Бесплатный фрагмент - Вспомни меня, когда увидишь первый снег

Пролог

Не все истории заканчиваются хорошо. С детства нам говорили: и жили они долго и счастливо… Но это не так. В любом случае долго жить суждено не каждому, а если это так, то счастливо другой не проживет. Эта глупая фраза лишь вселяет надежду, что когда-нибудь и ты будешь жить долго и счастливо. С детства нас обманывали и внушали ложь. Но все же, даже вырастая, мы продолжаем верить в чудо и сказку.

Глава 1

Сегодня шел первый снег.

Такой чистый, такой невинный, он падал большими, мокрыми хлопьями на землю. Укрывал белой шапкой машины, уличные фонари и куртки прохожих. Как ни странно, первому снегу суждено растаять.

Мой день подходил к концу. Я шла по широкому тротуару. Фары от машин освещали слипшийся снег под ногами. Автомобили проносились на большой скорости, прорезая поток холодного ветра. Прохожие спешили вернуться домой, расталкивая друг друга, толпясь у пешеходных переходов и нервно переминаясь с ноги на ногу. Изо рта клубами шел пар, нос и щеки горели на морозе, а тонкая куртка не спасала от подкрадывающегося ветра.

На телефон пришло новое сообщение. Рука скользнула в карман джинсов. Я замерла на пешеходном переходе, присоединившись к вечернему потоку уставших людей. Мои замерзшие пальцы с трудом печатали сообщение на мокром от снега экране. Сигнал светофора показал зеленый свет. Краем глаза заметив движение толпы, я инстинктивно двинулась вперед. В голове копошился рой мыслей, но одна, весьма значительная ускользнула от меня. Я подняла голову, надеясь на озарение, но вдруг сердце стремительно рухнуло вниз, когда я услышала пронзительный гудок.

В этот момент раздался визг тормозов. Я повернула голову в сторону и увидела свет от фар. Дыхание замерло. Машина будто и не собиралась останавливаться, скользя по заснеженной дороге. Тело сковало, а в голове на бешеной скорости проносились мысли: «Я не успею отойти в сторону, меня задавит машина».

Тут кто-то схватил меня сзади за руку и рывком потянул на себя. Прохожий притянул меня к себе, загораживая от несущейся машины.

Я тяжело дышала. Сердце часто колотилось, билось о ребра, будто старалось выскочить из груди. Спасший меня человек что-то говорил, но от страха я не могла различить слов. В глазах все помутнело.

— Девушка, вы меня слышите? — сказал кто-то, разворачивая меня к себе лицом.

Я подняла взгляд на лицо незнакомца. Передо мной стоял парень, лет двадцати на вид. Он тряхнул головой, убирая черные волосы с лица, чтобы внимательнее обвести меня взглядом с головы до ног. Я остолбенела, не в силах прийти в себя.

Машина, не справившись с управлением, влетела в столб рядом с пешеходным переходом. Люди столпились вокруг посмотреть на аварию. В моих руках не оказалось телефона, я начала судорожно высматривать его на дороге. Он лежал на проезжей части, исчерченный паутиной трещин.

— Надо по сторонам смотреть. Сейчас бы лежала там же, где твой телефон, — сказал незнакомец и наконец отпустил меня.

— Я… это… спасибо, — сказала я, задыхаясь от волнения. Я подняла мобильный с земли.

— Да не за что, — кинул парень и развернулся, чтобы уйти.

Я хотела тоже пойти дальше, но, сделав шаг, почувствовала сильную боль в лодыжке. Парень обернулся через плечо, не понимая, почему я все еще стою на дороге. Он встретился со мной взглядом. Я все так же стояла на месте, не решаясь попросить помощи. Парень цокнул языком, закатил глаза и раздраженно спросил:

— Что еще?

— Я, — начала говорить, но запнулась, сомневаясь. Стоит ли просить помощи у незнакомого человека? — Кажется, я подвернула ногу.

Он обвел меня оценивающим взглядом, потом сделал шаг навстречу. Без церемоний взял под руку и повел подальше от дороги.

Мы шли по заснеженной улице. Все это казалось таким странным: я иду по улице с незнакомым парнем, а он держит меня под руку, не давая упасть на скользком асфальте.

Большие хлопья снега застревали в черной копне его упрямых волос. Он выше меня, сантиметров на десять, примерно моего возраста. Странно, что в нашем небольшом городе я никогда его не встречала. Такой красавчик обязательно должен был прославиться среди моих друзей. Рядом с ним я чувствовала себя в безопасности…

Тут я задумалась, а куда, собственно, мы идем?

— Извини, — я попыталась привлечь его внимание. Он оторвался от своих мыслей и опустил взгляд на меня. — Куда мы идем?

Парень на мгновение задумался и осмотрелся. Видимо, он сам не знал, куда меня ведет.

— Туда. — Он махнул рукой в сторону полупустого паба. Я хотела возразить, но парень продолжил: — Можешь не пить, но это последнее открытое заведение. Мы зайдем, ты согреешься, и я вызову тебе такси.

Мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Мы вошли в теплое уютное помещение. Посетителей почти не осталось, лишь задумчивый мужчина за барной стойкой, пара в углу на диванах и бармен, вытирающий свое рабочее место. Мой спаситель мягко потянул меня за собой и плюхнулся на высокий стул. Я села рядом. Парень жестом подозвал бармена и заказал виски. Пока ждал заказ, он пристально разглядывал полки с бутылками. Я молча сидела рядом и обводила его взглядом.

— Как тебя зовут?

Парень обернулся на меня, словно увидел в первый раз. Он ухмыльнулся, будто вспомнил что-то смешное, повернулся ко мне всем телом и сказал:

— Лиам, — потом, выждав некоторое время, спросил: — а ты?..

— Одри.

Затем Лиам сощурился и посмотрел на меня с хитрой улыбкой.

— Приятно познакомиться, Одри.

Прежде чем я ответила, бармен уже принес заказ парня.

— Ваш виски.

— Спасибо, — ответил Лиам, дружелюбно улыбнувшись, и прислонился губами к краю стакана. Затем он что-то вспомнил и снова повернулся ко мне. — Точно. Я обещал заказать такси.

— Не стоит. Я сама. — Вытащив телефон из кармана, я попыталась его включить, но безуспешно. Лиам ядовито ухмыльнулся, и я оставила мобильный на стойке.

— Расслабься. Считай это моим подарком. Или подкатом. Как хочешь. Тебя чуть машина не сбила, а я тебя спас. Теперь позволь мне заказать тебе такси, чтобы почувствовать себя настоящим героем.

Ирония, сарказм и смех в его голосе удивляли меня. Но я не стала больше упираться и сказала адрес, тем более идея проехаться на такси мне нравилась больше, чем идти до дома в такую метель. По какой-то необъяснимой причине я почувствовала, что этому человеку можно доверять.

— Даже не знаю, как мне теперь отблагодарить тебя, — сказала я, уставившись на свои вспотевшие ладони.

Лиам задумался буквально на секунду.

— Что-нибудь придумаем.

Между нами снова повисла тишина. Лиам крутил в руке свой напиток и, облокотившись о стойку, скучающе рассматривал паб. Будто нарочно избегал зрительного контакта. Затем он краем глаза поймал мой взгляд. Я отвернулась в сторону, выражая неподдельный интерес к яркому плакату на стене у двери. На нем пестрели громкие заголовки каких-то рокеров. Сердце гулко отсчитывало секунды, когда должно приехать такси.

— У тебя есть парень?

Его вопрос ввел меня в ступор. Я усмехнулась.

— С чего вдруг тебе это интересно?

— Ты ничего такая, — ответил Лиам, уставившись снова на шкафы и сделав глоток виски, — точно должен быть. Просто я подумал, что в такой ситуации люди обычно хотят, чтобы за ними пришел кто-то близкий. А раз ты сидишь здесь со мной в пустом пабе, значит, у тебя вообще никого нет.

Он говорил с такой легкостью и безразличием, будто общался так с каждым встречным. Возможно, оно так и есть. Я уже начала сожалеть о том, что доверилась ему.

— У меня есть друзья, если тебе так интересно. А вот ты бросаешься под машину за незнакомым человеком, потом заказываешь мне такси, и все ради того, чтобы почувствовать себя героем? Не эгоистично ли это с твоей стороны?

— Я не думал тебя этим обидеть. — Он снова стал невинным и чистым, отчего шли мурашки по коже и закипала ярость внутри. — Просто не люблю неловкую тишину, поэтому несу бред.

Он посмотрел на экран своего телефона.

— У нас еще есть время. Расскажи что-нибудь о себе.

Я устало наклонила голову вбок.

— Хорошо. Первое, спасибо, что вытащил из-под машины. Второе, я не знакомлюсь в пабе.

Лиам повторил мой жест. Уголки его губ медленно поползи наверх. Взгляд впился в мои глаза, заставлял в них смотреть и забывать обо всем другом. Что-то в нем меня очень смешило. Или, может, выводило из себя.

Он хотел что-то сказать, но на телефон пришло сообщение. Лиам посмотрел на экран краем глаза. Он тут же сбросил то загадочное выражение лица, став напуганным и чем-то расстроенным. Закрыл глаза рукой, делая глубокий вдох.

— Что-то случилось?

— Такси. Идем. — Он изменился в лице и, подталкивая, вывел меня на улицу. Бармен хотел остановить нас, напоминая об оплате, но Лиам махнул ему рукой. Он сюда скоро вернется.

Снег все так же валил с неба, будто нарочно летел в лицо и путался в ресницах, в волосах. Людей на улице стало меньше. Прямо перед пабом стоял черный кэб. Из такси вышел водитель и открыл мне дверь.

— Теперь чувствуешь себя настоящим героем? — в шутку кинула я, но Лиам не ответил, лишь нахмурил брови и отвел взгляд.

Он посадил меня в машину и только кинул на прощание:

— Ну, прощай, красотка. Будь внимательнее на дороге в следующий раз.

Он развернулся и неспешным шагом вернулся в паб.

До дома я ехала в глубокой задумчивости.

Глава 2

Мое утро началось как обычно. После вчерашнего сон шел тревожными обрывками.

Горячий кофе. Бормочущий утренний эфир в телевизоре. Пустой холодильник. В этот день особенно уныло. Солнце пряталось за облаками, серой пеленой застилающими небо. Мелкие крупицы замерзшей воды летали в воздухе.

Пары в университете сегодня отменили. Я бы так и прозябала весь день, вот только у меня важные есть дела. На часах время подкрадывалось к девяти утра. Я взяла сумочку, накинула куртку и вышла из тесной квартиры.

+++

Спешка была не просто так, ведь меня уже ждали. После долгой дороги на общественном транспорте, я оказалась у ворот большого особняка. Он стоял на холме, возвышаясь над городом. Острые выступы холма и мрачные каменные стены замка не подпускали никого слишком близко. Однако за неприступной стеной узкие аллеи вели к небольшому парку с замершим фонтаном и бесконечным лабиринтом изгороди. Вблизи замок не устрашал так же сильно, маскируясь в кривых стволах высоких тисов. Было странно подумать, что в таком удаленном от города месте, больше похожем на оборонительную крепость, кто-то может жить.

Меня встретил дворецкий и в безмолвии провел до особняка, приглашая внутрь. Большой холл поразил меня: мягкие, теплые ковры на полу, большая люстра на высоком потолке, лестницы на верхний этаж прямо напротив входной двери. Однако, несмотря на такую роскошь, особо сильно бросалась в глаза современная техника. Робот-пылесос, журчащий в углу, отдаленные голоса из работающего телевизора. Я в растерянности оглядывалась по сторонам. Дворецкий ушел, с силой хлопнув за собой дверью. Только в мыслях проскользнуло сомнение в том, что мне стоило сюда приходить, как из-за соседней двери вышел единственный знакомый мне человек в этом доме. Лили встретила меня мягкой, но строгой улыбкой. Я с облегчением вздохнула.

— Рада, что ты пришла. — Лили пригласила внутрь. — Мы давно тебя ждем.

— Извини, что задержалась. Я в первый раз у тебя в гостях. Было трудно найти сюда дорогу.

— Ничего. Я проведу тебя к моей матери. Ее зовут Ракель Хартман. Можешь обращаться к ней миссис Хартман. Она давно хотела с тобой познакомиться.

Я понимала, о чем говорит Лили. Мы давно дружим, но про ее семью я никогда ничего не слышала. Было бы неплохо познакомиться, но что-то меня настораживало. Может, это то дело, ради которого я сюда приехала. Не только обычное знакомство.

Лили повела меня за собой. Сердце гулко стучало в груди, как шаги по холодному деревянному полу. Ковры были только в зале у входной двери, обманывая чувством уюта. Я рассматривала монотонно серые стены и вычурные бра на них. Изнутри дом казался громаднее и холоднее. Будто здесь никто не живет. По спине пробежался холодок, заставляя покрыться мурашками.

Половицы затрещали. Раздался детский смех где-то совсем рядом, и я почувствовала толчок в бок. В последний момент мне удалось удержать равновесие, опершись о стену. Я опустила взгляд вниз и встретилась с яркими, озорными глазами. Мальчик запрокинул голову наверх, чтобы посмотреть на мое лицо, и улыбнулся.

— Тео! Ты что делаешь? Осторожней! — С лица Лили тут же сошла серьезность и прежняя задумчивость. Теперь она была такой, какой я ее уже давно знаю. — Ты почему по дому бегаешь?

Мальчик переводил с меня на нее свои внимательные глаза. Его черные, короткие кудряшки подпрыгивали вслед за поворотами головы.

— Простите, — скромно ответил он.

— Все в порядке. — Я переводила с Лили на мальчика взгляд, не веря тому, насколько они похожи. Особенно угольно черный цвет волос и глубокий, темный взгляд.

— Одри, это Тео. Он мой младший брат. — Лили подошла к нему и потрепала по голове. Мальчишка вывернулся из-под руки своей сестры, хихикнул и убежал дальше по коридорам, хлопая дверьми. Лили лишь тяжело вздохнула.

— Какой шустрый.

— И не говори.

— А что насчет твоего старшего брата?

Лили опустила взгляд и снова стала серьезной. Она прочистила горло, прежде чем ответить.

— Честно, мы родились с ним в один день, так что старшим я его не считаю. О нем тебе уже говорила, но если подробнее, то не так давно у него нашли рак. Третья стадия. Мы стараемся его поддерживать, но он очень замкнутый в себе. У него почти нет друзей, поэтому Ракель очень волнуется за него.

— Чем занимается миссис Хартман?

— У нее свой бизнес. Дома бывает очень редко. С тех пор, как она стала вдовой, полностью посвятила себя работе.

— То есть твой отец…

— Не будем об этом. — Лили подошла к тяжелой двери и толкнула ее вперед. — И с Ракель тоже об этом не говори.

Я кивнула и вошла в просторную комнату вслед за подругой. Помещение представляло собой гостиную. Высокие потолки, панорамные окна, мягкие диваны. Комната большая, немного вытянутая от двери. В противоположном конце находился камин, однако теплом от него не веяло. Здесь, как и в коридоре, гулял легкий сквозняк. На диване около камина и большого окна виднелась фигура в строгом черном платье. Ее черные, как уголь, волосы собраны в пучок. Мы подошли к ней и поздоровались. Она словно очнулась и перевела от окна свои задумчивые, темные глаза на меня.

Она пригласила нас сесть на диван перед собой. Я присела только после Лили и нетерпеливо начала ждать, когда она заговорит.

— Ракель, это Одри. Я говорила тебе о ней. Одри готова нам помочь.

Женщина взяла со стола маленькую фарфоровую чашку и оценивающе посмотрела на меня.

— Что ж, я помню. Лили рассказывала о тебе. Так, значит, ты и правда согласна оказать нам такую услугу?

Ракель улыбнулась, прищурилась, отчего по спине прошелся холодок. Но что-то в этом выражении лица мне показалось знакомым.

— Да, миссис Хартман. У меня нет опыта в этой работе, но я постараюсь сделать все, что смогу.

— Мне нравится твой настрой. Ты верно подметила, что для тебя это будет скорее работа, но насчет оплаты мы договоримся. Можешь не переживать.

Я отвела в сторону глаза. Что-то в груди неприятно зашевелилось. Наверно, это совесть. Ведь брать за такую работу деньги значит подписываться на сговор с дьяволом. Можно ли это вообще назвать работой? Наверное, я делаю что-то неправильно. Но деньги мне необходимы.

— Знаю, о чем ты сейчас думаешь, но, поверь мне, так будет лучше. Ты не делаешь ничего плохого, ты просто помогаешь мне сделать моего сына счастливее…

— Дружить за деньги, разве это сделает кого-то счастливым?

Лили заметно напряглась. Не знаю, как эти слова вырвались из моего рта, но я не жалела о сказанном. Однако мой взгляд все еще прикован к деревянной столешнице и кукольному сервизу на ней.

Ракель аккуратно поставила чашку на блюдце, слегка пролив кофе. Я чувствовала на себе прожигающий взгляд, но ее ответ заставил меня поднять глаза.

— Да.

Лили осторожно, будто боялась спугнуть, накрыла своей ладонью мою руку.

— Другого выхода нет, Одри. Моему брату осталось не так много. Кому бы Ракель ни предлагала эту работу, никто не смог подружиться с ним. Самое страшное, что даже родная семья не знает, как ему помочь.

— Но почему я должна это знать?

Лили хотела что-то сказать, но, поймав взгляд Ракель, прикрыла рот ладонью и отвернулась. Я ждала ответа, но так и не получила его.

— Ты ведь учишься в том же университете, что и Лили, верно?

— Да. — Я напряглась, ведь тон Ракель заметно изменился.

— Живешь одна или делишь плату за квартиру еще с кем-то? В любом случае это нелегко. Или, может, родители тебе помогают? Жить в центре нашего города недешево. Так что думаешь?

— Думаю, Вас это не должно интересовать. — Мы сцепились взглядами. Я не видела ничего в глубине зрачков этой женщины. Ее бестактность и бесцеремонность поражали меня, задевали самое болезненное.

— Ты права. Тогда зачем ступила на порог моего дома, если знала, что я от тебя жду? — Ракель наклонилась телом чуть вперед, чтобы стать еще больше, еще опаснее. Ухмылка играла в морщинах на щеках. — Не стоит строить из себя праведную. Все мы грешны. Тебе нужны деньги, а в этом нет ничего порочного. Придя в мой дом, ты уже подписалась на контракт со мной.

Мои пальцы нервно теребили край рукава кофты. Лили все также застыла, отвернувшись к окну. Ракель оставалась непоколебима и молча ждала моего соглашения. В конце концов, она получила желаемое, ведь оказалась во всем права.

— Ты не глупа, Одри, и я уважаю таких людей. Мне самой было нелегко решиться нанять такого человека. Думаю, нам еще предстоит узнать друг друга получше. — Ракель протянула мне руку в знак примирения, и я ответила тем же. Согласиться на этот нелегкий поступок, это казалось мне правильным.

— Должна тебя предупредить. Мой сын не должен знать о нашем разговоре. Ни при каких обстоятельствах.

— Я сохраню эту тайну. Можете не переживать.

— Тогда пришло время провести тебе экскурсию по нашим владениям. И наконец познакомить тебя с моим сыном. — Ракель задержала многозначительный взгляд на Лили, и та кивнула ей в ответ. — К сожалению, я не пойду с вами. Он на меня злится.

Ракель вела себя будто мать очень капризного ребенка. Она никак не злилась на него в ответ, но его проделки ее сильно беспокоили. Возможно, она и правда его очень сильно любит, а может дело в его болезни…

Лили встала. Я подскочила вслед за ней, и мы вышли из комнаты, оставив женщину одну. Ракель не провожала нас взглядом, ее мысли были где-то далеко за окном.

+++

Бесчисленное количество комнат, но ни одна не радовала взгляд. Я не нашла бы ни одной пылинки на мебели, книжных полках и светильниках, даже если бы вглядывалась, но здесь просто никто не живет. Дом пустует, без жизни, без людей, без веселья.

Мы шли дальше по коридорам, затем по главной лестнице на второй этаж.

— Не обращай внимания на ее колкости. Ракель в последнее время не в себе. — Лили выглядела грустной, словно читала мои мысли.

— Она меня поразила. Боюсь представить, если ее сын пошел в нее.

Лили ехидно ухмыльнулась.

— Хуже. — Но постаралась перевести тему. — Здесь находится его спальня.

Мы подошли к одной из сотни одинаковых дверей. Эта часть дома выглядела еще более покинутой и неуютной. Портреты каких-то знатных людей в богатых костюмах смотрели на меня живыми глазами. Лили осторожно постучала в дверь. В ответ послышалось неразборчивое мычание.

— Это Лили. Ко мне пришла моя подруга, я хочу вас познакомить.

Через несколько секунд послышался угрюмый голос:

— Войдите.

Лили открыла дверь комнаты. В глаза сразу бросились яркие дневные лучи, пробивающиеся из-за туч. Окно открыто нараспашку, ветер свободно гулял по комнате. К моему удивлению, несмотря на свежесть в воздухе, в комнате не было ни одной пылинки. Кровать около большого окна, аккуратно заправлена, громоздкий шкаф в углу с книгами, четко поставленными вдоль полок по алфавиту. Стиль этой спальни был в духе всего особняка, но хозяин явно постарался разнообразить свою комнату, пренебрегая роскошью других помещений, оставив минимальный интерьер.

Парень сидел в кресле спиной к двери. Он смотрел в огромное окно, как будто разглядывая сад и даже что-то за ним. Где-то внизу, в снежных макушках деревьев, его манил город, кипящий жизнью. Когда мы вошли, парень даже не обернулся.

— Лиам! Тебе запрещено сидеть у открытого окна! На улице снег, ты простудишься! — начала возмущаться Лили. Она встала напротив парня, закрыла окно и укоризненно посмотрела на брата, уперев руки в боки.

«Лиам?..»

— Мне нужен воздух. Ты слишком душная, Лили, — ответил ее брат-близнец и ткнул большим пальцем через плечо, не оборачиваясь назад. — Кого ты привела?

— Я тебе уже сказала. Ты бы хоть поздоровался для начала!

Парень цокнул языком и, развернувшись, кинул:

— Здра… — В этот момент он понял, кто перед ним стоит: девушка, неловко переминающаяся с ноги на ногу в дверном проходе, очень напоминала ему героиню вчерашней аварии, которую он благополучно спас. Парень удивленно ухмыльнулся и закончил фразу: — …вствуй.

Лили посмотрела на брата, потом на меня, снова на него. Она почему-то ухмыльнулась, но тут же вновь нахмурила брови.

Лиам рассмеялся. Эта ситуация явно удивила его, но мне было не до веселья. Я никак не ожидала, что мы снова встретимся. Тем более при таких обстоятельствах.

— Не представляешь, Лили, мы уже знакомы. Вчера встретились, когда я из дома ушел. Я тебе рассказывал. — Он вдруг встал и вприпрыжку подошел к тумбочке около кровати, выдвинул шкафчик и достал оттуда мой разбитый телефон. — Твое ведь?

Мое дыхание перехватило. Я смотрела на Лили и не верила своим глазам. С трудом придя в себя, я рывком взяла Лили под руку и вывела из комнаты. Она пыталась возразить, но я настойчиво повела ее за собой. Оказавшись за порогом комнаты, я прикрыла дверь и тихим голосом зашипела:

— Ты все знала! Ты знала, что это мой телефон. Потому и выбрала меня. Почему ты мне раньше не сказала?

Лили опустила взгляд вниз.

— Ракель сказала тебе не говорить. Иначе ты бы не согласилась…

— Ну конечно, не согласилась бы! Только сумасшедший на такое пойдет!

— Одри, это не просто так! Может, вам было суждено встретиться! Он так о тебе рассказывал, что даже с Ракель ссорился не так сильно, как обычно. Ты бы видела, какой он был счастливый…

Я устало выдохнула и прислонилась спиной к стене. Ноги подгибались, голова кружилась от нахлынувших эмоций, но мне удалось прийти в себя.

Внезапно раздался шум и звон битой посуды на первом этаже. Мы одновременно напряглись и вопросительно уставились друг на друга.

— Это Тео. Мне надо идти, — сказала Лили и тут же растворилась за поворотом коридора.

Я хотела ей что-то ответить, но осталась наедине с тишиной. Даже из комнаты Лиама не исходило ни звука. Интересно, он слышал наш разговор?

Я нервно кусала губу, не решаясь снова войти внутрь. Из-за сквозняка дверь сама приоткрылась, и, чтобы не чувствовать неловкость, я зашла в комнату. Лиам стоял напротив открытого окна. Краем глаза он заметил мое присутствие и вцепился в меня взглядом.

— Вот уж не думал, что мы с тобой и правда встретимся, — с горькой усмешкой признал Лиам.

В комнате повисла тишина. Я в ступоре застыла в дверном проеме. Неведомое чувство страха и неловкости сковало все тело. От окна беспощадно хлестал ледяной ветер.

— Лили, что ли, узнала тебя? По твоему телефону? Ты пришла его забрать? — Он махнул рукой на разбитый сотовый.

— Он мне не нужен. Можешь оставить его себе.

Лиам усмехнулся.

— Ну спасибо. Тогда поблагодарить хочешь? — Он медленным, вольным шагом направился в мою сторону. — Не стоит. Ты свободна.

Он прошел мимо, желая выйти из комнаты.

— Ты не говорил мне вчера, что смертельно болен. Строил из себя героя, а на деле бегал от своей мамы.

Он замер в нескольких сантиметрах от меня. Его взгляд уставлен в пол. Видимо, он тщательно обдумывал свой ответ.

— Значит, ты уже знаешь, — сказал он и перевел взгляд на меня. Его холодные глаза сверлили во мне дыру. — Тогда будем говорить по-другому. То, что я был с тобой вежлив вчера — исключение. Но, если бы я не ушел вчера из дома и не спас тебя, ты бы, скорее всего, лежала бы под колесами машины. На твоем месте надо быть благодарной.

Лиам не улыбался. Он наклонил голову ближе, рассматривая мое лицо. Я инстинктивно отстранилась, но уперлась затылком в дверной косяк.

Лиам ехидно улыбнулся. Его глаза сверкали, но в их тьме разглядеть что-либо было невозможно. Я скрестила руки на груди, стараясь держать голову высоко. Сейчас он был абсолютно другим человеком. Он растерял все достоинство благородного героя, каким мне показался вчера.

— Так вот, не знаю, какие у тебя там отношения с Лили и как часто ты будешь ходить к ней в гости, но сделай одолжение, — Лиам наклонился к моему уху и медленно прошипел, четко выговаривая каждое слово, — не лезь в мою жизнь. Постарайся сделать вид, что не знаешь меня, и забудь про вчерашнее. Я не переношу таких людей, как ты.

— Что?

Хартман проигнорировал мой вопрос. Он спокойно вышел из комнаты, словно никого здесь и не было. Уставившись в пол, я сжимала кулаки, пытаясь совладать с эмоциями, однако Лиам, даже не обернувшись, скрылся где-то в длинных коридорах.

Я облокотилась о дверной проем и прислонила ладонь ко лбу. С такими сложными людьми мне еще не доводилось находить общий язык. Теперь стало ясно, почему Ракель предлагает так много денег. Лиам просто невыносим.

+++

Я пришла на кухню. Лили хлопотала с разбитой посудой.

— Тебе помочь?

Подруга подняла голову и, увидев меня, резко выпрямилась и посмотрела мне в глаза. Судя по моему виду, можно было все понять. Лили изменилась в лице и огорченно посмотрела на оставшиеся обломки фарфора.

— Я закончу тут. Налей пока себе чай.

Пока подруга заканчивала с уборкой, я поставила чайник на плиту. В комнате угрожающе разрасталась тишина. Я стояла спиной к Лили, но каждая тарелка, звенящая в ее руках, резала слух. Откуда-то из соседней комнаты доносился работающий телевизор. На верхнем этаже все так же гулял ветер, и кто-то еще из домочадцев как будто ходил по кругу, стуча пятками. В остальном не было слышно ничего, что могло бы успокоить.

Очнуться от раздумий мне помог вскипевший чайник, истерично визжащий на плите. Я разлила кипяток по двум маленьким чашкам. Пар ударил в лицо.

— Что произошло вчера? — решила наконец поинтересоваться я.

Лили, тоже вернувшись в реальность, ненадолго затихла.

— Лиам сильно поссорился с Ракель и надолго ушел. Его не было дома весь день. Мы думали, что совсем его потеряли, сильно волновались. Он пришел уже глубоко ночью, пьяный.

Я закрыла ладонью глаза.

— Я ведь и не знала, что он болен, когда видела его пьющим.

— Да, этой выходке Лиама Ракель не обрадовалась, поэтому они до сих пор не разговаривают.

Лили тяжело вздохнула. Она наконец сложила битую посуду в пакет и убрала его в нижний шкафчик.

— Часто у вас это происходит?

— Скандалы и ссоры ежедневно, но вот чтобы из дома уйти, так он еще не делал.

Часы в гостиной пробили три часа дня. Как ни странно, но даже на кухне за закрытыми стеклянными дверьми был слышен каждый удар. Мне показалось, что от них даже каменные стены содрогались.

— Пора обедать. — Лили странно на меня взглянула, будто ей в голову пришла идея. — Позови Лиама. Он сам не придет.

— Кто знает, где он сейчас? Лиам сказал мне не приближаться к нему и делать вид, что мы не знакомы. Скорее всего, сейчас где-нибудь прячется.

— В таком случае поищи его в саду. Чаще всего он прячется именно там, — сказала Лили и вышла из кухни. Наверняка сейчас пойдет давать нагоняи ленивым служанкам, которые еще не приготовили все для обеда.

Я тяжело вздохнула, вышла вслед за Лили, но свернула в противоположную сторону и пошла по длинным коридорам замка. Мои шаги гулким эхом отражались от стен, что придавало моей миссии важность. Будто я и правда смогу что-то изменить.

Белый снег падал хлопьями с серого неба. Изо рта шел пар. Пальцы в миг окоченели и слегка порозовели. Запахнув куртку получше, я направилась в сторону сада. Наверняка летом здесь захватывающе, когда цветут все эти клумбы, деревья распускают зеленые листья, солнце освещает каждую тропинку, а трава расстилается зеленым ковром. Но сейчас здесь все серо и достаточно уныло. Я огляделась. Это место было мне не знакомым, так Лили почему-то не показала мне его во время экскурсии по дому. Видимо, эта часть сада негласно считается тайным убежищем Лиама, куда никто не рискует соваться.

Большой фонтан сейчас не работал. Из него не бежала струями прохладная вода, не переливала в себе лучи солнца, но он был также красив и в снегу. Несколько скульптур застыли в немыслимых позах, будто окаменели от мороза. Ветки тиса, вытянутые из самой гущи, гнулись, ломались в разные стороны, ползли почти по земле, устремлялись в небо. Словно сейчас обхватят тебя и утащат вглубь. Туда идти я не рискнула. За ними будет резкий обрыв с холма, а еще дальше, почти у горизонта, высочайшие горы и бескрайние поля. Все это так далеко, но так только кажется.

Пройдя еще немного вглубь бесконечного лабиринта, я наконец увидела небольшую аллею. Деревянные скамейки встали по обе стороны широкой дороги. Она вела к тыльной стороне дома. На одной из скамеек я заметила чей-то силуэт. Лиам сидел спиной ко мне, направив взгляд куда-то перед собой.

Я подбежала к нему ближе, желая поскорее позвать парня и вернуться домой в тепло. Не дойдя пару шагов, я остановилась. Маленькие снежинки застревали в его черных прядях. Он без шапки. Наверняка ему влетит от матери, но я не собиралась его отчитывать как школьника. Лиам встряхнул волосами и запрокинул голову назад, подставляя лицо под снегопад. Он был таким спокойным и расслабленным, наслаждался, как холодный снег таял на его горящих щеках, застревал в длинных ресницах, падал на красные губы.

Осознав, что стою на месте уже слишком долго, я решилась подойти к нему ближе. Он заметил меня боковым зрением, тяжело вздохнул и выпрямился, но так и не обернулся. Я набрала полную грудь холодного воздуха и выдала заготовленную фразу:

— Тебя зовут на обед.

Лиам выдержал паузу.

— Что, больше некому позвать? В этом доме недостаточно людей?

— Лили попросила меня…

— По-моему, я уже все тебе сказал.

Лиам скрестил руки на груди, обозначая конец разговора. Я сделала несколько глубоких вдохов, медленно села на противоположный край холодной скамейки и посмотрела в ту же сторону, куда был направлен взгляд Лиама.

— Как твоя фамилия?

— Фамилия? — Я на секунду забыла ответ на этот вопрос. Слишком неожиданным он был. — Миллер.

— Передай им, Миллер, что я пропущу обед, — отрезал Лиам.

— А как же режим? Ты не знал, что есть надо по расписанию? Это нехорошо скажется на твоем здоровье. — Я сверлила дыру взглядом в профиле парня. — Как и то, что ты сидишь здесь на лютом морозе.

Лиам замолчал, а в моей голове бил тревогу вопрос, на который я не получу ответа: «Почему ты молчишь?»

— Какая тебе разница, Миллер? Ты чужой человек для меня, тебя не должно волновать мое здоровье. — Лиам, не поворачивая головы, опустил на меня край взгляда. — Я все равно скоро умру. Какая разница, сегодня от обморожения или завтра от рака?

Я посмотрела на свои окоченевшие ладони и спрятала их между ног, скрестив вместе. Лиам устало выдохнул и тоже поник.

— Сколько тебе осталось? — слова прозвучали негромко, неуверенно. Возможно, ему станет легче, если он с кем-нибудь это обсудит, ведь при нем в доме никто не говорит о его болезни. Они делают вид, что все хорошо, но это совершенно не так.

— Несколько месяцев. Не больше полугода, — без интереса сказал Лиам, словно эту фразу он повторяет каждый день и настолько к ней привык, что она уже не вызывает никаких эмоций, кроме пустоты.

«Сейчас конец ноября. Значит, как растает снег…»

— И как ты себя чувствуешь? Хочешь об этом поговорить?

Лиам отрешенно на меня посмотрел, будто на сумасшедшую.

— Ты очень странная, Миллер. Зачем ты это спрашиваешь?

— Просто так, — изумленно ответила я, не понимая его вопроса.

— Никто и никогда не интересуется моим состоянием просто так. Либо ты врач, либо кто-то из моей озабоченной семейки, однако ни то, ни другое тебе не подходит.

— Может и так, но ты и сам не такой, каким кажешься на первый взгляд. Я все никак не могу понять, что в тебе изменилось?

Лиам задумчиво ковырял пальцем деревянные доски скамейки. Какое-то время он молчал, и я уже подумала, что он не знает ответа на вопрос.

— Во мне ничего не менялось. Я был таким всю жизнь. Изменилось твое отношение ко мне, когда ты узнала, что я смертельно болен. Именно поэтому я не хочу пускать таких, как ты. Вчера ты тоже была другим человеком, потому что твой взгляд не был пропитан скорбью и сочувствием. Ты была обычным человеком, общающимся с таким же нормальным мной.

— Наверно, мы оба изменились.

Лиам ухмыльнулся, будто выиграл в крупном споре, в конце оказавшись правым, но не показывая своей радости.

— Ты ненавидишь, когда люди тебе сочувствуют. Когда принимают твою слабость, верно? — Он неопределенно пожал плечами, будто ему это и не интересно. — Ты считаешь, что сможешь справиться со своими проблемами сам, и не терпишь, когда кто-то тебе пытается помочь. Ты настолько закрылся ото всех людей, что уже не видишь, что вокруг тебя не осталось ничего, кроме твоего пустого одиночества. Да тебе и все равно, главное, что ты один и никто тебе не помешает упиваться своим горем. Но у всего есть последствия, и ты пожалеешь, когда будешь умирать в одиночестве.

Выражение его лица изменилось. Он сжал губы так, что от них осталась одна тонкая полоска, стиснул кулаки, и тихий треск досок заставил меня вздрогнуть. Лиам перевел взгляд на меня, внезапно совершенно спокойный.

— А ты не так глупа, какой кажешься. Любишь указывать людям на их слабые места, а что из себя представляешь ты? Неужели справляешься со своими проблемами, или уже давно в них утонула? Так ли просто тебе дается принимать чужую помощь? Или ты вовсе никого о ней не просила? — Лиам внезапно встал со скамьи и не спеша направился в сторону дома. — Думаю, нет смысла продолжать этот бессмысленный разговор.

Я заправила выбившуюся из-за ветра прядь волос за ухо. Мой взгляд метался в разные стороны, будто пытался найти выход. Будто еще можно что-нибудь сделать. В груди разрасталось странное чувство паники и обиды. Несмотря на закрытость Лиама и его местами грубый характер, что-то в нем меня непреодолимо манило. То ли его выражение лица, когда он о чем-то крепко задумывается. То ли одиночество, которое преследует его, как тень. Словно в этом человеке я находила что-то знакомое.

Я побежала за ним. Догнав уже на выходе из сада и поравнявшись, я сняла с себя длинный теплый шарф и накинула на парня, обвязав пару раз вокруг шеи. Он удивленно посмотрел на меня, явно не ожидав такого жеста.

— Замерзнешь, — сказала я, насупившись и спрятав свою открытую шею в ворот куртки. На щеках осталось легкое теплое покалывание.

На мое удивление, на губах Лиама возникла удовлетворенная ухмылка. Он уже не казался таким угрюмым и недовольным, однако все еще был отстраненным. Я опустила глаза в невысокие сугробы по краям протоптанной дорожки. Между нами сохранялась дистанция.

Некоторое время мы шли молча, но Лиам прервал тишину.

— Полагаю, ты с Лили знакома давно, но о своей семье она ничего не рассказывала.

— Да. Мы учимся с ней вместе, но она никогда не говорила о вас.

— Ясно.

Пролетавший мимо ветер унес его слова куда-то в лес, а мы снова замолчали. Дорога до дома казалась бесконечно длинной. Снег хрустел под спешным шагом.

— Почему ты поругался вчера с Ракель?

Лиам отчетливо напрягся.

— Это тебя не касается. Семейные разборки, — как ни в чем не бывало ответил он. Что-то в его интонации показалось мне странным.

— Из-за болезни тебя не выпускают из дома? Ты сидишь здесь, как в тюрьме?

Лиам раздраженно промычал что-то невнятное.

— Не в этом дело. Я вчера слегка перебрал с алкоголем, вот и все. Ракель меня просто не понимает, как любая мать сына. Я не виню ее, но и не собираюсь уступать.

Его лицо было задумчивым, походка неспешной, будто он не хотел возвращаться в дом и лишь тянул время разговорами, отвлекая меня.

— Значит, ты не ладишь с собственной матерью.

— Будешь меня осуждать? — с иронией в голосе спросил он, вероятно намереваясь защищаться от меня.

— Это не мое дело, сам ведь сказал.

Лиам спрятал руки в карманы куртки. Какое-то время он кидал на меня взгляды, будто проверяя, не обиделась ли я.

— Так было не всегда. Когда отец был жив, все было по-другому. Мы изменились с того времени, но, кажется, только я помню прошлое. Остальные забыли это как страшный сон.

— Не думаю, что Лили и правда забыла. Может, если отпустить, будет проще жить дальше. Так они тебе пытаются показать.

Мы подходили к дому. Неширокая тропинка сада закончилась, и началась голая плитка. Ступив на покрытую тонким слоем льда поверхность, я внезапно потеряла равновесие. Все произошло слишком быстро, однако Лиам подхватил за локоть, помогая не упасть.

— Осторожно. — Лиам опомнился, поставил меня на ноги и отпустил руку. — Ты ничего не знаешь ни о моей семье, ни обо мне. Вот только, не знаю почему, но мне хочется верить твоим словам.

Я улыбнулась и заправила за ухо выпавшую прядь волос. Лиам обвел меня оценивающим взглядом, но, лишь вздохнув тяжело, пошел дальше.

+++

Миссис Хартман стояла около окна в своей спальне на втором этаже. В ее руке записная книжка, но взгляд был направлен в горизонт, на город, на лес, на горы. Мысли летали где-то далеко. Казалось, что сама реальность сейчас перестала существовать. Вдруг ее взгляд упал на проходящую по тропинкам пару. Ее сын держал под руку девушку, не давая той упасть. Они стояли недалеко от дома и смотрели друг на друга.

На губах женщины расплылась нежная улыбка. Теперь все сомнения ушли прочь. Она как никогда была уверена, что не ошиблась с выбором. Искра между этими двумя вселяла в немолодую женщину надежду.

Она оставила на стеклянном столике свою книжку и спешно вышла из комнаты на звук открывающейся входной двери.

+++

Я открыла тяжелую дверь особняка. Мы вошли на порог теплого дома. После того мороза на улице любая будка казалась спасительным убежищем. Я облегченно вздохнула, растирая ладони.

Лиам, не спеша, зашел следом, ожидая затаившейся матери или сестры, которые наверняка мечтают, чтобы растерзать его. Он снял с себя мягкий шарф и лишь на секунду помедлил. В его руках ткань приятно согревала кожу. Странное ощущение, словно электрический ток, кольнуло подушечки пальцев. Но это почувствовал только он, после чего вернул шарф мне.

Как и ожидалось, Лили, с грохотом цокая каблуками, вышла из-за угла. Она скрестила руки на груди. Ее взгляд не предвещал ничего хорошего. Теперь холод снаружи уже не казался таким страшным, а наоборот — спасением.

— Где ты был?

— На улице.

— Что ты там делал?

— Мне уже на улицу выходить нельзя?

— Ты был без шапки. Тебе снова напоминать, как это опасно для твоего здоровья?

— Лучше напомни мне, когда последний раз ты не была такой занудной младшей сестрой.

Лили сжала зубы так, что слышен был их скрежет. Лиам же прошел мимо нее с непринужденным видом, направляясь в свою комнату.

— Обед пропущу.

Лили опустила взгляд и тихо прошипела себе под нос:

— Как обычно.

Я проводила его взглядом наверх. В груди кольнула легкая печаль, что он оставил меня наедине с разъяренной сестрой. Однако меня спасла Ракель, спускающаяся в это время по лестнице. Лиам промчался мимо нее, не подняв взгляд. Женщине не оставалось ничего, кроме как вжаться в перила спиной, уступая дорогу.

— Все в порядке? — растерянно спросила она.

— Абсолютно, — устало кинула Лили и ушла прочь.

Миссис Хартман мягко посмотрела на меня и пригласила в гостиную. Я поспешила за ней, догадываясь, о чем она захочет поговорить. Хозяйка дома прошла на свои любимые диваны и свободно уселась, приглашая присоединиться.

— Я хотела спросить тебя, Одри. Как идут твои дела? Тебе удалось найти с Лиамом общий язык?

Я отвела глаза в сторону, не зная, что ответить. Ракель протянула мне чашку чая и продолжила.

— Я знаю, с моим сыном бывает нелегко. Мне самой с ним трудно. Поэтому и не жду от тебя чего-то сверхъестественного в первый же день.

— Спасибо, — ответила я, не зная, как еще отреагировать.

— Это тебе спасибо. Да, и я подумаю о том, чтобы увеличить твою зарплату. Лиам в последнее время более упрямый, чем я обычно. С ним все сложнее и сложнее.

— Думаю, не стоит. Я еще ничего не добилась, чтобы меня повышать. — Я постаралась выдавить из себя улыбку, но она получилась слишком неестественной.

Ракель довольно улыбнулась.

— Скромность — это хорошо. Я бы хотела, чтобы у моего сына была такая же скромная жена.

Я подавила в себе желание закатить глаза и ничего не ответила. Мне было невозможно даже представить себя женой Лиама. Чтобы он согласился на такое, ему наверняка пришлось предложить: либо я стану его женой, либо он умрет от болезни завтра. Хотя даже так он выберет второе.

Глава 3

— Ваша сдача, — приятный женский голос вырывал меня из собственных мыслей.

Пара жестяных монет со звоном упали на кассу. Я положила их в карман и взяла свои громоздкие пакеты. В доме холодильник совсем пуст, его давно не навещала полезная еда.

Я снова остановилась, опустив рвущиеся пакеты на землю. Ладони окаменели, пальцы не разгибались. Оглянувшись, я с досадой отмерила взглядом пройденный путь и представила, сколько еще осталось. На улице гололед, идти и так сложно, а тут еще и пакеты. Я тяжело вздохнула. Как говорится: хочешь есть, тащи за собой пакеты. Или не так?

— Девушка, вам помочь?

Голос был мне незнаком, и я машинально обернулась. Передо мной оказался молодой парень с каштановой копной непослушных волос. Они подпрыгивали на легком ветру. Его карие глаза выжидающе и дерзко смотрели с высоты его роста на меня. Он мне показался достаточно дружелюбным и открытым.

— Спасибо, будет очень кстати.

Он взял в обе руки мои пакеты, и мы вместе понесли их вперед по заледенелому тротуару. Между нами повисла неловкая тишина, и я решила начать разговор первой.

— Вы живете где-то недалеко? Я вас раньше не видела в этом районе.

— Я недавно и переехал сюда от родителей. Очень милое местечко, и люди здесь приветливые. — Он подмигнул мне.

Я мысленно усмехнулась, но никак не могла отвести взгляд от этого парня. Он, словно пришелец с другой планеты, появился из ниоткуда и теперь несет мои покупки. Я хорошо общаюсь со сплетницами-соседками, и уж они должны были знать про нашего нового соседа.

Парень остановился, поставил пакеты на землю и размял затекшие руки.

— Извините мне мою бестактность, но что в этих пакетах? Кирпичи?

Я обернулась назад.

— Вы продержались дольше меня. Похвально, — усмехнулась я. Парень исподлобья посмотрел на меня, ожидая ответа. — Обычные продукты. Хочу начать готовить.

Он ухмыльнулся.

— Не против, если мы будем общаться на ты? Мы вроде одного возраста.

— Да, конечно.

— Тогда могу дополнить, что готовка — это правильно. Могу научить, если хочешь. — Парень понес пакеты дальше.

Это предложение пришлось мне по душе, но я не спешила соглашаться.

— Ты умеешь готовить?

— Да, а что?

— Не многие парни в наше время готовят сами. Особенно полезную еду, на которой можно будет прожить подольше.

— Тяжелые были времена, вот и пришлось научиться.

— Что за времена?

Парень немного помрачнел и попытался перевести тему.

— А ты как давно живешь в этих краях?

— Переехала года два назад. Тоже сбежала от родителей.

Он понимающе кивнул и, придержав дверь, вошел вслед за мной в подъезд жилого дома. Это многоэтажное здание, как и многие другие в городе, больше напоминало высотную развалину, в которой проживали не самые благополучные граждане. Когда-то такие высокие дома были очень востребованы, потому их так много строили, наряду с низкими каменными домиками. Однако это было так давно, что я и не верю, было ли когда-то. Смогла бы платить больше за аренду, переехала бы в соседний двухэтажный и более уютный дом.

Нас встретила знакомая грязь на полу, голые каменные стены. В лифте стены заколочены деревяшками, расписанными граффити и обклеенными рекламой. Мы благополучно добрались до 6 этажа, и мой новый знакомый внезапно рассмеялся.

— Да что ты, снова совпадение!

Парень положил пакеты у моей двери и пошел чуть дальше по коридору. Он остановился у соседней квартиры, достал ключ и несколько раз провернул в замке. Я удивленно посмотрела на него.

— Ты живешь здесь?

Он, довольный моей реакцией, радостно кивнул и скрылся за своей дверью.

Я устало вздохнула и достала свои ключи из кармана. Внезапно соседняя дверь снова открылась и оттуда показался все тот же парень.

— Совсем забыл спросить твое имя. — Он выжидающе улыбался.

— Одри, — мой голос эхом разлетелся по этажу.

— Тогда еще увидимся, Одри.

Глава 4

Сегодня я пришла домой к Хартманам под предлогом того, что помогаю Лили с домашней работой. Это, конечно, почти правда.

Когда я проходила мимо двери Лиама в спальню его сестры, раздался крик:

— Ты меня не слушаешь!

Я никак не могла остаться в стороне. Если бы меня не остановила Лили, я бы точно вмешалась в конфликт. Но подруге я доверяю, и если она говорит, что не надо встревать в ссору сына и матери, то я решила не действовать.

— Они скоро должны закончить, — сказала проходящая мимо Лили. Ей самой не нравится, когда Лиам и Ракель ругаются, но это происходит так часто, что она уже привыкла. — Давай займемся своими делами. Не обращай на них внимания.

Дверь не была закрыта, из-за чего крики были слышны еще громче. Эта ссора длилась уже больше получаса без остановки. Лили закрыла лицо рукой и, увидев, что их пыл накаляется все сильнее, решила вмешаться и оставила домашнюю работу. Я выбежала из комнаты вслед за ней.

Она подошла к открытой двери и пару раз постучала костяшкой пальца, привлекая к себе внимание. Двое ссорящихся даже не обернулись на нее.

— Я делаю это ради твоего здоровья! Почему ты так меня ненавидишь за то, что я пытаюсь сделать как лучше. Это все ради тебя!

— Ракель! Хватит ссориться! Эти глупые пререкания не решат вашей проблемы! — сказала раздраженно Лили. Я ощущала, как гул от их голосов разносится по стенам дома. Еще чуть-чуть и все рухнет, если они не остановятся.

— Ты не делаешь это ради меня, ты делаешь это, чтобы тебя считали любящей матерью. Ты вечно указываешь и отчитываешь меня, но я уже не ребенок. Я не хочу зависеть от тебя и твоего решения, у меня есть собственное мнение! Сколько раз мне надо это повторить?

— Собственное мнение?! Да ты ничего не сможешь сделать в этой жизни без меня! Я говорю, как лучше для тебя, а ты все хочешь сделать наоборот. — Ракель взяла с полки какую-то книгу и хлопнула по письменному столу, у которого они стояли. — Почему ты не хочешь быть менее злым, будто в этом доме тебя никто не любит?

— Злым?! По-твоему, я злой? Неужели я просто не могу сказать то, что думаю? У меня вообще в этом доме прав не осталось?

— Лиам. Тебе не стоит так говорить. — Мое присутствие удивило парня, но лишь на секунду. То, что я указываю ему, как правильно, еще больше злило его.

Хартман посмотрел на меня. В его глазах, будто черная дыра, разрастались злость и ярость, поглощая все вокруг и затягивая меня в эту убийственную воронку. Я не смогла вынести такой испепеляющий взгляд и отвела глаза.

— Не вмешивайся. Это тебя не касается. Забыла?

Все наши, как я думала, сносные отношения обратились прахом. Я поняла, что я все еще чужой и ничего не значащий человек для Лиама. Придется начинать копать эту бездонную яму сначала, но только тогда, когда эта ссора закончится.

Ракель закрыла рукой лицо и глубоко вздохнула. Она с грустью обвела присутствующих взглядом. Ее нос покраснел, а глаза наполнились слезами. Ракель подошла к Лиаму и взяла руками его лицо. Она смотрела на него по-матерински любя, на что сын отвечал весьма холодно и отстраненно.

— Лиам, я все для тебя готова сделать. Лишь бы ты был счастлив! Но я не могу смотреть на то, как мой сын хочет угробить последние дни жизни, своими же руками убивая себя. Ты должен прожить это время в безопасности и уюте, который я могу тебе дать!

Лиам закрыл глаза. Его скулы, как тиски, сжаты. Он словно сдерживал своего внутреннего зверя, готового в любой момент вырваться из клетки. Хартман приоткрыл глаза и посмотрел на мать. Он медленно взял руки Ракель и опустил вниз.

— Мне не нужны твои безопасность и уют. И если ты не понимаешь этого, то я больше не хочу жить, каждый день находясь в этом доме с тобой. Я лучше умру прямо здесь, чем буду и дальше так жить, — Лиам говорил медленно, проговаривая каждое слово, чтобы его точно услышал каждый, кто находится в этой комнате. Чтобы его наконец услышали.

Глаза Ракель расширились. Она резко закрыла рот руками.

— Лиам! Ты в своем уме?! — прокричала Лили. Она была ошеломлена не меньше Ракель. Девушка подошла к матери и стала ее утешать: — Ракель, он не в себе из-за таблеток. Он так не думает на самом деле, ты ведь знаешь…

Оскорбленная и униженная, Ракель резко подошла к сыну и с вызовом посмотрела в его глаза. Он стоял и ждал реакции матери, не выражая ни единой эмоции. Миссис Хартман сжала губы, сдерживая обиду. Она не увидела в глазах сына ни капли сожаления, он не хотел брать слова назад.

На громкие вопли в комнату заглянул Тео. Его яркие, веселые глаза потухли в тот же миг, как он увидел эту страшную картину. Возможно, такие споры происходят уже не в первый раз. К сожалению, Лили не сообразила вывести его из комнаты, чтобы он не видел этого ужаса. Тео замер в дверях комнаты и с интересом продолжил наблюдать за ссорой. Он пришел настолько тихо, что никто и не обратил на него внимания.

— И что ты мне сделаешь? Будешь насильно удерживать меня здесь своей заботой? Делать вид, что любишь своего жалкого ребенка? Или наймешь кого-нибудь еще, кто смог бы сделать это лучше, чем ты?

Ракель замахнулась и оставила хлесткую пощечину на лице Лиама. Оглушительный хлопок пронесся эхом по комнате. Парень отшатнулся и ударился спиной о письменный стол. Деревянная конструкция пошатнулась, несколько книг с таким же грохотом упали на пол. Ракель вскрикнула. Лили встала как вкопанная с открытым ртом, не зная, что сказать. Я сделала шаг вперед, не решаясь подойти к Лиаму ближе. Краем глаза я заметила сидящего на полу мальчика. Он прислонился спиной к дверной раме, закрыв уши руками. Никто не обращал на него внимания, никому сейчас не было дела до этого испуганного маленького человека. Я хотела подойти к нему и утешить, но не могла сдвинуться с места, разрываясь от смешанных чувств.

Лиам снова пошатнулся, еле устояв на ногах, и взялся рукой за горящую щеку. Его глаза сомкнуты так же, как и у его младшего брата. Обоим сейчас было до предела страшно, но Лиам не показывал свою слабость. Ракель зарыдала и хотела уже броситься к сыну, объясниться, но ноги стали ватными от страха. Она не такая женщина, которая била бы своих детей, даже я это понимала. Она никогда, никогда бы не ударила своего самого любимого сына.

В комнате повисла гробовая тишина. Еле слышный смех Лиама нарушил напряженную обстановку. Мы застыли в ступоре от его тихого смеха. Он становился громче, истеричнее. Лиам посмотрел на свою руку, которой держал обожженную щеку.

— Вот как, Ракель. Признаю, я от тебя такого не ожидал… — Лиам резко схватился рукой за грудь. Он сжал зубы и скорчился от боли. Затем медленно закрыл глаза и упал на холодный пол.

Я, отойдя от оцепенения, первая бросилась к нему. Парень лежал на полу без сознания. Я села рядом с ним и прислонила пальцы к его шее. Пульса нет. Сердце не бьется.

— У него сердечный приступ! Нужно срочно вызвать скорую! — После моих слов Ракель упала на колени и закрыла лицо руками. Лили очнулась от шока и бросилась из комнаты, мимо сидящего на полу Тео. — Держись Лиам, помощь скоро…

+++

Темнота.

Как же холодно.

Где я? Я слышу чьи-то голоса.

Кто здесь? Не понимаю, что они говорят.

— Тяжелый случай… состояние нестабильное… Лиам… нам очень жаль…

Снова пустота.

Абсолютно тихо.

Что там? Как будто свет впереди…

Внутренний голос подсказывал мне, я должен идти туда. Он совсем близко, осталось немного. Я бегу, становится ярче. Чувство невесомости, словно я куда-то падаю. Трудно дышать. Я не могу вздохнуть. Грудь сильно сдавливает и… Пустота…

Шум гудящей лампочки. Запах таблеток, так хорошо мне знакомый. Тихий шепот около меня.

Я открыл глаза. Черт. Снова эта больница. Здесь я бываю чаще, чем где-либо. Мой второй дом. Все до боли знакомое: наигранно сочувствующие медсестры, неудобные кровати, бесконечные уколы, анализы, таблетки. Я бы хотел сейчас закрыть глаза и оказаться где угодно, но не здесь. И уж тем более не дома.

Я начал осматривать комнату. Белые скучные стены, телевизор напротив кровати, большие окна, закрытые жалюзи. Неясный силуэт человека у дальнего окна. Двое тихо перешептывались, обстановка явно напряженная. Я хрипло вздохнул, они замолчали и перевели взгляды на меня.

— Лиам. Ты очнулся, — с облегчением сказала моя мать. Она подошла к моей кровати и взяла меня за руку. — Мы за тебя очень переживали.

Лили встала рядом с Ракель. Мне не нравятся их тяжелые, испепеляющие взгляды. Хотелось провалиться сквозь землю.

Тут я наконец разглядел еще одну фигуру, сидящую в кресле у окна. Это Миллер. Она смотрела на меня совсем по-другому, свысока, будто осуждала меня за что-то, но в тоже время была разочарована. В эти глаза смотреть больнее, чем на мою жалкую мать, всем своим видом молящую о прощении, и на сестру, пустым и потерянным взглядом смотрящую сквозь меня. Я не оправдал их ожидания, и каждый показывал мне это по-разному. Впервые за долгое время мне стало стыдно за свои слова, поступки. Это ужасное чувство.

В палату вошли доктора. Они говорили что-то про мое состояние, про рак, про осложнения, но я не мог сосредоточить внимание на их словах. Я смотрел в эти покинутые и отстраненные глаза Миллер. Она наблюдала за каплями дождя на окне, провожая каждую взглядом. Будто это не я умираю, а она. Как будто ей есть какое-то дело до меня. Я не верю. Никогда ей не поверю.

— Мистер Хартман, у нас для вас грустные новости. — Я перевел взгляд на одного из врачей. — Мы говорили вам, что у вас в запасе около полугода, но произошли изменения. К сожалению, не утешительные. Вам осталось жить примерно два месяца.

— Как?! — вскрикнула Ракель. Она прижалась к Лили, и сестра положила руку на ее сгорбившуюся спину.

— Нам очень жаль, но терапия и препараты не помогают вам бороться с раком. Мы сделали все, что могли. — Это были последние слова, которые я услышал от врачей, прежде чем они оставили рыдающих мать и сестру, задумчиво грустную Миллер и безнадежно больного меня.

Я запрокинул голову назад и посмотрел в скучный белый потолок. Мне не верится, что времени осталось еще меньше. Два месяца. Доктора говорят, что им жаль, но это не так. Они говорят так, чтобы не выглядеть эгоистами и проявить наигранное сочувствие. По крайней мере, даже если им и правда будет грустно после моей смерти, то недолго. У них было, есть и будет еще столько же пациентов, больных раком, которых они не смогут излечить. Они скажут еще сотни или даже тысячи раз одну заезженную, как старая пластинка, фразу: «Нам очень жаль. Мы сделали все, что могли».

Но у моей семьи не будет еще столько же больных. Я у них один. И когда меня не станет, им будет не за кем ухаживать, не о ком заботиться. Я не знаю, что будет с Ракель, с Лили. Становится страшно от одной лишь мысли, что они не смирятся с моим уходом. Но один человек точно будет в порядке. Тот, кто сейчас не плачет во весь голос, не пытается меня подбодрить, не стоит рядом и не держит меня за руку. Тот, кому все равно. Я для нее ничего не значу, как и она для меня. А вот моей семье она дорога, она сможет им помочь, когда меня не станет. Как ни странно, Миллер — единственный человек, который не будет меня вспоминать, но теперь в этом можно найти выгоду.

Меня выписали через пару дней, убедившись, что мое состояние не ухудшится, и отпустили домой умирать. Мне отменили курсы облучения и терапии, так как толку от них нет. Я весь год ходил в это ужасное место страданий и борьбы, а теперь мне сказали, что в этом не было проку. Все напрасно. И теперь у меня осталось слишком мало времени…

Глава 5

Скучные, монотонные лекции учителей — лучшее снотворное. Я, как обычно, просыпала все уроки после бессонной ночи над рефератами и проектами, сдача которых меня поджимала. Теперь наконец-то можно было расслабиться под однотонную речь профессора.

Лили что-то агрессивно записывала в тетрадь, сидя рядом. Ее ручка чуть ли не до дырки скользила по листку. От ее сосредоточенного вида меня еще больше клонило в сон. Она всегда очень старается и потому учится на отлично. К счастью, у такой умной подруги мне всегда удается хорошо списывать.

Сара же, наоборот, запихивала себе в рот еду, которую прятала под партой. В аудитории, несмотря на хорошую акустику, хруста ее чипсов на удивление не было слышно.

Пара закончилась, но до следующей оставалось не так много времени, так что, несмотря на уговоры Сары пойти в буфет, мы остались в аудитории. Шум и гогот заполонили это напоминающее амфитеатр помещение. Ник словно ожил, обернулся и стукнул меня по голове. Я в недовольстве подняла на него глаза.

— Эй, что за дела?!

Я ударила его по плечу, но это ему было, как камешек слону. Он рассмеялся. Микки тоже обернулся и, увидев еду у Сары, затеял бессмысленную и беспощадную войну в попытках достать и себе кусочек. Я продолжила спать на парте, Ник гладил мои волосы. Я без успеха пыталась отмахнуться от него, но он продолжал меня щекотать.

Суету, воцарившуюся в аудитории, прервал профессор, вошедший в класс.

— Господа, прошу немного внимания, — сказал мужчина, но, не заметив внимательных взглядов, повысил голос: — у меня для вас важное объявление. У вас в группе будет новый однокурсник. Он только недавно переехал в наш город и ему нужна ваша помощь и поддержка. Очень надеюсь, что вы сможете найти общий язык…

Дверь где-то у нижних рядов открылась, ничем не привлекая моего внимания. В аудиторию кто-то вошел и встал около профессора.

— Очередной заучка или ботан. Какая скукота, — устало сказала Сара, разглядывая нового однокурсника.

— Всем привет. Меня зовут Райан Джеймс, и вы можете меня звать хоть на разборки, хоть на вечеринки.

Мое сердце екнуло и замерло после услышанного имени. По классу прошелся смешок. Все больше увлеченных глаз останавливались на новеньком. Я осторожно подняла голову с парты, и мои глаза расширились. Сонливость как рукой сняло.

— Он не так прост, как тебе кажется, Сара. — Ткнула в бок подругу Лили.

Я в шоке смотрела на этого парня, как ураган посреди спокойного моря, появившегося в аудитории. Сомнений быть не может, это тот самый Райан, мой сосед.

Профессор показал новенькому свободные места. Несколько компаний были не против принять новобранца в свои ряды, но Райан заметил меня. Его глаза азартно блеснули, и он сел к нам за последнюю парту. Аарон, до этого не участвовавший в общих разговорах, первый встал ему навстречу и протянул руку для знакомства.

— Ну так что, идем со мной на встречу после пар? Будут крутые ребята с битами, — кинул парень шутку, поддерживая Райана.

— Конечно, брат. Без проблем. — Он снова расплылся в улыбке, и я отвела глаза, надеясь, что он меня не узнал.

Каждый из нашей компании по очереди представился, и Райан сел на единственное свободное место рядом со мной. Пара началась, и я постаралась сосредоточиться на учебе.

Мысли то и дело ускользали от новой темы. Взгляд метнулся в сторону и незаметно прошелся по новому однокурснику. Он внимательно слушал профессора, скрестив руки на груди. Мы встретились взглядами. Райан усмехнулся, направляя глаза снова на профессора. Я продолжала гипнотизировать парня.

— Ты что, меня преследуешь? — сказала я достаточно тихо, чтобы услышал только он.

Райан словно ожидал мой вопрос, оторвал внимание от лекции и развернулся ко мне всем телом. На губах играла ухмылка, глаза смотрели проницательно.

— А может, это ты меня преследуешь?

— Ты новенький, а я учусь здесь уже второй год.

— Неужели? Тогда, может, это судьба? — сказал Райан чуть громче.

Сара оторвалась от разговоров с Микки, и оба, обернувшись, кинули на нас удивленные взгляды. Ник посмотрел на Райана как-то иначе, на его лице исчезла привычная улыбка. Лили толкнула меня в бок. Я закатила глаза и стукнула учебником Райана.

— Много болтаешь. Лучше профессора слушай, тебе еще столько материала догонять.

— Я раньше учился за границей, по этой же специальности, так что это вам нужно меня догонять.

— Ух ты, это правда? — Многие с соседних рядов оборачивались, желая услышать больше подробностей. В основном это были девочки.

— Почему решил поступать именно в наш университет? — спросила Сара.

— Его закончили мои родители. Они стали очень успешными людьми, и я хочу стать как они.

— А почему из-за границы уехал? — поинтересовался Микки.

— Некоторые сложности… пришлось вернуться домой.

— В какой стране учился, новенький? — кинул Ник, пристально гипнотизируя собеседника. Тот спокойно ответил:

— В Штатах.

Все, кто навострил уши на ближайших партах, бурно зашептались. Эта реакция меня выводила из себя. Столько шума и внимания привлекал к себе новенький, и от этого становилось не по себе. Я отвела взгляд снова на профессора и презентацию на доске.

Учитель, заметив бурное обсуждение на последних партах, попросил обратить внимание на новую тему, затем продолжил вести лекцию…

Глава 6

Я перебирал тяжелые книжки своего шкафа. Все они были перечитаны уже не раз и теперь лишь превратились в ненужный хлам. Хоть книги и стали неотъемлемой частью моей комнаты, никакой значимости для меня не несли. В последнее время для меня потеряли смысл многие вещи. Жизнь постепенно превращается в монотонное колесо вечно повторяющихся событий, не приносящих никаких позитивных эмоций, которым вскоре суждено прерваться. Я словно сурок, который получит шанс сбежать из своего дня, но ждет его лишь один выход — смерть.

В комнату два раза постучали. Не было желания отвечать, а уж тем более чтобы кто-то сейчас входил сюда.

— Лиам! — я услышал знакомый голос и немного расслабился. — Ты все еще живой?

— К твоему сожалению, Эд, — сказал я приятелю и развернулся к нему лицом, — давно не виделись.

У порога стоял высокий парень на несколько лет старше меня. Эдвард пользовался популярностью у всех девушек из-за своих кудрявых рыжих волос и веснушек. Его внешность и правда была неординарной, но для коренных жителей нашего города это вполне нормально.

— Извини, что не заглянул в больницу. Были проблемы в пабе. Один ненормальный чуть не разгромил мое заведение, — устало сказал Эд, похлопал меня по плечу и плюхнулся в кресло, — а у тебя что нового?

Я скрестил руки на груди и крепко задумался, стоит ли говорить печальную новость другу.

— Врачи сказали, что времени осталось еще меньше. Буквально два месяца, — сказал я, проявляя как можно меньше эмоций.

Эд протяжно свистнул, словно я похвалился выигрышем в лотерее.

— Что за реакция?

— А как еще мне реагировать? Я думал, ты будешь рад. Мне всегда казалось, что ты ждешь смерти.

— Только если твоей, придурок.

Эд довольно растянулся в улыбке, но я, напротив, стиснул зубы. В моей груди прожгли огромную дыру.

— Слушай, я тут как раз к тебе с одним делом…

— Каким еще? — раздраженно спросил я

— Понимаешь, родители ведь не одобряют мой бизнес. Хотят, чтобы я по специальности работал, вот и денег не дают. А у меня сейчас проблемы с оплатой долгов. Сможешь занять? — с надеждой спросил мой друг, и я не мог ему отказать.

— Ладно, я переведу тебе на карту.

— Спасибо, брат!

В дверь постучали. В дверном проеме стояла Миллер, неловко переминаясь, увидев еще одного гостя.

— Ого, неожиданно. — Эд без церемоний подошел к ней и по-королевски поцеловал ее руку. — Нас никто пока не представил, но судьба все равно нас свела вместе, чтобы мы познакомились. Я Эдвард — самый лучший, ценный и драгоценный, красивый и богатый друг этого придурка, приятно познакомиться.

Миллер растерянно переводила с Эда на меня взгляд. Она хлопала ресницами, явно поражаясь напору этого идиота. Ее реакция заставила меня мысленно ухмыльнуться.

— Я Одри, — ответила она, придя в себя.

— Значит, будем знакомы. Одри, присоединяйся к нам, поболтаем…

— Что ты здесь забыла? — пресек Эда я, недоверчиво глядя на девушку.

— Я…

Она хотела что-то ответить, но Эд вдруг перекинул руку через ее плечо и протянул:

— Ай-яй, Лиам, как так можно? Она же твой гость. Какой ты невежливый! — Эд взял ее за плечи и, слегка поторапливая, вывел из комнаты. — Тогда, раз ты сегодня такой злобный, я составлю ей компанию. Не будем мешать твоему мрачному настроению процветать в одиночестве, зануда.

Они вышли и захлопнули дверь. Я раздраженно выдохнул и продолжил разбирать бесполезные книжки. На глаза попалась затерявшаяся нотная тетрадь. Мои пальцы пробил слабый электрический ток, и я со всей силы швырнул тетрадь в сторону.

+++

Я сидела за большим обеденным столом и делала реферат на компьютере. Монотонный стук клавиш под подушечками пальцев разряжал тишину, повисшую в пустой комнате. Лили должна была мне помогать с работой, но она ушла на поиски своего младшего брата. С той ссоры он сам не свой и часто стал пропадать в своей комнате.

В мысли впилась, словно клещ, обида. Как я вошла в комнату Лиама, так сразу мне пришлось выйти. Почему он такой неприступный? Времени осталось еще меньше, чем я думала. Меньше чем два месяца есть на то, чтобы найти с ним общий язык, иначе моя часть договора с Ракель будет не выполнена. Нужно что-то придумать и побыстрее.

Я устало вздохнула и потерла пальцами переносицу. Глаза жутко болели от длительного смотрения в экран. Я начала быстро моргать и оглядываться по сторонам. Большой деревянный стол, за которым я сидела, украшен подсвечниками, просторные окна напротив, камин, тихо потрескивающий в углу, но кое-что особенное привлекло мое внимание. В другом конце комнаты, рядом с большими диванами, стоял рояль. Глянцевый, черный, он сильно выделялся на фоне всей мебели. Он давно здесь стоит? Первый раз вижу его. Как странно.

Эдвард вошел в комнату и, проследив за моим взглядом, заметил рояль.

— А-а-а, тебе, наверно, интересно, почему этот инструмент здесь скучает совсем один.

— Вообще-то да. Я не слышала, чтобы хоть кто-то в этом доме прикасался к нему за то время, пока я здесь.

— Да, это долгая история, — лениво протянул Эд.

— Расскажи.

— Тебе и правда интересно? — Парень ухмыльнулся, и в его глазах замигали огоньки. — Ну, мистер Хартман был музыкантом. Сам Лиам тоже раньше играл.

— А почему сейчас не играет?

— Он трудно перенес смерть своего отца. Наверно, это тогда здорово ранило его, и теперь никто больше не прикасается к инструменту.

Между нами повисла тишина. Кто бы мог подумать, что Лиам хранит такую страшную боль в себе.

— Расскажи лучше о себе, красотка. Что здесь делаешь? Кем приходишься Лиаму? Ты его фанатка, что ли? — Эдвард перевел тему, сам понимая, что разговоры про смерть не самые приятные.

— Я подруга Лили. Мы с ней часто делаем домашнюю работу вместе, но в основном у меня. Вот она и согласилась позаниматься у нее, однако сейчас она оказалась занята.

— Вот оно что, — протянул Эд, словно все встало на свои места, — вижу, у тебя пока не очень получается подружиться с ее братом.

— Мне кажется, он меня презирает.

— Он со всеми такой, — попытался подбодрить меня Эд, — то, какой он с тобой, это еще цветочки. Вот увидишь, со временем он изменится, как изменился после смерти своего отца. Только в лучшую сторону, конечно.

Эд элегантной походкой подошел к инструменту и сел на маленький стул напротив рояля.

— Давно он не играл. Я уже и забыл, как звучит этот рояль. Я сделаю это для тебя, раз теперь ты, как и я, так погружена в историю этой семьи.

Я отодвинула компьютер и приготовилась внимательно слушать.

Эдвард поднял тяжелую крышку и взмахнул руками над клавишами.

Его пальцы забегали внезапно, быстро. Весь дом наполнился мягкой, разливающейся мелодией. Исполнитель переходил с одной октавы на другую, держа интригу, завораживая. Я закрыла глаза, полностью погружаясь в мелодию. Она несла меня по бурной реке, сопротивляясь камням и двигаясь против течения вверх. Словно весь особняк наполнился незримой дымкой этой музыки. Я чувствовала, как дом ожил и снова начал дышать. Будто его сердце, этот инструмент, снова начало биться и распространять жизнь по всему дому. Служанки быстрее стали бегать по дому, хлопоча, кухарки вкуснее стали готовить, горничные стремительнее махали тряпками и убирались в наполненных сладкой мелодией комнатах. Конечно, работать в оживленном доме под аккомпанемент куда приятнее.

Дверь осторожно открылась, и к нам зашла Лили. За ней следом аккуратно заглянул Тео. Он держался своими крохотными кулачками за край длинной юбки сестры. Сейчас только она и музыка давали почувствовать себя в безопасности. Вслед за ними пришли завороженно, словно на зов, еще несколько служанок и благоговейно уставились на исполнителя. Давно жители этого дома не слышали музыки. Эдвард, увидев боковым зрением публику, ухмыльнулся и замедлился. Ритм стал более плавным, аккорды минорнее, пальцы отчетливее нажимали клавиши. Вдруг дверь комнаты настежь отворилась, и в нее вошел он. Лиам, словно обезумев, застыл в проеме и уставился на Эдварда. Перед разъяренным парнем расступились все. Его друг, увидев Хартмана, с немыслимой скоростью стал перебирать клавиши. Музыка, передохнув на пару секунд, снова пустилась вверх по течению, боролась против стихии. Она звучала в самом сердце Лиама. В его темных глазах я смогла разглядеть искры. Словно множество дождевых туч перемигивались опасными молниями. Словно в тумане его глаз вдруг стали проступать отчетливые силуэты. Но сам Лиам был неподвижен. Лишь взгляд выдавал то, что на самом деле творится внутри него.

Музыка понемногу стихала, и наконец прозвучал последний аккорд. Послышались аплодисменты. Не только эта комната восхваляла храброго музыканта, решившего бросить вызов правилам особняка, но и весь дом. Эдвард скромно поднялся и поклонился публике. Он скосил взгляд на Лиама, стоящего в дальнем углу комнаты, и в надежде заглянул ему в глаза. Хартман покачал головой и прошипел одними губами, но даже я смогла различить слова: «Доволен? Этого ты хотел?»

Эдвард выпрямился и хотел подойти к другу, но Лиам поспешно вышел из комнаты. Эд хотел остановить его, поговорить, но Лиам удалялся все дальше. Я подошла к опечаленному парню.

— Я знал, что так все будет. Знал ведь. Эх, надеюсь, он не будет долго злиться, — устало произнес он.

— Ты очень красиво сыграл, почему он должен злиться?

Эдвард все еще смотрел на дверь, в которую ушел его лучший друг. Он поджал губы.

— Я сыграл композицию, написанную его отцом прямо перед смертью. Нет, Лиам никогда меня не простит…

Глава 7

Рождественские песни, разноцветные огоньки, приятный запах сладостей и шум толпы отзывались в моем сердце. Я шла по узким проходам ярмарки в честь предстоящего Рождества. Город активно готовится к празднику. Множество людей покупают подарки своим родным и близким, наслаждаются атмосферой, прогуливаясь между рядами маленьких магазинчиков, украшенных в стиле домиков эльфов. И я не исключение. Я обожаю Рождество, так что никогда не упущу момент насладиться атмосферой нарядной елки, падающего с неба снега и глинтвейна.

Вдруг мне на глаза попалась знакомая фигура. Сперва я думала, что мне показалось, но потом этот человек заметил меня. Его глаза округлились, и он поспешил скрыться в толпе, но я вприпрыжку догнала парня.

— Лиам! Неужели это ты?

Хартман тяжело вздохнул.

— Ты за мной следишь, что ли? Что тебе нужно?

— Ничего мне от тебя не нужно. — Я огляделась по сторонам. — Ты здесь один?

— Ага, — раздраженно промычал Лиам.

Он, сделав шаг вперед, подошел к прилавку забрать свой заказ. У него в руках оказались два стаканчика горячих напитков. Один он протянул мне, по всей видимости, в надежде, что я от него отстану.

— Спасибо. — На моем лице заиграла довольная улыбка, однако Лиам не оценил моего дружелюбного жеста и пошел прочь куда-то сквозь толпу.

Мне потребовалось немало усилий, чтобы не потерять его из виду, но, когда я снова догнала парня, он уже не пытался избавиться от хвоста. Мы шли вдвоем мимо гудящей толпы. Снег оседал на одежде, большими хлопьями застревая в волосах. Мои замерзшие пальцы держали горячий чай.

— Такое ощущение, что тебе нравится выводить людей из себя.

— О чем ты? Разве я такое говорил? — с иронией сказал Лиам, но по его тону это и так было понятно.

— Ракель меня заставила сюда прийти, развеяться. — Лиам сделал глоток чая и задумчиво посмотрел на мерцающую разными огнями большую елку. — Я с ней недавно говорил. Насчет прошлой ссоры. Извини, что тебе пришлось это видеть.

Я удивленно подняла брови, тоже сделав глоток. Вот уж не думала, что Лиам умеет извиняться. Хартман развернулся и повторил за мной, тоже подняв брови, словно сейчас не произошло ничего необычного. Словно он каждый день извиняется перед кем-то.

— Это не передо мной ты должен извиняться.

— Я знаю, но ты тоже была там, поэтому я обязан признать, что был не прав.

На моем лице появилась ухмылка.

— Хорошо, я прощаю тебя.

Лиам фыркнул, словно оно ему не так уж и надо было, но вслух ничего не сказал. Я усмехнулась и огляделась по сторонам.

— Ого. Смотри туда!

Лиам обернулся и лениво посмотрел в ту сторону, куда указала я. Большая светящаяся карусель в самом центре праздничной ярмарки. Из нее доносились радостные крики детей и взрослых, новогодняя музыка. Разноцветные флажки и причудливые животные так манили маленького ребенка внутри меня, я просто не могла остаться в стороне.

— Скорей! Идем! — крикнула я и, схватив парня за руку, потащила к кассе, прежде чем он начал сопротивляться.

Не прошло и пары минут, как мы уже стояли в очереди к карусели. Лиам явно принял меня за малолетнюю дурочку. Может, это и так, но в детстве я всегда хотела прокатиться на этой гигантской карусели. В моем детстве этих красочных животных заменяли деревянные палки с носком вместо головы.

— И зачем ты затащила меня сюда? Уже ведь не маленькая, чтобы на детскую карусель ходить. Тебе сколько лет, пять, что ли? — недовольно возмущался Лиам.

— Мне вообще-то двадцать один, как и тебе. Не строй из себя занудного старика, ты не так давно был еще совсем ребенком. Уже забыл, что ли?

— Я не занимался такой ерундой в том возрасте, — гордясь этим, сказал Лиам и с вызовом посмотрел на меня.

— А что ты делал? Энциклопедии дома читал, пока все дети жили на улице? Тогда ты еще более занудный, чем я думала, — усмехнулась я и ткнула Лиама локтем в бок, — в таком случае я покажу тебе обратную сторону медали под названием детство.

— Я… — хотел было возразить Лиам, но я уже проталкивала его ко входу на карусель.

+++

«Что я тут делаю?»

Мы поднимались по ступеням на второй этаж, так как первый был полностью забит влюбленными парочками, детьми и их родителями и просто подростками. Что они тут забыли? Сходить больше некуда?

Миллер крепко держала меня за руку и вела к свободным местам.

«Тигр и лошадь. Как здорово.»

Она забралась на полосатого зверя и пристально посмотрела на меня. Ее глаза яростно сверкнули, приказывая играть по ее правилам. Мне ничего не оставалось, и я, стиснув зубы, сел на соседнее место. Может, если поддаться ее напору сейчас, будет возможность от нее как-нибудь избавиться потом. Карусель запустилась, и все животные вдруг ожили. Они поднимались вверх и опускались вниз, будто и правда везут нас по бесконечному кругу. Посетители радостно закричали. Да, очень весело.

Через несколько минут такой однотонной развлекательной программы мне стало скучно. Одни и те же новогодние песни играли уже в барабанных перепонках. Все это время я скучающе обводил взглядом одинаковый, вращающийся пейзаж. Когда голова закружилась, я перевел взгляд, посмотрел на Миллер и обомлел на месте. Она сияла от счастья. Будто маленький ребенок, Одри оглядывалась по сторонам с глупой улыбкой до ушей. Сверкающие огни отражались в ее хрустальных глазах. Я никогда не видел настолько счастливого человека. Я бы никогда не смог стать таким же беззаботно счастливым, как она. Одри радовали такие мелочи, как эта карусель.

«Как мало ей нужно для счастья. Совсем еще ребенок!»

Она встретилась со мной взглядом и по-детски рассмеялась моему глупому выражению лица. Ее светлые волосы развевались на ветру. Мои тоже, но я даже не чувствовал этого. Не ощущал холода, забравшегося глубоко внутрь меня. Сейчас мне было так тепло на душе, что хотелось так же громко смеяться.

Музыка прекратилась. Карусель остановилась. Люди повскакивали со своих мест и, впечатленные поездкой, направились в сторону выхода. Одри встала и позвала меня за собой.

— Пошли! Твое наказание закончилось, можешь выдохнуть, — с ухмылкой сказала она.

Я встал и пошел за ней.

— Ну как тебе? Весело, правда же?

Миллер отвлекла меня от мыслей. Я посмотрел на нее.

— Ладно, можешь не отвечать. Сейчас будешь гундеть и испортишь мое хорошее настроение. — Она потерла руки и выдохнула на них теплый пар.

— Тебе холодно?

— Что? А, нет. Пустяки.

Я помедлил, но взял ее за руку, скрестил наши пальцы и положил их в свой карман.

— Так теплее.

— С чего вдруг ты беспокоишься о тепле? Я-то думала, у тебя совсем ледяное сердце, — она попыталась мне колко ответить, но в ее голосе я уловил что-то иное, — оттаял, что ли?

— Не дождешься, — ответил я.

В ответ Миллер тихо рассмеялась, однако руку не вытащила.

+++

«У него такая крепкая ладонь. Так и правда теплее.»

Мы проходили мимо лавок рождественских игрушек. Множество маленьких елочек, щелкунчиков, разных гирлянд и других сувениров украшали короткие стенды небольших магазинчиков. Я остановилась около одной из таких витрин. Лиам встал рядом, он явно подозревал что-то недоброе, поэтому глазел по сторонам, делая вид, что не знает меня. Однако, моя рука в его руке сцепляла нас, и от этого он не сбежит.

Я взяла в руки пушистую мишуру. Дождик переливался ярко-зеленым. Определенно, эта вещь — главная среди рождественских украшений.

— Лиам, — привлекла внимание я, пряча свою находку за спиной.

Парень неохотно развернулся ко мне и, не успев среагировать, очень об этом пожалел. Я пару раз обвязала дождик вокруг его шеи и наклонила голову вбок, однако Лиам стоял неподвижно. Только глаза показывали, как он устал от моей взбалмошности.

— Это еще что? — недовольно произнес он.

— Это новогоднее настроение. Осталось меньше месяца, забыл? А так ты очень похож на елку.

— Ну все, заканчивай этот цирк. — Лиам снял с себя украшение и вернул его на место — Не вижу здесь ничего смешного.

— Да ты только посмотри на себя, — я еле сдерживала смех.

— Ага, а ты сначала на себя. Тебе бы клоуном работать, людям на нервы действовать. У тебя и без мишуры на шее это здорово получается, — сказал Лиам и, сильнее сжав мою руку, повел подальше от магазинчиков.

Дальше мы шли в гробовой тишине. Судя по всему, Хартману не понравилась моя шутка, но он все же стал менее мрачным, как привязанный шел со мной рядом.

Тишина между нами потихоньку начинала сводить меня с ума.

— Я хотела тебя кое о чем спросить.

— Уже боюсь, — равнодушно ответил Лиам.

— Ты играешь на пианино?

Лиам кинул на меня косой взгляд.

— Я думал, Эд тебе все рассказал.

— Да, но ты ведь играл. Почему перестал? Из-за смерти отца? Та композиция была написана последней перед его смертью, поэтому ты так реагируешь, когда кто-то играет ее? Вспоминаешь отца?

— Это тебя не касается, почему ты лезешь в чужую жизнь? Ты не видишь границ и слишком часто их переходишь, — грубо отрезал Хартман.

— Почему ты постоянно твердишь, что это меня не касается? Мы же не чужие люди…

— А кто тогда? По-твоему, ты бы могла стать моим другом? — Хартман впился в меня холодным, словно сталь, взглядом, от которого по телу бегут мурашки.

Я не нашла, что ответить, и между нами снова повисла гробовая тишина. Лиам, встряхнув своими короткими волосами, вдруг перевел тему.

— Какие у тебя планы на выходные?

Я усмехнулась и хитро скосила на него глаза. Уже открыла рот, чтобы как-то ответить, но Лиам меня опередил.

— Рассчитываю, сколько еще времени смогу провести без твоей компании.

Я огорченно отвела глаза в сторону. В словах Лиама не было ни шутки, ни прикола. Он говорил искренне, впервые за время нашего общения. Похоже, он и правда не хочет меня видеть.

— Да так, планировала с друзьями пойти на каток. Хотела и тебя позвать.

Послышался истерический смешок. Хартман, видимо, думал, что я подшучиваю над ним.

— Ты ведь знаешь, что я откажусь.

— Там и Лили будет! — поспешила уговорить его я. В моей голове на самом деле уже появился план, как я словлю огромный куш, подружив Лиама со своими друзьями. Тогда хоть кто-нибудь из моей компании сможет найти общий язык с Хартманом, я выполню пожелание Ракель, и она заплатит мне в несколько раз больше за этого придурка.

— Нет. У меня слишком много дел.

— Вот как? А, по-моему, ты просто не умеешь кататься на коньках, вот и ищешь отговорки.

— Даже если и так, то что с того? — с вызовом спросил он.

— Я могу тебя научить!

— Если бы я и хотел научиться, попросил бы кого-нибудь другого. А так, даже не думай взять меня на слабо.

Я поджала губы, не зная, что ему на это ответить. В голове нет идей, как его уговорить. Мне казалось, что поход на каток — это лучшая мысль, которая приходила мне, чтобы подружиться с ним. Однако, все снова идет по наклонной.

— Как хочешь, Лиам. Я дам время тебе подумать. — Я положила руку ему на плечо, но Лиам лишь отшатнулся в сторону, как от огня, скинув ее с себя. — Я не враг тебе, Лиам. Я хочу быть твоим другом.

Он ничего не ответил, и на этом мы попрощались. Дальше я шла домой с ощущением пустоты в душе.

Глава 8

Я сидела в кафетерии университета и пила горячий чай. За окном медленно падали снежинки. Сегодня пасмурно. Тяжелые облака нависли над внутренним двориком университета. Кривые узкие аллеи петляли между близко стоящими зданиями. Деревья припорошило снегом.

Ко мне за стол подсели мои друзья. Они о чем-то бурно спорили и отвлекли меня от мыслей.

— Я тоже так думаю! — громко вскрикнула Сара и с силой ударила подносом о стол. Я подпрыгнула от неожиданности.

— Да он не имеет права! — в тон девушке крикнул парень, усаживающийся рядом с Сарой.

— А ты что поддакиваешь, Микки? Столько шума от вас двоих, просто ужас, — приструнил этих двоих Ник.

— Мне может кто-нибудь спокойно объяснить, что случилось? — недоумевающе спросила я, прерывая ссору друзей.

Лили тяжело вздохнула и села рядом со мной. Она устало посмотрела на эту шумную компанию.

— Все как обычно. Сару снова завалил на экзамене профессор. Вот и возмущается уже который час. — Она протянула мне булочку из столовой. — Ты чего здесь одна сидишь?

— А? Да так…

Райан скромно подсел к нашей компании. Я сделала вид, что не заметила этого. Аарон сел рядом с Лили и приобнял ее за плечо. На лице подруги проступил румянец, когда она кинула скромный взгляд на меня. Ник увидел эту умилительную картину и, как обычно, решил воспользоваться ситуацией для насмешки.

— Ой, да вы только посмотрите на наших влюбленных. Меня сейчас стошнит, — с улыбкой сказал друг и изобразил рвотный позыв.

— Сядь и заткнись, а то я что-то не слышал, чтобы твое мнение тут кто-то спрашивал. У самого-то девушки нет, вот и цепляешься ко всем подряд.

Ник плюхнулся с другой стороны от меня и, повторив позу друга, повис на мне. Он с вызовом посмотрел на Аарона. Я не успела возразить, как уже оказалась между враждующими сторонами. Остальные молча наблюдали за искрой соперничества лучших друзей и одновременно заклятых врагов, не имея решимости прервать их.

— Ничего, это пока. Скоро Одри согласится пойти со мной на свидание, — сказал Ник и с самодовольной улыбкой посмотрел мне в глаза, — как насчет завтра?

Сара и Микки отвлеклись от бурных обсуждений и удивленно посмотрели на нас. Райан усмехнулся при виде столь банального подката. Я кинула на него быстрый взгляд и снова уставилась на Ника. Все внимание направлено на меня. Я скинула его руку со своего плеча и встала из-за стола.

— Завтра не смогу, может, как-нибудь в следующий раз, — бросила я и с милой улыбкой вышла из кафетерия.

— Ха, дружище. Тебя отшили! — посмеялся Аарон над огорченным другом.

Но Ник не собирался сдаваться после одного отказа. Не в его стиле.

+++

«Одиночество…

Что значит это слово? Как оно связано со мной?»

Я сидел на кровати в своей комнате, скрестив ноги. Шторы были задернуты, лишь одинокая полоска света пробралась в комнату и упала на пол. В такой обстановке взгляд замечал каждую деталь, каждую пылинку, зависшую в воздухе. Я нервно тарабанил пальцами по смятому покрывалу. Сердце стучало в ушах, дыхание было отчетливо слышно в тишине комнаты. В мыслях засела тревога, с таким трудом гонимая прочь.

Я встряхнул головой и потянулся за телефоном. В таком состоянии последнее, чего хотелось, — находиться одному. Мои пальцы быстро набрали номер друга, который был единственным, кто смог бы понять меня.

Мертвую тишину в комнате прерывали гудки. Они, как сигнал тревоги, как крик о помощи, разрезали воздух и вновь исчезали. Через несколько секунд подняли трубку.

— Да?

— Эд, это Лиам.

— Точно-точно, я понял, дружище! Что-то срочное? Ты умираешь?

Я ухмыльнулся и поднял глаза к потолку.

— Это я делаю каждый день. Скажи, ты сейчас занят? Можешь приехать?

Тишина. Я вслушался в звуки, исходящие из телефона. Тихий шепот, явно адресованный не мне, едва слышная музыка. Что-то не так.

— Извиняй, брат. Сейчас прям никак. — Эдвард раскашлялся в трубку. — Что-то я разболелся. Температура, кашель, все такое. Я сейчас дома, не хочу и тебя заразить.

Я тяжело вздохнул и поджал губы. Сердце застучало быстрее, пытаясь выпрыгнуть из грудной клетки.

— Ничего. Поправляйся, Эд.

— Точно все в порядке?

— Я справлюсь. Не беспокойся.

— Отлично, тогда до связи… «Эд! — незнакомый голос позвал моего друга. — Ну где тебя носит? Там уже девчонки подъехали. Эту ночь мы зажжем!»

Телефон зашипел и закашлял, словно его достали из воды. Теперь музыка стала доноситься отчетливее, что в тишине моей комнаты не расслышать было невозможно. Много голосов, сливающихся в единый гул, звон стаканов, мощные биты из колонок.

Клуб.

— Лиам, брат! — Я услышал взволнованный голос, вырывающий меня из оцепенения. — Это не то, что ты подумал! Ты не так все понял, я не…

— Девчонки, значит? Хорошо, Эдвард. Смотри не зарази там кого-нибудь.

— Лиам…

Я выключил телефон и бросил его в сторону на кровать. Моя рука превратилась в кулак, появилось неконтролируемое желание что-нибудь разбить. Ногти впились в ладонь, оставляя следы. Я стиснул зубы до боли в скулах. В голове кружилась лишь одна мысль:

«Почему?»

+++

Мой взгляд уставлен в пустоту. Кажется, я ничего не вижу, ведь пустота сама по себе значит, что передо мной ничего нет, но это не так. Каждый раз, когда я смотрю вперед, вижу гигантскую пропасть. Всепоглощающую дыру. Я вижу, как она приближается ко мне и совсем скоро от меня не останется ничего. Я буквально представляю себя в этой бесконечной тьме.

Но почему все так? В какой момент все покатилось по наклонной? Кто же, если не я, привел себя к такому состоянию. Своими собственными руками я создал эту пустоту, пожирающую меня с каждым днем.

«Не будем мешать твоему мрачному настроению процветать в одиночестве, зануда.»

А что с девчонкой? Да они все одинаковы.

«Какая тебе разница, Миллер? Ты чужой человек для меня, тебя не должно волновать мое здоровье.»

«Это тебя не касается, почему ты лезешь в чужую жизнь?»

«Не вмешивайся. Это тебя не касается. Забыла?»

Да, в этом виноват только я. Я и мои демоны в голове. Все, кто пытаются мне помочь выйти из этого состояния, в конечном итоге отвергнуты. Они все уходят из моей жизни. Будет лучше, если никого больше не будет здесь. Моей несчастной семейки, у которой просто нет шанса сбежать от меня, уже достаточно в этом адском котле.

«Ты ненавидишь, когда люди тебе сочувствуют. Когда принимают твою слабость, верно?»

Нет. Я ненавижу, когда кто-то вторгается в мою жизнь. Когда кто-то своим присутствием рушит все, что я в себе построил. Когда кто-то пытается пробудить во мне прошлые чувства, заставить ощутить их вновь. Когда предают.

Я ненавижу тебя, Эдвард. Ненавижу, потому что тебя никогда нет рядом. Я считал, что ты похож на моего отца, что ты сможешь мне помочь, но ты просто такой же, как и все.

«Извини, что не заглянул в больницу.»

«Извиняй, брат. Сейчас прям никак.»

Извини, извини, извини.

Я ненавижу тебя, Миллер. Я говорил тебе держаться от меня подальше, но ты все вяжешь и вяжешь этот проклятый узел на моей шее. Такая же, как и все.

«Я не враг тебе, Лиам. Я хочу быть твоим другом.»

Я знаю это чувство. Мне приходилось уже испытывать это раньше, когда кто-то становится кем-то важным в твоей жизни, становится твоим другом. Я всегда терял этих людей, как и потерял сегодня. Не хочу испытывать это снова. Не хочу снова быть преданным.

А что, если?..

Если впустить ее в свою жизнь, то все это закончится быстрее. Она сделает так же, как и они: притворится другом, возьмет от меня то, что ей нужно, и исчезнет, словно никого здесь и не было. Надо лишь подыграть некоторое время, чтобы наконец закончить это.

В комнату постучали. Тихий, неуверенный стук. Я открыл глаза и прочистил горло, чтобы ответить, но незваному гостю, ворвавшемуся в комнату, не требовалось разрешения, чтобы войти.

— Тео. Что ты?..

Брат плюхнулся на кровать, скомкав покрывало еще сильнее. Он стал смеяться и резвиться. Постель тут же превратилась в свалку.

— Лиам! Лиам! — закричал на весь дом мой младший брат.

Я, растеряв все свое спокойствие, упустив ход своих мыслей, совсем вышел из себя. Моя рука прижала брата к кровати так, чтобы он больше не мог двигаться. Тео пару раз пытался вывернуться из моей хватки. Он пыхтел, как паровоз, но в итоге сдался и заливисто захохотал.

— Чего тебе, карапуз?

Я ослабил хватку, и Тео, воспользовавшись моментом, кинулся мне на шею. Он крепко сжал меня своими маленькими ручонками. Чувство, будто мы не виделись уже очень много лет. Будто оба изменились, и нам есть что друг другу сказать.

— Соскучился, — чуть ли не со слезами на глазах сказал мой брат.

Я снял его со своей шеи и прижал к себе, обнимая руками. И правда, эта маленькая ходячая катастрофа — единственный во всем доме, кто не видит во мне смертельно больного человека и кто остается в списке людей, которым я доверяю. Возможно, в силу своего возраста, брат даже не понимает, что скоро меня не станет.

Мы сидели так некоторое время, пока Тео не заговорил так серьезно, что мне показалось, будто я разговариваю со взрослым человеком, а не с шестилетним ребенком.

— Почему мама тебя ударила? Ты ее чем-то обидел? Это из-за того, что ты скоро умрешь, да?

У меня перехватило дыхание. В первый раз мне придется говорить с братом по-взрослому и, видимо, все ему объяснить. Я внимательно смотрел ему в глаза.

— Ты все видел, да? Ты был там тогда?

Тео отвел взгляд. На его покрасневших глазах появились слезы, но теперь уже не от бесконечного детского счастья.

— Вы часто ссоритесь. Лили сказала, что это из-за болезни. Поэтому мама тебя больше не любит? Она не любила и папу, когда тот умирал?

«Что…?»

В моей груди все сжалось. В горле встал ком, который не давал выдавить из себя хоть слово. Я схватил ладошки брата в свои руки, чтобы придумать, что ему ответить. Хоть Тео родился после смерти отца и совсем его не знает, боль от утраты передалась и ему, так же сильно мучая ребенка.

Я облизнул пересохшие губы и потупил взгляд, лихорадочно подбирая слова.

— Ракель всех нас любит. Отец был для нее самым дорогим человеком. До конца его жизни она оставалась с ним. Болен человек или нет, другие не перестанут его любить. Они будут стараться провести все оставшееся время вместе.

Тео шмыгнул носом. Его нижняя губа дрожала от слез.

— Почему ты скоро должен нас покинуть? Совсем как папа. Ты нас не любишь, поэтому хочешь уйти?

Я выдавил из себя как можно более мягкую улыбку. Этот маленький человек хочет знать ответ на свой вопрос, но его никто не сможет ему дать.

— Тео, я никогда не хотел вас покидать, — я пытался придумать слова, чтобы брат мне поверил, — просто, так сложилась жизнь. Моя оказалась чуть короче, чем твоя, или мамы, или даже Лили. Как и у отца.

— Я… я не хочу, чтобы ты уходил от меня. — Он снова обвил мою шею руками и закричал: — Я тебя не отпущу! Я сам готов умереть, только ты не уходи!

На моих губах расплылась грустная улыбка. Придет время, когда я услышу его в последний раз, он заберется на мою шею и будет громко смеяться. А затем, после моего ухода, он вырастет и забудет меня, одинокого, умирающего, мрачного старшего брата. У него будет своя жизнь, своя семья, работа, дом, но во всем этом мне не будет места. У меня никогда не будет такой же жизни.

Возможно, из всех членов семьи я и есть воплощение кары нашего отца. Я рожден, чтобы нести на себе его грехи за всю его ничтожную жизнь. Я всего лишь его наказание. За все ошибки, как правило, платят жизнью. Вот и я должен расплатиться.

Тео вдруг отстранился от меня и заглянул в глаза уже совершенно другим взглядом. Видимо, то была обычная детская шалость.

— Что за девушка к нам приходила? Это твоя жена?

Он захихикал.

— Ты о Миллер, что ли? Она подруга Лили, не моя жена.

— А-а-а, правда? — воскликнул Тео, словно узнал какую-то большую тайну. — Она так часто приходит к нам домой, что я подумал, что у вас скоро свадьба. Я теперь хочу с ней подружиться!

Я глянул на часы и перевел тему.

— Так, уже поздно. Маленьким мальчикам пора спать.

Тео начал сопротивляться, настаивая, что еще чуть-чуть хочет со мной поболтать, но я был настойчивей. Я стащил брата с кровати и, перекинув его маленькое тело через плечо, вышел с ним из комнаты. Тео тарабанил меня по спине своими кулачками, но я на это почти не обращал внимания.

В коридоре мы наткнулись на Лили. Она удивленно посмотрела на нас.

— Опять балуетесь? Лиам, Тео, вас на весь дом слышно, — недовольно пробурчала она.

Я спустил брата вниз и отдал на попечение сестре.

— Отведи его в кровать.

— Ладно, — слегка удивленная, сказала Лили. Она уже хотела уйти вместе с Тео, но я придержал ее, взяв за руку.

— И еще, дай номер Миллер. Мне… надо поговорить с ней.

Глаза сестры выглядели как два хрустальных шара, которые могли бы с легкостью выкатиться из орбит. Не знаю, с чем была связана такая реакция, но мне очень хорошо удалось ее удивить.

— Ладно.

— Ладно, — повторил я эхом и поспешил убраться в свою комнату от неловкости этой ситуации.

+++

Я постучала в массивную дверь соседней квартиры. Через некоторое время раздался скрежет ключа в замке, и дверь отворилась. На пороге стоял Райан, в домашних штанах, с взлохмаченной шевелюрой.

— Рад, что ты согласилась прийти. Проходи, я все приготовил.

Я прошла внутрь и осмотрелась. Квартира явно больше моей, но еще до конца не обустроена. Коробки стояли по углам и грустно ждали, когда их разберут. Райан закрыл дверь и провел меня на кухню.

— Ты еще не разобрал все вещи после переезда?

Райан оценивающе обвел глазами комнату и почесал затылок.

— Да, есть такое. Времени не хватает.

— Я могу помочь, если нужно.

— Нет-нет, что ты. Там ничего нужного, один хлам.

Я усмехнулась, глядя на картонные коробки.

— Тогда зачем они тебе?

Его взгляд в одно мгновение изменился. Уголки губ упали вниз.

— Это вещи моей матери. Когда ее не стало, отец хотел выкинуть их из-за ненадобности, но я решил сохранить как память о ней. Для них все равно нет места, но мне жаль их выкидывать.

— Соболезную твоей утрате. — Я потупила взгляд.

— Ничего, это в прошлом. — Он попытался снова надеть маску веселого друга.

Мы прошли на кухню.

Райан и правда неплохо готовил. В его руках из отдельных ингредиентов получалось неплохое блюдо. По квартире разливался приятный запах специй и жареной картошки. Райан учил обращаться с плитой и духовкой, рассказывал нюансы готовки.

— Так может расскажешь, где пропадал всю неделю? Даже в универ не ходил.

Райан слегка напрягся, но, видимо, был готов к этому вопросу.

— Съездил на Луну. Знаешь, там как раз нужен был такой специалист, как я.

Я ткнула его в бок. Райан рассмеялся.

— А если честно? Секретничаешь, что ли? От друзей ничего не скрывают.

Райан уложил курицу в духовку и посмотрел на время.

— Нужно было отцу помочь. Ему сейчас очень трудно. Со здоровьем проблемы.

Я закусила губу, жалея, что снова попала в болезненную точку.

— Все будет хорошо, — я постаралась подбодрить его.

Райан молча кивнул и отдал лопатку. На плите до золотистой корочки зажаривалась картошка. Раскаленное масло брызгало в разные стороны.

— Твоя очередь. Мешай.

+++

Солнце опустилось за высокие многоэтажки, и кухня погрузилась в полутьму. Лампа над плитой освещала приготовленную еду. Райан достал тарелки и разложил ужин на двоих. От запаха, витающего по квартире, радовался голодный живот.

Мой взгляд упал на телефон, чтобы посмотреть на время. Половина седьмого. Тут на экране появилось сообщение от неизвестного. Я взяла мобильный и открыла новую переписку. Рука дрогнула. Я подняла взгляд на растерянного Райана и снова опустила его на экран.

«Приходи, если не занята. Есть разговор.

Лиам.»

Я замерла в ступоре, прочитав сообщение. Во-первых, откуда он знает мой номер? Во-вторых, почему он мне написал и что это за разговор? Возможно, Лиам будет снова мне угрожать, либо он предложит что-нибудь, чтобы я больше не докучала ему. В голове не появлялось ни одной светлой мысли, зная Хартмана, разговор будет не простой.

В любом случае выбора у меня нет. Если он захочет от меня избавиться, я так просто не сдамся. Скоро закончится первая неделя нашего знакомства, а значит, предстоит отчитываться перед его матерью. Это тоже будет не самый приятный разговор, ведь я не продвинулась к дружбе с ее сыном. Наверно, он безнадежен.

— Что-то случилось? Ты выглядишь испуганной. — Он опустил взгляд на мой телефон.

— Райан, я… мне нужно идти. Это срочно. — Я метнулась в коридор, быстро натянула ботинки и схватила куртку.

— А как же ужин? Ты даже не попробовала!

— Прости! В следующий раз!

Я знала, что нужно спешить, пока Лиам не передумал с приглашением. Однако я забыла подумать, что это может быть какой-то глупый розыгрыш, или кто-то с таким же именем мог ошибиться номером, или телефон Лиама украли и кто-то пишет от его лица. В таком случае, если он меня не ждет, надо будет как-то выкручиваться.

+++

— Здравствуй, Одри. Как твои дела? — вежливо поинтересовалась главная горничная, встречая меня на пороге.

С персоналом всего дома меня познакомила Лили еще при первой нашей встрече. В особняке Хартманов работает и правда очень много человек, но все они настроены дружелюбно, что очень радует.

— Все хорошо. Спасибо, миссис Марпл. — Я сняла куртку и повесила на крючок в гардеробе.

Женщина пожилого возраста с легкой ухмылкой смотрела на меня. Казалось, она знает какую-то великую тайну, но мне ни за что не расскажет.

— Ты к Лили? Или, может, к Лиаму?

— По правде говоря, я пришла к Лиаму. — Врать этой милой женщине мне было не за чем.

Миссис Марпл довольно ухмыльнулась. Морщинки на ее лице разгладились, кроме тех, что появились около прищуренных глаз.

— У тебя хорошо получилось с ним сдружиться. Это очень радует.

Я лишь усмехнулась. Не сказала бы, что это правда, но пускай она будет думать так.

— Мистер Хартман сейчас в своей комнате. Ему нездоровится, — грустно сказала горничная, — но раз он сам вас пригласил, значит, на то была серьезная причина. Несмотря на плохое самочувствие.

— Я ненадолго. Не буду доставлять ему лишних хлопот. — В голове не укладывалось, почему он сам позвал меня, если заболел? Надеялся, что я не приду? Бред какой-то.

— Передай ему чай. Я сама хотела отнести, но раз ты вызвалась, то он будет только рад.

Миссис Марпл передала мне поднос, подмигнула и удалилась в прачечную, а я решила наведаться к больному.

Длинные, словно бесконечный лабиринт, коридоры. Иногда я боюсь здесь потеряться и заблудиться навсегда. Этот особняк будто построен много веков назад, но отделка совершенно новая. Лили рассказывала, что дом достался Ракель в наследство от ее предков, и она из уважения к многолетней истории своей семьи решила не бросать особняк, а слегка реконструировать, чтобы привнести современный комфорт, но сохранить при этом элементы исторического декора. Пламя свечей на стенах подрагивало от проходившего сквозняка. Полумрак в коридоре вселял неясное, трепещущее чувство в животе.

Комната Лиама на втором этаже. Подкрасться незамеченной не получилось, половицы предательски заскрипели прямо у порога его спальни. Я несколько раз постучала в дверь. Ответа не послышалось. Внутри комнаты никаких звуков. Снова стук в дверь.

— Лиам? Это Одри. Я могу войти? — слегка нервно спросила я.

«Сам позвал, а теперь не отвечает. От меня не спрячешься, Лиам. Я и дверь могу выломать, если понадобиться.»

В моей голове появилась пугающая мысль: «Что если он лежит сейчас на полу без сознания? Что делать?»

В ответ послышался хриплый голос:

— Входи.

Я локтем открыла дверь, стараясь не пролить чай. В комнате было свежо и, как всегда, убрано. Лиам не терпит беспорядок. На прикроватной тумбочке мягким светом горела лампа. Это был единственный источник света.

Хартман лежал на кровати, спиной ко мне. Когда дверь захлопнулась, он приподнялся на локтях и обернулся в мою сторону. Его спутанные, торчащие в разные стороны волосы давали понять, что он не вылезал из постели весь день. При виде подноса с чаем Лиам слегка приободрился. Он выжидающе уставился на меня. Я стояла на пороге комнаты и осматривала парня, гадая, что у него в голове. Внимательный взгляд сразу отметил его белое лицо, слегка заметные круги под глазами, уставший вид. В принципе, это не должно удивлять, если помнить, что Лиам смертельно болен. Но одна, казалось бы, непримечательная, деталь меня сильно удивила. Под его задранной от долгого лежания на кровати майкой виднелся огромный шрам на полгруди. Три яркие полосы расчерчивали его пресс. Меня крайне удивил этот узор.

Лиам, заметив мой необоснованный интерес к нему, скромно поправил майку и раздраженно спросил:

— Чего в дверях застыла?

Я выскочила из своих мыслей, попыталась перевести тему и сделать вид, что ничего не видела.

— Я принесла чай.

— Я вижу. Не слепой. — Лиам оперся на изголовье кровати и, скрестив ноги, расправил скомканное одеяло, приглашая сесть рядом.

Я поставила серебряный поднос на одеяло и, протянув парню вкусно пахнущий чай, села на край кровати. Лиам взял чашку сверху одними лишь пальцами. Впервые вижу, чтобы человек так странно пил чай. Он с удовольствием сделал глоток и закатил глаза от наслаждения.

— Это ведь ты написал мне? Что за разговор? — я решила задать вопрос первой, не давая забывать ни себе, ни ему, зачем я сюда пришла.

Лиам усмехнулся, словно не слушал меня.

— Марпл. Да, точно, — он сделал еще один глоток, — только она делает такой прекрасный чай.

Он долго смотрел мне в глаза, затем медленно опустил взгляд на поднос и снова поднял на меня. Казалось, он не понимал, о чем я говорю, или специально игнорировал.

— Попробуй.

Я, слегка оторопев, осторожно взяла вторую чашку с подноса и прислонила к губам. Невероятный вкус корицы, восточных трав и еще чего-то сладкого моментально ударил по моим вкусовым рецепторам. Не разбавленный сырой водой, как обычно завариваю из пакетика я, но и не приторный настолько, что скулы сводит. В один миг я словно оказалась где-то в Индии. Я никогда там не была до этого. Нужно будет лично выразить благодарность миссис Марпл за этот волшебный напиток.

Лиам, увидев в моих глазах желаемый эффект эйфории и наслаждения, заметно развеселился. Как будто предугадал, что я так отреагирую. Такое дело, как чаепитие, он разделяет не с каждым и не каждый день, а это очень для него важно.

— Как это вкусно! Из чего его делает миссис Марпл? Мне срочно нужен рецепт. — Я сделала еще один жадный глоток.

Лиам пристально наблюдал за мной. Он осознал, насколько приятно наслаждаться чаем не одному, закрывшись в своей комнате, а с человеком, разделяющим твои эмоции. Наверняка теперь чаепитие для него стало еще более приятным моментом. Его тепло разошлось, словно вирус, по всей комнате, заражая и меня. На моем лице расплылась широкая улыбка. Пока что Лиам настроен дружелюбно, и это меня радовало.

— Ради такого чая и умереть не жалко, — пошутил Лиам, но я не пропустила мимо ушей даже такую безобидную фразу. В памяти все еще всплывали его слова, когда в ссоре с Ракель он заявил, что не хочет больше жить.

— Ты не ответил на мой вопрос. Перевел тему, — опомнившись от дурманящего эффекта чая, сказала я.

Лиам выждал несколько секунд.

— Это и правда я написал тебе. Не думал, что ты примчишься так быстро.

— Все-таки надеялся, что я не приду, — догадавшись, разочарованно сказала я.

— Не в этом дело. Я просто не успел подготовиться к твоему визиту. Ты застала меня не в самом лучшем состоянии, — хитро улыбаясь, медленно сказал Лиам.

Не пойму, ему и правда неловко или он надо мной смеется?

— Я не буду тебе докучать своим присутствием, просто скажи, чего ты хотел. Если собирался от меня избавиться или снова начать твердить про то, чтобы я держалась от тебя подальше и делала вид, что не знаю тебя, тогда не к чему весь этот цирк. Мог бы сразу сказать, а не строить из себя невинного мальчика.

— Долго еще? Я пытаюсь быть вежливым, а ты опять за свое. Снова делаешь из меня монстра, — устало сказал Лиам. Его этот разговор не радовал.

— Кто же ты тогда?

Хартман поставил чашку обратно на поднос и, склонившись к моему лицу, заглянул в мои глаза. Я вгляделась в его радужку, пытаясь в полутьме рассмотреть хоть что-то.

— Тот, кто хотел бы стать твоим другом, — с ухмылкой и хитростью в глазах ответил Лиам.

От неожиданности я отпрянула от парня.

— Ты ведь и сама этого хотела. Чтобы мы подружились.

— Лиам… ты не перестаешь меня удивлять. Посмеяться надо мной решил?

Хартман откинулся на изголовье кровати, запрокинув голову назад, будто мои слова его сильно задели.

— Не хочешь — можешь не верить мне. Это твое дело, но предлагать снова я не буду. Однако ты начала это первая, сказав, что хочешь быть мне другом. Уже передумала?

— Я просто не верю, что ты мог так быстро передумать. Почему вдруг решил согласиться?

— А на это должна быть причина? — Лиам усмехнулся и кинул взгляд на окно. Он словно выглядывал в нем что-то или просто тянул интригу. Затем он резко повернул голову ко мне. — Раз не веришь, возьмем испытательный срок. Время покажет.

Я смотрела на него, пытаясь найти хоть какую-то подсказку. Конечно, глупо с моей стороны отказываться даже от такой дружбы. Как никак, это уже какое-то достижение, а за мой труд положено вознаграждение. С другой стороны, я так и не узнала, что творится в голове у этого сумасшедшего. Придется мириться со всеми демонами в его голове.

— Это значит, что ты пойдешь на каток? — спросила я с надеждой в голосе.

Лиам глубоко вздохнул и отвел глаза. Видимо, взвешивал все за и против, однако если он и правда искренне хочет со мной дружить, то должен согласиться.

— Ладно, — сдавшись, ответил он, — запиши мой номер и отправь время и адрес.

Я мысленно выдохнула и повеселела. В моей голове все еще не укладывалась мысль, что я смогла убедить Лиама пойти на каток.

Одна неприметная деталь вдруг попала в поле моего зрения. Я сузила зрачки и внимательно начала осматривать Лиама. На удивление, его никак не смущало это.

— Чего тебе? — равнодушно спросил он.

— У тебя щеки покраснели.

— Наверно, из-за чая, такое бывает…

Я отставила чай и, приблизившись к Хартману, приложила тыльную сторону ладони к его лбу. Лиам так и застыл, не договорив начатое. Постояв так пару секунд, я прислушалась к ощущениям и все поняла.

— У тебя температура.

Лиам фыркнул и осмотрел прикроватные тумбочки. Видимо, искал градусник или таблетки.

— Где находится аптечка? — прочитав его мысли, спросила я.

Лиам кинул на меня взгляд, отвлекшись от поисков.

— Внизу. На кухне.

Я молча встала с кровати и направилась на выход. Хартман проводил меня взглядом, просверливающим в спине дыру.

+++

«Прошло уже много времени. Где ее носит?»

Я лежал на кровати в потемках. Солнце уже давно село за горизонт, оставив меня без освещения. Сил не хватало, чтобы встать с постели и снова зажечь потухшую лампу. Стены комнаты сужались, голову сильно сдавливало. Помещение казалось очень маленьким, стало трудно дышать. Я закрыл кистью глаза. Лоб горит, как будто на него льют кипяток. Паршивое состояние. Веки налились свинцом, усталость накатила мгновенно. И я прикрыл глаза всего на пару минут…

+++

Я зашла в комнату. В моих руках небольшой ящик, полный разных лекарств. Я хотела сказать ему, что в аптечке нет градусника, но осеклась на полуслове. Лиам лежал на кровати. Его глаза закрыты, брови нахмурены.

«Уснул, что ли?»

Я подошла к его кровати и зажгла свечку в лампе. Тонкие языки пламени тут же бросили тени на его сонное лицо, играя теплым светом на его скулах. Он крепко уснул, хоть и не казалось, что его сон спокойный.

— Спишь, как младенец, Лиам, — тихо ухмыльнулась я.

Я накинула на спящего Хартмана теплое одеяло. Обычно людям очень холодно, когда поднимается температура.

Я села на край кровати у его ног и задумалась о своем. Лиам тихо сопел, тяжело вдыхая воздух. Его бледные губы слегка приоткрыты, длинные ресницы изредка подрагивают. Свет от пламени убаюкивал своим теплом. Что было бы, если бы меня здесь не было? Он был бы совсем один. Мать занята своими делами, сестра живет своей жизнью, а брат еще слишком мал, чтобы позаботиться о нем. Не мое право их осуждать, но сколько бы они не говорили, что любят его, в их приоритетах всегда будут лишь их собственные проблемы. А он до конца своей недолгой жизни будет страдать в этой темной, холодной комнате. Один.

Но тогда что здесь делаю я? Почему сейчас с ним сидит чужой человек, а не его семья? Почему они не хотят хоть как-то поддержать его, разделить оставшееся ему время? Может, тогда Лиам был прав, что Ракель готова нанять кого угодно, лишь бы самой не проводить время с сыном. Но даже если и так, то она это делает не из-за того, что не любит Лиама, а потому что не может смотреть на его страдания и боль. Вот только он никогда не сможет понять этого.

Лиам сильнее нахмурил брови, задышал чаще. Его лицо вдруг стало еще серьезнее и болезненнее. Я испугалась, думая, что ему становится хуже, и уже готовилась вызывать скорую, но тут вспомнила, что Лили говорила, если Лиам мучается от температуры, она дает ему обычные таблетки. Но только если температура достаточно высокая.

Он все еще спал, а градусника в доме я так и не нашла. Я в панике обернулась по сторонам, словно пыталась глазами отыскать градусник в этой темной комнате. В голове кружилась лишь одна идея, которую я всеми силами пыталась отогнать. Делать нечего, пришлось мерить температуру крайними методами. Я приподнялась и нависла над лицом Лиама. Его щеки пылают. Я прикоснулась губами к его лбу и в этот момент думала, что получу ожог.

«Температура явно есть. Примерно под 40!»

От прикосновения Лиам проснулся и медленно открыл глаза. Он удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я отстранилась и потянулась за таблетками, которые лежали в аптечке. Лиам обвел меня внимательным взглядом, будто увидел в первый раз.

— Что… что ты? — он заикался, спросонья не в силах сформулировать предложение.

— У тебя сильный жар, Лиам. — Я протянула ему жаропонижающее. — Пей.

Он приподнялся и странно посмотрел на меня. Затем взял таблетки и в одну секунду проглотил их.

— Градусник показал бы температуру точнее, чем… — Лиам осекся на полуслове.

— Я его не нашла! Куда вы его спрятали?

Хартман тяжело вздохнул и потянулся к тумбочке. В ту же секунду он отпер шкафчик, и в его руке очутился ртутный градусник. Лиам с издевкой посмотрел на меня.

— Откуда я могла знать, что он будет там? — начала оправдываться я.

— Ниоткуда, но могла спросить у меня.

Мои ноздри раздувались от злости и обиды. Я и так ради него бегала по всему дому, а он надо мной издевается.

Лиам взял край одеяла и, укрывшись им по уши, повернулся ко мне спиной. Прежде чем я вышла из комнаты и оставила его одного отдыхать, он кинул мне напоследок:

— Все равно спасибо.

+++

— Как и договаривались. Вот ваша доля. Теперь пришло время для вашей части договора.

Я протянул людям в черных куртках чемодан. Они не стали проверять его и считать деньги. За столько лет бизнеса они точно уверены, что там столько, на сколько мы договаривались. Самый грозный из них наклонился к парнишке, стоящему слева, и что-то сказал ему шепотом. Тот улыбнулся, показывая кривые зубы, и кивнул.

Пока они переговаривались, я мялся с ноги на ногу от холода. Тихий район, где нас никто не увидит, заливало дождем. Солнце давно село, хорошие парни не ходят в такие поздние часы по таким районам.

Не только мне было холодно. Один из их компании сильнее натянул капюшон своей куртки, прячась от ветра и дождя.

— Молодец. На тебя и правда можно положиться, — сказал их главарь, обращаясь ко мне, — но нам нужна еще одна услуга. Без тебя никак.

— На сколько? — ровно спросил я, доставая свой потрепанный блокнот.

— Неделя. Тогда мы сможем рассчитаться.

Я замер, обдумывая их предложение. Нужно будет как-то объясниться перед друзьями. Я разблокировал телефон и начал печатать сообщение.

«Извини, Одри. У меня не получится пойти с вами, нужно срочно уехать. Увидимся через неделю.

Райан.»

Глава 9

Дружелюбный голос вырвал меня из мрачных мыслей.

— Подруга, чего сидишь, будто кто-то умер? — сказал Эд, присаживаясь на стул рядом.

— Что? А… нет, ничего.

Он слегка навалился на меня и посмотрел через плечо на только начатую работу.

— А-а-а, я понимаю. — Он откинулся на спинку стула и скрестил ладони на затылке. — Помнится мне, я и сам страдал от большого количества домашней работы. Славные были времена в универе.

— Я-то думала, ты просто один из богатеньких приятелей Лиама, которого в жизни ничего, кроме денег, не интересует.

— Эй, ты серьезно так думала? Да, у меня есть деньги, но это не значит, что я буду ими на каждом шагу хвастаться, — обиделся Эдвард, — а вообще, у меня юридическое образование.

— Ого, а кем работаешь? — с неподдельным интересом спросила я. Начатая домашняя работа напрочь вышла из головы. Все внимание вмиг переключилось на разговор.

Эд слегка замялся, словно продумывая мою дальнейшую реакцию.

— У меня свой бизнес. Я — владелец паба. Очень хорошего, между прочим. Будет время, обязательно заглядывай.

Я скептически посмотрела на его довольное лицо.

— А где же твое образование? Почему не стал юристом?

Эд тяжело выдохнул. Его выражение лица вдруг стало задумчивым.

— Мой отец так хотел, но у меня была другая мечта. Родители хотят для меня лучшего. С детства они учили меня иностранным языкам, читать классику, играть на пианино. В общем, чем-то мы с Лиамом очень похожи.

Я оглянулась на дверь, гадая, не подслушивают ли нас. Эдвард, заметив мою реакцию, поспешил успокоить.

— Он сейчас не дома, ты ведь сама знаешь…

Я косо посмотрела на парня.

— Раз знаешь, что он не дома, что тогда тут делаешь?

Эдвард напряженно рассмеялся и закусил губу.

— По правде говоря, мы с ним немного не поладили. Я виноват, вот и приехал просить прощения. Этот обиженный мальчик на звонки не отвечает.

— И как давно вы поссорились?

— Позавчера вроде.

Я нахмурила брови, но Эдвард поспешил положить руку мне на плечо и перевести тему.

— А пока его нет, это наш шанс посплетничать, подруга.

Я задумалась, представляя, какое лицо было бы у Лиама, если бы он узнал, что мы разговариваем о нем за спиной.

— О чем это ты тут сплетничать решил, придурок? — яростно прошипела Лили, появившись над нами. Я даже не услышала, как она подошла к нам.

Эдвард взвился, как кошка. Он испуганно посмотрел на Лили.

— Да так, пустяки, — поспешил оправдаться он, — просто хотел рассказать о нашем волке-одиночке побольше. Нельзя?

Лили сузила глаза, смотря прямо Эду в душу.

— Мы с Одри планировали делать проект…

— Мы недолго. Правда, Одри? Если хочешь, Лили, ты можешь присоединиться к нам.

Но она уже вышла из комнаты. Наверняка Лили и сама знает, о чем сейчас будет говорить Эд, так что, потеряв интерес, решила заняться другими делами.

— Тогда в следующий раз позанимаемся, Одри.

Эд отправил ей воздушный поцелуй и продолжил начатый разговор со мной.

— Лиам скромный парень…

— По нему и не скажешь.

— Я его всю жизнь знаю, уж поверь. Просто в нем что-то изменилось. Год назад я бы даже подумать не мог, что Лиам может с кем-то подружиться.

Эд снова поймал мой скептический взгляд.

— Да, именно. То, что между вами, самая близкая дружба, которая у него была. Я ведь поглядываю за ним иногда и могу с уверенностью сказать, ты понемногу меняешь его, Одри. И продолжаешь на него влиять. Так что, как и Ракель, я никогда не усомнюсь в том, что ты сможешь спасти нашего черного ворона из клетки, которую он сам для себя выстроил. Ты идеально для него подходишь.

Я ткнула его локтем в бок, но Эдвард все так же уверенно смотрел мне в глаза.

— Хочешь, не верь, но на тебя вся надежда. — Он взял мои руки в свои, в его глазах бушевало пламя эмоций. — Помоги Лиаму. Не бросай его. Ты ему нужна.

— Ты меня пугаешь, Эд. Почему ты все это говоришь мне?

Эдвард расслабился и отпустил мои руки. Он встал и подошел к пианино, повернувшись ко мне спиной.

— Я же говорю, Лиам скромный. Сам тебе это никогда не скажет. Как и то, почему бросил играть на пианино.

Я фыркнула и снова уставилась в свой компьютер.

— Это я и сама знаю. Слишком больная тема. Ты на своем примере показал, что Лиам чувствует, когда слышит пианино. Вот потому и не играет.

Эдвард усмехнулся и сел за инструмент.

— А ты хотела бы сыграть? — как бы ненароком бросил он.

Я оторвала взгляд от компьютера и посмотрела на Эда.

— Представь его лицо, когда ты сыграешь его любимую мелодию. — Он поманил меня к себе и развернулся к пианино. — Это несложно, сейчас покажу.

Голые белые и черные клавиши поманили меня, но я всеми силами сдерживалась.

«Бред, это плохая идея. Я только-только смогла с ним подружиться, а сейчас снова хочу разрушить все, к чему так долго шла…»

Эдвард, словно дразня, забегал по клавишам. Я завороженно смотрела на его пальцы и наконец сдалась. Ноги сами привели меня к инструменту. Взгляд встретился с насмешливой ухмылкой Эда. Он подвинулся в сторону, освобождая для меня место на небольшом стуле. Я плюхнулась рядом, и Эд начал меня учить.

— Смотри, эти пальцы ставишь сюда. Вот так. Играешь сначала указательным, потом средним. Вот!

Под моими неуверенными подушечками пальцев утопали белые и черные клавиши. Получилось что-то отдаленно похожее на мелодию. Я обрадовалась полученному результату и заулыбалась. Эдвард захлопал в ладоши и продолжил показывать ноты. Он вел моими пальцами по инструменту, словно дирижер, руководящий собственным оркестром.

— Ты молодец! Быстро учишься. А ведь сначала сомневалась.

Я завороженно нажимала одни и те же клавиши, пытаясь запомнить их каждой клеточкой пальцев. Так несмело, так медленно. Некоторые ноты не попадали, но меня это не останавливало. В груди расцвело новое чувство. Чувство надежды. Я словно видела перед собой Лиама. Его лицо, не расстроенное, оскорбленное, как думала раньше, а счастливое, довольное. Мне во чтобы то ни стало захотелось, чтобы он услышал мою игру. Мне захотелось его впечатлить.

Глава 10

Лили сурово посмотрела на меня и, что-то буркнув под нос, остановилась. Я лениво перевел на нее взгляд с видом: «Ну что опять?» Сестра стала наматывать мне шарф туже.

— Простыть хочешь?

Я закатил глаза, но упрямиться не стал. Ветер и правда поддувал, словно насквозь, выветривая из души волнение. На удивление, сегодня нет осадков, небо чистое, светлое. Солнце приятно щекочет горящие на легком морозе щеки. Лили явно что-то тревожит, вот только я не могу понять, что.

— Мы уже опаздываем, — лениво произнес я, посматривая на наручные часы.

— Не ворчи. Я их предупредила, что мы задержимся. — Она закончила укутывать меня, и мы пошли дальше по большим улицам главного парка города.

Через пару минут мы подошли ко входу на каток. Сегодня суббота, а значит, людей будет много. Честно сказать, я все еще не знаю, почему согласился прийти. Мог бы провести этот выходной дома в своей комнате, под большим одеялом, с теплым чаем. В одиночестве. Как, впрочем, каждый свой день.

Я заметил в толпе бурно разговаривающих людей знакомую фигуру. Одри тоже увидела нас, и Лили и принялась махать в знак приветствия. Я хотел было развернуться и уйти назад, пока еще не поздно, но Лили схватила меня под руку и потащила в сторону своих друзей.

— Лиам, Лили! Мы как раз вас ждем! — радостно сказала Одри, привлекая внимание своих друзей. — Ребята, минуточку. Это Лиам Хартман, он брат Лили.

Я сделал кивок в их сторону. В моей голове заработали извилины, в груди защемилось неприятное, скользкое чувство страха неизвестности. Давно меня ни с кем никто не знакомил. Я начал анализировать этих людей. Вся собравшаяся компания, моего возраста, уставилась на меня заинтересованными взглядами.

— Лиам, это Сара и Микки. — Она показала на двух приятелей, стоящих рядом. Парень висел на девушке и дружелюбно трепал ее по волосам. На первый взгляд не слишком интеллектуальные люди, но с такими не соскучишься. — А это Ник, Аарон.

Про своего молодого парня мне рассказывала сестра. Неплохой пацан, но, если что, за сестру я не пощажу даже его. А вот Ник во мне вызвал смешанные эмоции. Самоуверенный, харизматичный, вспыльчивый. Да, это можно понять из простого приветствия. Я думаю, мы с ними поладим.

После недолгого приветствия мы не стали задерживаться и вошли внутрь. Как сказала Одри: «Друг познается на катке!» Не уверен, что это так.

Я взял напрокат коньки и в растерянности сел на лавочку. Эта бурная компания уже вовсю о чем-то смеялась, а я смотрел на это потенциальное орудие пыток.

«Кто вас придумал, и почему вы так сложно завязываетесь?»

Лили отвлеклась от разговоров, и, прежде чем начала ко мне приставать с попытками помочь, я остановил ее.

— Я сам.

Она лишь посмотрела на меня, как на маленького ребенка, желающего все сделать самому, и продолжила разговор с друзьями. Ненавижу этот взгляд.

Через пару минут коньки были завязаны, и все направились к выходу на лед. Я подозвал Лили на пару слов.

— Ты что-то хотел?

— Есть момент. — Я, дождавшись, пока вся компания скроется в дверях на каток, угрожающе навис над ней и скрестил руки, принимая как можно более серьезное выражение лица. — Оставь свою заботу для кого-нибудь другого. Хотя бы на сегодня сделай вид, что я нормальный.

Лили грустно посмотрела на меня, но, не желая ссориться и портить настроение, сдалась.

— Только если не станет хуже. Пообещай, если станет хуже…

Я не стал дослушивать ее предостережения и спешно вышел из душной комнаты.

Каток оказался больше, чем я себе представлял, когда гуглил картинки в интернете. Огромная территория, залитая льдом, играющая из динамиков рождественская музыка, разноцветные огоньки, придающие праздничную атмосферу. Я уже мысленно приметил небольшое кафе в другой стороне катка, откуда шел приятный запах, куда мог бы сбежать от этой толпы.

Я стоял в неуверенности на месте. Микки и Сара очень быстро и ловко передвигались на коньках, гоняясь друг за другом. И кто тут еще ведет себя как ребенок.

Аарон взял за руку Лили и повез за собой. К слову, она катается так же «прекрасно», как и я. Так что это выглядело просто смешно.

Кто-то резко остановился около меня. Кусочки льда и снега полетели в разные стороны, словно искры от фейерверка. Это Ник. Он поправил свои короткие светлые локоны и вальяжно кинул.

— Извини, дружище. — Он укатил немного дальше, и его следующей жертвой стала Одри. Он подъехал к ней, чуть не свалив с ног, отчего ему пришлось подхватить ее за талию. Ник что-то сказал ей, а затем разогнался и стал быстро от нее убегать. Одри, словно молния, взбесилась и помчалась за ним. Катается она неплохо. Догнав, она надавала ему кулаков, чем только рассмешила парня.

Странное чувство кольнуло меня в грудь. Я встряхнул головой и понял, что слишком долго стою на одном месте. Меня слегка удивила нахлынувшая волна эмоций, но я отогнал эти мысли. Не приступ, и то хорошо.

Я медленно начал движение, стараясь держать равновесие. Это оказалось сложнее, чем я представлял. Несколько неуверенных шагов. Коньки плотно сидели на ногах, но это не придавало уверенности. Я гордился уже тем, что пока ни разу не упал. Тут меня кто-то окликнул.

— Лиам! — Одри подъехала ко мне и оценила взглядом. — Держишься хорошо для первого раза.

— Очень смешно. — Мне хотелось только истерически засмеяться от своих жалких попыток просто держаться на ногах в коньках.

Она засмеялась, словно я сказал что-то смешное или просто выглядит смешно.

— Я считаю для тебя подвиг уже то, что ты пришел сюда. Честно говоря, я до последнего думала, что ты откажешься. — Ей словно пришло озарение в голову, и она воодушевленно посмотрела на меня. — Хочешь, я тебя чему-нибудь научу, раз уж ты здесь?

Я кинул недоверчивый взгляд на Одри, но затем снова напряженно уставился себе под ноги. Тем временем она так легко скользила рядом, терпеливо ожидая моего ответа. Я пожал плечами, выражая безразличное согласие. Она подбодрилась и, вздернув нос, начала активно показывать.

— Смотри, этой ногой толкаешься, этой скользишь.

Она плавно покатилась вперед, затем остановилась и в ожидании уставилась на меня.

— Не думаю, что это хорошая идея…

— Давай-давай. Или струсил? — с ухмылкой спросила Одри.

— Струсил? — повторяя ее жест, ответил я, но мой неуклюжий вид на льду не произвел должного впечатляющего эффекта. Она все так же ждала, пока я не проглочу свою гордость. Впрочем, ее я потерял, встав на коньки.

Я собрал волю в кулак и с тяжелым вздохом попытался сделать пару шагов. Ноги сами скользили по гладкой поверхности, ведя меня за собой.

— Вот! Отлично получается!

Одри пришла в беззвучный восторг от своего таланта к обучению. С виду она оставалась все такой же надменной, но огонек в ее глазах выдавал чувство гордости, полыхавшее в ней. Не знаю, что я сделал, заставив ее глаза гореть.

Оступившись, я на секунду потерял равновесие. Одри схватила меня за руку, не давая упасть.

— Осторожнее! — она рассмеялась моей неуклюжести, на что я лишь сердито посмотрел на нее.

Одри объехала меня спереди и встала напротив. Она протянула вторую руку, и я взялся за нее. Так забавно, я снова почувствовал себя маленьким неумелым ребенком, но это уже не вызывало во мне волну ярости и презрения. Одри вела меня за собой вперед, смотрела на меня своими большими глазами и смеялась. Я почувствовал себя в безопасности рядом с ней. На секунду я забыл о своих переживаниях и волнениях, ничего сейчас вокруг меня не имело значения, кроме ее рук, ее улыбки и этого дурацкого катка.

— Сейчас упадешь или врежешься в кого-нибудь, дурочка, — все, что я смог выдавить из себя в тот момент. Мой взгляд опущен вниз, но не для того, чтобы смотреть под ноги, а чтобы не встречаться с горящими глазами этой девушки.

— Все под контролем, — сказала Одри, изредка бросая взгляд себе за спину.

Тут Одри громко ахнула, и я почувствовал, как ее руки начали тянуть меня за собой вниз. Не удержав равновесие, я повалился вместе с ней. В последний момент мне удалось дернуть ее на себя и резким поворотом тела оказаться ближе ко льду, принимая удар. Наверняка чемпион мира по фигурному катанию нервно закурил бы в сторонке, увидев мой разворот.

Гулкая боль пронзила тело. Холодная поверхность под теплом тела начала стремительно таять, отчего я почувствовал себя будто в луже. Затылком я ощутил снег, раздробленный в мелкую крошку. Спина болела от резкого ушиба. Я открыл глаза и прислушался к ощущениям, прежде чем вставать. Вроде цел.

Одри пыхтела, пытаясь с меня встать, и что-то гневно бурчала под нос.

— Лиам, прости! Не знаю, как так вышло. Ты не сильно ушибся?

Я поднял голову с холодного льда и посмотрел в ее растерянные глаза. Я все еще держал Одри в руках, защищая от опасности.

— Я ведь говорил, что грохнешься.

Мы смотрели друг на друга, тяжело дыша. Пар выходил изо рта клубами. Мелкие снежинки застыли в воздухе, отделяя наши лица.

В этот момент мне стало так весело от неуклюжести ситуации. Я закрыл глаза и откинул голову, рассмеявшись до слез. Одри обеспокоено смотрела мне в глаза, а потом помотала головой из стороны в сторону.