Бесплатный фрагмент - Там, где…

С этого крошечного, но самого главного озарения началось мое путешествие: человек по-настоящему значителен и прекрасен, и он должен всегда об этом помнить.

Приезд

«Да уж, думал я, когда повсюду горы… Го- оры… отсюда никуда не убежишь. Да и не так уж страшно, когда заходит солнце…»

Я открыл глаза и увидел в левой руке телефон. На экране шёл добрый мультфильм «Босс-молокосос».

От спанья у меня защемило шею, правая рука онемела, и поэтому, когда я холодной сырой рукой тёр шею и зевал, вид мой был курьёзный, смешной — «деловой малыш» из мультфильма осуждающе бы на меня посмотрел и поправил бы галстучек.

— Ты всё проспал… — прошептала мне в ухо Алина, моя подруга, с которой мы отправились в путешествие вместе и для которой я держал телефон с мультфильмом.

— Да не-ет… Я всё слышал.

Я не смотрел мультфильм спустя двадцать минут от начала, но по первым мотивам уже знал, какой будет финал. Отчего мне стало скучно, меня взяло зло, что я вновь поддался ребячеству и, чтобы уйти от этого пустого баловства, я забылся сном.

— Ребята, смотрите! Уже горы видны. Подлетаем, — сказала наша подруга, Маша. Мы, трое друзей-студентов, отправившихся вместе учиться за границу, но прекрасно понимающие, что нас будет все эти четыре месяца больше волновать не учеба, а заграничная, сладостная жизнь, уставились в окно и не могли насытиться этими карамельно-сахарными горами…

Маша и Алина обсуждали, какая за окном погода. Ведь ясное солнце, разбросанные кое-где, кустистые облака, покрытые густым плотным снегом горы и конец февраля — всё сбивало с толку и напускало страх неизвестности.

— А мне говорила мама, что надо бы потеплее курточку взять, — говорила Маша.

— Слушай, мы же всё-таки не в Сибири. Тем более мы сначала в аэропорту будем, потом на такси, а потом уже и в общежитии, когда нам мерзнуть?

— Ну не знаю-ю… Мы же не знаем, какие здесь бывают холода.

Я напористо кашлянул, поставил телефон с мультфильмом на столик, снял наушники и принялся долго обуваться. После недолгого и неуютного сна в голове зудело, будто вибрировала маленькая мошка, и я не знал, как от неё отделаться…

— Илюш, посмотри… — взяла меня за руку Алина и указала в окно. За иллюминатором я увидел Альпы.

Я ещё не понимал, что это Альпы; я даже не понимал, что это горы, горы твердые, непоколебимые и успокаивающие… Мой взгляд, как мне казалось, бегал по этим горным хребтам, катился вниз, как в детстве, с горки, нехотя взбирался вверх, таща за собой грузные санки, и вновь мчался вниз. И от каждого такого полёта у меня захватывало дух — как будто все таракашки и букашки пробегали с моих пяток до самых плеч и замирали, разиня рты на что-то фееричное и ослепительное! Я чувствовал себя выше, значительнее, чем я есть на самом деле. И это было правдой; это была не та надуманная правда, когда человек, закомплексованный, неуверенный и озлобленный, думает о себе больше, чем есть на самом деле, — это была правда действительная, трогающая душу и озаряющая, как при новом открытии…

С этого крошечного, но самого главного озарения началось мое путешествие: человек по-настоящему значителен и прекрасен, и он должен всегда об этом помнить.

Го-оры… отсюда никуда не убежишь…

Наш самолет затрясло. Началась лёгкая турбулентность. Алина в страхе искала мою руку и пыталась цепко держаться за нею. Маша, справа от меня, закрыла глаза, подняла голову и впилась руками в подлокотники. Она заняла и мой, отчего я не знал, куда деть свою правую руку и положил её на колено. Моя поза казалась мне до боли неестественной, неуютной и выявляющую мою бедность, робость и крошечность. Алина оторвала медленно свою руку и начала креститься, незаметно шевеля губами.

Мне не хотелось, чтобы она разволновалась сейчас или, не дай Бог, запаниковала — чтобы я с этим тут делал, да и ещё в такой позе… Поэтому я зашептал ей банальные успокоительные:

— Не волнуйся… Это просто турбулентность, ничего страшного. Такое часто бывает. Мы уже подлетаем, скоро всё кончится.

Как оно может кончиться, если мы вот только-только прилетаем в новый, неизведанный мир, думал я про себя. И не может же всё так прозаично и до маразма глупо кончиться, так и не начавшись?

Она, будто изображая улыбку, кротко дёрнула губами мне в ответ, но я видел, что она нисколько не успокоилась. Я начал шептать всякий вздор про облака, про солнце, которое стучится в окошко и просит Алинку не беспокоится, пощекотал её за ладошку, но ничего не помогало, и я отчаялся, почти даже обиделся. Мы начали посадку, и сели ровно, не дернувшись. Я глубоко вздохнул и подумал: «Ну вот… наконец-то что-то новое!»

Выбирались из самолета мы долго, неумело и как колхозники какие-то. На плечах я тащил портфель, маленькую сумку держал в левой и большую в правой, в которую Маша положила что-то острое, что резало мне щиколотку. От суеты я успел взмокнуть, отчего старался раздвигать руки шире, но ныли плечи и поясница… Я был зол! Меня всё раздражало. И я поскорее хотел уже приехать в общежитие, заселиться в любую комнату — и просто лечь. Выбравшись из самолета, я попал на трапп и замер…

Передо мной возвеличились джентльмены Горы. Они на меня произвели точно такое же впечатление, как неожиданно показавшийся великан в три метра ростом, с мощными надбровными дугами и настоящими медвежьими руками, от взгляда на которого становится чуточку больно и страшно. Я спустился по траппу, не смотря под ноги, непонятно как и чем фотографируя эти Горы, и постепенно в моей голове зрела мысль, что это — бравые Атланты, которые ограждают город со всех сторон, блюдут непоколебимый порядок и приносят людям спокойствие и уверенность… «Да уж, думал я, когда повсюду горы… Го-оры… отсюда никуда не убежишь. Да и не так уж страшно, когда заходит солнце…»

Солнце окутывало глаза ослепительным дурманом; прохладный воздух нежно ласкал плечи и шелковым платочком промокал пот с моего лба — и была что ни на есть самая лазурно-славная погода. Мы быстро добрались до аэропорта. Сумки давили мне плечи, руки отвисали, и я был рад, когда бросил их в угол и пошёл искать наши чемоданы на крутящейся ленте.

Отдав 25 евро из своего кармана за такси, которое везло нас жалких двадцать минут, я нахмурил брови, посчитал в уме, сколько это в рублях, и про себя выругался. Когда таксист вытащил все наши чемоданы, я ещё раз насупился, вздохнул и покорно понёс чемоданы вверх по лестнице к нашему общежитию.

Я тогда и не мог догадываться, что произойдет со мной за эту поездку. А главное — что произойдёт с вредным чёртиком в моей душе.

Мы потратили два часа на распаковку и обустройство. За это время я успел наскоро ополоснуться, пройтись пару раз по комнате туда-сюда, укутавшись в полотенце, и снова запариться. В комнате было душно, не было не то что кондиционера — ни одной щелки, из которой дул бы хоть какой-нибудь воздух. «Зато трубы в душе свистят!» — ругался я, плюхаясь на стул перед окном и обмахиваясь полотенцем. Устав махать полотенцем, я выругал его и отшвырнул на кровать. Я задумался о плохом: о том, что уже в первый день я потратил «не пойми на что» около 100 евро, о том, что мой английский довольно скудный, и о том, что у меня даже нету хороших дорогих туфель!

Меня привлёк луч солнца; я хотел было встать, чтобы закрыть окно, но меня осадили джентльмены Горы… Их шею обвивал белый шарф, их поверхность была изборождена серыми колеями от лыж и фуникулеров — признак ума, мудрости, а не просто дешёвого богатства.

Ко мне постучались в комнату, и через минуту мы уже шли осматриваться.

— Ребята! Ребята! Мы в Инсбруке! Вы можете себе это представить?! Вы можете?! — удивлялась Алина. Мы зашли в ближайший konditorei, потому что побоялись идти дальше. Это была самая местничковая забегаловка. Каждый входящий знал присутствующих, знал владелицу и перебрасывался со всеми рублеными шаркающими немецкими фразами. Алина и Маша заказали по кусочку торта. Маша взяла твердый, с печеньем и дольками шоколада, а Алина — с воздушным кремом и фруктами и протянула вторую ложечку мне.

— У тебя оказался вкуснее, — досадовала Маша. — А этот какой-то вообще никакой. Я дома и лучше пробовала…

— Илю, кушай со мной.

Я сидел по середине, смотрел то на девушек, то на местных, которые хоть и дичились нас, но улыбались, и думал: тяжело, тяжело все-таки будет.

А из-за окна уже пробивались го… Горы.

Инсбрук

Это тот самый город, в котором я провёл без малого четыре месяца жизни, один учебный семестр, прожил в совершенно интернациональном общежитии и выучил за всё время 4 немецких слова: Danke, Konditorei, Österreich и Mandel (миндаль, как ни странно). Что же это за город?

Инсбрук — город в западной части Австрии, административный центр земли Тироль. «Инн» — река, рассекающая надвое город, «Brücke» — мост, который соединяет город. В Инсбруке прошли две зимние Олимпиады (1964 и 1976), отчего вы однозначно увидите заброшенный горнолыжный трамплин и олимпийские кольца на восточной границе города.

Как добраться?

В Инсбруке есть свой аэропорт, но он очень маленький. Самый дальний полёт — до Москвы 3,5 часа, и стоимость билета в среднем 15—18 тысяч в одну сторону.

У Инсбрука есть одно преимущество — у него удачное расположение. До Мюнхена — 2,5 часа; до Вероны — 4 часа; до Милана — 6 часов на автобусе! Flixbus — очень удобная система автобусов в Европе. Есть такое же приложение для телефона на русском языке, на котором легко покупать билеты.

Что посмотреть?

Инсбрук — небогатый город для туристических походов. Его главное достояние — это горы. Однако и здесь есть несколько мест, которые будет интересно посетить.

Marie-Therasien Straße — главная улица, на которой расположены и различные рестораны с верандами, и магазины одежды, и ратуша.

Городская башня. Находится в старой части города. Не очень уж и высокая башня, но с неё открываться потрясающий вид на город. Подъем стоит 4 евро.

Goldenes Dachl или Золотая крыша. Рядом с городской башней. Пожалуй, главная находка этой достопримечательность такая, что эта крыша из «настоящего золота».

Замок Амбрас. Он находится в некотором отдалении от города и на возвышении. До него из центра города ездит автобус (на нем так и написано Ambras). Однако будьте готовы подниматься вверх, в гору! Замок — это резиденция эрцгерцога Фердинанда, в котором представлены реликвии Средних веков. Вход в замок стоит около 7—9 евро.

Swarovski — это ювелирная компания, которую знают все и от которой все приходят в небывалый восторг. А также она основана в Австрии, и рядом с Инсбруком находится завод и музей Swarovski. До него добираться около получаса на специальном автобусе (он зеленого цвета и значительно отличается от городского транспорта). Билет в сам музей стоит 19 евро/чел. Вы пройдете по музею, в котором представлены различные экспонаты компании. И даже не рассчитывайте заглянуть к ним на завод — он закрыт, и никто до сих пор не знает, как делают эти бриллианты. На выходе из музея есть магазин, в котором можно прикупить украшения. (Также в старой части города есть ещё два магазина.) Цены варьируются от 30 евро до 120 евро на сережки, браслеты, кольца и колье. Часы стоят дороже — от 220 евро. А если вы захотите прикупить какую-либо фигурку (к примеру, Винни-Пух весь в кристаллах Swarovski, или настоящего размера орла), то будьте готовы выложить за это от 400 евро до 25.000 евро (столько стоил орёл).

Glockengießerei Grassmayr. Компания, производящая (как ни странно) церковные колокола уже более 400 лет. Не стандартное место для туризма, но в том музее вы познакомитесь с историей колоколов, технологией их производства, а также сможете прикупить несколько колокольчиков. (Вы только послушайте этот звон, насколько чистый и легкий…)

Alpenzoo. Это зоопарк альпийских животных. Не такой богатый и большой, как московский, но тоже заслуживает внимания. В нём вы понаблюдаете и за бурым медведем, и за оленями, и за лосями, и за грифами, и горными козлами, и свиньями, петухами, коровами, и много кем ещё. (Для детей в конце путешествия есть детская площадка.)

По всем достопримечательностям Инсбрука можно пройти по, так называемой, Innsbruck card. Ей различные опции — на 24 ч, на 48 и 72. Первый вариант стоит 40 евро. Innsbruck card даст доступ ко всем музеям в городе, бесплатный подъем на некоторые вершины и др. опции. (Мой совет — покупать эту карту в середине дня. Чтобы был день и вечер первого дня для посещений некоторых мест и следующее утро, чтобы посетить что-то более отдаленное, как музей Swarovski, к примеру.)

Еда