Бесплатный фрагмент - Тайна Сварожьего озера

Часть I. Злата

Пролог

Злата бросила взор в зеркало, после того, как услышала последние слова матери:

— Ты в зеркало смотришься?

— Мама успокойся! Я смотрюсь в зеркало каждый день, когда умываюсь и причёсываюсь.

— Нет, ты не так смотришься! — утверждала мать с монитора ноутбука. — Ты смотрись внимательнее. Скоро морщинки появятся.

— И что теперь? — засмеялась девушка. — У всех морщинки появляются.

— Не притворяйся, — строго сказала женщина, хмурясь с экрана. — Тебе пора завести семью. Мы с отцом внуков давно хотим.

— Опять ты за своё! — вздохнула дочь, глядя на мать с улыбкой.

— Не улыбайся! Твои подруги все замужем. Ещё в институте многие повыскакивали, а ты уже самостоятельная женщина. Пора подумать о семье. У тебя кто-нибудь есть?

— Мам, не начинай, — жалобно попросила девушка. — Как появится кто-то стоящий — сразу сообщу.

Злата быстро попрощалась и закрыла компьютер.

«Знала бы ты, мама, как хочется и самой встретить того, единственного, который один — на всю жизнь. Пока такого не встретила».

Девушка вновь бросила взгляд на своё отражение:

«А что, нельзя встретить свою половинку в тридцать или сорок лет? А ей и того ещё нет. Чего мать торопит?»

Девушка сняла макияж, наложила ночной крем и легла в кровать, успокаивая саму себя:

— Какие мои года!

Не успела она смежить веки, как радостно воскликнула:

— Лесная поляна! С ромашками!

Перед ней расстилался цветущий луг, окружённый стройными кудрявыми берёзами. В высокой траве сидела она, Злата, и плела венок из ромашек.

Слышалась весёлая мелодия, которую распевали девушки у реки. Она знала, что они её ждут. Водрузив законченный венок на голову, она весело побежала к подругам, не глядя по сторонам. Вдруг на кого-то налетела.

Подняв голову, она увидела красивого юношу с ясными глазами, одетого в вышитую рубашку до колен и старинные шаровары. Он был босиком, как и Злата.

Они взялись за руки и побежали к берегу реки, затем прыгнули с обрыва, взлетев к самому небу.

Тут Злата поняла, что стоит на воде совсем одна, а из глубины на неё смотрит страшный монстр с огромными клыками. Он машет когтистой лапой, подзывая её к себе:

— Нет! — кричит девушка. Она оглядывается, надеясь увидеть потерянного друга. Но его не видать, а монстр всё приближается.

Тут между ними возникает огромная фигура русского богатыря в кольчуге и с обнажённым мечом, который он заносит, метя в голову речного чудовища.

Злата с криком просыпается:

— Надо же, что приснилось! Это после маминых слов, не иначе.

Глава 1

Мерный стук колёс убаюкивал. Злата открыла глаза, обвела взглядом полупустой вагон и посмотрела в окно. Там светило солнце, голубые облака, принявшие причудливые формы, быстро сменяли друг друга. За окном мелькали лесополосы, тропинки и дороги, небольшие по­селения.

Сколько их уже проехала девушка за последние два года? Она не считала, потому что все они были похожи друг на друга: пустые дома с забитыми окнами, за­росшие сады и огороды.

Да, большинство сельских жителей отправились в города, а сёла пустели и дряхлели.

Злата любила русские просторы, хотя родилась в городе. Мать смеялась, что она уродилась в бабушку, ко­торую звали знахаркой, но та умерла, когда девочка была крошкой.

Злата Сергеевна преподавала русский язык и литера­туру в одной из городских школ, но обожала древ­ние летописи и книги о древней Руси.

Своим увлечением она заразила и семиклассников, у которых была классным руководителем два года после окончания института.

Они собирались вечерами и обсуждали книги, изу­чали по Сети летописи, много спорили.

А весной девушку неудержимо тянуло на природу, но не для того, чтобы поесть шашлыков. Она любила бро­дить по лесным тропинкам, слушая трели птиц и неясные шорохи. Здесь девушка не только дышала чистым возду­хом, но и получала заряд энергии. Она отдыхала душой и телом.

У Златы вошло в привычку посещать деревеньки, расположившиеся вокруг города. Она открывала карту и наугад выбирала направление, а потом рассматривал мест­ность по Сети. Если ей нравилось то, что она видела, то девушка покупала билет и ехала.

Сегодня она не просто выбрала указанный посёлок, ей нестерпимо, до боли в сердце, захотелось попасть в это загадочное место под красивым название Ромашково, ведь это её любимые цветы. В Сети было мало информации. Она ограничивалась скудными сведениями о том, что это большое село, где до сих пор сохранился колхоз.

Вот и её станция. Вышла она одна и сразу увидела заросли ромашек чуть в стороне от железного полотна.

«Не зря село имеет такое название», — удовлетво­рённо подумала девушка и пошла по тропинке. Она шла по полю, засаженному пшеницей или рожью — девушка не очень разбиралась — а по краям всё так же качали белыми головками полевые ромашки.

Злата сорвала несколько цветков и вдохнула терп­кий аромат.

— Как же хорошо!

Девушка не заметила, как показались первые дома. В отличие от других мест, ранее осмотренных, здешние строения выглядели пряничными домиками в окружении деревьев и цветников. Почему так ей показалось?

Присмотревшись, Злата поняла, что дома все белень­кие, смотрят на улицу большими окнами со став­нями, украшенными цветной росписью. Маленькие забор­чики не закрывают дворики, а наоборот, стыдливо пря­чутся в гуще разросшихся кустарников.

Каждый домик утопал в зелени плодовых деревьев, веранды покрывали вьющиеся растения, а вдоль дорожек расположились клумбы с разнообразными цветами. Но что интересно, каждый такой палисадник имел грядку или не­сколько с садовыми ромашками. Причём, цветы были разного размера, но все — с белыми лепестками и жёлтыми середин­ками.

Злата улыбнулась, радуясь этому, потому что не признавала ромашек других оттенков.

Кругом было чисто и тихо.

Широкая асфальтированная дорога тянулась да­леко к двухэтажному зданию, видимо, местному управле­нию.

Девушка остановилась у домика, особенно примеча­тельного. Он отличался от остальных домов тем, что пред­ставлял собой высокий сруб, сложенный из добротных бревен и украшенный резьбой. Изящные белые узоры красовались на фасадной части и окнах, а на крыше примостились маленькие башенки, превратившие дом в небольшой те­рем. Рельефы на ставнях и наличниках притягивали взгляд и делали домик кружевным, сошедшим со страниц русских сказок.

— Проходите, милости просим, — услышала Злата приятный женский голос и увидела по ту сторону калитки женщину средних лет необыкновенной внешности.

«Уж не Василиса ли Премудрая живёт в этом те­реме? — мелькнула мысль, уж очень походила эта женщина под описание русской красавицы: голубые глаза с соболи­ными бровями, тонкий нос, пухлые губы, румяные щёки с милыми ямочками на щеках.

А головной убор? Старинный кокошник, из-под ко­торого выглядывали непослушные завитки волос, а русая коса спускалась до пояса.

И одежда соответствовала представлению о рус­ских красавицах стародавних времён: красный сарафан и белая рубашка, расшитая узорами.

— Здравствуйте! — поприветствовала Злата краса­вицу, непроизвольно кланяясь.

Женщина удовлетворённо улыбнулась, словно ожидала именно такого приветствия, и тоже поклонилась.

— Проходите, гостьей будете.

Злата отворила резную калитку и ступила на до­рожку, посыпанную мелким гравием.

Теперь красота дома стала ещё ярче, вызывая давно забытое чувство чего-то знакомого и такого родного.

Хозяйка провела гостью на открытую веранду, легко ступая по крыльцу с деревянными перилами, тоже искусно украшенными резьбой.

Заметив заинтересованность Златы, она на ходу бро­сила:

— Муж делал, знатный мастер был.

Предложив девушке умыться, она показала душе­вую кабину. Злата облегчённо вздохнула: так хотелось освежиться после дороги.

И вот хозяйка и гостья сидят за круглым столом, накрытым белоснежной скатертью всё с теми же узорами, что и на рубашке, и пьют душистый чай, заваренный с лес­ными травами. Злата как будто попала в детство, ведь та­кой чай она пила давным-давно, когда мама доставала ста­рые бабушкины запасы.

— Из города? — то ли спросила, то ли уточнила хо­зяйка.

Злата кивнула.

— На отдых или по делу? — вновь задала вопрос жен­щина.

И тут Злата, сама не понимая, как и почему, расска­зала незнакомой женщине о себе и родителях, о работе, о тоске по лесным полянам. И смущённо закончила, что ищет чего-то, но сама пока не знает — чего

— Оставайтесь у нас, — предложила женщина. — Осмотритесь, подышите воздухом. У нас такие красивые места.

— Я заметила, — улыбнулась девушка. — Обожаю ромашки.

— Вы сама как ромашка, — задумчиво произнесла хозяйка, окидывая гостью цепким взглядом. — Такая же лёгкая, чистая и солнечная.

Девушка смущённо потупилась, а потом представи­лась:

— Меня зовут Злата.

— Я так и подозревала, что у Вас необычное имя. Оно очень подходит такой девушке, как Вы. А меня Васи­лисой Петровной кличут.

— Я не стесню Вас, Василиса Петровна? — спросила Злата.

— Совсем нет! Муж ушёл в мир иной, а дети приез­жают редко. В отпуск к морю норовят отправиться.

— А я бы лучше слушала соловьёв и жаворонков в наших лесах, — доверительно сообщила девушка.

— Мы, думаю, поладим, — засмеялась Василиса. — А теперь пошли. Ничего, что на «ты»?

— Если хотите…

— Ты тоже привыкнешь, у нас редко кто выкает.

Женщина взяла рюкзачок гостьи и открыла дверь, приглашая в коридор, потом указала на небольшую лест­ницу.

— Там флигелёк, как называл покойный муж. Эту комнатку очень любили в детстве сын и дочь. У них здесь была тайная комната. Отсюда хорошо виден лес и луг. Тебе понравится, да и окна можно безбоязненно откры­вать, когда душно станет.

С этими словами женщина открыла деревянную дверь и впустила Злату в небольшую светлую комнату. Точно, она раньше была детской: на окнах цветные зана­веси, обои с куклами и мишками, односпальная кровать, шкаф и небольшой столик с двумя креслами. На стене полка с книгами.

— Постельное бельё в шкафу. Располагайся. Здесь санузел с раковиной для умывания. Только ванной у меня нет, а душ внизу, ты видела.

— Спасибо! — поклонилась Злата. — Всё замеча­тельно.

Василиса вышла, тихонько притворив дверь, а де­вушка принялась распаковывать рюкзак.

Через полчаса она спустилась вниз, найдя хозяйку на веранде, где та перебирала травы в большой корзине.

— Какой аромат! — воскликнула девушка, едва от­крыв дверь.

— Я травница, — сообщила Василиса, — помогаю односельчанам по мере возможности.

— Ой, а у меня бабушка была знахаркой, только я её не помню.

Василиса кивнула:

— Я сразу поняла, что у нас много общего.

— Ну что Вы, — смутилась девушка. — Я же ничего не знаю и не умею.

— Захочешь — научу! — взгляд женщины был испы­тующим.

— Я бы хотела, уже скоро отпуск.

— Вот тогда и приступим, — согласилась хозяйка.

— Вам помочь? — спросила Злата, усаживаясь напро­тив хозяйки на деревянный резной стул

— Помоги, — согласилась Василиса. — Вот эти траву в одну сторону, — она показала на пучок растений, лежащих на полотенце слева. — А эти вот сюда, — кивнула на другой квадратик цветной ткани.

— Понятно, — сказала Злата. — Зверобой слева, ду­шица справа.

Травница удивлённо посмотрела и рассмеялась:

— Вот чует моё сердце, что не зря я тебя заприме­тила.

— А как Вы меня заприметили? — поинтересовалось Злата.

— Я в саду была, когда ты шла по улице, — сказала Василиса. — Вдруг кто-то словно толкнул. Я посмотрела на дорогу. Вижу, идёт девушка, такая вся сияющая. На улице жарко, а она без головного убора, хотя видно, что горожанка. Волосы сверкают, точно солнечные лучики, идёт себе незнакомка и радуется, возле каждого дома оста­навливается, смотрит с интересом, но без зависти. Такая вся светлая, удивлённая и счастливая. Не могла я не позна­комиться с такой чистой душой.

— А Вы не боитесь, что первое впечатление обман­чиво? — спросила Злата смущённо.

— Правильно мыслишь, красавица, — сказала Васи­лиса старческим дребезжащим голосом.

Обе рассмеялись и продолжили перебирать траву.

— Нет, не боюсь, я чувствую людей, — сообщила трав­ница загадочно.

Скоро на столе образовалась внушительные пучки.

Василиса перевязала их тонкими ленточками, сложила в корзину, потом собрала полотенца и встала, чтобы выйти.

— Вы их сушить будете? — поинтересовалась Злата.

Василиса кивнула.

— А можно мне посмотреть, как это делается?

— Я сушу их на чердаке, — сообщила женщина, направляясь по лестнице во флигель, но миновала комнату, где остановилась девушка, и открыла маленькую дверцу, к которой вело несколько ступенек.

На чердаке было светло, через небольшие окошки попадали солнечные лучи, крутившие пылинки. Создава­лись чудесные светящиеся ленточки, в которых плавали искорки.

— Солнечные дорожки, — сказала девушка тихо.

Женщина оглянулась, губы задрожали:

— Так Степан мой всегда говорил, рассказывая де­тям сказки.

— Извините, — прошептала Злата. — Я не знала… не хотела вас расстроить.

— Что ты, — замахала руками травница. — Это свет­лая грусть, как же без неё?! Все там мы будем. Не надо этого бояться.

Она стала развешивать пучки по видневшимся гвоз­дикам, причём, были они деревянными.

— Василиса, ты где? — послышался звонкий моло­дой голос.

Женщина не спеша закончила работу и направилась к выходу. Злата нехотя последовала за ней: не хотелось покидать чердак, так здесь всё было необычно и загадочно, точно она попала в древние времена.

Девушка окинула взглядом невысокое помещение, с удовольствием принюхиваясь к ароматам трав. Всё здесь дышало стариной: старый стол, видимо, из дуба, такие же массивные табуретки, лавки, полки. Почему-то казалось, что здесь скрыта тайна.

Тайна? Девушка замедлила шаг, удивляясь этой мысли. Какая тайна? Почему тайна? Вроде бы не видно старинных сундуков с сокровищами, потайных дверей. Почему же так манит остаться и лучше всё разглядеть и потрогать?

— Кажется, я уже начинаю верить в чудеса здесь, — усмехнулась Злата еле слышно. — Это просто обычный ка­бинет современной травницы, где она готовит свои отвары.

Отвары? А на чём она их готовит, ведь нет ни печки, ни даже керосинки (вот даже о чём вспомнила, спасибо прочитанным книгам).

Память услужливо подкинула картинку с предме­том, не вписывающимся в обстановку. Ой, да это же элек­трический чайник, что стоит на столе рядом с подставкой для бокалов. Вот и предмет, необходимый для кипячения.

Удовлетворившись подобным объяснением и решив при случае попасть сюда ещё раз, Злата спустила вниз. Ва­силиса уже разговаривала с кем-то на веранде.

Переступив порог, девушка попала под присталь­ный взгляд карих глаз симпатичной темноволосой де­вушки с короткими волосами.

— Познакомьтесь, — сказала Василиса.

Злата подошла ближе, кивнула девушке:

— Злата.

— Светлана, — ответила та, вставая и не решаясь вы­полнить нужные действия: то ли протянуть руку для зна­комства, то ли кивнуть, а потом рассмеялась:

— Василиса рассказала кое-что о Вас. Я тоже учи­тель, только географии. Живу в доме напротив.

— Ой! — искренне обрадовалась Злата. — Не ожидала встретить коллегу.

— Она тоже интересуется древними легендами нашего края, — сообщила Василиса. — Думаю, вы подружи­тесь.

— А давай сразу на «ты», — предложила Светлана. — И для друзей я — Лана.

Светлана помолчала и добавила:

— Вот тебе дали подходящее имя.

Девушка кинула взгляд на светлые волосы Златы, спадающие на плечи.

— А меня Светланой нарекли. Какая я Светлана с та­кими волосами?

Девушка тряхнула тёмными кудряшками.

— Можешь Ланой называть, если хочешь.

— Давай на «ты», — согласилась Злата, которой сразу понравилась открытая улыбка новой знакомой. Её лицо моментально становилось таким юным и лукавым, как у пятилет­ней девочки, которая спряталась под стол и надеется, что все тут же кинутся её искать, но долго не найдут.

— Устала? — посмотрела на Злату Василиса.

— Что Вы, здесь так легко дышится, — ответила Злата. — Как можно устать? Да и вздремнула я в электричке.

— Тогда идите в сад, посплетничайте, — предложила травница, видимо, у неё были дела, и она не хотела, чтобы постоялица скучала.

Светлана тут же вскочила, схватила Злату за руку и девушки побежали в сад, направляясь к ка­литке. Когда они оказались на улице, селянка останови­лась:

— Я люблю по лесу гулять, а ты?

— Я тоже, — сказала Злата.

Лана тут же направилась по тропинке, свернув в переулок. Она не отпускала новую знакомую, точно боя­лась, что та исчезнет.

Скоро девушки оказались на лугу. Разнотравье ра­довало глаз. Лана уверенно вела Злату по еле приметной тропинке.

Впереди показались кустарники, в которых горожанка узнала сирень и черёмуху.

— Весной здесь, наверное, красиво, — произнесла Злата, останавливаясь.

— Красиво, — согласилась Лана. — Только мы при­выкли и не замечаем, хотя я очень люблю запах сирени и черёмухи.

Она дёрнула Злату за руку.

— Пошли, покажу мою любимую поляну.

Селянка уверенно нырнула в кусты, отпустив руку Златы, потому что придерживала ветки.

Горожанка шла за новой знакомой, и у неё было чувство, что она знает её давным-давно. Улыбнулась, поняв, что та испытывает то же самое, не зря сразу сказала, что можно называть Ланой, как зовут друзья.

Злата остановилась, когда впереди показалась по­ляна, залитая солнцем. Пышная растительность радовала глаз. Между травами виднелись головки лесных ромашек. Они отличались от полевых резными листочками и круп­ными лепестками.

— Так люблю ромашки! — воскликнула Злата, погла­див лепестки ближайшего цветка.

Затем девушка чуть примяла высокую траву и села, стараясь не повредить цветы.

Лана внимательно следила за действиями новой знакомой и удовлетворённо улыбалась.

— Не бойся, ложись, — сказала она, устраиваясь ря­дом. — Травы поднимутся после.

Девушки устроились рядышком, наблюдая за пуши­стыми облаками.

— Я часто здесь бываю, — сказала Лана.

— Одна? — поинтересовалась Злата.

— Одна, — подтвердила Лана. — Здесь думается хо­рошо.

— И говорить не хочется.

Селянка замолчала, давая возможность горожанке по­чувствовать себя частью природы.

Минут десять девушки лежали молча, Злата не ис­пытывала неудобства от того, что была не одна. Она чув­ствовала в Лане родственную душу, хотя узнала девушку совсем недавно.

Вот все говорят о любви с первого взгляда, а взаим­ная симпатия разве не так возникает? Бывает, что человека долгое время знаешь, но не воспринимаешь как близкого друга, хотя общаешься часто. А бывает, что увидишь парня, девушку или мужчину, и хочется рассказать ему са­мое заветное, потому что он поймёт. Так получилось с Ва­силисой, и она чувствует комфортно себя рядом с новой подругой.

Вдруг Злата резко поднялась и ошарашено начала оглядываться.

— Ты чего? — привстала Лана.

— Кто-то прошёл, — прошептала Злата.

— Не было никого, — заверила Светлана. — Я лежала с открытыми глазами. Тебе показалось. Может, задремала?

— Нет, — покачала головой горожанка. — Ещё и во­лосы кто-то потрепал и произнёс что–то.

— Да ну! — воскликнула Лана. — Не иначе, хозяин за­явился.

— Кто? — вскочила Злата, припоминая, что так назы­вали лешего.

— Чего всполошилась? — спросила Лана, вновь укла­дываясь на траву. — Леший тебя признал.

— Как признал?

— Ты же сама сказала: «Что-то произнес». Он обычно го­ворит: «Своя».

Злата повторила про себя слово, помолчала, не решаясь — признать слова подруги или нет.

— Не могу точно сказать, это ли было слово.

— Сомневаешься? — спросила Лана. — Тогда пошли, проверим.

Она встала и посмотрела на Злату так вырази­тельно, что без слов стало понятно, что она хочет спро­сить: «Не боишься ли, горожанка?»

— Пошли, — произнесла Злата твёрдо, решив до конца проверить, правду ли говорит селянка.

Они долго пробирались между деревьями, пока не вышли на широкую поляну, в центре которой рос большой дуб.

— Какой! — воскликнула Злата, поднимая голову.

— Говорят, ему несколько сот лет.

— Проверить можно, только спилив, по кольцам? — спросила Злата.

— Еще можно умножить диаметр ствола на средне–годичный прирост для данной породы, но это примерный результат, — учительским тоном сказала Лана и рассмея­лась.

Злата подошла к дубу, обхватила руками, прижа­лась к стволу, ощутив шероховатость коры.

— Конечно, он древний и мудрый, — сказала Злата, вновь почувствовав прикосновение к волосам, потом кто-то вдруг погладил по голове и ясно произнёс «Своя».

— Слышала что-нибудь? — спросила Лана.

— Да, кажется.

— Я же говорила, что тебя признали, а иначе… А иначе лучше в лес не соваться.

— Почему? — простодушно спросила Злата.

— Съедят! — сделала Лана большие глаза, а потом за­кружила Злату, схватив за руки:

— Поверила! Поверила! — выкрикивала она, залива­ясь звонким смехом.

Злата посмотрела с недоумением на новую подругу, наконец, осознав, что её разыграли, и тоже начала сме­яться.

Глава 2

Злата открыла глаза, немного поморгала, вспоми­ная, что находится не в своей однокомнатной квартирке на седьмом этаже, а в гостях, и лежит на уютной, но чужой кровати.

Девушка встала, подошла к окну и улыбнулась, вспоминая вчерашний поход с Ланой в лес и её розыгрыш. Так это был розыгрыш? Почему-то всё произошедшее на поляне возле дуба казалось настоящим, хотя она и приняла игру новой подруги.

Что поразило больше всего? Дуб? Дуб как дуб, правда, внушительный такой великан, но от него шли эмо­ции. Именно так — эмоции. И она слышала шепот. Пусть Лана и твердила, что это ветер шумел в ветвях. У неё, Златы, очень хороший слух, и она привыкла доверять своим ощущениям

Почему Лана сначала серьёзно говорила про хозя­ина леса, а потом перевела всё в шутку? Чего-то или кого-то она испугалась.

А Василиса? После похода хозяйка угощала вкус­ной окрошкой и расспрашивала о прогулке.

Злата рассказала о своих приключениях, внимательно наблюдая за травницей. Та даже не улыбнулась, выслушав рассказ, но смотрела как-то насторожённо. А ночью?

Окно в комнате Златы оставалось открытым всю ночь. Его предусмотрительно задрапировали сеткой, так что опасаться комаров не нужно было.

Проснулась Злата от какого-то предчувствия и по­дошла к окну. Луна светило ярко, девушка вдыхала аро­маты леса и напитывалась его энергией. Особой, ночной, когда все травы отдают свой аромат, отдыхая после жар­кого дня.

Вдруг послышался неясный шёпот.

Злата замерла и отчётливо услышала голос хо­зяйки:

— Нельзя так сразу пугать человека. Она же может не вернуться больше сюда. Всему своё время. Терпи, жди.

Послышалось недовольное сопение, и по тропинке в лес двинулась какая-то тень.

С кем разговаривала Василиса? Уж не с Ланой ли? Нет-нет, тень была очень большая, напоминала огромного медведя.

Вчера она, смеясь, спросила Василису, не водятся ли здесь медведи, когда вспомнила, что Лана назвала кого–то хозяином. Травница уверила, что медведей здесь не бы­вает, да и вообще водится только мелкая дичь, а крупную, как олени и лоси, распугали охотники, наезжающие из го­рода.

Ох, не зря она сюда приехала. Кажется, именно здесь она найдёт ответы на многие свои вопросы.

Злата быстро схватила полотенце и отправилась на первый этаж в душ. Василисы не было видно.

Девушка привела себя в порядок, переоделась в лёгкий сарафанчик и направилась на веранду, понимая, что хозяйка проводит летом именно там большую часть вре­мени. Да это и понятно: веранду оплетали снаружи ветви виноградной лозы и вьющиеся розы, создавая тень и про­хладу. Цветы уже начали цвести, через открытые окна наполняя помещение приятным, еле уловимым ароматом.

Василиса сидела за столом.

— Доброе утро! — произнесла Злата, переступив по­рог.

— Доброе, доброе! Ранняя ты пташка, Златочка! Проходи, завтракать будем.

Злата присела на стул. Василиса подала её чашку с ароматным напитком.

— Чай лесной, показалось, любишь такой.

— Люблю! — кивнула девушка, отхлёбывая из чашки. — Ой, с мёдом!

— С липовым, — подтвердила травница, пододвигая к девушке блюдо с ватрушками.

— Как в детстве, — вздохнула Злата. — Мама часто пекла ватрушки по бабушкиному рецепту, а вторая ба­бушка, папина мать, удивляла пирогами.

— Старинные рецепты позволяют не только вкусно готовить, но и улучшают здоровье, — сообщила Василиса.

— Жаль только, что они утеряны.

— Кто хочет найти — найдёт, — Василиса загадочно улыбнулась.

Потом они молча пили чай.

Когда Злата поблагодарила и попыталась отпра­виться мыть посуду, хозяйка остановила её:

— Сядь, мне самой нетрудно это сделать. Лучше рас­скажи, как спала.

— Очень хорошо, — ответила девушка. — Сны снились такие приятные.

— Что же снилось?

— Сначала лесная поляна и тот самый дуб.

Девушка посмотрела на травницу, но та сидела спокойно, внимательно слушая.

— Дуб шелестел листьями и всё время повторял: «Своя, своя. Давно пора найти своё истинное место». Не знаете, к чему такое снится? — вопросительно посмотрела на хозяйку девушка.

— Конечно, знаю, — быстро сказала Василиса. — Тебе понравилось у нас. Твоя душа нашла здесь покой и умиро­творение.

Девушка согласно кивнула и продолжила:

— А потом мне приснилось, что Вы с кем-то разгова­ривали.

— С кем же это? — подозрительно вскинула брови травница.

— Не знаю, — призналась Злата. — Я не разглядела, только тень показалась, которая быстро скрылась в лесу. А напоминала она большого лохматого медведя.

— Понятно, — чуть заметно вздохнула Василиса. — Мы говорили вчера о хозяине леса — медведе — вот и присни­лось. Какая ты впечатлительная!

— Это точно, — согласилась Злата. — Мама с папой говорят, что очень близко к сердцу воспринимаю каждое событие.

— Нелегко так жить?

— Иногда очень трудно, особенно в работе. Про­блемы детей то и дело решаю, — улыбнулась девушка. — Но я бы не смогла жить по-другому.

— Да-а-а, — протянула травница. — Таким, как ты, трудно в жизни приходится, но потом всё окупится сто­рицей.

— Правда?! — обрадовалась девушка.

— Обязательно! — подтвердила женщина, ласково поглядывая на горожанку.

— Ой, а мне скоро уезжать, — девушка встала. — Можно немного погулять?

— Далеко не уходи, — предупредила Василиса. — Народ у нас любопытный, найдутся такие, кто захочет по­знакомиться, ведь о тебе уже всё село проведало.

— Да ну! — удивилась Злата, не привыкшая к такому вниманию со стороны незнакомых людей. — И что могут сделать?

— Ничего плохого! — заверила Василиса. — Но наши неуклюжие медвежата напугать могут.

— Хорошо, — сказала Злата. — Я только до ромашко­вой полянки дойду.

— Ромашек нарви, — посоветовала травница. — Домой возьмёшь.

Девушка кивнула и легко выпорхнула на улицу.

Колёса перестукивались, вагон чуть покачивался, убаюкивая, но Злате спать совсем не хотелось. Она за­крыла глаза и вновь оказалась на ромашковой поляне.

Василиса не зря предупреждала о любопытстве местных жителей, но только увидев ватагу ребятишек раз­ного возраста, девушка поняла, кого она имела в виду под словом «медвежата».

Сначала они прятались в кустах, сопя и шумя, точно стадо слонов, потом стали подбираться ползком, ловко передвигаясь среди высокой травы.

Злата сидела в зарослях цветов, улыбаясь детским маневрам и делая вид, что ничего не замечает. Когда по­стрелята оказались в метре от неё, она вскочила и закри­чала:

— А я вас вижу!

Мальчишки опешили. Он лежали, не шелохнув­шись, пока девушка не засмеялась, потом встали, виновато опустив головы:

— Мы не хотели… мы только…

Злата перебила:

— Давайте знакомиться. Меня зовут Злата Петровна. Вы уже, верно, знаете, что я учительница.

Пацаны дружно кивнули, и девушка продолжила:

— Но так как сейчас каникулы, да и не учу я вас, то разрешаю называть по имени.

Пострелята засмеялись, а самый младший, которому было лет пять, не больше, важно сказал:

— Злата золотая, как солнышко.

Девушка подошла к нему, погладила по голове и спросила:

— А тебя как зовут?

— Санька, — важно произнёс малыш и протянул ей кулачок, в котором оказалась зажата ящерка.

И хотя девушка не любила пресмыкающихся, пере­боров себя, она взяла в руки крохотное тельце, погладила и вернула ящерицу Саньке. Самый старший из мальчишек сказал:

— Она хвост отдаст, если наступить на него.

— Так она жизнь спасает, — сказала Злата. — Любой бы на её месте поступил подобным образом. Но ведь сей­час мы для неё не опасны?

Девушка смотрела строго и требовательно.

— Отпустить? — прервал молчание Санька и разжал кулачок, наклонившись до земли.

Ящерка тут же юркнула между стеблями и исчезла.

— А ты добрая и красивая, — сказал мальчуган.

— Расскажите, чем занимаетесь, — предложила де­вушка, усаживаясь на примятую траву.

Рядом тут же оказался Санька, присели и другие мальчишки.

Разговор начал малыш, которого девушка завоевала за несколько минут. Он даже руку её погладил и дотро­нулся до волос, а она только улыбалась, удивляясь такой непосредственности.

Санька рассказал, что они идут с речки, где хорошо освежились.

Тут все начали рассказывать, как они ловили раков, а они цепляли их за ноги и прятались в норы. Добычей стали несколько крохотных раков, которых решили отпустить, чтобы подросли.

Злата охала и ахала, качала головой в знак восхи­щения, чем окончательно утвердила мальчишек во мнении, что она своя «в доску», о чем они тут же и сообщили.

В общем, возвращалась девушка в компании новых друзей, чем немало удивила Лану, прибежавшую попро­щаться.

Старшие мальчишки учтиво поздоровались с ней:

— Добрый день, Светлана Ивановна!

Тут же начали прощаться с новой знакомой:

— До свидания, Злата Петровна! Приятно было по­знакомиться!

И сразу исчезли, утащив упирающегося Саньку.

Только тут девушки начали смеяться, да так весело и заразительно, что на улицу вышла Василиса.

Увидев смеющихся подруг, она поинтересовалась, чем вызвано такое веселье, но не добилась ответа, пока те не успокоились.

— Ваши медвежата всё-таки появились, — сообщила Злата. И видя недоумение на лице хозяйки, показала на со­седний дом, где из-за забора выглядывали любопытные мордашки.

— А! — сказала Василиса, сразу всё поняв. — Хорошо, что только медвежата, а не медведи.

— Медведи вечером знакомиться приходят обычно, — сказала Лана, а потом посмотрела на Злату с уважением:

— Как ты быстро их завоевала!

— Они такие непосредственные, — сказала горожанка. — У нас дети более разборчивы в знакомствах.

— Так то в городе, а у нас всё по-простому, — сооб­щила Лана, помахав рукой высунувшейся мордашке забором.

Злата вздохнула, припомнив, как не хотелось уез­жать. За один день она прикипела к новому месту, будто жила там много лет.

Но ничего, у неё будет время закончить дела на ра­боте, оформить отпуск и спокойно отправиться отдыхать в понравившееся место.

С такими мыслями девушка и вошла в свою квар­тирку. Быстро ополоснувшись, она позвонила родителям, сообщив, что у неё всё в порядке.

А потом побежали будничные дни, похожие один на другой: она писала программы на следующий учебный год, готовила материал к августовской конференции, со­ставляла учебные планы.

Иногда забегали её семиклашки, чтобы узнать о Ромашково. Вот тут Злата показывала снимки ромашковой поляны, снятые на мобильник. Всем очень нравилось это место. Многие дети захотели побывать там, поэтому моло­дой педагог внесла в воспитательный план экскурсию по родным местам. Интересно, родители согласятся отпустить детей? А почему бы и нет, ведь они уже вместе побывали в ближнем пригороде. Все остались довольны: и дети, и родители.

А вечерами Злата звонила в Ромашково. Василиса отвечала, что всё в порядке и рассказывала о новостях, а Лана смешила историями об очередных проделках Саньки и компании.

Скоро девушки начали разговаривать о личной жизни. Выяснилось, что у них много общего: школа, ин­ститут, работа с детьми и никакой личной жизни. Вернее сказать, отсутствие настоящей привязанности, любви до гроба, о которой мечтает в душе каждая девушка.

Бывали у каждой отношения с молодыми людьми, которые быстро заканчивались, потому что девушки не хотели лёгких отношений, а настоящего мужчину не встретили. Посетовали, что каждая не раз получала ре­плику: «Принца ждёшь?». А они ждали мужчину с сильной волей, честного, сильного и доброго, который любил бы и понимал.

Ночами Злата видела лесную поляну и могучий дуб. Теперь он не повторял: «Своя», а смотрел лучистыми гла­зами ласково и вопросительно.

Чего он ждал от неё? И откуда у дуба глаза? Просы­паясь, девушка помнила все подробности очередного сно­видения. Вот и глаза запали в душу: зелёные с золоти­стыми искорками. Они смотрели проникновенно, словно изучая каждую черту её лица. А ресницы? Такие густые и чёрные, от которых не откажется любая красавица.

Злата даже позавидовала, ведь ей, блондинке, при­ходилось постоянно подкрашивать брови и ресницы, кото­рые были у неё от природы рыжеватые. Хорошо, что можно в парикмахерской сделать макияж на несколько недель, а то пришлось бы заниматься этим ежедневно.

Девушка не придавала особого значения своей внешности, хотя большинство знакомых называли её кра­савицей.

Злата встала, поправила лёгкую ночнушку, по­дошла к зеркалу.

Ну что особенного в её лице: прямой тонкий нос, хорошо вырисованные губы и голубые глаза. Конечно, многие хотят быть блондинками, крася волосы. А у Златы такой цвет от природы, передаётся по линии матери, где все золотоволосые и голубоглазые.

Девушка вздохнула, начала расчёсывать волосы. Они были прямыми и гладкими. Ловко работая массажной щёткой, Злата вновь вернулась мыслями к сегодняшнему сну.

Что-то не давало ей покоя, какая-то новая деталь.

Она задумалась, даже замерла. Точно! Теперь по­явился новый герой, хотя не совсем новый. Это была всё та же неясная размытая тень огромного медведя. Почему она упорно стремится назвать его медведем? Лохматый зверь, но уж очень тонок для медведя, да и фигура больше на че­ловеческую похожа. Права Василиса: говорили о хозяине леса — медведе, вот и начала думать, что похож, а на са­мом деле вовсе не похож. Кого же он напоминает?

Мысли скакали, начала вспоминать детство и лю­бимые сказки. О! Он похож на чудище из сказки «Алень­кий цветочек».

Злата нахмурилась — пора ей повзрослеть! А потом улыбнулась: если не верить в чудо, то оно никогда не ис­полнится.

Вздохнув и решив, что всё должно идти своим че­редом, она отправилась в ванную. Хотелось быстрее от­правиться в школу. Ведь сегодня последний рабочий день перед отпуском, а завтра… Завтра она окажется уже в Ро­машково.

Проснулась девушка очень рано с тревожным чув­ством, как будто произошло что-то неприятное. Она тут же позвонила родителям, хорошо, что они рано встают. У них было всё по-прежнему. Она вечером была у них, сообщила, что едет отдыхать. Они, конечно, не очень одобряли её увлечение, пытаясь напомнить, что может по­ехать к морю, но увидев упрямый взгляд, отступились, только просили чаще звонить.

Так что же её беспокоит? Сон… опять сон… Только теперь она видела Лану. Сначала она весело бежала по знакомой лесной тропинке, счастливо улыбаясь кому-то, но вдруг стала серьёзной, озабоченной, а потом страшно закричала.

Итак, что-то случилось с подругой. Только вчера они договорились, что Лана придёт встречать её, что могло произойти за ночь?

Девушка привыкла доверять своей интуиции, да и сны часто видела вещие, хотя никому об этом не говорила, опасаясь насмешек.

Злата решительно взяла мобильник, а потом разду­мала: Лана говорила, что любит поспать по утрам, осо­бенно в выходные дни, а сегодня как раз суббота.

Ничего, через несколько часов они увидятся.

Глава 3

Злата стояла на платформе, оглядываясь. Подруги не было, и отпускница решила отправиться в Ромашково в одиночестве.

Не глядя по сторонам, быстро пробегая мимо лю­бимых цветов, девушка торопилась, вздрагивая на очеред­ной кочке, потому что застревало колесо чемодана.

Вот и дом Василисы. На веранде скопилось много народу. Неужели произошло страшное?

Девушка решительно открыла калитку, бросила вещи и вбежала в дом.

Василиса доказывала что–то незнакомому мужчине средних лет, а тот держал за руку миловидную женщину, очень похожую на Лану. Родители подруги…

Увидев Злату, Василиса подмигнула и сказала:

— Вот и подруга её подтвердит, что ничего страш­ного не произошло.

Злата кивнула, не совсем понимая, что нужно гово­рить, но Василиса продолжила сама.

— Лана предупредила меня, что останется ночевать у Иваныча, лесника нашего.

— Почему она не звонит? — насторожённо спросил мужчина.

— Так мобильник разрядился, — сказала травница. — Или связи нет.

— Ладно, — сказал отец Ланы, вставая. — Подождём до вечера. А если не появится, то я сам пойду искать.

Он посмотрел на Василису враждебно, будто она виновата во всём.

— Не хотел я, чтобы она дружбу с тобой водила. Одни неприятности от тебя.

Василиса встала, подошла к мужчине и начала вы­говаривать громко и осуждающе:

— Не хотел, чтобы со мной дружбу водила? Значит, как спасать тебя от болезни, что врачи отказались лечить, то я нужная, хорошая, а как дочери со мной дружить — так нельзя?!

Мать Ланы встала, вытерла слёзы ладонью, всхлип­нула:

— Петя, ты того… Ты чего завёлся-то? Мы за помо­щью пришли, а ты?

Мужчина махнул рукой и вышел, Женщина покло­нилась и вышла за ним.

Василиса обессилено опустилась на стул.

Злата подошла, прижалась к женщине, обняла.

— Ты всё знаешь? — спросила Василиса.

— Я сон видела.

— Дремлет в тебе древняя сила, только не хочешь это признавать.

Злата отстранилась, села на соседний стул:

— Так что случилось-то?

— А ты что знаешь? — вопросом на вопрос ответила травница.

— Я видела, как Лана бежала по тропинке, весёлая и счастливая, а потом страшно закричала.

— Влюбилась она, — сообщила Василиса. — Только не в того, кого надо. Боюсь, погубит её эта любовь. Она не имеет ещё сил славянских берегинь.

— Те, что держат Обережный Круг над любимым? — спросила Злата.

Василиса улыбнулась какой-то кривоватой улыб­кой, точно одна сторона лица хотела улыбаться, а другая — нет.

— Не зря ты сюда приехала, Златушка. Без тебя нам ничего не решить.

— Как — без меня? — испугалась девушка. — Я ничего не знаю, ничего не умею. Только книжки читала да меч­тала о прекрасном принце.

— Откуда знаешь об Обережном Круге? Это не со­всем уж доступная информация.

— Ах, об этом, — рассмеялась девушка. — Так Алек­сеев в своей «Валькирии» писал. Я как прочитала, сразу поверила, что так и было раньше у русичей. А как красиво звучит — берегиня. Женщина бережёт любимого, в то время как он сражается с недругами.

— А ведь это правда, — заявила травница. — Любая славянка рождается берегиней, но не все готовы к такому.

— Правда? — недоверчиво спросила Злата.

— А ты готова, — сказала Василиса. — Сама бы скоро почувствовала, но у нас нет времени. Придётся проводить обряд инициации, иначе Лану не вернуть.

Злата быстро поднялась

— Идём.

Василиса улыбнулась, теперь по-настоящему, тепло и ласково.

— Какое же ты солнечное чудо, Златушка! Не иначе, Сварог тебя послал.

Девушка уже не удивилась, услышав имя древнего и могучего бога славян. Ей казалось, что так и должно быть. Словно она и не жила в двадцать первом веке, а находилась в Древней Руси.

Женщина задумалась, молчала минут пять, сидя с закрытыми глазами, потом открыла глаза, в которых плес­калась тревога.

— Время теряем, не до обряда, спешить надо, иначе она не вернётся.

— Откуда? — простодушно спросила девушка.

— Из Нави, конечно. Она сейчас в Межмирье нахо­дится. Упустим время — навсегда уйдёт в тот мир. Я же сказала, нет у неё большой силы, чтобы сопротивляться.

— Да кому сопротивляться? — закричала Злата. — Кого она полюбила?

— ЕГО, — сказала Василиса и посмотрела так, что у девушки не нашлось слов, чтобы продолжить расспросы.

А травница тем временем набрала номер, что–то быстро проговорила и, схватив девушку за руку, вышла на улицу.

Так и не отпуская Злату, она быстрым шагом направилась к лесу. Злата терпеливо бежала за женщиной, прокручивая в голове её последние слова.

ЕГО? Причём девушка понимала, что писать это слово надо именно с большой буквы. Так кто это? И перед глазами мелькнул образ неясной тени из снов. Так это воз­любленный подруги? Кто он? Бог? Герой?

Опомнилась Злата, когда они вышли на поляну со знакомым дубом. Здесь уже находилось человек пять или шесть женщин. При появлении Василисы, они встали в круг.

Василиса тут же присоединилась к ним вместе со Златой. Женщины затянули протяжную мелодию, из кото­рой девушка уловила только несколько слов, мелькали то и дело: «Навь», «Правь» и «Межмирье», а также неоднократно про­изнесённое: «Светлана».

Неожиданно дуб начал раздвигаться, вернее, откры­валась дверь. Она возникла прямо поверх коры. Одна из женщин, та, что оказалась ближе к дереву, вопросительно посмотрела на Василису и, получив одобрительный кивок, нырнула в тёмное нутро дерева, увлекая за собой подруг.

Злата оказалась в темноте. Это была не просто тем­нота, которую каждый из нас видел безлунной ночью, когда на небе мерцают только звёзды. Это была ЧЕРНОТА, в которой не светилось даже крохотной искорки, когда не видно собственных рук и ног, когда кажется, что ты ослеп и оглох, потому что не слышалось ни звука.

ЧЕРНОТА окутала девушку, стала вязкой. Злате приходилось двигаться, преодолевая сопротивление среды. Появилось ощущение, что она находится на дне водоёма. Девушка даже ощутила влагу на лице. Захотелось потрогать руками жидкость, но руки крепко держались за руки соседок по хороводу.

Движение не прекращалось, только каждая мышца напряглась, ноги двигались еле-еле.

Злате показалось, что исчез не только привычный мир, но не осталось и воздуха. Девушка начала задыхаться, а женщины вдруг затянули прежнюю мелодию. Теперь она не казалась незнакомой. Мелодия шелестела травой, жур­чала водой, разливалась трелями соловья.

И девушка поняла, что может подпевать, и для этого совсем не нужно знать слова.

И, едва она произнесла первый звук, как дыхание восстановилось, ноги окрепли, а руки ощутили небывалую силу.

Тут стало светло, и Злата увидела раскидистые ивы, опустившие свои ветви в воду небольшого озера.

Женщины начали спускаться к воде, продолжая пе­ние. Злата почувствовала, как намокает подол сарафана. И вот она стоит по грудь в воде. Девушке кажется, что вода ласково обнимает и даже щекочет её.

А женщины продолжали своё пение, в котором те­перь мелькало одно слово: «Верни!»

А вода журчала: «Нет, моё».

«Верни!»

А в ответ игриво: «Не хочу, она мне нужна».

«Верни, она не твоя. Ты погубишь её».

«Моя? Не моя?»

Послышался вздох такой огорчённый и жалобный:

«Не моя! Не моя!»

Злате почудилось, что вода издала стон и запла­кала, хотя как может плакать вода?

И вдруг… Девушка ощутила прикосновение. Нет, это не был плеск воды. Это было именно прикосновение руки, большой и сильной. Сердце забилось часто-часто, а потом ей показалось, что весь мир стал большим и пре­красным, солнце улыбалось, пели птицы, по телу разлива­лось тепло, от которого подгибались ноги, хотелось по­чему-то плакать… или смеяться.

Девушку буквально вытащили из воды Василиса и женщина в цветной косынке на русых волосах.

Злата рухнула на траву, ощущая упадок сил. Ей каза­лось, что у неё отняли что-то такое дорогое. Хотелось за­кричать, просто завопить от горя. Зачем они её вытащили? Ей было так хорошо там, как никогда не было.

Злата подняла голову и увидела, что Василиса тя­нет за руку упирающуюся Лану. С девушки лилась вода, вся она была мокрая и какая-то отрешённая, словно ни­чего не понимала, но не хотела, чтобы её тревожили, цеп­лялась за иллюзию.

Злата затрясла головой, прогоняя наваждение, ведь она тоже испытывала те же чувства. Выходит, и она была в плену невидимых чар?

Почему-то пришла на ум слышанная недавно песня:

«Колдовское озеро… так к себе манит…»

Колдовское озеро?

Злата села и начала разглядывать окрестности. Озеро у берегов заросло тростником и высокими травами, чуть выше клонили ветви ивы, опуская в воду серебристые узкие листочки.

Показалось, что это девушки склонились над поверхностью озера и рассматривают что-то в воде.

Ей тоже захотелось посмотреться в зеркальную гладь. В воде отражались облака и деревья. Обыкновенное озеро. Почему вспомнилась эта песня? Нет, ничего у неё просто так не бывает. Это девушка знала наверняка.

Об этом она подумает после, спросит у Василисы, а пока нужно возвращаться к действительности. Девушка встала, покачиваясь, сделала несколько шагов, выпрямила спину, посмотрела на озеро строго, словно погрозила пальцем, дескать, не балуй, со мной такое не пройдёт. И сразу прояснилась голова, окрепли мышцы.

Злата подошла к женщинам, суетившимся около подруги.

Лана лежала на траве бледная-бледная, под глазами синяки, ногти на ногах тоже синюшные.

«Ой, прямо утопленница!» — пронеслось у Златы в го­лове, хорошо, что не завопила вслух. Девушка бросилась к подруге, женщины расступились, предлагая Злате сде­лать что-то. Она не понимала, чего от неё хотят, но встала на колени, взяла руку подруги, сжала, проговаривая: «Оч­нись, очнись!»

Лана открыла глаза, увидела подругу:

— Злата? Ты когда приехала? Я же должна была тебя встретить.

Девушка села, увидела Василису и других женщин.

— А что происходит?

Только тут она поняла, что одежда на ней мокрая.

— Я что, прямо в платье купалась?

Селянка вдруг схватилась за голову, судорожно вздыхая, простонала:

— Как болит голова!

Потом вдруг её осенило:

— Так вы проводили обряд, чтобы избавить меня от болезни?

Василиса быстро кивнула, выразительно глядя на Злату. Та понимающе молчала.

Спустя несколько часов Василиса и Злата сидели на веранде, пили чай. Это так называлось, что пили чай, на самом деле просто молчали, потому что кусок в горло не лез.

У горожанки было много вопросов к травнице, но она понимала, что той сейчас не до неё.

— Что ты обо всём этом думаешь? — прервала молча­ние Василиса.

— Лана видела того, по ком сохнет? — неожиданно для самой себя спросила девушка.

— Не знаю, я не умею читать мысли, — вздохнула Ва­силиса.

— А что Вы умеете?

— Я стою на Вратах, — проговорила травница, глядя в глаза девушке.

— Врата куда?

— Врата из Яви в Навь, понимаешь?

Злата закрыла глаза, переваривая услышанное, взглянула на хозяйку пристально, словно желая удостове­риться, будет ли она до конца честна:

— Они находятся в озере?

— Да, в Сварожьем озере.

— Какое интересное название! Никогда не слышала о таком озере.

— А о нём знают немногие.

— Почему?

— Так колдовское же, — улыбнулась травница. Ви­димо, она всё-таки слышала мелодию, которую напевала горожанка во время обряда вызволения Ланы.

— Сварожье озеро, — повторила Злата. — Почему так называется?

— Есть легенда.

— Ой, как интересно! — с неподдельным восторгом воскликнула Злата, заслужив одобряющий взгляд селянки.

— Расскажу… Отвлекусь немного. Сейчас не могу пока ничего делать — сил нет. Вот и твоя инициация откла­дывается….

— Не срочно.

— Быстрее бы надо, но теперь придётся подождать.

Василиса вздохнула полной грудью, прикрыла глаза и начала рассказ:

— Сварог переводится как прародитель. В давние-предавние времена Сварог бросил в океан, который по­крывал всю нашу планету, камень Алатырь — образовалась суша. Затем Первый и Великий Кузнец стукнул своим огромным молотом по вселенской наковальне, и родились боги. В каждом из своих детей оставил Отец частичку себя, поэтому воззвать к нему можно через любого славян­ского бога.

Одна из дочерей Сварога породила людей. Это была богиня Берегиня. Она же создала духов-покровителей, чтобы помогали людям.

Шли столетия, почитали русичи-славяне богов, мир царил на земле русской. Но вот появились новые боги, за­бывать стали старых. Тогда и начались распри и войны междуусобные. Началось гонение на волхвов.

— Ты знаешь, кто это такие? — подняла глаза на де­вушку травница.

— Волшебники славянские, — не задумываясь, сказала Злата.

Василиса удовлетворенно кивнула.

— Большинство людей считает их жрецами, служи­телями богов, а они сами являлись почти богами, обладая особыми силами. Они могли предвидеть будущее, знали прошлое, могли исцелять и отводить беду, прекращать войны, помогать в битвах.

Вот в те нелёгкие времена и обратились боги к Отцу за помощью, чтобы защитить землю русскую, не дать ей окончательно попасть под власть иноземных богов.

Мудр был Сварог, понял, что действовать нужно не силой, а хитростью. И стали славянские боги понемногу превращаться в христианских. Веришь?

— Конечно, — сказала Злата. — Наша религия не зря называется Православием. Очень много в ней из древно­сти. Пусть говорят, что мы «Иваны, родства не помня­щие», но мы не такие. Мы–то как раз и помним всё.

— Умница! — у Василисы глаза заблестели от сдер­живаемых слёз. Она ещё раз убедилась, как верно разгля­дела эту девушку.

— Только Вы не легенду рассказали, а историю нашу.

— Историю Руси так часто переписывали и переви­рали, что стала она легендой, — сказала женщина с грустью в голосе. — Только не все боги перевоплотились. Некото­рые остались прежними, но мало у них почитателей, вот и спят до поры до времени, а пробудить их может только чи­стая душа, имеющая силу и сумевшая возродить в себе па­мять рода. А для того, чтобы могли такие души попасть в Правь, и создал Сварог окна-порталы. Одним из них и яв­ляется Сварожье озеро.

Глава 4

Злата с замиранием сердца переступила порог ком­наты, где жила подруга. Она готова была к любому разви­тию событий после разговора с Василисой. Родители Ланы выглядели так, словно ничего особенного не произошло. Мать девушки, Мария, тепло встретила Злату и проводила до двери комнаты дочери, отец же, Пётр, вышел из кухни, кивнул дружелюбно и ушёл.

— Привет! — тихо сказала Злата, закрывая дверь.

Лана отвела глаза от монитора ноутбука, увидела подругу, вскочила, подбежала к девушке, обняла и усадила на ди­ванчик.

— Я, знаешь, что подумала? Ты же не видела нашу речку. Она называется Светлая, потому что течёт по ме­стам, где есть залежи белой глины. Купаться в ней одно удовольствие.

— А это не опасно? — поддержала разговор Злата. — Если в воде много примесей, то она ядовита.

— Что ты, — замахала руками Лана. — Светлая — са­мая безопасная река нашего края. Глина оседает на дно, а вода становится прозрачной, пока её ребятишки не взбол­тают. Но это у берега, а на середине она просто замеча­тельная: прозрачная и холодная от родников. Пойдём?

— С удовольствием, — сказала Злата нерешительно. Она подумала, что вода может вернуть подруге страшные видения, связанные с озером. Было ощущение, что Лана забыла всё то, что случилось с ней вчера. Надо ли напоми­нать об этом? Ничего не придумав, девушка решила уточ­нить всё у травницы.

— Ты одевайся, а я сбегаю, переоденусь.

— Хорошо, — согласилась Лана. — Только быстрее. Я буду ждать у калитки.

Злата быстро вышла из комнаты, попрощалась с Марией, выглянувшей из кухни, и поспешила к терему, надеясь, что Василиса дома.

Когда запыхавшаяся девушка вбежала в кухню, Ва­силиса встала из-за стола, где резала овощи.

— Что опять? — спросила она, сильно побледнев.

— Всё хорошо, — сказала девушка. — Лана хочет иску­паться в реке.

— Конечно, идите.

— А для неё это не опасно?

Василиса с недоумением посмотрела на кварти­рантку, потом сообразила, что она имеет в виду.

— Нет, вода ей не опасна, опасно само озеро, только оно является границей Межмирья у нас.

— Лана всё забыла? — не удержалась от вопроса де­вушка.

— Надеюсь.

Когда Злата вышла на улицу, Лана уже ждала её. Девушка выглядела здоровой и радостной. Её волосы кра­сиво обрамляли бледное лицо с карими глазами, в которых вновь плясали смешинки.

Злата улыбнулась и направилась к подруге. Видя её безмятежную улыбку, она вдруг ощутила укол в сердце, словно почувствовала, что впереди ещё немало проблем, которые станут отголосками вчерашнего дня. Но девушка решила, что не позволит плохим мыслям омрачить такой прекрасный день. Поэтому отбросила вглубь сознания не­ясные предчувствия, решив проанализировать их позже.

Взявшись за руки, девушки побежали по заросшей травой тропинке, которая свернула в сторону от леса. Скоро подруги уже шагали по обрывистому берегу реки.

Река была довольно широкой в одном месте и сужа­лась в другом. Берега заросли тростником и высокой травой, в которой мелькали желтые огоньки каких-то цве­тов. На отлогом берегу склонили в воду ветви серебристые ивы и зелёные клёны.

Тропинка вывела девушек к песчаному пляжу. Здесь оказалось много народу. В воде плескались ребя­тишки, на песке лежали взрослые, наблюдая за вознёй де­тей. Стайка ребят постарше устроила догонялки на сере­дине реки, а у противоположного берега стояла небольшая лодка.

Девушки нашли свободное место у кустов. На них никто не обращал внимания, что очень обрадовало горо­жанку.

Лана расстелила небольшой плед, девушки разде­лись, аккуратно сложив одежду. Злата нерешительно по­смотрела на селянку. Та рассмеялась:

— О тебе Санька уже всем рассказал, так что ты те­перь наша.

— Забавный пацан, — улыбнулась Злата, представив лукавый взгляд ярко-синих глаз и задорный вихор на за­тылке.

— Наш местный вундеркинд, — сообщила Лана. — Он в три года уже читал, сейчас в библиотеку записался. А книги читает, в основном, о путешествиях.

— Люблю таких детей, — обрадованно воскликнула Злата. — Таких непосредственных и любознательных.

— Да, таких сейчас мало, — сказала Лана, направля­ясь к воде.

Злата последовала за ней, с разбегу бросившись в воду. Подруга догнала её на середине реки.

— Какая ты решительная! А я долго привыкаю, зато потом меня не вытащишь.

Злата поплыла к противоположному берегу, насла­ждаясь ласковыми прикосновениями воды. Она и, правда, была чистой и прохладной.

Девушка легла на спину, не боясь замочить волосы, раскинула руки, закрыла глаза. На душе стало так легко и свободно. Исчезли все думы. Вода покачивала, снимая напряжение вчерашнего дня, успокаивала, обещая пре­красное будущее.

— Э, ты не уснула? — Лана брызнула в лицо по­друге, та тут же перевернулась и вступила в игру.

Они брызгались, догоняя друг друга, даже ныряли, хотя раньше Злата не позволяла себе такого. А здесь она оказалась будто в родной стихии, которая приняла её, словно родную.

Усталые, но довольные, девушки вышли на берег и легли на плед.

— Сгореть не боишься? — спросила Лана.

— Боюсь, забыла крем.

Лана тут же открыла свой тюбик и начала намазы­вать себя, затем протянула крем подруге.

После девушки лежали, лениво перебрасываясь ни­чего не значащими фразами, иногда наблюдая за резвящимися в воде детьми.

— Добрый день! — послышался приятный мужской голос.

Злата резко села, а Лана уже шепталась о чём-то с миловидной девушкой с примечательной внешностью: круглое лицо в веснушках, русая коса до пояса. Настоя­щая русская красавица: румяная, смешливая, вся какая-то мягкая и уютная.

Рядом с девушкой стоял высокий черноволосый парень. У него была спортивная фигура с выпуклыми мышцами, загорелая до черноты кожа и внимательные тёмные глаза.

Он снисходительно смотрел на смеющихся девушек, ино­гда бросая взгляд на Злату.

— Ой, что же это я, — опомнилась Лана. — Знакомь­тесь.

— Это Злата, моя подруга из города. Она тоже учи­тель.

Злата встала, протянула руку парню, он крепко по­жал ладонь девушки, широко улыбнулся белозубой улыб­кой:

— Матвей.

— Матвей преподаёт физкультуру, — сообщила де­вушка, стоящая рядом с Ланой. — А я Галина. Учу детей музыке. — Девушка пожала руку Злате, а потом обняла, шепнув на ушко: — Спасибо за Лану.

Та понимающе подмигнула, и девушки рассмеялись.

— Я знала, что вы понравитесь друг другу, — ра­достно сказала Лана. — Будет тебе, Злата, с кем на реку ходить, когда я уеду.

Злата вопросительно посмотрела на подругу, та без­мятежно улыбнулась:

— Родители уговорили к морю съездить. Завтра и отправляемся.

После знакомства молодые люди купались, плавали наперегонки. Матвей, конечно, всех обгонял, хотя сильно не напрягался. Галина шутливо шлёпала его по плечу и просила уступить слабому полу. На что парень со смехом отвечал, что слабый пол должен заниматься спортом, а не сидеть за компьютером. Девушка надувала губы, но долго сердиться не могла.

Эта пара вела себя так непосредственно и тепло, что видно было сразу, что они неравнодушны друг к другу, но пока окончательно не определись в своих чувствах.

Злата тихонько вздохнула, порадовавшись и по-доброму позавидовав.

Когда молодые люди вновь уселись на берегу, при­чём Матвей перетащил свои и Галинины вещи к подругам, то разговор зашёл о школьных проблемах, что было есте­ственно для педагогов. Посетовали на небольшую зарплату, нерадивых учеников, вспомнили смешные случаи на уро­ках.

— Лёху вчера видел, — сказал вдруг Матвей, посмот­рев на Лану. Та напряглась, но промолчала.

— Ты почему его избегаешь? — продолжила нача­тую тему Галина. — Он тебя обидел?

— Никто меня не обижал, — сказала Лана сердито. — Сама знаю, с кем общаться.

Галина покраснела, потом окинула взглядом Лану, улыбнулась, видимо, припомнив последние события. (Злата поняла, что в селе все новости разносятся молние­носно).

— Мы не хотели тебя обидеть. Извини.

Лана вдруг тоже улыбнулась:

— Да ладно, ребята. Я никогда ничего не обещала Лёшику. Это он решил, что нас связывает больше, чем дружба.

— А это не так? — осторожно спросил Матвей.

— Не знаю, — глаза Ланы наполнились влагой. — Ребята, я сама себя понять не могу. Пусть он пока не лезет ко мне, ладно?

Девушка с мольбой посмотрела на Матвея. Видимо Лёха был его если не другом, то приятелем.

На другой день Лана с родителями села в поезд и помахала Злате и Галине, провожающим её.

Девушки неспеша возвращались в село. Было ран­нее утро. Солнце ещё не припекало, прохладный ветерок приятно овевал лицо. Девушки шли и разговаривали.

— Лёшик — это Алексей? — осторожно спросила Злата.

— Ага, Алексей, внук нашего лесника Ивановича, — охотно поддержала разговор Галина, которую все назы­вали Галка.

Злата залюбовалась ямочками на её круглом лице, которые появлялись, чуть девушка растягивала губы. Лицо становилось таким прелестно-милым, что хотелось расце­ловать девушку в обе щёки, что и делал частенько Матвей, несмотря на то, что та сердилась. Правда, сразу было по­нятно, что ссориться и сердиться Галка долго не могла, не позволял лёгкий и весёлый характер. Вот и Злата чувство­вала к девушке тёплое чувство, словно они были знакомы давным-давно.

— Они с Ланой с детства неразлучны были, их жени­хом и невестой дразнили постоянно, а потом она по­ехала учиться в город, а Лёха остался, у него дед приболел, а родители давно умерли. Он и в институт-то поступил за­очно. Что там, в городе, произошло — не знаю, только Лана перестала замечать Лёху, а тот дурить начал: ударился в изучение магии, только какой из него маг? Он же светлый и добрый, чуть озорной, но очень весёлый. С детства лю­бил пошалить. Ох и доставалась ему в школе, да и Ланке заодно, она ведь его во всём поддерживала. Я думала, что они никогда не разлучатся.

— Мне она обмолвилась, что нет у неё настоящей любви, — вспомнила Злата разговор по телефону. — Гово­рила, что хочет любви настоящей, чтоб за любимым в огонь и в воду.

— Что имеем — не храним, потерявши — плачем, — проговорила слова известного поэта Галина.

— Трудно представить, что рядом тот, о ком книги пишут, — сказала Злата.

— Лёха, конечно, не Грей, но и Лана не Ассоль, — тихо сказала Галка. — А вообще-то ты права, надо посове­товать Лёхе что-то такое сделать, чтобы Светланка по­смотрела на него другими глазами.

— А он кем работает, Алексей?

— Дед лесник, а он помощник, да только скорее наоборот, дед — то уже совсем больной.

— Много у вас тут молодёжи, — сказала Злата. — Я ведь немало деревень объехала, кругом запустение, а у вас село добротное.

— Так это ещё Степан Иванович, муж Василисы, колхоз создал. С тех пор и живём хорошо.

— Вас как будто не коснулись новые веяния, — задум­чиво произнесла горожанка.

— Точно, — подтвердила Галина, — но мы не жа­леем. Многие уезжали в город, а теперь вернулись.

Селянка свернула в сторону от села, к лесочку, кото­рый оказался небольшой берёзовой рощей.

Злата с удовольствием погладила кору ближайшего де­рева.

— Когда это мы свернули? — повернулась она к по­друге. — Я и не заметила.

— Не нравится? Можем вернуться.

— Что ты! Я обожаю берёзы. Это моё любимое де­рево.

— Берёза — символ Руси, — сказала Галина, поглажи­вая листочки. — Куда мы без неё? Она с давних пор нас и поит, и кормит.

Злата с удивлением посмотрела на Галку. Эта весе­лушка была сейчас серьёзна и строга. И, глядя на неё, го­рожанка поняла, что говорит она искренне, совсем не кра­суясь и не пытаясь произвести впечатление.

Девушка вдруг поняла, что селяне, которых она здесь встретила, все были такими: искренними и бесхит­ростными. Как они смогли выжить в наше, такое жестокое время, и не сломаться, не потерять веру в людей?

Послышались детские голоса и смех.

— Это ребятишки землянику собирают, — пояснила Галина.

И правда, вскоре к девушкам выбежала стайка ребя­тишек лет десяти. В руках они держали корзинки, полные красных ягод.

— Здравствуйте, Галина Сергеевна! — поприветство­вали они и запнулись, увидев, что учитель­ница не одна. Потом смущённо помялись и нестройно по­вторили:

— Здравствуйте!

Девушки поздоровались, с интересом разглядывая крупные ягоды.

— Какой запах! — воскликнула Злата.

Дети тут же протянули корзинки, предлагая попро­бовать дары леса. Пришлось взять у каждого по ягоде и похвалить. Ребятишки, довольные и весёлые, побежали до­мой.

— Не опасно у вас тут гулять детям одним? — спро­сила горожанка.

— Нет, звери не тронут, а люди — тем более.

Домой возвращались через ромашковую поляну, нарвав по букетику ароматных цветов. Злата каждый день так делала, а старый букет засушивала на чердаке у Васи­лисы.

После отъезда Ланы прошла неделя, но Злата не заме­чала пролетавших дней, так как была занята посто­янно.

Она вставала рано, чтобы помочь Василисе в сборе трав, затем они их разбирали и развешивали. После завтрака де­вушка гуляла в берёзовой роще. Здесь она ощущала себя лучше всего. Рядом с этими деревьями она чувствовала умиротворение и единение с природой. Девушка теперь сама собирала землянику, с удовольствием поедая пироги, что стряпала травница.

У них сложились с Василисой такие тёплые отноше­ния, словно они знали друг друга много лет. Злата ловила себя на мысли, что хочет назвать её тётей, что од­нажды и вылетело. Василиса улыбнулась:

— Вот и стала ты моей племянницей, если не по крови, то по духу.

Злата покраснела, пытаясь извиниться, но Василиса прикрикнула на неё, предлагая так и называть, но у де­вушки язык не поворачивался, зато теперь она звала хо­зяйку на «ты» и Василиса.

Проснулась девушка от дуновения ветра и тихого сопенья, подошла к окну, чтобы поправить занавеси и услышала голос травницы:

— Терпи и жди! Прислушайся к голосу разума, не торопись.

И вновь к лесу потянулась размытая тень, похожая на большого лохматого медведя. Только теперь она двига­лась медленно, прихрамывая, точно раненый зверь.

Злату мучило любопытство, но, хотя отношения с хозяйкой и были дружескими, не решалась напрямую спросить о странном посетителе. Если Василиса поймёт, что ей можно доверять, то расскажет всё сама.

Утро прошло как обычно, роща встретила пением цикад и жужжанием пчёл, земляника совсем поспела. На­евшись, Злата побежала к реке, но Галины там не оказа­лось. На реке купались только дети. Злата долго плавала, наслаждаясь ласковыми прикосновениями воды, которая смыла все плохие мысли.

На берегу мальчишки сидели тесным кружком, что — то обсуждая. Слышались слова «НЛО», «тарелки», «кольца».

Девушка легла на большое полотенце, подставив солнцу спину. Она уже хорошо загорела и не боялась прямых сол­нечных лучей.

Наблюдая за крошечным муравьём, тащившим большую соломинку, она отрешилась от всего происходя­щего, как вдруг услышала:

— Леший опять шалить начал, — прошептал мальчи­шеский голос.

— Да ладно, — взвизгнула девочка.

— Точно говорю, — продолжил первый ещё тише, но девушка прекрасно слышала, обладая превосходным слухом. — Вчера деда Антипа завёл в болото, а позавчера бабку Маланью напугал, когда ягоды собирала.

— Давно он не чудил, — прошептала другая де­вочка.– Неспроста это.

Глава 5

Злата замерла у экрана монитора, попрощавшись с матерью. Женщина внимательно выслушала восторжен­ные отзывы дочери о селе, реке, местных жителях и по­обещала рассмотреть все фотографии, что она переслала.

Когда девушка рассказывала о сельчанах, какая-то мысль мелькнула и пропала. Теперь она восстанавливала диалог и пыталась понять, что же такого важного она упу­стила.

Она не тревожила родителей рассказами о вызволе­нии Ланы, только сообщила, что подруга болела, но её вы­лечила местная травница.

Итак, всё дело в болезни Ланы. Она об этом по­чему-то не спешила порассуждать сама с собой, что лю­била делать вечерами. Именно такие размышления позво­ляли ей осмыслить происходящее и понять, чего хотят люди, часто скрывающие истинные мотивы своих поступ­ков.

Злата поняла, что неосознанно пыталась уйти от тя­гостных размышлений, потому что не могла найти ответы на них. Очень многое было окутано тайной.

Вот возьмём Василису. Что она знает о ней? Жен­щина прожила большую жизнь, имела семью. Муж её, ока­зывается, создал колхоз, который процветает до сих пор. Это в наше-то время, когда кругом фермерские хозяйства? Как он держится на плаву? Кто им управляет? Надо спро­сить у Галины.

Ладно, это интересный вопрос, но не столь важный, важнее исцеление Ланы.

После того как был проведён необычный обряд, девушка стала вновь такой же, какой была в первый день их знакомства. Обряд проводили несколько женщин. Их Злата частенько встречала на улице, в сельском магазине, куда иногда заходила. Они отвечали на приветствие, мило улы­бались и казались самыми обыкновенными селянками. Но были ли они такими? Не может обыкновенный человек об­ладать силой, способной вызволить девушку из потусто­роннего мира. Или может?

В разговоре со Златой Василиса как-то обмолви­лась, что человек сам хозяин своей судьбы. Он может по­пасть в любой пласт Вселенной, было бы желание, чи­стота помыслов и определённые умения.

Вот Лана попыталась уйти в другой мир. К кому? Почему тот, кто стал для неё воплощение мечты, не пришёл за ней?

И почему Василиса и её подруги не позволили ей это сделать, ведь она сама рассуждала об обратном? Как много вопросов, на которые нужен ответ. Почему-то Злата чувствовала, что это очень важно для неё.

Итак, Лана захотела уйти, но ей не позволили — это понятно. Эта новость известна всем в Ромашково или не всем? Во всяком случае, Галина и Матвей осведомлены очень хорошо. Откуда? Если Злата заводила об этом разговор, то Галина меняла тему, то есть она не хотела ни­чего рассказывать.

Жители села не обсуждали болезнь Ланы, хотя пере­суды всегда являлись главной особенностью сельской местности. Это знала Злата от родителей, да и в городе любили посудачить в своём кругу, например, в школе, где работала девушка.

Так о чём это говорит? Либо о том, что на самом деле произошло, никто не знал, либо людям запретили го­ворить на эту тему? Как говорится в пословице? На каж­дый роток не накинешь платок?! И правда, можно разве замять слухи, тем более в селе, где все на виду?

Или всё-таки село Ромашково не совсем обычное село, и люди здесь какие-то особенные?

А дети? Они говорили о лешем, это фантазии или правда?

Злата вспомнила знакомство с Ланой и посещение ромашковой поляны. Именно тогда она уловила незримое прикосновение и впервые ощутила присутствие кого-то не от мира сего. Лана превратила всё произошедшее в шутку, но привела к дубу. А дуб-то оказался необычным, у него была дверь, ведущая к озеру, которое является порталом в мир Нави.

Так и не придя ни к каким выводам, Злата уснула.

И вновь увидела неясную тень, скользящую между дере­вьями. Она пыталась догнать её, чтобы увидеть лицо и спросить, чего хочет это существо. Но тень исчезала, сто­ило ей подойти ближе. Скоро девушка поняла, что нахо­дится у дуба. Тень скользнула в открытую дверь, сделав приглашающий жест. Она зовёт с собой? Зачем?

«Нет, — сказала девушка, превозмогая желание при­нять приглашение. — Я никуда не пойду, пока не пока­жешься».

Ей стоило огромных усилий сдержать свои порывы. Ноги не слушались, шагая к дереву. Ей приходилось де­лать неимоверные усилия, чтобы шагнуть назад. Так про­должалось довольно долго, потом послышался разочаро­ванный стон и… она проснулась.

Осмысливая видение, она пришла к выводу, что и во сне размышляла о тайне, не дающей покоя, но и здесь разгадки не нашлось.

Выглянув в окно, девушка поняла, что ещё не взо­шло солнце. Она спустилась вниз и увидела Василису, ко­торая собиралась в лес. Девушка взяла корзину, понимая, что всё равно больше не уснёт. Но Василиса-то чего так рано поднялась? Или сегодня какой-то особенный день?

Ничего не спрашивая, Злата отправилась с Васили­сой за травами. И опять девушка ощущала присутствие не­видимого соглядатая. Так и хотелось крикнуть: «Выйди и покажись, кто бы ты ни был!»

Посмотрела на травницу, та сосредоточенно резала растения, словно ничего не замечала. Возможно, у Златы разыгралось воображение после ночного видения?

Девушка так и не решилась задать мучившие её во­просы, боясь показаться больной. Ещё решит Василиса, что и её нужно лечить.

Злата постоянно оглядывалась, надеясь увидеть направленный на неё взгляд, от которого волосы поднима­лись на голове.

Так и не сумев справиться с неприятными ощущени­ями, девушка шагала за травницей, пока они не оказались в берёзовой роще.

Злата поставила корзину и подошла к высокой бе­рёзке. Она обняла ствол, прижалась щекой к гладкой коре и закрыла глаза. Тотчас девушка ощутила спокойствие, ушли все страхи и тревожные мысли. На душе стало так светло, что она запела.

Пела песню о кудрявой берёзке, что стояла во поле, но тут нашлись новые слова. Слова о красоте и нежности дерева, о его русской душе, о том, что только берёзка по­нимает думы и чаяния девушек.

Когда она открыла глаза, то увидела Василису, кото­рая смотрела на неё ласково и печально.

— Пора, — сказала травница.– Пришла пора инициа­ции.

Злата очнулась, не совсем понимая, чего хочет от неё женщина. А та подхватила корзину и направилась до­мой.

Дома она привела горожанку в баню. Злата ещё не была здесь, поэтому с удовольствием рассматривала по­мещение. Главной частью его была большая печь, топив­шаяся, правда, газом, а не дровами. Стены обиты деревян­ными панелями, тазы необычные, деревянные, а ковшик медный.

Василиса начала намыливать мохнатую мочалку необычайно ароматным мылом, Злата последовала её при­меру.

Затем женщина заставила девушку лечь на полок и начала охаживать берёзовым веником. При этом она напе­вала песню, слов которой девушка не разобрала.

По её телу разлилось блаженство, словно все боле­вые точки исчезли. Тело словно родилось заново, вернее, обновилось и стало здоровым и сильным.

В предбаннике травница подала Злате длинную по­лотняную рубашку. Девушка взяла в руки ткань, ощутив мягкость материи. Рубашка была без рукавов, зато расшита изумительно красивыми узорами красного и жёлтого цвета.

Сама травница тоже обрядилась в подобное одея­ние, затем взяла в руки большую корзину и молча вышла, девушка без слов последовала за ней, понимая, что проис­ходит что-то очень важное.

Скоро они вновь оказались в берёзовой роще. Здесь собрались почти все женщины и девушки села. Они тоже были в белых одеяниях, на головах красовались венки из цветов и берёзовых веток. Таким венком тотчас одарили и Василису со Златой.

Травница вынула из корзины расшитый узорами рушник и положила его на траву, где уже лежало множе­ство других. Они покрывали поляну разноцветным ковром.

Женщины подошли к берёзе, что казалась самой вы­сокой, и начали петь песню. В ней они просили защиты у богини, тепла и настоящей любви.

Неожиданно берёза зашелестела листочками, хотя ветра не было, приподняла веточки и… И вот на поляне вместо дерева стоит молодая девушка в белом платье с распушенными золотыми волосами, которые прикрывает большой венок из берёзовых веток, причём ветви спадают на спину, переплетаясь с прядями.

Все собравшиеся скидывают рубахи и начинают бе­гать между деревьями, задевая ветки и травы. На них сыплются капли утренней росы.

Вот всходит солнце, женщины берут рушники — полотенца из домотканого полотна –, обти­раются им, вновь надевая белые рубашки, женщины затягивают новую мелодию, а девушки начинают весёлый танец, встав в хоровод вокруг богини. Песня повествует о Берегине, которая всегда и во всём помогает людям, чи­стым душой и телом.

Василиса встала и пошла к богине. В руках у неё был рушник, на котором красовался хлеб, вернее каравай. Она протянула его берегине. Та улыбнулась, взмахнула руками и исчезла.

Потом все рассаживаются на траву, которую уже высушило жаркое утреннее солнце. Василиса сидит в се­редине, она передаёт каравай по кругу. Женщины и де­вушки отщипывают маленькие кусочки, с удовольствием отправляя их в рот.

Когда очередь дошла да Златы, она поняла, что ни­чего подобного не ела никогда. Это был вкус сдобы и ко­рицы, дыни и арбуза, яблок и земляники, мёда и пряно­стей. Все ароматы летнего луга, солнечного дня сплелись в маленьком кусочке.

Закончив трапезу, девушки подошли к берёзе, что воплотила в себя образ богини, и стали срывать веточки и серёжки. Веточки они складывали в корзины, куда предва­рительно положили рушники после обтирания, а серёжки прятали в карманы или складывали в специальные медаль­оны.

Злата дотронулась до своего медальона, который, по словам мамы, был их фамильной реликвией, открыла его, но поняла, что серёжки туда не поместятся. Она уже хотела закрыть крышку, как почувствовала присутствие Василисы. Та с улыбкой взяла серёжки, положила в меда­льон и закрыла его. Серёжки остались внутри.

— Это твой оберег. Теперь ты вступила на тропу сла­вянских богов. Тебя подстерегает зло, пытаясь скло­нить на свою сторону. Сумеешь противостоять ему — ста­нешь берегиней.

Дома Василиса уложила девушку спать, словно по­няла, что та почти не спала ночью. И Злата спала сном младенца несколько часов, а после обеда отправилась на реку, где встретила Галину и Матвея.

Они предложили вечером пойти на дискотеку. Злата, конечно, была в ночных клубах с друзьями, но не очень любила такие заведения, где много шума, выпивки, откровенных предложений. Интересно, что бывает на сельских дискотеках?

Девушка обмолвилась о своих колебаниях Васи­лисе. Та посмотрела лукаво:

— А вот и посмотришь на нашу молодёжь.

Злата выбрала тёмно-зелёный костюм с прямой юб­кой и приталенной блузкой. Он выгодно подчёркивал фи­гуру и закрывал грудь шифоновой вставкой.

Она сделала макияж, подчеркнув глаза, и распу­стила волосы, медальон красиво смотрелся на блузке. На ноги надела серебристые туфли на высоком каблуке в тон медальону.

Галина восхищённо захлопала в ладоши, когда за­бежала на веранду:

— Красавица! Сегодня все кавалеры твои будут!

— А мне не надо всех, — отмахнулась Злата. — Всё ищу одного, единственного, но пока…

— А вдруг сегодня и встретишь? У нас, знаешь, какие парни?!

— Идите уж, — встряла Василиса, отряхивая пылинки с плеч Златы. — Смотри, не бросай её, а то ты та же бала­болка.

Травница строго посмотрела на Галину.

— Да никто её не обидит, — засмеялась та. — А если что — Матвей на подхвате.

Парень ждал их у ворот. Он поднял большой палец в знак восхищения внешностью Златы, подхватил деву­шек под руки, направившись в центр села к зданию с боль­шими колоннами, Дворцу культуры.

По дороге встретили парней и девчат, которые тоже шли на дискотеку. Перезнакомившись, шумной толпой ввалились в фойе.

Злата оглядела большое помещение: стенды на сте­нах с фотографиями, красивые светильники, новые двери, зеркала и гардероб. Всё дышало простотой, чистотой и уютом. Как-то стало спокойнее.

Галина увлекла подругу в зал, откуда доносилась громкая музыка.

В большом зале был паркетный пол и хрустальные люстры. Вдоль стен стояли мягкие сиденья.

Матвей усадил девушек, а сам направился к группе парней, откуда доносился дружный хохот.

На Злату поглядывали девушки, видимо, изучая наряд горожанки. Вот подошли Мила и Алина, которых встретили по дороге. Они обсуждали какой-то сериал, Га­лина тут же поддержала разговор, затем перешли на об­суждение последней моды.

Злата тоже отвечала, когда к ней обращались, гово­рила незначащие вещи, внутренне ожидая чего-то не­обыкновенного.

Подошёл Матвей, а с ним — высокий парень с резкими чер­тами широкоскулого лица. Его глубоко посаженные чёрные глаза смотрели пытливо и требовательно, а весь вид производил впечатление уверенной силы.

— Познакомься, Злата. Это Алексей, — сказал Матвей

Злата протянула ладошку:

— Наслышана о Вас.

Парень взял ладонь, крепко сжал, заглядывая в глаза девушке:

— Надеюсь, хорошее?!

— А вы боитесь чужого мнения? — спросила Злата.

— Бойкая, — констатировал парень и предложил: –Потанцуем?

Злата кивнула, и Алексей увлёк её в центр зала, где уже кружилось несколько пар.

Девушка с удивлением обнаружила, что танцует вальс. Этот огромный, словно медведь, парень двигался легко и свободно, уверенно выполняя танцевальные па.

Давно у Златы не было такого прекрасного парт­нёра. Она вся отдалась музыке, всецело положившись на молодого человека. Музыка завертела, закружила, унесла в далёкую страну грёз и фантазий.

Очнулась девушка от аплодисментов, обнаружив, что они с Алексеем стоят одни в центре зала, а остальные улыбаются и аплодируют им.

Молодой человек проводил Злату на прежнее ме­сто, где уже стояла Галина.

— Ну, вы даёте! — воскликнула девушка. — Танцевали как заправские танцоры на танцполе. Ты училась танцам?

— В детстве, — сказала Злата, переводя дух. — Я тоже удивлена, что Алексей прекрасный танцор. Обычно парни не очень увлекаются танцами.

— Мы тоже в шоке, — сказала Алина, услышав их разговор и подходя ближе. — Сроду Алексей не танцевал.

— А с кем ему танцевать, если ходил как телёнок за Ланой, а она нос воротила? — Галина посмотрела на Злату. — Он тебе понравился?

— Обыкновенный, — пожала плечами горожанка.

— Нет, он не обыкновенный парень, а неуклюжий медведь, вернее, я всегда его таким считала, а он… –Алина с удивлением посмотрела в сторону группы парней, куда подошёл и тот, кого так горячо обсуждали девушки.

— Вот и займись им, пока Ланы нет, — предложила Галина. — Вдруг получится у вас что-нибудь.

— Не знаю–ю, — протянула девушка. — Как-то сегодня по-другому на него взглянула.

— Дерзай! — подначивала Галина. — Слышишь, дам­ский танец объявили.

Алина ушла в сторону парней.

— Значит, не произвёл впечатления? — повернулась селянка к горожанке, проводив взглядом Алину.

— Для меня он парень Ланы, — ответила девушка.

— Сердцу не прикажешь, — рассудительно сказала Галка. — Если бы влюбилась, никакой довод рассудка не помог бы.

— Наверное, — согласилась Злата.

Этот танец подруги пропустили: Злата не хотела никого приглашать, а Галина осталась из солидарности, ревниво следя за Матвеем, танцующим с худенькой свет­ловолосой селянкой.

А потом были быстрые танцы и медленные, кото­рые Злата танцевала с незнакомыми парнями, Матвеем и Алексеем.

Проводить её предлагал каждый партнёр, на что она уклончиво отвечала, что провожатый уже есть, наде­ясь дойти до дома с Матвеем и Галиной.

Оказавшись на улице, Злата увидела Алексея, кото­рый тут же присоединился к ним, словно так и должно быть.

Злата решила, что он хочет поговорить о Лане. Так и произошло, когда у терема Галина и Матвей попроща­лись.

Алексей помялся, а потом спросил:

— Лана скоро приедет?

— Разве вы не созваниваетесь? — удивилась Злата.

— Она не отвечает на мои звонки, — сознался па­рень.

— Обещала через недельку вернуться.

— Я не могу без неё жить, — тихо произнёс парень. — Всё из рук валится.

— Не знаю, чем могу помочь, — вздохнула девушка.

— Можешь, — горячо зашептал парень, устремив взгляд на грудь Златы.

Она почувствовала холодок, мелькнула мысль о некрасивых мыслях лесника, но тот продолжил:

— В тебе дремлет древняя сила, — его взгляд не отры­вался от груди девушки.

Она онемела, не понимая, что происходит, пока не почувствовала, как нагревается медальон. Опустив глаза, она заметила, как оберег испускает свет.

— Вот, я же говорил, — удовлетворённо произнёс Алексей. — Ты многое можешь!

Ничего больше не объясняя, парень попрощался. Злата задумчиво открыла калитку.

Глава 6

Проснулась Злата поздно, потому что ночью вновь снились кошмары. Сначала она кружила по лесу, пытаясь догнать человеческую фигуру, которая постоянно исче­зала. Вскоре девушке удалось поймать её за руку, и она поняла, что скрыться от неё пыталась Лана.

Она смотрела на подругу широко открытыми глазами и спрашивала «Где он?». Злату поразил её неопрятный вид: ночная сорочка испачкана в грязи, в волосах запуталась паутина, босые ноги все исколоты и поранены. Видимо, девушка давно бродит по лесу.

Злата пыталась увести Лану домой, но та вырвалась, начала стучать кулачками по стволу ближайшего дерева, а потом плакать. Она цеплялась за подругу и твердила: «Где он? Найди его!»

Злата проснулась буквально через час после того, как заснула, долго не могла унять колотившееся сердце, а потом впала в тревожное забытьё.

Теперь она видела Алексея. Он манил её за собой, дико хохотал, тут же скрываясь, едва она настигала его. Злата выбилась из сил и упала на траву. Парень тут же ока­зался рядом, теперь он заискивающе глядел в глаза и по­вторял: «Ты всё можешь!».

Девушка нехотя выполнила утренние процедуры в полном одиночестве, поняв, что травница ещё в лесу.

Настроение не поднялось даже после чашки кофе. Девушка схватила пляжную сумку и пошла купаться. Она шла медленно, свернула на ромашковую поляну. Даже лю­бимые цветы не подняли настроение. Тревога не отпу­стила, пока Злата не села в тени берёз.

Только здесь девушка немного расслабилась и за­дремала. Теперь ей снилась Берегиня. Она стояла среди берёз и грустно улыбалась. Ветер трепал русые волосы. Они сливались с листьями и шелестели: «Будь сильной, будь терпеливой… Никогда не сдавайся…»

Злата очнулась, посмотрела на небо: солнце уже склонилось к западу. Выходит, она так долго спала?

Девушка встала и двинулась к реке. Было жарко, пляж заполнили местные жители, пришедшие освежиться после трудового дня.

Галка подбежала к подруге:

— Ты где была? — спросила она, подозрительно глядя на Злату. — Я заходила за тобой, но Василиса не знала, куда ты делась.

— В роще была, — ответила Злата, скидывая сарафан и босоножки.

— Одна? — спросила Галина.

— Одна, — ответила Злата, с удивлением посмотрев на селянку. — А с кем же ещё?

— Так тебя Алексей искал.

— Искал? Зачем? — сказала Злата равнодушно.

— О! — выдохнула Галина. — А я подумала…

— Что ты напридумывала? — подозрительно спро­сила горожанка. — Он вчера только о Лане и говорил. Сама знаешь, что он однолюб.

— Я боялась, что он обидит тебя, — призналась Галка. — Даже уговаривала Матвея вернуться и забрать Лёху. А он сказал, что вы взрослые и сами разберётесь.

— Он быстро ушёл. Я не поняла, чего ему надо от меня.

— Просил поговорить с Ланой? — догадалась се­лянка.

Злата кивнула, не желая повторять слова Алексея, которые и сама-то не совсем поняла.

Потом девушки долго плавали и загорали, не затра­гивая тему отношений подруги и лесника. Скоро появился Матвей, искупался и заторопился, Галка последовала за ним, а Злата осталась.

Возвращалась она через берёзовую рощу, вернее, шла по тропинке к ней, но почему-то не могла найти зна­комое место.

Решив, что свернула на другую тропинку, девушка определила по солнцу направление и пошла назад, но к роще так и не вышла.

Смутная тревога овладела горожанкой, которая не была ещё в чаще леса одна.

А то, что она оказалась в чаще, Злата поняла, когда увидела незнакомые деревья, стоящие сплошной стеной, и заросли дикой малины и ежевики. Такие места она ещё не видела, хотя ежедневно ходила в лес с Василисой.

Что делать? Начала вспоминать, как ориентиро­ваться в лесу. Она с учениками как-то говорила на эту тему. Нашла мох. Он должен расти с южной стороны или с северной? Сначала пошла на север — нет знакомых мест, тогда вернулась и пошла в противоположную сторону.

Под ногами стало сыро. Девушка поняла, что оказа­лась на болоте. Но ведь это очень далеко от села, как рас­сказывала Василиса. Неужели она так долго бродит? И чего она растерялась, надо позвонить Галке или Матвею, чтобы не испугать Василису. Достав из сумки футляр, Злата чуть не закричала от бессилия: батарейка села. Она же только вчера её заряжала.

Уняв дрожь в ногах, девушка осмотрелась. Стало темно, но впереди деревья расступились. Побежала в ту сторону и увидела воду. Это же река. Она, наверное, пет­ляет по лесу. Вот теперь она точно найдёт дорогу, идя по берегу.

Ощутив сильную жажду, девушка подошла ближе к воде, попить не решилась, а зачерпнула воды, чтобы осту­дить лицо. Из-за тучи выглянула полная луна. Вода забле­стела, переливаясь в неярком свете ночного светила.

Влага приятно холодила, унимая жар. Злата нагну­лась ещё раз и замерла: из воды на неё смотрел красивый парень. Его правильные черты лица обрамляли кудрявые чёрные волосы. Глаза блестели золотистыми искорками. Он улыбался, показывая ровные белые зубы, а на щеках виднелись ямочки, которые делали лицо юным и наивным.

Девушка резко поднялась и оглянулась, надеясь увидеть незнакомца сзади, но там никого не было. Почу­дилось?!

Покачав головой, чтобы прогнать наваждение, де­вушка посмотрела в воду: незнакомец всё так же улыбался.

Злата медленно начала отступать от берега, не от­рывая глаз от воды. Незнакомец перестал улыбаться, глаза сделались такими печальными, золотистые искорки по­гасли. Весь его вид выражал отчаяние.

Уж не русал ли он? Хочет утащить её к себе? Она никогда не слышала о русалках мужского пола, но вдруг они существуют?

Схватив сумку, которую бросила у берега, Злата помчалась, не разбирая дороги. Когда она перевела дух, то поняла, что находится у терема Василисы. Та стояла у ка­литки и смотрела на квартирантку с тревогой.

Злата застыла на месте, травница подошла, взяла за руку и завела в дом.

— Заблудилась? — спросила она, усаживая девушку за стол и протягивая чашку с горячим напитком.

Злата пила отвар, крепко сжимая чашку дрожа­щими пальцами. С каждым глотком силы возвращались, и отступала паника. Что такого произошло? Подумаешь, за­блудилась, значит, не нужно ходить одной по лесам.

— Всё нормально, — сказала девушка, допивая травя­ной чай.

— Рассказать ничего не хочешь? — Василиса пытливо смотрела на девушку.

— Чего рассказывать-то?! Свернула не в ту сторону.

— Отдохни, — посоветовала хозяйка. — Переспи с этим, а потом поговорим.

Злата кивнула и отправилась в душ. Когда она смыла пыль и грязь, то почувствовала себя легко и сво­бодно.

В своей комнате девушка долго расчёсывала во­лосы, стоя у окна. Так видела она незнакомца или нет? Ка­кой красавец! Глаза такие золотистые, она таких прежде не видела. Только уж больно юн, лет восемнадцать, не больше.

Злата никогда не встречалась с парнями, которые были младше неё, считая их незрелыми и легкомыслен­ными. Сама-то она ещё не стала взрослой в свои двадцать с небольшим лет, а уж восемнадцатилетние…

Она вспомнила себя в таком возрасте: ежеминутно казалось, что скоро явится принц, пусть не на белом коне, а на машине, даже не самой дорогой, а потом… Что будет потом, она не могла представить, но всё казалось таким радужным и счастливым.

Многие молодые и не очень парни предлагали руку и сердце, но ни один не смог предложить того, чего хотела она. И что это вдруг её на сентиментальность потянуло?

Злата уснула с ощущением, что произойдёт что-то хорошее.

Во сне она вновь увидела лицо с милыми ямоч­ками. Парень оказался высокого роста, плечистый. Креп­кие руки ласково взяли ладони девушки, прижали к груди. Почему не слышно биение его сердца? Незнакомец повёл девушку по знакомой тропинке.

Злата увернулась, парень тут же нашёл её. Прятки-догонялки длились до тех пор, пока она не оказалась при­жатой к стволу дерева. Молодой человек посмотрел в глаза так, что замерло сердце. А глаза-то зелёные-зелёные, только искорки теперь не золотые, а тёмные.

«Не убегай! Ты мне так нужна».

«Кто ты?»

«Я — Ян, а ты — Злата. Моя золотая девочка».

Сердце стучало так сильно, а на душе стало тяжело.

Злата села в кровати. В комнате было темно, хотя настенные часы показывали уже десять часов. Она же сама задёрнула шторы, чтобы отоспаться.

Девушка решила, что воображение сыграло с ней злую шутку, подбросив образ, который она создала сама, а именно: тёмные волосы, большие глаза, упрямый подбо­родок. А Ян такой? Да, она почувствовала, что он может быть не только ласковым и нежным, но и решительным, даже чуть грубым. Зато совсем не таким наивным, каким показался сначала.

Стоп! Она рассуждает о воображаемом парне, как о живом. С этим надо что-то делать…

Злата спускается на веранду, Василиса смотрит на неё вопросительно.

— Поговорим?

Злата молча садится на стул, не поднимая глаз на хозяйку.

— Кого видела в озере?

— В озере? — встрепенулась девушка, вот теперь ста­новится понятно многое. — Его зовут Ян.

— Красивый?

— Такой, как придумала себе. Это же мираж?

— Нет, дорогая моя девочка, к сожалению, не мираж.

— А кто же тогда?

— Если б я знала… Не всё мне ведомо. Только ты должна выбросить его из головы, ведь скоро ночь Солнце­ворота.

— На Ивана Купалу? И что может быть?

— Если будешь думать о нём, то он может вопло­титься здесь.

— Как это?

— Об аватарах слышала?

— Когда душа занимает чужое тело?

— Вот именно. Забудь о нём! Ты сильная, должна справиться, пока не поздно.

— Я постараюсь…

— Медальон всегда при тебе?

— Ой, — девушка провела ладонью по шее. — Я вчера забыла его надеть. — Он бы не дал мне попасть к озеру?

— Скорее всего, ты бы поплутала по лесу и оказалась в берёзовой роще.

— Вот ведь как…

Девушка тут же побежала наверх и вернулась с оберегом на шее.

— Больше не сниму ни за что.

— Я не смогу больше тебе помочь.

Злата сразу поняла, почему смогла выбраться из леса. Именно травница сумела снять наваждение, иначе она могла бы остаться там. Там — это где? В Межмирье или в Нави? Ей стало страшно. Девушка покачнулась и, не подоспей травница, упала бы со стула.

В этот день девушка никуда не пошла. Прибежала Галка, пробыла целый день, развлекая подругу местными слухами. Она сообщила, что в лесу повалило много веко­вых дубов, Матвей помогает лесникам.

Под вечер Галка ушла, а Злата смотрела фильм по телевизору, пытаясь отвлечься от мыслей о парне из озера.

Скорее всего, тут замешаны колдовские чары, иначе, как можно влюбиться в несуществующего чело­века? А образ из воды и снов продолжал преследовать.

Когда стало темнеть, девушка попросила у хозяйки снотворное, чтобы спасть без сновидений. Та предложила какой-то отвар.

Ночью Злата спала, никого не видя, только в ушах звенел стон: «Приходи».

Очнулась она, когда поняла, что Василиса держит её, обхватив руками, шепчет какие-то слова.

— Ему плохо… он просит помощи… ему больно…

Василиса не обращала внимания на несвязный ше­пот девушки, твердя, как заклинание:

— Не оставь, богиня, свою ученицу.

Вот она отпустила Злату. Девушка двинулась из комнаты, медленно вышла на крыльцо, быстро спустилась и пошла по тропинке, не открывая глаз.

Василиса продолжала шептать то ли молитвы, то ли мольбы.

Злата дошла до дуба, прошептала:

— Ян, — и начала стучать по дереву.

Вдруг поднялся сильный ветер, листья зашумели, разнося по лесу: «Я–я–я–н–н–н…»

Вода в озере поднялась высоко-высоко. На самом гребне сидел красавец юноша и довольно улыбался:

— Моя, золотая, моя.

Злата уже стояла на берегу, протягивая руки к воде. Вдруг молодой человек исчез, вода подёрнулась рябью, и на девушку глянули огромные злые глаза и оскаленная морда чудовища из её снов.

— Я–я–я–н–н–н, — отчаянно закричала Злата, не по­нимая, что изменилось.

Она не видела звериную морду, но почувствовала злую силу, которая издала возглас, вонзившийся в душу острым ножом. Не может так кричать её любимый! Он та­кой нежный и ласковый!

Девушка открыла глаза и начала озираться, не по­нимая, где она и что происходит. На шее стало горячо. Руки нашли медальон.

А на волне вновь сидит красавец и поёт песню о прекрасной любви, обещая блаженство. Он приблизился к берегу, скользя по волнам, как по земле.

— Иди, милая, ко мне!

Но девушка слышала другие слова:

— Ты мне нужна. Создай Обережный Круг. Помоги преодолеть границу Межмирья, и мы будем всегда вместе.

— Нет, — сказала Злата. — Ты не мой суженый,

Девушка повернулась спиной к озеру. Сзади раз­дался вопль отчаяния, а потом всхлипывание, точно оби­дели маленького ребёнка.

У Златы защемило сердце, ноги стали ватными, но она не повернулась. Медленно, еле двигаясь, она отходила от заколдованного места.

Дойдя до берёзовой рощи, она упала на траву и по­теряла сознание.

На душе было тяжело и беспокойно. Перед глазами стоял образ Яна, красивый и печальный. Что с ним случи­лось? Кто он такой? Как оказался в Межмирье? И зачем ему нужно в Навь?

Злата не могла отделаться от мысли, что встретила суженого. Сердце выбрало, а душа? Душа сначала встре­пенулась, а потом замерла. Выходит, всё-таки Ян не тот, кто предназначен ей свыше? Почему тогда так ноет сердце, почему хочется бежать со всех ног к Яну, забыв о запретах и разделяющих их границах?

Девушка села, дотронулась до оберега. Медальон нагрелся в ладони, только и всего. Девушка неловко под­нялась, подошла к ближайшему дереву, обняла его.

Слёзы полились рекой. Они очищали сознание, словно уносили груз неприятных воспоминаний.

Ян — мужчина, и должен вести себя по-мужски. Не может настоящий богатырь так поступать, а именно о та­ком суженом всегда мечтала девушка, с детства восприни­мая былины не как сказки, а как историческое прошлое Родины. Нет, не может богатырь выпрашивать создание обережного круга. Его создаёт берегиня для родных и близких, чтобы защитить, когда они идут защищать ро­дину.

И создаёт она его по собственной воле, мужчины, наоборот, всячески противятся этому, считая себя силь­ными, способными справиться с любыми трудностями. Ча­сто женщины держат обережный круг тайно от своих суженых.

Откуда Злата знала об этом? Медальон нагрелся. Конечно, она получила такое знание, став ведуньей, уче­ницей богини. Только что она может? Пока девушка не могла определить размер своей силы и своих умений. Надо спросить у Василисы, ведь она самая настоящая Берегиня.

Злата успокоилась, сердце хотело любви и ласки, соединения со своей половинкой. Но это не Ян. Теперь она была уверена в этом.

Девушка прислонилась к стволу и незаметно уснула сном младенца.

Глава 7

Открыв глаза, девушка с удивлением обнаружила, что лежит на траве. На душе такой покой и умиротворение, что кажется прекрасным весь мир.

— Спасибо! — воскликнула юная берегиня. Она благо­дарила богиню и лес, небо и травы. Сейчас она го­това обнять и защитить весь мир, так как чувствовала, что ей это под силу.

Злата вернулась в терем, где её ждала Василиса. Она сортировала травы на веранде. Девушка молча начала помогать ей.

— Вижу, ты определила своё место в этом мире, — ска­зала травница утвердительно

— Да, — кивнула девушка. — Только нет уверенности.

— Новое всегда кажется недосягаемым.

— Что мне нужно делать?

— У каждого из нас свои уроки.

— У меня какой?

— Сейчас ты должна уберечь Лану от опрометчивых шагов. Помочь ей найти избранника.

— А я… у меня будет избранник? Так устала ждать…

— Будет, обязательно будет.

— Скорее бы, — вздохнула девушка.

Через день приехала Лана. Об этом сообщила Васи­лиса, сама же подруга не пришла, не рассказала о поездке.

Злата увидела её из окна, направляющейся в лес. Через минуту они шли рядом.

— Привет! — дотронулась Злата до руки Ланы.

— Привет! — ответила та, не глядя.

— Как съездили?

— Нормально.

Её голос был тих и печален. Злата посмотрела на селянку. Глаза потухшие, губы сжаты, а взгляд отрешён­ный. Что она опять задумала? Видно, поездка не принесла девушке облегчения.

Злата взяла Лану за руку и осторожно свернула к роще. Лана покорно шла рядом. В роще она немного ожи­вилась, щёки порозовели, взгляд стал осмысленным.

— Знаешь, наша природа нисколько не хуже среди­земноморской, — сказала Лана, обнимая тоненькую бе­рёзку.

— Я тоже так думаю.

— Я соскучилась по нашим берёзам, — селянка со­рвала серёжку, прицепила к волосам. — На душе неспо­койно. Чего-то хочется, сама не пойму чего.

— А я с Алексеем познакомилась, — сказала Злата.

— И как он тебе? — встрепенулась Лана.

— Сильный, уверенный в себе, правда, немного гру­боватый. Он всё время говорил о тебе, видимо, неровно дышит.

— Да ладно, — залилась румянцем селянка. — Мы же друзья с детства.

— Присмотрись к нему, — посоветовала Злата. — Я вот такого парня ещё не встречала.

— Сама не знаю, чего мне надо, — призналась де­вушка. — С Василисой подружилась, думала, смогу пере­нять от неё многое, но, оказалось, не моё.

Лана села около дерева.

— Только здесь мне уютно, а дома тоска начинается. Что-то тревожит, кто-то зовёт.

Злата сорвала небольшую ветку с дерева, села ря­дом с подругой.

— Богиня защитит, — протянула ветку подруге.

— А ты прошла Обряд инициации, — посмотрела на Злату Лана. — Вижу, тебя приняла Богиня.

— Пока не уверена, что оправдаю доверие.

Лана долго смотрела в глаза горожанке:

— Тебе бы здесь родиться, а мне, наверно, в городе.

— Почему?

— Люблю удобства.

— Так у вас здесь вроде всё есть.

— Люблю шумные улицы, чтобы было много народу. Люблю красивые вывески, супермаркеты.

— Ты же сказала, что скучала на море по родным местам.

— Скучала… Сама не знаю, что со мной.

Лана встала и быстро пошла по тропинке. Злата до­гнала её у реки. Селянка разулась, вошла в воду и прошеп­тала:

— Здравствуй, милый!

Злата подбежала, схватила подругу за локоть.

— Пусти, — стала вырываться Лана. — Он зовёт!

— Кто — Он?

— Он… Он… Он, — селянка указывала на воду.

Злата глянула и похолодела: в воде улыбался Ян.

— Как его зовут?

— Не знаю, разве это так важно?

— Важно! Мне он своё имя назвал.

— Тебе? — Лана отпрянула от воды и упала в траву.

Злата протянула руку и, поддерживая, увела се­лянку в рощу. Здесь девушки сели рядом, прижавшись к стволу большой берёзы.

— Это правда? — повернулась Лана к подруге.

— Что?

— Когда меня не было, он приходил к тебе?

— Да, только он не приходил, а звал меня к себе.

— И ты пошла? — гневно сжала Губы селянка.

— Я же не знала, что это тво… твой…

— Суженый, — подсказала подруга.

— Разве ты не понимаешь, что он там, в Межмирье находится?

— Ему нужна помощь.

— Зачем? Ты пыталась понять, почему он просит о помощи?

— Не знаю, но ему плохо.

— Мужчина не должен просить защиты у женщины, он должен сам её защищать.

— А как же берегини? Они же держат обережный круг над любимыми.

— Да, держат, но только тогда, когда те сражаются за родных, страну, детей. Почему Он просит помощи? Он же не малый ребёнок.

— Мне всё равно, я должна помочь ему, жаль, что у меня не получается создавать обережный круг.

— Вот для этого ты и нужна ему.

— Для этого? Но я же не умею, я пробовала, но ни­чего не получилось. Василиса так расстроилась, она ду­мала, что я приду ей на смену.

Злата задумчиво смотрит на подругу, затем реши­тельно берёт за руку и поднимает с земли:

— Нам пора домой.

Лана пытается сопротивляться, но Злата устремляет на нее взгляд своих голубых глаз. В них теперь не голу­бизна моря, а стальной блеск, сопротивляться которому подруга не может. Она покорно шагает по тропинке.

Злата ведёт подругу к околице. Почему-то сегодня захотелось пойти именно здесь.

Слышится сильный удар и звон, вновь удар и звон.

Злата ускоряет шаг в направлении звуков.

— Ты в кузню хочешь пойти? — удивляется Лана.

— В кузню? — восторженно спрашивает Злата, пред­ставив огромный горн и массивный молот, которым машет русский богатырь. Неужели ещё сохранились кузни и куз­нецы?

— Дядя Антип заправский кузнец, — говорит се­лянка. — Он такие эксклюзивные вещи делает, что приез­жают из города за ними.

— Неужели здесь есть настоящий кузнец? — озву­чивает свои мысли горожанка.

— Один на всю округу, — сообщает Лана. Она успокоилась и, казалось, забыла о том, что произошло у озера.

Девушки подходят к одноэтажному зданию, выложенному из больших камней. Железная дверь раскрыта настежь. В большой печи ярко пылает огонь. В середине помещения находится огромный пень, на котором лежит массивная железная болванка, напоминающая перевёрнутую трапецию, только объёмную.

«Кажется, это называется наковальня», — вспомнила Злата.

Возле наковальни стояли двое мужчин в кожаных передниках. Одного девушкам хорошо видно: это человек в возрасте, с рыжими усами и волосами, перетянутыми широким лоскутом кожи, видимо, чтобы уберечь волосы.

Он что-то рассказывал другому, который стоял спиной к двери.

Второй мужчина был обнажён и хорошо сложен: очень высокий, массивный, с мощной мускулатурой и большой головой на бычьей шее. Чёрные волосы коротко острижены.

Вот он поднял молот и ударил им по наковальне. Раздался глухой удар.

Злата заворожённо смотрела на мужчину, ощущая дрожь во всём теле. Вот о таком богатыре она всегда мечтала, вот кто мог бы стать её суженым. Кто он?

— Кто это? — повернулась она к подруге, когда удары стихли.

Ей никто не ответил, девушка обнаружила, что стоит одна. Где Лана? Как она не заметила её исчезновения? Залюбовалась, отвлеклась.

Девушка беспомощно огляделась, сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться, затем положила руки на медальон, мысленно попросив помощи.

И тотчас услышала негромкое пение. Это подруга весело бежала по тропинке, напевая мелодию без слов.

Злата бросилась вдогонку, опасаясь, что селянка вновь окажется у озера.

Как далеко она ушла, неужели не успеть?!

И тут девушка ощущает чьё-то присутствие. Лёгкий ветерок треплет волосы, гладит по щеке шершавой ладонью и шаловливо спрашивает:

«Нужна помощь?»

«Леший!», — радуется девушка старому знакомому.

«Задержи!»

«А что мне за это будет?»

Девушка дотрагивается до медальона.

«Не балуй!»

«Ладно», — обиженно шепчет лесной хозяин. — «Жду завтра в роще».

Злата знает, что он выполнит своё обещание, ведь подчиняется богине и её ученице, которой стала Злата.

Девушка быстро пробирается в чащу, где плутает Лана, пытаясь выбраться на тропинку.

— Ой, я заблудилась, — облегчённо вздыхает она, увидев Злату, и цепляется за подругу, точно боится потеряться.

Девушки быстро шагают, держась за руки. Злата выводит подругу к домику лесника. Здесь у плетёного забора уже стоит Алексей. Он благодарно кивает Злате и уводит Лану в домик.

Юная берегиня идёт в рощу. Она обнимает берёзу, закрывает глаза, внезапно погружаясь в транс.

Девушка идёт по лесной тропинке, видит впереди блестящую дорожку. Ей хочется понять, что это, и она ускоряет шаг. Ступив на сияющую полосу, девушка вдруг теряет зрение, оказавшись в ТЕМНОТЕ.

Она тут же вспомнила ощущения, которые испытала, когда участвовала в вызволении Ланы. Тогда была не просто тем­нота, которую каждый из нас видел безлунной ночью, когда на небе мерцают только звёзды. Это была ЧЕРНОТА, когда не видно ни одной крохотной искорки, когда не разглядеть собственных рук и ног, когда кажется, что ты ослеп и оглох, потому что не слышишь ни звука.

Девушка ощутила, как по телу побежали мурашки, она вновь начала задыхаться, но тут же взяла себя в руки, поняв, что может управлять своими чувствами.

Теперь она видела, что вокруг была не ЧЕРНОТА, а ТЕМНОТА. И она не казалась страшной, наоборот, была ласковой и нежной, точно мать, укладывающая свою дочь спать. Она предлагала закрыть глаза, чтобы погрузиться в новую реальность — сновидения.

Злата улыбнулась, ведь она уже привыкла к таким проявлениям заботы и считала ночь самой сильной волшебницей.

Странные сны девушка видела с детства. Они были яркими и красочными, точно мультфильмы, которые она смотрела перед сном.

Девушка засмеялась, вспомнив, что часто рисовала Ночь красивой женщиной в чёрном платье с золотыми звёздами и короной в виде овала-полумесяца.

Её смех вдруг раскатился эхом и начала раздаваться вдалеке серебристым колокольчиком.

Молодые люди часто говорили, что Злата смеётся так заразительно, что невозможно удержаться, чтобы не улыбнуться в ответ.

Смех ударился о невидимую преграду и рассыпался невидимыми осколками. Теперь стало видно, что девушка стоит на чёрной полосе, а слева и справа видны картины реальной жизни.

Реальной? Злата поняла, что находится на границе между мирами, в Межмирье.

Слева берег озера, где склонили ветви в воду ивы, колышутся травы, а справа тоже лес, но такой необычный. Те же ивы, но листья сверкают серебром, тот же камыш, но испускающий золотистый цвет, и облака… такие облака могли быть только в волшебном сне.

Они изгибались причудливыми узорами, плавно скользя, точно лодочки по морской волне. Эти лодочки переливались в лучах невидимого светила золотистым, розовым и серебристым цветом на фоне лазурного неба.

Девушка широко раскрыла глаза, намереваясь сохранить в памяти эту красоту.

Одно облако скользнуло вниз и предстало в образе золотоволосой богини. Она улыбнулась Злате и протянула что-то. Злата тоже вытянула руки, которые тут же обвили невесомые браслеты.

Берегиня улыбнулась и проговорила:

«Буди силу, работай над собой».

«Как?» — еле слышно спросила Злата.

«Память предков», — сказала богиня.

Девушка поняла, что опять одна. Как же ей выйти? И вдруг она начала петь мелодию без слов. Откуда она её знала? Не важно, ведь именно эта мелодия могла вывести в Явь.

Нет, Злата вовсе не открывала дверь, не прыгала в окно. Она просто шла и пела, тёмная дорожка становилась светлее и светлее, пока не стала зелёной. Злата стояла на берегу Сварожьего озеро.

— Спасибо, Берегиня! — громко сказала девушка, чувствуя, что тело налилось таинственной силой. Вот ещё бы научиться управлять ею. Но об этом она подумает после, а пока домой, к Василисе.

Злата сделала шаг, уверенная, что окажется в нужном месте и… открыла калитку у терема.

«Легкоступ», — прозвучало в голове слово, которым предки называли перемещение в пространстве.

Когда Злата появилась на веранде, Василиса кивнула, понимающе улыбаясь. Девушка, ни слова не говоря, поднялась к себе. Ей было о чём подумать.

Юная берегиня знала, что может многое, но пока не ощущала каких-то значимых перемен.

Девушка встала перед шкафом, одна дверца которого представляла зеркало во весь рост, внимательно осмотрела себя. Те же глаза, только в глубине мелькают крохотные искорки. Те же волосы, правда, отросли, их теперь можно заплести в небольшую косу. Те же губы, только стали ярче. Те же руки — девушка подняла кисти, тряхнула ими, с удивлением обнаружив на запястьях татуировку. Откуда? Ах, это же браслеты, которыми одарила богиня.

Девушка села за стол, включила ноутбук. А что с Ланой? Хотела позвонить, но поняла, что чувствует подругу на расстоянии. У неё хорошее настроение, она рядом с Алексеем.

Злата вздохнула: как Лана не может понять, что именно Алексей — её суженый? Что мешает ей, или кто?

Там, в Межмирье, Злата не встретила Яна, а ведь он там. Почему не пересеклись их дороги? В Нави одна дорога ведёт в Светлую Навь или Правь, где живут боги, а другая в — Тёмную Навь, где скопилась ненависть и печаль всех людей. Здесь находятся люди, жившие не по совести. Нет-нет, здесь нет ада, как такового. Просто само существование в мире без тепла, света, радости, становилось наказанием само по себе. И нужно было приложить немало усилий, чтобы измениться и пройти в Светлую Навь.

Если у души не хватало сил, то она долго скиталась в потустороннем мире, пока не изменялась под воздействием божественных сил.