Бесплатный фрагмент - Лукич

Матильда

— Как зовут?

— Её? Матильда Флай Стар.

Ветеринар перестала писать и, подняв голову, молча посмотрела на меня с лёгкой улыбкой.

— Так по паспорту, — поторопился пояснить я, отвечая на вопросительный взгляд доктора, с некоторой неуверенностью.

— Вы и дома её так зовёте?

— Нет, дома просто Мотя.

— Понятно, — и женщина продолжила заполнять журнал.

Мотька — щенок, русский охотничий спаниель. Оказалась у нас совершенно случайно. Конечно, я всегда хотел иметь собаку. А когда однажды приобрёл охотничье ружьё, и вовсе стал рассматривать возможность покупки небольшой лодочки или собаки охотничьих кровей. Иногда даже спрашивал жену: «Выбирай, собака, или лодка?» — отлично понимая, что лодка в городе, — седло на корове. Собака, — конечно, была тем выбором, который я хотел услышать, не принимая серьёзного решения в одиночку. Стал даже подбирать породу предполагаемого друга, так чтобы и в городской квартире было не тесно, и для охоты, чтоб была пригодная. Пришлось сразу отсеять крупные и длинношерстные породы. Такса, — прикольная даже жена к ним не равнодушна, но за уткой она точно не поплывёт, куропатку в поле не отыщет. Круг сузился до короткошерстных легавых. Но так часто случается в жизни, что «хотеть» и «иметь» не всегда дружат между собой, а то и вовсе ссорятся. Однако товарищ по работе, помня моё скромное увлечение охотой, как-то предложил:

— У знакомых моей жены есть щенок спаниеля, а у детей, там оказалась жуткая аллергия. В общем отдают. Возьмёшь?

— Да мне эти рыжие спаниели, как-то не очень… Я бы хотел легавую; и для души и для охоты.

— Ну, ты хотеть ещё долго будешь… Поедешь смотреть, не понравиться, не бери. Тем более что это не кокер коричневый, а русский спаниель, белая с чёрным.

— Поеду! — вдруг резко решил я.

Ведь он прав, рассуждать и думать о своей будущей собаке, я могу ещё сколько угодно долго, а толку? Всё само решится, посмотрю, а там…

На смотрины я взял с собой старшую дочь. Так мы поделим ответственность за принятие решения. Хотя беря её с собой, я уже не сомневался в исходе нашей поездки. Правильнее сказать, что она ехала со мной «заградотрядом» не дать мне возможности поколебаться в своём решении. По пути мы заехали за женой сослуживца, которая предварительно договорилась со своей подругой о нашем визите.

Дверь нам открыла хозяйка, и маленькое существо, суетившееся у её ног. От радости щеночек сделал приветственную лужу на полу.

— Вы не пугайтесь, она ещё маленькая совсем, — оправдывалась хозяйка.

Но я и не испугался. Маленькая, худенькая она игриво знакомилась с новыми людьми. Дочка присела на корточки, и щеночек стал карабкаться к ней на колени. Выбор сделан. Как она была не похожа на тех толстеньких пушистых щенят, которые иногда встречаются на улице да у рыночных торговцев.

— Осторожнее, а то и на Вас обрадоваться может, — предостерегла хозяйка.

— Пройдемте, может на кухню, — предложила жена сослуживца, сопровождавшая нас, — давайте чаю, выпьем, — я с конфетами.

Разговор практически сразу перешёл к уточнениям и разъяснениям по ветеринарии с витаминам, кулинарии, рациону питания, и всему прочему, что сопутствовало содержанию питомца дома. Когда и какие прививки сделаны. Что ещё осталось до начала её первых уличных прогулок. Хозяйка даже заранее подготовила нам шпаргалку со всеми замечаниями, названиями и нештатными ситуациями.

— Вот её документы. Здесь паспорт, «щенячка», адрес и телефон клуба. Прививки в паспорте.

Хозяйка явно переживала и волновалась.

— Почему имя такое, — поинтересовался я, листая паспорт, — Матильда Флай Стар?

— Матильда, ну там по первым буквам от кличек родителей, вот мы придумали, а вторая часть от клуба, это клуб так называется «Флай Стар». В принципе Вы ещё можете её переименовать, Матильду, пока она ещё маленькая…

— Нет, конечно, никто её переименовывать не будет, — я наклонился к собачке, которая вертелась у ног дочери, — да, Мотя? — и погладил её по маленькой ушастой голове.

Её огромные глазёнки посмотрели на меня, а тёплый шершавый язык лизнул руку. Сложно сказать понимал ли этот щеночек, что происходит или нет. Его, теперь уже прежняя хозяйка, явно любила эту кроху, но была вынуждена расстаться с ней по какой-то причине. Может из-за аллергической реакции детей или Мотькиной реакции оставлять повсюду пятна своих эмоций? Так или иначе, мы забирали это худенькое, ушастое, дивное создание. Она радовалась нам своей собачьей искренностью. Женщина собрала нам Мотину подстилку, миску и игрушку для зубов, явно купленную ей на вырост. Так всем будет проще привыкать: прежним владельцам без Матильды, а Мотьке к новой квартире.

— Про витаминки не забывайте, — сказала она, закрывая за нами дверь.

Подруги остались дома пить чай, а мы с дочерью и торчащей у неё из-за пазухи мелкой мордочкой вышли к машине. Домой доехали быстро с радостью и воодушевлением. Появившись в новом своём доме, Матильда от растерянности или для знакомства накапала на пол. Жена ждала нашего появления с новым питомцем, не сомневаясь в том, что мы вернёмся не одни. Она только не знала, кого ей ждать. А вот младший сын был буквально ошарашен вторгшейся в его жизнь неожиданной и величайшей радостью. Окруженная любовью и заботой Мотька понимала, что оказалась среди любящих её людей.

— Спокойная собачка? — поинтересовалась врач, подходя к нам со шприцем, — не кусается?

— Нет, не кусается.

— Подержите её, вот так, всё. Какая умница, всё уже не бойся, больше колоть не буду, — успокоила всех ветеринар.

— Теперь через год?

— Да, можно чуть раньше.

Я только поднёс Мотьку к сумке, в которой она прибыла в эту клинику на очередную прививку, как та уже забралась в неё и из укрытия вопрошающе глядела по сторонам. Матильда окрепла и больше не выглядела мелким заморышем. Её необычный окрас: белая с чёрными пятнами, чёрной мордашкой и ушами, напоминал расцветку коров с пакета молока. Жена даже в шутку звала её так к себе: «Иди сюда, коровушка моя». И та бежала, радостно виляя маленьким хвостиком. По отношению к невысокой, но стройной Матильде, сравнение с коровушкой звучало смешно. Её круглые карие глаза светились доверием и преданностью, что не мешало ей частенько хулиганить.

Мотя

— Пойдём гулять… Ну, давай поднимайся! Кому это надо? Мне что ли?

Мотя смотрела на меня своими карими глазами не собираясь идти на улицу.

— Поднимайся, тебе говорю.

Она встала и пошла за мной к двери. Такое и раньше с ней случалось, редко, но бывало, что она не очень торопилась на прогулку. Она ещё не старая, — всего восемь лет. Для спаниеля — средний возраст. Просто слегка капризна по-девчачьи. Ей не нравилось гулять под дождём. Слякоть Мотька не жаловала — старательно обходила все лужи и талый снег. Зимние антигололёдные реагенты, обильно рассыпанные дворниками по тротуарам, она преодолевала на моих руках. Собачью обувь и комбинезон Матильда не признавала. Ещё в её щенячьем детстве я предпринимал попытки защитить лапы от грязи, а тело от холода, или дождя. Однако, облачённая в свой оранжевый «скафандр», она просто замирала неподвижной статуей собаки-космонавта. Зато без комбеза, с удовольствием прыгала по чистому снегу, периодически зарывая свой любопытный нос в белоснежные сугробы. Нынешняя весна позволяла продлить зимнее удовольствие. За окном давно март, а зима, будто в самом в разгаре.

Этой зимой снега навалило — таять будет долго… Но гулять надо! Вышли с Мотькой из дома топтать сугробы. Мы уже давно и хорошо знаем друг друга. Я не стал настаивать на длительной прогулке. Вернулись домой быстро. Душ для лам, персональное полотенце. Оставив её дома, я уехал по делам.

— Пап, с Мотей что-то не так. Я к врачу её отвезу, — раздался голос дочери в телефоне.

Освободившись, прямиком поехал в ветеринарную клинику, адрес которой прочёл в телефонном сообщении. Мотьке было совсем плохо. Вялая, она вопрошающе осматривала всех и всё. После её выхода на улицу на снегу у клиники оставалось тёмно-бурое пятно. Не надо было быть медиком, чтобы понять всю тяжесть её заболевания. Вот только невозможно было понять, откуда оно появилась? И что это за болезнь? Накануне Матильда была совершенно здоровой собакой. Утром недомогание и уже днём такое! Срочные капельницы, анализы, УЗИ. Некоторые анализы пришлось отвозить в специализированную лабораторию. Я сижу с ней у стола, удерживая свою Мотьку, следя за правильным ходом капельного процесса. Вердирк совещания врачей не утешительный: «Собаке нужна срочная операция, или усыпление. Решайте». После такого приехавшая жена почти потеряла способность соображать и ориентироваться. Она была уверена, что это какое-нибудь отравление… Мотька, — наш дорогой и всеми любимый член семьи.

— Без операции она у Вас до вечера не доживёт. Да Вы не волнуйтесь, операция ей поможет, — заверила хирург, — Вы посоветуйтесь…

«Усыпление», «Вы посоветуйтесь…» — звучало не слишком обнадёживающе. «Но что случилось? Ведь только утром с ней гулял! Я где-то слышал, что подобные операции у собак, лишь на некоторое время продлевают их мучения. Однако сказать: „Усыпляйте“? Невозможно! Врач, уверенная в себе, или в успехе операции вселяет некоторую надежду… В конце концов, я не медик, тем более не ветеринар. Хорошо, что ещё не уехала подруга дочери, поскольку свою машину я уже продал, а купить новую не успел. Подруга на колёсах и её можно отправить за кровью для Мотьки. Пока идёт операция, она должна успеть обернуться, здесь недалеко. Лишь бы пробок не было».

— Делайте.

Когда Матильде вводили анестезию, и она рухнула у меня на руках, я вдруг подумал о худшем. «Вот, наверное, как проходит усыпление животных. Так быстро и тихо…»

«Как мучительно тянется время. Дочка раньше в разговоре иногда шутила, говоря мне: „Пойдёшь на пенсию, будешь с палочкой и старой Мотей в „Райсобес“ ходить“. Как далеко ещё до пенсии, но как хочется в Собес с Мотькой…»

— Операция прошла успешно. Всё удалили, зашили, скоро очнётся. Кровь привезли?

— Да, привезли.

— Хорошо, Сейчас поставим ей капельницу с кровью. Будьте внимательны, когда она очнётся, будет дёргаться, не понимая, что и где! Держите и капельницу, чтоб не сдёрнула!

Матильду принесли в специальной повязке. Я расстелил новую пелёнку. Она ещё спала. Просыпалась, взбрыкивая, но я удерживал её на столе, как мог, руками и головой одновременно нашёптывая ей в ухо успокаивающие слова. Кому больше нужны были эти слова? Ей или мне?

Я не мог отойти от неё ни на минуту, хотя дочь предлагала подменить меня. Жена тоже сидела рядом в безмолвном оцепенении. Отпустили нас домой почти ночью. Решив сделать перерыв в капельницах и дать отдохнуть дома. Вернувшись, я положил Мотю с собой, но ближе к ногам. Она всегда укладывалась у лица, а через некоторое время перебиралась к ногам. Я решил упростить ей эту задачу. Через пару минут она встала и шатающейся походкой подошла к моему лицу. Я чуть поддержал её. Она легла и уснула. Даже не помню, спал я или дремал, но утро не заставило себя ждать. Сонная подружка дочери позвонила с вопросом: «Везти?»