Бесплатный фрагмент - Точка на карте

Предисловие

Каждый раз, когда заканчивается очередной тренинг, я испытываю смешанные чувства радости, облегчения — оттого, что мы-таки прошли нелегкий писательский марафон, и разочарования, пустоты — потому что все уже закончилось. И каждая новая группа — особенная.

Этот, восьмой поток тренинга «Три рассказа за 30 дней», отличался от предыдущих тем, что в него вошло много авторов-новичков. Раиса Еремцова, Елена Романович, Лилия Бегишева и Олег Сединкин впервые участвовали в моих мероприятиях, к тому же только пробовали писать рассказы. Елена Данина уже бывала на таких тренингах, однако сочиняла сказки для детей. Инна Михайловская тоже обучалась, но нерегулярно: из-за того, что живет на далеком острове Сахалине, сложно подстроиться под время занятий. Как и Татьяне Крючковой, правда, по иной причине — хронической нехватке времени и возможностей.

В этот раз все сложилось, но нам с помощницей Натальей Литвишко поначалу пришлось нелегко: участники не сразу поняли, чем отличается рассказ от других жанров и почему такие жесткие требования к текстам. Надо отдать им должное, когда поняли, дело пошло веселее и проворнее: рассказы написать успели, тексты правили и редактировали прилежно и старательно.

До финала дошли все, правда, с разными успехами. Основная часть результата наших трудов — в этой книге. Но не все. Лилия хоть и дошла до финала с рассказом «Эх, вы…", но в книгу он не вошел. Олег оказался в роли наблюдателя: хотя тоже написал тексты, но не художественные. А в сборник «Точка на карте» вошли только рассказы. Всего их 16.

От предыдущих книг по итогам тренингов «Точка на карте» отличается более разнообразной тематикой. В ней меньше рассказов непосредственно о любви, больше — о разных жизненных случаях, когда персонажам приходится выбирать между добром и злом. Но, как и в прежних книгах, герои попадают в сложные ситуации, из которых каждый выходит по-своему, и от их выборов зависит, как сложатся дальнейшие судьбы. Авторы не сообщают об этом, но читателю даются «зацепки», по которым его фантазия может «дописать» недостающие сцены.

Я уверена, что после этого марафона его участники на практике поняли, что значит писать и править собственные художественные тексты, а также по-другому начали смотреть на произведения современных авторов. Более осознанно. Более профессионально. В этом и заключалась цель тренинга. Бонусом к нему стала эта книга: она красиво завершила проект и может стать отличным подарком близким, друзьям и всем, кто ценит хорошие современные рассказы.

А в высоком качестве написанного можно не сомневаться. Как и в том, что ни одно наше произведение не оставит читателя равнодушным. Потому что у каждого в жизни есть своя точка на карте — любимый уголок, где знакома каждая тропинка, живут близкие, любимые люди и где так нужно порой отдохнуть душой, чтобы снова обрести жизненные силы и творческие крылья.

Светлана ЛОКТЫШ,

член Союза писателей Беларуси,

тренер курса.

Инна МИХАЙЛОВСКАЯ

Писать — значит жить осознанно

Моя родина — северо-восток Сахалина. Окна квартиры смотрят на суровое побережье Охотского моря, частицы Северного Ледовитого океана. С этой стороны всегда дует пронзительный Норд-Ост, а стиль одежды даже летом определяет то, есть ли льды на горизонте, что не мешает мне радоваться жизни, увлекаться вышивкой, скандинавской ходьбой зимой, велосипедом — летом и пробовать силы в писательстве.

Когда-то в детстве я мечтала стать писателем, журналистом, а затем литературным переводчиком. Прошли десятки лет, а тяга к литературе осталась.

Вселенная, видимо, почувствовала мой порыв, решила дать еще один шанс — и однажды я попала в блог Светланы Локтыш. Так что в тренингах писательского мастерства я не новичок, и восьмой выпуск «Три рассказа за 30 дней» — третий по счету, в котором я участвовала.

После завершения марафона я испытываю разные чувства. Какие? Облегчение, что сделан еще один шаг к мастерству. Сожаление: не все успела воплотить, что задумывала на старте. А еще возникает сильное желание понять, что мне лично дает писательство и для чего нужны эти творческие муки.

Писательство интересно тем, что заставляет автора проживать осознанно каждую минуту. Для создания литературного произведения одного жизненного опыта мало. Размышляя над тем, как выразить идею, закрутить сюжет и раскрыть образы героев, автор должен быть внимательным ко всему, что его окружает, к любой мелочи.

Раньше я считала писательство уделом посвященных, даром, доступным не каждому. Теперь уверена: дар доступен всем, кто не боится его принять и готов трудиться. Только в этом случае муза не заставит ждать своего прихода, а сама пойдет рука об руку с автором.

Синдром отмены

Студент Олег Скворцов, выступая в суде в качестве потерпевшего, был уверен: если расследование закончено, то дело осталось за малым — наказать виновного. Он еще не знал, что это судебное заседание перевернет его представление о преступлении и наказании, и спокойно наблюдал за тем, как присяжные рассаживались по местам, негромко переговариваясь.

— Интересно, как этот пенсионер умудрился изувечить молодого парнягу? — шепнула соседу крашеная блондинка средних лет, поправляя короткую юбку. — Да дедуля рассыплется, если толкнуть посильней!

— Не скажи, про таких говорят «худой, да жилистый», — усмехнулся лысоватый мужчина с небольшим брюшком. — Смотри, Катя, а дед лицом — вылитый Карл Маркс.

На скамье, понуро опустив голову, сидел худощавый пожилой мужчина, в самом деле бородатостью схожий с немецким классиком мирового коммунизма.

Прокурор, заканчивая обвинительную речь в его адрес, потребовал наказать старика сроком лишения свободы от двух лет. Но, несмотря на стандартную характеристику потерпевшего «не пьет, не курит, не привлекался…», участники заседания подозревали, что ситуация не такая однозначная.

Олег искоса посматривал на подсудимого. Не зажившие ссадины на лице все еще отдавали противной болью при любом движении, перебинтованные фаланги пальцев ныли и подрагивали. Тоскливо оглядев присутствующих в зале, Олег украдкой покосился на руки. Боль заставляла чувствовать себя инвалидом, не способным ничего сделать самостоятельно. Но самое неприятное было то, что теперь долго не сядет за комп: перебитые костяшки будут заживать не один месяц. «Скорей бы все закончилось. Интересно, сколько дадут старому уроду?» — его злорадный взгляд скользнул по старческой фигуре. Тяжкие воспоминания перенесли парня в события месячной давности.

Морозный ветер забирался за ворот короткой дубленки. Олег бежал из университета, предвкушая удовольствие от компьютерной баталии. Вчера, а вернее, уже сегодня, он улегся спать почти на рассвете, поэтому схлопотал выговор от препода за халатную рассеянность в лаборантской. Но Чувак в мозге, измученном недосыпом, нетерпеливо поторапливал: «Давай быстрей, я уже не могу!»

Молодой человек хлопнул подъездной дверью, не обратив внимания на объявление об отключении электричества. Дома его ждал обед, с утра приготовленный мамой, но парень, наскоро нарезав бутербродов, уселся за включенный компьютер. Чувак заждался, жаждет крови и жертв.

Игра началась. Виртуальный почтальон носился по городу, отстреливаясь от надоевших прохожих, полицейских и уличных мальчишек. Насадив на базуку пару кошек, он преследовал одну цель — остаться в живых любой ценой. До конца уровня оставалась всего пара маневров, когда раздался чуть слышный щелчок и экран погас.

Олег ошарашенно уставился на безжизненную панель монитора, чувствуя, как внутри закипает гнев, смешанный с досадой. На блоке питания красная лампочка также поменяла цвет. Обломный день не желал заканчиваться: сначала неприятности в универе, теперь еще вот это…

После опроса свидетелей в суде объявили перерыв. Олег не захотел выходить из теплого помещения на сильный мороз и предпочел исподтишка понаблюдать за вражеским станом.

В зале слышался тихий плач Анны Васильевны, жены подсудимого. Смирнов Александр Филонович сидел, хмуро уставившись в одну точку. По лицу мужика было видно, что в самом мрачном сне он не мог представить такого исхода своей несладкой жизни. Послевоенное детство, хрущевская молодость и зрелость в бандитские 90-е закалили характер, но не лучшим образом сказались на самочувствии.

Да и Анна… Носить передачи она, конечно, будет, только его здоровье в местах заключения от этого лучше не станет. Но больше всего мужчина боялся за слабое сердце супруги, которое могло не вынести переживаний. А ипотека детей? Невестка в декрете со вторым малышом, и сыну приходится крутиться за двоих. Без пенсии отца и зарплаты электрика, пусть и скромной, семье будет тяжко.

Тревога давила на сердце, туманила разум и не давала оценивать обстановку. Но душевный раздрай все же не помешал старику вспомнить подробности того злосчастного дня.

Филоныч, как звали его мужики в бригаде, получил ответственное задание.

— Вот по этому адресу, — мастер протянул наряды, — заменишь счетчики. В актах пусть жильцы распишутся, что работа сделана.

— Понял, — и электрик в рабочем ватнике отправился на участок.

Три счетчика он сменил без проблем, благо, работа спорилась в умелых руках. Привычным движением обесточил квартиру на следующем щитке и неожиданно услышал за спиной возмущенный голос:

— Ты че творишь, мужик?!

Филоныч обернулся. В дверном проеме стоял молодой жилец с перекошенным от злости лицом.

— Плановые работы, — сообщил Смирнов, продолжая занятие.

Однако его объяснение не охладило пыл парня.

— А мне теперь из-за твоих работ придется уровень в игре заново проходить и бонусы восстанавливать?! — продолжал беситься молодой. — Предупреждать надо, когда свет отключаешь!

— Объявление висит на подъезде, читать умеешь? — буркнул мужчина, ловко орудуя отверткой. — Подумаешь, бонусы…

Он не разбирался в компьютерных фишках, но иногда слышал эти словечки от старшего внука и догадывался о смысле.

— Ладно, — жилец задохнулся от возмущения, — щас я те покажу…

Дверь оглушительно захлопнулась, и через пару минут распахнулась вновь. Уставший взгляд Александра Филоновича встретился с холодным прищуром карих глаз. Черное дуло пистолета равнодушно нацелилось в грудь работяги. «Травмат!» — мелькнуло в голове. Такое оружие он часто видел по телеку в «Петровке, 38». Левая рука юного стрелка уверенно нажала на курок.

Старик машинально пригнулся, закрываясь локтем. Резиновые пульки просвистели рядом, но одна из них все-таки впилась в бедро, а другая пробила рабочую куртку. Не удержавшись на ногах, мужчина упал. «Если попадет в голову, мне конец, — шальные мысли заметались в сознании, — и кто тогда поможет Аннушке и сыну?» Рука нащупала в сумке разводной ключ.

— Бля, патроны кончились, — бормотнул горе-снайпер и повернулся к жертве спиной, собираясь обновить магазин.

Понимая, что жилец вошел в раж, электрик метнул в него шведник, который ударил по икрам. От неожиданности юнец растянулся на полу, не успев вытянуть руки для подстраховки. Филоныч бросился к парню.

— Тебе бы в армию, сынок, — усмехнувшись, он поднял инструмент. — Там бы стрелять научили.

— Сволочь, — простонал тот, пытаясь схватить обидчика за ногу.

Эта попытка с треском провалилась: ключ ухнул по фалангам пальцев. Хруст суставов утонул в яростном крике.

Месяц спустя адвокат Александра Филоновича представил суду заключение медэксперта и вещественные доказательства — резиновые пули, застрявшие в ватнике. Завершая речь, он обратился к подзащитному.

— Подсудимый Скворцов, почему вы ударили пострадавшего по обеим рукам?

— Потому что сначала дал по правой, а потом вспомнил, что он стрелял левой. Значит, левша, ну, я и по другой руке стукнул.

Судебный защитник продолжил:

— Киберзависимость давно уже стоит в одном ряду с алкогольной и наркотической. В психологии существует термин «синдром отмены», объясняющий агрессивную реакцию игромана на вынужденный отказ от компьютерных игр, ведь его так или иначе лишили привычной «дозы». В этой ситуации трудно предсказать поведение человека, и наш судебный случай — яркий пример. Прошу суд оправдать моего подзащитного.

Раиса ЕРЕМЦОВА

У педагога и писателя много общего

Я живу в городе с многовековой историей, расположенном на левом берегу Волги, — в Казани. Увлекаюсь разведением цветов: выращиваю их дома и на даче. Работаю в школе преподавателем родного языка. Люблю литературу, особенно русскую классику. Писала научные статьи для журналов «Русская словесность», «Русский язык и литература в школе», «Литература в школе», для газеты «Открытый урок».

А вот художественную прозу до этого не писала никогда. Это мой первый литературный опыт.

У педагога и писателя много общего, и в первую очередь — огромная ответственность перед государством и обществом. Надо научить людей верить в добро, справедливость, счастье, уметь противостоять тому злому, грязному, что есть в мире. При этом главный инструмент представителей обеих профессий — слово, которым надо увлечь, заразить, через него вселить уверенность в своих силах.

В своей работе и рассказах я стараюсь предостеречь детей и читателей от необдуманных шагов, ибо любой поступок имеет последствия, которые кардинально меняют жизни. Считаю, что только любовь, доброта спасут человечество и мир от разрушения, а творчество поможет ему стать ярче.

Телефон

Мужик из деревни Бессоновка, Семен Петрович Кузнецов, целый год копил на мобильный телефон. Недоедал. Бросил курить. Забыл про самогон, даже вкус его не мог вспомнить. Порой хотел налить чарочку, другую, кряхтел, пыхтел, но держался. Очень телефон был нужен.

Гостил он как-то у двоюродного брата в городе — тот разговаривал с женой по телефону. Аж за границу звонил! И видел Семен на экране, как загорает ятровка1 на берегу моря в самой Турции. Поразился. И себе такой чудо-аппарат захотел купить.

«Вот позвоню с картинкой жене бывшей… Тогда поймет, что не алкаш конченный. Пусть пожалеет, какого мужа бросила», — мечтал он долгими зимними вечерами. Вздыхал и ложился спать.

— — — — — — — — — — — — — —

1Ятровка — жена брата.

Одним воскресным утром пересчитал свои капиталы и стал собираться в дорогу.

— Семен, Семен, — услышал он голос Захара с улицы, — погляди, что у меня есть.

— Чего кричишь, как оглашенный? — спросил он соседа, прихорашиваясь у зеркала.

Тот ввалился в избу и вынул из-за пазухи бутылку с мутной жидкостью.

— Куда это ты принарядился? — поинтересовался Захар. — И галстук нацепил! — Он поставил дрожащими руками бутылку на стол и положил надкусанный огурец.

— В город. За мечтой, — задумчиво произнес Семен и решительно надел пиджак.

— А что, в нашей деревне нельзя ассу… асуществить твою мечту? — с трудом выговорил подвыпивший сосед, доставая стаканы из шкафа.

— В нашей деревне мобильники не продают.

Семен завернул деньги в газету, положил во внутренний карман пиджака и застегнул его на булавку.

— Зачем ходить в такую даль, когда мечта твоя совсем рядом, вот здесь, — Захар достал из кармана штанов телефон и протянул Семену: — Продаю со скидкой! Покупай, пока не передумал.

— Ты, что, меня за дурака держишь? — возмутился Семен, глядя на разбитое стекло телефона. — Я год экономил. Каждую копеечку берег. И на тебе — разбитый телефон.

— Да не кипятись ты, — Захар подошел к Семену, — я только помочь тебе хотел. По-дружески. А треснувшее стекло поменять можно.

— Зачем мне твой хлам?

— Зря ты так, — сосед обиженно забрал аппарат. — Этот проверенный, три года у меня. А сейчас выпускают такие… в кармане взрываются. Сам видел по телевизору.

Захар сунул бутылку за пазуху и вышел на улицу.

***

В салоне связи за огромными витринами красовались мобильные телефоны: красные, черные, синие, белые. От такого изобилия Семен растерялся. Удивленно выпучив глаза, он нерешительно топтался около ярко освещенных витрин, пока к нему не подскочил холеный продавец.

— Вам помочь?

— Угу, — кивнул Семен.

— Что вас интересует: Самсунг, Нокиа?..

— Большой, и с интернетом.

Семен удовлетворенно провел рукой по карману, в котором спрятал сбережения.

— Вот прекрасные модели, — продавец выложил перед мужчиной два аппарата.

— Этот, — ткнул пальцем Семен, вздохнул, расстегнул булавку и вынул сверток.

Он неторопливо пересчитал купюры, медленно вытер рукавом пот со лба и, наконец, с гордостью протянул деньги продавцу.

На скамейке около магазина Семен вытащил телефон из коробки, повертел в руках, радуясь покупке. Прохожие равнодушно проходили мимо, а ему надо было с кем-то разделить радость. Почувствовав пристальный взгляд, Семен посмотрел в сторону и увидел малознакомого мужика из соседней деревни.

— Эй, земляк, — крикнул Семен, — поди-ка сюда!

Невысокий, коренастый мужик в полосатой рубашке нехотя подошел.

— Вот, телефон, я того-этого… купил, — самодовольно произнес Семен.

— Солидный аппарат, — похвалил мужик. — Стало быть, не было у тебя телефона?

— В том-то и дело, — Семен помолчал. — Пойдем, я угостить тебя желаю.

— Обмыть, значит? — у мужичка загорелись глаза. — Это можно. Толян, — спохватившись, представился он и добавил: — в «Сирень», что ли?

Семен кивнул, взял коробку и пошел за земляком.

***

«Сирень» оказалась обыкновенной забегаловкой — прокуренной и грязной. В полутемном душном помещении было малолюдно.

— Ну, за покупку! — Толян с жадностью опрокинул стопку.

Семен слегка пригубил и отставил свою в сторону.

— Ты че, пить разучился? До дна, а то быстро сломается, — кивнул земляк на телефон.

Семен поморщился, но осушил рюмку. Душа радостно встрепенулась.

— Девушка, еще по одной! — крикнул он.

Сколько было таких «еще по одной», Семен не помнил. Накатила волна щедрости, и он угощал каждого, чувствуя себя благодетелем, способным осчастливить мир. Сначала пили, закусывая бутербродами, потом — всухую, под звездами в парке.

Очнулся Семен в чужой квартире. Толян спал рядом на полу.

— Слышь, ты, как тебя? На опохмелку есть? — уставился на него небритый верзила. — Напоил — теперь давай, лечи! А то как двину сейчас…

Огромный кулак навис над Семеном. Тот похлопал себя по карманам — пусто. Пришлось пустить в расход телефон…

В деревню Семен возвращался во вторник утром. Толян, прощаясь с ним в райцентре, сказал:

— Ты не горюй. Ну, нету телефона… Да и зачем он тебе? Пользоваться все равно не умеешь. Ну, пропил — велика беда. Зато, браток, мы с тобой погуляли знатно. Теперь есть что вспомнить!

Семен сплюнул горькую слюну:

— А я год на хлебе и воде сидел. Зря…

Земляк сердито махнул рукой и пошел в свою сторону.

— Стой! Стой, кум милый, — побежал за ним Семен.

— Чего надо? — строго спросил Толян.

— Вот… того-этого… За подкладку завалились, — на заскорузлой ладони лежало несколько смятых десятирублевых купюр. — Пошли?

Они переглянулись и направились в придорожное кафе.

Азат

Футболисты, понурив голову, возвращались в раздевалку. Матч проигран.

— Чего носы повесили? — вошел к ним тренер.

— А чему радоваться-то, Владимир Алексеевич? — черные, как угольки, глаза нового игрока пытливо смотрели на тренера.

— Проигрыш — это не конец жизни, Азат. И главная победа должна быть не над противником, а над собой, — ответил тот. Затем опять обратился к команде: — Разбор полетов будет завтра. А сейчас все отдыхать.

Азат устало опустился на деревянную скамейку, подумал: «А как это — победа над собой?» Медленно стянул грязную футболку, достал из сумки чистую. Одеться не успел — почувствовал удар в спину.

— Это ты во всем виноват! — крикнул Олег, капитан футбольной команды. Его рыжие волосы растрепались и торчали в разные стороны. — Четыре поражения подряд!

— Чего разошелся? — подошел к Олегу Степан. — Успокойся, маленьких обижать нельзя.

Азат стиснул зубы и прищурил глаза — он не любил, когда называли маленьким.

— И откуда ты такой взялся?! — не унимался Олег, наскакивая на Азата. — В твоей глухой деревне хоть кто-нибудь играл в футбол? — с насмешкой в голосе спросил капитан. — Скорее всего, нет. Местные даже не слышали о таком виде спорта. — Он скомкал спортивную майку и со злостью закинул в открытый шкаф.

Азат неторопливо поднялся.

— Олег, почему ты считаешь меня во всем виноватым? — с легким татарским акцентом спросил он. — Только потому, что я недавно в команде?

— А кто же, по-твоему, виноват? Уж не я ли? — возмутился Олег, поправляя ворот клетчатой рубашки.

— Именно ты. За все, что происходит в команде, отвечает капитан, — уверенно произнес Азат, взял бутсы и аккуратно поставил их на полку сушиться.

Олег вспыхнул, как пламя, по лицу пошли красные пятна. Сжав кулаки, он двинулся на футболиста:

— Посмотрите на него! Этот недоросток меня, капитана команды, обвиняет в поражениях! Да ты же играть не умеешь, — с издевкой произнес он и сплюнул.

Застегнув молнию на сумке, Азат собирался уйти, но Олег преградил дорогу.

— Чтобы завтра, — капитан пнул скамейку, — на тренировке все мячи в ворота положил.

Азат смерил его снизу вверх презрительным взглядом, так что Олегу стало не по себе, и молча вышел.

— Ты что творишь? — встал на защиту новичка Никита. — Послезавтра ответственный матч, а ты отношения вздумал выяснять. Завидуешь, не можешь смириться, что Азат играет лучше тебя?

Олег хотел толкнуть Никиту, но вовремя остановился: вспомнил, что он занимается боксом. Остальные игроки команды молча наблюдали за происходящим.

— Че уставились? — накинулся на них капитан. — Валите отсюда!

Ребята покинули раздевалку, не прощаясь с ним.

***

До начала тренировки оставалось несколько минут. Футболисты почти все переоделись, только Азат замешкался. Бутс нигде не было, хотя Азат точно помнил, что ставил их на полку. Он посмотрел под лавкой, отодвинул ее и заглянул в шкаф.

Прозвучал свисток тренера. Команда побежала строиться. Никита шепнул Азату:

— За шкафом посмотри.

Владимир Алексеевич оглядел шеренгу и строго спросил:

— Почему команда не в полном составе? Капитан, где Азат?

Олег сделал шаг вперед и пробубнил:

— Он ищет бутсы в раздевалке.

— А спрятал их капитан! — выкрикнул Никита.

Олег показал ему за спиной кулак.

— Владимир Алексеевич, извините за опоздание. Разрешите встать в строй, — выбежал на поле Азат.

Тренер, нахмурив брови, подошел к Олегу:

— Это правда?

Капитан со злостью посмотрел на тренера.

— Олегу есть о чем подумать. Я отстраняю его от сегодняшней тренировки. Азат за капитана, — распорядился Владимир Алексеевич.

Олег наблюдал, как Азат ловко остановил пяткой мяч, подбросил его вверх и отбил головой. «Я так не умею, — завистливо подумал он. — А ведь этот коротышка на мое место метит. И тренер хорош, потакает ему. А если продуем завтрашнюю игру?! — от этой мысли у него перехватило дыхание. — Тогда будет пятое поражение подряд, и тренера снимут. Может, и к лучшему?..»

***

Ответственная игра «Сокола» с футбольной командой «Буревестник» проходила на поле противника. Шли последние минуты второго тайма. Тренер, как мог, поддерживал игроков.

Игра шла на половине «Сокола». Олег вместо того, чтобы отвести мяч от своих ворот, внезапно зашвырнул его в собственную сетку.

Футболисты обеих команд сначала растерялись. Потом «Буревестники» обрадовались — подфартило. А «Соколы» расстроились: судьи автогол засчитали.

— Ты сдурел? Совсем, что ли… Ты что творишь? — наперебой закричали ребята.

Никто не ожидал такого от Олега. А он ухмыльнулся, повернулся и пошагал к середине поля. Тренер свистнул и махнул ему рукой:

— Иди сюда!

Не говоря ни слова, он снял с руки Олега капитанскую повязку и жестом указал на скамью запасных.

— Азат! — крикнул Владимир Алексеевич. — Держи, — он вручил парнишке капитанскую повязку. — Я верю в тебя.

«Мы должны вырвать эту победу, — пронеслось в голове Азата. — Главное, завладеть мячом».

Как только мяч оказался у Азата, он отправил его далеко вперед. Никита подхватил и перепасовал Степану. Азат, словно ураган, пронесся по полю и настиг мяч перед воротами «Буревестника». Оставив за спиной растерянных противников, он забил красивый гол.

Подбежали ребята.

— Супер! Классный гол! — они одобрительно хлопали Азата по плечу и поднимали вверх большие пальцы.

— Только не расслабляйтесь, — попросил Азат нападающих и посмотрел на табло: две минуты.

Никита, приняв мяч, отправил его в сторону ворот противника. Степан подхватил, сделал обманное движение и аккуратно закатил мяч в сетку «Буревестника». До конца игры оставалось пять секунд: они уже ничего не решали.

— Выиграли, — прошептал Азат.

Прозвучал свисток. Судья указал на середину поля. Команды выстроились, соперники пожали друг другу руки.

«Соколы» ликовали: обнимались и толкали друг друга. В раздевалке ребята шумно обсуждали игру.

— Ну, ты молоток! — восхищались они Азатом.

— Это ж надо, — радовался Степан, — не только не продули, но и выиграли.

— Вы молодцы, настоящие «соколы». Показали хорошую игру, — похвалил своих подопечных тренер. — А ты, — повернулся он к Азату, — не просто проявил бойцовский характер, но и сумел повести за собой команду.

Азат смутился:

— Это ребята молодцы. Не сдались!

Владимир Алексеевич посмотрел на часы.

— Быстро переодевайтесь и едем в кафе. Отметим победу мороженым.

— Нам нужно решить, кто будет капитаном, — заметил Степан.

— А что решать! — воскликнул Никита. — И так понятно, Азат Ахметов.

— Согласен, — кивнул тренер. — Вы сделали правильный выбор. С этого момента капитан — Азат.

— Ура! — закричали ребята.

Они дружной гурьбой, размахивая руками и громко разговаривая, направились к автобусной остановке. Олег, спрятавшись за деревом, с безнадежной тоской смотрел на ребят. Он уже точно знал, что в этой команде ему места нет.

Герой

Степан открыл глаза и увидел над головой чужой потолок с казенными светильниками.

«Где я? — оглянулся по сторонам. Крашеные стены, кровати стоят в два ряда. — Дурка? Допился…» — со страхом подумал он.

— В этой палате?

Дверь распахнулась, и в палату вошла молодая женщина с ребенком лет пяти, которого Степан уже где-то видел. Женщина окинула взглядом лежащих на кроватях.

— Вы Степан? Господи… — она прижала руку к груди, посмотрела на перебинтованное лицо мужчины и вытерла невольно набежавшие слезы. — Спасибо вам большое, если бы не вы…

Степан хотел что-то сказать, но женщина остановила:

— Молчите, молчите, врачи предупредили, что вам разговаривать нельзя. — Она легонько подтолкнула ребенка вперед: — Сынок, благодари дядю.

Малыш смущенно спрятался за спину матери.

— Угости дядю мандаринкой, — мать протянула мальчику пакет с фруктами.

Он взял мандаринку, но не удержал ее. Оранжевый плод выпал из маленькой ручки и закатился под кровать. Ребенок нырнул за ним, достал и положил на ладонь Степана.

— Спасибо, и сам угощайся.

В палату заглянула медсестра:

— Вам пора.

— Можно я к вам еще приду? — оглянулась женщина. — Мне хочется познакомиться с вашей семьей.

— Это про тебя, что ли, пишут? Ты спас ребенка на пожаре? — сосед по палате протянул газету Степану.

Тот пробежал глазами заметку: «Герой среди нас» и сунул газету под подушку. «Герой… Какой я герой! Алкаш конченый. Даже жена от меня ушла, — с горечью подумал он. — Не выдержала… — Он вспомнил, как выворачивал Насте руку, снимая обручальное кольцо с пальца. — И правильно, что ушла. Зачем детям смотреть на отца, который даже игрушки пропивает? Опустился ниже плинтуса».

Денег за проданное кольцо хватило на две недели. Запой закончился, когда опустели карманы. Очнулся в грязном сыром подвале среди бомжей, ужаснулся и рванул наружу. Умывшись снегом, твердо решил: «Все… Бросаю пить. Иначе пропаду». И отправился за женой в соседнюю деревню.

По дороге почувствовал, что откуда-то тянет гарью. Но это не был запах березовых дров, которыми топят печь. Вскоре из-под крыши крайнего дома деревни вырвались клубы дыма. Крупные, черные хлопья сажи оседали на белый снег.

Степан кинулся к горящему дому.

— Помогите, — бил ладошкой по стеклу зарешеченного окна ребенок и кричал, хотя слышно его не было.

Степан со всей силы дернул решетку — бесполезно. Кинулся к двери, навалился. Но металлическая дверь не поддалась. Забежал за дом и увидел маленькое окошко в сенях без решетки. Огонь моментально вырвался наружу через разбитое стекло. Не раздумывая, Степан полез в узкий проем, прикрыв лицо локтем. Пламя лизало стены, балки угрожающе трещали. Он услышал плач и кашель ребенка в дальней комнате, ринулся на звук.

Малыш испуганно забился в угол.

— Не бойся, — шепнул Степан, стащил с себя старую дубленку и завернул в нее ребенка с головой.

Назад пробирался на ощупь. Обжигая руки, открыл замок входной двери и выбросил мальчика на снег.

Больше Степан ничего не помнил.

Утром на обходе врач сказал:

— Ну, батенька, вы — счастливчик, в рубашке родились. Ожоги, порезы — все это заживет быстро. Только с сотрясением полежать придется. Но вставать вам уже можно.

Степан доковылял до умывальника и посмотрел в зеркало. «Неужели это я? — с ужасом подумал он, разглядывая лицо без бровей, с обгоревшими кожей и волосами. Свежезашитый шрам тянулся от виска к подбородку, под глазом виднелся синяк. — Такой красивый я жене вовсе не нужен».

Расстроенный, он лег и отвернулся к стене.

— Степа, Степушка, родной ты мой, — неожиданно услышал голос Насти. — Непутевый ты мой… Да как же это? — всхлипывая, она присела на край кровати. — Герой ты мой! Ведь ты хороший. Вот только водка проклятущая… — судорожно вздохнула она.

Степан взял руку жены и поднес к губам:

— Настенька, больше никогда — слышишь? — никогда, не буду пить. Ты мне веришь? — он поцеловал ее ладони.

Она посмотрела на мужа и улыбнулась:

— Я знаю.

Три дня сомнений

Тишину родильного отделения нарушил крик новорожденного ребенка. Акушерка ласково произнесла:

— Поздравляю, мамочка! У вас дочь.

Счастливая улыбка озарила лицо молодой мамы. На грудь положили новорожденную, до которой она боялась дотронуться, чтобы нечаянно не причинить боль. Закрыла глаза и представила, как обрадуется Дима, когда узнает, что стал отцом. Приедет забирать ее и дочку с огромным букетом белых роз.

С этими мыслями Ксения уснула.

Медсестра распахнула дверь палаты:

— Девочки, кормление!

Она вручила мамочкам туго запеленатых детей.

Ксения осторожно взяла дочку и приложила к груди. С нежностью смотрела на маленькое личико и не могла определить, на кого ее девочка похожа. Когда малышей увезли, Ксения достала телефон, набрала Диму. На том конце провода сухо прозвучало: «Абонент находится вне зоны действия сети». «Балда! Сидит на лекции, а телефон забыл в общежитии, — подумала она. — После занятий обязательно перезвонит».

Но прошло несколько часов, а телефон молчал. Не выдержав, набрала и опять услышала, что абонент недоступен.