Бесплатный фрагмент - Россия: Право быть непокорённой

Глава 1. Предисловие

Казалось бы, в обогащении по принципу «кто как может» — нет ничего предосудительного, если обогащение понимать как непременную для всех сословий последовательную прибавку жизненного уровня. И каждый, позже или раньше, но обязательно продвигается от мало имущего по материальной состоятельности — к середнякам и выше, вплоть до обладания безмерной роскошью.

Только в том и дело, что каждый не сам по себе, а сравнительным со всеми общим порядком, в котором богатеют в том числе — за счёт труда тех самых бедных: малограмотных, поверивших в чистоту помыслов, обманутых, ограбленных и подвергнутых насилию.

Кто и как смог обогащаться — зависело от того, насколько свободен и способен к насыщению себя плодами Сотворения оказался сам человек. И если под Святым Духом понимать Сотворение справедливое и пронизанное миром, любовью и добром, то прародители наши и все последовавшие за ними потомки, должны были являться на свет — свободными и равно-правными.

На самом деле на протяжении многих миллионов лет и вплоть до освоения современного Нового света, назвать то освоение иначе как диким — никак было нельзя ни в человеческих понятиях, ни тем более божественных.

Всеобщее умиротворение любовью и добром было придумано самими людьми-философами, как непременный результат успешной или не очень, но б о р ь б ы за любовь и добро от ненависти и зла.

И если на самых абстрактных уровнях бытия — то чистых сил с нечистыми.

Плодиться и размножаться, в том числе и по Библии, стало повсеместно означать бесжалостное перемалывание в желудках людей живых тварей либо в сыром, либо затем в термически обработанном виде. И с непременными испражнениями отходов жизнедеятельности на поверхности Земли, в качестве её последующих удобрений!

Очевидно, независимых от того, кем был человек — философом, художником или святым. Господином или рабом. В роскоши или в бедности. Обнажённые или в тулупы обряженные. А единственным признаком избавления от пресыщений и прелюбодеяний был объём живота, вздымающегося над чреслами, легко скрываемого просторныи одеждами от глаз людских.

А если кто-то решил в очередной раз начать поход за религиозными откровениями, то они были именно такими, далеко не умиротворёнными повсеместной любовью и добром. Но в постоянной борьбе за полную свободу всему добропорядочному — в мыслях, словах и обозначенных ими деяниях практического свойства. И по сей день — с неуёмным устремлением ко всё более светлой и глубокой любви и добру — без обмана, воровства, грабежей и насилия.

И как бы парадоксально сегодня ни продолжала звучать искусственно сотворяемая мистика с идеальными чудесами от безответной веры на словах — во всё доброе и чистое, эта вера и является той наивной ловушкой для всех т.н. нечистых сил.

А любой, более-менее здравомыслящий человек — не может не задаться вопросом: «Если за двадцать столетий воз с праведностью и поныне там — значит было и есть нечто более могущественное и неучтённое, чем религиозные откровения и истины!

Изначальные равенство, братство, праведность и святость оказались вовсе не «даром» Всевышнего. Их зарабатывать пришлось упорным трудом и борьбой неких чистых сил с нечистыми.

Кто сотворил последние и что они означали — остаётся только гадать. Но похоже, идентификация людей с Божествами реально присуща лишь наиболее талантливым представителям опять же грешного человечества в особо чувственной плоти.

В конечном счёте, с клятвой на Библии или без этого, но в той части земного шара, которую принято именовать западным полушарием — были выработаны принципы, нормы и правила под общим понятием Европейские ценности, как совокупности частных принципов обустройства семьи, общества и государства, политико-экономических, правовых, культурных, этических и других норм, объединяющей значимое большинство жителей Европы и «западного мира».

При этом особо подчёркивается, что единого, признанного экспертным сообществом, международного списка европейских ценностей не было и н е т. Они лишь больше оказались известны, как нормы и принципы частного права — с претензиями на международные.

Не было в этом ничего необычного если бы Декларация гласила, что с этой поры (с послевоенного, 1948 года) содержание и деятельность в том числе и Советского Союза со сплочением советского народа — продолжали определяться национальными суверенными законами страны, а не тем самым международным частным правом.

А это прямо означало, что советскому народу, добившемуся стольких успехов с заменой частных властных полномочий на общенациональные государственные, в том числе и международного уровня — предлагалось уже с началом 50-х годов снова возвращаться к НЭПу с анархистским лозунгом «обогащаться, кто как может».

А по российской сути — и к негласной к о н т р р е в о л ю ц и и с прямой подготовкой реванша за поражение монархического порядка со свободными частными полномочиями. И если прибавить к этому Европейскую ценность в виде свободы политических убеждений с запретом на их преследование, то нетрудно догадаться — как легко и свободно за ними принялись прятать контрреволюционные выступления и иные преступления против советского Закона.

И, наконец, реформаторская Конституция 1993 года — окончательно утвердила приоритет прозападных правовых норм — перед отечественными принципами с государственной централизацией.

Страна, в смысле защиты государственных интересов — раскололась на две прямо противоположные правовые опоры: отечественную, общенародную — и псевдо-международную с Европейскими (Транс-атлантическими) ценностями, с одинаково горячей убеждённостью в собственной правоте каждой стороны, и значит, явных заблуждениях противоположной. И так — без конца, только с правомерными с обеих сторон жертвами.

А признак чрезмерной роскоши на общем фоне обогащения по свободному принципу — кто как может и не может, уже бы настораживал порядочных граждан и государство на рост безбожного тунеядства с пресыщениями и прелюбодеянием. Но ни в одном современном уложении мы не найдём права отдельной личности владеть и распоряжаться своими и другими согражданами — по своему личному усмотрению.

Махровое рабство — и то было официально отменено в упорной пятилетней внутри-гражданской бойне Севера и Юга в США.

====

Конечно же религия — не самый оптимальный уклад бытия, а одна из философий, причём самая архаичная, из древних времён всеобщего отсутствия знаний о себе, природе и мироздании.

Наши предки, не имевшие образования, кроме как из жизненных мытарств, разумеется, вполне могли верить в свободу и счастье, которое, якобы, наступает на небесах с избавлением от мирских мытарств.

Но если философских течений (а на их основе и убеждений, в том числе партийно-политических и мировоззренческих) — не одна, а несколько, и каждая полагает, что именно она самая мудрая и верная, то получается, что человек так по сей день и не з н а е т — как же все-таки жить правильно.

Плюрализм только для того и предназначен, чтобы в совместном трении мнений и позиций, путём дипломатических переговоров и договоров — приходить к одной, наиболее правдоподобной Истине для как можно большего количества людей, прежде чем переходить к властным законам.

В противном случае — устойчивое разобщение людей по разным векторам бытия, вплоть до прямо противоположных, конфликтных, с физической борьбой только за свою правду и жертвами с обеих сторон. Или то, что на частном западе, к сожалению, поименовали свободно-разрушительной демократией.

Разумеется, для свободных экономических зон крайне недостаточно односторонней веры в чистоту помыслов при всеобщей любви к п р о д а ж н о — п о д к у п п н о й коммерции.

Но о каком доверии вообще может идти речь от безработицы, способной достать любого, в зависимости от того, с какой ноги сегодня встанет твой хозяин. И, значит, повсеместно рассылающий сигналы общей неуверенности в завтрашнем дне!

Точно также как послужил ко всеобщему недоверию между людьми — свободный доступ к персональному оружию, словно и без войны оказавшихся готовыми к постоянной войне между собой.

Причём тут агитация за кредиты для бизнеса, если он заведомо прогораем из-за погони за выгодой, подменяющей не достаточные для этого экономические, юридические и психологические знания и профессиональный опыт, без которых силы и средства утекают словно в прорву? А точнее, к частным же монополиям.

Причём тут экономика, если она исходит не из повышения производительности труда, а на выгоду из всех направлений социального развития — вместе с коммерческими юристами, врачами, педагогами, аптекарями, адвокатами и страхователями жизни и здоровья?

О каком доверии к частному капиталу может идти речь, если бизнес объявлен свободным от вмешательства государства в коммерческие тайны личных и частных деяний, а значит и от возможно преступных замыслов — тоже!

—

Тем более, когда и преступные теневые и открытые добропорядочные деяния — оцениваются на выходе одной и той же официальной законной банкнотой и спокойно перемешиваются с преступными.

То есть и нравственность, часто упоминаемая в законах на предмет защиты государством от злоупотреблений, можно по свободному прочтению — таковой не считать.

А самое чувствительное — увидеть в экономике, где именно больше всего риска в злоупотреблениях финансами, з а в е д о м о инвестируемых и кредитуемых на долгосрочные проекты с великим множеством искушений к благодатной коррупции.

Вместо того, чтобы прежде сдавать товары и объекты под-ключ, с последующим расчётом по труду. Где, опять же, нашли веру, в которой как только подумается о чистоте финансовых помыслов души, так не бывать никакой коррупции?

Другой напрашивается вывод: никто — не люди и не Божества с изначальным умиротворением и праведностью не сотворяются. Но Зло потому и множится, что готово всегда становиться ловцами невинных, наивных и доверчивых душ, настаивающих на том, что так должно быть всегда и не иначе, а потому не готовых и не способных на защиту своей невинности, наивности и доверчивости от зла.

====

Трудно спорить с тем, что личная (частная) собственность должна всегда

и чисто эгоистически сопровожддать каждого от самого рождения, в качестве условия реализации её предметными результатами с целью последовательного обретения права на жизнь юного дарования. Так, ни одно дерево в природе не даст зрелых плодов для других — пока не насытит себя соками земли.

Понятие «свободная Личность» явилась обществу чисто условным символом её совершенства в будущем времени, требующим уточнения во времени настоящем, отвечающим или не очень современным правам и свободам Личности. И если свободная Личность не соответствует Декларациям — она вполне способна скатываться к злоупотреблениям свободой с ущербами для окружения. С чем требуется либо смирятся, либо взывать к мерам по прекращению ущербов.

В сущности все современные конфликты свелись к борьбе по закону марксизма с его единством и борьбой противоположностей — между свободой по-западному и полной свободой всему добропорядочному. Что часто не слишком отличалось от борьбы между частной и коллективной формами собственности.

Пока в результате успешного завершения Второй мировой войны — общими (с Советским Союзом и Странами антигитлеровской коалиции) усилиями — казалось бы установился, наконец, мир!

Мир, прочно закреплённый сугубо военными блоковыми группировками Варшавского договора и НАТО — (Организация Североатлантического договора (англ. North Atlantic Treaty Organization (NATO), фр. Organisation du trait; de l’Atlantique Nord (OTAN). И всё это затихшее умиротворение с более чётким разграничением линией т.н.«железного идеологического занавеса»!

И над ним — Всеобщей декларацией по правам человека (1948 года) со статусом Международных. Но доминирующих над всеми иными законами и договорами внутринационального свойства и новыми потугами к частному бизнесу со свободными рыночными отошениями без вмешательства государственных властей.

А на самом деле именно с этого периода — железный занавес оказался в сплошных дырах, заполненых русофобскими голосами и деяниями, в том числе с открытыми посещениями и обменом иностранными делегациями, под весьма благовидными предлогами различных «потеплений» и «оттепелей» в отношениях между ними.

И, как известно, оттепели и потепления так и не остановились вплоть до полного исчезновения железного занавеса и вместе со всем Варшавским Договором.

Именно тогда, те кто по «своему личному мнению» посчитал себя не иначе как единственно правыми из всех остальных свободных мнений и поступков — уже готовились к тому, чтобы возвращаться от парадигмы коллективного сплочённого труда и силы «когда все вместе» — к прежним ухищрениям с извлечением личной выгоды по своему вольному усмотрению, вылившимся затем в противоправные и бесчеловечные свободные деяния.

И на примере послевоенного Советского Союза — подтвердило право на коллективное участие в реализации прав и свобод (вместо частных) от имени и во имя своего государства потомственного отечественного типа по линии труда и при царях и без царей. Или такого, в котором понятия о Родине сливаются с понятием государства-Отечества своих дедов и прадедов, испокон веков добывавших роскошь их благородиям — на тронах с европейскими принцессами.

Тогда на международной арене и вскрылась окончательная разница между «общим», только что победившим Европейские частности, и вновь возрождаемыми частными границами конца 20 века — в ранге доминирования над всеми российскими законами, договорами и в пику сплочению российского народа — с возвратом к поляризации на супербогатых и нищих, по самому решающему имущественному признаку в реальном определении качества жизни.

В пику сплочению, с которого естественным образом пришли к замене внутренней политики — на приоритетное укрепление прежде всего самых слабых социальных звеньев государства и заменой свободно-рыночных частных финансовых расчётов с роскошью отдельных — на плановое накопление собственно зарабатываемых общим трудом денежных доходовв в государственных общественных фондах. А именно на эти фонды появилась возможность нивелировать сословную разницу — специализацией ресурсов по ускоренному созиданию товаров, услуг и объектов «под ключ», обеспечивающих всю компактную инфраструктуру жизни и деятельности россиян — общественным объединением труда и быта во имя российского Отечества.

А какая, в сущности, разница — советские государственные ф о н д ы, или современное государственное финансовое содействие малоимущим по всем направлениям социального роста и развития?

Но ведь коммунизм так «призраком» и бродил по всей Европе. А если и осуждать саму идею коммунизма, то начинать-то требовалось с её авторов в самой цивилизованной Европе, в которой полная, никем не зажимаемая свобода мысли, слова, политических убеждений и поступков — как раз и повела к революционному антагонизму с многочисленными жертвами, включая ещё одну, с крайне нацистской экспансией на всё той же пресловутой основе пропаганды превосходства т.н. чистых наций над второстепенными народами.

Что же ещё могло послужить началом к социальной и иной розни, вплоть до трагических поисков «чистых» наций среди обычных народов — если не сословная поляризация на богатых и бедных с неуёмной пропагандой превосходства первых над вторыми?

Значит, каждый возврат к свободно-рыночной поляризации с делением на богатых и бедных — есть одновременный поворот к более широкой перспективе с началами поисков чистой нации, идеально подходящей для пропаганды превосходства над всеми остальные второстепенными народами. А Новому свету с его брендом самой успешной цивилизации, продолжать ловко сочетать Статую Свободы с памятниками Вождям Рабовладения

И трудно даже представить — сколько сегодня уже бы выросло ярких Ломоносовых, Королёвых и Примадон от художественного творчества — продолжи все россияне иметь доступными прежние сферы социального роста и развития вне зависимости от имущественного ценза через собственно зарабатываемые общественные фонды?

А нам и сегодня, оказывается, не нужны в с е! Теперь по всей стране ищем, отбираем и раскручиваем особо одарённых ребятишек, дабы затем закладывать в них превосходство над всеми остальными бесталанными «совками», будучи осведомлёными, что всякое превосходство можно по мере взросления как зарабатывать добросовестным трудом, так и насильно завоёвывать, или добывать иным преступным путём во мраке подполья, и считаться легитимным — официальной регистрацией до неопределённого времени, пока не будут извлечены из подполья для открытой оценки правовыми Судами.

А до того момента дозволено, получается — в с ё: и то, что разрешено законом, и то, что категорически запрещено!

Глава 2. Утопии с разными уклонами

2—1. Европейский вариант коммунизма

Идея коммунизма принадлежит немецким просветителям 19 века Карлу Марксу и Фридриху Энгельсу, в издоженной ими  работе «Манифест

коммунистической партии», где авторы декларируют и обосновывают цели, задачи и методы борьбы зарождавшихся коммунистических организаций и партий.

При этом предполагалось, что вся предшествующая история человечества есть история борьбы сословных классов, разделяемых на богатых капиталистов и неимущий пролетариат. Вполне солидно провозглашается неотвратимость гибели капитализма от рук пролетариата, которому предстоит построить бесклассовое коммунистическое общество с общественной собственностью на средства производства.

Излагается своё видение законов общественного развития и смены способов производства. Важное место в «Манифесте» занимает обзор различных немарксистских теорий социализма, жёстко критикуется утопичный «грубый и непродуманный коммунизм» тех, кто просто распространял принцип частной собственности на каждого («общая частная собственность»).

Кроме того, в «Манифесте» говорится, что коммунисты как самая решительная часть пролетариата «не являются особой, противостоящей другим рабочим партиям», а также «повсюду поддерживают всякое революционное движение, направленное против существующего строя» и «добиваются объединения и соглашения между демократическими партиями всех стран».

«Манифест» начинается словами: «Призрак бродит по Европе — призрак коммунизма. Все силы старой Европы объединились для священной травли этого призрака: папа и царь, Меттерних и Гизо, французские радикалы и немецкие полицейские». Заканчивается он следующими предложениями: «Пусть господствующие классы содрогаются перед Коммунистической Революцией. Пролетариям нечего в ней терять кроме своих цепей. Приобретут же они весь мир», — за которыми следует знаменитый исторический лозунг: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!».

Впервые издан почти два столетия назад — 21 февраля 1848 года в Лондоне.

2—2. Коммунизм международный

Коммунизм (от лат. commūnis «общий») — теоретический общественный и экономический строй, основанный на общественной собственности на средства производства, чем обеспечивается социальное равенство. Также крайне левая идеология, которая провозглашает своей целью построение коммунистического общества, объединяющего различные школы и течения: марксизм, социальный анархизм (анархо-коммунизм), а также близкие к ним политические идеологии.

Согласно работам основоположников марксизма, коммунизм предполагает наличие высокоразвитых производительных сил, отсутствие государства, денег, без деления общества на социальные классы. Предполагается, что всё это станет возможным при распространении общественной собственности на средства производства до полного торжества принципа: «От каждого — по способностям, каждому — по потребностям!»

2—3. Какой из них — советский?

Очевидно, такой, ярким подтвеждением которому послужил прецедент российской революции со сменой частной собственности прежнего барского монархического режима — на собственность н а р о д н у ю, имея под этим ввиду реальное превалирующее большинство простого трудового народа.

А затем и сплочением трудового народа, начавшем обеспечиваться изменением внутренней политики на приоритетное укрепление прежде всего самых слабых социальных звеньев государства и заменой свободно-рыночных экономических расчётов — на плановое накопление собственно зарабатываемых общим (коллективным) трудом денежных доходов с их сосредоточением в государственных общественных фондах.

А именно через общественные фонды, у государства-Отечества появилась возможность выравнять разницу в сословиях специализацией труда по обеспечению услуг, предметов и объектов «под ключ», со всей компактной структурой жизнедеятельности россиян.

И рады были отнюдь не личным и наличным денежным доходам, а максимально доступным каждому россиянину — товаров и продуктов, энерго-ресурсов для быта и производства, образования и культуры, здравохранения, спорта и досуга — не б е с п л а т н ы м и, а своим трудом заработанными и сохраняемыми в общественных фондах, после того, как начали строить новую Россию, с объявлением природных кладовых — общенародными!

Что для изначально малограмотного, безденежного и неимущего народа с последующим движением к росту и развитию россиян — оказалось просто б е с п р е ц е д е н т н ы м и достойным подражания во всём превалирующем большинстве простонародного мира — по сравнению с частными вотчинами Запада.

Естественно, не исключая и природные творческие таланты, добровольно принявшие энтузиазм революции на благо своего Отечества. Но и затаившейся повсюду надеждой и верой на предмет реванша за возврат частных вотчин с барством — за счёт прислуги, избавлявшей благородство от грязного физического труда на прозводстве, в банках и семьях.

Да! Это экономический строй на коллективной собственности, власти и производстве — при равенстве прав на жизнь, независимых от персонального богатства и максимально доступных к собственно-производимым социальным благам через коллективные фонды в общенародном государстве — для перспективного и полного роста и развития каждого трудоспособного человека и гражданина своей страны.

Значит, суть противостяния вовсе не в самой идее коммунизма, в том числе и с шеринг-удовлетворением потребностей через частные каршеринги, мак-дональдсы с фастфудами на бегу и «муж-женами на час», о пользе или злоупотреблении которыми, как правило никто сравнительной статистикой не занимается.

А в наметившимся коллективном умножения возможностей страны после революционной отмены частной собственности, вместе с категорическим отказом от барской роскоши в собственных частных вотчинах. А именно из них вытекает поляризация на богатых-полноправных и бесправных бедных, на свободном рынке со взаимными соприкосновениями — разных по естественной природной способности к труду и талантам к творчству.

И самым насущным из всех социалных различий — имущественным, по той простой причине, что именно разница в имущественном цензе является решающей и опережающей все остальные социальные различия, включая расовые, которые тоже разделились на богатых и нищих, с прямой зависимостью частных норм права на жизнь — как полноправную, так и бесправную.

Однако на первой стадии будущего коммунизма никто и не обещал распределения всего и всем по их потребностям, кроме (как бы не зазвучало парадоксально!) — высших компартбоссов в своих апартаментах со спец-обеспечением, прямиком направившихся устраивать барство и на коммунистической подкладке.

Благо — российских ресурсов хватало и на то, чтобы сделать все социальные блага максимально доступными для развития каждого, кто вкладывал свой труд и творчество в социальные блага.

А тем российское большинство и отличается от меньшинства, что не избаловано, никогда не ждало и не жаждало роскошной манны с неба, в твёрдой надежде на то, что роскошь та вполне покроет нужды многих сородичей, включая россиян всех российских наций — с консолидацией на коллективное приумножении сил, средств и энергии в более успешном противостоянии природным и социальным катаклизмам.

Сегодня по всей стране ищем, собираем и рукоплещем редким талантам, удивляющим и восхищающим аудитории. И трудно даже представить — сколько таковых выросло бы снова, если каждому россиянину вновь были бы доступны все социальные блага, производимые ими же для развития талантов и способностей.

Но вот что опять же странно! Памятники Ленину и его соратникам поразрушали, а Маркса почитают и по сей день. С чего бы это? Может для того, чтобы призрак коммунизма возродился на новой, более прагматичной и деловой основе?

Возможно! Если замалчивать тот исторический факт, что именно из Маркса вышла идея пресловутого закона одновременного единства и борьбы противоположностей — как источника всякого развития живого и неживого, с разрушением до основания всего «старого», дабы дать дорогу новому.

Возможно в неживой и дикой природе и существует подобный закон прогрессивного разрушения — с упёртыми баранами на узких тропах. Но на примере разумных людей развитие, очевидно, обратное — через с л и я н и е противоположностей в пары для непрерывного продолжения развития через рождение нового, с последующим слиянием в семьи и иные дружественные коллективы — на более высокой ступени организационного развития.

В сущности все современные конфликты свелись к борьбе между свободой по-западному и полной свободой всему добропорядочному.

Но для кого Россия была Отечеством потомственным? Очевидно, только для тех, кто от поколения к поколению строил его в отличие от барствующих хозяев жизни — трудовыми руками укладывая тесанные камни, кирпичи и брёвна в архитектуру Храмов науки и культуры; тягали рельсы на железную дорогу от Петербурга до Москвы; ходили за плугом, выращивая продукты себе и другим в достаток. И сходились в штыковой, защищая Русь-матушку от супостата.

Так ведь не было бы сегодня ни великолепия ансамблей, ни храмов золочёных, ни других чудес — с одними господами-барами, кроме как в отдельных мечтающих мозгах, с риторическим словоблудием, которые сегодня облачили в бесконечные увеселительные шоу-поединки на самом высшем элитарном уровне!

А если начинать судить о варварстве большевиков, то по нынешним п р а в о в ы м меркам — варварство вообще следовало бы считать уникальным благом для весьма успешного возврата к свободной демократии олигархического типа, по примеру прошлых закатившихся Империй.

2—4. Резюме

Автор не ставил своей целью повторять всё разнообразие взглядов на проблемы построения коммунистического общества.

А достаточно сказать, что на практике такого строя не существовало никогда, кроме как в качестве «призрака», забродившего по либеральной же Европе!

И если это верно, то — действительно, можно только удивляться тому, как ловко воспользовалась прозападная цивилизация нагнетанием русофобии — с того момента, когда царский режим прекратил своё братание с европейскими принцессами на российском троне.

Ведь под теми же большевиками можно понимать и узкую группу партийных адептов, но и преобладающее большинство трудового российского общества. То самое большинство, которое и стало определять — какой быть власти над собой.

Возможно это большинство не очень компетентно в выборе кандидатов во власть, но оно достаточно компетентно для того, чтобы предлагать их — уже не раз выручавшим из чрезвычайных ситуаций без особых на то мандатов — по совместному практическому проживанию, труду и творчеству. Но такое возможно только объединением в коллективы именно по этому принципу бытия.

И уж точно это большинство оказалось НЕ согласным с меньшинством, которое талантливо наваривает прибыль путём убыли из карманов большинства, для того, чтобы отдельные персоны из общей со всеми экономики — купались в роскоши, открыто и нагло демонстрируя своё превосходство над большинством сограждан всего лишь на минимальном прожитке.

Но ведь подобному социальному, всё решающему неравенству — ровно столько эпохальных времён, сколько его исчисляется от самого Сотворения живого мира, полярно разделённого на естественных индивидов с «талантами от Бога» в своём меньшинстве и всех остальных в превалирующем большинстве с ординарными способностями к тривиальному физическому труду.

2—5. Кто определял «левое» и «правое»?

В географии — в той проще. Помыслил себя на некоторой централи, поименованой Гринвичским меридианом, лицом на Север — и получи правый Восток и левый Запад! А как быть с политическими убеждениями? Очевидно, тоже определять по некоторому центру. И то, если сам центр не вращается — словно флюгер по ветру.

По централи, разумеется, социологической, за которую нетрудно принять курс отдельного общества на развитие, с естественными коррективами справа и слева — то так будет посолиднее. Применительно к новой России — так и констатируется (ст. 19 Конституции РФ). Но в таком случае — что значит и эту констатацию подправлять корректировами справа или слева? А, оказывается, значит, да ещё как!

Мало напечатать статью, исполнение которой гарантировано государством. А реально обладать правами — принципиально невозможно, не обладая необходимыми и достаточными материальными средствами на основе либо свободных частных доходов, либо лимитированой зарплаты по найму. То есть, вопрос о правах гражданина — есть прежде всего вопрос о собственности. И (кстати) ни одна мать не рождает ребёнка вместе с собственностью, предписаной каждому от рождения и не отчуждаемой.

И вот это существенное дополнение лишь заменяет прежние термины «богатый» и «бедный» — на «полноправный» и «бесправный», со вполне отчётливой сменой ориентации право-левого толка, на вертикальную. с верхними и нижними ступенями общественной иерархии, где наверху оказываются богатые и полнолравные, присвоившими себе почему-то статус «правых», а всех бесправных записали в «левые».

Спрашивается, в чём же тогда подвижки цивилизации — если и в правовом поле неимущему истцу положен один государственный бесплатный защитник, а полноправный ответчик имеет возможность нанять целую контору матёрых адвокатов, способных прямо в суде поменять местами истца на ответчика? Хоть на западе, хоть на востоке.

Глава 3. Шеринг-коммунизм

3—1. Маркетингом — по шерингу

В переводе с английского — Sharing — разделяющий, делящий, делящийся, совместно использующий. Возможность воспользоваться вещью, не покупая ее, либо покупая на время, с целью перепродажи или ускоренного получения услуги по запросу — как частными, свободно практикующими лицами на сайтах объявлений, так и компаниями шеринг-сервисов.

Особенно популярным шеринг оказался на платформах электронной коммерции и в онлайн-магазинах электронной торговли, поставляющих информацию о продукте или услуге третьим лицам.