Бесплатный фрагмент - Воробушек для дракона

Пролог

Не знаю, как вы, но я терпеть не могу всё внезапное: налоговые проверки без уведомления, гостей без предварительного звонка, какие-нибудь «радостные» сюрприз-сюрпризы. Или вот, когда кое-кто решил воспользоваться моей растерянностью от потрясения, что приёмного отца похитили. Сама я, словно «до кучи», ещё не в себе от встречи с холодным красавчиком-драконом, а тут вместо стандартного бланка договора кое-кто подсунул немно-о-ожечко другой… Ну, как «немножко»… Совершенно другой контракт!

Мы с Принцем поставили подписи, договор стандартно вспыхнул и исчез, но когда кожу на левой руке опалило и появилось непонятное клеймо, я мгновенно пришла в себя и заподозрила неладное. Драконище же даже бровью не повёл, будто так всё и надо. Но я уже поняла: выражение эмоций — не его конёк. Ледышка.

Подозрительно косясь на его равнодушную красивую рожу, я торопливо начертила на именном клейме знак Пресветлых и вызвала договор обратно, собираясь изучить более тщательно. И тотчас меня будто кипятком окатили: «брачный КОНТРАКТ» значилось на нём.

Какого лешего слово «брачный» напечатано таким мелким шрифтом?!! Это же не кредитный договор, вгоняющий в кабалу!

Тут мне стало кристально ясно, что здесь имеет место быть доброхотство. Или, как я ещё называю, изнасилование добром. Данный абьюз зачастую происходит под эгидой «Тебе так будет лучше» и «Мы желаем тебе только хорошего».

В этом месте, таверне «Хромой пёс», водился только один известный мне закоренелый рецидивист, тяготеющий к преступлениям подобного рода. И звали его, а вернее её, Марвена.

То-то мне показалось, что тавернщица как-то странно ухмыльнулась и подмигнула мне, когда принесла магический бланк!

Видят боги, я никогда не позволяла себе повышать голос на кого бы то ни было, ни в этой жизни, ни в прошлой, на Земле. Но мне это и не требовалось: стоило внутри разлиться холодной ярости, как все бросались прочь, унося ноги. Секунда — и в радиусе ста метров около меня пусто.

И сейчас, когда я подняла глаза от злополучного контракта, в таверне, кроме Принца и его дружков, больше никого не осталось. Сам дракон продолжал восседать на стуле, расхлябанно закинув ногу на ногу, и пялиться на меня не мигая. А вот его друзья были не столь непробиваемо спокойны. Здоровяк, оказавшийся перевёртышем, был на грани оборота: скалил появившиеся клыки и буйно покрывался шерстью — вёл себя так, будто почуял во мне альфа-самца, посягающего на территорию. А второй, который помельче и похудее, направил на меня шпагу и острым кончиком едва мне нос не царапал.

— Не нужно истерики, — обманчиво нежным голоском произнесла я, отодвигая пальчиком опасный предмет в сторону. — Я сейчас схожу, пообщаюсь с подругой, и мы решим это досадное недоразумение.

Оборотень зарычал. Принц хохотнул, прикрыв рот кулаком. Паренёк со шпагой ошарашенно покосился на него и вновь направил на меня оружие:

— Стоять!

Перевёртыш начал угрожающе подниматься из-за стола.

— Фу! Сидеть! Плохой мальчик! Нехорошо рычать и скалиться на девочек, мама такому не учила? — бросила я здоровяку и, досадливо поморщившись, вновь убрала лезвие от лица: — А вам, молодой человек, не говорили, что тыкать чем-то в живого человека — как минимум неприлично? — адресовала уже юноше.

Не знаю, что я такого смешного сказала, но дракон заржал ещё сильнее, сотрясаясь плечами и прикрывая ладонью глаза, на которых от смеха выступили слёзы. Но, надо отдать должное, он сумел всё-таки частично оставаться в уме: сделал знак рукой, дозволяя мне идти, и парень со шпагой моментально прекратил в меня тыкать. Отступил, позволяя пройти к барной стойке, за которой супруг Марвены невозмутимо взбивал заказанный кем-то коктейль.

Только вот посетитель испарился из таверны вместе со всеми, но орк не из тех, кто не доводит дело до конца.

— Где она? — коротко поинтересовалась я.

— Не понимаю, кого ты имеешь в виду! — в наигранном изумлении откликнулся Бруг, но мотнул головой в сторону кухни.

Поняв намёк, я направилась туда. Марвены там не оказалось. Взгляд в окно позволил увидеть, что на заднем дворе её тоже нет. Слиняла огородами? Наворотила дел и дала стрекача, трусиха? Ну, ничего-ничего…

Возле кладовки меня будто что-то толкнуло подёргать дверь. Она оказалась непривычно запертой.

— Выходи, не то хуже будет, — зловеще спокойным тоном пригрозила я.

— Не выйду! Ты мне потом ещё спасибо скажешь! — глухо прозвучало изнутри.

Вот про что я и говорила — рецидивистка и даже не раскаивается в содеянном!

— Марвена, можешь не выходить, но только скажи, как разорвать контракт, — попыталась я всё-таки убедить её, что навязывать свою, пусть и добрую, волю людям — плохо.

— Эвалин, ты совсем дура? — послышалось из-за двери. — Любая мечтает выйти замуж за дракона! Тут такой шанс плывёт в руки, а ты нос воротишь! Контракт нельзя разорвать! Поздравляю с замужеством, дорогая! Совет вам да любовь! И детишек побольше! — и мерзко захихикала.

Нет, я её точно прибью! Сейчас разнесу в щепки таверну, выцарапаю её из кладовки и убью!

— Слышала, ты купила новую плиту и духовку? А, да… вижу-вижу… Дорогущие, наверное? — ядовито прошипела.

За дверью охнули, и послышался полный отчаяния крик:

— Не смей к ним подходить!

— Ну, что ты, я же хочу помочь! Добра тебе желаю! Отплатить той же монетой, так сказать… — с садистским удовольствием протянула я. — Для хорошей работы они должны разогреться, ведь так? А для этого их просто нужно заранее включить…

— Не-е-ет!… — взвыли в кладовке.

— Говори, как разорвать контракт, зараза такая! — рыкнула я. — Иначе я сейчас подвешу простой светляк на твоей кухне, а ты знаешь, что после этого случится: конец всем артефактам моментально придёт! Ну?!

Внутри тихонько подвывали, всхлипывали, но, похоже, не сдавались.

— Ну, как знаешь… — процедила я, закипев от злости, и подняла руку, намереваясь привести угрозу в действие.

Но она тут же была перехвачена Бругом. Орк укоризненно покачал головой:

— Эвалиночка, она не со зла, — на моё скептичное фырканье успокоил: — Контракт нельзя расторгнуть, но…

— Не смей ей говорить! — неожиданно заорала Марвена и нещадно забарабанила в дверь, пытаясь перекрыть шумом его голос.

Однако орк наклонился и прошептал всё, что хотел сказать, мне на ухо. От поступившей информации мои глаза округлились, и я в коварном предвкушении потёрла руки: а клыкастенький-то дело говорит!

В благодарность чмокнула орка в щёку и, с трудом пряча под маской расстройства сияющую наружность, направилась обратно в зал к моему с этого момента горячо любимому и дорогому мужу.

Глава 1

Некоторое время назад

Тройкон идеально вошёл в паз, и я с удовлетворением подняла артефакт, позволяя солнечным лучам просвечивать его насквозь и играть золотыми искрами в середине: готово! В этот момент я гордилась собой как никогда.

Кулон, мерцающий в моих руках солнечными и магическими бликами, я нарекла «Артефакт Младшая Сестрёнка».

Когда-то, уже почти целую вечность назад, я мечтала сделать нечто, что позволило бы мне сохранить детское очарование и вызывать в людях умиление, подобное тому, какое они испытывают при виде симпатичных щеночков и котят. Зачем мне это было нужно? Да всё очень просто — я намеревалась коварно воспользоваться открытием, сделанным в поезде по дороге в Усвар, чтобы покорить этот магический мир.

Ладно, пусть и не стать императрицей всея Расцелонна, но весомой фигурой, подобно Серому Кардиналу, — это точно. А как мне в этом поможет артефакт? Тут ещё проще — кто ж в здравом уме способен сказать очаровательному созданию «нет»?

Воображение уже рисовало орды обожателей, при виде меня пускающих слюни от умиления и готовых принести на блюдечке всё, что я могу только пожелать, чтобы «заюшка не расстраивалась». Внутренняя Злодейка восторженно хохотала над этими картинами и в предвкушении потирала загребущие ручонки: кабзда вам всем!

— М-м, какая занятная вещица… Что же такое изобрела моя дочка? — внезапно прозвучало прямо над ухом, и я чуть со стула не свалилась от неожиданности: Эдгар! Зачем же так подкрадываться к людям, тут и до инфаркта недалеко! — Прости, не хотел напугать, — просипел маг, безрезультатно подавляя смешки. — Я звал тебя, но ты слишком погрузилась в мысли. Кажется, рассеяность при увлечении делом всё же заразна… Так что же это?

— Артефакт «Младшая Сестрёнка», — буркнула я, смущённо покраснев: сейчас мне казалось, что он мог подслушать мои не совсем приличные мысли о всемирном господстве. — Призван… эм-м… помогать девушкам избежать агрессии от мужского пола, — фух, выкрутилась! И почти не соврала.

Эдгар понимающе покивал, но предупредил:

— Посещение злачных мест для его испытания запрещаю. Придумай что-нибудь не столь опасное.

А мне и думать было не нужно! Потому что именно на сегодня я запланировала навестить одного старого и очень близкого знакомого. Нашего с папенькой общего заклятого «друга» — Эдмонда Пруору. И стрясти с него всё, что «несветлость» лорд-ректор нам задолжал.

— Я как раз сегодня хотела съездить в Гудзор, составишь мне компанию? — умоляюще посмотрела на приёмного отца. — Заодно испытаем! — покачала кулоном и не удержала предвкушающую улыбку.

— Как я могу тебе отказать, когда ты так на меня смотришь? — благодушно откликнулся он и нежно поцеловал меня в лоб. — Эвалин, даже если кто-то посмеет назвать твоё изобретение пустяковой безделицей, знай, что я уже горжусь тобой!

— Благодарю, папочка! — и со всей искренностью порывисто обняла его. — А ты знай, что ты — самый умный и талантливый маг-артефактор во всём этом мире! Не позволяй никому преуменьшать свою гениальность.

— Боюсь, тяжело следовать твоему совету, когда являешься простым погодным магом в маленьком городке, — печально вздохнул Эдгар и похлопал меня по плечу так, словно успокаивал. Хотя на его лицо набежала тень от расстройства. Ему явно не хватало лабораторного простора для изысканий, и маг скорбел по былым профессорским временам в Магической Академии.

Но я-то знала, что именно сегодня всё изменится: зря, что ли, я к этому событию готовилась больше недели? Но решила не обнадёживать отца раньше срока, пусть будет сюрприз. В конце концов, не у одной меня сегодня должен быть праздник, приёмный отец тоже его заслужил: я стала совершеннолетней, миновав приют и получив вполне достойное магическое образование. С таким багажом знаний не страшно и на вступительные экзамены в Гудзорскую Магическую Академию заявиться.

— Едем испытывать? — хитренько улыбнулась ему, и Эдгар, отвлёкшись от пасмурных мыслей, с готовностью поддакнул: конечно, моего гения хлебом не корми, дай что-нибудь взорвать… э-э… в смысле, испытать, ага.

* * *

Сборы много времени не заняли, поэтому очень скоро мы с Эдгаром выдвинулись в сторону Гудзора. Наш рыжий с лавовой гривой и хвостом конь, Пше́ник, неторопливо катил коляску по Усвару, чтобы мы могли степенно раскланиваться с горожанами.

Первой нам приветливо помахала рукой сестра Мерле, настоятельница приюта, проводившая в столь ранний час зарядку с малышнёй на свежем воздухе. Горожан поразила её способность находить общий язык с ребятишками, и по просьбе родителей при приюте открылся детский сад.

Второй отметилась дира Эйткен, супруга доблестного мэра, спешащая на эти занятия с Нарулом. Её большой живот уже тревожно сигнализировал о том, что Джонатан со дня на день станет отцом, и небо над Усваром раскрасится праздничными огнями, но Тирла наотрез отказывалась хоть немного угомониться и поберечь себя.

За ними череда лиц стала бесконечной, а от поклонов и кивков закружилась голова. Поэтому когда на подножку нашей коляски лихо запрыгнул молодой орк, мы с отцом вздрогнули от неожиданности.

— Эвалин! Ты сегодня прекрасна, как никогда! — отвесил неуклюжий комплимент этот клыкастый красавчик. Он приходился Бругу, супругу тавернщицы, скольки-то-там-юродным племянником, но вот беда, я совершенно позабыла, как его зовут! А спрашивать теперь, спустя столько времени после знакомства, было как-то неловко. — Ты пленила моё сердце, красавица! — растолковал он по-своему мой вежливый кивок и с воодушевлением продолжил вещать хвалебные оды. — Сегодня я снова иду в Срейгрен и победу над захватом нового месторождения посвящу тебе! Меня, кстати, выбрали командиром миссии, поэтому я имею право присвоить ему название… Угадай, какое я уже выбрал? — и самодовольно поиграл бровями.

— Зловещая пустошь Великого Клыка? — улыбнувшись, снисходительно «не угадала» я.

— Пламенное Сердце Эвалин! — гордо вздёрнул подбородок орк.

Оу, как пафосно… Но с «пламенным» он погорячился, конечно. Ледяное и расчётливое — ещё куда ни шло. Ну, на крайний случай, гранитное или каменное. А вот «огонька» в лямурных делах я за собой не замечала. Особенно после предательства Женьки. Нет уж, если мне и предстоит всё же выйти замуж, то это будет грандиозной сделкой века! Ну, вы поняли, никакой любви там быть точно не должно.

Хм, а если… Я внимательнее присмотрелась к орку. Он высокий, сильный, амбициозный — всё, как я люблю. Бугры мышц на руках, плечах и кубики на прессе в качестве приятного бонуса. Даже дураку понятно, что парень в меня влюблён. Но Пламя Войны ещё бурлит по его венам и сверкает красноватым отливом в радужках. Скажи я ему слово, и без наваждения кулона «Младшая Сестрёнка» он принесёт и швырнёт мне под ноги целый мир. Тот же Срейгрен, к примеру.

Буйные джунгли, опасные твари и россыпи срейгреновых месторождений — я буду самой богатой императрицей во всех Соединённых Мирах. Только вот… жить на Срейгрене мне придётся на осадном положении: постоянные атаки агрессивной флоры и фауны этого мира, бесконечные отладки и восстановление всей инфраструктуры по этой же причине… Нет, покрываться пылью и киснуть во дворце, слушая донесения о том, что монстры сожрали очередную служанку, пока клыкастый муж с радостью кидается в каждую битву и называет новое месторождение моим именем, — совсем не для меня.

Прав Бруг, говорящий, что пока в орках бурлит кровь, они совсем не подходят в качестве супругов. В качестве любовников — ещё так-сяк, но как мужья в этот период… полное зеро.

— Может быть, лучше было бы «Хрустальное Сердце Эвалин»? — вмешался в разговор Эдгар, заметив мою кислую натянутую улыбку и верно расценив, что дочку следует немедленно спасать от настырного ухажёра. — Речь же о кристальном месторождении, верно?

Орк задумчиво закатил глаза, тихо несколько раз повторил себе под нос, будто пробуя на вкус, и восторженно приложил ладонью мага по спине:

— А ведь верно, папаня! Очень подходит! «Хрустальное» — такое же хрупкое и нежное, как Эвалиночка… — и посмотрел на меня трепетным телячьим взглядом. Эдгар поперхнулся воздухом, мне же удалось сохранить на лице непроницаемое вежливое выражение. — Бывай, милая моя! Жди меня, и я обязательно вернусь с победой! — и, на моё счастье, не дожидаясь ответа, спрыгнул с подножки коляски.

Эдгар закашлялся во второй раз, а у меня, кажется, несколько раз дёрнулся глаз.

— Доченька, ты знаешь, что во мне нет расовых предрассудков, — немного отдышавшись, просипел отец. — Но, может быть, не стоит пока выходить замуж за этого, без сомнения, прекрасного молодого человека?

Теперь одновременно с глазом дёрнулась щека. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы взять себя в руки.

— Папочка, — нарочито ласковым тоном пропела ему, — я не собираюсь ни за кого «взамуж», будь спокоен. По крайней мере, пока не за… — «не завоюю какой-нибудь мир» чуть было не вырвалось с нервов, но я успела исправиться: — Пока не закончу магическое обучение, — и невинно захлопала глазками.

Маг вздохнул с явным облегчением и расслабился:

— Всегда знал, что ты у меня умница! С хорошим образованием, Эвалин, ты вполне можешь рассчитывать на столь же перспективного молодого человека, как и ты сама. Впрочем, я не удивлюсь, если однажды ты выйдешь замуж за дракона… — и мечтательно улыбнулся.

Я же чуть зубами не заскрипела с досады: дались вам всем эти драконы! Власть и деньги — вот истинные ценности во всех мирах! И даже если я не стану императрицей, роль Серого Кардинала меня вполне устроит. А когда все ниточки сойдутся в моих руках, я смогу позволить себе кого захочу. Да что там! Я смогу завести целый гарем из красавчиков: орки, гномы, эльфы и, ладно, так уж и быть, драконы тоже пусть в нём будут.

Соберу настоящую коллекцию! Некоторые, вон, марки собирают, а чем я хуже? Я — ценительница прекрасного, а не женщина с низкой социальной ответственностью, не надо тыкать в мою совесть, потому что её нет. И что, что мечта может сбыться, когда мне будет далеко уже за сто? Это же не мне с собой быть, а им…

Приятные думы заполонили сознание, и в этих сладостных мечтаниях я не заметила, как мы добрались до Гудзора. Как раз успела вовремя опомниться, чтобы перехватить у Эдгара вожжи, направляя Пшеника к Магической Академии. А на вскинутые брови мага пояснила:

— Я знаю одно место, где не столь опасно, нежели в трущобах, испытать артефакт.

— Эвалин, приём в Магическую Академию начнётся только завтра, — со скепсисом буркнул отец, моментально угадав пункт назначения.

— Тем интереснее будет испытание артефакта, не правда ли? — весело откликнулась я, понукая Пшеника прибавить ход, пока Эдгар не раскусил задумку и не спрыгнул с коляски. — А спорим, что мне удастся с помощью артефакта «Младшая Сестрёнка» не только миновать главные ворота, но и попасть в кабинет ректора Академии?

Эдгар молчал, слегка нахмурив брови и задумчиво сверля невидящим взглядом проплывающие мимо дома и деревья. Я уже начала волноваться, как он хмыкнул и азартно блеснул глазами, возвращая себе доброе расположение духа:

— А, давай! Ты права, уж всяко лучше, чем в районах, где полно бандитов. Впрочем, там тоже отребья хватает… но всё же, — я поняла, что сейчас он явно подразумевал Пруору. — Вот тебе моё слово, дочка: если мы хотя бы сможем миновать привратника на главных воротах и беспрепятственно пройдём, пусть половину, территории Академии, и нас не выгонят взашей, то я лично помогу модернизировать твоё изобретение.

— По рукам! — моментально среагировала я и уже со спокойной душой вручила ему поводья: всё-таки управление Пшеником давалось мне с трудом.

Заприметив мальчишку-газетчика, я попросила притормозить и купила три номера свежей Гудзорской прессы. На вопросительный взгляд отца загадочно улыбнулась:

— Пригодится для дела.

Мы доехали до главных ворот Академии и скромно припарковали коляску немного в стороне. Ещё на подъезде я успела оценить хмурого привратника, коим являлся чернобородый гном. Это немного осложняло ситуацию, потому что эта раса паче остальных негативно относилась к аристократам. Метки странника на одежде мне сейчас бы очень пригодились, так как гномы верят, что пэрри приносят удачу, но они перестали проявляться после того, как Эдгар удочерил меня.

Что ж, оставалось только уповать на волшебную силу артефакта и природную харизму.

Заранее надев кулон и спрятав его под одеждой, прихватив сумочку и газеты, я решительно направилась к воротам. Эдгар, чуть приотстав, последовал за мной.

— Приём документов поступающих завтра. Сегодня экзамены у пятикурсников, — монотонно бросил привратник, даже не глядя на меня. Он, сидя на табуреточке у сторожки, читал какую-то книгу.

Я сконцентрировалась и увеличила поток магии, исходящей из меня через кристалл тройкона в артефакте. И молча ожидала, когда появится хоть какой-нибудь эффект.

— Чего стоишь, глухая что ль? — пробухтел гном, оторвался от чтения и посмотрел на меня.

Мягко улыбнувшись, я озвучила цель визита:

— Нам нужно попасть к ректору Эдмонду Пруора.

— Вам назначено?

— Нет, но нам очень-очень надо, — проворковала, продолжая ослепительно улыбаться. — Такой милый гном, как вы, я думаю, обязательно поможет…

— Гхм, — смущённо кашлянул он, и его взгляд на меня потеплел.

Окрылённая, что «Младшая Сестрёнка» уже показывает вполне неплохой результат, я усилила давление и повторила:

— Вы милый.

Привратник порозовел, метнул взгляд на топчущегося рядом со мной невозмутимого Эдгара, затем опять на меня и обронил:

— Возможно, вы никогда не общались с гномами, юная дира… У нас не принято говорить мужчине, что он милый. Гномам всегда говорят «славный»… «Славный гном».

Я понимающе покачала головой, но не согласилась:

— А вы — милый.

Гном окончательно залился краской и конфузливо хохотнул над своим смущением:

— Что ж, не скажу, что меня это оскорбляет… даже наоборот… Кхм, пожалуй, я позволю так мне говорить… — но тут же исправился, строго зыркнув на Эдгара. — Но только вам, юная дира. Остальных за подобное я с удовольствием познакомлю со своим, не менее милым, топором!

Эдгар проигнорировал выпад, равнодушно оглядывая улицу. Я же, продолжая улыбаться, молча ожидала. Вновь повисла неловкая пауза. Наконец привратник вздохнул и сдался:

— Приятно было пообщаться с вами, уважаемые диры, но, к сожалению, мне требуется отойти по нужде. Вот же беда! Некого оставить вместо себя и вход на территорию останется совсем без присмотра… Ай-яй-яй, ай-яй-яй… — кряхтя, встал он с табуреточки и хитро посмотрел на меня.

В ответ я склонилась в благодарном книксене, показывая, что поняла его жирный намёк. Мы с Эдгаром отошли немного в сторону, ожидая, когда привратник оставит пост. И я не удержалась от самодовольного хмыканья: видел? Амулет работает!

— Эвалин, — скептично возразил отец. — Это ничего не доказывает. Трудно отказать красивой молоденькой девушке, которая столь прелестно одаривает комплиментами. Мне кажется, заслуги артефакта здесь не было вообще…

Это заставило меня недовольно поморщиться: в целом, я была почти единодушна с Эдгаром, гном мог уступить не из-за действия «Младшей Сестрёнки», а из-за личного расположения. Но даже если всё-таки артефакт оказал какое-то влияние, то меня совершенно не устраивала сила воздействия: мне что, каждого придётся окучивать вот таким образом?! На гнома ушло почти пять минут — слишком долго! А если понадобится «умилить» толпу? Предположим, агрессивно настроенных Инквизиторов? Да они меня десять раз сжечь на костре успеют.

Нет, «Сестрёнка» нуждается в модернизации, и Эдгар мне в этом поможет. Сейчас, только до Пруоры доберёмся…

Гном с показным безразличием удалился куда-то на территорию Академии, нарочно оставив калитку чуть-чуть приоткрытой. Мы с Эдгаром, с невозмутимым выражением лиц, чинно прошествовали через неё, как ни в чём не бывало: будто просто прогуливались мимо и ненароком не туда свернули.

— Куда идём? — поинтересовался отец, когда первая преграда осталась позади.

— Как договаривались, к ректору, папочка, — весело фыркнула я.

— Может быть, просто немного пройдёмся по территории и назад? — опасливо зыркнул он по сторонам.

— Ни в коем случае! — картинно возмутилась я. — Спор есть спор! Это дело моей чести! Где тут кабинет ректора? Там? Или там? — ткнула я пальчиком на разветвляющуюся тропинку.

Поняв, что моего упрямства не переломить, а наша вылазка в Гудзор всё равно закончится увлекательным шоу в кабинете старого «друга» или в участке стражей правопорядка, Эдгар сдался и, покорный жестокой Судьбе, повёл прямиком к главному административному зданию.

То ли дело было в моей магии удачи-неудачи, то ли в занятости преподавателей экзаменами у пятикурсников, но по дороге нас никто не пытался остановить. Изредка, уткнувшись носами в книги, торопливо пробегали студенты, но даже голов на наши с Эдгаром скромные персоны не поворачивали.

Таким же степенным шагом мы неторопливо добрались до помпезных лакированных дверей приёмной с золотой табличкой «Ректор Эдмонд Пруора».

— Дочка, думаю, мы достаточно повеселились, идём назад, — просипел Эдгар, потирая шею, будто воротничок рубашки стал ему невыносимо жать. — Обещаю, что помогу модернизировать твой артефакт…

— Ну, что за робость, папочка? — фыркнула я, берясь за дверную ручку. — Тебе ли, как изобретателю, не знать, что единственного испытуемого, гнома, недостаточно для статистики? Кто, как не ректор, может стать весомым испытанием для артефакта? — и дёрнула дверь, распахивая настежь.

На нас тут же уставилась секретарша, сидящая за столом напротив входа, и отступать было поздно. Я уверенно вплыла в кабинет, Эдгару ничего не оставалось, как проследовать за мной.

— Вам назначено? — неприветливо взглянула она на нас поверх очков.

— Мы записаны, — кивнула я, с любопытством её рассматривая: впервые мне приходилось видеть химер! Эти создания обладали несколько неприятным обликом — серая в седоватую сеточку, будто потрескавшаяся, кожа; жидкие волосы на голове, к тому же имели поразительную способность принимать облик представителя любой расы соответствующего пола.

А любопытные у моего «женишка» интимные фантазии…

— Что-то не припомню! — рыкнула секретарша, даже не подумав для видимости проверить журнал записи посетителей.

— А мы давно записывались, — развеселилась я. — Поищите хорошенько. Если у себя не найдёте, проверьте тут, — и сунула ей под нос один из свежих номеров Гудзорской газеты.

Там, на первой полосе, кричал крупный заголовок: «Невеста лорда Эдмонда Пруоры нашлась?!! Сенсация!»

А дальше шёл подобающий жёлтой прессе текст — сплошные выдумки и ни грамма правды. Да, не скрою, ваша скромная слуга приложила к этому нежную ручку. И что такого? У Пруоры был шанс решить сложившуюся ситуацию мирным путём, но он предпочёл счастливо позабыть обо мне на все эти годы. Всё ждал-ждал, когда моё имя на его именной метке просто исчезнет… И не дождался. Нет, вернее, очень даже дождался. Меня.

Лицо химеры вытянулось, дрогнуло и начало стремительно меняться. Не знаю, кого она решила мне продемонстрировать, но на всякий случай я врубила «Младшую Сестрёнку» на полную мощь и отступила от стола ближе к спасительной двери. Самым безопасным местом мне сейчас казался кабинет ректора.

— Так это ты?! — взвыло чудовище, оскаливая внушительные клыки. — Ты очень… очень симпатичная! Мне жаль, что ты сейчас умрёшь! — в её глазах блеснули неподдельные слёзы. Но тем не менее она начала подниматься из-за стола, разворачивая за спиной перепончатые кожистые крылья.

Ух ты ж! Жуть какая!

Вид сей «красавицы» даже папочку впечатлил, и он запалил боевые шары. Химера оглушительно зарычала и протянула к нам руки с удлиняющимися когтями. Её крылья упруго хлопнули, разметая в разные стороны стопки бумаг.

— Дочка, боюсь, твой артефакт нуждается в серьёзной доработке! — отец криком попытался перекрыть рёв взбешённой любовницы Пруоры. — Клянусь всеми богами, что сразу займусь им… если эти самые боги нас сейчас спасут!

Так, ну всё. Довольно с меня.

Я сдёрнула с левой руки перчатку, шагнула вперёд и выставила перед собой ладонь в защитном жесте. Не столько останавливая, сколько демонстрируя этой ревнивице именную печать.

— Стоп! Хватит! Не делайте резких движений, дира! В противном случае я могу нечаянно что-нибудь не то сказать!

Секретарша замерла, вперившись глазами в клеймо на запястье. И, на счастье, она оказалась весьма сообразительной особой: наши печати с лордом Пруора имели серьёзное различие. Если его носило вязь «невеста Эвалин Перри», то на моём красовалось «обещание лорду Эдмонду Пруора». А значит, моё слово сейчас было решающим, и секретарша быстро сложила в уме эти факты.

Страхолюдный вид стал стекать с неё, точно воск с горящей свечи, возвращая кажущийся теперь не такой уж и отталкивающий истинный вид. Дрогнувшей рукой она поправила выбившиеся из скрученного на затылке пучка волосы и сконфуженно пробормотала:

— Чаю, уважаемые диры?..

Папочка поражённо крякнул за моей спиной, но мы обе на него даже бровью не повели: наш бой ещё не окончен, просто перешёл в иную плоскость.

— У себя? — мотнула я головой на дверь, получив в ответ кивок, решительно взялась за ручку. — Не откажемся выпить по чашечке, — открыла дверь, пропуская внутрь отца, и бросила напоследок через плечо: — Вампир вам удался, весьма впечатляющий.

— Благодарю, — промямлила она, прежде чем я закрыла за собой дверь.

— Фима! — бледный ректор безрезультатно тыкал кнопки на селекторе. — Какого Забытого?! Я же просил в ближайшие несколько недель никого ко мне не пускать! Фима!

Оу, так он ждал меня? Как трогательно… И глупо. Неимоверно дурацкая идея забаррикадироваться в ректорском кабинете и надеяться, что меня пронесёт мимо. Потому что весомое «принимаю предложение лорда Эдмонда Пруоры» я могла сказать и за воротами Академии. Он, в первую очередь, сам лишал себя последнего шанса избавиться от моей скромной персоны.

Но сегодня боги ему благоволят, я добрая, и если будет послушным мальчиком, то, так и быть, освобожу его от клятвы.

— Добрый день, — я без приглашения уселась на посетительский стул напротив ректорского стола. — А я к вам с подарочком, дорогой жених мой, — и жестом указала на замявшегося на пороге Эдгара.

— Я вас не знаю, пойдите прочь! — рявкнул Пруора, но его мечущийся в поисках спасения взгляд подсказал, что он точно меня узнал.

— Дочка, что происходит? — до ожившего Эдгара, наконец, дошло, что никакими «испытаниями артефакта» здесь и не пахнет.

— Этот человек, папочка, принуждает меня к браку, — елейным голоском пропела, указывая на левую руку ректора. — Взгляни на его метку…

— Враньё! — огрызнулся Пруора, рефлекторно прикрывая запястье ладонью, но клеймо и так было скрыто под широким кожаным браслетом с многочисленными вставками из дорогих артефактных камней.

— Вот как? — фыркнула и швырнула на стол один из номеров свежей прессы. Ещё один, последний, я протянула Эдгару. Маг принял его и тут же забегал по строчкам глазами, с каждым мгновением хмурясь всё больше.

Ректор же с брезгливостью отодвинул от себя газету, и я поняла, что он уже её читал. Что ж, так даже лучше.

— Ваш чай, уважаемые диры, — в кабинет, приняв вид нежной тонкой эльфийки, просочилась секретарша с подносом.

— Фима! Какой, к Забытым, чай?! Зови охрану! — с надеждой воспрянул Пруора, чем вызвал у меня только новый смешок.

Женщина плавной походкой от бедра прошествовала к столу и невозмутимо поставила на него поднос. Я с улыбкой созерцала разворачивающееся действо. Секретарша, не торопясь, составила чашки.

— Ты оглохла?! Стражу позови! — не оставлял попыток ректор, но получив в ответ полное игнорирование, принялся сам жать кнопки на селекторе и орать в него: — Охрана! Охрана!

Разбирательства с плечистыми молодчиками в мои планы не входили, поэтому я торопливо зажгла простой светляк и подвесила его. Как и следовало ожидать, моя магия с обратным вектором вступила в резонанс со всеми имеющимися в кабинете артефактами, и они с коротким звякающим бряцаньем разрядились один за другим.

— Не стоило, — с нежной улыбкой проворковала Фимочка, — я отключила его селектор. Сюда никто не придёт, пусть хоть оборётся.

Пруора окаменел от возмутительного проявления женской солидарности.

— Фима? И ты?.. Против меня?.. — мужчина сокрушённо осел в кресле, заглядывая ей в глаза с каким-то по-детски обиженным выражением. — Как ты могла…

— Любимый, — она подошла к нему и нежно погладила его по щеке, — я устала ждать. Сейчас ты сделаешь всё, что хочет твоя милая невеста, чтобы она перестала таковой быть. А сразу после мы скрепим наш союз… Ты понимаешь меня? — он в ответ что-то неразборчиво промычал, и её рука тут же сжала ему горло. Удлиняющиеся когти вдавились в кожу ректора, грозясь пустить ему кровь. — Эдмонд, я не спрашивала тебя, хочешь ты или нет. Я сказала: я устала быть на вторых ролях и ждать!

Мужчина что-то прохрипел и неистово, соглашаясь, замотал головой. Фимочка вернула себе воздушный эльфийский вид и одобрительно похлопала любовника по щеке:

— Вот и молодец, — забрала со стола пустой поднос, плавно прошествовала мимо меня и бросила: — Занимайтесь, голубки, я прослежу, чтобы вас никто не беспокоил.

Я одарила её ослепительной улыбкой и посмотрела на Пруору.

— Котёнок вырос, и лучше б я сам к этому моменту умер… — просипел ректор, с трагичным пафосом роняя голову на сложенные на столе руки. — Чего ты хочешь, Исчадье Пограничья? Снова магическую клятву? Чтобы вернул должность профессору Пассеро, коли он с тобой?

— Магическую сделку, — довольно хохотнула я, доставая из сумочки заранее подготовленный бланк магического контракта. — Тут целый список, клейма не хватит. Ну же, дорогой жених мой, будет унывать. Довольно театральности, займёмся делом: быстрее начнём, скорее закончим…

Ответом мне послужил картинный обречённый стон. Я перевела взгляд на топчущегося рядом ошарашенного отца:

— Присаживайтесь, папенька, как видите, мы здесь надолго. Ваш бывший друг — любитель дешёвых представлений. Пока он в образе, мы как раз успеем насладиться чаем…

— Дай сюда! — оскорблённо вскинулся Пруора и выхватил у меня из рук контракт. Пробежал по первым строчкам глазами и снова застонал, закрыв лицо руками.

— Я же говорила, — хмыкнула над его реакцией и протянула чашечку с ароматным напитком отцу, усевшимся на соседний стул. — Попробуй, дивный аромат! Как думаешь, что за сорт?

Эдгар заразился моей уверенностью, принял чашку и, с трудом скрывая лукавую улыбку, сделал глоток и выдохнул, с любовью поглядывая на меня:

— Кажется, он называется… «Я горжусь своей дочерью».

— М-м, восхитительно, — согласилась я. — Но слишком длинно. Как по мне, «Новые горизонты» или «Блестящее будущее» больше подошли бы этому напитку…

Пруора в отчаянии попытался разорвать бланк контракта, а когда у него, само собой, ничего не вышло, взвыл и принялся биться лбом о стол. Мы с Эдгаром переглянулись, тихо прыснули и чокнулись чашками, как если бы это было вино.

Глава 2

Ректору не оставалось иного выхода, как капитулировать и согласиться со всеми условиями: возвращение должности моему отцу и дозволение мне безвозмездно посещать занятия свободным слушателем. Причём теперь Пруора не мог единолично уволить Эдгара, его решение должны были единогласно поддержать педагогический и попечительский советы. А если вспомнить фрагменты памяти профессора, что в прошлый раз большинство было против, то для ректора этот пунктик становился непреодолимым препятствием.

Далее, Пруора обязан был предоставить моему испытателю доступ в Академические лаборатории и снабжать любыми инструментами и артефактами по первому требованию. Я продумала и расписала каждую мелочь, позволяющую мне учиться, а Эдгару — заниматься любимым делом. Для Пруоры многие пункты являлись кабальными: подписав документ, он фактически связывал себе руки без возможности избавиться от нашей «воробьиной» семейки.

Да, признаюсь, в чём-то я ощутимо перегнула палку. Можно было бы отнестись к ректору со снисхождением и освободить его от магической клятвы, не требуя ничего взамен, но… Существовало просто громадное «НО»: этот человек был закоренелой бессовестной сволочью.

Когда Ми окунула меня в сознание Эдгара, я успела увидеть всё, что предшествовало смерти Мелиссы, жены мага, и что происходило после.

Эти трое, Пруора, Эдгар и Мелисса, были знакомы ещё со студенческих времён. Пруора уже тогда обладал неприятной чертой характера — завистливостью. Пока их связывала дружба, он не проявлял к девушке каких-либо симпатий. Но стоило между Эдгаром и Мелиссой вспыхнуть чувству, тоже стал оказывать ей знаки внимания и ухаживать. Он вёл себя точно капризный избалованный ребёнок, им двигало только желание обладать, отобрать возлюбленную у друга. Доказать, что Эдмонд Пруора лучше, чем какой-то нищий маг, пусть и весьма талантливый. Но Мелисса сумела сделать правильный выбор.

Их жизнь текла спокойно и ровно: все трое остались преподавать в Академии. А когда пришло время избрать нового ректора, место «неожиданно» отдали Пруоре, хотя на пост прочили Пассеро. По моему мнению, наш «друг» и тут не удержался, выпятил своё «я», дёрнув за определённые ниточки. Но Эдгар отнёсся к проигрышу легко, без обид уступив Пруоре: они с Мелиссой только поженились, а новая должность отвлекала бы его ещё и от любимых изысканий. Чем, скорее всего, ощутимо подпортил радость от победы новоявленному ректору. И он вновь принялся увиваться вокруг Мелиссы.

Академия нередко спонсировала и отправляла исследовательские экспедиции в разные точки миров с несколькими преподавателями и лучшими студентами. В тот раз должна была быть скорее двухдневная экскурсия по Пограничью, нежели полноценная миссия.

Тут стоит упомянуть, что драконы, владеющие переместительной магией, связывают миры порталами. Но находят они новые мировые Сферы, двигаясь как раз-таки на летающих кораблях по Пограничью.

Для меня, как для землянки, было дико существование таких плоскостей. В моём представлении было бы легче искать планеты, преодолевая космос, но на мои умозаключения отец всегда со смехом отвечал, что любая звёздная система и есть Сфера. И бессмысленно перебирать безжизненные камни, тратя на достижение к ним миллионы световых лет и так и не достигнуть края, когда можно перенестись в другой мир за мгновение, воспользовавшись порталом драконов. Потому что всё живое, что есть во Вселенных, связано единым потоком энергии, и жизнепригодные планеты нанизаны на эти потоки, точно бусины на ниточку.

«Чтобы посетить другой мир, — говорил он, указывая пальцем в звёздное небо. — Не нужно идти вверх. Для этого нужно идти вниз», — и его палец целился в придорожную пыль под ногами.

Пограничье же являлось неким владением Хаоса: по рассказам отца, Мироздание не терпит пустоты, и там, в пространстве между Сферами, есть обломки миров и даже жизнь. Правда, не очень приветливая. Именно там, в Пограничье, обитали «звери» перевёртышей и прочих, имеющих вторую ипостась.

«Отражения, — описывал их отец. — Это не отдельные существа, а облик, который существо может силой магии призвать оттуда. На короткий срок поменяться с Отражением-двойником местами. И у некоторых это двойник имеет животный вид. Правда, — тут же добавлял он, — это ещё не изучено. Скорее, это мои фантастические предположения».

Вот в это самое тёмное и небезопасное Пограничье и собрался слетать Пруора. Уж лучше бы он Мелиссе просто цветочки-алмазики подарил…

Всё шло как по маслу: ректор договорился с одним из Домов Драконов на предоставление летающего корабля и проверенной команды, лично составил список участников… Стоит ли говорить, что ректор с Мелиссой там наличествовали, а Пассеро в нём не было? Уж не знаю, чего хотел добиться Пруора, возможно, какой-то взаимности от девушки, которая как раз вела исследования Пограничья. Этакий завуалированный подкат: я смог организовать тебе поездку, мы тут одни, смотри, насколько я лучше Эдгара… Но, сомневаюсь, что Мелиссу это впечатлило бы.

На второй день пребывания в Пограничье на них напали. То ли какие-то междумирские пираты, раздобывшие летающие корабли и решившие не упустить возможности присвоить ещё один, то ли произошла стычка с драконами другого Дома, но факт остаётся фактом — корабль с экскурсией вступил в бой. Численность противника оказалась превосходящей. Драконы, защищающие студентов и преподавателей, призвали свои Отражения, и те, не жалея пламени, теснили агрессоров. В пылу битвы никто не заметил, как Мелисса упала за борт. Её пропажу обнаружили, только когда корабль вернулся в Сферу Расцелонна. Девушку сразу признали погибшей: выжить в Пограничье, кишащем злобными тварями, где прекращают действие законы магии, не по силам даже драконам. Чего уж говорить о хрупкой девушке…

Но Эдгар не мог смириться. Сперва он, обвинив ректора в халатной организации экскурсии, хотел заставить Пруору таким образом организовать спасательную операцию и её поиски. Но получив везде отказ, пытался нанять драконов сам. Когда стало ясно, что вырученных средств от продажи дома в Гудзоре и скромных ценных вещей не хватает, бросил все силы на исследования по переместительной магии, чтобы самому переместиться в Пограничье. О том, как он будет оттуда возвращаться, мой гений совершенно не задумывался…

Его изыскания привлекли внимание игнис. Драконы изъявили желание выделить средства на поиски Мелиссы при условии, что Пассеро продолжит исследования. Но, догадайтесь, кто вновь воспылал завистью и перебежал дорогу учёному в сделке с драконами? Конечно же, наш дорогой «друг», Эдмонд Пруора.

По его указке Пассеро мутно обвинили в каких-то противозаконных привлечениях в качестве подопытных студентов Академии и вышвырнули на улицу с волчьим билетом. В газетах поднялась шумиха. Все двери в Гудзоре для Эдгара оказались в одночасье закрыты. Ему не оставалось ничего иного, как согласиться на грошовую должность погодного мага в умирающем Усваре. Жизнь мага рухнула.

Благодаря Ми, я не только всё это увидела глазами отца, но и прочувствовала ту бурю, что снедала его. Скорбь, боль, отчаяние… И, как и у меня, на самом дне его души притаилась надежда, что Мелисса может быть до сих пор жива. Маленьким червячком она каждый день отравляла его душу, заставляя переживать потерю возлюбленной вновь и вновь.

Поэтому, когда мы с отцом вошли в кабинет, у Эдмонда Пруоры не было и шанса добиться от меня жалости. Он прав: котёнок вырос. И знает, как следует поступать с крысами.

* * *

Однако Пруора остался Пруорой.

Поэтому я ничуть не удивилась, когда он обязал Эдгара на следующий день присутствовать на вступительных экзаменах. Это не противоречило условиям контракта, просто мелкая злобная пакость.

Отец переполошился, всю ночь листал книги, закрывшись у себя в кабинете. Но я-то знала — годы преподавания в Академии не могли пройти зря: как только Эдгар переступит порог аудитории, а часы на академической башне отобьют начало экзамена, профессор Магической Академии явит себя во всей красе.

На следующий день мы вновь прибыли в Гудзор. На сей раз выехали из Усвара чуть свет. Милый гном-привратник чинно раскланялся с нами, одарив меня приветливой улыбкой, и распахнул ворота, позволяя въехать на территорию нашей лёгкой коляске: Пшеник, пока мы будем заняты, определялся на постой в академическую конюшню.

Дальше мы с папочкой разделились. Он поспешил знакомиться и здороваться с преподавательским составом, а я, так как занятия в этот день отсутствовали, позволила себе побродить по территории. Но не просто так.

Дождавшись, когда часы на башне ознаменуют начало экзамена, перво-наперво я наведалась в ректорский кабинет, чтобы узнать, как продвигаются дела с лабораториями и разрешением Учредительного Совета на их использование.

— Эвалиночка! Какая ты ранняя пташка, оказывается! — расплылась в притворной улыбке Фимочка. — А Эдмонда нет… — и недобро сверкнула на меня глазами.

Отзеркалив её театральную доброжелательность, я заверила секретаршу, что нахожусь здесь исключительно по делу, а до её возлюбленного мне дела нет. Суть же того, что есть, скрывать от неё не стала, на всякий случай, будто нечаянно, продемонстрировала ей именное клеймо на запястье, с которого вчера исчезла надпись «Обещание лорду Эдмонду Пруоре».

Она цепко выхватила его взглядом и немного расслабилась.

— Он как раз занимается этим вопросом и готовится к экзаменам. Дорогая, Учредительный Совет склонен к долгим обсуждениям и бумажной волоките. Они пришлют решение на почтовую шкатулку…

В распахнутое за её спиной окно вместе с потоками свежего воздуха птичьими трелями втекали ещё смех и гомон топчущихся у фонтана абитуриентов. Припомнив план здания, я пришла к выводу, что окна кабинета отца тоже должны выходить на эту сторону: папеньке выделили огромный кабинет. Правда, как я успела рассмотреть, это был переделанный чердак. Но моему гению понравилось его отдалённое от шумных коридоров расположение.

— В таком случае я спущусь и погуляю немного у фонтана, — проворковала, желая успокоить ревнивицу. — Пообщаюсь немного со сверстниками. Ну, вы понимаете, да? В Усваре так мало молодых образованных магов… А тут наверняка, ко всему прочему, можно познакомиться с молодыми красавчиками-аристократами… — с нажимом намекнула я на то, что собираюсь искать жениха в другом месте, нежели в ректорском кресле. — Позовёте меня, когда станет известен результат?

— Конечно-конечно, — покивала секретарша, — иди, погуляй. Чтобы тебе лишний раз сюда не подниматься, я результат в окошко крикну…

Что ж, она мне не поверила. Надеюсь, со временем химера успокоится, и это ощущение, будто она готова в любую секунду вцепиться мне в горло, исчезнет.

В приятной тени и свежести собрался разномастный народ. Ах, студенческие годы! Как давно они у меня были, и вот, опять случились…

Намётанным глазом я сразу определила тех, кто стремился поступить на бюджет, и тех, кому родители всё оплатят. Если первые были достаточно скромно одеты, бледны от переживаний и не поднимали носа от книг, то вторые, разодетые в пух и прах, будто явились на некое увеселительное мероприятие, и создавали тот шум, который я услышала в ректорской.

Они, не стесняясь, демонстрировали привилегированное положение и открыто обсуждали остальных поступающих. И замечания эти были, мягко говоря, нелицеприятные.

Я прошлась вокруг фонтана, выискивая место, где можно было бы присесть в тень, в достаточной близости к зданию, чтобы не пропустить, когда Фимочка объявит результат.

— Вы посмотрите на это убожество! Такое, верно, носили ещё в позапрошлом веке, — донеслось до моего нежного слуха. — Эй, нищенка! Тебе что, бабуля платье одолжила?

Что-то дёрнуло меня оглянуться, и я увидела, что внимание одной из компаний «элиты» приковано к моей скромной персоне.

— Да-да, это я к тебе обращаюсь! — вновь язвительно бросила девушка.

Белокурые волосы обрамляли прекрасное кукольное личико. Воздушность и изумительную фарфоровость незнакомке придавали прекрасное платье и украшения, ослепительно сверкающие на солнце, превращая её в подобие сказочной феи. Очарование портил только яд, которым она брызгала в мою сторону.

Невольно я оглядела свой наряд: платье по классическому крою из добротной немаркой ткани — замечательный «офисный» вариант. В отличие от её платья, которое кричало о том, что хозяйка прибыла на бал, но никак не на вступительные экзамены.

— Нет, вы посмотрите на неё! Да она, похоже, глухая! — не унималась «фея».

Остальная компания молча скалилась в ожидании кульминации представления.

— Ношение бриллиантов и рюшей днём — моветон, — наконец снизошла я до ответа. — Подобные сорочки, — очертила рукой её фигурку, — предпочтительно надевать, когда никто не видит. Но вы, видимо, сегодня одевались второпях и перепутали наряды.

«Фея» задохнулась возмущением и покраснела, а парни дружно выдали насмешливое «Ого-о!», подначивая подругу продолжить перепалку.

— А чего ты не готовишься к экзамену? — решил поддержать девушку один из юношей, явно приходящийся этой прелестнице близким другом: он обнимал её за талию. — Или так уверена в поступлении?

При последнем замечании лица некоторых присутствующих нервно дрогнули и улыбки потухли. Мне стало ясно, что не всех поддерживают родительские кошельки, и они надеются на помощь более богатых «друзей».

Внезапно в голову пришла шальная мыслишка немного подшутить над этими задаваками. Театрально вздохнув, я снисходительно хмыкнула:

— Конечно, уверена. Ведь я уже провела обряд призыва богини, помогающей студентам, поэтому высший балл мне обеспечен.

— Что-то не припомню таковой, — недовольно поморщился он в ответ.

— А что за обряд?.. — всё же проглотил наживку один из компании. — Или это секрет?

— Отчего же, нет никакого секрета, — великодушно откликнулась я и указала на фонтан. — Обряд нужно проводить там, призывать богиню громко и чётко.

Компашка скептично зафыркала, не веря мне.

— Могу даже показать, — с трудом сдерживая улыбку, продолжала соблазнять их. — Смотрите. Лучше, конечно, когда есть зачётка, но пока её нет, так тоже сойдёт…

Я подошла к бортику фонтана, картинно воздела очи к небу, сложила ладони в просительном жесте и, не обращая внимания на пялящихся абитуриентов, со всей вдохновенностью выдала:

— Халява, приди! Халява, приди! Халява…

Третий раз произнести мне не дала выглянувшая в окно Фимочка. Выцепив меня взглядом, она зычно крикнула на весь дворик:

— Эвалин! Положительно! Поднимись к ректору за результатом!

Это произвело просто сокрушительный эффект: челюсти о землю хлопнулись даже у тех, кто продолжал до последнего сомневаться и скептично хихикать. Конечно, секретарша имела в виду ответ Учредительного Совета, но как всё удачно сложилось, не правда ли?

Я бросила весёлый взгляд на оторопевших молодых людей и передёрнула плечами: мол, видели? Работает! Поспешила к крыльцу, взлетая по ступеням, успела разобрать за спиной возглас:

— Да чтоб меня!.. Хуже точно не будет! — и по дворику понеслось несколько голосов, нестройно выкрикивающих: — Халява, приди! Халява! Приди!

Хихикая над удавшейся шуткой и успешным внедрением в местную студенческую культуру земных обычаев, я добралась до ректорского кабинета. Фима встретила меня на пороге и всунула бумаги в руки. Загадочно сверкнув на меня глазами, велела:

— Иди, отнеси их отцу. Он у себя в кабинете. Только прямо сейчас отнеси, ясно?

Для виду смиренно покивав, я, тем не менее, убравшись с её глаз подальше, сунула нос в бумаги, которые она мне передала: уж больно меня смутила настойчивость Фимочки. Но, тщательно изучив документы, ничего подозрительного не выявила. Обычный протокол заседания Совета, даже бумага не магическая. Однако ощущение, что тут что-то нечисто, не покидало меня.

Поднявшись на последний этаж, прошла к кабинету отца и дёрнула ручку. Дверь оказалась заперта, но доносившийся из-за неё приглушённый разговор подсказал мне, что у отца посетители. И это тоже было странно: Пассеро должен был присутствовать на экзамене, который шёл в самом разгаре.

Решив дождаться, когда Эдгар освободится, я отошла от его двери к окну, распростёршемуся от пола до потолка. И стала наблюдать, как численность вокруг фонтана призывателей Халявы только растёт. Происходило это из-за того, что студенты, рассчитывающие только на свою голову, тоже соблазнились и покричали кодовую фразу. А так как они учили не в пример усерднее «мажоров», то когда получали заслуженно высокий балл на экзамене и выходили, радостно размахивая документами о принятии, это тут же приписывалось покровительству богини.

— Интересный ритуал. Что он означает? — бархатно прозвучало над ухом так внезапно, что я резко отшатнулась, чуть не задев стоящий в углу горшок с фикусом. Потеряла равновесие, неловко взмахнула руками и вот-вот позорно бы грохнулась, но невероятно красивый молодой мужчина успел подхватить меня.

Точно в каком-то дешёвом кино, я с видом деревенской дурочки пялилась на него и ничего не могла с собой поделать. Платиновые волосы, светло-серые глаза, кажущиеся серебряными, мягкие чувственные губы — разве возможна такая внешность в природе?

С каждым мгновением, проведённым в его объятиях, кровь сильнее приливала к лицу, а сердце в груди ускоряло темп, грозясь выскочить. Но я по-прежнему даже моргнуть боялась, чтобы прекрасное наваждение не пропало.

Это же какая-то магия, правда? Ну, не может мужчина быть столь красив! Это вообще законно? Использование такого рода магии, я имею в виду. Завораживающий голос, черты лица, упоительный аромат тела — всё будто специально было нацелено на то, чтобы заставить каждую клеточку во мне трепетать. А плечи?! О, боги, какие широкие у него плечи!.. И как же хочется его поцеловать…

Незнакомец же взирал на меня с беспристрастным выражением, и я осознала, что веду сейчас себя как законченная идиотка. Пауза затягивалась, а неловкость ситуации только нарастала. Но его это, кажется, абсолютно не трогало. Мысленно на себя разозлившись, соскребя остатки воли в кучку, я взяла себя в руки, отстранилась и отвернулась к окну, стремясь скрыть смущение.

— Спасибо… Эм-м… Простите, — сбивчиво пробормотала, поправляя причёску и не зная, как вернуть нормальный цвет щекам.

Надо будет потом поговорить с отцом и выспросить всё про эту странную магию. А лучше попросить сделать для меня защитный артефакт, чтобы подобное больше не повторялось.

Взгляд скользнул по шоу у фонтана. Что там он спрашивал? Что-то про ритуал? Да, всё, вспомнила.

— Это призыв богини, покровительствующей студентам, — запоздало пояснила я.

Незнакомец задумчиво склонил голову набок, разглядывая происходящее внизу. Я искоса поглядывала на него, не вмешиваясь в его мыслительный процесс. Возмутительная реакция моего организма не утихала, а значит, магия незнакомца действовала на меня, не только когда он ко мне прикасался.

— Но так ведь становится понятно, кто учил, а кто нет, — поразил он меня сообразительностью, отчего я совершенно по-дурацки хихикнула. — В крайнем случае, если уж его и проводить, то в другом месте: окна большинства кабинетов выходят на эту сторону… Я что-то не то сказал? — приподнял брови, когда у меня вновь вырвался неуместный смешок.

— Нет, простите, всё так, — пропыхтела я, пытаясь подавить поток этих легкомысленных звуков. — Тут, видите ли, всё просто: халява наказуема, — и зажала рот ладонью, так как смешки посыпались с новой силой.

Нет, это просто невыносимо! Я определённо не понимаю, что за странности со мной творятся! Отчего у меня ощущение, что мой интеллект сейчас стремительно падает?! Боги, какое унижение! Я же выгляжу в его глазах королевой дур!

Он пристально посмотрел на меня, черты смягчились, и его губы тронула лёгкая улыбка:

— Признавайтесь, это же ваша придумка?.. — мужчина наклонился и провёл пальцами по моему лицу, вынуждая приподнять его.

Рука нежно касалась кожи, заставляя забыть обо всём на свете. Его губы приближались к моим, я уже чувствовала его горячее дыхание на них. Ещё мгновение — и я почувствую, каков на вкус его поцелуй…

Мне показалось, что всё вокруг замерло. Вся Вселенная будто уплотнилась и сжалась вокруг нас в плотный кокон, скручиваясь центром в тугой узел внизу живота.

Порхающие бабочки? Серьёзно? Какой идиот это придумал? Болезненное томление зарождающейся сверхновой — вот более точное описание этому ощущению. Никогда и ни к кому я не испытывала такого сильного влечения. Я жаждала его прикосновений и боялась их. Потому что после уже не смогу остановиться. Потому что после…

Он положил руку мне на затылок, не позволяя отклониться. Да я бы и не смогла, даже если захотела. Его взгляд из-под опущенных ресниц стал тягучим и откликался во мне усиливающимся томлением. Сердце бухало в груди, отдаваясь шумом в ушах.

Губы сами собой приоткрылись в предвкушении, а я, уже не в силах больше тянуть, встала на цыпочки и потянулась навстречу. То ли стон, то ли вздох сорвался с них, и мужчина ответно вторил мне, крепче вжимая меня в своё горячее тело…

Дверь кабинета, распахнувшись, с грохотом врезалась в стену, и мы, не сговариваясь, отпрянули друг от друга. Невероятно смутившись, я залилась краской и отвернулась к окну, прикрывая ладонью губы. Хотя ощутить его поцелуя мне так и не удалось.

— Что ж, дир Пассеро, надеюсь в скором времени получить от вас результаты, — проговорил седоволосый господин, выходя из кабинета отца. В чёрном костюме, с тростью в руках, он был крепок и статен, что выдавало в нём аристократа.

Холодные серебряные глаза вскользь прошлись по мне, метнулись к стоящему рядом парню, и вновь оценивающе уставились на меня, будто измерив каждый сантиметр.

— Рагнар… что случилось? — обратился он к нему, и его голос дрогнул от волнения. — Тебе понравилась эта девушка? Хочешь… я куплю её?..

Я задохнулась от возмущения, а стоящий рядом с посетителем отец побледнел и умоляюще уставился на меня, будто призывая ничего не говорить. Подобное выражение лица Эдгару было не свойственно, поэтому я вняла немой мольбе и крепко сжала губы, чтобы гневные слова не выскочили изо рта против воли.

Незнакомец, что только что пытался поцеловать меня, бросил в мою сторону надменный взгляд и отвернулся, равнодушно ответив посетителю:

— С чего бы такой простушке заинтересовать меня? Идём, отец, нам пора…

В груди вновь поднялась волна клокотания: да как он… как он смеет?! Негодяй!

Теперь Эдгар, видя моё лицо, подал останавливающий знак рукой, призывая дождаться их ухода. Как только эти двое скрылись на повороте к лестнице, молча указал на кабинет. Я разъярённой фурией влетела внутрь.

— Возмутительно! — позволила выплеснуться гневу. — Ты видел?! Нет, подумать только! Один меня, точно лошадь, покупать собрался, а второй?! Тоже мне, гусь! Простушка я, видите ли!.. — и шумно запыхтела, осознавая, как глупы претензии: на что я злюсь? На то, что один хотел купить, или на то, что другой отказался?

— Эвалин, — мягко улыбнулся отец, проходя и занимая кресло за столом, — успокойся, дорогая. Рагнар — хороший юноша, он не хотел тебя обидеть. Можно сказать, что он тебя сейчас спас. Его отец, Харлар, очень влиятельный…

— И что, впрямь смог бы купить меня? — саркастично фыркнула я, ощущая ещё буйствующую в душе злость. — Рабство на Расцелонне отменено…

Эдгар сокрушённо кивнул:

— Да, купил бы. Мог даже просто забрать. И я бы не смог с этим ничего поделать…

Я ошарашенно осела на стул:

— Ты сейчас серьёзно?..

— Они — драконы, милая. Харлар Бел-Хансу — глава одного из ведущих родов Дома Белых Драконов. Его сын, Рагнар, один из наследников. Бывший, если точнее… — он зашипел и потёр руку, на которой проявилось пылающее клеймо с драконом. Но стоило ему умолкнуть, как метка исчезла.

— Только не говори, что ты ввязался с ними в магическую сделку… — просипела я, ткнув в его руку пальцем.

— У меня не было выбора, дорогая, — устало улыбнулся отец и тут же попытался приободриться. — Но они будут спонсировать все мои исследования! Разве не здорово?

— Совсем нет, когда тебя связывают клятвой, или… — я смутилась от воспоминания о буйной реакции на Рагнара. Тоже мне, ПрЫнц недоделанный! — Или пытаются воздействовать магией на низменные инстинкты…

— Ты путаешь драконов с инкубами, дорогая! — хохотнул отец, но заметив моё напряжённое лицо, стал серьёзным. — Это был Рагнар, ведь так? Ты что-то почувствовала к нему, Эвалин? — я молчала, но Эдгару и не требовались ответы: кажется, мне вновь нужно учиться контролировать лицо. — А он? Он что-нибудь почувствовал?

Тут уж я не выдержала: почему отец так заботится об этом драконище?!

— Откуда мне знать, что он чувствовал?! Этот гад пытался меня поцеловать!

Эдгар откинулся в кресле, сложил руки на груди и, улыбаясь, задумчиво смерил меня взглядом:

— Проклятье… Сначала пытался поцеловать, а потом защитил, когда отец изъявил желание купить тебя… Прекрасно, просто прекрасно! — но неожиданно встрепенулся, и в его глазах зажглась тревога. — В смысле, нет! Это ужасно, Эвалин! Это худшее, что могло случиться с тобой! Из-за клятвы я не могу тебе ничего рассказать, давай просто договоримся, что в дни, когда Рагнар будет приезжать в Академию, ты будешь оставаться в Усваре, хорошо?

Я недоумённо пожала плечами: ладно. Впрочем, если вспомнить, какое действие этот невыносимый дракон на меня оказывает, то отец прав: чем дальше от Принца я буду, тем лучше.

— Так у тебя есть амулет от подобной магии? — с надеждой поинтересовалась.

— Боюсь, Эвалин, что от такого у меня артефакта нет, — и вновь снисходительно улыбнулся. — Просто моя маленькая девочка становится взрослой…

Мне стоило усилий, чтобы сдержать недовольное цыканье: твоя дочка, папочка, давным-давно стала взрослой половозрелой дамой. Ещё до того, как ты меня удочерил. Мне не нужно объяснять про пестики-тычинки и откуда берутся дети. И, как взрослая мадам, я отлично знаю, что вот такая одуряющая реакция организма на незнакомого мужика — это ненормально. Если подобное не является их природной способностью. Тогда это ещё более низко! На нём наверняка притаился какой-нибудь артефакт по типу моей «Младшей Сестрёнки». Только у него служит для соблазнения женщин.

Он омерзителен, Эвалин, слышишь меня? Омерзителен! Хватит думать о его губах, и какие у него бережные крепкие руки!

— А что это там творится? — Эдгар, привлечённый шумом, встал и выглянул в окно. — Что они делают?

— О, а это мой тебе подарочек! — улыбнулась я, отвлекаясь от пасмурных мыслей. — С возвращением в Академию, папочка! Теперь всякий раз во время экзаменов двоечников будет видно сразу.

Подошла к окну и полюбовалась на вразнобой скандирующих абитуриентов. Одни подходили, другие уходили. Нашлись даже те, кто залез в сам фонтан, видимо, полагая, что так будет надёжнее.

Эдгар по-отечески благодарно похлопал меня по спине:

— В который уже раз убеждаюсь, что моя дочь — гений. Среди этих идиотов тебе точно не место.

Я согласно покивала, наблюдая, как те, среди которых, по мнению отца, мне не место, отчаянно рвут глотки в попытке докричаться до Небес:

— Халява, приди! Халява, приди! Халява, приди!

Глава 3

Как и договаривались с отцом, в дни, когда в Академию приезжал Рагнар, я оставалась в Усваре. Посещение вольных слушателей не контролировалось столь жёстко, как у студентов на очных отделениях. Но всё же это не прошло незамеченным: я любила преподавателей, а они меня. Пруора не считался. Оказалось, ректор перестал преподавать энное количество лет назад, предпочитая протирать задом мягкое кресло.

Поэтому мы придумали с Эдгаром вспышки сильной мигрени. Мол, при обратном магическом векторе иногда они случаются, и в такие дни мне требуется постельный режим. Всякий раз на следующий день мне приходилось выдерживать поток сочувствия от преподавателей, растягивая губы в лживой улыбке.

Отец знал, что я терпеть ненавижу врать без причины, и оправдывался, как мог, поведав о сути работы с Рагнаром. Намёками и уловками, чтобы не тревожить клятвенное клеймо, рассказал, что с Принцем в детстве произошло несчастье. То ли его похитили, то ли напали бандиты, но в результате он потерял связь со своим отражением и способность испытывать эмоции.

— В силу врождённого ума, — повествовал отец, — бедный юноша научился взаимодействовать с внешним миром и соответствующе реагировать на эмоции окружающих. Но на самом деле это просто ширма, умелая игра, а внутри него царит равнодушие.

— И что в этом такого? Может быть, это самое прекрасное в мире — не чувствовать ничего? Оставьте парня в покое, — нервно передёрнула плечами я, уязвлённая тем, что, оказывается, Рагнар, когда пытался меня поцеловать, на самом деле «соответствующе реагировал» на моё желание. Хотя я разве дала повод так думать?!

— К несчастью, Рагнар — единственный наследник в своей ветке рода. А так как он равнодушен, то… эм-м… возникла проблема с продолжением… Понимаешь меня? — замялся отец.

— Петушок не топчет курочек. А я тут причём? — ядовито фыркнула. — Пусть попробуют любовные зелья.

— Это может сказаться на качестве потомства: драконы и так в последнее время всё меньше рождают детей. Кузен Рагнара, правда, ждёт с супругой двойню, но это, скорее, исключение из правил. Харлар давно ведёт поиск подходящей для сына пары. Он обращает внимание на всех необычных девушек. Поэтому, если он узнает, что Рагнар проявил к тебе пусть и хоть тень каких-либо чувств… вопрос о твоём замужестве будет тут же решён.

— О, и это будет самое провальное решение! — хохотнула я. — Вместо одного ледышки драконий папаша получит вторую, просто в женском исполнении!

— Зря ты про себя так, — снисходительно покачал головой Эдгар, вновь демонстрируя тот раздражающий взгляд, будто видит во мне маленькую неразумную девочку. — Эвалин, то, что ты старательно подавляешь эмоции, ещё не значит, что ты ничего не чувствуешь…

Я демонстративно закатила глаза к потолку и громко вздохнула.

— Да-да, и не нужно так делать, — хихикнул он. — Такие женщины, как ты, очень эмоциональны. Если найдётся достойный мужчина и сможет вытянуть наружу ураган, скрытый внутри тебя, то он может стать самым счастливым человеком на свете и сделает счастливой тебя… — Эдгар замолчал, украдкой смахивая отеческую слезу, и мне стоило труда воздержаться от едкого комментирования. — Знаю, — продолжил он, — я хотел, чтобы ты вышла замуж за дракона, но… Бел-Хансу — это худший вариант из ужаснейших! Давай присмотрим тебе жениха среди Зелёных? Они не такие задаваки… А лучше — среди Песчаных! Это самые уравновешенные игнис!

— Давай, я просто побуду дома, когда Рагнар бывает в Академии, и поиграю в принцессу в мире, в котором в одночасье исчезли все принцы? Да и остальные мало-мальские женихи тоже, — состроила ему умоляющую мордашку.

— Совсем-совсем? — ответил он мне грустной миной, отзеркалив моё выражение.

— Именно, больше никого не осталось, — хмыкнула, уже предвкушая победу. — Зато есть лаборатории и куча камней под артефакты, которые так и просятся, чтобы их изобрели… А, кстати! Как обстоят дела с «Младшей Сестрёнкой»?

Страдальчески вздохнув, Эдгар выложил на стол артефакт.

— Ты всё сделала правильно, но просмотрела одну маленькую сцепку между заклинаниями. Я исправил, теперь должно работать.

Я дрожащими ручонками сгребла сокровище, восторженно разглядывая его:

— Теперь можно будет воздействовать массово? Какова сила?

— Сила… — начал было Эдгар, но увидев мои алчно сверкающие глаза, подозрительно прищурился: — А зачем тебе массово?

— Э-э… — только и смогла проблеять, лихорадочно придумывая, как вывернуться. — Массово?.. Я так сказала?.. Хе-хе… Я не то имела в виду! Я хотела узнать, действует ли он прицельно, только на одного человека, или на некое количество?

— Вокруг тебя будет создаваться радиус воздействия, — расслабившись, пояснил он. — Все, кто окажется в этой зоне, попадут под работу артефакта.

— Прекрасно! — не удержалась я от восхищённого восклицания. — Папочка, ты — гений!

О, так уже и вижу, что этот радиус огромен… Преданное войско стоит предо мной, преклонив колено, ударяет кулаками в грудь и едино выдыхает:

«Моя императрица…»

О, да…

Нет! Так, стоп! Почему у всех воинов лица этого невыносимого дракона?! Да, я не против того, чтобы они были красавчиками, только за… Но эта морда портит мне всю сладость грёз!

Ох, проклятье! Да как же выкинуть этого гада из головы-то?!

* * *

И всё же, в дни, когда мне следовало оставаться дома, становилось неимоверно грустно… Так, наверное, чувствует себя кошка, запертая в комнате. Единственное, что скрашивало сущее — бесконечные препирания с нашей домашней нечистью, домовушкой Шуней.

— Шуня, верни мой артефакт по преобразованию вектора, — началось сегодняшнее утро.

— Не-а, — ехидненькое в ответ и топот маленьких ножек над головой.

За всё время моего проживания в доме эта вредина не соизволила даже хотя бы раз проявиться, чтобы показаться мне.

— Без него я не смогу включить плиту, чтобы согреть чаю, — в который раз я брала себя в руки, уныло понимая, что истерикой от домовушки ничего не добьюсь, а нервы мне она не возместит.

— А ты так как-нибудь, — и издевательское хихиканье.

— Если я плиту « так» включу, придётся менять все артефакты, ты же знаешь, — продолжала разговаривать с ней, будто с расшалившимся маленьким ребёнком. — Если не хочешь отдавать, включи, пожалуйста, плиту…

— Сама включи, бе-бе-бе! — я буквально увидела, как эта вредина показывает мне язык.

— Тогда верни артефакт, — прошаркала я в санузел на первом этаже, с тоской размышляя, а не плюнуть ли на всё и пойти позавтракать в таверну?

— Хи-хи-хи… — опять прозвучало ядовитое от Шуни, когда кран в умывальнике, смачно «чихнув» водой, щедро обрызгал меня.

— Я пожалуюсь на тебя Эдгару, — предупредила несносную нежить, дождалась, когда водяной поток утихомирится, и умылась.

— А ты докажи, — фыркнула Шуня, но в её голоске я уловила встревоженные нотки.

— Доказывать даже не придётся, — не удержалась от маленькой мести. — В доме грязь по всем углам, пыль, пауки табунами ходят — другой маг давно бы тебя разжаловал и взял другую домовушку на службу, сговорчивее и домовитее… Это я уж молчу про то, сколько усилий ему стоило, чтобы создать артефакт, позволяющий мне магичить без ущерба для окружающих, а ты его утянула…

Послышалось громкое сопение домовушки, но позиций, по-видимому, она сдавать была не намерена. Зараза такая! Что ж, значит, завтракать придётся в таверне.

Я успела переодеться в повседневное платье, простое, но подходящее для посещения таверны в утреннее время, прежде чем заметила пасущегося Пшеника на заднем дворе. Конь невозмутимо общипывал цветы с куста сирени и явно наслаждался жизнью.

Всё было бы прекрасно, если не одно «но» — он сейчас должен был находиться в конюшне Магической Академии.

Нехорошее предчувствие завозилось внутри и только усилилось, когда, выйдя в сад, я обнаружила, что конь запряжён в коляску, а воротца на заднем дворе распахнуты настежь.

— Шуня, — севшим голосом позвала я. — Шуня… скажи, что Эдгар сейчас спит в своём кабинете… Проспал, потому что опять всю ночь работал…

— Хозяина нет, — недоумённо откликнулась домовушка.

Но мне ответ и не требовался: на крупе Пшеника я обнаружила бурый мазок запёкшейся крови. Её было совсем немного, она не пропитала шерсть животного, а налипла сверху так, будто кто-то окровавленной рукой хлопнул лошадь, отправляя вскачь.

Ещё один кровавый потёк я обнаружила на козлах. Именно на той стороне, на которой любил ездить Эдгар… Я тронула кончиками пальцев кровь, проверяя её свежесть. Холодная, густая… А значит, напасть на отца могли как на тракте, так и уже в Гудзоре.

Меня затрясло: кто мог желать зла моему отцу? И голова закружилась от осознания, что недругов у нашей семьи предостаточно. Если отбросить случайных разбойников, то первыми под подозрения попадали те, кто «крышевал» Дергузу Горбдору, бывшую настоятельницу приюта.

Бандиты наверняка жаждали мести за прикрытую лавочку в торговле детьми. А так как это именно Эдгар скрутил того наёмника и, пока я валялась в отключке, выбил из него признательные показания на всю усварскую шайку-лейку, то понятно, почему именно отец являлся основной целью, а не я.

Вторым шёл Пруора. Я сковала его кабальным договором, которому он явно не рад. Плюс — к отцу вновь за исследованиями обратились игнис, что само по себе уже весьма почётно. А если вспомнить, что у ректора достаточно гнилая душонка, то смерть Эдгара, как итог взаимоотношений, вписывается в эту схему просто замечательно. О, боги, надеюсь, он жив!

Третьим по списку шёл… Да это мог быть кто угодно, кого я не знала! Ещё какой-нибудь завидующий коллега, или ревнивый муж, чья жена позволила себе бросить томный взгляд на увлечённого гения, который даже с густой сединой на висках продолжал быть редким красавцем.

— Хозяюшка… хозяйка-а… — тихо позвала Шуня, и это само по себе было странно: домовушка до сих пор не принимала меня, и максимум, какое обращение можно было от неё услышать, — пренебрежительное «Эвка». — Хозяйка, там кто-то топчется возле калитки… Чужой, сильный… страшный! Как голем каменный, только живой…

В её шепотке я почувствовала пробирающий до костей ужас. Тот, кто сейчас стоял у нашего дома, до чёртиков пугал Шуню.

Мне же пугливой барышней быть не пристало. К тому же это мог быть посыльный от похитителей с требованием о выкупе. Я поспешила к парадной двери, но прежде чем открыть, приникла глазом к замочной скважине, рассматривая незваного гостя.

Посетитель повернулся к дому спиной, оглядывая улицу, но я сразу узнала его: самоуверенная выправка, седые волосы — это был он, самый невыносимый игнис, Рагнар.

Сердце отчего-то безумно заколотилось в груди, будто пытаясь выскочить, а щёки запылали. Смешавшись от собственной реакции, я малодушно медлила, не торопясь открывать. Может быть, ему надоест топтаться и он уйдёт? Но влетевшая в сознание мысль, что дракон мог приехать по просьбе Эдгара, чтобы сообщить мне, что отец в больнице, вынудила распахнуть дверь и летящим шагом подскочить к калитке.

Рагнар повернулся и смерил меня взглядом, будто просканировав с головы до ног.

— Где он? Где мой отец? С ним всё в порядке? — вместо приветствия забросала его вопросами. — Он жив?! Да не молчите вы!

Лицо мужчины оставалось беспристрастным, и я не могла определить, что он думает. Что бродит в его равнодушной голове? Какие мысли бывают там, где нет ни одной эмоции?

— Дир Пассеро не явился на заранее назначенную встречу, не отвечает на сообщения, и я прибыл узнать, не заболел ли он, — наконец соизволил вымолвил Рагнар. — Но вижу, здесь имеет место другое… Хочу сразу предупредить вас, юная дева, что клеймо игнис не позволит вашему отцу нарушить клятву. Разорвать договор, пока он не будет исполнен, невозможно…

— Да как вы смеете?! — возмущённо вскинулась я, сообразив, к чему он клонит. — Мой отец — честный человек и, если дал слово, то обязательно сдержит его! Вот уж кого-кого, а Эдгара Пассеро не обязательно было связывать клятвой, он — человек чести! С ним произошло несчастье, а вы, вместо того чтобы помочь, с порога навалились с обвинениями! Грош вам цена, будь хоть вы тысячу раз игнис!..

— Вы правы, — неожиданно согласился Рагнар с тирадой. — Думаю, вы уже в курсе моей «тайной» проблемы, о которой не знает только глухой. Поэтому зачастую я… эм-м… бываю несколько чёрств.

«Равнодушен» — так и чесался язык поправить его. Но, кажется, именно этого он и добивался — узнать, насколько болтлив мой отец. Мужчина молчал и сканировал меня невозможными серебряными глазищами. Ну, уж нет! Я ему такой радости не доставлю!

Да, мы неоднократно с Эдгаром обсуждали Рагнара… Потому что мне было любопытно. Просто исследовательский интерес, не более. Но дракону об этом знать совершенно не обязательно!

К тому же благодаря этим разговорам я в курсе того, что Рагнар несколько раз интересовался у отца, «кто была та девушка у окна». Папочка мудро разыграл склероз, намекнув, что студенток в Академии много и, мол, это мог быть кто угодно… Вполне возможно, что какая-нибудь непоступившая абитуриентка из глухой, далёкой провинции, и лучше выкинуть эту девушку из головы, а сосредоточиться на экспериментах.

Но вот дракон стоит возле калитки, сверлит меня взглядом, и я понимаю, почему Рагнар решил, что Эдгар намерился разорвать клятву. Потому что вот она я, та, якобы кого мой отец в глаза не видел и не ведает, кто такая, а сегодня он не пришёл на обязательную встречу…

— Мне кажется, моего отца похитили: конь с коляской вернулся домой, — решилась я сказать правду, чтобы хоть немного развеять сомнения дракона. — И ещё… — я почувствовала, как мой голос против воли дрогнул, а на глаза навернулись слёзы. — Боюсь, что произошло нечто куда более серьёзное: в коляске я обнаружила кровь…

Я замолчала и отвернулась, смахивая украдкой влагу с ресниц.

— Могу ли я осмотреть её? — неожиданно попросил Рагнар.

Мне показалось, что он мне не верит, и я распахнула перед ним калитку, запуская во двор.

— Да, конечно. Идёмте, она на заднем дворе, — зашагала по тропинке, огибающей дом, первой, поманив мужчину за собой.

Там я сразу показала багровый след на крупе Пшеника и потёки на самой коляске. Пока Рагнар дотошно всё изучал, я украдкой наблюдала за ним. Красив! Но чего ещё ждать от Принца? Тем более, что это действительно так: отец жирно намекнул мне, что не произойди с Рагнаром несчастья, трон Дома Белых Драконов принадлежал бы ему… А эти драконы, как я успела понять, над всеми игнис игнис.

С высокородным положением не вязалась только одежда Принца: высокие сапоги, дорожный плащ, будто небрежно свисающий с плеча, но при этом очень «удачно» прикрывающий ряд коротких клинков на поясе и пристёгнутую к ремню то ли шпагу, то ли палаш… не разбираюсь в оружии. Но вот в нарядах — вполне хорошо. Такое одеяние больше подошло бы наёмнику, чем наследнику великого Дома.

В целом мужчина как мужчина. Да, интересная внешность. Но такими данными отличались все древние расы. К примеру, высокородные эльфы, виденные мною в Гудзоре, вполне могли конкурировать с драконами. Вот у них есть на что посмотреть. Те же неоново-голубые глаза… Знаменитые остроконечные уши я, правда, не видела: они почему-то прикрывали их волосами.

Так что же в Рагнаре такого, что вызывает такую бурю в гормонах? Или на нём всё-таки есть какой-то артефакт?

Я так увлеклась размышлениями, что для меня стало совершенной неожиданностью, когда дракон резко шагнул ко мне. Рефлекторно я отшатнулась, а дальше всё было в точности, как тогда, у кабинета: каблук зацепился за дёрн, я пошатнулась и точно упала бы, если бы он меня не подхватил.

В голове мелькнула мысль, что он провернул это намеренно, но когда Рагнар склонился, опаляя мои губы жарким дыханием, сознание тут же опустело, а я сама превратилась в хлопающую ресницами дурочку. Вцепившись в его плечи, я в этот момент желала только одного — чтобы он поцеловал меня.

Продолжая обнимать, Рагнар нарочито медленно провёл пальцами по моей щеке и заправил за ухо непокорную прядь.

— Они сейчас в доме? — пробормотал он, и его глаза скользнули по моему рту, окончательно стирая остатки разумности.

— К-кто?.. — еле слышно откликнулась ему в тон, приподнимая подбородок, чтобы ему было удобнее целовать меня.

Мужчина шумно прерывисто вздохнул и провёл большим пальцем по губам, вынуждая приоткрыть их.

— Грабители… Они сейчас в доме? Я чувствую, что оттуда за нами кто-то наблюдает… — и облизнулся, не отрывая взгляда от моих губ.

Тело будто стало действовать само по себе: я встала на цыпочки, прижимаясь к нему плотнее, и потянулась к его рту. Остатками почившего интеллекта всё же смогла дать более-менее внятный ответ:

— Там никого нет… Только Шуня, наша домовушка…

Наши губы почти соприкоснулись, как Рагнар внезапно отстранился и как-то недобро сверкнул серебром глаз:

— Значит, только домовушка? А если я проверю?! — какие-то лязгающие нотки закрались в его голос.

И это моментально привело меня в чувство: так он и впрямь нарочно разыграл спектакль! Нет, ну каков болван?! А я?! Опять чуть все мозги не растеряла, когда подумала, что Рагнар собирается… Нет, балда тут я! И что за тон этот дракон себе позволяет?!

— Идите, устройте обыск, чего уж! — нервно рыкнула и дёрнула плечами. — Обшарьте хоть весь дом, говорю: отца тут нет! На него напали где-то, а конь сам вернулся домой!

Мужчина бросил на меня нечитаемый взгляд и, прижимая к бедру шпагу, в два лёгких прыжка преодолел несколько метров к дому и влетел внутрь. Вздохнув, я неспешно последовала за ним.

Шуня права — голем. Каменный чурбан. Снаружи красавчик, а внутри пустота. Только тьма и равнодушие. У него были хорошие педагоги по имитации эмоций: так сыграть жар, влечение, м-м, — это наверняка его семейке дорого стоило. Отец сколько раз твердил мне, что этот дракон ничего не чувствует, что все эти кивки-улыбочки — лишь умелая актёрская игра, а я… даже не вспомнила об этом, как последняя идиотка.

Может быть, всё дело в естественной химии? Папа прав, тело-то выросло… И просто пришла пора «почесать» одно место, пока разум окончательно не свергли и не вылезли на первую роль расшалившиеся половые гормоны…

Когда я вошла в дом, торопливые тяжёлые шаги над головой известили, что Рагнар действительно осматривает каждый уголок. При моём появлении Шунечка услужливо запалила плиту, и я механически поставила на неё чайник. Хотя кого мне тут чаем поить? Этого, который сейчас грязными сапожищами над головой бухает? Пф! Вот ещё!

Вода ещё не успела закипеть, как Рагнар спустился, прошёл через гостиную и смущённо застыл на пороге кухни.

«Будто бы смущённо», — мысленно одёрнула я себя, в который раз вспомнив, что эмоции и этот дракон — вещи несовместимые.

— Простите, терра… э-э… — с виноватыми нотками в голосе пробормотал он, скользя глазами по кухне.

Но я молчала и не торопилась представляться. Во-первых, это он вломился и устроил обыск в доме, даже имени перед этим не спросив. Во-вторых, Рагнар вновь прокололся, используя обращение «терра». В то время как отлично знал, что Эдгар, пусть и не очень знатный, но аристократ. А раз я уже обозначилась как его дочь, то и ко мне следовало обращаться с приставкой «дира» — местный аналог сударыни или госпожи. Но отчего-то дракон проигнорировал такую малость, как хорошие манеры, и будто намеренно пытался уязвить меня, обращаясь как к крестьянке. Только прикрыв пренебрежение раскаивающимся видом, словно оценив мои умственные способности в однозначное число.

Я молчала, побуждая его продолжать представление и показать всю величину актёрского таланта. Благо, что ум у него оказался на высоте: атмосфера ещё не успела накалиться, как Рагнар верно истолковал мою упрямую немоту.

— Терра Пассеро, — наконец посмотрел мужчина мне в глаза, и всё напускное исчезло. Остался только высокомерный холод, которым он и окатил меня с головы до ног, точно ушатом воды из ледяного колодца. Но я вполне ничего, даже виду не подала. — Приношу глубочайшие извинения за истоптанные полы…

Ого, а что это сейчас скользнуло в его тоне? Неужто издёвка? Ну-ну, продолжай.

— …мне показалось, что вы можете находиться в беде, под прицелом бандитов, и я рассудил, что осмотреть дом будет нелишне, — и замер, ожидая от меня чего-то.

Что мне сейчас сделать? Кинуться ему в ноги с криками: «Барин! По гроб жизни теперь тебе обязана!» Ага, счаз! Уже стелюсь в бреющем полёте.

Ну и что, что сам Принц великого драконского Дома решил поиграть в героя и проявить заботу о безопасности всей такой недостойной меня? Я его об этом не просила.

— Ничего страшного, дир Бел-Хансу, — елейным голосочком пропела в ответ, не удержавшись от ответной подколки и намеренно не используя вежливую приставку «игнис». Я же деревенская дурочка, так? Вот как-то взялось мне и забылось, что драконы иного обращения к своим величественным персонам не приемлют. — Испачканные полы — не карма, их отчистить не столь проблематично, — и невинно так ресничками на него хлоп-хлоп, мол, смотри, я тоже так умею, говорить гадости, прикрываясь не вяжущейся со словами личиной.

Рагнар гневно вздрогнул ноздрями, правильно расценив мой пассаж, и раздражённо рыкнул:

— Что ж, в таком случае, не смею вас больше обременять. Я сообщил отцу о похищении профессора, поиски будут организованы в ближайшее время. Всего доброго! Чай, извините, не буду: спешу! Можете не провожать, найду выход, — гордо вздёрнул подбородок, развернулся на каблуках и, напоказ чеканя шаг, удалился.

Я же с улыбкой лишь смотрела ему вслед: это что сейчас было? Неужели наш непробиваемый дракон обиделся? Вот так-так, как интересно-о… Или вновь умелая актёрская игра?

Пф, чай он не будет, тоже мне… Да я вообще-то и не предлагала!

Глава 4

Цедя на кухне чай, я угрюмо размышляла, что, несмотря на заявление Рагнара о поисках моего родителя драконами, самого факта того, что этого может и не быть, не отменяло.

Кто мы есть по сути для задирающих нос игнис? Так, просто человечки. Даже человечишки. Чем бы ни занимался по указке драконов отец, какие бы исследования ни вёл, рассказать о них он, по причине кабального магического клейма, не мог. Потому что если только попытается, умрёт. И игнис это понимали.

Скорее всего, они Эдгара даже искать не станут: подождут, когда злоумышленники столкнутся с непреодолимыми путами договора и сами его отпустят. Или, когда запытают до смерти, и стражники обнаружат тело в какой-нибудь сточной канаве… Одним профессором больше, одним меньше — какая безделица! Главное — чтобы их тайны оставались таковыми.

Только вот… существовало одно просто гигантское «но» — секретик Рагнара мне отец поведал в обход блокирующего заклинания. Присказками, прибаутками и игрой в слова вполне сносно объяснил, что к чему.

Удочеряя, Эдгар поклялся любить и защищать меня как собственного ребёнка. И он, как ответственный родитель, сделает всё, чтобы вернуться домой. Ко мне, и живым. Рассекречивание тайн драконов — дело времени. Которого у меня уже не было.

А значит, следовало срочно найти и вызволить папочку до того момента, как наши дорогоуважаемые «покровители» Бел-Хансу превратятся в кровных личных врагов каждого в нашем скромном воробьином семействе. Для этого мне требовался наёмник, который бы взялся за такое щепетильное дело. Бандит, головорез или тот клыкастый красавчик, что оказывает мне знаки внимания — без разницы, главное — результат. Последний всё же предпочтительнее, потому что денег у нас с Эдгаром с гулькин нос.

Что ж… придётся мне всё же примерить на себя роль супруги орка-завоевателя. Но на эту крайнюю меру я соглашусь только, если он раздобудет мне Эдгара живым и здоровым! При любых других условиях ему меня под венец не затащить!

Так, а где в столь ранний час найти орка? Правильно, в таверне. Наверняка этот красавчик так же, как и другие воины клана, сейчас набивает живот «запасами» наперёд: завтракает и для поднятия боевого духа щеголяет буграми мышц перед подавальщицами. А уж потом, насытившись телесно и духовно, отбудет с миссией в Срейгрен. Это если они вообще планировали туда сегодня идти. В любом случае, Бруг мне в помощь.

С Марвеной отношения, после того, как она отнесла мои вещички Эдгару и выставила за дверь, точно приблудную собачонку пристроив в добрые руки, перешли в холодное игнорирование друг друга. Правда, они немного потеплели, когда Эдгару, заболевшему какой-то редкой магической простудной дрянью, потребовались не менее маловстречающиеся ценные зелья. Именно Марвена раздобыла их у своей далёкой ведьминской родни и отдала бесплатно.

Это позволило мне осознать, что у всех нас есть раздражающие «маленькие» особенности. У Марвены, несмотря на её напускную грубость, это было доброхотство — осчастливить всех и вся. В этом стремлении она переплюнула даже свою кузину, сестру Мерле, нынешнюю настоятельницу приюта. И тут уж выбор был за мной — принимать или нет тавернщицу такой, какая она есть. Я предпочла смириться с неисправимыми свойствами её натуры, сведя отношения к добрососедским: Усвар маленький, а Марвена мне точно не враг, чтобы тратить душевные силы на месть.

«Хромой пёс» встретил меня шумом-гамом завтракающих-обедающих путешественников и наёмников. Седую шевелюру Рагнара я заприметила сразу. Принц не кинулся немедля организовывать поиски моего папочки, а предпочёл набивать живот в компании друзей. Что ж, этого и следовало ожидать.

Твёрдо игнорируя устремлённые на себя взгляды, я прошествовала к стойке, за которой высился Бруг. Уселась на единственный свободный стул в ожидании, когда он уделит мне время. Соседствующие не особо трезвые мужчины попытались отвесить мне неуклюжие комплименты, но орк так на них зыркнул, что пьянчужек моментально как ветром сдуло.

— Здравствуй, Эвалиночка. Завтрак как обычно? — проворковал, ставя передо мной кружку с ароматным травяным отваром.

— Нет, сегодня Шуня — образец покладистости. Я ищу твоего… э-э.. племянника. Не вижу его здесь, где он?

— А зачем он тебе понадобился? — приподнял бровь Бруг.

— Замуж за него хочу, — нервно хохотнула, отпивая из кружки.

Теперь у орка к макушке полезла и вторая бровь. Удивлённо всхрапнув, он нахмурился, разглядывая меня и задумчиво фыркая. Наконец, после долгого молчания, Бруг выдал:

— Не думал, что скажу такое про кого-то из родственников, но он тебе, Эвалиночка, совсем не пара. У этого парня пока жидкий навоз вместо мозгов. Оставь убогого в покое, пусть подрастёт: ты для него сейчас просто очередной ценный трофей. Да, все орки от природы харизматичны и способны завоевать сердце любой красавицы, — гордо ухмыльнулся. — Красивые слова и жесты у нас в крови… — заметив, что я поморщилась, констатировал: — Но, вижу, в твоём случае здесь любовью и не пахнет: ты даже не помнишь, как его зовут. Говори прямо, Эвалин, что случилось?

— Чума у нас случилась, Бруг. Отца похитили, — сдалась и честно призналась я. — Мне нужен наёмник, чтобы заняться поисками. Но самое главное условие — я должна участвовать в них.

Точно демон, явившийся на призыв, рядом с орком как ниоткуда возникла Марвена. Я аж вздрогнула и отшатнулась, не узнав и сперва приняв её за тёмную ведьму: так полыхали каким-то адским азартом её глаза. И поняла: она всё слышала.

— Дорогая, зачем тебе наш увалень? — сладким голоском пропела тавернщица, отчего у меня липкие мурашки страха поползли под кожей. — Ты оглянись и хорошенько рассмотри во-о-он того красавчика. Это же знаменитый во всех мирах наёмник, который берётся даже за самые сложные заказы! И он — дракон… — с восхищённым придыханием закончила она пламенную речь.

Последнее Марвена могла и не произносить, я сразу поняла, кого она имеет в виду. Конечно же, Принца, кого ещё?

Я утопила саркастичное фырканье в кружке с отваром, даже не подумав голову в ту сторону повернуть. Марвена жалостливо посмотрела на мужа, пытаясь найти у него поддержку. И орк не заставил себя долго ждать.

— Верно, лучше него тебе сейчас не найти. Серебряный Лорд… о нём уже слагают легенды! — и тоже закатил глаза в экстазе.

Очередной смешок, выскочивший из меня, неприлично громко булькнул в чае, превратившись в нечто среднее между лошадиным всхрапом и хрюканьем. Супруги, не сговариваясь, вопросительно уставились, а я замерла, зажав лицо ладонью и предотвращая вытекание настоя из носа.

Серебряный Лорд! Надо же, как пафосно! Меня всегда интересовал вопрос: те, кто носит такие громкие прозвища, случаем, не сами себе их придумывают? Потому что обычно народная молва склонна давать уничижительные клички: Пропойца Джек, Волдырь, Дрыщ, Хрущ и им подобные.

— Боюсь, такая известная личность мне не по карману, — ответила, когда удалось взять себя в руки. — Попроще никого нет?

— Этот недотёпа со вчерашнего дня с миссией на Срейгрене и пробудет там ещё недели две, — поморщился Бруг, упомянув клыкастого родственника.

— У тебя нет выбора, дорогуша, — сладко пропела Марвена. — Иди, очаруй этого красавчика, как ты умеешь. Договорись, что основную часть оплаты отдашь, когда дир Пассеро будет найден в целости-сохранности и освобождён… — бросила странный взгляд на Бруга и тот поддакнул:

— Магический договор не забудь заключить.

— Ох, как знала, что пригодится! И вот… — всплеснула руками Марвена, но, наткнувшись на мой пристальный взгляд, цыкнула: — Новые магические бланки как раз вчера подвезли, чего зыркаешь? У неё отца сейчас где-то пытают, а она тут расселась, как королева, и чаи гоняет! Поглядите на неё, Серебряный Лорд её не устраивает, на выбор подавай!

Интуиция вопила, что дело не чисто. Что Марвена уж больно как-то подозрительно себя ведёт, но упоминание об Эдгаре волной беспокойства смыло все мысли из головы, оставив в ней только страшные картинки, как похитители сейчас добывают из него тайны драконов.

Рефлекторно я сжала спрятанный на груди под платьем новый артефакт «Младшая Сестрёнка». Отец его усовершенствовал и вчера вечером вручил мне. Надо же, словно предчувствовал что-то… Надеюсь, «Сестрёнка» не подведёт.

Идти просить дракона о помощи было боязно: что я ему скажу? Особенно после того, как обидела… В смысле, я до сих пор ни на грамм не считала себя в чём-то виноватой, но Рагнар, судя по всему, был иного мнения. Оказавшиеся на том момент в таверне путешественники, в том числе и друзья Принца, уже дыру во мне протёрли, бросая любопытные взгляды. А дракон же стоически игнорировал мою персону. Видимо, сильно я по его самолюбию прошлась… как он, буквально недавно в грязных сапожищах по дому.

Что ж, пришла пора собирать камни. Вдохнув-выдохнув, я уверенно направилась к его столу. «Младшую Сестрёнку» решила пока не активировать.

— Игнис Серебряный Лорд, я желаю нанять вас для поисков моего отца, — гордо вздёрнув подбородок, известила я, когда Его Драконейшество соизволил посмотреть на меня. И тут же мысленно отвесила себе затрещину: Эвалин, ну кто так просит?! «Пади ниц, ничтожество!» — только осталось добавить, чтобы окончательно в его глазах предстать заносчивой идиоткой. Да уж… кажется, я давно не общалась с людьми, что-то разучилась…

Но Принц неожиданно благодушно хохотнул, прикрыв ладонью рот, и, еле сдерживая улыбку, выдал:

— Иди домой, малышка. Я же сказал, что передал отцу сообщение о пропаже профессора. Поиски начнутся в кратчайшие сроки. Не переживай.

Этот снисходительный тон показался мне хуже удара раскалённым прутом: он просто… просто невыносимый самодовольный болван!

— Я бы хотела быть уверенной, что они ведутся, и самой принять в них участие, — процедила, с трудом сдерживая клокотание: лицо, Эвалин! Да держи ты лицо!

Не знаю, что так развеселило Рагнара, но сыплющиеся из его рта смешки только усилились. Принц прикрыл рот кулаком, хихикая в него, и скользил по мне глазами, точно внезапно увидел редкого шута, способного рассмешить лишь видом. Я почувствовала, как от возмущения кровь приливает к щекам.

Друзья Принца, щуплый паренёк и размером с орка мускулистый бугай, молчали и ошарашенно переводили взгляд с меня на друга и обратно.

— Мне рекомендовали вас как самого успешного наёмника, — прошипела, уже с трудом сдерживая злость. — Но если это задание для вас не по плечу, то не смею вас больше задерживать: тут полно тех, кто возьмётся за него с радостью. Правда, в ходе расследования так может случиться, что некоторые тайны, которыми занимался по распоряжению вашей семьи мой отец, перестанут быть таковыми…

Бровь Рагнара удивлённо взлетела, и в серебряных глазах мне почудился мелькнувший восторг:

— Ты меня шантажируешь?! Восхитительно! Просто восхитительно! — и его громогласное «ха-ха-ха!» понеслось по таверне, привлекая к нам внимание посетителей.

Это стало последней каплей моего терпения. Я огляделась в поисках чего-нибудь тяжёлого, чтобы кинуть или хорошенько приложить этого наглеца. На глаза попалась небольшая жаровня с недоеденной картошкой на соседнем столе. Не обращая на возмущённый возглас мужчины, который её, собственно, и доедал, я схватила сковороду и успела только направить в сторону ржущего Принца, как щуплый друг дракона вскочил и выхватил из ножен шпагу.

— Ты поедешь с нами, девчонка! Отказ не принимается! — и коротким хлёстким ударом выбил у меня «оружие».

Надо сказать, очень вовремя: сковорода оказалась ещё горячей, и, находясь в запале, я не почувствовала, что на моей ладони стремительно стал проявляться ожог. Осторожно погладив саднящую руку, я не сразу поняла абсурдность ситуации, когда кончик шпаги направился на меня.

— Так, стоп! — поморщившись, отодвинула её в сторону и возмутилась: — Это была моя реплика!

Рагнар захохотал так, что на его глазах от смеха проступили слёзы. Теперь из-за стола стал медленно подниматься бугай, угрожающе сверкнув звериным огнём в глазах: ого, да это перевёртыш!

— Если ты не пойдёшь добровольно, я потащу тебя силком, — пробасил он.

— Парни, оставьте её… — просипел Принц, немного успокаиваясь. — Пусть девушка ступает домой…

— Простите, лорд Рагнар, но у нас приказ вашего отца, — ответил «тощий», продолжая держать меня на прицеле. — Она идёт с нами.

При упоминании о лорде Харларе Рагнар сразу сник и стал серьёзным:

— Что ж… Похоже, у нас обоих нет выбора. Впрочем, может быть, и к лучшему, — сухо бросил мне и кивнул на свободное место за столом. — Садись.

— Перед тем, как отправляться с вами, я хотела бы заключить магический контракт, — торопливо предупредила, покладисто усаживаясь на скамью.

У стола моментально с деловитым лицом возникла Марвена, не столько сгребая щёткой на полу рассыпавшуюся еду, сколько подслушивая.

— Не в твоём положении ставить условия! — рыкнул бугай.

— Я не против, — осадил его пыл Рагнар и жестом подозвал Марвену: — Любезнейшая, у вас здесь есть бланки магических контрактов?

— Один остался, — елейно заверила тавернщица. — Должны были сегодня привезти, да возница, верно, запил… Сейчас принесу, может быть, сойдёт и такой? — и, прежде чем дракон успел ей ответить, испарилась.

Нехорошее предчувствие завозилось в груди: в смысле, нет бланков?! Она же, вот, буквально только что сказала мне, что пополнила их запас! Но мысли в голове не дал развиться Рагнар. Скрестив руки на груди, он вновь пристально посмотрел на меня фирменным взглядом, будто сканируя.

— Раз мы сейчас заключим сделку, может быть, теперь назовёшь своё имя?

— Эвалин Пассеро, лорд Бел-Хансу, — попыталась нежным тоном и напускным видом трепетной овечки смягчить первое впечатление.

— Вот, господин, ваш бланк, — протянула магическую бумагу и перо с чернилами дракону запыхавшаяся Марвена. И с нажимом повторила: — Он последний.

Я с подозрением на неё покосилась: она, что, на соседнюю улицу за ним бегала? Тавернщица строго на меня зыркнула, что-то намекающе просигналила, поиграв бровями, и удалилась.

Рагнар скользил глазами по бланку, внимательно его читая. Затем перевёл взгляд на меня и хмыкнул:

— Тавернщица твоя подруга?

— Не то чтобы близкая, но вполне хорошая знакомая, — смешалась я. — Город-то маленький… А что?

— Ясно, — вновь усмехнулся он. — Полагаю, что всё вполне удачно складывается, — взял перо, макнул его в чернила и поставил размашистую подпись в конце листа.

Как только бланк перекочевал ко мне в руки, бугай-перевёртыш раздражённо прошипел:

— Подписывай! Нечего время тянуть, нам пора уже выезжать! Неужели полагаешь, что лорд Рагнар мог что-то пропустить?

— Но мы же ещё не обговорили условия и оплату! — возмутилась я, заскользив глазами по бланку.

Слово «КОНТРАКТ» как-то странно струилось при взгляде на него, будто мне пыль в глаза попала. Но меня больше интересовали стандартные пункты и мелкий шрифт в конце страницы: ибо там обычно и кроется весь корень зла!

— Договоримся так: одно желание на одно желание. Твоё я уже знаю — найти отца, вернуть его в целости-сохранности и покарать похитителей. Я же оставляю право озвучить желание позже. Не волнуйся, монеты меня мало интересуют, — снисходительно откликнулся Рагнар, облокачиваясь о стол и умело изображая насмешливое выражение на лице: — Или, по-твоему, я так похож на того, кто нуждается в деньгах?

Любые драконы по меркам остальных видов — существа весьма состоятельные. А уж про Бел-Хансу и говорить, наверняка, не приходится.

Я открыла было рот, чтобы сообщить этому игнис, что «натурой» расплачиваться не намерена, но в голове будто сам собой прозвучал ехидный голос красавчика: «Я так похож на того, кто страдает от отсутствия внимания со стороны женщин?» — рот тут же захлопнулся сам собой: совсем не похож. Не удивлюсь, если на него дамы всех возрастов виснут пачками. Но чего же Его Драконейшество попросит у меня тогда?..

— Ты будешь подписывать или нет? — явно задался целью выбесить меня бугай. — Ты вообще читать-то умеешь? Если нет, ставь крестик внизу страницы и идём: нам ехать ещё в Гудзор.

Нервно хмыкнув, я нехотя перешла к мелкому тексту. Он тоже расплывался и струился в глазах. Да что такое-то, как специально! Взгляд выцепил фразу «…срок действия контракта — один месяц без наступления…»

Я потёрла веки, пытаясь прогнать вязкую пелену с глаз: похоже, у меня аллергия на что-то. Или работницы Марвены давно не протирали люстры-балки и пыль валится с потолка уже комьями, щедро припорашивая посетителей и еду.

Растирание век не помогло, стало только хуже, теперь уже весь текст плыл перед глазами.

— Нет, это невыносимо! — вновь подал голос бугай. — Послушай, девонька, поставишь подпись ты или нет на этой треклятой бумажке — никакого значения не имеет: тебе сказали, ты едешь с нами. Точка. Я сейчас на счёт «пять» закину тебя на плечо и вынесу на улицу. В Гудзор ты поедешь в такой же позе — свешиваясь с лошади головой вниз с одной стороны и сверкая задом с другой. И, кстати, уже три! Четы-ы-ре…

Рагнар не делал попыток остановить зарвавшегося дружка, поэтому, выругавшись себе под нос, я подписала злополучный бланк. Договор стандартно вспыхнул и исчез, но когда кожу запястья обожгло и на левой руке проявилось клеймо, я мгновенно пришла в себя: западня?! Да какая ловкая!

На левой руке Принца проявилась похожая метка, но он даже бровью на неё не повёл, как будто так и надо.

Мысленно молясь, чтобы мой промах не оказался фатальным, косясь на Рагнара, я не глядя начертила на именном клейме знак Пресветлых и призвала договор. Уже без удивления отметила, что текст перестал расплываться, как будто в мозгу прояснилось и стало понятно, что меня развели. Подставили, как глупенькую школьницу!

Взгляд выхватил только первые строчки, как всё внутри похолодело: какого лешего слово «брачный» перед «КОНТРАКТ» напечатано таким мелким шрифтом?! И, хоть убейте меня: когда я его читала, этого точно не было!.. Вернее, как я смогла разглядеть сквозь пелену в глазах… Э-э…

Ясно. Это вновь происки Марвены, желающей осчастливить всех, а особенно меня. Я прекрасно помню, как она сказала: «Ох, как знала, что пригодится! И вот…»

И вот ты встряла в мутную сделку с драконом, Эвалин, из-за того, что у кого-то добро зудит в одном месте и жить спокойно не даёт! Теперь понятно, почему текст в глазах плыл! Наверняка на него было наложено какое-нибудь заклятие от не столь далёкой, как оказывается, ведьминской родни тавернщицы!

Выходит… этот договор она держала специально для меня? Точно змея в засаде притаилась и ждала момента, чтобы связать меня брачным контрактом с первым встречным?.. Да уж… такого коварства я от неё не ожидала.

Пальцы разжались и договор исчез. Взгляд переместился на запястье, где в мою медного цвета метку вплелась сияющая золотая вязь «муж — лорд Рагнар Бел-Хансу, Второй Сын Дома Белых Драконов».

Медленно я поднялась из-за стола. Сейчас пойду и всю дурь из Марвены выбью! А заодно узнаю, как разорвать этот треклятый контракт, чтоб его!

— Мне надо ненадолго отойти, — пояснила я на приподнятую бровь Рагнара.

Здоровяк гневно зарычал, оскаливая внушительные клыки, а щуплый вновь направил на меня шпагу.

— Не нужно истерики, — нежным голоском пропела я, отодвигая пальчиком опасный предмет в сторону. — Я сейчас схожу, пообщаюсь с подругой, и мы разрешим это досадное недоразумение с договором…

— Я видел, он брачный, — фыркнул Рагнар. — Вполне подходит. Или ты его не читала?

В который раз за сегодняшний день этот тип заставил меня почувствовать себя последней дурой. У него это прямо-таки супер-сила какая-то. И это если не брать во внимание невозможное притяжение.

— Читала-читала, — проворчала я и сделала шаг в сторону кухни.

Паренёк со шпагой вновь направил на меня оружие:

— Стоять!

Перевёртыш начал угрожающе подниматься из-за стола, демонстрируя близость наступления оборота. В таверне моментально стало тихо: посетителей точно ветром сдуло.

— Фу! Сидеть! Плохой мальчик! Нехорошо рычать и скалиться на девочек, мама такому не учила? — бросила я здоровяку и, досадливо поморщившись, вновь убрала лезвие от лица: — А вам, молодой человек, не говорили, что тыкать чем-то в живого человека — как минимум, неприлично? — адресовала уже юноше.

Не знаю, что я такого смешного сказала, но дракон заржал ещё сильнее, уже сотрясаясь плечами и прикрывая ладонью глаза, на которых от смеха выступили слёзы. Но, надо отдать должное, он сумел всё-таки частично оставаться в уме: сделал знак рукой, дозволяя мне идти, и парень со шпагой моментально прекратил в меня тыкать. Отступил, позволяя пройти к барной стойке, за которой супруг Марвены невозмутимо взбивал заказанный кем-то коктейль.

— Где она? — лаконично обратилась я.

— Не понимаю, кого ты имеешь в виду! — в наигранном изумлении откликнулся Бруг, но мотнул головой в сторону кухни.

Поняв намёк, я направилась туда. Марвены там не оказалось. Взгляд в окно позволил увидеть, что на заднем дворе её тоже нет. Слиняла огородами? Наворотила дел и дала стрекача, трусиха? Ну, ничего-ничего…

Возле кладовки меня будто что-то толкнуло подёргать дверь. Она оказалась непривычно запертой.

— Выходи, не то хуже будет, — спокойно зловещим тоном пригрозила я.

— Не выйду! Ты мне потом ещё спасибо скажешь! — глухо прозвучало изнутри.

Вот про что я и говорила — доброхотка-рецидивистка, и даже не раскаивается в содеянном!

— Марвена, можешь не выходить, но только скажи, как разорвать контракт, — попыталась я всё-таки убедить её, что навязывать свою, пусть и добрую, волю людям — плохо.

— Эвалин, ты совсем дура? — послышалось из-за двери. — Любая мечтает выйти замуж за дракона! Тут такой шанс плывёт в руки, а ты нос воротишь! Контракт нельзя разорвать! Поздравляю с замужеством, дорогая! Совет вам да любовь! И детишек побольше! — и мерзко захихикала.

Нет, я её точно прибью! Сейчас разнесу в щепки таверну, выцарапаю её из кладовки и убью!

— Слышала, ты купила новую плиту и духовку? А, да… вижу-вижу… Дорогущие, наверное? — ядовито прошипела.

За дверью охнули, и послышался полный отчаяния крик:

— Не смей к ним подходить!

— Ну, что ты, я же хочу помочь! Добра тебе желаю! Отплатить той же монетой, так сказать… — с садистским удовольствием протянула я. — Для хорошей работы они должны разогреться, ведь так? А для этого их просто нужно заранее включить…

— Не-е-ет!… — взвыли в кладовке.

— Говори, как разорвать контракт, зараза такая! — рыкнула я. — Иначе я сейчас подвешу простой светляк на кухне, а ты знаешь, что после этого случится: конец всем артефактам моментально придёт! Ну?!

За дверью тихонько подвывали, всхлипывали, но, похоже, сдаваться не собирались.

— Ну, как знаешь… — процедила я, закипев от злости, и подняла руку, намереваясь привести угрозу в действие.

Но она тут же была перехвачена Бругом. Орк укоризненно покачал головой:

— Эвалиночка, она не со зла, — на моё скептичное фырканье успокоил: — Контракт нельзя расторгнуть, но…

— Не смей ей говорить! — неожиданно заорала Марвена и нещадно забарабанила в дверь, пытаясь перекрыть шумом его голос.

Однако орк наклонился и прошептал мне на ухо:

— Без наступления консумации контракт сам собой расторгается через месяц. Но до этого времени ты являешься полноценной супругой Серебряного Лорда, а значит, можешь требовать защиты и помощи у его семьи и всех остальных членов Дома Драконов, к которому он принадлежит. Игнис не посмеют отказать, пока на твоей руке брачная метка. Любые документы и запросы — вне очереди, безоговорочная помощь стражей порядка в любом мире — и это ещё не все плюсы, которыми ты можешь воспользоваться… Эвалин, благодаря этому контракту ты найдёшь отца быстрее, а злоумышленники наверняка не смогут избежать наказания. Потому что они посмели украсть теперь не просто малоизвестного профессора, а посягнули на близкого родственника жены дракона. Одного из тех великих игнис, которым императоры не смеют сказать «нет», когда те чего-то желают…

От услышанного мои глаза округлились, и я в коварном предвкушении потёрла руки: а клыкастенький-то дело говорит!

В благодарность чмокнула орка в щёку и, с трудом спрятав под маской расстройства сияющую наружность, пошла обратно в зал к моему с этого момента горячо любимому и дорогому мужу.

— Эвалин! — окликнула меня выглянувшая из кладовки Марвена. — Этот контракт — не моя идея. Помнишь лекарство, которое мне удалось раздобыть для Эдгара? Зелье дала моя пятиюродная тётка, ведьма. Она не взяла с меня денег, лишь потребовала подложить тебе его, когда ты придёшь в таверну с крайней нуждой, а среди посетителей будет молодой мужчина с седыми волосами, как у старика… Она прорицательница, сказала, что так желают боги…

Я остановилась и посмотрела на Марвену. Что вот с ней поделать? Выходит, она тоже была связана клятвенным ярмом. Только с ведьмой. А это похуже, чем с драконами: с игнис хоть можно надеяться на снисхождение. А ведьмы всю душу высосут, если не получат желаемого.

— Присмотри, пожалуйста, за домом и Пшеником, — попросила её, прежде чем уйти.

Глава 5

Добираться до Гудзора предстояло на лошадях. Только вот коней было всего три, по счёту Принца и его друзей. Значит, мне предстояло ехать с кем-то из них. Если бы кто-нибудь поинтересовался моим мнением, то я предпочла бы разделить седло с щуплым: несмотря на страсть тыкать в людей металлической зубочисткой, он казался мне самым адекватным. Бугай-перевёртыш так буравил меня глазами, будто записал в личного врага номер один. С драконом же я боялась ехать по известной причине: путь достаточно долгий, а мои реакции на него непредсказуемы. Но Мироздание рассудило по-своему.

— Господин, пусть девчонка едет со мной, — с картинным пренебрежением предложил здоровяк, разве что напоказ не морщясь в мою сторону.

— Юри́м, пока на руке этой девушки стоит метка, обращаться к ней следует как к моей жене — леди Эвалин, и никак иначе. Со всем уважением, подобающим её статусу, всё ясно? Арис, тебя это тоже касается, — невозмутимо откликнулся Рагнар, подводя меня к серой в яблоках лошади. — Моя жена поедет со мной, — без предупреждения обхватил ладонями меня за талию и закинул в седло, точно пушинку. От неожиданности я даже вскрикнула, но тут же замолчала, смутившись взгляда, устремлённого прямо мне в глаза. — Не бойся, Эвалин, я не позволю тебе упасть, — заверил Рагнар, а заметив мои покрывающиеся румянцем щёки, одарил улыбкой и запрыгнул на лошадь, расположившись рядом со мной и заключая в кольцо рук.

Я была в платье, и ехать мне предстояло боком. Не очень удобно, скажу вам. Как только лошадь тронулась, я рефлекторно схватилась за все имеющиеся рядом поверхности. Если с одной стороны это был край седла, то с другой… Бедро. Бедро Рагнара! До «того самого» я физически не могла сразу дотянуться: мой локоть упирался ему в живот. Вернее, в пресс. Крепкий, точно каменный. Не удивлюсь, если его украшают кубики… Боги, о чём я только думаю!

— Если ты немного развернёшься и откинешься на меня, то тебе будет удобнее, — одними уголками губ улыбнулся он, когда я отдёрнула руку от его ноги.

— Благодарю, лорд Бел-Хансу, мне вполне удобно, — нежным голосочком откликнулась я, незаметно нянча больную руку: заныл потревоженный ожог.

Рагнар вздохнул, остановил коня и силком устроил меня так, как рекомендовал. Я попыталась возмутиться, но вовремя прикусила язык: во-первых, препираться с тем, кто взялся мне помогать — неразумно. А во-вторых, так действительно стало намного комфортнее.

Дракон пришпорил лошадь, нагоняя друзей. Я вновь забеспокоилась, увидев, что мы движемся к тракту, а не к моему дому.

— Лорд Бел-Хансу, мне неловко задерживать вас ещё…

— Называй меня Рагнар, — перебил он. — Про фиктивность нашего брака лучше никому не знать, поэтому я тоже буду звать тебя по имени, как и подобает мужу. Юрима и Ариса можно не опасаться: их рты на замке. Так что ты хотела, Эвалин?

Моё имя в его устах прозвучало музыкой для ушей, и я мысленно поблагодарила дракона за то, что усадил к себе спиной. Так он хоть не видел, как сильно я сейчас покраснела от прилившего к лицу жара из-за колотящегося в груди сердца.

— Я не рассчитывала, что мы сразу тронемся в путь… — выдавила, сосредоточившись. — Мне необходим хоть какой-нибудь минимум вещей… Понимаете?

— На «ты», Эвалин, — поправил он. — Я понимаю: бельё, расчёска, зеркальце — мы всё это возьмём в Гудзоре. Возвращаться не будем.

— Не хотелось бы обременять тратами вас… тебя, — успела исправиться и почувствовала, как Рагнар благодушно кивнул.

— Пока действует контракт, я обязан заботиться о тебе как о своей жене. Успокойся, Эвалин, разве такой пустяк можно назвать тратами? Я просто хочу сэкономить время, мы и так задержались.

Придерживаясь выбранной роли «послушной спутницы», я не стала настаивать, угрюмо размышляя о том, что за желание в уплату спросит с меня Рагнар? Мы уже выяснили, что монеты его не интересуют: состояние его рода таково, что сомневаюсь, что подобные цифры вообще существуют в каком-нибудь мире.

Интимные услуги? Тоже вряд ли. Наверняка этого красавчика осаждают армии дам, готовых просто так ублажать его способами, о которых мне и неведомо. И, как бы ни любила я себя, следует признать: моя внешность далека от идеала. Я достаточно миловидная, но всё же красива не настолько, чтобы при взгляде на меня мужчины теряли голову. Поэтому-то я и посвятила столько времени созданию артефакта «Младшая Сестрёнка»: рано или поздно моё юное миловидное очарование исчезнет.

Но что тогда? Чего может желать тот, у кого и так всё есть?

Может быть, дело в моём отце? Допустим, есть нечто, чего Рагнар вместе со своим папашей хотели добиться от него, но не смогли? Тогда, ставя меня в обязующее перед родом положение, они могли бы надавить на Эдгара… Да нет, магические контракты так не работают. Нельзя воздействовать на кого-то через кого-то. Рагнар может пожелать у меня что-то, что есть только у меня или что именно я могу выполнить.

Что же у меня такого есть…

Девственность? Помнится по фэнтези-книгам, драконы падки на невинность. Но это в книгах. На деле же я уверена, что она особой роли не играет, если речь не идёт о браке. Настоящем, я имею в виду. Да и то, если брак договорной и получаемая от него выгода весома, то жених, скорее всего, закроет глаза на такую «маленькую особенность» невесты, как отсутствие девственной плевы.

К тому же, её наличие не гарантирует, что супруга станет хранить верность тому, кого она увидела за пять минут до церемонии. Вскроет муженёк «коробочку», и понесётся эта самая «коробочка», как говорится, по кочкам.

Нет, конечно же, в Соединённых Мирах есть те, кто высоко ценит невинных дев. Это единороги. Говорят, очень уважают эти зверюшки мясцо непорочных девушек. Сомнительно, что Рагнару я могла потребоваться по той же гастрономической причине.

Хотя… Кто знает, да?..

Не поворачивая головы, я покосилась на дракона. Но увидеть выражение его лица из положения «лёжа затылком на груди Принца» оказалось весьма проблематично. Всё, что достала я глазами, — покачивающийся в такт ходу коня мужественный подбородок и чувственный рот Рагнара.

Ох, какие у него губы… Так и хочется ощутить их вкус… А какие крепкие у него руки! Просто улёт! Как ловко подсадил меня на лошадь! А сейчас, когда его рука покоится на моей талии, бережно придерживая и не давая соскользнуть с коня, так и хочется, чтобы он прижал меня крепче к себе. А лучше — погладил и…

Так, стоп, Эвалин! Думала ты вообще-то о том, не людоед ли он, а свалилась опять в пошлые мыслишки. Тормози-ка, дорогая, и остужай головушку! Нет, мясо моё ему тоже без надобности. Потому что отчего-то во мне зреет уверенность, если скажет Рагнар, что ему нравится подобный деликатес, как сознание тут же рисует табун девственниц, выпрыгивающих из трусов с криками: «О, да, красавчик! Сожри меня!»

Так что тоже не подходит. Но что же тогда?.. Чего он может хотеть? И тут же ответила сама себе:

«Ничего. Ему от тебя ничего не нужно. Он априори не может чего-то желать, потому что не способен чувствовать».

И сразу стало даже как-то обидно: выходит, ценности для него во мне даже на медяшку нет?.. Зачем же тогда он подписал контракт? Какой-то особый вид драконьей благотворительности? Знаете, что-то вроде приметы: «Подай хотя бы раз в год нищему, чтобы удача сопутствовала». Вот и у него может быть подобное: «Облагодетельствуй несчастную деву, чтобы чешуя с хвоста не сыпалась и лысина не появлялась». От этих мыслей стало ещё пакостней.

Вдобавок в Гудзоре настроение подпортили девушки, осаждающие причал с летающими кораблями игнис. Будто на митинге, они держали таблички, вручную исписанные и склеенные из листов ватмана транспаранты. Дамы скучали и выжидающе оглядывали причал. При виде Рагнара они оживились и стремительно впали в исступление. Стражам порядка пришлось сомкнуть ряды, чтобы сдерживать их натиск к лошади Рагнара.

«Серебряный Лорд, выбери меня!», «Самый прекрасный дракон — Серебряный Лорд!», «Серебряный Лорд — наше Светило!» — кричали надписи на их транспарантах.