Бесплатный фрагмент - Шрамы на его плече, или Одна на двоих

Анисья Поднебесная

Шрамы на его плече, или Одна на двоих.

Книга 1

Пролог

В тот переломный день я долго разглядывала пейзажи и сцены из жизни обычных москвичей. Мы как обычно, дабы никуда не опоздать, явились в аэропорт задолго до начала регистрации. Только сейчас я понимаю, как отвыкла от этой страны, ее климата и людей. Всё здесь такое чужое и внутри, с каждой секундой, зреет непонятная тревога, но ее природа ловко ускользала от моего сознания. Я встряхнула головой и осмотрелась

Вот какой-то тучный мужчина ест свою порцию овсянки, жадно запивая, возможно, крепким черным кофе и смачно чавкая. А через столик, ближе к пыльным окнам, женщина с тремя детьми остервенело вытирает кроху рукавом собственного платья. Тем временем двое других, перегибаясь через стол, и рьяно вопя, пытаются поделить бутылку с кетчупом. За окном картина была не менее унылой: серое небо, уже месяц как затянутое тяжелыми, черными тучами, периодически извергалось мелкой моросью. Ветер подбрасывал легкие пакеты и плащи прохожих вверх, а прически превращал в вороньи гнезда или хаос из разряда «взрыв на макаронной фабрике». Мрачные, озадаченные лица мелькали то тут, то там, постоянные скопления людей — все это навевало тоску.

До вылета осталось всего около полу часа и, наконец, нас всех пригласили для регистрации на рейс. Папа подхватил мой чемодан и резво поспешил к стойке регистрации, а мама, взяв меня под руку, повела следом. Она предпочитала перелеты лишь с легкой сумочкой, и всегда выглядела так, будто прогуливается в сопровождении самой королевы Елизаветы.

Бабушка всегда посмеивалась, мол я на небесах под солнцем ходила, раз моя жизнь оказалась столь идеальной. С самого рождения я купалась в любви всех родных, несмотря на то что мои родители интернациональная семья — отец родился в Китае, а мама уроженка столицы Элосы (России). Но даже разные страны, отношения на расстоянии и столкновение менталитетов не стали им помехой. Я была любимицей всех родственников в обеих странах. К своим 14 годам я успела побывать в каждом уголке земли, знаю более пяти языков, являюсь обладательницей пятитонного гардероба и, в общем — то, я самый счастливый человек на планете.

Сегодня мы ехали домой. Гонконг был моим домом с самого рождения, и счастье мне было обеспечено свыше, ведь в день, когда я родилась с неба, падали звезды.

Уже поздним вечером мы наконец сели в самолет. Мне казалось, я застряла в какой-то картине, и словно на паузе наблюдала за происходящим вокруг со стороны. Принесли закуски, мама щебетала что-то о новых платьях, и я увлеченно рассказывала ей последние новости, гладя ее по изящному запястью. Я всегда восхищалась ее красотой, такая, как в фэнтезийных книжках. Яркая, настоящая, ни грамма косметики, синие глаза горели огнем и любовью, черные как смоль ресницы и медно-рыжие волосы, обрамляющие лицо упругими кудрями, которые достались и мне «по наследству». Рисунчатые пухлые губки и вздернутый носик. Папа крепко спал на соседнем сидении, крепко держа мамину ладонь в своей.

Неожиданно для всех, со стороны кабины пилота послышались крики и суета, раздался чей-то плач, а потом темнота. Темнота и мерзкий писк в ушах, но и он прекратился спустя пару мгновений. Оставалась только сплошная молчаливая тьма, что окутывала со всех сторон, словно что-то густое и липкое.

Всего через сутки на всех телеканалах расскажут, что крупная авиационная катастрофа, произошла в среду 23 октября 2024 года. Авиалайнер Airbus A310—308 авиакомпании «Аэрофлот» выполнял плановый международный рейс SU593 по маршруту Москва — Гонконг, но через 4 часа и 19 минут после взлета взорвался и рухнул в лес под Междуреченском (Кемеровская область) и полностью разрушился. Погибли все находившиеся на его борту 75 человек — 63 пассажира и 12 членов экипажа.

Главными причинами катастрофы стали ошибки пилотов (присутствие посторонних лиц в кабине экипажа, управлявших самолетом), а также недокументированное поведение автопилота самолета Airbus A310 и отсутствие на тот момент в программе подготовки экипажа правил принятия решений в подобных ситуациях. На борту, прямо в кабине управления, оказался хороший знакомый второго пилота, который в свою очередь посредством террористического акта пронес бомбу на самолет и взорвал ее через 4 часа после взлета.

В память о погибших, во многих городах обеих стран зажгут свечи и к мемориалам будут возложены цветы. Люди будут скорбеть о молодых, стариках и детях, чьи жизни трагически оборвались в ту злополучную ночь.

Я тоже буду часто оплакивать тех, кто летел со мной рядом, тех, для кого этот перелет стал концом. Буду скучать по родителям, и по той мне, что разбилась в свой четырнадцатый день рождения.

Глава 1 «Что может быть хуже или как познакомиться с Богиней»

Пустота. И даже нечего добавить, ведь это единственное верное описание моих ощущений. Я долго пыталась кричать, но не могла выдавить из себя ни единого звука или писка. Я ничего не слышала. Не знаю сколько прошло времени, день, час, или вечность? А может я просто сплю? Сейчас послышится звук шагов, мама откроет дверь комнаты, и скажет, что я снова проспала, забыв поставить будильник. Она ведь сейчас войдет? Мама…?

Поток мыслей не прекращался ни на минуту, сея панику. Паника переросла в отчаяние и после — в смирение. Я была уверена, что мертва. Ощущение, что воспоминания стираются, я уже не могу вспомнить ничего из своего прошлого, ни одного лица. Все как в тумане, хоть и было ощущение, вот-вот мелькнувшего воспоминания, но память вновь ускользала от меня, пряча причины моего пребывания в небытие.

Неожиданно глаза пронзило ярким светом, голову обнесло, в висках застучало. Я осознала, что вновь чувствую и вижу свои руки. Как только прошел первый шок, я отняла ладони от лица и вгляделась в столб света. Оттуда, мне на встречу, не спеша и улыбаясь, плыла женщина в длинном балахоне.

Стоило моим глазам привыкнуть, а женщине приблизиться, и наконец я смогла ее разглядеть — молодая девушка, длинные, почти до пяток, вьющиеся волосы цвета закатного солнца, на голове у девушки был венок из неизвестных мне цветов, а от хрупких плеч и в самый пол уходило платье-мешок, напоминающее японскую сорочку. Она выжидающе смотрела, давая получше себя рассмотреть.

— Я надеюсь, вы заберете меня в рай? — едва узнавая свой голос выдавила я, и тяжело вздохнула.

— Нет, я пришла подарить тебе жизнь, девочка. Я вижу в тебе силу и отвагу, решимость и нежность, вижу свет. Ты ведь совсем не успела пожить, малышка, — девушка грустно усмехнулась, дотронувшись подушечками пальцев до моей щеки, и я ощутила странный трепет внутри. — если ты, конечно, хочешь.

— Почему я ничего не помню? — шепнула я, боялась услышать ответ. Почему-то я боялась, что смерть была страшной или я погубила кого-то из близких мне людей. Как ни странно, я смирилась с собственной смертью, но вопрос о моих родных, рвал мои мысли на части.

— Думаю память вернется, но позже, тогда, ты сама ответишь на все свои вопросы. У меня на примете есть одна молоденькая девчушка, что нуждается в помощи, а твоя душа, это все, чем я могу ей помочь. Умирая, она взывала ко мне, и была услышана — девушка сжала мою ладонь и пошла вперед к свету — Зови меня, Остара, я богиня того мира, в который ты отправишься…

— Богиня? Мира? Но как такое возможно? — я продолжала перебирать ногами, но ощутимым балластиком висела на руке девушки, замедляя ход.

— Ох, ты же ничего не знаешь, дитя. Ты все поймешь. Да! Точно! — воскликнула женщина — Я одарю тебя! Но ты должна сама выбрать дары. Я дам тебе всего два подарка и выбирай с умом, — она серьезно посмотрела на меня — но есть ограничения. Никакого вселенского могущества, нескончаемого богатства и бессмертия. — Остара выжидающе на меня смотрела.

Ну что можно ответить? Я в себя еще не пришла, а тут на тебе. Миры, боги, карусели! Дары. Что тут можно выбрать, если я даже не имею представления о возможностях.

— А что я буду знать о том мире, где окажусь, останутся ли мне знания моего… тела? — я старалась не думать о занимаемой… ячейке для моей души.

— Да, мышечная память, язык и знания на момент смерти — все будет тебе доступно, — богине определенно нравилось мое рассуждение — но и прошлую жизнь ты вспомнишь. Но совет тебе, дитя, не стоит кричать об этом на каждом углу, тебя как минимум могут неправильно понять.

— Хорошо, мне нужно время подумать, — я отпустила руку девушки и остановилась

— Поторопись, мы уже много времени потеряли, дочь моя, — и она замолчала, ожидая моего ответа.

Немного помедлив, я попросила знание всех языков и письменности и возможность спрятать свои мысли от других, на что меня одарили, отчего то знакомым, навыком «полиглот» и вложили в ладонь маленький камушек, на коротком ремешке «ментальный блок».

— Что ж, Анисья, я, Богиня жизни и возрождения, дарую тебе второй шанс. Хочу сделать тебе еще один подарок, — уже подойдя к самому краю (непонятно чего, но оно светилось), сказала девушка — твоя внешность из прошлой жизни, память, знания и все, что было твоим — вернется к тебе. Но сколько времени это займет, я не знаю. Возможно сразу, а может через много лет. Тебя ждет длинный и нелегкий путь, но знай, я не бросаю тех, кто нуждается во мне. До встречи, Ися. — Богиня подмигнула мне.

Меня слегка толкнули, и я погрузилась сначала в пучину яркого, давящего света, желудок предательски сжался, и меня накрыло спасительное забытье.

Глава 2 «Новый мир, дом и так себе знакомства»

Веки, казалось, будто налиты свинцом, голова разрывается от гомона окружающего мира. Пыталась поднять руку, чтобы прикрыть лицо, но каждое движение отдавалось болью в каждой клеточке моего тела.

— Ммх… — простонала я, на большее как оказалось, мое тело в тот момент просто было не способно. Вместо слов, пересохшая глотка издавала лишь сипящие, булькающие хрипы.

— Эй! Тут чье-то тело! — где-то справа послышались крики и непонятная суета.

— Да это ребенок! Мальчишка вроде! Зови лекаря, Пирс — шаги приближались, а глаза предательски оставались закрытыми из-за чего разглядеть людей я не могла, да и ответить им не представлялось возможным. Сильные руки подхватили меня и понесли в, известном только им, направлении.

Спустя какое-то время, судя по звукам, меня внесли в помещение. Были только мужчины, женщин по дороге я не слышала, да и те, обронили всего пару фраз. Веки постепенно поддавались моим уговорам и грудь своего носильщика я смогла разглядеть. Широченную такую грудь, заросшую густыми, кудрявыми волосами, которые то и дело выбивались из-под слегка расстегнутого ворота рубахи. Меня уложили на что-то мягкое.

— Малыш, ты слышишь меня? — скрипучим голосом вопрошал ещё один человек. Я пыталась ответить, но снова смогла лишь просипеть что-то вроде «да».

— Воды ребенку! — топот ног, минутное ожидание и, приподняв мою многострадальную голову, мне в глотку полилась спасительная влага. Так определенно лучше. Приоткрыв все еще тяжелые веки, я смогла оглядеться. Комната была в полутьме, либо был вечер, либо хорошо занавешены окна. Бревенчатые стены, много шкафчиков и полочек со склянками и баночками, тяжёлая, даже по виду, деревянная дверь, куча трав под потолком и свечные канделябры на стенах. У моего временного ложа так же стояла свеча на прикроватной тумбе. В комнате было всего два человека, оба мужчины. Один был, по всей видимости, тот самый, что принес меня сюда. Второй был совсем стареньким, сморщенным дедушкой.

Прочистив горло и внимательно глядя на седого старичка, я наконец смогла выдавить из себя пару слов.

— Где я? — мужчина подошёл ко мне, присел на край кровати и положил на мой лоб свою костлявую, сморщенную ладонь.

— Дитя, ты в моем доме. Я лекарь. Меня зовут Эфраим. Скажи, ты помнишь, как тебя зовут, или как ты оказался под тем мостом? — он говорил медленно и тихо, продолжая осмотр. Я невольно поморщилась, когда тот надавливал на мой живот и ребра.

— Ничего не помню, — решила соврать я. Не хотелось бы сказать, чего лишнего малознакомым людям.

— Что ж, сломано пару ребер, заметное истощение, а так все в порядке. Я приготовлю настой, будешь принимать каждый день и кости срастутся, не успеешь и глазом моргнуть. А память, — он помедлил, почесывая затылок — думаю ты ударился головой, немного отдохнёшь и память вернется. Нордок, помоги мне, нужно принести дров и можешь идти. — мужчины дружно встали и вышли за дверь. Почва для размышлений у меня есть. Определенно они меня не знают, плюс обращались как к мальчику. Либо я так плохо выгляжу, либо богиня что-то напутала, переселяя меня в умирающее тело. Осталось заставить себя вспомнить, отчего умер этот ребенок.

И тут понеслось. Стоило мне захотеть узнать о прошлом этого тела, как в мою голову ворвались миллионы картинок. Вот передо мной мужчина, с крупными рыжими кудрями и такой же рыжей бородой, что-то говорит, картинка сменяется и снова этот мужчина, держит меня за руки, а ко мне тянет ладони хрупкая, маленькая женщина с парой широких седых прядей, заправленных за ухо. Новая картинка заставила меня чувствовать поистине звериную тоску и горечь, та самая, что тянула руки, мама того ребенка, лежала на кровати, бледная, осунувшаяся, болезненная и вымученно улыбалась своему чаду сдерживая слезы. Малыш держал ее за руку и громко плакал, просил отца сделать что-нибудь и молил мать не уходить. Снова та женщина. Холодная. Рядом отец, что копает яму дабы придать ее тело земле и вернуть душу любимой на небеса. Там, где больше не будет боли и страха, что принесла в ее жизнь страшная болезнь. Одно слово, а сколько жизней оно погубило. Чума.

После смерти матери отец часто пропадал. Малыш был предоставлен самому себе. Голодал, попрошайничал, воровал. А как родитель начал избивать свое чадо, будучи в пьяном угаре, тот и вовсе выбрал смерть на улице, вместо истязаний от родного отца. В королевстве давно уже закончились лёгкие времена, дети обычно не бродяжничали, а потому ребенок остался совершенно один, гонимый всеми как вор и бездомный. И вот, прилично отощав, и умирая от голода, малышка кинулась на одного из лордов или просто богатого мужчину, надеясь выхватить хоть кроху ароматной выпечки и удрать, чтобы пусть не утолить, но притупить голод. Но она оказалась поймана. Ее держали будто грязную тряпку, за шкирку и презрительно оглядывали.

— Именно такие выродки как ты и губят нашу процветающую страну. Надеюсь, ты знаешь, что по закону, тебе, за воровство и нападение на высокопоставленного лорда, положена смертная казнь? Пожалуй, я облегчу палачу задачу — лорд криво усмехнулся и отбросил от себя этот грязный измученный комочек. Полет был долгим, последнее, что видела хозяйка моего тела, видимо, тот самый мост, под которым меня и нашли. Она благодарила богиню за прекращение ее мучений и просила спасти отца, наставить его на путь и помочь вновь обрести счастье.

Я ещё долго не могла прийти в себя. Захлебываясь слезами, я провалилась в сон. И не слышала, как вошел лекарь, как он, качая головой мазал чем-то мои раны и шепча неизвестные мне слова еле касался моих ног, грудной клетки, там, где были сломанные ребра. Осталось ждать, пока срастутся кости и мое тело достаточно окрепнет для того, чтобы я могла найти себе новый дом.

Глава 3 Привет новый мир, давай знакомиться?

Вот уже месяц я живу у лекаря. Постепенно осваиваясь, вспоминая язык, правила, историю, что была доступна тому ребенку. На момент смерти, малышке было всего 12. Я до сих пор не могу поверить, что кто-то мог так жестоко поступить с ребенком.

Мои кости срослись, я передвигалась самостоятельно, а добрый Эфраим откармливал и отпаивал меня. Я не могла отплатить ему за его доброту, ведь у меня не было ничего, кроме меня самой и это угнетало меня. Старик говорил, что раз у меня нет дома, то меня примут во дворец в качестве прислуги. И это казалось отличной перспективой.

Мальчишек пристраивали туда на конюшни и подворье, если у них не оставалось родных, что могли заняться их воспитанием, а в дальнейшем они могли получить профессию или пойти в армию. Такое начало меня устраивало. Признаваться в том, что я девчонка, я не спешила. Мое чутье прямо кричало, что не стоит знать другим людям эту маленькую подробность и я не ошиблась, ведь если мальчики могли получить профессию, стать воинами или служить короне, то все девочки, вне зависимости от материального положения. должны стать женами и матерями. Единственным исключением были женщины, одаренные сильным боевым даром.

Лекарь понял, что я мало знаю о нынешнем положении в королевстве и щедро одаривал меня информацией.

Сейчас я находилась в мире, что назывался Зосхеато’н. Планета Нимирра, одна из 12, самая крошечная в их подобии солнечной системы. Здесь было два солнца.

Иногда в голове всполохами тревожили картинки из прошлой жизни, помню, что у меня была семья, но ни их лиц, ни момента своей смерти я не смогла вспомнить, как бы я не пыталась.

Страна, в которой мы находились, являлась одной из крупнейших стран южного континента — Витаг и называлась: Татерр. Остальную площадь занимали страны поменьше. Суши было не много на планете, и она вся, кроме пары неизвестных островов была заселена различными народами и расами. Этот большой континент простирается через множество областей, от холодных на Севере, за экватором, вплоть до полярных на юге. Он расположен далеко от тектонических границ, а земля, как правило, очень плоская, без выраженных горных хребтов. Татерр не имеет вулканов и никогда не испытывает землетрясений. Ветры в этом регионе часто бывают мягкими, с большими штормами. Моря, омывающие эту страну, часто бывают дикими, а океаны, наоборот уже заселены подводными народами и изучены. Этой земле, как по мне, не хватает разнообразия в ее растениях и животных.

Но в разнообразии населения этому миру не было равных. Тут были и земли орков, и эльфов, и нагов и многих других рас, даже в океане было множество заселенных городов. Но, к сожалению, страна в которой я оказалась, пришла в упадок. Король был малообразован и не желал заниматься делами короны, но и расставаться с положением и развлечениями желанием не горел. На выходе — полупустая казна и разбазаренные ресурсы, но есть и положительный момент, младший брат короля, и его правая рука в одном лице, мало-помалу начал восстанавливать и поднимать с колен павшую империю.

На том мужчина и закончил свой рассказ, а я отправилась спать. Завтра меня ждал новый день и, возможно, уже не такой призрачный дом.

Глава 4 «Здравствуй, дом.»

Утро началось для меня очень шумно, Эфраим что-то кричал, говорил, что останусь на улице, если не прекращу спать. Я, медленно переваривая информацию, открыла глаза. Солнца пробивались сквозь щель плотно завешенного, маленького окошка, так и норовя лизнуть щеку своим теплым языком. Я откинула одеяло и спустила ноги на бревенчатый пол, скорее надевая теплые меховые тапочки.

— Неужели! Если ты будешь столько спать, то будешь раз в день получать десять плетей во дворце. — вошедший без стука лекарь бросил мне сверток на кровать и покинул комнату.

— Спасибо, — крикнула я, улыбаясь. И потерев глаза, взяла сверток, в нем оказались холщовые штаны и обычная рубаха. Сегодня мне предстояло знакомство с дворцом и устройство на конюшню. В животе немного сводило от волнения, я наспех оделась, предварительно перемотав грудь куском простыни, которая осталась с момента моей болезни. Старик хотел ее выбросить, но я успела припрятать на будущее — и не зря. Да, я хоть и выглядела как мальчишка, и мне было всего около 13, но я понимала, что грудь уже растет, по тому простынь превратилась в бинты и теперь каждое утро она туго перематывалась.

Уже одетая я вышла на маленькую кухоньку и уселась на лавку за большой дубовый стол, на котором уже стояла ароматная каша в глиняной чашке и листовой отвар, названия которого я не знала, но он был похож на обычный зеленый чай, воспоминание вновь резануло голову. Предо мной сидела красивая молодая женщина, что-то ласково щебетала и подталкивала ко мне высокую кружку с тем самым ароматным напитком. Плотно позавтракав, мы выдвинулись ко дворцу. Рыжие, непослушные кудри то и дело падали на лицо из-под капюшона моего плаща и с каждым порывом ветра норовили сбросить накрывающую их ткань и разметать в стороны. В переулок, где располагался вход в хижину лекаря, почти не попадал солнечный свет, поэтому внутри было довольно темно, только моя «палата» в его доме была с солнечной стороны.

На улице же во всю светили солнца, наверное, был полдень и потому, выйдя на дорогу, я была вынуждена жмуриться и прикрывать глаза ладонью.

С восходом солнц город изменился, пусть, я и не много видела из своего окна. Тут и там ходили десятки занятых своим делом людей, между одинаковыми домами то и дело пробегали дети, со всех сторон слышался стук закрывающихся дверей и скрип распахивающихся окон.

Толпа, суматоха, шум, жара, ослепляющий солнечный свет… Всё это было мне хорошо знакомо по опыту того, реального мира, но, в то же время, я никак не могла к этому привыкнуть. Воспоминания кинолентой скользили в голове. В моих глазах происходящее на улицах выглядело каким-то фальшивым, сказочным, а снующие туда-сюда люди и нелюди казались всего лишь не обычной массовкой, присутствующей здесь для того, чтобы создать иллюзию жизни.

В толпе то и дело мелькали хрупкие, тонкие, я бы даже сказала, прозрачные люди — эльфы, с длинными острыми ушами, что выглядывали у кого из-под длинных волос, у кого из-под капюшонов плащей, или шляп. Были и огромные, под два метра, если не больше, зеленые, бородавчатые нелюди. Заметив мое замешательство, идущий в тишине Эфраим, сказал:

— Тебе никогда не попадались орки? — он чуть замедлил шаг, чтоб я могла рассмотреть — Раньше у нас были только люди и, редко, оборотни, наделенные магическим даром, но со временем наше королевство, стало открытым для многих. Лишь Левиафанам, что не имеют ипостаси или тем, кому еще не исполнилось семнадцать тысяч лет запрещен вход в наше королевство. Они, ну это, больно буйные. — старик пригладил бороду и усмехнулся — Но я думаю ты многое узнаешь во дворце, кухарка Нарина, что уже больше ста лет работает во дворце, очень добрая женщина, слушай ее, она многому тебя научит, если ты, конечно, захочешь.

Мы свернули за очередной угол, улица все так же пестрила людьми, а чуть дальше показался дворец. Он был вполне каноничен, с башнями и пиками на них, смотровой площадкой на зубцах. Старинный замок, что не удивительно, стоящий на возвышенности, серые каменные стены, массивные кованые решетки на узких окнах пугают и манят. Замок тайн, хранящихся в его недрах.

Возможно, по ночам в тех окнах зажигается яркий, манящий свет. Днем его строения утопают в яркой зелени. С фасада простирается прекрасный розарий. В нем представлены розы, я думаю это именно они, ведь они так похожи на мои родные, земные цветы, различных цветов и сортов, есть даже, редкие для меня, черные. Я точно вспомнила аромат бутонов, что папа приносил нам на праздники. Мало кто знает, что эти благородные цветы, служат не только украшением, но и для благоухания.

Замок кажется загадочным и опасным в своем архитектурном величии, но, если пройти по извилистой дороге, приблизиться к двери, ощущение опасности меняется благоговением к мощи каменных стен. Вот мы и подошли. Эфраим огибал замок в сторону северных башен. От этих мощеных, серых стен веет холодом.

Эфраим пару раз стукнул дверным молотком по крепкой двери. Скрип поднимаемой массивной решетки, гулкое эхо шагов и к нам вышел, вероятно, стражник, облаченный в подобие стального доспеха без шлема. Они о чем-то говорили, но я была заворожена этим дворцом и совсем не слушала. Меня потянул за локоть старый лекарь вглубь замка, и я пошла следом.

Коридоры, запутанные, длинные и пустынные, ведут нас мимо бесчисленного множества комнат, путь освещают факелы или, как сказал мой спутник, магические световые сферы, бросая неровные блики на стены. Старинные гобелены развешаны то тут, то там. В части из этих комнат — кельях — живут воспитанницы. Их скромные жилища приучают их к неприхотливости и покорности. Чуть попросторней комнаты для прислуги. Одна и них станет моей.

Мы прошли еще несколько коридоров и вышли с другой стороны замка прямо к конюшням. Конюшни — это то место, которое не нужно видеть, его можно почуять, или услышать. Запах конского навоза и ржание большого количества лошадей давало знать где мы. Там нас уже поджидали двое, мужчина и женщина. Выглядели они вполне обычно, мужчина средних лет, босой, широкие штаны и такая же широкая, длинная рубаха, седая борода, что доходила ему до паха и такие же длинные, белесые волосы, на голове — черная шапка типа мурмолки. Женщина была в синем сарафане-переднике, и такой же синей косынке, из-под которой торчали толстенные, пшеничные косы. Под сарафаном было белое, хлопковое платье с рукавом ¾. На вид ей было не больше 50-ти, добрые глаза, окруженные морщинками — лучиками, крохотный, высоко посаженный нос и пухлые, розовые губы.

— Доброго, лекарь, вижу, и вправду найденыш у тебя появился, — седовласый мужчина прокашлялся и пожал руку моему спутнику, — что ж, место найдем, койку выделим, но выдюжит ли? Уж больно хилый.

— Выдюжит, коль жить захочет, надеюсь жалованье ему тоже полагается? — Эфраим улыбался, но смотрел серьезно.

— Обижаешь, старик, — рассмеялся главный, как я поняла, кастелян, смотритель замка, — один медяк, вполне достойно для найденыша.

— Что ж, малыш, пойдем я покажу тебе комнату, кухню, а потом верну на конюшни, где Эрл покажет тебе твою работу. — Она взяла корзинку с, возможно, продуктами, но та была накрыта белым полотенцем, и мне не было видно, что именно там лежало, и мы двинулись обратно в замок.

Комната была маленькой, но для жизни все в ней было — маленькая кровать, такая же маленькая тумбочка и шкаф. Туалет был общий на коридор, мылась прислуга в местном подобии общественного душа — большое помещение с кадками полными воды у потолка, куда слуги сами приносят воду. На кухне — два стола, два стула и печь. Король настаивает, чтобы все кушанья готовились исключительно на огне. Слуги ели два раза: один раз утром, до зари, второй раз перед сном, как зайдут оба солнца. Стирали у ближайшей реки, постирочной в замке не было.

В этот день работать мне не пришлось, лекарь обещал проведывать иногда, а я осталась в своем новом пристанище, гадая, что же ожидает меня впереди. Беспризорный, никому не нужный ребенок, страна, не знающая технологий, поглощена монархией и женщины не имеют никаких прав, если за пазухой у них нет гор золота или огромного магического резерва. Хоть я и была расстроена такой несправедливостью, но умирать снова не собираюсь. Я проживу эту жизнь настолько долго, насколько смогу и обязательно найду способ сделать её счастливой и, чёрт возьми, разнообразной. Вот заведу друзей, мужа, детей… Я упала наподобие подушки, что пахла сеном. И, сама того не заметив, уснула.

Открыв глаза, я заметила, что светила уже ушли за горизонт, и я, наконец, могу выйти из убежища и узнать больше об этом чужом мире. Есть, конечно, пара беспокоящих меня вопросов, один из них — как ко мне будут относится жители этого мира, но, чего гадать? Придётся проверять опытным путём. Для начала нужно осмотреться.

На небе сияла луна, по размерам превосходящая Земную. Вновь всполох и видение. Луна была полная, заглядывала ненароком в большое окно спальни, где мама читала мне сказку о добром герое — рыцаре и принцессе. Я посмотрела на внутренний двор, сбрасывая наваждение. Света вполне хватало, чтобы я могла отлично видеть ночью, хотя, возможно, это одна из способностей нынешнего мира. Прохладный по-летнему ветерок обволакивал и ласкал кожу, а терпкий запах травы и листвы опьянял своей свежестью. Больше всего моё внимание привлекло ночное небо: оно сверкало множеством белых точек, а его чистота поражала воображение. На чёрном полотне, помимо звёзд, были видны неизвестные туманности различных цветов. Ослепленная невероятным видом, я восхищенно подумала, что этот дикий и неизведанный мир мне нравится.

Не знаю, сколько времени я так простояла, погруженная в свои мысли. Но завтра предстояло много работать. Меня ждал новый день и даже скудное жалование. Надежда есть, а значит, я все смогу!

Глава 5 «Хорошо тут было, пусть и не долго»

…4 года спустя…

Дни летели, работа уже давно смешалась с моей жизнью, а пролетевшие четыре года я и вовсе не заметила. Я смогла за два года накопить себе достаточное количество бронзовых монет на то, чтобы теперь снимать комнатку, вроде чулана в таверне. Да, не во дворце и не так уютно было по началу, но зато я здесь сама себе хозяйка и никто не входит и не проверяет комнату раз в две недели, как во дворце. Ишь, выдумали систему безопасности, никакого личного пространства.

Я платила сразу за три месяца вперед, и за следующие три месяца успевала вновь накопить нужную сумму за квартал. С каждым разом я все больше привносила жизни и радости в свое скромное жилище. Сначала был коврик, потом занавески. Самым крупным моим приобретением стал…! настоящий!.. настоящий матрац. Не знаю, что в нем внутри, но он просто идеальный, по сравнению с теми пододеяльниками, набитыми тряпками, на деревянных досках кровати. Купила новенькое постельное белье, оно очень скромное, но для конюха я очень хорошо живу.

Мои размышления прервала Нарина

— Дорогой мой, ты почему ничего не ешь? — она подтолкнула тарелку ближе ко мне и положила еще один, вероятно свой, ломоть хлеба. Мы не голодали, но во дворце, как и в стране, все деньги шли на развлечения короля, а все восстания подавлялись на корню его армией. Людей безжалостно убивали даже за мысль о протесте. — Ужин стынет, а ты все в облаках витаешь. Устал, небось, за день то? — вытирая руки о край передника спросила кухарка, обходя стол, готовя чай важным особам, что сегодня гостили в хозяйском крыле.

Обычно я не уходила после ужина. Уже когда ночное светило вступило в свои права, а слуги могли идти по своим комнатам, я сбегала в свою крохотную обитель, чтобы отоспаться и наконец снять бинты со своей уже прилично округлившейся груди.

— Тетя, я не голоден, можно мне сегодня уйти пораньше, ведь в таверне сегодня концерт, а я так люблю живую музыку, — сунув ложку в рот, я пыталась сделать максимально жалостливые глаза, ведь Тетушка, как она велела себя называть, была бездетной, и я под ее опекой стала, пусть не сыном, но племянником однозначно. Она была бы чудесной матерью.

— Конечно, Анис, только не забудь, что король завтра едет на охоту и до зари нужно подготовить лошадей. — женщина потрепала меня по голове и вышла с кухни. Мои волосы сильно отрасли за время, проведенное в том мире, мне приходилось убирать их под что-то вроде кепки, завязывая в тугой узел на макушке. Вообще, длинные волосы были обыденностью, как у женщин, так и у мужчин, но мое, уже не на столько отощавшее лицо в купе с волосами привлекало слишком много подозрительных взглядов. Скулы были все так же отчетливо заметны, но уже щеки не были впалыми, а под глазами пропали болезненные черные круги. Я была очень женственным мальчиком и это замечали, но не придавали этому значения, ведь я выполняла всю тяжелую работу — перегоняла лошадей, убирала в стойлах, носила седла, упряжи. В общем я вела себя незаметно и меня не замечали.

Анис. Это единственное имя, с которым я меньше всего бы путалась, когда ко мне обращаются как к мальчику, и это имя так похоже на мое собственное. Да и это название моих любимых, пряностей — ароматных звездочек аниса, что я, кажется, так любила в прошлой жизни. Но мысль назваться каким-нибудь Фродо или Гэндальфом долго не отпускала меня, да и, чего таить, все еще кажется забавной. Жаль тут юмора никто не поймет.

Положив ломоть хлеба в холщовый мешочек, я ушла из дворца. Я брела по улочкам. Иногда поглядывая на витрины попутных магазинчиков. Бродила долго, сразу возвращаться домой не хотелось, тем более стоял чудесный летний вечер, легкий ветерок раздувал мою огромную рубаху, а еще не спрятавшиеся солнца грели кожу, и я с радостью подставляла лучам свой, и без того, веснушчатый нос.

Пока бродила, поняла, что зря я не поужинала, когда могла, а ломтем хлеба я просто не наемся, до ночи еще далеко. И как по заказу — я уперлась в здание, где все-таки можно было поесть, еще и почти за даром. У него даже названия-то не было, только табличка с надписью «У Мелл». Тем не менее, это было довольно приятное место: там подавали хорошую и недорогую еду, а сама лавка была прекрасно стилизована под старую крестьянскую избу. Вернее, это и была, по сути, старая крестьянская изба. Не сказать, чтобы мне нравились подобные места или шумные посиделки, но в тот будний день я по какой-то причине неистово захотела задержаться здесь, несмотря на тот самый концерт, благодаря которому и отпустила меня Нарина немного раньше. За одним из столиков я увидела знакомого парнишку, что привозил с фермы мясо и молоко, и решила, что уж одной мне сегодня не сидеть. Мы ели, шутили, пили чаёк из слегка потрескавшегося глиняного чайника. Кажется, кроме нас внутри никого не было, так спокойно и обыденно я себя чувствовала. Нам принесли горячие пирожки. Всё было здорово.

Я заметила это первой. Сначала запах, на который я не обратила внимания из-за горящей неподалеку печи, затем дым.

Начался пожар. Внезапно вспыхнули шторы, окно было приоткрыто, но сейчас оно плотно задвинуто и прикрыто ставнями, с них огонь почти моментально перекинулся на лежавшие на соседних столах скатерти и деревянный потолок. Увидев пламя, я хотела крикнуть, но ком стал посередь горла, и я не смогла издать ни звука. Людей было не много и каждый был занят своими мыслями и спутниками. В тот момент мне стало очень страшно. Рон смотрел на меня с непониманием, но и до него начинало доходить. Я смотрела на расползающийся по комнате огонь и не могла даже двинуться, словно оказавшись в каком-то ужасном кошмаре. Казалось, это длилось вечно, пока кто-то рядом со мной не крикнул.

— ПОЖАР! — Резко обернувшись я увидела испуганные лица нескольких женщин чуть позади моего друга, что только успели отпрыгнуть от языков пламени… Страшно… Всем страшно… Вокруг люди боятся… и я… Это паника… Нельзя паниковать. Нельзя. Нельзя. Успокойся. …странно, но общая суматоха произвела на меня отрезвляющий эффект. Я все еще тряслась от ужаса, но я уже могла контролировать себя и относительно трезво мыслить. Первым, что пришло мне в голову было…

Пожарный выход! Он же должен здесь быть? Пламя разгорелось от единственного окна и к этому моменту достигло парадного входа. Я начала оглядываться по сторонам и увидела перекошенное лицо пожилой женщины, которая была здесь за главную. Она в оцепенении стояла за прилавком слегка раскрыв рот. Я закричала ей.

— Где пожарный выход?! — Кажется, она меня не слышала. Её глаза выглядели как стеклянные шарики, отражавшие языки пламени. Она молча стояла и смотрела как метр за метром пожар постепенно пожирает её забегаловку, не в силах что-либо сделать.

Подбежав к ней и, схватив одной рукой за плечо, другой отвесила ей пощечину. Её пустые глаза смотрели на меня, и я повторила вопрос.

— ПОЖАРНЫЙ ВЫХОД ГДЕ?! — снова тряхнула ее я.

— Нет… — что-то бормотала она и качала головой, смотря в никуда.

— *Кхе-кхе* ГДЕ ВЫХОД, МАТЬ ТВОЮ?! — Срываюсь на крик, люди метались в поисках спасения, дышать было тяжело. Коварный смог медленно, но, верно, заполнял чертову закусочную.

— Его нет… выхода нет… — женщина оседала на пол, и я понимала, что она мне не поможет. Я отпустила старую Мелл и начала оглядываться по сторонам. Единственное окно, единственная дверь… Мой друг и еще несколько селян в трёх шагах от меня кашляли, закрывая рты, один из них, как и я, подбежал к хозяйке и начал расспрашивать про средства для тушения огня, воду или тряпки. Она молча смотрела сквозь него на разрастающееся пламя. Затем я услышала сдавленный крик моего друга по несчастью.

— ЛЮК! ЗДЕСЬ ЛЮК! — и все ринулись в сторону барной стойки. Я быстро пробежалась взглядом по полу и, увидев металлическое кольцо, буквально прыгнула к нему. Я потянула его вверх из-за всех сил, но дверца люка едва поднялась. Я понимала, что задыхаюсь, медленно хватаясь за стойку, пытаюсь оставаться на ногах, мужчины, что были в этом месте уже либо были без сознания от удушья, либо, как и я — были слишком слабы.

Ну вот и второй шанс ты, Анисья, просрала. Снова умираю, но думаю в этот раз, Богиня мне уже не поможет… а вдруг?…

— Остара! Остара! Прошу помоги мне — мысленно взывала я, делая последний жгучий вдох и падая на пол.

Глава 6 «Воин восставший из пламени»

POV

Я въехал в столицу большого королевства по делам обороны наших границ. Путь занял около двух недель, и мы наконец сможем нормально помыться и выспаться на кровати, а не на земле.

Татер встретил нас палящим зноем и мягкими порывами ветра. Наша прибрежная страна — Каммы, напротив, славилась своими штормовыми ветрами и соленым, влажным воздухом.

Границы с орками в последнее время были неспокойны, приходилось часто держать оборону. Они давно стараются отвоевать нашу территорию, но Азриэль — наш король, до этого момента полностью справлялся. Сейчас, когда не понятно, как, орки нашли себе поддержку у демонов западного континента — ситуация усложнилась и нам нужна была поддержка соседнего государства. Мы направлялись к королю.

***

Нариман уже месяц отстаивал границы со своим лучшим другом Дейлом. И не ожидал, что их отправят в соседнее государство.

Они ушли в армию почти сразу после школы. Он дал присягу королю и стал его верным псом. Он знал, что военное дело и служба короне, это его призвание. И жизнь здорово подсобила ему, став самым суровым и ужасающим судьей и учителем. Его имя гремело на всю страну, о его подвигах и заслугах знал каждый селянин в его городе и даже дальше.

Церберу, как его прозвала шушара преступного мира, без разницы кто ты: бедняк или богач, серийный маньяк убийца или многодетная мать-одиночка, педофил или священник. Все равны перед законом, а законы прописаны на всё. Это его кредо и кодекс. Он видит больше, чем другие. Видел многое. Его дар, стал причиной его несчастий.

Вначале у него было то, о чем мечтает каждый мужчина его возраста: полная семья, счастливое детство, школа, любимое дело. После работа и своя семья. Дочка Анита. В ней он души не чаял. Смысл жизни. Полная идиллия.

Как-то раз, уличная гадалка наговорила ему страшных вещей о будущем. Разумеется, он отнесся к ним скептически. И в тот же вечер, попал в потасовку. Его сильно избили, один из нападающих — маг, оглушил его со спины, а больше он встать не мог, ему не дали. Несмотря на то, что он был огненным магом, дар ему не помог.

Его беспечность в самом опасном районе города, дала свои плоды. Он лежал в бреду. Со стороны он был похож больше на кровавое месиво, чем на человека. Сам не понимал, почему еще жив, и кем все-таки были нападавшие. Вера и надежда всё ещё не давали ему полностью впасть в отчаяние, даже несмотря на то, что он понимал: помощи ждать неоткуда. Он был в самом преступном районе, разыскивал поистине чудовище.

То существо, которого язык не поворачивался человеком, торговал детьми. Продавал детей — девочек в бордели, мальчиков в рабство или на утеху зажиточным барышням. И вот, даже если бы здесь все взлетело на воздух, то никто бы не пришел даже взглянуть, что произошло. Он уже закрыл глаза, чтобы попробовать заснуть, уйти, надежда постепенно отступала, как вдруг услышал тяжелый взмах крыльев. Он открыл слипшиеся от запекшейся крови глаза и посмотрел вверх. С неба медленно спускалось нечто. Шесть лап, на передних крылья как у летучих мышей, а размером существо было около трёх метров в длину, без хвоста. С ним все пять. Солнца уже на горизонте, видимость снижалась, в темноте сражаться плохая идея, да и с его травмами боец из него — никакой. У твари под рёбрами торчал осколок меча, из спины торчало древко копья и сломанные стрелы. Раны серьезные, но оно всё ещё могло сражаться. Но сюда тварь пришла не за битвой, а за пищей. А какая может быть битва, с этим полумертвым телом?

Существо шевельнуло ноздрями. Запах крови. Оно повернуло голову в его сторону. Нариман собрал последние силы, чтобы огненной волной попробовать отогнать эту тварь. И как только зверь повернулся к нему мордой, он вложил как можно больше сил и выстрелил столбом огня.

Промах.

Существо вздрогнуло, но тут же взревело и направилось к нему. Парень, несмотря на боль, откатился в сторону от твари. Камни царапали руки, ноги, тело, лицо или то, что от всего того осталось. Но адреналин был отличным обезболивающим в тот момент. Мужчина вновь, из последних сил, дал залп огня. Попадание. В шею.

Чудовище взревело от боли. Запах добычи и возможности восстановить силы двигали им. Но добыча оказалась не так проста, а монстр снова направился к магу. Тот уже не мог отбиваться. Он сдался и потерял сознание. Что тогда случилось он не знал, возможно, кто-то отогнал ту тварь, и он выжил. Ну если можно так сказать.

После множества попыток лекарей подлатать его, внешний вид оставлял желать лучшего: левая рука протезирована до плеча, левая нога по колено, правый глаз заменили на стеклянный, а левый успешно восстановили, множество магических имплантов внутри тела, грудная клетка, брюшная полость, позвоночник, почти везде он был в заплатках. Шрамы и постоянно ноющие кости, вот, что подарила ему его глупость. Но работу он не потерял. И его имя услышали миллионы. Торианов Нариман.

Когда он освоился и привык к нововведениям в своём теле, он заметил систематику в своих видениях. Нариман мог видеть виновных и невиновных. Он чувствовал людей, но не мог объяснить, как он это делал. Пульс, тембр, мимика или что-то другое. Просто знал и видел. Когда он всё это понял, он поклялся себе не использовать это на близких. Постепенно маги смогли нарастить кожу на протезах и в целом, если не знать, что он собран по частям, выглядел он вполне нормально.

Работа была в радость, ведь он никогда не ошибался, и не мучился угрызениями совести. Дар развивался и теперь Торианов видел не только преступления и желания, но и мог прожить определенные моменты их жизни. Как кино от 1-го лица. Он многих спас, но потерял на много больше.

В очередной раз, возвращаясь с заставы, к любимой дочери и жене, он оставил свою жизнь там. Та тварь, что не смогла его убить, вернулась, и вот, он стоит у калитки, перед ним — руины, а непонятное существо обгладывает кости его жены. Они все мертвы.

Кровь приливала к голове, пульс долбит в висках, а в голове крик — КАК?! ПОЧЕМУ?!

В тот день он спалил все вокруг. Выдохся и потерял сознание, а на месте его дома был выжженный пустырь и пепел.

Глава 7 «Новый друг»

Дейл брел впереди меня, я же подставлял лицо ярким светилам Татера. Мне, привыкшему к суровым штормовым ветрам моего города, было непривычно, но так здорово и спокойно идти, вот так, скинув тяжелую броню и не закрывать лицо, дав возможность солнцам отогреть бледную кожу.

— Эй, Нариман! Там дым! Похоже, что-то горит. — Дейл передал лошадь одному из вояк и подбежал ко мне, указывая на столб черного дыма меж узеньких улиц.

— Айда, глянем, — мы двинулись туда, прихватив пару крепких парней, вдруг и вправду, что-то серьезное.

Когда мы увидели источник дыма, мы уже перешли на бег, а я на ходу пытался вытянуть пламя в сторону, чтоб мои товарищи могли разбить окно и вытащить людей. Повсюду стояли селяне, кто-то пытался поливать пламя из ведер, кто-то плакал и звал на помощь.

Я стоял почти вплотную к огню, лишая его сил, но потушить его до конца, мне не удавалось, нужен был маг воды, дабы залить чертово пламя.

— Дейл, где Зака черти носят! Шел же следом! Я не везу! — кожу уже будто жгло изнутри, полыхало слишком сильно, чтобы я мог что-то сделать. Мой максимум тут был — это оттянуть огонь от выхода.

— Сейчас найду, держись, Брат. — он исчез в неизвестном мне направлении.

Когда я готов был уже отпустить огонь и дальше лизать бревна бывшей таверны, перебираясь на соседние постройки, повсюду заблестели брызги, спасительный ливень, столбы воды, все это обрушилось на горящее здание. Мы победили пламя.

***

Я уже просто лежала на полу, не стараясь встать. Дышать не было сил, звать на помощь тоже. Я просто лежала и готовилась встретить то, что уже не раз пыталось увести меня за грань. Богиня забыла меня в тот раз. Я прикрыла глаза, заходясь кашлем, начиная терять сознание.

Со стороны выхода послышались голоса и шум, звук битого стекла. Огонь будто отходил от нас к дальней стене и метался, словно его, что-то удерживало. Я не могла повернуться, я поняла, что вообще ничего не чувствую, будто меня нет, только мои мысли. Все становилось медленным как какой-то идиотский стоп-моушен, вот меня хватают чьи-то сильные руки, чувствую яркий свет, именно чувствую, не, вижу, мои глаза плотно закрыты, а дыхания нет. Лишь сердце еще делает усилия, чтобы отправлять остатки кислорода в кровь.

Кто-то сильно давит мне на грудь, чувствую солоноватый привкус железа с нотками хвои на своих губах, боль в легких. И тут я делаю спасительный, глубокий, причиняющий боль вдох и теряю сознание.

Приходила я в себя медленно, но не мучительно. Приоткрыв глаза, смогла разглядеть знакомую мне картину спальни лекаря. В углу комнаты горела свеча, совсем немного освещая покои, что стали мне почти домом.

Все те же выгоревшие, розовые занавески. Заставленные склянками полки и бревенчатые стены. Только постель была застелена чистыми, но, к слову, теми же простынями.

Я приподнялась на локтях и обнаружила маленькую, неприятную деталь. На мне была обычная белая сорочка, но она плотно обтягивала мою давно округлившуюся грудь, которая, на минуточку, совсем не была сейчас обмотана тряпками-бинтами. Это ввело меня в ступор. Ведь я как раз достигла брачного возраста.

За дверью послышались шаги, я подтянула одеяло повыше, теша в душе призрак надежды на сохранение своей тайны, и наклонилась на спинку кровати. В дверь постучали и, не дожидаясь ответа, вошли.

— Вижу, ты уже очнулась, — мужчина присел на край кровати и приложил огромную ладонь к моему лбу. А я, без зазрения совести пялилась на этого амбала. Рост точно превышал два метра. Я, хорошо, если до подмышки в прыжке достану. Длиннющие — любая девчонка позавидует, волосы, светло русые, прямые, собраны в высокий хвост и заправлены за пояс рубахи. Миндалевидные, большие, карие глаза с зеленью, как древесный мох, густые, темные, но не черные брови, острые скулы и тонкие, красивые губы. От уха, по правой щеке и под ворот рубахи уходила череда крупных, видимо, старых боевых шрамов, но картину смягчали чуть торчащие в стороны уши. Взгляд был строгим и совсем не злобным. Он прекрасно видел, что я разглядываю его и просто молча позволял мне это.

— Кхм, да. Что произошло? — я бесстыдно тянула время, чтобы получше его разглядеть. Мужчина был очень привлекательным, лет 30, видно, что сильный, возможно, военный или маг. Определенно человек. Темная щетина, пыльная рубаха и перемотанные кое-где руки говорили о том, что мужчина долго путешествовал, или добирался до нашего города, и ещё нигде не осел.

— Тебя доставили к Лекарю после пожара, остальные пришли в себя гораздо раньше и были отправлены по домам. Серьезных повреждений ни у кого не оказалось. Скажи, что случилось там, как начался пожар? — он тоже начал постепенно меня оглядывать, рассказывая, я незаметно, будто вспоминая, глянула чуть левее, за широченную спину моего собеседника, где, как я уже знала, располагалось ростовое зеркало.

Ну, ужаса и жалости я не вызывала, хоть и на парня уже была мало похожа. Рыжие, упругие кудри были уже до плеч и в допустимом беспорядке украшали мою крохотную головушку. Четкие, но не резкие скулы, пухлые щёчки, в меру узкие, раскосые глаза, азиатского типа, как были у меня в прошлой жизни, прямые, с небольшим изломом брови. Пухлые, розовые губы и вздернутый острый носик. Шея длинная, узкие плечики. И тут, я поняла одну вещь. Одеяло сползло. А вниманию моего гостя открывалась удивительная картина. Симпатичная девушка с уверенным третьим размером груди, который еле умещался в тонкой, хлопковой сорочке.

— Как много людей знают, что я женщина? — я села в постели, подтягивая одеяло выше, на уровень ключицы.

— Так я и думал. — губы его слегка подрагивали, будто он сдерживал улыбку — Если честно, то это знает только старый лекарь и я. Увидев, что ты перемотана тряпками — лекарь выгнал меня, — незнакомец потер затылок и спросил — Вообще, я здесь по делу, так что случилось в той закусочной?

— Я не очень помню, все как в тумане, из неоткуда вспыхнул огонь, загородив дверь и единственное окно, а люк мы просто не смогли открыть. Потом я потеряла сознание. Скажите, точно все выжили? Там был мой хороший знакомый — пусть, мы и не были друзьями, но Рон был хорошим парнем.

— Да, все живы, как я и сказал, огонь не успел добраться до людей, но у многих серьезная асфиксия и небольшие ожоги. — Мужчина встал с постели и пошел к выходу — Что ж, отдыхай, меня зовут Нариман, я буду в городе еще пару дней, если что — ты найдешь меня в дворцовых казармах.

Он уже было вышел из спальни.

— Подождите. У меня есть к вам одна просьба, — я легла обратно на подушки — не говорите никому, о том, что видели. Никто не должен знать, что я девушка, это важно для меня.

Он минуту сверлил меня задумчивым взглядом, потом кивнул и закрыл тяжелую дверь.

Больше тем вечером меня не беспокоили. Я долго не могла уснуть, но и выходить не решалась, потому царство морфея увлекло меня в свои пучины.

Когда солнца только начинали показывать свои веселые, золотистые бока из-за горизонта, я уже встала с постели и надела, принесенные заботливым Эфраимом вещи, мужские, кстати.

Пора. Я подошла к окну и открыла его. Сегодня на мне были старая, цвета оливы рубаха, и темно-серые штаны чуть ниже колен. Лекарь предусмотрительно подложил к двери, пусть старые и потрепанные, но вполне сносные, даже удобные тапки, на плоской подошве, без излишков дизайна, хотя какой там дизайн…

Из окна подул сильный ветер, но почти тут же утих. Я с силой схватилась руками за открытые створки окна. Где-то в городе просыпались и уже голосили люди.

Боль охватила спину. Я была достаточно здорова, чтобы уйти, но небольшие болевые спазмы беспокоили меня, то ли от удара об пол, когда я потеряла сознание, то ли от отравления угарным газом боль в легких отдавала в спину. Неприятно.

— Доброе утро, Анис, — вошел в спальню мой доктор, он выглядел довольным и выспавшимся.

— Доброе, — я улыбнулась мужчине и села на кровать.

— Как ты? Чувствуешь себя отдохнувшей?

— Точно так, давно я так хорошо не высыпался. — сделала вид, что не заметила его ко мне обращения.

— Отлично, я видел все и даже больше и в курсе с самого начала, но никому не скажу. Я прекрасно знаю, что ждет сиротку при дворе. Знаешь, я за эти несколько лет, что опекаю тебя, очень привык к озорному, но очень трудолюбивому мальчугану и хочу дать тебе совет. Ты должна найти себе учителя по боям на мечах и рукопашному бою. Скоро многие поймут, что ты далеко не мальчишка и не все будут к тебе дружелюбны и порядочны. А я, в силу возраста и профессии, не смогу тебя защитить.

— Но где я его возьму? — Эфраим встал с постели и протянул мне руку.

— Пойдем, скажешь спасибо своему спасителю.

Глава 8“Как это нет!?»

Идя по улочкам Татера, в котором утренние лучи еще не грели, а проказливый, холодный ветер так и норовил забраться под рубаху, я невольно думала о том, что же мне делать дальше. Просто работать, потом выйти замуж и всю оставшуюся жизнь рожать детей и ждать мужа с работы или войны, не представлялось мне привлекательным. Но плана не было и оставалось надеяться на волю Богини.

Узкие, будто средневековые, улочки манили своей таинственностью, запахом и звуками ремёсел, пережитыми трагедиями, торговой сутолокой и теснотой. Каменная мостовая, отсутствие просветов между домами вызывают особые, незнакомые ощущения окружающей нереальности. Всё так. Но…

Но, вновь вспоминая свою прошлую жизнь и каникулы в деревеньке под Москвой, все кажется таким чужим. Моей душе ближе и родней широкая деревенская дорога, поросшая по краям Конотопом. Пылит, конечно. Но какое удовольствие идти босиком по этой дорожной пыли! Говорят, что эта пыль, прогретая на солнце, стерильна. И ей даже можно дезинфицировать раны. Есть, конечно, распутица — и это не самое лучшее время для дорог. Сравним грунтовую дорогу с каменной, немощеной. В туфлях по ней не пройдешь. Только в деревянных башмаках.

Представьте теперь, что вы живете, именно в средние века в средневековом городе с узкими мощеными улочками. Дома — окно в окно соседа. Кто-то храпит, кто-то стонет, кто-то ругается и плачет. Пахнет кухней и ремеслом из мастерской. Любой шаг или слово отдается гулким эхом. Ужасный грохот должно быть от деревянных колес тележки. Мне все время кажется, что проживи я здесь и тысячу лет — не привыкну.

Так в раздумьях мы и добрались с моим спутником до места назначения. Регулярное войско во все времена начиналось с казармы. Во всяком случае, армию как самостоятельный институт власти по-настоящему можно считать таковым именно с момента обретения ею собственной «недвижимости».

Так как основная военная мощь столицы располагалась именно в этой части страны, то и казармы здесь поражали своим размером. В них было не менее трех сотен уже готовых к бою солдат, не говоря уже об обучающихся несовершеннолетних и заканчивая воинами запаса.

Чтобы стать частью военной мощи своего государства, вы должны были быть благородного происхождения. Кроме того, у вас должны были быть экономические ресурсы, потому что содержать лошадей в то время было очень дорого. По этой причине дети, сыновья дворян, поступали на службу совсем маленькими — в 6—7 лет. Но были и дети бедных семей, они как правило работали на кухне, ухаживали за лошадьми и в бой шли в первых рядах как пушечное мясо.

Сначала ребенок поступал на службу в качестве адъютанта, помогая наставнику во всем. Он мог жить как внутри, так и за пределами замка, и его обязанности варьировались от выполнения особых поручений до подметания двора и ухода за лошадьми.

Когда наступала юность — в 14 или 15 лет, он становился полноценно обучаемым, носил оружие своего хозяина, хотя и не сражался, но уроки боевому мастерству получал в равной степени, как и дисциплину. Очевидно, что его воспитание было военным, и он был обучен сражаться мечом, а также имел понятие о тактике войны. Но и для тех, кто не имел счастья обучаться у своей семьи, были созданы «программы обучения». Как правило то был рукопашный бой или владение мечом. Стрельба из лука и все средства дальнего боя — доставались более образованным и состоятельным ребятам. Интересно, что эти умения прививались юношам через спорт и игры. Также они упражнялись в верховой езде.

Ученик служил наставнику, будь то воин или маг, в качестве помощника — распорядителя: он держал его доспехи и оружие в должном порядке и внимал у того все практические и теоретические навыки. Хотя он и не сражался на поле боя, он был способен сделать это, если потребуется по зову наставника или приказу.

Эфраим оставил меня у входа в комнаты для дополнительной обороны — тех, кто прибывал в качестве подкрепления, или тех, кто как наши гости, были с военной делегацией, а сам в свою очередь подошел к дежурному уточнять местоположение моего спасителя.

— Пройдешь прямо, там будет черный ход на полигон для обучения и тренировок. — объяснял мужчина, вернувшись ко мне спустя не много времени — Он там. Надеюсь, ты осознаешь всю опасность и последуешь моему совету. До встречи, Анис. — усмехнувшись, попрощался старик и насвистывая что-то себе под нос — удалился.

Длинный, каменный коридор встретил меня запахом пота, сырости и промерзлым воздухом, отчего я невольно поежилась. Но выйдя на, уже не плохо прогретую солнцами, площадку мне стало немного легче.

Я увидела его сразу. Высокий, длинные, светлые волосы были заплетены в тугую косу и закреплены узлом на затылке, стоял в одних брюках\бриджах наперевес с мечом и голым торсом. Тренировка была в самом разгаре, в напарниках у него был не менее складный по комплекции мужчина, относительно того же возраста, с темными коротко стриженными волосами типа — ежик. Таким же голым торсом и мечом.

Он размахнулся, ударил наискось мечом, рассекая воздух. Однако Нарриман ловко уклонился, на лице его появилась нахальная улыбочка. Теперь он нанёс удар, блестящее лезвие пронеслось в миллиметрах от лица темноволосого воина, вероятно, заставив его сердце больно вздрогнуть, но никак не растеряться. Он молниеносно рванулся вперед, ударил. Искры россыпью брызнули во все стороны от столкновения накаленных клинков, а из свободной ладони у Нарримана скользнул столб пламени. Парень не успел уклониться, его штаны немедленно вспыхнули, и он потерял бдительность тем самым потерпев поражение. Мой спаситель повалил соперника на землю, потушил треклятую материю и улыбаясь приставил клинок к горлу молодого воина. Они о чем-то говорили, отсюда мне было не услышать суть разговора, но мужчины улыбались, после чего победитель протянул товарищу руку, помогая встать и развернулся в сторону казармы, обнаруживая мое присутствие.

— Хей, — крикнул он, — я сейчас. — он еще раз махнул мне рукой и развернулся к своему сопернику, что-то ему объясняя. По тому, как подрагивали его плечи, я поняла, что мужчина смеялся.

Парни с минуту о чем-то говорили, после чего, Нарриман, похлопал друга по плечу и направился в мою сторону. Должна признать, в прошлой жизни таких мужчин я видела лишь в интернете или на обложках глянца. Он двигался, не смотря на свои габариты, очень плавно, при этом четко, правильно. Лицо его сияло широкой улыбкой.

— Чем обязан столь раннему визиту? — мужчина определенно был в хорошем настроении.

— Хотела поблагодарить тебя за мое спасение, — начала я. Собственно, как просить его наставничества я не знала, поэтому решила спросить в лоб, — и узнать, не могли бы вы научить меня самообороне и бою на мечах. — то больше звучало как констатация факта, нежели вопрос или прошение.

— Зачем столь юной девушке такие навыки? — спросил мужчина, улыбка исчезла с его лица.

— Я бы хотела уметь постоять за себя, и как вы уже знаете, то своей принадлежности к слабому полу я бы не хотела афишировать. — я старалась как можно невозмутимее произносить свою просьбу, дабы не выдать волнения и сразу не быть отправленной искать себе жениха, дабы тот отстаивал мою честь.

— Нет, — отрезал он и развернулся, чтобы уйти.

— Ну подожди, — резко перешла на «ты», забыв о приличиях, — почему ты столь категорично отказываешь мне? Я не буду тебе обузой, не буду ныть. Я очень старательная и быстро учусь. Пожалуйста, помоги мне! — почти перешла на крик я. Ведь говорить тихо человеку в спину было бы точно не эффективно, да и признаться честно, я начинала паниковать, ведь только он знает, что я женщина, и только перед ним, я могу не прятаться, в страхе, что меня выдадут. Если бы это было ему нужно, Нариман еще вчера бы доложил о своем маленьком открытии кому-нибудь.

— Воин — это аккумулятор, который необходимо постоянно заряжать. А ты, едва ли выдержишь час, не говоря уже о ежедневных занятиях. — Нарриман уже не был так категоричен, но не пытался скрывать своего недовольства. Уверена, ему не прельщает возиться с девчонкой, но, вероятно, ему было любопытно.

— Я смогу. Хоть один инцидент или нытье — можешь вышвырнуть меня в тот же момент!

— Ты осознаешь, что поблажек не будет? — воин выгнул бровь и оглядел меня с ног до головы.

— Полностью. — твердо ответила я. — Мне это нужно.

Мужчина еще раз смерил меня заинтересованным, слегка удивленным взглядом и, развернувшись, пошел прочь.

— Эй, так ты согласен?

— Здесь с рассветом. Опоздаешь хоть на минуту — я откажусь. — не оборачиваясь обрадовал меня он.

Начало положено. И в приподнятом настроении, предвкушая первые успехи, я отправилась в свою комнатушку таверны

Глава 9“Кровью и потом»

Будешь вести себя, как жертва, с тобой и будут обращаться, как с жертвой. © Локдаун

Уже несколько недель, каждое утро я прихожу на тренировочную площадку у казарм. Нариман говорил правду, что не будет пощады. Мужчина не жалел меня, гонял в полную силу и реальных обстоятельствах. Несколько раз мы выбирались в лес, дабы нарваться на диких существ или волков, но мне пока везло, и кроме пушистых зайчиков и вопящих птиц — мы не видели никого.

POV

Он несколько раз порывался прекратить тренировки и прогнать ее. У нее уже был перелом, хоть она и отрицала это. Мужчина точно помнил, как в одном из захватов треснуло ее ребро, ведь этот звук он точно помнит с множества боев. Но девушка оказалась на редкость упертой, она вставала, когда падала, и не проронила ни слезинки не смотря на жгучую боль от ударов или средних ожогов от магии своего тренера. Сегодня решающий бой. На «арене» никого — только они. Друг напротив друга в боевых позициях.

В глазах Анисьи сплошной огонь, а на лице уже привычный оскал. Ее руки вскинуты и крепко сжаты в кулаки. И Нарриман заставляет себя не думать о том, насколько это необычно. Единственное правило спарринга — без причуды. Чистая физическая сила, выносливость и ловкость — больше полагаться не на что. Сегодня она должна была одержать верх, сегодня без магии, а значит она не может продуть. Чтобы он видел, что синяки, вывихи и, уже хроническая, ее усталость не были показателями ее воли и силы духа. Она смогла, и он не просто так тратил не нее свое время.

Начинает Анис, молниеносно оказывается рядом, замахивается кулаком. Нарри резко уходит вниз и подсекает ногой, заставляя противницу отпрыгнуть. Выпад — удар — блок — уход в сторону — еще удар — кувырок. Она вытягивает руку, нападая, но мужчина отклоняется, хватается за запястье двумя руками, и та оказывается лежащей на спине. Не дав себе и секунды, она тут же хватается за лодыжку соперника, дёргает, заставляя удивленного тренера упасть рядом. Поднимаются оба — быстро и чётко, словно отрепетированными движениями. Анисья хмурая, смотрит исподлобья, а глаза лихорадочно блестят. Капельки пота стекают и срываются то с острой скулы, то с кончика прямого носа. Он облизывается и подзывает к себе коротким движением пальцев. Девушка целится ногой в живот, но ее перехватывают. Не страшно — она перекручивается в воздухе и другой ногой хочет ударить в лицо, но тренер вовремя ставит блок, и весь удар приходится по напряженному предплечью. Шаги наступления, шаги отступления — сплошной танец. А когда они встречаются взглядами — слишком жаркими, горящими, — только сильнее распаляет. Существует другое правило, негласное и необязательное: молчать, ничего не говорить. Сдерживаемые выкрики копятся внутри, давят на грудную клетку, подначивают, а пока-бой продолжается. Пальцы на шее с силой сжимаются. Анис делает подсечку, сдавливает гортань, заставляя задыхаться, и Нарриман валится на спину, ударяется затылком, пропуская момент, когда она оказывается на нём. Она сделала это. Бой выигран.

— Да! — девушка лежала на земле, раскинув руки и тяжело дыша.

— Ты молодец. На этом мы заканчиваем наши тренировки — с некоторой грустью в голосе сказал Нарриман, садясь на землю и стряхивая со штанин невидимую пыль.

— Почему? — она вскинула голову и старалась разглядеть, о чем он думает, но мужчина вновь был в своей «каменной маске».

— Мы закончили свое дело здесь, нам пора отправляться домой, нас ждет наша война и наш король. — вставая, он подал руку Анис и немного потянул вверх, дабы помочь ей встать. Он поймал себя на мыли, что она напоминала ему его Аниту… Мужчина тряхнул головой, отгоняя тяжелые мысли.

— Я хочу пойти с тобой! — уперев ладони в бока, для большей уверенности, девушка смотрела исподлобья, надеясь, что ей не смогут отказать.

— Нет. Женщинам нечего делать на войне, да и будет слишком опасно, я подставлю всех, если в момент боя, прикрою твою задницу, оставив других людей без прикрытия. — мужчина закончил разговор и пошел в сторону душевых.

— Меня не нужно прикрывать! Я справлюсь сама! Прошу тебя, ты нужен мне! — Ася была готова расплакаться, но понимала, что это станет отличным поводом не брать ее с собой. Она лишь перешла на крик. Он оглянулся и долго смотрел ей в глаза. Множество мыслей тогда роилось в его голове. За несколько недель, он очень привязался к этой девочке. Она напоминала ему дочь… И именно поэтому он не мог взять ее с собой. Не мог потерять ее еще раз…

— Нет. — отрезал мужчина. Она уже не могла подавлять подступающие слезы и обиду, как вдруг из душевых вывернул Дейл.

*Конец POVa*

— О-о, это же наши упорные ребята. Как не приду вы все на поле. — он добродушно улыбался — Ну что, попрощались уже?

— Я иду с вами! — решительно крикнула я. На что Дейл рассмеялся, а второй мужчина недовольно зыркнул не меня и устало покачал головой.

— Я же сказал нет. — выдохнул мой наставник

— Но почему! Я уложила тебя на лопатки! — я глазами своего учителя, сложив руки на груди.

— Этого недостаточно! — он упер в нее гневный взгляд. Со стороны они выглядели как два орка, бодающиеся из-за ерунды.

— Она тебя уложила? — Дейл снова смеялся. Да он был третьим человеком во всем этом мире, кто знал мою большую тайну. (Ведь Богиня не человек, формально)

— Давай так, крошка, если ты сможешь уложить меня, я тебя и в кармане с собой пронесу. — он хищно улыбался, закатывая рукава рубашки.

— Дейл, нет! — друзья схлестнулись в немой схватке глазами, и я понимала, что другого шанса не будет.

— Я согласна! — и быстро двинулась к арене. Снова концентрируясь и собираясь с духом, Анисья вспоминала все, что помнила из занятий с Нариманом и все, что знала о противнике.

— Сразись со мной, о дева! — мужчина театрально сгибается в шутливом поклоне, приглашая на «ринг». Девушка фыркает: знает она эти «дружеские» драки! Одними синяками она точно не отделается. Но его хитрющие глаза так и сверкают, так и сверкают, словно насмехаясь над её нерешительностью, и девушка, мстительно сжав кулаки, с яростным воодушевлением таки бросается в ожидаемую им атаку:

— Учти, сам будешь умолять меня о пощаде! — да, она не намерена сдаваться. Дейл был сильнее нее, но она знает его слабые места, пусть и не все. Ведь ее наставник, пусть не назло, на ошибках друга учил свою воспитанницу.

Вроде, казалось бы, огромный мускулистый шкаф, а форму держит и резвый какой! Асе даже завидно стало. На мгновение.

— Ты отражать мои атаки собираешься или только уворачиваться будешь? — парень откровенно насмехался! Девушка сжимает челюсть, чтобы не ругнуться нечаянно красным словцом — тогда точно достанется. По губам. Правило у них — делай что хочешь, но только молчать, ничего не говорить. Запомнила это и старалась не пренебрегать. Себе дороже.

— А я смотрю, кто-то прямо осмелел! — Он смеялся над ней, ведь она была истощена в первом бою, но крепилась из последних сил. Она знала, что преимущество сейчас на ее стороне, парень не знал, что его ахиллесову пяту ей случайно сболтнул его лучший друг, во время одной из тренировок. По крайней мере, у Дейла явная одышка — выдохся махая кулаками, бедненький. Девушка его обязательно бы утешила, только вот незадача — у них спарринг, а он поддаваться не намерен. Видите ли, ему плевать, девчонка перед ним или какой-нибудь орк с тридцатилетним опытом владения смертельными техниками. Она, если честно, и сама не хотела, чтобы он видел в ней только женщину.

Она все эти недели стремилась быть с ними «на равных» — и, можно сказать, добилась своего. По крайней мере, Дейл сейчас дрался с ней всерьез и очень упорно, отчего у Аси аж слезы на глаза наворачивались — правда, она списывала свою реакцию на раздраженную из-за ветра слизистую.

— Говорят, по навыкам рукопашного боя можно понять, каков человек в постели, — парень криво усмехнулся и вновь делает подсечку. Девушка тут же теряет концентрацию, отвлекаясь на его начальную фразу, а не улыбку и многообещающие искры в потемневших глазах. Но вот, спустя час утомительного махания кулаками, ей удалось зайти со спины и схватить парня за шею и волосы, повалить таким образом на спину и сесть сверху.

Она вновь одержала победу. Вероятно, это была удача. А значит впереди длинный путь.

Глава 10“Путь-дорога»

Оседлав лошадей, отряд, примерно из ста человек, выдвинулся в путь. Им предстояло несколько дней пути до границы, затем они разделятся на группы по 15—20 человек, чтобы пересечение границы было не такое подозрительное и менее заметное.

Ася точно знала, пока она неподалеку от наставника, бояться ей нечего. Первые пару часов, воодушевленная предстоящим приключением, она скакала полная энтузиазма и вдохновленная приключениями, однако к концу первого дня, ощутила отсутствие какого-либо разнообразия, за исключением меняющегося пейзажа, и откровенно заскучала. Первый привал обещали лишь на заходе солнц.

Девушка спешилась, и поспешила занять место для палатки возле ручья. Товарищи уже развели костер и сидя у огня травили походные байки и громко смеялись. Анис проходила мимо, когда один из новобранцев упомянул ее в неприличной шутке.

— Сделаю вид что не слышал тебя. — отозвалась рыжик, но паренек нарочно повторил. — Ты хочешь подраться? — улыбнувшись поинтересовалась девушка, автоматически начав закатывать рукава рубахи.

— Да ты себя видел, сопляк, я тебя на раз-два уложу. — посмеивался Дениелл Олден, а товарищи вокруг встали кругом, образуя ринг-арену.

— Посмотрим. — хмыкнула Ася, и встала в боевую позицию. — проиграешь, и засунешь свой язык себе в задницу.

— А если выиграю, то ты будешь моим личным оруженосцем до конца путешествия, а еще голым будешь бегать утром вокруг палатки командиров. — хищно осклабился Ден.

Немного подумав, Ася кивнула, и опустив голову, с вызовом посмотрела исподлобья.

— Рискни. Покажи, что можешь. — и девушка плюнула в ноги сопернику.

Завязалась драка. Бой был интересным, но долгим и выматывающим. Ни один не собирался уступать. На стороне Олдена была сила, но он ощутимо уступал девушке в скорости и ловкости. Толпа гудела, подбадривая соперников. Удар. Рывок-уворот. Удар-подсечка-скольжение.

Их действо напоминало танец, и знай войны о том, что Анис далеко не мальчишка, то, пожалуй, подумали бы, что при таком накале страстей закончится дело не только боем.

Дейл глянул поверх макушек зевак, и усмехнулся. Он ожидал, что вечер закончится чем-то подобным, но вид ученицы в пыли, с озорными бесенятами в глазах и то, как она откровенно изводила соперника, его забавлял.

На мгновение девушка отвлеклась, за что тут же поплатилась мощным ударом в нос, и замешкавшись чуть не дала себя уложить. Из соображений самозащиты, крутанувшись на месте от Аниса последовал ответный удар оппоненту в пах, а после бесцеремонная подсечка и удар под колено. Рухнувший на пыльную землю шатен материл ее почем свет стоял. Утерев кровь запястьем, она взяла парня за волосы и склонилась к его уху.

— Не честно, согласен. Но ты тоже мухлевал. Больше ни слова в мой адрес. — дернув назад, она опрокинула парня на спину и довольная, по-чемпионски подняла руки вверх. И девушка удалилась к своей палатке под звуки оваций. Спустя час, ее ждала нудная тирада возмущений от Нарримана.

— Бесстыдница. Поспорить на таких условиях, устроить драку внутри отряда, травмировать сослуживца. Уму непостижимо. Где твой разум, почему его голос вечно молчит? — он устало потер переносицу. — Завтра в путь, а у тебя смещение перегородки. Иди к Эммануилу, он вправит, но больше никаких драк. Терпи, доберемся, у тебя будет возможность размять руки, ноги, и что там еще тебе хочется размять.

Следующие пару дней также не обошлись без приключений. Привалов было больше, а следовательно, стычек среди солдат было избежать сложнее, люди уставали. Олден нарочно хлопнул хлыстом коня Аси, и та шлепнулась, едва не получив по затылку копытом. После этого случая Дейл лично провел «воспитательную беседу» с парнем, и тот, всю дорогу косился на Аську уже одним здоровым глазом. Еще спустя время, они разделились, проходя сквозь узкое ущелье на границе. И вот, наконец, последний привал перед окончательным делением на отряды.

Ночью не спалось. Нарриман и Эммануэль поделили всех на три группы, третью возглавил помощник Мануэля — Ивуль. Ася, как и ожидалось, попала в группу наставника, и теперь могла быть спокойна. Однако странное предчувствие не давало ей покоя. Глядя на звездное небо, ей казалось, что все происходящее так шатко, так уязвимо. Завтра путь через реку и лесной массив, это значит привал будет лишь один, а дорога тяжела. Едва сумев найти силы, девушка заставила себя отбросить мысли о грядущем и наконец заснуть.

Утро представляло собой маленький хаос. Все строились, кто-то прощался, кто-то собирал припасы. Наспех заплетая непослушные волосы, девушка летела к своему отряду. Успела. И снова в путь. Спустя час Дейл внезапно затянул походную песню, и все как один подхватили. Хор мужских голосов раздавался в лесу столь необычно, что девушка прислушалась, но Асе определенно нравилось, это было… оригинально? Дейл хорошо владел голосом, и даже «господин-серьезность», позволил себе взять соло.

— А ты чего не поешь? — ткнул ее локтем в плечо брюнет.

— Я это, не умею. — буркнула Ася, прекрасно понимая, что ей, с ее высоким женственным голоском соваться в их бархатное многоголосие, просто противопоказано.

— Да ладно тебе. Тут все свои, я лично прослежу за неразглашением твоей тайны. — продолжал подначивать Дейл. Анис знала много здешних песен, но даже если и петь, то какую? Она сделала вид что не услышала друга, но тот решил брать ее штурмом.

— Ведом, Богиней сквозь лесааа, сквозь реееки с хладною водою. — затянул под ухо брюнет, вынуждая подпевать ему.

— Одна, победа лишь нужна, и други верные со мною. — тихо пропела девушка. Это воодушевило парня еще больше.

— Мой путь построен на крови, но то, во благо короля. — брюнет жестикулировал и кривил лицо, это очень веселило Асю, но подпевать хором она не решилась.

— Меня, Богиня береги, не дай мне путь начать с нуля. — В этот момент подключились и остальные.

— Веди, меня сквозь города. Веди сквозь вражеские дебри. Но только б милая моя, ждала меня и оставалась верной. — голосили мужчины хором.

Под дружное пение они добрались до открытого пространства, укрытого холмами с одной стороны, густым лесом с другой и узкой речушкой с третьей. Нарриман подал сигнал разбить лагерь, и все, в хорошем настроении засуетились, возводя убежища и костры.

Дейл подмигнул Асе, и взяв лук, направился в чащу на поиски дичи для ужина. — Все-таки он умеет создать атмосферу, — подумалось Асе, и взяв ветки для костра, она направилась к низине у реки, где они втроем, обособленно разбили укрытие.

Глава 11 «Новое начало»

*POV*

Сколько нужно воинов, чтобы одолеть отряд королевской армии? Юстиан долго разглядывал стратегическую карту, после чего бросил взгляд на стражника.

— Приведи ко мне того парня, — сказал генерал, не отрывая взгляда от стола.

Умчавшись, юноша вернулся через пару минут, ведя перед собой высокого Нага. Молодой змей встретился взглядом с предводителем ополчения.

— Ты, ты ведь мозговитый, да? Как нам расположить воинов, чтобы разбить группу солдат, идущих на восток? Уверен, у них есть припасы, лошади и женщины, к тому же они неплохо вооружены. — сделав приглашающий жест рукой, Юстиан отступил, освобождая пространство перед столом с картой.

— Так вы хотите разбить отряд? Посреди равнины? — молодой мужчина взглянул на стол, — Если вы желаете потерпеть поражение, то нынешнее расположение войск как раз удовлетворит ваши желания. Мужчина грозно посмотрел на блондина, сжимая челюсть, после чего произнес:

— Я спрашиваю твоего стратегического совета, твои язвительные комментарии меня не интересуют. Как нужно расположиться, чтобы точно одержать верх?

Потерев подбородок, молодой человек хмыкнул.

— Поступим так…

*Конец POVa*

Переход через лес был довольно длительным и утомительным, солдаты, шедшие пол ночи, заметно вымотались. Выйдя на равнину, окруженную в кольцо холмами и рощами, было решено устроить привал. Тут и там начали молниеносно вырастать палатки, к небу, извиваясь, поползли тонкие ленты кострового дыма, а после запахло жаренным мясом.

Солдаты отдыхали: кто-то спал, кто-то сидел у костра наслаждаясь затишьем, некоторые до сих пор набивали брюхо и, препираясь с соседями, громко смеялись. Ася прогуливалась по лагерю, в поисках своих товарищей. Ни что не могло омрачить столь теплый и благоприятный вечер среди людей, ставших ей верными друзьями. Во всяком случае, ей так казалось.

Внезапно у ее уха просвистела стрела и вонзилась в ногу сидящего позади парня, тот громко взвыл от боли, и все устремили взгляд к холму, откуда та появилась. Ослепленные яркими закатными солнцами, Анис и Дейл умудрились разглядеть множество черных точек, что тут же устремились градом вниз, снося все, что было на их пути. В отряде начался переполох, солдаты бросали еду, спотыкались, хватали оружие и наспех накидывали форму — все как по щелчку были готовы к битве, дабы дать отпор неприятелю, кем бы он ни был.

Обстрел стал столь внезапным, что лагерь напоминал сейчас потревоженный муравейник. Из рощи на поляну с разных сторон стремительно хлынули воины под знаменем «Черного Змея». Началась битва.

Бойцы с мечами наперевес бросились в ближний бой, прикрываясь щитами от летящих стрел. Лучники занимали свои позиции и вместе с магами старались вывести из строя дальний фланг противника.

Отбив очередное нападение, Анис буквально столкнулась спиной с Дейлом.

— Где Нарриман? — выкрикнула она, чтобы мужчина ее услышал.

— На северной стороне. Пошел напролом, пытается найти их лидера. — откликнулся парень, перебиваемый лязгом, стали.

Ася оторвалась от спины друга и рванула к центру ожесточенного сражения то и дело уворачиваясь, нанося удары и петляя между бьющихся воинов. Среди множества существ, она сумела рассмотреть своего наставника. Он словно дикий зверь летел сквозь наступающие вражеские группы, рассекая их направо и налево. То и дело швыряя в толпу столпы пламени.

*На той стороне*

Шассаантор наблюдал с холма как внизу разворачивалось побоище. Время от времени он выпускал стрелы, от одной до трех за выстрел. По левую руку возник демон. Юстиан довольно окинул взглядом происходящее.

— Добьем в течении часа. Ты молодец, и впрямь хороший стратег. Я ухожу, стреляй по одиночным целям, таких легче будет добить — демон, словно друга, похлопал змея по плечу и исчез

Кивнув в пустоту, мужчину передернуло, — Мы никогда не будем друзьями, Юстиан — Шан зарядил три стрелы и натянув тетиву, зацепился глазами за яркое пятнышко на темной земле. Рыжий, хилый мальчонка, ловко уходящий от атак, продвигался в гущу сражения. Идеальная мишень. Сделав глубокий вдох, змей отпустил тетиву, но, когда стрела нашла свою цель, он неожиданно вздрогнул.

*Равнина*

Отвлекаясь на очередного противника, Ася услышала, как ее зовут по имени, отбив атаку, она обернулась и сердце болезненно сжалось, а в лицо полетели алые брызги. Солнце заслонял Нарриман, а из тела в трех местах торчали наконечники стрел. Не сразу осознав произошедшее, Анис провела пальцами по своему лицу, и ужаснулась, увидев на пальцах кровь. Мужчина тяжело качнулся и рухнул на колени.

— НЕЕЕТ! — не узнавая собственный голос, она подхватила его под руки, смягчая падение. Начиная захлебываться слезами, девушка принялась осторожно обламывать стрелы, чтобы извлечь и тихо молила всех богов, чтобы легкое и сердце были не задеты.

— Не закрывай глаза! Смотри на меня, Нарриман, мать твою! Не смей глаза закрывать!

Девушка оказывала всю посильную от нее помощь и плакала, кричала на своего друга, но тот не отвечал и даже не дышал, а вокруг все еще бушевало сражение, но исход уже был известен. Наши воины оттесняли повстанцев, еще немного и их войско отступит.

— Не ори, он все равно не слышит. — раздался голос рядом. Подняв заплаканные глаза, Ася увидела приближающегося к ним силуэт непривычной формы. — Раны не совместимые с жизнью. — констатировал незнакомец, от чего губы девушки сжались в тонкую алую нить. — И чего женщина забыла на поле боя. — фыркнул он, отбивая хвостом стрелы.

— Откуда ты знаешь? — недоумевая всхлипнула Ася.

— Я не такой слепой как окружающие. — равнодушно ответил Шан, и опустил голову, исподлобья глянув на то, как она держала голову того человека. — Не каждый бросится защищать другого ценой своей жизни. У него определенно к тебе чувства.

— Он один из немногих близких мне людей, он мне как отец… Я не могу его потерять… пожалуйста — прорыдала она в ответ, прижимаясь своим лбом ко лбу мужчины.

Мысли лихорадочно метались в голове, Нарриман определенно не дышал и не подавал даже признаков жизни, истерика и паника топили сознание девушки, когда в голове начали всплывать курсы первой медицинской помощи из колледжа на земле. Она понимала, что с его ранениями никакой массаж сердца не сможет совершить чуда, точно, только чудо ей бы помогло!

И тогда девушка села на колени перед мужчиной, что стал таким родным ей, а сейчас бездыханно лежал на земле и истекал кровью. Кто-то рядом хотел оттащить ее от тела, вразумить, но Ася только издавала животные звуки на манер рычания-шипения кошачьих, отталкивая руки солдат. Она ни одному не позволила подойти к нему.

— Дейл виноват! — пронеслось в ее голове, — Это он отказался от городского целителя в дорогу! — но думать было слишком больно.

Анис положила руки ему на грудь, рыжие кудри прилипали к щекам и закрывали ее лицо от солдат, и начала считать:

— Раз-Два-Три-Вдох

— Раз-Два-Три-Вдох!

РАЗ-ДВА-ТРИ-ВДОХ!

В отчаянии девушка срывается на крик и с силой, захлебываясь рыданиями бьет мужчину в грудь, а в голове — Остара! Ты не можешь так поступить, верни его!!! — и обессиленная она прижимается к его груди лбом не отнимая рук. Слезы застилают глаза, душат. Но что-то изменилось. Нарриман начал вибрировать, будто под ним начиналось маленькое землетрясение, — судороги! — подумала девушка и распахнула глаза, но ее взору предстало совсем не то, что она ожидала увидеть.

Руки ее излучали слабый, зеленоватый свет, он чувствовала покалывание в пальцах и вибрацию тела ее друга. Со всех сторон послышались удивленные возгласы, а она, не веря смотрела, как нормализуется цвет лица, останавливается кровь, затягиваются раны, а сердце начинает медленно стучать под ее ладонью.

— Живой — прошептала девушка и потеряла сознание, рухнув ему на грудь.

— Нужно перенести его в безопасное место. — быстро сообразил Шан, обвивая бессознательное тело мужчины хвостом.

В этот момент Дейл привел Асю в чувство парой пощечин, и как только девушка пришла в себя, быстро вскочила, и помчав впереди сквозь множество раненых и убитых, указывала путь в отдаленную низину у реки, где троица разбила собственный привал.

Влетев в палатку, девушка быстро обустроила место для отдыха, после чего змей расположил там раненого (или уже не очень) Нарримана.

Выйдя из укрытия, Анис плюхнулась на землю и, закрыв лицо руками, тяжело выдохнула.

— Тебе тоже нужно отдохнуть. — раздался голос рядом. В этот момент из ниоткуда возник орущий Дейл, несущийся на парня с занесенным мечом. Однако тот спокойно выбил лезвие из рук хвостом. — Осторожно, ты можешь кого-нибудь поранить «этим».

— Чего?! Я тебя убить собираюсь, не заметил? — Дейл подрастерял запал и глянул на спокойно сидящую Асю.

— Вообще-то, я не рекомендую пытаться снова, но для тебя могу сделать исключение. — ухмыльнулся наг, и сделал жест рукой, приглашая к нападению, на что соперник лишь чертыхнулся.

— Кто ты такой? — неожиданно резко прервала их рыжик. — Ты не из наших, так кто ты?

Парень хмыкнул.

— Я не враг вам, но, будем честными, и не друг.

— Почему ты помог нам? — продолжала допрос Ася, изучая мимику собеседника.

— Потому, что должен понести ответственность за тот выстрел. Я был вынужден, хоть это не было моим желанием. Теперь, когда опасность миновала, я хочу искупить вину и попросить поддержки. — честно признался блондин.

Пока девушка осмысливала услышанное, ее друг нервно крутил в пальцах нож.

— Так ты со стороны Черных Змеев, разве твоя цель не перебить нас? Интересно получается. Вину еще не искупил, но уже просишь поддержки… — Дейл с долей презрения окинул взглядом нага.

— Я не из них, вернее, был в виду обстоятельств. Я не желал ни чьей смерти — Асе казалось, мужчина был искренним.

— Однако, смертей много. — умо заключил брюнет, вставая и подходя ближе. — Понять не могу, как вы, гады ползучие выживаете в этом мире, я даже не представляю, как вы можете размножаться, у вас даже хера нет.

— Кхм, есть, но продемонстрировать могу лишь при виде объекта сильного вожделения. — Шан склонился к уху собеседника и произнес в полголоса. — Но ты меня совсем не возбуждаешь, прости.

— Ах ты! — взъелся Дейл.

— Хватит… — Анис вклинилась между ними, вынуждая отступить обоих назад. — Назови свое имя, и будем считать, что ты наш временный союзник.

— Шассаантор, можете звать меня просто Шан. -глядя на нее сверху вниз, он казался куда крупнее чем до этого.

— Мое имя Анис. Это Дейл, а тот, кого ты ранил и принес сюда, Нарриман. Надеюсь, обойдется без происшествий. Уже поздно, отбой мальчики. — она скрылась в палатке, оставив двоих мужчин в сумерках.

Глава 12 «Добро пожаловать в отряд»

Девушка с трудом разлепила веки, события минувшего вечера давали о себе знать — голова раскалывалась, лицо, она точно знала, опухло от слез накануне, а мышцы ныли после битвы. Девушка села на своем импровизированном спальнике и взглянула на своего друга. Тот все еще был без сознания, но ровно и глубоко дышал, а это значило, что он поправится.

Из рассказов Дейла она знала, что Нарри и не такие беды переживал, еще не из такого дерьма его вытаскивали. Оклемается.

Дабы смочить пересохшее горло и умыться девушка вылезла из палатки и направилась к реке. Там, завороженная гулом течения, что билось о мелкие пороги, и видом переливающейся на солнце воды, девушка и задержалась. Приведя себя в порядок, она развернулась, чтобы вернуться и ухаживать за другом, пока тот не очнется, но так и застыла.

Взору предстал высокий, красивый наг. Мужчина медленно полз по направлению к девушке и внимательно вглядывался в ее лицо. Ася не знала, что он хотел в нем найти, но его взгляд заставлял толпы мурашек бегать по позвоночнику. Вчера, в силу потрясений, она даже не запомнила его лица, а сейчас удивлялась, как можно его не запомнить?

Ася не могла отвести от него глаз. — вот же, подумалось ей, — его глаза смотрели на меня, не отрываясь.

Вдоль щек спускались белокурые пряди, на подбородке сияла ямочка, которую невозможно забыть уже никогда, он был безумно притягателен, это точно.

Волосы были такими же светлыми, как у ее наставника, может чуть более холодного оттенка, и намного короче, едва доходили до середины лопаток. Прямые темные брови, серые, даже я бы сказала, ледяные глаза, прямой нос, пересеченный рваным шрамом и в меру пухлые губы, его правую щеку так же покрывали рваные, многочисленные шрамы. Их было множество у этого красивого мужчины, но, даже шрамы не могли этого изменить.

Шан полз с абсолютно обнаженным торсом будто не было здесь острых мечей и парящих стрел, они будто огибали его тело, пока он двигался в нужном только ему направлении. Он пугал своей уверенностью, а шрамы от шеки спускались по шее на плечо и будто стекали ожогами на часть грудной клетки, сходя на нет к первым кубикам точеного пресса.

Завершал его образ длинный, метра четыре в длину, бордовый хвост, который украшали ярко красные геометрические пятна в черной, неаккуратной окантовке, будто кто-то их вручную обвел. Вишенкой на торте была чешуя, которая при попадании солнечного света на нее, переливалась, будто разводы бензиновых капель, там, на земле.

— Асенька, — в голове отчетливо слышался мамин голос, отдаваясь тяжестью в груди, — главное не забывать, что красивые мужчины опасны, особенно блондины, — как еще говорила моя мама — «Подвижный ум, сообразительность и неиссякаемый оптимизм — вот, какими качествами отличаются блондины. Их любят женщины, чем они успешно пользуются. Предпочитая получать от мира все, мужчины-блондины становятся своеобразными „прожигателями жизни“.»

*POV*

Этой ночью змей не сомкнул глаз. Он знал, что «свои» не пойдут его искать, ведь он никогда не придавал доверия Юстиана, так как Шассантор знал, чем ему обойдется его предательство. Смех один — гордый, но плененный материанец.

Ушел в поисках своей пары, ведь ему уже было 260, а он до сих пор не обзавелся змеенышами (так как после обряда у них в стране и даже на всем чертовом континенте его поиск не дал результата) и попал в плен к оркам во главенстве демонов, еще и увязавшегося за ним подростка умудрился утянуть с собой. Этот восьминогий засранец Микрон, вопреки запрету Шана прокрался за ним на корабль, и теперь он сидел в клетке, а Шан обязан был служить верной собачкой у тупоголовых орков и скользких тварей — Демонов (не обобщаю, это только его впечатления). Гордый змей и в роли пса.

С этими мыслями он поднялся, уже рассвело, но лагерь еще спал. Парень двинулся к реке. Нужно было, наверное, утопиться, чтобы снять с себя гнетущее напряжение. Еще и эта девчонка. Да. Он не мог перестать возвращаться к тому, как выпустил стрелы, а его внутри вдруг будто скрутило. Он ведь хотел кинуться к мальчонке, ведь чувства никогда не подводили нагов. Это их дар. Судьба ведет их и бережет от неверных решений.

— Похоже я разгневал богов, раз теперь числюсь цепным псом Юстиана. — подумал мужчина, проползая мимо той самой палатки, где ночевала это рыжее недоразумение. — И кто взял ее на поле боя?

Еще и целительница. Конечно, это стало очевидным, там на поле у тела, ее же внутренняя энергия едва не взрывалась в теле. И у нее большой магический резерв, который она буквально влет истратила. Если бы рыжая переусердствовала — у них было бы два симпатичных трупика. И Шан это понимал, и такая ее жертвенность тронула его еще больше. Такая дерзкая, отважная и верная. Он был восхищен, хотя и было ей на вид не больше 13, ребенок еще. Судьба толкнула его к ней, но зачем?

Обогнув холмик, наг огляделся и встретил удивленный взгляд голубых глаз.

С интересом мужчина медленно полз к ней, а на задворках сознания, что-то вновь поднимало в нем бурю эмоций. Чем ближе он был, тем сильнее был прилив радости, бешенства, страха, восхищения и чего-то еще…

От Шана не ускользнуло, что Ися разглядывает его, изучает. Он нарочно полз со скоростью дохлой черепахи.

— Имя — имя как у маленькой змейки. Ис-ся — мысленно прошипел наг.

*POV* Нарриман

Последнее, что я помню — как солнце перестало слепить глаза. На холме теперь четко виднелись лучники, стоящие на большом расстоянии друг от друга в несколько рядов. Один, самый крупный из них, точно не человек. Он оскалился, натянув тетиву, с блестящими на свету наконечниками стрел, и я, будто бы знал куда он смотрит. Словно все мое нутро кричало мне верный ответ.

Ася…

Она двигалась в мою сторону, но сцепилась с одним из рядовых демонюг.

— Сколько — сорок? Нет пятьдесят метров до нее? — лихорадочно думал я, — Я должен успеть! Я не хочу видеть смерть еще одного своего ребенка.

Мужчина вонзил меч в орка, что стоял на пути, и рванул что было сил к рыжей макушке, поглядывая на уже выпущенные стрелы.

— Нет… нет, нет! — усилие, со спины он почувствовал резкий толчок, и вот она, перед ним. Стоит, приоткрыв рот и широко распахнув лазурные глаза. Она в его тени, теперь все хорошо, но жгучая боль, лишающая возможности дышать, буквально утягивала в темноту.

— Её голосок… так кричит, так плачет. Ничего не разобрать. — ее холодные маленькие ручки, ощущаемые на шее и лице, — прошу, не плачь…

Темнота втянула как вакуум. Тишина отдавалась звоном в ушах.

— Здесь кто-нибудь есть? — в отчаянии крикнул мужчина в пустоту.

— Папа! — обернувшись он увидел, бегущую со всех ног в его сторону, свою белокурую дочь.

— Анита…? — не веря своим глазам шепнул он. — Анита! — Раскинув руки он поймал девчушку в объятия и начал кружить. — Маленькая моя… я так по тебе скучал. — голос срывался, из глаз брызнули слезы. Он и не мечтал, спустя столько лет после смерти его семьи, вновь держать дочь на руках.

— Нарриман… — тихий, испуганный голос заставил его остановиться и вновь вглядываться во тьму.

К нему шла та, чей образ был выжжен на его сердце самым жарким огнем и от того, даже голос ее сковывал его душу, заставляя истекать кровью. Молодая женщина, с темно-русыми волосами и, такими любимыми ей, алыми лентами, вплетенными в толстую косу, смотрела на него бесконечно прекрасными карими глазами.

— Почему, Нарриман…? — ее голос дрожал, а глаза наполнялись слезами. — Ты не должен быть здесь, не должен умирать сейчас, еще слишком рано. — Раэль прикрыла ладонью рот, сдерживая рыдания.

— О чем ты говоришь? — недоумевая спросил он, притянув жену в объятия.

Он прижимал обеих к груди, хватался за родных, будто это был глоток воздуха, а он был утопающим.

— Я здесь, я с вами, папа рядом. — приговаривал Нарри целуя в макушку дочь, но в ответ он услышал лишь плачь жены и дочери, они молили его не умирать сейчас, и прийти к ним позже, много позже.

Внезапно его словно силой потянуло назад, куда-то обратно в темноту, из которой он едва успел выйти. Любимые растворились в его руках, и он изо всех сил пытался ухватиться за них. — Нет! Анита! Раэль! Нет…

***

— Агрх… ужасное чувство, словно рукой кто-то пробил грудь и сжал силой сердце. — пронеслось в мыслях.

«-Надо перенести его в безопасное место.» — Что? Это чей еще голос? Черт… Тело словно свинец, не пошевелиться. — и мужчина вновь провалился в темноту, но то была уже не грань, а лишь крепкий сон.

Нарриман с трудом разомкнул веки, в глаза ударил яркий свет восходящего солнца. Даже через полог палатки, он казался жгучим. Спустя пару секунд картинка перед глазами стала ясной, и мужчина осмотрелся.

Палатка. Бинты на груди. Жажда. Он определенно жив, и судя по ощущениям вполне здоров, однако, истощен.

— Сколько я был без сознания? — спросил он в пустоту, не получив ответа, он стянул бинты, и, убедившись, что тело здоровее чем когда-либо, вышел из укрытия.

Тишина и прохладный утренний ветерок — мужчина подставил лицо теплым лучам и глубоко вдохнул. Утро было несказанно приятным, теплым… Однако, повернув голову к реке, он увидел то, что определенно могло выбить его из колеи.

Его подопечная стояла на берегу со змеем-переростком, и он готов был поклясться, что этот гад с ней флиртовал.

— Ах ты ж конский дрын. — быстро преодолев расстояние между ними, перепрыгивая через корни деревьев и старые, трухлявые ветки, он буквально выдернул девушку из разговора.

— Я говорил тебе, что если ты увяжешься с нами, то быть беде! Говорил?! — орал наставник, активно жестикулируя одной рукой (второй еще держа Асю за шиворот, как котенка)

— Но ведь мы живы. — быстро контр аргументировала Ася, сбрасывая руку наставника, счастливо улыбаясь тому, что он все-еще жив, и, ко всему прочему, ему хватает сил на раздавание волшебных люлей.

— Ты бессмертная что ли? А если бы я не успел! — не унимался Нарриман, — А что, если бы он попал! Стоп! Наг? — резко повернувшись, он смачно прописал, не ожидавшему такого поворота событий змею, в челюсть. — С хера ли он еще живой ползает?!

— Спокойно! — вмешался Дейл, прибежавший на шум. — Тут долгая история, он не такой говнюк каким кажется, — он положил руку на плечо друга, дабы остудить пыл, пусть и не был уверен в успешности своего жеста.

Шан поднялся с земли потирая место удара. — Хороший удар, мужик. — наг смотрел свысока, вздернув подбородок, но, Ася могла поклясться, в глазах у него плясали смешинки.

— Да я его прибью! — кипел Нарри, пытаясь добраться до негодяя, сдерживаемый лучшим другом. — Приполз из стана врага, чуть не убил мне Аську, меня подстрелил ко всем орчьим, обосновался у нас в лагере, еще и девочку мою охмуряет. Охринел в доску! — он кинул в змея первым попавшимся на земле поленом, но тот уже сумел увернуться.

— Эй, никто меня не охмурял! — не выдержала наконец Анис, вставая на пути учителя, загораживая змея, тем самым еще больше выводя старшего из себя. — Это, во-первых. Во-вторых, сначала разберись потом бей. И вообще, он идет с нами, так как он знает, как пробраться ближе к генералу демонов. Он поможет нам, а мы его не убьем. Так что угомони свой пыл.

Нарриман поднял бровь.

— Ты серьезно, решила помериться со мной авторитетом? Не доросла еще. Будешь много трепать языком, отдам замуж за первого встречного. — уже не злобно ворчал Нари, тыча в девушку указательным пальцем.

— Кхм, я могу взять на себя эту нелегкую ношу. — глупо улыбаясь влез Шан, слегка склонив голову.

— За первого, кроме тебя, чешуйчатый. — осадил его старший.

— Ну, я попытался. — шутливо цокнул парень, и поднял руки вверх, сдаваясь.

— Да не надо меня никуда выдавать. Ишь ты, папенька нашелся. — обиделась рыжик, и мотнув головой пошла в палатку, оставив за собой последнее слово.

— Завтрак себе сами добывайте. «Оболтусы», — последнее она сказала крайне тихо и под нос, чтобы ее не услышали.

Все трое мужчин проводили ее взглядом и повисла неловкая пауза.

— Все-таки, — разорвал цепь молчания Дейл, — она то, что объединяет всех нас. Каждый раз уходит, и как будто, пусто что ли, становится.

— Хм… займемся делом… Сколько у нас потерь, кто выжил? — Попытался сменить тему Торианов, усиленно игнорируя хвостатого.

Глава 13 «Искра-буря-облом»

Сидя в палатке, девушка в раздумьях жевала сдобную булку, купленную и спрятанную несколько дней назад в городишке, после переправы. С улицы послышались голоса и в палатку вошел Дейл.

— Трескаешь? — улыбаясь, спросил мужчина, опускаясь на колени у своей сумки.

— Угум, — буркнула Ася.

— Через два часа, собираемся, змеюка сказала, что через лес всего два дня

пути и мы подойдем вплотную к их стоянке, а там и до гарнизона не далеко. Через границу пройдет сам, после чего сможет провести наших. — парень достал из сумки пару свертков, карты вернее всего и вылез из палатки.

Прожевав булку, Анис вышла наружу и пошла вглубь лагеря в поисках мужчин. Те стояли у коновязи и что-то бурно обсуждали.

— Поедем мы четверо и еще девять рядовых, так отряд будет мобильным и быстрым. — Нарриман пожал руку одному из командиров, и подав знак, сел верхом. Следом оседлали коней и остальные.

Девушка перебросила через коня свою сумку и забралась на лошадь. Мужчины пустили своих жеребцов галопом, и Ася двинулась следом. Нагнав Шана, она притормозила, конь ему был не нужен, скорость его передвижений поражала. А палки, камни и все, что попадалось на дороге, видимо никак ему не мешали.

— Эй, рыжая, торопишьссся? — змей широко улыбнулся.

— Не хочу отставать. — спокойно ответила та, глядя вперед. До Нарримана и Дейла было всего метров десять.

Шан оглядел девушку, — сссмешная, — подумал он. Уверенно держалась в седле, упрямые кудри, что были собраны в хвост, то и дело выбивались и падали Асе на лицо, а девушка упорно на это хмурила брови и сдувала мешающие пряди, смешно выпячивая губы. На девушке была надета легкая, цвета меди броня, как и на солдатах ее лагеря. О фигуре говорить было сложно, ведь девушка была в доспехах, а в лагере щеголяла в мужском тряпье, что было на пару размеров больше ее самой.

— Ссколько тебе лет, — неожиданно спросил наг, не отрывая взгляда от дороги, дабы не выдать своего повышенного интереса.

— Вообще-то невежливо задавать девушкам такие вопросы. — ответила та, так же пялясь вперед.

— Никогда не ссслышал об этом, обучаясссь манерам у отца и матери, — серьезно сказал Шан, недоумевая.

— Очень жаль, — Ася искренне улыбнулась, конечно, ведь о таком невежливо спрашивать — на земле.

— Тогда просссти меня, за мою грубосссть, Аниссс, но не могла бы ты уточнить сссколько лун тебе уже? — сказал он.

— Боже, — подумала девушка, — он даже кланяется на ходу, и шипит, к тому же. — Этот факт и морда кирпичом у чешуйчатого рассмешили девушку. А наг же не понимал веселья, но завороженно слушал, как заливисто смеялась она и кончиками пальцев касалась щеки.

— Мне скоро исполниться восемнадцать. — все еще хихикая, ответила девушка.

— Ребенок, — вздохнул наг и немного отполз от нее в сторону, прекращая разговор. -Хм. Ну во всссяком сслучае не 13, — снова подумал змей и полз молча, обдумывая стратегию получения Асиного расположения, ведь девушка откровенно была симпатична молодому змею. Он еще не знал причины своего увлечения, но упрямо собирался выяснить.

День на лошади, уже прилично палящие весенние солнца и все больше нагревающийся доспех превращали путь, даже в лесу, в пытку. Анис испытывала необходимость в воде, в первую очередь дабы смыть с себя пот и дорожную пыль, что липла к мокрому лицу. Только Шан полз как ни в чем ни бывало — сухой, чистый и, кажется, абсолютно довольный своим нынешним положением, правда, судя по его отрешенному взгляду и морщинке, что залегла меж густых бровей, мужчина был полностью погружен в свои мысли. -Как же бесит, — подумалось ей. До привала осталось пара часов, и некоторое время, чтобы найти реку или озерцо. Девушка в нетерпении пришпорила лошадь и нагнала наставника.

— Как близко мы планируем подойти к гарнизону? Не будет ли безопаснее заночевать здесь, а выдвинуться на рассвете. После заката мы будем у переправы, в ночи мы сможем быть незаметными. — Ася делала самое умное лицо на какое была способна, ей нужен был этот привал и вода, как бы эгоистично это ни звучало.

— Я планирую пройти еще несколько миль на юг и подойти ближе к лесному озеру, наг сказал, там безопасно, место окружено почти полностью скалами, много травы и деревьев. — Нарриман глянул на свою подопечную, немного покосился на, уже ползущего рядом, нага и пустил лошадь рысью, дабы уже загнать эту девчонку в палатку, прочь от глаз гадкого пресмыкающегося. Его откровенно раздражало внимание змея к его рыжику, и он был намерен как можно скорее отвязаться от незваного гостя, к тому же, он не мог ему доверять, а нахождение постоянно на чеку, очень выматывало.

*POV*

Лошадей уже не гнали, отряд спокойно преодолевал оставшееся расстояние до привала. Рыжее, яркое солнце неспешно, но в то же время неумолимо скользило к горизонту, обволакивая своими лучами всё, до чего оно могло дотянуться в целом. Змей двигался быстро, но оставался позади той, что он хотел узнать.