Бесплатный фрагмент - Синичка

Шмель и синичка

Всего лишь раз времён поток

Себе затихнуть позволяет,

Когда в свои объятья Бог

Навечно душу принимает…

Мой отец, Аркадий Павлович Алексеев, человек во всех отношениях мирный и терпеливый, отошёл ко Господу апрельским полднем в понедельник Светлой седмицы. Хоронили его, как и положено, на третий день. Было солнечно и не по-весеннему тепло. Завершив чин отпевания в храме, процессия не спеша тронулась в сторону кладбища. Несмотря на пробки, до места доехали на удивление быстро, нигде ни разу не задержавшись, словно в патрульном облачении стояли вдоль дороги сами ангелы и всё улаживали. Попрощались и, предав тело земле, оставили на новоявленном холмике множество зажжённых красных пасхальных свечей. Расходиться не спешили, а стояли и молились об упокоении новопреставленного раба Божия Аркадия. Свечи горели ровно, и в воздухе чувствовался очень приятный аромат захваченных с собою пасхи и кулича. А ещё у нас были блины, кутья и компот, и мы поминали водворившегося во благих.

Тишину нарушил голос маминой подруги. «Смотрите, шмель!» — воскликнула она. И все мы увидели большого, точнее, огромного шмеля: он ловко, будто слаломист, маневрировал между горящими свечами. Мохнатый трёхцветный красавец вызвал невольную радость, и кто-то вдруг воскликнул: «А ведь это не шмель, это Аркашина душа! Смотрите, какой красивый!» Понятно, что в такие минуты каждый человек ищет поддержку, а потому такие вот ассоциации вызывают естественное согласие и благодарность. Мне же подумалось, что апрельского красавца, скорее всего, привлёк аромат пасхи, потому он и появился. Но рассуждать подобным образом в окружении скорбящих людей и близких было бы неправильно.

Возможно, это бы забылось, если бы не случай… Какое-то время спустя я решил начать сорокодневную молитву об отце, но не нашёл у себя дома «Канон за единоумершего». Я пошёл в библиотеку своего храма. Подходя к дому причта, застал буквально в дверях уже уходящую с работы заведующую библиотекой, Татьяну Ивановну, кстати, по фамилии Алексееву, как и мой отец. Любезно согласившись выполнить просьбу, она попросила немного подождать, а сама зашла внутрь. Ждать пришлось минут пятнадцать: оказывается, она никак не могла найти нужную мне книгу. И мне была рассказана весьма необыкновенная история, случившаяся только что. Татьяна Ивановна, к своему удивлению, не обнаружила книгу на месте. Искала и в шкафу, и на столе, и даже в подсобке. Совершенно неожиданно через форточку влетел огромный шмель и, немного покружив, присел на тумбочку. Она подошла ближе, чтобы спугнуть гостя и дать ему возможность вылететь на свободу. Каково же было её изумление, когда она увидела, что шмель сидит на той самой книге, которая была мне нужна! Татьяна Ивановна, заметив, что её рассказ меня удивил, хотела, видимо, о чём-то спросить, но, взглянув на часы, все-таки поспешила домой. Я же пошёл к могилке схимонахини Серафимы, затеплил лампадку и начал молиться об отце. В какой-то момент я вдруг вспомнил кладбищенского шмеля и то, как разумно объяснил для себя его появление… И в очередной раз удивился собственному маловерию.

Через десять лет после смерти отца ушла из жизни моя мама, Людмила Георгиевна. Ушла она скоропостижно. Помню, когда её взяли в больницу, я, ни о чём не помышляя, стал собирать вещи, дабы, дождавшись звонка врача, отвезти их ей. Неожиданно на край оконного проёма села синичка, замерла, а потом стала вращать головкой, как бы всматриваясь в комнату через стекло. Удивило то, что улетать она не собиралась, хотя и сидела в не совсем удобной позе. За окном дул ветер и моросил мелкий дождь. Вскоре она все-таки улетела, а примерно через час мне позвонил врач и сказал (этот голос я запомнил на всю жизнь), что они сделали все возможное, но спасти её не удалось. Оказалась, у мамы была редкая форма безболевого обширного инфаркта… Месяц спустя я написал стихотворение:

Синичка

Казалось, выцвели рассветы,

Недолог день стал, хворым — час.

Неузнаваемого цвета

Вода в реке… И тон у фраз

Но вода в котле остыла:

Время варки истекло…

Произносимых поменялся

На отстранённый, став скудней.

Но я жить так, как жил, старался

В квартирке маленькой своей.

Не то чтоб по привычке старой,

Но по согласию с собой,

Минуя строгие уставы,

Я вымерял шаги и строй.

Но только время оставалось

Невозмутимым, как конвой,

И к прошлому склоняло крой

Того, что с юности досталось.

Исчезли верные приметы,

В забавах не сошлись пути…

«Всё позади, — шепнуло лето, —

Всё позади, всё позади».

Ещё чуток, и травы скосят —

Дорог обратных не найти.

«Всё позади, — вздохнула осень, —

Всё позади, всё позади».

Не получается сначала

Начать! Задор игривый сник…

«Всё позади, — зима сказала, —

Всё позади, всё позади».

И вдруг, на удивленье смело,

Как только может новизна,

Ко мне, как словно бы из сна,

В окно синичка залетела.

«Всё позади, — она пропела, —

Но только… не твоя весна!»

Летом следующего года, находясь на даче, я сидел в беседке и, по обыкновению писал. На этот раз статью для одного искусствоведческого журнала. И вдруг под крышу залетела… синичка и, сев на край столика, что-то сказала. «Фьюить, фить-фить» — запомнилось мне. Какое-то мгновение мы сидели вдвоём и смотрели друг на друга. В тот раз мне удалось внимательно рассмотреть гостью, и с тех пор для меня эта лимонно-черно-серо-белое созданьице — самая красивая из всех пернатых Божиих тварей.

Моё изумление усилилось ещё больше, когда на цветок обвивающего беседку клематиса сел шмель. Помню, как перекрестился, и синичка, видимо от неожиданности, вспорхнула и улетела. На душе наступила прозрачная и лёгкая тишина: отложив работу над статьёй, я тихо сидел и слушал, как шмель, мягко и проникновенно, совсем как церковный певчий протодиакон, брал, выводя обертона, низкие басовые ноты. «Миром Господу помо-о-олимся…» — услышалось мне. «А ведь всё так оно и есть,» — подумал я и еще раз перекрестился.

На годовщину смерти отца я издал книгу стихов, и, назвав её «Апреллиадой», нарисовал на обложке шмеля. Бог даст, будет издана и книга в память о маме… С названием я ещё не определился, но в том, что на обложку я приглашу фотографировать синичку, нет никакого сомнения.

За окном моим синичка,

Словно жёлтое яичко.

Посмотри сюда, сестричка,

Я пшена тебе принёс…

Несмотря на то, что стужа,

Со вчерашнего — простужен,

Знаю, что тебе я нужен,

И меня ты очень ждёшь…

И нелюбовь, и непогода

Менялась погода, менялось в душе:

Готовилось сложное жизни клише,

И дождь многомерно весь день моросил…

И не было планов, и не было сил

За что-нибудь браться, тянуть и тащить

За найденный кончик толстенную нить,

На что-то решаться и пробовать вновь

Сил не было тоже — пришла Нелюбовь!

Она отрицала, она не брала

С собою оставшихся без попеченья,

Ей не подошло б закусить удила,

Она не владела ключами к спасенью.

Погода менялась, как детский каприз,

Как всякий запрос избалованной дуры.

А дождь знай старался — так,

словно б на бис

Его вызывали — и без фурнитуры,

Без кем-то приложенных к делу бумаг,

Без фактов, без стойких улик надрывался,

Как будто не дождь был, а уличный маг,

Что до волшебства не дошёл, а дорвался

И понял, что чудо ему по плечу,

Что всё удаётся, как по мановенью,

И крепко — так,

словно б кирпич к кирпичу —

На свет пролезало с ним Невдохновенье!

А что же поэт? А поэт ничего

Не мог изменить в этом акте суровом:

Пришла Непогода, а с ней для него

Предстали иными и тема, и слово,

И что-то ещё из того, что потом

Откроется, как номерная потеря…

И всё же поэты не верят в облом,

Как, впрочем, и в чудо поэты не верят.

12 октября 2020

Так и бывает

И дождь, и сырость, и туман,

И наша новая невстреча…

Октябрьских облаков кафтан

Сечён осеннею картечью.

И кажется, что не пройдёт

Желанье не желать иного,

А дождь крадётся, дождь идёт:

Чуть остановится и снова…

К такому мне не привыкать

Дождю — как есть обыкновенный:

То высохнет моя тетрадь,

То мокнет с ним попеременно.

Всё происходит у меня

Согласно осени, и право

Моё отныне у дождя:

Иду, сворачиваю вправо —

Вот детский сквер, а вот и дом,

И никогда не забываю:

Здесь та, в которую влюблён,

Живёт и ничего не знает…

О том, что в этот самый век,

Что в этот год и день с ней рядом —

Без уточнений, без оглядок —

Живёт влюблённый человек!

13 октября 2020

Во время Трисвятого

Был день осенний — просто день

С его обычными делами.

Не грело солнце, в синий тень

Окрашивалась… Временами

Дождливей и сырей была

И холодней, чем прежде, осень:

То ветер налетит и косит

Листву с дерев, а то метла

Метёт опавшую, да так,

Что понимаешь: до скончанья

Осенних дней всё за пятак —

И содержанье, и названье —

Я раздаю, друзья, и вновь

К трудам оседлым приступаю.

Нет, ты не девка крепостная,

Душа моя! В тебе — любовь,

Любовь такая, что не может

Ничто на свете помешать

Дыханью твоему слагать:

Святый, Бессмертный, Крепкий Боже

Во всякий день, во всякий час,

Помилуй нас, помилуй нас…

14 октября 2020

Пока ходячий

Даст Бог, и останется в силе

То время, когда в поездах

Я исколесил всю Россию,

От счастья купаясь в слезах.

С печалью и тихою грустью

Я мерил родные концы

И ставил зарубки искусством!

Как на спор идут сорванцы,

Я лез от села до деревни,

От сенника до куреня,

Влача поэтический требник

Да искру простого огня,

Того, что скитальца под вечер,

В полях, где туман холодил,

Огарочком ставленной свечки

От бед пустоликих хранил.

Нехитрое дело — отвага,

Куда посложней не сойти,

В присест подзаправившись брагой,

С этапа большого пути.

Даст Бог, и останусь, как прежде,

Пройдя перевалочный путь,

Бродягой в истёртой одежде,

Сумевшим любовь не спугнуть.

Она ведь, что птица — не станет

Считаться с тобой, коль боднёшь:

Взлетит только так и растает,

А ты, дуралей, не поймёшь.

15 октября 2020

Данила

Оставив дома сон полночный,

Привычку — вечно не спешить,

Я тороплюсь к осенним рощам

С надеждой тайной: перешить,

Перекроить остатки лета

И непременно доносить

Костюмчик травяного цвета,

Где ручейкова всяка нить.

Играет солнце на суслонах

Так живо, словно бы гармонь,

И тянут молодые клёны

Ко мне червлёную ладонь.

Смолою гретой дышат сосны,

Засухостоил бугорок,

Нездешний, явно папиросный,

Ноздрями ловится дымок.

Соляркой тянет и мазутом,

Гляжу, к обочине приник

В резину старую обутый

Зилка̀ сородич — грузовик.

Иду, заметив: без излишка,

Улыбкой, полной жемчугов,

Мне улыбается парнишка

Неполных двадцати годков.

И столько неподдельной силы

В наивном этом ездоке,

Что возраст свой наполовину

Делю я — снова налегке

Иду бродить, а мне водила

Вдогонку весело кричит:

«Мужик, меня зовут Данила!»

И ближе подойти велит.

Коль откровенно — намотался

Я по округе за денёк.

Разговорились: оказался

Моим соседом паренёк.

Подбросил аж-таки до дома

И объяснил, где разыскать

Его на случай, если снова

Придётся пёхом мне шагать.

13 октября 2020

Яблочный трам-тарарам

Почти что с полного разбега

Затормозил — и сразу в сад

Ко мне не листьев и не снега,

Не звёзд, а яблок спелых пад!

Яблокопад: пора прощаний

С распаха летнего теплом,

А потому — не обещай мне!

Ни с навыком, ни с ремеслом

Природы ход не перестроить:

Она в мильёны раз умней,

А потому давай-ка зорить,

Давай рассветить вместе с ней.

Давай осенним наслаждаться

Паденьем яблок и ловить

Особо крупные стараться,

И доверять, а значит — жить!

Стучат, стучат шары о землю,

С отскоком падают они —

Простые яблоки — приемлю

Я тарарам все эти дни.

А иногда мне удаётся

В неброском танце распознать

То, что стихами назовётся

И примется в мою тетрадь.

14 октября 2020

От советского информбюро

Живу давно, а непривычно

Следить, как третий день подряд

На землю ягодой черничной

Дождинки-капельки летят.

И небо сизо-серо-сине,

И ветер тот, что валит с ног:

Сдаёт экзамены Россия —

Пришёл отчитываться срок.

Не знаю, то ли перед Богом,

То ль пред собою ей стоять

И каяться: ошибок много —

И сразу все не распознать.

Но время выставило требы

Такие, что нельзя списать.

Тот, кто в России часом не был,

Тому, быть может, наплевать,

А тем, кто на Руси родился,

Кто смог невежество разжать —

Придётся много повозиться,

Пожать, потыркать, потрудиться,

Чтоб слово данное сдержать.

Печёнкой чувствую: приходят

Совсем иные времена…

Наворошённое — на взводе,

И честь, и совесть — на подходе:

Крепись, великая страна!

25 октября 2020

Я рос, как все

Я рос, как все: то локоть, то коленку

Сдирал я об асфальтовый наждак.

Терпеть не мог в молочной каше пенки —

Их пальцем выковыривал, чудак.

Я рос, как все: играл, не замечая

На улице прихода темноты,

Ел с донца сахарок в остывшем чае

И с клумб девчонкам приносил цветы.

Я рос, как все, и ночью спал со светом —

Боялся темноты и каждый раз

Следил, как дед в торшер пихал газету,

Чтоб свет не раздражал покоя глаз.

Я школу не любил, но я старался:

Как мог, учился — значит, хорошо!

По свалкам знаний десять лет скитался,

Где много нужного и дельного нашёл.

Я рос, как все: дружил и свято верил

Друзьям своим, и дружбой дорожил.

Я рос, как все: шагами счастье мерил

До самых звёзд, а значит, просто жил!

14 октября 2020

Зелёный стих

Кому в подмогу и метели,

Кому — дождей по лужам пляс,

А мне, признаюсь честно, зелень:

Когда весенний мир щеляст

Я ворожусь тем, как приходит

На Божий свет зелёный лист.

С ума меня лист этот сводит,

Как запредельный финалист.

Я пью зелёное, как пьётся

Влюблённым крымское вино,

Как содержимое колодца,

Где остудёнисто темно.

Быть может, потому и летом

Родиться маму упросил,

Что без зелёного поэту —

Ни жил, ни выделки, ни сил

Не хватит — нужно то, что в почках

Находится до майских дней,

Чтоб превращал поэт листочки —

В листы с поэзией своей!

14 октября 2020

Под Покров

Зимой — особая природа,

И далеко не по зубам,

Когда лёд сковывает воду,

А холод жизнь гнёт в пополам,

Зима — особая порода:

Не каждому она в обхват,

И не спеши тягать на пробу

Её трескучий самосад.

Зима по-русски — это много

Кусачих завываний вьюг,

По самый не балуй — сугробов,

И быстро стынущий утюг —

Он тоже из зимы по-русски,

Как и дубак тот, что в сенцах.

А коли так, то для отгрузки

Ищите крепче молодца.

Когда в деревне ты, то слышишь,

Как выкрутасничает снег,

Как с крёхтом снег ползёт по крыше,

Так, словно б это человек.

И хочется зарыться носом,

И с тёплой печки не слезать.

Что, бедолага, смотришь косо?

Пора бы о зиме и знать.

Еще зимой особый привкус

Квашений чувствуешь во всём,

А потому не важен прикуп

К тому, чего отведал днём.

Ещё узор в стекле оконца,

Карниз с сосулечной тесьмой,

И то белье, что пахнет солнцем,

Морозцем крепким и зимой —

Всё есть! Чего ещё желаешь

Иметь здесь, парень удалой? —

Купель! Теперь ты это знаешь:

Крещенская — она зимой!

13 октября 2020

Старосветская хандра

Среди ненастного молчания,

Его омшелистых кустов,

Я тихо нёс свои печали,

Став с осенью в один росток.

Всё дальше, дальше уводила

Меня придачная хандра,

И пахло вырытой могилой

От леса, тленом — от костра.

И ничего не нарушало

Поры забвений и утрат:

Природа, что едва дышала,

От жизни отводила взгляд

И больше к небу обращалась,

Туда, где стая журавлей,

Как и она, со мной прощалась

До отведённых счастью дней.

Дождь, мимо проходя, к полудню

Всё ж заглянул на огонёк:

Его во всём уставший путник

Был от меня совсем далёк.

Лил дождь, и я в саду — в беседке —

Пережидал, пока уйдёт

Он, наконец, к моей соседке,

А тот как лил, так всё и льёт.

Поэту много и не надо,

Чтобы с хандрой войдя во вкус,

Перебирать с потухшим взглядом

Рябины ягоды для бус,

Иглой нанизывать на нитку —

Занятье впору для тоски:

Сидеть, подсчитывать убытки

И доверять волкам пасти

Своих овец, и свято верить,

Что златорунным повезло,

И отворять с надеждой двери

Грядущим горечам назло —

Всё это, право, от безделья!

И скукоту, и маету,

И кабинет, а с ним и келью,

И неупавшая звезду,

И чай, разбавленный компотом,

И в прихалапчике бардак,

И блажь, и квёлость, и зевоту,

И придурь — всё за просто так —

Отдать могу! Ан не берут же —

У всех довольно своего.

Поэту… что! Поэту — нужен

Мотивчик, только и всего.

20 октября 2020

Что-то необыкновенное

Соловьёвой Ирине Михайловне посвящается…

Ещё не полночь, но темно,

Ещё не спит одно окно,

Ещё в окне том виден свет,

Идущий в сердце тыщу лет.

То свет надежды, свет любви

Твоей… Ты знаешь, мне известно,

Что ранним утром снегири

Краснели: всюду повсеместно

Они пылали, как твои

Пылают губы — влажно алым,

А здесь — простые снегири

Румянились! Душа летала,

Бескрылая ещё вчера,

Сегодня ангелоподобной

Она вдруг стала: у пера

Переливался цвет и томно,

Как переспелый сок айвы,

Он от возможностей лоснился.

И доходя до синевы

Он дальше в синеву стремился,

А вместе с ним душа моя —

К тебе, к твоей душе навстречу.

Открой окно! Для октября

На редкость ночь тепла, и вечер

Такой же тёплый, как и ты,

Как губ твоих прикосновенье:

Неподражаемо мгновенье,

Когда сбываются мечты!

12 ноября 2020

Жизненный опыт

Как-то стало всё неважно,

Будто выпала бумажка

Та, в которую писал

Всё, чем жил, о чём мечтал.

Та, в которой были карты,

Были контуры, штрихи,

Навыки со школьной парты

И наброски схем с доски

Тоже школьной — всё исчезло,

Всё неважно стало вдруг,

Вырос я, уселся в кресло,

Очертил поярче круг,

Чтобы нечисть не проникла,

Чтобы главное решить,

Чтобы не успела в тыкву

Фея планы превратить.

Впрочем, будет всё, как будет,

Память тем и хороша:

Если надо — всё забудет,

Как и детская душа.

Если что, то память вспомнит

Жизнь до самых мелочей.

Без отмычек и ключей

Отопрёт да и наполнит…

А пока я без бумажки

И пишу, и говорю,

И ни чуточку не страшно,

Что не к месту натворю,

Что не в тему выдам ноту,

И не выдержит струна:

Настоящая работа

Без бумажек быть должна!

Бюрократия не может

Двигать массу, как домкрат!

Пропадёт бумажка: что же

Станет делать бюрократ?

Поволнуется и сядет

Но не в кресло, а на стул.

Что поделаешь, приятель,

Вызывай-ка караул!

И начнётся волокита,

И начнётся суета,

Потому как карта бита,

А пронырливость не та.

21 октября 2020

Во попал!

В этих стихах нет ни капли стихов,

В них препинания знаки и буквы.

Эти стихи мне напомнили куклу,

Сляпанную кое-как. Лоскутков

Понасшивали и выдали в номер

Передовицы: читай — не хочу!

Знаю: один начитался и помер,

А продолжателя сдали врачу.

В этих стихах нет ни грамма живого —

Закомпанованный в форму эрзац:

Ферментативное, чуждое слово,

Жалкий пробел и подвисший абзац.

В этих! — стихами назвать не посмею —

Как никогда дал я маху, друзья.

Невосполнимая словопотеря —

Будто бы в гамме прищучили «ля».

Что же мне делать? Как перелопатить

То, что в поэзии наворотил.

Тыркнулся — не получается: хватит!

Нет ни силёнок, ни силищ, ни сил!

22 октября 2020

Жизненная школа

Дмитрию Валерьевичу Соловьёву
посвящается…

Ждать, догонять, терять — всё больно,

Невыносимы совесть, стыд:

И жить, и умирать достойно

Тебе учиться предстоит.

Дружище, знаю, сам из этих,

Кого раскатывала жизнь,

Кого дозорный пальцем метил,

А ты твердил себе: держись!

У человека есть задача —

Всё переделать в «хорошо».

Упал когда-то в речку мячик,

А он поплакал, и прошло.

У человека есть работа —

Хлеб сеять и рожать детей;

У человека есть забота —

Чураться дьявольских сетей.

Перековать меч на орало,

Перетопить всё, что не так:

Не забывай, что мать сказала,

Отцовский доставай верстак

И продолжай дорогу эту,

Вноси поправки, коли в тон

Они, и пользуйся советом,

Когда он с честью в унисон

Звучит и нет ни грамма фальши

В душе советчика, в мечтах:

Бей в барабан свой, барабанщик,

Поэт, ставь пробу на листах!

Художник, не слыви невеждой,

Давая повод для тоски.

Ну что, студент, алмаз не режет

Гранит науки — на куски?

Дроби его своею волей,

Не поддавайся камню, нет!

Купи по случаю пуд соли,

Солдат, и съешь за пару лет.

А ты, чумазая девчонка,

Тебе — особая здесь роль:

Поставить на ноги телёнка

И врачевать мальчишек боль:

Ждать, догонять, терять — всё больно,

Невыносимы совесть, стыд:

И жить, и умирать достойно

Нам всем учиться предстоит.

6 ноября 2020

***

Подумать только: человечек,

На сотни сотен лет вперёд,

Одной лишь храмовою свечкой

Взломал постыдных нравов лёд,

Одной свечою растопил он

И отчужденье, и запрет.

Возвёл к мечте своей стропила

На сотни сотен новых лет.

Подумать только: человечек,

Не четырёх — на двух ногах,

Смог русло правде обеспечить

И потекла — течёт река!

Лёд взломан, в обнажённых водах

Смеётся неба синева,

И в небе плещется свобода —

Жива! Такие, брат, дела!

Подумать только: тот, кто смертен,

Кто больше зверя уязвим,

Из рук несчастий вырвал вертел,

И счистил с беззаконий грим.

С одною храмовою свечкой

Во тьму он адскую шагнул —

Неисправимый человечек —

Собою беды разомкнул!

Прости, Господь, венцу творенья

Ошибки грешные его,

Как чаду, чьё не к месту рвенье,

Когда делами правит Бог.

Но даже в этом малом шаге

Прими заблудшее дитя!

Весна! В полях алеют маки,

И не заметить их нельзя,

Как не увидеть, как со свечкой

И верил он, и умирал —

Твоя надежда — человечек!

Господь, и Ты об этом знал.

Тогда прости же неумехе

Его нелепые грехи…

Не в этом, так в грядущем веке —

Любовью разожми тиски!

27 октября 2020

Лириканство

Сплошные повторы, сплошные отписки:

Стихи прилипают к зубам, как ириски.

Читать невозможно восторги души:

Тяп-ляписто, наспех костюмчик пошит!

И вроде высокая нота взята,

И вроде запрос, и замах на святое,

Но как ни крути, но тональность не та —

Не тою прошита строфа запятою.

Искусственное — как киношный парик:

В своей, предначертанной к жизни основе,

Написанное не слагается в стих —

Не дышит, не светит, не греет любовью!

Неужто не видит того поэтесса,

Как криво обмётана чувством строка:

Так, словно бы часть католической мессы

До времени сунута в плоскость стиха.

Так, словно бы найденный часом брильянтик

Способен счастливчика обогатить

И дать, наконец, завершающий бантик

К камзолу досужего франта пришить.

21 октября 2020

Жемчужина

Когда заканчивалось лето —

Я был в пути, я был в пути…

Когда менялся цвет в рассветах —

Я был в пути, я был в пути…

И время будто бы простило

Мою печаль на этот раз

И никуда не торопило:

Был лёгок день, был светел час.

Была дорога: вдоль обочин

Дрожал от ветра краснотал,

И в тихом поле, что ни кочка,

Туман вечерний обнимал.

Я шёл к тебе, моя родная,

Шёл, как положено идти,

Когда любовь к любви взывает:

Я был в пути, я был в пути…

И сотни вёрст пройдя, я верил,

Что обо мне горит маяк,

Что в этот раз сойду на берег

Я твой, любимая моя!

Ведомый сызмальства обетом —

Свою желанную найти,

Когда заканчивалось лето —

Я был в пути, я был в пути…

25 октября 2020

Пора понять

Уже не будет никогда

Минут, уложенных в недели,

Что, проходя, пройти сумели

И отзвонили, и отпели,

И отстучали навсегда.

Не будет юных лет, и с ними —

Привычных планов наперёд.

И боль, и жалость — всё пройдёт:

Жизнь новую картину снимет,

И новый зритель подойдёт.

Уже не будет никогда

Наивных детства устремлений,

Тех, где ведёт тебя мечта

И дух твой полон озарений.

Не будет первых неудач,

Когда идёшь на мировую;

Не будет первых поцелуев,

Как и наивных сверхзадач.

Уже не будет никогда,

С кем жизнь навеки разлучила:

Неподражаемость чужда

Остатку лет с остатком силы.

Ни знаков верных, ни следа —

И только тёмная вода,

И только свежие могилы…

26 октября 2020

Откровение дождя

Этот дождь был из обычных —

Самых дождевых дождей,

Чей наклонный ход привычным

Остаётся для людей,

Тех дождей, что начинают

Постепенно и идут

Здесь, не нарушая правил,

Уважая всякий труд.

Дождь накрапывал сначала,

А потом ускорил ход:

Словно рыночный меняла

Предлагал то вплавь, то вброд,

То снижал курс, то наценку

Неожиданно вводил,

То делил сюжет на сценки,

То, забыв про скромность, лил.

Этот дождь был из обычных —

Самых дождевых дождей,

Вёл себя вполне прилично,

Как с дипломом чародей,

Вёл, как подобает в мире:

От него любой поэт

Тянется к заветной лире,

И художник лезет в цвет.

От него скрипач рыдает,

Жалко ноет саксофон…

И тогда вдруг замирает,

Нет — прислуживает он

Этим чудакам подвальным,

Эти франтам из игры

Дождик индивидуально

Раздаёт свои дары.

Не проспи свой час, искусник:

Очиняй карандаши,

Из зарёванной души

Извлекай остатки грусти

И играй, рисуй, пиши!

Коли согрешишь, то кайся,

Потому как под дождём:

Удивляй и удивляйся,

Не спеши, мы — подождём!

28 октября 2020

Не уточняя, о ком

Когда засохший стержень

В стараниях проткнёт —

Бумага перетерпит,

Бумага — всё поймёт.

Дабы не шёл бедняга

С природою вразрез,

Ему дана — бумага!

Чтоб в петлю он не лез,

А выплакал на белом

Листе печаль свою

И не расстался б с телом

У смерти на краю.

Какая там икорка,

Какие кренделя! —

Стакан и хлеба корка

Нужны поэту для…

Для выживанья в этом

Огромном мире и…

Ещё, чтоб быть поэтом,

Душа должна любить.

Душа должна поверить,

Что грош ей — не цена,

Что есть тот самый берег,

Где ей нальют вина

И выслушают спьяну

Из уст потёкший бред,

Тот, что несёт упрямо

Не дурень, а поэт.

И в этой несусветной

Его галиматье,

Такой же неприметной,

Как галочка в графе

Семейных положений,

Не кто-то, а душа

Дошла до откровений,

Сбежав от дележа.

От пайки отказалась

Законной и теперь

Надеется на малость,

И ты не разуверь…

Просящего и следом

Дай чистый лист ему,

И, может быть, поэта

Ты отвратишь от мук.

И, может быть, ты станешь

Одним из тех, кто смог

Больного не оставить,

Как не оставил Бог.

29 октября 2020

Прогноз погоды на ноябрь

Не на днях, но очень скоро,

Не во сне, а наяву

Соберу стихи я в ворох,

На клочочки разорву

Всё, чем жил, в чём чаял милость,

Что нашёптывал мне век…

А чтоб знали: мол, случилось,

Пусть приметой станет… снег!

Если утром или с ночи

Снежные пойдут деньки,

Верьте в то, что это в клочья

Разорвал поэт стихи.

И теперь они в снежинки

Превратились и летят,

Радуя случайный взгляд,

Как летящие с картинки…

И теперь они живут

Только в памяти — не больше,

Это значит — стал он тоньше,

Стал честней поэтов труд!

30 октября 2020

Два в одном

Устал от жизни: больше не способен

Воспринимать минут предуходящих след.

Как и тогда, он снова не свободен,

Он взаперти, мой маленький поэт.

Поэт большой — он тоже на исходе,

Как в ноябре летящий с мокрым снег,

Как всё на том же, белом пароходе

На палубе стоящий человек.

Поэт большой уже не в состоянье

Тетрадь под написанье линовать,

Он на разрыве в этих расстояньях,

Он разучился ход распознавать

Положенных часов, он неумехой

Становится всё больше с каждым днём.

Ему давно судьбой прописан лекарь

С намыленной верёвкой и гвоздём.

Но маленький поэт — он знать не хочет

То, с чем большой в душе не совладал,

Три точки, три тире и вновь три точки

Он отсылает и берёт штурвал

В свои ручонки, и с последним криком

Той самой чайки белой Джонатан,

Он в этом мире — для него безликом,

Как неосвобождённый арестант,

Надеется, что все-таки сумеет

Кому-то, что-то, как-то объяснить…

Надеется, что всё-таки успеет,

Как сможет, допрощать и долюбить…

31 октября 2020

Место эпилога

Всё прошло, остались только

Табуретка и тетрадь,

Старого лимона долька:

Видно, время умирать…

Жизнь заталкивает в поезд.

Лучше было б опоздать —

Мне подсказывает совесть:

Видно, время умирать…

Знаешь, дело непростое —

Книгу правильно назвать,

Ту, что три червонца стоит:

Видно, время умирать…

За окном октябрь месяц,

Тело зябнет и болит;

Позабытый всеми месяц

Над деревьями висит.

Занавешено окошко,

Приготовлена кровать.

Никого — лишь я, да кошка:

Видно, время умирать…

28 октября 2020

На круги своя

Кругами, как по ободу,

По стареньким местам

Весь день бродил по городу

И оказался там,

Где детство желторотое

Оставило меня

Так, словно б за воротами

Вдруг очутился я,

Так, словно бы запутался,

Куда и с кем идти,

Так, словно бы укутался,

Да так, что не найти…

А было всё по правилам,

Всё честно, только я,

Как перебежчик раненый,

Твердил: не та земля!

Не те на ней растения,

И запахи — не те,

И пробы вдохновения

Не те, и на листе

Стихи не мной написаны:

Я так не говорю —

Всё потому, что высадил

Кондуктор в них зарю,

И та, сойдя, помыкалась

Немного и ушла,

А памяти что? — свыклась,

Что так и не нашла

То место за воротами,

Где пыль да ясеня,

Где детство желторотое

Покинуло меня…

30 октября 2020

Франция: страница истории

Учитель ли, что он учил такому,

Что у других в уме петля была и нож?

История, как никогда, знакома,

А потому — сенсация на грош.

Знать, что-то перепуталось в началах,

Не склеились в единое азы…

Вот потому природа и смолчала,

И поступления уменьшились в разы

Тех, кто хоть как-то, но тянул на правду,

Кто ожидал, что мутное спадёт,

И не сегодня, так хотя бы завтра

Тот самый колокол, что на века, пробьёт!

Но был глухим звонарь, а небо — серым,

И камень не скатился в этот раз.

Всё потому, что выпарилась вера

И выдохлись и слушатель, и сказ!

Октябрь, 2020

Это — годы!

Всю ночь своим весёлым звоном

Дождь барабанил по стеклу,

И пахло липою и клёном…

Настольной лампы по столу

Свет незаметно растекался,

Подобно звёздной тишине,

И кто-то из знакомых мне

Напомнить о себе старался.

Светало… Робкая заря

Так, словно школьница с бантами

Большими, а ещё с цветами

Пыталась встать со всеми в ряд.

А все — так это дворик старый

И на верёвке простыня

Промокшая: та, что устало

Висит и смотрит на меня…

Я повзрослел неисправимо:

Теперь я пропускаю мимо

И ночь, и звёзды, и зарю,

И даже ладушку свою…

31 октября 2020

Прозрение

Я вижу из окна планету:

На ней сегодня много веток

С осенней жухлою листвой…

Знать хочешь больше? Так изволь!

На ней сегодня небо в тучах

Таких, что даже тонкий лучик,

Тонюсенький, как та игла

У медсестры, что кровь из вены

Недавно у меня брала,

Проткнуть не может — осторожный!

Пришёл пораньше, чтобы первым

Быть, но как водится — сидел

И ждал, хотя ждать не хотел,

Всё пропускал больных вперёд…

Что на планете? — дождь идёт:

Дождь мелкий на моей планете,

И с ним — такой же мелкий ветер —

Обоих вижу из окна:

Один взлохматил всё на свете,

Другой всё промочил до дна!

Представь-ка, вертится планета!

Присел, как заяц безбилетный,

На подвернувшийся мне край:

По кругу тащится трамвай,

И я не пропустить стараюсь

Всё, что могло бы подойти —

К стихам, а вот теперь признаюсь:

Я в детстве не любил стихи.

Казалось мне, что для сюжета

Их форма строгая тесна —

Тогда не знал я, что планета,

Не понимал я, что планета,

Планета, целая планета —

Из моего окна видна!

31 октября 2020

Тридцать второе октября

Пора заканчивать, что и не начиналось —

Тушить едва заметный пламенёк,

Оставить всё, что до того казалось,

Что до поры до времени берёг.

Пора сойти с просёлочной дороги

И за собою больше не вести.

Пора впрягаться вместо клячи в дроги

И в одиночку гнать овец пасти.

Пора раздать-отдать всё, что имеешь,

Довольствоваться тем, что Бог подаст,

Пора решиться и вступить на наст —

Тот, на котором выживешь, коль веришь.

Пора осесть, затихнуть, замолчать,

Не выходить на жизни позывные,

Пора начать не доставать тетрадь

И не беречь — на всякий — козырные.

Пора гасить от дел уставший свет

Любимой и надёжной керосинки.

Пора окошко открывать, поэт!

Пора менять привычную картинку…

«Пора порадоваться» на своём пути

Той малой крохе, что предназначалась,

И незаметно навсегда уйти:

Подумать только, экая то малость…

32 октября 2020

Самое первое от ноября

Как отбурлаченная тросом —

Душа достигла сонных вод!

По ноябрю писать не просто:

Здесь нужен опыт и подход.

Холст ноября, сырой, провисший,

Не держит словотворный цвет.

Ноябрь свою имеет нишу —

Об этом помни ты, поэт.

Скудеет лес, поля скудеют,

Дыханием последним веет,

Вода остудна и черна:

В реке и день её не греет —

И тишина, и ти-ши-на…

Деревня — что ни дом — косится,

Знать не желает чужака.

Редка теперь в деревне птица

И песня добрая редка.

По бездорожью не поётся,

Как и по мокрому холсту

Не стелется мазок, не льётся:

Халтуру видно за версту!

Но пододенешься и бродишь,

Как нищий рано поутру,

И ищешь слово, и находишь,

И сходит найденное с рук —

Никто не тыркает, не лезет

С советом дюжим в этот час:

Лишь осень, знай своё, всё месит

Грязюку, словно под покрас

Зимы готовится, и верно

Оно: поэту надо знать!

Ну а пока скажу: коль скверно,

Тогда давай, бери тетрадь,

Садись на лавку и, тоскуя,

Пиши, рисуй в ней бог-зна-што,

И подводи под запятую

Семейку скучившихся строф:

Все на одно лицо, а впрочем,

Что ждать от ноября, поэт:

Где ни коснись — всё тот же почерк,

Всё те же шаг его и след…

Направлены на убыванье

Его обычные дела:

Метёт метельщика метла

Без надлежащего старанья.

Затихло всё… Лишь на погостах

Ещё заметен будто ход

Того, как умирает год…

По ноябрю писать — не просто:

Здесь нужен опыт и подход.

1 ноября 2020

Обстоятельства времени

Что толку расставлять капканы,

Гнать перемёт от берегов:

Мужчины умирают рано

И без того, и без того…

И никому не удавались

Попытки срезать стремена:

Мужским занятием считались

Любовь, охота и война.

Но время многое меняет,

И в этом — не его вина,

Что нынешний Адам — теряет,

И падает ему цена;

Что полюбил потомок неба

Здесь проливать невинных кровь,

И с тем остался без ответов,

А потому — ушла любовь!

Так век от века, год за годом

Работать до седьмого пота,

Остатки собирать со дна

Одним — бесцельная охота,

Другим — бездарная война…

Мужчины умирают рано,

Когда мечта искажена!

31 октября 2020

Старческое

Как ни пытайся освоить движенье,

Выше не прыгнуть своей головы:

Не для меня эти нововведенья —

Я безнадёжно отстал от Москвы!

Я не увидел в её новоделах

Ни красоты, ни удобств, ни идей.

Словно бы с детства знакомое дело

Не досчиталось ни скреп, ни гвоздей.

Необъяснимое чувство печали

Не показательно для москвича:

Я, как и ты, догораю, свеча:

Я, как и ты, жил с надеждой вначале…

Утро: столица наводит мосты,

Мчится поток дорогих иномарок.

Я безнадёжно отстал от Москвы —

Мне не хватает со штемпелем марок,

Обыкновенных дворов, где живут

Обыкновенные, скромные люди,

Где москвичей москвичами зовут

И по одёжке о жизни не судят.

Мне не хватает открытых дверей,

Запаха жареной с луком картошки,

Мне не хватает гераней в окошках

И никуда не спешащих людей.

Мне не хватает столичного факта —

Мокрого неба и палой листвы.

В пьесе, в которой всего лишь два акта,

Нет больше пауз и нету антракта:

Я безнадёжно отстал от Москвы…

7 ноября 2020

Моё время

Когда на город оседает

Едва заметный терракот

И все движенья затихают,

Как налакавшийся бы кот

Затих от явного достатка

И непременного тепла —