Бесплатный фрагмент - Секрет куклы

Глава 1

Когда в седьмой раз раздалась заунывная телефонная трель, Лида сладко зевнула и открыла правый глаз. Кто мог так долго и настойчиво желать пообщаться с ней в ее законный единственный выходной? Да еще и в семь утра?

Лида недовольно сморщила свой маленький нос и, нацепив на него тяжелые, неопределенного цвета, роговые очки своей мамы, посмотрела на экран взбесившейся трубки.

— Можно было и догадаться, — пробубнила она и нажала на кнопку, прервав, наконец, мелодию неизвестного исполнителя, который явно не очень старался отработать потраченные на него деньги.

«Не забыть поменять мелодию на звонок», — пронеслось в голове женщины прежде, чем она услышала жизнерадостный голос своей соседки по подъезду. Ираида Модестовна вещала громко и торжественно, впрочем, как всегда.

— Лидочка, солнце мое! Неужели ты еще спишь?! Пора вставать, а то всех прынцев на рынке разберут!

Лида вздохнула, нацепила на лицо улыбку, будто седовласая старушка могла видеть ее в этот момент, и ответила:

— Доброе утро, Ираида Модестовна. Уже не сплю. Каких прынцев? И кто должен их разобрать?

В трубке раздался раскатистый хохот, закончившийся сиплым кашлем. Старушка любила побаловаться курительной трубкой, от чего частенько случались такие приступы кашля, что впечатлительной Лиде казалось, что Ираида вот-вот отдаст Богу душу. Но и на этот раз кашель закончился, а поток слов продолжил литься из чересчур общительной старухи.

— Как каких, милая? Прекрасных! На белых конях, которые. Немедленно собирайся, надень свое лучшее платье, если оно, конечно, имеется, и вперед! На встречу долгожданной судьбе!

Помолчав пару секунд для лучшего осмысления Лидой всей немыслимой заботы, которую она оказала, Ираида Модестовна продолжила, как бы между прочим:

— А заодно, пока глазки строить будешь, купи молока, свеженького хлеба, парной телятинки и каких-нибудь аппетитных фруктов.

Услышав молчание, а значит и колебание своей собеседницы, старушка громовым голосом генерала рявкнула:

— Бегом марш!

Лида подпрыгнула от неожиданности и выронила кричащий телефон из рук на пол. Тот затих. То ли от удара, то ли от страха перед одинокой старушкой, которая казалась милейшим созданием без определенного возраста. Но первое впечатление рассыпалось на глазах, когда «милейшее создание» доставало деревянную потертую трубку с длинной ручкой, набивало туда табак, прикуривало и, затянувшись со смаком, выпускало в лицо собеседнику, а иногда и в его открытый от удивления рот, сизое кольцо едкого дыма. Ошалелое состояние окружающих доставляло Ираиде Модестовне непередаваемое удовольствие. Лида подозревала, что только из-за этого бабулька и курит.

С лицом человека, идущего на пытки, Лида покинула уютную и такую теплую постель, и стала торопливо одеваться. Снова разговаривать с требовательной соседкой не было никакого желания. Лучше сразу соглашаться на всё. Целее будешь. Это непреложное правило Лида усвоила давно и навсегда. Ираида Модестовна, хоть и была нагловатой особой, все же могла подставить плечо в трудную минуту.

Когда родители Лиды разбились в автокатастрофе, больше всего поддержки оказала именно шумная соседка. Выбросив на два дня свою воняющую трубку, она практически не отходила от опустошенной молодой женщины. Отпаивала душистым чаем, готовила какие-то протертые супчики и почти силой вливала их в бледную заплаканную Лиду. За быстрое возвращение к привычной жизни Лида готова была терпеть любые выходки Ираиды Модестовны.

Наскоро расчесавшись и заплетя тугую длинную косу, Лида выбежала из своей квартиры, хлопнула дверью и побежала вниз. На первом этаже ее уже ждала изнывающая от нетерпения старушка.

Поджав губы, что было тревожным сигналом, она медленно обвела слегка запыхавшуюся Лиду взглядом мутноватых голубых глаз.

— Ираида Модестовна, давайте поговорим обо мне и моем внешнем виде позже. Я на рынок.

Старушка хмыкнула, улыбнулась одним уголком мятых губ и промолчала. Все ее придирки рано или поздно принесут свои плоды, она-то уж точно знала. Когда-нибудь эта молодая высокая женщина почувствует свою природную красоту и перестанет рядиться в халаты времен императрицы Екатерины. А пока… Пусть сбегает за продуктами.

Молча стерпев пару сальных шуточек в свой адрес от «заморских прынцев» восточного разлива, Лида вернулась домой.

Ираида Модестовна поджидала ее на лавочке около подъезда, прикрывая лицо и седые кудри широкополой шляпой. Из неизменной трубки курился вверх тонкий вонючий дымок.

— Ну, как? — с неподдельным интересом прошептала старушка, подмигнув женщине.

— Что «как»? — не поняла Лида, остановившись возле лавочки.

— Нашла прынца?

На дикий хохот старушки обернулись проходящие мимо люди. Лида покраснела и пулей влетела в подъезд. Все же, иногда Ираида Модестовна перегибала палку. Да, Лиде уже тридцать лет. Но это не повод в каждом представителе мужского пола, который уже начал бриться и еще не выплевывает вставную челюсть при чихании, видеть потенциального мужа. Частенько эта навязчивость практически всех знакомых жутко раздражала Лиду. Но хорошее воспитание не позволяло поставить таких людей на место. Лида затравленно улыбалась, бормотала что-то невразумительное и старалась унестись в неизвестном направлении.

Вот и сейчас, поставив пакет с продуктами возле квартиры хохочущей на лавочке соседки, Лида взлетела на свой третий этаж и заперлась дома.

Отдышавшись, она переоделась в домашний махровый халат, впрыгнула в необъятные папины тапочки, забралась с ногами в кресло-качалку и, устроившись поудобнее, погрузилась в чтение очередной книги. Только это помогало Лиде отрешиться от реального скучного мира и отправиться, пусть даже только в мечтах, в удивительное приключение по неизведанным странам, подземным пещерам, жарким пустыням и бездонным морям. Как там было невероятно! Всё захватывало читательницу с головы до ног. Иногда ей казалось, что вот-вот она почувствует на лице соленые брызги моря, нежную кожу обожгут горячие зыбучие пески или в необъятной галактике ее затянет черная дыра. Однообразие реального мира отходило на задний план, терялось среди новых ощущений, загадок и тайн, влекущих за собой простого библиотекаря Лидию Цветикову.

Глава 2

В дверь громко и настойчиво постучали. Лида с трудом вернулась в свою тесную квартирку после сильного шторма на огромном пиратском корабле. Холодные волны окатили ее в последний раз с головы до ног так, что она с трудом удержалась на ногах, вцепившись в обломок мачты, который оказался всего лишь подлокотником кресла. Недовольно скривив лицо, Лида сползла с качающегося кресла, и нехотя поплелась к двери, на ходу замуровываясь поглубже в свой халат.

Ираида Модестовна расплылась в обезоруживающей улыбке, открывшей белоснежную челюсть. Зная, что слегка, совсем чуть-чуть, переборщила, она протягивала Лиде, которая появилась в дверном проеме, большой оранжевый апельсин. Та вздохнула, взяла фрукт и вжалась в стену, пропуская крупную фигуру соседки.

Ираида Модестовна с грацией баржи вплыла в комнату, заставленную книгами всевозможных размеров и расцветок. Даже на подоконнике лежали книги.

— А в холодильнике ты парочку томов не держишь? — съязвила соседка, окинув неодобрительным взглядом такое изобилие. — У молодой женщины вся квартира должна быть заставлена духами, косметикой, модными сумочками, на худой конец. А что творится у тебя? Да любой мужик сбежит от такого «синего чулка», как ты.

— Вы же знаете, что мне это совсем не интересно — духи, косметика и мужчины, — парировала Лида несмело.

— Что, совсем?! — старушка побледнела, впиваясь недобрым взглядом в лицо Лиды.

Та только отмахнулась и откусила апельсин, забыв его почистить. Горечь во рту была последней каплей на сегодня. Лида села на пол и заревела в голос.

Ираида Модестовна, слишком резво для своего возраста, плюхнулась рядом и обняла Лиду.

— Ну, прости, прости. Все время забываю, что ты у меня «Тургеневская барышня» и нужно думать, что говорю. Нельзя в наше время быть такой ранимой и чувствительной. Затопчут и фамилию не спросят. Да и работу тебе нужно срочно менять, чтобы книг было в твоей жизни гораздо меньше. Не доведут они тебя до добра, милая моя. Все эти путешествия, большая любовь и ясность во всем — не реальны. В твои годы я точно знала, чего я хочу, имела второго мужа, любовника, четверых детей и высокооплачиваемую, хоть и скучную, работу в Министерстве иностранных дел.

Лида громко шмыгнула носом и удивленно посмотрела на Ираиду Модестовну. Так откровенна та еще не была никогда. Слезы высохли сами собой. Лида вытерла припухшее лицо рукавом и спросила:

— А где сейчас Ваши дети и муж?

Про любовника спрашивать не было смысла. Вряд ли какая-нибудь старушка, даже такая решительная, как Ираида, могла похвастаться любовником. Если только таким же — не очень молодым, частенько все забывающим, с трясущимися руками и челюстью, которая купается по ночам в стакане.

Ираида Модестовна отвела взгляд и долго молчала. Наконец, она произнесла:

— Муж Гриша ушел к моей подруге юности, этой бедной овечке, заглядывающей всем в глазки с милой улыбкой. Дети разъехались, кто куда. Старшие, двойняшки, живут сейчас в Великобритании, сын Вениамин живет в Новгороде, а дочь Мила — в Севастополе.

Печаль заволокла и без того мутные глаза Ираиды. Лида сидела, боясь шевельнуться, чтобы не прогнать воспоминания. А старуха добавила одну фразу и с трудом поднялась на ноги.

— Мы не общаемся.

Когда дверь за поспешно убравшейся соседкой закрылась, Лида все еще сидела на полу. Впервые за три года, которые она общалась со старушкой, та так близко подпустила Лиду к своей жизни. Рассказала хоть что-то, маленькую, но очень важную часть своего существования. Видимо, пожалев Лиду в трудную минуту, она приоткрыла дверь в своем сердце, чтобы выпустить боль, которая не давала ей покоя, наверняка мучила по ночам.

— Тогда куда Ираида так часто ездит? — сама себя спросила Лида.

Этот вопрос мучил женщину весь вечер. Примерно два раза в месяц Ираида Модестовна уезжала на несколько дней в неизвестном направлении. На все расспросы любопытных жильцов подъезда, она отшучивалась, создавая каждый раз новую легенду — причину своей поездки. Лида прекрасно знала, что старушка врет, но лезть с расспросами не позволяло всё то же хорошее воспитание. Поэтому, женщина молча, не задавая лишних вопросов, выслушивала все строгие наказы, касающиеся полива единственного огромного кактуса, который заполонил собой почти все окно, и кормежки толстого ленивого кота по кличке Ипполит. Он был настолько ленив, что даже ел лежа, ожидая, когда миску с мелко порезанной телятиной поднесут к самой морде.

Следующее утро началось еще раньше. Требовательный стук в дверь разбудил Лиду в шесть тридцать. Будильник еще спал, отсчитывая секунды, а Ираида Модестовна — уже нет.

С тихой грустью посмотрев на часы, Лида пошла открывать дверь, пока на ней не остались вмятин от кулаков неугомонной соседки. Она не ошиблась — за дверь стояла Ираида Модестовна в бигудях.

— Лидочка, солнце мое! Мне сегодня нужно срочно уехать по делам на несколько дней. Будь добра, позаботься о моих питомцах.

И всунув ключ от квартиры в руку Лиды, бойкая старушка лихо побежала по лестнице вниз.

Долго ждать нового отъезда не пришлось. Но теперь, зная немного больше об Ираиде, чем соседские кумушки-сплетницы, Лида с большим интересом отнеслась к новой поездке. Что делает старушка эти несколько дней? Может, она ездит к своим детям, но, не решаясь подойти, наблюдает за ними издали? Хотя нерешительность была совсем не свойственна Ираиде Модестовне. А если она преследует неверного мужа и пытается отомстить своей тихой подруге-разлучнице? Воображение живо нарисовало Лиде множество картин, одна хуже другой. Вот Ираида, с хищным выражением лица, медленно подбирается к своему мужу с ножом в руке. А вот она, со слезами на глазах, падает на колени перед седоватым мужчиной с каменным лицом и пытается вымолить у него прощение за былые грехи и обиды.

Лида тряхнула головой, отгоняя невеселые видения. Какая разница, зачем старушка покидает свою квартиру. Лида никогда не была любопытна к чужим жизням. Какими бы интересными и загадочными они не были.

Неделя пролетела в обычных скучных делах и рабочих моментах. Домой Лида шла через рынок, чтобы купить свежей телятины Ипполиту. Несмотря на свой почтенный возраст, кот съедал за день огромную порцию мяса, словно был молодым и резвым. Куда уходила вся энергия от съеденного? Видимо, в богатырский сон с причмокиванием и громким сопением.

— Куда в тебя все помещается, Ипполит? — задала риторический вопрос Лида рыжему комку шерсти, который даже выйти и встретить свою кормилицу не соизволил.

Кот приоткрыл один глаз и зевнул. На этом приветствие и закончилось.

— Где носит твою хозяйку? — продолжала ворчать Лида, выкладывая мясо на стол. — Не помню, чтобы она пропадала больше недели. Может, сегодня вернется.

Но прошло еще шесть дней, а от Ираиды Модестовны не было ни слуху, ни духу. Лида была не на шутку обеспокоена. Ведь со старушкой могло случиться все, что угодно.

— Стоп! — не дала она разгуляться своей неуемной фантазии. — Надо что-то делать.

Что именно — женщина даже предположить не могла. Серьезных решений в своей жизни она никогда не принимала. Все решали за нее родители, а после их смерти она просто плыла по течению, надеясь, что так будет всегда. Но теперь от ее решительности, возможно, зависит жизнь человека, ставшего ей близким за эти годы. Да и на кого еще надеяться Ираиде? На сбежавшего мужа? Или забывших её по неизвестной причине детей? Нет. Только Лида может помочь.

Настроив себя таки образом, женщина решительно вошла в квартиру старушки. Нужно было найти хоть что-то, что могло вывести на родственников. Они смогут подать заявление о пропаже в полицию, ведь там молодую соседку никто даже и слушать не будет.

Недолго поборовшись с собой, Лида все же начала обыскивать квартиру Ираиды Модестовны, убеждая себя в необходимости этого копания в чужих вещах. А вещей было очень много. Обе комнаты напоминали склады Али-Бабы и сорока разбойников. Коробочки всевозможных размеров и форм, фарфоровые, медные и деревянные статуэтки и вазы, вязанные, тряпочные, пластмассовые и фарфоровые куклы, подушки и подушечки всех расцветок завершали изобилие, собираемое не один десяток лет. Лида пожала плечами и приступила к поискам чего-нибудь конкретного, относящегося к личной жизни Ираиды Модестовны.

Довольно скоро она наткнулась на письма в серо-желтых конвертах, перетянутых атласной, выцветшей от времени лентой. Адресат был не указан, так же, как и отправитель. Открыв первое письмо, Лида с удивлением обнаружила, что письмо писала сама Ираида.

«И это снова я. Опять плохо спала сегодня. Снова тот же сон будит меня посреди ночи и не дает больше сомкнуть глаз до рассвета. Сколько лет еще он будет мучить меня, скажи? Но ты и сам не знаешь, наверняка. А тебе он снится? Просыпаешься ли ты в холодном поту, с дрожащими руками и моим именем на устах? Сколько времени, пустого и неясного, прошло с тех пор, как мы не виделись… Но хватит. Все зря.»

На этом письмо заканчивалось. На свободной от чернил половинке листа Лида разглядела засохшие светлые пятна с четкими границами. Ираида плакала над своим недописанным письмом. Лида быстро вскрыла еще несколько писем. Они почти полностью повторяли друг друга. Снова этот сон, без детального описания, снова обращение к далекому мужчине, снова засохшие слезы. Лида недоумевала. Как могла Ираида Модестовна, всегда такая веселая и жизнерадостная, скрывать в глубине души столько боли? Никто даже и представить себе не мог, что она не спала по ночам и плакала над так и неотправленными письмами.

Лида положила письма на место и продолжила поиски дальше. Вскоре удача улыбнулась ей. Она нашла большой старый фотоальбом, обтянутый бардовым бархатом, облезшим местами на углах. С пожелтевших страниц на Лиду смотрели незнакомые черно-белые люди. Несмотря на разницу в возрасте, внешний вид и интерьер, который окружал их, все они были похожи между собой. Серьезный, даже у маленьких детей, вид создавал гнетущее впечатление. Ни одна, даже самая слабая, улыбка не украшала старые фотографии. Люди застыли, словно в ожидании чего-то неприятного, но неизбежного.

Глава 3

Не найдя в альбоме никаких письменных упоминаний о родственниках, Лида задумалась. Это казалось странным. Она была уверенна, что все женщины, подходя к определенному возрастному рубежу, начинают лихорадочно подписывать хотя бы те фотографии, которые еще не затерялись в бесконечных коридорах тускнеющей памяти. По крайней мере, Лидина бабушка именно так и сделала лет за десять до своего ухода из жизни. Хоть так Лида знала о своих немногочисленных родственниках. Правда, на многих фото чернила уже потускнели, а местами практически исчезли, но прочесть имена и даты всё же было возможно.

— Конечно! — воскликнула Лида и варварски вытряхнула почти все содержимое альбома на пол.

Раздался жалобный треск, и ветхая книжка распалась на две половины. Ипполит приоткрыл один глаз и укоризненно посмотрел на ползающую на коленках женщину.

— Я все исправлю, обязательно, — оправдывалась Лида перед котом, собирая выпавшие листочки некогда глянцевой бумаги. — Склею, зашью и…

Тут ее взгляд упал на маленькую облезлую фотографию, которую она раньше не видела. Так и есть. Она выпала из-под оторвавшейся наполовину карточки, с которой заразительно улыбался какой-то артист кино, сильно потрепанный временем и нечаянно Лидой.

На темной фотографии с трудом можно было различить маленькую девочку с высокой витиеватой прической, в пышном платье и с большой куклой в руках. Лида рысью сбегала домой за папиной лупой, и, аккуратно положив фото под лампу, стала внимательно рассматривать изображение.

Девочка была очень красивой, с правильными чертами лица, длинными, завитыми в кольца светлыми волосами, заколотыми маленькими жемчужными заколками. Странно было видеть такую неудобную во всех отношениях прическу на голове у ребенка. На вид девочке можно было дать не больше восьми лет, но «корона» из волос прибавляла еще пятерку. Пышное платье тоже не располагало к детским играм. Кукла была единственной нитью, связывающую эту маленькую даму и детство. Она была точной копией девочки — та же прическа, то же платье. Вот только глаза были иными. Совершенно белые, без радужки и зрачков, они заставили Лиду отшатнуться.

— Кто в здравом уме купит своему ребенку такое страшилище? — обратилась она к Ипполиту. Но кота мало волновала какая-то старая кукла. Он зевнул и отвернулся, чтобы продолжить свой вечерний сон.

Закончив разглядывать изображение, Лида, с замиранием сердца, перевернула фотографию и обнаружила… пустоту.

— Блин! — только и сказала женщина, впервые пожалев, что великому русскому мату ее не обучили в свое время.

Но разочарование было преждевременным. Тускловатый свет лампы позволил увидеть еле различимые вмятины. Что-то было написано на старом фото.

Лида схватила фотографию, потрепала спящего кота по спине и побежала в свою квартиру. Там она отсканировала обратную сторону снимка в надежде, что какой-нибудь редактор сканера все же распознает хотя бы часть надписи.

Надежда оказалась не напрасной. Поколдовав минут сорок с изображением, Лида сумела прочитать адрес, написанный размашистым крупным почерком. Чайковского, 17. Или 12. Разобрать точнее Лида не смогла. Это, конечно, замечательно, но улиц с таким названием было разбросано по необъятным широтам России достаточно, чтобы потратить пару лет для прогулок по ним.

— Но зачем мне ездить туда? Ведь можно поискать через интернет! — хлопнула себя по лбу Лида.

Было уже далеко за полночь, но спать совершенно не хотелось. Впервые Лида чувствовала себя живой, значимой, нужной кому-то. Словно одна из прочитанных ею книг постепенно вливалась в жизнь скромного библиотекаря, наполняя ее смыслом.

После просмотра десятков адресов, Лида убедилась, что это не так просто, как казалось вначале. Не зная фамилию Ираиды Модестовны, она с сомнением вглядывалась в незнакомые лица, рассматривала исторические здания и получала кучу полезной для библиотекаря Лиды, и не очень для Лиды-детектива, информации.

Глава 4

Следующий день Лида провела на работе, зевая от недосыпа. Обычная рутина каждого дня была для нее привычна. Но сегодня время тянулось особенно медленно и утомительно. Огромные старинные часы с деревянной, потрепанной временем кукушкой, еле передвигали внезапно потяжелевшую минутную стрелку. А кукушка сонно выглядывала в свое резное окошко, издавая тихие усыпляющие звуки, мало напоминавшие обычное кукование.

Но женщина не поддавалась, боролась со сном, напоминая себе, что вечером ее ждет продолжение важной работы.

Ближе к концу рабочего дня, когда Лида выпила свою недельную дозу кофе, произошло событие, которое значительно облегчило её задачу по поиску пропавшей старушки.

К столу, за которым сидела Лида, подошла пожилая женщина в элегантном брючном костюме черного цвета. Она была слишком ярко накрашена. Благодаря этому она выглядела немного моложе, но в походке и голосе явственно угадывался ее преклонный возраст. Уложенные в затейливую прическу рыжие волосы были слегка прикрыты маленькой черной шляпкой. Она улыбнулась Лиде и заговорила свистящим шепотом:

— Добрый вечер! Могу я попросить Вас о помощи?

Обрадованная хоть какой-то деятельностью, Лида закивала, как китайский болванчик, и соскочила со стула, поправляя прилипшую к ногам юбку.

— Здравствуйте! Конечно. Слушаю Вас внимательно.

Дама немного помолчала, а потом еще тише прошептала:

— У вас в библиотеке есть архив военного времени?

— Конечно, — в тон ей ответила Лида шепотом.

Край шляпки почти коснулся лица Лиды, когда посетительница озвучила свою просьбу.

— Мне нужно посмотреть архивные записи послевоенных лет. А если быть точнее, списки всех жильцов Москвы. А еще точнее… всех молодых женщин.

Загадочное разрисованное лицо рыжей старушки вплотную придвинулось к лицу Лиды. Со стороны казалось, что дама вот-вот чмокнет удивленную библиотекаршу в нос. Заразившись волнением рыжей, Лида слегка вспотела, будто собиралась сделать что-то незаконное. Но архивы были в полной доступности, если читались они в присутствии библиотекаря. Конечно, выносить их из библиотеки и фотографировать не разрешалось.

Лида поманила даму за собой в восточное крыло библиотеки. Именно там был собран незначительный архив 1945—1950 годов. Все, что сохранилось.

Женщина воровато оглянулась и засеменила за библиотекарем, не отставая ни на шаг.

Зайдя в нужную дверь, которая отделяла общий большой зал от архива, Лида быстро нашла интересующий женщину в шляпке год. Эти пожелтевшие записи хранили воспоминания о тех людях, жизнь которых нельзя было назвать счастливой. Опаленная войной Москва, а затем полная разруха и лишения. Лида поежилась. И врагу не пожелаешь.

Осторожно открыв папку, на которой были написаны нужные года, Лида стала внимательно всматриваться в даты, напечатанные на машинке, или написанные от руки почти на каждой странице. Посетительница стояла рядом и громко дышала, обдавая запахом съеденного недавно пирожка с луком и яйцом.

Открыв очередной лист, Лида спросила:

— Вам нужна конкретная женщина, или читать всех подряд?

Рыжая дама вздрогнула и, заискивающе улыбаясь, ответила:

— Прочитайте всех, пожалуйста. А то я очки дома оставила.

Лида набрала воздуха в грудь и начала читать фамилии, имена и отчества женщин. Насколько они должны быть молодыми дама не сказала, поэтому Лида называла всех подряд.

— Милославская Ираида Модестовна, — произнесла Лида и запнулась.

Взгляды женщин встретились. Рыжая прошептала:

— Вы знаете эту… Милославскую? — скорее даже это был не вопрос, а утверждение.

— Кажется, да, — сиплым голосом ответила Лида.

Она еще раз пробежалась взглядом по четкой аккуратной записи, где указывались данные Милославской. Год рождения Лида не знала. Спросить возраст своей соседки она как-то попыталась, но нарвалась на такой презрительный взгляд, что больше и подумать об этом не смела. Но то, что день рождения Ираида праздновала первого мая, Лида прекрасно знала. Весь подъезд каждый год отмечал Первомай, плавно переходящий в день рождения самой веселой и любимой всеми, несмотря на свой стервозный временами характер, соседки.

Вот и сейчас женщина смотрела на дату, указанную в документе. 1 мая 1932 г. Сомнений не было.

— Зачем Вы ищите Ираиду Модестовну? — еле внятно спросила Лида.

Рыжая дама слегка замялась, но ответила:

— Это моя старшая сестра. Во время войны мы потеряли друг друга. Долгое время я жила далеко отсюда. Но, приехав в Москву, не смогла не использовать шанс найти Ираиду. Вы знаете, где она живет?

Лида обрадовалась, что теперь в поисках соседки к ней сможет присоединиться рыжая. Но червячок сомнения поднял голову и твердил, что откровенничать с незнакомкой не стоит. Обычно Лида внимала его настойчивому голосу, но сегодня только отмахнулась. Некогда было сомневаться. Ираида нуждается сейчас в любой помощи. А если эта дама с боевым раскрасом на лице действительно окажется сестрой старушки, то поиски будут продвигаться куда эффективнее.

Поэтому, после работы Лида возвращалась домой не одна. Конечно, приводить незнакомую женщину в чужую квартиру она не собиралась, но выслушать ее Лида была обязана.

— Нас привезли в Москву из маленькой украинской деревушки, — начала свой рассказ женщина, представившаяся Софией. — Мне тогда было пять лет, а Ираиде — девять. Было очень тяжело, особенно первое время. Да что рассказывать, Вы прекрасно знаете, как жилось в те времена людям.

Лида кивнула, на секунду ощутив себя дамой на глубокой пенсии, а София продолжала:

— Потом началась война. Отец ушел на фронт, а Ираида работала вместе с матерью в госпитале. Я пыталась учиться, но вскоре бросила и стала помогать им ухаживать за ранеными солдатами. В один из зимних дней бомба попала в госпиталь, в котором в этот момент были мои родные. Маму нашли мертвой под грудой обломков, а сестру — нет. Все уверяли меня, что выжить после такой бомбежки невозможно, но я знала, что Ираида жива. Меня определили в подмосковный детский дом. Оттуда я писала письма на адрес, по которому мы жили в Москве, надеясь, что рано или поздно сестра объявится. Но ответа не было. Когда мне было тринадцать лет, меня взяли в семью и увезли в Новосибирск. И вот теперь, через много лет, я вновь здесь. И не зря. Расскажите мне об Ираиде, прошу Вас.

— Я тоже ищу ее. Дело в том, что Ваша сестра пропала почти две недели назад. А провиденье послало Вас, чтобы помочь мне.

София подняла густо нарисованные брови.

— Но что я могу?

— Вы сможете написать в полиции заявление о пропаже своей сестры. Меня они и слушать не будут. Пойдемте прямо сейчас!

Но София немедленно охладила пыл молодой женщины.

— Меня тоже никто не будет слушать. Как я докажу свое родство? Фамилия у меня другая, да и отчество. Приемный отец настоял, чтобы я сменила свое, когда получала паспорт. Поэтому… В этом я помочь не могу.

Лида закусила губу и быстро пошла прочь от растерянной дамы, совсем забыв о ней. Все начинать сначала. А удача была так близка!

— Лидия! — донеслось до женщины. Она остановилась и виновато оглянулась. София пыталась успеть за ней, но прыть уже была не та.

— Что же делать? — как-то сиротливо спросила запыхавшаяся София.

Тут Лиду озарила отличная идея. Как она раньше не приходила в голову?

— Теперь мы поступим так. Зная все данные Ираиды Модестовны, мы сможем обзвонить все больницы. Может, она там.

Она решительно кивнула Софии и направилась к дому, на этот раз даже забыв о гурманских предпочтениях Ипполита, которому ежедневно покупала свежее мясо.

Лида чуть сбавила шаг, чтобы София смогла идти рядом, а не бежать. Мысли о моргах Лида гнала прочь, но понимала, что после больниц, с персоналом этих невеселых заведений тоже придется пообщаться.

Глава 5

В третьей городской больнице уставший голос без возраста и пола сообщил, что Милославская уже вторую неделю находится у них. На вопрос Лиды о диагнозе послышались частые гудки. Видимо, решила Лида, голос всё же решил отдохнуть от надоевших звонков и вопросов многочисленных родственников больных.

София горела желанием немедленно поехать к сестре, но Лида вынуждена была охладить пыл новоявленной родственницы Ираиды. Часы приема в больнице давно закончились. Оставалось только дождаться утра.

— Оставайтесь ночевать у меня, — скрепя сердце, выдавила из себя Лида.

Она была не против гостей, но вспомнив, что в скромной квартирке только одна комната и её придется делить с малознакомой женщиной, Лида ощутила острый приступ страха. Опять же разыгралось внезапно воображение, рисующее кровавые картины в глазах участкового, вызванного через пару дней на неприятный запах из её квартиры.

Но к счастью, София вежливо отказалась от приглашения.

— Благодарю Вас, но я вернусь в гостиницу. Надеюсь, Вы не обидитесь из-за моего отказа.

Лида, плохо скрывая облегчение, заверила, что всё понимает.

Женщины договорились встретиться утром на следующий день у входа в больницу.

Накормив Ипполита вчерашней телятиной, Лида поднялась к себе. Нужно было решить, какую причину придумать, чтобы отпроситься с работы на следующий день. Пропустить встречу сестер Лида не могла ни как.

С трудом дождавшись звона будильника, женщина вскочила с кровати и тут же позвонила заведующей библиотеки. Отрепетированная речь о внезапно нагрянувшем сильнейшем недомогании произвела должное впечатление. Заведующая посочувствовала и пожелала скорейшего выздоровления. Лида отмахнулась от кричащей на разные голоса совести и быстро оделась.

Завтракать совершенно не хотелось. Любопытство и нетерпение подгоняли женщину к входной двери. Чувство какого-то азарта, словно Лида должна была вот-вот выиграть в лотерею, гнало её по лестнице вниз.

Выпорхнув из автобуса возле здания больницы, Лида сразу заметила вчерашнюю рыжеволосую знакомую. Казалось, что тонального крема и пудры на лице дамы прибавилось на пару килограммов. Черный костюм был неизменным.

Не успела Лида додумать мысль о том, что же должно быть с лицом, чтобы его так приукрашивать до безобразия, как София жизнерадостно кивнула ей и замахала рукой, обтянутой белой перчаткой.

Поприветствовав друг друга, женщины вошли в холл больницы. Там было прохладно и мрачно. Светлые, местами облупившиеся стены, окружили вновь прибывших посетителей. Пара маленьких и не очень чистых окон слепо щурились на ярком солнце, с трудом пропуская рассеянные лучи.

Бесполый голос обрел тело. В регистратуре сидела на двух стульях необъятная женщина с тонкими черными усиками над верхней синеватой губой. Лишенная всяких эмоций, она изредка отвечала на телефонные звонки, зажимая трубку телефона пухлой рукой так, что, казалось, толстый пластик прямо на глазах покроется паутинкой мелких трещинок и развалится на кусочки, облегчив работу необъятному созданию.

Когда Лида со своей спутницей подошли к окну регистратуры, женщина даже не подняла головы от разложенных перед ней документов.

— Здравствуйте! — начала Лида. — Подскажите, пожалуйста, в какой палате лежит Милославская.

Женщина не спеша подняла глаза на посетителей, почесала указательным пальцем тройной подбородок и что-то невнятно пробормотала.

— Извините, я не поняла.

— Идите к врачу, — чуть более внятно пробормотала женщина. — И отстаньте от меня с этой Милославской.

Лида и София переглянулись. Спрашивать, где можно найти врача, они не стали. Быстрее было найти самим. Выяснив у словоохотливой уборщицы, где кабинет главного врача, попутно выслушав еще кучу ненужной информации, женщины поспешили к нему.

Выйдя от главного врача больницы, они несколько минут недоуменно оглядывались по сторонам, словно в поисках ответа. Всё, что поведал им приятный седовласый эскулап, вызвало кучу вопросов. Где Ираида Модестовна? Что за худощавый старик, увлекший её в такси вчера вечером? Почему Милославская потребовала, чтобы её немедленно выписали, несмотря на отвратительную, по словам врача, кардиограмму? Куда она могла поехать, бросившись в омут с головой, даже не забрав своих вещей из палаты?

— Может, этот мужчина — её муж? — нерешительно подала голос София, пытаясь трясущимися руками завязать потуже шелковый шейный платок.

Лида взглянула на нее и не удержалась от мысли вслух:

— Не переживайте Вы так. Найдем мы Ираиду Модестовну. Еще не хватало, чтобы и Вы в больницу попали. Вон как руки трясутся.

София поджала губы и спрятала руки в карманы кардигана.

— Простите, я не хотела Вас обидеть, — спохватилась Лида, ругая себя на чем свет стоит.

Ну, надо же так опростоволоситься! Намекать женщине на возраст — просто верх неприличия. Милославская сейчас бы уже высказала своей недальновидной соседке всё, что думает о ней. Но София просто затравленно улыбнулась и сказала:

— Я не обиделась. Просто переживаю за сестру. Где она может сейчас быть? Ума не приложу.

Лида присела на лавочку в заросшем больничном парке и стала думать. Перебрав сотню вариантов из всевозможных детективов, которые ей довелось прочитать, Лида решительно встала.

— Пойдемте.

София послушно засеменила за решительно настроенной женщиной.

Получив разрешение у главного врача на просмотр записей камеры, Лида в течение часа, не отрываясь, детально изучала вечернее «кино». Экран четко показывал взволнованное, слегка покрасневшее лицо Ираиды Модестовны и невозмутимое, прикрытое сверху темными очками, а снизу тощенькой «козлиной» бородкой, светло-серое лицо её посетителя. Оказавшегося по совместительству и похитителем больной старушки.

— Вы знаете этого человека? — обратилась Лида к Софии.

Та нацепила на нос квадратные очки в тонкой металлической оправе, сильно прищурилась, от чего избыток пудры потрескался, как почва при засухе, и сказала после короткого раздумья:

— Нет, не припомню такого. Да и общих знакомых у нас не было. Шутка ли, столько лет не видеться. Если бы Вы мне не показали сейчас Ираиду, то я бы и не узнала её, встретив на улице.

Лида отрешенно улыбнулась и записала номер такси, которое увозило соседку в неизвестном направлении.

Только по дороге в таксопарк, куда Лида ехала уже одна, в её памяти всплыла одна странная деталь. София воспользовалась очками только тогда, когда разглядывала незнакомца. На сестру в записи камеры она смотрела без них.

Глава 6

Лиде повезло несказанно. Таксист, в машину которого сели Ираида Модестовна и таинственный незнакомец, мирно спал на переднем сидении своего желтого такси.

Лида настойчиво постучала в забрызганное вчерашним мелким дождем стекло. Уставший взгляд карих глаз тут же сделался заинтересованным.

— Куда едем, красавица?

Лида устало вздохнула. Когда мужчинам надоест отпускать в её сторону однообразные комплименты? Тем более заведомо ложные.

— Я никуда не еду, — разочаровала она таксиста-ловеласа. — Но мне нужна Ваша помощь.

Таксист сразу поскучнел, еще сильнее расползся по салону и закрыл глаза.

— Если никуда не едем, то идите, куда шли. Я сегодня не подаю.

Лида задохнулась от возмущения. Только что она была красавицей, а через пару секунд — нищенкой, просящей милостыню?! Но ссориться с единственным человеком, который имеет хоть какое-то представление о местонахождении Ираиды, было нельзя. Поэтому, нацепив подобие лучезарной улыбки, Лида процедила сквозь зубы:

— Не бесплатно.

Таксист лениво приоткрыл один глаз. Жаль, что он был не рыжим. Тогда было бы полное сходство с Ипполитом.

Лида подавила желание расхохотаться от такого сравнения и вывалила на таксиста необходимую для осмысления им информацию.

— Вчера вечером к Вам возле больницы сели двое пожилых людей: мужчина и женщина. Мужчина был в солнцезащитных очках и с бородой, а женщина в широкополой белой шляпе. Скажите, куда Вы их отвезли? Это очень важно.

Мужчина внимательно посмотрел на Лиду и нехотя ответил:

— Ты из полиции?

— Нет, — Лида не обратила внимания на фамильярность. — Женщина больна и ей нужна медицинская помощь. А этот мужчина, возможно, насильно увез её. Понимаете?

Чтобы информация быстрее дошла, Лида положила на панель такси пятьсот рублей. Жалко было расставаться с ними, но соседка была гораздо дороже.

Жизнь забрезжила в сонных глазах таксиста. Купюру как ветром сдуло.

— Садись, подвезу до места.

Как только Лида запрыгнула на заднее сидение автомобиля, таксист повернулся и, осознав, что продешевил, добавил:

— На месте еще столько же.

Лида быстро закивала, радуясь, что сдвинулась с мертвой точки в своем расследовании. Увидев воодушевление на лице пассажирки, таксист попросил денег еще и на заправку.

Когда город остался позади, Лида засомневалась в правильности своего решения сесть в машину к незнакомому мужчине. Он без умолку болтал всю дорогу, радуясь случайному заработку. А Лида холодела от мысли, что её никто так самоотверженно искать не будет, как она Ираиду Модестовну. Да и бабульке не светит ничего, если этот болтун завезет куда-нибудь её непутевую соседку, заберет последние деньги, телефон и закопает под одинокой кривой березой. А может в речку сбросит с тяжелым камнем на шее.

Из омута невеселых мыслей Лиду выдернул окрик таксиста, представившегося Мишаней.

— Приехали, говорю! Оглохла, что ли?

Лида вздрогнула и огляделась. Машина остановилась около маленького, покосившегося от времени деревянного одноэтажного домика.

— Вот сюда я и привез вчера твоих стариков-потеряшек, — изрек довольный собой Мишаня. — С тебя еще денежка.

— Подождите. Я должна сходить в дом, проверить. А потом…

Но Мишаня громко заржал и добавил:

— Суп с котом! Ну, уж нет. Договаривались, что привезу. Про обратную дорогу речи не было. Если только доплатишь. Тогда другой разговор.

Он широко улыбнулся, обнажив пару золотых коронок. Да, мужик он был не очень приятный, но оставаться в незнакомом месте одной, в планы Лиды совсем не входило.

Молча кивнув Мишане, она быстро вышла из такси и направилась к дому.

— Ираида Модестовна! — нерешительно позвала Лида. Но в ответ была тишина.

Поднявшись по скрипучему крыльцу, Лида постучала в дверь. В ответ послышался еле слышный стон.

— Мишаня, помогите! — Лида бросилась обратно к такси. — Там кто-то стонет!

Таксист побледнел и попятился назад к машине.

— Ну, нет! Такого уговора не было. Вы тут с бабкой своей мотаетесь, кого-то вместе пристукнули, а я вам алиби обеспечиваю, да? Не на того напали!

С этими словами Мишаня рванул к такси, захлопнул за собой дверь и с таким ревом умчался, словно в его стареньком авто был реактивный двигатель под капотом.

Лида, оставшись одна, в нерешительности застыла. Что делать теперь? Но медлить было нельзя. Включив камеру на телефоне, на всякий случай, она вновь поднялась по крыльцу. Сердце бешено билось в груди, когда женщина толкнула деревянную дверь ногой. Та, коротко скрипнув, отворилась, предоставив гостье разглядывать убогое убранство дома. Но Лиду совершенно не интересовало ничего, кроме скрюченного в позе зародыша старика, который лежал на полу. Темно-бурая лужа растеклась на его груди, выставляя на всеобщее обозрение металлическую рукоять ножа.

Отступив шаг назад, Лида с трудом выключила камеру и дрожащими пальцами с третьего раза попала на цифры 112. Оказывать помощь мужчине она не собиралась. Нет, не потому, что была бессердечной любительницей кровавых зрелищ. Просто боязнь вида крови с самого детства наглухо лишала Лиду возможности двигаться и соображать.

Сползая на коленях по ступенькам, женщина, заикаясь и теряя голос, попыталась по телефону назвать адрес, по которому нашла раненного старика. После этого, она прислонилась спиной к стене дома и затихла. Голова кружилась, во рту пересохло, в груди что-то ухало, отдавая под левую коленку.

Минут десять понадобилось Лиде, чтобы почти полностью прийти в себя. Она еще раз позвонила, но теперь уже в полицию, и более подробно объяснила, что произошло, и как она оказалась на месте преступления.

Теряясь в догадках, Лида осторожно обошла вокруг дома. Где же Ираида Модестовна? Что произошло с ней? Неужели, это от ее руки может погибнуть, если еще не погиб, этот таинственный мужчина? Мужика, конечно, было жаль. Но решительно войдя в дом и попытавшись остановить кровь, Лида рисковала прилечь рядом в глубоком обмороке. Добавлять работы медикам не стоило. Нужно было до приезда полиции найти хоть какие-то следы пребывания в этом доме своей соседки. Ведь ей куда-то нужно было деться после нападения на мужчину.

Хотя Лида с большим трудом представляла Милославскую в роли хладнокровного убийцы, исключать эту возможность не стоило. Неизвестно, что могло побудить Ираиду Модестовну так расправиться со своим спутником.

С замиранием сердца Лида заглянула в два окна, расположенных с противоположной стороны от входа в дом. Запустение царило в комнате, открытой любопытному взору. Лида вздрогнула и впилась взглядом в белую шляпу, сиротливо лежащую на полу посередине комнаты. Значит, Ираида точно была здесь.

Зайти в дом было невозможно, поэтому, Лида решила осмотреть маленький сарайчик, стоявший почти вплотную. Толкнув дверь ногой, она с криком замерла на пороге. Ну, это уже было слишком для одного дня. На полу сарая, прислонившись спиной к стене, сидела Ираида Модестовна с закрытыми глазами. Лида успела отметить угасающим сознанием, что женщина дышит, и упала ничком в заросшую лебедой круглую клумбу.

Глава 7

Провалявшись почти сутки в больнице, Лида, к великой радости кота Ипполита, вернулась домой. Пару раз он потерся об её ногу и улегся около пустой миски. Лида механически потрепала кота по широкой спине, положила размороженного на скорую руку мяса и присела на край дивана. Мысли носились в голове, как испуганные мелкие птички. Нужно было всё спокойно обдумать, чего не давали постоянные расспросы навязчивого бесцветного следователя в мятом кителе, который почти не покидал Лидиной палаты.

Ираида Модестовна лежала в больнице этажом выше и не могла ответить ни на один вопрос. Она до сих пор не пришла в сознание.

Перед выпиской Лида зашла к врачу, чтобы узнать о состоянии своей соседки.

— Я всё уже сказал сестре Вашей подопечной и следователю! — последовал раздраженный ответ некогда относительно приветливого мужчины. — Сколько можно! Я уже изрядно устал от этой Милославской. Одни проблемы с ней!

Лида не стала больше докучать ему, а просто позвонила Софии. Телефон вновь обретенной сестры уверенно молчал.

— Почему я не спросила, где остановилась София? — спросила у Ипполита Лида.

Тот, явно недовольный качеством своего обеда, только фыркнул и демонстративно задвинул миску под кухонный шкаф.

— Да, да, я помню, что мясо вчерашнее. А может, и того хуже, — попыталась извиниться Лида, но опомнившись, возмутилась. — Он еще и недоволен! Я твою хозяйку спасала, между прочим!

Но совесть не дала спокойно пойти домой.

Ворча себе под нос о несправедливости жизни, Лида пошла на рынок за свежим мясом. По дороге она вновь и вновь пыталась дозвониться до Софии. Но результат был тот же.

Тогда, вернувшись домой, Лида решила пойти другим путем. Позвонив навязчивому следователю, она выяснила фамилию Софии и адрес, по которому та снимала комнату. Зачем София упомянула про гостиницу при их первой встрече, Лида не знала, но эта информация её сильно напрягла. Она все меньше доверяла этой жертве плохого визажиста. Всё расставить по своим местам могла только Ираида Модестовна. Но, по словам всё того же следователя, старушка с инфарктом лежала практически при смерти. А загадочного незнакомца с «козлиной» бородкой спасти не удалось.

Лида почувствовала укол совести. Если бы она тогда совладала со своей гемофобией, человек, возможно, был бы сейчас жив.

Но, спрятав робкую совесть поглубже, Лида решительно захлопнула дверь своей квартиры и направилась по адресу Софии Пухович. Нужно было выяснить, что же скрывает рыжая сестрица.

В съемной квартире Софии не было. По крайней мере, никто настойчивой женщине не открыл. Тогда Лида отправилась в больницу в надежде, что найдет Софию около палаты Ираиды Модестовны. Должна же она хоть где-то быть.

В коридоре пожилой женщины не было, поэтому Лида тихонько приоткрыла дверь в палату своей соседки и услышала свистящий шёпот.

— Ты должна очнуться, слышишь? Без тебя ничего не получится. Я столько времени потратила на поиски… Почти всю жизнь! Ты просто не можешь умереть, когда я так близка к своей цели!

— О чем Вы говорите, София? — спросила Лида, врываясь в палату.

Все правила приличия были забыты. Слишком уж зловеще прозвучал этот шёпот.

Рыжие кудри вздрогнули вместе со своей хозяйкой. София прижала платок к лицу и повернулась к вошедшей. Пару раз шмыгнув носом, она проговорила голосом, полным неподдельной печали:

— Ах, это Вы, Лидочка! Вы меня напугали. Мы с сестренкой столько лет не виделись, столько всего нужно рассказать друг другу! Я читала, что люди в любом состоянии слышат своих близких. Это помогает им прийти в себя. Поэтому я и говорю с Ираидочкой. Она услышит и проснется. Ведь, правда?

Она громко высморкалась в платок и засеменила к выходу, не оборачиваясь к Лиде.

— Я пойду… Так тяжело… Ну, Вы понимаете меня…

Лида выскочила следом и схватила Софию за руку. Отняв её от лица, женщина ожидала увидеть под смазанным гримом молодую женщину или, на худой конец, мужчину. Вскрикнув от неожиданности, София резко повернулась. Под тонким слоем оставшегося тонального крема проступал уродливый шрам, который растягивался почти на всю левую щеку.

Лида оторопела и выпустила Софию.

— Простите меня. Я думала… — Лида запнулась. Объяснить свое поведение она не могла.

София укоризненно скривила рот и сказала:

— Вы думали, что я — самозванка? Переодетый мужчина? Или что-то в этом роде? Как видите, я всего лишь уродина. Но я не обижаюсь. Я рада, что у моей сестры есть такая подруга, как Вы.

Лида закрыла лицо руками и опустилась на скамейку в коридоре. Чтение детективов сыграло с ней сегодня злую шутку. Просто так, без малейших доказательств, она готова была поверить в то, что София — не та, за кого себя выдает. Ну, оговорилась по поводу квартиры-гостиницы. Но с кем не бывает? А сколько раз сама что-то забывала и путала? И не сосчитать.

Глава 8

Очередной рабочий день обещал быть не таким скучным, как обычно. С самого утра приходил бесцветный следователь. На этот раз его было почти не узнать — отглаженная рубашка под стареньким, но еще приличным пиджаком, сбритое подобие светлой брутальной бороды, вычищенные до блеска туфли, зализанные назад длинные белесые волосы.

Разговаривая с Лидой, он так внимательно смотрел своими светло-голубыми глазами в ее глаза, что женщине стало не по себе. То ли в чем-то подозревает, то ли заинтересовался ею, как особой женского пола. Второе было Лиде только на руку.

Пару раз улыбнувшись новоявленному ухажеру, она стала подбираться к интересующей информации. Со стороны было не совсем понятно, кто из них следователь, так как Лида просто засыпала слегка заикающегося от волнения мужчину всевозможными вопросами.

— Ираида Модестовна пришла в себя?

— Пока нет.

— Кем был мужчина, которого нашли раненным в том доме?

— По отпечаткам пальцев определили, что это вор с большим стажем Владимир Потапов.

— Выяснили, что он делал в том доме вместе с Милославской?

— Пока нет. Ждем, когда она придет в себя и прольет свет на события.

— А София? Она настоящая сестра Ираиды Модестовны? Узнали?

— Пока нет.

Толку, конечно, от следователя было мало. Его фраза «пока нет» с извиняющимся лицом в придачу очень раздражала Лиду. Его бы полномочия да ей… Ух, она бы тогда развернулась, позабыв на время о природной застенчивости и постоянно мешающей робости!

Выпроводив, наконец, мнущегося от неясного стеснения мужчину, Лида глубоко задумалась. Что делать дальше? Этот вопрос занял все пространство вокруг, и, казалось, мешал дышать.

Во время обеденного перерыва Лида проторенным маршрутом отправилась в больницу в надежде услышать что-нибудь новое.

В палате соседки сидел до чертиков надоевший следователь и методично задавал вопросы бледному существу, утонувшему в подушке. Ираида Модестовна очнулась. Видимо, ее состояние перестало быть критическим, раз врач позволил следователю ее пытать.

— Здравствуйте, Ираида Модестовна! Как я рада Вас видеть! — проговорила Лида, бесцеремонно входя в палату без стука.

Следователь подскочил и резко повернулся на стуле, от чего громко затрещали нитки на тонких брюках. Этот звук заставил мужчину стать пунцовым и, приглушенно извинившись, выскочить пулей в коридор.

Лида с трудом сдержала усмешку, а вот Ираида Модестовна улыбнулась и слегка порозовела.

— Здравствуй, милая моя Лидочка, — тихо проговорила она, протянув руку женщине. — Следователь рассказал, кому я обязана жизнью. Спасибо тебе!

Лида присела на кровать и взяла старушку за пухлую белую руку. Ей стало страшно. Еще никогда Ираида Модестовна не выглядела так удручающе. Словно жизнь по капле уходила из ее глаз и улыбки. Лида отогнала от себя ужасные мысли и улыбнулась своей соседке.

— Ипполит Вас очень ждет дома. И все соседи, конечно, тоже. Каждый день интересуются Вашим здоровьем.

— Скажи им, что помирать пока не собираюсь, — хмыкнула Ираида Модестовна. — Жду, когда новое кладбище откроют — с забором из золота. На другое не согласна.

Старушка подмигнула Лиде, мгновение помолчала, словно собиралась с мыслями, и продолжила:

— Я знаю, что слишком многое на тебя взвалила, милая. Но у меня больше никого нет…

— А как же Ваша сестра? — не смогла удержаться Лида и перебила соседку. — Вам не сказали? София нашлась!

Милославская лежала с каменным лицом и с ненавистью смотрела через голову Лиды. Та обернулась и увидела за приоткрытой дверью чью-то тень. Вскочив на ноги, женщина тихо подошла к двери и резко ее распахнула. София, застигнутая врасплох, отшатнулась и замерла.

— Ой, Лидия, Вы напугали меня! Я немного устала, пока поднималась по ступенькам в палату. Прислонилась к двери, чтобы отдышаться. А тут Вы!

Она не спеша прошла в палату, не отрывая взгляда от лежащей сестры.

— Ну, здравствуй, Ираидочка! Как давно мы с тобой не виделись! Выздоравливай скорее, дорогая моя!

София ободряюще похлопала старушку, чье выражение лица не изменилось, по руке. Лида наблюдала эту сцену, стоя у дверей. Лица Софии она не видела, но рвущаяся из глаз Ираиды Модестовны испепеляющая ненависть заставила ее вспомнить все свои опасения и подозрения, касающиеся этой внезапно обретенной сестры.

В ближайшие несколько минут, которые София без устали болтала на самые отвлеченные темы, Лида не сводила взгляда со своей соседки. Казалось, что она держится из последних сил, чтобы не проредить заросли рыжих волос своей горячо любимой сестры. В чем была причина такого отношения, Лида даже предположить не могла. Фантазия в сторонке умывала руки.

Нужно было дождаться, когда Софии надоест разговаривать с пустотой, и она покинет палату. Но ту прорвало. Фонтан слов лился из ее рта, и, казалось, этому не будет конца и края. Остановила ее медсестра, принесшая таблетки. Взглянув на пациентку, она тут же выставила всех посетителей вон.

С Лидой София не была столь разговорчива. А может, закончился словарный запас, но, только кивнув головой в знак прощания, София поплыла с гордым видом к выходу из больницы. А Лида метнулась обратно в палату.

— Ты, наверное, хочешь задать мне уйму вопросов, милая, но я не смогу на них ответить. Время еще не пришло, уж извини. — Ираида Модестовна ждала женщину. — Будь осторожна с моей сестрой. Она не так мила, как хочет казаться. Это пока все, что тебе нужно знать. Но довольно о ней.

Милославская тяжело вздохнула и продолжила, прикрыв от усталости глаза:

— Помнишь, я рассказывала тебе о моих детях. Много лет я не видела их. Знаю только, что обижены они на меня очень. Вместо того, чтобы быть с ними каждую минуту, смотреть, как они растут и взрослеют, как создают семьи, я бросила их отцу и уехала на поиски своей мечты. Я не прошу тебя меня понять, нет. Я прошу тебя найти их и передать им письмо от меня. Оно лежит на полке в моей единственной книге. Сколько раз я хотела отправить его, но трусость поднимала голову и я представляла, как они будут ненавидеть меня еще больше, за то, что я напомнила о невыносимой боли потери матери.

Прозрачные слезы катились на подушку, но Ираида Модестовна продолжала говорить:

— Ты сможешь это сделать для меня, Лидочка?

Лида проглотила комок в горле и кивнула, погладив свою несчастную соседку по голове.

Глава 9

Восемь часов в поезде были ужасными. Духота в купе спорила с постоянно ссорившейся семейной парой за первенство в доведении до сумасшествия. Но Лиду было не так просто вывести из себя. Заставляя себя думать о том, что в этом году отпуск пройдет не так однообразно, как обычно, она пыталась вникнуть в сюжет очередного романа. Но это ей не удавалось. Перед глазами снова вставала картина убийства спутника Ираиды Модестовны, о котором старушка так никому и не рассказала, сославшись на временное помутнение рассудка от лекарств.

Чем ближе Лида подъезжала к Новгороду, в котором жил сын соседки Вениамин, тем неспокойнее было на душе. Как он примет гонца с письмом? Пожалеет свою больную мать и смягчится, или даже дверь не откроет, узнав от кого приехала Лида? Дочь Мила, наверное, была бы более милосердна, несмотря на тавтологию. Но жила она слишком далеко. Больше суток качаться в поезде с очередными «прекрасными» соседями — это было выше сил Лиды. Нужно было начать с ближайшего ребенка Ираиды Модестовны. Про Великобританию Лида и думать не хотела.

Великий Новгород завораживал своей красотой. Несколько минут после выхода на перрон Лида не вспоминала о цели своего визита, наслаждаясь городом. Взяв себя в руки, она сжала в руках книгу с письмом, аккуратно положила ее в сумочку и направилась к ближайшему такси.

Молчаливый и какой-то грустный таксист быстро домчал Лиду до нужного адреса. Но отдать письмо оказалось не так уж просто. Милая молодая девушка, добродушно улыбаясь Лиде, рассказала, что Милославские давно здесь не живут. Услышав причину визита к ним аж из самой Москвы, она на мгновение задумалась и пропала в глубине квартиры, не захлопнув дверь. Через несколько секунд она вернулась, неся в руке листок бумаги.

— Возьмите. Это их новый адрес. К Вениамину Петровичу должен был прийти врач, когда они уезжали. Не дождавшись, попросили передать ему этот листок, но врач так и не пришел. Вижу, что Вам он нужнее.

Лида поблагодарила неравнодушную девушку и взяла листок. На нем крупным аккуратным почерком была записана улица и номер дома.

Не теряя времени, женщина вышла на улицу и огляделась. Как ни странно, но Милославские купили новое жилье совсем рядом со старым. Нужный дом находился в конце этой же улицы.

Пожав плечами, Лида устремилась к своей точке назначения, предвкушая скорую встречу с Вениамином Петровичем. Ей представлялся низенький седой мужчина с редкой бородкой и выразительными чертами лица. Если он был похож на мать, то его можно было даже назвать красавцем. Но время неумолимо стирало следы былой красоты, поэтому и Вениамину сильно не приходилось уже рассчитывать на заинтересованные взгляды особ противоположного пола. Есть ли у него дети? Какие они? Знают ли они о существовании бабушки, или отец пресекал все разговоры в том направлении, тая обиду? Все эти вопросы наслаивались один на другой, роились в голове Лиды, пока она быстро отмеряла шаги, подходя к нужному дому.

Еще десяток шагов и перед молодой путешественницей вырос высокий дом из белого кирпича с большими окнами, смотрящими на нее как будто с легким удивлением. Лида отогнала прочь волнение и робость и, открыв низкую калитку, вошла во двор. Пройдя по узкой дорожке из камня и преодолев пару ступенек, она подошла к железной входной двери. Трясущейся рукой Лида дотянулась до звонка, досчитала до трех и позвонила. В глубине дома раздался мелодичный длинный звук, а вслед за ним лай и топот детских ног. Дверь распахнулась и на пороге предстала девочка лет пяти с большими голубыми глазами и копной светлых распущенных волос. Необыкновенное сходство с невеселой девочкой и куклой в ее руках со старой фотографии, найденной в альбоме у Ираиды Модестовны, заставило Лиду охнуть и отступить назад. Этого делать не стоило. Не удержавшись на маленькой ступеньке, Лида ласточкой, выпавшей из гнезда, полетела назад. К ее счастью, ступеньки заканчивались быстро, поэтому основная часть ее тела упала на дорожку. Та, в отличие от ступенек, не имела острых углов, так больно впившихся в ноги, но тоже была далека от перины. На пару секунд от удара все померкло перед глазами. Этого времени хватило, чтобы испуганная девочка завизжала, как сирена. На этот звук прибежала огромная собака и, выбежав во двор, стала обнюхивать незваную гостью. Лида пришла в себя, но не шевелилась. Не потому, что боялась непредвиденной реакции лохматой защитницы, нет. Боль разливалась от правой ноги по всему телу. Не представляя, как дает о себе знать перелом, Лида решила не рисковать, а просто подождать кого-нибудь, кто мог бы оказать помощь. Позвонить в «Скорую» спасительная мысль не пришла.

Лида закрыла глаза и стала ждать чего-нибудь хорошего. Плохое и так зачастило, пора было уступить место светлой линии в ее полосатой жизни.

— Девушка! С Вами все в порядке? — услышала она через несколько секунд приятный мужской голос.

Глаза открылись сами. Над Лидой сидел на корточках широкоплечий темноволосый мужчина лет тридцати с хвостиком и своими карими глазами, в которых мерцали янтарные и зеленоватые искорки, с неподдельной тревогой всматривался в ее бледное лицо. У женщины перехватило дыхание и заныло под опухающей правой коленкой.

— Вы слышите меня? Что случилось? — продолжил он допрос.

Вместо распластавшейся на земле Лиды мужчине ответила девочка. Она подскочила к нему, обняла за шею и затараторила:

— Папочка, эта тетя позвонила в дверь. Я открыла, а она упала назад. Давай ее домой возьмем, а пап?

И без того большие голубые глаза стали огромными и заблестели, когда умильно просящее личико приблизилось к отцу.

Тот улыбнулся и погрозил пальцем дочери.

— Эта тетя — не потерявшееся животное, которое нуждается в доме. Ей наверняка очень больно и нужна наша помощь.

Лида смотрела на него снизу вверх и с трудом сдерживала себя, чтобы не крикнуть слова из старого комичного шоу: «Ну, возьмите меня!» Что с ней творилась, она не понимала. Сердце стучало с нарастающей скоростью, ухая почему-то в больном колене, ладони вспотели, язык прилип к нёбу, а глаза, не мигая, смотрели на склонившегося мужчину.

— Что у Вас болит? Вы можете мне сказать? — громче спросил он.

— Всё… — срывающимся голосом промямлила Лида. — Вернее, колено. Правое. — Попыталась объяснить она.

— Вы сможете подняться?

— Думаю, да, — прошептала женщина.