РАЗБЕРЕМСЯ ПО ДОРОГЕ
Вскоре, я набрел на скрытую в лесу, самую настоящую обитель смерти. У меня закружилась голова от необычных ароматов листвы и земли. Время здесь стало пустым словом, а магия осени преобразила лес в многообразие оттенков. Я взглянул на луну: ее мертвые тусклые лучи освещали мое лицо. В свои четырнадцать лет, я часто гулял здесь, обдумывая то, о чем не стоит говорить в присутствии живых, но впервые сегодня, меня нашел Вход. Эти гранитные плиты, траурный барельеф… Все это манило меня к себе…
Внутри, я обнаружил заброшенный сад, окруженный разрушенными стенами. Я медленно брел среди аккуратно подстриженных деревьев, заросших теперь и имеющих жуткий вид…
Я услышал, как бьется сердце.
Четыре.
Три.
Два.
Один…
1
Я очнулся.
В машине. На пассажирском сиденье. Лобовое стекло запотело, а по радио играла песня «У шамана три руки».
Где я, ебать-колотить?
За рулем спал Толстяк. Спал крепко. Крепко и сладко. Именно так, и никак иначе. Толстяка я знаю хорошо, еще со школы. Нормальный такой кореш. Иногда, он становился тем еще пидором, но чаще, вопросов к нему у меня не было.
Я проснулся в его машине. В его Ласточке. В его старенькой «Тойоте Краун» с велюровыми сиденьями и задроченным движком.
Я открыл дверь, вышел из машины и оказался на обочине дороги. Вокруг шумели деревья, а в небе светили звезды.
Где же мы, блядь, находимся?
Асфальтированная дорога под моими ногами расплылась, а затем застыла, образуя бетонную реку. Может быть, река и приведет меня к тем гранитным плитам… А может быть, меня всего лишь, не отпустили колеса…
Во рту пересохло, и мной начала овладевать паника.
Надо хлебнуть пива и разбудить Толстяка.
Я точно знаю, что картонный ящик с десятью банками пива, название которого не играет никакой роли, лежит в багажнике и ждет своего часа.
Я обошел машину, открыл дверь со стороны водителя, хорошенько толкнул Толстого (чтобы этот пидор проснулся) и нажал на кнопку, открывающую багажник.
Голова Толстяка дернулась. Он потер глаза, моргнул и уставился на меня.
— Эй! Толстый уебан! Просыпайся. — Я подошел к багажнику, открыл его и взял несколько банок пива.
Пиво было теплым, противным и просилось назад.
Я вернулся к Толстому и вручил ему банку.
— Толстый, возьми, выпей. Легче станет.
— Где мы сейчас? — Он провел рукой по своей лысой голове.
— Хуй знает где.
Что еще я мог ответить?
— А где мы были до этого?
Я посмотрел вдаль. Куда же мы ехали? Откуда мы ехали? Я ничего не мог вспомнить.
— Блядские шайбы! Совсем не хотят нас отпускать и не хотят вернуть нам наши воспоминания.
— Я вообще нихуя не помню. — Толстяк выбросил пустую банку и взял у меня из рук еще одну. — Мы вчера выехали из Владика и направлялись в Находку. Это точно.
— До Находки… — я посмотрел по сторонам, — видимо, мы не добрались…
Толстый рассмеялся.
— Ха. Видимо, не добрались.
В кармане шорт я нащупал пачку сигарет и зажигалку.
— А почему мне так плохо, и что за жесткая абстяга? — Толстый снова провел рукой по своей лысине. — От чего такая ломка? Что мы такое съели?
— Толстый. Слишком много вопросов, — я затянулся сигаретой. — Думаю, мы сделали подвиг где-то по дороге.
— По дороге? — Толстый посмотрел на меня. — Разве мы не договорились, что в дороге не бахаем ничего запрещенного?
— Договорились, и ты не поверишь, аж целых три раза.
— Три раза?! — Толстый скривился. — Когда заключали договор в последний раз, там не было пунктов-исключений, напечатанных мелким шрифтом?
— Ты имеешь в виду, те самые слова между строк?
— Да, тот самый текст, в конце документа, который уже никто не читает.
— Или эти последние абзацы, которые быстро пробегаешь глазами?
— Те самые, под которыми ставят свою подпись.
— Ну… — я задумался и совсем забыл, с чего начался разговор.
— Да где, разъеби тебя, мы вмазались, и чем?! — закричал Толстый.
— Толстяк, я не помню ничего, так же, как и ты. И это точно из-за таблеток. На нас еще действуют эти блядские таблетки. Я думаю, через полчаса нас наконец отпустит, мозг начнет работать, и картина в нашей голове восстановится.
— То есть, пазл сложится?
— Точно. Пазл. Кусочки и фрагменты.
— Пива мне еще дай. И кстати… Пиво твое — говно, такое же, как и ты, — Толстый усмехнулся, явно радуясь своей шутке.
— Пить невозможно, но предложить мне больше нечего.
— Говорил тебе, давай возьмем «Сучанское».
— Заебал ты уже со своим «Сучанским». Тебе деньги платят за рекламу?
— Я расплачиваюсь деньгами и своим утренним похмельем. — Толстяк выбросил еще одну пустую банку. — Все-таки легче становится. Я тебе скажу одно. Судя по направлению ветра, расположению камней, непонятной погоде, твоему кислому ебалу и тому, что, моя «Тойота» до сих пор не сгнила, мы на планете Земля, в Приморском крае, недалеко от Владивостока. — Толстый распрямился и скорее всего решил, что шутка вышла охуенной.
— Этими словами я украшу памятник двухсотлетию Владивостока.
— Ха. Разве что надгробный.
В этот раз, шутка зашла мне, и я рассмеялся.
— Ладно. Хватит смеяться. Ты машину вести сможешь?
— Конечно. Я вмазанный лучше езжу, если что.
— Ага. Кто бы сомневался? Заводи Ласточку, и поехали.
Старенькая «Тойота Краун» сорвалась с места.
— Есть! — крикнул Толстяк.
— Что есть?
— Есть кусочек пазла.
— Рассказывай.
— Мы были в клубе. В самом задроченном, какой только может быть.
— Мы были в Техасе?
— Точно.
— Что еще?
— В клубе было темно, грязно, и пахло мочой.
— Мы, определенно были в Техасе.
— Что еще?
— На этом все.
— Блядь, это начинает походить на какую-то ебанутую комедию, где долбоебы просыпаются утром и не могут вспомнить, что было прошлой ночью.
— Типа «Мальчишника в Вегасе»?
— Да. Типа «Мальчишника в Вегасе». Только не в этот раз. Пошли бы они нахуй со своим мальчишником. Заезженный сюжет. Сейчас будем всю дорогу с тобой вспоминать, что было в клубе. Мне вот больше заняться нечем.
— Только не в этот раз. Ты прав. Но если что, я — Брэдли Купер.
— Нет.
— Да.
— Я внешне похож на Брэдли Купера. Мне он ближе.
— Что? Похож? Нет. Если ты и похож на Брэдли Купера, то только на Брэдли Купера из «Областей тьмы», где таблетки перестают действовать, и он снова становится тупым неудачником на отходняках с безумным наркоманским взглядом.
— Ну, тогда, я тот смешной бородач. Он охуенен.
— Галифа…
— Да, да, да. Галифинакис.
— Галифакис.
— Да и хер с ним. Что было в Техасе, останется в Техасе.
— Точно. Что делаем дальше, Алан? Разберемся по дороге?
— Мы свернем на ближайшей развилке. Я посмотрю, что у нас осталось. Найду пару пуговиц для хорошего сна, мы запьем их пивом и проспим до завтрашнего дня.
— Мне нравится твой план. Может, тогда раскуримся?
Я открыл бардачок, и посмотрел, что у нас осталось из марафета. Пузырьки, пакетики, всякая херня. В одном из пакетиков нас ждали разноцветные таблетки скорости. Я открыл его и высыпал горсть себе на ладонь.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.