Бесплатный фрагмент - Призрак из прошлого (Моя темная половина)

Призрак из прошлого

…Трактирная служанка Аманда Эмори сирота, ее мать погибла от рук разбойников, а отца она никогда не знала. Жизнь ее, в одночасье, круто меняется, когда она знакомится с бароном Вильямом Форестером. Барон Вильям, очень давно, потерял новорожденного наследника, других детей у него нет. Он проникся судьбой несчастной девушки, и решил ее удочерить.

Аманда переезжает в замок Форестсер−кассл и барон Вильям знакомит девушку с соседом — сыном своего друга, барона Ричарда Дженсена — Сирилом Дженсеном. К своему удивлению, Аманда узнает, что должна выйти за Сирила замуж. Когда−то давно барон Вильям и его друг поклялись, что если у Вильяма появиться дочь, то она станет женой наследника барона Дженсена. Жених был молод, красив и богат, и Аманда влюбилась в него. Однако против свадьбы возражала жена барона Вильяма — Милагрос. Она сама оказывала знаки внимания жениху приемной дочери, и возненавидела девушку. Аманда ревновала своего жениха, но ничего не могла сделать баронессе. По слухам, леди Милагрос тронулась умом после смерти своего ребенка и Аманда старалась не обращать внимания на ее странности.

Вскоре случилась страшная трагедия — накануне свадьбы молодой барон был убит в схватке с разбойниками на глазах невесты. Почти сразу овдовел старый барон — его жена покончила с собой. Аманда едва оправилась после пережитого ужаса. Она осталась с приемным отцом, став для него настоящей отдушиной в его беде.

Не прошло и года, как обрушилась новая беда — умер барон Вильям. Причиной его смерти стал визит человека по имени Артур Гонсалес. Он, явно, хотел убить барона Вильяма, но старик умер сам, едва увидев лицо убийцы. Аманде удалось спастись, и она твердо решает найти и наказать убийцу.

Аманда вспомнила предсказание одной старухи ведьмы. По ее словам, девушке нельзя было покидать трактир, пока она не найдет свою половину. Аманда решила, что пророчество начинает сбываться, но не отказывается от мысли найти убийцу отца. Поиски открывают ей страшную правду о темном прошлом барона Вильяма, правду, которая стала настоящим шоком для девушки…

…

…Беспокойно поглядывая по сторонам, молодой юноша ходил взад — вперед под раскидистым вязом, с трудом сдерживая тяжелые вздохи, которые вырывались из его груди. Луна уже поднялась высоко, и лишь ее бледный серебряный свет заливал пустынное место, где юноша сейчас, явно, кого — то поджидал. Недовольная морщина то и дело пересекала его лоб, а тонкие светлые брови то сходились на переносицу, то взлетали верх. Серо — зеленые глаза его с отрешенным выражением темнели, словно грозовая туча. Весь вид юноши выдавал его волнение, которое сквозило в каждом жесте, в каждом брошенном взгляде. Но тот, кого он так ждал, похоже, не спешил на встречу с ним.

— Где же ты, Милли? — в отчаянии, прошептал юноша, в очередной раз вглядываясь в полумрак, окружавший его. — Неужели, Господь не пожалеет нас?

Словно в ответ на его слова чуткий слух юноши внезапно уловил легкие шаги. Почти сразу, он увидел тоненькую фигурку, закутанную в длинный плащ, она появилась между деревьев. На секунду девушка замедлила шаг, словно чего — то испугалась, и юноша поспешил ей навстречу. Сердце его радостно заколотилось.

— Милли! — позвал он, и девушка бросилась к нему.

Подбежав, она обняла его за шею, и юноша крепко прижал ее к себе.

— Джеффри, я боялась, что ты испугаешься и не придешь…, — прошептала девушка, и юноша в ответ лишь подавил гневный возглас.

— Как ты могла думать такое? — воскликнул он, встряхнув девушку за плечи.

Капюшон черного плаща соскользнул вниз, открыв взору юноши прелестное личико его спутницы, с огромными черными глазами, тонким носиком с небольшой горбинкой, и пухлыми, коралловыми губками. Кожа девушки была смуглой, теплого оливкового оттенка, но сейчас, даже в темноте, было видно, как она побледнела от волнения.

— Прости, Джеффри, прости…, — прошептала она, прижавшись к груди юноши, — видит Бог, я так хотела, чтобы поскорее наступил этот день, и мы уехали отсюда! Я очень боялась, когда шла сюда! Мне казалось, что мой отец что — то заподозрил….

— Я не боюсь твоего отца! — с вызовом, бросил юноша и прижал к губам трясущуюся руку девушки, — он не сможет нам помешать! А твой так называемый жених…

— Не напоминай мне о Луисе, умоляю! — в голосе девушки засквозило рыдание, — его я боюсь даже больше, чем отца! Скорее, уйдем отсюда в порт, любимый, прошу тебя! Кажется, только на борту корабля я буду спокойна!

Юноша не успел ответить. В тишине ночи влюбленные, внезапно, услышали треск ломающихся веток и чьи — то тяжелые шаги, которые направлялись в их сторону. Джеффри, прошептав про себя какое — то проклятье, быстро шагнул назад и оттолкнул девушку себе за спину. Между деревьев они увидели две мужские фигуры, и сразу узнали их. Милли за его спиной пискнула словно птичка, попавшая в силок.

— Так — так, значит, твой приятель не соврал! — насмешливым тоном проговорил более старший мужчина в таком же черном плаще, какой был на Милли.

Он остановился в нескольких шагах от влюбленных, помахивая топором, и Джеффри, несмотря на свое мужество, ощутил противную дрожь. Что касается девушки, то она словно окаменела от ужаса, крепко обхватив юношу обеими руками.

— И далеко ты, щенок, собирался увезти мою дочь? — спросил мужчина.

Его спутник, с равнодушным видом, остановился рядом с ним, и под его тяжелым взглядом у бедного Джеффри похолодели все внутренности, но он старался не показать своего страха.

— Я люблю вашу дочь, синьор Родриго! — выпалил Джеффри и шагнул вперед, — и если вы тоже любите ее так сильно, как об этом говорите, почему вы не хотите, чтобы она была счастлива?

— Я хочу этого! — мужчина тоже шагнул вперед, и его черные глаза вспыхнули злобой, — и поэтому моя дочь сейчас вернется домой вместе со мной и своим братом! А тебя, сосунок, я, так и быть, отпущу с миром, лишь сломаю пару костей, чтобы ты забыл дорогу к моему дому! Милли, иди ко мне!

Слова прозвучали угрожающим тоном. Девушка, всхлипывая, уже сделала несколько шагов, но Джеффри остановил ее.

— Она никуда не пойдет! — выпалил он, — можете ломать мне что угодно, синьор Родриго! Можете вообще меня убить, но я не откажусь от вашей дочери! И она не выйдет замуж против ее воли!

Мужчина по имени Родриго, с изумлением, посмотрел на смельчака, а потом на своего спутника. Судя по всему, оба они не ожидали, что Джеффри посмеет бросить им вызов. Родриго даже онемел от изумления, но быстро пришел в себя.

— Повтори, что ты сказал? — процедил он, — потому что через минуту ты лишишься и языка и всего своего богатства, паршивый щенок!

— Пускай весь городок вас боится, синьор Родриго, но я вас не боюсь! — уверенности в голосе Джеффри не было, но все же он не отступил, — повторяю, можете меня убить, но я люблю вашу дочь!

— Ну что же, твое желание исполнить нетрудно! — прорычал Родриго и провел ладонью по лезвию топора. — Сержио, убери отсюда свою сестру, не хочу, чтобы она это видела, с ней я разберусь дома!

— Отец, умоляю, пощади его! — девушка бросилась вперед, обливаясь слезами, упала на колени перед мужчиной и обеими руками ухватилась за топор, — я пойду с тобой, я выйду замуж за Луиса, но не убивай Джеффри!

— Сержио, не стой столбом! — Родриго, с силой, отшвырнул девушку в сторону и отвесил ей оплеуху. Несчастная Милли буквально отлетела назад, и второй мужчина подхватил ее подмышки.

Джеффри бросился, было, за ней, но получил такой удар в лицо, что едва не лишился сознания. Что и говорить, удар у синьора Родриго был поставлен хорошо. Джеффри, с трудом, привстал, опираясь на руку, выплюнул кровь изо рта и понял, что у него сломана челюсть. он с трудом мог шевелить ею, на подбородке налился кровоподтек, а в голове стоял звон.

— Отец, прошу, не трогай его! — в отчаянии, визжала девушка, силясь вырваться из рук своего брата, — Джеффри!!!

— Что — то еще хочешь мне сказать, мерзавец? — Родриго наклонился над поверженным противником, и его лицо исказила жестокая улыбка, — давай, у тебя есть еще пара минут!

— Я люблю Милли…, — с трудом пробормотал Джеффри, вытирая рукой кровь, лившуюся у него изо рта, — и буду любить… всегда!

— Что же, похвально! — Родриго сгреб противника за шкирку и приподнял, — ты даже начинаешь мне нравиться! Вот только Милли тебя не любит, хотя об этом и не догадывается! Милли, я прав или нет? — крикнул он, обращаясь к дочери, — скажи этому сосунку, что ты любишь Луиса, и скоро станешь его женой! Тогда, может быть, я оставлю его в живых, но он уберется отсюда навсегда!

Ответом ему послужило лишь горькое рыдание. Джеффри, затуманенным от боли взглядом, посмотрел на свою возлюбленную, и его лицо осветила слабая улыбка.

— Милли….

— Я не люблю тебя! — выкрикнула, внезапно, девушка, — у меня есть жених, о нашей свадьбе договорились уже давно! Умоляю, Джеффри, уезжай отсюда!

— Это говоришь не ты, Милли, это не твои слова! — Джеффри попытался встать, но Родриго не дал ему это сделать и свалил на землю, ударив ногой в живот. Джеффри, со стоном, растянулся на песке, а Милли опять закричала.

— Отец, Бога ради…!!

— Ты хотел сделать из меня посмешище? — процедил сквозь зубы Родриго и приподнял Джеффри, ухватив его за воротник, — хотел поиздеваться над моей дочерью? А ты рассказал ей о пари, которое заключил со своим приятелем?

— О каком пари? — едва шевеля разбитыми губами, пробормотал Джеффри, — я не понимаю, о чем вы говорите, синьор Родриго…?

— Не понимаешь? — прищурился мужчина, — вот так наглость! Может, отвезти тебя в пыточную камеру? Там ты быстро все вспомнишь, или я даром получаю мое жалованье! Расскажи Милли, почему ты вдруг воспылал к ней такими пылкими чувствами, несмотря на ее происхождение? Отвечай, ублюдок, или я прикончу тебя на месте!

— Джеффри, о чем говорит мой отец? — девушка, в ужасе, переводила взгляд с одного мужчины на другого, — какое пари?

— Милли, твой отец свихнулся! — Джеффри снова попытался встать, — я не понимаю, о чем он говорит, я не…

Слова Джеффри прервал очередной удар ногой, на этот раз в лицо. Юноша свалился на землю, обливаясь кровью, и закашлял, а мужчина повернулся к своей дочери. От страха Милли не могла даже закричать, лишь ее огромные черные глаза смотрели на возлюбленного, который корчился на земле от дикой боли.

— Если этот выродок не может ничего сказать, это сделаю я сам! — синьор Родриго замахнулся топором и с силой вбил его в ствол росшего рядом дерева, — ты знаешь, Милли, что он заключил со своим приятелем Биллом пари, поспорил на то, что сумеет окрутить мою дочь и соблазнить ее? И ты, глупышка, поверила ему! Как хорошо, что я успел вовремя все узнать и вмешаться!

— Что…? — помертвевшими губами прошептала девушка, и ее лицо побелело еще больше, — Джеффри…? Джеффри, скажи мне, что это неправда!

— Твой отец лжет, я не делал ничего подобного! — простонал юноша, — я люблю тебя, Милли, люблю, больше жизни! Билл не мог сказать такого, синьор Родриго, если только вы его не запугали!

— А мне это зачем? — прищурился синьор Родриго, — твой друг сам все рассказал, он не хотел, чтобы ты довел до конца свой план и опозорил мою дочь на весь город, в отличие от тебя он честный человек!

— Я все понял…, — с горечью, прошептал Джеффри, — выходит, он обманул и вас, и меня! Синьор Родриго, вам сложно мне поверить, но я люблю Милли по — настоящему, и мне все равно, чем вы зарабатываете на жизнь, это правда!

— Я не верю тебе, жалкий англичанишка! — покачал головой Родриго, — ни единому твоему слову не верю! Что ты собирался сделать с моей девочкой? Даже если допустить мысль, что Билл обманул меня, что с того? Ты собирался сейчас украсть Милли, увезти к себе, а что потом? Кем она стала бы рядом с тобой, ты, жалкое ничтожество? Твоей прислугой? Только не говори, что никогда не вспомнил бы о ее происхождении!

— Вы думаете, она будет счастлива с человеком, которого вы выбрали ей в мужья? — выкрикнул Джеффри, — какая жизнь ждет ее здесь? Презрение всего города? Шепот за спиной и ужас в глазах жителей?

— Мои дети уже давно научились не обращать на это внимания! — Родриго тоже повысил голос. — Пока есть правосудие, будут и те, кто вершит его! Пускай меня презирают, но я честно выполняю мою работу!

— Прошу вас, синьор Родриго, отпустите нас! — взмолился Джеффри, понимая, что вряд ли сможет убедить этого жестокого человека хотя бы прислушаться к его словам, — Милли достойна самого лучшего!

— И лучшее, что она получит, это прекрасного мужа, Луиса Альвареса! — закончил за Джеффри синьор Родриго, — таков закон и моя на то воля!

— Отец, прости, но я не смогу стать женой Луиса…, — прошептала Милли, она, видимо, еще не до конца осознала весь ужас происходящего, — я могу быть только с Джеффри, ведь я уже принадлежала ему….

— Что?! — с искаженным от ярости лицом Родриго обернулся к дочери, — что ты сказала?!

— Отпусти нас, отец…, — продолжала бормотать несчастная девушка, зажав уши обеими руками, — я люблю его, просто отпусти нас!

— Ах ты…, — Родриго в два прыжка оказался рядом с девушкой и наотмашь ударил ее по лицу.

Державший ее брат разжал пальцы и девушка упала на землю, обливаясь слезами. Ноздри синьора Родриго начали свирепо раздуваться, как у взбешенного зверя.

— Не трогайте ее! — выкрикнул Джеффри, — бейте меня, если вам так угодно!

— Убери эту дрянь отсюда, Сержио! — скомандовал Родриго сыну, — дома я разберусь с ней по — другому!

— Позволь, я сам прикончу этого выродка! — выкрикнул Сержио, указав на несчастного Джеффри, но Родриго покачал головой.

— Нет, я сам! — отрезал он, — уходи отсюда, немедленно!

Сержио, бросив на Джеффри свирепый взгляд, легко поднял кричащую от ужаса девушку, перекинул ее на свое плечо, развернулся, и быстро зашагал прочь. Крик Милли поглотила ночная мгла. Джеффри прекрасно знал, какая участь теперь грозит его возлюбленной. Отец не пощадит ее…. Бедная, наивная девушка решила, что ее роковое признание им поможет. Что же с ней теперь будет? Это даже представить было страшно. О том, что сейчас будет с ним самим, Джеффри даже не думал, все его мысли занимала судьба Милли.

— Ради всего святого, синьор Родриго…, — прошептал он, едва шевеля разбитыми губами, — пожалейте Милли, я один за все отвечу!

Но синьор Родриго лишь, молча, шел к юноше, при этом в его глазах застыла пугающая пустота, а лицо приняло странное выражение, словно оно стало маской. Джеффри попытался встать, но силы покинули его. С ужасом он посмотрел в глаза человека, который подошел к нему, на ходу подтягивая рукава своей черной рубахи….

…Сержио шел быстро, и все же Милли успела услышать ужасный, рвущий душу крик. Нервы девушки не выдержали этого, и она лишилась чувств….

…

…Дождь, холодный, словно из ведра, лил и лил с неба. Это был один из тех дождей, которые начинаются внезапно, а потом льют, не переставая по несколько дней подряд. Городку под названием Саутхемптон, расположенному на морском побережье, не привыкать было к постоянной сырости. Но все же, дождь, который разошелся не на шутку, угнетал его жителей. В такую погоду на узких улочках встретить кого — то из жителей было бы странно, даже собак не выгоняли добрые хозяева. Как и в большинстве поселений того времени, мощеные дороги были редкостью, и самые бедные кварталы города тонули в грязи и нечистотах. Перемешанные с дождевой водой, они переполняли сточные канавы, наспех вырытые вдоль улиц, и текли по дороге, превращая ее в непроходимое болото.

Хозяйка постоялого двора, Мелисса Десмонд, вышла на крылечко своего заведения и покачала головой. Все — таки, ее муж был настоящим кретином, когда позволил себе купить этот дом в таком месте. И в погожие дни у них было мало постояльцев, а уж в такие и подавно. С таким количеством гостей, которые с трудом добирались до ее постоялого двора, она, того гляди, скоро разорится. Бормоча про себя ругательства, миссис Десмонд уже хотела вернуться назад, в дом. Вдруг она увидела бредущую по улице сгорбленную, тонкую фигурку, закутанную в плащ. Трактирщица приложила к глазам руку козырьком, вглядываясь в залитую струями дождя темноту ночи. Нет, ей не показалось, по улице на самом деле шел прохожий, и именно в сторону ее заведения. Трактирщица прилепила на свою неприятную физиономию подобие улыбки, но, чем ближе подходил прохожий, тем больше ее толстые щеки недовольно отвисали.

Припозднившимся путником оказалась молоденькая девушка, почти ребенок. Когда она подошла ближе, миссис Десмонд увидела, что девушка держит под промокшим насквозь плащом сверток, бережно завернутый в теплый шерстяной платок. Сверток этот слабенько попискивал. По виду девушке было не более пятнадцати лет. Из — под опущенного капюшона плаща на трактирщицу посмотрели большие голубые глаза, с ласковым, и, одновременно, умоляющим, выражением.

— Чего тебе нужно, попрошайка? — грубо спросила трактирщица, она сразу решила, что перед ней малолетняя потаскушка, которую выгнал из дома папаша, когда она притащила ему свой подарочек в платке.

— Позвольте остановиться у вас на одну ночь? — стуча зубами, прошептала девушка и протянула трактирщице несколько медных монет, которые сжимала трясущимися от холода, посиневшими пальцами.

Трактирщица беглым взором посмотрела на монеты, и решила сменить гнев на милость. В конце концов, какое ей дело до этой девчонки, и ее приплода, если она платит деньги за постой.

— Проходи, — миссис Десмонд отошла в сторону, пропустив в двери девушку.

Та, пробормотав что — то вроде благодарности, робко протиснулась мимо хозяйки и вошла в теплую комнату, прижимая к себе сверток обеими руками. Миссис Десмонд прикрыла дверь и, с любопытством, уставилась на гостью. Девушка откинула капюшон с головы, по ее плечам рассыпались волнистые, пепельно — русые волосы. Миссис Десмонд отметила, что она довольно хорошенькая — точеная фигурка, большие глаза с длинными ресницами, тонкие черты лица, нежные ручки, видимо, не знавшие тяжелой работы. Как ни старалась трактирщица вспомнить, но раньше она точно не видела ее.

— Как же тебя зовут? — спросила она.

— Роза… Эмори, — с запинкой, ответила девушка и покраснела, словно от смущения, — а вы хозяйка?

— Мелисса Десмонд. Да, это мой трактир, мой и моего мужа, который в это время уже давно спит. И куда тебя понесло в такой дождь, да еще с ребенком? — спросила миссис Десмонд, подойдя ближе, — папаша не мог выбрать другую погоду, чтобы вышвырнуть тебя из дома?

Девушка робко пожала плечиками, бережно приподняла край платка и посмотрела на младенца, который хныкал все сильнее.

— Меня никто не выгонял, — сказала она, — я приехала в Саутхемптон из другого города, у меня никого нет.

«Ну да, сделаю вид, что поверила!» — злобно подумала трактирщица.

— Твоих монет хватит на пару дней, если некуда пойти пока можешь остаться, — милостиво разрешила она, — пойдем, покажу комнату!

Миссис Десмонд гордилась своим трактиром, считая, что для своих постояльцев она делает все самое лучшее и комнаты в ее заведении тоже самые хорошие. Для Розы она выбрала комнатку наверху, самую маленькую, больше похожую на скворечник. Там едва умещалась грубо сколоченная кровать с матрацем, набитым соломой, и пара сундуков. Окошко прикрывала полотняная занавеска, на стенах висели несколько подсвечников, куда хозяйка еще утром поставила новые сальные свечи. Пройдя вперед, миссис Десмонд зажгла свечи от той, которую принесла с собой, и повернулась к девушке.

— Ну вот, можешь побыть тут пару дней, — сказала она, потом подошла к двери, и остановилась.

Пройдя в комнатку мимо нее, Роза бережно положила ребенка на кровать и развернула платок. Младенец недовольно запищал, и девушка беспокойно посмотрела на хозяйку.

— А молоко у вас есть? — робко спросила она.

— Своего нет?

Девушка покачала головой и отчаянно покраснела. Трактирщица пожала плечами.

— Сейчас принесу. Мальчишка?

— Девочка, — Роза взяла ребенка на руки, и принялась укачивать, на ее голубые глаза навернулись слезы, которые закапали на маленькую головенку, с воинственным хохолком черных волосиков. — Ее зовут Аманда…

— Красивое имя. А чего плачешь? Не хочешь, не отвечай…

— Все хорошо, маленькая, — прошептала Роза, словно не слыша трактирщицу, и прижалась губами к выпуклому лобику ребенка, — мама с тобой, мама тебя не бросит….

Миссис Десмонд пожала плечами и вышла из комнаты, чтобы принести молока. Роза подошла к окну и вгляделась в темную, беспросветную ночь. Дождь, все сильнее, хлестал по окнам, и девушка невольно вздрагивала от ударов тяжелых капель по стеклу.

— Господи, прости меня…, — простонала она, прижимая к себе ребенка, — прости, я сделала все, что могла….

……

… — А потом сестра Ифигения вбежала в сарай вслед за мной! Она не знала, что возле порога поросенок успел оправиться! Она поскользнулась на этой куче, упала, проехала носом вперед и вляпалась в еще одну кучу! Видимо, у поросенка с утра было расстройство желудка. Видела бы ты лицо почтенной монахини!

Девушка, которая рассказывала эту историю, невысокая, с задорными рыжими кудряшками, весело расхохоталась. Ее собеседница, тоже молоденькая, только волосы ее были черными, как вороново крыло, рассмеялась вместе со своей подружкой.

— Да уж, я могу представить, как она выглядела! — брюнетка ловко выплеснула из корыта грязную воду в которой только что мыла рыбу, — неудивительно, что ты долго не задержалась в монастыре, Дженн!

— Удивительно, как я вообще попала туда! — рыженькая болтушка снова рассмеялась, — наверное, почтенная госпожа Севедж все же надеялась, что из меня получиться настоящая леди!

— Но ведь она тебя любила, даже дала свою фамилию, — пожала точеными плечиками темноволосая девушка, — если бы она не умерла…

— Мне не пришлось бы искать себе место, вроде этого трактира, — Дженн недовольно скривилась, и заговорила уже тише, — как же я ненавижу его и мамашу Десмонд, а особенно ее мерзкого сынка…

— Если она услышит, то снова будет орать на нас, — предупредила брюнетка, — пойдем назад, надо еще сварить рыбный суп.

— Не забудь налить в него слабительный настой! — хитро улыбнулась Дженн, — потом посмотрим, как гости мамаши Десмонд будут пачкать ее кусты сирени!

Брюнетка захихикала, представив себе эту картину, но тут во дворе появилась и сама трактирщица, о которой сейчас болтали девушки. За время, которое прошло с появления в трактире Розы Эмори, старуха изменилась до безобразия. Ее отвислые щеки опустились еще ниже, лицо покрылось морщинами, а рот стал похож на щель, которую прорезали ножом над жирным подбородком. Увидев ее девушки разом смолкли и перестали смеяться.

— Снова вам нечем заняться, безмозглые тараторки! — заорала старуха, остановившись над сидевшими на земле девушками, — быстро вернитесь в дом, скоро посетители начнут приходить, а обед еще не готов!

— Мы почти все приготовили! — возразила брюнетка, но мамаша Десмонд тут же схватила ее за волосы и дернула к себе.

— Сколько раз повторять тебе, Аманда, не смей мне перечить! — заорала она, — если я сказала, что обед не готов, значит, он не готов! Господь Всевышний, почему я должна терпеть этих нахальных девок в моем почтенном заведении? — завопила она, подняв глаза к небу.

— Наверное, потому, что кроме нас никто не смог бы работать на вас, госпожа Десмонд! — выпалила Аманда, вырвавшись из цепких лап трактирщицы, но тут же получила в ответ пощечину.

— Замолчи, негодяйка, иначе я снова отведу тебя к палачу, чтобы он всыпал тебе хорошенько хлыстом! Ты уже забыла, как тебя наказали за непочтение к моему сыну?

Черные глаза Аманды гневно вспыхнули, но в этот раз она не стала спорить, лишь опустила голову вниз и ее пальцы сжались в кулаки.

— Нет, не забыла…, — процедила она, и мамаша Десмонд удовлетворенно покачала головой.

— Вот и умница! — похвалила она, — а теперь живо на кухню, и займитесь обедом, разгильдяйки!

Развернувшись, трактирщица вразвалку направилась к обшарпанному дому, выстроенному из оструганных бревен, а Аманда, высунув ей вслед язык, приставила к голове «рожки».

— Ведьма…, — прошипела она, — как же я ненавижу ее, наверное, еще больше чем ты, Дженн…

В это время во дворе появилась еще одна девушка — она вышла из низенького сарайчика, из которого доносилось мычание коровы, и поставила на землю тяжелое ведро с молоком. Вытерев лоб ладонью, девушка помахала рукой своим подружкам, которые уже собирались уходить.

— Аманда, Дженн, подождите меня! — позвала она, и ловко ухватила ведро, — пойдем вместе! Я слышала голос мамаши Десмонд?

— Да, она тут была, — Аманда подняла корыто, и сдула упавшую на лоб прядь волос, — снова кричала, и угрожала нам хлыстом. Господи, я уже не могу все это терпеть! С тех пор, как умерла моя мама, моя жизнь стала сплошным кошмаром!

Тяжело вздохнув, девушка побрела к дому, а ее подружки последовали за ней. Вместе они направились в огромную кухню, где повариха Матильда готовила свои яства для гостей мамаши Десмонд. Из прислуги трактирщица держала только эту старуху и еще трех девушек — Аманду, Дженн и Селену, ту, которая доила коров. Трактирщица полагала, что все они прекрасно могут выполнять любую работу, даже самую тяжелую, при этом денег им она не платила. Все три девушки были сиротами, пойти им было некуда, и они предпочитали жизнь в трактире другой жизни, которая могла их ожидать, окажись они где — нибудь на улице. Мамаша Десмонд не уставала повторять, какая она добрая и великодушная — приютила несчастных сирот, заботиться о них, как может, и за это они должны быть ей безмерно благодарны. При этом она забывала о том, что девушки делали в трактире самую тяжелую работу за кусок лепешки, что жили они в хлеву, вместе с коровами, а есть им приходилось лишь то, что они находили на столах. Иногда, тайком от хозяйки их подкармливала сердобольная кухарка.

Они были почти ровесницы, старше всех была Селена, ей исполнилось семнадцать, Аманде было шестнадцать лет, а Дженн скоро должно было исполниться шестнадцать. Но на свой возраст они не выглядели, потому что были бледными и худенькими, лишь Аманда выделялась из всех троих броской внешностью — у нее были черные волосы, темные глаза и смугловатая кожа. Волосы Селены были цвета свежего меда, а глаза светло — голубые, как цветок незабудки. Дженн отличалась ярко — рыжими кудрями, и глазами изумрудного оттенка, из — за чего боялась лишний раз появляться в городе — в те времена такие волосы и глаза могли посчитать признаком того, что девушка знается с нечистой силой, а это грозило весьма неприятными последствиями. В городе частенько появлялись охотники за ведьмами, но Дженн уже научилась отличать их с первого взгляда, каким — то обостренным, шестым чувством, что очень помогало ей успешно прятаться и избегать встречи с ними.

Трактир мамаши Десмонд посещала публика самого низкого пошиба. Девушкам приходилось то и дело силой отбиваться от развязных гостей мамаши Десмонд. Чаще всего они просто прятались по углам, стараясь по возможности не подходить к посетителям. Чтобы не привлекать к себе их внимание девушки частенько вымазывались сажей из печи, и повязывали на головы рваные платки. Хуже всех приходилось Дженн — кроме посетителей ей приходилось отбиваться от сына мамаши Десмонд, который буквально преследовал девушку. Трактирщица, впрочем, не обращала на жалобы служанки внимания — она повторяла, что Дженн сама виновата, и своим поведением дурно влияет на бедного мальчика.

Сейчас старая Матильда хлопотала у огромного котла, в котором кипел суп. Подойдя к нему, Аманда вывернула туда принесенную с собой рыбу, и присела на стул, усталым движением проведя ладонью по лбу. Селена занялась принесенным молоком, его нужно было процедить через холстину, а Дженн вывалила на стол тесто из деревянной кадушки и принялась ловко орудовать скалкой.

— Девочки, вы вести из города слышали? — спросила Матильда, — я только что вернулась с рынка, и такое узнала!

— Не томи, Матильда! — отозвалась Аманда, — ты знаешь, нас почти никуда не выпускают из этого трактира, я уж и забыла, когда была на рынке!

— Говорили, что на болотах, неподалеку от города, люди видели ведьму!

— А это значит, что мне в городе лучше не появляться в ближайшие несколько дней! — тяжело вздохнула Дженн, — ну что же, мне не привыкать…

— Ну, не переживай, — Селена ласково обняла подружку за плечо, — можно подумать, в нашем захолустье можно увидеть много интересного!

Дверь в кухню скрипнула, и вошел сын мамаши Десмонд — Хью, толстый, похожий на откормленного кабана, увалень, с такими же, как у его матери, отвислыми щеками, приплюснутым носом и заплывшими жиром, тусклыми глазами, выпуклыми, словно у рыбы. При его появлении девушки разом примолкли.

— Дженн, пошли со мной! — рявкнул он, выпятив толстый живот, — поможешь принести дров для камина!

Дженн беспомощно оглянулась на своих подруг, прекрасно понимая, зачем зовет ее толстый мерзавец. Аманда, которая сидела на стуле, поднялась и подошла к своей подружке.

— Господин Десмонд, Дженн помогает Матильде готовить…

— Не припомню, чтобы я тебя о чем — то спрашивал! — рявкнул Хью и Аманда испуганно замолчала, — а ты, шевелись живее!

Дженн пришлось подчиниться, и она, опустив голову, вышла из кухни вслед за Хью. Аманда в бессильной ярости сжала кулачки.

— Бог мой, когда же это чудовище оставит Дженн в покое? — воскликнула она, и Матильда в ответ лишь пожала плечами.

— Когда за нее будет кому заступиться, — проворчала она, — бедная девочка….

— Я пойду сейчас за ними, и прослежу, чтобы мерзавец ничего ей не сделал! — Аманда рванула, было, к двери, но Селена остановила ее.

— Не надо! Ты не поможешь Дженн, а сама опять можешь попасть к палачу! Уже забыла, как Хью тебя к нему отволок, когда ты ударила его?

— Может, ты его и боишься, а я нет! — Аманда вырвала у Селены руку, — и не пытайся меня остановить…!

… — Зачем ты противишься тому, что произойдет рано или поздно! — Хью, ухмыляясь, подошел к девушке, испуганно забившейся в угол сарая, в котором лежали дрова, — тебе некуда деться, Дженн! Ты ведь не хочешь, чтобы я отдал тебя охотникам за ведьмами? Им ты точно придешься по вкусу! Я могу попросить маму, чтобы она позволила тебе жить в доме, в кладовой, что скажешь?

— Не прикасайтесь ко мне! — в отчаянии выкрикнула Дженн, пятясь назад. По ее лицу текли слезы, но Хью только веселило это.

Он подошел к девушке, и цепко ухватил ее за подбородок, подняв ее голову вверх. Липкие, слюнявые губы прижались к губам Дженн и та, взвизгнув, замотала головой, а потом ловко вывернулась из рук мерзавца.

— Отойдите от меня! — завизжала она, — лучше поехать с охотниками, чем терпеть ваши поцелуи!

— Я ведь могу выгнать тебя прочь, тогда ты станешь добычей не только охотников! — Хью снова шагнул к девушке, преградив ей путь к двери, — хочешь, чтобы я получил силой то, что хочу?

— Только вот для этого нужно быть мужчиной!

Услышав голос, внезапно раздавшийся у двери, Хью повернул голову и увидел Аманду, которая вошла в сарай. Его губы недовольно скривились.

— Я велел тебе не вмешиваться, или ты плохо понимаешь? — взревел он, и Дженн в испуге зажала уши руками.

Аманда бросилась вперед, оттолкнула толстяка в сторону, ударила его в грудь обеими кулаками, и обняла трясущуюся от страха Дженн.

— Можете вести меня куда угодно! — выпалила она, — но я не позволю вам обижать Дженн!

— Я выкину на улицу вас обеих! — кулак Хью взметнулся над головой Аманды, но та даже не опустила взгляд, и толстяк отступил назад.

В это время в сарай вошла и мамаша Десмонд.

— Что тут происходит? — грозно спросила она, смерив взглядом своего сына и девушек, — Хью, эта мерзавка снова взялась за свое?

— Я ничего не сделала! — с рыданием в голосе воскликнула Дженн, — он сам пристает ко мне!

— Пристает, как же! — трактирщица подбоченилась, и ее толстые губы затряслись, отчего бородавка на верхней губе запрыгала вверх — вниз, — небось, снова вертелась перед моим мальчиком, чтобы потом обвинять его Бог весть в чем!

— Она ничего не сделала! — крикнула Аманда, — вы думаете, если мы сироты, значит, вы вольны делать с нами, что вам угодно?

— Вот она, благодарность! — трактирщица возмущенно задышала, прижав руки к необъятной груди, — убирайтесь обе отсюда! Скоро посетители придут, кто их будет обслуживать?

Аманда схватила Дженн за руку, и они поспешно выбежали из сарая….

…Прошло несколько дней. Неприятное приключение Аманда уже почти забыла, занятая другими делами. Как ни странно, после разговора с ней Хью перестал преследовать Дженн, но Аманда подозревала, что это ненадолго.

Однажды вечером, когда посетители уже начали расходиться, Аманда была во дворе, где собирала яблоки в большую корзину. Внезапно она заметила, что во двор трактира въехала странная повозка, которую сопровождал всадник верхом на лошади. К повозке была привязана еще одна лошадь, навьюченная поклажей. К своему ужасу девушка увидела, что это не простая повозка — это была большая клетка на колесах, в углу которой сидела на полу скорчившаяся фигура, закутанная в темный балахон. Сердце девушки бешено заколотилось, когда она поняла, кто посетил их трактир.

Между тем повозка остановилась, когда мужчина, управлявший лошадьми, натянул вожжи. Спрыгнув с облучка, он выплюнул соломинку, которую жевал, и осмотрелся по сторонам. Всадник тоже спешился, подошел к своему спутнику, и они стали о чем — то тихо переговариваться.

Обоим мужчинам с виду было лет по сорок, один из них даже выглядел немного старше. Всадник, тот, что был чуть постарше, был высокого роста, блондин, с пронзительными темно — серыми глазами. Длинные волосы его падали спутанными прядями на высокий лоб, выдававший недюжинный ум своего обладателя. Рот обрамляла аккуратная бородка, щеки оставались гладко выбритыми. На шее мужчины, поверх одежды, была надета золотая широкая цепь с медальоном, украшенным изумрудом. Темно — синий бархатный плащ с капюшоном был покрыт пылью, видимо, в седле он провел очень долгое время. К широкому поясу были прицеплены богато украшенные резьбой ножны с мечом. На эфесе оружия тоже поблескивал изумруд.

Его спутник был такого же роста, но чуть более худощавый по сложению. Волосы его были темные, почти черные, с легкой проседью на висках. Лицо было гладко выбрито и хранило жесткое, даже жестокое выражение. У него были выразительные карие глаза, слегка раскосые, тонкий нос и упрямо поджатые губы, которые недовольно кривились, когда он смотрел по сторонам. На поясе у него висел меч в ножнах, оплетенных полосками кожи и фляга. По почтительному тону, каким он говорил со своим спутником, Аманда поняла, что блондин в их маленькой компании главный.

«Господи, неужели это охотники за ведьмами…? — дрожа от страха, лихорадочно думала Аманда, прижимая к себе корзину с яблоками, — а это та самая ведьма, о которой говорила Матильда…? Хоть бы они не увидели Дженн…! О нет, она же сейчас…»

Не успела Аманда подумать внезапно мелькнувшую в голове мысль, как Дженн вышла из конюшни, которая одновременно служила домом для служанок. Слава Богу, мужчины не смотрели в ту сторону, а Дженн вовремя их заметила. К облегчению Аманды, у которой не было возможности предупредить подружку об опасности, Дженн молнией метнулась назад в конюшню. Брюнет тут же резко обернулся, но девушка уже успела спрятаться.

— Дитя! Эй, я к тебе обращаюсь!

Аманда подпрыгнула от неожиданности, когда сообразила, что блондин зовет ее. Девушка беспомощно оглянулась, поставила корзину и, несмело ступая, направилась к мужчинам. От волнения колени ее подкашивались, и, подойдя, она остановилась как вкопанная, сжимая кулачки.

— Вы меня звали, сударь? — тихо спросила она и блондин кивнул.

— Тебя, — блондин улыбнулся, в то время как его спутник буквально пожирал девушку плотоядным взглядом, — не бойся, я тебя не съем. Как тебя зовут?

— Аманда, ваша милость, Аманда Эмори.

— Скажи — ка мне, Аманда, в этом трактире можно найти ночлег?

— Вы охотники за ведьмами? — прошептала девушка и блондин кивнул.

— Угадала. Я лорд Джейсон Ульрих, начальник стражи Бристоля, а это Френсис Маккензи, иногда я называю его просто Флай, он следопыт и мой верный помощник, можно сказать, моя правая рука.

— Но ведь Бристоль далеко отсюда! — удивилась Аманда.

— Верно, но судья Саутхемптона так просил о помощи, что мы просто не могли ему отказать. Так мы можем остаться здесь на ночь?

— Да, в трактире сейчас нет постояльцев, — кивнула Аманда, с ужасом заметив, что Дженн, за спинами охотников, выбралась из конюшни и теперь кошкой крадется в сторону трактира, пользуясь тем, что Аманда отвлекла их разговором.

Перехватив ее взгляд, брюнет по имени Френсис, хотел обернуться, но Аманда тут же дернула его за руку и ткнула пальцем в клык кабана, который висел у него на шее на шнурке.

— Скажите, сударь, а вы сами убили вепря, чей зуб носите на шее? — ляпнула она первое, что пришло ей в голову.

Френсис слегка растерялся, а его спутник улыбнулся, приложив ко рту ладонь.

— Да, детка, я ведь могу выслеживать не только нечисть! — заявил охотник хвастливым тоном, голос у него был грубым с заметной хрипотцой, — ты бы его видела! Это был страшный зверь, как само исчадие ада!

— Без преувеличения, Френсис лучший охотник на сто миль вокруг! — лорд Ульрих хлопнул своего помощника по плечу, — в нашей трудной работе я доверяю только ему одному. Ты проводишь нас в дом, дитя? Свои байки Френсис может рассказать в другое время, если тебе будет интересно, а сейчас мы устали и голодны.

— А ведьма…? Это ведь она? — Аманда показала на клетку.

— Не бойся, детка, я прослежу за тем, чтобы она не обидела тебя! — пообещал Френсис.

Аманда, заметив, что ее подружка уже скрылась в доме, выдавила из себя улыбку.

— Прошу за мной, милорд, я отведу вас к хозяйке…

…Никогда еще в трактир мамаши Десмонд не заезжал на ночлег самый настоящий лорд, пускай даже и охотник за ведьмами. Поэтому сейчас трактирщица изо всех сил старалась угодить гостю, приказав подать лучшие яства, которые у них были, и лично хлопотала возле гостей. Матильда принесла из кухни жареный олений окорок, натертый чесноком, и приправленный специями, пирог с мясом куропатки, большой кувшин вина, свежеиспеченный ржаной хлеб, и мягкую головку сыра, вымоченного в крепком рассоле. Лорд Ульрих не солгал, сказав, что он и его помощник голодны — едва успев сесть за стол, оба накинулись на еду, хотя Френсис больше налегал на вино — он пил его кружку за кружкой, и лишь после третьей кружки положил в свою миску кусок оленины.

Девушки, спрятавшись в своем укромном месте, наблюдали за гостями, шепотом обсуждая их неожиданный визит. Они были рады, что мамаша Десмонд сама решила обслужить посетителей, и у них появилась возможность отдохнуть.

— Ох, Дженн, как же я испугалась, когда ты вышла из сарая, — пробормотала Аманда, — еще бы чуть — чуть, и этот охотник, Френсис, тебя бы заметил!

— Ты что, знакома с ними? — удивилась Дженн, которая сейчас с любопытством разглядывала гостей из укрытия за камином, где сидели девушки.

— Нет, конечно, лорд Ульрих, вон то, со светлыми волосами, сказал мне, как их зовут. А он в Бристоле начальник стражи города!

— Далеко же они приехали! — удивилась Селена.

— Милорд сказал, что их попросил о помощи судья Миллер, — объяснила Аманда, — видимо, его люди найти ведьму не могли, а милорд говорил, что его помощник лучший на сто миль вокруг следопыт!

— Когда ты успела так хорошо познакомиться с охотниками? — Селена удивленно посмотрела на Аманду, — я бы умерла от страха, если бы этот лорд позвал меня!

— Не такой уж он и страшный, даже приятный с виду, — пожала плечами Аманда, — хотя про его помощника этого не скажешь, какой — то он слишком злой, да и взгляд у него нехороший…

— Да уж, нехороший, — согласилась Дженн, — а сейчас пьет один за двоих. Нет, девочки, спокойного сна сегодня у нас не будет!

Девушки дружно вздохнули. Внезапно, лицо Аманды осветила хитрая улыбка, так всегда бывало, когда она замышляла очередную пакость.

— Девочки, а давайте позже, когда наши гости заснут, сходим посмотреть на ведьму! — предложила она, — клетка стоит во дворе!

— С ума спятила! — едва не крикнула Дженн, но Селена вовремя зажала ей ладонью рот.

— Тише! А то не дай Бог составишь ей компанию! — прошипела она, — нет, Аманда, твоя идея даже звучит страшно!

— Что страшного, она же в клетке? — не сдавалась Аманда, — ну хоть издалека посмотрим, когда будем идти спать! Лично я пойду, а вы как хотите!

Пока девушки спорили в своем укрытии, гости, сидевшие за столом, успели уничтожить почти всю принесенную провизию, и лорд Ульрих предусмотрительно упаковал остатки сыра и мяса в свою седельную сумку, которая валялась рядом с ним на полу. Его помощник так же заботливо перелил во флягу вино из кувшина.

— Странно, что в этом захолустье можно найти приличное угощение! — слегка заплетающимся от выпитого языком проговорил Френсис, — мне интересно, долго ли еще за нами будут наблюдать, милорд?

— Я тоже слышал какой — то шепот за камином, — не оборачиваясь, лорд Ульрих улыбнулся, — видимо, там спряталась наша недавняя знакомая, и остальные служанки. Бьюсь об заклад, подойти они побояться.

— Вам их привести, милорд? — предложил Френсис и уже собирался встать, но его хозяин покачал головой.

— Не стоит, здесь тебе не Бристоль и не «Медвежья берлога». Мы гости, нужно почтительно относиться к хозяевам. А та девочка довольно мила, не похожа на англичанку.

— Вы говорите про эту… как ее… Амелию?

— Аманду, — поправил лорд Джейсон, и обернулся в сторону камина.

Шепот тут же стих, и лорд Джейсон улыбнулся.

— Нам нужно сейчас пойти в наши покои и хорошенько выспаться, — сказал он и встал, — позже сходишь, проверишь, как там ведьма и наши лошади.

— Хорошо, милорд, я все сделаю, — Френсис тоже встал, но тут же ухватился за край стола и помотал головой, — надо же, вино довольно крепкое!

— Ты выпил почти весь кувшин, — усмехнулся лорд Джейсон, — сам идти можешь?

— Милорд, я не припомню случая, чтобы вам приходилось нести меня из трактира! — проворчал Френсис и выпрямился, — разумеется, я дойду сам!

— Что правда, то правда, — согласился лорд Джейсон, — да и идти недалеко… Хозяйка!

— Я здесь, ваша милость! — мамаша Десмонд выскочила из кухни на ходу вытирая руки куском полотна.

— Покажи, где нам можно поспать! — лорд Джейсон поправил меч, висевший на боку, и вслед за трактирщицей пошел к лестнице…

… — Иди потише…! — гневный шепот Аманды в темноте нарушил тишину ночи, и вспугнул птицу, которая с шумом сорвалась с ветки. Три девушки, одна из которых держала факел, замерли, прислушиваясь к шуму, а потом, крадучись, пошли дальше.

— Я итак едва ступаю! — обиженно пробормотала в ответ Селена, — девочки, а может, не пойдем? Я умираю от страха!

— Если не хочешь, не иди, силой я никого не заставляю! — голос Аманды был непреклонным, — почти дошли, вон клетка…

— А может, она спит? — Дженн подняла выше факел, и неровный свет упал на скорчившуюся в углу фигуру.

Внезапно ведьма подняла голову, услышав шаги, и в темноте под капюшоном балахона сверкнули ее ярко — голубые глаза, один из которых затянуло бельмо. Упавший капюшон обнажил череп, едва прикрытый пасмами редких седых волос, и крючковатый нос, который почти касался подбородка. От неожиданности Дженн взвизгнула и едва не выронила факел.

— Подходите, маленькие птички, старая Долли вас не съест! — прошепелявила ведьма и ее лицо, обтянутое желтой кожей, прижалось к прутьям решетки, — решили на меня посмотреть? Ну что же, смотрите, пока не пришел охотник, он хоть и напился почти до потери сознания, но о полученных поручениях никогда не забывает!

Девушки, прячась друг за друга, подошли к клетке, со жгучим интересом рассматривая ведьму, которая улыбалась беззубыми деснами. Аманда была смелее всех, она шла впереди.

— А вы и правда занимались колдовством? — почти шепотом спросила Дженн и ведьма кивнула.

— Я помогала безмозглым мамашам избавиться от нежеланного плода, и лечила занедуживших крестьян травами, — сказала она, — но люди решили, что я варю колдовские зелья. Хотя, кое — что я могу…

Сказав это, старуха уставилась на девушек своими пронзительными глазами. Такого яркого голубого цвета глаз Аманда никогда не видела, а поскольку она стояла впереди всех, то старуха больше всего буравила взглядом именно ее. Девушка ощутила, что по ее спине пробегают мурашки, но решила не показывать своего страха, хотя под взглядом старухи у нее тряслись поджилки.

— А откуда вы узнали, что один из охотников сейчас сильно пьян? И то, что ему приказано за вами присматривать? — шепотом спросила Дженн, и ведьма растянула рот в улыбке.

— У меня было время за ними наблюдать, пока мы ехали сюда, я уже провела две ночи в их приятной компании, — пробормотала она и поманила девушек пальцем.

Аманда рискнула подойти ближе, и ее подружки, тоже осмелев, пошли за ней следом.

— А вы можете сказать, скоро ли мы уедем из этого проклятого трактира? Скоро выйдем замуж?

— Замуж? — старуха засмеялась, — да, для одной из вас это станет настоящим спасением!

— Для кого? — Аманда подошла еще ближе.

Внезапно старуха вытянула руку и цепко ухватила ее за запястье. Аманда взвизгнула от неожиданности, но старуха лишь провела пальцем по ее ладошке. От ее прикосновения девушку словно пронзила молния, но особого страха она, как ни странно, уже не испытывала. Внимательно изучив ее ладонь, старуха подняла глаза на девушку.

— Далеко я не вижу, — сказала она, — твое будущее словно в тумане. Но кое — что сказать могу…

— И что же?

— Я не вижу тебя целиком, ты словно потеряла свою половину…, — пробормотала старуха, водя пальцем по ладони девушки, — и вторая твоя половина очень хочет соединиться с тобой. До тех пор, пока это не произойдет, тебе нельзя уезжать отсюда! Запомни, если ты уедешь раньше, то потом случиться что — то страшное! Я не вижу, что именно может произойти, но будет много смертей!

— Что за бред? — Аманда вырвала руку у старухи, и проворно отскочила на безопасное расстояние, — какая половина? Я должна выйти замуж раньше, чем уеду из трактира? Иначе кто — то умрет?

— Я сказала то, что вижу, — покачала головой старуха, — пока твоя половина не соединиться с тобой, не покидай это место! Она уже тебя ищет, вы связаны крепкими узами, и она тебя чувствует, так что просто немного подожди. Больше я ничего не могу сказать…

Старуха перевела взгляд на Селену и Дженн и те, словно завороженные, тоже подошли ближе. Старуха протянула руку к Дженн, и та покорно вложила свою ладошку в ее руку.

— Я говорила, что для одной из вас заключение брака станет спасением…, — нараспев проговорила старуха, изучив рисунок на ладони девушки, — знаешь, девочка, я говорила о тебе!

— Обо мне? — Дженн несмело улыбнулась, — и когда это случиться?

— Я вижу, что ты уже видела того, кого назовешь мужем! — старуха растянула в улыбке тонкие губы,

— Видела? — Дженн вытаращила глаза, — но кто это? Умоляю, скажите!

— Нет, ваше время еще не пришло. Ты увидишь его снова, судьба сведет вас в нужное время. Только запомни, когда ты встретишь его во второй раз, ты не должна дать ему уйти от тебя, иначе потеряешь его навсегда!

— Но…

— Больше я тебе ничего не скажу! — старуха отпустила руку Дженн, — иди сюда!

Обращение было адресовано Селене. Та тоже подошла к старухе, правда, в отличие от подружек, девушка боялась старуху больше всех, и едва не падала от страха, пока шла к ней.

— Умоляю, скажите мне, что я тоже выйду замуж…, — прошептала Селена, пока старуха, как и минутой ранее, изучала ее ладонь, водя по ней пальцем.

— Выйдешь, — кивнула Долли, — причем тогда, когда сама не будешь этого ожидать!

— И кто же будет моим мужем? — округлив глаза, спросила девушка и старуха указала на Аманду.

— Твоим мужем станет тот, кого всем сердцем будет любить эта девушка!

Селена, а вместе с ней и Аманда, разинули рты от неожиданности, и Аманда подозрительно посмотрела на Селену, а потом перевела взгляд на старуху.

— То есть вы хотите сказать, что она выйдет замуж за моего жениха? — тихо прошипела она, сжав кулаки, — но я…

— Разве я это говорила? — в голосе старухи послышалось удивление, — я сказала, что она выйдет замуж за человека, которого ты будешь очень любить!

— Ничего не понимаю, — Аманда помотала головой, — кого еще я могу любить, если не мужа?

Вместо ответа ведьма вдруг шарахнулась назад, посмотрев на кого — то за спинами девушек. Слишком поздно они услышали приближающиеся шаги, и обернулись. Тут же Аманду и Дженн схватил за шкирку невесть откуда появившийся Френсис Маккензи, который вынырнул из темноты рядом с девушками. Селена проворно отскочила в сторону, и бросилась наутек, а Дженн и Аманда испуганно завизжали.

— Так — так, значит, мне не показалось, когда я услышал ваши голоса! — охотник встряхнул пойманных девушек и Дженн, дрожа от ужаса, ухватилась руками за свой чепчик, чтобы он не свалился с ее головы, — что вы тут делаете?

— Мы… мы на ведьму хотели посмотреть…, — пролепетала перепуганная Аманда, — прошу, сударь, отпустите нас!

— Не трясите их так сильно, господин охотник! — ведьма захихикала, и ее костлявые пальцы вцепились в решетку, — или вы все еще сердиты на меня за то, что я сказала, что ваша судьба свалиться вам на голову?

— А ты закрой свой рот, пока я не отрезал тебе язык! — заорал охотник и посмотрел на девушек, которые побледнели от страха, — быстро убирайтесь отсюда, пока я добрый!

Он разжал пальцы и Дженн с Амандой, схватившись за руки, рванули в сторону конюшни. Сердце у обеих готово было выпрыгнуть от страха. Краем глаза Аманда заметила, что охотник, пошатываясь, пошел назад к дому. Когда девушки вбежали в конюшню, там их уже ждала Селена.

— Аманда…, Дженн…, вы как?

— Быстро же ты сбежала! — Аманда перевела дыхание, и Селена виновато покраснела.

— Простите, я очень испугалась…, — прошептала она, — эта ведьма…

— Испугалась она, как же! — прошипела Аманда, — а когда ты будешь соблазнять моего жениха, тебе не будет страшно?

— О чем ты говоришь? — губы Селены задрожали, — ты что, поверила этой страшной старухе?

— Знаешь, она была очень убедительна! — Аманда злобно насупилась, — учти, Селена, я не позволю тебе…

— Аманда, да будет тебе! — вмешалась Дженн, — ты и впрямь поверила этой старухе? Она и мне сказала, что я уже видела своего будущего мужа, а я никогда и ни с кем не встречалась, ты же сама знаешь! Да и тебе она сказала какую — то ерунду. По ее словам, если ты уедешь из трактира раньше, чем выйдешь замуж, то умрет много людей!

— Ты права, ее слова это какой — то бред, — согласилась Аманда, немного подумав, — и потом, мы что, должны выйти замуж за одного и того же человека?

— К тому же, если верить старухе, этот человек уже тебя ищет, — Дженн пожала плечами, — а Селена ему тогда зачем?

— Ума не приложу, кто может меня искать, если я всю жизнь провела в этой дыре, ни разу не покидала ее, и, уж точно, ни с кем не встречалась!

— И вообще, давайте уже спать, ночь на дворе…, — Дженн первой забралась на стог сена, на котором девушки спали, — Господи, как же я испугалась, когда этот охотник нас схватил! Даже не слышала, как он подошел, словно кошка…

Поговорив немного, девушки решили, что старуха просто выжила из ума. Очень скоро сон сморил их, и они, согревшись под тонким одеялом, уснули, даже не подозревая, что произойдет с ними через пару часов…

…Дженн проснулась от того, что услышала сквозь сон чьи — то шаги и тяжелое дыхание. Приподнявшись на локте, девушка обернулась к двери, но в темноте ничего не могла рассмотреть. Поначалу она подумала, что это топают коровы, но в такое время все животные обычно лежали, пережевывая свою жвачку, или спали.

— Эй, кто здесь? — негромко позвала девушка, прижав к себе одеяло. Ей показалось, что в дальнем углу конюшни что — то шевельнулось, но она не была в этом уверена. Внезапно ее накрыла темная тень, и горячая, потная ладонь зажала ее рот. Дженн задохнулась от ужаса и попыталась вырваться, но ее тут же прижали к земле. С ужасом девушка узнала нависшую над ней толстую физиономию — это был Хью Десмонд.

— Не ори! — предупредил Хью, крепче зажав девушке рот, — ты ведь не хочешь разбудить своих подружек?

В ответ Дженн только затрясла головой, по ее щекам покатились слезы, и она сдавленно застонала, пытаясь высвободиться из цепких рук Хью. Тот явно был пьян — от него пахло прокисшим вином, и зловонное дыхание обдавало девушку.

— Молчишь? Вот и хорошо…, — рука Хью опустилась вниз и провела по бедру девушки, задрав ее тонкую, полотняную сорочку, а потом он сунул руку между ее ног, больно сжимая нежную кожу, — если будешь послушной, то больно тебе не будет…

Дженн, захлебываясь слезами, в ответ только мотала головой. В ее широко раскрытых глазах плескался ужас и она вцепилась в руку Хью, стараясь оторвать ее от своего рта.

— Не стоит никого звать! — пригрозил Десмонд, продолжая гладить нежную кожу бедра девушки своей заскорузлой ладонью, — если твои подружки проснуться и попробуют мне помешать, я прирежу их обеих! Ты этого хочешь?

Дженн в ужасе замотала головой. Десмонд ухмыльнулся, его рука сжала тонкую ткань на груди несчастной девушки, рванула ее и его грубая ладонь с силой стиснула обнаженную грудь Дженн, которая застонала еще громче.

— Я ждал этого очень долго! — зашипел Десмонд. Прижав Дженн к полу, он впился в ее грудь зубами, а его колено с силой раздвинуло ноги девушки. В его глазах застыло сейчас довольное выражение, и он громче пыхтел, продолжая мять грудь девушки. От отвращения и ужаса, которые вызывали у нее эти прикосновения, Дженн едва не тошнило, и она стонала все громче. Слезы отчаяния заливали ее лицо, но Десмонда совершенно не трогало это зрелище, наоборот, вид беспомощной жертвы его веселил, и сейчас мерзавца распирало от чувства собственного превосходства над девушкой. Десмонд приподнялся, чтобы развязать шнурок на своих штанах и тут же замер — к его шее прижалось холодное лезвие кинжала.

— Отпусти девку, ублюдок!

Услышав незнакомый мужской голос, внезапно раздавшийся над его ухом, Десмонд медленно повернул голову. Дженн тоже приоткрыла глаза и сквозь слезы увидела, что над Хью стоит один из приезжих охотников, кажется, Аманда называла его Френсисом. Как он тут оказался, девушка не знала, но сейчас ей было все равно.

— В чем дело, сударь? — Десмонд осторожно встал и Дженн, всхлипывая, отползла назад, прижав к себе разорванную ткань сорочки, — как вы тут оказались, и почему вмешиваетесь? Эта девушка моя невеста!

— В жизни не поверю, что девчонка согласилась выйти замуж за такое чучело! — ухмыльнулся охотник. Свободной рукой он взял Десмонда за шкирку и отвел его в сторону, не убирая от его шеи кинжал, — не похоже, что она выжила из ума!

— Говорю вам, она моя невеста, а вы лезете не в свое дело! — выпалил Десмонд. Его толстые губы тряслись на физиономии словно две половинки лепешки.

— Это неправда! — выкрикнула Дженн, — сударь, умоляю, спасите меня!

— Не бойся, детка, он тебя не тронет, — Френсис, не убирая кинжала от шеи Хью, надавил на лезвие, заставив Десмонда отойти еще на несколько шагов. От крика Дженн проснулись Аманда и Селена, и несколько секунд обе недоуменно смотрели на разыгравшуюся перед ними сцену. Первой опомнилась Аманда — она бросилась к Дженн и обняла ее.

— Господи, Дженн, что случилось? — воскликнула она.

— Я бы сказал, что этот тип решил немного развлечься с вашей подружкой, девочки, — ухмыльнулся охотник, — к счастью, я услышал шум и проснулся…

— Вы были здесь?! — Аманда вытаращила глаза от изумления, и Френсис кивнул.

— Да, леди, мне было душно в комнате, и я решил поспать в конюшне. Вас я сразу и не заметил, пока ваша подружка не разбудила меня вопросом: «Эй, кто здесь?» Как выяснилось…

Френсис не успел договорить — воспользовавшись тем, что он отвлекся, Десмонд с силой ударил его по руке и выбил кинжал. Френсис по инерции схватился за запястье и Десмонд размахнулся кулаком снова, на этот раз метя в голову противнику. Охотника спасло то, что он уже успел проспаться после выпитого вина. С быстротой молнии он пригнулся, и кулак Десмонда просвистел над его головой, при этом Хью, качнувшись, потерял равновесие. Френсис поддал коленом под его жирный зад и Десмонд полетел носом вперед, растянувшись на земле под ногами девушек. Испугавшись драки, они оглушительно завизжали.

Хью, с удивительным для него проворством вскочил на ноги и протянул руку, чтобы схватить Дженн, но Френсис его опередил. В два прыжка он оказался рядом с толстяком, и дернул его к себе, ухватив за воротник, а потом с силой врезал кулаком в челюсть. Хью снова упал, но умудрился при этом сбить Френсиса подножкой, каким — то образом перевернуться, подмять его под себя, и прижать к земле. Девушки завопили еще громче, и Дженн бросилась к катавшимся по земле противникам. Хью попытался схватить соперника за горло, но охотник перехватил его за запястья, с силой оторвал его руки от своей шеи, и ударил коленом в пах толстяку, но промахнулся. Его удар угодил Хью в живот, и он попытался перевернуться, чтобы оказаться сверху. Конечно, худощавый по сложению охотник был проворнее толстяка, но тут немалую роль сыграл вес Хью — как ни старался Френсис, но он не мог скинуть с себя тяжелую тушу.

Опасное положение спасла Дженн, которая металась рядом. Сначала она пыталась оттащить Хью, дергая его за воротник, но поняла, что это бесполезно и ухватила валявшийся на земле подойник. Подняв подойник вверх, Дженн напялила его на голову Хью, а Аманда, которая тоже подбежала к ней, ударила по ведру тяжелой деревянной колотушкой. Десмонд завыл и разжал руки. Френсис тут же сбросил его на землю, вскочил, и несколько раз ударил толстяка ногой, а сам, едва переводя дыхание, согнулся, прижав руку к животу. Дженн бросилась к нему, обняла одной рукой, а второй рукой вытащила платочек, которым осторожно вытерла кровь, сочившуюся из глубокой ссадины на щеке охотника.

— О, Господи…, — Аманда опустила колотушку, — сударь, вы в порядке…?

— Вполне, — охотник отдышался, и медленно выпрямился, вытерев лоб рукой, — спасибо за помощь, леди, уверяю, я вполне мог справиться сам…

— Да уж, это было заметно…, — Дженн всхлипнула и отступила назад, спрятавшись за Френсиса, потому что Десмонд зашевелился на полу. Аманда тоже отошла подальше от жирной туши. В этот момент дверь конюшни открылась и вбежал лорд Ульрих.

— Френсис! — прямо с порога закричал он, — я услышал крики! Что случилось, почему ты здесь? Я же предупреждал…, — он замолчал, увидев лежавшего на земле Десмонда с подойником на голове.

— Милорд, я решил поспать в конюшне, — развел руками Френсис, — я не знал, что служанки трактирщицы тоже ночуют здесь. Как выяснилось, мое решение было верным — этот тип пришел в конюшню, хотел позабавиться с этой девчонкой, а я ему помешал, — охотник указал на Дженн, и она шагнула вперед.

— Он говорит правду, ваша милость, — несмело пробормотала девушка, — если бы его здесь не было… Спасибо вам, сударь…

Дженн обернулась к охотнику и обняла его за шею, уткнувшись носом в его плечо. Френсис заметно растерялся, и все же легонько похлопал девушку по спине.

— Не нужно благодарностей, — проворчал он как можно более ласковым тоном, — как видите, милорд, в этот раз я не собирался делать ничего плохого…

— Вижу, — лорд Джейсон, нахмурившись, бегло осмотрел его, а потом подошел к Хью, рывком поднял его на ноги и снял с головы подойник. От удара колотушкой по ведру в ушах Десмонда теперь звонили колокольчики, и он ошалело мотал головой.

— Вам очень повезло, сударь, что сейчас мы не в Бристоле! — голос лорда Джейсона стал резким и угрожающим, — там бы вас в два счета вздернули на виселице за нападение на моего помощника! Убирайтесь отсюда, немедленно, иначе сейчас я вам и от себя добавлю!

— Я волен делать что захочу с моей служанкой! — выпалил Хью, — по какому праву ваш помощник лезет не в свое дело?

— Милорд, можно я ему еще раз врежу? — Френсис шагнул вперед, но лорд Джейсон остановил его.

— Не стоит, — сказал он и посмотрел на Хью, — вы правы, это ваша служанка, но это невинный ребенок, а вы, сударь, настоящий подонок! И в моем присутствии вы не тронете девушку, нравиться вам это, или нет!

— Что же будет, когда мы уедем? — вполголоса пробормотал охотник, и Дженн испуганно посмотрела на него.

— Ничего не будет, Флай, — лорд Джейсон приподнял Хью за шиворот и вперил в его тусклые выпученные глаза горящий гневом взгляд. Его серые глаза стали темнее тучи. — Уверен, мы снова сюда приедем, а когда приедем, то посетим этот трактир! И если девушка на вас пожалуется, сударь, жалеть об этом вы будете до конца жизни! Могу вас утешить, долго жить вы не будете, понятно?

Десмонд затряс головой так, что было непонятно, означает это «да» или «нет».

— Вот и славно, — лорд Джейсон похлопал ладонью по щеке Хью и отпустил его, а потом повернулся к помощнику, — вернемся в дом. Извини, Френсис, но оставить тебя здесь я не могу…

— Это и понятно, милорд, — проворчал охотник и поднял с пола свой кинжал, — спокойной ночи, девочки, простите, я не смогу рассказать вам на ночь страшных историй про ведьм.

— Спасибо вам еще раз, сударь…, — пролепетала Дженн, — а можно… можно я вас поцелую…?

Френсис, который был на голову выше Дженн, усмехнулся, шагнул к девушке и слегка наклонился к ней. Трясущиеся губки девушки легонько коснулись его щеки, и Дженн улыбнулась, вытерев слезы. Лорд Джейсон покачал головой.

— Все же ты неисправим, Флай, — заметил он, — пошли уже! Сударь, а вас проводить, или уберетесь сами?

Хью, втянув голову в плечи, быстро вышел из конюшни. Охотники последовали за ним, и три девушки едва перевели от волнения дух. Дженн опустилась на свою постель из сена, ноги от волнения не держали ее. Аманда села рядом с ней и обняла, поправив растрепавшиеся кудряшки.

— Все хорошо? — ласково спросила она, — почему ты нас не разбудила?

— Хью сказал, что он вас прирежет, если вы проснетесь…, — Дженн оглянулась на дверь, — если бы этот охотник не решил поспать в конюшне… А ведь мы даже не проснулись, когда он сюда вошел!

— Милая, если он охотник, то привык ходить бесшумно, — сказала Селена, присев рядом с Амандой, — зато ты сразу услышала, когда пришел Хью… Господи, теперь он нажалуется мамаше!

— Вряд ли милорда Ульриха это испугает, да и не будет он жаловаться! — покачала головой Аманда, — зато теперь он оставит Дженн в покое! Давайте, попробуем уснуть…

— Уснешь тут, как же…, — Дженн закуталась в одеяло, — одно радует, что скоро утро…

……

…Аманда не ошиблась — после неприятного происшествия в конюшне Десмонд перестал преследовать Дженн, но все же девушки были настороже — мало ли, что еще могло придти в голову озлобленному негодяю, у которого вырвали добычу прямо из — под носа.

Как ни старались, но все же девушки не могли забыть слова старухи Долли. Несколько раз они ходили за провизией на торговые ряды и слушали сплетни местных кумушек. Они угадали верно — охотники, ночевавшие в их трактире, везли в Бристоль именно ту ведьму, которая будоражила умы жителей Саутхемптона. Именно о ней говорила Матильда. Из местных сплетен Аманда узнала, что ведьму безуспешно пытались найти охотники, которых посылал за ней судья Миллер. Совершенно случайно Аманда встретила служанку судьи, и та охотно поделилась новостями, по ее словам судья плакал от радости, получив новость, что ведьму поймали. А в Бристоль ее увезли потому, что по закону эта добыча принадлежала тем, кто ее поймал, значит, участь Долли будет решать судья Бристоля.

— Так вы видели ведьму? — округлив глаза от ужаса, спрашивала у Аманды и Дженн служанка судьи, Синтия, — и как, она страшная была?

— Да, ужасная! — кивнула Аманда, — до сих пор ее вспоминаю… Охотники, которые ее поймали, они ночевали в трактире мамаши Десмонд, я еще удивилась, что они приехали в такую даль…

— Это все мой господин, он просил того охотника, лорда… забыла его фамилию…

— Ульриха, — подсказала Аманда.

— Да, точно! Он писал лорду Ульриху, чтобы тот приехал со своим помощником. Мой господин слышал много про этих двух охотников, говорят, что помощник лорда Ульриха обладает исключительным чутьем, и как следопыту ему нет равных, а уж лучших и подавно… Хотела бы и я на него посмотреть…

— Он обычный человек, — с вызовом выпалила Дженн, — и вряд ли ему бы захотелось, чтобы ты на него смотрела!

— Дженн, ты как будто ревнуешь? — засмеялась Синтия и Дженн отчаянно покраснела, ее щеки стали пунцовыми.

— Что?! Да я… Да ты… — не найдя слов, она возмущенно засопела. Аманда тоже рассмеялась.

— Френсис немного помог Дженн, только и всего, — объяснила она, — ладно, Синтия, нам пора, еще увидимся…

…Когда девушки вернулись в трактир, Аманда отнесла корзину в кухню Матильде, а потом девушки решили немного отдохнуть, скоро мамаша Десмонд откроет свой трактир, начнут собираться посетители и тогда про отдых можно забыть. Селена, которая занималась уборкой, тоже оставила свою работу и присоединилась к ним. Сейчас мамаши Десмонд и ее сына не было дома, они ушли в гости, поэтому нужно было пользоваться этим моментом.

Спрятавшись, за ворох сена, девушки укрылись рваным лоскутом шерсти, который служил им одеялом, и прижались друг к дружке, чтобы было теплее.

— Девочки, как вы думаете, а ту старуху, Долли, ее уже привезли в Бристоль? — шепотом спросила Аманда.

— Наверное…, — отозвалась Дженн, — хотя я не знаю, сколько времени занимает путь от Саутхемптона до Бристоля. А почему ты снова о ней вспомнила? Она ведь явно была не в себе, ты сама говорила!

— Ее слова не идут у меня из головы, хотя я и убеждала себя в том, что старуха сумасшедшая, — Аманда вздохнула, — я только сейчас начала понимать, что вообще ничего не знаю о моей семье! Почему мама никогда не рассказывала, кто ее родители и кем был мой отец? И что за вторая половина у меня должна быть?

— Брось, Аманда, снова ты за свое! — Дженн ласково провела рукой по плечу девушки, — раз твоя мама не говорила ничего, значит, нечего было говорить! Просто забудь все, что говорила та ведьма, я уверена, что ее уже сожгли!

— Это вряд ли, — покачала головой Селена, — не забывай, охотникам сначала нужно довезти ее до Бристоля, а путь неблизкий, да и опасный! На дорогах сейчас полно разбойников…

— Хочешь сказать, что они могут и не доехать, до Бристоля! — в голосе Дженн зазвучала тревога, и она приподнялась, опираясь на локоть. Селена пожала плечами.

— Я этого не говорила, и все же эти охотники либо очень смелые, либо просто безрассудные, если рискуют ехать вдвоем в такую даль, да еще и на болото за ведьмой!

Девушки примолкли. Аманда, которая краем глаза наблюдала за Дженн, заметила, что та побледнела. Подвинувшись ближе, она легонько толкнула подружку локтем.

— Дженн, ну чего ты? — тихонько спросила она, — только не говори, что все еще думаешь про тех охотников! Вряд ли мы увидим их еще раз… Конечно, лорд Ульрих говорил, что иногда они бывают в наших краях, но они могут приехать сюда снова нескоро!

— Интересно, кто из двоих охотников тебе приглянулся? — спросила Селена, толкнув Дженн локтем в другой бок.

— Никто, — Дженн слегка покраснела, — просто никто и никогда не заступался за меня. Я не ожидала, что охотник за ведьмами окажется более милосердным, чем сын трактирщицы!

— Это верно, — Аманда подавила тяжелый вздох, — а мне, если честно, понравился лорд Ульрих, сразу заметно, что он благородный и справедливый человек. Я бы хотела увидеть его еще раз, но понимаю, что это невозможно…

— А вот я вообще побоялась к ним подойти, когда они уезжали утром, — Селена робко пожала плечами, — а вдруг они бы решили, что я тоже ведьма?

— И с чего они должны были это решить? — удивилась Аманда, — они даже на внешность Дженн не обратили внимания, а если и обратили, то не подали вида.

— Все равно, я бы не рискнула…

Дженн тяжело вздохнула, глаза ее все так же оставались грустными. Сунув руку в карман, она вытащила из него кабаний клык на шнурке, положила себе на ладонь, и провела по нему пальцем. Аманда посмотрела на клык и улыбнулась.

— Я удивилась, когда Френсис подарил тебе этот клык, — сказала она, и Дженн хитро посмотрела на нее.