Бесплатный фрагмент - Секта Ушельцев. Том 3. Поражение

Третий том. Поражение

Пашков Ратислав Владимирович

1967 — не дождётесь

Основано на реальных сновидениях.

Все события и персонажи книги — плод воображения автора.

Любые совпадения высказываний, действий и тем паче фамилий с реальными людьми и, особенно, с представителями власти абсолютно случайны!

Глава 21

Каникулы (июль, 2020)

— Что у тебя с глазами? Они совсем красные. Ты плакал? 
— Нет. Я слишком пристально вглядывался в свои сказки, а там очень яркое солнце. /Кнут Гамсун/

Я давно обещал взять ребят с собой в одну из экспедиций. Но всё как-то не получалось. То у них учёба, то у меня семья. В общем, раз за разом совместное путешествие откладывалось и так прошло два сезона. И вот, наконец, пасьянс сошёлся, даты устраивали всех, и маршрут был проложен. Я никогда не пользовался всякими там навигаторами и прочими достижениями современности. Не доверю я им. Привыкнешь так вот считать, не включая мозг, калькулятором, а потом в нужный момент атрофированный мозг не сможет умножить два на два. Я всегда прокладывал маршруты на бумаге, тщательно изучая карты. А если в дороге получалось потеряться, то с удовольствием спрашивал дорогу у местных жителей. Знакомство и общение с людьми — одна из необходимых составляющих моих путешествий. И порой самая приятная составляющая. Столько забавный историй можно вспомнить, связанных с таким вот простым, на первый взгляд, вопросом: «как проехать туда-то…». В одном грузинском селе получилось погостить целых три дня после такого вот вопроса. Хозяева были настолько гостеприимны, что обидеть их и уйти было просто невозможно! А на Урале и вовсе попал на свадьбу в качестве тамады. Спросил дорогу у мужика, а он оказался отцом жениха, спешащим на свадьбу к сыну. Подвёз его на своей машине до местного ЗАГСа, а по дороге успел рассказать пару историй из своих путешествий. В общем, уговорил он меня не просто присоединиться к торжеству, а ещё и веселить народ. Язык, говорит, у тебя подвешен так, что за тамаду сойдёшь. А то наш тамада заболел и не приехал.

Но, я отвлёкся. С момента моего возвращения в 2019-й из недалёкого будущего, прошло больше года. В России всё шло своим чередом в том же направлении, что я видел в 2025—26. Ничего исправить не получалось. Мои артефакты могли многое, но не могли изменить сознание людей. Конечно, можно было бы разрушить половину Москвы, вместе со всей швалью, что засела в Кремле и далее вдоль Кутузовского и по Рублёвке. Но это не принесло бы тех плодов, о которых мечтал я и Тарх. Сознание людей с каждым часом просмотра телевизора, становилось всё менее прозрачным. Люди в массе своей жили в нищете, но одновременно верили, что власть подняла страну с колен. Людям не на что было купить самое необходимое, но они свято верили в то, что Россия переживает экономический подъём. Уничтоженные системы образования, здравоохранения и пенсионных отчислений заменялись красивыми лозунгами. И народ верил не своему пустому холодильнику и дыркам в штанах, а этим самым красивым лозунгам, летящим из сальных ртов пропагандистов от власти по всем телевизионным каналам.

Поняв тщетность попыток что-то изменить в этом круговороте лжи и глупости, я занялся своими исследованиями. Со временем меня окружили люди, поддерживающие мои увлечения или просто интересующиеся чем-то кроме телевизора и компьютерных игр. Прежде всего, это были студенты геологоразведочного института, которых я обучал стрельбе из лука. Двое второкурсников, только что сдавших сессию и таким образом перешедших на третий курс, давно планировали составить мне компанию и вот мы уже в пути. Ребята взяли с собой своих девушек, тоже студенток. Но студентов было двое, а девушек они с собой взяли троих. Сергей просто никак не мог определиться и выбрать одну из своих почитательниц — Аню или Александру. Они втроём ехали в машине Сергея. Со мной ехал другой студент — Глеб со своей Мариной. А третья машина везла ещё одного лучника Данилу и его сестру Ольгу. Данил специально взял отпуск на работе, чтобы провести его в интересной компании и в интересном месте. Он единственный из всей компании, кто знал — куда мы едем и что я задумал.

Начало путешествия не предвещало ничего экстраординарного. Как я и обещал ребятам, мы пару дней провели в Москве. Осмотрели экспозиции Дарвиновского и Палеонтологического музеев, послушали моего любимого экскурсовода Горыню в Планетарии и даже успели погулять по любимым мною с детства тропам Серебряного Бора. Там, в Серебряном Бору, сидя на корнях старых сосен у берега Бездонного озера, я и начал готовить ребят к изменению в планах.

— Как вам Москва?

— Нормально, — ответил никогда ничем не восхищающийся открыто Сергей. Всё здесь и за месяц не осмотришь, так что лучше уже двигаться дальше.

— Завтра выезжаем. Но не туда, куда я обещал вас отвезти.

— А куда? — забеспокоился Глеб. Он, пожалуй, был самым осторожным в нашей компании.

— Об этом чуть позже. Сейчас могу сказать только вот что. Поездка по маршруту Сергиев Посад — Переславль-Залесский — Ярославль — Кострома, с посещением различных исторических мест, которую я вам обещал, не состоится. Она мной и не планировалась. Могу вам по дороге рассказать о тех местах множество интересных историй для общего образования. Но ехать в те края нам сейчас незачем. Мне пришлось придумать этот маршрут, чтобы не рассказывать вам заранее об истинных планах на поездку.

— А в чём была проблема сразу рассказать? — выразил всеобщее недовольство Глеб.

— Конспирация. Понимаю, звучит странно. Но это так.

— Мы едем в запретные места?

— Не то чтобы в запретные. Места общедоступные. Более того, первая наша цель вполне себе туристическое место. Мы встретим на пути не одну туристическую группу, я думаю. Однако, это место интересно не только мне. Там скрыто нечто, что хотят найти многие. И в том числе представители Тьмы. А как мы знаем, Тьма сейчас имеет всё — власть, инфраструктуру, средства связи и массовой информации. Поэтому, я не стал раскрывать карты сразу. Любой из вас просто мог начать гуглить те названия, что я мог произнести. И мигом на нашей экспедиции сконцентрировалось бы внимание ненужных нам наблюдателей. А узнав, что за всей этой экспедицией стоит белый шаман, нам бы обязательно помешали не только осуществить то, что я задумал, но и вовсе добраться до места.

— Интрига. Я уже под впечатлением и готов в путь! — глаза Сергея заблестели. Звонить родичам тоже нельзя?

— Можно. Но только из населённых пунктов, благо у нас их будет много по дороге. И на звонки отвечать только с моего согласия, поэтому телефоны придётся сдать на хранение вот этой коробочке.

Я подготовил вполне вместительную коробку с перегородками и мягкой тканью внутри, чтобы ребята не переживали за свои смартфоны. Сам я пользовался простой кнопочной «Нокией», а у ребят были дорогостоящие аппараты. Коробка провисела в воздухе почти минуту пока в неё не стали собираться смартфоны. Нехотя, но все сдали свои гаджеты на хранение, а я ещё раз пояснил:

— Телефоны будут на виду. Просто я не хочу неожиданностей на нашем и без того опасном пути. Поверьте, и без дополнительных хлопот, проблем на всех хватит. С лихвой.

— Так куда мы едем? — проявил нетерпение Глеб. Оставшись без телефона он чувствовал себя обделённым и требовал сатисфакции.

— В Карелию.

— И всё? И что там опасного или загадочного?

— Есть там пара мест, куда Тьма, используя административные ресурсы, старается не пускать таких как я. Так что наше путешествие будет опасным не только по причине странности самого места, но и в связи с возможным противостоянием мировой банковской системы и её прислужниками.

— А чем опасно само место?

— Там время остановилось. Ну, почти остановилось. И нам нужно не просто в этом удостовериться, но и провести несколько научных шаманских экспериментов.

— Так научных или шаманских? — подколол Сергей. Это было в наших с ним отношениях обязательным.

— Глубоко научных шаманских экспериментов, — подчеркнул я.

— А что значит «остановилось время»? — спросила Александра. Она редко чему-то удивлялась, несмотря на младость лет. Но здесь в кои-то веки задала вопрос.

— Время там идёт иначе, относительно остальной планеты. Например, попав внутрь этой временной подушки, как я её называю, вы не будете стареть, даже пробыв там сто лет. Подтверждение тому — редкие деревья в тех краях. Им не одна сотня лет, а размерами они как свежие посадки-одногодки.

— То есть те, кто останется за пределами этого места умрут от старости, а те, кто будет внутри выйдут через сто лет молодыми и здоровыми?

— Нет. Не так всё просто. Время там течёт относительно нас самих иначе, но во внешнем круге за сто лет внутри пройдёт всего несколько часов. Может полдня или чуть больше. Не замерял точно. Но примерно так. То есть вы проживёте внутри событий на сто лет, но, выйдя наружу, узнаете, что на самом деле для всех остальных прошло менее суток. И по возрасту все будут одинаковы — постарев на одни и те же 12—15 часов как находясь снаружи, так и побывав внутри.

— Интересно. А как всё это объясняется?

— Наукой — никак. Наука такие вещи отрицает в принципе. И не исследует такие места и подобные гипотезы, как антинаучные.

— А тобой?

— А вот я на этот вопрос и ищу ответ. Предположение у меня есть, но я должен найти доказательства.

— А те, кого ты называешь Тьмой, ищут то же самое?

— Именно так. Но они не смогут найти самостоятельно. И прекрасно знают об этом. Поэтому они либо помешают мне искать, либо попытаются отнять то, что мы найдём.

— Почему они сами не смогут найти? У них же вся власть и любые ресурсы.

— То, что мы ищем, за пределами человеческой власти. Это артефакт. Он древнее самой нашей планеты. И он имеет собственный разум, если так можно назвать мудрость миллиардов цивилизаций, собранную в одном месте. Он откроется только Светлому и то не каждому. А представитель Тьмы может смотреть на него в упор и не увидеть.

— Похоже на сказку. Или фантастический фильм, — подала голос Марина.

— Большинство сказок имеют реальную предысторию. А фантастические фильмы снимают чаще всего люди ищущие ответы на интересные вопросы.

— Так что, назовёшь то место, куда мы едем? Или мы зря сдали телефоны? Всё равно пока никаких названий не произнёс, — Глеб всё ещё был недоволен отсутствием привычной тяжести телефона в ладони.

— Это место называется Смерть-гора. На картах гора называется Воттоваара. На её вершине время течёт иначе, впрочем, об этом я уже сказал всё, что знал. Кроме всего прочего там интересные пейзажи, красивые валуны и загадочные каменные скульптуры. Туристов там немало, но они не замечают никаких временных катаклизмов, а просто гуляют, наслаждаются видами и проводят фотосессии. Мы тоже будем вести себя как обычные туристы, но только в светлое время суток. А после заката начнём делать то, ради чего приедем туда.

— Расскажешь?

— Не сейчас. У нас будет два дня в пути и сутки в Петрозаводске. Подготовимся и заодно всё расскажу. А пока позвоните своим, расскажите как у вас всё хорошо и нужно выспаться. А я ещё хотел к матушке заехать на чай.

— Два дня в пути? Почему так долго? Разве так далеко?

— Нет, не далеко. Но мы не будем торопиться. По дороге всегда много интересного, зачем лишать себя удовольствия побывать в интересных местах, если всё равно проезжаем мимо?

— Тоже верно.

— Мы остановимся на ночлег в одном хорошем месте на берегу реки Волхов. До этого побываем в старинном монастыре на Валдае, искупаемся в одноимённом озере. Через пару часов при желании повторим водные процедуры в Ильмень-озере. Утром следующего дня побродим по историческому центру Великого Новгорода и далее прямиком в Петрозаводск.

— Поехали уже спать, раньше ляжем — раньше встанем. Хочется уже в путь!

Ночью ребята спали как убитые. Во сне они, наверняка, уже открыли все тайны Вселенной. А я не смог заснуть. Впервые я тащил за собой совершенно беззащитных ребят. Путешествуя в одиночку, я выходил из разных ситуаций целым и невредимым. Сила Предков, к которой я обращался за помощью в самые сложные моменты, помогала и словом и делом. Но смогу ли я защитить ребят? Хватит ли моих сил и внимания на всех? Они ведь даже не представляют, с чем мы можем столкнуться на пути в Воттоваару. Обыватели считают самым страшным в этом мире проблемы с коллекторами, полицией или охранниками супермаркетов. А о таких смертоносных явлениях как выстрел из снайперской винтовки разрывным патроном в голову или выжигание всего живого лазером из космоса в радиусе километра, знают только по художественным фильмам-боевикам. Что уж там говорить о Рыцарях Тьмы, с которыми я уже дважды встречался после окончания обучения в Храме. Это были серьёзные противники, призванные истреблять всех, кто мешает Тьме установить полное господство на Земле. И, как ни странно, несмотря на свою тёмную сторону, настоящие Рыцари. Именно так — с большой буквы. Первый встретился мне в Новороссийске, когда спустя всего пару месяцев после своего возвращения, я пытался снова попасть в Храм. Неудачно, к слову. Но об этом расскажу как-нибудь потом. Так вот, на рассвете, встречая Солнце у моря, я увидел его. Под два метра ростом и с красивым древним палашом. Весь в чёрном и в шлеме как у мотоциклиста, он дал мне время сходить в дом за оружием и терпеливо ждал. Поединок был долгим. Тёмный был сильным бойцом, но, как и все тёмные, больше работал колющими, несмотря на громоздкость своего оружия. В Храме нас готовили именно к такой тактике Тёмных рыцарей, и я не без труда, но вполне уверенно сопротивлялся. Удивил же меня такой вот поворот. За поединком наблюдал и, кажется, даже снимал на видео, второй тёмный. Я ждал, что он вот-вот вступит в бой и поможет своему собрату. Однако он так и не вмешался. Когда всё было кончено, он закончил съёмку, убрал камеру и, одарив меня неглубоким поклоном головы, спокойно удалился. Мне хотелось многое узнать у Тарха о дуэльном кодексе Тёмных, но встретиться так и не удалось. Я долго бродил по знакомому, казалось бы, лесу. Но в конец заблудившись, вновь вышел к Мысхако. Храм я так и не нашёл, хотя, казалось бы, мог найти дорогу с закрытыми глазами. Значит, сейчас меня там не ждут, — сделал я вывод и больше не пытался. Ждать появления других Тёмных тоже не было желания, и я быстро вернулся к семье.

Вторая встреча была более прозаична. И место — лес около моего дома. И сам поединок — мой точный выстрел из лука. Нет, я не был вероломным убийцей. Тёмный сам вынул меч и показав на мой лук дал добро на такой поединок. Видимо, надеялся на свою скорость или на мою неготовность к битве. Зря. Стреляю я давно и бил разного зверя и птицу. Не думаю, что он был быстрее убегающего зайца или более ловким, чем рысь. Но уважением к Тёмным Рыцарям я проникся. Они точно знали, где я живу. И они имели цель убить меня. Но не поступали вероломно, а искали поединка чести. По результатам поединков, я оценивал исход будущих сражений как пятьдесят на пятьдесят. Пока мне везло. Но так не могло продолжаться вечно. Мои пятьдесят процентов снижались, благодаря количеству врагов. А сколько их будет, я не знал. Возможно, мы встретим этих ребят в чёрном там, на Воттовааре. Хотя, не удивлюсь, если там будут менее щепетильные в вопросах чести убийцы. Всё-таки ищем мы не золотую безделушку, а древнейший артефакт Вселенной, способный управлять Мирозданием. Эдакий заменитель Бога в удобной упаковке. И интерес Тьмы к этому артефакту невозможно переоценить. Думаю, это единственная причина того, что сама планета не была уничтожена Тёмными раньше, а с таким трудом на протяжении многих веков нынешней цивилизации, завоёвана относительно мирным путём. Путём лжи и подмены понятий. Гуманно? Наверное, для планеты в целом — да. Но не гуманизм двигал Тьмой, а собственный интерес. Корысть. Впрочем, как всегда.

Будильник сообщил, что я так и не заснул. Надо было поднимать студентов. Данил с сестрой ещё вчера после планетария от нас откололись и должны были присоединиться на трассе в определённом заранее месте. Жена меня ругала за то, что не беру с собой в поездку никого из сыновей, оставляя её на съедение пяти троглодитам. Но я и за студентов переживал так, что забыл, что такое сон, а были бы со мной дети, наверное, развернулся бы в сторону Ярославля. Не гулять едем. Но жене разве объяснишь это? У неё на всё один ответ — детей не берёшь, значит что-то не чисто! Значит, по бабам собрался. Ох, уж эти женщины.

— Ребята, подъём. Пять минут на умывание и выскакиваем на улицу. Позавтракаем по дороге.

На удивление, никто из студентов и студенток не роптал и не канючил. Быстро собравшись, не за пять минут, но всё же быстро, они вывалились из арендованной на пару ночей у моего друга двушки и расселись по местам в машинах. Позавтракали, находясь уже в тверской области. В посёлке Эммаусс у меня было на примете любимое кафе. Здесь теперь проводится «Нашествие» и я в первый же сезон, как фестиваль перебрался сюда, нашёл для себя место, где недурно кормят. Во время завтрака позвонил Данил. Они с сестрой не приедут. Ольга, узнав от него, о том, куда мы на самом деле направляемся, закатила истерику, и они развернулись в сторону дома. Данил долго извинялся, за то, что подвёл меня. Но на самом деле я только облегчённо вздохнул. На двух человек ответственности меньше. Вот бы ещё и студенты убежали, невольно подумал я. Но те были полны решимости отправится в дальнейший путь. А вкусный лагман, взятый в кафе всеми по моему совету, лишь убедил их в успешности нашей экспедиции.

Новой платной трассой М-11 мы решили не пользоваться, а поехали привычной дорогой через все населённые пункты. Да, дольше. Но я не люблю все эти новомодные способы выкачивать деньги из населения, и мои копейки они не получат. Уже давно, с 2007-года, государство Россия, в котором мы живём, перестало заботиться о населении, а напротив, всеми силами пыталось загнать весь народ в долги и кредиты. Обирать население стало единственной заботой депутатов, издающих законы и чиновников, следящих за тем, чтобы грабительские законы работали на местах. Поэтому я давно вышел за пределы этой пищевой цепочки. Не платил налоги, работая нелегально. Старался минимально пополнять кассы магазинов, охотясь с луком и выращивая в собственном саду всё необходимое. Конечно, совсем выйти из социума не представлялось возможным, но максимально удалиться от эпицентра сбора налогов у меня получалось.

Быстро проскочив Тверь, Торжок и Вышний Волочёк, мы заехали в Иверский монастырь на Валдае. Там отобедали с монахами, чем их Бог послал. После, осмотрев весь остров снаружи монастыря и сам монастырь изнутри, отправились дальше. В Валдайском Иверском монастыре, как и во многих подобных местах, у меня были добрые знакомые. Да, я считаю все религии — злом. И тех, кто проповедует религии людям — служителями зла. Но монахов, живущих по своей Совести и по монашеской Чести это не касается. Это действительно люди божьи. Со своими тараканами, конечно, но кто без них? Однако, люди они порядочные в массе своей. Разве что за исключением настоятелей, наживающихся на их Совести и Чести. Но это сейчас везде. Само государство есть рабовладельческий строй, где весь народ — рабы, а правящая верхушка их хозяева. Это верно для любого, даже самого гуманного государства, где народ не бедствует, включая Катар и Саудовскую Аравию и Швейцарию с Израилем. Всё ради шекелей, как правдиво сказал один подвыпивший раввин. А религии и государства во главе этого списка корыстных интересов.

Побродив по вечернему Великому Новгороду, мы решили утром вернуться для осмотра местного Кремля и прилегающих красот в светлое время суток, а ночевать поехали в Юрьевский монастырь. Так-то он носит название Перынский скит, но по близлежащей деревне его именуют Юрьевым. Прижилось и не отнимешь теперь. Находящийся на красивом месте впадения реки Волхов в Ильмень-озеро, монастырь поражает красотой в любое время суток. А специальная ночная подсветка вокруг монастыря, даже делает его красивее ночью, чем днём. Хотя и днём он тоже хорош. Я люблю такие места. Опять подчеркну. Я против религий и тех, кто их распространяет. Но не против людей, Душа которых попала на удочку сектантов. Они, люди, не виноваты в том, что имеют Душу. И что Душа их ищет применения себе в реальной жизни. Как телу нужна зарядка, как мозгам нужна тренировка, так и Душа наша желает быть сильнее и работоспособнее. А для этого ей тоже нужны упражнения. И тут-то и подсуетились религиозные деятели. Чувствуешь в груди волнение? Это — Душа. Хочешь даровать ей вечную жизнь? Иди в церковь и пой «Отче наш…» Так и становятся люди религиозными. Но вопросы вечности Души не в компетенции религиозных сект. Это просто бизнес на Душах людей. Противный моему сердцу бизнес нечистоплотных душой людей. Именно так — с маленькой буквы на этот раз. Ибо Душа душе рознь!

Сами же церкви и монастыри — места сильные! Понятие «намоленное место» никто для них не отменял. Несут люди сюда свои переживания — горе и радость, боль и счастье. И обращаясь к небесам, поют молитвы с чистыми сердцами. Так наполняется церковь великой силой, огромной энергией. И такие люди как я могут успешно подзарядиться в этом энергетическом столбе. Уметь поглощать энергию и использовать её в своих интересах — азы шаманства. Это не вампиризм, хотя немного попахивает. Это чистой воды перерождение энергии из неконтролируемой в направленную.

В монастыре я уже ночевал как-то. И с удовольствием встретил знакомых монахов, с которыми успел однажды побеседовать на сон грядущий о Богах и небесных светилах. Ребята-монахи были относительно молодые и мало что видавшие в жизни. Мои рассказы о далёких странах и различных культах их повеселили. Так что и они меня рады были видеть. Девчонкам отвели отдельные покои у входа, монастырь-то мужской. А нас троих провели в трапезную, а оттуда в монашеские покои. Ночевали мы со всеми удобствами, в отличие от девчонок. Те утром пожаловались на твёрдые скамейки, на которые им постелили какие-то грязные одеяла. Вот ещё один плюс быть мужчиной — везде тебе рады, и в мужском монастыре и в женском.

Вернувшись в ещё заспанный Новгород и побродив по полупустому центру с фотоаппаратами, мы двинулись дальше строго на север. Завтракать не стали. Поели уже в Старой Ладоге в придорожном кафе. Такой получился полу-обед или полу-завтрак. Или и то и другое в одном флаконе. По крайней мере, я съел достаточное количество пищи, чтобы разделить на два приёма. Немного проехав и остановившись на побережье Ладожского озера, мы отдали дань здешним красотам и с трудом уговорили себя оторвать взгляды от бесконечных, почти морских просторов Ладожского озера. В столицу Карелии прибыли, когда обедать было уже поздно, а ужинать ещё рано. Хоромы в виде номеров гостиницы «Фрегат» у прибрежного парка — красивейшего места города, были забронированы заранее и ожидали нас во всей красе. Весь вечер мы просто отдыхали, лишь перед сном найдя в себе силы для небольшой прогулки по берегу Онежского озера. Зашли на причал, побродили по аллее Современного искусства и вернулись в гостиницу. На осмотр достопримечательностей Петрозаводска у нас был весь завтрашний день. Приехать к горе мы планировали поздно вечером, а на машине дорога от гостиницы до места нашей стоянки у подножия горы, занимала менее пяти часов.

Осмотреть Петрозаводск толком нам не удалось, так как женская половина нашей группы уговорила мужскую отправится на катере осматривать чудеса деревянного зодчества в Кижи. Я бывал там ранее и был неприятно удивлён переменам. Меньше зодчества, больше торговли. Впрочем, опять-таки, как везде. Из-за внеплановой экскурсии, мы вернулись в гостиницу позже времени, запланированного ранее, но где женщины — там беспорядок. Быстро собравшись и сдав номера, помчались по трассе в сторону древнего вулкана Гирвас. На запланированный осмотр потухшего вулкана времени уже не было, но близость конечной точки не оставила сожаления на этот счёт. Все мысли были уже там — на горе Воттоваара.

Мало того, что мы выехали из Петрозаводска позже намеченного срока. Так мы ещё и ехали неприлично долго. Я привык путешествовать один. И останавливался только тогда, когда была сильная необходимость, либо что-то примечательное и требующее остановки для осмотра. Но теперь нас было шестеро. И каждый со своими хотелками и мочевыми пузырями. Плюс дорога после Гирваса была ужасной. Мой джип с ней справлялся, а вот Серёгина «Приора» — не очень. В итоге на место мы приехали когда совсем стемнело. Поставили палатки и провели ночь в обсуждении дальнейших действий. Первый день, как и полагается, отводился на разведку. В нашу задачу входило показать себя заурядными туристами. Много ходить и фотографироваться. Знакомится с другими туристическими группами и расспрашивать их о возможной охране территории заповедника и интересных слухах этого сезона. День выдался солнечным и в итоге мы имели кучу красивых фотографий, пару весёлых историй и никаких данных о чём-либо запретном или охраняемом. Мы попрощались с группой петрозаводских туристов, вставших рядом с нашими палатками утром, и объехали гору слева. Новый палаточный лагерь был разбит на озере Валлас. Это было сделано и для конспирации и для чистоты первого эксперимента. Нужно было быть уверенным, что магия горы не действует на группу №1, остающуюся в лагере. Сложнее всего было разделись студентов на группы. Мне думалось, что все захотят провести на горе как можно больше времени. Однако, мои опасения в том, что остаться в лагере никто не захочет, были напрасными. Глеб, а с ним Марина и Аня, с радостью согласились пожить пару дней на озере, изображая рыбаков-любителей. Телефоны я ребятам вернул ещё в Петрозаводске. Они прониклись моими рассказами о возможной опасности и пообещали не делать лишних движений в интернете.

Объяснив остающимся в лагере их задачу, связанную с замерами времени и запретив им приближаться к горе, мы втроём направились на вершину. До неё ещё нужно было дойти, так как мы довольно-таки прилично отъехали. Но это было самое приятное во всем походе. По крайней мере, для меня, привыкшего к долгим пешим переходам по любой неровной поверхности. Суть первого эксперимента сводилась к смене дня и ночи там и здесь. Нужно было найти границу территории, управляемой артефактом, чтобы после найти центр, а значит его возможное местонахождение.

— А как это будет выглядеть? Внутри, к примеру, ночь, а снаружи границы день? Как такое возможно?

— А как ты выходишь из тёмной комнаты в светлую? Вот так и тут.

— Но комната — это понятно, там лампочка. Её можно включить, а можно выключить. А здесь солнце. Оно одно. Как оно может внутри светить в одном режиме, а снаружи иначе?

— А вот мы и посмотрим. Самому интересно. Я там внутри не жил пока ещё.

Вопросов пока действительно было больше чем ответов. Собственно, иначе я бы сюда и не поехал. Вопросы ведут нас искать ответы, а если всё знаешь, то нечего искать. Поэтому люди интересующиеся лезут в горы, спускаются в пещеры, ныряют на дно океана. А те, кому лишние вопросы не нужны, лежат пузом вверх на песчаниках Турции или Египта. Или на даче попой к верху пропалывают грядки.

По дороге Сергей с Сашей изрядно волновались. Разговоры были соответствующие.

— А если там, внутри этой аномальной зоны, забеременеть и родить, а потом выйти, то что? — спросила Александра.

— А что, есть такой план, — не мог не подколоть я. Думаю, что внутри не только ты не стареешь, но и плод будет развиваться соответственным образом. Будешь ходить беременной тысячу лет, не меньше. Я же сказал, что время относительно внешнего мира течёт строго соответственно.

— Тогда какой в этом смысл? Как можно это использовать с пользой?

— Легко. Я бы, например, перевёз бы сюда всю александрийскую библиотеку и наслаждался бы чтением пару сотен лет. Вышел бы через сутки к нашим лентяям, оставшимся у озера, образованным человеком.

— Да тебе вроде и так образования хватает.

— Нет предела совершенству. В обычной жизни на много книг времени не хватит, хоть читай не отрываясь. А тут как раз то место, где эта проблема легко решаема.

— Да, вариант. Какие ещё варианты?

— Самый главный козырь — именно саморазвитие вне времени. Чтение — один из вариантов. Думаю, что кто-то использует это место для проведения опытов, в том числе над людьми.

— И кто это?

— Узнаем. Может быть.

— Главное не стать подопытными у этих экспериментаторов.

— Верно. А ещё лучше самим контролировать весь этот процесс и исключить использование артефакта во враждебной человеку сфере. Но для этого нужно сделать то, что не удаётся никому вот уже несколько тысячелетий. Нужно найти сам артефакт.

— У нас есть план?

— Вкратце я его описал — найти эпицентр силы и искать там. Но по факту будет импровизировать. Если бы всё было так легко, то артефакт менял бы владельца каждые пять минут. Уверен, что мы встретимся и с охраной и с группами поиска. Такие места на произвол судьбы не оставляют. Слишком большая сила спрятана на этой горе.

Тем временем мы уже поднимались на невысокую, но самую таинственную гору этой планеты. Пейзажи вокруг радовали глаз и объективы фотоаппаратов. То огромный валун, стоящий на маленьком камушке, как будто он не весит ничего. То необитаемое никем озеро с прекрасной чистой водой, которую так хочется, но так страшно пить. Одно дело, когда видишь аномальное место, и совсем другое, когда часть анормальности будет плескаться внутри тебя. Кто знает, чем это грозит? Однако, запасов воды нам и на суки не хватит, так что придётся попробовать.

Пока нам никто не встречался, хотя мы уже шли по пологой вершине горы. Не мудрено. С этой стороны никто не ходит, все туристические тропы идут с юга и юго-востока горы, а мы зашли с запада.

— Хорошо, что здесь хотя бы приграничных территорий нет по близости, — вспомнил я свои приключения в Сванетии. Одной проблемой меньше. Давайте разделимся. Вы оставайтесь здесь и ждите меня. Я проведу какое-то время ближе к центру горы и вернусь.

— Зачем это? — насторожился Сергей.

— Небольшой эксперимент. Засекайте время. Чем хороши наши часы и компьютеры, так это тем, что пространственное время на них не действует. Таким образом, если время в разных частях горы течёт по разному, то мы этого не почувствуем, а вот часы точно будут знать, сколько времени прошло в чистом виде.

— Кстати да, часы-то не обманешь! Они-то идут не останавливаясь!

— Именно так. Сидите здесь, никуда не уходите, чтобы я вас не искал. И не переживайте, если меня не будет долго. Вполне вероятно такое, что ближе к центру время тормозится ещё сильнее, чем с краёв. Вода вон в той луже, если закончится, консервы у Сергея в рюкзаке. Не пропадёте. Если припасы закончатся, а меня всё ещё не будет, то не терпите голод, выходите наружу, к озеру.

— Так если у нас припасы закончатся, то у Глеба с девчонками и подавно.

— Наоборот, у них-то как раз пройдёт всего час, не больше. Так что даже соскучиться по нам не успеют.

— А, точно. Туплю.

— Если будут проблемы — звоните. Надеюсь, телефон здесь работает.

— Сейчас проверим, — Сергей набрал мой номер.

Телефон зазвонил и я сбросил.

— Работает. Так что на связи. Только по пустякам не отвлекайте. Кто знает, чем я буду занят.

— В смысле? Ты не знаешь, что будешь делать?

— Я планирую одно, но обычно получаются всякие накладки. Место, знаешь ли, не простое. И люди здесь могут встретиться не простые. Да и ситуации могут сложиться разные. Чтобы не было скучно, попробуйте считать время и проверить, соответствует ли ход часов тому, что насчитаете. И записывайте каждый час, проведённый здесь в виде чёрточки на бумаге. Вот вам блокнот.

— Мы бы и так не скучали, нужно костёр сделать, еды наготовить, воды набрать. Ночлег подготовить. Думаю, ты не скоро вернёшься?

— Сильно не расслабляйтесь, вернусь неожиданно! — отшутился я.

К центру горы я шёл вполне уверенно. Нет, я не использовал компас или другие навигационные приборы. Просто чувствовал — как неизвестная мне сила становилась всё более мощной и сам воздух, казалось, наполнялся тяжестью. Тело становилось тяжелее по ощущениям, складывалось впечатление, что на голову давит два атмосферных давления, вместо одного. С каждым шагом впечатление усиливалось. Природа сопротивлялась моему погружению в тайну планеты. Или не природа. Но сопротивление ощущалось всеми клетками тела.

Силы угасали с космической скоростью. Невидимая преграда не желала пускать меня к центру горы. Ноги наливались свинцом, каждый шаг давался с трудом. И без того больное сердце буквально вырывалось из груди, периодически выдавливая рёбра грудной клетки в том месте, где оно было спрятано. Боль жуткая. Когда сводит ноги ещё можно терпеть, бывало плавать в ледяной воде и выживать. А вот когда сводит сердечную мышцу — не до веселья. Я останавливался и с силой вдавливал рёбра назад. Помогало, но не сразу. Боль уже не проходила, но надо было идти. Я понимал, что преграды должны были быть, но ожидал иных препятствий. Снаружи, а не изнутри. Голова соображала с трудом. Скорее я выполнял заранее подготовленную программу, чем думал о том, куда иду. Эдакий робот, которого проще уничтожить, чем свернуть с запрограммированного пути.

Последние метры преодолел ползком. Тут не время остановилось, а ноги. Почему метры «последние»? Да потому что силы кончились около узкой расщелины в огромнейшем каменном плато, по которому я полз вот уже несколько часов. И усталость исчезла, как не было сразу же, как только я свесил голову внутрь расщелины. На смену боли и усталости пришла полная расслабленность и невесомость тела. Голова начала соображать, но не хотела этого. Тело снова было полно сил, но не хотело двигаться. Душа рвалась вниз. Без каких-либо «но». Душа всегда права. Она не думает, она чувствует и никогда не ошибается.

И я полетел вниз…

Глава 22

Семейные ценности (август, 2020)

Может быть, это и есть настоящая жизнь — вечное ощущение новизны, неизвестности, поиска нужных ходов, постоянного развития себя и всего, что тебя окружает. Хорошая жизнь, наверное, должна быть именно такой — полной неизвестности.
(Ратислав Пашков «Неизвестный космонавт»)

Экспедиция по волшебным местам Карелии закончилась совсем не так, как я ожидал. То есть, у меня было много предполагаемых вариантов развития событий, но не сработал ни один из них. Всё, что произошло в той узкой, но очень глубокой расщелине навсегда останется внутри меня. Под страхом смертной казни никогда не скажу ни слова о том, что там случилось. Хоть пушку ставь у виска. Лучше сразу стреляйте. Тогда, чудесным образом вернувшись на поверхность каменного плато, я сразу же вернулся к тому месту, где оставил Сергея и Александру. Мы молча пошли в сторону палаточного лагеря у озера, который так и не успели толком разбить Глеб с девчонками. У них прошло меньше получаса, хотя мои часы внутри каменной пещеры отсчитали больше недели, а Сергей с Сашей утверждали, что по их часам на смартфонах прошли ровно сутки. Но никаких изменений в плане захода солнца или хотя бы смещения его местонахождения на небосводе, ни ими, ни мной замечено не было. То есть часы время отсчитывали, а мироздание вокруг нас замерло. И, очевидно, что чем ближе находится к источнику аномалии, тем медленнее становилась Вселенная относительно твоего времени. Этот временной парадокс мы обсуждали всю дорогу. Да и позже не раз возвращались к этой теме. Про всё остальное я ни слова ребятам так и не сказал до сих пор. Их увиденное не касалось.

По дороге в Петрозаводск ребята пытались что-то выведать, но я не склонен был даже отшучиваться. В итоге, решив, что результатов путешествия, кроме наблюдения за временем нет, студенты отвлеклись на окружающие нас красоты. На обратном пути в Петрозаводск, мы заехали посмотреть на место, где когда-то был один из древнейших вулканов на этой планете. Ничего особенного не увидели, да и не почувствовали. Хотя обычно такие энергетические точки давили своей силой. Видимо, за древностью лет, место утратило силу. Или туристы, посещающие Гирвас как местную достопримечательность, растащили всю силу по кусочкам. Да, человек своей энергией может сделать место сильным, а может наоборот -= забрать последнюю энергию. Это зависит от заряженности, как самого места, так и посетителей. И, если в церквях народ настраивается на отдачу или как минимум на обмен энергией, то сюда явно ездили подзаряжаться. Парк вокруг понравился больше. Его, наверное, сделали специально для того, чтобы путешественники вроде нас не испытывали чувства разочарования от встречи с потухшим вулканом, от которого не осталось и следа.

Вернувшись в город и заночевав в уже обжитых нами номерах «Фрегата», на следующее утро мы отправились в деревню Шуньга. Там нас ожидали штольни по добыче шунгита. Мало кто знает, но эти «месторождения» шунгита не что иное, как остатки осколков спутника Земли — Фатты. Собственно из этого камня Фатта и состояла на 85%. Серый шунгит с меньшим процентом углерода внутри планеты, а блестящий чёрный высокоуглеродистый шунгит на поверхности. Студентам геологам такая экскурсия была по Душе. Ведь в геологи идут по зову сердца, а не воровать как в полицейские или в депутаты. То место, где шунгит добывается промышленным образом, нас разочаровало. Ничего, кроме въедливой пыли, пачкающей всё к чему она прикоснётся, гораздо хуже угля, там мы не нашли. Но добрые местные жители, после короткого знакомства, показали заброшенные и закрытые от туристов решёткой штольни, в которые мы, конечно же, проникли. Не зря ведь ехали в такую даль. Набрали шунгита и для исследований и для сувениров знакомым. Один красивый образец я взял, чтобы подарить нашему институту в минералогический музей. У меня этого шунгита дома и так навалом, правда, из другой штольни, но тоже карельской. На нашу планету упало два осколка Фатты. Большой осколок упал в то место, где теперь мы находимся. А маленький, в один из районов нынешнего Казахстана. Собственно нигде больше шунгита быть не может. Этот камень на Земле не растёт. Да, я не оговорился. Вопреки расхожему мнению о том, что камни — неодушевлённые предметы, не живые, они тоже рождаются, растут, достигают своего расцвета и потом медленно умирают. Но происходит это тысячелетиями, так что человек за свою короткую жизнь не видит никаких изменений в камнях. Поэтому считает камни просто материей без какого-либо развития. Но человек во многих вещах заблуждается, я уже настолько к этому привык, что даже не пытаюсь объяснять те моменты заблуждений, которые мне известны.

В общем, ничего особо интересного в дальнейшей поездке для меня не было. Голова была забита полученной в подземелье Воттоваары информацией. Но и та была слишком поверхностна и хаотична. Хотелось «додумать» всё то, что там произошло, но внутренних сил на это явно не хватало. Поэтому всю оставшуюся часть поездки по Карелии я выглядел уставшим и отрешённым. Домой мы вернулись через несколько дней, успев побывать на Валааме, заехать к уже знакомым монахам на Валдай и посетив ещё пару интересных, с туристической точки зрения, мест по дороге. Вернулись целыми и невредимыми, что уже можно было назвать хорошим результатом экспедиции. Карты памяти на фотоаппаратах и смартфонах были забиты красивыми фотографиями. Впечатлений от увиденных красот и интересных мест хватило всем. Так что, разочарованных поездкой среди нас не было.

Дома, получив привычный нагоняй за то, что жена устала с детьми за время «моих гулянок», я на время был посажен под домашний арест. Дети, быт, тренировки. В общем, привычная жизнь женатого мужчины, работающего тренером. За время этого ареста, я много думал том, что было мне открыто внутри пещеры. Даже придумал название этому явлению — теория возможностей. Теория относительности — есть, теория вероятности — тоже есть, а вот с теорией возможностей вышел промах. А она-то и всё склоняется к тому, что она-то и есть единственно верная теория в этом мире. Кто бы мог подумать! Эх, язык прямо чешется, а открывать тайну нельзя. Хотя, саму тайну ещё только предстояло разгадать. Пока я владел лишь информацией. Довольно интересной, но неуправляемой. Избавиться от этого знания не получится. Значит придётся искать ответы. Впрочем, как всегда. Но, спи спокойно, человечество. Я найду в себе силы не шокировать тебя правдой ни сейчас, ни после того, как разгадаю секрет Воттоваары.

Жажда приключений и близость огромной тайны звали в путь. Нужно было срочно вырваться куда-нибудь, чтобы начать искать ответы. С чего начать я не даже не представлял. В таких случаях, обычно, я отправлялся в одно из мест силы, чтобы там медитировать и получить совет от Мироздания. Но, о том, чтобы поехать куда-то без семьи, не могло идти и речи. Поэтому, в качестве компенсации за долгое отсутствие в Карелии и дабы не провести всё оставшееся лето дома, я решил прокатиться со всей семьёй в Крым. Благо он наш. Совместить, так сказать, приятное с ещё более приятным. В Крыму находится немало интересующих меня мест, которые стоит прочувствовать лично, как и всё необыкновенное, что есть на этой планете. Но меня интересовал не Крым, а место по дороге. Первой и главной лично для меня точкой нашего маршрута была выбрана станица Шапсуга. Располагается она не очень удобно относительно трассы М-4. Придётся делать крюк. Но оно того стоит. В Шапсуге есть на что посмотреть. Именно там находится первый из сооружённых воинам князя Яр Буса дольмен. А первый значит самый древний. Учитывая, что я в своё время объехал и обошёл почти все сохранившиеся до нашего времени дольмены, я просто не мог не заехать в Шапсугу. Дольменов там несколько, но меня интересовал один, к созданию которого приложил руку мой далёкий родственник Яр Бус. Я был уверен, что супруга простит мне отклонение от маршрута «дом — море», так как в этом тихом местечке сосредоточено множество интересных, с точки зрения туристов, мест. Здесь есть и древнейшие дольмены, о происхождении которых до сих пор ученые ведут споры. И действующие до сих пор минеральные источники голубой лечебной глины, которым более ста тысяч лет. Они, как обещают туристические путеводители, исцеляют всех и каждого от различных заболеваний. Эдакая панацея. Совсем неподалёку от Шапсуги, но уже на территории Адыгеи, находится красивая скала под названием Чёртов палец. В былые времена, по местным легендам, гору использовали шаманы и колдуны во время своих мистических ритуалов. Находится скала как раз на месте разлома земной коры, который, в свою очередь, крайне интересовал меня. Гораздо больше, чем даже дольмен, сооружённый Яр Бусом. Собственно, вся поездка в Крым для меня была предлогом исследовать это могучее место. Я надеялся именно там получить подсказки и составить план действий по раскрытию тайн «ловушки времени».

Детям и жене в Шапсуге тоже скучать не придётся. Похожий на белорусский родник, в котором можно попробовать на вкус «живую» и «мертвую» воду их порадует, это я знал точно. Из Беларуси мы привозили по 10—15 пятилитровых канистр из каждой поездки. Кроме того, покажу им небольшое нефтяное озеро. А после мы пойдём в главную отвлекалочку этого региона — место паломничества всех «якобы ведающих и понимающих». Гора Острая. Именно она считается любителями оккультных наук и прочих спиритических сеансов главной аномальной зоной Шапсуги. Её называют древней пирамидой, местом силы и так далее. На самом деле место хорошее и человеком с древних времён почитаемое. Но до разлома под Чёртовым пальцем, по скопившейся за тысячелетия энергетике, её далеко. Там сила просто льётся из земли наружу.

Обязательно свожу детей к водопаду Псыдах. Из-за необычной и бурной растительности очень коварных растений по берегам водопада, многие люди видят там НЛО или Йети. Детей эти эфирные масла, выделяемые растениями, не берут, у них сильный природный иммунитет. А вот жена, наверняка, получит удовольствие от глюков. Можно будет под этим соусом рассказать ей пару страшных историй для пущей паники. Всплеск адреналина, а значит — итоговое удовольствие от поездки, будет обеспечено.

После с чистой совестью повезу семейство к морю. Покатаемся по крымскому побережью, традиционно останавливаясь на ночлег в разных местах. Посмотрим пещеры, солнечные храмы, ботанический сад и прочие архитектурные ансамбли. Дети наглотаются полезной морской воды, наиграются с медузами и крабами. А жена в ближайшие пару лет не будет меня пилить за то, что дети не бывают на море. Все будут довольны, а это самое главное.

Поездка нужна была мне больше чем уставшей от домашних хлопот жене и даже больше, чем пятерым сыновьям вместе взятым. Хотя они уже два года как не выезжали на море. После того, что мне показали там, в каменной пещере внутри горы Воттоваары, я не находил себе места, чтобы не думать о той теории, что я назвал «теорией возможностей». Мне нужны были знания о том, что я увидел. Хоть какое-то понимание того, что произошло там. Мне нужен был катализатор умственной и духовной деятельности. И я очень надеялся настроится на нужный лад в сильном энергетическом месте. В такие моменты, когда задача перед самим собой поставлена, но понимания дальнейших действий нет, на помощь приходит интуиция. Она ни разу меня не подводила, до сей поры. И интуиция мне твердила через сны и сеансы шаманской медитации — Чёртов палец. Совместим Шапсугу с Крымом, который я давно обещал жене в качестве приятного путешествия, так что все получат желаемое. Скорее бы уже в путь!

Выехать удалось только в субботу 8 августа. Не люблю стартовать в выходные, привычка, оставшаяся ещё с Москвы. Там по выходным все дачники едут из города и по утрам во всех направлениях такие пробки, что лучше вовсе сидеть дома. Здесь, в Старом Осколе, понятия «пробка» ассоциировалось только с бутылкой вина. Поэтому я хоть и поворчал, когда жена запланировала старт на субботу, но согласился. Найти автомобильную пробку в этих краях не представлялось возможным, даже если по всем дорогим будут авария на аварии.

Дорога до Шапсуги не отметилась ничем примечательным, разве что дети периодически напоминали о том, что отдых нам предстоит сомнительный. То им пить, то есть, то наоборот. И так всю дорогу. Понятия терпеть в них не заложено природой. Это только прожив в социуме много лет, люди начинают сдерживать свои хотелки. Детям это противопоказано самой Природой. Они чисты и не ограничивают себя в своих желаниях по праву свободного рождения.

Поехали мы через Крымск, я не люблю кормить бездельников, начиная от государственных чиновников и заканчивая хозяевами платных дорог. Так было чуть дольше, но не менее приятно в плане красот за бортом. Единственной неприятностью на пути стал город Тимашевск. Наш путь шёл через железнодорожный переезд в этом городе, и это была ошибка. Столпотворение грузовиков и сам переезд, который почти постоянно перекрыт из-за часто идущих поездов, создали многокилометровую пробку в обе стороны. Мы решили развернуться и объехать Тимашевск по объездной, местами сворачивая с неё и периодически заезжая в сам город. Так нам удалось объехать почти все пробки на своём пути. И выехать на трассу на Славянск.

Так, изрядно поджарив машину на солнцепёке, мы добрались до станицы Шапсугская и, наконец-то, размяли затёкшие ноги. Лагерь решили разбить на ромашковых буграх. Благо туристов было уже мало. Всё-таки август — все туристы уже успели тут побывать раньше, когда ромашковые поля в самом расцвете, в мае или начале лета. Прогулялись к местному источнику живой и мёртвой воды, носящим наименование «серебряный». Вода хорошая, не такая сильная, как белорусская, но тоже бодрящая изрядно. И с явными минеральными добавками, делающими её на вкус своеобразной. Сам источник, как обычно, обнесён церковными приблудами. Как же можно оставить без внимания такое чудо природы? Да, источнику больше лет, чем любой религии и к его образованию ни один прохиндей от христианства не имеет никакого отношения. Но грех не осветить и не заковать в иконно-крестовые оковы. Я уже давно стараюсь не расстраиваться из-за этих проявлений «участия» со стороны РПЦ, но не всегда получается. К счастью, на качестве воды происки церкви не сказались и удовольствие от её вкуса меньше не стало.

Заночевав в расставленных палатках и отдохнув с дороги, мы принялись изучать всё то, зачем приехали в это сказочное место. Первым пунктом стал дольмен «дед». Так его прозвали туристы. На самом деле он не самый древний, не тот, к которому хотел прикоснуться я, отдавая дань великому Предку.

Побродив вокруг дольмена-новодела, мы вернулись обратно на дорогу, чтобы пройти к Шамбале (Мастерской дольменов) и повернули направо и вверх. В девятнадцатом веке местные жители Шапсуги ездили по этой дороге на гору за мелом, поэтому дорога так и называется «крейдовская». Она поднимается по северному отрогу хребта Коцехур. Через 200 метров подъема мы пересекли старую просеку, а еще через 150 метров подъема повернули с основной дороги направо. Ещё 200 метров и старая дорога с глубокими колеями вывела нас к невысокой скалистой гряде и искомой шапсугской Шамбале. По дороге вам встретилось еще одно чудо, но рукотворное. Это мандала «Вечность». Мандала в восточной философии — каменная композиция, с помощью которой человек погружается в свой внутренний мир. «Вечность» представляет собой сочетание различных геометрических фигур, вписанных в окружность. Ее автор обычный житель Краснодара. По его словам, мандала символизирует центр вселенского храма.

Геометрические фигуры — символы основных мировых религий. Мандала служит местом паломничества приверженцев эзотерики. Те становятся в круг со свечами в руках, читают мантры и медитируют. Благо в момент нашего прибытия, никаких паломников у этой наземной скульптуры из камней не было. Повезло. Дураков-эзотериков я не люблю ещё больше, чем религиозных фанатов. Никто из них даже не притрагивался к научным трудам мадам Блаватской, но гонору, как будто Елена Петровна с их слов писала «Космогенезис». Религиозные считают меня врагом и между нами всё понятно. А эзотерики набиваются в друзья, дескать мы тоже всё «чувствуем» и «понимаем». Но лучше уж лютый враг, чем друг-дурак. С врагами понятно что делать, а с этими патовая ситуация.

А вот и он. Огромный, не похожий на другие дольмены, сооружённый лично Великим князем Яр Бусом, мегалит. Археологи считают, что этот монолитный дольмен не достроен до конца. Видимо, они считают себя знатоками подобных сооружений и имеют чёткие чертежи. Смешно, не правда ли? Дольмен именно таким и задуман князем. Это эскиз, проект для остальных воинов. Те должны были взять его за основу и создавать свои дольмены по аналогии, но с учётом своих архитектурных решений. Этот же дольмен больше напоминает нерукотворную скалу. С правой, восточной стороны этой скалы — характерно обработанная поверхность портала с боковыми выступами, и небольшое отверстие. Слева (южная сторона) — начатое, но не законченное отверстие. Но археологам не понять, что южная плоскость под портал и не планировалась, а отверстие в ней не случайно и не брошено недоделанным, а сделано таким из неизвестных им технологических соображений. Ещё бы. Как можно понять технологию того, что вовсе неизвестно для чего предназначалось? Внутренней камеры в этом дольмене нет, что также натолкнуло археологов на мысль о недостроенности. Но ещё раз повторюсь. Это макет, схема, чертёж. Проба пера, если хотите. Наглядное пособие для воинов, которые впоследствии создали не одну сотню аналогичных сооружений, уже имеющих прикладное значение. Какое? А вот не скажу! Ищите, путешествуйте, мыслите самостоятельно. Это же так интересно! Что толку получить ещё одну версию, если сам не прочувствовал силу этого места, не прикоснулся к древнему монументу, к магии Родовой памяти.

Вечером меня ждало индивидуальное путешествие к Чёртову пальцу. Строго говоря, он находится уже не в Шапсуге, а на территории Адыгейской республики. Но это всё такие условности, на которые я никогда не обращал внимания. Мне важно энергетическое поле, а оно у всего этого комплекса единое. Чёртов Палец — каменная глыба, образовавшаяся на месте разлома земной коры, устремившаяся в небо наподобие огромного грозящего кулака. Здесь не раз приносили кровавые жертвы, проводили различные обряды. Люди разные, обряды разные. Но силу самого разлома это не коснулось. Все «таинства» проводились на поверхности, у камня. Вниз же спускались немногие и уж точно без каких-либо претензий на культовые обряды.

Сила разлома, а точнее сочившейся из него энергии, такова, что многие из тех, кто спускался вниз, начинали биться в истерике, а у некоторых даже случались припадки эпилепсии. Так воздействует патогенная энергетика. На иных посетителей Чертов Палец, напротив, влияет положительно. Это зависит от внутреннего мира человека. Тёмным здесь плохо. Светлым — хорошо.

Я провёл внутри разлома, на максимально углублённой точке, более трёх часов. Это показали часы в телефоне. Хотя мне показалось, что я всего лишь прикрыл глаза на минутку. Поднявшись на поверхность к Чёртову пальцу, я чувствовал себя отдохнувшим, как будто проспал пару суток. Голову была чиста и с жадностью впитывала всё, что давали внешние устройства получения информации — глаза, уши, система обоняния. Касательно моего запроса в космос о чудесах Воттоваары, я получил совершенно чёткий ответ. Точнее мне был указан путь. Немного неожиданный, но совершенно конкретный. Судьба, в виде полученной в сеансе медитации информации, вела меня в родной город, Москву. Мне предстояло найти то, что я искал ранее — библиотеку Иоанна Грозного или Либерию. Оба названия — новоделы, но так понятнее о чём именно идёт речь. Для тех, кто не в курсе, поясню, что речь идёт о крупнейшем собрании книг — константинопольской библиотеке. Которые сначала были перевезены из погибающего Константинополя в Рим, а затем, во время римских пожаров, устроенных Нероном, вывезены и оттуда. В итоге они стали частью приданого царицы Софьи Палеолог. Существует поверье, что сама царица, увидев последствия очередного пожара Москвы 1470 года, и поняв, что книги могут стать лёгкой добычей огня, распорядилась хранить их в подвале под церковью Рождества Богородицы в Кремле. Однако, уже в апреле 1473 года случился новый опустошительный пожар — выгорел весь Кремль, но по тому же поверью, книги уцелели. Москва действительно в те времена много раз горела, история сообщает о десятках крупных пожаров только в Кремле. Каким образом книги попали к царю Иоанну Грозному, история умалчивает. Не удивлюсь, если правы те, кто считает, что книги были просто переданы ему отцом, как и положено. Объединив константинопольские книги с библиотекой Ярослава Мудрого, царь Иоанн стал хранителем крупнейшей в те лета библиотеки. Одним из главных доказательств существования Либереи, наряду со «Сказаниями о Максиме Греке», считается свидетельство протестантского пастора Иоганна Веттермана из Дерпта, которого Грозный, якобы, пригласил в 1570 году для перевода книг. Его слова приводит в своей «Ливонской хронике» Франц Ниенштедт (XVI век): «книги, как драгоценное сокровище, хранились, замурованными в двух сводчатых подвалах».

Я давно задался целью найти Либерию. И преуспел немало. Мне было известно главное — книги спрятаны под руслом Москвы-реки в месте, где прорыт специальный тоннель, соединяющий дом Малюты Скуратовы на левом берегу и какое-то тайное место на правом. Малюта Скуратов, лично прятал библиотеку от посторонних глаз и книжных эмиссаров из разных стран. Перед своим последним военным походом, в котором погиб, он, видимо предчувствуя, что не вернётся, замуровал вход в тоннель. Тот, что вёл к Либерии из его дома. Да так замуровал, что, даже зная, что раньше там был вход, откопать его невозможно. Проще прорыть новый тоннель. Однако, мне предстояло найти второй вход в подземелье. Точнее в подречье. И вот я получил долгожданную подсказку. Не знаю пока, как это связано с тем, что мне показали на горе Воттовааре, но с этим разберёмся позже. А пока моя следующая цель — церковь Антипы мученика на Волхонке. Её показали мне Духи этого места. А почитав чуть позже историю перестройки её из церкви митрополита Петра в церковь Антипа Мученика, пазл в моей голове окончательно сложился.

Но для начала нужно е обмануть ожидания детей и жены и устроить им настоящий отдых на морском побережье. А значит — в Крым!

В первую свою крымскую ночь мы заночевали в Казантипском природном заповеднике. Я давно хотел посмотреть на самый дорогой памятник воровской России — недостроенную атомную электростанцию. Эта самая дорогая в мире атомная станция, которая расположена недалеко от города Щёлкино. Её строительство началось в 1975 году. Предполагалось, что данная АЭС обеспечит электроэнергией весь полуостров Крым. Первый реактор планировалось запустить в 1989 году, стройка шла без каких-либо отклонений. Однако пошатнувшаяся в момент начала распада экономика СССР, вместе с трагедией на Чернобыльской АЭС поставили крест на крымском проекте. На тот момент на станцию потратили более 500 миллионов советских рублей, а на складах было материалов и оснащения еще на 250 миллионов советских рублей. Все это было разворовано в последующие годы россиянской действительности. Собственно за годы правления «демократов» с конца 90-х до настоящего времени, разворовано столько, что все памятники разрухи путинской России не объедешь. Однако, именно крымская АЭС попала в Книгу рекордов Гиннеса, как самая дорогая электростанция данного типа. Проехать мимо и не отдать дань уважение советскому проекту, разворованному россиянами, я не мог. А, известный каждому отдыхающему, Казантип заинтересовал супругу. Так что опять-таки возражений не было, и мы успели насладиться тем, что каждый из нас хотел увидеть.

Далее нас ждал Севастополь. Знакомство с Крымом я планировал начать именно с этого героического города. Нужно было рассказать детям о двух оборонах города и героизме русских людей, защищавших его. Чтобы они знали, почему собственно фраза «Крым — наш!» греет Души русских людей. Не потому, что это дело принципа — отобрать у младшего брата игрушку. А потому, что слишком много русской крови пролито в этих местах. И не просто пролито, а в героических сражениях, являющихся достоянием нашего народа. Нашего единого народа, братья украинцы, я вас не отделяю и никогда не отделял от русичей. Мы — одно целое! И мне жаль слышать иные точки зрения. Это вода на мельницу наших общих врагов — англо-саксов. Наших главных геополитических противников, чтобы они там вам не обещали взамен отделения от России. Нет, я не хочу присоединения к нынешней России украинских территорий. Боже упаси так усиливать режим вражеской власти. Но я за то, чтобы и Россия и Украина избавилась от власти олигархов и воров и, после этого, наши народы жили бы единой семьёй. Понимаю, что утопия, но могу же я желать? Я ведь тоже свободнорождённый человек, как и мои дети, которые умеют хотеть и требуют исполнения своих желаний.

Первый героический подвиг защитников Севастополя, датируется 1854—1855 годами. Это 349-дневная героическая оборона русскими войсками Севастополя в Крымской войне. Блокада Севастополя стала кульминацией Крымской войны. Севастополь со своим гарнизоном около 7 тысяч человек, не имевший заранее подготовленной обороны города с суши, подвергся удару англо-французского десанта, насчитывающего более 60 тысяч человек и флота, превосходившего русский флот по боевым кораблям более чем в три раза. Союзники по антироссийской коалиции — Англия, Франция и Турция — рассчитывали, что город будет захвачен за неделю, однако они недооценили стойкость оборонявшихся русских войск, в ряды которых влились сошедшие на берег моряки Черноморского флота. В обороне города приняли участие и мирные жители. Осада продлилась 11 месяцев. Только в августе 1855 года, когда противник овладел ключевой позицией — Малаховым курганом, дальнейшая оборона города перестала иметь смысл. Город был подожжён, пороховые погреба — взорваны, военные суда, стоявшие в бухте, — затоплены.

Без малого через сто лет, во время Великой отечественной войны 1941—45 годов, наши солдаты и матросы героически бились с немецкими захватчиками в этих же местах, защищая свой город. Немецкое командование стремилось, во что бы то ни стало, быстрее захватить легендарную военно-морскую базу, чтобы высвободить армию Манштейна, использовать ее на Сталинградском стратегическом направлении. Для этого они сконцентрировали 204 тысячи солдат и офицеров, 670 орудий, 655 противотанковых пушек, 720 минометов, батарею сверхтяжелых 600-мм мортир, 450 танков и 600 самолетов. Наших войск было в два раза с лишним меньше, 38 танков и 53 исправных самолета. 250 дней и ночей сражались за родной Севастополь черноморцы. Несмотря на огромный перевес в живой силе и технике, фашисты не смогли взять город. Моряки вынуждены были оставить свою базу по приказу командования, убив и ранив свыше трехсот тысяч фашистов, сковав большую группировку противника почти на год. Отдельного внимания заслуживает подвиг пятерых советских солдат, под командованием политрука Николая Фильченкова. Они оказались на острие атаки семи фашистских танков и двух рот пехоты. Три танка подбили, остальные повернули назад. Спустя несколько часов уже 15 машин пошли на советских воинов. Казалось, что эта армада сомнет их. Отразив несколько танковых атак противника, бойцы уничтожили ещё 10 вражеских машин. При этом из боя вышел пулеметчик Цибулько, получивший тяжелое ранение, ставшее смертельным. Моряк Красносельский поджог два танка, но и сам он вскоре скончался от полученных ран. В новой атаке фашистов, Политрук Фильченков, обвязавшись гранатами, бросился под гусеницы очередной машины. За ним с гранатами бросились под танки краснофлотцы Одинцов и Паршин. Атака 22 бронированных чудовищ была отбита, почти половина их — десять танков — горели. Так ценой своей жизни герои остановили фашистов на дальних подступах к Севастополю. Всем пяти морякам присвоено звание Героя Советского Союза (посмертно).

Севастополь понравился всем ребятам. Чистый, уютный город, насквозь пронизанный героизмом предков. Жить здесь было бы сплошным удовольствием, если бы не система власти. Они отравляют жизнь всем россиянам и севастопольцы не исключение. Тяжёлые налоги и неподъёмная квартплата, дикие цены в магазинах и недоступный для многих автолюбителей бензин — всё это отравляет людям жизнь, как бы ни был прекрасен их родной край. Мы прошли пешком по всему побережью, от морского порта до музейного комплекса «35-ая береговая батарея», заночевали в палатках на территории мыса Фиолент, где раскинулся красивый природный заповедник. В Севастополь мы приехали по трассе Таврида, через самый центр полуострова. Проехали через Белогорск, Симферополь и Бахчисарай. Обратно же поехали по большому кругу Южнобережного шоссе.

Утром через Балаклаву вернулись на трассу, и посвятили следующие 10 дней отдыху и осмотру памятников красивейшей природы Крыма. К середине следующего дня, к примеру, мы остановились неподалёку от Ласпи, в том месте, где находится съезд с трассы в этот посёлок. Бросив машину пошли по широкой тропе в сторону леса и через непродолжительное время нашли древний Храм Солнца — место поклонения светилу, известное с древнейших времён. Храм не пустует и сейчас. Множество палаток поблизости наглядно показывали его популярность. Дети были не в восторге от того, что мы опять уехали от моря, но через некоторое время, как бы почувствовав силу этого места, прониклись происходящим и приняли участие в моих камланиях. В общем, время пролетело незаметно, осталось только успеть до темноты поставить палатки и приготовить ужин, чем мы и занялись после окончания ритуальной части.

На следующее утро, попрощавшись с нашим главным источником жизни — Солнцем и принеся требы в его Храм, вернулись к машине и продолжили наш активный отдых. Вопреки расхожему мнению о язычестве, наши Предки не имели молитв и не приносили жертвы для исполнения желаний. Молиться, то есть просить, умолять — было равноценно унижению себя и своего Рода. Наши Предки не просили, а приносили дары в качестве благодарности своим первопредкам за дарованную жизнь. Как родоначальникам Рода. Произнося при этом слова благодарности, а не прося себе каких-то бонусов от создателя всего сущего. Собственно и понятие Бога было разным. Религиозные секты считают Богом создателя Вселенной и Жизни. А наши Предки имели знания о Мироздании, гораздо более глубокие, чем наши поколения в массе своей. И Богами называли своих Предков — отца, дедов и так далее. И чем древнее был Предок, тем более он был почитаем в Роду. Главными же Богами являлись те первопредки, которые основали первую колонию на этой планета и таким образом, подарили нам её в качестве дома. Перун, Велес, Хорс, Мара, Лада и другие — были просто первыми поселенцами на этой планете и от них пошёл наш Род белых людей. Бог равно Предок. Но религиозные деятели смешали и подменили все понятия. И Бог стал седым бородатым дедушкой, который всё видит и всё слышит, но позволяет твориться несправедливости на Земле во всех её проявлениях. Обещая терпилам рай, а тем, кто гордится своим Родом и чтит своих Предков — адом. Сжигая на кострах учёных, земные представители этого Бога пытаются не дать людям знания. Ещё бы. Тупым стадом проще управлять. Это сейчас понимают все представители власти, поэтому на смену прогрессивному строю СССР, пришли воры, уничтожившие в первую очередь образовательную систему. Но, не будет отвлекаться от отпуска. Мы же отдыхаем и наслаждаемся красотами крымского полуострова. Так вперёд к новым открытиям.

Наш путь лежал в Форос, где было на что посмотреть, а заодно отдохнуть и попариться в баньке отеля «Санрайз», уютно расположившимся уже на выезде из города. Дети отказались осматривать любые красоты до тех пор, пока не накупаются вдоволь в море. Поэтому мы отдали этот солнечный день им. Катались на бананах и катамаранах, смотрели на дельфинов, окруживших своей небольшой стайкой наш катер в открытом море, нежились под солнечными лучами на каменистом берегу пляжа и питались исключительно варёной кукурузой. По причине последнего, ужин в отеле показался просто волшебным. Заночевав в «человеческих условиях», мы не торопясь поехали дальше и начали утро с прогулки по парку усадьбы Меллас. В полном восторге от оранжереи, колоннады, фонтанов и лестниц, набрав воды в волшебном источники, мы поблагодарили работников усадьбы за тёплый приём и интересный рассказ о местных достопримечательностях, направились искать место для следующей остановки. Не найдя ничего интересного для себя до самой Алупки, мы решили не останавливаться в городе, а поискать для ночёвки красивое место за городом. Моё предложение заночевать на Ай-Петри все забраковали, как только я сказал о температуре на вершине горы. А жаль, там место красивое, когда нет тумана. Он там часто, но иногда бывает, что везёт и тогда можно наслаждаться видами и гор и Алушты с Ялтой, стоя на одном месте. В итоге мы устроились на ночлег на территории Харакского парка, где туристов больше, чем на пляже. Расставив палатки неподалеку от дачи профессора Малышева, мы перекусили под взглядами гуляющих парочек и, дождавшись темноты, легли спать. Утром нас разбудил местный сторож больницы, который делал обход территории и просто обалдел от нашей наглости. Мы с ним мило поболтали о погоде и красотах этих мест, получили его благословение на ночёвку здесь в будущем и поехали проверять своё везение на вершину Ай-Петри. Как ни странно, но нам повезло. Утро было не только ясным и солнечным, но и гора была без привычной туманности и открыла нам прекраснейшие виды. Местные бабушки торговали самодельными солениями и маринованными грибами, шерстяными носками и пледами. Их небольшой рынок расположился у места посадки на фуникулёр, доставивший нас в числе прочих ранних туристов на вершину почти с самого берега моря. Долго погулять нам не удалось, дети быстро замёрзли. Несмотря на солнечную погоду, на вершине было очень холодно. Горы они такие, коварные и суровые. Спустившись обратно в Мисхор, мы отобедали в одноимённом с горной вершиной кафе и пошли искать свою машину, брошенную на другом конце города около одной из церквушек, неподалёку от Харакского парка. Сытые и довольные хорошим началом дня, согревшись под набирающим высоту солнцем, мы посетили Ласточкино гнездо и дворец Кичкине, а после направились в Ливадийский дворец. К моменту приезда туда, детей накрыла усталость. Шутка ли для четырёх-шести-летних детей такие путешествия? Младшему Ратиславу было проще. Он чаще был или на руках или в коляске, что мы возили везде с собой. А вот его старшим братьям приходилось топать на своих двоих. И в горку и с горки. Так что к обеду шестого дня ребята почувствовали такую усталость, что отказались идти с нами осматривать дворец. Жена решила сделать вид, что не может бросить детей одних, и я пошёл на прогулку с Егором — самым старшим сыном. Не то чтобы он не устал. Пришлось его заставить. Компьютера у нас с собой всё равно не было и он, хоть и не сразу, но согласился составить мне компанию. Погуляв пару часов по дворцу и придворцовой территории, мы вернулись и застали в машине сонное царство. Все спали, как будто ночью разгружали вагоны с тунцом. Измотались, — подумал я. А впереди нас ещё ждала Ялта и Гурзуф, Алушта и Судак, Феодосия и Керчь. В общем, пришлось в дороге отдыхать чуть больше запланированного, останавливаться в городах, а не на природе и купаться в море на радость детям. Из намеченных к обязательному посещению крымских достопримечательностей, удалось заставить семью посетить только музей катастрофы на морях, в котором я давно хотел побывать и дом-музей Голицына с обязательной прогулкой по любимой тропе князя и осмотром гротов и морских видов со смотровой площадки. Дети внесли существенные изменения в маршрут, что я спланировал. Вместо крепостей и природных заповедников мы провели по целому дню в аквапарке Судака и на пляжах бухты Коктебель. Крепости в Феодосии мы хоть и мельком, но осмотрели, а вот на Керчь сил не осталось, поэтому решено было ехать прямиком домой. В принципе, такой расклад меня устраивал, так как всё это время мои мысли были в Москве. Точнее где-то на Волхонке в подземелье под церковью Антипа Мученика.

Глава 23

Потайные двери (октябрь-декабрь, 2020)

Если ты не веришь легендам своего народа — у тебя нет будущего. Цепь родовых сказаний должна быть непрерывной. Знайте, что настоящее обращает в легенду лишь время.

Идея поехать в Москву именно со Светославом появилась давно. С самого рождения он был немного недолюбленным ребёнком, если сравнивать с другими малышами. Нет, мы любим всех своих детей больше жизни. Но Светославу повезло родиться первым из двойни. И более крупным, здоровым, спокойным. Появившийся после него через четыре минуты Святогор был таким маленьким, что за него реально боялись и практически не отпускали из рук в первый год жизни. Так Светослав родился сразу классическим старшим братом, о котором родители немного забывают, уделяя повышенное внимание самому маленькому в семье. И сейчас, когда Светославу уже четыре года, всё это проявляется в его угрюмом состоянии и сверх-ревнивом характере. Мне нужно было дать ему почувствовать себя единственным ребёнком. Уделить внимание только ему. И совместное путешествие для этой цели было идеальным планом.

Отпрашиваться у жены, чтобы съездить в Москву было не нужно. В Москве у меня остались все родственники, друзья и множество недоделанных дел. Два первых дня в столице мы со Светославом провели там, где захотел он — зоопарк, палеонтологический музей и музей Дарвина. Съездили на могилу к моему отцу, это я делал в каждый свой приезд домой. А на третий день настала моя пора прокладывать маршрут. И мы поехали на Волхонку. Там, среди новостроек, скромно стояла одна из самых необычных церквушек Москвы — скромная древняя церковь Антипы Мученика. Если бы я до семейного путешествия в Крым изучил бы её историю, то медитация на дне расщелины под Чёртовым пальцем была бы не нужна. Не знаю, как я упустил её из виду при поисках Либерии. Наверное, потому, что она слишком далеко расположилась от реки. Хотя, не так уж и далеко, но вот упустил. И теперь было немного стыдно перед самим собой. Мог бы закончить поиски намного раньше.

Неизвестно, почему в старой Москве и именно на этом месте церковь была освящена во имя святого Антипы, епископа Пергамского, ученика святого апостола Иоанна Богослова. Причина посвящения церкви на Волхонке осталась тайной истории. Другой загадкой стало время ее возведения. Безоговорочно, она датируется 1530-ми годами, но есть версия, что первую деревянную церковь на этом месте выстроил сам Алевиз Фрязин в 1514 или 1519 году. Иногда считают, что он построил здесь другой храм, во имя святого митрополита Петра, а на его месте позднее построили новую Антипьевскую церковь, просто перестроив старую. Третьей загадкой оказалось имя храмоздателей. Единогласно ученые признают, что в устроении храма участвовала семья Скуратовых, чья усадьба вплотную примыкала к нему с восточной стороны, и иногда робко называют имя главного, знаменитого представителя этой фамилии — Григория Лукьяновича Бельского, более известного как Малюта Скуратов. Эта то, что должно было сразу же сделать эту церковь фаворитом в споре мест, где хранится Либерия. Дело в том, что вопреки расхожему мнению, навязанному рекламщиками от РПЦ, христианство в народе было мало распространено. И Малюта Скуратов, в числе прочих, не был религиозным человеком. А тут из одной церкви делают другую, а руководит работами сам Малюта — человек, которому религия по барабану. Плюс время перестройки церкви «под нового святого», совпадает с временем, когда библиотека исчезает из Кремля после очередного пожара. Чуть позже, Малюта получает в дар двор для жительства, а вокруг располагается опричная дружина. Эдакая росгвардия того времени. И те и эти выполняли любые распоряжения.

Сохранившийся до наших дней храм представляет собой сложное архитектурное напластование, где в основе сохранилось лишь здание 1596 года, за века обраставшее новыми пристройками. Редчайшей особенностью Антипьевской церкви стали две алтарные апсиды вместо традиционной одной: в большой апсиде находился алтарь с главным престолом, в другой, меньшей — придел. Огромное количество приделов стало еще одной особенностью церкви. Первым был придел во имя святого Григория Декаполита, устроенный в южной апсиде и имевший собственную глухую главку. Его сооружение ученые и приписывают семье Скуратовых. По одной версии, его строил во имя небесного патрона сам Малюта Скуратов. Там я и собирался искать потайные ходы или двери, ведущие под землю и далее под русло реки.

Вот и она — церковь. С виду не скажешь, что древняя, современные надстройки создают впечатление новодела. Но мы-то знаем о том, что внутри она хранит память о зодчих 16-го века. Века, когда христианство начало «поднимать головку» и пытаться внедриться в народные массы на этой территории. Я не имею ввиду Волхонку или Москву, а все близлежащие земли сразу. За Урал христианство так и не проникло, строго говоря. Наличие там церквей и священников не изменяет того факта, что вся Сибирь и Дальний Восток до сих пор языческие. Войну 1941—45 годов выиграла не регулярная армия СССР, разгромленная фашистами как и планировал Гитлер планом «Барбаросса» за пару месяцев. В ней победу одержали ополченцы, сибирские легионы. Ребята с колядниками на груди, а не с Христосом на шее. Но кто теперь об этом вспоминает? Сейчас в учебниках вовсе написано, что фашизм победили американцы, которым мы помогали немного. Патриотом быть модно, только если все дети живут и учатся в Америке, а счета в Швейцарии. Биться за землю своих Предков будут только те, у кого дети живут здесь. Но они — не патриоты. Они в массе своей враги власти, а значит сепаратисты и вредители. Ишь ты, не любят когда их обирают до нитки и ещё кричат об этом на митингах! Ату их, дубинками по голове и в кутузку!

Опять отвлёкся, извините. Бывает. Трудно удержаться, когда страна захвачена врагами, а ты ничего не можешь сделать, кроме как вот так вот сорваться на страничках своей книги. Авось кто-нибудь прочтёт да поумнеет.

Тем временем мы стояли у входа в церковь Антипы и осматривались. Нужно было определиться с тактикой поведения, чтобы не испортить дело неудачной импровизацией. В такие минуты, когда решается очень сложная и древняя головоломка, всё сиюминутное, бытовое, уходит на задний план или вовсе забывается на время. Так произошло и на этот раз.

— Здравствуйте, — обратился я к одному из местных служителей в чёрном.

— И Вам здоровья, — ответил он вполне по-русски.

— Хочу, батюшка, у вас в храме поработать. Мы с сыном остались без крова и без средств. Готов работать кем угодно за еду для меня и него.

— Как звать тебя, добрый человек?

— Иваном, а сына — Петя.

Светослав посмотрел на меня с таким удивлением, что я пожалел о том, что не договорился с ним заранее об именах. Но, благо, вслух он ничего не сказал. А ведь Штирлиц был на волоске.

С устройством на работу за тарелку похлёбки ожидаемо проблем не возникло. Церковь не монастырь, дешёвой рабочей силы в виде монахов тут нет, а работы не намного меньше. Так что меня взяли без дополнительных вопросов и даже неплохо накормили для начала. С мамиными угощениями не сравнить, конечно, но вполне сносно для нищих бомжей, коими мы прикинулись. Первое время церковные крысы мне не доверяли и присматривали. Поэтому я делал только то, что было велено. Даже не задавал никаких вопросов. Через три недели наблюдатели вроде бы успокоились, и надзор стал не таким суровым. Работы в храме было много — кое-что по строительству, много уборки, иногда погрузо-разгрузочные мероприятия. В церковь что-то привозили и складировали, а через несколько дней, а иногда несколько часов, загружали в другие машины и увозили. Такое впечатление, что церковь использовалась как перевалочная база для нелегальных товаров, потому как такие работы были, как правило, ранним утром или ночью. Но эти церковные игры в мафию меня интересовали меньше всего. Святости я тут и не искал. Меня интересовало только одно — вход в тоннель под Москва-реку. Пришлось изображать из себя несчастного бедолагу, брошенного женой и судьбой, почти целый месяц, прежде чем я нашёл то, что искал.

Спуск в погреб, где хранились продукты, которыми никто не пользовался, видимо на случай катаклизма или войны, оказался началом дальнейшего тоннеля. В самом тёмном углу мне удалось не разглядеть, но нащупать потайную дверь. Никаких замков, ручек или скважин для ключа в ней не было, однако это была имена та дверь, что я видел в сеансе медитации под Чёртовым пальцем. Таких дверных запоров я уже немало повидал во время своих исследований. Так что отсутствие замочных скважин и петель у дверей меня нисколечко не смутило. Я отложил поиски открывающего устройства до завтра. Мне нужно было собрать Светослава и свои вещи, так как возвращаться из тоннеля придётся с боями или вовсе не придётся.

Весь следующий день я старался ничем не выделяться и вовсе не отсвечивать. Делал всё быстро и аккуратно, на глаза лишний раз старался не попадаться, но и не прятался. В общем, был паинькой. К вечеру, когда братия разъехалась по домам, а дежурный священник пошёл бухать к себе, я, привычно отказавшись составить ему компанию, одел сына потеплее и мы спустились в погреб. Отыскать ключ к двери оказалось делом нелёгким и не быстрым. Я нажимал на кирпичи в стенах, дёргал за все выступы и крутил все светильники — ничего не помогало. Уже подкатывало время отчаяния. Казалось, что двери вовсе нет. Просто кладка кирпича была усилена в этом месте каким-то каркасом с неведомой мне целью. Я пытался рассматривать эту дверную щель, зажигал спички в надежде с их помощью уловить ветерок сквозного тоннеля, но всё тщетно. Никаких признаков «жизни» дверной проём не дал обнаружить. И вот уже на пороге отчаяния, я нашёл искомое. Им оказался паук, очень похожий на своего коллегу из замка Вевельсбург в Германии. Я даже удивился тому, что сразу не проверил углы комнаты, ведь такой вариант замков был очень распространён в средние века. «Паук» недолго сопротивлялся и мягко вошёл в угол при нажатии. Дверь не без шума, но вполне мягко сдвинулась в сторону и открыла небольшой лаз. Я запустил Светослава вперёд, а то он мог бы и не решиться на это, оставшись один. Лаз вскоре перерос в узкий, но в человеческий рост коридор. Можно было идти прямо, уже хорошо. Дорогу я освещал фонариком из обычной кнопочной «Нокиа», которую отключал на время своего добровольного рабства в церкви. Стены были качественно выложены кирпичной кладкой. Кирпич мелкий, старый, царский. На каждом кирпиче штамп с датой изготовления. Такой кирпич не на века — на тысячелетия. Ни одной трещинки в кладке. Ступени периодически опускали нас всё ниже и ниже. Десять ступеней — коридор, опять ступени и опять прямая. И так уже минут двадцать непрерывной ходьбы. Стало прохладно, не зря одел Светослава. Но я не в первую пещеру опускаюсь, знаю подземный температурный режим — плюс восемь градусов. Хорошо для сохранения продуктов, но прохладно для неподготовленного человека. Хотя многие люди выживали в пещерах и даже умудрялись не сильно стариться. Видимо, не только продуктам полезен такой температурный режим. Ступени закончились и теперь мы всё время шли по прямой. Пока никаких изменений в кладке стен не замечалось. Путь был однообразен и долог. По моим прикидкам мы были уже под самым дном реки, а расширяться коридор никак не планировал. Мы прошли ещё шагов сто, Светослав начал ныть. Уставал он быстро, а точнее просто не любил лишние напряги и в любой непонятной ситуации начинал ныть, чтобы всё как можно скорее прекратилось. Пришлось в двух словах объяснить сыну, что нужно потерпеть и других вариантов нет. Идём дальше. Никаких изменений. Начались ступеньки. Но теперь они вели вверх. Похоже, что мы уже на другом берегу и поднимаемся наружу. Всё, как и со стороны церкви — десяток ступенек и прямая, опять ступени и ровный коридор. А вот и тупик. В месте, где должны были начаться очередные ступени, всё завалено камнями и залито сверху чем-то вроде бетона. Слой завала до самого потолка. Не пробиваемо. Значит, мы где-то проскочили ещё один потайной ход. Или это просто тоннель, чтобы бегать из дома Малюты Скуратова в церковь Антипа и обратно. Да, я тоже не понимаю зачем. Посему единственное объяснение — пропущенный вход в подземную библиотеку. Возвращаемся искать. Интересно, нас уже ищут в церкви или пока ещё ночь? Хотя, о чём я? Конечно ещё ночь, мы бродим не более часа, но тут время так быстро течёт, что, кажется, уже прошли сутки с тех пор, как единственным источником света стал телефонный фонарик. Обратно идём ещё медленнее, я ищу хоть какой-нибудь знак на стенах, Светослав перестал ныть и уже просто плачет от бессилия что-то изменить. Никаких видимых зацепок, ничего, хоть плачь вместе с сыном. Мы прошли обратно до ступенек вверх в сторону церкви. Возвращаться или продолжить поиски? Неужели весь этот капитальный тоннель лишь для того, чтобы Малюта бегал из дома в церкву? Не может быть! Не верю! Но никаких ответвлений в тоннеле и никаких намёков на ещё одну дверь. И Светослав изнылся от холода и усталости. Сколько мы уже под землёй? Часа три, наверное. Время ещё есть, конечно. Но Светослава жалко. Однако, если вернёмся ни с чем, все его страдания будут напрасными. Я присел на первую ступеньку и, посадив сына на коленки, обнял его. Мы просто посидели молча минут десять, пока ноги у меня окончательно не затекли. Светослав хоть и маленький, но очень тяжёлый мальчишка. Кость широкая, богатырская. Светослав немного отогрелся и не плакал. Надо идти, чем дольше будем сидеть, тем всё станет ещё сложнее. Я поговорил со Светославом как с взрослым. Объяснил, что нам очень важно найти то, что искали. Что это дело если не всей жизни, то, по крайней мере, настоящая стоящая цель. Такая цель не у каждого в жизни бывает, а нам повезло проникнуть в историю, прикоснуться к вековым тайнам и встать на путь открытий. В общем, много он не понял из того, что я рассказал, но согласился, что нужно поискать ещё разок и даже пообещал помогать. Всё-таки зрение у него намного лучше, чем моё, испорченное временем.

Фонарик всё ещё работал, но уже можно было начинать волноваться, телефон показывал низкий заряд батареи. Мы пошли резвым шагом, но смотрели в оба. И того в четыре глаза, крайне нуждающихся в хоть какой-нибудь пометке на стене. И она нашлась! Не Бог весть что, простой крестик, нацарапанный на одном из кирпичей, прямо внутри заводского штампа. Маленький, что и не разглядишь, но Светослав просто наткнулся на него носом. Он был как раз на уровне его лица. То ли споткнувшись, то ли просто потеряв равновесие, сын прислонился к стене ойкнув при этом. Я осветил место, откуда прилетело «ой» и увидел метку. Случайность. Счастливая случайность, как всё в моей жизни. На самом деле, найти этот крест мог только тот, кто знал — где искать.

Я нажал на кирпич с крестом, и он поддался. Нажал сильнее и он продолжил своё движение вглубь кирпичной кладки. Рука почти полностью утонула в кирпичах, когда помеченный кирпич, наконец-то, остановился, уперевшись во что-то твёрдое. И в этот момент пол рядом с нами стал опускаться вниз. Было немного жутковато. Я ожидал прохода в стене, но не вниз, ещё глубже под землю. Точнее под реку. Плита, шириной в весь коридор, ушла вниз и стала ступенькой. Лаз был не высокий, мягко говоря. Было впечатление, что мы ещё не всё открыли. Но прошла минута, другая, а больше ничего не двигалось. И я, взяв на всякий случай Светослава на руки, ступил на эту плиту. Под нашим весом она вновь задвигалась и опустилась ещё ниже. Теперь, слегка нагнувшись, можно было пройти дальше. А дальше был новый коридор, который шёл параллельно верхнему, но только в одну сторону — центра реки. Всего несколько минут мы прошли по новому тоннелю и вот оно — место хранения константинопольской библиотеки, обогащённой свитками и табличками древних Родовых книг русичей, собранных Иваном Грозным, его великим дедом и его отцом Гавриилом. Да, именно такое имя получил сын Ивана третьего и Софии Палеолог. Но нам из истории известно лишь его византийское прозвище — Василий. Однако, не об этом сейчас. Самое сложное для Ивана, известного нам, благодаря историкам, как Грозного — первого царя на Руси, было собрать все те книги, что собирали его отец и дед. Сам Грозный стал царём в трёхлетнем возрасте, после смерти Василия третьего, своего отца. А государством и библиотекой в том числе, распоряжалась вторая жена его отца — Елена Глинская. Уже во взрослом возрасте, Ивану четвёртому удалось отыскать спрятанную от него библиотеку и насладится знаниями. Для полного понимания некоторых книг, он выписывал толмачей (переводчиков) с разных языков. Чтение занимало всё его время, свободное от прямых царских обязанностей и с небольшими перерывами на сон и трапезу. Все громкие пиры и застолья, как и развратный образ жизни Ивана четвёртого, как и его жестокость и убийство собственного сына — выдумки бояр, дорвавшихся до власти после его смерти. Именно нечистоплотные в делах бояре начали тот смутный процесс по переписыванию истории Руси, который не прекращается и по сей день в угоду новым мелкодушным царькам. Какой смысл был прятать от царя библиотеку столько лет? Не знаю. Ответ на этот вопрос Глинская унесла с собой в могилу. Видимо, была какая-то корысть. Нужно почитать то, что здесь собрано, чтобы, возможно, приблизится к ответу и на этот исторический вопрос. Но тот факт, что Иван Грозный с трудом нашёл это собрание сочинений и очень трепетно к нему относился, был для меня неоспорим. И данный тоннель лишь подтверждал мои теории и прошлые исследования, связанные с судьбой Либерии.

Однако, радоваться было рано. То есть одно из величайших открытий нашего века, мы с сыном уже сделали, но предстояло понять, что связывает библиотеку и те мои видения на Воттовааре. Я доверился интуиции и, мысленно выключив зрение, пошёл туда, куда хотела Душа. А Душа привела мои стопы в самый дальний угол огромной подводной комнаты, заставленной прочными стеллажами с книгами. Там в самом тёмном углу стоял крохотный, но очень красивый ларец, украшенный по бокам резными слонами, а вместо ручки на крышке была изыскано вырезанная корова. Индия? И что внутри? Открывать впопыхах не хотелось. Слишком долог был путь к этому ларцу, а я не сомневался, что это именно то, зачем я пришёл.

Почувствовав полное успокоение в Душе, я не стал больше ничего осматривать и искать. Время могло решить многое и задерживаться не хотелось. Кто знает, что ждёт нас наверху. Поэтому, решение о дальнейших действиях пришло моментально. Закрыть всё как было, и никому не говорить о находке. Административный ресурс воровской власти слишком силён и мне в одиночку с ним не справится. А значит, разворуют, растащат по дачам и продадут рептилоидам за их вонючие доллары и фунты.

Зажав ларец, размерами с мой кулак, подмышкой, взяв Светослава другой рукой, я поспешил покинуть тайник. Ступеньку вниз опускать не пришлось, как только мы покинули подземелье номер два, она поднялась на место сама. Древний механизм действовал идеально. Дверь в погребе закрылась тоже без проблем, а «паук» занял своё место в углу, как ни в чём не бывало. Возвращение прошло неожиданно гладко. Мы уложились в ночь и поднялись к себе в комнату аккурат к моменту утренней побудки в половину шестого утра. Вот так всю мою жизнь — сколько бы не висел на волоске, выхожу сухим из любого водоёма страстей и бурных катаклизмов.

Я не стал больше утомлять себя и сына полутёмными церковными помещениями, и мы без всяких объяснений и прощаний покинули временный приют. Свой ночлег и похлёбку я отрабатывал честно, так что никаких угрызений совести быть не могло. Телефон окончательно разрядился в самом конце нашего подземного приключения, и пришлось ехать к матушке без предупреждения. Благо, она оказалась дома и, конечно же, была нам очень рада. Перед тем, как пропасть на месяц, я позвонил и ей и жене, чтобы не волновались. Выслушал, конечно, кучу всего, чего сам о себе не знал. Особенно от жены. Но, главное, что предупредил. А выслушивать — не впервой.
Светослав с радостью принял ванну и отобедал бабушкиными вкусностями. Я решил устроить день безделья, к тому же мне было чем заняться. Шкатулка ждала своей очереди, а я был в предвкушении нового открытия. Каково же было моё изумление, когда я обнаружил в шкатулке только один предмет. Это был ключ или что-то похожее на ключ от двери. Никаких инструкций, никаких пояснений. Хотя стоп. На уложенной на дне шкатулки бархотке вышита запятая с двойным хвостиком. Это не запятая, а цифра 7. Точно такая же, как на индийских монетах в моей коллекции. Уже что-то. Подняв бархотку с семёркой, я обнаружил на дне шкатулки рисунок красивого Храма. Что-то подобное я видел уже в интернете, когда искал места для будущих путешествий. Надо вспомнить и сопоставить. Но тот Храм тоже вроде бы был в Индии. Чувствую, следующая точка маршрута определена. Внутри засвербило от жажды последующих приключений. Но, жена у меня не железная, такой наглости не выдержит. Нужно было вернуться домой и предъявить живого и довольного жизнью Светослава в качестве оправдания своего месячного отсутствия.