Я пишу эту жизнь…
Я пишу эту жизнь, рифмой боль усмиряя,
Укрощая беду и запреты круша,
Я, наверное, мало о вечности знаю,
Но касается слово — и рвётся душа.
Я пишу эту жизнь для усталых и ярких,
Для озлобленных жизнью и раненных ею,
Для таких, кто ещё обожает подарки,
И других, кто подарки ценить не умеет.
Я пишу эту жизнь, иногда украшая,
А порой обнажая и гневно целуя,
Я для вечности ноль, как любая другая,
Просто буквами мир для кого-то рисую.
Я пишу эту жизнь не от скуки унылой,
Не за ради убить пару в сутках часов —
Это сами часы мудрым ритмом пробили
И секундными стрелками выдали слов.
Я пишу эту жизнь то понятно, то сложно,
Не пороча страны, не решая задач,
Я касаюсь струны, где коснуться возможно, —
Чья-то скрипка вдали то смеётся, то плачет.
Я пишу эту жизнь каждый день понемногу,
Собирая в букет сокровенные мысли,
Может, это кому-то расчистит дорогу,
По которой идти далеко… и со смыслом.
С гражданской болью поневоле…
Ослепительный лучик!
Политике «нет» и проблемам — всё чинно и дружно.
Такой позитивный оазис — а он тебе нужен?
Отлично смеяться и новое что-то увидеть,
Но где-то беда, и её можно было
предвидеть…
Предвидеть и знать, что на грани войны этот мир,
Ума не теряя, прикинуть, на что ориентир…
И другу помочь, невзирая на палки в колёса…
Какой позитив? Иногда нужно ставить вопросы…
Одним позитивом не учатся малые дети,
И взрослые без передряг не становятся лучше…
Вопросы — всегда и везде на планете.
А лучик?
Конечно,
Всегда
Должен быть
Ослепительный ЛУЧИК!
Россия сможет!
В мире бардак небывалый, почти беспросветный,
Море цветных революций отняли права на рассветы,
Вкус безнадёги узнали народы и страны,
Запах тревоги струится тяжёлым туманом…
В мире война, где оружием — дети и слово,
Вирус, природное буйство и гибель закона.
Мы к испытаньям по праву рожденья готовы,
Надо собраться и сбросить упрямства корону…
В мире беда, и она не приходит одна,
Носит она ураганом свои имена.
Справимся мы, если силу умножим добром,
Сможет Россия, наш вечно страдающий дом!..
Век диверсий
Я ненавижу сплетни в виде версий —
Высоцкий прав сто тысяч раз и лет…
Сегодня век немыслимых диверсий,
В котором основное — полный бред.
И каждый прав в безумной мудрой мысли,
И каждый верит в собственное слово:
Мы снова в фанатизме подзависли,
Ничем не лучше ленинизма злого…
В случайном споре снова слышишь дичь,
Где частное становится глобальным.
Умом Россию точно не постичь —
Любой расклад по факту аномальный!
Нет меры ни в политике, ни в моде,
Ни в исполненьи спорных предписаний.
Теперь уже нет меры и в погоде —
Она поймала русское сознанье.
И мне спокойней с каждым новым днём,
Привыкнем ко всему — и обойдётся!
Мы внутренний свой мир перевернём
Под мир наружный.
И оно сойдётся!
Простите нас
Тяжёлый год, тяжёлый век, тяжёлый рок.
Война — как мать родна, идёт урок.
Помилуйте, ну, всё имеет срок…
Тревожный день, тревожный вздох, тревожный путь.
Кольцо войны на мир пора замкнуть.
Поймите, ну, лишь в ЖИЗНИ — жизни суть…
Хороший ход, хороший друг, хороший знак.
И в «дух добра» чистейший верил Пастернак.
Смотрите, ну, нам светит наш маяк…
Последний бой, последний час, последний раз.
Для тысяч глаз с молитвой свет погас.
Простите всё, простите всех, простите нас…
Должно быть наказанье преступлению
А если честно, горе от ума
Приносит людям горе в самом деле.
Наркотики, сума или тюрьма —
Порой в нечеловеческом пределе.
Был Карлсон прав, а мы всегда смеялись —
Спокойствие спасёт любые действия…
А нервных клеток тонны бы остались,
Чтоб пережить и кризис, и бедствия!..
«Войну и мир» мы классикой считаем,
А сам Толстой — обычной «дребеденью».
Что автор замышлял — никто не знает,
Сейчас война за нами ходит тенью…
Должно быть наказанье преступлению,
Как быть? — давно решение застыло,
А если мир стремится к истреблению —
Сегодня время иксов наступило.
Но может быть…
Ещё жива надежда
На власть добра, безбрежную, как море.
Но может быть…
Всё будет так, как прежде,
И белый парус — флагом на просторе…
Спасите наши души
Мы столько долгих лет туда смотрели.
Во все глаза.
Мы верили, хотели, фанатели,
Ну, что сказать?!
Как хорошо, что очень далеко.
За океаном.
А нам казалось: «Как там всё легко!»
Обман обманом.
Задорнов вечно жив своим искусством.
Не зачеркнуть.
Он нам дарил не только смех и чувства —
Прямую суть.
И вот она поёт, орёт и пляшет —
Прозренья миг:
«Спасите наши души!» — это наше.
«Спасите наши задницы!» — о них!
РОСТОВ
РОСТОВ давно назвали город-ПАПА,
Ну а сегодня звездный час пробил:
На эту землю моду взяли драпать
Большие люди от враждебных сил!
О боже, почему в страну-агрессор,
Где диктатура правит изначально?!
Бегите в европейские прогрессы.
А что такое? Там сейчас печально?!
РОСТОВ известен стал за океаном:
На карте им, конечно, не найти,
Но частным самолетом идеально
В Великий город приведут пути…
Смешно и грустно, грустно и смешно.
Одесса-мама плачет днём и ночью…
Ей, бедолаге, не разрешено
На русском языке писать ни строчки…
Стучать или молчать
«Закройте рот!» — сказали нашим СМИ
В Прибалтике, законы презирая,
На Украине хлопнули своих,
Которые властям не подпевали.
Людей считая бессловесным стадом,
Диктуют, что смотреть и говорить,
Сегодня беспредел творят — и рады.
А завтра? Завтра может и не быть.
«Закройте рот!» — начало разрушения,
В толпе всегда найдётся кто-то сильный.
С запуганным народом на свершения,
Что в красном платье к близким на могилы.
Свобода слова. Где свобода слова?!
Любой, кто хочет, учит, что сказать.
А вспомните, ведь это всё не ново.
Тридцать седьмой.
Стучать или молчать…
Пока не поздно
В нашем доме огромном — большая война.
В протоколах — знакомые имена,
Дети — щит, провокация и стена…
Война…
Это только начало, и можно успеть
О дворцах и событиях протрезветь,
Девяностые вспомнить и озвереть…
Как они могут посметь?!
Это горстка пока, в ней легко разобраться,
Чьей-то маме уже не придётся смеяться,
Плачет жизнь, обречённая оборваться
В семнадцать…
Нет на улицах правды, там все виноваты,
Актуальный Навальный сольётся куда-то,
Вышло время для приторной сахарной ваты,
Решают охваты.
Траектория битвы сместилась к насилью,
Запылает огнём, если будем бессильны,
Жёсткой властной рукой, собирая все силы,
Увести от могилы…
Постскриптум
Вы в любимой квартире позволите гадить,
Избивать ваших близких и с вами не ладить?!
Или, может, пинать можно вашу машину?
Мы в России живём, это наша вершина.
Вспоминаю того, кто, спасая семью,
За убитых бандитов чуть не сел на
скамью…
Странное чувство
Странное чувство — словами его не опишешь,
Что-то гуляет по миру то ниже, то выше,
Что-то стирает границы ума и сознания,
Что-то такое, чему нет причин и названия.
Странное чувство, в котором сомнения пляшут,
Нет объяснений, потеряно «наши — не наши»,
Сходят с ума с этим «что-то» разумные люди,
Мир на пороге, осталось немного…
Что будет?!
Вирус, конечно, серьёзно, но с ним что-то рядом,
Кружится снег, создавая уют и наряды…
Странное «что-то» серьёзно пропитано ядом.
Нужно поверить, что скоро всё будет как
надо…
Идёт война
Война идёт, как в сумасшедшем доме:
Есть камера, врачи и буйный бред,
Фантомный замок, пациенты в коме…
Такой вот увлекательный сюжет.
Война идёт, а мы не замечаем,
Холодная и злая, как клинок.
Наш дом в огне, а мы не успеваем.
Давно горит, как факел, фитилёк…
Война идёт, похожа на блокбастер:
Лишь фабула, и длится бесконечно.
А может, кто-то пробует фломастер:
Рисует кровью этот мир беспечный…
Война совсем с недетскими глазами.
Беда пришла за нашими детьми.
И даже если мыслить чудесами —
Само не рассосётся, чёрт возьми…
У нас нельзя забрать менталитета
У нас однажды отобрали веру и поплатились тьмою и умами,
Забрали всё, что было атмосферно, и заменили на борьбу и знамя.
Десятки лет стремлений и дерзаний народ костьми ложился за идею,
Не замечая слёз, потерь, страданий, под красным флагом подвиги алели.
У нас однажды отобрали деньги, я зачеркну «однажды» — много раз,
Народ шагал обученной шеренгой в голодную чужую ипостась.
Десятки лет боролись за копейки и возвращали ВЕРУ от бессилия,
Тогда лишь единицы не познали минуты страха, голода, насилия…
У нас, бывало, отбирали слово и право на бесплатное учение,
Мы тот народ, что ко всему готовы, и в том числе — к всеобщему спасению.
Сейчас, когда за воздух есть расценки, мы тоже привыкаем, как иначе?
И жизнь другую обретает ценность — желанную, как сказка и удача!
У нас нельзя забрать менталитета, он неподвластен сводам и законам,
При мировых врагах и паритетах отыщем тайный ход любым препонам.
Вот только б не нажали кнопку ада, который на земле и так в избытке,
И мы спасёмся добрым водопадом из слёз, что часто льются до улыбки!
Точка невозврата
Какая разница, сошёл ли он с ума?
Какое наше дело о деменции?
Америка была всегда права,
Нарушив все возможные конвенции.
Всему на свете есть своя цена,
Есть точка невозврата, судный час:
«Убийца» прозвучало как война,
Как обращенье к каждому из нас.
Какая разница, что доллар — это фантик,
Что умирают старики от холода?!
Сейчас настало время голых фактов,
И нет для дружбы никакого повода.
Настало время, расправляя плечи,
Чихать на всё, что скажет мёртвый Запад,
И где-то возле сердца стало легче,
Что не у нас повсюду трупный запах.
Какая разница, что старый маразматик?!
Он подарил нам истинное право
Отправить «НА», забыв о дипломатии,
Мы, чёрт возьми, Великая Держава!
Дуэль в прямом эфире
Он предложил дуэль в прямом эфире,
Интеллигентно рассказал истории,
По ходу напугал почти полмира
Спокойной объективной аллегорией.
Как офицер, что бывших не бывает,
Он предложил «глаза в глаза» прилюдно.
Россия неуклонно расцветает.
А кризис мировой? Конечно, трудно.
Нам не грозит ни голод и ни холод.
Дурацкие дворцы и клоунады —
Для умного народа лишний повод
Задуматься: кому всё это надо?!
История, написанная кровью,
В сердцах и семьях истинно жива,
И «мамочка!» кричит малыш с любовью,
А не «родитель раз», «родитель два».
Он говорить хотел в прямом эфире,
Не оскорбил, а мог бы поглумиться.
Ну кто, скажите, в современном мире
Из президентов может с ним сравниться?!
С Днём защитника Отечества!
Сегодня ровно девяносто девять,
Почти сто лет, что люди не живут,
ДЕНЬ тех ЛЮДЕЙ, которым можно верить,
Тех, кто страну родную берегут.
Защитникам Отечества подарком
Положены не пена и носки.
Пускай друзей улыбки светят ярко,
Спасибо вам большое, мужики!
И женщины в погонах и халатах,
Цветы и поздравленья в этот день:
Мы с каждым днём теряем безвозвратно
Понятия, за что «налей да пей!»
Защитникам Отечества от крови,
Нападок, партизанщины, войны
Я говорю: «Спасибо и здоровья!»
Но праздник не для всех, на ком штаны.
От сердца, откровенно, без усилий
Тем людям, что спасают честь и веру:
Живите для себя и для России,
Пусть вам везёт во всём без всякой меры!
Не выключайте свет сердец!
Сейчас не нужно сильной глубины,
Надёжнее спокойные расчёты.
Как при любом течении войны:
Уверенность и минимум просчётов…
Сейчас не нужно много говорить,
И алгоритмы посильнее чувства:
Решение, что нужно как-то жить,
Ответственность и здравые ресурсы.
Он умирает, високосный год,
Как недобитый враг, как зверь-подранок,
И вирус ослабеет и уйдёт,
Он не всесилен, даже очень странный.
Ну, потерпите, всё нормально будет,
Я повторяю много-много раз:
Мы сильные, мы справимся и будем!
Не выключайте свет сердец и глаз!
Душа болит
Болит душа за страны и народы,
Но внутренний порыв куда попроще:
Помедленнее пусть шагают годы
В стране зелёных листьев белой рощи.
Болит душа за войны и раздоры,
Но, ежедневно поднимаясь утром,
Свои конюшни или коридоры
Ты чистишь, чтобы стало в них уютно.
Душа болит порой за справедливость,
Но поиски её глобально тщетны:
Поменьше сказок, лучше объективность,
В которой нет для близкого ущерба.
Душа болит хронически за веру,
Где основное вовсе не молиться.
Есть заповеди, люди и примеры:
Так просто соблюдать, прощать, гордиться…
Утро вечера мудренее?
Ранним утром на свежую голову
Тёмных мыслей теряется вкус,
Как в мороз рассыпается олово,
Как однажды распался Союз.
Утром кажется — всё перемелется,
Обойдёт стороной, возродится,
Но туманы обманами стелются,
Оптимизм — перелётная птица.
Мудренее ли утро, чем вечер,
Я готова поспорить во многом:
Утром кажется — мир будет вечным,
Ночью видишь — война у порога.
«Мудренее» — не значит реально,
Ночью мысли и чувства острее:
Вот уже оскорбляют нахально
И грозят нам смешные пигмеи.
Утром встанешь — надежда и вера
Все ночные сомненья забыли.
Выпускной отгремел в сорок первом,
Ранним утром войну объявили…
Пиши!
Умнейшей и читающей страной
Был наш Союз, идейный и огромный,
Но выпали семёрка, тройка, туз:
Явилась смерть, разруха, переломы.
Потерянные пару поколений
Читать не научить, пора признаться,
Но двадцать лет глобальных изменений
Позволили СЛОВАМ с колен подняться.
Сейчас Россия снова бьёт рекорды,
Вернувшись самой пишущей державой:
Стихи, романы, сказки, переводы
С вкуснейшей многоликою приправой.
«Пиши!» — скажу я всем, кому даётся,
И верю, что, сомненьям вопреки,
У нас немало гениев проснётся
На смену тем, кому несём венки…
Чистейшей. Пробы. Слова. Знатоки.
Мы посмотрим с вечной высоты
Может, это будет много позже,
Может быть, тогда не будет нас:
Мир забудет злобу и тревожность,
И последний отгорит фугас…
Светлый путь свободного полёта
Выберет свободный человек,
В безопасном небе самолёты
Будут пролетать за веком век…
Мир добра откроет счастье людям,
Чистоту и силу красоты.
Думаю, что нас уже не будет…
Мы посмотрим с вечной высоты.
Зима закончится весною…
Зима, которой нет и нет…
Ложится снег и снова тает,
Тоску зовёт и угнетает
Зима, которой нет и нет:
Померк и замер белый свет…
Но это здесь, но это тихо,
А где-то пули, где-то лихо.
Собраться, жить, а не стонать,
Смеяться, помнить, помогать.
Бушует ветер и стихает,
Он сам себя ещё не знает,
А кто-то, балуясь стихами,
От страшных мыслей отвлекает.
Но это здесь, но это можно,
И абсолютно всё возможно:
Творить, работать, говорить,
Решать вопросы и любить.
Темнеет рано и мгновенно,
Ноябрь — о том, что все мы тленны.
Ненужных мыслей океан
Ноябрь несёт, как ураган.
Но это здесь, но это дома,
Где всё подвластно и знакомо:
Всего каких-то 40 дней —
И Новый год в любом окне…
А снег идёт…
А может, он возьмёт и не растает?!
Светло и чисто лучше тёмной грязи…
Пусть сутки мухи белые летают:
Зиме пора наладить с миром связи!
Пора уже для варежек и мёрзнуть,
Прикинуть, блин: «А скоро Новый год!»
И позабыть о мировых угрозах,
Наш снегопад — уже переворот…
А вот собака смотрит удивлённо:
«Фига себе, какая красотища!»
И твой звонок, простой и восхищённый:
«Он не растает! Снова ставлю тыщу!»
Смотрю в окно: а может, не растает?!
Белым-бело, и кто-то улыбнулся…
Зимы, по ходу, очень не хватает:
Чтоб на каток, и чтоб там навернуться.
Как заклинанье детское твердят
Сосед, сестра, подруги и коллеги:
Конечно, пятьдесят на пятьдесят,
Но мы хотим зимы, морозов, снега!
Зимою неожиданно зима
Зима накрыла от души и рьяно,
Мы удивились — будто бы не знали,
А с нею сон прокрался и обманом
Ворует планы — те, что мы писали…
Мороз и ветер гонит на подушку,
Под плед и одеяло гонит стужа…
С обеда полутьма твердит на ушко:
«Есть только сон, покой и вкусный ужин…»
Собрать все силы или тихо сдаться?!
Решает каждый сам и каждый день.
С природой тяжело соревноваться
Да плюс ковид, давление, мигрень.
Соседи взяли лыжи, я вздыхаю:
Мне не с руки, ну, то есть не с ноги…
Нет силы воли, значит, выбираю
Пушистый хвост, постель и пироги…
Сосны в снегу
Сосны в снегу, и мороз не по-детски кусает,
Гидрометцентр безошибочно двадцать с хвостом
обещает…
Мы позабыли суровые русские зимы.
Как незаметно мы стали и здесь уязвимы!..
Холод обычный, когда-то привычный по детству,
Он, собиравший во двор всех детей по соседству,
Холод обычный лишает ресурса и силы —
Кофе, камин или плед нам давно уже ми́лы!
Жажда комфорта и с нею распутница-лень
Не допускают до старых любимых коньков.
Сосны в снегу… и беседка, и старенький пень…
Как оторваться от тёплых домашних
носков?!
Морозы
Морозы раздурились не на шутку,
Но повод есть на выгул новой шубки!
Замёрзли руки, носу нипочём:
Он маской утеплённой защищён!
Машина не у всех с утра хотела
В такой мороз по делу и без дела!
Зима, видать, решила поквитаться,
Что перестали лютую бояться!
Белым-бело и вечером светлее,
В такой мороз и вирус околеет!
Я трону лапы сосен осторожно,
А дома ждёт коньяк — сегодня можно!
Зимние качели
Капель и слякоть, вытеснив морозы,
Напомнили о будущей весне,
Январь тихонько проливает слёзы:
Растаял снег на ёлке и сосне.
Обманет он, как фокусник умелый,
Природные качели вновь качают:
Зимы конец мы видим скороспелый,
А завтра, глянь, мороз опять крепчает.
Февральские метели не отменишь
И мартовскую стужу заодно,
Хотя… теперь себе уже не веришь,
И выход есть простой — смотреть в окно…
На низком старте
Красивые стихи напишем в марте,
Холодные — конечно, в январе…
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.