«Сказка ложь, да в ней намёк…»
Ложь живёт с человеком постоянно. Некоторые люди могут пользоваться ею и жить припеваючи, пока она не разоблачится. Однако остаётся без ответа вопрос: а есть ли неправда во благо? Или, позволив себе даже благую ложь, душа теряет свою живость и постепенно каменеет?
Сказка — уникальный дар многогранности воображения, где из уст в уста передаются уроки мудрости без назидания, когда всё хорошо заканчивается. Сказки нужно читать хотя бы для того, чтобы понимать трудности правды и мнимого блага обмана.
Сливовые деревья считаются особенно прочными, поэтому они символизируют непреклонность и настойчивость. Нежные белые цветки также символизируют честность последователей Конфуция.
Растения. Мифология
Николай и Надина
Досилия удивительная страна, и каждый, кто хоть раз побывал в ней, непременно хотел бы туда вернуться. Изобилие пищи, доброжелательные люди, бережное отношение к природным ресурсам, соблюдение законов, сохранение традиций и развитие культуры — это то немногое, что можно о ней сказать.
В Досилии города и деревни отправляют небольшой налог в казну столицы, остальные доходы остаются в местном правлении. Князья округа на Совете распределяют их на благоустройство районов и нужды жителей.
Широкие дороги, вымощенные брусчаткой, прокладывают прежде, чем строить новые дома. Тротуары из природного камня поражают чистотой и неповторимым орнаментом рисунка. Города и посёлки с оригинальной архитектурой, живописная горная местность, пещеры и водопады не оставляют безразличным ни одного художника, приезжающего в эту страну. Секреты мастерства передаются от отца к сыну, от матери к дочери.
Столица государства Танаис окружена со всех сторон лесными угодьями. В горах нескончаемый запас самоцветов и золотых рудников. Поэтому в стране особо популярно ювелирное дело. Красные гранаты, синие и фиолетовые топазы; малахит, андалузит, нефрит, жадеит — и это даже не весь список названий. Особенно ценятся изумруды, обладающие насыщенным зелёным цветом и высокой прозрачностью.
Жилые дома, ювелирные мастерские, рынок и прочие строения находятся в нижней части города. В самом центре Танаиса на холме возвышается царский дворец из белого мрамора. На обширной территории более тридцати строений и тенистый парк, так сочетаются зодчество и живая природа.
Во дворце Танаиса жили царь с царицей, и у них был единственный сын — Николай. Мальчик рос в любви и радости, родители с детства учили его быть честным и справедливым. Будучи мудрыми правителями, они прививали наследнику уважение и заботу к своему народу.
Внутреннее убранство дворца соответствовало изысканности и культуре его хозяев. Коридоры были украшены лепниной с изображениями птиц и зверей, обитающих в стране. На стенах красовались фрески из истории государства. Многие комнаты тематически расписаны и отделаны полудрагоценными камнями. Их целебные и магические свойства использовали как правители, так и население страны.
Царский кабинет, мебель, письменные принадлежности, чаши были выполнены из малахита различных оттенков. Считалось, что этот камень исполняет желания, а если пить из такой чаши, научишься понимать язык животных.
Светлая столовая была расписана сказочными сюжетами. Когда лучи солнца пробивались через длинные узкие окна в зал, подсвечники, люстры и блюда из янтаря переливались яркими цветами. Люди верили, что янтарь помогает наладить связь времён, а его магическая сила охраняет от недругов.
Малые помещения дворца предназначались для аудиенций и гостей. Одной из самых красивых комнат во дворце была библиотека. Все поколения жителей дворца трепетно относились к книгам, приобретая их со всего света. В огромном мраморном зале стояло четыре колонны из зелёного, жёлтого, синего и вишнёвого авантюрина.
Книжные стеллажи были так же обрамлены этим камнем. Стеклянный блеск камней подсвечивал книги даже в темноте, а при свете ламп казалось, что переплёты переливаются всеми цветами радуги, так как их украшали полудрагоценными камнями, которые добывали недалеко от города.
Досилия стала такой развитой и богатой страной благодаря мудрости и честности её правителей.
Шли годы, государство процветало, и вскоре царевич Николай превратился в статного мужественного юношу. Родители стали подыскивать ему невесту.
К югу от Досилии располагалось небольшое королевство Миландия, где жила умная и любознательная принцесса Надина. С детства её привлекал блеск драгоценных камней, она любила украшения. Однажды в библиотеке своего отца Надина приметила большую книгу с картинками и приходила её читать, изучая свойства камней. Юная голубоглазая красавица увлеклась лечебными свойствами минералов, астрономией и гороскопом.
Однажды во дворец прибыл музыкальный театр, и маленькая девочка с восторгом смотрела на танцующие пары и слушала вокальное исполнение арий. После представления она захотела учиться танцам. А когда Надина подросла, придворный учитель бальных танцев с гордостью объявил королю, что его дочь грациозна и прекрасно двигается.
В это утро принцессе исполнилось шестнадцать лет, король вызвал её к себе.
— Какая ты стала красавица! — обняв дочь, горделиво произнёс он.
— Спасибо, отец, — густо покраснев, ответила Надина.
— Я хочу преподнести тебе необычный подарок, — и
король протянул дочери небольшую резную шкатулочку.
Принцесса с любопытством открыла её, увидела прекрасный перстень и удивлённо посмотрела на отца.
— Это кольцо станет свадебным подарком, — произнёс он, — ты много знаешь о камнях, но этот особенный.
— Откуда он у тебя? Я не помню, чтобы дедушка носил что-то подобное.
— Я купил его у торговца драгоценностями, когда ты только родилась.
— Кольцо прекрасно, — восторженно проговорила принцесса. — Жаль, что я не смогу его носить, это же мужской перстень. А как называется этот чудо-камень?
— Хризопраз, что означает золото и лук-порей. Это полудрагоценный камень, но он имеет много достоинств. Изумрудно-зелёный оттенок очень редкий. А магические достоинства камня сильнее многих драгоценных.
— Почему его могут носить только мужчины?
— Это было одним из условий торговца, — улыбнулся король, — он сказал, что перстень принесёт тебе удачу и богатство, только если наденешь на левый мизинец своему избраннику.
— Спасибо, отец, — поклонившись, сказала Надина, — я исполню твою просьбу и подарю его своему будущему мужу.
По случаю именин королевы Миландии назначили бал, на который пригласили высокопоставленных особ, в том числе и царя Досилии со своей семьёй. Царевич Николай сразу заприметил миловидную блондинку, которая была центром внимания, и спросил камердинера:
— Кто эта длинноволосая красавица?
— Надина — дочь наших правителей, — гордо ответил тот, — множество женихов хотят составить ей партию.
— Я тоже рискну, — подмигнул Николай.
Танцы красавицы были расписаны на весь вечер, и царевичу пришлось долго ждать своей очереди. Искренние глаза принцессы покорили его сердце, и он понял, что потерял голову бесповоротно. Провожая её к столу с напитками, Николай проговорил:
— Прошу разрешения ещё на один танец.
Надине тоже приглянулся доброжелательный молодой человек, и весь оставшийся вечер она танцевала только с ним.
Через месяц была объявлена помолвка, а ещё через два — сыграли свадьбу. Венчание состоялось в Миландийском соборе. Молодые обменялись старинными кольцами. Николай надел на палец своей возлюбленной ажурное серебряное кольцо с лунным камнем, а Надина ему — золотой перстень с хризопразом.
Новобрачные поселись во дворце Танаиса. Царевич много работал с отцом, перенимая опыт правления страной. Его семейная жизнь была наполнена заботой и любовью. Несмотря на государственные обязанности, он всегда находил время для жены. Они гуляли по парку, катались в лесу верхом на лошадях, танцевали на балах. Молодожёнам казалось, что они всю жизнь были вместе.
Вскоре Николаю исполнился двадцать один год. По законам Досилии, отец должен передать трон совершеннолетнему сыну, а сам отойти от дел, отправившись с царицей в путешествие. После коронации родители оставили молодых в столице, а сами уехали отдыхать.
Шло время. Николай и Надина стали достойной заменой прежних правителей. У молодого царя было достаточно мудрых мужей, чтобы продолжать политику отца, а также самому выдавать новые идеи по благосостоянию страны.
В Досилии много лесов, а в каждом городе своё лесничество и охотничьи угодья. Главный охотник выбирался особенно тщательно, так как он не только устраивал царскую охоту, но и руководил всеми лесничими и охотниками в других регионах. В свою очередь, те следили за бережным отношением к природным богатствам и диким животным.
Как-то раз на охоте Николай поранил руку. Вечером следующего дня, когда боль немного утихла, он отправился в библиотеку. Царь сел в кресло возле вишнёвого авантюринового столба.
— Как твоё самочувствие? — беспокойно спросила Надина, войдя в зал с бинтами.
— Боль уже стихла.
Жена заботливо поменяла мужу повязку и заверила:
— Тебе надо лежать в постели.
— Я целый день лежал, — возразил царь, — сейчас мне гораздо лучше.
Царица кивнула, выбрала себе книгу и села напротив.
На следующий день Николай снова отправился в библиотеку и сел на то же место. Надина пришла позвать его к обеду и предложила:
— Дай осмотрю твою рану, — сняла повязку и удивилась: — Что это?
Николай посмотрел на руку. Рана затянулась и перестала кровоточить.
— Как такое может быть? — удивился он.
— Когда мы вчера ушли из библиотеки, у тебя болела рука?
— Я заметил, что за чтением книги боли совсем не чувствовал, а ночью рана снова тянула и ныла. Но как только сегодня после завтрака пришёл в библиотеку, боль прекратилась.
— Это не может быть связано с книгами, здесь что-то другое, — размышляла царица. — Покажи, как ты сидел.
Николай уселся на прежнее место, коснувшись раненой рукой авантюринового столба, и лукаво заметил:
— Книга — самое лучшее средство от боли.
— Я так и знала, — произнесла Надина. — Это лечебное действие авантюрина! Камень способствует скорейшему заживлению ран. Повязка тебе точно не нужна.
Они пошли на обед, а вечером вернулись в библиотеку. Царь теперь специально положил руку на колонну, а наутро окончательно убедился в том, что авантюрин обладает лечебными свойствами. От его раны остался лишь небольшой шрам.
Так авантюриновый столб в библиотеке стал не только украшением комнаты, но и домашним лекарем. Это происшествие послужило поводом для написания книги о минералах. Николай и Надина теперь много времени проводили в своей библиотеке, по крупицам собирая сведения о камнях и изучая их магические свойства.
Непохожие братья
Тихой летней ночью, когда тёмное небо было усыпано яркими звёздами, у царской четы родился первенец. Царевича назвали Василием. Забот в семье прибавилось, но радость родителей была безграничной.
Прошло ещё два года. Весна выдалась нарядная и тёплая. Царский парк зеленел, наполняя воздух ароматами трав и цветов. Прекрасным утром, когда небо осветили первые золотистые лучики, на свет появился ещё один мальчик. Родители решили дать сыну имя Прохор.
Отец с матерью гордились сыновьями. Братья росли дружными и сильными духом. Но несмотря на небольшую разницу в возрасте, они сильно отличались друг от друга.
Прохор относился к тем, кого нелегко сбить с намеченного пути. Весёлый и остроумный малыш славился своим упрямством, уж если ему взбрела в голову какая-то идея, то он не успокоится, пока её не осуществит. Царевич даже в раннем детстве был более самостоятелен, чем его старший брат. Повышенное чувство справедливости заставляло его с любой неправдой бороться до конца, даже если после этого следовало наказание.
Зная его напористый характер и безудержную страсть к приключениям, отец поручал маленькому сыну трудные задания. В старшем возрасте Прохор часто прогуливал дворцовые уроки, предпочитая им прогулки на лошади или игру «следопыта в лесу». Он хорошо владел оружием, много времени упражнялся с учителем фехтования и главным охотником государства.
У мальчика было много друзей, которые помогали весело проводить время. Физическая сила и здравый смысл делали его вожаком. Вместо дипломатических встреч и уроков математики ребят всегда можно было найти в охотничьем домике или на псарне. Однако Прохор не выносил юмора и совсем не понимал шуток брата.
Терпеливый Василий мог долго ждать, пока младший брат нагуляется, чтобы потом отвести его на уроки. Старший рано начал читать и уже в девять лет записывал свои мысли по управлению государством. Успешно изучал науки, любил философию, иностранные языки, увлекался астрономией и географией. Царь брал сына на заседания Думы, и тот смело высказывал свою точку зрения по любому вопросу, что очень радовало государственных мужей. Открытость Василия притягивала к нему людей, он всегда любил рассуждать и старался находить выход из любой ситуации.
Пристрастием царевича были также прогулки под луной по дворцовому парку. Однажды, когда ему исполнилось восемь лет, царская семья отправилась на родину Надины в Миландию. Когда они остановились на ночлег в дорожной таверне, мальчик в первый раз обратил внимание на огромную полную луну, светившую прямо на его кровать. С этого дня у него появилась привычка гулять при луне и мечтать.
Василий был большим фантазёром и придумывал невероятные истории. Благодаря богатому воображению ему никогда не было скучно одному, часто он настолько увлекался сочинительством, что рассказывал маме о невероятных приключениях с вымышленными друзьями. Когда очередную вымышленную историю слышал Прохор, он негодовал, обзывая брата вруном.
— Это не ложь, а лишь иное видение мира, — говорила мать, защищая Василия.
— Я не могу его слушать, — протестовал Прохор, — не всегда угадаешь, где кончается правда в его словах и начинается вымысел.
— Мне нравится придумывать разные истории, — возражал Василий, — так у меня поднимается настроение.
Оба брата играли в шахматы. Василий проявлял к ним интерес ещё с трёх лет и через два года получил от отца великолепный подарок. На столике из красного дерева в его комнате стояли шахматные фигуры из тёмно-зелёного оникса. Николай часто играл со старшим сыном, пока не подрос младший. Василий быстро понял принцип игры, и это стало его любимым занятием. Он играл как с соперником, так и в одиночку, продумывал партию, вырабатывал стратегию, а потом применял на практике.
Прохор приобщился к шахматам только в семь лет, да и то под большим давлением отца. Мальчику никогда не нравилось долго сидеть на одном месте, но авторитет царя не обсуждался, и сын смирился.
— Шахматы — военная игра, — учил отец, — ты возглавляешь одну армию, а твой противник — другую.
— У нас мирное государство, и я не хочу ни с кем воевать, — возражал Прохор.
— Ты понимаешь мою фразу буквально. Играть в шахматы — не значит воевать. Но в ходе этой игры вырабатываются качества, необходимые для мудрого стратега и руководителя: память и логика, интуиция и вдохновение.
— Но так скучно сидеть часами за столом, — упрямился сын.
— Во время шахматных партий развивается терпение, выдержка, внимание и уважение к своему сопернику.
С этого дня Прохор каждый день без напоминаний играл с Василием в шахматы.
Царевичей с малых лет водили на заседания Думы, а подросткам разрешалось участвовать в обсуждении вопросов, где они учились ответственности за свои слова и обязанности перед народом.
В государстве действовали три основных закона:
Первый — уважай другого, как самого себя.
Второй — не бери чужого.
Третий — не обманывай.
Эти законы были обязательны для всех.
Прошло время, старшему царевичу исполнилось четырнадцать лет, у братьев сформировались свои интересы, но каждый день они по-прежнему находили время сыграть партию. Однажды Прохор пришёл к брату в плохом настроении. Игра сразу не задалась. Василий заметил невнимательность брата и, пытаясь развеять его тяжёлые мысли, спросил:
— О чём ты всё время думаешь?
— Отец подарил мне меч, — удручённо ответил Прохор.
— Ну и почему ты такой грустный? — уточнил Василий.
— Понимаешь, раньше я всегда дрался на шпагах, и это гораздо удобнее.
— Меч тяжелее, чем шпага. Но тяжело в учении, легко в бою, — подбодрил Василий.
— Я не говорил, что мне тяжело. Просто я сроднился со шпагой, а теперь надо привыкать к новому оружию.
— Почему тебе всегда так сложно что-либо менять?
— Опять ты насмехаешься надо мной, — обиженно пробурчал Прохор.
— У тебя сегодня просто нет настроения, — произнёс Василий и, решив пошутить, сделал ошибку в ходе.
— Так ходить нельзя, — запротестовал Прохор, — я заберу твоего короля.
— Ну и что? А я объявлю республику и буду играть дальше.
— Почему ты всё время пытаешься лукавить?
— Это не ложь, я учу тебя воспринимать юмор, — ответил Василий и протянул руку.
Братья рассмеялись и обнялись.
Надина с раннего возраста прививала сыновьям любовь к чтению. Конечно, у каждого из них были свои предпочтения в книгах, но даже непоседливый Прохор с удовольствием читал исторические и охотничьи истории. Василию больше нравились сказки, истории камней, книги по астрономии и философии. Они оба любили проводить время в семейной библиотеке.
К восемнадцати годам любовь Василия к шуткам не пропала. С царевичем все стремились заговорить, он мог поднять настроение кому угодно. Высокий худощавый юноша с прямыми русыми волосами и гордым профилем лицом походил на мать, а от отца ему достались тёмно-карие глаза миндалевидной формы. Девушки, разговаривая с ним, восторженно смеялись, втайне мечтая покорить его сердце, но парень был слишком разборчив.
Царевич не любил праздники, но, так как для приёма гостей требовался дворцовый этикет, он овладел премудростями дипломатической беседы и вынужден был научиться танцевать. Также Василий хорошо разбирался в политике и экономике и помогал отцу решать государственные вопросы.
В честь дня рождения сына родители учредили бал, пригласив множество юных красавиц из разных королевств. Приехало много гостей, в разгар праздника Надина позвала сына в небольшую комнату за троном и доверительно сказала:
— Ты на пороге взрослой жизни, настало бремя ответственности не только за свои поступки, но и за их последствия.
— Я давно уже чувствую ответственность за торжественность этого праздника, — возразил Василий, улыбаясь.
— Этот золотой медальон, — продолжила мать, не обращая внимания на шутки сына, — он украшен четырьмя красными рубинами, а внутри выгравирован твой портрет.
— Зачем такая помпезность? Ты же знаешь, я не люблю всякие побрякушки.
— Это не побрякушки, а твой талисман, к нему надо относиться серьёзно. Рубины имеют большую силу, они представители огненной стихии. Камень не только придаёт величие человеку, который его носит, но и укрепляет силы, прогоняет печаль и способен защитить от злой магии. Этот драгоценный минерал может избавить от любой душевной боли и восстановить жажду к жизни.
— Спасибо, матушка, но у меня не бывает тоски и печали. Жизнь прекрасна, а я молод и силён.
— Благодаря твоему оптимизму и юмору, — заметила царица, улыбаясь. — Пусть медальон станет твоей защитой от возможных неприятностей.
Сын поклонился, поцеловав матери руку, и произнёс:
— Буду беречь как зеницу ока. Любой подарок матери — это уже талисман на всю жизнь.
Они вернулись к гостям. Торжество продолжалось до полуночи, но присмотреть себе невесту Василию так и не удалось.
Через два года восемнадцать лет исполнилось Прохору. Это был высокий коренастый юноша со светлой кучерявой шевелюрой, круглым лицом и синими глазами, в которых прослеживались наивные лучики мечтательности. Он так же, как и в детстве, любил охоту и конные прогулки, но к этим пристрастиям присоединились балы и путешествия.
Царевич посетил уже все большие города своего государства и близлежащих стран, не пропуская ни одного развлечения. Его правдивая натура часто противоречила правилам этикета. Если он чувствовал в словах фальшь, то осуждал напрямую, не заботясь о последствиях. Прохора постоянно тянуло на подвиги.
Царица и ему подготовила медальон, как у Василия, только на золотой крышечке красовались не рубины, а сапфиры.
— Пришёл и твой час носить талисман, — сказала она, гордо вешая его на шею сыну. — Синие сапфиры — твои камни, символы мудрости и власти. Они способны усилить чутьё и поднять настроение, а ещё сапфир помогает притягивать светлые силы и делает своего владельца более решительным в достижении поставленных целей.
— Спасибо, матушка, — поклонившись, сказал Прохор.
— Этот талисман считают мощным орудием защиты от интриг и зависти, а также от проклятий и сглаза.
— У нас честное и законопослушное государство, не думаю, что кому-то придёт в голову плести интриги и заговоры, — заметил сын.
— Времена бывают разные, — задумчиво сказала мать.
Битва с великаном
В государстве всё было спокойно. Столица Досилии хорошела и процветала благодаря кропотливой совместной работе властителей и народа. Василий и Прохор уже состояли в совете государственных мужей и присутствовали на всех дипломатических приёмах. В свободное время братья часто читали свои любимые книги в библиотеке или играли в шахматы. Иногда Прохору было скучно сидеть на месте, и он отправлялся охотиться.
Досилия имела множество крупных городов и деревень. Город Смол расположился вдоль гор и мраморных каньонов, население занималось добычей руды и мрамора, что приносило хорошие доходы и казне, и горожанам.
Однажды из деревни Руске не пришла партия мрамора для постройки часовни в столице. Царь попросил Прохора узнать причину, тот безотлагательно отправился на место. Царевич прибыл в Смол только к вечеру следующего дня. Остановившись в гостинице «Смолянка», он решил прогуляться.
Обычно на городских улицах вечером собиралось много народа, но в тот день было немноголюдно, редкие прохожие пробегали мимо него с угрюмыми лицами. Царевич решил не озвучивать свои регалии. Одетый в костюм купца, он не вызвал никаких подозрений у хозяина гостиницы.
Рано утром, спустившись на завтрак, Прохор подозвал молодого плюгавенького официанта с гладковыбритым лицом и маленькими глазками:
— Любезный, скажи, пожалуйста, сколько вёрст до деревни Руске? — спросил он.
Официант испуганно огляделся, присел за стол и почти шёпотом сказал:
— Десять вёрст. А зачем вы туда направляетесь?
— Мне нужно заказать мрамор для постройки.
— Туда сейчас опасно ехать.
— Что-то случилось?
— Говорят, в деревне поселился страшный великан, разоривший Руске, — гнусаво ответил мужчина, — и работы в мраморном каньоне почти прекратились.
— И как давно он появился? — нахмурив брови, спросил царевич.
— Да вот уже месяц держит в страхе всё население. Из деревни люди семьями стали уезжать. Когда великан об этом узнал, то пригрозил, что всех беглецов будет ловить и есть. На прошлой неделе так и сделал, целую семью сожрал, — прошептал трактирщик, оглядываясь и тяжко вздыхая.
Прохор задумался. Собеседник немного помолчал, потом вкрадчиво продолжил:
— Он заставляет рабочих добывать мрамор, но теперь к нам купцы не едут. Слухи дошли даже до заморских стран. Великан хочет добраться и до нас. Горожане вынуждены возить ему подводы с едой, иначе грозит разрушить город.
— Так откуда он взялся? — возмутился царевич.
— Никто не знает, говорят, спустился с гор, с мест, где начинаются мраморные каньоны.
— Клим, — послышался грубый бас.
Трактирщик вскочил и испуганно убежал. Минут через пятнадцать появился снова:
— Ещё чего-то желаете? — растерянно предложил он.
— Когда в Руске отправляется очередная телега с продовольствием? — спросил Прохор.
— Через пару часов, — заискивающе ответил тот.
Царевич кивнул, расплатился и вышел из гостиницы.
Деревня Руске была известна всей стране благодаря большим залежам мрамора. Каньонов было семь: три подземных и четыре надземных. Природный камень рабочие добывали тяжёлым трудом.
Сто лет назад деревушка стала предметом споров трёх государств, и все каменоломни пришли в упадок. Отец Николая выкупил Руске, затем пригласил мастеров из других стран, и дело начало возрождаться. Царь не пожалел казны, и всего за несколько лет маленькая деревушка стала центром по добыче мрамора.
Каменные глыбы грузили на повозки, запряжённые в сорок лошадей, и везли к пристани. В заморские страны мрамор доставляли на больших кораблях, а внутри государства глыбы сплавляли по реке на небольших парусных судах. Из этого мрамора и был построен царский дворец.
Стояла ранняя осень, погода была тёплая, но листва на деревьях уже начинала менять окраску. Дорога шла через небольшие холмы, окружённые густыми лесами. Телега выехала из чащи на мощёную дорогу, и царевич увидел развилку. Одна дорога вела в деревню, другая — в мраморный каньон. Прохор попросил остановиться, поблагодарил возницу и направился в сторону мест добычи мрамора.
Вскоре он оказался около огромной каменной чаши. Сказочный пейзаж открылся его взору. Серебристые мраморные скалы уходили в глубину прозрачных вод и как бы обнимали изумрудное озеро, в котором не было видно даже водорослей, только на определённой глубине проглядывались гроты и пещеры штолен.
Прохор осторожно шёл вдоль отвесной скалы, когда вдруг заметил в штольне четырёх мужчин. Он неспешно подошёл к ним. Рабочие безрадостно подняли головы, и царевич уважительно произнёс:
— Здравствуйте, добрые люди!
— И тебе не хворать, — ответил коренастый парень со светлыми волосами и загорелым лицом.
— Скоро совсем стемнеет, а вы ещё работаете?
— У нас рабочий день теперь долгий.
— Как же вы справляетесь? — посочувствовал царевич.
— Особо выбора нет, семью кормить надо.
— Великан Кашко напугал всех рабочих, некоторым удалось сбежать, а некоторых он съел, — вставил высокий мужчина средних лет с маленькой бородкой.
— Кашко? — усмехнулся царевич. — Такое смешное имя и такой злобный великан!
— Ничего смешного нет, — серьёзно ответил коренастый, — в первый день его появления мой друг тоже посмеялся и тут же попался на закуску.
— Для чего ты всё выспрашиваешь? — спросил худосочный рабочий в потрёпанном комбинезоне. — Уж не подослан ли ты великаном?
— Что вы, я просто хочу заказать мрамор, — смутился царевич, осматривая штольню. — А вы знаете, кто сейчас отпускает мрамор купцам?
— Уже неделю, как ни один купец не появлялся в нашей деревне, — скептически проговорил Худосочный, — теперь великан — хозяин, он и отпускает.
— А чем Кашко обычно занимается днём?
— Обычно в полдень он проверяет свои владения, ходит по каньону, ищет беглых рабочих. В деревне многих погубил, чтоб ему пусто было, — пробормотал высокий бородач. — Вчера в бригаде нас было пятеро, но только до обеда, потому что Кашко не понравилось, каким тоном мой шурин ему ответил, так он взял его за ноги, стукнул о коленку и проглотил.
— А у меня на прошлой неделе съел отца, потому что тот медленно работал, — пожаловался Коренастый, — но я подметил, что великан страшно злится, когда с ним непочтительно разговаривают, а ещё очень любит получать подарки.
— Кашко такой страшный, что ему давно никто не перечит, боятся даже смотреть в его сторону. Совсем распоясался, — боязливо оглядевшись, добавил Худосочный.
Царевич поёжился, затем попросил каменотёсов показать самую глубокую штольню. Внимательно осмотрев все подходы и входы к ней, попрощался с рабочими и быстро зашагал в деревню.
В Руске он попал, когда уже совсем стемнело. Деревня казалась действительно разорённой и мрачной, хотя кое-где ещё горели фонари и можно было разглядеть дорогу. Некоторые дома стояли с заколоченными окнами, всё выглядело серым и неприметным. По улицам бродили грязные брошенные собаки. Людей было очень мало, а те, что попадались на глаза, подозрительно смотрели на него, ускоряя шаг.
Вскоре на пригорке Прохор заметил небольшой трактир, внутри было чисто и уютно. С правой стороны от входа находились два массивных деревянных стола со стоящими на них опрокинутыми стульями. На стенах висело несколько пейзажей каньона в мраморных рамках. Фалдами спадали белые ажурные занавески, а широкие подоконники так и сверкали мраморным блеском.
Царевич подошёл к стойке, за которой стоял худощавый осунувшийся молодой мужчина и вытирал стаканы.
— Принимаете постояльцев? — дружественно улыбаясь спросил Прохор.
Мужчина поднял голову, посмотрел на визитёра печальными глазами и безрадостно спросил:
— Какими судьбами попали в нашу забытую богом деревню?
— Я купец, приехал заказать мрамор для своего дома. Можно ли у вас остановиться на ночь?
— Остановиться-то можно, но вы уверены, что хотите этого? — с опаской спросил хозяин. — Вы привезли с собой подарки для великана?
— Зачем? Я буду покупать мрамор у хозяина каньона, ему подарки не нужны. Обычно купцы заказывают определённое количество товара, оплачивают, а потом мрамор отвозят на корабль.
— Ваши сведения устарели. Сейчас, прежде чем заказать товар, надо отдать огромный подарок великану, а он подумает, отгрузить мрамор или съесть тебя. Всех купцов распугал. Поэтому, если у вас нет подарка, лучше уезжайте.
Прохор задумался. Хозяин продолжал возиться с посудой, наблюдая за незнакомцем.
— Есть у меня очень интересный подарок для великана, — произнёс царевич, усмехнувшись.
— Это хорошо, тогда у вас есть шансы на разговор с ним, — одобрительно сказал мужчина.
— Как же я его подарю, если не знаю, где живёт ваш Кашко?
— В часовне, на центральной улице деревни, выстроенной ещё в прошлом столетии.
Прохор поблагодарил и вышел на улицу. Было совсем темно, но он уверенно поспешил к часовне.
Подходя к воротам высокого каменного здания с часами, он услышал громкий храп. Царевич постучал, храп не прекращался, он постучал ещё раз, реакции не последовало. Тогда он со всей силы забарабанил в дверь. Храп утих, и послышался звук падающих камней.
— Кто посмел меня беспокоить? — раздался громкий рёв.
Ворота распахнулись, и появился страшный монстр, в десять раз больше обычного человека. Расплющенный нос, огромный рот с выдающейся вперёд челюстью и двумя клыками, выпученные глаза, над которыми торчали две безобразные родинки — всё это придавало великану грозный вид.
— Это ты посмел меня разбудить, ничтожный человечек?! Знаешь ли ты, что я с тобой сделаю? — спросил он гневно, пытаясь разглядеть свою жертву.
Прохор от неожиданности отпрянул, но затем сжал что есть мочи свой сапфировый талисман на груди и закричал:
— Да, это я тебя разбудил!
— У тебя должна быть очень веская причина, чтобы я тебя не убил сейчас! — заревел монстр.
— Я приехал за мрамором и привёз огромный подарок. Сюрприз ждёт тебя завтра утром на каньоне.
— Зачем же ты меня разбудил сейчас, если подарок будет только завтра утром? — удивился великан.
— Я решил предупредить заранее. Вдруг ты завтра проспишь, ведь подарок непростой: если его привезут, а хозяина не будет, он может обидеться и убежать, — заверил царевич.
— Что же это за подарок, который может убежать? От меня никто ещё не убегал.
— Поверь, Кашко, тебе очень понравится.
— Надеюсь, ты знаешь правила, — злобно засмеялся великан, — если мне что-то не понравится, я тебя съем.
— Посмотрим, — пробормотал Прохор.
— Я пошёл спать, завтра встретимся на каньоне, — прогромыхал великан и скрылся в часовне.
Наступила гробовая тишина. Царевич выдохнул и посмотрел по сторонам. От страха вся рубашка на нём промокла, пот струился по лицу и всему телу. Медленно направляясь в гостиницу, он, оправдываясь, убеждал сам себя:
— По-моему, сейчас я нарушаю третий закон страны, который гласит, что лгать нельзя. Но ведь я это делаю для безопасности людей.
Рано утром Прохор отправился на встречу и прибыл на место гораздо раньше великана. Белизна мраморных скал сверкала под тёплым осенним солнцем. Тишина и умиротворение царили в воздухе. Царевич нашёл достаточно выгодное место обзора на пригорке и терпеливо ждал великана. Неожиданно донёсся страшный треск валившихся деревьев.
— Где мой подарок?! — ревел монстр.
— Стой, где стоишь!
Великан остановился и насторожился. А царевич что есть мочи закричал:
— Кашка-страшка-великашка!
Тебе в подарок обзывашка.
Если в штольню ты пойдёшь,
Там костей не соберёшь.
Если будешь обижаться,
Буду я с тобой сражаться,
Ну а если бой начнёшь, —
Смерть свою ты обретёшь!
Великан завертел своими жуткими глазами, замахал руками и громогласно закричал, отбросив царевича на сто аршин назад:
— Ты обмануть меня вздумал, мелкий человечек?! Я тебя сейчас поймаю и разорву на части!
— Попробуй догони, толстопуз, — огрызнулся Прохор и помчался к штольне.
Великан кинулся за ним, ломая кусты и деревья. Царевич всегда быстро бегал, но в этот раз ему надо было бежать изо всех сил, изворачиваясь и увиливая. Кашко не всегда его замечал, так как из-за своей злости был рассеян и неповоротлив. Прохор быстро залез на высокую скалу, под которой была самая глубокая штольня, и принялся дразниться, привлекая внимание великана.
Кашко в ярости быстрыми шагами направился прямо к своей жертве, чувствуя, что победа близка, осталось только протянуть руку. Он с размаху шагнул в штольню и внезапно оказался под водой. Кашко издал страшный рёв, барахтаясь и цепляясь за мраморную скалу, где стоял царевич. Тот еле успел отскочить от края. Великан оторвал огромную глыбу, придавившую его своей тяжестью.
Когда царевич пришёл в себя, вокруг него стояли мужики и о чём-то горячо спорили. Увидев, что их герой очнулся, они подхватили его на руки и понесли в деревню. Там его переодели, накормили и рассказали, что глыба, упавшая на великана, сделала великолепный мост, через который можно легко и быстро перевозить товар в деревню. Парню крупно повезло, что камень не задел его, а большая волна выбросила на берег. Прохор порадовался вместе с ними, но так и не раскрыл своё происхождение.
В честь освобождения Руске Николай объявил праздник, на который пригласил всех знатных красавиц государств и нескольких заморских принцесс.
Миланья и Чудо-Юдо
Накануне бала Прохор зашёл к Василию и, улыбаясь сказал с порога:
— Я пришёл поиграть.
— Видимо, хочешь что-то сказать? — лукаво заметил брат.
— Родители затеяли бал.
— Знаю, — подтвердил Василий, расставляя шахматы.
— Говорят, нам пора задуматься о женитьбе, особенно тебе, — иронично продолжал Прохор.
— Хочешь историю? — усмехнувшись, произнёс Василий.
— Давай.
— Идёт как-то человек по полю, видит, пастух играет с бараном в шахматы. Он подходит ближе и спрашивает: «И кто выигрывает?» — «Ну, баран, он и есть баран! Ничья!»
Прохор нахмурился:
— Очень смешно. Я серьёзно, а ты смеёшься. В чём смысл твоей байки?
— Женитьба — дело нехитрое, — спокойно заметил Василий, — тебя уже сосватали, вот ты и женись. Я бараном быть не хочу, для меня жена — это что-то необъяснимое, важное и любимое. Со мной этого пока не случилось.
— По-моему, ты преувеличиваешь, — расслабившись, произнёс Прохор и сделал первый ход, — у тебя всё время какие-то шуточки на этот счёт.
— В последний раз я видел Иоанну, когда ей исполнилось три, а мне пять. Наши родители вдруг решили нас помолвить.
— А моя наречённая умерла в шесть лет, — выигрывая пешку, парировал Василий.
— Теперь ты можешь выбирать сам, — делая ход конём, отметил брат.
— Опасно пошёл, — защищая пешку, пошутил Василий.
— Ты же знаешь, я всегда рвусь в бой.
— Никто не возражает, — отметил Василий, выводя ферзя на поле. — На балу всегда есть возможность устроить свою личную жизнь.
— И у тебя будет такая возможность.
— Я её точно не упущу, — засмеялся старший брат.
— Конечно, у тебя есть преимущество передо мной, — подтвердил младший, — ты свободно сможешь выбирать, а я довольствуюсь только тем, кого увижу на балу.
— На этот счёт мне повезло больше, — согласился Василий. — Хотя и твоя наречённая может оказаться красавицей и умницей, не стоит переживать раньше времени.
— Я тоже хочу сделать свой выбор сам, особенно когда это касается личной жизни, — сообщил Прохор, забирая с доски слона противника.
— Ну, я в этом не сомневаюсь. Шах!
— Так вот, можешь поддержать меня в случае чего.
— На меня всегда можешь положиться, — весело ответил Василий и неожиданно сказал: — Предлагаю ничью.
Прохор посмотрел на свои фигуры и, отметив, что на стороне брата явное преимущество, спросил:
— Надеюсь, ты не считаешь меня бараном?
— То была шутка, я считаю тебя достаточно сильным соперником.
— Ну вот и договорились, — обрадовался Прохор и пожал брату руку.
Настал день праздника. Гости всё прибывали, и вскоре огромный двор перед дворцом был заполнен каретами и экипажами. Разодетые дамы заполнили зал. Царь Николай просил Прохора уделить внимание принцессе. Иоанна оказалась миленькой девушкой, она натянуто улыбалась царевичу, но отвечала на его вопросы надменно, немногословно и с явным превосходством. Вскоре Прохору наскучило общение с ней, и он пригласил на танец другую девушку.
Принцесса обиделась и выразила своё недовольство родителям. Тут же Василий галантно пригласил её на танец. Иоанна осталась довольной, так как Василий всё время её веселил и развлекал.
Николай заметил, что Прохор не уделяет должного внимания невесте и подозвал его к себе. Сын объяснил:
— Прежде чем скрепить наш союз узами брака, нужно время.
Праздник закончился далеко за полночь, многие гости уехали на следующее утро, в том числе и семья Иоанны. Ей так же удалось убедить родителей, что они с Прохором только познакомились и должны ещё раз встретиться. Король и королева пригласили их к себе на бал в начале следующего месяца.
На следующий день в столице поползли слухи о том, что на портовый город Дос напало Чудо-Юдо. Царь отправил туда гонца.
— Беда пришла, откуда не ждали, — сообщил тот по возвращении. — Появилось в нашем краю чудище морское поганое. Требует себе каждую неделю в жёны по девушке, да чтоб волосы были длинные и фигура статная. А если кто ослушается и не приведёт свою дочь-красавицу, насылает он шторм могучий, разбивает о берег корабли и лодки. Столько красавиц погубил ненасытный ирод! Люди напуганы.
— Я справился с великаном, — заявил вдруг Прохор, — и с чудищем разберусь.
— Теперь моя очередь сражаться, — возразил Василий.
— Мне легче такими делами заниматься.
— Ты про хитрость с великаном? — уточнил брат.
— Смотри не перемудри, — произнёс Николай, — почитай закон нашей страны. Обман даже в тяжёлых случаях может плохо закончиться.
— Не беспокойся, отец, я всё помню. На тебя, брат, оставляю родителей, береги и храни их. Дай бог свидимся ещё.
Вечером родители благословили сына на правое дело, и на заре тот отправился в путь.
Дос — большой портовый город на побережье Южного моря. Вдоль берега тянулась горная гряда, где добывали природный камень. Высокий маяк, стоявший посередине набережной, делил город на торговые ряды и зону отдыха. Левая от маяка зона в народе носила название «Красная», а правая — «Зелёная». Каждый опытный капитан знал это и безошибочно понимал, в какую часть города плыть его судну.
В Красной зоне занимались строительством судов, ловлей и переработкой морских продуктов. Город обеспечивал рыбой не только жителей страны, но и ближайшие государства. В Южном море только у берегов Доса водились огромные крабы и омары. Отлов редких рыб строго контролировался законом.
Горные породы, из которых была построена Красная зона, имели порфировую структуру. Это значит, что в основной массе вулканического стекла встречались крупные вкрапления минералов. Для отделки фасадов домов использовали оттенки красного и пурпурного порфира. Площадки, дорожки, ступеньки мостили красным и розовым гранитом, а внутреннюю обстановку и террасы облагораживали малиновым и вишнёвым кварцитом. Торговая зона выглядела очень богато.
Зелёная зона стала уютной бухтой для путешественников. Люди из разных стран приплывали сюда на отдых, посмотреть на экзотику здешних мест. В Южном море всегда была очень тёплая вода и прибой выносил к берегу опустевшие раковины. Волны дробили их, а течения и ветер перемешивали осколки с песком и глиной, и ракушки становились плотными. При высыхании этот материал превращался в прочное вещество и его использовали для строительства.
Окрас камня был от белого цвета до коричневого, но жёлтый оттенок присутствовал всегда. Поэтому дома из окаменелого ракушечника смотрелись как золотые строения, переливаясь в лучах солнечного света. Ракушечник не давал дому перегреваться в жаркий день и промерзать зимой.
Для окон использовали в основном зеленоватую разновидность слюды, а в сочетании с большим количеством зелени город даже с моря казался зелёным. В этой зоне процветала торговля декоративными и художественными промыслами ручной работы.
В Дос Прохор прискакал только утром следующего дня и, привязав лошадь возле небольшой гостиницы, отправился на побережье. Погода стояла ясная и солнечная, море было чистым и спокойным. Царевич спустился на побережье по лестнице, сделанной из природного камня. Народу было много, дети и молодые девушки что-то искали в песке и складывали в корзинки.
Оказавшись на пляже, царевич увидел множество огромных перламутровых ракушек. «Наверно, их выбросило на берег во время шторма», — подумал он, нагибаясь за одной. Распрямившись, царевич нечаянно столкнулся лбом с молодой девушкой. Глаза их встретились, и он замер.
В руках красавица держала полную корзину ракушек. Её изумрудно-зелёные глаза излучали манящую нежность, локоны длинных рыжих волос доходили до самых щиколоток, на белоснежной коже виднелись чуть заметные веснушки. Девушка скупо улыбнулась, развернулась и пошла по берегу. Прохор некоторое время стоял как вкопанный, затем побежал следом и закричал:
— Подождите, пожалуйста!
Девушка остановилась и посмотрела на него.
— У вас большой улов сегодня, — запыхавшись, сказал царевич, — могу я помочь донести его?
— Помочь вы, конечно, можете, — произнесла она тихим нежным голосом, отдавая ему корзинку.
Они медленно двинулись вдоль берега, и незнакомка сказала:
— Эти ракушки я приготовила для своей свадьбы. Сегодня вечером меня оденут в подвенечное платье, посадят в лодку и отправят к жениху.
Прохор остановился, совершенно не понимая, о чём она говорит. Потом бережно взял её за руку и спросил:
— Как вас зовут, прекрасная незнакомка?
— Миланья.
— Мне очень хочется познакомиться с вашими родителями, — продолжал царевич, как будто не услышал, что она собирается замуж.
— У меня нет родителей. Отец в прошлом году ушёл в море и не вернулся, а маму вскоре свалила горячка. Мы живём вместе со старшей сестрой и работаем в лавке у купца.
— Тогда познакомьте меня со своей сестрой.
— На этой неделе жребий выпал на меня, и сегодня вечером я стану женой Чуда-Юда, — печально сообщила она.
Тут только Прохор вспомнил, зачем он приехал в Дос, лицо его вытянулось и потускнело, он понял, что за жениха пророчат этой красавице, и заверил:
— Я полюбил вас, Миланья, с первой минуты и теперь буду бороться за вас, чтобы никакое чудище морское не смогло встать между нами.
— Это так неожиданно, — потупив глаза, отозвалась красавица. — Кто вы и как вас зовут?
— Младший царевич Прохор.
— Даже не знаю, как мне быть…
— Я приехал из столицы, чтобы расправиться с чудищем, а встретил свою судьбу, — торжественно произнёс он.
— Самонадеянно сказано, — заметила девушка, — а есть ли у вас какой-либо план, Ваше Высочество?
— Зачем мне план? — удивился Прохор и хвастливо сказал: — Я просто увезу вас во дворец.
Миланья покачала головой:
— Но тогда чудище разрушит город и убьёт жителей.
Прохор заметно приуныл, здравый смысл ему напомнил, что в первую очередь его миссия освободить город, а потом воскликнул:
— Мы его одурачим!
— Негоже, Ваше Высочество, семейную жизнь с обмана начинать, — укорила девушка.
— Да, это правда, — согласился он, осознавая, что его слова противоречат законам государства.
— У меня появилась идея, — покраснев, произнесла Миланья. — Мы сыграем на слабостях чудовища. Я слышала, что оно очень ревниво, ненавидит честных мужчин и умных женщин.
Молодые люди обсудили план действий.
Ближе к вечеру на берегу моря собралось множество народу, все хотели проводить девушку в последний путь. Дно лодки усыпали ракушками, а в середину посадили Миланью, распустили ей косы и отправили в море. Когда она отдалилась от берега, царевич незаметно влез в лодку и спрятался. Девушка попросила Прохора не вмешиваться, что бы ни случилось, пока она сама не подаст ему знак.
Неожиданно лодка остановилась, из воды показалась уродливая голова. Большие красные глаза уставились на жертву, и через мгновение из воды вырос жёлто-коричневый ящур. На удивление Миланьи чудище оказалось не таким уж огромным, всего на две головы выше обычного мужика. Внешность его не столько страшная, сколько несуразная. Чешуйчатый раздвоенный хвост, на который он опирался, как на ноги, и лошадиная голова с маленькими оленьими рогами.
— Какую пташечку сегодня для меня выбрали! — воскликнуло существо писклявым голосом, помахивая тонкими лапками, и представилось: — Меня зовут Чудо-Юдо. А ты кто?
Миланья смутилась от неожиданности, страх прошёл, и она невольно улыбнулась.
— Да она совсем глупая, смотрит, глазками моргает, не кричит, да ещё и улыбается. Да ты что, немая, моя хорошая? Мне даже нельзя с тобой поговорить? Сразу жрать придётся? Ну ты хоть слово вымолви, скукота такая, аж выть хочется! — пищало чудище, наматывая круги вокруг лодки.
У девушки закружилась голова, и она резко сказала:
— Я не могу с тобой говорить, ты всё время вертишься!
Чудище остановилось и спросило удивлённо:
— Ты что, мне развлечение предлагаешь?
— Да, предлагаю, только не вертись, прошу тебя. Я могу с тобой поиграть, глядишь, и скука твоя пройдёт.
— Ой, да ты не немая вовсе, моя хорошая, — затараторило чудище, слащаво хихикая и вращаясь. — Такая глупенькая, ещё играть со мной удумала. Какая прелесть, точно развлечение на целую неделю.
— Может, для начала остановишься, чтобы я рассказала тебе правила игры?
Чудо-Юдо опустило в воду своё странное туловище и подобралось поближе к девушке, хватая её за волосы маленькими лапками с тонкими коготками:
— Ну, давай играть, волосатенькая моя.
Миланья побледнела, доставая из корзинки три большие разноцветные раковины. Потихоньку освобождая из его цепких коготков свои волосы, она произнесла заговорщицким тоном:
— Каждая из этих ракушек имеет свой секрет. В одной из них спрятана сила неведомая, в другой — ум великий, а в третьей — неизвестность. Если выберешь цвет, получишь сюрприз.
Чудище позеленело от злости и запищало:
— Ты что, самая умная? Зачем мне неизвестность? Я должно всё знать! Я — самое умное, самое сильное, самое красивое! Что мне ещё надо?!
— Конечно, конечно, — подтвердила Миланья, — никто тебя обижать не собирается, ты всегда делаешь всё по-своему. Вот я и подумала, вдруг тебе захочется чего-нибудь новенького?
Чудище успокоилось и снисходительно заявило:
— Ладно, показывай, что там у тебя.
Миланья положила перед чудищем три разноцветные ракушки: красную, зелёную и голубую. Они блестели и переливались в лунной дорожке, а небо, освещённое множеством звёзд, отражалось в прозрачной воде.
Чудище с любопытством рассматривало ракушки и вдруг капризно запищало:
— Я хочу все три! Они такие красивые. Почему я не могу взять все три?
— Да потому, что ты, чудище поганое, тянешь свои лапы к моей девушке и морочишь ей голову своими байками! — выкрикнул Прохор, выбравшись из-под груды ракушек.
— Меня обманули?! — заорало Чудо-Юдо. — У тебя есть жених?! Как ты посмела притащить его ко мне?! Я вас на рога посажу, хвостом забью, город разорю, бурю напущу.
— Хорошо, ты всё сможешь сделать, — бесстрашно возразил царевич, — только это привычно для тебя, поэтому скучно. Мы же предлагаем тебе развлечение, а если не понравится, тогда исполняй свои угрозы.
— Уговорили, я всё равно съем вас обоих, но мне надо сначала потешиться. Ну что там у тебя, рассказывай!
— Перед тобой три ракушки, что в них, не знает никто, выбрать надо только одну, — объявил Прохор. — Есть два варианта: первый — ты выбираешь сам, а второй — предлагаю я.
— Ну какой ты забавный, сейчас лопну от смеха. Кто же посмеет мне что-либо предлагать? Я всегда беру всё, что захочу, глупый ты мой обед, — расхохоталось чудовище, схватив голубую ракушку. — Любопытненько, что в этой! Остальные потом раскрою.
Злодей принялся ковырять ракушку своими острыми когтями. Вдруг послышался тонкий щелчок, створки раскрылись, и оттуда на туловище чудища потекла вязкая жижа. Оно выронило ракушку в лодку, испуганно запищало и на глазах у изумлённых влюблённых стало таять и растекаться.
Вскоре на поверхности воды появились разноцветные зубастые рыбки, их было такое количество, что море казалось пёстрой лужайкой. Они вонзали в лодку зубы и грызли дерево, словно пилой. Миланья очень испугалась и забилась в угол, но Прохор не растерялся, выхватил свой меч и стал бить изо всех сил по рыбам. Моментально море окрасилось в чёрный цвет, но царевич упорно продолжал соскребать зубастиков с бортов лодки. Миланья очнулась, схватила остатки ракушки и выбросила в море. Вода закипела, покрылась синей пеной, и вскоре всё стихло.
В лодку упал первый утренний луч, солнце медленно поднялось из-за горизонта. Море стало зелёно-голубым, прозрачным и спокойным. Царевич взял вёсла, развернул обгрызенную рыбами лодку и направил её к берегу и спросил:
— Как же так получилось, что чудище выбрало именно ту ракушку, в которой ждала его смерть?
— Оно не подозревало, что с ним может что-то случиться, — ответила девушка.
— А где ты взяла эти раковины?
— Перед смертью их дала мне матушка и сказала: «Береги пуще глаз своих, они спасут тебе жизнь. Наступит день, и ты поймёшь, как ими воспользоваться». Я решила их сегодня взять с собой.
— У тебя ещё остались зелёная и красная. Ты знаешь, что за сила в них спрятана?
— Пока нет, но теперь понимаю, что использовать их надо только в самом крайнем случае.
— Ты очень смелая девушка. Я полюбил тебя с первого взгляда и буду рад представить моей семье как жену! — воскликнул царевич. — Конечно, если ты не против!
— Я согласна, — не задумываясь произнесла она, — ты мне тоже сразу приглянулся. Только у меня ещё есть сестра, и я не могу оставить её одну.
— Не переживай, мы позаботимся о ней, — успокоил царевич, — дадим ей титул княжны, и она станет завидной невестой. У меня есть старший брат, может, и они составят друг другу партию.
Вернувшихся влюблённых встретили изумлённые горожане. Молодые люди рассказали, что теперь их город свободен от чудища и они могут жить спокойно. Местный глава устроил большой праздник.
На следующий день Прохор и Миланья отправились в столицу. Царевич был счастлив, представив родителям свою будущую жену. Царь с царицей не противились выбору сына. Несмотря на его помолвку с Иоанной, они посчитали, что сын вправе изменить свою судьбу. Как оказалось, и принцесса была счастлива этой новостью, так как сама влюбилась в другого королевича. Помолвку отменили, и обе пары сыграли свадьбы в один день. Как говорится, «в семье ладно, да в государстве складно».
Загадочные смерти
Шло время. Василию исполнился двадцать один год, по закону он теперь имел право сам выбирать жену, так как его наречённая невеста умерла в детском возрасте.
Правители Досилии не боялись оставлять трон молодым наследникам. У каждого царя был свой Совет, в который отбирали политиков, отлично знающих своё дело, тем самым помогая царю принимать нужные законы. Совет состоял только из честных, справедливых и ответственных людей.
Подошло время совершеннолетия Прохора, и трон переходил к нему, так как он был уже женат. Коронацию назначили через неделю после его дня рождения, а родители по закону собирались поехать путешествовать. Накануне коронации царица вдруг почувствовала недомогание и утром не смогла подняться с постели. Праздник решили отложить.
Николай был обеспокоен здоровьем супруги и тем, что болезнь развивалась так быстро, что за неделю она сильно похудела. Доктора перепробовали все методы лечения, собрали консилиум, но происхождение болезни не поняли. Царь сутками не отходил от жены, и в какой-то момент сам почувствовал слабость. Ухудшение его состояния началось рано утром, днём он ещё навещал свою царицу, а к вечеру не смог встать с постели.
Братья не на шутку обеспокоились здоровьем родителей.
— Могу заверить Ваше Высочество, что болезнь протекает одинаково, — говорил один из приглашённых докторов. — Мы делаем всё возможное, чтобы спасти ваших родителей, но пока лечение безуспешно.
— Может, это заразно? — спросил Василий.
— Думаю, нет. Прошло уже две недели, заболевание не передаётся другим, его протекание непонятно.
— Может быть, их кто-то отравил? — предположил Прохор.
— Мы исследовали и этот вариант, но признаков типичного отравления анализы не показали.
На следующий день Надина позвала к себе сыновей и прошептала слабым голосом:
— Настало моё время. Свалил меня недуг, но ухожу с лёгкой душой. Не давайте себя в обиду, берегите дружбу и помогайте друг другу.
Братья долго стояли у постели матери, дыхание её прерывалось, казалось, что она заснула. Они собрались уходить.
— Прохор, — послышался вдруг тихий голос матери.
Сын подошёл и встал у изголовья кровати.
— Возьми его, что бы ни случилось, никогда не снимай и никому не отдавай, — произнесла она, еле шевеля губами, потом замолчала, глубоко вздохнула и прикрыла веки.
— Свадебное кольцо с лунным камнем! — воскликнул Прохор. — Зачем это?
— По-моему, она прощается, пойдём, — угрюмо ответил Василий.
Николай читал «Магию цвета», когда братья вошли к нему.
— Рад видеть вас, — прокашлявшись, проговорил царь.
— Мы тоже, батюшка, — ответили хором братья.
— Как здоровье матери?
— Только что были у неё, — произнёс Прохор, — она с нами поговорила и заснула.
— Надеюсь, всё обойдётся, — улыбнувшись, отметил царь. — Странный недуг, доктора говорят, что не могут найти причину его появления. Какая-то неизвестная болезнь.
Он жестом показал сыновьям сесть рядом с кроватью, заметив на руке Прохора перстень Надины, тревожно сказал:
— Видно, у матери дело плохо, раз она отдала своё кольцо.
— Не думай об этом, — подбодрил Василий, — ты только что сказал, что всё будет хорошо.
— За вас я не переживаю, если что-то случится, вы сможете постоять за себя, — проговорил отец.
— Твоя правда, — заверил Прохор, похлопывая брата по плечу.
Николай задумался, потом позвал:
— Подойди ко мне, Василий.
Сын преклонил колено.
— Возьми мой перстень с хризопразом, — произнёс царь, надевая ему на палец фамильную драгоценность.
Братья переглянулись. Василий, стараясь сгладить напряжение, ласково спросил:
— Батюшка, ты что это делаешь?
— Неспокойно мне в последнее время.
— По-моему, вы рано с нами прощаетесь, — проговорил Прохор, — вам ещё предстоит путешествие.
Отец помолчал, и слёзы навернулись у него на глаза:
— Спасибо, что навестили, а теперь идите, мне надо немного поспать.
Сыновья поклонились и медленно вышли из комнаты.
Погода портилась. Всю ночь лил дождь как из ведра, а к утру небо прояснилось. Служанка, дежурившая возле кровати царицы, проснулась от её сильного кашля, подала воду, но царица глубоко вздохнула и затихла.
— Помогите! — закричала девушка.
В комнату прибежали доктора, но в сознание Надина так и не пришла.
В стране объявили траур. Царь был безутешен, его самочувствие резко ухудшилось. Братья по очереди дежурили возле постели отца.
Миланья распорядилась о погребении царицы, её решили отпевать в полдень следующего дня. Василий приказал перед похоронами сделать вскрытие трупа, чтобы определить, отчего наступила смерть. Анатомирование показало, что у матери оторвался тромб, образовавшийся в вене ноги, а затем попал в лёгкое.
Погода снова ухудшилась. Всю ночь бушевала буря, ветер выдёргивал молодые деревья вместе с корнями и разносил по всей округе. Много людей покалечилось в ту ночь, большой урон непогода принесла урожаю.
Николай после последнего посещения его сыновьями так и не приходил в себя. Братья ещё не успели похоронить мать, как дежурный лекарь сообщил о кончине отца. Люди стали поговаривать, что кто-то наслал проклятье на страну, болезнь унесла царя и царицу. В стране объявили недельный траур.
Василий приказал сделать вскрытие тела отца. Выяснилось, что смерть наступила по той же причине, что и у матери.
Похоронили царя с царицей недалеко от дворца, в маленькой часовне на холме, откуда открывался великолепный вид на город. Любимое место отца с матерью. Царевичи сильно горевали по родителям, но их братская дружба укрепилась и ещё больше сплотила их. Жизнь продолжалась.
В Досилии для всех сословий находилась работа по душе. По закону трон переходил к женатому царевичу, но Прохор решил, что лучше править вместе. Так государство обрело двух царей. Благодаря взаимному уважению они вместе продолжили политику отца. Государственные дела чётко разделили между собой. В царской Думе они вместе выслушивали государственных мужей, обсуждали вопросы и принимали решения.
Василий отвечал за внутреннюю политику, развивал культуру, ремёсла, поощрял самобытность народа и новые открытия. Прохор успешно занимался внешней политикой, расширял торговлю и укреплял дружеские отношения с другими странами. Его жена Миланья стала прекрасной царицей, на редкость умной и доброй. Она не умела льстить и обманывать и пользовалась искренним уважением всех, кто её знал. Мужа любила всем сердцем, а к Василию относилась как к родному брату.
Единственной недовольной своим положением оказалась её старшая сестра Агриппина. Она жутко ревновала и завидовала положению младшей сестры, скрывая это под маской лицемерия. Княжна всё время жаловалась сестре, что ей скучно и нечего надеть, хотя её гардеробная была забита нарядами.
Миланья рассказывала ей все новости двора, дарила дорогие подарки, гуляла с ней, но та всегда оставалась недовольна. Агриппину мало интересовали государственные дела, она видела, как сестра беседовала с Василием, и это приводило её в бешенство. Она не понимала, почему брат Прохора не обращает на неё внимания.
— Стройный стан, правильные черты лица, светло-зелёные глаза, пухлые манящие губы, румяные щёчки, длинные рыжие волосы, да я просто красавица, — говорила она, глядя на себя в зеркало. — Что ему ещё надо? Лучше меня всё равно не найти. Это Миланья во всём виновата!
— Что случилось, дорогая? — обеспокоенно спросила царица, когда сестра ворвалась к ней в комнату со слезами на глазах.
— Ничего страшного, — ответила Агриппина обиженно, — просто меня не покидает чувство никчёмности на вашем празднике жизни.
— Почему ты так думаешь?
— И ты ещё спрашиваешь! Со мной никто не хочет говорить, Василий даже не смотрит в мою сторону.
— Ну это не повод обижаться, — успокаивала её сестра.
— Ты устраиваешь свою жизнь, а я остаюсь в стороне. Почему Василий до сих пор не предложил мне руку и сердце? Неужели я хуже тебя?
— При чём тут я? — спросила царица. — У меня есть Прохор.
— Ты всё время крутишься возле Василия, улыбаешься, говоришь с ним, а он пожирает тебя глазами! Ты думаешь, меня устраивает титул княжны, который вы мне пожаловали? Я радовалась, когда тебе сделали предложение, ещё больше, когда узнала, что у принца есть старший брат. Думала, как только мы приедем во дворец, он сделает мне предложение и я стану царицей, но он вообще не проявляет ко мне внимания. Я устраивала балы, надевала самые изысканные наряды, но он по-прежнему даже не смотрит в мою сторону. Зато с тобой всегда мил и любезен. Я что, такая страшная? — Агриппина зарыдала.
— Ну как ты можешь так говорить, — ласково сказала Миланья, обнимая сестру. — Сама знаешь, какая ты красавица, но ведь сердцу не прикажешь. Не надо никого винить, мы все тебя любим. У нас с Прохором уже скоро родится малыш, а вы с Василием будете его крёстными.
— Ты позволишь мне выбрать ему имя? — обиженным тоном спросила Агриппина.
— Почему бы нет, я уверена, что у тебя уже есть варианты.
— Раз уж мне так не повезло в личной жизни, то я стану самой лучшей тётей для своего племянника.
— А если будет девочка? — уточнила Миланья.
— Я уверена, будет мальчик, потому что уже придумала ему имя.
— Какое?
— Кирилл, — гордо произнесла княжна.
— Интересное имя. А что оно означает?
— Переводится как господин, владыка. Мне всегда нравилось это имя. Он будет великим царём и покорит весь мир.
— Ты сейчас говоришь о войне? — нахмурившись, спросила Миланья.
— Что ты, я пошутила. Я читала в книге имён, что человек с таким именем очень любознателен, хорошо усваивает науки, имеет прирождённый дар к хорошим манерам и у него сильная воля. Эти качества достойны царского имени, не правда ли?
— Отличное имя. Если родится мальчик, так и назовём.
Через некоторое время у Миланьи родился сын. Радость семьи была безграничной, а в стране объявили национальный праздник и устроили бал. Прохор созвал иноземных вельмож со своими дочерьми и сыновьями. Он, как и Миланья, всем сердцем желал и Василию, и Агриппине найти свою пару.
Козни Агриппины
Время шло своим чередом. Кириллу исполнилось шесть лет, он рос добрым и весёлым мальчиком, катался верхом на пони и уже научился читать. Обучали его арифметике, рисованию, шахматам, танцам, фехтованию — всему тому, что должен уметь будущий правитель. Он любил гулять в дворцовом парке, бегал по аллеям с другими детьми, катался на лодке, а также ему нравилось играть с драгоценными камушками в беседке.
Миланья как-то заметила, что у царевича меняется настроение после общения с Агриппиной. Мальчик был мнительным, а если его не хвалили по любому поводу, сильно обижался.
Однажды сестра позвала Миланью на пикник, заметив:
— Длительные прогулки закаляют детей. Предлагаю завтра прогуляться и подышать весенним лесным воздухом.
— Твоя правда, общение с природой ещё никому вреда не принесло.
Ранним утром троица отправилась на прогулку в царский заповедник, расположенный недалеко от дворца. Погода стояла прекрасная, пели птицы, солнечные зайчики заигрывали лучиками с Кириллом, а он жмурился и улыбался. Молодые листочки сверкали на деревьях, как маленькие прозрачные изумруды. Появились первые цветочки, и весенний аромат насыщал лёгкие свежим утренним воздухом. Светло-зелёная трава то там, то здесь пробивалась сквозь напитанную дождями землю и тянулась к тёплому весеннему солнышку. Путники всё дальше уходили вглубь заповедника и вскоре вышли на полянку, усыпанную маленькими белыми цветочками.
— Как здесь красиво! — воскликнула Миланья.
— Я хочу есть, — заявил маленький царевич.
Сёстры расположились на пикник возле невысокой скалы. Кириллу скоро наскучило сидеть возле дам, и он побежал собирать новые камушки. Через некоторое время он вернулся и с волнением произнёс:
— Пойдёмте со мной, я нашёл в скале какой-то вход.
— Внутри должно быть что-то интересное, — заметила Агриппина.
— А вдруг там опасность? — засомневалась Миланья. — Мы здесь одни. Кто нас найдёт, если что-то случится?
— Вечно ты всё преувеличиваешь, — рассердилась Агриппина, — это всего лишь небольшое приключение.
Женщины встали и пошли вслед за Кириллом. Вскоре они увидели высокий холм, густо увитый плющом.
— Где тут вход? — спросила царица.
— Вон там, — показал малыш, — просто я сам побоялся зайти.
— Ну а тётя ничего не боится, — взяв ребёнка за руку, заявила Агриппина.
Миланья вздохнула, но последовала за ними.
Они зашли в небольшую пещеру. Каким-то образом туда проникал дневной свет, а со стен на них смотрели хищные лесные звери. Изображения животных были очень реалистичны, их глаза как будто следили за каждым движением непрошеных гостей.
— Как красиво, — восхитилась Агриппина, — а ты боялась зайти. Правда, мой мальчик, тебе будет что рассказать сегодня папе.
— Знаешь, это правда удивительно, но мне как-то не по себе, — отозвалась Миланья.
— Ну что же здесь страшного?! Смотри, с каким любопытством твой сын рассматривает картинки! Я думаю, что их даже можно потрогать руками.
— У них глаза, как у живых, — испуганно произнесла Миланья. — Ты как хочешь, а мы с сыном выйдем и подождём тебя снаружи.
Погода резко поменялась. Царица поёжилась и огляделась. Откуда ни возьмись поднялся холодный ветер, чёрные тучи мрачно нависли над грозным низким небом. Срывались крупные капли дождя.
— Помогите! — раздался вдруг громкий крик сестры.
Миланья бросилась в пещеру, оставив сына у входа, тот от страха прижался к скале и заплакал. Неожиданно грянул гром, засверкали молнии, а через мгновенье небо прояснилось. Белые облака поплыли корабликами в безбрежную синеву. Выкатилось солнце, ослепляя лес яркими лучами. И Кирилл успокоился.
Вдруг из пещеры выбежала ярко-красная лиса. Она остановилась, понюхала воздух, повернула голову и жалостливо посмотрела на мальчика. Царевич не шевелился и не дышал. Лиса ещё немного постояла, затем развернулась к лесу и скрылась за деревьями. Из пещеры появилась Агриппина, лицо её было бледным и встревоженным.
— Где мама? — испуганно спросил царевич.
— Мамы больше нет. Пойдём, моя сиротинушка, теперь я буду твоей мамой.
Маленький царевич оцепенел и беспомощно смотрел на тётю.
— Ты должен забыть, что сейчас произошло, — произнесла она зловещим голосом, при этом ни один мускул не дрогнул на её лице.
— Почему?
— Потому, что это твоя вина в том, что мама пропала. Ты нашёл эту проклятую пещеру. А если ты кому-то об этом расскажешь, пострадают все: и ты, и я, и твой дядя, и твой отец. Ни один человек не должен узнать, где мы были. Я смогу тебя защитить от наказания, только если ты будешь молчать.
Мальчик заплакал. Агриппина схватила его за руку и потащила во дворец. Уже стемнело, когда они добрались до места. Кирилл от страха и перенесённых страданий еле дошёл до своих покоев. Княжна велела ему не выходить из своей комнаты и не попадаться ей на глаза. Он подбежал к своей кровати, обнял подушку и долго плакал, пока не заснул.
Княжна побежала в библиотеку, где за шахматным столом играли цари.
— Миланья бесследно пропала! — пронзительно закричала она, огорошив братьев своим появлением.
— Как это пропала? — взволнованно спросил Прохор.
— Сама не знаю, — плаксиво ответила та, — вот только была, а теперь её нет.
— Где это произошло? — уточнил Василий.
— Мы гуляли по дворцовому парку, сестра шла немного позади, а мы с Кириллом играли в лапту, я думала, что Миланья побежит за нами. Вдруг погода поменялась. Небо потемнело, поднялся сильный ветер, и пошёл дождь. Я догнала племянника, и мы спрятались под крышу ближайшей беседки. Непогода закончилась так же быстро, как и началась, но сестры уже не было. Мы с царевичем её долго искали, кричали, но всё напрасно.
— Собираем дружину! — крикнул Прохор.
На улице стояла непроглядная тьма, но за считаные минуты дружина во главе с братьями-царями отправилась на поиски. Княжна наблюдала, как царский отряд, освещая дорогу факелами, выехал за ворота.
Под утро братья с дружиной вернулись во дворец. Измождённые и печальные, сидели они в тронном зале, как вдруг двери распахнулись, появилась Агриппина с маленьким царевичем и спросила:
— Вы нашли мою сестру?
— Нет, — сухо ответил Василий.
Княжна зарыдала и стала винить себя, что не усмотрела за младшей сестрой, затем прижала к себе царевича, приговаривая:
— Сиротка ты моя несчастная, одна я у тебя осталась!
Мальчик дрожал как осиновый лист. Прохор подошёл к сыну, взял его на руки, поцеловал и спросил:
— Что с тобой, сынок? Чем ты так напуган?
— Какой же вы, Ваше Величество, бессердечный, — упрекнула Агриппина, — ребёнок только потерял маму, а вы задаёте ему глупые вопросы. Вы, мужчины, совсем не понимаете, у ребёнка горе, пытаетесь его допрашивать. Сейчас ему нужен покой, я готова свою жизнь положить на его воспитание.
Она погладила Кирилла по голове, взяла его за руку и вывела из залы. Прохор обнял брата и зарыдал у него на плече.
Привычный жизненный распорядок царственных братьев сильно поменялся. Василий взвалил на себя всё управление страной. Зная, как Прохор любил жену, он решил на время оградить брата от участия в государственных делах.
Однажды утром Василий заметил пропажу отцовского перстня. Накануне вечером он сам положил его в шкатулку, но утром его там не оказалось. Никто из окружения царя не видел во дворце незнакомых людей, тем более возле спальни. Дворец и парковую территорию обыскали, но кольцо так и не нашли. Прошло несколько дней, и настроение царя резко изменилось. Он стал сердитым, перестал шутить и замкнулся в себе.
Прохор упорно продолжал искать Миланью. Он направил на её поиски охранников, к ним присоединились охотники из всех регионов страны. Каждый день царя сопровождала Агриппина. Они вместе прочёсывали лес и близлежащие чащобы вдоль и поперёк. Княжна, выезжая искать Миланью, всё время рыдала и причитала. Делала она это так искусно, что царь порой успокаивал её и жалел больше, чем себя.
Поиски царицы продолжались около месяца. Прохор впал в меланхолию. Он замкнулся в себе, никого не хотел видеть, ни с кем не разговаривал, перестал есть. Даже маленький сын не смог заглушить боль потери.
Как-то в столовой княжна принялась распекать царя:
— Я дни и ночи глаз не смыкаю, всё думаю, как помочь нашему горю, забочусь о Кирилле как о родном сыне, а ты всё страдаешь. Я печалюсь и горюю каждый час, но у меня есть ответственность перед племянником. Какой пример отец подаёт сыну?
— Ничего не могу с собой поделать, — оправдался тот, глядя в сторону и не притрагиваясь к еде.
— Доверься мне, — ласково уверяла Агриппина, заглядывая царю в глаза, — тебе надо отвлечься, подумать о сыне, я могла бы стать ему матерью. Негоже царевичу расти сиротой.
Прохор покачал головой:
— Ещё и год не прошёл, как пропала Миланья. Мне кажется, что она жива и находится где-то рядом. Ты прекрасная женщина, но я люблю твою сестру.
— Я не настаиваю, — отметила хитрая княжна и покорно склонила голову. — Разреши мне отвлечь тебя от тяжких дум хотя бы ради сына.
Царь пожал плечами и кивнул.
Вскоре Агриппина устроила праздник, заморские актёры и музыканты разыграли сказочное представление. Прохор расслабился, так как княжна постоянно подливала ему вина, а когда тот окончательно опьянел, увела в свои покои. Царь воспринял её как Миланью, был весел и приветлив. Они вместе провели ночь.
Утром, когда прошло опьянение, Прохора начали терзать угрызения совести. Агриппина ласково утешала его, а в конце недели опять созвала бал. Понемногу царь втянулся в обильные застолья, заливая горе вином. Он всё больше отдалялся от брата и государственных дел. Постепенно стал забывать Миланью и наконец решил жениться. Княжна до последнего момента молчала о свадьбе, не хотела, чтобы Василий раньше времени узнал об этом. Тот был занят управлением страны и даже не подозревал о грядущих переменах.
За день до торжества Прохор явился к нему в пьяном виде и заявил, что завтра они с Агриппиной вступают в законный брак. Несмотря на то, что последнее время Василий изменился, стал угрюмым и неразговорчивым, эта новость возмутила его:
— Как же так?! Только год прошёл, как пропала Миланья, а ты собираешься жениться? Не ты ли заявлял, что больше никого не полюбишь и будешь ждать свою жену всю жизнь? Быстро же ты её забыл…
— Агриппина хочет, чтобы Кирилл рос в семье, где есть и отец, и мать. Мальчику нужны уход и любовь, он для неё как родной сын, — объяснил Прохор, наливая себе вина в большую малахитовую чашу: — Давай выпьем, ведь завтра моя свадьба.
— Куда тебе пить, ты еле на ногах стоишь? Кто тебя гонит жениться? Вдруг Миланья ещё объявится, — сказал Василий, пытаясь забрать у брата чашу с вином.
Прохор оттолкнул его и выпил:
— Агриппина говорит, что Миланью растерзали дикие звери. Сам подумай, где бы она была, если жива?
— Что с тобой такое происходит?
— Для Кирилла будет лучше, если мы поженимся. Княжна заменит ему мать. Негоже царскому сыну расти сиротой, — заплетающимся языком заявил Прохор и снова разлил вино по бокалам.
— Я тревожусь за тебя, братишка, ты зря это делаешь, — отметил Василий, стараясь забрать у брата чашу.
— Давай лучше выпьем за рождение новой семьи, — Прохор вывернулся и залпом опрокинул бокал.
Василий только успел подхватить его тело, чтобы оно не рухнуло на пол. Затем он бережно положил брата на кровать и расстегнул верхние пуговицы его рубахи. Прохор не подавал признаков жизни. Царь закричал:
— Лекаря! Срочно!
Через некоторое время в комнату вбежали слуги вместе с царским доктором.
— Прошу прощения, Ваше Величество, но ваш брат скончался, — объявил тот после осмотра.
— Как так?! Отчего?
— Могу сказать это только после вскрытия.
— Я должен знать причину, вдруг его отравили, — ответил удручённо Василий, — делай что положено.
На следующее утро придворный лекарь явился к нему на доклад. Царь сидел на троне, нахмурившись, лицо его было измождённым и скорбным.
— Что скажешь? — тихо спросил он.
— Ваш брат сильно горевал. Постоянное пьянство ослабило его здоровье, сердце и печень больше не смогли справляться с такой нагрузкой, — заявил лекарь.
— Его отравили? — перебил царь.
— Нет, он сам принял решение погубить себя таким способом. Смерть была делом времени.
В Досилии снова объявили траур.
Лучший друг
Прошло совсем немного времени с похорон отца и матери, а теперь и Прохор ушёл из жизни. Василий остался совсем один. Шутки, которые раньше так радовали окружающих, были теперь неуместны, и он стал угрюмым и замкнутым. В память о брате царь выстроил белокаменный мавзолей рядом с часовней родителей. Там поставил склеп для Прохора и его жены, которую уже считал погибшей. Вокруг сооружений садовники высадили несколько сот кустов красной и белой розы, и теперь это больше напоминало прекрасный сад, чем мавзолей.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.