Бесплатный фрагмент - Стоимость мечты

Вокруг только лес. Непроглядная тьма. Резкие порывы шквалистого ветра. Могильный холод, пронизывающий до костей. Только он мог заставить меня подняться на ноги. Но я не встала.

Прислонившись к жесткой коре дерева, я обняла свои ледяные колени и подняла глаза ввысь. Черное непроницаемое небо и низкие тяжелые тучи, казалось, придавливали меня сильнее к холодной твердой земле. Наверное, скоро начнется гроза. Взглянув на свою одежду, я увидела когда-то джинсовый комбинезон шортами с темно-синими кроссовками и такого же цвета футболкой. Теперь это были грязные рваные лохмотья. Горько улыбнувшись, я с удивлением почувствовала соленый привкус — слезы.

Я не могу идти, ноги более совсем не держат, я в лесу, и найдут меня в лучшем случае уже весной, когда грибники случайно заберутся в эту мрачную глушь. Мысли текли вяло, глаза слипались. Я знала, что последняя энергия уходит из моего тела и, закрыв веки, уже не получится их открыть никогда. Я старалась смотреть в небо до последнего мгновения своего жизненного такого короткого пути. Очень хотелось верить, что я останусь в чьей-то памяти, хотя бы на миг, на один лишь миг обо мне вспомнят. Боль раздирала каждую клетку тела, отбирая последнее, что у меня может быть — желание жить. И неожиданно для самой себя очень захотелось почувствовать полет, о котором так много рассказывали в книгах, увидеть свет, понять, что же меня все-таки ждет там…

Первые капли упали на мое лицо, перемешавшись с кровью и слезами. Я устала терпеть боль и, закрыв глаза, захотела умереть…

Пробираясь через безлиственные деревья темного леса стремительным шагом, часто спотыкаясь, шел человек в накинутом на голову капюшоне. Яркие раскаты молний на секунду освещали общее пространство перед ним. В такие мгновения человек останавливался, будто что-то просчитывая в уме, и быстро двигался дальше в только ему одному известном направлении. Гроза набирала силу, и он боялся, что она помешает найти ему то, что он искал.

Мощный луч фонаря судорожно прыгал по теням, выискивая убежавшую девчонку. Нецензурно ругая себя, он все еще никак не мог взять в толк, как она ухитрилась сбежать. Мужчина был уверен в качестве завязанных им самим прочных пут. Выбраться было невозможно. Да и он вышел из дома лишь на несколько минут покурить. Если мерзавка выберется из леса, то не видеть ему ни выкупа, ни нормальной дальнейшей жизни. А это плохо. Очень плохо.

Желтый свет фонаря внезапно натолкнулся на небольшую фигуру у высокого старого дерева, и кривая улыбка прорезалась на его изуродованном лице. Однако, наклонившись к телу, ему стало не до ухмылок.

— Что за черт? — он смачно сплюнул. Это была не та девчонка, которую он искал.

Прикоснувшись к худенькой ручке, он нащупал слабый пульс. Мужчина в нерешительности замер. Дождь усиливался, и возможность ночью найти человека в чертовом лесу стала равняться практически нулю. Подняв бессознательное тело на плечо, он удивился. Ребенок? Малышка весила не более сорока килограммов. Ворча себе под нос, он донес девочку до небольшого сруба, в котором скрывался последнюю неделю, положил ношу на свою кровать и остолбенел. Под электрическим слабым светом единственной лампочки лежала красивая девушка, а совсем не ребенок. Красивой формы пухлые губы, высокие скулы, тонкие правильной формы брови, маленький носик и длинные густые волосы цвета меди.

— Ни хрена себе, — тихо сказал мужчина, осматривая множественные кровавые пятна на одежде девушки.

Не мешкая более, он вышел на небольшую веранду, взял столовый нож и, вернувшись обратно к постели, разрезал лоскуты рваной одежды. Девчонку пытали, это сразу стало ему понятно. Внимательно осматривая ее тело, он насчитал семь ножевых ран. Пуля, так и не найдя выхода, застряла в коленном суставе. На правой руке нелепо висели три сломанных пальца. Шея и левая ключица девушки была в кровоподтеках от глубокого свежевырезанного знака в виде буквы Z. Нетронутая никем золотая цепочка с кулоном мирно покоилась на хозяйке. Особого внимания мужчины удостоилось колечко. В несколько золотых оборотов оно обвивало длинный палец с небольшим ноготком. Изумрудные глаза кобры, притягивая взгляд, гипнотизировали глубиной сияния, а открытая змеиная пасть с рубином внутри наводила мысли о мистике. Вещь была не только оригинальной, но и, безусловно, дорогой.

Строя разные предположения, мужчина смыл грязь и присохшую к телу кровь девушки. Далее он внимательно осмотрел колотые неглубокие раны. Для жизни они не представляли большой опасности, и он окончательно успокоился. Уверившись в правильности своих действий, мужчина занялся коленом. Профессионально вытащив пулю, он обработал рану и приступил к сломанным пальцам, сделав из подручных средств своеобразную шину. Спустя час у девчонки поднялась температура, ее стало лихорадить. Не найдя в доме ничего жаропонижающего, он до утра обтирал ее спрятанным здесь же, в доме, спиртом, не отходя от пациентки ни на шаг. Рыжеволосая красотка, разметав волосы по подушке, час за часом тихо стонала, не открывая крепко зажмуренных глаз.

С рассветом, наконец, стали заметны изменения. Жар спал, чистые раны больше не кровоточили. Заглянув в очередной раз в комнату с глубоко спавшей девушкой, мужчина позволил себе выйти на веранду с чашкой дымящегося кофе. Сделав первую затяжку дешевой сигареты, он набрал знакомый номер.

— Здорово, брат. Приедешь? Да, здесь… Жду.

Положив трубку, он вновь, в который раз за сутки начал строить догадки насчет девчонки. Боясь совершить ошибку, он мучительно взвешивал возможные риски развития двух вариантов событий. Первый, самый простой и безобидный для него был в том, чтобы доставить девушку в ближайшую больницу и забыть о ней как можно скорее. Ко второму он склонялся более охотно, учитывая какую прибыль она ему может сулить. Наверняка у его гостьи есть заинтересованные лица, которые захотели бы выложить за нее кругленькую сумму. Но в этом случае существовала большая вероятность того, что вместе с деньгами он приобретет и большие проблемы. Как бы в этом случае не угодить из огня да в полымя.

Бросив тлеющую сигарету в ржавую банку, играющую роль импровизированной пепельницы, он прошелся по небольшой территории и тщательно уничтожил улики, подтверждающие его нахождение в охотничьем отдаленном от людей доме. Последней он положил в мусорный пакет консервную банку с многочисленными окурками. Необходимо было сваливать, оставаться на месте теперь стало опасно. Неясно еще, как история с побегом заложницы отразится на нем, и что из семи дней своего заточения запомнила первоклассница.

Заслышав гул мотора, мужчина поспешил навстречу гостю. Перед покосившейся убогой калиткой стояла потрепанная «Лада-Гранта».

— Здравствуй, Слава, — мужчина крепко обнял невысокого роста брата. — Вижу, не подвел меня.

— Разве я когда-нибудь тебя подводил? А, Юра? Чего молчишь?

Похлопав брата по плечу и улыбаясь, Юра прошел в дом за вещами, наконец, приняв окончательное решение по поводу девчонки. Следовавший за ним в дом Вячеслав вдруг остановился в дверях единственной небольшой комнаты с одинокой маленькой кроватью.

— А эта откуда? И где другая? — строгим голосом спросил мужчина. Его внимательные глаза издали рассматривали новую посетительницу убогой малюсенькой комнатушки.

Юрий погладил седую давно не чесаную бороду.

— Давай-ка выйдем на улицу, — ушел он от прямого ответа, подхватив спортивную сумку с немногочисленными вещами, привезенных сюда для естественных нужд заточенного в неволе ребенка.

Не спеша, чувствуя заторможенность своих действий от бессонной ночи, Юра забросил вещи в багажник «Лады» и сел на покореженные, еще мокрые от дождя ступеньки. Прикурив очередную сигарету, по привычке смачно сплюнул, размазав сапогом жирный сморчок.

— Ну? — Вячеслав, скрестив руки на груди, подпирал косяк, вперившись в младшего брата внимательным взглядом.

— Потерял я девчонку, — понуро сказал Юра, из-под широких бровей контролируя реакцию взрывного характера Славы. — Отлучился на две минуты покурить. Пришел — ее нет. Кинулся искать в лес, нашел. А когда в дом притащил, оказалось, что другую девку приволок, — немного приврал он.

Вячеслав присвистнул.

— Ох, и намудрил ты, — повисло тягостное молчание. — Но что произошло изменить уже мы не в силах, — философски после паузы изрек, наконец, Вячеслав. — Что делать думаешь?

— В город поеду, — уже бодрее сказал Юрий, чувствуя, что взрыва эмоций Славы не будет. — Наведу справки, что за девка и как ее можно использовать.

— Дурак ты, — повысил голос старший брат. — Дураком родился и помрешь тоже дураком. Ты безделушки на ней видел? Думаешь, запросто так оказалась в лесу ночью? И золотишко с нее не сняли, чтоб опознать смогли после. А ты себе такое добро. Своих проблем мало?

— Подожди, — остановил Юра направление мысли брата. — Никто не говорит, что я собираюсь пороть горячку. Послушаю, что в городе говорят, посмотрю, про что в интернете пишут, там и решу, что делать дальше.

— Ты мне брат, и ближе тебя, сам знаешь… — глубоко затянувшись, обжигая пальцы, мужчина затушил полуистлевший фильтр и спрятал его в карман. — Поступай так, как считаешь нужным, — наконец, принял решение Вячеслав. — Она тебя видела?

— Нет, еще не приходила в себя.

— Ты смотри, если вдруг что сомнительное, бросай все к чертям. Не ведись на богатства, в том мире они без надобности. Ладно, — махнул он рукой, — надо сматываться отсюда.

Братья прошли в небольшую комнату и нерешительно остановились в дверях под взглядом больших синих глаз незнакомки. Я не помнила, как оказалась здесь, в маленькой скудно обставленной комнате. Кто эти мужчины напротив, я тоже не знала. Паника нарастала с каждой секундой, тугим комком застревая где-то на подступах к горлу. Остервенело закутав свою наготу в белую простынь, я внимательным взглядом уперлась в тех, кто представлял сейчас наибольшее опасение.

В дверях стоял мужчина высокого роста. Седые волосы его были собраны сзади в хвост. Длинная борода и серебряное кольцо в ухе делали его похожим на индейца. Этому скорее более способствовала одежда, нежели экзотическая смуглая внешность. Коричневые кожаные штаны, сшитые из небольших кусков будто бы настоящей оленьей кожи, немного обтягивали мускулистые длинные ноги, пончо из овечьей шкуры он небрежно держал правой рукой. Широкую шею мужчины украшала толстая красная нить, на которой висел большего размера клык чуждого моему взгляду животного. Обе руки индейца покрывали кожаные браслеты со вшитыми в них острыми когтями. Седая борода не скрывала страшного шрама, пересекающего правую щеку, спускаясь к подбородку уродливыми зигзагами.

Второй мужчина стоял чуть поодаль. Он был старше своего друга. Многочисленные крупные морщины разрезали худое лицо глубокими рытвинами. Узкие губы были сомкнуты при выцветшем взгляде на меня. На нем были деревенские широкие штаны, перетянутые бечевкой, и тулуп, который в данный момент был расстегнут, представляя мне возможность рассмотреть через кофту сутулую осанку и острые ключицы старика. Осмотр занял всего несколько секунд. Это время было крайне важным, оно дало возможность немного прийти в себя. — К-к-кто в-вы? — чуть слышно спросила я, внезапно испугавшись собственного охрипшего грубого голоса. Странная парочка переглянулась. Мужчина в тулупе удивительно резво для своего возраста скрылся с глаз, оставив меня наедине с высоким бородачом.

— Меня зовут Юрий, — ответил индеец, проигнорировав представление товарища. — Я нашел тебя в лесу вчера. Помнишь?

Покачав головой, я попросила:

— Дай мне воды, пожалуйста.

Юра вышел. Мысли хаотично запрыгали. Где я нахожусь? Оглядываясь вокруг, я не могла зацепиться взглядом за что-нибудь, что вызвало бы воспоминание о вчерашнем дне. Кто эти люди? Вроде, на первый взгляд, угрозы они не несут, но почему я голая?! И о каком лесе идет речь?

Пришедшая быстрая хаотичная мысль о необходимом бегстве заставила резко привстать на кровати. Но тут же я почувствовала тошнотворное головокружение. Откинувшись на подушку, пришлось закрыть веки и подождать пока черные круги в глазах перестанут бешено вращаться. Необходимо успокоиться! Будто откуда-то изнутри пришло ясное осознание: «я не помню! Совсем ничего не помню!» И дело не только во вчерашней ночи и не в том, что я не знаю, как очутилась нагой в обществе двух незнакомых индивидов. Хуже. Мои дела обстояли много хуже, чем я себе изначально представляла. Я не помнила, кто я вообще такая. Звенящая пустота с каждой секундой все больше и больше давила на сознание, не только не позволяя успокоиться, но и главное — найти выход из сложившейся ситуации. Вернулся хмурый мужчина, встав надо мной будто титан над поверженным олимпийцем. Дав мне напиться, он требовательно спросил:

— Кто ты такая? Как очутилась в лесу?

— Принеси зеркало, — проигнорировала я его снова.

Было видно, что Юрий сомневается, в нерешительности глядя на меня, и я искренне обрадовалась, когда индеец все же снова вышел. На сей раз вернулся он довольно быстро, протягивая мне ветхий предмет. С безотчетным страхом я взглянула в небольшое помутневшее от старости зеркало, надеясь на чудо. Но его не случилось. В отражении, будто интересную картинку, я рассматривала совершенно чужое лицо. На правильном овале заостренного к подбородку лица ярко выделялись темно-голубые глаза в обрамлении ресниц под цвет длинным, немного вьющимся волосам цвета меди. Высокие скулы и обильно накрашенные черным карандашом веки подчеркивали бледность и тонкость кожи.

— Я не помню, — посмотрев на мужчину, наконец, пришлось ответить мне на его давно поставленный вопрос. — Я совершенно ничего не помню, — повторила я на сей раз тверже, уже больше для себя. От отчаянных попыток ухватиться за любое воспоминание в висках застучало еще сильнее, головная боль стала более невыносимой. Вновь увидев черные круги перед глазами, я потеряла сознание.

Очнулась от ощущения, что меня куда-то везут. Тело потряхивало на ухабах, создавая дискомфорт. Слегка приоткрыв веки, я убедилась, что не ошиблась. За рулем прокуренной «Лады» сидел мой недавний знакомый. Второго мужчины рядом не было, однако это не успокаивало.

В голове снова возникла преследуемая мысль — бежать! Но в этот раз у меня получилось довольно-таки быстро взять себя в руки и немного успокоиться. Необходимо было признать, что побег в данной обстановке будет в наибольшей степени глупостью, чем выходом. За окном выехавшего на трассу автомобиля было темно. Невыносимо ныло правое колено, состояние остальных частей тела оценивалось мной по шкале, как средняя степень паршивости. В бесформенных шмотках с чужого плеча появляться на людях, не вызвав подозрения, не представляется реальным. Но даже не эти мысли являлись заключающимся фактором для принятия решения остаться рядом с незнакомцем. Неясность происходящего — вот главный критерий для того, чтобы побыть немного наблюдателем. А значит, скрывать возвращение в сознание больше не имело смысла.

— Куда мы едем? — кашлянув, произнесла я.

Обернувшись, Юрий быстро окинул меня взглядом холодных голубых глаз:

— В безопасное место. Как ты себя чувствуешь?

— Будет лучше, когда я хоть немного буду знать.

— Ты серьезно ничего не помнишь?

Я опустила взгляд на свои руки. На тонком указательном пальце, ярко освещенная встречными фарами, из темноты салона на меня смотрела золотая змея с открытой пастью. Вторая крепко забинтованная до кисти рука в твердой фиксации покоилась на сидении.

— Ничего. Даже своего имени. Не знаю, поверишь ты мне или нет, но кроме правды и соврать тебе нечего, — усмехнулась я. — Расскажи, как ты меня нашел.

— Благодари моего лабрадора, который решил после охоты немного погоняться за зайцем, — соврал Юра. — Когда и в полночь он не вернулся, пришлось идти искать старого дурака. Не думаю, что в той глуши, где я вчера тебя подобрал, ты имела шанс выжить. Кроме рваных легких шмоток, на тебе ничего не было, даже вшивой курточки, а мороз был вчера крепким. Осмотрев раны, я понял, что тебя пытали, да ты и сама в этом убедишься, увидев свое тело. Знать бы за что? — уже тише произнес Юрий, задумавшись.

— Пытали? — странно, но подсознательно я была готова именно к такому повороту, хотя не могла даже предположить почему. Интересно, выдала ли я необходимую врагу информацию? — А пальцы, — уточнила я, — они поломаны или что-то более серьезное?

— Потерпи, скоро доедем, я тебя перевяжу, и ты сама будешь в состоянии оценить, что с тобой сделали.

— Спасибо тебе, — сказала я, — я не забуду, обещаю.

Мужчина криво усмехнулся, отчего шрам на щеке изогнулся, сделав лицо Юры особенно зловещим.

— Не каркай.

Я не придала значения его попытке сострить, а сосредоточилась на главном. Итак, что я знаю. Меня пытали. Правильно задал вопрос Юра — за что? Видимо, я смогла сбежать, но потерявшись в лесу, не нашла в себе сил найти убежище. Закрыв глаза, я попыталась хоть что-то вспомнить. Интересно, как меня зовут? Ира, Маша, Лена, Даша? Я перебирала имена, но ни на одном из них не заостряла внимание, понимая, это не мое имя, и это тоже не мое. А какое мое?

Спустя некоторое время мы остановились перед одной из многочисленных городских многоэтажек, свечками в двадцать четыре этажа возвышавшихся ввысь. Двор был пустынным и казался нежилым, окна в большинстве своем были темными, несмотря на позднее время суток.

Войдя в подъезд, Юра, придерживая меня, помог добраться до лифта, который поднял нас на восемнадцатый этаж. Открыв металлическую дверь своим ключом, мы оказались в просторной светлой квартире. Я с помощью мужчины прошла в квартиру и осмотрелась. В поле зрения не было ничего из предметов, которые смогли бы указать на хозяина или хозяйку квадратных метров. Безликая комната, в которой мы оказались, была большой. Помимо кресла и дивана, на который я с удовольствием села, висел здоровый телевизор, рядом стоял небольшой стеклянный столик. Нежный голубой тюль на окнах просвечивал ночной светящийся неоном город.

Немного посидев в тишине, я попросила:

— Принеси, пожалуйста, все, что здесь есть из медикаментов.

Не возражая, Юра вышел в соседнюю дверь, которая, видимо, вела во вторую комнату, а я попыталась привстать. Боль тысячами острых осколков впилась в тело. Стиснув зубы, левой рукой я стащила с себя чужие штаны и рубашку и вернулась в коридор, где заметила большое зеркало шкафа-купе. Встав напротив него, широко расставив ноги, я с вызовом посмотрела на незнакомку.

Передо мной предстала невысокая и очень худая девушка. У нее была небольшая округлая грудь, тонкая, сантиметров пятьдесят, талия, аккуратная попка и накаченные стройные ноги, на руках также выделялись небольшие бугры мышц. Скорее всего, меня не только пытали, но и морили голодом. Торчащие ключицы и кости таза вызывали жалость. Я внимательно осмотрела колотые раны. По большей части они не представляли опасности здоровью. Меня беспокоило только колено, но понять, насколько серьезна проблема, я могла сейчас только по собственным ощущениям: травмированная конечность была качественно затянута бинтом. Сколько же мне лет?

Откинув назад рыжие тяжелые волосы, которые доставали до талии, я невольно вздрогнула. Кровоподтеки от вырезанного знака на шее все еще тянулись засохшей дорожкой к левой ключице. Я подошла ближе, внимательно разглядывая ровные края раны. Интуиция играла со мной злую шутку. Я была уверена, что знак в виде буквы Z оставил мне на вечную память несостоявшийся убийца. Значит ли это, что мы знакомы? Мягко касаясь раны подушечками пальцами, мне показалось, что и он также внимательно смотрел в мои глаза, как я сейчас смотрю в них через свое отражение. Лезвие ножа с рисунком на ручке, будто в любовной ласке, касалось моей чувствительной кожи, доставляя ему какое-то садистское удовольствие. Интересный узор на этом смертоносном оружии я запомнила. Он говорил, что этот нож ему подарили в Афгане за боевые заслуги. Стоп. Это фантазии. Я только представляю это, не веря, что в действительности так оно и было. Хотя так ли уж и не веря? Продолжая знакомиться с собой, я попыталась представить свою мать. Наверняка, я на нее похожа, скорее всего, у меня ее глаза. И волосы цвета меди тоже от нее, пышные и шелковистые. Правда, сейчас они спутаны, покрыты грязью и кровью. Почему я решила, что они пышные и шелковистые?

Голова снова начала раскалываться. Оглянувшись, я увидела, что Юра, прислонившись к дверному косяку, пристально смотрит на меня. Наготы я не стеснялась. Он уже это тело, чужое тело, видел. Его, как я и предполагала, волновало не оно.

— Ты вспомнила что-нибудь? — тон, которым он задал вопрос, заставил меня по-другому взглянуть на мужчину. Определенно, этот подражатель племени апачи был опасен. Но скорее он будет искать выгоду от воли случая нашего знакомства, нежели угрожать моему здоровью или жизни.

— Юра, а как ты оказался в лесу? — усмехнулась я, отчего лицо в зеркале из миловидного резко преобразилось, став каким-то искаженным и некрасивым.

— Мне повторить свой вопрос? — угрожающе пробасил мужчина.

— Нет. — покачала я смиренно головой. — Ничего. Но пытаюсь, — дала я ему и себе немного надежды.

Пройдя в ванную комнату и включив слегка теплую воду, замотав колено целлофаном, я с удовольствием встала под слабый напор. К ногам потекли радуги красных потоков, смывая оставшуюся после заботы Юры засохшую кровь. Взяв с полки шампунь, я аккуратно начала массировать кожу головы, одновременно проверяя ее целостность. И только когда мыло попало на место чуть ниже затылка, не выдержав острой боли, я закричала.

В комнату вбежал испуганный Юрий.

— Больно, — слезы против воли брызнули из глаз.

— Тю ты, черт! Я уже было подумал, что-то случилось!

— Много чего случилось, но еще большего не случилось. Прошлого больше нет! — выкрикнула я то, что было на сердце.

— Не в том ты ищешь жилетку, — сказал он сквозь зубы, со злостью хлопая дверью ванной комнаты. В досаде я с силой заводить этот разговор. С индейцем нужна четко проработанная ударила здоровой рукой по голубому кафелю. Конечно, он был прав, не стоило тактика с определенными рамками, за черту которой переступать опасно.

Когда спустя полчаса я вышла из ванной, в квартире никого не было. На кухонном большом столе в нелепой розовой кружке слегка дымился остывающий чай. Прикрытые цветастой салфеткой, здесь же обнаружились бутерброды с консервой. Стоило признать, грешно жаловаться на прекрасные условия. На остатках энтузиазма я доковыляла до кровати и тут же провалилась то ли в тревожный сон, то ли в глубокий обморок.

Следующий день, как и последующие недели, походили друг на друга, будто сиамские близнецы. Юрий сбрил свою спутанную бороду, машинкой я состригла его длинные седые волосы. Мужчина снял с себя индейские причиндалы, оделся в приличную одежду и стал мне даже немного симпатичен. Несмотря на отстраненную молчаливость и изворотливость ответов над моими вопросами, главную мысль его преображений я все-таки смогла уловить. Необходимость в изменении облика и в желании затеряться в толпе говорила об одном — не просто так он в ту ночь оказался в лесу. Эта информация для меня может быть и полезной, и опасной одновременно, но, так или иначе, любые сведения для меня сейчас важны как воздух.

Практически ежедневно Юра куда-то уходил, возвращаясь за полночь, я же изучала жизнь вокруг с помощью любой доступной информации и самое главное — восстанавливалась. Ребра затянулись, повязки были сняты, синяки и ссадины прошли, а пальцы стали функционировать. Единственное, что осталось мне на память — это шрам на шее да легкая хромота на правую ногу.

Постепенно начал созревать план. Я была уверена, что за железной дверью безликой квартиры меня ищут не только враги, но и друзья. От Юры надо было уходить, злоупотреблять добротой моих ангелов-хранителей больше нельзя. Я и так слишком долго на них каталась. Как они только меня вывозили?

Очередным утром я проснулась с ощущением, что сегодня что-то должно произойти. Юра только что ушел и раньше полуночи я его не ждала. Нервное напряжение не позволяло сосредоточиться на просмотре ранних новостей и приготовлении завтрака. Спустя несколько минут и вовсе пропали все кулинарные способности, когда я внезапно уловила какое-то легкое движение в коридоре. Кухонный нож замер в руке, глаза сфокусировались через межкомнатный проем на дверной ручке. Медленно она начала опускаться, приоткрывая просвет в подъезде, заставляя мое сердце биться с отчаянной силой. Не думая более ни мгновения, я метнула нож в приоткрывшуюся небольшую щель. С тупым стуком он отскочил от двери. Юрий, вошедший в квартиру, на несколько секунд замер, разглядывая смертельное оружие на полу.

— Неплохо ты меня встречаешь, — подняв кухонный прибор, он направился ко мне.

— Я… я не специально, — с трудом подобрала я слова, сцепив дрожащие руки в замок.

Мужчина сел напротив меня за стол. Взгляд его не говорил ни о чем хорошем. Не менее минуты он молчал, о чем-то усиленно размышляя. Наконец, швырнув газету на разделочную доску, он сказал:

— А я тебе подарок принес. В подъезде валялась, — пояснил он.

С нетерпением я схватила газету. С каждой последующей строчкой дыхание все более и более стало учащаться. «Раскрыты сведения по делу ограбления банка в прошлом году», — прочитала я заголовок.

«Наконец появились новые данные об ограблении Центрального банка в Нижнем Новгороде. Напоминаем, что 22 августа прошлого года группа лиц, жестоко расстреляв четырнадцать человек на глазах у охраны и нескольких сотен посетителей, вынесли сто восемьдесят миллиардов рублей. Помимо того, что ограбление банка само по себе неординарное событие, удивление вызывает и тот факт, что никто из группы лиц в масках не заходил на цокольный этаж хранилища банка, что подтвердили клиенты банка и камеры безопасности. Замок в главное хранилище был цел, что навело полицию на версию об участии в операции работника банка. Вторая металлическая дверь, состоящая из двух бронированных стен стали и бетонного наполнителя с высокопрочными нитями, была взорвана. Загадка исчезновения денег оставалась неразгаданной до настоящего времени.

Вчера в местное отделение милиции поступил анонимный звонок, который сообщил, что операцию спланировала и осуществила двадцатичетырехлетняя Снежана Дежавю. Просьба, кто может что-нибудь сообщить об этой девушке позвонить по телефону… В данный момент Снежана находится в розыске…».

— Твою мать. Это про меня?

— Я не сомневаюсь.

— Почему? — резко повернулась я к нему.

— Потому что не просто так бегал по городу, — отрезал он. — Про Снежану мало что известно, девушкой она была загадочной, тем не менее, описание внешности полностью совпадает. День, когда она пропала из поля зрения местных властей, также совпадает с датой, когда я тебя нашел. Быть может, ты не захотела делиться наживой со своими дружками? Вот они тебя и пытали, стараясь выяснить, где ты прячешь твой тайник.

— Это не они… — как в бреду сказала я. — Я знаю, что не они… — зажав виски руками, как в бреду я повторяла. — Это не они, не они, не они.

Сползая со стула на пол и обхватив свои колени, я опять увидела нож, который намертво запечатлелся в памяти. Во мне зрела крепкая уверенность, что это не фантазия, а самая настоящая реальность, которую я так не ко времени забыла. Дотронувшись до шрама, закрыв глаза, как воочию, я вновь увидела на острой стали вьющегося дракона с вырывающимся из глотки огнем. Кто-то повернул нож, и в блеске лезвия я увидела свою кровь. Сквозь пелену, прочно окутывающую сознание, услышала смех. Смех мужчины, который безумно рад, что меня убивает.

— У тебя сейчас есть несколько преимуществ, — услышала я Юру и вздрогнула, не успев вернуться в реальность после видения. — Первое, те, кто хотел тебя убить, думают, что они это сделали. И у тебя есть пара дней, чтобы они начали волноваться, почему труп не обнаружили до сих пор…

— Дурак! — зло крикнула я. — Если звонок поступил, значит, они уже знают, что я жива. Преступление произошло пятнадцать месяцев назад, дележка выручки уже должна была состояться, тебе не кажется?

Я постаралась успокоиться, из-под бровей с опаской следя за реакцией Юрия после моей несдержанной, слетевшей с губ речи. Если он что-то сейчас предпримет, то я… Что я? Убью его? Мужчина замолчал на полуслове, видимо, ранее об очевидном догадаться он не смог самостоятельно.

— Хорошо. Давай успокоимся, — примирительно начала я. — Еще не доказано, что я и есть та самая девушка. А во-вторых, не пойман — не вор. Очень может быть, что это, ткнула я ногтем в газету, — утка. В этом и надо разобраться.

— Без меня, — твердо сказал Юра. — Мне твое дерьмо разгребать не надо.

Я незаметно выдохнула. Именно на такое решение мужчины и был срежиссирован сегодняшний концерт. Уже несколько дней подряд я подкидывала Юре эту чертову заметку, но он как слепой котенок все время проходил мимо, вызывая во мне едва сдерживаемую злость. Было ясно, что мужчина планирует использовать меня в своих целях. Я себя еще плохо знала, но была уверена, что использовать себя я не позволяла никогда. А потому действовала на опережение. Едва прочитав статью в интернете и сопоставив иные данные, интуиция сразу дала понять, что речь идет обо мне. Я нашла старый выпуск газеты и тут же заказала его на свой временный адрес. И вот черно-белое печатное издание уже несколько дней лежало в почтовом ящике, а Юра где-то бегает, не зная, что все ответы у него под носом.

— Я понимаю, что являюсь обузой. Судя по цифре, там было много… — аккуратно ступила я на тонкий лед. — Обещаю, что расплачусь за твою заботу, как только разберусь во всей этой истории.

— Где большие деньги, там много трупов. Я не хочу быть одним из них.

— Я не прошу помогать мне, — подняла я руки вверх, признавая его правоту. — Ты пойми, стоит мне выйти за дверь, как мои убийцы выйдут на след. И тогда денег не увижу ни я, ни ты. Мое предложение состоит в том, чтобы ты был в доле. Но при минимуме риска. Дай мне время немного осмотреться и обещаю, ты будешь доволен.

— Сколько?

Я едва не расхохоталась, глядя на свою покупку.

— Столько, чтобы в пятикратном размере покрыть тебе расходы на время нашего знакомства, и еще столько же сверху за моральный ущерб.

Придвинув себе пепельницу, Юра закурил, уставившись в окно. Было видно, как сражается алчность с трусостью. Я не торопила, потому что давно уже поняла итог того решения, которое еще только обдумывал мужчина.

— Хорошо. У тебя не больше недели. В это время я поживу в другом месте, чтобы не светиться здесь. Через семь дней деньги должны лежать вот здесь, — он встал и, открыв шкафчик с посудой, указал на верхнюю пустую полку.

— Я постараюсь достать деньги за две недели. Съехать смогу к следующему вторнику.

— К понедельнику!

Я усмехнулась. Эти нюансы уже были не важны, главное, что крючок находится глубоко в глотке Юры. При случае его можно будет просто пропихнуть глубже. Поединок выигран, можно эти дни крутить мужчиной в разные стороны.

— Мне одежда нужна, — спустя минуту, почесав нос, сказала я, — и краска для волос, черная. Из одежды спортивный костюм, куртка, кроссовки тридцать шестого размера, нижнее белье.

— С бельем ты сама. По бабьим салонам бегать не буду, — решил он дальше артачиться. Решив не тратить время на бесполезные споры, я кивнула.

Когда за ним закрылась дверь, я села на подоконник и принялась рассуждать.

Спустя час вернулся Юра и бросил на диван покупки.

— Спасибо, — поблагодарила я, скрывшись с ними в ванне. А еще через сорок минут из комнаты вышла короткостриженая брюнетка. Прическа сделала меня похожей на мальчика, что, пожалуй, играло на руку. Отличный вариант использовать это в первое время.

— Как изменились мы с тобой за последнее время, — усмехнулась я, рассматривая Юру, сравнивая его с тем образом, в котором я первый раз его встретила.

— Изменились, — подтвердил он. — Возьми, это твое, — он протянул руку. В мою протянутую маленькую ладонь он положил оригинальный кулон в золотой оправе в виде морды какого-то диковинного зверя, то ли быка, то ли льва. На обратной стороне кулона был компас. В четырех сторонах света блестело по рубину, а на кончике малюсенькой стрелочки был изумруд. Внимательно рассмотрев, я положила его в карман, бережно застегнув молнию.

Поблагодарив Юру, я в первый раз вышла из квартиры на разведку. Истосковавшиеся легкие жадно вдыхали свежий чуть прохладный воздух. Чувство, что Нижний Новгород — город, в котором волею судьбы я оказалась, был чужим, не покидало меня. Проходя по освещенным многочисленными фонарями широким улицам, я увидела указатель с названием парка Победы и, не раздумывая, направилась туда. Среди вкусно пахнущих хвойных деревьев и неработающего в темное время суток фонтана я приметила белую скамейку рядом с открытым кафе. Присев и вытянув ноги, я в очередной раз задумалась. Факт первый: кто-то связал мою фамилию с ограблением банка. Если информация в статье липовая, тогда ясно: меня подставляют, уводя следствие в сторону от реального вора, но она может быть и верной. Однако в любом из перечисленных возможных вариантов на меня хотят спустить всех собак, чтобы долго по улицам я не шлялась и не успела натворить бед. Наверняка, у моих врагов, из-за которых мне пришлось оказаться в плачевном состоянии в лесу, есть свои люди в полиции. Вывод напрашивается неутешительный: если меня возьмут менты, автоматически я попаду в руки к своим убийцам. В помощь полиции автопортрет Снежаны Дежавю, как две капли воды похожий на меня, и вознаграждение простым гражданам за любую предоставленную обо мне информацию. Факт второй: я совершенно точно знаю человека, оставившего Z на шее. Что этот знак может означать? Имя? Захар? Или мой несостоявшийся убийца вообразил себя благородным Зорро? Казалось ясным, что этот человек — мой враг, но возможно, он лишь недавно переквалифицировался из статуса друга, в нужный момент показав свою истинную личину? Не поэтому ли я попала в его ловушку? Факт третий: я умею профессионально метать нож. Более того, это ремесло показалось мне естественным и привычным. Интересно, данное увлечение было мною освоено на манекенах или же все-таки он натренирован на живых мишенях? Четвертый факт: мне есть где ночевать. Конечно, доверия к сомнительному Юрию у меня нет, а потому надо срочно что-то придумать с новым жильем, квартиру же Юрия оставить лишь на случай крайней нужды.

В очередной раз привычным жестом помассировав гудящие от боли виски, я осмотрелась. Шумная компания из десяти человек мужчин и женщин в нескольких метрах от меня громко смеялась, отвлекая от невеселых мыслей. Тосты и поздравления неудержимым радостным потоком лились на именинника — импозантного мужчину лет тридцати. Несколько раз обменявшись взглядами с виновником торжества, я увидела, как он направился ко мне и приготовилась к встрече, еще не решив до конца, нужно ли мне это знакомство, и как я смогу его использовать.

— Привет, — едва парень присел рядом, сразу почувствовался запах спиртного. Сосны до этого момента пахли намного вкуснее.

— Привет, — все еще в сомнении ответила я.

— Ты не меня ждешь? — улыбнулся он. Оригинальность подката не впечатлила, но не в моей ситуации оценивать высокий уровень остроумия мужчины. Незаметно вздохнув, я пожала плечами.

— Просто скучно.

— Андрей, — снова оскалил тридцать два зуба мой новый знакомый.

— Дарья. Я невольно стала свидетелем твоего дня рождения?

Андрей взял мою руку и поднес к губам, галантно поцеловав, вызвав во мне нотку негодования.

— Все верно. Круглая дата. Есть все, что могу пожелать, а вот любовь выторговать у всевышнего никак не получается, — засмеялся он. Мне его шутка не показалась смешной, но я улыбнулась. Как-никак у человека день рождения. — Даша, Дашенька, пойдем, я тебя познакомлю со своими друзьями.

Взвесив все за и против, я согласилась, не ожидая от судьбы подарка, который она мне преподнесла в довесок к существующим проблемам. Оглядываясь назад на тот вечер, я не понимала, что управляло тогда моей жизнью: то ли сам черт, то ли ненавязчивые ангелы снова решили сберечь свою невезучую подопечную.

Первые десять минут прошли спокойно, если не считать нескольких попыток Андрея придвинуться ко мне поближе. Компания приняла меня без лишних вопросов. Сильно подвыпившие девушки в праздничных платьях вели себя вызывающе, мужчины в костюмах были более сдержаны. Вскоре диджей, увеличив на своей аппаратуре громкость, заглушил пьяные разговоры и смахнул на танцпол со своих стульев почти всех присутствующих. Андрей тоже меня потянул, однако к этому времени я уже твердо решила уйти по-английски… Но не успела.

Выстрелы вместе с истеричным криком проходящих зевак завершили этот праздник так же неожиданно, как он и начался. Первая пуля попала в юбиляра. Горячая чужая кровь брызнула на меня, испачкав лицо. Интуитивно я оттолкнула мертвого парня от себя, в последние секунды своей жизни наклонившегося ближе сказать мне очередную глупую шутку. Остроумием покойник все-таки не блистал. Не рассчитав силу толчка, я упала под широкий стол. Именно это и спасло от следующей партии свинца. Прижав голову к деревянному полу, я ползком стала пробираться к выходу из этого ада, тихонечко поскуливая не столь от ноющей боли в колене, сколь, надо признать, от страха. Пули пролетали совсем рядом, не давая возможности осмотреться. В метре от меня с резвостью пробежал высокий парень с компании Андрея, имени которого я не помнила. Он тоже меня заметил.

— Быстрее! Бежим! — перекрикнул он треск автоматных очередей и рванул за угол кафе. Закусив до боли губу, я поднялась и все силы отдала на то, чтобы не отстать, правая нога от неожиданной нагрузки стала отниматься.

— Черт! — выругался он, поняв, что напарника по бегу выбрал себе не из лучших. Немного притормозив, он схватил меня за руку и потянул за собой. Легче от этого не стало. Мы выскочили с противоположной стороны парка, будто черти из табакерки. Можно было бы проскочить, если бы нас не ждали. Звук брелка сигнализации припаркованного в двух шагах джипа я услышала одновременно с новыми, правда уже одиночными, выстрелами. Не успев среагировать, я сделала первое, что пришло в голову, — кинулась под машину, спасаясь от смертоносных пуль.

— Куда? — услышала я громкий мат своего товарища. Подняв, будто котенка за шкирку, он бросил меня за заднее сидение. Нажав до упора на газ, он сквозь зубы произнес: — Пригнись. Однако эти слова были излишни. Я мгновенно расположилась на полу иномарки, стараясь восстановить прерывистое дыхание. Заднее стекло неожиданно разлетелось вдребезги. Испугавшись внезапности, я закричала.

— Да заткнись ты! — не выдержал мой новый знакомый, резко выкрутив руль вправо. Больно ударившись о ручку дверцы головой, я, уяснив урок, закрыла глаза и молча стала молиться. Пятнадцать минут машина будто летела над дорогой, картинка за окном проносилась мимо с огромной скоростью.

— Можешь вставать, кажется, оторвались, — наконец, услышала я и аккуратно подняла голову.

В машине был страшный сквозняк, который был просто бальзамом для моего разгоряченного тела. Трасса позади была пустынна. Спустя какое-то время я увидела знак, указывающий на то, что мы выезжаем из города.

— С тобой все нормально? — спросил меня попутчик.

Я кивнула, не вдаваясь в подробности.

— Это за тобой сегодня приходили? — задала я очень интересовавший меня вопрос.

Скосив на меня взгляд, он ответил:

— Первый выстрел был в Андрея. Значит, за ним.

— Но около машины ждали тебя.

— Скорее всего, не хотели оставлять свидетелей, — пожал он плечами.

— Ты сам-то в это веришь? — на всякий случай спросила я. Мысли между тем уже были далеки от собеседника. Неужели меня так быстро вычислили? Но как это возможно? Хотелось верить в совпадение, но я опасалась это делать, боясь недооценить соперника.

— Слушай сюда, — прервал поток моих мыслей мужчина, — мне очень любопытно, как вовремя ты «случайно» ночью оказалась перед нашим кафе и, не думая, сразу согласилась принять активное участие в празднике чужой для тебя компании. А свое любопытство я привык удовлетворять.

— Я оказалась в парке случайно, — твердо и не допуская сомнений, ответила я на выпад. — Не вижу в этом ничего сверхъестественного.

— Действительно ничего, если бы через полчаса не были убиты мои друзья.

— Сожалею, но я тут ни при чем. В меня тоже стреляли.

— Для вида.

— Скажи хоть одну причину, зачем мне это было нужно?

Внимательно взглянув на меня, он промолчал.

Полчаса мы ехали в тишине, если шум от свистящего вольно и гуляющего по салону ветра можно назвать тишиной. Я понимала, что у человека, ехавшего рядом, есть ко мне вопросы, они априори не могли не возникнуть. Это вновь активизировало мою мозговую деятельность.

Проехав пару поселков, красиво украшенных снежным покровом, он повернул на указателе «Бор» и через несколько километров машина остановилась перед небольшим домом из темного сруба. Высадив меня из обстрелянного джипа, он съехал по тропе ниже, пояснив:

— Там гараж. Надо спрятать машину.

Громко залаяли дворовые собаки, встречая непрошеных гостей. Ночи уже были совсем холодными, зима вступила в свои законные права. Ждать пришлось недолго, что меня порадовало. Открыв хлипкую дверь своим ключом и не разуваясь, мужчина сразу проследовал внутрь дома к белоснежному холодильнику и достал, будто специально поджидавший его, коньяк. Сделав прямо с бутылки не менее десяти глотков, он тяжело опустился на скрипучий стул и, уронив русую голову на руки, надолго замер, что позволило мне оглядеться. Мы очутились в просторной квадратной комнате, где, загромождая почти половину территории, гордо стояла русская беленая печь. Рядом располагался широкий стол, покрытый хлопчатой скатертью с большими ромашками, и длинная лавка возле него. Помимо холодильника, из техники на резной тумбе громоздился новомодный телевизор, будто привезенный сюда с другой планеты. Старенький умывальник и пара стульев, вот и все предметы роскоши.

Осмотревшись, я, наконец, поняла, что именно мне не дает покоя. Внутри засело неприятное чувство осознания, что смерть людей в кафе мною была воспринята как должное, и факт расстрела невинных людей струн моей души никак не затронул.

Неожиданно вспомнилось, что сидящий напротив молодой человек был на вечеринке с симпатичной брюнеткой, и мне даже в какой-то момент показалось, что они новобрачные, так нежен был их взаимный друг на друга взгляд.

— Как тебя зовут? — вздохнула я.

— Что? — парень поднял голову, кажется, даже сразу не осознав, о чем я его спросила. — А-а-а, Егор.

— Спасибо, что вытащил меня оттуда, — решила я отдать должное парню. — Там была твоя девушка?

Он покачал головой:

— Обычная шлюха.

Я с удивлением еще раз внимательно взглянула на собеседника, признавая, что первоначальная оценка его типажа была сделана неточно. Этот человек имел оборотную сторону, обладая качеством двуличности. Реакция в опасной ситуации говорила о его физической и моральной подготовке. Егор привлекал внимание мужественной красотой. Притягивали взгляд черные, будто угольные, глаза. В бледном свете лампочки я не видела в их глубине зрачка, оттого эффект провала в бездну был полноценным. Отодвинув деревянный старенький стул, мужчина вновь направился к холодильнику, обратив мое внимание на его двухметровый рост. Сняв с себя кожаную куртку, он бросил через плечо.

— Выпей со мной, — разлив в два граненных стакана коньяк, он подал один мне. Покрутив коричневый напиток в руке, я решила спросить:

— Скажи, как ты думаешь, что сегодня случилось?

— Что случилось? — он сурово усмехнулся. — Началась война, вот что.

— Ты знаешь кто стрелял?

Он неопределенно мотнул головой, что могло обозначать что угодно.

— Пошли спать. Здесь две спальни, направо — твоя. Белье в шифоньере.

— А чей это дом? — спросила я.

— Моей бабки. Она умерла пару месяцев назад. Никто об этом месте не знает, так что не переживай, — допив коньяк, он резко встал.

— Я…

Но Егор уже меня не слышал, плотно прикрыв за собой дверь в комнату. Сполоскнув стаканы, мне ничего другого не осталось, как отправиться в указанном направлении. Подперев не внушающую доверия дверь, я проверила окно в синей раме, чтобы в случае чего иметь возможность через него убежать и, не раздеваясь, легла спать.

Утро началось неожиданно. Мощный стук в дверь заставил меня в панике вскочить с кровати.