Бесплатный фрагмент - Вектор

Пролог

Юлохин Константин Игоревич спешил на работу, вокруг него столпились новостройки, красивые, стремящиеся ввысь здания. Пусть до работы необходимо добираться полтора часа, пусть вокруг напыщенные и злые владельцы квадратных метров, которые загоняют их в долги на десятилетия, но он любил этот район. За три года работы Константина Игоревича ночным сторожем на подземной парковке в одном из жилых комплексов его прекрасного города, он ни разу не опоздал на работу. Эта должность была для него ценна и действительно любима. В свои пятьдесят четыре года Константин Игоревич сменил много мест работы, пусть у него и было образование инженера — проектировщика, но по специальности устроиться не получилось. Вместо этого он зарабатывал на жизнь работой крановщика. Тяжелый и бесполезный труд, отнимающий все силы, но все-таки счастливая звезда иногда озаряла Константина. Последние десять лет он работал в успешной компании, не задерживающей зарплату, которой хватало на оплату коммуналки двухкомнатной квартиры и на лекарства мамы, с которой он проживал. Три года назад ее не стало. Как раз в этот момент ему и предложили место сторожа. С тех пор жизнь Константина стала другой, и, наверное, если бы он никому не признался в этом, жизнь стала бы проще и лучше. Комната, которая сдавалась после того, как мама перестала на него из нее кричать, приносила небольшой, но постоянный доход. Зарплата не изменилась, те же тридцать тысяч, только теперь он сидит в тепле с кружкой горячего чая и смотрит знаменитый видеохостинг ночи напролет. Он даже не знал, что вокруг него, за пределами его серых будней столько интересного.

Сначала он стандартно погрузился в мир российских криминальных сериалов. Примерно год, каждую ночь часов по шесть он наблюдал за перипетиями несложных сюжетов, но создатели данных шедевров не учли одного: человек развивается, накапливает информацию и умеет сравнивать. Константин Игоревич был неглупым, просто жизнь его была не богата на положительные эмоции, ввиду мягкого характера он не был конфликтен. Мать, державшая его в ежовых рукавицах, не дала спиться, хотя в какой-то момент он видел в этом выход. Когда ты пьян, груз обыденности не так давит на плечи. Сериалы сменили фильмы, боевики, хиты с кассет, прошедшие мимо в эпоху видеосалонов, но и этот период был не долог. Сейчас новая страсть — альтернативная история и духовное развитие. Он просмотрел сотни часов видео, прежде чем нашел блогеров, которые вызывали доверия. Мир оказался не просто больше, но сразу интереснее и сложнее. Тем более сработало чувство приобщенности к тайне. Чего лукавить, Константину нравилось быть в числе «проснувшихся». Он и его друзья с форумов разоблачили множество теорий заговоров или подошли очень близко к разгадке. Тысячи людей по всему миру, профессионалов своего дела, находили нестыковки в новостях, странные сделки крупных компаний, интересные происшествия. Это было лучше, чем работа опера. Это было противостояние добра и зла. Капитализм поработил сердца и кошельки, но дух свободы будет веять вечно.

Пройдя во двор, окруженный пятью одинаковыми домами, Константин прошел в подъезд, который, по его мнению, лучше было бы называть парадной. Высокие потолки, просторный холл, отделанный под гранит в теплых постельных тонах, красивое рабочее место для консьержа, отгороженное пластиковыми профилями, а не просто школьная парта у стены. Поздоровался с консьержкой, пожилой дамой, имя которой, он, к сожалению, не помнил, а переспрашивать было стыдно. Прошел к лифту и спустился на парковку. Конечно, он мог пройти и через двор по главному съезду, но вежливость брала свое. Константин считал, что с коллегами всегда нужно здороваться. Его работу последние полгода омрачало лишь одно — новый сменщик. Молодой парень, студент чего-то там, хотя Константину трудно было представить обучение с графиком работы по двенадцать часов день через день. Он вообще не любил лезть в чужие дела или расспрашивать людей об их жизни в отличие от Игоря, того самого сменщика. Первое время по простоте душевной Константин делился с Игорем новостями с форумов и новыми версиями Настоящей Истории планеты, а Игорь слушал так внимательно, будто ему интересно. Как-то Игорь рассказал, что подумывает стать блогером, но не может выбрать тему блога. Константин пытался накидать ему варианты, но к тому времени у сменщика не осталось ни капли уважения к возрасту собеседника, и Константин был только высмеян. С тех пор, примерно месяца три каждая смена начиналась с обхода вверенной территории и выслушивания нового потока дурацких издевок. Вот и сейчас, войдя в довольно просторную будку, в которой находилось их основное место работы, Константин застал сменщика в приподнятом настроении.

— Привет, Костян. Как дела, как тамплиеры? Че по чипам в вакцинах?

Константин лишь молча снял куртку и повесил ее в шкаф.

— Ни фига се, новые берцы! Константин Игоревич, я ж тебе говорил, ходи в чем хочешь, на кой те эта форма? Ты еще нашивки «охрана» пришей.

И снова фраза молодого парня осталась без внимания. Константин привык к этим выходкам. Да, действительно, четкого регламента по внешнему виду у них не было, но он решил, что черная форма как у охранника будет уместна, да и нравилась она ему, в ней он чувствовал себя уверенней.

— Пойдем на осмотр? — Константин немного замялся, прежде чем произнес эту фразу. Игорь сидел на стуле и смотрел в телефон, полностью игнорируя своего старшего товарища.

— Сходи сам. Я домой. Кстати, там утром должны приехать за тачкой гробовщика, который помер. Передай там потом Толику по смене.

— Не гробовщик он был, он памятники рисовал. — Константин сразу вспомнил владельца машины с тринадцатого места.

— Ага, — тут же засмеялся Игорь, еще не сказав полностью свою шутку, — в полный рост памятник, кисточкой. Портреты на памятниках. Деревня ты альтернативная. Все не как у людей.

Константин опустил голову и вышел, закрыв за собой дверь. И так каждую смену. Из-за того, что он никогда не умел общаться с такими конфликтными людьми, начинал теряться и заговариваться, а люди над ним потешались еще больше, замкнутый круг. Но спустя пару шагов, привыкший глотать насмешки Константин начал свой обход. Неспешным шагом, светя специально приобретенным для этого фонариком в углы, где не падал свет от основного освещения, он двигался по полупустой парковке. Возможно, где-то в глубине души он и понимал: максимум, что он там найдет, это дворового кота. Но это был своего рода ритуал. Его «вхождение» в идеальную смену. Внести в блокнот номера машин, уже стоящих на своих местах, потом дописать номера и время машин, которые приедут. Камера на парковке была всего одна, да и та лишь транслировала въезд, но не записывала. Также нужно отметить, вернутся ли до полуночи номера три и четырнадцать. Ему очень нравились эти жильцы, вежливые и всегда пунктуальные. За три года четырнадцатый номер опоздал три раза, и каждый раз в доме кто-то умирал. Третий номер опаздывал лишь единожды, в тот день Игоря взяли на работу. Подходя ближе к девятому месту, Константин все больше задумывался, как же не случайны эти случайности, ведь в тот день, перед тем как Гробовщика — Художника нашли мертвым, четвертый номер тоже опоздал. Так, почти незаметно для себя, он оказался совсем близко с черным джипом, занимающим девятое место. Как с ним часто бывало до этого, ощущение того, что мир сузился до него и объекта его внимания, и даже само время остановилось ради них, поглотило его. Был джип, он и числа вокруг. Он до конца еще сам не понимал, почему эти числа засели в его голове, но чувство того, что он попал в один тон с моментом, было настолько явным, что он не замечал ничего кроме этого чувства. Они недавно обсуждали это в группе форума. «Быть в моменте, чувствовать вселенную и ее биоритмы» — начал вспоминать, что говорила об этом одна из участниц форума, красивая блондинка. Понимая, что сейчас он не сможет противостоять всем тем мыслям, что кружат в его голове, и они уводят его от чувства его единения с миром, Константин закусил губу так сильно, что почувствовал медный привкус во рту. Он подошел к машине и посвятил в салон. Луч фонарика плохо справлялся с тонировкой, но все-таки выловил очертания гробовой плиты в багажнике. На черном фоне извилистой гравировкой были выведены цифры: два, шесть, шесть, пять, три, пять.

Двадцать шестого числа Константин появился на свет, шестьдесят пятый год — это год его рождения в три часа утра и пять минут.

Холодный пот прошиб так быстро и стремительно, что форма из грубой ткани сразу промокла. Сердце забилось часто и глухо. Уже не задумываясь над тем, как он выглядит и какие будут для него последствия, если на него пожалуются жильцы, он побежал к себе в будку.

На его счастье Игоря уже не было, и Константин сел на кресло. Смахнул пот со лба и уставился в окно, напротив которого располагался стол. Мысли несли с бешеной скоростью, он не мог сосредоточиться. Его естество металось то в одну, то в другую сторону. И лишь в одном он был уверен. Это что-то настоящее, то, что изменит его жизнь. Тяжело дыша и все еще не отводя взгляд от въезда на парковку, начал шептать про себя числа. Три… Четырнадцать… Пятнадцать… Девять… Двадцать шесть… Шестьдесят пять… Тридцать пять…

Дешевая подделка знаменитого бренда на запястье Константина подсказала, что с начала смены прошло пятнадцать минут. Это время прошло для него незамеченным. Стены и без того тесной коморки стали давить еще больше, больные суставы рук и ног ломило от напряжения, в котором прибывало тело, сидя в неудобной и напряжённой позе. Константин начал вставать и, поднимая руку, посмотрел на грязный след от кружки, оставленный сменщиком. Грязный круг — напоминание, что даже если Игоря тут нет, это еще не значит, что он не испортит ему настроение. Стоп. Круг. Числа. Это же число Пи. Пускай он и помнит лишь два знака после запятой, но уверен, что все так и есть. Достав из рюкзака, в котором он носил самые необходимые вещи, блокнот, ручку и планшет, Константин убедился в правильности своей теории. Числа складываются в число Пи.

Вот он Ответ прямо перед ним. Краткий, лаконичный и подкрепленный научными трудами. Только вот Вопроса никто не задавал. На совпадение уже трудно списать, иногда можно заиграться и в поиске фактов притянуть пару спорных аргументов для убедительности, но не в данном случае. Не зная, что предпринять, Константин начал изучать все, что нашел в сети по этому числу. И в течение нескольких часов окунулся в мир науки. Он переходил от одной вкладки в другую, вчитывался в строки и силился уложить все в одну концепцию относительно смертей и чисел. Ласково проведя по листам блокнота, исписанного формулами и фамилиями, мужчина потянулся и посмотрел на часы. Восемь часов пятнадцать минут. Видимо, села батарейка. Кинул взгляд на планшет. Восемь часов и пятнадцать минут. Но по ощущениям прошло намного больше времени. Впившись взглядом в раздел циферблата, отсчитывающий секунды. Секунды не стояли на месте, все так же перетекая по положенным значениям, подбираясь к отметке пятьдесят пять.

Внезапно дверь отворилась, и в коморку влетел бледный Игорь, уставился на Константина и замер. Руки его тряслись, он шептал молитву вперемешку с матом.

— Ты… как… тебя ж скорая увезла.

Ошарашенный Константин молча смотрел, как Игорь сползает по косяку двери и садится прямо на пол.

— Чего? Игорь, какая скорая, я тут был, часа полтора сижу.

— Костя, — парень немного пришел в себя, но все равно имел безумный вид. — Я сейчас во все что угодно готов поверить. Ты только объясни мне вот это.

Парень протянул телефон с воспроизведенным видео.

Камера была направлена на бегущего Константина, который неуклюже подбегал к снимающему Игорю. Парень поинтересовался, с какого созвездия атаковали рептилойды. Запыхавшийся Константин, как вседа игнорируя шутку, сбиваясь и тяжело дыша, начал говорить: «Трансцендентное число позволяет перенаправить себя как мощность за пределы рассчитанного алгебраического потока вариантов. Мы все это время смотрели не туда. Вместо вариантов ответа необходимо искать вещественные числа…». Не успел он закончить фразу, как камера зашаталась, а потом и вовсе упала на землю. На заднем фоне были крики и глухой удар.

Константин перемотал запись на начало и законспектировал свои слова. Игорь встал и схватил Константина за шкирку:

— Ты, урод! Это я тебя пранковать должен.

— Ты помнишь, кто меня сбил? Марка машины, цвет, кто сидел за рулем? — глаза мужчины светились от счастья, вид его был растрепан, но невероятно сосредоточен, он пристально смотрел в глаза парня, ожидая ответа.

— Гробовщик этот, — кивнул Игорь по направлению к месту на стоянке. — И уехал дальше.

Константин вырвался из рук Игоря и выбежал на парковку по направлению к машине. Игорю пришлось рвануть за ним. Через сотню метров они стояли и смотрели на припаркованную машину.

— Сколько время? — тихо спросил Константин.

— Пятнадцать минут девятого. — Так же тихо ответил Игорь.

Константин медленно развернулся и побрел в свою коморку. Парень последовал за ним, уставившись на экран телефона.

— Кость, ты прости, я, наверное, очень тебя достал, мне просто скучно было. Я-то лично к тебе претензий не имею. Ты просто расскажи мне, как ты это все провернул.

Константин ставил чайник и спокойно собирал свои вещи со стола. Он был счастлив, как ребенок.

— Игорь, ты тоже меня прости, но это сделал не я. Понимаешь, что-то происходит, и я сам до конца не могу понять. Дело в том, что я заметил одну закономерность, которая меня навела на мысль о цикличности происходящего, потом… трудно объяснить, — мужчина почесал голову и налил себе чай. — Понимаешь, тут замешана теория вероятности и наша реальность. Мне трудно сформулировать для тебя свои мысли, я попробую тебе объяснить на примерах. Ты изучал высшую математику?

— Ну, был такой предмет в универе, но я не особо в нем.

— Хм, — Константин подул в кружку и сделал большой глоток, — тогда тебе будет сложно, но все же попробуем. Как ты знаешь, число Пи –математическая постоянная, равная отношению длины окружности к её диаметру. В то же время, оно трансцендентное число, то есть не алгебраическое. В кольце периодов оно присутствует в неизменном виде. Запомни это, для нас это очень важно, — отставив чай, он начал искать свой блокнот и, найдя, открыл его на чистой странице, начиная чертить круги и обозначения рядом с ними. — Смотри, этот круг замкнут, но множество иррациональных чисел имеет свой континуум — мощность вариантов исходов ситуаций.

— Параллельные реальности, — с важным видом кивнул Игорь. Он почему-то начинал верить, хотя мысль о розыгрыше не отпускала. — Ты рассказывал как-то об этом, и я недавно фильм смотрел, ужастик.

— Не, не, не, то я чушь какую-то нес, — смущенно признался Константин, — тогда мне казалось, что есть эфемерные силы, влияющие на процесс конечного результата, то есть важен не сам выбор, а к чему он приведет. Но смотри, — он снова принялся чертить круги и точки вокруг них. — Это наша солнечная система, но она не стоит на месте, а движется. Летит солнце, а все вокруг летит по спирали. Вот если мы посмотрим с этого бока, то все движется по кругу. Это и есть наше кольцо периодов, понимаешь?

Игорь посмотрел на Константина. Первый раз за все время в его глазах читалось уважение, он завороженно произнес:

— Ни хрена не понимаю.

— Вот, и я не понимаю. Я вроде бы что-то нащупал, но мне не хватает ни знаний, ни данных. С теорией вероятности еще было легко, я ее изучал еще в институте, а вот с астрономией у меня хуже. Еще есть факторы, которые я не могу понять или осмыслить. Первое, причем тут ты, и почему на тебя распространилось единение с моментом. Второе, почему время не остановилось, а закольцевалось в одну минуту. И третье, самое странное, появление Доппельгангера. — Уловив непонимающий взгляд парня, он пояснил. — Гробовщик. Он же мертв, значит в нашем варианте числа Пи, он является некой точкой Феймана — повторяющимся событием, то есть с чего началось. Он был в другом варианте, который видел ты, а значит он должен появиться чуть позже.

— То есть дохлый чувак, который тебя убил в параллельной реальности, сейчас придет сюда, а мы сидим тут, пока ты чаек попиваешь? — Игорь вскочил и бросился к двери.

— Ты не выглядишь мертвым. — Константин встал, отряхнул форму и пригладил растрепанные волосы. — Я только сейчас начал догадываться. Прости, что решил, что ты двойник. Это все мои мистические увлечения. Подскажи, как я могу тебя называть?

Парень, к тому моменту уже взявшийся за ручку двери, повернулся к Константину и улыбнулся.

— А ты хорош, быстро соображаешь. Зови меня Игорь.

— Почему сейчас?

— А когда?

— Не знаю, — Константин насупил брови и посмотрел на свой блокнот. — Я хотя бы был прав? Хоть на йоту придвинулся к правде?

— Да вы все и так знаете правду. Пойми, не важно чем ты будешь все это объяснять: теорией струн, алгеброй, геометрией, физикой — каждая наука отражает строение реальности ровно в той степени, в которой задающий вопрос готов окунуться в ответ. Слова — это лишь осязаемое выражение чувств и ощущений, которые переживает человек. Слова не бесконечны в отличие от разнообразия жизни. Я не могу тебе объяснить что-то новое, используя то, что ты уже знаешь. Ты прошел путь, ты набрал навык, ты несешь груз опыта, но больше ничего нет. Прости, но от того, что ты досконально изучишь мир, проще он не станет, и тебе не будет легче.

— Ты Смерть? Ты забираешь меня? Что будет дальше?

— Константин Игоревич, много вопросов, но не тех. Я не смерть, я не судьба и не ангел. Меня по факту не существует. Я просто однажды как и ты вышел за границу бытия и не смог найти дорогу обратно. Потом нас стало больше. Сейчас нас сотни тысяч, но вместо рая, ада или высшего порядка мы сами создали себе точно такую же клоаку из эмоций и новых правил. Я не могу тебе передать свое восприятие, которое появляется после возможности выхода за первую границу, но оно и восхищает, и угнетает одновременно, это не исцеление и не проклятие. Это как после окончания школы и жизни с родителями в любящей семье стать взрослее и переехать в общагу к вчерашним детям, скучающим по дому, от которых требуют поступков взрослых людей. Это не смерть, но и не жизнь в привычном для тебя понимании. На самом деле, я даже мог не вмешиваться. Просто, лично я считаю, что у каждого должен быть выбор. У меня его не было. Все, что я могу дать другим — это выбор. Ты либо проснешься на больничной койке с уверенностью, что тебе это все приснилось, продолжишь жить своей жизнью с мыслью, что это было больше, чем сон, и желанием разобраться в этом, получишь больше информации, накопишь знания, отпустишь обиды, эмоции, старость, и знания сотрут в тебе человечность, умерев, ты выйдешь в эту же точку, не обремененный страстями. Либо же ты сейчас выходишь за эту дверь и начинаешь новый этап: обиженный, восхищенный, слабый, вступающий в борьбу с миром и теми, кто там живет. Выбор за тобой. Советов я тебе не дам. Помощи дальше не будет. У тебя есть только выбор.

— Могу я подумать? — спросил шепотом Константин, смотря в пол.

— Своего рода, это тоже выбор. — вздохнул Игорь. — У тебя есть только одна минута. И она идет уже третий час. Время для меня как таковое не имеет ценности. Думай. Позовешь, когда примешь решение.

Игорь оставил Константина в одиночестве.

Константин смотрел в пол и думал о том, что, когда человек знает, что у него есть выбор, это знание дает ему надежду, что выбор будет правильный, а когда выбор нужно сделать здесь и сейчас, каждый вариант кажется не верным. Константин взял чай и решил провести эту бесконечную минуту, которая выпала ему, с пользой. Пока решил просто выпить чай. Хоть раз в жизни не бежать и не прятаться, а почувствовать, кто же он: человек, который оставшуюся жизнь просидит за планшетом, питаясь гречкой и полуфабрикатами, или… или… «Надо просто допить чай, а дальше посмотрим», — подумал Константин и сделал глоток терпкого напитка.

Часть 1

Иногда, когда всем сердцем веришь в чудеса, а разум волнуют фантазии, в жизни и впрямь начинают происходить волшебные вещи. Ты начинаешь чувствовать в каждом мгновении Силу, но Сила всегда видит в тебе лишь орудие, фигурку на шахматной доске, ход которой предсказан Хаосом.

Первый весенний день выдался дождливым, абсолютно пропащий день. Город гонял ветер по улицам и не давал прохожим даже шанса остаться сухими после выхода на улицы. Как будто все эти толпы ему так надоели, что он хочет вспомнить, каким был всего 50 лет назад, перед тем как стать столицей края и получить новый статус «город миллионник». 16+

Молодой парень не спеша брел под моросящим дождем, выставив лицо с правильными чертами и надменным взглядом навстречу ветру. Казалось, он и есть воплощение города, такой же мрачный и пустой. Парень, тем временем, был самый обычный. Почти. На жизнь себе зарабатывал перепродажей техники на знаменитых площадках объявлений. Купи подешевле, подожди недельку, наплоди аккаунтов, поставь разные цены, продай подороже. Схема простая и от того, работающая из года в год. Но вот настоящей страстью его был Мир. Жизнь в той ее недоступной грани понимания, где логика сталкивается с магией случая, и непознанное становится предопределенным. Многие называли это магией, но он звал это Силой. И Силу эту он отчаянно искал и желал. Ему надоело улавливать ее томный аромат на краю своих чувств, ему хотелось видеть ее, владеть ей.

Сейчас он шел вдоль трамвайных путей, смотря на забор, отделяющий новую стройку от тротуара. Забор поставили всего неделю назад, а он уже был измалеван невнятными надписями — эквивалентами наскальных рисунков. Ему было странно жить в этом обществе. Стагнация в развитии уже видна невооружённым глазом. Вперед идёт только техническое развитие, но это тоже тупиковая ветвь. Сегодня он не спал. Просидел всю ночь в интернете, изучая «Проект 2045», суть которого сводится к превращению человека в машину. Но куда развиваться машине? Возможно, стоило поднять свой взгляд в космос. Но для человечества это пока недостижимо. Слишком тупое население. Многие даже не понимают, что МКС стоит на околоземной орбите, а между планетами лишь пустота, и нет у человечества возможности ее пересечь. Наши люди вызовут такси, чтобы проехать пару километров, а тут надо лететь куда-то, строить самому себе жилище, создавать условия для существования. Нет, лучше будем ждать прибытия более развитой цивилизации, которые скажут: «Ну, ладно, вы, милые, пользуйтесь тем, что мы создали». Пока что правда была такова. Нам лень, и мы тупые.

Только вот правда не прощает такого. Ей нужны жертвы, битвы и проигравшие.

Парень знал, что однажды принесет свою жертву на алтарь правды. И почему-то заранее знал, что будет разочарован.

Среди его знакомых никто не знал его имени, только прозвище. Хлыст. Так его прозвали за резкий нрав и привычку дерзить всем, кто вступил с ним в диалог.

Он не отличался богатырской силой, но его прямой взгляд в глаза мало кто мог выдержать.

Ветер бил его мокрыми каплями и как будто толкал, не давая идти в направлении дома.

Хлыст переживал, что книги по магии, которые он купил, намокнут. Это был еще один источник его дохода. Он брал книгу, читал, покупал красивый блокнот, переносил в него смысл, состаривал и продавал на форумах. Сегодня он приобрел книги у некрасивой девочки лет 20, которая странно смотрела на него. Вряд ли кто-то ожидает, что за их книгами по таро приедет высокий молодой парень, который еще и спор затеет.

— За четыре книги шесть тысяч. — Произнесла девушка и отвела взгляд в сторону.

Они встретились на окраине города, в районе, где пятиэтажные старые дома создавали причудливый лабиринт, и каждое окно было порталом в чужую жизнь, которая никогда не выхлестывалась за пределы своей бетонной камеры. Оттого все дворы были одинаковы, как и дома. Хлыст посмотрел на девушку, чуть улыбнулся и, вытащив деньги, произнёс:

— За две книги две тысячи. Меня не интересует Кроули. — Еще раз сказал ей парень улыбаясь.

— Так-то я продаю все разом, в объявлении было написано. — Девушка взялась покрепче за книги в руках.

— Послушай, две книги еще куда ни шло, но Кроули… это прям попса. Когда я увидел травник и книгу по таро, я заинтересовался именно ими. Почему продаешь все? Парень не понял увлечения, или мама слишком набожная?

Девушка посмотрела на небо, начинавшее затягиваться тучами, и обвела взглядом безликий серый двор. Ее блеклые глубоко посаженные глаза бегали по двору, как будто она боялась, что за ними следят.

— Ты лезешь не в свое дело, любо бери все, либо уходи. — Она обиженно надула тонкие губы. Из-за чего милые девушки выглядят еще милее, но она выглядела лишь комично.

Парень посмотрел на эту нескладную девушку невысокого роста и уже готов был взорваться, но у нее зазвонил телефон.

— Алло, да, пришел, но Кроули не хочет забирать… Так точно. Хорошо, Игнат Валерьевич, поняла.

Захлопнув старую раскладушку, она сказала:

— Две книги за две тысячи.

И протянула ему необходимые фолианты.

Немного замявшись, поняв, что на ее решение повлиял телефонный разговор, он отсчитал необходимую сумму и протянул ее девчонке.

Промокнув насквозь, он добрался домой, принял горячий душ, сварил кофе и засел за книги. Сначала следует прочесть эту магическую муть, выделить основное, красиво перефразировать и написать все это от руки. К каждому такому действию он подходил основательно, красивые ежедневники без дат и маркировок заказывал в Китае, либо шёл на барахолку. Почерк всегда менял, для этого приходилось скачивать и распечатывать прописи. Три — четыре дня работы окупались круглой суммой, сравнимой с месячным заработком на технике. Только более-менее стоящие книги были редкость.

Парень глотнул приторно сладкий кофе и открыл первой книгу по таро. Введение состояло из старой легенды про Книгу Тота. Он пролистал его, не читая. Каждый переиначивал эту легенду как хотел, то приписывая туда цыган, то евреев, то меняя количество страниц, то придумывая новый способ для казни бедного Тота. Чего только этот египетский бог не перенес от всех, кто так же, как и парень, зарабатывал на вере в чудеса. Спустя сотни книг, прошедших через его руки, Хлыст перестал им доверять. Ему казалось, что в какой-то момент времени, человечество повернулось на магии, примерно как сейчас все повернуты на личностном росте. Вместо магов — тренеры и спикеры. А в остальном все то же самое. Декорации меняются, режиссёр добавляет эксцентричности персонажам, на смену старым актерам приходят новые, а комедия из двух действий все та же.

Первая глава книги начиналась со слов: «Здравствуй, Хлыст, сейчас у тебя зазвонит телефон.»

Хлыст сперва растерянно перечитал строчку, а через мгновение уже слышал рингтон своего мобильного.

Выдохнул и ответил на звонок:

— Добрый день, Игнат Валерьевич.

— Догадался или почувствовал? — голос звонившего был низким и грубым.

— Сложил два плюс два.

Часть 2

Большие радости и маленькие проблемы находят нас сами. А вот большие проблемы и маленькие радости приходится обеспечивать себе самостоятельно и зачастую, создавая себе маленькую радость, мы создаём большие проблемы.

Лиза смотрела в окно, ожидая увидеть знакомую фигуру. К встрече Игната Валерьевича и нового ученика все было готово: накрыт стол, мать отправлена в магазин на другом конце города, хотя она и не помешала бы, ведьмы, живущие под покровительством колдуна, очень тактичны, но дабы первая встреча не походила на знакомство с родителями, её решили побаловать новыми шмотками. Сама Лиза не любила магазины и людные места, предпочитала одеваться не броско, так быстрее можно затеряться в толпе, если вдруг что-то пойдет не так. Для Игнат Валерьевича она была не просто дочь его гражданской жены, но и ученица. А ученикам он даёт задания, после выполнения которых они уже не уходят. Не легко разорвать узы с учителем, которые связаны из пролитой крови.

Отойдя от окна, она осмотрела себя в зеркало. Сегодня ради нового ученика она приоделась, надела платье и туфли, напустила немного морока на лицо и фигуру. Зачем ведьме краситься и следить за кожей, если можно всех обмануть. Девушки в инстаграм постоянно накладывают на себя фильтр и ничего, никто их за это не осуждает.

Игнат Валерьевич сидел за столом, закинув ногу на ногу. В отличии от Лизы морок он на себя не напускал, да и не нужно было. Высокий, статный, с аккуратной бородой, которая была покрыта сединой и короткими волосами, он выглядел как какой-нибудь купец, который случайно угодил в наш странный и неряшливый двадцать первый век, но преисполненный чувства собственного достоинства несмотря на то, что вокруг него была простая двухкомнатная квартира, в которой явно не делали ремонт уже лет пятнадцать.

Раздался звонок в дверь, и они переглянулись. Парню не говорили номер квартиры. Только адрес дома. Причем соседнего, стоящего рядом. Колдун всегда перестраховывался и никому не доверял до конца.

Как Лиза и думала, на пороге стоял он: парень, купивший вчера у неё книги.

Пригласив его зайти кивком головы, она отступила, давая ему пройти. Он даже не посмотрел на нее и прошел в комнату, не снимая кепки и даже не разувшись.

Она побагровела от злости. Хам, ведь после его ухода ей придется мыть полы, а шваброй Игнат Валерьевич запрещал пользоваться. Мыть перед ним полы была — одна из самых унизительных вещей в ее жизни, а сегодня она еще и в платье — двойное унижение.

Тем временем парень уже садился за стол напротив отчима.

— Добрый день, Игнат Валерьевич, все зовут меня Хлыст. Мы вчера разговаривали по телефону.

— Ну, здравствуй, юноша. Не хочешь кофе?

— Спасибо, откажусь. Мне бы хотелось услышать ваше предложение.

Игнат Валерьевич громко и искренне рассмеялся. Парень же сидел абсолютно спокойно, и только желваки начали играть на его лице, когда смех не закончился через пару секунд.

— Юноша, я не собираюсь предлагать тебе купить акции или пожертвовать в фонд. Я позвал тебя, чтобы познакомиться. Честно признаться, еще сам не решил, возьму ли тебя. Тем более, с твоей стороны было наглостью применять заклинания поиска без посвящения. Без посвящения нельзя заниматься магией.

Хлыст к концу речи колдуна перестал злиться и улыбнулся.

— А я не колдовал. Я просто ее в окно увидел. — Кивнул на Лизу, стоявшую за спиной отчима.

— Врешь, — быстро ответила она с возмущением. — Я смотрела во двор, не распахивая занавески, меня не было видно.

Парень начал улыбаться еще больше, повернулся к ней и с той же улыбкой, слегка ехидничая, сказал:

— То, что ты назвала занавеской, называется тюль. Занавески у вас распахнуты, они красненькие, как ты сейчас, а тюль беленькая. Но я же не сказал, что сейчас тебя увидел. Гугл карты никто не отменял, и, когда вчера вы прислали адрес по смс, я посмотрел двор и осмотрел дома, а там ты в окно курила.

Лиза мысленно сжалась, ожидая удара. Игнат Валерьевич запрещал курить в квартире. Они с мамой выходили в подъезд, даже несмотря на то, что это была квартира матери.

— Находчиво, ничего не скажешь. — Колдун провел рукой по лицу, поглаживая бороду. — Давай ты расскажешь о себе, я о себе, просто пообщаемся. Бери, что пожелаешь. — Он провел открытой ладонью в воздухе, указывая на стол, заваленный угощениями.

— Мне двадцать три года, холост, заочно учусь в университете, зарабатываю, чем попало, в армии отслужил. Мои хобби — это чтение, игры, вязание крючком и плетение из бисера.

Лиза немного оторопела. Этот мрачный наглый тип никак не представлялся ей с бисером в руках. Отключив эмоции, она заставила себя перейти в измененное состояние, чтобы «прочесть», когда Хлыст будет врать. К ее удивлению, он был в осознанности, может и не идеальной, но достаточной, чтобы скрыть эмоции, хотя на секунду ей показалось, что эмоций вообще не было. Такое иногда бывало и с ней, когда она по несколько дней готовилась к тому или иному ритуалу, но тогда у нее и не было проявления эмоций ни мимикой, ни взглядом, а парень имел очень подвижную мимику, да и блеск в глазах вряд ли можно подделать.

— Лизонька, что ты думаешь о нашем госте? — спросил у неё отчим, не повернув головы.

На секунду она заколебалась с ответом, потому что засмотрелась на парня: он был хорош собой. Главное, чтобы Игнат Валерьевич не учуял ее мысль.

— Он достаточно хорошо владеет внутренней энергией, хотя все чакры закрыты, ментальное развито в нем больше, но все сосредоточилось в глазах и на слухе. В остальном все блокировано, но потенциал есть.

Игнат Валерьевич улыбнулся в бороду и, отхлебнув чая, сказал:

— Ведьма потомственная. Ученица моя. Но это потом, давай сначала о том, чего бы ты хотел? Ты прячешь мысли, это похвально, с учетом того, что тебе это никто не объяснял. Но только…

В голове парня посреди вакуума и тишины, которые царили там из-за выключенного внутреннего диалога, раздался голос мужчины напротив:

«Но только в мире еще столько умений, которых ты не приобрел»

Паники не было, страха тоже. Отключая мысли, угасают и чувства. Он сидел напротив двух этих людей и понимал, что нашел то, что искал, если не в полном объеме, то хотя бы первую ступеньку своей вавилонской башни. Прислушавшись к себе, он понял, что не хочет отвечать. Этот колдун почему-то нуждается в нем даже сильнее, чем он ищет учителя. Стоит дать ему выговориться.

Мужчина не спешил продолжать, внимательно смотря в глаза молодому собеседнику. Он также не мигал. В какой-то момент лицо мужчины стало менять свои очертания, превращаясь в маску из дерева, но это наваждение быстро прошло.

— Тебе нужно еще что-то для демонстрации? — улыбаясь, спросил колдун.

— Ну, не знаю, честно сказать, я, конечно, очень впечатлен, но не то, чтобы я прям паду ниц пред вами. Я правда чувствую какую-то силу вокруг, будто невидимые паутинки притягивают ко мне события, людей, но я никак не могу уловить этот миг, эту Силу. Я готов учиться, мне очень хочется узнать истину об этом мире и кое-какой объем информации у меня уже есть. Но я не могу этому доверять до конца, потому что это все взято из книг, а я сам пример того, что половина в таких манускриптах выдумка. Тем более меня смущает факт того, что в большинстве случаев, когда я чувствую Силу, за этим идут какие-то негативные ситуации, и мне приходится применять физическую силу.

Снова колдун рассмеялся. Лиза отметила, что смех искренний, ей нравился этот парень. Со своими чувствами она пока не разобралась, несомненно, он силен и к тому же не глуп. Ее напрягало его надменное поведение. Мужчина, который может себе позволить так вести себя даже после того, как ему показали, что он тут самый слабый или дурак, или самый слабый тут не он.

— Скажите, — Хлыст встал и начал наливать себе кофе. — Что именно вы хотите от меня? Как это будет выглядеть? И для чего это вам?

— Видишь ли, — ответил ему колдун. — Наш мир держится на двух вещах: Силе и Балансе. Если ты хочешь вырасти, тебе нужен учитель, если ты хочешь вырасти еще больше, тебе нужен ученик. Энергию, которую в тебя вложили в начале пути, необходимо вернуть в мир и передать следующему. Я буду давать тебе задания, книги и следить за твоим духовным и физическим ростом, ты будешь делать только то, что я говорю. Каждый день в семь утра без опозданий ты будешь приходить сюда. Ты будешь изучать различные магические практики, путь правой или левой пути, значение не имеет, мной подготовлены практики, состоящие из различных религиозных и духовных течений. Это позволит тебе раскрыть потенциал в полном объеме.

Парень слушал сидящего напротив очень внимательно, не забывая пить кофе и к концу речи улыбнулся. Лизу уже начинали раздражать его улыбки. За ними было невозможно разобрать, что именно на уме у этого парня.

— Итак, как я понял, я перехожу к вам в подмастерья, забиваю на жизнь, а в конце смогу наливать себе кофе без рук, или все же есть какая-то цель, где мы дружно применим наши умения? Как правило, подмастерью полагается какое-никакое жалование, но я так понимаю, у вас вакансия без оклада и без возможности работать на стороне, а, значит, я буду вынужден отказаться от вашего предложения.

Лиза была ошарашена наглостью парня. Она хотела сказать ему, что он дурак, от такого не отказываются, нет ничего прекрасней, чем использовать Силу. Пусть ты становишься пешкой, слугой или солдатом, но свободнее и счастливее ты не станешь за все деньги мира.

Колдун сидел багровый от злости. Он собрался с мыслями и произнес:

— Не забывайся, ты никто. Цель есть, но тебе не будут все выкладывать на блюдечке с голубой каемочкой. Все в этом мире нужно либо заслужить, либо взять силой. А Силы у тебя пока нет. Три раза в неделю по три часа ты будешь проводить тут. Все свои книги по магии выкинешь, теорию изучишь во снах. Обряд посвящения проведем сейчас. — Игнат Валерьевич прорычал эти слова, было видно, как трудно ему было уступить будущему ученику.

Парень коротко кивнул, отставил кофе и неожиданно серьезно произнес:

— Я согласен, буду делать все от меня зависящее. Подскажите, можно ли сейчас сказать, к чему я предрасположен, чтобы я не тешил себя лишней надеждой и сосредоточился на той практике, которая будет полезна мне.

Мужчина кинул взгляд на девушку, и она выпорхнула из комнаты. Было слышно, что она что-то искала, перекладывая вещи. Через пару секунд она вернулась с колодой карт таро, сиреневым куском ткани, парой свеч и небольшой пирамидой из черного камня. Пока она готовила место для гадания, колдун заговорил:

— Понимаешь, здесь все неоднозначно. Я живу с силой уже шестьдесят лет. Я получил ее в достаточно молодом возрасте, я был примерно вдвое младше тебя. Нас учили только одному пути. Когда я стал старше, одного пути мне стало мало. И я сосредоточился на других практиках, вопреки ожиданию учителей я и там смог покорить Силу, поэтому я и разработал систему обучения, которая будет захватывать множества практик, чтобы не сковывать тебя в одной ипостаси, как пытались это сделать со мной. Но, в то же время, ты совершенно прав. У каждого есть предрасположенности и, в первую очередь, мы будем развивать именно их и твое физическое тело. Твой багаж знаний будет несомненным плюсом, но может стать и балластом. — На миг колдун замер, будто бы раздумывая, продолжить свою речь или нет, и, спустя несколько мгновений, решил все-таки сказать, о чем думает. — Ты не был единственным кандидатом в ученики, были и более талантливые, но у них не было такого характера как у тебя. Я наблюдал за тобой на протяжении года. У тебя очень сложная жизнь и тяжелая внутренняя борьба. Ты воин. Именно тот, кто мне нужен. Духи тоже советовали выбрать тебя.

Парень слушал молча, больше наблюдая, как Лиза готовит место и достает колоду из бархатного мешочка.

Когда она перетасовала колоду, и первая карта легла на стол, все внимание парня уже было приковано к картам, а не к колдуну.

— Мантика… в любых ее направлениях. — Прокомментировала девушка первую карту, снятую с верха колоды.

Следующая карта, взятая с низу колоды.

— Сновидения. Ментальные техники.

Колдун коротко кивал после каждой произнесенной фразы. Девушка потянула карту с середины колоды.

— Шаманизм.

После того как третья карта легла на стол, девушка снова начала тасовать колоду. Вытащила несколько карт, положила их ниже тех, что вытащила ранее. Посмотрела на них с задумчивым видом и вытащила еще три карты. Теперь, в отличии от первого раза, она вытаскивала карты без какой-либо видимой системы.

— Ни ты не нужен Силе, ни она тебе. Но вас обоих тянет друг другу, вам интересно, что же вы сможете создать, если объединитесь. Своей цели у тебя нет, придется служить чужой.

Резким движением руки девушка собрала карты и молча стала убирать со стола. Парень внимательно смотрел на нее, а потом улыбнулся. Ей очень хотелось, чтобы они подружились, причем истоков этого чувства она не понимала. Пообещав себе отследить их после ухода Хлыста, она стала убирать посуду быстрее, ибо взгляд отчима недвусмысленно намекнул ей поторопиться.

— Столько эпитетов, воин, служить, бесцельный, прямо ронин. — Парень был раздосадован раскладом, но решил отшутиться.

На столе появилась чаша, вырезанная из дерева, солнечный свет заструился со всех уголков комнаты тонкой дымкой прямо в чашу, превращаясь там в воду.

Хлыст и Колдун смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Лиза, невольный свидетель этой дуэли характеров, сжалась внутри. Не может молодой парень так смотреть, в нем нет ни уважения, ни страха, чистый вызов.

Чаша наполнилась до краев. Колдун встал, поднял чашу над головой, сделал глубокий глоток и передал ее юноше, которому тоже пришлось встать. Хлыст принял чашу из рук мужчины и было видно, как под его кофтой взбугрились мышцы, не ожидавшие, что чаша будет тяжелой. Чаша отягощалась ровно настолько, насколько много своих знаний и умений собирается передать учитель. Эту ношу Сила давала почувствовать сразу, будто намекала, что есть еще шанс отказаться, ибо в дальнейшем вся тяжесть знаний ляжет мертвым грузом в душе и утянет на самое дно. Лиза с завистью смотрела на обряд, помня, что ее чаша не была такой тяжелой. Хлыст с усилием поднял чашу к губам и, не наклоняя к ней головы и не отводя взгляд, сделал глоток.

Не с чем сравнить первое проявление Силы в теле: каждая клетка будто растворяется в чем-то мягком и сладком, тягучем и теплом и длится это бесконечно долго, и несправедливо быстро нега сменяется холодом, ты сжимаешься ровно до одной точки где-то внутри головы между глазами и затылком. Теперь ты видишь мир как на широкоформатном экране. С каждым цветом в этом мире, каждым предметом, каждым явлением нужно знакомиться заново. Они стали другими. Ты стал другим, и все вокруг дико чужое. Это как вернуться домой после десятилетия скитаний, все на своих местах, и единственная чужая вещь тут это ты.

Хлыст почувствовал, что чаша больше не давит, посмотрел на пустые руки и вдруг ему стало так хорошо, будто он первый раз в жизни пришел домой, а его там ждали и рады были видеть. Он засмеялся первый раз за все время искренне. Когда шаг в бездну сделан, лучше посмеяться напоследок.

— Лиза, — обратился к девушке улыбающийся колдун. — Проводи Хлыста домой и подготовь его квартиру. И не забудь научить его активировать амулеты.

Часть 3

Все время пока они шли, он молчал. Она тоже молчала из принципа, еще подумает, что она хочет от него внимания. Хотя она понимала отчасти, почему он молчит. Сейчас он впервые чувствует энергию вокруг. Вот они прошли мимо девушки с коляской, ее обдало жаром новой жизни, это как пройти в сантиметре от машины, которая проехала несколько тысяч километров и готова закипеть. Вот влюбленный парень, сердце стучит потоками смешанных чувств, и воздух вокруг него немного тягуч, он разбрасывает свою любовь. Только по взгляду на него Лиза знала, что он просто растворится в своих чувствах, пресытится ими, и его роман с особой, которую он ждет сейчас на свидание, вряд ли продлится больше полугода. Потом они встретили толпу школьников, громко обсуждающих какое-то шоу, от них едва заметно пахло пеплом и конфетами. И если Лиза уже могла интерпретировать эти запахи и мимолетные чувства и понимать лишь по взгляду, чего ждать от человека, то для парня это все было в новинку. Ему придется на своем опыте понять, как распознавать все эти знаки и связывать с поведением людей и собственными чувствами. Обычно люди, умеющие это делать, пафосно говорили, что они «сканируют», но на самом деле это скорее анализ. К сожалению, половина из того, что придется изучить Хлысту, звучит очень пафосно, но выглядит совсем не так. Лиза уже привыкла к этому и просто не замечала, но она то изучает Силу лет с десяти, когда мир для нее был и так пластичен, потому что многое она о нем не знала. Она посмотрела искоса на парня, у него уже был собственный взгляд на мир, он успел обзавестись убеждениями, точками зрения, и сейчас это все рухнуло в один миг.

Они остановились у одной из новостроек, поднялись на шестнадцатый этаж и прошли в квартиру.

Говорят, что по жилью можно понять человека, но в квартире Хлыста не было ничего что хоть как-то помогало его идентифицировать. Матрас, заменяющий полноценную кровать, лежал посреди комнаты. Были новые стол, стул, но из самых дешевых, и такой же дешевый шкаф для книг. Ни один предмет мебели не подходил по цвету к другому. В одном из углов комнаты стояли коробки со всевозможной техникой, а рядом два ящика: один с проводами, другой с телефонами, игровыми приставками и прочим.

Парень проследил за взглядом девушки и произнес:

— На чем-то зарабатывать нужно. Напомни, как тебя зовут?

— Меня зовут Лиза, — зло ответила она. — А ты Кнут, да?

— Хорошая попытка меня задеть, но меня не трогает, мне все равно, как ты будешь меня называть, если интересно, как меня назвали родители, то я тебе скажу.

Не продолжив фразу, парень направился в кухню, поставил чайник. Лизе ничего не оставалось как пройти за ним. Кухня в отличие от комнаты была совершенно другой. Хорошая мебель, аккуратно расставленная техника для готовки. Было видно, что времени тут Хлыст проводит больше, чем в комнате.

— Чай, кофе или пообедаем? Ты, наверное, голодная. — И не дожидаясь ответа, парень начал доставать овощи из холодильника.

Лиза решила, что нет смысла отвечать, все равно это его не интересует, но ей было приятно, что он проявляет хоть какое-то гостеприимство.

— Итак, Лиз, давай начнем еще раз наше знакомство. Меня зовут Дамир. Никаких шуток по поводу имени я не переношу и прошу заранее не пытаться меня бесить. Я так понимаю, Игнат Валерьевич твой… — тут парень замялся, подбирая слово и параллельно моя овощи. — Отчим, да?

— Да, это долгая история, и тут от меня ответная просьба, аналогичная как от тебя с твоим именем. И еще, меньше называй его по имени при обсуждении. Он чувствует, если о нем говорят. Но можно его как-то по-другому называть, у тебя все равно мысли под контролем, я тоже могу надолго отключаться от поля, поэтому он нас не отследит.

Парень не спешил отвечать, достал большую салатницу и начал нарезать овощи.

— Тогда будем называть его ИВ — по первым буквам. Для меня тут кое-что непонятно, если честно. Скажи, могу ли я задать тебе вопрос и ждать правдивый ответ?

— Только если ты всегда будешь честен со мной.

Парень отложил нож и внимательно посмотрел на собеседницу. Некрасивая забитая девушка из тех, кто, скорее всего, живет по указке других. Есть ли смысл связывать себя с таким человеком дружбой? У нее явно проблемы в общении с колдуном, и она будет только рада перемыть ему косточки и высказать обиды тому, кому сможет доверять. Скорее всего, ждать от нее серьезных проблем не стоит, да и слишком долго он жил в тотальном одиночестве, может пора и завести себе хоть одного друга.

— Хорошо, я буду честен. Зачем на самом деле ИВ ученики? Я, как понимаю, второй его ученик, первая ты. Все эти сказки про баланс, они, конечно, интересны. Только, мне кажется, что там есть еще что-то, о чем мне нужно знать.

— Ну, не льсти себе, ты не второй ученик. Я лично знаю семь человек, включая меня, — про то, что всего двое проходили обряд привязки в один эгрегор через чашу, она решила умолчать. — А еще он постоянно сидит в интернете и у него кто-то точно обучается удаленно. Для чего это все, не могу сказать, потому что он мне не говорит. Я так, на вторых ролях, принеси, подай, убери. Но иногда он обсуждает с кем-то по скайпу возможность постройки деревни и надолго уезжает. Короче, я думаю, что он хочет свою общину, где будет он и все его ученики. Только вот я вообще не представляю, как он это сделает. Во-первых, откуда возьмет деньги, во-вторых, ему Система не позволит, в-третьих, остальные из его поколения людей Силы костьми лягут, но не дадут ИВ быть первым, кто соберет армию…

— Стоп, стоп! — Дамир ошарашенно смотрел на нее и сел рядом с ней за стол. — Какая Система? Какой поколение? Какая Армия? Я так-то в одной уже отслужил и желание быть солдатом у меня отсутствует. Давай по порядку. Я понимаю, может, я сейчас выгляжу глупо, но я вообще не понимаю, что происходит.

— Давай по порядку. — У девушки включился менторский тембр голоса и было видно, как ей доставляет удовольствие быть более осведомленной, чем Дамир. — Система — это мир, в котором мы живем. Все вокруг нас соткано из энергии и мыслей других людей. На людей, в свою очередь, влияет все, что они получают от СМИ и масс-медиа. Людей заставляют верить в то, каким этот мир делают Боги, все это проходит легко и без боли из-за их способа засорить человека Системой с рождения. Мы вынуждены барахтаться в океане информации и поглощать ее безостановочно. Поэтому очень мало тех, кто чувствует и владеет Силой. Сила — это антипод Системы. Система создана искусственно и направлена на разрушение Духа. Дух реализуется через Силу, Сила реализуется через Нас. Боги влияют на этот мир через Систему в своих интересах. Мы же должны бороться с Системой, чтобы не дать ей полностью уничтожить все духовное в человеке. И, когда говорят об армии, имеют ввиду не винтовки и штыки, а людей способных мыслями и действиями бороться с Системой.

Хлыст встал и пошел готовить. Поставил чайник, но все так же внимательно слушал девушку. Слишком много было в ней гордости, пока она говорила. Пока все произнесенное ей никак не отзывалось в его душе, он и сам видел, как это все борется в людях и кипит в потоках людских действий на улицах городов, только не давал этому всему никаких определений.

— А кто Мы? — он специально отвернулся от нее, чтобы она не смогла увидеть, как напряженно он ждет ответа.

— Мы Люди Силы. Ее солдаты и орудия. Мы разрушим Систему. Только бы нам еще всем объединиться. Просто проблема в том, что человечеству досталось очень много знаний от разных культур и цивилизаций, и, естественно, что каждый пытается сосредоточиться на чем-то одном. В этом случае он отрицает все остальное. Пытается расширить свою сферу влияния и стать самым сильным. Сила может все, кроме укрощения человеческого эгоизма и жажды власти. Каждое поколение людей Силы соперничает между собой. Поколением Силы считаются люди, рожденные в один год. Кто дольше проживет и больше учеников наберет, тот и самый сильный, а еще есть прикол ввиде личного соперника, то есть полной твоей противоположности. Если Сила решит, что ты слетел с катушек, она тебя с ним столкнет, и он тебя… — на миг она осеклась, подбирая слово. — Успокоит.

— Ну, звучит пока все вполне разумно за исключением эволюционного тупика.

— Чего? — девушка недоуменно посмотрела на парня.

— Ты сказала, что самым старый будет самым сильным, плюс у него явно за годы жизни скопились ученики. Силу нарастит и вернет ее в род, правильно? Можешь мне не отвечать, я и так видел у вас родовые книги на верхней полке в шкафу. У них особая вязь узорчатая. И вот вырастит Сила сквозь тысячи лет двух самых сильных. И что им делать? Стать Богами, как я понимаю? А дальше? Раствориться в вечности? Логики никакой.

Девушка смотрела и не знала, что ответить. В голове у парня каша, хотя и много знаний. Она сама не особо могла вспомнить, где стоит их родовая книга, а он заметил это, лишь обежав комнату взглядом.

— У меня из еды только овощи, я быстро сделаю салат. Будешь чай или кофе? — Хлыст решил сменить разговор, потому что начал терять контроль над мыслями. Снова в его голове мелькали образы и обрывки забытых мыслей и чувств. Сейчас нужно отвлечься на что-то, что не вызывает в нем эмоций.

— Давай чай. Ты веган?

— Нет, наверное, не знаю, просто, как только научился выключать мысли, не хочется есть мясо. Больше люблю свежие фрукты, и овощи и сам не заметил, как перешел на них.

— Ну, знаешь, перед проведением ритуалов ведьмы тоже не едят мяса, не пьют спиртного и не едят синтезированную пищу. Это настраивает организм и становится легче взаимодействовать с энергией Богов. По сути, если откинуть все, что говорят нам монахи и диетологи, остается один простой принцип.

— Ты то, что ты ешь? — улыбнулся парень.

— Практически, — улыбнулась впервые девушка в ответ. — Смотри, мясо в природе едят только хищники. Физически сильные, но духовно слабые существа. По сути мясо — это падаль и мертвечина. Хищники уничтожают слабых и больных существ. В параллель им есть существа, питающиеся растениями. Но если их не контролировать, они захватят всю планету, но они слабые и часто подвержены болезням. Все взаимосвязано. Просто каждому нужно менять рационы под их жизненный цикл. Ты сейчас сосредоточен на познании Силы и самоконтроле, поэтому ешь чистую пищу, но как только ты поймешь, что необходима грубая сила и злость, начнешь есть мясо. Тут главное не зацикливаться на чем-то одном. Самоограничения, как правило, приводят к тому, что человек становится узколобым фанатиком.

Хлыст окончательно потерял контроль. Перед глазами стояла картина сгоревшего дома. В нос ударил запах гари. Картинка сменилась, теперь он видел лису в снежном поле, которая бежала и петляла среди снежных бугров, а дальше картинки летели с такой скоростью, что он не мог их разглядеть:

— Боги? Они разве есть?

— Конечно, — ответила девушка, накладывая себе салат в тарелку, поставленную перед ней только что. — Я же уже говорила, это просто следующая ступень эволюции, по крайней мере, все в этом уверены. — Она так была увлечена своей ролью мудрой ведьмы, что не заметила состояние парня и то, что его вопрос не относился к ее последней фразе. — Но я, наверное, пока не буду тебе ничего рассказывать, боюсь запутать. Пусть лучше ИВ тебе сам все объяснит. Тем более я не знаю, к чему ты предрасположен больше. Может, тебе знания о них пока вообще не нужны. Давай поедим, и я помогу с амулетами. Мне еще домой надо. Давай, пока жую, ты свои мысли скажешь по этому поводу.

— Как-то сложно все у вас. Боги хорошо, Система плохо, но Боги ей управляют. Сила класс, но ее прям заслужить надо. Мне кажется, все проще, просто люди, как всегда, все усложнили. Мне плевать на Богов, мои Боги — мои предки. Моя Сила — мир вокруг, я искал его, а нашел вас. — Парень помолчал, потерев скулу кулаком. — Нет мыслей, просто посмотрю, что из этого выйдет.

Часть 4

Игнат Валерьевич раскладывал на столе атрибуты призыва. Черное покрывало было выглажено и пахло чабрецом, в центр стола была насыпана крупная соль, по углам в соответствии с расположением сторон света разложены камни, травы и жертвы. Сегодня ему нужно о многом поговорить с Покровителем, поэтому в роли жертвы выступал кот. Его жизненной энергии должно хватить минут на десять разговора. Кот лежал под столом со связанными лапами и неистово орал все это время.

Окинув еще раз подготовленный стол, колдун поднял кота и положил его в центр. Взял открытую пачку соли, обильно очертил круг вокруг животного и немного посыпал на голову кота. С минуту ничего не происходило. В полнейшей тишине мужчина ждал, когда Господин проявит себя. Под крики кота колдун окинул взглядом ненавистную квартиру, в которой вынужден был обитать. Обшарпанные стены, старая мебель и тусклые лампочки. Внезапно кот перестал кричать и выгибаться. Спокойно посмотрел прямо в глаза мужчины и произнес человечески голосом:

— Игнат, сколько раз я говорил тебе перестань мучать так животных. Кота можно было просто приманить кормом на стол.

— Простите, Господин. — Виновато склонил голову колдун, стоя перед котом, вытянувшись по струнке. Легче попросить прощения, чем объяснить, что глупый кот никак не хотел взбираться на стол даже за кормом.

— Ладно, это все полемика. — Зевнул кот, обвел взглядом квартиру и подкатил картинно глаза, причмокнув языком. — Перейдем к главному. Все-таки ты решился взять его, это отлично, я долго ждал этого, но своего покровительства я ему не дам. Мне он не нравится, слишком своенравный. У него будет много вопросов, а я не хочу ему отвечать, поэтому учи его сам. Тяжело тебе с ним будет, но это твои проблемы. Главное, что он будет полезен. Как минимум год он должен быть рядом с тобой, и мне все равно, как ты его удержишь, хоть к батарее привяжи. Я почти подготовил себе замену. Поэтому это, наверное, наш последний разговор. Спрашивай, что интересует, и я пойду. У нас тут, знаешь ли, тоже свои дела имеются.

— Господин, новый ученик вызывает во мне противоречивые чувства. Он силен духом, но его взгляды и ориентиры отличаются от наших, и я не уверен, что он пойдет со мной до конца. Тем более я провел ритуал по определению его Силы. Он предрасположен к самой примитивной Силе. Честно сказать, я не вижу ценности в нем как в ученике и не знаю, к чему мне он. Если бы не ваше указание, я бы не взял такого.

Кот посмотрел на лапы, обвязанные веревкой, и та исчезла. Кот молча потянулся, сел на задние лапы и произнес:

— Я не хочу распыляться на объяснения твоих действий по отношению к Хлысту. Просто знай, в какой-то момент ты поймешь зачем он. Тем более он единственный, кто сможет переломить Баланс. Но, если не расшатать Баланс, мне не вырваться из Пантеона. А я тут порядком подустал. Мой приемник сейчас сидит и пьет чай в бесконечном ожидании озарения. — Кот прогнул спину, потянулся и начал ходить внутри небольшого круга соли. — Ладно, расскажу тебе, зачем все это. Когда преемник с парнем встретятся, это сломит Баланс, и Пантеон сольется с вашей реальностью. Тогда каждый из Людей Силы станет Богом. Сейчас я могу лишь посоветовать тебе прислушиваться к своему ученику и не утаивать от него ничего. Когда придет время, ты все поймешь, но тебе нужен другой обряд, чтобы призвать моего приемника. Это будет насильственный призыв. Он активирует сдвиг Баланса. Дальше следи за тем, чтобы никто не помешал, и ты довел ритуал до конца. Какие бы не были вариации будущего, они все равно сплетаются в точку призыва. Он будет в любом случае, и ученик твой будет там, но вот дальше все инвариантно. Только это меня уже не интересует, меня тут не будет, а ты, в любом случае, получишь свое.

— Я выполню все ваши указания. — Все так же склонив голову, отвечал колдун. — Но раньше вы не говорили, что сольете миры. — Голос его дрожал, тело била крупная дрожь. Колдун был очень напуган. — Как это будет выглядеть? Неужели все люди Силы будут богоподобны? Нас же все больше. Где ж тут всем богам разгуляться? А что станет с пантеоном?

— Перестань. — Кот ударил передней лапой по столу и грохот удара прокатился по дому так, что даже посуда зазвенела в шкафах на кухне. — Не позорь мой род. Если бы ты не был моим потомком, я бы никогда не взялся тебе помогать. Успокойся. Правила изменятся, но игра будет та же. Просто Пантеон начнет менять Систему под себя. Бог не может убить Бога. Только человек, да и то, если он безгрешен, а ты видел таких? Подотри сопли и запиши обряд. Мне пора уходить.

Колдун взял с полки толстую книгу, в которую записывал всю информацию, которую ему давал Покровитель, и принялся записывать обряд, который будет необходим для разрыва Баланса.

После того как Покровитель ушёл, колдун долго не мог унять дрожь в руках. Одно дело мечтать взойти на Олимп, а другое дело взорвать гору, чтобы вершина сама упала тебе под ноги.

Ученик тревожил его. Дерзкий сорвиголова, который продавливает границы дозволенного везде до чего может дотянуться. Для такого надо стать отцом, задавить его своим опытом и авторитетом. Либо подложить ему девушку, через которую можно будет им управлять.

Часть 5

Дамир снова остался наедине с собой. Лиза ушла, и, сев на пол прямо в прихожей, обхватил голову и просто уставился в пол. Поддавшись эмоциям, он вляпался во что-то большое и непонятное. Впервые за долгое время кроме одиночества он начал испытывать страх. Его квартира показалась ему огромной и совершенно пустой. Снова чувство, что он безумно маленький в этом мире. За ним, как всегда, последовала череда образов перед глазами, ему стало трудно концентрироваться, и он провалился в свои чувства. Страх, одиночество и боль того дня нахлынули так быстро, что дыхание сбилось. Ему было холодно, но тело покрывал горячий пот. Новая паническая атака, которых не было уже с полгода, заставила его съежится на полу. Не зная, сколько времени он провел в таком состоянии, Дамир усилием воли заставил себя произнести: «один». Сначала у него лишь получилось произнести тихое неуверенное «оооо», но с каждым разом слово звучало все увереннее. Симптомы отступали, и Дамиру становилось легче. Но морально это добивало его. Он понимал, что все симптомы соматические, порожденные его разумом. От этого иногда становилось еще хуже. Получалось, его мозг под влиянием эмоций просто подавлял его тело.

Осознание себя как безумно слабого существа в этом мире подстегивало его к действиям. Спорт, книги, постоянные вызовы обществу и главное себе сделали его очень жестоким по отношению к слабостям. Не важно, слабость к физическим параметрам или внутренним переживаниям и страстям людей. Все эмоции для него были бесполезны: свои и чужие. Прекрасно понимая, что все это является лишь последствием того дня, когда он осознал себя на месте пожарища. Себя как личность он не помнил. Ему выдали какие-то обноски, кто-то из женщин в форме сунул ему пакет в руки, сказав, что у нее сын его возраста, и отвезли в детдом. Потом восстановили документы. Так он узнал заново свое имя и фамилию. Больше он ничего не стал узнавать ни о семье, ни о доме, ни о своем прошлом. Апатия длилась долго. Несколько лет он не говорил ни слова. Из-за этого адаптация в коллективе детдома прошла болезненней, не заинтересованный в знакомстве и общении он не раз был избит. Но каждый раз после того, как его били толпой, он поочередно вылавливал своих обидчиков и избивал их один на один. Это продолжалось до того момента, пока его не отправили на очередное обследования к психологу. Стоял вопрос о переводе его в специализированный детдом для детей с отклонениями. Зайдя в кабинет Хлыст произнес:

— У меня нет отклонений, просто мне нечего сказать. Но если вам необходимо, чтобы я произносил слова, я буду их произносить.

Психолога, тучную женщину лет пятидесяти, не слишком-то впечатлило дерзкое поведение подростка, и она заставила проходить Дамира кучу тестов. Из всех них следовало, что он в порядке. Женщина долго смотрела на мальчика и произнесла:

— Дамир, такая психологическая травма как у тебя, не может пройти бесследно. В тебе уже видно изменения личности и попытки противопоставить себя обществу. Ты заново создавал свою личность под воздействием стрессовой ситуации.

— Личность моя осталась со мной. — Перебил ее парень. Щуплый, нескладный парень со взглядом уставшего старика. — Просто у меня нет воспоминаний о себе. Соответственно, у меня нет психотравм детства, негативных установок, наоборот, есть улучшенная версия меня, которая логически подходит ко всем желаниям и совершаемым действиям. Я могу объяснить, почему я молчал два года. Изначально, это была защитная реакция, а потом я понял, что слова мои ничего не изменят. В тот день меня полуголого привезли с мороза в больницу, где я час, сидя в коридоре, смотрел как мент, который меня сопровождал, играл на телефоне. Потом меня осмотрел врач, и они вместе с ментом обсудили, сколько членов моей семьи сгорело и как мне повезло. Потом меня отправили в детдом, где тоже всем плевать, что со мной. Через неделю вдруг следователь решил проверить версию поджога и отработать на мне новые приемы допроса, пытаясь убедить меня, что поджог дом я. Зачитывал мне какие-то характеристики от бывших одноклассников, учителей. Он был очень убедительным, особенно в той части, где утверждал, что от меня отказались все живые бабушки и дедушки и даже дядя не захотел меня забрать к себе. В какой-то мере я согласен с его логикой, видимо, я был не самый прилежный ребенок и желанный родственник, ведь, на самом деле, за все время никто из них меня не посетил. Поэтому я молчал. Мне нечего было противопоставить давлению взрослых людей и ситуации. Я не помню себя, семью, друзей. Я помню книги, сериалы, фильмы и даже школьную программу. Я правда не знаю, что тогда случилось. Я просто не хотел жалеть себя и распыляться на остальных, прежде чем смогу понять, какой я человек.

Выслушав Дамира, женщина проговорила с ним еще около часа и лишь убедившись в том, что он действительно вменяем, отпустила его. С тех пор он ни с кем не разговаривал так долго и так открыто.

Привыкший к внутренней пустоте и одиночеству, он не пытался жить нормальной жизнью. Вместо любви и дружбы он сосредоточился на учебе. Вместо самокопания, он копался в книгах, исторических фактах и наблюдал за людьми. Ввиду того, что их поступки и высказывания ему не приходилось сравнивать со своими внутренними установками, навязанными воспитанием, он замечал всю нелогичность жизни и чувств. Выстроив для себя личный моральный кодекс, он четко следовал ему, но никогда не поддавался мимолетным чувствам. В армии он начал интересоваться историей и, как оказалось, она вся переписана и исковеркана. В разных учебниках разных годов издания одни и те же события описывались по-разному, а в архивах и музеях, которые он посещал в редкие увольнения, даже карты сражений, датированные одним годом, отличались то в начертаниях местности, то в схемах наступления войск. Так, преисполненный сомнениями во внешнем мире, а не в себе, он погрузился в эзотерику и религию. Но там было все запутаннее, чем в музеях. Тогда-то он и придумал продавать самопальные книги по магии. Каждую в разных городах. Два раза в один город старался не выкладывать объявления, менял ники, аккаунты. В остальном у него была скучная жизнь затворника, если бы не вечные конфликты и ситуации, в которые он попадал. В молодых парнях, прожигающих жизнь в подъездах и на улицах, он вызывал необъяснимую агрессию одним своим видом, хотя одевался он в однотонные вещи, не броско, имел спортивное телосложение и не выглядел как жертва, но они постоянно его задевали.

Теперь же в нее ворвалась Сила, без колебания вышибая хилые двери его и без того непрочного мира. Дамир побрел в душ, размышляя, что же ему теперь делать, вроде бы и нашел то, что искал, но мечтах он постигал истину разом, а тут получается, что мир, к которому было направлено все его естество, прекрасно функционировал без него, события развивались и планы строились. Каждый раз, когда ты хочешь стать центром чего-то большего, ты сначала окажешься на окраине. Будешь стремится сквозь толпу, непогоду, теряя направление и выдыхаясь на каждом круге, но если ты будешь достаточно упорен и настойчив, то ты окажешься в самом центре, из которого отрывается прекрасный вид на окраины. Как будто над тобой просто издеваются, подсовывая цели и мечты, добившись которые ты скорее всего получишь разочарование, ведь ты пресытился ими еще в пути.

Стоя под струями холодной воды, смывая пот, напоминание своей слабости, он понял, что стоит подготовиться к тому, что его новые знакомые не всегда будут его друзьями. Он решил, что необходимо спрятать несколько рюкзаков с минимальным комплектом одежды и денег, возможно, еще несколько таких на выездах из города. Хотя он даже не знал, можно ли от них сбежать. Внезапно парень осознал, что, даже найдя то, что искал, он тут же ищет способы сбежать от этого, чтобы не разочароваться. Наверное, этот страх потерять все еще раз был сильнее, чем он предполагал. Дамир поклялся себе не сбегать. Хоть один раз в жизни.

Часть 6

Быть учеником колдуна оказалось не так уж сложно, хоть и скучнее, чем он предполагал. Приходя к колдуну домой, парень был вынужден выслушивать его пламенных речей и диктовки под запись правил безопасности при работе с Силой. Такие лекции обычно заканчивались спором Дамира и колдуна, а практикой с ним больше занималась Лиза. Самым удивительным для него стали осознанные сны. Ничего так не поразило его как миры, которые создавал колдун в сновидениях. Большая часть обучения Дамира проходила во снах и, если сначала понять, что он спит, ему помогали Лиза или колдун, то сейчас, спустя месяц обучения он генерировал сон еще до того, как проваливался в глубокую фазу сна, хотя девчонка и колдун утверждали, что это займет у него годы.

Для него это оказалось легко лишь по причине отсутствия чувств и эмоций. Ему не помогали расслабление и медитации, которые стали частью его ежедневных упражнений, наоборот, только уводили от цели. Все медитации приводили его в поле, покрытое снегом, к бегущей лисе и горевшему дому. Ввиду этого он отказался от этих практик. Медитировал ровно до того момента, как чувствительность физического тела поднималась до уровня, когда он чувствовал, как кровь течет по венам. Для входа в сон он ложился на спину, напрягал все тело, вытягивал руки вдоль торса ладонями вниз и концентрировался на дыхании, взгляд сосредотачивал на темноте, пытаясь заглянуть в нее через закрытые глаза. Вход в сон всегда был для него внезапным, он просто вглядывался в темноту, а потом появлялся посреди какого-то действия, ситуации, окруженный людьми. К сожалению, он пока не мог просто уйти от них или сбежать. Поэтому приходилось хоть как-то участвовать во всем этом. Чаще всего Дамир не видел в этом смысла, но Колдун, когда услышал причитания парня по поводу бесполезно проведенного времени во снах за просмотром этих «прелюдий», объяснил, что человек сам по себе способен накапливать природную энергию и генерировать ее. Но, когда он испытывает эмоции, эту самую энергию он тратит. И чем быстрее и негативней эмоции, тем энергии тратиться больше. Такие сны необходимы для развода на эмоции, соответственно, для траты энергии. В основном, людям снятся кошмары, секс или полный бред. И в любом случае за этим следовал неконтролируемый выброс энергии. Если с кошмарами и сексом все было легко и подтверждено наблюдениями из жизни и даже мифами, достаточно вспомнить хотя бы о суккубах, то с бредом все было сложнее. Как правило, бредовые сны — это отложенная программа, которая тянула энергию не только во сне, но и в реале, заставляя потом копаться в себе, пытаться найти причину бреда путем самоанализа и постановки себе диагнозов, которые лишь больше сосредотачивают внимание на самом себе. А по факту такие отложенные программы как вирусы зарождались от негативных эмоций в крупных эгрегорах и кочевали от человека к человеку.

Колдун уверял, что каждый сюжет должен быть отыгран и разгадан. Надо научиться проживать эту программу во сне без потери энергии, ведь переработанная человеком природная энергия поглощалась таким образом Системой.

Сначала Дамир не воспринимал все эти рассказы про ужасную Систему всерьез. Ему казалось, что это просто гиперболизированный выдуманный враг, которым легко прикрываться для запугивания новых учеников. Он так и сказал об этом Игнату Валерьевичу во время одного из своих личных посещений у него дома. Он вообще вываливал на своего учителя все сомнения, которые у него были. Колдун посмеялся и спросил, почему он так решил. Дамир лишь пожал плечами в ответ.

— Давай тогда поступим следующим образом. Послезавтра вместо того, чтобы приходить ко мне, ты отвезешь моему другу загород кое-что и будешь отслеживать энергию себя и людей вокруг, а потом расскажешь мне о своих наблюдениях. Лиза вместе с тобой не поедет, чтобы не отвлекать. И ты сам все поймешь.

План колдуна он разгадал уже по пути домой. Чаще всего он передвигался по городу пешком, избегая улиц с большим скоплением людей раньше, чем мог считать эмоции, он просто избегал людей за их непомерно большие души, набитые хламом. Парень не отделял себя от людей, но четко видел различия. В его душе были лишь примитивные чувства: страх, жадность, зависть, голод, похоть. В то время как остальные пытались расщепить каждое из этих чувств, придумать новое название и лелеять себя любимого. Он не знал, почему так происходит, но точно знал, что не все такие. Занимаясь тем, что скупал мелкую технику, он часто видел людей, хоть и не любил с ними общаться, и точно знал, что есть сильные и добрые, пусть их меньше, но каждый такой стоит десятка слабаков, а значит и здесь баланс соблюден.

Утром следующего дня он проспал, и пришлось бежать на остановку, дожидаться трамвая, и надеяться, что он успеет на вокзал. Раздражение все больше и больше захватывало его чувства, он ненавидел общественный транспорт за отсутствие личного пространства. Слишком близко были люди и их недовольства. Постоянная спешка и теснота бесили его. На улице стояла жара, казалось, за ночь город совсем не остыл, и летнее солнце принялось выжигать все, на что падал его свет с самого утра. Вокзал оказался испытанием для него: давка, слишком важные лица охранников, которые надменно смотрели на каждого проходящего через рамку металлоискателя. В глаза бросался резонанс большого старого здания, выполненного в палладианском стиле, пусть и грязного от выхлопов, и наличие вокруг него дешевых и покосившихся киосков, ярких фудтраков. Обилие толпы, такой же разношерстной, как и рекламных вывесок, расклеенных объявлений и товаров, приклеенных прямо к стеклу киосков. Во всем этом непостоянстве здание своей монументальностью походило на стража, которого поставили у ворот без створ и забыли выдать оружие.

При покупки билета, назвав необходимую ему станцию, оказалось, что, когда колдун говорил «загородом», это значит богом забытое село, в трех часах езды на поезде. Снова волна злости на самого себя накатила на парня, вчера можно было бы и проверить все и подготовиться лучше. Было такое чувство, будто окружающие его люди забирают у него силы и способности мыслить трезво.

Дамир стоял в невероятно крошечном для такого исполинского здания зале ожидания и ощущал раздражение всех вокруг, в него вплеталось чувство страха перед покиданием уютного быта, выстроенного в городе, страх перед дорогой. Этот страх был для него непонятен, причем он был только у тех, кто ехал один. Просканировав пару человек, он понял, откуда истоки этого страха. Им неуютно находиться среди незнакомых людей, они не знают, чем себя занять в пути. Путь для них — это неуютная проблема между делами. Даже если человек ехал куда-то отдыхать. Парень не понимал, почему кто-то может быть настолько зависим от постоянного контакта с социумом, что боится побыть наедине с собой? Ввиду того, что он изначально осознавал себя как отдельную единицу общества, он не страдал без внимания других, но оказалось, что без знакомого внешнего наблюдателя, люди забывают какую именно роль им сейчас играть. Купившие билет, томились от ожидания поезда, потом сбивались в очередь и торопились занять свои места. Осознание того, что им присвоено какое-то место, а они не находятся на нем, буквально сбивало их с толку. И каждое действие было систематизировано и имело четкую последовательность.

Отстоять очередь за билетом.

Купить билет.

Найти нужный перрон.

Отстоять очередь перед входом в вагон.

Зайти в вагон.

Найти свое место.

Занять место.

Раскидать багаж.

Раздраженно ожидать, когда проверят билет.

Ждать тележку с напитками.

Злиться из-за очереди за кофе.

Беситься из-за очереди в туалет.

Раздраженно ждать остановки, чтобы выйти покурить на перрон.

Поперхнуться дымом, потому что возмущался из-за слишком короткой остановки.

Ворчать по причине слишком долгой остановке.

И все это только за час пути.

Дамир с удивлением наблюдал за всем происходящим. Люди суетились как во внешних действиях, так и внутри себя. Те, кто не был вовлечен во внешние действия, проигрывали свои прошлые воспоминания и обиды внутри себя, строили планы и совершенно не находились здесь и сейчас. Сместив фокус внимания с себя на людей, он отметил, что злость и растерянность покинули его.

На исходе второго часа пути, когда народу стало меньше и энергетика в салоне поменялась, проехав все крупные города и станции, люди просто как-то разом успокоились. Даже мысли их перестали быть такими быстрыми. И если сначала парень думал, что это от того, что они просто устали в пути, то нет. Просто сменился фон их жизни. Теперь в окне были поля, редкие леса да трасса, которая лежала вдоль дороги. Вместо ломаных линий архитектурных шедевров прошлого столетия со следами культурного слоя в виде вывесок и рекламы люди видели природу, просто осознали, что мир большой. И стен вокруг стало меньше, а значит, можно перестать ютится по углам.