Бесплатный фрагмент - Вкус жизни

ПОСВЯЩАЕТСЯ МАМЕ

КАЖДЫЙ РАЗ, КОГДА СОМНЕВАЕШЬСЯ В СЕБЕ, ПОМНИ: ТЫ ТА, КОТОРАЯ ПРОХОДИТ СКВОЗЬ ЛЮБЫЕ ШТОРМЫ. ПРОДОЛЖАЙ ИДТИ, ПРОДОЛЖАЙ СВЕТИТЬ. ТЫ СПРАВИШЬСЯ.

Пролог

Мы выпустили с Риткой книгу «Вкус звёзд», и я слегла. Семь дней привычной хвори нежданно переросли в семь недель. Новогодние праздники и Рождество прошли мимо. Разжигая ритуальные костры, Январь готовил для меня пышные похороны. Заметая сознание метелями и сковывая тело стужей, он старательно покрывал мою голову белым саваном.

Пра дежурила возле моей постели по ночам. Давая мужу возможность хоть немного поспать, она закрывала двери возможностей моего ухода. Гремя ключами, садилась рядом, и погладив по голове, била в бубен, возвращая тлеющий огонёк души с Небес на Землю. Бешеный ритм путал следы, заставляя Смерть плясать под бешеный шаманский ритм, сбивая с пути и уводя от основного маршрута.

Позже Ритка скажет: подобное состояние и есть переход на новый уровень. Собирая себя по кусочкам, я понимала, что привычные методы не работают. Потеряв Крылья, Силу и весь свой Опыт в бою с болезнью, я вдруг осталась ни с чем, нагая и беззащитная. И вот тогда настал тот самый переломный момент. «Сдавайся! — строчила подруга в сообщениях. — Признавай, что ничего не знаешь и начинай жить заново…»

Но как же. Гордыня лезла на амбразуру, размахивала флагами и строила баррикады. Убогость тёрлась об ноги и тоскливо мяукала, требуя пожалеть и пригреть. Я металась между ними, стараясь угодить обеим. Пока не поняла: за их широкими спинами меня уже не видно. «Боже, я твоя девочка… — шептала я, повиснув на краю пропасти, — и я сдаюсь! На всё согласна. Благодарю, что любишь меня любую. И прошу твоей помощи и поддержки…»

Не знаю, был ли гром на самом деле тем снежным февральским утром или это очередной плод моего воспаленного воображения. И нет, я не попала в сказку, где проснулась полностью исцелённой. Но процесс восстановления пошёл быстрее (я бы сказала — побежал — настолько всё вокруг завертелось и ускорилось). Врачи разводили руками и удивлялись результатам: по научным показателям моё тело не могло так быстро приходить в норму.

Один мудрый человек как-то сказал: «Как только человек заболевает, ему надо поискать в своём сердце того, кого нужно простить». Возможно, я вернулась и осталась не только для того, чтобы жить и преодолевать земные трудности. Мне предстояло научиться любить жизнь, людей и.. себя. Потому что если и прощать кого-то, то лучше начинать с собственной персоны. Засучив рукава, я принялась за дело.

Ох, и нелёгкая эта работа — тащить из болота бегемота. Но иногда сильным и смелым дают последний шанс: не выбирать, а просто быть. Чем я теперь и занимаюсь. Поверьте, просто быть в тысячу раз труднее, чем быть кем-то. Но жить без оценок и ожиданий всё интереснее и занятнее. И наша с Риткой новая история об этом. О неизвестности и собственном пути, который мы выбираем вместо проторенных дорог. О Силе, которую не поймать за хвост, как синюю птицу. И о Любви. Потому что куда бы мы ни свернули, она единственная, кто даст всё, что нужно на тот момент.

Часть 1

ВСЁ ПОЛУЧИТСЯ. И ОДНАЖДЫ БЕРЕГ БУДЕТ ВИДЕН НЕ ИЗДАЛЕКА, А ОЩУТИМ ПОД СТУПНЯМИ. ДАЖЕ ЕСЛИ СЕЙЧАС ВСЁ ЭТО НЕ ТАК.

ЛИЛЯ ГРАД

Глава 1

…А ведь ничего не предвещало перемен. В обычный морозный декабрьский полдень мы привычно созвонились с Риткой. Разговоры о детях, делах и погоде плавно перетекли в любимое мною русло — практику. Подруга посетила очередной крутейший семинар и жаждала применить на деле теоретические знания. А так как под рукой обычно оказывалась я, надобность в подопытных кроликах отпадала. Каждый раз, когда Ритка решительно меняла мир вокруг себя, автоматически менялось всё и вокруг меня.

— Итак! — подруга соскочила со стула, потерла в нетерпении руки и возбуждённо зашагала по комнате. В камере экрана телефона она казалась маленьким эльфом, наспех набросившим на себя первое, что попалось под руку: белую льняную рубаху, вышитую каким-то невообразимо чудным синим орнаментом и джинсы-клёш. Ритка была прекрасна. Волосы цвета горчичного мёда рассыпались по плечам, голубые глаза горели огнём, спина прямая, крылья расправлены и готовы к полёту.

Мы пытались изменить реальность и найти Точку Мира — то самое межмирье, где события разворачиваются другим, одним только Богу (и Вселенной) известным способом.

Вводя в курс дела, Ритка открыла свою сердечную чакру и проверила наличие Любви в моей. В груди разлилось тепло, тело бросило в жар. Я выдохнула с облегчением: работает, родимая, по-прежнему светит и отражает этот свет в лучах напротив. Решив «заказать» успешный успех, я закрыла глаза, вдохнула, выдохнула и неожиданно повалилась на диван после Риткиного резкого хлопка в ладоши. Где-то далеко, как-будто сквозь десятиметровый слой ваты, слышался голос подруги, направляющей мою энергию по нужному адресу. Я вошла в какую-то комнату, увидела ванну с деньгами и полезла купаться. Сверху лил дождь из купюр, деньги приятно шуршали в волосах, щекотали нос, губы, руки. Возвращаться не хотелось. Пробираясь в земной слой, я не помнила в новой реальности новую себя. Единственное, что осталось в памяти, это сказочный аромат новой жизни.

На следующий день я слегла и, едва не умерев, начала Жизнь с чистого листа. В поисках новых смыслов я успела сменить причёску и цвет волос, разгрузить балкон, кардинально изменить гардероб, занавески и даже вкусовые привычки. Но главным оказалось не то, что искала снаружи. А то, что всегда было со мной по праву моего рождения: тот самый Источник, который позволяет напиться в жару и согреться среди стужи. Те самые Мудрость, Сила и Знание того, кто Я на самом деле. Та самая Жизнь внутри Жизни, где левое это правое, верх — это низ, а внешнее равно внутреннему.

По мнению Ритки, этот Источник и есть основная причина нашего пребывания на этой планете. И тот, кто найдёт его, познает не только Мир, но и себя. Станет целостным. Той самой частью единого, которому мы все принадлежим. Так, одержимые идеей найти этот волшебный объект, мы с подругой, не думая ни минуты, отправились в очередной увлекательный тур…

Глава 2

Мы лежали на траве и смотрели в синие глаза Неба. Оно улыбалось, ласково касаясь губами наших ресниц. Прыгая и спотыкаясь, Ветер поначалу лаял и кидался на чужестранок, посмевших нарушить тишину этих мест. Но мы с Риткой выстояли. Расстелив скатерть-самобранку, которую подруга привезла когда-то из дальних странствий, пригласили Духов и Хозяина леса разделить хлеба пополам. И Ветер стих, улёгся рядом и уснул, захрапев громко, с присвистом.

В пути мы были десятые сутки. Немного сбившись с основного маршрута, решили не паниковать, а провести время с пользой. Устроили привал, чтобы отдохнуть и провести работу над ошибками. И, как оказалось, приняли самое верное на тот момент решение. Выспавшись и наевшись, развернули карту, сверяя координаты места назначения с тем местом, где находились сейчас.

— Странно… — Ритка хмурила брови и в раздумье кусала травинку, гоняя её между губами. — Этого леса нет на карте. Поляны нет. И.. нас нет.

Подвинувшись ближе, я поправила очки и взглянула на Риткин пальчик, которым она отметила наше местонахождение. Действительно, ни леса, ни поляны, ни людей. Может, соврал Леший, торгующий картами на перекрестке дорог? А ведь обещал, что это волшебный артефакт. И, куда бы ни двинулись, тут же укажет местечко на бумаге и проложит нужный маршрут. Эх! Обвел старик вокруг пальца и денег содрал втридорога…

— За тихой реко-о-о-ю, берё-ё-ёзовой ро-о-ощей распустится пе-е-ервый весенний цвето-о-ок…

Голос плыл откуда-то издалека, ломался, отчаянно фальшивил, но продолжал с наслаждением:

— И я загада-а-аю желание попро-о-още и перекрести-и-ившись взгляну на Восто-о-ок…

Переглянувшись, и не думая ни секунды, мы с подругой вскочили и побежали в ту сторону. Выйдя через час на ту же поляну, с которой ушли, упали без сил и расплакались. Мы заблудились. Волшебный лес не отпускал, путая следы и дразня застольными песнями.

— Окрасится не-ебо-о-о багряной зарё-ё-ёю, — раздалось уже где-то рядом. — И вечное со-о-лнце-е над миром взойдё-ё-ёт…

Мы с Риткой вздрогнули и повернули головы на звук. Недалеко от нас, укрытая высокой травой, устроилась на пенёчке Избушка на курьих ножках. На старом дощатом крылечке, подперев голову рукой, сидела Баба Яга. Рядом стояла початая здоровенная бутыль с неизвестной жидкостью. И, судя по вокалу, манере исполнения, антуражу и декорациям, Колдунья была в стельку пьяна.

Глава 3

— И белая пти-и-ица взлетит над землё-ё-ёю, — вывела старуха треснувшим голосом. — И Божие проще-е-ение с небес принесёё-ёт…

Горестно вздохнув, Избушка покачнулась, едва не уронив бутыль и хозяйку.

— Ети-и-ить твою нале-е-ево! — всплеснула руками Баба Яга, вскочив на ноги. И тут заметила нас. Прищурилась, разглядывая и что-то бормоча себе под нос.

Над поляной сгущались тучи. Где-то за макушками сосен бухтел, прокашливаясь, Гром. Ветер заметался. Птицы умолкли. Трава прижалась к земле. Того и гляди грянет буря. Мы с Риткой переглянулись и решили идти ва-банк. Не сожрёт же, в конце концов, Колдунья.

— Доброго денёчка, бабушка! — Ритка поклонилась в пояс. — Заплутали мы маленечко. Не поможете дорогу домой отыскать?

— Отчего не помочь девицам-красавицам… — Яга сверкнула глазами, сложила руки на груди. — В горницу проходите. Обстоятельно всё мне изложите. А там поглядим…

Слушая о наших приключениях, Яга временами хмурилась, местами хохотала, хлопала в ладоши от удивления и даже пускала слезу. Пока жарилась картошечка, на столе появились маринованные огурчики с укропом. Порезанная тонкими кружочками и приправленная крупной солью редиска. Хлебушек, всё ещё тёплый, хозяйка аккуратно вынула из льняного полотенечка и аккуратно поломала костлявыми пальцами.

— Ну, гости дорогие, — Баба Яга торжественно разместила дымящуюся сковородку в центре стола. Разлила на троих самогон из бутыля. И, вооружившись луковым пером, подняла чарку. — За вас, девоньки, за нас, старушек и за Жизнь со всеми её проявлениями!

А дальше всё было как в тумане. Помню, как разжигали огонь на мокрой после Дождя поляне. Как плясали вокруг и прыгали через костёр со Снегурочкой (как она очутилась майской ночью в гостях у лесной Колдуньи, ума не приложу). Затем Кикиморы приволокли Лешего, и Яга поила его каким-то зельем, уговаривая проводить нас с Риткой за волшебные Пределы. Уже на рассвете, прощаясь и чмокая друг друга в щёку, нестройным хором допевали любимую Ягой песню. Затем, загадав желанье попроще и перекрестившись, ушли на Восток.

Глава 4

Дорогу к Источнику Колдунья так и не подсказала. Кажется, она намеренно путала нас с Риткой, чтобы мы не попали туда, куда стремились. Но если быть честной, вспоминая ту ночь и дальнейшие наши поиски, я благодарна Яге за неверные знаки на карте, отмеченные ею красным крестиком. Волшебные Клубочки, выданные нам в дорогу вместо навигатора, постоянно заводили не туда и открывали совершенно другие двери.

Как оказалось, всё это время мы с Риткой попросту ходили кругами, не приблизившись к Источнику ни на шаг. Ошибка наша была в том, что искали Его снаружи, присматриваясь к каждому водоёму и выискивая повсюду знаки. В нашем понимании Источник должен был быть чем-то вроде водохранилища, который не замерзает зимой и не покрывается тиной летом. Наивно полагая, что в этом водоёме можно набрать святой водицы и исцелить свои душевные раны, мы продолжали поиски, пока не вышли к знаменитому Камню, который указывал всего три направления.

Вздохнув с облегчением (ещё бы, ведь половина пути уже пройдена) мы с подругой решили разделиться и отправились в противоположном друг от друга направлении. А если что-то пойдёт не так, всегда можно вернуться обратно, к Камню, и, уже вместе отправиться по третьему, запасному пути.

Глава 5

…Едва заметная в высокой изумрудной траве, тропинка вывела к деревеньке. Расположившись у Молочной речки, расписные пряничные домики уютно почивали на кисельном берегу, усыпанном ягодами и цветным драже. Сонное рыжее Солнце облизывало растущие в огородах радужные леденцы. По Небу паслись отары зефирных облачков. По вафельному мостику, перекинутому через быстрые воды, спешили по делам имбирные фигурки.

Меня встретили приветливо, пригласив отобедать в гостевом домике. Наевшись сладостей до отвала, я уснула на бисквитных перинах. Ночь заботливо укрыла звездным покрывалом, подоткнув его по бокам, чтобы не сползало. Толкаясь и галдя, Сны с любопытством заглядывали в окошко, наперебой предлагая свои сказочные истории. Словно стесняясь своих круглых обнаженных форм, Луна смущенно пряталась за занавеской.

Утро подкралось по-кошачьи тихо, прыгнуло на грудь, мурлыкая и маня ароматами свежей выпечки. Разрезая влажный от росы воздух, заголосили петухи. Замычали коровы, заблеяли овцы, зазвенела посуда в кухнях. Сладко потягиваясь и зевая, жители просыпались вместе со мной.

Но что это, там, на горизонте? Заперев Солнце в темницу, навстречу Новому Дню двигалось что-то большое и тёмное. Рыча, метая гром и молнии, оно летело на деревеньку-уточку чёрным коршуном. Пряча детей, женщин и стариков, мужчины строили крепость из мешков с мукой, заряжали в ружья изюм и пасхальную посыпку.

— Тебе нужно спрятаться! — подбежавший Старейшина тянул за руку, уводя в укрытие, сооруженное из мастики и сухариков.

Почти добежав до места, я вдруг остановилась, очарованная нависшей над головой угрозой. Гневно фыркая и размахивая крыльями, Змей-Горыныч вертел головами, выслеживая добычу среди бегущих по полю мятных пряников и булочек с корицей. Раскрыв три жаждущих еды пасти, Чудище жадно глотало пущенные шоколадные стрелы. И сколько бы ни пускали зарядов мужественные воины, ему было мало. Снаряды таяли на глазах. Готовясь к поражению, Старейшина собирал последний военный совет.

И тут я вспомнила один из Снов. В нём мелькали готовящие ужин мозолистые руки Бабы Яги и звучала единственная фраза, которая не давала покоя после пробуждения. «Я тебя люблю!» — шептала Колдунья всему, что попадалось на глаза. Томящаяся в печи картошечка довольно скворчала, то и дело всхлипывая и брызгая маслицем в ответ. Вырастая на противне, мужал и поднимался с колен хлебушек. Редиска радостно блестела, огурчики хрустели, а мы с Риткой уминали всё это за обе щеки.

— Почему? — интересовалась подруга, не в силах больше съесть ни крошки, — почему у Вас так вкусно, бабушка?

— Потому что приправлено Любовью… — лукаво хихикала Баба Яга, подкладывая на тарелки десятую порцию добавочки.

Приправлено Любовью… Вот бы вспомнить волшебный рецепт или хотя бы достать щепотку той приправы. Да куда там! Горыныч застыл напротив, рассматривая меня с удивлением. Ещё бы. Ведь я единственная среди всей этой толпы не была сладкой булочкой (хотя мои аппетитные формы муж шутливо пощипывал, именно так и называя). Эх, была не была! Достав забытую Риткой скатерть-самобранку, я швырнула волшебством в Змея и, зажмурив от страха глаза, приготовилась к наихудшему развитию событий.

Глава 6

Так вот он какой, Тот Свет… Я находилась на границе белого и чёрного. Здесь цвета сливались, образуя что-то вроде прозрачной полосы около двух метров в ширину. Вокруг ни души. Как будто вкручивая меня в пространство, Тишина давила на плечи. Сделавшись ватными и непослушными, ноги увязли в чём-то липком и приятно пахнущем. С трудом наклонив голову вниз (она казалась свинцовой и каждое движение отдавалось гулким эхом в ушах) я ахнула, едва не свалившись от неожиданности. Повидло. Меня засасывало в любимое детское лакомство, по иронии Судьбы превратившееся в яблочное болото.

Вдох-Выдох. Где я? Кто я? Жива ли ещё в земном мире? Или это странное местечко и есть последнее пристанище? Нужно успокоиться и подумать. Но сначала необходимо подкрепиться. И, обмакнув палец в сладкую массу, я принялась за повидло, погружаясь в воспоминания.

Глава 7

Маме было четырнадцать, когда её матушка, уносимая неведомой Хворью, отправилась на Тот Свет. Провожая родительницу в последний Путь, мама почему-то думала, что Хворь вернётся за ней, как только она достигнет возраста ушедшей маменьки. И начала готовиться к этой встрече заранее.

Так и жила она, полная Страхов и Сомнений. Вышла замуж. Родила меня и брата. А Хворь всё не шла. И всё вроде бы хорошо, вот только Радости от этого ХОРОШО не случалось. Поедая маму изнутри, Страхи не давали дороги Счастью. Посылая румяное и довольное Счастье на три весёлых буквы, они закрывали двери маминой Души на сто замков, рассовывая ключики по карманам. А потом и вовсе забыли, в каком кармане какой ключ, да и остались насовсем.

Забившись в дальний угол, напуганная Душа долго плакала и молила о пощаде. И в один из пасмурных и тоскливых дней у пленницы созрел план. Доведенная до очередного отчаяния мама упала на колени перед портретом матушки, умоляя забрать её обратно. Маменька улыбнулась, взмахнула ресницами и прошептала: «Пойдём!»

Через неделю в детский сад ранним утром нас с братом собирал папа. Помню, как больно он натягивал мои волосы, пытаясь неумело заплести косички. Я капризничала, топала ножкой, размазывая соленые слёзы по лицу. А в это время в больнице собиралась на Тот Свет мама. Отбросив всё ненужное и пустое, она плыла между мирами, любуясь видами с высоты. Но вдруг раздался детский плач, мама остановилась, в растерянности оглядывая пространство. Увидев меня и брата, всплеснула руками: вот же растяпа! О детях-то не подумала. Как они без неё? Кто завяжет бантики и постирает колготы?

— Стоп! — крикнула мама кому-то наверху, толкнув локтем Что-то мягкое и пушистое.

— Чего вы дерётесь? — обиженно пропыхтело Что-то и, потерев ушибленное место, выпустило маму из рук.

На следующий день нам сообщили, что мама пошла на поправку. А через неделю на Тот Свет отправился кот Васька. Очень надеюсь, что ему там подают молочка и рыбки, чешут за ушком и относятся с уважением, как это делали мы.

Глава 8

Выписавшись из больницы и окунувшись в домашние дела по самые уши, мама забыла о своих мольбах перед портретом. Но маменька-то нет. Исполняя просьбу дочери, она не оставляла попыток переправить деточку на Тот Свет. Каждое такое мероприятие обходилось маме очень дорого и, зависая между Небом и Землёй, у неё всегда находились веские причины, чтобы остаться.

Между тем, близился опасный возраст, когда встреча с Хворью казалась неминуемой. Перешагнув рубеж и оставшись в живых, мама выдохнула и расправила плечи. Вот только здоровье уже было не то: сказались бесконечные пиршества Страхов и Сомнений. Мамина Душа, так и не дождавшись обещанного освобождения, медленно угасала, разочаровавшись во всех и во всём. Растеряв все Надежды, она уходила в темноту, отдавая всю себя мерзкому Отчаянию.

В одно такое серое утро мама позвонила и попросила о помощи. Не принимая поначалу мой шаманский дар, мама, ведомая своими Страхами, думала, что у меня не в порядке с головой: мол, попала девочка в какую-то секту, где её пичкают странными книгами и заставляют плясать голой вокруг костра.

Помню, как мы с Пра переглядывались между собой, пожимали плечами и продолжали молча посылать маме энергию Любви. Пробираясь к маминой Душе элитным спецназом, она бесшумно отпирала запертые двери, пока не добралась до пленницы. Вот тогда-то мама, любуясь моими Переменами захотела меняться и менять свою Жизнь.

Глава 9

Шаманить с мамой было сплошным удовольствием. Как начинающий Мастер, я пробовала разные методы, смешивая их между собой. Она охотно соглашалась на самые смелые эксперименты, оценивая итог работы по количеству Лёгкости, появившейся в области сердца. Тучи над маминой головой сгущались всё меньше. Настроение её постепенно менялось из длинного минуса в слабенький плюс. Пугаясь глобального изменения климата Страхи отыскивали нужные ключи, отпирали двери и удирали, сверкая пятками.

Пройдясь по пустующим комнатам, мамина Радость обзвонила всех своих подружек. Устраивая субботники, они каждый месяц отмывали помещение до блеска, завершая трудовые успехи девчачьими вечеринками. Но как бы стремительно все мы ни приближались к цели, всё же почему-то застревали именно у апартаментов Души. Ключей, чтобы открыть именно эти двери, не было. Догадываясь, что за этими стенами и нет самой владелицы, я начинала нервничать и переживать.

В одно такое утро я попросила помощи у Пра. Она собрала сход и устроила ритуальное шествие, в котором я впервые участвовала как полноправный член большого магического коллектива. Всматриваясь во всполохи огня, я чувствовала единение с Родом. Как будто мой крохотный паззл, так долго не подходивший ни к одному фрагменту большой картины, вдруг совпал, занимая своё место.

Оказалось, я принадлежу к маминой ветке великих Колдунов. А раз я одна из них, то и маме никуда от этого «звания» не деться. И, куда бы она ни бежала от призвания, скрыться не получилось: родив дочь-шаманку, ты автоматически становишься её матерью и той самой яблоней, от которого яблочко недалеко падает.

Глава 10

«Шаманы — дети земли», — как-то авторитетно заявила мне Ритка, когда в очередную магнитную бурю я едва не сожгла огнём своей Ярости половину нашего городка. Обычно подруга не оправдывала такого, выходящего за рамки приличия (и магического воздействия), поведения. Сила стихий, с которыми у меня не всегда получалось договориться, была настолько мощной, что сносила всё на своём пути. Дожидаясь, пока буря утихнет, я приходила на руины и начинала с чистого листа.

Так отчего же я вдруг растерялась, встретившись со Змеем-Горынычем лицом к лицу? Уж кому-кому, а Матери Драконов, кормящей своих питомцев с руки, не пристало бояться и прятаться. Эта Мысль вышвырнула меня с Того Света, словно напрудившего возле порога котёнка. И я открыла глаза…

Змей жалобно скулил, закрывая морды крыльями. Слева от меня что-то треснуло, как будто кто-то наступил на сухую ветку. Повернув голову, я замерла, пытаясь, как Горыныч, закрыть голову крыльями. Вот только не отросли ещё мои перышки, потерянные в процессе долгой болезни.

— Ети-и-ить твою нале-е-ево! — послышался знакомый голос откуда-то из-за Чудища. — Это ж надо как вас всех угораздило!

Глава 11

Баба Яга шла по разгромленному полю, проливая Живой водичкой поверженных Горынычем воинов. Имбирные человечки поднимались, образуя за спиной Колдуньи несметное войско. Дрожа от страха, Чудище плакало, завывая и моля о пощаде.

— Ну будет, тебе, дорогуша, расстраиваться… — похлопала Яга Горыныча по чешуйчатой спине. — Поиграли в войнушку и хватит. На вот, тяпни с устатку. И спать ложись. Утро вечера мудренее…

Тыкаясь мордами в блюдечко, Чудище послушно лакало молочко. Всё ещё не веря своим глазам, я напряженно прислушивалась к треску слева. Яга остановилась в двух шагах от меня, поклонилась, кивнув кому-то головой. Да кто же там? Я уже было повернула голову, чтобы взглянуть на своего спасителя, но Колдунья остановила, прижав указательный палец к моим губам.

— Тише, девочка, тише! — прошептала старушка, усаживая меня на выжженную Горынычем землю. — Молчи, слушай, а уж потом сама решай, надобно ли тебе такое…

И поведала лесная Колдунью легенду, в которой один Воин смог одолеть целое войско, имея за плечами То, что победить невозможно. Как только неприятель видел Это, разбегался кто куда. И имя Этому наши предки дали необычное, назвав Смертью. Поселившись за левым плечом у человека, Она решала, когда и кому отправляться на Тот Свет. И ежели одолевали в бою воина Страхи и Сомнения, нужно было повернуться налево и спросить у своей Смерти, пришла Пора или нет? Если та отвечала «Нет», воин продолжал битву, заведомо зная, что точно победит и останется в живых. Но если ответ был другим, то Смерть раскрывала свои объятия, и воин шагал в неё, словно в бездну, заканчивая свой Путь уже на другом берегу.

По мнению Колдуньи, моя Смерть явилась неспроста. И пока неясно, с какой целью она решила спасти меня от Горыныча — отжать жертву себе или оставить жить дальше. И, ежели я готова рискнуть, то могу прямо сейчас повернуться налево и посмотреть в глаза своей Смерти. Вот только порадует ли меня результат, Яга наперёд сказать не может: это единственное Существо, на которого ни магия, ни Живая водичка никак не влияет…

Глава 12

— И что-то большо-о-е-е откроется се-е-ердцу… Такое что жи-и-знью моей не объя-я-ять… И станет споко-о-ойно, и сладко как в де-е-етстве, когда обнима-а-ала меня моя ма-а-ать…

У моей Смерти глаза во всё Небо. Она прижимала меня к себе так же крепко, как родители обнимают своих детей после долгой разлуки. Рядом с ней было спокойно, надежно, уютно. Усевшись на краю кисельного утеса, мы болтали ногами, разговаривали, смеялись, то и дело касаясь друг друга.

В тот день я многое о себе узнала. Зачем пришла в этот Мир, зачем осталась после битвы с Горынычем. Оказывается, это Чудище было мной. Той самой теневой стороной, о которой так много говорят современные гуру.

— В каждом человеке живёт Дракон, — рассказывала Смерть, расправляя складочки на моём платье. — Не важно, какого он роста и какого цвета его чешуя и глаза. Важно другое: он отражение Души, всего того, что в ней необычного, волшебного и уникального. И те, кто не знаком с собой по-настоящему, требуют убивать этих существ, утверждая, что Дракон — это Зло, что он очередная бесплотная Мечта. Так вот, все они лгут.

— А что, если кто-то всё же решается уничтожить своего Дракона?

— Если человек решается на такое, считая, что сделает свою Жизнь проще, то… — Смерть посмотрела мне в глаза, помолчала, видимо, подбирая нужные слова. — То вместе с Драконом умирает Вселенная. И человек становится Тенью. Поэтому, не убивай своего Дракона. Иначе ты, девочка, погибнешь вместе с ним…

Ох… Вот же я попала. И что же теперь? Отпустить своего Горыныча на все четыре стороны, погрозить пальчиком и запретить разорять мирные селения? Так он же когда-нибудь проголодается и вернется. И с каждым визитом будет сильнее, выше и хитрее. Получается, если я не убиваю своего Дракона, он всё равно сожрёт меня. И как же быть?

— Да это проще, чем ты думаешь! — Смерть поднялась и протянула мне руку. — Драконов просто нужно чаще кормить.

— Чем?

— Любовью…

Глава 13

— Вот тебе сметанка, вот хлебушек, вот лучок… — обрадованная, что я вернулась от Смерти живой и невредимой, Баба Яга суетливо выкладывала угощения для Горыныча.

Я же пребывала в растрёпанных чувствах. Было и страшно, и интересно одновременно. Дрожа, как лист на холодном Ветру, я пыталась собраться с Мыслями, но куда там. Все разбежались, оставив меня наедине с собой.

Проснувшийся Змей поднял головы и первым делом бросил взгляд за моё левое плечо. Помнит, Чудище ненасытное, кто вчера его в бараний рог скрутил. Не обнаружив Смерти, осмелел, зарычал, изрыгая огонь из хищно раскрытых пастей.

— Я тебя люблю, — прошептала я, протягивая Горынычу кусочек ароматного хлеба. Заглотив подношение, Змей облизнулся, требуя ещё.

— Я тебя люблю, — шептала я, подавая грибочки в сметане, малосольные огурчики и отварную картошечку, щедро сдобренную сливочным маслом.

Змей ел, млел и ластился, как вернувшийся из дальних странствий ободранный кот. Соскучившись по ласке, он уже позволял не только кормить себя с руки, но и почесать за ушком. «Кис, кис, кис», — шептала я, почёсывая сытое пузо. И, неожиданно для себя вдруг обняла Горыныча, прижав к себе со всей Любовью, на какую только была способна. Из глаз его потекли слёзы. Я тоже разревелась, вспомнив обо всех своих запрятанных Чувствах. Любовь растекалась по нам апельсиновым соком, на Небе поднималась алая от смущения Заря, радостным щебетом встречали Утро птицы.

Вдох. Я как будто втянула Горыныча в себя. Выдох. С моих губ сорвался мыльный пузырь и медленно поплыл к облакам. Был он почему-то пыльным и тёмным. Добравшись до Неба, он на секунду пропал из виду, попав под первый солнечный луч. И вдруг наполнился Светом и рассыпался как конфетти. Выпорхнув из шарика, маленькая белая птичка устремилась ко мне. Как символ Свободы. Как вестник добрых Перемен.

Горыныч исчез. На месте треглавого чёрного Змея появился красный Дракон. Он смотрел на меня преданно, весело виляя хвостом и пританцовывая от нетерпения. Я назвала его Барсиком, почесала за ушком и ещё раз, на всякий случай, призналась в Любви. Прощаясь с Ягой и пряничными человечками, мы улетали в неведомые дали. Там, за облаками, нас ждали великие дела, полезные знакомства и новые маршруты. Путь, который я выбрала у Камня, только начинался. И самое вкусное и интересное, как и положено в Жизни, было впереди.

Часть 2

В ЭТОМ МИРЕ ВООБЩЕ ВСЁ ПРОСТО.

СТУЧИ — ОТКРОЮТ,

ПРОСИ — ДАДУТ,

ДОБИВАЙСЯ — ПОЛУЧИШЬ.

ВСЁ ЗАВИСИТ ТОЛЬКО

ОТ ТЕМПЕРАТУРЫ ЖЕЛАНИЯ.

ДМИТРИЙ ЕМЕЦ

Глава 1