Бесплатный фрагмент - Школа магии «Аквилон»

Новенький

У мальчика была тёмная кожа и короткие чёрные волосы. Он казался старше своих лет — широкоплечий, рослый, он выделялся на фоне Ииных одноклассников. Урок снадобий был в самом разгаре и требовал от юной волшебницы максимальной концентрации и внимания, но девочка то и дело оглядывалась на новенького. Рассматривала его с любопытством и интересом.

Впервые она увидела его вчера. В первый учебный день после долгих летних каникул слово взяла директор школы — госпожа Тектум. Весь обеденный зал затих, как только пожилая волшебница поднялась со своего места:

— Добрый день, дорогие мои! Я приветствую вас и очень рада видеть после долгой разлуки! Нам предстоит новый учебный год, и я надеюсь, он будет плодотворным для вас. В этом году вы столкнётесь с рядом изменений в учебном процессе. Первое, и главное, — я хочу вам представить нашего гостя. Его зовут Джитуку. Он прибыл к нам по обмену из школы магии «Солис» и в процессе обучения расскажет о культуре своей страны, а также будет перенимать наш опыт и особенности колдовства. Джитуку неплохо знает наш язык, но будет хорошо, если вы ему поможете. Присаживайся на любое свободное место, феи принесут тебе обед, — сказала она мальчику.

Тот улыбнулся будущим одноклассникам. Если парень и волновался, то не подал виду. Держался уверенно и спокойно. Но ребята не спешили к нему с распростёртыми объятиями. Смотрели настороженно и оценивающе. Видимо эта программа обмена была новостью не только для Ии.

— Что за ерунда, — буркнула Рита, тряхнув волосами. — Не сиделось ему в своей школе?

Она была раздражена и глаз не отводила от входа. На нового ученика не обратила практически никакого внимания. Ия знала свою подругу и догадывалась, кого она ждёт. Вит был привлекательным парнем. Высокий, улыбчивый, умный, начитанный, на том же курсе, что и девочки. У Риты к Виту было нечто большее, чем дружба. К тому же они не виделись целых три месяца. Неудивительно, что подруга ждёт не дождётся его появления.

Рита грустно вздохнула и приступила к десерту. Ия разделяла её беспокойство. Главным образом потому, что в прошлый раз опоздание Вита на первый в новом семестре обед ничем хорошим не кончилось.

— Я надеюсь, ученик «Аквилона» тоже не будет терять времени даром, — продолжила директор, — и впитает бесценные знания, характерные для южной культуры. Тем более Вит так хорош в снадобьях. Я права, господин Коквер? — Тектум обратилась к сурового вида усатому мужчине, сидящему за преподавательским столом, и тот сдержанно кивнул.

Что? Вит уехал и ничего им не сказал? Им! Его лучшим друзьям, с которыми он прошел и огонь, и воду! Ия взглянула на подругу, но та, похоже, тоже потеряла дар речи. На лице Риты отобразилась вся гамма чувств — от обиды и изумления до настоящего гнева.

Тектум говорила что-то ещё: о скачках (культовом виде спорта волшебников), о предметах, которые добавятся в этом семестре, — но Ия слушала её вполуха. В голове не укладывалось, что они проведут полгода без Вита. Она нашла глазами Марка, его соседа по комнате. Он сидел через проход, выглядел расстроенным, но не удивлённым. Это было странно.

Как только обед закончился, и ученики отправились по своим комнатам, Ия догнала Марка в коридоре и спросила:

— Ты знал?

— О чём? — тот опустил глаза.

— Не прикидывайся. Ты всё понимаешь.

— Ну, да, знал я. Но Вит просил вам не говорить. Боялся сглазить. Да я и то узнал случайно. Нашел ещё в мае на его столе письмо с предложением поехать по обмену в другую школу. И в общем я выпытал у него… — развёл руками мальчик.

За спиной Ии раздался всхлип. Ия порывисто оглянулась и увидела, как Рита утирает слёзы.

— Предатели! Вы оба предатели! — выпалила она Марку и убежала.

Ия в чём-то понимала её, но так категорично обвинять друга было нельзя. Это ведь потрясающая возможность — пожить в другой стране, постичь особенности местного колдовства. Ведь наверняка же они есть? Тем более Вит всегда очень серьёзно относился к учёбе. Одно только изобретённое им снадобье чего стоит. Работой Вита заинтересовался сам советник по вопросам магического врачевания! А это очень много значит! Может, им не нужно думать только о своих чувствах и стоит порадоваться за Вита? Весь вечер Ия пыталась вложить в голову подруги эту мысль, но Рита укрылась пледом, отвернулась к стенке и, так и не вняв доводам соседки, проплакала до глубокой ночи.

Иин запас красноречия иссяк ещё вчера, и за завтраком девочка поняла одну вещь — ей предстоит метаться меж двух огней. Она не хочет быть врагом для Риты, но и игнорировать новенького вечно она не может. Им всё равно придётся общаться, здороваться, выполнять на занятиях какие-то совместные задания. Это вопрос вежливости и воспитания, в конце концов. И в разлуке Вита и Риты новенький уж точно не виноват.

На протяжении завтрака Рита сверлила Джитуку недобрым взглядом и скрипела зубами. Марк сидел с ним за одним столиком и, очевидно, автоматически становился для Риты врагом. Ия пыталась отвлечь девочку разговорами, но гнев подруги не утихал. Ия чувствовала, что Рита с трудом сдерживается, чтобы не метнуть в чужака каким-нибудь заклинанием. Но вот парни разобрались с едой и направились по проходу на выход. Ия внутренне напряглась.

— Доброе утро! — поприветствовал Джитуку, поравнявшись со столиком девочек.

— Доброе! — улыбнулась Ия в ответ.

Рита скрипнула зубами и, когда мальчишки скрылись из виду, прошипела:

— Ты теперь и любезничать с ним будешь?

— Это просто взаимная вежливость, — хмуро ответила Ия. Да, тяжело же им придётся… — Вит не писал?

— Нет.

— Так напиши ему сама! Чего уж проще?

— Он не изволил нас предупредить о своём отъезде, а я буду первая писать, да? — Рита швырнула вилку на стол, чем привлекла внимание сидящих в зале.

— Меня сюда не приплетай, я на Вита обиды не держу, — Ия встала и перекинула сумку через плечо. — Приятного аппетита.

Продолжать дискуссию не было никакого желания. У девочки было ощущение, что она разговаривает со стеной. Была надежда, что пройдёт время и Рита успокоится. Слабая, но была. А пока нужно было постараться не опоздать на снадобья.

… — Ты собираешься готовить или нет? — Рита легонько толкнула Ию в плечо, видя, как подруга заинтересовалась новеньким.

Ия стряхнула с себя оцепенение и принялась за дело. Действительно, сколько можно его разглядывать. Варили второкурсники сегодня снадобье невидимости. Неправильно изготовленное, оно могло привести к весьма неприятным последствиям — длительной частичной невидимости, к примеру.

— Это как, господин Коквер? — выкрикнул с места Клим, острый на язык мальчик. — То есть будешь ходить будто бы без руки или без ноги?

— Почти, — сурово кивнул преподаватель. — Будешь выглядеть, как призрак. И ждать, пока это пройдёт, нужно будет очень долго, хотя в норме действие снадобья должно рассеяться через час.

Клим сел на своё место уже не такой весёлый и стал перешептываться с Марком:

— Сколько это — долго? День, два, три?

Но уточнять у преподавателя не стал.

Работа в классе кипела вовсю. Состав снадобья Ие был понятен, она достала все ингредиенты из шкафа, зажгла огонь под небольшим котелком и начала отсчитывать требуемое количество виноградных косточек. Их она забросит в котёл, когда вода закипит.

Джитуку тоже не сидел без дела. Сначала он внимательно прочёл учебник, а затем по примеру других ребят запасся ингредиентами и приступил к работе. Ия исподтишка за ним наблюдала и поняла, что она болеет за новенького. Да, она переживает и очень хочет, чтобы у него всё получилось. Ведь она сама, год назад придя сюда, чувствовала себя чужой. Правда, её положение было ещё хуже. Она вообще мало что о магии знала. Нелегко же тогда пришлось.

Снадобья тоже давались трудно, но экзамен после первого курса юная волшебница сдала хорошо и сейчас была гораздо более уверена в своих силах.

Господин Коквер ходил между столов и наблюдал за работой второкурсников. У котла Джитуку он остановился и нахмурился. Ия решила бы, что мальчик что-то делает не так, если б не знала, что преподаватель вообще редко кого хвалит и улыбается. Вит был его любимчиком, вот кому не было равных в снадобьях. А здесь…

— Я предлагаю проверить действие снадобья нашего гостя, — сухо проговорил Коквер, когда Джитуку прошептал завершающее заклинание, и цвет зелья сменился с зелёного на фиолетовый.

На мгновение Ие стало жутковато. На первом курсе они не пробовали то, что приготовили. Коквер выставлял оценки, просто посмотрев на получившееся снадобье — достаточно ли жидкое/густое, прозрачное/мутное. Оценивал он и по цвету. Но раньше они и готовили достаточно простые составы — снадобье от насморка, к примеру. Неужели он заставит пробовать самого Джитуку? А если он где-то ошибся?

Но опасения девочки оказались напрасными. Преподаватель произнёс заклинание, и на столе, рядом с котелком Джитуку, появилась небольшая клетка, а в ней — маленькая белая мышка.

— Прошу вас, — сделал приглашающий жест господин Коквер.

Новенький открыл клетку, взял мышонка и капнул ему в рот изготовленный состав.

Мгновение, и зверёк растворился в воздухе. Ия за год, проведённый в волшебном мире, видела много чудес, но это особенно впечатлило. Джитуку будто бы держал в кулаке пустоту. Он и сам был потрясен и обрадован получившимся эффектом. Смотрел какое-то время на свою руку, а потом спешно запустил мышонка обратно в клетку и прикрыл дверцу.

— Прекрасно! — Коквер улыбнулся уголком рта и счёл своим долгом пояснить, увидев испуганные лица Марты и Лизы, самых чувствительных девочек курса. — За здоровье мышонка можете не волноваться. Он станет видим ровно через час. Домашнее задание — выучить дозировки снадобья для взрослых и детей различного возраста. Следующее занятие начнется с проверочной работы. Котлы осушить и привести в порядок свои рабочие места.

Ученики загалдели, собирались и делились впечатлениями от занятия. Рита молчала.

— Впечатляет, правда? Действие снадобья, я имею в виду, — заговорила Ия.

— Моё тоже было сварено верно, — хмуро ответила подруга. — Только почему-то все лавры достались чужаку.

— Он не чужак. Он такой же ученик, как ты и я.

Но Рита не стала продолжать разговор, а просто выбежала из класса.

Прошли всего сутки с появления Джитуку в школе, а Ия уже устала выступать буфером между ним и подругой. Что ж, если Рита выбрала обижаться и злиться, то ей этот груз и нести. А что касается Ии, она выбирает слушать своё сердце. Девочка подошла к новенькому, тот ещё задержался в классе, складывая вещи в сумку, и улыбнулась:

— Привет! — ляпнула, пытаясь скрыть неловкость.

— Кажется, виделись уже, — сверкнул белозубой улыбкой Джитуку.

— Я рада, что у тебя получилось хорошее снадобье. На уроке от господина Коквера редко кто удостаивается похвалы.

— Спасибо! — Джитуку перекинул сумку через плечо, и ребята вышли в коридор. — На самом деле в снадобьях я практиковался мало. В наших широтах не все ингредиенты растут. Жарко очень. Большинство из них привозные, а это слишком дорого — использовать их просто чтобы потренироваться. Так что цените то, что у вас есть, — заключил Джитуку и сам же и рассмеялся тому, как назидательно последнее прозвучало.

Не всем по душе

Следующим в расписании у второкурсников стояло занятие по растениеводству. Оно проходило в просторной и светлой оранжерее. Всюду было зелено, пахло мокрой землёй и какими-то удобрениями. Ия повесила сумку на вешалку справа от входа и, завязав на талии защитный фартук, второй протянула Джитуку:

— Нужно переодеться. Перчатки в кармане, если что.

Парень подготовился к занятию по примеру однокурсницы, а затем стал с интересом оглядываться вокруг.

— Впечатляет, правда? — удивление гостя было сложно не заметить, и Ия его понимала.

Буйство красок поражало. Несмотря на раннюю осень, оранжерея благоухала цветами всевозможных размеров и тонов. Ия любила здесь находиться. Взгляд отдыхал, а работа с землёй успокаивала.

— Здесь очень красиво, — пробормотал Джитуку.

На это Ия тихонько усмехнулась. Надо же, какой он эмоциональный!

— Нам туда, — махнула рукой, и ребята прошли по дорожке, выложенной мрамором, к привычному месту занятий.

Другие ученики были уже готовы и переговаривались вполголоса между собой в ожидании преподавателя. Перед ребятами стояли ящики с рассадой. Что им предстоит с этим делать, Ия не знала, но догадывалась, что перед ними ростки обыкновенных томатов.

Да, по началу это казалось странным, что для изготовления различного рода снадобий используются обычные, натурально — самые обыкновенные растения. А потом Ия привыкла и только лишь дивилась на каждом занятии, как много она не знала о том, что всю жизнь было у неё под носом…

Рита стояла по другую сторону от ящиков. И то ли случайно, то ли умышленно так получилось, но рядом с ней свободного места не было. Взгляда Рита избегала, спрятав глаза в учебник. И заметив и осознав это, Ия только тяжело вздохнула.

И вот в оранжерею твёрдым пружинящим шагом вошла Анемона Гилениум — преподаватель растениеводства. Ие она очень нравилась — ухоженная, всегда идеально причёсанная, волосок к волоску, улыбчивая статная молодая женщина, — госпожа Гилениум в мире людей вполне могла бы быть фотомоделью. Ия в тайне мечтала быть похожей на неё, когда вырастет. А если ещё учесть её острый ум и начитанность… Она действительно была для девочки примером.

Правда, при всей своей благообразной внешности госпожа Гилениум мягкой и уступчивой по отношению к ученикам точно не была. В меру строгая и справедливая, она спрашивала по полной, что было, по сути, абсолютно верно. Так считала Ия.

— Добрый день, мои дорогие, — улыбнулась она классу. — С сегодняшнего дня я разделю вас на пары. За каждой парой учеников будет закреплён ящик с рассадой томатов. Вам нужно будет довести своих «подшефных» до полного созревания плодов. Господин Коквер ждёт их к ноябрю. Ваша задача — прополоть, рассадить, затем — регулярный полив и подкормка… Всё это мы проходили в прошлом году, думаю, вы помните.

По оранжерее пронёсся взволнованный шепот. Джитуку, стоявший рядом с Ией, переступил с ноги на ногу. Но саму девочку это задание очень воодушевило. Это ведь так здорово, что поручили что-то делать им самим — без надзора и руководства. Сразу чувствуешь собственную значимость, важность и нужность. Ия по привычке нашла взглядом Риту, но та вновь нахмурилась и что-то прошептала стоявшей рядом Марте.

А госпожа Гилениум тем временем зачитывала список, и распределила она второкурсников на пары вовсе не по симпатиям. Ребята с недовольством переместились так, как было велено. Выбор преподавателя не устроил практически никого. Лиза была чуть ли не в обмороке от перспективы совместной работы с Ритой — и без того очень эмоциональной, а сегодня особо разозлённой. Ворчунья Марта скорчила недовольную мину, заняв место рядом с Марком — вечным болтуном и балагуром…

— Ну а вы, Ия, поможете Джитуку.

Ия была не против подобного соседства. Может, оно и к лучшему.

— Я правильно произнесла ваше имя, дорогой?

— Совершенно верно, госпожа преподаватель, — сдержанно кивнул новенький.

— Очень необычное для нашей страны, редкое. Могу я спросить, что оно обозначает? — поинтересовалась Гилениум.

— На языке моего народа «джитуку» означает «хитрый», госпожа.

Слева послышался смешок. Ия не стала смотреть, кто это был, но против воли стиснула зубы. Глянула мельком на Джитуку. Парень глубоко вдохнул, но ни словом, ни делом не дал понять, что услышал реакцию однокурсников.

— Что ж, — ослепительно улыбнулась Гилениум. — Я очень рада знакомству. Пожалуйста, приступайте.

— Госпожа преподаватель, — выкрикнул Клим, ехидненько улыбаясь. — А вы бы напомнили, где сорняки, а где рассада. А то некоторые в своей жизни, наверное, только кактусы да верблюжьи колючки и видели!

Класс расхохотался. Но Гилениум сурово сдвинула брови и хлопнула в ладоши. Смех моментально прекратился.

— Если кто-то не сможет отличить побег томата от сорняка, то он спросит у меня сам, — преподаватель сделала акцент на последнем слове. — Или же спросит у напарника. А ежели у вас возник такой вопрос, то на ваш ящик в конце занятия я обращу особое внимание. Будьте уверены.

Пыл Клима поугас. Мальчик склонил голову и принялся за работу. А Ия была очень зла на ребят. Ладно Клим. От него она не ждала ничего хорошего. Парень отличался прескверным характером, постоянно задирал девчонок, мало внимания уделял учёбе и вообще частенько портил всем жизнь. Но остальные-то! Она проучилась с ними год и думала, что они, в сущности, неплохие ребята. Особенно обидно было, что вместе со всеми смеялась Рита.

— Не обращай на них внимания, — сказала она вполголоса Джитуку. — Клим просто такой сам по себе, его сложно перевоспитать.

— Да я всё понимаю, я и не жду признания и любви. Ну не всем пришёлся по душе, бывает. — ответил мальчик, и Ие в его голосе послышались нотки грусти. — Просто этот парень, — как ты сказала? Клим? — он ведь в чём-то прав.

Ия в недоумении подняла на него глаза. О чём он говорит?

— Я ведь почему подал заявку на обучение по обмену. У нас многие предметы проседают, понимаешь? Преподают их чисто теоретически. А как можно научиться магии в теории? Ингредиентов для снадобий — мало, теплиц и оранжерей с растениями — ещё того меньше. В том году мы ездили на растениеводство в другой город. И занятий было — на пальцах можно пересчитать.

— Оп, подожди! — Их схватила мальчика за руку. — Это томат, это не сорняк, — и аккуратно прикопала побег обратно. — Будем надеяться, что приживётся.

— Вот видишь, об этом я и говорю! — всплеснул руками Джитуку и грустно усмехнулся.

Работа в других парах откровенно не ладилась. Рита наорала на Лизу. Наверняка ни за что. Бедная однокурсница чуть не плакала. Марк поторопился и повыдергивал половину побегов томатов. И Ия уже стала думать, что это была плохая идея. Но потом решила, что госпоже Гилениум виднее, а девочке и так есть над чем поразмыслить. Своих забот хватает.

— Может, на них колдануть как следует, а? — Клим громким шепотом обратился к своему флегматичному приятелю по имени Нил. — Тогда побеги вымахают, а сорняки так и останутся маленькими. Тут мы их и вырвем.

Но на его несчастье это услышала и без того выведенная из равновесия госпожа Гилениум. Она не стала кричать, ругаться, но по суровому взгляду Ия поняла, что услышанное преподавателю не понравилось.

— Отвлекитесь, пожалуйста, от обсуждения своего увлекательного плана, — тихо сказала она, но была сразу же услышана. — Клим, будьте добры, напомните, пожалуйста, классу о том, что невозможно сделать с помощью волшебства. Вы сдали экзамены, вас перевели на второй курс одной из лучших школ магии в стране. Только по вашим речам я понимаю — совершенно зря. Я слушаю.

Мальчик был явно растерян. Он понял, что ляпнул что-то не то, но только бестолково открывал и закрывал рот. Ия знала, он сказал глупость. Рост с помощью заклятия ускорить невозможно. Только с помощью интенсивного ухода, подкормок и удобрений. Об этом действительно говорили на одном из уроков. Но дальнейшие ограничения совершенно вылетели из головы. И пока Ия соображала, сбоку раздался голос Джитуку:

— Разрешите мне, госпожа преподаватель?

— Прошу.

— Большинству видов магического искусства неподвластны влияния на естественные биологические процессы. Другими словами — мы не можем повлиять на рост живых организмов, развитие, старение.

— Абсолютно верно. Тем более мы и так живём гораздо дольше людей.

— Также мы не можем поменять местами день и ночь, времена года, ускорить или замедлить ход времени.

— Правильно, благодарю вас, — благосклонно кивнула она, а потом взглянула на Клима. — Более подробно об этом вы напишете доклад к следующему занятию. Объём — минимум десять страниц. Занятие окончено. Домашнее задание — выбрать состав для подкормки ваших томатов и объяснить причину выбора. Почему его сочли наиболее действенным и эффективным.

Ребята загалдели, зашумели, переговариваясь и собираясь на обед. Клим сорвал с себя фартук и гневно зыркнул на новенького. Если бы Гилениум не было в оранжерее, то беды не миновать. Ия была в этом уверена.

— Ты как? — спросила она у Джитуку.

— Нормально. В библиотеку перед обедом заскочу, — мальчик подхватил сумку, повесил на место защитный фартук.

— А, конечно, — девочка кивнула и на мгновение задумалась. — Слушай, а что ты имел в виду, когда говорил «большинству видов магического искусства неподвластны…» То есть существуют такие виды колдовства, которые могу сделать это? Ну, вмешаться в естественные процессы…

Первое, что пришло Ие в голову — это магия Друидов. Немногие ей владели. Дедушка и папа рассказывали юной волшебнице, что это магия иной природы, и артефакт, который загадочным образом пришёл к Ие, — это ключ к этому колдовству. Так может ли быть, что Перстень Друидов умеет настолько много? Или Джитуку просто оговорился?

— В каждом правиле есть своё исключение, — подмигнул однокурсник девочке. — Кстати, занятный у тебя артефакт, — словно прочёл её мысли мальчик. — Я видел статью об этом кольце и о тебе в газете. Наверное, прикольно быть популярной, — орогошил Ию парень и скрылся в коридоре.

А Ия остановилась в замешательстве, переваривая, что он только что сказал. Она, конечно, не надеялась, что появление у неё Перстня и следующие за этим события, произошедшие на первом курсе, останутся для всех тайной. Но что новости об этом распространятся настолько далеко, она не ожидала.

Весь прошлый год она пыталась постичь тайну Перстня, приручить его магию, привыкнуть к ней. И вполне естественно, что девочку интересовала история этого артефакта. Поиски привели её к Друидам, духам леса. Только за добытую правду девочка чуть не поплатилась своим магическим даром.

…На улице похолодало, и Ия зябко поёжилась. Убедившись, что отошла на достаточное расстояние от особняка, девочка остановилась на небольшой поляне. Вдохнула, выдохнула. Ну, чему быть, того не миновать.

— «Некрономикон!» — выкрикнула в темноту и прислушалась.

Взрыва не раздалось, земля под ногами не разверзлась. Только прямо перед девочкой, шагах в двадцати, возник старец. Он был совершенно прозрачен. Ия видела сквозь него, как шевелятся от ветра ветки на деревьях. Одет дух был в традиционную мантию, и несмотря на то, что являлся призраком, взглядом обладал очень цепким, пронизывающим.

— Смелая девочка…

Голос разнёсся эхом по поляне, раздаваясь словно со всех сторон.

— Немногие сами отваживаются вызвать Друидов. И немногие на это способны. Достойная наследница Перстня… К слову говоря, это заклятие слишком опасно, а мы являемся и сами, когда в нас сильно нуждаются…

У Ии язык прилип к нёбу. Она не могла вымолвить ни слова. Столько вопросов у неё было. Так ждала она этого момента, а тут ступор. И не только от страха. Целая гамма чувств овладела девочкой: от ненависти и негодования до благоговения и поклонения.

— Зачем ты потревожила наш покой?

— Я… — просипела девочка, но потом прокашлялась и выпалила первое, что пришло в голову. То, что так сильно её волновало. — За что вы лишили моего отца магических сил?

— Что ж, ты заслуживаешь знать. Тем более, ты и так всё узнала бы со временем. Он не хотел отказываться от твоей матери. Влюблённый мальчишка. Но в браке твоего отца и матери не должна была родиться ты. Мы лишили его сил, и был небольшой шанс, что тебе хотя бы дар не передастся…

Ия похолодела. Что это значит? Почему она не должна была родиться? Она проклята? Она урод, демон? Что с ней не так? Ия почувствовала, как у неё зажгло руки. По кистям будто прошлись сотней иголок. Это то, о чём говорил Краниум? О чём писали в книге? Но ещё слишком рано, она не готова прервать связь! Ей нужно задать ещё столько вопросов!

— Почему? — выдавила из себя девочка. — Что со мной не так?

— С тобой как раз-таки всё так. Всё слишком «так». Ты кровная наследница Перстня. Спроси твоего дедушку, кем была его бабка и как спаслась во время войны. Вероятно, он и сам этого не знает. Да только утерянный Перстень нашёл свою кровь.

— Это плохо? В Перстне ведь заложена добрая сила. Я не собираюсь никого убивать, уничтожать…

— Сейчас три перстня находятся у трёх своих наследниц, право владения принадлежит вам по крови. А плохо то, что на всякое добро появляется своё зло. Таковы законы магического мира. И если вы соединитесь, то мир ждёт новая война.

Что?! Какая война? Они сейчас живут в самое мирное время, и предпосылок к какому-то конфликту попросту нет! Но, с другой стороны, не верить Друидам оснований не было…

Узнав о разговоре, дедушка, опытный боевой маг, строго на строго запретил Ие искать владелиц перстней. Но, как известно, что запрещено, то хочется сделать ещё сильнее.

Ия много думала о них, об этих девочках. О том, как они овладевали магией Друидов. Как они справлялись со сложными заклятиями. О том, чувствуют ли они такой же пьянящий восторг при произнесении чар боевой магии… Да много ещё о чём. Ия про себя называла их сёстрами. И от идеи их разыскать так и не отказалась.

Она перерыла весь интернет, ведь не секрет, что прогрессивные волшебники пользуются изобретениями людей. Но не нашла абсолютно ничего. И сказанная Джитуку фраза натолкнула её на неожиданную мысль. Можно полистать старые газеты. Подшивка явно есть в библиотеке. Задача будет сложной, ведь девочки могут проживать в любой точке мира. Но вдруг Ие улыбнётся удача?

Вместе

— Ты без своего нового дружка? — скривилась Рита, когда Ия заняла место напротив неё в обеденном зале.

— Он не мой «дружок», — холодно ответила девочка. — Просто я отношусь к нему, как к человеку, в отличие от некоторых.

Рита тяжело вздохнула. Кажется, она и сама понимала, что этот её бойкот новенькому неуместен. Да только девочка была до такой степени расстроена, что ей просто необходимо было найти крайнего. И этим крайним был Джитуку.

— Сходим после риторики к Беллеру? Поздороваемся.

— Конечно! — Ия с энтузиазмом восприняла идею. Значит поход в библиотеку придётся отложить на завтра.

Преподаватель по верховой езде был не только учителем и наставником для ребят. Он был старшим другом и советчиком. Ему можно было излить душу и не опасаться, что это тут же станет известно остальным учителям. С ним можно было просто посидеть и помолчать, скрывшись на время от школьной суеты. Практически всё свободное время Беллер проводил на конюшне. Вёл занятия, приводил в порядок стойла, ухаживал за пегасами. Именно он привил ребятам любовь к этим потрясающим животным.

Весь урок риторики Ия провела в нетерпении. Пожилую преподавательницу госпожу Либер она практически не слушала. Та бубнила что-то о жизни и трактатах мыслителей древности, к практической магии никак не относящееся. «Слово — сильнейшее оружие в мире магии», — Ия прекрасно помнила, как их знакомили с этим предметом. И она представляла себе риторику, как искусство владения словом, искусство убеждать оппонента, искусство заполучить его внимание. Но с вынужденной сменой преподавателя всё изменилось, и урок риторики стал для ребят отличным поводом хорошенечко вздремнуть.

Рита рисовала что-то на огрызке бумаги. Марта, по обыкновению, воткнула наушники в уши и слушала плеер. Клим с Нилом бубнили что-то на задней парте, недобро косясь на новенького. И только Джитуку слушал госпожу Либер. Реально слушал! Он сидел рядом с Марком в этот раз и даже что-то записывал вслед за преподавателем. Ия прониклась к новенькому уважением, но между тем невольно изумилась — неужели сквозь дебри дат, названий городов и множество латинских терминов можно продраться? Видимо, Джитуку это удавалось…

Мысли девочки вновь вернулись к пегасам. Сколько они пережили в прошлом году — только подумать! Интересно, как там Заря? Как Полли и Вайлет? Беллер выведет их на занятия или ещё рано? И позволит ли Беллер ей, Ие, в этом году участвовать в скачках? Да что Беллер, отважится ли она на это сама? Ведь воспоминания о том, чем закончились предыдущие соревнования, были ещё слишком свежи.

— Домашнее задание, — проскрипела госпожа Либер. — выучить самые значимые даты второго столетия до нашей эры.

— Что? — не сдержался Марк. — Да я до конца года этого не запомню!

Но преподаватель была глуховата и на комментарий мальчика не ответила. Переваливаясь уточкой, она прошла вдоль рядов и вышла в коридор.

— Вторая история магии, честное слово, — пробурчала Рита, на что Ия только пожала плечами. — Оставим сумки и на конюшню, ладно?

Девочки вернулись в комнату, оставили вещи, переоделись и отправились на прогулку. Конюшня находилась в отдалении, и путь занял некоторое время. Через лес шли молча. Ия наслаждалась солнечной погодой и шелестом листьев. Лёгкий тёплый ветер играл с листьями, и они издавали приятные звуки, ласкающие душу. Некоторые из листьев уже пожелтели, но это делало лес ещё краше — ярче и живописнее.

Настроение постепенно улучшилось. Так практически всегда было, когда Ия оказывалась в лесу. Именно здесь Ия чувствовала небывалую энергию и подъём сил. Подобным образом проявлялась магия Друидов. Они помогали и чувствовали, что артефакт здесь. Поэтому или нет, но размолвка с Ритой уже не казалась такой критичной. А их однокурсники, Ия была уверена, постепенно привыкнут к Джитуку и примут его в коллектив.

К конюшне девочка подходила уже с улыбкой. Они с Ритой отворили массивные ворота и застали Беллера бурно жестикулирующим:

— А это наши самые молодые пегасы!

— Они великолепны, господин Беллер! — восхитился не кто иной, как Джитуку.

Рита, увидев мальчика, резко остановилась.

— Что он здесь забыл? — прошипела девочка.

Ия не знала, что ответить. Это было неожиданно, да. Но всё же она была рада видеть новенького. Ей понравилась симпатия мальчика к пегасам. Вопрос повис в воздухе. Но тут из ближайшего денника вышел Марк. Он держал в руках пустое ведро. Видимо, приносил животным попить. Он натолкнулся на Ритин суровый взгляд и развёл руками:

— Что ты так смотришь? Я пошел на вечернее кормление, как обычно, чтобы помочь Беллеру. Джитуку спросил, куда я собираюсь. Я ответил, а он напросился со мной. А что я мог поделать? Сказать «нет»? Так это вроде не запрещено — бывать здесь.

И он чуть улыбнулся, обведя взглядом свои владения. Работа на конюшне, назначенная однажды в качестве наказания, неожиданно превратилась в одно из самых больших увлечений Марка. Он совсем скоро стал чувствовать себя здесь, как пегас в небе. Беллер доверял ученику всё больше, и Марк это доверие оправдывал. К тому же по реакции друга Ия поняла — восторг Джитуку по поводу пегасов тоже пришелся Марку по душе.

— Вайлет! Полли! Как вы? — Рита подошла решительным шагом к деннику юных пегасов и встала рядом с Джитуку, намеренно проигнорировав мальчика. — Добрый вечер, господин Беллер!

— Здравствуйте, девочки! Ия, Рита, рад вас видеть! Лошади прекрасно, и всё благодаря вам!

— Почему благодаря вам? — спросил Джитуку. — С ними что-то случилось? Они болели?

— Можно и так сказать, — кивнул Марк. — Расскажем как-нибудь потом.

— С пегасами всё отлично. Видите, как они подросли? Скоро нужно будет расселять. В одном стойле им уже тесно.

Беллер упёр руки в бока и расправил широкие плечи. Видно было, как он гордится своими подопечными, как он искренне и горячо любит этих чудесных волшебных животных.

Они действительно выросли. Снежно-белые, они отличались лишь крыльями: Вайлет — фиолетовыми, а Полянка (сокращённо — Полли) — изумрудно-зелёными. Когда пегасы только появились в школе, их крылья были белыми, как и всё тело. За три месяца, что Ия их не видела, крылья приобрели более насыщенный оттенок. И, вспоминая слова Беллера о том, что окрас крыла — это признак зрелости животного, Ия могла с уверенностью сказать — в этом учебном году молодые пегасы смогут принять седоков.

Она любила этих жеребят, успела привязаться к ним, поскольку в прошлом семестре проводила с животными очень много времени. Но безусловной её любовью был совсем другой пегас.

Ия, пройдя чуть подальше вглубь конюшни, встала напротив денника. Заря дремала, чуть опустив голову. Нежно-розовые крылья были сложены вдоль туловища. И весь вид лошади говорил о том, что животное находится в покое и умиротворении. Но стоило Ие приблизиться, как пегас открыл глаза и заржал, встав на дыбы. Ия не сказала ни слова, подошла бесшумно. Как она её узнала? По запаху? Почувствовала? Не важно!

Сердце застучало в бешеном ритме, а на глаза навернулись слёзы. Оказывается, родным и близким может быть не только человек, но и животное… Беллер много раз говорил, что между Ией и этим пегасом существует какая-то неясная, необъяснимая связь. И девочка была с этим всецело согласна.

Ия открыла дверцу и вошла в денник. Она не боялась, нет, она знала, что Заря её не обидит несмотря на то, что животное было довольно-таки крупным. Ие пришлось задрать голову, чтобы посмотреть пегасу в глаза, и тут слова были не нужны. Каким-то шестым чувством девочка поняла, что Заря скучала. Ия была готова поклясться — она скучала!

Юная волшебница встала на цыпочки и обхватила белоснежную шею лошади. Девочка прекрасно понимала, что Заря является собственностью школы, что на ней может летать кто угодно из ребят с любого из курсов. Но в этот самый миг Ия чувствовала, что они принадлежат друг другу — она и Заря. И нет никого больше в этом мире, кроме них. И дело даже не в победах, которые безусловно их ждут, а в утешении, в привязанности и ещё в чём-то глубоком и надрывном, для чего даже и слов-то не подберёшь…

Марк ещё не дошёл до стойла Зари с ежевечерним моционом, и Ия взяла на себя заботу о любимице. Пока ребята рассказывали Беллеру о том, как провели каникулы, Ия успела сменить воду, насыпать свежего корма и расчесать Заре её золотистую гриву. Занятия по верховой езде должны были состояться только послезавтра, а Ие уже не терпелось приступить. Но час был поздний, и Беллер, готовясь закрывать конюшню, сказал:

— На выход, друзья! Придёте завтра, вы же знаете, что двери для вас всегда открыты.

Они вышли на улицу, ожидая преподавателя. Молчание было неловким. Марк не заговаривал с Джитуку, опасаясь реакции Риты, а она вообще смотрела мимо новенького, будто его и не существует. Джитуку это, конечно же, чувствовал и первый завязал разговор, обращаясь к Ие.

— А как проходят скачки, расскажи? А то там, где я живу, пегасов не держат — условия неблагоприятные для них. И об этом я только из газет знаю.

— О, это одно из самых интересных зрелищ. В ноябре ты увидишь и не пожалеешь, клянусь крыльями пегаса! — ответила Ия и рассмеялась.

Беллер закрыл конюшню, наложив, по обыкновению, защитные заклятия. В последнем была необходимость, и ребята это знали — опыт прошлого семестра показал. И они дружной компанией двинулись в сторону школы. Домашние задания ждали второкурсников, но Ия об этом не думала. Обсуждали скачки, пегасов, а также злоключения Полли и Вайлет.

— Я что-то слышал об этом. У нас в школе рассказывали, но в общих чертах, — покачал головой Джитуку. — Я и не думал, что всё так серьёзно на самом деле!

— Это ещё что! — всплеснул руками Марк. — А вот ещё расскажу…

Рита шла в отдалении, всем своим видом демонстрируя отчуждение. Но потом подруга, прислушавшись к одной из историй Марка, рассказывать которые тот был большой мастак, присоединилась к компании и даже посмеялась над некоторыми шутками приятеля.

«Может, ненадолго, может, только на этот вечер, но мы вместе», — радостно подумала Ия и сочла это пусть маленькой, но победой.

Письмо

— Вы сегодня поздно. Не стоит так задерживаться, — проговорил с полки мистер Краниум.

Ия уже привыкла к говорящему черепу у себя в комнате. Поначалу это было дикостью, конечно. Но потом девочка поняла, что не стоит его бояться, ведь директор ни за что не допустила бы нахождения опасного существа на территории школы. И мистер Краниум стал привычным для них с Ритой соседом.

— Мы решили прогуляться до конюшни, — ответила за двоих Ия, потому что Рита лишь устало махнула рукой.

Их сосед, всегда чрезвычайно почтительный и вежливый, проявил любезность и на этот раз:

— Что тебя расстроило, дитя?

— Наш друг уехал учиться. Уехал далеко и нам ничего не сказал, — вновь ответила за подругу Ия.

— Однако, Рита почему-то расстроена сильнее тебя.

— Ох, мистер Краниум, это очень сложно объяснить. Слишком сложно, — вздохнула Ия и взглянула на подругу, ничком лежащую на кровати.

Череп понимающе затих. А Ия, не желая оставлять соседку с её тоской один на один, подсела к подруге и погладила её по волосам.

— Так и не написал?

Та лишь покачала головой.

— Это его первый день на новом месте. Представляешь, сколько дел? Может быть, ничего удивительного?

Рита молчала. Наверно, сама осознавала это, но чувства были сильнее.

— Как я буду без него, а? — Рита села на постели и чуть не плача взглянула на подругу. — Как целый год, Ия, скажи?

Ия растерялась. Ей было странно, что подруга так остро всё воспринимает.