Бесплатный фрагмент - Реальный придуманный мир

Аннотация: Творческий кризис — страшный сон писателя. Вере «повезло»: нашёлся доброжелатель, который решил помочь с этой проблемой. Странного вида старикашка переносит её в фантазийный мир без карты местности и малейших инструкций, как вернуться домой. А в качестве помощника даёт книжного персонажа, от которого больше вреда чем пользы. Естественно неприятности не заставляют себя ждать.

Глава 1

Я оторвала взгляд от клавиатуры и перечитала написанное. Чёрт! Кажется, это уже где-то было. Я выделила абзац, нажала «delete» и обречённо вздохнула. Перед глазами снова белел пустой вордовский лист. После четырёх лет плодотворной работы меня всё-таки накрыл творческий кризис. За три недели ни строчки. Хотелось отойти от магического реализма и тёмного фэнтези, попробовав себя в новом жанре. Написать, что-то лёгкое и романтическое. Какой там, даже проторённая дорожка поросла бурьяном. Идея неуловимым призраком мелькала на периферии сознания, и ухватить её никак не удавалось. Беспокойство всё глубже забиралось под кожу. Дисфория накатывала волнами и порождала отчаяние. Что если это конец? Если я исчерпала ресурс и больше ничего не напишу?

Я взяла чашку с остатками остывшего кофе, поставила в раковину и подошла к окну. Солнце агрессивно распространяло тепло, заставляя природу стремительно просыпаться от зимней спячки. Я открыла форточку, впустив в кухню поток свежего воздуха, и взяла пачку сигарет. Та оказалась пустой и полетела в мусорное ведро.

Покидать квартиру желания не было, но пагубная тяга оказалась сильнее. Я надела тонкое пальто прямо поверх пижамных шорт и майки, сунула ноги в кроссовки и поплелась в ближайший магазин. В стеклянных дверях поймала свое отражение и ужаснулась. Кожа выглядела бледной и тусклой, а припухшие веки выдавали лютый недосып. Из-под резинки, стягивающей короткий обесцвеченный хвост, торчала ручка. Я выдернула её вместе с клоком волос, поморщилась и сунула в карман.

Ради пачки сигарет пришлось отстоять длинную очередь. Нехватка никотина вызывала у меня агрессию и нервозность. Я нетерпеливо постукивала пяткой, пока кассирша мучительно долго изучала мой паспорт. Она не может посчитать, что восемнадцать мне исполнилось восемь лет назад или у неё со зрением проблемы?

Получив вожделенные сигареты, я расплатилась, выскочила на улицу и испытала кайф первой затяжки. Моё блаженство прервали самым нахальным образом. Мелкий старикашка бомжеватого вида, выросший словно из-под земли, сунул под нос книгу в грязном потрёпанном переплёте.

— Спасибо, но меня не интересует старый хлам.

Мужичок прищурился, ехидно улыбнулся и резко распахнул обложку. Пожелтевшие страницы зашелестели, поднимая облако пыли. В носу защекотало. Я зажмурилась и громко чихнула. Открыв глаза, я собралась отчитать назойливого старикана, но так и застыла с открытым ртом. Этого не может быть, потому что просто не может быть.

На всё обозримое расстояние простиралась пустыня. Под палящим солнцем сухой воздух расслаивался. Передо мной возвышался огромный булыжник. Трещины неровными линиями расходились от центра к краям и указывали на затёртые надписи. Всё это очень походило на путеводный камень.

Сигарета дотлела до фильтра и обожгла пальцы. Я бросила её в песок и втоптала мыском кроссовка. Может в ней всё дело? Я потрясла головой, пытаясь прогнать наваждение. На воображение я никогда не жаловалась, но испытывать подобный бэд-трип, да ещё посреди улицы, мне не доводилось.

— Какого чёрта?!

Воздух поплыл и на камне появилась фигура. Сначала призрачная, но вскоре она обрела чёткую форму и материализовалась в маленького человечка. Он подозрительно смахивал на бомжа с потрёпанной книжкой.

— Кто ты и что это за место? Что вообще происходит?

— Считай, что я муза, — невозмутимо ответил человечек. — Решил оказать тебе неоценимую услугу и подарить незабываемые впечатления.

— Быть не может. Наверняка это старикан распылил какие-то галлюциногены, чтобы меня обокрасть.

Я судорожно обшарила карманы, но их содержимое осталось на месте. Может я упала, ударилась головой и лежу сейчас на ступенях в позе морской звезды. Я достала мобильный и обнаружила отсутствие сети.

— Тебе же не хватало вдохновения. Вот, черпай огромной ложкой.

— Живо вернул меня обратно!

— Придётся справляться самой. Но чтобы тебе было сподручней, могу дать в помощь любого героя.

— Кого?

— Книжного персонажа, дурында.

— То есть, я могу выбрать кого угодно? Ладно, пусть будет супермен. Что? Комикс тоже книга.

— Поправочка. Это должен быть твой персонаж.

— Издеваешься?!

Муз исчез, а вместо него появился парень с мобильным в синих джинсах и светлом худи. Я лихорадочно пыталась сообразить, кого мне провидение послало. И в тоже время тихо радовалась, что в моих историях реальный мир соседствует с магией. Не возникнет сильных культурных противоречий.

— Я тебе перезвоню, — парень убрал телефон и окинул взглядом местность. — Что ещё за хрень? — в серых глазах отразилось недоумение.

Он дёрнул себя за мочку уха, и я заметила маленькую серьгу в форме полумесяца.

— Нет-нет-нет. Только не он.

Это самый бестолковый персонаж, которого я только могла придумать! Колдун недоучка с раздутым апломбом и гипертрофированным эго. Он всё время косячит и попадает в нелепые ситуации. Да он дожил до финала только за счёт харизмы, чистого везения и смекалки главного героя. Мне конец.

— Дамочка приём, — он щёлкнул пальцами у меня перед носом. — Объяснишь, что за прикол?

И как я ему объясню, что всё, включая его, плод моего воображения. И оно не рассеется, пока я не схожу туда, не знаю куда и не найду то, не знаю что.

— Чёрт! Чёрт! Чёрт!

— На твоём месте я бы не звал лукавого.

— На твоём месте я бы свалила на хрен!

— Да я с радостью. Очутиться в жопе мира с какой-то истеричкой — сомнительное удовольствие.

— Заткнись Бога ради.

— Думаю, он нам тоже вряд ли поможет.

Он присел на корточки рядом с камнем и с дельным видом принялся его разглядывать. Я распахнула пальто и принялась обмахиваться полами. Голову припекало, и шея под волосами покрылась испариной.

— Это ж камень-указатель.

— Да что ты говоришь?!

— Не надо на меня орать. Я не виноват, что мы здесь застряли.

Он встал и подошёл впритык, недоверчиво сощурившись.

— Кстати, а кто ты такая?

Очень своевременный вопрос. Я смахнула пот со лба, подбирая в уме наиболее приемлемый вариант.

— Меня зовут Вера, я библиотекарь, но сейчас временно не работаю.

— А как тебя сюда-то занесло?

— Столкнулась с одним неприятным типом, который пытался втюхать мне какой-то древний фолиант. Я не оценила и теперь здесь. Чёрт, я даже не знаю где мы.

— Перестань чертыхаться. Меня кстати Богдан зовут, и я не представляю каким чудом тут оказался.

У меня едва не вырвалось, что я знаю, но вовремя спохватилась.

— Так куда нам идти?

Он пожал плечами и бросил взгляд на камень.

— Будем держать курс прямо и рано или поздно куда-нибудь выйдем.

— Гениально!

Богдан развернулся и пошёл прочь, а я осталась стоять, глядя то на камень, то на удаляющуюся спину.

— Так ты идёшь или остаёшься? — крикнул он обернувшись.

Я вздохнула и припустила за ним.

Солнце палило нещадно, мне пришлось снять шорты и натянуть на голову во избежание теплового удара. Богдан, когда увидел, чуть не подавился от смеха.

— Хорош ржать!

— Ничего не могу с собой поделать. У тебя карманы выпирают как уши. Ты похожа на Чебурашку.

— У меня же нет капюшона как у тебя. А это хоть какая-то защита от солнечного удара.

— Да, трусы на голове непревзойдённая защита, — он опять прыснул от хохота.

— Это шорты, придурок!

***

Пустыня плавно перетекала в степь с редкими пучками травы и низкорослым кустарником. Жара отступала, и лёгкий ветерок обдавал прохладой. Я натянула шорты обратно, достала мобильный и посмотрела на часы. Мы провели в пути порядка трёх часов, и долгая прогулка давала о себе знать. Поясница ныла, а чувство голода и жажды становились слишком навязчивыми. Хотелось устроить привал, чтобы перевести дух и придумать план дальнейших действий.

Когда показались невысокие горы, солнце уже клонилось к горизонту, и температура ощутимо понизилась. Я куталась в льняное пальто и зябко ёжилась в попытке согреться. Поднявшись на склон, я уселась на валун и принялась вытряхивать из кроссовок набившийся песок.

— Ты как знаешь, но я больше идти не могу, — заявила я Богдану.

— Побудь здесь, я на разведку.

Он пошёл выше, а я обвела взглядом местность. Решив, что неплохо бы развести огонь, наломала веток с куцего кустарника. В кармане нашлась пачка одноразовых платков, вполне пригодных для растопки. Я как раз собиралась запалить костёр, когда вернулся Богдан.

— Я нашёл пещеру, — радостно сообщил он. — Там переночуем.

Он сгрёб в охапку ветки и повёл показывать место ночлега.

В пещере оказалось сухо и довольно тепло. Мы разожгли хилый костерок, и я приблизила руки к огню, блаженно жмурясь от приятного жара. Думать, что будет дальше, не осталось сил. Теплилась надежда, что я проснусь утром в своей кровати, и всё окажется дурным сном. В конце концов, это не может быть правдой. Такое случается только в фэнтезийных романах, да и то героиня сразу получает дар, шикарное тело и принца в придачу. Я исподлобья посмотрела на спутника. Приятное лицо с прямым носом и чётко очерченной линией губ, лучистыми серыми глазами в обрамлении длинных ресниц и тёмными бровями. Притягательный, спора нет, но на принца не тянет. Стоп! Он вообще не настоящий.

Богдан заметил, что я его разглядываю и улыбнулся. Он сел на камни, но тут же вскочил.

— Горячий, — пояснил он, подняв камень, не больше футбольного мяча, и взвесив в руках. — И тяжёлый. Ого, похоже на драконье яйцо. Никогда не видел.

— Богдан, положи и уходим, — я напряглась и встала.

За спиной раздался утробный рык. Мы обернулись и замерли на месте. Горящие желтые глаза с продольными зрачками смотрели в упор. Вытянутую морду покрывала золотистая чешуя, а огромные ноздри жадно втягивали воздух. Красная пасть раскрылась, обнажив длинные острые зубы. Чудовище шаркнуло массивной когтистой лапой и тряхнуло перепончатыми крыльями.

— Это же настоящий дракон!

— Ты же колдун! Наколдуй что-нибудь, пока нас не превратили в шкварки.

Богдан посмотрел на меня выпученными глазами. Я выхватила из его рук яйцо и швырнула дракону. Тот на лету поймал его огромными челюстями. Ухватив Богдана за рукав я с силой дёрнула на себя.

— Бежим!

Проскочив под брюхом громадной рептилии, мы побежали к выходу из пещеры. Ноги спотыкались о камни, с трудом удавалось сохранить равновесие. Мы бежали вниз по склону и уже было не разобрать, кто кого тащит. Я отпустила руку только, когда мы оказались в подлеске.

Я согнулась пополам от режущей боли между рёбрами. Майка пропиталась потом и прилипла к спине. Волосы растрепались и противно щекотали лицо и шею. Я взглянула на исцарапанные ноги. Нервы были натянуты до предела, казалось вот-вот и они лопнут, словно гитарные струны. Трясущимися руками я вытащила сигарету и прикурила. Табак казался безвкусным, как водяной пар. Я покрутила фильтр между пальцами и сделала глубокую затяжку.

— На твоём месте я бы газ в зажигалке не тратил. Кто знает, как долго нам придётся отсюда выбираться. И вообще курить вредно.

— Вредно не иметь мозгов, — огрызнулась я.

Гнев поднимался, делая меня похожей на закипающий чайник. Было желание разораться выпью, сотрясая воздух децибелами.

— Кстати, откуда ты знаешь, что я могу колдовать? Я ведь не говорил.

Я швырнула бычок, с остервенением втоптала его в траву и повернулась к Богдану.

— Я всё о тебе знаю! Ты всего лишь второстепенный персонаж не самого удачного романа, который я написала.

— Что за бред?

— Ты дружишь с демоном и оборотнем, которые вечно вытаскивают тебя из разных передряг. К последнему ушла твоя девушка, и я её понимаю. Ты же ходячая проблема. Твой наставник открестился от тебя, потому что ты не в состоянии соблюдать элементарных правил. Но всем говоришь, что это ты отказался от его помощи. Ты мнишь себя крутым ведьмаком, который всего добился сам, а по факту ты выскочка.

— Это какой-то трюк? Ты ведьма!

— Я писатель. И я написала тебя таким, чтобы создать препятствия главному герою.

— Я реальный!

— Ты не реальный! Я тебя выдумала. Живи теперь с этим.

Я рванула вглубь леса, сшибая высокую траву. За спиной послышался глухой стук, за ним ещё один и ещё один, но оборачивать я не стала.

Мы вышли к ручью, когда совсем стемнело. Я привалилась к дереву, сползла по стволу и вытянула ноги. Каждая клетка тела ныла и болела, мозг до сих пор отказывался соображать после пережитого потрясения. Глядя, как Богдан возится с костром, меня душили угрызения совести. Может не стоило вот так вываливать на него правду?

Он принёс мне воды, свернув в трубочку огромный лист, и пригоршню ягод. Потом он присел рядом на корточки и принялся обкладывать мои саднящие икры конским щавелем. В красных всполохах огня я заметила, что костяшки у него содраны. До меня вдруг дошло, что за звуки я слышала.

— Может я тоже не настоящая, а плод чьей-то богатой фантазии?

— Вер, перестань. Мы выберемся, и я докажу насколько реален.

Самообладание пошатнулось и рухнуло, как наспех собранный шалаш. Я разрыдалась в голос. Богдан обнял меня за плечи и зашептал на ухо утешения, поглаживая по спине.

Когда мне удалось успокоиться, на ум пришёл вопрос: где мы будем спать.

— Может ты соберёшь место для ночлега?

— Я тебе в служки не нанимался, — беззлобно буркнул Богдан.

— Вообще-то, тебя приставили мне помогать.

— Не понял?

Я прикусила губу поняв, что сболтнула лишнего, но включать заднюю было поздно.

— Когда я встретила старикашку с книгой, который перенёс меня сюда, он представился музом.

— Кем?

— Ну есть муза, а он муз. Обещал помочь мне справиться с творческим кризисом и подарить незабываемые впечатления. Только что делать не объяснил. Сказал, что пришлёт в помощь героя из любой моей книги. Потом исчез, и появился ты.

— То есть ты правда про меня написала книгу?

— Ты в ней фигурировал.

— Второстепенный персонаж я помню.

Я не хотела продолжать этот разговор и прикинулась дурочкой.

— Давай укладываться, нам ещё завтра идти незнамо куда и искать незнамо что.

— Хорошо.

Богдан вздохнул и пошёл «валить лес». Я принялась обламывать ближайшие кусты, радуясь, что он меня не придушил за то, что по моей прихоти его выдернули из привычного мира.

Мы собрали ветки, свалили в общую кучу и теперь, стояли и смотрели на результат проделанной работы. Я неловко уселась на лежанку, примяв к земле. Жёстко и некомфортно. Для меня поход со спальником и палаткой — запредельный экстрим, а тут придётся ночевать на голой траве под звёздами. А если кто-то заползёт? Я стянула резинку и распределила волосы прикрыв ушные раковины. Так себе защита от насекомых, но всё же спокойней. Если Богдана и смущало такое положение дел, он не подал вида: устроился с противоположного края и растянулся в полный рост. Я улеглась рядом вытянув ноги. В поясницу тут же впился острый сучок. Я поерзала, принимая удобное положение.

— Чувствую себя принцессой на горошине.

— На ведре гороха, — усмехнулся Богдан, чем вызвал улыбку.

Ни слова ни говоря, он подтянул меня к себе, так что я оказалась практически на нём.

— Так гораздо лучше.

— И теплее.

Мне подумалось, что под аккомпанемент комариного писка вряд ли засну, но усталость была настолько сильной, что сама не заметила, как вырубилась.

Глава 2

Ещё не до конца проснувшись, я почувствовала холод и дискомфорт. В бок упиралась колючая ветка. Переливчатое пение птиц окончательно выдернуло из блаженного забытья. По мере того как сонное оцепенение отступало подобно отливу, наваливались воспоминания, а с ними тревога и растерянность. Меня закинули в фантазийный мир, не потрудившись объяснить, как вернуться. А что если я вообще не смогу вернуться? Холодная дрожь прокатилась по телу, парализуя мозг и мешая ясно соображать. Нужно взять себя в руки. По крайней мере я не одна.

Я потёрла глаза и посмотрела на пробивающие сквозь листву солнечные лучи. Богдана поблизости не наблюдалось. Достала из кармана мобильный и взглянула на часы, они показывали семь утра. Я погасила экран, и на чёрной глянцевой поверхности отобразилось собственное заспанное лицо, на лбу красовался огромный волдырь от укуса комара. Сдержавшись от того, чтобы почесать, я поднялась с лежанки и потянулась. Тело ломило, как после марафона, листья на икрах высохли и прилипли к коже. Отряхнувшись, я огляделась. От прогоревшего костра поднимались тонкие струйки дыма. Я собрала волосы в хвост и туго стянула резинкой. Решив, что Богдан отошёл по нужде, подбросила веток, раздула угли и устроилась у огня. Было бы неплохо, если заодно найдёт какое-нибудь пропитание.

Время близилось к полудню, а Богдан не возвращался. Я громко позвала его по имени, но откликнулось только эхо. Колючие мурашки прокатились по щекам и шее. Он меня бросил? Это исключено. При всех недостатках, он не способен оставить девушку в беде. На него напал зверь? Сон был не настолько крепкий, чтобы я не услышала шум. Мерзкий старикашка вернул его назад? При этой мысли охватили гнев и паника. Что же мне теперь делать? Куда идти и к кому обращаться за помощью? Я не справлюсь одна! Я же не знаю, как выживать в диких условиях.

— Муз фигов! Методичку что ли выдал бы!

Стоп. Успокоиться. Я же смотрела шоу «Выжить любой ценой». Ага, включала для фона. Единственное, что запомнила, как определять стороны света по механическим часам, что в данной ситуации абсолютно бесполезная информация. Отчаяние вновь окутало плотной липкой паутиной. Я вскочила, задрала голову и крикнула, призывая муза.

— Ладно! Извини за мерзкого старикашку, за фи́гово муза тоже извини. Была не права, погорячилась. И верни Богдана, обещаю больше не жаловаться.

На моё обращение никто не ответил. Даже птицы умолкли.

— Хотя бы дай намёк, куда двигаться!

Ответом снова была тишина. Похоже придётся справляться самой. Вот же чёрт! Я затоптала костер и направилась к воде.

Добравшись до ручья, скинула плащ и бросила в траву: всё равно он безнадёжно испорчен. Напившись и умывшись, стала прикидывать, как действовать дальше. Я присела на корточки, достала сигарету с зажигалкой и закурила. Оставаться в лесу и ждать помощи бессмысленно: нового, более толкового помощника мне не пришлют, значит либо умру от голода, любо стану пищей для хищников. Нужно отсюда уходить. Но куда, у меня даже карты нет. Я с остервенением вдавила окурок в траву. Сунув зажигалку в карман шорт, натянула плащ и вооружившись принципом «куда кривая выведет», зашагала вдоль ручья.

Лес становился реже. Русло расширялось, превращаясь в реку, на другом берегу показалось небольшое поселение. Приземистые бревенчатые дома без заборов и изгородей стояли, прижавшись друг дружке. Доносились блеяние коз и перекрикивание петухов. Нос уловил запах дыма, и желудок требовательно заурчал. Если уж мне не укажут дорогу, то по крайней мере дадут кусок какой-нибудь еды. Вряд ли они людоеды, не стали бы держать скотину. К тому же солнце начало опускаться, а провести ещё одну ночь под открытым небом не было ни малейшего желания. И всё же куда подевался Богдан? Я испытала тревогу и чувство вины. Нужно было ему записку оставить, на случай если вернётся на место нашего бивака. Успокоив угрызения совести тем, что его вернули в свой (мой) придуманный мир, я отправилась искать переправу.

Пройдя несколько десятков метров, я нашла узкий деревянный мост. Выглядел он старым и хлипким, судя по всему пользовались им нечасто. Я перешла на другую сторону и остановилась раздумывая. Всё же странно селиться в лесу. Чтобы заглушить чувство голода, я закурила. Нестерпимо хотелось пить, есть, да и помыться не мешало. Посчитав, что выбора у меня нет, я двинулась в деревню.

Я подошла к самому ближнему дому, поднялась на крыльцо и постучала. Из-за двери донёсся шум шагов. Поразмыслив я стянула резинку и пригладила волосы, одёрнула плащ и натянула улыбку. Мне открыла женщина в переднике поверх простого серого платья. От долетевшего аппетитного аромата готовящейся еды, рот наполнился слюной. Желудок отозвался урчанием, и я шумно сглотнула. Она изумлённо оглядела меня с головы до ног и разомкнула губы собираясь что-то сказать, но я опередила.

— Добрый день. Я заблудилась. Вы не дадите попить, а то так есть хочется…

Я запнулась, когда за её спиной показался здоровенный патлатый мужик. Он смерил меня недобрым взглядом и тихо буркнул.

— Ещё один чужак.

Ещё один? Замаячил проблеск надежды. Может Богдан тоже здесь? Неужели этот поросёнок и впрямь меня бросил? Не стоит делать поспешных выводов, для начала нужно убедиться.

— Мне нужна помощь. Можете отвести меня к старосте. Ну или кто у вас тут главный.

Мужчина нахмурился и потянул носом, словно принюхиваясь, а потом кивнул и вышел за порог.

Пока мы брели мимо однотипных бревенчатых домов, провожатый не проронил ни слова. Я тоже помалкивала, шагала следом и разглядывала поселение. С одной стороны, стояли избы, гранича с непроходимой чащей, с другой небольшой луг, за которым поблёскивала река, отражая лучи заходящего солнца. Чёрный петух с важным видом расхаживал по дороге. Проходя мимо мужчина пинком убрал его с пути, тот закудахтал и захлопал крыльями, роняя лоснящиеся перья.

Мы вышли к небольшой утоптанной площадке, которая напоминала место для собраний: вокруг обнесенного камнями пятачка для костра, лежали стесанные брёвна. К нам подошли двое крепких мужчин, которые поздоровались с моим проводником и наградили меня подозрительными взглядами. Я демонстративно отвернулась, разглядывая окрестности. Недалеко раскинулся огромный дуб. Я заметила группу детишек, которые сгрудились кружком и что-то рассматривались на земле. Но в следующее мгновение они сорвались с места и кинулись врассыпную. Я не успела разглядеть, что их там заинтересовало, как меня снова куда-то повели.

Мой провожатый остановился возле одиноко стоящей сторожки, жестом пригласил внутрь, а сам зашёл следом. В маленькой комнате стоял полумрак, весь свет — оранжевые солнечные блики, проникавшие в небольшое оконце. У окна стояла лавка. Напротив, стол за которым сидел мужчина. Разноцветная щетина: темная на щеках и светлая ближе к подбородку, придавала лицу неестественную худобу. Он поднял глаза и с уставшим видом уставился на меня, а потом мне за спину.

— Кого ещё привёл?

— Говорит заблудилась, — отозвался провожатый.

— Ладно разберёмся, — он махнул рукой и тот скрылся. — А ну подойди.

Я неуверенно шагнула навстречу и остановилась в полуметре от стола.

— Ну рассказывай. Кто такая? Откуда будешь? Что забыла в здешних краях?

— Меня зовут Вера, я библиотекарь, — на секунду замолчала и решила пояснить. — Работаю с книгами. Это скреплённые бумажные листы, в них важные вещи записывают. Чернилами.

— Знаем, что такое, грамоте обучены. Чай не дикие. Что ты делаешь в лесу?

Тут я впала в ступор. Стоит ли выложить как есть или выдать правдоподобную историю. Пока я размышляла в комнату вошёл молодой парень. Он мазнул по мне оценивающим взглядом и обратился к мужчине.

— Мне бы ключи от тёмной.

— Это ещё зачем?

Парнишка растерялся и покосился в мою сторону.

— Так, пойду пленному еды задам, чтоб не издох раньше времени.

Мужчина снял с пояса ключ и протянул. Парень ухватился за основание, но бородач не отпустил и сурово посмотрела ему в глаза.

— Корми хорошо, чтоб не ослаб. А то какое веселье подлеткам полудохлого по лесу гонять.

— Покормлю, не беспокойся.

— И ключ вернуть не забудь, — он наконец отпустил, и парнишка закивал. — А ты чего уши развесила. Кармана́ выворачивай, к альфе тебя поведу.

Они оборотни?! Молнией пронеслось в голове. Под строгим взглядом бородача я принялась выкладывать на стол небогатое содержимое карманов: ключи, мобильный, паспорт, банковскую карту, шариковую ручку и пачку сигарет. Последнее оставлять было особенно жалко.

***

Меня привели в маленькую и тёмную комнату. Единственным источником света были последние отсветы скрывшегося за горизонтом солнца, что не мешало сидящему за столом мужчине делать пометки в толстой книге. Он водил тонким чёрным грифелем по странице, который в его огромных пальцах казался особенно хрупким.

— Ратибор, — обратился мой сопровождающий, учтиво поклонившись.

Тот поднял голову и бросил взгляд на него, а потом обсмотрел меня с ног до головы. Глаза блеснули желто-зелёным, совсем по-звериному, на мгновение став похожими на две стеклянные сферы; ноздри раздулись, втягивая воздух, и верхняя губа дернулась в брезгливой ухмылке. Не осталось сомнений, что передо мной опасный хищник. Волна страха поднялась вдоль позвоночника, вызывая желание съёжиться и отступить назад. Я заморгала, чтобы прогнать наваждение. Нельзя показать своей слабости.

— Смотрю, к нам ещё гости пожаловали, — слово «гости» альфа произнёс с явной издёвкой.

— Совей привёл, — в тоне мужчины послышались виноватые нотки.

— Я сама к вам пришла, — старалась придать голосу уверенность, но тот предательски надломился.

Альфа строго посмотрел на меня, перевел взгляд на мужчину и кивнул. Тот ещё раз поклонился и оставил нас наедине, плотно затворив дверь. Я сглотнула. Успокоиться. Он всего лишь мужчина.

— Ну рассказывай, раз пришла. Я внимательно слушаю.

Ратибор говорил спокойно с долей иронии, но казалось, воздух вибрировал и становился гуще. Я оттянула ворот плаща, будто так станет легче дышать и откашлялась.

— Мы с другом сбились с маршрута и столкнулись с драконом. Пришлось убегать и прятаться в вашем лесу. Мы не хотели ничего дурного.

— И куда же вы путь держите?

— В столицу, — выпалила первое, что пришло в голову.

Должна же она у них быть. Альфа озадаченно поднял брови, и пока он не поставил меня в тупик очередным вопросом, я выпалила.

— Мой попутчик. Он случайно не у вас?

— Сидит у нас один в яме. За дело сидит, — добавил он, поймав мой возмущённый взгляд. — Вздумал охотиться на нашей территории, тут мы его и словили.

— Могу я посмотреть на него?

— Чего на него смотреть?

— Возможно это мой друг, — настойчиво повторила я.

Вожак будто не услышал. На мгновенье в комнате повисла тишина, мой желудок заурчал громко и протяжно. С губ едва не сорвалось извинение, и я потупилась.

— Я велю тебя накормить, а позже решу, как поступить. Тебя позовут. И не слоняйся тут. Мы пришлых не особо привечаем.

Да уж, чуть что сразу в яму.

— Могу я забрать свои вещи?

— Позже, — повторил он с явным раздражением. — Ксанья!

Дверь распахнулась и на пороге появилась круглолицая невысокая девушка, так быстро, словно всё время стояла под дверью.

— Накорми.

Она кивнула ему и мотнула головой мне, предлагая идти следом. Когда я вышла в тёмный коридор, стало легче дышать, словно с плеч упало тяжёлое и душное покрывало. Ксанья шла вперёд, не оборачиваясь и разговаривая, я щурилась и шагала за ней, стараясь не споткнуться в потёмках и не растянуться на полу.

На кухне оказалось немногим светлее, чем во всём доме и то благодаря широкому окну. В воздухе витал аромат еды. Пока Ксанья хлопотала у дровяной печи и накрывала на стол, я села на скамью и оглядела просторное помещение. На полках стояли глиняные горшки и миски, под ними лавка с вёдрами, в углу ручной жернов, а рядом полупустой мешок. Интересно, где они зерно выращивают? Девушка поставила передо мной плошку с кашей и ломоть свежего хлеба, от аппетитного запаха рот наполнился слюной. Я посмотрела на свои ладони и подняла на неё глаза.

— Мне бы руки помыть, — виновато улыбнулась я.

Ксанья мотнула головой в сторону и пошла вперед не дожидаясь. Интересно она немая или без одобрения начальства непозволительно со мной говорить? Я последовала за ней по узкому тёмному коридору. Она толкнула дверь и пропустила меня на задний двор, обнесённый невысоким забором. Вдоль ограды были разбиты грядки, в центре возвышался столб с приделанным рукомойником, а под ним кадушка. Совсем как в деревне у бабушки. Сердце наполнилось тоской, и в груди снова вспыхнула тревога. Я подошла к умывальнику, ополоснула руки холодной воды и умыла лицо. Украдкой сделала пару глотков. Кто их знает, поить команду не давали. Ксанья всё это время молча дожидалась у двери и безучастно наблюдала. Стояла, как гипсовое изваяние. Только когда скрипнула калитка, она повернула голову и взглянула на вошедшую девочку-подростка, которая тащила за веревку козу. Они обменялись долгими многозначительными взглядами, будто мысленно перекинулись словами. Девчонка ускорила шаг и скрылась в пристроенном к дому сарае. Куры закудахтали всполошённые её приходом. Ксанья выразительно кашлянула, привлекая моё внимание, и снова мотнула головой, предлагая вернуться в дом.

Каша успела остыть, но от этого не стала менее вкусной. Крупинки, рассыпчатые и разваренные, напоминали перловку, морковь придавала блюду сладость, а крупные куски мяса таяли на языке. Я поблагодарила, не забыв добавить, что ничего вкусней в жизни не ела. Ксанья наконец улыбнулась. Она сняла с ведра крышку, зачерпнула из него глиняной кружкой и поставила её рядом с миской. Напиток походил на ягодный морс, приправленный травами. Я ещё раз поблагодарила за угощение, улыбаясь как можно доброжелательней. Ксанья смутилась и отвернулась. А после взяв из-под лавки пустое ведро скрылась. Я только услышала шаги и скрип двери. С улицы донеслись приглушённые голоса и заливистый девичий смех, который быстро стих.

Я подчистила тарелку куском хлеба, сидела сытая и почти довольная. Накатило расслабленное состояние, но распускаться было непозволительной роскошью. Необходимо собраться и прикинуть, как действовать дальше. Продумать предстоящий разговор с альфой. Сразу видно — мужик крутой, на нём где сядешь, там и слезешь. Как с таким вести диалог? Я вспомнила про пленника и задумалась о собственной участи. Хорошо бы проверить, кто сидит в яме.

В одиночестве пребывала довольно долго, крутила в руках опустевшую кружку и наконец не выдержала. Я встала, двинулась по знакомому по коридору и вышла во двор. Солнце село и только по кромке горизонта растекалось алое свечение. Курить хотелось до скрежета зубов. Ноги сами понесли к калитке, и вот я уже обогнула дом и направилась к сторожке, где у меня забрали вещи.

Дверь в избушку оказалась не заперта, но внутри было пусто. Для приличия я постучала по косяку и громко кашлянула, обозначая своё присутствие. Обвела помещение взглядом, выискивая проход в другую комнату и заметила ключ на краю стола, тот самый. По телу пробежала нетерпеливая дрожь, как рябь по ровной речной глади. Долго не думая, я схватила его, зажала в кулаке и выскользнула наружу. Кажется, я догадалась, что рассматривали на земле детишки, и кто их спугнул. Осталось только убедиться.

На улице я прислушалась. Только шелест листвы и стрекот насекомых нарушал тишину. Тощий серп полумесяца распространял блёклое свечения, заставляя подслеповато сощуриться. Набежали облака, и стали различимы только контуры домов. Лишь в немногих горели окна. Я отошла к раскидистому дереву и спряталась под его кроной. Дождавшись, когда глаза привыкнут к темноте, я двинулась в сторону яму, где держали пленника. Не знаю, чего хотелось больше: чтобы там оказался Богдан или всё-таки был не он. А если не он? Стоит ли выпускать? В любом случае союзник мне не помешает.

Прямо на земле лежала решётка. Рядом была вбита скоба, через которую была продета дужка ржавого навесного замка. Я опустилась на колени и заглянула через толстые прутья. Лицо обдало сырым холодом. К сильной вони нечистот, примешивались запахи плесени и влажной земли. Внутри стояла такая темень, что ничего не удавалось разглядеть.

— Богдан, ты здесь?

Послышалась возня и под решёткой возникло перепачканное лицо, отросшая щетина придавала ему восковую бледность. Глаза горели нездоровым блеском и казались темнее, чем я помнила.

— Вера? Как ты здесь оказалась?

— Проснулась, тебя нет. Я подумала, ты… — не в силах озвучить свои предположения, я запнулась.

— Бросил тебя?

— И это тоже. Сейчас я тебя выпущу.

Я достала ключ и вставила в скважину. Руки дрожали, механизм никак не желал поддаваться. Частое дыхание со свистом вырывалось из лёгких. Наконец запорная дужка с щелчком вылетела из отверстия. Богдана вдруг напрягся и приложил палец к губам. Я затихла и прислушалась. В ушах стучал пульс, отбивая хаотичный сердечный ритм.

— Беги. Живо, — произнёс он одними губами.

Послышался шум приближающихся шагов. Богдан скрылся в темном углу, а я поняла, что не успею сбежать. Возможно я смогу убедить, что просто пришла посмотреть на пленника. Я выдернула ключ и зажала в кулаке. Когда все уйдут Богдан сможет снять замок и выбраться. Не успела я подняться на ноги, как меня обступили четверо мужчин. Среди них я узнала хозяина сторожки и альфу. Последний схватил за запястье и сжал с такой силой, что я скривилась. От боли кулак разжался и на землю упал ключ. Он посмотрел на него, потом на меня. Жёлтый горящий взгляд не предвещал ничего хорошего. Снова захотелось скукожиться и заползти под корягу.

— Так я и думал. Ладно, веселее будет. В яму её к этому.

Двое подхватили меня под руки. Другой оборотень снял замок и откинул решётку, я получила тычок в спину и полетела вниз. Из горла вырвался вопль, и я приземлилась на руки Богдана. Решётка с грохотом ударилась о землю, щёлкнул замок и послышался шорох удаляющихся шагов.

Лунный свет падал на край ямы и не доходил до её дна. Пространство было примерно метр на полтора, стены покрывала корка застывшей глины. Я втянула воздух и скривилась, от вони запершило в горле. Даже через толстую подошву кроссовок чувствовался стылый холод сырой земли. Тело покрылось гусиной кожей, и я обняла себя за плечи пытаясь сохранить тепло. Богдан устроился в более-менее чистом углу и поманил к себе. Я села рядом на корточки и прижалась к тёплому боку. Он закинул руку на плечо, позволяя удобней устроить голову на его ключице. Ситуация безвыходная, но мысль, что теперь я не одна согревала и утешала.

— Как же здесь воняет.

— И сервис тут отвратительный, — добавил Богдан.

— И холодно, как в погребе. За что тебя сюда?

— Увидел в лесу курицу, подумал, будет нам нормальный завтрак. Начал ловить, а тут как повылезали из кустов. Такой хай подняли. Я пытался отбрехаться, мол не местный, порядков здешних не знаю. В общем, разбираться долго не стали — кинули в яму. Но про тебя ничего не говорил. Зря ты полезла меня спасать. Тебе нужно было удирать без оглядки.

— Что-то подсказывает, далеко бы я не убежала. Кажется, они не люди. Точнее, не совсем люди, — произнесла я шёпотом, сама себе не веря.

— Они оборотни, — спокойно ответил Богдан.

— Тем более я не могла тебя им оставить. Они собираются использовать тебя для натаскивания. Погонят в лес и пустят по следу молодых волков. Меня теперь видимо тоже.

— Нечто подобное я и предполагал, что ж нужно линять отсюда. Найти того, кто нам поможет и отправит домой.

— Для начала надо выбраться из ямы. Ты же можешь сотворить какой-нибудь ритуал и вытащить нас?

— Мне нужна моя книга. И ата́м, а ещё желательно свечи…

— Короче не можешь. Ясно-понятно.

Лишний раз убедившись в его бесполезности, я уткнулась лбом в колени и подавила сокрушённый вздох. Даже сердиться на него уже не получалось. Глупо винить котёнка за то, что у мамы кошки родился не тигр. Сама его таким создала, мне и думать, как выпутываться.

Глава 3

Утром нам спустили ведро воды, краюху тёмного хлеба и кусок белёсого сыра. Вода отдавала речной тиной, поэтому я только прополоскала рот. Сыр пах застарелым тряпьём и был твёрдый как камень, да и хлеб ненамного мягче. Я пыталась подпалить его зажигалкой, чем заслужила упрёк в неразумном использовании. Несмотря на такой малоаппетитный завтрак, затолкать в себя немного еды всё же пришлось. Голод пока не особенно мучил, а вот отсутствие никотина нервировало знатно. Я встала и принялась расхаживать взад-вперед.

— Вер, сядь, хватить наводить суету. У меня от твоего хождения в глазах рябит.

— Глаза закрой! Эти гады забрали у меня сигареты!

— У меня тоже все карманы вычистили. Ключи, мобилу, даже мелочь. Вот нафига оно им?

Я посмотрела на него с неприязнью, его спокойствие поражало и бесило. Потерю телефона и ключей можно пережить — здесь они ни к чему. У меня дома валяется старый, но рабочий мобильный, запасной комплект хранится у консьержки. А вот сигареты. Чёрт! Это равносильно, как лишить наркомана дозы. Я уже чувствовала, как начинает ломать без никотина. При мысли о сигарете рот наполнялся горькой вязкой слюной. Напряжение усиливалось, казалось внутри растёт огромная опухоль, которая отравляет организм. Мой никотиновый монстр требовал дозу. По-хорошему, давно пора было бросить, но курение меня успокаивало, помогало собраться с мыслями. Именно так я оправдывала свою зависимость. Чёрт! Хорошо хоть зажигалку припрятала в карман шорт. Богдан не выдержал, и когда я очередной раз прошла мимо него, ухватил за рукав и усадил себе на колени.

— Так ты правда писательница?

— Да.

— О чём пишешь?

— Магический реализм. Реальный мир с элементами мистики, — коротко объяснила я, лишь бы он отвязался.

— Понятно. Я читал «Сказания лунного дола».

— Не слышала о такой.

— Это про стаю оборотней…

Я не горела желанием вникать в его рассказ о прочитанном и пропустила мимо ушей. Сейчас мысли занимало только одно.

— Как же хочется курить.

Я попыталась встать, но он удержал, обхватив за талию.

— А парень у тебя есть?

— Нет. Мужчины очень эгоистичные существа, им нужно внимание, а я постоянно в работе.

— Другими словами: был да сплыл.

— Можно и так сказать.

Я вспомнила Васю и невольно скривилась. В голове прозвучала его излюбленная фраза: «Вера выйди уже из нирваны и прояви ко мне хоть какую-то заинтересованность». Он часто повторял, что я слишком погружена в себя. По правде говоря, мы оба ставили собственные интересы выше желаний другого.

Наши отношения больше напоминали соревнования. Он не верил в мой писательский успех, и когда тот всё-таки свалился, не выказал особого восторга. Васю заботила собственная карьера, а мне отводилась роль надёжного тыла и привлекательной мордашки, которую можно предъявлять друзьям. Я злилась, когда вместо написания важной сцены приходилось отыгрывать роль радушной хозяйки. Поэтому, когда ему предложили должность за границей, я искренне порадовалась. Ехать с ним и покидать свой уютный мирок я естественно не собиралась. Но положа руку на сердце, Вася не настаивал. Прощаясь в аэропорту, мы оба понимали — это конец отношениям, но упорно делали вид, что расстояние только укрепит чувства. Время показало, что укреплять было нечего. Редкие звонки, сухие сообщения, имейлы исключительно по делу. Так из любимой девушки я превратилась в добрую знакомую, которая присматривает за квартирой.

Когда в соцсетях я наткнулась на его фото в обнимку с фигуристой девицей, испытала облегчение. Написала под ним тёплый комментарий с пожеланием счастья и безмерной радости за них. Вася поблагодарил и поинтересовался моими делами. Последнее скорей для проформы. Честно я опасалась, что он попросит освободить квартиру. Поиск новой займёт время, а возвращаться в отчий дом не хотелось. Очередной раз выслушивать от родителей, что не тем я в жизни занимаюсь и зря получала высшее образование. Но Вася благосклонно позволил жить дальше, правда попросил плату за аренду. Я решила, что предложение справедливое, согласилась и теперь наши отношения носили сугубо деловой характер.

— Я тоже пока один, — голос Богдана вырвал из воспоминаний. — Да ты сама знаешь.

Я смерила его подозрительным взглядом. Неужели поверил? Или просто решил подыграть? Богдан словно прочёл мои мысли и тут же добавил.

— Я не верю в то, что ты меня придумала и всякое такое. Я нахожу этому другое объяснение.

— Интересно какое?

— Параллельные вселенные. Ты каким-то образом получаешь информацию и принимаешь её за свои фантазии.

Я подумала, что в этом есть здравый смысл. Иногда, когда пишу, словно впадаю в транс. Мысли льются неконтролируемым потоком, будто кто-то вставил флэшку и загрузил в голову новую информацию.

— Интересная теория. Следовательно, этот мир тоже реален.

— Степень реализма прямо зашкаливает, — он повёл носом и поморщился.

— Тогда у нас серьезные проблемы. В беге на перегонки с оборотнями, мы явно проиграем.

— Я знаю, как нам выбраться, — шепнул он на ухо едва слышно.

— И? — я задёргала ногой, от переизбытка чувств курить захотелось ещё сильнее.

— Скажу, как стемнеет.

***

День тянулся мучительно долго. Я уже не могла определить, что мучает сильнее всего: голод, жажда или отсутствие никотина. За решёткой изредка мелькали любопытные детские физиономии, чем знатно выводили меня из себя. Я кидалась на них, как цепная собака, но тем только сильнее привлекала внимание. Они бросали мелкие камни и с садистским кайфом наблюдали за реакцией. Я швыряла их обратно, пытаясь подбить гадёнышам глаз, но не докидывала. Те больно пикировали в голову, что вызывало у меня поток нецензурной брани и ответную волну детского хохота. В итоге оставалось лишь делать страшные глаза и рявкать.

— Пошли вон, маленькие засранцы!

— Ладно тебе, они же дети, — успокаивал Богдан, не обращая на детвору никакого внимания.

— Достали! Чувствую себя зверушкой в зоопарке.

— Угомонись. Лучше расскажи мне что-нибудь.

— Я хочу домой! В свою квартиру с горячей водой и холодильником. Мне осточертело находиться здесь с непонятной целью. Точней с её полным отсутствием. Я мечтаю о нормальной еде и кофе!

— Я бы сейчас первым делом заточил здоровенный бургер.

— Мне бы сначала душ. Нет лучше ванна с пеной. Потом закажу огромную пиццу пепперони с двойным сыром, открою бутылку Мерло…

— Вера, прекрати! Я сейчас слюной захлебнусь.

— Так ты первый начал этот разговор! И вообще я здесь из-за тебя. Если бы не стянула ключ, чтобы выпустить, не сидела бы в вонючей яме.

— А может тебе позволили это сделать? Такая идея в твою светлую голову не приходила?

В его тоне угадывался сарказм. Намекает, что я тупая блондинка? Я насупилась и сжала кулаки, злясь ещё и на себя. В его словах был толк.

— Гляди, сейчас подерутся, — послышался сверху детский шепоток.

— А ну брысь школота! — гаркнула я, задрав голову.

Вечером нас опять покормили. На этот раз было вяленое мясо: пресное и тягучее, как резина, и тот же чёрствый хлеб. Но хоть воды нормальной дали. Или я хотела пить настолько, что уже не ощущала мерзкий утренний привкус тины. Снаружи стало так же темно, как внутри, и судя по тому как всё затихло, деревня отошла ко сну.

— Так как мы выберемся?

Богдан полез в задний карман и достал маленький чёрный предмет похожий на серп.

— Это что?

— Отмычка, нашёл в драконьей пещере.

Он положил мне на ладонь полумесяц заостренный с одного края, и я поняла, что это коготь.

— Подожди. Ты нашёл в пещере коготь дракона и повёл нас туда, где может быть опасно?

— Давай потом это обсудим.

— Ещё как обсудим! Как и то, что могли выбраться отсюда уже вчера ночью.

— Вчера не могли. Нужно было усыпить их бдительность. Пусть думают, что мы смирились и никуда не денемся. До наступления новолуния нас не тронут.

Я подняла глаза к небу, высматривая край месяца. Мало того, что нас будут гонять по лесу, так ещё в кромешной темноте. Богдан присел передо мной на корточки и похлопал себя по плечам.

— Забирайся.

Я уселась на плечи и что есть силы свела бедра, стараясь не свалиться, когда он встал в полный рост.

— Потише, ты меня задушишь, — прошипел Богдан.

— Извини.

Пришлось вывернуть шею, чтобы не удариться головой о железные прутья. Я нащупала замок и вставила в скважину острый конец когтя. Я вцепилась рукой в решетку пока второй ковыряла в замке драконьим когтем. Я заметила движение между деревьев и замерла, напрягая слух.

— Ты чего?

— Кажется, кто-то идёт.

Богдан прошипел ругательство и резко пригнулся. Я пискнула от неожиданности и разжала пальцы. Едва мои ноги коснулись земли, он выпрямился, рванул меня за руку, заставляя встать в полный рост, и припёр к стене.

— Какого чёрта…

Его пальцы крепко вцепились в плечи, не позволяя вырваться. Я упёрлась ладонями в грудную клетку пытаясь оттолкнуть, но с таким же успехом можно двигать гору. Губы плотно прижались к моим, и колючая щетина оцарапала подбородок. Широко распахнув глаза и затаив дыхание, я ожидала дальнейшего развития событий. Богдан не двигался. Спину обжигал холод стены, а грудь согревало тепло мужского тела. Такие противоречивые ощущения вогнали меня в ступор.

Сверху послышался шорох, и я подняла взгляд. Над решёткой склонился тёмный силуэт, и я заметила, как сверкнули неоновой желтизной глаза. Увидев нас, оборотень хмыкнул и смачно сплюнул. До меня дошло, что Богдан затеял всего лишь отвлекающий манёвр. Я подалась навстречу и обхватила его за шею. Руки переместились на мою талию, и я приоткрыла губы, в надежде на настоящий поцелуй. Но его не случилось. Мы просто стояли, тесно прижавшись друг к другу и не шевелились. Оборотень наблюдал какое-то время, а потом снова скрылся в ночи.

Богдан отстранился, всматриваясь в моё лицо.

— В следующий раз предупреждай, — изобразила я праведный гнев.

— Обязательно. Давай уже выбираться.

— Чёрт! — я спохватилась, что когтя при мне больше нет.

— Что?

— Я уронила отмычку, когда ты меня опускал, — я готова была сорваться в истерику, и голос дрогнул.

Он положил руку на моё плечо, легонько сжал, и мышцы инстинктивно напряглись.

— Не переживай, сейчас найдём. Посвети.

Я достала зажигалку и щёлкнула кнопкой, но голубой огонёк не дал ощутимого освещения. Пришлось шарить в потёмках. Пальцы то и дело натыкались на мелкие комья влажной земли, осклизлые камни и насекомых. Я каждый раз вздрагивала от отвращения и сдерживала писк. Наконец удалось нащупать коготь.

— Нашла!

— Тише.

Богдан снова подсадил меня на плечи и выпрямился. Я вцепилась в его руку стараясь не свалится, сжимая в кулаке коготь дракона.

Возиться с замком пришлось довольно долго. Пальцы тряслись, и дрожь никак не удавалось унять. Я периодически замирала, вслушиваясь и всматриваясь в темноту. Ни одного оборотня поблизости не наблюдалось, и всё равно не покидало ощущение, что-то за нами наблюдают. Наконец механизм поддался: раздался щелчок, и дужка выпрыгнула из паза. Я шумно выдохнула и вернула отмычку Богдану. Осторожно сняла замок и положила на край ямы. Приподняла решетку и пролезла через образовавшийся зазор. В ушах стучало от нахлынувшего адреналина. Оказавшись на свободе, я на четвереньках обогнула яму и открыла решётку полностью. Набежавшее облако скрыло крошечный кусок луны, делая ночь непроглядной. Я перегнулась через край и помахала Богдану. Он подпрыгнул, уцепился за кромку и подтянулся. Я схватила его за толстовку, рванула на себя, и он неуклюже вывалился на траву.

— Туда, — я указала в сторону реки, — там мост.

Он покачал головой, вскочил и схватил меня за руку, резко поставив на ноги. Я только успела уловить движение, когда Богдан сорвался на бег, увлекая за собой вглубь леса. Раздался пронзительный волчий вой. Наш побег не остался незамеченным.

Если до этого ещё оставались сомнения в реальности происходящего, то сейчас они окончательно развеялись. Ветки хлестали по лицу, я только успевала уворачиваться. Пальцы Богдана сомкнулись на моём запястье как клешня. Он тащил за собой, словно буксир. Я едва поспевала. Периодически спотыкалась, резь в боку делалась болезненней с каждым новым вдохом. Вперёд гнали страх и звуки непрекращающейся погони. Чувства обострились, мозг отключился, и тело действовало автономно. Перед внутренним взором мелькали картинки предстоящей расправы. Я вспомнила, как в детстве меня укусила собака: из разодранной икры текла кровь, от испуга и боли глаза застилали слёзы, крики мамы и вопли хозяина псины звенели в ушах. Мне тогда наложили три шва и делали уколы от бешенства. От пережитого в детстве меня тряхнуло и заставило быстрее перебирать ногами.

Сил бежать не осталось, мышцы одеревенели, а лёгкие горели огнём. Стопа подвернулась, я всхлипнула и упала на колени. По телу прокатился болезненный импульс, будто через него пропустили электрический разряд. Богдан присел рядом на корточки и положил ладони на плечи.

— Вер, надо встать.

— Не могу, — просипела я, и по щекам покатились слёзы.

В следующую секунду из кустов, ломая ветки, выпрыгнул громадный волк. Он ощетинился, готовясь напасть, и показал мощные клыки. Его оскал походил на ухмылку, а глаза излучали мистическое зеленоватое свечение. Я смотрела, как загипнотизированная, не в состоянии отвести взгляд. Богдан прижал меня к себе и подставил зверю спину, загородив собой. Я обхватила его руками, вжимаясь в торс. Удары наших сердец напоминали барабанный бой, звучащий в унисон. Я обнимала Богдана, смотрела в сверкающие глаза оборотня и отсчитывала секунды. Сейчас всё закончится. Волк издал утробный рык, явно наслаждаясь лёгкой победой и рванул вперёд. Я зажмурилась.

Послышался свист. Слабый, но хлёсткий. А потом тишину разрезал оглушительный звериный вой. Земля сотряслась от удара, и я всхлипнула, не решаясь открыть глаза. Пахнуло сырым мясом и собачьей шерстью. Я приподняла веки и посмотрела Богдану за спину. Он тоже повернул голову и глядел в сторону зверя. Тот корчился на траве и скулил, подгибая под себя удлинившиеся конечности. С влажных оголившихся боков клочьями сползал мех. Между рёбер торчала стрела, кровь из раны казалась чёрной и напоминала густой гудрон. Грудная клетка лихорадочно поднималась и опускалась, сопровождая каждое движение бульканьем. Морда медленно втягивалась, обнажая огромные острые зубы и длинный язык. Неизвестно, что доставляло ему большие страдания: ранение или обращение.

Мы с Богданом так и стояли на коленях обняв друг друга, не в силах отвести глаза от предсмертной агонии оборотня. Наконец, он испустил последний вздох и затих.

— Можете подниматься. Они сюда больше не сунутся, — раздался над ухом мелодичный женский голос.

А спустя пару секунд перед нами предстала его обладательница.

Глава 4

Опасность миновала, но тело ещё потряхивало от пережитого шока. Я висела на руке Богдана, в то время как он вёл за спасительницей. Её звали А́рсель, и она оказалась эльфийкой. Единственное, что на это указывало — светлая фарфоровая кожа, а в остальном самая обычная девушка: каштановые волосы до плеч, светлые глаза, стройная высокая фигура, которую подчёркивали обтягивающие кожаные штаны и короткая куртка. Выяснилось, что они небольшим отрядом патрулируют свою часть леса.

— Эти волки потеряли и страх, и совесть. Лезут на чужую территорию, а стоит хоть на шаг нарушить их границы — пощады не жди, — негодующе сообщила она. — Вам повезло, что я оказалась поблизости, иначе задрали бы и поминай, как звали.

— Мы благодарны, от всей души, — отозвался Богдан.

По мере того как она уводила дальше от владений оборотней, лес мельчал. Ветки и кусты словно расступались перед эльфийкой, не задевая даже краешек одежды. Зато доставалась нам, если бы Богдан не придерживал рукой ветки, лицо исполосовали бы отметины. Ноги саднили и зудели, но я настолько вымоталась, что не придавала значения. Каждая мышца ныла, усталость давила на плечи. Если бы не держалась за Богдана, рухнула бы в траву, да так и осталась, не имея сил подняться.

— Ещё немного, и я улягусь спать прямо здесь, — буркнула я себе под нос.

Богдан, который сам еле плёлся, перехватил меня за талию. Я обняла его и склонила голову на плечо. В нос ударил запах пота, но он не казался отталкивающим. Наоборот, вызывал желание прижаться теснее к тёплому мужскому телу и провалиться в сон. Я потерлась щекой о его толстовку и почувствовала лёгкое касание на макушке в ответ. Веки опускались сами собой, пришлось пару раз с силой зажмуриться, чтобы прогнать дрёму.

— Далеко ещё? — спросил Богдан у шагающей впереди А́рсель.

— Почти пришли, — бросила она не оборачиваясь.

Арсель привела нас на поляну, где у костра сидели её товарищи. Блондинка с длинными косами и лисим взглядом и темноволосый, коротко стриженный парнишка с круглым скуластым лицом и карими глазами. Ничего, кроме светлой кожи не выдавало в них эльфов. Они переглянулись, увидев нас, и парень вытащил из голенища нож.

— Поймала лазутчиков?

— Отбила у оборотней. Знакомьтесь — Богдан и Вера. А это мои боевые подруги — Си́льхель и Кета́ра.

Си́льхель улыбнулась и помахала рукой. Кета́ра расправила плечи и коротко кивнула. Только сейчас я заметила выпуклость груди и поняла, что это тоже девушка. Мы расположились у костра, и я с блаженством вытянула ноги.

— Опять волки умыкнули кого-то из деревни, для своих диких игрищ? — усмехнулась Сильхель.

— Не похожи они на деревенских, — Кетара придирчиво окинула нас с головы до ног.

— А мы не из деревни, — сказал Богдан. — Мы из другого мира.

Эльфийки обменялись многозначительными взглядами, и Кетара снова схватилась за нож.

— Колдуны?

— Нет, — поспешно ответила я. — Мы столкнулись с колдуном в своём мире. Уж не знаю, чем ему насолили, что он закинул нас сюда.

— Очутились прямо посреди пустыни, — добавил Богдан. — Маршрут не знали, пошли куда глаза глядят и попали в лес. Ну и нарвались на оборотней.

— Вам ещё повезло, что не пошли через пустыню, — сказала Арсель. — Странное место. Там нет ничего живого, лишь коварные миражи, которые заманивают и губят путников. Один блуждающий замок чего стоит. Появляется ниоткуда, будто слепленный из песка. Стоит только попытаться до него добраться, как он удаляется, а потом и вовсе исчезает. Но кому всё же удаётся в него зайти — пропадает навсегда.

— Хватит их пугать, — Сильхель с укором посмотрела на подругу.

— А я не пугаю, — возразила та. — Я слышала там обитают демоны. Говорят, именно они превратили древний лес в пустыню.

— Как это? — поинтересовался Богдан.

Арсель пожала плечами и продолжила.

— Мой отец рассказывал, что это происки колдуна, он призвал силу, с которой не смог справиться. Лес вдруг начал болеть. Растения стремительно чахли и превращались в труху, а земля в бесплодную почву, а потом и вовсе в песок. Наши предки перебрались сюда, но позже пришли волки и заграбастали часть территории.

— Эти злобные твари постоянно оттесняют нас, — подала голос Кетара. — Такими темпами скоро в горы загонят. Ближним деревням от них просто житья нет. Забирают урожай, уводят скот, на людей нападают.

— Почему не уладить мирным путем? — удивилась я. — Обменивали бы дары леса на зерно и другие нужные вещи.

Кетара презрительно фыркнула.

— Зачем, если можно взять силой. Одним словом, звери.

— Может вы знаете колдуна, который поможет нам вернуться в свой мир? — перевёл тему Богдан.

— С колдунами мы дел не имеем, как и с людьми в целом. Но есть одно место, которое исполняет любое желание, — поделилась Сильхель. — Мне о нём ещё дед рассказывал. К югу отсюда есть шхеры, их называют Осколками Вечности. На самом крупном из островов стоит храм — древний, как сама жизнь. Его собрали из фрагментов упавших звёзд. Если прийти туда с чистым сердцем и загадать заветное желание, оно непременно исполнится.

— И что, кто-то из вас пробовал? — оживился Богдан.

— Тащиться в такую даль? Нужно совсем отчаяться, чтобы пуститься в путь имея лишь призрачную надежду. Может Храм давно разрушен или его сила иссякла. Наверняка нашлось много желающих исполнить заветную мечту. К тому же не всё так просто: чтобы получить что-то, нужно оставить взамен нечто равноценное.

— Выбора у нас нет, — вздохнул Богдан и повернулся ко мне, я согласно кивнула. — Можете нарисовать хотя бы примерную схему?

Арсель подобрала прутик и принялась водить им по земле. Карта получилась похожей на амёбу, от которой отделились несколько неровных капель. Она поставила точку и постучала по ней кончиком ветки.

— Мы сейчас здесь, — на расстоянии она поставила ещё одну и провела между ними пунктирную линию. — А вы были здесь. Вам нужно было идти на юго-запад.

— Дорогой смертников, — хмыкнула Кетара.

Арсель проигнорировала замечание и продолжила.

— Но вы отправились на северо-восток. Можно конечно вернуться назад, но оборотни вас наверняка поджидают, придётся делать крюк. Да и как я уже говорила, пустыня — гиблое место. Безопасней всего отправиться через горы в Си́млас — небольшой рыболовецкий город. Там можно сесть на корабль и доплыть в Ри́нтас — это на западе, — она отметила на краю карты ещё одну точку. — Оттуда до Осколков Вечности рукой подать.

Богдан указал на три кружка обозначающие острова.

— А какой из них нужен нам?

— Этого я точно не знаю. Но думаю местные подскажут.

Что ж, по крайней мере у нас появилась чёткая цель. От жара костра разморило и клонило в сон. Я потёрла глаза и зевнула.

— На рассвете мы покажем дорогу к гномьему перевалу.

— Гномий перевал? Там что, водятся гномы? — поинтересовался Богдан.

— Водятся, но они не опасны.

— Мелкие барыги, — вставила Кетара. — Постоянно торгуются и пытаются выменять свои побрякушки на что-нибудь съестное.

— Ладно тебе, — перебила её Сильхель, — вполне дружелюбный народец, если не злить.

— А разозлить их может что угодно, очень уж они вспыльчивые, — добавила Кетара.

— И подозрительные, — поддержала Арсель, — постоянно мнят, что все хотят их надуть и обобрать. Как говорится по себе шапку мерят. В общем если встретите — будьте на чеку.

Кетара тронула Арсель за плечо и поднялась.

— Пойду проверю территорию.

— Не рискуй без надобности.

— Ты ж меня знаешь, — эльфийка запальчиво вскинула голову.

— Знаю. Поэтому и предупреждаю.

Кетара фыркнула и скрылась за деревьями, Арсель проводила её взглядом и тепло улыбнулась. Она повернулась к нам и указала на войлочную подстилку, где минуту назад сидела подруга.

— Можете лечь там, она всё равно до утра не явится.

Я посмотрела на узкую лежанку и покосилась на Богдана, ладно, нам не привыкать. В яме пришлось спать на корточках, как курам на насесте. Прижались боками, пытаясь согреть друг друга своим теплом. К утру ноги так затекли, что перед глазами мелькали разноцветные точки, когда пыталась их выпрямить. Воспоминание отозвалось фантомной болью в коленях.

Пока мы примерялись, как удобней разместиться на тонкой полоске войлока, девушки улеглись на своих подстилках, словно по команде «отбой».

— Можешь лечь здесь, — Сильхель подмигнула Богдану и похлопала ладонью рядом с собой.

Я изогнула брови, испытав прилив возмущения, за такое бесцеремонное покушение на мою персональную «грелку». Мысленно себя отругала и приняла равнодушный вид. Он не моя собственность, пусть сам решает, с кем спать. От Богдана выражение моего лица не укрылось. Он бросил на меня косой взгляд, и угол его рта дёрнулся.

— Спасибо за приглашение, но я останусь со своей девушкой.

Эльфийка разочарованно хмыкнула.

— Тогда давайте спать.

Приятное волнение прокатилось по телу, но я тут же себя одёрнула. Мы просто путешествуем вместе. Наверняка он имел в виду именно это. Никаких иных смыслов быть не может. И всё же, когда я прижалась спиной к его груди, а он обхватил руками и ногами, как вьюн, успокаивающее тепло накрыло, подобно мягкому уютному пледу.

— Удобно тебе?

— Угу.

— Хорошо.

Его дыхание коснулось затылка, и я почувствовала, как что-то неуловимо изменилось, только не успела понять, что именно. Сон обрушился, едва успела сомкнуть веки.

***

Лёжа с закрытыми глазами, я пыталась удержать сон, но он расслаивался и рвался, как ветхое кружево. От жёсткой подстилки ломило поясницу. Я представила последствия ночёвок на земле и что лечить здесь некому. От этих мыслей окончательно проснулась и открыла глаза. Рассветное солнце окрасило небо розовым золотом. Костёр мерно потрескивал, но лагерь был пуст. Ноги оказались заботливо укрыты толстовкой Богдана, но ни его, ни эльфиек поблизости не оказалось. Я испытала дежавю и внимательно осмотрелась: вещи девушек лежали на месте. Я накинула толстовку на плечи и перебралась к костру. Тревожный червячок подтачивал самообладание, и мне стоило усилий, чтобы не сорваться в лес на поиски.

Наконец из-за деревьев вышел Богдан, а за ним Сильхель. Они тихо переговаривались, но заметив, что я встала, замолчали. Обида мелкой змейкой вынырнула из глубин и больно ужалила в солнечное сплетение. Что они делали вдвоём в лесу, даже представлять не хотелось.

— Доброе утро, — Богдан улыбнулся и подошёл ближе.

— Добрее некуда, — буркнула я и протянула ему толстовку.

С другой стороны поляны появились Арсель и Кетара. Обе посмеивались и выглядели до безобразия счастливыми. Утро действительно доброе для всех кроме меня. Я поднялась и направилась к плотному кустарнику, увешенному красными ягодами.

— Ты куда? — окликнул Богдан.

— Надо! — бросила я.

— Давай провожу.

— Как-нибудь сама.

Хотелось добавить, чтобы проводил ещё кого-нибудь из эльфиек, но сдержалась. Чего я так завелась?

— Что это с ней? — донёсся удивлённый голос Кетары.

— Да она всегда такая по утрам, — ответил Богдан.

Сильхель что-то сказала, но я уже отошла на приличное расстояние и слов не разобрала. Видно, что-то очень остроумное, потому что её подружки засмеялись. Ненавижу, когда обсуждают за спиной. Наверно поэтому стараюсь держать с людьми дистанцию.

Когда я вернулась, лагерь свернули. Пора было отправляться в путь, и Сильхель вызвалась нас проводить. Она довела до опушки леса, где начиналось поросшее поле. Вдалеке виднелись горные хребты. К вечеру мы должны были добраться до них, а оттуда через гномий перевал выйти к тракту, по которому попадём в Симлас.

— В городе поаккуратней, там не менее опасно чем в лесу.

— Что может быть опасней драконов и оборотней?

— Люди. Особенно по отношению к чужакам. Распространяться о том, что вы из другого мира я бы не советовала.

Лепёшек и воды, которыми нас снабдили, по моим меркам на пару дней пути могло не хватить. Девушки же заверили, если расходовать с умом, достаточно одной лепёшки и трёх глотков воды, чтобы продержаться сутки. Мне оставалось только поверить на слово, всё-таки это волшебный мир.

За широкой степью темнела высокая горная гряда. Трава хлестала по зажившим царапинам и вызывала дискомфорт. Тело ныло с непривычки. Хотелось упасть на спину и перевести дух. Но мы решили сначала добраться до гор и уже там устроить привал. Предстояло найти место для ночлега, потому как передвигаться ночью по горным тропам, не зная дороги — чистое самоубийство.

— И не суйтесь в пещеры, — предупредила напоследок Сильхель. — Гномы очень ревностно относятся к своим владениям. Они никогда не ходят по одиночке, а с ватагой разъярённых полуросликов вам двоим не справиться.

— Ты же сказала, они не опасны, — напомнила я.

— Не опасны, — подтвердила она. — Но провоцировать их лишний раз не стоит.

Казалось, горы совсем близко, но мы топали уже несколько часов, а расстояние не сокращалась. Набежали облака и заслонили солнце. Небо стало похожим на аппликацию: поверх голубизны наслоились куски разноцветной ваты от молочно-белой до сизо-серой. Ветер обдавал прохладой, и разряженный воздух пах приближающейся грозой.

— Хорошо бы до дождя добраться.

— Доберёмся, тут осталось всего ничего.

— Ты говорил так, пару часов назад.

Богдан резко затормозил, и я впечаталась в его спину.

— Тихо, — шепнул он не оборачиваясь.

— Что там?

— Похоже волки.

Внутри всё заледенело. Я выглянула из-за его плеча и увидела серые шкуры с охристым подпалом. Звери склонились к земле и трепали чью-то тушу.

— Что делать? — прошептала я, чувствуя, как футболку пропитывает холодный пот.

— Назад. Попробуем обойти.

— Как думаешь, они тоже оборотни?

— Нет. Похожи на шакалов или диких степных собак.

Я не знала, уверен он или пытается успокоить, но предпочла довериться и машинально схватила его за руку. Богдан ободряюще сжал мою ладонь и шагнул в сторону. Мы попятились боком, обходя жрущих животных по широкой дуге.

Тихо, стараясь не шуметь, продвигались метр за метром. Я про себя молилась всем богам, чтобы нас не заметили. И тут один из зверей поднял острую морду и уставился прямо на нас. Сердце замерло и забилось в желудке. Я потянула Богдана назад, но он рванул в сторону и потащил за собой. Я пыталась тормозить, знала — убегать нельзя. У зверя сработает инстинкт, он будет преследовать пока не настигнет. Я вырвалась из хватки Богдана, когда все три собаки уже наступали на пятки. Развернулась и кинулась на них с дикими воплями, размахивая руками. Они остановились и немного отступили, не ожидая такой реакции. Из-за спины выпрыгнул Богдан, размахивая торбой с запасами еды. Он выступил вперед, встав между мной и дикими собаками, и швырнул в них сумку. Животные попятились. Топая ногами, жестикулируя, как умалишённая и выкрикивая все известные ругательства, я двинулась на стаю. Та быстро ретировалась и скрылась в траве. Одна из псин прихватила сумку и утащила с собой. Когда угроза отступила, ноги ослабли. Я упала на колени и закрыла лицо руками. Богдан опустился рядом и обнял за плечи.

— Кажется отбились.

— Ты идиот?! Нельзя от хищников убегать. Это как призыв к действию.

— Ну извини, я облажался.

— Да ты постоянно лажаешь!

— Я ж не специально.

— Ну тогда всё нормально. Мне гораздо легче.

— Правда?

— Нет! Ты просрал нашу еду!

— А надо было тебя им скормить?

Никотиновая отмена окончательно меня доконала, и я припомнила ему всё: и то что изначально выбрал не тот маршрут, и драконью пещеру в которой нас едва не поджарили, и плен оборотней. Поток моих претензий Богдан слушал молча, но с раздражением. Угол рта недовольно подрагивал, и он без конца теребил серьгу, но видимо понимал, что сейчас препираться со мной бессмысленно.

Дальнейший путь к горам проходил в полном молчании. Я брела вслед за Богданом и костерила про себя всех и вся на чём свет стоит. Мерзкого муза за то, что устроил такое приключение, горе-сподручного, который ни на что не годится и всё фэнтези за то, что их героиням всегда и во всём везёт. Меня за последние четыре дня чуть не поджарил дракон, оборотни продержали в зловонной яме на холодном пайке, а потом ещё сафари на меня устроили. В добавок, едва ноги унесли от местных «Динго». Повезло, что я речь местных понимаю, иначе точно пропала бы. Плотные облака окончательно затянули небо, и в воздухе повисла мелкая противная морось.

— Блеск! Теперь ещё и дождь начинается.

— Мы почти пришли.

Я сжала зубы, чтобы не ввинтить колкость, потому что мы и правда пришли.

Карабкаться по узкой тропе не осталось сил. Я в очередной раз оступилась и, задрав голову, цветисто выругалась. Тучи набухли, потемнели и собрались разразиться проливным дождём. Досада готова была вылиться в душераздирающий вопль, и плевать, если от сотрясания воздуха на голову свалится булыжник. Я прошлась взглядом выискивая уступ, где можно укрыться и передохнуть. Внимание привлекло углубление в скале, я дернула Богдана за рукав и указала вверх.

— Пещера.

— Мне кажется, это плохая идея.

— Я капец какая злая, голодная, холодная и без сигарет. Мокнуть под дождём не намерена.

Мы доковыляли до пещеры, как раз вовремя. Раскаты грома звучали всё ближе, вспышки молний вспарывали облака всё чаще. Влажная взвесь, готова была превратиться в ливень, а здесь можно укрыться. Внутри оказалось тепло и сыро. В центре имелась естественная купальня, от которой поднимался лёгкий белёсый пар. На потолке скапливался конденсат, он стекал по стенам тонкими струйками и исчезал в трещинах каменного пола. Маленькие светящиеся точки, рассыпанные по всему своду, будто звёзды, окрашивали воду в зеленоватый цвет. Она была мутной и пахла сероводородом. Я нагнулась и опустила руку, вода оказалась теплой. Тело нестерпимо зудело я скинула плащ, кроссовки и шорты, оставшись в майке и трусах.

— Собираешься плескаться в этой луже? — Богдан с недоверием поглядел на сомнительной чистоты бассейн.

— После вонючей ямы будем считать, что это целебный источник.

Я залезла в каменную купальню. Ступни скользнули на камнях, покрытых плотным налётом, и я едва удержалась на ногах. Вода приятным теплом окутала тело. Напряжение спало, затёкшие мышцы расслабились, и тянущая боль отступила. Кратковременная передышка дала почувствовать успокоение.

Поразмыслив пару минут, Богдан тоже разделся до трусов и забрался ко мне. То, что он хорошо сложен, сомнений не возникало, а вот что это растревожит воображение — удивило. Я начала блуждать взглядом по стенам, разглядывая прожилки в каменной породе и колышущиеся светящиеся точки. Лишь бы не пялиться на привлекательный торс и дорожку волос, убегающую под резинку боксеров.

— Тебе полегчало? — отвлёк от созерцания Богдан.

В его голосе не было издевки, лишь искренняя забота. Мне стало стыдно. Я напрочь

забыла и про коготь дракона, который помог выбраться, и то что заслонил своим телом от готового порвать оборотня, и то что согревал ночами.

— Извини, что накинулась на тебя. Эта нереальная реальность взрывает мне мозг. Одна половина убеждает, что всё не может быть правдой, а вторая в ужасе от творящегося кошмара.

— Я тоже не в восторге от происходящего. И считаю, раз мы здесь застряли, не стоит грызться между собой. Теперь мы знаем, куда идти и что искать. У нас появилась цель, и это главное. Предлагаю оставить разногласия и действовать сообща.

Богдан протянул руку, и я скрепила перемирие рукопожатием. Что-то поменялось в его взгляде. Он приблизился, не отпуская ладонь и развернул к себе спиной. Я почувствовала сильные руки на своих плечах. Большие пальцы скользнули по шее, прошлись вдоль позвонков и спустились к лопаткам. Ко мне давно не прикасался мужчина, и проснувшееся нежданно-негаданно либидо вытянулось в полный рост. Я прикрыла веки и едва не замурчала от удовольствия. Успокойся, это просто массаж. Его дыхание коснулось мочки уха, и щекочущие мурашки волной прокатились по телу. Я выдохнула со свистом и замерла, когда неестественно громко этот звук прокатился по пещере.

— Хочешь прекратить? — спросил он хриплым шёпотом.

Я мотнула головой и его руки смелее обхватили талию. Пальцы прошлись по животу, ребрам и легли на грудь. Я прильнула к нему спиной и вывернула шею, позволяя себя целовать.

Мозг отключился, выпустив рвущиеся инстинкты, как голодных гончих. Я поддалась соблазну и сдалась. Прижимаясь теснее и запуская пальцы в мокрые волосы, пока его губы исследовали шею, висок и наконец не накрыли мои. Интересно, это будет так же восхитительно, как в моих фантазиях, успела подумать я, когда рука скользнула вниз по животу. Туда где лихорадочно и рвано бился пульс, где ныло в предвкушении прикосновений.

От входа в пещеру донёсся шум, и мы оцепенели, словно приклеенные друг к другу. Светящаяся масса на потолке всколыхнулась и замерцала. Богдан пришёл в себя первым, он выпустил меня из объятий и обернулся. По тому как громко он сглотнул, поняла, что положение критическое. Я выглянула поверх его плеча и заметила трёх крепко сбитых мужчин среднего роста, перегородивших путь из пещеры. Почему Сильхель назвала гномов полуросликами, вполне себе полноразмерные мужчины. У меня не возникло сомнений, что это именно гномы. Они походили на лесорубов: с окладистой бородой, короткими массивными конечностями, в грубой домотканой одежде, но вместо топора каждый имел при себе кирку, а за плечами виднелся набитый мешок. Я покосилась на наши вещи, которые лежали на большом булыжнике.

— День добрый, — нарушил молчание Богдан.

— Добрый, — отозвался один из бородачей.

— Это кого же к нам принесло? — подхватил его товарищ.

— Мы от дождя прятались и решили ополоснуться. Не знали, что это ваш бассейн.

— Да полощитесь на здоровье, дайте только сапоги помыть.

Двое других номов громко хохотнули. Я посмотрела под ноги гномам, на сапогах действительно налипли комья красной глины. Богдан покосился на меня очень недобро. Он вылез первым и подал мне руку, помогая выбраться. Тело покрылось гусиной кожей, и меня передёрнуло. Он сделал шаг навстречу бородачам и загородил собой, продолжая крепко сжимать мою ладонь. Мои мышцы напряглись от тревожного ожидания, неловкости и распалённого, но неутолённого желания. Последнее ощущалось сильнее всего. Я прижалась грудью к его голой спине и уткнулась носом между лопаток. Даже сквозь запах сероводорода почувствовала его собственный. Я тряхнула головой и отстранилась. Не время предаваться грёзам.

— Может вы покажите нам дорогу на Симлас, мы немного заплутали.

— Как не показать, покажем. Только и вы уважьте для начала, почтите своим присутствием.

— Да, — поддержал товарищ, — Елик любит гостей.

По насмешливому тону поняла, что ничего хорошего от встречи с неким Еликом не предвидится. Я припомнила альфу оборотней, который сначала обогрел, накормил, а после посадил в яму, чтобы потом потешить сородичей. Я закуталась в грязный, дурно пахнущий плащ и сунула мокрые ноги в кроссовки. Богдан одевался медленно, словно для него ситуация самая обычная, но я заметила, как подрагивают у него пальцы. Мне сделалось тревожно. Эльфийки говорили, что гномы не опасны, но кто знает, как отреагируют на вторжение в их владения.

Глава 5

В пещерах не было холодно, но гулял такой сквозняк, что я начала мёрзнуть. Мокрая одежда неприятно елозила по телу, а навязчивый запах серы прочно въелся в кожу. Я сжала зубы стараясь не стучать. Жалела, что не сняла сырую майку и не взяла предложенную Богданом толстовку. Только вряд ли моё самообладание выдержало бы вида широких плеч и красивой прямой спины. Память с готовностью подбросила в топку фантазий парочку откровенных картинок. Стоп. Не о том думаю, следует запоминать дорогу и прикидывать пути отступления.

Нас вели по каменному проходу, над сводом которого распространялось тусклое мерцание. Я задрала голову и увидела живую колышущуюся массу. Это оказались светляки. Они перемещались, и от создаваемого ими шороха разносилось эхо. Воображение тут же нарисовало, как этот кишащий поток погребает меня под собой. Оглушающий стрекот жёстких надкрыльев и касание тысячи мелких лапок на коже стал почти осязаем. Представила, как маленькие светящиеся тела забиваются в нос и уши. Меня передёрнуло. Я оступилась, и каменное крошево захрустело под подошвой кроссовок. Богдан успел схватить меня за локоть прежде, чем я упала.

Наконец нас вывели в каменную галерею с высоким арочным потолком. Стены покрывал серебристый мох, который разливался голубоватым свечением. Стало ощутимо теплее и дуновение ветра уже не чувствовалось. Плотно сбитая девушка с толстыми рыжими косами и пушком над верхней губой поприветствовала широкой улыбкой.

— Отец в кузне? — спросил её один из гномов.

— Где ж ему быть, — простодушно ответила та.

Наша процессия свернула в очередной коридор по направлению к кузне, девушка увязалась следом.

В мастерской стояла духота, горн полыхал жаром и озарял пространство оранжевым светом. Пахло нагретым камнем и раскалённым железом. На деревянном столе были разложены изделия из металла. Мужчина в фартуке на голый торс опустил молот на наковальню. Назвать его гномом не поворачивался язык: на голову выше Богдана и на две меня. Он бросил клещи с зажатым в них ажурным красным прутом в кадку. Вода в ней зашипела и запузырилась. Он тряхнул головой смахивая с потного лба налипшие медные пряди. Рыжая борода в отсвете огня замерцала, казалась она сплетена из языков пламени. Он поднял тяжёлый проницательный взгляд и посмотрел на нас.

— Вот, Елик, привели гостей.

— Что ж вы их так не ласково встретили? Поди всё ценное забрали? — он строго посмотрел на наших проводников.

— Так не было при них ничего, — оскорбился один из гномов. — Ни оружия, ни припасов.

Елик снял фартук и повесил на крючок. Такой мускулатуре позавидовал бы любой культурист. Мышцы бугрились и перекатывались при каждом движении. Он сложил на груди сильные натруженные руки и обратился к Богдану.

— Откуда вы такие и куда путь держите?

— Мы идем в Симлас, — ответил тот. — Нас дождь по дороге застал, и мы спрятались в пещере. Мы не хотели вторгаться в ваши владения.

Елик задумчиво окинул нас взглядом и задержался на мне, я сильнее сжала пальцы Богдана.

— Деянка, отведи девицу помыться и одёжу нормальную выдай. Не гоже голыми коленями светить. И куда только мужик твой смотрит. — Елик осуждающе посмотрел на Богдана.

Тот ничего не ответил. Я тоже решила помалкивать. Девушка тряхнула головой, совсем как отец, и косы подпрыгнули рыжими змейками. Она приблизилась ко мне и мягко потянула за рукав.

— Пойдём, провожу.

— Я с ней пойду.

Богдан дёрнулся ко мне, но Елик остановил, вскинув руку.

— Погодь, разговор есть. Успеете ещё налюбиться.

Щёки и уши моментально вспыхнули от стыда, даже в душной натопленной кузне, почувствовала, как лицо пылает. Богдан набычился и скрипнул зубами, Елик по-отечески потрепал его по плечу.

— Не боись не съедим. Слишком уж тощая. Кожа да кости, — он хлопнул себя по бедру и рассмеялся собственной шутке.

Я опустила голову и, оставив мужчин, пошла за девушкой. Почему-то предводитель гномов не внушал опасений. Деянка подтвердила мои домыслы.

— Ты не переживай за мужика своего. Ничего отец ему не сделает, потолкуют и только.

Она проводила меня в широкий зал, выложенный молочно-розовым камнем, напоминающим кварц. Небольшой бассейн отделан таким же материалом, из-за чего вода приобретала нежный розоватый оттенок. Воздух был тёплым и влажным, но запах серы почти не ощущался. По одной из стен струился небольшой водопад и утекал в выдолбленный на полу желоб.

— Тебя как звать-то? — деловито осведомилась девушка.

— Вера.

— Меня Деяна. Я пока чистое принесу, а ты купайся сколько надо. Там суконка и мыльный корень, — она указала на нишу, в которой аккуратно были сложены банные принадлежности.

Я готова была её расцеловать. Улыбка расползлась по лицу, и в уголках глаз выступили слёзы. Не думала, что кусок мыла и чистая ткань вызовут такой шквал эмоций.

Деаяна оставила меня одну, чтобы не смущать. Я разделась, взяла неровный кусок мыла и встала под импровизированный душ. Прохладная вода бодрила и успокаивала одновременно. Пришлось намылиться несколько раз, чтобы отскоблить всю грязь. Только основательно вымывшись, я погрузилась в тёплую купель, испытав прилив блаженства.

Кожа в местах прикосновения колючей щетины пощипывала. Меня охватила искренняя радость, что Богдана со мной не пустили. После недавних ласк оставаться наедине не хотелось. Я сама не поняла, что на меня нашло. Какое-то помутнение. Да, он привлекательный, особенно без одежды. От воспоминания его прикосновений тело заныло, кровь прилила к щекам, и в ушах зашумело. Нельзя позволить себе им увлечься, ни к чему хорошему это не приведёт. Будет глупо потом в каждом реальном парне искать черты того, кого никогда не существовало. Так же глупо, как влюбиться в лицо кумира с глянцевой обложки. Но что-то внутри не поддающееся рациональному объяснению нашёптывало, что Богдан более чем реален. Я сжала кулаки и стукнула по воде. Стоп. Это всего лишь гормоны и стресс. Такое больше не повторится. Никогда.

Я сомкнула веки, наслаждаясь ванной. Шарканье шагов заставило меня распахнуть глаза. Тучная фигура в выцветшей зеленой тунике и темных портах потопталась на пороге, а затем прошла внутрь. Круглое лицо украшала рыжая борода, заплетённая в косы. Из-под густых бровей на меня взирали яркие изумрудные глаза. По тому как напряглись яблочки щёк, я поняла, что гном улыбается. Я подумала, что это мужчина и собралась возмутиться, но заметив внушительный бюст растянула губы в кривой улыбке. Гномиха сложила чистые вещи на табурет, забрала мои, кучей сваленные на полу, и зашаркала обратно.

Я закончила мытьё, насухо вытерлась холстиной и переоделась в предложенную одежду: нижнюю рубаху, простые штаны, свободную тунику, расшитую по подолу и тонкий кожаный ремешок. Гребня не нашла, поэтому кое-как расчесала мокрые волосы пятернёй. Деяна уже ждала в коридоре, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу.

— Все в трапезной собрались. Только нас и ждут.

Купание и чистая одежда улучшили самочувствие. А приглашение на ужин прибавило оптимизма.

Деяна отвела меня в пещеру с высоким сводчатым потолком, с которого бахромой свисали сталактиты. Они мерцали и пульсировали, освещая пространство жёлто-рыжими всполохами. Факелы на стенах потрескивали и источали горелый маслянистый запах. Столы располагались буквой «П». Гладкие отполированные поверхности были заставлены медными кувшинами, тарелками и кубками. На маленьких подставках стояли пузатые котелки, от которых поднимался пар и распространялся соблазнительный аромат. По залу проносился разноголосый шум, кажется здесь собралось всё гномье сообщество.

Во главе стола сидел Елик, с двумя приближёнными. Рядом Богдан: помытый, переодетый и жутко недовольный. Неужели успел накосячить? Увидев меня, он вскочил с лавки. Мужчина возле него проследил по направлению взгляда и насмешливо фыркнул. Когда я приблизилась, Богдан подвинулся, освобождая место рядом с собой.

— Вот и наша прелестная гостья, — сказал хозяин во всеуслышание. — Долго же вы прихорашивались. Ваш спутник нас всех извёл, — обратился он уже ко мне.

Сидящие поблизости разразились хохотом. Я склонилась к уху Богдана.

— Что ты успел натворить?

— Ничего, — буркнул он в ответ. — Тебя долго не было, я волновался.

И снова кольнуло чувство вины. Богдан за меня переживает, защищает… Интересно почему? Так буквально воспринял мои слова, о том что его приставили мне помогать? Я впервые задумалась, так ли хорошо его знаю. Я не удосужилась прописать ему бэкграунд, потому что его роль заключалась — попадать в неловкие ситуации, тем самым побуждая действовать главного героя. А какой он на самом деле?

— О чём задумалась?

— Ни о чём, — отмахнулась я.

Улыбчивая женщина с тёмной бородой, заплетённой в тонкие косички, протянула мне тарелку. Кусочки мяса и овощей в густой бурой подливе выглядели малоприятно, но пахли аппетитно. Я приняла тарелку и кивнула в знак благодарности. Мясо оказалось жилистым и жёстким, а овощи переваренными. Я отложила ложку и покосилась на Богдана, тот со смаком уплетал рагу. Внимание привлекли маленькие красные яблоки на медном блюде. Я взяла одно и откусила: от горьковатого вяжущего вкуса рот свело, как от неспелой хурмы. Я поморщилась и с усилием проглотила. В голове проскользнула крамольная мысль: за чей счёт этот банкет. Я откашлялась, привлекая внимание.

— Спасибо за гостеприимство, только нам нечем с вами расплатиться.

Богдан пнул ногой под столом и одарил многозначительным взглядом. Мол, зачем предлагать, когда не спрашивают? Я так не думала. Предпочитала знать заранее, что с меня потребуют. Но Елик только расхохотался. Его подхватили другие, и по залу пронёсся весёлый гомон.

— Мы редко покидаем пещеры. Разве что на рынок выбираемся, чтобы пополнить запасы. А вы такой путь проделали, вот и расскажи. Любим мы истории слушать.

Я замешкалась. А что рассказывать, как от дракона улепётывали или по лесу от оборотней? Богдан снова пихнул локтем под рёбра и склонился к уху.

— Ты же, блин, сказочница, — прошипел он сквозь зубы, — вот и расскажи им сказочку.

А он прав. Я расправила плечи и прочистила горло.

— Есть у меня для вас одна история.

На самом деле из головы вылетели все дельные мысли, память запечаталась словно улей. Придётся сочинять на ходу. А что если?

— Дело было в одном селении. Ни богатом и ни бедном, ни близь престольного града и ни на окраине…

Ратко́ был первый жених на деревне: с пригожим лицом и густыми тёмными кудрями, что волной ложились на широкие плечи. А уж руки-то «золотые»: что топорище острое выковать, что ажурную ограду. От того дивились сельчане, что нашёл он в простой и невзрачной дочери пастуха Сия́не. Не сказать, что девушка дурна собой: с нежным румянцем на щеках, льняной косой в кулак толщиной, да глазищами огромными васильковыми, но всё ж не ровня кузнецу-умельцу. Из небогатой семьи, всё хозяйство — коза да пяток кур. Только парень кроме Сия́ны никого не замечал, не смотрел даже на красавиц местных. Девушке тоже Ратко́ был по сердцу, нет-нет, да и подарит парню полуулыбку, глянет украдкой глазами синими из-под пушистых ресниц.

Ой и пасмурным выдался первый месяц лета: с дождями и грозами, с ветрами буйными, по сему быть суровой зиме. Кутаясь плотнее в старенькую шаль, Сияна подхватила деревянное корытце, полное мокрого белья и направилась от реки к дому. Ветер подталкивал в спину и грозился сорвать с головы цветастый платок. Она сильнее прижала корыто к бедру и ускорила шаг. Услышав топот за спиной, Сияна расправила тонкие плечи и улыбнулась. Видела, как Ратко наблюдал за ней из-за куста черёмухи, пока она полоскала бельё в речной воде. Щёки тут же зарделись, вспомнив как сверкали её голые икры из-под задранной юбки. Ратко поравнялся с ней и забрал таз с бельём.

— Давай помогу.

Она отпустила ношу и смущённо потупилась, не проронив ни слова. Так и шли они молча аккурат до её забора.

У калитки остановились. Сияна повернулась к парню и потянулась забрать корытце, но Ратко поставил его на земь и ухватил девушку за запястья. Она почувствовала, как тепло проникает под кожу, покалывает озябшие пальцы. Лёгкая приятная дрожь прокатилась по спине. Она уставилась на него и не шелохнулась даже, когда Ратко достал из кармана браслет с узором причудливым. Сияна не могла наглядеться. Никто раньше подарков дорогих не делал.

— Пусть любовь наша будет такая же прочная как эта сталь. И такая же ладная, как этот узор, — шепнул Ратко, одевая подарок на тонкую девичью руку.

Он задрал рукав и показал такой же браслет на своём запястье. Щёки снова вспыхнули. Мужские руки крепко обхватили девичий стан и мягкие губы обожгли горячим поцелуем.

— Жди сватов.

Ратко ушёл не оборачиваясь, а она ещё долго стояла, глядела в широкую спину и улыбалась.

По осени свадьбу справили. Но не успели молодые насладиться счастьем. Всех крепких мужиков призвали на войну. Выгнать супостатов с земли родной. Поцеловал Ратко молодую жену на прощанье и наказал не печалиться. Ждать его с победой.