Бесплатный фрагмент - Прошлое и настоящее

Аннотация

В сборнике рассказов отражена жизнь нашего современника в разные периоды жизни нашей страны — от благополучного социализма в 70-е годы, до настоящего времени, с отражением прихода дикого капитализма в Россию в 90-е годы прошлого столетия. Автор на протяжении многих лет, начиная с 2012 года, пытается спасти свою умирающую Малую Родину — бывший рабочий посёлок Заводоуспенское, Свердловской области. В очерке «Далёкая и близкая Родина», автор показывает развёрнутую картину постепенного упадка некогда прогремевшей на всю Сибирь, конца 19-го века, Успенской бумажной фабрики, построенной в далёком 1888 году. На торжественный пуск в работу этой фабрики, промышленником Алексеем Щербаковым и его компанией, приезжал знаменитый знаток Урала и Сибири, писатель, любимый многими поколениями уральцев — Дмитрий Наркисович Мамин — Сибиряк. Ему автор сборника посвятил отдельный исторический рассказ «Из прошлого Зауралья». В рассказе «Долгая дорога домой» во многом автобиографичном, автор показал реализм наших дней, борьбу за выживание простого человека, его осмысление происходящих событий в жизни Отечества, с приходом «развитого капитализма» в Россию. Сущностное содержание книги приглашает читателя вместе с автором поразмыслить о историческом прошлом, настоящем и будущем некогда Великой России.

Игорь Сибиряк
Сторона моя далёкая

Рассказы о жизни

Хоть и далеко, да желанно

Русская пословица

На перекрёстке дорог

Рассказ

Моим дорогим родителям посвящаю

Из родительского дома выехал в пятнадцатилетнем возрасте. После окончания с отличием базовой школы, в старинном уральском селе Заводоуспенское, уехал поступать учится в Архангельское мореходное училище торгового флота, по специальности штурман дальнего плавания. Выбор был осознан и намечен мной еще в тринадцать лет.

Наша семья — папа, Степан Андреевич, мама, Мария Дмитриевна и мы дети: я с отцом, рядом Таня, племянница, за нами стоят Лариса и Сергей. Заводоуспенка, 1955 год

Моя старшая сестра с мужем, собирались в первое путешествие на новой машине по Северному Кавказу, решили меня, подростка, взять с собой. Проживая в глухой местности, для меня эта поездка превратилась в праздник детства. Мы проехали от Белоруссии, где в то время служил мой шурин, через Украину, Краснодарский край и, далее по всему побережью Северного Кавказа.

Подъезжаем к Новороссийску, видим панораму Чёрного моря, бухту, порт, суда, стоящие в порту и далеко идущие по морю. Зрелище было захватывающее и навсегда отложилось в моей памяти. После обеда на открытой террасе ресторана порта, мы пошли прогуляться на пирс. На причале стоял пяти палубный теплоход «Победа». Чистенький, сверкающий белизной и красками радуги, он привёл меня в восторг.

Проехали по серпантину высокогорной дороги до Сочи. Едем, а под нами, внизу, плещется Чёрное море. Смотришь из окна машины вниз, дыхание от страха останавливается, голова начинает кружиться. В Сочи мы приехали полностью выжатые сложной и опасной дорогой. Нашли саклю для жизни, кое — как поужинали, сон быстро сморил нас до позднего утра.

Проснулся раньше всех, вышел на террасу и застыл от увиденной панорамы Чёрного моря. С вершины видно бескрайнее море, оно спокойно, по нему идёт караван разноцветных судов. Лучи солнца отражаются от воды, играют разными перекрёстными бликами, за их завесой видны махонькие суда и баржи.

После завтрака поехали на центральный пляж Ривьера. По пути шурин предложил заехать в порт, посмотреть стоящие теплоходы. Моя реакция на красоту судов, передалась Игорю Георгиевичу — помочь больше увидеть подростку из глухого уральского села. Какой он был мягкий, добродушный, как старший брат для нас подрастающих троих детей! У пирса стоял теплоход «Адмирал Нахимов». Громада палуб и надстроек впечатлила и заворожила. Увиденное зрелище осталось со мной в памяти на всю жизнь!

На побережье отдыхали две недели. Изъездили все окрестности Сочи. Вечером и ранним утром наблюдал живую картину движения судов, слышал их глухие гудки, красоту оттенков моря в разную погоду. С тех пор заболел морем. Во время бесконечных прогулок напевал песенку: — «…я знаю друзья, что не жить мне без моря, как морю не жить без меня», слова из песни «Прощайте скалистые горы муз. Жарковский Е. / сл. Букин Н.»

Так определился мой выбор, где учится — мореходное училище. Медкомиссию прошёл без сбоев и замечаний. Вступительные экзамены сдал с оценками «отлично». В конце августа 1967 года был зачислен на первый курс Архангельского мореходного училища.

С начала учебного года нас на два месяца направили на сельскохозяйственные работы в Каргопольский район, совхоз «Ошевенский». Поселили в братском корпусе Александро — Ошевенского монастыря, построенного в середине пятнадцатого века. По мере обживания места поселения, мы нашли архивные письма, с указами монастырю — какими землями он должен владеть. Они были написаны ореховыми чернилами на плотной, пожелтевшей бумаге. Витиеватый почерк писем с трудом нами читался. Вечерами устраивали шуточный консилиум по прочтению писем.

Время проходило в тяжёлой, напряжённой работе, на полях, зерносушилках, складах, овощехранилищах. Работали дружно, слаженно, с чувством юмора. Сказывалось отборное, колоритное питание. Спасибо Екатерине Осиповне, заведующей столовой.

Северная природа покорила меня своей красотой. Урал красив, но здесь я впервые увидел валуны ледникового периода, поросшие мхом, карликовые деревья среди мха ягеля, обилие грибов и ягод. Всего этого мы отведали вдоволь. Вечерний костёр, испечённая картошка, жареные грибы с репчатым луком — верх теперешнего мечтания.

Вернулись в начале ноября, с первым снегом. Втянулись в учебу, курсантская жизнь для меня была в радость. За учебный год прошли курс английского языка за среднюю школу, с уклоном морской терминологии. Спасибо преподавателю Элеоноре Михайловне, за её терпение и блестящий талант! Лучшего человека в общении и желании помочь овладеть культурой в её истинном смысле, больше не встречал за всю свою прожитую жизнь. А ведь потом учился в институте, были маститые профессора, знатоки вершин науки, а того, что называется сокрытая тайна педагога, больше не встречал.

Жизнь в училище протекала интересно. Я участвовал в художественной самодеятельности, читал стихи, короткие рассказы. Во время увольнения ходил в старейший драмтеатр имени Ломоносова, посещал музей изобразительных искусств, краеведческий музей, городскую библиотеку. Гуляли по набережной Северной Двины, смотрели на движение судов, мечтали о выходе в море.

Так продолжалось до весенней медицинской комиссии, которая проводится перед летней морской практикой. Накануне, классный руководитель, Нина Григорьевна сообщила мне, что за хорошую учебу и примерное поведение практику буду проходить на паруснике «Товарищ», приписанному к Одесской мореходке. Это почётно и способствует хорошему распределению после окончания учебы.

В апреле месяце, во время учебной пары, в класс заходит, явно чем-то взволнованная, Нина Григорьевна с кипой бумаг и сообщает, что хочет огласить результаты и заключения медкомиссии. Мы насторожились. По алфавиту доводятся отклонения, возможность подлечится и восстановиться. Очередь подходит ко мне, она впилась взглядом в мою сторону:

— Низов Игнат, зрение — левый +0,6 правый+0,7. Это, что такое? Как понимать, кто вместо тебя проходил медкомиссию при поступлении в училище?

Я готов был залезть под стол. Покраснел, еле сдерживая упадок сил, выдавил:

— Проходил сам, у меня здесь никого знакомых нет и, не было.

— Завтра на беседу к начальнику военно-морской подготовки.

С этими словами она удалилась, а на меня нахлынули расспросы курсантов о причинах потери зрения. Cудили, рядили и пришли к выводу- мне пойти к другому окулисту. Оказалось — только специально созданная комиссия проверяет, делает заключение. На следующий день, после утреннего построения, меня вызывает Б.Н.Босенко, начальник военно-морской подготовки. Захожу в кабинет, дрожу как осиновый лист, докладываю:

— Товарищ капитан первого ранга, курсант Низов по Вашему приказанию прибыл!

— Раз такое случилось, курсант, с твоим зрением, но ты хорошо учился, мы решили перевести тебя на судомеханическое отделение, подумай и реши, сутки тебе на принятие решения.

— Есть, товарищ капитан первого ранга!

Выхожу и ног под собой не чувствую. Главное не ругал и не грозился отчислить.

После занятий пошёл к старшекурсникам за советом. Староста группы и его бывалые друзья-мореходы, до училища окончили в Архангельске школу матросов, ходили за границу, в один голос высказались — механик на судне жизнь проводит в машинном отделении у дизелей, моря не видит. Тебе надо переводиться в любой техникум, с отличными оценками возьмут переводом.

Сокурсники по кубрику грустно поддержали бывалых моряков. Посетовали, что парусник «Товарищ» выйдет в море без меня, нам будет тебя не хватать.

После ужина, меня вызывает в канцелярию для беседы командир роты, капитан третьего ранга М. Н. Беринзон:

— Не переживай, тебя примут везде с такими оценками! Что решил делать?

— Поеду домой, к родителям на Урал, осмотрюсь, определюсь с выбором.

— Правильно, я оформлю все документы в ближайшее время. Будешь уезжать, зайди ко мне.

— Хорошо, обязательно зайду!

Командира роты мы уважали за внимание, отеческую заботу, справедливость при наказании.

Выходные провёл по увольнительной записке, в военном городке Катунино, под Архангельском, где служил мой старший брат Сергей, офицер. На семейном совете обсуждали мою дальнейшую судьбу. Всё складывалось к отъезду на Урал.

Наедине, Сергей мне поведал:

— Это и к лучшему. У моряков очень трудная семейная жизнь, они подолгу находятся в походах. Жёны не выдерживают, зачастую бросают мужей. Поступай в техникум, заканчивай и живи на материке. Родители ещё крепкие, помогут, да и мы поддержим.

Наступили последние апрельские деньки. С пригородной станции Исакагорка поезд увозил меня от северного края, сурового и красивого. Из окна поезда хорошо видна картина приближения весны в этой стороне.

За полосой снега темнеет лес, на дорогах проталины. По ним движутся конные повозки сена из дальних стогов. В небе кружится множество птиц, они садятся на поля и дороги в поисках прокорма. Лучи солнца придают пейзажу за окном радость приближения весны.

Путь до Урала далёк. Под мерный стук колёс одолевает сонливость, за дремотой время проходит быстрее, незаметней. Для меня наступал новый этап поисков устройства жизни. Что меня ждёт, как впишусь в новый коллектив сверстников, а главное где найду новое пристанище надломленной жизни?!

На четвёртые сутки добрался до города Тюмени, было 30-е апреля. Предстоял последний марш-бросок домой, в посёлок Заводоуспенское, до неё остаётся семьдесят километров.

На автовокзале узнаю — рейсовые автобусы в том направлении не ходят, плохая дорога, весенняя распутица. Походил вокруг да около в поисках возможного попутного транспорта, набрёл на земляков, двух студентов Талицкого лесотехнического техникума. Решаем на последние деньги брать такси, доехать до ближайшей деревни к нашему селу, где есть ещё живая дорога. Таксист сообщает, что дорога есть только до деревни Удино, от которой до Заводоуспенки остаётся шесть километров. Делать нечего, надо ехать-ночевать в Тюмени негде, завтра праздник Первое Мая.

С большим трудом — два раза буксовали, вылезали из машины и толкали такси, — доехали до деревни Удино. Дальше с песнями пешком, домой к родному порогу. Вышли ещё засветло, к селу подходили в темноте. Часы показывали начало десятого.

Зашли в село освящённое родными огнями, счастливые, но сильно голодные. Поделились желаниями домашних блюд поужинать, посмеялись молодецки и разошлись по своим улицам.

Моя улица, Октябрьская, примыкает к дороге с деревни Удино, отсюда путь к родному дому короткий и лёгкий — идёшь всё время под горку. Окна домов освещены, сельчане готовятся к завтрашнему празднику. С дымком труб русских печей выходит сладкий аромат стряпни, хлеба на поду. Идёшь по улице, и по запаху узнаёшь кто, что готовит, красотища!

Подхожу к родительскому дому, он весь в огнях, вьётся дымок над трубой с запахом сладких маминых пирожков. Влетаю во двор, захожу с крылечка в дом. Мама хлопочет у печи, отец и брат у телевизора в средней комнате. Радуемся встрече, сажусь за кухонный стол поужинать. Все вокруг меня расспрашивают — как добрался. Рассказываю подробности пути, обо всём увиденном в дальней стороне, хороших и добрых людях, с коими прожил в северном крае.

Засиделись за полночь. Мама уложила спать в зале у окна, выходящего во двор. Приоткрыл окно, прохладный весенний воздух освежил комнату, лёг и мгновенно заснул.

Утро выдалось солнечным, полным запахов сирени за окном, щебетанием и пением скворцов. По двору ходят куры, гуси, в загоне хрюкает поросёнок Боря. С кухни идут запахи жареных пирожков, топлёного молока, выпеченного хлеба.

Сладость возвращения домой остаётся со мной и по сей день. Буду умирать со светлой памятью родительского дома, уюта и покоя прожитых лет.

17 апреля 2014 года.

К новой жизни

Рассказ

Памяти добрых людей посвящаю

После майских праздников пошёл в школу уточнять, какие предметы мне надо сдать, чтобы учиться в десятом классе, после учёбы на первом курсе Архангельского мореходного училища. Директор школы, Курячий Виктор Алексеевич встретил меня не очень приветливо, проговорил:

— Я предупреждал тебя, будет трудно, не выдержишь сурового края, вернёшься!

Мне оставалось только согласиться и вежливо поблагодарить за возможность учиться дальше. В душе был уверен в правильности выбора, да видно не судьба. Главное знаю, как и куда двигаться в новых житейских проблемах. Поговорили, заведующая учебной частью заметила, в ведомости оценок нет предмета «Экономическая география зарубежных стран», нужно до сдать, по астрономии указано мало часов, мы изучали лоцию вместе с астрономией. Преподаватели посоветовали сдавать учебный материал главами, так проще мне учить, а учителям проверять мои знания в разброс по главе.

Заводоуспенская средняя общеобразовательная школа, в которой я учился с 5-го по 8-й класс, с 1963 по 1967 годы. Здесь впитал в себя любовь к литературе на всю оставшуюся жизнь, благодаря педагогу больших знаний, тактичной, обладающей высокой культурой общения с учениками, прививающей нам любовь к своему предмету, Петрик Любовь Вильгельмовне. Образ её, всегда приветливая улыбка, живут во мне неувядающей памятью к доброму, светлому человеку. Она была истинным педагогом по призванию.

Весь май месяц был для меня напряжён до предела. Днём изучал новый материал, вечером ходил в вечернюю школу, отвечал преподавателю у доски, как школьник, перед взрослыми учениками. Меня слушали внимательно, после ответа они мягко обращались к педагогу:

— Да знает он всё, не мучайте его.

На что Бабкин Н. А. улыбался сквозь очки. В завершении курса Бабкин Н. А. пожелал мне успешно окончить школу и пойти учиться дальше.

В начале июня месяца меня аттестовали для учебы в десятом классе нового учебного года. Июнь месяц отдохнул и заскучал по жизни большого города. Решил попробовать силёнки в Свердловском радиотехническом техникуме имени А. С. Попова. Написал, что хочу учиться переводом на радиолокационном отделении. Узнал о стипендии в тридцать семь рублей, выбрал эту специальность, узнал о проживании на съемной квартире, придётся платить за жильё.

Получил приглашение приехать со всеми документами в начале августа месяца. Теперь оставалось заработать денег на дорогу, на проживание в период сдачи экзаменов.

Пошёл на бумажную фабрику устраиваться работать хоть кем-нибудь. Предложили только кирпичный завод, подсобным рабочим, обещали за месяц сто рублей. С радостью согласился, потом в полной мере оценил физический труд, убедился в необходимости учиться. На работу ходил как на праздник — так хотелось уехать в большой город учиться. Курс средней школы за девятый и десятый классы мы прошли в мореходке за год, повторять их опять в средней школе утратило для меня смысл.

Приступил к работе на кирпичном заводе. В начале меня поставили на нарезку кирпича- сырца, затем на погрузку в вагонетку и подвоз к печи обжига, позже отгружал из печи и складировал. Прошёл все циклы производства кирпича. Загорел, возмужал, похудел, поставленную цель достиг — в расчёт за месяц работы мне заплатили девяносто восемь рублей. Заработанные деньги отдал маме на хранение.

Во вторую неделю августа поехал в Свердловск. За три прожитых месяца на селе стал повзрослевшим, готовым к самостоятельной жизни в новых условиях большого города.

Встретился с заведующим отделением Петром Семёновичем Моисеевым. Он вынес заключение о сдаче мной всего одного экзамена по черчению, все остальные предметы соответствуют требованиям перевода. Вечером побрёл ночевать в комнату отдыха вокзала. Во второй день пребывания методист подобрала мне, по объявлениям в местной газете, комнату по улице Халтурина, почти рядом с техникумом. Прошёлся до указанного адреса, выяснил, что остановка трамвая напротив частного дома, где предстояло жить. Хоть тут повезло. На третий день пребывания в техникуме выполнил две работы по черчению и был принят на второй курс радиолокационного отделения техникума.

Домой летел на крыльях, готовиться к новой жизни студента. В запасе оставалась неделя отдыха, ходил по грибы, ездил на рыбалку, общался с красивой природой озера Заводоуспенки, притоками Катырлы и Айбы. Состояние ожидания интересной, насыщенной событиями жизни придавало особый смысл каждого прожитого дня в родительском доме. Это лучшая пора прожитого мной времени в родных местах, домашней обстановке. Конечно, потом приезжал на каникулы, праздники, а этот отрезок времени запомнился особо. Краски золотой осени на берегах озера, тёплые ясные дни, занятия по душе, восстановили силы на предстоящую учёбу.

В последнее воскресение августа выехал учиться. Сентябрь месяц провели в колхозе на уборке овощей. Погода нам благоволила, дождей почти не было, морозы слабые, только в ночное время. Работа за день изматывала, очень уставали, но молодость брала своё — вечерний костёр, песни под гитару, смешные байки, восстанавливали силы на работу. Заработали на первое время прожить в городе, и то хорошо. Вернулись в Свердловск в начале октября, днём. Сильно хотелось есть. На ближнем базаре сходил в пельменную, отвёл душу. Пришёл домой, просмотрел расписание уроков на завтра, усталый от дороги, быстро заснул до утра. Потом это вошло в привычку — со стипендии шёл в пельменную, наедался досыта, делал уроки, заваливался спать. Такой день был единственно сытый в течение месяца, остальные дни питался пирожками с творогом, картошкой, капустой, повидлом. Чай брал в столовой, заваривал дома, иногда угощала хозяйка квартиры. В день кормился на пятьдесят копеек. Расклад месячного бюджета выглядел так — пятнадцать рублей платил за квартиру, столько же уходило на питание, оставшиеся семь рублей тратил на посещение театров, кино или покупку книг. Так прожил два долгих, голодных года. При всей нищете, это были годы наполненные познанием культурной жизни академического города. Здесь был на гастролях МХАТ, смотрел бессмертного «Ревизора», «Мёртвые души», «Месяц в деревне» И.С.Тургенева, театр имени. Кирова из Ленинграда показывал оперу «Князь Игорь», балет «Лебединое озеро». Слушал симфонические концерты для студентов, запомнилась первая симфония Калинникова, все симфонии П.И.Чайковского, его фортепьянный цикл «Времена года», прелесть, слушаешь и представляешь себя в дороге по красивейшим местам матушки России! Перед прослушиванием выступал музыковед, рассказывал об авторе произведения, истории написания произведения. Открывается тайна создателя, что может быть выше этого! Ходил в дом политпросвещения на тематические лекции. Многие ораторы в конце своего выступления, обращались к приезжим студентам с призывом — пока учитесь в центре Урала, старайтесь впитать в себя его культурные ценности, посещайте театры, музеи, библиотеки, концерты, учитесь достойно вести себя в любом обществе, становитесь быть всесторонне развитыми, культурными людьми, другой такой возможности у вас просто не будет. Жизнь на периферии отозвалась подтверждением услышанного и, увиденного мной когда-то, в ранней юности. В лицах помню всех интересных людей, с кем приходилось встречаться в счастливые годы учёбы. Все выходные проводил интересно, познавательно. Часто засиживался в читальном зале областной библиотеки, расположенной на площади 1905 года в Свердловске.

На соседней улице, имени Бебеля, находилась вечерняя средняя школа №22. Решил закончить её, получить аттестат зрелости на всякий случай. Побеседовал с директором школы, сообщил где учусь, меня взяли с распростёртыми объятиями. Так я стал учеников в квадрате — днём до двух, трёх часов нахожусь в техникуме, вечером, к шести часам, иду на занятия в вечернюю школу. Атмосфера в школе сложилась хорошая, меня приняли дружелюбно как самого молодого ученика. Преподаватели всегда откликались на желание знать больше программы. Уроки, иногда, проходили в сплошной дискуссии на разные темы. Мне опять повезло — преподаватели физики, русской литературы, как и в Заводоуспенке, Деревенчук Прокопий Васильевич, Петрик Любовь Вильгельмовна, отличались исключительно высоким педагогическим тактом, новаторством, большими знаниями своего предмета, общей культурой общения, притягивали к себе учеников, желающих знать больше, стремящихся к вершинам знаний. В большинстве, кто проходил обучение под их руководством, поступали в ВУЗы с первого раза и блестяще оканчивали. Светлая память о них живёт, согревает души многих учеников добрым чувством благодарности!

Двойная нагрузка только способствовала учебе в двух заведениях, недели пролетали как сутки. Закончился учебный год в вечерней школе, сдали успешно выпускные экзамены, получили аттестаты зрелости, отпраздновали выпускной вечер, расстались со школой со щемящим чувством неповторимости, интересно прожитого времени.

В техникуме специальные предметы давались легко, сказывалось желание скорее получить диплом, перейти на свои хлеба. До них оставалось совсем близко — окончить третий курс, уехать на преддипломную практику, написать диплом, вернуться в Свердловск только для защиты дипломного проекта. Старший курс прошёл в напряжённой учебе, поиске места прохождения преддипломной практики с возможностью написания диплома под руководством специалиста завода. Задача архи сложная, тем более для иногородних студентов. Нам предложили номерной завод в посёлке Онохой, Республика Бурятия. Посмотрел по карте где он находится, стало жутко — вблизи ни одного города, вокруг глухомань. В это время, весна шестьдесят девятого года, моя старшая сестра с мужем служили в Белорусском военном округе, пригороде легендарного города Орша. Прошу узнать, что находится вокруг, есть ли какие-нибудь заводы. Оказалось, есть почтовый ящик министерства обороны и министерства внутренних дел. Канцелярия техникума делает запрос на возможность прохождения практики с радиотехническим профилем. Приходит положительный ответ, прибыть в июле месяце. Так, одиннадцатого июля, оказался на земле красивейшей, синеокой республики Белая Русь.

08.08.2014г

Дорога на Запад

Рассказ

«За горами» песню петь хорошо, а дома жить лучше

Народная пословица

Середина жаркого, знойного уральского лета. Многолюдная городская суматоха заметно редеет и затормаживает свой бег — народ разъехался от удушья нагретого асфальта по местам отдыха, лечения, дачам, экскурсиям в дальние дали. Мы стоим с земляком на перроне вокзала столицы Урала. Ждём подачи поезда дальнего следования местного формирования Свердловск — Брест. Оживлённо делимся нашими планами на предстоящий год жизни и учёбы в радиотехническом техникуме имени А. С. Попова. В глазах не скрываемая тоска прощания, после двух лет совместно прожитой жизни на квартире у доброй бабушки Анны Львовны. Она частенько подкармливала нас бедных студентов блинами и оладьями с вареньицем. Два года учёбы пролетели как один день, мы приближаемся к финишу — мне предстоит год преддипломной практики на производстве в Белоруссии, а Володю Фёдорова перевели на третий курс техникума. Он остаётся в одиночестве квартировать в нашей любимой комнатке, покосившегося домика по улице Халтурина, Верх — Исетского района Свердловска. Мы привыкли к размеренной жизни по расписанию учёбы. В дни отдыха ходили в кино, рядом с нами находился кинотеатр «Сталь», примыкающий к рынку. Бывали дни — заходишь на рынок, справа от входа доносится запах пельменной. Изредка, со стипендии, заходили сюда плотно пообедать с запасом на два-три дня, потом переходили на булочки и пирожки с кефиром или чайком. Ничего, выжили, доучились и дожили до светлого сачу.

На первую, главную платформу северной стороны вокзала, медленно вползает состав моего поезда. Прощаемся у входа в вагон. Пытаемся шутить, находить слова из нашей копилки весёлостей. Предчувствия долгого, а быть может прощания навсегда, не покидают нас взаимно. Дружески обнимаемся, проводник поезда торопит с пасадкой в вагон. Поезд трогается, стоя у раскрытого окна, машу рукой другу юности. Шум родного города остался позади. Соседи по купе сочувствуют нашему расставанию, высказывают слова поддержки, что жизнь ещё вся впереди. Поезд набрал скорость, монотонный стук колёс стал утомлять.

Время приближалось к полудню, пассажиры засуетились готовиться к обеду. Меня охватило чувство безразличия ко всему происходящему, забрался на своё место во второй полке, пытался заснуть. В голове прокручивались события последних дней пребывания в Свердловске. Главной заботой стала отправка пяти посылок с книгами в Белоруссию. Книги куплены в магазинах букинист, научно — технической книги, академической книге. К ним добавились учебники и методические пособия для студентов заочного отделения философского факультета Уральского университета имени А. М. Горького. Неимоверная тяга к знаниям заставила меня посещать вечернюю среднюю школу, получить аттестат о среднем образовании, учась на втором курсе техникума. Днём техникум, вечером школа. Посещал регулярно и учился с полной отдачей. Завелось много друзей — школьников на соседних улицах с нашей улицей Халтурина. Школа №22 находилась в начале улицы Бебеля, по правую сторону, когда поворачиваешь от улицы Крылова, где находился наш радиотехнический техникум. Такое расположение позволяло тратить минимум времени на все перемещения. Занятия в школе начинались с шести часов вечера, а в техникуме заканчивались около трёх часов дня. Приезжал домой, чаёвничал, немного отдыхал, просматривал задания по техникуму и отправлялся в школу. Шёл с особо приподнятым настроением и желанием, там ставили меня в пример взрослым «плохо успевающим». Здесь сложился хороший коллектив учителей и послушных учеников. На переменах мы обсуждали с учителями любые проблемы и темы текущей жизни. Выпускной прошёл достойно и памятно. Частенько просматриваю общую фотографию выпуска. В лицах помню всех и, даже отдельные уроки кто как отвечал. Благословенно то золотое время!

Двое суток пути многое восстановили в памяти. Первый раз по этому маршруту мы проехали с моей младшей сестрой Ларисой, когда в июле 1965 года, после окончания Заводоуспенской средней школы она решила поступать в минский институт иностранных языков. Меня она везла в Белоруссию, к нашей старшей сестре Надежде для передачи в путешествие по Кавказу. Эта поездка открыла мне красивейшие места нашей огромной Родины, они отложились в моей памяти как цветное кино. Мы проехали с Надей и Игорем, мужем сестры, на новой машине «Москвич — 407» от города Лунинец, Брестской области, через Белоруссию, Украину, Краснодарский край, до Северного Кавказа. Путь пролегал через многие города нашей необъятной страны — Гомель, Чернигов, Харьков, Изюм, Артёмовск, Ростов — на — Дону, Новороссийск, Геленджик., Анапа, Сочи, Адлер, Сухуми. По всему пути следования, останавливались в красивых местах, рассматривали исторические достопримечательности, отдыхали, вкусно обедали и, дальше двигались к намеченной цели с хорошим настроением автотуристов. Через неделю добрались до Сочи. Здесь провели двадцать счастливейших дней. В моей детской памяти отложился парк «Дендрарий», пляж «Ривьера», гастроли московского цирка, с участием Юрия Никулина и его лучшего друга — клоуна Миши. Хорошо помню их выступление на ковре цирка как клоунов. После цирка мы гуляли по вечернему Сочи, много ели мороженое, дамой пришли поздно.

Не передать восторг от купания в море рано утром и поздним вечером на заходе солнца, картина сказочная. Морской воздух, хорошее питание сделали меня упитанным. Пока мы отдыхали на юге, Лариса сдавала вступительные экзамены в Минске, а потом ждала нашего возвращения. Находясь далеко от неё, мы не знали результатов прохождения по конкурсу, очень переживали за неё и в душе желали успехов.

На двадцатый день отдыха, сестра Надя, позвонила нашему старшему брату Герману на Урал, поинтересовалась жизнью его семьи, спросила о новостях. Оказалось, что в нашу Заводоуспенку приехал самый старший брат Дмитрий из Ставрополя и хочет познакомиться со мной, младшим братом, до этого мы с ним никогда не виделись. Надя с Игорем отправляют меня прямым поездом Сочи — Тюмень. Там меня должен встретить средний брат Сергей, который в это время закончил с отличием челябинское автомобильное училище и, дома находился в отпуске, перед отъездом к месту службы. За время пути следования до Тюмени меня наблюдала, поила, кормила проводница вагона, так распорядилась сестра Надя. Рано утром в начале августа 1965 года на вокзале Тюмени меня встретил Сергей. На нём была необычная форма офицера — кремовая рубашка, чёрные брюки, фуражка моряка с самолётом. Обнялись, разговорились, идём на выход к городу. Он уже всё узнал, как добраться до Заводоуспенки, наш автобус в пять часов дня. Решили ехать на постой к Сергею Владимировичу Емельянову, он давнишний друг нашей семьи — соратник отца по работе областного банка в Тюмени. Пока добрались до улицы Герцена, дом №4, где проживала семья Емельяновых, подошло время летнего завтрака. Заходим в квартиру номер №2, а Сергей Владимирович стоит на кухне в фартуке и в большой миске делает овощной салат из помидор, огурцов, редиса, лука, укропа. Оказалось это его изысканное любимое блюдо на летний период. Аромат стоит на всю квартиру, в кастрюле кипит свежая картошка. Сергей исчезает в магазин за приправой. Завтрак прошёл на славу. Немножко вздремнули, но до отхода автобуса остаётся ещё много времени. Сергей вызывает такси и, мы направляемся в нашу деревню с шиком. Проезжаем половину пути дороги домой, навстречу идёт машина «ГАЗ — 69». Сергей узнаёт, что это едет наш брат Герман в командировку в Тюмень, за запчастями к машинам лесхоза. Он в это время работал завгаром этого хозяйства. Останавливаемся, Герман предлагает пересесть к нему, убеждает нас, что ему только забрать готовую упаковку с деталями в Тюмени и мы вернёмся назад, домой. Минутное колебание, Сергей соглашается, трогаемся в обратный путь. Благополучно добрались до склада запчастей в Тюмени. Время приближается к пяти вечера. Сергей предлагает посмотреть наш дом на Смоленской улице. До этого случая мне не приходилось там бывать. Прошло двенадцать лет, как наша семья перебралась жить в Заводоуспенке. Братья отметили, что внешне двухэтажный деревянный дом не изменился. Зашли в ограду, подошли к лестнице на второй этаж. Вышел мужчина, поинтересавался кто мы такие, пригласил подняться и осмотреть нашу квартиру. Мне она показалась тёмной и невзрачной. Наш дом в посёлке намного светлее и уютней, так вслух оценил увиденное жилище. Поблагодарили хозяев за гостеприимство, не спеша вышли к машине. В начале седьмого вечера выехали на дорогу домой. Старший брат Дмитрий с женой меня не дождались, уехали в Ставрополь за два дня до моего приезда. Теперь понимаю, что это было к лучшему. Беспробудная пьянка никому не в радость. Он мало что увидел в нашем красивом посёлке, один пруд чего стоит с его лесными берегами, зоной отдыха Шувалово.

Между тем поезд оставил позади Москву, движемся к Смоленску, до Орши остаётся совсем ничего. С волнением выхожу на перрон, осматриваюсь по сторонам, а моей сестры Нади не видать. В ответной телеграмме в Свердловск, она просила меня — по выходе из вагона никуда не уходить, обязательно ждать её. Моя вечная торопливость в этот раз чуть не обернулась для меня трагедией. Не дождался её и пошёл через виадук на привокзальную площадь. Вдруг на мосту слышу окрик, — Игорь, Игорь! Оборачиваюсь, вижу идущую Надю. Обнялись, она в подавленном состоянии отчитала меня за спешку. Действительно, я даже не знал номер воинской части и где она расположена под Оршей, даже бы таксист не взялся мне помочь. Оказалось, что это очень секретная часть, стоит в лесу, по дороге в сторону деревни Устье. Одним словом, не будь тогда Нади, сидел бы не одни сутки в милиции до выяснения личности, к кому приехал из далека и зачем.

Служебный «УАЗ — 3151» подвозит нас к дому в еловом лесу, воинской части, где служат и живут сестра Надя и замполит части Игорь Георгиевич Шураков, наш дорогой шурин. В квартире меня встретили родители, которые за год до этих событий переехали жить из Урала в Белоруссию, по настойчивому приглашению Нади и Игоря Георгиевича. В письме к нам на Урал, в январе месяце 1969 года, Надя так и написала «В Белоруссии уже наступил коммунизм». Отец быстро нашёл покупателей нашего дома и в феврале того же года родители с моим братом Борисом выехали в Белоруссию. О коммунизме упомянул с глубоким смыслом. В те далёкие годы Белоруссия отличалась высоким жизненным уровнем, под руководством Петра Мироновича Машерова. Это был народный лидер из народа. Отличался высокими организаторскими способностями, был исключительно предан своему народу, был доступен всем слоям населения. Народ его боготворил за его скромность поведения на высоком посту главы Государства. Он очень хорошо смотрелся на всех торжествах Республики — строгий, подтянутый, улыбчивый, располагающий уважением к себе человек. Очень оберегал и помогал Ветеранам войны и труда. Одним словом являл собой эталон руководителя Государства. Когда через некоторое время, после приезда сюда, прошлись с сестрой по торговым рядам продовольственных магазинов, посмотрел изобилие выбора продуктов, невольно сравнил с выкладками товаров на Урале, разница большая, в пользу Белоруссии.

Через две недели отдыха на новом месте, направился на завод «Красный Октябрь», где предстояло пройти практику с первого августа 1970 года. Начальник семнадцатого цеха сборки радиостанций подтвердил готовность принять меня на практику регулировщиком радиоаппаратуры третьего разряда. Пройдясь по цеху, увидел много молодёжи, решил не ждать назначенного срока выхода на практику, а выйти на работу в ближайшие дни.

Семнадцатого июля 1970 года началась моя трудовая биография в возрасте восемнадцати лет. В семь часов утра в составе четырёх человек, тоже работающих на заводе, мы выходили за проходную части и пешком отправились на остановку в деревню Червино рейсового автобуса Болбасово — Барань. От воинской части до названной остановки расстояние три километра. Пройти утром лесной дорогой по свежему воздуху с запахом хвои и порции осязаемого кислорода, не составляло большого труда. Такая утренняя разминка перед работой доставляла только удовольствие. Автобусы ходили через каждые тридцать минут, проехать к заводу нужно было две остановки междугороднего маршрута. Дорога от дома до проходной завода занимала всего сорок минут. По городским меркам это очень малая трата времени. Одним словом, всё сложилось хорошо для начала моей трудовой биографии.

г. Барань. фирма Лёс

Бывший завод «Красный Октябрь», где я начинал свой трудовой путь в 1970 году.

Вспоминая сейчас то время, у меня остались только светлые, приятные моменты жизни молодого человека, в составе большого дружного коллектива завода. Поначалу трудно давались настройки плат передатчика и блока автоматики изделия «Пальма». Частенько стояли не те навесные элементы, какие должны были быть впаяны согласно принципиальным электрическим схемам. Со временем пришёл опыт, отпали лишние волнения при комплектовании и настройке готового изделия на выходе у военного представителя завода. Желательно было сдавать все изделия с первого предъявления, без рекламаций ОТК и военного представителя. Год жизни пролетел как один месяц. Рабочее время проходило в цехе и у консультанта по дипломному проекту, инженера СКБ, Васюхневича Петра Ивановича. Он фактически предоставил мне готовый новый вариант передатчика, с заменой лампового усилителя мощности, на транзисторный вариант. Это удешевляло изделие, придавало большую надёжность работы при вибрации военной техники, где применялись радиостанции «Пальма». Работа увлекла меня с головой, она продвигалась успешно.

В сентябре месяце 1970 года приходит приказ о переводе шурина служить в другую воинскую часть, гомельская область, авиаполк, расположенный вблизи деревни Бобровичи. Нам, гражданским лицам, нужно в спешном порядке освобождать служебную квартиру. Прапорщик Краснов, подчинённый шурина, успокаивает наше волнение — в деревне Червино, что на пути к заводу «Красный Октябрь», подыскивает свободные комнаты в доме Павла Суходольского, с которым он хорошо знаком, так как дано оба живут в этой деревеньке.

Здание магазина д. Червино.

Раньше в этом здании находилась Червенская начальная школа. Затем здание перешло под магазин Оршанского РАЙПО. В 1970 — 1971 г, когда мы здесь жили, отец ходил сюда за товарами повседневного спроса. Здесь происходил обмен всеми деревенскими новостями.

Этой дорогой я шёл домой после работы на заводе. Деревня Червино, 1970год.

Солдаты воинской части помогают нам с погрузкой вещей, транспортировкой и выгрузкой на новом месте. К вечеру двадцатого сентября ужинали в новой обстановке деревенского уклада. Мы уже знали, что в Орше успешно строится кооперативный дом, в который Игорь Георгиевич сумел вписаться, как скорый отставник, по предложению военкомата. К лету 1971 года строители обещали сдать дом для заселения. Ждать оставалось совсем немного, поэтому мы спокойно поживали в белорусской вёске Червино. Родители завели живность — двух поросят и курочек. За работой по их содержанию, время проходило с пользой, прожитые дни не утомляли скукой деревенской жизни. Наступила снежная и морозная зима. На меня легла обязанность чистить снег на подворье, возле дома, тропу к колодцу за водицей, колоть дрова для большой русской печи и, круглой в просторном светлом зале. Планировка дома удачно сочеталась с хорошей освещённостью. По центру зала поставили круглый стол, привезённый с Урала. За ним много работал с учебниками, писал диплом для защиты в техникуме. Сутки проходили с полной отдачей сил по освоению интересного учебного материала. Жизнь не казалась заброшенной в глухой белорусской вёске. Впереди меня ждала насыщенная событиями жизнь. Незаметно подошла первая деревенская весна, дом наполнился ароматом зеленеющих трав, зацветающих садовых деревьев. Радость дожития тёплого времени года ворвалась в каждую сельскую хату — закудахтали куры, гуси, утки на подворье, замычали коровы и тёлки при выгоне пастись на лугах. Вспомнился далёкий Урал, панорама весеннего Заводоуспенского пруда, с выходом из берегов вешней воды, затопление низин в прибрежной зоне. Население готовилось к ловле рыбы фитилями на мелководье, куда она заходит при ежегодных разливах пруда. Наступает пора заготовок берёзового сока. Мы днями пропадали в лесу за этим занятием, сидя у костра, радуясь весне, оживающей вокруг природе после зимней спячки.

В начале мая месяца к нам в деревню Червино приехал в отпуск из Архангельска Сергей с сыном Олежкой. Тихая деревенская жизнь на фоне природы позволяла нам вечерами хорошо проводить время — ходили на прогулки в лес, к Днепру, полюбоваться вечерним заходом солнца. В моё свободное время занимались частичным ремонтом крыш дома, сараев, заборов, крылечка при входе в дом. Хозяин находился в постоянных разъездах по командировкам бывшего СССР, так как работал в отделе снабжения завода, где мне довелось трудиться. Павел исколесил всю нашу необъятную Родину, много рассказывал нам про жизнь народа в других республиках, утверждал, что лучше Белоруссии никто не живёт. За плотницкой работой вспоминали прожитую жизнь на Урале.

Однажды помогли одиноким женщинам, нашим теперешним соседям, посадить картошку под плуг, идя за конём. Впервые водил под уздцы коня вдоль пахотной борозды. Сергей шёл за плугом, женщины в наклон укладывали картошку на дно борозды. К вечеру засели тридцать соток огорода. Эта работа запомнилась ещё и тем, что после её окончания нам под навесом, на свежем воздухе хозяйки накрыли стол с национальными белорусскими блюдами и домашней самогонкой. Засиделись до сумерек, сильно ослабевшие стали расходиться по домам. С этим народным напитком встретили подошедший праздник Великой Победы в войне 1941—1945г.

В двадцатых числах мая проводили Сергея с Олежкой домой. Наступило скучное затишье.

К концу мая 1971 года моя дипломная работа имела законченный вид с хорошим отзывом начальника СКБ, о чём и сообщил в Свердловск. Осталось ждать вызова для отъезда на защиту проекта. В начале июня выехал на Урал. Восемнадцатого июня спешно защитился, При выходе из аудитории защиты дипломных проектов, курьер военкомата вручал нам под роспись повестки на срочную службу с двадцать первого июня к десяти часам утра в военкомат Верх — Исетского района Свердловска. Радость успешной защиты оказалась подавленной таким строгим, но ожидаемым известием. Нам дали три дня на сборы — съездить к родителям, оповестить родных и друзей. Позвонил старшему брату Герману в Заводоуспенку, сообщил о событии. На следующий день ко мне приехал племянник Серёжа. Мы провели с ним два дня общения, гуляя по красивым местам Свердловска. Настроение призывника оказалось тяжёлым, переменчивым, с осадком сожаления, что не поехал на преддипломную практику в Бурятию на военный завод по выпуску радиолокационных станций дальнего обнаружения. При заводе находилась военная кафедра, специалистам с дипломами присваивали звания, они проходили срочную службу без отрыва от производства. Тогда мне просто хотелось пожить с родителями, сестрой на новом месте жительства. Три года учёбы в техникуме, вечерняя школа, измотали меня основательно, захотелось передышки, поэтому Белоруссия пересилила выбор и желание поехать на Запад, мной ещё мало виденным и не обжитым.

Мы бессильны против стечения обстоятельств судьбы. В назначенный день, нас четверых однокурсников техникума, проводили близкие родственники, друзья, остающиеся на свободе выпускники, которым отложили призыв до осени. Капитан мобилизации от военкомата вручил нашему коллеге Горох Петру проездные документы, деньги на семь суток питания в проходящем поезде дальнего следования Москва — Хабаровск, до конечной станции, назначил его старшим группы убытия и пожелал нам счастливой дороги. Служебный автобус подвёз нас к главному входу вокзала Свердловска. Сопровождающий проводил нас до посадки в проходящий поезд. С этого момента началась наша служба в рядах Советской Армии.

12.03.2017г

Год жизни и вся жизнь

Эссе

Вспоминая прошлое…

Решайся, да не изменяй опять

Народный глас

Зима, в тот год, выдалась на редкость снежная, морозная, многими ясными солнечными деньками. Утро начиналось с расчистки от снега двора, дорожки подхода к деревенскому домику, белорусской деревеньки Червино, вблизи захудалого городишки Орша.

Отец с сыном Сергеем и внуком Олежкой, май месяц 1971 года. Деревня Червино.

Жизнь здесь напоминала мне далёкое детство, проведённое на отрогах восточного Урала. Бывали дни, когда снегом заваливало по самые окна. Подходишь с рассветом к окну, а снежок вот он, подпират наличник и стекло. В хатке становится теплее, уютней, милей. Дни проходили в хлопотах родителей по домашнему хозяйству, моя обязанность- наколоть дров для русской печки, наносить колодезной водицы с единственного уличного колодца, а при возвращении с работы, привезти продуктов с ближнего городка, где проходил преддипломную практику на закрытом заводе.

Вечерами просматривал учебники, книги, привезённые с Урала. Сами обстоятельства подсказывали- вплотную заняться анализом, обобщением всего изученного заочно, на первом курсе Уральского университета имени А.М.Горького, философского факультета, специализация- диалектический материализм. Спасибо декану факультета, доктору философских, наук Руткевичу М. Н., который после собеседования предложил взять методическую литературу, учебники, пособия за первый курс, изучить и сдать экстерном по приезде в Свердловск.

Есть, есть люди на белом свете люди, верящие в добрые помыслы другого человека за одну продолжительную беседу, готовые бескорыстно помочь!

После окончания второго курса техникума у меня на руках был аттестат зрелости за среднюю школу. Решил попробовать поступать на дневное отделение университета. Спрашиваю совета у старшей сестры Надежды:

— Хочу учиться в солидном заведении, теряю реальную возможность отсрочить армию, потом будет тяжело поступать, тем более жильё уже есть, но на одну стипендию не проживу, надо помочь двадцатью рублями в месяц и проживу, окончу, стану специалистом на два ранга выше, чем после техникума.

Следует ответ сестры:

— Что ты задумал, осталось совсем немного, выйдешь на самостоятельную дорогу, ничего не выдумывай, заканчивай начатое обучение в техникуме!

Все мои адские усилия лопнули, как мыльный пузырь!

Делать нечего, засобирался ехать в Белоруссию, к родителям, там есть возможность пройти преддипломную практику техникума. За сутки до отъезда, лежу в прощальной комнате, на душе кошки скребут, анализирую события. Принимаю наглое решение- идти к декану заочного факультета университета на беседу, просить выдать под расписку всю методическую литературу за первый курс, впоследствии сдать экстерном.

Утром лечу в старинное заведение, внутри широченная академическая лестница, ведущая на второй административный этаж. Скромно объясняюсь с секретарём о цели визита. Выслушала, направила в деканат. Стучусь:- Да, да входите! За массивным столом, в кожаном кресле, сидел за работой мужчина, обрамлённый аккуратной седовласой профессорской бородкой, в очках, лицо приятное. Поздоровались. Волнуясь, объясняю:

— Я студент последнего курса техникума, хочу у Вас учиться, но нет возможности на дневном отделении, заочное отделение меня вполне устроит.

— А что вы знаете о своём предмете?

— Написал список трудов классиков философии, в какой последовательности следует изучать, сопровождающую литературу, — подаю рабочую тетрадку с записями. Профессор бегло просматривает, слегка улыбаясь, обращается:

— Для начала неплохо! Не теряйте время, учитесь заочно, без вступительных экзаменов, потом разберёмся. Вернётесь с Белоруссии, побеседуем, обнаружатся знания, допустим до экзаменов. Вызывает методиста курса:

— Выдайте молодому человеку комплект методичек по диамату, учебники первого курса, весь комплект под расписку, с паспортными данными. Желаю удачи! Смелее беритесь за дело!

— Спасибо, Михаил Николаевич!

Попрощались, методист повела меня в библиотеку за литературой. Упаковали две солидных пачки книг. Взял номера телефонов методического кабинета, направился домой, готовиться к отъезду в далёкую Белоруссию.

Так началась труднейшая пора осознания действительности с высот академической науки.

В то время, ещё не закончилась громкая возня после юбилея, 50-летия, «самой большой революции». Наши герои один за одним летали в космос, рядовое население страны раком стояло в поле, убирало обильный урожай «наступающего коммунизма». И думало это население, где же элементарная механизация трудоёмких сельскохозяйственных работ, скоро на луну полетим, а быстро, с минимальными потерями, что вырастили, урожай убрать не можем. Сидишь на ведре, во время объявленного перерыва, по среди бескрайнего поля, думаешь — так кто же придумал этот коммунизм? На каком этапе общественно-экономической фармации мы находимся? Задавал себе вопросы и угасал, скудное образование, нищета мысли. Вот и решил восполнить образование, диалектический материализм должен мне помочь во всём досконально разобраться.

Перечитал фундаментальные труды Продолжателя марксизма:1. Развитие капитализма в России.2.Материализм и эмпириокритицизм.3.Государство и революция. 4. А. А. Арзуманян: «Экономические проблемы общественного развития». Избранные труды. М., 1968г.

Первый труд написан в период 1896—1899гг. Предрекал загнивание капитализма, гибель России. А она, в 1913 году, вышла в мировые лидеры. Спрашивается, для чего нужна была революция 1917 года, если развитой капитализм подтвердил свою жизнеспособность, Россия обрела былую мировую славу? Государство процветало во всех сословиях, зачем нужна была кому-то разработанная диалектика борьбы противоположностей — буржуазии и пролетариата?! Ну и наконец последнее, для чего отмирать Государству, если оно поддерживало современные производительные силы, способные развивать огромную страну, какой была в то время Россия?!

Под научным руководством академика А. А. Арзуманяна были созданы фундаментальные коллективные труды по проблемам структуры современного капиталистического общества, мирового революционного движения, послевоенных международных отношений, империалистической интеграции, строительства коммунизма в СССР и его воздействия на мировой революционный процесс.

Смена общественно — экономических формаций образует магистральную линию прогресса, формации погибают в силу внутренних антагонизмов общества, но с приходом коммунизма закон смены формаций прекращает действие. Нарушается закономерность смены формаций. Такого не должно наблюдаться, это против логики исторического развития любого общественного устройства.

Всё это вместе взятое, привело меня к печальному выводу — трагедия тех лет скрыта правящей партией, чтобы не показывать промах своих вождей в оценке ситуации на тот момент, сделать вид в правильности курса, держаться у власти до последнего, что и подтвердили события 1985—1991гг.

В своём дневнике, «Развития мысли и дела», от 30 декабря 1970 года, под заголовком «О народе» пишу-«Сегодня разговаривал с коммунистом Валентином Забелло (вместе работаем) о сущности философии и её значении для формирования мировоззрения человека. Он говорит, что она нужна только руководителям партийного управления. Говорю ему, коммунизм не построим, пока наша экономика подчинена международной политике (он смеётся). Удовлетвори народ материально, и его мысли не будет занимать никакое общественное устройство. Если народ доволен своим настоящим, он слепо верит в будущее».

Пример европейских стран Швейцарии, Австрии, Швеции, Финляндии подтверждает это наблюдение. Там всё тихо, спокойно, люди живут в своё удовольствие, материально их устраивает и капитализм, хотя говорят о Шведском социализме.

Нам до материального удовлетворения, ещё ой как далеко, а главное гласу народа опять никуда не достучатся.

В 2008 году, 23 июля на Красной Площади, должен был состояться крестьянский сход, с представителями крестьянства от 17 регионов России, с целью привлечения внимания Правительства по развалу сельских территорий, их тотальном обезлюдивании. Сход приглашал тогдашнего Президента РФ, Медведева Д. А. выйти к народу и объяснить, что происходит с Россией. И что- народ с плакатами собрался, потоптался под пристальным вниманием полиции, Президент к народу не вышел. Вот, вся демократия на лицо.

Это не всё, события разворачивались по следующему сценарию. Организатор схода, Василий Мельниченко, был принят главой администрации В.В.Путина Волошиным и тут же, приехал заместитель прокурора Свердловской области разобраться кто тесть кто. Крестьяне — истцы стали ответчиками. Газета «Новая жизнь» 28.07.2008г. Спрашиваетися, что это за демократия?! Вы куда гоните Россию?! Раз сели в лужу со своей Революцией, так вы и дальше продолжаете творить полный абсурд!

Никита Михалков, в своём документальном фильме «Чужая земля» показал истинное положение сёл и деревень в России, они тотально вымирают. Сколько будет продолжаться эта клоунада о мнимом благополучии России?! Ну и последнее, Василий Мельниченко встретился 18 мая 2011года с Президентом РФ Медведевым Д. А. Говорили о бедственном положении сельских территорий. Мельниченко передал семь вопросов Президенту и Правительству России о выходе из кризиса. Всё осталось в туне. Собрался ехать на малую Родину, село Заводоуспенское, Тугулымского округа, Свердловской области и, когда посмотрел по IT, в каком состоянии находится село, мне стало плохо- где когда-то жило три тысячи человек, осталась тысяча с не большим. Прошло три года, после встречи Д. А. Медведева и Мельниченко, ничего не решается и не делается до настоящего времени! Просьба к Никите Михалкову, продолжать снимать документальные фильмы о гибели сельских территорий России. Гибнут тысячи сёл и деревень ежегодно. Трудовые ресурсы уменьшаются ежегодно на пятьсот тысяч человек! Куда Россия катится?!

12.03. 2014г

От Урала на Восток

Рассказ

Моим сослуживцам по Армии посвящаю

Уезжать с обжитых, насиженных мест всегда грустно и тревожно — что ждёт впереди неизвестно, а порой и не предсказуемо. У молодости одно преимущество — оптимизм на всю оставшуюся жизнь. Вот и мы, четвёрка молодых, уезжали из родного города Свердловска с большой верой в лучшее время жизни после обязательной срочной службы, согласно утверждённого в Конституции СССР всеобщего закона о воинской повинности нашей страны, Родины, Отечества. Государство выучило нас с хорошей, повышенной стипендией в тридцать семь рублей, в то время как студенты ВУЗов получали стипендию только в двадцать рублей. Особенно мне эта надбавка помогла выжить в большом городе — Государство фактически оплачивало мне съёмное жильё в пятнадцать рублей, остальные двадцать два рубля в месяц уходили на питание. Долг платежом красен, гласит народная мудрость.

С этого вокзала мы уезжали в Хабаровск, служить в Армии. Июнь месяц 1971 года.

Покидая на два года свободу жизни, мы осознавали происходящее в полной мере. Едем на службу по специальному призыву, позже на два месяца основного весеннего призыва своих сверстников в комфортных условиях ещё гражданской жизни, какого рожна нам ещё надо? Такое не каждому дано в молодые года! Позднее, когда начнём служить в части, так называемые «деды», начнут нас травить и унижать, что мы особого, позднего времени призыва, не дослужим, так мы вас сейчас заставим служить вдвойне. Но нам с другом Петром Горохом, вскоре присвоят звание «сержант технической службы с должностью заместителя командира взвода» и эти храбрецы моментально замолкнут, боясь получить ответные припоминания. До таких действий мы и не думали доходить. Нам хватало работы по обеспечению готовности «раз» сложной техники ПВО радиолокационного комплекса «Алтай».

А пока мы ещё едем вторые сутки к месту назначения. На станциях, где видим торговлю домашней едой, закупаем впрок по пристрастиям каждого. Для пользы времяпрепровождения покупали свежие газеты, журналы, вообще находили себе занятие для отвлечения от монотонного стука колёс дальневосточного поезда. За не хитрой трапезой вели разговоры о предстоящей службе. Офицер, проводивший нас до посадки в поезд, в последние минуты поведал: — Ребятки, вам придётся служить в глухих, отдалённых местах от города или населённого пункта, радиолокационные точки замаскированы и засекречены, будет готовность «один», это постоянная боевая готовность, никакого увольнения у вас не будет, сразу настройте себя на тяжесть службы, так легче будет служить с самого начала.

Хорошо, что он так настроил нас. Мы восприняли его слова должным образом, всё подтвердилось по ходу службы. На третий день пути Саня Тарасов раскис — вот нас запруд в тайгу, в берлогу, а я привык жить красиво. Выяснилось, что он сынок председателя профсоюзов пищевой промышленности Свердловской области. Жизнь прожил — не тужил, при таком большом отце с солидным положением. Мы же, трое, выходцы из народа, привычные к любым испытаниям. Как могли, успокаивали его, поддерживали утверждением, что ведь мы будем служить вместе, на одной точке. И всё — таки он однажды не удержался, пошёл в вагон — ресторан и устроил себе там праздник для души. Заждались его к ужину в купе, нет и нет. Пошли за ним, фактически под руки приволокли его до места в купе. На следующий день долго извинялся перед всеми пассажирами, что вчера причинил неудобства, наделал много шума во время буйной ночи. До конца пути замкнулся, присмирел, стал много читать, меньше поддерживал общие темы разговоров, возникающие вдруг при таких поездках дальнего следования. Между тем наступали последние сутки пути к Хабаровску. Начали обсуждать — как нам лучше явиться в штаб Дальневосточного военного округа. Поезд прибывает в восемь часов утра. Такую рань тащиться на службу не резон. Решили вначале посмотреть город, вблизи которого нам предстоит служить, тем более увольнения нам не видать. Ближе к обеду найти столовую или кафе, плотно пообедать на оставшиеся деньги, а потом уже двигаться на службу.

Адрес штаба и как к нему проехать с вокзала, нам вручил провожающий от военкомата в Свердловске. Сразу захотелось посмотреть городской парк на побережье Амура. При подъезде к городу из окна поезда увидели широкую, могучую реку. Что-то припоминали из песни про «волочаевские дни», прослышали о памятнике этим дням в том парке. Прямым троллейбусом подъехали к центральному входу в парк. Старинная входная арка с отходящими стенами ограждения парка произвела сильное впечатление. Углубились по центральной аллее, впереди увидели игру солнечных лучей отражённых от волн пока не видимой реки.

Подошли ближе к набережной, увидели бескрайний простор водной стихии Амура — батюшки. По всей широте реки движутся в разных направлениях суда и судёнышки, везущие разные грузы. Они подают гудки, встречаясь на приближениях параллельных курсов. Картина заворожила нас своим величием.

Другого берега реки почти не видать, он скрылся за горизонтом громадной широты разлива реки. Нашли скамейку на выступе склона к набережной, чтобы лучше разглядеть всю понораму водной стихии. Сколько сидели на скамейке не помню, на солнышке стало клонить подремать. Мы с Петром остались сидеть, а Лёня Ладейщиков с Саней Тарасовым пошли искать мороженое. Принесли не только мороженое, но и горячие пирожки с разной начинкой. Перекусили, любуясь красотой парка, летающими с криками морских чаек над могучей рекой Амур. Решили пройтись по Центральной улице Хабаровска.

Проходя по улице любовались старинными зданиями, скверами по обе стороны дороги. Зашли в японский магазинчик поглазеть. Увидели изобилие парфюмерии и кожгалантереи. Потом, когда поеду домой, зайду сюда и куплю не хитрые подарки домой.

Прошлись, насмотрелись, а время подходит к обеду. Нашли на этой улочке дешёвое кафе, пообедали не спеша, отдохнули на скамейке в сквере, примыкающему к этому заведению. С настроением «прощай гражданка», нашли остановку маршрутного автобуса идущего прямо к штабу Дальневосточного военного округа. Трёхэтажный фасад здания произвёл впечатление — лицевая сторона первого этажа обложена гранитными плитами, окна арочного типа, здание постройки, скорее всего, конца девятнадцатого века. Открываем массивную дубовую дверь, заходим в большое прохладное фойе, ковровая дорожка от входной двери лежит до лестницы на второй этаж. Справа и слева от входной двери стоят деревянные диваны со спинками, тоже сделанные из дуба. Оглядываемся по сторонам, а к нам уже идёт дежурный офицер, сидевший за столом с лампой и телефонами, у маршевой лестницы второго этажа. Петя Горох доложили ему о нашем прибытии по специальному призыву с Урала, специалистов по радиолокации и радиотехнике. Подаёт наши командировочные документы и проездные билеты. Дежурный хвалит нас, что нигде не болтались, прибыли согласно даты отъезда из Свердловска, обращается к нам:

— Посидите на скамеечке, я доложу о вас начальству, это займёт некоторое время.

Офицер поднимается на второй этаж здания, а в это время в фойе штаба заходит энергичный полковник среднего роста с маленькими усиками, увидел нас и подошёл с расспросами:

— Кто такие, откуда, когда прибыли?

Петя Горох повторяет доклад о прибытии.

— Всё понятно, мы вас ждали, заявка на таких специалистов нами подавалась, сейчас я уточню и отвезу вас в штаб бригады, будете служить на командном пункте бригады ПВО, служба интересная, ответственная, но и почётная.

После сказанного уходит вслед за дежурным офицером. Услышанное нас взбодрило — место службы командный пункт, совсем не плохо. Саня Тарасов изрёк, — Не зря я в поезде хорошо отметил событие, сам того не зная. Среди нас прошёл тихий смешок поддержки в его адрес. Пауза ожидания полковника длилась не долго. Он вернулся к нам ещё более оживлённым и разговорчивым. Погрузились в служебный УАЗ полковника и, двинулись в прощальный путь с городом, до штаба бригады. По пути следования полковник Теодорович комментирует достопримечательности города, а заодно расспрашивает нас об оставленных родителях на Урале, наших переживаниях, что призывались в поспешности, без предварительных бесед в военкоматах по месту прописки. Выразил моральную поддержку, что мы справимся с освоением новой техники ПВО, время службы пройдёт незаметно, всё у нас будет хорошо. После такой риторики, Саня Тарасов повеселел, к штабу бригады подъехали с верой во всё лучшее. Дежурный по штабу отвёл нас в столовую. Дневальный по столовой накормил нас лёгким ужином, так как все уже накормлены, но кое-что осталось и на нашу долю. В ожидании отправки к месту службы просидели во дворе ещё около часа, начало смеркаться. Во двор штаба въехал УАЗ, с новым тентом. Из кабины вышел коренастый сержант плотного телосложения, направляется к нам, обращается:

— Вы запоздалые призывники с Урала?

Петя Горох в третий раз докладывает о нас, теперь уже с хорошо поставленной речью:

— Так точно товарищ сержант! Четверо призывников по спецнабору, после окончания техникума, специальность радиолокация. В ответ сержант представляется:

— Сержант Костомаров, посыльный командира командного пункта, прибыл для сопровождения вас к месту службы. Сейчас я отмечусь у дежурного по штабу бригады и отбываем, садитесь в машину.

Облегчённо вздыхаем, что скоро доедем к конечной точке пути от Урала, увидим местность, где предстоит жить и служить. Между тем потемнело, время приближалось к десяти вечера. Шофёр нас добродушно усадил на заднее сидение, указал на фляжку с водой, если вдруг захотим попить и освежить лицо. Пока ждали сержанта, познакомились, бегло рассказали о том, что увидели за день пребывания в Хабаровске. Водитель похвалил за правильно проведенный день, сказал, что вот это и есть наше первое и последнее увольнение в город, другой такой возможности не будет до конца службы — подразделение находится в постоянной боевой готовности, увольнения не предусмотрены. Вскоре вернулся сержант Костомаров и мы тронулись в прощальный путь с городом на Амуре. Сопровождающий вводит нас в особенности предстоящей службы. Предварительно, начальник штаба бригады, полковник Теодорович исчерпывающе ввёл нас в детали и особенности службы на командном пункте. Из уважения к старослужащему сержанту мы внимательно выслушали его наставления. Впоследствии это всё пригодилось нам в реальной армейской жизни.

Проезжаем указатель поворота налево — «Князе — Волконское, 5 км».

— Следующий поворот налево наш, — сообщает водитель, — осталось совсем немного.

Сердечко наше заколотилось учащённо, западня захлопывается, больше мы не принадлежим себе, а только службе Родине — Союзу Советских Социалистических Республик. Саня Тарасов опять сник, от волнения покраснел как рак.

Село расположено на 30-м километре региональной автодороги Р454 Хабаровск — Комсомольск-на-Амуре. По западной окраине села протекает река Сита. По южной окраине села протекает река Обор, впадая в Ситу. К нашей части никакого указателя нет, знают только военные, что это за поворот и куда он ведёт. Подъезжаем к крыльцу казармы, на освещённом пяточке стоят подполковник и прапорщик. Как оказалось, это командир командного пункта Вильбой Н. А. и старшина подразделения Кончак В. И. Командир поздравил нас с прибытием в часть и дал указание старшине организовать баню, мы прибыли в субботний, банный день для личного состава подразделения. Время хоть и позднее, но для новичков такое мероприятие обязательно. В бане нам выдали обмундирование и, уже в форме отправились в казарму. Там нас ждали «старослужащие», посмотреть, что это за поздние призывники прибыли в их расположение. Нас выстроили в коридоре, напротив входных дверей канцелярии. Сразу спросили о деньгах, если таковые у нас остались. Отдали всё, что наскреблось. Гражданскую одежду конфисковали в бане, сказали о таком заведённом порядке, нам она ни к чему, а кое- кто может воспользоваться для похода в самовольное увольнение. С таких событий мы и начали свою службу Отечеству. Прошли месячный курс подготовки молодого бойца, приняли Присягу, вошли в нормальную жизнь подразделения. Два года армейской службы прошли спокойно, без происшествий и тревог за свою жизнь, ей ничто не угрожало. Воска ПВО всегда считались интеллигентным родом войск. Приближалась демобилизация, о ней пойдет повествование в следующем рассказе.

Все последующие события в моей жизни подробно написаны в отдельных законченных произведениях данной книги. Хронология пережитого перекликается с воспоминаниями в разные отрезки времени — от современности до полувековой давности событий. Так проще передать нахлынувшие мысли и чувства сопереживания действительности, уходящей в вечность.

30.04.2016г

Долгая дорога домой…

Литературно — художественный очерк

Самая лучшая дорога та, которая ведёт на Родину, домой… И. С. Тургенев

Поезд Москва — Тюмень прибыл на станцию назначения, утром, в последний день апреля. В это время в Сибири распутица дорог властвует в полную силу. Игнат с тревогой подъезжал к родным местам детства и юности. Ему предстояло ещё добираться в рабочий посёлок Заводоуспенское, что находится в семидесяти километрах севернее областного центра. Сюда ведёт просёлочная дорога, частично по историческому Сибирскому тракту, своими избами напоминающими зимовку в них декабристов, идущих по этапу на каторгу, в Восточную Сибирь — забайкальские и читинские остроги.

До автовокзала решил прогуляться пешком, первый рейс на посёлок наверняка ушёл, торопиться некуда, да и просто хотелось посмотреть утренний город, в котором он родился. На втором перекрёстке от железнодорожного вокзала, увидел надпись — Смоленская улица, та самая, куда его привезли в дом №1, где проживала когда-то их многочисленная семья на втором этаже старинного деревянного дома. Улица привела его к скверу напротив родительского дома. Игнат выбрал скамейку, с которой хорошо просматривался вид на сторону гнезда детства. Невольно нахлынули воспоминания. Старший брат Герман рассказывал, что во время войны, когда они жили четверо детей и родители, было трудно с питанием, мама всё отдавала детям, а сама голода и начала пухнуть. Отец принял меры, используя своё служебное положение управляющего областного госбанка Тюмени. Через этот банк шли все финансовые потоки снабжения фронта. На втором этаже банка находилось специальное помещение, где был установлен гроб с телом Ленина. Банку придавалось особое положение. В 1953 году семья переехала жить в рабочий посёлок Заводоуспенское, где отец работал главным бухгалтером Успенской бумажной фабрики до ухода на пенсию в 1959 году. Игнату на момент переселения исполнился только годик. С этими нахлынувшими воспоминания он подошёл к автовокзалу.

Его опасения подтвердились — в связи с весенней распутицей, рейсы из Тюмени в пригороды отменены. Завтра праздник 1-е Мая, а он не может добраться домой. Здесь ночевать негде и не у кого. В полной безнадёжности дальнейших действий, разместился в зале ожидания. Обстановка нервозности охватила пассажиров дальнего следования. Таксисты крутились по автовокзалу в поисках несчастных попутчиков в глухие места области, куда автобусы не ходят. Вдруг Игнат увидел двух своих земляков, студентов Талицкого лесотехнического техникума, тоже едущих домой на праздничные дни. Обговорили ситуацию и решили втроём нанимать такси до деревни Удино, куда ещё можно пробраться транспортом, а оставшиеся шесть километров до Заводоуспенки преодолеть пешком, другого выхода не предвиделось. Уезжали из города, надвигались сумерки, приехали в Удино, была уже темень. С трудом нашли дорогу, ведущую домой. В кромешной тьме лесной дорогой побрели к Заводоуспенке. Надо ли говорить, что они испытывали, меся дорожную грязь в ботинках. Вскоре в них хлюпала вода с разжиженной глиной и песком. Желание скорее попасть домой, перебило адский холод в ногах. Так они шли два часа до заветных огней родного посёлка. Вышли на поляну зоны отдыха Лужки, вдали, в низине, показались редкие огни уличного освещения посёлка. Время подходило к полночи. Стали делиться предположениями кто кого ждёт и чем будет угощать — после такого перехода адски, хотелось есть и пить. Улица Октябрьская, где жил Игнат начинается с поляны Лужки и спускается с горы к большому пруду, когда-то выкопанному каторжанами, что находились здесь в ссылке с начало ХIХ века, работая на винокуренном заводе Походяшина. Слава о таких заводах разносилась по всей матушке России — зарплату рабочие получали деньгами и натуральным продуктом — водкой.

Подходя к дому, Игнат увидел тусклый свет в окнах малой комнаты — мама сидит на кухне ждёт сына из дальней дороги, подумалось ему, отблески света доходят до дверей комнаты, он виден с улицы. Волнение переполнило душу — год он отсутствовал в родных стенах, стал забывать теплоту и уют семейного очага. Его встретили мама и брат Борис, который после развода с женой проживал с родителями. За поздним ужином Игнат рассказывал о прожитой жизни на Севере. Засиделись далеко за полночь, уж больно много накопилось вопросов — в письмах всё не расскажешь, да и времени их писать оставалось мало даже в дни отдыха, распорядок соблюдался и в такие дни.

Многое повидал и пережил Игнат в поморском городе Архангельске, мореходном училище имени Г.Я.Седова. Сюда привела его романтика морских далей, которой он заболел, побывав в тринадцать лет на Чёрном море с семьёй старшей сестры Надежды. То путешествие на машине из Белоруссии на Северный Кавказ навсегда врезалось в память подростка. Проехали от Полесья, через украинские города, сёла. Море увидели, подъезжая к Новороссийску по серпантину горной дороги. Зрелище заворожило величием морского простора, различными оттенками морской воды. С высоты дороги море смотрелось как водяной ковёр из синего, голубого и чёрного цветов. Вот показался город, его порт с теплоходами у причалов, множеством портовых кранов. Остановились на диком пляже отдохнуть, искупаться, перекусить. Игнат зашёл в море и стал заплывать от берега вдаль. Солёная вода хорошо держала подростка на поверхности моря, в своём пруду он научился мастерски плавать. Сестра, увидев эту картину, закричала вдогонку возвращаться немедленно к берегу. Этот случай оказался последним в бесшабашном заплыве. Потом, уже в Сочи и Сухуми, он таких рисков себе не позволял, иначе мог запросто лишиться разрешения купаться. Виды моря, красивых многопалубных теплоходов «Победа», «Адмирал Нахимов», сверкающих своей белизной и величием, стоящих в порту Сочи, пробудили в подростке неистребимое желание стать штурманом дальнего плавания.

Его мечта стала воплощаться после окончания с отличием Заводоуспенской базовой школы, успешного поступления на отделение штурмана дальнего плавания Архангельского среднего мореходного училища. Походит год насыщенной учёбы, после его окончания Игната направляют на парусную практику в Одесское мореходное училище, парусник «Товарищ». Это очень престижное направление для отличника учёбы, курсанты со средними успехами в учёбе, проходят морскую практику на учебном паруснике «Запад», приписанному к Архангельской мореходке. Началось прохождение медицинской комиссии перед такой ответственной практикой. И вдруг у него обнаруживается слабое зрение на оба глаза, что недопустимо для будущего штурмана. Возник скандал с подлогом прохождения медицинской комиссии во время поступления в училище. Это нелепое подозрение, Игнат сам проходил всю процедуру поступления и никого не просил пройти за него медкомиссию. Позже вскроется причина потери зрения — перемена климата и недостаток витамин в питании. Последовал вызов на ковёр к начальнику военно-морской подготовки, капитану первого ранга Босенко Николаю Григорьевичу:

— Курсант Назаров, как Вы объясняете состояние своего зрения на сегодняшний день? Кто вместо Вас проходил медкомиссию при поступлении в наше училище?

— Товарищ капитан первого ранга, комиссию проходил сам, зрение было единица на оба глаза, что случилось за год учёбы, не знаю! — Бойко ответил Игнат.

— Хорошо, сейчас уже ничего не исправишь, ты хорошо окончил первый курс, не имеешь взысканий, замечаний, мы предлагаем тебе перейти на судомеханическое отделение, там зрение допустимо ниже единицы. Подумай до середины апреля над нашим предложением. Если не согласен, тебя примут переводом как отличника учёбы на второй курс любого техникума по стране. Не торопись, подумай, ведь у нас полное государственное обеспечение.

С таким напутствием Игнат направился за советом к старшекурсникам, будущим штурманам дальнего плавания. Они хорошо его знали как общительного курсанта, участника художественной самодеятельности, чтеца стихов на морскую тему. После рассказа Игната, что с ним приключилось, предложения Босенко Н. Г., старшекурсники в один голос вынесли вердикт — бросай всё и поступай в техникум, в трюме ты моря не увидишь, а слух в машинном отделении судна, от шума работающих дизелей можешь потерять. В ближайшие выходной Игнат взял увольнительную и поехал за советом в пригород Архангельска, авиационный военный гарнизон Катунино, где проходил воинскую службу командиром технической роты средний брат Сергей, он и привёз брата в эти края учиться. Сергей поддержал совет старшекурсников мореходного училища. Игнат засобирался в дальнюю долгую дорогу домой. В двадцатых числах апреля 1968 года поезд Архангельск-Москва, увозил его в морозное утро со станции Исакагорка, что находится на пути следования поезда в двадцати километрах от столицы Севера. В Москве пересадка на поезд Москва-Иркутск с Казанского вокзала и, вот за окном уже мелькают пейзажи весны центрально-европейской части нашей большой страны.

В таких многосуточных поездках хорошо думается и мыслится обо всём на свете. Главной заботой Игната овладела мысль о школе — учебный год ещё не закончился, надо попробовать вписаться в свой родной оставленный класс год назад. Он вёз домой хорошую выписку по всем предметам за среднюю школу, ведь за год учёбы в мореходке они прошли программу за девятый и десятый классы.

Эти волнения оправдались в полной мере, кода Игнат вновь переступил порог школы после майских праздников и зашёл в кабинет директора:

— Ну, что я тебе говорил, вернёшься назад, — с такими словами встретил его директор школы Курячий В, И.

— Виктор Алексеевич, по стечению обстоятельств, потерял зрение, мне пришлось отчислиться из училища, — пробовал Игнат возразить на недоброжелательность директора, который с изумлением рассматривал его выписку с оценками за среднюю школу.

— Иди к завучу школы, пусть она решит, какие предметы тебе надо дополнительно сдать, чтобы мы приняли тебя в девятый класс, — опять недовольно проговорил директор.

С подавленным настроением Игнат побрёл искать завуча школы. На перемене он подошёл к кабинету учебной части, с трепетом вошёл к улыбчивой Антонине Васильевне Ампиной, представился, показал свою выписку:

— Да у тебя почти всё в порядке, только в выписке нет предмета «Экономическая география зарубежных стран» и указано мало часов по астрономии, сдашь экзамены по этим школьным предметам и, будем дальше учиться, — с добрым, приветливым взглядом, проговорила Антонина Васильевна.

На следующий день Игнат встретился с преподавателем географии, Бабкиным Николаем Александровичем. Он посоветовал изучать предмет по главам, а сдавать изученное будешь мне в часы работы вечерней школы, так удобнее ему, наступала тёплая погода мая месяца, вечером приятней пройтись до школы, в классах становится прохладнее.

Игнат за месяц изучил и сдал оба предмета. Астрономию целиком за один раз сдал лучшему преподавателю физики Деревенчук Прокопию Васильевичю, у него учились брат Игната Сергей и сестра Лариса. Сергей к этому времени закончил с отличием военное училище и выбрал род войск: военно-морская авиация, техническая служба по обеспечению полётов самолётов.

В начале июля 1968 года Игната зачислили в 9-й «А» класс. Впереди беззаботное лето с обязательным прочтением литературы по программе десятого класса, что может быть лучше такой школьной поры? Впереди выпуск из школы, выбор жизненного пути. У Игната в запасе два месяца с окончательным выбором правильного пути дальнейшей жизни — школа или сразу второй курс техникума, через три года стать дипломированным специалистом среднего звена. Всё упирается в материальное положение семьи — отец пенсионер, мама всю жизнь растила и обшивала семерых детей, была домработница, пенсию не получала.

В середине июля Игнат решил прозондировать возможность перевестись на второй курс Свердловского радиотехнического техникума имени А. С. Попова, на отделение радиолокации. Через неделю приходит ответ от заведующего отделением Петра Ивановича Моисеева, в котором он сообщает — да, такая возможность у нас имеется и, стипендия на этом отделении составляет 37 рублей, в то время как в институтах она рана 20-ти рублям.

Оказалось, что 17 рулей доплачивает Министерство Обороны СССР, такие специалисты по радиолокации очень нужны Армии. Появилась хорошая возможность поехать на собеседование. Теперь остаётся заработать денег на такую поездку, отец сказал, что свободных денег у него нет, начинается сенокосная пора.

Поговорив вечером с взрослыми уличными друзьями, те посоветовали Игнату сходить на кирпичный завод, принадлежащий фабрике, расположенный в северной части территории, туда ходу пешком полчаса, что вполне приемлемо для рабочих посёлка. Утром следующего дня, до начало работы завода, он дождался прихода мастера и обрисовал ему свою проблему своей жизни на данный момент:

— Сколько тебе лет, хлопчик, — поинтересовался Виктор Ильич.

— В марте исполнилось шестнадцать лет.

— Оно и видно по тебе, щупленький здоровьем, ладно, вполне можешь работать не полный рабочий день по шесть часов, как несовершеннолетний, завтра приноси медицинскую справку, что годен для подсобной работы, — с желанием помочь пареньку в нужде, проговорил мастер.

С середины июля Игнат приступил к работе, а через месяц попросил расчёт — поджимали сроки поездки в техникум. Заработанных денег хватило на поездку предварительного собеседования и первый месяц учёбы в большом городе. Тяжело привыкал к новой жизни одному в чужом городе — пока нашёл дешёвую столовую с малой очередью, где находятся буфеты, работающие в вечернее время, чтобы попить чайку с булочкой. Общежитие техникум не предоставил, где всё это имелось, пришлось снимать комнату в частном секторе. Адреса такого жилья предоставлялись в приёмной директора техникума. Два первых осенних меся уборки урожая картофеля на колхозных полях Урала, как обычно посылают всех студентов, подкрепили Игната материально — купил себе электроплитку, сковородку, чайник из лёгкого металла, чтобы скорее закипала вода для чая. Хозяйка комнаты сразу выставила счёт за пользование электроприборами — надо прибавить пять рублей к десяти, что она берёт за съём комнаты. От стипендии остаётся двадцать два рубля, вот на эти деньги Игнату надо умудриться проживать месяц. В день получается можно тратить на питание только семьдесят копеек. Пятьдесят копеек стоил обед в столовой, значит, на завтрак и ужин остаётся по десять копеек, это пирожок и стакан чая или кефира. С таким раскладом он и жил все годы учёбы в техникуме, зато был стройный, подтянутый, никаких излишеств тела, иногда подташнивало от систематического недоедания, но ничего, главное пришёл к финишу, окончания учёбы в 1971 году.

Все юноши радиолокационного отделения состояли на учёте военкомата Верх-Исетского района Свердловска, на территории которого находился техникум. В день защиты дипломов, восемнадцатого июня, офицер, представитель военкомата, находился в коридоре, напротив двери кабинета, где происходила защита проектов. Выходящему дипломнику он вручал призывную повестку, с указанием дня, места и времени для отправки в Армию. Прямо скажем, радости у бывших студентов в этот день, фактически и не было. Игнат расписался за повестку на 20-е июня, к 12-ти часам в военкомат. Вот и закончилась пора студенчества, гражданской жизни. Впереди проверка приобретённых знаний на практике по эксплуатации, ремонту, дежурству на РЛС боевого применения, по защите воздушных рубежей нашей Родины — СССР. Почётно, ответственно, а главное безумно интересно, что за техника стоит на вооружении Отечества. Такие мысли и посетили Игната в этот памятный день — сразу от учебного макета в бой.

Впереди два свободных дня перед отправкой в Армию. Ехать домой в Заводоуспнку, потерять день на дорогу, туда и обратно, друзья по селу уже разъехались, кто куда, провожать некому, с родителями недавно виделся, предупредил, что с ходу могут забрать в Армию. Игнат решил позвонить старшему брату Герману, рассказать как складывается обстановка в данный момент. Брат ответил, что на проводы пришлёт своего сына Серёжу, племянника Игната, он на три года младше его. В это время Серёжа учился в институте нефти и газа городе Тюмени, на первом курсе.

На следующий день в Свердловск, приехал Серёжа, с трудом отыскал улицу Халтурина, №15, где проживал Игнат. Район Верх-Исетского металлургического завода, на этой улице находился кинотеатр «Сталь», рядом с ним начинались торговые ряды большого объединённого продуктового и вещевого рынка. На территории рынка находилась закусочная «Пельменная». Сюда иногда захаживал Игнат, в день получения стипендии, съедал две порции пельменей, приходил в свою комнату, ложился с учебником на кровать, за чтением наслаждался сытостью желудка. За всё время учёбы в техникуме, это был единственный сытый день в месяц, от стипендии до стипендии.

Переговорив обо всём на свете, дядя и племянник отправились в эту пельменную пообедать, а затем сходить в кино. К нашему удивлению посетителей единицы, они удобно расположились за угловым столиком у окна. Для начала заказали по одной порции пельменей с уксусом. Им они показались почти домашними, продолжили неторопливую трапезу до закрытия мини-кафе. Когда шли, теперь уже домой, а не в кино, оно как-то отошло на потом, Серёжа выразил их общее мнение — Анна Петровна, бабушка племянника по линии мамы, Валентины Андреевны, пельмени готовит лучше всех кафе и ресторанов. Царство небесное, светлая память, добрейшей кудеснице кухни, создающей тепло вокруг себя для всех домочадцев, их беззаботного детства, проведённое возле бабушки Ани!

Следующий день посвятили походу по красотам столицы Урала. За три года учёбы Игнат хорошо изучил город. Самый привлекательный уголок — набережная реки Исеть почти в центре города. Пройтись по ней в тени деревьев аллеи, посидеть на скамейке и полюбоваться яхтсменами под парусом скользящими по глади широкой реки. Возле речного моста расположено самое популярное в городе «Кафе-мороженое». Игнат пригласил племянника отдохнуть в нём, после длительного плутания по заповедным улочкам Свердловска.

К вечеру, изрядно усталые, но довольные прогулкой, вернулись в конуру Игната. Попили чайку, обсудили план на завтра, улеглись на ночлег. Не спалось от важности завтрашнего дня. Не шуточное дело — призыв в Армию круто меняет жизнь гражданского человека. Игнат стал вспоминать, как уходили на службу и возвращались друзья брата. Главный итог испытания армией — возмужание, крепость здоровья, совсем иное отношение к жизни и работе. Той разболтанности, что порой наблюдалась в ребятах до Армии, уже нет и в помине. Взять Володю Малышева, богатыря, пришёл совсем другим человеком, служил на Камчатке. Заходил к нам домой по возвращению, долго беседовал с родителями, любо дорого посмотреть на парня. Сергей, вскоре, после исповедального воспоминания дяди заснул.

Чувствовалось, Игнат стал успокаивать себя в ломке своей судьбы. Хотелось сразу после техникума поработать на производстве, была вакансия поехать в Бурятию на военный номерной завод, населённый пункт Анахой, приходила заявка в техникум на его специальность. Надо было соглашаться ехать туда на преддипломную практику. Посмотрел на карту Бурятии, нашёл то отдалённое место от других населённых пунктов и испугался трудностей. Может быть, дали бронь на какое-то время, пока осваивался в оборонке. Тем более в столице Бурятии, городе Улан-Удэ жила его родная тётя, по линии мамы, Анна Дмитриевна Коновалова с дочерью и внуком, Валерием Коноваловым. Да видно уж судьба такая, ничего не попишешь. С этими грустными мыслями крепко заснул.

Утром разбудила хозяйка квартиры Полина Дмитриевна со словами:

— Пора ребятки, вставайте, а то в Армию опоздаете, напекла вам блинов, чайку попьёте, блинов хватит и на дорожку Игнату.

После такого приглашения, хлопцы быстро пришли в себя, во дворе ополоснулись по пояс дождевой водой из бочки крышного стока. Все вместе плотно позавтракали, попрощались с милой, щедрой хозяйкой. Она просила Игната написать, куда его судьба забросит.

Трамвай пятнадцатого маршрута, Сортировка-Уралмаш, подвёз их к военкомату в назначенное время. Вскоре объявили построение с вещами, офицер произвёл перекличку, после этого разрешил пятнадцати минутное прощание с родственниками, друзьями. Серёжа передал дяде немного денег на дорогу от отца, брата Игната, Германа. Условились о переписке, Игнат просил передать родителям, чтобы не волновались, всё проходит нормально, как и должно быть в Армии. Объявили посадку в автобусы до железнодорожного вокзала. Дядя и племянник обнялись на прощание. Колонна автобусов тронулась, Игнат помахал из окна рукой Серёже. Служба началась. Им не дано было знать, что это их последняя встреча, того не ведая, тайным знамением свыше, они хорошо провели вместе скоротечные дни на уральской, родной земле.

На сортировочном пункте вокзала, четверых призывников от техникума, со специальностью радиолокация, во главе с Игнатом, офицер отделил от основной группы, поставил в шеренгу и сообщил следующее:

— Сейчас я выдам старшему из вас Назарову Игнату, проездные документы, деньги на питание из расчёта шести суток на четырёх человек, до станции назначения Хабаровск. По прибытии туда, вы должны самостоятельно прибыть в штаб Военного округа, адрес и маршрут проезда я передаю вашему старшему группы. Он представится дежурному по штабу, дальше вас определит начальство, в какой части ПВО служить. Вы едете по специальному призыву, это ответственно и почётно для вас, призывников. По пути следования проявите дисциплинированность, не разглашайте о себе, кто вы такие, гражданские пассажиры не должны догадываться о вашем положении военнообязанных. Мы предусмотрели для вас отдельное купе. Счастливого пути, товарищи!

Поезд Москва-Хабаровск увозил в неизвестность, четверых друзей. Предстоял долгий утомительный путь. Разгар лета, за окном поезда мелькает зелёное убранство природы. От усталости наблюдений, отдыхали за чтением газет, журналов, которые продавались в избытке на каждой большой станции. К поездам подходили продавцы съестного, что ребятам нравилось покупали себе на обед и ужин. Из ресторана по вагонам возили ароматные обеды, с удовольствием их покупали, вообще голодными не были. Так пролетели шесть суток пути. За это время хорошо узнали друг друга.

С Петей Горох Игнат учился в одной группе, казалось, хорошо знали о себе всё. Но год расставания во время преддипломной практики внёс коррективы в их биографии. Петя проходил практику в НИИ автоматики, был близок к поступлению в УПИ им. Кирова. На него возлагали большие надежды, тем более техникум окончил с отличием. Ему должны были дать отсрочку до осени, чтобы он смог сделать попытку поступить на дневное отделение института. Что-то не сработало и, вот он едет на срочную службу.

Лёня Ладейщиков и Саня Тарасов, оба из Свердловска, учились в смежной группе Игната и Петра. Их пути пересекались только на общих собраниях отделения радиолокации, комсомольских собраниях, молодёжных вечерах отдыха. У Сани Тарасова папа занимал большой пост — председатель Областного Совета Профсоюзов Свердловской области. В дорогу Сане родители дали большую сумму денег, что он не выходил из вагон — ресторана. Все остальные дети рабочих. Петя Горох родом из деревни Кудымкар, Коми-Пермятского национального округа. Игнат, хоть и родился в Тюмени, а детство и юность провёл в рабочем посёлке Заводоуспенское, Свердловской области.

В дальневосточный город Хабаровск группа новобранцев прибыла в десять часов утра, в субботний день, 30 июня 1971 года. Коллегиально решили — до обеда походить по городу, познакомиться с большим городом Дальнего Востока, найдём столовую плотно перекусить, неизвестно когда нас примут в части назначения. Сразу поехали в парк культуры и отдыха на берегу Амура, посмотрели красивейшую набережную большой реки, по которой в это время проходил пассажирский теплоход. Купили мороженое, насладились прохладой в тени старинной ивы. В городе набрели на кафе с доступной ценой, отпраздновали благополучное прибытие в пункт назначения.

В штаб округа прибыли к 15-ти часам. Игнат доложил дежурному майору о прибытии к месту службы, вручил сопроводительные документы, запечатанные в конверте с печатью. После чего им сказали ждать в фойе ожиданий. Только они расположились на скамейке, в коридоре появился коренастый полковник с усами и, сразу устремился к новобранцем с вопросом:

— Вы кто такие, откуда?

— Прибыли с Урала по специальному набору, специальность радиолокация, все окончили один техникум, — не растерявшись, чётко доложил Игнат.

— Сидите здесь, никуда ни с кем не уходите, даже если позовут, скажите, что ожидаете полковника Теодоровича, — после этих слов он быстрой походкой исчез в кабинетах штаба.

Ждать пришлось не долго. В сопровождении лейтенанта к нам подошёл энергичный полковник Теодорович:

— С этого дня вы мои, я начальник штаба бригады ПВО в/ч 16802, лейтенант сопроводит вас на командный пункт бригады, где и будете служить положенный срок.

Лейтенант вызвал дежурную машину при штабе в/ч 16802, УАЗ. В течение получаса она прибыла к штабу округа. Дорога до командного пункта бригады заняла около часа. По пути следования, разговорчивый молодой лейтенант ввёл группу Игната, в полную ясность предстоящей службы. На точке находится рота ПВО и дивизион комплекса С-75. Ведётся постоянное боевое дежурство на комплексе «Алтай-400», который вы и будете содержать в технически исправном состоянии. Готовность « 1» или «раз» не предусматривает увольнение в выходной день. Так что про такой день отдыха забудьте. При такой занятости, сутки пролетают быстро, не заметите, как подойдёт срок демобилизации. С этой приятой, успокоительной беседой, машина подкатила прямо к крыльцу казармы, где находилась канцелярия командира командного пункта.

Лейтенант построил прибывших новобранцев на плацу, при входе в казарму. На звук машины вышел седовласый подполковник, лет пятидесяти, представился:

— Командир командного пункта бригады, подполковник Вильбой, поздравляю вас с прибытием в родную часть, будем вместе служить, все ваши данные мне уже доложили.

Сегодня суббота, у нас банный день. Сейчас дежурный по роте отведёт вас в баню, старшина роты принесёт форменное обмундирование, зайдите к нему, сообщите свои размеры.

Время приближалось к отбою, пока прошли все процедуры, рота уже спала. Подняли повара, чтобы накормил прибывших новичков. Не успел в столовую зайти начальник продовольствия, сержант Костомаров, как следом за ним вошёл подполковник Вильбой, проверить, как новобранцы одеты, сыты ли. Костомаров бойко рапортует:

— Товарищ подполковник, повар поднят по тревоге для выдачи паходного пойка вновь прибывшим. Суточный лимит ужина уже исчерпан, котлы вымыты.

— Проследите, чтобы обязательно накормили, я до утра уезжаю к семье в Хабаровск, к

разводу приеду.

Во время рапорта командиру, сержант Костомаров левой рукой держал бутылку водки «Московская», с зелёной этикеткой. Горлышко спрятал в обшлаг рукава гимнастёрки, а вывернутой наизнанку кистью придерживал днище бутылки. Левая рука опущена вдоль туловища, с лица сержанта это сокрытие оказалось невидимым. Командир ничего не заметил в уловках Костомарова. Новобранцы сидели в ряд за столом, лицом, обращённым на вход в столовую. Весь этот спектакль хорошо просматривался. Так началась срочная служба Игната и его однокурсников, прибывших на Дальний Восток по специальному набору, позднее на два месяца, основного призыва.

Им потом откликнулась эта льгота Министерства Обороны, сослуживцы из зависти не знали, как отомстить ребятам. Но у них ничего не вышло — через год, Игнату дали отпуск за высокие показатели в политической подготовке. Когда на утреннем разводе, командиру дали телефонограмму из штаба, где говорилось о предоставлении сержанту Назарову отпуска, он пришёл в замешательство:

— Это, что получается — десять суток отпуска, дорога в один конец в Белоруссию, тоже десять суток, плюс в обратную дорогу десять. Назаров, так тебя месяц не будет в части, почти курорт! — По строю прошёл смешок.

— Да, у нас редкость такие отпуска, сержант, поедешь, раз заслужил, завтра отвезём в штаб за проездными документами.

Вся рота собирала Игната в дальнюю дорогу. К нему прониклись уважением даже старослужащие — «деды». Всё это создало хорошее настроение Игнату, когда он утром уезжал в штаб бригады. Писарь оперативно выписал проездные документы до Орши через Москву, завёл Игната в солдатскую столовую пообедать перед дальней дорогой. Отпускник парил в переполненных радостных чувствах, что едет в новый дом, незнакомую квартиру родителей, где он ещё не бывал. Туда должен приехать брат Сергей, со всей своей семьёй из Архангельска, тоже в отпуск. За пять лет службы брат прошёл путь от лейтенанта до капитана военно-морской авиации.

В полдень 20 апреля 1972 года, поездом Хабаровск-Москва, сержант Назаров Игнат выехал в поощрительный отпуск срочной службы, в далёкую, малоизвестную ему новую вторую Родину, Белоруссию. Радость его быстро перешла в горечь сознания, что дома лежит парализованная мама. Это случилось полгода назад, в ноябре месяце. Она сидела у окошка на кухне квартиры пятого этажа, смотрела вдаль, поджидая без вести пропавшего среднего сына Бориса. Год назад, он взял последние отцовские деньги, доехал до железнодорожного вокзала, сел на поезд в сторону города Ставрополь, но туда не доехал, по дороге, видимо, был кем-то сброшен с поезда. Так констатировала милиция. Поиски ни к чему не привели. Ему исполнилось всего 37 лет, когда случилась эта трагедия, которая наложила отпечаток на всю нашу семью. С тех пор мама не находила себе места. Соседка, Людмила Павловна Кротова, рассказывала сёстрам Игната, Наде и Ларисе, что ваша мама фактически не спала, сон пропал и не возвращался до паралича, так она переживала горечь утраты любимого сына. Дети, как могли, оберегали маму, её спокойное состояние, утешали надежной на лучшее, что может быть, Борис найдётся. Но когда прошёл год, остановить мамину печаль уже было невозможно. И самое страшное случилось — инсульт привел к обездвижению и потере речи. Маму положили поперёк комнаты, чтобы она видела кухню и всех приходящих домочадцев. Людей узнавала и кивала головой. Игнат приехал ночью на такси с вокзала, чтобы скорее увидеть маму. При виде его она заулыбалась, взяла его за руку, прижала к себе, Игнат еле сдержал слёзы. Весь май семья брата Сергея и, Игнат прожили рядом с мамой. В последних числах мая Игнату надо было возвращаться в часть дослуживать последний год. Расставание с мамой прошло мучительно, тяжело. Все понимали, что это прощание навсегда. Сергей посадил Игната в поезд, со слезами на глазах обоих братьев. Последний год службы пролетел быстро, Игната досрочно демобилизовали из Армии, как отличника боевой и политической подготовки, в мае месяце. В день с девятого на десятое мая он заступил дежурным по роте. В два часа ночи дневальный подозвал Игната к своему посту и передал запись телефонограммы, в которой говорилось, что четверых военнослужащих роты, откомандировать десятого мая к одиннадцати часам в штаб бригады для торжественных проводов дамой, после завершения срока службы как проявивших себя высоко дисциплинированных, отличников Советской Армии. К утру вся рота знала, кто едет домой в первую очередь. На разводе, в торжественной обстановке, командир командного пункта, подполковник Вильбой зачитал эту телефонограмму, пожал отъезжающим руку, пожелал счастливой дороги. Всех переполняло чувство радости и гордости за свой выполненный воинский долг. Трое возвращались домой на Урал, только Игнат ехал в Белоруссию. Пока он учился в техникуме, родители переехали жить сюда, по приглашению старшей дочери Надежды, живущей здесь с 1964 года. В то время, Первый Секретарь ЦК КПСС Белоруссии, Пётр Миронович Машеров, привёл хозяйство республики в образцовое состояние, уровень жизни был очень высок, многие съезжались сюда со всего Советского Союза. В продовольственных магазинах находилось изобилие продуктов высокого качества. Когда Игнат сюда приехал, ещё застал «зачатки Коммунизма», а в 1975 году начался массовый отток продовольствия в Москву и Ленинград, по указанию Правительства СССР. «Коммунизм» здесь стал умирать и сворачиваться. К перестройке прилавки оказались пустыми. К девяностым годам начался дикий капитализм. Страна покатилась к полному развалу. Жить стало страшно тяжело, без уверенности в завтрашнем дне. Появилась боязнь за будущую судьбу своих детей, резко сократилась рождаемость, возросла смертность от голодной жизни и недоедания безработных людей, людей лишённых права на труд и достойное жизнеобеспечение.

С большими трудностями и лишениями, на разных работах, где платили регулярно, Игнат Савельевич дотянул до пенсии. Ему хватило месяца отдыха, чтобы потом задуматься, как дальше жить, чем заниматься? По состоянию здоровья заниматься дачей не представлялось возможным, оформил на неё дарственную старшей дочери Ульяне с семьёй. Решил освоить Интернет, заняться поиском своих знакомых и друзей по школе и техникуму. Предвидя свою возможную занятость по выходу на пенсию, в пятьдесят шесть лет с отличием окончил заочные курсы журналистики в Европейской школе корреспондентского образования ЕШКО. Это сыграло решающую и определяющую роль дальнейшего занятия любимым делом по выходе на пенсию.

После месяца упорной учёбы за компьютером, Игнат Савельевич решил посмотреть, а что там на его малой Родине, посёлке Заводоуспенское, Тугулымского округа, Свердловской области происходит, что его ждёт, если надумает поехать навестить места детства и юности? То, что он увидел, ввергло его в совершенное отчаяние. От Успенской бумажной фабрики остались только две вытяжных трубы от тепловой энергетической станции. Ни цехов, ни административного здания ничего не осталось. Всё растащено по кирпичику до основания. Так прошлись девяностые годы дикого капитализма по уральской земле.

Игнату Савельевичу захотелось узнать — после банкротства фабрики прошло двадцать лет с 1993 года, но до настоящего времени не построено градообразующее предприятие, способное обеспечить занятость местного населения, создать условия для нормального жизнеобеспечения. В чём дело? Куда смотрит местное самоуправление? Начался длительный период поиска истины, изнурительной переписки с властью имущими на всех уровнях управления жизнью глубинки.

Удалось узнать главное — Тугулымский городской округ не вошёл в перспективную программу развития Урала «Уральская деревня 2013—2030г», а раз так, то не поступают средства из Госбюджета на развитие. Округ не вошёл в программу развития по причине отсутствия софинансирования т.е. на тот момент у него не было средств вложения в осуществление перспективной программы развития. Круг замкнулся, выхода из данного тупика пока нет. Кто, когда хватится разгрести этот завал в экономике округа, остаётся только желать скорейшего исправления случившегося, а пока Игнат Савельевич продолжал писать просительные письма о помощи посёлку Заводоуспенское в обеспечении достойного жизнеобеспечения — в Правительство Свердловской области, Губернатору области, Региональное Министерство по Уралу, Правительству РФ.

В адрес отправителя приходили сообщения, что Ваше письмо направлено по существу обращения туда-то, тому-то. Эта канитель продолжалось четыре года, а реальной помощи ни от кого не поступало. Тогда Игнат Савельевич решил обратиться с личным письмом к Президенту РФ.

Вот текст этого обращения:

Уважаемый Владимир Владимирович!

На протяжении 5-ти лет я пытаюсь помочь выжить поселку Заводоуспенское, Тугулымского округа, Свердловской области. После банкротства Успенской бумажной фабрики в 1993 году, полного её разграбления до основания, выбрасывания рабочих на улицу без средств существования, прошло 24 года. Там до сих пор не построено никакого градообразующего предприятия, нет занятости местного населения, продолжается отток молодёжи, в посёлке остаются престарелые родители. С 4-х тысяч человек, проживающих ранее, в бытность работы бумажной фабрики, осталось влачить жалкое существование 1260 человек. За этот период, на Урале разработана и внедрена нашумевшая на весь белый свет, программа на длительную перспективу развития «Уральская деревня -2013-2030г». Но поселок Заводоуспенское, который варварски пострадал в 90-е годы, почему-то оказался не включенный в эту Программу. Он просто оказался выброшенный второй раз за борт нормального жизнеобеспечения и существования местного населения. Спрашивается, что это за безразличное отношение к судьбе посёлка, его жителей? Кто ответственен за бездействие по существу своих прямых обязанностей местной и региональной властей? Правительство Свердловской области уверяло меня, что разберутся и примут должные меры для исправления положения в поселке и, обеспечения достойной жизни местного населения. Но до сих пор ничего не делается, а мне приходят только отписки от высоких инстанций и ничего более. До каких пор это будет продолжаться?

С уважением, пенсионер, ветеран труда, Назаров Игнат Савельевич.

05.04.2017г

Ответ пришёл от Правительства Свердловской области, в котором опять содержаться увещевания, что они разберутся и наведут должный порядок. Прошёл ещё один год борьбы за выживание посёлка Заводоуспенкое, а воз и ныне там. Круг замкнулся, обращаться выше некуда, народ попросту оказался брошен на произвол судьбы, он не нужен никакой Власти, ни местной, ни центральной — общероссийской, всё пущено на самотёк. Тысяча сельских населённых территорий исчезает в год с лица земли некогда великой России, ну и бог с ними, пусть исчезают, мы и так проживём. Интересно, до каких пор, эта тенденция вымирания будет продолжаться, когда кругом городов пустыня будет? К этому всё и идёт. Только ближе к выборам Власти вспоминают о своём народе, опять обещая манну небесную.

Так, что же происходит с поручениями Президента местным властям в их самоуправлении конкретно на местах, вдали от Кремля? Давайте потихоньку, не спеша разберёмся.

На минувшей неделе, т.е. с 10.04.17 по 14.04.17г одной из самых обсуждаемых тем в СМИ была реализация майских указов Владимира Путина (218 поручений, подписанных президентом России 7 мая 2012 года, в день инаугурации). По общему благожелательному тону совещания Путина с ответственными лицами из кабинета Министров, а также по позитивным правительственным отчетам можно сделать вывод, что с исполнением майских указов у нас полный порядок. Но эксперты Общероссийского народного фронта, главой которого, к слову, является сам президент, приводят иные факты. Комментарии россиян из разных регионов дополняют эту весьма противоречивую картину. Журнал «Колокол России» сделал попытку разобраться в реальном положении вещей и определить ответственных за происходящее:

Беспроигрышный президентский проект.

«Майские указы укладываются в 11 программных документов Путина, подтверждающих серьезность его намерений изменить жизнь в стране к лучшему. По степени проработанности и широте охвата разных сфер жизнедеятельности государства они практически не вызывают нареканий. Надо думать, что указы писались профессионалами из команды президента. Это ключ к решению самых болезненных и злободневных проблем России, касающихся экономики, социальной политики, образования и науки, здравоохранения, оборонки, национальной политики, ЖКХ, демографии.

По большому счету, правительству и Госдуме достаточно было сделать эти положения основной повесткой — и не надо от них никаких мудреных законопроектов, инновационных реформ и прочей самодеятельности, которая по традиции выходит народу боком. Лишь бы они не вредили выполнению директив, за которые национальному лидеру предстоит держать ответ непосредственно перед своими избирателями. Не случайно ведь подавляющее большинство требуемых количественных показателей, согласно документам, должно быть достигнуто к 2018 году, т.е. к завершению текущего президентского срока.

И вот четыре года спустя правительство Дмитрия Медведева порадовало президента и нас с вами очередным оглушительным успехом — по словам министров, ныне выполнено около 70% от общего числа поручений и 88% от числа поручений, которые должны быть реализованы к настоящему времени. На основании собственных красивых графиков и циферок к 30 апрелю 2016 года наши труженики-чиновники сняли с контроля 154 майских поручения из 218-ти.

В ответ на это президент справедливо заметил, что «некоторые его поручения и указы выполняются исключительно формально», а позитивные оценки работе чиновников можно будет давать только тогда, когда люди по всей территории России почувствуют, что качество жизни реально улучшилось. Если кто-то ожидал от Путина резкой критики своих министров и требований добросовестно выполнять его указы, то этого не случилось. Теперь интересно, каким образом президент будет прислушиваться к народному контролю, когда вердикт чиновников однозначен — к 70% поручений они больше никогда не вернутся. Единственной эффективной обратной связью тут видятся доклады и форумы специалистов ОНФ, о позиции которого мы поговорим чуть позже.

Проблемы возникли не вдруг.

А пока несколько слов о том, какие рифы поджидали майские указы с самого момента их появления — это очень важно для полного понимания ситуации. Осенью 2012 года правительство Медведева представило проект бюджета на следующую трехлетку, который не позволял в полной мере выполнить поручения Путина. Тогда президент отреагировал достаточно жестко — большинство шишек досталось экс-главе с Министром регионального развития Олегу Говоруну, в октябре того же года он был отправлен в отставку.

В 2013 году глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев заявил, что выполнить поручения президента совершенно нереально, так как для этого требуется рост ВВП более 5% в год. Здесь уже критики в адрес правительства от первого лица было значительно меньше, зато получили по полной и даже потеряли должности ряд губернаторов.

В апреле 2014 года инициативная группа депутатов Госдумы приурочила к плановому отчету премьер-министра свою законодательную инициативу, предлагающую установить уголовную ответственность чиновников за неисполнение указов и распоряжений президента. Парламентарии мотивировали это тем, что исполнительность правительством поручений Путина застыла на отметке 15%, а по майским указам она тогда (внимание!) и вовсе была на нуле. Авторы предлагали установить за бездействие и саботаж ответственных лиц штраф от 2 до 3 млн. рублей с невозможностью в течение срока до трех лет работать на госслужбе. Показательно, что данный законопроект регулярно отвергается по формальным юридическим причинам уже в первом чтении — последний раз это произошло в январе 2016 г.

Помимо попустительства министров, безусловно, сказалось на торможении майских указов и падение цен на нефть. Напомним, что создавались они, когда баррель стоил 110$, и мало кто мог предсказать критическое падение котировок в самое ближайшее время. Наша офшорно-сырьевая модель экономики, привязанная к доллару и зарубежным кредиторам, ожидаемо получила серьезную пробоину в период украино-российского конфликта и санкций Запада, ну а далее либеральная команда Центробанка продолжила планомерно топить корабль по имени Россия.

Как следствие, в конце 2014 г. Счетная палата в своем докладе отмечала: регионы с каждым годом получают все меньше средств из федерального центра на выполнение майских указов. И главы регионов в последнюю очередь виноваты в том, что объем недофинансирования из Москвы в 2014 году вырос вдвое по сравнению с предыдущим годом. Ряд финансовых экспертов тогда указывали на накопление регионами долгов по выполнению социальных обязательств в сумме порядка 2 трлн. рублей. Понятно, что майские указы еще больше усугубили их положение и вынудили выкручиваться ради хорошей статистики — далеко не всегда красивыми и законными методами.

Ожидание и реальность.

Каково истинное положение дел с майскими указами можно понять благодаря усилиям центра ОНФ «Народная экспертиза». На прошлой неделе в нем представили интерактивную карту исполнения поручений Путина по регионам и стране в целом, составленную по итогам опросов более 16 тыс. экспертов. Изучив ее, оптимизма у вас вряд ли прибавится.

«Мы подтвердили целесообразность снятия с контроля только по 24 поручениям (вместо 154 у правительства! — прим. авт.), то есть на сегодня выполнено около 15% майских указов. Остальные поручения в той или иной степени не выполнены», — пояснил сопредседатель центрального штаба ОНФ Александр Бречалов.

Примечательно, что даже по наиболее успешным направлениям, где граждане отметили позитивные перемены, работа не доведена до конца. Так, в актив чиновников можно занести предоставление государственных и муниципальных услуг в режиме одного окна, повышение доступности дошкольного образования, также есть прогресс в расселении граждан из ветхого и аварийного жилья.

Например, по словам Александра Бречалова, практически все регионы отчитались о стопроцентном выполнении поручения по доступности дошкольного образования, но почти везде существует проблема переполненности групп. Вот одна из типичных историй, приведенных на сайте «Народной экспертизы»:

«Жительница г. Пермь смогла получить место в детском саду только после обращения в суд, так как мест в детских садах на самом деле не хватает. Суд обязал органы местного самоуправления предоставить место, но на этом трудности для мамы не закончились. Устроив ребенка в детский сад выяснилось, что ее ребенок — 38-ой в группе, что на детей не хватает шкафчиков, кроватей, посадочных мест для приема пищи и занятий. В связи с этим ее ребенок не будет обеспечен ни собственным спальным местом, ни местом за обеденным столом. Более того, площадь игровой комнаты группы, в которую определили ребенка, составляла только 44,2 кв. м, что согласно законодательству позволяет разместить в группе только 22 ребенка. То есть норматив превышен почти в 2 раза».

Та же история и с расселением из аварийного жилья. По итогам 2015 г. по России исполнение годового целевого показателя составило 87%, тем не менее, 12 регионов выполнили план менее чем на 50%. «Бывает такое, что построили, сдали, приняли, но жить там невозможно по разным причинам», — отмечает Александр Бречалов.

Стоит ли снимать с контроля хотя бы эти, самые выполняемые, казалось бы, поручения? Очевидно, наше правительство уже это сделало и, накладывать вето на его решение никто не собирается. Если же оценить реализацию других важнейших майских указов, на душе станет совсем плохо. Так, президент требовал увеличить долю инвестиций в ВВП до 25% к 2015 г. и до 27% — к 2018-му. По данным Росстата, этот показатель в прошлом году недотягивал до 21%, причем продолжал снижаться.

Что касается повышения зарплат бюджетникам, на бумаге они, быть может, и росли, но с учетом уровня инфляции покупательская способность граждан откатилась на несколько лет назад, так что вряд ли кто-то заметил это повышение. Кроме того, если в одном месте прибавили, в другом обязательно убрали стимулирующие надбавки, добавили ставку и т. д. Потому реальное материальное положение школьных учителей, преподавателей ВУЗов и врачей в настоящее время значительно ухудшилось.

Оставленные без федеральных денег регионы во имя исполнения майских указов и благостных отчетов были вынуждены пойти на крайние меры — массовые сокращения врачей, педагогов, а также оптимизацию — реорганизацию (читай — закрытие) социально значимых учреждений.

«Было заявлено о росте заработной платы врачей до 47,9 тыс. руб. в месяц в среднем по стране. Но эта цифра включает все переработки и высокую заработную плату руководителей лечебных учреждений, которая в ряде регионов доходит до 1–1,5 млн руб. в месяц. На деле же, согласно результатам опросов ОНФ, у 70% врачей оплата труда не превышает 20–25 тыс. руб. в месяц», — рассказывает эксперт ОНФ Гузель Улумбекова.

И так — где ни копни, чего уж говорить про мега-проект по созданию в стране 25 млн. высокопроизводительных рабочих мест к 2020 году. Начинание, конечно, прекрасное, но оно никак не вяжется с последней «горячей линией» президента с народом, где одной из основных тем стали многомесячные задержки зарплаты на предприятиях.

Мастера отчетности.

Но наши чиновники — ребята не промах, по изворотливости и способности создавать видимость грандиозной работы им нет равных в мире. Существует множество способов подогнать показатели под требуемые параметры в майских указах, причем очень похоже, что делается это на федеральном уровне и абсолютно сознательно. Если нужно нарисовать повышение зарплат бюджетников — нет проблем, нарисуем. Для этого в конце 2015 года среднюю зарплату в отдельно взятом российском регионе решили рассчитывать по новой методике:

«Центр сравнил опубликованные 15 апреля 2016 г. данные о средних зарплатах в субъектах, рассчитанные по новой методике, с данными о средних зарплатах в регионах по состоянию на третий квартал 2015 г. (то есть, рассчитанными по старой методике) и выявил, что во всех 85 регионах уровень средней зарплаты, рассчитанный по новой методике ниже, чем рассчитанный по старой. В среднем по России данный показатель снизился на 7%. Таким образом, показатель отношения зарплаты конкретной категории бюджетных работников к средней зарплате в субъекте (а именно на основании данного показателя оценивается степень исполнения указа) окажется завышенным на 7%», — отмечают в «Народной экспертизе».

Есть и иные варианты выслужиться перед главой государства: в Росстате могут внезапно начать по-иному понимать формулировки из майских указов, вроде «высокопроизводительные рабочие места», или составлять огромный перечень ведомств, согласующих итоговые данные. О иных, более жестких подтасовках, при которых страдают бюджетные соцработники и население, уже писалось выше.

Печальные пророчества.

По-видимому, исполнители майских указов решили перестраховаться на случай выведения на чистую воду. Иначе как объяснить, что несмотря на радужную статистику от правительства в конце прошлой недели мы услышали несколько откровенно пессимистических заявлений.

«Указы рискуют быть невыполненными по многим показателям. Так, недостижим плановый показатель по производительности труда и отношения объема инвестиций в основной капитал к объему ВВП. Не удалось достичь целевых показателей по оплате труда. Средняя зарплата воспитателей детских садов должна была в 2015 году составлять 94,4% от средней по региону, средняя зарплата учителей — 100%, а преподавателей средних специальных учебных заведений — 85%. Однако эти показатели так и не достигнуты.

То же касается и уровня зарплат медицинского персонала и социальных работников, показателей по снижению смертности, доступности детских садов. Кроме того, усиливается риск не достижения показателя «создание и модернизация 25 млн. высокопроизводительных рабочих мест к 2020 году», — отметила председатель Счетной палаты Татьяна Голикова.

«Конечно, к 2018—2020 годам экономика скорее не сможет обеспечить рост реальных заработных плат бюджетников в полтора раза по отношению к 2011 году», — сказал министр труда и соцзащиты Максим Топилин.

А президент при этом как будто подчеркнуто игнорирует слова своих министров и счетоводов и словно не видит, в каких экономических реалиях мы сейчас находимся, продолжая требовать безусловного исполнения в срок всех своих поручений: «Четыре года назад мы взяли на себя большую ответственность перед гражданами и должны работать без ссылок на сложности и внешние ограничения», — подчеркивает Владимир Путин.

Саботаж или пиар-акция?

Объяснять текущую ситуацию с майскими указами президента можно двояко. Первый вариант — вся эта история с поручениями, охватывающими ключевые, самые проблемные сферы жизнедеятельности России — была просто хорошим пред- и пост-выборным пиар-ходом, отвечать за который вполне мог Владислав Сурков (кстати, до мая 2013 г. он занимал должность зампредседателя правительства и как раз отслеживал работу по майским указам). Но тогда выходит, что этот пиар-ход ныне принял титанический масштаб: спустя четыре года от него никто не отказывается, тысячи общественников из ОНФ и других организаций призваны следить за его выполнением, президент постоянно собирает совещания, возвращаясь к уровню выполнения его поручений. При всем желании, сложно воспринимать эти страсти по майским указам как срежиссированный спектакль, в котором все или большинство участников — отличные актеры.

Тогда остается второй вариант — президент верил и продолжает верить в реальность исполнения своих поручений, команда наверняка неоднократно убеждала его в этом, вот только исполнители с самого начала решили их саботировать. И здесь мы возвращаемся к ключевому вопросу — к вопросу суверенитета нашей экономики. Уже в год подписания указов у российского бюджета были серьезные проблемы с их исполнением, хотя экономическая ситуация в целом была вполне благоприятной. А далее начался самый откровенный либерально-гайдаровский саботаж со стороны финансового блока правительства и ЦБ и наша экономика начала переходить в стагнацию, плавно переходя в рецессию. После событий 2014 года и последующего падения цен на нефть мы окончательно «достигли дна», но ведь всего этого вполне можно было избежать.

У объективных аналитиков не было никаких сомнений еще в 2013 году — коллектив Медведева-Улюкаева-Силуанова-Набиуллиной продолжит вести страну прежним курсом — прямо на рифы. И невыполнение майских указов (а это вскоре станет очевидным всем и каждому) — базиса избирательной кампании победившего президента — исходя из всяческой логики и здравого смысла, должно-таки будет стать приговором для нынешнего правительства. Каким именно и когда? Это решать только самому Владимиру Путину, в конституционных полномочиях которого, напомним, при всей мнимой бесправности все же имеется возможность в любой момент разогнать незадачливый кабинет Министров.

P.S.

Но, похоже, что Президент окончательно определился и решил идти по старому пути в экономике, вытащив из колоды проверенный «гайдаровский козырь» — Алексея Кудрина. Так совпало, что в конце прошлой недели экс-министр финансов, недавно назначенный Путиным председателем Центра стратегических разработок и зампредседателя экономического совета при президенте, озвучил свою концепцию развития экономики, исключающую рублевую эмиссию и валютный контроль. Программа Кудрина предполагает в ближайшие годы рост ВВП на уровне 1%, а инфляцию — на уровне 4%. Пусть читатель сам сделает выводы, какое будущее в таком случае ждет майские указы». (Иван Ваганов «Колокол России», 21.04. 2017г).

О каком наведении порядка в огромной стране России можно говорить, если в самом Правительстве РФ не наведёт должный учёт и контроль, за исполнением Указов Главы Государства!? Майские указы от 07.05.2012г Президента РФ В.В.Путина звучат как приговор правительству Медведева.

С грехом пополам разобрались в упущениях организации работы и не эффективности управления Правительством РФ всем комплексом Народного хозяйства, кто и когда будет наводить элементарный порядок!? Сколько лет нам ещё потребуется для наведения должного Порядка!?

А как наш Президент реагирует на «Обращения» лично к нему, если такие доходят до него, давайте и это рассмотрим, опираясь на реальные факты.

Со своим письмом Игнат Савельевич впервые обратился к Президенту РФ в конце 2012 года, когда пришли отписки в течение этого года от местных властей. Просто стало уже невмоготу терпеть явное нежелание муниципального правления Тугулымского округа и Правительства Свердловской области оказать помощь и, принять действенные меры по должному жизнеобеспечению посёлка Заводоуспенское и, ему подобных поселений по всему Уралу. Как сейчас выяснилось это общенациональное бедствие России — катастрофическое вымирание и исчезновение с карты страны сельских территорий, страны с некогда преобладающим аграрным сектором. Это поистине трагедия в государственном масштабе России.

Попробуем разобраться в сущности происходящего.

Общеизвестно, что выстроенная в России «вертикаль власти» работает и оправдывает себя только в борьбе с критиками существующей власти. Здесь вся чиновничья братия слилась в единый монолит, скреплённый партией власти, её филиалами в виде «оппозиционных» парламентских партий и новыми «озабоченными патриотами», «общероссийским народным фронтом». (Кстати, Игнат Савельевич туда тоже обращался с челобитным письмом, с этим же криком о помощи, а воз и ныне там).

А вот в работе по развитию экономики, промышленного производства, улучшению жизни граждан, восстановлению разваленных сельских территорий, созданию в них рабочих мест, обеспечению должного жизнеобеспечения, все эти «конторы говорунов» оказались беспомощны и ни на что не способны. Только способны петь гимны за здравие создателю мощной вертикали власти, за это и пользуются благами государственной системной коррупции. Слава тебе господи, приплыли к деяниям позапрошлого золотого века для русской коррупции.

Так уж повелось у этой «вертикали», что все эти «слуги народа» безответственны и неподсудны перед нами, перед гражданами страны. Они в единой системе правления, как бы сами по себе, в стороне от наших нужд и чаяний. А по сему, чиновники на местах годами бездействуют и не способны решать простейшие вопросы жизнеобеспечения своих подведомственных территорий, куда входят занятость местного населения, создание должной инфраструктуры, элементарных условий для жизни человека — освещение, водоснабжение, тепло и чистота наших улиц. Вертикаль власти нас приучила, что эти вопросы способен решать только один единственный человек в стране, это её президент, создатель этой самой системы. Можно годами бегать по кабинетам чиновников местного и регионального уровней, писать тоннами жалобы в первопрестольную столицу, но вопрос, к примеру, о занятости населения и должного жизнеобеспечения способен решать только В. В. Путин. Здесь главное умудриться попасть на его встречи во время прямой трансляции ежегодного прямого эфира с населением огромной страны, с её проблемами или в любом другом месте под кинокамеры, способные потом донести до него крик души. Помните, озвучила пенсионерка из омской области, что в её селе постоянные перебои с водой и тут же, не решаемая годами проблема водоснабжения была решена в считанные дни. Ну не волшебник ли наш президент! Смотришь эту трансляцию и замираешь в ожидании чуда, а вдруг твою жалобу прочитают в прямом эфире и всё сбудется, решится в твоём родном селе! Но не тут-то было, хоть ложись и помирай, в твою сторону никто и не посмотрит, ты простой, неприметный человечик, нет у тебя защиты и спасения от бездействия чиновников всех рангов во всех твоих бедах, сколько ни стучись в двери их кабинетов. «Обыкновенная история» нашего классика Н.А.Гончарова продолжается у нас с ХIX века, «прогресс» очевиден на лицо. Так нынче Россия устроена.

Любит президент «волшебником работать». Вот только одна беда, не успевает один «волшебник» обеспечивать порядок в столь большой стране при этой системе чудовищно неповоротливой государственной машины чиновничества. Ему же некогда будет ездить по заграницам, если он начнёт объезжать все населённые пункты у себя в стране и будет восстанавливать, где водоснабжение, где освещение, где подачу тепла. Лично восстанавливать, поскольку местные и региональные власти сами на это не способны, а законы, нормы и правила не для них писаны, а для показухи международному сообществу, дескать, мы тоже «цивилизованные». И сколько эта неспособность местных властей будет продолжаться, когда Россия займётся, наконец, наведением элементарного порядка в своей стране? Сколько ждать и сколько можно писать жалоб во все инстанции, начиная с Управы поселения?