Бесплатный фрагмент - Такие разные сказки

Предисловие

Спустя три года я вновь пишу Сказки… Для всего нужно, скажем так, созреть. После издания первой моей книги с самоисполняющимися сказками, произошло много событий. Но Вселенная вновь привела меня на тропу сказкотерапии.

Я теперь с гордостью называю себя сказко-коучем и помогаю моим Королевам, прекрасным женщинам, менять свою жизнь, обретая здоровье, стройность, красоту и энергию. Можно ли это сделать только с помощью сказки? Подход, конечно, должен быть комплексным, но сказка поможет найти проблему, озвучить ее и мягко проработать, давая необходимое вдохновение и веру в себя, и свои силы.

Читайте сказки, дорогие мои, они хранят для нас многовековую мудрость предков и ответы на многие вечные вопросы.

Пишите свои сказки! И ваша жизнь раскрасится волшебными цветами, и мир окажет вам свою поддержку и заботу.

Сказка о царевне, русых косах, Кощее и Витязе

В некотором царстве, в тридевятом государстве жили, не тужили царь Доброслав и царица Мирослава. Были они добрыми, справедливыми, но твердыми в своем правлении. И государство процветало под их началом.

Время шло своим чередом и в один осенний вечер понесла царица, маленькая жизнь терпеливо, но упрямо росла в ее чреве. И прекрасным летним утром в означенный срок родила царица милую девочку. Назвали ее Дарена, как дар жизни и радости. И все было хорошо в прелестном ребенке, но не росли у нее волосы.

Вот уже год прошел, два, три, все сверстницы с косами, а Дарена бегает без них. Девочка росла смышленой, иногда своенравной, но очень отзывчивой. Играла больше с мальчишками, по деревьям лазила, да просила царя Доброслава обучить ее верхом ездить. Родители ей потакали во всем, старались, чтобы чадо их горя не знало и бед не ведало.

Царица Мирослава только сокрушалась порой, что не носит царевна платья, как то полагается, да волос у той нет, чтобы в косы заплести.

Прошло еще три года и на радость матушке, да в умиление батюшке, начали волосы у Дарены виться, струиться. Да такими длинными и густыми выросли, что коса толщиной в хорошее бревнышко сплеталась. Берегла царевна богатство это, а в государстве слух ходил, что сила женственности и процветания заключена в них.

Шли годы, миновали зимы-весны и превратилась царевна в прекрасную девушку. Пора было задуматься и о суженом, природу не обманешь, томление в сердечко вкрадывается и словно ласковая кошка мягкими лапками топчется.

В одно весеннее погожее утро гуляла Дарена по берегу речки с друзьями-подружками. Как вдруг ветер налетел, небо потемнело, солнце за тучами скрыло свой лик, птицы затихли, звери в норы попрятались, загудело пространство, задрожало. И обрушился дождь на землю, да такой сильный, что с ног сбивал. Побежали друзья-подружки спасенья искать. Бросилась и Дарена, да споткнулась в грязи и упала. Вдруг видит руку ей кто-то протягивает, а кто в темени и не видно. Царевна уцепилась за нее, встала и вдруг слышит резкий свист прямо над ухом и вмиг все исчезло, словно ничего и не было и снова солнце ясное на небе засияло.

Отряхнулась девица, огляделась. Друзья — подружки начали собираться вокруг нее, смотрят с изумлением, страхом и сожалением. Дарена спрашивает их — Что случилось? Зачем вы так смотрите, не узнаете что ли меня?

А ей подружки в один голос как заверещат, как заплачут:

— Косы твои русые, волосы твои длинные — где они? Как же ты теперь без них!?

Бросилась Царевна к речке, смотрит в зеркальную гладь, а там вроде она, да и не она вовсе. Острижена, словно юноша, не узнает себя… Так вот, что было… стала вспоминать Дарена… Тот, кто мне подняться помог, тот и волосы мои украл. Но кто же это был…

Пришла царевна после происшествия странного домой, показалась матушке с батюшкой. Те поохали, поахали, да и смирились. Что же руки-ноги целы, сама невредима, будем жить дальше, а волосы отрастут.

Да не тут — то было… Не растут косы у Дарены, хоть плачь. И томление девичье в сердце прошло. Снова царь с царицей о замужестве говорят, но в голове Дарены то кони скачут, то избы горят. Никак себя найти и понять не может дочь царская, что ей хочется и с кем жизнь свою соединить. Вести себя девица, словно витязь начала, в дозоры ходит, коней объезжает, что твоя богатырша — поляница. Да и в царстве — государстве словно что-то изменилось, как морок навели. То урожай погибнет от засухи, то наводнение случаются. Люди стали хмурые ходить, с опаской в будущее смотреть.

Долго ли кортко ли, но не дает Дарене покоя мысль о том, кто косы ее русые украл. Пришла она к царю с царицей и говорит:

— Батюшка, матушка, не могу я так жить, нужно мне найти ворога своего, кто волосы мои посмел похитить, да наказать его. Чую сердцем, что тогда и жизнь моя наладиться и в отчизне нашей вновь мир и процветание наступят.

Покачали головой родители царевны, поотговаривали, да и отпустили в путь дорогу дальнюю. Сокровищницу открыли, мол, бери все, что хочешь, пусть подмогой тебе будет.

Но взяла Дарена только еды в дорогу, лук с колчаном со стрелами калеными, да коня буланого верного. И, надев платье мужское, отправилась в странствие непростое.

День едет царевна, второй, третий. Встал перед ней лес густой, да темный. Заартачился конь верный, бьет копытом, не хочет под сень деревьев ступать, всем видом показывает — назад пошли, негоже нам здесь ехать.

Но Дарена непреклонна, спешилась, обняла спутника на прощанье, да отправила обратно домой его.

Идет девица по тропинке меж стволами исполинскими, лук со стрелами наготове держит. Вдруг затрещали кроны деревьев в вышине, шелест крыльев раздался.

Нацелила стрелу каленую царевна в источник шума-гама, но сломалась стрела и тетива лука лопнула. Отбросила Дарена оружие, чуть ладони не поранила. А рядом, легко кружась, опустилось к ногам царевны перышко — яркое, живое, соколиное.

— Да с кем же я столкнулась… — прошептала девица. — К удаче верно это, видно судьба благоволит мне, раз такой подарок делает. Положила бережно Дарена перышко в котомку.

Пошла дальше по тропинке и вышла к полянке, цветов полной. Притомилась девица, расстелила кафтан, да прилегла на травку мягкую отдохнуть.

Проснулась от рычания животного. Вскочила на ноги и видит, как Волк Серый в ее котомке роется, да бурчит что-то себе под нос. Хотела Дарена за лук схватится, да вспомнила, что сломалось оружие… Что делать, как теперь со зверем сдюжить?

А Волк тем временем заметил, что человек проснулся, зевнул во всю свою зубастую пасть и присел на травку.

— Ты меня, юноша не бойся, я тебя не трону. Хотел покушать, но вижу, еды у тебя нет нормальной, только хлеб да вода. Ну ладно. А что ты вообще в Темном лесу один делаешь?

— Господин Серый Волк, я не юноша, а девица, — осмелев, ответила царевна. — Дареной меня зовут. А в лесу ищу я того, кто косы мои украл и жизнь мою порушил, да на государство мое порчу навел.

— Серьезная задача предстоит тебе. — Произнес Волк задумчиво. — Слышал я об этом. Кощей твои волосы украл. Зачем не ведаю, но помочь помогу. Отвезу тебя в замок его. Но не бесплатно, вернешь пропажу свою, сделай меня воеводой в царстве своем, обещаю служить буду верой и правдой.

Согласилась Дарена на условия Волка. Прыгнула на спину зверю и понеслись они быстрее ветра к убежищу Кощея.

Остановился Серый у стены, что выше гор и произнес:

— Оставлю тебя здесь, девица, нельзя мне вовнутрь, но не с пустыми руками будешь. Вот тебе Чаша и Дудочка, да не простые, а волшебные. Сама поймешь, как их использовать, сердце свое слушай, оно подскажет. Иди, удачи тебе, а я недалече подожду.

Обнялись Волк с девицей на прощание и пошла Дарена вход искать в замок. Но нет его или невидим… Задумалась царевна, как же к Кощею попасть… Тут в котомке что — то зашевелилось. Достала девица Перышко, а то, словно живое, потянуло ее к стене и засветилось, увидела Дарена дверку. Толкнула и оказалась в коридоре сыром, темном да каменном.

Освещая путь Перышком, шла и шла царевна мимо бесконечных комнат странных. Пусто и тихо было в замке, ни слуг, ни охраны. Да и хозяина жуткого не видно было.

Вышла Дарена наконец в тронный зал и видит в стеклянном сундуке косы свои русые. Бросилась к ним, хотела достать. Но налетел вдруг вихрь и увидела она Кощея собственной персоной. Высокий, гордый, костлявый. С короной железной на челе.

— Нашла таки меня, смелая ты царевна, Дарена. — Глухим голосом произнес он. — Ждал я тебя.

— Зачем тебе косы мои? — вскрикнула царевна. — Что в них особенного?

— Это Дар женственности тебе и процветания твоему Роду, не хочу, чтобы они у тебя были. Я же злодей, мне положено вредить. И знать должна ты, что не сможешь меня убить — я бессмертный, да и не ты это делать должна. Есть на свете Витязь, который меня сдюжит, но не сейчас. А ты останешься здесь до самой смерти, моей пленницей.

— Знаешь, — ответила Дарена, — хотела я тебе отомстить за злодейство, но не буду. Дай — ка я тебе сыграю, может тоску твою бессмертную развею.

И заиграла царевна на Дудочке, а Кощей сам того не ожидая пустился в пляс, скрепя суставами. Долго играла музыка, долго не сдавался бессмертный. Но упал все же в беспамятстве.

Не теряя времени, кинулась Дарена к сундуку, схватила свои косы и пустилась в бегство.

Выбежала из замка и к Волку, что ее дожидался. Прыгнула на спину и быстрее ветра помчались они в обратный путь. Все погони ожидали, но не было ее. Неужто Кощей отступил?..

Достигли путники тридевятого государства, царь с царицей и народ весь бросились Дарену обнимать, да на руках качать. Радость то какая! Царская дочь сумела живой-невридимой домой вернуться, да и косы свои привезла.

Поместили волосы царевны в золотой ларец, чтобы и дальше хранили они государство от бед и невзгод. Обещание свое перед Серым Волком Дарена выполнила и стал он воеводой.

Платье свое мужское сменила Дарена на сарафан яркий, как девице и положено. Да и волосы ее расти стали, снова косы тугие заплетает. А Волк много времени с девицей проводит, о своих приключениях рассказывает. И думает та грустно — жаль, что не человек ты.

А еще одна загадка осталась, зачем же Серый ей Чашу волшебную дал? Ума не приложит. Вышла царевна на улицу, идет в задумчивости, да Чашу вертит. К колодцу пришла, а навстречу ей Серый Волк в кольчуге буланой, сапогах кожаных, шлем в лапах несет, ну точно воевода.

— Устал я, Дарена, притомился под вечер. Мне бы водицы испить, усталость снять. — тихо Серый произнес.

Забилось сердечко девичье, зачерпнула Чашей царевна воды колодезной из ведерка деревянного и передала Волку. Тот припал к ней. И вдруг светом озарилось все вокруг, зажмурила девица глаза, а когда открыла, изумленно ахнула. Пропал Серый Волк — друг ее, вместо зверя стоит перед Дареной статный Витязь и улыбается.

— Не бойся, душа моя, я Кощеем в волка превращен и должен был в том обличии находиться, покуда сердце нежное любовью ко мне не проникнется и воды из Чаши волшебной не даст испить. Зовут меня Финист — ясный сокол, давно я тебя заприметил и любовью к тебе проникся. Отныне я твой навеки, если ты хочешь быть со мной.

Сыграли спустя время в тридевятом государстве пышную веселую свадебку. И жили наши молодые — Дарена и Финист душа в душу, смотрели в одну сторону и шли нога в ногу.

А Кощей в замке своем неприступном ждал судьбы своей, ведь Витязь, что его победить должен, уже знал об этом и готовился к подвигу.

Но это уже совсем другая история…

Сказка о шехзаде Калпе

В некотором царстве, в Восточном государстве жил — был Падишах и было у него три сына.

Первый рос сильным и умелым воином, виртуозно сражался обоеручно на кривых саблях, держался в седле, словно единым целым со скакуном становился. Славился он искусством стратегии и был беспощаден к своим врагам.

Второй сын обладал искусством слова и дела, мог уговорить кого угодно купить или сделать, что угодно. Знал множество языков и обычаев, читал много книг и общался с муфтиями, зная глубину богословия.

Нарадоваться Падишах не мог на своих старших шехзаде.

Но вот младший сын — Калп (что в переводе Сердце) — внушал всем недоумение — вроде ни к чему не стремился, рос общительным, но близко никого не подпускал, интересовался многим, но до конца дел не доводил.

Шло время, старел Падишах, но власти отдавать не хотел. Да и шехзаде старшие стали странно на отца посматривать, видно мысли о троне лелеять начали. Что же делать? Как жизнь свою сохранить и сыновей приструнить?

И тут один из заморских купцов поведал повелителю о далекой стране, где правит царь Берендей. В саду его растут молодильные яблоки, что годы жизни могут дать, да сил прибавить. А у дочери Берендея — царевны Елены Премудрой есть Книга волшебная, что тайны мира содержит.

Позвал Падишах старших сыновей и дал им задание добыть силою ли, хитростью ли, или договором волшебные предметы и вернуться тотчас с ними домой. Кто лучше справиться, тот и займет место на троне.

Отправились шехзаде в далекое царство, Тридесятое государство волю отца — повелителя исполнять, каждый движимый своим стремлением.

Проходит время, а вестей от шехзаде нет. Мрачнеет Падишах, мрачнеет двор. Видит младший сын это и говорит отцу:

— Повелитель мой, давай я пойду в страну заморскую, найду братьев моих, да волшебные предметы тебе добуду.

Скрепя сердцем отпустил Падишах Калпа в дальнюю дорогу, раскрыл ему сокровищницу и дал выбрать из арабских скакунов любого. Из драгоценностей взял шехзаде золотое кольцо, а вместо скакуна упросил отца отдать ему Ковер-самолет, чтобы быстрее до места добраться.

Поклонился Калп повелителю на прощание и унесся ввысь небесную на волшебном ковре.

Долго ли коротко ли, летел юноша на ковре, внизу простирался море — океан, волны тихо шелестели, ласково солнце светило. Но вдруг налетел сильный ветер, потемнело море, волны до самых облаков поднимаются, ковер волшебный с путником норовят в пучине поглотить, разверзлось небо и извергло поток воды, ливень страшный и ужасный. Намок Ковер — самолет, стал вниз падать. Нечеловеческими усилиями, да молитвой приземлил Калп средство волшебное на маленький клочок суши.

И внезапно осветлилось небо, буря прошла. Но Ковер вымок до нитки и не мог лететь. Что же делать юноше? Пошел он по островку осмотреться, услышал тихий писк в зарослях, подошел поближе и видит, как кошка дикая на птенца нападает. Схватил Калп палку и отогнал хищницу от жертвы. Взял бережно душу малую в ладони. Маленький комочек доверчиво свернулся и затих.

Огляделся шехзаде и увидел на дереве раскидистом большое гнездо. Понял юноша, откуда свалился птенец. Положил Калп малыша аккуратно запазуху и полез на дерево. И только вернул в гнездо, как откуда не возьмись, прилетела огромная птица дивная, с ярким оперением и мудрыми глазами. Увидела она, что птенец ее в безопасности, человек его спас и обратилась она к юноше:

— Я птица Хумай, приношу удачу и богатство. За то, что спас ты моего птенчика послужу я тебе службу. Говори, что ты хочешь?

— Благодарю, тебя чудесная птица! — ответил Калп. — Помоги мне добраться до Тридесятого государства в сад царя Берендея, Ковер мой самолет намок, и перелететь через море глубокое не могу, а дело у меня срочное.

Взмахнула птица Хумай крыльями своими огромными, взяла бережно лапами когтистыми шехзаде и отправились они в путь дорогу. Быстрее ветра пересекли они гладь морскую и приземлились рядом с избой. Вышла оттуда Красна — девица, хитро посмотрела на путников и вернулась в дом.

Вышла через мгновение с зерном и водой. Птицу накормила, юношу напоила. Наевшись, Хумай сказала:

— Я отплатила тебе, Калп, за доброту твою, пора мне возвращаться к птенчику моему. Будет нужда во мне, вот тебе перышко, кинь его по ветру и назови по имени меня, я тотчас пребуду. — Произнесла, взмахнула крыльями и исчезла в вышине.

Шехзаде помахал птице на прощание, спрятал перышко и повернулся к Девице. С благодарностью принял от нее воды студеной, да зашел в избу отдохнуть. После поведал о своем деле, расспросил — не видела ли она его братьев.

Девица призадумалась, да и молвила:

— Люб ты мне, иноземец, расскажу все, что знаю. Проходили мимо два восточных юноши, но что с ними стало, не ведаю. А в деле твоем — сложно будет. Сад Берендея стеной высокой обнесен, что зверь не перепрыгнет, да птица не перелетит. Но дам тебе разрыв — траву, поможет она тебе в сад попасть. Потри ее и подуй на камни, проход и образуется. Сорви молодильные яблоки, да в терем зайди, там, в горнице на столе дубовом Книга волшебная лежит, бери и уходи тотчас. В светлицу царевны только не заходи, будет спать она, красота ее в легендах, да сказаниях описана, но в губы ее не целуй, проснется — на себя пеняй. И возьми на память обо мне Зеркальце волшебное, глядишь и пригодиться.

Поблагодарил Калп Девицу и отправился в путь. Подошел к стенам высоким, что сад царский обступали, достал травку волшебную, сделал, как девушка велела, и через проем вошел в сад. Яблоки молодильные сорвал. В терем вошел, горенку нашел и Книгу забрал.

Но одолело его любопытство и заглянул он в светлицу. Видит, Елена Прекрасная спит на ложе богатом. Оцепенел шехзаде от красоты ее неземной и прилег рядом, да в объятия крепкие заключил, а после колечко золотое на пальчик надел. Но не выдержал и к устам нежным потянулся, поцелуем наградил. Царевна и проснулась, стражу звать стала.

Калп понял, что пропал, вытащил перышко, кинул в окошко по ветру, крикнул Хумай и прыгнул на улицу. Тут же птица чудесная появилась, подхватила его лапами когтистыми и унесла из сада на свой остров.

Взял Калп свой Ковер — самолет и полетел обратно в далекое царство, Восточное государство.

Недалеко от столицы наткнулся младший сын на путников, уныло бредущих по дороге, и узнал в них своих братьев. Те обрадовались, его увидев. Присели они под сень дерева у колодца и давай рассказывать о своих приключениях. Калп рассказал, как смог исполнить наказ отца и показал волшебные предметы.

Обуяла жадность старших шехзаде и задумали они не доброе. Как стемнело, подождали пока уснет младший брат, да кинули в колодец. А сами забрали его вещи и пошли в столицу, строя планы — старший станет Падишахом, а средний Великим Визирем при нем, отцу скажут, а Калпа не встречали, на том и порешили.

Очнулся младший шехзаде и понял, что тонет. Вдруг в толще воды увидел свет и поплыл на него. Перед ним оказался вход в узкий лаз, влез он в него и пополз вперед. Вывел его лаз в пещеру огромную, на камне сидела Девица-красавица, в восточном наряде и горько плакала.

— Что случилось, прелестница? — Спросил юноша. — Отчего слезы горючие льешь?

— Я дочь муфтия, несколько лет назад наш Санджак начал тревожить злой Ифрит, угрожал все разрушить и всех убить, если не будут жители дань три раза в год ему девушками чистыми отдавать. Вот и мой черед погибать настал.

— Не бойся, Краса, давай вместе чудовище подождем, глядишь, и одолеем его. Ты поищи у меня в голове, а я посплю, только буди посильнее, когда Ифрит появится.

Уснул Калп. Вдруг задрожали камни, адским пламенем повеяло, и в огненном вихре появился сам король ифритов. Девушка давай будить юношу, а тот не просыпается, стала по щекам хлопать, не помогает, заплакала тогда красавица и обожгла слезой горючей кожу шехзаде. Вскочил он на ноги, схватил камень побольше и вышел к Ифриту.

— Эй, головешка шипучая! Ты за что над девицами издеваешься, да род людской тревожишь? Вот я сейчас тебя проучу!

— Кто это тут рот разевает и грозить мне осмеливается, червь ты безродный! Да я тебя в пепел обращу и по ветру развею!

Дунул Ифрит огненным пламенем в Калпа, а тот выхватил Зеркальце волшебное, что Красна Девица ему подарила на память. И отразился огненный вихрь от зеркальной поверхности и ударил в чудовище, испепелил его на месте, даже костей не оставил.

Обрадовалась Красавица, обняла юношу в губы поцеловала и повела его в свой Санджак. Провел Калп там некоторое время и дошла до него новость, что братья старшие в столицу вернулись и подвигами хвастались, а его погибшим объявили. Пожал плечами и занялся своими делами.

Прошло еще время и новая весть прилетела — в Восточное царство прибыл сам царь Берендей с дочерью Еленой Премудрой, да царевичем малолетним.

Тогда решил шехзаде, что пора возвращаться. Как раз муфтий Санджака в столицу собирался. Оделся Калп словно странствующий дервиш, затерялся среди странников и отправился в путь.

Вошли путники в столицу, дервиши на рынке читали молитвы и суры, зазвучала музыка и закружились они в своем танце, завораживая народ.

Увидел один из советников Падишаха такое чудесное исполнения танца дервишей и позвал их во дворец, дабы выступили они перед повелителем и гостями из дальних стран.

В большом тронном зале собралась вся знать Восточного царства во главе с Падишахом и двумя старшими шехзаде, а также гости Тридесятого царства — царь Берендей и царевна Елена Премудрая с семилетним темноволосым мальчиком.

Раздались витиеватые слова молитв и сур, вышли танцоры, смиренно встали со скрещенными руками и ногами. Вступили барабаны — символизируя приказ «Будь», полилась мелодия флейты, словно дыхание самой жизни. Задвигались по кругу дервиши, сбрасывая свои темные пальто — хирке — в знак торжества истины, закружились они в танце, слегка наклонив голову, развевались их белые одежды. Закончился величественный танец — означающий объединение духа и тела в священном экстазе под светом высших сил.

С изумлением узнала двор Падишаха в одном из них младшего шехзаде. Вскочил повелитель с трона, бросился к сыну, обнял его, радуясь, что тот жив и невредим.

Калп встретился глазами с Еленой Прекрасной, подошел к ней и ласково взял за руку, рассказал без утайки, как было дело и показал Падишаху золотое кольцо, которое оставил он царевне на память. Осерчал повелитель на своих старших сыновей, приказал их схватить и казнить. Но сжалился Калп над братьями и уговорил отца отправить неразумных в дальний монастырь дервишей — Ханаку, мудрости набираться, сострадания, постигать истину и служить добром другим.

А Елена Прекрасная познакомила младшего шехзаде с его сыном — даром, что он оставил для нее. Тут решили и свадьбу отпраздновать. Долго гуляли в Восточном царстве, а потом поехали и в Тридесятое государство продолжать праздновать торжество справедливости и любви.

Тут и сказочке конец. Сказка ложь, да в ней намек, кто познает — тем урок.

Сказка о золотых пяльцах и волшебной иголочке

За тридевять земель, в тридесятом царстве, в славном государстве жил да был знатный купец Еремей. И был он женат на мудрой Ведане, известной ведунье и знахарке.

Жили они, не тужили и родили сына и трех дочерей. Назвали мальчика — Горазд, а девочек — Ветрана, Гордета и Отрада. Дети росли в любви и ласке, забот не знали, нужду не испытывали.

Горазд вырос и возмужал и отправился в столицу на службу князю Златомиру.

Выросли и сестры, знатными красавицами стали. Вот только старшие все за нарядами, да украшениями заморскими гонялись, наряжались, да перед подружками красовались. Дни в гуляньях, да потехах проводили, юношей в краску вгоняли, а как те свататься приходили, всех с порога прогоняли — не ровня они им, видите ли.

Отрада же помогала матери в ее делах, травы изучала, да в науки тайные погружалась. По дому работала, батюшке с его товаром подсобляла. Росла она доброй, отзывчивой, улыбчивой. Слово никому злого не сказала, душу, даже малую теплом согреть своим пыталась. К ней — то люди и тянулись, а сестры старшие подначивали и завидовали.

Ведана хотела мудрость свою всем дочерям своим передать, но только младшая ей внимала.

Однажды Еремей собрался в дальние страны торговать, собрал дочерей и сказал:

— Дочери мои, любезные, уезжаю я в дальние края, живите дружно, пока я в отлучке, берегите мать и друг друга. Вернусь, как смогу и привезу вам всем подарки, какие захотите.

Засияли глаза старших дочерей, заулыбались красавицы гордые и попросили у отца привести им — Ветрана — золотой венец, с рубинами, а Гордета — жемчужное ожерелье из пяти ниток.

Жена любимая попросила достать ей зеркальце волшебное, в котором что хочешь увидеть можно.

Отрада же подошла к Еремею, обняла его и промолвила:

— Все есть у меня, батюшка, прошу тебя — сам возвратись здоровым и невредимым. Но если вдруг увидишь золотые пяльцы, да волшебную иголочку, привези. Буду я узоры вышивать, да вас и людей радовать.

Обняла Ведана свою младшую дочь и сказала:

— А я научу тебя в эти узоры силу волшебную вкладывать, да желания исполнять.

Зашушукались Ветрана с Гордетой, заерепенилась — опять Отрада своей кротостью, да добротой на себя внимание обращает.

На том и попрощались.

Долго ли коротко ли сказка сказывается, а дело купца споро сделалось. Приехал он домой и привез всем подарки.

Надели старшие дочери свои обновы, налюбоваться на себя не могут. Венец золотой алыми рубинами сияет, словно каплями крови, на темных волосах Ветраны. Ожерелье жемчужное, словно пена морская, шею белую Гордеты обнимает.

А Ведана и Отрада в светлице сидят и на золотых пяльцах волшебной иголочкой дочь младшая узоры волшебные вышивает, да слова заветные приговаривает: «Шьет иголочка узор, раскрывает миру взор, пускай сбывается судьба лишь на добрые дела». И вот на ткани появился котенок маленький, словно живой, сидит мордочку умывает лапками пушистыми. День прошел и во двор забежал малыш и давай мяукать. Так появился у Отрады друг любезный.

Вышила Отрада рушник для Еремея, а на нем богатство да изобилие, дела еще лучше пошли у купца, товарищи, покупатели, да поставщики новые появились.

Соседке, что дитя не могла давно родить, тоже рушник Отрады помог. И не только ей.

Ведана же в зеркало за сыном старшим присматривала. На службе он продвинулся, у князя и народа в почете. Уважаемый богатырь из него вышел.

И вроде все ладно, да споро, но беда пришла, откуда не ждали. Сестрицы старшие, видя как золотые пяльцы, да иголочка волшебная всем помогают, задумали и себе выгоду вышить.

Пришли они к Отраде, закрылись в светлице и говорят:

— Сестрица милая, всем ты помогаешь, а о своей крови родной забываешь. Вышей — ка и нам судьбу хорошую.

— Что же вы, родные мои, хотите? Как помочь я вам могу? — отвечала Отрада, не зная, что коварное замыслили девицы.

Гордета первая начала:

— Хочу я, чтобы сам князь Златомир ко мне свататься приехал. Сделай это, а я княжной став, тебя вознагражу, золотом, да каменьями осыплю.

— Да, как можно, сестрица, не смогу я такого сделать! — Возмутилась младшенькая. — Не проси даже, не буду я сердце чужое принуждать, не любо мне это.

Осерчали сестры и замыслили недоброе. Предложили они Отраде пойти на речку, та согласилась, ничего не подозревая. Пошли девицы купаться, плавали, резвились. Все ближе и ближе подплывали к месту, где рыбаки невод свой расставили. Отрада запуталась в неводе, да и утонула, сестры и спасать ее не думали. А чтобы тело не всплыло, привязали на ноги камень большой, да и на дно отправили.

Вернулись домой, забрали золотые пяльцы да волшебную иголочку, решили попробовать судьбу себе счастливую вышить. Только не выходит ни у одной, ни у другой ничего путного — узоры кривые, иголкой все пальцы искололи. Бросили они это занятие, вернули тайно волшебные предметы в светлицу сестры и, как ни в чем не бывало, сидят у себя, наряды примеряют.

Вечерело, Ведана почувствовала неладное, нет нигде ее дочери младшей. Зашла она в ее светлицу и видит иголочку с каплями крови, да пяльцы с тканью, которая покрыта странными узорами, кривыми, да косыми.

Защемило сердце матери, бросилась она к зеркалу, просит ее дочь показать, но нет ее нигде, к Еремею она приходит, слезы горькие льет, у старших дочерей спрашивать начали. Ветрана с Гордетой говорят, что гуляли вместе, а потом они домой пошли, а Отрада еще осталась, уж зачем не знаем.

Тут вдруг стук в дверь раздался и на пороге появился сын старший — богатырь Горазд. Видит, что отец с матерью в печали, выспросил все, да и отправился на поиски сестры. Все окрестности перерыл, так никого и не нашел, никто Отраду не видел.

Присел он на берег реки, утомившись, зачерпнул воды чистой, омыл чело свое. Вдруг услышал шелест какой-то, шепот что-ли. Снова воду зачерпнул, глядь, а в руке у него рыбешка трепещет и вдруг человеческим голосом говорит:

— Отпусти меня в воду, добрый человек, а я тебе тоже добром отплачу. Спроси, на все вопросы ответы знаю, я же Премудрый Пескарь.

— А ответь мне, Премудрый, не видел ли ты где, не слышал, что с моей младшей сестрой Отрадой приключилось. Найти ее не могу, как сгинула.

— Видел, богатырь, девицу я на дне речном, в неводе запуталась, а камень на ногах не дает всплыть. Может это твоя сестрица? Плыви со мной, я место покажу.