Бесплатный фрагмент - Семинарист

Герои повести — наши современники. Они стоят на пороге Церкви, но их вера подвергается серьезным испытаниям, и первые робкие шаги в церковной жизни оказываются тесно переплетены с обманом, насилием и криминалом. Описанная история на первый взгляд далека от глубокой, подлинной жизни Церкви и строится исключительно на внешних обстоятельствах жизни ее героев. Они не всегда понимают, что значит жить по-христиански, но главный герой, которого все зовут «Семинаристом», разными путями ведет героев к покаянию и новому устроению жизни.

Предисловие

— Детективная и даже криминальная история «Семинарист» вполне могла быть реальной в жизни любого человека, хотя эти события были придуманы автором по неизвестной даже ему причине. Просто появились герои из псевдожизни, со своими характерами, не знающими своего будущего, но ведомые Самим Господом, не покидающим нас ни на мгновение жизни. Это и утверждается в предлагаемой повести, особенно подчёркивая великое милосердие Спасителя Христа к нам, грешным. Жаль, что не все это признают, но именно Вера в Бога и упование на Него, объединяет наших героев и даёт возможность решить проблемы, не случайно возникшие на их жизненном пути. Но мы знаем, что верующему всё возможно, а что не по силам людям, вполне во власти Бога. Только надо верить и доверять свою жизнь Господу. Не по-христиански унывать и разочаровываться в жизни. А пока что дадим нашим героям духовно окрепнуть и спокойно пожить без нашего, выдуманного за них будущего… Храни нас всех Господь!

1

— Семинарист не мог поверить своим глазам — денег, за которыми он пришёл, на месте не было. Уже дважды он проверял тайник и осматривал все шкафы и места, куда можно было перепрятать общак, но всё тщетно — денег как будто и вовсе не существовало. Исчезли без следа. Ещё два дня назад в его квартире жили квартиранты, а сегодня он обнаружил не только таинственное исчезновение этих самых жильцов по фамилии Шевчуки, но и пропажу денег, которые понадобились его шефу именно сегодня. В квартире был наведён идеальный порядок, а на барной стойке лежала записка от беглецов с указаниями, где находится обед и с пожеланиями приятного аппетита. Кроме того, в ней же была благодарственная приписка за всё, что для них делает Семинарист, и обещание, что они скоро вернутся, только проведают родственников. Записка явно была написана женской рукой и совсем не выглядела как издевательство над хозяином, у которого украли деньги те же люди, которые и предлагали ему этот вкусный обед. А получилось именно как издевательство и насмешка. Шевчуки оставили обед и порядок, но забрали сто тысяч долларов, которые им не принадлежали. Получается, что они их украли, во что никак не мог поверить хозяин квартиры. Ведь он им практически бесплатно сдавал свою однокомнатную квартиру, как верующим людям, да ещё рассчитывал на очень важное дело, которое они уже никак не смогут выполнить, потому что именно сегодня Семинарист должен был отправить Вадима Шевчука по нужному адресу, известному только ему, для выполнения именно этого задания. А своему шефу он должен был принести деньги, украденные, как сейчас выясняется, его квартирантами в его же квартире. Пока Семинарист машинально уже чуть ли не десятый раз перечитывал записку, не веря тому, что происходит, по квартире бродил его напарник по кличке Кирпич, всё время курил и что-то бубнил себе под нос.

— — Слышь, Семинарист, а где бабло? Мы уже всё обыскали, а общаком даже и не пахнет, — возмутился Кирпич, заходя на кухню.

— — Похоже, денег нет, братан, — спокойно ответил Семинарист, вставая из-за стола.

— — Да ладно тебе. Ты шутишь? — удивился Кирпич, наливая себя стакан воды.

— — Мне не до шуток, — еле слышно ответил Семинарист и со злостью разорвал записку. — Да ты не парься. Вопрос с деньгами я решу и найду этих шутников, дай Бог им здоровья.

— — Может нам это поможет? — неожиданно спросил Кирпич, протягивая Семинаристу лист бумаги.

— Семинарист без всякого интереса взял бумагу, но по мере прочтения стал нервно прохаживаться по кухне, то посматривая на напарника, то опять заглядывая в лист бумаги.

— — Где ты это взял?

— — Там в комнате, в шкафу, в шкатулке…

— Семинарист на минуту задумался, потом сложил лист в несколько раз и только хотел положить его в карман, как Кирпич нарушил молчание:

— — Ты, Семинарист, бумагу-то не прячь, — осторожно попросил он. — Там же ясно сказано, что деньги у какого-то Нестора, в долг ему они отданы, и адрес там указан, и даже телефон имеется. Так что всё решим быстро и по-тихому.

— — Забудь про эту расписку, — довольно строго сказал Семинарист, пряча свёрнутый лист бумаги в карман. — Это моё дело. Сам разберусь.

— — Э нет, братан, так дело не пойдёт. Я шефу брехать не стану. Давай вместе дело закончим, — предложил Кирпич, опять закуривая сигарету и показывая всем своим видом, что очень доволен своей находкой.

— Радости напарника никак не мог разделить Семинарист, которому очень не понравился такой поворот событий. Мало того, что его подставили приближённые квартиранты, так ещё нашлась странная расписка, которую он совсем не предполагал обнаружить в квартире. Её текст, конечно, многое объяснял, но плохо, что этот листочек обнаружил не он сам, а его напарник. Значит, шеф наверняка уже точно узнает о проблеме, возникшей с деньгами. Дело стало приобретать какой-то странный характер, хотя ещё утром всё было ясно и не вызывало у Семинариста ровно никаких опасений.

— — Ладно, давай решать проблему вместе, только без самодеятельности, — согласился Семинарист, пытаясь скрыть свою досаду.

— — Так что, я шефа наберу? — обрадовался Кирпич.

— — Я сам всё ему расскажу, — зло ответил Семинарист. — Уже поздно. Давай домой, а завтра начнём поиски.

— — Как скажешь, тебе виднее. Бывай здоров, — согласился Кирпич и без лишних слов вышел из квартиры.

— Семинарист решил успокоиться и немного отдохнуть. Он почему-то был излишне возбуждён и возмущён, как никогда. Обычно все стрессы он переносил без особых волнений, за что был особо уважаем в банде известного вора в законе по кличке Святоша. Он всегда сохранял спокойствие и даже в самых критических ситуациях практически не ошибался в своих решениях, поэтому ему поручали самые сложные задания, и даже хранение общака было в его ведении. Хотя как раз эта обязанность ему совсем не нравилась, и как оказалось, не зря. Вот она-то сейчас его и подводит.

— Общак украли знакомые ему люди, которым он стал доверять совсем недавно, но почему-то он был в них уверен. Если бы это сделали какие-нибудь бандиты, то было бы проще и понятней. Но в эту историю Шевчуки втянули ещё и Нестора с его долговой распиской. Про долг Нестора Семинарист, конечно, знал, но цифра, которая была обозначена в расписке, его просто шокировала. Она была ровно в десять раз больше действительного долга Нестора! Семинарист ещё раз достал расписку и при более внимательном рассмотрении увидел, что к цифре в десять тысяч долларов был просто приписан нолик. Всего один нолик, а как всё изменилось! Ну, Вадим Шевчук, вот ведь не ожидал от тебя такой гадости, с досадой подумал Семинарист, сворачивая расписку. Такую неприятность, конечно, Семинарист никак не мог предусмотреть, несмотря на свой значительный аналитический и житейский опыт. С одной стороны, вроде бы проблема совсем небольшая по своему денежному масштабу, но вот круг лиц, который она охватила, превратил её в какую-то запутанную схему странных связей и взаимоотношений.

— Ситуация, действительно, была не такая уж и сложная, но своей неожиданностью возникновения она ставила перед Семинаристом целый ряд не простых вопросов, касающихся его близких знакомых и друзей, которые о Семинаристе уже давно забыли. Деньги на кону были не большие, но как безболезненно решить эту проблему, чтобы, действительно, не было серьёзно пострадавших, Семинарист пока не знал, и это его совсем не устраивало.

— А то, как и чем завершится эта история, Семинарист даже представить себе не мог, как, впрочем, и все её будущие участники.

— Эх, Нестор, Нестор, про себя вздыхал Семинарист, как мне с тобой быть? Пожалуй, это был единственный вопрос, который по-настоящему его волновал. Да, если бы расписку нашёл сам Семинарист, а так — этот напарничек, дай Бог и ему здоровья! Теперь возись с ним, делая вид, что деньги будем искать вместе. А по-другому никак. Играть, так играть до конца. От этого резкого изменения ситуации Семинаристу было явно не по себе. До окончания операции оставалось всего пару дней, а здесь такое закрутилось! Чтобы успокоиться, он решил заняться любимым и привычным делом — чтением той книги, которая всегда ему помогала. Он постоянно её носил с собой, не расставаясь с этой книгой никогда, он просто не мог без неё жить. И книга эта называлась Библией.

2

— Тот самый Нестор Иванович Анисимов, который не без явных причин был замешан в эту историю, проживал в Киеве, как и все её участники. И буквально ещё пару недель назад ничто не предвещало такое детективное развитие событий. И тем более ни кто из наших героев не мог даже себе представить, как сложатся обстоятельства последующих дней…

— Именно Киев не давал Нестору спокойно жить, потому что его любовь к Киеву была безгранична, и вряд ли кто это мог оспорить! Ну, разве что, такой же, как Нестор, человек, любящий Киев больше всего на свете! Возможно, об этом может сказать практически каждый первый киевлянин, но не все так могут проявить своё отношение к предмету самого сердечного интереса, как Нестор Иванович. В этом был уверен не только он, но и все его близкие люди. Он редко применял слово «любовь» в повседневной речи, заменяя частенько это признание простым словом «нравится», потому что твёрдо был убеждён, что Любить можно только Бога и своих ближних, а всё остальное в жизни может только «нравится» или быть предметом особого внимания.

— Но — Киев! Как он мог выразить свои чувства к любимому городу? Нравится — это слишком мало и не соответствует его действительному настроению. Просто знать Киев в повседневности — как-то уж слишком просто и буднично. Для этого достаточно быть таксистом, гаишником или экскурсоводом, например. Но мы знаем, что частенько даже профессионалы не могут похвастаться любовью к своему труду. Нестор же Иванович, действительно, безумно и всем сердцем любил Киев и только слово «любовь» способно было выразить всю восторженную гамму чувств, которую испытывал Нестор Иванович к любимому древнему граду, в котором родился и вырос. За всю жизнь он почти никуда не выезжал из Киева и все свои тридцать три года провёл практически на одной улице. Поэтому ему не с чем было сравнивать Киев, и вряд ли познание других городов мира изменило бы его отношение к своему городу.

— Его рассказы о Киеве были достойны пера поэта далеко не современного, а той эпохи, когда стихи были, действительно, стихами и согревали душу, а не распаляли страсти. Он восхищался Киевом как ребёнок, искренне любящий своих родителей, но до конца не понимающий, за что, по какой причине именно так он к ним относится.

— Киев для Нестора был живым существом, ни на кого не похожим и самым лучшим в мире. Нестор умел так красочно рассказать о каждой улочке города, зданиях и о всяких там строениях, построенных на ней с точнейшими историческими справками и экскурсами в глубокое историческое прошлое, что в глазах слушателей Нестора Киев представал абсолютно живым и не стареющим существом, заслуживающим особого отношения к святой и героической истории города.

— Многие годы Нестор жил с убеждением, что именно он должен помочь этому лучшему в мире городу! Он с трудом смотрел как Киев перестраивают, а точнее, как его разрушают. Тем более он с болью в сердце вспоминал старинные церкви и монастыри, которые были разрушены в советские времена, а на месте этих святынь сегодня расположились какие-то здания и непонятные строения. И он хотел всё, что было раньше в Киеве, сохранить хотя бы на бумаге.

— С таким убеждением Нестор часами бродил по Киеву, делая пометки в дневнике для своих будущих исторических трудов, открывая всё новые или со временем забытые факты из жизни загадочного Киева. Он был увлечён своей глобальной идеей, и его несколько смущал тот факт, что эту идею ещё никто до него не воплотил в жизнь. Нет, конечно, были попытки написать о Киеве как можно подробней и в мельчайших деталях, составить точные карты города и придать некую законченность своим трудам. Но Нестор был уверен, что до конца это сделать так никому и не удалось. Энциклопедия Киева была ещё никем не написана! И Нестор замахнулся на создание такой полноценной Энциклопедии Киева. Причём в одиночку и в самые короткие сроки.

3

— Уже тысячи раз размышлял над этой идеей Нестор Иванович, переживая, что у него нет специального исторического образования, но чувствуя своё призвание к исторической науке, и даже к тому, чтобы стать лучшим специалистом по древнему и современному Киеву.

— На сей раз эти глобальные мысли преследовали Нестора в книжном магазине, где он с удовольствием прохаживался между полками, заставленными самыми разными книгами. Но его личной книги пока здесь ещё не было! Он уже давно представил себе, какой внешний вид будет иметь энциклопедия и что, в первую очередь, может в ней заинтересовать читателя. Ему вообще нравилось, и он искренне удивлялся этому феномену, что сегодня выпускается так много книг и что интерес к настоящей литературе ещё не совсем пропал, как утверждают многие скептики, обвиняя, в первую очередь, молодёжь в равнодушии к разнообразному чтению. Ещё больше его радовало, что в магазине было достаточно много народа, и практически никто не уходил без покупок.

— Нестор Иванович подошёл к разделу научной и справочной литературы, перелистал несколько новых книг о Киеве и ещё раз убедился, что именно его книги не хватает на этих полках. Просматривая одну из книг он со здоровым оптимизмом думал о своём труде. Нестору казалось, что Господь именно ему даёт возможность и силы стать тем, кому удастся в бесспорной полноте изобразить Киев во всей его красоте и исторической полноте. И ведь он действительно знает, как это сделать!

— Эта убеждённость, подкреплённая литературной атмосферой магазина, придала ему ещё больше хорошего настроения и, купив пару новых брошюр о Киеве, он вышел на самую оживлённую и главную улицу города — Крещатик. Погода соответствовала настроению, и ему казалось что все прохожие видят блеск в его глазах и уже прямо сейчас готовы стать почитателями его таланта. Он благодарно поклонился проходящим людям, как будто они уже получили от него автограф за изданную книгу.

— Но сегодня, действительно, был особенный день в жизни Нестора, потому что один из редакторов довольно крупного издательства с восторгом воспринял первую часть его книги. Он же совсем неожиданно для Нестора выделил аванс, который пока ещё «грел» карман Нестора, чтобы тот не думал о деньгах, а как можно быстрее завершил работу над книгой. Именно эта встреча предшествовала посещению магазина, благо, офис издательства находился на соседней улице и представлял собой вполне книжную контору в старом киевском доме. Скорее всего, это была бывшая коммунальная квартира, переделанная под служебные помещения, поэтому в кабинетах было по-домашнему уютно, но довольно шумно и мусорно. Нестор успел это заметить, когда шёл за молчаливой женщиной, которая решилась провести его в кабинет редактора. Сам кабинет находился в самом конце длинного коридора за обычной дверью старого образца даже без признаков современной реставрации.

— — Покорно благодарю вас, Вероника Арнольдовна, — бодрым голосом поблагодарил хозяин кабинета свою сотрудницу, попросив закрыть за собой дверь. — Проходите, дорогой Нестор Иванович и будьте как дома, — после крепкого рукопожатия предложил молодой человек довольно полной наружности.

— Нестор был приятно удивлён такому вниманию и обходительности. Сам он пару раз видел в кино, как редактора общались со своими новыми авторами, вели они себя там явно не самым лучшим образом, даже иногда покрикивая на писателей и журналистов. Нестор к такому повороту событий готовился, и сам себя уговаривал не спорить и не доказывать правоту, а вести себя как посоветовал отец Андрей — с терпением и молитвой выслушать мнение человека, от которого будет зависеть судьба книги. Но здесь вроде бы всё располагало к конструктивному и положительному диалогу. Редактор искренне улыбался, и было заметно, что он откровенно рад этой встрече. Он походил на студента–всезнайку: в больших очках, с растрёпанной головой и в рубашке совсем не первой свежести с криво завязанным галстуком, который совсем не подходил по цвету к самой сорочке. То есть, он был явно увлечённым человеком, и главным увлечением его жизни была работа, связанная с книгами, превратившими эту работу в настоящее удовольствие и радость. Нестору это очень понравилось, потому что он боялся увидеть делового бизнесмена, а встретился с таким же человеком, как и он сам, а может даже и хуже в плане неограниченной преданности своему делу.

— Нестор расположился в мягком удобном кресле чуть сбоку от стола редактора, который, в свою очередь, громко плюхнулся на своё рабочее кресло, покачиваясь из стороны в сторону и внимательно изучая Нестора миролюбивым, но довольно хитрым взглядом. Нестор вдруг подумал, что не хватает пару вещей для яркой картинки: вытянутых редакторских ног на столе и толстенной сигары с противным и едким дымом, чтобы совсем стать похожим на американских издателей с их раскованностью, что не совсем нравилось Нестору, и, как оказалось, это же не любил и сам редактор. Так что редактор его не разочаровал, и они с удовольствием приступили к беседе, от которой зависело писательское будущее Нестора.

— — Ну что ж, дорогой Нестор Иванович, — сложив руки на столе, начал разговор редактор. — Я готов прочитать ваш труд прямо сейчас, если вы, конечно, не против такого развития событий, — уверенно предложил редактор.

— — Простите, а как мне вас называть, — смущённо спросил Нестор.

— — Ах да, простите, — извинился весельчак-редактор. — Игорем можете называть, а вас, если позволите, я тоже буду называть по имени — Нестором.

— — Да, конечно. Так будет проще и правильней, — согласился Нестор, открывая свой кейс, чтобы достать рукопись.

— — Я вижу, вы ничего не имеете против, чтобы прямо сейчас приступить к работе?

— — Признаться, не ожидал такой оперативности, но очень этому рад, — более смело ответил Нестор, передавая редактору папку с рукописью.

— Игорь сразу же начал читать, предложив в это время Нестору посмотреть книги его издательства.

— Нестор с удовольствием придвинул к себе целую стопку самых разных книг, и по оформлению, и по содержанию, и стал внимательно их рассматривать. Ему нравилось, как были оформлены эти книги, содержание его сейчас мало интересовало. Особенно ему приятно было держать в руках Библию и другие небольшие книги православного содержания. Здесь были и детская литература, и книги с жизнеописаниями святых отцов церкви. Нестор с особым уважением посмотрел на Игоря, перелистывая большой том «Жития всех святых» и мысленно благодарил Бога за то, что его будущий редактор не против православных книг. Игорь же, в свою очередь, сделал вид, что он этого не заметил, а сам с радостью понял, что Нестор человек православный, а значит, им будет проще договориться и вести общие дела.

4

— Первую часть Игорь прочитал прямо в кабинете в присутствии самого Нестора, который так увлёкся чтением Библии, что и не заметил, как прошло уже более часа.

— — Слушай, друг Нестор, а ведь это, действительно, интересно. Меня не обманули, когда говорили об идее книги, честное слово! — не скрывал своей радости Игорь и даже в порыве восторга стал называть Нестора на «ты» и «другом». — Факты, действительно, потрясающие, да и язык ты подобрал доступный. Написано, прямо, как для детей, — не переставал хвалить книгу Игорь, разминаясь возле окна после часа неподвижного чтения.

— — Не для детей, конечно, я пишу, но хочется, чтобы было всем доступно и интересно, — несколько стесняясь такой реакции и откладывая Библию в сторону оправдался смущённый Нестор.

— — Короче говоря, дорогой писатель, действуй так же и дальше, а я со своими учредителями договорюсь об издании твоего труда. Я очень надеюсь, что им это должно понравиться, — возвращая рукопись Нестору подвёл итог Игорь.

— Нестор рукопись не взял. Сказал, что это копия для редакции, а сам стал собираться на выход, даже не зная, что в этом случае нужно говорить, кроме дежурного «спасибо» и «я оправдаю ваши надежды».

— — Да ничего говорить не надо, — словно читая мысли перебил неловкое молчание Игорь. — Просто закончи свою работу в срок и не подведи меня.

— — Спасибо, конечно, за доверие, — только и сумел выговорить Нестор. — Я буду очень стараться.

— — Спаси тебя Господь, дорогой Нестор, — пожелал Игорь, передавая Нестору конверт.

— — А это что? — растерянно спросил Нестор.

— — Это аванс. Точнее, почти весь гонорар, если ты не против, дорогой историк. Я выделяю тебе эти деньги из своего кармана. Так что я рискую деньгами и прошу меня не подвести, — с надеждой подвёл итог Игорь, показывая, что конверт с деньгами лучше спрятать в карман.

— Нестор был неслыханно обрадован. Он даже не мог надеяться, что таким образом закончится его визит в редакцию. Он уже давно рассказал своему знакомому в церкви о задуманной книге и тот сказал, что сможет помочь с хорошим редактором, тоже православным человеком. И тогда же Нестор сообщил, что сможет полностью трудиться над книгой, если не будет отвлекаться на ту работу, которая сегодня приносит ему средства на пропитание семьи. Тем самым, он в открытую, не скрывая своих намерений, намекнул на аванс за будущую книгу, чтобы уволиться с основных работ и полностью посвятить себя писательскому труду. Так же Нестор сказал, что у него есть планы не только на эту книгу, но и на несколько других, не менее интересных и важных для истории. С тем они и распрощались, пока знакомый не позвонил и не направил Нестора в редакцию, пообещав, что всё должно быть хорошо. Результат зависел от прочтения первой части, что сейчас успешно и произошло на глазах взволнованного Нестора. Но на деньги в тот же день Нестор и рассчитывать не мог, а тут…

— Игорь даже отказался брать расписку и добавил: — Если вдруг не получится с изданием книги, то деньги возвращать не надо. Это мой риск и моя ответственность перед Богом и тобой, — добродушно заключил сделку Игорь, провожая Нестора до входной двери своего кабинета. Он показал Нестору рукой, куда следует идти, и вернулся к себе в кабинет, где его ждал следующий посетитель.

— Все были заняты своими делами, и никто не обратил внимания на потрясённого Нестора, медленно шагающего по длинной квартирной улице с прижатым к груди портфелем. На лестничной площадке стояли курящие сотрудники, и только одна девушка сказала Нестору «до свидания». Тот в ответ мотнул головой, пытаясь охватить взглядом всех присутствующих в надежде, что они поймут его благодарность, и вышел на оживлённую и одновременно тихую улицу Пушкина.

— То, что с ним только что произошло, было абсолютным исключением из правил общения, к которым он уже успел привыкнуть, рассказывая о своей идее другим людям и даже друзьям. Большинство знакомых, с которыми он делился своими мыслями по поводу будущей книги, не всегда поддерживали его стремления, а многие просто смеялись над этой затеей. Много раз ему говорили о безумности и практически недостижимости цели, однако жить без неё Нестор Иванович не мог и не хотел.

— Нельзя сказать, что от этих мечтаний страдала его семья. Нестор Иванович был человеком верующим и осознавал свою ответственность перед Богом за любимую супругу и сына, в котором ещё до рождения видел своего приемника. Чудаковатый отец семейства работал сразу на двух работах, что позволяло жить его семье вполне прилично на квартире своих родителей, умерших несколько лет назад. Они не оставили большого наследства, кроме квартиры, но научили Нестора быть ответственным за свои дела и поступки. А ещё родители привили настоящую любовь к Церкви, которая была неотъемлемой частью их семейной жизни, несмотря на осуждения со стороны многих родных и начальства на работе. Нестор знал, откуда такая ревность и преданность его родителей была к православной церкви, и всегда с благодарностью молился за души усопших своих родных и близких, которые из поколения в поколение передавали силу своей веры детям и внукам, и никогда её не предавали. Родители Нестора прожили недолгую жизнь, но дождались свадьбы сына, а вот до рождения внучка не дожили. Так что делиться результатами трудов Нестору оставалось только в кругу своей малочисленной, но дружной семьи, из которой и состоял весь его научный коллектив.

— Вот к этому семейству и спешил уже пришедший в себя Нестор после презентации своей книги, чтобы ещё успеть погулять с женой и сыном, перед тем как приступить к окончательной работе над книгой. Тем более, что в кармане у него лежал конверт, благодаря которому его семья может теперь жить спокойно до издания книги, а потом, когда выйдет тираж, материальная сторона их жизни тем более будет обеспечена его научными трудами. У него уже были задумки написать книгу не только о Киеве, но и обо всей Украине. Жизнь ему казалось раем, и теперь он уже точно не видел препятствий для создания энциклопедии о Киеве.

— С этим настроением и мечтами он зашёл в книжный магазин, а уже после него решил присесть в кафе, чтобы выпить горячего кофе и заглянуть в конверт, который всё время не давал ему спокойно идти по улице. Он не знал, сколько там денег — это было одно из условий нового друга-издателя, который настоятельно просил Нестора не открывать конверт до самой квартиры, но не объяснил почему. Честно говоря, Нестор не обратил внимания на предостережения Игоря и просто не мог больше ждать. Конверт с деньгами он решил открыть прямо здесь и сейчас, поэтому и терпения хватило лишь до ближайшего кафе в подземном переходе. Когда ему принесли кофе, он посмотрел на него с отвращением, вспомнив, сколько он выпил этого напитка в кабинете редактора, и всё же сделал несколько глотков, чтобы не обидеть официанта. Нестор достал конверт и без всякой осторожности вытащил деньги. Когда он их пересчитал, то подумал, что Игорь ошибся. В конверте был не аванс, а вся сумма гонорара, которую он должен был получить за издание книги. Он хотел было перезвонить редактору и сказать, что тот, наверное, ошибся, но вспомнил, что телефон забыл дома. Нестор еле сдерживал эмоции и с радости оставил за кофе деньги, на которые можно было вполне прилично пообедать. Но сейчас он хотел быстрее добраться домой, чтобы обрадовать свою любимую супругу. Он даже и не заметил, как за ним пошли два молодых человека неброской наружности и спустились за ним в метро.

5

— Семинарист ехал по оживлённым улицам города, как будто у него не было никаких особых дел. Он убеждал себя, что никуда не торопится и спокойно катался по Киеву. Благо Киев — не Москва во многих смыслах, а в отношении городских пробок они и вовсе стоят на разных уровнях свободы передвижения. Пробки в Киеве называются тянучками, потому что машины всё-таки едут, хотя бывает и медленно, но не стоят часами друг за другом, как будто у них нет двигателей или колёс.

— Семинарист вспомнил, что давно не был в Москве и почему-то именно московские пробки ему вспомнились сейчас в первую очередь. Так часто бывает: хорошее забывается, а плохое, что засело в памяти, вытесняет всё лучшее, как будто доброго и вовсе не было. Это касается и воспоминаний, и сиюминутных размышлений, и даже мыслей о будущем. Вместо того, чтобы с радостью жить сегодня и благодарить Бога за каждую секунду своей жизни, человек такого себе напридумывает, что лучше завтрашний день даже не планировать и не открывать очередную страничку своего будущего. Это в том случае, если человек не умеет ценить свою жизнь и ему трудно смириться с тем, что он уже имеет. Как раз ложные представления о будущем, которые планируются нашим грешным мышлением, и приводят к разочарованиям и расстройствам, что всё получается не так, как мы задумывали, а реальность воспринимается с возмущением и крайним недовольством.

— Но Семинарист был не из таких людей. Он прекрасно осознавал, что на всё есть Воля Божья и старался принимать происходящее, как решение, или даже приказ «свыше», который не обсуждается, а выполняется без спора и как можно лучше. Вот и сейчас за рулём своей машины он пытался уяснить обновлённую задачу, точнее её новые обстоятельства, которые другого бы очень расстроили, а Семинариста лишь взбодрили, потому он понимал, что кроме него с этим делом никто другой точно не справится.

— Машина, на которой он ехал, была не совсем его. Точнее, он её купил за свои деньги, но для других людей, которых очень любил и давно хотел подарить им машину. Он планировал это сделать через недельку, но именно сейчас вдруг понял, что сделать это нужно сегодня. А заодно ему очень хотелось успокоиться душой перед делом, чтобы решить его с Божьей помощью, а не по своему произволению. Поэтому Семинарист спокойно развернул машину и поехал за город, где находился женский монастырь, которому и предназначалась эта новая машина. Времени у него было не так много, но и без благословения он не мог приступить к реализации своего нового, только что родившегося плана. Так уж он привык, и эта привычка была одна из лучших в его противоречивой жизни.

6

— По дороге Нестор думал о семье и о сегодняшней прогулке по парку. Они любили гулять вместе в парке, который находился недалеко от дома. Особенно этот нравилось малышу. Но даже в это время Нестор говорил, в основном, на исторические темы, касающиеся Киева и его прошлого. С самого рождения сына, которого назвали Виктором в честь почившего деда, в любую свободную минуту Нестор читал своему младенцу только исторические книги, надеясь на то, что где-нибудь в его подсознании отложатся сложные тексты великих русских историков, что позволит предопределить судьбу мальчика. И даже перед сном, когда малыш засыпал, заботливый отец открывал свои записи и уже спящему малышу, как молчаливому слушателю, читал собственные тексты об истории Киева. Только ему, своему сыну, он мог доверить пока ещё черновые варианты собственных размышлений о Киеве и его истории.

— Марина, так звали супругу нашего героя, с удовольствием присоединялась к сыну и сквозь приоткрытую дверь с радостью слушала, или подслушивала своего любимого мужа. А он так увлекался, что мог часами, не замечая времени, читать и читать уже самому себе, пока Марина не прерывала это тайное занятие лёгким поглаживанием по густой шевелюре своего неугомонного романтика от истории. Он знал, что его подслушивают, но делал вид, что ничего не замечает, поэтому незаметно пытался спрятать свои записи и быстренько поменять их на какую-нибудь детскую сказку, чтобы всё выглядело по-отцовски правильно. Марина всегда ему подыгрывала и хвалила за усердное воспитание сына на лучших сказках мира. На этом их день обычно и заканчивался…

7

— С этими мыслями Нестор подошёл к своему дому. Большими прыжками он поднялся по лестнице, забыв про лифт, и только перед дверью решил достать конверт с деньгами, чтобы как-то по-особенному зайти в квартиру и представить свой заработок. Но, все попытки найти деньги в кармане пиджака, где они лежали, оказались безрезультатными. Конверта у Нестора не было…

— Он быстро побежал по лестнице вниз, осматривая каждую ступеньку в надежде, что конверт выпал по дороге, когда он доставал ключ от квартиры, но даже на улице ничего не обнаружил. Его расстройству не было предела! Нестор понял, что конверт украден, и никто ему деньги уже не даст, а это значит, что он остаётся без копейки и что дальше делать, не мог и предположить. Последняя попытка найти конверт с деньгами закончилась у скамейки перед подъездом, а дальше Нестор перестал искать, поняв, что они безвозвратно пропали где-то в другом месте.

— Он присел на эту же скамейку, которая обычно была занята пожилыми жильцами дома, и стал отрешенно смотреть куда-то в сторону. Он так и сидел долгое время на улице, опустив голову, не зная, что предпринять и как вернуться домой. Мимо проходили соседи, но он даже не реагировал на их приветствия.

— — Нестор, привет, а ты что здесь сидишь? — вдруг услышал он чей-то голос.

— Вопрос прозвучал от мужчины, которого Нестор сразу не узнал.

— Перед ним стоял модно одетый человек средних лет с цветами в одной руке и тортом в другой.

— — Ты что, меня не узнаёшь, дружище? — ещё один вопрос задал незнакомец, присаживаясь рядом с Нестором.

— — Почему не узнаю… Ты, что ли, Вадим? — не совсем уверенно спросил Нестор, подвигаясь на скамейке и уступая место товарищу.

— — Да уж, дела. Говорил же жене, что не надо меня водить к модным дизайнерам. А она, видите ли, захотела, чтобы я имидж свой сменил, омолодился, так сказать, чтобы лучше выглядеть, — с некоторой досадой признался Вадим.

— — Привет… А ты, действительно, стал другим. Моложе что ли, — не вставая, пожал руку Вадиму Нестор.

— — Ну, спасибо, утешил. А я к вам в гости — Марина сказала, что ты скоро будешь, вот я и решил не откладывать встречу, — с облегчением, что друг его узнал, сказал довольный Вадим.

— — Нельзя мне домой, — обречённо проговорил Нестор, опуская голову.

— — Это что ещё за новости? Что случилось, учёный муж?

— Нестор довольно быстро рассказал о радостях и приключениях последних часов и резко замолчал, чуть ли не плача.

— — Да уж, история. И что ты теперь будешь делать? — искренне спросил Вадим, посматривая на цветы и торт, как на предметы, не совсем подходящие к данной ситуации.

— И тут вдруг Нестор схватил Вадима так, что кулёк с тортом упал на землю, а цветы он и вовсе вырвал из рук товарища, отбрасывая их в сторону.

— — Одолжи мне денег, Вадим! — чуть ли не криком обратился Нестор к своему другу. — Через три месяца верну. Вот книгу закончу и верну. Честное слово!

— — Да ладно тебе, верю, — смущённо ответил Вадим, поднимая торт с земли. — И деньги, кстати, у меня появились. В смысле заработал…

— — И десять тысяч долларов есть? — переспросил Нестор, не веря положительному ответу Вадима.

— — Да сказал же, что есть, — с некоторым недовольством пробурчал Вадим. — А зачем тебе так много?

— — Да ровно столько у меня только что украли. Это весь мой гонорар, — разочарованно признался Нестор, машинально подбирая рассыпанные по земле цветы.

— — Так если это весь гонорар, как же ты мне деньги вернёшь? — законный вопрос задал Вадим, раскладывая собранные подарки рядом на скамейке.

— — Что-нибудь придумаю, — уверенно сказал Нестор. — Есть мысли и о других книгах. Так ты поможешь?

— — Конечно, помогу. Только с Леной посоветуюсь, — доставая телефон, ответил удивлённый Вадим.

— — Никаких Лен и жён. Всё только между нами, — строго предупредил Нестор, резко забирая телефон у друга.

— — Без жён, так без жён. Как скажешь. Только давай сначала к тебе в гости зайдём, а потом уже и делами займёмся, — предложил Вадим, вставая со скамейки.

— — Не могу я без денег домой, Марина не поймёт. Давай сначала за деньгами, а потом к нам, а?

— — Давай так, — согласился Вадим. — Как раз Ленка к маме уехала. Только расписку тебе придётся написать. Ты уж прости. Я человек военный и люблю порядок. Не обидишься?

— — Да никаких проблем. Как скажешь, товарищ майор! — по-военному ответил Нестор, не верящий в такой быстрый и положительный исход событий.

— Это произошло ровно за месяц до того дня, когда Семинариста пришёл в свою квартиру за спрятанными деньгами. Тогда никто из них и предположить не мог, во что обернётся эта вроде бы обычная затея с долгом, причём на нужное и даже, казалось, благое дело.

8

— Пошёл уже второй месяц после получения денег у Вадима и усиленной работы над книгой. Нестор совсем потерял покой и сон, но вечером про сына и жену не забывал, только теперь он читал исключительно свои новые записи, и Марине уже не приходилось прятаться за дверью, чтобы услышать новое слово об истории Киева. Она вместе с засыпающим сыном вполне легально оценивала труды своего любимого мужа, которому жизненно необходимо была её поддержка и помощь. Эта книга стала общесемейным делом и все надеялись на её будущую всемирную полезность.

— Нестор весь день проводил в библиотеках и на улицах Киева, изучая сотни документов и сам Киев в натуральную его величину, пытаясь перенести свои знания на живой организм древнерусской столицы, чтобы описать Киев как можно подробнее и интересней. Однако, до завершения дела было ещё далеко, а время отдавать долг приближалось очень быстро. Нестору совсем не хотелось об этом думать, тем более, что он надеялся на доброту и понимание Вадима в случае, если денег у Нестора в срок не будет. И всё равно эта денежная суета не выходила из головы Нестора, а это не могло не мешать более продуктивному труду.

— Нестор знал, что за всё надо благодарить Бога, но как произносить слова благодарности за то, что у него украли деньги, он не совсем понимал. Точнее, он мог это делать, но вряд ли это было бы искренне и от всего сердца. В ещё большей степени его волновала проблема обмана своей любимой жены из-за этих же денег. Марину он никогда не обманывал, а сейчас получалось, что он скрывает от неё правду, а значит, умышленно врёт. Он понимал, что тайное всегда становится явным, но надеялся всё-таки, что он всё успеет исправить сам, а не жизненные обстоятельства или время, ему не подвластное.

— Он работал без отдыха и практически без сна. Жена стала побаиваться за его здоровье, хотя и знала, что он на правильном пути и все её замечания ни к чему не приведут. Она подбадривала, как могла, и молилась Богу о здравии любимого мужа.

— Хорошо, что Нестор понимал значение Божественной Литургии и вообще очень любил церковь, без которой не мыслил своё суетное существование. Вдвоём с Мариной они готовились к Причастию, и только это время, да ещё пару часов на службе в храме они были вместе и молились всей семьёй, ради которой он, в принципе, и работал над книгой. Но времени оставалось мало, и дело было даже не в долге, а в желании как можно быстрее издать книгу. Материал был уже практически весь собран, работалось очень хорошо и продуктивно.

— Особенно Нестору вспоминались совместные семейные прогулки по Киеву, исключительно в научных целях. Нестор водил жену с сыном по таким улочкам и так интересно о них рассказывал, что у Марины не оставалось ни малейших сомнений в правильности выбора Нестора. Они вместе составляли новую карту Киева, которая должна была стать, по мнению семейного научного совета, самым популярным путеводителем по их любимому городу. В её глазах он и до того был любимым человеком, а теперь она почувствовала себя женой настоящего учёного, способного удивить мир своими исключительными трудами. Казалось, что всё было, слава Богу, хорошо, но что-то Марину беспокоило, но что именно, она понять не могла. Вроде бы денег хватает, да на ту сумму они могли бы жить не один год и это Марину успокаивало. Но это не было главным в их семье, просто Нестор стал каким-то другим. У неё складывалось такое впечатление, что он что-то от неё скрывал и не договаривал. И уже через пару дней после этих переживаний раздался звонок, который многое разъяснил в её настроении.

9

— Позвонили на телефон Нестора, который он, как всегда, забыл дома. Марина ответила, чтобы не подводить Нестора.

— — Здравствуйте, — прозвучал обычный мужской голос.

— — Да, я вас слушаю.

— — Простите, мы звоним по поводу вашего долга господам Шевчукам.

— — Наверное, вы ошиблись. Мы никому не должны никаких денег, — моментально и довольно спокойно отреагировала Марина.

— — Значит, вы, наверное, не в курсе, дорогая хозяйка, — несколько смущённо, как показалось Марине, продолжал разговор неизвестный мужчина. — Ваш муж, Нестор, взял в долг у Вадима Шевчука довольно крупную сумму американских денег. Время прошло, долг пора возвращать. Но теперь уже нам, а не вашим друзьям Шевчукам. Мы, так сказать, их приемники, — доходчиво и спокойно объяснил голос неизвестного.

— — Но этого не может быть… — хотела возразить Марина, и тут же замолчала от волнения.

— — Нам некогда с вами спорить, — уже более строго сказал звонивший. — У вас срок — целая неделя, чтобы вернуть все сто тысяч долларов, которые ваш муж взял у Шевчуков на два месяца. Проценты мы не считаем, но время уже прошло, — твёрдо заявил неизвестный, пытаясь доступно закончить свою мысль.

— — Этого не может быть, и прекратите говорить глупости, — возмутилась Марина, вспоминая разные случаи вымогательства и розыгрышей, которые видела по телевизору.

— — Будьте благоразумны и не надейтесь на отсрочку, — продолжал собеседник, не слушая Марину. — Споры по этому поводу отменяются. Всего хорошего и передайте самые лучшие пожелания вашему мужу. Мы ведь хотели только с ним поговорить, а тут вы. Ещё раз простите за откровение.

— Марина не успела ответить, а она уже была готова пригрозить полицией, если они ещё раз позвонят, как разговор прервался, будто его и не было. Именно так хотелось Марине, чтобы не думать о реальности происходящего. Она молча прошла на кухню, машинально включила чайник, села за обеденный стол и с грустью посмотрела на телефон, как на какой-то чужой и враждебный элемент, случайно попавший в её благоустроенную жизнь. И как будто именно этот телефон стал виной её испорченного настроения. Она захотела позвонить Нестору и даже схватила телефон в руки, как тут же вспомнила, что звонить было некуда. Его телефон был у неё в руках. Для Марины всё это выглядело глупой шуткой или сном, который вот-вот должен прекратиться и ничем о себе не напоминать. С минуты на минуту должны были прийти её мужчины с прогулки, а она так и не решила, что ей дальше делать.

— И вдруг она поняла, что ей может помочь только один человек — отец Андрей, священник, друг семьи и руководитель их духовной жизни. А пока она решила сохранить молчание, как бы тяжело это не было. Особенно ей трудно было осознать и принять, что Нестор её обманул. И из-за чего? Из-за денег, которые никогда не стояли в их семье на первом месте? Они могли всегда жить на то, что имели, и при этом Марина не помнила, чтобы они голодали или ходили в плохой одежде. Правда, и копить они не умели, но на жизнь всегда хватало и даже иногда получалось помогать другим людям. Особенно они с радостью участвовали в сборе денег для каких-либо церковных нужд и всегда с пониманием относились к пожертвованиям на приходские проекты. Поэтому Марину больше всего удивил не сам долг, а поведение Нестора, который скрыл от неё какую-то проблему. И откуда она могла возникнуть, да ещё в таких огромных размерах — сто тысяч долларов! И зачем Нестору такие большие деньги? Марина не могла этого понять, но сегодня она решила эту тему не поднимать, а получить благословение у отца Андрея на дальнейшие свои действия. Поэтому, она твёрдо решила не задавать Нестору никаких вопросов, хотя и понимала, что если всё это правда, то сложного разговора не избежать. А пока надо было проявить терпение и смириться с тем, что есть.

10

— Она так ничего и не сказала Нестору, только чаще, чем раньше, стала интересоваться, как идут дела. Однажды Нестор даже не выдержал такого контроля и довольно строго попросил жену его не торопить. Шёл уже третий день после разговора Марины с «любезными» кредиторами, и она заметно стала нервничать, не зная, что делать и как быть. Она пыталась понять, зачем Нестору нужно было брать в долг такую сумму и у неё ничего не получалось. Дальше молчать было не возможно, но и как признаться в том, что она знает, Марина себе просто не представляла. Ей было страшно от одной мысли, что у Нестора произошло что-то ужасное, и он её жалеет и не признаётся в происшедшем. И она всё-таки решила поделиться своими семейными проблемами с их духовным наставником священником Андреем, который всегда давал им дельные и практичные советы по любым вопросам их семейной жизни.

— — Да уж, Мариночка, не знаю даже, что и сказать, — начал разговор отец Андрей, выслушав Марину. — Сумма, действительно, большая, а я об этом долге ничего не знаю. Обычно Нестор со мною обо всём советуется и просит благословение даже на более мелкие дела, а тут… Странно как-то всё это выглядит.

— — Тем более, что он получил деньги за книгу. Нам этих денег на год хватит! — пояснила Марина их финансовое положение.

— — Давайте сделаем так. Я попрошу у него рукописи, ведь он просил, чтобы книга вышла по моему благословению, и попробую оценить, сколько ему ещё нужно времени для окончания работы, а заодно и попробую выяснить про этот долг, — успокоил Марину батюшка, благословив её на прощание. С тем и разошлись, договорившись встретиться уже на Божественной Литургии на следующий день.

11

— Отец Андрей сразу же попросил у Нестора его рукописи и в тот же вечер сел за чтение. Он давно хотел посмотреть, над чем работает его друг, но раньше не было подходящего и деликатного повода сделать это. Всё-таки читать не законченную книгу было как-то не с руки. А здесь целая криминальная история началась и, возможно, именно из-за этой книги. Он пока не мог понять, как связать книгу с долгом Нестора, но прочитать — это был единственный путь, чтобы откровенно пообщаться с Нестором на эту тему.

— Отец Андрей не так, конечно, восторженно относился к Киеву, как Нестор, хотя и не скрывал своих симпатий к городу, в котором родился, вырос, а сейчас ещё и служит Богу священником в протоиерейском звании. В детстве он и не думал становиться священником. Откуда у него могли взяться такие мечты, если Андрей Воронин в церкви-то был всего несколько раз по большим праздникам с родителями и то по принуждению. О вере в семье не говорили, но всегда вспоминали бабушку с дедушкой, у которых отцы были священнослужителями. У деда папа до конца своих дней прослужил в дьяконском звании, а вот отец бабушки был протоиереем, настоятелем сельского храма, который они практически заново отстроили своими руками. Говорили, что его дед был одним из самых известных священников своего времени. Он много помогал людям и его даже в народе называли «святым» человеком. Андрей всегда с интересом рассматривал фотографии, где бородатые прадеды в длинных чёрных одеждах восседали в кругу родни в окружении прихожан. В наследство от них остались кое-какие богослужебные книги, очень старое и потрёпанное Евангелие и прадедовский крест священника, который только по большим праздникам отец Андрей надевал, вспоминая «святого» деда и понимая, по чьим молитвам он стал священником.

— А тогда он просто любил своих давно умерших родственников, воспринимая их служение, как обычную работу. В его понимании было так, что одни люди трудятся инженерами, а его прадеды работали священниками, не более того. Но однажды среди книг Андрей нашёл старую тетрадку с чьими-то записями. Прочитав первую страницу, он понял, что это письма и заметки его прадеда-священника. Каждый раз Андрей откладывал эти записи, чтобы прочитать и, наконец, и вовсе о них забыл. Но когда уже поступил в военное училище, как и планировали его родители, то с другими вещами он машинально взял с собой и эту тетрадку. Как оказалось позже, записи деда уже через несколько лет полностью изменили жизнь будущего священника.

— Андрей всегда был очень послушным мальчиком. Не «маменькиным сынком», иначе его не отпустили бы в секцию бокса, а просто воспитанным молодым человеком, искренне любящим своих родителей. Так у них в семье было заведено ещё с пра-прадедушек. Поэтому он и не спорил, когда родители предложили поступить в военное училище, и на радость всем, успешно и чуть ли не лучше других сдал экзамены на «отлично». Он сам этому очень обрадовался, потому что уважал военных и очень любил офицерскую форму. Тем более что в училище на тот же факультет поступал его школьный друг и вечный соперник по секции бокса Сашка Кулик.

— Вместе они оказались в одной роте и даже в одном взводе, только Сашка стал командиром отделения, а Андрей был вынужден ему подчиняться целых пять лет. Но это не испортило дружбы, хотя иногда их отношения были на грани разрыва. Всегда помогало терпение Андрея, которому его учил отец, и ответственность Сашки, воспитанного в лучших военных традициях его предков, которыми он очень гордился, но никогда не говорил, кем они были. Слава Богу, что в боксёрских турнирах они выступали в разных весовых категориях и не встречались на ринге, поэтому их дружба стала ещё крепче. Так Господь берёг их от конфликтов и ссор, чтобы как можно дольше продержать вместе.

— Учёба давалась обоим парням на удивление легко, и каждый из них мечтал о генеральских погонах. Особенно отличался Сашка, у которого с детства была феноменальная память и многие книги, и даже учебники он мог спокойно выучивать наизусть. Андрей пытался не отставать от друга, но больше двух страниц, и то только на пару дней, он запомнить не мог, как его ни учил Сашка. Но даже этого было достаточно, чтобы они на пару выигрывали все споры на тему: кто больше и быстрее запомнит. У них было ещё масса совместных увлечений, но одно из них — чтение книг — захватывало их целиком, как будто только в военном училище у них появилась возможность так много читать. Над ними многие посмеивались, но большинство поддерживало такое увлечение, потому что в те времена чтение любой литературы было ещё в особом почёте и уважении.

— Тогда все много читали, но Андрей с Сашкой любили не только читать, запоминать, тренируя память, но и обсуждать прочитанное. Они никогда не говорили о религии, и их почему-то мало интересовал курс атеизма, хотя экзамен по этому предмету они сдали на «отлично». И всегда на этих занятиях Андрей вспоминал своих дедов и не мог поверить в то, что они прожили свою жизнь в сплошных «христианских» заблуждениях, будучи верующими священнослужителями, как то утверждал антирелигиозный предмет.

— После этих занятий Андрею почему-то всегда хотелось пойти в церковь, посмотреть, как там живут «заблудшие фанатики». А ещё парни хотели вместе прочитать Библию, чтобы самим убедиться в ошибочности религиозных доктрин. Но в библиотеке им не выдали Библию, «от греха подальше», как выразилась одна молодая сотрудница, а вот другая, совсем уже пожилая работница, посоветовала сходить в церковь и там её купить. Ребята поблагодарили бабушку и твёрдо решили когда-нибудь зайти в храм и обязательно купить Библию. Так, ради интереса.

— Но всего лишь один раз друзьям удалось вместе попасть в церковь, когда уже и про Библию-то забыли. Просто им на улице было очень холодно и хотелось где-то согреться. Во время увольнения они навестили родителей Андрея, а возвращаясь в училище, по дороге увидели Введенский монастырь, мало похожий с улицы на храм, а больше на угловой дом с крестом на крыше, эстетично вписавшийся в экстерьер дома 19 века. В церкви было так тепло и уютно, что они чуть не опоздали из увольнения, просидев в храме целый вечер, слушая тишину и пение вечернего Богослужения. Сашка даже уснул на скамеечке в углу церкви, а Андрей всё пытался уловить смысл всего происходящего в храме.

— Потом они долго говорили со священником, который, как казалось Андрею, был очень похож на прадеда. Этот же священник попросил, чтобы об их разговоре они не докладывали своим командирам, и подарил каждому по молитвослову, уже не новому, но с крупным шрифтом и какими-то пометками на полях. Про Библию ребята опять забыли и никогда больше к этой теме не возвращались.

— Тогда-то Андрей и вспомнил про тетрадь своего деда и рассказал об этом своему другу. На следующий день они решили её прочитать. На чтение ушло не более двух часов и ничего особенного друзья в тетрадке не нашли. Это были письма родным и близким и какие-то размышления на религиозные темы, которые дед просил прочитать только после его смерти. Всё было довольно интересно, но мало понятно, поэтому ребята решили к этому чтению больше не возвращаться. Андрей очень хотел поговорить о содержании тетради с родителями, но ему так и не удалось это сделать.

— А после выпуска из военного училища друзья уже больше не виделись, и даже не звонили друг другу.

— Довольно весело они вместе с друзьями погуляли на выпускном вечере и разъехались, кто куда. Андрей остался в Киеве, а Саньку направили служить в Закарпатье. И если Санька знал, где живёт Андрей и мог бы первым объявиться, то Андрей и понятия не имел, где остался служить друг его детства. Так получилось, и это очень расстроило родителей Андрея, которые считали Саньку за второго сына, что они расстались и не поддерживают никакой связи.

— Родителей Саньки никто не видел и не знал, он рос сиротой. Сам он говорил, что его родители умерли, или погибли, когда он был ещё совсем маленьким. И он всегда намекал на то, что они имели прямое отношение к армии, и даже к секретной службе, но рассказывать об этом он не хотел, прикрываясь военной тайной. Но при этом он с самого детства утверждал, что папа был офицером, а мама — просто офицерской женой. До училища Санька жил у дальних родственников, которые потом куда-то переехали, и оказалось, что узнать про Саньку было просто не у кого, а сам он так и не объявился за все эти годы ни разу.

12

— Во время этих юношеских воспоминаний о. Андрей произвольно готовил кофе и поймал себя на мысли, что уже несколько лет не вспоминал о Сашке и даже не молился за своего друга. С этой грустной мыслью, перекрестившись, о. Андрей подошёл к столу, чтобы достать помянник и большими буквами записать имя своего друга в раздел «О здравии» с надеждой, что он жив и здоров. Укоряя себя за такое невнимание к близким ему людям, о. Андрей всё-таки приступил к изучению трудов Нестора, попивая кофе, сваренный по-львовски, как научила его тёща. И как раз в это время позвонила его жена-матушка, как раз гостившая у своей мамы во Львове.

— — Батюшка, благослови, родной, нас всех, — попросила матушка Светлана.

— — Бог благословит вас, мои любимые. Как вы там? — обрадовался звонку священник.

— — Ты же знаешь, у мамы всегда хорошо, но уже в Киев хочется. Детки по тебе соскучились, да и мне уже не терпится тебя обнять покрепче. А что у тебя нового? — с любовью спросила матушка.

— — Да ничего особенного. Опять вот Нестор Марину расстраивает. Сижу и читаю его будущую книгу о Киеве, чтобы понять, насколько он близок к завершению работы, — буднично ответил отец Андрей, вставая из-за стола.

— — Всё мне понятно. Ладно, трудись, батюшка и не забывай нас в своих молитвах.

— — Так, когда вы в Киев собираетесь?

— — Пока не знаю, но думаю, что на днях и как всегда неожиданно для тебя, чтобы не расслаблялся там, — шутливо ответила матушка.

— — Буду ждать. Тёще поклон и всех благ. Детей обними и поцелуй. И прости меня за тот вечер. Я не знаю, что со мною было, — извинился батюшка.

— — Бог простит, а мне уж куда деваться. С тебя — поход в театр и постарайся так больше не поступать. Я буду за тебя молиться, — закончила разговор матушка.

— Отец Андрей положил трубку телефона на рукопись Нестора и задумчиво взглянул на их семейную икону, написанную буквально несколько дней назад. На ней были написаны лики святых ангелов-хранителей большого семейства батюшки. Всего было семь фигур: двое сверху — святого апостола Андрея Первозванного и святой Фотинии, покровительницы матушки Светланы, а внизу пять святых по числу и именам детей — святых Веры, Надежды, Любови, святого князя Александра Невского и святого батюшки Серафима Саровского. Получилась большая и красивая икона, но матушке она почему-то не понравилась, и из-за этого они очень сильно поссорились. С ними всё чаще стали происходить споры, перерастающие в семейные скандалы. Поводы были самыми разными, а вот итог один — затяжная ссора, которая, впрочем, всегда заканчивалась миром и искренним покаянием перед Богом. Отец Андрей всегда винил себя, но никак не мог понять, почему это стало происходить. Ведь столько лет они даже не спорили друг с другом, а здесь вдруг началось такое, что не поддавалось никакому анализу. Искушения для его семьи начались довольно серьёзные, и поэтому отец Андрей твёрдо решил не сдаваться и победить семейные трудности молитвой и послушанием любимой матушке. Вот только они вернутся в Киев, и всё наладится, убеждал себя батюшка, убирая телефон с книги Нестора, чтобы наконец–то приступить к изучению трудов своего духовного чада.

— Киев всегда поражал отца Андрея, и говорить о Киеве он тоже мог довольно часто, но не так, как Нестор. Ему нравилось узнавать о Киеве что-то новое и необычно-познавательное, особенно это касалось прошлого, причём во все времена и эпохи. В этом он полностью поддерживал своего верного прихожанина Нестора, и поэтому отец Андрей с особым интересом взялся за изучение его неоконченных трудов. Очень ему понравилась новая карта Киева: подробная с наслоением исторических справок о каждой улочке, с её историей, уходящей вглубь веков, даже до момента её возникновения. Вот ведь, молодец Нестор Иванович! Следующим своим шагом, подумал отец Андрей, будут семейные прогулки по Киеву, где он удивит своих родных доскональными знаниями по истории Киева. С этими мыслями он пошёл молиться и спать. И уже засыпая, он опять стал вспоминать свою юность…

13

— Уже через много лет Андрей встретил своего друга Саню в киевской духовной семинарии на вступительных экзаменах. Они долго не могли поверить, что вот так можно снова встретиться. И где? В духовной семинарии, чтобы начать служить Богу… Двое суток они не могли наговориться. Забыли про подготовку к экзаменам, просиживая дома у Андрея ночи за «кружкой чая», но сдали всё на «отлично». Оказалось, что оба решили стать священниками благодаря той самой тетрадке с заметками деда Андрея, которую они прочитали вместе ещё в училище. Разговор на эту тему перерос в нешуточный спор, в котором инициатором выступил хозяин квартиры Андрей, пригласивший друга к себе.

— — Саня, но в той тетрадке только мне завещалось быть священником. Я это чётко понял, когда перечитал её раз десять подряд, — утверждал Андрей, наливая другу очередную рюмку коньяка.

— — А мне показалось, что твой прадед тоже ко мне обращался, да и не только ко мне, а ко всему будущему поколению священников, — смущённо парировал Саня, очищая апельсин от кожуры.

— — Ну, вот смотри, — открывая потрёпанную тетрадку, стал действовать Андрей, — здесь сказано про прямых наследников, которых он просит не прерывать династию священников, а про тебя здесь ничего нет.

— — А ты, дружище, оказывается, плохо читал начало записей. Ну-ка, дай сюда тетрадочку, — Саня тщательно вытер руки, перекрестился и с особым трепетом взял тетрадку в руки. Он молча осмотрел её со всех сторон, поцеловал, как святую книгу, чем немало удивил Андрея, потому что так он сам ни разу не делал, и осторожно стал листать потрёпанные страницы тетради.

— — Вот читай, что здесь сказано для друзей и для всех людей, — взволнованно передал тетрадь своему другу Саня.

— Андрей внимательно вчитывался в содержание указанного места и удивлённо посматривал на довольного Саньку.

— — Ну, ты глазастый. А я это только сейчас заметил…

— — А ты говоришь, только для тебя. Твой дед мыслил по-другому, и я принял его предложение.

— — Какое ещё предложение? Где ты его нашёл? — не мог успокоиться Андрей, действительно, ничего не понимая.

— — Ладно, дружище, давай выпьем за твоего прадеда, которому мы обязаны даже сегодняшней нашей встречей, — предложил Санька, поднимаясь из-за стола.

— — Согласен. За Бога пить как-то не принято, а вот за деда, это другое дело — поднялся Андрей, перекрестился и выпил рюмку залпом.

— — С Богом! — поддержал его друг, но только слегка пригубил рюмку. — Прости, я почти не пью, ты, наверное, это уже заметил.

— — А я, по-твоему, алкоголик! — возмутился Андрей, наливая себя очередную рюмку.

— — Да брось ты. Всё нормально. Только завтра экзамен, а деда твоего подводить не хочется. Пошли учиться, молиться и спать!

— — Будь по-твоему. Только скажи, как ты вспомнил про тетрадь и особенно текст? Ведь ты её только поверхностно прочитал, — удивлённо спросил Андрей.

— — Так я её тогда почти наизусть и выучил. Память у меня такая. Бог дал… Ты что забыл, бородатенький? — смущённо ответил и одновременно спросил Саня, выходя из кухни.

— — Ну, ты, гений! — восторженно отреагировал Андрей, следуя за другом. — А что ты ещё наизусть выучил?

— — Тогда молитвослов, помнишь, который нам священник в Введенском подарил? — стал отвечать Саня, расправляя свою кровать. — А потом и Евангелие. Прости…

— — Ты что, Евангелие наизусть знаешь?

— — Слушай, давай спать. Считай, что я ничего не знаю и тебе ничего не говорил. А то как-то некрасиво получается…

— — Ну, ты даёшь! Молодец! С Богом и доброй ночи, братишка! — восторженно подвёл итог их беседы Андрей и пошёл к себе в комнату.

— Поступили они в семинарию в числе лучших, учились тоже неплохо. Однако, после двух лет обучения на стационаре, им пришлось перевестись на заочное отделение, и опять по похожей причине: они решили жениться, а семью надо кормить, значит, без работы им было не обойтись. Без жены вроде бы проще, но ведь и священником не станешь, пока не женишься. Но женились они всё-таки — не по причине желаемого рукоположения, а по взаимной любви к Светлане и Нине, подругам по жизни. Правда, Светлана была верующим человеком с детства и очень любила церковь, а вот Нина делала только первые шаги в храме. Но друзья были уверены, что сумеют научить её православной вере, тем более, что ей очень нравился Саня, и она хотела стать его женой. Поэтому Нина старалась изо всех сил, хотя ей тяжело было стоять на Богослужениях, и она совсем не понимала, зачем всё это нужно: длительные службы, чтение каких-то домашних молитв, подготовка ко Причастию, и вообще, почему все называют кусочки хлеба, плавающего в вине, Телом и Кровью Христовой? Частенько она раздражалась, но старалась не показывать виду. Чего только не сделаешь ради удачного замужества?

— Саня с Андреем и Светой, конечно, всё это видели, но очень надеялись на чудо, что если они будут для неё примерами доброй христианской жизни, то Нина всё-таки станет верующим человеком. Саня так вообще был по уши влюблён в эту красивую девушку с необычным улыбчивым взглядом и большими голубыми глазами. Так что Андрей с Саней искренне благодарили Господа за встречу с этими девушками и только спор, кто первый женится, иногда сталкивал друзей лоб в лоб в этом не лёгком, но довольно принципиальном вопросе.

— Итак, друзья поженились и обвенчались в один день. Особых церемоний не устраивали, всё сделали по молодёжному, без развесёлых компаний и пьянок. Родственники немного обиделись, но приняли такую ситуацию как данность и искренне порадовались за молодожёнов.

— Друзья всегда и всё делали основательно, а теперь ещё и с верой в Бога. Вот и решили учёбу не бросать, а организовать бизнес, чтобы стать самостоятельными кормильцами своих семей. Семейный бизнес начал стремительно процветать, да так, что Саня стал всё меньше думать о священстве, а больше о делах фирмы, что совсем не нравилось Андрею.

— Саня с женой взяли в руки финансы, но Андрей от этого не пострадал — свою долю он получал вовремя. Компаньона в работе не подводил, и бизнес можно было считать процветающим. Не банк, конечно, но на жизнь хватало.

— Жена Андрея тоже была не против таких отношений и сама помогала, чем могла. Она боялась лишь одного — чтобы у Андрея не пропало желание стать священником из-за этого бизнеса. Но Андрей лишь шутил по этому поводу: если уж он сумел убедить родителей, чтобы стать священником, то обратного пути у него быть не может, иначе придётся бросить родителей. Вскоре они позволили себе купить машину, и Андрей начал серьёзно задумываться о строительстве церкви, тем более, что ребята давно создали свой фонд, в который вкладывали по десять процентов от заработка, чтобы построить храм, в котором они планировали служить.

— Но всё закончилось очень плачевно прямо перед окончанием семинарии. Жена Саши Нина так и не стала верующим человеком и любящей матушкой. В один из прекрасных весенних дней Великого Поста она исчезла вместе с деньгами фирмы и со своим любовником в неизвестном направлении, и Саша надолго исчез из жизни Андрея.

— Он считал себя виновником произошедшего, и никакие слова друга не смогли переубедить его в обратном. Саня отдал Андрею всё, что имел, включая их совместный фонд, обещал прийти за дипломом, но больше его никто и никогда не видел. Светлана с Андреем очень болезненно переживали эту семейную драму друга, тем более, что Светлана знала один секрет, о котором не догадывался даже Саня. Нина была беременна на первом месяце, когда она решилась на это преступление. Светлана так и не сказала об этом ни Сане, ни Андрею, боясь чего-то страшного и непоправимого, за что потом многие годы себя упрекала, не могла себе простить этого обмана, вернее просто не признания в правде близким людям — Сане и Андрею. Но уже через пару месяцев всё улеглось, забылось, потому что матушка Светлана забеременела первенцем. Андрей же вскоре стал дьяконом, а через год был уже рукоположен в священники. Вот так и сложилась жизнь отца Андрея и его семьи до времени сегодняшних событий.

14

— Отец Андрей уснул, не успев до конца прочитать записи Нестора. Уже утром следующего дня батюшка позвонил Нестору, выразил свою благодарность, восхищение и спросил, сколько ещё осталось до конца его трудов и предложил встретиться. Ответ отцу Андрею очень не понравился, потому что, как оказалось, в руках у него была всего лишь треть книги, и только новая карта Киева была закончена полностью, но главное — Нестор никак не хотел встречаться с отцом Андреем, оправдываясь своей большой занятостью. Решили поговорить после воскресной службы, поэтому отцу Андрею ничего другого не оставалось, как только пожелать успехов и благословить на дальнейшие труды. Об этом он и сказал Марине, ничего не скрывая, но всячески подбадривая.

— Но когда-то и Нестору суждено было узнать всю правду, как бы тщательно от него её не скрывали. Всё тайное всегда становится явным, как бы мы не пытались думать по-другому, надеясь, что эта библейская мудрость нас не коснётся. Поэтому с правдой поступать нелегко, но прятать её в свои мысленные чуланы абсолютно бесполезно, тем более, если об этом знают несколько человек. Слава Богу, что это случилось, когда дома никого не было. Хотя это ровным счётом ничего не изменило бы в данной ситуации.

— Звонок в квартиру прозвучал так резко и неожиданно для Нестора, увлечённого своей работой, что тот чуть не перевернул рабочий ноутбук, ударив слишком сильно и всей рукой по клавиатуре. Он резко встал, словно испугавшись этого звука, но без всяких сомнений быстрым шагом пошёл в коридор, чтобы открыть дверь. На ходу он резко ударил по выключателю, но вместо света раздался характерный звук перегоревшей лампочки. Нестор даже не обратил на это особого внимания, желая побыстрее открыть дверь жене и сыну, которые уже давно должны были прийти с прогулки. В темноте он долго не мог открыть замок, громко покрикивая за дверь «сейчас, сейчас, мои дорогие», пытаясь успокоить своих родных. Наконец, замок поддался и в тёмный коридор квартиры устремился свет из подъезда. Но жены он не увидел, а на пороге словно тени стояли двое мужчин, один из которых вежливо спросил удивлённого Нестора:

— — Вы Нестор Иванович, простите?

— — Да, это я, — смело ответил Нестор, пытаясь выйти из квартиры на лестничную площадку, чтобы рассмотреть гостей.

— Но Нестор не успел сделать и шага, чтобы выйти на встречу, и даже не смог спросить, кто они такие, как непрошеные гости уже сами вошли в квартиру, отстраняя Нестора в сторону довольно грубыми движениями. Света в коридоре не было, только небольшая полоска, которая позволяла рассмотреть нагло вошедших гостей, струилась из комнаты. Нестор молча закрыл за ними дверь, сохраняя при этом удивительное спокойствие. Перед ним стояли двое уже не молодых мужчин вполне пристойной наружности. Разве что взгляд у одного их них был уж слишком колкий и пронизывающий до странного внутреннего содрогания, а другой из-за бороды и тёмных очков выглядел вообще непонятным типом.

— — Добрый день, — с улыбкой поздоровался Нестор, машинально отступая по коридору в сторону туалета, чтобы там включить свет и получше рассмотреть своих гостей.

— — Мир вашему дому! — довольно доброжелательно поздоровался бородатый, ещё больше смутив Нестора своим приветствием.

— — Так вы — историк Нестор Иванович, правильно? — не так приветливо спросил второй.

— — Пока что, да, — решил пошутить Нестор. — Простите, а вы кто? — уже с опаской спросил Нестор, поправляя очки и посматривая в сторону входной двери.

— — Тогда держи письмецо и читай, — уже без улыбки произнёс «борода» и ткнул бумагу в руки смущённому Нестору.

— — И всё таки, вы кто? — осмелевшим голосом повторно произнёс вопрос Нестор.

— — А это будет зависеть от того, как ты нас поймёшь, дружище, — закуривая сигарету, посоветовал второй визитёр.

— — Простите, но у нас не курят, — смело огрызнулся Нестор, пытаясь забрать сигарету из рук первого.

— — Стой на месте и делай, что говорят, — жёстко рукой остановил Нестора курящий, стряхивая пепел прямо на коврик.

— — Читай и принимай решение прямо сейчас. Мы подождём, — мягким, но приказным тоном пробурчал «борода», забирая сигарету у своего напарника, показывая рукой, что тот не прав.

— Второй недовольно что-то пробурчал, но сопротивляться не стал, выражая некую степень подчинённости бородатому.

— Нестор попытался прочитать письмо в коридоре, но света для этого явно не хватало. Он зашёл в ванную и машинально сел на унитаз, чтобы внимательно прочитать письмо при ярком свете в туалете. Нестор сразу узнал свою расписку, которую он оставлял Шевчукам вместо денег, но по мере прочтения, видимо, от нахлынувшего волнения, он пересел на край ванны, даже не замечая странных гостей, внимательно за ним наблюдающих в ожидании ответа. Судя по реакции Нестора, он отказывался верить в то, что прочитал. Вроде бы написано его рукой, но цифра долга в центре текста повергла его в шоковое состояние. Он попытался вернуть расписку парочке непрошеных гостей, но по их взглядам понял, что это бесполезно.

— — Простите, но здесь закралась явная ошибка. Я, действительно, брал у Вадима Шевчука в долг, но не сто тысяч долларов, а всего лишь десять и до возвращения долга ещё есть время. Давайте ему позвоним, и всё встанет на свои места, — уверенно, но с дрожью в голосе выпалил Нестор, пытаясь встать с края ванны.

— — Можешь звонить, но теперь ты должен эти деньги нам. И не десять, а именно сто тысяч американских рублей. И уже через четыре дня, — забирая расписку из рук, произнёс второй посетитель, удерживая Нестора за плечо так, что тот не мог и встать.

— — Как четыре дня? Это не возможно…

— — Верующему всё возможно, — по-христиански заметил «борода».

— — Квартиру можешь заложить или просто одолжить денег у друзей. Твоя проблема, — тихо, но твёрдо предложил второй.

— — За квартирой будем следить исправно, да и жену с сыном не забудем, — продолжил «борода», забирая ключи от квартиры с полочки у зеркала, открывая входную дверь.

— — Короче, Нестор Иванович, звони, не стесняйся, — прикрывая дверь за собой и напарником, весело предложил второй, подмигивая еле живому Нестору.

— — И надеюсь, не надо напоминать, что полиция и такое прочее будет наказано, и ответят за это твои родные, — уже в коридоре предупредил «борода», надеясь, что Нестор его услышит даже через закрытую дверь.

15

— Но для Нестора его слова уже ничего не значили. Он почему-то опять вернулся в ванную и, обхватив голову обеими руками, тихонько застонал, будучи абсолютно подавленным и злым одновременно.

— Уже в коридоре гости встретили жену с сыном, выходящими из лифта.

— — Физкульт-привет, — шутливо попрощался и одновременно поприветствовал второй, заходя в лифт и протягивая конфетку удивлённой Марине.

— Бородатый даже не взглянул на Марину с сыном и первым зашёл в лифт, затягивая внутрь напарника.

— — А чего ты ему не сказал, что жена уже в курсе? — уже в лифте второй спросил бородатого.

— — Сначала забыл, а потом ни к чему было это признание. Так даже интересней.

— — И то, правда. Пускай сами разбираются между собой — весело подмигнул второй, пропуская его из лифта. — А надо было бы пошуметь немного, мебель покрушить. Ведь из-за них же…

— — Во-первых, не совсем из-за них. А во-вторых, они и так перепуганные выше крыши. Ещё, не дай Бог, в полицию побегут, — неуверенно ответил «борода», выходя из лифта.

— — А что дальше будем делать, Семинарист? — уже во дворе спросил напарник.

— На улице стояла замечательная весенняя погода. Киев в такие дни был особенно прекрасен, как любил замечать Семинарист. Он не ответил на вопрос Кирпича и медленно пошёл по узкой улице между домами к машине, не оглядываясь назад. Он специально поставил машину за квартал от дома Нестора, чтобы лишний раз её не «светить». Слава Богу, что он успел передать новую машину в монастырь, решил все свои внутренние проблемы и без проблем вернулся к обычной жизни.

— В тот же день он пересел в свой любимый джип, забрал напарника, от которого никак не мог отделаться и приступил к выполнению плана, претерпевшего множество кардинальных изменений. Как он и подозревал, визит к Нестору ничего хорошего не дал, как и предыдущий звонок Марине. Было понятно, что они впервые услышали о такой огромной сумме, и это больше всего смущало Семинариста. Ему не нравилось, что в этой безвыходной для них ситуации они могли наделать кучу глупостей, которые только усугубят положение всех участников этой истории, включая и самого Семинариста. Но что-то срочно нужно было делать, иначе ситуация может выйти из-под его контроля, а тогда будет всё очень плохо и точно не так, как он задумывал. С такими нелёгкими мыслями Семинарист сел в машину и стал дожидаться напарника, который побежал за сигаретами в киоск.

16

— Марина так и стояла на лестничной площадке с конфетой в руках, ничего не понимая, но уже подозревая что-то не очень хорошее. Малыш, долго не думая, выхватил конфету, вырвался из рук и подбежал к дверям квартиры, пытаясь дотянуться до звонка. Марина этого даже не заметила и с нехорошим предчувствием, совсем машинально нажала на звонок и одновременно стала открывать дверь своим ключом.

— А Нестор так и сидел в ванной, забыв про жену и сына. Точнее, он о них думал, но больше о том, как обо всём этом рассказать. Сначала ему хотелось сделать вид, что ничего не произошло, но потом вспомнил сына, которого учил никогда не врать, и решил рассказать всю правду, чтобы быть честным и перед Богом, и перед своими любимыми. Звонка Нестор так и не услышал. Дверь для него неожиданно громко открылась и на пороге квартиры, опять же в свете коридора, появилась жена с сыном на руках. Марина несколько раз пыталась включить свет, но у неё так ничего и не получилось. Она опустила сына на пол и с порога спросила:

— — Нестор, ты где?

— После некоторой паузы из ванны вышел Нестор, принимая на руки кричащего от радости сына.

— — Что-то случилось, любимый? — настороженно спросила Марина, боясь услышать ответ.

— — Да нет, всё в порядке. Вот приходили из редакции. Интересовались, как дела, взяли последние странички для главного редактора, — неуверенно проговорил Нестор, закрывая входную дверь за спиной Марины. При этом Нестор почему-то ещё раз выглянул в коридор, как будто кого-то остерегался, а потом зачем-то закрыл дверь на все три замка. Такого с ним ещё не было!

— Марина всё это заметила, но ничего не сказала. Молча она забрала сына и начала его раздевать, посматривая на мужа. Нестор ей как-то криво улыбнулся и пошёл на кухню.

— Марина отпустила сына и сама последовала за Нестором. Тот нервно пытался включить электрический чайник, но никак не мог нажать на кнопку, и впервые за многие годы громко «чертыхнулся».

— — Да уж. Если ты начал ругаться, то эти ребята из редакции принесли тебе явно не совсем хорошие новости, — спокойно сказала Марина, включая непослушный для Нестора электрический чайник.

— — Да нет же. Всё хорошо. Просто я немного устал, — пытался оправдаться Нестор, подходя к окну.

— — Нестор, хватит хитрить. Я всё знаю. Эти ребята пришли за долгом в сто тысяч долларов, которые ты зачем-то взял у Шевчуков? — прямо спросила Марина, присаживаясь за обеденный стол.

— — Я не брал сто тысяч… Это какая-то ошибка… Марина, честное слово. А откуда ты знаешь про деньги? — только сейчас Нестор сообразил, что Марина в курсе этого долга и машинально сел за столик напротив.

— — Эх ты, а ещё говоришь, что любишь меня, — с досадой посмотрела Марина на Нестора, который был просто подавлен признанием жены.

— — Прости меня. Но у меня не было выхода. Я шёл с деньгами, с гонораром, но у меня их украли… Или я их сам потерял. Короче говоря, я не знаю, куда они могли деться. А здесь появился Вадим. Вот я и решил у него одолжить.

— — Это я ещё могу понять. Но зачем тебе сто тысяч долларов? — без упрёка, но с возмущённым интересом, спросила Марина.

— — Да не брал я сто тысяч! Взял только десять тысяч и всё. Честное слово, — при этих словах Нестор встал как пионер и смело посмотрел в глаза Марине.

— — Тогда я вообще ничего не понимаю.

— — Давай всё обсудим позже. За ужином что ли, — предложил Нестор, пытаясь обнять жену.

— — Ты прав. Сделаем перерыв и подумаем в тишине, — согласилась Марина и позвала сына на кухню.

— Он тут же прибежал и стал что-то быстро рассказывать родителям, как будто хотел поддержать разговор, но кроме смешного ворчания у него ничего не получалось. Марина тихонько показала на Нестора, и Виктор потянул отца в комнату, чтобы поиграть в любимые его солдатики, а ей как раз это и надо было, чтобы спокойно разогреть ужин.

— Продолжение разговора за столом явно не получалось, ужин остывал молча, как будто салат из огурцов и помидоров в компании с жареной рыбой и картошкой понимали, что хозяевам не до них.

— Привычно включённое радио бубнило что-то о политике и проблемах современного общества. Тишина съедала остаток вечера, и даже ребёнок как-то странно, то есть очень спокойно, по-взрослому, реагировал на вечернее тоскливое настроение родителей.

— Наконец, Нестор взял малыша на руки и понёс в детскую, громко поблагодарив мужским хором Бога и хозяйку за ужин. Марине очень не хотелось сегодня мыть посуду, поэтому она просто сложила тарелки в раковину и включила чайник, чтобы заварить их любимый зелёный чай. Нестор без особых уговоров уложил сына в кровать, обещая никуда от него не уходить. По привычке он достал свои записи и начал вполголоса читать отрывки из новой книги. Марина подошла чуть позже и села рядышком с мужем, нежно обняв его за плечи. Малыш уже спал, а Нестор всё продолжал читать, как будто ничего и не было. Вдруг Марина услышала тихий стон, чтение прекратилось, а через секунду Нестор вдруг резко заплакал, выпустив из рук рукопись.

— — Вот только нам этого не хватало, — тихо возмутилась Марина, боясь разбудить сына, — ну-ка пошли, писатель, поговорим в другом месте.

— — Да-да, прости. Это как-то само собой. Я не хотел, — жалостливо пытался оправдаться Нестор и, взяв руку жены, поплёлся за ней на кухню.

— Марина разлила чай, поставила баночку с их любимым мёдом, сделала пару бутербродов, достала недопитую бутылочку коньяка и наполнила рюмки до самых краёв.

— — Давай, мой любимый, выпьем за победу! — радостно выпалила Марина, надеясь разбудить оптимизм у заплаканного мужа, и поцеловала Нестора в щёчку. Реакция оказалась неоднозначной: у него теперь слёзы потекли ручьём, как у их сына, когда он начинал неожиданно капризничать. Как они в этот момент были похожи, её муж и сын. Как будто и не было разницы в возрасте — такие же оба жалостливые и смешные до неузнаваемости. Марина еле сдерживала смех и, чтобы не расхохотаться, залпом выпила рюмку коньяка, на сей раз удивив Нестора, сквозь слёзы смотрящего на любимую и почему-то радостную жену. Он пить не стал, а лишь надкусил бутерброд, запив большим глотком чая.

— — Слушай, дружок, — начала Марина, — прекрати истерику, и давай подумаем, как нам дальше быть и действовать. Ничего смертельного не произошло, всё исправимо. Пока это всего лишь недоразумение, чья-то ошибка, не более того. Хочешь поплакать, я — не против. Только давай тогда вместе, но мне как-то не хочется. Слезами делу точно не поможешь. Оставь их на покаяние, — предложила Марина, выливая себе в рюмку остатки коньяка.

— — А откуда, прости, ты обо всём узнала? — показывая почему-то куда-то в сторону двери, спросил Нестор.

— — Этих мужичков я видела впервые. Но кто-то из них мне звонил, и мы с ними вроде бы обо всём договорились, — смущённо ответила Марина, поднося рюмку к губам.

— — А мне, значит, ни слова, — вставая из-за стола, процедил сквозь зубы Нестор.

— — Если бы ты мне всё рассказал про украденные деньги, то точно не было бы никакого долга и этих проблем. Прости, я без упрёка, но это правда, — ответила как можно мягче Марина, обнимая мужа.

— — А на какие деньги мы жили бы? — тихо спросил Нестор, поглаживая руку Марины.

— — У нас всегда было на что жить. Я ведь всегда могу найти работу по переводам, каждый день предлагают… Да и комнату мамы я уже практически продала хорошим людям. Не пропали бы.

— — Мы же договорились, что эти деньги — на твою машину, а жить мы должны на мои, кровно заработанные.

— — Тех денег на всё хватило бы. Но что тут зря говорить. Что сделано, то сделано.

— — Действительно. Хватит терзать друг друга. А о чём, собственно, ты договорилась с этими бандитами? — спросил Нестор, повернувшись лицом к жене.

— — Нам дали неделю, чтобы вернуть долг. Вот и всё, — спокойно доложила Марина, присаживаясь на стул.

— — И как же мы с ними рассчитаемся?

— — Во-первых, мы столько никому не должны. И поэтому нужно разбираться с Шевчуками, откуда такая цифра долга?

— — Кстати, надо их срочно набрать и найти.

— — Бесполезно. С ними нет связи. Я уже третий день им звоню и даже домой ходила.

— — И что же нам теперь делать? — куда-то в пространство за окном задал вопрос Нестор, машинально перекрестившись.

— Марина перекрестилась по его примеру, взяла мужа под руку и, прильнув к его плечу, ответила:

— — Вот этот вопрос ты уже только что задал Тому, у кого есть ответ для нас, — прошептала Марина, с любовью посмотрев на мужа и поцеловав его в солёную от слёз щёку.

— — Ты про Бога? — без эмоций спросил Нестор.

— — А про кого ещё? Только Он знает, что нам всем делать. И для начала предлагаю вместе помолиться. Бери «Акафист ко Пресвятой Богородице» и пошли просить помощи у Её Сына Единородного. Куда мы без Него и заступничества Божией Матери? Только в пропасть безнадёги и отчаяния. Но нам туда не надо, — заключила Марина и повела мужа в спальню, где у них был оборудован «красный» уголок и всегда горела негасимая лампадка.

— В эту ночь они долго молились и легли спать со спокойной душой, надеясь на величайшую милость Божию.

— Ночью у Нестора родилась идея, с которой он решил не делиться с Мариной и даже с отцом Андреем. А раз эта мысль появилась после усиленных молитвенных трудов, то у Нестора не было сомнений, что она, эта мысль, от Бога и принадлежит только Ему, а теперь ещё и Нестору. Зачем кого-то тревожить? Поэтому он решил всё сделать сам, уверенный в своих силах. Нестор уже не помнил, как без благословения взял кредит, из-за которого сейчас столько проблем, и уж точно он не задумывался этим ранним утром, к каким последствиям может привести его очередная вспышка самоуверенности. Человек вообще редко признаётся в своих ошибках даже самому себе, и тем более предпочитает не вспоминать о них перед другими, даже очень близкими людьми.

17

— Утром Нестор очень удивил Марину своим бодрым настроением. Он сам приготовил завтрак, причём сделал это так вкусно, как никогда. Нет, он, конечно, мог иногда что-то съедобное сварганить, но сегодня у него получился такой омлет, как будто он его готовил уже много раз как своё фирменное блюдо. Правда, первая порция оказалось на полу, потому что перед подачей омлет нужно было перевернуть со сковородки на тарелку умелым движением опытного повара. Но у Нестора с первого раза так не получилось, и весь омлет вместе с тарелкой громко грохнулся на пол.

— — Омлет по-испански. Правда, уже напольный вариант, — громко и получилось, что в шутку, представил своё блюдо Нестор, собирая остатки завтрака в самую большую часть разбившейся тарелки.

— — Да уж, — несколько секунд с улыбкой следила за происходящим Марина, и тихонько, чтобы не мешать мужу, вышла к сыну в спальню.

— — Ничего страшного, я это съем сам — так даже будет вкуснее. Сейчас всё исправим. Попытка номер два, — пытался оправдаться Нестор, замешивая новую порцию заморского омлета и не заметив, что он остался один.

— Пока Нестор хозяйничал на кухне, Марина тихонько молилась у кроватки сына, который очень не хотел вставать и даже капризничал, что случалось с ним очень редко и, как всегда, не во время. В общем, сегодня её мужчины вели себя не адекватно — один готовил какой-то модный завтрак, а другой, что поменьше, хныкал и не хотел вставать с постели. Но Марина решила ни на кого не шуметь, а усилить свою молитву ко Пресвятой Богородице за всё своё немногочисленное семейство. И не только.

— Особенно она просила милости у Бога для тех, кто поступал с ними особенно не справедливо. Она знала лишь имена своих друзей Шевчуков, но тех, кто требовал у них деньги, она пока знать не могла. Они просто не представились, но именно для них она просила у Бога вразумления и любви ко всем людям. Шевчуки её беспокоили ничуть не меньше, а скорее всего больше, чем новые кредиторы. Марина было уверена, что их поведение — это всего лишь ошибка и всё исправится к лучшему уже в ближайшее время. Ведь многие годы они были хорошими друзьями и всегда помогали друг другу, как, например, с квартирой.

— У Шевчуков не было своей жилплощади и когда им предложили поселиться в пустующей квартире, но с условием, что они будут за ней присматривать, они без размышлений согласились. Марина повесила объявление в церкви, чтобы помочь своим друзьям, и к радости всех нашёлся добрый человек, который был готов сдать хорошую квартиру практически без оплаты. Квартира была не большой, но очень дорого обставлена, а про хозяев им сказали, что они в длительной командировке и их заранее предупредят о приезде. Речь шла о нескольких годах, поэтому радости Шевчуков не было предела.

— Правда, потом начались странные вещи. Тот человек, который заселил их, стал просить, чтобы в квартире периодически бывали его друзья, а они были явно не из среды творческой интеллигенции. Но делать было нечего, да и гости вели себя достаточно мирно, если не считать поздних визитов и ночных посиделок, после которых, правда, они даже оставляли продукты для Шевчуков.

— Вадим, глава семейства, был человеком скромным и дисциплинированным. Возможно, ему гости и не нравились, но он никогда не подавал виду, призывая к такому же терпению свою жену, утверждая, что всё это временно и скоро у них начнётся новая жизнь. Он не был требователен к своему быту, и денег практически не зарабатывал, если не считать скромной пенсии отставного майора украинской армии. Лена, его жена и лучшая подруга Марины, многое ему прощала, потому что любила его по-настоящему и верила, что когда-нибудь он себя точно реализует и найдёт хорошую работу. Хотя отставному офицеру ещё труднее было найти работу, чем выпускнику любого вуза, но он был довольно молод, хотя и не так активен, как того хотелось бы Лене. Его военной пенсии хватало только на хлеб с пряниками, а так как Лена была младше его на десять лет, то она решила сама кормить свою семью, не упрекая мужа в безденежье. Она была хорошим переводчиком сразу с трёх языков, очень любила своё дело, и работы у неё всегда хватало с головой. Вадим старался, как мог, но с работой у него ничего так и не получалось.

— И только сейчас Марина стала вспоминать, что уже довольно давно они не общались и даже не созванивались. Последний раз они виделись на дне рождения Вадима, и её поразил богатый стол, который совсем не соответствовал их уровню жизни. Лена с Вадимом, как не удивительно, выглядели очень успешными людьми. Тогда им не удалось обсудить успехи друзей, а после этого они больше не виделись. И тут вдруг они пропадают, оставив какую-то чудовищную долговую расписку.

— Это Марину и расстраивало больше всего. За «вымогателей» Марина молилась ещё более усердно, потому что как раз они могли принести особый вред её семьи. Она их не боялась, но про бандитов много видела по телевизору и не хотела оказаться у них на пути, хотя сейчас, судя по всему, как раз это и произошло. И всё-таки, где же эти Шевчуки? Куда они делись? Что с ними произошло? Господи, помоги нам всем!

— За этими молитвенными размышлениями Марина и не заметила, как её сын уже сидел на кроватке и тянул маму в коридор, откуда доносились кухонные звуки и звучный призыв Нестора к столу.

— — И всё-таки омлет по-испански с солёностями по-украински, — торжественно произнёс Нестор, расставляя тарелки на кухонном столе.

— — И как это? Расскажи нам, господин повар, — подыгрывая мужу, спросила Марина, отправляя сына в ванную мыть руки.

— — Всё очень просто, но сначала попробуйте, а потом я раскрою свои секреты! — радостно предложил Нестор.

— Посреди стола стояло блюдо, похожее на пирог, украшенное по бокам солёными огурчиками и помидорчиками, которыми особенно славилась Марина.

— Пока Нестор разливал чай и кофе, Марина успела заметить, что он выглядит уставшим и взволнованным, и только делает вид, что всё в порядке.

— — Итак, дорогие мои, испробуйте испанское утреннее блюдо, котороё любят короли и вельможи, — с некоторым пафосом предложил Нестор, раскладывая порционные кусочки в виде любимой сыном пиццы по тарелкам.

— Марину это дело немного успокоило, но одновременно стало почему-то тревожнее. Поведение Нестора напоминало ей некую степень истерики, прикрытую кухонными открытиями в виде омлета и кофе со сливками.

— — Что ты решил? — спокойно спросила Марина мужа.

— — Я всё продумал и придумал, — радостно отвечал Нестор, моя посуду, чем ещё больше уже не удивил, а напугал Марину. — К вечеру смогу доложить о результатах. Уверен, что с Божией помощью всё будет очень хорошо.

— — А что именно ты придумал, дорогой мой историк? — спросила Марина, чуть не сказав «истерик».

— — Позволь мне не отвечать до вечера. Тем более, что я вечером хочу пойти на исповедь. Кстати, там мы можем и встретиться, а потом вместе домой.

— — Хорошая мысль. Так и решим. А когда мы всё расскажем отцу Андрею?

— — Вот сегодня вечером и доложим. Надеюсь, к этому времени у нас уже всё и решится, — с надеждой, но не без тревоги в голосе сказал Нестор.

— — Как скажешь, дорогой, а мы пока пойдём с Виктором погуляем, — подмигивая своему сыну, согласилась Марина, предлагая Нестору поблагодарить Бога за вкусный завтрак.

— — Тогда я побежал, чтобы всё успеть, — после молитвы выпалил Нестор и вышел из кухни, даже забыв поцеловать жену с сыном.

— — С Богом! — тяжело вздохнула Марина, высаживая сына из-за стола.

— — Папа! — вдруг резко и громко крикнул сын, напугав Марину своим взрослым голосом.

— Через несколько секунд в дверях появился смущённый Нестор, застёгивая брюки и поправляя рубашку. Сын вдруг поднял правую руку и перекрестил отца, как часто делала это Марина, благословляя Нестора первый раз в своей жизни. Супруги молча переглянулись и радостно подмигнули друг другу, боясь спугнуть малыша. Лучше этого напутствия Нестор и ожидать не мог.

18

— Уже на улице Нестор вспомнил, что опять забыл дома мобильный телефон, но возвращаться не стал, надеясь, что и без него справится. Вообще, Нестору никогда не нравились эти мобильники, и он редко ими пользовался. А сейчас ему было совсем не до телефона, потому что он торопился как можно быстрее реализовать свой план, и мобильник здесь был совсем не нужен.

— Так успокаивал себя Нестор, приближаясь к дому Шевчуков, которым он должен был деньги, точнее самому Вадиму. Но, только их семье, а не каким-то там чужим дядям.

— «Нашлись тоже умники», — думал Нестор без злости, поднимаясь по лестнице на третий этаж. «Детективов насмотрелись, несчастные», — продолжал про себя бубнить историк, уже стоя лицом к двери квартиры Шевчуков. Нестор не хотел их осуждать и даже пытался за них молиться по дороге и просил у Бога для них вразумления, а себе терпения и мужества.

— В кармане брюк у него был записанный на листочке телефон, который они оставили при встрече, но это была вторая часть плана, совсем не обязательная, если всё решится прямо дома у Шевчуков.

— «Господи, благослови!» — с этой молитвой он остановился у дверей своих друзей, а дальше всё было как-то не реально, не по-настоящему, как будто это было совсем не с Нестором, а во сне, что ли. Дверь открыл один из тех визитёров, которые приходили к Нестору домой. Нестор попытался было отступить, но тут же был схвачен сильной рукой бандита и резким движением втащен в квартиру.

— — Что же ты, Нестор Иванович, такой непонятный. Мы же тебя предупреждали, что ничего не надо делать, а только собирать деньги, или ты их уже принёс? — грозно сказал Кирпич, закрывая за Нестором дверь.

— — А… где Шевчуки? — попытался спросить Нестор.

— — Нет их, и больше никогда не будет. Ты даже жене своей не поверил? — удивлённо спросил Семинарист, вышедший из комнаты навстречу Нестору.

— — Тебе же объяснили, что теперь ты нам должен. А ты решил в справедливость поиграть, героем захотелось стать? — беря за лацкан пиджака, начал наступление Кирпич.

— — А почему я должен вам верить? Это же не 90-е годы? Вы же не бандиты? — с надеждой защищался Нестор.

— — Мы-то не бандиты, но денежки счёт любят, — тихо произнёс Семинарист, предлагая Нестору пройти в комнату.

— — А теперь за твоё упрямство у тебя есть всего лишь два дня, чтобы вернуть деньги. Ты понял, умник? — объявил приговор Кирпич, видимо, экспромтом, потому что Семинарист от неожиданности закашлялся и строго посмотрел на напарника.

— — Три не три, Нестор Иванович, но времени у вас осталось мало, тем более, что вы проявили страшное непослушание и теперь всё зависит только от вас, уважаемый, — тихо и вполне вежливо произнёс Семинарист, усаживая Нестора на стул.

— — Если денег не будет, перепишешь квартиру на нас, да и работка твоя, ради которой ты взял денежки в долг, останется при нас, — довольный своим решением высказался Кирпич, подмигивая своему напарнику.

— — Она ещё не закончена. Книгу я не отдам, — попытался огрызнуться Нестор и сразу получил лёгкую пощёчину от Семинариста.

— — Не надо с нами спорить, а то будет хуже всей твоей семье. Ты нас понял, писатель?

— — Но где я возьму столько денег? Это несправедливо. Зачем вы так с нами?

— — За всё нужно в этой жизни платить. У нас с вами нет другого выхода, Нестор Иванович. Так уж получилось, простите, — извиняясь, ответил Семинарист.

— — Я не совсем понял, но вижу, что с вами спорить бесполезно, — с горечью сказал Нестор, вставая со стула.

— — Молодец, понятливый ты наш. В общем, не трать зря силы на сопротивление. У тебя не так много времени и не вздумай обращаться в полицию. И прояви крайнюю заботу о семье. Очень тебя прошу, не убегай, всё равно вычислим, а там уже разговор пойдёт совсем по-другому. Лады? — довольно доброжелательно закончил разговор Семинарист, легонько выталкивая Нестора за дверь.

— Нестор мотнул головой в знак согласия и вышел в коридор совсем обессиленный и расстроенный.

— — Поехали, проводим гостя, — предложил Семинарист своему напарнику, как только за Нестором закрылась дверь. — Ты пойдёшь за ним, а я подежурю у его дома, за семейкой присмотрю.

— — Это ты классно придумал, Семик, бородатенький ты наш! — поддержал идею Кирпич и быстро, без лишних разговоров, стал одеваться, чтобы не упустить из внимания Нестора.

— Семинарист проводил напарника за двери, а сам решил немного отдохнуть. Эта ситуация ему не нравилась ещё больше, чем он мог себе представить. Нестор зачем-то объявился совсем не вовремя. Сидел бы себе дома, так нет, решил поиграть в справедливость. Но, как всегда убеждал себя Семинарист, всё бывает к лучшему. Благодаря визиту Нестора Семинаристу удалось хоть на какое-то время избавиться от напарника, который везде ему мешал. И как всегда в трудные минуты жизни Семинарист достал Евангелие и решил хотя бы несколько минут уделить Слову Божиему. А там будет видно, что Бог даст.

19

— Около часа Нестор бродил по местным улицам, пытаясь взять себя в руки и начать трезво рассуждать. Первоначальный план провалился. Своими действиями он лишь сократил срок отдачи долга и насторожил бандитов своим поведением. И почему он не поверил Марине, которая уже была дома у Шевчуков? Что же делать дальше? Паника стала сковывать мышление Нестора, и он впервые в жизни испугался за жизнь своей семьи. Одно точно нужно было делать — съезжать с квартиры и прятать жену с сыном куда-нибудь подальше. Иначе Марина с ребёнком окажутся в опасности. За два дня им точно денег не собрать, а те ребята, видимо, настроены очень серьёзно. В полицию обращаться пока тоже нет смысла: ни фактов, ни доказательств прямого вымогательства. Одни разговоры, да и только. Друзей, как таковых, у Нестора с Мариной не было, значит, и обращаться в срочном порядке было не к кому. Разве что к отцу Андрею, да и то не за деньгами, а за советом. С этими мыслями Нестор и дошёл, сам того не ожидая, до церкви, где служил отец Андрей.

— Заканчивалась служба. Войдя в храм, Нестор почувствовал необычайную лёгкость на душе, как будто до этого момента ему не хватало воздуха, а тут вдруг сразу чьё-то свежее дыхание чуть не сбило его с ног. Ему не мешали выходящие из храма люди, он никого не слышал, и всё происходящее вокруг него выглядело кадрами из чёрно-белого и даже немого кино.

— Он машинально и довольно часто стал креститься, проходя храм строго по центру, как по канату, в сторону алтаря, и со стороны Нестор выглядел не совсем нормальным человеком. Растрёпанные волосы, заплаканное лицо, нервные движения — всё выдавало в нём человека явно не в себе. В церкви таких несчастных бывает не так мало, поэтому на него никто особого внимания не обратил. Но дальше всё было иначе.

— Прямо перед центральным аналоем он вдруг упал на колени и громко закричал — «Господи, помоги!».

— На это уже отреагировали все, кто ещё оставался в храме, но первым Нестора заметил и узнал отец Андрей, беседовавший тут же с одной из прихожанок в другом конце храма.

— Он попросил прощения у собеседницы и большими шагами поспешил к Нестору.

— — О, дружок, видно совсем дела плохи. Вставай — вставай, — поднимая под локоть Нестора, тихо произнёс батюшка.

— Нестор молча подчинился, но только со второго взгляда узнал батюшку.

— — Отец Андрей, слава Богу, что я вас нашёл, — еле сдерживая слёзы, прошептал Нестор.

— — Это кто ещё кого нашёл, — ответил священник, отводя Нестора в сторону, ближе к скамейке.

— Уже на скамейке Нестор начал приходить в себя, попил святой водички и вспомнил, что в первую очередь надо бы попросить благословение у батюшки.

— — Отец Андрей, благословите дурака такого! — сложив ладони по православной традиции для благословения и приклонив голову, обратился он к батюшке.

— — Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! — благословил священник Нестора и крепко пожал ему руку. — А почему дурака-то? Вроде бы вы умный мужик. Подумаешь, какие-то неприятности. Люди и не то переживали.

— — А вы откуда знаете?

— — Это сейчас не важно. Вы вот не хотели со мной встречаться, а мы всё равно встретились. Вот ведь как Господь распоряжается нами, — пытался успокоить Нестора священник, подводя к скамейке и радуясь этой неожиданной встрече.

— — Да, вы правы. Только от бессилия мне плохо. Вроде бы ни в чём не виноват, а ситуация с деньгами — хуже некуда, — уже более спокойным тоном ответил Нестор, вытирая лицо от слёз.

— — Так что всё-таки произошло? Толком-то расскажи!

— Нестор вспомнил, что до сих пор они с Мариной ничего батюшке не рассказали, а отец Андрей специально сделал вид, что ничего не знает. И тут Нестор скороговоркой стал излагать события последних дней, да так быстро, что вся история уместилась в пару минут. После некоторой паузы, которая дала возможность Нестору перевести дыхание, а батюшке подумать, отец Андрей, обняв за плечи друга, тихо произнёс:

— — Вот такие мы православные. Когда у нас всё хорошо, мы ещё умеем изредка благодарить Бога, а вот, когда у нас случается проблема, тогда наша вера в Бога куда-то улетучивается, и мы уже совсем не верим в Его заботу о нас, — с горечью прокомментировал слова Нестора отец Андрей.

— — Это точно. Простите, батюшка. Вы правы. Нечего слюни и слёзы распускать. Но что нам с Маришкой делать? — этот вопрос не был неожиданным для священника.

— — Прямо сейчас надо сказать Марине, чтобы она с малышом ехала ко мне домой. Ключ есть у соседки. А через часик и мы подъедем. У меня ещё есть одно дело в церкви, да и Вам, дорогой учёный, предлагаю подумать об исповеди прямо сейчас, если Вы, конечно, этого хотите, — предложил отец Андрей и первый встал со скамейки.

— — Да, да, конечно. Давайте позвоним Марине, и я сейчас же покаюсь. Столько всего накопилось, а здесь ещё и это. Только вы сами ей всё объясните и попросите, чтобы она мой компьютер с материалами не забыла, — сбивчиво попросил Нестор, уловив вопросительно-снисходительный взгляд священника.

— Отец Андрей вышел на улицу, чтобы перевести дыхание и подышать свежим воздухом, а заодно и подумать о том, что ему рассказал Нестор. Казалось бы, простая история с долгами, о которой он уже знал от Марины и которая может случиться с каждым, тем более в наше время. Но здесь было что-то ещё странное и не понятное, скрытое с первого раза от глаз и понимания священника. Во-первых, он был абсолютно спокоен, хотя его другу угрожает явная опасность, и это спокойствие его слегка удивляло. Так бывает при внутренней уверенности, берущейся неизвестно откуда, что всё будет хорошо. Во-вторых, он хорошо знал людей творческих профессий, которые могли любую, совсем маленькую проблему, в одно мгновение превратить в множественную проблему глобального и даже невероятного масштаба. Поэтому, уверенности, что всё настолько серьёзно и плохо с его друзьями, у отца Андрея не было. Хотя, сумма в сто тысяч долларов его смущала больше всего.

— После такого вывода отец Андрей набрал номер Марины и коротко ей всё объяснил по телефону. Попросил не волноваться и во всём положиться на него, не забывая при этом хвалить Нестора, который, по его мнению, уже нашёл выход из создавшегося положения. Главное, просил священник, чтобы они не ругались по этому поводу, никого не обвиняли и помогали друг другу с молитвой к Богу. После этого разговора отец Андрей зашёл в алтарь, надел епитрахиль, поручи и вышел в храм на исповедь к Нестору. Церковь была практически пуста. Её уже успели убрать после службы и только пару человек молились возле икон, зажигая новые свечи.

— Отец Андрей жестом руки пригласил Нестора к аналою, на котором обычно происходила исповедь во время службы.

— Много раз уже Нестор каялся в своих грехах на этом месте, но сегодня всё выглядело совсем необычно, как будто он первый раз пришёл на исповедь. Он вдруг ощутил явное присутствие Бога, который видимым образом стоял на месте отца Андрея, и именно Господь, а не батюшка, рукой подзывал его к аналою, чтобы выслушать его покаяние. И тут Нестор ощутил такую душевную боль, от которой перехватило дыхание и сковало всё его дрожащее тело. Он стал вспоминать свою жизнь, словно просматривая фильм в ускоренном режиме, останавливаясь на тех моментах, когда он действительно поступал не правильно, по-настоящему согрешал, но всё это забылось и не вспомнилось до сих пор, даже на многочисленных исповедях. В этих видимых кусочках жизни он увидел людей из далёкого прошлого, с которыми учился в школе, играл в футбол, ухаживал за девчонками и даже пил пиво во дворе своего дома. Как будто вся жизнь прошла за одну минуту.

— Наконец Нестор очнулся и увидел лицо удивлённого священника, который, казалось, его ждал уже целую вечность. Но ведь не прошло и двух минут, как Нестор оказался в прошлом и увидел себя со стороны. Он медленно подошёл к священнику и, как будто ничего не произошло, привычными движениями перекрестился, поцеловал Евангелие и Крест и начал каяться Богу в своих грехах. Лишь отец Андрей заметил, как изменилось лицо Нестора, и даже немного испугался его решительных действий, с какими он приступил к исповеди. Во время исповеди батюшка удивился ещё больше, но вида не подавал, а лишь просил у Бога прощения за грехи Нестора.

— Они и не заметили, как из-за колонны выглядывал Кирпич, пытаясь подслушать слова Нестора, который скороговоркой перечислял свои грехи. Он даже вытянул руку с включённым диктофоном в мобильнике, чтобы записать исповедь Нестора, как и весь предыдущий разговор священника с Нестором, и злился, что батюшка стоял к нему спиной, мешая качественной записи.