Бесплатный фрагмент - Темный мир Кары

Часть I F/ 22

Глава 1

Санкт-Петербург, 2 сентября 2016 года, 15:10

Кара протянула руку, последний раз коснулась застывшего маминого лица, провела кончиками пальцев по холодной щеке.

«Прощай… прощай», — мысленно сказала она. Сердце снова сжалось, дыхание на мгновение перехватило, к горлу подступил ком.

В душной комнате монотонно шелестели голоса родственников, коллег и знакомых покойной. Если прислушаться, можно было понять, кто, о чем говорит, но этого совсем не хотелось. Они все чужие. Единственного близкого человека больше нет.

Кто-то осторожно дотронулся до плеча.

— Нужно собираться. Ты не изменила своего решения? — услышала девушка голос Владимира Михайловича — старшего брата мамы.

— Нет, — тихо ответила она. — Я уже попрощалась.

Дядя, помог подняться. Они дошли до дивана. Кара села на краешек с прямой спиной и вцепилась в мягкий подлокотник, как в спасательный круг.

Голоса стали громче, топот ног — быстрее. В комнате началось движение…

— Вот, так… сейчас поудобнее перехвачу… хорошо… понесли, — сказал Леонид Викторович — сосед с четвертого этажа.

Люди подходили к Каре, говорили соболезнования, прощались, она кивала в ответ… Это продолжалось несколько минут. Наконец, все ушли.

— Кара, мне так жаль, — прозвучал в полной тишине грустный голос Екатерины Сергеевны — маминой лучшей подруги.

Девушка от неожиданности вздрогнула. Она думала, что в комнате уже никого не осталось.

— Извини, я тебя напугала, — спохватилась женщина.

— Ничего, все нормально, — ответила Кара.

Теплая ладонь коснулась руки девушки, пальцы мягко надавили.

— Кара, я понимаю как тебе сейчас тяжело, но ты всегда можешь на меня рассчитывать. Не стесняйся, звони в любое время, — сказала мамина подруга.

— Большое спасибо за поддержку.

— До свидания, дорогая.

— До свидания.

Екатерина Сергеевна отпустила руку.

Удаляющиеся шаги… стук входной двери…

Кара разжала пальцы и откинулась на плюшевую спинку.

С улицы доносились веселые детские голоса, значит, окно открыто, но воздуха все равно мало, как будто вместе с гробом люди унесли и кислород. Девушка чувствовала себя рыбой выброшенной на берег. Она тяжело дышала. Мысли путались… Всего неделю назад жизнь казалась, не то чтобы безоблачной, но, по крайней мере, стабильной и не такой уж безнадежной. Теперь же пропал всякий смысл дальнейшего существования.

В глаза словно насыпали песка. Было больно, впрочем, не сильнее чем обычно. Она достала из кармана небольшой флакончик с каплями «Искусственная слеза», оросила из распылителя слизистую оболочку и несколько раз поморгала. Стало немного легче.

Последним, что девушка видела в своей жизни было улыбающееся лицо отца, который повернулся к ней за мгновение до того как в их машину врезался грузовик. Папа погиб на месте, а она навсегда потеряла зрение и способность плакать.

Яркая, беззаботная жизнь десятилетней Карины Соколовой превратилась в кошмар. Единственным лучиком света в этом темном мире была мама-Ирина Михайловна. Теперь ее тоже не стало.

Мама ехала домой на машине из супермаркета. В это время 80-летняя женщина, не обращая внимания на отсутствие светофора и «зебры», переходила дорогу там, где ей было удобно. Ирина в последний момент успела крутануть в сторону руль. Она спасла пенсионерке жизнь, а сама попала в больницу с тяжелейшими травмами (автомобиль врезался в столб). Шесть дней врачи боролись за ее жизнь, но вырвать из лап смерти так и не смогли.

«Мне 25 лет и я совершенно одинока, — подумала Кара. — Что теперь делать, как дальше жить?»

С мамой раньше она проводила 90 процентов всего времени. Они даже вместе работали в частной музыкальной школе. Ирина Михайловна была преподавателем по вокалу, а Кара — аккомпаниатором.

Остался только Владимир Михайлович, но он всегда слыл человеком не особо общительным, а после того как год назад его жена Марина Ивановна покончила с собой, совсем замкнулся. Детей у них не было. По слухам, женщина очень переживала из-за того, что, в результате неудачного аборта, сделанного в юности, лишилась возможности познать счастье материнства, поэтому и свела счеты с жизнью.

Эта была ужасная смерть, Кара до сих пор вздрагивала, когда вспоминала. Рассказывали, что Марина Ивановна пришла ночью к железнодорожному переезду и легла на рельсы. Проезжающий поезд отрезал ей голову.

Раньше девушка не понимала свою тетю и даже осуждала за малодушие. Она считала, что из каждой ситуации можно найти выход: нет возможности родить самой — можно усыновить. В стране много одиноких малышей, которые ждут маму и папу.

Теперь же Кара не была так категорична. Мотивы поступка, совершенного Мариной Ивановной, показались простыми и ясными: если сердце каждый день разрывается от боли, наступает момент, когда хочется чтобы все кончилось, раз и навсегда.

Последняя мысль показалась очень приятной. Девушка еще раз повторила: «Раз и навсегда… Нужно только сделать один шаг вперед, в темноте. Один из тысячи шагов, которые я совершаю каждый день, и все кончится».

Девушке вдруг стало так спокойно на душе. Она вдохнула полной грудью, выпрямила спину, расправила плечи, протянула руку к журнальному столику, нащупала на столе часы и нажала на кнопку.

«Шестнадцать часов сорок одна минута», — сказал электронный голос.

«Маму уже похоронили, — подумала девушка. — Мне тоже нужно собираться».

***

Ночью Кара не спала. Она негромко, чтобы не мешать соседям, играла на фортепиано любимые мелодии и вспоминала своих родителей. Папа был высоким, широкоплечим, с копной густых, слегка вьющихся волос, на голове. Он часто улыбался, шутил. Девушка ни разу не видела его в плохом настроении. Работал пожарным, спасал людей от огня. Кара им очень гордилась.

Мама, несмотря на свой рост 170 сантиметров, едва доставала отцу до плеча. Она обладала хрупким телосложением. Ее тонкие, длинные пальцы тонули в большой, похожей на лопату, ладони мужа. Отец любил говорить, что на его широких плечах может уместиться вся семья, еще и место останется для братика. Они так хотели второго ребенка, но судьба распорядилась иначе.

Каре говорили, что она очень похожа на маму: такое же овальное лицо, острый подбородок, нежная, бледная кожа, большие голубые глаза, светлые волнистые волосы.

Пальцы девушки порхали по клавишам, а перед глазами мелькали яркие воспоминания детства: она сидит у папы на плечах, рядом идет мама. В руке ниточка, а над головой качается ярко-красный воздушный шарик. Сверху видно, всю заполненную людьми, улицу. Наверное, какой-то праздник. Кара гордо плывет в этом море из разноцветных букетов и улыбается. Солнце светит ярко, но совсем не жарко. Легкий ветерок ласкает щеки и треплет косички.

Картинка сменилась: вот они вместе отдыхают на море, катаются на яхте, рядом плещутся дельфины, прекрасные, совершенные создания…

Зазвонил будильник. Кара вздрогнула. Уже полшестого. Ночь пролетела так быстро. Она специально выбрала ранее утро для реализации своего плана. В это время на улице еще не много прохожих. Девушке не хотелось портить день спешащим на работу горожанам.

Она закрыла крышку на инструменте и встала. Подошла к дверям, ведущим на балкон, распахнула створки. С улицы пахнуло сыростью. В комнату ворвался холодный ветер. Дождя не было. Девушка подошла к заранее приготовленной табуретке — лестнице и поднялась по трем деревянным ступенькам. В этот момент она ни о чем не думала. Перед мысленным взором стояли родители. Они держались за руки и улыбались.

Кара тоже улыбнулась, развела руки в стороны и шагнула вперед…

***

Дзинь!!! Дзинь!!! Дзинь!!! Пробуравил сознание громкий, настойчивый звук дверного звонка.

Кара вздрогнула, и начала судорожно ощупывать окружающее пространство, пальцы впились в мягкую, бархатную обивку.

Девушка отчетливо помнила, как шагнула вперед с балкона, а теперь она оказалась лежащей на диване.

— Не может быть, не может быть… я должна была умереть, — как в бреду пробормотала она.

Дзинь!!! Дзинь!!! Дзинь!!!

Неожиданный посетитель явно не собирался уходить.

Девушка встала и пошла в прихожую.

«Я все-таки жива, но как такое, может быть?» — думала она, привычно касаясь правой рукой стены. Под пальцами отчетливо ощущались знакомые выпуклые узоры на обоях.

— Кто там? — спросила Кара, остановившись у двери.

— Откройте, полиция, — прозвучал уверенный мужской голос.

— Одну минуту, — девушка крутанула в сторону задвижку, распахнула створку и чуть не упала, потому, что от неожиданности у нее подкосились колени.

— Вам плохо? — участливо спросил темно-синий силуэт, шагнув вперед и протянув к ней руки.

— Все нормально, — пробормотала Кара выпрямляясь. А в голове словно, гоночные болиды, носились мысли.

«Я вижу, вижу объемную фигуру стоящего впереди человека! Она — синего цвета!»

— Старший оперуполномоченный уголовного розыска, капитан полиции Михаил Куликов, — представился гость и протянул вперед синюю руку, видимо показывал удостоверение.

Кара не видела ни лица мужчины, ни одежды, ни окружающих предметов, только, объемную человеческую фигуру. Полицейский был среднего роста, худощавого телосложения.

«Господи, что со мной происходит, — взмолилась про себя девушка. — Может я все-таки умерла и попала в ад?»

— Скажите, пожалуйста, имя фамилию и отчество, — попросил посетитель.

— Карина Эдуардовна Соколова.

Полицейский сложил правую ладонь уточкой и начал ритмично водить ею над согнутой левой рукой.

«Наверное, в одной руке блокнот, в другой — ручка. Он записывает, — догадалась девушка.

Было так необычно снова видеть хоть что-то после стольких лет полной темноты.

— Вы не слышали этой ночью, каких-нибудь громких звуков или криков? — деловито спросил капитан.

Кара задумалась.

Полицейский терпеливо ждал.

— Я не спала всю ночь, — решила честно рассказать девушка. — Я играла на фортепиано. Может, кто-то и кричал, но музыка заглушила эти звуки, поэтому я, к сожалению, ни чем не могу помочь. Можно узнать что случилось?

— В квартире напротив произошло убийство, — спокойно пояснил опер.

Кара не поверила своим ушам. В 105-ой жила прекрасная семья: супруги с дочкой-выпускницей.

— Как? Не может быть! Что произошло?

— Женщина найдена мертвой.

У Кары снова подкосились ноги. Полицейский молча шагнул навстречу и поддержал ее за локоть.

— Может, зайдем в квартиру, и Вы выпьете воды? — предложил он.

Девушка действительно почувствовала, что у нее пересохло в горле. Она кивнула, высвободилась из руки капитана и направилась на кухню. Он, не разуваясь, прошел следом.

— Присаживайтесь. Вы что-нибудь будете пить? — спросила она полицейского. — В холодильнике есть сок и минералка. Могу предложить чай. Кофе у меня закончился.

— Нет спасибо.

Капитан сел. Казалось, что он парит в воздухе.

«Все нормально. Я просто не вижу табуретку», — постаралась успокоить себя девушка и повернулась лицом к кухонному фартуку. На столе Кара начала искать графин и стакан. Свои руки, она теперь видела, а предметы, по-прежнему нет. Это было очень непривычно, сбивало с толку. Синие пальцы шарили в черном пространстве. Капитан находился за ее спиной и не видел судорожных попыток. Наконец девушке удалось налить жидкость. Она вздохнула и сделала большой глоток.

«Хорошо, что Куликов отказался от напитков, а то ему бы долго пришлось ждать», — подумала Кара. — Я, наверное, выгляжу очень странно: смотрю как зрячая, а веду себя как слепая.

Словно прочитав ее мысли, полицейский сказал:

— Можно задать нескромный вопрос?

Девушка кивнула, уже догадываясь, что интересует капитана.

— У Вас проблемы со зрением?

— Да. Я слепая.

Последовала пауза, наконец, капитан с удивлением заговорил:

— Но Вы смотрели мне прямо в лицо, как будто видели.

— Я ориентируюсь по Вашему голосу, — ответила Кара. Отчасти это было правдой, потому, что раньше она так и делала.

— Что Вы можете рассказать о Ваших соседях? — спросил мужчина, когда Кара повернулась к нему, и снова сложил пальцы уточкой.

— Не очень много…, — начала, было, Соколова, но тут в дверь снова позвонили.

— Извините, — сказала девушка и пошла открывать.

На пороге стоял еще один синий человек.

— Капитан Куликов у Вас? — взволнованно поинтересовался силуэт, судя по голосу — мужчина.

— Да.

— Можно мне войти? — скороговоркой спросил он и, не дожидаясь ответа, ринулся внутрь, чуть не сбив Кару с ног.

— По коридору налево. Капитан на кухне, — сказала девушка вдогонку.

«Наверное, случилось что-то серьезное, — подумала Кара, направляясь следом. — Очень странное сегодня утро».

Девушка не успела дойти до комнаты, а мужчины уже бежали обратно.

— Карина Эдуардовна, Вы не собираетесь, сегодня куда-нибудь уходить? — спросил Михаил Иванович, останавливаясь напротив нее.

— Нет.

— Я зайду к Вам попозже. Примерно часа через два.

— Хорошо.

— До свидания.

Кара попрощалась в ответ и закрыла за посетителями дверь.

У нее кружилась голова. Не покидало ощущение нереальности происходящего. Она вернулась в зал и почувствовала, как по комнате гуляет ветер, было уже довольно прохладно.

Балконная дверь оказалась открытой настежь. Кара сделала несколько шагов к перегородке. Табуретка-лестница стояла на месте.

«Может, я в последний момент все-таки передумала прыгать. Легла на диван и заснула. Но почему я тогда не закрыла дверь? И почему теперь вижу силуэты людей?» — Кара захлопнула балконную дверь, сделала несколько шагов по направлению к дивану и наступила на что-то твердое. Она нагнулась, подняла предмет — это оказался ее сотовый телефон.

Девушка отчетливо помнила, что гаджет лежал на журнальном столике, и понятия не имела, как он оказался на полу. Еще одна загадка этого утра.

Соколова нажала на кнопку, но специальный телефон для слепых, озвучивающий каждое действие, молчал. Она нащупала пальцами боковую панельку и несколько раз надавила.

— Громкость один, два, три, — заговорил гаджет.

Кара очень удивилась. Она не помнила, чтобы убирала звук.

— Меню… вызовы… пять пропущенных вызовов… дядя Вова.

Девушка поспешно нажала на кнопку.

Пошли гудки.

— Кара, что-то случилось? Почему ты не отвечала? Я беспокоился, — прозвучал в трубке взволнованный голос маминого брата.

— Здравствуйте дядя Вова, я случайно на телефоне звук выключила, поэтому звонки не слышала, — ответила девушка.

— Хорошо, что с тобой все в порядке. Так зачем ты звонила?

Девушка опешила. Последний раз она разговаривала с Владимиром Михайловичем вчера вечером. Он позвонил после поминок, спросил, как она себя чувствует, хотел приехать, но Кара поспешно ответила, что все в порядке. К тому моменту она уже была полна решимости, свести счеты с жизнью. Но потом она дяде не звонила. Он же утверждает обратное, зачем ему врать?

— Дядя Вова, — тихо сказала Кара. — Вы можете приехать ко мне. Произошло нечто странное. Это не телефонный разговор.

— Конечно, Карина, я тут неподалеку, скоро буду.

Девушка нажала на кнопку «отбой» и решила проверить исходящие вызовы. Телефон услужливо рассказал, что она звонила своему дяде сегодня два раза в шесть часов и в шесть часов сорок минут.

«Второй раз я звонила только, что с этим все понятно, а вот первый вызов сделала примерно за минуту до того как пришел полицейский, — рассуждала Кара. — Может у меня провал в памяти: хотела прыгнуть, в последний момент передумала, разволновалась, набрала дядин номер, уронила сотовый, упала в обморок. Когда была без сознания, мне привиделся прыжок с балкона. Если предположить, что все именно так то ситуация становится немного яснее».

Приехал Владимир Михайлович Кара поведала ему о своем необычном зрении и визите полицейских. Про остальное она умолчала. Решила, что дяде и так хватает волнений. К тому же ей было очень стыдно за свое малодушие.

— Возможно, частичное возвращение зрения связано с перенесенным стрессом, — задумчиво сказал дядя. — У меня есть знакомый, очень опытный врач, я расскажу ему о твоем случае, если он посчитает нужным, отвезу на консультацию.

Тррр! Тррр! — классический рингтон разорвал тишину.

Дядя поднес синюю руку к голове и сказал:

— Алло. Да… Через несколько минут.

— Кара, мне нужно ехать на работу, — обратился он к племяннице. — Звони в любое время.

Владимир Михайлович долгие годы служил в милиции, после выхода на пенсию, в звании майора, он устроился в частное детективное агентство. Он был высоким и стройным мужчиной. Кара хорошо помнила его волевое лицо с острым подбородком и серыми глазами. Как рассказывала мама, за последние несколько лет он сильно полысел и поэтому пару месяцев назад стал бриться наголо.

Девушка опять осталась одна. Она встала на колени, перекрестилась и прошептала:

— Господи, спасибо за то, что уберег от ужасного поступка.

Глава 2

Месяц спустя

Кара вошла в свою квартиру, разулась и направилась на кухню. В одной руке она несла пакет, другой — привычно вела по стене.

Первый рабочий день после месячного отпуска отнял почти все силы. Девушка очень устала, но, несмотря на это настроение у нее было хорошее.

Продукты: тостерный хлеб, кусок сыра, палку копченой колбасы, две пол-литровые бутылки йогурта, она купила в небольшом магазинчике, уже многие годы располагающимся на первом этаже соседнего дома. До аварии Кара часто бегала туда сама за мороженым. Неизменной хозяйкой и продавцом на протяжении долгих лет оставалась Диана Рафаиловна — крупная женщина с черными усиками на верхней губе. Говорила она всегда громко, зычно, как будто в рупор. Покупателей встречала, радушно словно родственников.

Жители района твердо знали, что в «Диане» — магазин носил имя собственницы — им никогда не продадут просроченные продукты или испорченные фрукты и овощи, поэтому торговому заведению удалось остаться на плаву в век универсамов и супермаркетов.

На кухне девушка сначала выложила покупки на стол, а затем убрала их в холодильник.

Есть ей не хотелось. Во время перерыва она плотно пообедала со своей лучшей подругой и коллегой по работе Катей Говорухиной в небольшой уютной столовой, которая находилась за углом школы.

О том, что Соколовой — старшей больше нет в живых, Катя узнала последней. Когда случилась трагедия, подруга была в отпуске — нежилась на пляже у Средиземного моря с очередным кавалером — армянином по имени Арсен. Кара решила ей не сообщать о смерти своей мамы, чтобы не портить отдых. Но Говорухина сама прекрасно справилась с этой задачей: через неделю поругалась с горячим кавказским парнем и вернулась с курорта в расстроенных чувствах.

Карина долго привыкала к новым способностям. Как оказалось, она могла видеть не только фигуры людей, но и других живых существ, и даже растений.

Животные, птицы и насекомые светились синим, трава, деревья и цветы — зеленым. Поначалу Кара выходила только на балкон и наблюдала затем, как внизу туда-сюда снуют неоновые силуэты большие и маленькие, но потом она осмелела и самостоятельно спустилась во двор. Дороги под ногами и окружающих предметов не было видно. Девушка осмотрелась, увидела две фигуры похожие на висящие в воздухе сливы, поняла, что там находится лавочка и улыбнулась.

Постепенно она расширила круг своих передвижений, добралась до парка и с восхищением смотрела на колышущиеся, ветви деревьев, потом сидя на скамейке, долго наблюдала как, повинуясь командам хозяйки, бегает в траве, виляя хвостиком и заливаясь звонким лаем небольшая собачка.

Самым сложным этапом стала поездка в метро, но Кара успешно с ним справилась. Главное было внимательно наблюдать за движениями других путников и вовремя влиться в поток встающих на эскалатор людей.

О своих новых способностях и несостоявшейся попытке самоубийства Соколова Говорухиной решила не рассказывать, хоть та и была лучшей подругой, но уж больно характер совпадал с фамилией. Язык за зубами девушка держать не умела.

Кате недавно исполнилось 25 лет. Возраст — единственное, что совпадало у двух подруг. В остальном они были полными противоположностями. Спокойная, меланхоличная, романтичная Карина, энергичная, жизнерадостная — Екатерина.

Но это не мешало девушкам находить общий язык и быть неразлучными уже три года. Познакомились они на работе в музыкальной школе, куда устроились практически одновременно.

Девушек объединяла любовь классической музыке. Они регулярно посещали Мариинский театр и филармонию. Катя также являлась большой поклонницей мюзиклов. Ей нравилось, что там кроме вокала большое внимание уделяется визуальным эффектам. Кара поначалу считала данный жанр слишком легкомысленным, но потом, как говориться, втянулась. Тем более что Катя после спектакля всегда в красках и подробностях пересказывала все, что происходило на сцене:

— Он посадил ее на качели, а потом перерезал горло. Кровь лилась как настоящая. Мне даже не по себе стало, — восторженно делилась впечатлениями Говорухина после просмотра «Джекилла и Хайда».

Подруги любили посещать один и тот же мюзикл, но в исполнении разных актерских составов, а потом обсуждать, кто из солистов пел лучше.

Сегодня они собрались на легендарный мюзикл «Бал вампиров». Поначалу Кара отказывалась, ведь со смерти мамы не прошло еще и сорока дней. Но Катя уговорила:

— Мы же не в ночной клуб идем, а на культурное мероприятие, — сказала она. — Ты целый месяц почти никуда не выходила. Уверена твоя мама была бы рада тому, что ты вернулась к привычному для себя образу жизни. Между прочим, билеты расхватывали как горячие пирожки. Я их достала с большим трудом.

Карина приняла душ, одела немного расклешенное платье, длинною чуть ниже колена, которое мягко облегало фигуру, заплела волосы в косу. Очки с темными стеклами — неизменный аксессуар, который вынуждены носить все слепые люди — довершили картину.

Девушка не отказала себе в удовольствии немного покрутиться перед зеркалом. Одежду она не видела, но смотреть на стройный силуэт все равно было очень приятно.

В прихожей Кара одела утепленный плащ с капюшоном и ботинки на широких двухсантиметровых каблуках. Погода в октябре уже не радовала теплотой.

Катя приехала, как они и договаривались, за час до начала спектакля. Кара уже ждала ее во дворе.

— Ты прекрасно выглядишь, — сказала Говорухина, когда помогала Соколовой сесть в машину.

— Спасибо. Ты что надела? — спросила Кара, застегивая ремень безопасности.

— Бежевый брючный костюм.

Кара улыбнулась, — это был один из лучших нарядов ее подруги, купленный в модном бутике итальянской одежды.

— Ты же вроде мне говорила, что пока не намерена начинать новые отношения, — сказала она.

— Нужно быть всегда готовой к неожиданностям, — весело парировала Катя.

Мотор заурчал. Машина тронулась с места.

В Санкт-Петербургский театр музыкальной комедии они приехали за полчаса до начала спектакля. В фойе было многолюдно и шумно. Справа тянулась очередь, из синих силуэтов — в гардероб. Подруги стали в самом конце. Внезапно у Кары возникло странное чувство, какое появляется, когда кто-то пристально смотрит в спину. Девушка машинально крутанула головой, но в толпе неоновых людей она не могла вычленить наблюдателя.

— Мужчина слева у входа уже несколько минут не сводит с нас глаз, — шепнула Катя, подтвердив догадку. — Думаю, я ему понравилась.

— Симпатичный? — поинтересовалась Кара, чтобы поддержать разговор.

— Скажем так, интересный. Не слащавый и не страшный. В моем вкусе.

— Блондин, брюнет?

— Шатен. На вид лет 35. Кольца на пальце нет.

Подошла очередь. Девушки сдали верхнюю одежду и направились в зрительный зал.

— Я потеряла его из вида, — с досадой шепнула Катя, когда они сели в мягкие кресла.

— Но может он нас не потерял, — постаралась обнадежить подругу Кара.

Говорухина всегда приобретала места в партере, она говорила, что намного интереснее смотреть мюзикл с близкого расстояния, тогда можно хорошо разглядеть эмоции на лицах актеров. Вот и сейчас перед ними было всего четыре ряда синих людей.

Соколова ждала начала спектакля с нетерпением. Ведь впервые за много лет она могла не только слышать восхитительные голоса артистов, но и видеть, хоть и частично, что происходит на сцене.

Надежды девушки более чем оправдались. Она не отрывала взгляда от Ивана Ожогина в роли графа фон Кролока — древнего вампира — главного антагониста мюзикла. Его высокая, стройная фигура возвышалась над хрупким и изящным силуэтом Елены Газаевой, которая играла Сару — наивную, мечтающую о большой, романтичной любви девушку. Великолепным тенором артист пел: «Если мне безоглядно доверишься ты, я исполню все мечты. Нас на крыльях эта ночь унесет. Мы отправимся в полет. Лишь часов раздастся бой, полуночный бал навеки обручит нас с тобой…»

Затаив дыхание Кара следила за перипетиями в жизни главных героев. Она была очень рада, что приняла Катино предложение и не осталась сидеть дома.

В конце спектакля публика не хотела отпускать любимых артистов. Бурные аплодисменты долго не смолкали. Но после второго вызова на бис сцена все-таки опустела. Зрители потянулись к выходу.

Подруги снова отстояли очередь в гардероб, оделись и вышли на улицу.

— Девушки, подождите, пожалуйста, — услышала Соколова за спиной приятный мужской голос.

Говорухина остановилась и слегка сдавила предплечье, за которое придерживала Кару.

«Наверное, этот тот самый кавалер», — догадалась девушка.

— Здравствуйте, — мужчина уже был рядом. — Я большой поклонник мюзиклов, но мои друзья данное увлечение, увы, не разделяют, поэтому сегодня я пришел один. Сейчас меня просто переполняют эмоции, а поделиться впечатлениями не с кем. Если у вас есть свободное время, может, посидим вместе в кафе. Здесь за углом есть чудесное, уютное местечко. Я угощаю.

Эту длинную фразу мужчина выпалил на одном дыхании и неожиданно замолчал. Повисла пауза.

— Извините, забыл представиться, — снова затараторил кавалер. — Михаил.

— Катя, а это моя подруга Кара, — ответила Говорухина.

— Ну что, примем предложение Михаила? — спросила девушка чисто для протокола, потому, что по тону было ясно, что она очень хочет пообщаться с симпатичным любителем мюзиклов. У Кары не было причин мешать подруге в поисках личного счастья.

— Только ненадолго. Завтра на работу, — строго сказала она.

— Конечно, конечно, мне тоже, — поспешно согласился Михаил. — До кафе пять минут пешком, сейчас прямо, а потом налево.

Они направились вперед по улице. Кавалер шел рядом с Катей, которая держала Кару под руку.

— Вы часто смотрите мюзиклы? — спросила Говорухина.

— Не пропускаю ни одной премьеры, а если понравится, то могу и несколько раз на один спектакль сходить. «Бал вампиров», например, сегодня я видел третий раз.

— Надо же. Мне казалось, что мужчин на подобного рода, представления палкой не загонишь, — удивленно сказала Катя. — Вы меня приятно удивили. Ваша профессия, наверное, связана с творчеством.

— В любой профессии, на мой взгляд, есть место для творчества, — философски заметил Михаил. — Будь то сварщик, каменщик или даже грузчик.

— Пожалуй, Вы правы, — согласилась Говорухина.

— У меня, например, есть знакомый прораб, который целый день проводит на стройке, а по вечерам кулинарит. Он даже свой сайт в Интернете создал. Выкладывает там подробные рецепты с фотографиями. От посетителей отбоя нет, — продолжил кавалер.

«Показалось мне, что Михаил деликатно ушел от темы о своей профессии, или нет?» — подумала Кара, но вслух ничего не сказала.

В кафе пахло свежей выпечкой, было довольно тепло. Кара сняла плащ и собралась кинуть его на спинку стула, но Михаил со словами: «Здесь есть вешалка, я сейчас обо всем позабочусь», забрал одежду из рук.

Они заказали кофе и круассаны.

Кара медленно водила глазами по залу. Было бы странно, если б слепой человек вертел головой из стороны в сторону, поэтому она этого и не делала. Посетителей было немного. Справа за столиком сидели два больших силуэта и один маленький, как стало понятно из их разговора: муж, жена и дочка. Малышка требовала второе мороженное. Мама категорически была против, а папа предлагал пойти на компромисс и дать половину порции. Закончилось все тем, что семья с шумом поднялась, и видимо, начала собираться.

Слева, расположились студентки. Они горячо обсуждали предстоящую сессию.

Одна из девушек сидела боком, и Кара отчетливо видела ярко-голубое свечение в районе ее живота.

«Надо же, она беременна и, наверное, об этом не подозревает», — подумала Соколова.

Первый раз она увидела такой голубой огонек у Кати, когда подруга приехала после неудачного отпуска к ней домой с бутылкой вина, и очень испугалась. После второго бокала Говорухина призналась, что «залетела», тогда все встало на свои места. Ребенка оставлять Катя не собиралась, мотивируя свое решение тем, что нет смысла рожать дитя от нелюбимого мужчины. Кара безуспешно пыталась отговорить подругу от такого поступка, но когда они через два дня увиделись снова, свечения уже не было.

«Какие странные у меня способности, вижу то, что не под силу обычным людям», — в очередной раз подивилась Соколова.

Врач, которому дядя рассказал, о необычном зрении своей племянницы, обещал поискать информацию о подобных случаях.

Катя и Михаил уже несколько минут говорили о достоинствах и недостатках солистов мюзиклов, Кара слушала их вполуха, и у нее создалось впечатление, что кавалер старается выглядеть более подкованным в обсуждаемых вопросах, чем на самом деле.

Принесли заказ. Кофе оказался очень вкусным, круассаны свежими и ароматными. Шоколадная начинка таяла во рту.

— Актер Петр Сурков вне конкуренции, — уверенно сказала Катя.

— Полностью с тобой согласен, — подтвердил Михаил.

Кара немного удивилась, похоже, она прослушала тот момент, когда пара перешла на «ты». Девушка отвлеклась от своих мыслей и сосредоточилась на разговоре.

— Кстати, я его неплохо знаю, — как бы невзначай добавил мужчина.

В этот момент силуэт Михаила подернулся рябью. Кара резко моргнула и тут же порадовалась, что темные стекла очков скрыли этот факт.

— Кого? — не поняла Говорухина.

— Петра Суркова.

— Правда?

— Конечно.

Фигура Михаила продолжала немного колебаться, как марево в летний полдень. Кара начала волноваться. Она не могла понять, что это значит.

— Познакомить можешь?

— Без проблем.

Последние слова были сказаны очень уверенным голосом.

Колебания прекратились.

«Он действительно может познакомить, без особого труда», — подумала Кара.

А перед этой фразой Михаил сомневался… врал.

От внезапной догадки у Соколовой чаще забилось сердце.

«Неужели я теперь могу видеть, обманывает человек или говорит правду, что же будет дальше», — безрадостно подумала она. — «Но зачем новому знакомому скрывать что-то от моей подруги? С каким умыслом? Хотя какой может быть умысел. Молодой человек просто хочет понравиться Кате вот и приукрашивает немного, а я сразу начинаю паниковать. Успокойся, дурочка. Все хорошо».

Катя и Михаил обменялись номерами телефонов. Кавалер проводил девушек до автомобиля Говорухиной и попрощался.

— Как он тебе? — нетерпеливо поинтересовалась подруга, когда машина тронулась с места.

— Интересный, — как можно нейтральнее постаралась ответить Соколова, но Катю похоже такой вариант более чем устроил.

— Я с тобой согласна, — сказала она. — Умный, интеллигентный, умеет хорошо одеваться.

На нем был стильный костюм темно-серого цвета, туфли элегантные, часы большие, видно дорогие. И, что самое главное — у нас много общих интересов. Я ни разу такого не встречала. Знаешь, подруга, я, кажется, влюбилась.

«В который раз, — подумала Кара. — Может, хоть сейчас не обожжется».

***

Катя пропала. Утром она не приехала на работу. При попытке дозвониться, механический голос в телефоне отвечал: «Абонент недоступен либо находится вне зоны действия сети». Коллектив музыкальной школы недоумевал. Кара не находила себе места.

Говорухина жила одна. Ее отец умер два года назад от сердечного приступа в возрасте 60 лет. Мама прошлой осенью познакомилась с одиноким мужчиной, вдовцом, и переехала к нему в Москву, оставив дочке двухкомнатную квартиру практически в историческом центре Санкт-Петербурга. В семье Катя была единственным ребенком.

«Что же могло произойти? Может подруга попала вчера в аварию по дороге домой и сейчас лежит в больнице в бессознательном состоянии?» — думала Кара.

С начала рабочего дня прошло уже три часа. Девушка с трудом сосредотачивалась на своих обязанностях аккомпаниатора. Ее пальцы нажимали на клавиши почти автоматически. Талантливая ученица Нина Золотова, чистым и звонким голосом пела: «Прекрасное далеко не будь ко мне жестоко…»

— Неплохо, — скупо похвалила девочку строгая учительница по вокалу Ирина Федоровна. — Давай еще раз повторим второй куплет.

Урок закончился. До следующего занятия было 15 минут. У Кары образовался небольшой перерыв. Она решила позвонить дяде.

Он ответил после двух гудков. Племянница вкратце рассказала о своих опасениях.

— Не беспокойся. Я все разузнаю и сразу сообщу, — уверенным голосом пообещал родственник.

Прошло два часа. Все это время Кара была как на иголках. Наконец, в телефоне заиграла мелодия, которую она так долго ждала. Извинившись перед преподавателем и учеником, Соколова вышла из музыкального класса.

— В больницах и моргах девушки похожей по описанию на твою подругу нет, — сказал дядя.

— Что же теперь делать? — взволнованно спросила Кара. — Может, проверить ее квартиру.

— Это конечно нужно сделать. Но если там закрыто, внутрь попасть мы не сможем, до тех пор, пока не будет официально подано заявление о пропаже. Родителям сообщили об исчезновении дочки?

— Еще нет. Я боюсь волновать ее маму Антонину Ильиничну. Вся эта ситуация кажется странным недоразумением.

— Раньше ведь твоя подруга никогда не прогуливала работу?

— Такое произошло в первый раз.

— Не хочу тебя расстраивать, но думаю, что с Катей произошло что-то нехорошее. Ты должна сказать родственникам.

— Да. Ты прав. Но, может, все-таки съездим к Кате домой, на всякий случай?

— Хорошо. Во сколько тебя забрать из школы.

— В шесть.

— Договорились.

Разговор с Антониной Ильиничной состоялся тяжелый. В телефонной трубке было слышно, что женщина еле сдерживает рыдания. Кара старалась ее успокоить, но она и сама нервничала, поэтому получалось не особо. Закончилось все тем, что Катина мама пообещала прилететь ближайшим самолетом.

Когда машина дяди подъехала к входу, Кара уже стояла на улице и ждала. Мужчина помог племяннице забраться на переднее сидение и захлопнул дверь.

— Что-то не так с этим Михаилом, — начала выкладывать свои догадки девушка. — Он все время недоговаривал, уходил от неудобных тем. Мне кажется, что он имеет какое-то отношение к исчезновению Кати. В театре было много людей, мы потом еще ходили в кафе. Нужно опросить свидетелей. Может кто-то запомнил его внешность.

О том, что она видела, как по фигуре любителя мюзиклов проходила рябь, девушка решила дяде пока не говорить. Она была не до конца уверена, что правильно расшифровала данный знак.

— Кара, я знаю, что вы близки с Катей. Постараюсь помочь насколько это в моих силах, — пообещал дядя.

— Спасибо. Я так надеюсь, что с подругой все в порядке.

В салоне автомобиля пахло апельсином. Дядя любил цитрусовые, поэтому всегда покупал одинаковый ароматизатор. В магнитоле негромко играл шансон.

— Вчера вечером я встречался с доктором, про которого тебе говорил, — сказал дядя. — Он узнал очень интересную информацию, поэтому меня и пригласил. Оказывается в двенадцатом веке в Великом Новгороде жила женщина по имени Скрева со способностями, которые были очень похожи на твои. Она занималась лечением снадобьями, изготовленными из трав. Некоторые люди, правда, считали ее ведьмой. От руки одного из таких она и погибла. Рецепты зелий Скрева записывала в книгу, которую хранила в доме на болоте, но место тайника так никто не смог обнаружить.

Есть легенда, что отыскать дорогу к хижине ведьмы, может только «видящая сердцем» — девушка с такими же способностями как у Скревы. Получается, что это ты.

Дядя замолчал.

Кара неожиданно засмеялась. Накопившееся за день нервное напряжение вырвалось наружу.

Через несколько секунд девушке удалось «взять себя в руки». Более странной истории она в своей жизни, еще не слышала. Но дядя никогда не слыл шутником, он вообще редко выказывал свои эмоции, поэтому сомневаться в серьезности его слов не стоило. К тому же силуэт дяди не колебался, значит, он верил в то, что говорил.

— Ты ведь понимаешь, что твой рассказ звучит как сюжет сказки? — спросила она родственника.

— Доктор — очень опытный и квалифицированный специалист. Я ему доверяю на сто процентов, — совершенно спокойно ответил дядя, словно и не заметил истерической выходки племянницы. — В нашем мире есть много вещей, которые не поддаются логике, возможно объяснение твоих способностей есть, но пока современная наука его не нашла. Врач хочет тебя осмотреть. Он назначил прием завтра на семь вечера. Поедем?

Кара задумалась. Она совсем не ожидала такого поворота событий. Становиться подопытным кроликом в руках эскулапа не хотелось. Но в то же время, что она теряла. Хоть какая-то информация о природе новых способностей — лучше, чем ничего.

— Если ты доверяешь этому врачу, значит и мне не стоит сомневаться в его компетенции, — сказала девушка.

— Мне завтра заехать за тобой домой или на работу? — деловитым тоном поинтересовался дядя, как будто и не сомневался в том, что ответ будет положительным.

— Сам смотри, откуда удобнее до места нахождения врача?

Дядя с минуту молчал, раздумывал.

— Если приеду в шесть на работу, нормально будет?

— Да.

Они доехали до дома, в котором жила Катя и поднялись на второй этаж. К большому сожалению Кары, квартира подруги оказалась закрытой. Горло у Соколовой сжалось от боли. Она бы зарыдала, да не могла, и от этого на душе стало еще горче.

Я позвоню соседям, — сказал дядя. — Может, они что-нибудь слышали.

— В квартире напротив живет пенсионерка, — пояснила Кара. — Катя ей часто помогала по хозяйству: продукты купить, в комнатах прибрать. Единственный сын женщины умер три года назад. Она осталась одна. Сейчас должна быть дома. Она редко куда-нибудь выходит. Справа помещение пустует. Его, вроде, на продажу выставили.

Синий силуэт мужчины отошел в сторону, рука поднялась вверх и раздалось: «Динь, дон».

Тянулось ожидание. В подъезде пахло жареной картошкой. Кара почувствовала, голод и осознала, что за целый день съела только бутерброд с колбасой и выпила чашку кофе — спокойным утром, когда еще об исчезновении Говорухиной никто не знал. Потом было не до еды.

— Кто там? — послышался сухой старческий голос.

— Вера Ивановна, это, Кара, Катина подруга, откройте, пожалуйста, мне нужно у Вас кое-что спросить, — громко сказала девушка.

Щелкнул замок, из темноты возник еще один силуэт, невысокий и худощавый.

— Добрый вечер девочка, — сказала пенсионерка и повернула голову в сторону Владимира Михайловича. Тот поздоровался, кивнул.

— Это мой дядя Владимир Михайлович, — представила спутника девушка.

— Вера Ивановна, Катя к Вам сегодня не заходила? — с надеждой спросила Кара.

— Нет. Она как вчера вечером ушла и больше я ее не видела, думала, у тебя ночевать осталась. Она мне говорила, что вы в театр собираетесь. С Катюшей что-нибудь случилось?

Лоб Кары стал мокрым от пота.

«Вечером ушла и больше я ее не видела… не видела», — отдавались эхом в голове слова пенсионерки.

— Все нормально, — картонным голосом произнесла Соколова, ей не хотелось нервировать пожилую женщину. — У Кати телефон сел и мы немного разминулись… До свидания.

— Может, чайку зайдете, попьете, пока Катю будете ждать, — предложила Вера Ивановна.

Раньше Кара с радостью бы согласилась. Соседка Говорухиной долгие годы работала актрисой в театре. У нее накопилось много интересных историй из закулисья, которые можно было слушать часами.

— Спасибо за приглашение, но нам нужно идти. До свидания. — Невозмутимо сказал дядя. Он понял состояние Кары и решил вмешаться.

— До свидания, — с нескрываемым сожалением попрощалась Вера Ивановна. Коротать вечер в одиночестве ей совсем не хотелось.

Дверь закрылась. Силуэт исчез.

Дядя подошел к Каре и мягко взял за предплечье. Это было, кстати, потому, что у девушки подкашивались ноги.

— Пойдем, — тихо сказал он.

Они молча спустились вниз по ступням и сели в машину.

— Она проводила меня до подъезда и поехала домой, — произнесла Кара, когда автомобиль тронулся с места. — Но до своей квартиры так и не добралась. Куда же она могла деться? Я ничего не понимаю.

— Мы обязательно во всем разберемся, — подбодрил Владимир Михайлович.

***

Антонина Ильинична прилетела утром и сразу из аэропорта отправилась в полицию писать заявление о пропаже дочки.

Весь день Кара работала как в полусне. Она все время думала о Михаиле. Мужчина казался ей ключевой фигурой в данной истории. Как жаль, что она не могла увидеть его лицо.

«Но ведь на это, наверное, и было рассчитано, — вдруг осенило девушку. — Слепая спутница жертвы — самый безобидный свидетель. Неужели любитель мюзиклов на самом деле маньяк, который похищает и убивает молодых красоток. Бедная, бедная подруга».

Вечером Катина мама позвонила Каре и сдавленным голосом сказала, что никаких новостей о местонахождении дочки нет. После этих слов женщины несколько секунд молча дышали в трубки, потом поспешно попрощались. Заглушать боль утраты словами утешения все равно, что вылить ведро воды на горящее поле. Кара и Антонина Ильинична прекрасно понимали чувства друг друга.

Дядя заехал за племянницей в назначенное время.

Он сказал, что конечная точка их маршрута — Зеленогорск. Именно в этом небольшом курортном городке на берегу Финского залива и располагался санаторий главным врачом которого был Виктор Прокопьевич Заднепровский.

— Время в пути займет больше часа, так, что если хочешь можешь поспать, — предложил дядя.

Кара была слишком взбудоражена происходящими событиями. Спать ей не хотелось.

— Дядя, ну неужели со всеми современными технологиями, видеокамерами на каждом углу, нельзя отследить, куда поехала Катя? — спросила девушка.

— Все не так просто как кажется, — уклончиво ответил Владимир Михайлович. — У организации, на которую я работаю, большие связи в разных структурах и много современного оборудования. Я обратился к руководству и попросил помощи. Мне обещали оказать максимальное содействие в поисках твоей подруги. Если Катя попала на какую-либо видеозапись, то об этом сразу станет известно. Михаила тоже ищут. Уже есть его фоторобот, составленный по описанию одного из официантов кафе.

Дядя замолчал. Кара тоже ничего не говорила. Магнитолу Владимир Михайлович почему-то не включил, но девушка была этому факту даже рада. Она не любила шансон. Гул мотора успокаивал и убаюкивал, Соколова сомкнула веки…

Машина резко подскочила, ремень безопасности натянулся, Кара вынырнула из полудремы и от неожиданности охнула.

— В выбоину на дороге влетел, — объяснил дядя. — Мы уже подъезжаем.

Через пару минут автомобиль остановился.

Из темноты возникла человеческая фигура, но не синяя, а красная.

— Кто это? — спросила девушка Владимира Михайловича.

— Охранник. Сейчас мои документы проверит и ворота откроет.

— Дело в том, что он красного цвета, а не синего. Я раньше такого не видела. Странно как-то.

— Действительно, необычно, — подтвердил Владимир Михайилосвич, после небольшой паузы, и тут по его фигуре прошла рябь.

«Черт, опять, — со злостью подумала Кара. — Неужели дядя знает, в чем дело, но решил мне об этом не говорить? Так, хватит думать плохо о хорошем человеке. Может он нервничает совершенно по другому поводу. Просто так совпало».

Красная фигура подошла ближе и остановилась.

— Добрый вечер, — сказал охранник приятным баритоном. — С какой целью прибыли в «Зимнюю вишню»?

— Мы к Виктору Прокопьевичу. Он нас ждет, — ответил дядя.

Охранник сделал движение рукой влево и вверх, наверное, доставал что-то из кармана куртки.

— Представьтесь, как Вас зовут? — попросил секьюрити.

— Владимир Михайлович Серебренников.

— Да. Вы есть в списке. Покажите документы?

«Не санаторий, а режимный объект какой-то», — удивленно подумала Кара.

Дядя выполнил просьбу.

Охранник несколько секунд, не отрываясь, смотрел на свою ладонь, потом протянул ее посетителю со словами: «Все в порядке», затем махнул рукой, видимо давал знак открыть ворота, и пошел в обратном направлении.

Дядя завел мотор. Машина проехала вперед несколько метров и остановилась. Дядя помог Каре выйти.

Девушка была поражена количеством окружавшей ее зелени. Справа и слева возвышались деревья, по земле, словно ковер, стелилась трава. Они стояли на четырехугольной черной площадке, видимо, на асфальтированной стоянке.

Владимир Михайлович взял девушку под руку и повел вперед по темной, проплешине, обрамленной зелеными стволами — аллее. Пахло хвоей и опалой листвой.

— Здесь всегда такая строгая пропускная система? — поинтересовалась Кара.

— Да. Это сделано для того, чтобы незваные гости не нарушали покой пациентов, — объяснил дядя.

В гулком холле санатория их встретил еще один красный силуэт — стройный и длинноногий.

— Добрый вечер. Виктор Прокопьевич вас ожидает, — произнесла фигура нежным женским голосом. — Позвольте, я возьму вашу одежду.

Кара отдала свой плащ.

— Кабинет находится на втором этаже. Лифт слева, — пояснила администратор, когда закончила вешать вещи.

— Она тоже другого цвета, — шепнула Кара.

— Странно, — ответил дядя и снова подернулся рябью.

Это уже не было совпадением. Сердце у девушки забилось чаще. Ей захотелось немедленно убежать из таинственного лечебного заведения.

Она дождалась, когда они вошли в лифт и с гневом выпалила:

— Дядя, почему ты мне врешь?

— Кара, ты, что такое говоришь? — удивился Владимир Михайлович.

— Мои способности расширились. Теперь я могу видеть, когда человек обманывает.

Повисла пауза. Через несколько секунд лифт замер. Когда они вышли в коридор Кара остановилась.

— Я никуда не пойду, пока ты мне все не объяснишь, — заявила она.

Снова тишина в ответ.

— Я не знал, как тебе преподнести данную информацию, все подыскивал слова, — наконец, сказал дядя. — В общем…, мне обещали помочь со сведениями о местонахождении твоей подруги, только если ты согласишься искать книгу ведьмы.

Владимир Михайлович говорил правду.

«Значит, сделка, — подумала девушка. — Что же, вполне справедливо».

— Я согласна, — твердо сказала она. — У меня еще один вопрос: почему — эти люди красного цвета? Они чем-то больны?

Дядя молчал, наверное, минуту.

— Они относятся к древнему роду. Их кровь не такая как у нас, — четко выговаривая каждое слово произнес он. — Только ты не подавай виду, что знаешь данный секрет.

Силуэт остался неподвижен.

Кара уже пожалела, что пристала к родственнику со своими вопросами. От новой, жуткой, неподдающейся здравому смыслу, но правдивой информации, ей стало не по себе.

— Так мы идем или нет? — устало спросил дядя.

— Да, — тихо ответила она.

Ноги бесшумно ступали по мягкому ковру, и от этой гнетущей тишины атмосфера казалась более напряженной.

Дядя остановился и постучал, потом они вошли.

Их встретил еще один силуэт. Цвет фигуры был насыщенным, почти кровавым.

— Здравствуйте, проходите, присаживайтесь, — Виктор Прокопьевич говорил негромко, но его голос, проникал, казалось, прямо в мозг.

Дядя помог Каре разместиться на мягком диване, покрытом шелковой обивкой с выпуклым рисунком.

— Путь был не близким, может, вы желаете перекусить?

После недавнего разговора у Кары пропал аппетит, поэтому она отказалась, дядя тоже ничего не захотел.

Виктор Прокопьевич сел напротив.

— Очень приятно познакомиться Карина Эдуардовна, — прошелестел он. — Вы не представляете, как долго мы искали женщину с такими способностями. Уже почти отчаялись, и тут удача улыбнулась нам.

— Дядя рассказал мне про книгу Скревы, — спокойно произнесла Кара. — Я помогу ее найти.

— Замечательно. Я, если честно, приготовился Вас долго уговаривать. Значит, опустим эту часть и сразу перейдем к делу. Когда Вы можете вылететь в Великий Новгород?

— Хоть сейчас, — решительно ответила Кара. — Сегодня пятница. До понедельника я совершенно свободна.

«Если они помогут найти Катю, я готова на все», — подумала она.

— Хорошо. Вертолет будет готов примерно через час. Пока Вы можете отдохнуть.

Доктор встал, отошел в сторону и сделал давящее движение рукой.

— Оленька, зайдите ко мне, — сказал он своим магнетическим голосом.

Через несколько секунд на расстоянии двух метров появился стройный женский силуэт.

— Проводите нашу гостью в номер 185, — сказал врач. — Обязательно покажите, где и что там расположено.

Кара собралась встать. Дядя мягко придержал ее рукой.

— Я не могу полететь с тобой, — сказал он тихо. — У меня много работы. Если, что, звони в любое время.

— Ты и так мне помогаешь, — ответила Кара. — Спасибо.

Соколова поднялась. Секретарша подошла к ней, вязла под руку и повела из кабинета.

Глава 3

Через час в дверь номера постучали, и в комнате появился очередной длинноногий красный силуэт.

— Вертолет готов. Мне поручено проводить Вас, в кабинет к Виктору Прокопьевичу — сказала девушка, судя по голосу не Оленька.

Кара встала. Они вышли из номера и направились вперед по длинному коридору, устланному мягким ковром.

В кабинете Соколову ждали два красных силуэта.

— Карина Эдуардовна, удалось Вам отдохнуть? — участливо поинтересовался врач.

— Да. Все хорошо, — ответила девушка. Хотя на самом деле она сильно нервничала.

В компании дяди было гораздо спокойнее. Сейчас девушке казалось, что вокруг находятся хищники, которые могут в любую минуту напасть и сдерживаются только потому, что она им пока нужна.

— Мы, конечно, не можем отправить Вас одну в такую поездку. Вас будет сопровождать Дмитрий Андреевич, — врач показал рукой на человека стоящего слева от него.

Красный силуэт подошел к Каре и со словами: «Добрый вечер» протянул руку.

Соколова вложила свои пальцы в узкую, прохладную ладонь и тоже поздоровалась.

Голос мужчины показался ей смутно знакомым. Она не могла вспомнить, где его слышала.

Вертолетная площадка располагалась на крыше. Кара поднялась туда на лифте вместе с Дмитрием Андреевичем. Когда они сели в геликоптер девушка все-таки решила задать беспокоящий ее вопрос:

— Мы с Вами раньше нигде не встречались? Ваш голос кажется мне очень знакомым.

Мужчина не спешил с ответом. Прошла примерно минута. Кара ждала.

— Да. Мы с Вами встречались, — наконец ответил он. — Но для нас обоих будет лучше, если Вы не станете уточнять, когда и при каких обстоятельствах это происходило.

— В противном случае меня убьют? — язвительно поинтересовалась девушка.

Он опять долго молчал.

— Я не знаю.

В вертолете было тепло, но от этого неожиданного и, что самое странное: правдивого ответа, Кара поежилась.

«Дядя, во что ты меня втянул, — грустно подумала она. — Но отступать, как говориться, поздно».

Под гул лопастей Кара задремала. Ей снились красные чудовища. Из огромных пастей с длинными, острыми клыками шел пар. Один из монстров коснулся ее плеча и сказал:

— Карина Эдуардовна, мы прилетели.

Девушка вздрогнула, открыла глаза. Над ней склонился красный силуэт Дмитрия Андреевича.

— Сколько сейчас времени? — спросила она.

— Почти полночь.

На улице дул холодный ветер, пахло сыростью и мокрой травой.

Соколова посмотрела по сторонам. Они стояли на площадке окруженной деревьями. Впереди на несколько десятков метров простиралась зеленая гладь.

— Мы на болоте где находился дом ведьмы? — задала вопрос Кара.

— На поляне между лесом и топью, — уточнил сопровождающий.

— Что я должна искать?

— Понятия не имею. Мне рассказали, что Вы видите силуэты людей, животных и растений. Если у ведьмы было такое же зрение. Она, наверное, оставила какие-нибудь знаки.

— Так ведь столько веков с тех пор прошло. Все могло поменяться.

— Это место на протяжении нескольких столетий принадлежит нашей организации и является заповедной, тщательно охраняемой территорией.

На слове «нашей», красный силуэт едва заметно колыхнулся.

«Похоже, что он не уверен в своей причастности к данной структуре или не хочет быть в ее составе. Нужно взять эту информацию на заметку», — подумала девушка.

— Помогите мне пройти вдоль кромки болота, — попросила она.

Со словами: «Да, конечно, извините», Дмитрий Андреевич быстро шагнул к Каре и подставил руку.

Тщательно всматриваясь в простирающуюся перед ней зеленую гладь, Соколова двигалась вперед, метр за метром, но никаких подсказок не видела.

«Если ведьма начинала свой путь от края топи, значит, ниточка должна быть где-то под ногами», — девушка опустила голову вниз.

Через десять шагов Кара увидела среди зелени небольшое серое пятнышко, с секунду колебалась, а потом решительно поставила на него ногу. От точки в сердце топи протянулась извилистая дорожка, будто кто-то нарисовал ее серебряным маркером.

Это было так неожиданно и фантастично, что девушка вскрикнула.

Дмитрий Андреевич вздрогнул.

— С Вами все порядке? — взволнованно спросил он.

— Я наступила на серую метку и появилась тропинка, ведущая вглубь болота, — поспешно объяснила девушка.

— Ничего не вижу, — сказал спутник.

— Пошли. Я впереди, Вы — сзади. В ряд мы не поместимся, слишком узко.

Кара уверенно шагнула на дорожку, которая по ширине была рассчитана только для одного человека.

Дмитрий Андреевич взял ее за ладонь и двинулся следом.

Четыре шага прямо, поворот, пять — налево, три — направо. Тропинка петляла, уводя путников дальше от твердой земли.

— «Что если наша „нить Ариадны“ сейчас исчезнет, и мы застрянем посередине болота», — пришла в голову Каре неожиданная мысль. Но она решила пока не делиться опасениями со своим спутником.

Через пятьдесят шагов и четыре поворота дорожка закончилась еще одним серым пятнышком.

Кара сильнее сжала ладонь Дмитрия Андреевича, смело наступила на метку и…

оказалась в полной темноте, только серебристая полоса тянулась вперед — прямая как стрела.

— Вы видите, куда нам идти? — спросил Дмитрий Андреевич.

— Да.

Они продолжили движение по той же схеме: Кара впереди, сопровождающий — за ней. Ноги ступали по чему-то твердому и гулкому, как будто по кафелю. Вокруг — полная тишина. Воздух сухой, ни малейшего дуновения ветерка. Соколова хотела спросить как выглядит это странное место, но потом решила следовать принципу: «меньше знаешь — крепче спишь». Казалось, что путь в безжизненном пространстве бесконечен. Девушка потеряла ощущение времени…

Тропинка оборвалась внезапно. Кара по инерции собиралась сделать еще шаг, но мужчина резко отдернул ее за руку назад.

— Стойте! — взволнованно сказал он.

— В чем дело? — удивилась девушка.

— Здесь пропасть. Вы видите, куда ведет дорожка?

— Она закончилась на этом месте. Есть ли еще другой путь, по которому можно пойти?

— За нами сплошное бесконечное белое пространство, впереди клубится какое-то черное марево. Как же теперь поступить?

— Если следовать логике, то мы должны пойти вперед.

— Вы предлагаете прыгнуть в бесконечность?

Кара посмотрела назад. Серебристая тропинка уходила в темное пространство.

— Можно попробовать вернуться, — сказала она тихо. — Но я не хочу. Мне нужно найти книгу ведьмы. Это вопрос жизни и смерти. Вы можете подождать меня здесь.

— Я тоже сюда не ради развлечения пришел, — резко ответил Дмитрий Андреевич, беря ее за руку.

— Закройте глаза, так будет легче сделать шаг, — посоветовала она, занося ногу вперед.

Опора пропала, Кара охнула. Притяжение с сумасшедшей скоростью давило вниз. В ушах свистел ветер. Дмитрий с силой сжимал ее пальцы и боль, пронзающая руку, добавляла немного реальности во все происходящее. Определить сколько уже длится это свободное падение, было невозможно…

Все прекратилось, также внезапно, как и началось. Девушка почувствовала, что стоит на твердой поверхности. Она открыла глаза и увидела зеленые деревья, под ногами стелилась трава.

— Невероятно, мы на поляне в лесу! — воскликнул Дмитрий и со словами:

«Ой, извини, я не хотел сломать тебе пальцы. Это все волнение», — отпустил ее руку.

Он как-то невзначай перешел на «ты», судя по голосу, мужчине было около тридцати лет, поэтому Кара, в принципе, не возражала. Она огляделась по сторонам и заметила, что между ветками поблескивает что-то серебристое.

— Нам туда, — сказала девушка уверенно.

Дом ведьмы приютился возле широкого ствола большого, раскидистого дерева. Он был полностью серебристый.

— Только куриных ножек не хватает, — поделился впечатлениями спутник.

Кара потянула за металлическое кольцо. Тяжелая дверь со скрипом отворилась. Внутри помещение было всех оттенков серого цвета: от светлого до — темного.

Девушка видела стол, табуретки, кровать, висящие на стенах связки каких-то трав, ковер под ногами, котел в очаге.

— Здесь все сохранилось, так как будто и не прошло девятьсот лет, — удивился Дмитрий. — Как думаешь, где может лежать книга?

— В столе, — сказала Кара первое, что пришло в голову.

Она присмотрелась внимательнее. Внизу отчетливо виднелся ящик. Девушка взялась за ручку и потянула на себя. Старое дерево неохотно, но поддалось. Внутри лежала большая сребристая книга в кожаной обложке с железными уголками. Кара осторожно вытащила ее, положила на стол и открыла. Страницы были испещрены темно-серым текстом, написанным аккуратным, убористым почерком.

— Книга существует, и мы нашли ее, — восхищенно сказала девушка.

— Если, честно, то я до сих пор не могу до конца поверить в реальность происходящего, — признался Дмитрий.

— Я тоже. Это самое невероятное приключение в моей жизни. Осталось только вернуться обратно.

Кара отдала книгу Дмитрию, он распахнул створку двери и шагнул на улицу. Девушка отправилась следом.

— Мы на поляне где стоит вертолет, — удивленно произнес мужчина.

— Вот это я понимаю, экспресс доставка, — пошутила девушка.

— На улице темно. Сейчас гляну сколько времени.

Мужчина посмотрел на свою руку.

— Надо же часы остановились в час ночи — это когда мы с болота в то странное место попали. Но у меня есть телефон.

Оказалось, что гаджет выключен.

— Батарейка села, — сказал Дмитрий. — Ничего не работает. Как это мы сами живыми выбрались.

Пилот вертолета сообщил, что сейчас три утра. Значит, их путешествие заняло около четырех часов.

— Как ты думаешь, где мы были все это время? — спросила Кара спутника, когда они летели обратно.

— Может, в параллельном мире или подпространственной складке. Я, если честно, не силен в таких вещах. До недавнего времени вообще считал, что подобное существует только в фантастических фильмах.

На последних словах голос Дмитрия стал тише. Такое бывает, когда человек внезапно вспоминает о чем-то неприятном.

Мужчина замолчал. Кара тоже не решилась продолжать разговор.

Остаток пути они преодолели молча.

***

Виктор Прокопьевич очень обрадовался, когда увидел книгу. Он восторженно сказал, что знания, записанные в ней, могут совершить настоящий прорыв в науке.

— Карина Эдуардовна, в моем лице Вы приобрели друга, на которого всегда можете положиться, — заверил врач.

Кара была рада, что ее миссия закончилась так хорошо. В этот раз она не стала отказываться от предложенной еды и с удовольствием позавтракала в компании Дмитрия и Виктора Прокопьевича. Подавали омлет с ветчиной, овсяную кашу, сырники, тосты с джемом. Кара выпила чашечку кофе и съела несколько нежных и сочных сырников. Доктор оказался великолепным знатоком истории. Он увлеченно рассказывал о прошлом в подробностях и деталях как будто сам жил в далекие времена и видел все собственными глазами. Дмитрий, к большому сожалению девушки, отмалчивался. Каре казалось, что он напряжен и чем-то озабочен.

После завтрака Виктор Прокопьевич предоставил девушке машину с водителем. По дороге домой она заснула.

Когда Соколова вернулась в свою квартиру, она искупалась и закинула в стиральную машину одежду, а потом легла на диван и включила плеер со своими любимыми ариями. «Музыка ночи» из «Призрака оперы», в исполнении Ивана Ожогина, будоражила чувства. Нежный голос певца растекался по венам сладким ядом:

«Крылья ночи скроют свод небесный,

Тронь их, стань их частью бестелесной.

Бледный свет погас, полутьма ласкает глаз,

Так оставь же день ушедший за спиной,

И внемли звукам музыки ночной.

***

И не бойся, закрыв глаза, шагнуть во мглу,

Тайный страх свой старайся превозмочь.

Пусть уйдут все твои заботы прочь,

Новый мир для тебя откроет ночь…»

Кара слушала и думала о Дмитрии. Она поймала себя на мысли, что не против встретиться с ним еще раз. Но суждено ли этому произойти? Дядя наверняка смог бы узнать номер его телефона. А вдруг Дмитрий не захочет с ней общаться. Может, он женат? Навязываться совсем не хотелось.

Соколова вздохнула. Ей 25 лет и за все время у нее было только два непродолжительных романа, оба — с однокурсниками по консерватории. Первого парня звали Иннокентий. Он учился на дирижерском факультете. Это был страстный, экспрессивный, обаятельный и очень талантливый молодой человек. Кара познакомилась с ним во время репетиций симфонического оркестра. Кеша пригласил в кафе, осыпал комплиментами. Она — не привыкшая к знакам внимания с мужской стороны — растаяла, но сдержалась. Только на четвертом свидании Иннокентию удалось затащить ее в постель. На этом все и закончилось. Парень в длинном списке своих интимных желаний поставил галочку напротив пункта: «Заняться любовью со слепой девушкой». Он сам потом честно признался Каре в данном факте и попросил на него не обижаться.

Соколова чувствовала себя обманутой и оскорбленной. На короткий миг она поверила, что может жить полноценно и быть счастливой с мужчиной.

Обжегшись, она потом несколько раз отшивала кавалеров, которые приглашали на свидания, только Василию отказать не смогла. Они учились на одном факультете, долго дружили. Это был спокойный, уверенный в себе молодой человек, немного замкнутый, но в музыке он раскрывался на сто процентов.

Вася был страстно влюблен в Кару, и она это прекрасно понимала, но как ни старалась не могла испытать ответных чувств. Они проводили вместе много времени: гуляли, ходили в театры, кафе, ездили за город на природу. Парень был очень заботливым, всегда старался угодить и выполнить ее желания. Так продолжалось целый год. Соколова думала, что может это и есть ее судьба провести жизнь с нелюбимым мужчиной. Как-то вечером она поделилась своими мыслями с мамой и та ее отговорила. Когда Вася сделал предложение, Кара отказала. Мужчина оскорбился, наговорил много гадостей, смысл которых был в том, что не обнаглела ли слепая девушка и кому она вообще кроме него будет нужна. Кара с Васей не разговаривали до конца обучения. На выпускном вечере он подошел к девушке и извинился. Она простила. Больше они не виделись.

И вот теперь появился Дмитрий. Было в нем что-то загадочное, притягательное. От мужчины исходила какая-то таинственная аура. Сознание будоражил его знакомый голос. Как ни старалась, девушка не могла вспомнить, где его слышала.

Зазвонил телефон. Дядя сказал, что скоро приедет и расскажет последние новости о Кате. Голос его звучал сухо и слишком официально. Кара похолодела.

***

Соколовой казалось, что это не она сидит на диване вцепившись пальцами в подлокотник, а какая-то другая, совершенно незнакомая девушка. Голос дяди доносился как будто издалека.

«Сейчас я встану и уйду, — мелькнула в голове Кары спасительная мысль. — А она, пусть слушает дальше».

Голос дяди, между тем, продолжал настойчиво сверлить барабанные перепонки, проникая в самый мозг:

— Машина Кати стояла за углом дома, во дворе которого было найдено тело…

«Этого просто не может быть, нет, нет, это не о моей подруге он сейчас говорит, а о подруге той, другой, — Кара почувствовала что у нее начинается истерика.

По телу прошли конвульсии. Плечи задрожали. Дыхание перехватило.

Дядя схватил девушку в охапку и прижал к груди.

— Тихо, тихо, — шептал он, слегка покачиваясь из стороны в сторону, как будто убаюкивал маленького ребенка. — Мы найдем убийцу, обязательно найдем. Обещаю, он надолго сядет в тюрьму.

— Почему убили Катю? — причитала Кара. — Она ведь никому не сделала ничего плохого. Она так хотела любить и быть любимой. Ей ведь было всего 25 лет. Бедная, бедная Антонина Ильинична. Она не переживет.

Дядя шептал, успокаивающие слова и гладил девушку по голове.

Прошло около 10 минут, прежде чем Соколова смогла взять себя в руки. Она глубоко вздохнула и отстранилась от маминого брата.

— Жалко, что отменили смертную казнь, — зло сказала она. — Тот, кто совершил такое с моей подругой, не имеет право ходить по этой земле.

— Обещаю, преступник понесет заслуженное наказание, — заверил Владимир Михайлович. — Сейчас мне нужно идти. Ты справишься одна?

— Да, — Кара чувствовала, как злость наполняет ее душу. В этот момент она была готова самолично учинить расправу над человеком, который изнасиловал, изуродовал и убил ни в чем неповинную, молодую девушку.

Дядя ушел. Соколова долго сидела на диване и думала. Она снова вспомнила про Михаила. Его голос она бы наверняка узнала.

«А что если попробовать поискать его с помощью Интернета, — мелькнула в голове мысль. — Информации, конечно о нем я знаю мало. И где гарантия, что он назвался своим настоящим именем, но попытка не пытка».

Девушка достала с нижней полки журнального столика планшет, включила голосовой поиск и четко сказала:

— Михаил, Санкт-Петербург, богатый, интересный.

Кара немного подумал, и добавила: «знаменитый». Она решила, что человек, который может запросто договориться о встрече с популярным актером, должен иметь в обществе определенное влияние.

— По Вашему запросу нашлось четыре миллиона результатов, — ответил мелодичный женский голос.

«Да, многовато, — огорченно подумала Кара, но решила, что отчаиваться пока рано.»

По просьбе девушки, компьютерная программа начала читать список первых десяти выкладок:

— «Интересные и известные люди Санкт-Петербурга», «Чем знаменит Санкт-Петербург?», «Известные люди в Питере»…

Никакой конкретики.

«Он говорил, что у него есть знакомый прораб, может, его деятельность связана со строительством, — подумала Кара и продиктовала новый запрос:

«Михаил, Санкт-Петербург, богатый, знаменитый, интересный, руководитель строительной фирмы».

В этот раз первым в списке оказался некий Михаил Гречишников, председатель совета директоров группы компаний «Питердорстрой».

Кара почувствовала, что у нее засосало под ложечкой.

Она повторила запрос, но добавила к нему слово «видео».

— «Громкие стройки», «Встреча с главами иностранных компаний и деловых ассоциаций», — начала читать заголовки голосовая программа.

Десятым по счету шел видеоролик под названием: «Поздравление председателя совета директоров группы компаний „Питердорстрой“ Михаила Гречишникова с днем строителя».

Кара сказала программе его включить:

— Дорогие коллеги, искренне поздравляю Вас с профессиональным праздником. Профессия строителя пользуется заслуженным почетом и уважением. То, что создано вашими руками, делает людей счастливыми, жизнь — комфортной и разнообразной, — Соколова замерла и прислушалась. — Сегодня строительная отрасль достаточно серьезно развивается, жизнь заставляет не стоять на месте. Сделано немало, но необходимо сделать еще больше. Впереди — строительство интересных объектов, реализация многих проектов. Желаю Вам здоровья, творческого вдохновения, и душевного спокойствия!

Поздравление закончилось.

Кара не верила, своей удаче, но голос мужчины был очень, очень похожим.

«Неужели это он?», — подумала девушка.

Она еще раз прокрутила поздравление и убедилась, что слух ее не подвел.

В трепетном волнении Соколова позвонила дяде и рассказала о своем

Интернет-расследовании.

— Ты молодец, — похвалил Владимир Михайлович племянницу. — Я обязательно навещу этого господина. Будем надеяться, что он прольет свет на то, что случилось с твоей подругой. Как только я что-то выясню — сразу тебе позвоню.

— Мне можно поехать с тобой? Я ведь могу понять, врет человек или нет.

— Думаю, не стоит. Если Михаил каким-то образом причастен к смерти Кати ему лучше не знать, кто вывел на его след полицию.

Кара попрощалась с дядей, отключила телефон и только сейчас вспомнила, что белье в машине с функцией сушки уже давно постиралось и высушилось.

Она пошла в ванную, открыла дверцу и стала доставать свежие, пахнущие кондиционером вещи.

Боль от известия о смерти подруги немного отступила. Она затаилась в глубине души в ожидании того момента, когда можно будет вырваться наружу клубами гнева.

Глава 4

В воскресенье весь день Кара провела дома. Чтобы не думать о Кате она сосредоточила свои мысли на текущих делах: уборке квартиры, мытье посуды, приготовлении еды и других. Дядя приехал вечером.

— Я запекла куриное филе с картошкой в духовке, будешь? — предложила Соколова.

Владимир Михайлович с удовольствием согласился.

— Удалось встретиться с Гречишниковым? — нетерпеливо спросила девушка, вставляя в тостер два кусочка хлеба.

— Да. Я как раз приехал из его офиса, который находится на улице им. Васи Алексеева. Утром я позвонил туда и договорился о встрече. Если честно, я не думал, что увижусь с Михаилом Олеговичем сегодня, все-таки он руководитель крупной организации, но секретарша назначила мне время визита на 15 00…

— Что он тебе сказал про Катю? — нетерпеливо перебила Кара.

Дядя вздохнул.

— Практически то же самое, что и ты. Последний раз он ее видел, когда проводил вас до машины.

— Это ничего не значит, он мог проследить за ней до дома и потом убить, — парировала Кара, расставляя на кухонном столе тарелки с ароматным блюдом. — У него есть алиби?

— Да. После театра он поехал домой к жене и двум сыновьям пяти и трех лет. Мои коллеги подлинность этих сведений уже проверили.

Раздался негромкий щелчок — выскочил из утробы тостера готовый, поджаренный хлеб. Кара, давно привыкшая к этому звуку, вздрогнула, так ее поразили слова дяди.

— У него есть семья? — удивленно переспросила она.

— Чего здесь странного? — не понял сомнений племянницы Владимир Михайлович.

Кара смутилась.

«Действительно, ничего странного в этом нет», — тоскливо подумал она, а вслух сказала:

— Когда мужчина сам знакомится с девушкой, приглашает ее в кафе, предполагается, что он холост, тем более, кольца на пальце у него не было, но, — это мысли наивной простушки.

— Михаил Олегович пояснил, что просто хотел поделиться своими впечатлениями от просмотра мюзикла с людьми, которые бы его поняли. И номер Катиного телефона взял для того, чтобы в следующий раз попросить ее составить ему компанию. Он думал, что твоя подруга поняла его намерения правильно.

— Значит, тупик, — Кара села на табурет и опустила голову. Аппетит у нее пропал.

— Нет, конечно, нет, — начал успокаивать дядя. — Скоро будут готовы результаты экспертизы. Мы, наверняка, найдем какую-нибудь зацепку. Кстати, во дворе, были установлены камеры видеонаблюдения. На них отчетливо видно как человек среднего телосложения, предположительно мужчина, он был в маске и перчатках, несет тело Кати и кладет на лавочку…

Поняв, что сказал лишнее, Владимир Михайлович замолчал.

— Все, нормально, — тихо сказал Кара. — Я хочу быть в курсе всего, что тебе удастся узнать. Ты кушай, кушай. Я сейчас еще чаю налью.

***

Рабочее время подошло к концу. Последний ученик покинул кабинет. Кара с облегчением вздохнула, не заря же говорят: «Понедельник — день тяжелый». Как она ни старалась, ей не удавалось полностью сосредоточиться на обязанностях аккомпаниатора. Девушка чувствовала себя разбитой. Она ничем не могла помочь в поисках убийцы своей лучшей подруги. Оставалось только ждать. И это было невыносимо.

Кара переобулась, надела плащ, попрощалась с преподавательницей по вокалу, взяла сумку, тросточку и вышла в коридор. Привычно отсчитав двадцать шагов, она нащупала перила лестницы, спустилась на первый этаж и вышла из здания.

В лицо подул холодный ветер. Соколова уверенно влилась в неоновый поток человеческих силуэтов. Она знала этот район очень хорошо. Станция метро находилась за поворотом.

Следуя за большой, широкоплечей, синей фигурой, девушка вошла внутрь. Дойдя до турникета, она нащупала прорезь и опустила туда жетон.

По эскалаторам вверх и вниз двигались синие отряды. Человек, находящийся перед ней шагнул вперед. Кара подождала две секунды и двинулась следом.

На перроне было многолюдно. Пассажиры образовали четкую границу, по которой девушка определила, где начинается туннель. Она встала рядом с большим силуэтом, который держал за руку — маленького.

В этот момент Соколова заметила, что через синюю толпу пробирается красный человек. В одно мгновение он оказался рядом. Алые пальцы схватили за предплечье и резко дернули в сторону, краем глаза девушка заметила, что другой рукой человек отпихнул стоящую за ее спиной синюю фигуру с такой силой, что та налетела на людей и сбила нескольких из них с ног. Послышались гневные крики.

— Это, я, Дима, — зашептал в ухо красный человек. — Тебя только, что хотели столкнуть с платформы. Мужчина шел за тобой от самой школы.

Кара узнала его голос, ей бы волноваться, но она, почему то успокоилась.

Тоннель наполнился гулом. Подошел поезд. Дима потянул девушку в сторону вагона. Когда они оказались внутри, он взялся одной рукой за поручень, а другой — крепко прижал Кару за талию к себе, словно боялся, что на нее снова могут напасть. Поезд монотонно гудел. Справа и слева стояли и сидели синие силуэты. У Кары в голове роилось много вопросов, но она не рискнула их задать — вокруг было слишком много чужих ушей.

Через несколько минут женский голос объявил нужную станцию.

— Мне скоро выходить, — тихо сказала Кара.

— Нет, — шепнул Дима…

До конца ветки метро оставалось три остановки, когда спутник потянул девушку к дверям.

После того как они вышли на платформу Кара не удержалась и спросила:

— Как ты узнал, что за мной следят?

Дмитрий не спешил с ответом.

— Я ждал тебя возле школы, — наконец, медленно проговорил он. — Хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

— То есть, если я правильно поняла, ты знал, что меня хотят убить?

— Нет, но я, — Дмитрий запнулся. — Я беспокоился за тебя.

— Значит, ты понятия не имеешь, кто собирался толкнуть меня под поезд?

Снова возникла пауза.

— Есть два варианта: во-первых это убийца твоей подруги, а во-вторых, — Дима замолчал, видимо, подбирал нужные слова. — Кто-то не хочет, чтобы девушка, которая нашла книгу ведьмы, осталась жива.

Если первый вариант казался логичным, то второй — был неожиданным.

Кара резко отстранилась от мужчины.

— Но ведь ты один из них, зачем тогда мне помогаешь?

Дима молчал. Девушка нервничала.

— Я с ними не по своей воле и я им не доверяю, — со злостью произнес он.

Это была правда.

— Нужно позвонить дяде, — уверенно сказала Соколова. — Он во всем разберется.

— Я бы не стал этого делать, — тихо возразил спутник.

— Почему? Подожди. Ты думаешь, что мой дядя тоже замешан? Не может этого быть.

— Я на сто процентов не уверен, что это так, но…

Кара достала телефон и, прежде чем ее спутник успел возразить, включила вызов. Владимир Михайлович ответил после третьего гудка.

Соколова вкратце сообщила ему сложившуюся ситуацию, в том числе, упомянула и о сомнениях Димы.

Повисла пауза.

— Кара, я обещаю тебе разобраться во всем, — заверил дядя. — Твой друг отчасти прав. Я не совсем был честен с тобой, но я никогда не желал тебе зла. Я люблю тебя как родную дочь. Ты мне веришь?

— Если бы не верила, не позвонила.

— Тогда слушай, что нужно делать. Ты помнишь, где находится моя дача?

— Да.

— Поезжайте туда. Я постараюсь навестить вас утром. Калитка не заперта. Ключ от дома лежит в цветочном горшке, который стоит справа от крыльца. Дай трубку Диме.

— Дядя хочет поговорить с тобой, — Кара протянула телефон спутнику.

Тот долго слушал, потом сказал: «Хорошо».

— Что мой дядя хотел от тебя? — спросила Кара, когда мужчина вернул ей гаджет.

— Я обещал обеспечить тебе безопасность, — как-то слишком нейтрально ответил Дмитрий, но девушка не стала настаивать на подробностях.

— И еще, Владимир Михайлович сказал, что нам нужно выключить телефоны и вынуть из них батарейки, — добавил мужчина.

Дача Серебренниковых располагалась в Гатчинском районе в садоводческом товариществе, которое находилось в нескольких километрах от города.

До Гатчины они добрались за час на маршрутном автобусе, который отходил от станции метро Московская. Дима сказал, что так безопаснее. Во время поездки девушка задремала. Ей приснилась мама. Они гуляли по парку и Кара рассказывала ей про своего нового друга, какой он интересный и загадочный. Проснулась Соколова в приподнятом настроении и поняла, что ее голова лежала на его плече. «Может поэтому и сон был такой приятный», — подумала она.

В городе беглецы зашли в магазин и купили продукты: по упаковке нарезанной салями и сыра, тостерный хлеб, пачку печенья и бутылку минеральной воды без газа. Когда они ходили между стеллажами, Кара заметила, что силуэт Димы потемнел из красного — стал темно-вишневым.

С тобой все в порядке? — Тихо спросила она.

— Да.

Силуэт дрогнул.

— Я вижу когда человек врет, — чеканя каждое слово, произнесла девушка, после того как они вышли на улицу.

— Я знаю, — ответил спутник, сжимая ее предплечье сильнее чем того требовали правила приличия. В его голосе слышалось напряжение. — Но правду тебе сказать не могу.

«Кроме моего дяди я об этом никому не говорила», — подумала Кара. — Значит, он их предупредил. Может, Дмитрий был прав на счет него».

— Почему я должна доверять тому, кто меня обманывает? — Гневно спросила она.

— Я хочу тебе помочь. Я никогда не причиню тебе вреда.

Силуэт был неподвижен.

Кара поняла, что пока ничего не добьется, и решила отложить расспросы на время.

— Мне нужно зайти в соседний магазин на пару минут, — неожиданно сказал спутник. — Здесь рядом есть лавочка.

Мужчина довел девушку до скамейки и помог сесть.

Как только его силуэт исчез внутри здания, Соколова подозвала проходящего мимо человека и спросила:

— Подскажите, пожалуйста, какой магазин находится справа от универсама?

— Аптека, — ответила синяя фигура звонким женским голосом. — Вам помочь дойти?

— Нет. Спасибо.

«Вот, значит, куда он пошел, — подумала девушка. — Но почему опять секреты, что он от меня скрывает? Завтра приедет дядя, и я заставлю их обоих мне все объяснить».

До дачи они доехали на такси.

Ключ лежал там, где сказал дядя.

В доме пахло сыростью и пылью. Раньше Владимир Михайлович и Марина Ивановна проводили здесь каждые выходные. Кара с мамой тоже были частыми гостями. Но после смерти жены дядя сюда больше не приезжал.

После небольшого тамбура они зашли в просторную гостиную. Насколько Кара помнила, там стояли широкий диван, два кресла, раскладной стол, сервант с посудой. Большой, плоский телевизор был прикреплен к стене.

— Сколько времени? — спросила девушка.

Дима посмотрел на свою руку:

— Без пятнадцати десять.

Кара сняла плащ и повесила его в шкаф.

Дима стоял рядом, неподвижный как статуя, и даже не пытался помочь. Его силуэт стал еще темнее.

— Сколько здесь комнат? — Сдавленно спросил он. Создавалось впечатление, что ему трудно говорить.

— Две спальни, гостиная и кухня.

— Хорошо. Бери продукты, иди в спальню, замкни за собой дверь и никому не открывай пока твой дядя не приедет.

Кара не на шутку разозлилась.

— Ты не собираешься спросить меня, для начала, где находится рубильник, который включает электричество, мне то свет не нужен, а тебе?

Дима молчал.

— Да что ты вообще за человек, — начала было Кара, но осеклась. — Ты вообще человек?

— Пожалуйста, сделай, как я сказал, — попросил мужчина.

Девушка прекрасно помнила план помещения. Пылая гневом, она резко развернулась и пошла в спальню, привычно ведя рукой по стене. Зайдя в комнату, громко хлопнула дверью и крутанула ручку замка, бросила, набитый продуктами, пакет на стол, открутила крышку с бутылки и сделала большой глоток прямо из горлышка, взять с собой стакан она забыла.

«А как не забыть, если суровый мужчина постоянно темнит и диктует, что делать», — гневно подумала девушка, доставая из упаковки кусочек нарезанной колбасы.

В комнате было холодно. Отопление работало от электричества, но Дима его, похоже, включать не собирался.

Накатила усталость. События последних дней легли на плечи тяжелым грузом. Хотелось заснуть и больше ни о чем не думать.

Кара стащила с кровати пыльное покрывало, не раздеваясь, залезла под холодное одеяло и закрыла глаза…

Раздался громкий треск ломающихся досок. Девушка подскочила от неожиданности и увидела в паре метров от себя красный силуэт.

— Дима? — осторожно спросила она.

— Девочка моя, — мягко произнесла женщина. — Это я, тетя Марина.

Силуэт не дрожал, значит, гостья либо говорила правду, либо верила в свои слова. К тому же голос действительно казался очень знакомым.

— Моя тетя умерла, — возразила девушка.

— Почему ты так решила? — женщина мелодично засмеялась. — Я жива и прекрасно себя чувствую, лучше, чем когда либо.

«Нет. Этого не может быть, — повторяла про себя Соколова. — Моя тетя умерла, умерла».

Внезапно она поняла, почему голос Димы кажется ей таким знакомым.

«Его зовут не так, — подумала Кара. — Его имя…»

Неожиданно красный силуэт оказался рядом. Шею девушки пронзила острая боль.

Часть II F / 11

Глава 1

Великий Новгород XII век.

Цветана, Микола и Фекла пришли в полнолуние на поляну перед болотом, зажгли костер и стали ждать. Холодный ветер качал деревья, наполняя лес зловещими тенями, отовсюду доносился скрип ветвей, взволнованно ржали стреноженные лошади. Неожиданно на краю топи возникла ведьма. Она не шла, а словно плыла над землей. Будто это был дух бестелесный, а не человек. Одета она была в черный плащ. Из-под капюшона, который полностью закрывал лицо, свешивались длинные седые пряди волос.

— Боярыня, — проскрипела Скрева. — Зачем пожаловала? Видно, стряслось что-то серьезное, раз ты решилась меня вызвать.

Цветана молчала. Она оцепенела от страха.

— Иди за мной, а холопов своих здесь оставь. Держи меня за руку, — ведьма протянула костлявые, бледные пальцы. — И глаза закрой. Если подглянешь, сгинешь в болоте.

Цветана послушалась.

Они шли медленно. Почва под ногами слегка пружинила. Боярыня чувствовала лед ведьминых пальцев на своем запястье. От болота тянуло гнилью.

Внезапно запахи и звуки пропали, ветер стих. Это было странно. Они словно оказались в другом месте. Ноги уже не пружинили, подошвы ступали по ровной, твердой поверхности. Цветана почувствовала, что больше не дрожит о холода. Сквозь закрытые веки просачивался яркий белый свет. Откуда? Ведь на улице ночь. Женщине очень хотелось открыть глаза, но она верила ведьме, поэтому зажмурилась еще сильнее.

Опора под ногами внезапно пропала. Девушка вскрикнула. Она почувствовала, что стремительно несется в низ. Ветер ударил в лицо. В ушах зашумело. «Неужели ведьма решила меня убить?» — мелькнула в голове жуткая мысль, но Цветана по-прежнему чувствовала ледяные пальцы на своем запястье. Значит они падали вместе.

Все прекратилось также неожиданно, как и началось. Подошвы сапожек плавно коснулись твердой поверхности.

Запахло сырой травой, хвоей и цветами…

Скрипнула дверь…

— Пригнись и входи — сказала ведьма. — Цветана опустила голову и сделала шаг.

Воздух был спертый, ароматы сушеных трав и пряностей смешивались с запахом мертвечины.

Цветана еле сдержалась, чтобы не сморщить свой аккуратный маленький носик.

— Можешь открыть глаза, — сказала ведьма.

Боярыня с облегчением послушалась.

Они находились в небольшой комнате, единственным освещением которой был огонь в каменном очаге. С закопченного, деревянного потолка свешивались пучки сушеных трав и овощей, свиные ноги на крюках, на столе лежали потроха и перья. На полу была расстелена коровья шкура

— Садись туда, — Скрева ткнула скрюченным пальцем на узкую, покрытую грязными тряпками, лежанку.

Цветана послушалась.

Ведьма, кряхтя, примостилась рядом.

— Что за беда с тобой стряслась?

У боярыни на глазах выступили слезы.

— Вот уже многие лета как я повенчалась со своим мужем Истиславом. Но нет у нас детей. Одна надежда на твою помощь.

Скрева так и не сняла капюшон. Казалось, что вместо лица у нее темнота. Она сидела неподвижно. Цветана почувствовала, как по телу пробежала дрожь.

— И на что ты готова чтобы стать матерью? — скрипнула ведьма.

— Сделаю все, что скажешь, — прошептала Цветана.

— Быть посему.

Ведьма медленно встала, подошла к столу и начала доставать с полок какие-то плошки и кастрюльки. Тарахтя, расставила их на столе, взяла пестик, растолкла пучок трав, достала из холщевого мешочка, висящего справа на стене, что-то отдаленно напоминающее крылья летучей мыши, может, это они и были, растерла все в ступке, зачерпнула из котла воды, смешала ингредиенты в серебряной чаше. Потом она взяла со стола большой нож, полоснула им по своему запястью и протянула руку над зельем. Кровь полилась вниз, содержимое чаши задымилось. Скрева взяла деревянную коробочку, открыла крышку, окунула узловатый палец в темно-зеленую мазь и провела им по своей ране. Кровь остановилась. Потом она достала с полки пузырек из темного стекла и налила туда приготовленное зелье.

— Вот, будешь пить по глотку на ночь.

Цветана выхватила бутылочку.

— Благодарю! — воскликнула она, сняла с пояса вышитый, туго набитый монетами мешочек и положила ведьме в руку.

Скрева взяла награду и сунула ее куда-то в складки своего плаща.

— Иди, — сказала она Цветане и показала рукой на дверь. — Когда зелье закончится, пришли свою служанку, ту, что ждет на поляне. Чувствую — она преданная девушка.

Цветана открыла створку и вышла на улицу. Она оказалась на той же поляне, где ее ждал немой Микола и Фекла только с другой стороны. Слуги стояли к ней спиной и смотрели вглубь болота, откуда вышла ведьма.

Услышав шаги, они обернулись.

— Барыня! — радостно закричала Фекла. — Рассвет скоро. Мы уже отчаялись.

— Видишь, все хорошо, — радостно сказала Цветана. Она почувствовала, что очень устала, глаза слипались.

Девушка тайком сунула флакон в небольшую сумку, которая висела на поясе и сказала:

— Поехали домой. Сегодня должен барин из похода вернуться. Нужно ему хорошую встречу подготовить.

***

Фекла шла вдоль кромки леса на речку. Рядом, с тяжелой корзиной белья, топал ее немой младший брат Микола.

Свежий утренний ветер обдувал лицо. На небе не было ни облачка. Солнце золотило зеленую листву деревьев. Пели птицы. Раньше Фекла порадовалась бы такой хорошей погоде, но сегодня она была в дурном настроении. Девушка знала что ей не дадут спокойно постирать. Опять начнутся расспросы, а она не собиралась удовлетворять ничье любопытство. Фекла уже в который раз корила себя за то, что предложила своей госпоже пойти попросить помощи у ведьмы — это было ровно девять месяцев назад.

Когда они вернулись с болота, Цветана взяла слово с Феклы, что та никому не расскажет об их ночном походе.

Истислав прибыл вечером. Ему очень понравился горячий прием, подготовленный женой. После застолья супруги пошли в опочивальню.

Как только расцвело, барин уехал к князю с докладом, а госпожа целый день не выходила из своей комнаты и ничего не ела. Сенные девушки забеспокоились, но Цветана попросила ее не тревожить.

Вечером барыня вызвала Феклу к себе. Увидев ее, служанка ужаснулась. Цветана была очень бледна, под глазами залегли темные круги.

«Что смотришь, — резко сказала госпожа. — Нарумянь меня, чтобы барин ничего не заметил».

Обычно Цветана подобным тоном не разговаривала. Она была мягкой и доброй женщиной.

«Ей, наверное, очень плохо», — подумала Фекла и молча принялась за работу.

Так продолжалось целую неделю. Истислав редко бывал дома, поэтому он не замечал недомоганий своей жены. К его возвращению она всегда была наряжена и накрашена. А от дворового люда ничего не скроешь. Поползли слухи, что госпожа заболела сильно и скоро помрет.

Только Фекла догадывалась, в чем дело. В один из вечеров, расчесывая госпоже волосы, и глядя на ее впалые щеки и покрытый испариной лоб, девушка не выдержала и взмолилась: «Барыня, если ведьма зелье дала, прошу, не пей. Отравить она тебя, похоже, задумала».

Цветана вздохнула и сказала тихо: «Феклушка, мне обратной дороги нет. Я либо рожу мужу наследника, либо умру. Не хочу всю жизнь бесплодной проходить».

Прошел месяц, все уже думали, что конец близок, но Цветане неожиданно стало легче. У нее появился аппетит, на щеках вновь заиграл настоящий румянец. А еще через двадцать дней по всему Новгороду разлетелась весть — жена боярина Истислава ждет ребенка.

Фекла вздохнула с облегчением, но как оказалось, все испытания были еще впереди…

Брат и сестра были уже не далеко, от реки и Фекла видела, что на берегу расположились три девушки из других боярских дворов: высокая, долговязая — Румяна, полная, круглолицая — Мира и рыжая, конопатая — Забава. Фекла хорошо их знала. Они были охочими до сплетен и любили почесать языки. «Лучшей» компании не придумать.

— Здравствуйте девоньки, — сказала Фекла, когда подошла к воде.

Подруги, занятые стиркой, обернулись.

— Фекла, Микола, доброе утро, — бодро ответила Румяна, выжимая белую рубаху. В этой компании она была главной заводилой.

Мира с Забавой, улыбнулись и тоже поздоровались.

Брат кивнул, поставил свою ношу на землю и собрался идти обратно.

— Миколушка, ты куда? — игриво спросила Забава. — Посиди с нами. Разбавь наш девичий сход. С мужиком, хоть и молчаливым, всяко веселее.

Брат, широкоплечий, коренастый, с волевыми чертами лица, голубыми глазами и золотистыми волосами, сурово посмотрел на рыжую хохотушку, махнул рукой и пошел.

Забава немного сникла. Фекла знала, что Микола ей нравится. Хотя у девушки не было ни малейшего шанса. Микола еще прошлым летом влюбился в дочку кузнеца, красавицу Любаву, но она на немого паренька внимания не обращала. От этого он и ходил все время грустный.

Девушка вздохнула и начала доставать из корзины белье.

— Фекла, а Фекла, — обратилась Румяна.

«Началось,» — обреченно подумала девушка.

— Говорят, что барыня твоя сырым мясом питается, и кровь свиную пьет, — выдала главную сплетню долговязая дылда.

— А на Кудыкиной горе змей трехголовый живет, — попыталась отшутиться Фекла.

— Не хочешь говорить, не надо, — обиделась Мира. — Только и так всем все известно. Цветана с чертом спуталась. Интересно, как она мужу все объяснит, когда у нее ребенок с рогами и хвостом родится.

— Да как вы смеете! — разозлилась Фекла. — Чтоб у вас за такие слова типуны на языках повыскакивали. Вот такие! — Девушка показала кулак.

— Во раздухарилась, — весело сказала Забава. — Значит, есть доля правды в наших словах.

— Все, не хочу с вами разговаривать, — зло сказала Фекла и принялась сильнее тереть льняную скатерть.

— Подумаешь, — спокойно ответила Румяна. — Ты не расскажешь, мы у других людей спросим.

Три подруги отодвинулись немного дальше от того места где сидела девушка и начали о чем-то перешептываться периодически хихикая.

Фекла пыталась сосредоточиться на работе, но у нее ничего не получалось, ведь на половину сплетницы были правы.

Необычные предпочтения в еде у хозяйки начались три месяца назад. Сначала она просто ела мясо в больших количествах, потом стала просить его немного недожаривать, затем ей захотелось, чтобы подавали почти сырые куски, покрытые сверху лишь хрустящей корочкой.

Последние двадцать дней Цветана питалась исключительно свежатиной, запивая все свиной и говяжьей кровью. Об этом знали только Фекла, Микола и повариха — Зазноба.

Чтобы эта полная, добродушная женщина проболталась, не могло быть и речи. Она сама, дожив до тридцати пяти лет, не родила ни одного ребенка. Проблема хозяйки была ей очень близка. Зазноба радовалась за свою госпожу и никогда бы ее не предала.

Правильно говорят: «Как не стараешься скрыть правду, рано или поздно она выплывет наружу». В барском доме и на дворе, всегда многолюдно, кто-то из работников подслушал или подсмотрел. В этом нет ничего удивительного.

В остальном Цветана чувствовала себя хорошо, даже слишком хорошо: у нее не было никаких болей, свойственных беременным женщинам. Она стала еще красивее, чем раньше, двигалась легко и грациозно, всегда была в хорошем настроении.

Фекла с Миколой еще два раза ходили за зельем. Всякий раз ведьма спрашивала как у Цветаны дела. Когда девушка сообщила о пристрастии хозяйки к крови и сырому мясу Скрева надолго замолчала. Фекла с тревогой ждала. Она боялась поднять глаза и посмотреть настоящую рядом колдунью, под капюшоном, плаща, которой клубилась тьма.

«Передай своей госпоже, что все в порядке. Так и должно быть,» — наконец, проскрипела Скрева.

Девушке в ее голосе послышалось сомнение. Она сочла это дурным знаком, но решила все-таки не делиться своими наблюдениями с хозяйкой. Срок родов был уже близок.

Послышались торопливые шаги, Фекла отвлеклась от своих невеселых раздумий и обернулась. К ней подбежала запыхавшаяся Палашка. Светлая коса девушки растрепалась, лицо раскраснелось.

— Барыня тебя к себе срочно зовет, — тяжело дыша, сказала Палашка. — Иди, я белье достираю.

Фекла встала с колен, вытерла руки о фартук, немного подобрала длинную юбку и побежала.

«Роды начались, а иначе, зачем такая спешка, — думала она по дороге. — Господи, прошу тебя, сделай так, чтобы у госпожи родился нормальный малыш без рогов, копыт и хвоста».

Глава 2

18 лет спустя

Цветана сделала последний стежок, отложила рушник в сторону и посмотрела в окно. День клонился к вечеру, солнце уже подползло к земле.

— Феклушка, — обеспокоенно обратилась она к служанке, пойди, посмотри, не вернулись ли Бажен с Кунавой.

Женщина встала и побежала выполнять поручение хозяйки.

«Надо же, как быстро время пролетело, — думала Цветана. — 18 лет, словно один день».

Барыня помнила, как люди тайком бросали на нее косые взгляды, когда она была беременна. Внешне она не показывала своей тоски, но внутренне боялась, что родит чудовище, а иначе как можно было объяснить ее странное пристрастие к крови. Но Господь смилостивился над несчастной женщиной, которая ради того чтобы стать матерью пошла за помощью к ведьме и даровал ей сына: крепкого, умного, здорового, сильного, красивого. Во всем Великом Новгороде не сыскать такого славного воина и стратега. Никому еще не удавалось победить его в бою. И жена подобралась соответствующая: первая красавица в городе. Только единственный недуг был у Бажена и он его очень раздражал — нежная, белая кожа. Если юноша долго находился под солнечными лучами, его тело покрывалось волдырями и болело, поэтому ему всегда приходилось на улице надевать плащ из плотной ткани и накидывать на голову капюшон.

В комнату вбежала запыхавшаяся Фекла.

— Барыня, Бажен с Кунавой еще не вернулись из леса, а мужики говорят, что вроде там огромный медведь объявился.

Цветана побледнела.

— Скажи Вихору пусть возьмет с собой двух крепких ребят и идет в лес на поиски моего сына и его жены.

Фекла убежала, а Цветана встала на колени перед образами и начала молиться.

***

— Зоренька моя ясная, — Бажен провел рукой по щеке Кунавы и улыбнулся.

Они лежали на расстеленном плаще, под раскидистым дубом.

Кунава в который раз порадовалась, какой замечательный у нее муж: добрый, нежный, ласковый. Они соединили свои судьбы почти год назад. За это время ни разу не поругались. Жили, душа в душу.

Три дня назад Кунава поняла, что ждет ребенка. Но она еще не сказала об этом любимому, все искала подходящего момента.

«Может, сейчас», — мелькнула мысль.

Девушка открыла было рот, но муж сказал:

— Нам пора собираться, а то матушка будет беспокоиться.

Молодые начали одеваться. Вдруг, Бажен замер и насторожился.

— Иди за дерево, — почти беззвучно произнес он.

Кунава послушалась. В этот момент ветки малиновых кустов затрещали… Осторожно выглянув из за массивного ствола, девушка увидела огромного медведя. Зверь поднялся на задние лапы и зарычал.

Бажен в правой руке держал большой охотничий нож. На его широкой, обнаженной спине вздулись мышцы.

Они стояли неподвижно друг напротив друга, человек и зверь. Казалось, время остановилось…

Медведь атаковал стремительно.

В последнюю секунду мужчина увернулся в сторону, но большая, когтистая лапа все-таки задела его по предплечью, оставив глубокий красный след.

Кунава зажала рот руками, чтобы не закричать, привлекать с себе внимание лесного царя не стоило, особенно в ее нынешнем положении.

Медведь и Бажен катались по земле. Они оба были в крови. Мужчина наносил удар за ударом, но лохматый противник не сдавался. Когда зверь, наконец, затих, девушка выбежала из-за своего укрытия и кинулась к любимому.

Бажен лежал на спине. Его грудь и живот пересекали глубокие рваные раны, глаза-были открыты. Он дышал прерывисто, лоб блестел от испарины.

Кунава вытерла текущие из глаз слезы, оторвала кусок от нижней юбки, встала рядом с мужем на колени и, дрожащими пальцами, приложила ткань к его животу. Мужчина застонал, разомкнул губы. Девушка увидела, что у него появились два лишних верхних зуба. Они были длинные и острые. Не успела она ни удивиться, ни испугаться, как Бажен протянул руки, схватил ее, притянул к себе и впился в шею.

***

Она сначала почувствовала чарующий, божественный запах и лишь, потом услышала голос:

— Они здесь!

Еда сама шла в руки.

В тот момент, когда человек оказался рядом, она открыла глаза, кинулась на него и вонзила острые зубы в мягкую плоть. Сладкая, теплая жидкость потекла по горлу, заставляя трепетать от наслаждения каждую клеточку тела.

Брат по крови тоже очнулся. Когда на подмогу товарищу подбежали еще двое мужчин, он набросился на того, что покрупнее, а она быстро выпила досуха молодого, худощавого паренька.

Голод был утолен. Вместе с насыщением вернулось обычное мировосприятие.

Вечер уже сменился ночью, но девушка поняла, что прекрасно видит в темноте. Она удивленно посмотрела на мужа. Раны на его теле уже не казались смертельными. Он сидел, опершись спиной о дерево, и не отрывал безумного взгляда от распростертых на земле тел. Его рот был красным от крови.

«Это и у меня тоже», — подумала девушка, оторвала еще один лоскут от юбки и начала ожесточенно тереть им лицо, потом подбежала к супругу и промокнула его губы.

— Я стал чудовищем и тебя обратил, — прохрипел Бажен. — Значит, они тоже могут. Нужно обезглавить тела, пока не поздно.

Муж поднялся, взял нож и, пошатываясь, подошел к первому убитому мужчине. Это был Вихор: здоровенный детина с плоским носом и густой, курчавой бородой. Бажен его хорошо знал. Они не раз сходились в рукопашном бою. Муж, правда, всегда выходил победителем в схватке, но Вихор заставлял его перед этим порядком попотеть.

Бажен ловко орудовал охотничьим ножом. Кунава ждала. Она поймала себя на мысли, что спокойно смотрит на происходящее. Раньше бы ей от такого зрелища стало плохо.

Закончив жуткое действо, муж отнес головы к кустам, подальше от тел. Затем он начал одеваться: натянул на себя белую рубаху с вышитым воротом и накинул красный кафтан. Когда со сборами было покончено — подошел к жене.

— Любимая моя, — сказал он, нежно беря ее за руки и глядя в глаза. — Нам нужно немедленно идти в монастырь, чтобы исповедаться, а потом мой отец совершит над нами правосудие. Наши души будут очищены.

Кунава сначала кивнула, но тут до нее внезапно дошел смысл сказанных мужем слов.

— Ты, ты хочешь, чтобы нас казнили? — запинаясь, спросила она.

— Я не хотел тебе такой судьбы. Я не знаю в кого я превратился, и почему это произошло, но я уже не человек и ты тоже. На земле, среди людей, нам нет места.

— Я жду ребенка, — тихо произнесла Кунава.

Глаза Бажена наполнились слезами, но когда он заговорил, голос звучал твердо:

— Он тоже проклят. Ему лучше не рождаться.

Девушка хотела вырваться, но мужчина держал ее крепко.

— От судьбы не убежишь, — урезонил он. — Нам нужно спешить. Чувствую, что тьма снова стремиться выйти из меня наружу.

Они пошли через темный лес. Кунава уже не сопротивлялась, но в душе царило смятение. Клыки исчезли, как будто их и не было. Чем дальше девушка удалялась от места трагедии, тем невероятнее ей казались произошедшие события.

«Может, все обойдется, — мысленно пыталась она себя успокоить. — Мы исповедаемся, и отец Довлат снимет с нас проклятие. В конце концов, мы же не виноваты, что, одурманенные бесами, совершили тяжкое преступление».

К монастырю они подошли, когда уже начало светать. Послушник открыл ворота и проводил к настоятелю.

Бажен вошел в келью и со словами: «Батюшка, мы согрешили», упал перед отцом Довлатом на колени, увлекая Кунаву за собой.

— Встаньте, дети мои. Расскажите, что с вами стряслось, — мягко произнес священник.

Он был сгорбленный и щуплый. Худое, морщинистое лицо обрамляла редкая, седая борода.

Бажен начал рассказывать об их злоключениях…

Огонек оплывшей свечки, прикрепленной к стене, освещал скромное убранство кельи: большой дубовый стол, стул с высокой спинкой, широкую лавочку и массивный, обитый железом, сундук.

Когда муж закончил рассказ, настоятель тяжело вздохнул, казалось, что морщин на его лице стало еще больше.

— Значит, это правда, — грустно сказал он.

— Ты знаешь, почему со мной такое произошло? — спросил Бажен.

— Твоя мама долго не могла зачать ребенка, а когда это случилось, то поползли слухи, что она ходила к ведьме. Я никогда не верил сплетням, но, похоже, что они были недалеки от истины.

«Так вот значит как, — зло подумала Кунава. — А я еще благодарила Бога, что он послал мне такого замечательного мужа. Бедная я, несчастная, что же нам с малышом теперь делать. Бажен, похоже, совсем умом тронулся. Сам сгинет и нас погубит».

Словно в подтверждение ее мыслей муж сказал:

— Святой отец, мы с женой теперь опасны для людей. У вас есть помещения, которые закрываются на засов?

— Да.

— Проводите нас туда.

Настоятель подозвал полного, лысоватого монаха, дежурившего недалеко от кельи.

— Симеон, наши гости хотят уединения, но у них бывают опасные приступы, они боятся, что могут навредить другим людям, пожалуйста, отведи их в западное крыло, где находятся кельи с засовами.

Монах кивнул и попросил следовать за ним.

Бажен взял Кунаву под руку, словно боялся, что она сбежит. Его взгляд был жестким.

Они долго петляли по полутемным коридорам. Монах держал в руке подсвечник, пламя отбрасывало причудливые тени на выложенные из камня стены.

Когда они остановились возле кельи, Симеон отодвинул засов и открыл дверь.

— Иди, — сказал Бажен Кунаве.

— А ты? — удивленно спросила девушка.

— Я пойду в другую келью.

— Но почему мы не можем быть вместе?

— Мне нужно помолиться и о многом подумать, — сухо ответил Бажен.

Кунава опустила голову и шагнула внутрь. Дверь за ее спиной закрылась.

***

Когда в келью вошел Истислав, Бажен все еще молился. Тяжесть совершенного поступка, казалась неподъемной. Хотелось, что бы все поскорее закончилось.

Завидев отца, мужчина встал с колен.

Истислав был бледен. Его красивое, благородное лицо осунулось. Взгляд горел нездоровым огнем.

— Твоя мать мне все рассказала, начал он без предисловия. — Ведьма дала ей зелье для приготовления, которого использовала кровь. Во время беременности Цветана ела сырое мясо… Сынок, что же теперь нам делать?

У отца на глаза навернулись слезы.

— Сначала нужно выманить ведьму из ее логова и убить, — чтобы она больше не могла творить свои черные дела, — решительно сказал Бажен. — Мы поедем прямо сейчас. Я схожу за Кунавой.

Келья, в которую поместили жену, находилась за поворотом. Бажен подошел ближе и, с ужасом понял, что задвижка открыта. Внутри на широкой лавке, которая служила монахам постелью, лежал Семион. Рядом на полу в луже воды валялась расколотая чашка. Было не трудно догадаться, каким способом жена заманила доброго человека — попросила принести попить. Бажен кинулся к мужчине и первым делом посмотрел на его шею. Следы от укусов отсутствовали, но кожа на правом виске посинела, кость была неестественно вогнута. Симеон не дышал.

Бажен закричал. Звук, вырвавшийся из горла, больше походил на звериный рык.

Сначала прибежал Истислав, за ним пришел, поддерживаемый монахом, Довлат.

— Еще одна смерть на нашей совести, — простонал Бажен. — Отец нам надо срочно ехать к ведьме, а потом нужно найти Кунаву, пока она еще кого-нибудь не убила.

***

Кунава бежала по лесу

постоянно прибавляя скорость. Она поняла, что может двигаться без устали очень быстро. Девушка не знала, как ей поступить и решила спросить совета у единственного человека, который мог чем-нибудь помочь — ведьмы. Сведения о том как вызвать болотную обитательницу были тайной и передавались из уст в уста в условиях строжайше секретности. Чаще к услугам темной знахарки пользовались женщины, но и мужчины иногда захаживали.

Не смотря на то, что на улице еще не стемнело, Кунава, как того требовал обряд, разожгла костер с помощью припрятанного под камнем огнива. Пламя еще не успело подняться повыше, а на поляне, словно из-под земли, возникла невысокая фигура в черном плаще с капюшоном на голове.

— Говори Кунава, что стряслось, — прозвучал властный голос.

Девушка не удивилась, что жительница болота знает ее имя, на то она и ведьма, и рассказала обо всем, что случилось за последние сутки.

— Я предполагала, что может произойти что-то нехорошее, слишком сильное было зелье, — тихо ответила Скрева. — Бажен родился здоровым малышом и моя надежда, на то что все обойдется, крепла с каждым годом. Возможно, твой муж так и прожил бы до конца своих дней, не узнав, что темная сила таится в нем, но схватка с медведем изменила его судьбу. От полученных ран он мог умереть. Свежая человеческая кровь помогла ему исцелиться.

— Но почему я тоже превратилась в чудовище?

— Тьма стремиться поглотить свет любой ценой. Бажен стал невольным пособником злых сил. Теперь он вынужден пить кровь и плодить себе подобных.

Солнце уже начало клониться к горизонту, землю расчертили длинные тени. Ветер нервно трепал ветви деревьев, путаясь в зеленой листве.

— Неужели ничего нельзя изменить? — С тревогой спросила Кунава.

— Боюсь, что нет.

— Что же нам с ребенком делать? Я не хочу умирать.

— Беги подальше от этого места и как можно быстрее. Я чувствую, что твой муж и его отец уже близко. Они идут сюда, чтобы убить меня.

— Тогда давай убежим вместе.

— Я уже слишком долго живу на этом свете. Мое время подошло к концу, — тихо сказала Скрева. — В доме на болоте осталась книга. В ней много рецептов, среди которых и зелье дарующее бессмертие. Но дорогу к дому сможет найти только женщина подобная мне. Она должна уметь видеть сердцем. Если сама не найдешь такую, то расскажи своему сыну. Моя хижина останется в неизменном виде даже спустя века и все, что в ней находится не подвергнется тлену.

— У меня будет сын? — переспросила Кунава.

— Да. Береги его. Он возглавит ваш род. А теперь прощай.

— Прощай, — эхом повторила Кунава и быстро побежала в чащу леса.

***

Когда Бажен и Истислав прискакали к болоту, уже почти стемнело. Они стреножили лошадей, и вышли на поляну. В лунном свете было хорошо видно темную фигуру в капюшоне, стоящую у кромки леса.

— Здравствуйте, добры молодцы, — приветствовала гостей ведьма.

— Скрева! — закричал Бажен, выхватывая из ножен меч и делая шаг вперед.

Истислав властно придержал его за руку.

— Постой сын, негоже сразу на людей кидаться.

— Это нелюдь, тварь болотная, — продолжал горячиться Бажен, но Истислав его перебил:

— Правда ли, что ты моей жене зелье кровавое давала, чтобы она ребенка зачала? — Спросил он.

— Да, — спокойно ответила ведьма.

— Знала ли ты, что сын мой чудовищем оборотится?

— Нет.

— Можно ли ему помочь? — последний вопрос был задан с мольбой в голосе.

Бажен опустил меч и замер в ожидании.

— Нет.

Слова ведьмы прозвучали как приговор. Истислав побледнел еще больше, надежда, что единственного сына еще можно спасти, растворилась в ночной мгле.

— Мы пришли убить тебя, — сказал он, собрав в кулак всю оставшуюся волю, и стараясь, чтобы голос звучал уверенно.

Ведьма молча подошла ближе и встала на колени. Такая покорность была неожиданной, но Бажена не смутила. Он действовал молниеносно. Лезвие меча сверкнуло в лунном свете серебром, глотнуло крови и замерло в ожидании новой жертвы. Голова Скревы упала с плеч, капюшон сполз, открылось старческое, морщинистое лицо с белыми глазами без зрачков.

Бажен бросил оружие на землю и посмотрел на отца.

— Теперь твоя очередь, — спокойно сказал он.

— Что? — Истислав все понял, вопрос был последним рубежом перед неизбежным.

— Ты должен это сделать. Ради меня и пообещай, что обязательно найдешь Кунаву.

Слезы затуманили взор.

— Я не могу, — бессильно простонал отец.

— Ты не можешь убить человека…, но посмотри на меня, я уже не человек.

Бажен оскалился, клыки придавали его лицу звериное выражение.

Истислав отшатнулся. Одно дело знать о чем-то и совсем другое — видеть собственными глазами.

— Я чудовище, которое питается человеческой кровью. Сейчас я с трудом сдерживаюсь, чтобы не наброситься на тебя.

Бажен шагнул вперед, Истислав инстинктивно выхватил меч.

— Не подходи! — предупредил он.

Сын не остановился.

— Заклинаю, не подходи!!!

Бажен прыгнул…

Закаленные в боях мышцы мгновенно отреагировали на угрозу…

Истислав выронил, ставший внезапно очень тяжелым, меч и упал перед обезглавленным телом своего сына на колени.

Глава 3

Год спустя

Ивар из рода Фолькунгов, шведский ярл полулежал, полусидел на постели. В шатре было жарко, но его тело бил мелкий озноб. Правая нога раздулась и почернела. Лекарь сказал, что отрезать ее уже бесполезно. Заражение пошло выше. Ивар не хотел умирать.

Ему было только 20 лет. Дома ждала красавица-невеста, с которой он собирался повенчаться после возращения из похода. Мужчина готов был продать душу дьяволу за возможность и дальше ходить по этой земле.

Набег на новгородскую землю был весьма удачным. Они с честью отыгрались за прошлые поражения, взяли пленных и много всякого добра. Утром шнеки с добычей должны были отправиться на Родину, но ярл боялся, что не дотянет до этого момента. Он проклинал мужика, который во время боя рубанул топором по его ноге. Утешало только одно — смерть негодяя была жестокой.

В шатер вбежал запыхавшийся помощник.

— Господин, — торопливо произнес он. — В лесу в строжке патруль обнаружил странную женщину. Очень похоже, что она та самая ведьма, о которой ходят слухи по всей Руси. Говорят, что она пьет человеческую кровь, а потом отрезает жертвам головы.

— Почему вы так решили? — прохрипел Ярл и отметил, что его голос стал еще слабее.

— Она с легкостью убила трех солдат и, наверное, справилась бы с остальными, но Ульрих нашел в соседней комнате ее маленького сына и приставил к его горлу нож.

Тогда ведьма сдалась.

— Приведите ее ко мне.

Помощник побежал выполнять приказ.

В душе ярла затеплилась надежда. Ведьма, наверняка, должна знать какие-нибудь зелья и составы лечебных мазей, может, она вылечит его.

Вскоре полог распахнулся. Двое воинов ввели в шатер женщину в длинном черном плаще. Один из них сдернул в ее головы капюшон, и пред взором ярла предстала молодая, красивая, совсем еще юная, хрупкая на вид, девушка.

Ивар хорошо знал местный язык.

— Как твое имя? — спросил он.

— Кунава.

— Ты ведьма?

— Да. И я прокляну всю твою поганую разбойничью шайку, если ты меня с сыном немедленно не отпустишь, — зло прошипела девушка.

Она была хороша — эта чертовка, как необъезженная кобыла. Если бы он был сейчас здоров, то непременно поиграл с ней в кошки-мышки.

— Предлагаю тебе сделку, — сказал Ивар, откидывая шелковое покрывало, которое лежало на ногах. — Если ты меня вылечишь, я отпущу вас с сыном на волю.

Ведьма посмотрела на распухшую конечность и неожиданно расхохоталась, громко во весь голос.

— Прекрати! — крикнул ярл. На это ушли почти все его силы.

— Если я скажу, что тебе придется пожертвовать своей душой, согласишься? — спросила Кунава уже серьезным тоном.

Он не задумывался ни на мгновение.

— Да, — вырвался ответ.

— Тогда прикажи сначала принести сюда моего сына, потом — привести четырех пленников, пять больших мешков и топор.

Ивар распорядился.

Когда корзину с розовощеким, пухлым малышом, поставили у ног Кунавы, она присела подле мальчугана и нежно погладила его по головке. Ребенок спал.

Вскоре привели двух бородатых мужчин, одну молодую женщину и худощавого паренька.

— Пусть им хорошо свяжут руки и ноги, — приказала ведьма.

Ярл перевел ее слова. Солдаты начали обматывать пленников веревками. Когда работа была окончена, Кунава произнесла:

— Теперь скажи своим людям, пусть они тщательно охраняют шатер, но не входят в него, ни при каких условиях, чтобы не услышали, пока ты их сам не позовешь.

После того как солдаты ушли Кунава оценивающе посмотрела на пленников.

— Мальчик — малышу, женщина — мне, а мужики — тебе, — нараспев произнесла она.

— Что ты сказала? — переспросил Ивар.

— Сейчас ты все поймешь, — Кунава улыбнулась, и ярл увидел клыки.

***

Тико с Элофом подошли к костру, настала их очередь нести последнюю перед рассветом вахту. Свен и Эрик сидели у огня, их лица были бледны и серьезны, они посмотрели на сменщиков тяжелыми взглядами и ничего не сказали.

— Мужики, что носы ниже пупов висят? — подначил балагур Элоф.

— Садитесь, — со вздохом сказал Свен.

— Вы спать не собираетесь? — удивился Тико.

— После такого вряд ли получится веки сомкнуть, — тихо сказал Эрик.

— Да, что случилось то, — разозлился Элоф.

— Говорю же, садитесь, сейчас расскажем, — нетерпеливо повторил Свен.

Заинтригованные, мужчины примостились у огня.

— Вы же, наверное, слышали, что патруль ведьму в лесу поймал? — спросил Эрик.

— Да, кто же об этом не слышал. Весь лагерь гудел, — ответил Элоф.

— А то, что ярл наш приказал ее к себе доставить, а потом туда ее сына принести и четырех пленников привести. Знаете?

— Нет. Отсюда поподробнее, — попросил Тико и придвинулся ближе к рассказчику.

— Это случилось во время вахты Нильса и Петтера. О том, что произошло дальше, они мне поведали. Так вот, господин повелел, чтобы в шатер никто без его разрешения не входил, ни при каких условиях. Сначала было тихо и тут ярл как закричит, страшно, истошно, словно, с жизнью прощается. А потом пленники завопили за своем языке, Нильс его знает: «Помогите! Спасите! Убивают!» Все испугались, хотели было кинуться на выручку, мало ли, что ведьма эта удумала, но приказ есть приказ, не посмели ослушаться. Снова наступила тишина. Остаток вахты Нильса и Петтера прошел спокойно.

Настала наша очередь. Я, если честно, задремал немного, но тут раздался громкий плач младенца, затем завопил, как резаный, молодой парень, у него голос визгливый, но от женского отличается.

Остальные пленники снова начали кричать: «Убивают! Выпустите нас отсюда!» Они еще долго орали, я думал, у меня сердце остановится. Внезапно все стихло. И вот в этой звенящей тишине раздался стук топора. Потом еще и еще…

Теперь мы сидим здесь и с ужасом гадаем, что увидим в шатре, когда господин разрешит нам туда войти, если он, конечно, еще жив.

Эрик замолчал, другие мужчины тоже не говорили ни слова. На улице уже начало светать. Неожиданно полог распахнулся и из шатра вышел Ивар, следом за ним с корзиной в руках на улицу шагнула, укутанная в черный плащ, ведьма. Ярл твердо стоял на ногах и улыбался. Охранники уставились на господина как на приведение.

— Позовите моего помощника, — приказал ярл, — когда тот прибежал, произнес:

— Насыпьте Кунаве столько золота, сколько она пожелает и отпустите.

После того как ведьма ушла, Ивар распорядился сжечь шатер и дал команду собирать лагерь.

Часть III F/5.6

Глава 1

Санкт-Петербург, 2 сентября, 2016 года, 22:10

Настроение у Куприянова было паршивое. День задался трудный. Поломка за поломкой. Не успевал он уйти от одного клиента, как тут же ему звонил другой. Это, конечно, хорошо, удалось неплохо заработать, но пришлось и порядком попотеть.

Домой получилось прийти только к десяти. Ира встретила его с недовольным лицом.

— Неужели нельзя было вернуться немного пораньше, — зло прошипела жена, накладывая на тарелку картофельное пюре и котлету. — Даша два дня будет у бабушки. Мы ведь собирались провести вечер вместе.

— Сегодня день поломанных компьютеров какой-то, я даже пообедать не успел, — ответил Саша и принялся с жадностью поглощать горячую еду.

— Вадим тоже всякую технику чинит, однако домой уже в семь вечера приходит. Он и заработать успевает и семьей время провести. Ты почему-то так не можешь, — парировала Ира.

Куприянов почувствовал, как внутри него начинает закипать гнев. Муж Ольги — лучшей подруги его жены, был прямо суперменом каким-то: умным, красивым, нежным, заботливым, любящим отцом. Ира часто ставила его в пример.

— Достала уже со своим Вадимом, надо было за него замуж выходить, когда предлагал, что же ты меня выбрала, — гневно выпалил Саша, и тут же пожалел о своих словах. Характер у него был незлобивый, но сказалась усталость.

— Совсем сдурел, всех соседей перебудишь, — осадила Ира.

— Я ведь для нас стараюсь, — тихо сказал Саша. — Чтобы эту ипотеку, чертову, побыстрее выплатить.

— И что, ты теперь десять лет будешь домой по ночам приходить?

Куприянов чуть не подавился картошкой, услышав такой едкий вопрос. Он протянул руку за кружкой, чтобы глотнуть чаю и протолкнуть застрявший в горле комок, и тут в кармане брюк зазвонил телефон. В тишине звук показался очень громким.

Кинув затравленный взгляд на пылающую гневом жену, Саша, быстро достал мобильник, и нажал на кнопку вызова.

— Добрый вечер, дорогой, — сказал Арсен. — Я тебя не разбудил?

— Нет, — шепотом сказал Саша.

— У меня к тебе важное дело. Компьютер сломался. Там вся информация, отчетность и так далее. Завтра должен приехать хозяин. Мне ему показать будет нечего. Нужно срочно починить. Сможешь подскочить? За ценой не постою.

Саша колебался всего несколько секунд. Арсен Самуилов — управляющий ночным клубом «Склад №17» — один из лучших клиентов. Таким не отказывают.

— Да, — ответил Куприянов. Буду у тебя через полчаса.

— Хорошо. Жду, дорогой.

— У Арсена комп «полетел», — тихо сказал Саша, стараясь не смотреть жене в глаза. — Мне нужно идти.

Лицо Ирины побагровело.

— Завтра выходной. Мы целый день проведем вместе. Обещаю! Клянусь! — горячо сказал Куприянов и взял жену за руку.

— А вечером пойдем в театр на «Джекилла и Хайда», — сказала она тоном, не терпящим возражений.

— Хорошо, хорошо, — согласился Куприянов, радуясь, что конфликт удалось замять.

Супруга страсть как любила всякие мюзиклы и оперетты, особенно современные, динамичные постановки с различными спецэффектами. В прошлый раз они смотрели «Мастера и Маргариту». Саша уважал увлечение жены и со стойкостью переносил вылазки «в свет». Сам же он любил природу, долгие пешие походы и посиделки у костра.

Куприянов поцеловал Иру в щеку, одним глотком опустошил кружку с остывшим чаем, оделся, взял сумку с инструментами и вышел из квартиры.

На улице к вечеру ничего не изменилось, та же сырая осенняя погода, по-прежнему накрапывает мелкий дождик. У Саши засвербело в носу. Он чихнул, вытерся платком и посильнее натянул на голову капюшон теплой болоньевой куртки.

«Как будто мне охота в пол одиннадцатого ночи идти на работу. С удовольствием бы сейчас улегся в теплую постельку и отключился до утра. Ира ничего не понимает. Я же для семьи стараюсь. Ей хорошо: работает с девяти до шести в Центре занятости, а я „пашу“ по 24 часа в сутки без сна и отдыха, — подумал Александр и в сердцах пнул ногой валявшуюся на тротуаре пластиковую бутылку. — Свинья какая-то бросила, неужели трудно донести до урны, которая возле магазина, в двух шагах отсюда, стоит».

Куприянов прошел по темной улице и свернул за угол. Он решил не ехать на машине. «Склад №17», находится в двух кварталах от его дома. Пешком через дворы, можно добраться за десять минут.

Саша родился в небольшом городке Зверево, который находится в Ростовской области. В семье он единственный ребенок. Мама — бухгалтер в школе, отец — водитель маршрутного такси. Одним из самых запоминающихся событий детства стала недельная поездка с родителями в Санкт-Петербург. Они ходили в Кунсткамеру, Эрмитаж и другие музеи, катались на катере по речным каналам, смотрели, как разводят мосты, гуляли по Невскому проспекту. Саше тогда было десять лет. Он влюбился в этот великолепный город и решил, что когда вырастет обязательно переедет в него жить. После школы Куприянов поступил в Санкт-Петербургский университет на специальность «Инженер-программист».

Саша обладал внешностью весьма посредственной: средний рост и телосложение, темные волосы, худое овальное лицо, миндалевидные глаза, прямой нос, узкие губы, но недостатка в поклонницах он никогда не испытывал. Не зря же говорят, что женщины любят ушами. Высокий интеллект и «подвешенный» язык были Куприянову хорошими помощниками в деле соблазнения представительниц прекрасного пола.

С Ирой он познакомился на дне рождении друга. Стройная девушка с густыми волнистыми каштановыми волосами и большими карими глазами, великолепно танцевала и пела, а ее звонкий смех напоминал колокольчик.

Саше пришлось приложить немало усилий, чтобы удержать на своей скромной персоне внимание неприступной красавицы. Крепость была взята только через три месяца

Ирина родом из Пскова. Тоже из простой небогатой семьи: мама-продавец, папа-слесарь по ремонту автомобилей. Она училась в Санкт-Петербурге на специалиста по социальной работе.

После окончания обучения молодые поженились и стали жить на съемной двушке. Вскоре Ира забеременела. Родилась Даша. Саша работал мастером по ремонту компьютеров, оргтехники и устанавливал различное программное обеспечение, в принципе, также как сейчас. И денег, вроде, хватало и время на семью оставалось. Проблемы начались после того, как они решили обзавестись собственной жилплощадью и взяли в ипотеку трехкомнатную квартиру в Петроградском районе Санкт-Петербурга, на Аптекарском острове. Подросшей дочке очень хотелось иметь отдельную комнату.

До этого момента Куприянов никогда не брал денег в долг. Он был полностью согласен с утверждением: «Занимаешь чужие, а отдаешь свои».

Осознание того, что теперь на протяжении десяти лет придется каждый месяц отстегивать банку энную сумму, давило на мозг. Саше хотелось как можно быстрее избавиться от этого затяжного бремени. Чтобы погасить кредит в более короткие сроки он утроил усилия по зарабатыванию денег. Трудился в поте лица и в выходные, и в праздники.

«Да, Ира права, — подумал Саша. — Я совсем забросил семью. Не успею оглянуться, а Катя выйдет замуж. Ей ведь уже скоро 18 лет. Ипотека ведь на то и рассчитана, чтобы каждый месяц платить понемногу. Нужно сбавить темп и вздохнуть полной грудью».

После таких мыслей на душе стало легче. Куприянов улыбнулся и расправил плечи. Он уже почти добрался до места назначения. Осталось только пересечь пешеходный переход.

***

Ночной клуб располагался на другой стороне улицы, в подвале торгового центра. Элитное место, не для простых смертных.

Конечно, жители близлежащих домов не могли не обратить внимания на то, как во двор магазина то и дело заезжают дорогие иномарки. Таинственное заведение обросло множеством слухов: подпольное казино, бордель, секта. Только руководство торгового центра и несколько охранников точно знали, что находится за старой облезлой дверью с табличкой «Склад №17».

Саша подошел к высоким железным воротам и нажал на кнопку интеркома.

— Добрый вечер. Назовите себя, — услышал он грубый мужской голос.

— Здравствуйте. Александр Куприянов, мастер по ремонту компьютеров.

— А, Санек, привет, заходи.

Ворота поползли в сторону. Из будки охранника навстречу шагнул Вася Кожевников, бывший сосед по дому, в котором молодая чета Куприяновых три года назад снимала квартиру. Именно он и «подкинул» Саше выгодного клиента в лице Самуилова.

Саша улыбнулся старому другу и пожал протянутую руку.

— Ты же обычно днем приходишь. Сегодня что-то припозднился, — удивился Вася.

— Арсен попросил. Срочная работа.

— Понятно, тогда не буду тебя задерживать. Давай созвонимся и посидим в нашем любимом баре. Мы уже давно не болтали по душам.

— Если честно, я «зашился» с этой работой, — признался Куприянов. — Ира жалуется, что мало времени семье уделяю и она, безусловно, права. Даша сильно скучает.

— Ей 16 лет?

— Уже скоро 18.

— Надо же, как время летит. У меня примерно такая же песня, — поддержал Вася. — Работаю по ночам, а днем отсыпаюсь. С Серегой и Наташкой только по выходным общаюсь. Но все равно давай выделим друг для друга хоть пару часов.

— Хорошо, — согласился Саша. — Не прощаюсь, на обратном пути увидимся.

Куприянов пошел через ярко освещенный двор мимо выстроившихся рядами элитных иномарок.

У входа в подвал стоял еще один охранник. Он спросил у гостя имя и цель визита, а потом пропустил внутрь.

Спустившись по ржавой металлической лестнице, Саша окунулся в море света и звука. Мощные басы отбивали четкий ритм, заставляя пульсировать каждую клеточку тела. В центре большого зала, освещенные мерцающими прожекторами, танцевали мужчины и женщины. Их тела извивались в такт динамичной музыке.

Куприянов прошел вдоль стены и открыл неприметную дверь, ведущую в, покрытый серой краской, служебный коридор. Еще два охранника старательно ощупали гостя с ног до головы. Такой экзекуции Сашу подвергали каждый раз, когда он приходил в этот клуб. Он уже привык. Не найдя ничего подозрительного сотрудники службы безопасности пропустили посетителя дальше.

Арсен Самуилов — мужчина лет сорока с большим мясистым носом на круглом лице, как всегда выглядел элегантно. Увидев зашедшего в кабинет Куприянова, он встал из-за письменного стола и шагнул навстречу.

Саша не особо разбирался в моде и марках одежды, но давно обратил внимание, что строгие костюмы сидят на Самуилове как влитые, идеально подчеркивая подтянутую фигуру. Скорее всего, они сшиты на заказ.

— Добрый вечер, дорогой, — радушно сказал управляющий, протягивая правую руку. Куприянов в очередной раз полюбовался большой золотой печаткой на среднем пальце Арсена и пожал твердую ладонь.

— Тут такое дело, — продолжил Самуилов, — У меня сегодня день рождения.

— Прими мои искренние поздравления, — улыбнувшись, сказал Куприянов.

— Спасибо, дорогой. Я пойду встречать гостей, а ты чини, ремонтируй, в общем, делай все, что нужно. Когда закончишь, выйдешь в коридор. Там будет стоять охранник. Он проводит ко мне.

— Хорошо, — согласился Саша.

Самуилов ушел. Куприянов достал оборудование, подключил к компьютеру и стал ждать.

Кабинет управляющего был оформлен также как и весь клуб в стиль, который можно охарактеризовать словом постапокалипсис: облупившаяся краска на стенах, подранные обои, ржавая металлическая мебель, деревянные стулья и диваны с затертыми обивками, люстры с разбитыми плафонами, покрытые трещинами бра. Арсен как-то рассказывал, что над проектом трудились несколько дизайнеров. Многие вещи были состарены специально.

Диагностика показала, что в компьютере завелся вирус, но не очень опасный. Через полчаса программное обеспечение было восстановлено. Техника заработала в обычном режиме.

Довольный проделанной работой Саша собрал инструменты и вышел в коридор.

Охранник — высокий, широкоплечий парень с бритой головой, стоял к нему спиной и разговаривал по телефону.

— Зайчонок, прости меня, пожалуйста, — просюсюкал верзила. — Что мне сделать, что бы загладить свою вину?

Куприянову было неловко прерывать разговор. Но и подслушивать тоже как-то неприлично. Он немного подумал, затем — тихонько кашлянул.

Охранник обернулся и бросил на возмутителя спокойствия злобный взгляд, но через секунду его пухлые губы растянулись в улыбке.

— Шубку, так шубку. Возьми мою карточку и купи любую, какая понравится, — ласково ответил он в трубку. — Я тоже по тебе скучаю зайчонок. Целую.

— Починил компьютер? — грубо спросил верзила Сашу, после того как засунул телефон в карман форменных брюк.

— Да.

— Следуй за мной.

Они прошли мимо нескольких закрытых дверей, свернули направо и направились в конец коридора к лифту. Охранник вставил карточку в щель на стене. Створки раздвинулись.

«Надо же, под клубом находится еще один этаж», — удивленно подумал Куприянов.

Внизу Саша увидел такой же коридор. Они остановились у третьей слева двери.

— Заходи, — приказал охранник.

Куприянов послушался.

Он оказался в просторном светлом помещении. Справа у стены за длинным столом сидел именинник и примерно двадцать его гостей, большинство из которых мужчины. Негромко играла приятная инструментальная музыка, Саша в нерешительности остановился.

— Иди сюда, дорогой, — позвал Арсен. — Садись рядом со мной. Все починил?

— Да. В компьютер попал вирус. Я его удалил и усилил защиту.

— Молодец. Выручил. Спасибо. Давай, выпей за мое здоровье, — предложил Самуилов, наливая водку из бутылки в рюмку.

Куприянов не особо любил крепкие спиртные напитки и почти их не употреблял. Чтобы немного расслабиться ему было достаточно пары баночек пива, но обижать лучшего клиента не хотелось.

Саша взял рюмку и сказал:

— Здоровья тебе Арсен, долгих лет жизни.

— Здоровья, здоровья, — эхом подхватили гости, протягивая руки, чтобы чокнуться с именинником.

— Я пойду? Уже поздно. Домой надо, — тихо сказал Саша.

— Подожди, а закусить. Куда тебе спешить? Жена с дочкой спят давно. Посиди еще немного, расслабься, — предложил Самуилов.

«Действительно, куда я тороплюсь?» — подумал Куприянов, улыбнулся и взял с тарелки большой кусок шашлыка. После выпитой рюмки ему стало очень хорошо. По телу разлилась приятная нега.

За столом было весело. Гости по очереди рассказывали длинные красивые тосты, как умеют только кавказцы, про гордых орлов, маленьких птичек, смелых юношей и прекрасных женщин, шутили.

Между первой и второй перерывчик, как известно, небольшой, а Бог вообще любит троицу. Дальше Саша перестал считать… В очередной раз, взглянув на именинника, он понял, что теперь их двое. Сидят, хохочут, громко так.

«Тьфу, да у меня же в глазах двоиться, — собрав остатки трезвого мышления, подумал Саша.

— Арсен, теперь мне точно пора домой, — пробормотал он вслух.

— Вижу, друг, — ответил мягко управляющий. — Пойдем, провожу и расплачусь с тобой заодно.

В коридоре Самуилов протянул Куприянову несколько пятитысячных купюр — в два раза больше чем обычно.

— Слишком много. Не надо, — промямлил Саша.

— Бери. За срочность и хорошо проделанную работу, а то обижусь, — настоял управляющий.

— Спасибо.

— Тебе, может, такси вызвать? А то еле на ногах стоишь, — участливо предложил Самуилов.

— Сам дойду. Я же тут живу недалеко.

— Как знаешь. До встречи.

— Пока.

Уже знакомый охранник повел Куприянова к выходу из клуба. И тут Саша почувствовал, что его мочевой пузырь вот-вот разорвется.

— Где тут туалет? — спросил он.

— По коридору налево, там, на двери, табличка будет соответствующая. Я тебя здесь подожду.

Куприянов направился в указанном направлении. В глазах все еще двоилось. Он вывернул из-за угла и чуть ли не лоб в лоб столкнулся с каким-то мужчиной с длинными черными волосами.

— Простите, — пробормотал Саша.

Брюнет смерил его презрительным взглядом, поправил растрепавшуюся прядь и ничего не сказал.

На улице дул приятный, прохладный ветер. Дождь, наконец-то, закончился. Было свежо. Саша глубоко вздохнул и направился к воротам.

— А я все думал, что это ты там так долго ремонтируешь, — весело сказал Вася, увидев растянувшееся в пьяной улыбке лицо друга.

— У Арсена сегодня день рождения. Выпил за его здоровье, — пояснил Куприянов.

— Понятно. Ладно, давай, топай домой и не забудь про наш уговор.

— Мы встретимся! Обязательно встретимся! — торжественно произнес Саша знаменитую фразу из «Трех мушкетеров».

— Ага, через двадцать лет, — пошутил Вася.

— Не нагнетай, может, на следующей неделе получится, — пообещал Куприянов.

— Пока. Ирине с Дарьей от меня привет передавай.

Саша попрощался и вышел с территории ночного клуба. Хмель из головы никак не хотел выветриваться, но двоиться в глазах перестало. На улице не было ни души.

По дороге Куприянов думал о том, что это его первая и последняя ночная шабашка. Нужно установить четкий график работы с выходными днями и перерывом. Тогда будет хватать время и на семью, и на общение с друзьями.

Вдалеке показалась темная фигура. «Еще один полуночник,» — подумал Куприянов.

Человек шел на встречу. Он был метрах в трехстах и… внезапно оказался рядом. В ту же секунду Сашин затылок пронзила сильная боль. Он потерял сознание…

***

Куприянов открыл глаза. Темно и холодно. Щека занемела. Он понял, что лежит лицом вниз на мокром асфальте, осторожно встал на ноги, и пощупал голову. Под волосами оказалась большая шишка. Сразу мелькнула мысль об ограблении. Чтобы подтвердить или опровергнуть свою нерадостную догадку мужчина полез во внутренний карман куртки… там было пусто. Все заработанные за день деньги пропали. Смартфона на месте тоже не оказалось.

«Вот черт, — Саша почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы. — Столько потраченных сил и времени насмарку».

Он представил Иру, которая злорадно говорит: «Это тебе урок. Будешь знать, как шляться по ночам».

Самое обидное, что до дома осталось идти несколько минут. Куприянов тяжко вздохнул и продолжил свой путь. Его покачивало и немного мутило.

«Только сотрясения мозга мне не хватало, — думал он, топая по темному переулку. — А какой же это ловкий был ублюдок. Подбежал так быстро, и сразу по башке огрел, я и пикнуть не успел, и лицо его не разглядел. В полицию идти бесполезно».

Саша был далеко не слабаком и вполне мог за себя постоять в драке, но в данном случае преступник сработал четко и быстро не дав жертве ни одного шанса сохранить свои кровно заработанные деньги.

Куприянов поднялся на пятый этаж, провернул ключ в замочной скважине, зашел в квартиру, аккуратно закрыл за собой дверь, не включая свет, разулся, и тихонько направился в зал. Он решил не идти в спальню, чтобы случайно не разбудить Иру. Разделся в темноте. Черную куртку повесил на спинку стула, а рубашку и брюки бросил на сидение. Оставшись в майке и трусах, улегся на диван и укрылся легким флисовым пледом.

***

Сильный, невыносимый голод, заставил очнуться и открыть глаза. Как будто каждая клеточка организма кричала: «Есть! Хочу есть! Дай есть…» Остальные чувства и мысли перестали существовать. Он ничего не осознавал: кем является, откуда пришел, где находится. Это сейчас было не важно, главное — найти пищу.

Он замер, принюхался… и… почувствовал аромат… едва уловимый, но такой притягательный, недалеко, всего в нескольких метрах. Рот наполнился слюной. Ведомый своим обонянием, он бесшумно двинулся к цели, прекрасно ориентируясь в темноте. Глаза различали мельчайшие детали. Дверь. Коридор. Поворот. Запах становился сильнее. В желудке заурчало. Очередная створка. Вот она! Пища!

Преодолев за секунду расстояние в несколько шагов, он вонзил зубы в теплую плоть, почувствовал потрясающий, ни с чем несравнимый, вкус на своих губах и понял, что ни разу в жизни не пробовал ничего лучше. «Кровь, — подсказало подсознание. — Название этой великолепной жидкости — кровь».

Жертва резко дернулась в сторону и закричала. Не отрываясь от своего занятия, он зажал ее рот рукой. Глоток, еще и еще… до последней капли… Живой сосуд опустел. Сердце перестало биться.

Он остановился и отпихнул безжизненное тело. По венам разливалось приятное тепло.

Мышцы наполнились энергией. Голод наконец-то был удовлетворен. Глаза слипались. Он вернулся в свое логово и крепко заснул.

***

Тррр!.. Тррр!!…Тррр!!! Будильник тарахтел на всю квартиру. Саша недовольно накрыл голову подушкой, но это не помогло. Громкий звук нагло прорывался сквозь слой мягкого наполнителя из полиэстера. «Да почему же Ира его не выключает. Неужели не слышит? — подумал Куприянов».

Наконец, нарушитель спокойствия замолчал. Саша удовлетворенно вздохнул, повернулся на другой бок и попытался снова заснуть, но не смог. В душе поселилась непонятная тревога. Что-то не так. Тихо. Слишком тихо. Непривычно. Ира должна была уже давно встать. Она два раза в неделю, в среду и в субботу, просыпалась в пять утра и ездила к полшестому в бассейн на плавание. Жена всегда любила спорт и поддерживала себя в хорошей физической форме.

Куприянов убрал подушку с головы, но ничего не услышал. Саша встал с дивана и направился к двери. В комнате было непривычно светло, вернее, вроде, темно, но в тоже время, все хорошо видно. Как-то странно для пяти утра. По дороге Куприянов ощупал затылок. Не больно. Шишка совсем не ощущается.

«Надо же, а казалось, что вор сильно ударил», — удивился мужчина.

Он чувствовал себя бодрым и энергичным, как будто проспал всю ночь, а не три часа.

«Вот, что значит качественная водка. С утра никакого похмелья», — подумал Куприянов. В том, что Арсен угощал своих друзей элитными продуктами, он не сомневался.

Саша зашел на кухню. Никого. Может, Ира одевается? Он открыл холодильник, достал бутылку с минералкой, налил в стакан и выпил. Прохладная жидкость приятно потекла по пересохшему горлу.

Спать Куприянову совсем не хотелось. Он решил, что нужно умыться и причесаться. В ванной открыл кран, подставил ладони под струю воды и ополоснул лицо. В раковину потекли розовые ручейки. Саша удивился, поднял голову и посмотрел в зеркало. Подбородок и щеки были в красных разводах. «Что это? Кровь? Откуда она взялась?» В ту же секунду до него дошло, что на притяжении всего своего передвижения по квартире он не включал освещение и сейчас прекрасно видит свое отражение, хотя в комнате без окон должно быть темно. Вот именно, ключевое слово «должно», но ведь не темно совсем.

Куприянов протянул руку и щелкнул выключателем. С двух сторон от зеркала загорелись изящные серебристые бра с белыми плафонами в виде лилий. Саша опять посмотрел на свое отражение. Красные разводы никуда не делись, только стали ярче. Он снова открыл кран и принялся ожесточенно оттирать с лица засохшую кровь.

Ответ на его вопрос медленно выплывал на поверхность из глубины сознания, становясь все очевиднее и ужаснее.

Куприянов начал задыхаться. В глазах потемнело. Тело покрылось испариной. Колени задрожали. Смутные образы в голове, которые он поначалу принял за отголоски ночного кошмара, обрели очертания: свернувшаяся калачиком на кровати Ира, в серой хлопковой футболке и шортах, испуганные глаза непонимающе смотрят на него.

Забыв закрыть вентиль, Саша кинулся в спальню.

Она лежала на кровати. Мертвая. Он убил ее. Теперь Куприянов в этом уже не сомневался. Память услужливо подсказывала все детали происшедшего. В ушах, словно гонг звучал последний крик Иры. Сердце сжалось. К горлу подступил ком.

Саша осторожно сел рядом с телом супруги и посмотрел на ее белую шею. Две маленькие аккуратные круглые ранки находились как раз в районе сонной артерии.

«Я выпил кровь своей жены, — Куприянов застонал. — Я сошел с ума?»

Он вспомнил опьяняющий, дурманящий вкус и рот предательски наполнился слюной, верхняя десна начала зудеть.

— Я что долбанный псих?! — заорал Саша во все горло, выпуская наружу поселившуюся в душе боль. Из глаз потекли слезы.

— Я долбанный псих, — повторил он почти утвердительно, но внезапно почувствовал, что с челюстью что-то стало не так, полез пальцами в рот и нащупал справа и слева от верхних резцов дополнительные зубы, тонкие и острые.

«Это клыки?! Да, это клыки! Я не сумасшедший! Я вампир!» — Саша захохотал. Мысль казалась дикой и невероятной. Все происходящее выглядело как жуткая сцена из фильмов ужасов, которые он никогда не любил.

Мужчина смеялся, а из глаз продолжали течь слезы. Через несколько минут истерический припадок пошел на спад. Он замолчал.