Бесплатный фрагмент - Сеньорита пнувшая янки
Генерал-капитан Испанского королевства
Все только начинается…
Дон Кондратиас — мужчина зрелого возраста сидел в своём кабинете и пил кофе. Вспоминая, как он в молодости, простой матрос Кондрат Пчелкин, привезенный сюда, в эти горы на Пиренейском самим адмиралом Сенявиным, не выполнивший приказ Александра I. После многих перипетий судьбы, он умудрился в этой стране строгих правил и застоя стать премьер-министром. За, недолгие годы своего правления, он улучшил промышленность и железные дороги, а также модернизировал верфи и флот королевства. Все предпринятые меры позволили не только вернуть сказочной красоты остров Испаньола под власть Альфонса XII, но и отразить удар нового империалистического хищника в виде Японской империи.
Но, везунчиков и выскочек никогда и нигде не любят. Путем склок и интриг, а данные способы оказываются эффективнее тысяч снарядов и тонн брони, Дон Кондратиас через некоторое время оказался не у дел. Одним из условий замирения с японцами и была его отставка. И, как его друг, король Испании не протестовал, а он ничего не смог поделать.
«Ну и ладно, займусь собой, попутешествую», — решил уже бывший премьер-министр.
Первый раз хорошо взойти в гору, да и спуститься с неё, но взойти второй раз уже гораздо тяжелее. Так произошло и с нашим героем. Когда он, в январе 1890 года, желал вновь получить пост премьер-министра, у него ничего не получилось. В благодарность, за его бывшие его заслуги, король, а точнее королева Мария Кристина II Младшая, ведь четырехлетний Альфонс XIII ничего решать не мог, приказала назначить его главой военно-морского флота или Armada Española.
«Пусть будет и так, место, чтобы послужить своей родине вполне достойное», — решил Дон Кондратиас и с головой ушел в работу.
К январю 1890 года, когда на герой, развалившись в кресле, сидел и пил кофе, на флоте королевства насчитывался всего пятьдесят один корабль, что было вообще не много, так как у Австро-Венгрии тридцать три корабля, а у соседней Франции под триколором ходили девяноста кораблей.
«Колоний у страны, которой я служу, не меньше будет чем у лягушатников, — подумал Дон Кондратиас, — более огорчает то обстоятельство, что даже американцы, которые недавно закончили войну между севером и югом располагают восемьдесят одним кораблем. Им это удалось развитием частной инициативы и предпринимательства, в то время, как в Испании на все существует монополия государства, а шаг вправо и влево нещадно карается».
Вновь назначенный глава военно-морского флота королевства Испания, на следующий день, решил встретиться с министром финансов и, по-совместительству, министром иностранных дел — Хуаном де ла Конча Кастаньедой, этаким старикашкой с бакенбардами.
После радушного приёма Кастаньеда поведал Дону Кондратиасу: «На флот выделяется сто девяносто миллионов песет или девятнадцать миллионов долларов, в дальнейшем, молодой человек, предлагаю Вам все в долларах говорить, так как он произошел от всем известного талера или ефимка, а значит, наравне с фунтом стерлингов, является валютой мирового масштаба».
— Я не возражаю, главное, чтобы Вы ничего не пререпутали сеньор, — Дон Кондратиас был максимально корректен, — а по статьям расходов куда средства идут?
— Это Ваша епархия, но я тоже знаю, что после расхода на транспорты снабжения, четыре миллиона шестьсот тысяч долларов, подготовку пятисот человек личного состава за четыре миллионов восемьсот тысяч долларов и удовлетворения нужд технического департамента флота, возглавляемую Исаком Пералем за пять миллионов, то остается около семи миллионов.
«Вот на данные средства мне и придется ориентироваться в судостроении», — подумал Кондрат, которому шел всего сорок второй год, и он был ровесником ещё одного короля Испании — Карла VII, находящегося в изгнании, после неудачных попыток взять власть четырнадцать лет тому назад.
Март — апрель 1890 года: «Модернизируем броненосные крейсера типа „Каледон“»
Разговаривать с сепаратистами было удобно частному лицу, но никак не новому морскому министру и Дон Кондратиас решил, от греха подальше, пообщаться с управляющим технического комитета флота. Наш герой пригласил его на свою виллу в Кадисе.
«Добрый день господин командующий, — чуть склонил голову изобретатель электрической субмарины, — чем обязан вызову?»
«Как Вы знаете, я недавно назначен на эту почетную должность, внимательно изучил документы, и к сожалению могу констатировать, что корабли более 8500 тонн, мы строить не можем из за наших маленьких стапелей и огромной доли ручного труда, в то время, как в Америке на заводах Крампа уже во всю работают пневматическим инструментом», — начал разговор с неприятных моментов Дон Кондратиас.
«Да, это так и есть, — учтиво ответил Пераль, — я разработал, в том году, броненосец на 9756 тонн, вооруженный четырьмя 9,4-дм орудиями, и тремя 3-дм пушками, с броней „компаунд“, толщиной в 11,5-дюйма, но строить его, решительно, на наших верфях негде».
«Разве он не может похудеть? — удивился Дон Кондратиас, — открывайте свой портфель, поглядим, что мы сможем сделать».
«Я уже установил броню компаунд, да и все характеристики свел на минимум», — оправдывался Пераль.
Коллеги долго бились над проектом, максимально заузили его, уменьшили высоту, добившись понижения водоизмещения до 9489 тонн. Усилили главный калибр до 12-дюймов, правда, пришлось ставить всего по одному орудию в двух башнях, носовой и кормовой, но за то и средний калибр с жалких трех 3-дюймов орудий увеличился до дюжины 4-дюймовых и восьми 2-дюймовых орудий, которые могли смести с поверхности моря любой современный миноносец и тем самым, дав возможность орудиям главного калибра спокойно вести огонь, по более важным целям.
«Отлично поработали, — сказал глава Armada Española, — но видит Бог, верфи все равно необходимо расширить, и за год, истратив тридцать три миллиона долларов мы сможем строить броненосцы до десяти тысяч тонн, тогда то Ваши мечты и осуществляться». «Поговорим через год, возможно, что-то изобретет наш технический департамент», — ответил Исаак Пераль.
«Над чем они работают в настоящее время?» — поинтересовался Дон Кондратиас.
«Основное внимание, как мне известно, сосредоточено на котлах и судовых механизмах, результаты можно ждать уже в середине весны, месяца через три или четыре, работы идут и по корпусам новых линкоров и крейсеров, но тут работа сложнее и займет до половины года».
«Что мы можем получить уже через месяц?», — Кондрат всегда торопился, как будто спешил жить.
«Через месяц Хосе Гонсалес Хонтория обещал как новые станки для малых орудий, так и новое 9-дм орудие Mk-II».
«Он его у британцев купил на наши деньги? — рассмеялся морской министр, — ладно, пусть и таким образом двигается научно-технический прогресс. Прошу обратить внимание на разработку двойного дна у наших новых кораблей, внедрение сталеникелевой брони и паровых машин тройного расширения».
В следующий месяц коллеги решили осмотреть корабли стоящие в гавани Кадиса…
Февраль 1890: «Смотр эскадры в Кадисе»
Второй месяц зимы отличался отвратительной погодой, как на суше, так и на море. Месяц тому назад, в Средиземном море у берегов Корсики, потерпел крушение пароход «Персия», погибли сто тридцать человек. Спасти никого не удалось.
Но, Дона Кондратиаса порадовали донесением из технического департамента флота, в котором шла речь о разработке более мощных цилиндров поворота башни, в результате чего, скорость её наведения в горизонтальной плоскости повысилась на пять процентов. Данную гидравлическую систему можно было устанавливать на любые башни крейсеров с орудиями от 5-дюймов до 8-дюймов.
Из событий международной политики, на стол нового морского министра Испании легла информация, о закрытии Османской империей Суэцкого канала и двух проливов, а также, о сближении бывшей Испанской колонии — Чили, освободившейся восемьдесят лет тому назад, к более консервативной Австро-Венгрии, которая черпала мощь или немощь своего флота не только в собственной промышленности, но и многое заимствовала у Германии.
«Видимо, потомкам Габсбургов потребовалось много гуано, вот они и пошли на сделку с совестью», — решил Кондрат.
При обстоятельном разговоре, с министром иностранных дел Испанского королевства, Хуаном де Ла Конча Кастаньеда, вездесущим старикашкой, подобному известному Донкихоту, наш герой узнал, что со всеми странами мира у королевства, в целом, отношения хорошие, кроме США.
Разногласия между королевством и бывшей Английской колонией, вызваны близостью колоний Испании у американских берегов.
«Видимо янки решили, что Куба и Филиппины легкая добыча, — умозаключил Кондрат, — надо им доказать обратное».
«Но, у американцев тоннаж флота в 200 тысяч тонн, построено 7 броненосцев, целых 22 броненосных крейсера и дополнительно 27 бронепалубных крейсеров, взаимодействующих с 25 миноносцами», — привел свои доводы министр иностранных дел.
«Не все решает количество, — ответил, взявшийся, как черт из табакерки, новый министр военно-морского флота, правда, не уверенный в собственных словах, — сейчас осмотрю весь флот, его специально, не жалея угля весь в одну гавань пригнали, и отправлю одну сильную эскадру на Кубу, вторую, попроще, на Филиппины».
«Вот во времена моей молодости, — взял слово старик, — не надо было много ископаемых в топке жечь, поставил паруса и твоя дальность ограничена лишь запасом провизии на борту, да её состоянием. Того и гляди, чтобы вода не протухла…»
«Да сыр мыши не съели», — подтрунил Кондрат, вспоминая, как ходил с Сенявиным по Средиземному морю и турецкие корабли захватывали, а потом палубы коврами устилали, да сладостями угощались до боли в животе.
«Нет, такой сыр, как у нас был крысы съесть не могли, они об него зубы ломали, ну а мы размачивали его и ели, — ударился в воспоминания старик, — а были и технологии вообще двигателей на шарах или балл-асте, особенно когда днища кораблей стали медными, то о трение днища о воду выделялся ток, который по шинам и в топки шел и к орудиям».
«Мне тоже подобное знакомо, — поддакнул Кондрат, — но сам же знаешь, погода изменилась, давление другое и мы приспосабливаемся, уголь жгем, а животных сколько погибло, жуть. Оставшиеся соль стали искать да лизать её, как сумасшедшие, чтобы давление стабилизировать».
«Многие вообще в депрессию впали, пингвины и страусы в воздушном океане, которая сейчас атмосферой стала, раньше летали низёхонько, а сейчас на своих двоих», — сообщил старик.
«Вот такого я не видел, — честно сказал Кондрат, — хорошо болтать, но нам надо смотр эскадре устроить. Ведь на каждый корабль требуется подняться, вдоль строя моряков пройтись, а это время и силы. Прошу за мной».
Гавань Кадиса встретила Дона Кондратиаса и Хуана де ла Конча Кастаньеду нарядно украшенной эскадрой контр-адмирала или просто бригадира Патрисио Монтихо-и-Пасарона в составе пяти броненосных крейсеров: «Каледон», «Мануэла», «Веласко», «Вирджин» и непереводимое Concepcion de Zubelzu (Непорочное зачатие).
«Что мы знаем о контр-адмирале, чей флаг развивается на „Каледоне“?» — поинтересовался Кондарт у Донкихота (как про себя стал называть нового товарища).
«Монтохо родился в Ферроле, Галисия, учился в Военно-морском училище в южном испанском городе Кадис и был назначен мичманом в 1855 году. К 1860 году он стал младшим лейтенантом и сражался против моросов с Минданао на Филиппинах, прежде чем вернуться в Испанию в 1864 году. Во время своего пребывания на Филиппинах, посетил Китай и французскую колонию на юге Вьетнама», — ответил бодренький старичок.
«Пороху то он понюхал?» — не унимался новый морской министр, обозревая всё вокруг.
«Монтохо участвовал в битве при Абтао и битве при Эль-Кальяо, под командованием адмирала Касто Мендеса Нуньеса против Перу, после чего, занял пост в секретариате Адмиралтейства. В 1873 году ему было присвоено звание коммандера. В его новые обязанности входило командование несколькими военными кораблями базировавшимися на военно-морской базе в Гаване, а также в Рио-де-ла-Плата».
«Достойная кандидатура на должность командующего целой эскадрой, пожалуй, лучше него никто бы не справился, даже я, — согласился Кондрат, — но давайте от личностей перейдем к характеристикам наших броненосных крейсеров, хоть мсье Жомини с нами был бы не согласен».
Все пять броненосных крейсеров принадлежали истинно испанской судостроительной школе, а простыми словами: «Такое убожество, кроме испанцев, никто бы и не построил».
Корабли водоизмещением в 3700 тонн, построили достаточно быстро в общем количестве четырнадцать единиц. Ясное дело, что такой большой заказ отсталой Испанской промышленности с 1888 по 1890 годы было не потянуть. Вот прошлый морской министр и попросил помощи в Великобритании и Франции, которые построили по четыре корабля. Даже Германская империя и Итальянское королевство построили два и один корабль соответственно. Они уже прислали их в Кадис на дооснащение и вооружение. Три броненосных крейсера строились в Испании, два из которых уже вооружались и один «Инфанта Мария Терезия» еще достраивался на стапеле.
«Почему на данных кораблях семь башен? — удивился Кондрат, впавший в депрессию после отставки, произошедшей по политическим мотивам, два года тому назад, — всего на четырнадцать крейсеров требуемое количество девяносто восемь башен, а подобное количество чрезвычайно много!»
Патрисио Монтихо-и-Пасарон, сопровождающий начальника, ответил: «Башни самые примитивные, их матросы медленно вручную поворачивают и сделать такую лишь толстый лист металла через валики прокатать. Подшипники вообще деревянные, густо смазанные салом. Броня борта, да и вообще вся выполнена из дешевого железа. Так что на наши защищенные крейсера все страны сбагрили все остатки со складов, а сами стали пользоваться уже броней „компаунд“, так как она значительно прочнее просто железной».
«Ужас, боевая ценность новых кораблей, в моих глазах упала ниже плинтуса, — Кондрат погрустнел, он рассчитывал командовать мощными эскадрами, а тут оказывается всё построено быстро и необдуманно, — куда делись самые мощные корабли флота, которые я модернизировал?»
«У нашего единственного и самого мощного броненосца „Пелайо“ произошел пожар, в котельном отделении, и он весь выгорел изнутри, — ответил контр-адмирал, — батарейный броненосец „Виктория“ налетел на рифы и был разбит волнами, его систершип „Нумансия“ стал учебным кораблем, ведь на пятнадцать броненосных крейсеров требуется три тысячи человек экипажа, а три деревянных броненосца: „Сарагоса“, „Сагунто“ и „Мендес Нуньес“, попросту сгнили, ведь русские, когда продали нам деревянные корабли, завезли в наши гавани червячков, вот те безжалостно и грызут любую деревяшку, до которой могут дотянуться».
— А наши безбронные крейсера «Рейна Мерседес» и «Рейна Кристина»? Они же самые новые и самые лучшие два года тому назад были!»
— Они, одели на свои борта броню толщиной в 2,2-дюйма, новую «компаунд», Вас хаяли все, что вы создали просто вооруженные пароходы, и стали родоначальниками серии из двадцати семи бронепалубных крейсеров, — ответил Патрисио Монтихо-и-Пасарон.
— До обсуждения бронепалубных крейсеров мы ещё вернемся, — Дон Кондратиас был несколько обескуражен, так как те решения, которые казались четыре — пять лет тому назад, вполне разумными, с высоты для сегодняшнего выглядели откровенной глупостью и предательством.
— Итак действительно, — продолжил бравый контр-адмирал, — броненосные крейсера типа «Каледон» имеют семь башен, причем, пять из них оснащены парой 7,3-дм (185-мм) орудий, а две башни, с обычными, 6-дм (152-мм) орудиями находятся в корме.
— Как это все работает в бою, пока непонятно, — бубнил под нос морской министр, шагая по причалу широким шагом.
— Дальность плавания составляет скромные 2500 миль, скорость, когда разгоняться, дадут 17 узлов, бронирование борта составляет 7-дюймов железной брони, — продолжил сыпать знаниями, как из рога изобилия Патрисио Монтихо-и-Пасарон.
«И сколько такого гуано построили с тех денег, что я добился от Японской империи после её разгрома на Филиппинах?» — вновь спросил ошеломленный Кондрат, на этот раз, сопровождавшего его, начальника технического комитета флота Исаака Пераля.
«Так весь флот и построили, четырнадцать броненосных крейсеров одного, стандартизированного проекта, параллельно, двадцать пять легких, на основании двух безбронных, заложенных в годы Вашего руководства и десять миноносцев», — ответил технарь.
Дон Кондратиас, поочередно, заходил на трапы броненосных крейсеров, пришвартованных к пирсу: «Каледон», «Мануэла», «Веласко», «Вирджин» и непереводимое «Concepcion de Zubelzu» и на каждом его встречали капитаны в звании Capitán de Navío: подтянутый Гарсия, высокий и статный Сото, любящий выпить Фернандес, сухощавый Гонсалес, обаятельный толстяк Лопес, соответственно. Играл оркестр на каждом корабле и вся команда, в парадной форме, была построена вдоль бортов.
«Давай осмотрим и бронепалубные крейсера», — распорядился Кондрат, закончив осмотр «Непорочного зачатия», никого решительно не могу запомнить, но надо же с моряками познакомиться. Сделаю это с воды, и пройду двойную эскадру наших бронепалубных крейсеров на миноносце.
«Дело сделаю и быстро», — решил генерал-капитан.
С ним последовали: Патрисио Монтихо-и-Пасарон и Исаак Пераль. Кондрат велел командиру миноносца, очень сильно напоминающий русский «Батум» подойти к пирсу и взять на борт старших офицеров. Лейтенант Иглесиас, командующий миноносцем типа Gaviota («Чайка») выполнил приказ, лихо, на полном ходу пришвартовался к пирсу и пригласил генерал-капитана со спутниками к себе на борт. Вид имел в полном соответствии: «Лихой и придурковатый перед лицом начальника».
На примитивном миноносце Дон Кондратиас быстро осмотрел бронепалубные крейсера, построенные двойной колонной по четыре. Их на рейде находилось восемь единиц. В первой стояли: «Арагон», «Бланко», «Бланко де Грей» и «Констанция», а во второй: «Пенинсула», «Буэнавентура», «Резолюшен» и «Сирена».
Офицеры и матросы, на каждом крейсере, стояли навытяжку вдоль бортов.
— Со всеми познакомлюсь на большом ужине вечером, — сказал бригадиру Патрисио Монтихо генерал-капитан, а затем, задал вопрос: «На них установлены тоже башни с 7,3-дм орудиями?» — спросил Кондрат у начальника технической службы флота.
Каково же было его удивление, когда он получил подобный ответ: «Нет, в том то и дело, так как у фирмы Онтория были проблемы с таким большим заказом, то, не получалось наладить производство одинаковых калибров, отсюда, на бронепалубные крейсера установлены 7,2-дм орудия в количестве четырех штук, в кормовую башню 6,5-дм орудие, а в центре корабля отрыто расположены четыре 4,2-дм орудия».
Вопль генерал-капитана услышали на всех восьми бронепалубных крейсерах и, наверняка, на пяти броненосных, хоть они еще и стояли в стороне. Он схватился за голову и сразу понял, почему, именно его, назначили на должность морского министра. Когда разом все корабли строились на 3/4 заграницей, то контролировать процесс многие хотели, но когда дело было сделано, то кроме моряков и его, флот не стал нужен ни кому.
«Разброд и шатания, Вы только представляете, что надо отправить, например в Манилу боезапас отдельно от броненосного крейсера калибром 7,3-дюйма с 6-дюймами и отдельно 7,2-дюйма и 6,5-дюйма, да их сами комендоры перепутают! — отнял руки от головы Кондрат, так как хлюпкий миноносец качнуло и требовалось не упасть за борт, на виду у всей эскадры — как с таким флотом будем колонии империи защищать ума не приложу».
«Зато, у них скорость 17,6 узла и дальность в 4500 миль, — похвастался Исаак, — броня компаунд и броня в 2,2 — дюйма „компаунда“, поможет от новомодных фугасных снарядов».
«Нечем хвастаться, разницу в половину узла скорости не существенна, а броня, спасет лишь от самых мелких снарядов, — озвучил свою мысль Кондрат, — все построенные за эти два года корабли в колонии надо отправить, охранять коммуникации да флаг показывать, а самим строить новый флот».
«Нет сейчас ни денег, все после вашей победы были потрачены на это, — обвел эскадру Патрисио Монтихо, — ни моряков, они тоже все здесь. Средства морского ведомства полностью уходят на достройку и содержание».
Обратил внимание командующий флотом и на тот миноносец, на котором шел, по огромной бухте Кадиса. Водоизмещение его составляло 227 тонн, скорость до 28 узлов, дальность плавания всего 2200 миль, подстать броненосному крейсеру, вооружена «Чайка» тремя 3-дм орудиями и одним аппаратом для пуска самодвижущихся мин, калибром в 15-дюймов или 381-мм.
На следующий день, после эпичной попойки, Кондрат отдал приказ контр-адмиралу или бригадиру, по-испанской системе званий, Патрисио Монтихо, взять всю эскадру и направиться в Гавану, за 5000 миль, чтобы охранять там интересы королевства.
«Будет сделано, — ответил адмирал, — пришлите по мере возможностей еще подкреплений, а то больно уж у янки флот сильный. Флаг я покажу и нервы им попорчу, но в случае возникновения повреждений быстро не отремонтируюсь».
В конце дня, после торжественного ухода эскадры, весь пребывающий в раздумьях Кондрат, телеграфом отдал приказ другой эскадре, стоящей в Ла Корунье, из своего состава отрядить десять бронепалубных крейсеров для службы на Филиппинах, под командованием другого бригадира: Паскуаля Серверы и Топете, что тем было беспрекословно проделано.
Март — апрель 1890 года: «вновь Модернизируем „Каледон“»
В марте англичане пригласили Дона Кондратиаса, на вступление в строй броненосца «Виктория», водоизмещением 11000 тонн. Корабль был построен во времена внедрений множества инноваций и быстрого развития конструкции судов. Первоначально ее название должно было быть Renown, но оно было изменено на Victoria, когда броненосец еще находился в стадии строительства, чтобы отпраздновать Золотой юбилей королевы Виктории, состоявшийся в год спуска корабля на воду. Прибытие королевы на церемонию спуска судна сопровождалось значительной оглаской. «Виктория» была самым большим, быстрым и мощным броненосцем на плаву с самыми тяжелыми орудиями.
Это был первый линкор, приводимый в движение паровыми двигателями тройного расширения. Они были построены фирмой «Хамфрис, Теннант и компания» из Дептфорда, производившей паровые машины и для кораблей Испанского флота, и имели цилиндры диаметром 43 дюйма (1100 мм), 62 дюйма (1600 мм) и 96 дюймов (2400 мм) с ходом 4 фута 3 дюйма (1,30 м). Они производили 12 000 л.с. (8900 кВт) при форсированной тяге или 7500 л.с. (5600 кВт) при открытой тяге. Он также был первым кораблем Королевского военно-морского флота, оснащенным паровой турбиной, которая использовалась для запуска динамо -машины.
В марте порадовал конструктор Хонтория, доложивший, о готовности арсеналов Кадиса и Трубии поставлять на флот 9-дм орудия Марк 2, обладавшие выдающимися характеристиками, для своего времени. Также технический комитет, возглавляемый Исааком Пералем, доложил: «Наши крейсера и миноносцы могут оснащаться простейшими минами, наподобие тех, что были использованы русскими на Балтике в Крымскую войну».
Дон Кондратиас знал, что 20 июня 1855 года два военных британских пароходофрегата «Merlin» и «Firefly» подорвались на минах у Свеаборга (Хельсинки) во время Крымской войны. Корабли, на одном из которых находился британский адмирал Дандас, проводили разведку фарватера вблизи оборонительных фортов Свеаборгской крепости.
В мировой прессе и общественном мнении разных стран, массовый поход испанского флота к берегам Кубы, а другого на Филиппины, долгое время пребывавшем в летаргическом сне, тоже был встречен весьма неоднозначно. Мексика, лишь недавно обретшая независимость, стала сближаться с Британской империей, а правительство Венесуэлы стало искать поддержки у Итальянцев, чтобы не допустить повторного их завоевания Испанией и превращения последней в империю, как это было в прошлом. Правда, эскадра Патрисия Монтихо, в составе: четырех броненосных кораблей, семи бронепалубных крейсеров и двух миноносцев, которые шли на буксире у более крупных своих собратьев, для экономии топлива, к марту только лишь миновала архипелаг Тенерифе, а десять бронепалубных крейсеров Паскуаля Серверы, прошли Атлантику, Гибралтар и зашли в солнечную Малагу на отдых.
В портах материковой Испании оставались также весьма значительные силы из десяти броненосных, десяти бронепалубных крейсеров и восьми миноносцев.
«Вольно или не вольно, — размышлял Кондрат, — я отправил на Кубу, а точнее в Гавану, пить ром и курить сигары, четыре броненосных крейсера типа «Каледон». Сам первенец данного проекта «Каледон», а также «Мануэлу», «Веласко» и «Вирджинию». Далее, расхаживая по кабинету, он продолжил озвучивать свои мысли вслух: «У крейсеров данного проекта установлены пять башен с двумя 7,3-дм (18,5-см) орудиями каждая. Вес бронебойного снаряда данного, весьма удачного орудия, составляет 149-кг, при начальной скорости весьма скромной 383 м/с, а кинетическая энергия выстрела будет равна, подсчитал он, 10,9 мегаджоуля для бронебойного АР снаряда и фугасного весом в 108-кг, с начальной скоростью в 412 м/с до 9,16 мегаджоуля, что делало, в целом, из крейсера, вооруженного подобными орудиями, грозного противника для всех врагов испанского монарха. Орудия хорошие, башни так себе, перезаряжаются орудия, со скоростью, один выстрел в 27 секунд. Выбрана стратегия, его предшественником, взять снарядов поменьше, но весом поболее, так называемые — «тяжелые». Данное решение может быть опасно, в случае, если по каким-то причинам сражение затянется, или против нашего крейсера будет не один, а два-три противника, что не исключено, учитывая численное превосходство флотов других стран в количественном отношении».
Кондрат опять стал ходить по комнате и еще поглядел в окно, усиленно рассуждая, иногда и вслух: «Если взять стандартные снаряды, бронебойный, весом 120-кг, то он будет покидать ствол с большей начальной скоростью, а именно 418 м/с, или 10,48 мегаджоуля. Фугасный снаряд, в связи с уменьшением длинны, будет весить 86 кг, и покидать ствол со скоростью 449 м/с, то его энергия составит 8,7 мегаджоуля. Кинетические характеристики получим ниже, чем сейчас».
Кондрат выпил кофе, принесенный слугой и поставленный на резной столик, и решился на крайний эксперимент, тщательно всё записывая: «Если бы мы взяли совсем легкие снаряды, то бронебойный весом 90-кг, покидал ствол с начальной скоростью в 476 м/с, что эквивалентно, 10,2 мегаджоуля, и фугасный весом 65 кг, выстреливался с приемлемыми 511 м/с, ускоряясь до 8,48 мегаджоуля. Снаряды ударяли бы чуть слабее чем в настоящий момент».
Думать одному хорошо, но вдвоём лучше и был приглашен Исаак Пераль, разложивший всё по-полочкам: «Проблема повышения точности артиллерийского огня, на броненосных крейсерах типа „Каледон“, заключается не только в снарядах. Она возникала на данном типе крейсеров, и по той причине, что носовая надстройка, весом в 162 тонны, была близко расположена к дымовой трубе, от котельной установки весом в 67 тонн. На корме, у данного типа кораблей, красовались две башни с парой 6-дм орудий, общим весом, по 77 тонн каждая. Вероятно, они же и обеспечивали незначительный перевес на корму».
— Что будем делать? — прямо спросил Дон Кондратиас.
«Решение напрашивается само собой. Убрать башню с двумя 7,3-дм орудиями весом в 155 тонн, вместе с боекомплектом или две по 77 тонн, что было весьма сопоставимо», — ответил Пераль.
— Думай голова, думай, — подбодрил подчинённого генерал — капитан. «С одной стороны, — произнес расконсерватор электрической субмарины, — убрать две башни с 6-дм орудиями было бы логичным шагом, но нам же надо место. И экипажи у нас состоят из салаг, им легче из четырех орудий стрелять, а не из двух, так, что я предлагаю убрать одну башню с 7,3-дм орудиями, сдвинуть кормовую рубку, еще дальше в корму, и по возможности, на место погребов к башне сделать кочегарку с ещё одной дымовой трубой, так как мощной машине корабля в 5750 л/с, банально не хватает пара. Если останется вес, то накинуть брони на корму, так как корабль с 17 узлами хода, всегда будет догоняем бронепалубными крейсерами американцев и она там лишней не будет».
«Тогда решено, — немного покумекав над чертежами, произнес Дон Кондратиас, — убираем кормовую башню с 7,3-дм орудиями, ставим еще одно котельное отделение, добавляем в корму четыре 2,2-дм (57-мм) противоминных орудия, в нос ставим четыре 4-дюймовых/27-калиберные орудия, общее их число доведем до шести, вместе со стоящими между 7,3-дм башен с каждого борта. Боезапас крейсеров меняем с утяжеленных снарядов, на стандартного размера, но с штатным, а не уменьшенным количеством. В противном случае, в длительном бою стрелять нашим крейсерам, будет просто нечем».
Исаак пролил коньяк на чертеж и замазывая его удивился осенившей его мыслью: «Что будет, если броню на крейсерах типа „Каледон“ заменить с просто железной, на компаунд! Видел я заграницей такую технологию. Нам надо железные листы разрезать вдоль и налить на них жидкой стали. Тогда, главный броневой пояс можно уменьшить на дюйм, и оставить в 6-дюймов (152-мм), нос и корма в 3-дюйма (76-мм), палуба однородная по всей длине в 2-дм (50,8-мм), надстройки тоже в 2-дм, а броневая рубка в 8-дм (203-мм)».
«Превосходно, вес немного снизиться, а качество защиты останется прежним, — произнес Кондрат и решил воплотить удачную идею в металле.
Через две недели, когда рабочий чертеж превратили в годный для промышленного изготовления на верфях, то морской министр отдал приказ на верфи: Картахены, Эль Ферроля, Кадиса и Бильбао, все десять броненосных крейсеров, оставшихся в портах материковой Испании типа «Каледон» модернизировать по новому, улучшенному проекту, не успев достроиться.
Данное мероприятие коснулось крейсеров: «Непорочное зачатие», «Блас де Лезо», «Сан Джеронимо» стоявших у пирсов Картахены; «Сан Хуан Баптиста», «Магдалена», «Тринидад Валенсия» (Троица из Валенсии) находившихся в Кадисе; «Ла Лавиа» (Летучая мышь), «Санта Круз» достраивающихся в Эль Ферроле; «Каридат Инглеса» (Английская благотворительность), «Исла де Лусон», обслуживались промышленностью Кадиса.
Получив новые чертежи, директора верфей чертыхнулись и велели:
1) Кормовую башню с 7,3-дюймовыми орудиями не устанавливать, а где она была установлена, на паре кораблей, требовалось ее демонтировать, чтобы освободить трюм для размещения котельного отделения.
2) Где только можно, были размещены заказы на изготовление огнетрубных котлов.
3) Дымовые трубы заводы были в состоянии изготовить самостоятельно, как и обвязку котлов.
4) Броневые плиты, установленные на болтах снимались, резались вдоль стальными пилами и отправлялись по железной дороге в княжество Астурия, а именно городок Ла Фельгера. Так как, именно в нем, располагался сталелитейный завод фирмы «Фелгера, Дуро и Ко», сумевшей организовать производство материала, практически соответствовавшего по качеству лучшей мартеновской стали.
Вообще, при строительстве серии кораблей типа «Каледон» из пятнадцати единиц, очень широко использовалась международная кооперация: якорные цепи поставила фирма «Hingley and Sons», якоря — «Wetherton Iron Works», сервомоторы — «Emerson, Walker and Thomson Bros Ltd», электрооборудование — «Breguet». Но основную массу работ производили испанские фирмы. Корпус строился из стали, уже упоминаемой выше, испанской фирмой «Фелгера, Дуро и Ко», использующей преимущества существующих ресурсов района, таких как: уголь, реки Налон и Кандин, дорога Карбонера и железная дорога Лангрео, которая соединила муниципалитет Лангрео с портовым городом Хихоном. Лишь наиболее сложные в изготовлении силовые элементы привозились морем, из Великобритании. Даже несмотря на упоминавшиеся проблемы с главными машинами, их удалось изготовить и форсировать силами барселонской фирмы МТМ, где к моменту постройки они стали самыми крупными механизмами, когда-либо произведенными в Испании.
Арсеналы Испанского флота в Ферроле и Картахене, куда электричество то было проведено лишь в прошлом году, получили, в свою очередь приказ, на броненосные крейсера типа «Каледон-2» заказать и подготовить к погрузке не 149-кг и 108-кг фугасные снаряды общим количеством в шестьсот штук, а 120-кг бронебойные и 86-кг снаряды, общим количеством в шестьсот сорок штук. Порох в обеих случаях оставался прежний — черный. Высвобождавшиеся десять двухорудийных башен с 7,3-дюймовыми орудиями установить в пяти береговых батареях расположенных предпочтительно на Кубе и Испаньоле, так как США ведут уж слишком агрессивную политику.
Стоимость модернизации всех десяти кораблей, по предварительным расчетам должна была составить, стоимость всего одного броненосного крейсера подобного класса, а именно 23 миллиона дуро. По срокам, набиравшая обороты судостроительная промышленность королевства, должна была справиться за пять месяцев.
Королева Мария Кристина II питая дружеские чувства к Дону Кондратиасу деньги выделила…
20 марта — ушёл в отставку Отто фон Бисмарк, первый канцлер объединённой Германской империи. Считается, что Бисмарк ушёл в отставку из-за конфликта с молодым кайзером Вильгельмом II, вступившем на престол в 1888 году.
Май 1890: «Что в постройке?»
Природа радовала глаз свежими и сочными красками, а Дон Кондратиас вызвал руководителя технического комитета флата Исаака Пераля и поинтересовался: «Какие корабли строятся сейчас на верфях Испанской империи и когда они будут готовы?»
«Прошу прощения, — ответил талантливый ученый в погонах, — я тут увлекся чтением газет, про первомайскую демонстрацию в Вене, а также переписывался с Сарматом Яковом Сигизмундом, именно он первым в истории создал полноценный радиоприёмник, основной частью которого служила телефонная трубка. Прибор предназначен для регистрации грозовых разрядов и имеет практическое применение, позволяя регистрировать электрические разряды в атмосфере на расстоянии до 100 км».
«Но, ведь так можно и радио создать? — промелькнула мысль в голове у Кондрата, — прошу ближе к тому, что я у Вас спросил».
«На наших верфях, в данный момент строиться броненосный крейсер или по нашей классификации — Cruceros acorazados „Инфанта Мария Терезия“, со сроком готовности через пару месяцев, два бронепалубных крейсера или Cruceros protegidos „Африка“ и „Vencedora“ (Победительница) и один миноносец, проходящий по документам как, Buques torpederos „Bergantin“ (Бригантина)».
«Ты, как-то пространно отвечаешь, в депутаты что-ли хочешь пойти? Сказал бы: на верфи в Хихоне достроиться через два месяца броненосный крейсер, затраты на его строительство составляют 263172 золотых песет в месяц, по одному бронепалубному крейсеру, со сроком готовности в пять месяцев, в Бильбао и Эль Ферроле, затраты 196712 песет в месяц, ну а миноносец достроиться здесь в Кадисе за три месяца, и тратим мы на это 76981 песет, что эквивалентно, 346 килограммов чистого серебра или 22,3 килограммов золота».
«Ваш ответ Дон Кондратиас, без сомнения, более обстоятельный, — согласился Исаак Пераль, — только зачем Вы меня спрашиваете, если сами все знаете?»
«Я хочу, чтобы и у тебя понимание было, что и как происходит. На меня с модернизацией броненосных крейсеров типа „Каледон“ и так столько грязи из газет полилось, ведь всем хочется принять участие в освоении 2,3 миллионов золотых песет. Недобросовестных подрядчиков я отмел сразу. Требуется, ведь с каждого крейсера демонтировать одну башню с 7,3-дм орудиями, установить трубу с котлами дополнительно, установить мелкокалиберные орудия, полностью заменить боекомплект и проверить его».
«Я тоже, честно говоря не понял, зачем Вы задумали менять тяжелые снаряды на стандартные?», — поинтересовался Исаак, боясь вызвать гнев начальника.
«Всё дело в том, что ранее загруженный боекомплект некачественный, и это может сыграть с нами злую шутку, — ответил Кондрат и продолжил, — броню тоже, мы снимаем железную 7-дм, режем ее вдоль пополам, заливаем 2,5-дм жидкой стали и вуаля, получаем 6-дм компаунд, дешево и сердито и для казны не ущербно».
«Вас обвиняют в финансовых хищениях», — вставил шпильку Пераль.
«Самую малость, — ответил Кондрат, — и то, эти 115 тысяч песет, я потрачу на флот, только в несколько другой форме».
«Но возможно, нам, после окончания модернизации десяти броненосных крейсеров, стоит заложить еще корабли?»
«Есть что-то достойное? — переспросил Дон Кондрат, хоть ответом вопросом на вопрос, он и не увлекался.
«Конструкторское бюро флота, как только получило данные нового орудия, системы Хонтория, калибром 9-дм приступило к проектированию. Наш новый проект, под названием „Сан Кристо де Бургос“, похож на броненосцы 2-го класса в других флотах», — гордо ответил Исаак Пераль и протянул генерал-капитану кожаную папку с чертежами.
Дону Кондратиасу потребовалось половина часа для ознакомления, затем он поднял голову и произнес: «Хорошо поработали, корабль в четыре тысячи тонн водоизмещения, с парой башен, обладающих достаточной степенью механизации, в отличие от примитивных установленных на „Каледоны“, в каждой из которых размещается пара 9-дм орудий, а броня борта, в 4,5-дюйма „компаунда“, обеспечит достойный уровень защиты от легких крейсеров противника?»
«Проект хороший, — кивнул головой, в знак согласия, Кондрат, — да, и ничего, более лучшего, у нас все равно пока нет, но, возможно, стоит дождаться расширения верфей, а также некоторых технических новинок, над которыми ты сейчас работаешь?»
«El que las cosas apura pone la vida en aventura», — парировал Пераль и принялся перечислять, что из разработок когда будет закончено: «Паровая машина тройного расширения, будет готова примерно через год, двойное дно через три месяца другое подразделение обещало, никель-стальную броню мы тоже быстро освоим, как разберемся с заказом, по улучшению броневых плит для десяти броненосных крейсеров. Там и дел то, в чисто стальную броню понять, сколько никеля добавлять и других присадок, да при какой температуре плавить и как дать металлу отдохнуть».
«Дело ясное, что дело темное», — ответил Кондрат, давай хоть двойного дна дождемся, да новой брони, и заложим тогда серию из четырех кораблей, для противостояния семи американским броненосцам, чтобы они создали костяк эскадры, а им уже помогали «Каледоны» и бронепалубные крейсера с миноносцами».
«Хорошо, дам команду чертежникам за кульманами, чтобы переработали проект в соответствии с новыми технологиями», — произнес Пераль, думая о своей субмарине, которая в серию так и не пошла.
Американский флот усилился крейсером USS Newark (C-1), который, по классификации того времени, являлся защищенным крейсером, и восьмым защищенным крейсером, спущенным на воду Соединенными Штатами. По конструкции он заменил крейсера типа «ABC» Atlanta, Boston и Chicago с улучшенной защитой, более высокой скоростью и единообразным 6-дюймовым пушечным вооружением. До «Ньюарка» было спущено на воду четыре дополнительных защищенных крейсера (от C-2 до C-5).
Корабль был построен компанией William Cramp & Sons из Филадельфии 12 июня 1888 года, спущена на воду 19 марта 1890 года, и введена в эксплуатацию 2 февраля 1891 года под командованием капитана Сайласа Кейси III.
«Ньюарк» был спроектирован ещё в 1885 году Бюро строительства и ремонта ВМС и Бюро паровой инженерии на основе спецификаций, разработанных специальным консультативным советом, созванным министром ВМС Уильямом К. Уитни. Новый совет был созван, когда Уитни посчитал, что дизайн Военно-морского консультативного совета неадекватен. Равномерное основное вооружение «Ньюарка» из двенадцати 6-дюймовых орудий было обусловлено необходимостью установки пушек в спонсонах для увеличения сектора обстрела. Контр-адмирал Эдвард Симпсон, президент Военно-морского консультативного совета, отметил, что на корабле водоизмещением 4000 тонн невозможно установить 8-дюймовые орудия на спонсонах. У нее также была полностью бронированная палуба в соответствии с европейской практикой.
Крейсер «Ньюарк» был вооружен дюжиной 6-дюймовых 152 мм/30 Mark 3 калибра, расположенными в спонсонах по бокам. Это позволяло вести огонь вперед и за корму из четырех орудий. Дополнительное вооружение состояло из: четырех 6-фунтовых (57 мм или 2,2 дюйма) орудий, четырех 3-фунтовых (47 мм или 1,85 дюйма) вращающихся пушек Хотчкисса, двух 1-фунтовых (37 мм или 1,5 дюйма) вращающихся пушек Хотчкисса и четырех.45 калибра (11,4 мм) пушек Гатлинга. Шесть 14-дюймовых (356 мм) торпедных аппаратов были включены в конструкцию, но так и не были установлены.
Лето 1890 года
26 июня 1890 года либералам удалось добиться введения в Испании всеобщего избирательного права для мужчин старше 25 лет. Победа оказалась пирровой и привела к падению кабинета министров во главе с лидером либералов Пракседесом Маттео Сагастой. 5 июля 1890 года новым председателем Совета министров стал консерватор Антонио Кановас дель Кастильо.
Не смотря на знойное, начавшееся рано лето, американцы всё дальше продолжают вооружаться. На этот раз они вообще спятили. Вели в состав своего флота — динамитный крейсер «Везувий». Видимо, вообще не думают ничего. Приделали к маленькому пароходу три трубы, подвели к ним мощную пневматическую систему и так рассчитали усилие, что воздух должен метать подобные сигары.
Снаряды, выпущенные из орудий, представляли собой стальные или латунные гильзы длиной 2,1 метра со взрывчатым веществом, содержащимся в конической передней части корпуса, и спиральными лопастями на задней части для вращения снаряда. Взрывчатое вещество, использованное в снарядах, на самом деле было «десенсибилизированным взрывчатым желатином», состоящим из нитроцеллюлозы и нитроглицерина. Оно было менее чувствительно к ударам, чем обычный динамит, но все же достаточно чувствительно, чтобы в качестве топлива пришлось использовать сжатый воздух, а не порох. Снаряды, содержащие 250 кг взрывчатого вещества, имели максимальную дальность 1,6 км, но дальность можно было увеличить до 3,7 км за счет уменьшения веса снаряда до 91 кг. Максимальная начальная скорость снаряда составляла 240 метров в секунду. Дальность стрельбы можно было уменьшить, выпуская меньше сжатого воздуха из резервуара. На борту находилось по десять снарядов на орудие, и 15 снарядов было выпущено за 16 минут 50 секунд во время испытаний 1889 года. В снарядах использовался электрический взрыватель, который мог либо взрываться при контакте, либо замедляться до взрыва под водой.
Помимо постройки динамитного крейсера, начало летаа ознаменовалось вторжением войск империи Цин в свою колонию — Корею. Протестуя против этого, ведущие мировые страны выразили недовольство Срединному государству, что соответственно, ухудшило с ними отношение и Испанского королевства, как к европейской, цивилизованной стране. Так как все в мире знали, что история Китая выдумана иезуитами и списана с Римской, которая тоже, в свою очередь, была придумана недавно от описываемых событий. К числу таких стран, с которыми правительство императрицы Цы-си решило понизить уровень отношений относились: Япония, Британия, США и Франция, которым всегда и везде, да всего было дело. Возникли беспорядки и в Германии, у которых Цыны отказались строить еще корабли. Во время очередного интервью, у Дона Кондратиаса, тот старался раз в квартал с ними встречаться, зная, чо пресса, есть пятая власть, один из них, плюгавенький очкарик, задал вопрос: «Беспорядки случились сами по себе, или кто-то за ними стоит?»
У Кондрата был вариант обвинить во всем американцев, которые послали встречать четыре броненосных крейсера Патрисио Монтихо всем своим флотом в составе четырех броненосцев и восьми броненосных крейсеров, чтобы показать, кто в водах западного полушария настоящий хозяин, но пустые обвинения, за которыми ничего не стоит, не лучший вариант развития событий.
Была мысль у Кондрата отшутиться, спросив самих журналистов, не знают ли они.
Но он решил, произнести пламенную речь для представителей испанской промышленности: «Повышенная глобальная военная напряженность, может вызвать волнения в любой стране. Вот почему нам нужно больше инвестировать в нашу военную промышленность и я сам вношу сто тысяч золотых песет».
Многие в Испании последовали его примеру, как достойному объекту для подражания.
Летом вошел в состав флота крейсер «Инфанта Мария Терезия», который Кондрат тоже поставил на модернизацию с удалением одной башни и дополнением одного котельного отделения.
Новый министр иностранных дел — Карлос Мануэль О’Доннелл-и-Альварес Абреу, при встрече рассказал, что бразильская республика, образованная в прошлом году, не без вмешательства лягушатников, стала ориентироваться в своей внешней политике и военном сотрудничестве на Французов, и данное обстоятельство необходимо в наших маневрах флота тоже.
«Могу послать крейсер к их берегам, — решил Кондрат, — чтобы они поглядели в дула наших орудий и пересчитали нарезку в стволах». Затем его попросили быть к премьер-министру Испании — Антонио Кановас де Кастильо.
Кондрат застал его в тот момент, когда премьер-министр рассматривал модель корабля типа «Дон Антонио де Уллоа».
«Добрый день Дон Кондратиас, заходи, — махнул рукой друг прошлых лет, на груди у него красовался орден „Гедеона“, — расскажи мне, почему ты броненосные крейсера модернизируешь, а бронепалубные нет?»
«Так руки еще не дошли, меня только назначили, — не ожидал такого напора Кондрат, — я и так, две эскадры отправил, одну в Карибский бассейн, вторую на Филиппины. Разобрался с модернизацией десяти „Каледонов“, улучшил как мог, на имеющейся базе».
«Почему новые корабли не закладываешь? Ведь это в твоей зоне ответственности относиться, — Кановас де Кастильо вопросительно поглядел на Кондрата своими умными глазками, — Вон американцы бронированными судами во всю на море брякают, да и Французы тоже».
«Не всё сразу уважаемый премьер министр, — произнес генерал-капитан Испанского флота, — мы хоть и проделали титаническое усилие по увеличению как количества верфей, так и качества работ, но дайте с одиннадцатью броненосными кораблями разобраться, а потом и сразу новые заложим».
«Бюджет я тебе увеличил с трех миллионов, до пяти миллионов тысяч двухсот тысяч песет в месяц! — продолжил своё нравоучение политический столп Испанской политики, так как с его мнением считались все, — Это огромные деньги. На флоте служат уже шесть тысяч моряков».
«Для Вашего сведения, это не так много, так как только на пятнадцати „Каледонах“ экипаж составляет три тысячи человек, а на двадцать семь, тех крейсеров, модель которого Вы держите в руках, фактически канонерок-переростышей, уходят все остальные», — ответил Дон Кондратиас, намекая, что ресурсов надо бы ещё и больше, но продолжил в учтивом тоне: «Я жду окончания исследований в плане двойного дна, ведь наши крейсера ходят по всему океану. Эскадра Патрисио Монтихо почти дошла до Кубы, а крейсера Паскуаля Серверы сейчас проходят Красное море и ужасно томятся от жары. Через пару месяцев будут готовы работы по новым, более легким котлам, а также оболочки взрывателя для снарядов, что сделает наши корабли гораздо мощнее по сравнению с американскими».
«Я согласен с тобой, — согласился премьер-министр, — но и ты меня пойми, нельзя бесконечно вливать вино в старые мехи, надо строить и новые корабли, а также модернизировать наши бронепалубные крейсера, хотя бы те, что находятся в портах метрополии. Ведь противник не дремлет. Оттяпают Американцы у нас Кубу и тю тю, вернуть будет невозможно. Там и так идет партизанская война. В кубинском обществе произошли фундаментальные социальные изменения. С отменой рабства в октябре 1886 года вольноотпущенники пополнили ряды фермеров и городского рабочего класса. Экономика больше не может поддерживать себя в условиях сдвигов и изменений. Многие богатые кубинцы потеряли свою собственность и присоединились к городскому среднему классу. Количество сахарных заводов сократилось, а эффективность возросла».
«Я приложу все усилия, для усиления нашего флота», — пообещал морской министр. Но, к выполнению своих обещаний Кондрат приступил только через месяц, когда было наконец то изобретено двойное дно корпуса корабля. У данного технического решения были как свои плюсы, так и минусы. К достоинствам можно было отнести на 4,5% увеличившуюся жесткость корпуса, уменьшившийся на 5% урон от торпед и на целых 20% шанс затопления отсека. Но, увеличивалась на 12% стоимость корпуса, на 7% вес корпуса и на 5% время постройки.
К Дону Кондратиасу, увлеченному оснащением двойным дном не только новых броненосцев 2-го класса, но и броненосных с бронепалубными крейсерами Испанского флота, прибыл в Кадис сам министр иностранных дел — Карлос Мануэль О’Доннелл-и-Альварес Абреу, и рассказал, что Османская империя начала военные действия в Ираке, а между англичанами и французами соглашение о колониальных владениях в Африке. Причем, с последними ищет сближения помимо Бразилии еще и Румыния тоже вовсю придумывающая себе древнюю историю.
Эскадра Патрисио Монтихо благополучно прибыла на Кубу, по пути наблюдая поезд идущий по морю от Флориды до островов Кей-Веста. Капитан крейсера «Веласко», любящий выпить Фернандес, даже посоревновался с поездом в скорости, немного отстав.
Но самому патрисио Монтихо было не до поездов. Во-первых, американские эскадры, то одна, то вторая сновали вокруг Испанских островов в Карибском море, как у себя дома. Во-вторых, достигнув Гаваны Монтихо понял, что несмотря на обилие в городе рома и девочек, базироваться четырем броненосным кораблям, семи бронепалубным и двум миноносцам, в данном порту, предназначенном для торговых судов, а раньше больших парусных кораблей, попросту негде. Нет, физически корабли помещались, но ни причалов, ни подвоза угля, а также казарм и в помине не было. Пришлось бригадиру отправить отряд, в шесть бронепалубных крейсеров, под командованием своего старого друга, сухопутного бригадного генерала — Арсенио Линареса-и-Помбо в Сантьяго де Куба, с надеждой, что в случае начала военных действий, капитаны кораблей сами разберуться.
Ушли из дружелюбной Гаваны, где ром лился как вода, крейсера: «Арагон», «Бланка», «Буэнавентура», «Константа», «Пенинсула» и «Резолюшн».
Дон Кондрат получил донесение, о данном недоразумении, что отдаленный порт оказался не готов принять прибывшее количество кораблей. Он, как никто другой, осознавал, что разделение флота и без того немногочисленного, ни к чему хорошему не приведет. Нужны Испании были корабли небольшие, но, в то же время, способные противостоять флоту американцев.
Он каждый день посещал технический департамент, часто заходил к чертежникам, пытаясь сделать всё лучше и лучше. Кондрат и сам понимал, что задергал Исаака Паскаля весьма сильно.
Уже только в августе, когда на Кондрата ополчился не только премьер-министр Кановас де Кастильо, но и вся пресса, граждане, оба адмирала флота, он наконец то получил донесение, что котлы с принудительной тягой можно устанавливать на новые строящиеся корабли для флота. Новые котлы были на 10% меньше размером, хоть и дымили на 20%больше, стоили на столько же дороже, но они, были склонны вызывать вибрации корпуса. Вместе с котлами, конструктора разработали и проект нового броненосца, хотя у Испании ни одного еще не строилось.
Первым делом, собрался Кондрат, выполнить обещание для премьер-министра и разработать проект модернизации основного бронепалубного крейсера Испанского флота типа «Дон Антонио де Уллоа», лишь десять которых осталось в водах метрополии.
Водоизмещение кораблика, построенного громадной серией в двадцать девять единиц, составляло 2716 тонн, стоимость 1770406 песо.
Из непродуманной конструкции, были убраны, на пробной модели, все надстройки, орудия, кроме главного калибра, так как менять их было не на что, да и подобная работа займет слишком много времени, трубы, пара бортовых аппарата, для самодвижущихся мин (пара осталась). Высвободился вес в 562 тонны.
Доном Кондратиасом и Исааком Пералем первым делом, была увеличена скорость до 18 узлов, путем добавления по одному котлу, в каждую кочегарку. Добавлены дополнительные противоторпедные переборки и улучшены условия обитания команды, до стандартного, так как в дальних походах, как выявилось, это могло стать проблемой, как в виде болезней, так и морального состояния команд.
Орудия главного калибра в 7,2-дм, по согласованию с Хосе Гонсалесом Хонтория, в целях унификации с броненосными крейсерами, было решено рассверлить до 7,3-дюйма, но использовать более легкий снаряд, крейсера всё таки, весом в 90-кг (для бронебойного) и 65-кг доя фугасного. На уменьшении боезапаса торпед на борту удалось сэкономить сто тонн веса.
«Мы же не японцы какие-то, чтобы как сельди в банке находиться», — решил морской министр.
Добавление котлов с принудительной тягой повышало, не только дальность плавания на тысячу миль, но и вес на 23 тонны, а стоимость крейсера увеличивалась на 118 тысяч песо, или 6,7 процента.
«Но если поставить новые котлы, а угля положить поменьше, — подсказал уже Паскаль, — то цена крейсера возрастет, но 68 тонн мы выигрываем».
В процессе споров и переговоров было решено, четыре башни с 7,3-дм (18,5-см) орудиями оставить, кормовую башенку снять, как имеющую слабую боевую ценность, а в качестве среднего установить восемь 4,7-дм (12-см) орудий с сотней, 27-кг бронебойных и 19-кг фугасных снарядов, каждое. Произведено, не только, добавление новые котлов, что позволило вдвое сократить число труб, но и добавить переборок и улучшить обитаемость. Броня борта в 2-дюйма простиралась теперь по всему борту, включая нос и корму, палуба, толщиной 1,5-дюйма, тоже простиралась от носа до кормы, и даже надстройки, выполнялись из плит компаунд брони толщиной 2-дм.
Цена крейсеров данной серии возросла, но, проект того стоил. Модернизация семнадцати крейсеров обойдется казне почти в три миллиона песет, но что радует, работу можно выполнить в течение, всего, четырех месяцев. Но, что вообще радовало, большую часть работ, при доставке необходимого, команды смогут выполнить самостоятельно. Дон Кондрасиас приказал немедленно закупить всё необходимое и, не мешкая, модернизацию провести.
Осень 1890 года
Начало осени встретило морское министерство Испании совещанием флагманов, на котором, помимо главы морского министерства Дона Кондратиаса и начальника технического комитета флота Исаака Паскаля присутствовали генералы и адмиралы, не отправившиеся в дальний поход. На важном, во всех смыслах совещании присутствовали: Мануэль Масиас-и-Касадо — бодренький старичок, губернатор Валенсии, адмирал Ауньон — руководитель обороны северных портов, адмирал Комара — командующий флотом Испании на Средиземном море. Участвовали в обсуждении вопросов, еще пара капитанов, которых пригласил лично Дон Кондратиас, как знающих и показавших себя офицеров. Ими были, капитан корабля Хосе Феррандис и капитан фрегата Хосе Баррас.
В начале совещания Исаак Пераль рассказал: о новой технологии клепки, разработанном его департаментом, внедренной на производство верфей Бильбао и Кадиса; о возможной постановке производства, на поток, нового казематного 7,3-дюймового орудия, до сего момента устанавливаемого только в башни, что существенно облегчало жизнь конструкторов-судостроителей, а также колпачка, для снарядов типа CNF, который эффективен особенно для бронебойных снарядов, тем, что снаряд на треть больше наносит урон, на треть больше, может вызвать пожар, взрывается в корпусе корабля противника быстрее и вернее.
«Причем господа, из орудия 7,3-дм, легко сделать 7,1-дюйма или 18-см, ведь в нашем флоте приняты калибры, кратно метрической системы, введенной еще самим Наполеоном», — сказал Кондрат и взяв со стола отчет технического комитета, о состоянии артиллерии на королевском флоте с удивлением для себя открыл, что предыдущий генерал-адмирал Франсиско де Паула Павия-и-Павия строил каждый проект кораблей с новой артиллерией, что было ужасным расточительством.
Далее, последовали рассуждения вслух Кондрата (бранные выражения я опустил): «В составе флоте есть орудия калибром 12-дм, 9-дм, 7,3-дм, 7,2-дм, 6-дм, 5-дм, 4,7-дм, 4,2-дм, 4-дм, 3-дм, 2,2-дм, 2-дм и 1,3-дюйма, как снабжать эскадру таким количеством снарядов. А если крейсер прибился от одной эскадры к другой? Есть как бронебойные, так и фугасные снаряды. Вывод один. Нам нужна унификация. Если с крупными орудиями лучше ничего не делать, то средний и мелкий калибр легко модернизировать до 200-мм (7,9-дм), 164-мм (6,5-дм), 140-мм (5,5-дм), 120-мм (4,7-дм), можно оставить и так далее».
«Все, что перечислили хорошо, и замечательно, — взял слово адмирал Ауньон, — то, что мы модернизируем наши броненосные и бронепалубные крейсера, тоже выше всяких похвал, но позвольте узнать, как наши крейсера выстоят против американских броненосцев и броненосных крейсеров?»
«Мы тут посовещались, — продолжил адмирал Комара, прибывший с Балеарских островов, — каждому отряду нашего флота необходимо хотя бы четыре миноносца, чтобы, когда наши крейсера начнут перестрелку с кораблями американцев, они дружненько устремились в атаку, и одной-двумя самодвижущимися минами нанесли решающий удар по врагу, отправляющий его на дно или заставляющий янки откачивать воду, а не активно маневрировать».
«Исаак, позови лучших своих конструкторов, — распорядился морской министр, — давайте здесь и сейчас придумаем, какой должен быть новый миноносец Испанского королевского флота».
После долгих споров и раздоров, чуть недошедших до драки, на свет появился совершенно новый проект миноносца. Крупный, водоизмещением в 266 тонны, скоростью 31 узел, стоимостью в 556492 песо, вооруженный тремя аппаратами для пуска самодвижущихся мин калибром в 15-дюймов, а также одним 3-дюймовым и парой 2-дюймовых орудий.
«Великолепно придумано, в нашем флоте нет ничего подобного, — произнес капитан корабля Хосе Феррандис, — а на четырех подобных, можно смело идти на броненосец врага, хотя бы одна, из дюжины мин, должна попасть в корабль врага, взорваться и принести критические повреждения».
«Давайте еще господа, пользуясь присутствием группы конструкторов, разработаем минный крейсер водоизмещением ориентировочно, две тысячи тонн, — предложил Мануэль Масиас-и-Касадо, — мне, как человеку далекому от моря, кажется логичным иметь лидер отряда миноносцев, где экипажи могут помыться и отдохнуть, да и под огнем орудий противника маленький крейсер продержится подольше, чем скоростная скорлупка».
«Что мы ходим господа вокруг да около, — сказал присутствующим Дон Кондрасиас, — нашей главной задачей, является принятие решения о постройке какого-то количества броненосцев 2-го класса с основным вооружением из 9-дюймовых/35-калиберных орудий, чтобы они могли, гарантированно уничтожать американские броненосцы на близких и средних дистанциях боя». «Прошу выносить свои предположения», — предложил Исаак Пераль, оглядев присутствующих.
«У проекта броненосца 2-го ранга „Сан Кристо де Бургос“, разработанного ранее, я вижу несколько минусов, — взял слово адмирал Ауньон, так как знал, что ему возможно придется пойти в бой на данном корабле, — у него одинарное дно, что уже не приемлемо, котлы без наддува, обеспечивающие скорость всего в семнадцать узлов, а коэффициент полезного действия всей паровой установки, в связке машина-котлы-трубы, составляет 35%».
«Предлагаю убрать с них, аппараты для пуска самодвижущихся мин, — предложил капитан фрегата Хосе Баррас, — но установим новые котлы, двойное дно, тяжелые снаряды, сделаем броневую палубу в дюйм, одинаковую по всей длине корпуса, броню борта в 4,5-дюйма, предлагаю оставить без изменений и 2-дюйма в оконечностях, подобно той броне, что установлена на наших бронепалубных крейсерах, как защита от фугасных снарядов».
«Хорошо, — оглядел проекты всех кораблей Дон Кондрасиас, — давайте примем решение, сколько же нам надо построить кораблей, чтобы гарантировано выиграть у США? На конец текущего 1890 года, у них 7 броненосцев, 22 броненосных крейсера, 28 легких и 25 миноносцев, у нас 15 броненосных и 29 бронепалубных крейсеров, а также 11 миноносцев с одним аппаратом».
«Количество требуется сопоставимое, а потом как обычно, на героизме личного состава выплывем и опыте капитанов», — произнес капитан фрегата Хосе Баррас.
«На мой взгляд, — Дон Кондратиас чуть больше повысил голос, чем следовало, так как волновался, — необходимо, как минимум, заложить восемь броненосных крейсеров типа „Сан Кристо де Бургос“ (348 тыс/мес), восемь минных крейсеров (157 тыс/мес) и шестнадцать миноносцев (93 тыс/мес)».
«У нас нет столько свободных стапелей, да и средств в бюджете, сколько Вы хотите потратить. На реализацию Вашей судостроительной программы необходимо пять с половиной миллионов песо в месяц или 1,6 тонны золота, — ответил губернатор Валенсии, и что-то посчитал в своём блокноте, — если мы сократим расходы на подготовку экипажей, которых у нас сейчас семь тысяч, ежемесячно будет подготавливаться еще триста человек, на исследования будем выделять не три четверти, от запрашиваемого, как сейчас, а половину, меньше извините неприлично, то могу дать добро, на осуществление Вашей программы в размере 87%».
«Получается, мы закладываем семь броненосцев 2-го ранга, семь легких минных крейсеров и четырнадцать миноносцев? — не веря своему успеху произнес Дон Кондрасиас.
«Именно, — ответил генерал Мануэль Масиас-и-Касадо, — премьер министр меня поддержит, да и парламент наверное тоже. Так как, в случае проигрыша вероятной войны с САСШ, неизбежны в нашей стране новые потрясения, революция, смена монархии, грабежи, убийства, уход территорий и так далее».
Все, что решило совещание было заложено на верфях. Наука, из за уменьшившегося финансирования, до конца осени, порадовать новыми изобретениями не смогла, но из ремонта, как и было запланировано, вышли все броненосные крейсера и два легких крейсера «Африка» с «Ванседорой».
Совет адмиралов решил на совете создать на Кубе две эскадры, по четыре броненосца 2-го класса, одному бронепалубному крейсеру и четыре миноносца в каждом отряде.
Французский изобретатель Эдуард Бранли изобрёл чувствительный приёмник радиоволн — когерер и ввёл в общий обиход термин «радио».
Зима 1890 — 1891 года
Декабрь встретил Королевство Испания в состоянии ухудшившихся отношений со своим основным противником, в лице САСШ. Торговля прекратилась, банки, компании и частные лица возвращали свои капиталы и вывозили имущество, что предвещало военный конфликт.
Флот Испанского королевства состоял, как доложили генерал-капитану, из четырнадцати броненосных и дюжины бронепалубных крейсеров, а также неполной дюжины миноносцев. В постройке, на верфях королевства, находились семь броненосцев 2-го класса с 9-дюймовыми орудиями, способными пробить броню американских кораблей, семь минных крейсеров и четырнадцати миноносцев, с аппаратами Шварцкопфа и весом боевой части в 40-килограммов. На модернизации, у причалов заводов и верфей, пребывали: броненосный крейсер «Инфанта Мария Терезия» и семнадцать бронепалубных крейсеров типа «Дон Антонио де Уллоа», до модели тип II, существенно увеличивающую боевую мощь кораблей, так как, из за обилия изменений в конструкции, верфи не справлялись с объемом работ от слова совсем.
На Испанском королевском флоте, была предпринята глобальная переброска кораблей, с Кубы в метрополию и обратно, в целях формирования однородных эскадр, как для удобства снабжения, так и маневрирования в возможном морском сражении. Но в целом, ставка была сделана на использовании минного оружия, как это недавно продемонстрировали русские в войне с османами.
Дон Кондрасиас, поддавшись ностальгии, читает про дела на исторической родине: «В Российской империи появился первый автомобиль, 3,5-сильный автомобиль французской фирмы „Панар Левассор“, который привёз из Парижа редактор „Одесского листка“ Навроцкий; В Российской империи на вооружение принята магазинная винтовка Мосина; в Санкт-Петербурге Придворная конюшенная контора преобразована в Придворную конюшенную часть; М. О. Доливо-Добровольский (работавший в Германии) осуществил первую в мире передачу переменного тока на большое расстояние в 175 километров».
«Да, развивается страна, но и моя новая родина тоже, — решил руководитель флота и вспомнил, что, — в Испании, а точнее в Эль Ферроле, были построены новые доки на десять тысяч тонн, а значит можно закладывать новые броненосцы с подобным водоизмещением».
Вновь был собран военный совет в прежнем составе. В начале заседания, губернатор Валенсии Мануэль Масиас-и-Касадо заметил: «У янки уже не семь, а восемь броненосцев, и каждый из них сильнее другого. У нас, вроде бы образовался профицит бюджета, так как закончены расходы на доки и модернизацию броненосных крейсеров, которая завершена, а броненосец „Святой Евгений“ стоит почти шесть миллионов песет».
«Но данный проект не вобрал в себя все то, что изобретено в том году. Предлагаю его существенно переработать», — предложил Исаак Пераль, ему, как никому другому всё хорошо было известно.
«Предлагаю взглянуть, — обратился к присутствующим Дон Кондрасиас, — верфи мы расширили недостаточно, и больше чем, десять тысяч тонн корабль не построить. Наши инженеры, да и все иностранные однозначно сказали, что нового корабля, нам пока не видать. Придется плакать и колоться, но модернизировать «Святого Евгения».
«У данного корабля, — первым начал капитан корабля Хосе Феррандис, — практически отсутствует средний калибр, да и главный представлен странными 9,4-дм (239-мм) орудиями. На мой взгляд, необходимо оснастить его 12-дм пушками и тогда он будет реально страшен всем американским броненосцам».
«Если мы это сделаем, он уйдет под воду, — скептически произнес Исаак Пераль, — мои инженеры во всех возможных вариантах прорабатывали данный вопрос».
«Давайте поставим одноорудийные башни с 12-дм орудиями, — предложил Дон Кондратиас, — ведь башня с двумя орудиями стреляет один раз в восемьдесят секунд, а башня с одним орудием в полтора раза чаще, фактически из за скорострельности будет три орудия на корабле. Уменьшим бронирование до 9-дюймов брони „компаунд“, поставим котлы с наддувом, борта ощетинятся четырнадцатью орудиями калибром в 4-дюйма, причем, для обстрела с кормовых углов, поставим пару башенок с ними, да еще добавим дюжину 2-дюймовых или 5-см скорострельных орудий, у них снарядик слабенький, всего 5-кг бронебойный, но орудие каждые четыре секунды его выпускает, что весьма защитит его от миноносцев врага». После нескольких часов споров и возможных решений, вырисовался окончательный проект, строить по которому было решено сразу четыре корабля.
Во-первых потому, что через год должна была завершиться реконструкция доков, в которых уже стояли корабли. во-вторых через год, вероятно, будет новый прогресс в броне и артиллерии. Броненосцы «Святой Евгений» тип II, будут уже слабоваты…
Весна 1891 года
Дон Кондратиас ушел с головой в работу, но делами в мире интересовался, а произошло там много всего интересного:
1) 9 марта — Александр III подписал именной высочайший указ, данный министру путей сообщений, о строительстве (по рассказам очевидцев, об откапывании из под земли, после глобального катаклизма) Транссибирской железной дороги протяженностью 8300 километров, которая должна была связать Российскую империю с Тихим океаном.
«Там же наши Филиппины, Каролинские острова и Трук», — озарило генерал-капитана.
2) 1 апреля — в Чикаго основана компания по производству жевательной резинки и кондитерских изделий «Wrigley».
3) 11 мая произошел Инцидент в Оцу — неудавшаяся попытка покушения на жизнь цесаревича Николая Александровича (впоследствии Николая II) во время его визита в Японию.
4) В бывшей Испанской колонии Чили вообще состоялось настоящее морское сражение, так как там, часть флота перешла к президенту, а часть, встала на сторону восставших. Кондрат прочитал позднее про инцидент совершившийся в морях другого полушария:
«К 18 апреля подготовка минных кораблей в Вальпараисо закончилась, и они перешли в расположенную севернее бухту Кинтеро для проведения торпедных стрельб. В этот же день флот Конгресса отбыл из Икике на юг, имея на борту только что сформированную военно-морскую дивизию. Её предполагалось высадить в порту Кальдера, в 360 морских милях к северу от Вальпараисо. Здесь мятежники планировали организовать базу для захвата всей долины Уаско.
20 апреля флот Конгресса прибыл в Антофагасту. К этому времени в Сантьяго-де-Чили уже знали о его выходе и целях операции: капитан 2-го ранга Морага получил от самого Бальмаседы телеграмму с распоряжением выйти к бухте Кальдера и атаковать идущие сюда: «вражеский военный корабль и два транспорта с войсками для высадки десанта».
21 апреля в 8 часов маленькая эскадра Мораги вышла из Вальпараисо в сторону Кальдеры. Минные крейсера шли вплотную к берегу, «Империал» держался в шести милях мористее. Корабли имели приказ осматривать любые встреченные суда на предмет контрабанды оружия или вывоза нитратов, а также по возможности атаковать флот противника.
В 14 часов следующего дня эскадра прибыла в Уаско, где Морага узнал, что этим утром флот конгрессистов в составе броненосца «Бланко Энкалада» и ещё нескольких кораблей (транспорты «Аконкагуа», «Качапоаль» и «Био-Био») захватил Кальдеру. Кроме того, одновременно были высажены десанты мятежников в соседней бухте Кальдерилья, а также в Каррисаль-Бахо, в 25 милях севернее Уаско. В тот же день, 22 апреля, в 17 часов правительственная эскадра вышла из Уаско и направилась на северо-запад. Чтобы корабли не были замечены с побережья, на них использовался кардиффский уголь, дававший минимум дыма. От встреченного небольшого судна Морага получил информацию о том, что возле Каррисаля видны три корабля, идущие со стороны Кальдеры. После этого Морага и Фуэнтес встретились на борту «Линча» и обсудили план атаки. К 3 часам ночи минные крейсера подошли к заранее намеченной точке сбора — мысу Кабеса-де-Вака в 10 милях к северу от Кальдеры. Морской бой в бухте Кальдера не был первой успешной торпедной атакой. Но он стал первым случаем, когда был потоплен действительно ценный боевой корабль линейного класса, пусть и устаревший. «Бланко Энкалада» вступил в строй пятнадцатью годами ранее, и к началу 1890-х казематное расположение орудий на броненосцах уже сменилось башенным. Тем не менее, потеря одного из двух броненосцев стала большим материальным и моральным ударом для сил Конгресса»
«Примечательно, чилийский корабль водоизмещением в 3500 тонн был утоплен слабыми самоходными минами калибром в 14-дюймов с боевым зарядом всего 20-кг», — рассуждал генерал-капитан, — а что касается флота Испанского, то появилась возможность, строить миноносцы водоизмещением в 300 тонн, но пока в этом нет необходимости, так как и все верфи заняты, да и новейшие миноносцы с тремя аппаратами тоже находятся в постройке».
Бронепалубные крейсера на Филиппинах, под общим командованием бригадира Паскуаля Серверы и Топете, было решено не держать все в одной Маниле, а половину из них отправить в порт Давао, на юг архипелага. Там, в городке Кагая́н-де-О́ро расположен очень красивый собор, и одна тысяча двести пятьдесят матросов с крейсеров: «Алерта», «Андалусия», «Кармен», «Чурукка», «Конгрессо», сходили помолиться за приятную службу в этом Богом забытом месте.
В другом полушарии, а именно Карибском бассейне, на Кубе, в Гаване, расположилась эскадра бригадира Патрисио Монтихо, в составе четырех броненосных крейсеров, одного бронепалубного и четырех миноносцев.
В Сантьяго де Куба нашли пристанище еще броненосный крейсер и шесть бронепалубных крейсеров, которых здесь, благодаря расторопному губернатору и модернизировали.
Рядом в Гуантанамо базировался броненосный крейсер и четыре миноносца.
«Надеюсь, данных сил хватит, чтобы американцы к нам не полезли», — подумал морской министр и прочитал в газете, принесенной женой Варварой, о странном чудаке, который сделал себе крылья и даже немного пролетел.
В 1891 года, изобретатель Лилиенталь изготовил из ивовых веток и полотна третий планер, который уже был оснащен килем и хвостовым стабилизатором. С весны 1891 года он использовал подходящее место бывшего песчаного карьера на северном склоне холма к западу от Потсдама как «аэродром». На этом летательном аппарате конструктор совершил первый настоящий полет на дистанцию до 25 метров.
Лето 1891 года: «Дела финансовые»
В соседней Франции, введен в строй новейший броненосец «Марсо», он имел длину между перпендикулярами 98,6 м (323 фута и 6 дюймов), ширину от 20,06 до 20,19 м (от 65 футов 10 дюймов до 66 футов 3 дюйма) и осадку от 8,23 до 8,43 м (от 27 футов 0 дюймов до 27 футов 8 дюймов). Водоизмещение составляло 10 558 длинных тонн или 10 727 метрических тонн.
Как это было принято, для французских капитальных кораблей той эпохи, корпус имел ярко выраженную форму перекладины и имел таранную носовую часть. Броненосец «Марсо» был укомплектован сравнительно легкой надстройкой, но следующие представители серии, а во французском языке слово корабль мужского рода, «Нептун» и «Маджента» получили очень большие надстройки, которые способствовали плохой остойчивости. Корпуса кораблей были разделены на водонепроницаемые отсеки, тринадцатью поперечными и семнадцатью продольными переборками. Двойное дно, еще больше повысило устойчивость кораблей к повреждениям, ниже ватерлинии. Корпус был изготовлен из железа, но надстройки, в основном, состояли из стали, для экономии веса.
С Испанским королевством захотела дружить, кто бы Вы думали, — Османская империя! Да не просто дружить, а стать союзником, разграничить Средиземное море пополам и воспользоваться услугами верфей, расположенных на Пиренейском полуострове.
Султаном Абдул-Хамидом II, было прислано солидное посольство человек в пятьдесят, во главе, с влиятельным дипломатом Ахмедом Вефик-пашой.
После часов выражения взаимных уважений, банкета, фуршета, распития бочек разнообразного чая, от османов последовало предложение, построить для них, не много, ни мало, целый броненосец «Святой Евгений» тип II в Эль-Ферроле, в новом доке, при авансе 1847366 песо и доплате в 7416743 песо, через четырнадцать месяцев, а всего стоимость корабля получалась эквивалентной 9,2 миллиона песо или 2,7 тонны золота, что весьма удивило, неизбалованных большими деньгами испанцев, которым доставались деньги с большим трудом и потом.
— Построив данный корабль на Ваших верфях мы получим инструмент, с помощью которого сможем осадить русских на Черном море и сохранить территориальную целостность нашей империи и оградим греков от неуёмных амбиций, — произнес Ахмед Вефик-паша.
— Вдвоём сопротивляться сильным противникам в мире проще, чем в одиночку, — слово на переговорах взял Дон Кондратиас, — наши верфи весьма загружены, но мы только что сдали новый док, в нем и построим Вам броненосец — проекцию силы империи на Средиземное и Черное море.
— Наш флот всегда поможет Вашим кораблям, попавшим в беду, — заявил посол.
— И Ваши корабли будут желанными гостями во всех портах Испанской империи, по всему миру.
— Сейчас с деньгами разберемся и закажем еще Вам несколько кораблей, чтобы обновить состав нашего, давно построенного и ржавого, флота, — турок говорил и бегал глазками.
— По мере, как мы закончим свои заказы, так можем приняться и за Ваши, — сообщил новому союзнику генерал-капитан.
Прибыль от данной сделки составляла 1 миллион 875 тысяч песо и десятая часть шла лично Дону Кондратиасу, что весьма радовало последнего, ведь средства всегда требовались.
Дон Кондратиас отметил для себя, что в Англии изобретена застёжка-молния Уиткомом Джадсоном, а русские, опять эти русские, а именно Шухов с Гавриловым, изобрели промышленный крекинг нефти.
Османы не долго думали, их удивила легкость с которой можно пополнить свой флот, и уже через месяц, вслед за броненосцем, предложили заложить еще и броненосный крейсер, проверенного типа, «Мануэла» тип II, предлагая 587731 песо сразу, а еще 2355742 песо, по завершении постройки, которая должна произойти, ориентировочно, через десять месяцев. Броненосный крейсер обошелся султану в три раза дешевле стоимости броненосца, а именно три миллиона песо. В банке у Дона Кондратиаса звякнуло еще, на 59 тысяч золотых песо, весом 0,29 грамма каждое.
«Благо у нашей страны вошли в строй новые миноносцы типа „Деструктор“ с тремя аппаратами для пуска самодвижущихся мин, — думал Дон Кондратиас, — которые еще предстояло распределить по эскадрам, а что-то оставить в метрополии. Соответственно, крейсер с бронёй „компаунд“, по хорошо освоенным чертежам, появилась возможность построить».
Позже выяснилось, что османы хотят назвать новый корабль «Седд-аль-Бахр» (Оплот морской) и фрегат «Мескензи-Гази» (Марсово поле), чтобы смыть позор, нанесенный флоту Султана в Афонском сражении.
Янки не унимались, останавливали транспорты для досмотра, устраивали всяческую волокиту в своих портах, тем самым, еще более испортили с Испанцами отношения, но до войны еще, слава Богу, дело не дошло.
Активизировались как русские агенты, так и японские на территории королевства. По-одному поймали в Кадисе и Мадриде. Ведь, к концу лета 1891 года, Испанская промышленность стала в состоянии изготавливать не только бронепалубные крейсера водоизмещением в 3500 тонн, но и решив множество проблем, закончила модернизацию всего флота, который был унаследован от бездарного, предыдущего морского министра…
Осень 1891 года: «Объявлена Война Испании с США, но на море тихо…»
Османские представители не унимались, так как деньги черпали напрямую, через систему откупщиков, у многочисленных покорённых народов. Вслед за броненосцем и броненосным крейсером последовал заказ сразу на два крейсера типа «Дон Антонио де Уллоа», которые мужчины в фесках стали именовать корветами, при авансе в 885203 песо и доплате 3988269 песо, через девять месяцев. Причем, османы, даже были согласны на огромную переплату в 38%, словно деньги для них ничего не значили.
Сам Дон Кондратиас, для верфи в Бильбао, где должны строиться новые крейсера, по старому проекту, установил фиксированную наценку в 25%, а что свыше, то шло в бюджет генерал-капитана, и при таком постановке дела, лично заработает, только на данной сделке, 448 тысяч песо или в два с половиной раза больше, чем на постройке броненосца типа «Святой Евгений», для флота Османской империи. В общей сложности, на всех четырех заказах для флота Султана, в банке Испании у генерал-капитана накопился 1 миллион 219 тысяч песо, что эквивалентно 353,5-кг золота.
Верфи страны были заняты не только, выполнением заказов Османской империи, но и достройкой, как семи броненосцев 2-го класса, так и постройкой семи минных крейсеров, тоже относящихся ко 2-му классу.
Проектным бюро флота, под чутким руководством Исаака Пераля, учитывая все самые новые разработки в сфере судостроения, был разработан самый современный крейсер, на сегодняшний день, водоизмещением 3500 тонн.
Конструктора решили, совместить невиданную до сегодняшнего дня, 22 узловую скорость и десять башенных орудий, оставшихся от перевооружения кораблей типа «Дон Антонио де Уллоа» (именно те, снятые с кормы башенки), а также 2-дюймовую, стальную, броню борта в одном проекте.
Изделие, под наименованием «Изабелла Франсиска», в результате сложения множества комбинаций, получило: котлы с принудительным дутьем, двойной корпус, разделенный на множество водонепроницаемых отсеков и даже, возможность размещения мин заграждения на борту.
После решения судостроительных вопросов, связанных с постройкой бронепалубных крейсеров для флота Османской империи, типа «Дон Антонио де Уллоа» на Испанских верфях, под названиями: «Бедр-и-Зафар» (Победитель) и «Факх-и-Зафар» (Моряк).
Вновь последовал маневр миноносцами, по театрам военных действий, со стороны генерал-капитана. Восемь миноносцев из четырнадцати построенных, типа «Разрушитель», были направлены в Карибский бассейн, для поддержки кораблей бригадира Патрисио Монтохо–и–Пасарона.
Видимо, это было последней каплей терпения в чаше у янки, да так, что Американцы решились на отчаянный шаг. Ведь ничего подобного, новым испанским миноносцам, у них не было. Бед натворить они могли не мало и господство флота САСШ было поставлено мировым общественным мнением под вопрос.
Дон Кондратиас, на совещании флагманов, толкнул речь: «Самое главное, на сегодняшний день и ближайшее время, что Североамериканские Соединенные штаты нагло и вероломно объявили Испании войну! Предысторией вопроса было то, что год назад, наша родная Испания, видя опасность потери влияния своих колоний в пользу США, повысила на Кубе ввозные пошлины на иностранные товары на 25%. Эти пошлины были выгодны для Испании, но не для населения Кубы и США, как крупного экспортёра своих товаров на райский остров. Ответом США стало повышение пошлины на табак и сахар-сырец — основные статьи доходов кубинского экспорта. В результате торговой войны между США и метрополией, наши колонии Куба и Пуэрто-Рико рисковали остаться без рынка сбыта, оказавшись на грани экономической катастрофы».
— Возможно и дальше необходимо было меряться экономиками? — спросил губернатор Мадрида, худощавый старичок.
«Сейчас они сами собрались решили решить вопрос силой!», — твердо ответил Дон Кондратиас и приказал по-полной профинансировать как подготовку экипажей, которых на флоте числилось уже 8878 человек, так и технические изобретения.
Османские послы и адмиралы, попросили построить для них ещё два броненосных крейсера, на этот раз, типа «Тринидад», которых нет даже в Испанском флоте. Корабли отличались, от броненосцев 2-го класса, более сбалансированным сочетанием наступательных и оборонительных качеств. Главный калибр был снижен до 7,3-дюймов, но установлено и двойное дно и стальная броня. Генерал-капитан дал добро. Предоплата составила 1785 тысяч песо, а доплата через одиннадцать месяцев составит 7354 тысячи песо. Таким образом, два броненосных крейсера новой модели стоили столько-же, как броненосец «Седд Аль-Бахр», на котором в постройке активное участие принимали османские моряки, тем самым ускоряя строительство и вникая в конструкцию корабля. Морской министр заработал 389 тысяч песо, к уже имеющимся средствам, размещенным у него на депозите, позволявшим ни на чем не экономить. Названия были присвоены с чисто османской логикой: «Килид-И Бахри» (Морской ключ) и «Сайад-И Бахри» (Морской рыбак), что подчеркивало отличные мореходные качества данных кораблей, которые можно было, с большой натяжкой отнести к броненосцам 3-го класса, хоть это попахивает рыбой третьей свежести.
«Деньги от длительного хранения, никогда не выигрывают, даже золотые», — решил Кондрат и приказал заложить, на свои личные средства, в единственном свободном стапеле, небольшого размера, крейсер для Испанского флота, под названием «Изабелла Франсиска».
«Через полтора года корабль должен быть готов», — заверил его управляющий верфью в Кадисе.
После заключения договора с ведущим судостроительным предприятием юга Испании, одной головной болью еще прибавилось, генерал-капитан последовал в главный морской штаб флота, на локомобиле, и приказал, своим секретарям, нанести ему на карту расположение кораблей испанского флота.
После тщательного рассмотрения, выяснилось, что американцы весьма благоприятно подгадали момент, как с военной, так и с экономической точки зрения.
Погода в октябре в Атлантике была штормовая. Новые Испанские броненосцы 2-го ранга, с 9-дюймовыми орудиями будут достроены, при максимальном напряжении сил всей промышленности королевства, только через половину года, а броненосцы типа «Святой Евгений», которые только-только собирались заложить, вообще через год, в лучшем случае.
В данный момент, в Северной Атлантике, из кораблей Испанского королевского флота, шли лишь отряды миноносцев в направлении Кубы.
Восемь старых миноносцев шло, в обратном направлении, на Тенерифе, чтобы обеспечить береговую оборону острова и дозорную службу, а два отряда, по четыре корабля в каждом, шли в Гавану и Сантьяго де Куба. Идти им было еще прилично. Главная ударная сила Испанского флота — броненосные крейсера, базировались: четыре на Гавану, два в Сантьяго де Куба, пара на Санта Круз де Тенерифе, три находились в Кадисе и четыре в Ла Корунье. Всего, на Испанском флоте броненосных крейсеров насчитывалось пятнадцать единиц.
Кондрат решил, пока ничего не предпринимать, не бросаться, так сказать, в бой, а по мере вступления в строй новых кораблей, атаковать отдельные корабли или небольшие отряды судов американцев.
Пресса разных стран полностью поддержала Испанию, как жертву агрессии. Да и где это было видано, что отдаленная страна, с аграрным населением нападает пусть на не очень сильную, но европейскую страну. Отношения с Австро-Венгрией, Японией и империей Цин, как уверял генерал-капитана министр иностранных дел Хуан де Ла Конча Кастаньеда, немного даже улучшились.
После министра Дона Кондратиаса, находящегося на мандраже, посетил Исаак Пераль и доложил: «Разработана, нашей броневой лабораторией, никель-стальная броня. Фактически целиком стальная, лишь с небольшой добавкой никеля. Новая броня, легче предыдущей на 5 процентов, на 40 процентов прочнее, но и дороже на 25 процентов, никуда от такого не денешься».
Американские пираты, пользуясь тем, что первые напали, захватили сразу шесть Испанских транспортов в своих водах, тем самым причинив большой ущерб транспортным кампаниям, представители которых прибыли к генерал-капитану и спросили: «Что делать?»
«Не волнуйтесь господа, как только наши корабли захватят американские транспорты, они сразу будут переданы Вам, а пока ведите специальный журнал ущерба, по нему, мои подчинённые и будут распределять трофеи между Вами», — заверил прибывших Дон Кондратиас.
Османская империя попросила построить для них еще один броненосец типа «Святой Евгений» тип II, при 1847 тысячной предоплате и платеже через четырнадцать месяцев в 7837 тысяч песо, с названием: «Хибет-Андаз» или «Неустрашимый». За него испанцы смогли содрать с Оттоманов еще дополнительно половину миллиона песо, за срочность.
Зима 1891—1892 годов
Начало декабря порадовало относительно теплой погодой и изобретением, подчинёнными Исаака Пераля, нового двигателя для самодвижущихся мин. У стальных сигар, благодаря изобретению, упала дальность, на треть, но возросла скорость тоже на треть, а также на немного возможность обнаружения противником их перемещения среди волн.
«Изобретение то вышло так себе, — решил Дон Кондратиас, матеря подчиненных Исаака Пераля, — хотели как лучше, а получилось как всегда».
Американцы стали активно маневрировать своими эскадрами, и в ходе передвижения своего флота, по Карибскому морю и северной части Атлантики, захватили еще девять Испанских транспортов.
Ничего не оставалось генерал-капитану, после еще одного визита рассерженных судовладельцев, как отдать приказ, по телеграфу, адмиралу Патрисио Монтихо вывести свои корабли в Карибское море и перехватывать транспорты американцев, а также защищать свои собственные, со всевозможным усердием.
Но, просто сказать, да не просто сделать, в декабре Испанские судовладельцы потеряли семь транспортов и взвыли, а стоимость фрахта на много повысилась.
Османский посол попросили еще один броненосец построить на верфях Испании, но Дон Кондратиас был вынужден отказать, так как все доки были заполнены выполнением взятых ранее заказов.
Бригадир, что по испанской классификации соответствует контр-адмиралу, Монтихо располагая: шестью броненосными крейсерами, семью бронепалубными и восемью миноносцами, решил наведаться в Мексиканский залив.
В Кадисе заканчивалось оснащение семи минных крейсеров типа «Ковадонга», водоизмещением в пару тысяч тонн, скоростью в 21 узел, и вооружением в дюжину 4-дюймовых орудий, с восемью аппаратами, для пуска самодвижущихся мин калибром 15-дюймов, а также четвертью сотни минами заграждения, разработанная фирмой TN Хоакина Бустаменте, так называемый, испанский аналог «русской мины».
На минные крейсера Кондрат загадывал особые надежды, в деле победы испанского флота, над флотом янки.
«Ведь такой небольшой крейсер может не только подойти а американскому броненосцу и пустить ему в борт сразу три мины! Но и огнем своей артиллерии, пустить на дно не только миноносец противника, но и небольшой крейсер», — рассуждал генерал-адмирал испанского флота, перед офицерами морского штаба в Мадриде.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.