Бесплатный фрагмент - Тайны Возрождения

Памяти моих родных и самых любимых.

Не проходит ни дня, чтоб не вспомнила о вас…

И оживают здесь миры,

Которых нет давно под солнцем,

И в образах они живы,

Как сны в лучах луны,

плывущей за оконцем.

Вязь букв сплетается в слова,

Рождая звук немых созданий:

Так говорят страницы нам изданий,

За тех, умолкших навсегда.

Здесь мёртвые живут и здесь немые говорят…

Александр Александрович Зинченко

ПРОЛОГ

Он неумолимо мчался к тому месту, где жертва заговора ожидала своей участи — расплаты за то, о чем даже не догадывалась.

— Заставлю этот мир лечь к моим ногам, провозгласить единственным правителем. Остров окажется в моей власти. Чего бы это не стоило.

В непроглядной тьме на опушке леса место казалось неприметным. Туннель проходил под железной дорогой, вокруг входа только заросли высокой травы, а в радиусе нескольких километров ни души, ни домов.

Неизвестный остановил машину на неровной обочине, выключил тихую музыку и громко хлопнул дверью. Мужчина обошел транспорт и погрузился в багажник, исчезнув в нем наполовину.

— Да где же ты, — нервничал, не находя то, без чего сейчас не мог обойтись. — Так бы сразу.

Вытянул брезентовый мешок, закрыл авто и направился к месту.

Тишина. Только сверчки и кукушка, порой сова разбавляли звуки леса и ветра. Он ступал осторожно, стараясь не утонуть в зловонной луже, которая расположилась на пути под ногами. Она настойчиво извергала прозрачный пар и неприятный тошнотворный запах.

— Черт, — выругался, почувствовав сырость в ботинках. — Чтоб тебя. Да тут никакой фонарь не поможет! — покачнулся и чуть не упал, но успел схватиться за рослую осоку.

Неизвестный открыл проржавевший кодовый замок, и дверь поддалась, неприятно скрипнув. Он осветил темный коридор, похожий на арку. Спертый удушающий запах ударил в нос. Пройдя метра два вперед, он притормозил, коснулся ладонью серого, безжизненно холодного кирпича, и стена, громыхая, отодвинулась.

— Ммм, — мычал связанный в углу пленник.

— Заткнись, а то сделаю больно.

Мужчина присел на корточки и уверенно распаковывал мешок. Сложив рядом пакет для трупов и плотную веревку, он опустился на землю и уставился на узника. Тот, связанный по рукам и ногам, с повязкой на глазах и кляпом во рту, тихонько двигал руками, пытаясь освободиться.

— Не старайся, — спокойно произнес незнакомец. — Морской узел. Я специалист в таких делах. Да и ничего с тобой не случится. Ты нужен мне живой.

Мучитель протянул руки и стащил черную повязку с лица бедняги, улыбнулся пленнику и взял в ладонь маятник Фуко. Вещица представляла собой золотой шарик на толстой цепочке с парой конусов, расположенных параллельно друг другу.

— Сейчас будешь внимательно наблюдать за движениями шара и слушать мой голос. Как только досчитаю до десяти, закроешь глаза, а очнешься, когда услышишь сигнал машины.

Пленник бойко сопротивлялся. Взгляд беспорядочно бегал по помещению до тех пор, пока не приметил в углу напротив несколько белых простыней, измазанных пятнами. Он снова замычал и попытался освободиться.

— Я же предупреждал, успокойся, иначе окажешься рядом с ними. Смотри сюда, — тот со слезами на глазах вздохнул и направил взор на предмет, что уже покачивался из стороны в сторону. — Молодец. Один — разум очищается. Два — мысли становятся прозрачными. Три — тело расслабляется. Девять — веки закрываются. Десять — ты погружаешься в глубокий сон.

Затворник медленно повалился на землю, погрузившись в беспробудный сон. Неизвестный мгновенно вскочил с места и приступил к действиям. Раскрыв мешок для трупов, он схватил одно из десятков тел, что лежали по правую руку и устроил на белом пакете. Закрыв молнию, обвязал веревкой шею, грудную клетку и ноги. Запрокинул умершего через плечо и понес к машине, погрузив в багажник. Дыхание его было ровным, взгляд отсутствующим и холодным. Он держался уверенно, бродя от машины к укрытию и обратно, упаковывая все необходимое. Последним забрал тело спящего и усадил на заднее сидение.

— А теперь самое интересное, — пробубнил под нос и устроился за рулем. Позади сопел затворник. — Неувязочка, — прошипел недовольно и вылез наружу. — Прости, они тебе больше ни к чему, — ловкими движениями стащил с узника ботинки и одел их на себя.

Дорога встретила путника неровной лесной колеей. Ямы и канавы, густые заросли деревьев сменяли кустарники. Машина подпрыгивала, временами рычала, будто сопротивляясь движению. Неизвестный миновал несколько километров леса, свернул и углубился в чащу. Через десяток метров тормознул. Он смерил свое отражение в зеркале самодовольной ухмылкой, украдкой бросил взор на все еще спящего позади и вылез наружу.

Мрачная обстановка не пугала его. Звуки, которые эхом разносил ночной лес по округе, вызывали не страх, а самое настоящее блаженство. Он медленно втянул запахи хвои и раскрыл багажник. Мужчина перекинул через плечо труп, схватил веревку и бодрым шагом скрылся за деревьями. Несколько минут спустя задумчиво остановился у ели с толстым стволом.

— То, что нужно, — довольно улыбнулся сам себе.

Черные плотные перчатки, которые всегда находились в кармане, выручали в подобных ситуациях. Лазание по деревьям они делали менее травмированным. Воспитанник ордена с детства приучен к препятствиям. Вот и сейчас не составило труда забраться на вершину дерева и запрокинуть длинную веревку, что доставала до земли. Он ловко спрыгнул с высоты двух этажного дома вниз и присоединил конец к голове покойного.

— Дело за малым, — потянул с другой стороны и поднял тело как можно выше. — Твоя очередь, — спешно вернулся за спящим.

Узник и не думал просыпаться, продолжая сладко сопеть на заднем сидении авто. Неизвестный выволок его наружу и потащил к дереву. Он усадил его напротив, похлопал дружелюбно по щеке и вернулся в машину, заведя мотор, отъехал на пару метров и продолжительно посигналил.

Я убил их всех

Глава 1

Захар остановился у входа, отдышался, поправил воротник дорогого и единственного в своем гардеробе костюма, купленного для особых случаев, и распахнул двери.

За овальным столом уже восседали пятнадцать человек, включая двух профессоров и докторов наук. Он тихонько присел на свободный стул.

— Как посмел опоздать? — надменно спросил мужчина, сидевший рядом.

— Пробки, — бросил Захар шепотом, даже не взглянув на оппонента.

— Добрый день, — с места привстал член приемной комиссии. — Мы собрались сегодня для оглашения результата и предъявления вам статуса в области психиатрии.

Церемония длилась долгих три часа. Каждому из кандидатов уделили минут по двадцать времени и торжественно вручили корочки доктора наук. Захар оказался последним в списке, вышел в центр, пожал руку процессорам и сфотографировался для стены почета университета. Обычная для таких случаев процедура, но ему она казалась не нужной и надоедливой.

Он вышел во двор и застыл на лестнице у дверей, будто пытаясь очиститься от произошедшего. Коллеги кучкой скопились внизу и жестом позвали присоединиться. Захар ощущал себя среди них некомфортно, считал избалованными жизнью. Дети богатых родителей, что с них взять. Он вынужден был с детства достигать всего своим умом и трудом, а этим лавры доставались с легкой подачки родственников.

Парень рос одаренным юношей и в двадцать семь лет успел получить два высших образования, защитил кандидатскую и теперь докторскую. Мальчик воспитывался в детском доме. Родные погибли в автокатастрофе, когда еще даже не начал ходить. О семье знал одно: далеких предков казнили, как и всех тамплиеров. Да, его корни сложно распознать, но, потратив не мало времени, Захар смог. Как бы там ни было и как бы история не описывала Орден, молодой человек ценил предков и даже проникся, хоть в России этого мало кто понимал. Ближайших же родственников он и знать не желал, ничего хорошего их жизнь за собой не несла.

Собравшись духом, провел время с остальными в баре и уже за полночь возвращался домой. Поднялся на лифте на седьмой этаж, прошел по коридору к двери и вставил ключ в замочную скважину скромной съемной квартирки.

— Привет, умник, — послышался властный голос позади.

Неизвестный набросил на голову Захара темный тканевый мешок и вколол иглу в плечо. Парень потерял сознание через пару секунд.

***

Тело отяжелело, уши заложило. Он почувствовал массивные наушники на голове и сквозь играющую в них сонату услышал звук, напоминающий вертолет. Захар медленно осознал, что его похитили. Молодой человек приоткрыл глаза и сквозь ресницы рассматривал обстановку. Воздушный транспорт оказался просторным, сидячих мест около восьми, но не все заняты. Напротив — двое незнакомых мужчин в темных строгих костюмах с задумчивыми лицами.

— Вот так попал. Они похожи на тех персонажей из фильма «Люди в черном», — подумал Захар, не прекращая с прищуром следить за обстановкой.

— Ты не переборщил с дозой? — спросил тот, что помоложе.

— Как сказал Док, так и сделал. Ни капли больше.

— Патологоанатом — не врач, — подметил второй. — Тоже мне, специалисты. Если что-то случится с этим парнем, Айзик всех порешит. Долго еще? — крикнул, обернувшись в сторону кабины.

— Десять минут.

***

Мужчины подхватили Захара и под белы рученьки повели на выход. Пленник молчал, считая это лучшим выходом из трудного положения. Они ступили на землю, а вертолет шумно взлетел в воздух, поднимая столб пыли, который тут же забил носоглотку. Молодой человек закашлялся, склонившись, пытаясь спрятаться от потока противных частиц, летящих в лицо. Едва поднял голову, напротив уже стоял седовласый незнакомец и широко улыбался. Ростом около метра девяносто, с крепким телосложением и карими глазами он производил впечатление серьезного человека.

— Добро пожаловать домой, — мужчина демонстративно раскинул руки, бегло пробежавшись взглядом по округе.

Захар в сопровождении миновал метров десять следом за тем самым персонажем, которого, судя по всему, все беспрекословно слушались. За углом небольшого холма стояли четыре черные машины марки «Мерседес» премиум класса. Его усадили во второй, куда и присоединился седой.

— Созрело много вопросов. Понимаю, — начал старик и выдержал многозначительную паузу, но в ответ навичок лишь пронзил суровым взглядом. — Хорошо, продолжим. Зовут меня Айзик, по должности Мастер, но об этом чуть позже. Это место — остров в Охотском море. Далековато от цивилизации, но здесь живем по собственным законам. Никто нам не указ. Все мы Наследники Династии могущественной Империи, как и ты.

Ренессанс — аккуратный и развитый город на острове Возрождения. Здесь, как и везде, телевидение и интернет, больницы и тюрьмы, школы и институты. Вот только без Династии Наследия все тут рухнет, ведь именно люди, входящие в нее, превратили место в невероятный и уютный уголок, куда не просто попасть. Но, ступив на эту землю однажды, уйти уже не захочется никогда. Да никому и не удавалось.

Захар всю дорогу смотрел в окно и слушал томный, временами угрожающий голос незнакомца. Машина остановилась. Парень, встречающий эскорт, открыл дверь, и пассажиры ступили на тропинку из декоративного камня. По обе стороны ровно стриженные кусты. Они двинулись вперед и уперлись в старинную лестницу, которая вела прямо к массивным дверям замка. Здание возвышалось на верхушке невысокого холма.

Высота здания не менее двадцати метров. Чем ближе Захар подходил, тем лучше мог рассмотреть его величие. Четырехугольная конструкция из темно-серого камня. Главный корпус в виде башни с куполом, что похож на церковные.

— Они решили превратить меня в священника? — парень все еще не понимал, куда попал и мысленно перебирал варианты.

Айзик схватил железное кольцо, которое висело на мощных деревянных дверях и постучал им ровно три раза. Внутри послышался топот нескольких человек. Ворота плавно распахнулись. Их встретили мужчины в таком же строгом обличии, приветственно склонившись перед гостями.

— Вот дают, — еле заметно улыбнулся Захар. — Что тут за карнавал?

Двор оказался просторным, в центре стояли человек пятьдесят. Все мужчины.

— Приветствуем, — в один голос произнесли они.

Глаза Захара округлились от удивления, но он продолжал идти. Айзик схватился его за руку и мгновенно остановил. Остальные выстроились кругом. Мастер, не теряя ни секунды, начал рассказывать историю возникновения замка. Каждый, не отрываясь, смотрел на него.

— Взгляни, это Наследники Ордена. Ты в их числе. Долгие годы каждый присутствующий искал подобных нам. Это привело в другие страны, в сотни городов и, наконец, в Москву, откуда тебя и привезли. Сейчас же выбор за тобой. Останешься или покинешь это место.

— Как же быть? То, что они сделали, конечно, не по нраву, но и там ничего хорошего меня не ждет. А здесь, судя по всему, дела у всех не плохи. Посмотрим…

Три минуты внутреннего монолога заставили Захара вспомнить детский дом, сложный путь поиска родственников и тот ад, благодаря которому теперь он стал одним их тех, кого поместили на доску почета самого элитного университета столицы.

— В Москве никого и ничего нет, кроме образования и съемной квартирки на окраине. Если уж предлагаете дом и семью, то, пожалуй, приму предложение не раздумывая, — только закончил фразу, и разразились бурные аплодисменты.

***

Экскурсия по городу далась Захару нелегко. Он восхищался видами настолько, что несколько раз чуть не прослезился. Местность продумана до мелочей. Замок на холме стоял как главенствующая инстанция, чуть ниже церковь в золоте с шикарной колокольней. Дома жителей исполнены в едином стиле. Это двух или трех этажные здания из темного кирпича преимущественно с арочными окнами. Все одинаковые, словно на подбор и располагались ровными рядами. Мосты, школы, сады и даже железная дорога — все идеально и потрясало видами.

— Наверное это сон, — прошептал Захар.

— Нет, — ответил Айзик. — Это наша обитель.

***

Пролетело полгода, и Айзик вызвал Захара к себе. Он очутился в роскошном зале впервые. Вокруг сплошное золото и блеск. За круглым столом встречали шесть Мастеров — Родоначальников Ордена.

— Юноша. Пришло время принять окончательное решение.

— Конечно, — кивнул тот, устроившись напротив. — Я согласен на все условия. Да, история гласит об исчезновении Ордена, а с ним и всех Тамплиеров. Но я встретил вас, семью. Древние книги, записи предков и их вера в возрождение близки моему сердцу. Я хочу стать частью этого места, несмотря на то, что Россия не признает Орден.

— Мы рады и подготовили парочку сюрпризов, — Айзик выложил на стол две связки ключей. — Машина и дом, что теперь по праву считаются твоими.

— Вы серьезно, — растерялся Захар.

Все это время он проживал в замке, в келье на четыре персоны. Редко покидал высокие кирпичные стены и никогда не делал этого в одиночестве. Чувствовал себя пленником. Тем не менее, мог работать над собой, пользовался благами и ни в чем не нуждался. В его распоряжении оказалась огромная библиотека с древними книгами редких образцов. Тайные ритуалы и кладезь исторических фактов, касающихся не только ордена, но и семьи.

— Но это еще не конец. Предлагаем возглавить больницу для душевно больных. Ты показал свою преданность Ордену, продемонстрировал принадлежность ему. Принял нас, а мы тебя.

— Я согласен, — потрясение от подобных новостей застало врасплох.

— Но усвой одну истину. Мы считаем тебя преемником, а это ответственность. Остров тихий и громких происшествий не случается, так как следим за порядком и спокойствием граждан, в чем и просим помощи. Клиника «Сияние разума» крупнейшая в России лечебница для душевно больных. Там лечится множество особо опасных преступников. А тюрьма «Триумфатор» обитель пожизненно заключенных. Эти места во многом спонсируют нашу обитель.

— Понимаю, Мастер!

Захар прилежно склонил голову перед Мастерами и выдохнул, теперь он уверен, что не зря оказался здесь. Именно сейчас. Он верил в великое будущее, которое дарило надежду в лучшее.

Глава 2

Здание полиции располагалось чуть дальше центра города Ренессанс. Двухэтажное строение выглядело новым, будто только построенным. В действительности так и было. Первый этаж выкрашен насыщенно черным оттенком, который поразительно гармонировал с тонким бежевым цветом второго. Огромный просторный холл встречал всех гостей, невзирая на то, какова причина их визита. Величественная ажурная лестница при входе бросалась в глаза. Справа за стеклом восседал дежурный. Чуть дальше располагался закуток, где содержали подозреваемых. Второй этаж занимали сотрудники в погонах и мрачные комнаты для допросов.

Ночью в полицейском участке дежурил новичок. Телефон надрывался без малого полчаса, но парень крепко спал, уткнувшись носом в стол.

— Эй, — в помещение ворвался разъяренный участковый и ударил парня в плечо. — Полиция, слушаю, — взял трубку, косясь на сонного, что нехотя протирал слипающиеся веки.

— По… помогите, — послышался голос на том конце провода. — Я… кажется убил их всех, — мужчина с трудом выговаривал фразы.

— Где находишься? — поинтересовался встревоженный участковый Савва.

Не высокий и полноватый, с добрыми глазами полицейский на самом деле являлся строгим сотрудником. Новобранцы боялись его серьезного тона.

— В лесу рядом с архипелагом.

Дежурный сонным взглядом смотрел на Савелия, пытаясь понять его настроение. Тот сбросил вызов и недовольно покачал головой, погрозив пальцем безнадежному работнику.

— Значит так. Сейчас отправлюсь на место и взгляну что там. А тебе совет, — выдержал паузу. — НЕ СПИ НА ДЕЖУРСТВЕ, — неожиданно прокричал так, что паренек подскочил.

Ренессанс — город, что занимал всю площадь острова Возрождения и был под пристальным вниманием Династии Наследия, которая управляла всей округой.

Архипелаг располагался в часе езды от участка, за чертой города. Савва запрыгнул в старенький «Уазик» и рванул на поиски. Миновав трассу, свернул на проселочную дорогу и замедлил ход, озабоченно осматриваясь вокруг. Территория, о которой говорил звонивший, находилась рядом с озером и окружено холмами. В сумерках местность могла с легкостью укрыть кого угодно в своих угольных объятиях. Лесополоса все больше поглощала авто Савелия во тьму.

Участковый, проехав значительное расстояние, уже успел расслабиться и почувствовать облегчение, но приметил едва различимый отблеск справа. Он спешно притормозил и вышел из машины, тихонько прикрыв дверь. Мужчина настороженно направился в лесную чащу, освещая дорогу фонариком. Ветки громогласно хрустели под ногами. Сучки надоедливо впивались в одежду. Савва, озираясь, миновал метров пять и застыл. Направил луч света вдаль, где еле слышно раздавался всхлип.

— Какого рожна тут твориться, — выругался, скорчившись, и продолжил путь. — Нашли место, хулиганье треклятое. Если уж убиваете, так делайте это поближе к цивилизации. Пожалейте людей в погонах. Боже, — вскрикнул, когда добрался.

В свете фонарика Савва увидел незнакомца в темном спортивном костюме, стоящего на коленях. Неизвестный смотрел наверх, не отрываясь. Участковый скользнул взглядом и посветил на высокую ель с толстым основанием. На суку висел пакет в человеческий рост. Савва медленно двинулся к нему, чтобы рассмотреть поближе. Он встал спиной к незнакомцу. Тот не повел и глазом при его появлении, будто и вовсе никого не замечал. Мешок для трупов белого цвета. Вокруг шеи, груди и ног обмотана веревка. Странная вещица тяжким грузом свисала над головой полицейского, не шевелясь. Участковый машинально потянулся за телефоном и набрал номер майора.

— Савелий, в курсе, который час? — спросил тот недовольным тоном.

— Простите, Степан Ильич. Обнаружен висельник в лесу и мужик, который утверждает, что виновен в этом.

— Дела для гонца, — задумчиво протянул собеседник. — Будь на месте, пришлю группу.

— Так точно, товарищ майор.

Савва обернулся и медленно тронулся к неизвестному. Завел руки за спину и щелкнул наручниками. Тот и не думал сопротивляться.

— Вставай, — участковый держался уверенно, но тревожные мысли не покидали. — Скоро приедут оперативники.

— Я убил их всех, — повторил тот.

— Кого еще.

— Всех.

— Ты в себе. Висит один труп, где же тогда остальные.

— Я убил их всех.

— Вот заладил, — бубнил полицейский. — Ладно, разберемся. Как зовут?

— Я убил их всех.

— Да понял уже. Топай давай, — он подтолкнул мужчину и повел к тропе, где смиренно дожидался «Уазик». — Хорошо хоть недалеко забрался.

***

— Возьми трубку, — сквозь сон шептала Лилия, ударив Давида в бок.

Мужчина нехотя повернулся и вытянул руку. Он нащупал металлический корпус телефона на тумбочке и нажал кнопку.

— Если не началась война, то я тебя по стене размажу, — вместо приветствия произнес грубым басом.

— Извинись и начни заново, — послышался голос майора, и Давид резко вскочил с постели. Смартфон выпал из рук. Мужчина покатился следом, запутавшись в своих брюках, небрежно валявшихся на полу.

Следователь получил звание капитана всего пару месяцев назад, в то время и закрутил роман с криминалистом. Зеленоглазый шатен с потрясающим чувством юмора и спортивного склада давно стал объектом ее вожделения.

— Простите, Степан Ильич, приветствую, — исправился Давид.

— У нас жмурик в лесу. Собирай группу и вперед.

— Слушаюсь, — ответил Давид, сбросил вызов и снова набрал номер.

— Да, — еле слышно ответили на том конце.

— Подъем, красавица, у нас убийство.

— Шутишь что ли, — возмутилась криминалист Лилия, что лежала рядом на кровати. — Чего звонить-то, я и так поняла.

Женщина сорока пяти лет была самой стильной в своей сфере. Всегда одетая с иголочки, на каблуках, высокая брюнетка ловила непрекращающиеся восхищенные взгляды коллег.

— Прости, милая, — улыбнулся любовник, чмокнул ее в лоб и отправился в ванную. — Пять минут на сборы.

Все еще не выпуская телефон из рук, он продолжал собирать группу к месту происшествия.

— Здорово, дружище, извини, что так рано, но у нас труп, причем с сувениром, — по пути к парковке Давид уже звонил помощнику.

— Конечно, лечу, — коротко ответил тот.

***

«Митсубиси» Давида притормозила рядом с машиной участкового. Заглушив мотор, парочка тут же направилась к «Уазику». Внутри сидели двое. Один покачивался и бубнил что-то невнятное. Второй тихонько посапывал, откинувшись на сидении.

— Оцепил территорию? — поинтересовался капитан, заставив Савелия вздрогнуть.

— Так нет же никого, — растерялся участковый, приходя в себя.

— Вот дает, — прошипела Лилия, недовольно отвернувшись. — Кажется, у нас и подмога подоспела, — приметила свет фар еще двух показавшихся на горизонте авто.

Старенький «Шевроле» двигался первым. За рулем сидел оперативник, а на заднем сидении двое понятых. Ребята попались ему случайно, в то время, когда пили пиво у ночного ларька. Сотрудник, не задумываясь, предложил им сделку, а те, чтобы избежать наказания, прыгнули в машину.

Судмедэксперт Ева ехала следом. Девушка сражала красотой наповал. Мало того, что миниатюрная блондинка имела шикарные голубые глаза, утонченную фигуру, так еще и являлась дочерью самого Айзика. Все в ее жизни по высшему разряду: дом и автомобиль, одежда и прическа с маникюром. Многие ненавидели ее за это, но еще больше из окружения банально завидовали.

— Понятые случайно напросились. Да? — оперативник с растерянными парнями приблизились к Давиду. Те часто и продолжительно кивали, не издавая ни звука.

— А ты не промах, — подметил следователь, радуясь гражданским. — Умеешь порадовать, — похлопал коллегу по плечу.

— Ева, поторопись, — подгоняла Лилия доктора, которая вытаскивала чемоданчик с заднего сидения. — Уже час прошел. Ты же в курсе, каждая секунда на счету.

Группа быстро добралась до места происшествия. Лилия достала из рабочей сумки три маленьких прожектора и выставила по периметру, один направила на тело. Все подняли голову к верху, молча рассматривая загадочную находку.

— Значит так, — проговорил, нарушив молчание, следователь. — По следам, которые хорошо видны, тут находился один человек, но, судя по всему, в ботинках. Наш задержанный в одних носках. Обувь сорокового или сорок первого размера. Сходится. Давай, Лилия Владимировна, принимайся за работу. Ева, тоже не стой. Проходите, девчонки, не стесняемся.

Девушки смерили его злобными взглядами, переглянулись и рассмеялись.

— И что я смешного сказал, — всерьез гаркнул Давид.

— Спускайте его, — попросила доктор, игнорируя грубое высказывание. — Так я ничего не смогу сделать.

Лилия отошла чуть поодаль. Криминалист увлеченно снимала отпечатки пальцев подозреваемого. Оперативник смело забрался на дерево и принялся срезать веревку. Мешок соскользнул вниз, где его предусмотрительно ловили участковый и следователь.

— Тяжелый, зараза, — пробубнил Савелий, едва не свалившись под весом, и аккуратно примостил тело на земле.

Девушки, будто по команде, бросились к мешку и приступили к делу. Лилия проверяла пакет и тело на следы, осматривая каждый миллиметр поверхности.

— Удивительно и практически невозможно. Чисто, как в операционной, — заключила она, оторвавшись от работы.

— Да не может быть, — задумалась эксперт. — Везите жертву ко мне. Проверю все до мелочей. Вызовите транспорт.

Время тянулось неизмеримо медленно. Каждый старался поскорее завершить работу на месте преступления и ничего не упустить. Ева и Лилия продолжали рассматривать умершего.

— Ребята, мало того, что он мумифицирован и лицо стерто напрочь, да тут еще и кости отсутствуют.

Ева поднялась. Лицо девушки исказило удивление и непонимание. Она бросала взгляд на каждого присутствующего.

— Как это? — Давид двинулся к ней.

— Точнее скажу после вскрытия, — развела руки эксперт. — Ну и тщательного осмотра.

Глава 3

Дорога в напряженном молчании совсем не вписывалась в картину происшествия. Мужчина на заднем сидении не походил на хладнокровного убийцу, применяющего жестокие пытки. Потухший, временами отсутствующий взгляд, который полицейский ловил в зеркальном отражении, вводил в ступор. Автомобиль тем временем приближался к участку.

— Ну что, дорогой, приехали. Готов давать показания, — капитан вышел из машины и настойчивым резким движением вытащил неизвестного.

— Я убил их всех, — продолжал твердить тот еле слышно, будто заученную наизусть мантру.

Миновав просторный холл, они приблизились к черной металлической двери. Давид дернул ручку и жестом пригласил задержанного войти первым. Кабинет квадратной формы с тусклым освещением предстал перед глазами. Вокруг ничего лишнего, только стол, стоявший в центре, и три стула: один справа, два слева.

— Располагайся.

Полицейский решительно усадил мужчину, а сам устроился напротив, скрестив ладони на поверхности, сплел пальцы и продолжил:

— Наручники не сниму, пока не пойму, что не бешеный или психопат. Как произошло…

— Я убил их всех, — перебил задержанный томным шепотом, не поднимая взгляд.

— Кого? Где другие? — монотонным голосом парировал Давид, но тот продолжал повторять заученную короткую фразу. Капитан не выдержал и поднялся, описав круг по помещению, остановился у одностороннего зеркала, задумчиво всматриваясь в собственное отражение. — Может, адвоката пригласить? А? Нужен тебе адвокат?

Давид устремил взгляд на незнакомца, но ничего нового тот не демонстрировал. Капитан тяжело вздохнул и бросился к столу. Нагнувшись перед лицом задержанного, вскрикнул не человеческим рыком:

— Адвоката, мать твою, надо тебе или нет! То ли ты умный, то ли идиот, — не выдержал и покинул комнату, демонстративно хлопнув дверью. Едва притормозив в коридоре, оглянулся. Тяжелое дыхание разжигало внутри ярость и злость. Давид думал, как поступить, пока перечитывал таблички на дверях.

УЧАСТКОВЫЙ.

Дверь с надписью будто манила войти. Давид поддался желанию и скользнул внутрь. Савелий невозмутимо сидел за столом, щелкая компьютерной мышкой.

— Играешь на рабочем месте, — грозно начал Давид и плюхнулся на стул напротив. — Слушай, этот упертый пьян, обдолбан или псих. Найти бы ему защитника, что ли.

— Жалеешь убийцу. Это что-то новенькое, — участковый, не моргая, уставился на капитана.

— С чего бы это? Только есть в нем странности. Да и спокойный слишком, подозрительно. Бубнит, молчит, в глаза не смотрит.

Участковый тяжело вздохнул, оценивающе поморщился и набрал номер со стационарного телефона. Ожидание ответа на том конце провода длилось дольше обычного. Томительная пауза повисла в кабинете.

— Да, — Савелий бросил одобрительный кивок капитану. Тот встрепенулся. — Убийство. Задержанный не идет на контакт. Думаю, без вас не справимся. — Очередная минута тишины. — Это твои проблемы, на то и нужны бесплатные адвокаты. В общем, дуй сюда и не заставляй себя долго ждать.

— Ну, угощай тогда, — расслабился Давид после звонка. — Черный кофе без сахара и печенье, можно конфет. Да и суп не лишним будет. Борщец нажористый.

— На, — Савва бросил пакетик растворимого кофе на стол. — Не подавись.

Старенький электрический чайник старательно шумел, разогревая воду для напитка. Давид откинулся на спинку стула и задумался о ночном происшествии, перебирая в голове все, что довелось обнаружить. Савелий изредка посматривал на него, отрываясь от пасьянса. Никогда еще капитан не представал перед ним в таком состоянии. Каждая клеточка, морщинка, мимика на лице Давида меняли положение с удивленного на напряжение, с озлобленного на непонимающее. Участковый старался не прерывать мозговой штурм, который мог привести сослуживца к гениальным решениям. Вот только кофе уже готовый на столе, а дверь кабинета распахнулась, едва Давид потянулся за глотком.

— Шустро бегаете, — заметил капитан, отодвинув кружку. — Кофе не успели допить.

— Так продолжайте пировать. Где найти клиента?

Мужчина в строгом костюме и очках с невидимой оправой теребил объемную черную папку в руках.

— В третьей переговорной, но не забудь заглянуть на обратном пути.

— Не сомневайся, — бросил тот и мгновенно исчез.

Савва с капитаном вернулись к тягостному ожиданию. Каждый пытался занять себя хоть чем-то. Один продолжал играть, второй бродил по помещению с кружкой, громко хлебая и причмокивая. Минуты тянулись медленно. Время будто застыло. Даже часы, казалось, тикали громче, с трудом передвигая стрелки.

— Полчаса прошло. Дурно пахнет все это, — предположил Давид, вернувшись на место в то мгновение, когда в дверях возник адвокат.

— Значит так, — приблизился к столу мужчина, угрожающе нависнув перед капитаном. — Думаю, мое заявление не станет открытием.

— Психиатр, — перебил Савелий вопросительным тоном.

— Садись, пять, — коротко ответил тот. — Требуем врача и освидетельствование. Вы и сами понимаете, что он не в себе.

— Но хоть что-то сказал? По делу. — любопытство не отпускало Давида, заставляя продолжать разговор.

— Я убил их всех, — процитировал адвокат, вручил в руки капитана заявление и скрылся.

***

Ева встречала катафалку у железных дверей серого трёхэтажного здания. Машина медленно подъехала задом и притормозила в паре шагов от нее. Двое санитаров выскочили из салона и, бодро распахнув двойные двери авто, схватили каталку, направившись с ней внутрь. Они миновали длинный коридор, четыре двери кабинетов, встретившиеся на пути, и скрылись за последней справа. Едва успели погрузить труп на секционный стол, как доктор уже возникла рядом.

Прозекторская отлично освещалась. Три рабочие поверхности стояли в ряд друг за другом, над каждым висели операционные светильники огромных размеров, низко опущенные над рабочими столами. Вдоль стены выстроились хирургические столики с инструментами. Чуть левее располагались микроскопы для интернов, коих в этих местах находилось крайне мало.

— Спасибо, ребятки, помогли. Кстати, на сегодня все свободны. Мы с помощником справимся.

— Ева, — раздался знакомый женский голос из коридора. Он гулом отражался от кирпичных стен, заполняя собой весь этаж морга. — У меня новости, — влетела криминалист Лилия.

— Что? Ты нам помешала. Только приступили, — девушка держала в руках нож, опасно направленный на гостью.

— Положи эту штуку и послушай, — Лилия подошла к столу с микроскопом. — Я проверила пальчики трупа. Ты не поверишь.

— Ой, не нагнетай. Не президент ведь США лежит передо мной, — пыталась шутить Ева, но ответной реакцией стал лишь возбужденный взгляд Лилии.

— Нет, хуже. Священник. Православный.

Женщина старательно перебирала бумаги с результатами перед экспертом.

— Не может быть. Здесь. На острове. Среди католиков.

Ева метала взор от стола на криминалиста и обратно. Помощник молча наблюдал за обеими, стараясь не вмешиваться.

— Вот именно. Этого церковь ждала, как гостя. В общем, — она ткнула на распечатанные и аккуратно разложенные фотографии. — Он прилетел четыре месяца назад из Москвы, но никто из наших в глаза его не видел.

— Интересно. Звони Давиду, а я, с твоего позволения, продолжу, точнее, начну работу. Слава Богу, реконструкция лица теперь не нужна.

***

— Что-то сегодня холоднее обычного, — он неспешно вышел из машины и снова погрузился в темный туннель.

Неизвестный положил увесистый чемоданчик на землю и направился за очередным трупом. Обхватив за ноги, перетащил на середину помещения и устроил на полиэтиленовом пакете размером с односпальное одеяло.

— Теперь и ты станешь частью шедевра, — проговорил, раскрыв чемодан и смерив содержимое рышущим взором. — Подойдет. — схватился за хирургический, немного заржавевший нож.

Мужчина сделал первый надрез длиной в двадцать сантиметров на плече жертвы. Края пореза плавно расползлись, не проронив и капли крови. Он оскалился в широкой улыбке, будто получая неимоверное удовольствие от процедуры.

— Невероятное ощущение, — бубнил, продолжая с азартом кромсать бездыханное тело. — Все ради него. Ради веры. Ради величия. Вдохнем жизнь в эту картину, и теперь она заиграет новыми красками. Станет показательным экспонатом всем членам общества и главным Хранителем этих мест.

Минуты летели, сменяя друг друга. Мир вокруг не имел никакого значения. Все сейчас стало для него неважно. Он наслаждался процессом. Отделяя кожу от мышц, избавляясь от прожилок, доходя до кости, неизвестный ощущал неизмеримую гордость проделанной работой. Последний штрих. Он схватил пилу в руки, нацепил защитные очки и, расплываясь в улыбке, отделил плечевую кость.

— Да, то, что нужно. Чисто сработано, — неизвестный покрутил часть тела в руках и с трепетом положил добычу в черный пакет, аккуратно отравив в чемодан. Он вернулся к останкам и ловкими движениями зашил рану, соединив каждый участок тканей.

— Тебя скоро обнаружат.

Глава 4

Капитан метался по кабинету участкового, крутя в руках сотовый телефон, то нажимая на кнопки, то застывая у окна, устремив взгляд на небо. Плавно тянущиеся в одном направлении облака успокаивали его вспыльчивый характер.

— Долго ты будешь думать? Звони, — не выдержал Савва, допив третий бокал кофе.

Капитан сощурил въедливый взгляд исподлобья и нажал кнопку вызова, вобрав в себя побольше воздуха. Ответ последовал незамедлительно, несмотря на раннее время.

— Захар, приветствую, — Давид чувствовал себя виноватым, но старался держаться уверено и даже строго.

— Судя по тону, утро твое совсем не доброе, — сонным хрипом бубнил в трубку собеседник. — Что стряслось?

— Убийство, дружище. Нужна твоя помощь. Адвокат задержанного требует освидетельствования. Но даже не знаю, подойдешь ли для этого.

— Конечно, — шевеления на фоне демонстрировали тяжелый отрыв от мягкой постели. — Я главврач, психиатр в отделении для душевнобольных, причем единственный на острове. Ты по адресу, Давид. Уже выезжаю.

— Дорогу в отделение знаешь. Жду.

Капитан сбросил вызов, многозначительно хмыкнув сам себе в отражение окна. Едва собравшись с мыслями, направился на выход, как в дверях появились две девушки. Они громко перебивали друг друга и махали руками в разные стороны, старательно донося свои монологи. Давид растерянно посмотрел на Савву. Сотрудник пожал плечами, набросил на себя ветровку и отправился покинуть кабинет, обернувшись на капитана напоследок:

— Терпи, Дава, терпи, — рассмеялся и вышел.

— Тихо, — выкрикнул тут же капитан, и дамы умолкли. — Так, а теперь по очереди.

— Я идентифицировала жертву, — начала Лилия, пока Давид садился за стол участкового. — Это священник из Москвы. Его пригласили погостить, но тот не предупредил, что летит, поэтому не могли ничего о нем знать.

— А я за эти три часа установила, что погиб минимум месяц назад. Труп мумифицирован. Это затрудняет установление даты смерти, но дает понять, что жертва после кончины лежала в закрытом помещении. Саркофаг, если удобно. Причина летального исхода — обезвоживание.

Девушки выдохнули и устроились на стульях. Лилия поближе к Давиду, а Ева скромно у стеночки.

— Его держали в плену и не кормили. Понял. Че сложного то? Не повезло бедолаге скончаться от голода, — подвел черту Давид.

— Да, но еще не давали воды. За неделю до того, как повесили, умершему вырезали бедренную кость, но рану зашили, причем мастерски.

Минутная пауза повисла в кабинете. Давид машинально взял в руки шариковую ручку и начал стучать ею по столу.

— Вот так новости, — брови поднимались и опускались, словно помогая полицейскому зафиксировать услышанное.

— Это все на что способен, — возмутилась Ева.

— А чего ждешь то, — Давид перевел взгляд от ручки на эксперта.

— Хочу поговорить с подозреваемым, — внезапно ошарашила она.

— Ты?! — громко рассмеялся капитан и, отбросив предмет, откинулся на спинку стула. — Послушай, это не детский сад, а уголовный розыск. Мы тут не в песочнице играем. Он убийца, а не мальчишка, который отобрал у девчонки куклу. Он морил голодом жертву не один день, по твоим словам. Лишил труп костей. Нагло зашил и подвесил к дереву. По-твоему это шутки?

— Нет, это ты послушай, — эксперт подошла к нему вплотную, оперлась на стол ладонями и уставилась прямо в глаза Давиду, не моргая, продолжила. — Маленький рост не мешает мне проводить вскрытия и копаться в кишках людей, вскрывать черепа. Я знаю о том что творят эти уроды, больше кого бы то ни было. Вижу их глазами, что делали с потерпевшими. Каждое движение. Не смей говорить со мной, как с ребенком. Ты бы и скальпель в руки не смог взять, не то что разрезать плоть.

— Да что с вами творится, — Давид находился в шоке от подобного поведения блондинки. — Ладно, уговорила. Но это первый и последний раз, поняла? Сейчас придет психиатр и провожу обоих к задержанному. Согласна?

— Да, — резко ответила Ева и сложила руки крестом, вернувшись на свой стул. — Вполне устраивает.

— Да расслабься, — пытался реабилитироваться полицейский, сменив гнев на милость. — Давай кофе попьем. У Саввы тут и печенье есть. Суп в термосе. Жена приготовила, вкуснотища, наверное. — Давид копался на столе участкового, перебирая варианты перекуса, но девушка демонстративно отвернулась к окну. — Да в тебе гонору больше, чем веса.

— Не трогай ее. Человек не выспался. Всю ночь работал. Давай скорей кофе и печенье. Я голодная, как зверь, — Лилия присела напротив него, щелкнув на кнопку чайника. — Так что там с адвокатом?

Капитан детально пересказывал криминалисту перевозку задержанного, попытку допроса, приезд адвоката, не упустив и то, что с минуты на минуту должен прибыть психиатр для освидетельствования. Оба так увлеклись делом и печеньем, что даже не заметили, как Ева покинула кабинет. Давид отставил чашку и поднялся с места.

— Что-то Захарчик долго, — он неспешно направился к двери, но только потянулся к ручке, как та распахнулась и показался доктор.

— Не за мной ли отправился, — дружелюбно улыбнулся тот, и ямочки на щеках стали заметнее.

Мужчины приветственно пожали друг другу руки. Давид никогда не дружил с Захаром, но знал о его принадлежности к Ордену и теплой дружбе с самим Айзиком. Он не скрывал своего восхищения этим одаренным молодым человеком. Его образованием и трепетным отношением к профессии.

— А ты, случаем, не экстрасенс, — следователь пригласил гостя присесть, предусмотрительно подвинув стул к столу. — Проходи, дорогой, устраивайся.

— Думаю, каждый психиатр немного экстрасенс. Привет, Лилия. Рад встрече.

Захар излучал небывалое внимание ко всем представительницам женского пола. Вот и сейчас он галантно коснулся ладони криминалиста и нежно поднес ее а губам. Женщина бросила восторженный взгляд на Давида и расплылась в улыбке.

— И тебе доброе утро. Случаем, по пути никакую блондинку не встретил?

Она пыталась смягчить нарастающую ревность Давида, которая так и сверкала в его глазах.

— Ту, что дымит, как паровоз на лестнице?

— Именно, — посмеялась та в ответ, поправляя прическу. — Работа у нее нервная, с мертвыми, понимаешь ли, — она встала, поправила пиджак и проследовала на выход, чтобы позвать Еву.

— Думал, что с трупами легко. Никаких жалоб, — мужчины рассмеялись.

— Мальчишки, что с вас взять, — подмигнула Лилия и вышла из кабинета.

— В общем, — грозно начал Давид, а Захар напрягся. — Проведи с этим мужиком беседу так, чтоб пролил свет на то, что произошло. Никому не удалось ни слова из него вытянуть. Мы будем слушать и наблюдать за стеклом. Все пишется на пленку. Совсем забыл предупредить. С тобой пойдет Ева. Пигалица, что работает с трупами жертв. Она нервная сегодня, смотри аккуратней.

— Не волнуйся, не из робких, — успокоил психиатр и уже поднялся с места следом за капитаном.

Едва оба сделали шаг, как в кабинет вошла она. Захар повернулся и застыл, не мог произнести ни слова. Только изучал девушку, которая упорно двигалась навстречу, извергая яростный взор. Средней длины светлые волосы, большие голубые глаза, чуть вздернутый нос. Она оказалась красива настолько, что психиатр растерялся и не слышал никого вокруг.

— Эй, дружище, — Давид ударил его в плечо, вернув к реальности.

— Да, — очнулся тот и машинально протянул руку для приветствия. — Я, этот, психиатр, — не отрывал взгляда от девушки.

Ева непонимающе отшатнулась назад. Давида накрыло любопытство. Он ощутил искры между этими двумя и не понимал, как относиться к такому сотрудничеству. Они могли или помешать делу, или же наоборот.

— Так прям и зовут, — прошипела Ева недовольным тоном. — Ну, тогда я Королева Мертвых. Не больше, не меньше. Может, пойдем уже.

***

Ева, насупившись, вышагивала за мужчинами. Девушка готовила себя к агрессии со стороны задержанного, жестоким выпадам, возможно, даже драке. Именно такой человек мог сделать то, что поведало ей вскрытие: применение нечеловеческой силы, враждебность, но при этом пытливость ума и способность манипулировать людьми и их эмоциями.

Давид притормозил у черной двери и обернулся.

— Одни справитесь?

— Не нагнетай, — заявил Захар. — Психиатр и судмедэксперт — отличная команда для беседы с потенциально опасным представителем человеческой расы. Ведь так?

Молодой врач подмигнул Еве, но она украдкой кивнула и посмотрела на капитана.

— Открывай, — попросила мягким голосом.

Темная комната смотрелась мрачно и неуютно. Мужчина сидел, раскачиваясь назад и вперед, тихо нашептывая непонятные слова. Ева присела рядом с Захаром. Напротив — измученный задержанный. На столе только стакан воды. Психиатр в считанные минуты оценил обстановку и человека перед ним.

— Может, голоден, — начал врач, отодвинув стакан воды подальше. Неизвестный не отреагировал.

Захар обернулся на стекло позади и подал знак Давиду. Дверь комнаты распахнулась через минуту. В помещение вошел капитан и положил на стол пару бутербродов, которые только что нагло отобрал у дежурного. Задержанный набросился на еду и громко чавкал.

— Вот теперь поговорим, — продолжил Захар спокойно и медленно, положив ладони на виду у неизвестного. — Расскажи мне о своей жизни. О родных и детстве, — тот продолжал молчать и чавкать. — Как твое имя?

Ева наблюдала за попытками разговорить задержанного молча. Ее дело было не вмешиваться в беседу, а наблюдать. Она оценивала движения мужчины, его мимику, выражение лица, взгляд и телосложение. Особенно привлекли руки. Девушка поняла по пальцам все, что хотела узнать. Видела этого незнакомца насквозь. Но мог ли психиатр похвастаться тем же?

Душевный разговор не состоялся. Мужчина повторял одну и ту же фразу. Покачивался. Пил воду. Временами озирался и снова склонялся. Ему не мешали наручники, не тревожило замкнутое пространство. Он будто и вовсе не понимал, где и за что очутился.

— Необычный случай, — промычала девушка, поднявшись с места следом за Захаром.

Врачи подошли к двери, бросили беглый взгляд на задержанного и вышли к следователю. Давид уже ждал их снаружи с вопросительным пристальным взглядом и некой радостью от того, что психиатр провалился на допросе.

— Что скажешь? — капитан не сводил взора с Захара.

— Ваш адвокат прав, мужчина не в себе. Он словно под психотропными препаратами, которые все еще действуют. Есть одно решение. Предлагаю поместить беднягу ко мне в клинику под наблюдение.

— Согласна. Он ненормальный, там ему самое место, — добавила Ева и продолжила. — Но не убийца.

— Душевнобольной, — поправил Захар настоятельным тоном.

— И какая разница между этими понятиями, — она впилась в психиатра широкими глазами. — Я не оскорбила твоего пациента. Или задержанного. Или подозреваемого. Да как угодно.

— Ладно, не важно, — не стал спорить Захар. — Так что скажешь, — вернул вопрос Давиду.

— Пошли, оформим перевозку, — бросил капитан и взглянул на Еву. — А ты, пигалица нервная, возвращайся в трупную обитель и продолжай работать. Королева мертвых. Придумала тоже мне.

Его смешки в сторону эксперта звучали с того момента, как она возглавила морг на острове. Миниатюрная, худощавая, но в то же время умная и яркая, она обладала диким нравом и ни перед кем не склонялась. Ее высокомерие и цинизм, гордость и самоуверенность пробуждали в Давиде дикое желание принизить и сбить спесь. Но девушка не умела молчать и всегда возвращала ему колкостью на колкость.

— Тебя забыла спросить. Твое мнение совершенно никому не интересно. Слышишь? Сила ничего не решает в наше время, а вот мозгами ты не блещешь. — грубила Ева вдогонку и, растолкав мужчин по сторонам, направилась на выход.

***

Ева вернулась в морг не в самом хорошем расположении духа. Внутри нее буянила обиженная девочка. Мысли заезженной пленкой перекручивали в голове каждое слово и фразу капитана, его колкости, насмехательства. Следом она вспоминала лицо и руки задержанного. Итогом появлялась картина трупа, лежащего на столе в прозекторской.

Остаток дня провела в секционном зале. На улице уже стемнело, когда она заставила себя оторваться от работы и взглянуть в окно. Настенные старинные часы, доставшиеся по наследству от отца ее отца, показывали двенадцать ночи.

— Это, конечно, погорячилась, заработалась, — промямлила тихонько. — Пора бы домой.

Девушка жила одна неподалеку от особняка Айзика. Отец редко захаживал в гости, как и она к нему. Их отношения разладились с тех пор, как погибла мама, утонула в море несколько лет назад. Ева пыталась сбежать на большую землю, но не смогла бросить родного папу, ведь никого, кроме него, у нее не осталось. И как бы ни старалась отдалиться, все равно не получалось. Все дорожки вели Еву обратно на остров, к родному отцу.

Она поставила машину в гараж и двинулась к дому. В темноте, да еще и в безлунную ночь, видимость не очень, а тишина еще больше нагнетала обстановку. Вставила ключ в замочную скважину и повернула. По спине пробежал леденящий холодок. Девушка замерла, затаив дыхание. Каждая мышца напряглась. Чувствовалось чье-то незримое присутствие. Внезапно ощутила, будто кто-то коснулся ладони. Она в ужасе обернулась. Чуть поодаль стояла расплывчатая тень, пронзая ее залитым чернотой взором.

— Вы кто? — выкрикнула Ева писклявым от напряжения голосом, но тень уже исчезла. Выдохнула, — Это переутомление.

Девушка зашла в дом и тут же направилась в спальню. Ни на что сегодня не хватало сил. Работа, нервы, перепалки с Давидом, все скопом навалилось. Она облачилась в легкую уютную пижаму и запрыгнула под одеяло. Усталость мгновенно унесла ее сознание.

***

— Я покажу тебе, — Ева понимала, что это сон, не мог же изувеченный труп стоять прямо перед ней и говорить. — Смотри.

Сновидение тянулось бесконечно долго. Мрачный лес разрастался, волоча ее призрачный силуэт в нужном ему направлении. Она пыталась уловить посыл, осознавать происходящее. Мысли четко перебирали каждое движение. Казалось, что сознание нарочно играло с ней, уводя туда, где многие вопросы обретут логичные ответы.

Наконец картинка прояснилась. Ее силуэт остановился на тесной поляне. Напротив сидел мужчина, облокотившись о дерево. Будто не в себе. Присмотревшись, Ева поняла, что тот спит. Но на ее глазах он внезапно поднялся и встал на колени. Машинально достал телефон из брюк и набрал номер.

— Я убил их всех, — проговорил еле слышно.

***

Ева вскочила от кошмара. На часах семь утра. За окном ярко светит солнце. Комната наполнена светом. Вокруг никого.

— Я поняла. Вот почему он молчит. Задержанный не псих. Он лунатик.

Глава 5

Ева мчалась на внедорожнике «BMW X5» темно синего цвета по пустынным улицам Ренессанса. Город еще крепко спал. Рассвет слепил глаза, заставляя щуриться. Девушка в порыве ночного сновидения отказала себе в удовольствии глотнуть привычный утренний кофе. Успела лишь принять душ и в спешке выскользнуть наружу, оставив постель еще теплой.

— Надеюсь, задержанного еще не уволокли в психушку, — размышляла, давя педаль газа в пол.

На парковке возле отдела оказалось совсем пусто. Она свободно примостила авто и двинулась к зданию. У дверей уже появился психиатр с лицом, переполненным решительными действиями. Позади в наручниках вели задержанного в сопровождении конвоиров.

— Думала, что не успею, — промямлила, запыхавшись, подойдя к Захару.

— О чем это ты? — нахмурился тот, оценивая ее неопрятный пучок влажных волос на голове.

— Это прозвучит странно, но, клянусь, я не сумасшедшая.

Ева проговорила слова в ускоренном темпе, жадно хватая воздух и озираясь на задержанного. Ее спортивный костюм бежевого цвета выглядел мятым. Но эксперта не волновал внешний вид. Она судорожно пыталась донести информацию, очень важную для себя и, как казалось, всех остальных.

— Да, верю, — Захар жестом приостановил охрану. — Что хотела, говори. Только спокойно. Вдох, выдох. Вдох, выдох.

— Не здесь. Нужно это обсудить с Давидом. Пошли, прошу. Не отказывайся.

— Надеюсь, ты знаешь, что творишь. Ведь иначе ни я, ни следственная группа не станем церемониться. У нас есть приказ. Документы. Понимаешь? — он посмотрел на конвоиров. — Ребятки, придется задержаться. Давайте отведем его обратно. Нам необходимо поговорить с начальством.

Ева хмыкнула и еле заметно улыбнулась, излучая благодарность.

— Как скажешь, Док, — хором ответили те и направились внутрь.

Давид сидел в кабинете, готовил бумаги по делу, чтобы передать на суд майора. Только закрыл папку, как в кабинете показалась голова Евы. Следом появился и Захар, разводя руками в замешательстве.

— И снова ты. Чего же не работается, — вздохнул капитан, оценивая эксперта. Никогда еще он не видел ее такой живой. Такой домашней. — Вот только не смей срываться по пустякам. Твои перепады настроения я терпеть не намерен. Всю ночь глаз не сомкнул. Вместе с доктором заполняли бланки.

— Да, не прочь бы и передохнуть, — позади девушки подал голос измученный Захар.

Ева, наконец, заметила явную усталость на лицах мужчин. Давид то и дело зевал. Психиатр потянулся за остывшем кофе в прозрачном стакане. Девушка ощутила себя виноватой, но сдаваться точно не собиралась.

— Она и тебя приплела. Прости, дружище, женщины. Что с ними поделаешь. Не сажать же за назойливость и припадки.

Последние слова резанули Еве уши:

— Гендерные войны тут ни при чем. Я пришла, потому что это важно. По делу. Насчет задержанного.

— Кто бы сомневался, — пробубнил Давид недовольно. — Ну, коли собрала совещание, благовествуй, пигалица.

Ева старалась не обращать внимания на реплики капитана, прошла к его столу и уселась напротив. Запрокинула ногу на ногу и громко положила руки на стол, скрестив пальцы.

— Ночью мне приснился странный сон.

— Да ты издеваешься, — хором перебили мужчины.

— Заткнитесь оба и дослушайте, — выкрикнула и неожиданно для себя закашлялась.

— Это оттого, что много куришь, — подметил Захар, протянув бутылку с водой.

Ева бросила на него суровый взор и продолжила:

— Тоже мне, умник нашелся. Так вот. Он казался странным, будто действие происходило наяву. Я видела то, что произошло на месте в ночь повешенья. Задержанный присутствовал там. Утром, уже придя в себя от кошмара, я осознала, к чему это. Осмелюсь предположить, что мужчина страдает лунатизмом. Ходит во сне.

— А мысль вполне правдоподобная, — удивил Давида Захар. — Психическое расстройство. Крайне редко имеет хроническую форму, в основном временное.

— И лунатики не помнят о происходящем, — добавила радостно Ева.

— Согласен, — подтвердил психиатр. — Но опять же, это я смогу выяснить в больнице, поэтому план не меняется. Что скажешь, Давид?

— Не смею задерживать, Док.

Капитан смотрел на обоих, не скрывая подозрения. Ему хотелось верить в то, что Захар просто подыграл Еве в ее сумасшедшей идее, что лунатик способен во время сна жестоко расправиться с человеком и в итоге смирно вести себя при допросе и задержании. Все это казалось ему смешным и нелепым.

Размышления перебил резкий удар кулака о стол. Захар поднялся с места и протянул руку капитану.

— До скорой встречи.

— Держи в курсе, Док, — поднялся Давид, сжав ладонь врача в ответ.

— Можно с тобой? — следом вскочила Ева.

Психиатр смерил ее оценивающим взглядом и мягко ответил:

— Я позову тебя, когда примусь за обследование. Пойдет? А сейчас лучше вернись домой, возьми выходной и хорошенько отдохни. Выглядишь не очень.

— Что, — взвизгнула девушка, нервно касаясь волос, кофты и штанов. — Разве можно так говорить девушке?

Давид, не стесняясь, разразился хохотом и выпалил:

— Девушке — нет, а тебе запросто, — он подошел к Захару, похлопал по плечу и шепнул, — Говорил ведь, дамочка не в себе. А ты герой. Теперь она с тебя не слезет.

Ева рявкнула в ответ и покинула кабинет, демонстративно хлопнув дверью. Захар многозначительно посмотрел на Давида. Тот победоносно ухмылялся.

— Зато хороша, чертовка, — подмигнул капитану. — Увидимся, — еще раз пожал руку полицейскому и удалился.

До психиатрического отделения добирались не менее часа. Машина Захара следовала позади «Газельки» с задержанным. Тихую сонату, играющую в салоне, перебивали мысли. Слова Евы не выходили из головы. Лунатизм не является подтверждением совершения преступления, но может объяснить кратковременную потерю памяти. Появление мужчины на месте. Захар понимал скрытую мысль, которую несла блондинка. Этот человек не убийца, и дело не закрыто. Все только начинается.

Больница находилась за чертой города, в противоположной стороне от архипелага и злополучного леса. Здание напоминало дворец, разделенный на три корпуса, один из которых закрытого типа. Там содержались особо опасные преступники с диагнозом психического расстройства. Каждая отдельная постройка имела главенствующую инстанцию в виде башни с заостренной конусообразной крышей. На верхушке красовались огромные позолоченные часы.

«Гелендваген», что подарил Захару Айзик, притормозил у центрального входа. Спустя пару минут рядом оказалась» Газелька» с затемненными окнами и синей полосой с соответствующей надписью. Пара охранников в полицейской форме вытащили задержанного наружу. Мужчина не изменял себе и не доставлял никому забот. Все такой же тихий. Такой же послушный.

— Добро пожаловать, дружок, — проговорил психиатр и открыл массивную деревянную дверь. — Теперь это твой дом. Конечно, как надолго, зависит от тебя.

В помещении суетились медицинские сестры и другой персонал. Захар сделал отметку в тетради дежурной у входа и пошел прямо по коридору. Петляя по лестницам, миновав уже порядка сотни палат, они, наконец, очутились напротив белоснежной деревянной двери. Доктор распахнул ее и пригласил конвой войти.

Помещение с решетками на единственном тесном окне скудно обставлено односпальной кроватью, одной тумбочкой, раковиной у выхода и унитазом напротив. Стены серые, усыпанные прозрачными пятнами неизвестного происхождения. Потолок держал свисающую лампочку дневного света.

— Сегодня отдыхай, а завтра утром начнем процедуры, — сообщил Захар, пока с задержанного снимали наручники.

***

Весь день Ева провела в секционном зале, не послушав рекомендацию врача. Она продолжала тщательно изучать труп священника. Девушку настолько потрясло случившееся с ним, что не заметила, как начала шепотом читать «Отче Наш». Она вспоминала молитвы, псалмы. Сама того не замечая выставила вокруг церковные свечи. Ее обоняние уже ощущало запах ладана.

Ближе к вечеру, измученная и уставшая, она направилась в кабинет, решив написать заключение по вскрытию и пораньше вернуться домой. Налив кофе, Ева уселась за работу. Только взяла в руки бланк, как листы зашевелились, ручки попадали на пол, и стало заметно холоднее.

— Да что же это?

Она бросилась собирать разбросанные вещи, но они словно не хотели этого и отодвигались все дальше резкими движениями. Девушка двигалась за листами, не поднимая головы. Сама не заметила, как оказалась у шкафа с зеркалом. Подняла последний бланк и встала, машинально взглянув на отражение.

— Боже, — взвизгнула, когда увидела вместо себя Его.

— Тише, — проговорил образ мертвого священника замогильным голосом. — Я должен рассказать правду.

— Да, конечно, — бурчала она, пятясь от призрака. — Это не ты. Не он. Не я… В общем, вас здесь нет, потому что так не бывает.

Девушка положила бумаги на стол, схватила плащ и выбежала из морга. Сердце колотилось, ускользая куда-то в область пяток. Голова гудела, будто кто-то внутри нее поместил переполненный народом стадион. Она не верила в то, что увидела и услышала. Не верила самой себе.

— Завтра напишу, — бормотала, отгоняя мысли. — Все завтра. Боже, я схожу с ума.

***

На часах полночь. Он снова опоздал на важную встречу.

— Они этого на дух не переносят, — твердил шепотом и уже бежал по темному тесному коридору, увешанному канделябрами.

— Простите за опоздание, — ворвался в комнату и тут же упал на колени, склонив голову. Капюшон спустился ниже.

Трое в мантиях восседали в двух метрах от него на деревянных тронах ручной работы. Они не произнесли ни слова, но тот, что находился посередине, поднялся и сделал шаг навстречу. Он тихо приблизился к нему и опустил ладонь на правое плечо.

— Порадовал, — громогласно заговорил человек в мантии, и эхо разразилось вокруг. — Твои таланты никого не оставили равнодушными, но отныне станет сложнее.

Мужчина скользнул рукой вниз и вложил в ладонь записку. Неизвестный поднялся и спешно удалился.

Глава 6

Будильник упорно надрывался, оповещая спящего о том, что уже ровно пять утра и пора приниматься за работу. Захар нехотя протянул руку и нащупал на тумбочке телефон. Ладонь вяло обхватила предмет, заставляя хозяина с трудом открыть глаза, чтобы прекратить раннее проигрывание противной мелодии, которую он специально установил. Именно она заставляла его просыпаться практически мгновенно.

— Чувствую себя паршиво, — пробубнил еле слышно, поднимаясь с постели, и направился в ванную комнату. Уже спустя десять минут стоял в спортивном костюме у выхода, натягивая удобные кроссовки.

Все как и обычно. Пробежка заняла около часа, после чего освежающий душ, бодрящий кофе со свежими выпусками новостной ленты в смартфоне и сборы на работу. Ничто не могло повлиять на магию его утра и уже привычных ритуалов.

— Сегодня же осмотр задержанного, — вспомнил и набрал Давида перед выходом, застыв в дверях.

— Привет, капитан. Не разбудил?

Ответ на том конце провода не заставил себя ждать.

— Ты о чем? Уже мчусь в отдел, — парировал напряженным голосом собеседник. На фоне послышался приглушенный звук поворотников. Будто в подтверждение слов Давида.

— Пришли цифры Евы. Как там ее по батюшке, — секунда молчания, хлопок дверью и клацанье ключей.

— Айзиковна, сейчас все скину, но ты поаккуратней с пигалицей.

Давид настойчиво продолжал насмехаться над экспертом, не упуская ни малейшей возможности прокомментировать ее личность, каждый раз задевая резкими словами.

— Разберусь. А она не дочь…, — Захар упустил реплики капитана, сделав акцент на важной, по его мнению, информации.

— Именно того самого, на ком держится Возрождение.

— Ладно, жду номер. Не забудь, — бросил психиатр и завершил вызов, нажимая на кнопку разблокировки дверей своего автомобиля.

Захар устроился за рулем, включил любимую расслабляющую музыку, посмотрел по привычке в зеркало заднего вида и повернул ключ. Мотор послушно завелся. Едва мужчина собрался тронуться с места, как смартфон проиграл мелодию входящего сообщения. На дисплее высветился номер Евы с припиской в стиле Давида:

ПИГАЛИЦА АЙЗИКОВНА.

Захар машинально покачал головой, улыбнулся экрану и тут же набрал указанный телефон, одновременно выезжая со двора, вливаясь в общий поток спешащих по делам автомобилей.

— Слушаю, — голос девушки звонко прозвучал после третьего гудка.

— Это Захар, психиатр, — голос молодого человека немного дрожал. Захар не понимал, почему эта девушка имеет на него такое странное воздействие. Никогда еще он не терял контроль перед дамами, хотя многие на острове воспринимали его как покорителя женских сердец.

— О, да у тебя и имя появилось, — насмехалась в трубку Ева, явно дразня его, как и Давида.

— Я по делу, — переключил ее внимание Захар и продолжил мысль. — Помню, желала поприсутствовать на обследовании.

— Да, конечно, когда?

Голос Евы моментально сменился с сарказма на милость. Захар притормозил перед поворотом, выдержав непродолжительную паузу, завершил манёвр, положив телефон на колени. Едва выехал на прямую, как продолжил:

— Я на выезде из Ренессанса, в районе дома Айзика. Может захватить?

Он неспроста озвучил имя Мастера, пытаясь узнать реакцию девушки. Только она, никак не отреагировав на этот выпад с его стороны, спокойно парировала:

— Ни к чему такие жертвы. Сама доберусь.

— Тогда встретимся у главного входа.

Захар отбросил телефон на пассажирское сидение и придавил педаль газа. Машина взревела в ответ и понеслась по ровной глади дороги вперед, с каждым метром уменьшая расстояние до клиники. Музыка продолжала играть, а молодой человек шевелить губами, неслышно подпевая в такт мелодии. Спустя пару километров он взглянул в зеркало заднего вида и приметил пристроившийся вплотную «BMW».

— Вижу тебя, — пробубнил и снова вдавил педаль. — Давай, милашка. Хочешь погонять, — но авто позади начало отдаляться. — Какая же ты скучная, — сбавил ход Захар, поправив зеркало, чтобы отчетливее наблюдать за Евой.

Время в пути пролетело для обоих незаметно. Уже через двадцать минут Захар примостился на парковке. Он шустро сгреб телефон, сумку, с которой никогда не расставался, нося важные документы с собой, и застыл у авто в ожидании. Ева медленно подъехала и притормозила напротив, опустив стекло окна.

— Так это ты мчался впереди?

Сегодня она выглядела посвежевшей, хотя небольшие мешки под глазами все-таки бросались в глаза, намекая на сложные будни и явный недосып.

— Так и есть, паркуйся и пошли. День сегодня не из легких.

Захар шел впереди, собирая по пути приветствия и пожелания «легкого дня» от каждого встречного сотрудника клиники. Ева молча двигалась позади, не упуская из вида красивых медсестер, строящих ему глазки. Присматриваясь ко всем, кого видела и кто приближался к доктору, вслушиваясь в слова, которыми обменивался Захар со своими подчиненными. Да, он являлся бесспорным лидером, и никто не смел повышать голоса в его сторону. Молодой человек, несмотря на возраст, стал несмененным руководителем в своей сфере. Это не могло не вызывать восхищения. Они уже приближались к палате задержанного, где дежурил один конвоир с пистолетом за спиной. Вид его был уставшим, но в то же время грозным. Захар и Ева подошли к дверям, тот тут же распахнул их.

— Не нужно, — остановил доктор жестом, и тот застыл в недоумении. — Доставьте пациента на второй этаж через десять минут.

— Так точно, — громко и четко произнес мужчина.

— Да расслабься, я ж не капитан.

Захар дружелюбно похлопал его по плечу, взглянул на Еву, бросил взор на запертую дверь и направился вперед. Девушка послушно не отставала. Белый коридор, закрытые невзрачные двери, просторные запертые окна с решетками мелькали непрекращающимся потоком. Встроенные плоские лампы дневного цвета загорались и гасли, автоматически реагируя на движения. Они вышли на лесничную площадку, поднялись на этаж выше и миновали очередное удлиненное пространство, подобное предыдущему.

В конце коридора Захар остановился и достал ключ из кармана джинс, вставив в замочную скважину и распахнув дверь, кивком приглашая гостью войти первой. Ева все так же молча повиновалась и проникла в кабинет. Не успев даже осмотреться, она присела на стул у прямоугольного стола, пока Захар одевал белый халат сверкающей свежестью и чистотой. Уже через секунду и он опустился на удобный стул перед ноутбуком и раскрыл предмет, щелкнув кнопкой включения.

— Сейчас к нам придет коллега. Может, накинешь халатик?

Предложил мягким тоном Захар, встав с места и распахнув шкаф. Ева приняла вещицу и тут же набросила на плечи. В кабинет уже вошел невролог. Мужчина был не на шутку взволнован. Едва поздоровавшись, все трое услышали тяжелые шаги из коридора. В дверях показался пациент с охранником позади.

— Пора, — напряженно вырвалось из уст Захара.

Изнуряющие процедуры сменяли друг друга. Пациент со своими сопровождающими переходили из кабинета в кабинет, от врача к врачу. Время шло слишком медленно для Евы, которая совсем не привыкла находиться среди живых. Ее выматывали бесконечные вопросы, периодические крики исследуемого и его внезапные вспышки агрессии, которыми он демонстрировал свое недовольство. Уже к вечеру Ева порядком устала, и клонило в сон. Захар же будто и не участвовал во всем этом безумии, находясь в хорошем расположении и все еще широко улыбаясь каждому, с кем встречался взглядами. Он успел собрать внушительную папку документов и вместе с экспертом на закате они подошли к кабинету невролога, который должен был дать заключительный вердикт.

— Вот и все. Что скажешь, — психиатр положил бумаги на стол. Тот мгновенно схватил и молча приступил к изучению, вдумчиво читая каждую строчку.

Захар подошел к тумбе с чайником и налил всем троим кофе, достав с полки открытую упаковку печенья. Ева с радостью угостилась, вспомнив, наконец, что жутко голодна.

— Знаешь, вижу незначительные изменения, но не сказал бы, что мужчина страдает сомнамбулой. Хотя, если болезнь проявилась недавно, такое возможно, — прервал продолжительное ожидание невролог, подняв голову на Захара.

— Так что говорить на суде? Какие документы предъявить?

Психиатр вопросительно смотрел на коллегу, понимая, что заключение врача — последняя надежда для пациента. Он точно не мог быть опасным и хладнокровным убийцей.

— Напишу о болезни в первоначальной стадии, — тихо парировал тот. — Некоторые отклонения в результатах присутствуют и нужно наблюдать дальше. Вообще очень интересный случай.

— Понятно, — оборвал Захар. — Пиши и давай без лекций. И без того устали.

***

Захар сидел в душном коридоре уже больше двух часов. Обстановка давила: деревянные стены, потолки, тусклый свет, постоянно доносящиеся до ушей крики, мелькание людей, плач потерпевших и срывы осужденных заключенных. Он потерял счет минутам, а, может, уже и часам, проведенным здесь. Свидетели по делу почти все разошлись. Совсем скоро он останется в полном одиночестве. За время, проведенное здесь, он успел выпить несколько чашек кофе, от которого подступала тошнота, позвонить знакомым и даже вздремнуть. Наконец, двери распахнулись. Его имя озвучила секретарь.

— Добрый день, — врач устроился за трибуной в центре такого же деревянного зала. В помещении насчитывалось только пять человек.

— Прошу зачитать заключение, — произнес мужчина преклонных лет, что сидел напротив с молоточком в руках.

— Конечно же, — положил перед собой документы и начал читать, не отрывая взгляда. — Невролог психиатрического отделения «Сияния разума» назначил несколько процедур, что подсудимый проходил в моем присутствии. МРТ головного мозга обнаружило незначительные отклонения, так же, как и сканирование сосудов. Рентген и УЗИ ничего не показали, но врач дал заключение о нарушении функций мозга, которые можно принять за болезнь под названием сомнамбула.

— Поясните.

— Нарушение сна, при котором пациент двигается и совершает некоторые действия, не осознавая этого и не помня о них.

— Это подлежит лечению в вашем отделении?

— Конечно, расстройство нервной системы мы лечим в стенах больницы.

— Благодарю, доктор, и прошу присесть. Судья удаляется для вынесения решения.

***

Давид позвонил Захару спустя пять дней и пригласил на оглашение вердикта. Доктор взволнованно вошел все в тот же зал. Он нервно теребил пальцы в ожидании судьи и приговора, изредка посматривая на совершенно спокойного подсудимого, который боялся поднять глаза, оторвав их от пола.

— Я изучил материалы дела и на основании ст. 29 Закона от 02.07.1992 №3185—1 «О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании». Передаю подсудимого в руки специалистов на один год, после чего заседание возобновится, — он ударил молоточком и скрылся.

Захар набирал номер дежурного врача трясущимися руками, едва попадая по клавишам мобильного телефона, и предупредил о прибытии осужденного в клинику в ближайшее время. Он ощущал и облегчение, и в то же время напряжение, чувствовал ответственность перед судом и перед Давидом в том числе. Спешно покидая здание, доктор притормозил на массивных ступенях, вдыхая свежий воздух. Осужденного уже погрузили в специализированную машину.

«Гелендваген» мчался за полицейским автомобилем, не упуская из вида. Они вместе припарковались. Конвой вывел пациента и доставил мужчину в ту же палату. Захар не вмешивался, лишь наблюдал поодаль. Ужин прошел спокойно, в одиннадцать выключили свет и объявили отбой. Психиатр покинул клинику последним.

Пациент долгое время ворочался, не мог уснуть. Это происходило с тех пор, как оказался в том лесу. Кошмары мучили каждую ночь: море крови, растекающиеся по травяному покрову, не один, а десятки трупов на деревьях. Временами они оживали и бросались на него, пытаясь уничтожить острыми зубами или же изрешетить кинжалами. Он отбивался, пока не просыпался от собственного крика. Вот только пробуждение не приносило облегчения. Перед глазами свисала все та же одинокая лампочка и четыре стены маленького замкнутого пространства.

— Я останусь взаперти навечно, — подумал про себя, очнувшись от привычного кошмара, разрывая тонкую пожелтевшую простыню. — Нет, такой, как я, недостоин жизни даже здесь.

Мужчина наспех скрутил ткань, закрепил на перила кровати и сунул голову в петлю. Мысли улетучились, в голове пустота. Глубоко вздохнул и склонился на полу, натянув веревку. Она сдавила горло. Пронзила резкая боль, в глазах потемнело. Не хватало воздуха. В какой-то момент мужчина ослабел, тело неумолимо тряслось, а зрачки закатились. Это длилось минуты три.

— Простите, — на последнем издыхании произнес шепотом и обмяк.

***

Ева не находила себе места в этот вечер. Работу сделала, вердикт вынесен в пользу психического расстройства. Нет, она не против приговора и не оспаривала его даже в мыслях, но все равно чувствовала тревогу. Интуиция кричала, что мужчина не причастен к убийству, а она верила своему чутью. Девушка вернулась домой раньше обычного, приготовила ужин, приняла ванну и легла спать. Сон долго не шел, заставляя периодически подниматься и бродить по комнате, но в какой-то момент ночь победила, и Ева провалилась в другой мир.

Темнота. Ничего не видно, даже собственных рук. Она стояла на месте, боясь пошевелиться. Внезапно что-то каснулось ладони и силой потащило в пустоту. Девушка сопротивлялась, но нечто незримое оказалось сильнее.

— Кто ты? — кричала, надрывая голосовые связки.

— Сейчас покажу, — голос напомнил священника, и показался ослепительный отблеск. Нарастающий звук становился громче, заполняя собой все пространство. Через секунду Ева поняла, что на нее мчался поезд. Девушка вырывалась, пыталась сойти с пути, но Он держал ее, сжимая крепче ладонь.

— Отпусти, он близко.

Девушка сопротивлялась, кричала нечеловеческим голосом, а транспорт с грохотом приближался. Фары слепили глаза. В мгновение, успев только моргнуть, она увидела, как грузовой состав налетел на нее. Ева с ужасом наблюдала, как вагоны пролетали сквозь тело, но ничего не чувствовала.

— Как такое, — задала вопрос тени, которую теперь отчетливо созерцала.

— Они здесь, найди.

— Кого? Погоди. О чем ты, — но силуэт исчез.

Глава 7

Захар безмятежно спал, уставший за прошедшие сутки. Воскресное утро уже входило в свои права. Утренние лучи солнечного света настойчиво пробивались сквозь тяжелые гардины. Будильник благосклонно молчал. Молодой человек прищурился, не открывая глаза, и отвернулся от окна. Сознание вновь погрузилось в еще не отпустившее его сновидение. Неожиданно заиграла музыка домашнего телефона. Захар натянул на лицо одеяло, стараясь продлить блаженство редкого отдыха. Мелодия продолжалась минуту, после чего раздался щелчок и включилась громкая связь.

— Док, — заговорил встревоженный голос эксперта. Психиатр машинально отбросил одеяло и уставился на аппарат. — Срочно нужна помощь. Это важно.

— Не сомневаюсь, — пробубнил без энтузиазма. — Просто так обо мне не вспоминают в выходной, — взглянул на часы. — Аж в восемь утра.

Мужчина медленно поднялся, потянулся, приветствуя солнечных зайчиков, играющих на стене, и отправился в ванну. Спустя недолгих пятнадцать минут, уже посвежевший, он взял мобильный телефон с тумбочки и пристроился на кухне с чашкой свежесваренного кофе.

— Да, — Ева ответила с первого гудка. Голос звучал нервно, чуть дрожал и даже сипел.

— Излагай. Что за ураган пронесся рядом и заставил позвонить в единственный выходной?

Нет, он не желал грубить, но все же реплика прозвучала колко. Захар глубоко вдохнул, зная характер Евы и ожидая в ответ саркастические нападки.

— Хочу проконсультироваться со специалистом, но лучшего на острове не найти.

— Сегодня не рабочий день. Я хотел бы отдохнуть.

— Знаю и поверь, не желаю тебя мучить. Приезжай в гости.

Последняя фраза девушки ввела Захара в ступор. Пока Ева диктовала адрес, он спешно записывал его на клочке бумажного полотенца. Ее поведение удивляло. Никаких подколов, сарказма и издевок. Психиатр чувствовал, что дело плохо. Еву что-то беспокоило, и это не было наиграно.

Захар мчался на встречу, перебирая в голове варианты того, что могло произойти, но дельного ничего не приходило на ум. Тем временем «Гелендваген» уже притормозил у назначенного адреса. Особняк мало отличался от дома Айзика. Здание из кирпича исполнено в замковом стиле, частично смешанном с готическим. Его устремленность вверх подчеркивала возвышенную лирику этого места. В доме два полноценных этажа и мансарда. Массивный забор частично скрывал шикарный вид. Захар нажал на кнопку домофона.

— Кто, — тут же последовал ответ.

— Доктора вызывали, — пытался отшучиваться психиатр, но послышался глухой щелчок, и дверь распахнулась.

Взору открылся не менее чудесного вида двор. Разнообразие цветов и ровный ухоженный газон радовали глаз. Пушистая яблонька рядом, качели на две персоны и струящийся фонтан в виде пары дельфинов.

— Красиво жить не запретишь, — пробубнил Захар, улыбнувшись, не заметив, как на крыльце появилась хозяйка.

Внешний вид девушки удивил гостя. Ева предстала в фиолетовом плюшевом халате длинною в пол, на голове неаккуратный пучок. Как завершение образа — полное отсутствие макияжа и синяки под глазами.

— Видимо, ночка не задалась, — вместо приветствия проворчал врач, приближаясь к порогу.

— Мягко сказано, — она пропустила гостя внутрь и вошла следом. — Можешь тапочки надеть.

— Обойдусь, но спасибо.

Они миновали кухню, свернули за углом, поднялись на второй этаж по винтовой лестнице и оказались в просторном помещении застекленной светлой террасы. Круглый журнальный столик, стоявший чуть правее, был полон угощений. Изысканные чашки наполнены ароматным кофе. Парочка уселась на удобные стулья ручной работы друг против друга.

— Вот, значит, как живет дочка губернатора, — осматривался с восхищением Захар.

— Не начинай, прошу, — проворчала Ева, добавив. — Ты, как любимчик моего отца, тоже пристроился недурно.

Это было похоже на привычное поведение эксперта. Захар даже почувствовал некое облегчение, услышав колкость.

— Так что стряслось? Выкладывай.

— Помнишь, я рассказывала о странном сне, — Захар молча кивнул. — Так вот, это продолжается. Следом за тем случаем я увидела в зеркальном отражении силуэт жертвы священника, который говорил со мной.

— Это, — пытался проговорить Захар, но не успел закончить фразу.

— Подожди, — перебила девушка. — Я не закончила. Сегодня ночью снова случился сон. Мужчина привиделся в темноте. Он привел меня на железную дорогу, где поезд проехал сквозь мое тело, в прямом смысле. Это страшно. Слишком. Я хочу, чтобы все прекратилось. А может, медленно схожу с ума?

Захар смотрел на Еву, не отрывая взгляда. Мимика кричала об усталости. Синяки под глазами намекали о нежелании погружаться в сон. Дрожание в голосе говорило о том, что еще немного и нагрянет нервный срыв.

— Послушай, тебе пришлось нелегко. Ты переживаешь, это понятно. Возможно, чувствуешь вину перед жертвой. Однозначно устаешь на работе, что, кстати, тоже не сахар. Успокою ли, не знаю, но здоровье в норме и ни в коем случае не похожа на сумасшедшую. Только если продолжишь себя мучить, то можешь и в самом деле угодить на больничную койку с истощением.

— Тогда что делать?

— Попей таблеточки, они безвредные.

Он вынул из внутреннего кармана ветровки маленькую записную книжку и ручку. Написал название успокоительных и протянул Еве. Та, не задавая вопросов, приняла рекомендацию, не сводя мокрых глаз с собеседника.

— Точно поможет?

— Сон станет крепким и безмятежным. Поверь, порой и сам употребляю.

— Спасибо, но…

— Если что-то пойдет не так, звони в любое время, — ответил на мысленный вопрос, будто зная наперед все ее слова. — А теперь мне пора идти.

— Может, кофе, — пробубнила Ева в надежде задержать его еще хоть на мгновение.

— Пожалуй, откажусь, много дел накопилось.

Ева проводила гостя до машины. Улица пустовала, что казалось странным в послеобеденное время. Тишина вокруг наводила тоску на обоих, на Еву вдвойне. Она останется совсем одна со своими мыслями и страхами, с кошмарами, которые становились все реалистичнее. Захар уже завел мотор, подмигнул ей на прощание и в спешке скрылся за поворотом.

Девушка вернулась в стены родного дома, сбросила уютный халат, надела удобный спортивный костюм и направилась в аптеку. Уже через полчаса, купив лекарство, не раздумывая, выпила и легла. Сон не заставил себя ждать, тут же затянув в пучину мрачности.

— Это не поможет, — тень священника кружилась вокруг, хватая за руку.

— Ты не можешь.

— Напротив, должен.

Призрак в мантии поволок беззащитную девушку в лесную чащу. Ветки деревьев ранили тело, цепляясь за одежду, царапая кожу и разрывая ткань на лоскуты. Ева безмолвно молила освободить ее сознание, пощадить, но в ответ разносился только рев и хохот. Вскоре показалась все та же железная дорога. Тьму не рассеивал яркий свет, отсутствовал оглушающий звук поезда, но мужчина кружил бедняжку по местности. Внезапно остановившись, Ева застыла.

— А это еще кто, — ужаснулась, заприметив перед собой несколько силуэтов.

Видения, души или просто иллюзия. Эти сущности приближались, а девушка не могла шевельнуться. Ее бил током собственный страх. Кожа покрылась холодным липким потом. Она глубоко вдохнула, и крик вырвался наружу с такой силой, что сквозь сон слышала отголоски своего голоса. Не понимая того, что делала, вытирала осязаемые слезы.

— Что вам нужно, — с надрывом вопила, а лес эхом возвращал ей искаженный ответ.

— Помоги, — одновременно шипели сущности. — Помоги…

Она очнулась, когда неизвестные коснулись ее ледяными ладонями. Страх и ужас, прерывистое тяжелое дыхание, неумолимая дрожь накрыли в этот момент. Ева задыхалась, осматривая себя. На руках проявились красные следы, оставшиеся от прикосновения. Девушка разрыдалась, сопровождая слезы нечеловеческим басистым рыком. Едва попадая пальцами на клавиши, она набрала Захара.

НОМЕР НАХОДИТСЯ ВНЕ ЗОНЫ ДЕЙСТВИЯ СЕТИ.

— Папа, можно приду? — не смогла удержаться и позвонила отцу.

***

Захар мчался в больницу, путь казался вечностью. Все в тумане: дорога, мысли, воспоминания. Черно-белая пленка прокручивала последние дни в замедленной съемке. Каждое мгновение всплывало в памяти, без устали выискивая пробелы. Как? Как он, лучший психиатр острова, мог не заметить этого, наблюдая за пациентом?

— Да почему же не позвонили раньше? — кричал в трубку мобильного, предназначенного только для клиники.

— Мы думали, что больной устроил забастовку и отказывается от пищи, — сыпались оправдания.

— Забастовку. А таблетки, процедуры и прогулка, в конце концов? Что происходит с вами, когда меня нет в отделении, — впервые Захар позволял себе поднять голос при разговоре с подчиненными.

— Простите, — оправдывалась дежурная сестра.

— Следователю звонила?

— Но ведь это самоубийство.

— Ты в себе? Он же осужденный. Срочно звони.

Доктор бросил трубку и ударил по рулю. Нервы явно сдавали. Все пошло не так.

***

В темное помещение неизвестный вернулся за полночь. В комнате все так же лежали трупы. Он бережно обошел их и склонился у маленькой железной дверце. Открыв, посветил фонариком на предмет.

— Ну что, пора пополнить шедевр.

Мужчина аккуратно выкатил вещицу размером чуть больше человеческого роста и приступил к действиям незамедлительно.

— Сегодня бедренная кость, — написал имя жертвы фломастером на латыни и вставил в нужное место, заменив пластмассовую копию. — Невероятно, — любовался проделанной работой.

Глава 8

Айзик, губернатор — глава не только Ордена Возрождения, но и Мастер. Он не имеел права на эмоции. Им владели лишь расчет, власть и разум. Но сейчас, ожидая ее, встречая родную дочь во дворе своего особняка, мужчина ощущал слабость. Ноги подкашивались, сердце неистово колотилось. Как долго он ждал этого момента. Авто уже показалось в поле зрения. Не задавая вопросов, Айзик, как истинный джентльмен, открыл Еве дверь и подал руку. Девушка приняла жест. Отец робко чмокнул ее в лоб и пригласил в дом.

— Твоя комната на том же месте, Ягодка, с тех самых пор, — тяжело вздохнул. — Ее никто не трогал, кроме уборки. Голодна?

— Нет, и не называй меня так. Девочка давно выросла, пойду отдыхать.

— Конечно, милая. Рад, что вернулась.

— Не переусердствуй, отец, это на одну ночь, — бросила грубо и удалилась.

Горечь бурным потоком захватила каждую клеточку тела Айзика. Дочка рядом, но лишь физически. Ее сердце все так же холодно. Голос, как и всегда, груб. Речи отстраненные.

Спальня располагалась на втором этаже, прямо напротив лестницы. Комната в сиреневых оттенках ничуть не поменялась за долгие годы. Фото на местах. Картина «Мона Лизы» у изголовья мягкой кровати и даже шторы висят, наполовину прикрыв окно. Мир этого места будто застыл в том самом дне, когда она покидала отчий дом.

На часах час ночи, а девушка еще не сомкнула глаз, читала книгу. Утопая в событиях, изложенных чернилами. Она с трудом расслышала тихий стук в дверь. Посмотрела на нее, но не шелохнулась. Напряжение. Мышцы резко натянулись, мозг мгновенно начал проигрывать все видения последних дней. Раздался скрип половиц.

— Нет, не может быть. Не здесь. Не сейчас, — фразы заиграли в голове. — В этом доме полы не скрипят. Это он. Снова он.

Ева поднялась, стараясь делать это тихо и незаметно, боясь даже дышать. Она двинулась на выход. Дверь медленно приоткрылась. Девушка на секунду застыла, протянула дрожащую руку и выглянула наружу. Коридор пуст, на лестнице никого. Только обернулась, как взвизгнула от неожиданности. Перед ней выстроились пять расплывчатых сущностей. Кожа каждой сморщена, глаза впалые и стеклянные.

— Я сплю, — прошептала еле слышно, начиная часто моргать, старательно обходя незваных гостей, не желая коснуться их.

— Помоги, — хрипели те, не отрываясь.

— Убирайтесь! Вон, — закричала во все горло, отмахиваясь от силуэтов.

Ева боролась, кидалась на сущности, плакала и дралась, умоляя оставить ее в покое. Ответные смешки раздавались, один сменяя другой, но тени растворялись, они по очереди рассеивались в воздухе.

— Что, — в комнату влетел встревоженный Айзик. — С тобой все нормально? — сумасшедший взгляд бегал по пустой комнате.

— Нет, — резко бросила Ева, схватила кофту и уверенно направилась к машине, утирая лицо от слез.

— Подожди, Ягодка, куда ты, — отец бросился следом.

Что он делал не так? Чем заслужил такое отношение? Да, он не образец для подражания, но ведь Айзик старался. Он дал этой девочке всё: любовь, заботу, дорогу в будущее.

— Послушай, — она резко остановилась и посмотрела в его глаза. — Не строй заботливого папочку. С момента моего рождения ни разу не проявил заботу и внимания, все делала мама. Родной человек выгнал из дома восемнадцатилетнюю девчонку, но тогда хоть интересовался, изредка звонил. — Она сглотнула и продолжила. — Мама умерла и благополучно вычеркнул меня, как обузу из жизни. Купил дорогие побрякушки и ни разу не спросил, как живу. Люди вокруг тыкают в мою сторону и твердят о тебе, считая, что повезло родиться в такой семье. Но ведь дочь даже не знает собственного отца. Прощай.

Девушка села в авто, хлопнула дверью и умчалась в даль. Айзик еще стоял и смотрел в ее сторону. Он и подумать не мог, что она восприняла его действия именно так. Да, смерть жены стала потрясением, и с того момента все пошло не по плану. В один миг жизнь рухнула, и мужчина, подобно маленькому мальчику, растерялся, потеряв самое дорогое, что имел.

— Прости, милая. Я и не предполагал, как сильно ты меня ненавидишь.

***

Рассвет, такое же таинственное время суток, как и закат. Момент пробуждения всего живого. Момент истинной красоты природы. Считанные минуты соединения планеты с солнечным сплетением. Сегодня это было поистине красиво. Кроваво-красное зарево осветило горизонт, окрашивая небо в разнообразие красок. Переливаясь от темных к светлым. Но Ева сидела в машине и не замечала обворожительной картины, спрятавшись за холмом архипелага. Неподалеку плескались волны. Безмятежно, спокойно. Девушка плакала. Слезы фантаном катились по щекам, не прекращая. Она колотила по рулю и проклинала никчемную жизнь. Крики душевной боли заполонили салон, вырываясь за его пределы. Но истерика не вечна. Чуть успокоившись, вышла из транспорта и глубоко вдохнула свежую утреннюю прохладу. Послышался звук смс.

АБОНЕНТ ДОСТУПЕН ДЛЯ ЗВОНКА.

Следом раздался вызов.

— Давид, — хриплым от слез голосом ответила Ева.

— Судя по всему, я не вовремя.

— Нормально, продолжай.

Как же редко случалось этим двоим беседовать без издевок и подтруниваний. Капитан не насмехался над Евой. Она не ерничала над ним. Это утро, как и ночь, стали одними из немногих, когда, казалось бы, все должно быть хорошо.

— У нас тут самоубийца, тот самый осужденный. Везем в морг.

— Хорошо, скоро буду.

Ева вернулась в салон, достала зеркальце и принялась тщательно приводить лицо в порядок, ругая себя за срыв, проклиная кошмары и всеми мыслями умоляя видения покинуть ее. Отбросив предмет на соседнее сидение, завела мотор, но раздался звонок.

ПСИХИАТР.

— Доктор, где вас черти носят, когда нужны, — не сдержалась девушка вместо приветствия.

— Я, — растерялся Захар. — В отделении больницы со следователем.

— Ах да, Давид звонил только что. Послушай, у меня сейчас вскрытие. Ну, ты понимаешь. Вечером свободен?

— Дежурство, но можешь составить компанию, если есть желание.

— Отлично, принимаю предложение, с меня ужин.

— Хм, не откажусь.

Рабочий день пролетел незаметно. Морг не тихая гавань, как его представляют остальные. Три или четыре вскрытия с самого утра. Надоедливые санитары и интерны. Вечные исследования, пробирки и микроскопы. Это если не брать в расчет бумажной волокиты в конце. Уже к закату усталость и бессоница давали о себе знать. К десяти вечера Ева валилась с ног. Закончив с отчетами, села за руль и помчалась в «Сияние разума». По пути заскочила в ресторанчик и купила пиццу с колой, кофе и зеленый чай на всякий случай. «Гелендваген» Захара уже стоял на парковке. Она примостилась рядом и направилась к зданию.

— Простите, — девушку остановили на проходной. — Вы к кому? Посещения закончены.

— О, нет, я к доктору Захару, — она запнулась, поняв, что не знает его отчества и фамилии.

— Олеговичу, — закончила пожилая женщина, облегчив положение. — Третий этаж, последний кабинет справа.

— Спасибо.

Как же запутанно это здание. При таких его объемах бесчисленных коридоров, вечных лестницах и нескончаемых дверей. Ни одного указателя. Ева двигалась по однообразию территории клиники, блуждая среди светлых стен и мигающих автоматических ламп.

КАБИНЕТ ГЛАВВРАЧА.

Девушка остановилась, провела ладонью по волосам, поправила одежду и неуверенно постучала, сразу же открыв дверь и проникнув внутрь. Захар сидел за столом в полумраке. В кабинете горела лишь настольная лампа и монитор компьютера. Он заполнял бланки.

— Привет. Ужин заказывали, — Ева прошла к столу и поставила бумажный пакет внушительных размеров на его поверхность. Следом послышался запах сыра, креветок и теста.

— А ты упрямая, — мужчина привстал, приветствуя гостью. — Располагайся и рассказывай, что заставило тебя приехать ко мне в такой час.

— Во первых, — начала та с претензии. — У вас тут и заблудиться недолго, сплошные повороты и одинаковые на вид коридоры. Во вторых, пилюли не помогли, стало хуже. Эти существа ходят за мной повсюду, не только во сне, но и наяву.

— Так их много?

Девушка устроилась напротив доктора и начала разгребать содержимое пакета, выкладывая угощения на преждевременно расчищенное пространство. Она явно чувствовала себя уютно и спокойно, что не могло не радовать Захара как психиатра.

— А разве я не говорила?

— Нет. И как себя ведут?

— Вот смешной. От куда я знаю? Наверное, как и все призраки.

Она протянула ему еще теплый свежемолотый кофе, отодвинула ноутбук и подвинула на середину аппетитного вида ужин.

— Так это призраки, — уточнил психиатр, глотнув бодрящий напиток.

— Решил поиздеваться?

— И в мыслях не было. Но знаешь что? Есть идея, — он погрузился в верхний ящик стола и положил две таблетки. — Выпей обе и возможно выспишься. А я выделю уютную комнату отдыха.

— Свою, что ли? Вот только давай без приставаний и намеков.

Она ехидно улыбнулась, изучая его выражение лица, но не находя в нем ничего, кроме дикой усталости.

— Я похож на идиота или ловеласа?

— Честно, да. Темные волосы и зеленые глаза, длинные ресницы и ямочки на щеках. Я уже молчу про широкие плечи и высокий рост. Да тебе моделью работать или в кино сниматься. С этим местом я бы точно тебя не связала, встретив случайно на улице.

— Приму за комплимент.

Ужин удался. Захар пытался угодить гостье, веселить ее, отвлекать. Она поддавалась и временами хохотала. Даже кошмары откатились на задний план рядом с умным и находчивым врачом. Ева понимала его уловки, но не сопротивлялась им, мысленно благодаря за мгновение спокойствия. Но время шло и неумолимо приближалось к приему снотворного. Психиатр дождался, когда Ева выпьет таблетки, и проводил в соседний кабинет. Шикарный кожаный диван, плазма во всю стену и односпальная кровать. Напротив просторное окно без решеток. Приятное мягкое освещение и совсем не больничный вид, исполненный в стиле лофт.

— Да, тут жить можно, — подметила Ева.

— Рад, что оценила. Располагайся, а мне пора работать.

***

Неизвестный небрежно ввалился в старенький «Опель» и помчался к лесу. Там ожидали трое в черных мантиях держали связанного мужчину.

— Очередная игрушка, — произнес один из троицы.

— Может, помочь? — поинтересовался второй.

— Пошли прочь, сейчас же, — выкрикнул неизвестный и схватил очередную жертву, расплываясь в оскале.

Пленник брыкался и мычал. Тот перекинул тело через плечо и погрузил на заднее сидение. Уже в туннеле раскрыл мужчине глаза и вытянул золотой шар на цепочке.

— Смотри и слушай.

Прошло совсем немного времени, и тот уже спал крепким сном, пока неизвестный упаковывал в мешок труп.

— Готово. Теперь прокатимся, — перенес обоих к той же ели и в точности повторил картину.

Отъехав на пять метров, продолжительно посигналил.

Глава 9

Эта ночь длилась особенно долго. Захар писал отчеты, отвлекаясь на кофе и возвращаясь за стол вновь. Временами он бродил по помещению в бесконечных раздумьях, застывал на несколько минут у окна и продолжал проверять документы. Рассвет уже близился, опуская первый утренний отблеск на монитор ноутбука. Доктор прикрыл предмет и устроился на диванчике, укрывшись пледом, погрузился в сон.

Еву преследовали. Она мчалась сквозь лесную чащу, зловеще захватившую ее хрупкое сознание в цепкие лапы. Мужчины с ножами в руках не отставали ни на миллиметр, извергая из бездонных пастей жуткий рев. Девушка бежала, задыхаясь от паники, охватившей ее. Еще немного, просвет совсем близок. Выскочив на трассу, она в ужасе обернулась. Как же не хватало воздуха. Склонившись, начала жадно вдыхать, но легкие будто отказывали телу в потоке, так необходимом для жизни.

— Захар, — не однократно повторяла имя.

Ева умоляюще звала на помощь. Глазами бегала по округе в поисках спасения. Тени появились среди густых зарослей лесной чащи, оставшейся позади. Эксперт бросилась прочь. Мгновение и под ноги попадает камень, сбив с пути. Она упала на асфальт. Мертвая тишина. Тревожное молчание. Кромешная мгла. Ритм сердца пульсировал в висках.

Неожиданный свет фар ярким каскадом ослепил испуганную до смерти Еву. Машина молниеносно приближалась. Раздался громкий и протяжный сигнал. Автомобиль резко затормозил. Свист тормозов эхом пронесся по территории. Транспорт закружился на дороге в беспорядочном потоке. Ева подняла голову, протянула руку, будто используя последний шанс выжить. В зрачках застыл неподдельный ужас. Вскрик и удар.

Тело девушки одиноко лежало на разделительной полосе, окрасив асфальт в алый цвет. Мышцы сводило судорогой, заставляя конечности воспроизводить непроизвольные движения.

— Нет, — выкрикнул психиатр, открыв глаза. Перед ним все тот же кабинет. — Приснится же такое.

Доктор поднялся, схватив бутылку воды с тумбочки рядом. Осушив ее наполовину, откинулся на спинку дивана и уставился на потолок. В мыслях зависла пустота.

— Док, здорова, — в дверь вошел встревоженный Давид с папкой в руке.

Следователь видимым напором прошел к столу и кинул бумаги на поверхность. Захар молча наблюдал за его действиями, не сводя взора с незваного утреннего гостя. Папка ударилась о деревянную поверхность, рассыпав содержимое на пол. Пара устрашающих фотографий очередной жертвы оказались прямо у ног психиатра.

— Только посмотри на это. Мы взяли не того убийцу, — грубо проговорил фразу Давид, плюхнувшись на стул.

— Думаешь, это то же самое? — Захар заинтересованно поднял одно фото и скривился, отложив в сторону.

— В точности, как в прошлый раз. Да еще Ева пропала, на телефон не отвечает.

— Конечно, спит. Ее и пушкой не разбудишь, — молодой человек поднялся, собирая разбросанные капитаном листы.

— Как это? Где?

— За стенкой. Дал ей лошадиную дозу снотворного и антидепрессантов. Девушка измучилась, похоже, это нервное истощение.

— Круто, конечно, что ты помог. Вот только у нас нет для нее замены, а для дела нужен эксперт. Давай, буди спящую красавицу. Иначе…

Давид всем видом демонстрировал неприязнь. Захар не понимал, к чему и к кому именно, но полицейский не подбирал слова, не пытался успокоиться, не контролировал ярость. Его поведение становилось вызывающе агрессивным.

— Успокойся. Действие лекарств подходит к концу. Минут двадцать и станет, как новенькая. Так что там с этим делом?

Теперь Захар ощущал себя единственным на всем острове не психиатром, а личным психологом. Только он мог успокоить каждого участника следственного процесса. Нравилось ли ему это? Нет, ведь в няньки ко взрослым людям он явно не нанимался.

— Да, об этом. Изувеченный висельник. Рядом такой же чокнутый в одних носках. Айзик с ума сойдет, когда узнает о происшествиях. Боюсь представить, что начнется на острове.

— Погоди с этим. Живой также утверждает, что убийца?

— Ага, именно так. Поговоришь с ним?

— Конечно.

Давид переключил внимание на записи допроса. Захар внимательно слушал аудиоверсию, просматривал фото с места обнаружения трупа, момент задержания подозреваемого. Все сходилось, будто под копирку. Осушив по кружке бодрящего напитка, они так увлеклись, что, когда распахнулась дверь, оба встрепенулись. В кабинет вошла Ева, сладко потянулась, но тут же выпрямилась, заметив Давида.

— Что опять, — лицо вытянулось от напряжения.

— Работа и по твою душу тоже, — протянул фото убитого Давид.

— Так осужденный ведь, — попыталась возразить Ева, но тут же осеклась, рассматривая кровожадные кадры.

— Мы в курсе, — капитан поднялся с места, спешно собирая документы. — Ты на машине или подкинуть до морга? Мертвый в нетерпении ждет встречи с тобой.

— Сама, спасибо, — накинула пальто эксперт и тут же пошла к выходу. Мужчины двинулись следом.

Три автомобиля следовали друг за другом. Уверенно минуя расстояние от клиники до города, они разъехались на первом повороте. Захар с Давидом оставили транспорт на стоянке и вошли в участок. Было поразительно тихо, лишь дежурный привстал, приветствуя врача. Несколько шагов, и оба притормозили у окошечка, с интересом наблюдая за поведением подозреваемого. Тот в наручниках сидел под столом, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Я убил их всех, — повторял, не останавливаясь, изредка озираясь, будто некто невидимый находился рядом.

— Думаешь, допрос к чему-то приведет, — нарушил молчание Давид.

— Сомневаюсь, — еле слышно проговорил Захар. — Похоже, тут тот же случай. Но такого не должно быть. Кто он?

В голове тут же поплыли воспоминания прошлого допроса. Те же фразы, тот же безумный взгляд. Страх, который невозможно подделать. Все указывало на то, что осудили невиновного. А, может, это тактика настоящего убийцы. Но как ему удается довести людей до безумия.

— Учитель истории. А первый был механиком.

— Как интересно, — задумался врач. — Надо забрать его в больницу.

— Нет, — резко осек Давид, и ответ не подразумевал возражения. — Для начала допрос, поприсутствуешь?

— Не доверяешь, значит, — Захара задели слова друга. Да, теперь Док считал его другом. Проходя это испытание вместе, невозможно остаться просто знакомыми. — Наверное, и с тем осужденным винишь меня. Считаешь, что ошибся я.

— Не тебя, Док. Твоих сестричек, которые проворонили предыдущего.

Но психиатр не снимал с себя ответственности. Он главврач и должен отвечать за работу своих сотрудников. Правосудие доверило ему жизнь заключенного, его здоровье, физическое и психическое. Захар не справился. Первое громкое дело. Первый психопат, убивший человека. Первый в его практике случай. Он посмел облажаться.

— Ладно, тогда останусь.

***

Ева влетела на парковку. Машина помощника стояла на месте. Эксперт бросила недовольный взгляд в пустующий салон, схватила сумку и скрылась за дверями морга. Тяжелыми шагами миновав коридор, она вошла в кабинет. Там ожидал сотрудник и двое интернов, совсем еще молодые специалисты.

— Он на столе? — бросила короткую фразу присутствующим, одновременно снимая пальто и вешая в шкаф.

— Да, Ева Айзиковна, — ответили хором. — Все готово к аутопсии.

— Отлично. Называйте меня по имени. Идите, через секунду присоединюсь.

Она стянула с себя спортивный костюм, шустро перевоплотилась в рабочую форму, схватила перчатки и, натягивая их, вошла в секционный зал. Жертва лежала на столе, накрытая простыней.

— Как ты, — эксперт осмотрелась и приметила в углу стоящую тень хорошо знакомого священника.

Мимика мертвеца выражала удовлетворение, сменилось отвращением и завершилось недовольным покачиванием головы в разные стороны. Ева не могла оторваться от его расплывчатого облика.

— Вы о чем? — спросил помощник, взглянув туда же, куда смотрела эксперт, но ничего не увидел.

Девушка перевела на него взор, сглотнув обиду и злобу, прошла к секционному столу, продолжая коситься на призрака. Тот не шевелился и, судя по всему, не собирался исчезать.

— Приступим, — выдохнула и погрузилась в рабочий процесс.

— Помоги нам, — принялся за старое преследователь, но Ева молчала. Она взяла в руки скальпель со столика, пока интерны убирали покрывало с безжизненного тела.

— Боже, — ужаснулись трое от вида покойного.

Кожа похожа на сморщенное яблоко. Глаза белые, зрачки прозрачные. На груди красовался кровавый знак в виде креста. Все его отрезки равны. Эксперт скользнула от призрака к покойному и застыла в недоумении. Только она видела, что тело Гостя лежало на столе, а его призрачный силуэт сидел, уставившись прямо на нее. Из рук Евы выскользнул скальпель, звонко ударившись о кафельный пол. Сущность открыла рот, из него фонтаном хлынула кровь. Девушка почувствовала слабость. Ноги подкосились. В ушах послышался истошный звон. Она провалилась в небытие.

— Ева. Ев. Очнись.

Она почувствовала резкий и неприятный запах нашатыря. Тошнота подступила к горлу, и глаза автоматически распахнулись.

— Убери эту дрянь от моего лица, — резко прокричала и отшвырнула руку помощника. Баночка с препаратом разбилась. — Прости, — смотрела на ошарашенного парня.

— Ничего, — тот бросился убирать осколки.

Ева медленно поднялась. Голова еще кружилась, но призраков рядом не оказалось. Все вернулось в привычное русло.

— Слава Богу, — подумала про себя.

Жадный глоток воды вернул вкус к жизни. Отсутствие видений успокаивало и бодрило. Она подкатила столик с инструментами, сменила перчатки на новые и приступила ко вскрытию.

Глава 10

Несколько часов в замкнутом помещении, в полном одиночестве, наедине со своими мыслями. Учитель, а теперь подозреваемый в жестоком убийстве. Как все резко изменилось в его жизни. Задержанному принесли чай и пару бутербродов, бросили подачку на стол и молча удалились. Мужчина вжался в угол, обхватил колени руками и бросал подозрительные взгляды по сторонам, шарахаясь от каждого шороха.

— Долго еще, — нервничал Захар, просидевший в отделе весь день.

— Привет, — в поле зрения появилась Ева. — Принесла заключение о вскрытии, — она помахала бумагами в прозрачном файле.

Девушка оценивающе осмотрелась. Психиатр выглядел измученным. Давид тоже не излучал радости и хоть каплю оптимизма. Прошедший день оставил следы на лице каждого, и во взгляде этот факт выразительно читался.

— Отлично. Что там? Только кратко, — попросил Давид отстраненным тоном, будто демонстрируя, как все это ему надоело.

— Да, собственно, то же самое, что и с тем. Обезвоживание. Смерть наступила около месяца назад. Вот только в этом случае удалена плечевая кость.

Ева по памяти воспроизводила записи из заключения экспертизы. Полицейский в этот момент перелистывал бумаги, но явно не вчитываясь ни в одну строчку. Захар маленькими глотками пил совсем остывший кофе.

— И кто же наша жертва, удалось выяснить?

Все так же отрешенно продолжал привычный допрос Давид. Неважно, кто находился перед ним, привычка подобного поведения не покидала его ни на секунду.

— Да, звонила Лилия и сообщила, что это коренной петербуржец, большая шишка, депутат и меценат.

— Случаем, не церкви помогает строить? — неожиданно спросил Захар, заставив присутствующих уставиться на него любопытствующими взглядами.

— Вот ты голова, — подметила эксперт, выдержав многозначительную паузу для размышления. — Так и есть, отстроил пять монастырей за счет собственных средств. Вроде все находятся в разных областях.

— Так у нас, судя по всему, вырисовываются политические и церковные игрища, — задумался следователь, уловив мыслительный процесс Захара. — Только зачем это механику и учителю. Католики и православные. Как Орден привлек к себе внимание и зачем? Никому не известно о том, чем и кем живет остров. Все давно забыли о тамплиерах. Никто давно уже не враждует с церковью. Пошли на допрос. Я готов, — он поднялся с места.

— Можно с тобой? — настойчиво напрашивалась Ева.

— Вот неугомонная. Ладно.

Давид окинул ее недовольным взглядом и побрел на выход.

— А он тоже идет? — взглянула на Захара, который направился следом за капитаном.

— В отличие от тебя, он криминальный психиатр и обязан присутствовать.

Нехотя парировал полицейский. В голосе чувствовался приказной тон, с которым не было смысла спорить и задавать лишние вопросы в том числе.

— Понятно, — гордо произнес Захар и шутливо прижал Еву рукой к себе.

— Не смей прикасаться, — отпрыгнула та и чуть не упала, сбив пару стульев у стены в коридоре. Мужчины громко рассмеялись.

— Смотри, аккуратней, а то убьешься, недотрога. Вскрывать тебя некому, — сквозь смех промямлил Захар.

— Да ну тебя.

***

Давид уверенно приближался к двери и уже вставил ключ в замочную скважину. Он обернулся на остальных и смерил каждого многозначительным въедливым взором, будто хотел что-то сказать, но вместо этого глубоко и тяжело вдохнув, вошел. Только ступили в комнату, как подозреваемый отлетел в противоположный угол. Зрачки расширены, дыхание учащенное. Трое уверенно прошли к столу. Едва устроились на стульях, как мужчина закричал нечеловеческим воплем. Речь несвязная, с губ стекали слюни. Он упал на колени.

Захар двинулся к нему, протягивая руку помощи.

— Не вздумай, — резко выпалил Давид, но тот продолжал медленно идти.

— Тише, успокойся. Мы не обидим. Присядь и поговорим, — машинально схватился за стул для задержанного психиатр.

Учитель съежился, рассматривая Захара исподлобья. Он издал шипящий звук и поднялся, выхватив предмет. Психиатр успел облегченно выдохнуть, но тот замахнулся, заставляя молодого человека тут же пригнуться. Стул пролетел над головой к противоположной стене. Док привстал и заметил, что мужчина указывал пальцем в том же направлении.

— Взгляни, — бубнил еле слышно задержанный, тыча руку в пустое пространство.

Все обернулись, но никого не обнаружили. Допросная была пуста. Кроме задержанного и троицы больше никого. Вот только не все разделяли этого мнения. Ева понимала, кого приметил учитель. В углу, где валялся стул, стояло три сущности во главе со священником. Они, не отрываясь, смотрели на нее. Девушка испытала ужас, дыхание перехватило. Она пулей вылетела из помещения.

— Да что происходит? — выругался Захар.

— Похоже, ты прав. Пигалица на пределе, а вот с этим чудом разберешься в больнице. Утром отправлю его под конвоем. Позвоню, когда оформлю перевозку, пошли отсюда.

Они оставили учителя сидеть в углу. Тот продолжал покачиваться и пускать слюни. Изредка извергая необъяснимые звуки. За дверью оба растерялись, рыская в поисках Евы. Она исчезла.

— Я останусь здесь, дождусь, — произнес, набирая на мобильном номер эксперта. Короткие гудки и тишина. Повтор. Третий. Ничего не менялось.

Захар не желал упускать из вида будущего пациента и отправился с капитаном, сжимая телефон.

Она позвонит, обязательно, нужно дать ей время подумать.

— Как знаешь, — согласился Давид.

— Да мало ли что он исполнит. Прослежу лично.

Доктор уловил знакомый сигнал. Он взглянул на экран, на нем светилась надпись.

БАТАРЕЯ РАЗРЯЖЕНА.

***

Ева с застывшим ужасом в глаза выскочила из полицейского участка. Остановившись на пороге, она жадно глотала свежий воздух, прогоняя застывшую в сознании картинку с призраками, видениями или как их еще называют. Она смахнула с ресниц проступившие слезы и побрела к машине. Автомобиль двигался к дому. На фоне играла расслабляющая музыка, но эксперт не слышала ее, полностью погрузившись в мысли.

— Он тоже видел, — шептала под нос. — Может, я и впрямь сумасшедшая? Ведь учитель не в себе, он болен. Это неоспоримый факт.

«BMW» остановился у ворот. Ева заглушила мотор и продолжила сидеть в салоне. Девушка боялась оставаться одна, но и позвать кого-то тоже не решалась.

— А вдруг и последних друзей потеряю. Их не так уж много у эксперта Королевы Мертвых. Да и друзья ли они. Могу ли я довериться Захару? А Лилии? Давид вообще больше враг, чем друг.

Она пригнулась, чтобы выключить музыку. Как только наступила долгожданная тишина, девушка выпрямилась и взглянула прямо перед собой.

— Нет, невозможно. Как? Зачем? Оставь меня в покое.

Священник стоял у капота и смотрел в упор, не отрываясь. Черные глаза, в которых отражалась лишь пустота, не выражали ничего.

Эксперт машинально потянула руку к ключу и начала поворачивать, желая сбежать от призрачного преследователя. Но мотор не поддавался. Ева дергала зажигание, жала на педали. Сердце бешеной рысью металось в грудной клетке. Внезапно послышался знакомый звук, и взгляд скользнул на зеркало заднего вида. В отражении снова показался он. Ева громко взвизгнула и обернулась. Никого. Она надавила на педаль газа и помчалась по дороге.

Час бессмысленной поездки по кругу. Крики, всхлипы, трясущиеся ладони, старательно сцепившие руль. Она понимала, куда ей нужно ехать. Прямо сейчас, сию секунду. Развернула машину и рванула за черту города. Темнота не пугала, тишина не напрягала. Время пролетело, как одна секунда. Она въехала на парковку. Глазами искала место для «BMW». Его оказалось много.

— Отлично, — пробубнила и пристроилась на менее приметное место.

Она уверенно покинула салон и быстрым шагом миновала небольшое расстояние до входа. Ева открыла тяжелые двери. На часах в холле почти двенадцать ночи.

— Снова вы, — пробубнила заспанная женщина при входе. — Захара Олеговича нет на месте.

— И не нужно. Мне необходима госпитализация, — на выдохе отчеканила гостья.

— Что простите, — не удержалась от вопроса незнакомка.

— Я сказала, что сумасшедшая, — прокричала так, что та отшатнулась. — Давай, вызывай этих гоблинов санитаров и наденьте на меня рубашку с длинными рукавами. Скорей, иначе начну крушить все вокруг.

Женщина молча протянула руку к стационарному телефону и набрала номер главврача, продолжая коситься на Еву. Девушка нервно растягивала рот в улыбке, бесконечно стуча ногами о кафельный пол.

АБОНЕНТ НЕДОСТУПЕН ИЛИ НАХОДИТСЯ ВНЕ ЗОНЫ ДЕЙСТВИЯ СЕТИ.

— Как ваше имя, — дежурная положила трубку и задала логичный вопрос.

— Ева Айзиковна, судмедэксперт. Я вижу мертвых и говорю с ними везде, во сне и наяву, дома и на улице. Я больна. Требую отдельную палату с мягкими стенами и смирительную рубашку бонусом.

— Давайте так, дадим вам лекарство, успокоительное и отведем в комнату отдыха. Доктор появится и поговорит с вами.

— Отличный план.

Ева облегченно выдохнула. В психушке, в замкнутом пространстве они не достанут ее.

Глава 11

Ночь для Давида с Захаром выдалась та еще. Оформление перевозки задержанного, нескончаемое чувство голода, мозговой штурм по теперь уже трем делам, включая самоубийство осужденного в клинике. Изрядно устав от работы, оба отправились вздремнуть в так называемую комнату отдыха. Эта, конечно, отличалась от той, в которой недавно бывала Ева. Пара стареньких диванчиков, дешевые однотонные обои и тумбочка. Дежурный участка в эту, как и в предыдущие, ночь, устроился перед телефоном. Его тоже клонило в сон. Он прикрыл глаза и уже засопел, как в окно постучали. Звук оказался настолько резким и громким, что парень чуть не упал со стула. Успев задержаться, поднялся и осмотрелся. Пусто.

— Странно, — пробубнил шепотом, на автомате потирая глаза.