Бесплатный фрагмент - Точка невозврата фантазий



© Павел Шалагин 2018

https://www.instagram.com/paul_sha/

https://vk.com/paul_sha

САНКТ-ПЕТЕРБУРГ 2018

Точка невозврата фантазий

Жалко жизни своей не прожитой,

Жалко песен своих не спетых —

Что меня так и не размножили

На компактах и на кассетах!



Дорогой друг,

Стихотворение выше я написал, когда мне было 16 лет. С тех пор не так много поменялось, однако ж с уверенностью можно сказать одно: доказательство моего размножения ты сейчас держишь в руках. И за это хочется поблагодарить многих и многих людей, и в том числе тебя. Да-да, именно тебя! Потому что если бы не ты, этой книги бы никогда не состоялось. А так, я надеюсь, что строчки, напечатанные на этих листах, найдут свой отклик в твоем сердце.

Искренне твой,

Павел Шалагин

Граф

Я гляжу на тебя и вижу внутри целый мир,

Хотя ты не Будда и даже совсем не кумир

Девчонок, что стайками ходят платки теребя —

Они любят кого угодно, но не тебя.

А в тебе по утрам резвятся большие киты.

Никто не узнает, каков настоящий ты,

И даже не вспомнит реальный цвет твоих глаз.

Ты вызреваешь долго, словно алмаз,

И вскоре станешь самым огромным бриллиантом.

Все будут восхищаться твоим талантом,

Но это потом, а в данный момент ты таков:

Скарамучча, паяц, пересмешник и скоморох.

Ты спишь на полу в своей одинокой квартире

На стенАх фотографии тех, что тебя позабыли,

А ты их хранишь, как опавший осенью лист.

Люди читают тебя и думают — ты скандалист,

Но ты просто душа неизвестного ныне покроя,

Ты ищешь покой, не зная, что это такое,

И в каждом движеньи твоем есть особая стать.

Ты летишь высоко, позабыв, что можно упасть

И разбиться о камни [камней для тебя ведь и нет].

Ты мудр, решителен, светел. Как анахорет

Растишь в себе гармонии дикий цветок.

Мантры читаешь, глубокий сделав глоток

Воды из белой пластиковой канистры

[Абы кого не стали бы брать в артисты…],

И мир зажигает в окнах утром рассвет —

Выходит курить на лестницу сонный сосед,

И ты ему радуешься, точно родному.

Ты живешь, как живешь, не думая жить по-другому.

И жизнь для тебя — это просто такое кино.

Ты в нем сценарист и актер. И всё равно

В каком жанре будет снята эта картина

[Даже если в кресло усядется сам Тарантино].

Тебя непременно в конце ждет «happy end».

Ты оформляешь памяти яркий стенд

И приглашаешь друзей на огонек.

Люди приходят, и многим из них невдомёк,

Что ты ради них отключаешь свои фаерволы —

Ты как директор самой мистической школы,

В которую просто так никого не берут

[Не Хогвартс, конечно!]. Ты хочешь уехать в Бейрут

Или в Куала-Лумпу́р, чтоб узнать то, что скрыто.

Живя не по лжи, ты лелеешь свое корыто

И тебе всё равно — цело оно, разбито…

[Это не важно]. Из рюмки уже отпито.

Снова налито. Веня звучит: «Маргарита…» —

Ты делаешь громче. Плохое враз позабыто!

Всё на местах — спутники вновь на орбитах.

Ты удивляешься тем, кто прячет обиду

И резко проводишь рукою по волосам.

Сложив ладони, молитву шлешь небесам

И небо, наверное, что-то тебе отвечает.

Ты крепкий чай завариваешь ночами,

И под свечами молча сидишь в тишине,

Сочиняя сказки о радужном завтрашнем дне.

Наблюдать за тобою — это словно петь песню,

С каждым куплетом становится всё интересней.

«Что будет потом?», — спрашивают у тебя.

Ты в ответ улыбаешься. Палуба корабля

Никогда не сияет [даже вычищенная до блеска],

Как улыбка твоя. Тут же натянется леска

Дней. И ты, конечно же снова пойдешь по ней,

С каждым шагом делаясь выше, умней и сильней.

С улыбкой, играючи, точно канатоходец,

На краю балансируешь, глядя в глубокий колодец,

А из него на тебя глядит темнота.

Руками своими ты приручаешь кота

И он мягко лежит на коленях забавно мурлыча.

В тебе нет и доли современного китча

И даже зазнайства в тебе нисколечко нет.

Бобы ты из банки по-прежнему ешь на обед,

Говоря всему свету: «Я тобою любуюсь!».

Ходишь гулять на перекрестки улиц —

Там ты устраиваешь маленькие концерты.

Ты будто пришелец с очень доброй планеты,

Где никто никому никогда не умел делать зла.

Ты откалиброван и точен, словно шкала,

Что хранится в палате различных мер и весов.

Раcпахнув настежь дверь и, отпирая засов,

Ты всего на чуть-чуть приподнимешь завесу

В этот свой мир. Говоришь благодарность лесу,

Уходя туда, где другим тебя не догнать.

Но я всё же верю — ты вернешься опять,

И снова киты в тебе будут утром резвиться,

Ты станешь всё той же — большой и свободною птицей,

И девчонки вокруг, в покое оставив платки,

С трепетом станут касаться твоей руки.


Автопортрет

На улице сильно похолодало —

Хороший хозяин собаку во двор не выгонит.

Я прячусь под стеганое одеяло

И жду до последнего — пока чайник почти не выкипит.

Наружу не хочется выбираться —

Делать что-то, опять же — к чему-то стремиться…

Жизнь репродукцией ренессанса

Привела меня к примитивной домашней виселице.

Усталость наваливается камнем,

Висящим на шее, тянущим прямо ко дну —

И объяснить это всё маме

Я до сих пор никак, убей, не могу.

Журавли?! Мне достать хотя бы синицу.

Или любовницу… Хоть стереть бы с чайника накипь!

Я сижу и курю на кровати. Мне тридцать.

Мое имя по-прежнему значится Павел Шалагин.


Ундина

«Смотри, листва летит вверх», —

Ундина смеется.

И её звонкий смех

Достигает глубин колодца

Души моей.

Эту простую картину

Пальцами на мокром песке рисует Ундина.

Она танцует, как солнечный зайчик, пылая.

Хрупкая, словно ваза династии Мин, и такая же дорогая.

Я люблю ее в сентябре так, как не любят в мае —

Самозабвенно,

Искренне

И души не чая.

А мы пьем чай в нашей продрогшей квартире,

Собираем мои стишки в папку, квасим капусту гирей,

Развешиваем фотки по стенам. И нет больше в мире

Никого, кто был бы так счастлив. Я будто в тире

Попал в десятку даже вовсе не целясь.

Несу околесицу, несу какую-то ересь,

А она улыбается, глядя, как смотрят дети,

Которые точно знают что-то о вечном лете

Где все всегда радостны.

Она моя половина.

Только она — моя неземная Ундина.

Сводит меня с ума [она это умеет!].

Слушает этот стих и внезапно краснеет.

Сладкая, как малина

(Ундина!

                Ундина!

                               Ундина!)

Кожа её пахнет рассветом.

Ундина раздета,

Прекрасна и неповторима.

Проходит три года. Всё также со мною Ундина.

Мы ходим осенью в парк и бросаем листья.

В голову лезут совсем безобразные мысли:

Любить её прямо тут на листве.

Осень резко кончается в ноябре,

И мы, кутаясь в плед,

Плотнее жмемся друг к другу.

Я беру теплый след, беру её тонкую руку,

Смотрю ей в глаза: «Ты станешь моею супругой?»

Она молча кивает. А за окном воет вьюга.

И мы с ней вдвоём у этой вьюги в плену.

Я ухом своим аккуратно припал к животу:

«Послушай», — очень нежно шепчет Ундина.

Через год беру на руки нашего с нею сына,

Сын также смеется, как смеется в ответ ему мама.

Я люблю их.

Люблю их вечно!

Люблю упрямо!

Люблю их так, как никого на свете!

Следом за сыном ещё появляются дети,

И в тот же парк с ними ходит гулять Ундина.

У нас новый дом, у нас дорогая машина…

Я говорю ей на ухо: «Видишь, листва летит вверх».

Она целует меня.

Она по-прежнему лучше всех!


Я в обиду тебя не дам

Знаешь, малыш, я в обиду тебя не дам.

Хоть ты и с виду крут, как последний мамонт,

Ты в жизни был довольно жестоко обманут,

Ибо не знал, что Рай должен строить сам.

Когда-нибудь в реку времени точно канут

Боль и обиды, и прочий ненужный хлам.

Мне бы не стать одной из печальных причин

Опыта преждевременного взросленья —

В детстве ведь всё куда проще: «мухи-варенье»…

Сейчас липосакция, ботокс и вечером крем от морщин:

Плачешь в подушку, пишешь стихотворенья,

Но этим не привлекаешь нужных мужчин.

А ты ничего. Не ботан и вроде не мачо —

Что-то посередине, с уменьем держать удар.

Для романа с тобой нам бы точно стал тесен бульвар,

Будь я немного моложе. А будь я богаче,

То за каждую ночь я платила б тебе гонорар.

И всё бы у нас сложилось, наверно, иначе.

Прошу, не спрашивай, что у меня случалось:

Через какие моря в своей жизни я переплыла,

Чему научилась, какие вела дела,

С кем до тебя я спала, или с кем когда-то встречалась…

Не спрашивай, чтобы я тебе не врала.

Мне сейчас хорошо. Не хочу, чтобы это кончалось.

Если захочешь, то можешь ко мне прийти

В любое время, как дождь приходит в июне.

Я как тот пес — я сразу пускаю слюни,

От, осознанья того, что может произойти.

Позвони мне только, пожалуйста, накануне,

Чтобы сердце не разорвалось случайно в груди.

Ты ведь, как бог — я тебе воздвигаю храм

Со статуей во весь рост, стоящей на крыше.