Бесплатный фрагмент - Я буду жить

Предисловие

Здравствуй, дорогой друг!

Меня зовут Елена. Я не являюсь профессиональным автором, и даже, автором начинающим. Моя книга — это автобиографическая повесть о том, как найти силы пережить все перипетии жизни, включая страшный диагноз. Самое простое (но и самое неправильное), что может сделать человек — это принять ситуацию, и ждать своей участи.

«Я буду жить» — эти слова, сказанные однажды, заставили меня взять всю волю в кулак и начать борьбу — борьбу за жизнь, за свое место под солнцем.

Если моя история поддержит кого-то или поможет принять правильное решение, я буду самым счастливым человеком на Земле, буду знать, что все не напрасно, что я нужна людям.

Я буду жить!

«Просто быть живым, смотреть, как солнце поднимается над блистающими снежными холмами, — это же величайшее сокровище на земле». Джоан Роулинг

Эта история началась в 70-х годах ХХ столетия. В небольшом поселке на берегу Белого моря на свет появилась маленькая девочка, которая стала центром Вселенной (наряду со своим старшим братом) для своей мамы.

О такой любви могут мечтать все дети на свете. Никогда не повысив голос, мама учила детей читать, писать, дружить, отстаивать свои позиции в жизни… Несмотря на то, что доход семьи оставлял желать лучшего, а папа часто уходил в запой, мама считала, что надо делиться с друзьями всем, что у тебя есть — так она учила детей доброте.

Помню такой случай: в магазин привезли яблоки (времена тогда были нелегкими, купить что-то было затруднительно), мама принесла домой целую сетку яблок и ушла на работу. А когда вернулась, на столе было пусто.

«Неужели вы съели все яблоки?» — мама недоуменно смотрела на пустую сетку.

«Конечно, нет. Мы их раздали друзьям», — весело ответили дети, смотря маме в глаза. И снова ни тени упрека, ни грубого слова.

Итак, девочка росла в любви и ласке. Каждый год мама старалась вывезти своих детей в отпуск. Любимым городом стал Ленинград. Город, который с первого посещения поразил детей своим великолепием; город, который стал мечтой для маленькой девочки. Наверное, эти первые детские впечатления вызвали жуткое желание путешествовать в будущем.

Беззаботное детство и школьные годы, вокруг замечательные друзья и любящие родственники. Первая любовь. Не жизнь, а сказка!

Но… счастье, наверное, не бывает долгим.

Первое разочарование настигло тогда, когда, услышав приятную весть: «У Вас будет ребенок!» — мой молодой человек, с которым мы строили жизненные планы, коротко проронил «Ребенок не мой. Прощай…».

Пережив этот шок, решила, раз Бог подарил мне такое чудо, я буду рожать. Несмотря на то, что мне только-только исполнилось восемнадцать лет, моему счастью не было предела. С первой минуты я знала, что это будет девочка. Через два месяца моего будущего ребенка уже ждали кроватка, коляска, пеленки, распашонки и все то, что необходимо малышу. Долго выбирала имя. А когда увидела свою малышку, поняла — родилась София. Впоследствии узнала, что у моего папы на ноге была татуировка «София». И когда меня спрашивали «Почему выбрала такое имя?», со смехом отвечала «В честь папиной любовницы» (Ответ пришел на ум сам собой, папы уже шесть лет как не было на этом свете).

Дочь росла красавицей и умницей, рано начала говорить. Я записывала ее первые слова и предложения: «Батики (яблоки), сибка (хлеб); баба отай (баба на работе), Усяподемконо (Руся, пойдем в кино)» и т. д.

Жили мы с бабушкой, затем ушли в общежитие, и все это время мне не давала покоя одна мысль, что у ребенка должен быть родной отец. Ждала, что наш папа одумается и придет. И он пришел… Пришел, когда дочери уже было два с половиной года. (Как же я была тогда не права. Зная поговорку: «Разбитую чашу не склеить», продолжала наивно полагать, что это не про меня, что у меня все будет хорошо).

Изначально все так и было: жили, можно сказать, не тужили — работали на двух работах (90-е годы были нелегкими), растили дочь. Не хотели принимать нас родители мужа. Но, помаленьку и здесь все стало налаживаться. Через четыре года родился сын.

И тут Бог посылает новое испытание: сыну ставят диагноз — сепсис (заражение крови), желтушка новорожденных, воспаление костных тканей, гнойный артрит левого коленного сустава, стафилококковый колит, шумы в сердце. Когда в роддоме показали моего Ромашку, думала, не переживу. Мой мальчик лежал в кувезе — такой маленький и такой беззащитный. Шансов на выздоровление практически не было. Уже все смирились с нашей участью. Мне советовали держаться. Говорили, что у меня есть дочь, и я должна жить ради нее. А я верила — верила, что мой мальчик тоже будет жить. Единственная возможность что-то сделать — это отправить нас вертолетом в Петрозаводск. Врачи не хотели брать на себя такую ответственность. Боялись, что не довезут. И тут на помощь пришла врач-педиатр больницы, в которой мы находились (Низкий ей поклон). Галина Ивановна только-только вышла на пенсию. Узнав о нашем положении, на своих руках отвезла нас в Республиканскую детскую больницу. А там, как только развернули пеленки, увидели страшную картину — по всему телу моего малыша были множественные инфильтраты, абсцессы туловища и конечностей. Нас перенаправляют в гнойную хирургию, затем в детскую инфекционную больницу.

Больше месяца мы боролись за жизнь: капельницы, уколы, промывания, переливания крови. От ребенка нельзя было отойти ни на шаг. Каждые два часа замеряла температуру. Тогда девизом моей жизни стали слова «Я все стерплю, снесу я все невзгоды, лишь только ты, мой маленький, счастливым будь». Каждый день я молила Бога, и Бог услышал мои молитвы. Абсцессы стали заживать, колено пришло в норму. Мой сын справился! Мы вернулись домой. Теперь у нас все будет хорошо!

Время шло. Жизнь в нашем маленьком поселке постепенно приходила в упадок, и мы решили уехать. Выбрали ближайшую область и поехали устраиваться. Муж пошел служить по контракту, а я работать в библиотеку. Так прошло ни много, ни мало — шесть лет. Казалось бы, что еще надо для счастья? Квартира есть, дети ходят в школу, купили первую машину — «Москвич-412», ездили в отпуск. Но, «человек предполагает, а Бог располагает».

Однажды, как гром среди ясного неба, прозвучал ПРИГОВОР — злокачественная опухоль. А мне всего 32 года, и маленькие дети, и хочется жить. Как раз, в то время по ТВ прошел бразильский сериал «Семейные узы», где была показана сцена лечения героини в онкологическом диспансере. Кто бы мог подумать, что именно этот сериал станет отправной точкой в истории моей болезни. Насмотревшись на страдание героини, первым желанием был отказ от лечения. А врачи были непреклонны.

«Дура, тебе жить осталось максимум год, даю два дня на раздумье», — слова врача застали врасплох. Кто-то может подумать, грубо. Но, наверное, иногда надо огорошить человека, чтобы он мог принять правильное решение. К слову, мне ни разу не попадались «плохие» врачи. Я благодарна всем медицинским работникам, которые были рядом со мной в те годы и с кем приходится встречаться на протяжении всей моей жизни.

На календаре пятница, посоветоваться не с кем, огорчать маму боюсь. Что делать в этой ситуации?

Слезы застилали глаза, когда, взяв в руки телефонную трубку, кричала брату на всю больницу: «У меня рак». Люди оборачивались, кто-то проходил мимо, кто-то жалел. Сама же я не верила в свой диагноз, думала, врачи ошибаются.

В то время я объездила все клиники, которые меня приняли: Санкт-Петербург, Москва, Петрозаводск, Мурманск. Была и у травницы во Пскове. Диагноз подтвердился.

И началась борьба — долгие месяцы, годы лечения. Сначала химиотерапия, затем облучение. Все это давалось с таким трудом, что после каждого сеанса думала, это в последний раз, что больше не поеду. Но как только подходил срок, собирала волю в кулак и ехала на лечение.

Чего я боялась больше всего? (Теперь смешно об этом вспоминать). Боялась, что у меня выпадут волосы, и дети станут стыдиться матери. Как я была не права. Маленькие дети оказались мудрее своей родительницы. И в тот день, когда после очередного сеанса химиотерапии, подняв голову, я увидела, что волосы остались на подушке, ничего страшного не произошло. Ни разу мои дети не сказали ничего плохого, ни разу не отвернулись от меня.

Долго я решалась надеть парик. Сложно было даже примерить что-то в магазине. Казалось бы, что такого? Люди частенько меняют имидж, надевая парики. Наверное, в другой ситуации и я бы рискнула. А в тот момент, зная свое положение, просто не поднималась рука.

Здесь хочется вставить смешную ситуацию, которая произошла уже после лечения. Мои волосы стали отрастать кудряшками и торчали в разные стороны. Надо было пойти в парикмахерскую, чтобы привести себя в порядок. Когда я сняла парик, парикмахер посмотрела и сказала: «Боже, да кто Вас так изуродовал?».

Время шло. Мало кто верил в меня. Было все: слезы мамы (лишь спустя полгода я смогла рассказать ей о своем диагнозе), предательство мужа… Подружки говорили, что так не смогли бы, а я СМОГЛА!

Дату, когда меня выписывали, считаю вторым моим днем рождения. В тот день врачи сказали долгожданное слово — РЕМИССИЯ. Я вернулась на работу.

Лечение не прошло бесследно, мозг отказывался соображать. Но у меня была не просто работа, а работа творческая, и надо было сделать все, чтобы не остаться у разбитого корыта. Спасибо девчонкам, которые тогда со мной работали. Зная мое положение, они брали работу на себя. А мне срочно надо было искать пути восстановления: чтение книг, изучение компьютерных технологий, автошкола…

О последнем можно рассказать подробнее. Сдав теорию экстерном, автодром — с первого раза, а город — со второго, я получила права. Это было первое мое достижение после болезни.