Бесплатный фрагмент - Творец и его бессознательное: секреты эффективного преподавания

«Студент — это не сосуд, который нужно наполнить, а факел, который нужно зажечь. Особенно, если этот факел рисует, играет на скрипке или пишет стихи в перерывах между сомнениями в себе», — Автор

О преподавателе и профессионале

Добрый день, уважаемый преподаватель!

Если эта книга оказалась в ваших руках, значит, вы не просто выполняете свою работу, а действительно горите своим делом. Это говорит о многом. Вы неравнодушны — ни к своей профессии, ни к себе как профессионалу. А это уже половина успеха, ведь только тот, кто сам стремится развиваться, может помочь расти другим.

Для более опытных преподавателей эта книга станет, возможно, поводом оглянуться назад и упорядочить свой педагогический опыт. Ведь сколько бы лет вы ни преподавали, всегда остается шанс взглянуть на свою практику под новым углом, добавить что-то свежее, переосмыслить привычные методы. Быть может, вы найдете здесь идею, которая вдохновит на новые эксперименты в обучении.

Для начинающих преподавателей эта книга может стать настоящим путеводителем, настольным другом и помощником. Мы знаем, как сложно бывает сделать первые шаги в профессии, где так много нюансов, тонкостей и не всегда очевидных решений. Я верю, что вы найдете здесь много интересного и полезного — от теоретических основ до практических приемов, которые помогут вам уверенно чувствовать себя в роли наставника.

Называние книги «Творец и его бессознательное: секреты эффективного преподавания». Но у меня, как у автора, родились «запасные» варианты названий: «В лабиринтах креатива: психоанализ в обучении художников, музыкантов и других мечтателей» и «Как вдохновить гения: психоаналитический подход к обучению творческих студентов».

Все три названия — это не просто альтернативы, а три ярких грани одного замысла. Каждое из них отражает суть книги, но с разных сторон, и мне сложно выбрать одно-единственное, потому что каждое кажется мне справедливым и абсолютно точным.

Название, которое вы видите на обложке, звучит чуть загадочно, но в то же время основательно. Оно обещает читателю нечто важное: путешествие внутрь творческого процесса преподавания, где бессознательное играет ключевую роль. Это название про то, как преподаватель становится творцом — не только для своих студентов, но и для самого себя.

Название «В лабиринтах креатива: психоанализ в обучении художников, музыкантов и других мечтателей» звучит как приглашение к приключению. Ведь преподавание творческих студентов — это действительно лабиринт. Никаких стандартных маршрутов, всё построено на интуиции, на поиске, на блуждании. И каждый раз ты не знаешь, куда приведёт очередной поворот, но всегда находишь что-то удивительное. Творческие студенты — это люди, которые могут быть одновременно гениальными и хаотичными, их нужно мягко направлять, но не ограничивать. А психоанализ в этом процессе — как карта или хотя бы фонарик, чтобы не заблудиться в их бурных эмоциях, сомнениях и вдохновении.

И, наконец, «Как вдохновить гения: психоаналитический подход к обучению творческих студентов». Ну разве это не звучит как вызов? Здесь акцент на том, что творческие студенты — это не просто обучающиеся, а будущие гении. Да, иногда они кажутся слишком увлечёнными своими внутренними мирами, а иногда — слишком упрямыми. Но в этом-то и вся прелесть! Это название говорит о том, что каждый преподаватель, работающий с такими студентами, сам становится своего рода магом, который помогает раскрыться таланту, вдохновляет и направляет.

Почему все три названия для меня равнозначны? Потому что преподавание для творческих студентов — это процесс, который невозможно описать только с одной стороны. Это всегда и работа с бессознательным, и блуждание в лабиринтах креативности, и вдохновение будущих гениев. Всё это соединяется в одном большом удивительном процессе, где преподаватель — не просто наставник, а соавтор, проводник, иногда даже соучастник.

Поэтому я не хочу выбирать одно название. Пусть они все останутся как разные отражения одной идеи. Ведь творчество — это всегда про многогранность, про свободу выбора, про отказ от однозначных рамок. И моя книга тоже про это.

Идея этой книги возникла у меня очень давно. Настолько давно, что кажется, она всегда жила где-то в глубине моего сознания, терпеливо ожидая своего часа. И вот, наконец, этот час настал.

Позвольте немного рассказать о своем опыте, чтобы вы понимали, откуда у этой книги «ноги растут».

С самых первых лет 1990-х годов и на протяжении шестнадцати лет я была соучредителем и проректором частного высшего учебного заведения. Наш вуз был не самый большой, но зато — гордый и уникальный. В нем учились студенты по творческим специальностям, и это задавало совершенно неповторимую атмосферу. Это было волшебное время. Очень интересное. И, конечно, временами — невероятно сложное.

Выполняя функции проректора, я, конечно, была «человеком-оркестром». Но преподавание стало для меня отдельной и очень важной историей. На протяжении одиннадцати лет я преподавала — сначала стихийно, потом осознанно.

В самом начале преподавание ограничивалось заменой тех преподавателей, которые по каким-либо причинам не могли прийти на занятия. Причины, как вы понимаете, были самые разные. Кто-то заболел и оказался «на больничном», а кто-то просто «не смог» (читайте: прогулял). И вот тогда появлялась я, как супергерой на подхвате. Временный преподаватель-универсал, который мог заменить любого наставника.

Сложно поверить, но я вела занятия буквально по всему, что входило в учебный план. Академический рисунок? Пожалуйста. Академическая композиция? Конечно. Режиссура кино? Без проблем. Гуманитарные дисциплины? Естественно! Актерское мастерство? Ну а как же иначе? Это было одновременно невероятно сложно и очень увлекательно — каждый раз окунаться в новую область, искать подход к студентам, подстраиваться под их ожидания и уровень подготовки, хоть и случились такие замены максимум пару раз за месяц.

Со временем я нашла себя в преподавании и создала свои собственные курсы. И вот уже следующие десять лет я преподавала не просто «на подхвате», а по своим авторским программам. Это был период, когда я могла полноценно выстраивать процесс обучения, экспериментировать с методами, наблюдать за результатами и получать невероятный кайф от общения с творческими студентами.

Настал момент, и после шестнадцати лет такой деятельности, моя жизнь изменилась.

Я начала практиковать как психоаналитик, и преподавание в его привычном формате ушло на второй, а то и на третий план. Конечно, я всегда вела группы, проводила и провожу семинары, но масштаб, конечно, совсем не тот, что в вузе. Тем более, что терапевтическая группа или обучающий семинар для коллег — совсем не то же самое, что преподавание студентам.

Однако преподавание, как оказалось, — это спутник, который, однажды появившись, уже никогда не покидает.

В процессе своей психоаналитической практики я пришла к интересным наблюдениям.

Среди моих анализантов практически нет людей, которые вообще никогда и нигде не учились. Большинство из них имеют высшее образование, как минимум одно, а значит, они знают, что такое быть студентом. Они помнят, «как это было». Более того, кто-то из них — преподаватель прямо сейчас. И в процессе анализа мы часто касаемся их опыта обучения или преподавания.

Так вот, все эти годы мои преподавательский и психоаналитический опыты постепенно начали переплетаться, дополнять друг друга и в итоге стали чем-то цельным. И я поняла: мне есть, что рассказать вам, уважаемый коллега. Мой опыт — не только преподавательский, но и студенческий, и психоаналитический — сложился в удивительную мозаику. Я с нетерпением жду возможности поделиться с вами своими мыслями, наблюдениями, методами и, конечно, историями.

Эта книга — не учебник и не сборник правил. Она скорее как теплый разговор с коллегой, который делится своими наблюдениями, переживаниями и наработками. Здесь нет жестких ответов «как надо», ведь преподавание — это искусство, а не точная наука. Но я надеюсь, что эти страницы вдохновят вас, заставят задуматься и, главное, помогут стать еще лучше в том, что вы уже умеете.

Преподаватель… Кто он такой?

Позвольте мне начать с того, что преподаватель — это не просто человек с указкой в руке и с горой учебников на столе. Это даже не тот, кто знает все ответы на вопросы (а если честно, иногда мы сами эти ответы ищем вместе со студентами). Преподаватель — это фильтр. Да-да, самый настоящий фильтр! Но не тот, что в кофеварке, и не тот, что на фото в известной социальной сети. Это фильтр, который помогает студентам получить только нужное и в нужное время.

Вот представьте себе: я знаю очень и очень много. Можно сказать, у меня целый банк знаний, профессиональных навыков, жизненного опыта и, конечно, методических приемов. Но если я просто возьму и «вывалю» весь этот багаж на студента, то, скорее всего, он либо сбежит в панике, либо просто отключит внимание и будет вежливо кивать, думая о чем-то своем (например, о том, что приготовить на ужин или какой сериал посмотреть вечером).

А ведь моя задача — не «выгрузить» знания, как файлы на флешку. Моя задача — аккуратно, постепенно и осознанно передавать их, чтобы они могли прижиться, укорениться и начать работать.

Забавно, но само слово «преподаватель» уже подсказывает нам суть этой профессии. «Преподавать» — это значит не просто «давать», а именно «пере_давать». И тут есть тонкая грань.

Мы, преподаватели, не просто транслируем информацию, как диктор на радио. Мы создаем мост между своей головой и головой студента. Это процесс, в котором важно учитывать множество нюансов: уровень подготовки студента, его интересы, его внутренние барьеры и скорость, с которой он способен усваивать материал.

Представьте, что вы учите кого-то танцевать. Если сразу бросить студента в круг профессиональных танцоров и заставить повторять сложные движения, он либо потеряет уверенность, либо просто упадет от усталости. Но если начать с простого шага, потом добавить еще один, дать время на практику, похвалить за успех — вот тут и начинается магия обучения. Преподавание — это не «свалить на голову» знания, это искусство постепенности.

Умение ждать — это отдельный пункт. Преподаватель должен не только знать, но еще и уметь ждать. Да, ждать! Иногда — это самое сложное. Ждать, пока студент переварит тот кусочек информации, который мы ему передали. Ждать, пока он осознает, как это применить. Ждать, пока он сам дойдет до какого-то вывода. Ведь одна из главных задач преподавателя — дать студенту возможность самостоятельно искать ответы.

Когда мы подсказываем студенту слишком много, мы лишаем его самой важной части обучения — момента «Эврика!». Это тот миг, когда в его глазах зажигается огонек, и он гордо говорит: «Я понял!». И пусть иногда этот момент наступает не сразу, но именно он делает обучение настоящим.

И вот мы подходим к самой тонкой части работы преподавателя — к балансу между «подсказать» и «дать подумать». Это как игра в квест: если мы дадим студенту все ответы, то квест теряет смысл. Но если мы вообще не дадим никаких подсказок, студент может заблудиться, разочароваться и решить, что у него «ничего не получится». А ведь наша задача — не ломать, а вдохновлять.

Иногда мы видим, что студент совсем запутался, и тогда мы вмешиваемся, чтобы немного направить его. Но вмешательство тоже должно быть тонким. Это не «ты делаешь все неправильно!» (ох, нет, так нельзя). Это скорее что-то вроде: «А ты не думал попробовать вот так?» или «А что если посмотреть на это с другой стороны?». Мы как будто помогаем студенту развернуть карту, чтобы он сам нашел дорогу.

Знаете, я думаю, что преподаватель — это как гид в путешествии. Мы знаем маршрут, знаем, где красивые виды, а где опасные тропы. Но мы не тащим студента за руку. Мы идем рядом, указывая направление, иногда подсказывая, где остановиться и полюбоваться видом, а где нужно напрячься и взобраться на холм.

И при этом мы всегда помним: студент — это не пустой сосуд, который нужно наполнить. Это личность. Это человек с уникальным мышлением, своими страхами, мечтами и талантами. Наша задача — не заполнить его голову информацией, а помочь ему раскрыть свой потенциал.

И самое главное, преподавание — это не одноразовый акт. Это процесс. Это как выращивание растения. Мы не можем просто бросить семечко в землю и ждать, что завтра вырастет дерево. Мы поливаем, ждем, смотрим, как появляются первые ростки. Иногда кажется, что ничего не происходит, но внутри, в глубине, идут важные процессы. Так и со студентами. Даже если нам кажется, что они «ничего не поняли», поверьте, что-то внутри них все равно изменилось. Просто дайте этому время.

И знаете, что самое удивительное? Преподаватель учится вместе со студентами. Каждый раз, когда мы объясняем что-то, мы открываем для себя новые аспекты. Каждый раз, когда студент задает вопрос, мы задумываемся над тем, как лучше ответить. Это процесс, в котором мы растем вместе.

Так кто же такой преподаватель? Это фильтр, который помогает знаниям пройти от одного сознания к другому, не перегружая, не давя, а направляя. Это человек, который знает, когда подсказать, а когда промолчать. Это тот, кто умеет ждать, кто вдохновляет и кто верит: в каждом студенте живет потенциал, который стоит раскрыть.

С определением, кто такой преподаватель, мы определились.

А кто такой профессионал?

Вопрос, на который, кажется, можно ответить быстро и просто: профессионал — тот, кто хорошо знает свое дело. Но чем больше я об этом думаю, тем больше понимаю, что за этим определением скрывается нечто гораздо более глубокое. И, пожалуй, настало время поделиться своим пониманием этого термина, которое сложилось у меня за годы работы и размышлений.

Во-первых, профессионализм определяется наличием системного образования в какой-либо области знаний и умений. Знания, полученные случайно, хаотично, «через интернет» или «по наитию», не превращают человека в профессионала. Да, бывают самородки, которые достигают высот без формального обучения, но, будем честны, это скорее исключение, чем правило. Для большинства из нас системное образование — это основа, фундамент, на котором строится профессионализм. А фундамент, как известно, не должен быть шатким. Если мы хотим построить крепкий дом, нам нужно заложить надежную базу.

И здесь важно подчеркнуть именно слово «системное». Это значит, что человек не просто «нахватался» знаний из разных источников, а прошел последовательный путь обучения, где каждая ступенька опирается на предыдущую. Это не хаотичное складывание пазла, а продуманная структура, которая дает человеку полное понимание своей области. К тому, здесь добавляю уже исключительно, как психоаналитик, без «обратной связи», без диалога и общения с наставниками любое обучение, на мой взгляд, — немного «не настоящее».

Достаточно ли одного образования для «превращения» в профессионала? Конечно, нет.

Во-вторых, профессионала отличает не столько желание и возможность повышать свою квалификацию, сколько понимание необходимости это делать. Давайте будем честными: ничто в этом мире не стоит на месте. Наука развивается, искусство меняется, технологии обновляются с такой скоростью, что иногда кажется — за ними просто невозможно угнаться. И если мы, получив свое образование когда-то давно, решим, что «этого достаточно», то очень скоро окажемся за пределами актуального профессионального поля.

Я называю это состояние «долгой ездой на базе своего базового образования». Представьте себе водителя, который тридцать лет назад получил права и до сих пор ездит, не зная, что такое парковочная камера или что в современных машинах есть автопилот. Конечно, он может продолжать водить, но его навыки будут всё больше отставать от современных стандартов. Так и в любой профессии. Знания нужно «освежать». Можно без фанатизма, но хотя бы «держать руку на пульсе» своей области, быть в курсе современных тенденций, новых методов, технологий и подходов.

И заметьте, здесь дело не только в том, чтобы «повышать квалификацию». Иногда достаточно просто не «снижать» её. Быть в тонусе, быть внимательным к изменениям и не позволять своим знаниям покрываться пылью.

В-третьих, признаком профессионала является его способность зарабатывать своим делом. Это не только про деньги, хотя они, конечно, важны. Это про то, что обществу нужен наш труд, наши знания, наши навыки. Если мы востребованы, если у нас есть клиенты, студенты, заказчики, значит, мы профессионалы.

Деньги в этом случае — это не только средство к существованию, но и форма обратной связи. Если нам платят за наши услуги, значит, мы делаем что-то ценное для других. Мы умеем обменивать свои знания и навыки на денежную компенсацию, а это значит, что наша профессия не просто существует в вакууме, а имеет реальное значение для людей.

И наконец, в-четвертых, и, пожалуй, это самое важное, профессионализм определяется отношением к делу. Да, именно отношением — тем, как мы воспринимаем свою работу, свою сферу и самого себя в этой сфере.

Здесь я бы выделила две неразрывные составляющие.

Во-первых, это отношение к самому делу: уважение к своей профессии, любовь к тому, чем мы занимаемся, искренний интерес к своему предмету. Профессионал не просто «делает работу», он чувствует ответственность за неё. Он понимает, что от его труда что-то зависит, и поэтому старается делать всё максимально качественно.

Во-вторых, это отношение к самому себе. Профессионал уважает себя и своё время. Он не позволяет себе халтурить, потому что знает: его работа говорит о нём самом. Профессионал не работает «на отвали», не ищет лёгких путей, а стремится постоянно расти и развиваться, чтобы быть достойным своей профессии.

Таким образом, профессионал — это не просто человек, который знает и умеет. Это человек, который понимает важность обучения и развития, который востребован обществом и который относится к своему делу и к себе с уважением.

Профессионалом, конечно, не рождаются. Им становятся. И это процесс, который никогда не заканчивается. Настоящий профессионал всегда остаётся студентом — он учится, растёт, задаёт вопросы и ищет ответы. И если вы читаете эту книгу, значит, вы уже на этом пути. И это здорово!

Добро пожаловать, коллега! Вместе мы отправляемся в увлекательное путешествие по миру преподавания, где творчество и психология идут рука об руку.

Чем «творческий» студент отличается от других?

Понятно, что в «общем и целом» все студенты «одинаковые». Есть в студентах всего мира и всех возможных специальностей схожее, — это ясно, но наша книга посвящена специфике обучения именно «творческих личностей», потому сосредоточимся на различиях, точнее — особенностях.

Обучение по творческим специальностям не похоже на прогулку по аккуратно вымощенной дорожке, где всё чётко прописано: учи это, сдай то, запомни формулы, получи диплом. Нет, обучение творцов — это скорее путешествие по дикой местности, полное неожиданных поворотов, бездорожья, вдохновения и, конечно, сомнений.

Давайте разберёмся, чем же вузовское обучение по творческим специальностям так отличается от обучения на других факультетах.

1. Субъективность: «А правда, что оценки — это не главное?».

Если вы учитесь, например, на инженера, то задачи у вас, как правило, будут иметь единственно правильный ответ. Мост либо держится, либо падает. Формула либо правильная, либо нет. А вот в творческих специальностях такой чёткой «правды» нет.

Например, студент-художник приносит свою работу на просмотр. И что делает преподаватель? Говорит: «Ммм, интересно. Но здесь мне кажется, что композиция немного провисает, цветовая гамма конфликтует, хотя идея интересная». А другой преподаватель может сказать: «Да нет, тут всё отлично, смело, экспрессивно!». И как бедному студенту понять, где истина?

Обучение творчеству — это всегда субъективная оценка. Это не значит, что критериев вообще нет, но они плавают, как лодка на волнах. И это одновременно прекрасно и ужасно. Прекрасно, потому что это учит студентов искать себя, а не просто «угождать» преподавателю. Ужасно, потому что иногда это порождает нервный вопрос: «Ну и как угадать, что они хотят?».

Ах, это вечное желание студентов угодить преподавателю!

Сколько нервов, сомнений и бессонных ночей оно порой порождает.

И, конечно, это не просто каприз или что-то поверхностное. Нет, тут мы имеем дело с глубокими психологическими механизмами, которые уходят корнями в человеческую природу.

Давайте разберём этот феномен через призму психоанализа — с его архетипами, бессознательным и вечным стремлением к одобрению.

Фигура преподавателя как «вторичный родитель».

Начнём с того, что преподаватель в учебной среде нередко воспринимается студентами как своего рода «родительская фигура». Это не значит, что он буквально замещает маму или папу, но на уровне психики он занимает место авторитета, который даёт знания (или, в психоаналитическом смысле, «питает» интеллект); устанавливает правила и ограничения; оценивает, а значит, даёт или не даёт признание.

И вот тут появляется первый механизм: перенос (он же трансфер). Это классическое понятие в психоанализе. Студент, сам того не осознавая, может «переносить» на преподавателя свои детские чувства, связанные с родителями. Например, если в детстве одобрение родителей было трудно заслужить, студент может бессознательно пытаться «доказать», что он достоин любви, добиваясь признания от преподавателя.

И наоборот: если в детстве родители были очень требовательными, студент может воспринимать преподавателя как строгую и критичную фигуру, которую надо «умаслить», чтобы избежать наказания (в данном случае — плохой оценки или негативной обратной связи).

Стремление к одобрению как базовая потребность.

По Фрейду, одним из ключевых механизмов человеческой психики является стремление к социальной принадлежности и одобрению. Это часть нашей базовой потребности в безопасности.

Когда студент старается угодить преподавателю, он на самом деле ищет не просто хорошую оценку, а своего рода подтверждение: «Я молодец. Я на правильном пути. Я имею право быть здесь, в этом институте».

И это стремление угодить особенно остро проявляется в творческих специальностях, где оценки субъективны, а стандарты кажутся неуловимыми. В отличие от, скажем, математики, где правильный ответ либо есть, либо его нет, в творчестве студент может чувствовать себя в постоянной зоне неопределённости: «А что, если моё „хорошо“ — это не то „хорошо“, которое ждёт преподаватель?».

Это приводит к тревоге, и чтобы её уменьшить, студент пытается «угадать», что именно хочет преподаватель. Это что-то вроде внутреннего диалога: «Если я сделаю так, он точно меня похвалит. А если я сделаю по-своему и ему не понравится? Ох, лучше не рисковать…».

Страх отвержения.

Ещё одним важным механизмом, который толкает студентов к попыткам угодить, является страх отвержения. Это архетипический страх, связанный с нашим эволюционным прошлым. В древние времена быть отвергнутым племенем означало смерть — одиночество, отсутствие защиты и ресурсов.

И хотя в современном мире физическая безопасность студентов не зависит от преподавателя, эмоциональная уязвимость остаётся. Получить критику или негативную оценку — это как маленький экзистенциальный удар: «Я недостаточно хорош. Я не справляюсь».

Особенно это трудно переживать в творческих профессиях, где работа студента — это не просто «решённая задача», а отражение его внутреннего мира. Если преподаватель критикует работу художника или актёра, студент может воспринять это как критику самого себя: «Он не просто не одобряет мою работу, он не одобряет меня».

Чтобы избежать этого болезненного переживания, студенты часто выбирают стратегию «угодить». Ведь если вы точно знаете, чего хочет преподаватель, и делаете именно это, вероятность отвержения снижается.

Нарциссическая уязвимость.

Здесь нам пригодится ещё одно психоаналитическое понятие — нарциссическая уязвимость. Каждый человек, особенно в молодости, мечтает быть признанным, талантливым, уникальным. Это часть нашего стремления к самоактуализации и обретению смысла.

Но реальность такова, что путь к признанию (особенно в творчестве) полон ошибок, провалов и критики. А для студентов, которые только начинают свой профессиональный путь, это может быть очень болезненно.

Когда преподаватель высказывает критику или даже просто молчит, студент может воспринять это как удар по своему нарциссическому «Я»: «Раз он ничего не сказал, значит, я не так хорош, как думал. Может, я вообще не талантливый?»

Чтобы защитить своё хрупкое «творческое эго», студент начинает подстраиваться под ожидания преподавателя, чтобы получить хоть какое-то подтверждение своей ценности. Это своего рода «щит», который помогает избежать болезненной встречи с собственными сомнениями.

Конформизм и страх индивидуальности.

Желание угодить преподавателю может быть связано со страхом проявить свою индивидуальность. Это особенно актуально для молодых студентов, которые ещё не уверены в себе и своём стиле.

Индивидуальность в творчестве — это риск. Ты показываешь миру (и преподавателю) то, что идёт из глубины твоей души. А что, если это никому не понравится? Что, если тебя не поймут?

Чтобы избежать этого страха, студенты часто выбирают путь наименьшего сопротивления: делают то, что, как им кажется, понравится преподавателю. Это своего рода компромисс между внутренним «я» и внешними ожиданиями.

Преподаватель как «зеркало».

Ещё один важный момент: преподаватель для студента — это своего рода зеркало, в котором тот видит своё отражение. Если преподаватель хвалит работу, студент чувствует: «Я молодец, я на правильном пути». Если критикует — «Я не справился, я недостаточно хороший».

Но проблема в том, что это зеркало часто бывает искажённым. Преподаватель может быть в плохом настроении, у него могут быть свои предпочтения и вкусы, которые не совпадают с работой студента. Но для студента это не всегда очевидно. Он воспринимает критику как абсолютную истину и начинает пытаться «подстроить» своё творчество под то, что, как ему кажется, хочет видеть преподаватель.

Как это преодолеть студенту?

Важно понимать, что желание угодить преподавателю — это естественная часть процесса обучения. Каждый из нас хочет одобрения, особенно от человека, которого мы считаем авторитетом. Но на творческих специальностях очень важно научиться балансировать между стремлением к признанию и собственной индивидуальностью.

Здесь можно вспомнить слова одного мудрого преподавателя: «Ваша задача — не угадать, что я хочу. Ваша задача — показать мне, кто вы есть».

Именно в этом и заключается вызов для студентов: не бояться быть собой, даже если это подразумевает риск получить критику. Ведь настоящая творческая личность рождается не в желании угодить, а в смелости проявить себя.

Желание студентов угодить преподавателю — это сложный, но естественный процесс, который помогает им справляться с тревогой, нарциссической уязвимостью и страхом отвержения. Но, как и в психотерапии, задача здесь — не застрять в этом механизме, а научиться использовать его как ступеньку для роста. Ведь только тот, кто рискует, в конце концов находит свой путь.

А теперь посмотрим с другого ракурса, со стороны преподавателя!

Если мы только что побывали в глубинах студенческой психики, пытаясь понять, почему они стремятся угодить преподавателю, то теперь давайте посмотрим на это глазами самого преподавателя. Ведь он тоже человек (как бы иначе иногда ни казалось студентам), и его задача — не просто передать знания, но и помочь студенту развиваться как личность, особенно в творческих специальностях. А это, согласитесь, задачка еще та.

Но что же делать преподавателю, если он видит, что студент из кожи вон лезет, чтобы угадать «правильный ответ», а не ищет себя? Как помочь молодому человеку не застрять в этой ловушке угождения? Давайте разберём это с психоаналитической и педагогической точки зрения.

Осознать свой авторитет и влияние.

Первое, что может (и должен) сделать преподаватель, — это осознать, что он занимает для студента место авторитетной фигуры, а иногда даже фигуры родителя. Это значит, что каждое его слово или жест могут быть восприняты студентом как нечто невероятно значимое.

Например, если преподаватель вскользь скажет: «Ну, это так себе работа», студент может услышать не просто критику работы, а глобальное «Ты недостаточно хорош». И наоборот, похвала может восприниматься как знак того, что студент наконец-то «заслужил любовь и признание».

Преподавателю важно понимать, что его позиция — это не просто «я тут учу», а нечто гораздо более глубокое. Это не повод для эгоцентризма, а скорее напоминание о том, что его задача — не подавлять, а вдохновлять.

Смягчить фигуру «всемогущего судьи».

Если студент видит в преподавателе всезнающую и всемогущую фигуру, которой нужно угодить, это автоматически заставляет его бояться ошибок. А страх ошибок — главный враг творчества.

Преподавателю важно показать, что он тоже человек, который может ошибаться, сомневаться и даже учиться у студентов. Это не только снимает напряжение, но и создаёт атмосферу диалога, а не монолога.

Например, можно открыто сказать: «Я могу ошибаться, это всего лишь моё мнение», «Моя задача — не навязать вам свою точку зрения, а помочь вам найти свою», «Творчество — это всегда субъективно. То, что не нравится мне, может понравиться другим».

Такие фразы действуют как терапия для студента: они показывают, что преподаватель — это не идеал, которому нужно соответствовать, а партнёр в поиске.

Поощрять самостоятельность и риск.

Преподаватель может прямо акцентировать внимание на том, что в творческих специальностях важно не просто «правильно» выполнить задание, а привнести в него что-то своё.

Например, вместо того чтобы задавать задачу строго по шаблону, можно сказать: «Попробуйте сделать так, как вы чувствуете», «Мне интересна ваша интерпретация», «Не бойтесь ошибиться. Даже если что-то не получится, это будет ваш опыт, а не мой».

Когда преподаватель поощряет самостоятельность, он как бы отправляет студента в свободное плавание, но при этом остаётся рядом, чтобы поддержать, если что-то пойдёт не так. Это снижает страх «не угодить» и позволяет студенту экспериментировать.

Создать безопасное пространство для ошибок.

Одной из причин, почему студенты хотят угодить, является страх критики. Они боятся, что их работа будет раскритикована настолько, что это подорвёт их уверенность в себе.

Преподавателю важно создать такую атмосферу, где студент понимает: ошибки — это нормально. Более того, ошибки — это часть обучения и роста.

Например, вместо того чтобы говорить «Это плохо, переделывай» можно сказать «Здесь есть интересные моменты, но давай подумаем, как можно улучшить». Или вместо «Ты не понял задание» сказать «Интересный подход, но давай попробуем его чуть доработать».

Такие формулировки показывают, что преподаватель не отвергает студента, а наоборот, хочет помочь ему стать лучше.

Давать разностороннюю обратную связь.

Когда студент получает обратную связь, он часто пытается «угадать», что именно преподавателю нравится или не нравится. И если преподаватель акцентирует внимание только на недостатках, это может укрепить у студента убеждение, что его главная задача — угодить.

Преподавателю важно давать обратную связь, которая включает три составляющие:

а) похвала: что получилось хорошо;

б) критика: что можно улучшить;

в) вопросы: как студент сам оценивает свою работу.

Например: «Мне понравилось, как ты подошёл к композиции, это очень смело», «Мне кажется, что цветовое решение можно чуть доработать — что ты сам думаешь?», «Как ты оцениваешь свой результат? Что бы ты хотел улучшить?»

Такая обратная связь не только снижает напряжение, но и учит студента анализировать свою работу и принимать решения самостоятельно.

Не проецировать свои предпочтения.

Преподавателю важно осознавать, что у него самого есть собственные вкусы и предпочтения, которые могут не совпадать с тем, что делает студент. И вот тут важно не навязывать своё мнение как единственно правильное.

Например, вместо того чтобы говорить «Мне это не нравится», можно сказать «Это не совсем мой стиль, но это может быть интересно для других». Или: «Я бы сделал по-другому, но ваш подход тоже имеет право на жизнь».

Такие фразы помогают студенту понять, что его работа имеет ценность, даже если она не совпадает с вкусами преподавателя.

Обсуждать сам феномен угождения.

Иногда полезно открыто поговорить со студентами о том, что желание угодить — это естественная часть процесса обучения, но она не должна становиться самоцелью.

Преподаватель может сказать: «Я понимаю, что вы хотите получить одобрение, это нормально. Но моя задача — помочь вам найти ваш собственный голос, а не копировать мой» или «Не бойтесь делать что-то своё, даже если это не совпадает с моими ожиданиями. В конце концов, вы же учитесь, чтобы стать собой, а не мной».

Такая открытость помогает студентам осознать свои мотивы и понять, что преподавателю важны их индивидуальность и самовыражение, а не просто следование правилам.

Баланс между свободой и направлением.

И, конечно, преподавателю важно найти баланс между свободой и направлением. Если студенту дать слишком много свободы, он может просто потеряться или «плыть по течению». А если слишком жёстко контролировать, он начнёт бояться и стремиться угодить.

Преподаватель может задавать направления, но оставлять место для творчества. Например: «Попробуй сделать это задание в рамках такого-то стиля, но добавь туда что-то своё», «Я хочу увидеть твоё видение этой темы, но постарайся учесть такие-то технические моменты».

Преподавателю, чтобы справиться с желанием студентов угодить, нужно стать не «судьёй» или «всемогущим авторитетом», а скорее наставником, который помогает студенту найти и раскрыть себя. Это требует эмпатии, гибкости и готовности не только учить, но и учиться — понимать, что каждый студент уникален, и его путь к творчеству не всегда будет совпадать с представлениями преподавателя.

И самое важное: преподавателю стоит помнить, что его задача — не формировать «идеальных учеников», а помогать им становиться самими собой. В конце концов, творчество — это не про угождение, а про свободу.

2. Процесс важнее результата.

В обучении по многим «традиционным» специальностям главное — это результат. Выучил теорию, решил задачу, сдал зачёт. Вроде бы всё понятно. А вот в творчестве процесс часто оказывается важнее результата.

Например, студент-аниматор может неделю рисовать раскадровку и в итоге понять, что нет, это всё не то, и надо начинать заново. Или студент-актёр может репетировать одну-единственную сцену несколько недель, только чтобы «нащупать» нужное состояние.

И никто не скажет: «Ну ты что, зря потратил время!». Потому что процесс — это часть обучения. Через ошибки, через поиски, через сотню неправильных попыток студент приходит к пониманию, как сделать правильно. Это похоже на психоанализ: пока ты не пройдёшь через свои внутренние лабиринты, не разберёшься с конфликтами и фантазиями, ты не сможешь понять, кто ты и как двигаться дальше.

3. Творчество — это не только профессия, но и личность.

Когда вы учитесь на врача, юриста или финансиста, вас в первую очередь учат профессии. Конечно, вас тоже как-то формируют как личность, но всё-таки акцент на профессиональных навыках.

А в творческих специальностях личность студента и его профессия — это практически одно и то же. Художник, музыкант, актёр или режиссёр не может просто «отключить» свою творческую натуру после работы. Это нечто, что находится внутри.

И вот тут начинается самое интересное. Преподаватели творческих специальностей не просто учат студента «как делать». Они пытаются помочь ему найти себя, свою индивидуальность, свой стиль. Это, знаете ли, не так-то просто. Иногда это больше похоже на психотерапию, чем на обучение. Студенту приходится разбираться со своими страхами, сомнениями, внутренними конфликтами. «А я вообще талантливый? А у меня получится? А что, если я никому не буду нужен?». Всё это неизбежно всплывает в процессе обучения.

Преподаватель в этом случае становится не только наставником, но и, немного, «групповым аналитиком». Он помогает студенту пройти через эти кризисы, не потерять веру в себя и продолжать двигаться вперёд.

4. Свобода и дисциплина: баланс на грани.

Обучение творчеству — это всегда баланс между свободой и дисциплиной. С одной стороны, студенту нужно дать возможность экспериментировать, пробовать что-то новое, ошибаться и искать свой путь. С другой стороны, творчество без дисциплины превращается в хаос.

Например, студент-дизайнер может придумать потрясающе красивую концепцию, но если он не сдаст её в срок, клиент останется недоволен. Или студент-музыкант может быть невероятно талантливым, но если он не будет репетировать каждый день, его техника начнёт хромать.

Преподаватели творческих вузов всегда ходят по тонкому льду: как не загубить индивидуальность студента, но при этом научить его работать в рамках дедлайнов, требований заказчика и реальности? Это сложная задача, но именно в этом и состоит искусство обучения творчеству.

5. Эмоции как рабочий инструмент.

Ещё одна важная особенность творческих специальностей — это то, что студенту приходится работать не только головой, но и сердцем. Эмоции, интуиция, внутренние переживания — всё это становится частью процесса.

Например, актёр должен научиться проживать эмоции своего героя, но при этом не «залипать» в них, иначе его психика просто не выдержит. Художник должен уметь выражать свои чувства через цвет и форму, но при этом не забывать о технических аспектах композиции.

И тут снова начинается что-то похожее на психоанализ. Студенту нужно научиться понимать свои эмоции, управлять ими, использовать их как инструмент, а не как препятствие. Это, конечно, требует большой внутренней работы.

6. Обратная связь: «Ты молодец, но…».

В творческих вузах обратная связь играет огромную роль. Причём это не просто «пятёрка» или «тройка» в зачётке. Это обсуждение, критика, разбор работы.

И вот тут начинается самое сложное. Как принять критику, не потеряв веру в себя? Как понять, что нужно исправить, и при этом не превратиться в «удобного» студента, который просто делает то, что хочет преподаватель? Это большой вызов и для студентов, и для преподавателей.

Но именно через эти обсуждения, через критику и споры рождается рост. Это как тренировка мышц: чтобы стать сильнее, нужно преодолеть сопротивление.

7. «А кем я буду после выпуска?».

И, наконец, ещё одна особенность творческих специальностей — это вечный вопрос: «А что дальше?». Если выпускник технического факультета примерно понимает, что его ждёт (завод, офис, лаборатория), то у творческих студентов всё гораздо менее определённо.

Кем станет выпускник-художник? Свободным художником? Иллюстратором? Преподавателем? А выпускник-актёр? Будет сниматься в кино? Играть в театре? Вести корпоративы?

Творческая профессия требует не только таланта, но и умения находить своё место в мире. И это, пожалуй, одна из самых сложных задач, которую студенты начинают решать ещё в вузе.

Обучение по творческим специальностям — это совсем другой мир. Это мир, где процесс важнее результата, где личность студента становится частью его профессии, где ошибки и поиски — неотъемлемая часть роста, а критика — способ стать лучше.

Это сложно, это эмоционально, это иногда вызывает внутренние кризисы. Но именно в этих кризисах, в этом поиске себя и рождаются настоящие творцы. Так что да, обучение творчеству — это не прогулка по парку. Это скорее путешествие в неизведанное, полное вызовов, открытий и, конечно, вдохновения.

Творчество как основа человеческой культуры

Творчество как основа человеческой культуры — тема, согласитесь, звучная. Прямо так и просится на обложку академической монографии или крутого научного журнала. Но давайте оставим серьёзные термины и сложные обороты для учёных заседаний. Я предлагаю поговорить об этом по-человечески, с юмором и лёгким налётом психоанализа. Потому что творчество — это не только про великие полотна, симфонии и романы. Это вообще про нас с вами.

Давайте начнём с самого простого. Что, по сути, делает нас людьми?

Нет, я сейчас не о том, что мы ходим на двух ногах и умеем пользоваться вилкой. Хотя это тоже важно, конечно. Но если копнуть чуть глубже, то станет ясно, что главная особенность человека — это способность создавать что-то новое.

Вот представьте, наши далёкие предки сидят у костра. У них уже есть огонь (который, кстати, тоже был результатом творчества), есть каменные топоры, есть пещера, где можно спрятаться от хищников.

Казалось бы, всё, живи да радуйся. Но нет, что-то внутри человека не давало ему сидеть сложа руки. Кто-то начал рисовать на стенах пещеры, кто-то додумался украсить свою дубину узором, а кто-то попробовал издавать звуки в такт ударам камня о камень — и вот уже первые шаги к музыке.

Почему?

Потому что человек по своей природе — творческое существо. Это как в психоанализе: у каждого из нас внутри есть энергия (Фрейд назвал бы это либидо), которая не может просто так стоять на месте. Она должна куда-то направляться. И одним из важнейших способов её выражения становится творчество. Оно помогает нам не только самовыражаться, но и, что называется, «сублимировать» — превращать внутренние конфликты, страхи и желания в нечто прекрасное.

Но давайте не будем думать, что творчество — это что-то эфемерное и бесполезное вроде «рисования для души». На самом деле, оно всегда было инструментом выживания.

Подумайте сами. Если бы наши предки не начали придумывать новые способы охоты, строить более удобные жилища и, в конце концов, не изобрели колесо, мы бы с вами сейчас не сидели в уютных домах с интернетом. Всё, что облегчало жизнь человека, что делало её более безопасной и комфортной, изначально было продуктом творчества.

И даже сейчас, в эпоху технологий, творчество остаётся той силой, которая двигает нас вперёд. Вот, например, кто-то придумал интернет. Это ведь не просто набор проводов и алгоритмов — это результат творческого мышления, попытка решить проблему коммуникации и передачи информации. А кто-то другой, глядя на этот интернет, решил создать мемы про котиков. Тоже творчество, кстати! И, между прочим, весьма успешное, потому что сколько раз мемы поднимали вам настроение?

Теперь давайте перейдём к культуре. Что это вообще такое?

Если совсем упростить, культура — это всё то, что создаёт человек, чтобы придать смысл своей жизни. Это язык, искусство, наука, религия, традиции, обычаи — всё, что отличает нас от обезьян (хотя иногда, глядя на поведение людей, можно и усомниться в этом отличии).

Но вот что интересно: вся культура, от наскальных рисунков до современного кинематографа, выросла из творчества. Это как большое дерево, корни которого уходят в глубины человеческого сознания. Каждый наш предок, рисующий на стенах пещеры или складывающий первые стихи, вносил свой вклад в это дерево.

Почему это так важно?

Потому что культура — это не просто «красивости» или «для души». Это способ человека осмыслить мир вокруг себя и своё место в нём. Когда мы смотрим на звёзды и придумываем мифы о богах, гуляющих по небесам, или пишем философские трактаты о смысле жизни, мы занимаемся творчеством. И именно это творчество превращает хаос нашей реальности в нечто осмысленное, понятное и, порой, даже красивое.

Теперь немного углубимся в психоанализ.

Вы когда-нибудь задумывались, почему люди пишут стихи, рисуют картины или играют на музыкальных инструментах? Нет, не только ради денег или славы. Очень часто творчество становится способом справиться с внутренними переживаниями.

Фрейд сказал бы, что творчество — это форма сублимации. То есть, когда нас переполняют эмоции, страхи, желания, мы можем направить эту энергию в конструктивное русло. Например, вместо того чтобы кричать на начальника, человек пишет стихотворение. Или вместо того чтобы страдать от неразделённой любви, он берётся за гитару и пишет песню.

И это работает! Творчество помогает нам не только выражать свои чувства, но и осмыслять их. Когда мы создаём что-то новое, мы словно говорим себе: «Вот, я это сделал. Это моё. Это часть меня». И в этот момент мы становимся немного более целостными, немного более осознанными.

Но творчество — это не только про внутренний мир. Это ещё и способ общения с другими людьми. Ведь что такое картина, книга или песня? Это попытка автора передать свои чувства, мысли и идеи тем, кто будет это смотреть, читать или слушать.

Через творчество мы можем общаться друг с другом на глубоком уровне, даже если нас разделяют сотни лет или тысячи километров. Вы когда-нибудь задумывались, почему нас так трогают картины Ван Гога или музыка Бетховена? Потому что через своё творчество эти люди делятся с нами частью своей души.

И тут, конечно, нельзя не вспомнить про коллективное бессознательное Юнга. Ведь в каждом произведении искусства, в каждом творческом акте всегда есть что-то универсальное, что-то, что касается каждого из нас. Это могут быть архетипы, общие для всех культур, или просто базовые человеческие эмоции. Но именно благодаря этому творчество становится мостом, соединяющим нас друг с другом.

Далее последующий фрагмент может смутить некоторых читателей, но он невероятно меток, эмоционален и философски глубок. Так что, уважаемые смущающиеся, держитесь и смиритесь, ибо мы приступаем к прояснению первичного проявления творчества, первого творческого акта человека.

Когда человек впервые начинает осознавать себя Творцом?

В психоанализе, особенно если обратиться к теориям Фрейда, первый осознанный акт дефекации (да, именно та самая «сцена с горшочком») — это один из ключевых моментов в жизни ребёнка.

Почему?

Потому что это первый случай, когда ребёнок начинает осознавать себя как «агента действия», как того, кто способен что-то создать и на это повлиять, что не менне важно, чем «просто создать» (но еще и «повлиять»).

«Сцена с горшочком» — первый акт дефекации, который ребенок Обнаружил сам, без участия родителя.

Начало сцены такое: ребенок, горшочек, «плоды стараний» ребенка в горшочке, и родителей нет рядом.

Давайте подумаем: ребёнок до этого момента был в основном «объектом».

С ним что-то происходило — его кормили, укачивали, укрывали, он чувствовал дискомфорт, плакал, и кто-то другой приходил, чтобы это исправить.

Но тут вдруг он понимает: «Ого, я сам что-то сделал! Это моё тело, это мой продукт, и я могу им управлять!»

В этот момент ребёнок впервые сталкивается с осознанием своего «Я» как творческого субъекта. Это не просто физиологический акт дефекации, а метафора первого контакта с собственной способностью «производить».

В психоаналитическом смысле это первый шаг к осознанию себя как творца, а значит, к формированию собственного эго.

Ребёнок смотрит на результат своего труда и испытывает гордость. Невероятную гордость, радость открытия!

Это не просто «какашка», это его «первое произведение искусства». Тёплое, пахнущее, яркое — оно в буквальном смысле заявляет: «Я есть! Я что-то могу!» и «Оно вышло из меня, я его сделал своим животом!».

Вот этот момент, когда ребёнок тащит горшочек с «творением» к родителям, действительно является ключевым.

Он не просто хочет похвастаться, он ищет Признания. Это первый опыт обращения к миру с просьбой: «Посмотрите, что я сделал! Это важно для меня, это часть меня, примите это!».

И от того, как взрослые отреагируют, действительно многое зависит.

В психоанализе это можно рассматривать как первый опыт взаимодействия между внутренним миром ребёнка и внешним миром, миром общества.

Если родители реагируют с радостью, юмором или хотя бы доброжелательностью, ребёнок получает сигнал: «Моё творчество ценно. Моё внутреннее „Я“ может быть выражено и принято миром».

Это закладывает основу для творческой уверенности, для смелости пробовать, ошибаться, создавать что-то новое.

Если же реакция родителей негативная (стыд, раздражение, отвращение), ребёнок получает другой сигнал: «Моё творчество — это что-то плохое. Я не должен выражать себя. То, что я делаю, и то, кто я есть, не принимается».

Это может стать началом формирования стыда, страха перед осуждением и подавления творческого начала.

Такой сценарий — это, по сути, первая встреча ребёнка с социальными нормами и табу. И если эта встреча проходит болезненно, она может оставить след на всю жизнь, заставляя человека бояться проявлять себя, испытывать тревогу перед оценкой и критикой.

Если углубиться в фрейдистскую теорию, то описанная сцена относится к так называемой анальной стадии психосексуального развития (примерно от 1 до 3 лет). На этом этапе ребёнок учится контролировать свои физиологические процессы, и этот контроль становится для него символом власти, автономии и самовыражения.

Фрейд считал, что отношение родителей к этому процессу — будь то чрезмерная строгость или, наоборот, полное безразличие — может сильно повлиять на формирование личности.

Чрезмерный контроль (когда родители требуют абсолютной чистоты, ругают за «промахи») может привести к формированию «анально-ретентивной» личности. Такой человек во взрослом возрасте может проявлять чрезмерную аккуратность, перфекционизм, сдержанность и даже скупость.

Чрезмерное потакание (когда родители игнорируют процесс обучения или забавляются им) может привести к «анально-экспульсивной» личности. Такие люди, как правило, склонны к хаосу, спонтанности и эксцентричности.

Но самое важное в этом процессе — это то, как ребёнок воспринимает свой опыт: как акт адекватного контроля и творчества или как источник стыда и страха.

Теперь давайте на минуту отвлечёмся от буквального и посмотрим на эту сцену как на метафору. Ведь первое произведение ребёнка — это не просто отходы его тела, это символ его способности что-то создать и показать миру.

И эта метафора тянется через всю жизнь.

Каждый раз, когда мы создаём что-то новое — будь то текст, картина, проект или идея — мы снова оказываемся в роли того самого ребёнка с горшочком. Мы смотрим на своё «творение» и думаем: «Это моё. Это часть меня. Это важно». И каждый раз мы сталкиваемся с тем же страхом: «А что, если это никому не понравится? А что, если меня высмеют или отвергнут?».

И вот тут снова огромную роль играет реакция окружающих. Если мы встречаем поддержку, это даёт нам силы продолжать творить. Если же мы сталкиваемся с критикой или отвержением, это может вернуть нас в детский опыт, когда наши первые шаги в творчестве были встречены стыдом.

«Сцена с горшочком» точно подмечает, что принятие — это ключевой элемент, который определяет, сможет ли человек стать творцом в самом широком смысле слова. И здесь важно понять, что творчество — это не только искусство, но и любая форма самовыражения, будь то отношения, карьера или даже простое умение радоваться жизни.

Принятие — это не обязательно громкие аплодисменты или восторженные похвалы. Это может быть просто тёплое «Да, я вижу тебя. Ты молодец. Продолжай». Это тот базовый опыт, который даёт нам смелость пробовать, ошибаться и учиться.

Многие взрослые, особенно те, кто боится критики или страдает от синдрома самозванца, на самом деле застревают в этом самом детском моменте. Они всё ещё несут свой «горшочек» миру, боясь, что их творение не примут, осудят или высмеют. И это снова возвращает нас к вопросу принятия.

Как писал Винникотт (психоаналитик и педиатр): творчество — это не всегда про великие картины или музыку. Это про сам факт быть живым, быть собой и иметь смелость выражать себя. И если в детстве нас научили, что наше «творение» имеет ценность, то мы сможем продолжать творить и в зрелости.

Творчество — это не просто «хобби» или «развлечение». Это основа человеческой культуры и, если честно, основа самого человека. Оно помогает нам выживать, осмыслять мир, справляться с внутренними конфликтами и общаться друг с другом.

И самое прекрасное в творчестве то, что оно доступно каждому. Не важно, рисуете ли вы шедевры или просто раскрашиваете раскраски, пишете романы или записываете строчки в дневник, сочиняете музыку или поёте в душе — всё это творчество. Всё это делает вас человеком.

Так что, если вы вдруг думаете, что творчество — это только для «великих», забудьте об этом. Творчество — это для всех.

И каждый раз, когда вы создаёте что-то новое, вы вносите свою маленькую лепту в огромное дерево человеческой культуры. Разве это не прекрасно?

Проблемы традиционного подхода в обучении по творческим специальностям

Поднимаем важные вопросы о методах преподавания, особенно в контексте творческих дисциплин. Давайте попробуем выделить основные проблемы и предложения, которые можно извлечь для всеобщей пользы.

Для начала выводы и обобщения — на моем личном опыте обучения в художественной школе.

И, полагаю, всем ясно, что за сорок лет кое что не изменилось, даже если далее «иметь ввиду» совсем не только художественную школу, но и любую другую школу, включая высшую.

Начнем с «легкотни», точнее — с классики жанра…

Проблема №1: «Технике» учат, а «творчеству» — нет.

Традиционные подходы к обучению часто сосредоточены на передаче технических навыков: как рисовать, как смешивать краски, как строить композицию. Это, безусловно, важно, но ограничивается механикой и не помогает ученику понять, что делать с этими инструментами.

Студент, которого учат только технике, может стать мастером ремесла, но не художником, способным создавать что-то уникальное и глубокое.

Преподавателям стоит задавать студентам вопросы, которые стимулируют их подумать о смысле своей работы, о том, что они хотят выразить.

Например: «Почему ты выбрал именно эти цвета?», «Как ты думаешь, что твоя работа говорит зрителю?», «Какие чувства ты хотел передать?».

Такие вопросы помогают ученику соединить технику с внутренним содержанием, превращая процесс работы в осознанное творчество.

Проблема №2: «Бросание студента».

Такая проблема наблюдается гораздо чаще, чем может показаться преподавателям.

Преподаватель, видя талант ученика, считает, что его не нужно «трогать». Это действительно опасное заблуждение. Талантливый ученик может воспринимать отсутствие внимания как сигнал, что он «неинтересен» или «недостаточно хорош». В то же время, ученик, которого считают «бездарным», может просто не получить достаточно поддержки, чтобы раскрыть свой потенциал.

Ключевая ошибка здесь — предположение, что талант «сам пробьется», а тот, кто «бездарен», всё равно ничему не научится.

Это не только несправедливо, но и абсолютно ошибочно.

Во-первых, понятия «таланта VS бездарности» — всегда — крайне субъективные и скорее сообщают нам о «тараканах» преподавателя, чем о возможностях студента. Во-вторых, талант развивается через внимание, обратную связь и поддержку.

Что можно сделать?

Подходить к каждому студенту с индивидуальным вниманием, независимо от уровня его подготовки или очевидности таланта. Давать обратную связь, которая помогает студенту понять, что он делает хорошо, а что можно улучшить. Регулярно напоминать студенту о его прогрессе, даже если он кажется минимальным.

Проблема №3: «Отсутствие обратной связи».

Отсутствие обратной связи — это одна из самых разрушительных вещей, которые могут случиться в процессе обучения. Без неё студент чувствует себя потерянным, не понимает, в каком направлении двигаться, и начинает сомневаться в своих способностях.

Обратная связь — это не только способ корректировать ошибки, но и мощный инструмент для мотивации. Она позволяет студенту увидеть, что его усилия замечены, что он растёт и развивается.

Преподавателям стоит помнить, что обратная связь должна быть:

1. Конкретной — вместо «Хорошо» или «Плохо» лучше сказать: «Мне нравится, как ты передал свет в этой работе, но попробуй поработать над текстурой».

2. Сбалансированной — важно упоминать как сильные стороны работы, так и аспекты, которые можно улучшить.

3. Поддерживающей — ученик должен чувствовать, что его усилия ценятся, даже если результат пока не идеален.

Проблема №4: «Миф о Музе и ожидание спонтанного таланта».

Многие преподаватели романтизируют процесс творчества, ожидая, что «муза» сама придёт к студенту, и всё произойдёт само собой. Это не только нереалистично, но и вредно.

Творчество — это не магия, а навык, который можно (и нужно) развивать. Конечно, вдохновение играет свою роль, но оно возникает в процессе работы, через эксперименты, ошибки и анализ.

Что можно сделать?

Объяснить студентам, что творчество — это процесс, а не внезапное озарение.

Помогать студентам находить вдохновение через упражнения, эксперименты и анализ работ других художников (других творцов).

Убрать из обучения мистификацию творчества и показать, что это навык, который развивается через практику.

Проблема №5: «Проекции преподавателя».

Преподаватели часто (если не сказать, что чрезмерно часто) проецируют свои собственные представления о таланте и творчестве на студентов. Это действительно опасно, потому что творчество субъективно, и то, что кажется «талантом» одному человеку, может быть абсолютно незаметным для другого.

Что можно сделать?

Преподавателям стоит признать, что их мнение — это всего лишь одна из точек зрения. Вместо того чтобы оценивать студента через призму собственных предпочтений, лучше помогать ему развивать то, что ему интересно.

Если студент выбирает необычную технику или стиль, вместо того чтобы критиковать, можно спросить: «Почему ты выбрал именно этот подход? Что ты хочешь выразить?»

Обучение — это не процесс передачи знаний «сверху вниз».

Преподаватели должны быть не «судьями таланта», а наставниками, которые поддерживают, направляют и вдохновляют. Ошибки в обучении происходят из-за недостатка внимания, обратной связи и готовности преподавателя выйти за рамки своего опыта.

И самое главное: творчество — это не дар, спущенный с небес, а процесс, который можно (и нужно) развивать. И задача преподавателя — не ждать чуда, а помочь ученику поверить в себя и своё право творить.

Конечно, давайте углубимся в проблему традиционного подхода к обучению творческих специальностей и взглянем на неё с новых ракурсов. Здесь важно рассмотреть, как сами устаревшие методы преподавания порождают системные ограничения, которые мешают раскрытию творческого потенциала.

Традиционное обучение в творческих дисциплинах часто сосредоточено на конечном продукте, а не на самом процессе создания. Преподаватели оценивают результат: готовую картину, законченный текст, идеальную композицию. При этом мало внимания уделяется тому, как ученик пришёл к этому результату, какие внутренние шаги он сделал, что он осознал, какие трудности преодолел.

Рационального и корректного в таких вариантах обучения примерно столько же, как если бы я, как психоаналитик, выдала бы анализанту рекомендации и домашние задания, попросив вернуться ко мне через годик. И через годик просто проверила бы Результат, за который добросовестно похвалила бы, даже не интересуясь, а «как» он достиг результата.

Преподаватели должны уделять больше внимания процессу работы, задавать вопросы о том, как мыслил студент, почему он выбрал те или иные решения. Нужно рассматривать не только итог, но и весь путь, который привёл к нему. Это помогает студентам понимать, что ошибки — это не провал, а часть пути к самовыражению.

Традиционный подход часто предполагает, что существует «правильный» способ выполнения задачи. Это может касаться композиции, техники рисования, структуры текста или даже выбора тем. Подобный подход, возможно, удобен для преподавания базовых навыков, но он совершенно не учитывает индивидуальность учеников.

Например, один ученик может быть склонен к абстракции, а другой — к реализму, но если всем предлагается одна и та же «правильная» техника, это не позволяет развить уникальные способности каждого из них. Более того, ученики могут начать воспринимать свои особенности как недостатки, если они не вписываются в общепринятые стандарты.

Вместо того чтобы навязывать единый шаблон, преподаватели могут помогать ученикам находить их собственный стиль. Это не значит, что надо отказаться от обучения технике, но технику следует воспринимать как инструмент, который можно адаптировать под свои цели, а не как догму.

Вместе с тем, конечно, преподаватель может донести до студентов следующие светлые идеи…

«Техника» важна, потому что она даёт инструмент для самовыражения. Без понимания основ — анатомии, композиции, света и тени — художник ограничен в своих возможностях. Это как язык: чтобы выразить сложные мысли и чувства, нужно знать слова и грамматику.