Зарница
Рукописи не горят,
Говорят?
Врут.
Они пламенем восстают,
Воздают
Пустоте салют,
Когда мрут.
Языком во все щели,
И даже касаясь запретных,
Вымаливая пощады и прощения,
Снуют перед последним рассветом.
Орут оголтело
Выброшенным за порог ребёнком,
Нежеланным доношенным младенцем.
Спасая не душу — тело,
Разрывая перепонки
Горит Освенцим.
Поют а капелла.
Без фальши. Фальцетом.
Каждой буковке есть своё место
В жарком хоре мёртвых невест —
В пожарище этом.
Воздух комнаты пьёт зарницу —
Корёжатся строчек лица.
И когда они мрут,
Их огонь создаёт уют
Тут.
В час, когда рукописи горят,
Против Бога встаёт заря.
И молнии небо кроят,
Если рукописи коптят
Зря.
А я…
От Трои и до порога —
Пеплом рукописей —
(Не жалко — много! —
Не написанных — миллионы —
Маршируют строем колонны!
Загубленных рифм — канонада
Над тишиною ада.)
Вышью парадную тогу
Разлукам всем.
И эта моя заря
Воспламенится не зря.
Не писать, говорю, — не писать!
Сжечь дотла. — В небеса!
Но пока горят —
Пусть поговорят.
17 декабря 2009 г.
Последняя высота
На милю — выше.
На сажень — шире.
Так будь — возвышен!
Так будь — расширен!
Пробей все крыши,
Скроши все двери!
Так будь — возвышен —
Моею мерой.
Так к звездам вышел,
Горя, Джордано.
Так ты возвышен —
Моею данью.
Смети все стены,
Заборы (!) — слышишь?
Я — по колено,
А ты — возвышен!
Так вертит землю
Старик Коперник.
Так ты, приемлю, —
Мирам — соперник!
Где Зевс и Один —
Там ты площаден.
Не беспороден,
Но беспощаден.
Такой же грязный.
Такой же — рьяный.
Такой же разный.
Такой же — равный.
Парнас — лишь прыщик.
Пегас — лишь мерин.
Фальшивит курица Гамаюн.
Любовь — освищет.
Любовь — не верит.
Любовь не любит, когда пою.
И если пьяный,
Иль худо очень,
Или за пазухой сто камней,
Семья — лишь раны…
Промой проточной…
И пей.
16 декабря 2009 г.
Ров
Что мой дом? —
Ров
Рёва —
Глаза идущей на бойню коровы.
Зрачки ширятся.
Бес силится.
Проход узится.
Я узница.
Этого рва, этой щели —
Бойни кошерной.
Выпустить кровь вначале —
До конвульсивных судорог.
Кровь — алая.
Чалая.
Не венчальная.
Растекается картой моих дорог.
Не поститься! —
Покуситься.
И проститься
На кириллице.
19 декабря 2009 г.
Воскресенья не жду — но будет!
Воскресенья не жду — но будет! —
А пока — вечереют пятницы.
Где с горы заклеймённой — немые люди,
Оглядываясь, всё пятятся.
Ещё шевелится грудь кислородом апреля и мая.
Ещё трепещет живот.
Ещё живая.
Только душа, выкарабкиваясь наружу, покалывает и жжёт.
29 декабря 2009 г.
Междусрочие
Сорок сороков —
Не мой срок!
Мой — два по сорок.
Один срок — сорока.
Второй — для нетленного прока.
В середине — яма-морока.
Один срок — бросать,
Другой — собирать
Остроугольных камней рать.
Один срок — гореть.
Другой — остывать.
А между — тугая плеть.
Один — на себя надеяться.
Второй — на Высшего уповать.
А Молох средний всё рядом вертится,
Испепеляя до срока
Ошпаренную сороку.
Так дай же мне веры —
Последнею мерой!
Чтобы хватило на новый срок —
На корочку жизни и мякиша кусок.
20 января 2010 г.
песня
сегодня ночью я пела песню.
наивную, глупую в общем-то песню.
песня была совершенно не интересной,
скучной и примитивной до боли,
но она врывалась в электромагнитное поле
и невольно
в радиоволны,
расплетала узлы и из душ выгоняла тела,
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.