Бесплатный фрагмент - Вера и мысль

Вера и мысль

Библия

Миряне в Библии

Если исходить из подсознательно всем понятных дефиниций «мирянин» и «священник», надо будет признать, что Евангелия — книги о мирянах. В ветхозаветном понимании священниками не являются ни Иисус, ни апостолы, ни подавляющее большинство уверовавших в Него. А в новозаветном понимании священников еще просто не существует: само установление священства происходит на Тайной Вечере, т. е. практически на последних страницах Евангелий, а апостолы получают его в момент сошествия Святого Духа, т. е. вообще за пределами этих книг.

Правда, в то же время можно сказать, что Евангелия — это книги о священстве, но священстве царственном, к которому относятся все, уверовавшие в Него. Подобная интерпретация возможна, но для прояснения сущности и функций мирян не столь уж перспективна.

Мне представляется более оправданным подход, основанный не только на текстах Евангелий, но и на церковной традиции, согласно которой служащее, иерархическое священство базируется, имеет своим источником Двенадцать. Но тогда и миряне должны на ком-то базироваться, кого-то иметь своим источником. Т. е., если можно условно назвать апостолов в рамках Евангелий «протосвященниками», то должны быть и те, кого можно назвать «протомирянами».

Если согласно современным документам Церкви, миряне — это все крещенные, то очевидно, что подобный критерий не применим в Евангелии. И не только потому, что практически ни о ком, кроме самого Иисуса, не говорится в связи с крещением, но и потому, что сам смысл ветхозаветного крещения несколько иной. Так, в Ис. 44, 3 говорится:

«ибо Я изолью воды на жаждущее и потоки на иссохшее; излию дух Мой на племя твое и благословение Мое на потомков твоих».

А в Иоиль 2, 28–29:

«И будет после того, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцам вашим будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения. И также на рабов и на рабынь в те дни излию от Духа Моего».

«А на дом Давида и на жителей Иерусалима изолью дух благодати и умиления, и они воззрят на Него, Которого пронзили, и будут рыдать о Нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце» (Зах.12,10).

Во всех этих фрагментах речь идет о крещении Святым Духом, инициатива этого крещения полностью принадлежит Господу. У Иоанна Крестителя мы встречаем «крещение покаяния для прощения грехов» (Лк. 3, 3 и Мк. 1, 4). Это крещение было водою, в отличии от ожидаемого Иоанном Иисусова крещения Духом Святым и огнем:

«Иоанн всем отвечал: я крещу вас водою, но идет Сильнейший меня, у Которого я недостоин развязать ремень обуви; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем» (Лк. 3, 16; Мт. 3, 11),

и в значительной степени сближалось по смыслу с исповедью (отпущением грехов), не ведя к изменению статуса человека. Таким образом, выделить в Евангелии мирян по признаку «крещенный» не представляется возможным.

Тогда миряне — это все, уверовавшие во Христа. В тексте мы определяем это как по прямому указанию, так и по использованию обращения «Господи». Третий признак — содержательный: содействие Иисусу в осуществлении Его миссии.

Надо отметить, что представительство в Евангелиях различных групп осуществляется следующим образом: даны несколько персонажей и указано, что таких много: двенадцать апостолов и ученики, Иосиф из Аримафеи и Никодим — и многие начальствующие, уверовавшие в тайне и т. п.

Однако, поскольку в документах Церкви утверждается, что не все ученики Христа, а именно Двенадцать — основание иерархической Церкви, то я исключу из своего рассмотрения апостолов, сохранив учеников. Несколько сложна ситуация с Иудой — с одной стороны, он апостол и, следовательно, находится вне рамок нашего анализа, с другой — он не присутствовал в горнице в день Пятидесятницы и тем самым не входит в основание иерархического священства. И хотя признак «мирянства» — уверование — нигде в Евангелиях по отношению к Иуде не отмечен, рассматривать его предательство как знак отсутствия веры нельзя — вера отнюдь не гарантирует верности (вспомним, хотя бы, апостола Петра). Но поскольку вопрос спорный, я особо останавливаться на этом персонаже не стану. Не буду я говорить также о Деве Марии — в силу ее особой роли в Церкви.

Рассмотрим сначала обстоятельства встречи людей с Иисусом. Сразу привлекают внимание исцеленные.

1. Некоторых Иисус исцелял по собственному почину («И вот, там был человек, имеющий сухую руку. И спросили Иисуса, чтобы обвинить Его: можно ли исцелять в субботы? Он же сказал им: кто из вас, имея одну овцу, если она в субботу упадет в яму, не возьмет ее и не вытащит? Сколько же лучше человек овцы! Итак можно в субботы делать добро. Тогда говорит человеку тому: протяни руку твою. И он протянул, и стала она здорова, как другая» — Мт. 12, 10–13; Мк. 3, 1–6; Ин. 6, 6–11; «Был в синагоге человек, имевший нечистого духа бесовского, и он закричал громким голосом: оставь; что Тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришел погубить нас; знаю Тебя, кто Ты, Святый Божий. Иисус запретил ему, сказав: замолчи и выйди из него. И бес, повергнув его посреди синагоги, вышел из него, нимало не повредив ему» — Мк. 1, 23–26; Лк. 4, 31–37; «Когда же Он приблизился к городским воротам, тут выносили умершего, единственного сына у матери, а она была вдова; и много народа шло с нею из города. Увидев ее, Господь сжалился над нею и сказал ей: не плачь. И, подойдя, прикоснулся к одру; несшие остановились, и Он сказал: юноша! тебе говорю, встань! Мертвый, поднявшись, сел и стал говорить; и отдал его Иисус матери его» — Лк. 7–15; «В одной из синагог учил Он в субботу. Там была женщина, восемнадцать лет имевшая духа немощи: она была скорчена и не могла выпрямиться. Иисус, увидев ее, подозвал и сказал ей: женщина! ты освобождаешься от недуга твоего. И возложил на нее руки, и она тотчас выпрямилась и стала славить Бога..» — Лк. 13, 10–16; «Случилось Ему в субботу придти в дом одного из начальников фарисейских вкусить хлеба, и они наблюдали за Ним. И вот, предстал пред Него человек, страждущий водяною болезнью. По сему случаю Иисус спросил законников и фарисеев: позволительно ли врачевать в субботу? Они молчали. И, прикоснувшись, исцелил его и отпустил» — Лк. 14, 2–4).

Несколько особняком стоят исцеленный при купальне

(«Тут был человек, находившийся в болезни тридцать восемь лет. Иисус, увидев его лежащего и узнав, что он лежит уже долгое время, говорит ему: хочешь ли быть здоров? Больной отвечал Ему: так, Господи; но не имею человека, который опустил бы меня в купальню, когда возмутится вода;… Иисус говорит ему: встань, возьми постель твою и ходи. И он тотчас выздоровел, и взял постель свою и пошел… Его спросили: кто Тот Человек, Который сказал тебе: возьми постель твою и ходи? Исцеленный же не знал, кто Он, ибо Иисус скрылся в народе, бывшем на том месте. Потом Иисус встретил его в храме и сказал ему: вот, ты выздоровел; не греши больше, чтобы не случилось с тобою чего хуже. Человек сей пошел и объявил Иудеям, что исцеливший его есть Иисус» — Ин. 5, 5–15) и слепорожденный («И, проходя, увидел человека, слепого от рождения. Ученики Его спросили у Него: Равви! кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? Иисус отвечал: не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии… Сказав это, Он плюнул на землю, сделал брение из плюновения и помазал брением глаза слепому, и сказал ему: пойди, умойся в купальне… Он пошел и умылся, и пришел зрячим… Тогда спрашивали у него: как открылись у тебя глаза? Он сказал в ответ: Человек, называемый Иисус, сделал брение, помазал глаза мои и сказал мне: пойди на купальню Силоам и умойся… Повели сего бывшего слепца к фарисеям… Тогда некоторые из фарисеев говорили: не от Бога Этот Человек, потому что не хранит субботы. Другие говорили: как может человек грешный творить такие чудеса? И была между ними распря. Опять говорят слепому: ты что скажешь о Нем, потому что Он отверз тебе очи? Он сказал: это пророк. Тогда Иудеи не поверили, что он был слеп и прозрел, доколе не призвали родителей сего прозревшего и спросили их: это ли сын ваш, о котором вы говорите, что родился слепым?.. Родители его сказали им в ответ: мы знаем, что это сын наш и что он родился слепым, а как теперь видит… Итак, вторично призвали человека, который был слеп, и сказали ему: воздай славу Богу; мы знаем, что Человек Тот грешник. Он сказал им в ответ: грешник ли Он, не знаю; одно знаю, что я был слеп, а теперь вижу: я уже сказал вам, и вы не слушали; что еще хотите слышать? или и вы хотите сделаться Его учениками? Они же укорили его и сказали: мы знаем, что с Моисеем говорил Бог; Сего же не знаем, откуда Он. Человек прозревший сказал им в ответ: это и удивительно, что вы не знаете, откуда Он, а Он отверз мне очи. Но мы знаем, что грешников Бог не слушает; но кто чтит Бога и творит волю Его, того слушает… Если бы Он не был от Бога, не мог бы творить ничего. Сказали ему в ответ: во грехах ты весь родился, и ты ли нас учишь? И выгнали его вон. Иисус, услышав, что выгнали его вон, и найдя его, сказал ему: ты веруешь ли в Сына Божия? Он отвечал и сказал: а кто Он, Господи, чтобы мне веровать в Него? Иисус сказал ему: и видел ты Его, и Он говорит с тобою. Он же сказал: верую, Господи! И поклонился Ему» — Ин. 9, 1–38). Первый называет Иисуса Господом, т. е. верит в Него, но не знает Его имени и не просит об исцелении. Второй тоже не просит об исцелении, но знает, что исцелившего зовут Иисус, считает Его пророком, называет Господом, верит, что Он от Бога, но не знает, что Иисус — Сын Божий. И та, и другая ситуация знакомы нам в реальности — незнание Бога по имени и необращение к Нему за помощью характерно для многих учений; ну, а неполнота знаний о Боге вообще свойственна в той или иной степени всем.

Еще более интересен случай с Гадаринским бесноватым

(«…встретил Его один человек из города, одержимый бесами с давнего времени… Он, увидев Иисуса, вскричал, пал пред Ним и громким голосом сказал: что Тебе до меня, Иисус, Сын Бога Всевышнего? умоляю Тебя, не мучь меня… Иисус спросил его: как тебе имя? Он сказал: легион, — потому что много бесов вошло в него. И они просили Иисуса, чтобы не повелел им идти в бездну. Тут же на горе паслось большое стадо свиней; и бесы просили Его, чтобы позволил им войти в них. Он позволил им. Бесы, выйдя из человека, вошли в свиней, и бросилось стадо с крутизны в озеро и потонуло… Человек же, из которого вышли бесы, просил Его, чтобы быть с Ним. Но Иисус отпустил его, сказав: возвратись в дом твой и расскажи, что сотворил тебе Бог. Он пошел и проповедовал по всему городу, что сотворил ему Иисус» — Мт. 8, 28–34; Мк. 5, 1–20; Лк. 8, 26–39). Бес, вселившийся в него, знает, что Иисус — Сын Божий. О том, что Иисус — Сын Божий, знает и бес другого одержимого (Мк. 1, 24 и Лк. 4, 34).

2. Еще ряд исцеленных были приведены к Иисусу родственниками и друзьями, т. е. в истоке была не их личная вера

(«Когда же вошел Иисус в Капернаум, к Нему подошел сотник и просил Его: Господи! слуга мой лежит дома в расслаблении и жестоко страдает» — Мт. 8, 5–13; Лк. 7, 1–10; «Он Выйдя из синагоги, Он вошел в дом Симона; теща же Симонова была одержима сильною горячкою; и просили Его о ней. Подойдя к ней, запретил горячке; и оставила ее. Она тотчас встала и служила им» — Мк. 1, 29–31; Лк. 4, 38–39; «И пришли к Нему с расслабленным, которого несли четверо; и, не имея возможности приблизиться к Нему за многолюдством, раскрыли кровлю дома, где Он находился, и, прокопав ее, спустили постель, на которой лежал расслабленный. Иисус, видя веру их, говорит расслабленному: чадо! прощаются тебе грехи твои» — Мт. 9, 1–7; Мк. 2, 1–12; Лк. 5, 17—26; «И вот, приходит один из начальников синагоги, по имени Иаир, и, увидев Его, падает к ногам Его и усильно просит Его, говоря: дочь моя при смерти; приди и возложи на нее руки, чтобы она выздоровела и осталась жива. Иисус пошел с ним» — Мт. 9, 18–25; Мк. 5, 21–43; Лк. 8, 40–56; «Когда же те выходили, то привели к Нему человека немого бесноватого» — Мт. 9, 32–33; «Тогда привели к Нему бесноватого слепого и немого; и исцелил его, так что слепой и немой стал и говорить и видеть» — Мт. 12, 22; «И вот, женщина Хананеянка, выйдя из тех мест, кричала Ему: помилуй меня, Господи, сын Давидов, дочь моя жестоко беснуется» — Мт. 15, 22–28; Мк. 7, 24–30; «Когда они пришли к народу, то подошел к Нему человек и, преклоняя пред Ним колени, сказал: Господи! помилуй сына моего; он в новолуния беснуется и тяжко страдает, ибо часто бросается в огонь и часто в воду» — Мт. 17, 14–18; Мк. 9, 14–28; Лк. 9, 37–43; «Привели к Нему глухого косноязычного и просили Его возложить на него руку» — Мк. 7, 32–36; «Приходит в Вифсаиду; и приводят к Нему слепого и просят, чтобы прикоснулся к нему» — Мк. 8, 22–26; «В Капернауме был некоторый царедворец, у которого сын был болен. Он, услышав, что Иисус пришел из Иудеи в Галилею, пришел к Нему и просил Его придти и исцелить сына его, который был при смерти» Ин. 4, 46–53). Конечно, здесь нужно говорить об уверовании тех, кто воззвал к Иисусу, а не тех, кого Он исцелил.

3. Остальные исцеленные сами обращались к Иисусу, и Тот давал им по вере их

(«И вот подошел прокаженный и, кланяясь Ему, сказал: Господи! если хочешь, можешь меня очистить. Иисус, простерши руку, коснулся его и сказал: хочу, очистись. И он тотчас очистился от проказы» — Мт. 8, 2–4; Мк. 1. 40–45; Лк. 5, 12–16; «И вот, женщина, двенадцать лет страдавшая кровотечением, подойдя сзади, прикоснулась к краю одежды Его, ибо она говорила сама в себе: если только прикоснусь к одежде Его, выздоровею. Иисус же, обратившись и увидев ее, сказал: дерзай, дщерь! вера твоя спасла тебя. Женщина с того часа стала здорова» — Мт. 9, 20–22; Мк. 5, 21–43; Лк. 8, 40–56; «Когда Иисус шел оттуда, за Ним следовали двое слепых и кричали: помилуй нас, Иисус, сын Давидов! Когда же Он пришел в дом, слепые приступили к Нему. И говорит им Иисус: веруете ли, что Я могу это сделать? Они говорят Ему: ей, Господи! Тогда Он коснулся глаз их и сказал: по вере вашей да будет вам. И открылись глаза их; и Иисус строго сказал им: смотрите, чтобы никто не узнал» — Мт. 9, 27–31; «И когда выходил Он из Иерихона.., Вартимей, сын Тимеев, слепой сидел у дороги, прося милостыни. Услышав, что это Иисус Назорей, он начал кричать и говорить: Иисус, Сын Давидов! помилуй меня… Иисус остановился и велел его позвать… Он сбросил с себя верхнюю одежду, встал и пришел к Иисусу. Отвечая ему, Иисус спросил: чего ты хочешь от Меня? Слепой сказал Ему: Учитель! чтобы мне прозреть. Иисус сказал ему: иди, вера твоя спасла тебя. И он тотчас прозрел» — Мк. 10, 46–52; Лк. 18, 35–43; «И когда входил Он в одно селение, встретили Его десять человек прокаженных, которые остановились вдали и громким голосом говорили: Иисус Наставник! помилуй нас. Увидев их, Он сказал им: пойдите, покажитесь священникам. И когда они шли, очистились» — Лк. 17, 12–19).

Таким образом, мы видим все три варианта встречи с Господом — по Его желанию, по настоянию близких и по собственной инициативе.

Но это, так сказать, пласт физического интереса к Иисусу, связанный с болезнью. Теперь посмотрим на тех, кого Господь заинтересовал как личность.

4. Среди них — ищущие, задающие вопросы

(«Тогда один книжник, подойдя, сказал Ему: Учитель! я пойду за Тобою, куда бы Ты ни пошел. И говорит ему Иисус: лисицы имеют норы и птицы небесные — гнезда, а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голов» -Мт. 8, 19–20; «Случилось, что когда они были в пути, некто сказал Ему: Господи! я пойду за Тобою, куда бы Ты ни пошел. Иисус сказал ему: лисицы имеют норы, и птицы небесные — гнезда; а Сын Человеческий не имеет, где приклонить голову» — Лк. 9, 57–58;

интересно, что при полном совпадении текстов этих отрывков, они не считаются описывающими одно и то же событие;

«Между фарисеями был некто, именем Никодим, один из начальников Иудейских. Он пришел к Иисусу ночью и сказал Ему: Равви! мы знаем, что Ты учитель, пришедший от Бога; ибо таких чудес, какие Ты творишь, никто не может творить, если не будет с ним Бог» — Ин. 3, 1–11; «Пилат опять вошел в преторию, и призвал Иисуса, и сказал Ему: Ты Царь Иудейский? Иисус отвечал ему: от себя ли ты говоришь это, или другие сказали тебе о Мне? Пилат отвечал: разве я Иудей? Твой народ и первосвященники предали Тебя мне; что Ты сделал? Иисус отвечал: Царство Мое не от мира сего…; но ныне Царство Мое не отсюда. Пилат сказал Ему: итак Ты Царь? Иисус отвечал: ты говоришь, что Я Царь. Я на то родился и на то пришел в мир, чтобы свидетельствовать о истине; всякий, кто от истины, слушает гласа Моего. Пилат сказал Ему: что есть истина?» — Ин. 18, 33–38. Правда, что касается Понтия Пилата, то он не сам пришел к Иисусу, но стремление понять он демонстрирует вполне отчетливо; «Некто сказал Ему: Господи! неужели мало спасающихся? Он же сказал им: подвизайтесь войти сквозь тесные врата, ибо, сказываю вам, многие поищут войти, и не возмогут» — Лк. 13, 23–24).

5. Некоторым людям (кроме апостолов) Иисус предлагает последовать за Ним

(«Другой же из учеников Его сказал Ему: Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: иди за Мною, и предоставь мертвым погребать своих мертвецов» — Мт. 8, 21–22; «А другому сказал: следуй за Мною. Тот сказал: Господи! позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: предоставь мертвым погребать своих мертвецов, а ты иди, благовествуй Царствие Божие. Еще другой сказал: я пойду за Тобою, Господи! но прежде позволь мне проститься с домашними моими. Но Иисус сказал ему: никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царствия Божия» — Лк. 9, 59–62).

6. Еще один вариант встречи — присутствие при каком-либо чуде. Это пастухи свиней, видевшие исцеление гадаринского бесноватого (Мт. 8. 28–34; Мк. 5, 1–20; Лк. 8, 26–39). Здесь же можно рассматривать людей, знавших Иисуса по слухам или пораженных не столько чудесами, сколько Его личностью.

Это служители («Услышали фарисеи такие толки о Нем в народе, и послали фарисеи и первосвященники служителей — схватить Его… Итак служители возвратились к первосвященникам и фарисеям, и сии сказали им: для чего вы не привели Его? Служители отвечали: никогда человек не говорил так, как Этот Человек» — Ин. 7, 32–53), сотник у креста («Сотник, стоявший напротив Его, увидев, что Он, так возгласив, испустил дух, сказал: истинно Человек Сей был Сын Божий» — Мт. 27, 54; Мк. 15, 39; Лк. 23, 47), женщина из толпы («Когда же Он говорил это, одна женщина, возвысив голос из народа, сказала Ему: блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие!» — Лк. 11, 27), один из злодеев, распятых вместе с Иисусом («Другой же, напротив, унимал его и говорил: или ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал. И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю» — Лк. 23, 40–43), самарянка («Приходит женщина из Самарии почерпнуть воды. Иисус говорит ей: дай Мне пить… Женщина Самарянская говорит Ему: как ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, Самарянки? ибо Иудеи с Самарянами не сообщаются. Иисус сказал ей в ответ: если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую. Женщина говорит Ему: господин! тебе и почерпнуть нечем, а колодезь глубок; откуда же у тебя вода живая? Неужели ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодезь и сам из него пил, и дети его, и скот его? Иисус сказал ей в ответ: всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять, а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную… Тогда женщина оставила водонос свой и пошла в город, и говорит людям: пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне все, что я сделала: не Он ли Христос? Они вышли из города и пошли к Нему» — Ин. 4, 7—42), Закхей («И вот, некто, именем Закхей, начальник мытарей и человек богатый, искал видеть Иисуса, кто Он, но не мог за народом, потому что мал был ростом, и, забежав вперед, взлез на смоковницу, чтобы увидеть Его, потому что Ему надлежало проходить мимо нее» — Лк.19, 2—10). Если не отождествлять женщину, взятую в прелюбодеянии («Тут книжники и фарисеи привели к Нему женщину, взятую в прелюбодеянии, и, поставив ее посреди, сказали Ему: Учитель! эта женщина взята в прелюбодеянии; а Моисей в законе заповедал нам побивать таких камнями: Ты что скажешь? Говорили же это, искушая Его, чтобы найти что-нибудь к обвинению Его. Но Иисус, наклонившись низко, писал перстом на земле, не обращая на них внимания. Когда же продолжали спрашивать Его, Он, восклонившись, сказал им: кто из вас без греха, первый брось на нее камень. И опять, наклонившись низко, писал на земле. Они же, услышав то и будучи обличаемы совестью, стали уходить один за другим, начиная от старших до последних; и остался один Иисус и женщина, стоящая посреди. Иисус, восклонившись и не видя никого, кроме женщины, сказал ей: женщина! где твои обвинители? никто не осудил тебя? Она отвечала: никто, Господи. Иисус сказал ей: и Я не осуждаю тебя; иди и впредь не греши» — Ин. 8, 3—11), с Марией Магдалиной (а это отождествление представляется несколько натянутым, поскольку о Марии Магдалине известно, что Иисус изгнал из нее 7 бесов, но в сцене с женщиной, взятой в прелюбодеянии, ничего подобного нет), то и ее, видимо, стоит отнести к этой группе.

7. Некоторые люди пришли к Иисусу при непосредственной помощи Святого Духа. Это, конечно, Иосиф

(«Рождество Иисуса Христа было так: по обручении Матери Его Марии с Иосифом, прежде нежели сочетались они, оказалось, что Она имеет во чреве от Духа Святаго. Иосиф же муж Ее, будучи праведен и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее. Но когда он помыслил это, — се, Ангел Господень явился ему во сне и сказал: Иосиф, сын Давидов! не бойся принять Марию, жену твою, ибо родившееся в Ней есть от Духа Святаго; родит же Сына, и наречешь Ему имя Иисус, ибо Он спасет людей Своих от грехов их… Встав от сна, Иосиф поступил, как повелел ему Ангел Господень, и принял жену свою, и не знал Ее. [Как] наконец Она родила Сына Своего первенца, и он нарек Ему имя: Иисус» — Мт. 1, 18–25), волхвы («Когда же Иисус родился в Вифлееме Иудейском во дни царя Ирода, пришли в Иерусалим волхвы с востока и говорят: где родившийся Царь Иудейский? ибо мы видели звезду Его на востоке и пришли поклониться Ему» — Мт. 2, 1–12), Елисавета («Когда Елисавета услышала приветствие Марии, взыграл младенец во чреве ее; и Елисавета исполнилась Святаго Духа, и воскликнула громким голосом, и сказала: благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего! И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне? Ибо когда голос приветствия Твоего дошел до слуха моего, взыграл младенец радостно во чреве моем. И блаженна Уверовавшая, потому что совершится сказанное Ей от Господа» — Лк. 1, 40–61), пастухи («В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего. Вдруг предстал им Ангел Господень, и слава Господня осияла их; и убоялись страхом великим. И сказал им Ангел: не бойтесь; я возвещаю вам великую радость, которая будет всем людям: ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь; и вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях. И внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее: слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! Когда Ангелы отошли от них на небо, пастухи сказали друг другу: пойдем в Вифлеем и посмотрим, что там случилось, о чем возвестил нам Господь. И, поспешив, пришли и нашли Марию и Иосифа, и Младенца, лежащего в яслях. Увидев же, рассказали о том, что было возвещено им о Младенце Сем. И все слышавшие дивились тому, что рассказывали им пастухи. Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем. И возвратились пастухи, славя и хваля Бога за все то, что слышали и видели, как им сказано было» — Лк. 2, 8–20), Симеон («Тогда был в Иерусалиме человек, именем Симеон. Он был муж праведный и благочестивый, чающий утешения Израилева; и Дух Святый был на нем. Ему было предсказано Духом Святым, что он не увидит смерти, доколе не увидит Христа Господня. И пришел он по вдохновению в храм. И, когда родители принесли Младенца Иисуса, чтобы совершить над Ним законный обряд, он взял Его на руки, благословил Бога и сказал: Ныне отпускаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром, ибо видели очи мои спасение Твое, которое Ты уготовал пред лицем всех народов, свет к просвещению язычников и славу народа Твоего Израиля» — Лк. 2, 25–32) и Анна («Тут была также Анна пророчица, дочь Фануилова, от колена Асирова, достигшая глубокой старости, прожив с мужем от девства своего семь лет, вдова лет восьмидесяти четырех, которая не отходила от храма, постом и молитвою служа Богу день и ночь. И она в то время, подойдя, славила Господа и говорила о Нем всем, ожидавшим избавления в Иерусалиме» — Лк. 2, 36–38).

8. Видимо, через своих сыновей пришли к Иисусу Мария, мать Иакова и Иосии, Саломия, мать Иакова Младшего и Иуды Фаддея, и жена Клеопы («Были тут и женщины, которые смотрели издали: между ними была и Мария Магдалина, и Мария, мать Иакова меньшего и Иосии, и Саломия, которые и тогда, как Он был в Галилее, следовали за Ним и служили Ему, и другие многие, вместе с Ним пришедшие в Иерусалим» — Мт. 27, 56; 28, 1; Мк. 15. 40–41; 15, 47; 16, 1—8; Лк. 23, 55–24, 11; Ин. 19, 38–42).

Для целого ряда людей нам неизвестны обстоятельства их встречи с Иисусом. Мы знаем только об их уже сложившихся отношениях.

Итак, встреча с Иисусом могла состояться по Его воле, по желанию родных и близких, по причине стремления получить ответы на свои вопросы, в результате знания о чудесах и учении Христа и по «подсказке» Святого Духа. Есть масса возможностей, надо только суметь их использовать.

Теперь интересно посмотреть, как эта встреча повлияла на жизнь тех, кто ее удостоился. О судьбе очень многих мы практически ничего не знаем.

1. Особняком стоят человек, больной водянкой, и слепорожденный. Оба они после исцеления не отреклись от Иисуса. Гадаринский бесноватый, будучи исцелен, хотел следовать за Иисусом. Здесь интересно прежде всего запрещение следовать — с одной стороны, и повеление рассказывать, о том, что сотворил Господь — с другой. Вспомним, что в большинстве случаев Иисус запрещает рассказывать —

«Когда Иисус был в одном городе, пришел человек весь в проказе и, увидев Иисуса, пал ниц, умоляя Его и говоря: Господи! если хочешь, можешь меня очистить. Он простер руку, прикоснулся к нему и сказал: хочу, очистись. И тотчас проказа сошла с него. И Он повелел ему никому не сказывать, а пойти показаться священнику и принести жертву за очищение свое, как повелел Моисей, во свидетельство им» — Мк. 1, 40–45; Мт. 8, 2–4; Лк. 5, 12–16; «Когда Иисус шел оттуда, за Ним следовали двое слепых и кричали: помилуй нас, Иисус, сын Давидов! Когда же Он пришел в дом, слепые приступили к Нему. И говорит им Иисус: веруете ли, что Я могу это сделать? Они говорят Ему: ей, Господи! Тогда Он коснулся глаз их и сказал: по вере вашей да будет вам. И открылись глаза их; и Иисус строго сказал им: смотрите, чтобы никто не узнал. А они, выйдя, разгласили о Нем по всей земле той» — Мт. 9, 27–31; «Приходит в Вифсаиду; и приводят к Нему слепого и просят, чтобы прикоснулся к нему. Он, взяв слепого за руку, вывел его вон из селения и, плюнув ему на глаза, возложил на него руки и спросил его: видит ли что? Он, взглянув, сказал: вижу проходящих людей, как деревья. Потом опять возложил руки на глаза ему и велел ему взглянуть. И он исцелел и стал видеть все ясно. И послал его домой, сказав: не заходи в селение и не рассказывай никому в селении» — Мк. 8, 22–26).

2. Некоторые из тех, кому было велено не рассказывать о происшедшем с ними, возглашали свершившееся — прокаженный и двое слепых.

3. Один из 10 прокаженных — самарянин — вернулся поблагодарить Иисуса.

4. Вартимей последовал за Ним. Сюда же мы должны отнести Марию Магдалину («Мария, называемая Магдалиною, из которой вышли семь бесов» — Лк. 8, 2) — она не только последовала за Иисусом и служила Ему, она стояла у креста, участвовала в погребении Христа, а на следующий день рано утром пришла ко гробу с благовониями. И именно ей первой явился воскресший Иисус. Женщины, пришедшие к Иисусу через своих сыновей, тоже следуют за Ним и служат Ему. Некоторые из них стоят у Его креста, приносят благовония к Его гробу.

5. К какой-то из групп исцеленных относится и Симон прокаженный, в доме которого останавливается Иисус («Когда же Иисус был в Вифании, в доме Симона прокаженного…» — Мт. 26,6; Мк. 14,3). И пусть он не последовал за Христом, но он постарался как смог облегчить Ему Его земной путь. Видимо, путь вопросов привел к Иисусу и Иосифа из Аримафеи. Он и Никодим, хотя и не последовали за Христом, старались что-то сделать для Него — по крайней мере, после Его смерти

(«После сего Иосиф из Аримафеи — ученик Иисуса, но тайный из страха от Иудеев, — просил Пилата, чтобы снять тело Иисуса; и Пилат позволил. Он пошел и снял тело Иисуса. Пришел также и Никодим, — приходивший прежде к Иисусу ночью, — и принес состав из смирны и алоя, литр около ста. Итак они взяли тело Иисуса и обвили его пеленами с благовониями, как обыкновенно погребают Иудеи. На том месте, где Он распят, был сад, и в саду гроб новый, в котором еще никто не был положен. Там положили Иисуса ради пятницы Иудейской, потому что гроб был близко» — Мт. 27, 57; Мк. 15, 43–46; Лк. 23, 50–53; Ин. 10.

Есть также те, о чьей первой встрече с Иисусом Евангелия не сообщают, но чье участие в Его жизни и стремление помочь Ему в Его земной жизни очевидно. Это человек, предоставивший Иисусу горницу для празднования пасхи и человек, несший кувшин и показавший дорогу апостолам

(«И посылает двух из учеников Своих и говорит им: пойдите в город; и встретится вам человек, несущий кувшин воды; последуйте за ним и куда он войдет, скажите хозяину дома того: Учитель говорит: где комната, в которой бы Мне есть пасху с учениками Моими? И он покажет вам горницу большую, устланную, готовую: там приготовьте нам» — Мт. 26, 18; Мк. 14, 13–15; Лк. 22, 10—12), некто, привязавший осла, на котором Иисус въехал в Иерусалим («Когда приблизились к Иерусалиму, к Виффагии и Вифании, к горе Елеонской, Иисус посылает двух из учеников Своих и говорит им: пойдите в селение, которое прямо перед вами; входя в него, тотчас найдете привязанного молодого осла, на которого никто из людей не садился; отвязав его, приведите. И если кто скажет вам: что вы это делаете? — отвечайте, что он надобен Господу; и тотчас пошлет его сюда. Они пошли, и нашли молодого осла, привязанного у ворот на улице, и отвязали его. И некоторые из стоявших там говорили им: что делаете? зачем отвязываете осленка? Они отвечали им, как повелел Иисус; и те отпустили их» — Мт. 21, 2–3; Мк. 11, 2—6; Лк. 19, 30—34), Иоанна и Сусанна, служившие Иисусу во время Его странствий («После сего Он проходил по городам и селениям, проповедуя и благовествуя Царствие Божие, и с Ним двенадцать, и некоторые женщины, которых Он исцелил от злых духов и болезней: Мария, называемая Магдалиною, из которой вышли семь бесов, и Иоанна, жена Хузы, домоправителя Иродова, и Сусанна, и многие другие, которые служили Ему имением своим» — Лк. 8, 1–3).

Особое место занимают Лазарь и его сестры — Мария и Марфа. Лазарь лучше всего известен по рассказу о его воскрешении (Ин. 11, 1–44) и о вечере за 6 дней до пасхи (Ин. 12, 1–8). За Иисусом он не следовал, Его учеником не назван, да и сам не обращается к Нему с какими-либо словами. Марфа упоминается в рассказе о воскрешении Лазаря. Она же готовит ужин Иисусу (Лк. 10, 37–42). За Иисусом она тоже не следовала, она просто Его кормила. Ее сестра Мария присутствует во всех трех рассказах. Ее часто отождествляют с Марией Магдалиной, однако я, честно говоря, не понимаю, на каком основании. Равно как и неясно, почему делается вывод, что она (или они) была великая грешница — ведь изгнание бесов совсем не обязательно означает греховность в прелюбодеянии. Для Закхея встреча с Иисусом стала началом новой жизни. Сюда же можно отнести и женщину, омывшую ноги Христу в доме Симона фарисея

(«И вот, женщина того города, которая была грешница, узнав, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром» — Лк. 7, 37–50).

Об обстоятельствах их первой встречи нам ничего неизвестно (а может быть, эта встреча и была первой, возможно, женщины пришла к Иисусу просто услышав рассказы о Нем). Но омывает она ноги Христа в Галилее в 28 году и никак не может быть женщиной, взятой в прелюбодеянии в Иерусалиме в 29 году.

6. Некоторым из тех, кто пришел к Иисусу с вопросами, Он велел следовать за собой — и неизвестно, повиновались ли они. Некоторые хотели следовать сами — и неизвестно, разрешил ли им Иисус.

7. Среди тех, кого привело к Иисусу личное впечатление или свидетельства, отметим пастухов свиней, ставших свидетелями исцеления бесноватого — они попросили Христа отойти из их пределов.

8. Судьба почти всех людей, чья встреча с Иисусом состоялась благодаря вмешательству Святого Духа, тоже неизвестна. Только для Иосифа и Симеона она имела реальные и значимые последствия (во всяком случае, насколько мы можем судить).

9. Отдельную группу составляют те, в чьем доме Иисус проводил публичные беседы. Это Симон фарисей

(«Некто из фарисеев просил Его вкусить с ним пищи; и Он, войдя в дом фарисея, возлег. И вот, женщина того города, которая была грешница, узнав, что Он возлежит в доме фарисея, принесла алавастровый сосуд с миром и, став позади у ног Его и плача, начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его, и мазала миром. Видя это, фарисей, пригласивший Его, сказал сам в себе: если бы Он был пророк, то знал бы, кто и какая женщина прикасается к Нему, ибо она грешница. Обратившись к нему, Иисус сказал: Симон! Я имею нечто сказать тебе» — Лк. 7, 36–50), еще один фарисей («Когда Он говорил это, один фарисей просил Его к себе обедать. Он пришел и возлег» — Лк. 11, 37–53), начальник фарисейский («Случилось Ему в субботу придти в дом одного из начальников фарисейских вкусить хлеба, и они наблюдали за Ним» — Лк. 14, 1–14).

Почему они приглашали Христа и имели ли эти встречи какие-либо последствия для хозяев — неясно.

Есть еще два человека, о которых вообще трудно что-либо сказать. Это некий нагой юноша, последовавший за арестованным Иисусом

(«Один юноша, завернувшись по нагому телу в покрывало, следовал за Ним; и воины схватили его. Но он, оставив покрывало, нагой убежал от них» — Мк. 14, 51–52). Непонятно, ни что он делал в саду, ни почему он был нагой, ни зачем пошел за Иисусом… Второй — некто, изгоняющий бесов именем Иисуса («При сем Иоанн сказал: Учитель! мы видели человека, который именем Твоим изгоняет бесов, а не ходит за нами; и запретили ему, потому что не ходит за нами»)

БОГАТСТВО И БЕДНОСТЬ В БИБЛИИ

На первый взгляд бедность и богатство кажутся в концепции Библии радикально противоположными, причем богатство — отнюдь не благо: всем памятны выражения «Легче верблюду пройти в игольное ушко…", «Раздай свое богатство и следуй за Мной…» и т. п.

Однако так ли однозначна позиция Св. Писания?

1. Богатство как благо

Богатыми были многие персонажи истории Израиля: Давид, Иосафат, Езекия:

«И было у Езекии богатства и славы весьма много; и хранилище он сделал у себя для серебра и золота и камней драгоценных, и для ароматов и щитов, и для всяких драгоценных сосудов, и кладовые для произведений земли, для хлеба, вина и масла, и стойла для всякого рода скота, и дворы для стад. И города построил себе. И стад мелкого и крупного скота было у него множество; потому что дал ему Бог весьма большое имущество» (2 Пар. 32, 27–30).

Богатство было знаком знатности и благоволения Бога к тем, кого Он любит: Авраама:

«И был Аврам очень богат скотом, и серебром, и золотом» (Быт. 13, 2), Исаака: «И сеял Исаак в земле той, и получил в тот год ячменя во 100 крат: так благословил его Господь. И стал великим человек сей, и возвеличивался больше и больше до того, что стал весьма великим. У него были стада мелкого и стада крупного скота и множество пахотных полей» (Быт. 26, 12–14),

Иакова: «И сделался этот человек весьма богатым, и было у него множество мелкого скота, и рабынь, и рабов, и верблюдов, и ослов» (Быт.30, 43). И это богатство — результат не только человеческой деятельности, но и благословения Бога, как говорится, например, об Иосифе:

«От Бога отца твоего, который и да поможет тебе, и от Всемогущего, который и да благословит тебя благословениями небесными свыше, благословениями бездны, лежащей долу, благословениями сосцов и утробы, благословениями отца твоего, которые превышают благословения гор древних и приятности холмов вечных. Да будут они на голове Иосифа и на темени избранного между братьями своими» (Быт. 49, 25–26).

У Иуды сына Иакова «блестящи очи от вина и белы зубы от молока» (Быт. 49,12). В земле, которую Яхве обещал Своему народу, будет все (Втор. 8, 7–10; 28, 1–12). Однако это богатство дается как бы в обмен, не безоговорочно. Человек должен заключить завет с Богом, вступить с Ним в некие отношения.

2. Заветы с Богом

Для понимания истории этих отношений вернемся к первородному греху. Какого, собственно, искушения не выдержали Адам и Ева? Искушения изобилием. Их отношения с Богом строились по принципу «запрет — наказание» и одним из наказаний стал труд:

«Адаму же сказал: за то, что ты послушал голоса жены твоей и ел от дерева, о котором Я заповедал тебе, сказав: „не ешь от него“, проклята земля за тебя; со скорбию будешь питаться от нее во все дни жизни твоей. Терние и волчцы произрастит она тебе; и будешь питаться полевою травою. В поте лица твоего будешь есть хлеб» (Быт. 3, 17–19).

Тогда богатство Авраама, Исаака, Иакова, Иосифа и др. — действительно знак любви Божьей. Но и богатство, полученное трудом, вполне достойно:

«Ленивая рука делает бедным, а рука прилежных обогащает» (Притч. 10, 4), «Трудолюбивые приобретают богатство» (Притч. 11, 16), «Кто возделывает землю свою, тот будет насыщен хлебом; а кто идет по следам празднолюбцев, тот скудоумен» (Притч. 12, 11), «Не люби спать, чтобы тебе не обеднеть; держи открытыми глаза твои, и будешь досыта есть хлеб» (Притч. 20, 13).

Завет с Ноем носит несколько иной характер — «дар — благословение»:

«И устроил Ной жертвенник Господу… И обонял Господь приятное благоухание, и сказал Господь в сердце Своем: не буду больше проклинать землю за человека, потому что помышление сердца человеческого — зло от юности его; и не буду больше поражать всего живущего, как Я сделал. Впредь во все дни земли сеяние и жатва, холод и зной, лето и зима, день и ночь не прекратятся. И благословил Бог Ноя и сынов его, и сказал им: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю. Да страшатся и да трепещут вас все звери земные, и все птицы небесные, все, что движется на земле, и все рыбы морские; в ваши руки отданы они. Все движущееся, что живет, будет вам в пищу; как зелень травную даю вам все» (Быт. 8, 2–9, 17).

Завет с Моисеем имеет характер «деяние — расплата»:

«Если вы будете слушать заповеди Мои, которые заповедую вам сегодня, Любить Господа, Бога вашего, и служить Ему от всего сердца вашего и от всей души вашей: то дам земле вашей дождь в свое время, ранний и поздний,.. и дам траву на поле твоем для скота твоего… Берегитесь, чтобы не обольстилось сердце ваше, и вы не уклонились и не стали служить иным богам и не поклонились им. И тогда воспламенится гнев Господа на вас, и заключит Он небо, и не будет дождя, и земля не принесет произведений своих» (Втор. 11, 13–17).

Заметим, что если причиной гнева Господа на человека во времена Ноя послужило его развращение в так сказать плотском плане — сыны Божии брали в жены дочерей человеческих, — то ко времени Моисея проблема стала духовной — угроза язычества, многобожия. Кажется, несколько противоречит завету с Моисеем поведение Бога по отношению к Иову:

«Был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен, и удалялся от зла… Имения у него было: 7000 мелкого скота, 3000 верблюдов, 500 пар волов и 500 ослиц, и весьма много прислуги; и был человек этот знаменитее всех сынов востока» (Иов 1, 1—3), но «Отвечал сатана Господу и сказал: разве даром богобоязнен Иов? Не Ты ли кругом оградил его, и дом его, и все, что у него? Дело рук его Ты благословил… Но простри руку Твою и коснись всего, что у него, — благословит ли он Тебя?» (Иов 1, 9–11).

Как мы помним, Господь отнял у Иова все, что у того было, но Иов был смиренен: «Господь дал, Господь и взял; да будет имя Господне благословенно» (Иов 1, 21). И «сломался» он даже не на смерти детей, а на здоровье. В какой-то мере это понятно: и богатство и дети могут быть восстановлены своими силами, например трудом, но урон здоровью — это уже необратимый ущерб. Богатство развращает: об этом мы говорили в связи с первородным грехом и об этом Бог предупреждает уже Моисея:

«Когда будешь есть и насыщаться, и построишь хорошие домы и будешь жить в них; и когда будет у тебя много крупного и мелкого скота, и будет много серебра и золота, и всего у тебя будет много, то смотри, чтобы не надломилось сердце твое, и не забыл ты Господа Бога твоего» (Втор. 8, 12–14). «они будут есть и насыщаться, и утучнеют, и обратятся к иным богам, и будут служить им, а Меня отвергнут и нарушат завет Мой. И когда постигнут их многие бедствия и скорби, тогда песнь сия будет против них свидетельством, ибо она не выйдет из уст потомства их» (Втор. 31, 20–21). Так и происходит: «С мольбою говорит нищий, а богатый отвечает грубо» (Притч. 18, 23), «Богатый господствует над бедным, и должник делается рабом заимодавца» (Притч. 22, 7), «Как клетка, наполненная птицами, домы их полны обмана; чрез это они и возвысились и разбогатели. Сделались тучны, жирны, переступили даже всякую меру во зле… благоденствуют и справедливому делу нищих не дают суда. Неужели Я не накажу за это? Говорит Господь» (Иер.5, 27—29), «Но Ты отринул народ Твой… потому что они многое переняли от востока, и чародеи у них,.. и наполнилась земля его серебром и золотом, и нет числа сокровищам его… и Ты не простишь их» (Ис. 2, 6—9), «Труды праведного — к жизни, успех нечестивого — ко греху» (Притч. 10, 16) — делает вывод автор книги Притчей. Ибо за грехом последует наказание: «Горе вам, прибавляющие дом к дому, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места, как будто вы одни поселены на земле. В уши мои сказал Господь Саваоф: многочисленные домы эти будут пусты, большие и красивые — без жителей; 10 участков в винограднике дадут 1 бат, и хомер посеянного зерна едва принесет ефу. Горе тем, которые с раннего утра ищут сикеры и до позднего вечера разгорячают себя вином. И цитра и гусли, тимпан и свирель, и вино на пиршествах их; а на дела Господа они не взирают, и о деяниях рук Его не помышляют. За то народ мой пойдет в плен непредвиденно, и вельможи его будут голодать, и богачи его будут томиться жаждою. За то преисподняя расширилась, и без меры раскрыла пасть свою; и сойдет туда слава их, и богатство их, и шум их, и все, что веселит их» (Ис. 5, 8–14). И вопрос даже не столько в наказании, сколько в некоем равновесии. С достаточной долей условности можно сказать, что каждому человеку дана его мера благополучия (богатства), которую он может получить либо в этом мире, либо в том. «Горе вам, богатые! Ибо вы уже получили свое утешение» (Лк. 6, 24). В этом смысле очень показательна притча о Лазаре: некий человек был богат, а некто Лазарь был нищим; и умерли оба, и богач, оказавшись в аду, увидел Лазаря на лоне Авраамовом. Авраам сказал богачу: «чадо! Вспомни, что ты получил уже доброе свое в жизни твоей, а Лазарь злое; ныне же он здесь утешается, а ты страдаешь…» Богач попросил послать Лазаря в его дом, чтобы он свидетельствовал перед его братьями, но Авраам отказался, говоря, что у них есть Моисей и пророки, но они не слушают их. Богач сказал: «если кто из мертвых придет к ним, покаются». Тогда Авраам сказал ему: «если Моисея и пророков не слушают, то, если кто и из мертвых воскрес, не поверят» (Лк. 16, 19–31). Так и вышло.

3. Иллюзорность богатства

Однако материальное богатство иллюзорно:

«Послушайте вы, богатые: плачьте и рыдайте о бедствиях ваших… Богатство ваше сгнило, и одежды ваши изъедены молью. Золото ваше и серебро изоржавело, и ржавчина их будет свидетельством против вас и съест плоть вашу как огонь… Вот, плата, удержанная вами у работников… вопиет, и вопли жнецов дошли до слуха Господа Саваофа. Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали сердца ваши как бы на день заклания» (Иак. 5, 1–5), «Знаю твои дела, и скорбь, и нищету — впрочем, ты богат» (Откр. 2, 9), «Ты говоришь: „я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды“, а не знаешь, что ты несчастен и жалок, и нищ, и слеп, и наг» (Откр. 3, 17).

Иллюзорность материального богатства, возможность все потерять в один миг, отравляет обладание

(«Лучше немногое при страхе Господнем, нежели большое сокровище, и при нем тревога» — Притч. 15, 16), искушает в смирении, которое и есть истинный источник богатства («За смирением следует страх Господень, богатство и слава, и жизнь» — Притч. 22, 4).

И поэтому истинное богатство — это премудрость.

«С умением внутренности его наполняются всяким драгоценным и прекрасным имуществом» (Притч. 24, 4). Соломон просит не богатства, но разума, и это угодно Богу (3 Цар. 3, 11). Однако премудрость «не дается за золото и не приобретается она за вес серебра» (Иов 28, 15). Послушаем Соломона: «я взывал, и сошел на меня дух премудрости. Я предпочел ее скипетрам и престолам, и богатство почитал за ничто в сравнении с нею: драгоценного камня я не сравнил с нею, потому что перед нею все золото — ничтожный песок, а серебро — грязь в сравнении с нею. Я полюбил ее более здоровья и красоты, и избрал ее предпочтительно перед светом, ибо свет ее неугасим. А вместе с нею пришли ко мне все блага и несметное богатство через руки ее» (Прем. 7, 8–11).

Этот же сюжет присутствует и Притчах:

«Если будешь призывать знание и взывать к разуму, если будешь искать его, как серебра, и отыскивать его, как сокровище, то уразумеешь страх Господень и найдешь познание о Боге» (Притч. 2, 3–5), «Блажен человек, который снискал мудрость, и человек, который приобрел разум! Потому что приобретение ее лучше приобретения серебра, и прибыли от нее больше, нежели от золота. Она дороже драгоценных камней, и ничто из желаемого тобою не сравнится с нею. Долгоденствие в правой руке ее, а в левой у нее богатство и слава» (Притч. 3, 13–16).

4. Иисус Христос как богатство

Однако истинное богатство — Иисус, прежде всего потому, что Он обладает богатством благодати (Еф. 2, 7). «Он, будучи богат, обнищал ради вас, дабы вы обогатились Его нищетою» (2 Кор. 8, 9); «В Нем вы обогатитесь всем, всяким словом и всяким познанием» (1 Кор. 1, 5); «Вы изобилуете всем: верою и словом, и познанием, и всяким усердием, и любовью вашей» (2 Кор. 8, 7). Здесь речь идет по преимуществу о богатстве духовном. Но «Приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда» (Ин. 6, 35) — это возможно понимать и как указание на богатство материальное. И все же Его богатство — это богатство Царства Небесного (ср. Мт. 13, 44–48). Что же касается земного богатства, то — «не можете служить Богу и маммоне» (Мт. 6,24). Это не императив, это объективная ситуация: «обольщение богатства заглушает слово» (Мт. 13, 22). Богатство, собранное на земле, нельзя взять на небеса (ср. Лк. 12, 15–21). Более того, оно привязывает к земле, отсюда и «удобнее верблюду пройти сквозь игольные уши, нежели богатому войти в Царство Божие» (Мт. 19, 24). Отсюда же и наказ пойти и продать имение свое и раздать нищим (Мт. 19, 21–23; Лк. 12, 33). Но это отнюдь не значит, что Царство Небесное недоступно богатым. Богат Иосиф из Аримафеи (Мт. 27, 57). Вопрос в том, на что используется это богатство:

«Бог же силен обогатить нас всякою благодатью, чтобы вы, всегда и во всем имея всякое довольство, были богаты на всякое доброе дело… ибо дело служения сего не только восполняет скудость святых, но и производит во многих обильные благодарения Богу; ибо, видя опыт сего служения, они прославляют Бога» (2 Кор. 9, 8—13). Более того, даже неправедное богатство может привести в вечные обители: «приобретайте себе друзей богатством неправедным, чтобы они, когда обнищаете, приняли вас в вечные обители. Верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом. Итак, если вы в неправедном богатстве не были верны, кто поверит вам истинное? И если в чужом не были верны, кто даст вам ваше?» (Лк. 16, 9–12).

Хотя возможно предположение, что под неправедным богатством понимается всего лишь богатство земное, под обнищанием — смерть, а под верностью — верность заповедям.

5. Противоречивость богатства и нищеты

Итак, если богатство опасно, и если Евангелие высказывается о нем резко, то не потому, что оно плохо само по себе, но потому, что человек склонен забывать, что Бог — наша истинная ценность, и именно Он дает нам богатство. Но опасна и нищета, и столь же противоречива: если это результат лени, расточительства, глупости, если сопровождается завистью и злобой — она опасна, это мы уже видели в Притчах. Если же воспринимается в Боге, то это дар — вспомним о Лазаре и об Иове.

БИБЛИЯ О СНОВИДЕНИЯХ

Сны видят почти все — психологи даже говорят, что вообще все, но некоторые их не помнят. И почти все считают, что сон — это некая иная жизнь нашей души. Но связана ли эта иная жизнь с жизнью реальной, а если связана, то как?

Гадание по снам было распространено еще в древности. Уже в Ветхом Завете упоминаются толкователи сновидений. Кстати, а как относится к ночным видениям Библия? Начнем с того, что именно во сне людям часто открываются божественные тайны. Иногда они выражаются символически и нуждаются в интерпретации: таковы предсказания, которые истолковывают ветхозаветный Иосиф (Быт. 37), пророк Даниил и апостол Павел (Деян. 16. 9). Иногда сам Господь или Его ангел говорят со спящим.

Но что они говорят? Часто просто предупреждают о грядущих событиях. Бог предупреждает Авимелеха о том, что Сарра — жена Авраама (Быт. 20. 3), предупреждает Лавана (Быт. 31. 23), Иакова (Быт. 46. 2). Даже жена Понтия Пилата получает во сне предупреждение о грядущих бедствиях (Мт. 27. 19).

Часто Бог или ангел повелевают сделать нечто — Бог советует Гедеону, как выиграть битву (Суд. 7. 9), ангел велит Иосифу сначала принять в жены Деву Марию (Мт. 1. 20), затем бежать в Египет (Мт. 2. 13), а потом вернуться из него (Мт. 2. 21). Получают откровение и волхвы, пришедшие поклониться Иисусу (Мт. 2. 12).

Реже Господь дает обещание спящему — Иакову (Быт. 28. 10), Соломону (3 Цар. 3. 5). Казалось бы, приведенные примеры (и, кстати, отсутствие противоположных) свидетельствуют о том, что снам надо верить. Да и сам Бог говорит: «Если бывает у вас пророк Господень, то Я открываюсь ему в видении, во сне говорю с ним» (Числа 12. 6). Значит ли это, что откровения во сне даются только пророкам? Нет. Это доступно любому.

«Бог говорит однажды и, если того не заметят, в другой раз: во сне, в ночном видении, когда сон находит на людей, во время дремоты на ложе. Тогда Он открывает у человека ухо и запечатлевает Свое наставление, чтобы отвести человека от какого-либо предприятия и удалить от него гордость» (Иов 33. 14–17). Но откровения во сне — дар Бога: «И будет после того, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши; старцам вашим будут сниться сны, и юноши ваши будут видеть видения» (Иоиль. 2. 28).

Хотя иногда человек, похоже, может и сам «спровоцировать» вещий сон: «Я взглянул и увидел во сне» — говорит Иаков (Быт. 31. 10), но, правда, это единственный пример.

Казалось бы, все ясно. Отнюдь. Пророк Захария говорит: «Вещуны видят ложное и рассказывают сны лживые» (Зах. 10. 2). Вот так-то. Значит, бывают пророки, а бывают вещуны. Но как их различить? Может быть, пророки и вещуны различаются тем, что предсказания первых сбываются, а вторых — нет? Увы. Это тоже не критерий:

«Если восстанет среди тебя пророк, или сновидец, и представит тебе знамение или чудо, и сбудется то знамение или чудо, о котором он говорил тебе, и скажет притом: `пойдем вслед богов иных, которых ты не знаешь, и будем служить им», — то не слушай слов пророка сего, или сновидца сего; ибо чрез сие искушает вас Господь, Бог ваш, чтобы узнать, любите ли вы Господа, Бога вашего, от всего сердца вашего и от всей души вашей;.. а пророка того или сновидца того должно предать смерти за то, что он уговаривал вас отступить от Господа, Бога вашего, выведшего вас из земли Египетской и избавившего тебя из дома рабства, желая совратить тебя с пути, по которому заповедал тебе идти Господь, Бог твой; и так истреби зло из среды себя» (Второзак. 13. 1–5).

Итак, и пророки, и вещуны видят сны, которые сбываются. Более того, даже толкование одного и того же сна может быть истинным или ложным — как, например, в случае истолкования снов фараона Иосифом и вещунами. Как же разобраться во всем этом?

Один признак указан в предыдущем фрагменте — если толкование сна ведет не к Богу и не к Его заповедям, оно и не от Бога, оно есть искушение.

«Я слышал, что говорят пророки, Моим именем пророчествующие ложь. Они говорят: `мне снилось, мне снилось». Долго ли это будет в сердце пророков, пророчествующих ложь, пророчествующих обман своего сердца? Думают ли они довести народ Мой до забвения имени Моего посредством снов своих, которые они пересказывают друг другу, как отцы их забыли имя Мое из-за Ваала? Пророк, который видел сон, пусть и рассказывает его как сон; а у которого Мое слово, тот пусть говорит слово Мое верно — говорит Господь. Вот, Я — на пророков ложных снов, говорит Господь, которые рассказывают их и вводят народ Мой в заблуждение своими обманами и обольщением, тогда как Я не посылал их и не повелевал им, и они никакой пользы не приносят народу сему, говорит Господь» (Иеремия. 23. 25–32).

Здесь есть еще два критерия — Бог должен сам послать спящему сон и повелеть ему рассказать о нем — это во-первых, а во-вторых, сон и его толкование должны приносить пользу.

Итак, если вам снится сон, который кажется пророческим, то, чтобы оценить его, следует:

— Выяснить, не противоречит ли он заповедям и вообще учению Бога;

— Приносит ли он пользу;

— Говорил ли с вами Бог или его ангел.

Если два первых пункта еще как-то понятны, то третий вызывает недоумение. Неужели Бог или ангел не могут просто сниться? Значит ли это, что любое появление во сне этих двух «персонажей» надо рассматривать как пророческое?

Однажды одному из учеников святого Франциска Ассизского стал являться во сне Иисус и говорить: «Зачем ты так истязаешь себя постами и молитвами? Ты все равно не спасешься». Ученик впал в уныние, и Франциск поспешил на помощь. Он пытался объяснить ученику, что это его искушает нечистый, но юноша отказывался верить. Тогда Франциск предложил ему поставить эксперимент. Он посоветовал: «Когда в следующий раз он явится тебе, скажи — Открой рот, чтобы я мог в него испражниться. В Своем великом милосердии Христос — если это Он, — ничего не сделает тебе, но гордыня дьявола такого оскорбления не выдержит». Юноша так и поступил, являвшийся к нему с диким криком мгновенно преобразился и умчался прочь…

Вот так.

НА ЧТО СЕРДИТСЯ ГОСПОДЬ?

Смерть и Воскресение Христа — а значит, и Великий Пост и Пасха, — тесно связаны с искуплением Иисусом наших грехов. Но что это такое? На что гневается Господь? Это важно для всех, стремящихся обрести спасение.

Бог сотворил человека по Своему образу и подобию и на этом основании многие делают далеко идущие выводы: например, что Ему свойственны наши слабости. Но дело в том, что мы все время говорим о сотворении, опираясь на анализ окружающего нас мира и реального человека. Но Бог этого мира и этого человека не творил! То, что нас окружает, и те, кто нас окружает — результат грехопадения. Возможно, это нуждается в некоторой аргументации, особенно в том, что касается природы. Но вспомним: «проклята земля за тебя,.. терние и волчцы произрастит она тебе» (Быт. 3, 17–18). В чем выразилось это проклятие? Наверное, в том, что появились сорняки, ядовитые растения и пр.

Изменению подверглась не только земля. Ап. Павел писал: «Сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что всякая тварь совокупно стенает и мучится доныне» (Рим. 8, 21–22). Это свидетельствует о том, что и животный мир изменился. И прежде всего звери стали есть друг друга. А иногда и людей.

Изменился, естественно, и человек, причем не только духовно, но и физиологически. Самый очевидный аргумент: до грехопадения человек питался фруктами и ягодами (Быт. 2, 16), сразу после грехопадения он перешел на полевую траву (Быт. 3, 18), а после потопа ему дано было в пищу мясо (Быт. 9, 3), т. е. он совершил весьма значительный с точки зрения биологии переход от травоядения к трупоядению. Подчеркну: человек стал именно не хищником, а трупоедом, это существенная разница. И как нам не обидно это признавать, мы — не львы, а всего лишь гиены или шакалы. Только чуть разумнее.

Единственное, что можно сказать — трансформация происходила постепенно, как ясно уже на примере антропогенеза, все дальше отходя от изначального замысла.

Значит, глядя на нашего современника, мы видим человека, уже больного грехом. И на что гневается Господь, мы узнаем из заповедей. Но заповеди были даны человеку не сразу, не изначально, их получил Моисей, скитаясь с израильским народом по пустыне. А ап. Павел пишет в послании к Римлянам, но для нас важно то, что «грех не вменяется, когда нет закона» (Рим. 5, 13). Значит ли это, что до Моисея люди были безгрешны? Нет. Отсутствие вербализованного — записанного или хотя бы произнесенного — закона заставляет человека подчиняться закону, записанному в сердце, т. е. естественному нравственному закону.

Тогда можно несколько приблизиться к рассмотрению замысла Творца о человеке через анализ первых страниц Библии, а конкретно — книги Бытия.

Способность к различению добра и зла и, следовательно, познание зла, знакомство с ним, человек получил, вкусив плодов соответствующего дерева. С этого момента он начинает различать, что такое хорошо и что такое плохо. И по всей вероятности, в начальный момент это различение было близко к божественному замыслу.

Поэтому сначала мы рассмотрим те сюжеты книги Бытия, когда Бог гневается на людей, которые, следовательно, делают зло. Но наше современное восприятие уже сильно искажено декларативными законами. Чтобы понять это, рассмотрим затем те сюжеты, в которых люди поступают с нашей точки зрения не особо нравственно, но Бог на это не гневается.

Итак, на что гневается Господь? Во-первых, это, конечно, Адам, съевший-таки запретный плод. Заметим, что это чрезвычайно редкий в книге Бытия случай, когда Бог в явной форме представляет запрет — другой такой случай связан с женой Лота, которой нельзя было оборачиваться. Здесь все более или менее понятно — нельзя нарушать волю Бога. Если же поискать это среди заповедей, то, наверное, ближе всего заповедь «почитай отца и мать своих» — ведь Господь — наш Отец.

Затем идет сюжет о Каине и Авеле. Запрет на убийство сформулирован не был — в раю убийств не было, нечего было запрещать. В этом сюжете интересны два момента — то, что за смерть преступник наказан бессмертием — т. е. в этом случае закон «око за око, зуб за зуб» не работает, — и то, что Господь не гневается на Каина за зависть и ревность — два из семи смертных грехов — Он увещевает его. Жизнь может быть и проклятием: мысль, многим понятная и все же непривычная. Но если вспомнить, что после земной жизни наступает вечное блаженство (по крайней мере, для некоторых), смысл такого наказания станет ясен.

Следующий сюжет — всемирный потоп. Поводом ко гневу Божьему послужило то, что «сыновья Божии стали входить к дочерям человеческим». При всей загадочности этой фразы можно предположить, что речь идет о смешении. Сам же Господь так поясняет причину Своего гнева: «Ибо всякая плоть извратила путь свой на земле» (Быт. 6, 12). Заметим, что речь идет не только о человеке, хотя не ясно, что там с рыбами и другими тварями, живущими не на земле, а в водах. Биологи, между прочим, говорят, что такие грехи, как онанизм, гомосексуализм и даже прелюбодеяние, жителям морских глубин не свойственны.

И если грех Каина определен в заповедях, то понимание греха, приведшего к потопу, надо искать в книге Левит, где говорится: «скота твоего не своди с иною породою; поля твоего не засевай двумя родами семян; в одежду из разнородных нитей, из шерсти и льна, не одевайся» (Лев. 19, 19).

Широко известен сюжет о Вавилонской башне — пожалуй, один из самых удивительных. Обычно он интерпретируется как описание греха гордыни или соперничества с Богом. Но в тексте ни того, ни другого нет: «построим себе… башню высотою до небес и сделаем себе имя» (Быт. 11, 4). Есть только стремление совершить нечто необычное и прославиться — но к какой заповеди это относится? Сюжет с Вавилонской башней отчасти может быть объяснен ап. Павлом: «И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму — делать непотребства» (Рим. 1, 28).

Еще один сюжет известен, пожалуй, всем — Содом и Гоморра. Но здесь все более или менее понятно. Равно как и сюжет с Онаном, изливавшим свое семя на землю. Похоже, что все три сюжета объединяет одно: Богу не нравятся нецелесообразные, бессмысленные действия — строительство башни «просто так», излияние семени не ради деторождения. В книге Левит тоже есть запрет ложится с мужчиной.

Следующий сюжет тоже удивителен: Аврам, будучи с женой Сарой в Египте, решил выдать ее за свою сестру. Сара понравилась фараону, и тот взял ее в дом. После чего Бог поразил тяжкими ударами за Сару фараона. Но ведь фараон даже не знал о том, что Сара — чужая жена. В чем же его грех? В книге Бытия есть еще два аналогичных сюжета — с Авимелехом и теми же Араамом и Сарой и Авимелехом и Ревеккой и Исааком, но там Господь Авимелеха все же предупреждает, и последний отступает. Однако вина фараона все еще остается непонятной.

Теперь посмотрим на сюжеты второй группы. Бог не наказывает Авраама за ложь в сюжете с фараоном, равно как и с Авимелехом; не наказывает Он за это и Исаака, и Иакова, обманом получившего право первородства, и жену фараона, оболгавшую Иосифа, и Фамарь, обманувшую отца своего умершего мужа, и Иосифа, обманом задержавшего Вениамина. А как же с лжесвидетельством?

Рахиль крадет идолов у своего отца, и Бог ее не наказывает, хотя среди заповедей есть и «не укради».

Братья продают Иосифа в рабство, что тоже не кажется особо нравственным. Сара изгоняет в пустыню беременную Агарь, что уж совсем нехорошо. Затем эта ситуация повторяется, и Бог разрешает Аврааму изгнать Агарь и ее сына Измаила.

Дочери Лота подпаивают своего отца и беременеют от него — вопреки запрету видеть наготу родителей (Лев. 18, 7), а Фамарь обманом ложится с отцом своего умершего мужа.

Месть братьев Дины за бесчестье сестры — разграбление города — тоже кажется чрезмерной, тем более что соблазнитель Сихем готов на ней жениться.

Итак, заповеди «не лжесвидетельствуй», «не укради», «не прелюбодействуй» являются далеко не абсолютными. Если в основе их нарушения лежит страх за свою жизнь (Авраам и Исаак), ревность (Сарра), желание иметь детей (дочери Лота, Фамарь), гнев (братья Дины) или даже просто стремление достичь своей цели (Иаков, Иосиф, его братья), т. е. простые человеческие слабости, не ведущие к оскорблению Бога, то оно простительно.

В то же время заповедей, запрещающих смешение и нецелесообразные поступки (к таковым вполне можно отнести действия Онана, жителей Содома и Гоморры и строителей Вавилонской башни), нет.

Эта ситуация весьма парадоксальна. И, как мне кажется, весьма полезным здесь будет послание к Римлянам ап. Павла. Но так или иначе, похоже, что в начале человеческой истории закон, написанный в сердцах, существенно отличался от наших современных нравственных норм, как, впрочем, и от заповедей Моисея. Возможно, именно поэтому ап. Павел вынужден был утверждать: «Верующие неподзаконны». И значит, есть только один способ достичь жизни вечной — верить и любить.

ТВОРЕЦ В РУССКОЙ ПОЭЗИИ

В русской поэзии образ Бога-Творца появляется практически с первых шагов ее официального существования. Одним из родоначальников русской поэзии считается знаменитый Михайло Ломоносов (1711 — 1765гг.) — деревенский мальчишка, пешком пришедший в Москву учиться и ставший впоследствии ученым-энциклопедистом, основателем Российской Академии наук и Московского университета, носящего по сей день его имя. До этого поэзия носила, в основном, анонимный народный или церковный характер. М. Ломоносов — один из первых известных русских поэтов.

С его именем связан и бурный расцвет естественно-научного знания в России. И что интересно — если в других европейских странах он породил тенденцию к атеизму, то в России — благодаря во многом позиции самого Ломоносова — к укреплению веры в безграничное могущество Творца. Когда поэт Тредиаковский написал о множественности миров, а Священный Синод нашел его поэму «противной священному Писанию» и к тому же запретил публиковать перевод поэмы А. Попа «Опыт о человеке», Ломоносов ответил сатирой «Гимн бороде», утверждая, что знания о природе лишь усиливают веру, восхищение Создателем.

Хотя число стихотворений, посвященных Творцу в русской поэзии, несопоставимо с числом евангельских сюжетов, они все же равномерно насыщают все периоды XVIII–I половины XX веков. Я упомяну только нескольких поэтов:

М. Ломоносов (1711–1765 гг.), Г. Державин (1743–1816 гг.), Ф. Ключарев (1751–1822 гг.), Ф. Глинка (1786–1880 гг.), В. Кюхельбекер (1797 — 1846 гг.), А. Хомяков (1804–1860 гг.), А. Полежаев (1804 — 1838 гг.), А. Кольцов (1809 — 1842 гг.), М. Лермонтов (1814–1841 гг.), А. Фет (1820–1892 гг.), А. Майков (1821–1879 гг.), Д. Мережковский (1866–1941 гг.), А. Блок (1880–1921 гг.), С. Есенин (1895–1925 гг.).

В целом в изображении Бога-Творца поэты придерживались стандартных ортодоксальных концепций. Например, Г. Державин и Ф. Ключарев говорят о Нем как о бесконечном, вечном, вездесущем, всесильном. И только А. Кольцов дает такой философский пассаж:

«Отец света — вечность;

Сын вечности — сила;

Дух силы есть жизнь».

С точки зрения богословия этот отрывок несколько невнятен, если не сказать больше, особенно вспоминая формулировку «Символа веры» — «Свет от Света». Но поэзия — плод скорее эмоционально-чувственного, душевного восприятия мира, чем логического или духовного. Особенно это касается России, где богословие вплоть до конца 19 в. было сугубо клерикальным, а граница между церковным и светским искусством — очень четкой.

Многие поэты уделяли внимание вопросу о познаваемости Творца. И если Г. Державин («Его никто постичь не мог»), Ф. Ключарев, А. Кольцов и В. Кюхельбекер («Он тайна для очей ума») считали, что Он абсолютно непознаваем, то К. Батюшков ответил на этот вопрос так:

«Хочу постичь Тебя, хочу — не постигаю.

Хочу не знать Тебя, хочу — и обретаю».

Этот фрагмент также несколько двусмыслен. Бог открывает Себя человеку по Своей воле, но не навязывает Себя, оставляя свободу принять Его или отвернуться. Хотя, возможно, здесь играет свою роль стилистическая сложность конструкции, свойственная раннему этапу русской авторской поэзии: «хочу не знать» — это четкое позитивное (с точки зрения воли) решение; «не хочу знать» означает лишь отсутствие желания, расплывчатость решения, и в этой ситуации «насильственное» обретение Бога вполне возможно.

Однако существует и другой аспект этого вопроса — нужно ли человеку вообще познавать Бога? В. Кюхельбекер пишет:

«Пусть ум не постигает Бога:

Что нужды? — вижу я Его:

Там среди звездного чертога,

Здесь в глуби сердца моего».

То, что человеку не нужно знать Бога, А. Майков объясняет так: Бог «всё, все тайны знает, и знает, что тебе (человеку) еще их рано знать». Однако знаменитый поэт М. Лермонтов возражает:

«Когда б в покорности незнанья

Нас жить Создатель осудил,

Неисполнимые желанья

Он в нашу душу б не вложил».

Очень интересно, что у подавляющего большинства русских поэтов Творец ассоциируется прежде всего с неживой природой, со страшными, неуправляемыми природными явлениями: громом, вихрями, множеством солнц (Ф. Ключарев, А. Кольцов), облаками, горами, морями (К. Батюшков), вселенной (А. Хомяков, В. Кюхельбекер). И это понятно. Но Д. Мережковский и Ф. Глинка находят Бога не в бурях и не в огне, а в тишине — это уже прозрение.

Известный поэт А. Фет хотя и связывает понятие Творца с неживой природой, но видит в ней некую одушевленность:

«молятся звезды, мерцают и рдеют,

молится месяц, плывя по лазури»

Растения в связи с Богом упоминают только М. Ломоносов и А. Блок, но в обобщенном виде: «поля, лес, цветы». Что же касается животных, то только Г. Державин пишет о «цепи существ», да С. Есенин, знаменитый поэт русской деревни, — о конях. По всей вероятности, растения и животные представляются более близкими, понятными и потому менее «божественными».

Еще один вопрос, волнующий русских поэтов, — о месте человека пред Богом и о месте Бога в жизни человека. И В. Кюхельбекер, и Д. Мережковский видят место Творца в глубине человеческой души. А. Фет пишет, что Создатель непостижим не твореньем мирозданья, а тем, что в бессильном и мгновенном человеке горит Его огонь. Ф. Глинка благодарен Богу за то, что

«мне, забытому в пустыне,

Ты дал и крылья, и полет».

Но наиболее развернутую картину представляет Г. Державин:

«я пред Тобой — ничто.

Ничто! — Но Ты во мне сияешь

Величеством Твоих доброт…

Поставлен, мнится мне, в почтенной

Средине естества я той,

Где кончил тварей Ты телесных,

Где начал Ты духов небесных

И цепь существ связал всех мной».

Г. Державин определяет человека как «связь миров». Эту же идею совершенно по-иному высказывает С. Есенин: «Душа грустит о небесах…»

Итог этому весьма краткому и поверхностному обзору можно подвести с помощью стихотворения «Атеисту» А. Полежаева. Поэт называет атеиста человеком «без души, ума и глаз». Ибо глазам Бог открывает Себя в явлениях природы, не заметить которые невозможно; уму — в естественно-научных открытиях, игнорировать которые глупо; а душа — место обитания Бога, не заметить которого может только нелюдь.

ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ

Библия — одна из самых таинственных книг, ее не только не удается закончить читать — если делать это внимательно, то не удается осмыслить даже одну ее часть. Я уже писала о первых главах Бытия, и вот вновь возвращаюсь к ним. Итак, для начала просто перечислим вопросы. Господь сотворил животных и всех тварей, живущих на земле, птиц, и всех животных, которые в небе, рыб и всех тварей водных. Список закрыт? А кто сотворил насекомых? И — даже если отнести насекомых к тварям, живущим в воздухе, в воде и на земле, то кто сотворил живущих под землей?

В саду Эдемском львы дружили с ягнятами и питались, видимо, травой. Или вообще ничем не питались? Гипотеза вполне допустимая, если вспомнить о том, что я писала про присносущность. Но чем питались комары? И клопы. Тоже травой? Значит, все-таки вообще никто ничем не питался? Не проходит — есть строки во второй главе о том, что растения даны в пищу. (Что любопытно — раз ели, значит, какали и писали?.. Это как-то меняет представление о рае, правда?)

Но пойдем дальше. Смерть пришла в мир вместе с грехопадением через убийство Каином Авеля. Но поводом к этому поступку послужило жертвоприношение, в частности агнца. Если в этот момент смерти еще не было, то ягненок был принесен в жертву живым? То есть положен на алтарь, а потом отпущен? Как-то плохо вяжется с нашим представлением о жертве. А что такое жертва вообще? То, что принадлежит человеку и отдано им безвозмездно в пользу другого. Просто, казалось бы. Но ягненок не принадлежит Авелю. Или принадлежит? Принадлежит по праву вложенного труда. То есть принадлежит не ягненок, а труд, вложенный в его выращивание. И тогда ягненок мог быть принесен в жертву живым. Следующий момент — если жертва приносится в пользу кого-то, то этому кому-то она должна быть нужна. Или хотя бы приятна. Зачем Богу ягненок? Или зачем Богу труд, вложенный в него? Потому что труд был дан человеку в наказание как способ добычи пропитания. И если ягненок был принесен в жертву живым и отпущен, то этот труд был не ради пропитания, и потому жертва. И даже больше. Если учесть, что животные были даны в пищу человеку только после потопа, то вообще животноводство до этого момента было чистой благотворительностью (молоко, масло и сыр, правда, вроде бы остаются…). Тогда более понятно, почему жертва Авеля была более приятна Богу, чем жертва Каина. И не только потому, что жертву после жертвоприношения съедали сами жертвователи (тогда священников еще не было), но и потому, что для принесения плодов в жертву их надо сорвать или там выкопать. В любом случае, «убить». И выбросить потом — то есть «отпустить» — это уже похоже на грех. То есть Авель вообще первый благотворитель в истории человечества…

Кстати, вопрос о поедании жертвы жертвователем очень интересен. Если жертва Авеля в рамках данной гипотезы понятна, то какой прок — или удовольствие — Богу от жертвы съеденной? Вообще-то, если учесть, что мы обычно склонны сильно преувеличивать благосостояние древних народов — на самом деле «от пуза» они ели очень редко, — то удовольствие Бога могло быть в радости жертвователя… Я, как человек небогатый, очень хорошо это понимаю: как здорово пойти в ресторан и вкусно поесть и попить хорошего вина, как сладок каждый глоток… Но важно, чтобы это было за чужой счет не потому, что жалко денег, а потому что иначе буду долго корить себя за потраченные деньги, которые можно было использовать более рационально… Это получается чистое удовольствие, не замутненное привкусом «греха» (не в прямом смысле, конечно, греха, а просто неразумного поступка). А поедание жертвы в этом смысле есть поход в ресторан за чужой счет. Наверное, дурацкая ассоциация, но где-то внутри она правильная. И если ее продолжить, то Бог — это мужчина. А нормальному мужчине приятно повести женщину в ресторан…

Но если мои размышления имеют право на существование (а я думаю, что имеют), то стоит задуматься над смыслом наших сегодняшних жертв… Кстати, и некоторые строки псалмов подтверждают мою версию — Ему угоден не столько дым жертвоприношения, сколько радость от принесения жертвы. Если я приношу жертву, но меня «жаба душит», это уже не жертва, приятная Богу… С ростом благосостояния этот смысл жертвы стал отмирать и вытесняться «сокрушенным сердцем». И это тоже очень интересно, но этот сюжет уже не в первой книге Бытия… А в первой книге есть еще жертвоприношение Авраама — сюжет, вызывающий (или который должен вызывать, если читать Библию, думая) ужас у любого ребенка. Обычно все внимание сосредоточено на верности Авраама, но там было еще одно действующее лицо — Исаак, над которым отец занес нож… Кто был более верующим — отец или сын? Тот, кто готов был поверить в то, что Богу угодна смерть ребенка, или тот, кто готов был стать жертвой (понимая, что Бог этого не допустит? Лучше отца ощущающий смысл жертвы?)? и что вообще происходило в этот момент в душе ребенка? И как потом строились его отношения с отцом? Сейчас я буду думать об этом (вообще-то, я давно думаю об этом, но не так целеустремленно).

ПРАЗДНИКИ

ТАЙНЫ РОЖДЕСТВА

Ночь — удивительное время в Библии. Это не время искушения (Иисуса дьявол искушал днем — Мт. 4), не время бесов (почти все сцены, связанные с ними, происходят тоже днем — Мт. 8; 9; 12, 17; Мк. 1), не время страданий (днем собирались побить камнями блудницу — Ин. 8, и Христа распяли днем). Это время откровений (во сне Иаков видит лестницу — Быт. 28, а затем борется с кем-то — Быт. 32, ветхозаветный Иосиф толкует пророческие сны — Быт 37; 40–41, а новозаветный Иосиф узнает о том, что Мария родит Сына Божьего — Мт.1, и что пора возвращаться из Египта — Мт. 2, а жена Ирода — что Иисус — Праведник — Мт. 27), время возрождения утраченных связей (ночью Иисус воскресает и сходит во ад, ночью Он усмиряет волны — Мт. 8, ходит по воде — Мт. 14, ночами беседует с друзьями — Ин.3). Ночью свершаются высшие замыслы: рождается Иисус, а затем празднует пасху с учениками. Оба эти события связывают Ветхий и Новый заветы — рождение Богочеловека знаменует сам переход к Новому завету, а празднование иудейской пасхи наполняется новым смыслом.

В этом же ряду находится и еще одна ночь — ночь поклонения волхвов — Мт. 2. Этот сюжет — один из немногих в Евангелии, носящий совершенно ирреальный характер. Кто такие эти волхвы, они же мудрецы, они же цари? С какого востока они пришли? Почему они решили поклониться царю Иудейскому, будучи сами царями, а затем, признав Его, вновь ушли? Казалось бы, они должны были остаться рядом с Тем, правда о ком была им открыта.