Бесплатный фрагмент - Призрак социализма

Предлагаемая вниманию читателей работа подготовлена на основе диссертации на тему «Теория построения социализма в СССР и ее практическая реализация в форме общества жесткого авторитарного типа». Полагаем, что она может быть интересна тем, кто интересуется отечественной историей и критически относится к мифам, навязанным россиянам официальной пропагандой.

Безусловно, автор отдает себе отчет в том, что отдельные положения настоящей работы вступят в определенное противоречие с тезисами, которые навязывались российскому обществу последние без малого сто лет. Поэтому мы надеемся на то, что этот текст послужит достойным поводом для плодотворной дискуссии по затронутым в нем вопросам.

Автор выражает благодарность за помощь, оказанную в написании этой работы журналисту, писателю и филологу Сергею Гулину (Ижевск), журналисту и политологу Геннадию Борзенкову (Курск), социологу, психологу, политику и общественному деятелю Владимиру Мамсику (Санкт-Петербург).

Введение

В последнее время все чаще можно услышать ностальгические призывы к возвращению в якобы «золотой век» позднего Советского Союза.

При этом считается аксиомой, что общество в то время было основано на принципах социализма и являлось социалистическим.

Значительная часть населения современной России уверена, что во времена СССР мы жили при социализме.

Настоящее исследование ставит своей задачей показать и доказать, что это не так, и общество, построенное в СССР, не имело никакого отношения к реальному социализму.

При этом можно частично согласиться с тем, что для многих, живших в то время, оно было в какой-то степени комфортным и даже экономически самодостаточным. Но социалистическим в научном понимании этого слова оно не являлось.

Точно, как нынешнее российское общество ни в коей мере не является капиталистическим. Капитализм существует сегодня в других странах, но не в России.

Не говоря уже о том, что за весь период новейшей российской истории с 1989 по 2019 годы демократические силы (в кавычках или без них), вопреки распространенному заблуждению, ни разу не получали реальной власти во всей ее полноте, и поэтому почти не могли влиять на ситуацию в стране.

Для того, чтобы понять это наглядно, нужно определиться с терминами. Надо вспомнить, какие вообще бывают виды и типы общественного устройства и какие из них можно отнести к социалистическим, какие к капиталистическим, а какие к иным государственным формам.

Термины и определения: либерализм

С определенной степенью условности можно считать, что в мире существуют три больших группы государств по типам общественного устройства: либерально-демократические (буржуазно-демократические), социальные и авторитарные (с дальнейшим подразделением на собственно авторитарные, тоталитарные, диктаторские и т.д.).

К либерально-демократическим относятся, прежде всего, государства, близкие к вульгарному пониманию капитализма в его классическом определении.

Основой их является принцип неприкосновенности частной собственности, наличие рыночной экономики и личной свободы граждан (отсюда и непременное присутствие определения «либеральный» в характеристике общества).

Большинство исследователей либеральной политической идеологии считают временем ее зарождения — конец XVII века, а идейным ядром — теорию «общественного договора». Наиболее полное, завершенное развитие эта теория получила в работах Джона Локка (1632—1704), Шарля Монтескье (1689—1755) и Жан-Жака Руссо (1712—1778).

Зависимость человека от государства в таких обществах минимальна. Устойчивость системы поддерживается путем соблюдения законов правового государства, прежде всего, соблюдению принципов разделения властей, а также основных прав и свобод граждан. Политическую основу таких обществ составляют партии буржуазно-демократического толка: республиканцев, консерваторов и правых либералов.

Лауреат Нобелевской премии, экономист Милтон Фридман полагает, что сердцевиной философии либерализма является вера в достоинство человека, в его свободу максимально развивать свои способности и использовать свои возможности по собственному разумению с единственным условием, что он не будет препятствовать другим людям поступать подобным же образом. Из этого вытекает вера в равенство людей в одном смысле и в их неравенство в другом. Все люди имеют одинаковое право на свободу. Это важное и фундаментальное право именно потому, что люди отличаются друг от друга, потому что один человек может распорядиться своей свободой совсем иначе, нежели другой, и при этом внести больше, чем другой, в общую культуру общества, в котором живет множество людей.

По этой причине Фридман проводит четкое различие между равенством прав и равенством возможностей, с одной стороны, и материальным равенством, или равенством результатов, с другой. Либерал может приветствовать тот факт, что свободное общество, по сути дела, больше тяготеет к материальному равенству, чем какое-либо другое из всех до сих пор известных. Но он будет считать это желательным побочным продуктом свободного общества, а не его главным оправданием. Он будет приветствовать меры, способствующие как свободе, так и равенству, как, например, меры, направленные на ликвидацию власти монополий и усовершенствование функционирования рынка. Он рассматривает частную благотворительность, рассчитанную на оказание помощи менее удачливым, как пример разумного пользования свободой. Либерал может одобрительно относиться к действиям государства, направленным на борьбу с бедностью, как к более эффективному средству, с помощью которого большая часть общества может достичь общей цели. Однако, как утверждает Милтон Фридман, он будет при этом сожалеть о том, что добровольные действия пришлось заменить принудительными.

В свою очередь австрийский и американский экономист Людвиг фон Мизес напоминает, что либерализм часто упрекали в чисто внешнем и материалистическом отношении к земному и преходящему. Жизнь человека, как напоминает фон Мизес, состоит не только из еды и питья. Существуют более высокие и важные потребности, чем пища и вода, кров и одежда. Даже величайшие земные богатства не могут дать человеку счастья: они не затрагивают его внутреннего «я», оставляя душу неудовлетворенной и пустой. Самая серьезная ошибка либерализма состояла, по мнению фон Мизеса, в том, что он ничего не мог предложить более глубоким и благородным чаяниям человека. Но критики, высказывающиеся в таком духе, лишь демонстрируют, по его убеждению, свое неправильное и материалистическое понимание этих высших и благородных потребностей.

Имеющимися средствами социальной политики можно сделать людей богатыми или бедными, но нельзя сделать их счастливыми или ответить их сокровенным стремлениям. Никакие внешние средства не приносят здесь успеха. Единственное, что может сделать социальная политика, так это уничтожить внешние причины боли и страдания. Она может развивать систему, которая дает пищу голодным, одежду — раздетым и жилье — бездомным. Счастье и удовлетворение зависят не от еды, одежды и жилья, а, помимо всего прочего, от того, что человек лелеет внутри себя. Не от пренебрежения к духовным благам либерализм занят исключительно материальным благополучием человека, а от убеждения, что самое высокое и глубокое в человеке не может быть затронуто никаким внешним регулированием. Он пытается обеспечить только внешнее благополучие, потому что знает, что внутренние, духовные богатства могут прийти к человеку не извне, а лишь из глубины его собственного сердца. Он не имеет целью создать что-либо иное, кроме внешних предпосылок развития внутренней жизни. Людвиг фон Мизес убежден в том, что относительно процветающий современный человек может скорее удовлетворить свои духовные потребности, чем, скажем, живший в десятом веке и пребывавший в постоянной тревоге о хлебе насущном — чтобы просто не умереть с голоду, и за жизнь — из-за постоянно угрожавших опасностей и врагов.

Наконец, свое определение предлагает британский государственный и общественный деятель, писатель и журналист Уинстон Черчилль. Он утверждает, что либерализм — это не социализм (о котором речь пойдет ниже — Ю.Г.) и никогда им не будет. Социализм стремится искоренить богатство, либерализм — бедность. Социализм уничтожает личную заинтересованность, либерализм ее охраняет, примерив с правами общества. Социализм губит предпринимательство, либерализм лишь освобождает его от гнета привилегий. Социализм ставит во главу углу регламент, либерализм — человека. По утверждению Черчилля, социализм критикует капитал, либерализм — монополии.

Здесь нужно сделать первое важное уточнение и договориться о том, что же мы, собственно, сегодня понимаем под словом «либеральный».

Согласно энциклопедическому определению «либеральный» (от латинского liberalis — граждански свободный) означает человека свободомыслящего, выступающего за соблюдение политических прав и свобод. Однако тут не все так просто. Под «свободомыслием» может пониматься как экономическая независимость (наличие частной собственности в условиях сформировавшихся рыночных отношений), так и упомянутая политическая, а также личная свобода.

Поэтому на Западе, в отличие от современной России, принято называть «либеральными» левые партии, в программных заявлениях которых принцип свободы занимает одно из главных мест. Прежде всего, это относится к коммунистам и социалистам, которых на Западе однозначно причисляют к «либералам».

Мы не случайно подчеркнули, что такое понимание либерализма не принято именно в современной России. Но еще сто лет назад оно было совершенно естественным, и Владимир Ленин изначально называл в своих ранних трудах Российскую социал-демократическую партию именно «либеральной партией».

Справедливости ради подчеркнем, что в дальнейшем он столь же «принципиально» боролся против проявлений «либерализма» в рядах коммунистов.

Одновременно напомним, что во всем мире словом «либеральный» принято называть доброжелательного, лояльного к чужой точке зрения, открытого, порядочного, готового всегда прийти на помощь, иначе говоря, просто хорошего человека.

Согласно тому же академическому определению, «либеральной политикой» считается политика, призывающая к сотрудничеству и миру, ориентированная на справедливость и мораль.

Следовательно, определенная часть россиян, резко негативно относящихся к понятию либерализма, по факту выступает в целом против хороших и порядочных людей. Тем самым вольно или невольно поддерживая людей плохих, злых и непорядочных.

Правда, дальнейшее изучение этой курьезной особенности не входит в задачи настоящего исследования.

Сделаем только еще одну оговорку. Как видно из уже сказанного и будет видно из дальнейшего, учение о либерализме лежит в основе почти всех последующих прогрессивных социальных учений, в том числе, естественно, социалистического учения.

Следовательно, либерализм лежит в основе социализма, и всякий, считающий себя социалистом, по сути, возможно, сам того не осознавая является либералом. Это научный факт, и никакие субъективные ощущения, в том числе эмоционального характера, не в состоянии его оспорить.

Но сегодня мы будем под понятием «либерализма» понимать лишь одно из определений этого явления.

А именно — наличие неприкосновенной частной собственности и развитых реально действующих рыночных отношений. В этом случае понятие «либеральный» будет почти тождественно понятию «буржуазный» или «капиталистический».

Это не совсем точно, но в качестве приблизительного определения может быть допустимо.

Термины и определения: социализм

В отличие от либеральных демократий в социальных или социалистических обществах основой государственного устройства является принцип социальной защиты населения.

Поэтому здесь налицо определенная зависимость граждан от государства. Государство несет ответственность перед обществом за создание гражданам этого общества достойных условий жизни. При этом граждане делегируют государству часть своих полномочий и несут перед ним определенные повинности.

Сегодня академический словарь-справочник по политическим наукам под понятием «социализм» подразумевает ряд экономических и социальных систем, характеризующихся, как правило, полным или частичным государственным или общественным контролем над экономикой, средствами производства и распределением ресурсов, а также политические теории и движения, связанные с ними. Социалистические системы делятся на нерыночные и рыночные формы. Существует много разновидностей социализма, и не существует единого определения, включающего все из них.

Запомним последний тезис по поводу множественности разновидностей социализма. Это очень важно.

Сам термин «социализм» появился во второй половине ХIХ века (впервые использован французским философом и экономистом Пьером Леру), однако представления о строе социальной справедливости восходят к древним идеям о «золотом веке». Они развиваются в различных религиях, а затем во многих разновидностях утопического социализма.

Теория научного социализма, разработанная Карлом Марксом и Фридрихом Энгельсом, рассматривала социализм как низшую фазу (ступень) коммунизма, приходящего на смену капитализму в результате пролетарской революции и установления диктатуры пролетариата.

После Октябрьской революции 1917 года, провозгласившей своей целью воплощение на практике идей научного социализма, социализм развивался в двух руслах, на которые раскололось международное социалистическое движение, — коммунистическом и социал-демократическом (собственно, социалистическом).

В социал-демократическом течении утвердилась ориентация на реформирование капитализма, опиравшаяся на идеи немецкого социалиста Эдуарда Бернштейна. Претерпев значительную эволюцию, отказавшись от марксизма как единственно верной и незыблемой идейной основы, социал-демократия выработала современную концепцию демократического социализма, по которой социализм может быть осуществлен в длительном процессе реформирования капитализма, утверждения политической, экономической и социальной демократии и ценностей свободы, справедливости, солидарности и равенства. Политика социал-демократии оказала влияние на демократизацию отношений власти и собственности, на рост уровня и качества жизни наемных работников и в совокупности с другими факторами привела к значительной трансформации собственно капиталистического общества.

В коммунистическом движении получили распространение иные представления о социализме. Они были напрямую связаны с утверждением в конце двадцатых — начале тридцатых годов ХХ века тоталитарного строя в СССР.

Характерные черты такого строя, который был объявлен «социалистическим» — монополия государственной собственности, директивное централизованное планирование, диктатура верхнего слоя партийно-государственного аппарата, опиравшегося на аппарат насилия и массовые репрессии, нетерпимость к инакомыслию.

В свою очередь, демократический социализм провозглашал возможность построения нетоталитарного общества посредством всеобъемлющего использования процедур непосредственной демократии и демократического социального контроля.

Так например, согласно утверждению американского исследователя И. Хоуи, «социализм должен быть целиком подчинен демократии — именно современной демократии, несмотря на ее изъяны, для того чтобы привнести больше демократии в любую сферу жизни общества: политическую, экономическую, социальную, культурную. Социализм без демократии невозможен — никакой компромисс с любого рода апологетами диктатуры или авторитаризма недопустим. Социализм должен быть определен как общество, где средства производства — в той мере, в какой вообще нельзя давать заранее его строгое определение — находятся в коллективной собственности и контролируются методами демократии».

Со времени первых работ Маркса и Энгельса, написанных в середине девятнадцатого столетия, различия между социалистами свелись, во-первых, к тому, можно ли преобразовывать и изменять капитализм таким образом, чтобы реализовать большинство этих идей в рамках данной структуры, во-вторых, к тому, должен ли быть свергнут капитализм.

Сегодня те, кто защищают социальную демократию, утверждают, что капитализм реформируем. Достигнуть целей социализма, по их мнению, позволяет определенное сочетание государственного надзора за рынком и регулирование избранных отдельных отраслей экономики вместе с мерами социального обеспечения и социализацией в альтруистические мотивации.

Подобная форма более демократична, чем формы «государственного социалистического общества», ибо политическая власть не будет столь централизованной, а люди получат возможность контролировать большее число сфер своей жизни. Этого можно добиться в рамках установленных в западных демократиях электоральной политики и парламентских, а также законодательных процедур, в создании которых социалисты часто играют главную роль.

Одно из таких положений присутствует, в частности, в современном еврокоммунизме. Согласно ему, постепенные изменения в направлении социализма могут отстаиваться рабочим классом в рамках капитализма, а замена одной формации другой будет постепенной, эволюционной, а не революционной.

За пределами Европы социалистические идеи также были приняты и видоизменены. Один из важных примеров — африканский социализм, развивавшийся в ходе борьбы за независимость в пятидесятых годах прошлого века на базе идеи о том, что кооперативные и общинные формы организации уже существовали в африканских обществах в малом масштабе, и на их основе возможно построить социализм, поскольку капитализм в Африке был слабо развит и не имел сильных местных интересов.

Подведем итог сказанному. С научной точки зрения «социализмом» называют систему политических и экономических идей (и основанный на ней экономический и общественно-политический строй), которая отдает приоритет коллективной основе современного общественного производства и необходимости достижения социального равенства. Под этим термином также понимают совокупность учений, в которых в качестве цели и идеала выдвигается осуществление принципов социальной справедливости, свободы и равенства.

Но вернемся к современным характеристикам социального государства.

Социальные государства основаны на принципах приоритета общественных форм производства и максимально возможной социальной защиты граждан со стороны государства, а в теории — торжества гуманистических ценностей. Одновременно, как и в либеральном государстве, в социальном обществе, как правило, должны соблюдаться демократические принципы, прежде всего, принципы выборности, прозрачности, отчетности и сменяемости власти, разделения властей и соблюдения основных прав и свобод человека. Подразумевается, что без этого реальное социалистическое государство немыслимо. Политическую основу социального государства составляют партии левых либералов, социал-демократов, социалистов и коммунистов-демократов.

Теперь определимся с самим понятием «социальности». По академическому определению прилагательное «социальный» (от латинского socialis — общественный) относится к взаимоотношениям людей в обществе, жизни людей в обществе, общественной деятельности, чему-то ставящему перед собой цель изменить общественные производственные отношения.

Это, опять-таки, в классической теории. Со временем под социальными изменениями стали понимать изменения, которые должны способствовать улучшению жизни людей и их защите от государства и административного аппарата (социальная защита).

В более широком смысле под социальным государством сегодня принято понимать государство, существующее и действующее ради улучшения жизни и защиты своих граждан. То есть, основанное на социальных (иначе говоря — социалистических) принципах.

Заметим, что это часто может быть вполне себе даже «рыночное» государство с «неприкосновенной» частной собственностью. То есть, государство, которое приверженцы ортодоксальных теорий по привычке продолжают называть «капиталистическим». Однако наличие сильной социальной составляющей автоматически переводит их в другой тип государств, отличных от классического капитализма.

Различия между социальными государствами не очень существенны, и в данном исследовании ими можно пренебречь. Именно в этом смысле мы и будем ниже использовать это понятие.

Термины и определения: авторитаризм и тоталитаризм

Наконец, авторитарные государства отличает максимальная, а иногда и полная зависимость граждан от власти. Основой общества в этом случае является насаждаемый культ сильного государства (а зачастую и одновременно сильного несменяемого правителя), вторичность интересов граждан по отношению к интересам государства, ограничение прав и свобод граждан в декларируемых интересах государства, культ милитаризма, силы и силовых структур в целом. Выборность и сменяемость власти, права и свободы граждан, как правило, только декларируется и не реализуются на практике.

К авторитарным обществам относятся собственно авторитарные государства (в том числе, так называемые «диктатуры-лайт»), которые в дальнейшем могут трансформироваться в тоталитарные, диктаторские и тиранические режимы, а также все общества фашистского, профашистского и протофашистского типа.

Политической основой авторитарных обществ являются партии и политические организации правых коммунистов, националистов и шовинистов, правых ультрарадикалов, классических фашистов и крайне правых фашистов — нацистов.

Приведем мнение авторитетных ученых. По мнению американского политолога Хуана Линца, которое в значительной степени разделяют отечественные исследователи Д. Дегтева и В. Белов, авторитаризмом называют политический режим, при котором носитель (например, диктатор и т. д.) провозглашает сам себя имеющим право на власть. Обоснованием для существования такой власти является исключительное мнение на этот счет носителя данной власти. Авторитаризм часто сочетается с автократией и диктатурой, хотя это не обязательно.

Термин «авторитаризм» был введен в научное обращение теоретиками Франкфуртской школы. Он означал определенный набор социальных характеристик, присущих как политической культуре, так и массовому сознанию в целом.

Авторитаризм — это, во-первых, социально-политическая система, основанная на подчинении государству или его лидерам. Во-вторых — социальная установка или черта личности, характеризующаяся уверенностью в том, что в обществе должна существовать строгая и безусловная преданность правителю, беспрекословное подчинение людей авторитетам и властям.

Политический режим, соответствующий принципам авторитарности, означает отсутствие подлинной демократии, как в отношении свободного проведения выборов, так и в вопросах управления государством. Часто такой режим сочетается с диктатурой отдельной личности или группы личностей — олигархией.

Одна из самых удачных типологий авторитарных режимов принадлежит немецкому политологу Дирку Берг-Шлоссеру. Он выделял следующие разновидности авторитаризма:

Традиционные абсолютистские монархии (Эфиопия до 1974 года, Непал до 2007 года, Марокко, Саудовская Аравия и другие).

Традиционные авторитарные режимы олигархического типа. Характерны для стран Латинской Америки (Гватемала, Куба до 1959 года, Никарагуа до 1979 года и другие).

Гегемонистский авторитаризм новой олигархии (Камерун, Тунис, Филиппины при Ф. Маркосе в 1972—1985 годах).

Ряд стран «социалистической ориентации» со всеми особенностями восприятия «государственного социализма» авторитарного типа (Россия, Белоруссия, Казахстан, Алжир, Мьянма, Гвинея, Мозамбик, Венесуэла, Танзания).

Военные режимы (режим Г. А. Насера в Египте, Х. Перона в Аргентине, авторитарные режимы в Ираке, Перу, режимы Пиночета в Чили и Иди Амина в Уганде и другие).

Неоавторитарные режимы. При них допускается оппозиция, проводятся выборы, и, в общем, создается иллюзия настоящей демократии. Но результаты выборов фальсифицируются, а за СМИ и людьми осуществляется жёсткий контроль. (Мексика, КНР)

Также следует выделить как разновидность авторитаризма теократические режимы, когда политическая власть сконцентрирована в руках духовенства (например, в Иране).

В настоящее время имеет место национальный авторитаризм, его предпосылки заметны в Узбекистане, Туркменистане, Казахстане. Для него характерно доминирование в элитарной группировке, органах власти одной этнической группы. Здесь наблюдается стремление создать различные льготы для представителей определенной национальности, в то время как деятельность иных этнических групп признается оппозиционной.

Кроме того, выделяется такой вид авторитарного режима как корпоративный авторитаризм, при нем власть находится в руках олигархических, бюрократических или теневых группировок, совмещающих в себе власть и собственность. Из-за этого всеми решениями государства, по сути, управляют эти группировки, которые используют ветви государственной власти в своих интересах.

Главное отличие авторитаризма от тоталитаризма в том, что авторитарная власть основана на личности лидера, его способности удержать власть и привлекать сторонников. В то время как в тоталитарных государствах лидера выдвигает уже правящая элита (например, правящая партия или религиозная организация), и система власти завязана на главенствующей роли этой элиты и ее идеологии.

Авторитарный режим часто заканчивается со смертью харизматичного лидера, не оставившего столь же сильного преемника. Тоталитарный режим является более стойким и рушится лишь в случае разрушения всей системы и ее идеологии.

Также различаются цели тоталитарного и авторитарного режимов. Тоталитаризм часто связан с желанием построить утопическое государство («Третий Рейх», коммунизм в СССР), в то время как авторитаризм предназначен для решения конкретных задач, быстрой мобилизации всего государства.

Принцип тоталитарного режима — «разрешено то, что приказано властью», а принцип авторитарного — «разрешено то, что не имеет отношения к политике».

В отличие от тоталитаризма, при авторитаризме отсутствует единая идеология, власть не подкрепляет свои действия какими-либо идеологическими мотивами. Народ при авторитарной власти в принципе не идеологизирован, так как он полностью отстранен от политической жизни.

Авторитарный режим имеет следующие характерные признаки:

Отчуждение народа от власти: сужена или сведена до минимума сфера применения принципов выборности государственных органов и должностных лиц, гласности их деятельности, подотчетности и подконтрольности их населению.

Значительный централизм в руководстве обществом: происходит концентрация и централизация власти в руках определенной личности, группы людей или нескольких тесно взаимосвязанных государственных (либо партийных) органов, решения которых должны выполняться беспрекословно. Разделение властей, направленное на предотвращение необоснованной их концентрации, отсутствует. При этом исполнительная власть становится выше законодательной и судебной.

Руководство и управление обществом во всех сферах жизнедеятельности осуществляется в основном командно-административными, приказными методами: на всех уровнях государственного механизма господствует правило жесткого обязательного подчинения нижестоящих звеньев вышестоящим. Государство обладает правом вмешиваться в любую область жизни, контролировать деятельность всех сторон жизнедеятельности общества.

Доминирование в политической системе одной, правящей партии: разрешаются только те политические объединения, которые выступают на стороне существующего режима или лояльны по отношению к нему. С другой стороны, те организации, которые угрожают его власти, оказываются вне закона. Государство терпит легальную оппозицию, но сужает пространство её деятельности.

Во многом неправовой характер деятельности власти: роль права и закона в условиях авторитарного режима становится второстепенной — власть получает полномочия, законом не ограниченные и закону не подчиненные.

Ущемление прав и свобод граждан: для авторитаризма характерно «неприятие» демократических прав и свобод, режим отменяет юридически или сводит на нет фактически большинство демократических прав и свобод граждан. Отсутствуют какие-либо реальные гарантии прав личности, социальных общностей, организаций. Личность отчуждается от власти и превращается в объект манипулирования.

Армия, полиция, органы безопасности используются для подавления оппозиционных сил, выступающих против режима, служат инструментом и основной опорой власти: насилие является преимущественным средством для решения любых проблем.

Все средства массовой информации и само их содержание берутся под строгий контроль государства: СМИ разрешается критиковать отдельные недостатки государственной политики и отдельных должностных лиц, но в целом СМИ должны сохранять лояльность к режиму. Может существовать цензура как специальный государственный институт.

Авторитарный режим — это «компромисс» между тоталитаризмом и демократией, он является переходным от тоталитаризма к демократии, равно как от демократии к тоталитаризму. Авторитарный режим близок к тоталитарному по политическому признаку, а к демократии — по экономическому. Это означает, что люди при авторитарном режиме, не имея политических прав, обладают некоторыми экономическими правами.

Однако при авторитарном режиме контроль правительства над обществом не является всеобъемлющим, что и отличает его от тоталитаризма.

Полагаем, что нам будет интересно познакомится с мнением социолога и политолога Сэмюэля Хантингтона. Ученый полагает, что умеренные демократы от оппозиции, пытающиеся свергнуть авторитарный режим, должны руководствоваться следующими принципами:

Им следует сосредоточить внимание на нелегитимности или сомнительной легитимности авторитарного режима; это его самое уязвимое место. В частности, им нужно нападать на режим, поднимая общие темы, имеющие широкий общественный резонанс, как, например, коррупция и жестокость. Пока режим успешно функционирует (особенно в экономической сфере), эти нападки ни к чему не приведут. Но как только он станет менее функциональным (что непременно должно случиться), разоблачение его нелегитимности станет единственным и важнейшим рычагом, который поможет убрать его от власти.

Авторитарные правители со временем отталкивают первоначальных сподвижников. Можно попробовать уговорить эти недовольные группы поддержать демократию как необходимую альтернативу существующей системе. Постараться привлечь лидеров деловых кругов, специалистов из среднего класса, религиозных деятелей и лидеров политических партий, большинство которых, вероятно, поддерживало ранее создание авторитарной системы.

Чем более «респектабельной» и «ответственной» будет казаться оппозиция, тем легче ей будет завоевывать новых сторонников.

Желательно завоевать расположение и симпатии военных. В конечном счете, падет режим или нет, будет зависеть от того, поддержат ли они его, присоединятся к вам в оппозиции или останутся в стороне. Поддержка военных может быть полезна во время кризиса, но в сущности все, что от них действительно нужно, — чтобы они в момент острого политического кризиса остались «в казармах» и не захотели бы защищать режим.

Надо практиковать и проповедовать ненасилие. Помимо всего прочего, тогда будет легче перетянуть на свою сторону силы безопасности: солдаты как-то не очень склонны сочувствовать людям, которые швыряют в них бутылки с «коктейлем Молотова».

Надо использовать любую возможность выразить свою оппозиционность режиму, в том числе посредством участия в организуемых им выборах.

Следует развивать контакты с мировыми средствами массовой информации, зарубежными правозащитными организациями и транснациональными учреждениями, такими как церковь.

Следует добиваться единства среди оппозиционных групп, создавать обширные организации-зонтики, облегчающие сотрудничество таких групп. Это будет трудно, к тому же авторитарные правители часто искушены в провоцировании раскола оппозиции. Одним из доказательств способности стать демократическим лидером своей страны будет умение преодолеть эти препятствия и обеспечить определенное единство оппозиции.

Когда авторитарный режим падет, оппозиционеры должны быть готовы быстро заполнить образовавшийся вакуум власти. Это можно сделать, выдвинув на сцену популярного, харизматического, демократически ориентированного лидера, быстро организовав выборы, дабы придать народную легитимность новому правительству, создав ему международную легитимность — заручившись поддержкой иностранных и транснациональных акторов.

Надо осознать, как предупреждает Сэмюэль Хантингтон, что некоторые из бывших партнеров по коалиции захотят установить новую — собственную — диктатуру. Поэтому следует заранее организовать всех сторонников демократии для отражения таких попыток, если они будут иметь место.

Как уже неоднократно говорилось выше, авторитаризм следует отличать от тоталитаризма. Эти понятия очень близки, но все же не являются идентичными.

Так, по мнению канадского публициста и экономиста Дмитрия Поспеловского, тоталитаризм часто путают с авторитаризмом традиционных деспотизмов или военных диктатур, а то и с абсолютными монархиями. На самом деле это совершенно разные категории. Абсолютистские режимы и военно-полицейские диктатуры вводят ограничения отрицательного характера в виде запретов — обычно это запреты на оппозиционную политическую деятельность, критику режима. В абсолютистских монархиях обычно существуют государственная религия и те или иные ограничения деятельности других религий.

Иными словами, ограничения и запреты относятся к политическим и гражданским свободам. Но личная жизнь гражданина авторитарное государство, чаще всего, не интересует. Он может заниматься почти любой экономической деятельностью в рамках закона, жить, где хочет, владеть любым имуществом, учиться или учить своих детей, где хочет — в своей стране или за рубежом.

Иными словами, в авторитарных государствах гражданин лишается большинства или всех политических свобод, но режим при этом часто не покушается на личную свободу человека.

Тоталитарные же режимы вводят не только запреты, но и требования, диктующие гражданину, что он должен делать, как думать, где жить, где работать, где учиться, что писать и говорить, как воспитывать своих детей.

Тоталитарные ограничения на свободу человека лишают его не только политической, но и личной свободы.

Легитимизация как авторитарных, так и тоталитарных режимов является либо религиозно-мистической, либо традиционно-исторической, либо смесью того и другого. В случае отсутствия таковой она оправдывается экстремальными условиями.

По убеждению Дмитрия Поспеловского, места утопическим построениям в авторитаризме нет.

Русский философ Иван Ильин также утверждал, что тоталитарное государство есть всеобъемлющее государство. Оно отправляется от того, что самодеятельность граждан не нужна и вредна, а свобода граждан опасна и нетерпима. Имеется единый властный центр: он призван все знать, все предвидеть, все планировать, все предписывать.

Обычное правосознание исходит от предпосылки: все незапрещенное — позволено; тоталитарный режим внушает совсем иное: все непредписанное — запрещено. Обычное государство говорит: у тебя есть сфера частного интереса, ты в ней свободен. Тоталитарное государство заявляет: есть только государственный интерес и ты им связан. Обычное государство разрешает: думай сам, веруй свободно, строй свою внутреннюю жизнь, как хочешь. Тоталитарное государство требует: думай предписанное, не веруй совсем, строй свою внутреннюю жизнь по указу. Иными словами: здесь управление — всеобъемлющее; человек всесторонне порабощен; свобода становится преступной и наказуемой.

Сущность тоталитаризма, продолжает далее Иван Ильин, состоит не столько в особой форме государственного устройства (демократической, республиканской или авторитарной), сколько в объеме управления: этот объем становится всеохватывающим. Однако такое всеобъемлющее управление осуществимо только при проведении самой последовательной диктатуры, основанной на единстве власти, на единой исключительной партии, на монополии работодательства, на всепроникающем сыске, на взаимодоносительстве и на беспощадном терроре.

Такая организация управления позволяет придать собственно государственной форме любой вид: федеративный, избирательный, республиканский или иной. Важна не государственная форма, а, как полагает Иван Ильин, организация управления, обеспечивающая всеохват — до последнего закоулка городского подвала, деревенского чулана, личной души, научной лаборатории, композиторской фантазии, больницы, библиотеки, газеты, рыбачьей лодки и церковной исповедальни.

Приведем еще несколько примеров.

Что представляет собой феномен тоталитаризма? Французский философ и политолог Реймон Арон утверждает, что он, как и все социальные явления, в зависимости от точки зрения наблюдателя, может получить много различных определений. Вот какими ему видятся его основные признаки:

Тоталитаризм возникает в режиме, предоставляющем какой-то одной партии монопольное право на политическую деятельность.

Эта партия имеет на вооружении (или в качестве знамени) идеологию, которой она придает статус единственного авторитета, а в дальнейшем — и официальной государственной истины.

Для распространения официальной истины государство наделяет себя исключительным правом на силовое воздействие и на средства убеждения.

Государство и его представители руководят всеми средствами массовой информации — радио, телевидением, печатью.

Большинство видов экономической и профессиональной деятельности находится в подчинении государства. Поскольку государство неотделимо от своей идеологии, то почти на все виды деятельности накладывает свой отпечаток официальная истина.

В связи с тем, что любая деятельность стала государственной и подчиненной идеологии, любое прегрешение в хозяйственной или профессиональной сфере сразу же превращается в прегрешение идеологическое. Результат — политизация, идеологизация всех возможных прегрешений отдельного человека и, как заключительный аккорд, террор, одновременно полицейский и идеологический.

Определяя тоталитаризм, можно, разумеется, считать главным исключительное положение партии, или огосударствление хозяйственной деятельности, или идеологический террор. Но само явление получает, по определению Реймона Арона, законченный вид только тогда, когда все эти черты объединены и полностью выражены.

По мнению американского политика Збигнева Бжезинского, признаки, отличающие тоталитарные режимы от демократии и авторитаризма таковы:

Официальная идеология, полностью отрицающая предыдущий порядок и призванная сплотить граждан для построения нового общества. Эта идеология должна обязательно признаваться и разделяться всеми членами общества.

Во всех тоталитарных режимах все стороны жизни общества — мораль, экономическая эффективность, социальные отношения, политические нормы и т. д. — подчинены идеологии.

Монополия на власть единой массовой партии, строящейся по олигархическому признаку и возглавляемой харизматическим лидером. Партия практически «поглощает» государство, выполняя его функции.

Система террористического полицейского контроля, который осуществляется не только над «врагами народа», но и над всем обществом. Контролируются отдельные личности, целые классы, этнические группы.

Партийный контроль над средствами массовой информации. Жесткая цензура любой информации, контроль над всеми средствами массовой коммуникации — прессой, радио, кино, литературой и др.

Всеобъемлющий контроль над вооруженными силами. Централизованный контроль экономики и система бюрократического управления экономической деятельностью.

Наконец, французский философ и политик Ален де Бенуа обращает внимание на то, что тоталитарные режимы, когда хотят искоренить «классового» или «расового» врага, они не просто стремятся подавить любую оппозицию. Такие режимы стараются построить все общество по единой модели, считающейся самой лучшей.

Такая жажда «однородности», стремление свести к единому все человеческое разнообразие, всю сложность социального организма, толкает тоталитарные режимы к тому, чтобы исключить любой уход в сторону, любое отклонение, любую множественность.

Здесь, наверное, стоит остановиться. Мы привели несколько определений авторитаризма и тоталитаризма, принадлежащих различным представителям политических и экономических наук. Во многом они совпадают. Мы сделали это специально, чтобы подчеркнуть сходство подходов к определению авторитаризма и тоталитаризма у представителей различных научных течений.

В третьем и последнем отступлении мы еще раз уточним собственное понятие авторитаризма применительно к российским реалиям и предмету данного исследования.

Некоторые определения придется повторить, но мы надеемся, что нас простят, поскольку понятия авторитаризма и тоталитаризма имеют к современной России самое прямое отношение.

Здесь все будет относительно просто. По академическому определению «авторитарным» (от французского autoritaire — властный и латинского auctōritās — власть, влияние) называют режимы, основанные на беспрекословном подчинении власти. Часто под властью при этом понимается власть одного авторитарного несменяемого правителя. Именно в этом смысле мы и будем в дальнейшем использовать данное понятие.

Как видно из сказанного выше, понятие авторитарного общества достаточно широко и включает в себя целый ряд порой значительно отличающихся друг от друга понятий. В него включаются как собственно авторитарные общества, так и более жесткие режимы, в том числе, тоталитарные, диктаторские и фашистские. Степень ужесточения режима идет по нарастающей, от более мягкого к более жесткому.

Можно сказать, что всякий тоталитарный режим согласно общему определению является авторитарным, однако далеко не всякий авторитарный режим уже является тоталитарным, а, тем более, диктаторским.

Поэтому, учитывая общую основу режимов, ставящих во главу угла культ сильного государства, будет целесообразным объединить их вместе под определением «авторитарных».

Надо вновь повторить, что приведенная выше попытка классификации также является в значительной степени условной. На практике часто можно увидеть, что общество, именующее себя определенным образом, на самом деле таковым не является.

Например, иногда государства, называющие себя социальными, в действительности являются обычными буржуазно-демократическими, а то и авторитарными обществами. Реже, но все равно можно наблюдать обратные случаи, когда общество, скромно называющее себя либеральным, на самом деле является классическим примером социального государства.

Наконец, можно найти примеры, когда то же, якобы либеральное общество при внимательном рассмотрении оказывается вполне себе авторитарным. В свою очередь, авторитарные общества в силу ряда причин часто склонны называть себя либеральными или даже социальными государствами.

Социалистические учения: от античных утопий до теории Карла Маркса