Бесплатный фрагмент - Я найду тебя

посвящаю эту книгу моей юности

и

памяти любимого кота Сонечки

Глава 1

Это была чудесная суббота, проведенная с мамой и отчимом. Мы ходили на аттракционы. Наш парк не мог похвастаться изобилием развлечений, там и людей толком не бывает, однако такие выходы из дома мне нравились. Мама купила сладкую вату, от которой вскоре руки стали неприятно липкими. Мы никогда не предусматривали этот момент: не брали с собой ни воду, ни влажные салфетки. Только позже, вляпавшись в сахарное облако, жалели об этом. Оставалось лишь облизывать пальцы до тех пор, пока они не прекратят прилипать друг к другу — чувство не из лучших.

Июль. Мне четырнадцать. Впереди последний год в школе, но речь пойдет не об этом. Мне придется свыкнуться с мыслью, что я ухожу после девятого класса в колледж. Я бы, наверное, осталась, но мама привела кучу аргументов за то, чтобы кардинально все изменить, стать студенткой уже в ближайшее время. «Это совершенно новая жизнь», — сказала она мне, когда я впала в истерику от мысли, что придется расстаться со своей школьной подругой. Она точно останется до одиннадцатого класса, а я… У меня, кажется, скоро все круто изменится. Не знаю даже, радоваться теперь или плакать. Пока что получалось только плакать.

Ничего не предвещало беды. Мы гуляли по аллее, где нас буквально заживо сжигало полуденное солнце. Желающих гулять в такое время было совсем немного. Вместе с мамой и отчимом дошли до пруда, в котором, по легенде, каждое лето находили трупов. Уж не знаю, кто решил поплавать в нашем замызганном водоеме, а затем утонуть, но разговоры ходили, сколько я себя помню. Максимум, что здесь делали местные, — загорали и фоткались. Но в воду ни один разумный человек не совался.

Мы тоже сфоткались: я, мама-я, мама-отчим, мама, снова я. После этого направились к машине.

— Жарища. Заедем в магазин и домой. Невозможно уже, — измученно сказала мама.

— Вон чернота какая идет, смотри, — отчим указал рукой на небо. Действительно, тучка казалась внушительной.

Мы сели по местам. Ехать до магазина недолго, минут десять, однако этого вполне хватило, чтобы знойная погода вмиг превратилась в хмурую и ветреную. Так резко, будто этого чудесного дня вовсе не было.

— Хочу макароны, — сказала я маме.

— Ладно, пусть будут макароны.

Отчим остановился на парковке напротив магазина. В это время ливень уже хлестал по лобовому стеклу. Я открыла дверь и вышла под торопливые капли вперед мамы, желая поскорее добежать из пункта А в пункт Б. Я совершенно ничего не видела перед собой и не слышала, кроме серой шумной стены дождя. Волосы прилипли ко лбу, топик насквозь пропитался водой, хоть выжимай, даже уже не разглядеть, где там мама. Я бежала, не разбирая дороги.

Парковку и магазин разделял узкий тротуар, который я успешно пересекала из раза в раз, но не сегодня. Уже оказавшись на середине дорожки, справа услышала быстро приближающийся звук мотора. Одно мгновение. Удар. Вспышка. Полет. Я лежу в луже на асфальте.

Шум в ушах, паника, непонимание. Что произошло? Со мной все в порядке? Почему такое странное чувство в правом боку? Боже, я что, умру?! Я что-то сломала? Попыталась приподняться. Вроде ничего не болит. В нескольких метрах от меня увидела перевернутый скутер, двух парней и маму, с выпученными глазами летящую мне навстречу.

— Леся!

Тут я напряглась. Пока она подбежала ко мне, я уже встала на ноги. На мне были белые босоножки, одна из которых болталась на щиколотке. От страха быть наказанной я выдала лишь одно:

— Мам, босоножка порвалась.

В тот момент мне казалось, что за испорченную обувь предстоит настоящая расплата, но мама направила меня к парковке, приказывая:

— Замолчи, иначе добью!

Ее буквально колотило. Конечно, на глазах собственного ребенка сбили. Отчим в ярости бросился к парням, которым, наверное, тоже досталось. Я не разглядела их лиц — все плыло передо мной. Он схватил одного из них, но мама взволнованно крикнула:

— Брось его на хрен! Поехали в больницу!

Кое-как я доковыляла до машины. Теперь и шорты были мокрые, ноги все в грязи, и прямо на меня смотрели бешеные глаза мамы. Когда отчим вернулся за руль, мы тут же отправились в больницу. Парни благополучно подняли свой скутер и покатили вручную. Вероятно, ему конец, раз они не сели на него обратно.

— Мам, правда, у меня ничего не болит.

— Замолчи, сказала! — только и повторяла она. Купила макарон, блин. Наелась.

Меня трясло то ли от холода, то ли от страха. Нет, это был настоящий шок. Я угодила под колеса. Начала анализировать свое падение: головой не ударилась, приземлилась на копчик, подставив локоть. Черт, локоть разбит, по нему стекали кровь и грязь. Босоножка по-прежнему висела на щиколотке, а в животе было чувство, будто там что-то течет. Я испугалась, что поврежден какой-то орган, однако в больнице меня достаточно лениво осмотрели, но ничего серьезного, кроме ушибов и ран на теле, не обнаружили. Меня измазали зеленкой и отправили домой.

Приехав, я улеглась спать, что мне было не свойственно — я никогда не спала днем. Конечно, этим и напугала маму. В это время она в слезах звонила подруге, не понимая, что и думать: почему я захотела спать? Может, все же что-то серьезное со мной, а врачи не доглядели?

Не знаю, сколько проспала, но лучше бы не просыпалась. Я будто бы уснула одним человеком, а проснулась — другим. Все тело ломило так, словно мне перемололи кости. Особенно копчик. О да, теперь я вкусила все прелести своего «мягкого» падения на него. Встать оказалось невозможным. Еще и ранки уже подсохли, поэтому разогнуть локоть стало также задачкой со звездочкой. Проклятые макароны. Это за ними я так летела.

Мама заглянула ко мне, а когда увидела, что я не сплю, вошла в комнату с тем же ужасом в глазах.

— Я в шоке, — выдохнула она.

— Я тоже, — тщетно попыталась я приподняться. Мама помогла мне. — Ой, как больно.

— И как прикажешь это понимать? Как произошло все?

— А ты не видела?

— Я выхожу из машины, слышу грохот. Следующий кадр — ты летишь.

— Я не заметила скутер, лишь в последнюю секунду. Что они вообще делали на тротуаре?!

Вопрос был риторический. Все настолько оказались шокированы, что не стали ни с кем разбираться, хотя по-хорошему бы наказать виновных. Но парни ушли, мы уехали, и на этом все. Я даже не знала, что делать: злиться, плакать или смеяться. Единственное, что меня мучило в тот момент, — невозможность встать с постели. Только через боль и с помощью мамы. Это продолжалось пару дней, пока я не привыкла терпеть. А потом боль постепенно стала отпускать. Все же удивительно, что я умудрилась упасть на локоть и не позволить себе удариться головой. Легко отделалась.

С тех пор я смотрю по сторонам всегда и везде, даже на тротуарах, и убеждаюсь, что меня пропускают машины на пешеходных переходах. Я больше не тороплюсь. Ни за макаронами, ни за чем-либо еще. Кстати, макароны я не особо-то и люблю.

Глава 2

Год спустя

Даже не верится. Я поступила в колледж и теперь стою на линейке в честь начала нового учебного года. Мне уже стукнуло шестнадцать, и за последний год в школе я успела пережить две безответные любви, разбить и вновь собрать по кусочкам свое наивное сердце, а еще превратиться из девчонки в дурацких шортах и старых балетках в девушку, которая без каблуков практически перестала выходить из дома. Я полюбила платья и юбки. Разумеется, в процессе безнадежных попыток очаровать парней, которые мне нравились. Однако в школе это все равно не сработало, потому что моя фигура начала более-менее формироваться лишь к выпуску из девятого класса, и даже при этом я выглядела младше и меньше сверстниц.

Лето выдалось весьма насыщенным и эмоциональным. Я провстречалась три недели с парнем, который был старше на два года. Соответственно, он окончил все одиннадцать классов. Не думала, что первые отношения окажутся такими краткосрочными. Мы мало общались на важные темы, мало что знали друг о друге, просто вечерами ходили гулять в компании его друзей, невзначай перебрасывались какими-то фразами и целовались. Много. Однажды доцеловались до того, что на моих губах проявились маленькие синячки, и мама это заметила. Было очень неловко… Меня, наверное, все устраивало, ведь я не знала, какими должны быть отношения. Мы просто нравились друг другу и этого было достаточно. Если бы не одно «но».

В один прекрасный день Валера свалил от меня, даже ничего не соизволив сказать. К слову, я не интересовалась его планами после школы, а он и не горел желанием меня в них посвящать. Потом, ближе к августу, он пропал на несколько дней, мы не виделись и не созванивались. Я не знала, что и думать. А вскоре он написал сообщение:

Я в Москве. Поступил в кадетское училище на 5 лет, живу в казарме.

Мои глаза вылезли на лоб. И вот эту новость он решил мне сообщить таким образом? Сраной смской?!

— Как? С тобой все хорошо? Почему ты мне ничего не говорил об этом раньше?

— Ну, я же тогда еще не поступил. Со мной все в порядке.

— Я буду ждать тебя.

— Не надо.

— Почему?

— Не порть себе жизнь ожиданием.

И тут до меня дошло: он бросил меня. Так просто. Так безразлично. Уехал и даже не попрощался. Вскоре я узнала от нашей общей знакомой Светы, что накануне перед отъездом они все гуляли своей привычной компанией. Она спрашивала, почему он не позвал меня, и Валера явно дал понять, что ему просто-напросто плевать, что ему комфортно гулять с друзьями, без меня.

Она еще много всего рассказала о нем, когда мы однажды встретились, чтобы в пустом вечернем дворе напиться вина. Нам по пятнадцать, а мы выклянчили у продавца бутылку красного, он нам еще и открыл ее. Оказывается, Валера виделся со своей бывшей девушкой в то время, как мы вроде бы были вместе. Он не стеснялся, держась за руки, гулять с ней по городу. По нашему маленькому городу, где все и всех знают. Боже, какой позор. И мои знакомые видели его с ней, но мне ничего не сказали. Не хотели лезть в чужие отношения.

После нашего расставания я еще несколько дней рыдала в подушку, не стесняясь мамы. «Валера меня броси-и-ил», — завывала я. Но мама о нем ничего толком и не знала, чтобы расстраиваться вместе со мной. Для нее он был просто каким-то неизвестным мальчиком, с которым я уходила гулять на пару часов по вечерам. А для меня рухнуло все в одночасье. Мои первые отношения и меня бросили. Без причины. Отвратительно.

На линейке вокруг меня было полно незнакомых людей, а я пока присматривалась. Интересно, есть ли среди них моя будущая подруга? А вдруг ни с кем не подружусь? С кем я буду сидеть на парах? Вообще сможет ли кто-то заменить мне мою Вику, которая в это же время стояла на линейке в школе? Теперь все по-другому. Мы больше никогда не сядем с ней за одну парту, не влюбимся в старшеклассника, не будем его преследовать тайком на перемене. Придется смириться. Это ведь та самая новая жизнь, о которой говорила мама. И что меня в ней ждет — черт его знает.

Вскоре нас провели в аудиторию, которая была закреплена за нашей группой. Все растерянно начали рассаживаться по местам, выбирая, к кому бы примкнуть. У всех тут жизнь с чистого листа, никто никого не знал. Я приземлилась на старый стул, стараясь не сделать затяжку на юбке. Все было так неловко: новое учебное заведение, новые преподаватели и люди вокруг. Ко мне подсела девчонка с красивой ажурной косой. Мы перебросились коротким смущенным взглядом и какое-то время молча разглядывали остальных. В итоге, немного выждав, я первая подала голос, решая не тянуть со знакомством.

— Тебя как зовут?

— Яна, — ответила она.

— А меня — Леся.

Мы улыбнулись друг другу и притихли. Я продолжила наблюдать за прибывающими одногруппниками. Больше всего мне запомнилась девушка на высоченных каблуках и в коротком платье. Да, каблуки оказались даже выше моих, а сама она выглядела миниатюрно, с подтянутой фигуркой. У нее были красивые прямые волосы, идеально ровная челка, пухлые губы и слишком серьезное лицо. Я таких побаивалась, если честно, обычно девушки с подобной внешностью — непростые штучки.

Ну, а парни, кажется, легко нашли общий язык друг с другом. Уже громко болтали на задних партах, смеялись, словно знакомы тысячу лет. Нам, девчонкам, так не удается. Мы долго присматриваемся, ищем себе подобных, заранее выявляя в толпе стерв, с которыми лучше не связываться. Хотя я с самого начала настраивала себя на дружескую волну. Хотелось как можно скорее почувствовать себя в своей тарелке.

Вскоре в аудиторию вошел молодой человек, и гул прекратился.

— Ну что, друзья. Рад приветствовать всех. Меня зовут Станислав Геннадиевич, я ваш куратор.

Многие переглянулись между собой. Такой молоденький, а уже взял группу студентов.

— А сколько вам лет? — с соседних рядов прозвучал насмешливый девчачий голос.

— Мне двадцать три.

— Ого. Зачем вам это надо?

— Что именно? — уточнил преподаватель.

— Ну, вот это все. Как в двадцать три года вы решились взять целую группу под контроль?

— Отучился, да и пошел преподавать. Я был на хорошем счету во время учебы, так что мне легко доверили такое дело.

— Ну, это вы еще нас плохо знаете, — заржали парни.

— Ох, пожалеете, что связались с нами, — добавила девчонка с четвертой парты.

— Вот вы у нас кто? — поинтересовался куратор у самой смелой.

— Игнатова.

— А имя у вас есть, Игнатова?

— Альбина.

— Значит, будете старостой, раз такая активная, Альбина.

— Чего? Не-е-е, мне это не надо. О, а можно мы будем называть вас Стасик? — захихикала она.

На задних партах снова раздался ржач. Парни поймали волну, происходящее им явно нравилось. Лицо Станислава Геннадиевича покраснело, он явно смутился, а может, уже призадумался о том, чтобы сбежать, пока не поздно. Кажется, каждый присутствующий в этой аудитории просек, что не такой уж и «важный» наш куратор. Обыкновенный скромный очкарик, решивший, что ему по силам справиться с двадцатью новоиспеченными студентами, пылающими амбициями, гонором и еще детским жалом в одном месте. До кого-то, конечно, можно достучаться, а вот некоторые… Сиди, я сам открою. С ними молодому преподавателю придется несладко, даже я уже успела это заметить.

— Так, в ближайшие дни нужно выбрать старосту, — перевел тему куратор. — Может, есть желающие?

Лес рук.

— Я так и думал. Расписание висит в учебной части на третьем этаже, обязательно перепишите его себе, потому что с завтрашнего дня вы уже станете полноценными студентами. А с обязанностями определимся. Здесь вам не школа, дорогие мои. Придется учиться быть взрослыми и ответственными, никто бегать за вами не будет.

— А вы будете? — снова не сдержала смех Альбина. Я улыбнулась. Волна улыбок прошла и по рядам, а Станислав Геннадиевич снова залился краской. Кошмар, неужели он краснеет от каждой фразы?

— Нарываетесь, Альбина.

— Боюсь-боюсь.

Благодаря этим безобидным шуткам на грани невежества и смеху вокруг, я успокоилась. Не так уж все и страшно. Вроде все выглядели радушными, веселыми, шутили, дурачились, никто не пытался показаться выше остальных. Конечно, это первое впечатление, однако оно мне пришлось по душе. После такой вводной пары нас отпустили. Мы с Яной обменялись номерами, чтобы завтра встретиться на первом этаже и вместе найти аудиторию. Ну вот, кажется, и подруга намечается. Я буду не одна, что, конечно, меня успокаивало. Да и Яна показалась мне достаточно милой.

Кое-как доковыляла до дома. Туфли натерли пальцы, а ходить мне теперь в три раза дальше, чем ходила я до школы. В нашем захолустном городишке автобусы не ходят такими маршрутами, так что придется и в жару, и в мороз пиликать три километра пешком. Но я была воодушевлена атмосферой колледжа, ведь теперь я настоящая студентка. А пару месяцев назад была школьницей. Как же быстро все меняется.

Когда мама вернулась с работы, мы отметили этот знаменательный день вкусными роллами и шампанским. Я на эмоциях рассказала, как прошел мой первый, пусть и неполный день в новой роли, а после — позвонила Вике, чтобы узнать, как она там поживает теперь без меня. Школьница. Ха-ха! Уже скучаю по ней…

***

Незаметно пролетела первая учебная неделя. Как мне повезло с группой! Кажется, идеальнее коллектива не сыскать. Я серьезно. За плечами всего несколько дней, а мы уже успели сдружиться. Конечно, каждый был со своим характером, со своими выходками и закидонами. Например, Антон — любитель рэпа. Причем он его и слушает, и читает, но его попытки казаться крутым рэпером почему-то вызывали смех. Он так серьезно верил в то, что делает это офигенно, что порой забывался. Мы с Яной обычно отворачивались и смеялись в ладошку.

Или Вовка. Ощущение, что ему лет тринадцать. Его поведение и шутки настолько детские, что даже обижаться глупо. Он смешной лишь потому, что дурачится. Хотя быстро обзавелся здесь друзьями. И даже Ксюша, которая в первый день произвела впечатление стервозной девицы, оказалась душкой. Простая, хорошая девчонка с юмором. Они, вон, с Крис на переменах постоянно смеются, подкалывают друг друга. А мы с Яной так и сидели вместе, передвигались по колледжу парой, чтобы не заблудиться, знакомились все ближе, но при этом прекрасно общались с остальными.

Куратор наш так и не отстоял право на уважительное обращение по имени и отчеству. За глаза он теперь исключительно Стасик. Ну какой он Станислав Геннадиевич? Вечно румяные щечки, прикрикнуть на нас не может, молча ждет, пока мы успокоимся. Да, не сильно большая разница в возрасте между нами сыграла с ним злую шутку. Хотя мы ведь не со зла. Так, по-доброму.

Сегодня в перерыве на первой паре мы решили сфотографироваться. Девчачьей компанией и мальчишеской. А потом кто-то нащелкал случайных кадров, пока все сидели за партами, занимаясь своими делами. Я сразу же попросила перекинуть мне фотографии, и мы нависли с Яной над экраном, рассматривая, что получилось.

В это время Слава Поляков выборочно подходил к одногруппникам, что-то спрашивал и набирал в телефоне. Яна вышла в коридор, оставив меня одну за партой.

— Привет, — вдруг услышала я голос справа. Это Слава присел на корточки рядом со мной.

— Привет.

— Добавишь меня в друзья?

— Давай. Леся Калинина, — продиктовала я, и он набрал мое имя в поисковой строке. Вскоре телефон прислал оповещение: Слава Поляков хочет добавить вас в друзья. — Готово.

— Отлично, — улыбнулся он, по-прежнему сидя у моей парты. — Спасибо.

Только теперь я обратила особое внимание на него. Мне было приятно, что он решил добавить меня, хоть и видела, что к другим тоже подходил. Но не ко всем. Не ко всем девчонкам. Значит, я из тех, у кого хочется взять контакты, да? Очень необычно об этом думать, зная, что в школе такого никогда не было. Это я искала контакты, это я писала первая, это я оставалась с разбитым сердцем и рыдала в подушку вечерами, когда родители уже спали.

Со старостой группы наконец-то было определено. Должность заняла Ира Медведева, девочка с первой парты. Все как полагается: ответственная, умная, вежливая и никогда не опаздывала. А еще приносила и уносила журнал, отмечала отсутствующих, да и с куратором была на короткой ноге. Выбор устроил всех. Похоже, никто, кроме Иры, и не мечтал оказаться старостой. Зато многие начали заметно подмазываться к ней: «И-ир, не ставь пропуск, а!» или «А хочешь шоколадку? Две?..» Но она, конечно, таких подхалимов зачастую слала прямой дорогой.

***

Шли дни. Я решила навестить родную школу и увидеться с Викой. С какими же надеждами шла туда, с каким трепетом. Я не училась там всего пару недель, а уже скучала, хотя моя новая студенческая жизнь мне безумно нравилась. Оказавшись внутри, меня окутало неуютное чувство. Все те же коридоры, по которым бегали младшеклассники, раздевалки, зеркала, даже запах, но мне сюда дорога теперь закрыта. В этом я убедилась еще сильнее в следующее мгновение. Навстречу шла учительница химии. Я была рада увидеть ее, хоть и ненавидела этот предмет. Улыбнулась, подалась вперед:

— Здравствуйте! — воодушевленно произнесла я. Но не получила и долю внимания. Может, она не услышала, может, не заметила меня, поэтому прошла мимо. Но я почувствовала себя привидением. Похоже, теперь это действительно так.

В конце коридора мелькнуло знакомое лицо Вики. Я снова разулыбалась и с распростертыми объятиями бросилась к ней. Мы засмеялись, крепко обнялись, а затем внимательно друг друга оглядели.

— Привет!

— Привет!

Вот уже две недели она сидела с другой одноклассницей, вместе они ходили в столовую, обсуждали парней, смеялись, списывали друг у друга. Делали все то, что когда-то делали с ней мы, и это неизбежно. Ведь и я теперь сижу с Яной на парах, переписываюсь по вечерам, узнаю домашнее задание и не только. У каждой из нас уже были разные задачи, цели и дела, как бы грустно это ни звучало.

Мы, как обычно, отправились в наш любимый магазин за чипсами и всякой вкусной дрянью, которую уплетали за обе щеки вместо нормальных обедов. Под это дело и разговоры хорошо шли. Вика поделилась тем, что в классе появились новенькие, что сидят они теперь с Ольгой, а я в красках расписала первые впечатления от колледжа. Но меня не покидало ощущение, что что-то не так.

После этой встречи в школу я больше не хотела приходить, а с Викой мы виделись всего несколько раз на нейтральной территории, а потом… Жизнь закипела вокруг нас, но общего уже ничего не осталось. Теперь я делилась своими мыслями и тайнами с Яной, а она — с Олей. Никаких обид, просто постепенно крепкая дружба стала испаряться, приведя нас в статус хороших старых знакомых.

Глава 3

Мне не показалось. С каждым днем я все чаще стала ловить на себе взгляды Славы. Нет-нет да посмотрит, улыбнется, что-то невзначай спросит, а я с удовольствием шла на контакт, мне было приятно это внимание. Можно подумать, что это простое общение людей, учащихся в одной группе, но я чувствовала, что это нечто большее. Конечно, я дала об этом знать Яне, и мы вместе стали наблюдать за Славиными проявлениями. Даже она подтвердила, что что-то такое есть в этих переглядываниях.

А вслед за ними пошли внезапные записки на парах. Он задавал мне безобидные вопросы или просто рисовал смайлик и просил пацанов передать мне свернутую бумажку. Тут-то все окончательно стало ясно: я ему нравлюсь. Да что скрывать, он мне тоже понравился. Мы могли перебрасываться такими записками половину пары, я с волнением ждала, напишет ли он что-то еще, и он писал.

Яна вместе со мной читала эти записки и наблюдала, как трепетно и старательно я вывожу буквы в ответ Славе. И вскоре после того, как он понял, что я отвечаю на его знаки внимания взаимностью, Слава предложил пойти домой вместе. Конечно, я согласилась, но почему-то меня била дрожь от предстоящей дороги. Целых полчаса только он и я. А надо ведь о чем-то говорить, но я не из тех людей, которые в любой ситуации и с любыми людьми умеют рассказывать что-то без умолку.

Мы встретились на порожках колледжа. Было видно, что он тоже смущается. Мы как два дурака шли и не знали, как начать разговор. Куда же подевалась вся моя уверенность? В голове так и крутились мысли: что сказать? о чем спросить? И вообще пусть первый начинает, он же предложил идти вместе.

Короткие обсуждения одногруппников, скучных пар, Стасика и вот мы снова в тупике.

— Расскажи что-нибудь, — попросил Слава.

— Я не знаю, у меня ничего… О, меня прошлым летом скутер сбил, представляешь? — с нескрываемым восторгом сказала я. Для меня эта история уже давно перестала казаться страшной, ведь все позади, и ничего серьезного не случилось по итогу. Теперь об этом случае я рассказывала всем, чтобы удивить. Вряд ли кто-то из моих знакомых мог похвастаться таким «достижением».

— Серьезно?

— Да! Был такой ливень, а я бежала в магазин за макаронами, — усмехнулась я. — Эти придурки летели прямо по тротуару, что, конечно, было вообще неожиданно. Я не посмотрела по сторонам, они тоже меня не успели заметить, и мы влетели друг в друга.

Возникла странная пауза. Я посмотрела на Славу. Он выглядел озадаченным, а потом вдруг спросил:

— Это было возле «Пингвина»?

Так назывался тот магазин.

— Да-а… — протянула я.

— Парней было двое?

— Да-а…

— А потом еще твой папа вышел из машины и подошел к ним… Ругался…

— Не папа. Отчим. Но да…

Мы уставились друг на друга, и на лице Славы начала вырисовываться улыбка. Что за черт?

— Это был ты?! — выкрикнула я. Не со злости, а от шока, что такое вообще бывает. Нет, что такое произошло именно со мной!

Слава замялся.

— Ну, это… был мой друг. Я ему давал покататься.

Нет, я не поверила. Слишком много подробностей и деталей он знал для человека, которого якобы там не было. Еще эта улыбка и раскрасневшиеся щеки. Точно, это был он! Но я почему-то сделала вид, что не догадалась. Я не знаю, почему не дожала его. Хотя зачем? И так все понятно, у него на лице был написан ответ. Видимо, побоялся сказать правду. Может, думал, что теперь, когда я все знаю, расскажу родителям, и наказание все-таки настигнет его.

— О-фи-геть… — проговорила я. И мы на какое-то время замолчали.

Все это уже совсем не важно. Мы оба ошарашены ситуацией. Мы не просто столкнулись, не просто пострадали и разошлись по сторонам. Мы попали в один колледж, в одну группу и понравились друг другу спустя год. Кто там говорит, что такого не бывает? Еще как бывает! На собственных шкурах мы ощутили невозможность подобных сюжетов в реальной жизни. Я действительно была поражена, думаю, Слава не меньше.

И, похоже, теперь эта правда нас сблизила еще больше. Не такие уж мы и чужие люди, как оказалось. Валялись в одной луже однажды. Внезапно тишину разрушил смех. Мы засмеялись в один голос, и только нам было понятно, что в этом всем веселого. Я не злилась, мне не хотелось схватить его за шкирку и привести к маме, чтобы она сделала ему а-та-та. Я расценила это как нечто большее. Как знак, если хотите.

С этим новым чувством мы дошли до моего района, а Славе надо было идти другой дорогой. Мы остановились, чтобы обмолвиться прощальными словами. А что сказать?

— Ну, давай, пока… — промямлила я, уже намереваясь уйти.

Слава не двинулся с места, продолжая смотреть на меня. И внезапно сказал:

— А поцеловать?

Я без задней мысли чмокнула его в щеку и встретилась с голубыми глазами. Он так странно посмотрел, будто я сделала что-то не то. И только позже, когда уже шла одна, до меня дошло, что, вероятно, он рассчитывал совсем на другой поцелуй. Я почувствовала себя такой глупой в тот момент: почти месяц упражнялась в поцелуях с Валерой, а тут этот детский чмок. Дура. На этом и разошлись каждый по своим сторонам.

На протяжении следующих нескольких дней мы продолжали общение. Некоторые, конечно, замечали наши переглядывания и принимали всерьез записки на парах, но мы не заявляли официально о нашем отношении друг к другу. Только Яне было известно обо всем, что происходит. И на одной из пар МХК, когда Слава вдруг подсел ко мне вместо подруги, я кинула ей смс, чтобы, когда она зайдет в аудиторию, не сгоняла его со своего места. Только не сейчас. Янка прислала в ответ подмигивающий смайлик.

Разумеется, все его друзья, сидящие позади, пожирали взглядами наши спины, но у меня в ушах стоял лишь белый шум от нахождения Славы по левую руку от меня. Мы еще ни разу не сидели вместе на паре. Татьяна Андреевна, преподаватель МХК, включила нам фильм о ювелирном искусстве Древнего Египта и задернула шторы во всей аудитории, чтобы экран телевизора никому не отсвечивал. Она даже не подозревала, что тем самым создала настоящую сближающую атмосферу для меня и Славы.

Аудитория утонула во мраке, и лишь кое-где проступали тоненькие лучики света сквозь плотные шторы. Подобные фильмы зачастую вызывали тоску, навевали сон, только самые занудные студенты нашей группы пытались что-то записать в тетрадь. У нас же все было иначе. Я подперла голову рукой, чуть склонившись в сторону Славы, а он… Никогда не забуду этот момент. Он и вовсе улегся на парту, прижавшись головой к моей руке. Это было не случайно, ему хотелось быть ближе, и я это позволила.

Славе было абсолютно плевать на то, о чем говорят в фильме. Он закрыл глаза, а я, какое-то время пытаясь унять дрожь внутри себя и забить на посторонние взгляды, коснулась пальцами его взлохмаченных волос и начала легонько перебирать их. Мой взгляд был устремлен в экран телевизора, однако я совершенно ничего не видела. Все ощущения и мысли сосредоточились на том, что происходило между нами. Впервые мне не хотелось, чтобы пара заканчивалась, но время бездушно подошло к концу, и нам пришлось очнуться и вновь разойтись по сторонам.

А на следующий день Слава снова написал мне записку, но она отличалась от всех предыдущих: он предложил погулять на выходных.

— Похоже, скоро у нас будет новая пара, — мечтательно прошептала Яна.

Я улыбнулась этой мысли. Что скрывать, подобные вещи посещали мою голову, ведь, когда два человека нравятся друг другу, все легко может привести к тому, что они будут вместе. Если один из них ничего не испортит. Я накарябала положительный ответ и передала надежно свернутый листок ему обратно. Развернув его, Слава пробежался глазами по моему согласию и подмигнул мне. Выглядел он очень довольным, словно сомневался до этого, что я соглашусь.

На большой перемене, когда уже все пообедали, покурили за углом, сходили по своим делам, мы собрались в другой аудитории. Я скучающе листала ленту Вконтакте и вдруг услышала громкий голос парней на задних партах:

— Э, дебил, ты не умеешь, что ли? Вот так надо! — крикнул Леша, и некоторые обернулись.

Одногруппники скучковались, чтобы поучаствовать или просто поглазеть на то, как самые отбитые играют в «Монетку». Я подошла к толпе посмотреть, в чем заключается игра, почему уже какую перемену подряд они не могли остановиться. Но при виде картины, развернувшейся перед глазами, поморщилась.

— Кошмар, вы что делаете? — спросила я.

Почти у каждого игрока на костяшках кулака виднелись кровавые ранки, а у кого-то даже струйки крови стекали, а эти болваны просто вытирали их об бумажку. Среди болванов, конечно, был и Слава. Парни по очереди запускали монетку пальцем в костяшки одного игрока. И эта монетка буквально рассекала кожу, если удар был достаточно сильным и правильным.

— В чем смысл? — я пыталась вникнуть в происходящее, но все безуспешно.

— Не зассать, — сказал Кирилл.

— А играете-то на что?

— Просто так.

Я посмотрела, как морщатся от боли одногруппники, и вернулась на свое место. Жестокая и мерзкая игра, а у них такие радостные лица, словно за каждый удар полагалось по миллиону рублей. Слава был также увлечен. Уж не знаю, действительно ему это нравилось или это коллективное помешательство. Во всяком случае, мне казалось, он не из тех, кому это вообще надо. Так, просто, чтобы перед пацанами не сдрейфить. А может, я еще слишком плохо его знала. Но шанс познакомиться ближе нам выпадет уже завтра, и я его предвкушала.

***

В субботу с самого утра я была как на иголках, ждала сообщения от Славы, хоть и встретиться мы должны были ближе к вечеру. Отвлечь на время смогла только мама, вытащив меня в магазин. Она всегда по выходным хотела, чтобы я не засиживалась дома, а мне так необходимо было ничего не делать хотя бы в эти несчастные два дня. Тем более, что голова забилась совершенно другим. Мне было искренне все равно, что нужно купить в мясном магазине, или что она приготовит на ближайшие несколько дней. Я шла и прислушивалась к телефону в кармане: вдруг Слава написал?

Но он молчал, как и я. За весь день я успела излить свои переживания Яне, сделать задания по нескольким предметам к понедельнику, пролистать всю ленту Вконтакте по десятому кругу, испробовать мамин «Наполеон», который она так старательно готовила, выбрать одежду, в которой пойду гулять. А время на часах будто бы замедлилось. Я торопила стрелки, но они не хотели ускоряться, предательски передвигаясь медленнее, чем самая старая и толстая в мире улитка.

В этот момент в комнате появился мой кот Соня. Да-да, мальчик Соня, что вы так удивляетесь? Ну не распознали мы в самом начале в нем мужчину, ожидали девчонку, а потом у этой девчонки благополучно выросло все, что не свойственно женскому полу. Тогда уже имя надежно закрепилось и в нашем сознании, и кот привык, стал отзываться. Ай, думаем, пусть так и остается. Это даже забавно.

Забавно и то, что мы стали будто бы настоящими братом с сестрой — не переносим на дух друг друга, он, конечно, больше. Сонька никогда не поет мне тех песен, которые поет маме, не лезет обниматься, как к маме. Он меня ежедневно пытается убить, растерзать, порвать в клочья. Ладно-ладно, признаюсь, я тоже не паинька: дразню его, перед мордой выставляю руку, чтобы он разозлился и кинулся, глажу против шерсти, лохмачу, а потом убегаю. Сонька, конечно, за мной, ведь он никогда не был тихоней. Парень с характером. А как тут удержаться? Он ведь такой пушистый, крупненький, так и хочется потискать. Один хвост чего стоит — длинный, пышный, Сонька его носит всегда на своей спине, как белка.

Помнится, в двенадцать лет я слезно просилась поехать в летний лагерь на три недели, чтобы руки хоть немного зажили перед тем, как Соня снова их расцарапает. Серьезно, на моих тоненьких ручках не было живого места, а теперь все эти царапины оставили после себя белые тонкие шрамы, которые никак не сходят. Но я по-прежнему тянусь погладить его, заранее зная исход событий.

— Со-о-онь! — протяжно произнесла я, и он тут же поднял на меня ненавистный взгляд. — Иди сюда!

Голубые глаза кота вмиг окрасились в черный — плохой знак. Я ждала, когда он подойдет достаточно близко, чтобы дотянуться до него и успеть схватить, пока он потерял бдительность. Пора! Мои руки резко взмыли в воздух, я подалась вперед и…

— Ха! Попался!

— Мя-я-яу!! — недовольно завыл Сонька, тут же начиная вырываться и наверняка думая, какой же он дурак, что в очередной раз повелся на мои уловки.

— Мяу! Еще какое мяу! Ух, какой ты хорошенький! — я насильно обняла его со спины. — Жи-и-ирненький! Ну-ка сиди спокойно.

Но спокойно и Соня — понятия несовместимые. Он уже успел прийти в бешенство, начал активно пихать меня лапами, из которых торчали острые когти. В итоге все кончилось моим кровопролитием, еще и от мамы получила за то, что достаю ее любименького сыночка.

— Хватит его злить! — строго сказала она, снова прибежав разнимать нас.

— Я не злю! Я просто погладить хотела.

Ну да, будто бы мама не знала, как я обычно его глажу. Но вообще-то я очень люблю Соньку, даже когда по рукам стекает кровища. Это такая особенность нашей братской любви.

Такими темпами, наконец, мы дожили до шести вечера. Уже как-то не смешно даже стало. Слава молчал, а я не знала, ждать ли мне дальше. Может, он про меня вовсе забыл? И я написала первая:

Привет. Ну что, все в силе?

А ответа не было почти добрый час. Меня стало это выводить из себя. Какого черта он молчит, зная, что я жду? Но ближе к семи пришло сообщение:

— Лесь, не получится встретиться. Мы с друзьями со скутера навернулись.

— Вы в порядке?

— Мы пьяные.

— Ясно.

Мне стало до жути обидно, что Слава так и не вспомнил обо мне за весь день, а я, наоборот, посвятила все сегодняшние мысли одному ему. Дежавю накрыло с головой. Наша первая встреча с Валерой началась с такой же ситуации: я пришла в назначенное время, прождала его черт знает сколько, пока на улице не стемнело, в итоге написала: «Ты где?», на что получила ответ: «Я синий». Глядя на это сообщение, я даже не поняла сначала, что дальше стоять в ожидании мне не стоит, потому что только в тот вечер узнала значение фразы «я синий», то есть — пьяный. А теперь ситуация повторяется: я жду, а он — синий.

Донимать нетрезвого человека я не стала, к тому же, все его ответы были достаточно короткими и однозначными. А мне так хотелось увидеть Славу сегодня. Видимо, не судьба. Встретимся в понедельник в колледже.

Вот только после пар придется участвовать в кроссе на озере. Участвуют разные курсы и специальности, народа должно быть много. Разумеется, не по собственному желанию: нам пригрозили двойкой по физкультуре, выговором и объяснительной за неявку. Я не спортсменка, и бегун из меня никудышный, но студентка как раз-таки ответственная. Мне не нужны проблемы по учебе, думаю, многим тоже. Может, после кросса будет шанс снова пойти домой вместе со Славой вместо прогулки на выходных. Если он придет, конечно, после своего падения со скутера.

Все мои мысли и планы на ближайшие дни все равно сводились к нему. Надеюсь, в его мыслях среди прочих проблем все же хоть иногда появляюсь и я, ведь он сам заварил эту кашу, сам начал проявляться ко мне.

Глава 4

Утро понедельника выдалось не самым радужным. Я еле встала с постели, потому что долго не могла вчера уснуть, ворочалась, слушала музыку в наушниках, надеясь на то, что она поможет мне избавиться от навязчивых мыслей. Я прокручивала в голове несостоявшиеся диалоги, все еще ругала себя за тот детский поцелуй, хоть никому ничего и не должна была. И я искренне не понимала, почему Слава даже в воскресенье не написал ни слова. Ладно, мы не смогли встретиться по известным причинам, но хотя бы поговорить на отвлеченные темы вечером, что-то узнать друг о друге. Но наше общение никак не развивалось.

Я не знала о его увлечениях, чем он занимается в свободное время, после пар, не знала, что он думает вообще обо всем, что происходит. Ничегошеньки. И это меня начинало напрягать. Уже две недели как Слава дал понять, что я ему небезразлична, но при этом особо не искал моментов для сближения со мной, а я в это время накручивала себя все больше.

В колледж я явилась не в лучшем расположении духа. Первая пара — русский язык. Лютый предмет, учитывая, что ведет его преподаватель, которого боится весь колледж. Хрупкая, миниатюрная Татьяна Васильевна, способная сделать так, что ты пожалеешь о том, что вообще поступил сюда. Своей строгостью она добилась жесткой дисциплины на ее предметах. Студенты боялись пропустить без причины русский или литературу, предугадывая, что она с ними сделает в следующий раз. Так что никто практически никогда не опаздывал, все тщательно выполняли домашнее задание или хотя бы списывали.

Я не обнаружила нигде Яну, хотя она всегда приходила вовремя, ведь жила в общежитии, в минуте от колледжа. Пришлось позвонить ей и получить досадную новость: она приболела, сегодня точно не придет.

Увидев рядом со мной свободное место, за парту радостно подсел Миша.

— А че, Янки нет? — спросил он.

— Нет, не придет.

— О, я тогда тут посижу, ладно?

— Да сиди, — безразлично ответила я.

До начала пары оставалось десять минут, и вот в аудиторию зашел Слава с ребятами. У меня сразу сердце в пятки ушло. Мы не виделись всего два дня, а по ощущениям, будто прошла целая вечность. Я была рада видеть его, а еще рада не заметить на нем никаких очевидных повреждений после падения. Жить точно будет. Одарив меня коротким приветственным кивком, Слава уселся за парту. Слишком далеко от меня. Но моя душа немного успокоилась после мучительных выходных, и я выдохнула.

Тут Миша вдруг пристал со своей домашкой, вклинился в мои мечтательные мысли. Кто просил?

— Ты сделала русский?

— Сделала.

— О, дай списать.

— Мне тетрадь нужна, я повторяю. Вдруг спросит.

— Ну че ты, жалко, что ли?

— Я ж уже сказала. Мне нужна моя тетрадь.

— Ну положи ее на середину, я буду списывать, а ты читать.

Я не шелохнулась, пытаясь сосредоточиться на тексте. Миша начал локтем меня легонько тыкать в бок.

— Ну дай тетрадь. Дай тетрадь. Леська, дай списать. Дай тетрадь. Дай. Дай.

Тыкал-тыкал, трогал-трогал, надоедливо гнусил над ухом. Еще так руки свои тянул, будто ему прикоснуться ко мне было важнее, чем моя тетрадь. Я уже как-то замечала, что Миша искал поводы подкатить, понимала, что, вероятно, симпатична ему, но он мне — нет. В конечном итоге я не выдержала:

— Миш, отвали, а! Достал! — крикнула я.

Он тут же отодвинулся от меня.

— Ты че такая дерзкая?

— Ниче, — недовольно буркнула я себе под нос, не поднимая головы.

Боже, ну за что Яна меня покинула? Теперь будут всякие подсаживаться. И я точно знала, что сядет кто угодно, но не Слава. С ним бы я поделилась любой тетрадью, отдала бы последнюю ручку.

Но сегодня я не получила от него ни одной записки, ни одного сообщения Вконтакте. Пары были сложные, а на переменах он с парнями убегал на улицу покурить. Я не могла его поймать даже на минутку, чтобы спросить, как дела. Но когда пришло время переодеваться в спортивную форму и отправляться на кросс, я невзначай подошла к нашим парням, толпящимся у выхода:

— Бежите кросс?

— На фиг надо? — лениво отозвался Вовка.

— Я тоже не иду, — поморщился Антон.

— Я пойду, — сказал Денис. Остальные отрицательно покачали головой.

— А ты? — спросила я Славу.

— Не.

— Почему?

— Да на хрен этот кросс! Кто вообще туда потащится, еще и пешком? — перебил Кирилл, освободив Славу от ответа.

Я возмутилась:

— Да вы обнаглели, пацаны! Одни девчонки будут за вас там бегать? Вас даже двойки и объяснительные не пугают?

— Вообще все равно. А ты че, идешь?

— Иду, куда деваться.

— Ну, удачи тогда, — усмехнулись парни и направились к воротам.

Прекрасно. На этот кросс вообще кто-то идет? Обещали масштабный забег, оценки по физкультуре, а по итогу половина группы уже свалила домой. А мне оно тогда зачем? Но деваться уже было некуда, пришлось идти.

Стасик ждал участников от нашей группы на заднем дворе колледжа. Вышли «три калеки», и его глаза тут же вылезли на лоб:

— А где остальные?!

— В раздевалке из наших больше никого, — развела руками Ира Медведева.

— Я же сказал, участвуют все! Что это такое? Девять человек из всей группы! — куратор, как обычно, раскраснелся, но на этот раз не из-за смущения, а от ярости. Конечно, это его дебютный год в роли преподавателя и куратора, а тут первое большое мероприятие и провал. — Двоечники. Всем отсутствующим двойки по физкультуре и поведению! Я прослежу за этим.

— Станислав Геннадиевич, остыньте, — давясь смехом, сказала Альбинка. — Хотите, мы всех порвем на этом кроссе? Ну и что, что нас мало, зато мы шумные и шустрые!

— Да уж, это я заметил, — пробубнил Стасик, и мы отправились на озеро.

Но по дороге все триста раз пожалели, что согласились отдуваться за тех, кто уже лежал на диване дома, потому что жара, будь она неладна, съела нас еще до того, как мы дошли до пункта назначения. Вода, которую мы взяли с собой, давно нагрелась и не помогала освежиться, а впереди кросс. Мне уже страшно с моим-то низким давлением. Нашли бегунью.

***

Какая же я дура, что согласилась на эту авантюру! Я хочу быть пофигисткой, двоечницей, хочу лежать дома на диване в прохладе, сытая, с ровным дыханием. Я сейчас выплюну легкие! Упаду среди этого дурацкого леса! Я больше ни за что не буду бегать кросс, помяните мое слово!

Пока бежала, несколько раз у меня темнело в глазах, жгло в груди, кололо в боках. Я стартанула так быстро, что вскоре уже плелась где-то сзади, и мне было совершенно все равно, что я прибегу последняя. Хотя многие, как и я, сдались, едва не падая заживо. Нет, такая жара однозначно не подходит для спортивных мероприятий бедным неподготовленным студентам. Только парни и девчонки с физкультурного отделения держались молодцом, а «юристы», «начальные классы», «программисты» и прочие просто молились, чтобы все это поскорее закончилось.

Мы получили свои оценки за этот ад, которые совершенно того не стоили, как оказалось, и разбрелись по домам. Я была никакая, а к вечеру меня замучили боли в правом боку. То утихнут, то опять накроют. Странно. И еще более странно, что не отпустили они меня даже на следующий день, поэтому мне пришлось уйти с пар.

Честно признаться, я ждала, что Слава спросит, почему я ушла. Мне хотелось внимания от него хотя бы сейчас, когда плохо, но днем он молчал. А мое настроение стало зависеть от нашего общения, вернее, от его отсутствия. Я чувствовала, что что-то изменилось. Он стал меньше контактировать со мной, а о прогулке, которая когда-нибудь должна была состояться, никто из нас теперь не говорил. Я стеснялась, а он… Не знаю, просто забил, наверное. И домой мы больше не ходили вместе с того дня, и записок никаких я не получала на парах. Мимолетные взгляды продолжались, хотя и их стало заметно меньше. Он будто стал меня избегать, пусть и пытался сделать вид, что это не так.

Вечером я снова пожаловалась маме на боли, и мы уж было подумали на аппендицит. Меня от этой мысли бросало то в жар, то в холод. Только не операция! Я в больнице-то редкий гость, со мной не случалось ничего плохого, а если придется делать операцию… Я до смерти боюсь этого. Уже пролезла весь интернет в поисках причины своей боли, но однозначного ответа, конечно, не нашла, а среди популярных так и мелькало это дурацкое слово аппендицит.

Я пожаловалась Яне и поделилась своими страхами, а также переживаниями по поводу Славы. Она говорила, что он просто дурак, раз ведет себя так. Я и сама понимала это, но в моем мозгу этот дурак засел прочно и, сам того не зная, заставлял меня нет-нет да поплакать, пока никто не видит. Зачем тогда было начинать, если ты так тупо сливаешься?

В общем проблема с болями привела нас с мамой к решению, что завтра я не пойду в колледж, а вместо этого отправлюсь к врачу. Хорошо, пусть врач. Хоть и перспектива идти к нему вызывала во мне жуткое чувство, зато я надеялась, что мое отсутствие будет хорошим поводом привлечь к себе внимание Славы.

Мама работала в диагностическом центре, поэтому без проблем договорилась с врачом о приеме. Я предупредила Стасика о том, что меня сегодня не будет на парах, и он, конечно, дал добро на уважительный пропуск. Его вообще было легко обвести вокруг пальца, доверчивый наш. Но не в этот раз. Сегодня, к сожалению, поход к врачу — не просто отмазка.

Вдруг на телефон пришло оповещение. Слава написал. Я подскочила на месте от неожиданности. Ха! Неужели мы заметили, что кого-то в группе сегодня не хватает?

— Привет)

— Привет)

— Чего не пришла сегодня?

— В больницу собираюсь.

— Что случилось?

— Подозрение на аппендицит.

— Ого.

— Да…

— Надеюсь, что все обойдется.

— Даже не знаю. Очень болит уже несколько дней…

— Бедненькая (

— :(

Вот теперь поволнуйся, Славик! Потеряешь меня, даже толком не пообщавшись. Да чего я выделываюсь? Я просто счастлива, что он написал! Наконец-то хоть какое-то внимание проявил, словно раньше. Пара сообщений, а настроение уже подлетело до потолка, даже не так тошно теперь было в больницу идти.

Хотя, лежа на кушетке, поволноваться пришлось и мне, перед этим сдав кровь. Врач начал ощупывать правый бок, проводить всякие манипуляции: надавит и резко отпустит, затем снова и снова. Боли никакой не было. Врач однозначно сообщил:

— Это не аппендицит. Если при такой активной пальпации не возникло даже малейшей боли, то причина точно не в нем. Как давно болит бок?

— Уже третий день, — растерянно ответила я. С одной стороны, хорошо, что опасения не подтвердились, а с другой — что тогда со мной? — Это началось после кросса.

— Ты бегала кросс?

— Да, четыре километра. У меня болело все, что только можно, а к вечеру боль в боку стала явной.

— Что ж, смею предположить, что эта боль — результат неудачной пробежки. Может, где-то в той области потянута мышца, может, защемление или перенапряжение так подействовало. Если боль не усиливается и уж тем более не прощупывается при осмотре, советую в ближайшие дни пока понаблюдать.

— Но это точно-точно не аппендицит? — с надеждой в глазах спросила я.

— Вероятнее всего. Думаю, и анализы это подтвердят.

Мы с мамой вышли из кабинета, облегченно выдохнув. Осталось только надеяться, что все действительно пустяки и волноваться не о чем. Хм. После услышанного даже легче в боку стало. Может, самовнушение, но мне и правда не так больно, как до приема.

Я поспешила поделиться радостной новостью с Яной, которой теперь пришлось сидеть без меня на парах, как и мне пару дней назад. Один-один, подруга. И, конечно, отписалась Славе, раз уж он интересовался моим отсутствием.

— Все обошлось, это не аппендицит!

— Круто! А что тогда?

— Похоже, виноват дурацкий кросс.

— Ну вот, хорошо, что меня не было.

— Кому как.

— В смысле?

— Сам подумай…

— Скучала?))

— А ты — нет?

— Скучал.

— Тогда, может, мы уже погуляем?

— Когда хочешь? Давай в субботу?

— А ты разве не хочешь?

— Хочу. Вот и предлагаю в субботу.

— Хорошо. Договорились.

Глава 5

До субботы я ловила в колледже его потерянный взгляд снова и снова. Слава уходил домой в компании парней или покидал аудиторию раньше, чем я успевала заметить, но при этом не думала о плохом, а просто ждала заветного дня. Однако все снова повторилось.

Еще с утра мне написала Яна, предложила встретиться, но я мариновала ее до самого вечера, не давая однозначного ответа, до последнего ожидая хоть весточки от этого гада.

— Ян, как же меня уже напрягает эта история.

— Что такое?

— Слава…

— Молчит?

— Да! Время уже — два часа, а он хоть бы узнал, в силе ли у нас все или нет! Почему он это делает?

— Погоди, может, еще напишет. Хотя, конечно, общается он странно.

— Да он никак не общается! Вот это и вымораживает.

— Забей на него тогда и пошли погуляем с тобой.

— Надо выпить.

— Я за! Пошли!

— Черт, не знаю, что делать. Может, подождать пока? Я и с ним хочу увидеться, и с тобой тоже. Излить душу.

— Вы во сколько вообще планировали идти?

— Мы не договаривались о времени, но точно вечером.

— Ну, если напишет, договорись часов на восемь, а мы можем в пять-шесть вмазать.

— Ага, и пойду я с ним пьяная. Не, не вариант.

— Давай наоборот тогда.

— Короче, давай так: я жду еще немного, если так и не объявится, идем с тобой, хорошо? Будь готова, если что.

— Договорились.

С каждым часом я становилась все злее и злее. Вконтакте он был онлайн, но мне — ни слова. Это ж надо! Снова меня кинул, что ли?! Ну все, Славочка, катись-ка ты со своими прогулками. Это ни в какие рамки уже. Схватила телефон и гневно набрала сообщение Яне:

— Собирайся. Я планирую забыться этим вечером!

— Так и не объявился?

— Он сидит припеваючи в ВК. Ян, пятый час уже, пошел он! Давай в пять на аллее?

Это уже похоже на какое-то издевательство. Зачем он так со мной? Что, так сложно сказать: «Лесь, я идиот, опять не могу погулять»? И к чему тогда соглашаться, улыбаться тайком на парах?

***

Выходные пролетели, а очередной понедельник снова ударил по сознанию. Я была решительно настроена игнорировать Славу, даже не смотреть в его сторону. Яна обещала контролировать меня, если я не сдержу свое слово. Но он не пришел. Надо же, что опять произошло у него? Постоянно что-то случается.

Когда на паре отмечали отсутствующих, Миша сказал, что Слава в больнице, его не будет сегодня. Я перевела взгляд на Яну и шепотом переспросила:

— В больнице?

Фраза весьма неоднозначная, и я тут же распереживалась.

— Может, что-то серьезное? И поэтому он пропал на выходных?

— Но он же был в сети.

Я протянула руку к телефону.

— Леся, даже не вздумай.

— Что? Ситуация обрела новые краски.

— Никаких на хрен красок, ты только что обещала забить на него.

— Я не могу, Ян. У меня есть чувства, и я должна спросить, что с ним. В конце концов он тоже спрашивал, почему я не пришла в колледж в прошлый раз.

— Дура.

— Знаю.

Естественно, обещание перед самой собой ничего не стоит, когда тобой управляют эмоции. Пусть он вел себя странно, но я — не он. Я не стану забивать на человека, который мне искренне нравится. Только уже непонятно чем.

— Привет, — написала я. Ответа пришлось ждать минут десять. И все эти десять минут Яна сверлила меня укоризненным взглядом. Мол, ну что, я же говорила.

— Привет.

— Что-то случилось? Миша сказал, ты в больнице.

— Нет. Просто за справкой надо было.

— Я-то уж подумала, что ты заболел.

— Не.

— Я рада, что все в порядке *поцелуйчик*

— )

С выпученными глазами я показала переписку подруге.

— Скобочка? Просто скобочка?!

И тут Яна встречно повернула ко мне свой телефон с открытой фотографией:

— Смотри…

Слава с девушкой. Они обнимаются. Фото на ее странице, опубликовано в субботу. В тот день, когда мы должны были гулять.

Янка шепотом вдруг выдает:

— Моя соседка по комнате скинула. Она ее знает. Слава уже давно встречается с ней. Часто ссорятся, расстаются. Похоже, когда он начал к тебе клинья подбивать, это было очередное их расставание, вот он и почувствовал свободу. А теперь, судя по его общению…

— Помирились… — с полными слез глазами проговорила я. Не могу поверить. И он все это время молчал.

— Лесь, тихо, не плачь только.

Но я уже ее не слышала. У доски что-то вещал Стасик, а я с грохотом рухнула головой на парту и разревелась.

— Калинина, что случилось? — спросил куратор.

— Щас, подождите, — сказала Яна, поглаживая меня по спине рукой. — Лесь, давай выйдем? Стаси… Станислав Геннадиевич, можно мы выйдем?

— Да, пожалуйста.

Яна буквально силой подняла меня и вывела из аудитории в коридор, где я уселась на корточки, не понимая, почему они все так со мной поступают. Да плевать на всех! Почему ОН так поступил? Отвратительно, мерзко на душе, обидно, несправедливо. Я ненавижу его. И с этой минуты он потерял меня окончательно и бесповоротно.

***

С того дня прошла неделя. Мы больше ни разу не общались со Славой, не обмолвились даже словом. Если бы он и попытался мне что-то сказать, клянусь, влепила бы звонкую пощечину. Странно, что не сделала этого после всего. Совет да любовь со своей… Так, стоп, не заводиться!

Конечно, нужно время, чтобы забыть, отпустить, ведь просто так избавиться от каких-никаких чувств нельзя, особенно, если переполняет сплошная ненависть. А еще неприязнь, брезгливость, раздражение и злость. И как ему вообще живется? Сидит, ржет с пацанами, будто ничего и не произошло, будто это обычное дело — влюбить в себя человека, а потом молча вернуться к бывшей. Не ожидала я от него такого, мне казалось, он совсем другой и не способен на подлость. Оказывается, еще как способен.

Я прокручивала сложившуюся ситуацию тысячу раз, вспоминая все моменты, когда он мне не отвечал, динамил, сводил общение на нет, стал избегать взглядов. И я пришла к выводу: да, может, они поссорились с девушкой, на эмоциях бросили фразу о расставании, но на самом деле оба не хотели этого. Конечно, когда встречаешься с кем-то долго, непросто взять и уйти. Прошло какое-то время, он отвлекся на меня, оба остыли после ссоры, а потом просто возобновили отношения. И тут я как кобыле пятая нога, привязалась со своими прогулками и сообщениями, надо бы меня сбагрить, пока девушка ничего не заподозрила. И он просто перестал со мной общаться.

На днях я впервые увидела эту сладкую парочку «Твикс» недалеко от колледжа. Ой, какие голубки, аж тошно. Он подарил ей небольшой букет красных роз, а она такая довольная была, будто цветов в жизни не видела. Ладно, может, я бы с таким же лицом стояла, если б получила хоть один цветочек, но мне достался лишь букет из разочарований и слез. Вот такой он сделал выбор: ей улыбку и радость, а мне — фиг с маслом. Рыдай, Лесечка, в подушку, только не захлебнись, вдруг понадобишься мне еще, если я поссорюсь и расстанусь со своей девушкой.

Да уж, мое время счастья и эйфории вышло. Зато настало время Яны. Она влюбилась.

Глава 6

Наверное, лучше влюбляться в кого-то, с кем не придется потом находиться ежедневно в одной аудитории, если вдруг ваши дорожки разойдутся. Чтобы не мозолить друг другу глаза, как вышло у нас со Славой. Но Яна умнее, ей понравился парень со второго курса, и у них быстро завязалось общение в соцсетях. Правда встретиться и пообщаться вне колледжа им пока не удалось.

Было даже немножко завидно, когда я наблюдала счастливое одурманенное лицо подруги во время пар. Пока все торопливо писали лекции под диктовку преподавателя, она завороженно набирала сообщения своему возлюбленному.

— Смотри, — шепнула Янка, повернув телефон экраном ко мне, и прикрыла рукой слишком широкую довольную улыбку. Казалось, еще чуть-чуть, и она выпорхнет в окно от радости.

Я прищурилась, пытаясь прочитать их любовную переписку.

— Я тебя видел возле столовой. Классно выглядишь.

— Да ладно, я сегодня проспала, нацепила первое, что попалось под руку.

— Не, тебе очень идет. Это платье так… облегает *стесняющийся смайлик*. Хотелось подойти и обнять тебя, но подумал, что будет лишним.

— Лучше не думай, а делай!

— В следующий раз точно не сдержусь.

Яна была девушкой с формами, при этом вечно пыталась сбросить лишние килограммы. Однако своей пышной грудью она определенно гордилась и считала ее своим ярко выраженным достоинством. Да, может, в глубине души я со своим первым размером и хотела, чтобы декольте выглядело более привлекательно, но, глядя на то, как Яне тяжело живется с этими… достоинствами, вся зависть улетучивалась. Она ведь даже на физкультуре не может себе позволить быстро пробежать дистанцию, не придерживая грудь. Однако мы не выбираем конституцию наших тел.

Пусть со Славой все так глупо у нас закончилось, даже не начавшись, у Яны с Игорем, похоже, флирт набирал обороты.

— У нас никак не получается пересечься с ним, — сказала она. — Все время на своих тренировках проводит. Может, врет?

— Не знаю. Спортсмены обычно помешаны на своем деле. Чем он занимается?

— Баскетболом.

— Вряд ли специально избегает встреч, ты ведь ему точно нравишься. Такие сообщения пишет…

— Он с каждым днем становится все смелее в высказываниях. Леська, ты видела, в какой он рубашке сегодня? М-м-м…

Я улыбнулась:

— Ходите, засматриваетесь друг на друга, а приблизиться так и не решаетесь.

— А я-то что? Он должен первый шаг делать, а я давно готова и погулять, и поболтать, и даже… на чай позвать.

— Чего-о? — чуть громче обычного шепнула я, и преподаватель обратила на меня внимание.

— Калинина, потише!

— Извините.

— А что такого? — продолжила Янка.

— Дело твое, — пожала я плечами.

— Таких парней надо сразу к рукам прибирать. Я уже видела, как какая-то кошелка с ним мило болтала. Нельзя проворонить, понимаешь? Не я, так кто-то еще ему предложит что-то поинтереснее переписки Вконтакте.

Я не была сторонником подобного мышления, мол, если не затащить парня в постель как можно скорее, то он уйдет. И пусть катится, что это за парень такой? К тому же, насколько я знаю, у нее еще никого не было в этом плане, а так легко рассуждает, будто тысячу раз подобным образом завоевывала парней. Конечно, студенческая жизнь окрыляет, заставляет считать себя более взрослым, чем если бы ты продолжил учиться в школе. Ответственность другая, спрос, круг общения, обязанности. Все тут нацелено на то, чтобы превратить еще недавних школьников в осознанных студентов.

Но все же это не значит, что ты взрослый во всех планах. Нам только шестнадцать. Ладно, Игорю скоро восемнадцать, он — второкурсник. Может, поэтому Яна так напрягается на его счет? Он старше и запросы у него не такие, как у наших одногодок. Со Славой, например, у меня даже мыслей в эту сторону не возникало. Я и поцеловать его не смогла по-взрослому, что уж там говорить об остальном. Да и времени у нас было слишком мало для того, чтобы все переросло во что-то серьезное. Наоборот, его общение под конец оказалось еще более дурацким, чем в самом начале. Скатертью дорога ему. Мне уже почти плевать. Уверена, скоро все пройдет.

***

Неделю спустя Яна и Игорь наконец-то смогли погулять, после чего она мне поздним вечером позвонила, чтобы своим восторженным голосом во всех красках расписать их сумасшедшие поцелуи в темноте. Никогда не думала, что так ярко можно описать умение парня целоваться, будто он божество какое-то. По ее словам, он чуть не съел ее прямо на улице. «Аж губы до сих пор сводит!» Это я цитирую подругу. Конечно, Игорь не упустил возможности облапать Яну, а она была только рада этому. «У меня больше, чем у той, с кем он там вечно трется на переменах. Теперь он в этом собственноручно убедился». Это я опять цитирую.

Главное, чтобы все вело к чему-то серьезному или хотя бы не краткосрочному. Она ведь по уши влюбилась в него, не хотелось бы, чтобы Игорь воспользовался Янкой. Ой, рыдать будет…

Теперь на переменах, когда они пересекались в коридоре, Игорь слишком близко подходил к Яне, подмигивал, обнимал, улыбался. Она светилась, а я улавливала каждую искорку, исходящую в его сторону. Пока они о чем-то мило болтали, ко мне подошла Диана, одногруппница:

— Лесь, я все забываю тебе рассказать.

— О чем?

— Мне вчера написал один знакомый с третьего курса, просил дать твои контакты для друга. Ты ему, вроде как, понравилась.

— Что за знакомый? Что за друг?

— Знакомый на физрука учится, а про друга ничего не сказал.

— И что? Ты дала мои контакты?

— Я ему сказала, что сначала спрошу у тебя. Мало ли, будешь против, а я потом виновата останусь. Че ответить?

— Да пусть добавляется ко мне, что такого?

— Ладно, передам.

Интересно, кому я там приглянулась? Еще и с третьего курса… Это очень льстило, но куда больше распирало любопытство. Теперь, когда я дала Дианке зеленый свет на распространение информации обо мне, внутрь закралось нетерпеливое ожидание. Когда ко мне кто-то добавится? А пойму ли я, что это именно тот, кто интересовался мной? Понравится ли он мне?

Насмотревшись на счастливую Яну, я была не против перспективы тоже увлечься кем-то новым. И, что скрывать, отвлечься от негодяя Славы, который так мозолил мне глаза своим довольным видом. До сих пор злилась за то, что он даже не объяснился передо мной. Видимо, для него это в порядке вещей — поступать как сволочь. Черт, опять я про него. Точно надо отвлечься.

Однако ждать заявки в друзья от кого-либо мне пришлось мучительно долго. Уже дошло до того, что я внимательнее оглядывалась по сторонам, проходя по коридорам колледжа, чтобы ненароком наткнуться на чей-то пристальный взгляд и заподозрить в симпатии ко мне. Глупо, да, но мысль о том, что хоть кто-то к тебе неравнодушен, грела. Особенно на фоне счастливой Яны, которая то и дело срывалась после каждой пары на встречу к своему Игорьку. Честное слово, все уши прожужжала: «А Игорь меня поджидает в раздевалке, чтобы увидеться перед уходом», «А посмотри, что он вчера пожелал мне на ночь», «Ой-ой, Игорь мечтает уже сорвать с меня одежду», «Ты знаешь, мы процеловались целых два часа». И бла-бла-бла. Я, конечно, рада за нее, но тишина на собственном личном фронте угнетала.

А спустя несколько дней, когда я пришла на учебу не в самом лучшем своем виде, потому что проспала и времени на наряды и укладки совершенно не было, меня неожиданно остановил в коридоре незнакомый парень.

— Привет! — громко сказал он, чем заставил меня вздрогнуть. Я не ждала приветствий от посторонних, да и шла сонная, в своих мыслях.

— При-вет..? — вопросительно протянула я, растерянно подняв на него глаза.

— Ты ведь Олеся?

— Леся, — поправила я.

— Это разные имена?

— Нет, просто так мне нравится больше. А ты..?

— Сережа, — подал он руку в знак знакомства. Я нерешительно протянула свою в ответ.

— Так, Сережа… И?

Мои глаза непонимающе забегали. Сережа, в свою очередь, таращился на меня слишком открыто.

— Это я спрашивал твои контакты, но в конце концов решил подойти лично. К чему этот детский сад, да?

— Угу, — кивнула я.

— Вот теперь добавлюсь в друзья. Прими заявку, ладненько?

— Угу, — я снова кивнула. Ощутила себя филином, сидящим на дереве в ночи: «Угу. Угу. Угу.»

Кажется, я уже где-то видела этого Сережу. Конечно, мы ведь учимся в одном колледже. Вероятно, даже участвовали вместе в кроссе и не раз пересекались в столовой. Он направился дальше по коридору, а я какое-то время еще стояла на прежнем месте, переваривая случившееся. Посмотрела ему вслед. Высокий, в хорошей спортивной форме, светловолосый. Как и Слава. Вот ведь столпился вокруг меня этот типаж, будто других не существует. Мог бы и оказаться каким-нибудь кареглазым брюнетом или вообще рыжим, но нет, меня преследовали одинаковые мальчики с разными именами.

Ладно, он вроде ничего на внешность. Как-то внезапно стало неудобно за свой сегодняшний вид. Обычно я выгляжу лучше, но ведь закон подлости никогда не работает в человеческую пользу. Это как на пять минут выйти в магазин рядом с домом в старой одежде, ненакрашенной, с гулькой на голове и встретить всех, кого только можно и нельзя. Прямо-таки про меня.

Не успела я дойти до аудитории, как телефон известил меня о новой заявке в друзья: Сергей Руденко. Принять. В жизни он куда симпатичнее, чем на фотографиях, однако в альбоме было опубликовано аж двести шестнадцать штук. Даже у меня меньше. Вот селфи, общая фотография группы, мотоцикл, снова селфи, селфи на мотоцикле, не селфи, но на мотоцикле и так далее. Я даже устала листать. Все и так ясно, Сергей, ты любишь мотоциклы и, вероятно, хорошо на них катаешься, мы поняли. И с чего бы вдруг он обратил внимание на какую-то невзрачную первокурсницу? У него в друзьях шестьсот человек, и я уверена, что больше половины — девушки. Высокие, фигуристые, старше меня и готовые на любые отношения. Почему я?

В аудитории меня ждало новое потрясение. Я не застала за партой Яну, но на ее месте расселся Слава. Более того, он разложил там свои тетради, хотя его место даже не по соседству, а вообще на другом ряду. Заметив меня в дверях, он стал внимательно наблюдать за тем, что же я буду делать с этим и куда пойду. Я направилась туда, где мне и место — к своей парте, но присаживаться не торопилась. Замерла на месте. Слава продолжал сверлить меня взглядом.

— Не против, я здесь посижу? — и улыбнулся еще, как совести хватило?

— Против, — отрезала я и всей своей серьезностью дала понять, что не шучу.

— Тебе жалко, что ли?

— Здесь вообще-то Яна сидит, и она скоро придет.

— Янка не жадная, уступит. Она же мне уже уступала, помнишь?

— Тебе заняться нечем? Или мест недостаточно?

— Ты чего?

— Я чего?! — мои щеки вспыхнули от возмущения. Как он смеет после всего, что сделал, еще разговаривать, будто ничего не произошло? Мне пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не подать вида, что он меня выводит из себя. Обойдется. — Ладно, сиди здесь, раз нравится.

Я развернулась и ушла на последний ряд, где как раз и для Яны место было свободно. Пусть обезьянничает дальше.

— Понятно-понятно, — демонстративно проговорил мне Слава вслед.

Я даже не обернулась. Конечно, он еще вызывал во мне эмоции, но уже не те, что раньше. Слава до одури раздражал меня своим присутствием. Неужели опять поссорился с девушкой и решил продолжить наше общение там, где его и оборвал? Щас, Славочка!

Злость заставила меня сделать так, чтобы этот негодяй встал на свое место, когда увидит меня с новым парнем. Еще и старшекурсником.

— Привет еще раз. Ты неожиданно ко мне подошел, я даже растерялась, — написала я Сереже.

Глава 7

Мы переписывались половину пары. Удивительно, но я даже не заметила, как пролетело время. Сразу видно, парень старше, разговоры тут же наполнились каким-то смыслом и заинтересованностью, не то что с немногословным ребенком Славой.

— С кем переписываешься? — шепотом спросила Яна, заглядывая мне в телефон.

— Да так. Новый знакомый.

— Кто такой? Здесь учится? Давно общаетесь? Сколько лет?

Я улыбнулась любознательности подруги.

— Досье собирать будешь?

— Ну-ка быстро рассказывай!

— Докладываю: Сережа, с третьего курса, на физрука учится. Восемнадцать ему.

— Обалдеть! Ты где его откопала?

— Сам подошел сегодня. Оказывается, он просил своего друга через Дианку достать мои контакты, прикинь?

— Покажи-ка фотки.

Я передала ей телефон с открытым профилем Сережи. Она с интересом листала фотографии, приближала, мониторила друзей, в том числе и общих, а потом заключила:

— Какой красавчик, все при нем. Он тебе нравится?

— Откуда я знаю? Еще не поняла.

— Хотя бы чисто внешне.

— Ну да, да. Только я должна разглядеть в этом Сереже что-то большее, понимаешь? То, что выбьет из моей головы этого придурка, — я укоризненно покосилась на Славу.

— Подруга, ты что, все еще в отчаянии?

— Еще чего! — слукавила я. — Просто мне надо отвлечься. И ты еще со своим Игорем тут ходишь счастливая. Думаешь, мне не завидно?

— Я не хочу, чтобы ты с кем попало начинала какие-то отношения, лишь бы забыться.

— Ян, я не начинаю никакие отношения, успокойся. Лишь хочу пообщаться и все. К тому же теперь я скептически настроена. Вот увидишь, ко мне не подъедешь даже на хромой козе и за нос не поводишь.

— Вот, теперь я вижу боевой настрой, — улыбнулась Яна. — Кстати, знаешь, что Игорь сказал?

И бла-бла-бла-бла-бла еще на половину пары. Что взять с влюбленного человека? Но я как истинная подруга должна выслушать Янку. Бедняжка, наверное, целый час терпела, чтобы мне все это рассказать. Иногда я теряла нить ее рассказов и прокручивала в голове собственные мысли, но старалась держать сосредоточенное лицо, чтобы не подавать вида, будто я все эти истории слышу уже в миллионный раз.

Вечером, когда все задания на завтра были выполнены, а какие-то благополучно заброшены, я вновь посетила страницу Сережи, чтобы повнимательнее изучить нового знакомого и приглядеться к нему. У нас оказалось достаточно много общих друзей. В принципе это меня не удивило, ведь город маленький, а раньше я о нем ничего не слышала, потому что учился он в школе, из которой я ни с кем не общалась, да и старше он на два с половиной года. Когда ему было шестнадцать, я еще нет-нет да играла в куклы и проводила вечера и выходные с подружкой на качелях. Сережа, наверное, в это время уже встречался с девчонками, а я даже не думала о таких вещах.

И вот мы все-таки пересеклись в одном колледже. Так странно, что между ребенком и подростком с годами разница в возрасте сводится на нет, и вы в одночасье оказываетесь практически наравне, можете понравиться друг другу и стать ближе. Я, конечно, не имею в виду конкретно Сережу, просто задумалась. Кто знает, может, у нас вообще не зайдет общение, и он быстро потеряет ко мне интерес. Или, наоборот, мне понравится этот парень, даже если сейчас я не испытываю никакой эйфории. Совсем никакой. Подозрительно.

— Чем занимаешься? — словно услышав мои мысли, написал он.

— Музыку слушаю, а ты?

— Тоже. Что слушаешь?

— Mujuice.

— Не слышал никогда. Скинешь любимые треки?

— Тебе, наверное, не понравится.

— Давай сначала послушаю, потом скажу. А я тебе свои любимые пришлю. Посмотрим, насколько наши музыкальные вкусы сойдутся.

— Хорошо.

Вечером написал сам, интересуется моим музыкальным вкусом, хочет поделиться своим. Неплохо. А Слава даже не в курсе, какую музыку я люблю. И я ничего о нем не знаю. Стоп. Опять о нем. Сдались мне его интересы. Выбрасываю из головы этого незрелого болвана и прикрепляю несколько любимых аудиозаписей для Сережи. К этому моменту он уже прислал свои.

Его исполнители мне оказались также незнакомы — я не ярый любитель рэпа, однако послушала все треки для взаимности, потому что он по-честному прослушал мои.

— Ну, что скажешь? — спросила я.

— А мне понравилось. Мотивы достаточно интересные. «Юность» больше всех зашла. Тебе какая из тех, что ты прислала, особенно по душе?

— Тоже «Юность», уже несколько лет слушаю ее.

— Круто! Вот, хотя бы одно совпадение с тобой у нас есть :) Из моих треков тебе что-то приглянулось?

— Ну-у-у…

— Вовсе не обязательно, чтобы тебе нравилось то, что я прислал. Я просто хочу узнать тебя поближе.

— Тогда мне не понравилась ни одна. Вернее, они не плохие, но второй раз слушать бы не стала.

— Понял. Ну, это чисто пацанский стиль, наверное. Я должен был догадаться, что это не в твоем вкусе.

— Даже как-то неловко.

— Забей. Я что хотел спросить… Хочешь, подброшу тебя завтра до колледжа?

— На чем?

— На машине.

— Я уж подумала, что ты о мотоцикле говоришь.

— Ха-ха! Могу и на нем, но на учебу обычно добираюсь на четырех колесах.

Я призадумалась. Слишком уж он стремительно решил развивать наше знакомство. Что-то не давало согласиться на то, чтобы он подъехал к моему дому и уж тем более довозил на учебу. Понимаю, многие бы с радостью запрыгнули к нему в машину, но для меня этот человек все еще был незнакомцем, в котором я пыталась разглядеть парня, имеющего шансы мне понравиться. Пришлось искать отмазку.

— Мы завтра договорились идти с подругой, так что в другой раз как-нибудь.

— Давай с подругой вместе довезу.

— Спасибо, конечно, но нам еще по делу нужно кое-куда зайти.

— Ладно, тогда в другой раз.

Вранье терпеть не могу, особенно, когда оно набирает обороты. Потом приходится следить, чтобы тебя не поймали на нем, необходимо держать информацию в голове, а еще завтра быть осторожной по дороге в колледж. Если Сережа будет проезжать мимо и увидит, что ни с какой подругой я не иду, сразу признает меня врушкой. Надо было просто сказать, что еще слишком рано для таких поездок, и все. Дурная голова.

Все же накрутив себя после своего вранья, утром я вышла из дома чуть раньше обычного, предполагая, что человек, который ездит на учебу на машине, еще должен сладко спать дома. И, конечно, явилась в колледж, когда его коридоры призрачно пустовали, даже свет не везде горел. В такое время кажется, что жизнь поставили на паузу, а ты почему-то здесь.

Но вскоре тишину и мрачность разбавили первые студенты, проходящие мимо. Кто-то в конце коридора включил свет, и колледж снова ожил, наполнился красками, приглашая каждого, кто сделал выбор в пользу него. Правда, из моих одногруппников первым и пока единственным появился лишь Слава. К большому моему сожалению. Я сидела на скамейке у окна, а он, увидев меня, резко передумал садиться и прошел чуть дальше, к следующему окну.

Мы оба чувствовали эту неловкость. Я отвела взгляд, а он уткнулся в телефон, делая вид, что рассматривает там что-то, что никогда в своей жизни не видел. Даже смешно, что своими руками он создал ситуацию, в которой сейчас находится и вынужден теперь прятать от меня глаза. Эти десять минут один на один были для Славы, наверное, самыми долгими в его жизни, но чуть позже пришли некоторые ребята из нашей группы и спасли нас от молчания.

На большой перемене, когда мы с одногруппницами стояли в очереди за порцией в столовой, кто-то внезапно подошел ко мне сбоку и обжог ухо своим горячим дыханием.

— Привет.

Я вздрогнула и так резко повернулась на звук, что ударилась щекой о лицо того, кто так старательно ходил и пугал людей.

— Ой, прости, — потерла я рукой щеку, а перед собой увидела Сережу. Он же схватился за нос. — Больно?

— Пойдет, — улыбнувшись, отмахнулся он. — И не так получал по лицу.

— Ты меня напугал просто. Лучше не подходи так неожиданно, чтобы не остаться калекой, — не сдержалась я и усмехнулась.

— Это я уже понял. Сколько у тебя пар сегодня?

— Четыре, а что?

— Интересуюсь. У меня тоже.

К этому моменту очередь дошла до меня, и я заказала порцию борща с хлебом. Кто бы что ни говорил о столовской еде, но я ее любила больше всего. Именно здесь, в колледже. В школе мы с Викой обычно обходились пиццей или булочкой с посыпкой.

— Приятного аппетита, — сказал мне вслед Сережа, и мы с девчонками направились к свободному столу.

— И тебе, — из вежливости ответила я.

— Слушай, а он в жизни еще симпатичнее, — шепнула Яна. — Как у вас? Переписывались вчера?

— Ну да, немного поболтали. Он предложил сегодня утром довезти меня до колледжа, но я наплела, что с тобой договорилась вместе идти.

— Ха! Лесь, ты чего? Доехала бы с ветерком, чем тащиться через полгорода.

— Не знаю, я почему-то отказалась.

— А потом он узнает, что я живу в общаге, и поймает тебя на вранье.

— Я же не сказала твоего имени, просто в голове подумала о тебе. Мало ли с какой подругой я шла.

Яна неодобрительно посмотрела на меня.

— Да все, я уже поняла, что брехать — плохо, — отмахнулась я от надоедливой подруги.

— Лесь, присмотрись к нему. Сам проявляется, старшекурсник, на тачке, спортсмен, еще и мотоциклист. Чего нос воротить?

— Ты мне больше нравишься, когда зудишь про Игорька своего.

— О-о-о! Мы сегодня должны будем встретиться на полчасика. У него тренировка вечером, выйдет пораньше ради меня, чтобы увидеться. Ниче-ниче, я его еще заманю на чай, долго убегать все равно не получится.

Я молча покачала головой и принялась за обед.

— Все, ничего не говори! — сказала Яна и с довольным видом взяла ложку.

— Я и не собиралась.

— Все, Лесь, тихо. Я знаю, что делаю.

Но я все равно ухмыльнулась, чтобы она заметила и еще немного пофыркала на меня. Это, конечно, сработало.

После всех пар мы распрощались с подругой, и она ушла в сторону общаги. А я достала зонт, с которым еще какое-то время провозилась, потому что этот упрямый старик не хотел меня спасать от дождя. И из-за него мне пришлось наблюдать неприятную картину: к самым порожкам колледжа пришла девушка Славы и остановилась в ожидании. Я узнала ее сразу, ведь фотография, которую увидела в тот злополучный день, отпечаталась в памяти намертво.

Зонт наконец-то распахнулся, заставив меня чуть пошатнуться вперед, и я подняла его над головой, намереваясь спуститься с крыльца.

— Далеко собралась? — прожужжал мужской голос где-то за пределами зонта.

— Что? — обернулась я, и снова наткнулась на Сережу.

— Спрашиваю, далеко собралась в такую погоду?

— А ты снова подкрадываешься незаметно.

— Может, это моя фишка? Ну так… теперь ты ни с кем не договаривалась идти вместе? Могу я отвезти тебя домой? Повод в виде дождя вроде бы весомый.

Черт, опять он за свое. Похоже, парень настойчивый. Я посверлила взглядом пузырящиеся от ливня лужи, не торопясь давать ответ, но справа отчетливо услышала голос Славы, да и девушка его оживилась, разулыбалась.

— Привет! — воскликнула она и бросилась ему на шею. Они крепко обнялись, поцеловались и собрались покинуть территорию.

Я тут же вспыхнула и сказала Сереже:

— А поехали!

— Серьезно?

— Да, давай скорее, холодрыга же!

Я вдруг заспешила, пошла вперед, хотя даже не знала, какая у него машина, и где она стоит. Мне было принципиально важно обогнать этих воркующих голубков, так что Сережа торопливым шагом настиг меня. И в этот момент Слава с девушкой уже оказались позади нас, а значит, он точно увидел, что я иду под одним зонтом со старшекурсником, затем сажусь в его машину.

Кто бы знал, как внутри я была довольна собой, даже возникло огромное желание обернуться и взглянуть ему в глаза, после чего дерзко захлопнуть дверь черной блестященькой иномарки. Но я решила сильно не травмировать парня. Хотя, может, он вовсе и не смотрел в мою сторону… не заметил за свисающей с его шеи девушкой.

Дождь продолжал барабанить, но уже по ту сторону стекла. Я ощутила себя уютно и в безопасности, а когда Сережа сел на водительское кресло — волнительно.

— Ну что, куда едем? — спросил он.

— В смысле?

— В смысле — где ты живешь?

— А… Возле банка. Только я тебе сейчас все тут намочу и испачкаю, — я вытянула перед собой зонт, с которого ручьем стекала вода.

— Да брось в ноги его, ничего страшного.

Машина была чистой, возможно, даже новой, а я тут со своими грязными ногами. А оттого, что еду с каким-то парнем, вообще все нутро напрягалось, словно струна. Сережа включил магнитолу, что-то пощелкал на ней, и по салону неожиданно разлилась моя любимая песня. Я удивленно уставилась на него:

— Это же «Юность»!

— Я же говорил, что мне тоже понравилась, — улыбнулся он, затем перевел взгляд на дорогу.

До моего дома ехать от силы минут семь, но Сережа гнал куда быстрее, чем я привыкла, даже учитывая погодные условия, так что мы домчались за одну песню. Он не перебивал ее разговорами и вопросами, мы просто ехали сквозь косые струи дождя и наслаждались музыкой. Это мне понравилось, я даже успела позабыть о своем напряжении и дурацких мыслях.

Подъехав прямо к подъезду, он убавил громкость и повернулся ко мне. Я схватила зонт одной рукой, а другой — потянулась к ручке двери, но в последний момент обернулась:

— Спасибо, что подвез. Я бы точно утонула где-нибудь по дороге.

— Не проблема. Мы можем каждый день так приезжать и уезжать вместе, чего тебе таскаться пешком? Мне все равно по пути.

— Ну… мы же по-дружески, да? — несмело спросила я.

— Лесь, ты мне понравилась, и ты это знаешь. С моей стороны вряд ли получится дружба, но я не давлю на тебя, мы ведь знакомы пару дней только. Просто маякни, если захочешь, например, завтра утром снова поехать вместе. О’кей?

Я посмотрела в его светло-зеленые глаза, и почему-то в этот момент Сережа показался мне нормальным парнем. Симпатичным. Еще и общался осторожно, не наседал. Мне вдруг перехотелось шарахаться от него. Действительно, чего это я? Неужели из-за Славы? Много чести.

— Ладно, я напишу, — улыбнулась я. — Спасибо еще раз. Пока.

— До встречи.

Глава 8

После того, как я села в тот раз в машину Сережи, он стал довозить меня на учебу ежедневно и иногда до дома, если у нас совпадало количество пар. Мы общались Вконтакте по вечерам и по дороге. Все чаще я ловила себя на том, что мне хочется ему улыбнуться, если увижу в толпе на перемене, а он всегда подмигивал в ответ. Я без проблем могла написать ему первая, спросить, как дела, чем он занимается, потому что знала, что он точно не проигнорирует. И постепенно я стала замечать, что Славино присутствие порой вообще не вызывает никаких эмоций, потому что мне, вроде как, есть о ком думать.

С каждым днем я присматривалась к Сереже все больше, и сама потихоньку раскрывалась перед ним. Оказывается, он кроссмен. Еще несколько дней назад я и знать не знала, что это такое. Когда Сережа сказал, что обожает мотокросс — гонки на спортивных мотоциклах — и участвует в них уже полтора года, я, восхитившись, ляпнула: «О, так ты мотокроссер?» Он рассмеялся и поправил: «Кроссмен. Мы называем себя так».

Я почувствовала неловкость из-за того, что совершенно ничего в этом не понимаю и даже не могу поддержать разговор, задать вопрос правильно. Все эти термины для меня были чем-то сложным и непонятным, так что приходилось запоминать или стараться не касаться тем, при обсуждении которых я могла бы снова ощутить себя глупой. Теперь почему-то мне было не все равно, что он подумает обо мне.

Сегодня всех накрыла суета, ведь наш колледж отмечал свой семьдесят пятый день рождения, и по этому случаю будет концерт, где и нашу группу припрягли к участию. Стасик просто не мог себе и нам позволить остаться в стороне, так что я тоже попала под раздачу за то, что успела за короткий срок зарекомендовать себя как ответственная студентка. Пришлось учить слова для того, чтобы поучаствовать в сценке. Мороз по коже шел от мысли, что мне надо будет на публику произносить текст с выражением и театральным томным взглядом. Даже многолетние выступления в музыкальной школе не избавили меня от страха стоять на сцене у всех на виду и пользоваться собственной минутой славы.

К трем часам народ начал подтягиваться в актовый зал, места стремительно занимались студентами, а мы с ребятами и дрожью в коленях уже стояли за кулисами и тайком разглядывали прибывающих. Среди прочих я, конечно, высматривала уже не Славу, как привыкла за эти месяцы, а Сережу. Он знал, что я буду выступать, поэтому остался, чтобы посмотреть, хотя при других обстоятельствах просто ушел бы домой раньше. То, что мне придется играть какую-то роль перед ним, вызывало волнение еще больше, чем когда я думала о полном зале. Главное — не облажаться.

Как только наши с Сережей взгляды случайно пересеклись, мне на телефон пришло сообщение:

— Я тебя вижу, не прячься.

— Я и не прячусь.

— Тогда помаши мне рукой из-за кулис.

Я снова слегка отодвинула занавес и, посмотрев на Сережу, махнула рукой. Он довольно улыбнулся. Да, пора признать, что у него весьма очаровательная улыбка, которую хотелось видеть чаще.

— Ну вот, другое дело. Готова к выступлению?

— Готова, но жутко волнуюсь.

— Все будет в порядке. Я когда-то тоже впервые выходил на эту сцену. Будь уверена, поддержка в лице одного человека у тебя уже точно есть.

— Спасибо. Если облажаюсь, хлопай так громко, чтобы все сразу же отвлеклись от моего позора.

— Ха-ха! Идет. Удачи!

— Лесь, ты Игоря в зале не видела? — вдруг за спиной послышался шепот Яны.

— Целенаправленно не высматривала.

— Посмотри, пожалуйста. Может, я слепая.

Я пристально оглядела все занятые места и стоявших возле входа парней.

— Кажется, его нет. Или я тоже ослепла. А что такое?

— Фух. И хорошо, что нет. Не хочу, чтобы он видел этот цирк.

— Почему?

— Издеваешься? Я на сцене веду себя по-дурацки, сразу вся красными пятнами покрываюсь. Публика — это ж мой главный страх. Еще не хватало, чтобы Игорь присутствовал при всем этом.

— Ян, все будет хорошо! У нас сценка-то короткая и людей много участвует. Не мы одни.

— Это ты себя успокаиваешь или меня?

— Нас обеих. Я тоже переживаю, тем более, что Сережа в зале.

— Где? — высунулась Янка наружу.

— Не глазей так!

— Все, вижу физруков твоих.

— Они не мои.

— Они — нет, а он — да.

— Яна!

— Чего? Вот увидишь, скоро будете встречаться.

Я смущенно отвернулась от подруги. Сережа нравился мне все больше, но не знаю, что бы ответила, если бы он прямо в этот момент предложил быть вместе. Мы ведь еще даже ни разу не целовались, за руки особо не держались, но в последнее время часто ловила себя на мысли, что вряд ли бы отказала ему в чем-то таком. И подобные размышления уже стали вызывать в животе щекочущее чувство. Страх это или желание я пока не понимала. Возможно, даже страх перед желанием.

Резко заиграла музыка, заставив каждого присутствующего вздрогнуть и отвлечься от разговоров и мыслей. На сцене появились ведущие — второкурсники.

— Добрый день, уважаемые преподаватели и студенты! Мы рады приветствовать вас на концерте в честь юбилея нашего любимого, родного колледжа! Для каждого из нас он стал вторым домом, частичкой души. Здесь мы получаем знания, находим себя, друзей и даже любовь!

— Про любовь — в точку, — хитро улыбнулась Яна, и мы тихо захихикали.

Наш выход должен был состояться ближе к концу мероприятия, что изрядно нервировало, ведь мы впервые выступаем, могли бы пропустить младших, чтобы не тряслись всей толпой за кулисами. Но в этом ожидании ты устаешь настолько, что становится уже практически все равно. И все равно было даже в тот момент, когда нас объявили.

— На сцене группа 11-ю! Поддержим наших первокурсников громкими аплодисментами! — торжественно объявила ведущая, и под музыку первой вышла Ира Медведева.

— Царь с царицею простился,

В путь-дорогу снарядился,

И царица у окна

Села ждать его одна.