслушали и поняли, что я не хотел избивать Рустика. Я вообще не хотел причинять никому боли. Это было какое-то помутнение.

— Рустам, — было начал я, но меня прервали.

— Проваливай уже!

Крикнул кто-то из парней, и я не стал сопротивляться, покинув зал, а потом и здание.

Внутри стало пусто. Опустошение накрыло меня с головой, поэтому я даже не заметил, как спустя несколько часов скитаний по улочкам очутился у своего подъезда. Время на наручных часах показывало почти одиннадцать вечера, оставался час до моего дня рождения, который мне совершенно не хотелось праздновать. Я бы решил, что меня накрыла депрессия перед днем рождения, мол, я старею, но мне исполняется всего двадцать четыре. Я не старый, напротив — вся жизнь впереди, однако настроения нет от слова совсем.

У подъезда сел на скамью, решив еще чуток насладиться свежим воздухом, да и в квартиру идти не хотелось. Нечего там делать. Оттер рукавом кофты кровь из разбитой губы и сделал глубокий вдох.

— О, привет, — заметил в кустах рыжего кота, — тоже грустишь?

Не знаю, услышал он меня или нет, но он медленной и грациозной походкой подошел ко мне, потерся об ноги и громко и протяжно замяукал. Жалобно так, что у меня аж сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

— Ну и чего ты плачешь?

Котяра снова стал тереться мне об ноги и еще громче мяукать. Есть, наверное, хотел. И в теплую квартиру. Выгнал его кто-то однозначно, на шее был потертый ошейник, а шерсть уже покрылась слоем уличной грязи.

— Зовут-то тебя как? Рыжик, наверное, рыжий вон какой, — протянул к нему ладонь, и он подставил голову, чтобы я его погладил. Дотянулся до ошейника и увидел на нем кличку, написанную на железной вставке в ошейник. — Персик, значит, что ж, приятно познакомиться. Пойдем, покормлю тебя. У меня еды, правда, нет, но молоко и сосиски на нас с тобой найдутся.

Поднял Персика на руки, он даже не сопротивлялся. В квартире сначала отмыл его в ванной своим же шампунем, высушил феном, который оставила у меня Полина, а потом налил ему молока и насыпал в тарелку нарезанную сосиску. Персик съел все в два счета, и я дал ему добавки. Наевшись, он в знак благодарности стал ластиться ко мне, и я, решив не отказываться от такой ласки, взял его с собой на кровать.

Так мы и уснули вдвоем, пока нас не разбудил противный звук звонка в мою квартиру. Я не собирался открывать двери и вставать, особенно, когда увидел, что настенные часы показывали всего семь утра. Но кто-то слишком настырный не прекращал звонить, и я решил, что если через две минуты, он не закончит, то прибью нахрен.

Две минуты прошли благополучно и быстро, но тот, кто звонил, так и не успокоился. Персик поежился, когда я быстро встал с кровати и прошел к двери, уже мечтая набить морду тому, кто будил меня в такую рань в субботу утром.

Открыл дверь, кулак был наготове, оставалось только нанести удар. Однако вопреки моим ожиданиям увидеть за дверью какого-нибудь придурка, я увидел Полину.

— Полина? — сильно удивился я.

И что она забыла тут в такую рань?

5

Леша

Полина? В такую рань? Совершенно не похоже на человека, что называет себя совой. Иногда мне казалось, что если вдруг начнется война, то ее не смогут разбудить даже взрывы. А тут сама и так рано. Что-то нечистое.

Пригляделся. Наверное, ее обидел Кирилл, и она сбежала от него, решив, что единственный, кто может ей помочь, — это я. Что ж, справедливо. Я всегда готов ей помочь.

Она не плакала и даже не выглядела грустной. Что задумала? Меня, по правде говоря, пугало ее хитрое, но при этом очень улыбающееся лицо. Когда она так на меня смотрела, обычно меня ждал сюрприз. Сюрприз, который не всегда мне нравился. Как-то раз эта мелкая зараза с таким вот хитрюще-радостным лицом, когда мы были у нее дома, посадила на меня ящерицу своей матери, зная, что я этих тварюг терпеть не могу.

И что же ожидать от нее сегодня?

— Надеюсь, у тебя нет ящерицы, — решил прервать воцарившееся молчание.

— Нет, — ещё шире улыбнулась Поля, чем напугала меня сильнее прежнего. — Есть кое-кто получше.

— Огромная и страшная рептилия?

Уточнил я, пытаясь отшутиться.

— Ну, если я похож на рептилию, — услышал откуда-то из-за открытой двери я голос, показавшийся мне безмерно знакомым, — то это худший комплимент, который мне приходилось слышать.

— Ромыч?!

Удивился я так сильно, что даже не сразу бросился радостно встречать своего хорошего друга.

Ромка Кравцов — бывший волейболист, ныне — тренер спортивной школы. Мы познакомились с ним на юношеских соревнованиях. Я тогда выступал за боксеров в легком весе, а он — за свою команду волейболистов. Знакомство вышло довольно странным. Казалось бы, как знакомятся спортсмены? На общих тренировках, сборах, а мы познакомились во время уличной драки.

Не помню уже точно, как все завязалось, но в этом была замешана Аня. Нынешняя девушка Ромы, а тогда ещё просто друг. Помню, как вышел на улицу передохнуть от шума в кафе, где был общий сбор всех спортсменов, и заметил, как к этой рыжей стали приставать два парня. Ну, я и решил вступиться, мне же больше всех надо. Парни адекватных слов не понимали, пьяные были уже в стельку, я и ударил одного, а второй ударил меня. К нему присоединилось ещё двое, стоявших до этого поодаль и куривших, и в этот момент я услышал, как на улицу выбежал какой-то парень, стал осматривать Аню, а, увидев драку, встал на мою сторону. Мы раскидали эту группу идиотов, а потом познакомились.

С тех пор мы очень хорошо общались, потом отлично подружились, пока Ромка со своей рыжей лисичкой не свалил кататься по городам и путешествовать. Мы не виделись больше полугода и лишь изредка созванивались, а тут такой сюрприз.

Обнявшись с Ромкой, я было собрался обнимать уже и Полю, но за широкой спиной Кравцова заметил и рыжеволосую Анютку. Не изменилась практически, все такая же милая и очень красивая девчонка.

— Чего прячешься? Иди тоже обниматься, — заключил девушку в объятия. — Отлично выглядишь, счастливой.

Я знал, что Аня долгое время была тайно влюблена в Рому. У нас с Полей обратная ситуация. Хотелось бы, конечно, чтобы через какое-то время и мы с Полиной смогли также уехать путешествовать и любить друг друга в каждом отеле в каждом городе этого мира.

— Откуда у тебя кот? — Полина по-хозяйски прошла на кухню и поставила чайник на плиту.

— Это Персик, — поцеловал ее в щеку, — нашел его вчера во дворе холодного и голодного, решил, что будет теперь моим.

— И давно ты в благотворители заделался? — Кравцов с интересом рассматривал убранство моей старой квартирки. — А где твои награды? Медали?