Бесплатный фрагмент - Ветер странствий

Ветер странствий

Впереди горизонт голубой.

Зорьки ранней лучи отблистали.

Нам проститься, родная, с тобой

Часовые стрелки не дали.

Кто-то там наверху решил,

Что пора мне опять в дорогу.

До рассвета я поспешил

Прочь от милого мне порога.

Потянул ветер странствий в даль,

Завертелись дорожные мили.

Только мне, дорогая, жаль,

Что так мало мы вместе были.

Я жалею, что не сказал,

Как же ты для меня много значишь.

Не сказал, потому что знал:

Расставания час уж назначен.

Часовые легли пояса,

Разделяя пространство на время.

Реки, горы меж нами, поля и леса…

Да, разлука нелёгкое бремя.

Мне не ведомо, где и когда

Наши тропы опять сойдутся.

Но я верю, моя звезда

Мне позволит к тебе вернуться.

Прекрёстки изменений

На перекрёстке изменений

Перемешалось все вверх дном.

Так много здесь различных мнений,

Что не годится ни одно.

Здесь происходят столкновенья,

Мир превращающие в тлен.

И вновь дающее рожденье,

Ничто не требуя взамен.

В очередном витке конвульсий

Пространство-время занесло.

Нет больше темы для дискуссий,

Что есть добро и что есть зло.

Лохмотья утренних туманов

Распад основ не в силах скрыть.

Ещё вчера казалось рано.

А завтра поздно может быть…

Мир таков, какой есть

Июньский полдень по полкам разложен.

Некогда в спешке присесть.

Мир безумен и очень сложен,

Но он такой, какой есть.

Спешу по делам, минуты сверяю,

Глотаю пыльную взвесь.

И ежесекундно что-то теряю,

Но мир такой, какой есть.

В том, что сбежать от себя пытаюсь,

Признать не даёт моя спесь.

Чтоб мир изменился, я напрягаюсь.

Но он остаётся, как есть.

Возможно, я просто за тенью гоняюсь.

Препон на пути не счесть.

Я в этом себе никогда не сознаюсь,

А мир был и будет как есть.

Исход этой гонки любой возможен.

Жить буду «сейчас и здесь».

Мир никому ничего не должен.

Приму таким, каков есть.

Одиночество

Вновь судьба преподносит урок:

Отвернулись друзья,

Близкие не понимают.

Ты в стремленьях своих одинок.

Что ж, порою бывает…

***

Одиночество, как наказание.

Страх, с которым порою не справиться.

Как от этой напасти избавиться?

Если б мог догадаться заранее.

Почерпнуть бы из книжек познания,

Как суметь без таланта прославиться.

Научиться любому понравиться,

Чтоб добиться в народе признания.

Я готов даже сильно потратиться,

Перекраситься, переиначиться.

Перестать быть самим собой

До фамилии, имени, отчества…

Или лучше принять одиночество?

Этот груз, эту роль, этот бой…

***

Одиночество — это груз,

Что взвалил на себя однажды.

Паутину сорвав удушающих уз,

Осознал, что пустяк, а что важно.

Отказавшись однажды от шор,

Чтобы видеть мир самому.

Не позволишь свой кругозор

Расширять чужому уму.

Отвернёшься от тех мудрецов,

Что, сгибаясь под гнётом наград,

Топчут память наших отцов,

Прививая «правильный взгляд».

И тогда, вступив на сей путь,

Ты попутчиков больше не ждёшь.

Выметая из мыслей муть.

Вычищая из сердца ложь.

***

Одиночество — это роль.

И принять её очень непросто.

Неудобства, обиды и боль…

За возможность духовного роста.

Чтобы волю собрав в кулак,

Стиснув зубы, твердить себе: надо!

И хоть раз поступить не так,

Как велит поступать тебе стадо.

Чтоб изгнав из себя раба,

Став свободным от заблуждений,

Понимать, что твоя судьба —

Лишь пространство из направлений.

Чтоб с собою один на один,

Растирая устало мозоли,

Знать, что сам себе господин,

Сам себе выбираешь роли.

***

Одиночество — это труд.

Напряжение сил и воли.

И не важно, насколько крут.

Важно, что и один в поле воин!

И один, если он — боец,

Если честь для него выше славы.

Не прогнётся под стадо овец,

Не впитает его отравы.

Важно, что, закусив удила,

Не признав компромиссных решений,

За свои отвечает дела.

А не ищет козла отпущений.

И, возможно, всего важней,

Что, приняв идеалы однажды,

Он не слушает дутых вождей

И не верит пророкам продажным.

***

Одиночество — это бой.

Вызов брошен. Прими. Отклони.

Отвечаешь лишь перед собой.

Но потом никого не вини.

Что не стал тем, кем с детства мечтал.

Что в потоке текущих дел

Кто-то занял весь пьедестал.

А ты даже рискнуть не посмел.

Не решился шагнуть вперёд.

Испугался свой голос подать.

Снова спрятался за «народ».

Внял совету «ещё подождать».

В том, что каждый раз на «потом».

Ты в итоге всю жизнь отложил.

И на склоне лет лишь о том

Будешь думать: когда же ты жил?

***

Одиночество — это дар,

Что дается в награду сильным.

Кто способен держать удар,

Обливаясь потом обильным.

Тем, чей дух закален в борьбе

Постоянных противоречий,

Кто не кланяется судьбе,

Не страшась ни обид, ни увечий.

Кто всегда недоволен собой,

Но не прячется в ложном притворстве.

Сам себя вызывает на бой,

Состязаясь с собой в упорстве.

В чьей груди сердце птицы живет.

Не желая на месте топтаться,

Отправляет разум в полет

И стремится в полете остаться.

P.S.

Выбрал роль.

Согласился упорно трудиться.

Подготовился к бою.

Ведь всякое может случится…

Лишь осталось принять этот дар.

Чтоб свободою

Мог каждый день наслаждаться.

Отправлялся в полёт,

Не страшась от земли оторваться…

Научись ещё сбрасывать пар.

Синица упорхнула…

Синица упорхнула. Пусть летит.

Что проку в мелкой птахе. Мне бы журавлей…

Вновь в уголочке глаза заблестит

Предательски слеза. Но не жалей!

Не унижай меня, испытывая жалость.

На роль несчастного я не гожусь.

И, если уважение ко мне осталось,

От жалости меня избавь. Я обойдусь.

Я обойдусь без ложных состраданий,

Без мудрых фраз, не нужных никому,

Не сбывшихся ни разу обещаний…

Я обойдусь. Мне легче одному

Следы иллюзий уберу с ресниц,

За недостаток стойкости себя ругая.

Немало в мире есть ещё синиц.

Уверен, прилетит другая.

Дворы детства

Где они, дворы моего детства?

Ветер времени перелистнул страницы.

Я всё реже ворошу наследство:

Крики журавля и перышки синицы.

Там всё было ясно и понятно:

Это друг. А это враг. Так просто быть собою.

Боль предательства сильнее многократно.

А обиды, как листва осеннею порою…

Память… С ней легко договориться.

Самомнение всё неприятное сотрёт

Только сердце иногда сильней стучится,

Когда тень из прошлого мелькнёт.

Речка жизни вдаль меня уносит,

Увеличивая пропасть меж мирами.

Но душа под вечер тихо просит

Прогуляться детства моего дворами…

Лишь во сне, и то лишь иногда,

Можно с детством ненадолго повидаться.

Как приятно сбросить лишние года.

Как обидно после просыпаться.

Мечтатель

Кто я для тебя был? Лишь мечтатель,

Образ чей покроет память мглою зыбкой.

Слабой оболочки обитатель,

С вечно виноватою улыбкой.

Чем тебе запомнюсь? Мне не важно,

Будет на лице твоём ухмылка,

Или под глазами станет влажно,

Подвернется старая моя открытка.

Смог ли я в твоей душе оставить

След? Хватило ли мне сил,

Чтобы ты могла себе представить

То, зачем и для чего я жил.

Судьбоносных не принял решений,

Ни оваций не собрал, ни слёз.

От невзгод житейских и лишений

Укрывался в мир далёких грёз.

Не постигнул своего значенья.

Строил только замки из песка,

Не сменивши времени теченье,

Даже дуновенье ветерка.

Годы пробежали, пролетели,

Полные никчемной суеты…

Я о них нисколько не жалею.

Знала б ты, как сладостны мечты.

Город

Этот город с мои совпадает лишь географически.

Широта с долготой вроде те же, но больше ничто.

И я местным считаюсь давно только гипотетически,

Ибо я уж не тот, да и место давно уж не то.

То ли я потерялся. А может быть, город сменили.

Пока дел у меня и забот было не в проворот.

Только мне, как обычно, о том сообщить позабыли.

И с тех пор ощущение крепнет во мне, будто я — идиот.

Этот город шпионит за мной объективами камер.

Он смеётся над видом моим отраженьем витрин.

Все куда-то спешат, только я заблудился и замер.

И теперь даже в плотном потоке людском я один.

Нас с рекламных щитов зазывают манящие дали.

И мы рвемся туда, потому что мозги набекрень.

Потому что себя за бесценок давно уж продали.

Потому что хоть что-то менять в этой жизни нам

попросту лень…

Прописные истины

1

Когда привычные усилия

влекут бесплодные последствия,

когда следы от изобилия —

немой упрек в период бедствия,

когда ответы из учебника

уже не кажутся лечебными…

Быть может, червячок сомнения

заставит присмотреться пристально,

на тех, кого считают гением;

как аргумент, в борьбе за истину

чьим руководствуются мнением…

Возможно, времена меняются?

И уже поздно ахать, охать.

Миры по-прежнему вращаются.

Ось —

алчность, глупость, прихоть, похоть…

Что делать, времена меняются,

в потоке вечного движения,

которое порой скрывается,

лишь провоцируя сомнения.

Лишь провоцируя желания

прочувствовать Земли вращение,

забыть былые предсказания,

сменить готовые решения,

сменить привычные названия.

Увы, но времена меняются!

Когда смиришься с этим выводом,

ответ с вопросом не срастаются,

и это станет только поводом,

послужит,

если хочешь,

вызовом

ступить на путь, ещё нехоженый,

с отвагой на азарт помноженной.

И лишь победа будет выходом.

2

Когда меняешь направление

под тяжким бременем усталости,

когда отброшены сомнения

о неприемлемости шалости,

а то, что было достижением,

достойно лишь ухмылки жалости, —

осознаёшь,

как много времени,

ушедшего в песок водицею,

на «ни пойми на что» растрачено,

в погоне за совсем не значимым,

и, будучи свободной птицею,

в клеть повседневности захваченным.

Тогда опору ищешь в памяти,

в далеких уголках заброшенных

под пережитого останками —

тронь —

выплывет слезой не прошенной.

Лишь обретя опору в памяти,

помощников зови из прошлого.

Тех, что без мелочного, пошлого,

ведомые своими целями,

поступком,

логикой,

эмоцией

меж скалами и между мелями,

для юности твоей чертили лоцию.

Да. Обретя опору в прожитом,

припомни отзывы хвалебные,

как силы были преумножены

в минуты важные, волшебные;

как опыт даровал жемчужины

в успехах или поражениях…

Всё, что тобою обнаружено

для будущего.

Для преображения.

3

Когда земля вдруг зашатается

от углового ускорения,

когда ползуче разрастается

в груди удушливо сомнение,

когда гримаса недоверия

в ответ на прописные истины, —

тебе решать,

где могут прятаться

ответы на вопросы вечности,

заумные, и в назидание,

от пращуров, как наказание.

И, смелость обретя в беспечности,

продумать смысл мироздания.

А можно по пути привычному,

проторенному кем-то загодя,

и, где бы не лежал,

ведёт

к мечети, церкви, храму, пагоде.

Да.

Лучше по пути привычному,

в сопровождении попутчиков,

с которыми по делу личному,

потом,

отбросив все условности,

не обнаружишь взгляда общего,

лишь только выбор направления,

в душе ростка надежды тощего,

души похожие стремления,

на разной степени готовности.

Уж лучше по пути привычному,

где карта, компас — всё условности,

приняв, продумав, сделав личными,

переведя в режим готовности

принять ниспосланную шалость.

И выполнить судьбы задание,

где «влево», «вправо», всё смешалось,

в лоскутном шатком мироздании.

многомерность

я бреду себе тихо по линии,

подо мной простираются плоскости,

надо мною объемы синие…

дальше мне не понять из-за косности.

но сложнее с понятием времени.

вот где «штучка» за гранью реальности.

хоть чеши, не чеши возле темени,

не осилю своей гениальностью.

и пространство, и время загадочны.

их размерность, взаимовлияние

на сегодня описаны рамочно.

а что дальше… тут нет понимания.

ну и шут бы с ней, с этой научностью.

вон, под тяжестью книг полки ломятся.

мне б с душою своей, своей сущностью

чуть поближе сейчас познакомиться.

я живу с ней с момента рождения.

с нею вместе шагаю по времени.

но душа ждёт свой миг пробуждения,

чтоб в цветок превратиться из семени.

разукрасить сей мир всеми красками,

показать то, что скрыто от зрения,

то, что пряталось долго за масками.

и развеять былые сомнения.

вот где есть разгуляться фантазии:

многомерность в любом направлении

проявляется в многообразии…

вот где можно застыть в изумлении.

тут не просто загадки, но таинства!

на пути бесконечном познания

не вопросы тут, но терзания…

и на близость к Творцу притязания.

Полуночные воспоминания

День отошел, его уж не догнать.

Мы с ним, как говорится, квиты.

События в балансы сведены, подбиты.

Что толку о не сбывшемся мечтать.

А может заварить чайку. И всё послать…

Чай вкусный, с добавленьем каркаде и липы.

Достать из шкафа старых фотографий кипы.

И в тишине полночной посидеть, повспоминать…

Пусть ненадолго сбросить жизни груз,

Укутавшись ночною пеленою,

Перелистать прошедшие года…

Вновь крепость ощутить разорванных когда-то уз,

Обнять всех, кто отгородился безразличия стеною…

Подобное ночь вытворяет иногда.

Темнеет

Темнеет. Вечер сумерки сгущает.

Спускается с небес покой и тишина.

Затихли птицы, звуки умолкают.

Тускнеют силуэты, исчезает цвет.

Поднимешь вверх глаза — какая глубина!

Ей ни конца, ни края нет.

В минуты эти я себя песчинкой ощущаю,

Затерянной в безбрежном океане.

Стою, безропотно внимаю,

С собой не в силах совладать.

Потеряны ориентиры, всё плывёт в тумане.

А на меня нисходит божья благодать.

Вся суетность людская отступает,

Мир внешний где-то далеко.

Дня уходящего тревоги тают.

Лишь я среди такого совершенства.

И на душе легко-легко.

Блаженство!

Свет любви

Душа,

в которой свет любви горит,

Поистине, во все века бесценна.

Так было,

есть,

иначе и не может быть.

Мне кажется, что непременно

Когда-нибудь коснётся этот свет

и Вас.

И в сей,

воистину великий, час

Постигните Божественное откровенье.

Захочется воскликнуть: «О, мгновенье,

Остановись!

Ты удивительно прекрасно!»

И лишь тогда, удастся душу Вам обогатить.

А значит,

жизнь прожита не напрасно.

Лишь ради этого мгновенья стоит жить.

***

В далёкой юности пушисто-розовый мирок

Дарил надежду полной жизнью жить.

Я помню, дал тогда себе зарок:

Всем сердцем верить, всей душой любить.

Года текли. Мир с той поры заметно побледнел.

Бывало «на орехи» крепко доставалось.

В круговороте будней, неотложных дел

То обещанье самому себе всё реже вспоминалось.

Когда проблем накатывался ком,

Порою становился неразборчив в средствах.

Всегда откладывая «на потом»

Возможность следовать тем идеалам детства.

Я часто, как молитву, повторял,

Что нужно потерпеть ещё чуть-чуть,

Что всё изменится, не зря так долго ждал…

Увы, себя несложно обмануть.

Лишь изредка, оставшись с памятью наедине,

Сняв скуки и усталости одежды,

Ищу там где-то в глубине души, на самом дне,

Любви остатки,

отблеск веры

и ростки надежды.

***

Захворал. Обложился подушками.

Отключу телефон — пусть дела подождут…

Повидаться б с друзьями, подружками,

С тем, с кем съеден был соли пуд.

С кем рассвет повстречал не однажды,

С кем промозглые дни коротал,

Голодал и томился от жажды,

Иль шальные деньжата мотал.

С кем решались большие проблемы

И сбегал от текущих дел,

С кем болтал на любые темы

И часами молча сидел.

С кем отмотаны километры

По дорогам судьбы моей

С кем ловились буйные ветры

Парусами диких идей…

Раскидало нещадно нас время,

Разбросал нас по глобусу рок.

Где же вы, дорогое мне племя?

Мы ещё соберёмся. В свой срок.

Братьям суворовцам

Парадная форма с погонами алыми,

Мальчишки застыли в строю…

Память всплывает кусочками малыми…

Где-то и я в том строю стою.

В прошлом волнения, переживания.

Команды расчёту звучат…

Дымкой покрыты воспоминания…

Скоро начнётся парад…

Летнее солнце. Лагерь. Учения.

Роем окопы, лёжа на брюхе…

Пот ручейком добавляет течение

Мыслей… А в память ещё проруху.

В классах сидим, постигаем науки.

В то, что усердно, верится мало…

Воспоминания — зыбкие штуки…

Может такого и не бывало?

Кадры мелькают… Выпуск всё ближе.

Нагло каштан лезет цветом в окно…

Грусть, как щенок, языком память лижет…

Разъехаться нам суждено

Годы прошли. Разбрелись мы по свету,

Много с кем соли с тех пор ел пудами…

Братья-суворовцы, братья-кадеты,

Память о вас не тускнеет с годами…

Душа

Мне узреть не дано грядущее,

Остается мечтать и надеяться.

Но мне ведома правда сущая,

Что мечты никуда не денутся.

Если сильно желать, то исполнятся.

По закону людской гениальности

Мысли разных людей дополнятся,

Воплотятся и станут реальностью.

Чтобы жизнь на Земле продолжить

В соответствие с Божьим промыслом

Нужно душу свою наполнить

Исключительно чистым помыслом.

Нужно мысли свои очистить

От инстинктов звериных и низменных.

Самому научиться мыслить,

Отойдя от канонов письменных.

Идолам перестать поклоняться,

Нам когда-то и кем-то навязанным.

Распрямиться, с колен подняться

Никому и ничем не обязанным.

И тогда мир вокруг изменится.

Знаю я, это время придёт.

Потому что мне в это верится,

Мне надежда силы даёт.

Мне мечта два крыла подарила.

Не для тела, но для души

Чтобы та в поднебесье парила

В предрассветной прохладной тиши.

Я взращу из надежды семени

Райский сад, где душа поселится.

Пусть застрял я в пространство-времени,

Для души же преград не имеется.

Вокзальная

Вокзальный зал набит битком.

Лотки с напитками и выпечкой несвежей.

Вокзал неважно в городе каком —

Они, мне кажется, везде одни и те же.

Бессмысленная суета вокруг

И отрешенность полная на лицах.

Меняют стрелки на часах за кругом круг,

Но время спит. Ему всё это снится.

А поезда опять уносит вдаль

Неумолимое безжалостное расписанье.

Ему плевать на расстающихся печаль,

И дела нет до тяжести прощанья.

В часы-минуты зашифрованы перроны.

Размеренны километровые столбы.

Сухие цифры: пассажиры и вагоны,

Свела в таблицу-расписание рука судьбы.

Дорожная

Снова поезд, снова дорога.

Стук колес не дает уснуть.

В этот раз какая тревога

Погнала меня в дальний путь?

Что на этот раз поманило,

Потянуло, позвало вдаль.

Разве дома мне плохо было,

Разве прошлого мне не жаль?

Что ищу я, чего добиваюсь,

Что хочу позабыть, потерять?

Может быть от кого-то скрываюсь,

Иль пытаюсь кого-то догнать?

Вереницей вопросы мелькают,

Но что толку ответы искать.

Позади километры тают —

От себя, увы, не сбежать.

И куда теперь меня бросит

Неразборчивая судьба —

Снова поезд меня уносит

В неизвестность,

точней в НИКУДА.

C улыбкой на устах…

Случилось то, что не приснится и в кошмарных снах.

Удар приму с лицом, закрытым безучастной маской.

Быть может, лишь зрачки расширятся в глазах,

Да щёки чуть предательски зальются краской.

Я ощущаю каждой клеточкой своей,

Как превращаю будущее в прах.

Кричу себе беззвучно, что есть сил: «Не смей!»

Но ухожу на еле гнущихся ногах.

Пусть в голове из мыслей ураган.

Внутри всё сковывает льдом ползучий страх.

Но я укрою появление душевных ран

Слегка презрительной улыбкой на устах.

Возраст Христа

Дожив до возраста Христа

Иначе жизнь воспринимаешь.

Труднее начинать все с белого листа,

И с каждым днем о боле прозаическом мечтаешь.

Уже не так как, в детстве, рад весне.

В потоке буднечной реки

Ее приход порой не замечаешь.

Живешь как спишь.

И в этом сне

Что-то не правильно, не так…

Все перепуталось: что важно, что пустяк —

В текучке трудно разобрать.

Но вот меняться все же не с руки,

И, словно зомби, продолжаешь

Жить. Точнее жизнь изображать.

Тихонько промолчишь, где хочется кричать.

С чем не согласен — одобрительно киваешь.

И как одежду, день за днем меняешь.

И только иногда,

На время отойдя от суеты,

С тоскою смотришь на ушедшие года.

Ах, как же хочется куда-нибудь сбежать,

Исправить все,

а лучше все по-новому начать.

И некого винить.

За все в ответе только ты!

А, может быть, еще не поздно что-то изменить?

***

Дожив до возраста Христа

Все чаще начинаю замечать

Как мир вокруг меня прекрасен,

Как удивительно многообразен.

И видно, это не спроста

Сейчас лишь начинаю ощущать

Я самого себя частицей мирозданья.

Теперь, оставив позади все, что мешало:

Страхи детские и юности переживанья,

Спокойно полной грудью можно задышать.

Так, чтобы сердцу места было мало,

Чтобы душой готов был целый мир обнять.

Жизнь удивительна.

Ничто в ней не напрасно.

И каждый новый день не перестанет удивлять.

О чудо жизнь! Ты ослепительно прекрасна.

Я с наслажденьем буду продолжать.

Воспоминания о Киеве

Так странно: Украина нынче заграница.

И «Матерь русских городов» отныне не в России…

А мне порой Крещатик майский снится,

Владимирская горка, купола Софии золотые.

Во сне брожу по Гидропарковским аллеям.

Бесцельно по Красноармейской шляюсь.

На девушек любуюсь, что одна другой милее.

В улыбках, словно в солнечных лучах, купаюсь.

Вдыхаю жадно ароматы лета,

На площади бросаю крошки сизарям.

На лавке в сквере, возле Университета,

Припоминаю строчки «Кобзаря».

Сон кончится, увы. Я по утру проснусь.

На сердце грусть и мысль занозой в голове: