Бесплатный фрагмент - Психомифологический разбор змееборческого повествования восточных славян

Посвящаю этот свой первый свиток моему отцу, моему деду и моей бабушке, кои так и не дождались его выхода

Предисловие

Здоровствуйте (здравствуйте), друзья! Книга (свиток), что вы сейчас читаете, является первым из череды задуманных мной к написанию свитков о постижении русской и славянской души, о постижении и уставлении (восстановлении) родного духовного уклада славян. В этих свитках не будет пустого словоблудия и славословия, только философский (любомудрский): герменевтический (уяснительский), метаномный (сверхъимённый) /металингвистический (сверхъязыковедческий) и лингвопуристский (чистоязычный), шишковский разбор различных мифологических (сказоведческих), этнографических (народоописательных), этнолингвокультурологических (народоязыкоукладоведческих), этнопсихологических (народодушеведческих), лингвистических (языковедческих) и иных данных.

Вы заметили, что при написании я употребляю слова, кои могут показаться вам необычными и даже ошибочными. Нужно пояснить, в чём тут дело. А дело в том, что являясь чисторечником (языковым пуристом) и шишковцем — последователем Александра Семёновича Шишкова, первого из наших соотечественников, кто заметил, какой вред приносит для нашего языка и уклада подмена родных слов и понятий неродными, первого, кто заметил, что вместе с западным, европейским просвещением идёт и развращение (разворачивание), я выступаю за сбережение неповторимости (самобытности) нашего родного языка и его словесное развитие путём очищения от неродных слов, замены их родными и придумывания новых родных слов.

Здоровствуйте — это русское, полноголосное (полногласное) слово, а здравствуйте — нерусское, заёмное, кирилло-мефодиевское, неполноголосное (неполногласное). Уставление — русск., восстановление — кир.-меф. Розбор — русск., разбор — кир.-меф. Употеребляю — русск., употребляю — кир.-меф. Веред — русск., вред — кир.-меф. Розворочение, розворачивание — русск., развращение — кир.-меф. Неповторимость — русск., самобытность — кир.-меф. Голос — русск., глас — кир.-меф.

Слово «книга» — это тюркско-китайский заёмок (заимствование) в славянских языках (Кни́га. Происхождение точно не установлено. Наиболее предпочтительным является объяснение слова как праславянского заимствования из др.-тюрк. яз., где булгарск. кüinig — уменьшит.-ласкат. суф. производное от küin (ср. уйгурск. кuin «книга»), передающее кит. кüen «свиток». Книга была начально в виде свитка. Словник Н. М. Шанского), по-русски это именно свиток и не имеет значения, что теперешние «свитки» уже совсем не свитки. Название должно отражать либо сущность вещи, либо её выхожение (происхождение), что позволит схоронить в веках память об этом выхожении.

Будьте готовы, в дальнейшем вы встретите ещё немало забытых родных слов. Сначала будет приводится заёмное, неславянское слово, а затем, уже в скобках — славянское. В других случаях в скобках будет поставлено кирилло-мефодиевское слово, а перед ним без скобок русское.

Сначала я хотел написать свиток вообче (вообще) без неславянских заёмков, но потом подумал, что для большинства читателей, в силу их оторванности от родных языковых корней и незнания многих родных слов, такое повествование будет трудночитаемым и труднопонимаемым и решил на первых порах ограничиться небольшим количеством родных слов в тексте (значице). Люди отвыкли от родных слов и привыкли к неродным. Поэтому их нужно заново приучать к родным.

Введение

О чём этот свиток?

О психоисторическом (душевнобылевом) смысле, содержащемся в восточнославянском повествовании о змееборчестве, представленном в различных змееборческих сказках и стАринах (былинах) восточных славян. В данном свитке проводится философский (любомудрский): герменевтический (уяснительский), мифологический (сказоведческий) и психомифологический (душесказальческий или душеведческо-сказоведческий) разбор восточнославянского змееборческого повествования и даётся его сказоведческое и душеведческо-сказоведческое толкование. И разбор и толкование опираются на представления о взаимоотношениях сознания и бессознательного и отражение этих взаимоотношений в мифе (предании) юнгианского психоаналитика (душеразборщика) Эриха Нойманна, выложенные в его труде «Происхождение и развитие сознания» (Эрих Нойманн. Происхождение и развитие сознания. М.: Рефл-бук, Ваклер, 1998), на представления о «вращивании, овнутривании» (Э. Дюркгейм. Социология и теория познания, в сб.: Новые идеи в социологии, сб. 2, СПП, 1914; Р. Janet. De l’angoisse a l’extase. Etude sur les croy ances et les sentiments. T. I, Deuxieme partie: «Les croyances». P., 1926; Р. Janet. L’evolution psychologique de la personnalite. P.: Edicion Chanine, 1929; Р. Janet. La psychologie de la conduite // H. Wallon (ed.), L’Encyclopedie francaise (t. VIII, la vie mentale, pp. 8.08—11// —16). P.: Societe de gestion de l’encyclopedie Francaice, 1938 / Е. Ю. Патяева. На пути к культурно-исторической теории мотивации: уровневая концепция человеческих действий П. Жане // Культурно-историческая психология. М., МГППУ, 2011. Том 7. №1. С. 49–62 https://psyjournals.ru/kip/2011/n1/39634_full.shtml); Л. С. Выготский. Избр. психологич. исследования, М., 1956; Его же, Развитие высших психич. функций, M., I960), на этнографические (народноописательные) данные о восточнославянских змееборческих сказках, собранные Л. Г. Барагом (Л. Г. Бараг. Сюжет о змееборстве на мосту в сказках восточных славян и других народов // Славянский и балканский фольклор: Обряд. Текст. М., 1981), на данные этнолингвистического словника Института славноведения РАН под ред. Н. И. Толстого (Славянские древности. Этнолингвистический словарь в пяти томах. РАН Институт славноведения / Под общей ред. Н. И. Толстого. М., 1995—2012), на мифологические (сказоведческие) гляды М. Л. Серякова (М. Л. Серяков. Сварог. Победитель зла. — М.: Алгоритм, 2013), на сборники востонославянских сказок (Е. Р. Романов. Белорусский сборник. Вып. 3. Витебск, 1887; Народные русские сказки А. Н. Афанасьева. Т. 1. М., 1984; Бой на калиновом мосту. Л., 1985) и др.

Для кого и зачем написан этот свиток?

Сей свиток написан для восточных славян и для всех тех, кто хочет познакомиться с их укладом, а написан он для того, чтобы напомнить восточным славянам, оторванным от родных корней в силу различных культурно-исторических (укладно-былевых) потрясений и перестроек, о том, что у них есть свой самобытный духовный уклад, который и делает их славянами и из которого они могут черпать силу и мудрость, а также для всех неславян, которые занимаются познаванием славянства.

Что определяет самобытность народа, его неповторимость, его непохожесть на иные народы? Культура (уклад) народа. Народы отличаются своими укладами. Вот и у нас, у славян тоже когда-то давно был свой, родной, неповторимый уклад. Не перенятый у кого-то, а именно свой. И именно этот родной уклад делал нас непохожим на иные народы, делал нас славянами, делал нас самими собой и именно этот родной уклад давал нам силу. Без родного уклада мы бессильны, без него мы — не мы.

Разные народы в силу своих укладных различий по-разному видели этот мiр. У наших предков — восточных славян также имелось своё неповторимое видение мiра, свой самобытный образ мысли и основанный на этом видении, на этом образе мысли уклад и образ жизни. У нас сейчас распространено не наше, не восточнославянское видение мiра, не наш образ мысли и уж, конечно же, не наш уклад и образ жизни. Наше родное видение было забыто. Теперь пришла пора его припомнить. И не просто припомнить, а припомнить, распространить и закрепить его в нашем укладе наравне с ненашим, заимствованным видением, ибо это часть нашей укладной (культурной) самобытности, отличающей нас от других народов и укладов и делающей нас нами. Каждый восточный славянин, чтящий общественно-укладное наследие своих предков, должен знать об этом родном видении, об этом родном образе мысли и не просто знать, а постигать его и устанавливать (восстанавливать) его в своей жизни. Это священный долг каждого из нас, долг перед нашими предками.

Глава первая

Кто такие восточные славяне и славяне вообще?

Прежде, чем говорить о змееборческом повествовании восточных славян, нужно немного рассказать о самих восточных славянах и славянах вообще. А кто это вообще такие, славяне?

Славяне — это крупнейшая в Европе народноязыковая общность, принадлежащая к индоевропейской языковой семье. Выделяют три ветви славян: южную (болгары, сербы, хорваты, словенцы, македонцы, черногорцы, боснийцы), восточную/русскую (великорусы, малорусы (украинцы), белорусы и русины) и западную (поляки, силезцы, словинцы, чехи, словаки, кашубы, моравы и лужичане). Общая численность славян в мiре — около 300 млн. чел., в том числе болгар 8,5 млн., сербов около 9 млн., хорватов 5,7 млн., словенцев 2,3 млн., македонцев около 2 млн., черногорцев менее 1 млн., боснийцев около 2 млн., русских 146 млн (из них в РФ 120 млн.), украинцев 46 млн., белорусов 10,5 млн., поляков 44,5 млн., чехов 11 млн., словаков менее 6 млн., лужичан — около 60 тыс. Славяне составляют основную часть населения РФ, Республик Польши, Чехии, Хорватии, Словакии, Болгарии, Государственного сообщества Сербия и Черногория, проживают также в республиках Прибалтики, Венгрии, Греции, Германии, Австрии, Италии, в странах Закавказья, Средней Азии, Америки и в Австралии.

Современные славяне являются потомками древних славян и праславян. Славяне — индоевропейцы. Индоевропейцы — это народы-носители индоевропейских языков (Индоевропейцы // БРЭ. Т. 11. М., 2008). Заметьте, не культур (укладов), а только языков. Но это сейчас они носители только языков, а ведь когда-то они были также и носителями родных индоевропейских укладов, в коих было нечто общее. То же самое и со славянами. Кто такие современные славяне? Это носители славянских языков. Языков, но не укладов! Почему так? Потому что родные славянские уклады были уничтожены (не полностью) и подменены неродными неславянским укладами. «Когда-то славяне были народом, но уже много веков славяне — это только языковая семья. Нет ни славянской расы (породы), ни славянской веры, ни славянского политического (волостного) объединения, ни собственно славянского уклада, ничего. Нет даже славянского языка — только сходство языков. Это всё, что объединяет славян. И понятие о том, что когда-то они были единым народом» (Л. С. Клейн. Опасная ДНК-демагогия Клёсова // Комиссия РАН по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований. В защиту науки. — 2015. — №15). Вот и получается, что от славян остались одни только языки, да и те загрязнённые множеством неславянских замков (заимствований). Но ничто в этом мiре не пропадает бесследно, всегда остаются следы, правда, не всегда эти следы можно найти и понять. Но следы славянского уклада найти можно, потому что их много и они повсюду кругом нас и в нас самих.

Славянский родной уклад дошёл до наших дней в «охристианенном» виде (Б. Успенский. Филологические разыскания в области славянских древностей); (Язычество / С. М. Толстая // Славянские древности: Этнолингвистический словарь: в 5 т. / Под общей ред. Н. И. Толстого; Институт славяноведения РАН. — М.: Международные отношения, 2012. — Т. 5: С (Сказка) — Я (Ящерица). — С. 616—619).

С конца 20 в. идут попытки установления (восстановления) славянского уклада, а также подмены его ложным славянским (лжеславянским) укладом — неславянским по сути. Вместо славянских божеств, понятий, слов и обычаев придумываются такие, каких у славян никогда не было.

Нужно понимать, что настоящее установление (восстановление) нашего родного славянского уклада можно только на научной основе. Болого (благо), что собирателями и учёными собрано множество данных об этом. Разбирай, познавай — не хочу! И не нужно ничего выдумывать.

Глава вторая

О змееборческом повествовании восточных славян

2.1. Змееборческое повествование восточных славян

Змееборческое повествование — одно из самых распространённых в мифологии (боговщине) народов мiра.

«Древнейшими письменными памятниками, отмечающими змееборческий миф (передание), являются клинописные тексты (значицы) Ближнего Востока III — I тыс. до н. э. Первую купу этих родников (источников) составляют шумеро-вавилонские песни богам: «Нинурта и Асаг» (Цилиндры Гудеа, Lugale), «Ворочение Нинурты в Ниппур» (Angim), «Нинурта и Анзу» [Lugale; Angim; Annus, 2002; Емельянов, 2004: 232—247]. Во вторую купу входят вавилонские, хеттские, хурритские и угаритские передания (предания) середины II — I тыс.: «Энума элиш» [Ee], «Тархунас и Илуянка» [Laroche, 1965, pt. I; Иванов, 1977: 52—53], «Кумарби и Хедамму» [Вильхельм, 1992: 103—105], «Баал и Ям» [Шифман 1987: 90—91].

Змееборческий клинописное предание прошло в своём развитии два отрезка: а) гороборчество (борьба с племенами враждебных восточных гор) — Нинурта и Асаг, Нинурта и Анзу — предание бронзы; б) мореборчество (борьба за освоение Средиземноморья и приморских оземий с середины 2 тыс.) — Мардук и Тиамат, Баал и Хедамму, Тархунас и Иллуянка — предание поздней бронзы и начала железа».

В. В. Емельянов. Змееборческий миф по клинописным источникам // Морфология праздника: Сборник статей.

В преданиях древних египтян бог солнца Ра и его защитник ослиноголовый бог-воин Сет каждую ночь убивают подземного змея Апопа. Желая помешать плаванию Ра и погубить его, Апоп выпивает воду подземного Нила. Однако Ра неменно побеждает своего противника. С помощью всех богов и своего грозного защитника, змея Мехена, Ра поражает чудовище копьями и ножами и, пронзив каждый выгиб его огромного туловища, заставляет его выплюнуть всю проглоченную им воду.

«Великая змея на челе твоём

Поражает злотворящего змея

И разрубает позвоночник его,

Раздирает его полымя,

И огонь пожирает его.

Побеждает его Исида

И ранит его Нетида,

Поражает Тот его мечом

И свергает его.

Великая Девятка сражается с ним,

И ликуют они, когда он повержен.

Дети Гора хватают ножи

И наносят ему раны многие.

Сильный Ра, слабые вороги!

Живой Ра, мёртвые вороги!

Есть Ра, нету тебя Апоп»

(«Речения выхода в день» (Книга мёртвых).

Змееборческий миф (предание) свойственен также и для всех индоевропейцев. У древних индийцев сначала Трита Аптья (С. К. Булич. Трита Аптья / ЭСБЭ — СПб., 1890—1907. С. 843), а затем Индра силой напитка сомы уничтожают трёхголового Вишварупу (Ригведа, мандала X, гимн 8, тексты 8—9 (Ригведа X, 8, 8—9. Духовные и священные писания Востока (2018) и его двоюродного брата змеевидного духа хаоса (нелада) Вритру (РВ I, 32, 3, 4; II, 11, 10; III, 32, 6; IV, 17, 8; VIII, 78, 5; X, 55; В. Н. Топоров. Вишварупа // Индуизм. Джайнизм. Сикхизм: Словарь / Под общ. ред. М. Ф. Альбедиль и А. М. Дубянского. — М.: Республика, 1996. С. 130—131); у иранцев Траэтаона (авест.) убивает трёхголового змея Ажи-Дахаку («Яшт» XIX 36—37, ср. также V 34, IX 14, XV 24, XVII 34 (Видевдат I 17 (Авеста в русских переводах. СПб, 1997. С. 73), Аждахагу, Дахагу (пехл.); Фретон (ср.-перс.), Фаридун, Феридун (перс.) заковывает в цепи и заточает в печоре (пещере) или в жерле горы Демавенд злого правителя Закхака, Зогака (перс.) [МНМ. Т.1. С.462, 562]; у древних греков Аполлон с помощью стрелы (Бетти Редис. Пифон, Пифия // «Кто есть кто в античном мире»), сотни (Симонид, фр. 26 Бергк = Юлиан // А. Ф. Лосев. Мифология греков и римлян. М., 1996. С. 415, 593) или тысячи стрел (Овидий. Метаморфозы I 443) поражает змея-прорицателя (Гигин. Мифы 140) или сторожа прорицалища (Пифон / А. Т.-Г. Мифы народов мира) Пифона (Дельфина, Дельфиния); Посейдон воюет со стоголовым змеем или змеевидным чудовищем Тифоном (Гесиод (Theog. 820); Пиндар (Pyth. VIII, 16), а Зевс придавливает Тифона горой Этной на Сицилии (Псевдо-Аполлодор. I. 6, 3 / Псевдо-Аполлодор. Мифологическая библиотека / Перевод, заключительная статья, примечания, указатель В. Г. Боруховича. — Л.: Наука, 1972; Тифон / А. Ф. Лосев. Мифология греков и римлян / сост. А. А. Тахо-Годи; общ. ред. А. А. Тахо-Годи и И. И. Маханькова. М.: «Мысль», 1996. С. 837—840); у древних скандинавов Тор и мировой морской змей Ёрмунганд убивают друг друга («Речи Вафтруднира» (песни о богах) и «Речи Фафнира» (песни об удальцах) // «Старшая Эдда»; «Младшая Эдда»).

«Древнейший индоевропейский обычай — Хеттский, донёс до нас весьма подробное описание мифологического (боговщинного) повествования об убиении Громовержцем Змея. Собственно до нас дошли два мифа (предания), объединённые в одно повествование (в связи с определённым праздником) жрецом-умастителем города Нерик по имени Килла. В обеих разносказах честное единоборство со Змеем приводит Бога Грозы к поражению. В первом разносказе на помощь Громовержцу приходит богиня Инара, коя затевает пир. В итоге обильных возлияний из котлов с пивом и вином Змей напивается допьяна и не может вернуться к себе в нору, тогда его связывает верёвкой смертный любовник богини, невидимый Хупасий. Пришедший Бог Грозы убивает Змея. Затем богиня Инара возводит на скале дом, где поселяет Хупасия. Последний нарушает её запрет не смотреть в окно и, видимо, выгоняется из круга бессмертных (?). Инара разрушает дом на скале, а Бог Грозы сеет сорные травы zahheli- (аккадск. sahlū) над его развалинами (такой же символический (ознаковочный) обряд экзекрации проводит хеттский царь Анитта, передавая Богу Грозы хаттскую столицу Хаттусу».

И. А. Святополк-Четвертынский. Реконструкция индоевропейской змееборческой модели. Змееборческие концепты в Авесте, среднеперсидских текстах, Шахнаме, Риг-Веде, в хеттском мифе об Иллуянке, в древнегреческой традиции и шумерском мифе Lugal ud Me-Lam-bi. Институт Языкознания РАН г. Москва. http://dragons-nest.ru/def/dragonslaying.php.

Отголоски давнего змееборческого мифа (предания) присутствуют и в некоторых восточнославянских сказках и стАринах (былинах). Там удалец (или удальцы) (а) бьётся со Змеем или со Змеями на токах, гумнах или водных рубежах, (б) перемогает (побеждает) Змея или Змеев, (в) перемогает пытающихся ему отомстить жён или сестёр Змеев, (г) убегает от Змеихи-Ягабихи (Матери Змеев, Бабы-Яги), с коей не может справиться и коя иногда переворачивается в огроменную свинью, коя хочет его пожрать, (д) находит убежище в кузнице у некоего кузнеца (или двенадцати кузнецов), коий (е) перековывает свинью-змеиху в кобылу, кою удалец объезжает и на коей ездит какое-то время, (ё) потом её отнимает у него некий потусторонний старичок «с одним боком, одним оком, с одной ногою, с одной рукою и половиной головы, половиной бороды» (одноглазость, однорукость того или иного дейщика зачастую служит внешним признаком принадлежности его к потустороннему мiру), зачастую оказывающийся отцом или тестем Змеев.

Свойственное восточным славянам сказочное повествование переняли и живущие рядом с ними народы.

«О мощном влиянии разных восточнославянских сказок данного рода на сказки соседних народов говорит их сопоставление. Оно располагает к предположению, что не только в своей давнейшей основе, но и в различных видах повествование сложилось на народном оземье восточных славян, а затем распространялось длительное время за её пределами. Вероятно, раньше всего в Литве, Латвии, западнославянских сторонах, — так как виды повествования, записанные там, хотя и носят следы зависимости от восточнославянских родников, отражают частично некоторые особенности их сказочного вида, лишены в своём большинстве полноты, обстоятельности, стройности повествования, — всё же довольно тесно переплелись с образами сказок из давна обычными для местного устного набора, спытали их действие. Причём, если в балканских сказочных данных преобладает особая разновидность повествования (АТ 300 А *), то у западнославянских, балтских, финно-угорских, тюркских народов и народов Кавказа бытует преимущественно основная, старейшая его разновидность (АТ 300 А), как и у восточных славян».

Л. Г. Бараг. Сюжет о змееборчестве на мосту в сказках восточнославянских и других народов // Славянский и балканский фольклор. М., 1981. С. 183.