Бесплатный фрагмент - Стася

Глава первая. Стася

«С раннего детства мы с сестрой были необычными детьми. Многие сторонились нас, мы для них были странными и, как говорили окружающие, опасными, — вспоминала Стася, лёжа на кровати. — Иринка всегда страстно любила войны, ужастики, триллеры и кровавые игры: вроде девочка, а как пацанка играет в мальчиковые игры. Взять хотя бы „Скайрим“ и „Сталкер“. Она и стрижётся под мальчишку и, самое главное, что ей короткая причёска о-очень идёт. Получается этакая француженка с лебединой шеей. Она у нас красавица: овальное, чуть удлинённое лицо, яркие серые глаза с голубыми крапинками, полноватые губы с чётко очерченной верхней губой, прямо как у нашей мамы, и подбородок тоже чисто мамин: с ямочкой и чуть выпирающий вперёд; густющие волосы цвета тёмного шоколада. Ммммм… Иногда так и хочется откусить кусочек сладкой сестрёнки.» — Настя зевнула, потянулась, но решила ещё чуток полежать, помечтать. «Иришка весёлая, жизнерадостная, позитивная и гиперактивная. Я считаю, что она маленький метеорит. Она хорошая, но очень упрямая, и знает себе цену. Всегда, когда у неё хорошее настроение, на улице светит солнышко, согревая землю и людей, но стоит ей нахмуриться, как набегают тучи; если же она гневается, погода портится окончательно, вплоть до ураганов, порывов ветра и смерчей. Я, всегда, представляя её, представляю соединение солнца и ветра, такой большой золотой круг, — девушка начертила воображаемое солнце, — который стремительно набирает обороты. Я люблю свою сестру; она для меня ближе любой подруги, нежная, ласковая как котёнок. Но иногда она бывает хмурой, нелюдимой и смотрит на всех исподлобья как „Омен“ именно так в семье мы её и называем, когда видим её плохой настрой. Но когда она весела и энергична, все её зовут Орешком. Она искренне любит всех нас, всю нашу семью». — Настя встала с кровати, понимая, что лежать больше нельзя. Убрав постельное бельё, она бросила свой взгляд на Иринку.

«Я её полная противоположность, во всяком случае, в детстве я была другой, не такой, как Иринка: я была очень тихой, спокойной, флегматичной, даже в каком-то смысле хладнокровной. Мама всегда говорила про меня маленькую, что я была удавом, при этом она улыбалась и гладила меня по моим коротко остриженным волосам. Да-да, в детстве меня стригли коротко. У меня есть одна, наверное, дурная привычка: я накручиваю на палец локон волос и потом задумавшись дёргаю, бац и волосы в руке. Вот поэтому мама постоянно меня подстригала под мальчишку, очень коротко. А от её горячей руки мне было так хорошо и уютно, что казалось, на всей планете наступает умиротворение». — Стася тихонько вышла из комнаты и отправилась умываться.

«Зато сейчас меня легко вывести из себя, я вспыхиваю, как огонь, если в него подложить сухих дровишек. Когда я гневаюсь, кажется, что даже волосы мои становятся пламенными. Пламенный характер, пламенные волосы и вообще я люблю все оттенки красного; ах да: с рождения в мои светлые волосы влились несколько огненных локонов. Мама говорит, что это мой характер вылез наружу, даже смешно, но это, наверное, так и есть. Я не замечала, чтобы природа подстраивалась под меня, как под Иринку. Видимо моё поведение и настроение не властно над матушкой-природой. Зато я остро чувствую, как изменяются окружающие меня люди. Ещё раз повторюсь: я противоположность моей сестрёнки Иринки, мои волосы всего лишь светло-русые, хотя мама говорит, что они напоминают ей бескрайнее поле пшеницы с искорками огня кое-где. Глаза у меня карие, правда, возле зрачка они похожи на золотое солнышко. Я выше Иринки аж на семь сантиметров, но она младше меня на пять лет — мне семнадцать, а ей двенадцать, я думаю, она ещё вырастет. Ах да, нос, всегда хотела такой нос, как у мамы или Ирочки, но нет у меня не прямой и даже не вздёрнутый, он у меня с горбинкой, ужас прям… Ой, что-то меня понесло…» — девушка покрутилась перед зеркалом осматривая себя со всех сторон. — «Одно успокаивает: я стройная, ноги длинные и волосы у меня до талии, именно о таких я мечтала с детства».

Настюша прошла обратно в комнату и разбудила сестру.

— Вставай, засонька! Мама уже на кухне готовит для сегодняшнего застолья, а папа с близняшками в зале мультики смотрят. — Иришка потянулась, обняла Настю и убежала умываться.

«Итак, о чём это я? Ах, да… Я люблю смотреть на пламя; оно меня успокаивает, но и вода меня не напрягает, наоборот, она притягивает меня, несмотря на то, что это две совершенно противоположные друг другу стихии, они, как считают все люди, борются друг с другом, одерживая верх поочерёдно. Наверное, это всё враки, ведь я люблю и огонь, и воду, и при этом эти две стихии мирно уживаются в моём представлении, наверное, даже дополняют друг друга. Потушить или остудить меня может либо полная тишина, либо моя любимая мамочка. Я понятия не имею, кто мы с Иринкой на самом деле, но подозреваю, что мы не из этого мира или не из этой вселенной, во всяком случае, я мечтала и грезила об этом всегда. Сколько себя помню, всегда представляла свою семью в каком-то другом, более волшебном, фантастическом мире, во вселенной магии и чародейства. И когда близняшки родились, я тоже подумала, что все-таки мы волшебные. Девчонки — Варя и Леля, смесь меня и Иринки, вернее, мамы и папы. У них большие, широко распахнутые глаза, тёмно-серые с серебристыми вкраплениями и настолько выразительные, что кажется, девчонки умнее всех нас вместе взятых. Подбородок опять-таки мамин, с ямочкой, ну почему у меня-то отцовский? А волосы, ммм… какие у них волосы! Завиток на завитке, и настолько светлые, что кажутся выбеленными, я тут смотрела в интернете, как такие волосы называются, но не нашла, нашла похожие, но намного темнее, так они их назвали платиновыми. Ой, всё, а то захлебнусь слюнками по моим красавицам сестричкам, которых я очень-очень люблю!»

Анастасия прошла на кухню и предложила маме свою помощь в подготовке к празднику.

— Стасёнка, иди посиди с девчонками, а папа перенесёт из нашей комнаты стол, расставит стулья и сбегает в магазин, — улыбнулась своей дочери молодая женщина со светлой короткой стрижкой.

— Хорошо, — кивнула Настя и ушла в зал играть с близнецами.

И день заиграл суетой, весельем и шутками.

Глава вторая. Праздник

Четырнадцатое октября. Суббота. Годовщина свадьбы бабушки Любови Васильевны и дедушки Сергея Михайловича. Когда-то давным-давно красавец парень Серёжа взял в жёны весёлую фантазёрку Любу и жизнь побежала весёлым ручейком по красочным будням и фееричным праздникам. У пары родились дети: старший сын Евгений и младшая дочка Ольга. Конечно же, и у детей появились свои дети. Именно это большое семейство в этот прекрасный день приготовилось справлять годовщину свадьбы.

Сорок пять лет вместе прожить — это вам не шутка, всё-таки сапфировая свадьба! Поэтому собирались и родственники, и друзья. Да и день подобрался, как специально, благоприятный, или это кто-то наколдовал?

На улице отличная погода, редкие полоски снега, который ещё не успел растаять; да-да, я не ошиблась: именно снега. С первого октября городок порадовала такая картина природы. То там, то здесь почти голые деревья, которые стряхнули с себя золотые, оранжевые и зелёные листочки и теперь ожидают, когда госпожа-метелица укроет их пушистой меховой шапкой из зимнего серебра. Ну и конечно, осеннее, ласковое солнышко, заглядывающее в окна. Иринка в прекрасном настроении, она помогает, как всегда, на кухне, поэтому день сегодня будет отличным!

Близняшек уложили спать, благодаря чему Стасёна смогла расслабиться и просто посидеть в ожидании гостей на диване, размышляя о том, как всё-таки здорово, что у них такая большая и дружная семья. Настя завороженно смотрела на бабушку, которая приводила в порядок свои волосы, подзавивая локоны плойкой.

«Бабушка и дедушка уже который праздник отмечают в нашей большой трёхкомнатной квартире, только потому, что гости не войдут в их полуторку. Но нам с мамой это даже нравится. Не надо близняшек везти куда-то, где нельзя будет их отдельно положить спать. Проводить конкурсы и игры удобнее в большой квартире. Да и вообще не нужно торопиться куда-то — всё есть под рукой. Я очень люблю своих бабушку и дедушку, они самые классные, самые позитивные и всегда готовы помочь. Они — родоначальники нашей семьи!» — мысли Стаси прервала Любовь Васильевна. Она выключила плойку и обернулась к внучке:

— Настюша, а где у тебя тушь?

Стася соскочила с дивана и вытащила из ящика косметичку.

— Вот, бабулечка, — улыбаясь, она вновь плюхнулась на диван и продолжила свои размышления: «Кстати, хочу совсем чуть-чуть рассказать о нашей семье, пока не понаехали все родственники на сапфировую свадьбу.

Начнём с глав нашего семейства. Моего папу зовут Виктор, он очень ответственный и уважаемый человек, умеет зарабатывать деньги и поставить правильные задачи своим коллегам, он очень любит маму и, конечно, всех нас. Несмотря на то, что он очень серьёзный, целеустремлённый человек, при этом он ещё внимательный, заботливый и любит шутить, и не только шутить, но и прикалываться, даже на работе его называют «Королём троллинга». Он высокий, стройный брюнет с яркими синими глазами.

Моя мама, очень красивая и чересчур оптимистичная, для нашей семьи она как святая, не зря её так и назвали — Ольга. Она светловолосая, невысокого роста, а глаза у неё, как у хамелеона, постоянно меняются по настроению: то они у неё зелёные, то серые, то голубые, бывают наполовину одного цвета, наполовину другого, а один раз были даже золотыми, как у кошки. Мама искренний, добрый человек, она любит всех, даже тех, кто не всегда к ней хорошо относится. Мама — младшая дочка бабушки и дедушки. Конечно, хвалить я её могу много и долго, но мы с вами пойдём дальше и познакомимся с другими членами моей большой семьи.

Я Анастасия, но с детства моя мама зовёт меня Стасей, ей так больше нравится, мне тоже по душе это короткое имя. В семнадцать лет я закончила учиться в школе. Почему в семнадцать? Всё очень просто: я пошла в школу с шести лет, поэтому была самой маленькой в своём классе. Этим летом я поступила в педагогический университет, и теперь я полноправная студентка. Я очень боялась нового общества, нового коллектива. Что меня там ждёт? Как там будет? Что мне предстоит? Я человек общительный, поэтому с одногруппниками проблем не должно было быть. Так и получилось. У меня даже пара друзей появилась. Я решила стать программистом, это тоже своеобразная магия, создавать программы, игры и всё такое…

После меня идёт Иринка, моя младшая сестрёнка, ей в августе исполнилось двенадцать лет, она уже большая, во всяком случае, она именно так считает. Поэтому почти все домашние обязанности мы с ней делим пополам.

Следующими идут близнецы Варвара и Элеонора; им в августе исполнилось аж по одному году, смешные и шумные, много кричат, много едят, но при этом мало спят, ах да: ещё они очень подвижные, капризные, но всё же мы их любим. Лелька — это мы так называем Элеонору — вовсю ползает, ходит и постоянно норовит залезть на руки. А Варенька шустрая, хитрая и постоянно задирает Лелю. Они у нас ручные, постоянно просятся на руки, ну и мама, конечно же, не может им отказать. Сейчас у нас часто живёт наша бабушка, она помогает маме с близняшками. Бабушка Люба, весёлая, и если что-нибудь ляпнет — так хоть стой, хоть падай. Деда Серёжа приезжает тоже постоянно и на нас посмотреть и бабушку повидать. Он любит нашу шумную, безалаберную семейку. А ещё у него шесть внучек и ни одного внука, но он не огорчается, наоборот, очень этому рад.

Вот такая большая у нас семья. Ах, да, ещё в нашу семью входят самые близкие родственники, а именно брат моей мамы со своей семьёй.

Дядя Женя — мужчина среднего роста, накачанный, крепкого телосложения. Волосы намного светлее маминых, так что он блондин с небесными глазами, ходит с детства в очках; он старший сын дедушки и бабушки. Его жена, тётя Маша, его противоположность — темноволосая, фигуристая с тёмно-карими глазами. Видимо, противоположности притягиваются. Их дети. Люба, старшая дочь, больше похожа на отца; она среднего роста, фигуристая. Волосы цвета спелой ржи обычно распущенны. Глаза серые с крупными золотыми вкраплениями, отчего кажутся зеленоватыми. Мы с Любой родились в один год, разница между нашими именинами всего в полтора месяца, но я — СТАРШЕ! Мы с Любашей как сёстры, очень близко общаемся и понимаем друг друга с полуслова. Вася, младшая дочь дяди Жени, больше похожа на тётю Машу, ну… в смысле она тоже с карими глазами и волосы тёмные, как кофе. Она у нас круглолицая пышка. Дядя Женя в шутку называет её хомяком, она любит вкусно покушать. А ещё она постоянно требует к себе внимания, причём своеобразно: то шторку порвёт, то на диване дырок наделает, то мёд по столу размажет и засыплет всё это печенками, а мне потом всё это безобразие оттирать. Ну да ладно, не буду о грустном. Я, если честно, жду не дождусь Любу, она толком не появлялась у нас в гостях всё лето и половину осени, от чего мне и грустно, и обидно. У неё в начале лета появился красавец парень, но она ничего толком мне ещё не рассказала: откуда он, что он за человек, где они познакомились, ну и так далее. А я вот, наоборот, пару месяцев назад рассталась со своим молодым человеком, правда, я об этом не жалею…» Прозвенел первый звонок, возвестивший о приходе гостей, и Стася кинулась в прихожую.

Приготовленные салаты, закуски и различные другие вкусности стояли на столе, а нарядные «молодожёны» начали встречать гостей. К этой большой семье гостей приезжало всегда много, поэтому праздники проходили весело, шумно и с различными комичными шутками и конкурсами.

Собравшиеся гости расселись за стол, и начался большой яркий праздник. Вначале тосты лились рекой, виновников торжества поздравляли наперебой и дарили разные подарки.

Настюша с Иринкой показали сценку с инопланетянами, которые прилетели поздравлять бабушку и дедушку с сорока пятилетием совместной жизни, смеха было много. Ну ещё бы: девчонки постарались на славу, изображая зелёных гуманоидов и даже голоса поменяли, подстраивая их под что-то булькающее и непонятное.

Ольга Сергеевна и Евгений Сергеевич, дети «молодожёнов» переодевались в маленьких детишек и рассказывали смешные стишки, от которых Любовь Васильевна и Сергей Михайлович улыбались и вспоминали своих детей маленькими. Гости рассказывали, какими были дедушка с бабушкой в молодости, постоянно повторяя, что лучшей пары они ещё не видели и, наверное, уже не увидят.

Ближе к вечеру приезжал «чукча» с подарками, ну конечно, опять-таки переодетая дочь виновников торжества всех веселила. День был бурный, интересный, весёлый.

Последние несколько лет Люба и Настя очень сблизились и стали лучшими подругами, наверное, потому что ровесницы, а может потому, что двоюродные сёстры. Настя всегда считала, что сестре, как и ей, не везло с парнями, слишком разборчивая она, да и капризная, но вот недавно у Любочки появился красавец «принц». Во всяком случае, со слов Марии Анатольевны, мамы Любочки, по его повадкам и выправке можно было именно так сказать.

Настюша радовалась за сестру, но в тоже время хотела и для себя небольшой кусочек счастья и любви. Но, наверное, из-за взрывного характера такого на горизонте не предвиделось. Хотя, может, это следствие чрезмерной разборчивости. Насте не нужен был абы кто, она мечтала о честном, преданном, хорошем парне, который будет любить только её одну. А ещё она очень хотела романтики, а не прогулку вокруг школы и обратно до дома. «Видимо, — часто думала Настя, –такие уже повывелись у нас в России».

Ближе к ночи, когда все гости разбежались, в гостях у тёти Оли, как всегда, остались с ночёвкой Люба и Вася. Васёнка убежала играть с Иринкой в зал, а Любочка и Настенька устроились на кровати в детской, посплетничать и рассказать наконец-то, откуда у Любашки появился такой шикарный парень. Усевшись в позе лотоса, Стася улыбнулась сестре и произнесла:

— Нда… Вася, как всегда отличилась.

— Это точно, — буркнула Люба. — А я ведь просила её никаких финтов не выкидывать, тем более перед подачей торта.

— Твоя сестра просто хочет привлечь внимание, вот и выбрасывает номера один другого хлеще, — хихикнула Стася. — Хотя, сегодня был перебор…

— Ещё какой перебор, — подтвердила Любаша. — Наврать всем, чтобы её пожалели… Это ж надо до такого додуматься.

Перед подачей торта, в комнату, где все сидели за столом, вошёл Святослав, внучатый племянник «молодожёнов». Он плакал. За ним следом брела Вася с хмурым выражением лица, надувшись как шарик, злая на весь мир. Святик подошёл к своей маме с жалобой:

— Вася меня стукнула ногой. Мне очень больно, — по его щеке текли слёзы. Вася тут же встрепенулась и начала оправдываться.

— Это он начал драться. Они с братом скакали по моей голове, поэтому я его и отпихнула. А бить я его не била.

Тётя Аня, мама Святослава и по совместительству племянница виновников торжества, пожурила своего сын и напомнила:

— Нельзя бить девочек. Даже если тебе что-то не нравится.

Василиса сделала вид, что она самая пострадавшая и пролила одинокую слезинку.

— Люба, ты в курсе что моя мама попросила Васю больше не обижать маленьких, даже если они виноваты и первыми начали задираться, так как бить малышей нельзя ни в коем случае.

— Нет, я не выходила в этот момент из-за стола. Зато знаю, что Васенька начала выдавливать слёзы и говорить, что она такая хорошая, а её побили, вернее поскакали на лице.

— Ты представляешь эту картину? — возмутилась Стася, закатывая глаза. — Чтобы Вася дала попрыгать на её лице…

Девочки замолчали, пытаясь представить подобную сцену, а потом дружно прыснули от смеха.

— Ну да, конечно все попрыгали на лице и поругали бедную Васеньку, а она теперь на всех дуется, разобиженная наша, — Стася изобразила надувшуюся Васю. — Вот только всё было не так, как она нам поведала. Папа лежал на кровати в своей комнате, отдыхал от шума, гостей-то много, вот и прилёг. К нему пришёл Святик и стал ластиться, обнял папу и лёг к нему на грудь. Минуты через две прибежала Вася с репликой: «Почему ты не на задании?» На что Святослав ответил, что не хочет играть в её дурацкие игры.

— Точно, игры она придумывает разные, — вклинилась Любочка, — вот только не каждому они понравятся, тем более маленькому мальчику.

— Ага, — подтвердила кивком старшая сестра, — Вася, как ни в чём не бывало, улеглась тоже на моего папу со словами: «Это мой дядя Витя», — и отпихнула Святослава в сторону. Так всё и началось. Святик ложился на грудь к папе, Вася его отпихивала, да не понарошку, а со всей силы, которой у неё безмерное количество. Он чуть не улетел в первый раз, так она его откинула, но не заплакал. Наоборот подполз и снова лёг. Прибежал братик Святика Елисей и тоже включился в «игру».

— Маленькие, что с них взять; ещё не понимают, что так играть нельзя, — вздохнула Люба и извинилась, что перебила.

— Тогда Васёна начала пинаться, стараясь отпихнуть подальше мальчишек. В итоге Святославу это надоело, и он захотел слезть с кровати, чтобы уйти подальше от Васи. Он так ей и сказал. Затем он подполз к краю, а Вася пнула его, да так сильно что он упал с высокой кровати на пол. Вот так всё и было.

— У неё просто переходный возраст, — вступилась за сестру Любаша, — все в таком возрасте пакостят.

— Нет, Люба, не все! — отчеканила Стася, а потом лукаво улыбнулась, — Послушай-ка, сестричка, я тут сижу, кстати, не для того, чтобы твою младшую обсуждать…

— А для чего? — Люба сделала вид, что ничегошеньки не поняла.

— Ну-ка колись, как ты себе принца нашла.

— Что? — ещё раз попыталась увильнуть от разговора Любочка. Но понимая, что у неё это не получится, начала свой рассказ.

Глава третья. Рассказ Любы

— Это произошло в самом начале лета, когда мои все уехали к вам в гости, а меня не взяли с собой, ну я, вроде как, провинилась. Со злости я начала перебирать мамины украшения и нашла там бусы. — Любочка посмотрела на сестру, — ну… помнишь у твоей мамы были бусы, такие переливающиеся, как радуга, она ещё говорила, что даст мне их поносить. — Стася кивнула, она помнила всю мамину бижутерию. И примечательный радужный комплект ей очень нравился, но мама пока не давала даже примерить его. — Так вот, когда я увидела эти бусы, тут же захотела их надеть, но там был сломан замочек, поэтому я просто приложила бусы к себе, чтобы полюбоваться… — Люба сделала паузу, посмотрела хитрым взглядом на сестру, отчего та заёрзала на диване и прошептала. — Я попала в сказку…

— Да ну? — глаза Стаси расширились от услышанного.

— Представляешь, каково было моё удивление, когда я это поняла? — Люба придвинулась к сестре и продолжила: — Вначале я попала в сказку «Белоснежка и семь гномов».

— Ого, — воскликнула Настя, — это же твоя любимая сказка.

— Ага, — заулыбалась Люба в ответ. — Но там, в этой самой сказке было всё не так, как написано в книгах.

— В смысле? — недопоняла сестру Стася.

— Ну… — Любочка поднесла палец к кончику носа и начала ритмично постукивать по нему, она не знала, как объяснить все расхождения реальности с написанным в книгах. Немного подумав, она начала объяснять, — к примеру, там было не семь, а девять гномов, вроде мелочь, но факт остаётся фактом.

— Девять гномов? — засмеялась Стася. — А зачем так много?

— Я не знаю, — пожала плечами сестра. — Может, их вообще в этой сказке множество, просто в лесу жили всего девять.

— Ясно, — кивнула заинтересованная Тася и приготовилась слушать дальше.

— Белоснежка оказалась не такой, какой её описывают братья Гримм. — Люба улыбнулась своим воспоминаниям. — Она пела, танцевала и веселилась везде, где только появлялась, она не батрачила на гномов, наоборот, она отлынивала от любой работы, даже самой маломальской.

— Подожди, — вклинилась Стася. — А зачем тогда гномы терпели такую лентяйку?

— Сама не понимаю, — пожав плечами, Люба махнула рукой, — сказка, в которой нет логики. Ну да ладно. Принц, который должен был поцеловать Белоснежку, чтобы она проснулась от своего мертвецкого сна, в итоге влюбился в меня, соответственно, и поцелуй достался тоже мне…

— Так это и есть твой принц? — перебила Тася, улыбаясь.

— Нет, — захохотала Любаша, — мой, — другой принц. Не перебивай, а то рассказывать не буду.

— Ладно, — кивнула сестра и, поднеся руку ко рту, сделала вид, что закрыла ротик на ключик, а ключик спрятала под подушку. — Мулщу — промычала она, отчего Люба расхохоталась и, не выдержав, Стася захохотала в ответ.

— Я продолжаю, — сквозь смех сказала Люба. — В общем, я уничтожила злую королеву, и посох оказался в моих руках. С его помощью я смогла колдовать. Это та-ак здорово, — протянула она, — когда магия почти течёт по твоим жилам и ты понимаешь, что кажешься всесильным, хотя… — грустно улыбнувшись, девушка добавила: — я оказалась не очень могущественной, но обо всём по порядку.

В «Белоснежке» я сильно сдружилась с самым младшим гномом, вернее, гномихой — Радугой, я её называла Радой. Она смешная, маленькая, как пятилетняя девочка, но это только на вид, а на самом деле очень умная, сообразительная. Она у них была за главную, все её слушались, и она совсем чуть-чуть могла колдовать, в основном по дому — магия маскировки предметов. Ну к примеру, она могла спрятать настоящий облик домика, всем он казался несуразной лачугой. В итоге мы с ней перелетели в другую сказку. Ах, да. Забыла добавить, что в этой сказке я познакомилась с ещё одним принцем который мне очень понравился, он находился в зеркале и его надо было спасти. — Любочка посмотрела на глаза сестры и поняла, что та задаёт немой вопрос о том, почему там был другой принц и почему он оказался в зеркале. — Всё очень просто, — продолжила Люба, — Помнишь зеркало злой королевы, которое отвечало ей на её вопросы? — Стася кивнула в ответ. — Так вот, оказывается это был принц, закованный в это зеркало, и он мог отвечать на заданные ему вопросы только правду. Мне он очень понравился, этот принц. Можно сказать, что я влюбилась в него. Но чтобы его спасти, я должны была побывать в трёх сказках и только потом вернуться к нему.

Следующей сказкой оказалась снова одна из моих любимых. «Золушка». И снова реальность в этой сказке была противоположной той, которую мы знаем с детства. Золушка оказалась доброй, милой, но неуклюжей девочкой. Она боялась всего на свете, а её сводная сестра оказалась нормальной, доброй и заботливой. Именно там я встретила своего принца.

— Ты отбила у Золушки принца? — не удержавшись, Стася воскликнула, делая вид, что удивилась. При этом она показывала воображаемый ключик в своей руке, мол, смотри, я успела открыть замочек. Люба открыто захохотала. В комнату заглянула Иринка и шикнула на них.

— Вы чего гогочите как гуси? — завозмущалась она. — мама Варю с Элей спать укладывает! Так что потише, — да так же стремительно исчезла из комнаты, словно её и не было. Стася с Любой переглянулись, и снова прыснули от смеха прикрыв при этом рты. Когда смех прошёл, девушки перевели дыхание и Любочка продолжила:

— Нет, я не отбивала принца у Золушки, больше того: я поженила и Золушку, и Мару на принцах, а Радуга, кстати, тоже там нашла своё счастье.

— Кто такая Мара?

— Это сродная сестра нашей маленькой принцессы.

— Угу, поняла, — закивала сестра, — давай дальше рассказывай, иначе я умру от любопытства.

— Короче, Александр, — Любаша посмотрела на Стасю и улыбнулась, — это мой принц, он был старшим братом мужа Золушки. Он так влюбился в меня, что последовал за мной в другую сказку. В тот момент я была влюблена в Серафима, ну в зеркало, — поправила себя девушка. — Следующей сказкой оказалась «Снежная королева».

— И снова путаница? — улыбаясь, Настя уже полулежала на диване.

— Да, — закивала головой Любаша, — снова путаница. Девушку звали Кая, а юношу Герд. Ты можешь себе это представить? — улыбнулась она.

— Я понимаю, почему Андерсен поменял им имена, — завозмущалась Стася. — Это же надо так несуразно назвать собственных детей. Бесят меня такие родители, которые называют своих детей чёрте как, а бедным детишкам потом с этим именем жить всю жизнь.

— Это точно, — согласилась Любочка. — Я тоже не представляю, что бы я делала если бы меня назвали таким странным именем.

— Ладно, — старшая сестра улыбнулась, — давай продолжай.

— В этой сказке мне пришлось драться с самой снежной королевой. Ну, как драться… Это, конечно, громко сказано… Короче, я бы померла, если бы… — Любочка сделала театральную паузу и хитро посмотрела на старшую сестру, понимая, что от любопытства ещё никто не умирал, а помучить Таську очень хотелось.

— Ну… — воскликнула любопытная девушка, не выдержав. — Хватит делать театральные паузы, мы же не в драмтеатре, и тем более, не на сцене. — Люба засмеялась, да так звонко, что уже Стася на неё зашикала: — Сейчас как прибежит Иринка, как вставит нам по пятое число, а потом ещё мама добавит…

— Хорошо… — сквозь слёзы радости пролепетала гостья, — дай только дыхание перевести от смеха. — И, выдохнув, Люба посмотрела на обиженную сестру, смех снова подобрался к её горлу, но она сдержалась. Выдохнув повторно, она продолжила свой рассказ. — Как ты думаешь, кто меня спас? — Задала она вопрос своей любопытной сестрице.

— Ну… Александр, наверное — произнесла Настя и от напряжения начала накручивать свои локоны на указательный палец, детская привычка иногда вылезала наружу, и девушка ничего не могла с этим поделать.

— Если честно, — зашептала Любаша, — меня спасла твоя мама.

— Это как? — от неожиданного ответа Стася даже прекратила крутить локон.

— Я и сама не понимаю, как она там оказалась, но она меня спасла, укутав мягким покрывалом из травы, радуги и солнца. Они сделали своё дело, моё тело пришло в норму. Саша тоже, конечно, постарался, он откопал меня из руин ледяного замка и поцеловал как спящую красавицу.

— Молодец! — заулыбалась сестра. — Мне он уже нравится!

— Ну так… — заулыбалась в ответ Любаша. — Именно в этой сказке я поняла, что Саша тот, кто мне нужен. Потом мы, конечно же, отправились спасать Серафима, но там была путаница. Вернее, Серафим посчитал, что я его люблю, и мы чуть не обвенчались, но Сашка, как истинный герой, меня спас из-под венца и вот мы теперь здесь в нашем мире, а самое главное, что мы с ним вместе!

— А как он сюда попал? — задала Стася вопрос, который вертелся у неё на языке.

— И снова мама Оля постаралась, она тот посох, с которым я ходила по сказкам вплавила в тело Александра сказав ему, что только таким образом он может жить в нашем мире. Так что теперь у Сашки над грудью тату в виде посоха.

— Это хорошо, — сказала Настя. — Правда, не понятно где он теперь должен жить и как…

— Всё очень просто: он здесь живёт с отцом и братом, ну… — постукивая себя по носу Люба задумалась, а потом словно что-то вспомнив, улыбнулась: — Мама Оля сказала, что он здесь будит жить в квартире с теми, кто в этом мире его семья. Они копия внешне и характером его семьи. Ну… это как клоны. Получается крёстная дала Сашке семью, и он оказался сразу студентом университета, кстати, последний курс. А ещё он уже устроился на работу, так что ещё и при деньгах.

— Здорово… — протянула сестра. — Я тоже хочу в сказку… — Стася умоляющим взглядом посмотрела на Любочку, — может, дашь мне бусы?

— Не могу, — засмеялась та в ответ, — они исчезли, как только я оказалась в нашем мире. Я у мамы спрашивала, где те бусы, почему их нет в шкатулке.

— И? — от напряжения Стася снова начала крутить локон своих волос.

— И ничего, — выдохнула Любаша, — она говорит, что таких бус у неё не было. Так что я понятия не имею, как они оказались в шкатулке и почему их теперь нет нигде.

— Обидно, — надула губки Стася. — Я тоже хочу принца, да если честно, можно обычного парня, главное, чтобы был нормальным, а не тем, что у нас по улицам ходит, по домам сидит и в компы пялится.

— Спать! — прошипела сквозь зубы вошедшая Иринка, она хмуро посмотрела на сестёр, — мама сказала, что уже поздно, так что все разговоры завтра.

— Мы завтра домой поедем, — с надеждой в голосе улыбнулась Люба.

— Домой вы поедете к вечеру ближе, так что у вас будет целый день на вашу болтовню — всё так же хмуро произнесла Ира. В этот момент в комнату вошла Вася.

— Мама Оля сказала ложиться всем спать, — повторила она реплику Иринки.

— Давайте я расстелю диван, — грустно выдохнула Стася. Подойдя к сестре, она зашептала ей на ухо, — Ты чего, опять Оменом прикидываешься?

— Вася, как всегда, свои игры придумывает, а мне не интересно, мне скучно, почему я должна её развлекать?

— Она твоя сестра, — всё так же прошептала Стася. — Терпи!

— Да, знаю я, — зашипела Ира, — просто она на своём настаивает, а мои желания в расчёт не берёт.

— Это да… Она такая, — улыбнулась Стася, застилая диван чистой простынёй. Гости ушли умываться и переодеваться ко сну, а они с сестрой остались в комнате одни. — Потерпи, она же не всегда вредная, бывает и хорошей.

— Да знаю я, — снова выдохнула Иринка. — Ладно, поздно уже.

Диваны были застелены и приготовлены ко сну, Вася с Любой вернулись. Все четыре сестры устроились поудобнее на двух диванах и заснули.

Глава четвёртая. Предсказания и ссора

Пятнадцатое октября встретило девочек прекрасной погодой, в окно заглядывало яркое осеннее солнышко, приглашая прогуляться на улице. Сёстры встали и определили очерёдность в ванную комнату. Конечно же, старшие уступили первенство младшим, и Вася ушла умываться первой.

— Как спалось? — спросила Стася, потягиваясь, сидя на диване.

— Отлично, — улыбнулась Люба, сонно потирая глаза.

— Я выспалась даже, — хмыкнула Иринка, показывая на пустое место рядом с собой. Затем она соскочила с дивана и, подойдя к письменному столу, включила радио, но звука пока не добавила.

— Я первая загадываю, — выкрикнула старшая сестра. В их семье было уже традицией загадывать, каким будет будущее, слушая песню. Какой смысл имела песня, какое будущее она открывала перед загадавшим, всё это сбывалось.

— Я пер… — выкрикнула вместе с Настей Иринка. — Вторая, — поправила она себя, нахмурившись.

— Я третья, — нехотя подняла руку Любочка и снова бухнулась под одеялко.

Иринка улыбнулась сёстрам и врубила громкость на максимум. Из динамиков зазвучала песня в исполнении Юлии Савичевой:

«Сказочный лист кружит,

Сказочный лес лежит

Пред тобой.

Сказочный принц там живет,

Он заколдован и ждет

Любовь.

Сто тревог, сто дорог,

Сто морей, сто полей,

Преодолей, преодолей,

Если это любовь,

Если он не любой,

Если он приз души,

Твоей.

Сказочный твой герой,

Избранный он судьбой

Для тебя.

Можешь его найти,

Можешь его спасти

Любя…»

Иринка вырубила громкость и воскликнула:

— Ты снова начнёшь встречаться с парнем?

Старшие сёстры переглянулись. Люба уже окончательно проснулась, эта песня ей напомнила её странствия по сказочным местам и встречу с её «принцем».

— Ты подумала о том же о чём, и я? — спросила у неё Стася.

— В каком-то смысле да — серьёзно проговорила гостья. — Я вспомнила всё, что со мной произошло, но не думаю, что тоже самое произойдёт с тобой — нахмурилась она.

— Почему? — возмутилась старшая из сестёр. — Чем я хуже?

— У тебя и так поклонников пруд пруди, — вышла из себя Любочка. — зачем тебе ещё кто-то? Чтобы опять бросить?

— Где это у меня море поклонников? — ощетинилась Стася и прищурила свои лисьи глаза. — Так и скажи, что хочешь быть единственной побывавшей в волшебном мире, — девушка отвернулась и тут увидела, как входит умывшаяся Вася. — Я пошла в ванную, — буркнула она. А в мыслях начала перебирать своих экс-парней. С Антоном она подружила пару месяцев и да… Именно она бросила его. Но не потому что она такая стерва, просто она с ним и встречаться-то не хотела, но он ходил за ней два года, вот она и сжалилась. Затем был Захар, но это и дружбой нельзя назвать. Переписывались пару-тройку недель, он приходил пару раз в гости, а потом встретились в парке тет-а-тет и поняли, что мы совершенно разные, вернее, это он понял, что я не такая какой он меня себе придумал. А я его не бросала, просто почему-то перестали общаться, причём обоюдно. Потом был Стёпа, ну… он мне, конечно, нравился и всё бы ничего, но он совсем заврался, а я на дух не переношу врунов и тех, кто изворачивается, поэтому пара месяцев дружбы превратилась в обычное общение одноклассников. Ну, и Саша, ходил постоянно за мной, а я ему постоянно отказывала. Ну не могу я утихомирить свою жалость, вот и начала встречаться и, если бы он не ныл постоянно, может всё ещё встречалась с ним. А Люба считает, что у меня их море… Трое, это разве море? У самой-то то «капризная принцесска», то «эльфийка», то «истеричка», то «амёбушка» и всё это парни. А если посчитать помимо этих, пальцев на руках и ногах не хватит. Всё ещё обижаясь, Стася почистила зубы, умылась и насухо вытерла полотенцем лицо. Она не торопилась идти обратно в комнату.

— Я… — хотела что-то сказать растерявшаяся Люба, но так и не нашла слов, посмотрев на закрывшуюся дверь. Неужели именно этого она хотела? Неужели она считает, что Тася не достойна побывать в мире сказок? Нет! Она не против, просто… и тут Любочка снова впала в ступор. Что просто? Покрутив головой из стороны в сторону, она откинула надоевшие мысли и решила, что просто помирится с сестрой и всё.

В этот момент Иринка снова врубила громкость радио на максимум прислушиваясь к своему пророчеству. Из динамиков звучала песенка в исполнении детского хора с солистом.

«В дорогу, девчонки! В дорогу, мальчишки!

По лесенке знаний шагайте смелей!

Чудесные встречи и добрые книжки

Ступеньками будут на ней.

И песенка, и песенка

В пути нам пригодится.

Учиться надо весело,

Учиться надо весело!

Учиться будем весело,

Чтоб хорошо учиться!

По лесенке нашей вы сможете скоро

Достичь недоступной морской глубины,

Спуститься на землю, взобраться на горы,

И даже дойти до Луны»…

Иринка закатила глаза, раздражённо выдохнула и отключила звук радио.

— Другого и не ожидала, — буркнула она. — Мне всегда выпадает учёба или другая фигня непонятная.

— Орешек — подала голос Любочка. — Но ведь учёба важна, без неё никак.

— В курсе, — девушка снова крутанула ручку радио и… началась реклама. В этот момент вошла Стася.

— Что тебе напророчили? — спросила она у сестры.

— Учёбу, — заливисто расхохоталась Вася. Всё это время она молчала, ощущая наэлектризованную атмосферу в комнате. А раз пахнет ссорой, зачем раньше времени свой нос показывать?

— Посмотрим, что тебе напророчат — хмыкнула Иринка и в этот момент из динамиков зазвучала песня Стаса Пьехи. — Слушаем Любино будущее… — только и успела произнести она.

«Я дарю тебе талисман,

Он прогонит ложь и обман,

В нём биение сердца моего,

В нём везения все до одного.

Пусть тебя хранит ночь и день

От слепых обид, от потерь.

Он сплетён из самых добрых снов,

Он сплетён из тёплых ста ветров.

Пусть зима будет снежной, а лето жарким,

Любовь будет нежной, а солнце ярким.

Повяжи эти нити на запястье —

И тебе будет счастье, счастье, счастье.

Я тебе дарю оберег,

Пусть изменит он стрелок бег.

Дольше века длится праздник твой,

Дымом растворится день пустой.

Стань ещё смелей, дождь прошёл.

Будет всё теперь хорошо.

Выше облаков теперь летай,

Только мой подарок не теряй»…

— Я так понимаю, — просияла Любочка, — меня ждёт счастье с моим «принцем»! — и захлопала в ладоши. — Это очень хорошо. — Соскочив с дивана она отправилась в ванную комнату.

— Последняя фраза была красноречивой, — в след сестре бросила Стася. — Смотри не потеряй любовь! Скряга. — В голосе всё ещё слышалась обида, но Настя понимала, что Люба ей не помощник и, если она желает попасть в сказку, нужно обратиться как минимум к тому, чьими бусами Люба воспользовалась.

В этот момент Иринка показала на Васю давая понять, что сейчас прозвучит песня для неё и врубила громкость. Из динамиков загремела группа Dress Code.

«Не хочу учиться, а хочу жениться,

Что-то как-то больше мне дома не сидится.

Лучше ехать на R8 по ночной столице,

Или хахаля лавэ прожигать на Ницце.

Жизнь без напряга, зачем мне все заботы,

Учеба, сессия, диплом, работы.

Каждый день достаточно проблем:

Шоппинг, маникюр, тональный крем.

Бизнесмены, политики, нефтяники —

Может вы не в курсе, но вы её избранники»…

Иринка вырубила радио и сквозь смех прохрипела.

— Это точно про тебя, Вася! — утирая слёзы, выступившие от заливистого смеха она судорожно выдохнула. — Ну всё, все пророчества предсказаны, можно пойти умыться и позавтракать.

— Ага, — согласилась старшая сестра.

Вася ничего не ответила, надувшись, как мышь на крупу, на обидные слова, хотя Иринка её не хотела обидеть, просто сказала то, что было на самом деле.

— Кстати, там мама давно с мелкими в манеже сидит, ей помочь нужно, как только мы покушаем. — перевела разговор в новое русло Анастасия.

— Хорошо, — поддержала её Ира и улыбнулась. — Может, потом пойдём с мелкими погулять, а мама отдохнёт от всех нас? — в этот момент Любочка вернулась в комнату и села скромно на диван.

— Классная идея — подхватила Стася и пошла накрывать на стол. — Кто что будет есть? — спросила она у девчонок.

— Я салат, — печально вздохнула Любочка, она понимала, что сестра не долго будет злиться на неё, хоть она и правда не хотела её обидеть. Или хотела?

— Какой? — коротко переспросила старшая сестра.

— Ну… — постукивая себя по носу указательным пальцем, девушка ненадолго задумалась, в этот момент Вася сказала, что будет «крабовый» салат. — Я «Шампурузу», — произнесла Любаша и улыбнулась: — не дуйся на меня, — сделав милые глазки, как у щеночка, она надула губки.

— Ладно, — хмыкнула Стася. Она никогда не поддавалась минутным слабостям, тем более умилению того, что смотрится так неестественно, но, решив больше не злиться на Любу, улыбнулась ей. — А ты что будешь? — обратилась она к родной сестре.

— Давай пиццу, что ли… — пожала плечами Иришка. — Ты же знаешь, я всеядная. Что поставишь, то и буду.

— Всё, я пошла приготовлю стол, — закрыв за собой двери Стася скрылась из поля зрения.

После завтрака все отправились гулять. Одевая близняшек, мама Оля наказала строго-настрого далеко от дома не уходить, мало ли что ей понадобится, и попросила взять с собой телефоны. Стася оделась первая и разложила две коляски-трости для прогулки. Люба вытаскивала Варю, а Иринка Лелю. Вася шла последней.

— Как хорошо, что мы живём на первом этаже, — улыбнулась Анастасия, пристёгивая своих младших сестёр ремнями безопасности.

— Это точно, — поддакнула Иринка и девочки с колясками отправились на прогулочную дорожку за школой.

Все шли и болтали о пустяках, смеялись обмениваясь шутками и наслаждались солнечным днём. Хорошая погода радовала всех. «Видимо, у Иринки сегодня отличное настроение,» — подумала старшая сестра и мысленно пожелала средней оставаться в таком настроении как можно дольше.

Днём Люба и Вася уехали домой, попрощавшись со всеми, они пообещали часто навещать крёстную и её большую семью.

Глава пятая. Рассказ мамы — кто она

Вечером, когда Ольга уложила близняшек спать, она отправилась в комнату к старшим дочерям. Стася сидела за компом и дописывала научную статью, которую ей задали по «Возрастной физиологии», а Иринка что-то писала на планшете.

— Сладкие мои зайки, — обратилась она к дочерям, — вы сильно заняты?

— Нет, мамуль — хором ответили сёстры.

— Может пойдём попьём чая? — улыбнулась Ольга и махнула в сторону кухни рукой, зовя за собой.

— Я через пару минут, — ответила Настя — мне осталось написать заключение, и статья готова.

— Я тоже через пару минут, — поддакнула Иринка. — Мне тоже нужно кое-что доделать.

— Хорошо, — кивнув головой, мать отправилась на кухню и заварила чёрный чай с ароматом цитрусовых. Она слышала, как утром девочки повздорили из-за «принцев», да и про вчерашний разговор она знала, Люба с Настей так громко хохотали и разговаривали, что не услышать некоторые фразы было просто невозможно. «Что ж, — подумала она, — придётся рассказать всё как есть. Тем более, Стасёнке скоро восемнадцать будет, самое то, чтобы встретить свою вторую половинку и приблизить день возвращения на родину».

На кухню вошли дочки и уселись каждая на своё место. Ольга разлила по чашкам ароматный чай и поставила на стол оставшийся со вчерашнего праздника торт. Девчонки тут же протянули свои тарелочки. Положив каждой по кусочку торта, мать села и посмотрела на своих дочерей.

— Я давно с вами хотела поговорить об очень важном моменте нашей с вами жизни.

— Мама… — перебила её Настя, — ты меня пугаешь… — но глаза при этом у девушки были хитрыми.

— Не перебивай, Стася, — одёрнула сестру Иришка.

— Девочки, приготовьтесь выслушать целый рассказ о моей жизни и о том, где я родилась, — мама посмотрела на дочерей с выжиданием. Вдруг им это не надо, и они захотят остаться здесь?

— Мамочка, не томи, — старшая дочка скорчила смешную рожицу и снова заговорила, — рассказывай, а то мы помрём от любопытства с Орешком. — Настя часто называла свою среднюю сестру Орешком, так же, как и мама.

— Хорошо, постараюсь рассказать только самую нужную информацию, а остальное по мере надобности, — и Ольга начала свой рассказ, дождавшись согласия обеих дочерей.

— Я не из этого мира. Мой мир находится где-то в параллели нашей вселенной. И мой мир все люди называют миром сказок. Я родилась в королевской семье. Кроме мамы и папы у меня был старший брат Оганес, на тот момент, когда я появилась ему уже было двадцать лет. Я была поздним ребёнком, возможно, потому, что брат не имел той магии, которая должна быть у правителей нашей страны. На престол может взойти только тот, кто умеет открывать порталы в другие миры, сказки, вселенные. Этот дар открывается у грудного ребёнка, когда ему исполняется три месяца. Ещё одна особенность детей в мире сказок, они понимают и запоминают всё с самого рождения, наверное, поэтому мы так привязаны к тем, кто нас воспитывает, кто любит нас. И с самого младенчества мы видим, кто как к кому относится. Что за люди окружают нас. Всё это остаётся и в подсознании, и в памяти.

Ранним утром, в тот день, когда мне исполнилось три месяца, брат сидел возле моей колыбели и смотрел на меня, он был в чёрной маске и таком же плаще, но я узнала его. Почему-то он мне не нравился с самого рождения, но почему — я не могла понять, вроде бы он вёл себя со всеми по-доброму. Когда Оганес понял, что я проснулась, он взял мою колыбель и вынес из комнаты на балкон. Был прекрасный осенний день, листва только-только начала желтеть, и мир казался радужным от обилия красок. На балконе стояла изящная кукла, именно так я тогда окрестила девушку, которая подошла к моей колыбели. Её почти чёрные глаза уставились на меня, а чёрный локон, выбившийся из простого белого чепца, так и норовил меня пощекотать.

— Ты уверен, что она обладает этой самой магией? — спросила она и положила свою тонкую ладошку на грудь Оганеса, зазывно ему улыбаясь.

— Да, — коротко кивнул мужчина в ответ.

— Тогда вынуди её открыть портал туда, куда нам нужно, — проворковала кукла.

— Ты знаешь, что мне она не для этого нужна, — брат словно кинул слова в девушку.

— Жаль… — протянула та в ответ, — А я так хотела побывать в другом мире, где-нибудь, где можно было не скрывать наших с тобой отношений. — И кукла прижалась всем телом к бедру Оганеса.

— Позже, — хмыкнул мужчина, и глаза его загорелись страстью.

В этот момент магия охватила меня, и я, сама того не желая, открыла портал в этот мир. Брат выхватил из-за пояса кинжал и срезал им с моей головы прядь волос, затем так же быстро он уколол мой палец и выдавив каплю крови на мой отрезанный локон отдал его кукле. Затем он подхватил меня из колыбели и перебросил через разрыв в пространстве. Я очень испугалась и, сама того не желая, закрыла портал. Единственное, что я услышала, были отголоски сильной магии, которой мой брат, к сожалению или счастью, не имел.

«Вернуться ты сможешь только тогда,

Когда будет время вернуться сюда.

Семь дочерей или крестниц твоих

Должны повстречать здесь героев своих.

Когда весь комплект, что горит над тобой,

Их приведёт в этот мир за собой.

И, пройдя испытания, все семь детей

Будут довольны жизнью своей.

Только тогда душа твоя в этот мир вернётся,

Когда снова комплект на тебе застегнётся!»

Магия вспыхнула и погасла, а на мне с утроенной силой засиял гарнитур, состоящий из бус, кольца, двух одинаковых браслетов на левую и на правую руки, тиары, броши и пары серёжек. Все эти предметы были на мне с самого рождения, а когда я попала в этот мир, гарнитур спрятался внутри меня до поры до времени. Брат был уверен, что я не выживу в этом мире, он взрослый, он сразу распознал, что здесь нет магии и я, к сожалению, не смогу себе помочь, так как он запечатал вход в мой мир для меня до тех пор, пока семь дочерей не пройдут свои сказки.

В этом мире я попала в семью ваших бабушки с дедушкой, на тот момент их старшему сыну, вашему дяде Жене было два года, а дочери три месяца, как и мне. Я оказалась парящей над девочкой, которую звали так же, как и меня Ольгой, но вот незадача, ребёнок был слаб из-за болезни, его душа не выдержала напряжения и покинула тело. Именно в её тело вселилась моя душа. Видимо я интуитивно почувствовала, куда мне нужно открыть портал, а может, это моя судьба. Так как магия текла по моим венам, вылечить хрупкое тельце, в котором я оказалась было легче простого. Что я и сделала. Так я стала дочерью своих родителей в этом мире. Что стало с родителями, которые дали мне жизнь, я, к сожалению, не знаю. Я росла, училась, пошла работать. Потом влюбилась в вашего папу и вышла замуж. Когда родилась Стасёнка, гарнитур засиял, пока не буду говорить, что именно засияло из комплекта сильнее, показывая, что дочка выберет именно этот предмет. Затем родилась Люба и я поняла, что она вторая моя дочь, пусть даже не родная, но так как я её крестила, она стала моей дочерью в духовном плане. Затем ты, Иринка, потом Вася. На данный момент замыкающие близняшки, но остаётся ещё один предмет гарнитура, и кому он будет принадлежать, я пока не знаю.

— Ну… Всё яснее ясного, — промурлыкала Настя, прижавшись к маме, за время рассказа обе дочери сели вплотную к Ольге.

— Что ясно? — переспросила средняя дочь.

— Мама родит ещё одну девочку, — хитрые глаза посмотрели на Иринку. — Помнишь, как ты сказала, что у нас прям не семейка, а «Папины дочки»?

— Это когда близняшки родились? –переспросила Ира, вспоминая прошедший разговор.

— Ага, а в сериале «Папины дочки» пять дочерей, а у нас пока что четыре. — И старшая дочь засмеялась.

— Мама, ты у нас героиня, — теперь маму обнимала и средняя дочь, прижимаясь щекой к маминой руке.

— Пять дочек, это сколько ж одежды на нас надо, — спросила Стася чуть отстраняясь, — а косметики?

— Ага, — хмыкнув, поддакнула Ирина, — А ещё носков, бюстгальтеров и трусиков… у-у-у — сделав большие глаза, протянула она.

— Сладкие вы мои, — заворковала мать, притягивая их к себе ещё больше, — надеюсь, я вас не напугала?

— Нет, — хором произнесли девчонки и улыбнулись.

— Это ещё не всё, — смущённо посмотрела Ольга, но девочки приготовились слушать, не перебивая. — Первой в сказку попала Люба, хотя должна была Стася. Но, если честно, то я даже рада, что она была первой. Я следила за ней и помогала всем, чем могла, конечно, я не могла присутствовать в той реальности, мне туда путь пока что закрыт, но моя душа-двойник следила за всеми действиями крестницы и в трудных ситуациях выручала. Люба и Вася — дети дяди Жени, и поэтому своей магией они не обладают. Они могут колдовать только с помощью каких-то предметов. В случае Любы это был посох злой королевы из сказки «Белоснежка и семь гномов». Именно с помощью него она смогла без особых усилий преодолеть все трудности, встающие у неё на пути. И её принц смог появиться в нашем мире только благодаря посоху, который я благополучно уменьшила и поместила в его тело, теперь на его теле есть татуировка в виде посоха. Вы же мои дети, а это значит, что магия течёт в вашей крови. Поэтому, когда попадёте в одну или несколько сказок, вы должны будете почувствовать и понять, какая магия ваша.

— Мама, — серьёзно спросила Иринка, — А какой магией, кроме открытия порталов, обладаешь ты?

— Я вобрала в себя магию всех предшественников престола, поэтому с точностью не смогу сказать, чем обладаю, могу только поделиться догадками.

— Мы слушаем, — Стася облокотилась на стол, подавшись вперёд всем телом.

— Ну, всеми стихиями точно обладаю, так как некоторые из них я постоянно вижу в вас, мои котятки, — заулыбалась Ольга.

— В нас? — спросила средняя дочь, её брови взлетели вверх от удивления.

— А какие? — от любопытства Настя готова была забраться на стол.

— Если я не ошибаюсь, то Стасёна обладает магией огня. У тебя огненный характер, и эти прядки, — мать нежно дотронулась до одного из локонов, окрашенных природой в яркий медный цвет. — А Орешек точно обладает магией природы, ей подвластны все погодные аномалии.

— Ну вот, — буркнула средняя дочка, — опять шняга какая-то попалась.

— А ну, нос не вешать! — подбодрила Ольга своих дочерей. — И потом я знаю, что вы обладаете двумя, а то и тремя разновидностями магии, — и она подмигнула им. — Так что попытайтесь понять, что за магия сидит в вас. Слушайте своё сердце, слушайте свою душу и пробуйте. А сейчас спать. — легонько шлёпнув дочек по попе, Ольга улыбнулась. — Утро вечера мудренее.

— Мама, — отскочив, Настя скорчила недовольную рожицу. А Иринка только улыбнулась.

— А когда мы побываем в сказках? — уже улыбаясь, спросила старшая дочь.

— Ты можешь в любой момент, как только посчитаешь, что готова. А Иринка, — мать посмотрела на среднюю дочь и серьёзно добавила — только когда тебе будет не меньше шестнадцати. — А затем прошептала — если ты, конечно, не хочешь побывать на месте малютки красной шапочки, но тогда принца тебе точно не видать.

Девчонки улыбнулись, поцеловали маму, пожелав ей спокойной ночи напоследок, и побежали расстилать диваны.

Глава шестая. Я закована в лёд

Казалось, Стася не торопилась попасть в мир сказок, она продолжала учиться в университете. Жизнь шла размеренным шагом: учёба, уроки, сон. В гости приезжали Люба с Васей. Девчонки много разговаривали, смеялись, но Настёнка не торопилась оповещать сестру о том, что тоже может открыть для себя красоту другого мира и найти там свою вторую половинку.

Декабрь почти закончился, когда Ольга решила спросить у дочери, когда же Стася отправится в путешествие, или она передумала? Как всегда, положив близняшек спать, мама подошла к старшим дочерям и пригласила их выпить вместе чаю. Все дружно отправились угоститься шарлоткой.

— Стасёнка, — обратилась мать к старшей дочери, — ты передумала посещать сказочный мир?

— Нет, — закрутила головой девушка и, отпив глоток горячего чая, улыбнулась. — Я жду завтрашнего дня.

— Завтрашнего? — удивилась Иринка — Что такого знаменательного в завтрашнем дне? — поинтересовалась она.

— Ну… — накручивая прядь своих волос на палец, Настя думала, как же ей объяснить свои чувства. — Понимаете, — начала она, — мне кажется, что завтрашний день будет для меня благоприятным по нескольким причинам. Первое, завтра двадцать восьмое декабря, а цифра двадцать восемь для меня счастливая.

— Это понятно, — вклинилась в разговор Иринка, — ты же родилась двадцать восьмого, правда, марта.

— Угу, — подтвердила Стася, кивнув в ответ, — второе: с завтрашнего дня у нас начинается пара недель каникул, ну, или вернее, подготовки к экзаменам, поэтому лучше отбыть в сказки уже понимая, что ты пошёл отдыхать, а не тогда, когда ты учишься и за время пребывания в другом мире можешь всё напрочь позабыть.

— Это резонно, — серьёзно подтвердила мама.

— Ну и третье, — улыбнулась девушка, — когда я вернусь и не найду своего принца, то буду хотя бы наслаждаться новогодними праздниками.

— С чего ты взяла, что не найдёшь принца? — завозмущалась средняя сестра.

— Не знаю, — пожала плечами Тася, — наверное, просто пока ещё не поверила в реальность происходящего.

— Стасёнка, — обратилась мама к своей старшей дочери. — нельзя быть настолько пессимистом. Нужно держать хвост морковкой и преодолевать все плохие мысли…

— Да, да, да… — прервала мать Настя, — я помню, что мысли материальны и обязательно исполняются. Я постараюсь быть более оптимистичной. — И она улыбнулась так широко, как только смогла, но улыбка была неестественной, наоборот, казалась какой-то вымученной.

— Я знаю, котёнок, что не могу тебя переделать, и никто не сможет! Ты такая. какой родилась, со своими плюсами и минусами, — Ольга встала и, подойдя к дочери, обняла её крепко-крепко: — Просто знай, что жизнь очень часто преподносит людям приятные сюрпризы, и верь, что ты можешь достичь всего, что только пожелаешь! Больше я ничего не прошу.

— Да, мама! — Стася обняла в ответ Ольгу и уткнулась носом в её плечо.

— Та-ак, — протянула Иринка, — заканчиваем мелодраму, давайте допивать чай и спать, ведь Стася должна выспаться перед далёким путешествием.

— А я могу что-то с собой взять? — задала Настя давно волновавший её вопрос.

— Да, — кивнула мама в ответ, — предметы обихода, одежду и другие вещи… — улыбнувшись одними глазами, она продолжила: — правда там не будет Wi-Fi, и сотовая связь там вряд ли будет, так что телефон, планшет и ноутбук придётся оставить дома.

— Вот чёрт, — выругалась Настя и засмеялась, глядя на выражение сестры.

— Как нет интернета и связи? — глаза Иринки были с маленькое блюдце. — А чё там делать-то тогда?

— Поверь, там есть чем заняться помимо болтовни по телефону и сидения за компом, — мама обняла среднюю дочь и добавила: — а теперь и правда давайте спать. Утро…

— Вечера мудренее, — подхватили сёстры.

— А теперь обнимашки и умываться, — проворковала Ольга и поочерёдно обняла и поцеловала дочек, пожелав им самых приятных снов.

Утро встретило всех пушистым белым снегом и ярким солнцем.

— Ура! — кричали Настя и Ира. — Наконец-то выпал снег.

— И погода на удивление ясная и морозная, — заулыбалась вошедшая мама, за ней бежали Варя и Леля, они ворвались в комнату старших сестёр, как маленький тайфун. Варя стащила одеяло с дивана на пол и легла сверху. Леля подбежала к письменному столу и залезла на кресло, пытаясь достать до настиного ноутбука. Старшая сестра вовремя подхватила её на руки и закружила по комнате. Маленькие сорванцы начали убегать от старших и звонко смеяться. А Стася и Ира делали вид, что вот-вот догонят их при этом постоянно повторяя: «догоню, догоню». Идиллию нарушил звонок в двери. Ольга пошла открывать, а все дочки высыпали в коридор, любопытство пересиливало. Оказалось, почтальон принёс бандероль, которую заказывал отец семейства.

— Что там? — полюбопытствовала Стася. Иринка тоже вытянула свою шею, стараясь узнать, что такого заказал папа.

— Витя заказывал для себя станок для бритья, — произнесла мама и отправилась в зал положить небольшой пакет на комод. Девчонки скривились от расстройства и отправились на кухню.

Вся семья плотно позавтракала и наконец-то настало время Настеньке отправляться в путь. Ольга посадила близняшек в манеж и принесла в зал гарнитур, в котором не доставало бус.

— Мама, а где бусы? — с широко открытыми глазами осведомилась старшая дочь.

— Какая же ты любопытная, Стасёнка, — засмеялась Ольга. — Но, с одной стороны это хорошо, ведь ты подмечаешь все мелочи. Бусы уже были использованы, поэтому они вернулись ко мне. Вам пока не видно, но они в данный момент находятся на моей шее, — и мать дотронулась до невидимых окружающим бус, ощущая, как бусины перекатываются меж пальцев.

Стася и Иринка напряжённо всматривались, пытаясь найти невидимый предмет, но, к сожалению, так ничего и не увидели.

— Вы их увидите, когда побываете в мире сказок и овладеете своей магией, — ещё громче засмеялась мама, глядя на смешные мордашки дочерей.

— Почему тогда Люба не увидела бусы на тебе, когда приходила к нам в гости? — поинтересовалась Настя.

— Я уже говорила, — переведя дыхание и успокоившись от смеха, напомнила Ольга, — Люба не имеет своей магии, поэтому чужую магию и магические предметы, сокрытые от посторонних глаз, она увидеть не сможет никогда.

— Ясно, — выпалила Иринка, — а теперь давайте по существу, — нахмурившись она посмотрела на старшую сестру. — Ты вообще отправляться в мир сказок собираешься? Или так и будешь тянуть резину?

— Собираюсь, — тяжело вздохнула Настя и посмотрела на серьёзную сестру. — Что там для этого нужно? — этот вопрос она адресовала уже матери.

— Тебе предстоит выбрать из гарнитура свой предмет, — ответила мама и, указывая поочерёдно, начала называть их. — Серьги, два одинаковых браслета на левую и правую руки, тиара, брошь и кольцо. — Все предметы гарнитура сияли и переливались всеми цветами радуги.

Настя задумалась, что же выбрать. А выбор был и впрямь не простой. Но вот кольцо засияло как-то по-особенному, словно оно манило к себе, подмигивая Насте. Девушка протянула руку к кольцу и почувствовала разливающееся по ладони тепло. Не успев дотронуться до кольца, она уже знала, что именно этот предмет должен сыграть в её судьбе главную роль.

— Я беру кольцо, — искренне заулыбалась Стася и наконец-то взяла желанный предмет.

— Ты уверена? — хитрая улыбка заиграла на лице матери и старшая дочь поняла, что выбрала правильно.

— Да, — выдохнула она. — Дороги назад уже нет, поэтому это кольцо укажет мне мой путь, который я должна пройти в мире, в котором ты родилась, — улыбаясь, девушка обняла маму, а затем сестру. — Раз мне нельзя взять телефон и планшет, пойду так.

— Стасёнка, — предупредила мать, — если ты выбрала не свой предмет, ты не сможешь встретить свою вторую половинку, поэтому ещё раз спрашиваю: ты уверенна, что кольцо — твой магический предмет?

Анастасия выпрямилась, смело посмотрела на маму и утвердительно кивнула головой.

— Я чувствую, что оно моё, — с восхищением произнесла старшая дочь, — оно манит меня, оно мне подмигивает и от него на душе спокойно и тепло.

— Что ж, — заулыбалась Ольга, выдохнув накопившееся напряжение, — я рада, что ты правильно выбрала свой путь, доверившись своей интуиции, своему сердцу, своей душе. Желаю тебе и дальше доверять своим чувствам, не поступай только по логике. Она иногда подводит. А теперь, — мать крепко обняла дочку, — в путь!

— Постой, — выкрикнула Иринка, — на! — она протянула сестре какой-то пакет. — Откроешь в сказке, — и, хитро улыбнувшись, обняла сестру. — Надевай своё кольцо и… — сделав короткую паузу, сестра смахнула слезинку с щеки. — ни пуха ни пера тебе!

— К чёрту… — ответила Стася и надела кольцо. Оно тут же замерцало и, переливаясь всеми цветами радуги, вспыхнуло. Комната вдруг закружилась, завертелась и поплыла куда-то в сторону. Тася широко распахнула глаза, понимая, что бояться нечего, мама не отправила бы её в неизвестность, а это значит, что будет всё хорошо! Комод, манеж и диван исчезли, а за ними и компьютер с телевизором. Такая привычная и родная комната исчезла совсем, и девушка оказалась закованной в какой-то темноте.

Вначале Настя запаниковала.

— Куда, чёрт побери, я попала и почему не могу пошевелиться? — саркастично спросила сама себя девушка, но тьма поглощала звуки её голоса и даже она сама не слышала своих слов. — Почему так темно? — закричала она, но голос так и не услышала. Анастасия решила сосредоточиться на ощущениях. — Что там говорила мама? — задалась вопросом Настя и начала вспоминать все наставления. «Доверяй своим чувствам, своему сердцу и своей душе, — зазвучали в голове девушки слова матери, — почувствуй свою магию и следуй за ней».

— Что ж, — самой себе прошептала Стася, — будем пробовать призвать магию или что там я умею… — в голосе появилось раздражение, но девушка больше почувствовала его, чем услышала. –Разложим всё по полочкам, как это делает мама, когда ей нужно решить что-то серьёзное.

— Первое, — девушка тяжело вздохнула, — я оказалась в темноте. — Второе, — и снова тяжкий вздох, — ощущение, что я в каком-то саркофаге и мне не хватает воздуха, хотя… — она прислушалась к своим ощущениям, — я немного успокоилась и дышать стало легче. Значит нужно держать свой гнев в узде и не выпускать его наружу, так же, как и страх, — и Тася улыбнулась своим мыслям. — Третье, мне отчего-то холодно, словно этот саркофаг сделан изо льда, а не дерева. — Решив ещё раз проверить на прочность сковывающий её предмет, Анастасия выдохнула. Закрыв глаза, она представила, что стала сильной-сильной, как Арнольд Шварценеггер. Не открывая глаз, девушка подняла руки вверх, они взлетели так же легко, как птица взлетает с ветки. Стася улыбнулась и открыла глаза. Тьма осталась, но ощущение скованности почти прошло.

— Что я сделала? — спросила она саму себя. — Саркофаг пропал? — девушка попыталась сделать шаг, но у неё не получилось сдвинуться с места. — Вот чёрт, — чертыхнулась она и возвела глаза к небесам. — Не совсем получилось то, что я хотела. Тьфу, — сосредоточившись, Настя решила ещё раз попробовать выбраться из тисков, которые её держали. — Итак, — прошептала она, — я… — осекшись, удивлённо спросила саму себя: — А кто я? В данный момент я понимаю, что нахожусь в какой-то сказке, но не знаю, в обличии кого. Я, как и Люба, буду самой собой? Или… Может я… — дотянувшись до пряди своих волос, Стася начала её накручивать на палец. — Странное ощущение, — нахмурилась она, — словно это не мои волосы. — Ещё пару раз крутанув локон, она стряхнула его со своей руки. — почему у меня волосы холодные, что за… — не успела она выругаться как, где-то вдалеке запели петухи. — Уф, — выдохнула она с облегчением, — ну, как минимум, мне понятно, что я нахожусь в какой-то деревне, раз горланят петухи.

И тут произошло самое необычное, что можно было только себе представить. Сквозь пелену, больше похожую на застывшее узорчатое окно, она увидела, как в небе поднимается солнце. Петух снова заголосил уже где-то поближе, и морозное окно начало трескаться.

— Итак, здорово, — психанула снова Настя. — Моя магия не работает, а петух накукарекал разрыв моего скафандра, вернее, ледяного саркофага. — Петух закукарекал под ухом у Стаси, отчего она подпрыгнула на месте, не ожидая такой подставы. — Ну здорово, — процедила девушка, и тут ледяная пелена разлетелась на мелкие осколки, и она смогла увидеть, где находится.

Тихая деревенька, которую окружают леса, поля и небольшое озеро. Так как Стася находилась в центре деревни, на самом возвышении, то она могла разглядеть все её достопримечательности. Справа вдаль убегает мелководная речка, начиная свой путь из-под большого валуна, находящегося близ леса, который прячет её от всех путников своей густотой и пышными кронами развесистых деревьев. Лес тянется до горизонта, и кажется, что дальше ничего нет, кроме деревьев и кустарников. Слева от деревушки начинаются поля, на которых растут рожь, пшеница, лён. Между лесом и полями находится небольшое озеро, больше напоминающее пруд. За полями стоит тёмной, непроницаемой стеной лес. Единственная полоска уводит взгляд путника куда-то в глубь леса, видимо, это проход в другую деревню или небольшой город. Снова прогорланил петух, уже под её ногами.

— Пошёл прочь, — разозлилась девушка на приставучую птицу и снова посмотрела на своё окружение. Её удивлению не было предела: только что было лето, а теперь на тебе, зима. Всё находилось под белоснежной шапкой, поля были укрыты крепко-накрепко зимним одеялом, озеро мерцало на взошедшем солнце, а лес светился волшебным серебром.

— Нда… — протянула Настя, — точно попала в сказку, — после чего, посмотрев на саму деревню, хмыкнула: — А деревенька-то, два с половиной дома, — рассмеявшись почему-то не своим смехом, она осеклась и громко проговорила: — хорошо, семь домов, — убедившись, что говорит не своим голосом, она и удивилась, и испугалась одновременно. — Что за чёрт! — снова чертыхнулась девушка, и тут увидела у себя под ногами тот самый пакет, который ей вручила сестра перед тем, как она надела кольцо на палец и очутилась здесь. Подобрав подарок, Стася увидела выходящих из ближайшего дома людей.

Глава седьмая. Я не хочу быть ледяной дурой

— Здравствуй, девица, — поприветствовала Настю женщина лет двадцати восьми. У неё были две косы кофейного цвета и такие же глаза, сама она была полноватой. На женщине были валенки и облезлый полушубок. Залатанный платок заменял ей шапку. Рядом стоял мужчина лет сорока; одет он был так же бедно, глаза его бегали, как у испуганного кролика. Был он с пышной бородой и такой же нечёсаной шевелюрой, видать, шапки у него либо совсем не было, либо он впопыхах её забыл надеть.

— Здравствуйте! — поприветствовала в ответ Настёна и поклонилась, как это было принято на Руси, ну, во всяком случае, она об этом когда-то читала.

— Кто ты такая? Откуда? — осведомилась женщина.

«Видимо мужчина глухонемой, раз молчит, как рыба, которая набрала в рот воды, либо женщина держит его в своих стальных тисках, и он не смеет пикнуть…» — подумалось девушке.

— Я… — немного замешкавшись, Тася потянулась к пряди волос, чтобы по привычке начать наматывать её на палец, но тут увидела свой цвет волос и глаза её расширились от ужаса: — Я снежная, — воскликнула она, показывая свою косу стоявшим рядом людям.

— Снежная? — сморщилась от непонятного имени женщина. — Давай мы тебя лучше будем звать Снегурочкой.

— Х-хо-рош-шо — сбивчиво пролепетала Настя и снова посмотрела на свои волосы. Белоснежные локоны были заплетены в тугую косу, казалось, что волосы сверху посыпаны снежным серебром.

— От куда ты к нам пришла? — поинтересовался мужик и снова отошёл за жену.

— Я не знаю, — Настя сказала почти правду, она ведь не знала каким образом она сюда попала. — Я очнулась здесь, на этом пригорке, вся во льду, а когда запели петухи, лёд треснул, и я вышла из него.

— О… — завопила женщина, — слава богам! — и она упала на колени прямо в снег, возведя руки к небу. Мужчина, посмотрев на жену, тоже бухнулся на колени и начал биться головой о пушистый снег.

— Эээ… — девушка стояла в ступоре с открытым ртом, она не знала, как реагировать на такие выходки незнакомых ей людей.

— Доченька, — женщина вскочила на ноги так быстро, что Стася не успела отойти подальше. Она бросилась на девушку и начала её обнимать. — Ты наша доченька.

— А… — опешила Настя, не находя, что сказать. Она стояла как вкопанная и ловила ртом воздух в попытке осмыслить всё, что происходило.

— Боги послали нам тебя, — опередила её женщина, она очень волновалась, поэтому постоянно теребила в руках выцветший платок, — мы с мужем не имеем детей, — затараторила она, чтобы не дать себе опомниться. — Поэтому вчера слепили снежную бабу на этом самом месте. Но мы и подумать не могли, что боги сжалятся над нами и пошлют нам настоящую девочку!

— Ага? — Стася звонко рассмеялась, такое могло случиться исключительно с ней, ну кто бы ещё мог попасть в такой конфуз? Вряд ли Любочке приходилось бывать в таких ситуациях.

— Доченька, ты тоже рада? — казалось, женщина спрашивает у самой себя, но, приглядевшись к Снегурочке, она расслабилась, и её руки перестали теребить платок. Взглянув на мужа, и широко улыбнувшись, она повела Настю домой. Мужик поплёлся за ними, его судорожный выдох слышался даже за спиной. Стася улыбнулась, понимая, что она ошиблась и мужчина не безвольный, а просто вся эта ситуация привела его в замешательство и возможно испугала, но вряд ли он испугался за себя…

— Стойте, — хотела воскликнуть девушка, но голос подвёл её, и она спокойно произнесла: — Подождите. — Настя опешила от этой перемены так, что остановилась как вкопанная. «То есть, — подумала она, — я уже и свой характер не могу показать?». Такой поворот вообще её не устраивал. Женщина, удивлённая остановкой «дочки», повернулась в её сторону.

— Что-то не так? — забеспокоилась она.

— Я не знаю ваших имён, — успокоившись, произнесла новоявленная Снегурочка. «Разберусь со всем этим позже, наедине с собой», — отметила она про себя.

— Ой, да как же это, — спохватившись, запричитала «мать», — я Марья, а мужа моего Иваном кличут. Но ты зови нас запросто: мамой и папой. — И снова радушная улыбка озарила её лицо.

— Хорошо, — Тася хотела натянуто улыбнуться, но лицо выдало самую приветливую и искреннюю улыбку. «Да что за чёрт?» — завозмущалась девушка мысленно.

Войдя в дом, Настя отметила, что новые мама и папа живут довольно бедно, хотя это бросалось в глаза ещё при первой встрече. И только сейчас девушка заметила, что была одета шикарно: красные сафьяновые сапожки, отороченные собольим мехом, на невысоком каблучке плотно облегали ноги, белоснежная шуба, доходившая до лодыжек, была так же оторочена собольим мехом и расшита серебром и бисером морозным узором. В одной руке девушка всё ещё сжимала пакет от сестры, а в другой была муфточка из белоснежного кролика. Сняв с себя головной убор, она поняла, что это — пушистая белоснежная шапочка, украшенная, как и шубка, морозными узорами серебра из бисера. Налюбовавшись всласть своим костюмом, девушка всё же решила оглядеть убогое жилище. Первым, что она увидела до того, как войти в сам дом, были сени. Слева стояло коромысло, пара ведер, наполненных водой, здесь же был небольшой закут в виде чулана. Справа на высоких полках стояли продукты, хотя их было — кот наплакал: десяток яиц, пара кадушек с мукой, картофель, разложенный в дырявые ящики, и ещё несколько ящичков, закрытых крышкой, из-за чего содержимое рассмотреть не удалось.

Перешагнув через высокий порог, Насте пришлось пригнуться, чтобы не удариться о косяк. Первым, что попало в поле зрения, была печь, расположившаяся справа от двери. По диагонали, в левом углу, находился небольшой стол, на котором стояла крынка с молоком и корзинка с хлебом. Возле стола уютно расположились две скамьи. Над всем этим убранством возвышалась полка с одной единственной картиной, изображающей молодого красивого парня, обнажённого по пояс с золотыми курчавыми волосами и голубыми, как чистое небо, глазами; он восседал на коне, держа одной рукой уздечку, а в другой сжимая посох, за ним разливалось яркое солнце. Чуть дальше печи стоял деревянный сундук, сверху которого удобно расположилась вышитая красным орнаментом ткань, что это было, Настя не поняла. Между печью и сундуком стояли кочерга, что-то вроде веника, ухват и какие-то другие приспособления, которые были неведомы современной девушке. За сундуком стояла небольшая лавочка с прикрученной к ней прялкой и рядом что-то вроде разделочного стола. «Видимо, это было место для работы,» — подумалось Насте. Окна были заделаны не стеклом, а какой-то плёнкой, через которую слабо проходил свет, поэтому в избе был полумрак. На стенах висели расшитые полотенца, пол был чистым, но без какой-либо подстилки или коврика. Слева стояли две широких скамьи, убранные, как кровати. Вот и всё, что было в избе новоявленных родителей.

— Доченька, пошли завтракать, — позвала Настю «мама» и засуетилась возле стола. Расставив вырезанные из дерева тарелки и такие же ложки, она подбежала к печи и, взяв ухват, вытащила горшок с кашей. Запах разлился по всему дому и у девушки заурчало в животе.

— Снимай одёжу, — показывая на самодельную вешалку в виде оленьих рогов, только сделанную из дерева, Марья снова засуетилась возле стола, раскладывая горячую кашу по тарелкам.

Стася сняла шубку, повесила её на одно из разветвлений у рогов и снова оглядела себя с ног до головы. Она стояла в голубом сарафане, который был так же расшит замысловатыми узорами, словно их создал сам Мороз, под сарафаном была длинная рубаха белого цвета с серебряной тесьмой. В косу была вплетена серебряная лента.

Целый день приёмная дочка училась всему понемножку, узнавала названия тех или иных предметов, расспрашивала, где она оказалась, и приёмная мать с удовольствием рассказывала все подробности, которые сама знала.

Оказалось, что деревня всегда была такой маленькой, но по дороге через лес находится столица, где правит царь Берендей.

— Он мудрый и добрый, — рассказывала мать, сидя за прялкой, а Настя слушала и запоминала всё, чтобы потом, дома, рассказать все подробности сестре и родной матери.

— К нему часто обращаются люди за советом, чтобы разрешить тот или иной спор. Он уже совсем старый, но у него есть приемник — его сын Иван, правда, поговаривают люди добрые, что царь пообещал его Лешему и теперь приходит срок отдать родного сына злобищу проклятому. — Женщина фыркнула и нахмурилась, было видно, что тема детей её очень задевает.

— А сынок-то у него чудо как хорош. Красавец писаный. Кудри вьются спелее пшеницы спелой, глаза, как у Ярилы божественного, — тут она кивнула в сторону картины с по пояс обнажённым парнем, — высок да статен, такого в мужья разве только царевне заморской или божеству земному. — Марья возвела глаза к небу и застыла с блаженной улыбкой на устах. Всё это время её мужа Ивана не было ни видно, ни слышно, он занимался надворной работой. Дрова рубил, скотину кормил, в лес ходил, а ежели и был дома, то лишь в своём углу сидел — поделки всяческие выстрагивал.

День пролетел почти незаметно, наступила ночь, вернее вечер, но в доме, где горела одна лучина, казалось, что находишься во тьме кромешной. Приёмная мама решила постелить для дочки на полатях, но Настя решительно отказалась, сославшись на то, что она может растаять от чрезмерной жары печи. Поэтому она улеглась на одной из широких лавок. Ей на самом деле не было холодно. Её преследовало ощущение, что кожа не боится холода, а сердце словно слеплено изо льда. Когда все уснули, Стася начала размышлять, что же всё-таки происходит с ней и её сказкой.

«Я, — мысленно говорила Настя сама с собой, — стала своей противоположностью. Вместо пылающего огня — я закоченевший лёд. Это первое. Я не управляю своим голосом и внешность, видимо, у меня не совсем моя. Это второе. Я не могу проявлять свои негативные эмоции и эмоции вообще. Это третье. Хотя оно и понятно. Снегурочка была безэмоциональной, так как была сделана из снега и сердце у неё ледяное. Внешность изменилась, подстраиваясь под образ, в котором я сейчас нахожусь. И последнее, я всё же не поняла, почему я оказалась в образе, противоположном моему характеру? Может, меня таким образом хотят чему-то научить? Чтобы сказала или сделала в этом случае мама? — задумалась девушка. — Мама, мама, что же ты сделала бы? — мысли её скакали из стороны в сторону. — Кстати, что в пакете?» — спохватилась Стася и, тихонечко встав со своего ложа, подошла к ветвистым деревянным рогам, на которых весели все её вещи. Аккуратно, чтобы никого не разбудить, девушка сняла пакет и вернулась к лавке. Усевшись поудобнее, она распахнула свёрток. На коленях у неё оказались лежать три предмета: зеркало, гребень и платок.

— Странно, — пробормотала Настя, — зачем мне все эти вещи? — поднимая поочерёдно предметы, девушка увидела записку. Развернув её, она начала всматриваться в строчки, но темнота мешала ей это сделать. Привыкшее к темноте зрение давало только разглядеть крупные вещи, красавица со злости хотела чертыхнуться, но тут её ладони начали светиться мягким серебристым светом. Стася ахнула, но спохватилась и зажала рот рукой, чтобы не разбудить хозяев дома. Сияние, текшее от рук, давало достаточно света, чтобы прочитать мелкий убористый почерк мамы. — Странно, — нахмурилась девушка, хотя её лицо ничего так и не отобразило. Просто внутри ледяного тела Анастасия могла делать всё, что захочет: и злиться, и ругаться — но Снегурочка при этом оставалась невозмутимой и ледяной. — Вроде свёрток передала мне Иринка, почему записка от мамы? — недоумение длилось несколько секунд, после чего девушка решила изучить содержимое записки.

«Доченька, Иринка должна передать тебе эти три предмета, так как я буду удерживать гарнитур в состоянии видимости, мои руки хоть и будут свободны, но не смогут тебе передать другую магию, ту, которая заложена в этих трёх вещицах. Зеркало, гребень и платок — ты разберёшься, зачем они тебе нужны. Эти вещи появились ночью перед тем, как ты выбрала свою судьбу. Они твои по праву. Тебе ими и распоряжаться.

PS: Ах, да. Забыла предупредить. Мир сказок может тебе провести некий тест или подсунуть испытания, которых ты не ждёшь. Не отчаивайся, просто играй, как на сцене — ты в этом МАСТЕР!!!

Люблю тебя, моя ласточка, целую и обнимаю. Твоя мама.»

— Спасибо, мама, — прошептала Стася и заплакала, по ледяному лицу тоже покатились слёзы, что очень удивило девушку, но и обрадовало. — И всё-таки… — нахмурилась она, — Почему я ледяная дура? Бесчувственная и бессердечная кукла?

Глава восьмая. Встреча с Купавой

— Доченька… — Настя проснулась и сладко потянулась, она выспалась несмотря на то, что лежала на жёсткой лавке. Уснула она поздно, а сейчас, скорее всего, было раннее утро.

— Вставай, — приёмная мать нежно звала Снегурочку, стараясь быть как можно ласковее. — Уже петухи пропели. Сегодня праздник, так что нужно хорошенько подготовиться.

«Какой праздник?» — окончательно проснувшись, хотела воскликнуть Стася, но тело, как всегда, отреагировало по-своему. На лице была ласковая приветливая улыбка, и Снегурочка нежно проворковала: — Да, матушка, встаю. — Девушка мысленно психанула на такие разные чувства и эмоции, которые разрывали её на части. Почему внутри она одна, а внешне другая — это так бесит, что хочется сжечь всё вокруг одним взглядом. Мысленно успокаивая себя, Анастасия подумала, что всё же не мешало бы узнать, что за праздник.

«Всё равно я тебя переборю, ледышка безмозглая,» — в ярости зашипела она на ледяную оболочку. Но этого никто не услышал. Настя поднялась с лавки, аккуратно всё сложила и пошла умываться.

— Сейчас позавтракаем и примемся за приготовления вкусностей. — Марья суетилась возле стола, выставляя деревянные тарелки и ложки, разливая холодное молоко по деревянным кружкам и раскладывая горячий картофель. — К нам должна соседушка заглянуть, так что, если захочешь, пойдёшь с ними колядовать.

— Колядовать? — переспросила Стася и на беззаботной маске промелькнуло удивление.

— Да, доченька, — заулыбалась мать. В этот момент в дом вошёл Иван с охапкой дров и прошествовал к печи. Подбросив несколько дровишек, он повернулся, улыбнулся и впервые нормально заговорил.

— Доброе утро, дочка. Ты уж прости меня, старого, за то, что вчера так отреагировал, — смущение осветило лицо мужчины и щёки покрылись румянцем, — я, знаешь ли, магии с детства боюсь. Напугал меня тятька, когда мне шестой годок шёл. Сказал, что только колдуньи могут появиться из ниоткуда и уйти в никуда, словно и не было их, но при этом беду приводят с собой. А ты, стало быть, появилась на месте снежной бабы из ниоткуда.

— Всё хорошо, — просияла Стася. — Я рада, что вам ко двору пришлась, — девушка вспомнила про слова матери из записки: «Играй, как на сцене…». «Что ж, — подумала она, — буду играть и горя не знать. Веселиться от души и искать свою судьбу, свою вторую половинку. Раз ледяная оболочка желает, чтобы я была покорной бесчувственной дурой, постараюсь сдерживать свои эмоции. Знаю одно на сто процентов: мой характер ещё никому не удалось переломить, а значит, скоро Снегурка начнёт всё делать, как я того желаю!»

Семья собралась за столом и плотно поела, картошка оказалась разваристой и сладковатой. Хлеб был ещё горячим, поэтому таял во рту, а молоко дополняло трапезу. После завтрака Марья по-быстрому убрала всё со стола, кроме хлеба, хлеб стоял на столе всегда. Стася увидела, как приёмная мать достала кадушку, закрытую белоснежным полотенцем с вышитым ярким красным орнаментом и поставила её на разделочный стол. Стася решила с сегодняшнего дня помогать по хозяйству, раз уж она здесь живёт. Поэтому подошла и предложила свою помощь.

— Что ты, доченька, — заулыбалась мать, — лучше отдыхай, я и сама могу всё сделать. Или вона, игрушки отцовы собери с-под лавки да на стол их выстави. Колядовщики придут, а там малые точно будут, так они эти игрушки жуть как любят.

— Я соберу игрушки, матушка, — проворковала Стася, — но и тебе хочу помочь, не гоже мне постоянно без дела сидеть.

— Хорошо, — просияла Марья. «Хорошая дочка мне досталась,» — подумала она, а в слух произнесла: — Тогда, как только игрушки соберёшь, так приходи хрюшек да коровок стряпать, — и женщина сняла с кадушки полотенце, запахло поднявшимся тестом.

— Я мигом, матушка, — произнесла девушка и принялась за работу, игрушки собрала она и расставила за несколько минут, больше времени ушло на разглядывание красоты, открывшейся её взору. Приёмный отец имел явный талант к резьбе по дереву, каждая игрушка казалась живой. Вот птичка-невеличка расправляет крылья, словно вот-вот взлетит. А здесь лисица хитро прищурила глаза, словно готовится к прыжку. А вот и волк с ободранным хвостом, который он поджал, видимо, убегая от охотников. Фигурка старца с длинной бородой, казалось, сейчас оживёт и начнёт сказы сказывать, настолько он получился правдоподобным. Рядом со старцем Стася поставила фигурку красавца парня, волнистые локоны словно трепетали на ветру, а рука, крепко сжимавшая меч, вот-вот взлетит, замахиваясь на невидимого врага.

— Какая красота, — благоговейно прошептала Настя.

— Да… — подойдя к приёмной дочери, Марья смахнула непрошенную слезинку со щеки, — твой отец настоящий творец таких вот безделушек, да только сам говорит, что это баловство одно и сокрушается, что не богато мы живём, что нет у нас, как в других домах, достатка. — Вздохнув, она засмеялась

— Всё боится, что недостаточно мне внимания уделяет, а мне главное, чтобы он рядом был, а богато мы живём или бедствуем, так это ничего, ведь не голодаем совсем, не бездомные побирушки.

— А… — Стася потянулась рукой к пряди волос, чтобы начать свой излюбленный манёвр с накручиванием локона на палец. Ледяное тело начало сопротивляться, тогда Стася хитро усмехнулась про себя и представила, как растапливает это тело своим теплом. Лёд стал более податливым, тогда девушка распустила часть косы и начала её теребить. Матушка всё ещё ждала вопроса от приёмной дочери, та, заметив это, спохватилась и произнесла:

— Вы продаёте эти игрушки?

— Продавать? Да, кто их купит-то? — засмеялась Марья, — это же безделица.

— Зря вы смеётесь, — обиделась Стася, забыв проконтролировать ледяную маску, поэтому вышла полуулыбка, вместо надутых от обиды губ.

— Доченька, — мать обняла девушку за плечи, — спасибо, что беспокоишься о нас, но я точно знаю, что эти безделицы никому не будут нужны. Народ только посмеётся таким товарам. — В голосе прозвучала горечь и обида. Наверное, был уже опыт продажи этих самых игрушек, но, скорее всего, неудачный.

— Тогда… — Настя умилительно посмотрела на приёмную мать, — позволь оставить мне несколько игрушек себе, можно не все сегодня отдать детям? — для пущей жалости девушка сложила руки ладошками вместе, словно вот-вот начнёт молиться, и посмотрела на женщину настолько жалобно, что Марья рассмеялась.

— Ах, ты хитрая лиса, — сквозь смех произнесла она. Отец, слышавший весь диалог, подошёл к женщинам.

— Хоть все себе оставь, коли нравятся, — улыбнулся он и обратился к жене: — Я пошёл до леса, принесу воды из ключа. Студёная водица будет сегодня как раз впору, чтобы изготовить свинину в меду, — и вышел из дому.

— А зачем студёная водица? — полюбопытствовала Стася, — ей всё чаще удавалось контролировать ледяную маску, видимо всё-таки любопытство, которое было у неё в крови, побеждало безразличие и безэмоциональность.

— Отец замачивает свинку в ледяной воде на пару часов, чтобы она оттаяла. Получается, что мы лёд льдом убираем.

— Понятно, — протянула девушка, внимательно слушавшая женщину.

— Затем он ещё холодную свинку кусками перекладывает в бадью, при этом тщательно обмазав её мёдом, благо, в этом году мёда пчёлки много принесли. Когда пройдёт ещё пара часов, он обваляет каждый кусок в пряных травах, и я часть свинки изготовлю в печи. — Марья ласково посмотрела на Стасю. — А оставшаяся свинина будет готовиться в течение последующих семи дней. Так получается, что мы целую седмицу будем питаться мясом.

— Понятно, — заулыбалась девушка, затем повернулась обратно к фигуркам и выбрала себе самых, по её мнению, лучших. — Старец мне пригодится, так же как и юноша, уж больно красив он получился. — Мысленно она добавила: «Подарю Иринке, она обрадуется, ей нравятся такие игрушки».

— Так это отец твой царя с сынком сотворил из дерева, — нараспев пропела Марья, она всё ещё подмешивала тесто, чтобы начать готовить из него булочки.

— То есть именно так выглядят царь Берендей и сын его Иван? — уточнила Анастасия.

— Угу, — кивнула мать.

— Здорово, — прошептала девушка. — Так… — она продолжила осматривать фигурки, которые выставила, — мне нравится лиса, — она потянулась к другим игрушкам, которые ещё стояли поодаль от своих собратьев. — Из этих выберу, пожалуй, вот эту девушку в короне и богатой одежде, оленя, котёнка и вот этого милого мальчика-пастушка. А чей образ ложится в создание игрушек? — задала Стася вопрос и, убрав выбранные ей безделушки к себе на лавку, подошла к приёмной матери, чтобы помочь ей.

— Что-то во сне видит и потом пытается отобразить в фигурке, а что-то с натуры, ну, к примеру фигурка котёнка была вырезанная им, когда он увидел соседского Ваську за игрой с клубочком шерсти.

— Здорово… — протянула приёмная дочь и добавила: — чем помочь?

— Сейчас мы с тобой из теста вылепливать фигурки будем, — заулыбалась мать. — Бери фартук, — кивком она указала на деревянные рога, но которых висело несколько фартуков разных по объёму и по вышивке. Снегурочка плавно подошла и выбрала себе понравившийся фартук. Надев его, она про себя улыбнулась: «И всё-таки я сильнее ледяной дуры, ещё бы, моё имя означает „воскресшая“. Подобно Фениксу, я воскресну из любого льда и снега!»

За изготовлением булочек Стася и Марья просидели добрых три часа. Лепили и сразу выпекали. На столе оказалось много разных изделий из теста: вот хрюшка с пятачком, вот корова с рогами, а здесь солнышко, месяц и просто рогалики — символ коровьих рогов. Отец в это время занимался своими делами. Когда Стася хотела задать очередной вопрос, в двери постучали и в дом вошла девушка. У неё была довольно приятная внешность: чуть полноватая фигура, длинные, до пояса, волнистые волосы цвета спелого каштана, были заплетены в рыхлую косу и перетянуты в конце тугой красной лентой. Нос был вздёрнут кверху, словно она постоянно его задирала. Глаза были яркими, синими, как небо, а губы полноватыми.

— Здравствуйте, Марья Микулишна, — раскрасневшаяся на морозе девушка прошла к печке, подставив руки для обогрева и из-под опущенных ресниц начала рассматривать девушку рядом с хозяйкой дома.

— Здравствуй, Купава, — улыбнулась в ответ Марья. Увидев любопытство на лице гостьи, она решила представить дочку. — Познакомься, это наша дочь Снегурочка.

— Дочь? — ошеломлённо выкрикнула гостья.

— Да… — заулыбалась Стася, — Меня вылепили из снега родители, а батюшка Мороз вдохнул в меня жизнь и теперь я живу с мамой и папой.

— А… — протянула Купава, всё ещё не веря своим глазам и ушам.

— Ты за мёдом? — приёмная мать помахала перед глазами Купавы рукой, так как та уставилась немигающим взглядом на Ледяную красавицу.

— Д-да… — выдавила из себя пришедшая в гости девушка. — Мама сказала, что к вечеру зайдёт, принесёт вам моркови и свёклы, у нас больно много её в этом году уродилось.

— Купавушка, — голос матери стал почти детским, — может возьмёте на колядки Снегурочку? И ей заделье, и вам веселей. Правда, она всех традиций не знает, но это ничего, заодно и научится помаленьку всему.

— Конечно возьмём, — обрадовалась гостья, уж больно красива была приёмная дочь Ивана да Марьи, нужно расспросить её, откуда она прибыла и как такую красоту получила. — Я зайду через пару часов за тобой, — обратилась она к девушке. — Вы, Марья Микулишна, пока что-нибудь ей подберите для колядок.

— Ой… — всплеснула руками женщина, — у нас и вещей-то особо нет. Не подумавши я ляпнула про колядки, — огорчилась она, — наряжать то мне её не в че.

— Ой, да ладно вам, — засмеялась Купава, — нарядим мы вашу красавицу. — Забрав мёд, курносая девушка направилась к двери, — через час примерно приду. Будь готова. — и исчезла за порогом, впустив облачко холодного воздуха.

Глава девятая. Кто есть кто

— Итак, — начала представление Купава, когда они с Настей вошли в дом на окраине деревни, дом, который стоял как бы поодаль ото всех остальных. В доме сидело одиннадцать детей, — я привела нам новую подругу, знакомьтесь.

«Знаковое число, — подумала Стася, — если посчитать меня и Купаву, будет тринадцать человек, чёртова дюжина».

— Это Снегурочка, — продолжала курносая, — она дочка Ивана и Марьи. — Затем она обернулась к девушке, которую привела с собой, — буду перечислять всех по порядку домов.

— Хорошо, — кротко кивнула головой Настя и приготовилась запоминать.

— Если входить в нашу деревню, то справа и слева идут дома и только этот дом, в котором мы сейчас находимся, стоит ровно посередине, как бы между домами, — попыталась она объяснить гостье. — Давай начнём с первого дома, в нём живут Добрыня Стоянович и Мирослава Феофантовна, в этот дом мы пойдём в первый; а вот их дети, — на ноги поднялся парень чуть выше среднего роста, широкий в плечах, что говорило о его силе и выносливости. — Первенец Стоян, ему семнадцать лет. — Парень поклонился и улыбнулся.

«По всей вероятности, он хорошо вкалывает круглый год, помогая своим родителям по хозяйству,» — подумала Стася. Про себя она отметила, что юноша очень красив собой. Лицо чуть вытянутое, худощавое. Оно было приветливым, открытым и излучало доброжелательность. Волосы тёмные, почти чёрные, и очень густые. Широкие брови не портили привлекательности, а яркие синие глаза светились добротой.

— Рядом с ним, — Купава указала на парня чуть пониже, но очень похожего на Стояна — Зосим, второй сын Добрыни, ему четырнадцать, следом дочь Марфа, самая маленькая в нашей деревне, ей недавно исполнилось семь лет, — девочка смущённо заулыбалась, показывая ряд белоснежных зубов. Она была маленькой копией своих братьев, вот только глаза у неё были тёмные, как ночь.

Стася, видя улыбку ребёнка, улыбнулась в ответ. Марфа зарделась ещё больше и спрятала своё красивое личико в ладони старшего брата, который потрепал её по тёмным локонам своей второй рукой и что-то прошептал.

— Следующий дом, второй, противоположный дому Добрыни и Мирославы. В нём живут Богдан Васильевич и Лукерья Тимофеевна, — обернувшись к Снегурочке, курносая девушка убедилась, что её внимательно слушают и продолжила: — Их дети, — поднялись сразу двое: девушка и парень, — двойняшки Боян и Бояна. — Брат с сестрой были похожи друг на друга как две капли воды. Оба светловолосые, сероглазые, среднего роста. Парень был больше похож на девочку. Правда, одно отличие всё же было: короткая стрижка Бояна выдавала в нём мужчину. — Им, как и мне, по шестнадцать лет. Рядом с ними их брат Всемил, ему четырнадцать. — Поднялся мальчик, который ну никак не выглядел на свои года, он был больше похож на ребёнка начальной школы, невысокого роста с мордашкой ангелочка, кучерявые волосы обрамляли светлое личико, а яркие голубые глаза искрились любопытством.

Стася хотела улыбнуться, но ледяная маска снова пересилила её, и девушка просто наклонила голову, приветствуя ангелочка.

— Следующие, третий дом –ваш, — Купава улыбнулась Снегурочке, — а противоположный наш. С моими родителями ты познакомишься позже, так что их представлять не буду, а вот брата с сестрой, — она осмотрела детей и кивнула мальчишке, — с удовольствием, — добавила она, просияв, — я старшая в семье, за мной идёт Молчан, ему тринадцать лет и Любомила, ей десять.

Мальчишка соскочил со скамьи и поклонился, немного неуклюже, но зато улыбался он широко и открыто, показывая, что ему приятно познакомиться. Он был примерно одного роста с Купавой, с такими же курносым носом и цветом волос, вот только глаза у него горели зелёным огнём. Девчушка была полной копией старшей сестры.

— Переходим дальше, — курносая девушка указала в окно на рядом стоящие два дома. — Всеволод Иванович и Забава Миловна занимают пятый дом, с ним вместе их дети Горыня, ему шестнадцать, — с места поднялся парень-гора. Коренастый, мускулистый, черноволосый с квадратным подбородком и карими глазами. Он стоял и мялся как увалень, девчушка, поднявшаяся в след за братом легонько поклонилась, она была его противоположностью: маленькая, худенькая, светловолосая. — Это Голуба, ей девять лет, — представила Купава. Ну, и конечно, последняя Лада, ей одиннадцать, — с лавки соскочила рыжая девчушка вся усыпанная конопушками. — Она дочка Сафьяна Родимировича и Златы Звениславовны, единственный ребёнок в шестом доме. — Купава выдохнула. — Всё. Всех представила.

Дети все разом поднялись со своих мест и окружили гостью. Они начали наперебой спрашивать:

— Откуда ты?

— Как ты появилась?

— Почему у Ивана да Марьи?

— Откуда такой богатый наряд?

Лишь Стоян молчал и улыбался, глядя на всё это безобразие.

— Я отвечу на ваши вопросы, — звонко рассмеялась Стася, и даже ледяная маска не смогла ей воспрепятствовать в этом. –Только давайте вначале по порядку вопросы задавать.

— Стойте, — капризно топнула ногой Купава, и тут рядом с этой самой ногой Настя увидела лису, сначала девушка посчитала, что к ним в гости зашел самый настоящий зверь, но, приглядевшись, она поняла, что лисица эфемерна.

«К чему она здесь?» — мысленно задалась вопросом Стася.

— Стойте, — ещё раз сказала курносая девушка и хитро добавила: — нужно к колядованию готовиться, так что расспрашивать будете потом, любопытное вороньё. — Сменив тон, она заулыбалась и добавила: — давайте наряды доставать и примерять, кому что подойдёт. — Лисица исчезла, словно её и не бывало. Настя протёрла глаза и снова посмотрела в ноги Купавы, но зверя там не было.

Дети начали суетиться и бегать, кто-то открывал сундуки, кто-то раскладывал маски. Парни ставили рядом два стола и расставляли скамьи вокруг него. Одна Снегурочка стояла и не знала, что ей делать. Даже Купава делала вид, что работает, вернее, командует всеми. Когда все наряды для колядования были выложены на скамьи, дети приготовились внимать главарю их шайки, конечно же, Купаве, видимо, она заняла здесь прочное положение вожака разношёрстной стаи.

К Анастасии подошёл Стоян и, выдав своё смущение ярким румянцем на щеках, пригласил её сесть к столу. Все, как по волшебству, уселись вокруг стола, оставив только одну лавку, где были разложены наряды, стоять чуть поодаль от всех. Курносая девушка одна осталась на ногах и не села за стол к остальным, она важно прошлась возле лавок и начала распределять, кто в этот раз кем будет наряжаться.

— Ты, Стоян, — обратившись к самому старшему из группы, Купава зарделась и пригладила якобы выбившийся локон из причёски.

«Заигрывает,» — подумалось Стасе, и она хмыкнула, глядя на лисьи повадки курносой.

— Будешь, как всегда, водилой нашей группы, поэтому, — она опустила глаза и снова их распахнула, при этом проведя кончиком языка по верхней губе, — тебе достаётся посох и вот этот кожух. — Посохом она называла хорошо ошкуренную ветку дерева, которая в высоту достигала примерно полтора метра, украшена она была колокольчиками и разноцветными лентами. Вывернутый наизнанку овчинный тулуп, обвешанный стручками красного перца, также отправился вслед за посохом в руки юноши.

— Горыня, — уже более серьёзно, без заигрываний обратилась Купава к увальню, — ты, как и в предыдущий раз, будешь мехонош — повернувшись к Снегурочке, она пояснила:

— Он будет собирать в мешки то, что мы наколядуем, — ему она выделила необъятный мешок, сшитый, видимо, из разных лоскутов. Остальным так же достались одёжки в виде балахонов, разных цветов и разных по вместимости. Снегурочке достался балахон ярко-красного цвета с нашитыми на него зелёными листочками.

— Теперь маски, — деловито сообщила Купава, — тебе, как водиле, маска козла, — и снова девушка начала строить глазки и всячески соблазнять Стояна. — Тебе, Горыня, маска медведя, — как только девушка отворачивалась от предмета своего обожания, так сразу менялась в лице. Двойняшкам она отдала две маски коровы, Брату и сестре водящего она отдала маски барсука и белки, Всемилу досталась маска кота, своим брату с сестрой она отдала маски орла и синички. А Голубе и Ладе достались маски зайцев.

— Тебе, Снегурочка, вот эта маска, — и курносая девушка протянула маску лисицы. Стася улыбнулась, ей понравилась маска, несмотря на то, что Купава хотела закрыть красоту гостьи такой объёмной вещицей.

— А ты? — спросила Лада у предводительницы, — сама-то, кем будешь? Где твоя одёжа?

— Я буду волчицей, — заулыбалась Купава и вытащила из мешка, стоящего в углу, наряд: — маска была полуоткрытой, в то время как у остальных были маски, закрывающие всё лицо. Так же для себя она достала плащ, усыпанный звёздами, нашитыми, видимо, впопыхах, так как было видно, что плащ совсем новый.

— Ты будешь самой красивой, — обиделась Бояна, надув губки, она отвернулась от Купавы. Брат тут же приобнял её и прошептал, что сестрица хорошее всех на свете, отчего та расцвела, как маков цвет.

— Я думаю, что колядование предполагает не красоту участников, а наоборот, обезображивание путём надевания на себя несуразных вещей, и чем страшнее ты нарядился, тем лучше… — Настя попыталась приободрить светловолосую девушку и заодно обрести в лице двойняшек друзей или хотя бы добрых соседей. Взглянув на курносую, Стася поняла, что та разозлилась на неё и пытается это скрыть.

«Та-ак, — протянула про себя Настёна, — видимо, между Купавой и Бояной идёт постоянная война за обладание повышенным вниманием. Интересно, Купава всегда одерживает победу или светловолосой иногда удаётся заткнуть её за пояс?»

Слова Снегурочки, видать, пришлись по душе Бояне, так как она расцвела ещё пуще и показала язык своей сопернице. Повернувшись к Купаве, ледяная девушка нежно улыбнулась и, как ни в чем не бывало, протянула:

— Купавушка, объясни, что я должна делать? — приняв весь огонь на себя, Тася мысленно смеялась над такой явной агрессией со стороны курносой девушки.

— Ты будешь ходить со всеми и, пожалуй, больше ничего, — отчеканила Купава, — всё равно ты ничего не знаешь и не умеешь, — съязвила она.

— Ты можешь, как и все мы, спеть пару строчек для хозяев, — щёки Стояна снова заалели, и он, улыбаясь, предложил красавице: — если хочешь, я отдам тебе свои строчки, их легко запомнить. А мелодию придумываешь какую пожелаешь, или вообще можно их сказать нараспев.

— Хорошо, воин, — произнесла Настя, чем удивила и себя и окружающих, зато парень расцвёл и заулыбался так широко, как не улыбался, наверное, за всю свою жизнь. «Откуда я узнала значение имени?» — пронеслось в голове у девушки. — Только расскажи, что и когда я должна делать и мне интересно, какой праздник мы отмечаем?

— Щедрец — засмеялся красавец Стоян и принялся объяснять весь ритуал, а в это время Купава, злостно сощурив глаза, сверлила в голове Снегурочки дырку, проклиная её появление в их деревне и вообще на свете. Настёнка схватывала всё налету, поэтому уже понимала, когда она должна вступить, что делать и что вообще делает каждый, кто идёт колядовать.

День пролетел очень быстро и все переодевшись в свои наряды и маски отправились к первому дому.

Глава десятая. Коляда

— Добрый вечер, щедрый вечер!

Рады мы хорошей встрече…

— голос Стояна разносился мягким бархатным баритоном по всей округе. Хозяева, как и Снегурочка, наслаждались журчанием ручейка, который исходил из уст юноши. Перед ними расцветали сады, заливались трелью соловьи и ветер тёплым воздухом овевал их мысли.

«У него волшебный голос, — пронеслось в голове у Насти, — волшебный…» — промурлыкала она, понимая, что тает от красоты пения.

— Приходила Коляда,

Коляда обрядова…

Того, кто даст пирога,

Будем песней радовать!

— заорал басом Горыня. Он так старался, что, казалось, сейчас лопнет от натуги. Когда он допел, то выдохнул так шумно, что все засмеялись, но он не обиделся, а наоборот, заулыбался, довольный собой.

— Мы желаем вам Овин с овсом,

Жеребца с хвостом,

Сколько рябинок,

Столько вам свинок,

— запели дуэтом Боян и Бояна, да так ладно у них это получалось, просто заслушаться можно.

— Столько вам коровок,

Сколько в лесу ёлок.

Сколько у царя свечек,

Столько вам овечек,

— подхватил Зосим; как и брат, он пел чисто, но голос, по всей вероятности, ломался, поэтому он иногда переходил на хрип.

— Будете нас одаривать,

Будем вас нахваливать!

— Молчан пел тихо, но, по сравнению с Горыней, сносно.

— А не будете дарить,

Будем хаять и корить,

— Всемил пропищал как девчонка, высоко-высоко, свои две строчки и важно выпятил грудь.

— Кто молока крынку даст,

Тот великий князь,

— тоненьким голосочком чистенько прожурчала Марфа.

— Кто ничего не даст,

Того в грязь!

— Звонко проголосили Любомила и Голуба и, переглянувшись, засмеялись.

— Коляда, Коляда,

Я у матушки одна,

Меня маменька послала,

Чтобы хлеба я достала.

А я хлеба не хочу,

Дайте Ладе колбасу,

Не дадите колбасу,

Вам всю хату разнесу!

— Лада пела чистым голоском, подбоченясь и топая то и дело ножкой.

— Доставайте сундучки,

Подавайте пятачки,

Аль серебряну монетку,

Али сладкую конфетку,

— Купава выводила голосом умело, чисто и звонко, словно родилась в колыбели у певцов. Она знала, что её голос нравится окружающим, поэтому задрала свой нос вверх и то и дело поглядывала на водилу группы.

Хозяева дома сложили в меха разные угощения и вкусности, приготовленные заранее, и тут свою речь произнесла Снегурочка.

— Счастья вам, Хозяин с хозяюшкой! — Анастасия не пела, она говорила, словно рассыпала бисер своим серебристым голосом, это были те слова, которые она должна была произнести, и колядование на этом закончилось бы в этом доме, но Стасю что-то внутри кольнуло, и она низко поклонилась в пояс и запела.

— Большого здоровья на долгие годы,

Пусть будет сопутствовать в жизни погода,

Пусть льётся рекою мёд с молоком,

Пусть будет счастье и радость кругом.

Пусть в этом доме звучит только смех,

Мы поздравляем с Щедренем всех!

— голос густой смолой обвивал всех присутствующих, Настин голос, низкий контральто, обволакивал своими переливами, а девушка радовалась, что слышит свой голос, а не этой ледяной пустышки. Ещё раз поклонившись в конце своих слов, она взглянула на свою группу. Все стояли, открыв рты, и не знали, что делать, даже Купава не нашлась, что сказать, съязвить, она, увы, не успела, так как Стоян широко заулыбался и, тоже поклонившись родителям, произнёс.

— Спасибо этому дому,

Пойдём к другому!

— и процессия прошествовала к дому напротив. Но, не дойдя пары шагов, Купава-таки остановилась и высказала то, что в данный момент пришло ей в голову.

— Ты чего выпендриваешься? — ощетинилась она на Снегурочку. — Тебе всего две строчки нужно было сказать.

— А разве плохо получилось? — прикинулась невинной овечкой Стася, отчего Стоян прыснул от смеха, а Купава ещё больше разобиделась. Все начали поддерживать Снегурочку, особенно Боян и Бояна, теперь они однозначно были на её стороне, ведь белоснежная дева дала отпор самой курносой красотке.

— Всё, посмеялись, а теперь пошли дальше, — всё ещё улыбаясь, произнёс водила. — Снегурочка, — обратился он к Насте, — ты можешь и дальше петь своё продолжение, оно мне… — он остановился, посмотрел на группу, которую вёл, — оно нам, — поправил он себя, — понравилось. — Стася просияла, как новогодняя ёлка, и ледяная маска не успела заковать её эмоции.

В доме Богдана и Лукерьи было всё тоже самое, так же, как и в других домах, а дом Ивана да Марьи решили оставить напоследок, дабы удивить их пением их приёмной дочери. И им это удалось на славу. Иван по обыкновению одарил пришедших разными вкусностями и положил отдельно несколько резных фигурок, после чего Снегурочка сказала свои слова и запела. В этот раз её голос не просто обвивал всех густой смолой, он дарил всем ощущение радости и счастья, безмятежности и спокойствия. Марья расчувствовалась настолько, что заплакала и в порыве обняла девушку, прошептав: «Я горжусь тобой, доченька». На сердце Насти тоже стало тепло и уютно, и она почувствовала, как ледяная броня стала тоньше.

После колядования вся группа пришла снова в пустующий дом.

— До встречи, Щедриня, у нас с вами ещё есть время, поэтому, может, вначале отпразднуем здесь? — предложила Купава, на что все сразу же согласились.

Доставая меха с провиантом, Горыня бережно переложил съестное в одну сторону, а безделицы в другую. Все поснимали свои наряды и аккуратно сложили на место. Лавки снова придвинули к столам, и все начали рассаживаться поудобнее. Купава тут же уселась рядом со Стояном, а по другую его руку плюхнулась Бояна. Девушки глядели друг на друга и вели немой бой, посылая друг другу злобные взгляды и мысленные проклятия. Стася решила сесть напротив них, чтобы не влезать в бойню. Рядом с ней уселся Горыня, покрывшись при этом ярким румянцем. А по другую руку к Насте прижалась Марфа и, посмотрев на ледяную красавицу, зашептала.

— Ты очень красивая, и голос у тебя красивый, — улыбаясь, она придвинулась ещё ближе и обняла девушку, отчего Стася вспомнила своих сестёр и из глаз на щёчки невольно скатилось две одиноких слезинки. Перед взором девушки пронеслась картина недавнего прошлого: Она и Орешек возятся с близняшками, пытаясь накормить их яблочным пюре, которое то и дело стекает со слюнками на подбородок, отчего чумазые малышки смеются и премило морщат носики.

— Почему ты плачешь? — тут же всполошилась девчушка. — Я, наверное, зря тебя обняла? — убрав руки себе за спину, она даже отодвинулась и загрустила.

— Нет, что ты, — Настя сама крепко обняла малышку, — мне очень приятно, и я плачу от счастья, что такой крохе, как ты, я пришлась по душе. — Девчушка обняла в ответ и уткнулась личиком в плечо красавицы.

Когда все расселись, начался небольшой пир. Пироги, булочки, колбаса и другие яства улетали со стола молниеносно.

«Оказывается, деревенские дети едят помногу, — подумала Настя. — А я-то думала, что я много ем, но по сравнению с ними, я питаюсь, как птенчик». В итоге она съела кусочек пирога, одну булочку и попробовала самодельную колбасу, запивая всё это медовым напитком. Больше еды в неё не влезло. Поэтому она перестала есть и осторожно наблюдала за остальными, рассуждая, кто кому нравится.

«Итак, — начала она своё расследование, — Зосим то и дело кидает влюблённый взгляд на Ладу, что ж, они составили бы отличную пару. Вот только, похоже, в Ладу влюблён и Всемил, но девушка изредка кидает свой взгляд на Зосима, а это значит, что Всемил, скорее всего, останется в пролёте. Хотя… Всё ещё может сто раз измениться,» — переведя взгляд, Настя продолжила рассуждение.

«Боян постоянно не сводит своего взгляда с Любомилы, но, похоже, девушке ещё не до любви и парней, она ещё ребёнок, хотя, если вспомнить историю, то в двенадцать лет девушки уже выходили замуж, а парни женились в четырнадцать, так что ей осталось всего-то ничего пару лет, и можно стать полноправной женой. — Снова посмотрев на предполагаемую пару, Настя тряхнула головой: — Нет, пока, наверное, им рановато встречаться, так же как и этой паре,» — Молчан и Голуба постоянно перешёптывались о чём-то, видимо, им было о чём поговорить даже тогда, когда было полно народу вокруг. Тася посмотрела на своего соседа.

«Горыня очень неповоротлив, но не урод. Гора мускулов вскоре превратит его в богатыря, типа Алёши Поповича. — Почему именно этот богатырь вспомнился Насте, она не могла понять, то ли потому что в мультфильмах, которые они с сестрой смотрели, он был самым тупым, то ли потому, что он просто не думал о том, что делает. — Зато он добрый, но, видимо, пока никого себе не выбрал, — поправила себя мысленно девушка. Затем она перевела свой взгляд на Стояна и… встретилась с ним глазами. Она и удивилась, и смутилась одновременно, но ни он, ни она не отвели взгляда друг от друга. — Что он за человек?» — задалась вопросом Стася. И тут Купава обратила внимание, что сосед по скамье смотрит на Снегурочку и заорала:

— Всё, — крик перешёл в визг, — пора по домам. Родители ждут.

— Тихо, — грозно посмотрев на курносую девушку, начала ледяная красавица, — и, да, конечно, — кивнув головой на уснувшую Марфу, она добавила: — я тоже думаю, что нам всем пора, тем более, что кому-то нужно поскорее в тёплую кроватку, — и, нежно обняв малышку, девушка заулыбалась и представила, что укутывает кроху тёплым верблюжьим одеялом. Ледяная броня стала ещё тоньше, а Марфа улыбнулась во сне, прошептав имя «Снегурочка».

Подошедший Стоян укутал ребёнка в свою шубу и поднял на руки, как пушинку, словно она не имела веса.

— Зосим, — обратился он к брату, — возьми шубку Марфы. — Затем он повернулся к Снегурочке и, прошептав одними губами: — Спасибо, — вышел из дома.

— Возьмите свои меха, — скомандовала Купава, раскладывая всем наколядованные продукты, которые остались после трапезы, и безделушки.

Все подходили, брали свой мех и, попрощавшись до нового дня, уходили. Под конец остались в доме только Купава и Снегурочка. Настя не торопилась брать свой мех. Она понимала, что курносая всё равно не даст ей уйти раньше, чем отчитает её по полной программе. Поэтому она ждала, приготовившись дать достойный отпор.

— Ты чего на чужого парня заришься? По мордам захотела? — зашипела Купава, и снова рядом с ней появилась лисица, которая фыркала и скалила зубы. От такого видения Настя не удержалась и рассмеялась, да так звонко, что курносая опешила и осеклась на полуслове.

— Я на чужое не зарюсь, — всё ещё улыбаясь, проворковала девушка. — Стоян, вроде как, не твой парень, на него и Бояна виды имеет. Разве это не так? — приподняв одну бровь, поинтересовалась она.

— Да… — надувшись, как мышь на крупу, бросила Купава. — Но с Боянкой я давно стыкуюсь из-за Стояна, а ты вообще тут лишняя.

— Боюсь, если мне понравится кто-то из здешних парней, то вы мне не соперницы, — зевнула Стася, показывая, что ей, в принципе, всё равно, нравится Купаве такой расклад или нет. — Я сюда пришла не в девичьих потасовках участвовать, так что не стоит на меня наскакивать с обвинениям. Я ещё пока ничего не сделала, — и девушка подчёркнуто добавила — пока… — а затем, взяв свой мех, развернулась и вышла из пустующего дома, оставив Купаву стоять с открытым ртом.

«Что ж, — подумала Настя, — на место зазнавшихся нужно ставить сразу же, иначе потом никакой метлой от них не отмашешься».

Глава одиннадцатая. Домашний ужин

Дома Снегурочку ждал праздничный ужин и маленькая ёлочка, которая стояла возле обеденного стола. Иван да Марья стояли возле дерева и развешивали резные игрушки на мохнатые веточки.

— Я дома, — войдя в помещение, Настя разделась и обняла по очереди сначала Марью, а затем Ивана. — Я рада, что попала сюда, рада, что именно к вам забросила меня судьба; вы добрые.

Приёмная мать обняла в ответ дочку и прошептала: «Я счастлива, что боги послали нам такое милое дитя».

— Я готова помогать украшать ёлку, — радостно воскликнула девушка, скрывая выступившие слёзы. — Там, — она указала на дверь, — в сенцах я оставила то, что было наколядовано. Распределяла Купава, поэтому я не знаю, что нам досталось. Сейчас украсим ёлку, и я занесу мех в дом.

— Украшайте, — заулыбался отец, — я принесу сам, заодно принесу ещё дров, чтобы утром можно было понежиться подольше, не вскакивая спозаранку для растопки печи.

Когда на дереве висели уже все имеющиеся игрушки, Марья достала самодельную гирлянду прекрасных цветов, сделанную из материи. Видимо, каждый лоскут был окрашен предварительно в тот цвет, какого должен был быть цветок. Цветы выглядели живыми.

«Золотые руки у Марьи и Ивана,» — в очередной раз подумала Стася.

— К сожалению, я не успела сделать ещё одну гирлянду, и дерево, возможно, смотрится не так богато, как в других домах, — она смутилась, опуская глаза, стесняясь того, что такая красавица попала в такую бедную семью.

— Глупости, — возразила девушка, — когда ёлка украшена чересчур большим количеством гирлянд, это смотрится нелепо. — И тут она почувствовала, что должна что-то сделать. Руки сами собой взлетели и остановились перед ёлкой. — Что я должна сделать? — пронеслось в голове у Насти, и ответ не замедлил прийти: — «Ты обладаешь магией, так используй её, — в голове звучал голос мамы, такой успокаивающий и нежный, — просто отдайся на волю чувств,» — снова прошептал голос. И девушка, закрыв глаза представила перед собой дерево, покрытое серебристым инеем, а резные игрушки мысленно разукрасила в разные цвета.

— Что это? — воскликнула Марья, всплеснув руками. Её глаза напоминали большие блюдца. Видимо, услышав крик жены, в дом ворвался Иван с дровами в одной руке и топором в другой. И… застыл на месте, глаза его тоже расширились.

Стася не понимая, что происходит, подбежала вначале к приёмной матери.

— Что случилось? Где болит? — с женщиной она разговаривала как с маленьким ребёнком, наверное, сказалось то, что у неё было три младших сестры.

— Ааа… — только и смогла произнесли Марья, указывая на преобразившуюся ёлку, только тут девушка взглянула на дерево, которое кардинально изменилось, оно уже не казалось однообразно украшенным, оно переливалось и сияло, поблёскивая серебром на ветках. Игрушки будто ожили и наблюдали за людьми, сидя на ветках шикарной ёлки, а гирлянда расцвела живыми цветами.

— Ой… — вскрикнула Настя, она не ожидала что магия настолько преобразит дерево и всё вокруг, магия попала не только на ёлку.

Стены дома засияли новизной, вместо старого обшарпанного дома стоял новый только что отстроенный. Пол был отполирован до блеска. Печка сияла белизной. Вся утварь из деревянной превратилась в серебряную. Одежда, висевшая на вешалке, тоже преобразилась, теперь вместо облезлого полушубка висела богатая лисья шуба в пол, а заплатанный платок превратился в пуховую шаль, отороченную лисьим мехом в виде небольших кисточек. Даже валенки — и те стояли, сверкая белоснежными носами в углу дома. Рядом появились ещё одни валенки большего размера, видимо, для отца, шапка четырёхугольная, низкой формы верх, который был из сукна чёрного цвета, а сама она была подбита чёрно-бурой лисой. Отвороты меха были вывернуты наружу широкой полосой. Спереди шапка была чуть разрезана, чтобы не стягивать голову, и украшена серебряными пуговицами. Шуба из чернобурки висела тут же. Украшена она была серебряными застёжками, а поверх шубы висел кушак чёрного цвета, расшитый серебром да бисером.

— Что здесь произошло? — наконец-то смог произнести вслух приёмный отец, он был шокирован изменениями в его доме, будучи на улице, он видел, как меняется дом, но решил, что ему мерещится. Даже снаружи дом претерпел изменения, он стал чуть выше, шире и явно новее. Теперь в сенях спокойно можно было сделать полноценную кладовую.

— Ваня, — начала было жена, но Настя перебила её.

— Папа, — потупив глаза она почти шептала: — это я сделала…

— Как? — удивление читалось в глазах мужчины.

— Я просто представила, что улучшаю ёлку, и всё, — залепетала девушка, глаза у неё были, как у испуганного зверька, она ведь и правда ничего плохого не хотела сделать.

— Глупенькая, — отец подошёл и обнял её — не бойся меня, я никогда не причиню тебе вреда!

Марья тоже наконец-то пришла в себя и обняла сверху и мужа, и дочь.

— Снегурочка, — начала она, — ты умеешь призывать магию? — очень аккуратно, чтобы не спугнуть девушку, спросила женщина.

— Да, — кивнула Настя, выбравшись из объятий приёмных родителей. Она решила рассказать всю правду о себе. — Я не совсем та, за кого вы меня принимаете, — локон волос оказался уже намотанным на её палец, девушка нервничала. — Понимаете…

— Подожди, доченька, — прервал её отец, — давайте вначале из меха достанем яства, поставим их на стол, сядем, а потом уж и разговоры разговаривать будем.

Настя судорожно выдохнула и улыбнулась. Камень упал с сердца, освободив место теплу и отзывчивости, и ледяная броня стала совсем тонкой. Из меха достали пироги, булочки, солонину, колбасу. Резные фигурки, которые Иван и Марья отдали на колядках, вернулись к ним обратно. Видимо, таким образом Купава давала понять, что не принимает всю их маленькую семью. Увидев все фигурки, мужчина понурил голову, печаль упала ему на плечи, но Марья обняла мужа и прошептала:

— Не печалься, Ваня, смотри, как у нас хорошо стало, а то, что им не по душе твои фигурки, так бог с ними, с детьми соседскими. — Она поцеловала его в щёку и, улыбнувшись, добавила: — давайте за стол садиться. Отужинаем, почтим всех богов, лютых и добрых, пусть у нас будет хозяйство полным и хорошим.

— Это из-за меня фигурки вернулись обратно в наш дом, — серьёзно произнесла Анастасия. — Купава посчитала, что я решила отбить у неё парня, и этими фигурками показывает, что теперь всячески будет мне пакостить.

— Почему ты так решила? — заулыбалась приёмная мать.

— Она дала мне это понять в заброшенном доме, — увильнула от ответа Настя. — И… — она посмотрела на Ивана, — мама права! Всё у нас будет хорошо! — воскликнула она, а мысленно добавила: «Что ж, Купава, это ВОЙНА!»

Иван да Марья обернулись на приёмную дочь и оба весело расхохотались. Девушка не поняла, что произошло и что их так насмешило, поэтому оглядела себя с ног до головы, но, не увидев никаких изменений в своей одежде, прикоснулась к лицу, но и оно вроде было чистым. В этот момент женщина показала на что-то позади Стаси. Она обернулась и увидела совершенно умилительную картину. На полатях сидел маленький рыжий котёнок и отчаянно пытался спрыгнуть на пол, но, видимо, он был ещё слишком маленьким и боялся такой высоты, поэтому прыгал почти на месте и отползал в сторону, затем снова прыгал и отползал. Настя тоже засмеялась, а затем подошла и сняла рыжика с полатей.

— Какой ты миленький и красивенький, ну прям милашка, — поглаживая котёнка, девушка усадила его себе на колени, да сама села на лавку к столу. — А откуда у нас котейка? — удивилась она, — я его раньше не видела.

— Не поверишь, — начал отец, — мы его тоже раньше не видели.

— Вернее, видели похожего, — поглядела с любовью на мужа Марья, — помнишь Ваську, с которого ты сделал резную безделицу?

— Помню, — улыбнулся счастливый мужчина.

— Так вот… — засмеялась женщина, — похоже, это он.

Стася начала моргать, ничего не понимая, как Васька, который, скорее всего, был уже ну очень взрослым котом, вдруг стал снова маленьким игривым котёнком, и тут до неё дошло.

— Мама, — обратилась она к Марье, — ты хочешь сказать, что… — она не договорила, прикрыв рот рукой.

— Да, милая, — снова засмеялась женщина, — похоже ты оживила резную безделицу.

— Сегодня поистине волшебная ночь, — с гордостью произнёс Иван, — боги послали нам самого волшебного и доброго ребёнка, о котором мы и мечтать не могли.

— Я оживила игрушку? — скорее у себя спросила девушка и посмотрела по сторонам, нет ли ещё где ожившего зверя, но в доме никого больше не было.

— Ну всё, — успокоившись, серьёзно произнесла Марья, — давайте ужинать.

Стол ломился от яств: картофель, морковь и свекла были отварными. Мясо было запечённым. Сыр, масло. Солёная рыба. Пироги, булочки, соленья, солонина и колбаса. Молоко, квас и какой-то странный напиток, название которого Насте не было знакомо.

— А что это за напиток? — поинтересовалась она у родителей, указывая на жидкость насыщенного солнечного цвета, в этот момент котёнок позевнул и, устроившись калачиком на коленях своей хозяйки, уснул.

— Это хмельной мёд, — заулыбался отец, — хочешь попробовать?

— Хмельной мёд? — недопоняла девушка.

— Это напиток такой. Им и лечатся и по праздникам пьют, — пояснила Марья.

— А из чего он? — любопытство снова одержало верх, и Стася приготовилась внимать каждому слову.

— Рассказывай, отец, — хмыкнула женщина, — ты же готовишь такой потрясающий напиток.

— Ну что ж, слушай. — Иван расцвёл, видимо, ему нравилось, когда его хвалили и слушали. — Когда весь мёд собран, я отбираю часть на вот такой напиток, без него туго зимой, коли захвораешь или праздник случится, он самое то для разогреву изнутри. В большом чане я варю сахарный сироп, затем остужаю его и добавляю туда мёд, который ещё не успел закристаллизоваться. Затем добавляю туда хмелевую закваску, чтобы всё это начало бродить, и закупориваю в бочку, заливая её смолой. Затем закапываю бочку в огороде, чтобы она там перебраживала. Вот так и получается хмельной мёд. Бочки стоят от года до десяти, а иногда и двадцати лет. Тот мёд, который мы сегодня поставили на стол бродил десять лет.

— А зачем вы открыли его сейчас? — удивилась Стася, — ведь мы не принимаем высокопоставленных гостей.

— А как же ты, глупышка? — засмеялся отец, — ты появилась в нашей жизни, а это намного лучше, чем высокопоставленные гости.

— Ну всё, давайте уже приступим к трапезе, а то я голодная, как волк, отбившийся от стаи, — заворчала Марья, но, увидев удивлённое лицо Насти, снова заулыбалась, — доченька, что ты будешь есть? Что тебе положить?

— Я долго смотрела на стол и всё думала, — накручивая прядь волос на палец, произнесла девушка, котёнок мирно спал на её коленях, поэтому она старалась его не потревожить. — Чего не хватает на нём.

— И чего же? — забеспокоилась женщина. Иван обнял жену в преддверии приговора.

— Салатов, — выпалила Стася.

— Са… Чего? — запнулась на полуслове Марья и посмотрела с недоумением на Ивана.

— Доченька, а что это такое? — поинтересовался приёмный отец.

— Как бы вам объяснить, — задумалась девушка, — ну… у вас есть все ингредиенты, которые нужно совместить, залить майонезом, и салат готов.

— Манезом? — подалась вперёд мать. — А что это такое? И какие ингредиенты нужны для твоего сата?

— Не манез, а май-о-нез, — почти по слогам произнесла Стася, искренне улыбаясь, и не сата, а салата. Давайте так, — продолжила она, — завтра я приготовлю салат, и вы поймёте, что это такое.

— А что нужно для его приготовления? — полюбопытствовал отец.

— Так… — Настя прикинула, какой салат проще всего приготовить и решила, что оливье или сельдь под шубой будут в самый раз. — Для одного из салатов нужны, — она начала показывать на блюда, стоящие на столе, — картофель, морковь, варёные яйца, мясо, репчатый лук и майонез, но если нет майонеза, то в этот салат можно положить сметану. Всё мелко нарезается, заправляется соусом и подаётся к столу.

— Бог мой, — сморщился мужчина, — разве это вкусно?

— Вот завтра и попробуешь, — засмеялась Настя.

— А мы не отравимся? — деликатно осведомилась Марья.

— Подождите, вам так понравится, что вас за уши потом от салата не оттянешь. — Девушка уже веселилась во всю. — А потом ещё окрошку будем есть.

— А это что за чудо? — поинтересовались одновременно муж с женой.

— Ну… — Настя снова напряглась, чтобы правильно ответить на вопрос и её поняли, — вот ты, папа, кладёшь в квас лук и хлеб и ешь всё это…

— Ну, да… — закивал головой мужчина, — это вкусно.

— А окрошка — это почти тоже самое, только с овощами. В общем, всё по порядку, — заверила всех Настя, — завтра накормлю вас и тем, и другим.

— Хорошо, доченька, — заулыбалась Марья, — а сейчас кушаем и спать.

— А как же мой рассказ? — обиженно понурив голову, Тася всхлипнула.

— Завтра дочка, завтра, — поддержал жену Иван. — На сегодня чудес хватит, а то ещё не выдержим.

— Хорошо… — промурлыкала девушка и положила себе в тарелку приготовленную приёмным отцом свинину.

Глава двенадцатая. Игры

Первое января или, как здесь говорили, Стуженя, наступило довольно быстро, Насте показалось, что она только легла, и уже пора вставать, хотя приёмные родители дали ей продрыхнуть почти до обеда. Они настолько тихо ходили по дому, занимаясь своими делами, что девушка даже не слышала их. Проснулась она только от того, что кто-то бесцеремонно начал ходить по ней своими маленькими мягкими лапками, мурчать на ухо кошачью песенку и лизать в нос.

— Перестань, Рыжик, — отмахнулась Стася, но котёнок снова лизнул её в нос, отчего она звонко чихнула и проснулась окончательно, — какой же ты неугомонный, — котёнок снова заурчал и лизнул девушку, но уже в руку. — Всё, всё сдаюсь, — воскликнула девушка, — встаю. — Одевшись, она побежала во двор. Самое неудобное в деревне было для современной девушки то, что все удобства были во дворе, и очень часто примораживало попу, ведь на улице была зима. Вернувшись домой, Настя умылась и пожелала доброго здоровья и доброго утра своим приёмным родителям.

— Садись за стол, засонька, — ласково пожурила дочку мать, — а то обед стынет.

— Мы ждём рассказа о тебе, — подхватил разговор отец, — и обещанные салаты.

— Стоп, — прервала мужа Марья — салаты будут вечером, а сейчас едим то, что есть на столе.

— Приятного аппетита, — бросила девушка и плюхнулась на скамью. — Как вкусно пахнет, — протянула она, втягивая аромат только что испекшегося хлеба.

— Кушай давай, — заулыбались родители, — и пойдём воздадим почести деду Морозу.

— Это как? — с набитым ртом спросила Настя и откусила ещё один кусок хлеба. «Какая вкуснотища, — пронеслось у неё в голове, — всё же есть свои плюсы от попадания в эту сказку».

— Я так понимаю, — посмотрела на девушку Марья, — ты совершенно ничего не знаешь о наших обрядах?

— Ну… — Стася принялась накручивать прядь волос на палец — может что-то знаю, а что-то нет. К примеру, колядование мне знакомо, наверное, поэтому я спела вчера ту песенку.

— Может, тогда тебе вкратце рассказывать наши обычаи? — поинтересовался Иван.

— Угу, — кивнула дочка и снова принялась за хлеб.

— Налегай на мясо тоже, — заулыбалась мать, — одним хлебом много энергии не восстановишь.

— Итак, — лицо мужчины стало серьёзным, — сегодня день Морока или Мороза, как с недавних пор начали величать это божество. Когда-то, в стародавние времена, бог лютого холода Морок ходил от села к селу, от деревни к деревне, насылая крепкие морозы и обращая в лёд всё, к чему прикасался. Люди, желая оградить себя от стужи, задабривали его всякими яствами, кто ставил на окно блины, кто кисель, кто печенье или кутью. Но Морок не только сам ходил по деревням и сёлам, но и нечисть с собой приводил, а те устраивали свой разгул, пакостили, скотину мору подвергали и уничтожали то, что хорошо лежало или подворачивалось под руку. Долго так страдали люди, но каждому терпению приходит конец. Не выдержали они, взмолились Матери — Сырой Земле и попросили её вразумить внука её Морока и его прихвостней. Встала Мать — Сыра Земля, отряхнулась и прошествовала в Пекельное царство своего сына — Чернобога. Призвала к себе она сына и жену его Марену и просила их вразумить сына, не губить её детей смертных, не вредить им. Взвилась могучая и грозная богиня от того, что сын её неугоден боле, но делать нечего, нельзя противиться просьбе матери всего сущего. Молвила тогда Марена, что может она управлять жизнью и смертью и способна отобрать жизнь даже у бессмертных так же, как и наоборот, дать бессмертие ничтожному человеку. Поклялась грозная богиня переделать сына своего и вложить в него доброту и щедрость. Довольной ушла из Пекельного царства Мать — Сыра Земля и улеглась на своё место. Но Марена исполнила свою просьбу лишь на половину. Призвала она своего сына Морока и, когда тот уснул на ложе, приготовленном ему, встала она над ним и разделила его тело на две половины. В одну половину она перенесла весь его старый облик и осталась половина Мороком, а вторую половину она наделила добротой и щедростью и назвала её Морозом. Так и гуляет по улицам то Морок, уничтожая всё на своём пути, то Мороз, одаривая людей щедрыми дарами.

— Поэтому люди с незапамятных времён отмечают день Морока-Мороза и почитают обе половинки как братьев-близнецов, вышедших из одного тела, — отец улыбнулся, окончив свой рассказ. — Говорят, когда человек замерзает, он засыпает, и ему кажется, что вокруг становится тепло и хорошо — так действуют чары Морока, заморачивает он голову любому непутёвому путнику, который не успел на ночлег остановиться на постое в лютый холод.

— А так как сегодня отмечается ещё и день Мороза, то мы с отцом, — Марья взглянула на Ивана, — приготовили тебе маленький подарок.

— Какой? — любопытство прозвучало в голосе Насти, и девушка подалась вперёд всем телом, чтобы заглянуть за стол, вдруг именно там находится подарок. В этот момент к ней на колени снова заскочил маленький рыжий проказник и по-хозяйски улёгся спать, заурчав песенку.

Приёмная мать вытащила из сундука красную шёлковую ленту, украшенную замысловатой вышивкой.

— Это головной убор, повязывается он, в основном, конечно, летом, но до лета ещё далеко, — смущённо произнесла женщина, — я хочу, чтобы ты носила эту ленту.

— Красота-то какая, — восхищение и удивление сквозили в словах приёмной дочери, — откуда у вас такое богатство? — до девушки не сразу дошло, что она живёт в очень бедной семье, а тут такая красота, стоившая, скорее всего, очень дорого.

— Эта лента, — начала Марья, улыбаясь, — моя…

— Эта лента была на Марье, когда я сватался за её, — воспоминания отразились на лице Ивана и он заулыбался: — моя Марьюшка из добротной семьи, взял я её из другой деревни, когда скитался в поисках работы и привёз сюда, от родни и родителей забрал.

— Да… — лицо женщины расцвело воспоминаниями, — мы так и не были больше у моих в гостях, уж больно далеко они живут.

— Вот эта лента и лежит в сундуке, как сокровище, с тех пор, — подытожил мужчина.

— Если это ваше сокровище, зачем вы его мне отдаёте? — спросила Стася, удивляясь щедрости приёмных родителей.

— Ты наша единственная дочь, — подчеркнула последнее слово Марья, — и этой ночью ты нам столько подарков сделала, ну а мы… — она снова посмотрела на своего мужа влюблёнными глазами, — мы тоже решили тебе сделать небольшой подарок.

— Спасибо, — прошептала Настя, она тихонько сняла Рыжика с колен, а потом подбежала к приёмным родителям и обняла их крепко-крепко. — Вы самые лучшие, — восторженно зашептала она.

В этот момент двери распахнулись и в дом вошла Купава, на ней была обновка, новенькая цветастая шаль поверх шубки. Она поздоровалась и специально погладила рукой подарок, чтобы все обратили внимания на обнову.

— Здравствуй, Купава, — хмыкнула Стася, — какими судьбами к нам на огонёк?

— Ох, да я же пришла тебя с нами звать, — затараторила хитрая бестия, — в снегу купаться и играть в зимние игры, сегодня же день Морока-Мороза, нужно задобрить старика.

— Иди, дочка, — подтолкнул к выходу девушку Иван.

— А как же рассказ обо мне? — зашептала Стася быстро.

— Будет ещё время, не торопи события, — заулыбалась Марья. — Иди, с детьми тебе веселее будет. И знай, — добавила она, обнимая дочку, — мы тебя любую любим, даже если ты колдунья. Мы с отцом верим, что ты добрая. — От таких слов девушка крепко обняла приёмную мать в ответ и всхлипнула. «Ну до чего же хорошие люди,» — пронеслось в её голове.

— Ну всё, пошли, — топнула ножкой нетерпеливая Купава. — Нас все уже ждут. — Котёнок подошёл к красавице и зашипел. — Уберите эту… — девушка не успела договорить. Снегурочка подманила Рыжика, налив ему в миску молока.

Затем Настя повязала на голову подаренную ленту и надела свою верхнюю одежду.

— Зачем тебе эта лента? — засмеялась курносая, — ты что, замуж собралась?

— Нет, — спокойно ответила Анастасия, — это подарок, и он будет охранять меня от всех нечестивых людишек. — Намёк был явным, но, видимо, Купава даже не поняла, в чей огород летел камушек.

Выходя из дома, в сенцах курносая остановилась и предупредила:

— Если не знаешь игр наших, то либо учись быстро, либо не мешайся, — и злобно засмеялась: — а то не дай бог кто покалечит твоё личико прекрасное.

— Ничего, — Настя скорчила смешную рожицу, — кто покалечит, тот потом сам раны и залечит.

Курносая фыркнула и вышла на улицу. Там и правда уже стояли все, кто вчера так дружно ходил от дома к дому.

— Во что играть будем? — спросила Бояна, больше обращаясь к мальчишкам, нежели к сопернице.

— Пошли на каток кататься, — предложила Купава, не дав Зосиму даже рта раскрыть.

— У меня коньков нет, — опечалилась Настя, если бы она только знала, что можно будет покататься на льду, то обязательно захватила бы из дома свои коньки.

— Это ничего, — почти на ушко прошептал Стоян, отчего девушка подпрыгнула и схватилась за сердце.

— Ты чего пугаешь? — нахмурилась она и тихонечко ударила юношу кулачком в грудь. Стоян поймал ручку и улыбнулся.

— Я не пугаю, я заигрываю, — улыбка стала шире.

— Может, — обратился он к остальным, видя пронизывающий взгляд Купавы, которая так и сверлила его своими гневными очами, — поиграем в «Мороз-красный нос»? — предложил он.

— А как это? — Настя заулыбалась не тому, что парень предложил игру наперекор курносой, а оттого, что он всё ещё держал её за руку.

— Там очень простые правила, — начала рассказывать Марфа, подойдя к Снегурочке, она взяла её за другую руку и брату пришлось отпустить драгоценность, которую он так старательно удерживал, при этом огорчение отразилось на его лице, — обычно мы играем в эту игру на одном из полей, там уже размечены два дома, один с одной стороны, другой с противоположной. Мы все собираемся в одном «доме» ну, то есть на одной стороне. Водящий, который и будет олицетворять деда Мороза, будет стоять посередине между «домов». Он говорит закличку, мы ему отвечаем и быстро перебегаем в противоположный «дом». Ведущий должен догнать и заморозить как можно больше народа. Замороженные стоят и ждут пока не останется последний участник, который и будет новым дедом Морозом.

— Ты хорошо объяснила, — заулыбалась Настёна, — умничка, — и она поцеловала девочку в носик, — а теперь веди меня на поле, я с удовольствием сыграю с вами в эту забавную игру.

— Как бы ты, наверное, хотел оказаться на месте сестры, — поддел брата Зосим и отправился вслед за Марфой и Снегурочкой. Старший брат хмыкнул, но ничего не ответил.

Следом отправились все остальные. Купава кипела от злости на взявшуюся ниоткуда красавицу, которая спутала ей все карты. Бояна посмеивалась над соперницей, хотя тоже с сожалением смотрела на Стояна и его заигрывания со снежной девой.

Игра оказалась и правда очень интересной. Первым водить выпало Горыне, он встал на середине поля и, выждав пару минут, чтобы все рассредоточились с одной стороны, начал свою закличку:

— Я студёный Мороз,

У меня красный нос.

Всех морожу без разбора,

Разберусь я с вами скоро.

Отвечайте, кто решится

В дальний путь сейчас пуститься?

— Не боимся мы угроз,

Ты не страшен нам, Мороз!

— выкрикнули все собравшиеся и бросились в рассыпную к другой стороне. Первыми пойманными были Марфа, Лада и Молчан. Начался второй тур, и всё повторилось заново. Пойманные Купава, Бояна и Зосим завозмущались, что якобы им помешала Голуба, упавшая в этот момент и остановившая их своим падением. Девочка расстроилась, но Молчан обнял её и сказал, что зато она всё ещё не поймана. За третий заход Горыня поймал Бояна, Всемила, Любомилу и Голубу. Остались только Снегурочка и Стоян, которые разбегались в разные стороны, словно сговорившись и увёртывались от цепких ручищ Горыни. Но в конце концов остался только Стоян, которому и выпала доля водить. Он с гордо поднятой головой встал в центре и нараспев повторил заклич, только по-своему:

— Я прекрасный дед Мороз,

Отморожу руки, ноги, нос.

Берегитесь ледяных рук моих,

Заморожу в раз шестерых, семерых.

Ну и кто теперь решится

В дальний путь сейчас пуститься?

— юноша усмехнулся и подмигнул, Купава посчитала, что ей, а Бояна зарделась, подумав, что этот жест предназначен ей, и только Снегурочка показала язык Стояну, сделав смешную гримаску.

— Не боимся мы угроз,

Ты не страшен нам, Мороз!

— проскандировали дети и побежали в спасительную зону на другой стороне. Бояна и Купава так медленно бежали, что было понятно: они хотят, чтобы их поймали в объятия и заморозили. Стоян поймал их, лишь слегка прикоснувшись к их рукавам, и тут же помчался ловить следующих. Поэтому они встали в числе первых, с ними вместе остались стоять Любомила, Голуба и Лада. Пошёл второй кон игры. Рядом с девушками встали парни, остались только Снегурочка, Марфа, которую брат даже не старался поймать, и Зосим. Третий кон был для влюблённого юноши самым весёлым, когда все побежали, он первую заморозил Марфу и сразу отправился ловить Снегурочку, которая бежала на одной линии с его маленькой сестрёнкой. Девушка была ловкой и изворотливой, поэтому парню пришлось приложить все старания для её поимки. Когда она почти добежала до «дома», Стоян протянул руку к ней и, поймав её за рукав, дёрнул изо всех сил. Настя упала на юношу, который крепко прижал её к своей груди. Глаза их встретились и между ними промелькнула маленькая искра. Стася очнулась первая и звонко рассмеялась.

— Ты решил «если не поймаю, то хоть рукава пообрываю»? — сморщив смешно носик, задала она вопрос разрумянившемуся юноше.

— Я хотел тебя поймать во чтобы то не стало, лисёнок, — прошептал он, не разжимая кольца своих рук.

— Вы долго ещё валяться будете… — заорала Купава, бешено вращая глазами, её настолько взбесили заигрывания Стояна со Снегурочкой, что она не знала, куда себя девать и куда деть свою злость и разочарование. — Мы тут все уже замёрзли, — снова заорала курносая.

Стоян встал и протянул сидящей на снегу девушке руку. Стася взялась за руку и дёрнула парня на себя, а сама в этот момент откатилась и вскочила на ноги. Не ожидая такой подставы, он упал на снег и захохотал.

Купава, подлетевшая в этот момент, затопала ногами.

— Что вы себе позволяете? — злость просачивалась сквозь её слова и ядом падала на снег. Именно эту картину лицезрела Настя, опешившая на краткий миг, но морок рассеялся, и она увидела просто взбесившуюся девушку, которая что-то кричала. К сожалению, Анастасия не расслышала последних слов и осталась стоять на месте, не обратив на всё это внимания.

Стоян вовремя встал между разъярённой мегерой и той, в которую, похоже, влюбился. Пощёчина, предназначавшаяся Снегурочке, звонким эхом прозвучала в тишине. Купава попала прямо по руке Стояна, который вовремя выставил ладонь вперёд, защищая свою возлюбленную. Выходка курносой разозлила Стасю, но прежде чем выплеснуть свою злость, она посмотрела на парня, который принял удар, предназначавшийся ей. Он улыбался, а на его руке алел отпечаток от предполагаемой пощёчины. Купава стояла, зажав рот, она была ошарашена поступком парня не меньше остальных. Из её глаз брызнули слёзы, и курносая начала просить у него прощения:

— Всё хорошо, — по-доброму улыбнулся Стоян, — только не трогай Снегурочку, она ничего плохого тебе не сделала. Затем он подмигнул Стасе и обратился к остальным: — Давайте по домам, на сегодня игры закончились, нужно подготовиться к завтрему. Да и сумрак уже ложится на деревню. Думаю, всех уже ждут родители.

— А что будет завтра? — шёпотом спросила Настя, когда они все двинулись по направлению к дому.

— Завтра все мы будем гадать, — зашептал в ответ юноша, придвинувшись к девушке так близко, что их рукава соприкасались.

— На что? — продолжила игру Тася.

— На судьбу, на будущее, на урожай и… — смутившись, Стоян выпрямился, — завтра узнаешь, — произнёс он, улыбнувшись своей самой доброжелательной улыбкой.

— Поскорее бы завтра… — шепнула Настя и забежала в свой дом. Расслышал ли Стоян последние слова, или ветер отнёс их в сторону, она не знала. Облокотившись на дверь, Стася стояла и пыталась унять бешено колотящееся сердце. Девушка и не заметила, как быстро пролетел день.

Глава тринадцатая. Купание в снегу

— Дочка, это ты? — спросила Марья, выходя в сенцы.

— Да, мама, — улыбнулась Настя, — я вернулась.

— Это хорошо, — женщина указала на дверь, в которую только что влетела девушка, — мы сейчас купаться в снегу пойдём.

Только тут Стася увидела, что приёмная мать была одета. Они вышли из дома и пошли в огород, там их уже ждал отец. Он стоял рядом с баней, из которой весело вырывался тёплый пар. А из трубы валил чёрный дым.

— Давайте бегом в баню, переоденетесь там, и в снег — сам он тут же снял лёгкий кафтан, в котором находился, и голым нырнул в рядом стоящий сугроб. Вынырнув оттуда, он начал обтираться снегом и весело вскрикивать, словно его кто-то щекотал. Затем он пулей влетел в баню погреться. Кафтан остался лежать на снегу, поэтому, нагнувшись, Марья подняла его, и они со Снегурочкой, которая всё это время делала вид, что рассматривает что-то возле своих ног, зашли следом за мужем в баню.

— Не раскидывайся одеждой, — засмеялась женщина, — ты ещё пойдёшь в снегу валяться или мыться будешь? — спросила она у мужа.

— Я уже пару раз в сугроб нырял, так что, наверное, пойду вымоюсь, а вы идите снегом умойтесь. — и он из предбанника зашёл в парилку.

— Я знаю, что у тебя нет сорочки для купания, поэтому взяла свою, она, наверное, на тебе будет как на корове седло, но зато ты будешь не голой, — сказала мать и протянула дочке белоснежное одеяние. Видно было, что сорочка уже не новая и по размеру она была очень велика Насте, но девушка поблагодарила женщину, поцеловав её в щёку.

Одевшись, девушка оглядела себя со всех сторон и поняла, что одеяние было по меньшей мере на четыре размера больше. Сорочка была с коротким рукавом, поэтому смотрелась на ней не так страшно, чем если бы она была открытой. Но всё равно Настя в ней утонула.

— Бог мой, — воскликнула Марья, — ты в ней утонула. — Глаза погрустнели, и женщина начала поворачивать Снегурочку из стороны в сторону, прикидывая, что можно сделать, дабы сорочка выглядела на ней хотя бы прилично.

— Стой, мама. — В Стасину голову закралась одна мысль. — Может, я наколдую себе наряд, — предложила она, — ну… — сделав паузу, она прикинула, сможет ли это сделать, — если получится, — завершила она свою мысль вслух.

— Давай, дочка, попробуй, — поддержала её приёмная мать.

Девушка сняла с себя сорочку и, аккуратно её сложив, выпрямилась и закрыла глаза. Она представляла, что лёгкий ветерок обвивает её талию и грудь, а шёлковая трава разлетается от талии клиньями. Рукава цветами-фонариками украшают плечо. Услышав восхищённый вздох матери, она открыла глаза и оглядела себя с ног до головы. На ней был летний сарафан небесного цвета, облегающий её грудь и талию, рукава и правда были похожи на фонарики, а от талии сарафан разлетался клиньями до пола. Каждый клин на небесно-голубом фоне был словно вышит зелёным вьюном.

— Ну, как-то так, — засмеялась Настя и закружилась от восторга, что у неё всё получилось.

— Какая же ты красавица, — восхищенно произнесла Марья.

— Ты видишь не моё лицо, мама, — погрустнела Стася. — Хотя, если честно, я не видела своего отражения, так что не буду говорить это с уверенностью, я просто чувствую, что это не моё лицо, как и тело.

— Я знаю, что ты красавица, — подбодрила Снегурочку женщина, которая тоже уже успела переодеться в незатейливый наряд, — пошли купаться в снегу, — позвала она дочку.

— А если нас увидят соседи? — забеспокоилась Настя, зная, что дом Стояна рядом, через забор, а забор в огороде низенький.

— Ну… поздоровайся тогда со всеми, — засмеялась Марья.

— Мама, — захныкала девушка больше от того, что над ней посмеялись, нежели от обиды, — я же почти голая, — она помнила, что раньше нельзя было ходить в очень открытых вещах, не то что в современном мире, где хоть голая ходи — никому до этого дела не будет.

— Так и они будут почти голыми, — снова засмеялась женщина, — ну-ну, — успокоила она Стасю, которая надула щёчки, делая вид, что всё ещё обижается. — Не стоит волноваться, уже довольно темно. Да и все знают, что этот ритуал нужен, поэтому ничего страшного, если тебя на пару мгновений увидит Стоян, Зосим или Горыня. По сравнению с нами они будут более раздетыми, — и мать хитро подмигнула.

Когда Марья и Снегурочка вышли из бани, вечер и правда вступил в свои права, но всё равно Настя считала, что очень светло для такого ритуала. Она-то конечно привыкла ходить в современном мире во всём обтягивающем, откровенном, хоть и не развратном. Вначале девушка обернулась в сторону дома Горыни и выдохнула, поняв, что все уже моются в бане, так как именно оттуда доносились мужские голоса: «Ещё поддай, пожарче…». Обернувшись в сторону дома Стояна, она никого не увидела, но и звуков из их бани никаких не доносилось, поэтому она второй раз выдохнула и вслед за приёмной матерью нырнула в снег. Волосы её растрепались и от мокрого снега прилипли к телу. Марья начала растирать снегом тело дочери, а Настя в ответ натирала снегом мать. Снег, казалось, обжигал, что очень удивило девушку, ведь она считала снег холодным и бездушным. Она не верила, что он может согреть и тем более обжечь. Сарафан прилип к ногам и теперь очень хорошо просматривалась фигура девушки. Марья во всю веселилась, ныряя в снег и обтираясь им, Стася повторяла все движения матери и тоже смеялась, на душе было хорошо, ей было весело и спокойно.

Именно такую, весёлую, с разметавшимися по телу волосами, прилипшим к ногам сарафаном, её увидел Стоян и застыл, любуясь открывшейся картиной, ему всё больше нравилась эта чудная девушка, которая не была похожа на девушку из их мира, она была словно фея или богиня, пришедшая в их мир. Мать, понимая куда смотрит сын, одёрнула его и заулыбалась.

— Нравится? — спросила она. Улыбка на её губах говорила о том, что она понимает своего сына, картина и правда была великолепной.

— Да, — смутившись ответил Стоян и, отвернувшись, вошёл в баню переодеться.

Из дома вышли Зосим с отцом и маленькой Марфой. Зосим тоже увидел Снегурочку, которая звонко смеялась и была по настоящему прекрасной феей в этот момент. Он застыл как вкопанный с открытым ртом, но в этот момент вышел брат, из одежды на котором была только набедренная перевязь. Он дал младшему брату подзатыльник и прошипел, чтобы тот не подглядывал. Отец в этот момент уже вошёл в баню, а Марфа только сейчас заметила Снегурочку и закричала:

— Здравствуйте, соседи, — голос малышки остановил веселье этих самых соседей. Марья тоже прокричала в ответ приветствие и поздравила всех с Велесовой неделей. А Снегурочка встала как вкопанная, уставившись на Стояна.

«Бог мой, — пронеслось у Насти в голосе, — да он же в одном полотенце вышел». Щёки девушки покрылись румянцем, и она резко отвернулась, даже не подозревая, что сейчас выглядит ну очень соблазнительно и не только для Стояна, но и для его младшего брата.

Мирослава Феофантовна, мать Марфы и двух взрослых сыновей, звонко рассмеялась.

— Уж больно скромная у тебя дочка, Марья, — закричала она соседке.

— Есть такое дело, — заулыбалась в ответ приёмная мать, ничуть не стесняясь своего вида.

— Пошли мы с Марфушей в баньку, а потом в снежок, — снова хохотнула соседка. — А ты, — обратилась она к сыну выделяя слова так громко, что Снегурочка расслышала каждый звук, — дождись всех, а то кто брата обтирать будет с отцом, — и снова до Насти донёсся заливистый смех женщины.

— Хорошо, мама, — пожал плечами Стоян и нырнул в снег.

— Снегурочка, пошли в баньку попаримся, — отвлекла дочку от смятения Марья. — А то замёрзла поди.

— Нет, что ты — засмеялась Стася, — я же из снега — выделила она слово, — сделана, я не могу замёрзнуть.

— Пойдём, пойдём, а то парень перекалится от прилива жидкого огня, — и, взяв дочку за руку, мать увела её в баню.

Напряжение спало, когда Стоян понял, что соседи скрылись из вида.

«Ну до чего же прекрасная девушка», — снова подумалось ему. Теперь он знал наверняка, что кроме неё ему никого не надо. Увидев, как она веселится и отдаётся природе, он влюбился в неё ещё сильнее, если такое вообще возможно. Последнее слово, брошенное ей, «снег», не давало ему покоя. «Почему она сказала, что сделана из снега?» — размышлял он, снова и снова погружаясь в снежную прохладу.

Его размышления исчезли с появлением всей семьи, которые бросились друг друга обтирать снегом, подбадривать и просто дурачиться. Соседи вышли из бани и ушли в дом, оставив юноше воспоминания, которые будоражили фантазию и давали волю желаниям.

Придя домой, Стася напомнила, что должна накормить приёмных родителей салатом и окрошкой, поэтому она попросила все нужные ей ингредиенты и быстро порезала их в большой таз. Затем она выставила на стол глубокие тарелки и ложки, положила в каждую тарелку немного салата и заправила его сметаной.

— Угощайтесь, — улыбнулась она Ивану да Марье, — пробуйте вначале в виде салата.

Муж с женой осторожно подчерпнули ложкой содержимое и, косясь друг на друга, отправили содержимое в рот. Медленно прожевав, они в один голос вынесли свой вердикт:

— Вкусно, — и накинулись на салат с удвоенной силой.

Стася положила и в свою тарелку немного салата и, глядя на родителей, заулыбалась.

— Конечно, вкусно, — добавила она и тоже отправила ложку салата в рот. — А где Рыжик? — поинтересовалась она.

— Спит уже, — кивнули родители в сторону печи.

Все очень быстро наелись, и, когда девушка предложила им сделать окрошку, Марья засмеялась.

— Давай лучше завтра, — положив руки на живот, сказала она, — а то мы, по-моему, объелись.

— Это точно, — подтвердил Иван, тоже поглаживая свой живот.

— Хорошо, — кивнула Стася и убрала со стола лишнюю посуду.

Когда все уже ложились спать, со стороны огорода послышались странные звуки, словно кто-то ударял молотом по наковальне. Да так громко, словно это происходила прямо за домом.

— Что это? — любопытство снова взяло верх, и девушка попыталась посмотреть в окно, но на окно был натянут бычий пузырь, поэтому разглядеть впотьмах в него ничего было нельзя.

— Похоже, парнишку одолевают разные желания — хохотнула Марья, сильно выделив последнее слово, — вот и пошёл выплеснуть свои эмоции и заодно поостыть.

— Работа всегда успокаивает, — подтвердил отец, лукавые огоньки плясали в его глазах, а на губах играла полуулыбка.

— Вы о ком? — не поняла намёка дочка. И снова попыталась рассмотреть через окно тот предмет, который издавал такой громкий звук.

— Это Стоян, — протянула мама и, подмигнув дочери, добавила: — видать, зрелище было впечатляющее, раз он забыть его не может.

— Что Стоян? — не унималась Стася, она уже начала злиться намёкам, которые бросали родители и всё ещё не могла понять, что такого делает юноша, что издаёт такие звуки.

— Доченька, — засмеялся Иван открыто, — неужели не поняла?

— Нет… — недоумевая произнесла девушка и снова припала к окну, которое выходило в огород.

— Стоян пошёл работать в кузню, — начала мать.

— Чтобы заглушить желание, — подхватил отец.

— Видать, сильно его сегодняшнее зрелище зацепило, — снова продолжила Марья.

— Вот парень и выплёскивает свои эмоции там, где можно не думать о тебе, — подытожил Иван.

— Или наоборот, — подмигнула женщина, продолжая свою мысль, — где можно спокойно помечтать с кувалдой в руках.

— Завтра посмотрим, что он сотворит за ночь, — заулыбался мужчина, — и сразу всё будет понятно.

— Подождите, — глаза девушки расширялись всё больше и больше с каждым сказанным словом приёмных родителей, — вы хотите сказать, что Стоян кузнец? — последнее слово она почти прошептала, не веря в свои слова.

— Ещё какой кузнец, — хитро посмотрела на дочку Марья.

— Его отец кузнец по роду, — посмотрев на Снегурочку, Иван понял, что она не совсем понимает то, о чём он сказал. Поэтому он постарался объяснить поподробнее: — по роду — это значит, все в роду у них были кузнецами, дед, прадед и прапрадед, все предки по мужской линии занимались кузнечным делом.

— А Стоян кузнец по таланту, — вклинилась в разговор приёмная мать. — У него дар божий создавать красоту своими руками.

— Он в кузню пришёл сам, когда ему было года три, взял молот, но не удержал и выронил — улыбаясь, рассказывал приёмный отец.

— Поэтому Добрыня прихрамывает на одну ногу, — закивала головой Марья.

— Но делать нечего, отец дал своему малышу небольшой молоточек и показал, как им орудовать. — продолжал Иван. — С тех пор мальчонка каждый день упорно тренировался и в семь лет выковал настоящее сокровище…

— Брошь в виде голубки, — прервала мужа женщина.

— В тот момент у нас останавливались купцы, — снова взял инициативу в свои руки мужчина. — Одному из них так понравилась безделица, что он купил её за большие деньги, с тех пор Добрыня работает только тогда, когда сын веселится с детьми, но когда Стоян заходит в кузню, отец бросает всё и уходит.

— Уже семь лет парень изготавливает всё, что попросят, — снова вклинилась мать, — до Щедреня он переделал всю работу, чтобы все праздники спокойно отдыхать, вот ты и не слышала, как он работает.

— Мальчишка работал днём и ночью, чтобы успеть до праздников отдать все заказы, — подтвердил отец. — Он настоящий мужчина! Выносливый, сильный, ловкий и с умной головой на плечах.

Стася слушала и улыбалась. Ей нравился этот простой, но очень привлекательный юноша. Ну и пусть он не принц, разве обязательно только за принцев замуж выходить? Нет. Она твёрдо решила, что её вторая половинка должна во всём ей подходить. А принц это или кузнец, разве не всё равно, если сердце наполняется теплом, а на лице расцветает улыбка и становится уютно на душе.

— Давайте спать, — девушка подошла к приёмным родителям и обняла их по очереди, пожелала спокойной ночи и пошла к своей импровизированной кровати.

— И тебе дочка, спокойной ночи, — заулыбался отец.

— А у кого-то будет, ой, какая беспокойная ночь, — сказала Марья и весело засмеялась. Взяв мужа под локоток, она повела его на полати. — Надеюсь, что парень всё же выплеснет весь свой пыл в кузне, — как бы между прочим бросила мать в сторону Снегурочки.

— Хорошо, хорошо, — всплеснула руками девушка, — я виновата в том, что он пошёл работать, — и отвернулась от родителей к стенке. А про себя улыбнулась: «Что ж, это хорошо, что я ему настолько нравлюсь», — похвалив себя, она закрыла глаза. Иван да Марья расхохотались в голос и улеглись спать.

Глава четырнадцатая. Подарок

Утром, как только пропели петухи, Стася соскочила с кровати. Накинув на себя шубку, она быстро выбежала во двор. Как всё-таки ей не нравилось, что нужду приходилось справлять не в тёплом уютном доме. И она корила себя за то, что выбежала, даже не пожелав доброго утра родителям, а ведь мама уже хлопотала над завтраком. Интересно, во сколько она встаёт?

— Может, туалет наколдовать в доме? — пожав плечами, девушка так же быстро вбежала в дом, плотно прикрыв за собой двери. — Бррр… — поёжилась она, — странно, вроде я изо льда, почему вдруг мёрзну? — сосредоточившись, Тася мысленно посмотрела на свою ледяную броню. Лёд потрескался и кое-где были большие сколы, это говорило о том, что совсем скоро Настя будет свободна и от ледяной брони и от чужого облика.

— Доброе утро, — проворковала мать, уже стоя у печи с ухватом на перевес.

— Доброе, мама, — улыбнулась дочка и быстро собрала свою импровизированную кровать. — А где отец? — спросила она, понимая, что не видит его в доме.

— Он отправился в лес, принести еловых веток, хочу, чтобы сегодня в доме пахло хвоей. — Вынимая из печи кашу, Марья улыбнулась девушке и, поставив горшок на стол, подозвала котёнка наливая ему в миску молока. — Странная у нас животинка, — глаза её засветились добротой от вида маленького рыжего комочка, который смешно подбежал к миске и принялся лакать вкуснятину. — вроде котейка, а какой-то засоня, его и не видать толком в доме, и под ногами не мешается.

— Это же хорошо, — наконец-то согревшись, Настя подошла к столу, чтобы помочь Марье, — можно его погладить, поиграть с ним, но он умный, поэтому не мешается.

— Как ты спала? — спросила приёмная мать, — хорошо? Ничего не мешало твоему сну? — хитро прищурив глаза, она посмотрела на девушку.

— Хорошо спала, просто отлично, — потягиваясь, произнесла Стася, — и поверь, — поддёрнула она мать, — стук молота о наковальню меня только убаюкивал.

— Ты бы умылась, голубка моя, — сквозь смех заметила Марья и, растрепав волосы дочери, достала посуду и начала её расставлять.

Быстро умывшись, девушка насухо утёрлась полотенцем и плюхнулась за стол. Рыжик протяжно зевнул и, посмотрев на хозяев, вальяжно развалился возле печки.

— Мама, я всё спросить хотела, — промолвила Анастасия, — а почему у вас нет ни одного зеркала в доме?

— Зеркала, — это привилегия богатых, — пожав плечами, женщина стала серьёзной, из руки у неё выпала ложка и сгрохотала на пол. — Ой, — вскрикнула Марья, — ждём гостей, — и она лукаво улыбнулась.

— Опять Купава припрётся… — недовольно буркнула Тася.

— Тебе не нравится соседка? — удивилась мать.

— Неа, — честно призналась дочь, — она хитрая, изворотливая и какая-то… — подбирая слово, девушка снова начала накручивать на палец прядь не своих волос, — скользкая как лягушка, — скрючив пальцы и вытащив язык, она смешно сморщила носик и, сгорбившись, начала наступать на мать, подражая противному голосу курносой.

— Я жабёнок очень вредный,

Не богатый и не бедный.

Скользкий, мерзкий и противный,

Оттого и дефективный.

Мы соперницы с Бояной

За внимание Стояна

Мы грызёмся, как волчицы

Потому как мы блудницы.

Я сожру тебя, Снегурка,

Я сожгу тебя в печурке,

Будешь таять, умирать.

Тебе Стояна не видать…

— Марья хохотала до слёз и когда всё же Настя дошла до неё и сделала вид, что наскакивает на женщину, она вздрогнула и разразилась ещё большим смехом.

В этот момент в дом вошёл отец, а с ним вместе Стоян. Они краем глаза видели то, что происходило в доме поэтому тоже покатились со смеху. Настя, увидев того, кого ну совсем не ожидала видеть, аж подпрыгнула и спряталась за мать.

«Блин, — подумала она, — я даже расчесаться не успела, волосы, наверное, сосульками свисают до бёдер. Ладно хоть умыться смогла».

— Значит, тебе Стояна не видать? — гоготнул отец, — ну, знать, сынок, зря ты пришёл, — обратился он к юноше.

— Что вы успели услышать? — сконфуженно выглянув из-за матери, спросила Настя.

— Только последние две строчки, — улыбнулся Стоян, — и то, как ты испугала до полусмерти Марью Микулишну. Надо запомнить, эффективный способ врагов от себя отгонять, — и скрючив пальцы, парень нагнулся и прыгнул.

Иван да Марья захохотали снова, а обиженная девушка подошла к юноше и поправила его:

— Не так я показывала, — нахмурившись, она показала ему язык. — И вообще, ты поздороваться забыл.

— Доброе утро, лисёнок, — по-доброму улыбнулся парень и, взяв за локоть капризулю, придвинул её к себе и обнял. — Я надеюсь, ты не против, — прошептал он ей на самое ухо.

— Против, — буркнула Тася и отодвинулась.

— Каюсь, провинился, — подняв вверх руки, произнёс Стоян, — но я пришёл не просто так, — и парень с любовью посмотрел на Снегурочку.

— Садись с нами завтракать, — пригласила к столу Марья.

— Не откажусь, — кивнул он в знак согласия, после чего, пройдя мимо девушки, уселся на указанное место.

— Я здесь сижу, — снова пробурчала Анастасия.

— Хорошо, — развеселился парень, — садись, — юноша отодвинулся от стола и указал на свои колени — я буду только за…

Иван да Марья весело ухмылялись, понимая, что парнишка вовсю заигрывает с их дочкой. «Лучшего выбора, чем Стоян, мы бы и сами не сделали», — говорили глаза женщины; «Вот если бы всё сошлось, и они поженились, было бы просто прекрасно», — говорили глаза мужчины. Так часто бывало, что слов и ненужно было, ведь они понимали друг друга с полувзгляда.

— Решил поиграть со мной? — заулыбалась Настя, — ну что ж… — она проплыла возле него и, резко обернувшись, нежно провела пальцем по нижней губе парнишки.

— Уф, — судорожно выдохнул Стоян, и в глазах заблестели страстные огоньки.

— Я, пожалуй, здесь сяду, — словно ничего и не было, сказала девушка, медленно усевшись на лавку, стоящую напротив парня.

— Аааа… — раскрыв рот юноша выглядел потерянным, — а как же я? — собравшись с духом выпалил он.

— Ты? — удивилась девушка. — А что ты? — пожала она плечами как ни в чём не бывало, — ты же сидишь, вот и сиди, — и облизнула нижнюю губу, что произвело на парня эффект взорвавшейся бомбы.

Тихий гортанный хрип слетел с уст, и юноша понял, что заигрывать с юной леди очень опасно.

«Нужно успокоиться, — мысленно напомнил он себе, — не то снова придётся работать в кузне до потери сознания, дабы не так ярко представлять все эти картины».

Хозяева веселились от души. Отец уселся рядом с дочкой, а мать разложила всем кашу. Поставив на стол вчерашний салат, который они так и не осилили, она села рядом с парнем.

— Приятного аппетита, — промурлыкала Настя, посмотрев сквозь полуопущенные ресницы на гостя.

— Приятного, — заулыбался он и, взяв ложку в руки, только сейчас заметил, что на столе стоит непонятное блюдо, — а… — растерявшись, парень не понимал, у кого спросить, но потом всё же посчитал, что хозяйка этого дома Марья, а значит, она и готовит все яства. — Что это за еда такая? — указал он кивком головы на салат.

— Салат, — пожимая плечами, ответила вместо матери дочка, — она уже доедала кашу и надеялась, что ей удастся сегодня поговорить о своей жизни с приёмными родителями.

— Это блюдо Снегурочка приготовила, — пояснила Марья.

— Поверь, вкуснее я не пробовал, — кивнул в сторону салата Иван, облизывая ложку, так как он быстрее всех съел свою порцию каши, — с вашего позволения, — улыбнулся он и положил в свою тарелку почти половину находившегося на блюде салата.

— И мне, — протянула уже пустую тарелку Марья, — только поменьше, а то детям не хватит, — заулыбалась она, посматривая украдкой за дочкой и гостем.

— Я сейчас салат не буду, — проворковала Тася, — я днём окрошку для вас сделаю, тогда и наемся вволю салата. А сейчас лучше лишний кусок хлеба съем, уж больно вкусный хлеб ты готовишь, мама, — откусив кусочек, девушка закрыла глаза, наслаждаясь тёплой ароматной пищей богов. Она и не подозревала, что сейчас выглядит очень соблазнительно.

— Кхм… — откашлялся Стоян и заулыбался, когда глаза девушки распахнулись и вопросительно посмотрели на него. — Всё хорошо, — заверил он, понимая, что это совершенно не так. А чтобы скрыть своё желание, он положил в свою тарелку немного салата. Отправив первую ложку себе в рот, он воскликнул:

— Вкуснотища! — и налёг на блюдо с удвоенной силой. Когда его тарелка опустела, он посмотрел на неё с таким сожалением, что Настя расхохоталась.

— Можешь положить себе и мою порцию, — хмыкнула она, протянув парню всё блюдо.

— Спасибо, — широкая улыбка, казалось, озарила весь свет своей искренностью и добротой.

Завтрак прошёл очень быстро, но гость и не собирался уходить. Он наблюдал, как Снегурочка помогает матери с посудой, а потом садится напротив него.

— Итак… ты пришёл не просто так, — повторила она его же слова.

— Да… — спохватился парень и вышел в сенцы, вернулся он очень быстро со свёртком в руках. — Вот, — протянул он ношу Снегурочке, подойдя к ней почти вплотную.