Бесплатный фрагмент - Символ веры

Предисловие

1

Символ веры христиан тесно связан с Символом веры иудеев и мусульман: Христианство и Ислам — две ветви Иудейской религии. Бог иудеев — Бог христиан и Бог мусульман.

Христиане объявили книги «Танаха», авторами которых являются пророки иудеев, своим Священным Писанием, перевели их, как они утверждают, дословно и назвали «Ветхим Заветом». Мусульмане тоже считают пророков иудеев своими учителями, чтят Иисуса Христа и деву Марию, считают его рождение сверхъестественным.

Камень преткновения христиан, иудеев и мусульман — личность пророка из Назарета Иисуса. «И когда вошёл он в Иерусалим, весь город пришёл в движение и говорил: кто сей? Народ же говорил: сей есть Иисус, пророк из Назарета Галилейского» (Мат. 21: 10—11). Споры о личности Иисуса из Назарета начались при его жизни. Для современников он был сыном Иосифа и Марии; шарлатаном, колдуном, который изгонял бесов силой князя бесовского Вельзевула; назореем, назарянином, пророком, Сыном Бога, Христом.

«Исследуйте Писания (книги „Ветхого Завета“. — С. Ш.), ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют обо мне» (Иисус Назарянин).

Пророки иудеев сообщили, что Бог даст иудеям идеального царя — Христа (Помазанника, Машиаха, Мессию), Сына Бога (Пс. 2: 6—7); пророка, такого же, как Моисей (Втор. 18: 18); «раба Бога», который станет «светом народов», чтобы спасение Бога «простёрлось до концов земли» (Ис. 49: 6).

Никто не знал, в какой еврейской семье родится Христос: пророки иудеев не сообщили имена его родителей.

Христиане и мусульмане считают, что Иисус из Назарета был тем самым Христом, о котором рассказали пророки иудеев. По мнению иудеев, Иисус был лжехристом, шарлатаном и колдуном: он не соблюдал субботу. Православные христиане объявили Иисуса Христа — Богом, Который создал Вселенную. Мусульмане считают, что православные христиане ошибаются: Иисус Христос был словом Бога — пророком.

Православные христиане верят в Триединого Бога: Отец, Сын (Иисус Христос) и Святой Дух — это Триединый Бог. А иудеи и мусульмане верят в единого Бога: по их мнению, ни один из пророков иудеев не сообщил, что Сын и Святой Дух — это Бог.

Православные христиане утверждают, что их вероучение — это Божественное откровение. Они узнали о Триедином Боге от иудейских пророков и апостолов. Те тоже не придумали: Бог рассказал им. Если бы Бог не сообщил иудейским пророкам и апостолам, что Он — Триединый Бог, никто до сих пор не знал бы этого: даже у самых гениальных богословов, собравшихся вместе на Вселенском соборе, не хватило бы ума придумать догмат о Триедином Боге. Вот почему вероучение Православной церкви — это Божественное откровение.

«Учение о Троице не является изобретением богословов — это богооткровенная истина» (Епископ Иларион). «Источником догматов является не человеческий разум, а разум Божественный. Догматические истины христианской веры — не измышления человека, как например, положения философские или научные истины, а открыты людям Самим Богом в Его сверхъестественном Откровении, этим догматы отличаются от всех других истин человеческого знания». «Если бы Сам Бог не открыл догматы, до них никогда никакими усилиями не смогло бы дойти ни разумное человечество в целом, ни тем более разум отдельного человека» (Архимандрит И. Попович).

Православные христиане, объявившие Бога автором учения о Триедином Боге, выдали желаемое за действительное. Христос и Святой Дух стали Богом по прихоти руководителей Римской церкви.

История догматов Христианской церкви — это история противостояния идеологов христианских партий, называвших себя православными, а оппонентов — еретиками; выстраивания преемственности задним числом; фальсификации и уничтожении книг; озабоченных церковным единомыслием императорах, убеждавших ссылкой и казнью.

Причина Первого Вселенского собора, состоявшегося в городе Никея в 325 году, — противостояние афанаситов и ариан, идеологов двух главных христианских партий IV века.

Афанаситы — сторонники диакона Афанасия, позже ставшего руководителем Александрийской епархии. Ариане — сторонники пресвитера Александрийской церкви Ария. По мнению афанаситов, Иисус был Богом. Для ариан — творением Бога, ангелом высшего чина. Оппоненты обвиняли друг друга в искажении апостольского учения.

Афанаситы репрессировали ариан руками язычника императора Константина: отобрали церкви, отправили в ссылку, сожгли их сочинения. И объявили своё учение апостольским — Божественным откровением, вечной Божественной истиной.

Причина Четвёртого Вселенского собора, состоявшегося в городе Халкидон в 451 году, — противостояние диофизитов и монофизитов, идеологов двух главных христианских партий V века, преемников афанаситов, сочинивших Символ веры Первого Вселенского собора. Руководители обоих христианских партий называли Афанасия своим учителем, святым и Великим. Символ веры Четвёртого Вселенского собора — это толкование Символа веры Первого Вселенского собора.

Диофизиты (учителя нынешних православных и католиков) и монофизиты считали, что Иисус — это Бог. По мнению монофизитов, на кресте умер Бог. Диофизиты утверждали, что на кресте умер человек: по их мнению, у Иисуса было две природы — Божественная и человеческая. Человек умер на кресте, а Бог не умер. Оппоненты обвиняли друг друга в искажении апостольского учения.

Диофизиты репрессировали монофизитов руками императора Маркиана: отобрали церкви, отправили в ссылку, сожгли их сочинения. И объявили своё учение апостольским — Божественным откровением, вечной Божественной истиной.

Вселенские соборы — это «лекарства от догматических лихорадок, снимавшие на какой-тο период остроту болезни и способствовавшие её залечиванию с ходом времени» (А. В. Карташёв).

За невинной фразой «залечиванию с ходом времени» скрыты судьбы людей, сломанные, изуродованные афанаситами.

Вселенские соборы — это мрачные памятники репрессий на высоких постаментах, указывающие на моральный облик их создателей: любой клирик, не подписавший постановления Вселенского собора, наказывался тюрьмой и ссылкой.

2

Я сторонник «учения Ария». Иисус Христос — это человек, созданный раньше Авраама, заслуживший ангельский чин и пришедший на землю через рождение. А Святой Дух — это некая неодушевлённая сила, исходящая от Бога, как, например, атомная энергия, с помощью которой можно созидать и можно разрушать. Я изложил историю догматов Христианской церкви с арианской позиции.

Учителя афанаситов, захватив церковную власть в столице империи Риме, навязали свою веру провинции руками императоров. Вмешательство императоров в дела Церкви определило судьбу, задало направление развития христианства.

«Святые» и «Великие» учителя афанаситов для меня не больше давно умерших руководителей тоталитарных политический партий. Я считаю Ария наследником апостолов, святым и Великим.

Оригинальные книги первых христиан истлели от времени. Афанаситы, единственные хранители архивов, якобы скопировали их с точностью современной копировальной машины. Они сфальсифицировали все книги без исключения: репрессировать оппонента хлопотнее, затратней, чем сфальсифицировать беззащитную книгу.

По мнению афанаситов, Иисус был Богом для всех известных христианских писателей, живших в II—III вв., — например, для Климента Александрийского, Тертуллиана и Оригена. Их доказательство этого — книги этих авторов, переписанные в канцелярии Римского папы. Афанаситы не акцентируют внимание на том, что они переписывали книги и уничтожали своих оппонентов на протяжении одной тысячи лет. Они правили рукописи в свободное от заплечных дел время.

Чтобы понять, кем на самом деле был Иисус для христианских писателей II—III веков, нужно знать, какую оценку дали этим писателям древние афанаситы. В 400 году они прокляли Оригена на трёх поместных соборах и в 533 году на Пятом Вселенском соборе. Римский папа Геласий (492—496) объявил Климента Александрийского, Тертуллиана еретиками и проклял их на вечные времена. Другими словами, Иисус был ангелом высшего чина для всех известных христианских писателей, живших в II—III веках.

Афанаситы не сразу поняли, что им не обойтись без этих писателей. Если объявить их еретиками, у них не будет учителей. Афанаситы есть, а учителей — нет. Нелогично. Вот почему они сфальсифицировали книги этих писателей.

Идеолог афанаситов учёный Руфин (ум. 410) видел книгу Климента Римского, лично знавшего апостола Петра, в которой тот называл Иисуса творением Бога. В нынешних книгах, переписанных афанаситами, Климент называет Иисуса Богом.

Руфин сообщил, что восстановил, испорченный арианами, оригинальный текст книги Оригена «О началах». Ему не поверили даже его однопартийцы. Учёный Иероним (ум. 420) обвинил его в том, что он сфальсифицировал книгу Оригена.

Книги и письма Иеронима — обвинительный приговор афанаситам. Полемика Иеронима и Руфина спасла учения Оригена и церковного историка Евсевия Кесарийского (ум. 339) от небылиц афанаситов, записавших этих богословов в свою партию задним числом.

Учитель ариан Ориген и церковный историк арианин Евсевий Кесарийский называли Иисуса Богом — это утверждение такое же абсурдное, как утверждение, что Афанасий Великий называл Иисуса ангелом высшего чина.

Самым знаменитым учителем афанаситов был римский богослов Савеллий, современник Римского папы Зефирина (ум. 217). Он первый объявил Святого Духа — Богом. Целый век Римские папы считали учение Савеллия апостольским и активно распространяли его учение, используя свой непререкаемый авторитет и щедрое финансирование. К середине III века Римские папы смогли назначить своих епископов на севере Африки в Пентаполисе и сирийской Антиохии.

Ариане называли афанаситов — новыми савеллианами или мыслящими по-савеллиански. Афанаситы никогда не признавали Савеллия своим учителем. По их мнению, ариане оклеветали их.

Савеллий и афанаситы считали, что Иисус — это Бог, Который создал Вселенную. Их богословские формулы похожи, как две капли воды. Отец, Сын и Святой Дух — не три Бога, а один Бог, Единица.

Учения Савеллия и афанаситов отличались разными взглядами на личность Сына. По мнению Савеллия, у Сына не было своей личности. Сын — это новый вид существования Отца. Другими словами, он представлял Отца и Сына двумя именами Бога, как имя и фамилия одного человека. По мнению афанаситов, личность у Сына была. Они представляли Отца и Сына истоком и рекой. Сын отличался от Отца, как отличается река от истока. У реки и истока нераздельная единая сущность — вода. У Сына и Отца нераздельная единая сущность — Божество.

Мудрёное доказательство афанаситов и Савеллия Божества Иисуса — это согласование с запретом Бога называть ещё кого-нибудь Богом. Назвать Иисуса Богом и не нарушить запрет Бога можно только в том случае, если объявить Отца и Сына двумя именами Бога, как имя и фамилия одного человека, или сравнить с неким природным образованием, как исток и реку, у которых единая сущность. Задача уравнять Отца и Сына осложнялась тем, что Иисус говорил о своём подчинении Богу. Бог больше Иисуса, он знает меньше Бога и зависит от Него. Афанаситы объясняют эти слова Иисуса образом раба. Как театральный актёр, играющий раба, не является рабом, так, дескать, и Иисус не был рабом Бога. Свои доказательства они, естественно, объявили откровением Бога. Дескать, им якобы сообщил Бог, что Иисус Христос и Святой Дух тоже Бог.

Афанаситы уничтожили книги Савеллия и книги ариан с критикой Савеллия. Причина уничтожения этих книг — естественное желание скрыть доказательство, что их учение новое, появившееся после учения Савеллия. Они объявили Савеллия еретиком. Якобы его ненавидели все Римские папы. Якобы ему никто не помогал распространять его ложное учение. Якобы его ересь распространилась по всей империи сама по себе, как сорная трава на огороде. Афанаситы даже скрыли тот факт, что Савеллий жил в Риме и был любимым богословом Римского папы Зефирина. Учёные узнали эту информацию в 1842 году из случайно найденной книги «Философумена», которую написал Ипполит Римский (ум. 235).

Нынешнюю классификацию философских христианских школ придумали афанаситы, специально подобрав такие термины, которые скрывают их догматическое родство с Савеллием. Они назвали савеллиан — монархианами модалистами. Ариан — монархианами динамистами. Себя они назвали тринитаристами. Афанаситы и савеллиане — многобожники. Афанаситов нужно называть тринитарными многобожниками, савеллиан — модальными многобожниками.

Афанаситы, изображая науку, обсуждают самих себя. Все книги по истории Церкви и раннехристианских богословов переписаны в канцелярии папы Римского. Что это означает? Одни афанаситы издадут сфальсифицированную книгу. Другие её комментируют. Якобы учение афанаситов апостольское. Все раннехристианские богословы якобы считали, что Иисус — это Бог, узнав это от апостолов.

«Огромная заслуга Тертуллиана состоит в том, что он впервые в истории христианской мысли употребил выражения, которые впоследствии прочно вошли в православное троичное богословие. Так, он говорил, что Сын обладает той же сущностью, что и Отец… он впервые употребил слово „Троица“ по-латыни» (И. Мейендорф).

Это поздний редактор вставил православное учение о Троице в сочинение знаменитого западного богослова Тертуллиана, согласовав его веру с верой православных отцов Четвёртого Вселенского собора: якобы у Иисуса две природы — Бога и человека.

3

Борьба афанаситов с оппонентами на уничтожение закономерно привела к инквизиции и мракобесию. Только в Испании было сожжено живьём 36212 невинных людей. Римский папа Иоанн Павел II (ум. 2005) извинился за преступления своих предшественников. Инквизиция — самый мрачный период в истории Христианской церкви. А если афанаситы сейчас понимают весь ужас своего преступления, значит, понимал и Бог, всегда умевший отличить правую руку от левой, и, согласно моей версии, публично отмежевался от них, чтобы никто не обвинил Его в преступном равнодушии, молчаливом потакании убийцам.

Моё предположение об осуждении Богом дел афанаситов имеет право на существование. Осуждение Бога — это естественная реакция на клевету: афанаситы убивали от Его имени.

Книга, в которой Бог выразил своё негативное отношение к идеологам афанаситов, существует. Мало того, она канонизирована: включена в «Новый Завет». И эта книга — «Апокалипсис».

Автор книги — враг афанаситов. Метаморфоза, случившаяся с мнением афанаситов об авторе и его книге, на первый взгляд, неправдоподобная. Они изменили своё отрицательное мнение об авторе и книге на положительное. Сначала они объявили автора арианином, «главой святотатцев и демоном», а его книгу — «клеветнической». Потом объявили православным, святым. А его книгу включили в «Новый Завет», приписав её другому времени и другому лицу.

Афанаситы, современники автора, состарили его книгу на триста лет. Они якобы всегда знали об этой книге. Бог якобы разозлился на язычников, устроивших массовую бойню христиан в I веке.

Случилось уникальное событие: Иисус Христос незапланировано пришёл на землю. Он не мог прийти из-за пустяка. Значит, у него был какой-то важный повод. Если бы он незапланировано пришёл в наши дни, это событие стало бы чрезвычайным. Следовательно, для современников это событие тоже было чрезвычайным.

Иисус продиктовал Иоанну Богослову, сосланному римским императором на остров Патмос, письмо епископу Ефеса. Он похвалил епископа за то, что тот ненавидит дела николаитов.

По мнению афанаситов, Иисус Христос общался с апостолом Иоанном и подразумевал дела Николая, которого апостолы назначили диаконом: он якобы ел идоложертвенное и прелюбодействовал. Император Домициан (ум. 96) репрессировал апостола. Я сторонник версии Н. А. Морозова (ум. 1946), что Иисус Христос общался с Иоанном Златоустом (ум. 407) и подразумевал дела архиерея Римской церкви Николая Мирликийского (ум. 345): лжечудотворство, нетерпимость к чужому мнению, репрессии оппонентов, уничтожение и фальсификация книг. Император Феодосий (ум. 395) репрессировал Златоуста.

Апостол Иоанн не мог быть автором «Апокалипсиса»: в 44 году иудеи убили Иоанна и его брата Иакова в Иерусалиме. Предсказание Иисуса исполнилось: Иоанн и Иаков испили его чашу и крестились его крещением. В 44 году никто не знал о христианах, кроме евреев. «Евангелия» были даже не написаны. Домициан ещё не родился.

Афанаситы объявили гибель Иоанна в Иерусалиме ненадёжным преданием. Дескать, только Иаков испил чашу Иисуса и крестился его крещением. Апостол Иоанн якобы дожил до глубокой старости и якобы написал «Апокалипсис» в конце правления Домициана. Они вложили новую биографию Иоанна в уста христианского писателя Иринея Лионского (ум. 202). Партийные начальники Римской церкви сделали Иринея рупором своей веры. Они вставляли в уста Иринея всё, что им приходило на ум.

Апостол Иоанн, доживший до глубокой старости, афанаситам нужен больше, чем нужна безошибочность Иисуса. Если Иоанн не испил чащу Иисуса и не крестился его крещением, значит, Иисус ошибся. Афанаситы согласны на всё, лишь бы отвести подозрение, что Иисус ненавидит дела их любимого учителя Николая Мирликийского.

Афанаситы «похоронили» апостола Иоанна в Ефесе. А год похорон не согласовали: по одному «преданию», он умер в 98 году, по другому — в 120. Затем уничтожили книги Папия Иерапольского, Оригена, Филиппа Сидского, в которых эти авторы сообщили, что иудеи убили Иоанна и Иакова. Нельзя объять необъятное: сохранились цитаты из этих книг.

Афанаситы никогда не согласятся, что апостол Иоанн погиб в 44 году в Иерусалиме. Их преемственность, придуманная ими в IV—V веках, рассыплется, как карточный домик.

Преемственность афанаситов: Иисус Христос, — апостол Иоанн (любимый ученик Иисуса Христа), — епископ Смирны Поликарп (любимый ученик апостола Иоанна), — епископ Лиона Ириней (любимый ученик Поликарпа Смирнского).

Апостол Иоанн и первый епископ Смирны Поликарп не знали друг друга. Иудеи убили Иоанна в 44 году. Поликарп родился в 83.

Свидетельство Иринея об общении Поликарпа с апостолом Иоанном, претендующее на эмоциональность и достоверность, — это казённое вымученное измышление позднего редактора.

Иисус Христос назвал оппонентов епископа Смирны, считавших себя иудеями, сборищем сатанинским: они «говорят о себе, что они Иудеи, а они не таковы, но сборище сатанинское» (Апок. 2: 9). По толкованию нынешних афанаситов, Иисус Христос подразумевал или первых по времени врагов христиан — иудеев, или обращённых в христианство иудеев, требующих соблюдать законы иудейской религии, или обращённых в христианство язычников, которые внедряли языческие идеи и обряды. Согласно моей версии, Иисус Христос подразумевал под сборищем сатанинским афанаситов.

Ученики Иисуса Христа имеют право назвать себя как хотят — назарянами, евионитами, христианами, но для Иисуса Христа они всегда будут иудеями: он не мыслил себя вне иудейской религии. По мнению всех иудеев, древних и нынешних, Христос — уникальный иудей. Все пророки только и говорили о нём. Начальники иудеев убили Иисуса, не поверив, что он их духовный Царь, Христос — и лишились своего государства, как обещали иудейские пророки. Если бы Бог не простил еврейский народ, Своего первого Сына, у них до сих пор не было бы своего государства. Ученики Иисуса отличались от своих единоверцев только тем, что признали его Христом. Христиане — ветвь иудейской религии, как саддукеи и фарисеи. Следовательно, ариане и афанаситы тоже были иудеями. Поскольку Иисус общался с арианином, значит, он подразумевал под сборищем сатанинским афанаситов.

Еретики вторичны по отношению к учению и не могли появиться в апостольский период. Ученики не могли обвинять учителей апостолов в ложном учении. Если еретики появились в апостольский период, значит, они нелогично, вопреки здравому смыслу опровергали своих учителей апостолов. Еретики появились по мере распространения «Евангелий», когда апостолы уже умерли. Своё ложное толкование этих книг они объявили учением Иисуса Христа.

У каждого епископа, которым Иисус Христос адресовал свои письма, были еретики. Следовательно, книга «Апокалипсис» — позднего происхождения, написанная, как думает Морозов, в 395 году.

Епископ Ефесской церкви объявил своих оппонентов лжецам: он «испытал тех, которые называют себя апостолами, а они не таковы, и нашёл, что они лжецы» (Апок. 2: 1). Сборище сатанинское злословило епископа Смирнской церкви. Епископ Пергамской церкви ненавидел николаитов. Епископ Фиатирской церкви попускал лжепророчице Иезавели вводить в заблуждение рабов Иисуса Христа. Несколько клириков епископа Сардийской церкви не осквернили свои одежды. Они заслужили право ходить с Иисусом Христом в белых одеждах. Сборище сатанинское поклонится епископу Филадельфийской церкви. Епископ Лаодикийской церкви, похоже, сам был еретиком. Иисус Христос посоветовал ему купить у него очищенное огнём золото и белую одежду, чтобы обогатиться и скрыть срамоту наготы своей, — то есть Иисус Христос предложил епископу Лаодикийской церкви стать его учеником.

Исполненный Святого Духа Николай, назначенный апостолами диаконом (Деян. 6: 3—5), и «волхв» Симон, ученик апостола Филиппа (Деян. 8: 9—13), стали еретиками по прихоти афанаситов. Они оболгали этих людей в своих выдуманных преданиях для объяснения учения николаитов и личности лжепророка, о которых рассказано в «Апокалипсисе». Реальные Николай и Симон не могли быть оппонентами своих учителей апостолов. Николаитами были ученики Николая Мирликийского. А лжепророк — это фиваидский «пророк» монах Иоанн, который предсказывал будущее императору Феодосию.

Император Нерон — самый разрекламированный убийца христиан. На тему нероновских гонений сняты художественные фильмы, написаны картины и книги. Его гонения на христиан в нынешнем виде — вымысел афанаситов. Они гневно обвинил Нерона в том, в чём виноваты сами. Их святой и Великий император Феодосий, репрессировавший ариан, убил семь тысяч жителей Фессалоники. Сами они сожгли тридцать тысяч живых людей.

Во времена императора Нерона представители римской власти в Иерусалиме понятия не имели, кто такие христиане. А если они не знали о христианах на их исторической родине, значит, в Риме о них тем более никто не знал. Нерон даже теоретически не мог сжечь сотни христиан, как утверждают афанаситы: такого количества христиан в то время в Риме не было. Римская община христиан была незначительная. Их можно было пересчитать по пальцам. Язычники не отличали их от иудеев: первые христиане были евреями.

Последняя глава «Послания Павла к римлянам», в которой Павел передал привет двадцати пяти римлянам, перечислив их поимённо, — в действительности это последняя глава «Послания Павла к ефесеянам». Апостол Павел прожил в Ефесе несколько лет. А в Риме он ещё ни разу не был и не мог знать столько людей.

Знаменитый христианский историк Евсевий Кесарийский в своей «Хронике» ничего не рассказал о массовых казнях сотен христиан во времена Нерона, в том числе апостолов из числа семидесяти учеников Иисуса, которые должны быть по значимости на первом месте, но в тоже время увековечил второстепенные события: строительство домов, имена языческих философов и казнёных за прелюбодеяния весталок. Нелогичное молчание Евсевия можно объяснить только тем, что массовых казней христиан во времена Нерона не было. Следовательно, не было и причины для гнева Бога и незапланированного прихода Иисуса.

Причина появилась в конце IV века, когда афанаситы объявили ариан государственными преступниками, отобрали церкви и частные дома, если в них устраивали «еретические» собрания, лишили права завещать и получать наследство. Косвенное доказательство именно этой причины гнева Бога — не только гибель Римской империи, которую афанаситы превратили в свой оплот, но и появление на исторической сцене пророка Мухаммеда (р. 570), утверждавшего, как ариане, что Иисус — не Бог.

Как ни хотели афанаситы уничтожить книгу «Апокалипсис», у них ничего не получилось. Они вопреки своей воле сохранили её, попав в логическую ловушку. Если автор — апостол, значит, эту книгу нужно канонизировать, — включить в «Новый Завет».

Иисус пообещал епископу Филадельфии заставить сборище сатанинское поклониться ему. «Они придут и поклонятся пред ногами твоими, и познают, что я возлюбил тебя» (Апок. 3: 9). Аналогичная участь случилась и с автором книги. Афанаситы поклонились арианину Златоусту, назначив епископом восточной столицы империи.

У афанаситов было время, чтобы уничтожить все улики, указывающие на Иоанна Златоуста, как на автора «Апокалипсиса». Они не справились с задачей: несколько улик осталось, которые позволяют разгадать их ребус фальсификаций.

Иоанн Златоуст не тот, за кого афанаситы его выдают. Его биография полностью искажена. Афанаситы выгнали его из монастыря, когда к власти пришёл их защитник император Феодосий. Они утверждают, что он сам ушёл из монастыря при Валенте, предыдущем императоре, который был защитником ариан. Объявив Златоуста своим святым, афанаситы были вынуждены записать в свои святые епископов, своих заклятых врагов, назначивших его диаконом и пресвитером, — Мелетия и Флавиана. Златоуст вдруг исчез из Антиохии. Император Феодосий сослал его на остров Патмос. Они говорят, что Златоуст стал жить в некой пещере. На острове Патмос Иисус Христос сообщил ему о скорой гибели Римской империи. Они говорят, что он общался с ангелом в монастыре, который сообщил ему, что его хотят назначить пресвитером. Он написал книгу «Апокалипсис». Они говорят, что эту книгу ему передал апостол Иоанн, явившись к нему с того света. Почему Николай Мирликийский общался с Иисусом Христом, а Златоуст не общался? Древние афанаситы даже в своих фантазиях не позволили им встретиться, пытаясь вытравить память о том, что тот был автором «Апокалипсиса». Бог сообщил некому военному, что Константинополь погибнет от небесного огня. Златоуст, поверив этому загадочному военному, спас город от уничтожения, уговорив горожан покаяться. Имена родителей Златоуста — возможно, это единственное правдивое сообщение афанаситов.

Афанаситы, репрессировавшие Златоуста, называли его «главой святотатцев и демоном»: он объявил учение Оригена (знаменитого учителя ариан) — апостольским. Участники суда над Златоустом обвинили его в том, что он написал «клеветническую» книгу. Согласно моей версии, они подразумевали «Апокалипсис». Нынешние афанаситы утверждают, что участники суда оклеветали Златоуста, объявив его арианином. Никому из критиков нынешнего патриарха Московского и всея Руси Кирилла не придёт в голову объявить его мусульманином: клевета будет очевидной, саморазоблачающей. Участники суда над Златоустом тоже не стали бы выставлять себя клеветниками. Их современники знали, что Златоуст был арианином.

Датировка «Апокалипсиса» IV веком и принадлежность Златоуста к партии ариан — эти утверждения, по мнению академических историков, ненаучные: они убеждены в том, что рассказы «древних отцов Церкви», живших в II—III веках, об «Апокалипсисе» и разгромная критика «Златоуста» учения ариан — заверены нотариусом Царства Небесного.

На кого бы нынешние афанаситы не ссылались, доказывая, что «Апокалипсис» написан в I веке, они ссылаются на самих себя — или на книги своих партийных функционеров, творцов этого мифа, например, Епифания Кипрского или Андрея Кесарийского, или на искажённые книги древних христианских авторов, которые они переписали, — например, Иринея Лионского или Евсевия Кесарийского.

4

Государство, как и человек, имеет свою судьбу. Согласно заповедям Бога, не наследует вечной жизни аморальный человек и поклоняющийся ложному богу. Соответственно, погибнет и государство, в фундаменте которого заложены противные Богу принципы.

По моему мнению, ложное учение афанаситов о природе Бога стало причиной распада Римской империи. Трудно назвать другую причину, заставившую Бога уничтожить государство победившего христианства, ради создания которого приходил Иисус Христос. Сохранить Римскую империю, — равносильно узаконить ложного бога, фальсификации и уничтожение книг, репрессии оппонентов. Бог не станет укреплять государство, если духовные лидеры этого государства будут Его врагами. Наоборот: Бог развалит такое государство.

Бог развалил государства, объявившие себя наследниками богохульного Рима, — империю Карла Великого, Византийскую империю. Не избежала этой страшной участи и Россия. Бог несколько раз переформатировал Россию, ставшей калькой Римской империи, — сначала руками монголов, потом руками большевиков и, наконец, руками её нынешних руководителей. «Два Рима пали, третий стоит, а четвёртому не быть» (Филофей Псковский). Пали Рим и Константинополь. Третий Рим, как считал Филофей, — это Москва. По мнению Филофея, Москва стала хранителем Православной веры: все православные царства христианской веры сошлись в едином царстве русского царя, который стал единственным христианским царём. Филофей выдал желаемое за действительное. Если Бог уничтожил Римскую империю, значит, согласно логике, такая же участь должна постигнуть и другие подобные государства. Римская империя распалась на десять государств, Российская — на пятнадцать.

Бог дал афанаситам непреодолимого оппонента — пророка Мухаммеда, введя его на историческую сцену, когда они уничтожили всех своих религиозных врагов и поздравили друг друга. Сам факт его существования мешает им комфортно жить: подсознательно вселяет сомнения в догматическое учение, срывает мишуру святости с их учителей и реабилитирует Ария. Афанаситы не смогли уничтожить пророка Мухаммеда — ни физически, ни идеологически.

Русский царь мог отобрать у турецкого султана Константинополь. Бог не для того отдал этот город пророку Мухаммеду, чтобы русский царь вернул его Николаю Мирликийскому. Сначала помешали геополитические враги, не желавшие усиления России. А потом вдруг пришли большевики, — и не стало русского царя. Иерархам Русской Православной церкви стало не до Константинополя: в самые жуткие годы репрессий Сталин убивал до двух тысяч священников в год.

Культовые сооружения мусульман на Храмовой горе в Иерусалиме, — мечеть Аль-Акса и Купол Скалы, — убедительно говорят афанаситам, что Иисус был рядовым творением Бога, а иудеям говорят, что он был Христом.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Преемники апостолов

1

Главными христианскими партиями IV века были афанаситы и ариане. Следствием их противостояния стал собор в Никее, позже названный Первым Вселенским собором.

Епископ Александр Александрийский и диакон Афанасий объявили Ария, пресвитера Александрийской церкви, еретиком, извратившим учение апостолов. Они назвали его сторонников — арианами. Епископ Евсевий Никомидийский и Арий считали, что Александр и Афанасий извратили учение апостолов. По моей версии, они назвали их афанаситами. Ариане должны были назвать оппонентов именно так. Те называли их арианами. А они их — афанаситами. Обе партии христиан называла себя православными, преемниками апостолов.

Чтобы понять, кто был на самом деле преемником апостолов, нужно знать их доказательства.

Афанаситы и ариане, доказывая своё учение, не могли ссылаться только на «Библию», одни и те же тексты которой они толковали противоположно. Они должны были ссылаться и на общепризнанных богословов, живших до них: в противном случае их обвинили бы в том, что они придумали новое учение. Нельзя назвать Иисуса тварью, если все предшественники называли Иисуса Богом и наоборот. Следовательно, они доказывали своё учение одинаково: ссылались на «Библию» и сочинения общепризнанных богословов, — например, на Климента Римского, Оригена и Дионисия Александрийского.

Климент, Ориген и Дионисий были учителями ариан: афанаситы обвинили ариан в том, что они исказили их книги. Если бы эти богословы были учителями афанаситов, ариане обвинили бы своих оппонентов, что они исказили эти книги.

Подлинность книг Климента Римского, Оригена и Дионисия Александрийского, которые продают в нынешних церковных лавках, как минимум, сомнительная: идеологи Римской церкви не акцентируют внимание на том, что они переписывали эти книги на протяжении одной тысячи лет и уничтожили своих оппонентов.

У афанаситов и ариан были свои историки, рассказавшие о еретиках. Историки афанаситы — Руфин, Сократ, Созомен и Феодорит — считали еретиками ариан. Историки ариане — Евсевий Кесарийский и Филосторгий — считали еретиками афанаситов.

Уже древние афанаситы сфальсифицировали книгу «Церковная история» арианина Евсевия Кесарийского. Римский папа Геласий (492—496), ознакомившись с подлинными сочинениями Евсевия, анафемствовал — проклял этого автора на вечные времена. А для нынешних афанаситов книга Евсевия — документ заверенный нотариусом Царства Небесного. Они ссылаются на свои вставки, цитируя «Евсевия».

Книга Филосторгия сохранилась в пересказе патриарха Фотия. Пересказывая его книгу, Фотий периодически взрывался от негодования: площадно ругал и унижал автора.

Информация Филосторгия — кость в горле афанаситов. Его объяснение известных событий настолько отличалось от их объяснений, что возмущённый Фотий назвал арианского историка безбожным сочинителем лжи, нечестивым, богоборцем, лжелюбцем, Какосторгием.

Имя Филосторгий составное, переводится — Нежнолюбимый. Вместо слова «нежный» Фотий вставил прилагательное «плохой». Получилось Плохолюбимый или Нелюбимый — Какосторгий!

Со слов историков афанаситов, Арий придумал новое учение. Епископы признали Никейский Символ веры единогласно и добровольно. Германские племена изначально были афанаситами. Их сделал арианами беспринципный епископ германцев Ульфила, продавшийся арианам за деньги и утащивший всё германское племя в ад.

Филосторгий считал учение афанаситов новым. Как можно догадаться из его сообщения, виновником этого учения был испанский епископ Осий Кордовский. Епископы подписали Символ веры Никейского собора только потому, что не захотели уезжать в ссылку. Германские племена изначально были арианами. Ульфила создал германский алфавит и перевёл на германский язык «Библию». Император Константин Великий назвал его новым Моисеем.

Афанаситы и ариане, указывая на христианскую веру древних германцем, доказывали свою преемственность от апостолов. В III веке германцев обратили в христианство греки, которые попали к ним в плен после одного из их набегов на Малую Азию. Если те германцы были афанаситами, значит, вера афанаситов апостольская и наоборот.

Признать информацию Филосторгия истиной, значит признать информацию афанаситов ложью. Возмущённый Фотий выразил общее впечатление о сочинении Филосторгия: «В целом история сия есть похвальное слово еретикам, а в отношении православных она скорее поношение и клевета, нежели история».

Возможно, негодование Фотия — уловка, «Троянский конь». Почему он пересказал книгу Филосторгия? Зачем ему это понадобилось? Фотий — учёный. Он знал о том, что афанаситы уничтожат книгу. Канет в забвение иное освещение религиозно-политичеких событий, желанное для объективного историка. Как сохранить? Он назвал Филосторгия безбожным, — и хитрость сработала: афанаситы, уничтожив книгу арианского историка, оставили пересказ Фотия. Они втащили «Троянского коня» в свою крепость! Для них главное в пересказе, что Филосторгий — безбожный сочинитель лжи, Какосторгий.

Фотий стал последним человеком, о котором доподлинно известно, что он прочитал «Церковную историю» Филосторгия. Эту книгу больше никто никогда не видел: афанаситы уничтожили сочинение арианского историка.

Книги Руфина, Сократа, Созомена, Феодорита — партийные, идеологические, заведомо необъективные: эти авторы изложили историю Церкви аналогично тому, как, например, И. В. Сталин изложил историю России и Всесоюзной Коммунистической партии (большевиков) в своей книге «Краткий курс истории ВКП (б)».

Сталин и афанаситы уничтожили своих оппонентов. Они уничтожили якобы не по своей прихоти: Сталин — по просьбе Советского народа, афанаситы — по просьбе Бога. Сталин и афанаситы навешивали ярлыки. Оппоненты Сталина — шпионы, пособники буржуазии, козявки, изверги. Оппоненты афанаситов — мерзкие баснословы, невежды, дикие звери, скорпионы, порождения аспидов, пустые змеиные яйца.

Сталин и афанаситы подменили понятия: оппоненты Сталина — враги Советского народа, оппоненты афанаситов — враги Бога.

Сталин, написав свою историю партии, изъял все книги по истории партии, написанные ранее, и документальные материалы. Афанаситы уничтожили все книги своих оппонентов и все книги авторов первого поколения христиан, за исключением некоторых книг, которые отредактировали для преемственности.

Оппонентами афанаситов были не только сторонники создания Иисуса Христа, но и считавшие, что в 44 году в Иерусалиме царь Ирод Агриппа казнил апостолов Иоанна и Иакова. Если Иоанн был убит, значит, он не мог быть автором «Апокалипсиса» и «Евангелия».

Афанаситы уничтожили книгу Папия Иерапольского «Истолкование Господних изречений» (сообщил о казни в Иерусалиме апостолов Иоанна и Иакова), книгу Климента Александрийского «Очерки» (рассказал, что Ирод одновременно казнил двух человек — апостола Иакова и некого иудея, ставшего христианином), книгу епископа Ефеса Поликрата (назвал апостола Иоанна мучеником), книгу Егезиппа «Достопамятности» (рассказал о гонении Домициана на христиан, не упомянув апостола Иоанна), книгу Татиана «Диатессарон», — свод четырёх «Евангелий» (в нынешних «Евангелиях» апостолы называют Иисуса Христа — Господом, а в «Диатессароне», как я думаю, они называли его господином), перевод Иеронима книги Оригена «О началах», в которой Ориген называл Иисуса ангелом (в переводе Руфина Ориген называет Иисуса Богом); книги Лукиана (прямого учителя Ария и Евсевия Никомидийского); книги ариан — Ария, Сабина Македонянина (рассказал о Никейском соборе), «Церковную историю» Филосторгия и «Церковную историю» ученика Иоанна Златоуста — Филиппа Сидского (высказал своё мнение об авторе «Апокалипсиса»), биографию Евсевия Кесарийского, написанную преемником по кафедре Акакием, догматические сочинения ариан Евномия, Аэция и Астерия.

История партии афанаситов — это погост уничтоженных книг. Есть книга, — есть проблема, нет книги, — нет проблемы.

2

Римской империей руководили два соправителя — Константин (306—337) и Лициний (308—324). Константин уничтожил Лициния, обвинив его в том, что тот преследовал христиан. Ни один политик не признается, что он убивал других политиков ради власти. Константин пожелал править единолично, — вот почему он уничтожил Лициния.

Ярлык Константина до сих пор висит на Лицинии. Идеологи Римской церкви делают всё от них зависящее, чтобы этот ярлык никто не снял: Лициний поддерживал оппонентов Римской церкви, — христиан, которые утверждали, что Иисус — не Бог.

Начальным толчком возвышения Константина и Лициния стала административная реформа императора Диоклетиана (384—305).

Диоклетиан, разделив государство на Запад и Восток, взял себе в соправители своего полководца Максимиана, назначив его императором Запада, а за собой оставил Восток, как самую богатую часть империи. Цель реформы — сохранение государства, которое трещало по швам, осаждаемое внешними и внутренними врагами. Соправители сложили с себя полномочия через двадцать лет. Официальной причиной того, почему Диоклетиан отказался управлять империей, стало его плохое здоровье. Согласно одним историкам, он добровольно принял это решение. Согласно другим, — уступил настойчивой просьбе зятя Галерия. Максимиан стал частным лицом под давлением Диоклетиана.

Руководителями империи стали Констанций Хлор (на Западе) и Галерий (на Востоке). Констанций Хлор заболел и умер. Галерий назначил своего полководца Севера императором Запада. А у покойного Констанция Хлора был сын Константин. А у Максимиана, ставшего частным лицом, — сын Максенций. Желание сыновей стать соправителями, желание Галерия править единолично — эти несовместимые желания привели к междоусобной войне.

Западная армия объявила Константина, наследника громкой славы отца Констанция Хлора, законным императором Запада.

Максенций, возможно, позавидовав Константину, тоже решил стать императором: совершил дворцовый переворот, принудил к самоубийству законного императора Запада Севера. И объявил Константину войну за то, что тот убил его отца Максимиана. А Константин вынуждено казнил его, — отца своей жены. (Жена Константина Фауста и Максенций были братом и сестрой). Тесть Максимиан, решив вернуться во власть, два раза покушался на Константина.

Накануне сражения Константин пообщался во сне с неким богом, который предсказал ему победу. Сначала он решил, что общался с богом Аполлоном: несколько лет назад этот бог помог ему победить бриттов и франков. Константин почтил его храм богатыми дарами. Епископ Осий Кордовский, советник императора по христианским делам, сообщил ему, что он общался с Богом Христом, Который создал Вселенную: Отец и Сын не два Бога, Они один Бог — Единица.

Сражение окончилось блестящей победой Константина. Максенций утонул в Тибре при отступлении.

Император Востока Галерий назначил своего полководца Лициния законным императором Запада — вместо погибшего Севера. А потом Галерий заболел и умер. Дазу, племянник Галерия, стал его преемником — императором Востока.

Враг христиан Дазу объявил защитнику христиан Лицинию войну. Его армия превосходила армию Лициния по численности. Уверенный в лёгкой победе, он хотел присоединить войска Лициния и удвоенной мощью сокрушить Константина. Он поклялся богу Юпитеру уничтожить всех христиан, если его план осуществится!

Накануне сражения Лициний пообщался во сне с ангелом, который предсказал ему победу. Христианские авторы не знают имени ангела. Если бы они спросили епископа Евсевия Никомидийского, советника Лициния по христианским делам, тот сообщил бы им, что святой равноапостольный император Лициний Великий общался с Иисусом Христом — ангелом высшего чина, заслужившим высокое звание Сын Бога за нравственные подвиги.

Сражение окончилось блестящей победой Лициния. Дазу — отравился.

Лициний женился на сестре Константина. Они пригласили на свадьбу бывшего императора Диоклетиана. Решив, что ему готовят позорную смерть, он отравился.

Константин правил на Западе (Британия, Галлия, Италия, Испания, Африка). Лициний — на Востоке (Далмация, Мезия, Македония, Фракия, Сирия, Египет).

Христиане ненавидели Диоклетиана, как зачинщика гонения на христиан (303—313), которое стало самым долгим и самым кровавым за всю историю гонений. Причина гонений: христиане отрицали всех римских богов без исключения. Константин и Лициний поставили точку на гонении, начатое Диоклетианом и продолженное Галерием и Дазу: христиане получили полную свободу в исповедании своей веры, им вернули храмы и конфискованное имущество.

Церковь вернулась к прежним занятиям. Христиане обращали язычников в христианство, открыто отмечали свои праздники, возводили новые храмы; боролись с «еретиками» — то есть захватывали чужие кафедры и навязывали своё догматическое учение.

Римский папа Мильтиад (311—314) назначил Цецилиана главой кафедры Карфагена (провинция Африка). Они оба считали, что Святой Дух — это Бог. Карфагенский христиане (донатисты), — епископ Донат, пресвитеры Ботр и Целестий, — не согласились с решением папы. Они объявили главой Карфагенской кафедры — чтеца Майорина. Донатисты считали, что Святой Дух — это творение Бога.

Император Константин, встав на сторону Римского папы Мильтиада, репрессировал донатистов (североафриканских христиан). А потом обвинил Лициния, соправителя, мужа своей сестры, в том, что тот притесняет христиан Востока (тот притеснял афанаситов по просьбе двух Евсевиев — Никомидийского и Кесарийского), и объявил Лицинию войну, которая продолжалась десять лет (314—324). Потерпев несколько поражений, Лициний отказался от власти — при условии сохранения ему жизни. Константин пообещал сохранить ему жизнь, а потом приказал убить, обвинив в заговоре.

Принять объяснение Константина причины казни, значит, усомниться в уме Лициния. Он проиграл Константину, владея ресурсами половины Римской империи. Он тем более проиграл бы ему, — обезоруженный, окружённый шпионами.

3

В 323 году Константин отобрал у Лициния Египет. И христиане Александрии, столицы Египта, сразу распались на два враждебных лагеря. Епископ Александр объявил, что Иисус — это Бог. Пресвитер Арий возразил Александру: Иисус — творение Бога.

Раскол в Александрийской церкви неслучайно совпал с междоусобной войной императоров. Митрополиты, руководители христиан на Западе и Востоке, представляли личность Иисуса по-разному. По мнению Римского папы Сильвестра (314—335), самого высокопоставленного советника Константина, Иисус — это Бог. А по мнению Евсевия Никомидийского (ум. 341), главы церквей на Востоке, советника императора Лициния, Иисус — ангел высшего чина.

Константин поменял в Египте светскую власть, Римский папа Сильвестр — религиозную. Александр встал под знамёна Сильвестра, решив сохранить за собой кафедру. Арий назвал его изменником веры.

Афанаситы считают причиной церковного конфликта в Александрии новое учение Ария. Он якобы придумал новое учение, обидевшись на Александра, когда проиграл ему епископские выборы. Измыслив ложную причину конфликта, афанаситы подкрепили её и ложной хронологией. Арий и Александр якобы поссорились в 318 году, — за пять лет до того, как Константин отобрал у Лициния Египет. Другими словами, все христиане империи на Западе и Востоке считали, что Иисус — это Бог. Римский папа Сильвестр не навязывал свою веру руками Константина. Они оба случайно узнали о конфликте. А Лициний не мог быть участником даже теоретически: он был якобы злобным гонителем христиан, язычником до мозга костей.

Константин, единоличный правитель Римской империи, озаботившись разномыслием христиан, вмешался в догматический спор двух враждующих группировок. Наученный афанаситами, он предложил епископам внести в Символ веры Первого Вселенского собора слово «единосущный»: у Отца и Сына единая сущность, как у истока и реки. Они — Бог: Их единую сущность нельзя разделить, как нельзя разделить исток и реку. И в тоже время, у Них две разные личности: Отец — исток, Сын — река. Возразить Константину, означало, отправить себя в ссылку.

Арий, Секунд Птолемаидский и Феона Мармарикский не согласились, что Иисус — это Бог, и Константин репрессировал их. Следом за ними Константин репрессировал Евсевия Никомидийского, Феогнида Никейского и Мария Халкидонского: они, движимые раскаянием, сообщили ему, что признали Иисуса Богом против своей воли.

«Филосторгий в начале второй книги пишет, что Евсевий, Феогнид и Марий, движимые раскаянием в том, под чем они подписались, пришли к императору и обратились к нему с такими словами: „Нечестивы мы были, государь, в том, что, смущённые страхом перед тобой, подписали нечестие“. Следствием этого было то, что император, разгневавшись, сослал их в Галатию, или Западную Галлию, а также повелел всем арианам покинуть своё отечество» (Фотий).

Святая Елена (мать императора) и Констанция (сестра императора, жена покойного «тирана» Лициния) благоволили арианам. Они сделали всё от них зависящее, чтобы Константин изменил своё отношение к арианам. Тот возратил ариан из ссылки. И опять вмешался в догматический спор христианских партий, озаботившись единомыслием. Константин, наученный арианами, «распространил послание, отвергающее единосущие и утверждающее иносущие» (Фотий, 2: 1). То есть Отец и Сын различны, как небо и земля. У них разные сущности. Отец — это Бог. А Сын — это ангел высшего чина, пришедший на землю через рождение. Иисус заслужил право называться Сыном Бога: любой человек может стать Сыном Бога, если будет жить по заповедям Бога.

Если бы Фотий не сохранил этот рассказ Филосторгия, нынешние историки не знали бы о послании Константина, в котором он требовал признать Символ веры ариан апостольским: афанаситы предали забвению это важное событие.

По моей версии, Афанасий был самым выдающимся представителем николаитов, неблаговидные дела которых ненавидел Иисус Христос, — репрессии оппонентов, лжечудотворство и фальсификации книг. Имя движению дал неуравновешенный сорокапятилетний Николай Мирликийский, ударивший семидесятилетнего старика Ария на глазах всех участников Первого Вселенского собора.

Афанасий первый записал в свои сторонники учителей ариан Оригена и Дионисия Александрийского, поняв, что недостаточно одного желания объявить своё учение апостольским. Нужно научное доказательство — свидетельства знаменитых предшественников. Он не назвал сочинение Оригена, на которое сослался. А Дионисия объявил автором сочинения, которое сам же и написал. Он лгал в глаза, утверждая, что Ориген и Дионисий считали Иисуса Богом.

Преемники Афанасия объявили его святым и Великим. Для ариан и императоров Константина (306—337), Констанция (337—361), Юлиана (361—363) и Валента (364—378), он был преступником — лжеепископом, лжесвиделем, заговорщиком и убийцей.

Афанасий принудил двух епископов, угрожая расправой, назначить себя главой Александрийской епархии после смерти Александра. Он ввёл в заблуждение императора Константина, сообщив ему от лица жителей Александрии о его избрании епископом. Афанасий задерживал в Александрийской гавани корабли с хлебом, предназначенные для Константинополя, желая вызвать голод в столице: мстил Константину, который начал поддерживать ариан. Он строил козни императору Востока Констанцию (стороннику ариан): настраивал против него родного брата императора Запада Константа (сторонника афанаситов). Он поддерживал узурпатора Магненция, который воевал против арианина Констанция. Афанасий организовал убийство руководителя Александрийской епархии арианина Георгия. Констанций, Юлиан и Валент хотели арестовать Афанасия, но не смогли: он переходил на нелегальное положение.

Предположим, ариане оклеветали Афанасия. Нет дыма без огня: хороший человек не будет личным врагом для четырёх разных императоров.

Афанаситы, крича о терроре и клевете ариан, победили ариан якобы «мечом веры и духовным оружием слова». Гибель партии ариан — следствие кровавого террора афанаситов. Они зарезали Ария и сказали, что это сделал Бог. Партия ариан погибла по той же самой причине, по которой погибли политические партии России после 1917 года: большевики уничтожили всех.

4

Власть Константина наследовали его сыновья — Константин II, Констант и Констанций. Их мирное соправление было недолгим.

Константин II, посчитав, что отец несправедливо разделил империю, предложил Константу отдать ему провинцию Африка. Тот отказался. Константин II вторгся в его провинцию, попал в засаду и погиб.

Констант, вдохновлённый лёгкой победой над Константином II, примерил корону единоличного правителя Римской империи. Он ультимативно предложил Констанцию, хозяину Азии и Египта, вернуть Афанасию, которого Констанций считал преступником, престол Александрийской кафедры, пригрозив войной, если тот откажется. Констанций подчинился. Его армия была ослаблена войной с персами.

«Констанций созвал епископов, дабы обсудить с ними сложившиеся обстоятельства, и они дали ему такой совет: уж лучше Александрии вновь быть под ярмом у Афанасия, чем императору вести войну с собственным братом» (Фотий, 3: 12).

Афанасий в это время жил на Западе в итальянском городе Аквилея, обласканный Римским папой Юлием (337—352) и местной светской властью. Он сбежал из Александрии, опасаясь ареста. Ариане обвинили его в продаже хлеба, предназначенного для бедных, телесных наказаниях и убийствах оппонентов, когда он по амнистии вернулся в Александрию из ссылки на Запад. Константин Великий отправил Афанасия в ссылку, раздражённый его отказом общаться с Арием. А сыновья, наследовав власть, позволили вернуться.

Констанций написал Афанасию письмо: пригласил занять престол Александрийской кафедры. Афанасий не ответил. Констанций написал ещё одно письмо. Афанасий опять не ответил. Встревоженный молчанием Афанасия, предполагая худшее, — твёрдое решение Константа начать с ним войну, — Констанций написал третье письмо. Он написал ему три письма, приглашая на престол Александрийской епархии! Афанасий и Констант читали эти письма вместе. Константу было не безразлично решение Констанция.

Констант не осуществил свой план стать хозяином всего Римского мира. Он погиб в дворцовом перевороте: власть захватил полководец Магненций. Констанций отомстил за брата. Отклонив предложение о мирном соправлении, он разбил армию узурпатора Магненция.

Едва новость о разгроме Магненция дошла до Александрии, Афанасий спрятался в пустыне у монахов. Став инструментом шантажа императора Константа, дав втянуть себя в политику, он нажил себе самого высокопоставленного врага, — императора Констанция. Он публично унизил его своим непрошеным возращением в Александрию. Участь Афанасия была предрешена: арест и суд с обвинительным приговором.

Констанций, став единоличным владыкой Римского мира, объявил арианство государственной религией на Западе и Востоке. И обвинил Афанасия в государственном преступлении: он настраивал против него брата Константа, помогал деньгами узурпатору Магненцию. Люди императора искали Афанасия, но не могли найти. Найти его в пустыне было также тяжело, как найти иголку в стоге сена. Раздражённый Констанций предложил афанаситам Запада отлучить Афанасия от Церкви на соборе в Милане. Те возразили: сначала надо проверить обоснованность обвинений, заочное осуждение — против канона. Констанций ответил: «Моя воля — вот канон для вас». Епископы единогласно признали Афанасия государственным преступником.

Западная армия, которой руководил Юлиан, двоюродный брат Констанция, объявила его императором Запада (361). Констанций решил уничтожить Юлиана, но вдруг заболел и умер. Юлиан, наследовав власть Констанция, амнистировал Афанасия.

Афанасий занял престол Александрийской кафедры, оказавшийся вакантным якобы по случайному совпадению: накануне «язычники» убили арианина Георгия.

«Говорит Филосторгий, что в то самое время, когда Георгий… председательствовал в соборе… внезапно ворвались язычники и, схватив Георгия, долго ругались над его телом, а под конец предали огню. Нечестивый же сей писатель утверждает, будто бы руководителем сего злодеяния был Афанасий» (Фотий, 7: 2).

Христианин Юлиан вернулся к религии предков: язычество опять получило государственную поддержку. Он объявил себя первосвященником, издал указы, разрешавшие приносить жертвы и восстанавливать культы прежним богам. Юлиан решил арестовать Афанасия якобы за то, что тот обращал язычников в христианство. Как я думаю, Юлиану стало известно, по чьему приказу убили епископа Георгия. Афанасий опять пустился в бега.

Юлиан погиб в сражении с персами (363).

Армия провозгласила императором полководца Иовиана (363—364). Он разрешил Афанасию вернуться в Александрию, занять кафедру.

Никто не знает причину смерти Иовиана. Утром его нашли мёртвым в своей постели. Предполагают, что он отравился угарным газом или умер от ядовитых испарений белил, которыми накануне были покрашены стены спальни.

Армия провозгласила императором полководца Валентиниана (364—375). Он назначил соправителем родного брата Валента (364—378). Сторонник афанаситов Валентиниан правил на Западе. Сторонник ариан Валент — на Востоке.

Валент решил арестовать Афанасия. Как я предполагаю, по просьбе ариан: «язычники», убившие патриарха Георгия, сообщили дознавателям имя заказчика. Но вдруг некоторые граждане Александрии (со слов афанаситов, все граждане без исключения) заступились за Афанасия: подняли восстание. Валент отменил своё решение: он собирался воевать с персами, и смута в Александрии ему была не нужна.

Валентиниан умер от инсульта.

Валент погиб в сражении с готами.

Сторонник афанаситов император Запада и Востока Феодосий (379—395) поставил точку на конкуренции двух враждующих группировок. Он запретил сборища еретические, публичные прения о вере; объявил ариан государственными преступниками: отобрал церкви, отправил в ссылку, лишил права завещаний и получений наследств, конфисковал частные дома, в которых ариане устраивали свои богослужения.

Краткие характеристики Ария и Николая Мирликийского, которые дали им афанаситы, не соответствуют действительности. Эти характеристики нужно поменять местами. Они назвали Николая пламенным защитником веры, светильником вселенной, великим столпом благочестия, огнедуховными устами, твердыней, благозвучной трубой Церкви. Ария назвали злочестивым, богохульником, ересиархом, заблуждением гордого разума, хищным волком, коварным врагом Церкви, предтечей антихриста, умело скрывшим за показной строгой жизнью и серьезной наружностью гордыню, тщеславие и честолюбие.

Почему афанаситы не объявили обоих Евсевиев, — епископов, сторонников пресвитера Ария, — ересиархами? Потому что один крестил Константина Великого, другой — написал историю Церкви, которую афанаситы полностью сфальсифицировали. Евсевий Кесарийский — ересиарх, а его книга — православная. Нелогично! Чем меньше у Ария будет акцентированных сторонников, тем лучше, — это вторая причина, почему афанаситы не объявили обоих Евсевиев ересиархами.

Царство зверя

В V веке Римская империя прекратила своё существование: распалась на десять государств. По мнению некоторых современников этого события, например, историка партии ариан Филосторгия и испанского епископа Идация Лимикского (ум. 469/474), пророчество автора «Апокалипсиса» о гибели Римской империи сбылось.

Если признать учение афанаситов апостольским, тогда поступок Бога — нелогичен: Он уничтожил государство победившего христианства, которое должен был усилить. На мой взгляд, Бог обязательно усилил бы государство, духовные лидеры которого были бы Его Сынами. Статусу Бога соответствует не только нравственная, но и технологически продвинутая цивилизация. Римская империя должна была стать жемчужиной дел Бога — неким земным филиалом Царства Небесного.

Ангел Бога рассказал Иоанну Богослову о наказании Бога. Погибнут два крупных известных города: «город великий» будет разрушен невиданным землетрясением; а «Вавилон великий» выпьет чашу вина ярости гнева Бога (Апок. 16: 18—19). Десять царей растерзают плоть Римской империи — «зверя багряного» (Апок. 17: 1—18).

Нынешние афанаситы считают зверя багряного государством, которое появится в будущем, и относят пророчество о гибели этого государства к общему концу мира. Столицей этого извращённого государства будет некий аналог древнего Вавилона.

«Некоторые современные толкователи полагают, что этот Вавилон действительно будет каким-то громадным городом, мировым центром, столицею царства антихриста, который будет отличаться богатством и вместе с тем крайней развращенностью нравов» (Епископ Аверкий).

Я сторонник датировки «Апокалипсиса» IV веком. Причина гнева Бога — дела афанаситов: репрессии оппонентов, навязывание своего догматического учения, лжечудотворство. Автор книги «Апокалипсис» — оригенист (арианин) и пророк Иоанн Златоуст (354—407). Его пророчество о гибели Римской империи исполнилось.

Некий римский император наказал Иоанна Богослова, сослав его на остров Патмос, — «за слово Божие и за свидетельство Иисуса Христа» (Апок. 1: 9). Иоанн назвал себя «соучастником в скорби». То есть другие христиане тоже были наказаны. Следовательно, причина написания «Апокалипсиса» — массовые репрессии христиан.

Краеугольный вопрос: кто наказал Иоанна Богослова?

По мнению нынешних афанаситов, автор «Апокалипсиса» апостол Иоанн или другой прямой ученик Иисуса. Его репрессировал римский император, живший в I веке. Возможно, это был Клавдий (41—54), Нерон (54—68) или Домициан (81—96). Их доказательство этого — противоречивые свидетельства «древних отцов Церкви».

Книги, на которые ссылаются нынешние афанаситы, объективно нельзя считать надёжными источниками. Их переписали учителя афанаситов, неоднократно уличённые в фальсификации текстов. Есть значительная вероятность того, что свидетельства «древних отцов Церкви» об «Апокалипсисе» — это вставки древних афанаситов.

Афанаситы, состарив книгу «Апокалипсис» на триста лет и приписав её апостолу Иоанну, невольно сделали его лжепророком.

Апостол Иоанн, похоронив своих казнённых товарищей, пригрозил язычникам концом мира. Но в I веке империя не погибла. Наоборот: империя даже усилилась. Наконец она стала христианской, и наказывать её стало не за что. То есть пророчество апостола Иоанна не сбылось. Не выдерживает критики и версия гибели государства в далёком будущем, когда его возглавит диктатор антихрист, исповедующий ложное христианство, организующий массовые репрессии афанаситов. Не мог апостол Иоанн, похоронив своих казнённых товарищей, пригрозить концом мира будущему диктатору антихристу.

Решив сохранить репутацию апостола Иоанна, как пророка, некоторые историки афанаситы предположили, что нынешний «Апокалипсис» — фальсификация. Дескать, некий христианин глубоко переделал сочинение иудея, которое тот написал по следам драматических событий 70 года, когда римляне уничтожили еврейское государство. Версия о фальсификации объясняет противоречивую информацию древних христиан об авторе «Апокалипсиса» и времени его написания: они гадали, потому что сами не знали.

Версия о подложном сочинении не безобидная, как может показаться на первый взгляд. Оправдав апостола Иоанна, историки сделали лжесвидетелями отцов Церкви — например, Иустина Философа и Иринея Лионского, живших во II веке. Они первыми объявили апостола Иоанна автором «Апокалипсиса», зная или догадываясь, что эта книга ему не принадлежит, — при условии подлинности их книг.

Если причиной написание книги стали массовые казни христиан в I веке, значит, и наказание должно исполниться в I веке, а не в далёком будущем. Нелогично наказывать потомков за преступление императора, жившего на заре христианской веры, об имени которого сохранились противоречивые сообщения. Чем больше пройдёт столетий со дня его смерти, тем нелепей становится предстоящее наказание. Его поступок давно осуждён. Язычники канули в Лету. Никому, кроме историков, нет дела до того, что этот император когда-то был.

Иоанн Златоуст, предполагаемый автор «Апокалипсиса», говорил о близком наказании. Иисус Христос сообщил ему, что случится вскоре: «Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нём; ибо время близко» (Апок. 1: 1—3). Не грешите, просите прощение: конец мира близок. Ангел, показавший Иоанну Златоусту святой Иерусалим, сказал ему: «Не запечатывай слов пророчества книги сей; ибо время близко» (Апок. 22: 10). Пророчество должно стать известно всем.

Как я думаю, Бог уравнял дела афанаситов (николаитов) — с делами руководителей Израиля, стерев с лица земли их государства. Иудеи убили Иисуса из Назарета — своего духовного Царя, долгожданного Христа. Афанаситы превратили Римскую империю в рассадник ложного учения. Пророчество Златоуста о гибели империи исполнилось при жизни людей, знавших его. Аналогичным образом исполнилось пророчество о гибели еврейского государства, которое было уничтожено через сорок лет после казни Иисуса Христа.

Император, разозливший Бога, должен знать об «Апокалипсисе» и быть христианином. В противном случае, он сможет оправдаться: не знал об угрозе, не знал, что христианский Бог создал Вселенную. Император должен ощутить личную угрозу своей жизни. Бог разозлился на него, пообещал уничтожить империю, а тот понятия не имеет. Десять царей должны объявить ему войну. Столица должна выпить чашу вина ярости гнева Бога. Если император не ощутит угрозу своей жизни, значит, для него гнев Бога будет пустым сотрясением воздуха — бредом, оскорблением, клеветой.

В I веке христианских императоров не было. Они не только не знали об «Апокалипсисе» и «Евангелиях», но даже и не подозревали, что такие книги были. Даже сами христиане не обладали всей информацией: четвёртое «Евангелие» было опубликовано в конце I века. Одни христиане («православные») считали, что эту книгу написал апостол Иоанн. Другие христиане («еретики») называли автором некоего Керинфа. Не было и десяти царей, которые могли бы напугать императора. Римская империя находилась в зените своего могущества.

Христианские императоры появились в IV веке. Они поставили себя на первое место в церковной иерархии, назначая и смещая епископов главных кафедр. Император Феодосий Великий (379—395) задал ложное направление развития христианства. Сразу появились десять царей, руками которых Бог снёс Римскую империю.

«Вавилон великий» выпил чашу вина ярости гнева Бога: король готов Аларих и король вандалов Гейзерих разорили Рим соответственно в 410 и 455 годах. «Великое землетрясение, какого не бывало с тех пор, как люди на земле» (Апок. 16: 18), случившееся в 447 году, разрушило «город великий» — Константинополь: рухнули крепостные стены вместе с 57 башнями. Римская империя распалась на десять государств.

Император Феодосий, которого афанаситы объявили святым и Великим, репрессировал ариан: запретил прения о вере, конфисковал церкви, личные дома, лишил права завещаний и получения наследств, объявил государственными преступниками. Прежде чем принять решение, он советовался с фиваидским пророком монахом Иоанном, — лжепророком, как считали ариане.

Феодосий вдруг умер. А потом «десять царей» (германские цари арианского вероисповедания, аланы и гунны), получив власть на час (Апок. 17: 12), уничтожили Западную Римскую империю: растерзали и сожгли плоть «великой блудницы» (Апок. 17: 16). В 410 году король германцев Аларих захватил Рим. Афанаситы, «не записанные в книгу жизни» (Апок. 17: 8), были потрясены гибелью вечного города. Идеолог Римской церкви Иероним даже забыл своё имя от горя. Германские цари арианского вероисповедания сменили свою веру: стали афанаситами — отдали «силу и власть свою зверю» (Апок. 17: 13). Афанаситы возродились только потому, что Бог позволил царям отдать свои царства «зверю, доколе не исполнятся слова Бога» (Апок. 17: 17).

По моему мнению, историк Филосторгий, свидетель распада Римской империи, считал, что пророчество автора «Апокалипсиса» о гибели государства исполнилось с точностью до запятой.

Всадник на бледном коне, имя которому «смерть», убивал людей «мечом и голодом, и мором и зверями земными» (Апок. 6: 8). «Множество людей погибло от меча варваров, голода и нашествия сонмищ диких зверей» (Филосторгий).

Испанский епископ Идаций (лат. Hydatius), уроженец города Лимика, другой свидетель гибели Римской империи, тоже считал, что пророчество автора «Апокалипсиса» исполнилось.

«Звери стали сильнее людей, убиваемых мечом, голодом, болезнью… род человеческий повсюду погибал. И так осуществлялась предсказанная Господом через Его пророков гибель во всем мире от четырёх бед: железа, голода, болезни, зверей» (Идаций).

Филосторгий и Идаций нелогично не назвали имя автора «Апокалипсиса» — при условии, что их информация не искажена редакторами. Кто написал «Апокалипсис» — этот вопрос фундаментальный, однозначно указывающий на виновника гнева Бога. С научной точки зрения этот вопрос не разрешён до сих пор. Уже древние христиане, жившие в V веке, горячо спорили об авторе этой книги. Одни говорили, что эту книгу написал апостол Иоанн, другие — пресвитер Иоанн, третьи отрицали авторство апостола и пресвитера.

Если бы Филосторгий считал автором «Апокалипсиса» апостола Иоанна, Фотий обязательно сообщил бы об этом. Он, как историк, знал о спорах в V веке об авторе этой книги. Свидетельство Филосторгия было бы прекрасным доказательством апостольского предания. Фотий по двум причинам не сохранил свидетельство Филосторгия об авторе «Апокалипсиса»: или тот не назвал автора книги, или считал автором Иоанна Златоуста. Но сохранил рассказ о гибели империи со ссылками на «Апокалипсис»: ему захотелось увековечить версию Филосторгия исполнившегося пророчества.

Астроном, физик и математик Н. А. Морозов (1854—1946) — первый учёный, который объявил Златоуста автором «Апокалипсиса». Он увидел в этой книге зашифрованную астрономию. Отождествив апокалипсических зверей и всадников с созвездиями неба и планетами в этих созвездиях, Морозов вычислил, что Иисус общался со Златоустом на острове Патмос в воскресенье 30 сентября 395 юлианского года.

«Исторические концепции Морозова никем из историков поддержаны не были» (А. В. Мень).

Историков можно понять: датировка «Апокалипсиса» I веком и принадлежность Златоуста к партии афанаситов зафиксированы в многочисленных древних источниках. Историки отвергают версию Морозова, потому что знают не все подробности.

Датировка «Апокалипсиса» — имеет значение. Если эта книга написана в I веке, значит, Иисус Христос обличил прелюбодеев-николаитов и римского императора, который убивал своих подданных без разбора — язычников и христиан. А если написана в IV веке, значит, Иисус Христос обличил николаитов (афанаситов), дела которых привели к инквизиции и мракобесию.

Переписанная в канцелярии папы Римского книга Евсевия Кесарийского «Церковная история» — продуманное доказательство афанаситов датировки «Апокалипсиса» I веком: Иисус Христос любит афанаситов и ненавидит предателя Николая, назначенного апостолами диаконом. Но белые нитки остались.

Руководитель ариан Евсевий доказал в своей книге «Церковная история», что учение афанаситов апостольское. Что это означает? Афанаситы написали у себя на лбу крупными буквами, что они сфальсифицировали книгу Евсевия!

Информация о том, что Дионисий Александрийский, Аполлоний, Феофил Антиохийский (II—III вв.) знали об «Апокалипсисе», сохранилась только в книге Евсевия «Церковная история». Письмо христиан из городов Лион и Виенна к малоазийским церквам в Асии и Фригии со ссылкой на «Апокалипсис» (II в.) тоже сохранилось только в книге Евсевия. Афанаситы сами сочинили цитаты из этих книг, письмо целиком и включили их в книгу Евсевия.

Козырными картами афанаситов, датирующих «Апока­лип­сис» I веком, являются книги Иустина Философа «Диалог с иудеем Трифоном» и Климента Александрийского «Строматы» (II в.). По мнению афанаситов, свидетельства этих авторов об «Апокалипсисе» не могут быть поздней вставкой: их книги сохранились до наших дней, и Евсевий засвидетельствовал достоверность информации Иустина и Климента.

А кто был вторым богословом, который сообщил, что Иустин и Климент знали об «Апокалипсисе»? Первый — Евсевий. А второй — кто? Их свидетельства — вставки редакторов, живших в X—XVI веках: Евсевий — единственный древний богослов, которому пришло в голову процитировать Иустина и Климента. Никто, кроме Евсевия, не цитировал этих авторов, рассказывая об «Апокалипсисе», больше тысячи лет.

Если бы Климент Александрийский и Иустин Философ, жившие во II веке, на самом деле знали об «Апокалипсисе», идеологи Римской церкви, например, Епифаний Кипрский (ум. 403) и учёный Иероним (ум. 420) сослались бы на мнение Климента и Иустина об «Апокалипсисе», и эти сочинения сохранились бы до наших дней.

У известных даровитых писателей Епифания Кипрского и Иеронима был убедительный повод сослаться на мнение Иустина и Климента, считавших, как они, что апостол Иоанн написал «Апокалипсис».

Большинство греков, живших в IV—V веках, оппонентов Епифания и Иеронима, объявили «Апокалипсис» подложной книгой. Почему они пришли к такому выводу — неизвестно: афанаситы, единственные хранители архивов, уничтожили их объяснения. Как я предполагаю, греки объявили эту книгу подложной (не принадлежащей апостолу Иоанну), потому что её написал их современник — Иоанн Златоуст.

Среди богословов II—III веков не было равных великому Оригену. Талант других христианских писателей терялся в лучах славы Оригена, как блеск звёзд при появлении Солнца. Переводчик «Библии» знаменитый Иероним, потрясённый эрудицией Оригена, назвал его вторым церковным писателем после апостолов.

Ссылки Оригена на «Апокалипсис» — это вставки редакторов.

Если бы Ориген знал об «Апокалипсисе», Евсевий, почитатель таланта Оригена, включил бы эту книгу в «Библию», пятьдесят экземпляров которой он издал по распоряжению императора Константина. Книги, включённые Евсевием в «Библию», способствовали закреплению канонических книг на Востоке. Григорий Богослов (ум. 390) и Кирилл Иерусалимский (ум. 386) имели эти дорогие, роскошные «Библии», но не включили «Апокалипсис» в канон книг «Нового Завета». Почему они не включили? Потому что этой книги не было в «Библии», изданной Евсевием. А если её там не было, значит, о ней не знал и Ориген: Евсевий включал книги в «Библию», ориентируясь на мнения своих учителей. Авторитет Оригена был для него определяющим, самым главным.

Ориген написал толкования на все книги «Библии» за исключением «Апокалипсиса». Если бы он знал об этой книге, первый полный комментарий появился бы в III веке, а не в VII. И он назвал бы автора книги и репрессировавшего его императора.

Златоуст написал «Апокалипсис» в 395 году — после смерти Григория Богослова и Кирилла Иерусалимского. Цитаты из «Апокалипсиса» в их книгах — это вставки редакторов. Если бы Григорий и Кирилл на самом деле цитировали «Апокалипсис», они включили бы эту книгу в канон книг «Нового Завета». А они не включили.

У афанаситов была причина скрыть, с кем и когда Иисус Христос общался на острове Патмос.

Иисус сообщил Иоанну Златоусту, что ненавидит дела Николая Мирликийского (николаитов), ставших предтечей инквизиции и мракобесия, — лжечудотворство, нетерпимость к чужому мнению, навязывание своего догматического учения, репрессии оппонентов.

Афанаситы объявили врагом Иисуса Христа — Николая, которого апостолы назначили диаконом (он якобы ел идоложертвенное и прелюбодействовал). И вычеркнули имя Николая Мирликийского из всех исторических документов: якобы такого человека у них не было. А если его не было, значит, Иисус не мог разозлиться на него.

Идеологи Римской церкви не признавали своим преданием конфликт Николая Мирликийского с Арием до IX века (сорокапятилетний Николай ударил семидесятилетнего старика Ария на глазах всех участников Никейского собора); его имени нет в древних списках участников Никейского собора; о нём молчат не только древние историки, но и участники этого собора, — например, известные писатели — Евсевий Кесарийский, Афанасий Великий, Александр Александрийский, Маркелл Анкирский; идеологи Римской церкви попытались выдать Николая Мирликийского за жителя VI века Николая Пинарского. Со слов нынешних афанаситов, биографии двух Николаев спутал переписчик. На мой взгляд, объяснение неправдоподобное: переписчику спутать их биографии, — равносильно большевикам спутать биографии И. В. Сталина и В. И. Ленина.

Если николаиты — ученики Николая Мирликийского, тогда его имя должно быть увековечено. Как не старались древние афанаситы изгладить его имя из истории, у них ничего не получилось. Их преемники, не знавшие историю книги «Апокалипсис», перестали скрывать, что Николай был участником Никейского собора. Иерархи Русской Православной церкви объявили Николая старшим среди святых, его день рождения считается таким же большим праздником, как день рождения Иоанна Крестителя, девы Марии и Иисуса Христа.

Поверженный «зверь» опять вышел из бездны: германские цари арианского вероисповедания, уничтожившие Западную Римскую империю, сменили свою веру — отдали «силу и власть свою зверю»: стали афанаситами. Вышедший из бездны «зверь» объявил Иисусу Христу войну: начал «вести брань с Агнцем» (Апок. 17: 12—14).

«Горе живущим на земле и на море! потому что к вам сошёл диавол в сильной ярости, зная, что немного ему остаётся времени» (Апок. 12: 12).

Афанаситы сожгли живьём 36212 человек; общее число репрессированных — 345626 человек (с 1418 по 1808 гг.) (С. Г. Лозинский).

Римский папа Климент VIII (1592—1605) и патриарх Московский и вся Руси Иоаким (1674—1690) — высокопоставленные убийцы. Климент убил итальянского философа Джордано Бруно (1548—1600). Иоаким убил протопопа Аввакума (1620—1682).

По моему мнению, инквизиция и мракобесие, — признаки «царства зверя».

Бог ограничил «царство зверя» сроком. Слова Бога исполнятся, — и «царство зверя» окончится. Поверженный «зверь» вышел из бездны, но «только для того, чтобы окончательно погибнуть» (Апок. 17: 8).

По вычислению Морозова, Златоуст написал «Апокалипсис» в сентябре 395 года. Конец мира должен был случиться через 1260 дней — в марте 399 года. Два свидетеля Иисуса Христа «будут пророчествовать тысячу двести шестьдесят дней» (Апок. 11: 2—3). А потом наступит новое небо и новая земля (Апок. 21: 1).

Среди поверивших Златоусту был император Аркадий, сын Феодосия Великого. Решив задобрить Бога, он назначил Златоуста епископом Константинополя. Прошёл 399 год, а потом и 400. Конец мира не наступил. Златоуст объяснил в своей книге «О покаянии», почему Бог не уничтожил мир. Причиной стало раскаяние жителей Константинополя, обещавших больше не грешить. Бог пощадил их, как в своё время пощадил раскаявшихся жителей Ниневии, не умевших отличить правой руки от левой. Аркадий не поверил ему: объявил шарлатаном и репрессировал. А потом случился знаменитый мор врагов Златоуста, обещанный Богом: кто обидит пророков Бога, «тому надлежит быть убиту» (Апок. 11: 5). Самыми высокопоставленными покойниками стали Аркадий и его жена Евдоксия.

Несостоявшийся конец мира в 400 году описан в источниках. Афанаситы не могли объявить виновником паники Златоуста. Они объявили язычников, обидевшихся на притеснение своей религии. Беседы Златоуста «О покаянии», которые он произнёс в 399—400 годах в Константинополе, они датируют серединой 380 годов, когда он был пресвитером в Антиохии, тем самым подменив раскаяние жителей столицы, напуганные концом мира, любопытством: дескать, Златоуст учил антиохийцев, что надо делать, если Бог рассердится на них.

Афанаситы вынуждено признали Златоуста своим святым — по приказу императора Феодосия II (401—450), сына императора Аркадия. Если бы не приказ Феодосия II, Златоуст до сих пор был бы арианином, оригенистом, — «главой святотатцев и демоном».

Десять царей, получив власть на час, рвали на куски плоть Римской империи. Перепуганный Феодосий II, связав бедствия империи с наказанием Бога за гибель Своего пророка Златоуста, перенёс его мощи в Константинополь; и умолял Златоуста, стоя перед его мощами на коленях, сохранить Римскую империю.

Афанаситы канонизировали «Апокалипсис» вопреки своей воле.

Книга Златоуста стала бестселлером. Иисус Христос ненавидит дела Николая Мирликийского. Всем хотелось прочитать. Афанаситы защищались: Епифаний и Иероним говорили сторонникам Златоуста, что эта книга апостола Иоанна. А николаиты — ученики Николая, которого апостолы назначили диаконом. Они якобы всегда знали об этой книге. Преемники Епифания и Иеронима приняли лжесвидетельство своих учителей за чистую монету. Епифаний и Иероним не могут ошибиться: они величайшие богословы IV века. Вот почему их преемники включили эту книгу в «Новый Завет».

Бог не мог уничтожить Римскую империю без предупреждения. Если Он предупредил царя города Ниневии о наказании, то руководителей Римской империи предупредил бы тем более. Империя — не меньше города. «И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину: встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нём, ибо злодеяния его дошли до Меня» (Ион. 1: 1—2). Таким предупреждением афанаситам стала книга «Апокалипсис». Руководители Римской империи не воспользовались шансом спасти себя и государство: «не раскаялись они в убийствах своих, ни в чародействах своих, ни в блудодеянии своём, ни в воровстве своём» (Апок. 9: 21). Десять царей, — гунны и германские племена, — разорвали плоть Римской империи.

Книга Иоанна Златоуста «Апокалипсис» — это логичное звено, связывающее христиан и мусульман в непрерывной цепи исторических событий и объясняющее, почему Бог дал религию Ислам.

Бог уничтожил епархии знаменитых учителей афанаситов (Афанасия Великого, Григория Богослова, Николая Мирликийского) руками арабов и турок. Бог отдал Восточную Римскую империю пророку Мухаммеду, который утверждал, что Иисус — не Бог. Иисус для пророка Мухаммеда — слово Бога (пророк), Мессия (Христос).

Ересиарх

1

Догматическое учение афанаситов о личности Иисуса Христа формировалось со второго века по седьмой. Им понадобилось пятьсот лет напряжённых размышлений для согласования фундаментально неравных терминов «Отец» и «Сын». Приводя свойства Отца и Сына к общему знаменателю, они ввели специальные термины, — «Сыно-Отец», «Единосущный», «Слово», «Единственный Сын Бога». В их системе Отец без Сына — немой и глупый, Сын — нерождённо-рождённый, вечно рождаемый, Иисус не только Бог, создавший Вселенную, но и человек, у Него две природы и две воли — Бога и человека.

Догматическое учение ариан о личности Иисуса Христа выгодно отличалось от запутанного учения афанаситов простотой и наглядностью: им не требовалось совмещать несовместимое, приводить к общему знаменателю фундаментально неравное, маскировать специальными терминами насилие над здравым смыслом.

Ариане считали Иисуса рядовым творением Бога, созданным раньше Авраама, заслужившим ангельский чин нравственной жизнью, пришедшим на землю через рождение.

По мнению ариан, у Сына есть начало. Сын — вторичен по отношению к Отцу. Термины «Отец» и «Сын» — не синонимы. Бог создаёт. Следовательно, Иисус — создан. Было время, когда его не было. Для Бога Сын тот, кто живёт по Его заповедям. А Святой Дух — это некая неодушевлённая сила, исходящая от Бога (как, например, атомная энергия). С помощью этой силы можно созидать и можно разрушать.

Афанаситы считают, что у Сына не было начала. По их мнению, Сын родился из сущности Отца, — как река рождается из истока. Как исток и река были всегда и не могут существовать раздельно, так Отец и Сын были всегда и не могут существовать раздельно. Их божественная сущность единая, как единая сущность у истока и реки. Иисус — Единственный рождённый Сын. Других рождённых Сыновей у Отца нет. Отец не может родить второго Сына по той же самой причине, по которой исток не может родить вторую реку.

Запутанное учение афанаситов о Триедином Боге, — это следствие запрета называть ещё кого-нибудь Богом: «Да не будет у тебя других богов» (Исх. 20: 3). Афанаситы, держа в уме этот Закон, разделили Бога на три части — Отца, Сына и Святого Духа, объявили Их — Единицей и дали Им единую сущность. Отец, Сын и Святой Дух были всегда вместе, как всегда вместе исток и река, Отец и Его мудрость. Невозможно представить раздельно исток и реку, Отца — глупым и немым.

По мнению ариан, первый разделил Бога на три части римский богослов Савеллий. Он объявил Отца, Сына и Святого Духа тремя проявлениями Бога. С моей точки зрения, самое понятное объяснение термина «три проявления Бога» — это три имени одной сущности, как имя, отчество и фамилия одного человека. То есть Сын — одно из имён Бога. В Символе веры Савеллия есть существенный изъян: у Сына нет своего бытия, как нет своего бытия у имени.

Афанаситов не устраивало утверждение ариан, что Савеллий первый объявил Иисуса Богом. По их мнению, Савеллий извратил учение апостолов, которые якобы тоже считали, что Иисус — это Бог. Апостолы не представляли Отца и Сына двумя именами Бога. Они якобы представляли их, как Афанасий Великий, — истоком и рекой.

По мнению Афанасия, у Отца и Сына разное бытие, как разное бытие у истока и реки. У Них разные непохожие личности. Сын — не Отец, Отец — не Сын. Аналогично, исток — не река, река — не исток. А сущность единая: у истока и реки — вода, у Отца и Сына — Божество. Афанасий не объяснил, с чем отождествляли апостолы Святого Духа в этой системе. Святой Дух — был, наверное, речным туманом.

Сейчас невозможно достоверно сказать, кто первый сравнил Отца и Сына с истоком и рекой: афанаситы, заметая свой след от Савеллия, уничтожили все документы учителей ариан, критиковавших Савеллия, и все книги савеллиан, критиковавших афанаситов. В истории Христианской церкви зияет гигантская лакуна.

Значение утерянной информации о борьбе в III веке учителей ариан с учителями афанаситов можно показать на примере книг оппонентов Сталина, если бы их кто-нибудь уничтожил. Сейчас историки не знали бы о письме Ленина к съезду с критикой Сталина. Даже не подозревали бы, что такое письмо было. Любой историк «взорвался бы» от негодования. Что не удалось Сталину, — удалось афанаситам. Они уничтожили всю достоверную информацию о борьбе в III веке учителей ариан с учителями афанаситов. О конфликте можно судить лишь по косвенным данным.

Согласно моей версии, первым сравнил Отца и Сына с истоком и рекой Афанасий Великий или кто-то из его современников. Афанаситы вложили это сравнение в уста знаменитого римского богослова Тертуллиана (ум. 220), озаботившись своей преемственностью от апостолов. А также они вложили в уста Тертуллиана своё новое учение о Богочеловеке, которое придумали в V веке. Моё доказательство редактирования книг Тертуллиана — список запрещённых книг Римского папы Геласия (ум. 496). Если бы их новое учение действительно принадлежало Тертуллиану, папа Геласий, знавший его подлинные сочинения, не проклял бы его на вечные времена.

Афанситы вдруг поняли, что Бог не мог умереть на кресте. Нельзя представить Бога мёртвым. Такого не бывает. Следовательно, умер — человек. Вот почему афанаситы объявили Иисуса Богочеловеком.

Афанаситы, выстроив свою новую преемственность от апостолов, предали имя Савеллия забвению, постарались забыть о нём, как о ночном кошмаре: никто не должен знать, что их учителя заблуждались, целый век считая учение Савеллия апостольским.

Первым объявил савеллиан еретиками учитель ариан пророк Монтан. Афанаситы считаю его членом своей партии и лжепророком. Крича на каждом углу о правильной вере Монтана, они уничтожили все его книги — образно выражаясь, заткнули ему рот.

Афанаситы вынуждено записали «лжепророка» Монтана в свою партию, решив скрыть догматическую причину конфликта. Причиной конфликта стала борьба Монтана за дисциплину и нравы. Предсказание Монтана о конце мира объявили бредом, скрыв, что он увязывал наказание за лжеучение Савеллия. Дескать, умерли все пророки монтанистов, а конца мира нет. Пророчество Монтана сбылось: Римская империя распалась в V веке на десять государств.

Тертуллиан, Ориген и Евсевий Кесарийский тоже обличали Савеллия. Афанаситы вынуждено записали их в свою партию: если их объявить еретиками, у них не будет учителей. Савеллий в книге Тертуллиана стал неким Праксеем. Поездку Оригена в Рим по делу ереси Савеллия объявили паломнической: якобы ему захотелось посмотреть на самую древнюю Христианскую церковь. Рассказ Евсевия о Савеллии был, как минимум, на десяти страницах. Ему понадобилось семь страниц, чтобы рассказать о «еретике» Павле Антиохийском и восемь страниц — о «еретике» Монтане. Значит, и Савеллию уделил столько же. Из десяти страниц рассказа Евсевия о Савеллии редакторы его книги оставили четыре невнятных предложения, не в силах слушать «богохульную» критику их первого учителя. Нынешние афанаситы объясняют нелогичное молчание Евсевия о еретике Савеллии тем, что тот не знал его биографию.

Древние афанаситы вложили в уста Оригена своё новое учение о вечном рождении Сына. Если Сын родится, Он отделится от Отца. Нельзя представить отдельно исток и реку. Следовательно, рождение Сына должно быть вечным, не завершённым: не родил Отец Сына, не перестал рожать, Он непрерывно рожает Его.

Афанаситы не могли объявить себя авторами учения о вечном рождении Сына. Им сразу сказали бы, что они придумали новое учение. Они должны узнать от кого-то, желательно от апостолов. Ориген — тоже неплохой вариант: на безрыбье и рак рыба.

Древние афанаситы, рассказывая о догматическом учении Оригена о личности Иисуса Христа, запутали историков: одни афанаситы считали Оригена своим учителем, другие — учителем ариан.

Ориген был еретиком для тех афанаситов, которые не нуждались в научном доказательстве преемственности от апостолов, — например, мифотворцу Епифанию Кипрскому, перепуганному учёному Иерониму, обвинённому Римским папой Анастасием в почитании еретика Оригена, самоуверенному императору Юстиниану, слово которого было законом для подчинённых.

Афанасию Великому научная преемственность потребовалась: если Ориген — еретик, значит, еретиками будут его ученики — Дионисий Александрийский, Фирмилиан Кесарийский и Григорий Чудотворец, — ключевые фигуры на Востоке. Он нахально сказал изумлённым арианам, что Ориген — учитель афанаситов. Ариане якобы не могут назвать ни одного разумного учителя, известного всей Церкви. Все их ненавидят. У них один учитель — диавол! Афанасий — самый высокопоставленный фальсификатор книг Оригена.

Учение афанаситов постоянно усложнялось. Во II веке их учителя считали Отца и Сына двумя проявлениями Бога (именем и фамилией). Они дали Богу новое имя — Сын-Отец. В IV веке объявили Отца и Сына двумя разными личностями Бога (истоком и рекой) и придумали учение о вечном рождении Сына. В V веке афанаситы распались на диофизиотов (у Иисуса две природы, Он — Богочеловек) и монофизитов (у Иисуса одна природа, Он — Бог). В VII веке диофизиты распались на монофелитов (у Богочеловека одна Божественная воля) и диофелитов (у Богочеловека две воли — Божественная и человеческая). Другими словами, афанаситы окончательно запутались в своих объяснениях, почему Иисус — это Бог. Усложнение учения они маскировали ссылками на предания: дескать, они переняли учение от апостолов, устно переданное из поколения в поколение. А также они ссылались на свои редакторские правки, вставленные в книги древних авторитетных авторов.

2

Первоисточник «учения Ария» — письма епископа Александра Александрийского, первого оппонента Ария.

Александр знал «учение Ария» от самого Ария. Тот открыто излагал прихожанам апостольское учение, без оглядки на светскую власть и своих товарищей по партии, склонных к обожествлению Иисуса. Другие «учения Ария» ему не принадлежат. Их авторы — ариане, считавшие, что Иисус — это якобы самое первое творение Бога, что Бог и якобы Иисус создали Вселенную, что якобы Иисус неизменяем (никогда не грешил). А также измыслили ариане и афанаситы по приказу императора Констанция: став единым правителем Римского мира, тот решил примирить ариан и афанаситов компромиссным Символом веры.

«Учение Ария» в изложении Александра.

Документ первый: «Послание епископа Александрийского Александра к жителям городов» (Сократ, 1: 6).

Бог не всегда был Отцом. Сын не подобен Отцу. Бог сотворил Иисуса (Сына Бога, Слово Бога) из небытия. Было время, когда Сына не было. Сын — творение Бога. Иисус мог стать на сторону диавола: он изменчив, как все прочие люди. Он не знает Отца исчерпывающе: не может видеть Его в совершенстве, не знает Его сущности.

Документ второй: «Послание Александра, епископа Александрийского, к Александру, епископу Константинопольскому» (Феодорит, 1: 4).

Ариане «отвергают Божество Спасителя нашего и проповедуют, что Он равен всем людям… Он сотворён, как всякий человек». Бог создал разумных и неразумных существ. Они причислили к ним — Сына Бога. «И мы равно, как он, говорят эти нечестивцы, можем сделаться сынами Божиими». Любой человек может стать Сыном Бога и Словом Бога, если будет жить по заповедям Бога. Иисус доказал свою благонадёжность: отверг предложения диавола. Вот почему Бог назвал его Своим Словом и Сыном. «Если бы равную силу в этом показали Павел и Пётр, то их усыновление не отличалось бы от его усыновления». Они тоже стали бы сынами Бога, — как Иисус Христос.

«Отец — тайна для Сына… Сын не только не знает в точности Своего Отца, даже не знает и собственной своей сущности» (Арий).

«Арий дерзал называть Сына Божия одним из прочих творений» (Сократ, 2: 21).

Бог создал Иисуса раньше Авраама. Он не отличался от прочих разумных тварей. Как рядовой солдат может дослужиться до генерала, так Иисус поднялся от обычного человека до ангела высшего чина. Он пришёл на землю через рождение.

Руководитель церквей Востока империи Евсевий Никомидийский, единомышленник и сокурсник Ария по Антиохийской школе, считал апостольским учение о сотворении Иисуса.

«Мы никогда не слыхали о двух существах нерождённых, никогда не учились и не веруем, будто одно разделяется на два. И это говорим мы не по собственным умствованиям, этому научились из Писания. Мы знаем, что он сотворён, основан и рождён… Если же то, что он называется рождённым, даёт некоторое основание думать, будто он произошёл из сущности Отца и имеет естество, одинаковое с Отцом, то мы знаем, что слово „рождённый“ прилагается Писанием не к нему одному, но и к другим. Из сущности Бога нет ничего: всё явилось по воле Его».

Мнение Евсевия Никомидийского о личности Иисуса Христа было законом для подчинённых. Для христиан востока Римской империи он был таким же большим начальником, как нынешний патриарх Московский и всея Руси Кирилл для христиан России.

Арий никогда не скрывал своего учения. Он всегда говорил, что Иисус — рядовое творение Бога. Александр знал прямого учителя Ария — мученника Лукиана. Он знал, чему учили в Антиохийской школе, возглавляемую Лукианом, которую окончил Арий, как сейчас знают, чему учат в Санкт-Петербургской Духовной Академии.

Другие ученики Лукиана тоже не скрывали своего учения.

«Филосторгий повествует о многих учениках сего мученика Лукиана и в особенности о Евсевии, епископе Никомидийском, Марии Халкидонском, Феогниде Никейском, о Леонтии, впоследствии ставшем епископом Антиохийским, Антонии, епископе Тарса Киликийского, Минофанте, Неоминии и Евдоксии» (Фотий, 2: 14).

Филосторгий перечислил восемь известных учеников Лукиана. Следовательно, Арий не был единственным оппонентом Александра и основателем учения. «Он был лишь одним из многих представителей лукиановского кружка, возникшего к началу IV века, богословское направление которого сложилось независимо от него» (А. А. Спасский).

Предшественники Александра — мученик Пётр (300—311) и Ахилла (312—313) — тоже знали, чему учили в Антиохийской школе: Арий никогда не скрывал своего учения. Пётр назначил Ария диаконом. Ахилла — пресвитером. Александр, став епископом в 313 году, попросил Ария толковать Писания. Они все считали (Пётр, Ахилла, Александр и Арий), что Иисус — рядовое творение Бога.

Год ссоры Ария и Александра имеет фундаментальное значение. Его можно уподобить с ориентиром на незнакомой местности. Египтом управлял защитник ариан Лициний. Следовательно, спор Ария и Александра начался в 323 году, когда Константин устранил от власти Лициния. Александр, уступив давлению императора Константина и Римского папы Сильвестра, объявил Иисуса Богом.

Руфин, Сократ, Созомен и Феодорит намеренно не сообщили, в каком году Александр и Арий поссорились. Если бы они указали на 323 год, получилось бы, что афанаситы навязали свою веру руками светской власти. Филосторгий указал год или не указал — неизвестно: его книгу пересказал Фотий, оставив только то, что посчитал нужным.

«Прежние историки до конца XIX века датировали эти события неточно: 318 г. (год ссоры Ария и Александра. — С. Ш.). Эд. Шварц, Зеек и Батиффол доказали, что эти факты надо относить к 323 г. К моменту, когда Константин готовился к решающей битве с Лицинием. Действительно, была бы необъяснимой медлительность Константина, если бы он с 318 до 323 г. бездействовал. Наоборот, Константин реагировал на поднятый спор крайне чувствительно и быстро» (А. В. Карташёв).

Для Карташёва конфликт Ария с Александром и разгром в 323 году защитника ариан Лициния — несвязанные события. По его мнению, Лициний был махровым язычником, ненавидевшим христиан. Древние афанаситы, учителя Карташёва, тщательно, насколько смогли, уничтожили все документы, которые свидетельствовали о помощи Лициния арианам. И ариане тоже уничтожили эти документы, спасая себя: сам император Константин обвинил их в сотрудничестве с «тираном».

Конфликт Александра с Арием не мог длиться десять лет, если взять за точку отсчёта 313 год, когда Александр стал епископом, или пять лет, если считать с 318 года, как думали историки XIX века. Этот конфликт неизбежно разрешил бы император Лициний в благоприятную для ариан сторону: он был хозяином Египта. Причиной конфликта стала церковная политика Римских пап, настойчиво распространяющих свою ложную веру. В 323 году Римский папа Сильвестр, заручившись поддержкой императора Константина, объявил арианам войну на уничтожение, воспользовавшись тем, что их защитник Лициний низложен.

3

Афанаситы называют своё учение апостольским. Якобы им сообщили апостолы, что Иисус — это Бог, создавший Вселенную. Согласно Божественному Писанию, «Святая Троица есть в Троице единица» (Сократ, 1: 5). Первая причина, из-за которой нельзя безоглядно принимать их утверждение за истину, заключается в том, что они должны говорить именно так. Было бы странно, если бы они сказали, что придумали новое учение. Они должны обвинить в этом оппонентов.

Предположим, афанаситы правы, обвинив ариан в неслыханной ереси. В таком случае, хотелось бы понять, почему Арий придумал новое учение? Историки афанаситы дают разные версии.

Историк Руфин (1: 1) считает, что Арий придумал новое учение из-за безмерной жажды славы и новизны. По мнению его товарищей по партии Сократа (1: 5) и Созомена (1: 15), причина заключалась в любви Ария к диалектике. Согласно Феодориту (1: 2), Арий придумал новое учение, обидевшись на Александра, когда проиграл ему епископские выборы.

Как я думаю, причиной раскола в Александрийской церкви стало желание Римского папы навязать своё новое учение Востоку. Афанаситы, озадачившись измышлением ложной причины, начали перебирать варианты — гадать, как на кофейной гуще.

Начало конфликта пресвитера Ария и его начальника епископа Александра в изложении историка афанаситов Созомена.

Однажды пресвитер Арий вдруг «дерзнул изречь в церкви никем прежде не высказанную мысль», что Иисус Христос — рядовое творение Бога. Способный к злу и добродетели, как любой человек, Иисус выбрал добро, и Бог объявил Иисуса — Своим Словом и Сыном Бога. Очевидно, Арий не раз говорил о вторичности Иисуса, потому что некие люди, — Созомен не назвал их имён, — упрекнули епископа Александра, что он, вопреки долгу, не обращает внимания на богохульство Ария.

Александр сразу устроил состязание мнений. Ария поддержали девять клириков: пять пресвитеров — Анфала, Ахилла, Карпоний, Сарматий, Арий и четыре диакона — Евзой, Макарий, Иулий, Мина, Элладий. Александр присоединился к тем, кто считал, что Иисус — это Бог, Который создал Вселенную (совечный и единосущный Отцу), и приказал Арию и его сторонникам оставить противоречия и мыслить таким же образом. Те отказались, и Александр отлучил их от Церкви.

Кроме местных клириков, Ария поддержали некоторые епископы других городов, самым высокопоставленным из которых был Евсевий Никомидийский, глава кафедры восточной столицы империи, «муж учёный и уважаемый при дворе» — то есть советник императора Лициния по христианским делам. Согласно Созомену, епископы других городов поддержали Ария по двум причинам: одним понравилось его новое учение, другие решили, что Александр несправедливо обидел своих подчинённых — якобы без суда отлучил от Церкви.

Ария поддержали те епископы, которые всегда считали, что Иисус — рядовое творение Бога. Их научил этому мученик Лукиан, пресвитер Антиохийской церкви, которого афанаситы задним числом объявили своим святым, решив разрушить преемственность ариан.

В 323 году защитник афанаситов император Константин отобрал у защитника ариан императора Лициния Египет. Люди Римского папы Сильвестра, заручившись поддержкой новой светской власти, поставили Александру условие: если он хочет сохранить за собой кафедру, он должен признать, что Иисус — это Бог.

Вот почему Александр устроил состязание мнений. Он не мог сменить веру в Египте ни с того ни с сего. Вчера Иисус был в Египте творением Бога, а сегодня вдруг — Богом. Состязание мнений понадобилось Александру для предлога.

«Так как рассматриваемый предмет казался ещё сомнительным; то сперва колебался несколько и Александр, похваляя иногда одних, иногда других» (Созомен, 1: 15).

Устроив состязание мнений, Александр хвалил, одобрял Ария (Иисус — рядовое творение Бога); хвалил, одобрял его оппонента (Иисус — это истинный Бог, создавший Вселенную). А потом Александр сказал Арию, что учение оппонента — апостольское.

Эта неосторожная информация Созомена — один из гвоздей в гроб измышления афанаситов, что их учение апостольское. Созомен проговорился, сказал лишнее. Александр, колеблясь в своём мнении, хвалил Ария и оппонента! Если бы предшественники Александра по кафедре считали Иисуса — Богом, он не колебался бы в своём мнении.

Арий не уступил нажиму Римского папы Сильвестра. Вот почему, по моему мнению, Александр отлучил от Церкви не только Ария, но и «клириков, державших в догмате его сторону» (Созомен, 1: 15).

Диспуты о вере устраивают в единственном случае, если новую веру навязывают люди, мнение которых невозможно проигнорировать. Они наделены большой властью. От их решения зависит участь епископа. Арий не смог бы заставить Александра организовать диспут. Тот даже слушать его не стал бы. У него не было рычагов давления. Такие рычаги были у Римского папы, навязывающего свою веру руками императора Константина.

Как я предполагаю, победитель диспута был назначен заранее — во время тайного разговора Александра с неким представителем Римского папы, приплывшем в Александрию на одном корабле с новым руководителем светской власти. Император Константин сместил чиновников, назначенных «тираном» Лицинием. Римский папа Сильвестр решил сменить власть религиозную. Возможно, легатом папы был епископ Осий Кордовский, возглавивший компанию против ариан на Востоке империи. В 324 году на Антиохийском соборе Осий отлучил от Церкви отца церковной истории Евсевия Кесарийского, Феодота Лаодикийского и Наркисса Нерониадского. Такая же участь ожидала и Александра. Накануне Никейского собора, состоявшегося в 325 году, Осий лично убеждал Ария стать афанаситом.

Со слов афанаситов, Александр устроил состязания мнений по своей инициативе. Решив примирить спорящих убеждением, а не принуждением, он назначил себя судьёй «и ввёл обе стороны в состязание» (Созомен, 1: 15). По моей версии, Александр был исполнителем: организовал состязание мнений представитель Римского папы, о котором афанаситы умалчивают по идеологическим соображениям.

Для участников тех событий причина диспута не была тайной. Ариане и афанаситы вели догматическую войну уже больше века.

Афанаситы отобрали у ариан епископские кафедры в Пентаполисе и Антиохии, а у донатисов — в Карфагене. Наконец вторглись в Александрию. Законно получить кафедру они не смогут. Им нужен диспут для приличия. А потом будут выкручивать руки, ломать через колено. Сделав Египет надёжным тылом, объявят войну главе ариан столичному епископу Евсевию Никомидийскому. Его участь была предрешена. Если он не согласится, что Иисус — это Бог, они обвинят его в сотрудничестве с «тираном» Лицинием и отправят в ссылку.

Как я думаю, Александр делал вид, что не знает, кого поддержать, «похваляя иногда одних, иногда других» (Созомен, 1: 15). Он не мог сразу объявить афанасита победителем: ариане догадаются о сговоре. Нельзя сразу поддержать афанасита, говорящего, что Иисус — это Бог, если сам всю жизнь считал, что Иисус — это творение Бога. Для правдоподобия надо выдержать паузу, переспросить, показать глубокое раздумье. Вот почему Александр хвалил Ария и хвалил афанасита. Наконец он завершил диспут и сказал Арию, что тот проиграл.

Предательство Александра стало для ариан, как снег на голову. О его сговоре с афанаситами они не могли даже предполагать. Ариане напомнили Александру его прежнюю веру. Свою веру они переняли от него. Именно он научил их, что Иисус — это ангел высшего чина. «Блаженному папе, нашему епископу Александру. Вера, которую мы приняли от предков и которой научились от тебя, блаженный папа, такова. Отец сотворил Сына прежде веков. Сын не существовал прежде своего рождения… Итак, поскольку Христос имел от Бога бытие и жизнь и славу, то Бог есть его начало». Разумеется, Александр не был учителем ариан. Он был учителем условно, как преемник мученика Петра.

4

Начало конфликта Ария и Александра — в изложении партийного историка афанаситов Феодорита Кирского.

Арий и Александр были претендентами на должность руководителя Александрийской епархии. Проиграв выборы, Арий якобы настолько расстроился, что придумал новое учение и начал мстить.

«Арий, видя, что Александр получил кормило архиерейства, не вынес зависти, но, возбуждаемый ею, изыскивал предлоги ко вражде и ссоре». Следуя Божественному писанию, Александр называл Иисуса Христа — Богом. «Арий, противоборствуя истине, стал называть Его созданием и говорил, что было время, когда Его не было». Защитник апостольских догматов Александр сначала «старался вразумить его, но, когда увидел, что тот упорно безумствует, исключил его из священнического чина» (Феодорит, 1: 2).

Арий хотел стать епископом не больше Александра и не изыскивал средства к его гибели и своему возвышению. Клирики и прихожане выбрали Ария руководителем Александрийской епархии. Он отказался от власти в пользу Александра.

«Утверждает сей нечестивец (историк партии ариан Филосторгий. — С. Ш.), что когда жребий архиерейства выпал Арию, тот, предпочтя себе Александра, добился передачи жребия ему» (Фотий, 1: 3).

Фотий не сохранил объяснение Филосторгия, почему Арий, победив на епископских выборах, отдал престол Александру. Арий отказался от престола, возможно, из-за уважения к почтенному возрасту Александра или из-за чувства сострадания к его телесной немощи.

Филосторгий сообщил, что Александр, претендент на епископский престол, был горбатый. Фотий или редактор книги Фотия специально запутал информацию Филосторгия об Александре, посчитав клеветой сообщение о его большом горбе.

«Повествует он (Филосторгий. — С. Ш.) и о некоем пресвитере Александре по прозванию Бавкалис, прозванному по возвышающемуся на спине большому горбу, напоминавшему формой глиняный сосуд, который александрийцы на местном наречии называют „бавкалис“». И этот Александр занял «второе место после Ария», — то есть, согласно контексту, горбатый Александр, проиграв епископские выборы, занял второе место. А дальше Фотий вдруг нелогично сообщил, что горбатый Александр стал «виновником раздора между епископом Александром и Арием» (Фотий, 1: 4).

Возможно, Александр был горбатым от рождения. По мнению историка А. А. Спасского, Александр сгорбился из-за старости: «старческая сгорбленная фигура Александра напоминала горшок для питья с узким согнутым горлышком».

Арий никогда не отдал бы Александру власть, если бы тот считал, что Иисус — это Бог! Выборы были в 313 году. А они поссорились — в 323. Император Константин поменял в Египте светскую власть, Римский папа Сильвестр — религиозную.

5

Сведение о начале раскола в Александрийской церкви знаменитого идеолога Римской церкви Епифания Кипрского отличается от сообщений историков Сократа, Созомена, Руфина и Феодорита. Как я предполагаю, он сам измыслил это сведение, — «изрыгнул», если пользоваться его терминологией.

Для согласования своего вымысла с действительностью Епифаний ввёл новые действующие лица — мученика Петра Александрийского, предшественника Александра по кафедре, и раскольника Мелетия Ликопольского, отлучённого Петром от Церкви за незаконные хиротонии, личного врага Афанасия Великого. Арианин Мелетий стал у него афанаситом, близким другом Александра, преданней которого не найдёшь. Солгав, что Мелетий был афанаситом, Епифаний был вынужден лгать и дальше, наверное, удивляясь своей изобретательности. Он заставил встретиться Петра и Мелетия, посадив их в одну тюремную камеру, их непримиримый конфликт свёл к незначительному спору о прощении падших христиан, сослал Мелетия на рудники. Как я думаю, он намеренно сделал ставку на Мелетия, решив опровергнуть ариан, говоривших, что Мелетий был членом их партии. У ариан не должно быть ни одного епископа, который независимо от них считал Иисуса творением Бога!

Епископ города Ликополь Мелетий сообщил Александру, главе Александрийской епархии, что старик Арий, «гордый, лукавый и хитрый, как змей», придумал новое учение. Ядом своего зловерия он помутил разум семи пресвитерам, двенадцати диаконам, нескольким епископам и семистам девственницам, ставших на его сторону.

«Этот старик Арий, напыщенный гордостью, сбился с прямого пути. Он был высок ростом, угрюм на вид, держал себя, как хитрый змей, и мог при помощи своего лукавого нрава увлечь всякое незлобивое сердце. Сладок был в беседе, всегда действуя на души убеждением и ласкательством. Поэтому в скором времени отвлёк для единения с собою семьсот девственниц. Есть слух, что он же увлёк семь пресвитеров и двенадцать диаконов. Яд его достиг даже и до епископов. Ибо он убедил Секунда Пентапольского и других действовать вместе с ним… Мелетий довёл о том до слуха архиепископа Александра… Епископ вызвал к себе Ария и спрашивал… А тот не задумался, не испугался и сразу, не краснея, изрыгнул всё своё зловерие, как доказывают его письмо и произведённое тогда над ним следствие» (Епифаний).

Александр и Арий жили в Александрии. Мелетий — в городе Ликополь, находившемся в округе Фиваида. Между этими городами пятьсот километров. Александр якобы понятия не имел, что делается у него под боком, а Мелетий сразу выяснил. Желание Епифания подать Александра несведущим понятно: якобы все христиане считали, что Иисус — это Бог. Арий якобы придумал новое учение.

Сообщение Епифания убедительное, если не знать других источников. Его рассказ противоречит не только свидетельству Филосторгия, что допустимо для полемики оппонентов, когда они обвиняют друг друга во лжи, но и полностью не согласуется с рассказами однопартийцев — Афанасия и историка Сократа.

Мелетий якобы сообщил Александру о новом учении Ария. А Мелетий тоже считал, что Иисус — рядовое творение Бога. «Как говорит Филосторгий в первой книге своей „Истории“, со стороны Ария на Никейском соборе выступали следующие епископы: … из египетских Фив — Мелетий» (Фотий). По мнению Епифания, якобы ученики Мелетия переняли учение Ария: «Мелетиане, некогда в высшей степени чистые и правые в вере, соединились с учениками Ария». А Мелетий якобы был потомственным афанаситом: он «не был изменником веры».

Мелетий всегда считал Иисуса Христа творением Бога. Он перенял апостольское учение о создании Иисуса от своих знаменитых предшественников — Оригена и Дионисия Александрийского.

Историк Созомен утверждает, что Мелетий сначала верил в Иисуса-Бога. А сменил он свою веру, попав под тлетворное влияние Ария, придумавшего новое учение.

Сначала между Арием и Мелетием якобы не было ничего общего: «мелетиане разногласили с кафолическою Церковью только предстоятельством, а ариане — Ариевым учением о Боге» (Созомен, 2: 21). Толчком к их сближению якобы стало желание общими усилиями низложить Афанасия. Незаметно мелетиане переняли учение Ария, — и афанаситы стали называть их арианами: «последователей Ария называли мелетианами». Созомен объясняет причину заимствования нового учения талантливым миссионерством Ария: «Вероятно, уже впоследствии, чрез частое собеседование о подобных предметах, заняли они от ариан самое их учение и стали одинаково с ними мыслить даже о Боге».

На мой взгляд, объяснение Созомена неправдоподобное. Как бы мелетиане ненавидели Афанасия, не признававшего рукоположений Мелетия, они не стали бы менять свою веру. Тем более, что их никто к этому не принуждал. У них были свои подкованные миссионеры. Как сейчас невозможно на обычном диспуте переубедить православного священника, который будет фанатично держаться свой веры, игнорируя любые доказательства, боясь отлучения от Церкви, так невозможно было переубедить и тогда.

Ариане, лишённые поддержки императора Лициния, устранённого Константином, искали союзников для борьбы с предателем веры Александром, переметнувшимся на сторону Римского папы Сильвестра. Они наступили на собственное горло, став общаться с Мелетием: Пётр отлучил его за незаконные хиротонии. Мелетиане легко поддержали ариан. Им не нужно было ломать себя через колено: они тоже считали Иисуса творением Бога!

По Епифанию, Мелетий и Александр были друзьями: Мелетий «процветал при Александре, преемнике Петра, и был с ним дружен». А дружили они, Епифаний устал об этом говорить, потому что оба считали Иисуса Богом. Мелетий «заботился о церкви и вере: ибо я часто говорил, что он ни в чём не изменял оной» (Епифаний).

Епифаний сделал их друзьями назло арианам, утверждавших, что Мелетий был членом их партии. Если согласиться с арианами, значит, Арий не придумал нового учения: Мелетий считал Иисуса творением Бога задолго от него.

Со слов Афанасия и Сократа, Мелетий был заклятым врагом Александра. Они не могли дружить даже теоретически.

Мелетиане обвиняли «Александра даже пред самим царём». Пётр «на общем соборе епископов низложил Мелетия, обличённого в разных беззакониях и даже жертвоприношении идолам… Вскоре стал он (Мелетий. — С. Ш.) злословить епископов, вначале сего Петра, а после него клеветать на Ахилла, и после Ахилла на Александра» (Афанасий).

Пётр отлучил Мелетия от Церкви «за то, что во время гонения отрёкся от веры и принёс жертву». Оправдываясь, он «обвинял и поносил Петра; когда же Пётр во время гонения скончался мученически, он перенёс свои поношения на Ахилла, принявшего после Петра сан епископа, а за Ахиллом опять на Александра» (Сократ, 1: 6).

Причина конфликта Петра и Мелетия — незаконные хиротонии Мелетия. Император Диоклетиан репрессировал христиан. Некоторые церкви оказались без руководителей. Мелетий назначил на эти должности своих людей, не спросив разрешения главы Александрийское епархии Петра. Он оправдывал свои поступки тем, что церквам недостаёт пастырей, считал свою Ликопольскую кафедру главней Александрийской.

Когда Пётр, «по случаю бывшего в то время гонения, ушёл из Александрии, — Мелетий присвоил себе не принадлежавшее ему право рукоположения» (Созомен, 1: 24).

Епифаний подтверждает самовольные хиротонии Мелетия, но тот делал это якобы после смерти Петра и не на его территории, — в городах современого Израиля: Елевферополе, Газе и Элии (Иерусалиме), когда ехал в ссылку. Мелетия и Петра арестовали, посадили в одну тюремную камеру. Петра казнили. А Мелетия отправили в ссылку.

Рассказ Епифания о тюремном заключении Мелетия и Петра неубедителен и напоминает изворотливое показание лжесвидетеля.

Язычники посадили в одну тюремную камеру Петра, Мелетия и, как минимум, с десяток меньших клириков — диаконов и пресвитеров: Епифаний не назвал количество арестованных. Кого нужно казнить в первую очередь? Наверное, руководителей, — епископов. «Поражу пастыря, и рассеются овцы стада» (Мат. 26: 31). То есть меньшие клирики быстрее откажутся от Христа, если у них не станет руководителя. Язычники сначала стали мучить диаконов и пресвитеров. Отказавшихся от Христа — отпустили.

Язычники начали с меньших клириков только для того, что Епифанию понадобились отпавшие христиане для незначительной ссоры Мелетия и Петра, которая не станет препятствием для будущей дружбы Мелетия и преемника Петра — Александра.

Мелетию и Петру осталось жить считанные часы, а они вдруг затеяли неактуальный для данной ситуации спор, о котором мог никто не узнать, если бы всех казнили: Пётр предложил простить падших христиан, Мелетий — не согласился. Споры о прощении падших христиан были после гонений — в спокойной обстановке, на общем собрании. Епифаний механически перенёс их в тюрьму.

Почему язычники не казнили Мелетия, как Петра? Они оба — главы крупных христианских общин. Казнив Петра, язычники, очевидно, казнили бы и Мелетия. А его не казнили. Епифаний не мог казнить Мелетия: он был участником Первого Вселенского собора. Для объяснения, почему Мелетий выжил, Епифаний измыслил ему нелогично меньшее наказание — ссылку.

Согласно Афанасию, Пётр и Мелетий не сидели в одной камере. Их арестовали в разное время. Первого — Мелетия, и тот сразу отказался от Христа: принёс приношение идолу. Петра арестовали после того, как он на общем соборе отлучил Мелетия от Церкви.

Афанасий мог оболгать Мелетия, сообщив, что тот отказался от Христа. Цель — опорочить мелетиан: они вместе с арианами обвиняли его в различных преступлениях. Но врагами Пётр и Мелетий были. Пётр отлучил его от Церкви за незаконные хиротонии.

По моему мнению, Мелетий не сидел в тюрьме. Язычники арестовали Петра, вычислив его тайную квартиру, и показательно казнили. А убежище Мелетия, заранее приготовленное, не смогли найти.

Источник неубедительного рассказа Епифания о тюремном заключении Петра и Мелетия, по версии православного историка В. В. Болотова, — небылица мелетиан (мелитиан, как он их называет, чтобы отличать от сторонников Мелетия Антиохийского, крестившего Златоуста): они намеренно или невольно обманули Епифания, выставив конфликт в выгодном для них свете. Пётр погиб мученически. Все сразу объявили его своим святым, в том числе и мелетиане.

«Известия Епифания страдают очевидными неточностями. Пётр и Мелитий совместно в темнице не были; оба они находились на свободе, — Пётр в каком-то убежище… к Александру Мелитий относился враждебно, а не дружественно… Епифаний почерпнул эти сведения из мелитианских источников, отсюда столь лестное для мелитиан освещение начала их раскола» (В. В. Болотов).

Рассказ Епифания, — его собственное измышление. Мелетиане не рассказывали ему свою версию конфликта Мелетия и Петра. Епифаний не общался с ними. С его собственных слов, они стали арианами. Если бы ему понадобилось разъяснение, он в первую очередь обратился бы к единоверцам — Афанасию или его преемникам.

Епифаний солгал, смягчив конфликт Мелетия и Петра: крупная ссора стала бы непреодолимым препятствием для дружбы Мелетия и Александра. Епифаний сделал их друзьями только для того, чтобы Мелетий «довёл до слуха Александра» о «новом» учении Ария.

6

Почему епископ Александр, зная учение Ария, сначала жил с ним мирно и даже поручил ему толковать Писания? «…имевший поручение изъяснять Божественное Писание» (Феодорит, 1: 2). Потому что Арий якобы тоже считал, что Иисус — это Бог.

«До 318 г. его православие (православие Ария. — С. Ш.) не вызывало сомнений» (А. Л. Дворкин).

Вот, дескать, почему Александр и Арий жили дружно! Они поссорились, по мнению Дворкина, в 318 году, когда Арий вдруг ни с того ни с сего назвал Иисуса тварью.

Научное доказательство нынешних историков афанаситов, что Арий придумал новое учение, основано на датировке сочинения Афанасия «Слово о вочеловечении Бога Слова».

Афанасий назвал Иисуса Богом в сочинение «Слово о вочеловечении Бога Слова», которое написал, по мнению православного историка В. В. Болотова, в 315—316 годах. В этом сочинении не упоминается об арианах и нет даже косвенной полемики с ними. Значит, в то время Арий тоже считал, что Иисус — это Бог!

Афанасий не мог в каждом своём сочинении спорить с арианами. Возможно, в сочинении «Слово о вочеловечении Бога Слова» он принципиально не стал спорить с ними, решив не повторяться.

Но самое главное, Афанасий не мог написать это сочинение в 315—316 годах. Он был ещё ребёнком, юношей. Афанаситы состарили Афанасия, чтобы в 315—316 годах он был взрослым.

Афанаситы знают год, месяц, день смерти Афанасия. Он умер 2 мая 373 года. И не знают его года рождения.

«Святой Афанасий Великий родился в Александрии в 293 году» (И. Мейендорф). «Афанасий Великий родился в 295—296 гг.» (В. В. Болотов). «Принято думать, что святой Афанасий родился между 293 и 298 гг.» (Архимандрит Киприан).

Афанасий не один из епископов, которых было много: его знали все императоры, все Римские папы и все «еретики»: например, мелетиане, ариане, монофизиты. Его знали — все! Современники знали его год рождения. Афанаситы ничего не забывают просто так. Если они вдруг начали гадать, значит, чего-то скрывают.

Почему Афанасий родился в 293 году? В одном «древнем» коптском сочинении сказано, что Афанасий стал епископом в возрасте 33 года. Александр Александрийский умер в 326 году. И Афанасий стал его преемником. 326 — 33 = 293 год.

Почему Афанасий родился в 295 году? Согласно другим источникам, Александр Александрийский умер в 328 году. 328 — 33 = 295 год.

А почему Афанасий родился в 298 году?

«… противники святого Афанасия подвергали сомнению каноничность его епископского поставления, так как он, якобы был рукоположен в возрасте до 30 лет, что перемещает дату его рождения ко времени после 298 года».

Оппоненты Афанасия утверждали, что ему не было 30 лет, когда он стал епископом. Александр Александрийский умер в 328 году. 328 — 30 = 298 год.

Иисус Христос стал проповедовать, когда ему исполнилось 30 лет. Клирик — не больше Иисуса. Значит, клирик не может стать епископом, не достигнув этого возраста. Вот почему оппоненты Афанасия указывали на неканоничность его рукоположения.

По моему мнению, Афанасий родился в 301 году.

Александр Александрийский (стал епископом в 313 году) увидел, как дети играют в Крещение: какой-то мальчик крестил своих сверстников. Этим мальчиком оказался юный Афанасий (Руфин, 1: 14). Ему было 12 лет (если он родился в 301). И он не мог написать сочинение «Слово о вочеловечении Бога Слова» в 315—316 годах: ему было 14—15 лет. По мнению афанаситов, рассказ Руфина — небылица. «Это повествование едва ли может быть серьёзно обсуждаемо» (Н. И. Сагарда). Я тоже считаю, что Руфин соглал про игру в Крещение. Он знал, в каком году Афанасий родился, — по моему мнению, в 301. Ему бы даже в голову не пришло сочинить этот рассказ, если бы тот родился в 293 году.

Разбуди афанасита ночью и спроси его, когда Афанасий умер? Он ответит — 2 мая 373 года. Дата его смерти известна с точностью до дня. А когда он родился и когда стал епископом, — афанаситы вдруг забыли. Они знали его год рождения, и в каком году он стал епископом, как сейчас все знают, когда родился и стал епископом нынешний патриарх Московский и всея Руси Кирилл.

Афанаситы состарили Афанасия по двум причинам: ему должно быть 33 года в 328 году, и он должен быть зрелым автором в 316. Арий якобы придумал новое учение: он не отреагировал на сочинение Афанасия «Слово о вочеловечении Бога Слова», которое тот написал якобы в 316 году и в котором доказал, что Иисус — это Бог.

Никто достоверно не знает, в каком году Афанасий написал сочинение «Слово о вочеловечении Бога Слова», и был ли он автором. Сколько учёных, — столько и предположений.

Например, по мнению профессора Н. И. Сагарды, Афанасий написал это сочинение около 320 года или «может быть незадолго перед Никейским Собором». Афанасий уже знал «учение Ария»: исследователь Karl Hoss доказал, что в этом сочинении есть «лёгкая» полемика с арианам. Учёные V. Schultze и J. Dräzeke объявили автором этого сочинения Евсевия Емесского, которое он написал около 350 года. Убеждая себя, что они ошибаются, Сагарда назвал их исследования «единичными голосами»: подавляющее большинство патрологов приписывают это сочинение Афанасию.

7

Почему Пётр, предшественник Александра по кафедре, назначил Ария диаконом? «…александрийским епископом Петром рукоположен был в диакона» (Созомен, 1: 15). Очевидно, Петру понравилось служение Ария, умение общаться с людьми, личная исполнительность и организаторские способности. Само собой разумеется, их представление о личности Иисуса было одинаковое: Иисус — рядовое творение Бога.

В Александрии учение о создании Иисуса непрерывно передавалось от апостола Марка. Климент (ум. 215) и его прямой ученик Ориген (ум. 254) считали Иисуса творением Бога. Епископ Дионисий (ум. 264), прямой ученик Оригена, говорил, что у Отца и Сына разные сущности и разные славы. Значит, такого же мнения был и епископ Пётр, преемник Дионисия по кафедре: у Сына есть начало.

Афанаситы, выстраивая свою преемственность от апостолов, измыслили догматический конфликт Петра и Ария.

Первым о конфликте Петра и Ария рассказал епископ Александр, перешедший на сторону афанаситов, не желая терять свою кафедру, в своём «Похвальном слове Петру», — при условии, что это сочинение подлинное. Пётр отлучил Ария от Церкви за то, что тот «увлёкся заблуждением Оригена»: учил, как Ориген, «что Сын Божий есть создание».

По моей версии, это сочинение измышлено во времена императора Юстиниана (527—565), опровергавшего учение Оригена подложными сочинениями древних отцов Церкви.

Юстиниан считал Оригена учителем ариан, отцом всех еретиков. А по мнению Афанасия, Ориген был учителем афанаситов! Следовательно, сочинение Александра «Похвальное слово Петру» подложное: Афанасий не записал бы Оригена в свои учителя, если бы Александр считал его еретиком, учителем Ария.

Юстиниан не нуждался в научном доказательстве преемственности от апостолов. Он сказал правду в глаза, назвав Оригена еретиком. Его главным доказательством, что Иисус — это Бог, была вера «святых» никейских отцов. Ему никто не мог возразить, опасаясь ареста. У Афанасия не было такого административного ресурса. Он понимал, что нельзя объявить своё учение апостольским, ссылаясь только на «Библию». Ариане легко перетолковывали любые цитаты, казавшиеся козырными. Нужно мнение предыдущих богословов. Ориген был самым известным из них: например, Иероним считал его вторым учителем после апостолов. Афанасий солгал в глаза, объявив Оригена своим учителем.

Афанасий сказал арианам, что вера Оригена была такой же, как у никейских отцов. «В числе сторонников никейского собора св. Афанасий поставляет и „трудолюбивого Оригена“» (В. В. Болотов). Афанасий не был единственным учёным афанаситом, понимавший важность научного доказательства преемственности. Григорий Богослов и Василий Великий говорили арианам, что те «не понимают мнений Оригена, на которых основываются» (Созомен, 6: 17). Афанасий, Григорий и Василий не могли утверждать это голословно. Следовательно, они ссылались на книги Оригена, которые сами сфальсифицировали.

А о том, что Иисус — это Бог, «как изрекли это бывшие на Соборе, можно ещё вам слышать и у трудолюбивого Оригена» (Афанасий).

Григорий Богослов подарил некому Елевсию книгу «Добротолюбие», подборку полезных рассуждений Оригена. Он написал её совместно с Василием Великим. Какие рассуждения Оригена они сочли полезными — неизвестно: эта книга утеряна.

Василий привёл доказательство глубоких сомнений Оригена в своём еретическом учении. Ориген, не имеющий здравого понятия о Святом Духе, в толковании на Послание к Римлянам вдруг назвал Святого Духа божеством. Кроме того, в толковании на Евангелие от Иоанна Ориген назвал Троицу Божеством. Василий объяснил нелогичный поступок Оригена невозможностью противостоять яркому свету победоносного предания: «Твёрдость предания заставляла нередко людей противоречить и собственным своим мнениям».

Василий ссылался на мифические предания, доказывая, что апостолы считали Святого Духа Богом. Те не написали соответствующих посланий, и прямые ученики не догадались сообщить. Учение апостолов о Божестве Святого Духа якобы передавалось устно.

Церковный историк Руфин вставил в книгу Оригена «О началах» учение афанаситов о Троице, оправдывая свой поступок тем, что Ориген в других книгах якобы называл Иисуса Богом. Иероним попросил Руфина показать православные книги Оригена, зная наперёд, что таких книг не существует: «Из такого леса книг (со слов Руфина, Епифаний Кипрский прочитал шесть тысяч книг Оригена. — С. Ш.) ты не можешь предоставить ни одного деревца или стебелька».

Император Юстиниан поставил точку на двухвековом споре ариан и афанаситов о учении Оригена, ознакомившись с его подлинными книгами. Православное учение в книгах Оригена, которое вставили Афанасий, Василий, Григорий и Руфин, он объявил кознями самого Оригена, решившего всех запутать, и пригрозил афанаситам наказанием, если они будут считать Оригена православным.

Автор ложного сочинения «Житие Петра» тоже считает, что Арий начал вредить Церкви уже во времена Петра: «хулил Божество Иисуса Христа». Пётр постоянно заграждал ему уста, но тот не унимался: «его злоба не хотела покоряться правде». Тогда Пётр проклял Ария и отлучил от Церкви (Димитрий Ростовский).

Это сочинение тоже позднего происхождения: согласно всем древним церковным историкам, догматический конфликт начался при Александре. А самое главное, Пётр не был учителем афанаситов, — как совершенно точно не был их учителем Лукиан, которого они задним числом записали в свою партию: Лукиан был прямым учителем ариан.

Косвенным доказательством принадлежности Петра к партии ариан служит состязание мнений между арианами и афанаситами, судьёй которого был Александр. Если бы Пётр был учителем афанаситов, Александр сразу сказал бы Арию, что Иисус — это Бог. Ему даже в голову не пришло бы устроить состязание мнений. Какой диспут, когда вера давно определена? Александр отлучил бы Ария от Церкви без диспута, как это сделал бы любой нынешний православный епископ.

Другой источник конфликта Петра и Ария — церковный историк Созомен. Пётр якобы отлучил Ария от Церкви за то, что тот заступился за мелетиан (1: 15).

Мелетиане, — за которых якобы заступился Арий, — это сторонники епископа Мелетия, злейшего врага Петра. Причина их конфликата — страстное желание Мелетия присвоить себе права архиепископа Александрийской епархии. Мелетий назначал на руководящие должности своих людей, не спрашивая разрешения Петра.

Если верить Созомену, Арий помогал Мелетию. А потом вдруг ушёл от него. Созомен не объяснил, почему Арий ушёл от Мелетия. Или сам не знал, или решил, что это никому не интересно. Пётр рукоположил Ария в диакона, но вскоре изверг из Церкви за то, «что, когда Пётр отлучал приверженцев Мелетия и не допускал их крещения, он порицал эти действия и не хотел успокоиться».

Почему Арий оставил Мелетия? Невозможностью сделать карьеру — объяснить трудно: Мелетий только и занимался тем, что назначал везде своих людей. Неприязнью к Мелетию — объяснить тоже трудно: зачем Арий, уйдя от плохого Мелетия, возражал Петру, который отлучал мелетиан, настолько бурно, что Пётр «изверг» его из Церкви?

Мотивы конфликта Ария «с епископом Петром, его временного союза с Мелетием — не ясны» (А. Гарнак).

Арий — не рядовой пресвитер. «Арий в среде пресвитеров был величиной первого ранга. Учёный-диалектик, красноречивый проповедник, высокого роста худощавый старик в аскетической простой одежде, чинного и строго поведения, он был кумиром многих своих прихожан» (А. В. Карташёв). По мнению афанаситов, он придумал новое учение, для опровержения которого был созван Первый Вселенский собор.

Современники знали биографию Ария. Допустим, Пётр отлучил Ария от Церкви. Кто не знал этого в Александрии? Все знали. Любой житель Александрии мог бы это подтвердить. И вдруг Александр и Созомен указали разные причины конфликта. По Александру, Арий увлёкся заблуждением Оригена. По Созомену, заступился за мелетиан. То есть афанаситы не знают причину известного события. Разные причины известного события — признак фальсификации. «Александр» и Созомен сочинили небылицы. Им нужен догматический конфликт Петра и Ария. Они реализовали своё желание.

Если бы конфликт Петра и Ария на самом деле был, Афанасий, Епифаний, Руфин, Сократ и Феодорит, рассказавшие о Петре и Арии, сообщили бы, что Пётр отлучил Ария от Церкви. А они не сообщили. Логичное объяснение их молчания о конфликте, — они не знали информацию Созомена и не знали сочинение «Похвальное слово Петру». Созомен сам измыслил конфликт. А «Похвальное слово Петру» написали по просьбе императора Юстиниана.

Возможно, конфликт Петра и Ария в изложении Созомена — это вставка учёного Генриха Валезия (ум. 1676), подготовившего книгу Созомена к типографскому изданию. Пётр не мог отлучить Ария за еретическое учение, как утверждает автор «Жития Петра» и автор «Похвального слова Петру»: Валезий, как историк, знал, что догматический конфликт начался позже — при Александре. Отлучение от Церкви за поддержку Мелетия — убивало двух зайцев: делало Ария и Петра врагами и оправдывало авторов сочинения «Житие Петра» и «Похвального слова Петру», давая понять, что они не поняли источник.

8

Афанаситы объявили Ария ересиархом, предтечей антихриста. Решив предать веса этому заявлению, они привлекли на свою сторону самого Иисуса Христа, вложив в уста епископа Петра небылицу о том, что «Сын Бога Живаго» объявил Ария своим личным врагом. Как я предполагаю, они измыслили эту небылицу в VI веке, лет через двести пятьдесят после смерти Петра — в противовес «небылице» арианина Златоуста, что Иисус Христос ненавидит дела николаитов — их самого любимого святого Николая Мирликийского.

«Когда я по обыкновению исполнял службу, стоял и молился, случилось мне увидеть, что в дверь комнаты вошёл отрок лет около двенадцати. Лик его блистал светом так, что осветился весь дом. Отрок был облечён в льняную ризу, разодранную на две части от шеи и от груди вниз до ног, и обеими руками стягивал на груди разодранную ризу, закрывая наготу свою. При этом виде я был объят внезапным страхом и, раскрывши уста, вскрикнул громким голосом: „Господи, кто раздрал ризу Твою?“ Господь в ответ сказал мне: „Арий раздрал Меня. Но смотри, не принимай его в общение. Ибо тебя станут просить об этом; но не подчинись им. Также Ахилле и Александру священникам укажи, да и они не примут Ария в общение. Ты же отойдешь из мира кончиной мучеников“. После этого видение исчезло» («Пётр Александрийский»).

Корешки этой небылицы находятся в двух сочинениях, написанных с разницей в двести пятьдесят лет.

Документ первый — «Послание Александра, епископа Александрийского, к Александру, епископу Константинопольскому» (Феодорит, 1: 4).

Александр сообщил в письме своему тёзке епископу Константинопольскому, что изгнал Ария и его сторонников из Церкви, и объяснил почему. Они потеряли чувство благоговения, попирают страх суда Бога, построили себе разбойнические вертепы. Возбуждённые дьяволом и к его удовольствию, отвергают Иисуса-Бога и проповедуют, что он равен людям. Ежедневно влекут сторонников Александра в судилища по жалобам беспорядочных женщин, которые находятся с ними в сговоре.

Александр подвёл эффектную черту под их бесчинствами: «Словом, они осмелились разодрать тот нешвенный хитон Христов, которого не хотели разделить на части и самые воины-распинатели». Александр сам придумал сравнение с разорванной одеждой.

Документ второй — «Похвальное слово святому Петру Александрийскому», сочинённое, как я предполагаю, во времена императора Юстиниана (ум. 565), ненавидевшего учение Оригена, и приписанное Александру: дескать, не только Юстиниан ненавидел Оригена, его якобы ненавидели также Александр и мученик Пётр.

«И ещё этот Арий, священник из клира Александрийского, отвратительный человек, который ныне удручает нас. Вы знаете, как он открыто восстал против Бога, как, увлёкшись заблуждением Оригена, вещал своими устами, достойными быть заграждёнными, что Сын Божий есть создание. Сам Сын Бога Живаго явился Петру и сказал ему: „Укажи сынам твоим, которые тебе наследуют (т. е. Ахилле и мне недостойному), укажи им, не принимать его (в лоно Моей Церкви), ибо он чужд Мне в веке сём и пребудет чужд в веке будущем“».

«Александр», рассказав своим ученикам о явлении Иисуса Петру, не сообщил о том, что Арий «раздрал» его одежду.

Автор небылицы, прочитав «Послание Александра» и «Похвальное слово Петру», объединил два несвязанных сообщения — «Словом, они осмелились разодрать тот нешвенный хитон» и «Сам Сын Бога Живаго явился Петру». Результат: сравнение Александра стало реальным событием, — якобы Арий разодрал Иисусу одежду.

Явление Иисуса Христа было Петру Александрийскому непосредственно «перед его кончиной и раскрывало собой сущность арианской ереси, тогда только зарождавшейся» (Диакон П. Веретенников).

Иисус не являлся Петру. Преподаватель Московской Духовной семинарии Пётр Веретенников сослался на небылицу древнего афанасита, своего товарища по партии, который выдал желаемое за действительное. Если изложенный им рассказ подлинный, значит, епископы Ахилла и Александр ослушались самого Иисуса Христа. На мой взгляд, они даже теоретически не смогли бы проигнорировать его требование.

Император Галерий казнил Петра Александрийского. Главой кафедры стал Ахилла (311—312).

Согласно Созомену, Ахилла не только возвратил Ария в Церковь (вопреки требованию Иисуса; отлучённого, проклятого Петром, как утверждают афанаситы), но и сразу назначил его пресвитером. И Александр был хорошего мнения об Арие.

«Впоследствии Пётр принял мученическую смерть, — и Арий, испросив прощение у Ахилла (его якобы наказал Пётр за защиту мелетинян. — С. Ш.), снова получил позволение диаконствовать, даже удостоен пресвитерства. После сего имел о нём хорошее мнение и Александр» (Созомен, 1: 15).

Александр мог почитать Ария, попросить его разъяснять Писания вопреки категоричному требованию Иисуса только в том случае, если древние афанаситы выдумали историю о том, что «Сын Бога Живаго» предстал перед Петром наяву.

«Утром много благоверных, честных граждан, во главе с пресвитерами Ахиллой и Александром, явившись в темницу, стали просить святого архиепископа, припав к его ногам, чтобы он простил Ария. Блаженный Пётр ответил им: „Возлюбленные, не знаете, о ком просите, — просите о том, кто терзает церковь Христову. Ария я отвергаю, ибо он самим Богом отвержен. Итак, да будет проклят Арий и в нынешнем веке и будущем“. Когда блаженный Пётр сказал это, все просившие за Ария пали к ногам его и уже не осмеливались более беспокоить его» (Димитрий Ростовский).

Иисус сообщил Петру, что надо отлучить Ария от Церкви. Пётр предупредил Ахиллу и Александра: «Да будет проклят Арий и в нынешнем веке и будущем». Решив, что этого предупреждения недостаточно, Пётр добавил: «Я проклял Ария не по своей воле. Мне приказал Христос-Бог, Который явился мне этой ночью». На следующий день язычники казнили Петра. Ахилла, став главой Александрийской епархии, назначил Ария пресвитером. Александр, сменивший Ахиллу, поручил ему толковать Писания. То есть авторы сочинений «Житие Петра» и «Похвальное слово Петру» лгали в глаза.

9

Епископ Пётр, назначивший Ария диаконом, был руководителем Александрийской школы до избрания на Александрийскую кафедру, — занимал должность, которая предполагает и научную деятельность. Следовательно, у него были сочинения, в которых он высказал своё мнение о личности Иисуса Христа. Александр и Афанасий были хранителями архива Петра. Они объявили Петра своим учителем. То есть Пётр якобы говорил, что Иисус — это Бог! Почему Александр и Афанасий, критикуя Ария, никогда не ссылались на сочинения Петра? Как я предполагаю, Пётр и Арий были однопартийцами: они оба считали, что Иисус был рядовым творением Бога.

Древние афанаситы задним числом записали Петра в свою партию: им, как воздух, нужен был сторонник мученик. Они цитировали якобы его книгу «О Божестве» на Третьем (431) и Четвёртом (451) Вселенских соборах. Как я предполагаю, они сами сочинили эту книгу и объявили её автором Петра.

Ангел Гавриил сказал деве Марии: «Радуйся, Благодатная! Господь с Тобою» (Лук. 1: 28). Приветствовав Марию, ангел сообщил ей, что она зачнёт сына. По мнению «Петра», слова ангела «Господь с Тобою» означают, что дева Мария родит Бога.

Доказательство «Петра» неубедительное, но это неважно. Цель подложного сочинения — сделать Петра афанаситом.

Сочинение «Петра», в котором он критикует учение Оригена о предсуществовании души, по моему мнению, тоже подложное. Император Юстиниан, ненавидевший Оригена, был первым, который привёл цитаты из этого сочинения на Пятом Вселенском соборе (553) — через 240 лет после смерти Петра.

Моя версия о подложных сочинениях Петра Александрийского имеет право на существование: фальсификация книг и событий — самое любимое занятие афанаситов.

Афанаситы сфальсифицировали правила Никейского собора: добавили в V веке два правила.

«Африканский пресвитер Апиарий, низложенный своим епископом Урбаном Сиккским, обратился с апелляцией» к Римскому папе Зосиму (417—418). Тот принял жалобу и сказал Урбану приехать в Рим. Африканские епископы возмутились: Римский папа не имеет никакого отношения к Африканской церкви. Собравшись на собор, они издали канон: «Кто апеллирует к суду по ту сторону моря, тот никем в Африке не будет принят в общение». Настала очередь возмутиться Зосиму. Он отправил в Карфаген легатов с посланием, в котором, ссылаясь на два правила Никейского собора (325), указал, что он имеет право принимать апелляции. Правила Никейского собора были во всех церквях. К своему удивлению, африканские епископы не обнаружили правил, приведённых папой, ни в одном из находящихся у них экземпляров — ни в оригинальном, привезённом епископом Карфагена Цецилианом, участником Никейского собора, ни в копиях. Они сказали легатам, что сомневаются «в подлинности цитируемых папой Никейских правил». Африканские епископы, решив проверить свои копии, обратились к восточным патриархам Кириллу Иерусалимскому и Аттику Константинопольскому с просьбой дать копии правил. Подозрение африканских епископов подтвердилось: «цитируемых папой правил в них не оказалось» (А. А. Спасский).

Афанаситы, жившие в VI—VII веках, приписали Афанасию (ум. 373) свой новый Символ веры.

По мнению католиков, Святой Дух исходит от Отца и Сына. Православные, ссылаясь на слова Иисуса, утверждали, что Святой Дух исходит только от Отца. По «справедливому» замечанию католиков, православные не излечились от арианщины. Святой Дух исходит от Отца и Сына, потому что Отец и Сын — это Бог. Католики не придумали: Афанасий Великий тоже считал, что Святой Дух исходит от Отца и Сына! «Святой Дух от Отца и Сына» (Псевдо-Афанасий).

Православные обвинили католиков в подлоге: «латинский текст оригинала, неизвестность памятника на Востоке, не афанасиевская терминология, отсутствие классического афанасиевского выражения „единосущный“, более поздняя христология, отсутствие в творениях св. Афанасия ссылок на этот Символ и, наконец, то, что сам св. Афанасий был решительным противником составления какого бы то ни было другого символа, кроме Никейского, и не стал бы, конечно, противоречить самому себе, составляя свой собственный Символ. Наиболее вероятно, что Псевдо-Афанасиевский Символ был составлен на латинском языке в VI—VII вв. в южной Галлии, окончательный же текст его был установлен только в IX веке» (Епископ Василий).

«Библия» Римского папы Сикста V (1585—1590) отличается от «Библии» Климента VIII (1592—1605) в 4900 местах.

В 1590 году Римский папа Сикст V издал «Библию» на латинском языке и пригрозил всем тем, кому не понравится самая подлинная, самая верная редакция «Библии» — отлучением от Церкви.

«В 1592 г. после смерти Сикста, папа Климент VIII изъял из обращения все копии этого издания, какие смог найти, и выпустил новое аутентичное издание, которое отличалось от предыдущего в 4900 местах! Это издание до сегодняшнего дня остаётся официальной латинской Библией Римско-католической Церкви» (Б. М. Мецгер).

Афанаситы изготовили подложную греческую рукопись «Первого послания апостола Иоанна».

В 1515 году знаменитый голландский учёный Эразм Роттердамский (1469—1536) издал «Новый Завет» на греческом языке. Книга разошлась большим тиражом. Второе издание легло в основу немецкого перевода, подготовленного Лютером.

«Новый Завет», изданный Эразмом, разозлил афанаситов. В нём не было стиха: «Ибо три свидетельствуют на небе: Отец, Слово и Святый Дух; и сии три суть едино» (1 Ин. 5: 7—8). Апостол Иоанн сказал, что Отец, Сын и Святой Дух — это Бог, а Эразм опустил слова апостола Иоанна! Афанаситы были возмущенны настолько, что руководители университетов, в том числе Кембриджа и Оксфорда, запретили студентам читать изданные Эразмом тексты.

Эразм объяснил, почему он опустил этот стих: его нет в греческих рукописях (в древних коптских, эфиопских, арабских и славянских рукописях этого стиха тоже нет). «Как книги Ветхого Завета нужно проверять еврейским подлинником, так нормой книг Нового Завета должен быть подлинник греческий» (Иероним). Эразм пообещал издать книгу с этим стихом, если такая рукопись будет найдена.

И афанаситы сразу нашли такую рукопись! «Такая рукопись нашлась (или, собственно, была подделана). По сведениям, которыми мы располагаем теперь, можно определить, что она была написана в Оксфорде около 1520 г. членом францисканского ордена по имени Фрой (или Рой), взявшим этот отрывок из латинской Вульгаты. Эразм выполнил своё обещание и вставил отрывок в третье издание (1522), однако в примечании к нему выразил сомнение в подлинности данной рукописи» (Б. М. Мецгер).

Афанаситы могли приписать своё сочинение «О Божестве» Петру Александрийскому, впервые озвученное на Третьем Вселенском соборе: им солгать, — как выпить стакан воды. Александр и Афанасий никогда не ссылались на это сочинение.

10

По мнению Александра, Арий перенял учение Павла Самосатского и его преемника Лукиана (Феодорит, 1: 4). Павел Самосатский — это известный «еретик» епископ Антиохии Павел. А кто такой Лукиан?

Краткая информация Александра о Лукиане означает, что этот человек был всем известен, что его имя было у всех на слуху. В противном случае, он разъяснил бы. Александр подразумевал знаменитого Лукиана, основателя Антиохийского огласительного училища и мученика, при упоминании которого биографические разъяснения были ненужными. Других известных Лукианов в то время не было.

Отождествление Лукиана, прямого учителя Ария, о котором сообщил Александр, с мучеником Лукианом, не является у нынешних учёных общепринятым мнением. Некоторые афанаситы отрицают это очевидное тождество: по их мнению, Александр говорил о другом Лукиане, сведения о котором утеряны. Тождество этих Лукианов беспощадно рушит внешне безупречное здание идеологии афанаситов, как ударный шар или клин-молот.

Арий назвал Евсевия Никомидийского солукианистом (Феодорит, 1: 5). То есть он дал понять, что они оба считают Лукиана своим учителем. Филосторгий назвал Евсевия Никомидийского прямым учеником мученика Лукиана. Ариане с гордостью называли себя лукианистами! Епифаний осуждающе назвал лукианистов гибельным обществом. На этом основании учёные решили, что Арий и Евсевий окончили Атиохийскую школу, руководителем которой был Лукиан.

«В молодости он (Арий. — С. Ш.) посещал в Антиохии школу знаменитого Лукиана и оттуда принёс своё учение» (Л. Дюшен).

Епифаний кратко сообщил о гибельном обществе, не желая акцентировать внимание на учителях Ария: нельзя утверждать, что Арий придумал новое учение, и одновременно говорить о людях, от которых он перенял это учение. «Евсевий Никомидийский, живший вместе с Лукианом в Никомидии, всецело был ему (Арию. — С. Ш.) предан… и некоторые другие, так как все они были из одного гибельного общества».

Епифаний назвал учителя ариан еретиком в своём рассказе о древнем Лукиане, преемнике еретика Маркиона (ум. 160), отвергавшего книги «Ветхого Завета»: «Это какой-то древний Лукиан, а не тот, который явился ныне во времена Константина старшего, и которого именно ариане причисляют к мученикам: ибо этот, говорю о новом Лукиане, держался ереси ариан». На основании этого заявления можно прийти к выводу, что Епифаний не считал Лукиана мучеником.

Пресвитер Лукиан получил своё богословское образование в городе Эдесса у некоего исповедника Макария. Первоисточник этой информации — «Житие Лукиана», написанное, по мнению учёных, арианами в IV веке, позже переработанное афанаситами.

Лукиан был талантливым учёным.

«Главный труд жизни Лукиана — пересмотр и исправление греческого перевода (70 толковников) Ветхого Завета, а также всего текста Нового Завета. В его редакции Ветхий Завет был представлен в трёх параллельных столбцах, вмещавших в себе тексты еврейский, сирийский и 70-ти».

Почему Лукиан пересмотрел и исправил эти книги? Зачем ему это понадобилось?

Лукиан пересмотрел греческий текст «Библии» после того, как обнаружил, что тот сильно испорчен «еретиками со злою целью. Ради этого полезного труда Лукиан предварительно изучил еврейский язык» (Димитрий Ростовский).

Лукиан был учителем ариан. «Ариане ссылались на его сочинения как на первоисточник». Значит, еретиками были афанаситы. Он пересмотрел и исправил эти книги из-за вставок афанаситов, которыми они доказывали, что Иисус — это Бог.

Лукиан написал ещё несколько небольших книг «О вере» и «краткие послания к некоторым лицам» (Иероним).

Эти книги и послания не сохранились. Хотелось бы знать, что он говорил о вере? К каким лицам были послания и почему именно к ним? По всей видимости, он опровергал учение афанаситов и подробно рассказал о трёх Антиохийских соборах, на которых учителя ариан противостояли савеллианам — учителям афанаситов.

«Труды Лукиана сохранились лишь в фрагментах… Большим авторитетом пользовалась его рецензия Библии. По существу она была одним из первых критических изданий… Святой Иоанн Златоуст цитировал Библию по рецензии Лукиана; она же была положена в основу готского перевода Ульфилы» (А. В. Мень).

Духовный пастырь германских племён Ульфила был арианином. Он пользовался редакцией «Библии» учителя ариан Лукиана для перевода этой книги на германский язык. Иоанн Златоуст тоже был арианином — «главой святотатцев и демоном». Он цитировал «Библию», отредактированную Лукианом, и написал ему похвальное слово.

Не все христиане считали перевод Лукина правильным. Этим только и можно объяснить горячую защиту этого перевода Златоустом: «Святой мученик (Лукиан) ничего не прибавил и не убавил, но собрал у евреев и других переводчиков… Таким образом, перевод Лукиана не должно подозревать, он даже важнее и правильнее, чем текст палестинский». Наверное, Златоуст спорил с переписчиками афанаситами, вставок которых не было в переводе Лукиана.

Пресвитер Лукиан умер мученически в 311 году. Император Галерий (305—311) предложил ему отказаться от Христа. Лукиан укреплял в вере осужденных с ним христиан, убеждал их не отрекаться от Христа, не бояться мучений и смерти.

Лукиан «на каждый вопрос отвечал одно только: я христианин; и когда палач говорил: какого ты отечества? — я христианин, отвечал он; какое у тебя занятие? — я христианин; кто предки? — он на всё отвечал: я христианин» (И. Златоуст).

Евсевий ничего не сообщил об учителе ариан Лукиане, кроме его мученической смерти (Ц. и. 8: 13, 2). Для историка арианина поступок нелогичный. Ему не рассказать подробно о своём знаменитом учителе, — равносильно историкам афанаситам ничего не рассказать об Афанасии Великом. Сама тема книги подразумевала подробный рассказ.

Афанаситы не смогли бы ограничиться краткой информацией об Афанасии, сообщив только, что он был главой Александрийской епархии. Они написали о нём полновесную книгу. Аналогичным образом поступили и ариане: они тоже написали о Лукиане полновесную книгу.

Историк А. А. Спасский объясняет нелогичное молчание Евсевия не желанием предавать огласке дружбу Лукиана с «еретиком» Павлом Антиохийским. Евсевий якобы решил предать забвению факт, что «в течение некоторого времени своей жизни Лукиан был противником церкви, поддерживал человека, учение которого осуждено было соборами». Александр, первый критик Ария, остался в истории единственным древним писателем, сообщившим о дружбе Лукиана и Павла. Если Евсевий постеснялся сообщить об их дружбе, тогда, что помешало ему рассказать о других событиях его жизни?

Подробная биография Лукина была. Это сочинение уничтожили афанаситы, разозлённые «лживым» рассказом о Антиохийском соборе, на котором учителя ариан противостояли учителям афанаситов.

Возможно, Дорофей, о котором сообщил Евсевий, на самом деле это Лукиан: биография Дорофея подозрительно совпадает с биографией Лукиана известной по источникам. Афанаситы могли подменить имя, найдя опасными для себя выводы, которые можно сделать из биографии Лукиана.

Муж красноречивый «Дорофей», живший в Антиохии, был современником месных епископов — Домна, Тимея и Кирилла. (Со слов Александра, Лукиан не общался с этими епископами). Его удостоили в Атиохии священнического сана. (Павел Антиохийский рукоположил Лукиана в пресвитера. Римский папа, репрессировав Павла, назначил епископом Домна). «Дорофей» выучил еврейский язык, «чтобы читать Священное Писание по-еврейски со знанием дела». (Лукиан тоже выучил еврейский язык для нового перевода «Ветхого Завета»). Знаток эллинского образования, «скопец по природе», «заслужил доверие императора и был назначен смотрителем пурпурных красилен в Тире». Евсевий лично слышал, как он умело объяснял в церкви Писание (Ц. и. 7: 32, 1—4).

Догматическое учение «Дорофея» неизвестно. Что он говорил в церкви? Почему Евсевий похвалил его? Лукиан утверждал, что Иисус — не Бог. Если заменить Лукиана Дорофеем, никто не догадается, за что Евсевий похвалил «Дорофея».

Афанаситам не нужна информация, что Лукиан заслужил доверие императора: у ариан не должно быть предыстории. Они должны появиться внезапно, накануне Никейского собора. В этом случае, Дорофей, заслуживший доверие императора и назначенный им смотрителем пурпурных красилен, будет по умолчанию афанаситом.

Косвенным доказательством того, что Евсевий мог подробно рассказать о Лукиане, — является якобы уничтоженный временем его подробный рассказ о своём друге Памфиле (240—309), пресвитере, учёном и мученике, горячем поклоннике Оригена, самого знаменитого учителя ариан. Евсевий не только сообщил о догматическом учении Памфила, но и, наверное, о героической борьбе ариан с савеллианами: его рассказ о Памфиле состоял из трёх книг. Афанаситы уничтожили книгу Евсевия, как разоблачающую их идеологию.

11

На мой взгляд, самая тёмная история в биографии Лукиана — его дружба с величайшим «еретиком» епископом Антиохии Павлом.

Павел, уроженец города Самосаты, был епископом Антиохии с 262 по 272 год. Афанаситы вопреки правилу называют его — Павлом Самосатским, словно не признают его главой столичной Антиохийской кафедры, самой главной в диоцезе Восток.

Догматическое учение Павла было таким же запутанным, как учение Савеллия и афанаситов. С одной стороны он согласен с Арием: Иисус — это тварь, а с другой — с Савеллием: Сын — это Бог! Причину, заставившую Павла изобрести новое учение, невозможно понять, если исключить из его биографии догматический спор с савеллианами.

Павла считали еретиком не только афанаситы, но и ариане. Мало того, они обвиняли друг друга в подражании его учению. Обвинение в общепризнанной ереси было гарантированным предлогом для изгнания из Церкви.

Согласно Александру, Арий перенял учение Павла Антиохийского: учение Ария «есть подражание ереси Павла Самосатского» (Феодорит, 1: 4). Ариане заявили, что афанасит Маркелл Анкирский тоже перенял учение Павла. Тот написал сочинение, в котором раскритиковал арианина Астерия. «Опровергая его, Маркелл, добровольно или без намерения, впал в заблуждение Павла Самосатского (Антиохийского. — С. Ш.)» (Созомен, 2: 33).

У ариан давно чесались руки наказать своего идеологического врага Маркелла: он предал Евсевия Никомидийского на Никейском соборе, встав, как Александр, под знамёна Римского папы Сильвестра, отказался на соборе в Тире осудить Афанасия, не принял участия в церемонии освящения храма мучеников только потому, что это мероприятие организовали ариане. Его храбрость объяснялась поддержкой Римского папы Юлия, охранявшего веру афанаситов на востоке руками западного императора Константа. Ариане воспользовались спором Маркелла с Астерием, обвинив его в подражании учению Павла. Афанаситы поняли истинный смысл смещения Маркелла и при первой возможности вернули ему кафедру руками своего защитника императора Константа.

Согласно логике, учение Павла должно быть идентично учению Лукиана и Ария. Арий — ученик Лукиана, который был преданным сторонником Павла. Лукиан не общался не только с новым епископом Антиохии, назначенным вместо Павла, но и с двумя следующими. Это означает, что он не подписал постановление церковного собора с осуждением Павла. Лукиан не был бы сторонником Павла, если бы их учения не совпадали или не были близки.

Вопреки логике, учение Павла отличалось от учения Ария и, следовательно, Лукиана. Арий считал, что Сын — это тварь. А по мнению Павла, Сын — это Бог! «Павел говорит, что Бог Отец и Сын и Святой Дух есть единый Бог» (Епифаний Кипрский).

Учение Павла, мягко сказать, было странное: по его мнению, Сын — это Бог, а Иисус, называвший себя Сыном, — не Бог.

Иисус и Сын для Павла — два разных понятия. Отец и Его Сын, — это как человек и его слово. А Святой Дух — как сердце человека. Мария родила обычного человека Иисуса. Слово Бога вселилось в человека Иисуса, как вселялось до него в пророков. Причина могущества рядового человека Иисуса — Слово Бога, Которое обожествило его.

Зачем Павел усложнил учение? Зачем все эти выверты? Иисус — это якобы не Сын. У Сына якобы нет своего бытия.

Рассказ о догматическом учении Павла и рассказ о соборах, на которых его осудили, изложенные в книгах афанаситов, напоминают не имеющий решения ребус. Почему Павел использовал ненужный ему термин «единосущный»? Почему отцы трёх Антиохийских соборов, которых афанаситы считают своими учителями, осудили не только учение Павла, но и нелогично опорочили свой любимый термин «единосущный»? Кто поддерживал Павла на этих соборах? Почему не названы их имена? Кто был инициатором этих соборов? Афанаситы уничтожили все книги с ответами на эти вопросы уже в IV—V веках.

Павел не стал бы усложнять учение без причины. Значит, случились некие важные события, заставившие его это сделать. Выверты учения Павла — по моему мнению, это следствие полемики с савеллианами, учение которых навязывалось Римским папой Дионисием.

Для христиан Римской империи того времени Дионисий был большим начальником, как нынешний патриарх Кирилл для христиан России. Его мнение невозможно было проигнорировать, как сейчас невозможно проигнорировать мнение Кирилла. По моей версии, Дионисий утверждал, что учение Савеллия — апостольское.

Савеллий, современник Римского папы Зефирина (199—217), считал, что дева Мария родила Бога, Который создал Вселенную. Он не мог прямо назвать Иисуса Богом: ему сразу сказали бы, что он — еретик многобожник. Ему пришлось усложнить учение. Он сделать ход конём, — отнял у Сына самостоятельное бытие.

Учение Савеллия, — со слов Спасского: Бог был Отцом в «Ветхом Завете», Сыном — в «Новом Завете», Святым Духом — когда раздавал дары. Объяснение латинского богослова Тертуллиана (155—220): «Сам Отец вселился в утробу Девы, Сам Отец от неё рождён, Сам Отец пострадал, словом сказать, Сам Отец есть Иисус Христос». Объяснение Епифания: если Бог — это Солнце, тогда Сын — луч. Вот почему Иисус, по мнению Савеллия, — это Бог!

Согласно моей версии, Савеллий был первым христианским богословом, который ввёл термин «единосущный», заимствовав его из античной философии. Ему понадобился этот термин для слияния Отца и Сына в единое целое и тем самым избежать обвинения в многобожии. Отец и Сын — это якобы два проявления единой сущности Бога. Он дал Богу новое имя — «Сыно-Отец».

Объяснение нынешних учёных термина «Сыно-Отец». Сын — это модус Отца. Латинское слово модус (modus) означает — новый вид существования. То есть Сын — это новый вид существования Отца.

Если Отец и Сын — два проявления Бога, значит, у Иисуса, который называл себя Сыном, нет своего бытия. Иисус был Богом.

Взяв за основу мудрёное объяснение Савеллия, почему Сын — это Бог, Павел перетолковал его таким образом, что Иисус получился у него рядовым человеком. Он согласился с Савеллием, что у Сына нет своего бытия, что Отец и Сын — единосущны. Но Иисус — не Бог! Потому что Сын — это Слово Бога, которое вселилось в человека Иисуса, как вселялось в пророков. Именно это толкование термина «единосущный» и стало, по моей версии, учением Павла.

Разные проявления Бога, модусы, человек и его слово — эти сравнения усложняют догматические системы Савеллия и Павла, напускают «научного» тумана. Упрощая их системы, можно сказать, что они оба считали Отца, Сына и Святого Духа — тремя именами Бога, у которых не было своего бытия: нет бытия у фамилии, имени и отчества. Савеллий и Павел представляли природу Бога одинаково, но Его действия толковали по-разному. По мнению Савеллия, Мария родила Бога, которого звали Сыно-Отец. А по мнению Павла, Мария родила человека, в которого позже вселился некий Сын, являющийся Словом или мудростью Бога.

Бытие Иисуса в системе Павла полностью совпадает с учением Ария. Согласно Павлу, Бог, возлюбив Иисуса, назвал его Сыном, даровал ему силу чудотворения, передал суд и возвёл в Божеское достоинство. Иисус больше пророков, не потому что он изначально был больше их. Совершенство Иисуса — результат его собственных подвигов.

«Павел ставил особое ударение на этой стороне своего учения и видел в нём преимущество проповедуемого им воззрения… Заслуга Христа, по Павлу, и состоит в том, что, будучи по существу одинаков с прочими людьми, Он не только остался без греха, но борьбой и трудом преодолел грех наших прародителей» (А. А. Спасский).

Возможно, Павел первый обратил внимание на фундаментальное неравенство терминов «Отец» и «Сын». Если бы Иисус был Богом, говорил Павел, он назвал бы себя Братом Бога, а не Сыном. Иисус и Бог — два единосущных Брата, как две равноценные монеты единосущны металлу, из которого они сделаны. Иисус знал, что Сын вторичен по отношению к Отцу. Следовательно, назвав себя Сыном, он демонстративно поставил себя ниже Отца.

Главный признак, по которому определяется учитель ариан или афанаситов, — его представление о личности Иисуса. Согласно этому признаку, Павел был учителем ариан. При всей запутанности его учения он считал Иисуса рядовым творением Бога. А Савеллий был учителем афанаситов. Он считал Иисуса Богом.

Ариане, жившие в эпоху Никейского собора, как я думаю, лукаво открещивались от учения Павла Антиохийского, не признавая его своим учителем. Если бы они признали его своим учителем, они автоматически стали бы еретиками: в 272 году Павел был отлучён от Церкви на Атиохийском соборе, организованном Римским папой Феликсом (269—274), который был савеллианином. Нынешние историки считают, что Павла отлучили от Церкви по своей инициативе местные православные отцы. Афанаситы тоже лукаво открещивались от своего учителя Савеллия: он первый объявил Иисуса Богом. Если бы они признали его своим учителем, они тоже стали бы еретиками. В 261 году Савеллий был отлучён от Церкви на Александрийском соборе, организованном учителем ариан Дионисием Александрийским.

12

По мнению Спасского, Павел стал епископом при поддержке Пальмирской царицы Зенобии. Она возвела его в важные государственные сановники: назначила дуценарием — управляющим финансами.

По моему мнению, Зенобия не назначала Павла епископом. Возможно, высокая светская должность Павла стала причиной того, почему епископы Антиохийской епархии единогласно избрали его своим руководителем. Учителям ариан понадобился надёжный защитник: нельзя безнаказанно обвинить в ереси человека, приближенного к царице, наделённого светской властью. Какую Павел занимал церковную должность перед назначением, — неизвестно.

Приближённость Павла к царице обернулась против него: римский император Аврелиан (270—275), вернув Пальмирское царство (мятежную провинцию) в состав империи, казнил высокопоставленных сторонников Зенобии и помог савеллианам выгнать Павла, не признавшего постановления собора, из церковного дома и кафедрального храма. Аврелиан считал Павла лицом неблагонадёжным, заслуживающим наказания, — финансовым чиновником узурпатора. Савеллиане хотели репрессировать руками Аврелиана и других учителей ариан, но не успели: император погиб в дворцовом перевороте. Учителя ариан увидели в его насильственной смерти промысел Бога.

Пальмирское царство (260—273) образовалось после того, как римский император Валериан (253—260) попал в плен к персам. Римская империя начала крошиться, как яичная скорлупа. Кроме Пальмирского царства, возникла ещё и Галльская империя (260—274).

Правитель Пальмирского царства Оденат, муж Зенобии, погиб в дворцовом перевороте, который организовал его двоюродный брат Меоний. А потом солдаты, верные Зенобии, убили Меония. При правлении Зенобии её царство достигло наивысшего могущества. Она захватила Египет, Сирию, Палестину, Малую Азию. Конец Пальмирскому царству (мятежной провинции) наступил в 272 году, когда Аврелиан разгромил войска Зенобии.

Епифаний назвал Павла — Господоубийцей за то, что тот назвал Иисуса — творением. «Новые же Иудеи, эти Самосатяне, уничтожают ипостась Слова, поэтому и они оказываются Господоубийцами». В этом случае Епифаний был человекоубийцей: лишил Иисуса нравственных подвигов, объявив его безгрешным.

«Несомненно, однако, то, что всех заблуждений Павла Самосатского (Антиохийского. — С. Ш.) Лукиан не разделял» (А. А. Спасский).

Никто наверняка не знает, различались или не различались учения Павла и Лукиана. Спасский — предполагает. Моё доказательство этого — уничтоженные книги Павла и Лукиана.

Павел и Лукиан считали, что Иисус — рядовое творение Бога и обличали заблуждения Римского папы Дионисия, ученика Савеллия. Павел отблагодарил Лукиана: рукоположил в пресвитера.

Проповеди Павла вызывали «восторг; паства с энтузиазмом приветствовала его на богослужебных собраниях; слушатели его проповедей вскакивали с места, махали платками, громко одобряли, вскрикивали от удивления; некоторым казалось, что их епископ не простой человек, а ангел, сошедший с неба» (А. А. Спасский).

Почему христиане, слушая проповеди Павла, вскакивали с мест, громко одобряли, вскрикивали от удивления? Потому что Павел якобы наказывал тех христиан, которые не выражали свой восторг.

«Он высокомерен и горделив… его окружает множество телохранителей… Церковные собрания он превратил в диковинные представления… Он хлопает рукой по бедру, топает ногами на кафедре… тех, кто не восхваляет его, не машет, как в театрах, платками… он наказывает и оскорбляет» (Ц. и. 7: 30).

Евсевий Кесарийский злобно критикует Павла Антиохийского, — по моему мнению, это небылица Руфина, переводчика книги Евсевия на латинский язык и первого фальсификатора этой книги. Возможно, беспощадная критика Павла — это вставка издателей нынешней книги Евсевия, с которой сделан русский перевод, — французских учёных Роберта Стефана (ум.1559) или Генриха Валезия (ум. 1676).

Не мог арианин Евсевий сказать о Павле, что «его мысли о Христе ползали по земле и не могли над ней подняться; вопреки учению Церкви, он считал Его обыкновенным человеком» (Ц. и. 7: 27, 2). Евсевий сам считал Иисуса Христа творением Бога. Моё доказательство этого — свидетельства Ария, Филосторгия, Афанасия, Иеронима и, наконец, Римского папы Геласия, проклявшего Евсевия на вечные времена, когда ознакомился с его подлинными сочинениями.

Историк Сократ считал Евсевия православным. Наверное, он первый понял, что его книгу «Церковная история» можно использовать для борьбы с арианами, отредактировав её нужным образом. Евсевий привёл названия книг церковного писателя Мелитона (II век). Если слегка изменить это список — добавить книгу «О Боге воплотившемся» (Ц. и. 4: 26), то получится, что учение афанаситов апостольское! Сократ объявил ошибкой утверждение «некоторых» однопартийцев, что Евсевий был еретиком. Среди этих «некоторых» были богословы первой величины — Афанасий и Иероним. Доказательство Сократа, что Евсевий перестал быть арианином, когда подписал Символ веры Первого Вселенского собора, не выдерживает критики. Евсевий подписал, не желая уезжать в ссылку. По той же причине подписали Символ веры ариан «некоторые» афанаситы, — например, Римский папа Либерий, Осий Кордовский, Дианий, духовный отец Василия Великого, и Григорий Назианзин — родной отец Григория Богослова.

Арианин Евсевий, критикуя Павла, не стал бы кидаться на него, как бешеная собака: в конечном итоге, тот считал Иисуса рядовым творением Бога. Евсевий постарался бы понять Павла, оправдать и простить, — точно так же, как оправдывают и прощают «еретика» Савеллия нынешние афанаситы. У них не поворачивается язык беспощадно критиковать человека, который, как они, считал Иисуса Богом.

«Савеллианство в его позднейшей форме представляет собой не только оригинальное, но и прогрессивное явление» (А. А. Спасский).

Спасский увидел «прогрессивные элементы, находившиеся в савеллианстве». Савеллий первый назвал Святого Духа — Богом. Это — прогрессивно. Савеллий был первым богословом, которому Святой Дух сообщил о своём Божестве. Савеллий понял неправильно. Он решил, что Отец, Сын, Святой Дух, — три имени одной сущности.

Спасский пришёл к выводу, что савеллианская система представляет собой, «по-видимому», христианский характер.

«Учение Савеллия не было плодом нечестия или легкомыслия, подобно учению Павла Самосатского (Антиохийского. — С. Ш.). Оно далеко не исключало пламенной любви к Господу, Которого Савеллий признавал вочеловечевшимся Богом и явившим Себя людям во плоти. Савеллия можно обвинять не столько в неправославии, сколько в неудачном формулировании догмата» (А. П. Лебедев).

У редактора книги Евсевия не было нужды щадить Павла. Он придумывал на ходу одну небылицу за другой, втаптывая своего идеологического врага в грязь: сын бедных родителей, «нищий», «необученный никакому ремеслу и вообще ничему полезному», он стал сказочно богатым, нажив безмерное состояние святотатством и беззаконием.

Царица Зенобия не назначила бы неграмотного человека управляющим финансами. Успешная светская и церковная карьера Павла свидетельствует о том, что тот был из богатой семьи, давшей ему самое лучшее образование, незаурядным человеком, обученному всякому ремеслу и вообще всему полезному.

Павел запретил песни, в которых прославлялся Христос, под тем предлогом, что они написаны «современными людьми», и якобы сочинил гимны в честь себя. Он запретил песнопения, сочинённые савеллианами, в которых они называли Христа Богом! А ещё Павел якобы обманывал людей: брал деньги за помощь, но не помогал. А ещё якобы присваивал деньги из церковной казны. «Веру он считал средством для наживы». А ещё он обогащал людей, чтобы они боялись его критиковать. То есть благотворительность Павла савеллиане объявили подкупом. В стандартный набор клеветы всегда входит сексуальная распущенность, если только оппонент не дряхлый старик. Редактор дал понять, что Павел был сексуальным маньяком: «держал у себя дома двух цветущих красавиц» (Ц. и. 7: 30, 7—14).

13

Согласно нынешним историкам афанаситам, было три Антиохийских собора по делу «ереси» Павла. Их доказательство этого — переписанная ими в канцелярии Римского папы книга Евсевия Кесарийского «Церковная история». Они ссылаются на самих себя. По моей версии, первые два собора организовал лично Павел по делу «ереси» Савеллия и его самого высокопоставленного ученика римского папы Дионисия. Савеллиане низложили Павла на третьем соборе, заручившись поддержкой императора Аврелиана, отстранившего от власти защитника Павла пальмирскую царицу Зенобию.

Евсевий назвал разное число соборов по делу «ереси» Павла. В «Хронике» сообщил о единственном соборе. А в «Церковной истории» — о нескольких соборах, не назвав точное число. На первый взгляд может показать, что количество соборов не имеют принципиального значения. Но это важнейшая информация.

Чем больше было соборов, тем менее убедительней выглядит объяснение афанаситов, почему епископы сразу не отлучили Павла от Церкви. Теоретически он мог обмануть их на первом соборе, заверив, что исправил свой образ мыслей. Но как смог обмануть на втором? Собрать собор — целая история. Значит, у оппонентов Павла были неоспоримые доказательства. Епископы не были детьми. На втором соборе ему точно никто не поверил бы.

Перечислив самых знаменитые епископов, приехавших на последний Антиохийский собор, Евсевий добавил, что «все они в разное время, но часто собирались по одному и тому же делу; каждое собрание волновали те же вопросы и мысли». То есть в Антиохии уже было несколько соборов, на которых сторонники Павла «старались скрыть и утаить его неправоверие». А сторонники Дионисия «изобличали и показывали его ересь и хулу на Христа» (Ц. и. 7: 28, 1—2).

Как я предполагаю, Евсевий в оригинальной рукописи сообщил, что епископы регулярно собирали соборы по делу «ереси» Савеллия и его ученика Римского папы Дионисия. Очевидно, характер этих соборов был мирный: оппоненты вели научные дискуссии. Провинциальные епископы сразу не могли назвать Дионисия еретиком: он был епископом столицы Римской империи, считался главой всех христиан! Им в глаза назвать Дионисия еретиком — равносильно епископам, например, Нижегородской епархии объявить еретиком нынешнего патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Сторонники Дионисия утаивали его неправоверие (то есть доказывали, что апостолы считали Иисуса Богом), а сторонники Павла опровергали их доказательства. Редактор, поменяв имена местами, полностью извратил смысл.

Опираясь на эти свидетельства Евсевия, учёные решили, что соборов было, как минимум, три. Они состоялись, предположительно, в 264, 267 и 268 или 269 годах. Дату последнего собора они увязывают с годом смерти Римского папы Дионисия. Точный год его смерти неизвестен: одни учёные думают, что он умер в 268 году, другие — в 269.

Достоверно известно, что Павел сохранил за собой должность главы Антиохийской епархии после двух соборов. Как объяснить этот факт, если соборы были направлены против него? Измышление редактора, что он якобы обманул епископов, заверив, что исправил свой образ мыслей, — это единственное правдоподобное объяснение.

«Павел публично отрицал возведенные на него обвинения в ереси и громогласно утверждал, что он следует исключительно апостольским догматам, и собравшиеся пастыри, славя Бога за согласие в вере, мирно возвратились к своим паствам» (А. А. Спасский).

В 264 году на первом соборе, организованном учителями ариан по делу ереси Дионисия Римского, Павел говорил пастырям, что Иисус — рядовое творение Бога. Такого же мнения были апостолы. Он говорил именно так, а не отрекался от своего учения! Он назвал Дионисия учеником Савеллия, который придумал новое учение. Сторонники Римского папы лживо соглашались с Павлом, напуганные его дружбой с царицей Зенобией, напуганные его многочисленными телохранителями и расходились по домам, «славя Бога».

Сторонники Римского папы обманули Павла, утверждая, что больше не считают Иисуса Богом, — на мой взгляд, так было написано в рукописи Евсевия. После правки редакторов Павел оказался обманщиком, заверяя, что никогда не говорил, что Иисус — это творение Бога.

У Павла не был причины оправдываться, изворачиваться. Он сам обличил учителей афанаситов в неправоверии. В то время на Востоке все считали, что Иисус Христос — творение Бога.

В Антиохии без согласия Павла направленные против него соборы не могли быть организованы. Он помешал бы епископам собраться с помощью светской власти. Он организовал бы встречный карманный собор, на котором отлучил бы подстрекателей от Церкви.

Согласно нынешней редакции книги Евсевия, созданной в канцелярии Римского папы, самым главным оппонентом Павла был епископ Фирмилиан, глава кафедры Кесарии Каппадокийской, которая входила в состав соседней Понтийской епархии, позже названной Константинопольской. Фирмилиан, «приезжавший дважды, осудил новшества Павла», но, обманутый им, «отложил приговор».

У Фирмилиана не было причины ненавидеть Павла. Он тоже считал, что Иисус — это творение Бога. Они были однопартийцами.

Фирмилиан был прямым учеником Оригена. Фирмилиан «так высоко ставил Оригена, что… приглашал его к себе… совершенствуясь в вопросах богословских» (Ц. и. 6: 26—27). А Ориген — самый знаменитый учитель ариан. Первый Вселенский (Никейский) собор косвенно осудил Оригена, «как источник Ария» (Иероним).

На последний третий собор Фирмилиан тоже поехал, «получив доказательство богоотступничества» Павла, но умер по дороге в городе Тарс (Ц. и. 7: 30, 4—5). Информацию редактора о партийной принадлежности Фирмилиана надо понимать с точность наоборот. Фирмилиан тоже поехал, решив поддержать Павла.

Другими известными учениками Оригена на последнем Антиохийском соборе были Григорий Чудотворец и его брат Афинодор. Редактор сделал их врагами Павла.

Как доказать, что ученики Оригена ненавидели Павла? Редактор решил эту задачу через ненависть Оригена к Павлу. Ошибка редактора заключается в том, что он свёл их вместе, когда Оригену было лет восемнадцать. Они не могли в то время встретиться. Павел ещё не родился. Ориген был старше Павла, как минимум, лет на двадцать.

Ориген познакомился в Александрии с неким Павлом, «прославленным еретиком», родом из Антиохии. Назвав Павла «прославленным еретиком», редактор дал понять, что он подразумевает Павла Антиохийского. Теоретически в Антиохии мог быть и другой еретик Павел, сведения о котором изгладились из истории. Но ещё одного «прославленного еретика» в Антиохии с таким именем не было. Оригена сразу стошнило от учения Павла. «По его собственным словам, его тошнило от еретических учений» (Ц. и. 6: 2, 13—14).

Согласно редактору книги Евсевия, епископы смогли низложить Павла якобы при жизни Римского папы Дионисия. Они написали ему послание, в котором сообщили о победе над Павлом, а также «о всей его жизни и его характере» (Ц. и. 7: 30, 1).

Савеллиане низложили Павла в 272 году, когда император Аврелиан захватил Сирию, а Римским папой был Феликс (269—274). В Антиохии савеллиане не смогли бы ранее собрать собор. Им помешал бы Павел, управляющий финансами царицы Зенобии, хозяйки Египта, Сирии, Палестины и Малой Азии.

Бесстрашное желание епископов осудить Павла, пользующегося поддержкой пальмирской царицы Зенобии, выглядит, на мой взгляд, неправдоподобным. Результат был предопределён. Они не смогут осудить Павла с негативными для них последствиями: инициаторы собора рисковали своими должностями.

Первые два собора организовал Павел: никто другой не смог бы их организовать. Учителя ариан, заручившись поддержкой царицы Зенобии, бросили вызов Римскому папе Дионисию, считавшего учение Савеллия апостольским. Пальмирское царство образовалось в 260 году. Первый Антиохийский собор был в 264. Римский папа Дионисий, лишённый поддержки светской власти, бессильно скрежетал зубами.

На первых двух Антиохийских соборах учителя ариан осудили Савеллия и его ученика Римского папу Дионисия за небиблейское слово «единосущный». Термин «единосущный» был опорочен участниками Атиохийского собора — это исторический факт: Афанасий Великий (ум. 373) и Василий Великий (ум. 379) написали толкование на это послание. На последнем соборе савеллиане, заручившись поддержкой императора Аврелиана, устранившего Зенобию, репрессировали Павла, обвинив его в том, что он не считал Иисуса Богом.

Афанаситы переписали историю: все три собора были якобы организованы учителями афанаситов по делу «еретика» Павла.

Афанаситы уничтожили все три послания Антиохийских соборов, решив вытравить из истории неудобные для их вероучения документы. Первые два послания были уничтожены за критику термина «единосущный». Причина уничтожения третьего послания, — желание скрыть факт, что постановление с осуждением Павла не подписали Григорий Чудотворец и его брата Афинодор, прямые ученики Оргиена, и знаменитый Лукиан, позже записанные афанаситами в свою партию.

Древние афанаситы не могли объявить участников Антиохийского собора, опорочивших термин «единосущный», учителями ариан. Учение о вторичности Иисуса якобы придумал их современник Арий. Термин «единосущный» — фундамент Символа веры Никейского собора. Со слов Болотова, сторонники никейского вероисповедания даже хотели объявить это послание подложным. Толкование послания Антиохийского собора Афанасием и Василием — это первая попытка объявить участников этого собора афанаситами.

Толкование Василия путанное, как будто он пытался что-то скрыть: учителя афанаситов опорочили слово «единосущный», которое они употребили для разгрома учителей ариан. Нельзя одновременно разгромить этим словом учителей ариан и опорочить его!

Сначала Василий сообщил о ложном толковании слова «единосущный» всеми участниками Антиохийского собора. «И действительно, отцы, собравшись по делу Павла Самосатского, опорочили сие речение как не совсем удачное. Они говорили, что слово „единосущный“» означает две части единой сущности. Такое мнение справедливо по отношению к двум медным монетам, сделанным из меди. Но это заблуждение: в этом случае Отец и Сын были бы братьями. У Отца и Сына нет общей сущности, по отношении к которой они были бы вторичны. Потом Василий объяснил, для чего это слово было употреблено, — для опровержения учителей ариан. Поскольку и тогда были «утверждавшие, что Сын был приведён в бытие из небытия, то, чтобы отсечь и это нечестие, употребили слово „единосущный“».

Как я думаю, Василий толковал именно то послание Антиохийского собора, на котором учителя ариан одержали победу над савеллианами. Учителя афанаситов не могли опорочить слово «единосущный». Следовательно, это новое слово, которое не знали апостолы, опорочили учителя ариан. Они сказали савеллианам: «Если бы Отец и Сын были бы единосущны, они были бы Братьями».

Афанасий Великий считал всех участников Антиохийского собора православными. Согласно ему, отцы этого собора опорочили не термин «единосущный», а ложное толкование Павла этого термина.

Если Сын единосущен Отцу, говорил Павел, то необходимо быть трём сущностям, одной первоначальной (например, меди), и двум от неё происшедшим (двум монетам, сделанным из меди). Отцы собора, «справедливо опасаясь такого лжеумствования, составленного Самосатским, сказали, что Христос не единосущен; ибо Сын не так относится к Отцу, как представлял Самосатский» (Афанасий).

По предположению Болотова, Павел соглашался с терминами противников (по моему мнению, с терминами савеллиан), а затем опровергал их умышленным ложным толкованием.

«Если, говорил он (Павел. — С. Ш.), мыслить Сына единосущным Отцу, тогда придётся допустить нечто нелепое: прежде Отца и Сына предположить какое-то общее Им существо, по отношению к которому они являются единосущными, как поздейшая его формация (как две медные монеты по отношению к меди)» (В. В. Болотов).

Никто не знает, как правильно толковать термин «единосущный», заимствованный Савеллием у языческих философов, который понадобился ему для слияния Отца и Сына в единое целое.

По мнению Савеллия, слово «единосущный» означает два имени Бога, как имя и фамилия одного человека. У Сына нет своего бытия, как нет своего бытия у имени.

Афанасий считал своё толкование единственно верным. Отец и Сын единосущны, как исток и река. Единая сущность у истока и реки — вода. А у Отца и Сына — Божество. Как исток отличается от реки, так и Отец отличается от Сына. «Отец — не Сын, и Сын — не Отец… Как исток — не река, и река — не исток» (Афанасий). То есть у Отца и Сына — разные личности, но единая Божественная сущность.

Павел Антиохийский считал своё толкование правильным. Если Отец и Сын единосущны, то Они должны быть Братьями, — как две медные монеты по отношению к меди. А поскольку Иисус назвал себя Сыном, значит, у него и Бога разные сущности.

«Всеми да будут преданы анафеме нечестие Савеллия и Павла Самосатского» (Афанасий). Если бы можно было спросить Савеллия и Павла Антиохийского, что они думают о догматическом учении Афанасия, те предали бы анафеме его нечестие.

Павел не стал бы употреблять термин «единосущный» без причины. Этот термин был ему не нужен. Он был нужен савеллианам и афанаситам для слияния Отца и Сына в единое целое. Савеллий первый начал усложнять учение, — согласовывать фундаментально неравные термины, насиловать здравый смысл. Павел перетолковал термин «единосущный» для опровержения учения савеллиан.

14

Редакторы книги Евсевия перевернули его рассказ о Павле Антиохийском с ног на голову: единомышленники Павла стали его врагами; соборы, созванные по делу «еретика» Дионисия Римского, стали соборами, организованными по делу «еретика» Павла.

Павел якобы обманул «пастырей», организовавших два собора для его осуждения. Они не отлучили его от Церкви только потому, что он говорил им, что Иисус — это Бог. Наконец они решили собрать третий собор, узнав о том, что Павел продолжает хулить Божество Иисуса.

Почему на третьем соборе Павел не стал обманывать «пастырей»? Редактору эта небылица больше не понадобилась: на этот раз савеллиане отлучили его от Церкви.

Опять было устроено состязание мнений, — как на первых двух соборах. По моей версии, Павел вынуждено согласился с савеллианами, что Отец и Сын единосущны, но добавил, что Иисус не является Богом. Потому что Сын — это Слово Бога, которое вселилось в человека Иисуса, как вселялось до него в пророков.

Система Павла, по оценке редактора книги Евсвеия, оказалась настолько запутанной, что «пастыри» к своему удивлению ничего не поняли. Тогда они призвали Малхиона, знаменитого софиста, главу антиохийских эллинских школ, специалиста по запутанным учениям, за веру в Христа удостоенного «священства в тамошней епархии». Якобы только ему удалось уличить Павла.

Редактор, измысливший эту небылицу, не умел мыслить логически. Нельзя обвинять оппонента в запутанности учения, если своё учение тоже запутанное. Трое — это Один. Отец — исток, Сын — река. А Святой Дух — это, наверное, речной туман. Отец рожает Сына и никогда не родит. Сын — нерождённо-рождённый, вечно рождаемый. Отец без Сына будет немым и глупым: Сын — Слово и мудрость Отца. Возможно, в основе обвинения Павла лежит критика ариан, обвинявших Савеллия в запутанности его учения. Редактор механически поменял имена.

Афанаситы уничтожили все документы III века, в которых сообщалось о борьбе учителей ариан с учителями афанаситов. Моё доказательство этого — борьба ариан с афанаситами в IV веке. Ариане появились не вдруг, как утверждают афанаситы. У них была предыстория. Ариан было много. Они были везде. Их самым высокопоставленным сторонником был Евсевий Никомидийский, — некий аналог Римского папы. Ариане утверждали, что афанаситы измыслили новое учение. Противостояние ариан навязыванию ложной веры можно уподобить с кровопролитным восстанием покорённого народа.

Не могли учителя ариан спокойно наблюдать, как римляне (савеллиане), — учителя афанаситов, — навязывали свою ложную веру Востоку. Они пытались переубедить римлян, засылая к ним знаменитого Оригена. Их терпение лопнуло, когда савеллиане появились в Пентаполисе и Антиохии и открыли там свои школы. Своё заявление, что их учение апостольское, они подкрепляли авторитетом Римского папы, якобы преемника верховного апостола Петра. Дионисий Александрийский (ум. 264) обличил их в своём послании. Кульминацией противостояния стал Антиохийский собор, на котором учителя ариан, воспользовавшись поддержкой царицы Зенобии, осудили Дионисия Римского, высокопоставленного савеллианина.

Древние афанаситы, называя Ария виновником нового учения, в то же время вынуждено говорят о предыстории ариан, длившейся, как минимум, век. Лукиан — учитель Ария, Павел — учитель Лукиана, римский богослов Артём (Артемон) — учитель Павла.

«Вы сами научены от Бога и знаете, что вновь восставшее против церковного благочестия учение (учение Ария. — С. Ш.) первоначально принадлежало Евиону и Артёме и есть подражание ереси Павла Самосатского (Антиохийского. — С. Ш.), который был епископом в Антиохии, соборным судом всех во вселенной епископов отлучён от Церкви и которого преемник Лукиан в продолжение многих лет не имел общения с тремя епископами» (Александр).

Чему учил римский богослов Артём, которому подражал Павел, «о том решительно ничего сказать нельзя, так как учение Артёмы не описано в источниках» (А. А. Спасский). Афанаситы, уничтожив книги Артёма, вытравили ещё один апостольский след, ведущий к Арию.

Не только Александр сообщил о арианах во времена Павла, но также и Василий Великий: своим утверждением, «что Сын был приведён в бытие из небытия», ариане вынудили афанаситов на Антиохийском соборе ввести термин «единосущный».

Учителя ариан считали Римского папу Виктора (ум. 199) членом своей партии. «Не совестно ли им (учителям ариан. — С. Ш.) возводить такую клевету на Виктора? Они, ведь, прекрасно знают, что сапожника Феодота, главу и отца этого богоотступнического учения, первого заявившего, что Христос — просто человек, Виктор отлучил от Церкви» (Ц. и. 5: 28, 6). Евсевий не стал бы хвастаться победой афанаситов над своими учителями. Следовательно, в оригинальной рукописи он обвинял в клевете савеллиан, объявивших Римского папу Виктора своим сторонником. Возможно, Виктор отлучил от Церкви Ноэта, — учителя Савеллия. «Не совестно ли им (савеллианам. — С. Ш.) возводить такую клевету на Виктора? Они, ведь, прекрасно знают, что Ноэта, главу и отца этого богоотступнического учения, первого заявившего, что Христос — это Бог, Виктор отлучил от Церкви».

Редактор не мог сохранить такую информацию Евсевия. Его критика савеллиан напоминала критику афанаситов: они тоже считали Христа Богом. Ноэт верил в модального Бога, афанаситы — в ипостасного. Редактор решил исправить текст так, чтобы Римский папа Виктор отлучил от Церкви арианина. Поскольку такого арианина не было, он придумал Феодота и вставили это имя вместо Ноэта.

Биографии Ноэта и Феодота подозрительно похожи. Они оба приехали в Рим. Ноэт — из Смирны, где его осудили за еретическое учение. Феодот — из Византия, где его тоже осудили за еретическое учение. Биография реального Ноэта стала основой биографии мифического Феодота. Придуманный Феодот — это искажённое отражение Ноэта в кривом зеркале идеологии афанаситов.

Против Павла якобы выступил прямой ученик Оригена знаменитый Дионисий Александрийский (247—264), который считал, как Павел, что Иисус — рядовое творение Бога.

«„Сын Божий есть произведение и сотворение, и Он — чужд Отцу по сущности; Отец — к Нему то же, что делатель к виноградной лозе и судостроитель — к ладье; и, как произведение, Сына не было, пока не получил бытия“. Так написал Дионисий, и признаемся, что есть такое послание» (Афанасий Великий).

Со слов Василия Великого, Дионисий Александрийский был учителем ариан. Он первый снабдил людей семенами этого нечестия, утверждая, что у Отца и Сына разные сущности и разные славы. И Святого Духа считал тварью — служебным духом.

Дионисий Александрийски не приехал на собор из-за старости, но прислал письмо, в котором якобы осудил Павла. Он якобы не удостоил «главу заблуждения» даже приветствием (Ц. и. 7: 30, 3).

Этого послания Дионисия, критикующее Павла, никогда не было. По моему мнению, Дионисий прислал письмо, в котором поддержал наследника апостолов Павла Антиохийского. Редактор книги Евсевия изменил смысл письма на противоположный.

У Феодорита Кирского были письма Дионисия к Павлу. «В своём сочинении «О баснях еретиков» он сообщает, что Александрийский епископ убеждал Павла Самосатского (Антиохийского. — С. Ш.) «сделать то, что следовало, и собравшихся епископов побуждал к ревностной защите благочестия» (А. Дружинин).

По мнению Дружинина, эти слова Дионисия означают, что тот накануне первого Атиохийского собора просил Павла покаяться и убеждал епископов противостоять Павлу. По моей версии, Дионисий убеждал Павла и других епископов ревностно отстаивать апостольское учение о создании Иисуса и не соглашаться с савеллианами: «сделайте то, что следует, защищайте благочестие».

Римский папа смог низложить Павла и назначить Домна епископом Антиохии ещё и потому, что некоторые сторонники Павла предали его. Император Аврелиан мог объявить Павла государственным преступником: он руководил финансовым ведомством «узурпатора» Зенобии. Аврелиан казнил некоторых людей из её ближайшего окружения. Поддержать Павла, означало, подписать себе обвинительный приговор.

Павел проигнорировал решение собора. Опираясь на верных клириков (в том числе, очевидно, и на Лукиана), он служил в кафедральном храме, жил в церковном доме, не пуская туда Домна. Римский император Аврелиан встал на сторону Домна: выгнал Павла, чиновника «узурпатора» Зенобии, из храма и церковного дома.

«Павел не желал уходить из церковного дома; император Аврелиан, к которому обратились за помощью, принял самое правильное решение: распорядился предоставить дом тем, с кем по вопросам веры переписывались италийские и римские епископы» (Ц. и. 7: 30, 19).

В оригинальной рукописи оценка Евсевия была противоположной: «Аврелиан, к которому савеллиане обратились за помощью, принял гибельное для себя решение». Он хотел репрессировать и других учителей ариан. «Замышлял, по чьим-то советам, гонение на нас». Но Бог наказал Авреллиана за поддержку савеллиан. Император погиб в дворцовом перевороте. Аврелиан подписал себе смертный приговор, репрессировав Павла и его сторонников! Нельзя напасть на Церковь Христа и остаться безнаказанным (Ц. и. 7: 30, 20—21).

Редактор книги изменил эту информацию Евсевия до неузнаваемости. Аврелиан сначала поддержал христиан (папу Римского в его борьбе с Павлом), а потом вдруг решил уничтожить всех христиан «по чьим-то советам». Редактор не сообщил, кто и почему посоветовал Аврелиану репрессировать христиан. Евсевий назвал бы советчика: «Об этом у всех было много разговоров». Евсевий знал имена, причину, подробности.

Утверждение нынешних афанаситов, что их учителя организовали первые два собора по делу ереси Павла, встаёт, на мой взгляд, в неразрешимое противоречие с фактом, что их учителя опорочили свой любимый термин «единосущный». Логично предположить, что их любимый термин опорочили учителя ариан, организовавшие эти соборы по делу ереси Дионисия Римского, считавшего учение Савеллия апостольским. Толкование Афанасия и Василия посланий этих соборов является косвенным доказательством моей версии. Афанаситы сохранили бы оригинальный текст, если бы он не противоречил их идеологии.

15

По мнению древних афанаситов, Арий ошибся, назвав их учениками Савеллия. Арий, «человек не без знания диалектики», необоснованно решил, что епископ Александр «вводит учение Савеллия» (Сократ, 1: 5). По моему мнению, Арий сказал им правду в глаза.

Афанасий признавал термин «Сыно-Отец», придуманный Савеллием: «Не представляем себе Сыно-Отца, подобно савеллианам, называя Его односущим, а не единосущным, и тем отрицая бытие Сына». В русском языке слова «односущный» и «единосущный» — синонимы. «Не представляем себе Сыно-Отца, подобно савеллианам — именем и фамилией. А представляем себе Сыно-Отца, как апостолы, — истоком и рекой». Именно этот смысл подразумевал Афанасий, высказывая своё суждение о термине «Сыно-Отец».

Кроме термина «Сыно-Отец», придуманный Савеллием, афанаситы переняли другой его термин — «единосущный», который понадобился ему для слияния Отца и Сына в единое целое. Первым известным критиком этого термина стал Павел Антиохийский, оппонент Римского папы Дионисия, считавшего учение Савеллия апостольским. Павел перетолковал савеллианский термин: если бы Отец и Сын были бы единосущны, Они были бы Братьями.

Согласно версии нынешних историков, термин «единосущный» появился в тексте Символа веры Никейского собора благодаря епископу из Испании Осию Кордовскому. Они ссылаются на сообщение Афанасия, что Осий изложил в Никее веру.

«Осий председательствует на соборах… он и в Никее излагал веру, и об арианах везде проповедовал, что они еретики» (Афанасий).

Осий понимал, что Евсевий Никомидийский не позволит ему протащить савеллианский термин. Он обратился за помощью к императору Константину, у которого был советником по христианским делам, справедливо полагая, что Евсевий не сможет возразить императору. И Константин исполнил его просьбу, попросив тоном не терпящим возражения включить термин «единосущный» в текст Символа веры.

Термины «Сыно-Отец», «единосущный» ввели в христианское богословие Савеллий и его ученик Осий Кордовский. Им понадобились эти определения для доказательства, что они — не многобожники. Без этих терминов невозможно доказать, что Иисус — это Бог.

Нынешние учёные афанаситы, решив классифицировать христианские философские школы, поставили перед собой задачу скрыть своё догматическое родство с Савеллием, взяв пример со своих древних учителей. Согласно логике, савеллиане и афанаситы должны быть в одном списке: у них общий признак — обе школы считали Иисуса Богом. Афанаситы совершенно серьёзно объявили ариан и савеллиан ближайшими родственниками! Они совместили несовместимое: учения ариан и савелиан отличались, как небо и земля.

Афанаситы назвали своих оппонентов — монархианами. Арий — монархианин динамист, Савеллий — монархианин модалист. Себя они назвали тринитаристами. Другими словами, афанаситы и савеллиане не догматические родственники. Арий и Савеллий ведут свою родословную от одного предка — от Монархиана. Афанаситы — от Тринитариста.

Афанаситы и савеллиане — многобожники. Афанаситы — тринитарные (ипостасные) многобожники. Савеллиане — модальные. Афанаситы — ученики Савеллия. Их формулы похожи, как две капли воды. Отец, Сын, Святой Дух — не три Бога, а один Бог; Святая Троица — Единица. Савеллий первым назвал Святого Духа — Богом.

Учение Савеллия — это первая попытка идеологов Римской церкви объявить Иисуса Богом. Они модернизировали учение Савеллия из-за критики ариан. Отец и Сын разговаривали друг с другом. Следовательно, они не могли быть двумя именами: имена не могут говорить друг с другом. Вот почему афанаситы объявили Отца и Сына разными личностями единой сущности.

16

По мнению нынешних христианских историков, Савеллий — первый человек, который объявил Святого Духа — Богом.

«Бог-Отец в первый раз ставится в одну линию с Богом-Сыном и Богом-Святым Духом и занимает равное с Ними положение. Взятое в своих чистых элементах, савеллианство предвосхитило окончательный результат, к которому пришло церковное богословие после всех тринитарных споров IV века» (А. А. Спасский).

«Предвосхитило окончательный результат», — богословие Савеллия стало фундаментом богословия афанаситов. Их формулы — идентичны.

В 325 году триста восемнадцать отцов Никейского собора единогласно поверили в Святого Духа. «Веруем… в Духа Святого» (Сократ, 1: 8). Они подробно объяснили, кто такой Бог и Иисус. А кто такой или что такое Святой Дух — не объяснили. Они в него поверили. Отцы собора не разъяснили, — потому что сами не знали.

«В течение большей части IV века статус Святого Духа был неясен в умах многих. Ещё в 380 году Григорий Назианзин (Богослов. — С. Ш.) писал, что среди защитников Никеи „некоторые думали о Нём как о силе, некоторые как о твари, некоторые как о Боге; а некоторые сомневались, как назвать Его“» (Д. К. Бернард). У афанаситов, — защитников Никеи (Никейского Символа веры), — не было единого мнения. «Это был спорный и прорекаемый вопрос в 70-х годах и на самом Втором Вселенском Соборе. „Теперь спрашивают, — говорил Григорий, — что же скажешь о Святом Духе? Откуда вводишь к нам чуждого и не знаемого по Писаниям Бога? И это говорят даже те, кто умеренно рассуждают о Сыне“» (Г. В. Флоровский). Даже некоторые афанаситы не верили, что Святой Дух — это Бог.

По мнению идеолога афанаситов Григория Богослова (330—390), Божество Святого Духа, первоначально скрытое от апостолов, постепенно открылось Церкви. То есть апостолы понятия не имели, что Святой Дух — это Бог. Он сослался на слова Иисуса в качестве доказательства: «Ещё многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить. Когда же придёт он, Дух истины, то наставит вас на всякую истину» (Иоан. 16: 12—13). Вот почему Иисус, по мнению Григория, не рассказал апостолам, что Святой Дух — это Бог. Он хотел рассказать апостолам. Но они не поняли бы его.

Как пророки «Ветхого Завета» неясно рассказали о Сыне-Боге, точно так же Сын-Бог неясно сообщил о Духе-Боге в «Новом Завете». Иисус не рассказал апостолам о Божестве Святого Духа только потому, что эта информация была бы для них опасная. Это примерно тоже самое, как выйди из тёмного подвала и посмотреть на яркое, слепящее солнце. Троичный свет должен «озарять постепенным прибавлением».

Никто не знает, что Иисус хотел рассказать своим ученикам: «Ещё многое имею сказать вам; но вы теперь не можете вместить». Григорий решил, что Иисус не рассказал апостолам о Божестве Святого Духа. По моей версии, Иисус подразумевал своё воскресение, но ученики не понимали его, «а спросить его боялись» (Мар. 9: 31—32).

17

Биографические сведения о Савеллии в книгах нынешних историков создают ложное впечатление, что они были известны с незапамятных времён, непрерывно передавались из поколения в поколение. Но это не так: сейчас о Савеллии известно больше, чем, например, сто пятьдесят лет назад. Этому неравенству знаний нынешние афанаситы умышленно не придают никакого значения. А между тем, этот факт важный. Его можно уподобить с восстановленным фрагментом книги, намеренно испорченной людьми, которых она обличала.

Сначала биография Савеллия зависила только от предположений учёных, поставивших перед собой задачу выправить ненормальную ситуацию: его учение известно; а кто он такой, — никто не знает.

Согласно Евсевию, последователи Савеллия появились в городе Птолемаида и приобрели большое влияние (Ц. и. 7: 6). На этом основании учёные решили, что Савеллий родился в Птолемаиде и был пресвитером: он не мог быть мирянином, если его учение приобрело большое влияние. Учитель ариан Ориген был пресвитером. Значит, и у Савеллия был, как минимум, аналогичный сан.

Косвенное доказательство популярности личности Савеллия у современников — неожиданно широкое распространение его учения. Историки афанаситы утверждают, что оно распространялось само по себе. По моему мнению, его навязывали Римские папы.

Распространение учения Савеллия было настолько победоносным, что обеспокоило Дионисия Александрийского. Он написал епископам Пентаполя послание, в котором опроверг учение Савеллия. Отец и Сын не являются именами единой сущности. Если Отец — Виноградарь, тогда Сын — виноградная лоза. Если Отец — Судостроитель, тогда Сын — ладья. У Отца и Сына — разные сущности.

Со слов Афанасия, сочинение Дионисия оскорбило «некоторых» клириков Пентаполя. По моей версии, этими клириками были савеллиане. Афанасий считает их афанаситами. Оскорблённые клирики Пентаполя пожаловались епископу Рима Дионисию. Тот осудил савеллиан и Дионисия Александрийского. В ответном письме Дионисий Александрийский якобы сообщил Римскому папе, что его поняли неправильно. Он тоже считает, что Иисус — это Бог!

Доказательством того, что Римский папа осудил савеллиан, и что Дионисий Александрийский написал ему покаянное письмо, — известно только со слов Афанасия: он привёл в своём сочинении цитаты из письма Дионисия к папе Римскому, которые, как я предполагаю, сам же и сочинил.

Эта вся информация о Савеллии известная учёным до 1842 года.

В 1842 году учёный Миноид Мина нашёл в Афонском монастыре книгу «Философумена» анонимного автора. По мнению нынешних учёных, автор этой книги — епископ Рима Ипполит, самый талантливый богослов Римской церкви III века.

У Римского папы Зефирина (199—217) было несколько известных богословов — Савеллий, Каллист и Ипполит. Савеллий и Каллист считали, что Иисус — это Бог. По мнению Ипполита, Иисус не был Богом. Римский клир разделился после смерти Зефирина: стало два Римских папы — Каллист (217—222) и Ипполит (217—235). Ипполит назвал свою партию Церковью, а партию Каллиста — еретической школой.

Согласно Ипполиту, Савеллий был учеником Ноэта из Смирны. Ноэт, осужденный в Смирне, приехал в Рим (конец II века) и организовал здесь христианскую философскую школу, «главой которой сначала был Клеомент, а потом Савеллий» (М. Э. Поснов).

Учение Савеллия и учение Римского папы Каллиста были тождественными. Савеллий учил, что Отец и Сын — два проявления (два имени) Бога: Бог был Отцом в «Ветхом Завете», Сыном — в «Новом Завете». По мнению Каллиста, Отец и Сын — два имени Духа. А Дух — это Бог. «Есть лишь один божественный дух, называемый различными именами, — Слово, Отец, Сын» (Римский папа Каллист).

Ипполит назвал Каллиста савеллианином. Каллист назвал Ипполита двубожником. Он оболгал Ипполита: тот учил тому, что Сын — меньший бог, подчинённый Отцу.

Каллист осуждал учение Ипполита об Иисусе, «как о втором Боге, меньшем и подчинённом Отцу, и действительно, когда споры в Риме приняли широкие размеры, он высказал это осуждение публично. В собрании римской церкви Каллист обратился к Ипполиту и его партии с упрёками и сказал: „вы двубожники“» (А. А. Спасский).

Ипполит, считавший Савеллия еретиком, не мог быть афанаситом: их учение появилось в конце III века, — лет через пятьдесят после его смерти. Следовательно, Ипполит был учителем ариан.

Другое косвенное доказательство, что Ипполит был учителем ариан, — его дружба с Оригеном, которого император Юстиниан считал отцом всех еретиков.

«Говорят, что Ипполит обращался к народу по примеру Оригена, с которым он был очень близок и чьи труды так восхищали его, что он убедил его написать комментарий к „Библии“, для чего он предоставил за свой счёт семь стенографистов и столько же каллиграфов. Оказав эту услугу, он настойчиво требовал работы, из-за чего Ориген в одном из своих писем называет его „ловкачом“» (Фотий).

Афанаситы объявили Ипполита и Каллиста своими святыми и учителями, скрыли их конфликт, отредактировали сочинения Ипполита, приписали ему свои сочинения и запутали его биографию: у них был пресвитер Ипполит, а епископа якобы никогда не было.

Если бы Миноид Мина не нашёл книгу «Философумена», никто не знал бы до сих пор, что Савеллий жил в Риме и был придворным богословом папы Зефирина, что Ипполит и Каллист были идеологическими врагами, и что Ипполит был законным Римским папой (антипапой, по классификации нынешних афанаситов).

Биография Савеллия, изложенная Евсевием Кесарийским, — это биография Савеллия, изложенная редактором книги Евсевия. «Евсевию, видимо, ничего не известно о том, что Савеллий жил в Риме около 215 года. Он знает лишь о последующем распространении савеллианства в Ливии и Пентаполе» (В. В. Болотов). Евсевий знал, что Савеллий жил в Риме. Это Болотов не знал. Болотов узнал из книги «Философумена», которую Евсевий прочитал за 1500 лет до него. Арианин Евсевий исчерпывающе рассказал об учителе афанаситов. Афанаситы вычеркнули из его книги все сведения о Савеллии. Они сделали всё от них зависящее, чтобы скрыть информацию о том, что Савеллий жил в Риме.

Ариане и савеллиане обвиняли афанаситов в том, что те придумали новое учение. Они не могли утверждать это голословно. Следовательно, они написали соответствующие книги.

Савеллиане знали имя «еретика», который первый сравнил Отца и Сына с истоком и рекой. Отец и Сын якобы различаются, как различаются исток и река. Савеллиан бесило это сравнение. Если Отец и Сын различались, значит, Иисус не Бог! Согласно «апостольскому учению», Отец и Сын — это два имени Бога, как имя и фамилия одного человека.

Ариане называли афанаситов учениками Савеллия: их богословские формулы похожи, как две капли воды. Если не знать нюансов, не отличишь: Отец, Сын и Святой Дух — это Бог! Целый век Римские папы считали учение Савеллия апостольским. Быстрое распространение нового учения невозможно без финансовой и административной поддержки. У Римских пап были и деньги, и влияние.

Афанаситы, придя к власти, уничтожили книги ариан и савеллиан, утверждавших, что афанаситы придумали новое учение. Вот почему все Римские папы без исключения стали считать Савеллия еретиком, а биография Савеллия изгладилась из истории.

18

О жизни Савеллия в Риме стало известно в 1842 году, благодаря случайно найденной книге «Философумена». Учёные даже не подозревали о существовании этой книги. Древние афанаситы, решив скрыть информацию, что Римские папы считали учение Савеллия апостольским, вычеркнули упоминание об этой книге из «Церковной истории» Евсевия Кесарийского, где он рассказал об Ипполите. Как минимум, он тоже рассказал о Ноэте, учителе Савеллия, и конфликте Ипполита с Зефирином. Евсевий не мог умолчать об этой книге даже теоретически. Ему умолчать об этой книге, значит, лишить себя козыря, ослабить свою позицию в борьбе с афанаситами.

Если афанаситы скрыли незначительный факт, что Савеллий жил в Риме, значит, более значимую информацию скрыли тем более.

Согласно моей версии, пророк Монтан, живший в середине II века во Фригии, исторической области в Малой Азии, был первым знаменитым критиком учителей Савеллия. Их учение он объявил еретическим и сообщил, что Бог накажет за извращение учения. Наказанием будет конец мира, второе пришествие Христа. Римский папа Зефирин, считавший учение Савеллия апостольским, объявил Монтана и его преемников еретиками.

Афанаситы вынужденно скрыли догматическую причину конфликта. Ругая савеллиан, Монтан косвенно ругал и афанаситов. Савеллиане и афанаситы считали Иисуса Богом.

Причиной конфликта афанаситы объявили борьбу Монтана за нравственность и дисциплину. Монтанисты «восставали против церкви только в отношении дисциплины и нравов, заявляя себя здесь крайними ригористами». Монтан якобы призывал расторгать браки и придумал новые правила для постов (Ц. и. 5: 18, 2).

Моё доказательство, что Монтан критиковал учение Савеллия, основано на косвенных данных: учение Савеллия критиковал самый знаменитый последователь Монтана — римский богослов Тертуллиан.

Тертуллиан написал книгу против некоего Праксея, учение которого было идентично учению Савеллия. Возможно, книга Тертуллиана называлась «Против Савеллия или о Сыне Бога, ангеле высшего чина». Афанаситы заменили Савеллия Праксеем и дали другое название книги — «Против Праксея или о Святой Троице». Результат: Тертуллиан стал единственным человеком, рассказавшем о Праксее.

«Имя Праксея до такой степени исчезло из истории», что учёные начали строить самые «диковинные предположения». Возможно, Тертуллиан, говоря о Праксее, подразумевал Ноэта: «имя Праксей — нарицательное, что означает „делец“» (В. В. Болотов). По другой версии, Тертуллиан подразумевал Римского папу Зефирина. «Поскольку имя Праксей переводится как „человек, любящий вмешиваться в чужие дела“, то возможно, что Тертуллиан называл своего оппонента не по имени, а по кличке. Вероятно, это был выдающийся или популярный духовный лидер, которого Тертуллиан не мог критиковать открыто. Возможно, это был Зефирин — епископ Рима» (Д. К. Бернард).

Тертуллиану не было смысла шифровать имя Зефирина или Ноэта. Они не могли посадить его в тюрьму или оставить без средств к существованию. Тертуллиан не побоялся назвать Монтана, Прискиллу и Максимиллу — пророками. Не побоялся бы назвать Зефирина или Ноэта своим именем. Наверное, он говорил о Савеллие или его учителе Ноэте, которого афанаситы заменили Праксеем.

Согласно Болотову, древние историки не сообщили о Праксее, потом что тот «был в Риме недолго и не имел успеха». Болотов ошибается: Праксей имел успех. Тертуллиан сообщил, что Праксей уговорил папу Римского объявить Монтата еретиком.

«Римский епископ одобрил уже пророчество Монтана, Приски и Максимиллы, и чрез это одобрение готов был даровать мир церквам Азийским и Фригийским; но Праксей предоставил ему в ложном виде и их пророков и их церкви» (Тертуллиан).

Монтанисты объявили учение Савеллия еретическим. Тертуллиан исторгнет травы, посеянные Праксеем (Савеллием), с помощью Бога. «В противном случае придёт день, когда соберутся все выросшие негодные травы и будут преданы огню неугасимому».

По моему мнению, Тертуллиан пересказал пророчество Монтана о конце мира, сообщив, что Бог предаст негодные травы огню.

Савеллиане объявили пророчество монтанистов ложью. То есть они якобы ученики Иисуса Христа. Пророчество Моната о конце мира — тяжёлый бред. Конца мира не будет.

Тексты в книге Евсевия Кесарийского, критикующие монтанистов, как я предполагаю, — это вставки афанаситов, преемников савеллиан. Евсевий не стал бы критиковать врага савеллиан Монтана. Для Евсевия савеллиане тоже были врагами. Если бы Евсевий на самом деле критиковал Монтана, он критиковал бы и самого знаменитого его преемника — Тертуллиана. Евсевий никогда не критиковал Тертуллиана.

Ответная реакция Римского папы на пророчества Монтана была подозрительно несоразмерной, если считать, что он только призывал к разрыву браков и придумал новые правила для постов.

По мнению Римского папы, диавол объявил Монтана — Утешителем, а его приспешников Прискиллу и Максимиллу — пророчицами (Ц. и. 5: 14). Римскому папе, считавшему себя всей существующей под небом Церковью, не понравилось, что Монтан объявил его еретиком. «Мятежный дух» Монтана «учил хуле на всю существующую под небом Церковь». Римский папа ответил Монтану, что тот сам еретик. «Его лживые пророчества были» всей существующей под небом Церковью «презрительно отвергнуты» (Ц. и. 5: 16, 9).

Свой разоблачительный рассказ о Монтане, переполненный благородным гневом, «Евсевий» начал с самого убедительного свидетельства, надёжнее которого не найдёшь, — книги анонима.

Против ереси Монтана встал многолюдный строй учёных мужей защитников истины. Один из них не только письменно, но и устно изобличал Монтана. «Вот его вступление» (Ц. и. 5: 16, 1—2).

То есть у фальсификатора не было книги древнего христианского автора с убийственной критикой Монтана. Он сочинил эту критику и вложил её в уста Евсевия. Адекватный историк обязательно назовёт имя автора, на книгу которого сослался. Фальсификатор не назовёт, опасаясь разоблачения. Он назовёт имя известного автора, а другие историки скажут ему, что у этого автора такой книги нет.

Аноним не был свидетелем этих событий. Он ссылался на анонима: «Так, говорят, всё произошло. Мы не были очевидцами; будем считать, что это одни предположения» (Ц. и. 5: 16, 15). «Евсевий» привёл свидетельство анонима, который тоже сослался на анонима!

Асийские верующие якобы отлучили Монтана от Церкви: он говорил нечто странное, незаконное, когда впадал в исступление. Прискилла и Максимилла, исполненные лживого духа, говорили подобно Монтану. Говорят, что они, гонимые бесами, повесились. А ещё говорят, что нечистый дух поднял их приспешника «дивного» Феодота на небо, но не удержал, и тот разбился. А возможно, эти еретики умерли иначе. Максимилла предсказывала войны и перевороты. Её ложь очевидна: уже прошло «больше тринадцати лет» со дня её смерти, а войны нет до сих пор (Ц. и. 5: 16, 9—19).

Несбывшееся пророчество Максимиллы о конце мира было главным доказательством савеллиан и афанаситов, что она лгала.

Аноним опорочил себя, введя чудесный элемент. Ни одному нынешнему церковному историку не придёт в голову разоблачить чудесами, например, Ленина и Сталина, организовавших массовое гонение российских христиан. «Говорят, что Ленин и Сталин, гонимые бесами, повесились. А возможно, они умерли иначе». Подобной критикой историк заставил бы усомниться в своей адекватности. Историки используют другие доказательства. Таких доказательств у анонима не было. Следовательно, он жил в то время, когда биографии Монтана и Максимиллы были прочно забыты. Он не мог опереться на фактический материал и подать его в правильной интерпретации. Аноним понимал, что обвинение в бессмысленных разговорах ненадёжно: Тертуллиан не считал разговоры Монтана бессмысленными, которые тот произносил в исступлении. Анониму пришлось ввести чудеса, как доказательство того, что на стороне савеллиан был Бог.

Беспощадное втаптывание Монтана в грязь невольно заставляет усомниться в предъявленном ему обвинении о расторжении браков ввиду скорого пришествия Христа. Этот проступок нетяжкий и не заслуживает беспощадного приговора. Как я думаю, Монтан критиковал учение савеллиан о личности Иисуса Христа.

Аноним, доказывая, что монтанисты — это еретики, взял в свидетели христианского автора Мильтиада. Если предположить, что этот текст принадлежит Евсевию, тогда получается, что он не видел этой книги Мильтиада. «Евсевий» опять сослался на свидетельство анонима, который якобы видел книгу Мильтиада (Ц. и. 5: 17).

Мильтиад считает, что пророк «не должен говорить в исступлении». Он настолько в этом уверен, как будто общался с пророками. Монтан не пророчествовал. Он бредил, безумствовал.

Критика «Мильтиада» неубедительная. Иудеи, не признавшие Иисуса из Назарета Христом, тоже считали, что «еретики» Пётр и Павел бредили. Апостол Пётр «пришёл в исступление» (Деян. 10: 9—11). Апостол Павел пришёл «в исступление» (Деян. 22: 17). Обвинение в безумстве Петра, Павла и Монтана — это клевета их врагов.

Наконец «Евсевий» сослался на свидетельство известного христианского писателя Аполлония, который сообщил в своей книге, что написал её спустя сорок лет после того, как Монтан объявил себя пророком (Ц. и. 5: 18). Опять намёк, что Монтан был лжепророком: прошло уже сорок лет, а его пророчество о конце мира не сбылось.

Аполлоний утверждает, что Прискилла и Максимилла не были девами. Они бросили своих мужей! Писание запрещает пророку брать деньги. А они брали. И занимались ростовщичеством. Их мученик Фемисон, не желая терпеть мук исповедничества, избавился от оков деньгами. Их мученик Александр — уголовник: проконсул Эмилий Фронтин осудил его не за христианство, а за грабежи. Пророки не ходят в баню. «Скажите мне: пророк ходит в баню?» Аполлоний докажет, что пророки монтанистов ходили в баню.

Аполлоний не знал свидетельство своего современника Иринея Лионского, что апостол Иоанн с удовольствием ходил в баню. В противном случае, он не стал бы обвинять в этом монтанистов.

Апостол Иоанн «выбежал из бани не мывшись и сказал: убежим, чтобы не упала баня, потому что в ней враг истины, Керинф» («Против ересей», 3: 3, 4).

Конфликт апостола Иоанна с Керинфом — это вставка позднего редактора книги Иринея, опровергавшего свидетельство «еретиков», что в 44 году иудеи убили Иоанна в Иерусалиме. Керинф умер во II веке. Если Иоанн знал Керинфа, значит, он дожил до глубокой старости, написал четвёртое «Евангелие», «Апокалипсис» и верил в Иисуса Бога: Керинф считал, что Иисус был созданием Бога.

По моему мнению, в оригинальной книге Евсевия Аполлоний критиковал не монтанистов, а савеллиан. У реального Евсевия не было нужды критиковать монтанистов: они тоже считали Иисуса творением Бога. У Евсевия была нужда критиковать савеллиан: они считали Иисуса Богом, — как афанаситы. Редакторы переделали его текст. Легче заменить имена в существующем тексте, чем создать новый текст с критикой Монтана! Критика Аполлония монтанистов в книге Евсевия — это, возможно, критика савеллиан.

Иероним, рассказывая об Аполлонии, сообщил, что монтанист Тертуллиан обругал Аполлония в своей книге «Об экстазе» за то, что тот посмел раскритиковать Монтана, Прискиллу и Максимиллу. То есть Аполлоний и монтанисты были врагами.

Иеронима проверить нельзя: книга Тертуллиана «Об экстазе», в которой тот якобы обругал Аполлония, не сохранилась. По моему мнению, её никогда не было. Иероним сказал о книгах Тертуллиана, что многие из них уже утеряны. «Говорят, Тертуллиан дожил до глубокой старости и написал много таких книг, которые ныне не существуют». Уточнение Иеронима — как я предполагаю, ответ монтанистам или историкам, попросивших у него книгу Тертуллиана «Об экстазе». Дескать, книга была, но ныне не существует.

Книги христианских писателей Аполлинария, Мильтиада, Аполлония, Серапиона и Родона, в которых они якобы ругали монтанистов, не сохранились. Нужно верить Евсевию и Иерониму, сославшихся на них. Книгу Евсевия переписали афанаситы. А Иероним был рупором партии афанаситов.

Если сравнить критику ересей Монтана и Савеллия, опираясь только на свидетельство Евсевия, можно прийти к нелогичному выводу, что ересь Монтна была опаснее. Евсевий рассказал о ереси Монтана на восьми страницах, а о ереси Савеллия — четырьмя предложениями. Должно быть наоборот: Савеллий извратил апостольское учение, а не Монтан.

Редактор книги Евсевия отразил реальное отношение афанаситов к Монтану и Савеллию. Они считали Монтана идеологическим врагом, учителем ариан. У них были все основания так считать: в их распоряжении были подлинные сочинения Монтана. А Савеллия считали неким заблудшим сыном. Редактор отечески погрозил ему пальчиком.

Для афанаситов, редакторов книги Евсевия, Савеллий был своим. Он тоже считал, что Иисус — это Бог. Он первый объявил Святого Духа Богом. Афанаситы не убрали всю критику Савеллия из книги Евсевия только потому, что он должен был рассказать о нём, как историк. Они оставили четыре предложения, решив, что этого достаточно. Монтан был злейшим врагом: он пригрозил наказанием Бога за извращение учения. Афанаситы дали волю своим измышлениям, вложив их в уста Евсевия. Причём сначала долго непонятно, за что ругают. Нужно быть заинтересованным человеком, чтобы найти на этих восьми страницах единственное предложение, раскрывающее смысл претензий к Монтану.

Грозные пророчества монтанистов задели савеллиан за живое. Они не поверили, что Бог накажет их. Вот почему, как я предполагаю, савеллиане оболгали монтанистов, вложив грязь своих измышлений в уста известных писателей II века.

Максимилла сказала, что после неё будет конец мира. Спустя двести девятнадцать лет после её смерти, «немного больше, немного меньше», Епифаний сказал, что кончина мира ещё не наступила, «при всём том, что было столько царей, и прошло столько времени».

Если бы Максимилла увязывала пророчество с расторжением браков, афанаситы, наверное, давно забыли бы о ней. Она увязывала наказание Бога за извращение учения. Она оскорбила савеллиан до глубины души. Только этим и можно объяснить, почему афанаситы (преемники савеллиан) помнили о пророчестве спустя двести лет после её смерти.

В 199 году Римский папа Зефирин объявил учение Савеллия апостольским. И примерно в это же время вышел из Северного Китая народ хунны и направился на далёкий Запад. Никто не знает, почему хунны направились на Запад. Китайцы вздохнули с облегчением: они воевали с хуннами, диким кочевым народом, несколько столетий.

Хунны «нашли приют в Приуралье у угров. Слившись с ними, они образовали новый народ, который в Европе стал известен под названием гуннов. До сих пор нередко слово „гунн“ звучит как синоним свирепого дикаря» (Л. Н. Гумилёв).

Гунны начали громить народы Европы во второй половине IV века. Их страшного таранного удара не смогли сдержать даже искусные воины германцы. Германские племена, отступая со своих территорий, попросили убежища у римлян. Германцы и римляне знали друг друга пятьсот лет — воевали друг с другом все эти годы. Германцы выбрали из двух зол меньшую: предпочли стать вассалами предсказуемых римлян, чем стать рабами гуннов, «похожих на двуногих зверей».

Римляне, разрешив «диким» германским племенам поселиться на своей территории, подложили под свою империю бомбу с подожжённым фитилём.

Монтанисты опять напомнили о себе: начали говорить о конце мира, скором втором пришествии Христа. Император Феодосий (379—395) «издал указ против монтанистов, и главные их представители бежали из Рима» (В. В. Болотов).

По общему мнению историков, вторжение гуннов стало началом конца Римской империи; концом мира, как я предполагаю, обещанный монтанистами.

Иоанн Златоуст, сосланный Феодосием на остров Патмос, написал свой знаменитый «Апокалипсис», в котором предсказал смерть Феодосия, лжепророка фиваидского монаха Иоанна, сына Феодосия — Аркадия и гибель Римской империи.

Десять царей (германские цари арианского вероисповедания, гунны и аланы) получив власть на час, исполнили приказ Бога: уничтожили Западную Римскую империю. «Бог положил им на сердце — исполнить волю Его» (Апок. 17: 17).

Бог, решив уничтожить Римскую империю, открыл Свой замысел Монтану и Златоусту. Их пророчество о конце мира исполнились: Римская империя прекратила своё существование.

19

По моему мнению, Символ веры Лукина — это Символ веры раннего Ария, ученика Лукиана. Иисус Христос — одно из творений Бога, не знавший не только сущности Бога, но и своей собственной сущности, заслуживший ангельский чин своей праведной жизнью.

Символ веры Лукиана описан в источниках, — Созомен, 3: 5, Сократ, 2: 10. Но этот текст ему не принадлежит. Его авторы — ариане во главе с Евсевием Никомидийским, согласовавшие каждое слово с императором Констанцием, не желавшим давать повода для войны с братом Константом, который мечтал стать единоличным правителем Римской империи. Созомен сомневался, что этот Символ принадлежал Лукиану: «Правду ли они говорили, или своё собственное сочинение возвышали авторитетом мученика, сказать не могу».

История «Символа веры Лукина» началась в 325 году, когда афанаситы заставили ариан руками императора Константина Великого подписать «апостольский» Символ веры Никейского собора. Раздражённые ариане, мечтающие о реванше, при первой возможности сочинили другой «апостольский» Символ веры.

В 326 году ариане Евсевий Никомидийский и Феогнис Никейский, обличённые совестью за свой отказ от апостольской веры, решили стать исповедниками. Они «изгладили» свои подписи из актов Никейского собора и «стали открыто утверждать», что у Отца и Сына разные сущности. Афанаситы обвинили их в подделке документов. Когда император Константин грозно спросил Евсевия, зачем они это сделали, тот, указав на свою одежду, дерзко ответил: «Если эта одежда на моих глазах разделится на две части, — я и тут не стал бы утверждать, что они одного и того же существа» (Созомен, 2: 21). Взбешённый Константина отправил Евсевия и Феогниса в ссылку.

В 339 году ариане на Антиохийском соборе, возглавляемым Евсевием Никомидийским, сочинили «апостольский» Символ веры. Согласно логике, они должны были назвать Иисуса — творением Бога. Термин «Сын» отождествить с чином: любой человек может заслужить этот чин, если будет жить по заповедям Бога. Их вера должна быть именно такой: Евсевий лично сказал императору Константину, что у Отца и Сына разные сущности! А они вдруг назвали Иисуса Богом и Единственным Сыном Бога. Ариане не предали себя, как это может показаться на первый взгляд. Чтобы Иисус был Богом, Который создал Вселенную, Он должен быть единосущным и совечным Отцу. Ариане эти термины не употребили. Откровенно назвать Иисуса тварью им не позволил император Константанций: защитник афанаситов император Констант угрожал ему войной, если тот не вернёт Афанасию престол Александрийской церкви. Ариане подразумевали под словом «Бог» — ангела. Ангела высшего чина тоже можно назвать богом. «Бог встал в сонме богов; среди богов произнёс суд… Я сказал: вы — боги, и сыны Всевышнего — все вы; но вы умрёте, как человеки, и падёте, как всякий из князей» (Пс. 81: 1—7). Под Единственным Сыном Бога ариане подразумевали чин: люди и ангелы — сыновья Бога, Иисус — Единственный любимый.

В 341 году ариане сочинили новый Символ веры, заметив «недостаточность» прежнего Символа, сочинённого в 339 году (Сократ, 2: 10). Как я предполагаю, ариане исправили текст по требованию императора Констанция, не желавшего воевать с Константом.

Новый Символ веры, изложенный арианами, «был согласен с учением» афанаситов, «если только в их словах не скрывается какой-нибудь неизвестной для меня мысли» (Созомен, 3: 5). Сообщив, что Сын — это Бог от Бога, ариане опять не назвали Сына единосущным Отцу! Они назвали его «непреложным и неизменным по Божеству». И объявили это изложение «Символом веры Лукиана».

Почему Созомен сомневался в искренности ариан? Во-первых, он знал, что Лукиан был учителем ариан. Лукиан назвал Иисуса истинным Богом, Который создал Вселенную, — для Созомена это звучало анекдотично, примерно так же, как если бы кто-то серьёзно сказал арианам, что Афанасий Великий считал Иисуса тварью. Во-вторых, Созомен, очевидно, знал, что император Констанций принудил ариан сочинить компромиссный Символ веры.

Ариане, сочинившие в 341 году «Символ веры Лукиана», прокляли самих себя: кто утверждает, «что есть или было время либо век, когда Сына Божия не было, тот да будет анафема» (Сократ. 2: 10). Как я предполагаю, этого уточнения не было в оригинальной рукописи. Если бы это уточнение было, Созомен, наверное, не предположил бы, что участники собора могут скрывать неизвестные для него мысли.

Мнение ариан о вере Лукиана различалось. Как можно догадаться, каппадокийский ритор Астерий считал, что вера Лукиана была тождественна вере Павла Антиохийского: Сын — это Слово Бога, которое вселилось в человека Иисуса, как до него вселялось в пророков. Филосторгий обвинил однопартийца в подлоге. Астерий «извратил учение Лукиана, изустно и письменно утверждая, что Сын являет собой ничем не отличимый образ сути Отца» (Фотий, 2: 15). По мнению Филосторгия, Лукиан учил, что Бог не состоит из Отца и Сына. Бог создал Иисуса. Иисус заслужил звание Сын праведной жизнью.

Когда защитник ариан император Констанций стал единым правителем Римской империи, у ариан не стало причины прятать под словом «Бог» ангела. Они прямо назвали Иисуса тварью, заявив, что Отец больше Сына, что было время, когда Сына не было (Созомен, 4: 6) и заставили признать этот Символ веры апостольским не только Римского папу Либерия, но и самого Осия Кордовского, благодаря которому в Символе веры Никейского собора появился термин «единосущный». Наверное, они намерено доставили на собор дряхлого старика Осия, которому было почти сто лет, возможно, недееспособного, решив показательно отомстить ему. Сначала он заставил их стать афанаситами, а теперь они заставили его стать арианином.

20

Нынешние афанаситы считают Лукиана своим святым и учителем. Можно назвать несколько причин, заставившие их это сделать. Им захотелось иметь в своих рядах мученика. Для разрушения преемственности ариан. Дескать, не было у Ария учителей. Для объяснения уважения Златоуста к Лукиану. Он не мог почитать еретика. Если согласиться с Александром и Епифанием, что Лукиан еретик, значит, и Златоуст станет еретиком.

«Православная церковь считает Лукиана, пресвитера Антиохийского, пострадавшего при Галерии, в числе своих святых, поэтому считать его родоначальником арианства для нас представляется неудобным. Поэтому на православных учёных, по-видимому, лежит долг защищать православие Лукиана» (Д. А. Лебедев).

Первым делом, афанаситы решили убрать мученика Лукиана, как посредника, между Павлом Антиохийским и Арием. Дескать, Александр подразумевал совершенно другого Лукиана, когда говорил, что Арий перенял «ересь» Павла Антиохийского, преемником которого был Лукиан. Если мученик Лукиан не посредник, значит, его учение православное. Они основывают своё доказательство на кратком сообщении Александра о Лукиане, не позволяющим, на первый взгляд, надёжно отождествить его с мучеником Лукианом.

Упомянутый Александром некий Лу­ки­ан «являлся вероятнее всего лишь тёзкой святого Лукиана (имя это было очень распространенным на греческом Востоке)» (А. И. Сидоров).

Если Александр сообщил кратко о Лукиане, — это означает, что его личность была хорошо всем известна, не требующая пояснения, в том числе и адресату письма — Александру Константинопольскому, жившему на другом конце империи: между Александрией и Константинополем одна тысяча километров по прямой. Афанаситы не могут назвать другого известного «еретика» Лукиана. Вся империя якобы знала этого «еретика», преемника Павла. А потом бесстрастное время якобы уничтожило все источники о нём, кроме сообщения Александра. Не было второго Лукиана, известного на всю империю. Александр подразумевал учителя ариан, мученика Лукиана.

Далее афанаситы озаботились доказательством, что мученик Лукиан не является учителем ариан.

Назвав себя «солукианистом», Арий хотел сказать, что уважал «этого мученика» (А. И. Сидоров).

Афанаситы уничтожили все книги Ария. Как я думаю, в одной из них он рассказал о своём обучении у Лукиана. Назвав Евсевия Никомидийского солукианистом (Феодорит, 1: 4), Арий дал понять, что сидел с Евсевием за одной партой, когда они учились у Лукиана.

Символ веры, приписываемый Лукиану, «носит явно неарианский (и даже антиарианский) характер» (А. И. Сидоров).

Этот Символ веры составили ариане, которые не могли предать самих себя. Назвав Иисуса Богом, они подразумевали сотворённого бога — ангела. Им не позволил назвать Иисуса тварью император Констанций, не желавший давать предлог для войны с Константом.

Лукиан не был арианином даже в том случае, если Филостогрий не солгал, назвав в числе его учеников главарей этой секты. Как никому не придёт в голову записать в христиане язычника Ливания на том основании, что у него учились Иоанн Златоуст, Григорий Богослов и Василий Великий, так нельзя объявить и мученика Лукиана арианином на том основании, что у него учились ариане.

«Один известный пример: у ритора Ливания училось несколько молодых людей, ставших впоследствии знаменитыми святителями и выдающимися церковными деятелями и писателями (святитель Иоанн Златоуст, святитель Амфилохий Иконийский и др.), но сам он всю жизнь оставался язычником» (А. И. Сидоров).

Пример, на мой взгляд, неудачный. Язычник Ливаний учил этих молодых людей риторике, а не богословию. Ливаний был крупнейшим специалистом в своей области. Если бы в их время жил знаменитый математик язычник Пифагор, веривший в переселение душ, то они, наверное, выбрали бы своим учителем математики Пифагора.

У Лукиана было много учеников, не изменивших православию. Ариане среди его учеников были в ничтожном меньшинстве.

«Мы, вероятно, не погрешим против истины, если предположим, что учеников у святого Лукиана было весьма много, а поэтому в большой их массе арианствующие составляли небольшой процент» (А. И. Сидоров).

Не было у Лукиана других учеников, кроме ариан. Не погрешу против истины, если предположу, что афанаситы приехали на Восток из Рима вместе со своим защитником императором Константином.

Афанаситы, доказывая православие Лукина, указывают на церковный мир в его время, которого не могло быть, если бы он учил, что Иисус создан. Конфликт возник бы уже при жизни Лукиана. Как в случае с Арием, ему не позволили бы «богохульствовать».

Почему учение Лукиана «не вызывало никаких возражений при его жизни, почему ученики его видимо без всяких возражений занимают важнейшие епископские кафедры в Малой Азии, и сам Арий делается александрийским пресвитером и занимает эту должность при трёх (двух. — С. Ш.) александрийских епископах? Что побудило Александра вдруг изменить своё отношение к Арию, если не произошло никаких перемен?» (Д. А. Лебедев).

Учение Лукиана не вызывало возражений при его жизни, а его ученики занимали главные епископские кафедры — это доказательство того, что учение ариан было апостольским. Учение о Божестве Иисуса придумали римляне. Пётр назначил Ария диаконом, Ахилла — пресвитером. Арий, выиграв епископские выборы, отказался от власти в пользу Александра, — это доказательство того, что тот тоже считал Иисуса творением Бога.

Открытие в Антиохии школы, предполагающая затратное финансирование, не была частной инициативой Лукиана: восточные епископы, возможно, специально открыли эту школу в противовес Римской школе. Конфликт тлел, периодически разгораясь, на протяжении века. Его вехи — взаимные обвинения в ереси двух Дионисиев, Александрийского и Римского, отлучение от Церкви Павла Антиохийского, раскол донатистов. Конфликт достиг вселенского масштаба, когда римляне вторглись в Малую Азию на «штыках» императора Константина. Отсутствие источников с такой информацией объясняется тем, что афанаситы уничтожили их.

В 324 году на Антиохийском соборе Осий Кордовский, представитель Римского папы, отлучил от Церкви Евсевия Кесарийского. Учёные впервые узнали об этом соборе в 1905 году из сирийской рукописи, опубликованной немецким историком Эдуардом Шварцом (Eduard Schwartz). Драматические события в Антиохии стали причиной предательства Александра: он стал бы следующим отлучённым от Церкви, если бы не объявил себя афанаситом.

В стройный ряд афанаситов, защищающих православие Лукиана, вольно или невольно кинул тяжёлый камень сомнения протестантский историк А. Гарнак, выдвинувший лежащую на поверхности версию, что Лукиан был Арием до Ария. Доказательство Гарнака показалось убедительным и некоторым православным учёным. Стало невозможно держаться одного согласованного мнения, что Лукиан всегда был православным. В благозвучном хоре афанаситов послышались нестройные голоса. Некоторые православные учёные стали допускать неправомыслие Лукиана. Историк А. А. Спасский предположил, что Лукиан не разделял всех догматичеких заблуждений Павла Антиохийского. Историк А. В. Карташёв решил, что Лукиан покаялся.

Афанаситы, фанатично считающие Лукиана всегда православным, объявили версию Гарнака заблуждением. Если согласиться с ним, значит, отцы Церкви солгали, назвав Ария виновником нового учения. Арианский спор неизбежно сдвинется к началу третьего века. Ариане потребуют вернуть им Дионисия Александрийского, Григория Чудотворца и Оригена. А там и апостолы не далеко. Учёный Руфин видел книгу Климента Римского, апостола из числа семидесяти учеников Иисуса Христа, в которой тот называл Иисуса тварью. Ни при каких условиях нельзя отдавать арианам Лукиана!

Нет никаких доказательств, что Арий был учеником Лукиана, что ариане опекали его, что Александр подразумевал мученика Лукиана, но несмотря на это «с легкой руки А. Гарнака, „школу Лукиана“ многие учёные продолжают считать „материнским лоном арианства“, а его самого — „Арием до Ария“. Это довольно распространённое среди протестантских исследователей и теологов представление проникло и в среду православных богословов» (А. И. Сидоров).

Как согласовать еретическое учение Лукиана с канонизацией этого мученика афанаситами? Канонизация предполагает, что Лукиан покаялся. Если бы он не покаялся, они не объявили бы его своим святым. По моей версии, афанаситы солгали в глаза, сообщив о раскаянии Лукиана.

«Сам Лукиан, как известно, принёс покаяние и возвращён в православную иерархию, что и закрепил своей мученической смертью» (А. В. Карташёв). Лукиан якобы покаялся главе Антиохийской епархии Кириллу. Доказательство Карташёва — церковное предание.

У церковного предания нет автора: кто-то кому-то сказал. Причина церковного предания — желание скрыть небылицу, выдать свои мысли за мысли отцов Церкви. Лукиан не просил прощения у афанаситов. Они канонизировали его, — объявили своим святым, — только для того, чтобы разрушить преемственность ариан.

По моей версии, Павел Антиохийский рукоположил Лукиана в пресвитера. Римский папа, репрессировав Павла, назначил епископом Антиохии Домна. Его сменил Тимей. А того — Кирилл. Согласно Александру, Лукиан не общался с этими епископами.

Как я предполагаю, никогда не было записанного на бумаге предания о раскаянии Лукиана. Сообщить о его раскаянии, значит, встать в оппозицию к самому себе: согласно всем древним историкам, Арий придумал новое учение. Афанаситы не записали предания о раскаянии Лукиана на бумаге ещё и по той причине, что решили предать забвению факт, что Лукиан был учителем ариан. Кроме того, еретическая тень Лукиана может дать правильное объяснение ненависти Епифания к лукианисту Златоусту и заставит поверить Феофилу Александрийскому, назвавшего Златоуста арианином, «главой святотатцев и демоном».

Предание о раскаянии Лукиана — новодел. Древние афанаситы авторитарно считали его членом своей партии. У них не было нужды доказывать раскаяние Лукиана. Доказательство понадобилось нынешним учёным афанаситам, объясняющим самим себе, почему еретик стал православным. Если Карташёв первый записал на бумаге свой рассказ о раскаянии Лукиана, значит, он сослался на самого себя.

У Лукиана, поддерживаемого арианами, не было причины просить прощения у афанаситов. Александр, Афанасий и Епифаний никогда не слышали о раскаянии Лукина. Если бы тот на самом деле покаялся, они обязательно со злорадством сказали бы об этом арианам. Афанасий не смог бы умолчать о таком событии даже теоретически.

Афанасий ни разу не обмолвился о Лукиане в своих сочинениях. Его гробовое молчание требует объяснения. Если он объявил своими учителями знаменитых Оригена и Дионисия, которых ариане считали своими учителями, значит, должен был назвать своим учителем и Лукиана. Афанасий предпочёл умолчать о нём, не желая поднимать себя на смех: в случае с Лукианом, которого лично знали современники Афанасия, ему точно никто не поверил бы.

Афанаситы следующих поколений решили сделать Афанасия и Лукиана однопартийцами.

Димитрий Ростовский в своём рассказе о Лукиане сообщил, что Афанасий похвалил Лукиана за новый перевод Священного Писания: «Св. Афанасий говорит так о трудах св. Лукиана: „Лукиан рассмотрел прежние переводы и еврейские книги и обращал тщательное внимание на то, чего недоставало, или что было лишним, и всё исправил в своём месте“». На какое сочинение Афанасия сослался Димитрий? Афанасий похвалил новый перевод Лукиана в «Синопсисе» (А. В. Мень). А это сочинение подложное. Его написал аноним, кратко пересказавший от лица Афанасия его книги. Наверное, в том же сочинении аноним назвал Лукиана святым и великим. «Псевдо-Афанасий называет его святым и великим, аскетом и мучеником» (А. И. Сагарда). По мнению автора статьи «Афанасий Великий», опубликованной в «Православной энциклопедии», «Синопсис» был написан в начале V веке. Профессор Н. И. Сагарда считает, что «около X века».

Как можно догадаться, Лукиан неприятен Карташёву по идеологическим соображениям, не смотря на дифирамбы ему: святой, мученик, талантливый профессор. Он решил, что Лукиан вынуждено покорился авторитету церковной власти. Тем, кто считает раскаяние Лукиана искренним, Карташёв предложил вспомнить, что тот взрастил «целое поколение верных ему учеников — создателей великой ереси».

Карташёв, назвав учеников Лукиана создателями великой ереси, переложил ответственность с больной головы на здоровую: создателями великой ереси были учителя карташёва — Савеллий, Осий Кордовский и Афанасий Великий.

Доказательство А. Гарнака, что Лукиан был Арием до Ария, — свидетельство афанаситов (Александра и Епифания) и ариан (Ария и Филосторгия), называвших Лукиана учителем ариан.

«Гарнак находит, что и приведённых скудных данных совершенно достаточно для того, чтобы с полною уверенностью считать Лукиана „Арием до Ария“ и отнести на его счёт решительно все особенности арианской системы» (Д. А. Лебедев).

Александр, современник событий, отразил реальное положение дел: Лукиан — «еретик». С ним согласен Епифаний, лично знавший лукианиста Златоуста, «главу святотатцев и демона». У Александра и Епифания не было причины лгать: как было, так и сказали.

Нынешние афанаситы, объявив Лукиана своим учителем, выдают желаемое за действительное. У них есть причина солгать: якобы Арий придумал новое учение, а их учение якобы апостольское.

«Все приведённые соображения позволяют, на наш взгляд, полностью отрицать связь арианства как еретического движения с личностью святого Лукиана» (А. И. Сидоров).

Все приведённые соображения позволяют, на мой взгляд, с полным правом утверждать, что Лукиан был учителем ариан.

Нынешние афанаситы, фанатично доказывающие православие Лукиана, перетолковывая очевидные факты, сами того не замечая, роют себе идеологическую могилу. Их страстное желание записать Лукиана в свою партию, — это косвенное доказательство того, что их учителя аналогичным образом записали в свою партию других учителей ариан — всех известных богословов, живших во II—III веках.

21

Император Галерий, зять Диоклетиана, казнил Анфима Никомидийского и Петра Александрийского. Христиане — спрятались, разбежались кто куда. Галерий приказал найти руководителя Антиохийской школы Лукиана. Кто предал Лукиана? «Тогда один священник, живший в Антиохии, по имени Панкратий, — последователь ереси Савеллия, — сказал посланным от царя, где пребывает Лукиан. Панкратий уже давно завидовал доброй славе Лукиана и, как Иуда, предал на смерть невинного» (Димитрий Ростовский).

Лукиан умер, не выдержав пыток. Его тело, утяжелённое камнями, бросили в море. Он явился во сне к своему ученику Гликерию и сказал, где найти его тело.

Сон, который увидел Гликерий, оказался пророческим: Гликерий нашёл тело своего учителя именно в том месте, на которое тот указал — у селения Дрепану, расположенного рядом с Никомидией, в устье Никомидийского залива.

В 326 году святая Елена (мать императора Константина) выстроила храм над гробом Лукиана, — при жизни людей, знавших Лукиана. Неожиданное решение поехать в Иерусалим, — странное для пожилой восьмидесятилетней женщины, — Елена объяснила «наставлением во сне» (Сократ, 1: 17). Результатом поездки стало строительство церкви на месте найденного ею гроба Иисуса Христа.

Почему Елена начала поддерживать ариан? Константин убил своего сына Криспа, — любимого внука Елены; убил мужа своей сестры — Лициния; убил сына своей сестры — Лициниана. Он покаялся епископу Осию Кордовскому, и тот сказал, что Бог простил его. Константин репрессировал Евсевия Никомидийского — врага Осия. Что Елена стала думать об афанаситах? Она начала сочувствовать арианам.

«Город Дрепанод, где находился гроб Лукиана, императрица избрала своим городом, и он переименован был в Еленополь. При освящении его, осенью 327 года, культ арианского учителя сделался центром всего празднества» (М. Э. Поснов).

Карташёв оболгал ариан, дав понять, что они выдали неизвестного утопленника за мученика Лукиана.

Карташёв отождествил селение Дрепану, рядом с которым нашли тело Лукиана, с сицилийским городом Trapani. И объявил этот город — родиной Елены. От города Никомидия, где умер Лукиан, до острова Сицилия больше 1000 километров по прямой. Дельфин или течение не могли перенести тело Лукиана на такое расстояние.

«Исключительная случайность обострила у Елены её поклонение имени Лукиана. Родилась она в западной Сицилии в городке Дрепана — в нынешнем Тrapanі. Став царицей, она построила маленький дворец на своей родине. И вот случилось так, что там к берегу моря волны прибили тело мученика, признанного за тело Лукиана, хотя тело мученически казнённого Лукиана брошено было в Мраморное море около берегов Никомидии. Святая Елена построила в Дрепане близ дворца христианскую церковь памяти Лукиана» (А. В. Карташёв).

Селение Дрепану находилось не на Сицилии, а в устье Никомидийского залива.

«Сообщает он также (Филосторгий. — С. Ш.), что Елена, мать императора Константина, в устье Никомидийского залива основала город и назвала его Еленополис. А место сие особенно привлекло её тем, что к нему дельфин принёс тело мученика Лукиана после его мученической смерти» (Фотий, 2: 12). А расположенное в устье Никомидийского залива «место сие», к которому дельфин принёс тело Лукиана, называлось «селение Дрепану» (Сократ, 1: 17). Современники византийского писателя Прокопия Кесарийского (ум. 565) считали город Еленополис родиной Елены: «Говорят, что Елена была отсюда родом, и вначале это был ничтожный поселок» («О постройках», 5: 2, 1).

Со слов Спасского, император Константин вновь отстроил город, в котором сохранялись останки Лукиана, и незадолго до своей смерти молился в церкви, поставленной на мощах мученика.

Восхваление мученика Лукиана, прямого учителя ариан, покровительство императрицы святой Елены, — афанаситам показалось чрезмерным, и вынудило их перейти к ответным действиям. Они решил, что знаменем афанаситов будет мученик Пётр с такими чудесами, по сравнению с которыми чудеса мученика Лукиана померкнут!

Лукиан якобы становился невидимым, явился во сне к своему ученику Гликерию, дельфин принёс его мёртвое тело.

А Пётр родился подобно Иоанну Крестителю: его мама была бесплодной. Апостолы Пётр и Павел сообщили ей о рождении сына. Пётр изгонял демонов, которых никто не мог изгнать, загородил уста савеллианам, возвращал слепым зрение, стал епископом по протекции Бога, Который сказал епископу Феоне, находящемуся при смерти, «вручить сад Петру». Наконец, Пётр общался наяву с Иисусом, и тот сказал ему, что ненавидит Ария («Похвальное слово Петру»).

Мать Петра не была бесплодной, не общалась с апостолами. Пётр не загораживал уста савеллианам, не изгонял демонов. Бог не говорил Феоне вручить сад Петру. Иисус Христос не проклинал Ария.

Пётр прекрасно знал, чему учил Лукиан в Антиохийской школе. Возможно, именно он отправил Ария к Лукиану для завершения образования. Афанаситы вынуждено записали своего врага Петра в свои святые: у ариан не должно быть преемственности. Их раздражал рассказ ариан, как они нашли тело Лукиана, подразумевающий чудо. Они сделали Петра чудотворцем в противовес этому рассказу. Своими лживыми чудесами они доказывали, что их учение апостольское.

Император

1

В 284 году командир дворцовых войск Диокл получил власть над всем римским миром после того, как префект претории Апр, решив захватить власть, убил своего зятя, молодого императора Нумериана. Диокл поклялся перед солдатами, что не знал о смерти Нумериана, и зарубил стоявшего рядом Апра. Позже Диокл сказал своим друзьям: «Наконец-то я убил назначенного роком кабана!» (Вописк). Ему в молодости было предсказано, что он станет императором после того, как убьёт кабана. С тех пор он убивал кабанов на охоте, но императорская власть каждый раз доставалась другим. Диокл, став императором, изменил своё имя на римский манер — Диоклетиан.

Уже древние историки достоверно не знали происхождение Диоклетиана. Одни говорили, что он был «сыном простого писца» (Евтропий, 9: 19), другие — «вольноотпущенником сенатора Анулина» (Аврелий Виктор). То есть Римскую империю возглавил человек незнатного происхождения.

Диоклетиан разделил империю на две части: Запад и Восток. В каждой части империи правил свой император (август), который сам назначал себе наследника (цезаря) и выделял ему территорию из своей части империи. Диоклетиан взял себе в соправители своего полководца Максимиана, отдав ему Запад, а себе взял Восток с резиденцией в городе Никомидия, который находился на восточном побережье Мраморного моря. Резиденцией Максимиана стал город Медиолан — современный Милан. Цезарями были назначены Констанций Хлор и Галерий.

Цель административной реформы — процветание империи. Диоклетиан был уверен в том, что такая реформа единственно верная в создавшемся положении.

Терзаемая врагами внешними, подтачиваемая врагами внутренними, империя разваливалась. Максимиан усмирил восставшую Галлию. Констанций Хлор вернул Риму Британию. Диоклетиан — Египет. Галерий успешно закончил войну с персами.

Диоклетиан решил укрепить государсвеную власть родственными союзами: женил Галерия на своей дочери Валерии, а Констанция — на Феодоре, падчерице Максимиана. Констанцию пришлось развестись с Еленой, от которой у него был сын Константин.

Император Диоклетиан сделал цезаря Галерия своим родственником, женив его на своей дочери Валерии, а цезаря Констанция родственником императора Максимиана, женив его на Феодоре, падчерице этого императора, ошибочно решив, что семейный союз укрепит государство: он сам был свидетелем, как Апр убил своего зятя императора Нумериана. Констанцию пришлось развестись с Еленой, от которой у него был сын Константин. Когда Диоклетиан стал частным лицом, новые родственники, борясь за верховную власть, устроили гражданскую войну, в результате которой Диоклетиан окончил жизнь самоубийством, а его жену и дочь казнили.

По мнению римского писателя Лактанция (Lactantius), робость Диоклетиана стала причиной разделения империи на четыре части. То есть он решил, что один не справится с управлением огромной страной. Разделение империи стало причиной экономического упадка: возросли налоги на содержание четырёх армий, четырёх императорских дворцов и четырёх правительств. Каждый из соправителей стремился «иметь значительно больше воинов, чем было у прежних принцепсов, руководивших государством в одиночку». Число взимающих превысило число дающих. «Колоны, разорённые непомерными повинностями, забрасывали поля, и хозяйства превращались в леса». Смыслом работы чиновников стало изобретение новых штрафов.

Правила почитания Диоклетиана, придуманные им самим, напоминали божественные: он требовал «называть себя господином, поклоняться себе и обращаться к себе как к богу» (Аврелий Виктор). Наверное, согласно своему представлению о внешнем виде Бога, он носил одежды, сотканные из золота, употреблял для ног пурпур, шёлк и драгоценные камни. Причина его самомнения, как считает Аврелий Виктор, заключалась в том, что он был вольноотпущенником: «Когда люди самого низкого происхождения достигнут некоторой высоты, они не знают меры в чванстве и высокомерии».

Историк Лактанций, лично знавший Диоклетиана, назвал ещё одну его плохую черту. Он присваивал себе чужую собственность — хорошие здания или крепкие хозяйства. А владельцев — убивал, «как будто нельзя было ограбить иным способом, без кровопролития».

По мнению историка Вописка, Диоклетиан «был замечательным человеком, умным, любившим государство, любившим своих подчинённых, умевший выполнять всё то, чего требовали обстоятельства того времени. Он был всегда преисполнен высоких замыслов».

2

В 305 году Диоклетиан и Максимиан сложили с себя полномочия императоров. По мнению римского историка Евтропия, Диоклетиан стал частным лицом по своей собственной воле. По мнению римского писателя Лактанция, его принудил зять Галерий. Максимиан сложил полномочия императора под давлением Диоклетиана.

Диоклетиан сделал «то, чего никогда не было от сотворения людей, добровольно ушёл в частную жизнь. Был причислен к Богам» (Евтропий, 9: 28). Галерий сказал Диоклетиану, «что тот уже стар… не способен к управлению государством и что ему нужно отдохнуть от трудов… Услышав это, ослабленный болезнью старик… со слезами ответил: „Пусть будет так“» (Лактанций, 18: 1—7).

Римский историк Аврелий Виктор считает, что нет однозначного ответа, почему Диоклетиан оставил власть: «И хотя люди судят об этом по-разному, и правду нам узнать невозможно, нам всё же кажется, что его возвращение к частной жизни и отказ от честолюбия свидетельствуют о выдающемся характере этого человека».

Торжественная передача власти состоялась одновременно в разных городах — Медиолане и Никомидии (Евтропий, 9: 27) — перед парадным строем солдат и офицеров. В Медиолане Максимиан передал власть Констанцию Хлору. В Никомидии Диоклетиан передал власть Галерию. Их преемниками (цезарями) стали соответственно — Север (полководец Галерия) и Дазу (племянник Галерия, сын сестры).

Со слов Лактанция (19), и старшие офицеры, и лучшие воины, приглашенные от легионов, были уверены в том, что Константин, сын Констанция Хлора, станет цезарем. Когда Диоклетиан объявил цезарем Дазу, все взоры устремились на Константина, который стоял рядом с правителями: неужели он сменил имя? Галерий грубо оттолкнул его и вывел вперед своего племянника Дазу.

Обойдённым оказался не только Константин, но и Максенций, сын бывшего императора Запада Максимиана. Галерий объяснил своё решение тем, что Максенций не чтит ни своего отца, ни своего тестя (Максенций был женат на дочери Галерия).

Последней помехой на пути Галерия к единоличной власти был Констанций Хлор, который казался ему лёгкой добычей: мягкий, не конфликтный, отягощённый болезнью. Он планировал сместить его, если тот не умрёт. «Что он сможет сделать, когда трое (Галерий, Север и Дазу. — С. Ш.) принудят его сложить власть?» (Лактанций, 20). Его должность он хотел отдать своему полководцу Лицинию.

Галерий унизил Констанция Хлора, назначив руками Диоклетиана наследником его власти Севера: он, естественно, хотел видеть цезарем своего любимого сына Константина. Не для Севера он укреплял армию, наполнял казну налогами, начал строительство дворцового комплекса в своей столице Августа Тревиров — современном Трире. Только Константин будет надёжным защитником детей Констанция Хлора: у него было несколько детей от второго брака.

Даже в страшном сне Констанцию Хлору не могло присниться, что его сыновей от второго брака убьёт его внук — Констанций II, сын Константина. Он якобы исполнил предсмертную просьбу отца, заподозривших единокровных братьев в том, что те его отравили.

Констанций Хлор написал Галерию письмо, в котором, ссылаясь на своё плохое здоровье, попросил отпустить к нему сына. Константин жил в Никомидии при дворе Галерия. Он не в первый раз просил отпустить сына. Галерий не отпускал: сын был заложником лояльности отца. Галерий не хотел видеть Константина соправителем. Если он соединится с отцом, тот обязательно сделает его соправителем.

Как я предполагаю, курьер привёз ещё одно письмо, адресованное лично Константину, в котором ему было сказано приехать независимо от решения Галерия. Диоклетиан и Максимиан — благодетели Констанция — ушли в отставку. Галерий был для Констанция посторонним человеком — пастухом: в молодости он пас рогатый скот. Дружба закончилась: началась волчья схватка за единоличную власть.

На этот раз Галерий не смог открыто отказать: все сразу поймут, что он хочет уничтожить Константина. Нет другого правдоподобного объяснения, почему он не разрешает сыну проститься с умирающим отцом. Его тайное желание станет явным.

Галерий сказал Константину прийти к нему на следующий день. Он решил отправить его к Северу, который задержит его. Галерий специально проспал до обеда, наслаждаясь томлением Константина, и, наконец, распорядился позвать его. Ему сказали, что тот уехал рано утром. Попытка догнать его не удалась: предвидя погоню, он убивал сменных лошадей на почтовых станциях.

Констанций привлёк сына к управлению государством и вскоре умер. После его смерти императором Запада должен был стать Север. Константин рассчитывал получить титул цезаря (Зосим, 2: 9). Армия провозгласила его императором. Он прислал Галерию своё изображение, увенчанное лавром. Сначала Галерий хотел отказать Константину — объявить его узурпатором, но, боясь мощи его армии, назначил цезарем, а Севера — императором (Лактанций, 24).

Максенций, сын ушедшего в отставку императора Максимиана, позавидовал успеху Константина. Он не хуже Константина. В его жилах течёт благородная кровь. А Константин — «сын шлюхи» (Зосим, 2: 9). Максенций достоин лучшего будущего! Он — законный наследник престола. Галерий украл у него власть, не назначив цезарем.

Максенций захватил власть в Риме с помощью преторианцев, воспользовавшись недовольством горожан тем, что Галерий собирается взыскать с них деньги, потраченные на строительство терм.

Галерий приказал Северу подавить мятеж. Войско Севера состояло из командиров и солдат, которые ещё недавно преданно служили отцу Максенция. Максенций, решив переманить их на свою сторону, предложил отцу вернуться во власть: послал ему порфиру и вторично объявил императором. Тот согласился. Войско Севера, придя к стенам Рима, перешло на сторону мятежников. Север окончил жизнь самоубийством.

Максимиан, понимая, что Галерий отомстит за Севера, решил привлечь на свою сторону Константина. Он приехал к нему с юной дочерью Фаустой. Назвав себя другом, боевым товарищем Констанция Хлора, о безвременной кончине которого он горько сожалел, Максимиан высказал мысль, что неприлично сыну, наследнику громкой славы отца, быть каким-то цезарем. Его сын Максенций — уже император! Максимиан женил Константина на Фаусте и провозгласил его императором.

Ради императорского титула Константину пришлось развестись со своей любимой женой Минервиной, — якобы сожительницей, как уничижительно назвал её Аврелий Виктор, оправдывая некрасивый поступок Константина, — от которой у него был сын Крисп.

Час расплаты за Севера наступил: Галерий выступил в поход на Рим. Отважная решимость «узурпатора» Максенция сражаться, хорошо укреплённый город, мятеж в войсках, — заставили Галерия поспешно, позорно вернуться в свои провинции.

Максимиан решил отстранить от власти своего юного и неопытного сына Максенция — после неудачного похода Галерия. Собрав войско и народ, он долго говорил о беспорядках в государстве, а потом, указав на сына, назвал его виновником всех бедствий и сорвал с него пурпурный плащ. Пораженный, напуганный Максенций, очевидно, ещё помнящий, как папа ставил его в угол, драл за ухо, бросился с трибуны к солдатам, которые ответили на выходку престарелого императора гневными криками. Максенций мягко наказал отца: выгнал из Рима. Тому пришлось уехать к своему зятю Константину.

После гибели Севера законным императором Запада должен был стать Константин. Галерий, посоветовавшись с Диоклетианом, назначил законным императором Запада своего полководца Лициния.

Лициний обратил на себя внимание Галерия, отличившись на войне против персидского царя Нарсеса. «Понравился тогда ему Лициний за энергичные дела свои и поступки» (Евтропий, 10: 3).

Максимиан, лишённый реальной власти, решил прожить остатки дней у своей дочери, которая была женой Константина. Желая единственного, — воспитывать внуков, стать любимым дедушкой, — он вдруг обнаружил, что Константин император глупый, что он, Максимиан, управлял бы Галлией и Британией гораздо лучше!

Воспользовавшись тем, что Константин воевал с франками, он распустил слух о его гибели, объявил себя императором, заручился поддержкой некоторых военных, осыпав их деньгами. Константин, быстро подавив мятеж, не наказал тестя: всё-таки тот был папой любимой жены, другом, боевым товарищем отца, Констанция Хлора.

Расценив прощение, как ещё одно доказательство того, что Константин глупый, Максимиан уговорил свою дочь Фаусту погубить мужа, пообещав ей найти другого мужа, более достойного. Она послушно согласилась оставить дверь спальни открытой, уменьшить стражу и, естественно, сразу рассказала обо всём Константину.

Константин решил поймать тестя на месте преступления: заменил себя в спальне евнухом. Максимин, не разглядев спящего в темноте, убил евнуха кинжалом. Посчитав опасным для своей жизни прощать тестя ещё один раз, Константин казнил его.

Максенций, узнав о казни своего отца, обвинил Константина в неспровоцированном убийстве, и объявил ему войну. Тот, приняв вызов, захватил его несколько городов. Генеральное сражение состоялось у стен Рима — около Мульвийского моста через Тибр.

Сначала Максенций не участвовал в сражении: оракул предсказал ему гибель, если он выйдет за ворота города. Решив узнать победителя, он приказал «посмотреть в книги Сивилл. В них обнаружилось, что в тот день должен погибнуть враг римлян» (Лактанций, 44). Максенций не считал себя врагом Рима. Он вышел за стены города и погиб, когда его армия обратилась в бегство, — утонул в Тибре.

3

Все древние христианские авторы, рассказавшие о битве у Мульвийского моста, единогласно утверждают, что Константин одолел Максенция с помощью Иисуса Христа. Очевидно, помощь Иисуса Христа была: Константин запечатлел это удивительное мистическое событие на монетах, дошедших до наших дней.

Накануне сражения Константин увидел во сне «знак Бог», состоявший из совмещённых букв «Х» и «Р», которые есть в слове «Христос» — «ΧΡΙΣΤOΣ». Совмещение букв напоминало упрощённую звёздочку — *, вертикальная линия которой вверху закруглялась. Иисус Христос пообещал Константину победу, если тот вооружится этим знаком. Потрясённый видением Константин изобразил на щитах «знак Бога», — и его армия одержала сокрушительную победу.

По моей версии, со временем общение Константина с Иисусом Христом обросло небылицами, главная цель которых — легализация креста: этот символ был навязан Римским папой Востоку руками светской власти. Афанаситы заменили совмещённые буквы «Х» и «Р», которые увидел Константин, «животворящим крестом». Как я думаю, противное Богу загадочное «начертание зверя», упомянутое в «Апокалипсисе», — это латино-византийский крест.

Некий римский император приказал всем своим подданным носить «начертание зверя» — «малым и великим, богатым и нищим, свободным и рабам». Тем, кто отвергал «начертание зверя», он запретил «покупать и продавать» (Апок. 13: 16—17).

Историкам известен император, запретивший оппонентам Римского папы, «покупать и продавать». Его указ увековечен в «Кодексе Феодосия», своде законов империи, составленном юристами императора Феодосия II. Феодосий Великий (ум. 395) лишил ариан «права завещаний и получений наследств», конфисковывал «дома, если в них происходили еретические собрания» (А. В. Карташёв).

Иоанн Златоуст был современником Феодосия Великого. Нынешние афанаситы считают, что древние афанаситы оклеветали Златоуста, объявив его арианином. По моему мнению, они сказали правду в глаза. Феодосий сослал Златоуста на остров Патмос, где тот и написал «Апокалипсис».

Первым по времени автором, сообщившим о помощи Иисуса Христа Константину, был Лактанций. Важное примечание: в тексте Лактанция нет слова «крест» (44: 5).

«И было Константину откровение во сне, что ему надлежит изобразить на щитах небесный знак Бога, и тогда лишь вступать в битву. Он исполнил всё, как было приказано, изобразив на щитах (символ) Христа буквой, загнутой вверху и пересечённой (буквой) Х».

Евсевий, следующий по времени автор, — по моей версии, редактор его книги, — назвал совмещённые буквы «Х» и «Р» — «крестом» (Ж. К. 1: 31). То есть легализация «начертания зверя» началась. Согласно Лактанцию, Константин увидел «знак Бога» во сне. Евсевий утверждает — наяву. Причём, не только он один увидел «сотканный из света крест», но и вся армия. А ещё они увидели надпись: «С ним побеждай!». Всю армию вдруг якобы объял ужас. Никто не знал, что и подумать! Иисус Христос растолковал Константину значение креста и надписи, явившись ему во сне (Ж. К. 1: 28, 29).

Важное примечание: Евсевий узнал эти интригующие подробности от Константина, который заверил свои слова клятвой.

Евсевий познакомился с Константином после 323 года, когда тот стал единоличным правителем империи, — то есть, как минимум, через десять лет после видения. Десятилетнее молчание Константина о помощи Иисуса Христа, на мой взгляд, неправдоподобное. Он стал печатать монеты с изображением этого события. Его невольно попросили бы объяснить. Он должен был ещё кому-нибудь рассказать эти подробности, — например, Осию Кордовскому, своему советнику по христианским делам, а тот сразу раструбил бы на всю империю. Он обязательно раструбил бы: это событие восхваляло христиан до небес, доказывало реальное существование Христа. Эти подробности стали бы известны всем христианам и в первую очередь — Евсевию: он был знаменитым христианским писателем, историком. У него не стало бы причины изумляться, а Константину — клясться. Следовательно, все эти подробности — вымысел позднего редактора книги Евсевия. Редактор подозревал, что ему не поверят: эти подробности он озвучил впервые, никто, кроме него, не знал о них. Не желая быть заподозренным во лжи, он придумал клятву императора.

Другое моё доказательство, что рассказ о явлении креста Константину вставлен в книгу Евсевия, основано на молчании об этом знаковом событии Кирилла Иерусалимского (ум. 386) в его рассказе о явлении креста в Иерусалиме.

Кирилл сообщил императору Констанцию (Константию), что при его отце, Константине Великом, был найден земной крест, на котором распяли Иисуса Христа. А при правлении Констанция Бог показал в Иерусалиме небесный крест из света составленный. Земной крест был для Кирилла предвестником небесного.

Нелогичное молчание Кирилла нельзя объяснить не знанием сочинения Евсевия. Это событие — краеугольный камень идеологии афанаситов. Например, историк Феофан (ум. 818) рассказал о трёх подобных случаях: животворящие кресты на небе увидели Константин перед битвой с Максенцием, Кирилл — в Иерусалиме и Констанций, который был в то время, наверное, в Константинополе. «Такое же точно знамение (какое увидел Кирилл. — С. Ш.) и в тот же самый день явилось и Констанцию» (Феофан). Молчание Кирилла о явлении небесного креста Константину можно объяснить только тем, что в его время в книге Евсевия этого рассказа ещё не было.

Я думаю, письмо Кирилла к Констанцию сочинили в V веке: реальный Кирилл не стал бы лгать императору. Он не мог сообщить ему о выдуманных событиях — не было ни земного креста, ни небесного.

Находка в 326 году креста Еленой, матерью императора Константина, — это вымысел афанаситов. Евсевий, первый по времени автор, рассказавший о поездке Елены в Иерусалим, не сообщил, что она нашла крест (Ж. К. 3: 42). Крест не указан в «Бордосском Путнике», путеводителе по Святой земле, который в 333 году составил паломник из города Бордо, посетивший Иерусалим.

Теоретически афанаситы могли приписать Кириллу своё сочинение о явлении креста в Иерусалиме: они приписали ему сочинение «Слово на Сретение Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа». Праздник Сретения установлен в VI веке. Кирилл умер в IV.

В «Прологе», славянском сборнике кратких житий святых, это сочинение приписано Кириллу Константинопольскому (Цареградскому), а в греческих книгах — Кириллу Иерусалимскому. «Но до взятия Цареграда не было в оном» городе епископа с таким именем. Иерусалимскому Кириллу это сочинение не принадлежит «потому, что праздник Сретения установлен в шестом столетии по Рождестве Христове».

Если «крест» у Евсевия означает совмещённые буквы «Х» и «Р», то у историка Феофана это уже полноценный животворящий крест, — разумеется, православный: Феофан был православным. То есть легализация «начертания зверя» успешно завершилась.

Накануне сражения с тираном Максенцием Константин увидел устроенный из света «честный крест». Согласно Лактанцию, Максенций сам приказал разрушить за собой мост: «Мост за его спиной разрушают» (44: 9). По Феофану, мост разрушился «божественной силой»! Освобождённые от тирании римляне восхваляли Господа и Его «животворящий крест» целых семь дней (Феофан).

Если сейчас какой-нибудь христианин скажет, что христиане не почитают кресты и не желают иметь с ними дело, на него посмотрят с недоумением. А раннехристианский апологет Минуций Феликс (ум. 210) сказал это язычникам: «Мы не почитаем крестов и не желаем их» («Октавий», 29). Если бы в его время христиане почитали кресты, как почитают сейчас, он, очевидно, никогда бы такого не сказал.

Язычники обвинили христиан в том, что «они почитают преступного человека и его крест». Минуций Феликс ответил им, что христиане почитают крест не больше, чем сами язычники: кресты являются «составной частью» (опорной конструкцией) их деревянных божеств, военных знамён и знаков. Обвинять христиан в почитании креста — равносильно упрекать моряков, что мачта и рея напоминают крест. То есть ранние христиане не использовали кресты в богослужениях.

Крест стал важным символом афанаситов. С помощью креста они доказывали, что их учение апостольское.

Когда арианский император Констанций стал угнетать афанаситов, «тогда, в посрамление злочестивых еретиков… и утверждения православных, во святом граде Иерусалиме явилось дивное знамение: во дни святой Пятидесятницы, 7 мая, в третьем часу на небе явилось изображение честного креста Господня, сиявшее неизречённым светом. Хулители Божества Христова исполнились стыда» и поняли, что вера афанаситов была не «от человеческой мудрости». Их вера якобы «утверждена откровением Святого Духа» и доказана «небесными знамениями и чудесами» (Димитрий Ростовский).

Какой был ответ ариан, уставших слушать эти небылицы? Их ответ был предсказуемым. По моей версии, они сказали афанаситам, что те ввели противное Богу «начертание зверя».

У царства зверя, установленного на земле руками Римских пап, должен быть яркий заметный символ, соответствующий его громким непотребным делам, — инквизиции, мракобесию, лжечудотворству, уничтожению и фальсификации книг. По моему мнению, таким символом стал крест. Если моё предположение о навязывании креста верно, тогда кресты появились на шпилях церквей после IV века.

4

Со слов Евсевия, Константин сразу после победы над Максенцием решил стать христианином и стал готовиться к таинству крещения: с увлечением изучал «Библию», принимал активное живое участие в делах Церкви. Подготовка к таинству крещения продолжалась у него двадцать пять лет! Он крестился на смертном одре.

Нынешние издатели книги Евсевия верят ему, что Константин решил стать христианином после победы над Максенцием. Если бы он не был оглашенным, ему, дескать, согласно традиции, не разрешили бы читать «Библию» и бывать на богослужениях.

Константину никто не посмел бы запретить! Наоборот: епископы посчитали бы за честь удовлетворить его любопытство. Не желая осрамить себя, они дали бы ему самые богатые книги и устроили бы самое пышное богослужение! Понравиться императору, — означает, прекращение гонений на Церковь, начатое Диоклетианом, и получение привилегий, которые были у служителей языческих культов. Получить привилегии была самой заветной мечтой епископов: они даже мечтать не могли обратить в свою веру Константина, — самого высокопоставленного язычника, главу всего жреческого сословия.

По моему мнению, не было никакой причины, которая зародила бы у Константина даже смутное желание стать христианином после победы над Максенцием. Он считал, что ему помог бог Аполлон.

При штабе армии Константина был штатный жрец — гаруспик, некий аналог нынешнего капеллана. Константин в первую очередь обратился к нему за разъяснением. Тот истолковал «знак Бога», напоминающий упрощённую звёздочку, в пользу бога Аполлона, которого язычники отождествляли с солнцем. Позже христиане обратили внимание, что вертикальная линия звёздочки закруглена, как у буквы «Р». И стали толковать «знак Бога» в пользу Иисуса Христа.

Упоминание в тексте Лактанция имени Христа не означает, что Константин понял, с кем общался: Константин изобразил «на щитах (символ) Христа буквой, загнутой вверху и пересечённой (буквой) Х». Как я думаю, это толкование Лактанция.

За несколько лет до битвы у Мульвийского моста бог Аполлон помог Константину разгромить бриттов и франков. Он почтил его храм такими богатыми дарами, «о каких не знала вся древность. По словам панегириста, приветствовавшего его тогда торжественной речью, сам бог явился ему в храме и увенчал его короной, усыпанной лаврами» (А. А. Спасский). Если несколько лет назад ему помог бог Аполлон, значит, очевидно, помог и в этот раз.

В Риме сохранилась грандиозная Триумфальная арка Константина, посвящённая победе Константина над Максенцием, строительство которой длилось три года и завершилось в 315 году. На её стенах запечатлены важные моменты сражения, триумф, трофеи и римские боги — Аполлон, Геркулес, Виктория, Диана, показано жертвоприношение Марсу. Христианской символики нет. Помощь Иисуса Христа, по мнению нынешних христианских историков, Константин зашифровал в надписи, разъясняющей причину строительства арки:

«Сенат и римский народ посвятил эту арку императору цезарю Флавию Константину великому благочестивому счастливому августу, ибо божественным вдохновением и величием духа со своим войском он силой справедливого оружия отомстил за республику в сражении против тирана и его приспешников».

Дескать, Константин, вдохновлённый Христом, одержал победу над тираном и его приспешниками. Не надо выдавать желаемое за действительное. Константин подразумевал бога Аполлона, чьё изображение он поместил на арку. Константин, вдохновлённый богом Аполлоном, одержал победу над тираном и его приспешниками!

В 321 году Константин особым распоряжением узаконил «празднование dies solis — дня солнца» (А. А. Спасский). Язычники отождествляли Аполлона с солнцем.

В 325 году Константин установил в христианской Церкви единомыслие: заставил ариан, угрожая ссылкой, подписать Символ веры афанаситов. А в следующем году, обустраивая город Византий (Константинополь), пышно почтил языческих богов.

«Император особенно роскошно украсил ипподром». Он установил на ипподроме «треножник Аполлона Дельфийского, с очень достоверным изображением бога». А также построил два прекрасных языческих храма. «В них были поставлены статуи — в одном — матери богов Реи, в другом — статуя Судьбы Рима» (Зосим, 2: 31).

Информация Сократа (1: 16) о благоустройстве новой столицы сильно напоминает сообщение Зосима, но с другим знаком. Два великолепных языческих храма, построенных Константином, — у Сократа это две великолепных христианских церкви, построенных Константином. Благоговейная похвала Аполлону Дельфийскому, оказанная Константином, — у Сократа это публичное унижение Аполлона Дельфийского, идольского изваяния, устроенное Константином!

В 326 году Константин убил своего сына Криспа, а потом — свою жену Фаусту. Осознав весь ужас своего преступления, он решил покаяться. Если бы он был оглашенным, как утверждает Евсевий, он обратился бы к епископам. А он попросил жрецов очистить его от пролитой крови! Те честно ответили, «что не знают такого вида очищения, который мог бы освободить от таких безбожных преступлений». Тогда Константин обратился к христианину, некому египтянину, пришедшему из Испании в Рим. Тот сказал, что очистит его. Константин, поверив ему, отказался от своей наследственной религии и «принял ту, которую ему предложил египтянин» (Зосим, 2: 29).

В это время советником Константина по христианским делам был Осий Кордовский, епископ из Испании. Возможно, это он, отличающийся от прочих людей только епископским облачением, самонадеянно пообещал Константину очистить его от грехов.

Созомен (1: 5), живший через сто лет после этих событий, не верит языческим историкам: «Не безызвестно мне и то, что говорят язычники, будто Константин, умертвив некоторых из ближайших родственников, раскаялся и, с целью получить очищение, начал сноситься с философом Сопатром, который в то время был начальником Плотиновой школы. Когда же Сопатр отвечал, что для таких грехов очищение не существует; то царь этим отказом будто бы приведён был в уныние и обратился к епископам, которые покаянием и крещением обещались очистить его от всякого греха. Мне кажется, что это выдумано людьми, старающимися поносить христианскую веру».

«Знак Бога» на монетах Константина, выпущенных до 323 года, обычно представлял собой три пересекающихся между собой в одной точке линии — *. На некоторых монетах вертикальная линия имела вверху утолщение. То есть на ранних монетах не было знака, который можно было надёжно отождествить с именем Христа.

«Новейшие исследования монет, в значительном количестве сохранившимися от Константина, прочно установили тот факт, что до 323 г., — года решительной борьбы с Лицинием, — эмблемы с ясно выраженным христианским значением, вроде той, какую видел Евсевий, на них не встречается» (А. А. Спасский).

Отсутствие на этих монетах монограммы Христа историки объясняют не желанием Константина обидеть язычников. Он якобы специально изобразил эту монограмму нейтральной, предоставив своим подданным право толковать её в любую сторону.

Если бы Константин действительно понимал, кем был Иисус Христос, как утверждает это, например, Евсевий, он, наверное, не посмел бы изобразить на монетах нейтральный знак.

Как я думаю, Константин сначала не придавал значения букве «Р». Очевидно, эта буква была на рисунке, который он сделал сразу по памяти. Закругление ему казалось лишённым смысла, его собственной досадной ошибкой, мешавшей «знаку Бога» стать полноценной желанной звёздочкой — знаком солнца, знаком Аполлона, которому он поклонялся. Он не мог свериться с оригиналом — попросить Бога ещё один раз показать знак. Разумеется, христиане убеждали его, что этот знак Христа. Он не верил им, понимая их заинтересованность.

Историк Спасский считает, что Константин стал истинным христианином в 323 году после победы над Лицинием. Тот якобы доверился языческим богам, призвав их помочь победить христианского Бога, Которому доверился его соперник Константин.

«Глубокое впечатление произвело на душу Константина это поражение Лициния! Сами языческие боги выходили на борьбу и оказались бессильными! Величие христианства и ничтожество язычества открылось перед ним со всей очевидностью» (А. А. Спасский).

Спасский пересказал Евсевия. А тот солгал, выслуживаясь перед своим новым хозяином: вместе с Евсевием Никомидийским он помогал «равноапостольному» Лицинию победить «тирана» Константина, который, боясь Лициния, притворялся другом христиан!

По моему мнению, Константин стал христианином обычным проверенным способом. Его, потомственного язычника, убедило стать христианином «Евангелие», которое он стал читать, решив самостоятельно разобраться, кем был Христос, — Богом, как утверждал Осий Кордовский, или ангелом, как утверждал Евсевий Никомидийский. Константин «сам начал заниматься чтением божественных Писаний» (Ж. К. 1: 32). А ещё, разумеется, подтолкнуло общение с епископами, нежданно-негаданно ставших его учителями.

Монограмма Иисуса Христа, которую сначала Константин ошибочно принял за символ Аполлона, заставила его впервые посмотреть на христиан под другим углом. Сновидение накануне боя с Максенцием не могло сделать Константина христианином. Оно было мимолётным, единичным событием, делом давно минувших дней и, самое главное, непроверяемым, — возможно, как он мог сам считать, плодом его воспалённого ума, следствием нервного напряжения перед сражением.

5

Ещё один важный момент, который, по мнению христианских и языческих авторов, свидетельствовал о помощи Бога Константину, — его победа меньшими силами: у Максенция было больше пехотинцев и всадников. Древние авторы стали соревноваться, кто больше сократит войск у Константина: чем меньше будет у него войск, тем очевидней будет помощь, оказанная ему Богом! Победителем этого соревнования стал анонимный панегирист: по его мнению, Константин привёл на поле боя 25 тысяч пехотинцев — при условии, что общая численность армии Константина была такой же, как у Максенция.

Константин «перешёл через Альпы едва ли с четвертью своей армии, противопоставив её ста тысячам врагов» (Панегирик IX, 3: 3).

Панегирист мог солгать: он договорился до абсурда в своём стремлении угодить Константину. Наверное, ни один нынешний учёный не верит его сообщению, что полководческий талант Константина был выше таланта Александра Македонского и Юлия Цезаря, но верят его сообщению о маленькой армии Константина.

У Александра Македонского было 40 тысяч солдат. У Константина — 25. Александр разгромил «изнеженных мидийцев и миролюбивых сирийцев», мечтающих стать рабами, вооружённых только стрелами. Константин разгромил прославленных римских легионеров, закалённых тяжёлыми войнами, бившихся до последнего солдата, вооружённых самым передовым оружием. Юлий Цезарь «напал на ничтожных греков», Константин — на «приальпийских жителей». (Очевидно, панегирист считал, что приальпийские жители воевали лучше знаменитых греков). Противником Юлия Цезаря были «мирные жители». Противником Константин — «военный гарнизон».

Панегирист якобы невыносимо страдал от мысли, что Константин подверг себя опасности, пойдя на Рим с маленькими силами. Большую часть армии он якобы оставил для охраны границы. Все отговаривали его идти на Рим — и военачальники, и гаруспики. Но он всё равно пошёл: ему тайно от всех пообещал победу Бог.

Панегирист поставил телегу впереди лошади: Бог пообещал Константину победу, когда тот был у стен Рима. Оставлять большую часть армии для охраны границ тоже не было смысла: несколько лет назад он жестоко разгромил франков и алеманнов. Пленив их вождей, он «отдал их на растерзание диким зверям» (Евтропий, 10: 3).

Согласно Зосиму (2: 15), Константин привёл к стенам Рима 90 тысяч пехоты и 8 тысяч конницы, у Максенция было 170 тысяч пехоты и 18 тысяч конницы.

Этим данным о количестве пехотинцев у Максенция тоже доверять нельзя. Зосим ненавидел Константина. Для него он был отступником, предателем религии предков, сыном «шлюхи». Зосим преуменьшил бы величие победы Константина: или занизил бы число пехотинцев Максенция, или умолчал бы о численном соотношении. Афанаситы были хранителями архива Зосима. Оригинальная рукопись истлела от времени. Афанаситы, переписав рукопись, увеличили почти в два раза войско Максенция.

Обе армии были примерно равны. У Константина было 90 тысяч пехотинцев, у Максенция — около 100. О первой цифре сообщил Зосим, о второй — панегирист.

На мой взгляд, косвенным доказательством примерного равенства является общее сообщение Лактанция: «У Максенция было больше людей» (44: 2). Он не привёл цифр. Перевес в десять тысяч пехотинцев не мог оказать решающего значения на ход сражения. Лактанций невольно унизил бы Константина, если бы указал конкретные цифры. Предположим, у Константина было 90 тысяч пехотинцев. А у Максенция, — например, 94. Но Константин всё равно победил, не смотря на меньшее количество пехотинцев. Это не похвала. Это издевательство над Константином. Ничего не сообщить о соотношении сил было бы тоже несправедливо: Константин победил всё-таки с меньшим количеством пехотинцев. Лактанций обязательно указал бы точную цифру, если бы разница была существенной, как в сражении Лициния и Дазу, — соответственно 30 и 70 тысяч пехотинцев (Лактанций, 45: 7). Численное неравенство их армий делало несерьёзным численное неравенство армий Константина и Максенция. Наверное, это обстоятельство стало другой причиной, почему Лактанций ограничился общими словами об их соотношении сил.

Константин, приняв вызов Максенция, приказал жрецам сообщить результат военной компании. Жрецы дали плохое предсказание. Он приказал повторить волхование. «Результат получился тот же» (А. А. Спасский). Христианские авторы объясняют плохое предсказание не желанием языческих богов помогать Константину. Якобы их отказ заставил его обратился к христианскому Богу. Языческие боги «отказали ему в своём благоволении чрез принесённые им гаруспикам жертвы. Остался один христианский Бог» (М. Э. Поснов).

По моему мнению, жрецы подстраховались: они тоже знали о неудаче Севера и Галерия, которые не смогли взять Рим. Благословить Константина в этой ситуации — равносильно подписать себе смертный приговор: Дазу казнил своих жрецов, когда Лициний разбил его армию. Жрецов не накажут, если Константин возьмёт Рим. Он не вспомнит о них, опьянённый победой! А если не возьмёт, — они «честно» предупреждали.

Константин не был уверен в своей победе над армией Италии. Север и Галерий не смогли взять Рим, неприступную столицу империи. Север — отравился. Галерий позорно вернулся в свои провинции, опасаясь, что его легионы перейдут к Максенцию. Константин тоже мог потерпеть поражение. Может быть, были правы гаруспики и военачальники, не советовавшие ему идти на Рим? Почему он не послушал их? Очевидно, в самый пик сомнений его поддержал Иисус Христос, сказав разместить на щитах свой знак.

6

План Галерия стать единоличным правителем Римской империи разрушился на его глазах, как карточный домик. Мало того, что Константин и Максенций вопреки его воле стали соправителями, так Галерия предал человек, от которого он меньше всего этого ожидал, — племянник Дазу. Гарантом его преданности он считал свой щедрый поступок — подаренная ему должность цезаря. Племянник позавидовал назначению Лициния императором. По его мнению, Галерий должен был назначить императором его: «первым должен быть тот, кто первым принял пурпур» (Лактанций, 32). Он принял пурпур раньше Лициния. Дазу стал пренебрегать распоряжениями Галерия. А потом сообщил ему, что армия провозгласила его императором. Галерий подчинился, не желая воевать с племянником.

Наконец в планы Галерия, как считает Лактанций, вмешался Бог, наказав его за гонения на христиан: Галерий — умер.

Галерий, находясь на смертном одре, поручил Лицинию, как он считал, своему лучшему другу, надёжней которого не найдёшь, свою жену и сына, передав в качестве награды за их безопасную безбедную жизнь свои территории. Не знал он, что отдал сына в руки убийцы: настанет день, когда Лициний казнит его. Дазу, восприняв поступок дяди за грабёж среди белого дня, решил бороться за его наследство. Он захватил все его «земли вплоть до Халкедонского пролива». Лициний смирился с потерей азиатских владений.

Конфликт Лициния с Дазу и конфликт Константина с Максенцием — стали причиной политического союза Лициния и Константина, который они решили скрепить родственным союзом: Константин посватал за Лициния свою сестру Констанцию.

Дазу и Максенций сразу поняли против кого те собираются дружить и тоже заключили политический союз.

Узнав, что Константин разбил войска Максенция, Дазу не стал ждать, когда Константин и Лициний объявят ему войну. Он решил уничтожить их поодиночке — сначала Лициния, потом — Константина. Его ненависть к ним подпитывалась их предательской религиозной политикой. Они были друзьями христиан. Епископ Осий Кордовский был советником Константина; епископ Евсевий Никомидийский — советником Лициния. Жрецы предсказали Дазу убедительную победу над этими предателями. Он поклялся богу Юпитеру уничтожить всех христиан, если станет единоличным правителем!

Накануне своей смерти Галерий издал указ о прекращении гонения на христиан. Он связал свою болезнь с наказанием христианского Бога. Его тело покрылось язвами, которые никто не мог вылечить.

Как я думаю, Дазу считал поступок Галерия суеверием. Его болезнь и гонения на христиан были совпадением. Но он всё рано исполнил приказ Галерия, не посмев ослушаться старшего императора. «Он запретил убивать рабов божьих, приказав лишь увечить их. Следствием этого стало то, что исповедникам вырывали глаза, отрубали руки, калечили ноги, отрезали ноздри и уши» (Лактанций, 36).

Наверное, Дазу решил, что Галерий накануне смерти сошёл с ума. Он вдруг начал гнить заживо и решил задобрить христианского Бога: издал указ о прекращении гонения на христиан. Дазу считал поступок Галерия суеверием. Его неизлечимая болезнь и гонения на христиан были случайным совпадением. Но он всё рано исполнил приказ Галерия, не посмев ослушаться старшего императора. «Он запретил убивать рабов божьих, приказав лишь увечить их. Следствием этого стало то, что исповедникам вырывали глаза, отрубали руки, калечили ноги, отрезали ноздри и уши» (Лактанций, 36).

Пышная свадьба Лициния и Констанции состоялась в Милане. Соправители стали родственниками и поклялись в вечной дружбе!

Дазу вторгся в провинции Лициния, воспользовавшись тем, что тот находился в Италии на своей свадьбе. Осадил и захватил город Византий, переправился через Босфорский пролив и стремительным маршем направился к городу Андрианаполь.

Лициний двинулся навстречу Дазу, надеясь задержать его до подхода своих основных сил, чем с намерением сражаться, да ещё надеяться на победу: Дазу вёл армию в семьдесят тысяч солдат, в то время как Лициний насилу собрал тридцать тысяч.

Ночью накануне сражения Лициний увидел во сне ангела: «пред спящим Лицинием предстал ангел божий» (Лактанций, 46). Ангел сказал ему подняться и помолиться Всевышнему со всей армией. Если он сделает это, то победит. После этих слов Лицинию показалось, как будто он поднялся и встал рядом с ангелом, и тот научил его, как молиться.

Лициний сразу проснулся, приказал привести писца и продиктовал молитву: «Боже всевышний… всю справедливость тебе вверяем, всё благо тебе вверяем, всю империю тебе вверяем. Благодаря тебе мы живем, благодаря тебе существуем в довольстве и счастье. Всевышний, святый боже, услышь наши молитвы…». Молитву размножили многочисленными письмами, раздали трибунам, чтобы они обучили солдат.

К сожалению, писатель Лактанций, источник этой информации, не догадался выяснить, как звали ангела. Если бы он обратился за разъяснением к епископу Евсевию Никомидийскому, тот ответил бы, что святой равноапостольный Лициний Великий общался с Иисусом Христом, — ангелом высшего чина, творением Бога.

Лициний, оценив силу неприятеля, предложил Дазу мир, но тот и слушать не захотел. Он презирал Лициния и считал, что солдаты бросят его, потому что тот был скуп на дары, а Дазу — щедр. Он развязал войну с таким расчётом, чтобы без боя присоединить войско Лициния и двинуться на Константина с удвоенной силой.

Сражение окончилось блестящей победой Лициния.

Лициний, прибыв в Никомидию, столицу Востока империи, воздал хвалу христианскому Богу, с помощью Которого он одержал удивительную победу, разрешил христианам исповедовать свою религию и вернуть собственность — церкви, земли, дома.

Разозлённый Дазу казнил жрецов и прорицателей, которые предсказали ему убедительную победу. А потом тоже издал «совершеннейший и самый полный закон» о свободе для христиан и даже о возвращении им отобранного имущества (Ц. и. 9: 10).

Дазу отступил с остатком войск в Каппадокию. Лициний опять разгромил его. Дазу, не желая сдаваться живым, принял яд.

Два победителя Константин и Лициний поделили власть: Константин стал императором Запада, Лициний — Востока.

7

Согласно Лактанцию, Галерий был инициатором гонения на христиан, которое вошло в историю под именем Диоклетиана.

Мать Галерия, поклонница богов гор, сообщила своему могущественному сыну, что христиане постоянно издеваются над ней: когда она раздаёт жителям своей деревни жертвенные яства, те начинают делано ревностно молиться.

Галерий предложил Диоклетиану уничтожить всех христиан. Император «долго противоборствовал ярости Цезаря» (Лактанций, 11). По мнению Диоклетиана, гонения ничего не дадут, кроме напрасно пролитой крови. Он предложил Галерию выгнать христиан из своего дворца и армии. Хватит с них этого. Такое гонение Галерию показалось смешным, несерьезным!

Диоклетиан предоставил народу высказать своё мнение. Он пригласил на совет значимых, известных людей. Решение совета начать тотальное гонение опять не убедило Диоклетиана. Он предложил «посоветоваться с могущественным богом, послав гаруспика к Аполлону Милетскому». Аполлон ответил, как враг Христа. То есть жрецы озвучили устами Аполлона своё желание уничтожить христиан.

Диоклетиан, запретив Галерию убивать христиан, которые не отрекутся от своего Бога, сам начал убивать их, — после того, как Галерий поджёг дворец и обвинил христиан.

И вдруг Диоклетиан и Галерий — заболели.

Диоклетиан — простудился. «Его охватила хотя и лёгкая, но затяжная болезнь» (Лактанций, 17). А тело Галерия покрылось язвами.

Галерий остановил гонение указом, истолковав болезнь наказанием Бога.

Задача Галерия — процветание империи. Он обязал римлян жить по обычаям предков. Его особенно опечалили христиане, которые отказались от религии предков, отвергли старинные обычаи, сочинили нелепые законы, организовали какие-то странные общества в различных провинциях. Галерий не смог вернуть их на путь истинный. Он лишал их имущества, заключал в тюрьму, казнил — ничего не помогло: они до сих пор упорствуют в своём нечестивом безрассудстве. Галерий — не злодей. Он решил распространить своё милосердие и на этих несчастных, наивных людей.

Галерий дозволяет христианам исповедовать свою религию, собираться на свои сходки без опасений и препятствий — с одним условием: они должны уважать власть и законы. Он дал христианам свободу и надеется, что они попросят своего Бога дать императору здоровья, благополучия, а государству — благоденствия (Ц. и. 8: 17).

Галерий опубликовал указ в апреле 311 г. А в мае того же года умер.

В 313 году Лициний, разгромив Дазу, издал в Никомидии указ о веротерпимости, после которого христиане Востока империи получили свободу и им вернули собственность.

С лёгкой руки древних афанаситов этот указ стал Миланским. Его якобы впервые опубликовали в Милане. Афанаситы, сфальсифицировав свидетельства Лактанция (48) и Евсевия (Ц. и. 10: 5), объявили Константина инициатором Миланского указа.

Автор этой версии — германский историк Отто Зекк (O. Seeck): Миланский указ — это копия указа Лициния для местных властей Никомидии. Указ издан в Никомидии по распоряжению Лициния.

Лициний, рагромив Дазу, прибыл в Никомидию и приказал вифинскому президу вернуть христианам церкви. В заглавии документа, по версии Зеекка, были имена трёх соправителей — Лициния, Константина и Дазу. Лициний не мог лишить Дазу престола без согласия Константина. Вот почему он поставил в указе имя своего врага Дазу.

Афанаситы объявили этот указ Лициния — Миланским эдиктом.

«Согласиться с Зеекком никак нельзя. В обоих источниках — у Евсевия и Лактанция — ясно говорится о пребывании двух августов в Медиолане» (М. Э. Поснов).

Согласно Поснову, Константин и Лициний издали эдикт в Милане. А потом Лициний опубликовал этот эдикт в Никомидии. Доказательство Поснова — книги Евсевия и Лактанция, в которых они сообщили, что соправители издали эдикт в Милане.

Существует несколько рукописей «Истории» Евсевия.

Евсевий сообщил в рукописях (ATERM), что Константин и Лициний издали эдикт в Милане и привёл текст эдикта. А в рукописях (BDΣΛ) этой информации нет — текста эдикта и сообщения, что Константин и Лициний издали эдикт в Милане.

«Всё это собрание документов (Миланский эдикт и пять других указов Константина (Ц. и. 10: 5—7). — С. Ш.) … имеется только в некоторых рукописях (ATERM) „Истории“ Евсевия, в других (BDΣΛ) его нет» (А. И. Бриллиантов).

По мнению афанаситов, единственных хранителей архива Евсевия, в разночтениях виноват сам Евсевий: он издал несколько вариантов своей «Истории».

В разночтениях виноваты афанаситы: они отредактировали несколько рукописей Евсевия — внесли Миланский эдикт и пять других указов Константина, а в другие рукописи внести не успели. Первые рукописи получили название ATERM. Вторые — BDΣΛ.

Если бы Миланский эдикт действительно существовал, он вошёл бы в свод законов империи, составленный в 438 году юристами императора Феодосия II. А его там нет.

«Миланский эдикт» — это местный указ Лициния вифинскому президу вернуть христианам церкви. Первоисточник — Лактанций: он жил в то время в Никомидии. Константин не имеет к этому указу никакого отношения. Редактор внёс указ Лициния в книгу Евсевия, добавив, что этот указ был опубликован якобы впервые в Милане.

Согласно Зеекку, «Константин не издал никакого общего закона в пользу христиан; был лишь издан эдикт Галерием в 311 г., а Лициний издал указание для властей Востока в 313 г.» (А. И. Бриллиантов).

8

Гонения Диоклетиана на Церковь были самыми продолжительными и кровавыми за всю историю гонений. Измученная Церковь получила свободу. Римские папы вернулись к прежнему любимому занятию: начали захватывать кафедры оппонентов, живших на Востоке, и навязывать своё догматическое учение.

Глава кафедры Карфагена Менсурий умер. Новым епископом стал Цецилиан, — протеже Римского папы Мильтиада (311—314).

Карфагенский христиане, — епископ Донат, пресвитеры Ботр и Целестий, — не согласились с решением папы. Они объявили незаконным посвящение Цецилиана в епископа. Во-первых, этого человека назначили торопливо, без подготовки — на малочисленном собрании, намеренно не пригласив влиятельных нумидийских епископов. Во-вторых, Цецилиана рукоположил епископ Феликс Аптунгский, который во время гонений, спасая свою жизнь, выдал гонителям церковные книги и имущество.

Цецилиан, доказывая своё избрание законным, говорил, что собрание было многочисленное. Он не боится честных, открытых перевыборов, но его отговорили верные друзья, потому что новые выборы будут нечестными. Его ненавидит и строит козни богатая, влиятельная дама Люцилла, которой он, будучи архидиаконом, сделал законное замечание за то, что она почитает сомнительного мученика.

Обвиняя других в предательстве Церкви, донатисты якобы тоже сотрудничали с властями-язычниками. Афанаситы ссылаются на некий протокол заседания донатистов, в котором они, донатисты, обвинили друг друга в сотрудничестве с властями.

Донат, Ботр и Целестий — якобы люди завистливые. Сами желая стать епископами, они возненавидели Цецилиана, как удачливого, счастливого соперника.

Афанаситы утверждают, что покойный епископ Карфагена Менсурий считал Цецилиана своим помощником. По моему мнению, Менсурий считал Ботра и Целестия своими помощниками: он передал им на сохранение церковное имущество.

Кто-то распространил в Карфагене пасквиль на императора Максенция. Власти, заподозрив диакона Феликса, не смогли допросить его: воспрепятствовал епископ Менсурий, который укрыл диакона в своём доме. Максенций вызвал епископа в Рим. Опасаясь за свою жизнь, Менсурий передал Ботру и Целестию на сохранение церковное имущество. Менсурий, доказав императору невиновность диакона, умер на обратном пути в Карфаген.

Ботр и Целестий — якобы люди нечестные. Они якобы присвоили церковное имущество, отказавшись передать его Цецилиану, законному наследнику.

Карфагенский христиане, низложив Цецилиана, избрали главой Карфагенской кафедры не Ботра, не Целестия, не Доната, которые затеяли смуту, как утверждают афанаситы, позавидовав счастливому Цецилиану, а — некоего Майорина.

«За хороший подарок, предложенный Люциллою, они избрали и хиротонисовали в епископы карфагенского чтеца Майорина, бывшего домашним другом Люциллы» (В. В. Болотов).

«Хороший подарок» — это взятка. А Люцилла не давала взятку: она пожертвовала деньги для бедных.

Болотов, знакомый с изнанкой Русской Православной церкви, не верит донатистам. Даже если бы эта «ханжа», интриганка и пожертвовала деньги для бедных, «однако им-то они не попали бы».

Нумидийские епископы «считали себя оскорбленными тем, что их не пригласили на выборы епископа после смерти Менсурия. Собравшись на Собор в Карфагене в 312 году, семьдесят нумидийских епископов низложили Цецилиана, а на его место избрали чтеца Майорина. Через некоторое время ему наследовал (с 313-го г.) Донат Великий из Казы, который и дал имя движению» (М. Э. Поснов).

Папа Мильтиад (311—314) объявил донатистов — сектантами, фанатиками, психически неуравновешенными людьми: по мнению донатистов, признаком истинной Церкви является святость, непорочность, совершенство её служителей; таинства теряют свою силу, если совершены священниками, провинившимися против Церкви.

Император Константин, восстанавливая церкви, разрушенные во время диоклетиановского гонения, распорядился выделять деньги только Цецилиану. Обиженные донатисты обратились к Константину с просьбой беспристрастно рассмотреть их дело.

Их дело рассмотрели на соборе в Риме (313). Папа Мильтиад принял решение в пользу Цецилиана. Мильтиад не был объективен. Цецилиан — его ставленник. Их дело пересмотрели в Арле (314). Папа Сильвестр (314—335) подтвердил полномочия Цецилиана.

Сильвестр — тоже не был объективным! Он — преемник Мильтиада. Донатисты попросили царя лично рассмотреть их дело (316).

Константин, огорчённый упрямством донатистов, сказал, что не может быть судьёй, поскольку сам ожидает суда Божьего. Он назвал суд папы Мильтиада и суд папы Сильвестра — судом Бога. Он рассмотрел их дело объективно, беспристрастно, честно и пришёл к выводу, что епископ Цецилиан — законный глава кафедры Карфагена.

«Однако и после приговора духовной и светской власти они упорствовали в своём обособлении, оправдываясь тем, что Осий Кордовский — друг Цецилиана — мог расположить царя в пользу последнего» (М. Э. Поснов).

Ответная реакция Константин, разгневанного неподчинением донатистов, не заставила себя долго ждать. Он отобрал у них церкви, имущество, заключил руководителей в тюрьмы.

Донатисты и афанаситы были религиозными врагами. Донат считал, что Святой Дух — это творение Бога. По мнению Цецилиана, друга Осия Кордовского, Святой Дух — это Бог.

«Есть много его сочинений („ересиарха“ Доната. — С. Ш.), относящихся к его ереси, а также книга „О Святом Духе“, проникнутая арианской ересью» (Иероним).

Причины конфликта в Карфагене — папа Римский захватил чужую кафедру и еретическое учение афанаситов.

9

В 313 году два соправителя Римской империи породнились: Лициний женился на сестре Константина. Почему в 314 году между ними началась война? Историки стали строить предположения.

Евтропий считает виновником Константина, решившего править единолично: «Константин, желая быть первым во всём свете, начал войну против Лициния несмотря на то, что находился с ним в близкой родственной связи, ибо сестра его, Констанция, была женой Лициния» (10: 5). Зосим тоже считает виновником Константина: причиной войны стало его желание захватить «ту часть империи, которая принадлежала Лицинию» (2: 18). Евсевий Кесарийский считает виновником Лициния. «Человеколюбивейший» Константин обожал Лициния: женил на своей сестре, сделав его членом «древнего царского дома». А тот, притворяясь другом, постоянно вредил «своему благодетелю»: устраивал козни, нарушал договоры. А потом открыто объявил ему войну (Ж. К. 1: 50).

Как я предполагаю, Евсевий оправдывал Константина, своего нового хозяина, вероломно напавшего на Лициния. Если бы Лициний на самом деле устраивал козни, Евсевий не ограничился общими словами. Он подробно рассказал бы об этом. У него не хватило таланта сочинить правдоподобный рассказ о мнимых кознях Лициния.

Учёные узнали подробности козней Лициния через 1300 лет после смерти Евсевия — из сочинения анонимного автора, которого учёные назвали Анонимом Валезием в честь французского учёного Генриха Валезия или Анри де Валуа (1603—1676), нашедшего это сочинение. Согласно этому анониму, Лициний устроил покушение на Константина.

Константин захотел назначить цезарем Бассиана, женатого на его сестре Анастасии, и решил посоветоваться с Лицинием. Лициний отказался признать Бассиана цезарем. А потом попросил Сенициона, родного брата Бассиана, уговорить того убить Константина. (Бассиан был неким чиновником при дворе Константина, Сеницион — при дворе Лициния). Бассиан нелогично согласился убить Константина. А должен был отказаться: он был мужем сестры Константина, который хотел назначить его цезарем! Константин, узнав о заговоре, казнил Бассиана и потребовал выдать Сенициона. Лициний не выдал, демонстративно разбил статуи Константина. И между ними началась война.

«…Константин отправил к Лицинию Констанция (по предположению историков, своего брата Юлия Констанция. — С. Ш.), побуждая провозгласить цезарем Бассиана, чьей женой была Анастасия, другая сестра Константина… Когда же Лициний расстроил это с помощью брата Бассиана Сенициона, который был предан Лицинию, Бассиан ополчился на Константина. Однако, схваченный при попытке покушения, он был изобличён и, по приказу Константина, убит. Когда Константин стал требовать выдачи Сенициона, автора козней, для наказания, а Лициний отказал [в этом], согласие их было надломлено; когда же к этому прибавились ещё и другие события (так, в Эмоне были разрушены изображения и статуи Константина), оба [императора] перешли к [открытой] войне» (Аноним Валезий).

Учёные начали гадать о личности Анонима Валезия.

По всей видимости, он был современником Константина и язычником. Источники его информации — утерянные книги: биография Константина, возможно, написанная Праксагором Афинским (IV в.), из которой черпал сведения историк Иоанн Зонара (XII в.), и некая книга, из которой черпали сведения историки Евтропий и Аврелий Виктор. Позже христианский редактор вставил в текст Анонима сведения из книги Павла Орозия, историка и теолога V века.

Биография Анонима — предположение: учёные понятия не имеют, когда Аноним жил, и, следовательно, какими книгами пользовался.

Как я думаю, рассказ Анонима Валезия — это измышление самого Генриха Валезия, решившего оправдать «святого и равноапостольного» Константина и ещё раз окунуть в грязь «язычника и тирана» Лициния. Была общая книга, ныне утерянная, из которой Евтропий и Аврелий Виктор заимствовали сведения, но Аноним Валезий не видел её. Он пересказал Иоанна Зонара о военных подвигах молодого Константина. Ещё он пересказал Евтропия, Аврелия Виктора и Павла Орозия, добавив свои фантазии, — коварный заговор Лициния, флотоводческий талант сына Константина Криспа.

Генрих Валезий, опубликовавший текст Анонима, был крупным специалистом по истории поздней античности: он перевёл на латинский язык сочинения Евсевия Кесарийского, историю Аммиана Марцеллина и книги церковных историков — Сократа, Созомена, Феодорита и Евагрия. Его не удовлетворило объяснение Евтропия причины войны между Константином и Лицинием (Константин пожелал править единолично) и общие слова Евсевия о кознях Лициния. Он сочинил подробности: якобы Лициний попросил Бассиана убить Константина.

На мой вгляд, Генрих Валезий не справился с задачей: показав неприязнь Лициния к Константину через конфликт с назначением цезаря, он сделал неправдоподобным весь свой рассказ.

Наверное, у Лициния не хватило бы наглости предложить Бассиану убить Константина. Нельзя громогласно на всю империю оскорбить человека, отказав ему в должности цезаря, а потом с невинным видом попросить исполнить деликатное поручение.

Прежде чем раскрыть свой замысел Бассиану, Лициний, наверное, должен был оценить последствия, если бы тот отказался. Была некая вероятность того, что тот откажется и сразу сообщит Константину. Не сообщить ему, значит, оставить его в опасности: рано или поздно Лициний найдёт исполнителя своего кровавого замысла. Тот, естественно, захочет отомстить и объявит Лицинию войну, итогом которой может стать казнь самого Лициния.

Какая была вероятность отказа Бассиана убить Константина? На мой взгляд, большая. Почему Бассиан должен был согласиться? Только потому, что этого захотелось Лицинию? Предложить убить человека, — не предложить выпить стакан воды. Мысль убить Константина — стала итогом размышлений Лициния. А для Бассиана его предложение стало бы, как обухом по голове. Теоретически он должен был отказаться, как любой нормальный человек.

У Бассиана не было мотива убить Константина. Его жизнь удалась: он стал родственником самого императора, женившись на его сестре Анастасии, стал полноправным членом «древнейшего царского дома». Император захотел сделать его соправителем — цезарем.

Какой наградой Лициний должен был заинтересовать Бассиана? Тот не согласился бы за денежное вознаграждение преподнести ему на блюдечке верховную власть. А больше ему ничего не надо? Лициний мог пообещать ему пост соправителя. Бассиан не поверил бы: во-первых, Лициний только что отказал ему в должности цезаря; во-вторых, он затеял покушение, чтобы стать единоличным правителем. Желание Лициния загребать жар чужими руками — унизило бы Бассиана: он понял бы, что Лициний считает его глупым человеком.

Бассиан подпишет себе смертный приговор, согласившись с предложением Лициния. Его убьют в любом случае, — если не Константин, то Лициний. Лициний будет опасаться Бассиана. Если тот смог убить Константина, значит, сможет убить и самого Лициния.

Лициний и Бассиан не стали бы рисковать своими жизнями. Предложить Бассиану убить Константина — равносильно сообщить самому Константину. Бассиан был настолько предан ему, что тот сделал его своим родственником. Не мог император отдать свою сестру в жёны случайному человеку. То есть Лициний никогда не предложил бы Бассиану убить Константина. И Бассиан никогда не согласился бы исполнить это поручение — не только из-за отсутствия мотива, но и потому, что убить императора было сложно. В то время убить императора было не менее сложно, чем сейчас убить руководителя страны. Недостаточно убить одного Константина: нужно убить и прямых наследников власти — сына Криспа и братьев императора. А их не убьёшь без сообщников в армии. Чем больше людей знают о заговоре, тем больше вероятность провала.

На мой взгляд, Константину даже теоретически не могло прийти в голову назначать Бассиана цезарем. У него был сын Крисп (299/305 — 326), который больше подошёл бы для этой важной должности. Возраст Криспа не имел значения: в 317 году Константин назначил цезарями двух своих сыновей — Криспа и малолетнего Константина II (314/316/317 — 340), которому, в лучшем случае, было всего три года.

По моему мнению, у Константина не было сестры Анастасии. Придумав её, Генрих Валезий убил сразу трёх зайцев. Сделал вероятным предложение Константина назначить Бассиана цезарем. Намекнул, что Констанций Хлор, отец Константина, был христианином: назвал свою дочь христианским символичным именем. Анастасия означает воскресение. И опередил «еретиков» ариан: у защитника ариан императора Валента (ум. 378) была дочь Анастасия.

Косвенным доказательством моей версии, что Анастасии не было, будет молчание о ней других источников. Кроме Анонима Валезия, о ней сообщил римский историк Аммиан Марцеллин (330—395), книгу которого подготовил к типографскому изданию Генрих Валезий, опубликовавший текст Анонима Валезия: друзья узурпатора Прокопия объявили его императором в Анастасиевых банях, «названных так по имени сестры Константина» («Римская история», 26: 6, 14). Это вся информация Аммиана Марцеллина об Анастасии. Других древних историков, сообщивших об Анастасии, больше нет.

«Прямых указаний на эту сестру Константина (с упоминанием имени) в нарративной традиции — у Анонима Валезия и у Аммиана Марцеллина» (И. А. Миролюбов).

Как я предполагаю, сообщение о сестре Константина в книге Марцеллина — это вставка Генриха Валезия. Оригинальный текст был другим. Друзья узурпатора Прокопия объявили его императором в Анастасиевых банях, «названных так по имени дочери Валента» («Римская история», 26: 6, 14). По мнению Сократа (4: 9), Созомени (6: 9) и историка Феофана («Летопись», л. м. 5860, р. х. 360), Анастасиевы бани названы в честь дочери императора Валента. Как можно заметить, текст Аммиана Марцеллина — лёгкая добыча для фальсификатора, не требующая глубокой переделки всего абзаца, умственного напряжения. Генрих исправил всего два слова: заменил Валента Константином, дочь — сестрой. Результат: сестра Константина Анастасия стала историческим лицом.

Генрих Валезий мог сфальсифицировать книгу Марцеллина и сочинить текст Анонима Валезия, идеологически правильно объясняющего причину войны между «святым» Константином и «тираном» Лицинием. Его однопартиец Фрой или Рой «нашёл» греческую рукопись апостола Иоанна, в которой тот назвал Святого Духа — Богом, а Генрих «нашёл» текст Анонима Валезия и, решив доказать его подлинность, вставил упоминание об Анастасии в книгу Марцеллина.

Сторонники подлинности текста Анонима Валезия объясняют противоречия древних историков с названием бани ошибкой Сократа, неверно сообщившего, что бани названы по имени дочери Валента. Созомен и Феофан зависели от него и тоже ошиблись.

Феофан, живший через триста лет после Сократа и Созомена, мог не знать, в честь какой дочери названы бани. Сократ и Созомен были современниками, жили в Константинополе, умерли с разницей в десять лет. Их ошибка — мягко сказать, странная. Для её объяснения надо ввести два условия: предположить споры современников о том, в честь кого названы бани, и объяснить, почему никто не сообщил об этих спорах. В противном случае, Сократ и Созомен не могли ошибиться. Все их современники знали, что бани названы в честь дочери Константина — при условии, что информация Аммиана Марцеллина подлинная. Значит, Сократ и Созомен тоже знали, но почему-то написали, что бани были названы в честь дочери Валента.

По моей версии, Сократ, Созомен и Феофан «противоречат» Аммиану Марцеллину, потому что редакторы их книг не захотели утруждать себя глубокой переделкой их текстов.

Все братья и сёстры Константина единокровные. Отец развёлся с его матерью Еленой и женился на Феодоре, падчерице императора Макасимина. По подсчётам историков, скрупулёзно собравших сведения из разных источников, они родили шестерых детей — трёх мальчиков (Флавия Далмация, Юлия Констанция и Аннибалиана) и трёх девочек (Констанцию, Евтропию и якобы Анастасию).

Нынешние учёные считают, что историк Евтропий тоже знал об Анастасии. Он сообщил о ней, не назвав её имени. Констанций Хлор «взял в жёны Феодору, падчерицу Геркулия (Максимиана. — С. Ш.), от которой у него позже было шестеро детей, братьев Константина» (9: 22). У Константина не было шести братьев: у него было три брата и три сестры. Эту неточную информацию историки считают ошибкой Евтропия. Я думаю, эту ошибку совершил переписчик, которому поручили сфальсифицировать текст Евтропия.

Если бы Лициний на самом деле попытался убить Константина, то другие историки, отмечавшие подобную информацию, наверное, тоже об этом сообщили бы — например, Аврелий Виктор, Евтропий, Лактанций, Зосим и Феофан. Почему они рассказали о попытке Максимиана убить Константина? Потому что это событие было значимым, общеизвестным, желанным для любого историка: если о нём не рассказать, то о чём ещё рассказывать? В этом же событийном ряду стоит попытка Лициния убить Константина: это неудавшееся покушение тоже было некой информационной бомбой. Но они умолчали о нём, потому что его, по моему мнению, не было.

Как я думаю, причиной войны между Константином и Лицинием стало гонение Константина на донатистов.

Константин дал деньги афанаситам на восстановление церквей, которые были разрушены по указанию Диоклетиана. А донатистам, оппонентам Римских пап Мильтиада и Сильвестра, — не дал. Они обратились за помощью к арианину Евсевию Никомидийскому, советнику Лициния по христианским делам. Ариане и донатисты считали Святого Духа — тварью. Тот охотно помог им. Он ненавидел «еретиков» Мильтиада и Сильвестра, которые навязывали своё «еретическое учение» с помощью Константина. Их надо бить на дальних подступах. Подозрительный Константин, узнав о помощи Евсевия донатистам, ошибочно объявил инициатором Лициния, якобы поставившего цель отобрать провинцию Африка, и напал на него.

Документов, подтверждающих эту версию, не сохранилось: их уничтожили и ариане, и афанаситы. Ариане уничтожили, когда Константин стал единым правителем Римской империи: ариан могли обвинить в государственном преступлении. Афанаситы уничтожили эти документы для того, чтобы объявить Лициния закоренелым язычником, скрыть его поддержку христиан.

10

Константин дважды разгромил Лициния — сначала в Паннонии, потом у Цибала (Евтропий, 10: 5). Опасаясь заговора, удара в спину, Лициний издал указ, ограничивающий права афанаситов, как я предполагаю, по просьбе Евсевия Никомидийского. Позже афанаситы объявят эти ограничения новым гонением на христиан.

Евсевий Никомидийский мог попросить Лициния ограничить права афанаситов, которые руками Константина навязывали свою веру. Они были для Евсевия смертельными врагами. Если афанаситы придут к власти, они репрессируют Евсевия, как донатистов. Так и случилось: афанаситы устроили Никейский собор, на котором заставили ариан подписать свой Символ веры, Константин отправил Евсевия в ссылку, а его кафедру отдал некому Амфиону (Феодорит, 1: 20).

Лициний запретил афанаситам ездить друг к другу по делам и составлять соборы (зачем? чтобы обсудить план заговора?); оказывать заключенным в тюрьмы акты милосердия (он не для того посадил сообщников Константина в тюрьмы, чтобы им оказывали акты милосердия); изгнал афанаситов из дворца и армии; запретил собирать народ в пределах городских стен (вдруг устроят бунт? собирайтесь за городом).

Гневно объявив Лициния язычником, злобным гонителем христиан, историки-афанаситы сочувственно, с пониманием назвали гонения Константина на донатистов (североафриканских христиан) незначительным спором, расколом, — схизмой.

Константин заботился о христианах — репрессировал донатистов. А Лициний, — со слов Болотова и Спасского, некий родственник Евсевия Никомидийского, — якобы ненавидел христиан и устраивал им тайные козни, боясь могущества Константина.

«Евсевий был родственник Ликиния (Лициния. — С. Ш.)» (В. В. Болотов). «Во главе сторонников Ария стал Евсевий, «муж учёный», родственник царской фамилии и потому имевший большую власть в церковных делах Востока» (А. А. Спасский).

Лициний видел в христианах друзей и союзников. Нарушив закон, который запрещал переход из одной епархии в другую, Евсевий, епископ Берита (современный Бейрут), переехал в Никомидию, столицу Востока империи, и стал Евсевием Никомидийским. «При содействии людей в ту пору сильных» (Феодорит, 1: 20). Феодорит не назвал имена этих людей. По моей версии, при содействии Лициния.

Лициний назначил Евсевия, своего родственника, епископом своей столицы, а значит и руководителем Церквей всего Востока. Епископы-ариане не пострадали от указа Лициния, который афанаситы объявили новым гонением на христиан.

11

Самый недостоверный первоисточник о гонениях Лициния на христиан — это, разумеется, книги Евсевия Кесарийского, который, с одной стороны, старался угодить своему новому хозяину Константину, а с другой — спасал себя и своего друга Евсевия Никомидийского: они оба помогали «равноапостольному» Лицинию победить «тирана» Константина, притворявшегося другом христиан.

По мнению Евсевия, все соправители Константина были исчадием ада, и только один Константин был хорошим, «человеколюбивым», без недостатков, как сам Иисус Христос!

Максенций, сын императора Максимиана, придя к власти, приказал «прекратить гонения на христиан» (Ц. и. 8: 14, 1). Евсевий не назвал дату, не привёл текста указа. Наверное, он издал указ вскоре после захвата власти в 306 году — в пику своему тестю смертельному врагу христиан императору Галерию. Они ненавидели друг друга до такой степени, что Галерий объявил императором своего полководца Севера. Максенций, свергнув Севера, принудил его к самоубийству.

Максенций издал указ о свободе христиан. Он остановил гонения в подвластных ему провинциях. Но он всё равно плохой!

Максенций «притворился, будто держится нашей веры» (Ц. и. 8: 14). Тиран насиловал жён сенаторов и казнил сенаторов, чтобы забрать их имущество; он убил несколько тысяч римлян в центре города; а самое главное, тиран занимался магией: разрезал чрево беременных женщин и рылся во внутренностях новорождённых.

Если Максенций убил несколько тысяч римлян в центре города, значит, все знали причину. Евсевий не знает причины. Он убил «по какому-то ничтожному» поводу. Евсевий не знает очевидного. И знает тайное, как будто сам был свидетелем того, как «тиран» разрезал чрево беременных женщин и рылся во внутренностях новорождённых.

Константин убил своего сына Криспа и свою жену Фаусту. Но он всё равно хороший!

Евсевий в своём похвальном слове Константину, переполненной тошнотворной лестью, не постеснялся сравнить Константина с Иисусом Христом. «Он уподобился Спасителю» (Ж. К.. 4: 72).

Максенций — тиран и чёрный колдун. А Константин — подобный Иисусу Христу! Евсевий солгал в обоих случаях. Евсевий — придворный писатель Константина. Вот почему Евсевий, как я предполагаю, оклеветал Максенция.

В 313 году Лициний, разгромив Дазу и захватив Никомидию, приказал местному гражданскому чиновнику (вифинскому президу) остановить гонения на христиан.

Афанаситы объявили этот указ Миланским эдиктом, изданным якобы по инициативе Константина. А Лициний поставил свою подпись якобы лицемерно. Их доказательство этого — новое гонение Лициния на христиан. По моей версии, он репрессировал афанаситов — по просьбе Евсевия Никомидийского и Евсевия Кесарийского.

Евсевий, рассказывая об ужасах нового гонения на христиан при Лицинии, пылает благородным гневом, не жалеет мрачных красок, навешивает ярлыки. Он сделал всё от него зависящее, чтобы вывести из-под удара себя и своего друга Евсевия Никомидийского. Они — ни при чём. Во всём виноват тиран Лициний, который репрессировал христиан!

Константин обвинил Евсевия Никомидийского и Феогниса Никейского, товарищей по партии Евсевия, в сотрудничестве с тираном Лицинием. Этот документ сохранил Феодорит — «Послание царя Константина к никомидийцам против Евсевия и Феогниса» (1: 20).

Константин назвал своего оппонента императора тираном, не сообщив его имя. Современники знали, кого он называл тираном. По мнению нынешних историков, Константин подразумевал Лициния.

Евсевий Никомидийский всегда был под защитой тирана Лициния, который убивал христиан (епископов-афанаситов). Кроме того, он нанёс Константину личное оскорбление: удачно вредил своими действиями, подсылал лазутчиков, пытался оказать тирану вооружённую помощь. Император напомнил Евсевию, почему тот стал епископом Никомидии. Лициний вытащил его из Берита! Константин не собирается мстить. Его устами «движет желание пристыдить». Назвав Лициния тираном, он дал понять, чтобы все его подданные тоже считали Лициния тираном.

Константин написал Евсевию Кесарийскому письмо, которое можно расценить не только, как жест примирения, но и как ультимативное требование больше не заниматься политикой, интригами, стать лояльным, добропорядочным подданным, заняться восстановлением церквей (Ж. К. 2: 46).

Поскольку Лициний, — нечестивый, тиран, змей, — преследовал слуг Спасителя, Константин уверен в том, что церкви на Востоке «содержатся в неприличном виде». Тиран удалён от управления государством с помощью Бога. Свобода возвращена. Кто согрешил, помогая Лицинию, — из-за страха или неверия, — тот должен возвратиться к правильной жизни (подсказка Евсевию: почему он помогал тирану Лицинию? очевидно, боялся его). «Поэтому и сам ты, как предстоятель многих Церквей, знай, и другим, известным тебе предстоятелям — епископам, пресвитерам и дьяконам напомни, чтобы они усердно занимались созиданием церквей». (То есть хватит политики: сообщи своим единомышленникам — епископам, пресвитерам, диаконам; займитесь восстановлением церквей, стройте новые). Константин обещал помочь финансированием.

Со слов Константина, Лициний убил много епископов. Каких епископов? Как их звали? Ответ Константина: «епископов истинных». Епископ — реальное лицо. Нельзя объявить живого епископа покойником. Вот почему Константин не назвал имён. Лициний убил неких епископов, и не убил Евсевия Никомидийского. Почему он не убил его? А потому что «он всегда был под защитою тирана». То есть гонение Лициния на христиан было выборочное: епископы-ариане не пострадали. Аналогичная история с гонением Константина на донатистов: епископы-афанаситы не пострадали.

Если бы Лициний убил много епископов-афанаситов, Евсевий Кесарийский обязательно перечислил бы их имена, выслуживаясь перед Константином. Но он не назвал ни одного имени. «То, что он делал тогда в Амасии Понтийской, превышает всякую меру жестокости… А единомышленники и льстецы Лициния, решившись совершать угодное преступнику, казнили известнейших церковных предстоятелей» (Ж. К.. 2: 1—2). Евсевий не назвал имён по той же причине, по которой не назвал Константин: нельзя объявить живого епископа покойником.

Евсевий сообщил в «Хронике», что Лициний убил епископа Василия Амасийского. Эта книга сохранилась на латинском языке. Автор перевода — Иероним.

Перевод Иеронима не является дословным: он вставлял в «Хронику» Евсевия всё, что ему приходило на ум. «Следует принять к сведению, что я исполнял обязанности и переводчика и отчасти самостоятельного писателя, так как и греческое передал самым вернейшим образом, и присоединил нечто казавшееся мне опущенным». Иероним не указал, что он прибавил. Он уверяет, что не придумал эти события: Евсевий якобы тоже знал их. Евсевий не указал эти события, посчитав их неинтересными.

По моему мнению, информация о гибели Василия в «Хронике» Евсевия — это вставка редактора. Лициний не мог убить Василия Амасийского, потому что тот был участником Никейского собора, состоявшегося после смерти Лициния.

«Как говорит Филосторгий в первой книге своей „Истории“, со стороны Ария на Никейском соборе выступали следующие епископы: … из Понта — Василий Амасийский» (Фотий).

Сократ и Созомен сообщили о гонении Лициния, как Евсевий, — в общих словах. Руфин ничего не рассказал. Феодорит сообщил, что Лициний покалечил Павла Неокесарийского: пережёг раскалённым железом нервы рук, «дающие членам движение» (1: 7). По моему мнению, Феодорит солгал: калечили христиан Галерий и Дазу.

Лициний дважды гнал христиан: сначала по приказу Галерия (разрушил церкви), а потом — по просьбе обоих Евсевиев (запретил афанаситам собирать соборы). Евсевий Кесарийский, спасая себя, объявил Лициния инициатором второго гонения.

Историк Сульпициий Север (363—410/429) не считает, что Лициний гнал христиан: «Лициний повелел своим воинам совершать языческие жертвоприношения, отказывающихся же изгонял со службы. Но это не считается гонением; настолько всё было легче, чем в те времена, когда церкви наносились глубокие раны».

Гонители христиан, — Диоклетиан, Галерий, Дазу, — заставляли христиан приносить жертвы идолам; отказавшихся — заключали в тюрьму, лишали имущества, сжигали на костре, топили в море. Галерий наказывал распятием на кресте, растерзанием зверями; Дазу — калечил: отрезал нос, уши, выкалывал глаза.

Сульпиций Север рассказал в общих словах, как Лициний повелел своим воинам совершать языческие жертвоприношения. Филосторгий рассказал подробно.

Епископ Мопсуэстский Авксентий «принадлежал к числу тех мужей, которые блистательно служили в войске императора Лициния, и был одним из тех его секретарей, которых римляне называют нотариусами». Во дворе императорского дворца «был источник воды, над ним стояла статуя Диониса, а кругом рос большой виноградник». Лициний сказал Авксентию срезать кисть винограда. «Тот немедленно достал нож, висевший у него на поясе, и, ничего не подозревая, срезал кисть. Тогда Лициний сказал ему: „Положи эту кисть к ногам Диониса“. На это Авксентий отвечал: „Нет, государь, я христианин“. Лициний же сказал: „Тогда ступай вон, оставь службу. Здесь тебе надлежит выбрать одно из двух“». Авксентий сразу «снял с себя пояс и с легким сердцем удалился из дворца, в чём был».

Согласно двенадцатому правилу Никейского собора, Лициний выгнал христиан из армии, а потом вернул их обратно. Составители этого правила опорочили христиан, вернувшихся в армию Лициния, решив угодить Константину, своему новому хозяину.

Христиане ушли из армии Лициния «в порыве ревности». То есть они решили не служить тирану. А потом вернулись к нему на службу, «как псы на свою блевотину». То есть они были не настоящими христианами. Если они опять захотят стать христианами, им надо каяться десять лет. Лициний вернул их в армию только потому, что они «расточали деньги и дары» — то есть дали ему взятку.

Нынешние учёные считают, что Лициний вернул христиан в армию в 323 году. Они воевали на его стороне против Константина.

По моему мнению, Лициний вернул христиан в армию в 311 году — буквально на следующий день после смерти врага христиан Галерия. Лициний был заложником его политики. Он гнал христиан без крови, формально, не смея ослушаться старшего императора.

Концтанций Хлор тоже преследовал христиан.

Христиане оправдывают отца Константина Великого. Он гнал незначительно и не по своей воле, выполняя приказ старшего императора Диоклетиана. Концтанций разрушал церкви, которые можно легко восстановить, но не убивал христиан (Лактанций, 15: 7).

Константин Великий — единственный император, который якобы не гнал христиан. Афанаситы не желают признавать его гонителем даже с оговоркой.

Сначала он, возможно, вынуждено гнал христиан: его отец исполнял приказ старшего императора Диоклетиана, а он исполнял приказ старшего императора Галерия. Потом Константин выборочно гнал христиан — донатистов и ариан (по просьбе Мильтиада и Сильвестра), афанаситов (по просьбе обоих Евсевиев).

Евсевий сообщил об удивительном событии: Лициний и Константин признали Иисуса — Сыном Бога, Царём, Спасителем! Они почитают его не как обычного царя, поставленного людьми, но как «истинного Сына Бога Вседержителя и поклоняются ему, как Богу». Они плюнули в лицо бездушным идолам, попрали установления демонов, осмеяли древние заблуждения предков (Ц. и. 10: 4, 16).

А потом Лициний якобы обратился за помощью к языческому богу перед битвой с Константином, — сообщил Евсевий (Ж. К.. 2: 4—5), спасая себя и своего друга Евсевия Никомидийского: они оба помогали «святому» Лицинию победить «тирана» Константина.

Лициний якобы окружил себя гадателями, составителями волшебных снадобий, жрецами. Они предсказали ему победу по полёту птиц, «по движению внутренностей». Лициний назвал христианского бога чужим, неизвестно откуда взявшимся. Доверившись ему, Константин осрамит своё войско. Лициний надеется на помощь отеческих богов, которых римляне чтят издавна. Римских богов много, и они легко одолеют бога чужеземного. Предстоящая битва откроет, кто заблуждается в своём мнении. Если одержит вверх чужеземный бог, тогда надо оставить римских богов, которым попусту возжигают свечи, и начать чтить бога христианского.

Как будто не было ни указа Лициния вифинскому президу вернуть христианам церкви, ни благодарности христианскому Богу после сражения с Дазу, ни активной помощи Евсевия Никомидийского Лицинию. Сам Константин засвидетельствовал, что Евсевий Никомидийский удачно вредил своими действиями, нанёс ему личное оскорбление!

12

Считать Лициния тираном, нечестивым, страшным зверем, демоном, язычником до мозга костей так же ошибочно, как называть Константина искренним христианином, доблестным защитником правды, благочестивым, святым, равноапостольным.

В годы единоличного царствования Константин опорочил себя убийствами. Он убил сына Криспа от первой супруги Минервины. По одной версии, он обвинил сына в заговоре, по другой, поверил жене Фаусте, что Крисп домогается её. Потом убил Фаусту, решив, что она изменила ему. По другой версии — решив, что она оболгала сына Криспа. Убил Лициния, мужа своей сестры. Пообещав сестре не убивать мужа, Константин сослал его. А потом убил, обвинив в заговоре. Убил Лициниана, — своего племянника, несовершеннолетнего сына Лициния и Констанции, — тоже обвинив в заговоре.

«Благоприятный исход всех дел весьма повредил душе Константина: начал он преследовать своих родственников и, в частности, сына своего, мужа выдающегося, а также сына сестры своей, юношу достойного нрава, убил, а вскоре и с женой своей поступил так же, не говоря уже о многих своих друзьях. Таким образом, в начальное время своего правления он может быть уподоблен лучшим правителям, в последующем — посредственным» (Евтропий, 10: 6, 7).

«Константин приказал, как полагают, по настоянию жены своей, Фаусты, убить сына своего, Криспа. А затем, когда мать его Елена, сильно тоскуя по внуку, стала его жестоко упрекать, он убил и жену свою Фасту, столкнув её в горячую воду в бане» (Аврелий Виктор).

Константин не был одинок в преследованиях, убийствах невинных людей. Лициний тоже убивал невинных людей.

Лициний, став единоличным правителем Востока после победы над Дазу, решил укрепить вертикаль власти: он убил Кандидиана, — внебрачного сына Галерия и наложницы. Валерия (жена Галерия) и её мать Приска, узнав о казни, сбежали из Никомидии. Затем Лициний убил детей Дазу — восьмилетнего сына и семилетнюю дочь. Накануне их казни он «сбросил в Оронт их мать, где часто по её приказу топили невинных женщин». Подписал смертный приговор сыну Севера — Севериану. Валерию и Приску, скитавшихся пятнадцать месяцев по различным провинциям, опознали в Фессалониках. Солдаты вели женщин на казнь при большом стечении народа, который сожалел, сочувствовал им. Обезглавленные тела женщин бросили в море (Лактанций, 50—51).

13

Неполная и крайне противоречивая история о крещении императора Константина объясняется идеологической важностью этого события. Ей суждено было стать искажённой небылицами. Пришедшим к власти афанаситам не нужен был документальный рассказ.

Евсевий Кесарийский, рассказав в трёх главах о крещении Константина, не сообщил имя крестителя. «Расстройство его тела в Еленополе и мольбы о крещении» (Ж. К. 4: 61); «Константин упрашивает епископов преподать ему крещение» (Ж. К. 4: 62); «О том, как он, приняв крещение, восхваляет Бога» (Ж. К. 4: 63).

Сократ, Созомен и Феодорит тоже не сообщили имя крестителя. «Приняв христианское крещение, сделал завещание» (Сократ, 1: 39). «Царь… принял святое крещение» (Созомен, 2: 34). «Он принял дар божественного крещения» (Феодорит, 1: 32).

Не назвать имени человека, крестившего Великого императора, историки не могли без причины. Была какая-то причина. Объявить имя — логично, несложно. А они — молчат, как сговорились.

Объяснение профессора Санкт-Петербургской Духовной Академии В. В. Болотова молчания древних историков. Евсевию было всё равно, кто крестил Константина. Он не придал этому событию никакого значения. То есть Евсевий знал имя крестителя, но не сказал. Сократ, Созомен и Феодорит зависели от Евсевия. То есть у них не было других источников. Вот почему они тоже не сообщили.

Интерес к теме крещения Константина у нынешних и древних историков подозрительно не совпадает. Современным историкам хочется знать имя крестителя. Они пишут полемические исследования на эту тему. Древние историки проявили единое сонное равнодушие к этому вопросу. Евсевий знал, но не сказал. А Сократ, Созомен и Феодорит даже не попытались предположить. На мой взгляд, интерес к теме крещения Константина был у всех одинаковым.

Согласно Иерониму, Евсевий Никомидийский крестил Константина: «Константин, в последнее время своей жизни крещённый Евсевием, епископом Никомидийским, уклоняется в арианское учение: отселе возникли и до настоящего времени продолжаются расхищение церквей и раздоры во всём мире».

Сообщение Иеронима правдоподобное: император умер на канонической территории Евсевия.

Иероним пересказал чей-то источник. По моей версии, его источником была книга Евсевия Кесарийского. То есть тот назвал имя крестителя. Афанаситы отредактировали книгу Евсевия — убрали имя своего идеологического врага.

Константин откладывал крещение: ему хотелось креститься в реке Иордан. Но Бог решил, что он должен креститься в Никомидии. Константин не хочет больше колебаться. Настало время присоединиться к народу Бога. «Так сказал Константин, и епископы, совершив над ним священный обряд… преподали ему таинство» (Ж. К. 4: 62). Как я думаю, в оригинальной рукописи текст был таким: «Так сказал Константин, и епископы во главе с Евсевием Никомидийский, совершив над ним священный обряд… преподали ему таинство».

Летописец Феофан тоже знал о крещении Константина Евсевием Никомидийским (л. м. 5814, р. х. 314). Источником его информации тоже была, наверное, книга Евсевия: их сообщения похожи. «Другие говорят, что его (Константина. — С. Ш.) крестил на Востоке, в Никомидии, при смерти, арианин Евсевий Никомидийский, где пришлось ему и почить. Уверяют, что он откладывал крещение по той причине, что надеялся совершить его в реке Иордан». Феофан считал эту историю выдумкой ариан, глумлением над здравым смыслом. С одной стороны, они решили, что прославили себя, а с другой — опорочили «благочестивого» императора: если язычник руководил Никейском собором, это означает, что он не приобщался к божественным тайнам «и не имел общения со святыми отцами».

По мнению Феофана, Константин и его сын Крисп крестились в Риме после того, как Константин уничтожил всех тиранов. То есть они крестились до Никейского собора. Согласно его хронологии, Константин уничтожил последнего «тирана» Лициния в 315 году. Крестителем Константина и Криспа был Римский папа Сильвестр.

Иероним и Феофан знали имя крестителя. А историки Сократ, Созомен и Феодорит якобы не знали. Причина их молчания — идеологическая. Они объявили ариан — антихристами. Арианин Евсевий Никомидийский не должен крестить святого Константина.

Руфин не рассказал о крещении императора даже в общих словах, как будто этого события не было: «Константин закончил дни свои на загородной вилле» (1: 11). Он умолчал о крещении Константина на смертном одре, потому что тот, по его мнению, крестился якобы в юном возрасте вместе со своим отцом Констанцием Хлором задолго до понтификата Сильвестра!

«Константин принял христианство вместе со своим отцом Констанцием, ещё будучи мальчиком, задолго до понтификата Сильвестра. Об этом сообщает нам Евсевий, автор „Церковной истории“, сочинения которого перевёл на латинский язык, присоединив к ним две книги о своём времени, Руфин, который также был не из последних учёных» (Лоренцо Валла).

Руфин перевёл на латинский язык книгу Евсевия «Церковная история», добавив от себя, что Константин крестился в юном возрасте вместе с отцом «задолго до понтификата Сильвестра». Его информация идеологически самая правильная: арианин не крестил Константина, Никейским собором руководил христианин, отец Константина не преследовал христиан: он был христианином. Сейчас в «Церковной истории» Евсевия нет сообщения о крещении Константина в юном возрасте: учёные афанаситы убрали небылицу Руфина. Комментируя свидетельство Лоренцо, они говорят, что тот ошибся. Лоренцо не ошибся: он видел перевод Руфина своими глазами.

Для Лоренцо свидетельство крещения Константина до понтификата Сильвестра было главным доказательством того, что Константин не объявил Сильвестра римским императором.

Римские папы претендовали на светскую власть, ссылаясь на ложный дарственный акт Константина, о котором стало известно во второй половине VIII века. Лоренцо Валла доказал факт подлога.

Константнин якобы заболел проказой и попросил языческих жрецов очистить его. Они предложили ему искупаться в крови младенцев. Константин не захотел купаться в крови младенцев и обратился к папе Сильвестру. Тот исцелил его молитвой.

Константин якобы сразу крестился и объявил папу Сильвестра императором: подарил город Рим, Италию и все западные страны, назначил главой четырёх кафедр — Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской и Константинопольской, а также — главным над всеми христианскими церквами во всей Вселенной.

Лоренцо Валла, доказывая подложность «Дара Константина», ссылался на известные исторические факты. Сильвестр не мог крестить Константина. Не мог! Потому что тот крестился в юном возрасте, задолго до понтификата Сильвестра. О крещении в юном возрасте сообщил Евсевий Кесарийский, известный учёный, отец церковной истории, сочинение которого перевёл авторитетный учёный Руфин. А если Сильвестр не крестил Константина, значит, «Дар Константина», подложный: Константин не дарил Сильвестру город Рим, Италию, не назначал главой четырёх восточных кафедр!

Историк партии ариан Филосторгий тоже не сообщил о крещении императора Константина, если только не умолчал патриарх Фотий, который пересказал его книгу:

«…император Константин скончался в Никомидии, будучи отравлен своими братьями. Предчувствуя скорую смерть… он написал завещание, в котором потребовал отомстить убийцам, а свершить сие повелел тому из своих сыновей, который подоспеет первым… Это завещание Константин вручил Евсевию, епископу Никомидийскому. Евсевий, понимая, что братья императора станут искать его, желая узнать содержание, вложил свиток в руку покойного и накрыл одеждами. Когда же братья, наконец, как и предвидел Евсевий, потребовали у него завещание, тот ответил: „Я действительно получил его, но тотчас возвратил в руки Константина“. Позже всё тот же Евсевий извлёк спрятанный свиток и передал его Констанцию… и тот незамедлительно исполнил волю отца» (Фотий, 2: 16).

Констанций исполнил волю отца. Были убиты братья императора Константина — Далмаций и Юлий Констанций. Убили сыновей Далмация — Далмация Младшего и Аннибалиана. Сыновей Юлия Констанция пощадили. «Галла избавила от козни болезнь, которая, как ожидали, и без того должна была умертвить его, а Юлиана — юный возраст, потому что ему в то время был только восьмой год» (Созомен, 5: 2).

Если бы Константин наверняка знал, что его отравили, он сам расправился бы с заговорщиками. Объясняя причину болезни, он предположил отравление, заговор: ему почудился заговор, как почудились заговоры зятя Лициния; племянника Лициниана; сына Криспа, первенца. Константин казнил этих людей. Причина болезни могла быть не связана с отравлением. Надеясь выздороветь, Константин обязал сыновей отомстить за него, если он вдруг умрёт.

На мой взгляд, есть небольшая вероятность того, что Константин, увлёкшись местью, умер некрещёным: подал Евсевию Никомидийскому завещание «отомстить убийцам» и сразу помер. Евсевий Кесарийский не назвал имени крестителя, потому что такого человека не было. Нельзя объявить крестителем епископа, непричастного к этому таинству.

Когда Константин умер, сенаторы причислили его к Богам. «Был причислен к Богам» (Евтропий, 10: 8). Если бы Константин был христианином, они, наверное, не объявили бы его богом. Евсевий Кесарийский лезет из кожи, доказывая, что император «умолял» епископов крестить его. Возможно, он спорил с язычниками, которые утверждали, что Константин не изменил древней религии.

Знаменитые учителя

1

Ариане, доказывая на Никейском соборе, что Иисус — творение Бога, должны были ссылаться на сочинения своего учителя Оригена.

Пресвитер Ориген (185—254) был руководителем Александрийской школы. По подсчёту Евсевия, он написал около 2000 книг. Иероним сказал об Оригене: «Кто мог когда-нибудь столько прочесть, сколько он написал?»

Учёный Руфин объявил, что еретики испортили во многих местах книгу Оригена «О началах». Он с большим трудом восстановил первоначальный текст. Афанаситы и якобы Ориген считали, что Иисус — это Бог. Иероним сказал Руфину, что нет ни одной книги Оригена, в которой тот называл Иисуса Богом.

Таких книг не существует. Потому что «Ориген не глуп, и я знаю, противоречить себе не может» (Иероним).

Руфин не был единственным учёным, кто фальсифицировал книги Оригена.

Некий «Ориген», комментируя слова Иисуса «Дана мне всякая власть на небе и на земле» (Мат. 28: 18—19), увлёкся настолько, что этому «Оригену» не верят даже нынешние афанаситы.

В этом комментарии «есть всё: и учение о строгом единстве трёх Лиц, и о трёх совершенных Ипостасях, неслитных при единстве существа, и о единосущии Сына и Его рождении из существа Отца. И о таком месте, однако, не вспомнил никто: на него не сослался ни св. Афанасий, ни Руфин в своей полемике с Иеронимом!» (В. В. Болотов).

По мнению Болотова, совершенство этого комментария говорит о его неподлинности. Если эти слова действительно принадлежат Оригену, «тогда напряженная богословская деятельность» учителей афанаситов, пришедших к аналогичным выводам и «составляющих славу никейской эпохи, представляется анахронизмом».

Ариане, доказывая на Никейском соборе, что Иисус — творение Бога, должны были ссылаться на сочинения своих учителей — Климента Александрийского и Дионисия Александрийского.

Пресвитер Климент Александрийский (150—215) был руководителем Александрийской школы и учителем Оригена (Иероним).

Дионисий Александрийский (190—265) был сначала руководителем Александрийской школы, а потом руководителем Александрийской епархии. Иероним назвал его «знаменитым» учеником Оригена.

Руфин «пишет также, что Климент, пресвитер Александрийской церкви, муж православный, в своих книгах иногда называет Сына Божия сотворённым, и что Дионисий, епископ города Александрия, человек учёный, полемизируя в четырёх томах против Савеллия, склоняется к арианскому учению» (Иероним).

Ариане, доказывая, что Иисус — творение Бога, были обязаны ссылаться на сочинения своего учителя Климента Римского.

Согласно Евсевию, Климент Римский (92—101) был третьим епископом Рима (Ц. и. 3: 15) после Лина (Ц. и. 3: 2) и Анаклета (Ц. и. 3: 13). «В Риме в это время Церковью управлял Климент… Первым был Лин, после него — Анаклет» (Ц. и. 3: 21). У идеологов Римской церкви другое мнение: Климент якобы был четвёртым епископом Рима; первым епископом якобы был верховный апостол Пётр (Иероним).

По мнению учёного Руфина, ариане исказили тексты Климента Римского: он видел его книги, в которых тот называл Иисуса творением Бога.

«Климент, ученик апостольский, который после апостолов был епископом и мучеником Римской церкви, издал книги, которые называются… „Воспоминание“; тогда как в них в весьма многих местах излагается учение от лица апостола Петра, как бы истинно-апостольское, в некоторых местах вводится учение Евномия, так что можно подумать, что это ничто иное, как рассуждение самого Евномия, уверяющего, что Сын Божий сотворён из ничего» (Руфин).

Арианин Евномий (умер ок. 394), упомянутый Руфином, был епископом города Кизик. По его мнению, природа Сына и природа Отца были различны, как небо и земля. Император Грациан (375—383) репрессировал Евномия (378): отобрал церковь (Сократ, 5: 2). Император Феодосий (379—395) опять репрессировал Евномия: отправил в ссылку за то, что тот «в Константинополе делал собрания по частным домам, читал в них свои сочинения и этими сочинениями развращал многих» (Сократ, 5: 20).

Руфин спросил Иеронима, что «нужно думать об этом»? Климент Римский, Климент Александрийский и Дионисий Александрийский были еретиками? Или ариане исказили книги этих авторов, доказывая, что их учение апостольское? Руфин склоняется ко второму объяснению: ариане исказили книги этих уважаемых писателей. Иероним ответил Руфину, что оба Климента и Дионисий «простосердечно» ошиблись. То есть они назвали Иисуса творением, не зная, что он был Богом.

Можно не согласиться с объяснением Иеронима, но факт остаётся фактом: были книги Климента Римского, Климента Александрийского, Оригена и Дионисия Александрийского, в которых эти авторы называли Иисуса творением. В нынешних книгах, переписанных афанаситами, они называют Иисуса Богом.

2

Афанасий категорично не согласен с арианами, что Дионисий Александрийский был их учителем. Свои доказательства он изложил в сочинении «О Дионисии, епископе Александрийском, а именно, что он, как и Никейский собор, думает противно арианской ереси, и напрасно клевещут на него ариане, будто он единомыслен с ними».

По мнению Афанасия, если бы Дионисий был учителем ариан, современники осудили бы его. А поскольку они не осудили, значит, он был учителем афанаситов. Афанасий противоречит себе: Римский папа Дионисий (259—268) осудил Дионисия.

«Итак, говорят они, что Дионисий в послании сказал: „Сын Божий есть произведение и сотворение, и Он — чужд Отцу по сущности; Отец — к Нему то же, что делатель к виноградной лозе и судостроитель — к ладье; и, как произведение, Сына не было, пока не получил бытия“. Так написал Дионисий, и признаемся, что есть такое послание» (Афанасий).

Дионисий написал это послание для опровержения учеников Савеллия, которые утверждали, что Отец, Сын, Святой Дух — это три имени или три прояления Бога.

По мнению Афанасия, Дионисий, назвав Иисуса — созданием, не совершил ничего противозаконного: апостолы Пётр и Иоанн тоже называли Иисуса — созданием. Апостол Иоанн сказал: «Я есмь виноградная лоза, а Отец мой — виноградарь» (15: 1) (Афанасий ошибся: эти слова — Иисуса). Апостол Пётр сказал: «Мужи Израильские, выслушайте слова сии: Иисуса Назорея вы убили. Но Бог воскресил его» (Деян. 2: 22—24). Апостолы Пётр и Иоанн, назвав Иисуса — созданием, были уверены, что Иисус — это Бог! «Ужели Апостолы, когда употребляли эти речения, почитали Христа не более, как простым только человеком? Да не будет сего! Не позволительно даже допустить до себя такую мысль!»

Афанасий объяснил, почему апостолы Пётр и Иоанн называли Христа созданием. Им не хотелось конфликтовать с иудеями, которые считали, что Христос — это простой человек. Апостолы докажут им позже, что Христос — это Бог. «Тогдашние иудеи, сами находясь в заблуждении, думали, что Христос — простой человек и происходит от семени Давидова, и не веровали, что Он — Бог». Поэтому «блаженные Апостолы весьма благоразумно объясняли сперва иудеям, что в Спасителе есть человеческое».

Пётр и Иоанн обманули иудеев: зная о том, что Иисус — это Бог, они говорили им, что Он — человек. «Посему, и Дионисий поступил так, научившись у Апостолов». Пётр, Иоанн солгали, и Дионисий — солгал!

По мнению Афанасия, Дионисий, сообщив савеллианам, что Сын — творение Бога, хотел доказать им, что Сын — это Бог.

Послание Дионисия, в котором он назвал Иисуса — созданием, было адресовано Ефранору и Аммонию, епископам из Пентаполя. Благой поступок Дионисия привёл к досадному недоразумению. Не расспросив Дионисия, что побудило его написать это послание, «некоторые из братьев той Церкви» пожаловались на него Римскому папе Дионисию. Римский папа осудил послание Дионисия Александрийского. Тот ответил посланием «Обличение и оправдание к Дионисию Римскому против Савеллия», в котором сообщил, что его поняли неправильно. Он тоже считает, что Иисус — это Бог.

Арий сознательно умолчал об этом послании. Афанасий вывел ересиарха на чистую воду. «И пусть Арий скрежещет зубами»!

Послание «Обличение и оправдание» сохранилось в цитатах, которые привели в своих сочинениях Афанасий и Василий Великий. По моему мнению, этой книги не было: афанаситы никогда не потеряли бы сочинения, доказывающего их преемственность от апостолов.

Епископы Пентаполя сообщили папе Римскому, что Дионисий назвал Сына — созданием. Возмущённый Дионисий написал папе Римскому «в оправдание своё, что это — клевета на него». Он не называл «Сына сотворённым». Он «исповедует Его единосущным» (Афанасий).

Если бы эти слова на самом деле принадлежали Дионисию, учёный Иероним, знавший все сочинения Дионисия, никогда не сказал бы, что тот ошибся «простосердечно», объявив Иисуса творением Бога. Он согласился бы с Руфином, который сказал ему, что ариане исказили сочинения Дионисия.

Афанасий сочинил цитаты из несуществующей книги для защиты своего доказательства, что Иисус — это Бог. Василий Великий тоже ссылался на эту несуществующую книгу Дионисия.

Дионисий Александрийский «во втором к соимённику своему (Дионисию Римскому. — С. Ш.) послании „Об обличении и защищении“ так заключил слово… „После Единицы существует, посему, и божественная Троица“» (Василий Великий).

Предположить, что Дионисий верил в божество Святого Духа, нельзя даже теоретически. Участники Первого Вселенского собора, знавшие сочинения авторитетного богослова Дионисия, не сообщили, что Святой Дух — это Бог. Они верят в Святого Духа, — это вся их информация о Святом Духе. Даже через сто лет после смерти Дионисия не все афанаситы верили в божество Святого Духа. «Что ж скажешь о Святом Духе? Откуда вводишь к нам чуждого и незнаемого по Писанию Бога?» (Григорий Богослов). А Дионисий якобы верил. Якобы после Единицы существует и божественная Троица.

Эту цитату Дионисия измыслил редактор сочинения Василия, доказывая преемственность афанаситов от апостолов. Сам Василий негативно относился к догматическому учению Дионисия.

Некий философ Максим попросил Василия дать ему сочинения Дионисия. Тот ответил, что они были у него, а сейчас их — нет (как я думаю, не дал, чтобы остановить распространение: Максим мог сделать копию). Согласно Василию, Дионисий был учителем аномеев, крайне правых ариан, утверждавших, что природа Отца и природа Сына различны, как небо и земля: «Он почти первый снабдил людей семенами этого нечестия». Опровергая Савеллия, Дионисий родил зло. Ему нужно был сказать им, что «Отец и Сын не одно и то же» (не имя и фамилия), «и удовольствоваться такой победой». А он начал говорить о разных сущностях и разных славах Отца и Сына и постепенности могущества. Василий не пояснил, что такое постепенность могущества. Как можно догадаться, могущество Иисуса росло постепенно. И о Духе Святом сказал плохо. Он причислил его к тварному служебному естеству. «Таков-то сей Дионисий!»

Афанасий и редактор книги Василия сочинили небылицы. Дионисий был «знаменитым» учеником Оригена (Иероним). Значит, книга Оригена «О началах», в которой Ориген называл Иисуса и Святого Духа — творениями Бога, была настольной книгой Дионисия.

По версии Афанасия, апостолы Пётр и Иоанн называли Иисуса — созданием только для того, чтобы доказать иудеям позже, что Иисус — это Бог. Если Афанасий прав, тогда и Дионисий Александрийский назвал Иисуса — Богом только для того, чтобы доказать папе Римскому позже, что Иисус — это создание, творение.

По мнению Гарнака, спор Дионисия Александрийского и Дионисия Римского был прелюдией к арианскому.

3

Ариане, доказывая на Никейском соборе, что Иисус — творение Бога, должны были ссылаться на сочинения Григория Неокесарийского (Чудотворца) (213—270).

Григорий Чудотворец и его брат Афинодор были учениками Оригена.

«Ориген… направил их всю ревность на изучение богословия. Они провели с ним целых пять лет и до того усовершенствовались в этой науке, что оба ещё молодыми удостоились епископства в понтийских Церквах» (Ц. и. 6: 30).

Григорий назвал Оригена священным мужем, божественным человеком. Ориген спас его душу. Их свёл божественный ангел. Они познакомились, — и для Григория впервые взошло Солнце. Этот день стал для него самым драгоценный из всех дней.

«Пусть никто не подозревает, что я говорю так или по дружбе к этому мужу, или по чувству ненависти к остальным философам… напротив, пусть верят мне, что я говорю даже меньше, чем нужно в соответствие с его делами» (Григорий Чудотворец).

По мнению Оригена, Иисус — это ангел высшего чина. Свидетели этого утверждения Оригена: Евсевий Кесарийский, Епифаний Кипрский, Иероним, император Юстиниан.

Следовательно, Григорий Чудотворец тоже считал, что Иисус — это ангел высшего чина: «священный муж» Ориген был его учителем! Афанаситы записали Григория в свою партию задним числом. Результат: Григорий, благодарный ученик Оригена, вознёсший учителя до небес, считал, что Иисус — это Бог.

По моему мнению, Символ веры Григория Чудотворца — вымысел афанаситов.

«Символ Григория Чудотворца представляет собою один из самых драгоценных памятников древности» (Димитрий Ростовский). Символ веры, составленный «Григорием Чудотворцем», был одобрен Трулльским Вселенским собором (691—692).

Дева Мария и апостол Иоанн пожалели Григория Чудотворца: он провёл всю ночь без сна, «размышляя о предмете вере». Они явились к нему наяву и сообщили, что Иисус был Богом и Единственным Сыном Бога: «Един Бог, Отец Слова живого, Премудрости ипостасной… Отец Сына Единородного».

Григорий Чудотворец не общался с Девой Марией и апостолом Иоанном. По моему мнению, автором небылицы об их общении является идеолог Римской церкви Григорий Нисский (335—394): он первый сообщил о том, что Дева Мария и апостол Иоанн рассказали Григорию Чудотворцу об «апостольском» Символе веры.

Подлинность Символа веры Григория Чудотворца «неоднократно подвергалась сомнению». Ариане были первыми, кто обвинили афанаситов в подлоге. Не мог Григорий, ученик Оригена, назвать Иисуса Богом и Единственным Сыном!

Григорий Нисский предложил своим оппонентам съездить в церковь, в которой служил Григорий Чудотворец: там до сих пор хранится Символ веры, написанный Григорием Чудотворцем. Он уравнял рукопись Григория со скрижалями Моисея.

Григорий Нисский не стал бы оправдываться и доказывать, если бы его современники не усомнились в подлинности Символа веры Григория Чудотворца.

Григорий Нисский поставил в церкви Григория Чудотворца своих людей: император Феодосий (379—395) назначил его блюстителем ортодоксии. Григорий зачистил все церкви и монастыри от ариан, в том числе выгнал Иоанна Златоуста из монастыря в 379—380 гг., не пожелавшего стать членом их партии. Афанаситов не устраивает этот исторический факт. По их мнению, Златоуст добровольно ушёл из монастыря в 378 году, решив испытать себя аскетической жизнью в пещере.

Ангел Бога познакомил Григория Чудотворца и Оригена. И для Григория впервые взошло Солнце. Божественный Ориген спас душу Григория.

Нынешние афанаситы, для которых логика не пустой звук, не могут признать Оригена еретиком. Если они признают его еретиком, значит, станут еретиками его учителя и ученики — Климент Александрийский, Дионисий Александрийский, Григорий Чудотворец. Преемственность афанаситов рассыплется, как карточный домик.

4

По моему мнению, римский богослов Тертуллиан (155—220) был учителем ариан. Моё доказательство основано на косвенных данных. Например, Римский папа Геласий (492—496), ознакомившись с подлинными сочинениями Тертуллиана, проклял его на вечные времена. Нынешние афанаситы считают Тертуллиана своим учителем. Их доказательство основано на книгах Тертуллиана, которые они сами же и переписали!

В списке запрещённых книг, опубликованном Римским папой Геласием, «немало интересного и совершенно неожиданного. В нём… значатся следующие произведения: сочинения знаменитого Тертуллиана… „Церковная история“ Евсевия Памфила… Об этих сочинениях и об их авторах в декрете сказано: „Эти и все подобные сочинения не только отринуты всей Римской кафолической церковью, но и авторы их и последователи авторов подвергнуты на вечные времена анафеме и осуждены“» (А. П. Лебедев).