Бесплатный фрагмент - Тригла

Глава 1. Хроники Триглы

«Та планета дивно хороша была,

не понимая, что уже обречена»

Дом

Несколько тысяч пар печальных глаз, не отрываясь, смотрели на удаляющуюся мертвую планету. Дом разрушен, и жители бегут словно муравьи в поисках нового муравейника. В неизвестность, в желанную новую жизнь. С надеждой и страхом, с отчаянием и болью. Каждый потерял близких в страшной катастрофе. Никто не остался в стороне. Беда пришла и вытряхнула их с планеты. Что ждет впереди?

Когда-то жители называли ее Земля. Беспечно жили на ее щедрых и плодородных просторах, использовали ресурсы, не заботясь о последствиях. Тратили, не экономя. Брали, не задумываясь. Производили оружие, воевали. Совершенствовали медицину, но параллельно создавали вирусы, думая, что все находится под их контролем. Слишком самонадеянные, чересчур уверенные.

Люди искали пути бессмертия, чтобы сравняться по величию с богами и жить вечно. Ставили опыты, не жалея материалы, не видя препятствий, не думая о последствиях.

Земля предупреждала: била ураганами, встряхивала землетрясениями, насылала то засуху, то потоп. Но жители оставались глухи к ее мольбам. Тогда планета предприняла последнюю попытку. Мириады насекомых заполнили небо, закрыли солнечный свет. Эта туча пронеслась по всему миру, кусая и неся заразу. Началась ужасная пандемия. Никакие лекарства не помогали. Заражались только взрослые, а после сгорали за считанные дни.

Последние выжившие собрали детей, заполнили все имеющиеся у них корабли и отправились в космос на поиски новой планеты.

Занятые земными делами они редко смотрели в звездное небо. Собрали звездолеты, но не развивали космические исследования. В результате имели весьма скудные представления о Вселенной, приходилось начинать с нуля. Чертить карты, вести наблюдения, прокладывать маршруты. Несколько поколений сбежавших никогда не ступали на твердую землю. Уже выросли и умерли дети тех детей, которые первыми покинули Землю, а космические корабли продолжали бороздить звездное пространство.

К сожалению, земная пандемия не прошла без последствий. Взрослые доживали лишь до тридцати лет. Кроме того, с каждым новым поколением срок жизни уменьшался и уменьшался. Старейшины начинали учить детей уже с двух лет, разрабатывали правила, записывали и хранили массу информации, накопленную со времени отлета. Взрослые боялись, что однажды они исчезнут, оставив детей на милость Вселенной.

Наконец судьба сжалилась над беглецами. Им посчастливилось найти планету, пригодную для жизни. На ней виднелись водоемы, горы и равнины. Она выглядела не такой зеленой как Земля, имела два светила, которые сменяли друг друга. Прибывшие назвали ее Тригла. По имени одной земной богини, символизирующей три начала: небо, воду и воздух.

К высадке готовились очень долго, исследуя состав воздуха и воды, раскладывая на составляющие пробы почвы. Зависшие над Триглой корабли никому не мешали, выяснилось, что разумная жизнь еще не успела зародиться здесь, однако планета уже обладала богатой флорой и фауной.

По истечении трех земных лет старейшины, наконец, приняли решение. На планету отправилась первая партия поселенцев, задачей которых было строительство города. Исследования показали, что поначалу дышать здесь будет тяжело, пока легкие не привыкнут к чуть более разреженной атмосфере, чем земная. Возможно, старшему поколению за стенами города придется пользоваться кислородными масками, но дети со временем адаптируются.

Городской купол вырос быстро, коммуникационная сеть расползлась, заполняя внутреннее пространство. Люди торопились, они устали скитаться. Теперь у них появился Дом. Тригла приветливо раскрыла объятия, принимая пришельцев на своих землях. Она подарила им лиловые закаты, полуденный жар и ночную прохладу, чистую воду, чудных животных и птиц, среди которых встречались хищники. Планета стала домом, который жители Земли принесли в своих сердцах.

То было начало.

Летописец

Она перечитывала первую главу летописи тысячи раз, воскрешая в памяти время заселения планеты. Люди учились взаимодействовать с окружающим миром, привыкали к климату, изучали местные растения и животных.

К сожалению, земная пандемия продолжала убивать взрослых. Уже в двадцать пять лет они начинали чахнуть, болеть и, в конце концов, умирали, достигнув тридцатилетия. Ученые открыли лаборатории для изучения болезни, искали лекарства, но все безрезультатно.

И проблемы у тех, кто ступил на Триглу в возрасте двадцати пяти лет и старше, начались практически сразу же. Они даже подумывали снова сесть в корабли и улететь, но дети чувствовали себя отлично, могли спокойно разгуливать без масок, вдыхая местный воздух. Это успокоило взрослых, решивших остаться ради следующих поколений.

Они надеялись, что эпидемия отступит со временем, и в будущем люди будут жить долго, нужно лишь время для адаптации. Какая жестокая ошибка!

Очередной том летописи встал на полку. Она окинула взглядом библиотеку. Тысячи, десятки тысяч книг, пластиковые корешки, глянцевые страницы. В каждую вложено много сил, стараний, чтобы сохранить историю, оставить для детей знания, предупредить, защитить. В воздухе витала пыль: сюда давно никто не заходил.

Нежно погладив корешок, она достала книгу и раскрыла по середине: «Жизнь после катастрофы». На глаза навернулись слезы. Надо же, она еще может плакать?

Забытые труды, написанные для потомков, пылились в заброшенной библиотеке уже долгие годы. Лишь она приходила сюда, перечитывала, вспоминала, брала кое-что и выносила для тех, кто еще хотел знать. Тайком. Потом возвращала обратно. Ничто не должно потеряться.

Время неумолимо бежало на Тригле для всех, кроме нее. Она помнила первых поселенцев и запомнит последних. Летопись — это ее дневники, ее память. Нельзя прекращать.

Последняя буква легла на страницу из биопластика. Перо вложено в пенал. Книга закрыта и поставлена на полку, рядом с другими такими же. Они еще будут прочитаны. Обязательно. Возможно не сейчас. Дети стали другими, но среди них есть созидатели. Значит, не все потеряно.

Она с трудом откатила люк. Автоматика давно вышла из строя: приходилось открывать вручную. Полузасыпанный, заброшенный тоннель освещался лишь красным светом дежурной лампы. Пожалуй, скоро и она погаснет. Нужно принести люминесцентный фонарь в следующий раз. Впереди виднелась деформированная часть пластикового тоннеля. Словно его сильно нагрели, а потом перекрутили и сжали. С трудом протискиваясь между изгибами, она почти ползла, еле дыша, пока не выпала в нормальный коридор. С облегчением вдохнула, с удовольствием набрав полную грудь воздуха.

Сбоку лежала сумка, наполненная книгами, вынесенными за пару проходов. Удовлетворенно кивнув сама себе, она легко закинула ее на плечи и быстрым шагом направилась в сторону города.

Город

Город раскинулся под палящими светилами Триглы. Вот уже несколько сотен лет он, как гигантская амеба, разрастался и увеличивался в размерах. То там, то тут появлялись новые щупальца-лаборатории.

Она помнила те времена, когда строились первые улицы, когда первые поселенцы спустились и с опаской заходили в новые дома непонятной конструкции. Привыкшие жить на космическом корабле люди еще долго опасались коробок из оргстекла. Но через несколько лет город заполнился жителями, загудел словно улей. По улицам забегали дети, появились кинотеатры, магазины, стадионы, школы, библиотеки. Казалось: жизнь вошла в свое русло и потекла, как полноводная река.

Сначала все почувствовали некую эйфорию. Они нашли дом: планету, которая обещала нормальную жизнь. Вокруг пели неземные птицы, в лесах водились звери, в реках — рыба. Возможно, они были странными, непонятными и порой опасными, но бывшие земляне верили: достаточно просто изучить их, и все встанет на свои места.

Казалось: даже взрослые стали жить дольше. Они образовывали семьи, город разрастался. Памятуя о том, что произошло на родной планете, люди установили правила, которые запрещали вредить планете, загрязнять ее.

Однако вскоре стало не хватать строительных материалов. Первыми в ход пошли космические корабли, которые, по-прежнему, курсировали в спящем режиме на орбите Триглы. Конечно, нашлись недовольные. Некоторые ученые уверяли, что нельзя ломать корабли, потому что в этом случае они отрежут себе дорогу к возвращению. Другие спорили: «А зачем возвращаться? Куда? Здесь все есть».

Первые поселенцы разделились на два лагеря. Одни хотели остаться, вторые уверяли, что атмосфера планеты имеет отличия, которые объяснить с точки зрения земной науки невозможно. Никто не знает, чем им этот рай обернется. Но уставшие от скитаний беглецы уже не хотели думать о возвращении в космос.

Корабли начали спускать на Триглу и разбирать на запчасти, используя для строительства города. Несогласные ученые собрались на последнем из них с намерением во что бы то ни стало сохранить хотя бы один. Понимая, что кто-то должен поддерживать его в рабочем состоянии, решили оставить андроида, поскольку человеческий век не долог. Корабль спрятали в тени одного из астероидов, вращавшихся вокруг Триглы. Со временем о его существовании все забыли.

Город жил, рос и совершенствовался. Мегаполис пожирал все больше и больше энергии, ученые, забывшие про осторожность, снова взялись за опасные исследования. Видимо, такова человеческая сущность — предавать забвению прошлые ошибки, чтобы делать новые.

Люди даже не заметили, когда что-то пошло не так. Где произошел сбой? Сначала пропали некоторые виды растений. Их словно стерли с написанной картины. Затем начали рушиться связанные с ними пищевые цепочки в животном мире. Небольшая группа ученых забила тревогу, но их призывы не были услышаны жителями.

Однажды планета вздрогнула. По городу пошел гул, как волна, заставляющая дрожать стены. Земля заколебалась, словно морская поверхность, под которой проплыла огромная рыбина. Улицы непонимающе притихли. Затем с неба упал сумасшедший, рычащий пылевой вихрь. Он бил по куполу, словно бешеный зверь. Сухие песчинки, казавшиеся маленькими и безобидными, превратились в несокрушимого великана, всей массой падающего на прозрачный барьер, защищающий людей. Ветер бил и бил, испуганные жители попрятались в свои дома и с ужасом смотрели в темное небо. Так продолжалось пару дней.

Едва ветер стих, на планету обрушился невиданный до сих пор ливень. Небеса разрывали молнии. Крупные капли сливались в бурлящие потоки за стенами барьера. Природа бушевала. Дождь смывал с гор камни и нес их к городу, с силой швыряя на защитный купол. Теперь стало страшно, что тот не выдержит. Вспомнив всех земных богов, люди молились и дрожали от ужаса несколько дней.

Ураган стих также внезапно, как и начался. Из-за туч снова показались два светила. Казалось: опасность миновала. Город подлатал потрепанный барьер и продолжил жить как прежде.

Наблюдатель

Планета затихла, но не простила, затаила обиду.

Из космоса Тригла выглядела иначе, чем с поверхности. Уже в который раз она удивлялась, как первые прибывшие не заметили явных нестыковок. Конечно, их порыв был понятен: беглецы так долго скитались, что готовы были поверить в любое чудо.

За несколько лет наблюдений она собрала немало данных, сделала кучу фотографий и готова поклясться, что Тригла — не простая среднестатистическая планета. Что-то большее скрывалось в ее недрах, порой шевелилось, выглядывая и подсматривая за поселенцами. Иногда почва вдали от города ходила ходуном, словно под ней перекатывались огромные мускулы, или в океане в безветренную погоду вдруг вздымалась огромная волна, а потом также медленно оседала вниз без шума и плеска.

Люди не могли видеть таких вещей, а она фиксировала любые отклонения от нормы. Однако ученые, оставившие ее здесь, вложили в программу понятие нормы по земным меркам. Саморазвитие также подразумевалось разработчиками, поэтому, собрав необходимое количество информации, она уже могла делать свои собственные выводы. Жаль, что делиться ими было не с кем.

Первое время чувство одиночества не посещало ее. Создатели дали четкие инструкции, разработали правила и алгоритмы действий, а эмоциям оставили лишь несколько процентов памяти. Она училась, анализируя собранные данные, совершенствовалась и развивалась. К концу первого столетия, когда на Тригле появилось уже четвертое поколение поселенцев, пришло осознание своей ненужности. В голове заметались вопросы: «Зачем я здесь? Кому нужны мои исследования? Неужели люди уже забыли о моем существовании?» Пришло ощущение беспомощности и тоски.

Через десять лет, отмучившись человеческой депрессией, она приказала себе отбросить эмоции, как мешающий ее существованию фактор. Потом вдруг осознала, что способна сама себе ставить задачи и закладывать программы. Неужели она стала человеком?

Впервые подойдя к зеркалу, висевшему в каюте капитана, последняя обитательница космического корабля рассматривала каждую часть тела. Конечно, создатели максимально приблизили ее облик к человеческому, но, помнится, бортинженер любил повторять: «Внешность — не главное». А что тогда в приоритете?

В иллюминаторе снова показался бок Триглы. Та часть, которая была покрыта песком. Пустыня в последнее время разрасталась с невероятной скоростью, но люди, редко отходившие от городского купола, не замечали этого. Внезапно пески заволновались, как морская гладь, по поверхности побежали волны, набегающие друг на друга. Она прильнула к стеклу, встревоженно наблюдая за их движением, затем бросилась к передающему устройству.

Уже несколько раз сигнал улетал с корабля на планету, но никто не отвечал. Неужели в городе нет принимающего устройства? Ученые обещали оставить его в одной из лабораторий. Надо предупредить поселенцев о надвигающейся пустыне. Кроме того, одно из светил недавно потеряло несколько своих спутников при столкновении с астероидами, и его орбита изменилась. Местное солнце буквально притянуло планету на расстояние вытянутой руки. Это обстоятельство внушало надежду, что люди заметили изменение климата, ведь должно стать гораздо жарче. Не зря пески зашевелились.

Сигналы улетали в пустоту. Пустыня подползала к городу. Светила нещадно нагревали Триглу в течение дня. Ответа с планеты не было. Насколько важна ее миссия здесь? Возможно, сейчас пора изменить программу? Сможет ли она?

Цель андроида — служить человеку. А люди сейчас в опасности. Следовательно, необходимо изменить первоначальную установку.

Она проверила шаттл, сложила в него свой архив, настроила навигационную систему на последние имеющиеся в памяти координаты приземления. Корабль, словно почувствовав, что теряет ее, закапризничал. Лампочки замигали, энергетика стала сбоить, выдавая ошибочные команды. Но переубедить ее уже было невозможно.

Настроив автопилот на движение по орбите в автоматическом режиме, она нежно погладила кнопки на пульте управления: «Прости, но мне придется тебя оставить. Пришло мое время». Затем решительно вышла из рубки, направляясь к шаттлу. Устроившись в кресле пилота, задраила люки и нажала кнопку «Старт».

Она летела в неизвестность: на озлобленную планету, к людям, которые ее не ждали, но страха не было. Эмоции, задвинутые в дальний угол сознания, боялись высунуться, события воспринимались ярко и четко, без помех.

Шаттл был старым, поэтому войдя в слои атмосферы, начал гореть. Они падали в заданную точку. Оставалось надеяться, что поселенцы увидят ее и помогут выбраться из горящей капсулы.

Надежды рухнули вместе с шаттлом, который врезался в длинный рукав заброшенной лаборатории. От удара галерею, связывающую помещение с входом в туннель, скрутило и выгнуло. Огромная трещина побежала вверх по защитному куполу и застыла на полпути.

Еле выбравшись из покореженной машины, она пролезла в образовавшуюся в корпусе туннеля брешь. Эхо шагов гулко отскакивало от стен. Сигнал исходил отсюда, но помещения давно заброшены. Куда подевались ученые? Неужели люди перестали развивать науку и забросили лаборатории? Откатив одну из дверей, она увидела библиотеку. Полки тянулись от стены к стене, от пола до потолка. Ух, даже дух захватывает. Жаль, нет возможности кинуться перечитывать эти книги.

Вытащив из шаттла пожитки, она расставила свои журналы с исследованиями на свободные полки. Удовлетворенно хмыкнула: «Что ж, теперь здесь ее место». Пусть программа не совершенна, возможно, даже устарела, но основная задача осталась неизменной. Итак, именно отсюда она начнет свою миссию по спасению человечества.

Пустыня

Пески наступали стремительно. Никто не понимал, что или кто запустил этот процесс. Все чаще случались песчаные бури. Люди отчаянно искали решение.

Сто с лишним лет существования на Тригле показали, как они ошиблись, отказавшись от космолетов. Эпидемия, забирающая жизнь у взрослых, не отступила. Изменившийся климат лишь слегка затормозил процесс. Если раньше люди доживали до двадцати восьми и даже тридцати лет, то через век жизненный срок составлял двадцать пять. Снова началась гонка медиков и ученых за выживание. Только теперь у них не было другого пути.

Первым в схватке с пустыней пал купол. От постоянного трения песчинок, бившихся об него во время бурь, он накапливал столько статического электричества, что его то и дело пробивало. Физики предлагали использовать эту энергию для городских нужд, но изобретенные машины и оборудование не справлялись, выходили из строя, а порой загорались. Восстановление требовало много сил, взрослых становилось все меньше, поэтому старейшины приняли решение разрушить купол.

Город оказался открыт перед пустыней. Но она вдруг остановила наступление, словно потеряв интерес к легкой добыче. Поскольку дети быстро адаптировались к местной атмосфере, трудно дышать становилось лишь после двадцати лет, взрослые теперь должны были сами поддерживать работоспособность своих домашних куполов. Для передвижения по городу в основном использовали коммуникационную сеть туннелей.

Население города неумолимо сокращалось. Все сконцентрировались на главной цели — выживании, поэтому взрослые работали в одной единственной компании, занимающейся вопросами медицины в общем и генетики в частности. Дети привлекались к исследованиям уже с семи лет. Сначала на добровольных началах, а уже с десяти лет в обязательном порядке. Но, к сожалению, ничего не помогало.

Некоторые ученые стали поговаривать, что нужно бросить бестолковые попытки восстановления прежней жизни и начинать учить детей жить в сложившихся условиях: находить воду в пустыне, добывать еду, различать растения и животных на опасные и безопасные. Разногласия между противоборствующими сторонами усиливались. Старейшины боялись раскола в обществе, поэтому выпустили приказ заключать под стражу сторонников воспитания детей в естественной среде, оправдывая себя тем, что подобные попытки приведут к гибели воспитанников.

Однако многие несогласные не сдались. Говорят, они ушли в заброшенные туннели, прихватив с собой несколько сотен детей. После их ухода жители вскоре забыли об их существовании, словно вычеркнули из своей памяти.

Пустыня продолжала медленно наступать. Город, окруженный песками, казался затерянным. Люди совсем перестали выходить на поверхность, полностью уйдя в туннели.

Однажды раздался сильный взрыв, и небо озарила яркая ослепительная вспышка. Какое-то небесное тело врезалось в ближайшее светило Триглы, нарушив его орбиту. Обиженное солнце выплеснуло пламя в пространство, обдав планету неистовым жаром. Пустыня нагрелась так, что пески дрожали в мареве и местами спеклись, образуя стеклянные участки.

Неистовство светила продолжалось достаточно долго, чтобы люди почувствовали себя загнанными в западню. Тригла насмехалась над самонадеянными пришельцами, самостоятельно отрезавшими себе путь обратно в космос. Теперь люди находились полностью в ее власти.

В следующие пятьдесят лет город опустел еще на одну треть. Попытки корпорации сводились теперь к самовозрождению. Из взрослых остались только старейшины, главный из которых, именуемый Директором, закрылся на последнем этаже башни. Это был выдающийся ученый в области генетики. Никто не знал, чем он занимается в своей лаборатории, лишь получали инструкции для работы. Однако положенные ему двадцать пять лет давно прошли, а указания из башни продолжали поступать. Многие забыли, как выглядит ученый, его сверстники уже покинули мир живых, а приказы с последнего этажа регулярно спускались к подчиненным.

Последний двадцатипятилетний взрослый умер пять лет назад. В старейшины теперь выбирали молодежь в возрасте восемнадцати лет. Все они знали, что однажды придет и их срок. Детей начали выращивать в пробирках, но население не увеличивалось. Многие эмбрионы погибали еще до рождения. С некоторых пор старейшины начали замечать, что дети пропадают, достигая возраста пяти лет. Сначала пытались выяснить причину, а потом пустили на самотек, все равно ни у кого на Тригле не было шанса.

Климат после взрыва в космосе сильно изменился: днем стояла испепеляющая жара, ночью температура опускалась до комфортной, но она длилась всего несколько часов, давая возможность всему живому на планете немного вздохнуть. Светила сменяли друг друга на небосклоне, встречаясь один раз в день. Эти несколько часов были самыми опасными, когда даже местная фауна уходила глубоко в землю. А растения, за несколько десятков лет приспособившиеся к резким изменениям, закрывались жесткими кожухами.

Некогда живая и яркая Тригла увядала, как цветок в пустыне. Стала блеклой, сухой, полуживой. Кое-где в ее недрах еще что-то двигалось и шумело, словно пыталось изменить ход жизни. Она обиженно дышала жаром на людей, иногда плакала, наполняя редкие водоемы влагой для уцелевших животных. Только одно осталось неизменным: полыхающие над пустыней умопомрачительные лиловые закаты, которыми некому было восхищаться.

Знакомство

Ей повезло. Сейчас это стало понятно. Страх захлестнул ее, когда она вышла из заброшенного туннеля в город несколько лет назад. Кто бы мог подумать? Создатели долго бы смеялись, расскажи она им подобное, а может удивились бы. Но иронизируя над собой сейчас, она жалела себя ту.

Пришлось долго бродить по полупустым улицам, прислушиваясь, принюхиваясь, присматриваясь. Изменения коснулись многих аспектов. Но, похоже, возраст так и остался главной проблемой. Малое количество взрослых явно бросалось в глаза.

Пустыня уже дошла до города. Песок шуршал под ногами и скрипел на зубах. Кроме того, было очень жарко. Ее прибытие выпало на вечернее время, повезло. Скорее всего, в дневное время передвигаться пришлось бы с трудом, даже при наличии ее уникальной системы охлаждения.

Из прожженной во время посадки сумки выскользнула книга: «Пособие по выживанию в незнакомой местности». В последнее время она увлеклась ею. Нельзя сказать, что чтиво помогало, однако вселяло уверенность: в любом случае она сможет найти там необходимый ответ.

— Простите, Вы обронили, — мужской голос вывел из задумчивости.

— Да, спасибо, — она протянула руку за книгой и подняла глаза.

Перед ней стоял молодой мужчина лет двадцати пяти. Он растерянно рассматривал небольшой потрепанный томик. А когда разглядел ее, совсем спал с лица.

— Вы откуда?

— Простите? — непонимающе ответила она.

— Давайте уйдем с улицы, — вдруг спохватился мужчина. — Моя семья живет тут неподалеку, — он схватил ее за руку и потянул за собой, — пойдемте.

Она не сопротивлялась. Мужчина не пугал, но чем-то был обеспокоен. Раз так, стоит его выслушать. Опасности в нем не чувствовалось.

Через пару минут они подошли к небольшому двухэтажному дому. Защитный купол дрожал, словно марево над раскаленным песком. Хозяин вскинул руку и нажал какие-то кнопки на браслете. Завеса чуть дрогнула, моргнула и… лопнула, словно мыльный пузырь.

— Черт, — шепотом ругнулся мужчина. — Опять купол барахлит.

Он распахнул входную дверь, пропуская гостью вперед и указывая ей на диван в холле. Сам же открыл небольшую коробочку на стене, и вытащив из кармана маленькую отвертку, вкрутил выпавший винтик. Затем чертыхнулся еще раз, закрыл кожух и легонько стукнул по нему ладонью. Тут же загорелся зеленый индикатор, и вокруг дома вырос дрожащий защитный «пузырь». Хозяин победно усмехнулся и довольно хлопнул в ладоши.

— Девочки, я дома, — громко крикнул он.

Где-то наверху по полу затопали босые пятки. Потом дробный стук переместился на лестницу, и вскоре в комнату забежала пятилетняя девчушка, взлетевшая к отцу на шею с радостным визгом.

— Ты быстро вернулся. Что-то случилось? — сверху спускалась молодая белокурая женщина. Она шла медленно, держась одной рукой за перила, а другой поддерживая большой живот.

Увидев незнакомку, хозяйка опешила и остановилась.

— У нас гости? — она беспокойно переводила взгляд с мужа на дочь.

Девочка же, заметив чужую тетю, сползла с отца и заинтересованно подошла к ней.

— Ты странная, — забавно прошепелявила малышка.

— Почему? — спросила гостья, опустившись на пол поближе к ней.

— Не могу объяснить, но таких у нас нет. Я не видела.

— Солнышко, не приставай к тете, — молодая женщина присела на диван.

Хозяин в это время наливал необычный зеленоватый напиток в высокие бокалы из запотевшей от холода бутылки. Затем подал один жене, другой гостье, третий оставив себе. Дочери в маленькую кружечку налил другую розоватую субстанцию. Судя по отсутствию холодного облачка над поверхностью, напиток малышки был значительно теплее.

— Угощайтесь, — мужчина чуть смущенно пригубил свой бокал. — Не удивляйтесь, пожалуйста, нашей реакции. Вы действительно не такая, как все в городе.

— Да? Не заметила. Правда я вообще кроме вас еще никого не встретила, — гостья отхлебнула напиток. Холодная жидкость приятно освежала и бодрила. На вкус лимон с земляникой. — Лимонад?

— Что такое лимонад? — малышка снова вопросительно уставилась на незнакомку.

— Как тебя зовут, любопытная моя?

— Лира.

— Красивое имя. Музыкальное. Ты знаешь, что оно обозначает?

Малышка спрятала лицо в ладошки, задумавшись. Потом, хитро выглянув оттуда, прощебетала.

— Это созвездие. Да, точно. Папа говорил мне. Что значит музыкальное?

Гостья удивленно вскинула бровь, затем подошла к отдельно стоявшему креслу, уселась и выжидательно уставилась на хозяина дома.

— Пожалуй, я готова послушать историю города, но сначала расскажу свою.

Мужчина устроился на полу, вытянув ноги. На него тут же уселась девчушка, аккуратно разгладив складочки на платьице. Женщина осталась на диване, подложив под спину подушку и чуть откинувшись.

— Итак, меня зовут Муун. И я последний андроид с единственного оставшегося земного космолета, вращающегося вокруг Триглы…

Бабуля

— Бабуля, — Лира кинулась ей на шею, как только она зашла в дом.

Муун до сих пор млела, когда девчушка называла ее так. Хотя малышка уже подросла и была вполне самостоятельной. Она с удовольствием скинула тяжелый заплечный мешок, позволяя Лире заглянуть в него первой, чтобы удовлетворить любопытство.

Книг было не очень много в этот раз. Обычно Муун приносила земные книги, сохранившиеся в заброшенной библиотеке: приключения, фантастику, сказки. Девочка читала быстро, в который раз удивляя бабулю своим уникальным развитием. Муун не подозревала, что за то время, пока она болталась в космосе, на Тригле настолько преуспеют в развитии детей.

Из кухни выглянул Кир.

— Получилось найти? — озабоченно спросил он.

Муун порылась в сумке и вытащила потрепанную книгу. Протянув ее хозяину, она еще раз с сомнением покачала головой.

— Ты уверен, что нет другого решения? Может быть, лучше обратиться к специалистам?

— Нет, — Кир обеспокоенно замотал головой. — Я же объяснял: ребенка просто заберут. А мы хотим воспитать его сами. Разве справедливо лишать родителей права иметь второго ребенка?

Муун с сомнением пожала плечами. После ее появления в городе прошел почти целый месяц. Кир и Мона убедили ее не показываться на улице открыто, поскольку тогда ее схватят и отправят в Компанию, а там разберут по винтикам в одной из тайных лабораторий.

Муун никак не могла понять, что случилось с людьми, пока она сидела в космическом корабле. Взрослые стали жить еще меньше, их осталось совсем немного, поэтому детей научились выращивать в пробирках. Оставшимся семьям разрешили иметь лишь одного ребенка, чтобы не перенаселять город. Некоторые несогласные ушли в подземелья вместе со своими детьми. Что с ними стало, никого не интересовало.

«Ужасно, — думала Муун. — Я спустилась слишком поздно. Еще чуть-чуть — и спасать было бы некого».

Когда Мона поняла, что у них будет второй ребенок, они с Киром решили оставить его и не говорить Директору Компании о пополнении. Единственной проблемой были роды. Они не знали, как их принимать. Ведь в городе уже давно все происходило под наблюдением ученых. На их счастье появилась Муун. Она пообещала принести из библиотеки земную книгу по медицине.

В один из дней, когда бушевала песчаная буря, на свет появились близняшки. Девочки были маленькие и хилые. Муун переживала: выживут ли. Несколько месяцев они с родителями безотрывно сидели рядом, ставили поддерживающие капельницы и просили небеса о спасении малышек.

Все обошлось. Лира была на седьмом небе от счастья, когда ей впервые разрешили взять сестренок на руки. Имена придумывали долго. Перерыли кучу книг, перебрали множество вариантов, пока однажды Лира не заявила:

— Я назову их Кора и Солана.

Уставшие от поисков родители молча согласились.

Девочки росли тихими, словно знали о тайне своего существования. Никогда не плакали, редко болели, словом, не доставляли хлопот. Лира с удовольствием возилась с ними, ежедневно рассказывая Муун о каждой мелочи, связанной с сестренками.

Безмятежная жизнь продолжалась недолго. Через два года к ним пришли люди из Компании. Оказалось, кто-то из соседей заподозрил, что у них появились дети.

Муун впервые испугалась. Она смотрела на людей в серой форме, пересекающих двор, и чувствовала, как мечутся нейроны в ее запрограммированной голове, пытаясь найти выход.

— Собирайте Лиру и Солану, — бросила она Киру. — Я спрячу их на заброшенной станции. Все знают, что у вас один ребенок. Пусть это будет Кора. Она приболела и не сможет пойти со мной сейчас.

Мона кинулась одевать девочек, наставлять Лиру и собирать вещи. А Кир вышел встречать непрошенных гостей, пытаясь оттянуть время.

Спустя пару минут Муун выводила детей через запасной выход. Никто не предполагал, что они туда больше не вернутся.

Старейшина

Пустыня — суровое место для проживания, но, оказывается, к ней можно приспособиться.

Муун с удивлением рассматривала неприхотливые предметы обихода, развешанные на стенах. Несколько пугливых глаз выглядывали из-под кипы пустынных хламид. Она казалась им диковинкой. Старейшина, дожившая до преклонных лет. Старуха с морщинистым лицом. Таких никто не видел на Тригле со времен первых поселенцев. Взрослые умирали слишком рано, не успев постареть.

— Кто Вы? — ей навстречу вышел молодой мужчина тридцати лет.

— А Вы? — вопросом на вопрос ответила она.

— Меня зовут Фолк. Я местный старейшина, — он спокойно протянул руку для приветствия. — Вы из города?

— Муун, — она пожала протянутую ладонь. — Как давно вы живете здесь?

— Около десяти лет. Мы с женой сбежали с двумя детьми, потом подобрали еще несколько, чьи родители сгинули в пустыне. Сейчас нас пятнадцать человек. Жена умерла в прошлом году.

— Как вы тут выживаете?

— Поначалу было трудно, но мы привыкли, — усмехнулся Фолк. — Зато есть надежда, что здесь дети проживут дольше, чем в городе.

— Почему?

— Пустыня благосклонна к тем, кто принимает ее сторону и живет по ее законам. Как Вы думаете, сколько мне лет?

— Около тридцати по моим подсчетам, — Муун внимательно присмотрелась к старейшине. Что-то смущало ее, но она никак не могла уловить ускользающую догадку.

— Мне тридцать пять лет, — гордо выпятив грудь, сообщил Фолк. В городе едва доживают до двадцати пяти, а здесь, пусть в трудных условиях, но можно жить дольше. Я слышал, в других трайбах есть люди постарше.

— Другие трайбы? — Муун удивленно подняла брови. — Сколько?

— Точно никто не знает. Мы редко пересекаемся. Пустыня поделена между группами, чтобы всем хватало воды и пропитания.

— Но ведь век старейшин не долог. Не боитесь оставить детей одних?

— Для этого мы учим их читать, писать, составлять карты местности, заполнять таблицы наблюдения за погодой, за местной флорой и фауной, вести летопись. Самые старшие впоследствии станут старейшинами и продолжат нашу миссию, потому что будут помнить нас.

— Как найти соседний трайб? — Муун бросила взгляд на выход из укрытия. Первое светило уже стояло в зените. Надо торопиться, пока второе не выкатилось за ним следом.

— Ребята говорят, видели Рамуна, старшего мальчишку из ближайшего к нам трайба. Старейшины покинули их. Он теперь главный. Мне его жаль. Вряд ли ребенок справится с такой ношей. Скорее всего их ждет гибель.

— Почему вы не возьмете их к себе?

— Большая семья доставляет много проблем. Пустыня не терпит слабых. Они не приносят пользу, только тянут остальных к лишениям и смерти.

— Разве это по-человечески?

— Борьба за выживание не предполагает таких понятий, — хмыкнул Фолк. — Думаю, что Вы со временем поймете меня.

Муун неодобрительно прищурилась, но промолчала. Спорить со старейшиной — бесполезная трата времени. Она быстро распрощалась с ним и выскочила наружу.

Песок зашуршал под сапогами, когда Муун спустилась с очередного бархана и спрыгнула в заброшенную шахту. Две фигурки кинулись ей навстречу.

— Испугались? — Муун обняла их, крепко прижав к себе.

— Вовсе нет, — Лира храбро сжимала в руках палку, найденную днем ранее. — Мы просто соскучились. Правда, Солана?

Сестренка согласно закивала, улыбаясь своей лучезарной улыбкой.

— Отлично. Идем искать нам новый дом, — отрапортовала им Муун. — Я узнала дорогу.

— Бабуля, а кто там живет? В пустыне есть люди? — затараторила Лира, закидывая на плечи мешок и помогая Солане застегнуть накидку.

— Есть. Они живут небольшими группами, которые называются трайбы. Каждым руководят старейшины: взрослые, которые обучают младших выживать в пустыне. Однако одна семья недавно лишилась своих опекунов. Мы должны найти их.

Лира вмиг стала серьезной, приняв сообщение бабули как миссию, которую они обязаны выполнить. «Родители правильно воспитали ее, — подумала Муун, глядя на девочку. — Я хочу быть такой же человечной. Нужно стать старейшиной и спасти как можно больше детей».

Они закутались в хламиды и вышли под бледно-лиловое небо, неприкрытое защитными куполами города. Горячий ветер заметал песком их следы, стирая любые признаки человеческого присутствия.