Бесплатный фрагмент - Вороньи интерпретации басен И. А. Крылова

Вступление

Ворона, проворонив сыр,

Как компенсацию, дар речи получила,

И стала сочинять стихи;

Необычайно этим всех в округе впечатлила,

Крылова басни на свой лад перепевать,

В них что-то добавлять, а что-то убавлять,

Перековеркивать, чуть-чуть перевирать,

Своим особым смыслом наделять,

Фантазией безудержной блистать,

«Интертрепацией» забавно называть.

В итоге получать в награду восхищенье,

Что с наилучшим сыром не идёт в сравненье.

Была Ворона действом сим поглощена

Так, что призвание своё в интерпретации нашла.

Когда Лисица спеть Ворону попросила,

Её талант нечаянно-негаданно раскрыла.

Алёна у Вороны только пёрышко взяла

И записала в книгу её дивные слова.

Поэтому кто автором считается:

Крыловская Ворона

Или Рудецкая Алёна?

Читатели пусть сами разбираются.

Ворона и Лисица

Не замахнуться ль нам на классика такого —

На И. А. Крылова?

Возьмём избитый, старенький сюжет.

А почему бы нет?

В вопросе, кстати, прозвучал ответ.

Крылов нам басню изложил,

Но некоторые детали упустил.

Поэтому придётся мне рискнуть.

Копнуть,

Сюжет немного развернуть,

Чтобы понять получше басни суть.

Вороне как-то Бог послал кусочек сыра,

А та, нет чтобы скушать впопыхах, демонстративно хвастаться решила.

Хоть крепко в клюве сыр держала,

Всем внешним видом выражала:

«Мол, посмотрите, благодетеля нашла,

И коль так просто с неба не получишь ни шиша,

Во мне, наверное, достоинств столько есть,

Не хватит перьев, чтобы перечесть…»

И так она собою восхищалась.

Ею Лиса, оторопев, залюбовалась.

Плутовка просто мимо пробегала,

Но тут она как вкопанная встала.

Ворона хоть красавицей была,

Вниманье привлекала не она,

А то, чем птица так хвалилась,

Но ни за что ни с кем не поделилась, —

То был СЫР!

Лисицу сыр пленил.

Кусочек сыра соблазнительного очень,

Приковывал к себе он Лисьи очи,

И аромат его сражал

Наповал!

Соблазн велик, он овладел плутовкой,

Её внимание направил и сноровку,

Чтобы желанным сыром завладеть.

Но ради этого придётся попотеть!

С какого боку лучше подойти,

Чтоб вожделенный сыр приобрести?

Хоть психологии Лиса не обучалась,

В характерах немного разбиралась:

«Здесь непременно тактика нужна такая,

Чтоб птица сыр мне отдала не размышляя.

Рассмотрим первый вариант:

Скандал.

Поднять шумиху, ругань, крик,

По типу шоу на TV.

Дурак, тот каркнет — умный улетит,

Ведь ругань умному претит.

Втянуться в склоку может только идиот,

Предусмотрительный мудрец — наоборот.

А коль вороны столько лет живут,

То глупыми уж точно не слывут.

Хмм… Тактика такая терпит пораженье.

Необходимо изменить решенье.

А может быть, взять птицу на испуг?

Казалось бы, сомнительно, а вдруг

Ворона от испуга заорёт?

Вот так кусок из клюва упадёт.

Но иногда, от страха, люди или звери

Не раскрывают рот и не орут, а цепенеют.

Ещё сильнее клюв сомкнёт,

Тогда «Пиши-пропало!», — дело пропадёт.

Тем более, что все в лесу друг друга знают.

И кем я эту птицу запугаю?

Мы все здесь — стрелянные птицы,

Бояться стыдно даже мышке и синице.

Посею панику и страх —

Сама останусь в дураках:

«Трусливой» меня звери будут называть.

Нет, репутацией не стану рисковать.»

Какой ещё найти бы вариант,

Чтобы отнять желанный провиант?

И тут мышленье делает вираж,

Лисица от восторга входит в раж,

Ведь есть же метод действенный — шантаж!

Ворону нужно заинтриговать —

Ей, озираясь, шёпотом сказать:

«Подруга, о тебе я кое-что такое знаю,

Если придам огласке, тебя птицы заклюют
и выгонят из стаи.

Ты лучше мне сейчас отдай кусочек сыра,

Ну, и порхай отсюда с миром.»

На своё счастье вдруг Лиса припоминает:

Грешит Ворона тем, что сплетни собирает,

В карман за словом точно лезть не станет,

А если надо, компроматом так достанет,

Что, коль словесная баталия начнётся,

То эхом так Лисице отзовётся —

Ретироваться ей самой придётся.

Ворона может ведь пойти на абордаж.

Похоже, это тоже вариант не наш.

«О-о! Засада…

Быстрее что-то делать надо.

Сколько Ворона тут на ветке просидит?

Не ровен час, возьмёт и улетит.»

Да только птица на Лисицу ноль внимания —

Увлечена процессом самолюбования.

«Чтобы желанный сыр заполучить,

Придётся, видно, силу применить.

Опять вопрос: как до неё мне доскочить?

Уселась же на ель Ворона (ого-го!),

Допрыгнуть нереально — высоко.

А может быть, прицелиться и сбить?

Хоть птица — дура, да по сторонам глядит,

Расправив крылья, тут же улетит.

Насильем разве пташку победишь?

Скорее, в неприятность угодишь —

Получишь клювом в глаз

Враз.

Ведь клюв не только, чтобы сыр клевать.

Он в деле самообороны может выступать.

Ммм.. И насилие — не вариант…

Придётся, видно, применить талант.

Приятной сказкой птицу соблазнить,

Красивой жизнью в свои сети заманить.

Ей наплести с три короба в стихах,

Раз-два, посмотришь, птица уж в силках.»

Но где сейчас такие девушки найдутся,

Что просто так на россказни ведутся?

Конечно, если очень потрудиться,

То лестью можно многого добиться.

Вот и Лиса не поленилась,

И результат — желанным сыром насладилась.

Финал сей басни нам известен.

А вывод: берегитесь лести!

(Здесь нужно сделать небольшое отступленье

И пояснить словарное значенье.)

Лесть — это вроде как бы похвала,

Но с похвалой, по сути, разные слова.

Обычно льстят,

Когда от вас чего-то там хотят:

«Какие пёрушки! Какой носок! А голосок!»

Упс… и кто-то уже стрескал ваш кусок.

Печально.

Вместо радости — отчаянье…

Коль хвалят искренне и за конкретные дела,

То вдохновляет, окрыляет похвала!

Чтоб на Лисицу нам не походить,

Не будем льстить,

А будем мы от сердца и по-доброму ХВАЛИТЬ!

Такая похвала и вдохновляет,

И даже скрытые таланты открывает.

Мартышка и Очки

Иван Крылов, простите вы меня,

Что ваши басни я кромсаю почём зря.

Не презирайте вы за это

Непрофессионального поэта.

Позвольте мне предаться с наслаждением

Интерпретации сего произведения.

Как много дикарей на белом свете?

На это нам наука не ответит.

Я уточню: вопрос идёт о том,

Кого считают дикарём?

Необразованного человека неизвестной нации,

Оторванной от благ цивилизации?

Не только. Среди знакомых нам людей

Встречается немало дикарей.

Возможно, кто-то мне в противовес,

Укажет на технический прогресс.

Кто в это свято верит, с тем не спорю я,

А разобраться нам поможет аллегория.

Итак, читать я стала книжку,

В ней речь и про Очки, и про Мартышку,

Точнее, о Мартышке и Очках

(Да просто рифма там совсем не шла никак).

Нам автор о Мартышке сообщает:

«Со зреньем у неё беда».

Ну, что поделаешь? Года.

Решить проблему можно без труда

И даже как,

Мартышка это знает.

(Верней, не так).

Не знает, а слыхала,

«Что это зло ещё не так большой руки:

Лишь стоит завести Очки».

О, слухи, слухи! Вами полнится земля!

Лишь где-то, кто-то, что-то там разнюхал,

И это сразу хвалят, но не втихаря —

Орут, трубят, кричат нам в ухо.

Большую роль (об этом скажем прямо),

Играет телевизионная реклама.

«Купи! И вмиг оздоровишься,

И за одно омолодишься!»

И могут даже показать вам человека,

Проделавшего путь далёкий, но приехавшего,

Лишь чтоб убедить вас окончательно,

Что действует то средство замечательно.

(А сколько человеку заплатили,

Упоминать не стали, упустили).

И дикари — иначе не назвать, —

Давай бежать, хватать и покупать.

Хохочут бизнесмены, надрываются,

Над дикарями потешаются.

Придумывают скидки, бонусы и распродажи,

Чтоб весь товар купили сразу же.

Мартышка, видимо, на акцию попала,

И тотчас же полдюжины урвала.

Бежит, довольная, и нюхает, и лижет,

То к темечку прижмёт, на хвост нанижет.

Но только эйфория от покупки исчезает,

Мартышка тотчас в крик, Очки ломает,

Грозит судиться, на экране плачет в исступлении,

Рассказывает, как обманом отобрали сбережения.

Шумят, бранятся дикари и надрываются.

Идёт реклама, как и шла, не прекращается.

Шумиха тоже роль свою играет —

Телеканалам и ведущим рейтинг поднимает.

А вот плоды технопрогресса

Лишь помогают этому процессу.

Чтоб нам самим не стать такими дикарями,

Не будем мы вестись на слухи сами.

Крылов, конечно, написал нам не о том.

Об этом знают те, кто с баснею знаком.

Суть крылась там ни в слухах, ни в Очках,

А в дурачках,

Которым втюхали продукцию,

Забыв к ней приложить ИНСТРУКЦИЮ.

Стрекоза и Муравей

Ах, если бы Иван Крылов был жив,

Инфаркт, наверное, его б тогда хватил,

Когда бы он узнал, какие изменения

Претерпевают многие его произведения.

Зачем же я над ними издеваюсь?

Каюсь… каюсь… каюсь…

Как в знойный день ждут с нетерпением грозу

(Я по секрету вам скажу),

Аналогично ждут и от меня

Интерпретацию на Стрекозу и Муравья.

Начну, пожалуй, я издалека,

Пусть не смутит тебя витиеватая строка.

Когда открыто всё и очевидно,

Порой за простотою главного не видно;

За внешним, зачастую, не видна

Глубина.

Живой пример нам — Стрекоза.

Подробностей о ней не знаем,

Но, судя по занятиям, её певицей-попрыгуньей называем

И легкомыслия ярлык ей сразу же цепляем.

Три месяца на месте не сидела,

Всё пела, пела, пела…

А разве песни петь не дело?

Хотя бывают разные шуты:

Орут и голосят на все лады,

Осатанело прыгают по сцене,

Лишь ради славы или денег

(Из меркантильных соображений).

Однако есть талантливые, одарённые певцы,

Таких, на своё счастье, лично знаю,

Поют, как будто в душу проникают.

И голосами восхитительно чисты,

И тексты песен их с глубоким содержанием,

Их слушаешь с восторгом, замиранием.

Способны пеньем даже врачевать

Тех, кто не в силах сам себя поднять.

Используют талант иль божий дар,

Не для того, чтоб заработать гонорар,

Порой их путь тернист, а жизнь трудна,

Не одолеет всё же их нужда.

Но это в жизни. В басне всякое бывает:

От холода и голода Певица погибает,

Не знает, где присесть и где поесть.

Вдруг вспоминает:

— Выход есть! —

К Муравью она ползёт,

Как ни как, он кум её

(Те, кто в кумовьях ходили,

Вместе деточек крестили).