Бесплатный фрагмент - Сад волшебника

Рождение волшебника

(начало «Сада волшебника»)

Малюсенькое желание

Это было давным-давно, а может быть совсем недавно…

Я узнал названия ягод, грибов, деревьев от своего деда. А дед от своего деда. Так что, скорее всего, это было достаточно давно. В те времена было намного больше волшебства. Мы сами делаем волшебство невозможным. Мы в него не верим.

А раньше люди охотнее верили в чудеса, и чудеса происходили намного чаще.

Мир был просто таким, каким был. Люди были ближе к животным и растениям. Они их лучше понимали. Они могли говорить на одном языке. Они могли становится тем, кем хотели. Это сейчас перед человеком стоит выбор: работать продавцом в магазине или инженером на заводе, а раньше он мог стать травинкой или пичужкой. Или слоном.

А берёза могла стать зеленовласой красавицей. И, хотя я встречал людей с зелёными волосами, волосы оказывались окрашенными. Хотя бывает наткнешься на человека, и кажется, что он дерево, ну полнейшее дерево. Только понять не можешь дуб или может клён. А ведь многие ведут свой род именно от деревьев.

Забылось многое.

А когда-то тогда песчинка могла стать человеком. А человек мог превратиться в цветок.

Это сейчас все стало намного сложней. Все люди верят в нерушимый порядок вещей. А чтобы волшебство произошло, надо верить, что оно возможно.

А тогда люди приходили под дуб и просили у него вещицу какую-нибудь. Или не вещицу, а благо. К тому времени уже подзабыли, что ходить никуда не надо, что мы живём в волшебном мире, и достаточно просто хорошо-хорошо попросить.

Дуб тот считался волшебным, он исполнял любые желания, что не попросишь, все сбудется.

Дуб этот рос посредине небольшого поля. Прямо по корням его бежала дорога. И путнику удобно было отдохнуть в жаркий денёк под кроной могучего дерева, прислонившись спиной к шершавому стволу. И так в отдыхе путники о чем-то думали. Кто-то желал, чтобы дорога была лёгкой. Кто-то желал здоровья своим домашним. Кто-то мечтал о суженом. И все сбывалось.

Люди заприметили это свойство и часто приходили сюда специально, чтобы что-нибудь пожелать. Кузнец приходил просить изящности своим изделиям. Бабка Марфа приходила пожелать бабке Полине, чтобы у нее все волосы выпали. Любка перстенек просила найти. Домовой приходил порядка в доме попросить. Яблоня приходила попросить, чтобы зайцы ее кору не грызли. Дед просил от кашля избавить.

Дерево всех выслушивало и все желания исполняло. Ну или почти все. Не могло же оно бабку Полину волос лишить. Ну повздорили соседки, что только в запале не скажешь. А Бабка Полина тоже приходила, просила для бабки Марфы здоровья долгого и крепкого.

Плохие желания дуб не исполнял.

Именно поэтому место это было волшебным, а не магическим или мистическим.

И вот однажды дуб исчез. Вы подумали, что на дрова его порубили, но нет. Во-первых, никто бы и не решился. А во-вторых, волшебство просто так не изведешь, это не пятно на рубашке.

А на месте дуба просто — ровное место. Ни пенька, ни ямки. Гладко, как лысина у дяди Николая. Будто не росло там ничего. Только жёлуди старые лежат. Значит, был дуб-то.

А случилось вот что: проходила мимо дуба маленькая девочка. И подумала: «А почему в наших краях нет волшебника? Хочу чтобы волшебник был!»

И так исчез дуб, а появился волшебник. Говорят, что лучше всего у него получалась природная магия. Та, что с растениями связана. А свойства растений он лучше учительницы по ботанике знал.

Был я недавно на том поле. Нет большого дуба. Исчез. Но маленький пробивается. Кроха ещё совсем — в десять листиков. Новый волшебник растет. Я загадал одно маленькое желание. Сбылось. Именно потому вы читаете эту книгу.

Дуб — большое раскидистое дерево. Дерево — долгожитель, может и тысячу лет прожить. Плодоносит желудями. Говорят, что жёлуди очень любят свиньи. Но это, по-моему, ерунда: никаких свиней я под дубом не видел. Бабка Марфа в голодные годы делала желудёвый кофе.

Северные города

Северные города устали за зиму от бесцветия,

Я бы их по крыши наполнил садами,

Расставил скульптуры и клумб соцветия,

А в каждом саду поставил фонтаны.

Чтобы крик восхищения в зарослях застревал,

В зарослях вишен, сирени, бархатцев, роз, берез…

Я бы от восхищения сам орал!

А будь я сам лето, я бы цветы и фонтаны на свой герб нанес.

Тихая

Жила-была одна женщина. То ли Ченикой ее звали, то ли Чуникой, никто и не помнил. Она была тихой и незаметной, хоть и дом ее маленький находился в центре села. В огороде у нее росла пара ёлок. Соседи говорили, что она грибы на участке выращивает и травки какие-то. На этом слухи и закончились бы, и прошла бы жизнь женщины стороной от сельчан, если бы не заметил Ченику или Чунику волшебник.

На волшебника-то все обращают внимание. И куда ходит и что делает, и предположения всякие строят… Фигура-то общественная, ценности немалой.

И вот эта общественная немалая ценность к ничем неприметной девушке заходить стала.

Народ зашептался, зашушукался, стал догадки строить, приглядываться, может, упустили они в характере или во внешности черты какие. Но нет, как была ченика или чуника непримечательной, так и осталась. Только однажды родила она девчонок то ли пять, то ли семь, а то ли одиннадцать штук. И все такие миленькие, все такие хорошенькие — загляденье.

На другую бы народ заворчал, а на Ченику или Чунику — не посмел. Это все равно, что на слона лаять, это все равно что царю пощечину дать… Шутка ли женщина самого Волшебника! А он и царя может в жабу превратить. Или в дерево.

Но не только поэтому люди не ворчали. Некоторые и рады бы поворчать, но увидят выводок девчонок, так всё плохие слова растворяются. Даже самые забияки стоят, смотрят молча. До смешного доходит: что не утро, то у маленького домишки уже толпа стоит, глазеет.

Целыми днями так.

Только пропала женщина с дочерьми. Поговаривают, что в лес она ушла жить, чтобы не беспокоили ее.

Домик ее соседи под баню приспособили, землю поделили, ёлки срубили на дрова пустили. А под елками кусочки маленькие нашли с ягодкой темной, ягодкой сладкой. Кустик ничем непримечательный, низкий. Если ягоду в руках помять, пальцы пачкает. Но вкусная! С того места все леса окрестные та ягода заполонила.

Ягоду черникой назвали.

О! Вспомнил я, как женщину ту звали! Черника ее звали.

Черника — низкорослый лесной кустарник с множеством почти черных сладких ягод. Ягоды собирают с конца июля по конец августа. Бабушка Марфа из черники делает компоты, варит варенье, а какие пироги с черникой печет! Вкуснотень!

Сказочник

Я работаю сказочником!

Я множу вокруг себя сказки,

И так хорошо становится и празднично,

Когда сказки по бытию лазают.

Строят рожицы чудесные,

Верят в добро и чудо,

А я смотрю, как они бесятся,

И думаю: да все хорошо будет!

Когда долго ждешь

Жили-были брат и сестра. Они были так дружны, что и дня не могли прожить друг без друга.

Брат был удачливым рыбаком, а сестра плела самые крепкие рыбацкие сети.

Им приходилось расставаться почти каждый день. Но вечером, они снова встречались, брат возвращался с уловом, а сестрица довязывала новую сеть. Так и жили они день за днём, день за днём.

Но однажды на озере разыгралась буря. Сестра пошла на каменистый обрыв и стала вглядываться в беспокойную озерную даль. Брата не было. Не вернулся он ни вечером, ни на следующий день, ни когда буря утихла. А сестра не уходила. Ни ветра, ни дожди не могли прогнать ее с утеса. Так она превратилась в сосну. Зелёная колючая шапка съехала на затылок. Красное платье ствола возвышалось над озером, как маяк.

Она цепко вглядывалась в горизонт и иногда вздрагивала, когда видела на горизонте лодку.

Она растила шишки и разбрасывала семена, и вот за ней по склону от утеса вырос сосновый лес. И детишки из ближайшей деревни, бегали в этот лес искать в белом мху боровики.

И однажды брат вернулся. Лодка разбилась, и он застрял на островке, питался рыбой и ягодами. Пока его не нашли другие рыбаки.

Брат вернулся, но не нашел сестру дома.

Ему сказали, что сестру видели давно-давно на утесе. Брат пошел на утес, но конечно он не узнал женщину в обличье сосны. Он вглядывался в горизонт так долго, что и сам стал сосной. И они долго стояли, обнявшись, пока не посмотрели друг на друга. Тогда они обернулись в людей и пошли домой.

А сосновый лес до сих пор так и стоит от нашей деревни и до самого Большого Озера.

Сосна — хвойное дерево, в естественных условиях растёт в Европе и Азии. Самые высокие деревья (до 50 м) растут на южном побережье Балтийского моря. Часто растет в непригодных для других местах: скалах, песках, болотах. А вы варили когда-нибудь варенье из сосновых шишек? А бабка Марфа варит! Обязательно попробуйте!

Вместо чая лето

А заварю-ка вместо чая лето,

Не как-нибудь, не по частям, а целиком,

С ночами белыми,

С шатаньем до рассвета,

С черничным и малиновым листом.

С купанием под звёздами,

С грозою,

С цветением до неба, словно взрывы,

С брильянтовою раннею росою,

С крапивою,

С цветами сливы,

С грибными хороводами, клубникой!

С жарой тягучей,

С утренней прохладой,

Я заварю все солнечные блики,

Я лето заварю, и чая мне не надо.

Я заварю пунцовый запах яблок,

И свист в рассвет бросаемой блесны…

И урожай с благоуханьем трав

Я буду пить всю зиму, до весны!

Лесные озера

Жил-был парень ну очень скромный. Боялся взгляд от земли оторвать. Кондуктором такой точно не смог бы работать. Да что там кондуктором! Если бы в те времена трамваи были, то такому сложно оплату за проезд передать. Потупит свои синенькие глазки и молчит.

Понятно, что с девушками у него не очень было. Девушки говорливых любят, чтобы о красоте их говорил. А этот молчит пень-пнем, хоть и красивый пень, с голубыми глазами.

Работал этот парень… Да кто ж его знает кем он работал? Он же молчит.

Но вроде мастером он был по починке всякой всячины. От тостера до компьютера все мог починить, если бы были тогда такие. А так все больше прялки да жерновки чинил. Да, точно! Мастером был!

К нему всё селяне приходили, положат на крыльцо вечером жерновки сломанные, а с утра починенные забирают.

И только раз в году нарушался порядок починки. И несколько дней не чинил мастер ничего.

А случалось это весной, когда расцветала на лесной опушке пролеска. И казалось, голубое озерцо разливалось перед лесом. И тогда мастер брал корзинку с едой и одеялом. Шел к лесу, расстилал одеяло и все смотрел, смотрел на цветы, так похожие на его глаза. И мечтал о девушке с такими же глазами. А когда пролеска отцветала, то мастер возвращался и с двойным усердием починял все жерновки и прялки.

Только однажды пришел мастер по весне к лесу, а там вместо цветочного озерца кто-то из городских усадьбу поставил. Хоромы трёхэтажные под крышей красной, с колоннами толстенными что дубы. Говорят, чиновник какой-то построился, приближенный к самому президенту. А раньше чиновник мэром деревни Капустино был. В общем шишка ещё та.

Пошел тогда парень к волшебнику, ни слова не сказал из-за стеснительности своей. Корзину с едой оставил и одеяло, пару слез оставил, и ушел.

А слезы тут же пролеской проросли.

И понял все волшебник.

А к концу цветения постучала к мастеру в дом скромница да молчальница с голубыми-голубыми глазами…

Да вы знаете этот дом, где счастливая незаметная парочка живёт!

Мастерица любую рубашку так залатает, лучше новой, да такой вышивкой украсит, залюбуешься! А мастер прялки чинит.

У них во дворе по весне так пролеска цветет, что будто голубое озеро разливается.

Пролеска — травянистое луковичное растение, как правило, с голубыми цветками.

А бабка Полина из пролески настой от простуды и гриппа делает. Вот так-то!

Внимание цветам

Мы мало уделяем внимания цветам,

Мы мало о них знаем.

Давно вы посещали Ботанический Сад?

Давно к соцветию нос прислоняли?

Вдыхайте, вдыхайте, вдыхайте цветы!

Смотрите на них, смотрите,

И красочней станет ваша жизнь!

Насколько? Вы удивитесь.

Веселый лесной репертуар

Всегда по весне в нашу деревню приезжал театр. И конечно же, находились любители театра. Одна девчонка очень его любила. Все представления смотрела. Правда, ей репертуар не нравился, ведь привозили нам большие драмы, да огромные трагедии. Даже клоуны и то грустные приезжали. А что вы думали, у них в городах какая жизнь?! Веселая что ли? Справа — драма, слева — трагедия. Комедии и то с привкусом горечи.

Девчонка-то наша смышлёная была. Нашила белых тряпочных колокольчиков со звуком смеха. Да настойкой цветочной пропитала. Кто запах настойки почует, тот только о запахе и может думать, и никакая трагедия уже в голову не поместится, тем более огромная. А кто звук колокольчика услышит, у того губы сами собой в улыбку растягиваются.

Девочка наша каждому актеру этот колокольчик к одежде пристегнула. Кому на шляпу, кому на башкак, кому на штаны, а кому и на тельняшку.

Началось представление. И не клеится драма. Попробовали актеры на трагедию переключиться, но поняли, что любая трагедия яйца выеденного не стоит, что мала она по сравнению с зернышком маковым.

Пытались по Шекспиру пройтись, но поняли что смешон Шекспир. И актеры смеются и зрители в повадку — за животы держаться.

А главный режиссер театра то плачет, то смеется. Ему и трагедии жалко и не удержаться от хохота не может.

А девчонка наша довольна, впервые за много лет близко представление ее сердцу.

А таких аплодисментов актеры наверное никогда не удостаивались.

Будто водопад, будто прибой океанский.

Подошла тогда девчонка к главному и призналась во всем.

Разозлился он, все колокольчики с одежды актерской посрывал и сжёг. И начали они трагедии ещё трагичнее играть. Драмы — драматичнее.

Но похоже, что колокольчики белые сохранил кое-кто из актеров, и поэтому даже сейчас, нет-нет, да и проскочит смех даже в самой страшной трагедии. Нет-нет, да и мелькнёт улыбка у главного героя перед ужасом. Нет-нет, да и распустятся цветы в самое тяжёлое время.

А девчонка наша не смотрела больше приходящий театр. Она уходила из деревни всякий раз, когда привозили городские представления. Она организовала свой лесной театр. Ее театр — это когда распускаются в лесу ландыши. И такая радость от этого события идёт… Говорят, что если долго смотреть на белые ландышевые колокольцы, то они представление волшебное, удивительное покажут.

Я видел, а вы?

Ландыш — прекрасный весенний, ароматный и ядовитый цветок. Ягоды ландыша, да и другие части ядовиты, в пищу-то точно непригодны. Хотя бабка Полина ландыш в лечебные настои добавляет. Вот в какие не скажу — не знаю.

Ландышевый театр

(пьесы)

Петрушка и карантин

Петрушка — наручная кукла, разговаривающая со зрителем голосом актрисы и двигающийся только благодаря руке Актрисы.

Актриса — Лиза, а может быть — Маша. Петербурженка скромная и очаровательная.

Комната Актрисы.

Актриса ходит по комнате и что-то ищет.

Петрушка (с раздражением). Ты не собираешься на работу?

Актриса (растерянно). Нет.

Петрушка. Чёрт! Черт! Черт! А почему? Сегодня выходной?

Актриса. Выходной? Нет. Объявили карантин, и теперь я неделю буду дома.

Петрушка. Неделю?! Да ты меня с ума сведешь! Ты и так меня с ума сводишь своей либеральностью!

Актриса. Ну, прости. Ты меня тоже иногда сводишь с ума.

Петрушка (мечтательно). Было бы здорово, если бы ты окончательно сошла с ума в мою сторону.

Актриса. Тогда бы я тебе наговорила кучу гадостей, обругала бы, и возможно даже поколотила.

Петрушка. Нет-нет-нет! Оставайся собой!

Актриса продолжает что-то искать, перекладывать книги.

Актриса. Хорошо, я останусь собой.

Петрушка. Вообще-то надо мыслить позитивно. Не ты меня, а мы бы вместе кого-нибудь обругали. Например, продавщицу в продуктовом… У мерзкая морда! И такая медлительная! Так бы и поколотил…

Актриса. Нельзя быть таким злым.

Петрушка. Ладно, забудь!.. пойдем, погуляем что ли. В цирк сходим или тятр твой.

Актриса. Нельзя. Я же говорю — карантин.

Петрушка (в ужасе кричит). Аааааа! И что я теперь должен с тобой один телевизор смотреть? С таким мягким, чутким и добрым человеком? Это невыносимо!

Актриса (улыбаясь). Ну, прости!

Петрушка. Что за карантин такой?! За что мне эта кара?!

Актриса. Ты что, новости не смотришь?

Петрушка. Зачем мне новости? Во мне много старого, хорошего. Мне новое не нужно! Новости меня раздражают! Пугают! Делают злее!.. (задумавшись) И чего это я не смотрю новости? Такой потрясающий комплекс эмоций. Давай! Давай срочно смотреть!

Актриса. Я немножко занята.

Петрушка. Да, мне все равно, чем ты там занята! Пока мы не смотрим новости, они могут испортиться! Подгнить! Покрыться плесенью!

Актриса (не обращая внимания на слова Петрушки, озабоченно). Да куда он делся?

Петрушка. Телевизор — вот! Вот он! Смотри!

Актриса. Я не телевизор ищу. И мы не будем сейчас включать телевизор. Это слишком ужасно!

Петрушка. Вот! Вот именно, поэтому надо его смотреть! В эпоху страшного наказания — карантина, что ещё остаётся нам? Были, конечно, в моей России страшные времена, но мы прошли через них. Прошли через все лишения. Вот как в блокаду люди у буржуек грелись, так сейчас люди у телевизора греются. А что ты ищешь? Пульт от телевизора — вот!

Актриса. Я ищу семейный фотоальбом.

Петрушка. Зачем он тебе? Он же не включает телевизор! А значит, совершенно бесполезная вещь.

Актриса. Он хранит хорошие воспоминания моей семьи. Сейчас самое время для хороших воспоминаний. Мне кажется, что такие моменты нам даны, чтобы остановиться, подумать. Немного по-другому посмотреть на свою жизнь.

Петрушка. Ага! Ага! Я понял, старый фотоальбом — это как пульт от телевизора, включает новую реальность.

Актриса. Да, ты прав Петрушка.

Петрушка. Кажется, я видел этот фотоальбом. Ведь он похож на большую книжку? Он подпирает мое удобное кресло! У кресла подломилась ножка, и пришлось починить его несколькими книжками, в том числе и старым фотоальбомом.

Актриса подходит к креслу и достает из-под него толстенный альбом.

Кресло перекашивается.

Петрушка (вопит). Аааааа! Ты сломала кресло! По-моему, твой альбом испортил мою реальность!

Актриса. Хорошее кресло. Мы как-нибудь вызовем мастера, и его починят. Оно будет, как новое.

Актриса прижимает к себе альбом.

Актриса. Это история моей семьи.

Актриса садится на диван.

Актриса. Будешь со мной смотреть?

Петрушка. Если это забавная история, то буду.

Актриса устраивает Петрушку рядом с собой, кладет альбом на колени, открывает первую страницу.

Петрушка. Кто это?

Петрушка тыкает пальцем в альбом.

Актриса. Это — моя бабушка!

Петрушка. Зачем ты меня обманываешь? Я видел много-много бабушек! Все они в основном старые, некрасивые и сморщенные, как сушеные абрикосы!

Актриса. Это моя бабушка в молодости!

Петрушка. Красивая, на тебя похожая. И ничуть не сморщенная. Как хорошо, что не старею ни я, ни мои шутки. Слушай, а вот ты говоришь «карантин-карантин», а что такое «карантин»?

Актриса. Карантин — это мера, чтобы люди меньше контактировали друг с другом.

Петрушка. Где свобода? Нас хотят разъединить, изолировать. Для того, чтобы поколотить личность, мне нужно дотянуться до этой личности хотя бы палкой! А всех людей от меня спрятали. Мне даже поколотить некого, пошутить не над кем. Ты — не в счёт.

Актриса. Это вынужденная мера. Из-за появившегося заболевания.

Петрушка (настороженно). Заболевания?

Актриса. Ты слышал что-то о чуме? Холере?

Петрушка (в ужасе). Мы все умрем! Закройте окна и двери, заколотить все досками! Рубероидом и железом! Ну что ты сидишь?! Срочно изолируй меня от всех людей!

Актриса. Но здесь никого нет.

Петрушка. А ты? Ты не больна? Как твоя температура? (Петрушка трогает Актрисе лоб) Покажи! Покажи горло!

Актриса. А чего ты боишься? Ты же кукла. Ты же не можешь умереть.

Петрушка. Да, но если ты умрёшь, то и я умру. Буду лежать с твоим трупом. Я не люблю лежать рядом с трупом. Береги себя. И предъяви мне наконец язык!

Актриса задорно показывает язык.

Петрушка. Без налета. Похоже, ты ещё не подхватила эту гадость.

Актриса. Карантин именно для этого. Чтобы болезнь не распространялась. Чтобы, тот кто заболел, не смог заразить здоровых. Болезнь не сразу проявляется, а через какое-то время.

Петрушка. Хорошее какое средство — карантин. И если кто-то к нам сунется, я его отхожу палкой! Нечего карантин нарушать, заразу распространять! Не пойдем никуда. И я бы посоветовал тебе забить досками окна и дверь.

Актриса. Я как-то не догадалась запастись досками. Думаю, что железной двери закрытой на все замки хватит.

Петрушка (с сомнением). Да? Да? Хватит?

Актриса. Несомненно, тем более, что доски сложно прибить к железной двери.

Петрушка. Мне сложно об этом говорить, но, пожалуй, ты права. Решено! Карантин! И что будем делать?!

Что делать в карантин?

Петрушка — наручная кукла, разговаривающая со зрителем голосом актрисы и двигающийся только благодаря руке Актрисы.

Актриса — Лиза, а может быть — Маша. Петербурженка скромная и очаровательная.

Актриса и Петрушка сидят на диване и рассматривают фотоальбом.

Петрушка. Так всё! Мне это надоело!

Актриса. Почему? Такие милые и родные лица.

Петрушка (передразнивая). Милые и родные… Ни одного уродца! Скукота! И не одной фотографии меня! Так у меня понизится иммунитет, и я заболею. Тебе тоже не нужно понижение иммунитета! Не хватало, что бы ты умерла, где я найду хорошего кукловода?

Актриса. Я, рассматривая альбом, получаю положительные эмоции.

Петрушка (с сомнением). Да? Ты странная… Но ладно, ты посмотри на своих пока ещё не сморщенных родственников, а я запишу, что я должен делать после карантина.

Петрушка хватает книжку и пытается вырвать страницу.

Актриса (в ужасе). Что ты делаешь?

Петрушка (замерев). Хочу составить план на будущее.

Актриса. Но это — книга!

Петрушка. И что? (приглядываясь) Ааааааа, на этих страницах уже кто-то писал.

Актриса. Положи книгу, я тебе дам нормальную тетрадь.