Бесплатный фрагмент - Путь

Начало

Ночь и темнота манили и притягивали, порождая в душе непонятные чувства и желания. Ощущение свободы и открывающиеся возможности заполняли сознание. Я шёл по улице просто так, предоставив событиям развиваться своим чередом. Меня никто не ждал и при мысли об этом сердце сжималось от одиночества и внутренней пустоты.

Одиночество…

Последнее время данное чувство было доминирующим. Оно тяготило и угнетало, давило и сковывало, застилая прошлую жизнь сплошным туманом из образов и воспоминаний.

Людей на улицах было мало. Я присматривался к прохожим, пытаясь понять, что каждый из них думает, чем озабочен и какие у него проблемы. Кто-то спешил, видимо торопясь домой, большинство же шли медленно, погружённые в свои мысли. Ночь — это как раз то самое время, когда проще всего остаться наедине с самим собой после суматошного дня, состоящего из калейдоскопа событий и лиц, слившихся в череду разноцветных картинок. Я чувствовал родство и близость с этими людьми, которые также, как и я находились на улице в этот час. Кого-то из них наполняли сходные чувства и переживания, а у кого-то проблемы и хитросплетения жизненных ситуаций были несоизмеримо далеки от моих.

И всё-таки со всеми этими людьми меня что-то роднило, как будто нас связывала невидимая нить. Или запутывала. Почему-то подумалось о паутине, в которой мы бултыхаемся в поисках выхода. Но липкие сети надёжно держат добычу, связывая её по рукам и ногам, оплетая цепью житейских ситуаций, взаимоотношений и условностей.

И ночь то самое время, когда эти оковы ослабевают, и ты не сгибаешься под тяжестью взглядов окружающих, которые оценивают тебя, взвешивают, сравнивают и осматривают со всех сторон, надевая на тебя ворох разноцветных ярлыков и социальных штампов. Сейчас можно на время отряхнуться, сбросив с себя посторонние взгляды, непрошенными гостями вторгшиеся в твою жизнь и стать самим собой.

Метрах в ста светился вход в ночной клуб «Джаз-бэнд». У дверей кучковалась шумная компания пацанов, громко обсуждавшая какая же футбольная команда дойдёт до финала. На сцене выступала какая-то группа, но никто не обращал на неё внимания.

Я прошёл на дискотеку. Уши сразу заложило от шума. Это самое то, что нужно. Скукота и обыденность жизни давила на сознание. Какое-то болото. Нечего не происходит и неизвестно произойдёт ли в будущем.

Ритм сотрясал тело. Люди вокруг прыгали и извивались, некоторые явно были под кайфом и практически не контролировали себя.

Нормально. Через некоторое время я полностью растворился в музыке. Рядом какая-то компания вытворяла акробатические трюки под визг и крики окружающих. Мне нравилось тут. Порядки здесь очень демократичные. Можно оттянуться на полную катушку, не боясь, что выведет охрана.

Кто-то легонько толкнул в плечо. Девушка лет 25 с короткими рыжими волосами. Она что-то сказала, выразительным жестом показывая, что хочет закурить. Я вытащил из кармана пачку «LM» и придвинулся ближе к ней.

Давно здесь дёргаешься? На ней были линялые джинсы и красная кофточка. Окинув меня отсутствующим взглядом и сделав очередную затяжку, сказала, что часа два.

Перебрасываясь короткими фразами, мы продолжали танцевать. Порядком вымотавшись мы пошли к бару.

Хорошо бы чем-нибудь освежиться. Я устало улыбнулся, окидывая взглядом напитки.

Мне водки, двойную. — сказала девушка бармену.

У неё хороший способ расслабиться. Я решил взять тоже самое, всё равно здесь быстро выветрится. За беседой мы незаметно выпили около половины бутылки. Девушку звали Лена. Она работает секретарём в какой-то конторе. Я так и не понял, чем они там занимаются. Живёт с матерью, брат недавно женился и переехал с женой в свою квартиру. Она особо не скучает, как я понял, развлекаясь где только можно. Лена болтала практически без умолку, рассказывая о своих подругах, о работе, какой у неё бестолковый шеф и как они над ним за глаза прикалываются.

— Лена, пошли потанцуем, меня похоже слегка ведёт. А по ней даже незаметно, как будто пьёт водичку из-под крана. Крепкая видать девчонка. Мы вклинились в ряды танцующих и полностью отдались на растерзание ритму. Музыка сейчас уже не давила на уши, а скорее укачивала на волнах, растворяя в бездонной глубине.

Где-то через полчаса я почувствовал себя вымотанным и измождённым.

— Пошли посидим склонился я к уху своей спутницы.

— Я потанцую ещё.

С облегчением плюхнулся на сиденье, рассматривая танцующих. Взял ещё выпить. Зальчик был небольшой с броскими рисунками на стенах и причудливыми узорами, отливающими разными цветами в свете прожекторов. Несколько охранников стояли у стены, ведя неторопливый разговор и не обращая никакого внимания на происходящее в зале. Интересно, как они слышат друг друга, может читают по губам?

Выйдя на улицу, я почувствовал, что еле держусь на ногах. Там в клубе моё лёгкое опьянение не было заметно, сейчас же зрение плохо фокусировалось и дома вокруг явно не были неподвижными. Нечего, пока до дома дойду как раз отрезвею, не часто так напиваюсь. На улицах было совершенно пусто. Редко в каком окне горел свет. Иногда проносились машины и снова наступала тишина, которая бывает в городе только ночью. Всё замирает, набираясь сил, чтобы через несколько часов забурлить, наполнив воздух шумом и суетой спешащих людей, нескончаемым потоком машин, грохотом переполненных трамваев и автобусов.

Я остановился у ларька, разглядывая выставленное пиво. Выбрал «Балтику» девятку и удовлетворённо двинулся дальше. В голове крутилась мелодия из клуба «может быть показалось, может быть нечего и нет». Впереди виднелась вереница домов деревенского типа, кое-где перемежающихся каменными двухэтажками. Непонятно, решил срезать путь, пойдя короткой дорогой, а многоэтажек до сих пор не видно, хотя иду уже минут двадцать.

От забора одной из двухэтажек ко мне двинулась тень — парень лет двадцати крепкого сложения, наглого вида.

— Братишка огня не будет?

Я почти не курю, может быть одну — две сигареты за месяц, но зажигалку и сигареты ношу с собой. Пошарив в кармане протянул ему зажигалку. Подойдя поближе он вытянул руку и почти одновременно со всей силы ударил меня по лицу. Я запоздало заметил, что в ней было что-то металлическое, но увернуться от удара полностью не успел. Очутившись на асфальте, почувствовал, что вся верхняя челюсть онемела. От забора к нам побежали ещё двое. Первый пнул меня вбок ногой. Я попробовал встать, но он врезал мне ногой по лицу, откинув меня в сторону. Я вскочил на ноги и бросился бежать, понимая, что эта затея вряд ли удастся. С трудом вытащил из внутреннего кармана куртки нунчаки и выполнил горизонтальный хлыст с разворотом в голову ближайшему ко мне преследователю. Следующие серии моих ударов не достигли цели и двое других начали заходить с разных сторон. Надо действовать быстрее мелькнуло в голове, пока тот первый приходит в себя и сделав обманный манёвр ударил по ногам любителя кастетов; выполнил кистевую подкрутку взял под контроль ударную рукоятку и не прекращая движение выполнил серию диагональных хлыстов по нижнему и верхнему сектору. Некоторые удары достигли цели. Брызнула кровь, и он с криком попытался бежать, приволакивая повреждённую ногу.

Я развернулся вправо, но опоздал, и палка третьего ударила меня по рёбрам. Внутри как будто всё обожгло. Согнувшись пополам я сделал шаг в сторону. От второго удара увернуться тоже не смог, только успел вскинуть вверх руки, затем сильнейшая боль в голове.

Очнулся от сильных пинков по рёбрам.

— Сдох, похоже падла, услышал я чей-то голос и удаляющиеся шаги.

— Вовка, увозить его отсюда надо, а то начнётся шмон, нам это надо?

— Да пошёл ты…, у меня нос сломан и кровь бьёт как из курицы, если ей башку отрезать.

— Это ему, уроду башку отрезать надо, и посадить её на кол, — говоривший громко заржал и выругался.

Это похоже тот первый полностью пришёл в себя. Они отошли подальше и вполголоса о чём-то говорили. Не о чём хорошем для меня, наверное. Я улыбнулся, представив себе, что они обсуждают как доставить меня в ближайшую больницу и как сокрушаются о том, что нет под рукой транспорта, а скорая помощь приедет не скоро. К тому же у меня нет с собой полиса. Я немного приободрился и начал медленно подниматься на корточки. Земля раскачивалась перед глазами и в голове как будто что-то перекатывалось. Вот так выпил, погулял и потанцевал. Через некоторое время заметил, что если не шевелиться, то Земля лишь слегка подрагивает, хотя голова ощущалась ужасно тяжёлой, её было очень трудно держать вертикально и прямо. Она напомнила мне увиденную когда-то в детстве чугунную подставку, маленькую, но в тоже время тяжёлую, как два кирпича. Наверное, и голова сейчас залита чугуном, а может и ещё чем потяжелее.

Вдруг где-то рядом послышались голоса. Я распластался на земле, аккуратно опустив чугунную голову. Звук шагов становился всё отчётливее. На какое-то время возникло ощущение полной беспомощности. Страх. Напряжение. Если поймут, что очнулся, добьют. Есть только один вариант — один удар и быстрее бежать. Он остановился около меня, видимо рассматривая, чем тут можно поживиться и негромко что-то крикнул. Я резко приподнялся и выполнил удар нунчаками снизу-вверх в пах. Раздался душераздирающий вопль, и парень согнулся, схватившись за ушибленное место.

— У — у — у, ёпт, убью сука!

Согнувшись, я кинулся в сторону кустов. Всё крутилось и вертелось перед глазами, кусты всё время старались оказаться не внизу спереди, а сверху или сбоку. Ну и ладно, только бы добежать до них. Взглянул назад, никто не гонится, лишь покачиваются жёлтые двухэтажки. Облегчённо вздохнув, нырнул в спасительные кусты и …. Покатился вниз, пытаясь ухватиться хоть за что-нибудь, пока не оказался в самом низу. Путь наверх оказался не из лёгких. Овраг размыло дождём, почва липкая и топкая, ноги постоянно соскальзывали, а жиденькие кустики ломались и выдёргивались вместе с корнями. Снова и снова, скатывался вниз и вгрызался пальцами в землю карабкался наверх. Так, постепенно, нашаривая в темноте крепкие корни и кусты весь грязный выбрался наружу.

Впереди за узенькой посадкой берёзок виднелась освещённая дорога. Спотыкающейся походкой двинулся к ней, оставляя позади посёлок и злополучный овраг.

Оглядел себя, вид конечно не очень… — штаны перепачканы в грязи, рубашка тоже, ещё и в пятнах крови. Как мог очистил одежду, стряхнул сухие листья, вытер руки. Нечего, сейчас темно, дойду. Впереди показались пятиэтажки, ещё дальше должен быть магазин, после него мост. На улице абсолютно пусто нет даже машин. Я присел у дороги отдохнуть, голова почти не кружилась.

Минут через двадцать подошёл к мосту, точнее это было три железнодорожных моста с множеством опор и перекладин. Сзади послышался шум машины. Приглядевшись с облегчением вздохнул — не милиция, а то очень трудно будет объяснить, что я здесь делаю поздно ночью в окровавленной рубашке и почему вообще имею такой неприглядный вид.

Поравнявшись со мной, машина остановилась.

— Эй братан, тебя подвезти?

Красная «семёрка», в ней трое человек.

— Сам дойду, я вон в той пятиэтажке живу, через одну.

— Ладно садись подбросим, вижу еле идёшь, нам не в падла кореша подвезти.

Этим то что нужно, на богатую добычу явно не тяну, скорее мой вид должен вызывать сострадание и сочувствие. Может и вправду?

Двое вышли из машины и направились ко мне.

— Садись быстрее, тебе же лучше будет.

Сердце сразу бешено забилось, нет если сяду, точно лучше не будет и бросился бежать.

Ребята, конечно добрые, помогут, даже если не хочешь, наверное, бывшие тимуровцы.

Интересно, чем я им так понравился, что меня хотят довезти до дома, даже не по своей воле. Может им просто нравится помогать людям? Топот ног за спиной приближался, это было уже не смешно. Впереди, примерно в двадцати метрах за опорой моста стояло полуразрушенное здание, утонувшее в труднопроходимых зарослях. Я с ходу влетел в кусты и побежал, падая и снова поднимаясь, местами пробираясь на четвереньках, обдирая лицо и руки, стараясь оторваться как можно дальше от преследователей. Дебри кончились, их сменили более редкие заросли с множеством тропинок. Опять споткнулся, зацепившись за какую-то железку, упал, больно ударившись коленом. Вскочил и побежал по тропинке вправо. Повсюду валялись пустые баллоны из-под пива, обёртки от шоколада, чернели остатки костров. Днём здесь явно кипит жизнь, сейчас же было безлюдно и пусто. Кусты неожиданно закончились и впереди показалась полуразрушенная будка внушительных размеров из белого кирпича. Где бы тут спрятаться? Обежав будку, я понял — спрятаться в ней негде. Внутрь можно было попасть через дверной проём или через пустые глазницы окон с торчащими как кинжалы кое-где сохранившимися остатками стёкол. Сердце продолжало сильно колотиться в груди, отдаваясь в висках ритмичной пульсацией. Тут конечно проверят в первую очередь. Словно в подтверждение моих мыслей рядом раздались голоса и хруст сломанных веток. Запрыгнув на оконный проём, с трудом зацепился за край крыши, подтянулся и перевалился через небольшой бордюрчик. Кусты перестали трещать, а внизу подо мною послышались тихие крадущиеся шаги.

— Серёга, его здесь нет, я везде посмотрел, если только он не лежит там внутри замаскировавшись под окурок. Они заржали.

— Ладно, здесь всё равно негде спрятаться, а вон и Чёрный ломится к нам, слышишь кусты трещат. Там впереди завод, бежать ему некуда, где-то рядом зашехерился, наверное, со страху обоссался, козёл.

— Сегодня не прёт в натуре, Димон, та тётка тоже сразу чухнула, что что-то не тек и как ломанётся с криком, а тут ещё и Волга, ёпт, нарисовалась. Она, ну эта тётка прыг ей под колёса, Волга по тормозам, задела её слегка, отбросила метра на два.

— И что?

— Срулили оттуда по-быстрому и к тебе.

— Всё хорош трепаться, искать его надо, а то норки два дня не кормлены, если не найдём, тебя на мясо пустим, один чёрт толку никакого базар только пустой.

Я покрылся потом, в висках стучало, сознание и тело парализовало страхом. Инстинкт жертвы заставлял как можно глубже вжаться в крышу и затаить дыхание. В голове высветилась яркая картина как меня рубят на куски топором, может быть даже потрошат как рыбу. От ужаса и омерзения стало совсем паршиво, руки похолодели. Что-же происходит? Как можно людьми кормить крыс. Человек живёт, думает, строит планы, кого-то любит, и кто-то его (её) любит и ждёт и вдруг его (её) пускают на корм пушистым зверькам — норкам, шкурки которых пойдут на шубы модницам и шапки мужчинам. Я слышал, что в Великую Отечественную Войну немцы сдирали кожу с замученных и убитых в концлагерях, обрабатывали и делали дорогие дамские сумочки и перчатки. Но это было, где-то и когда-то, в другой реальности, как жутчайший фильм ужасов, событий которого может и не было вовсе. А это здесь и сейчас — со мной! Спустя полсотни лет эти люди, для которых человеческая жизнь нечего не стоила и имела смысл только как объект их жестоких забав и удовлетворения низменных желаний, а то и просто куском мяса снова вернулись из кошмаров людей недалёкого прошлого, которых они мучили, пытали и издевались. Ограбили бы избили, но, чтобы на собачьи консервы «pedigree», это чересчур. Новый день, а сейчас уже наверняка перевалило за полночь, начинался неудачно. Из меня сделают шашлык или сварят, а может просто порубят, да ещё и лучшими кусочками сами полакомятся. Совсем озверели.

— Я всё, с этим завяжу, им ёпт, лень ехать за мясом в магазин, а мне приходится жизнью рисковать, катаясь по городу с трупняком в багажнике.

— Согласен, братан, ещё одного двух кабанчиков завалим, и менты что-нибудь заподозрят, не бомжи же исчезают.

— Да с бомжами первое время было ништяк, пока половина норок не померла, отведав последнего синяка.

— Клоп сказал, мол на маньяка убийства свалят, менты говорят всегда так делают, находят какого-нибудь лоха и вешают всё на него.

— А тела где? После маньяков тела остаются изнасилованные и изуродованные, но остаются…

— Клопу, то понятно, когда с зоны свалили, кабанчика — первохода молодого с собой взяли, когда есть нечего стало на нём продержались. Говорил в конце даже кости обгладывали. Понравилось ему, что мясо можно совершенно бесплатно и без хлопот получать, первое время всё бомжей ловили, до того случая, а потом и кто попадётся стали брать, как с деньгами у шефа напряг.

— Да, Серёга никакого удовольствия от работы.

Шаги начали удаляться, стих дружный смех. Ребята конечно весёлые, со специфическим чувством юмора. Мне же было совсем не смешно. Скорее всего я и был этим самым кабанчиком (это слово я уже слышал, понятие, по-моему, было достаточно широкое и подразумевало под собой как посылку для сидельцев на нарах, так и человека которого берут с собой в качестве «консервов» матёрые зэки, когда бегут через тайгу, чтобы воспользоваться им в случае необходимости). Неприятно думать, что я вхожу в меню для пушистых зверьков-каннибалов.

С этими грустными мыслями я стал спускаться с крыши. Руки понемногу согрелись, но ноги до сих пор оставались ватными. С трудом нащупав ногой косяк дверного проёма спрыгнул вниз, уже в прыжке осознав, что падаю на спину, поскользнувшись на чём-то вроде замазки. Я упал прямо на пустой баллон из-под пива. Звук в тишине ночи прогремел как взрыв артиллерийского снаряда. Отпрыгнув в сторону кустов, я прислушался. Вроде всё спокойно. Может быть это для моих натянутых до предела нервов хруст бутылки был как взрыв, а для моих преследователей вовсе не слышен. Да и сами они ходят по кустам не как индейцы. Полежав и успокоившись немного решил двигаться обратно в сторону дороги, противоположную направлению поисков. Я начал тихонько пробираться вперёд, ощупывая ногой место, куда собираюсь поставить ногу. Спешить некуда, главное осторожность и внимательность. Ещё несколько раз наткнулся на пустые баллоны, но вовремя нащупав их ногой ступал рядом. За спиной была тишина, лишь где-то в вдалеке иногда лаяла собака. Иногда где-то рядом раздавался шорох листвы, заставлявший меня вздрагивать и замирать на месте, пока не убеждался, что это всего лишь мелкие ночные обитатели.

Дорога должна появиться метров через пять. Где-то далёко справа сработала автосигнализация, напомнив, что рядом машины, дома, квартиры. Уютные квартиры, мягкие кровати и мирно сопящие во сне люди под защитой каменных стен и прочных железных дверей с мощными засовами и хитроумными замками.

Вдруг в лицо что-то ударило, полыхнуло в голове и онемела нижняя часть лица, затем толчок в грудь, ощущение боли и холода в области затылка. Что это за ерунда?

В сознание пришёл неожиданно и резко, дёрнувшись всем телом. Как будто я кому-то вдруг понадобился и меня выдернув из приятной и уютной атмосферы силой запихнули в какую-то ограниченную форму. Это сопровождалось болью, холодом, зажатостью и ограничением свободы. Холодно и зябко. Озноб несколько раз прошёл волной по всему скрюченному телу.

Что происходит, где я? Полная темнота, трудно пошевелиться, чем-то стиснут со всех сторон. Попробовал выпрямиться и сразу ткнулся головой во что-то твёрдое и холодное. Приподнялся и тут же опять ударился затылком, упав на пол. Голова налилась тяжестью и ноющей болью. Воздух был пропитан затхлостью, старыми вещами и ещё чем-то, что обычно ощущается в закрытых непроветриваемых помещениях.

Изнутри начал подниматься страх и ужас, волна холода опять прошла от пяток до затылка. Меня похоронили. Кто и где? Видимо, отработав ночную смену я ещё остался и на дневную, так устал, что уснул на несколько суток, а родные решив, что лето, с похоронами тянуть не стали и ускорили развитие событий, то есть отправили меня на кладбище. Недавно я смотрел передачу, где рассказывали о раскопках на древних захоронениях. Причём в некоторых могилах скелет лежал в скрюченной неестественной позе, из чего учёные сделали вывод, что человек умер от удушья, очнувшись после летаргического сна. После похорон, спустя какое-то время человек приходил в себя в гробу, погребённый под грудой земли и камней, умирая от нехватки кислорода в замкнутом пространстве, тщетно пытаясь выбраться из своего последнего пристанища. Но это было очень давно, не сейчас, спустя столетия. Врачи, констатировавшие смерть, должны были заметить, что в теле есть признаки жизни, пусть даже слабо заметные. Не знаю, какие явные признаки жизни есть у впавшего в летаргический сон. Вероятно, сердце должно хоть немножечко биться, зрачки находиться в каком-то определённом положении или зеркальце, поднесённое ко рту должно запотеть. Ну и признаков разложения трупа не должно быть. Некоторое количество трупов я повидал за свою жизнь и помнил этот запах, который исходил от мёртвого тела. И цвет кожи. За три дня это становится ясно. А вдруг гроб не заколочен. А вдруг могильщики вырыли неглубокую яму. Может я смогу сломать или приподнять крышку гроба и пробраться сквозь толщу земли, преодолев сотни килограмм рыхлого грунта. Без воздуха, без средств, задыхаясь и барахтаясь под неимоверной толщей сырой земли. Мелькали хаотичные, полные отчаяния мысли. Похоже, что очнулся я вскоре после похорон, так как нехватки воздуха не ощущалось. Болела голова, всё как-то спутанно и туманно. Сознание мутное и вялое. Я бежал сквозь заросли, не разбирая дороги. За мной гнались какие-то люди, хотевшие пустить меня на корм зверькам. Не помню название, что-то крутится. Не помню, что за зверьки — выдры, ондатры или другие? Вроде я убежал от этих маньяков. Было что-то ещё, перед этим. Драка, неразбериха, погоня. Обрывки воспоминаний, всплывающие в виде разрозненных нечётких образов. Погоня, бегство. Это сон или нет? Ночной кошмар? Не получается выпрямить затекшие ноги. Вновь попытался приподняться, ударившись головой о крышку и повалился на пол. Звук гулким эхом разнёсся в замкнутом пространстве. Жутко и неудобно. Провел рукой по голове. Больно. Спутанные волосы, перемазанные высохшей жидкостью. Удар, кровь? Время у меня, наверное, совсем немного. Я принялся ощупывать себя и наткнулся на ключи в кармане брюк. Интересно. Я только хотел убедиться, что с моим телом всё в порядке и вдруг ключи с брелоком, в котором есть маленькое лезвие. Сердце учащённо забилось, я продолжил ощупывать себя дальше. Стоп. Надо расслабиться, сделать дыхание ровным и спокойным. Воздуха, пригодного для дыхания осталось совсем немного. Ещё надо доски разломать как-то. В кармане куртки прощупывались нунчаки. От них мне сейчас толку никакого. Наверное, родные, провожая в последний путь, вспомнили обычаи предков и положили в гроб вещи, близкие покойному при жизни. Если так, то, возможно, есть и что-то ещё. Только пригодится ли мне всё это в нынешней ситуации. Вот если бы фомку или топор где-нибудь рядом припрятали. Жалко, что я не был плотником или взломщиком. Раскрыв брелок и вытащив лезвие, я принялся ковырять крышку над головой. Лезвие уперлось во что-то твёрдое. Я надавил и попытался резать, но услышав скрежет металла о металл остановился. Что за ерунда? Крышка явно была металлическая. Я начал ощупывать пространство вокруг себя. Стенки тоже были металлические, только местами чем-то покрыты и какой-то странной формы. Тряпки, пустые банки, флаконы с чем-то, полиэтиленовая плёнка и всякая всячина непонятного назначения. Это не гроб. Теперь понятно, почему моё тело затекло в таком неудобном скрюченном положении. И запах внутри был мне знаком. Что-то из детства. Мне было лет 10. Мы с дедом попали в сильную бурю. Волны перехлёстывали через борт, обрушивая на нас лавины воды. Ураганный ветер и вода повсюду. Катер как щепку крутило и кидало из стороны в сторону в бушующих водах. Дед с трудом удерживал его против волны. Я вцепился в край лодки, рискуя в любой момент оказаться за бортом в гигантских пенящихся волнах. Уцелеть там вряд ли возможно даже с моим умением плавать. Лодку раскачивало в бешеном ритме, волны хлестали через край. Вода стекала по лицу, ручьями струилась по промокшей одежде. Волны были чудовищны. Разбушевавшаяся стихия показала всё своё превосходство над слабыми и беспомощными перед её грозным ликом людьми. В какой-то момент ситуация стала настолько критической, что я попрощался с жизнью, понимая, что шансов очень мало. Даже сейчас, спустя много лет, я не помнил другой такой сильной бури. По команде деда я залез в носовой отсек, чтобы не вылететь за борт и надел спасательный жилет. В руках сжал спасательный круг для деда, чтобы в случае чего кинуть ему за борт. Здесь было не так страшно, лишь всё бешено раскачивалось и я то и дело стукался о толстые металлические стенки катера. Всё качалось и крутилось, но не было видно чудовищных волн, пытающихся опрокинуть нас. Мне здесь не нравилось, и я хотел выбраться наружу, чтобы видеть надвигающуюся опасность. Но дед не разрешал мне вылезать, грозно прикрикивая. Запах внутри отсека был очень похож на запах, окружавший меня сейчас. И эти металлические стены, замкнутое пространство со спертым воздухом. В катере хотя бы было всё открыто, не было темноты и можно было выбраться в любой момент. Но всё же этот запах. Бензин, смазка, тряпки, железки — промелькнуло в голове. Вдалеке послышались голоса. Вскоре стало возможно различить отдельные слова. Они явно ругались. Люди остановились где-то рядом со мной. Голоса надо мной, но в тоже время где-то рядом. Я хотел закричать от радости, что я здесь, рядом, замурован в железном ящике! Но услышанная мною часть разговора заставила меня не делать этого. Судя по всему, речь шла обо мне:

— Я открываю крышку, а ты, если он дернется, сразу бей! Хотя очухаться ещё не должен, время есть. Приложили его порядком. Думаю, башку ему проломили. А может и вовсе подох…

Щелчок замка. Пытаться бежать нет смысла. Всё тело затекло и болит, голова раскалывается и ужасно тяжёлая. Сколько я пролежал так и что со мной случилось? Остаётся делать вид, что в отключке. Может сработает. И ждать момента. Сон или не сон. Люди, погоня, боль, крысы, жадно рвущие на части живую плоть, крики и удары. Реальность. Крышка со скрипом откинулась и даже сквозь плотно зажмуренные веки свет ударил в глаза. Светало, наступало утро. Меня слегка приподняли, а затем бросили на пол. Тело мягко, как будто ватное упало на дно, голова с глухим стуком брякнулась на что-то металлическое. Острая боль прострелила внутрь черепа, и я едва сдержался, чтобы не вскрикнуть. Ещё немного потрепав тело и убедившись, что я в глубокой отключке вытащили меня, подхватили и понесли.

— Тяжёлый какой

— Нечего, сейчас к сараю оттащим и там кончим. А там смотрители с мясом сами разбираются. Это уже не наше дело.

Теперь я узнал голоса. Это были те самые люди, которые гнались за мной по кустам. Не помню, как я там оказался. Но это и не важно. Не до воспоминаний. Скоро уже этот злополучный сарай, где мне уготована смерть. Шаг, ещё шаг. Несущие меня люди чертыхаются и немилосердно трясут тело. Болят суставы и мышцы, голова болтается из стороны в сторону. Волна злости захлестнула моё сознание, выводя из состояния апатичной отрешенности. Смерть. Ещё немного и всё будет кончено. Боль. Последний раз. Навсегда. Нечего не будет. Я никогда не цеплялся за жизнь, по крайней мере сознательно. Но погибнуть вот так, как баран на шашлык, по той же причине — противно. Я начал расслаблять и концентрироваться на каждой важной для меня мышце, стремясь как можно скорее привести всё в норму. Мягкое покалывающее тепло распространялось от пальцев ног всё дальше — по ногам, спине, рукам… Особенно сильно зажаты были мышцы ног, не знаю полностью ли они восстановились. Буду в первую очередь рассчитывать на руки. В рёбрах ощущалась несильная жгучая боль, которая явственно проявлялась при толчках и тряске. Несли меня не особенно аккуратно, не заботясь о сохранности — мясо есть мясо, что с ним станется. Ещё совсем немного и жизнь покинет это тело. В затылке переливалась тяжесть и от одного из сильных толчков я вдруг вспомнил, откуда она появилась, как вращалась земля перед глазами, как плясали деревья и дома, когда я поднял голову. Как я бежал и карабкался по оврагу. Вспомнил я и дальнейшие события, которые венчали бедные голодные норки и сердобольные ребята, которые из чувства сострадания кормили их человечиной за неимением нечего лучшего. Например, рыбы или чего ещё такого, что они привыкли есть в природе. Постепенно начал слегка напрягать мышцы, стараясь чтобы мои действия были в такт тряске. Нельзя было шевелить конечностями и излишне усердствовать, что осложняло задачу. Расслабить мышцы всего тела можно практически мгновенно. Если основательно и глубоко расслабить, то минуты три уйдёт на то, чтобы привести их в состояние полной готовности. Это можно сделать и ещё быстрее. Но в обычной жизни, а в данной ситуации — это не так просто. Впрочем, парни не обращали на меня особого внимания, обсуждая какую-то разборку и периодически перехватывая меня. Хорошо, что к сараю по какой-то причине они подъехать не смогли и это давало мне какой-то шанс. Сквозь неплотно прикрытые веки можно было рассмотреть несшего меня за ноги. У кого из них пистолет? Строение всё ближе. Почему они всё же не подъехали к нему сразу? Может потому, что иначе стало бы видно, что вытаскивают из машины. Или наоборот. Может не все там в курсе происходящего на ферме. Меня занесли в кирпичное одноэтажное здание. Похоже, что дела у них идут неплохо, никакого запустения и разрухи, столь частых в аграрном секторе экономики. Внутри царил полумрак и после улицы сквозь полуприкрытые веки трудно было что-то разглядеть. Но ребята ориентировались здесь свободно и вскоре бросили меня на пол.

— Давай, доставай монетку, будем кидать

— Лады, бросаем на пол. Орёл мой

Они подошли к окну и начали розыгрыш. Я слегка повернул голову и убедившись, что на меня не смотрят, быстро размял и встряхнул руки и ноги. Приготовился. Сердце заколотилось быстрее. Сейчас решится моя судьба. Второго шанса не будет.

— Вот чёрт, опять я! В следующий раз твоя очередь барашка рубить. Без всяких монет, — сердито сказал один из них и пошёл к отгороженному закутку. Второй ехидно рассмеялся, играя монеткой.

— Давай, давай не тяни время. У тебя все равно лучше получается, с первого раза — и наповал! А у меня тогда после удара тётка заорала и вскочила, пришлось её всем вместе ловить. Кровью всё забрызгала, гнида. Ты же профессиональный мясник, с детства бычков на мясо пускаешь. А я спортсмен, у меня другое предназначение — кости терпилам ломать и уму разуму учить.

— Не гони, топор просто надо правильно держать и бить в нужное место. Тогда никто вскакивать не будет, — наставительно произнес первый, гремя железками.

Нет парни, следующего раза у вас не будет. На мгновение моё сознание охватил ужас и меня захватили картины кровавых событий, происходивших здесь до меня. От этого по телу прокатилась волна дрожи. Животный страх подталкивал в спину — вскочить и бежать без оглядки отсюда. Вскочить и за дверь, на улицу. Ринуться сломя голову, прочь не разбирая дороги! Состояние животного которого ведут на бойню. Панический ужас и дрожь в ожидании скоро смерти. Разум парализован отчаянием и в нём доминируют панические настроения. Я с трудом сдержался, чтобы не броситься бежать, используя этот шанс. Но это была неминуемая смерть и я всё же подавил её. Тем более, в машине оставался ещё один человек, потому что я слышал ещё один голос, когда меня вытаскивали. Со стороны окна щёлкнул нож, а из закутка показался человек с топором в руках…

— Серёга, давай быстрее, через час все остальные рабочие придут, а ещё нашим освежевать этого барашка надо! Судя по звуку, он закурил. Другой рукой он играл кнопочным ножом, выкидывая и складывая лезвие.

Я вскинул руку и практически без замаха нанёс удар нунчаками в голень. Серёга взвыл и схватился обоими руками за ногу, выронив топор. Он был совсем не готов к этому, ругаясь и растирая ногу. Я быстро поднялся на колени и ударил снизу-вверх диагональным хлыстом, а затем вскочив на ноги нанёс мощный удар в голову. Раздался глухой звук удара дерева по кости, и Серёга как куль повалился на пол.

— Ах ты мразь, очухался значит и лежал здесь притворялся, целочку из себя строил! Я тебя суку сейчас буду медленно на куски резать. У меня ещё целый час есть. Буду по кусочкам отрезать от тебя. Вырежу все твои внутренности, гнида. Подыхать медленно будешь, задыхаясь от боли и своих криков. Будешь просить меня, чтобы я тебя прикончил! Но я буду резать тебя по кусочкам за косяк твой. Ты же терпила, никто, как посмел ты поднять руку на уважаемого человека, мразь?! Сколько мы делишек с ним провернули и на тебе, какой-то лох припечатал его нунчаками. Лох, предназначенный на корм крысам, ничтожество вонючее.

Он всё больше распалялся, поигрывая ножом и угрожающе зыркая глазами. Он разозлился, поливая меня грязью и запугивая изощрёнными угрозами, но не сокращал дистанцию, выжидая момент. Опытный бандит, пытается сломить волю или заставить занервничать, выжидает подходящего момента. Между нами было метров пять. Он протянул руку и взял стоящие у стены вилы. Не мешкая я бросился к нему бешено вращая нунчаками. Парень метнул в меня нож. Я дернулся в сторону и нож вскользь ударив по ребрам отскочил в сторону. Он бешено оборонялся, стараясь ткнуть мне вилами в живот. В голову, по рукам, по ногам. Свист нунчак и стук дерева о дерево. Один раз вилы зацепили меня, разорвав рубашку и поранив живот. Боль и кровь разозлили меня. Сознание вышло из-под контроля, взвинченное оскорблениями подонка. Скорость ударов возрастала. Резко оттолкнувшись я крутанулся назад и с разворота обрушил удар на его голову. Несмотря на мощный удар и характерный звук столкновения с черепом, он устоял и принялся бить куда придётся вилами как палкой, зажав их двумя руками. Его обуревала дикая ярость и он готов был разнести что угодно и разгромить кого угодно. Вилы угрожающе сверкали. Но он заметно покачивался и с координацией у него было не в порядке. Я уворачивался, стараясь не попасть в зону поражения. Уклоны, развороты, отскоки, удар, ещё удар, вертушки. Точный удар достиг цели, попав по пальцам руки. Противник взвыл от боли, перехватывая вилы в здоровую руку и сыпля проклятиями. Этого хватило, чтобы осыпать его точными сокрушительными ударами. Последний разрушительный удар, который я отрабатывал годами на деревянных чурбаках и досках. Он упал, залив пол кровью. «За всех тех, кого вы здесь порешили. Теперь пролилась ваша кровь» — подумал я и пошёл к Серёге. Он несомненно был жив, от такого удара не умирают. Я взял в руки его топор и замахнулся. Вдруг Серёга открыл глаза. В них была печаль и отрешённость.

— Не надо, не убивай, — прошептал он, глядя на меня

Я опустил топор. Я не мог его убить вот так, хладнокровно, глядя в глаза. Я не палач! Он пошевелился и попробовал привстать. Злость вновь накатила на меня. Я принялся бить своего врага по лицу, разбивая в кровь губы и ломая зубы, но быстро остановился, взяв себя в руки. Нет, надо остановиться. Я пошёл к выходу. К радости освобождения примешивалась горечь произошедшего. Я не хотел ничьей смерти. Даже этих жестоких убийц, для которых человек лишь кусок мяса. Оставался ещё один в машине…

Пошатываясь я подошёл к большому проёму из которого лился свет нового дня. Я облокотился о косяк, собираясь с силами и готовясь выглянуть наружу. Надо было понять, в какую сторону лучше идти и где может подстерегать опасность. Вдруг совсем рядом послышались голоса. Они двигались в мою сторону.

— Что они там копаются!? Опять не могут решить, кому кабанчика колоть, — раздался сердитый хриплый голос.

Второй голос что-то буркнул в ответ. Совсем рядом раздался шелест травы и звук сапог по нахоженной тропинке. От резкого удара чем-то металлическим по стене я отпрянул в сторону.

— Эй, бандюки, что вы там делаете? Мясо готово? Зверьки уже на клетку бросаются, жрать хотят. Начнут драться, шкурку попортят! Начальство всех вздрючит! — проорал первый.

— Им то что, — пробурчал второй.

Я оглянулся по сторонам, ища откуда можно было бы выбраться. Окна слишком маленькие. Второго выхода не было. Закуток не спасёт — они туда сунутся в первую очередь. Уже понимая, что мясо просто так не сдастся. Едкий запах дешёвого табака ударил в нос. Времени медлить не было и сложенные нунчаки мгновенно оказались в руке. В проёме появилась крепкая фигура щурящегося человека. Он пытался разглядеть что творится внутри и не сразу разглядел лежащих на полу товарищей. Сделал шаг внутрь и тотчас же получил свободным контеем (одна из палок нунчаку) по лицу. Мужик чертыхнулся и отпрянул в сторону. Удар вышел не очень сильным, и он скорее испугался, чем получил серьёзную травму. Я бросился вперёд, проводя свистящие хлысты и меняя направления движения. Он прикрыл лицо руками и сжал кулаки, отступив назад. Я быстро присел и нанёс несколько сильных хлыстов по коленям, а затем с разворотом по корпусу и погасив ход свободной рукоятки взметнул нунчаки вверх и обрушил удар на голову согнувшегося мужчины. Что-то быстро мелькнуло около моего живота, и я инстинктивно сделал движение, отбивающее удар. Кость руки ударила по дереву, отводя удар вниз и в сторону. Резкое онемение кисти, но это нечего. Надкостница набитая и накатанная выдержит и не такое. Рука не сломается. Они все здесь с вилами что ли ходят? Вилы вновь бешено тыкались в моё тело. Адреналин всколыхнул сознание и заставил мгновенно мобилизоваться. Я уворачивался. Соперник молча наносил удары, целясь вилами то в лицо, то в живот. Стойкий запах табака бил в нос. Взгляд водянистых глаз любителя выпить настороженно скользил по моему лицу. Я вновь оказался в здании, ступая по полусгнившей соломе и неровному земляному полу. Уворачиваться, уворачиваться. Нет, хватит. Отскочив в сторону, я поднял нунчаки вверх, натянув верёвку. Резкий удар вилами в живот был мне ответом. Мужик наклонился вперёд вслед за ударом. Движение корпусом в сторону и острие вил разорвало мою куртку с футболкой, немного зацепив живот. Тычковый разрушающий удар укол выстрелил ему в лоб. Глухой звук удара тотчас же известил о том, что удар выполнен на отлично. Я пытался восстановить сбившееся дыхание, жадно глотая воздух. Дыхалка всегда была моим слабым местом. Не могу выдерживать длинные спарринги — максимум полторы минуты интенсивного боя и начинаю хватать ртом воздух. Последствия многочисленных бронхитов и воспаления лёгких перенесённых в детстве и юности. Плюс искривление носовой перегородки в следствии одной из травм. Я приподнял разорванную одежду. На животе виднелись тёмно-красные следы от вил. Сняв с одного из лежащих людей куртку, я набросил её на плечи. Выглянул наружу и осмотрелся. Строения, поросшие травой пустыри и местами поломанный забор. Грузовик неподалёку. Несколько жилых срубов. Пара пасущихся лошадей. А вот и привезшая меня машина. В ней кто-то сидел. Отсюда было непонятно, куда смотрит сидящий внутри. Я выскользнул наружу и пригнувшись двинулся в противоположную от машины сторону. Территорию фермы удалось покинуть беспрепятственно, не встретившись больше не с кем. Всех зверьков я выпустил из клеток на свободу. Пусть сами ищут себе пропитание на воле…

Я проспал почти сутки, хотя это состояние правильнее было бы назвать забытьем, провалом в сознании. Какие-то обрывочные образы, не стыкующиеся между собой сплетения воспоминаний и нереальных сюжетов, в которых неизменно присутствовали боль, угроза и насилие. Приходил в себя от резкой боли в рёбрах при попытках перевернуться на другой бок. Голова тоже не отставала — создавалось впечатление, что она была наполнена чем-то тяжёлым и переливающимся. При движении головой начинала слегка подрагивать и вращаться перед глазами, но уже не так сильно, как в первый день. Я с трудом добирался до туалета. Помочь мне было некому. За годы занятий карате приходилось сталкиваться со сломанными рёбрами, поэтому и сейчас смог оказать себе первую помощь — стянуть грудную клетку простынёй. На выдохе связал концы — и всё, дальше живи как сможешь, пока рёбра не срастутся. Спать только на спине, каждое движение — резкая боль. Но нечего, это пройдёт. К тому же, это не перелом, а трещина. Я нащупал место, где ребро надломилось от удара, но не сломалось полностью. Хорошо, что этого не случилось, тем более там, на ферме, а то топор мясникам мог бы и не понадобиться. Больше волновала голова — очень сильно болела и кружилась. И тошнило. Сотрясение мозга, но не серьёзное. В одном месте был здоровенный кровоподтёк, а в другом похоже треснула кость. В целом же вся голова была сплошной болячкой. Всё нормально — меня не съели и не убили, а значит жизнь продолжается. Та ночь была бурной, давно такого экстрима не было — со времён середины девяностых. Я вёл достаточно спокойную жизнь полную суматохи на работе, но далёкую от убийств и грабежей. Криминальные события меня не интересовали и обходили стороной. Всё это происходило с кем-то другим. Мне приходилось махать кулаками и нунчаками не только в спортзале. Случалось, драться в ночных клубах, на дискотеках. С пьяными отморозками, гопниками, мелкой братвой и прочими подобными типами, которые в принципе серьёзной опасности не представляли. Бывало, выручал ребят на работе — ездил на разборки с дворовой братвой (так и не понял, почему эти обычные уличные хулиганы себя так называют, ведь они такая же братва, как я мэр города), которые обычно угрожали, орали, пугали своими связями с авторитетами. Эти разборки обычно не заходили дальше выбитых зубов и синяков. Подчас после нудных длительных выяснений, объяснений и разруливания однообразных взаимных претензий, повторяющихся по кругу, всё переходило в дружеские отношения. Но это ведь всё не криминал! А то, что происходило на той ферме никак не укладывалось в голове. Слишком низко и цинично было творящееся там. Они ведь реально скармливали людей пушным зверькам, и я чуть не стал для них пищей. В городе периодически ходили слухи о людоедах. Иногда их ловили и сажали. Заголовки местных газет пестрели всевозможными дикостями. Телевидение тоже не отставало. Сюжеты о продаже людей и даже детей на органы, причём весь механизм отработан и отлажен с надёжной «крышей», к которой не подкопаешься и не подберёшься. Люди, находящиеся годами и десятилетиями в рабстве, подвергаемые унижениям и побоям. Маньяки с жуткой жестокостью убивающие людей. Местная полиция пытает и подвергает изощрённому насилию людей не хуже садистов — гестаповцев. Но всё это воспринималось мной отстранённо, как в художественном фильме. Такие вещи всегда происходят с кем-то другим. Оказывается, никто в этой суровой реальности не застрахован не отчего. Реальность многогранна и не предсказуема. В этой реальности всё переплетено и всему найдётся место — хорошему и плохому, жестокости и добру, любви и нежности, а также подлости и ненависти. И с кем что произойдёт никому кроме Господа не известно.

С трудом добрался до травмпункта, сделал рентгеновские снимки. Пришлось пообщаться и с полицией. Сочинить более-менее правдивую историю, опустив факт нанесения повреждений напавшим на меня и использования спортивного оружия — нунчак. Нунчаки почему-то не одобряются милицией — полицией. Хотя представить себе использование этого древнего и сложного в обращение оружия бандитами может только человек совершенно с ним не знакомый. Я вспоминал, как тяжело давалось обучение: шишки на голове, отбитые пальцы, от боли и ломоты в которых просыпался по ночам, локти, колени. Не говоря уже о трудности контроля свободной рукоятки, перехватах, переходах, гашение скорости возвратного удара после соприкосновения с целью и многое другое, что сводит на нет энтузиазм новичка и ведёт к отказу от занятий этим красивым и динамичным видом спорта. Долгие часы тренировок, борьба с болью и своей неловкостью, когда после недели, а то и месяца регулярных занятий наконец-то удаётся выполнить одно из сложных движений комплекса. Это твоя маленькая победа. Ты торжествуешь внутри себя, ведь кроме тебя это сможет понять лишь человек, прошедший этим путём. Это коренным образом отличается от киношных боевиков, где нунчаки показываются ужасным и практически всемогущим оружием. В одном из фильмов я видел, как главный герой одним круговым ударом уложил человек десять. Другие фильмы мало чем отличаются, лишь дополнены красивой техникой всевозможных восьмёрок и перехватов, требующих высокого мастерства и отличной координации движений, но вряд ли применимых в реальной ситуации.

На улице применение нунчак обычно сводится к роли оружия устрашения, с выполнением нескольких восьмёрок с характерным свистом, наводящим страх на человека, практически не знакомого с боевыми искусствами. Что уж тут говорить, если перед тобой окажутся два или три противника. Вот где пригодятся годы тренировок с отбитыми пальцами и шишками. Занятия на точность и скорость. Железная сила воли, которая нарабатывалась, когда приходилось снова и снова отрабатывать один и тот же не получавшийся элемент. Удары, перехваты. Координация ударов нунчаками с движениями ног. Вживление техники стиля нунчаку-до в комплексы ударов и блоков карате. Тренироваться снова и снова, вместо того, чтобы приятно провести время с подругой или выпить с друзьями. Я вообще никогда не выполняю «показательных» техник с восьмёрками, спиралями, перехватами между ног, под коленом и так далее перед противниками, а бью хлыстами из положения сложенного в руке оружия практически без замаха. Лишь совершаю по мере необходимости обманное движение рукой или ногой. Следом за первым идёт сразу же второй удар на обратном ходе свободной рукоятки в открытую часть тела, по ногам, туловищу или голове.

Что касается использования нунчак с целью ограбить, избить, убить, либо принудить жертву к чему-либо, то это вряд ли возможно для обыкновенного бандита. Для криминальных нужд лучше подходит лёгкое в использовании и по-настоящему убойное оружие. Пистолет, кусок арматуры, обрезок трубы. Нунчаки в руках человека, не имеющего длительного и регулярного опыта тренировок, причинят вред скорее тому, кто их использует. Такое я видел не единожды. Травмы получал нападающий, решивший, как в кино разнести своих противников. Но для более-менее сносного владения нунчаками нужны как минимум несколько лет регулярных занятий. Самодисциплина и стремление к развитию духа и тела. И обязательно травмы. У меня не единожды в процессе тренировок были трещины фаланг пальцев, серьёзные ушибы надкостницы предплечья и голени. Да, много чего было пока не появился навык, ловкость и точность.

Казино

После недельного больничного надо было выходить на работу. Ребро не срослось полностью, но обстоятельства требовали. Точнее менеджер, который на мои слова о том, что серьёзно травмирован жестко ответил — «А работать кто будет? У нас сотрудников твоего уровня очень мало, а в дневную смену и вообще нет! Выходи, будешь сидеть и контролировать процесс, за столом стоять не будешь!». Слегка побаливала голова и давление крови в ней было повышено. К боли в рёбрах я привык, как и спать не шевелясь на спине. В первые дни уснуть было очень трудно…

Моя нынешняя работа, на которой я был уже год не требовала больших физических усилий и связана скорее с моральными и интеллектуальными нагрузками. Переквалифицировался из низкооплачиваемой специальности инженера, в том числе и главного в сотрудника казино или как это место ещё называют — культурно-развлекательного центра. Сначала прошёл обучение, потом стал стажёром. Затем дилером 3,2,1 категории и затем инспектором. Но в этом казино всё по-простому, инспектор при сложной игре может стать на место дилера или даже чипера (сборщика фишек), помогая в подсчётах инспектору на рулетке. Работа инспектора заключается в контроле за выполнением процедур, принятых в казино (за игровым столом), разрешении конфликтных ситуаций с игроками входящих в его компетенцию (полномочия инспектора зависят от конкретного казино и варьируются от исправления всех «косяков» дилера и игрока до вызова вышестоящего руководителя, по-нашему пит-босса): в нашем заведении несмотря на кажущуюся строгость правил и регламента работы дилера — инспектора — пит-босса — менеджера, всё сильно зависит от смены и конкретного человека, а также отношения к нему или к ней вышестоящего сотрудника. Требования к работе также разнятся и зависят от требований менеджера или пит-босса, вышедшего в смену. Кто эти люди и для чего они нужны объясню позже. В основном же мелкие и средние ошибки дилера и недопонимание между игроком (гостем как у нас говорят) и дилером за своим столом решаю я. Главные же требования, предъявляемые к работе, остаются неизменными в любом казино — контроль выплат, процедур (чтобы всё по правилам) и общение с игроком — это очень тонкий момент. В общение не всегда, как думают многие нужен исключительно хорошо подвешенный язык, болтовня. Тут всё скорее зависит от опыта инспектора, умение понимать состояние человека и найти контакт. Если этого нет, то никакой хорошо подвешенный язык не поможет, может даже выйти хуже. Умение абстрагироваться от окружающего шума, криков, суматохи и беготни, нервозности конфликтных ситуаций тоже нарабатывается. Ты целиком здесь — следишь за своим столом или столами и ничто не способно отвлечь тебя. Фиксируя краем глаза и ушами всё постороннее, нечего не упускаешь из творящегося за твоим столом.

Это небольшое вступление о моей работе является необходимым, так как большинство людей не имеет даже смутного представления об организации игрового процесса. У нас десять игровых столов — пять покерных, «Блэк Джэк» и рулетка в основном зале. В маленьком, ВИП — зале стояли три стола — покерный, «Блэк Джэк» и рулетка. Для нашего города это крупное казино со стандартным набором игр. Несмотря на то, что казино относится к московской сети, здесь не стали вводить неизвестные для населения игры. Три категории игр — рулетка (насчитывает несколько разновидностей), «Блэк Джек» и покер (в провинции, то есть и у нас тоже 3—4 вида) стали классикой в российских городах. Управляющие казино редко идут на введение новых игр в свой арсенал. В первую очередь любая новая игра — это риск и ещё какой! Закупка нового стола и обучение персонала это всё мелочи. Главное, найдёт ли игра своих поклонников, учитывая косность мышления, а также сформировавшиеся годами привычки и собственные стратегии постоянных игроков. Много и других реальных и предполагаемых препятствий. Зачем дёргаться и что-то менять, когда есть какой-то круг постоянных посетителей, которых и так почти всё устраивает. Кроме правил конечно, которые они постоянно требуют смягчить, изменить, переделать, а то и вовсе отменить, приводя в пример то одно казино, то другое. Но при этом ходят все-таки к нам.

Дисциплина в хорошем казино близкая к армейской. Строгая субординация между персоналом. Дилер за игровым столом обязан подчиняться инспектору, даже если считает, что тот неправ. Все разногласия решаются потом, в стаффе (комната отдыха). В свою очередь инспектор не оспаривает указаний пит-босса (назначает людей за игровые столы, следит за порядком в зале, контролирует всё происходящее за столами и решает массу других вопросов). Над всеми этими людьми находится менеджер игрового зала. Во многих казино он почти как бог. Может легко уволить любого сотрудника без объяснения причин, разрешить любую сложную ситуацию между персоналом и с игроками по своему усмотрению. В некоторых казино вопрос увольнения им не решается, но всё же чаще директор казино или управляющий в дела персонала не вмешивается. В казино, где я тружусь в данный момент, никакой железной дисциплины нет. Подход к дисциплине в зале носит личностный характер и очень зависит от отношения сотрудника с вышестоящими. Одному можно такое, за что другого на аналогичной должности оштрафуют. Категория дилера играет важную роль и результат игры. Последний момент в этом казино очень важен. Менеджеры здесь считают, что если дилер играет в плюс (больше фишек-кэша забрал у игроков, чем отдал из шуза-кассы), то сконцентрирован на работе и серьёзно к ней относится, заботится о благе своего заведения и своих коллег. В противном случае, если играет в минус, то нерадиво относится к работе, серьёзно озабочен личным проблемами или приболел. Доверие к такому человеку меньше и вольностей он себе может позволить меньше. В общем, временно не в почёте и лучше не высовываться.

За время моего отсутствия в зал выпустили пятерых дилеров-стажеров. Это всегда требует повышенной внимательности и бдительности инспектора. Нужно всегда быть начеку ожидая от стажёра любых косяков от безобидных — фишка из шуза-кассы упала на пол во время выплаты до более серьёзных, попытки забрать у игрока выигравшую ставку или комбинацию. Произойти может что угодно, поэтому не получится расслабленно поболтать с игроком или следить за интересной игрой на соседнем столе.

Третий день моей смены выпал на субботу. Выходные дни традиционно были самыми трудными. Смена длилась с восьми вечера до восьми утра. Зал был полон, все столы заняты, включая VIP-зал. Это значит, что примерно до двух часов ночи, плюс минус час будем работать без перерывов на отдых и обед (ужин, хотя у нас этот прием пищи между 11 и 12 часами ночи именуется обедом). Я сразу же был распределен в VIP-зал. Там, по слухам, ходившим в стаффе, было неспокойно — произошел серьезный конфликт у инспектора с высокопоставленным игроком. Обстановка была напряженной. Такие случаи происходят не часто. Игра в «ВИПе» разительно отличается от аналогичной в основном зале не только крупными ставками, но и людьми, которые не хотят «светиться» перед другими игроками, предпочитая одиночество или свой круг. Здесь очень лояльные правила, которые подчас диктует сам игрок. Не путать с конкретными правилами карточной или любой другой игры, которые ни в коем случае не изменяются и не корректируются. Речь идёт о «дисциплинарных» правилах конкретного казино. Игрок может не подтверждать фишкой ставку на Bet (играет), а просто сказать, что играет или хлопнуть ладонью по Bet, швырнуть фишки вместе с картами со стола, если дилер откроет игру старше, сменить дилера по-своему желанию, находиться в VIP-зале в любой удобной ему одежде (если остальные присутствующие гости не против). И множество других поблажек очень неудобных для сотрудников казино и порой приводящих к путанице, которая обычно разрешалась в пользу игрока. Само-собой, в зале всегда была девушка — официант, а то и две, пит-босс, готовый решить любую проблему гостя, охранник заведения (степень его полномочий в «ВИПе» не ясна). За дверью зала часто дежурили телохранители гостя с оружием.

Все три стола нашего роскошного VIP-зала были заняты. На рулетке азартно ставил ставки депутат, периодически навещавший нас. Он как всегда пытался вычислить «спин» дилера. Играл по устным ставкам, заставляя сектор вместе с соседями. Не брезговал «комплитами» и «финалами» номеров. Два последних вида ставок на рулетке в Казани были не распространены и знали их только 5—6 дилеров и инспекторов, что сужало круг людей, которых можно было поставить к этому господину. Изредка он подстраховывался на «шансах» (красное-черное, большие-малые, четные-нечетные). В рулетке разбирался довольно прилично, частенько придумывая разнообразные комбинации, включающие в себя 3—4 вида разных ставок. До традиционных «выигрышных» схем рулетки, основанных на применении теории вероятности с прогрессией, не опускался. Иногда уносил (на нашем языке поднимал) приличные суммы. Казино было на нем в хорошем плюсе. Это означает, что игрок оставил в казино денег больше, чем выиграл. Кому-то может показаться странным, но бывает и обратное.

За карточным столом играли в разновидность пятикарточного покера — «один, два, три». При спокойной и аккуратной игре этот вид покера считается самым выгодным для игрока. Чаще всего в него играют люди уравновешенные, любящие пофилософствовать о жизни или профессиональные игроки, пришедшие в казино для заработка. Для меня было неожиданностью увидеть играющих в этот вид покера пришедших гостей.

Хотя неторопливую размеренность покера «один-два-три» они компенсировали за другим столом динамичностью и риском другой разновидности карточной игры — «пятикарточный покер со вторым обменом одной карты». Здесь можно обменять от одной до пяти карт, причем за одно «анте» (сумма ставки) менялась одна карта или все пять, или две-три и четыре за полтора и два анте соответственно. После первого обмена можно было сменить еще одну любую карту 3а полтора анте. Человеку хорошо знакомому с теорией вероятности очевидно, что для того, чтобы перевес казино был минимальным, нужно ограничиться обменами стоимостью в одно анте (первоначальная ставка, которую делает игрок, при этом решение играть означает, что игрок ставит еще одну ставку «бет», равную двум анте). На практике многие меняют 2—3 карту в надежде на комбинацию «стрит» (пять карт подряд любой масти) или «флеш» (пять карт одной масти). Некоторые потом делают еще второй обмен, если искомая комбинация не получилась при первой попытке. Так вот, эти два игрока — Мингалеев Эдуард Марсович и Фаттахов Антон Альбертович в скором времени перешли за другой стол, на котором был открыт «пятикарточный покер со вторым обменом». Мингалеев — занимал высокую должность в министерстве внутренних дел республики, второй игрок — лидер самой влиятельной ОПГ в городе — «Нефтянники». Оба были навеселе, пили «Хеннеси ХО» не отрываясь от процесса игры.

Собравшуюся в «ВИПе» компанию не назовешь спокойной, но в тоже время серьезных проблем с ними не было. Депутат, если чувствовал, что изрядно выпил и от него ускользает удача, а дилер искусно кидает шарик раз за разом не в тот сектор, просто звонил жене и она его забирала. Но эти меры предосторожности не всегда спасали его от приличных потерь. Мингалеев с Фаттаховым пили всегда умеренно и вели себя достаточно корректно, редко оскорбляя дилеров. За ними водилась другая особенность, из-за которой круг дилеров, которых ставили к ним, был очень ограниченным. Они пытались «подмять» и «сломать» дилера психологически. Поэтому неопытных, психологически слабых, податливых и ранимых дилеров независимо от пола старались к ним не ставить. Последствия были очень печальные — люди дрожали, бледнели, срывались, плакали и даже убегали из-за стола. Подобный эпизод нервного срыва и произошел в дневной смене, закончившийся конфликтом с неизвестными последствиями в будущем.

Надо выдержать первые наезды, давление с их стороны, не сломаться, не взбеситься и держать себя в руках. На словах кажется, что это довольно просто, однако в реальности это далеко не так. В дальнейшем с ними можно найти общий язык, даже шутить и свободно общаться, а можно просто спокойно делать свое дело. Здесь еще во многом помогает опыт работы. Со временем становишься более закаленным, мудрым и легче находишь стиль общения или не общения с игроком. Приходит умение обходить взрывоопасные моменты и конфликты. Сдерживаться и сохранять спокойствие.

Я сидел инспектором, контролируя два карточных стола. Оба дилера были мне хорошо знакомы, и мы давно сработались, то есть я знал, что от них ожидать. Один из них, Марат, хотя и работал чуть больше полугода, был очень сообразительным и хорошо считал. Немногословный и спокойный, он уверенно вел игру и редко ругался с игроками. Не выносил он только длительных прямых оскорблений и любил, чтобы не нарушали правила даже по мелочам. Елена, стоявшая дилером за другим покерным столом, отличалась от него темпераментом. Девушка очень эмоциональная и несдержанная, всегда отстаивала свою позицию, если была уверена в своей правоте. Ее эмоции часто преобладали над разумом и рассудком. Веселая и общительная (порой сверх меры), она расшевеливала и «взвинчивала» гостей, часами игравших по минимальным ставкам. Бывают и такие, которые часов по 5 — 6 подряд играют в один и тот же вид покера, почти не с кем не разговаривая, и не изменяя ставок. Покер хорошо подходит таким людям, так как можно играть совершенно молча, даже не делая никаких специальных жестов. Поставил ставку, посмотрел розданные карты — обменял, если надо, закрылся. Вот и все. С такими игроками Елену лучше не ставить — не выдержат оба!

С нынешними же посетителями Лена справится хорошо, что она не раз доказывала. Обладая большим опытом работы и превосходно считая (одна из лучших дилеров на такой сложной игре, как рулетка), тем не менее частенько ошибалась в мелочах и подсчете простеньких ставок в силу своей торопливости и темпераментности. В отличии от неторопливой и размеренной игры Марата, Елена всё делала на бешеной скорости. Карты с фишками «летали» по столу, повинуясь стремительным движениям рук.

Был один занятный случай. Шла игра по максимальным ставкам обычного зала на шесть боксов. Играли профессиональные игроки на четыре руки. Естественно, что за процессом наблюдали все, кто только мог. В зале никого из гостей больше не было. Действующие лица были следующие: Елена в качестве лучшего дилера, очень опытный инспектор, два дилера и два инспектора за пустующими соседними столами, пит-босс тоже внимательно следил за происходящим, менеджер казино (главный человек, управляющий всеми службами, задействованными в процессе создания комфортного изымания денег), сотрудник видеонаблюдения. Все действующие лица были сосредоточены и внимательны, но в тоже время, как и в любой игре, которую вела Лена — шутили, веселились и непринужденно общались. В какой-то момент Елена, открыв себе неплохую комбинацию карт в покере, мимолетными и едва уловимыми глазом движениями рук открывала и сравнивала свою комбинацию с комбинациями игроков. При этом она мило общалась и смеясь забрала две выигравшие ставки игроков! И никто не заметил! Тут конечно можно найти много повлиявших факторов — игроки, сидевшие целую ночь порядком подустали, сотрудники заведения тоже были не в лучшей форме, плюс харизма Елены и полное доверие к ней со стороны всех присутствовавших, ее высшая дилерская категория.

Ошибка открылась совершенно случайно в ходе тщательного изучения видеозаписи стратегии игры в покер этих профессионалов.

В общем, с такими толковыми дилерами я сидел на инспекторском кресле между двумя карточными столами и следил за игровым процессом, иногда перебрасываясь парой фраз с гостями, не теряя бдительности. Игроки больше общались друг с другом, обсуждая актуальные криминальные новости, временами матерясь из-за пришедших плохих карт, игры дилера «в одни ворота» и тому подобное. Дилера менялись каждые двадцать минут, однако замена обычно сводилась к переходу от одного стола к другому из-за отсутствия выбора. Так продолжалось пять часов без отдыха, и я уже отсидел себе пятую точку, голова болела, становясь тяжелой и ватной.

Ближе к трём утра к нам в VIP-зал пожаловал новый посетитель. Я его видел впервые. Этот человек вошел как постоянный посетитель — уверенно и свободно, обвел присутствующих взглядом и сел в кресло. От его взгляда я почувствовал себя некомфортно, хотя тяжелым и давящим назвать его было нельзя. Скорее спокойно — притягивающий, проникающий внутрь и выворачивающий тебя наизнанку. Чувствуешь себя чем-то маленьким и незаметным. Этот человек как будто заполнил собой всё помещение и какая-то внутренняя сила чувствовалась в каждом его движении. Шум в зале и разговоры стихли, как если бы в класс с не в меру расшумевшимися учениками младших классов вошла строгая учительница.

Депутат поздоровался, сник и поспешил в кассу менять оставшиеся фишки обратно на деньги. Непонятно, что он так засуетился, говорят, что человек он уважаемый и скоро переберется в Москву.

Высокопоставленный сотрудник министерства внутренних дел Эдуард Марсович и криминальный авторитет Антон Альбертович тоже тотчас бросили игру и пошли здороваться. Они о чем-то вполголоса беседовали, причем судя по разговору вели себя весьма уважительно, если не сказать больше.

Ерунда какая-то, кого они могут так уважать, президент этот человек что ли? Я позвал пит-босса, чтобы удовлетворить своё любопытство, но и тот терялся в догадках. Сказал, что у него в компьютере гость не высветился. Такого раньше он тоже никогда не видел, так как любой гость, вошедший в двери казино сразу отображался у него на экране компьютера. Между тем появилась еще одна официантка, готовая исполнить любое желание гостя. Видимо девушка на «ресепшн» почему-то не стала вносить его в список гостей. В зал вошел менеджер казино, казавшийся каким-то пришибленным и несколько ошарашенным.

Из беседы гостей мне удалось услышать несколько фраз, которые сразу подняли во мне бурю чувств — Ярослав Дмитриевич и учитель, так они обращались к новому игроку. Хотя играть он похоже не собирался, скорее наоборот — уходить.

Неужто этот тот самый человек, о котором в этом городе ходят легенды? Это казалось фантастикой, но судя по всему это было именно так. Я позвал менеджера и сослался на плохое самочувствие после тяжелой ночи. Сказал, что умираю от тяжелой головной боли, а ребра разламываются от неудобного положения. Менеджер немного знал о моих злоключениях и последствиях, которые будут беспокоить еще какое-то время. К этому времени общий зал практически опустел и найти мне замену стало возможно.

С трудом слез с кресла и неуверенной походкой пошел к выходу. Плохое самочувствие изображать нужды не было и так чувствовал себя неважно. Быстро переоделся, вышел на улицу и стал ловить машину. Казино было в центре города и это не составило труда. Рассказал водителю дурацкую историю про то, что моя жена встретилась в ресторане с богатым любовником и сейчас они вероятно продолжат вечер у него дома. Убедил шофера, что никакого криминала не будет, только проследить до дома. Ответил на каверзные вопросы о ночных прогулках жены и направился к стоянке казино, проследить, в какую машину сядет Ярослав Дмитриевич.

Мы ехали за темным «Лексусом» по городу, стараясь оставаться незамеченными. Благо, машин на улице было достаточно, а светофоры давно переключились на мигающий желтый сигнал. «Лексус» двигался к выезду из города. По мере удаления от центра приходилось увеличивать дистанцию, так как транспорта на спящих улицах становилось всё меньше. Сидящий рядом со мной водитель пошутил по поводу изменницы жены, решившей романтический ужин в ресторане продолжить в каком-нибудь расположенном на окраине города коттеджном поселке. Он неожиданно выругался, застонал и начал растирать лоб и виски, одновременно паркуя машину у обочины.

— Черт, как же голова раскалывается, наверное, давление подскочило. Сейчас поедем, подожди немного. Никуда она от нас не денется. Догоним.

Я тоже чувствовал себя не лучше. Виски сдавило как тисками, болела голова. Такое было только в первые дни после сотрясения. Фары, точнее огни заднего хода быстро приближались и вскоре застыли в нескольких метрах перед нами. Из машины кто-то вышел, но я не мог понять кто. Мои глаза никак не могли сфокусироваться на объекте.

В моей голове раздались слова:

— Выходи, пошли со мной. Голос прозвучал именно внутри, минуя уши. Водитель нечего не слышал, продолжая постанывать и растирать руками виски. Я вышел из машины и пошел к Ярославу Дмитриевичу. Голова болеть перестала. Сомнений, что это был он не было, хотя до сих пор не мог четко увидеть его лицо и фигуру.

Я чувствовал этого человека также, как и в нашем VIP — зале. Невероятная сила и энергия с примесью непонятных ощущений, воспринимаемых мной, но не разгаданных разумом. Легкая паника, капитуляция сознания и отступление перед чем-то, что невозможно постичь и понять, объяснить и описать. Откуда-то накатывал животный страх и ужас. Сознание или дух человека (в тот момент я несколько засомневался в этом) казался мне необъятным и непостижимым. Занимаясь боевыми искусствами, я часто задавался вопросом о природе силы и энергии. Меня интересовали не только физические свойства их проявления, основанные на массе, скорости, силе мышц и подобном, вытекающем из достижений тренированного тела. Я понимал, что спортивная подготовка и регулярные занятия укрепляют тело и дух. Но при изучении старинных и некоторых современных книг становилось понятно, что это лишь первые ступени, начало.

Я оттачивал свое мастерство в искусстве нунчаку-до, посвящая этому свое свободное время. Проводил опыты по изучения биополя и энергетики человека, выполнял несложные медитации, взятые из восточных практик. И все-таки я многого не понимал, сбивался и оступался, возвращаясь назад и порой разочаровывался в своих силах и способностях.

Мы встретились около машины.

— Прошу прощения за эту маленькую шутку. Вы и так довольно долго ехали за мной от казино.

Говоря это, он не проявил никаких эмоций, но было ощущение, что его сознание глубоко проникло во все уголки моего разума. Он хорошо понимал, что я представляю из себя, гораздо лучше, чем я сам себя знал. Неясно только, какие он сделал выводы обо мне. Так я и познакомился с Учителем, слухи, а точнее легенды о котором ходили в нашем городе. После того случая мы встречались с Ярославом Дмитриевичем еще несколько раз. Каждый раз у него уже кто-то был в гостях, и я ждал в одной из комнат его просторного коттеджа. Один раз, когда выходил во двор, я увидел знакомое лицо. Он периодически появлялся на экране телевизора и не узнать его было трудно. Это был мэр города.

В последующей беседе с Учителем я спросил, для чего к нему приезжают все эти люди. Какие отношения связывают его с ними и для чего они ему нужны или он им нужен. Мне было интересно знать, зачем такие связи в криминальных кругах, силовых ведомствах, среди представителей бизнеса, в правительстве и т. д.

Учитель неторопливо пил чай и казалось не слышал моего вопроса. Закончив, неторопливо отодвинул чашку в сторону и обвел меня взглядом, решив все же ответить на вопрос.

— Для чего ты это спрашиваешь, чтобы удовлетворить свое любопытство? Ты все пытаешься понять, какой я человек, оцениваешь, взвешиваешь, пытаешься подогнать под какие-то определения. Ты каждый день общаешься с большим количеством людей: с соседями, продавцами, в транспорте. На работе в казино. Какие-то люди тебя раздражают, напрягают, как выражается современная молодежь — бесят. От контактов с некоторыми, даже вы не разговаривали с ними остается неприятный осадок. От общения с другими наоборот поднимается настроение, с ними комфортно, а с кем-то даже и интересно.

Я кивнул в ответ, и он продолжил.

С некоторыми людьми тебе хочется проводить больше времени — они вносят разнообразие и движение в твою жизнь, приоткрывают новые знания и возможности, расширяют кругозор. С кем-то схожий взгляд на мир, общие интересы и увлечения. Другие люди могут вызывать отторжение своим мировоззрением, воспитанием, чертами характера, манерой поведения и отношением к тебе лично. Некоторые от конфликтов с неприятными людьми даже заболевают, у них происходит потеря энергии, различные сбои, упадок сил и активности. Твое биополе достаточно сильное и выдержит рядовые удары.

При этом его взгляд скользнул по моему телу.

— Моя жизнь тоже процесс, включающий в себя взаимоотношения и непрерывное движение. Даже если это движение в неподвижности, видимость движения. Мы все являемся частью процесса жизни, хотим того или нет, осознаём это или нет. Пока ты воплощён здесь и имеешь тело, будешь находиться во взаимосвязи и выполнять работу в соответствии со своей судьбой и осознанием. В нашей предыдущей беседе ты поделил людей условно на три группы: нравятся, раздражают, оставляют равнодушным. Когда твоё сознание очистится, ты придёшь к тому, что все люди есть часть единого сознания, независимо от их индивидуальных особенностей и ролей в этом мире. Пока они могут в тебе что-то всколыхнуть и зацепить, они будут как-то субъективно восприниматься и может быть даже оказывать на тебя эмоциональной и энергетическое воздействие. Внутреннее спокойствие и уверенность придёт на смену суетности и беспокойству, тогда взаимоотношения станут совсем другими, как и сама жизнь. Функции же останутся. Человек мне интересен, либо нет — всё просто.

Возникла пауза. Я чувствовал, что здесь что-то не склеивается, пока в уме не возник вопрос по ситуации, часто встречающийся у людей на моей работе.

— Дилер раздаёт карты, ведёт игры, выполняя свою работу. Напротив него сидит игрок — влиятельный человек или наоборот со скромными доходами, играющий по мелочи. И в какой-то момент, как это часто бывает, ему начинает казаться, что его обманывают, над ним смеются или ему просто не нравится этот дилер. Игрок начинает оскорблять дилера, вспоминая всю его родню от мамы и папы до прабабушки с прадедушкой с пикантными подробностями, проходится по профессиональным навыкам, уму, рукам, вставленным не тем концом и растущим не из того места и массу всякой грязи. В зависимости от твоих отношений в коллективе (бывают казино, в которых отношения строятся на взаимной неприязни, это целиком зависит от руководителей и их профессионализма) другие сотрудники могут промолчать, засмеяться или присоединиться к травле. И в какой-то момент это достигает цели, в человеке вскипает злость, агрессия, желание отомстить, у кого-то подавленное и разбитое состояние, ступор. Сначала человек сдерживается, подавляет, ведёт внутри себя успокаивающий диалог. Находясь на работе, за столом, ты никак не можешь ответить, а даже если бы и мог, человек, который оскорбляет тебя автоматически попадает во вторую группу. Далее ты сам начинаешь оценивать находящуюся перед тобой личность с позиции кто он такой и на каком основании отыгрывается на тебе. Если занимает высокое положение, то возникает обида на то, что сильные и богатые издеваются над беззащитным перед ним человеком. Если же ты сам с определёнными связями или уверен в себе, то вспыхивает желание отомстить, пользуясь имеющимися возможностями. Ну, а если игрок сам не больно богат и без положения, то возмущение возникает из-за того, что он оскорбляет, пользуясь своей неприкосновенностью как посетитель. Таких и подобных примеров можно приводить бесконечно — на работе, дома, на улице, в транспорте. В зависимости от ситуации, своего статуса и обидчика, человек сдерживается и подавляет ответную реакцию или же выплёскивает из себя всё, что думает о своём оппоненте. Я заметил, что со временем меньше начинаешь реагировать на оскорбления, возникает своеобразный иммунитет. К сожалению, это распространяется только на определённые ситуации и не на всех людей. Поэтому я не понимаю, как для тебя могут не существовать раздражающие люди.

— Есть люди, общение с которыми бесполезно. С ними я контактирую минимально, если только в этом есть необходимость. Они не задевают мою личность, не раздражают, не вызывают желания оскорблять или расправиться с ними. Просто они мне бесполезны, и я им не могу помочь в силу моего виденья ситуации и мировосприятия. Ты не будешь чувствовать себя обиженным из-за оскорбления или какого-то происшествия, раздражения от действия другого человека, если твоё эго будет прозрачным, в нём не за что будет зацепиться, а восприятие оппонента не оценочным. Много переживаний возникает из-за сравнения и «взвешивания» другого человека относительно себя: богаче — беднее, умнее — глупее, социальный статус, общее и духовное развитие, физические данные. Твоё эго постоянно измеряет и твой уровень в разных категориях, в соответствии с которым ты строишь своё общение с разными людьми. Эго закрепляет твою душу и разум в жёстких рамках исходя из твоих общественных возможностей и потенциала, мнения окружающих. Ты придумываешь свои знания и способности, навыки в разных областях, полезные знакомства, личное влияние и помещаешь себя на определённую полку или ступеньку социальной лестницы. В соответствии с этим ты чувствуешь себя уверенным и сильным или подавленным и озлобленным.

— Получается, что обиды, злость, подавленность, раздражение на окружающих или когда мы сами обижаем и повышаем свою самооценку на принижении других — от эго. Значит эго нужно снижать или вовсе избавляться. Ум и эго ведь не лучшие помощники на духовном пути. — сказал я.

— Тебя можно обидеть, зацепить, если ты сам позволишь сделать это. Пойми, что твоя личность не зависит от мнения окружающих. Только ты сам можешь определить свой уровень и рост, относительно себя же в прошлом. Но и здесь нужно подходить разумно. Если ты понял свой Путь, тогда легче. Тогда нет нужды разбрасываться в разных областях, сравнивая прошлое с настоящим. Я немножко подтянулся в силовых показателях, технике, выучил иностранный язык, освоил компьютерную программу, получил повышение на работе и т. п. Но не хватило времени и сил бегать по утрам, мало внимания уделял семье, понизилась успеваемость по дисциплинам при получении дополнительного образования и т. п. Когда идёшь по своему Пути, то значительная часть времени и сил уходит на следование по нему, как наиболее важному в жизни. Остальное вторично и соответственно другим делам будет уделено меньше времени, в соответствии с потребностями. Свои успехи ты уже будешь оценивать движением на Пути. В некоторые моменты скорость продвижения возрастает, и ты видишь реальные результаты, а иногда замедляется — работа происходит в сознании, подчас незаметно. В такие периоды ты не печалишься, ведь следование своему Пути само по себе является радостью. Эго же само по себе не хорошо и не плохо. Им можно пользоваться как инструментом для совершенствования своей души. Эго может помочь в разных делах, особенно связанных с достижениями в социальном плане, стимулируя подниматься выше и достигать своих целей. Главное не попасть в зависимость от обладания властью, деньгами, силой. Эго должно быть здоровым и контролироваться разумом. Когда тебя критикуют и оскорбляют, то всего-то пытаются зацепить какую-то часть твоей личности, как они её себе представляют. Твоя душа — это не эго. Эго лишь частичка её, набор разноцветных масок — образование, работа, представление о себе самом, копилка мнений окружающих, потенциал, способности, субъективная оценка разных возможностей, привлекательность для противоположного пола и многое другое. Люди соотносят себя с воспринимаемой окружающими личностью, умом, физическим телом. Думают, что эго — это они сами, поэтому готовы разорвать любого, кто покушается на их неприкосновенность. Оскорбление адресовано какой-то воспринимаемой обидчиком части эго, причём, как правило, искажённо и поверхностно, исходя из собственных ошибочных оценок. На некоторых этапах развития использование эго как инструмента для личного роста оправданно. Следуй зову своего сердца, души. Живи душой. Поняв и приняв свой Путь, следуй ему самозабвенно. Никто не может сбить тебя с него. Не сожалей о прошлом. Живи настоящим и строй своё будущее. Только ты сам можешь судить о своих успехах и достижениях, о цене победы, затраченных силах и приложенной энергии, о трудностях и потерях, которые пришлось преодолеть. Только ты сам. И не суди себя строго, ибо ты сам себе лучший и верный друг. — сказал Учитель.

На этом наша беседа в тот день закончилась.

Я продолжал также ходить на работу и тренировался. После смены мы изредка с другими сотрудниками казино ходили в пиццерию или ночные клубы. Но всё делал как-то с неохотой, иногда выпивал спиртное. Несмотря на все усилия сумятицу в душе успокоить было не так-то просто. Незадолго до того, как я чуть не оказался в меню крыс, мы расстались с женой, прожив до этого вместе около четырёх лет. Мы понимали и любили друг друга. Или это был самообман? Было ощущение близости и счастья. Понимание мыслей и чувств другого человека. Близость. Или это игра ума? Внутри осталась пустота и тоска. Что нужно для того, чтобы вывести меня из этого состояния и сколько для этого потребуется времени неизвестно.

Во многих достаточно крупных казино, где высокая текучка персонала периодически происходит набор новичков или дилеров с опытом. Новички, стажёры примерно в течении месяца проходят обучение играм и процедурам казино. Когда стажёр выходит в игровой зал и начинает вести реальную игру с гостем, то даже у самого стойкого первое время дрожат руки от внутреннего напряжения. Стажёр находится в некоем анабиозе, в ступоре, его мозг с трудом воспринимает окружающее, а руки скованными и как будто не своими. Он настолько сконцентрирован на правильности ведения игры, что не замечает нечего вокруг и порой не сразу реагирует на возглас инспектора «стоп», означающий немедленную остановку игры из-за неправильных действий дилера или игрока. Помимо правильной раздачи карт, подсчёта ставок и выплат необходимо в точности соблюдать все процедуры и правила казино, касающиеся ведения игры. Это демонстрация карт гостю пред началом игры, минимальные и максимальные ставки, подтверждение игры и закрытие бокса, забор проигравших ставок и самое главное порядок выплат. Стажёры часто ошибаются в подсчёте выигрышей не только на рулетке, куда их пит-босс ставит очень редко и осторожно только на лёгкую и спокойную игру, но и на картах, где выпадают разные выигрышные комбинации с меняющимися ставками. В некоторых видах покерах выигрыш выплачивается исходя из множителя ставки «бет» (ставка, подтверждающая игру — в два раза больше начальной) плюс «анте» (начальная ставка, теряемая игроком, если он пасует — не желает продолжать игру на розданных картах), где-то без последнего. Новичку первое время очень сложно удерживать в голове все эти тонкости. Но это стажёрам понятно на обучении, которое они проходят в специальной комнате под руководством обычно хорошего дилера. С процедурами дела обстоят гораздо хуже и инспектору приходится очень сложно, так как до выхода в зал процедуры казино для новичка были почти что абстрактными понятиями. Часто инспектору приходится руководить каждым действием стажёра и всё разжёвывать. Игра идёт медленно, несмотря на бдительность инспектора постоянно случаются какие-то «косяки» — неправильно розданы карты, фишки («кэш») при оплате разлетелись в разные стороны и на пол (должен собрать пит-босс и произвести сверку), забрана выигравшая комбинация и так далее. Вариантов достаточно и даже при медленной игре инспектор не всегда успевает сказать «стоп». Игрок часто ругается или не выдержав уходит за другой стол. Поэтому стажёров первое время стараются ставить к спокойным игрокам. Бывает так, что на смене половина персонала — стажёры. Тогда выбор ограничен и начинается всеобщее волнение с краснеющими дилерами, негнущимися, дрожащими руками, раздающими карты, инспекторами, находящимися в режиме тотальной дзэн-осознанности и дзэн-присутствия в каждом моменте, с трудом, сохраняющим видимость спокойствия пит-боссом и оператором службы видеонаблюдения, пытающимся научиться одновременно следить за всеми игровыми столами. Кому из них всех сложнее? Может оператору видеонаблюдения, которому постоянно перезванивает пит-босс и просит перемотать запись и что-то уточнить, одновременно следя за всеми остальными мониторами? Или стажёрам, пытающимся сохранить самообладание, которое давно иссякло и всё делать правильно, если голова от напряжения давно уже отключилась, а руки сами не свои? Или инспектору, который далёк от дзэн-буддизма и его спокойствия хватило лишь на несколько первых «косяков»? В большинстве казино, когда нет игроков, выпущенных после обучения стажёров тренируют прямо в зале. Опытные дилера и инспектора садятся на места игроков и начинается игра с соблюдением всех процедур. Единственное отличие заключается в том, что для расчётов используют не фишки «кэша», который является расчётной валютой казино с написанным номиналом в рублях или долларах определённого цвета, а игровые фишки с рулетки такого же цвета, но не имеющих жёсткой стоимости и являющихся просто игровыми. Фишки с рулетки не подлежат обмену на деньги в кассе казино. На рулетке гости обычно играют просто цветными фишками, которые привязываются к какому-то номиналу в кэше. Приходя на рулетку, гость меняет «кэш» казино из кассы на фишки рулетки, выбирая нравящийся цвет и присваивая ему определённый номинал. Вынос цветных фишек гостем с рулетки запрещён. По окончании игры на рулетке цветные фишки меняются на фишки «кэша», которые можно обменять на деньги в кассе или продолжить ими игру за карточным столом. Вот этими цветными фишками и обучают стажёров, договорившись заранее, что определённый цвет соответствует такому-то «кэшу». Обычно в казино есть фишки рулетки по цвету похожие на фишки «кэша» и проблем с расчётами не возникает. Обычно обучение проходит в непринуждённой обстановке, и стажёры расслабляются. Конечно, вести игру на реальные деньги с гостями — это совсем не то же самое, что показывать хорошие результаты подсчёта и ведения игры в процессе тренировки. Сказывается психологическое напряжение и ответственность. Если в казино практикуется деление дилеров и инспекторов по категориям мастерства, то некоторые сотрудники, желающие повысить категорию собираются за рулеточным столом и ведут игру по сложным ставкам, тренируются с подсчётами и скоростью. Это даёт некоторый стимул к развитию и совершенствованию своих навыков, в конечном итоге сказываясь на заработной плате и статусе. Обычно раз или два в полгода для желающих (бывает и принудительно, но это исключение) проводится тестирование, по результатам которого выставляется категория. Поэтому ближе к дате тестирования заинтересованные сотрудники начинают усиленно тренироваться. Конечно, мастерство дилера показывается на рулетке! На карточных столах в основном стандартные выплаты, не требующие от дилера и инспектора математических способностей. Для ведения карточной игры достаточно научиться красиво раздавать карты и освоить несложный подсчёт. Научить дилера работать на карточном столе — лишь вопрос времени, подойдёт практически любой желающий. Изредка встречаются такие, кто так и не научился самообладанию даже за карточным столом, порой несмотря на умение считать, как на картах, так и в рулетку. Артём — окончил математический факультет КГУ и превосходно считал любые самые сложные выплаты на рулетке. Но никак не мог сохранять самообладание даже в самой простой карточной игре со спокойным игроком. Он постоянно краснел, говорил ломающимся голосом и вел игру сведёнными от напряжения руками, часто ошибался. По прошествии трёх-четырёх месяцев ко всеобщей радости его перевели в инспекторы минуя все дилерские категории. Рулетка — это не карты, здесь нужно уметь очень хорошо считать, так как выплаты бывают весьма сложные и запутанные, нужно уметь оперировать в голове большими числами и техникой быстрого счёта. Порой один игрок заставляет максимально номера горами фишек, усиливая это устными ставками и комплитами. Если шарик на колесе упал в заставленный номер, то после (а иногда и до неё, если есть превышение ставок и требуется сдача) зачистки поля от проигравших ставок начинается веселье, особенно если гость играет по крупным ставкам. К подсчёту подтягивается помимо инспектора и чипера (в некоторых казино «чипер» лишь шустро собирает фишки и складывает их в стеки, как ему и положено) также пит-босс и менеджер, не говоря уже об операторе видеонаблюдения, который у себя в каморке готов от усердия влезть в монитор, подсчитывая сложную выплату (операторы обычно не сильны в счёте и всё делают на калькуляторе, что замедляет процесс). В этом казино обычно не хватало сотрудников, и инспектор порой вставал на место «чипера», собирая в стеки проигравшие фишки и подавая дилеру выплату. Меня такой расклад вполне устраивал, так как совмещая на рулетке функции «чипера» и инспектора я мог немного поразмяться. Во-первых, устаёшь несколько часов подряд сидеть на высоком жёстком кресле (положенный перерыв после каждой смены обычно в казино игнорируется и в лучшем случае отправляешься в «стафф» на отдых часа через два-три) и хочется подвигаться. Во-вторых, мне нравилось крутить между пальцев фишки в так называемую здесь бабочку. Обычно дилера осваивают ёлочку из двух стеков и бабочку из четырёх-пяти фишек, я же в своём стремлении к бесконечному совершенству освоил бабочку из восьми и девяти фишек и теоретически просчитал возможность расположения и передвижения в конечные позиции для бабочки из десяти фишек. Это сильно стимулировало и других сотрудников, которые стремились добиться подобных результатов. Но несмотря на все усилия, больше чем шесть фишек никто освоить пока не смог. Может быть у меня феноменальная ловкость рук? Хотя я бы сказал, что это упорство плюс гибкость мышления, позволявшая мне находить нужное положение для фишки и перекидывать её туда. Вот так я и стоял на месте «чипера» — инспектора, молниеносно складывая и раскладывая бабочки из разного количества фишек между пальцев, собирая фишки в стеки, подавая дилеру выплату раньше, чем он её посчитает и подтверждая его подсчёт. Игра за рулеткой велась интересная. Трое присутствующих гостей хорошо разбирались в рулетке и пытались вычислить спин (вращение шарика на рулеточном круге) дилера, играя как цветными фишками на поле, так и «кэшем» по устным ставкам, иногда, как им казалось, страхуясь на «красном-чёрном» и «больших-малых». Дилер хорошо умел менять спин, поэтому их игра протекала с переменным успехом. Напряжения не было, дилер работал без ошибок. Рядом со мной стоял менеджер, от скуки и одиночества пребывания в своей комнате, пришедший к нам. Он уже не в первый раз за последнее время пошутил о том, что многие игроки приходят к нам в казино не ради игры, а для того, чтобы посмотреть, как я мастерски кручу бабочки из такого количества фишек. Некоторые игроки и вправду как завороженные смотрели на это диво, что, впрочем, не мешало им совмещать приятное с полезным. Может быть мне попросить у руководства надбавки за этот маркетинговый ход, привлекающий гостей? Маркетинг в казино однообразный — бесплатная выпивка и сигареты, разным категориям гостей — своя, да стриптиз. Раз в неделю здесь проходила игра на раздевание, для чего приглашались стриптизёрши. Но от этого было мало толку, никто нечего особенного в этом не находил. Стриптиз и так широко представлен в разных заведениях, а карты эти девушки раздавали очень коряво и неумело, часто ошибались, что не нравилось, как игрокам, так и руководству казино. В этом заведении, как и во многих других, когда не было игроков и стажёров, которых нужно было натаскивать, мы узким кругом играли в преферанс. Игра захватывающая, со сложными расчётами и тактикой, за которой мы порой проводили по три — четыре часа. Или всей сменой в какую-то игру, не подразумевавшую оставление своего рабочего места. Это хорошо расслабляло и сплачивало коллектив. В казино всегда присутствует определённое напряжение и скованность, обусловленное строгими правилами и крупными суммами денег, проходящими через руки сотрудников. Ответственность за правильное ведение игры ощущает на себе каждый сотрудник, задействованный в процессе. Штрафы бывают очень неприятны и некоторыми тяжело переживается даже сам факт их получения. В некоторых казино нередки скандалы и разборки между сотрудниками, если руководство поддерживает нездоровую конкуренцию и насмешки. Договорённости между игроками и сотрудниками могут быть лишь в мелких казино, где работают шулера. Иногда такие случаи бывают и в крупных заведениях, но они сводятся к информированию игрока о том, что некий дилер крутит на рулетке одинаковые вычисляемые спины или у какого-то дилера «чёрная полоса» в работе и он сливает «кэш», постоянно выплачивая гостю на картах. Подобная история случилась с Эльмирой, работавшей пит-боссом (отвечает за игровыми процессами в зале, назначает сотрудников за игровые столы). У неё закрутился роман с одним из игроков. Из любви она ставила к нему за стол дилеров, у которых тот самый период «слива», обожаемый игроками. Нет однозначных данных о том, что, как некоторые считают, связано с безответственным отношением дилера к работе, положением звёзд в его гороскопе на данный момент или тем, что он проигрывает всем подряд. Но в целом в такой период дилер отдаёт гораздо больше, чем забирает. Некоторые казино вообще не обращают на это никакого внимания, ориентируясь лишь на общую математическую вероятность перевеса казино перед игроком в долгосрочной перспективе. В этом же казино руководство страшно боялось периода «слива» у дилеров и подчас вообще не допускало их к работе дилером, а при крупных выигрышах даже увольняло. Девушку кто-то заметил в ресторане с игроком и всё раскрутилось в крупный скандал. Конечно же, она не смогла нанести реальный ущерб казино своими действиями, но ситуацию жёстко пресекли и пытались ей вменить денежное наказание. Впоследствии она вышла замуж за этого человека. Такие истории периодически случаются. Некоторые дилера вне реальной игры специально оттачивают одинаковые спины на рулетке с предсказуемым падением шарика в определённый сектор или даже номер. Это не запрещено, так как дилер должен знать особенности своего спина, делая как предсказуемые, так и не вычисляемые броски, складывающиеся из скорости вращения колеса и силы запуска шарика. Можно менять скорость вращение колеса от медленной до быстрой и длительность спина на своё усмотрение. Некоторые дилера запускают шарик не с последнего выпавшего номера, если игрок не следит за этим, что усложняет вычисление. Некоторые игроки получают обидные прозвища. Это связано с их поведением за столом, отношением к персоналу или реже внешним видом. В большинстве казино дилера знают, как зовут игрока и чем он занимается, поэтому всякие насмешливые прозвища даются в качестве своеобразной компенсации игроку за его оскорбительные насмешки и поведение.

Я уехал поработать в Москву. Набор предлагаемых здесь игр оказался значительно шире. Каждая из них имеет своих поклонников. Большинство посетителей склонялось к какой-то одной игре и лишь изредка подходили к другим столам. Например, «рулетчики», редко играли в покер или «блэк джек». На время покидали «свою» игру в основном из-за затяжных проигрышей, из-за конфликтной ситуации, разрешение которой вызывало недовольство игрока или неприязни к конкретному дилеру. Шустрых гостей, играющих за 2—3 столами в здешнем московском казино встретишь редко. Скорее всего из-за большого количества посетителей, которые буквально облепливают каждый стол. В Казани таких активных игроков было побольше. Смотришь на такого и весело становится. Сделал ставки на рулетке и пока крутится колесо, сбегал на покер и закрылся там. А бывает и на двух покерных столах сыграл за время «спина» на рулетке. Но это получается только тогда, когда за столом стоит расторопный дилер, быстро раздающий карты и ведущий игру. Со стажёрами, медленно двигающими трясущимися от нервного напряжения руками такое не проходит. Другие игроки начинают злиться на то, что «шустряк-бегун» задерживает игру и вынуждают его определиться на каком-то одном столе. В Москве, несмотря на то, что большинство дилеров и инспекторов профессионалы, то есть работают на своих должностях пять, десять, а то и больше лет двигаются они весьма медленно. У нас в городе скорость на порядок выше. Это касается всех карточных игр, на рулетке всё наоборот. В Москве игра гораздо интенсивнее, быстрее и оживлённее. Серьёзные игроки как правило не перебегают от стола к столу, а целиком сосредотачиваются на одной игре. Когда я приехал в Москву и начал объезжать развлекательные центры, заполняя анкеты, оставляя резюме и проходя впоследствии собеседования, то столкнулся с большим количеством неизвестных у нас игр. Некоторые названия я даже никогда не слышал. Кое-какие были очень востребованы и за столом не было свободных мест, некоторые были на любителя. Такими играми казино гордились, считая их своей «фишкой» и всегда хвастались, что большинство казино не могут себе позволить держать высокопрофессиональных дилеров для таких специфических игр. Стол с «баккарой» почти всегда был заполнен игроками, так как игра азартная с лёгкими для понимания правилами. Говорят, что поначалу, в неё играли только иностранцы, но потом пристрастились и наши. «Крепс» наоборот игра на любителя с достаточно сложными правилами и специальным оборудованием. Далеко не каждое казино даже в столице могло себе позволить стол «крепса». Для ведения игры нужен был специально обученный персонал с хорошими математическими способностями. Этих дилеров редко использовали за другими игровыми столами. Некоторые казино давали бесплатные уроки игры в «крепс», да и в последующей реальной игре весь процесс часто сопровождался обучением интересующихся экзотикой новичков. Эта игра вряд ли прижилась бы у нас. Ещё одна игра, слухи о которой доходили до нас и порой игроки поговаривали о ней, называлась «бой». Бой — игра до безобразия простая и динамичная. Очень хороша для изрядно подвыпивших или для желающих сразиться в лёгкую и увлекательную игру, думать в которую особенно не нужно. «Блэк Джек» тоже имел некоторые разновидности. «Блэк Джек — свитч» был достаточно популярен, в отличии от своей тройной разновидности. Но «Блэк Джек» даже в обычном варианте был не в каждом нашем казино. «Блэк Джек» относился к играм, в которых у казино практически не было математического перевеса перед игроком, отслеживающем, подсчитывающим карты по особой системе. Поэтому заведения стремились свести на нет пользу от подсчёта — увеличивали количество колод, уменьшали объём карт в игре за счёт более ранней отсечки до перемешивания карт.

Рулетка, ставшая символом казино по существу не сильно отличалась от своих аналогов в других российских городах. Но по сложности игры значительно превосходила провинциальные рулетки. Ставки были значительно крупнее, поэтому первая проблема приезжего дилера заключалась в заучивании расширенной таблицы умножения по обычным и устным ставкам, а также ограничений по ним. Ну и самое главное — «комплиты» и «финалы», где требовалось очень хорошо уметь считать. Последние названия заставляли подавляющее большинство дилеров искать казино, где дилер не был универсалом, то есть можно было работать только на картах, не вставая за рулеточное колесо. Именно здесь, в Москве, встав за рулеточный стол, несмотря на годы работы в казанских заведениях, я понял, что такое игра за рулеткой. Устные ставки буквально сыпались со всех сторон, порой в несколько этажей, куча «комплитов» и «финалов», простые ставки напрямую. Всё это в бешеном темпе от огромного количества сгрудившихся кричащих людей, которые в силу тесноты ещё и не могли дотянуться до желаемых позиций и просили дилера. Дилер не всегда успевал поставить ставки на поле, и инспектор торопился проговорить всё вслух, чтобы потом уже выставить на поле. Множество пересечений поля и устных ставок одного игрока превышающих максимум (обычно максимум по ставкам был) — нужно дать сдачу, это всё потом после падения шарика и выставления «долли» (фигурка, которую ставят на поле в выпавший номер). Дилер и инспектор едва успевали в этом бешеном ритме. После зачистки поля груда фишек и цветных жетонов сгребалась к чиперу, который торопился быстрее собрать их в стеки. Чипер — вообще здесь чернорабочий, с трудом успевающий сделать что-либо и всегда имеющий кучу нареканий за нерасторопность независимо от стажа и опыта работы. В Казани чипер отдыхал за рулеточным столом, между делом тренируясь в подсчёте выплат и сдачи. Это была самая спокойная работа с грустью вспоминал я прошлое, изредка попадая чипером на рулетку.

Полгода проработав здесь я решил вернуться в Казань. Москва выжимает из человека все соки, заставляя выкладываться целиком, по максимуму. В нашем сонном и спокойном городке жизнь течёт совсем по-другому. Редко кто-то куда-то спешит, а тем более напрягается. Жизнь протекает спокойно, без суеты, есть время для занятий самопознанием. Люди в Москве более деловые, ориентированные на деньги, собранные и целеустремлённые. Жизнь более насыщенная, кипящая и бурлящая. Получив новый опыт и знания, я вернулся в Казань, где всё мне знакомо, есть близкие люди и друзья.

Я подошел к окну и скучая в который раз осмотрел округу. Коттеджи. Иногда в ворота коттеджей заезжали машины. Никто не бродил по улицам с пивом в руках, не слышно было обычных для жилых домов криков, шума и гама. В гости соседи похоже тоже друг к другу заходят не часто. Хотя возможно здесь принято к соседям приезжать на автомобиле, предварительно договорившись о встрече по телефону. Тихо и спокойно, но наверняка это только снаружи. Внутри домов скорее всего кипят страсти. Интересно, что волнует людей, живущих в этом закрытом и строго охраняемом коттеджном поселке. Конечно не то, как заплатить в этом месяце за квартиру или где найти работу, если уволят, чтобы прокормить семью и не оказаться на улице. Жизнь у живущих здесь несомненно ярче и насыщеннее. Заграничные поездки, элитные клубы, рестораны, реализация бизнес-проектов, рискованных схем, встречи на высшем и высоком уровне. Возможность менять автомобили хоть каждый месяц, посещая автосалоны и выбирая из каталога элитных марок. Покупать заграничную недвижимость и набивать швейцарские банки своими деньгами. Интересная и полноценная жизнь. Другой уровень.

Кто же сегодня у Учителя? Огромный затонированный внедорожник представительского класса свидетельствовал о высоком статусе посетителя. За темными стеклами совершенно непонятно есть ли кто-то внутри. Скорее всего есть и при оружии. Начеку. Профессионал, который уложит любого, сделавшего неосторожное движение в сторону своего хозяина. Очень может быть, что владелец внедорожника имеет коттедж в этом поселке.

Спустя какое-то время к внедорожнику не спеша подошел мужчина. Его уже встречал шофер, предупредительно распахнув дверь. Это был мэр города. Его лицо периодически мелькало на экране телевизора, а потому было очень даже узнаваемым. Народ ему не особо симпатизировал. Кто-то потешался над его выступлениями, и казавшимися некоторым глупыми высказываниями, но большинство просто ругали и критиковали. Хотя мэр в общем то нечего особенного и не делал. Его, как мне кажется, беспокоили исключительно благосклонность тех, кто сверху, чем реализация собственных планов по благоустройству города и улучшению жизни людей его населяющих.

Через некоторое время я поделился своим мнением о мэре с Учителем. Учитель практически подтвердил мои мысли.

— Мэр, человек очень осторожный. К тому же побаивается участи своего предшественника. Он не будет принимать кардинальных решений и пытаться вести свою политику. Сделает все, чтобы подольше задержаться на этом теплом месте. Но деловой хватки у него нет, как и полного понимания функционирования такого механизма, как город. Нет нормальных рычагов управления и умения управлять всем этим. А из-за этого снег зимой практически не вывозится, на дорогах повсюду огромные ямы, коммунальные службы не работают как надо, сдаваемые объекты строительства рушатся и сыпятся еще до начала эксплуатации. Разворовываться бюджетные средства стали в еще больших масштабах. Не знает он толком где и на кого надавить надо, а где схитрить. Все переплелось ведь — кругом одни родственники и друзья высокопоставленных чиновников. Несколько раз он обжегся, пытаясь надавить, а потом пустил все на самотек, не пытаясь как-то повлиять на ситуацию.

— Мне бы очень хотелось поговорить с мэром или депутатом, высокопоставленным чиновником. Это люди из другого для меня мира — непонятного и очень далекого. Я очень многого не понимаю, хотя и пытаюсь осмыслить происходящее в стране и в городе. И что думают люди, находящиеся у власти.

— Ты же в казино частенько видишь таких людей. Они у вас частые гости. Играют, веселятся, просаживая государственные средства или деньги, полученные с теневого бизнеса. Многие охотно треплют языком после некоторого количества принятого спиртного.

Учитель сказал это безо всякой тени осуждения или порицания, как обычно спокойным и бесстрастным голосом.

— Бывает конечно и перебирают со спиртным. Но разговор обычно идет о всякой ерунде, не хотят они общаться с нами — простыми сотрудниками казино на скользкие темы и о своей работе. Кто мы такие? Да и обстановка… и камеры кругом.

— А ты, значит о политике поговорить хочешь, услышать мнения значительных людей на волнующие тебя темы. Сравнить твое представление с их. Откровенно побеседовать в спокойной обстановке. Это возможно.

Я несколько растерялся. Не знаю, почему я тогда заговорил об этом? У меня и в мыслях не было просить Учителя о том, чтобы он мне дал возможность поговорить с каким-нибудь депутатом или чиновником. Я вряд ли набрался бы когда-нибудь наглости попросить его о подобном. Да и кто из них согласится говорить со мной, да к тому же и выскажет мне свое честное мнение по какому-нибудь вопросу или расскажет о своих размышлениях. Это бред и ерунда. Я человек другого круга и пока не поднимусь на определенный уровень и не достигну положенного статуса не смогу рассчитывать на более-менее откровенную беседу равных людей. Как только я начал работать в казино, я получил возможность видеть и общаться с интересными людьми. При каких других обстоятельствах я мог бы поговорить с криминальными авторитетами, председателями колхозов (порой убыточных и влачащих жалкое существование, что не мешает их председателям с легкость просаживать миллионы в казино. Тоже загадка.), депутатами, чиновниками, силовиками различных ведомств, бизнесменами и банкирами, ректорами ВУЗов и главврачами больниц. Да и сколькими еще интересными людьми разных профессий мне удается пообщаться в процессе игры. Конечно не все идут на контакт и общаются с такими простыми людьми, как мы. Но все же зачастую что-то и получается. Ведь у нас возникает общая реальность — игровой процесс, хотя мы и находимся «по разную сторону баррикад», как считают многие посетители. Вот на тему этой самой общей реальности клиенты общались с сотрудниками казино довольно охотно — об интересных случаях, происшествиях, событиях, игорных заведениях в других странах, правилах и людях. Некоторые флиртовали с противоположным полом или делились свои неприятностями в личной жизни, предварительно опорожнив приличное количество рюмок. О работе говорили чаще всего неохотно, стараясь на время забыть о проблемах и трудностях. А уж представители так называемой VIP — среды, вообще о работе старались не распространяться. Конечно, камеры видеонаблюдения, которыми утыкано все вокруг не способствуют расслаблению и откровенности. Тем более у людей, которым есть что скрывать. Они и после изрядной дозы алкоголя держат язык за зубами, если речь заходит о делах. Вот и разговариваем мы на отвлеченные темы, поддерживаем «светскую беседу». А как много раз хотелось бы поговорить о жизни, о том, что волнует и о том, что творится вокруг нас. Поначалу думал о том, что как-нибудь случайно встречусь с кем-нибудь из посетителей вне стен казино и нам удастся побеседовать «по дружбе» просто о жизни. Но со временем я понял, что это вряд ли осуществимо. Даже те клиенты, кто охотно болтал с нами в казино, при встрече в другом месте либо делали вид, что не замечают, либо сухо здоровались и торопились побыстрее пройти мимо. В общем, шарахались как от чумных, вероятно опасаясь подпортить себе репутацию или не видя необходимости в общении с нами, стремились свести его к минимуму. А жаль. Исключения были редки и мне не интересны. Это банальный флирт или попытка договорится с сотрудниками о какой-нибудь афере в процессе игры. Постепенно эта мысль отошла на дальний план, но не исчезла совсем и изредка всплывала на поверхность. Как в данном случае, при виде мэра. Мысль была не контролируема и безумна, к тому же высказана была не в виде просьбы, а исключительно как тайное и неосуществимое на данный момент желание. Просто мысль, мечта, не больше — мимолетное, не имеющее под собой никакой опоры волеизлияние…

Учитель: — У тебя есть вопросы, понимание которых меняется с течением времени в зависимости от жизненного опыта, окружающей среды и ряда других причин. Они как вехи, маячки, которые никогда не гаснут и притягивают к себе внимание, светя сквозь беспросветную мглу мирской суеты полной страхов, тревог, желаний, влечений и привязанностей. Один из таких вопросов — бесценна человеческая жизнь, или она гроша ломанного не стоит? Я вижу, что этот вопрос давно мучает тебя и мы поговорим об этом. Зачастую этот вопрос становится камнем преткновения и порождает много споров, противоречий и разногласий. Однако не стоит хвататься сразу за какое-то определение, которое на данный момент времени было бы тебе удобно, тешило твоё самолюбие или наоборот, помогало играть в «комплекс вины» из-за свершившихся деяний. Размышление и медитация помогут тебе успокоить разброд и сумбур мыслей в голове, которые возникли из-за шаблонов, догм, моральных принципов, воздействия средств массовой информации и многих других источников. Но прозрение и гармония внутри со временем вновь всколыхнется ветром мыслей и обстоятельств, чтобы потом успокоиться на новом уровне миропонимания после длительных размышлений и погружения в себя. Большинство людей находятся полностью под воздействием окружающих обстоятельств и исходя из этого формируют своё отношение к данному вопросу. Чаще всего они слепо следуют умозаключению, являющемуся всего лишь откликом на происходящее вокруг.

Мысли о жизни и смерти и в самом деле часто посещали меня в последнее время. Какова ценность человеческой жизни и в чём она измеряется? Кому надо жить, кто этого достоин, а кто лишь отравляет и портит жизнь другим? Нужен ли такой человек другим людям? Самому себе? Кому-то ещё? Можно ли уничтожить одного человека (которого и человеком не назовёшь), чтобы другие достойные и нравственные люди могли жить счастливо? Мои размышления… Вероятно Учитель понимал, раздирающие меня противоречивые мысли, состоящие из конфликта реальности и моего воспитания, полученного от миролюбивых и добрых родителей. Как всегда, в беседах с Учителем, я чувствовал, что вот-вот получу ответы на главные вопросы своей жизни. Не всегда получалось именно так. Иногда ответ приходил позднее, в самый неожиданный момент, плавно вписываясь в события моей жизни. Похоже, что и в этот раз однозначного ответа не будет. Это было бы как нельзя кстати.

— В местах лишения свободы насилие, жестокость и смерть являются обыденным явлением. Убить или искалечить могут из-за пустяка или опрометчиво сказанного слова — жизнь нечего не стоит, а смерть зачастую является вожделенным избавлением от страданий, от невыносимого гнёта режима и переживаний. Видя происходящее вокруг человек убеждается в бессмысленности и мимолётности жизни, нелепости, глупости и бестолковости случайных событий, наполняющих её. Бессмысленность и злой рок. Кто-то винит себя, кто-то общество и окружение. Никчёмность существования и холодная пустота проникают глубоко в душу, откладывая свой отпечаток в сознании. В чём-то похожая ситуация происходит, когда человек оказывается на войне. Смерть и жизнь. Простые радости, случайная и вездесущая смерть. Был человек и нет человека. Пять минут назад пили чай и разговаривали о жизни, а теперь его неподвижное тело лежит в метре от тебя. Душа его рвётся обратно, но ей уже не суждено вернуться в это тело. Жизнь бессмысленна и скоротечна, а смерть неизбежна и может прийти в любое время. И это правильно…

В то же время где-то буддист боязливо переступает через букашку, опасаясь причинить вред живому существу. Или любой другой человек, живущий в соответствии с нравственными принципами или высшим проявлением космической любви. Этот человек восхваляет жизнь и почитает её как проявление божественной милости, бесценного дара, равного которому не существует.

Кто-то жертвует собой, чтобы спасти другого — ребёнка, женщину, людей, город, страну. Кто-то убивает и испытывает удовольствие или ощущает уверенность в себе и повышает самооценку. Кто-то считает, что жизнь одного человека важнее жизни другого человека. Например, в обществе преобладают идеи неравенства людей — жизнь министра или президента важнее жизни обычного человека. Первый гораздо важнее для социума, чем последний. Но это всего лишь стереотипные роли и маски. А что за ними? Разве ролью определяется великая душа? И так было всегда на протяжении известной нам истории. Бывало, что престарелый правитель принимал ванну из крови убитых ради этого девственниц или младенцев для того, чтобы продлить свою «бесценную» жизнь. Это жестокий пример, но он в полной мере отражает взгляды большинства людей на ценность жизни индивидуума.

Считают, что в одном случае можно убить человека, а в другом нет. Боятся возмездия со стороны карающих органов или неумолимой кармы. Также и ты погряз как незадачливый путник в злополучном болоте, которое засасывает всё глубже и глубже. А вокруг лишь хлипкие ломающиеся соломинки оправданий и самовнушений. Но от них мало проку. Не помогут они выбраться и ощутить твёрдую почву под ногами. Ломаются и рассыпаются. А ты барахтаешься и лупишь руками по тёмной воде не в силах выбраться из крепких капканов своих убеждений и стереотипов. А всё потому, что не туда тянешься и не за то хватаешься. Ты ищешь поддержки извне, надеясь найти подтверждение своей правоты в действиях какой-то другой личности, в чьих-то мыслях и законах. Но это путь другой личности, чужие правила и понимание. Другая ситуация. Она всегда разная, даже если и кажется похожей. Внешняя похожесть, но разная суть в мире другого человека и его судьбе. Отклик души поможет определиться с дальнейшими действиями. То, что было, оно уже кануло в небытие и изменить это ты уже не в силах. Лишь напрасно будешь тратить жизненные силы на переживания и разные фантазии, вроде того: «а что, если бы» или «надо было так-то». Ты хочешь получить от меня своего рода благословение, что ты всё делаешь правильно. Ну что ж, ты и в самом деле всё делаешь правильно.

— Твоё мнение очень много значит для меня. Я понял, что единственно верной подсказкой для меня является гармония в душе, но она порой нарушается беспокойством разума, страхами и сомнениями. — сказал я.

— Единственно правильных рецептов нет и не следует копировать поступки другого человека, даже если все вокруг поощряют это. — ответил Учитель.

— Меня очень волнуют кармические последствия моих действий — расплата за содеянное. Возврат в этой или иных жизнях. И как следствие, погружение в пучину бесконечных рождений с такими же или ещё более суровыми условиями существования. Миры, где нет возможности осознать себя. — сказал я.

— На эту тему мы с тобой уже беседовали. Помнишь про непривязанность и отсутствие злости? Это когда ты недоумевал из-за противоречия в том, что многие просветлённые мастера, монахи и восхваляемые учителя в своё время порубили мечами массу народа, не получив пинка от кармических сил, которых ты так опасаешься. По-видимому, они не желали зла тем людям, а лишь преподали им заслуженный урок. Также и в твоём случае. Ты ведь в последнее время изучаешь карты Таро. На десятом аркане «Колеса фортуны» изображены фигурки на ободе колеса, которые при вращении сменяют одна другую. То одна сверху, то другая. А мастер будет посередине, пребывая в спокойном и благодушном состоянии, наслаждаясь происходящим, реагируя сообразно ситуации, но не погружаясь с головой в бессмысленную чехарду эмоциональных реакций, суетливых мыслей, заблуждений и чужих навязанных идей. Мастер не скатывается в пучину худших воплощений, но может выбрать сам то место, которое посчитает достойным своего внимания. Он не считает себя выше других или других выше себя, не сравнивает и не пребывает в дуальности. Он просто живёт сообразно зову души и велению сердца. Состояние мастера не является окончательной вершиной, а лишь стадией в бесконечном процессе совершенствования и развития души. Вопрос о бесценности человеческой жизни имеет разрешение в соответствии с уровнем развития и осознанности, несколько зависит от окружающей действительности.

Учитель помолчал некоторое время и сказал, что человеческая жизнь в самом деле имеет огромную ценность для души и возрастает с каждым новым воплощением в материальном мире. В тоже время, смерть имеет немаловажное значение как завершающая стадия жизни, итог и переосмысление пройденного пути.

Смерть

Правая рука сильно устала, и я перераспределил нагрузку с нее на плечи и левую руку. Мы с трудом пробирались по тропинке кладбища, лавируя между оградами захоронений, стараясь удержать равновесие, периодически то поднимая, то опуская гроб. Тропинка была очень узкая и извилистая, зажатая со всех сторон беспорядочно установленными оградками. Каждый хотел для могилы родственника отхватить хотя бы несколько лишних сантиметров земли за счет прохода или другого захоронения. В результате проход становился таким узким, что порой в него было трудно втиснуться даже одному человеку. Приходилось поднимать гроб на почти вытянутых руках вверх. Острые углы цеплялись за одежду, мусор и рытвины заставляли постоянно быть настороже. Траурная процессия несколько раз упиралась в тупик — кто-то умудрялся поставить ограды так, что протиснуться между заграждениями можно было лишь ребенку. Приходилось возвращаться и искать лучшую дорожку. Но вот мы достигли цели, и я наконец расслабил затекшие от усталости руки. Присутствующие последний раз простились с покойным. Посиневшее слегка опухшее лицо. Сложенные на груди руки. Неподвижное тело. Мать безутешно рыдала. Многие тоже не могли сдержать эмоций и слезы наворачивались на глазах. Я знал Сергея с детства, и мы долгое время дружили. Я видел его каких-то пять дней назад. Он был как всегда чем-то воодушевлен и полон планов на жизнь. Он очень любил жизнь и собирался дожить до старости, воспитывая внуков и даже правнуков. Клубок энергии. Человек с активной жизненной позицией. Умный и талантливый. Генератор идей, умевший реализовать их. Человек в поиске и одновременно в воплощении. Он любил жизнь и ценил ее. Кто как не он заслуживал человеческого счастья в окружении многочисленных друзей и близких людей. Вот они все собрались вокруг его гроба — живые и занятые своими мыслями, а его уже нет. Еще какое-то время он возможно будет в их мыслях, а потом повседневность скроет его. Он уже больше не часть их жизни. Душа его здесь, но она уже не соединена с телом и уже не вовлечена в радости и переживания земных дел. Эти дела теперь уже не ее. Лишь распухшее неподвижное тело лежало около нас, бездушная оболочка, но именно с этим телом были связаны все наши переживания. Мы ассоциировали это тело с ним и скорбели о нем. Пять дней, каких-то жалких пять дней назад его глаза сверкали, а лицо было живым и выразительным. Сейчас это была застывшая неподвижная маска. Закрытые глаза нечего не выражали, а губы больше не способны были нечего произнести. Крышка опустилась на гроб и скрыла от нас лицо Сергея, оставив нам лишь память о нем. Миг, всего лишь миг, и он теперь лишь в наших воспоминаниях. Когда мы видели его лицо, он еще был с нами. Пусть уже не живое, но он все еще был частью нашей жизни. Теперь была разорвана последняя ниточка. За год ушли из жизни четыре человека, которых я хорошо знал. Они были частью моей жизни и частью меня. Кто, следующий? Сейчас был тот самый момент, когда даже самый стойкий, равнодушный или глупый на время выпадал из реальности своих мыслей и представлений. Грань между жизнью и смертью была настолько тонка, что каждый ощущал что-то внутри себя — незримое и необъяснимое. Фатальность. Судьбу. Жизнь, уходящую в смерть. Переход. Жизнь она есть и вдруг ее не стало. Где она? Ее нет. Ты следующий, или стоящий рядом с тобой человек? Наши планы, амбиции, цели, желания… Живешь и кажется, что впереди еще много дней и есть время. Время делать, время любить. Кто-то гоняется за удовольствиями, стараясь получить по максимуму, кто-то реализовывает что-то, кто-то болеет или мучается от проблем и забот. Кто-то ждет конца как избавления, другой старается отодвинуть смерть, не думать о ней, а может страшится Её. Но всегда кажется, что впереди еще что-то есть. Хотя бы чуть — чуть. Успеть что-то сделать, сказать важные слова. Хочется надеяться, что находящиеся рядом с тобой люди будут с тобой. А они уходят, забирая с собой частичку твоего мира. От них остаются лишь образы памяти. К ним уже не прикоснуться, не обнять, не пожать руку.

Гроб медленно опускали вниз, потихоньку стравливая веревку. Горсти сырой земли с едва слышным глухим стуком падали на деревянную крышку гроба. «Ты прошел свой земной путь и твое тело отработало свое. Дай Бог тебе родиться в удачных для тебя условиях в следующем воплощении и жить счастливо» — прошептал я, бросая свою горсточку земли. Я взял лопату и вместе с остальными принялся закапывать могилу. Мать Сергея безутешно рыдала. С ней рядом стояла заплаканная жена. Он был их жизнью, их планами, их надеждой и опорой. Комья земли сыпались вниз, скрывая под собой то, что было не так давно живым человеком, полным планов и надежд. Все выше и выше поднималась земля. Люди уставали и менялись. Все торопились быстрее скрыть под толщей земли того, кто совсем недавно был их другом, родственником и близким человеком. Работали с энтузиазмом, как будто стремясь быстрее скрыть то, что теперь являлось для них олицетворением смерти. То, что смерть забрала себе. Оно уже не принадлежало к миру живых и являлось скорбным напоминанием о неизбежности окончания земного пути. То, что должно обязательно случиться с каждым. То, что рождено, обязательно умрет и каждый из присутствующих здесь видел себя на месте умершего. И могильная яма пугала больше, чем гроб и покойник в нем. Она как черная бездна притягивала к себе мысли и наполняла разум благоговейным ужасом. Она притягивала к себе взгляды присутствующих, смотревших вниз и видевших в зеркале своего сознания собственную кончину. От этого становилось не по себе. Стоящие находились в некоем ступоре, погруженные в себя, а махавшие лопатой старались поскорее развеять мрачные чувства и мысли. «Чем дольше ты всматриваешься в бездну, тем дольше бездна всматривается в тебя» — вспомнил я слова отца, как-то сказанные им на кладбище. Это была цитата какого-то философа. Здесь, перед ликом не закопанной могилы люди чувствовали, как сама смерть смотрит на них оттуда. Сама смерть вглядывалась в людей и заставляла задуматься о жизни. Она ждала. Она не торопилась. Она рядом всегда, но именно здесь была ощущаема человеком. Она знала, что каждый из здесь присутствующих в свое время станет её. И собравшиеся понимали это. Запах сырой земли, шедшей из глубины могилы был Её запах. Шелест травы на кладбище — был звуком Её дыхания. Люди ощущали Её присутствие и потому им было не по себе. Кресты, ограды, венки, цветы… это не память о покойном — это знак уважения Ей — всемогущей и безжалостной. Это знаки Её проявления в нашей культуре. Это символы Её царства. Это все было Её. И люди были тоже Её, всё лишь вопрос времени. То, что рождено обязательно умрет. Там, за воротами кладбища, в суете жизни, люди забывали, что они её добыча и пристанище. Точнее их тело, к которому они так привязаны. Они ассоциируют себя с телом и потеря его — величайшее горе. Но оно временное пристанище души и как бы тяжело не было, его придется вернуть, как и все остальное, чем мы пользуемся здесь.

Индия

В самолёте было очень холодно. Каждому пассажиру полагалось по одной лёгкой накидке, которая практически не защищала от холода. Сиденья располагались по три. У окна сидела девушка, между нами было пустое кресло. Девушка постоянно кашляла и судя по всему была сильно простужена. На ней была тёплая вязаная кофта. Девушка кое-как объяснила, что ей очень плохо попросила расположиться на двух креслах — на своём и пустующем, укрывшись двумя покрывалами. Я не возражал. Моё кресло совсем не откидывалось назад, твёрдо приняв идеальное положение под углом в девяносто градусов. Поняв, что об удобстве придётся забыть, я включил фильм и начал просмотр. В самолёте в основном были индусы, русских было человек 6. Все пассажиры натянули на себя принесенные тёплые вещи. Хорошо, что несмотря на июнь, погода в Москве была прохладная и я был в толстовке.

Из пробирающего до костей холода мы окунулись в жару Индийского утра. Марево. Небо подернуто облаками, температура около сорока градусов и полный штиль. Я покинул здание аэропорта одним из последних с нашего самолёта. Вдоль здания в несколько рядов стояли припаркованные такси. Водители нескольких ближайших машин устремились ко мне, предлагая подвезти до города. Я отказался, помня наставления о том, что лучше выбрать такси определённой компании. Объяснялось это тем, что другие таксисты, запросто могут покружив по городу и якобы, не найдя нужный адрес, отвезти в другую гостиницу, где получат определённое вознаграждение за приведенного клиента.

Поведение водителей на дорогах шокирующие действовало на приезжих, и я вскоре в этом убедился. Пока мы ехали по трассе до города, все было более или менее пристойно, за исключением частых гудков, которые мне казались совсем неуместными, так никакой угрозы дорожно-транспортного происшествия явно не было. Когда въехали в город, поток стал значительно плотнее. Расстояние между машинами было такое, что они едва не задавали зеркала друг друга. Каждый водитель к тому же старался плотнее прижаться к бамперу впереди стоящей машины. В эти и без того узкие просветы втискивались рикши и мотоциклы. Сначала они просовывали в какой-нибудь просвет часть колёса, а потом уже влезали полностью. Машины, рикши и мотоциклы беспорядочно перестраивались из ряда в ряд. Рикши и мотоциклы старались выиграть пару сантиметров, втискиваясь в любую щель, если она была хоть немного впереди. Вся эта масса хаотично перемещающихся транспортных средств постоянно сигналила, создавая невообразимую какофонию звуков. Вскоре мы въехали на оживленные улицы. Дорогу начали перебегать или лениво переходить пешеходы, подчас вовсе не обращавшие внимания на движущийся транспорт. Водители лихо объезжали их, одновременно лавируя в потоке, перестраиваясь и увертываясь от очередного бампера, колеса или какой-нибудь иной части другого движущегося транспорта. Проезд не регулируемого перекрестка здесь был особым аттракционом. Помеха справа или помеха слева? Движение в Индии правостороннее. Вся движущаяся масса машин, мото- и велорикш, мотоциклов весело устремлялась к очередному перекрёстку. Потоки вливались в потоки, перемешиваясь между собой как придется. Каждый отдельный транспорт здесь был сам по себе, выискивая для себя лазейку и разъезжаясь со встречными и заворачивающими в другую сторону водителями. По ходу движения подрезать было обычным делом, и никто не обращал особого внимания на такую «мелочь». Подобная езда у нас в России грозила бы водителю серьезными разборками с другими водителями или с представителями транспортной полиции. Мой очень плохой английский водитель понял правильно и привёз меня на железнодорожный вокзал. Несмотря на отсутствие солнца стояло страшное пекло и хотелось поскорее найти прохладное место.

Здание железнодорожного вокзала только снаружи напоминало российское. Входа с дверями здесь не было. Открытый просторный зал, где лежали, сидели и спали множество человек, чаще всего просто на голом полу. Никаких касс не наблюдалось и первое впечатление было — куда я попал? Место больше напоминало перевалочный пункт беженцев, спасавшихся от какой-то беды и ожидавших распределения. Само помещение как будто подтверждало эту мысль всем своим видом. Единственное, что напоминало о вокзале, так это информационное табло, на котором появлялись данные о времени прибытия и отбытия поезда на английском и хинди. Помня, что в Индии существует специальная касса для иностранцев отыскать которую не просто, я поднялся на второй этаж. Второй этаж в плане внешнего вида являлся точной копией первого и представлял из себя длинный коридор. Обшарпанные стены, свисавшие провода, люди, которые то ли чего-то ждали, то ли жили здесь. Вещей у многих при себе не было. Некоторые спокойно спали, не на что не обращая внимания. Найдя нужное помещение я в очередной раз не понял куда попал. Большая комната была заполнена множеством людей, сидевших на стульях. Подавляющее большинство из них были индусы. Касс не было видно. У дальней стены стоял ряд столов, за которыми сидели люди и что-то объясняли периодически подсаживающимся к ним. Справочное бюро, а где же кассы? Помещение несомненно было то, так как других альтернатив не было, в этом я убедился, несколько раз пройдя по коридору из конца в конец. Некоторое время понаблюдав за столиками, я увидел, что люди отходят оттуда с билетами. Я занял электронную очередь и стал ждать. Передо мной было 240 человек, но торопиться было некуда. Моя очередь подошла часа через два и это несмотря на то, что кассиры работали не торопясь. На самом деле они все делали с такой ленцой и невозмутимым спокойствием, как будто и не было вовсе сотен людей, нетерпеливо ожидавших своей очереди. После очередного клиента кассиры невозмутимо нажимали на кнопку, вызывая следующего. Почему-то случалось так, что люди подходили к ним через раз, а то и через два или три номера. Это сильно ускоряло движение очереди и приближало меня к цели. Пересменка. Все кассиры неторопливо собрали наличность и ушли. Минут через десять начала подтягивается другая смена. Они ещё более спокойно и вальяжно обустраивались на своих местах, что-то вяло двигая и перекладывая. Народ не возмущался. Обустройство продолжалось не менее пятнадцати минут, за время которых я не услышал никаких возмущённых криков и жалоб. Наконец ленивое и бесполезное передвижение в заторможенно-медитативном состоянии предметов на столе завершилось и начался новый цикл.

Мне нужен был город Ришикеш, и я взял туда билет. До десяти часов вечера было ещё очень далеко и несмотря на довольно тяжёлый рюкзак я отправился побродить по окрестностям. Прямо к вокзалу примыкал знаменитый Маанс базар, и я погрузился в глубину его узких извилистых улочек. Несмотря на тесноту и толчею, массу суетящегося народа, здесь ездили рикши и мотоциклисты, оглушая прохожих непрерывными звонкими гудками. Местные на эти сигналы реагировали вяло, озабоченные своими делами, они даже не смотрели по сторонам, переходя улицу, но водители лихо объезжали их почти не сбрасывая скорости. После неброских нарядов москвичей и невзрачно одетых казанцев, от пестроты красивых здешних женских одежд разбегались глаза. Манящие запахи еды национальной кухни перемешивались с чарующими ароматами благовоний. Повсюду стоял людской гвалт и суматоха. Всё вокруг пестрело, переливалось разнообразными красками и блеском, пахло и издавало какие-то звуки, спешило и притягивало к себе. Я часа три блуждал по базару, и наконец свернув на одну из прилегающих улочек вышел на широкую магистраль, разделенную зелёной зоной на две части. По здешним меркам это была широкая магистраль, по которой вперемежку ехали машины, мото- и велорикши, мотоциклисты и повозки, влекомые буйволами. Через какое-то время возле меня остановился пикша и пообещал за смешную цену показать мне некоторые достопримечательности. Но вместо этого привёз меня в какую-то туристическую контору, где наглый улыбчивый индус пытался развести меня на какую-то экскурсию. При этом он зачем-то то хотел посмотреть мой паспорт, то билет. Я просто вскипел от возмущения. Такого наглого и тупого развода вытерпеть было невозможно. Лишь в последний момент я остановился, чтобы не впечатать свой кулак в его наглую физиономию, а потом ещё разобраться и с рикшей. С трудом сдержался, понимая, что первый мой день в Индии в таком случае может оказаться и последним. Спросил дорогу до вокзала у прилично одетого по западным меркам господина, и мы с ним минут пятнадцать шли по маленьким извилистым улочками. Потом он оставил меня, объяснив, как мне идти дальше. Полагаясь на его советы и свою интуицию, ещё минут через пятнадцать я вышел на одну из знакомых улочек базара и пошёл по направлению к вокзалу.

Дойдя до вокзала, я решил пойти в другую сторону, где виднелся старинный мост. Под мостом кое-где стояли лотки, тут же на старом тряпье или кусках картона спали полуголые люди. Некоторые из них напоминали бомжей, другие походили на аскетов. Старики, женщины, дети. Они здесь готовили еду, спали и разговаривали. Было совершенно непонятно, то ли они здесь живут, то ли нашли временный приют. У них не было практически нечего. Минимум одежды, какое-то грязное тряпье. Таких людей я потом видел сотни, тысячи. И это если не считать тех, которые ютились в каких-то настолько жалких лачугах, что их и трущобами назвать было нельзя. Они были сложены из чего попало с крышей кое-как заделанной рваными кусками полиэтилена и для крепости прижаты камнями. Я смотрел на этих грязных людей, обмотанных старыми тряпками. Они не выглядели несчастными, вероятно стоически и по-философски воспринимающие свою участь. С западной точки зрения у них не было будущего. Их жизнь вряд ли изменится к лучшему, и они как никто другой понимали это. Эти люди не корили злой рок, фатум. В Индии слово карма проникает в сознание с молоком матери и любой ребёнок независимо от кастовой принадлежности понимал некую предопределённость своего будущего. Современные эзотерики по-разному трактуют карму: некоторые считают её неумолимым роком, жёстко и однозначно предопределяющим жизненный путь человека. Другие уверяют, что «плохую» карму можно «почистить» и жизнь засияет золотыми красками. Много разных мнений и суждений, порой весьма нелепых и абсурдных с точки зрения человека, хоть немного разбирающегося в данном вопросе.

В Индии простые люди верят в предопределённость судьбы и как следствие стоически принимают свою жизнь и место в обществе. Они молятся различным Богам, понимая, что высшие силы способны изменить их нынешнее положение, а хорошие поступки позволят рассчитывать на благоприятное рождение в следующей жизни. Правда это часто не мешает им предаваться грехам, так как дурные страсти и мысли оказываются сильнее, находя лазейку в уме и используя человеческие слабости. В последующем, посещая различные места и видя жизнь разных людей, я заметил, что подавляющее большинство из них совсем не проявляет личной активности для саморазвития и изменения своей жизни к лучшему. Они совершают обряды и молятся Богам, чтобы те ниспослали им счастье и удачу, веря и ожидая благоприятных изменений. Я больше привык к людям с западным мировоззрением, которые ни во что и никому не верят, полагаясь на себя, на свои связи и родственников. Если и обращаются к Богу, то скорее для самоуспокоения — хуже не будет, может что-нибудь это и даст. У нас Эго правит бал и каждый пытается пробиться повыше, не обращая внимания на такой «пустяк», как духовность — сначала надо больше урвать, заработать, занять пост повыше, а потом уже можно будет и о душе подумать, проявив таким образом некую слабость. Поэтому люди западной культуры несмотря на наличие религий остаются совершенно бездуховны, веря по большому счёту лишь в могущество доллара или золота. Используют возможности, как для собственного развития, так и для того, чтобы проявить себя. О судьбе вспоминают лишь в случае большой беды, стеная и коря Бога за несправедливость. Большая часть населения Индии живёт просто в ужасных условиях, и ситуация практически не меняется к лучшему. Люди не верят в себя, в свои силы и возможности. Немалую роль здесь сыграла и кастовая система, часто лишающая умного и талантливого человека реализации своего потенциала. Изначально, в очень давние времена, люди с определёнными целями, желаниями и способностями рождались в определённых семьях, которые могли им дать то, что им было нужно. Четыре касты и множество подкаст. В современном мире, в эпоху Кали-юги, именуемую ещё мрачным веком все касты перемешались, начался хаос. Дети рождаются не в тех семьях, которые могли бы дать им то, что нужно. В семьях кшатриев рождаются шудры, которые впоследствии и правят страной, занимая руководящие посты. Психология шудр — жажда грубых удовольствий, отсутствие добропорядочности и морали, хапать, не зная насыщения стала превалирующей в правящих кругах. В семьях брахманов рождаются вайшью. Как следствие — духовность и наука становятся все более коммерческими, деньги решают всё, затмевая цели и идеалы. Интеллектуалы, духовно богатые люди, смелые и лидеры рождаются в семьях более низких каст, не получая возможности реализации своих качеств и талантов. Кастовая система, хотя официально и упразднена, однако для того, чтобы получить хорошее образование и преуспеть в жизни необходимо иметь высокую касту. Здесь напрашивается сравнение с нашей страной — дети из богатых семей имеют больше возможностей. Деньги, связи, лучшие учебные заведения. Но это лишь поверхностное сходство. В большинстве стран мира имея таланты и личную силу в принципе можно реализовать свои возможности в какой-то сфере. Здесь такая возможность отсутствует.

Несомненно, что такой путь развития страны не является наилучшим. Это понимает любой, кто хоть раз побывал в Индии. Я имею в виду не курортные места, которые ориентированные на богатых туристов.

Время близилось к вечеру, и я взял рикшу, чтобы добраться до старого вокзала в Дели. Путь был не близкий и пролегал мимо множества достопримечательностей, описываемых в путеводителях для туристов. Езда по загруженным транспортом улицам была экстремальной. Рикша то бешено гнал, когда видел перед собой хоть какое-то свободное пространство, то также резко тормозил в последний момент, останавливаясь в каких-то нескольких сантиметров от чужого бампера. Если между рядами образовывалась щель, то в неё обязательно следовало всунуть переднее колесо. Также вели себя и другие участники дорожного движения. Особенно активными в перестановках, объездах и обгонах были мотоциклисты, которые изящно лавировали в узких пространствах. На многих машинах боковые зеркала были сняты. На некоторых даже легковых машинах стояли защитные приспособления вроде наших «кенгуринов». Это неудивительно, так как задний водитель останавливался практически впритирку. У многих наших водителей случился бы шок, остановить кто-нибудь в такой опасной близости от его бампера. Поездка по дорогам Дели больше напоминала какую-то захватывающая увлекательную игру, чем способ добраться из одного места в другое. Водители бесконечно что-то высчитывали, прокручивая различные схемы. Здесь каждой ставил перед собой цель максимально продвинуться вперёд и использовал для этого все возможности — прижать соседа сбоку, чтобы он сдался и вынужден был тебя пустить, подрезать, прижаться как можно ближе к переднему, да и много чего ещё такого, что не придёт в голову не одному нормальному водителю в России. В то же время нельзя было допустить и то, чтобы кто-то из соседнего ряда обогнал тебя. И так на протяжении всей поездки. Как я уже упоминал ранее, перекрёстки были отдельным случаем — транспорт разгонялся перед перекрестком, чтобы затем все потоки и каждый в отдельности вперемежку разъезжались друг с другом. Разгоны и торможения, втискивания и увёртывания, обгоны и подрезания, объезд пешеходов, выскакивающих из-под колёс. Я едва успевал увидеть хоть что-то из мелькавших достопримечательностей, вцепившись в металлический поручень и стараясь не вывалиться из открытой с обеих сторон повозки. Ради такого экстрима стоит посетить Дели ещё раз, подумал я, вылезая наружу и надевая тяжёлый рюкзак. Старый вокзал по внешнему виду не сильно отличался от нового, разве что, кассы были на виду. Огромная толпа галдящего народа штурмом брала единственный вход, оборудованный рамкой металлоискателя. Перед рамкой надо было крупные вещи положить на специальный транспортер, чтобы они досматривались отдельно. Разумеется, там каждые несколько минут возникал жуткий затор и стоявшие рядом полицейские свистками и криками подгоняли собравшихся. В зависимости от ситуации они то требовали, чтобы пассажиры складывали вещи на транспортер, то напротив запрещали это. Такой суеты и шума, как на этом вокзале мне ещё не доводилось видеть. Через рамку я не пошёл, догадываясь, что на самом перроне лучше не будет и прилёг, как и все остальные на полу в зале, постелив под себя предусмотрительно взятые из России специальные туристические пенки-сидушки. Время до отхода поезда было предостаточно.

Поезд также поражал своим внешним видом. Вагон изнутри выглядел так, как будто его сделали не раньше начала двадцатого века. Металлический каземат без окон с огромными висевшими под потолком вентиляторами. Вскоре окна появились, надо было поднять металлическую шторку. Окна в вагоне были без стекол, но зато с решетками. Как объяснили пассажиры одному из севших неподалёку белых — решётки сделаны для того, чтобы не запрыгивали обезьяны. Или возможно люди. В спальном вагоне было вполне комфортно. В общем вагоне яблоку негде было упасть. Люди стояли и сидели вплотную, тесно прижавшись друг к другу. Как можно ехать в таком положении час, два, а то и всю ночь. Но несмотря на неудобства люди таким образом преодолевали значительные расстояния. Место, а точнее втиснутое положение тела в общем вагоне стоило все несколько десятков рупий. Билет в спальный вагон обошёлся чуть больше сотни рупий за целую ночь пути и весьма приличное расстояние. Спустя какое-то время движение и разговоры начали стихать. Разложив свою среднюю полку, я лег, подложив под голову свернутую куртку. Я ехал в неизвестность.

За время нахождения в Индии я останавливался для проживания в трёх ашрамах до встречи с Раджа Бабой и перед отъездом в Россию. Жил в них от недели до трёх. Видел немало самых разных людей и общался с ними. Ашрам это что-то вроде монастыря, куда человек приходит для того, чтобы заняться духовной практикой и понять себя. В некоторых ашрамах тебе даётся отдельная комната, где ты можешь жить и заниматься, оставаясь наедине с собой столько времени, сколько захочешь. В некоторых проживание совместное. Хорошо, когда в ашраме есть возможность работать, что-то делать. Это приносит некий баланс и даёт чувство сопричастности, а также занимает свободное время, которого всегда бывает в избытке. Люди здесь собираются самые разные. Все они в той или иной мере интересуются практиками самопознания и духовного развития. Но коллективная жизнь здесь также, как и в обычной коммуналке сопряжена со склоками и разборками. Особенно это проявляется там, где нет строгих правил и много вольностей. Так как большая часть поселенцев девушки и женщины, то все эти бытовые конфликты бывают очень шумные и эмоциональные. Арена боевых действий с криками, шумом и слезами. Кто-то очень любит командовать, стараясь заставить всех жить по своим правилам. Кто-то лучше всех всё знает, кто-то чистюля или наоборот. Не говоря уже о внутренних личностных проблемах, переживаниях и отсутствии реализованности в социальном плане. Поэтому может случиться так, что вместо тихого пристанища для успокоения ума вы попадете в самый настоящий эпицентр боевых действий, где будет много напряженности и неприязни. Здесь, также, как и в обществе каждый имеет свой багаж правил, установок и жёстких стереотипов поведения, которые в условиях лишения большого количества чувственных переживаний требуют своей реализации. Всё дурное и сдерживаемое начинает лезть наружу. Кто-то понимает это и осознает, а кто-то просто живёт, не понимая, почему все вокруг враги и почему за всё надо бороться. А может просто надо ослабить хватку?

Некоторые люди серьёзно занимаются духовной практикой, практически не интересуясь ничем вокруг и полностью выпав из социума. Ездят домой для того, чтобы продлить визу и быстрее вновь вернуться в Индию. Какое будущее их ждёт? Не знаю. Может жизнь и вправду позаботится о них, предоставив возможности для жизни среди обычных людей. Или как-то по-другому. Общество в своей массе инертно и закостенело, эгоистично и лицемерно, живёт так, как в него заложено системой. Духовность подменяется фанатизмом и попрошайничеством. Истинному искателю высших знаний сложно ужиться в системе. Он перерос систему, а систему не понимает и отторгает его.

Игра Эго присутствует всегда. Кто-то хочет командовать, кто-то ругаться, кто-то показать свои достоинства. Но истинный Путь подразумевает отказ, растворение своего индивидуального Я для последующего обретения себя. Растворяя своё Я, ты растворяешь границы собственной клетки и постигаешь реальность. Акцентируясь на себе, пытаясь прогнуть мир под себя и выпячивая своё Я, ты сужаешь диапазон восприятия, создавая свой маленький тесный мирок, который надо защищать от таких же как ты. Эти мирки и взаимодействуют друг с другом, звонко сталкиваясь и с грохотом удаляясь. Создаются коалиции мирков, схожих по мировосприятию или в следствии стратегических планов. Жесткость порождает непримиримость и желание отстаивания собственных интересов. Жесткость ограничена и конфликтна, создаёт проблемы себе и окружающим. Борьба приносит горькие плоды временной победы, которые впоследствии оборачиваются своими же слезами.

Я спрятался в тени в садике ашрама. Делать было совершенно нечего. Неподалёку бегали по каким-то своим делам девушки. Энергия шакти динамична, не знает покоя и отдыха. Я перевёл взгляд на резвящихся бурундуков. Они носились вверх и вниз по стоящему рядом большому дереву. Катались по земле, бегали по земле и по камням друг за другом. Их пушистые хвосты озорно мелькали тут и там по всему саду. Многие девушки и женщины были облачены в оранжевые накидки санньяси. Они ходили с гордо поднятой головой, особенно когда шли по городу среди многоликой толпы. Люди с уважением смотрят на санньяси, ведь это показатель особого статуса, выбор духовной жизни является атрибутом избранных, которых немного. Это тоже некий уровень, достижение, которое является заманчивым для ума. Однако получив это, ум со временем разочаровывается. Ожидания не оправдались. Игрушка надоела. То, что казалось таким заманчивым в начале, со временем становится в лучшем случае бесполезным, а в худшем непосильной ношей. И все опять сводится к удовлетворению собственного Эго, к самообману. Говорят, что со временем большинство отказывается от санньясы, возвращаясь к обычной жизни, порой и вовсе позабыв о своём намерении. Полагают также, что и это временно. Вставший на духовный путь в последующих жизнях возвращается к практике, или в этой через какое-то время. Процесс воспоминания и возрождения начался. Остановить его невозможно, можно лишь передохнуть, на время свернув в тень манящей боковой дорожки. Йога, тантра, дао, дзэн, бон, учение толтеков и другие духовные течения — пути, которые возвращают обратно сбившегося странника, когда-то шедшего по ним. В другой жизни, в других мирах они могли называться по-иному, но суть их от этого не меняется. Это дорога к себе, дорога к Богу, которая даёт человеку то, что не может дать не одно изысканное наслаждение не в одном из самых прекрасных райских миров.

Большинство обитателей, виденных мной ашрамов на мой взгляд были больны духовностью. Они стремились в Индию, посвящая свою деятельность дома накоплению денег для возвращения сюда. Они чаще всего не могли найти себя в своей стране и стремились здесь как-то реализоваться. Желания сохранялись. Их не подавить насильственным путём, не убежишь от них и не скроешься даже в самом глухом лесу. То, что не проработано, должно быть проработано. Все, что не осознанно, должно быть осознанно. Когда что-то действительно станет ненужным, тогда и отказ от него будет не непосильной ношей, а естественной потребностью. Именно так это происходит у садху, отказавшихся от всех обманчивых и притягательных радостей и соблазнов внешнего мира ради познания своей истинной сути. Они оставляют всё, принимая законы духовного мира, хорошо осознавая сделанный выбор и его последствия. Они видят свой путь внутренним взором. Он мерцает ярким светом тысяч солнц, но идти по нему не просто, так как множество препятствий и опасных ловушек подстерегает впереди. Надо иметь твердую волю и несгибаемое намерение, чтобы пройти этот путь. Чтобы не сломаться, не уйти в сторону. Тебе помогут, подскажут, но основную часть пути ты должен пройти сам, преодолев все испытания и доказав то, что ты готов. Таков путь полного самоотречения, на котором все заботы о своём физическом теле ты полностью отдаешь на Божью волю, а внутренние преграды сжигаешь огнём различения и не привязанности. Садху разных духовных традиций можно встретить в этой стране. Они отличаются внешне, их действия и практики порой могут шокировать. Иногда они вообще не походят на духовный путь. Но всех их объединяет одно — за мнимой пеленой непонятных действий и порой кажущихся бессмысленными и отталкивающими практиками скрывается внутренняя сила и несгибаемое намерение. Они чётко осознали то, что для них важно и они идут к своей цели, не прельщаясь капканами манящих миражей.

Живя в западном мире можно совмещать духовные практики и жизнь социуме. Это сложно, порой это просто невыносимо и ввергает в отчаяние, но можно. Ведь рано или поздно вам все равно придётся вернуться к жизни в социуме, хотите вы того или нет. Можно оттягивать этот момент на неопределенное время, пока вас кто-то снабжает деньгами для поездок или есть возможность использовать случайные заработки. Некоторые сдают квартиры. Но санньяси — это монахи, они живут в той культуре и в таком климате, который позволяет им отречься от общества и в тоже время не замерзнуть от холода и не умереть от голода. Не уйти в глубокую депрессию от внутренних терзаний и горький переживаний о своей нелёгкой судьбе и все более наваливающихся проблем. Чем больше создаётся напряжения, тем быстрее сломается конструкция. Поэтому современные духовные учителя, обучающие, западных духовных искателей настойчиво советуют не уходить надолго от мира в пещеры, ашрамы и другие места. Не заниматься самообманом. Многие думают, что они это делают для того, чтобы их адепты находили новых искателей или для поднятия духовности общества — это не так. Это для их же блага. Ведь духовный путь, несмотря на встречающиеся неприятные моменты должен в первую очередь приносить радость и устойчивость, а не ввергать человека в хаос мрачных переживаний и наваливающихся проблем, которые всё увеличиваются, если их не решать. Не прикрывать мир розовыми очками всеобщей любви, а открывать правильное видение, при котором эта самая любовь придёт как понимание и сострадание ко всем живым существам, вращающихся в колесе сансары и не отличное от вас.

Практика в миру и стабильная работа, которая обеспечивает твоё существование и удовлетворяет необходимые потребности как личного плана, так и семьи является прочным фундаментом, позволяющим легче пережить жизненные катаклизмы и проблемы, встречающиеся на Пути. В противном случае постоянные материальные проблемы и связанные с этим разного рода неурядицы и переживания будут вносить определённый дискомфорт в вашу жизнь. Отсюда болезни и мрачные мысли. А в основе духовной практики должны лежать принципы Яма и Нияма. В среде ищущих очень часто можно услышать, что духовный человек должен быть успешным. Но здесь часто кроется ловушка, ведь под успехом мы обычно понимаем всеобщее признание и высокое материальное благосостояние. Тут легко удалиться в другую крайность — погоней за всем этим, что многие обычно и делают. А почему бы и нет? Раз я такой духовный, то должен и жить соответствующе. Важен баланс и чёткое понимание того, что и для чего вы делаете. Многих прельщают заманчивые перспективы — ездить на роскошном мерседесе, жить в элитном доме, иметь загородный дом в потрясающе красивом месте, кругленький счёт в швейцарском банке, ездить в паломничества по святым места по всему свету и так далее. Сейчас существует множество тренингов около духовной или эзотерической направленности, авторы которых сулят радужные перспективы тем, кто пройдёт их курс. Некоторые современные учителя тоже грешат этим ради привлечения новых учеников. Главное пусть начнут, прельстившись красивыми обещаниями, а там уж втянулся в практику и постепенно желания начнут угасать. Или возникнет разочарование. Всегда следует помнить о том, ради чего вы живёте, что является вашей целью. Духовная практика не является ключом к решению материальных проблем и бытовых неурядиц. Хотя косвенным образом несомненно способствует. Если у вас материальные проблемы, то вам нужен хороший бизнес тренер, а может быть и не один, причём настоящий, сам достигший успеха собственным трудом и готовый поделиться личными знаниями. И конечно же поклоняться тем Богам, которые могут помочь вам добиться необходимого. Искренне и регулярно.

Существует определённая незначительная категория людей, которых и в самом деле очень и очень мало, которые могут посвятить всю свою жизнь поиску высших ценностей. Их не заботит то, в каких условиях они живут, проблемы с которыми они столкнутся в обществе, отношения окружающих. Они чувствуют свой путь и своё предназначение. Для них отказ от разного рода удовольствий не является проблемой, а скорее наоборот. У них практически нет привязанностей, желаний и страстей. Они порывают с семьёй, чтобы познать истину и не создавать проблем близким, в тоже время, не ограничивая себя какими-то путами. Они уходят в ашрам или становятся странствующими монахами.

Посмотрите на себя спокойно и беспристрастно — какой путь ваш? Беспокоит ли вас ваше будущее, готовы ли вы выдержать одиночество, расставание с близкими, потерю поддержки социума, каково ваше здоровье и ваша решимость? Или вами движет ум, жаждущий достижения какой-то заманчивой перспективы. Это может быть что угодно — игра в духовность, противостояние обществу, желание стать гуру, носить оранжевую одежду или иные проявления Эго и желание получить что-то, в том числе деньги и сиддхи. Некоторые наоборот тянутся к духовным путям, чтобы таким образом заставить страдать себя из-за разнообразных умственных установок, психотравм, непонимания себя и своих желаний… Не нужно всё усложнять и обманывать себя. Путь должен приносить радость. Различные Пути они для того и предназначены, чтобы облегчит жизнь, принести смысл и счастье. Дать опору и поддержку. Переориентировать от поиска страданий к поиску счастья, Себя, Бога. Путь не должен быть фанатичной погоней за чем-то в ущерб всему остальному, не должен ввергать в уныние и страдания. Иначе зачем он тогда нужен? Страдать вы можете и живя своей обычной жизнью! Некоторые думают так, что чем больше запретов и ограничений они на себя наложат, тем духовное они будут. Это заблуждение. Фатальная ошибка, ведущая не к развитию, а к падению, к заходу на штрафной круг. То, что вы подавили, всплывёт в следующей жизни причём в самом ярком обличье. Задавливали сексуальные желания — будете ими одержимы, причём подавить их уже не получится. Навязывали себе монашеский образ жизни — будете одержимы приобретением и роскошью. И так далее. Нужно не подавлять, а осознать пагубность и ненужность. Тогда подавлять и подвергать свою личность насилию будет не будет никакой нужды. Всё пройдёт естественно и без перегибов. Не нужно себя сравнивать с другими. Накладывать на себя жёсткие обеты. Торопиться, стараясь быстрее достичь святости и непогрешимости. К каждому человеку всё придёт в своё время. Нужно просто идти своим путем. Не спешить и не форсировать события. Любая поспешность и ошибка может обернуться серьезными проблемами, требующими длительного времени для разрешения. Особенно если нет гуру.

Радж Баба

Я уже достаточно долго жил в Индии, но Радж Бабу пока так и не встретил. Как его найти среди огромного множества людей? Среди многочисленных садху, встречавшихся мне на пути. Учитель не дал мне чёткого понимания того, как мне найти Радж Бабу — человека, гуру, к которому он послал меня для обретения знаний. В России практически нет духовных учителей, поэтому выбор ограничен. Святые, садху, гуру и их продвинутые ученики воплощаются в Индии, там, где они могут свободно жить и следовать своим путём. В Индии огромное количество духовных учителей разного уровня. Как найти среди них Радж Бабу? Учитель сказал, что Радж Баба сам найдёт меня. Но мой активный ум по прошествии какого-то времени стал требовать определённости и выполнения каких-то конкретных действий для поиска. Пандиты (священники), служащие в храмах и выполняющие ритуалы — это вовсе не духовные учителя. Пандиты сведущи в ведах и писаниях, в проведении обрядов, богослужений и ритуалов, но также, как и наши священники выполняют предписанные религиозные обязанности, выполняя свою общественную работу и зарабатывая деньги. Все их знания исключительно от ума, в котором ещё много страстей и привязанностей. Иногда меня посещали мысли о том, что может Радж Бабы и вовсе не существует, а Учитель просто отправил меня в Индию набраться духовного опыта, посетить святые места. Каждый день здесь я встречал множество монахов-отшельников, посвятивших свою жизнь познанию высшей сути. Наверняка, некоторые из них могли бы стать великими духовными учителями и повести за собой целые народы, если бы посчитали это своей миссией. Они жили своей жизнью, гораздо более полноценной и насыщенной, чем спешащие куда-то шумные обыватели. Монахи были спокойны и уверены в себе, живя своей непостижимой жизнью. Я встречал монахов повсюду — на дорогах, сидящих у обочины, в храмах, возле Ганги. Такого количества людей, следующих духовному пути невозможно было бы представить себе ни в одной стране мира. В отличии от монахов, которых можно встретить в нашей стране и западных странах, эти на самом деле жили своей внутренней жизнью и не мечтали о признании другими в будущем каких-то заслуг. Я слышал, что бывало и под оранжевыми одеждами монахов иногда скрывались простые попрошайки или авантюристы, охотники за деньгами доверчивых иностранцев. Они могли представиться гуру и даже продемонстрировать какие-то сверхспособности, чтобы произвести впечатление на доверчивого человека. В Индии сверхспособности не считаются чем-то фантастическим и невозможным. Людей, ради денег и славы демонстрирующих другим такие «выдающиеся» достижения называют факирами и приравнивают к клоунам, несмотря на то, что то, что они демонстрируют в большинстве случаев вовсе не трюки. В ашрамах мне объяснили, как отличить истинного духовного учителя или монаха от лже-гуру, тем иным способом пытающегося привлечь внимание иностранца. А дальше уже дело техники — некоторые из них читали духовные писания и могут произвести впечатление продвинутого человека, продемонстрировать сиддхи или использовать гипноз. Однако, это скорее редкость, чем часто встречающийся факт. Большинство садху не проявляют интереса к мирским людям и тем более их не интересуют деньги или иные материальные ценности, слава и почёт. Они могут поговорить с человеком, если посчитают это необходимым, благословить или дать совет. Садху — мудрые люди, обладающие своим собственным духовным опытом и прозрениями. Часть из них может видеть биополе человека, состояние его здоровья, энергетические центры, а иногда даже просматривать кармическую программу и прошлые рождения. Но они не афишируют это и в очень редких случаях сами идут на контакт, помогая кому-то разобраться с причинами тех или иных ситуаций.

Пробыв 3 дня в Ришикеше, я отправился в Дехрадун. Ришикеш здорово отличался от других городов Индии. Создавалось впечатление, что весь город подстроился под иностранных туристов и живёт для удовлетворения их потребностей. Около-духовная и около-йогическая тусовка сосредоточились в этом небольшом городе с разнообразными храмами и центрами йоги в западном стиле. Ришикеш считается воротами в Гималаи и одна из дорог проходит через этот древний город. В настоящее время город является скорее большой тусовкой на тему йоги, чем духовным центром. Настоящих йогов здесь не найти, скорее это место отдыха и расслабления в стиле западной йоги с обязательной гимнастикой и символическим антуражем. Европейская молодёжь, желающая совместить приятный отдых с лёгкой ненавязчивой практикой, похожей на йогу облюбовала это место. Здесь всегда шумно и весело. Дехрадун, несмотря на то, что является столицей штата оказался более тихим и спокойным местом по индийским меркам. Я встретил там много туристов из числа буддистов, которые приехали в этот город с намерением посетить, а если посчастливится, то и какое-то время пожить в монастыре. Они не носились по городу в поисках духовных учителей, переживания яркого духовного опыта и незабываемых впечатлений, как это было в Ришикеше. Это были серьёзные люди, желающие лучше понять себя и суть жизни через медитативный опыт и изучение духовных и наставлений. Я с интересом беседовал с разными людьми о том, зачем они приехали в Индию, их понимании себя и жизни. За всю свою жизнь я не встречал и тысячной части людей, занимавшихся самопознанием и желающих постичь суть мироздания. У них у всех был свой жизненный опыт и своё глубокое понимание сути происходящего вокруг нас. Люди с непростыми судьбами и духовными переживаниями стремились сюда в Индию, одну из немногих стран в мире, сумевших сохранить древнюю мудрость и готовую передать её всякому, кто к этому готов. Познакомившись с одной приятной семейной парой из Италии, исповедовавшей буддизм и хорошо разбиравшейся в его принципах, я остался в Дехрадуне. Днём мы гуляли по городу или проводили время в монастыре. Несколько раз на целый день уходили в горы. Как-то вечером я сидел под раскидистым деревом возле монастыря Мидролинг, наблюдая как вершины гор медленно погружаются во мрак. Верхушки горных хребтов то скрывались за причудливым скоплением облаков, то вновь появлялись и последние лучи заходящего солнца освещали их древнее величие. Из монастыря доносились какие-то звуки, которые вероятно были слышны здесь и тысячу лет назад. Я был погружён в свои размышления над прочитанными недавно текстами тибетского буддизма, которые мы обсуждали с парой из Италии. Бабушка женщины была эмигранткой из России, и она немного знала русский, изредка общаясь на нём с приезжими туристами из нашей страны. Так на смеси русского и английского мы рассуждали о дхарме и многих представлениях тибетского буддизма. Не осознанно я поглаживал камень, на котором сидел. Мне нравилось это место и камень с его удобной для сидения формой и приятной на ощупь поверхностью с множеством разнообразных ямок и изгибов. В который раз я уже приходил вечером на это место, посидеть и поразмышлять в одиночестве, глядя на вершины гор. Я породнился с этим камнем, который казалось, пролежав здесь не одну сотню лет понимал то, что я думаю и познал в молчаливом одиночестве то, к чему я ещё только приближался в своём духовном поиске. Я задумчиво поглаживал его шершавую поверхность, ощущая пальцами все его мельчайшие неровности, когда чей-то спокойный голос вернул меня в реальность:

— Денис, этот камень очень мудр и мог бы передать её всякому, кто готов её принять и способен открыть для неё свой разум. В нём сокрыта великая душа, после ухода из отжившего своё бренного тела, пожелавшая остаться в камне, дабы достичь просветления в такой форме, менее подверженной воздействию времени и природных стихий. Порядка шестисот лет лежит здесь этот камень, многое повидавший за это время. Стихии и времена года оставили на его поверхности следы своего воздействия. Люди, животные и другие камни соприкасались с ним. Сотни лет он видел восходы и закаты, ощущал ураганный ветер, прохладный барабанящий дождь, летнюю жару и зимнюю стужу.

Когда он видел, что я, не всё понимаю из его речи, то с улыбкой дополнял своё повествование характерными жестами, дополняющими смысл слов. Я слушал интересное повествование этого весёлого и по всей видимости достаточно пожилого человека. Он был одет в оранжевую одежду, что было распространено здесь, но не был похож на буддиста, а скорее индуистского садху. Садху был весёлого нрава и явно получал удовольствие от того, что рассказывал. Монахи во многих монастырях охотно беседовали с посетителями, если видели, что те серьёзно интересуются увиденным, а не просто глазеют на очередную диковинку. Меня не особенно удивило то, что он знал моё имя. Необычность Индии и её жителей могла объяснить что угодно. К тому же он мог узнать моё имя от семейной пары из Италии, увидев нас как-нибудь вместе. Я не заметил, откуда он появился, хотя обладал феноменально чутким слухом, развитым в результате углублённого самосозерцания и слушания тонких слухов. Я не почувствовал его присутствия, пока он не начал говорить, что ещё больше смутило меня. На занятиях боевыми искусствами в юношеские годы нас учили чувствовать приближение посторонних. Некоторые развивали эту способность до такой степени, что могли чувствовать присутствие рядом обитателей других миров и людей по каким-то причинам находящихся в тонком теле. Поняв, что я снова погрузился в свои размышления, человек с улыбкой повторил последние несколько предложений и продолжил рассказ:

— Душа, воплотившаяся в этот камень, получила ответы на многие вопросы и близка к окончательной реализации. Её мудрость далеко простирается за границы этого мира и находится на одном уровне со многими святыми из высших миров. Обладающий интуитивным восприятием способен понять её и общаться с ней. Эта милосердная душа с удовольствием поделится своей мудростью и передаст её ищущему понимания истины. Она особо благосклонна к буддистам, так как в последнее воплощение посвятила себя духовным свершениям в близлежащем монастыре, который тогда был совсем другим. Ты очень близок по своему мироощущению к буддизму, его высоким идеалам и чист душой. Несмотря на замутнения твоего сознания социальными заблуждениями, она видит твою внутреннюю чистоту и готова общаться с тобой на том уровне, который ты способен воспринять. На данный момент твоё сознание закрыто, ты во власти своего ума и не можешь настроиться на тонкое восприятие. Но она смогла многое передать тебе из того, что постигла сама за эти годы. Придёт время, и ты получишь доступ к этой информации.

Я выслушал эту впечатляющую историю, которая вдохновила меня на продолжение общение с этим камнем. От общения со многими людьми за время жизни в Индии я слышал много захватывающих дух историй о необычайных прозрениях и непостижимом с точки зрения обывательского ума необычном духовном опыте.

— В этом нет необходимости, камень передал тебе всё, что считал необходимым для тебя. Придёт время, и ты по достоинству оценишь и воспользуешься этими знаниями. А теперь нам пора, пошли. Люди называют меня Радж Баба и под этим именем я известен тебе от твоего наставника из России, — улыбаясь произнёс он спокойным ровным голосом.

Я иногда представлял себе эту встречу, но как-то по-другому, скорее, как более неожиданную и захватывающую. Это само собой вдруг появлялось в поле восприятия моего ума и складывалась какая-то сценка на фоне колоритной местной жизни. На самом деле меня не особо интересовали обстоятельства, при которых произойдёт сама встреча, сколько сам этот человек — Радж Баба. Учитель практически нечего про него не рассказывал. Разве только то, что это великая душа, мудрец и святой, источник безграничной любви и истинных знаний. Учитель всегда был очень сдержан в словах в отношении того, что касалось духовности, больше объясняя принципы работы с энергией, тонко-энергетическую структуру вселенной, взаимодействие полей, уровней и измерений. Наша встреча состоялась совершенно просто и естественно, как встреча двух близких людей или родственных душ. Я встал и пошёл за ним, не раздумывая о судьбе и обстоятельстве, не испытывая возвышенных чувств или трепета, который возможно должен присутствовать при встрече со святым человеком. Он появился в моей жизни и где-то глубоко внутри себя я был готов к этому и нисколько не удивился данному обстоятельству, хотя на поверхности моего ума иногда появлялась какая-то едва уловимая рябь беспокойства и сомнения — а состоится ли эта встреча?

По горному серпантину мы поднимались всё выше в горы. Около пяти дней пути высоко вверх по извилистым горным дорогам мимо бездонных обрывов и стремительных горных рек, скромных придорожных кафе и небольших посёлков, маленьких лавочек с развешенным пёстрым товаром. Несколько раз мы по одному — два дня останавливались у разных людей, с радостью принимавших нас как дорогих гостей. В это время к Радж Бабе отовсюду приходили люди за советом и помощью.

Мы двигались вверх. Периодически горы скрывались в тумане. Иногда туман становился таким густым, что в пяти метрах нечего не было видно. Завораживающие зрелища открывались нашему взору. Лес с огромными вековыми деревьями, погружённый в туман напоминал волшебное сказочное место, населённое эльфами и гномами, что в принципе было не так далеко от истины. Ведь Гималаи являются местом обитания самых разных существ, видимых и невидимых человеческому глазу. О некоторых из них мы можем узнать из ведических преданий или встретиться с ними наяву, раскрыв в себе способности, дремлющие в каждом человеке. Здесь мистическое тесно переплеталось с бытовым и порой было неотделимо друг от друга в живущих здесь людях и окружающей природе. Жизнь текла своим чередом, кто-то спешил по делам, а кто-то спокойно сидел у обочины, погрузившись в свои мысли или созерцание завораживающих видов природы — гор, бездонных обрывов, могучих деревьев, поросших мхом и обвитых лианами, рек и облаков, часто находящихся ниже дороги или цепляющихся за вершины гор. Порой перехватывало дух от взгляда в бездонную пропасть, когда автобус проезжал по самому краю дороги, чтобы разъехаться со встречным транспортом. Где-то далеко внизу проплывали облака, а дна и вовсе не было видно. На этих отвесных кручах кое-где были прилеплены небольшие домики местных жителей. Для того, чтобы добраться до них требовалась хорошая сноровка и физическая подготовка. Но в таких домиках жили отнюдь не подготовленные альпинисты, а обычные семьи с детьми и стариками. Они ловко поднимались и карабкались по горным кручам по едва заметным тропкам, один неверный шаг на которых означал неминуемую гибель. Как жили эти люди вдали то цивилизации, без электрического света и привычных нам удобств? На голых отвесных скалах в небольших тесных домиках, больше похожих на плохонькие сараи, сделанные из чего придётся. Поблизости не было ни источника воды, ни дров, не говоря уже о пропитании. Всё нужно таскать на себе по узким горным тропкам. Как они обеспечивали себя всем необходимым? Как карабкаются по этим узеньким тропкам на отвесных скалах в сезон дождей, когда бушующие потоки сметают всё на своем пути, превращая любую поверхность в скользкое месиво? Даже в сухую погоду идти по этим тропкам совсем небезопасно. Как спасаются от холода зимой в своих ветхих лачугах без привычных нам печей? Кое-где возле обочин горных дорог сидели люди и изготавливали щебёнку удивительно примитивным способом, совершенно не соответствующим нашему времени с высокими технологиями, распространением электроинструментов и машин. Мужчины и женщины. Для этого они брали большой камень, отвалившийся от горы во время оползня и скатившийся вниз. Его раскалывали на мельчайшие кусочки ударяя камнем о камень или в лучшем случае обычным ручным инструментом. Целый день они сидели вот так и без устали крошили камень до мельчайшей щебёнки. Монотонная однообразная работа. Сколько труда, времени и сил нужно приложить этим людям, чтобы расколоть и раскрошить достаточно твёрдый монолитный кусок скалы на мельчайшую щебёнку? Сколько нужно этой щебёнки, чтобы восстановить даже небольшой участок дороги, размытый в сезон дождей? И таких мест в сезон дождей, длящийся от двух до четырёх месяцев образуется много. Завалы разгребают, места обрушения и размытия дороги наспех заделывают. Но они образуются вновь в этом или каком-то другом месте достаточно регулярно. Жизнь добытчиков щебенки представляет из себя однообразный, тяжёлый, практически рабский труд часто всего лишь за несколько тарелок супа в день. Работа ради выживания, чтобы не умереть с голода. Однообразная, монотонная, изнуряющая. Изо дня в день, из года в год люди выполняют такую работу или подобную там, где это будет необходимо. Люди работают так без надежды на улучшение своего положения. Нет никакого развития, совершенствования профессиональных навыков, лишь однообразный низкоквалифицированный и низкооплачиваемый труд. Карма этих людей просто работать и в этом суть их нелёгкой жизни. Можно заглянуть в их прошлое для того, чтобы понять почему в этом воплощении они не имеют нечего, кроме труда ради выживания. Труд суть их жизни и предназначение. В их работе нет даже погони за производительностью и объём изготовленной щебёнки одним человеком ничтожно мал. С применением электроинструментов и установок производительность увеличилась бы в тысячи раз. Но тогда эти души лишились бы возможности отработать какие-то ошибки из других воплощений тяжёлым однообразным трудом.

Далее я привожу ответы Радж Бабы на некоторые мои вопросы и части даршана. В беседах или как говорят в Индии даршанах мне было совсем непросто понимать на не родном мне английском и хинди точное значение того, что он мне говорил. В бытовых беседах даже при недостаточном уровне владения языком можно что-то домыслить, помочь себе жестами и улыбкой. Бывает достаточно просто понять, о чём идет речь и следовать логике развития событий. Часто мне приходилось по много раз переспрашивать и ему приходилось делать отступления, чтобы отдельно прояснить суть некоторых выражений. Порой даже символически. Потом я размышлял над услышанным и если была возможность, то кое-что отмечал для себя на бумаге в том виде, как понял и запомнил. Отсутствие привычно с детства электричества не позволяла мне зарядить телефон и записывать даршан на встроенный диктофон. В деревне имелось электричество, но не постоянно и напряжение было слабое.

— Если человек научится контролировать свой ум с его неуёмными амбициями, желаниями и тревогами, то он будет жить в состоянии счастья и внутренней гармонии. Пока ум контролирует человека, остановить потоки бесконечных мыслей невозможно, они сменяют друг друга. Счастье может быть мимолётным, а внутренняя гармония невозможна. Ум не надо подавлять, так как на время затаившись, он как ураган вырвется на волю, захватывая внутреннее пространство. Ум надо очищать, успокаивать и контролировать. Если человек зависит от личных достижений в социуме, самоутверждения и безопасности, потребуется время, чтобы сменить свои ориентиры — извлечь, пересмотреть и изменить то, что уже сформировалось в процессе жизни. Неконтролируемый ум и зависимость от ублажения чувств их специфическими объектами восприятия мешает духовному искателю на пути к себе.

Радж Баба также, как и многие индийские мудрецы современности считал, что будущее мира зависит от России. Когда я спросил его, что мешает России пробудиться самой и повести за собой человечество, он ответил, что деструктивные силы внутри и снаружи. Под силами снаружи он подразумевал существ из иных миров и измерений (как он говорил: — «не отсюда»). Более подробно про представителей иных миров он не стал рассказывать, считая данную информацию несущественной для меня. Про Россию он сказал, что в ней сохранились люди, имеющие чистую генетику (как я это понял) и высокодуховные люди воплощаются в таких телах. Они сейчас вынуждены преодолевать сильное давление на себя со стороны тех внутренних и внешних сил, но со временем они смогут сделать это и обретут необходимое — знание, мудрость и силу. Тогда с ними невозможно будет справиться тем силам, и они поведут людей к Свету, меняя общество и сознание сначала в своей стране, а затем и земном шаре.

— Любовь есть чистый божественный свет. Ненависть, жестокость и разные отрицательные в понимании людей качества есть невежество, тьма, то, где нет света. Искажение Света приводит к отклонению от его изначальной чистой сути, что проявляется на различных уровнях творения в бесчисленных мирах и объектах. Изначально чистый свет, проходя через призму преломляется и расцветает множеством оттенков красок — желаний проявленных существ. Они желают познавать и исследовать, получать удовольствие от жизни и наслаждаться всей гаммой переживаний. Йог движется к первоисточнику, к началу, к точке, проявленной в бесконечность, к тому, что находится за всем и включает это в себя. Это есть всё и ничто. Сознание посредством энергии создаёт формы и объекты в мироздании. Чистое сознание йога способно пережить опыт единения с божественным сознанием, являющимся вечным и присутствующим в каждой бесконечно малой частице и макрообъекте невообразимого размера. Творцы и творения заполняют бесчисленные уровни миров. В них присутствует искра сознания и осознание тончайшего эго, посредством ума, реализующего себя в проявленной реальности.

— Твой ум пока ещё во всём сомневается, переосмысливает. Даже пережив бесценный духовный опыт, озарение, ты опять скатываешься к обыденному восприятию из-за сомнений ума или потому, что он считает это неважным в обыденной жизни. Рациональность ума пытается всё свести к практической пользе или возможности обыденного применения для выживания в социуме. Духовные прозрения часто затираются и обесцениваются, если они не соответствуют твоему мировоззрению или ум не считает их достаточно важными для достижения значимых для него целей или выживания. Сам по себе ум является инструментом познания и взаимодействия с окружающими проявленными объектами. Для того, чтобы он стал помощником в постижении высших истин, его нужно приучать к этому, очищать и направлять. Потребуется воля и твёрдое намерение достичь цели несмотря не на что.

Несмотря на сильный ветер и нескончаемый проливной дождь, превращающий даже мелкие горные речки в бушующие потоки, на дороге изредка возникали идущие куда-то садху в оранжевых одеждах. Они были насквозь промокшие и вода стекала с них ручьями. Но они шли несмотря не на что. Неиссякаемая внутренняя сила, и непоколебимая воля двигала их вперёд к цели. Им были ни страшны ни дождь, ни холод, ни ветер и ни жара. Они отринули все привязанности и страсти этого мира, став неподвластными никаким внешним воздействиям. Они больше не являлись частью системы, хотя и жили в этом мире. Система нечего не могла с ними сделать, ведь они уже не являлись телом и умом, поднявшись выше этого в своём осознании и понимании. Они были неподвластными этому миру с его капризами природы и социальными катаклизмами. Им было безразлично то, что о них думают и говорят, как к ним относятся в обществе. Они были всем и понимали это, не принадлежа никому, ни от кого и ни от чего не завися. Что может бояться человек, осознавший суть иллюзорной реальности и ни привязанный ни к чему в этом мире? Боли тела, заблуждений ума, бушующих чувств, страстей и желаний, низвергающих в пучину новых рождений? Идти насквозь промокшим, спать на сквозняке в сырой пещере на голых камнях, жить в снегах в одной лишь набедренной повязке. Спокойствие ума открывает иную реальность и восприятие. Бесстрастность и отрешённость садху позволяет им жить в матрице, не подчиняясь её установкам и ограничениям. Иногда, когда заканчивался дождь они собирались небольшими группами и не спеша разводили костёр. Сидели возле огня и беседовали, сушили одежду, затем совершали омовение в ледяной воде и вновь отправлялись каждый в свой путь.

На склонах некоторых гор виднелись ступенчатые террасы, тянувшиеся на продолжительные расстояния. В ширину террасы были сопоставимы с небольшими балконами типовой многоэтажки. Это были с трудом отвоёванные людьми у гор небольшие огороды, на которых местные жители выращивали овощи. Каменистая почва обрабатывалась тяжело. Нужно было приложить много труда, чтобы вырастить урожай на такой неподатливой террасе. Усилиями многих поколений людей склоны гор превращались в огороды и приносили урожай, позволяющий им выживать в непростых здешних условиях. Вот и сейчас, даже в дождь, некоторые самозабвенно трудились на своих горных огородах. Даже эти люди в дождь и ветер, несмотря на отсутствие непромокаемой одежды, а подчас и возможности высушить её в ближайшее время при такой влажности не боялись заболеть и умереть. Они жили легко и к смерти относились также, понимая, что всему свой черёд. Смерть естественна также, как и всевозможные осадки, ветер, холод и жара. Они мёрзли зимой и терпели жару летом, принимая всё с улыбкой и весёлыми песнями. Здесь люди гораздо проще относились к жизни, их эго не было раздутым, они не считали свою жизнь сильно значимой и бесценной. Они любили жизнь даже в беспросветной бедности, не стенали и не корили судьбу. Не боялись смерти так как мы, отдавая себя на волю высших сил. Они делали то, что могли в этой жизни, почитая дхарму превыше своих желаний.