Бесплатный фрагмент - Сказки венского леса, или Король, Самозванец и Белая книга

ВВЕДЕНИЕ

Есть, дорогой читатель, такие вещи, в которые, казалось бы, поверить, на первый взгляд, очень сложно, однако, порой это невозможное намного реальнее, нежели то, что, как кажется, уже привычно нашему глазу и слуху. Сказка есть сказка, скажете вы, дорогой читатель, история выдуманная, и не имеющая ничего общего с реальной действительностью, и будете абсолютно правы, однако, также верна и пословица: сказка, ложь, да в ней — намёк, добрым молодцам урок. Сказка моя соединяет в себе истории людей которые живут и действуют относительно своих характеров, темпераментов и качеств, кои, быть может, взяты из реальной действительности, а быть может и нет. Автор не претендует, дорогой читатель, на правдивость и выверенность исторической хроники, главной целью является не это… Нет ничего интереснее, чем заглянуть в глубину человека и понять, кто он такой и почему? Да, я хочу вас заколдовать, мой дорогой читатель, и погрузить в самую глубину той истории, что я собираюсь рассказать…

ГЛАВА 1. СКАЗКА О ПОТЕРЯННОМ ВРЕМЕНИ

За круглым столом собрались двенадцать человек, сидящие за ним, словно часы на циферблате, благо, то часы не венецианские, иначе пришлось бы изрядно потрудиться каждому из них, чтобы возвысить голос свой до такой степени, чтобы он был в меру слышен. Каждый был одет в причитающийся подобному мероприятию костюм — выглаженные пиджаки, в основном чёрного цвета, галстуки, заботливо завязанные их жёнами, а также лакированные вычищенные туфли, и, конечно же, очки, ибо они всегда служат для усиления умственной активности, какой бы медленной или быстрой она ни была. Однако постойте, нет, не все были одеты именно так, дорогой читатель, был, признаемся честно, среди них человек, который несколько не походил бы под подобное описание. Длинное чёрное платье, длинный серо-голубой плащ и часы на руке, несколько не сообразуемые по своему размеру с запястьем их владельца. Большие квадратные очки (часы, дорогой читатель, тоже были квадратные) с тонкой чёрной оправой бликами время от времени скрывали за собой взгляд каре-зелёных глаз. Поминутно отбрасывая за спину длинные пепельно-русые волосы, человек этот говорил не очень громким, но низким и глубоким голосом:

— Господа, позвольте! О чём мы сейчас рассуждаем?! Если позволить этим разработкам спокойно путешествовать из статьи в статью, то, верно, научный мир будет явно обогащён невероятным, немыслимым открытием, но позвольте, я повторяю, отметить, что это таит в себе риски, последствия которых даже мы с вами не в состоянии предвидеть.

— Всё это верно, Рауш, но помилуйте, разве можно хранить в секрете такое!

— «Такое»! Вот именно, — коротко ответила мисс Рауш.

— Постойте, коллеги! Мы ведь с вами для того и собрались, чтобы всё обсудить, — вмешался мистер Вест.

Спорившие кивнули.

— Если мы не расскажем об этом миру, всё равно кто-то, рано или поздно, сделает это за нас, — продолжил высокий, жилистый человек, по имени мистер Батлер. — Вспомните историю, такое происходило не раз. То, что было открыто в одном конце земного шара, неизменно появлялось в другом.

— Зато не на нашей совести, — хмыкнул мистер О’Коннор.

— Джон, простите, что Вы сказали?

— Я говорю о том, что если мир и узнает о том, как совершать перемещения во времени, то пусть не от нас. Я не хочу оказаться причастным к тому, что может за собой повлечь обнародование этих фактов.

— Это будет хаос, я согласен! — проговорил хрипловатым ребристым голосом старый профессор с седой как лунь бородой и головой, блеснув из-за очков ярко-голубыми глазами. — Мисс Рауш и мистер О’Коннор абсолютно правы. Я согласен с ними. Нельзя обнародовать эти факты. Их должно хранить под грифом «совершенно секретно».

— Самим, своими же руками саботировать прогресс науки?

— Не саботировать, Джек, а лишь разумно подходить к собственным открытиям. Ведь, в какой-то степени, они нам не принадлежат, мы лишь изучаем то, что дала нам мать природа.

— Если бы мы её не покоряли, трудно бы нам пришлось.

— Тем не менее, я не согласен.

— Если бы не была открыта атомная бомба, мир жил бы спокойнее, — проговорила мисс Рауш.

— Ваши пессимистичные прогнозы меня утомляют. Закончим на сегодня. Завтра прошу вас собраться здесь же для дальнейшего обсуждения.

Послышалось скрипение отодвигаемых стульев и шаги, заспешившие к выходу. В конгресс-холле остался только лишь один человек.

Нелл Теодор Рауш.

В глубокой задумчивости она некоторое время молча смотрела вослед ушедшим. Дверь тихонько затворилась. Вздрогнув и посмотрев на часы, она тоже встала, однако мысль, не дающая ей покоя, снова вернулась. Взяв ключи, она вышла и направилась в свою лабораторию. Одна за другой включились белые лампы. Надев белый халат, чёрные латексные перчатки и очки, она прошла в одну из дверей и оказалась в комнате, в одной части которой было некое подобие библиотеки, другую же часть занимали столы, на которых стояли невообразимые конструкции из пробирок и сообщающихся сосудов. Приподняв за ненадобностью очки на лоб, Нелл стала что-то искать на полках. Наконец, взяв, не без помощи небольшой лесенки, которая всегда присутствует в больших библиотеках, толстую белую папку, она подошла к одному их столов с пробирками, и аккуратно положила бумаги на край. Открыв папку, на пару мгновений она погрузилась в чтение.

Как вдруг…

В глубине лаборатории, в другой её части, отделённой стеклянной дверью, послышался шорох. Нелл обернулась, но, не придав тому должного значения, вновь погрузилась в чтение и начала уже приступать к опыту. Как вдруг, звук повторился. Нелл вновь подняла голову и на этот раз долго её не опускала. Решив наконец, что то был лишь сквозняк или кто-то из сотрудников что-то позабыл и просто вернулся за своим пальто, продолжила свои манипуляции.

Как вдруг…

Шаги. Да-да. Теперь явственно, из-за стеклянной двери, послышались чьи-то шаги. Кому они принадлежали? Вкрадчивые и неуловимые. Нелл застыла с двумя пробирками в руке. Нахмурившись, она отключила горелку, поставила пробирки в держатели и заткнула пробками. Осторожно, тихо шагая, она подошла к двери и резко её распахнув, почти что впрыгнула в комнату. Никого.

— Странно, очень странно, — пробормотала она себе под нос.

Вернувшись, и мгновение постояв, обдумывая, она добежала до своего кабинета, достала из ящика стола револьвер и вернулась в ту часть, где слышались шаги. Никого не было. Но это вовсе не означало, что так оно и было на самом деле. Таинственное порой слишком явно, оттого оно и является таинственным, ибо явного мы не замечаем. Явные звуки, принадлежавшие живому человеку, ходящему здесь с целями, с намерениями не самыми добрыми, что явствовало из этой скрытности.

— Кто здесь? — глупейший вопрос порой необходим, ибо является введением, преддверием опасности, в которую человек должен войти, но отчаянно боится.

Нелл прошлась по огромной комнате, спрятаться в которой было просто невозможно, ведь всё, чем она была наполнена, состояло из низеньких белых столиков с различным оборудованием.

Вдруг… шаги снова…

На этот раз Нелл чётко поняла, откуда они раздавались. Резко развернувшись на каблуках, она опрометью бросилась к двери, а за ней — вниз по лестнице. Шаги обгоняли её. Снова и снова. Сильно запыхавшись, Нелл хотела было остановиться, но страх и интерес был так велик, что ни о чём другом она и подумать не могла в ту минуту — только о том, что кто-то посторонний был здесь и этот посторонний мог…

Сама не заметив, как тут очутилась, Нелл остановилась у двери, ведущую в святая святых — секретная база, где хранились скрытые от мира разработки. Дверь была отперта. Нелл, не колеблясь, толкнула её и вошла.

Резко, неожиданно до безумия, чья-то рука выбила из рук револьвер. Завязалась борьба. Тряпка с хлороформом. Откинута. Удар прикладом. Промах. Кашель. Сильный кашель и туман, заволакивающий всё вокруг…

Сильно откашливаясь, Нелл села. Голова была словно в тумане. Впрочем, действительно, Нелл со всех сторон окружал густой, плотный туман. Встав, она медленно пошла вперёд наощупь. Всё вокруг было белым. Густой туман неистово плотно клубился, поглощая, словно в себя самое, и цвета и звуки. Шаг второй, четвёртый, двенадцатый, а туман всё молчит, не раскрывая сокрытой в нём тайны.

Вдруг она чуть не полетела кубарем, запнувшись и зацепившись ногой о словно нарочно приподнявшийся от земли корень. Туман понемногу начал зловеще рассеиваться, показывая ей впереди весьма смутные неясные очертания. Туман всё редел и редел, а очертания приобретали свои истинный облик, то были огромные раскидистые деревья, ветви которые тянули, тут и там, свои зловещие корявые руки.

Загадочно изгибаясь своими толстыми стволами, они словно приглашали тебя в свой зеленеюще-синеющий полумрак, но зелёный свет происходил не от существующих на их ветвях листьев, но от мха, обрамляющего их массивные, мощные геракловы корни и подножия стволов. Корни были повсюду, они мощно впивались в землю и, то тут, то там, вновь появлялись из-под земли, надеясь схватить невнимательного, зазевавшегося путника. Подняв голову вверх и надеясь увидеть хоть что-то, взгляд её встретил лишь толстые раскидистые ветви, обнимающие туман своими грозными и величественными объятиями. Кроны их, голые, мощно сплетались между собой в вышине, так что невозможно было различить, день ли, утро ли, вечер ли?.. Цвет их, сине-зеленоватый, словно поглощал все другие цвета.

Ничего не оставалось иного, как только, на удачу, идти и идти вперёд. Нелл медленно шагала, обводя поминутно, с затаённой настороженностью, мрачный лес. Казалось, сама Сказка открыла двери в Сон. Но такой ли уж сон?..

Так шла она и шла, а решившись на миг взглянуть на наручные часы, обнаружила, что те стоят на месте. Время — ровно полночь, но вокруг — точно не ночь. Долго ли, коротко ли, туман стал всё больше редеть, обнажая всё больше замысловатые формы деревьев, облитые приглушённым синевато-зеленоватым светом. Словно заворожённая, Нелл всё глубже и глубже погружалась в загадочный лес. И вот туман окончательно расступился, уступив место маленьким, загадочно мерцающим светлячкам, поминутно появляющимся непонятно откуда, и тут стало ясно, — близится вечер, день клонится к закату.

Как вдруг…

Издали послышался звук, было нетрудно догадаться, что могло быть его причиной, — то был стук конских копыт и колёс. Нелл, перелезая и перепрыгивая чрез огромные корни, приближалась к тому месту, откуда всё явственнее доносился цокот. Вскоре она подошла к склону, логичным завершением которого была широкая проезжая дорога. Стук копыт гулким эхом отдавался всё явственнее. Из-за поворота между деревьев показался экипаж. Нелл, повинуясь какому-то инстинктивному чувству, переменила место, спрятавшись за естественным выступом, который ещё незаметнее делал огромный валун. Ловко спрятавшись за ним, да так, что продолжала виднеться дорога (лучшая её часть, спешу заметить). Наконец показался сам экипаж. Нелл чуть выглянула из-за камня и прищурилась.

То был чёрный фиакр с гербом на дверце кареты, запряжена которая была четвёркой породистых лошадей вороной масти — всё, и грива их и хвост и самые глаза были чёрными. Окна кареты были плотно занавешены чёрными бархатными шторами. Однако на миг, (да на столь короткий, что Нелл подумала, а не почудилось ли?) чья-то рука в чёрной перчатке, пальцы которой были украшены множеством колец, приоткрыла штору, и из-за неё выглянуло лицо в белой застывшей маске. Но лишь на пару мгновений возникло это видение, в следующий миг лицо, или, точнее будет сказать, маска, скрылась так же внезапно, как и появилась, да и весь экипаж словно бы исчез в то же мгновение, скрывшись за поворотом. Выйдя из своего укрытия, Нелл молча смотрела вслед отзвукам удаляющегося экипажа (только они, казалось, и подтверждали вообще его существование).

Дорога… Любая дорога куда-то приводит. Спустившись по склону, выйдя на тропу, она обернулась. Подул тихий, неясный ветер. Зашуршали шаги. Ускоряясь и ускоряясь, шаги направились в ту же сторону, в которую только что уехал экипаж.

Вдруг лес начал расступаться, словно приглашая путника выйти в скрываемый им город. То был маленький городок с невысокими деревянными строениями и узкими пустынными улочками, на которых лишь изредка появлялись люди.

Нелл молча шла по полупустынным улицам, где не могло быть никому до тебя никакого дела, однако одежда могла привлечь внимание, а потому она вскоре остановилась у небольшой лавки торговца платьем. Продав свой костюм, Нелл облачилась в тёмно-зелёные брюки, кирпичного цвета высокие сапоги, рубашку, жилет и плащ, довершив всё это тёмно-коричневой охотничьей шляпой с пером и чёрными кожаными перчатками, отчего стала больше походить на джентльмена, некое подобие местного деревенского сквайра, нежели на леди.

Началось долгое, бессмысленное блуждание по городу, но вот вдали завиднелся небольшой кабачок с вывеской «Странствующий торговец». Нелл, оглянувшись по сторонам, вошла внутрь. Посетителей почти не было, лишь несколько групп людей сидели в отдалении друг от друга и тихо беседовали. Она прошла в самый конец нижней залы и села возле окна.

— Вы что-то закажете? — послышался голос.

Нелл резко подняла голову и увидела перед собой маленького добродушного человека с очень приметными пышными чёрными усами.

— Нет, спасибо, я просто останусь здесь ненадолго.

— У нас есть комнаты, — добродушно-участливо проговорил человек.

— Я.. я пока не знаю, останусь ли.

— Хорошо, но если что-то понадобится, спросите герра Мюллера.

Нелл кивнула. Трактирщик ушёл. В задумчивости она принялась рассматривать всех присутствующих. Как вдруг… от стены отделилась высокая, долговязая худая фигура и направилась в сторону Нелл. Вздрогнув, ибо всё это произошло слишком быстро, она быстро бросила пару взглядов по сторонам. Фигура приблизилась и села напротив неё за стол. Некоторое время царило молчание. Двое неотрывно смотрели друг на друга. Нелл пристально вглядывалась в скрытое капюшоном и тенью лицо. Наконец незнакомец заговорил тихим, вкрадчивым голосом.

— Позвольте представиться, герр Вилли, к вашим услугам! — с этими словами он протянул руку, Нелл лишь ответила подозрительным взглядом. Послышался тихий смех.

— Никто не знает меня в этом городе. Должно быть, вы меня с кем-то путаете. Идите своей дорогой по добру по здорову, а я пойду своей.

Нелл и незнакомец вскочили одновременно, так, что стулья, опрокинутые столь сильным жестом, разлетелись в разные стороны. Пару мгновений они молча смотрели друг на друга.

— Что, решили, что можете обокрасть путешественника ни за что ни про что? — рявкнула Нелл. — Давайте! Только у меня брать-то и нечего!

Казалось, незнакомец был предельно шокирован таким поведением, глаза его забегали по комнате, а потом быстро-быстро замигали.

— Я не, вы всё не так поняли!

Нелл выхватила револьвер. Незнакомец, в ответ на это — шпагу.

— Со мной шутки плохи! — холодно проговорил неизвестный. — Что за фокусы!

— Эй! А ну прекратите! — послышался громкий и властный голос трактирщика.

— Ничего, скоро Вы будете ходить и рассказывать вашим достопочтенным собутыльникам, что вас продырявил пулей не кто иной, как герр Рауш!

— Рауш? — послышалось с нескольких сторон.

От удивления Нелл сдвинула шляпу и волосы чуть не выпали из-под неё на плечи. Незнакомец, совсем потеряв голову, поспешил ретироваться.

— Почему вы все так удивлены? Почему вы так смотрите? — смутившись, спросила Нелл, стоявшая с опущенным револьвером в центре залы. К ней поспешно подошёл трактирщик, как ни в чём ни бывало протирающий очередную пивную кружку — по всей видимости, он привык к подобным происшествиям и причудам своих посетителей.

— Достопочтенный герцог Рауш! И Вы его родственник?

Не найдясь, что ответить, Нелл только молча кивнула.

— Как же вы так путешествуете в одиночку, молодой человек? Вам должно быть совестно, что так давно не посещали вашего дядюшку!

Нелл, не сразу сообразив, что ответить, лишь пожала плечами.

— Так Вы направляетесь к вашему дядюшке, достопочтенному герцогу Якову Раушу? — вновь обратился к ней хозяин трактира. Нелл, подыграв, кивнула.

— Да, всё так. Только я позабыл, малость, эти места, не окажете ли Вы мне честь скрасить мой путь приятной беседой, а заодно и подсказать путь, — вторя тону момента и времени, проговорила Нелл.

— За чем бы стояло дело! Конечно, молодой герцог! Эх, чудной вы малый! На пять лет отправиться в кругосветное путешествие, и даже о себе не обмолвиться! Да так быстро позабыть родные места! Ну ничего, наверстаете! Наверстаем с вами как-нибудь за кружкой старого доброго немецкого пива! А ведь герцог так волновался о Вас! Ну что же, свежие лошади есть, а потому, прошу! Чем можем, так что не взыщите на скромность нашего экипажа!

— Напротив, за тем я и отправился путешествовать, устал от всех этих роскошеств, — выпалила Нелл и только потом сообразила, что сказала в точности то, что было необходимо. Трактирщик одобрительно кивнул.

Ровно через четверть часа они уже сидели в седле и мчали в сторону загадочного поместья того, кто имел честь носить ровно ту же фамилию. И вправду, мало ли в Германии Раушей?..

ГЛАВА 2. ЗНАКОМЫЕ НЕЗНАКОМЦЫ

Дрогнули руки натягивающего поводья. Заржали лошади и остановились. Ровно то же самое сделали и сумерки, следующие неотступно за ними, которые прокрадывались и окутывали всё их окружающее. Опускалась ночь. Быстро и неуловимо. Послышался стук спрыгивающих шагов. Шаг-шаг — ещё шаг. Странники спешились и стремительным шагом направились по вымощенной дорожке, окаймляемой садом, к огромному, роскошному дому, больше напоминающему замок.

— На этом я Вас оставлю, молодой герцог. Навещайте старика Ганса, если вдруг Вам захочется пропустить стаканчик другой, — сказал трактирщик, и, улыбнувшись, зашагал к своей лошади. Уже будучи в седле он весело махнул рукой и вскоре стук копыт застыл в отдалении. Нелл в глубокой задумчивости проводила его взглядом. Однако, в следующее мгновение, строго следуя задуманной роли, Нелл, обернувшись, уверенно постучала в дверь, которая тотчас же распахнулась, — на пороге стоял слуга.

— Guten Abend! Я племянник герцога, — уверенно проговорила Нелл.

— Ох! Герцог давно ждёт Вас! Прошу, герр Рауш! — сказал слуга, отходя в сторону и приглашая внутрь.

В следующий миг они оказались в роскошной, огромной зале с высокими потолками, стены которой были украшены фамильными портретами. Незнакомец уверенно шёл впереди, а Нелл едва поспевала за ним — по бесконечным коридорам и вереницам лестниц. Наконец они остановились в одной из зал, прямо в центре которой располагалась длинная, высокая лестница, покрытая алыми бархатными коврами, окаймлёнными позолотой.

— Я оставлю вас, — вдруг тихо проговорил незнакомец, и, не успела Нелл обернуться, исчез.

Несколько мгновений она смотрела ему вслед в глубокой задумчивости. Вдруг, встряхнув головой, она осознала, где находится и окинула взглядом необъятные пространства, её окружавшие. То была просторная полукруглая зала с куполообразным сводом, через витражные окна которого и проникал лунный свет. В самом центре, наверху, располагался небольшой балкон, к которому с обеих сторон вели лестницы с красной ковровой дорожкой. Когда Нелл в очередной раз оборачивалась вокруг себя, то мельком ей показалось, что на балконе стоял человек. Она резко обернулась. Никого.

Прохаживаясь взад-вперёд по зале, Нелл заметила, что здесь по стенам также висели портреты. Подойдя к одному из них, она стала пристально всматриваться, как вдруг услышала шорох, точнее, стук, а ещё вернее — будто кто-то шаркнул ногой или сделал шаг. Обернулась — никого. «Да что же это такое? Всё мерещится», — подумала она и продолжила изучение фамильной династии. Подойдя к четвёртому по счёту портрету, Нелл уже хотела сделать ещё один шаг, чтобы приняться за его изучение. Шаги её гулко раздались по шахматному паркету. Тут же на них последовал ответ. Статный и увесистый. Нелл резко обернулась и подняла взгляд.

На лестнице, на самом её верху, стоял человек. На вид ему было лет около пятидесяти, но выдавала это не столько внешность, сколько стать, он был очень высок, около шести футов и двух дюймов, крепкого телосложения — широкие плечи и идеально ровная спина составляли некое величие, соответствовавшее тому, что его окружало. Волос было не разглядеть из-за пышного парика, обрамлявшего бледное лицо. Волевой квадратный подбородок, длинный, широкий, но при этом изящный нос, ярко-ярко синие глаза проницательно смотрели из-под густых тёмных бровей. Высокий аристократичный лоб. Одет он был в тёмно-красный, винного цвета сюртук, тёмно-коричневые брюки и кожаные сапоги. Человек этот молча смотрел на Нелл и впечатление производил весьма и весьма угрожающее, но то, как он преобразился, едва только первые слова сорвались с его уст, невозможно отобразить никаким описанием. Человек мягко усмехнувшись, улыбнулся и взмахнул рукой.

— Guten Abend! Keine Sorge, — заговорил он по-немецки низким, размеренным глубоким голосом. — Кто Вы?

Нелл пару мгновений стояла, молча раскрыв рот. Если другие приняли её за племянника герцога, можно ли было рассчитывать обмануть самого герцога, и следовало ли? События развивались так стремительно, что не было даже минуты подумать…

— Я.. я.. Меня зовут, — с этими словами Нелл сняла шляпу и волосы её рассыпались по плечам, — Нелл Теодор Рауш. Меня все приняли за Вашего племянника, поэтому прошу, простите… — Нелл, проведя тыльной стороной руки по лбу, резко опустив голову, быстро направилась к выходу. Однако её тотчас же остановил властный голос.

— Постой! — грохочущим эхом раздалось громом по зале. Нелл замерла. — Рауш, ты говоришь?

Нелл обернулась.

— Ja, das ist meine Name.

— Подойди!

Нелл молча, на онемевших ногах вновь подошла к преддверию лестницы — с балкона на неё взирал строгий взор.

— Поднимись! Не бойся меня, я не кусаюсь.

Нелл медленно, не спуская взгляда со строгого человека, поднялась на несколько ступеней, затем замерла на миг, после чего уже быстро подошла к говорившему. Удивительно, но вблизи герцог не казался таким грозным и страшным.

— Откуда же ты, дитя? Я тебя не знаю, хотя ты действительно до боли напоминаешь моего непутёвого племянника. Я давно не получал от него писем, а потому, даже не знаю, где он сейчас. Если другим сходство показалось столь явным, то для меня обман был бы очевиден. Так зачем же ты здесь?

— Если я отвечу честно, Вы не поверите истине, — неожиданно смело проговорила Нелл и сама удивилась.

— Хм! — нахмурился герцог. — Однако я люблю правду. За это меня многие могут счесть глупцом, но я не терплю неясности и полунамёков. Во всяком случае, если ты скажешь мне заведомую ложь, я послушаю увлекательную историю.

— История моя и впрямь удивительна, герр Рауш. Самое удивительное в ней то, что таковой она является и для меня самой. Я сама не знаю, что со мной произошло и почему.

— Хм, а это уже интересно. Продолжай! Nein, постой. Пройдём в мой кабинет и там, у камина, слушать и рассказывать будет куда легче, чем здесь, стоя на лестнице, в этих неясных потёмках. Поздновато ты, чудесный вестник, слуги уже давно погасили свет, — сказал он и остановился у одной из роскошных дверей, открыв которую, отошёл на шаг, пропуская Странника внутрь.

Нелл шагнула вперёд и попала в роскошный кабинет, по стенам которого тоже висели портреты, стояли высокие книжные шкафы, несколько письменных столов и два уютных кресла у камина. Герцог кивнул на одно из них, тяжело сел, откинувшись на спинку кресла, и, закрыв глаза, устало вздохнул. Слышалось потрескивание камина — несколько минут они молча смотрели в огонь. Вдруг герцог молча поднял взгляд на Нелл и пару мгновений молча вглядывался, будто стараясь кого-то узнать. Вскоре он на мгновение опустил взгляд, принявшийся пристально рассматривать довольно массивное для хрупкой руки кольцо, блестевшее на пальце Нелл, а когда поднял его, то серо-голубые глаза его как-то странно, загадочно блеснули.

— История может показаться невероятной, но только на первый взгляд. Хотя, для меня уже мало что может показаться невероятным, только если это не сон.

— Это не сон, можешь быть уверена, — усмехнулся герцог.

— Кто теперь знает, что сон, а что нет.

Герцог молча встал и быстрым, но несколько тяжёлым шагом подошёл к полкам. Взяв тяжёлую, увесистую книгу, он молча положил её на стол и сделал знак рукой, просящий подойти к нему. Нелл, кинув на него вопросительный взгляд, медленно приблизилась. Яков же, громко грохнув тяжёлой книгой о стол и подняв тем самым небольшое облако пыли, отчего Нелл несколько раз громко-прегромко чихнула, открыл том. То была книга, написанная на древнегерманском языке, с замысловатыми готическими буквами.

— Библия, — прошептала Нелл.

Герцог, бросив на неё взгляд, кивнул.

— Здесь хранится древо нашего рода. Странно, что я могу кого-то не знать… — в задумчивости проговорил он, одну за другой переворачивая страницы.

— Меня здесь нет, — вдруг, неожиданно прервав молчание, тихо, но отчётливо, сказала Нелл. Вместо ответа герцог поднял на неё безмолвный, вопросительный взгляд. — Меня здесь нет. Не может быть, во всяком случае, сейчас.

— Объяснись…

— Я.. Вы сочтёте меня, как бы это сказать, несколько не в себе…

— И всё же, — строго, но спокойно и твёрдо проговорил он, не опуская пристальный проницательный взгляд.

— Я.. я учёный, исследователь, из… Всё это может показаться невероятным, но я.. из будущего, — последние слова она проговорила, крепко закрыв глаза, выпалив их так быстро, что герцог поначалу не расслышал, от чего, к вящему испугу Нелл, ей пришлось повторить их.

— Из будущего? — то ли переспрашивая, то ли обдумывая, проговорил герцог. Нелл, наконец приоткрыв глаза, кивнула. — Ты утверждаешь, что явилась из будущего, как же ты сможешь это доказать? — вновь спросил герцог, скрестив руки на груди и пристально смотря на Нелл.

— Хорошо. Я могу привести неоспоримое доказательство, — с этими словами она вынула из внутреннего кармана какую-то папку и положила её перед герцогом. — Прочтите это.

Длинные, слегка полноватые пальцы Якова открыли папку и перелистнули несколько страниц.

— Интересно, — только и проговорил он.

— Теперь Вы мне верите? — пристально всматриваясь в лицо покачавшего головой герцога, спросила Нелл.

— У тебя есть более весомое доказательство, — не опуская пронизывающего взгляда, проговорил герцог. Нелл вопросительно нахмурилась. Тогда он взял её руку и склонил ладонь так, что перстень заблистал в отблесках каминного пламени.

Два взгляда встретились.

— Герр Рауш, возможно, это просто совпадение… — пожала плечами Нелл.

— Посмотри, у меня точно такой же перстень, он достался мне от моего отца, а ему, от моего деда. Такого кольца нет больше ни у кого в этом мире, а потому — для меня это самое доподлинное доказательство. Однако это вовсе не означает, что я нисколько не удивлён, как ты, быть может, могла подумать.

— У меня есть ещё более интересные улики, так сказать, — загадочно улыбнулась Нелл и рука её нырнула во внутренний карман плаща. — Мне следует предупредить Вас, что это может Вас несколько, хм, удивить, потому что та вещь, которую я сейчас покажу, появится лишь спустя три столетия. — С этими словами Нелл вынула почти разряженный телефон и показала беспредельно удивлённому герцогу фотографию той самой Библии, только имён в ней было на порядок больше.

— Невероятно… — начал было герцог, однако он не успел закончить начатую мысль, ибо…

— Письмо от графа! — вдруг раздался громкий, зычный голос.

В дверях появился слуга, и трудно было понять, сначала появился стук в дверь или он сам. Герцог молча взял письмо, и, вскрыв его резким жестом, принялся быстро читать.

— Немыслимо… — прошептал он. — Надеюсь что…

Вновь объявил слуга так быстро, что трудно было уловить последовательность событий, их ход завертелся так быстро, что дальнейшее стало проноситься перед глазами, словно рваный параллельный монтаж. Произошло следующее.

В дверь постучали. Послышался стук копыт, и, следующий за ним скрип колёс. Стук спрыгнувших шагов. Скрип двери. Щёлканье щеколды замка. Быстрые-быстрые шаги по лестнице. На пороге показался человек в богато расшитом костюме вошёл в комнату.

— Граф Ричардсон просит Вас к себе. Срочно!

— Я только что получил от него письмо! К чему такая спешка?

— Произошло кое-что ещё с момента отправки письма. Об этом граф предпочёл сообщить Вам лично.

Герцог бросил вопросительный взгляд на Нелл. Вместо слов она тотчас же молчаливо кивнула.

— Ну что же, Гостья из Будущего, сейчас, возможно, нити и сойдутся в один клубок. Поспешим!

ГЛАВА 3. ВОРЫ, ЯВИВШИЕСЯ В НОЧИ

Путники мчали по пустынным, уснувшим улицам, и вскоре, покинув город, приблизились к тёмному лесу, тонущему во всё более сгущающемся тумане. Через некоторое время он стал редеть и словно бы расступаться. Огромные деревья с извилистыми массивными корнями сплетались над головой сонмом голых ветвей. Казалось, они склонялись над путником, чтобы получше разглядеть виновника их нарушенного покоя. Стук копыт гулко отдавался от земли, а затем съедался ветвями в вышине, словно проглоченный холодными кронами. Ничто не нарушало больше сей ночной покой леса.

Наконец кони путников вырвались из чёрного ветвистого плена и окунулись в свежее дуновение ночной прохлады. Подняв на мгновение голову вверх, они увидели сонм рассыпанных по тёмному полотну неба звёзд. Утро начинало заниматься на востоке.

***

Герцог бойко постучал в дверь. Никакого ответа. Второй раз он постучал ещё сильнее. На сей раз в глубине дома послышалось какое-то шевеление. Неопределённые звуки, облекшиеся потом в шаги и ворчание. Грянул засов, звякнул замок, и дверь со скрипом отворилась. На пороге стоял человек лет довольно почтенных, в ночном колпаке и халате, в костлявой руке он держал свечу и взглядом пронзающее сощуренных светло-зелёных подозрительных глаз пристально вглядывался в лицо наших путников.

— Доброй ночи, точнее, morning, сударь. Я друг графа.

— А я, его верный слуга, призванный прогонять всяких попрошаек и непрошенных гостей, тем более, если они являются ночью, — и только лишь он сделал движение, чтобы закрыть дверь, Герцог быстро вставил туда ногу и, не обращая внимания на его вопросительный взгляд, говорящий, нет, скорее вопиющий «неслыханная наглость!», быстро выпалил, как только мог, в чём состоит его дело.

— У меня неотложное дело к графу. Повторяю, дело чрезвычайной важности и срочности!

— Знаю я, кто Вы! Вы — шпион! Больно лицо у Вас подозрительное! Шпион! — вскричал он, потрясая над головой кулаком, и стены дома, и пустая улица, подтвердили, что фальцет — не его жанр.

— Возьмите письмо самого графа, быть может, это вас успокоит, старый мошенник! — начиная раздражаться, проговорил Рауш.

— Вы сами! Вы сами его написали! Украли почерк! Подделали, чтобы шантажировать бедного графа, шпион! Тоже мне! Враньё это всё, враньё! — уже притопывая, кричал он.

— У Вас хорошая фантазия, что весьма похвально, но не могли бы Вы так яростно и ярко демонстрировать её в другом месте?!.. Вы всё будете продолжать понимать в превратном свете? Если Вы сейчас же меня не примете, то об этом придётся ой как крепко потом сожалеть!

— И делать это точно будете Вы! — он тыкнул в герцога пальцем.

Путники переглянулись.

— Да Вы что? — Нелл вскинула бровь. — Но как же глубоко я уверена в обратном!

Герцог бросил на неё одобрительный взгляд.

— Убирайтесь! И не беспокойте моего бедного графа! Всем только что-то от него надо, а как что-то дать… — и он вновь хотел закрыть дверь. Герцог ещё раз и ещё глубже вставил ногу.

Как вдруг…

…из глубины дома, откуда-то сверху, донёсся лёгкий стук шагов. Нелл прищурилась, пристально вглядываясь туда, старый слуга с некоторым трепетом обернулся, а когда вновь встретился взглядом с герцогом. Разыгралась небольшая пантомима: слуга боязно, с каким-то сомнением глянул на него, а герцог, словно собираясь сделать выпад в сторону, резко склонил голову набок, и так же резко вскинула бровь, дёрнув при этом плечами и слегка разведя руками. Слуга с тем же недовольно-испуганно-озабоченным видом окинул обоих путников с головы до ног и снова обернул свой взгляд в глубину дома, к лестнице, откуда раздавались шаги, а они приближались, и вот, на лестнице уже показались чёрные сапоги, они медленно, верно и властно перешагивали с одной ступени на другую. Наконец показались голени, икры, фалды сюртука, и вот, во всём своём великолепии, их взору предстал сам граф Ричардсон.

— Эй, Бертильо! Впустите дорогого гостя! Я его уже давно жду… — приглушив тон на последнем слове, он склонил голову вперёд, и многозначительно посмотрел на герцога. — Старый друг! — они обнялись и пожали друг другу руки. — Растопи камин, да поживее! — вновь обратился он к незадачливому скряге-слуге, круто обернувшись на каблуках и взмахнув своей изящной рукой, отчего его длинные чёрные волосы подлетели и вновь рассыпались по плечам. — Ты получил моё послание?

— Guten Abend, Джозеф! — поспешно перебил его герцог. — Получил, оттого и примчался как только смог.

— Я смотрю, ты не один. Кто этот юноша? — граф бросил на Нелл короткий цепкий взгляд.

— Я не юноша! — возмутилась Нелл и уже привычным жестом сняла шляпу.

— Ах, прошу меня извинить! Я знал, что у герцога Рауша есть племянник, но не знал, что… — и граф поднял на друга вопросительный взгляд, изящно изогнув левую чёрную бровь. Герцог лишь коротко кивнул и, вздохнув, махнул рукой, что должно было означать: «Погоди, сейчас я всё тебе объясню!»

— Присаживайся поудобнее в своё мягкое кресло, ибо других у тебя и не водится, а я сейчас тебе всё расскажу, — ответил Рауш.

— Ровно как и мне тоже есть, что тебе рассказать, — серьёзно, несколько помрачнев, проговорил граф, усаживаясь в кресло у камина и жестом приглашая сесть путников. Слуга, по мановению руки графа, пододвинул к камину ещё одно.

Граф, дорогой читатель, весьма и весьма заслуживает того, чтобы нам сейчас описать как можно подробнее его внешность. Мистер Джозеф Ричардсон был человек довольно высокий, росту в нём было чуть более шести футов, он был очень длинен, строен, хрупкие кисти его длинных тонких рук двигались изящно, но несколько нервно. Во всех его жестах чувствовалась неподдельная мощь и властная сила, но не та властность, которая подчиняет, но позволяет защитить себя, если в том будет такая потребность. Лицо его, довольно узкое, длинное, и очень бледное, приобретало мертвенность ещё большую, ибо обрамляли его чёрные как смоль волосы, таковыми же были его изящные усы, кончики которых слегка смотрели вверх, и густые, широкие брови, из-под которых смотрели проницательные, острые, умные и внимательные тёмно-серые глаза. Тонкие губы его, когда он молчал, всегда были плотно сжаты. Квадратный подбородок выдавал в нём натуру твёрдую и решительную. Высокий лоб бередили едва-едва лишь заметные морщины, но и то лишь когда он хмурился, будучи чем-то опечален. Одет он был в коричневый сюртук, казалось, слишком малый ему в широких плечах, шею и грудь украшало пышное жабо. На ногах его были чёрные кожаные сапоги, по форме больше напоминающие ботфорты. Граф сидел в кресле, устало откинувшись на спинку, и немного съехав вперёд. На мгновение он закрыл глаза и приложил тонкие бледные пальцы ко лбу.

— Мистер Ричардсон, — вдруг первой заговорила Нелл.

Граф хотел было открыть рот для ответа, но не успел, ибо послышался каркающий голос.

— К графу надо обращаться «Ваше Сиятельство»! — крикнул из-за угла слуга.

— Бертильо! Отстань! — строго крикнул граф, сделав резкий, дёрганый жест рукой. Послышались быстрые-быстрые шаги. Ричардсон обречённо вздохнул. — Нет сладу с этим стариком! Но его предки служили у моего отца, а потому…

— Ваше… Сиятельство, — размеренно, косясь взглядом на дверь, проговорила Нелл. — Мне стоит сразу сказать, что я не племянник герцога и никто из его ныне живущих родственников. Я человек из другого времени. Говорю это, чтобы Вы были несколько готовы, — казалось, ей хотелось ещё что-то сказать, но трудно было обречь в слова столь многочисленные неясные мысли, отчего она лишь развела руками. Граф метнул второй вопросительный взгляд на герцога.

— Это так, Джозеф, и не спрашивай меня почему! Покажи ему Библию, — сам себе противореча, попросил Рауш.

— Хм, — только и проговорил граф, смотря фотографию, о существованию которой мир должен был узнать ещё только через шесть-семь десятилетий, и, казалось, что за сей лаконичностью стояло очень много. — Впрямь, одни чудеса, мэрлинова борода, как сказал бы мой прапрадед. Что ж, после недавних моих приключений, я, кажется, и сам поверю чему угодно.

Помешав угли в камине, граф о чём-то крепко задумался. Наконец граф поставил кочергу на место, посмотрел в огонь, и, вновь так же расслабленно откинувшись на спинку кресла, встретился с терпеливо ожидавшим взглядом герцога и Нелл. Наконец, несколько раз кашлянув, чтобы прочистить горло, подавшись вперёд, заговорил своим несколько холодным, но очень красивым голосом. Лицо его вновь приобрело свой обычный собранный, сосредоточенный вид.

— Постараюсь говорить коротко. Мне придётся начать несколько издалека, но, уверяю вас, терпение будет вознаграждено, если Вы внимательно меня выслушаете, — он ещё немного помолчал, опустив взгляд, и неожиданно начал говорить, и говорить быстрее, чем обычно. — С месяц назад я начал ревизию всей моей библиотеки. Однажды вечером, продолжая убираться, я услышал шум, точнее, какие-то неясные шорохи. Я замер и прислушался. Ничего. Подумав было, что просто книги съехали или кто-то, возможно, прошёл мимо. Однако звук повторился, и я отчётливо услышал, что шёл он со стороны окна. Признаюсь, я не из робкого десятка, но что-то в этом всём заставило меня содрогнуться. Крыло библиотеки довольно далеко от флигеля, где располагаются слуги, так что на помощь я бы позвать не смог. Помимо меня там не было ни одной живой души. Звук повторялся и повторялся, теперь уже не приходилось сомневаться, что кто-то острым тонким предметом, очевидно, ножом, пытается взломать ставень и отворить окно. Тихо прокравшись к камину я взял кочергу.

Медленно двигаясь вдоль стены, добрался до места, откуда можно было видеть окно, оставаясь при этом незамеченным, однако меня могла выдать моя тень, но тогда ничего другого не оставалось. Я осторожно выглянул из-за полки, и холод пробежал у меня по спине. К окну было плотно прижато бледное, как сама смерть, лицо. Седые длинные волосы, усы и борода, глаза из-под кустистых бровей глядели хищным блеском (как я тогда молился, чтобы хищный этот взор не остановился на мне!) Старая болотистого цвета шляпа, поношенный плащ, видно, сильно большой ему по размеру. Я не знаю, как смог запомнить все эти подробности, видимо, от страха все чувства во мне обострились. Поверьте, я встречал преступников, и много, ведь когда-то я был среди присяжных в Суде Её Величества. Но это лицо. Не приведи Господь встретить этого человека одному где-нибудь в тёмном Лондоне или в одиноком лесу, где нет ни души! Только ты — наедине с этим чудовищем! Крепче сжав кочергу, я сделал шаг. И весьма опрометчивый, спешу заметить!

Вор услышал шаги и, вскинув взгляд, замер, оторвавшись от ставня, — беззвучные проклятия посыпались из его искривлённого судорогой ненависти рта. Я думал, он напугается и отступит, а я успею позвать на помощь, но всё обернулось иначе. Это чудовище резко нажало на нож, словно на рычаг, и окно растворилось. Подняв ставень, он ловко впрыгнул в комнату. Сунув нож куда-то в сапог, он тут же выхватил клинок, напоминающий саблю. Ловко помахав им, этот дьявол сделал шаг вперёд. Я выставил вперёд кочергу. Беззвучно рассмеявшись, он хищно улыбнулся и так резко бросился на меня и повалил на спину, я мог лишь изо всех сил стараться оттеснить его грудь кочергой. Положение моё было невыгодно, ведь, пока мои руки были заняты, его, — свободны, и в руке его был кинжал. Поверьте, этому чёрту ничего не стоило было воткнуть его в меня. Так наша немая борьба длилась не меньше минуты, и, каким-то чудом, собрав в себе последние силы, я рванул вперёд и отбросил его.

— Свиток! Отдай свиток! И я сохраню твою жалкую жизнь! Он здесь. Я знаю. Я чувствую это… — заговорил он впервые, и, признаюсь, голос этот вновь заставил меня похолодеть! Никогда я не слышал такого голоса! Он был словно шипение подползающей змеи, готовой сожрать тебя! Я замер, тяжело дыша, и в ужасе молча смотрел на него. — Гдееее! — вновь зашипел шёпот, как вдруг…

Не знаю, чем бы всё закончилось, но тут он повернул голову, словно прислушиваясь, метнул на меня свой взгляд, словно клинок, и в следующее мгновение исчез так же быстро, как и появился. Вскочив на ногу, я подбежал к окну. Только лишь чёрная тень плаща мелькнула и скрылась среди деревьев. Долго ещё стоял я так, не в силах понять, что, чёрт побери, только что произошло?..

Тут ставень резко отворился и вновь, с громким стуком, закрылся. Ричардсон побледнел и резко приложил руку к груди. Но тут же из-за угла выбежал Бертильо.

— Ох, уж эти ставни-ставни!

— Бертильо, закройте окна!

— Так ведь рассвет скоро!

— Всё равно закройте, я приказываю.

— Слушаюсь, сэр.

Бертильо ушёл. Граф, издав вздох облегчения, упал в кресло.

— Прошу прощения. Нервы ни к чёрту, — он глубоко вздохнул, закрыл глаза и провёл тонкими нервными пальцами по бледному лбу.

Некоторое время молчали, безмолвно смотря на потрескивающий огонь в камине. Наконец один из них решил нарушить молчание.

— Что же всё-таки он искал? — медленно и тихо спросила Нелл. Два взгляда поднялись на неё, но ни в одном она не увидела ответа. — Свиток… Что это мог быть за свиток?

Загадочная полуулыбка пробежала по губам графа.

— Вчера миссис Лайонс, домоправительница, принесла мне вот этот любопытный документ, найденный во время уборки в библиотеке, — Ричардсон сделал акцент на последнем слове, передавая его герцогу.

— Карта!

— Именно.

— Но, во имя всего святого, что же это всё-таки значит?

— Ты, как всегда, торопишься, Яков. Проведя вчера в библиотеке всю ночь, я смог найти это, — сказав это, Ричардсон с торжествующим видом протянул герцогу свиток.

Кинув на графа вопросительный взгляд, герцог развернул его, и, надев очки, бегло прочитал. Серые глаза быстро поднялись над свитком и внимательно посмотрели на Ричардсона.

— Именно потому и послал гонца. Это то, что искал тот человек.

Нелл молча взяла свиток из рук герцога.

— Легенда, — в задумчивости прошептала она. — Кажется, я где-то уже слышала такую легенду… Странно, что этот ваш вор совершил такой переполох только лишь из-за куска пергамента.

Вот что прочли наши герои, дорогой читатель…

«Предания, казалось бы, должны вводить в заблуждение, рассеивая болотные огоньки над смутными водами истории душ человеческих, но многие из них содержат ядро той истины, которая и освещает путь.

В древние времена правил одной страною Король. То был верный и мудрый Правитель. Но некто из подданных завидовали ему и затеяли заговор. Правитель был свергнут и трон его занял Самозванец. Но тот, кто предал, будет предавать. Его приспешники были недовольны тем, что оставались на вторых ролях, они хотели править наравне с Шутом на Троне, и созрел новый заговор. Однако прошёл слух и достиг ушей Ложного Правителя. Тогда он обратился к самому Прародителю Зла с просьбой. Тот согласился помочь, но задал вопрос, а что же взамен?.. Хитрый Лжец ответил — их души. Приспешник Зла дал ему яд, который тем же вечером окрасил вино и был налит в кубок каждого из семи. Той же ночью он явился к каждому из семи бунтовщиков, и забрал их души. Но не просто забрал, а запечатал каждую из них в Свиток, и предание о самом главное грехе каждого запечатлелось на каждом из Свитков, написанных их же собственной кровью. Так появились они — Тёмные Свитки. Однако Зло было хитрее Самозванца, и не сразу забрало то, что, казалось бы, должно было по праву, — души предателей остались Ложному Правителю.

Однако инквизиция прознала про сие, а колдовство в те далёкие времена каралось строжайше. Несмотря на всю секретность, слухи поползли, и преступление стало явным. Тогда Самозванец, чувствуя, что трон его шаток, а католическая церковь зовёт к ответу за его злодеяние, повесил всю вину на одного библиотекаря и учёного, которого уже начинали подозревать в колдовстве. Сбросив с себя яростное око инквизиции, он обрёк невиновного на гибель. Книжник был казнён перед всеми на главной площади города.

Тут и начинается предание…

Каждую ночь, ровно в полночь, Самозванцу начали являться смутные тени. Поначалу он принял это за сновидение. Но ночь от ночи тени становились всё яснее, а черты всё узнаваемей. То были души — они являлись ему и безмолвно смотрели: души преданных предателей. Продолжая верить, что это сон, он надеялся, что тот закончится. Но каждую и каждую ночь, ровно в один и тот же час, когда башенные часы отбивали ровно двенадцать ударов, Призраки являлись и шептали что-то неразборчиво на своём языке. Тогда, не выдержав более этой нескончаемой безмолвной пытки, Самозванец тут же, ночью, велел оседлать коня и бросился, куда глаза глядят, по свету. Не выбирая, он оставлял в разных странах по городам по Свитку. Составив карту, он наносил на неё все те места, где оставлял проклятия, чтобы при случае смочь найти их вновь. Так, разбросав их по свету, он вернулся в свой замок. Карту втайне от всех запер под замок, существование её держа в строжайшем секрете.

Но годы брали своё, и силы постепенно оставляли его. Пришёл момент, когда Самозванец скончался. Наследников Истинного Правителя не осталось, наследников у Самозванца — не было. Страна постепенно стала приходить в запустение и в конце концов былое величие превратилось в пепел и руины. Так и стояла она вдалеке от всего мира, не найденная и не узнанная. История начала обрастать легендами и заросла до той степени, что забылась, лишь призрак её неясными отсветами витал вокруг дворца…

Остерегайтесь, дети мои, тех Свитков! Ибо тот, кто завладеет ими, уже никогда не спасёт свою бессмертную душу! Свитки эти заключат в себе всё то зло, что нёс в себе Самозванец! Тот, кто соберёт их воедино, получит неограниченную власть, но, вместе с тем, будет и проклят…»

Путники в задумчивости переглянулись. Нелл молча взяла карту и повертела её в руках.

— Эти кресты на карте, ими отмечены места, где Самозванец спрятал Свитки, — проговорила она. — Это всё сказки, чтобы напугать незадачливых жителей, однако в этом есть нечто весьма занимательное… — Нам стоит собрать эти свитки, — после минутного молчания проговорила Нелл. — Нельзя допустить, чтобы этот Вор завладел ими.

— Если Свитки эти действительно обладают какой-то силой, в чём я, по правде говоря, сомневаюсь, — проговорил граф, — они имеют неплохую историческую ценность. Продав их, он может на них неплохо нажиться.

— Тогда нам-то что от этого? Пусть себе человек зарабатывает на жизнь, — пожал плечами герцог. По губам графа пробежала таинственная улыбка.

— А то, дражайший друг, что на этом история моя не закончилась. Не далее, как вчера произошло нечто такое, что заставила меня поверить во все старые сказки о призраках. Я прогуливался по парку, как вдруг навстречу мне — чёрная фигура. Я попытался окликнуть это безмолвное зловещее создание, но он только обернулся, покачал головой, и, хлопнув в ладоши, исчез. Бросившись туда, я убедился, что то не мог быть какой-то фокус, уж вы мне поверьте, я о таком хорошо осведомлён! Так что загадка пока нерушима, а потому, что-то во всём этом заставляет задуматься.

— Мы даже имени его не знаем, — пожал плечами герцог.

— Имя? А у зла есть имя? — мрачно ответила Нелл.

ГЛАВА 4. ЧАСЫ, БЬЮЩИЕ О СТУПЕНИ ЭШАФОТА

Путешествие начиналось. Первый Свиток был брошен где-то далеко на юге Англии, однако граф уверенно назвал место. Прибыли к вечеру. Быстро шаги их застучали по каменным улицам южного города. Шли молча. Никто долгое время не проронил ни слова. Наконец Ричардсон остановился, и так резко, что все споткнулись от неожиданности.

— Это здесь, — коротко сказал он.

Зрелище, которое они увидели, подняв головы, заставило их содрогнуться. Впереди, выныривая из тумана, стоял эшафот, посреди которого стоял рубанок с воткнутым в него топором, позади него, освещённый наполовину лунным сиянием, окутанный туманом, выглядывал зловещий замок.

— Нам обязательно идти туда? Быть может, если какой-то более приятный путь, — поинтересовалась Нелл.

— Если хотим отыскать все свитки — да, — сказал граф.

— Быть может, всё-таки есть другая дорога? — продолжала настаивать Нелл.

— Если что, убежать никогда не поздно. Чего ты боишься? Привидений? Да они же добрые! — посмеялся Рауш.

— Ага, — нервно усмехнулась Нелл. — У-тю-тю. Уже представляю, как мы идём, и чья-то рука хватает меня за ногу! — сказав это, она передёрнулась, словно желая сбросить с себя сие видение.

— Чёрт, свечи для фонарей закончились! — воскликнул граф.

— Зачем нам свечи? Смотрите, у меня есть фонарь, — и Нелл принялась копаться в сумке.

— Свечей-то нет, что с того? — нервно пожал плечами граф.

— Подождите! Смотрите! — с этими словами Нелл вынула наконец найденный фонарь и несколько раз нажала на кнопку. — Раз-два, раз-два! — Нелл улыбнулась. Яков и Ричардсон в ужасе изумления переглянулись. — Видели бы вы, какие у вас сейчас лица! — рассмеялась Нелл. — Что с вами? Простые законы физики, — и она снова несколько раз понажимала на кнопку.

— Что это? — спросил граф.

— Фонарь!

— А где свеча?

Нелл воздела руки к небу.

— Нет тут никакой свечи! Это электричество!

— Мистика какая-то! — продолжал удивляться граф. — Хотя я слышал о проводимых опытах. Не думал, что эти ничего не значащие эксперименты могут привести к чему-то толковому.

— Эй, ты же умный человек, Джозеф! Сказали тебе, что эта штука хорошо светит, значит, поверь ей на слово! — тихо посмеялся герцог, резко хлопнув его по спине. — Хватит с тебя занудства!

— Эй, глядите, что там? — едва слышно воскликнула Нелл и выключила фонарик. Все вгляделись в ту сторону, куда указывала её вытянутая рука. — Сейчас в одном из окон замка я заметила чью-то чёрную тень.

Все тревожно переглянулись.

— Может быть, тебе просто показалось? Мало ли что может привидеться в таких местах, да ещё и с воспалённым всеми этими старыми сказками воображением? — нервно усмехнулся граф.

Некоторое время шли молча, как вдруг герцог, что-то заметив, остановился. Меж сухих, тонких стволов будто бы стояла чья-то фигура, но в следующий миг тут же растворилась в воздухе.

Как вдруг…

Вдалеке, словно вынырнув из тумана, показался деревянный мост, ведущий к воротам замка. Как только путники приблизились, ворота сами открылись, словно приглашая внутрь. Ничего другого не оставалось, как только направиться по подъёмному мосту к огромной массивной двери, вошли, и тут же позади них ворота закрылись. Словно пасть льва, защёлкнувшая добычу.

Путники оказались в огромной пустынной зале. Казалось, что тут не так давно были люди, просто они на время куда-то ушли. Прошли по длинному коридору и попали в другую огромную залу, по стенам которой висели портреты, позолоченные рамы их серебрил, пробивавшийся сквозь огромной величины окна, лунный свет. Путники поднялись по лестнице, и, пройдя длинный-предлинный коридор, оказались в комнате, заставленной самыми разными предметами: статуями, книгами и картинами. Раздался шум. Все вздрогнули. Словно бы что-то упало. Вслед за этим — стук шагов.

— Кровь стынет в жилах, — сказал граф.

— Брось, Джозеф! Ты же такой рационалист! Что с тобой станется? К тому же, вряд ли в твоих-то жилах и вовсе есть кровь!

— Не делай вид, будто тебе не страшно…

Грохот вновь повторился.

— Звук идёт из дальних комнат, — прошептала Нелл, прислушиваясь. — Картинная галерея! — вдруг воскликнула она. Все в недоумении обернулись. — Картинная галерея! Свиток может быть там, в одном из портретов!

Путники проследовали в огромный длинный коридор, по стенам которого висели портреты королей и королев ушедших эпох. Отодвигая тяжёлые картины, они заглядывали за корешок каждой, но ничего не находили. Наконец послышался голос Нелл.

— Кажется, я нашла, взгляните, — с этими словами она протянула свиток графу. Герцог кивнул и поднял вопросительный взгляд.

Нелл оглянулась на портрет Марии Кровавой. Отступив на шаг, она, словно заворожённая, вглядывалась в него, как вдруг ей показалось, что портрет пошевелился. Нелл крепко зажмурилась, и вновь взглянула на картину. Казалось, всё так и было, как вдруг… Немая королева зашевелилась, повернула голову, и, подобрав складки платья, ступила на паркет. Нелл шарахнулась к противоположной стене и выхватила шпагу, ровно то же сделали и путники. Королева, однако, их будто не замечала. Вот она уже стоит на твёрдой земле, картина пуста, а лица наших героев изображают неописуемое изумление и ужас.

— Кто В… Вы… Вы же…

— Королева Англии и Ирландии Мария Первая Тюдор, — дама слегка поклонилась.

Нелл в ужасе смотрела на неё, но, спохватившись, отвесила поклон и махнула, призывая графа и герцога сделать то же самое.

— А Вы, а Вы здесь… Не скучаете? — более нелепого вопроса и задать было невозможно, но Нелл была настолько обескуражена и удивлена, а точнее будет сказать, сердце её убежало в пятки, так что тут он был вполне уместен.

— О, нет! Меня забавляют всякие искатели приключений, желающие пощекотать себе нервы!

— Вы знаете, нам тут очень нравится! — сглотнув, кивнула Нелл.

— Хм!.. — Королева повелительно склонила голову набок и пронзила Нелл высокомерным взглядом.

— Понимаете, у нас очень увлекательная и интересная беседа, но нам пора! — с этими словами Нелл было обернулась, как вдруг услышала позади себя ледяной голос, заставивший её остановиться.

— Вы кое-что хотели забрать у меня! За это я могу вас казнить! Виселица уже готова и ждёт!

Нелл медленно, на каблуках, обернулась.

— Да, это так, но нам это необходимо!

— Хм!.. Никто ещё не находил это! — тут она высокомерно задрала подбородок.

— Так позвольте же мне быть первым. Нам нужно забрать этот свиток, дабы он не попал в неподходящие руки.

— Хм!.. То есть Ваши — подходят?

— Да, Ваше Королевское Высочество, — Нелл уже успела удивиться сказанному.

— Извольте, коли так! Однако, похоже, Вы не знакомы с этикетом моего двора! Коли Вы что-то берёте из моего дворца, то должны и отдать взамен! — с этими словами Королева протянула руку и мягко, но, в то же время, властно, забрала у Нелл Свиток, которая стояла в немом изумлении, молча наблюдая, как Королева убрала Свиток в складки своего платья.

— К Вашим услугам, Ваше Высочество! Чем же мы можем послужить столь достославной и справедливой королеве!

— Вы можете найти ей голову!

— Что? — одними похолодевшими губами прошептала Нелл. — Но почему, у Вас же уже есть голова, и весьма сносная…

— Потому что я так решила! — послышался надменный голос

— Не можете ли Вы направить нас, дабы поиски были более быстрыми?

— Вам нужно идти и искать на виселице! — королева притопнула. — Выйдете чрез врата замка! Идите прямо и увидите эшафот! Ищите и принесите мне мою голову!

— Бывали уже там, весьма невесёлая прогулочка, скажу я вам! — себе под нос пробурчал Рауш.

Переглянувшись, наши герои вновь перевели взгляды на королеву и вздрогнули! Мария Первая стояла — без головы! В руках у неё был Свиток. Поняв, что с этой барышней шутки плохи, путники мигом спустились и вышли, как и было указано, чрез главные ворота. Издали, только переходя деревянный мост, они увидели тонущую в тумане, освещённую полной луной виселицу. На миг остановившись, словно в сомнении, они продолжили путь. Наконец послышался скрип, и чем ближе они подходили, тем скрип раздавался всё явственнее.

— Вы слышите, что это такое скрипит? — шепотом спросила Нелл.

— Виселица, — холодно ответил граф.

— Надеюсь, не по нашу душу! — проговорил герцог.

Нелл вновь вздрогнула, услышав самый громкий скрип. И только они двинулись, как послышался металлический звук. Остановились.

— Помилуйте, это ещё что такое? — прошептал герцог.

— Словно лязг топора, — таким же нервным шёпотом ответила Нелл.

Все трое обернулись на помост и даже самые крепкие нервы дрогнули, — на помосте качалось белое привидение, хватавшееся за шею, из которой торчал топор.

— Это Мария Кровавая, Мария Антуанетта! — прошептал граф. — Она была казнена, точнее, наполовину, и пришлось палачу рубить ещё раз, дабы полностью отсечь ей голову! Так, в предсмертных муках, она ходила по эшафоту, пока палач… И вот теперь она является путникам, которые отважатся в сей день и в сей час прийти сюда на площадь пред замком!

Все трое переглянулись.

— Эшафот, это видение! — промолвила Нелл, и кинулась к нему, действительно, как только она коснулась его, видение рассеялось.

Всё вокруг было затянуто туманом, только лишь виселица, вновь появившись, словно выныривая, и покачиваемая его волнами, приветствовала путника. Как вдруг, словно в сказке, по чьему-то велению, туман стал отступать, и, как портьеры в театре, расступился, дабы показать истинное представление! На эшафоте появилась неясная тень палача. За ним стояла другая тёмная фигура в длинном белом платье. Палач схватил жертву и потянул к деревянному обрубку. Всё произошло в одно мгновение! Взметнулся топор… Действие спектакля и на сей раз не было завершено! Бывшая королева вновь металась с воткнутым в плечо топором! Наконец палач схватил и занёс секиру ещё раз! Видение начало растворяться. Тут Нелл кинулась вперёд и схватила голову Королевы. Всё остальное исчезло, осталась только голова в её руках.

— Быстрее, — помертвевшими губами только и прошептал она, быстро, с омерзением отдавая голову графу.

Путники бросились обратно в замок, дабы скорее завершить начатое. Вошли через главные ворота, поднялись по лестнице и вышли в тот самый коридор. Мария Первая ждала их там, только сидела она теперь на красном бархатном троне.

— Идёмте, — коротко сказала она.

Встав, королева прошла в картинную галерею, все безмолвно и торжественно последовали за ней. Наконец она подошла к портрету, с которого так недавно сошла. Ричардсон, не без тщательно скрываемого содрогания, протянул ей голову, в ответ она отдала Свиток. Кивнув всем на прощание, королева вошла в портрет и теперь держала в руках свою собственную голову. Закрыв глаза, все вздохнули с облегчением и обернулись.

— Рассвет, — прошептала Нелл. — Конец страшным видениям ночи!

ГЛАВА 5. SERENISSIMA

Вечернее мягкое солнце пробивалось сквозь окна экипажа. Вдруг он резко остановился и путникам сообщили, что они прибыли. Пересели в лодку. Заходящее солнце золотило воду. Отблески её ярко играли на домах. Проплыли Мурано, Бурано, и вот она — Венеция! Светлейшая. Завернули в первый канал. Герои наши в задумчивости, не отрываясь, смотрели на город, возвышающийся над водой. Венеция. Светлейшая, воспетая не одним писателем на итальянском и на других языках мира. Город воды, каналов и бесконечного веселья. Но вот лодка причалила. Путники сошли на берег. Восторг сменила задумчивость.

— Нам нужно найти проводника, — проговорил герцог. — Карта вполне точно указывает на то, что Свиток спрятан где-то в одном из венецианских каналов, однако никакого указания на то, где точно расположен тайник.

— Ты думаешь, что какой-то местный житель нам поможет? Вряд ли, сомневаюсь, — пожал плечами граф. — Если только он не историк или археолог.

— Именно такого и нужно постараться найти.

— Сложно будет сделать это, не привлекая лишнего шума. Странен будет вопрос: «Скажите, не поможете ли Вы нам найти тайник Самозванца!» Об этом тотчас же доложат во Дворец дожей.

Беседуя, путники медленно шли вдоль канала. Как вдруг…

Нелл столкнулась с каким-то человеком — послышался плеск. Вновь плеск. Не успели граф и герцог что-то сообразить, как увидели брызги, воду, и двух выходящих из неё людей. С одежды их словно лил дождь. Рядом с Нелл стоял высокий человек в карнавальном одеянии и в маске.

— Осторожнее, сеньорита! Так можно и уйти под прекрасные воды Венеции!

— Grazie, — пробормотала Нелл, вставая при помощи протянутой ей руки.

Незнакомец снял маску. То был человек лет тридцати, с мягкими красивыми чертами. Тёмные кругловатые брови над тёмно-карими выразительными миндалевидными глазами, ярко выделяющимися на оливковом загаре. Изящный нос с небольшой горбинкой, изящной, чувственной формы были и его губы. Вместе с треуголкой слетел парик, обнажив тёмные вьющиеся длинные волосы, которые рассыпались по его плечам. Высокий аристократичный лоб, на котором не было ни морщинки. Лицо его было не узкое и не широкое, вернее будет сказать, овальное. В целом, он обладал весьма и весьма красивой и незаурядной физиономией. Рост его был около шести футов. Строен, но не худощав, фигура его была несколько мягкой.

— Прошу прощения, но поначалу Вы меня напугали.

— Ааа! А я-то думал, что по неосторожности толкнул Вас. Оказывается, Вы, испугавшись меня, сиганули в воду, — он усмехнулся. — Шучу-шучу!

— Ничего, пустое, — отмахнулась Нелл.

— Главное, что Вы не решили, что скромная моя особа должна непременно оказаться каким-нибудь чудовищем. Ну что ж, таковым меня, собственно, и полагают.

— Кто же Вы?

— Сеньор Руджеро Гравано. К вашим услугам! — итальянец склонился в этикетном жесте.

— Сеньор Гравано, — начал герцог, бросив на путников многозначительный взгляд, — мы будем вам безмерно благодарны, если Вы поможете нам.

— С радостью. Так чем же я могу служить столь почтенным сеньорам и сеньоритам?

— Мы ищет вот это, — Нелл показала ему карту. Руджеро склонился и стал изящно водить по пергаменту пальцем, украшенным большим красным рубином.

— Хм, какой-то свиток. Не так-то просто сказать… Очень странные ориентиры, очень неясные, однако, думаю, что могу помочь вашему горю. Я занимаюсь тем, что продаю разные бакалейные товары, думаю, среди них найдётся какая-нибудь очень старая карта Венеции.

— Превосходно, — сдержанно проговорил граф. — Ну что же, ведите нас, сеньор, как Вас там?..

Не отвечая, Руджеро с улыбкой обернулся, и путники последовали за ним. Вскоре, пройдя через несколько каналов по маленьким, кирпичного цвета, мостикам, путники оказались перед дверьми небольшой лавки. Руджеро ловко вынул ключи и щёлкнул замком.

— Прошу, располагайтесь. Так-так, поищем… — с этими словами он принялся методично, несколько раз пересматривая полки и перекладывая бумаги и различные предметы, взялся за поиски. Не прошло и четверти часа, как послышался его удовлетворённый возглас. — А! Нашёл! Думаю, это поможет вам, — с этими словами он разложил на столе большущую старинную карту. — Как по мне, так вот он, ваш канал. Раньше здесь были небольшие помещения для хранения мелких вещей, теперь они затоплены. Вероятно, там вы и найдёте то, что ищете.

— Мы плохо знаем город, не могли бы Вы проводить нас? — спросил герцог.

— Конечно, — с улыбкой ответил итальянец.

Когда путники вышли и последовали за Руджеро, граф тихо проговорил:

— Что-то он мне не нравится. Слишком уж легко соглашается помогать!

— Отчего нам в нём сомневаться? — спросил герцог.

— Не знаю, просто он мне не нравится.

— Просто, не нравится?

— Неужели вас не смущает его репутация?

— Репутация? Джозеф, ты о чём? Я впервые вижу этого человека!

— Это всё потому, что ты сидишь в своём замке и ничего не видишь дальше своего дома! Если бы ты больше стремился повидать свет, то был бы наслышан о таких вот известных личностях.

Рауш нахмурился.

— Джозеф, я не понимаю, к чему ты всё это говоришь? Скажи прямо!

— Прямо? Извольте. Человек, который сейчас идёт перед вами — известнейший авантюрист и…

— И?

— Мне не хотелось бы осквернять себя подобными разговорами.

— Коли начал говорить, так договаривай! Тем более, если от этого зависит исход…

— Влиять, может, и не повлияет, но я бы никогда не доверял столь вульгарному и непотребному человеку!

— Ах, так вот оно что! — протянул герцог. — Знаете что, граф, пусть я, быть может, столько и не повидал в мире, сколько Вы, однако я терпимее отношусь к человеческим порокам и слабостям.

— Терпимее? И к чему это приведёт? Пусть каждый делает то, что он хочет?

— Если это не нарушает закон и свободу других людей, и не угрожает их жизни — то да.

— Я тебе удивляюсь! Неужели ты так неразборчив…

— Джентльмены, ваша беседа принимает опасный оборот. Так не лучше ли завершить её до того, как кто-то из вас проткнёт другого шпагой или сбросит в канал? — послышался голос Нелл.

Повисло молчание. Оставшуюся часть пути прошли молча. Густые сумерки превратились в ночь, украшенную россыпью звёзд.

— Пришли, — раздался вдруг в тишине голос Руджеро. — Сто против одного, то, что вы ищете, под этим мостом.

— Под мостом? Я туда не полезу, — проговорил граф.

— Можете не спорить, я пойду, — проговорила Нелл, подворачивая рукава.

— Что Вы, сеньорита! Не должно так. Я помогу вам, — и Руджеро, ловко перемахнув через перила, исчез. Все ахнули, но, через мгновение, показалась рука, держащая свиток. — Это то, что вам нужно?

— Sie, — обрадованно ответила Нелл и взяла свиток из загорелой руки, вскоре показался и её обладатель. — Постойте… — когда Нелл развернула свиток, оказалось, что он был.. пуст! — Подделка! — прошептала она.

— Где же тогда настоящий? — воскликнул герцог.

— Если вы более детально посвятите меня в ваше дело, возможно, что я смогу помочь.

Путники переглянулись. Герцог кивнул, граф же обречённо закатил глаза и махнул рукой. Нелл коротко передала сущность их путешествия. Руджеро присвистнул.

— Н-да, задачка, — проговорил он, потирая подбородок. — Однако не так уж она нерешаема, как может показаться на первый взгляд. Бьюсь об заклад, что Свиток ваш в библиотеке Дворца дожей.

— Час от часу не легче! — всплеснул руками граф. — Так что же, нам явиться туда и мило попросить?

— Нет, просто взять, — спокойно ответил венецианец.

— Тогда валяй скорее, как мы найдём Свиток, как обещал, — язвительно-холодно процедил граф.

— Во-первых, я ничего и никому не обещал, а во-вторых, будьте покойны, мистер Ричардсон, я знаю, как попасть туда, куда нужно попасть. Помяните моё слово, уже сегодня вечером я буду во Дворце дожей! Что-то мне подсказывает, что это будет величайшая моя авантюра!

***

Смеркалось. Выглянув на улицу, Руджеро некоторое время всматривался в глубину венецианской улицы Sottoportego dei Preti, затем, сделав знак, жестом приказал следовать за ним. Прошли несколько улиц, свернули, перешли мост. Никто не проронил ни слова. Все в масках и все неузнанные, в костюмах, путники шли по городу, украшенному тысячей фонарей и дворцов, блиставшему великолепием богатства и роскоши, и, в то же время, не смотря на всё это, — свободы. Подойдя к гондоле, Руджеро что-то шепнул гондольеру, и, вновь говоря одними жестами, приказал садиться следом за ним. Как только нога последнего путника ступила на борт, лодка отчалила и молча поплыла по каналу. Вскоре изящная нога в чёрном ботинке ступила на твёрдую землю.

— Seguitemi! — негромко сказал он.

За Руджеро выбрался граф. Как обычно, несколько неуклюже, вышел Рауш, а последний чуть было не плюхнулся в воду, но Нелл и граф изо всех сил ухватили его за плащ.

— Никогда не привыкну к такому виду транспорта, — смущённо отшутился герцог.

Руджеро слабо усмехнулся, сверкнув своими белыми зубами. Путники гулко зашагали по маленькой улице. Пройдя через несколько маленьких улочек, они вышли на площадь Святого Марка.

— Почему у вас такие странные часы? — спросил герцог.

— Они не странные, просто мы любим видеть достоверно, сколько времени нам осталось в уходящем дне, — рассмеялся Руджеро, и, понизив голос, прибавил, — для наслаждения… Мы на месте. Ждите меня, я вернусь ровно через четверть часа. Засеките время, дамы и господа!

— Стойте! Я иду с Вами, — сказала Нелл.

— Нет! — воскликнул герцог.

— Я справлюсь, — проговорила Нелл, крепко пожав его руку, и в следующий миг будущие воры, надев маски, исчезли в роскошестве пытающего огнями нарядов и свечей карнавала.

Протиснувшись сквозь толпу — вышли к Собору Святого Марка, внутри которого народу было не меньше, но Руджеро уверенно шёл вперёд, поминутно оглядываясь на Нелл — успевает ли она за ним. Наконец Руджеро остановился, обернулся, и, словно бы случайно прислонился спиной к стене и сделал два лёгких стука. Затем, сделав одними глазами знак Нелл, словно бы (опять же, случайно!..) упал спиной на стену и в следующий миг — исчез. Нелл подошла к стене и сделала то же самое. Невидимая дверь повернулась и она оказалась с другой стороны стены.

Путники долго шагали по коридорам, однако вскоре оказались у преддверия длинной лестницы. Наконец, оказавшись перед закрытой дверью, Нелл достала отмычки и без труда открыла дверь. Медленно, со скрипом она её отворила и тут же закрыла. Глаза ужаса смотрели на Руджеро из-за маски, он же ответил вопросительным взглядом. В следующую секунду Нелл тихо рассмеялась и вновь открыла дверь. Прямо перед самым входом стояла статуя.

— Ах, вот оно что! С умом. Умно, умно, очень умно, — проговорил очень тихо Руджеро, и, быстро оглядевшись, направился к двери. Вышли в длинный коридор, затем поднялись по лестнице, снова коридор, спустились, снова поднялись на два лестничных пролёта и оказались у двери. Нелл принялась за замок. Вскоре послышался щелчок. Резко обернулись, словно ожидая, но всё оставалось тихо. Эхо вскоре замерло в глубине. Переглянувшись, вошли в огромную библиотеку. Медленно сделали пару шагов.

Сняли маски. Руджеро подошёл к небольшому столику, и, сделав пару манипуляций, в пару мгновений сделал из него лестницу. Придвинув её к одному из стеллажей, он взобрался, и, выставив несколько книг, далеко просунул руку. Тут же на его лице выразилось такое искреннее удивление, что Нелл не смогла удержаться от беззвучного смеха.

— Там должны были быть тайники, — пояснил Руджеро, — но этот пуст.

Нелл также сделала себе лестницу. Молча принялись за поиски. Четверть часа. Две четверти часа. Три четверти часа, но ничего не найдено. Путники разочарованно переглянулись.

— Тщетно! — развела руками Нелл.

— Это мы ещё посмотрим!

— Хорошо. Давай подумаем. Если тайник находится именно здесь, посмотри, тут три четверти, — Нелл изящно отошла в сторону, отмеряя расстояние руками, словно математик. — Вот тут, если мы рассчитаем, слева, вместятся ещё четыре таких пространства. Возможно ли, что на этих срединных пересечениях и есть тайники. Давай-ка проверим.

— То было бы слишком просто, — сказал Руджеро, опиравшийся согнутыми руками на спинку стула, однако повиновался. Быстро подставив лестницу, он вмиг забрался по ней, но тут же лицо его вновь приняло разочарованное выражение. — Нет, ничего.

— Если он ещё не в тайнике. Если он на самом виду? — вдруг проговорила Нелл, медленно оборачиваясь. — Какое место, по-твоему, самое заметное здесь?

— Не знаю, пожалуй…

Тут оба их взгляда встретились, и, проследив направление друг друга, упали на глобус. Она мигом подошли с двух сторон и попытались открыть крышку. Никак. Руджеро достал нож и принялся его продырявливать.

— Портишь хорошую вещь!

— От неё больше не будет толку, не найди мы другую хорошую вещь, — улыбнулся венецианец, сверкнув зубами. — Всё, наконец-то! Bene, — сказал он, доставая шесть Свитков.

— Теперь уносим ноги отсюда, и как можно скорее, — промолвила Нелл.

Повернув глобус так, чтобы войдя, дыру не было видно, и их кража со взломом обнаружилась как можно позже, закрыв дверь, они пошли по тому же пути, как вдруг замерли. В глубине коридора послышались чьи-то шаги.

— «Идут!» — одними губами, обернувшись, проговорил Руджеро.

Нелл кивнула на соседнюю дверь. Руджеро ответил обречённым кивком. На удивление и счастье, дверь была открыта. Увидев огромное окно, Руджеро показал на него и собирался уже ступить на стол, чтобы через него вылезти, как… Несколько действий произошли одновременно. Руджеро стал ногой на стул и хотел подтянуться к столу. Нелл бросилась к шкафу и жестами звала Руджеро.

— Руджеро! Эй! Тсс!.. Сюда!

Нелл кинулась к нему и, схватив за руку, оттащила его к шкафу. Только они закрыли дверь, как дверь отворилась и в комнату кто-то вошёл. Руджеро, побледнев, посмотрел на Нелл, она молча кивнула. В тот же миг взгляд их приковался к щели, через которую можно было наблюдать за всем происходящим.

Ещё секунда, и они бы попались, не услышь Нелл своим чутким ухом звука шагов. Дож (да, то был не кто иной, как сеньор Гримани — дож Венеции) степенно вошёл в кабинет, думая, что его никто не видит, потянулся, и, громко отодвинув стул, сел за стол и принялся что-то писать. Так прошло минут пять-десять. Нелл и Руджеро, затаив дыхание, ждали. Вдруг в глубине коридора снова послышался звук шагов. Вскоре дверь в кабинет отворилась и взошёл человек.

— Сеньор…

— О, Рикардо! Ждал тебя. Какие вести ты принёс мне на этот раз?

— Утром, сеньор, снова произошло два ограбления.

— Чёрт! Никак мы не поймаем в свои сети этих мошенников! В который раз они совершают набеги на наш мирный город! Это всё?

— Всё, сеньор.

— Ну что ж, слава Богу, что не было новых происшествий. В преддверие карнавала обязательно объявляется какой-нибудь разбойник с большой дороги, желающий воспользоваться моментом и поживиться. Пригласите ко мне сеньора Риккардини. Мне нужно потолковать с ним.

— Слушаюсь. Только он, должно быть, на карнавале.

— Нет, я знаю, он в своём кабинете. Пригласите.

— Слушаюсь.

Послышались уходящие шаги, но вскоре, вслед за этим, вновь послышались шаги приходящие — шёл больше, чем один человек. В комнату вбежали два стража. Дож в изумлении обернулся.

— Я ждал Риккардини. Что стряслось?

— Сеньор Гримани! Ваша библиотека…

— Что не так с моей библиотекой? — побледнев, быстро поднялся дож.

— Ваша Светлость, её обокрали!

Дож ещё больше побледнел.

— Охрану! Быстро! Обыщите дворец! — выкрикнул дож и бросился вслед за стражниками вон из комнаты. — Готов держать пари, это те люди! Я знал, я всегда знал, я чувствовал, что они так просто не отступятся!

Когда всё утихло, дверцы шкафа, опешив, отворились — путники переглянулись и поняли друг друга молча, без слов — в следующий миг они помчались к двери.

— Скорее! Закрой! Я спущу верёвку!

Нелл лихорадочно, дрожащими руками, вынула отмычки и заперла дверь. Руджеро вмиг скинул верёвку, махнул Нелл, и, один за другим слезли вниз так быстро, как только смогли — оказались они на нижнем балконе. Руджеро рванул верёвку, она не развязалась.

— Бог с ней! Под окнами стража. Бежим! — Нелл потянула его за руку, и они помчались по длинному коридору. Бежали так, что пол под ними действительно мог бы сверкать. Вскоре они подбежали к дверям. Руджеро, не задумываясь, толкнул их ногой — как только они отворились, прямо перед ними предстал дож со свитой из десяти человек у него за спиной.

— Спектакль окончен, господа! — медленно растягиваясь в улыбке, сказал он. — Вот вы наконец и попались!

Тут же на них накинулись два охранника, Нелл и Руджеро, одновременно обернувшись вокруг себя, выхватили мечи, и звук скрещивающихся лезвий прогремел в один и тот же миг. Пробежали обратно в залу, нападавшие — за ними. Нелл, вскочив на стол, стала отступать, защищаясь. Руджеро сделал то же самое. Нелл оттеснили к окну, она схватилась за штору, и, сорвав ей, бросила на стражников, те, запутавшись, бултыхались, она толкнула их и противники выпали в окно. Однако тут же на их место пришли другие. Руджеро отступал вверх по лестнице. Отбив и спустив с оной тех, кто был ближе, он ухватился за люстру, висевшую прямо над ним, и, оттолкнувшись, полетел на ней вперёд ногами, раскидывая всех на своём пути. Дож позеленел от злости. Руджеро не рассчитал и раскачался так сильно, что ещё какое-то время, путешествовал таким образом по огромной зале. Логичным завершением сего маскарада было то, что люстра, не выдержав, сорвалась с цепей и Руджеро упал на спину, после чего едва успел увернуться от падавших на него бриллиантов.

— Отступаем! Прыгай!

Руджеро, схватив Нелл за руку, прыгнул в окно, и, раскачиваясь на верёвке, они быстро спустились во двор дворца и побежали к воротам. Напав на не успевших заподозрить неладное стражей, путники открыли ворота, и, нырнув, словно в воду, в пёструю толпу на Сен-Марко, растворились в ней. Вскоре им удалось отыскать графа и герцога. Новоявленные воры, задыхаясь, склонили головы, оперевшись руками о колени.

— Нас ищут, — сказала Нелл. — Ибо нам довелось повстречаться с сеньором Гримани, верховным дожем. Нам нужно тотчас же покинуть Венецию.

Вдруг послышался шум. Возмущённая толпа принялась расступаться, кто-то с возгласом изумления, кто-то ужаса, кто-то с ругательством, но все неизбежно расступались, ибо идущие были настолько настойчивы и непоколебимы, что, даже не зная, кто они, люди невольно отшатывались на шаг назад.

— Инквизиция! — зашептали люди то здесь, то там. Наконец посреди площади образовалось пространство, где и остановились те, наводящие ужас на весь город, чудища.

— Венецианцы! — послышался громкий голос. — Среди вас находятся страшные преступники! Разбойники с больших дорог! Они прибыли в Венецию с неизвестными целями, но поначалу мы думали, что то лишь обычные жулики и не стали преследовать их по всей строгости нашего закона. Но как глупы мы были! Не истребив порок, мы вынуждены пожинать плоды своего мягкосердечия! Среди вас сейчас здесь находятся страшные люди!

Толпа молча стояла, изредка перешёптываясь. Озадаченно все озирались по сторонам. Инквизитор бросал, то сюда, то туда, вскользь по толпе, страшные, разъярённые взгляды.

— Если вы вдруг кого-то подозреваете, скажите! Ну же! Подумайте об этом! Об этом и о ждущем вас вознаграждении за поимку этих негодяев! — с этими последними словами Мантия взметнулась, и инквизитор исчез так же быстро, как и появился.

***

Думаю, вы можете представить, дорогой читатель, весь ужас положения наших героев, услышавших эти слова, прогремевшие, словно гром среди ясного неба.

— Что там делать? — прошептал герцог. — Теперь нас повсюду ищут!

— Не нас, но тех, кто был до нас, и кто хотел бы использовать то, что мы ищем себе во благо, остальным во вред. Мы же стремимся к прямо противоположному, — прошептал Руджеро.

— Что верно то верно! — усмехнулся Яков. — Однако в суде у нас не будет ни единого доказательства нашей правоты. Нужно убираться отсюда и как можно скорее!

— Я знаю безопасный способ покинуть Венецию. Следуйте за мной, — сказал Руджеро, и, жестом приказав следовать за ним, пошла вперёд. Все тотчас двинулись за ним по самым тёмным венецианским кварталам, дабы не быть обнаруженными. Пользовались только сухими путями, чтобы не тратить время на поиск гондолы, да и гондольер мог быть подкуплен инквизиторами. Как вдруг, только они собирались свернуть на одну из улочек, заметили в отражении воды факелы.

— Инквизиторы! — прошептал Руджеро. — Они повсюду! Прячемся! За мной!

Руджеро, добежав до небольшого мостика, сделал знак всем прятаться под его полукруглую арку. Когда все поместились в укрытие, он последний прыгнул сам.

Казалось, в тот же самый миг над ними загрохотали шаги грозной и ужасной инквизиции, как вдруг смешались они с более лёгкими, мягкими, зазывающими и манящими. Вскоре послышался голос, разрешивший всякие сомнения.

— О! Кто это к нам пожаловал? Сама инквизиция? Ну и ну… — голос присвистнул. — Ну что же, мы не будем против обеспечить вам место в аду, да девочки?

Со всех сторон послышался хохот. Нелл резко обернулась.

— «Ты специально нам сюда привёл?» — сказала она одними губами.

— «Это не я, я шёл по привычке!» — так же невербально ответил он.

Тут Нелл толкнула его локтем в бок. Руджеро издал слабый стон и качнувшись, глухо стукнул костяшками пальцев о мостовую. Звук раздался негромкий, но отчётливый.

— Что это? — вдруг неожиданно обернулся один из инквизиторов.

— Это каблуки моих девочек, ты что, оглох? Старый пень…

Инквизитор сделал грозный шаг и казалось, что даже слышно было, как он навис над той, с кем разговаривал.

— Уж не вы ли у себя скрываете преступников?

— Кого? Совсем обалдел что ли? Нам заняться больше нечем, покрывать воров, чтобы потом угодить на виселицу?!

Вновь смех.

— Не о том болтаешь! Мы ищем тех людей, что на прошлой неделе чуть не взорвали наш дворец, как Гай Фокс парламент в 1605!

— Если бы мы знали, мы бы почли за честь знакомство с такими темпераментными кавалерами, но, к сожалению, для нас и для вас, разумеется, такие меж нами не проходили, так что проваливайте по двору по здорову!

Инквизитор, взмахнув плащом, что было слышно нашим героям весьма отчётливо, исчез за поворотом. Вслед им продолжал раздаваться всё тот же смех.

Нелл, обернувшись к Руджеро, провела указательным пальцем под шеей, чуть приподняв голову. Руджеро приложил руку к груди, будто бы напугавшись. Смех стал стихать. Прекратилась и эта немая пантомима. Выждав пару минут, Нелл осторожно выглянула из-за моста, но тут же прямо над ними раздался громкий стук каблуков. Когда они стихли, она вновь осторожно выглянула, тут же столкнувшись взглядом с девушкой, смотревшей с моста прямо на неё. Та подмигнула ей. Нелл, схватившись за сердце, отпрянула. Раздался смех.

— Эй, красавчик, выходи! Я за версту чую, что ты тоже там.

— Доменика, ты?

Раздался смех.

— Конечно я, красавчик! Забыл меня?

Ловко ухватившись за край моста, Руджеро подпрыгнул, и в следующий миг был уже наверху.

— Ну как я мог забыть! Всегда приятно встретить старую знакомую.

— Послушай, Доменика, ты знаешь, как тут безопасно обойти тот квартал?

— Да, но придётся немного вернуться и обойти по той лестнице и затем вернуться по той дороге на мост. Вас повсюду ищут, так что будет большой удачей, если выберетесь до рассвета живыми. Тот инквизитор был очень зол.

— Спасибо, Доменика!

— Удачи вам, мне бы не хотелось наблюдать завтра утром твою голову отдельной от тела, Руджеро, или твои конечности.

Он кивнул, кинул жаркое «Grazie» и путники наши вновь пустились в бега. Пройдя по тому пути, указанному представительницей древнейшей профессии, они действительно попали на мост.

— Поторопимся, мы должны успеть к восходу солнца!

Ускорили шаг. Скоро вышли к берегу, заброшенному, неуютному.

— Вот, здесь, — сказал Руджеро. — Здесь есть или должна быть шлюпка. Мы сможем доплыть до Бурано. Переждём, и, когда подумают, что мы покинули Венецию, сможем бежать. — Руджеро подбежал к зарослям камыша и кустарника и принялся шарить руками. — Эй, кто-нибудь, ну помогите же мне!

Ричардсон и Рауш подошли, и в шесть рук, взявшись за корму, потащили лодку. Делом это было не простым, ибо она уже успела порядком зарасти и уйти в илистое дно за долгие годы бездействия.

— Откуда такое богатство? — усмехнулся герцог.

— Давно припрятал, ещё до того, как меня посадили в Пьомби. Осталась тут, ждать подходящего момента.

— По-видимому, это он и есть, — сказал герцог. — Давайте, ещё разок! Поднажмите, почти вытащили!

Большая лодка плюхнулась в воду. Сели в шлюпку. Налегли на вёсла.

ГЛАВА 6. ПРОКЛЯТЫЙ ОСТРОВ

Вот-вот должны были воссиять первые лучи солнца, но вдруг неожиданно стало темнеть. Усиливался ветер. На горизонте стали собираться тучи.

— Сеньор Гравано, что происходит? — тихо спросил граф.

— Надвигается буря, — мрачно, но, в то же время спокойно, ответил Руджеро. — Наляжем на вёсла. Нужно успеть на Бурано до того как догадаются, каким путём мы ушли.

Продолжали грести. Но ветер не утихал. Буря надвигалась, будто ускоряя шаг, всё ближе к ним. Вода пенилась и бушевала. Полил дождь. Порывы ветра уже мешали двигаться, и казалось, что, несмотря на все свои усилия, они стояли на месте.

— Ничего не выходит! — кричал Рауш. — Мы словно застыли!

Руджеро обернулся.

— Мы можем причалить! — кричал он, стараясь перекричать бурю. — Но это не то место, где хотелось бы провести ночь!

— Какая разница! Хоть к чёрту! — перекрикивал бурю Рауш.

— В том-то и дело, что именно к нему! Венецианцы боятся этого места! Говорят, оно проклято! — кричал Руджеро. Рауш отмахнулся. — Вы точно уверены?

Волна накрыла их с головой и чуть не перевернула лодку.

— Если выбор не велик, то лучше, чем попасть в лапы инквизиции или сгинуть в морской пучине, притом, когда земля так близко! — крикнул граф. — Давай! Куда плыть!

— Вот же он! — сказал, оборачиваясь, Руджеро. Все оглянулись. И действительно. Почти прямо за ними возвышался мрачный, тёмный остров. — Повелья, — прошептал Руджеро и холод пробежал по жилам его.

Пристали к берегу. Мокрые, уставшие, голодные, вышли они на берег. Вытащили и спрятали в кустах лодку. Осмотрелись по сторонам. Кругом было тихо.

— Недобрый знак, — прошептал Руджеро.

Переглянулись. Все пошли вслед за Руджеро вглубь острова. Сухие ветки хрустели у них под ногами.

— Ты когда-нибудь бывал здесь? — спросила Нелл, догнав Руджеро.

— Нет, но я много слышал об этих местах.

— Что в них такого необычного, ты не хотел вести нас сюда?

Руджеро поморщился.

— Много болтают, но есть ли в том правда? Венецианцы вообще не любят говорить про эти места. Поговаривают, будто тут до сих пор обитают души умерших во время чумы, сожжённых здесь заживо.

— Это же просто легенда? — холодно спросил граф.

— Недалеко ли от легенды до истины? — обернувшись через плечо, блеснул зубами Руджеро. — Когда в четырнадцатом веке бушевала чума и люди уже не могли справиться с бедствием, всех заражённых стали свозить сюда и сжигали заживо, — Руджеро вздрогнул. — Даже мне жутко от этого места, потому я и старался держаться отсюда подальше.

— Жутко, — прошептала Нелл, оглядываясь по сторонам. — Мягко сказано. Очень жутко.

Принялись разыскивать место для ночлега, и где можно было бы скрыться от бури. Вскоре нашлась небольшая поляна, на которой со стороны моря росли густые деревья, способные укрыть путников от ветра со стороны моря и любопытных глаз.

— Разводить огонь не будем, — сказал Руджеро, всматриваясь в бушующий горизонт.

Наступили сумерки, и за ними ночь. Путники уснули. В два часа пополуночи Нелл, вздрогнув, проснулась. Резко поднявшись на локте и оглядевшись по сторонам, прислушалась. Вдруг прямо позади себя она услышала хруст. Обернулась. Вновь раздались тихие-тихие-претихие, словно крадучиеся шаги. Нелл тотчас же склонилась над герцогом и принялась трясти за плечо, ибо разбудить его было не так-то просто.

— Эй! Просыпайтесь! Герр Яков! Граф! Граф Ричардсон! — Нелл принялась трясти за плечо и его. — Руджеро!

Все они в сонном недоумении поднимали головы и протирали глаза.

— Что, чёрт побери? За что вы нарушили мой крепкий сон! — хрустя спиной и шеей протянул Рауш.

— Там кто-то есть…

— Странный запах, — прошептал Ричардсон, потянув носом.

— Сожжённые трупы! — прошептала Нелл.

— Джозеф, тебе не кажется, что ей надо стать писателем? — усмехнулся герцог.

— Думаю, она бы составила успех нашей современной литературы, — спокойно, продолжая всматриваться вглубь леса, промолвил граф. — Давайте-ка проведаем, что там, — хладнокровно произнёс Ричардсон, щёлкая затвором. — Разделимся. Яков — ты с Нелл, я же… — он скривил губы, не договорив.

Разошлись молча. Нелл и Рауш вмиг скрылись в чаще. Ричардсон и Руджеро направились в противоположную сторону. Молчали. Граф шёл впереди, стараясь не оборачиваться. Резко отодвигал ветки и тут же их отпускал, так, что Руджеро приходилось ловить их, чтобы очередная не хлестнула его по лицу.

— Ай! Не может ли Ваше графское высочество идти чуть помедленнее?

— Если силёнок не хватает, надо было оставаться на берегу, — отрезал граф, продолжая стремительно мчаться вперёд. Руджеро остановился. Граф, заслышав это, обернулся.

— Так может нам и вовсе разойтись?