Бесплатный фрагмент - Шуша, Бадо и таежные слоны

Однажды теплым и солнечным летним утром над глухой тайгой раздался гул, деревья начали клониться к земле, разлетелись перепуганные птицы, разбежались во все стороны встревоженные звери. Со страшным свистом и шумом, на поляну приземлился большой вертолет.

Его пропеллер вращался все медленнее, пока не остановился. Затем кто-то спустил лестницу и по ней на свет Божий из железной стрекозы выбрались участники геологической экспедиции, всего было двенадцать человек. В руках они тащили тяжелые сумки с вещами и провизией.

«Ну, наконец-то!» — подумал молодой зоолог Виктор Орлов, ступая на густую зеленую траву, которой поросла вся поляна. Он не был геологом, а в экспедицию попал благодаря давней дружбе своего отца, известного палеонтолога, с профессором Ларионовым, начальником экспедиции.

Виктор занимался изучением реликтовых видов животных. Особые надежды он возлагал на недавно придуманный и собственноручно изготовленный прибор. При помощи этого аппарата зоолог надеялся обнаружить в озере ранее неизвестные науке виды рыб и земноводных. По упорно ходящим слухам, в Светлом водились русалки. Виктор не верил в легенды и сказки, но он знал, что подобные мифы не возникают на пустом месте, и быть может, в озере, действительно, обитают какие-то необычные существа. Для этого он и создал свой «Октопус». Прибор внешне напоминал осьминога, в честь которого и получил это название. Это был округлый блок от которого во все стороны отходили многочисленные «щупальца». Они подавали по длинному проводу на монитор ультразвуковые сигналы, которые отражались от расположенных под водой объектов. В результате на экране прибора появлялась трехмерная модель исследуемого предмета, с указанием его размеров и плотности, и если он двигался — точным направлением вектора. В сущности, это был сверхсовременный усовершенствованный эхолот — прибор, незаменимый в водной среде. Виктор уже испытал его в подмосковных прудах, а теперь собирался с его помощью обследовать «Светлое».

Выгрузив оборудование, люди начали разбивать лагерь. Виктор вынул из большой спортивной сумки топорик и отправился к ближайшим зарослям, чтобы нарубить колышков.

Экспедиция ставила целью поиск редкоземельных и драгоценных металлов в окрестностях озера Светлое. Но у Виктора были свои планы — он занимался изучением реликтовых видов животных, которые по слухам, ходившим в научных кругах, еще встречались в этой глухой таежной местности. Молодой человек бодро махал топориком, обтесывая очередной колышек, и успевал одновременно с большим интересом наблюдать, чем занимаются остальные члены экспедиции. Трое нанятых в райцентре подсобных рабочих: Геннадий, Анатолий и Василий на противоположной стороне поляны также как и он, усердно строгали колышки. Толстая неповоротливая повариха Дарья сосредоточенно что-то искала в своем рюкзаке. Трое студентов — коллекторов возились с оборудованием. А инженер Давид Елисеев вместе с препаратором Ириной Петровой отправились в лес за хворостом. Додик уже давно ухлестывал за очаровательной блондинкой препараторшой, и теперь не отходил от нее ни на шаг. Виктор и сам был не прочь приударить за красоткой, но теперь понял — шансов мало. До чего же настырный этот инженер, ведь давно женат, и двое детишек, так нет, все туда же! Виктору стало обидно и он переключил свое внимание на профессора. Тот, потирая сухонькие ладошки, бегал от одного подопечного к другому и весело командовал.

Руководитель группы геологов — Петр Иванович Ларионов, ученый с мировым именем. Он обладал каким-то особым чутьем, мог, глядя на карту местности с большой точностью предсказать, какими именно полезными ископаемыми богат данный район.

Это был сухопарый пожилой мужчина со шкиперской бородкой, еще очень энергичный, подвижный и чрезвычайно активный. — Ну-ка, ребятки, поживее, пошустрее! Надо успеть до темноты разбить лагерь, да еще и ужин приготовить, чтобы с утра пораньше приступить к работе.

Проходя мимо поварихи, склонившейся над рюкзаком, он игриво шлепнул ее по толстому заду и спросил:

— Ну что, Дашутка, чем будешь потчевать честную компанию? — и, не дождавшись ответа, умчался вперед, помогать рабочим ставить палатки.

— Ну кто так вколачивает?! Руки у вас не из того места растут, олухи! — прикрикнул он на рабочих, — сейчас я вам покажу, как вбивать колья!

Вырвав молоток из рук Василия, со словами «последний штрих!», со всего размаху ударил по колышку, отчего почти поставленная палатка, тут же сложилась и упала.

У Виктора, наблюдавшего за этой картиной, вырвался невольный смешок, уж очень забавно вел себя профессор!

— Ну вот, Петр Иваныч! Спасибо, помогли! Теперь все заново начинать, — недовольно проворчал Анатолий, угрюмый бородатый мужик, стоящий рядышком.

— Ты у меня еще поворчи тут! — ответил Петр Иванович и побежал бодрой рысцой помогать распаковывать оборудование. Он вынул топографическую карту, расстелил ее на траве и подозвал студента Петросяна.

— Ну-ка, Рачик, покажи, где мы находимся?

Парень, не долго думая, ткнул карандашом в центр зеленого пятна, изображавшего тайгу.

Профессор возмутился:

— Плохо, студент! Надо было сначала найти озеро, а мы как раз над ним, вот здесь! — торжественно произнес он, рисуя кружочек чуть выше голубого пятнышка.

Пристыженный Рачик опустил глаза.

— Ну, ладно, иди работай, двоечник, тебе повезло, что здесь не экзамен, — весело сказал профессор и поскакал к поварихе, чтобы дать ей ценные указания.

В этот момент из лесу по тропинке на поляну вышел очень странный субъект. Это был высокий плечистый молодой мужчина, с широким румяным лицом и целой копной золотистых кудрей на голове. Одет он был в широкую и длинную белую рубаху до колен, из-под которой выглядывали старенькие джинсы. На ногах у него, словно у сказочного героя, были лапти, а в руках он нес сплетенный из лесных цветов и трав венок.

— Ай люли, ай люли, прилетели журавли,

Прилетели издали, мне гостинцев принесли! — весело пел мужичок.

Заметив всеобщее внимание, он остановился и трижды поклонился в пояс, по русскому обычаю. Радостно улыбнулся и произнес:

— Ну, здравствуйте, праведные братья! Как делишки? Давайте знакомиться!

И по его внешности, и по манере разговаривать сразу же было заметно, что это человек не совсем нормальный, а попросту — сумасшедший.

Увидев такого гостя, проводник Юра

подбежал к профессору и стал громко шептать на ухо:

— Это Емеля, она дурак, совсем с голова плохо, ничего не понимай, целый день песни любит петь, никакая работа не знает и не хочет, гони ее, пусть уходит!

— Ну зачем же так! Ведь человек все-таки, жалко его, — возразил Ларионов, — иди сюда, милый, не бойся, я Петр Иванович, а как тебя зовут?

Дурачок улыбнулся еще шире и, подойдя к профессору, начал:

— Как звать меня, величать? Имя-то у меня славное, православное, только вот припомнить никак не могу, запамятовал, — огорченно сказал он и, обхватив голову руками, уселся на траву у ног профессора.

— Емеля ты, глупая люди! — подсказал ханты.

— А ведь верно, Емелюшкой меня кличут, — обрадовался мужчина, и тут же спросил у Ларионова, — А что, дедушка, подарков-то мне привез? Я люблю гостинцы!

— Привез, привез, Дарья, выдай Емеле пакет пряников и баночку сгущенки.

Емеля тут же вскочил, принял у Дарьи гостинцы, поклонился и убежал в лес. Только его и видели.

За день было переделано множество дел, и усталые члены экспедиции сели, наконец, вокруг костра, над которым висел огромный казан с аппетитно пахнущим варевом.

Дарья раздала всем алюминиевые миски, наполненные густой похлебкой. Участники экспедиции дружно зазвенели ложками. На природе у всех разыгрался зверский аппетит, но варева было так много, что даже очень голодные люди не смогли его одолеть. Казан отставили в сторону и накрыли крышкой.

А над костром подвесили котелок с водой, бросили туда заварку, сахар и собранные Ириной лесные травы. Дух из котелка повалил необыкновенный. Все пришли в хорошее настроение. Олег Карпенко расчехлил гитару и запел высоким чистым тенором:

— Милая моя, солнышко лесное, где в каких краях встретимся с тобою?

Все дружно подхватили любимую песню и даже не сразу услышали, что кто-то из лесу им подвывает зычным, пронзительным голосом:

— Уууууууу! Мам, мам, мам, ооооооо!

— Тихо! Слышите? — поднял палец вверх профессор.

Все смолкли и прислушались. А кто-то в лесу вошел в раж и заливался соловьем:

— Уууууу! Оооо! Мам, мам, мам! Бааааа-доооооо!

— Ой, ребятки, кто же это может быть? — испугалась Дарья.

— Да собаки, наверное, здесь ведь рядом староверская деревня! — сказал Елисеев.

— А может волки? — предположил Геннадий, боязливо озираясь по сторонам.

— Или медведь? — испуганно прошептала Ирина.

— Какая тебе медведя, однако?! Она так орать не знает! Это другие таежные люди! — ответил Юра, охотник-ханты, нанятый профессором на должность проводника. Это был маленький, тощий морщинистый человечек с коричневым плоским лицом и узенькими глазами-щелками. Он знал тайгу и всех ее обитателей не хуже, чем членов своей большой и дружной семьи, и даже обещал Виктору показать места, где водятся «волосатые слоны». Орлов посмеялся, он точно знал, что никаких слонов в тайге нет и быть не может, но обещал Юре хорошее вознаграждение, если он и правда, покажет этих таинственных животных.

— Какие еще люди? — удивился Анатолий, — это уж точно, звери!

— А звери, однако, тоже люди! Все, что живое — люди! И гигантский таежный Бадо — тоже люди! Вот она и поет! Моя, однако, его видела! Она тут живет!

— А кто это, она? Эта Бадо? — спросил нетерпеливо биолог Виктор Орлов.

— Большой, немного собак, немного медведь, немного люди! Толстый, мохнатый, быстро бегает и берет все, что хочет!

— Ворует, что ли? — встревожено спросила Дарья, — и продукты тоже?

— Продукты берет и кушает, она всегда, однако, голодная! — продолжил ханты.

Пока Юра рассказывал, Виктор усердно записывал себе в блокнот описание невиданного зверя.

«Неужели, неизвестный науке вид? Что еще за Бадо? Никогда о нем не читал, но ведь кто-то и в самом деле вопил рядом с лагерем! Уж точно, ни волк и не собака, разве что подшутил какой-то идиот. А может, Емеля? Да, скорее всего!» — думал молодой биолог, «Да, тут придется разбираться».

Его клонило ко сну, и так как Бадо прекратил свою песню, Орлов пожелал всем спокойной ночи и отправился в свою палатку. Там он забрался в спальный мешок и сладко заснул.

Утром весь лагерь проснулся от возмущенных криков Ларионова:

— Это кто же здесь нагадил?! Прямо у входа в палатку! Угораздило же меня вляпаться! Какая громадная куча! А вонища-то! Боже мой!

Виктор вылез из палатки, лениво потягиваясь. Первое, что он увидел, был возмущенный профессор, несущийся в сторону озера, изрыгая проклятья и страшные ругательства.

— Мне кто-нибудь скажет, что случилось? — удивленно спросил Виктор.

— Да дурак этот, Емеля, прямо возле палатки профессора кучу наложил, урод бессовестный. Мы ему пряники, а он нам что? Вот это благодарность! — возмущалась Дарья, — пусть только тут появится, я ему кудри-то повыдергаю! Есенин хренов!

К тому времени все обитатели вылезли из своих палаток и столпились вокруг огромной кучи дерьма.

— Это, однако, Бадо накакала! Не Емеля, — пояснил Юра, с интересом разглядывая кучу.

— Как только наша люди все легла спать, Бадо пришла, — проводник встал на цыпочки и стал наглядно изображать, с какой стороны и какой походкой пришел таинственный зверь, — Бадо шла, нюхала, каждую палатку, нюхала, проверяла, спит ли люди, однако. Потом понюхала, уууууу, вкусный каша, подошла к казан, — и Юра изобразил, как Бадо, крадучись подошел к казану, — потом Бадо одной рукою сняла крышку, лицо опустила казан и кушала, кушала, кушала, пока все не покушала, — при этом ханты усердно чавкал, показывая, как Бадо ест кашу.

Глядя на это представление, все зрители покатывались со смеху.

«Ну и цирк!» — подумал Виктор, — «С нашим проводником не соскучишься!»

— Потом Бадо облизала весь казан и сказала: «Спасибо, добрые люди, за вкусный каша!».

— А что, разве он разговаривает? — удивилась Дарья.

— Конечно, однако, разговаривает. Только на свой языке, ты его не понимай!

— А ты понимаешь?

— Конечно, я ведь таежный люди! Всех язык понимаю, однако! Потом Бадо накакала большой куча, чтоб чужой зверь поняла, что место занято и сюда не ходи!

Пока проводник все это рассказывал, Анатолий взял лопату и убрал фекалии таинственного зверя. Сразу дышать стало легче.

Польщенный всеобщим вниманием, Юра продолжал свой рассказ: