Бесплатный фрагмент - Via ad Lucem

Рано или поздно наступает момент, когда ваши пути расходятся. Каждый выбирает свою дорогу, думая, когда-нибудь они вновь сойдутся. Но со временем они становятся всё дальше. Сначала ты считаешь это нормальным: «Вы ведь созданы друг для друга. Ведь рано или поздно всё вернётся». Однако этого не происходит. Вместо того наступает зима. И ты вдруг понимаешь, всё кончено. Раз и навсегда. И в этот момент ты осознаёшь, некоторые вещи случаются всего раз в жизни. И не важно, как сильно ты будешь пытаться почувствовать это снова. Ты больше никогда не поднимешься на три метра над небом…

«Три метра над уровнем неба»

Глава I. Судьбоносные встречи

Прозвенел звонок.

Двенадцать учеников девятого класса сельской школы номер один стали рассаживаться по местам.

Даня Михеев подмигнул сидевшему за одной с ним партой всегда стильно одевающемуся, достаточно высокому для пятнадцати лет и невероятно красивому брюнету с голубыми глазами, косой чёлкой и спортивной фигурой — Константину Сильянову.

Тот улыбнулся другу.

Вошли классный руководитель и незнакомая симпатичная девочка.

Несмотря на возраст, у неё были обесцвеченные волосы до плеч.

Дыхание Константина перехватило.

— Ребята, знакомьтесь, — представил новую ученицу мужчина. — Это Маша Евницкая. Вместе с папой она переехала в наше село и теперь будет учиться с вами. Надеюсь, вы примете её хорошо.

— Несомненно, — усмехнулся один подросток. — Девчонок-то мало. Проходи!

— Спасибо, — чуть улыбнулась Мария и встретила взгляд Константина.

Было видно, она робеет.

— Красивая, правда? — шепнул Даня соседу на ухо. Тот кивнул. — Ну так в чём проблема?

И он шутливо толкнул одноклассника в плечо.

Слегка смущённый Константин опустил голову, наблюдая из-под густых длиннющих ресниц, как Маша садится за свободную парту и вытаскивает из сумки необходимые для учёбы принадлежности.

Она сразу понравилась школьнику.

У него ещё не было отношений с девочками.

Маша стала его первым увлечением, хотя за будущим легендарным охотником на нечисть бегали все пять одноклассниц.

Но Константин, тогда и не подозревавший о существовании тёмного мира, никому не отвечал взаимностью.

И лишь Маша заставила его сердце биться чаще.

На перемене школьник подошёл к ней и широко улыбнулся:

— Привет. Я Константин. Все зовут меня именно так. Не люблю своё уменьшительное имя.

— Почему? — удивилась блондинка.

Красавец пожал плечами:

— Не знаю. Наверное, просто солиднее звучит.

— Думаю, да, — засмеялась девочка.

Они разговорились, и Константин узнал, в Убинское Евницкие переехали три дня назад из соседней деревни.

Как и Константин, Маша была единственным ребёнком в их маленькой семье — её мама умерла одиннадцать лет назад.

Новенькая сразу потянулась к брюнету.

Это была любовь с первого взгляда, увы, не имевшая счастливого конца.

Однако подростки не могли знать будущего и наслаждались реальностью, беззаботным детством, тем что спустя почти четыре месяца, наконец, летние каникулы.

К ним подошёл Даня и хитро сощурился:

— Ну что, голубки? Воркуете?

Смущённая Маша опустила глаза.

— Даня, блин! — Константин с улыбкой толкнул Михеева в грудь, нисколько не обидевшись.

Даниил был ниже сантиметров на десять. Темноволосый, с зелёными глазами, он вполне хорошо учился, интересовался мотоциклами и юриспруденцией, мечтал стать адвокатом.

— Вы лучшие друзья? — спросила Маша.

— Ага, — Даня хмыкнул. — С первого класса. Будешь девушкой Константина — следовательно, и моей лучшей подругой тоже.

— С чего ты взял, я ею буду? — щёки Маши вспыхнули, чем выдали зарождающуюся в сердце любовь.

Даня в ответ лишь рассмеялся, а Константин с улыбкой глянул на покрасневшую блондинку.

Он был очень благородным и пользоваться её чувствами не собирался.

После уроков он решил проводить Машу до дома.

— Все девчонки нашего класса от зависти позеленели! — сказала спутница. — Ты самый красивый мальчик в школе.

— И что? — пожал плечами Константин. — Я никогда не считал себя таким. О людях нужно судить не по внешности.

— Чем ещё, кроме философии, ты увлекаешься? — засмеялась Маша.

— Буддизмом, спортом, рок музыкой, — ответил подросток. — Мистикой немного и фантастикой. В качалку хожу, люблю сладкое и кофе… Ну, теперь ты знаешь обо мне всё.

— Прям всё? — весело спросила девочка.

— Да, — серьёзно признался Константин. — Я открытый человек.

Маша посмотрела ему в глаза и утонула в этой чистой, окутанной длинными ресницами бездонной синеве.

И школьнице показалось, на неё глядит ангел.

И так начались их отношения, о чём знали все в школе.

Но подростки не скрывались.

Анна Михайловна и Василий Юрьевич были рады появлению Маши в жизни единственного и горячо любимого сына.

Девочка была достойной, и Сильянова даже представляла её спустя несколько лет женой Константина, хотя сам будущий хантер о таком не думал в столь юном возрасте.

В тот ясный и достаточно морозный день он и Даня решили прогуляться на лыжах до расположенного рядом с селом леса.

— Будь осторожен, — сказала мать. — И возвращайся скорее. Холодно.

— Часа через три, — Константин взглянул на часы на правом запястье и чмокнул Анну Михайловну в щёку.

Спустя минуту за ним захлопнулась калитка.

На улице Константин встретил Машу.

— Привет! — девочка радостно махнула рукой. — Куда ты с лыжами?

— С Данькой кататься, — Константин поцеловал её.

— С Даней? — повторила Маша.

Лёгкая тень скользнула по лицу.

— Что-то не так? — не понял школьник.

— Иногда мне кажется, он втянет тебя в какую-нибудь неприятную авантюру, — призналась девочка.

— Не говори ерунды! — засмеялся Константин. — Я знаю Даню уже почти десять лет. Соглашусь, иногда он бывает развязным шалопаем, но безобидным, поверь. Так что ты зря беспокоишься.

— Надеюсь… — пробормотала Маша.

— Давай завтра сходим в кино, — предложил красавец. — Наш дом культуры пусть и не сравнится с городскими развлекательными центрами, тем не менее порой там тоже можно нормально отдохнуть.

Подруга не возражала. Ещё две недели назад она не особо горела желанием переезжать.

Отцу Семёну Ильичу, слесарю по профессии, предложили в Убинском более высокооплачиваемую работу, и мужчина, посоветовавшись с Машей, согласился.

«Ты же у меня умница, — сказал он тогда дочери. — Справишься».

После смерти супруги — у Регины оторвался тромб — ему не сладко пришлось. Временами он не знал, о чём говорить с Машей, как вообще вести себя с ней.

«Будь это пацан, всё было б намного проще», — думал он.

Но Семён Ильич очень любил дочь и одобрял её отношения с Константином.

Распрощавшись с девочкой, брюнет направился к дому Михеевых.

Маша обеспокоенно провожала его взглядом. Имея сильную интуицию, она чувствовала, любимому человеку угрожает опасность.

Только тинейджер не придал словам Маши значения, о чём вскоре, несомненно, пожалел, да было слишком поздно.

У ворот ждал Даня.

— Как тебе погодка? — хмыкнул он. — Минус двадцать пять.

— Сойдёт, — улыбнулся Константин. — Уверен, холодно нам не будет.

И они направились в лес, даже не подозревая, что их там ожидает.

— Слышишь? — насторожился Даня.

До них донёсся волчий вой.

— Чёрт! — нахмурился Константин. — Волков в этом году что-то расплодилось. Надо уходить, пока есть возможность.

Он развернул лыжи и двинулся в обратную сторону.

Одноклассник кивнул, не желая встречаться с хищником, и поспешил за другом.

Вой повторился.

— Господи! — вырвалось у Дани.

Некоторое время они шли молча.

— Нужно сообщить взрослым, что в лесу точно есть волки, — сказал Константин.

Но ответа не последовало.

Школьник обернулся и увидел, спутника рядом нет.

Сердце заколотилось.

Встревоженный не на шутку Константин огляделся:

— Даня? Дань! Ты где?

Эхо повторило слова.

— Твою же… — выругался школьник, отстегнул лыжи и, едва не утопая в февральских сугробах, кинулся на поиски Михеева.

Следы странно обрывались.

На снегу алело несколько капель крови.

— Блин… — выдохнул брюнет и кинулся в сторону села.

Неожиданно он зацепился о торчавший из-под снега корень старой сухой сосны и упал.

Лыжи сломались.

Их пришлось бросить.

Примерно через минут десять, показавшихся Константину бесконечными, сквозь голые ветви деревьев и лапы елей начали виднеться дома.

Красавец вздохнул с облегчением и ускорил шаг, не обращая внимания на попадавший в ботинки снег.

Дома он выпалил отцу:

— Даня Михеев пропал!

Константин боялся за друга, не догадываясь, скоро тот станет его злейшим врагом.

Даниил потерял из виду вырвавшегося вперёд одноклассника и остановился, чтоб перевести дух. Разгорячённый от катания, он чувствовал теперь, как мороз пробирается под одежду.

Изо рта вырывались облачка пара.

«Где Константин?..» — мелькнуло в голове.

Тревожно шелестели сухие листья на некоторых деревьях.

Скрипела сосна.

Неожиданно слева послышалось рычание.

Даня резко повернулся в ту сторону и едва не вскрикнул от ужаса.

В расширившихся зрачках отразился стоявший метрах в пяти огромный чёрный волк со светящимися жёлтыми глазами.

С длинных клыков капала слюна.

Даня в полной мере узнал, что такое фраза «душа в пятки ушла», и, не отрывая взора от волка, на самом деле оказавшегося оборотнем, сделал медленный шаг назад.

Чудовище сжалось на миг и прыгнуло на школьника.

Даня успел лишь вскрикнуть, как вмиг очутился на снегу прижатым мощными лапами монстра.

Острые когти вспороли одежду на плечах тинейджера, оставив достаточно глубокие царапины.

Послышался хруст ломающихся лыж.

Ужас Дани достиг апогея, и в следующую секунду Михеев потерял сознание.

Оборотень вдруг застыл и прислушался.

Что-то насторожило его, заставило отпустить жертву и скрыться среди деревьев.

Он словно ощутил присутствие поблизости будущего великого хантера на нечисть и решил спастись бегством. В тот же день монстр навсегда покинул Убинское.

Но вместо него в селе возник новый вервольф — обычный на первый взгляд подросток Даня Михеев.

Василий Юрьевич вместе с дюжиной селян и участковым отправился на поиски пропавшего школьника.

С ними хотел пойти и Константин, однако глава семейства запретил:

«Дыши над картошкой и сиди дома, не то разболеешься. Полные ботинки снега».

Когда он ушёл, встревоженный брюнет в своей небольшой комнате сел на кровать и глубоко вздохнул.

Несомненно, судьба Дани волновала его.

Только поиски не увенчались успехом.

Начавшийся снегопад скрыл все следы в лесу.

Единственное, что нашли мужчины, — две пары сломанных лыж.

Не помогла даже немецкая овчарка участкового, которой дали понюхать прихваченную из дома Михеевых футболку Дани.

В том месте, где валялись его лыжи, она зарычала, потом заскулила.

Шерсть на загривке стала дыбом, уши прижались к голове.

Было ясно, животное боится, но волонтёры не знали, чего или кого именно.

— Уже темнеет, — участковый глянул на серое небо. — Да и метель затрудняет поиски. Придётся вернуться сюда завтра.

— Я пойду дальше один, — твёрдо решил отец Дани Анатолий Владимирович. — А вдруг он ранен или?..

Голос сорвался.

— Тоже хочешь пропасть? — сказал один из мужчин. — Гляди, непогода как разыгралась. Будто назло. В два счёта можно заплутать и остаться здесь навсегда.

— Но я должен отыскать сына! — в отчаянии воскликнул Михеев. — Понимаете?

Односельчанам удалось отговорить его от опасной затеи.

Все разошлись по домам, сочувствуя Анатолию Владимировичу и надеясь, Даня скоро вернётся.

Взволнованный Константин с нетерпением ждал отца на крыльце:

— Ну?..

Василий Юрьевич покачал головой и вместе с тинейджером вошёл внутрь, разулся в сенях и снял верхнюю одежду.

— Это я виноват… — вздохнул Константин. Сильянов-старший внимательно посмотрел на него. — Не следовало мне уходить из леса, пока я не нашёл бы Даньку.

— Нет, — Василий Юрьевич сжал его плечо. — Снегопад замёл следы. Ты б не отыскал обратный путь. А я не хочу терять сына.

Неожиданно раздался стук в заледеневшее окно на кухне.

— Данька? — встрепенулся Константин.

— Будь здесь, — попросил мужчина, быстро сунул ноги в валенки и вышел.

Константин прильнул к окну в тщетной попытке что-нибудь разглядеть и напряг слух.

До него со двора донёсся девчачий голос:

— Василий Юрьевич, а Константин дома?

— Да, — подтвердил тот. — Идём.

Спустя несколько секунд он вернулся вместе с Машей.

Константин чуть улыбнулся подруге.

— Ну, молодёжь, чаю хотите? — спросил Сильянов.

Маша и Константин переглянулись и кивнули.

Они втроём прошли на кухню, где Василий Юрьевич налил в кружки горячего чая с мёдом, и сели за стол.

— Замёрз я… — глава семейства обхватил кружку ладонями. — Два часа в лесу провели.

— Пап… — тинейджер снова посмотрел на одноклассницу. — Расскажи всё…

— Да нечего рассказывать, — вздохнул Василий Юрьевич, делая глоток. — Мы ничего не нашли, кроме ваших сломанных лыж.

— Боже… — пробормотала Маша. — Бедный Даня…

Константин внимательно глянул на неё, внезапно вспомнив предупреждение днём.

«Если б можно было повернуть время… — мелькнуло в голове. — Никуда не идти. И сейчас Данька был бы с нами…»

Школьник надеялся, скоро одноклассник вернётся, и не подозревал, тот уже не человек.

И их дружбе пришёл конец.

Было ещё относительно светло, когда Даниил пришёл в себя, не без труда встал со снега и огляделся.

Всё тело ломило, воспалённые глаза болели, губы запеклись.

Михеев помнил, что с ним случилось, и ужас до сих пор леденил душу.

«Кто это был?» — недоумевал Даня, ощущая необъяснимые изменения, и не имел ответов на многочисленные вопросы.

В животе заурчало.

Голод оказался поистине зверским.

Однако никакой еды у Даниила с собой не было.

Влекомый этим инстинктом, он побежал вперёд, спустя некоторое время очутился на окраине леса и, чуть сощурившись, посмотрел на родное село.

Возвращаться домой не было желания, и Даня бросился прочь.

Внимание привлёк шум.

Лаяла собака, слышались мужские голоса.

Даня на минуту замер и обернулся.

Вдалеке группа односельчан вместе с овчаркой искали его.

Школьник сразу понял это и кинулся в противоположную сторону.

Овчарка насторожилась и втянула носом морозный воздух, но не учуяла подростка, ведь от него уже не пахло человеком.

— Глядите! — сказал один из волонтёров. — Собаке явно что-то не нравится.

— Или кто-то… — пробормотал Василий Юрьевич.

Участковый пристально взглянул на него, однако промолчал.

— Даня! — крикнул Михеев-старший. — Даня!

В лесу, казалось, никого не было.

Стояла тишина, только изредка птицы взмывали в небо с хлопаньем крыльев.

Даниил, конечно, слышал, что его зовут.

И это раздражало.

Подросток вообще был весь на нервах.

Чувства обострились до предела.

Единственное, что хотелось в тот момент, — забиться куда подальше.

Он нигде не мог найти покоя.

Чудилось, за ним гонятся, следят.

От каждого шороха школьник вздрагивал и тревожно озирался. Наконец он остановился и перевёл дух.

Сердце едва не выпрыгивало, во рту пересохло.

Тут Даня напрягся, почувствовав непривычный запах, резко обернулся и увидел между деревьями в стороне зайца.

Всё его существо превратилось в слух и обоняние, словно он сам был зверем.

На симпатичном лице отразилась внутренняя борьба с собой.

Тем не менее животный инстинкт взял верх, и подросток кинулся на бедное животное, успел схватить и впился в него зубами, с наслаждением ощущая тёплую плоть и кровь.

Несколько мгновений заяц дёргался в агонии и, наконец, затих.

Помутнение прошло.

Даня будто очнулся от кошмара и с широко распахнутыми глазами и тихим вскриком ужаса отпрянул.

Из трясущихся рук выпало то, что осталось от зайца.

Мертвенная бледность залила щёки.

Сердце бешено колотилось в груди, мешая нормально дышать.

Осознание содеянного наступило слишком поздно.

Весь залитый кровью зайца, Даниил застонал:

— Что со мной?.. Кто я теперь?..

Отчаяние и ужас отразились в глазах.

Мотнув головой, школьник бегом, не разбирая дороги в сгустившихся сумерках, кинулся прочь. Вдруг он скатился в какой-то овраг и сжал голову руками.

Переполнявшие эмоции вырвались наружу, и тело Дани начало сотрясаться от рыданий.

Мальчику было невероятно страшно.

Но в глубине души он уже стал осознавать, прежним ему никогда не быть.

Вдалеке, за пределами села, раздался протяжный вой.

Оборотень покинул Убинское, хотя это, к сожалению, не положило конец странным смертям.

Новый монстр жаждал крови.

Тем более до полнолуния оставалась неделя.

Оно навсегда изменит жизни Дани, Константина и Маши.

Глава II. Полнолуние

Так прошло два дня.

Поиски Даниила до сих пор продолжались, но не принесли успеха.

Выпавший недавно снег окончательно замёл все следы.

Михеевы были безутешны и не верили, что сын мёртв.

Ранним субботним утром спящего в своей постели Константина разбудили донёсшиеся с улицы возбужденные голоса.

Школьник сел и потёр ещё сливающиеся глаза.

— Даня! Даня Михеев вернулся! Господи, вы только гляньте на него! — слышались крики.

— Данька? — выдохнул Константин, вскочил на ноги и, быстро одевшись, выбежал на кухню.

— Куда ты, сынок? — удивлённо спросила из родительской спальни Анна Михайловна. — Семь часов ведь.

— Даня сам вернулся! — натягивая куртку и обуваясь, ответил радостный брюнет. — Представляете?

— Чудеса! — воскликнул глава семейства и тоже начал одеваться. — Где ж он пропадал всё это время?

Константин был уже на улице, не слышал отца и протиснулся сквозь обступившую Даню толпу.

И улыбка спала с лица, когда тинейджер увидел, в каком состоянии друг — грязный, в рваной, замаранной кровью одежде, с диким взглядом.

— Дань… — прошептал он.

— Я… Я… Это не моя кровь… — подросток словно угадал мысли одноклассника.

— Чья же тогда? — нахмурился Константин.

— Волка, — не моргнув и глазом, солгал Даня. — Я убил его.

— Убил? — протянул один из мужчин с сомнением в голосе.

Даня не успел ответить.

К нему подбежали родители, стали обнимать, расспрашивать, что случилось, хотя он не желал вдаваться в подробности и был угрюм.

Сейчас, по крайней мере.

Возвращение в село, как ему казалось, — единственный способ понять, кто или что он отныне.

— Ладно, идёмте по домам, — сказала соседка Сильяновых, жена участкового. — Толя, мой потом к вам зайдёт.

— Хорошо, — кивнул Михеев.

Все начали расходиться, обсуждая удивительное возвращение Дани и гадая о случившемся в лесу.

Многие не верили в победу мальчика над волком.

Константин тоже в этом сомневался, но не хотел думать, что друг соврал. Напротив в толпе он заметил Машу и подошёл:

— Доброе утро…

— Привет, — девочка поцеловала его в щёку. — Что-то у тебя грустный голос. Ты не рад возвращению Дани?

— Несомненно, рад, — отозвался Константин. — Просто странно… Даже взрослый может не справиться с волком голыми руками.

— Поговори с ними, — предложила одноклассница. — Уверена, он всё тебе объяснит.

— Надеюсь… — пробормотал Константин.

Однако Даня не пожелал в тот день общаться с ним, заперевшись в своей комнате.

— Ты не обижайся на него, — сказал Анатолий Владимирович. — Он до сих пор в шоке.

— Понимаю… — вздохнул брюнет. — Ладно, не буду настаивать. Если Даня захочет, пусть приходит. Я сегодня дома останусь.

Только друга он так и не дождался. Состояние Даниила его сильно волновало.

У школьника было много вопросов.

Он и не подозревал, кого на самом деле встретил в лесу Даня, и сам раньше тоже никогда не сталкивался со сверхъестественным, не догадываясь, совсем скоро его жизнь будет неразрывно связана с мистикой.

Время не стояло на месте.

Началась рабочая неделя.

До полнолуния оставались считанные дни.

Даня словно физически ощущал это. Он стал озлобленным и замкнутым, до среды не выходил из дома и не посещал школу.

Михеевы даже вызывали врача.

Даню увезли в районную больницу, где ему зашили раны от когтей «волка», и в тот же день отправили домой, не выявив никаких болезней и отклонений.

Действительно, иммунитет подростка усилился в разы.

Чувства пришли в норму.

Даня больше не подскакивал при малейшем шорохе.

Однако все заметили изменения в характере.

Обычно разговорчивый, в школе Даня угрюмо молчал и сидел не рядом с Константином, как всегда, а один за последней партой.

Константин иногда бросал на него тревожные взоры.

На перемене будущий хантер решил, наконец, расставить все точки над «и».

— Давай поговорим, — предложил он.

— О чём? — подросток исподлобья глянул на него.

— И то верно… — брюнет вскинул голову. — О чём. Мы ведь так… абсолютно чужие люди друг другу.

Даня недовольно поморщился:

— Что ты хочешь от меня услышать?

— Правду, — ответил Константин.

— Считаешь, я лгу? — сощурился Даня.

Они стояли в рекреации возле кабинета химии, и их напряжённый разговор слышали другие ребята, среди коих находилась и Маша. Ей была неприятна эта история.

Константин мельком оглянулся на неё и вздохнул:

— Мне не безразлично, что с тобой приключилось.

Он положил руку Михееву на плечо, но Даня оттолкнул одноклассника:

— Не лезь ко мне! Тебя ничего не касается.

И он побежал прочь.

— Даня! — крикнул вслед Константин.

Однако тот не обернулся.

К Константину подошла Маша:

— Он стал таким… странным.

— Да… — согласился подросток. — Я его совсем не узнаю…

— У Михеева крыша поехала, — насмешливо сказал один из школьников. — Без повода на людей бросается.

Константин искоса посмотрел на него и вернулся в кабинет. Хотелось всё выяснить. Только он не подозревал, какой жуткой окажется истина.

И вот наступило полнолуние.

У Дани ещё с вечера поднялась температура, начало ломить кости.

Он чувствовал себя очень плохо, не стал ужинать и заперся в своей комнате.

— Сынок, может, всё-таки поужинаешь? — обеспокоенно спросила мать Лидия Фёдоровна.

— Не хочу, — из-за двери бубнил Даня. — Не трогайте меня.

Женщина взглянула на стоявшего рядом Анатолия.

Тот погладил её по плечу:

— Идём. У мальчика переходный возраст. Да и после недавнего приключения он не отошёл.

— Я сильно волнуюсь за него… — покачала головой Лидия.

Тинейджер слышал их разговор, даже биение сердец.

Все чувства вновь обострились.

И это сводило с ума едва ли не в прямом смысле слова.

Даня упал на кровать и уткнулся в подушку, теперь зная, кто, а точнее, что он отныне.

«Оборотень… — билась мысль в голове. — Я монстр…»

Осознание пришло на следующий после возвращения домой день.

Конечно, открытие пугало подростка, но он ничего не мог изменить.

Сегодня в школьной библиотеке Даня нашёл книгу с европейскими мифами.

Одна легенда гласила о человеке, способном превращаться в полнолуние в вервольфа, и сначала ввергла тинейджера в шок, тем не менее в Данииле уже стала просыпаться тёмная сущность.

Он оторвал голову от подушки и устремил взгляд в окно.

Небо заволакивали тучи, и луну не было видно.

Но Даня физически ощущал приближение часа пик.

Ему удалось вскоре погрузиться в тяжёлый сон. Мальчик часто ворочался, пока не проснулся около двух часов ночи от сильного голода.

Комнату заливал яркий серебристый свет.

Будто ничего не понимающий сомнамбула, Даниил встал с кровати, покинул спальню и, бесшумно пройдя на кухню, где на вешалке висела верхняя одежда Михеевых, накинул куртку, обулся и вышел на улицу, по-прежнему не осознавая, что делает.

Родители до сих пор не проснулись.

Школьником двигал звериный инстинкт.

Очутившись снаружи, он огляделся и перебежками зашагал в сторону одного из домов, во дворе которого располагался маленький курятник. Даня без труда перепрыгнул через забор, прислушался, убеждаясь, рядом нет никого, кроме забившейся от страха в конуру и чуявшей в незванном госте истинного монстра собаки, и поднял глаза на луну.

Странная ухмылка скользнула по губам.

Даня отодвинул засов, перешагнул через порог курятника и, отлично ориентируясь во тьме, схватил первую попавшуюся птицу.

Курицы встревожились, тоже ощущая присутствие сверхъестественного существа, хотя внешне Даня нисколько не изменился.

Школьник уже готов был впиться зубами в курицу, как та громко захлопала крыльями и стала вырываться.

Даня крепче сжал её в руках, но услышал доносившийся снаружи шум и мужской голос:

— Эй! Кто здесь?

Хозяин поспешил защищать своё добро.

Даня успел выскользнуть из курятника и вновь перемахнуть через забор прежде, чем мужчина очутился на крыльце. Он и не подозревал, что за ним наблюдают из окна дома напротив.

Ошеломлённая Маша, разбуженная шумом, не верила собственным глазам.

Незаледеневший участок окна был крошечным, тем не менее девочка явно видела одноклассника:

— Даня?..

Ей показалось крайне странным поведение Дани.

Она не сомневалась, тот со злым умыслом полез ночью к соседям.

А Даниил с сильно колотящимся сердцем бегом вернулся домой и с облегчением увидел, родители спят. Ему было очень страшно. Он боялся самого себя, только пересилить сущность оборотня не мог.

Голод не проходил.

Даня быстро подошёл к холодильнику, открыл дверцу и, заметив половину батона колбасы, с урчанием, будто дикий зверь, вгрызся в него.

На шум вышла сонная мать.

— Даня? — удивилась она.

Тот вздрогнул и резко обернулся.

— С тобой всё хорошо? — женщина интуитивно почувствовала неладное и сделала шаг вперёд.

Даня попятился и налетел на обеденный стол. Выронив погрызанную колбасу, он убежал к себе, упал на кровать прямо в верхней одежде и моментально погрузился в крепкий сон.

Случившееся измотало его.

Ошеломлённая Лидия Фёдоровна подняла то, что осталось от колбасы, убрала в холодильник и заглянула к Дане.

«Может, всё дело в наркотиках или алкоголе? — с ужасом предположила она. — Надо спросить Константина…»

Однако брюнет сам искал ответы на вопросы.

Утром Даня проснулся с невыносимой головной болью и вдруг осознал, что ничего не помнит о вчерашнем дне.

Это пугало.

Он не понимал, почему спал в верхней одежде.

Вдобавок его ввёл в ступор вопрос матери:

— Что ты принимаешь?

— В смысле? — недоумение Даниила было искренним.

— Ты пьёшь, куришь… колешься? — голос Лидии Фёдоровны дрогнул. — Связался с дурной компанией? Скажи нам правду. Мы поможем тебе.

Даня захлопал глазами.

— Мать мне всё рассказала, — хмурый Анатолий Владимирович указал на холодильник. — Ты набросился на колбасу так, словно не ел несколько дней. Это от воздействия какого-то препарата? Чем сейчас увлекается молодёжь?

— Препарата? — возмущённый Даня вскочил из-за стола, не доев завтрак. — Вы что, обалдели?

— Ты как с нами разговариваешь? — повысил голос Михеев. — Немедленно сядь на место!

— Нет! — крикнул подросток, схватил рюкзак и куртку и выбежал из дома.

— Даниил! — глава семейства хлопнул по столу.

Тинейджер на ходу надел куртку и шапку.

Ему и без того было плохо физически и морально, а допрос родителей лишь усугубил положение. Тем более школьник не знал, что ответить им. Он не употреблял наркотики, не курил, спиртное попробовал только однажды три недели назад вместе с другом втайне от взрослых. Но он не мог никому сообщить правду. Впрочем, и не хотел.

Его вдруг начала устраивать новая жизнь.

Он почувствовал себя особенным, удивительным, настоящим супергероем, пусть и злым, и даже гордился этим.

В школу Даня решил не идти сегодня.

«Пятница, — размышлял он по дороге в лес. — Я устал от учёбы. Можно и выходной себе устроить. Заслужил».

Подросток злился на родителей и чем больше думал о неприятном утреннем разговоре, тем сильнее становились чувства.

Перед уроками Маша рассказала Константину, что видела ночью Даню, но брюнет не хотел верить в виновность лучшего друга, коим до сих пор уже ошибочно считал одноклассника.

— Может, тебе почудилось? — всё ещё сомневался он.

Девочка мотнула головой:

— Нет, Константин. Луна светила ярко. Я отчётливо разглядела явившегося к Лебедевым человека. И им, к сожалению, был Даня.

— Блин… — пробормотал девятиклассник. — Как же так? Данька был хорошим парнем…

— Все меняются, — пожала плечами Маша. — Кстати, где он? Сейчас звонок прозвенит.

В подтверждение её слов раздалась громкая трель.

— Не знаю… — закусил губу Константин. — Я заходил за ним, но тётя Лида сказала, он ушёл за пять минут до моего прихода. Странно… Где он может быть? — Тинейджер взял с пола свой рюкзак. — Я должен его найти.

— Сейчас? — забеспокоилась Маша. Константин кивнул. — Но… уроки начинаются.

— Данька мой друг! — возразил подросток. — Я не брошу его. А вдруг с ним снова что-то случилось?

Он чмокнул Машу в щёку и побежал по коридору.

Блондинка смотрела ему вслед.

С каждым днём Даня нравился всё меньше.

Константин не знал, где искать друга, не догадываясь, тот ушёл в лес, заглянул на старую голубятню, куда подростки любили приходить летом. Он не стал спрашивать соседей об однокласснике, не желая распускать лишние слухи о нём.

По селу и без того ходили сплетни о Михеевых, о странном поведении Дани.

Константин замер посреди дороги и огляделся:

— Ну где же ты?..

Он действительно волновался, хотя отныне школьники были по обе стороны баррикады.

Так и не найдя Даню, он вернулся домой, раз школу всё равно прогулял. Ни сотового телефона, ни компьютера у него тогда не было, и брюнет не знал, чем заняться, потому устроился на своей кровати с книгой Василия Головачёва в руках.

Однако чтению мешала необъяснимая тревога.

Интуиция подсказывала, скоро случится беда.

Только подросток не осознавал, с какой стороны ждать удар, и захлопнул книгу.

Вдруг в окно постучали.

Константин в домашней одежде выскочил на крыльцо и, увидев подругу, махнул рукой:

— Идём.

Они прошли внутрь.

— Я не нашёл… — объявил Константин. — Он может быть где угодно.

— Дома, например, — предположила девочка. — Уроки уже закончились. Кстати, про тебя спрашивал классный.

— Меня это сейчас мало волнует, — Константин помог ей снять куртку, повешал на крючок и прошёл обратно в спальню.

Маша последовала за ним:

— Не говори так. До выпускных экзаменов осталось мало времени. Тебе не стоит пропускать уроки.

— Ладно… — вздохнул Константин. — Давай вместе сделаем домашку. Родителям вряд ли понравится, если я схлопочу «пару».

Он искренне пытался сосредоточиться, когда Маша разложила тетради и учебники, что получалось с большим трудом.

Впервые ему настолько не давалась учёба.

Он не был отличником, и какие-то предметы приходилось зубрить. Историю и химию, например. Зато в английском языке он без преувеличения мог назвать себя профи и разговаривал на нём едва ли не свободно, чем удивлял всех в школе.

«Тебе хоть сейчас можно переезжать жить в Америку», — подшучивали одноклассники.

Константин и не догадывался, пройдёт несколько лет — и эти великолепные познания не раз пригодятся ему за границей во время погонь за нечистью.

Полнолуние продолжало действовать на Даню, особенно когда сгустилась тьма.

Тинейджер снова готов был лезть на стену от боли во всём теле.

Частота пульса зашкаливала, просыпающийся голод был явно не человеческим.

И Даня не мог сопротивляться этому. Он долго бродил по лесу и вернулся в деревню ближе к вечеру, пока родители были ещё на работе.

Даня не прогуливал учёбу до сего дня, однако угрызений совести не испытывал.

Он бросил рюкзак на пол возле письменного стола и, плюхнувшись на кровать, положил под голову руки.

Взгляд зелёных глаз был каким-то странным, поистине волчьим.

Хлопнула дверь в сенях.

— Сынок, я дома, — громко сказала Лидия Фёдоровна.

Даня покосился в сторону родительской спальни.

Разговаривать с кем бы то ни было не хотелось. Особенно с обвинившей его в употреблении наркотиков матерью.

Обида не прошла до сих пор.

Услышав приближающиеся шаги, Даниил притворился спящим.

В комнату заглянула Лидия Фёдоровна и намеревалась что-то сказать, но увидела, глаза Дани закрыты, и тихо ушла.

Школьник стиснул зубы, встал и, сняв с себя джемпер и оставшись в майке, приблизился к зеркалу на стене. Его изумлению не было предела, когда он увидел, что от ранения не осталось и следа.

Шрамы затянулись, кожа была абсолютно ровная и чистая.

Даня едва не засмеялся от радости и мельком глянул на дверь.

— Супер! — прошептал он. — Да я теперь непобедим! Константину такое и не снилось.

Впервые за весь день он вспомнил об однокласснике, только другом брюнета уже не считал, не жалея о том.

«Наши дороги разошлись, — думал мальчик. — Я оборотень. Он человек. Так будет лучше всем. Особенно мне».

Ему было некомфортно в родном селе, и он решил сразу после выпускных экзаменов уехать в Новосибирск, хотя был ещё несовершеннолетним — в январе исполнилось лишь шестнадцать лет. Но Дане было безразлично. И он стал с нетерпением ждать окончания школы.

Отношения бывших лучших друзей так и не наладились.

Константин пытался поговорить с Даней и каждый раз натыкался на неприступную стену, потому вскоре, устав от холодности одноклассника, прекратил всякое общение с ним. Он до сих пор встречался с Машей и строил грандиозные планы на будущее, не догадываясь, мечтам не суждено было стать реальностью.

Его ждали приключения, подвиги и слава.

До окончания школы оставалась неделя.

Ученики девятого класса пребывали в волнении. Все, кроме Даниила.

Он был абсолютно спокоен и, казалось, совершенно перестал интересоваться жизнью коллектива, ни с кем не общался и мечтал как можно скорее уехать.

— Константин, ты переходишь в десятый? — поинтересовался у красавца брюнета один из мальчиков.

— Планирую, — улыбнулся тот. — А потом, через два года, мы с Машей собираемся вместе поступать в какой-нибудь универ в Новосибе.

Сидевший в стороне за партой Даня хмуро покосился на него. Тинейджер сам планировал отправиться туда и не хотел пересекаться в городе с бывшим товарищем.

— Да, круто, — добавил другой. — В мегаполисе возможностей намного больше.

Константин кивнул и посмотрел на Даню. Вся эта ситуация была ему крайне неприятна, однако он уже не навязывался. Теперь он сидел за партой с Машей.

Кто-то из девочек завидовал однокласснице, ведь та встречалась с самым красивым учеником в школе, тем не менее Машу приняли хорошо.

Тинейджеры шутили и радовались, что скоро каникулы. Почти все из них переходили в следующий класс.

— Ну а ты, Дань? — спросили подростка. — Какие планы на будущее?

— Не важно, — пробурчал Михеев, уткнувшись в учебник по истории. — Моё личное дело.

— Да брось! — настаивал мальчик. — Расскажи.

Даня сощурился, по-прежнему не глядя на кого.

— Оставьте его, — вмешался Константин. — Он теперь не в нашей тусовке. Пусть так, раз сам решил.

Обижать Даню он не собирался, просто сказал правду, но это разозлило Михеева.

Вскочив столь резко, что едва не упал стул, школьник устремил полный ярости взгляд на Константина:

— Тебя моя личная жизнь должна касаться в последнюю очередь! Ты мне никто.

Константин тоже поднялся с места. Внешне он был спокоен, а в душе царили противоречивые чувства.

Маша испуганно смотрела на него и Даню.

— Эй, эй, парни, брейк! — между ними встал один из мальчиков. — Мы не на ринге.

Прозвенел звонок.

В класс вошла учительница, и все стали рассаживаться.

Взоры Дани и Константина снова пересеклись.

И в зелени глаз школьника будущий хантер прочёл неприязнь.

Настроение было совсем испорчено.

Маша наклонилась к Константину и шепнула:

— Успокойся. Он не стоит твоих нервов.

— Нет, — тот мотнул головой. — Я должен разобраться.

«Мы столько лет дружили, — недоумевал он. — Что могло вот так за мгновение изменить? Что произошло в лесу? Вопросы… А будут ли ответы?..»

Он не догадывался, скоро узнает правду, но это изменит его жизнь навсегда.

Глава III. Трагедия и счастье

Наступил выпускной веч.

Родители купили Константину красивый белый костюм и вместе с сыном, как положено, пришли в арендованный зал местного дома культуры.

Звучала весёлая музыка, по стенам скользили разноцветные огни.

Под высоким потолком зависли гелиевые шары.

— Какой ты уже взрослый! — Анна Михайловна поправила галстук-бабочку брюнета.

— Ты ещё расплачься, мать! — засмеялся Василий Юрьевич.

Константин улыбнулся, заметил подругу и махнул ей рукой.

Одетая в нежно-розовое платье в пол Маша приблизилась:

— Здравствуйте.

— Вы чудесная пара! — восхитилась женщина.

— Хватит смущать детей, — хмыкнул Василий Юрьевич. — Пусть наслаждаются праздником… О, Ильич, привет!

— Привет, соседи, — к ним подошёл отец Маши.

И они втроём, разговаривая между собой, направились к столам с фуршетом.

Красавец огляделся.

— Кого ты ищешь? Даню? — догадалась Маша. Выпускник кивнул. — Он не придёт. Забыл? Даня сам сказал.

— Помню… — пробормотал Константин.

Маша потянула брюнета в сторону.

Тот на ходу озирался в поисках бывшего друга.

Однако Даниила не было на празднике. Школьник действительно заявил, что не придёт.

Это немного расстраивало Константина, хотевшего, наконец, нормально поговорить. Он до сих пор не понимал, чем так обидел Даниила.

После торжественной речи классного руководителя и перекуса во время фуршета недавние ученики смогли расслабиться.

Любившая танцевать Маша увлекла Константина в центр зала, где уже вовсю плясали почти все их одноклассники.

Начался «медляк» под песню Татьяны Булановой «Не плачь».

Константин невольно поёжился.

— Замёрз? — Маша положила руки ему на плечи.

Красавец покачал головой.

Сердце вдруг сжалось, будто тогда предчувствовало скорую разлуку.

Как ни странно, песня идеально вписалась в сложившуюся ситуацию.

«Не плачь… Ещё одна осталась ночь у нас с тобой…» — мысленно повторил Константин строчку из неё и заглянул Маше в глаза.

— Я люблю тебя… — прошептал он.

Девочка рассмеялась:

— Что случилось? Ты сегодня какой-то странный.

— Наверное, всё дело в выпускном… и в этой непонятной истории с Даней… — пожал плечами Константин.

— Ты правильно сказал, — Маша обняла его за шею. — Он сам сделал свой выбор.

— Да, но… — Константин вздохнул и на мгновение умолк. — Ладно. Проехали. Будем веселиться.

По обычаю выпускники встречали рассвет салютом и запуском гелиевых шаров в небо под присмотром взрослых.

Однако среди них не было решивших начать новый день по своему Маши и Константина.

Семён Ильич и Сильяновы не сомневались, что воспитали отличных детей, и позволили себе расслабиться в гостях у последних.

«Если устанете, идите к нам», — сказал подросткам Семён Ильич.

Так они и поступили, сбежав под утро от чересчур шумных одноклассников и уже захмелевших взрослых. Оба волновались и не спешили, стараясь запомнить эту ночь навсегда.

Константин поцеловал Машу и осторожно стянул бант.

Волосы светлым каскадом рассыпались по плечам.

— Не бойся… — прошептал выпускник.

Косая чёлка упала на глаза.

Маша подняла на него полный доверия и любви взор.

Её чувства были искренними, и она надеялась связать судьбу именно с Константином.

— Не боюсь… — шепнула она в ответ и начала медленно расстёгивать белую рубашку друга похолодевшими пальцами.

Но влюблённые дети не догадывались, как и в песне, под которую они танцевали, их ждала всего одна ночь.

Константин старался не ошибиться, не сделать Маше больно, чего всё-таки невозможно было избежать.

Тем не менее девочка улыбалась, лишь раз тихо вскрикнув.

Страх прошёл, и счастье заполнило душу.

Только сердце до сих пор бешено стучало в груди.

Уже спустя какое-то время они молча лежали, прижавшись друг к другу и став сегодня по-настоящему взрослыми.

А за окном начинался новый день.

В небольшую спальню падали лучи алого, показавшегося из-за горизонта солнца.

Где-то кукарекал петух, мычала корова.

И словно мир замер, чтобы подростки насладились этим мгновением.

Константин взял Машу за руку, переплетая пальцы и ни о чём не жалея.

Внутри царило такое спокойствие, что брюнету даже показалось, он очутился в раю.

Губы тронула улыбка.

Константин хотел что-то сказать, увидел, Маша уже спит, поцеловал в щёку и тоже закрыл глаза.

Вскоре и он спал.

А в селе ещё никто не подозревал о трагедии у Михеевых.

Прошедшей ночью было полнолуние.

Даня не мог сопротивляться сущности оборотня.

Голод в такой период возрастал.

За ужином тинейджер снова поссорился с отцом, что стало происходить довольно часто из-за своих резких перепадов настроения, и затаил обиду.

Вырвавшиеся наружу и усиленные полной луной тёмные способности лишь осложнили и без того не простую ситуацию.

Даня сам не понял, как из человека в прямом смысле слова превратился в чудовище, и ночью зашёл в родительскую спальню.

Серая шерсть покрывала всё волчье тело, зелёные глаза светились во мраке.

Белые клыки обнажились в беззвучном рычании.

Можно было подумать, это обычный зверь.

Оборотень приблизился к постели и несколько мгновений смотрел на спящих родителей.

Доля секунды — и горло Анатолия Владимировича вспороли острые длинные когти.

Брызги крови упали на стену.

Мать проснулась и открыла глаза, в которых отразился монстр. Женщина успела издать короткий возглас ужаса и замолчала навеки.

Её постигла та же участь.

А ничего не соображающий Даниил впился клыками в тела родителей, затем вскинул голову и, выбив окно и очутившись на улице, бросился в сторону леса.

Он не знал, сколько прошло времени, и вернулся домой в своём облике под утро. Его сильно трясло.

Голова раскалывалась, во рту пересохло.

Даня помнил жуткую ночь и невероятно боялся заглянуть в родительскую спальню, всё же направился туда, медленно приоткрыл дверь и вздрогнул.

На окровавленной простыне лежали успевшие остыть тела.

Стена была в алых брызгах.

Похолодевший школьник отпрянул.

Глаза цвета свежей листвы широко распахнулись.

— Нет… — выдохнул Даня. — Нет…

На нём не было ни капли крови, однако он знал, гибель родителей на его совести. И тогда Михеев впервые раскаялся, но слишком поздно.

Впрочем, это чувство не длилось уж особо долго.

Даня попятился в свою комнату, где на некоторое время впал в вызванный шоком транс. Он сидел на полу, уставившись в одну точку перед собой, и медленно раскачивался взад-вперёд, ничего не видел и не слышал.

Из оцепенения Даниила вывели крики и стук в калитку:

— Эй, хозяева! У вас всё хорошо?

Тинейджер вздрогнул и поднял голову:

— Дядя Рома…

Грузчик в магазине Роман Викторович Акимов был их соседом, с коим часто рыбачил Михеев-старший.

Его появление заставило выпускника встрепенуться, хотя сердце до сих пор едва не выскакивало из груди, встать и выйти на улицу.

— Даня! Ты что такой бледный? — ужаснулся Акимов.

— Мои… мои родители… мертвы… — прошептал Даня и, потеряв сознание, упал на землю.

Константина и Машу разбудили крики снаружи.

— Что случилось? — нахмурилась девочка. — Пожар?

— Не знаю… — пробормотал брюнет, быстро одеваясь.

Маша последовала его примеру. Она не выспалась, но была счастлива и тоже не жалела о прошедшей ночи.

— Как ты? — тинейджер взглянул на часы на правом запястье.

Доходило восемь утра.

— Отлично, — улыбнулась Маша и прильнула к окну. — Все бегут к дому Михеевых.

Константин закусил губу:

— Я должен идти туда. Как бы там ни было, я считаю Даню другом.

— Хорошо, — кивнув, Маша поцеловала его. — Только будь осторожен.

Минута — и за красавцем захлопнулась калитка.

Маша присела на край смятой постели и глубоко вздохнула, вспоминая несколько последних часов, прижала ладони к вспыхнувшим щекам и мечтательно улыбнулась. Она считала, их с Константином ничто не разлучит.

Но та злополучная прогулка в лес изменила всё.

И теперь между влюблёнными на долгие годы встала охота, ведь Константин, сам того не подозревая, шёл навстречу судьбе.

Брюнет приблизился к нужному дому.

Вокруг уже суетились односельчане, стояли кареты «скорой» помощи и милицейский «бобик».

— А Михеевы мертвы, — сказал кто-то. — Загрызены. Говорят, волк пробрался, стекло разбил.

— Все трое? — ахнула соседка.

— Данька жив, — ответил мужчина.

— Какой ужас! — воскликнула другая женщина.

Пока Константин это слушал, у него волосы на голове шевелились.

«Волк? — мальчик не мог поверить собственным ушам. — Опять? Его не было столько времени…»

Он, как и остальные, не догадывался об истинной причине гибели родителей Дани.

В толпе он заметил отца и Семёна Ильича и подошёл:

— Пап… Ты уже знаешь?

— Хорошие были люди… — пробормотал Василий Юрьевич. — Такая трагедия!

— Ты от нас? — поинтересовался Семён Ильич.

Вчерашний выпускник кивнул:

— Мы проснулись от криков.

Рассказать о первой ночи поистине взрослой жизни он никому не мог, даже отцу, с которым многим делился.

Из дома вышли участковый и подавленный Даня.

Бледность заливала лицо подростка.

Даниил ни на кого не смотрел. Признаваться в убийстве собственных родителей он и не думал, сочинив историю, будто ночью к ним действительно пробрался волк и загрыз Анатолия Владимировича и его жену, а сам Даня чудом спасся, заперевшись в своей комнате.

Сотрудники милиции не нашли посторонних отпечатков пальцев, зато обнаружили несколько серых шерстинок, что подтверждало рассказ Дани.

И ему поверили.

Люди сразу зашептались.

— Даня! — Константин бросился к бывшему однокласснику и взглянул на участкового. — Куда вы его ведёте? В отделение? Но он, уверен, ни в чём не виноват.

— Он должен дать показания, — ответил мужчина.

— Даня… — Константин зашагал рядом. — Дань, я с тобой. Слышишь?

Тот исподлобья посмотрел на него:

— Да отвали ты от меня, наконец. Что пристал? Заняться нечем?

Эти слова очень обидели Константина.

Брюнет не понимал, что такого сделал Даня, раз из лучшего друга превратился во врага, но решения во всём разобраться не изменил.

Из дома на носилках стали выносить накрытые окровавленными простынями тела Михеевых.

По спине Константина промчались мурашки.

Он впервые видел подобное. Увы, не в последний раз.

— Сынок, идём домой, — на его плечо легла ладонь Василия Юрьевича.

Константин как заворожённый смотрел на трупы.

— Я не верю, что это сделал волк, — вдруг заявил он.

— Кто ж тогда? — удивился глава семейства. — Говорят, в спальне Михеевых нашли шерсть.

«Я всё равно докопаюсь до истины, — Константин покачал головой и стиснул зубы. — Люди за один миг, как Даня, не меняются…»

Они попрощались с Семёном Ильичом и несколько минут молча шли по дороге.

Перед мысленным взором Константина до сих пор стояли мёртвые родители Даниила.

Он невольно поёжился.

Василий Юрьевич взглянул на него:

— Ты в порядке?

— Да… — сын вздохнул. — Просто так… неожиданно. Вчера мы веселились, а сегодня… Траур.

— Вот такая непредсказуемая штука жизнь, — невесело усмехнулся Сильянов. — Ты почти взрослый. Привыкай.

— Ну спасибо, обрадовал, — улыбнулся Константин.

Из головы не выходил Даня.

Брюнет понимал неким шестым чувством, дело явно не чисто, и хотел как можно скорее разобраться, потому спустя пару часов, переодевшись в майку и шорты, отправился к Михеевым, но сколько ни стучал в окно и калитку, ответа не дождался и зашагал в отделение милиции, исполненный намерения узнать всё, как было на самом деле.

Однако дежурный лишь посмеялся над ним:

— Парень, иди-ка ты домой. И без тебя забот хватает.

— Но… — попытался возразить Константин.

— Иди, говорю, — перебил милиционер. — Оставь это нам. Ишь… Шерлок Холмс. Детективов начитался, что ли?

Он хмыкнул.

Константин мотнул головой, видя, здесь его никто слушать не собирается, вышел наружу и огляделся.

В небесных глазах застыла решимость.

Взор брюнета устремился на лес за селом.

«Почему бы и нет?..» — мелькнула мысль.

Константин поспешил по дороге и спустя четверть часа уже был в лесу.

Словно некая сила тянула его туда.

Интуиция у подростка была довольно развитой.

Он не стал противиться необъяснимому зову и прислушался.

Шелестела листва, на разные голоса пели птицы, стучал дятел.

Но внезапно всё стихло.

И тут в небо, словно испугавшись, с громкими криками и хлопаньем крыльев взлетела стайка малиновок и полетели прочь.

А в следующий миг раздался протяжный, полный отчаяния вой.

Константин вздрогнул и резко обернулся. Поняв, откуда идёт звук, он бросился туда, вскоре очутился на поляне и впереди заметил большого серого волка.

На несколько показавшихся бесконечными секунд ужас пригвоздил его к земле.

Сердце бешено стучало, а из приоткрытых губ вырывалось рваное дыхание.

Оборотень посмотрел Константину прямо в глаза, сжался и прыгнул на него.

Брюнет успел схватить лежавший рядом толстый сук и ударил им волка по морде.

Тот заскулил от боли и остановился.

Алые капли крови из глубокой раны возле носа упали на траву.

Затем монстр махнул хвостом и скрылся среди деревьев.

Константин широко распахнутыми глазами смотрел ему вслед, сразу осознав, перед ним был не обычный зверь. В мистику он верил с раннего детства и не сомневался теперь, в гибели Михеевых виноват настоящий оборотень, хотя и не догадывался, в чудовище отныне может превращаться Даня.

Константин кинулся обратно в село.

Мысли путались, дыхание сбилось, руки похолодели.

Длинная тонкая ветка хлестнула красавца по голому плечу.

Константин закусил губу от боли и побежал дальше, желая как можно быстрее встретиться с Даней и всё рассказать.

«Я был прав! Был прав! — думал он. — Дядю Толю и тётю Люду убил не волк!»

От осознания этого становилось не по себе.

Однако тинейджер не собирался останавливаться на полпути.

Вскоре он был уже в селе.

Соседский мальчишка лет шести крикнул ему вслед:

— Куда так торопишься, Константин?

Но тот промчался мимо, словно за ним действительно гнался монстр.

«А вдруг ошибка? — Константин всё-таки сомневался. — Нет. Я реально видел оборотня!»

Его до сих пор трясло.

Он был поражён, что столкнулся со сверхъестественным.

Константин приблизился к дому Михеевых.

Калитка была открыта.

Брюнет вбежал в окутанный сумраком и погружённый в тишину дом:

— Даня!

Шторы на всех окнах были задёрнуты.

— Дань!.. — Константин влетел в спальню бывшего одноклассника.

Тот стоял у зеркала к нему спиной. Обернувшись, он холодно посмотрел на брюнета, и Константин заметил на его щеке рядом с носом ссадину и невольно сделал шаг назад.

Мороз пробежал по коже от жуткой догадки.

— Так это ты… — прошептал Константин. — Не может быть…

— О чём ты? — изобразил недоумение Даня.

— Ты убил своих родителей… — Константин мотнул головой. — Зачем?

Даня фыркнул.

— Я… я видел тебя в лесу сейчас… — сердце подростка сильно стучало в груди. — Точнее… не тебя… Оборотня… И вот доказательство… Твоя ссадина…

— Я упал, — пожал плечами Михеев.

— Ложь! — Константин повысил голос.

Даня шагнул к нему, но голубоглазый красавец снова отступил:

— Стой! Не подходи!

— Ты что же, боишься меня? — усмехнулся Даниил. — А верно, бояться стоит. Так уж случилось, я действительно… эм… оборотень. И не жалею нисколько. Наоборот, это круто! Лишь представь, я обрёл силу. Моё тело быстро регенерируется.

В подтверждение слов ссадина прямо на глазах ошеломлённого Константина стала затягиваться и спустя мгновение исчезла, будто и не было.

Даня провёл по щеке рукой:

— Мир не заканчивается установленными нами же рамками. Мы убедились.

Константин почувствовал спиной стену.

Отступать было больше некуда.

Даня приблизился к брюнету вплотную и опёрся о стену по обе стороны от парня.

Несколько секунд они молча и не отрываясь смотрели друг на друга: Михеев с усмешкой, Константин шокированно.

Затем Даня шагнул назад и чуть улыбнулся, однако во взгляде читалось коварство:

— Мы могли б остаться вместе, но я знаю, ты слишком благородный. Наши дороги разошлись ещё в феврале, когда на меня напал оборотень. Я не виню в этом тебя. Никто не представлял, что так случиться.

— Даня… — прошептал Константин.

Приятный и довольно низкий голос дрожал.

— Я не хочу причинять тебе боли, — покачал головой Михеев. — Лучше уходи.

Константин поджал губы, тем не менее, покинул дом и не спеша побрёл к себе, обуреваемый противоречивыми чувствами. Он никак не мог поверит в реальность происходящего.

Глава IV. Разные пути

Константин на самом деле был очень благородным.

Одноклассники даже в шутку звали его рыцарем Айвенго.

И теперь он, узнав правду, не мог оставить всё, как есть, дома открыл чистую тетрадь и на первом листе большими печатными буквами написал:

«Мой дневник сверхъестественного».

Затем перевернул страницу и продолжил:

«26 июня 2002.

Даня оборотень. Прошедшей ночью в полнолуние он убил своих родителей и, видимо, не раскаивается.

И я не знаю, что мне делать. Идти в милицию?

Но кто поверит?

Какой же я тогда друг после этого?

Друг…

Даня записал меня во враги…»

Он задумался и опустил голову, искренне жалея Михеева.

«Если б можно было всё изменить, вернуть прошлое, остаться в тот день дома…» — Константин вздохнул.

Противоречивые чувства по-прежнему обуревали его.

С одной стороны, он не хотел предавать Даню. С другой, не мог оставить всё, как есть.

Подросток мотнул головой и закусил губу, осознавая, над ним лишь будут смеяться и сочтут сумасшедшим, если он кому-то расскажет правду.

— Тогда как быть?.. — прошептал он.

Борьбу с самим собой прервал звук хлопнувшей в сенях двери, затем раздался громкий голос отца:

— Константин! К тебе Маша!